Борт рейдера «Жнец». Пространство первой звезды созвездия Волосы Вероники, территория Копий.
267 год правления 28 Императора (тот же день).
По сферам висевшей в километре от нас Волыны пробежала невнятная дрожь и они начали покрываться тонкими чёрными полосками.
— Комаров пустил, — пробормотал, отвечая на мой невысказанный вопрос Вильсон и раздражённо хлопнул рукой по подлокотнику. — Зачем? Пожгут парней зазря!
— Отвлекут, мы уйти успеем, — Самарин смотрел в разворачивающееся за остеклением ходовой рубки действием с не меньшим напряжением.
— Отвлекут? Шутишь? Это если только Копии совсем молодую Семью послали.
— Всё может быть, — пожал тот плечами в ответ. — Это их территории, чего тут ветеранов гонять?
— Хорошо бы. Связь! — Весельчак повернулся ко второму штурману, совмещавшему две должности. — Что с грузом?
— Запрашиваю.
— Ну так запрашивай, чёрт тебя побери! Ну?!
Вздрогнувший от окрика человек, вроде его звали Гот — с ним близко познакомиться я ещё не успел, согнулся над своей панелью и что-то торопливо забормотал в микрофон.
— Смотри, я был прав! — Самарин махнул рукой в сторону приближавшихся ярких точек. — Один — молодой, точно!
И верно — одна из точек, шедшая до этого прямым курсом на нас, отвернула в сторону Слона, явно демонстрируя решимость разделаться прежде всего с самой крупной целью.
— Связь! Ну, родной, что?!
— Загрузили восемьдесят процентов, просят еще двадцать минут. — Оператор осторожно, как-то скособочившись, посмотрел на капитана, будто это он лично был виноват в задержке.
— Десять. Абордажной вернуться, исполнять! — Вильсон командовал отрывисто, не желая тратить время зря, будто от того как быстро он отдаст команды что-то зависело.
— Принято! — Штурман-связист снова забормотал команды, но я уже не смотрел на него — моё внимание привлекли крохотные огоньки, мельтешившие около громады Слона. Их бег замедлился, почти остановился, будто невидимые с такого расстояния кораблики, замерли в ожидании команды, которая должна была вот-вот последовать, и я напрягся, испытывая знакомое чувство мандража, хорошо знакомое каждому пилоту, ждущему начало боя.
Ожидание было коротким — стоило последнему занять своё место как вся их масса, дружно выплюнув языки форсажа, ринулась на надвигавшейся крейсер Копий.
— Хорошо идут! — Невольно воскликнул я, когда всё их скопление, совершив практически синхронный поворот, продемонстрировала нам слегка размытый по вертикале ромб их построения.
— Хорошо?! Нубы! — Мнение Самарина было диаметрально противоположным. — Строй не держат, нубьё!
— А ты что? Думал Каррамба своих ветеранов на смерть пошлёт? Он не дурак — балласт первым сливает. — Весельчак кивнул, уверенный в своих словах. — Ты бы так же поступил, Самара, ну?
Последнее относилось уже не к пилотам малых истребителей, а к связисту, который тот час поспешил доложить. — Девяносто семь проценто…
— Роже с парнями где? — Перебил его капитан.
— На борту.
— Принято! Начать расстыковку, рукав сбросить! На Вола — прикрываем ваш отход. Три минуты.
— Они не успеют!
— А мне… на то, что они успеют! Три минуты и пусть сваливают! Ну! Передавай!
Огоньки двигателей москитного флота меж тем уже моргали в непосредственной близости от крейсера, который всё это время шёл молча, не обращая внимания на приближавшийся рой.
— А он что молчит? — Я подошёл к креслу Вильсона и показал рукой на скопление огоньков.
— Почему посторонние в рубке? Старпом?!
— Виль, я же пилотом хочу стать, позволь остаться.
— Капитан, — неожиданно встал на мою сторону Самарин. — Пусть останется, хуже не будет.
