Что-то щелкнуло и хрустнуло одновременно.
И я словно очнулась. Уже осмысленно взглянула на присутствующих, задержалась на лицах, замерших в ожидании моей реакции, и усмехнулась. Чтобы не догадались, что внутри меня все свернулось от страха и ощущения неизбежности.
Есть в жизни такие моменты, когда выжить — это большая ошибка. Но я была готова выгрызть выход зубами, но не сдаться, не позволить им осуществить то, ради чего, вероятно, они и собрались.
Жаль, что здесь не было Ильи, и пока мы шли по коридору в эту комнату, я тоже его не видела. Я знаю, он бы помог. А без него рассчитывать было не на кого. Одна против всех.
Интересно, это совпадение или меня планировали наказать? Тогда бы узнать — за что?
Двое мужчин, что не были мне знакомы, скорее всего, лишь прожигатели жизни, любители редких удовольствий. Тем более, один из них с таким наслаждением лапал Антона, моего бывшего парня, что было понятно — на меня у него планов нет. А вот второй… Второй не просто поглаживал себя, а подготавливался. Наверное, без подготовки и по взаимности уже не выходит. Лет сорок пять, лицо благородного лорда, а взгляд похабный…
Меня замутило. Но когда я посмотрела на бывшего и наткнулась на нечитаемый взгляд того, кто геем не был, но позволял другому мужику и трогать себя, и поглаживать шею, меня затошнило сильнее.
И стало так плохо. Почему-то мелькнуло чувство вины. Если бы я не отпустила его, если бы устроила истерику, возможно, он бы тогда остался. Да, по мировому подиуму не выхаживал, и мы бы наверняка вскоре расстались, но зато к нему бы прикасались влюбленные девочки, а не этот…
Антон высоко вздернул подбородок, словно бросая мне вызов, но я едва заметно качнула головой. Я не собиралась его осуждать. Его жизнь. Его выбор.
Взглянула на Анфису, суетящуюся за столом, наливающую всем вино, а себе особенно, и поняла, что она не столько пьяна, сколько под кайфом. И она улыбалась мне — так искренне, будто пригласила на детский день рождения, и не в качестве бесплатного грустного клоуна, а дорогого гостя. Может, она и не знала, что стала пешкой в чужой игре. А, может, ей все равно.
Не знаю.
Так мерзко все.
На Фрола я не смотрела. Чувствовала на себе его взгляд, но не могла заставить себя посмотреть на него. Наверное, потому, что… если бы увидела в его глазах, если бы поняла, что причина моего визита сюда — это он… Я бы не выдержала, я бы сорвалась, или у меня бы просто остановилось сердце.
А я не могла.
Не хотела.
Меня столько всего удерживало…
И в который раз повторила, как мантру: родители, Матеуш, Прохор, Лариса, Мурзик, цветы, работа, обучение…
Нет-нет… не хочу… не могу… Да и предчувствия зашевелились и слегка успокоили: отсюда выберусь. Отсюда — да… А вот дальше… Дальше была туманность и сосущая нервы тоска…
— Присядь, Ева, — ласковым голоском произнесла Мария, и подмигнула. — Здесь все свои.
— Ева… — мужик еще активней заработал рукой под столом и прикрыл веки, не спуская с меня взгляда.
Единственное, что порадовало — брюки он не спускал также.
— Присядь, мы так тебя ждали, — улыбнулась Мария, и тут бы и дурной догадался, кто все это подстроил.
— Нет желания, — отказалась я.
— Желание! — фыркнула блондинка. — Тут, знаешь ли, не все вообще в курсе значения этого слова! Желание! Как будто у нас кто-то спрашивал в свое время! Желание! Вот рассмешила!
Она действительно рассмеялась — громко и зло. А я, заметив ножи на столе, медленно приблизилась к яствам. Если я превышу уровень самообороны — меня накажут. Но я знала, что если схвачусь за нож, если меня загонят в угол, я превышу этот уровень, и сильно превышу. Ударить человека ножом не смогу, но бросаю я метко.
Два ножа… Если я их возьму — двое точно не выживут.
Двое. Это кто?.. Кто из них?..
И вдруг меня схватили за руку и оттянули в сторону, заставив отодвинуться от ножей. Гневно обернувшись, поняла сразу две вещи. Первая — это Фрол. А вторая — он усадил меня к себе на колени.
— Она присела, — обронил он холодно, когда Мария изумленно ахнула, а мужик разочарованно застонал. — Кончай дрочить на нее. Она выбрала.
