Межсистемное пространство — 2

— Что ж… Продолжим? — Встав со своего места, Люциус развернул свой стул и оперся руками о его спинку: — Не сомневаюсь, что вы уже заметили — мне всё это, — последовал взмах руки в сторону таки лежавшей на столе платы: — Хорошо знакомо. Откуда? Готов пояснить.

— Да уж, будь любезен, — тряхнул подбородками Жбан: — Сам понимаешь, в таком деле, — поёжился он: — Хотелось бы ясность иметь. Я вот, хоть и не первый год летаю, но про все эти микро… схемы, платы и прочее — знать не знаю.

— Рассказывай, Сэм, — поёрзал, устраиваясь поудобнее, Шнек: — Интересно, да. Мы же про тебя, по факту-то, ничего и не знаем. Рассказывай, что можешь, а что непонятно будет — переспросим, не сомневайся.

— И, сэр, это… — чуть приподнялся со своего места Мрак: — Вы даже не сомневайтесь, что бы вы не рассказали, мы — ваш экипаж, сэр, и мы, ну, на вашей стороне всегда будем.

— Хорошо, — прикусив губу, обвёл всех взглядом Люциус: — Сами напросились. Значит так, дорогие мои. Начну с того, что родился я не здесь. Не в этой вселенной. — Он замолчал, ожидая вопросов, но члены совета сидели молча, старательно отводя взгляды от своего командира.

— Чего нахохлились? — усмехнулся Сэм, понимая причину их напряжения: — Не думайте — я не с того света к вам заявился. Я такой же человек, как и вы.

— Видите ли, Сэм, — поджав губы и смотря мимо него, произнёс Шнек: — Вы только что сами сказали, что родились не здесь, о вещах — проклятых у нас, — он особо выделил последнее слово: — Знаете. Вы легенду о пришествии Проклятого, или Тёмного Владыки знаете?

— Нет.

— Там тоже говорится, что придёт он из-за Грани мира, когда Вечный защитник сгинет, будет знать то, что нам здесь неведомо, ну и что с его приходом все умрут. Вы уж простите меня, сэр… Но слишком всё один к одному складывается. Император — а все толкователи однозначно считают именно его Вечным Защитником, так вот — он пропал. Вы — появились… И что нам думать?

— Ха! Ну, Шнек, ну ты даёшь, — рассмеялся Сэм: — Это что — я… И — Чёрный Властелин? Ха! Знавал я одного Чёрного Господина, — попробовал перевести всё в шутку он: — И даже работал на него, на мафию — Голубую, но поверь, тот Черный Властитель, даже и не думал о захвате мира, ему главное было кайф получить. Вот.

— Ты работал на Него? — В голосе адмирала проскочили нотки страха: — И ты об этом так спокойно говоришь?

— Господи! — Поняв, что обернуть всё в шутку не удалось, Люциус покачал головой: — Ты… Вы чего, народ?! Сдурели?! Как вы — с таким мусором в голове, по галактике летаете только?!

— А что не так… Сэр? — удивлённо посмотрел на него Самсонов: — Ну летаем, и что?

— А то! Головой о хрустальный свод, в полёте, стукнуться не боитесь?!

На сей раз шутка удалась — на лицах собравшихся промелькнули, правда быстро угаснув, неуверенные улыбки.

— Значит так. Слушайте сюда. Лет так десять тому назад я, молодой и красивый — а тогда я был именно таким, получил права на управление космическим кораблём…

Рассказ Сэма был долгим — за время своего повествования он осушил две бутылки минералки, но даже во время возникавших пауз, ни кто не спешил нарушить тишину, предпочитая слушать его не поднимая глаз.

— Как я выжил на том костре, и как я оказался здесь — не знаю, — завершил он своё повествование: — Помню боль, падение на зелёную звезду, а потом — лазарет на том эсминце. Всё. — допив остатки воды, он протянул руку за третьей и Мрак, сидевший рядом с ним, торопливо подал ему бутылочку.

— Гладко поёшь… поёте, сэр, — шумно выдохнув, положил на стол перед собой сцепленные руки, Шнек: — И всё-то у вас так лихо склеивается — из всех передряг выкрутились, всех обманули. Ну я прямо не знаю, что и сказать, — расцепив пальцы, он развёл руками: — Поэтому скажу просто — не верю.

— А я — верю! — Посмотрел на него Мрак: — Командир не тот человек, что врать будет! Я вам верю, сэр! — Повернулся он к Люциусу: — Верю и точка!

— А доказательства у вас есть? — вновь сцепив руки и утвердив на них подбородок, посмотрел на Сэма Шнек: — Слова — это только слова. Вот если бы вы могли нам что-либо и вашего мира показать, тогда, может и я бы поверил.

— Извини, — раздражённо дёрнул головой тот в ответ: — Сидя на костре, знаешь ли, как-то не думаешь о сувенирах. Но кое-что у меня есть.

— И что же?

— Мне ты не веришь. Кстати, Шнек, что ты мне выкать стал? Я что — вот так разом — хоп, и всё твоё доверие потерял?

Вместо ответа адмирал мотнул головой и, пробормотав что-то неразборчивое, отвёл взгляд, на что Сэм только хмыкнул: — Ясно… А я считал тебя умнее, приятель. Ну, как хочешь. Скажи, Шнек, свидетельство человека из вашего, повторю — из твоего мира, оно как? Будет принято тобой?

— Неужто у тебя есть свидетель, который видел, как ты сюда попал? — Насмешливо покачал головой адмирал: — И он готов подтвердить твои слова?

— Да, есть.

— И где же он? Куда за ним лететь нам прикажешь?

— Ну куда лететь не надо, — развернув стул, Сэм уселся на своё место и пробарабанил пальцами по столешнице: — Он здесь.

— Здесь? — Насмешливо протянул Шнек: — Ну-ка, ну-ка, и кто же это?! Неужто… Жбан?! А, Жбан, — развернулся он к толстяку: — Колись — ты?!

Прежде чем штурман, опешивший от такого предположения, успел что-либо сказать, Сэм, привлекая внимание, хлопнул ладонью по столу: — Не спеши, Шнек. Жбан тут не причём. Док? — Повернувшись к врачу, он взмахнул рукой: — Я надеюсь, вы можете подтвердить мои слова?