— Да вы совсем что ли? — Не ожидавший такого Весельчак повернулся и посмотрел сначала на меня, потом на старпома. — В край уже оборзели! Ну, насекомые — погодите, вернёмся, так я вам…
— Капитан, — прервал его, и должен заметить очень вовремя, связист. — Бубалюс отваливает, Роже на борту.
— Хорошо! Самара — уходим, быстро!
— Курс рассчитан, сейчас прыгнем, босс. — Старпом подмигнул мне давая понять, что всё страшное уже позади, да и Весельчак заметно расслабился в своём кресле.
— А как же эти? — Я махнул рукой в сторону мешанины огоньков — там теперь светились не только выхлопы дюз истребителей, к ним присоединились вспышки их выстрелов и мне даже показалось, что я различаю тонкие паутинки огневых трасс.
— Каждый за себя, — пожал плечами капитан. — Привыкай, Сэм. Это — справедливо, ведь у нас груз.
— Но они же гибнут?! — Я ткнул рукой в пространство боя — крейсер наконец соизволил заметить мелкие кораблики и активировал свою защиту, отчего мелькание огней вокруг него начало подсвечиваться взрывами сбитых истребителей.
— И что? Нам-то что? Дай лучше кофе, я свою кружку потерял.
— Вон она, — я кивнул на осколки у левой стены.
— Эх… Жаль. Красивая была. Наливай! Самарин? Что с прыжком?
— На разгоне, Вол, ниже двести, тоже в разгоне.
— Отменно! — Капитан повернулся ко мне. — Ну? Поп? Чего стоим, кого ждём?!
Покачав головой, я достал новую кружку из пакета и приготовился было её наполнить, как новый вскрик оператора радара заставил меня замереть.
— Плюс один сигнал! И… — Он замялся и продолжил только после окрика Вильсона. — Что?!
— Минус Аркан!
— Ушёл?! Гад!
— Новая цель опознана, капитан. — Оператор повернулся к нему и выдохнул. — Средний носитель… Нам конец.
— Отставить панику! — Весельчак повернулся к Самарину. — Прыгай!
— Двадцать секунд!
— Чёрт! Сто долбанных чертей!
— Не помогут, — штурман был даже слишком спокоен. — Зови хоть Вельзевула, пока скорости нет, — он зевнул — подозреваю, что это не было ни игрой на публику, ни следствием усталости — нервы…
— Поп, — зевнув повторно он повернулся ко мне. — Плесни кофейку, а? У тебя коньяк не с собой?
Я отрицательно помотал головой.
— Эх… Жаль.
— Носитель выпустил москиты! Идут на нас! — произнеся этот приговор, давешний оператор поднялся со своего места и подошёл ко мне. — Сем, мне тоже кофе плесни.
— Зёма?! — Сказать, что Самарин обалдел от такого поведения оператора, значило бы не сказать ничего. — Сдурел? Марш на место!
— Отстань!
Я, действуя как машина, вернее сказать — как кофейный аппарат, наполнил горячим напитком сразу две кружки и передал их Самарину и Зёме.
— Спасиб, Сэм. — Отпив небольшой глоток Зёма коротко кивнул, благодаря меня и неспешно вернулся на свое место. Надо заметить, что всё это время старпом пробыл в ступоре, отстранённо наблюдая за действиями своего подчинённого.
— Держи, — я сунул кружку ему в руки и от прикосновения горячего фарфора он пришёл в себя — прошипев что-то неразборчивое он посмотрел на меня, и я вздрогнул, увидев гневный огонь в его глазах.
— Оператор Зёма! — Он одним прыжком подскочил к его креслу. — Встать!
— Зачем? — Тот крутанулся в кресле, отворачиваясь от своего пульта. — Это конец, понимаешь?
Он еще немного отпил и, поставив кружку прямо на середину пульта, закинул руки за голову, вытягиваясь полулёжа на своём месте. — Остынь, на нас два десятка их перехватчиков идут. Это всё.
— Я отстраняю тебя!
— Да ну? — Потянувшись Зёма вылез из кресла. — Ща нас всех тут…
Договорить он не успел.
Банг! — В небольшом пространстве рубки пистолетный выстрел прозвучал оглушительно громко, больно ударив по ушам.