Наши взгляды с Фролом пересеклись, и я заметила, как он едва заметно прищурился, и на секунду в его глазах промелькнуло тепло, а потом они снова заледенели. Как у его приятеля…
— Расслабься, — жестко приказал Фрол.
Но я поняла, что жесткость его показная, и действительно немного расслабилась. Я знала, что уже не одна. И знала, что он в обиду меня не даст. Да и сам не тронет, несмотря на то, что я чувствовала — он был бы не против, очень даже не против.
— Ничего не пей, — склонившись к моему уху, словно целуя, шепнул он, и незаметно сдвинул меня чуть в сторону, чтобы мне было не так неловко, а ему не так больно. — Делай вид, что я тебе нравлюсь, но ты сомневаешься…
Убрав длинную прядь за ухо, я смущенно опустила голову и заметила, как Фрол раскрыл ладонь и выпустил горсть осколков на пол, где виднелись другие осколки и кровавые капли вина. И только в этот момент я поняла, что это был за хруст, и что привело меня в чувство… Увидев меня в этой ловушке, он раскрошил в ладони бокал!
— Умница, — шепнул мужчина, стирая кровь с ладони салфеткой, и отодвинулся, взглянув на Марию. — Сюрприз, бесспорно, хорош. Но ты ведь должна понимать, что меня Ковальских достать не сможет, а тебя сотрет в порошок.
— Порошок? — заинтересовалась Анфиса, а потом отвлеклась на мужика, который понял, что ему вряд ли перепадет что-то другое, и стал шарить по ее телу. Одной рукой. Вторая привычно была занята.
— Фрол, не будь дураком! — хохотнула Мария. — Ты же прекрасно знаешь, что для твоего дружка шлюхи не существуют!
Я дернулась, но Фрол легонько погладил меня по спине, словно уговаривая не делать глупостей. А когда я притихла, незаметно отодвинул ножи со стола. Вот же…
Я бросила на него недовольный взгляд, он чмокнул меня в нос и усмехнулся, когда я его вытерла.
Во взгляде мелькнуло одобрение, и я поняла, почему. За нами все это время внимательно наблюдала Мария, и наша возня стала именно той реакцией, о которой просил меня Фрол.
— Я уж было подумала, что вы спелись раньше, — задумчиво произнесла женщина. — И тогда все, что я провернула, на что потратила такие бешеные бабки, — впустую!
Она рассмеялась, а потом уперлась кулаками о стол и посмотрела на меня с нескрываемой яростью.
— Ты хоть представляешь, во сколько мне все это обошлось?! Меня шлюхой сделали проще! — Она обвела руками закрытую комнату для вип-гостей, и самих гостей. — Твой бывший сосет за большие деньги, Анфиса жрет столько наркоты, что ей уже все равно, кто и как. Эти два турка хотели только конкретное. Но тут все совпало — неделя моды, закрытая вечеринка, а они так привыкли к денежкам… Через твой профиль в сети нетрудно было выйти на них. А познакомиться и того проще — мы, неудачники, мечтающие о звездном, все в одном котле варимся. Одна тебя вызвала, а второй… Я хотела, чтобы ты посмотрела, увидела, куда могла завести тебя карьера, о которой ты так мечтала. Ты ведь думала, что они успешные. А они просто продажные! Как и я! Такая вот у нас увлекательная профессия! Все мы одинаковые. И ты бы такой была! Ты слабая, ты наивная, ты… Да, ты стала бы шлюхой, обычной шлюхой, и Ковальских бы даже не глянул в твою сторону! Тут у нас чистенький разве что Фрол, да и то в последнее время. А почему? А потому, что Фрол все это время хочет только тебя!!! Тебя, чистенькую!!!
Она расхохоталась, да так, что едва не упала со стула.
— Забавно, да? — отсмеявшись, ядовито поинтересовалась. — Он тебя хочет, чистенькую, верную и наивную. И он-то тебя шлюхой и сделает!
Я напрягалась, и вновь почувствовала поглаживание спины Фролом. Хотела много чего сказать, но он покачал головой, запрещая. А потом склонил лицо к моему, улыбнулся и… неожиданно поцеловал!
Поцелуй его был таким быстрым и легким, что я не успела отреагировать. Только удивленно ресницами хлопнула, когда Фрол отстранился. А вот он дышал так тяжело, словно куда-то долго бежал. Прикрыв глаза, прислонился лбом к моему и медленно выдохнул.
— Как трогательно! — фыркнула Мария. — Но теперь я хотя бы уверена, что ты ее точно попользуешь! Не оставишь только для своего дружка! Не разочаровывай меня, Фрол. Пожалуйста.