— Могу. — Встав, Док откашлялся, и, почесав нос, как он привык делать, находясь в затруднении, начал говорить: — Не то, чтобы я был свидетелем появления нашего командира здесь, — он обвел руками вокруг, помогая себе: — В нашей Вселенной, но информация, которой я располагают, не позволяет мне усомниться в услышанном от него только что. Этого достаточно? — Замолчав, он посмотрел на адмирала, но тот отрицательно дернул головой.

— Мне бы не хотелось развивать эту тему, Шнек, — наклонившись над столом и опершись на его поверхность, с нажимом произнёс врач.

— А мне бы — хотелось! — Стукнул кулаком по ладони тот: — День загадок какой-то! Говори, Жвалг. Всё говори. Полностью. Откуда информация?

— Тебе что? Мало моего слова?

— Мало! — Упрямо мотнул головой адмирал и повторил: — Говори. Всё говори.

— Потом не жалуйся, — выпрямился Док, и, сложив руки на груди, посмотрел поверх его головы: — Задание следить за Люциусом, у нас он числится как Семён Светозаров, я получил…

— Следить? За Сэмом? — Откатившись от стола, Жбан выпучил на него глаза: — Ты?

— Такой был приказ, — кивнул врач: — И прошу — не перебивай меня.

— Да всё-всё, молчу.

— Так вот. Я работал в Особом Отделе, когда…

— Ты — особист? — Прямо-таки подпрыгнул на стуле штурман, отчего тот протестующе взвыл: — Охренеть…

— Не перебивай. Да, я был особистом. И мы, наш отдел, получил приказ — отслеживать действия некого Светозарова. Причина — этот объект, — рука Жвалга указала на Сэма: — Появился в нашей Вселенной при очень странных обстоятельствах.

— Что же вы его сразу не того? — Саркастически изогнул бровь Шнек: — Насколько я знаю — Особый Отдел в подобных случаях не церемонится. А вы — мало того, что не, — он пошевелил рукой, будто что-то давил ногтем на столе: — Так и допустили, чтобы он вступил в Братство и начал вредить Империи? Как это ты объяснить можешь?

— У меня был строгий приказ — следить, собирать информацию — наблюдать короче, да и враждебности, выходящей за приемлемые рамки он не показывал.

— Я бы его, — повторил свой жест адмирал: — Во избежание. Мало ли что.

— Поэтому ты и не в Особом, — развел руками Док, позволив себе улыбнуться: — Кроме того, приказ не трогать объект, исходил с самого верха, — сжав кулак, он ткнул большим пальцем в потолок: — Было бы иначе, — раз вернувшись, пальцем вниз его рука замерла над столом в известном жесте, не обещавшим адресату ничего хорошего.

— И ты что? — Каким-то задушенным голосом пискнул Жбан: — За всеми нами следил и туда, ну, наверх, стучал?!

— Нет, — ухмыльнулся врач и особист: — За вами — нет. Только за Люциусом. Ну а когда весь этот бардак начался, — вздохнул он, скрипнув зубами: — Как Император пропал, так и всё. Отдел наш расформировали, начальство моё, погибло, при странных обстоятельствах… В общем тогда я Сэму и открылся.

— А он? А ты что, Сэм? — Перевёл толстяк взгляд с Дока на Люциуса: — Ты что? Молчал? Знал, что он — из Особого и молчал?!

— А чего говорить было? — Пожал плечами Сэм: — Специалист он классный, ну а что из Особого, как он же только за мной следил, вас-то он не касался.

— И ты, Жвалг, считаешь, что этого достаточно, чтобы мы поверили в его чистоту? — Покачал головой Шнек: — То, что Сэм был на контроле Особого ничего ещё не решает. Особый Отдел, — фыркнул он: — Вы Императора проспали, чего уж тут говорить!

— Как знаешь, Шнек, — вновь сложил руки на груди врач: — Я сказал, а верить или нет — тебе решать.

— А я — верю! — Вскочил было со своего места Мрак, но тотчас смолк и уселся назад, напоровшись на взгляд адмирала.

— Ты, Жвалг, говоришь, что ты из Особого, — задумчиво, и глядя из подобия на него, проговорил Шнек: — Допустим. Чём доказать можешь? Может ты с ним, — кивнул он на Сэма: — В сговоре?

— Извини, удостоверения нет, — развел руками тот: — Но, если ты настаиваешь… — Не договорив он вопросительно посмотрел на адмирала, и, когда тот кивнул, что-то прошептал ему на ухо, подойдя вплотную.

— Достаточно? — Вернувшись на своё место он откинулся на спинку стула и, с улыбкой, посмотрел на него.

— Кхм, — с минуту Шнек издавал неразборчивые звуки, крутя головой так, словно воротник мундира душил его: — Принято, — наконец более-менее членораздельно вымолвил он, стараясь не встречаться взглядом с врачом.

— А что ты ему сказал, а Док? Что? — Засуетился было Жбан, но, наткнувшись на насмешливый взгляд того, замер, осененный догадкой: — Это что, — внезапно побледнев и даже заикаясь, пробормотал он: — У тебя, что, Жвалг, на всех нас что-то есть?!

— Конечно, — не убирая с лица всё того-же, насмешливого выражения, произнёс Док: — Я и врач, и особист. Но ты не беспокойся, все твои тайны со мной и останутся. Я же — врач, — повторил он, явно наслаждаясь произведённым эффектом.

— В любом случае, кхм…, — покрутил головой Шнек: — Это ничего не доказывает, ну, кроме того, что Сэм, действительно прибыл из-за Грани. А может он затем и прибыл — чтобы тут Армагеддон с Апокалипсисом устроить, а?

— Вообще-то Канцелярия Императора считала иначе, — начал было Жвалг, но адмирал, уже полностью отправившись от шока, только махнул рукой: — И где она сейчас, Канцелярия эта?

На этот аргумент Доку ответить было нечего и он, поджав губы замолк, признавая правоту Шнека.

— Вот… — Довольно качнул головой тот: — И такой вариант отметить нельзя. А по сему… Вы уж нас простите, господин Люциус, но от управления Братством, я вас отстраняю.