Зёма вздрогнул, начиная заваливаться лицом вперёд, и я рассмотрел окровавленную дыру на месте его правого глаза.
— Кхе… Громко то как. — Голос Весельчика звучал сухо и надтреснуто. — Старпом, сделай милость — попроси Роже своих прислать, пусть это уберут. М-да и, это, нового оператора пригласи.
— Есть! — Самарин коротко кивнул и начал отдавать короткие команды, подойдя к своему пульту.
— И, чёрт подери всех святых этого гадюшника! Кок, твою дивизию! Где моё кофе?!
Его окрик привёл меня в чувство, и я торопливо наполнил чашку.
— Вот только бить её не надо, а? — Произнёс я, подавая капитану желаемое.
— Не буду. Что, Сэм? Удивлён?
— Чему? Что ты паникёра пристрелил? — Я пожал плечами. — Жаль человека, конечно.
— Да, Зёма неплохим парнем был. — Он вздохнул. — На базе помянем.
Мы помолчали секунд пять, отдавая дань памяти убитому.
— Старпом! — Вильсон покосился на Самарина, закончившего отдавать приказы и теперь стоявшего подле своего места с заложенными за спину руками. — Ты когда нас отсюда вытаскивать собираешься?
— У тебя с патронами как?
— Чего?!
— Смотри, — он повернулся к нам. — Задние полусферы, обе — и верхняя и нижняя, блокированы крейсерами. Перед низ — их долбанная матка, что б она! Верх — перехватчики. Мы блокированы, капитан.
— А Жиль, сучёнышь, удрал, — скорее самому себе, под нос, тихо произнёс Виль, но я расслышал его слова.
Что ж… Не ты ли всего несколько минут назад сам готовился уйти, бросив тут Каррамбу с его ведущими бой новичками одного? Тогда это было справедливо — как же, каждый за себя, мы с добычей… А как эту же штуку провернули с тобой — так сучёнышь… По понятным соображениям вслух я это произносить не стал, предпочтя просто сделать себе зарубку на память.
— Волына выпустил второй рой, — подал голос заменивший Зёму оператор. — Тяжёлые, идут на перехват мелочи с матки.
— Тяжёлые?! — Капитан аж подался вперёд в своём кресле. — Неужто Каррамба решил стариков с торпедами пустить?! Самара — курс на перехватчиков Копий.
— Думаешь тяжи нам окошко прорубят?
— Надеюсь, иначе все на мели будем, а у Каррамбы с баблом полный швах.
Не могу сказать, что в пространстве впереди по нашему курсу было видно что-то особенное — до малых кораблей Копий и спешивших на их перехват москитов с Волыны было ещё более трёх километров и всё, что я мог разобрать — это огоньки выхлопов наших. Чужаков видно не было и об их присутствии мы знали только по данным радара, высвечивавшего на своём экране облако засветки вражеских целей. Тяжёлые истребители со Слона, поначалу шедшие плотным строем внезапно начали расползаться в стороны, формируя редкое облако или, если вам так удобнее, широкую овальную решётку.
— Чего это они? Расползлись?
— Всё верно, — повернулся ко мне Вильсон. — Ты в первый раз в такой переделке, да?
Я молча кивнул.
— Смотри. Парни сейчас расползаются для пуска торпед, ну — что бы максимальную площадь залпом накрыть.
— Термояд? — Прикинув их построение я посчитал, что самым оптимальным решением сейчас было бы всадить в облако иных штук пять боеголовок с термоядерной частью — облака взрывов гарантированно бы разметали преграждавших нам путь чужаков, позволяя продолжить набор скорости и соответственно — удрать отсюда.
— Сдурел?! Думай о чём говоришь! — Капитан даже подпрыгнул на своём месте, а все присутствовавшие в рубке повернулись и посмотрели на меня, как на диковинную зверушку.
— А чего такого? Пяти боеголовок хватит — что бы их смести.
— Ага, и потом за нами весь их флот и все флоты людей по этой и другим галактикам носиться будут!