В голосе женщины появились страдальческие нотки, но ни я, ни Фрол не прониклись. Более того, взгляд мужчины стал жестче, а улыбка — змеиной. Поймав мой заинтересованный взгляд, он усмехнулся, и я поняла, кого он мне напоминает — кобру! Кобру, которая уже достаточно пошипела, предупреждая об укусе, а теперь самое время набрасываться.
— Не люблю оставлять женщин разочарованными, — протянул Фрол. — Я смотрю, они этого не прощают.
— Ковальских меня не просто разочаровал! — запротестовала Мария. — Он меня растоптал! Унизил! Ты даже не представляешь… Я ведь тогда только начинала… Всего какой-то год и работала в службе эскорта, а тут Ковальских… пригласил меня для одного из своих зарубежных партнеров… Он видел, что сам понравился мне, видел, и все равно ничего не сделал. Он спокойно смотрел на то, как я иду с этим партнером в гостиницу, и знал, что там происходит… Знал, и… После потом только сказал, что партнер остался доволен и увеличил плату! За то, что я — профессионал своего дела! А я ведь… возможно… могла бы все бросить…
Мария залпом осушила бокал вина, который ей уже не раз обновляла Анфиса, откинулась на спинку стула и вновь уставила на Фрола.
— Он часто приглашал меня. У него так много этих зарубежных партнеров! — Она расхохоталась и резко оборвала смех. — Мы часто виделись с ним, и он видел… Он все замечал, но я все равно однажды решилась и призналась, что лучше он, чем его партнер, что хочу с ним, даже бесплатно, а он… Он сказал, что мы не можем быть любовниками, потому что мы оба — профессионалы!
Мария на какое-то время замолчала, а потом продолжила — тихо и неохотно, и в то же время не желая терять немногих слушателей. Антон был занят поцелуями, Анфиса поисками дозы в сумочке и мужиком, который не оставлял ее в покое и обшаривал руками. Остались только Фрол и я. И закоренелая надуманная боль, от которой Мария устала.
— Всегда, когда он приглашал меня для своих приятелей, я соглашалась, — вновь зазвенел ее голос в комнате. — И всегда работала так, что после они меня боготворили, а Ковальских увеличивал плату. Он заключал контракты, он помогал этим мужикам расслабиться — с помощью моего тела. Но он никогда… никогда сам… Я захотела проверить. Я стольких красоток к нему подсылала — под видом актрис, моделей, а он с ними не спал. Он смотрел словно сквозь них. Он искал что-то другое… мне все было интересно: что же? А потом я увидела тебя…
Взгляд Марии остановился на мне, и я похолодела от того потока злости, что плескался в ее глазах.
— Я сохла по нему. Я даже подумывала все бросить — удовольствие, карт-бланш в агентстве, большие деньги… А он продолжал видеть во мне не женщину, а профессионала. Профессионал — звучит, да? Я знаю, что он ценил во мне именно профессионализм! А сам запал на девчонку, у которой даже продажной моделью работать не получилось! И не просто влюбился — нет… Тут серьезней. Он, как настоящий питон, обернул ее защитными кольцами! Хотел жениться на чистенькой девочке, а не вышло! Не вышло у него! Я хочу показать… Я знаю, что потом будет поздно… Его чистенькая девочка тоже может стать профессионалом и успешной моделью. Может… А хочет ли… Не разочаровывай меня, Фрол. Покажи ей, что нельзя верить всем, нельзя быть такой доверчивой. Фрол… Покажи ей мир в тех красках, которые она еще не видела!
— Ладно, — неожиданно быстро согласился мужчина и поднялся, заставив встать и меня.
Взял за руку и повел к выходу.
— Ты куда?! — словно очнулась Мария.
— Показывать мир.
— А что… Да нет, здесь! Давай здесь! Я настаиваю, я хочу видеть!
— Мария, — мужчина смущенно потер лысину, подумал, а потом качнул головой. — Нет, прости. Здесь ничего не выйдет.
— Почему?! — поразилась она.
— Потому что, несмотря на мой опыт, я не такой профессионал, как ты, — в одно мгновенье Фрол снова стал жестким и пресек возмущения опешившей Марии лишь взглядом. — Не разочаровывай меня. Ты все поняла. И да, на будущее… Хотя, какое у тебя может быть будущее после этого вечера? Но ладно, ты была откровенной и я скажу. Все, что ты говорила, записано не только на мой мобильный, но и на камеру. Я заблаговременно обо всем позаботился, даже не зная о сюрпризе, который ты приготовила. Просто я терпеть не люблю сюрпризы. И да, не менее важное… Я не просто приятель Ковальских. Я его друг. И… Ой, сейчас будет пафос и красота, но не удержусь и скажу… Я — еще одно защитное кольцо для его женщины.