— Основание? — Как-то даже лениво поинтересоваться Сэм: — Обвинения выдвинуть ты можешь — таков Закон, но изволь объясниться.

— А что тут объяснять? — С деланным удивлением развел руками тот: — Ты сам признался, что не из наших, что из-за Грани прибыл. А легенда чётко говорит о том, кто оттуда появится.

— То есть, ты меня хочешь сместить на основании какой-то детской страшилки? Что за бред?! — Рассмеялся Сэм и посмотрел на сидящих вокруг стола, призывая их разделить его веселье. Но увы, ни кто, даже поддерживавший его пару минут назад Мрак, не спешили к нему присоединиться и старательно отводили глаза.

— Та-ак, — протянул он, и понимая, что поддержки с этой стороны ждать не стоит, всё же решил попробовать: — Народ?! Вы чего?! Вы же, черт побери, бойцы! Космолетчики! Мы с вами сколько раз — вместе, смерти в глаза смотрели?! Сколько раз мы были на волоске от гибели — и что?! Тогда вы во мне не сомневались, а теперь что? Услышали моё признание, вспомнили сказку детскую и всё?! Все года, что мы вместе были — побоку, да?! Самсонов — забыл, как я тебя принимал, с твоими людьми, когда вас вышли на улицу?! Мрак — а ты?! Штрафник! Я бы вполне мог и тебя и прочих… Прохор? А ты что молчишь?! Или забыл, как я, несмотря на то, что кое-кто был против, полетел твоих соплеменников, с невестой твоей, спасать?!

— Сэр, тут… — Начал было, не поднимая головы и внимательно рассматривая свои ногти Михаил, но его перебил телохранитель: — Босс… Тут такое дело. Кхе-кхе, — закалялась он: — Вы, босс, все верно говорите, и мы все вам обязаны по гроб жизни, но тут, — он снова закашлялся: — Ну, дело серьёзное. Надо, я так считаю, разобраться. То, что вы, босс, все рассказали, это, да, это вы… Ну, спасибо вам. За откровенность. А вот с другой стороны — легенда есть, и она — во всех учебниках прописана. А вы, босс, сами сказали, что вы оттуда. Разобраться надо, я так считаю.

— И разберёмся! — отстучал пальцами по столешнице короткую и злую дробь, Шнек: — А пока — побудьте в своей каюте, господин «из-за».

— Ты меня что? Арестовываешь? Ну так на, чего уж мелочиться, — протянул он к адмиралу руки, сложив их запястьями: — Давай, заковывай, чего уж там! У Михаила, — кивнул он на капитана: — Наверняка в кармане пара-другая наручников завалялась. А, Самсонов?! Чего уж — вытаскивай!

— Не юродствуй, — отвел глаза адмирал, не выдержав взгляда Сэма: — Мы все тебя слишком уважаем для подобного, да и толку-то… Если ты тот, Кто Пришёл, то тебе на любые кандалы и камеры — плевать.

— А если я пришёл наоборот — спасти вашего долбанного, Двадцать Восьмого? Что тогда? А, Шнек? И ты сейчас удерживаешь меня от спасения Императора? А?!

— Про Спасителя ничего в Легенде не было, — как-то растерянно произнёс он, но, через секунду собравшись, тряхнул головой: — Не мути, Сэм. Не надо. И так, — оборвав себя, он махнул рукой: — Тошно. — Стукнув кончиками пальцев по краю стола он встал: — Тошно, но что делать… Сэм. Пройди в свою каюту. Будь там, пока я… Пока мы решим — что с тобой делать.

— Так всё же — «мы» или «ты»? — Встав, Люциус заложил руки за спину: — Я-то ничего. Посижу. Мне — не привыкать, я же говорил, помнишь? Я и каторжником был. А знаешь, — подойдя к двери, он обернулся: — сдаётся мне, Шнек, что ты просто счёты сводишь — из-за авика. Ну прости, — продолжая держать руки за спиной, он отвесил поклон в сторону Адмирала: — Не смог я слово сдержать и предоставить твоей заднице адмиральское кресло на полноценном авианосце. Виноват. Каюсь, — повторил, с видимой издёвкой в голосе поклон Сэм: — Не было такой возможности, сам знаешь.

— Была! — Упрямо мотнув головой, набычился адмирал: — Мы могли те верфи захватить. Раз пять могли!

— Так ты из-за этого бучу поднял?

— Самсонов, — не отвечая на его вопрос, Шнек повернулся к командиру десантников: — Сопроводите Люциуса в его каюту. Это приказ!

— Да я сам дойду. Чай дорогу знаю, — хмыкнул в ответ Сэм: — А по захвату верфей, ты и сам знаешь — вместе считали. Потери были бы до сорока процентов и гробить людей, ради твоего каприза, я не стал тогда и…

— Самсонов! Увести! — Рявкнул адмирал, подгоняя поднявшегося и замершего подле Сэма десантника.

— Сэр, — подошедший к Люциусу Михаил, положил ему руку на плечо: — Прошу вас, сэр, пойдёмте. Так лучше будет.

— Да иду, я, иду. — Поморщился тот: — Один момент. Последний. Шнек! Экипажу ты как скажешь?

— А что им говорить, — буркнул вместо адмирала Жбан: — Все и так уже в курсе. Наверное. На вахте сейчас кто? — Прищурился он, припоминая расписание дежурств: — А… Папаша Лоск. Ну, к бабке не ходи — подслушивал. Эй, в рубке! — Задрав голову к потолку, прокричал он: — Лоск! Не гони — знаю, что подслушиваешь!

В динамиках общего оповещения что-то прошуршало, а затем чуть хриплый мужской голос вздохнул: — Всё-то ты знаешь, Жбан. Здесь рубка.

— Во! — Погрозил потолку пальцем штурман и, подмигнув Шнеку, продолжил: — Ну, папа Лоск, всё слыхал?

— Угу.

— И что скажешь?

— А что сказать… Сэм? Слышишь меня?

— Ага, — зачем-то задрав голову к потолку, хотя микрофон был на стене подле двери, крикнул он в ответ.