— Поясни?
— Да… Походу тебя на том эсминце… Как бишь его? Неустрашимом?
— Нарочитом.
— Один чёрт! Походу тебя там головой — по голове, действительно серьёзно приложило! Забыл?
— Что забыл?
— Про Эпсилон?
Я недоумённо покачал головой, не сумев отыскать в своей памяти ни одного упоминания об этом Эпсилоне. — Про что?
— У Братства была база — Эпсилон, — вполголоса начал пояснять подошедший Самарин. — Лет так двести назад, один из капитанов, с той базы, применил термояд. Ну прижали его — Имперцы. Как и нас сейчас. Вот он и шарахнул торпедами с ядрёной начинкой, удачно шарахнул — сразу три эсминца двумя торпедами накрыл. Два под списание — там почти пол корпуса испарило, один лет пять в ремонте потом стоял — списали, заражён сильно был. Империя обиделась и объявила термояд вне закона. Копии — поддержали. До этого ядрён батоны все применяли, с оглядкой, конечно, осторожно — как оружие последнего шанса — применяли. Грязищи, сам понимаешь, от него было — жуть. Все, конечно осуждали — с трибун высоких, да… Но запрещать не спешили. А тут раз — и Империя, и Копии — совместно выступили и запретили.
— И что? Братство послушалось? — Я недоверчиво хмыкнул.
— Нет конечно, — он вздохнул. — И это было нашей ошибкой. Объединённый флот людей и чужих размолотил Эпсилон в пыль — вместе со всеми, кто заблаговременно не свинтил.
— Ого!
— Да. Почти два десятка первоклассных кораблей с ветеранами ну и населения тыщ под полста — всех порешили.
— Всех? Империя же против убийства людей?!
— Тогдашний Император — Двадцать Седьмой, Указ выпустил — мол отныне все, применяющие оружие распада — вне закона. Ну и не донёсшие о факте — тоже.
— Хрена себе…
— А я о чём? Совет Абсолютов после этого выпустил рескрипт — о повсеместном запрещении подобного оружия.
— Какой совет? — Термин для меня был незнаком, хотя я понимал, что это как-то связанно с загадочной структурой Братства, вот и решил попробовать вытащить хоть немного информации.
— Высший орган Братства. — повернувшись к Самарину, Вильсон осведомился удивлённым тоном. — Ты ему что — ничего не рассказывал?
— Нет. Рано ещё.
— Наверное ты прав, — он задумчиво пробарабанил пальцами по подлокотнику. — Всему своё время.
— Может хватит меня в тёмную гонять? Мужики! — Я поочерёдно посмотрел на Вильсона и Самарина. — Что вы в самом деле? Азот, Кислород, градусы какие-то. Теперь этот Абсолют — рассказывайте! Всё одно подыхать — так хоть буду знать за что меня грохнут сейчас!
— Хм… — Самарин почесал подбородок. — Может расскажем, а? Имеет право перед смертью, как думаешь?
— Думаю… — Начал было отвечать ему капитан, но его прервал встрепенувшийся оператор:
— Внимание! Тяжи вышли на рубеж пуска торпед!
— Потом, — тут же отмахнулся от меня Весельчак. — На базе, когда вернёмся!
Огоньков, светившихся у нас впереди по курсу тут же стало в два раза больше — наше прикрытие осуществило массовый пуск торпед, но образовавшаяся от этого туманность быстро поредела — часть огней продолжила гореть прямо по нашему курсу, а вот вторая резво отвернула и погасла — сбросившие торпеды корабли разворачивались, спешно ложась на обратный курс.
— Всё! — Подавшийся вперёд Весельчак, откинулся на спинку своего кресла и сложил руки на груди. — Теперь только ждать.
— А чего ждать-то? — Признаюсь, я не понял манёвра. Зачем отходить? Не лучше ли, пользуясь тем, что противник начнёт манёвры уклонения, уходя от медлительных, но смертельно опасных сигар, расстрелять его, подловив на повороте? Лично я — так бы и сделал. Да и вообще более бредовой идеи — лупить торпедами по юрким истребителям я себе и представить не мог.