— Что? — ахнула Мария. — Но… ты же хочешь ее!
— Да, — не стал отпираться Фрол. — Но больше я хочу, чтобы она видела мир в тех красках, которые нравятся ей.
Мария что-то визжала, но Фрол достал ключ из кармана, неспешно открыл дверь и, слегка подтолкнув меня в спину, вывел в коридор. Обернувшись, я успела выхватить обреченный взгляд своего бывшего, затуманенный — Анфисы и обескураженный — Марии, когда дверь закрылась. А потом Фрол провернул замок, достал телефон и отдал распоряжение:
— Илья, разберись с этой группой извращенцев и наркоманов. — Что-то выслушав в ответ, он холодно добавил: — … С тех пор, как Ковальских устроил эту вечеринку только для мальчиков и забыл меня предупредить, они для меня извращенцы! Я все сказал.
Мы с Фролом вышли на улицу через черный ход, по которому я уже походила ранее. Он сделал еще один звонок, вызвав такси. Мы оба смотрели на ночной город, а потом я встала перед ним, не оставляя ему выбора, заставляя смотреть мне в глаза и искренне поблагодарила.
— Никогда не завидовал Ковальских… — сказал он, прикоснувшись костяшками пальцев к моей щеке, но замолчал и тут же убрал руку.
— Не надо и начинать, — тихонько сказала я.
А он вдруг улыбнулся — мягко, и так легко. И облегченно выдохнул, словно сбрасывая с себя невидимый груз.
— Не буду, — солгал, чтобы меня успокоить, еще раз провел костяшками пальцев по щеке, помог сесть в такси и удалился.
Прежде, чем мы отъехали, я видела, как он подошел к темной машине, сел в нее и уехал в другую сторону. Не уверена, что ему надо было именно туда. Возможно, он выбрал это направление, чтобы отдалиться. А, возможно, я ошибаюсь… Хотя, нет, надо смотреть правде в глаза…
Он старательно отдалял меня от себя.
Значит мужская дружба тоже бывает? Надо будет все рассказать Ларисе… Похихикаем…
Хотя, нет, она устроит такую взбучку! Буду молчать. Нет, все равно проболтаюсь…
Зачем я поехала к Анфисе, которую даже не слышала несколько лет? Зачем вошла в этот клуб, ведь узнала же! Зачем села к тому таксисту — ведь чувствовала, что он принесет неприятности. Как черти дергали! А я помогала им, и спорила с интуицией, которая запрещала идти, отговаривала от глупостей.
Вот как так?
Похоже, правду говорят, что на одном плече у нас сидит ангел, а на другом — бес. Они спорят между собой. А человек — с ними. И кто победит в итоге? Одному Богу известно. Вот уж с кем точно спорить не стоит…
Нет, я в шоке.
Зачем?.. Зачем я поехала?..
Какой-то кошмарный сон!
Бред!
Такси отъехало от клуба. Я посмотрела на тихий и потому непривычный город, в который раз поражаясь, почему я здесь, ночью, одна, если могла давно спать в постели и мечтать о Матеуше? Какого черта я делаю?..
Черта…
Наверное, все-таки… Тут кроме мистики и нет объяснений…
Но я постараюсь исправиться, схожу завтра в церковь, поставлю свечку, много свечей за здравие… свечи…
Мне показалось, что я даже увидела их приглушенный свет, а потом они стали ярче, еще ярче, и вдруг стали такими яркими, что ослепили!
Крик… чей-то крик…
И последнее, что я успеваю — это повернуть голову и узнать в водителе такси того же мужчину, что небрежно выбрасывал мелочь. Удивляюсь: как так, дважды за одну ночь? Но с мысли сбивают слова таксиста, сказанные им раньше, тогда, они так отчетливо проносятся в памяти:
— Ценить?! Было бы что ценить!
На секунду наши взгляды встречаются, и, кажется, он понимает… теперь он понимает, что на самом деле у него в жизни так много моментов, которые надо было ценить.
Пока были эти моменты… и жизнь.
А теперь…
Теперь уж все.
Ночь и боль схлестнулись и поглотили.
А жизнь…
Жизнь была интересной. Но я тоже не все в ней ценила… Если бы все исправить…
Если бы… Но нельзя, нереально…
Последнее, что я вижу — яркие фары машины, несущейся прямо на нас. И глаза другого водителя.
Кажется, он тоже многое понял, но поздно. Ему, как и нам, уже поздно что-либо менять…
Все.
Это конец…
Конец.