— Да не ори ты. Вы. И так хорошо вас всех слышу. Вот… Сэм. Ты это — дай в морду этой образине! Шнеку, то есть! Тоже мне адмирал выискался…

— Вахтенный! А ну молчать! — Не выдержал Шнек: — Самсонов! Выведи его!

— А чего ты мне рот затыкаешь? — Рявкнул в ответ Лоск: — Сэма над нами сам Весельчак поставил — забыл?! Так я напомню! И как ты недоволен этим назначением был — тоже! Так что — Сэм, шли его в задницу — ветераны с тобой! Нас, в отличии от некоторых, — добавил он с ехидством: — Старыми сказками не запугать!

— Ах ты… Ты… — Вскочив, адмирал потряс сжатыми кулаками над головой, будто из рубки могли увидеть его жест: — Самсонов! Боевая тревога! Десант — в броню и к бою! Это — мятеж! Мрак! Девок своих выводи! Мы им покажем!

— Ты это кому показывать собрался? — расслабленно и с ленцой в голосе, поинтересовался дежурный: — Ты, дружище, совсем зарапортовался. И… Раз! — Металлический щелчок, раздавшийся от двери наглядно продемонстрировал собравшимся, кто сейчас на корабле хозяин: — Слыхал, адмирал? А сейчас будет два, — легкий и прохладный ветерок, струившийся из вент решетки, иссяк, намекая на произошедшую, по команде из рубки, герметизацию отсека.

— Ты не думай, Шнек, — как ни в чём не бывало, продолжил Лоск: — Мы тут тоже — не пальцем деланные. Отсек десанта — заблокирован, девчушки наши, тоже по норкам своим тихо сидят. Так что того, дорогой мой, Сэма отпускай, а сам, будь так ласков — в свою каюту иди. Ау, адмирал? Ты меня как — хорошо слышишь?!

— Да как же я его отпущу, если ты дверь запечатал? — засунув руку за отворот мундира и массируя сердце, поинтересовался тот: — Дверь отдрай — отпущу. Да и вентиляцию вруби, — он снова помассировал себе грудь: — Душно мне, воздуха не хватает.

— Сдаёшься? Сэм — подтверди, что он остыл.

— Угу, — подойдя к Люциусу, Шнек, склонил голову: — Ладно, командир. Твоя взяла.

— Остыл он, — крикнул в потолок Сэм: — Отдраивай.

— Есть, сэр! С радостью.

Прохладный ветерок вновь принялся обдувать лица людей, а дверь, щелкнув, приоткрылась.

В следующий момент, адмирал, пинком ноги распахнув её настежь, вырвал из-за пазухи, той самой рукой, что массировал себе грудь, небольшой плоский пистолет, и, уперев его ствол в бок Люциуса крикнул: — Лоск! Быстро всё разблокировать, иначе, — с силой, так что Люциус вскрикнул от боли, ткнул стволом тому под рёбра: — Иначе в твоём любимом командире будет столько дырок, что ему позавидует подушечка для булавок! Самсонов — своих на мостик!

— Есть, адмирал! — кивнув, Михаил протиснулся мимо них и загрохотал ботинками по палубе, убегая в сторону кубрика десанта.

— Мрак! Своих тёлок выводи!

— Я артиллерист, не рукопашник, — сложив руки на груди, откинулся тот на спинку кресла: — Пасс.

— Что?! Да я тебя… Под арест пойдёшь!

— А из орудий что — стрелять сам будешь? — демонстрируя немалую выдержку, он спокойно налил себе чая: — Без меня, мои девочки, огонь не откроют.

— Ссссууу… — прошипел Шнек, но целиком выговаривать всё слово не стал, признавая правоту Мрака: — Ладно. С тобой я потом разберусь и с девками твоими…

— Сэм! Что там у вас?! — подал голос Лоск: — Ты держись — мы сейчас будем! Чёрт! Отсек десантуры разблокирован! Ну я им сейчас задам!

Ровный свет дежурного освещения сменился нервным пульсом красных ламп аварийной сигнализации, и, с запозданием в пару секунд, по кораблю прокатилось дребезжание тревожных колоколов, извещающих экипаж о нештатной ситуации на борту.

— Слушать всем! Говорит рубка, — раздался из всех динамиков голос Папаши Лоска: — Всем сидеть по отсекам! Особо — для десантуры говорю! Через пять секунд разгерметизирую вашу палубу! Отсчёт пошёл! Пять…

— Скажи ему! — Ткнул стволом Сэма, прорычал ему над ухом Шнек: — Или ты хочешь, чтобы люди — твои люди, ты их брал, пострадали?! Ты сам смерти не боишься, я знаю, но ты о них подумай!

— Три!.. Два!..

— Лоск! Стоп! Это Сэм. Прекрати.

— Сэм? — голос вахтенного звучал настороженно: — У тебя всё в порядке?

— Нет. Но не надо плодить жертвы. Шнек? — повернув голову, Люциус посмотрел на него: — Дай слово, что никто из тех, кто за меня — не пострадает.

— Не будешь делать глупостей — не пострадают, — качнул головой тот.

— Обещаю. — Быстро кивнул Сэм в ответ: — Слово?

— Даю слово! — Громко и отчётливо произнёс адмирал.

— Все слышали?

— Зря ты, Сэм, — со вздохом произнёс Лоск: — Но — ты лучше знаешь, что делать. Шнек! Тебя слышал весь корабль — сам знаешь, нарушишь — Братство тебя найдёт.

— Да знаю, знаю, — мотнул головой тот в ответ: — Закон я чту, пусть его даже и чужак создал.

— Хорошо. Даю отбой. — Прекратившийся перезвон колоколов и нормальное освещение показали, что вахта своё слово держит: — Все двери разблокированы, — добавил Папаша спустя пару секунд: — Как я понимаю, я с вахты снят?

— Верно понимаешь, иди себе в каюту и сиди там.

— Хорошо, — уклонился от Уставного ответа Лоск: — И знаешь, Шнек, — чуть помолчав добавил он: — Не товарищ ты мне больше. Знай это.

— Учту, — коротки бросил в ответ адмирал.

В динамиках зашуршало, послышался какой-то шорох, стук, а затем, смутно знакомы Сэму голос, доложил: — Здесь Кор, адмирал. Корабль под нашим контролем.

Спустя пару секунд к нему присоединился голос Самсонова: — Адмирал. Докладываю. Посты у рубки и в машинном выставлены согласно вашему плану, сэр. Следую с людьми в кают-компанию, для ваших дальнейших приказаний, адмирал, сэр.

— Так у тебя был план? — внимательно, пытаясь разглядеть причину произошедшего, её корни на лице Шнека, посмотрел на него Сэм.

— Конечно был, — не стал запираться тот: — И давно уже. Я только ждал. Удобного момента, сэр. И спасибо вам, сэр, — с издёвкой улыбнулся он прямо в лицо Люциуса: — Вы мне его дали. Самсонов! — Увидев в дверях капитана с десантниками, кивнул ему Шнек: — Сюда иди — сопроводи нашего дорогого пленника до каюты.

— Дорогого? — Прищурившись, промелькнувший в глазах адмирала блеск, очень не понравился только что смещённому лидеру Братства, он вопросительно мотнул головой: — Ну, и как дорого я стою? Кто покупает?

— Тебе-то какая разница, — убрав пистолет, Михаил с десантниками были готовы пресечь любой рывок Сэма, Шнек отступил на пару шагов: — Ты, приятель, теперь только товар. Да и монашек тот, тоже сгодится — бонусом пойдёт. Сей грех, я о клятвопреступлении его, ему не отмолить.

— Попам нас отдашь?

— Святой Церкви, — назидательно подняв вверх палец, произнёс он: — Кроме того, — широко улыбнулся адмирал, заранее радуясь удачной шутке: — Ты же кто? Поп. Вот со своими, так сказать, коллегами, и пообщаешься. Ты же к подобному привычный — сам говорил, мол аутодафе одно уже пережил? Ну так что тебе будет? Ещё одно переживёшь, дело привычное. А деньги… Деньги, сын мой заблудший, это — пыль, прах и всё такое. Тлен. А я… я буду жить вечно.

— Это ты про тот проект? — Наморщил лоб Сэм: — Пальцы и Адам? Про что Пивов рассказывал?

— Этот юнец? — Презрительно фыркнул Шнек: — Он, конечно, талант, гений, можно сказать. Я про бонус говорил вроде? Вот… Но он только техник — знал, что положено, не более того.

— А ты, значит, больше знаешь? Брат Шнек, так теперь тебя величать?

— Брат-капитан Шнек, — изобразив подобие книксена и придерживая руками полы невидимой рясы, представился адмирал: — И да, представь себе — я знаю больше. Не всё, конечно, кто я такой, чтобы все планы Святого Престола знать, но — достаточно, чтобы принять решение.

— А как же семья? Жена? Дочь? Что они скажут?!

— Это всё мирское, — отмахнулся брат-капитан: — Что мне они, когда я бессмертным стану?

— Они же тебе доверились, любят тебя, — кивнул Сэм на подаренную дочерью своему отцу кружку с забавным медвежонком, державшим в лапках красивый цветок: — Любят и ждут. А ты?

— Мирская суета, — небрежным жестом он смахнул подарок со стола и тот, жалобно звякнув, покрыл своими осколками пол кают-компании.

— Ну ты и гад, Шнек, — покачал головой Люциус: — Ну ты…

— Хватит. Поговорили и довольно. Утомил. — Сложив руки на груди, брат-капитан надменно выпятил губу: — Самсонов. В каюту его. И Пивиуса туда же. Пусть вместе посидят. Пообщаются.

— Пойдёмте, сэр, — положил руку на плечо Сэма Михаил.

— Заковывать будешь?

— Если не будите сопротивляться, то нет.

— А ты посопротивляйся, Сэм, а? Повесели нас, — игриво ткнул его в бок, Шнек: — Не лишай удовольствия посмотреть, как тебе морду набьют, а?

— Что? Руки чешутся? Ну так давай, один на один, а? — Повернулся было к нему Сэм, но десантники, корректно, но твёрдо вытолкали его за порог кают-компании.

— Один на один, — фыркнул в спину удалявшегося Люциуса брат-капитан, и, вытянув шею, добавил, оставляя за собой последнее слово: — Много чести — о грешника руки праведные марать!

Путь до капитанской каюты занял всего несколько минут — привилегия капитана — его апартаменты находились точно между кают-компанией и рубкой, позволяя Первому после Бога на борту с равной быстротой попасть что в руку, для управления кораблем, что в кают-компанию, для проведения совещания, или, что бывало гораздо чаще, банального приёма пищи.

За всё их короткое путешествие, Сэм раза два пытался вытащить Михаила на разговор, но тот предпочитал отмалчиваться, идя справа и чуть сзади своего бывшего командира. Молчали и конвойные — шедший впереди делал вид, что не слышит Люциуса, ну а что делал идущий сзади Сэм видеть не мог по вполне естественным, биологическим причинам. Нарушить своё молчание Самсонов осмелился только на пороге каюты. Предупредительно распахнув дверь, он отступил в сторону, и, не глядя на Люциуса, показал рукой на проём: — Прошу вас, сэр.

— И всё? Ничего больше сказать не хочешь, а, Миха?

— Прошу вас зайти в каюту, сэр, — глядя на противоположную переборку, повторил он: — Прошу без эксцессов, сэр. У меня приказ.

— Без эксцессов… Надо же, какие слова ты, оказывается, знаешь, — не удержался его подопечный, перешагивая порог — испытывать терпение десантников, явно готовых безо всякого почтения придать его тушке необходимый импульс, ему не хотелось.

— Приказ? — Обернулся он к Михаилу из каюты: — Чей приказ, Миха? Или ты всё уже забыл, а? Кто…

— Простите, сэр, — вместо ответа протянул руку к двери капитан: — Мне запрещено с вами разговаривать, сэр.

— Ну и черт с тобой! Просьбу тогда передай — на камбуз. Это можно?

— Эээ… Говорите, сэр. Я передам ваши слова брату-капитану.

— Снеку скажи, чтоб пожрать принёс. Я голодать не собираюсь. И пусть закусок сделает.

— Закуски Вам, сэр, не понадобятся, — криво и виновато улыбнулся Самсонов.

— Это ещё по чему?! Я что — нажраться не могу с горя?!

— Стеклянная тара убрана из каюты, сэр. У вас только пластик остался, с водой и соками, сэр.

— Как это — убрана?! Вы что? Мою каюту обшарили?

— Да, сэр. Прошу простить, но мне надо идти, — начал он закрывать створки.

— Погоди, один вопрос, — поднял руку и показал ему указательный палец, Сэм: — Когда обыскать успели?

— Я отвечу, сэр. — Кивнул десантник: — Но потом закрою дверь. У меня…

— Да-да, — перебил его пленник: — Знаю. Приказ и всё такое. Когда?

— Пока вы в мед отсеке после взлета были, и пока пленных допрашивали.

— Ты обыскивал?

Ничего не ответив и убрав с лица какие-либо эмоции, могущие навести Сэма на ответ, Михаил закрыл дверь и замки щелкнули, превращая капитанскую каюту в камеру, впрочем, весьма комфортабельную.

— За-ши-бись! — По слогам произнёс новоиспеченный узник, и, покачав головой, повернулся к бару, намереваясь лично проверить слова Самсонова касательно его содержимого.

— Здравия желаю, сэр командир! — Не замеченный им ранее бывший монах, а ныне юнга Пивов Сергей, вытянулся у иллюминатора по стойке смирно. Судя по его волю и позе, ему уже успели преподать несколько уроков строевой, и сейчас положение его замершего тела, более-менее соответствовало стойке смирно. Балла на три, три с плюсом.

— Вольно, юнга, — махнул рукой, слегка оглушенный сэр командир, и, окинув взглядом несколько расслабившегося паренька — тот стоял, расставив ноги на ширину плеч и убрав руки за спину, покачал головой, с трудом сдерживая улыбку: — Это тебя в нашей каптерке так… Эээ… Оформили?!

— Так точно, сэр командир, — попытался вновь, одним движением встать по стойке смирно тот, но увы — краткий курс строевой был уж совсем кратким — его ноги предсказуемо запутались и Сергею пришлось схватиться за переборку, чтобы не упасть.

— Я же сказал — вольно. — Изо всех сил сохраняя каменное лицо произнёс Сэм: — Ты сядь лучше, целее будешь. Так тебе комбез и берет что — в каптерке выдали?

Если серый комбинезон ещё хоть как-то соответствовал фигуре парнишки, то вот берет… Берёт ему выдали явно на вырост, отчего вся верхняя часть тела Пивова наводила на мысли о грибном происхождении если не всего человечества, то уж как минимум этого индивидуума точно.

Вдобавок ко всему, эмблема Братства — чёрный шит с изображенным на нём красным силуэтом человека, пойманного художником в момент замаха длиной палкой над головой, эта эмблема, прозванная за глаза «лопатой», красовалась над переносицей юнги, ставя яркую и жирную точку в сей комической картине.

— Тебе кто такую… Такой… Хм… Убор, с позволения сказать — головной, выдал? — Стаскивая с его головы подобие шляпки перезревшего гриба, поинтересоваться Сэм, разминая слежавшуюся на складе ткань: — Только не ори, — предупредил он, видя, как Сергей набирает в грудь воздух для ответа.

— Так каптер и выдал, сэр. Масса Динг. Сэр. Сказал — точно мой размер.

— Ха! Динг, он такой… — Надев на его голову берет — теперь эмблема красовалась точно над левым виском, отчего фигура на щитке, приняла верный вид — человечек грозно наклонившись вперёд был готов отоварить по полной любого, посмевшего встать на пути члена Братства. Дернув за правый край убора, одновременно и перекашивая на правую же бровь, Сэм лихо заломил свободную часть вниз.

— Вот… Теперь — порядок. — отступив на пару шагов назад он полюбоваться делом своих рук: — Ну прямо орёл! Там в ванной зеркало есть — сходи, глянь на себя — юнге вот примерно такой вид иметь положено.

Когда Сергей вернулся, его лицо было покрыто красными пятнами смущения.

— Что? — Понимающе хмыкнул Сэм: — Понравилось? Такому орлу любая девка даст! Помни моё слово — как на берег сойдешь — штабелями у ног валяться будут.

— Спасибо, сэр командир. Лихо вы меня, ну, в вид, привели. Спасибо.

— Пивов, — поморщился тот в ответ: — Ты уж определись — либо сэр, либо командир, а то какое-то масло масленое получается.

— А как верно?

— Зови просто Сэмом, — махнул рукой на чины и ранги он: — Один хрен, мы сейчас с тобой в равном положении.

— Это да, сэр Сэм, — погрустнел Сергей: — Эх… Фото бы сделать, да домой отправить. Вот бы мои удивились.

— Так в чём проблема? Камера у меня есть, была, вернее сказать, если не забрали, так что могу сделать твоим родным приятное. — направился во вторую комнату своих апартаментов Сэм, и, спустя пару минут вернулся, покачивая висевшей на веревочной петле, небольшой любительской камерой.

— Ты вот сюда, к терминалу связи садись, — принялся он командовать, отойдя к входной двери: — Во, вот так, в полоборота — словно тебя от дела оторвали. Ага, по-серьёзнее. Очень хорошо, — сделав небольшой шаг в сторону, Сэм присел на корточки: — Отлично! И иллюминатор со звёздами попадает… Так… Сделай серьёзное лицо… Сергей! Серьёзное, а не умное! Такому молодому как ты задумчивость не идёт. Ты же отцу да матери фото пошлешь, да? Не девчонке знакомой? Или ей? — Увидев, как парень начал наливаться краской, он понимающе хмыкнул: — Делаем два фото тогда, — колесико перемотки плёнки под его пальцами сухо щелкнуло, подтверждая наличие нового кадра перед диафрагмой и Люциус снова приник к видоискателю: — Ну, раз подруге, тогда да, лишняя задумчивость, затуманенность взгляда — позволительна. Ты, главное написать потом не забудь.

— Где написать?

— На карточке, где же ещё. — Затвор коротко звякнул, и Сэм снова заработал колесиком перемотки: — С другой стороны… С оборота. Мол — помню, люблю, тоскую. Или… Так. Подбородок чуть выше и налево. Не подбородок, всю голову… Ага, замри… Готово. — Выпрямившись он с наслаждением потянулся: — Всё. Отдам мехам нашим — они меня на это дело посадили, вот пусть со всеми этими проявителями-закрепителями и возятся. Да… А фото, ну, подруге, ты подпиши так… — Задрав подбородок к потолку, Сэм, задумчиво почесал шею: — Ага… Запоминай, — опустив голову принялся он декламировать: — Любимая! Хоть я и затерян в пустоте, ээээ… Нет — в чёрной бездне пустоты и окружен грубыми личностями, твой образ, который я ношу у сердца, — прервавшись Сэм подозрительно посмотрел на юношу: — Фото есть?

— Нет, — вздохнул тот: — При постриге отобрали — чтобы мирское не отвлекало от работы.

— Понял. Тогда — образ, который я ношу в сердце, запомнил? — дождавшись утвердительного кивка, Сэм продолжил: — Он является единственным светлым лучом в том тёмном и мрачном царстве, в чьи…

Стук в дверь прервал его монолог.

— Кого там черти несут?! — Пробормотал он себе под нос, поворачиваясь к двери: — Чего стучать-то?! Мы же запреты.

— Вы же позволите, командир? — в щель приоткрывшейся двери проснулась голова в белом поварском колпак.

— Снек! Дружище! Только не говори, что и тебя заарестовали?!

— Нет, сэр, — улыбнулся кок: — Я вам поесть принёс. Обед из трёх блюд и десерта — на две персоны сэр.

— Так чего стоишь?! — Распахнув объятья двинулся он к двери: — Я и так тебя всегда рад видеть, ну а уж с едой…

— Назад! — Отодвинув Снека проём загородила фигура десантника, направившего ствол своего штурмового карабина в живот Сэма: — От двери отошёл.

— Гай? Ты? — Узнал его Сэм: — Ты чего? Чего грубо-то так?

— Назад, — холодный лязг затвора показал отсутствие желания охранника вести конструктивный диалог.

— М-да… — вздохнув, Люциус сделал пару шагов назад и замер, облокотившись на стол с терминалом: — Нет, не Гай ты, Гай. После всего этого, — качнул он головой на ствол: — Для меня ты гей, в самом поганом смысле этого слова.

Если он и надеялся вывести десантника из себя, то его надеждам не суждено было сбыться — не отвечая и не показывая, что его задели слова Сэма, тот молча отодвинулся в сторону, пропуская Снека с подносом и, перешагнув порог, занял место подле дверного проёма.

— Мне сюда поставить, — замер он у стола и, дождавшись кивка Люциуса, принялся сервировать стол.

— Чем угостишь? — подойдя к столу, Сэм наклонился и втянув носом, поднимавшийся от тарелок пар, зажмурился от предвкушения пира: — Ну… Снек… И крем-суп, и жаркое… А блюда-то как красиво оформил. Я вот так и наловчился оформлять. Я больше по-простому…

— В сторону, — упёршийся в его спину ствол, заставил его покачнуться.

— От стола отойди. — Повторил охранник, очередным тычком заставляя Сэма подчиниться.

— Эй? Ты чего? — отступив от исходивших паром тарелок, он озадаченно посмотрел на Гая: — Это нам принесли, не лезь.

— Корост! — не отводя от недовольного заключённого ни глаз, ни ствола, позвал тот своего напарника.

— Чего тебе? — В проёме появился номер два.

— Контролируй их — я блюда проверю, мало ли что, — в его руке появился узкий кинжал, чьё лезвие тут же нацелилось на истекавший красноватым соком кусок мяса: — А не слабо ты ему тут наготовил, — сглотнув, Гай нацелился было отрезать кусок, как Снек, схватив его за руку, отвёл её в сторону.

— Ты чё, кок? — дернув рукой охранник высвободился и, с недоумением, посмотрел на повара, который, как ни в чём не бывала принялся выводить на куске мяса замысловатые узоры соусом, который он выдавливал из принесённого вместе с тарелками тюбика.

— Ааа… Понял. Без соуса оно да, не то, — оскалился десантник, отталкивая его, отчего узор на втором куске получился смазанным: — Ща мы заценим, — вновь нацелил он нож на кулинарный шедевр: — Как начальство кормят…

— Рот закрой, — негромким, но непреклонным тоном, произнёс Снек, во второй, раз не давая ему нарушить целостность блюда: — Не тебе готовил.

— Да те, чё? Жалко? Этим-то — какой с твоих стараний прок, — махнул ножом охранник в сторону арестантов: — И поголодать могут, всё одно — не долго им осталось. Ща — пара-тройка прыгов и всё, — повёл он лезвием около своего горла: — Обнулят их. Чего добро за зря переводить?

— Отошёл. Быстро, — взяв в руки нож с вилкой, кок повернулся к нему.

— А то чё? Дырок наделаешь? — Заржал Гай, глядя на столовые приборы в его руках: — Ой, блин… Страшно-то как!

— Вот ещё, — фыркнул в ответ повар, поворачиваясь к нему спиной и начиная раскладывать ножи, ложки и вилки подле тарелок: — Пачкать только. — Демонстративно протерев ложку висевшим у него на плече полотенцем, он выпрямился и, проверяя её чистоту на свету, продолжил, не глядя на охранника: — Только тронь! Всю жизнь — пока я тут кок — ты у меня будешь перловку жрать. Постную. — Убедившись, что прибор достаточно чист, Снек уложил его рядом с тарелкой, и, посмотрев поочерёдно на первого и второго десантника, поправился: — Вы все, вся ваша банда, у меня одну эр-бэ, жрать будите. Ясно?

— Эй, Снек, ты чего? — тотчас включил задний ход Гай: — Уж и пошутить нельзя!

— В сортире шутить будешь, когда присядешь! — отрезал кок, и повернулся к Сэму: — Командир, не побрезгуйте отведать.

Ведя рукой над столом, он принялся перечислять: — Лёгкий салат с лангустами, крем суп грибной — как вы любите, на второе — жаркое с рисом и соусом. Советую уделить второму особое внимание, сэр. — Пододвинул он к тарелке соусник: — Специально, как вы любите, сэр. Кисло-сладкий, с тонким металлическим привкусом, — с усталой улыбкой профессионала, выполнившего свою работу на отлично, произнёс кок: — Ну и десерт. Фруктовое желе. А чтобы обед не вызвал неприятностей, — жестом фокусника Снек вытащил из кармана небольшую тубу зеленоватого цвета: — Для желудка. Шипучка. — поставив лекарство чуть в стороне от тарелок, он, обведя взглядом стол, и, не найдя в сервировке каких-либо нарушений, перевесил полотенце с плеча на руку, коротко поклонился: — Приятного вам аппетита, сэр. Надеюсь второе вас не разочарует. А то как-то уныло стало — адмирал на консервы перешёл, Док — вот он да, ценил высокую кухню, так его тоже в каюте заперли, как и вас, сэр, — вздохнул он: — Но соус к мясу, я уверен вам понравится, он в точности то, что вам сейчас надо, командир. И сделайте мне одолжение, сэр — мясо, маленькими кусочками отрезайте, сэр, и, в соус каждый обмакивайте — так вы оцените всю композицию, до последней капли, сэр.

— Спасибо, дружище! — Потерев руки, и сглотнув — симфония запахов просто сводила с ума, Люциус направился к столу: — Только вот…

— Не стоит благодарностей, командир, — торопливо, явно желая побыстрее убраться из каюты, ещё раз поклонился кок: — Пошли, дадим людям поесть спокойно, — потянул он за собой Гая, всё это время, пожиравшего взглядом собрание шедевров кулинарии.

— Сэр? — Негромкий оклик Сергея вывел Люциуса из задумчивости, в котором он пребывал, пытаясь понять, что ему хотел сказать Снек, приготовивший столь роскошный обед. Обычно Сэм питался гораздо скромнее, зачастую предпочитая перехватывать на бегу бутербродами, и, лишь изредка позволяя себе потратить минут сорок — час на обстоятельный приём пищи, отчего его отношения с коком, бывшим, без сомнения, мастером своего дела, были, слегка натянутыми. А тут такое пиршество! С другой стороны, именно сейчас, спасибо Шнек, у него как раз оказался избыток этого, увы невосполнимого, ресурса.

— Сэр? А вас так всегда кормят? — Вновь напомнил о себе Пивов, уже не просто переминавшийся с ноги на ногу около стола, а прямо-таки пританцовывавший в ожидании начала трапезы: — Ну, так роскошно?

— Что? А, ты про это… Так садись, ешь.

— Я так не могу, сэр, — демонстрируя хорошее воспитание, покачал головой юнга: — Только после вас, сэр.

— Тогда приступим! — Отбросив лишние мысли, он опустился в кресло, и, придвинув к себе тарелку с салатом, показал пример.

— Приятного аппетита, сэр.

— Угу, и тебе тоже, — ругая себя в душе за невоспитанность, кивнул Сэм.

Следующие несколько минут в каюте раздавался только звяк приборов о тарелки, изредка перебиваемый неразборчивыми, но одобрительными возгласами в адрес автора этих блюд.

— И всё же я не понимаю, — расправившись с салатом и супом, пододвинул к себе тарелку со вторым блюдом, Сэм: — Снек же знает — я барбекю люблю. Соус, то есть. Да и мясо — тут говядина, а я свинину предпочитаю.

— Так вы мясо не будите? — посмотрел на его тарелку Сергей.

— Фиг тебе, — улыбнулся его непосредственной реакции Люциус: — Съем конечно. Но вот соус, — приподняв соусник за ручку, он пододвинул его парню: — Наслаждайся.

— Спасибо, сэр! — отрезав, точно, как и велел кок, небольшой кусочек, он, наколов его на вилку, побултыхал им в соуснике, который ответил на вторжение неприятным металлическим лязгом.

— Ты по тише не можешь? — Всё ещё продолжая раздумывать над своей головоломкой, недовольно сморщился Сэм: — На, забирай, — пододвинул он к нему свою тарелку: — Что-то аппетита нет.

— Спасибо, сэр! — Переложив чужой кусок на свою тарелку, юнга, с удвоенными усилиями принялся разделывать и готовить к поглощению резко увеличившуюся порцию.

— Сэр, вы простите, но это не я, — поспешно произнёс Сергей, когда и второй кусочек, стоило ему только погрузиться в глубины соуса, тоже издал неприятный звук.

— Вилку крепче держи, да и не спеши — никуда от тебя мясо не сбежит, отбегалось оно.

— Но это правда не я, сэр!

— А кто? Я что ли?

— Тут что-то есть, — крутанув пустой вилкой, бывшая на ней только что порция уже пребывала в желудке юнги, снова произвёл неприятные звуки Сергей: — Лежит что-то.

— Лежит?! — Подтянув к себе соусник, и, не обращая внимания на оставленные в процессе движения капли на столе, Сэм опрокинул его над пустой суповой тарелкой.

Дзиньк!

Небольшой, с пластиковую карточку размером и явно металлический, судя по звуку предмет, щелкнув ребром по краю тарелки, погрузился в озеро соуса на её дне.

— Что это, сэр?!

— Это? — Вытащив и обтерев салфеткой кусок металла, Сэм поднял его на уровень глаз: — Это, юнга, наш пропуск в мир живых. Ну, — пояснил он, видя непонимание в глазах своего сотрапезника: — Для меня — в мир живых, тебя-то убивать не собирались. Это пилотский ключ, дружок.

— Ключ от корабля? Ух ты… А вы — и водить умеете?! Летать, то есть? Да, сэр? А как мы выберемся, мы же запреты, а там часовые? А корабль какой, сэр?! Когда полетим? И куда? — Обрушил он на Люциуса град вопросов.

— Так юнга! — Хлопнув ладонью по столу, прервал Сэм этот, казавшийся нескончаемым, поток: — Ешь, давай! — Взяв в руки цилиндрик с быстрорастворимым лекарством, он подкинул его на ладони: — Ты кушай, Серёжа, кушай, в следующий раз так хорошо поесть тебе, ой не скоро, удастся.