— Они что — торпедами по истребителям? — Не выдержав, я решил поделиться своими соображениями с присутствующими. — Что за бред! Шарахнуть по матке — да, понимаю, но эти же уйдут, даже не напрягаясь!
— Хороший ты человек, Сэм, вот только контуженный, — сочувственно покачал головой Самарин. — Смотри! — Он махнул рукой в скопление спешащих к своим целям огоньков.
Секунд пять ничего не происходило, и я уже было приготовился ехидно прокомментировать зрелище — мол чего тут смотреть-то? Может лучше в душ сбегать, да в чистое переодеться? Но точно в тот момент, когда я открыл рот, дабы произнести эту фразу — огоньки взорвались! На самом деле, конечно, он не взорвались — они погасли, явив вместо себя десятки совсем уж крохотных вспышек, засиявших в черноте космоса гораздо ярче прежних.
И их было много!
Очень много!
— Кхе-ек!.. — Я подавился набранным в грудь воздухом. — Кхе! Это что было?!
— Разделение боевых частей, что неясного-то? — Самарин был удивлён больше меня, но если я — зрелищем, то он — моей реакцией не происходящее. — Ты что? Противомоскитных ракет не видел?
— Не…
— Вроде и на флоте служил… Не, если даже военных сейчас так готовят, то мне страшно становится.
— Ты лучше поясни, а то критиковать все мастера. Повар я, забыл? Что с камбуза увидеть можно? Да и не было у нас таких, — соврал я, надеясь, что угадаю верный вариант, сознательно выпячивая свою роль повара на флоте.
— А он вполне мог и не видеть боёвки, Самара, — поддержал меня Весельчак. — И сейчас бы не увидел, если бы кофе не принёс. Оно ещё есть? — Последнее относилось уже ко мне — он недвусмысленно покачал пустой чашкой перед моим носом.
— И мне тоже, — Самарин поставил свою на стол у термоса. — Ты наливай, а я тебе ликбез устрою. Смотри. Торпеда, это брат такая ракета и летит она…
— Кофе — только одна порция, — мстительно посмотрев на него, я протянул чашку капитану. — И я — не дебил, что такое торпеда знаю.
— Что совсем нет?
— Чай с лимоном? Будешь?
— Эхх… Хорошо быть капитаном, — послышался довольный голос Вильсона, демонстративно пившего своё кофе маленькими глотками.
— Буду! — Получив свою порцию он принюхался, наверно ожидая и в чае учуять аромат коньяка, но так ничего не унюхав, продолжил. — Торпеды бывают двух видов — противокорабельные, для крупных кораблей и противомоскитные. Вторые как раз сейчас летят к нашим друзьям.
Я покосился в сторону огоньков, всё так же сиявших яркими огоньками.
— Двадцать секунд до контакта! — взволнованным тоном сообщил оператор, не отрывая глаз от экрана радара — ему, в отличии от нас, полагавшихся только на свои глаза, была видна, пусть и в схематическом виде, вся картина боя.
— Короче, — торопливо продолжил Самарин. — Эти торпеды, — он махнул рукой в сторону огоньков. — По сути — носители. В каждой по три шестёрки ракет малой дальности. Осы, ракетки эти — тупые, топлива у них мало — на минуту, ну — может чуть больше. Понял?
— Не совсем.
Рисунок огней изменился — примерно треть, вместо того, чтобы сиять, как и прежде — ровным светом, начала пульсировать, перемигиваться и даже гаснуть, исчезая из виду.
— Начали захват целей. Они тупые — хватают первое, что увидят. Видишь — заморгали? Первая волна захватила цели и маневрирует.
— Каррамба всех ветеранов послал, — Весельчак протянул мне пустую чашку. — Три семёрки. Каждый с одной торпедой, по восемнадцать Ос.
— То есть — в первой волне больше сотни Ос? — Я быстро прикинул общее количество в залпе — оно впечатляло.
— Да. В следующий раз делай больше кофе, и коньяка не жалей. Смотри! Первые есть!
Вдали вспыхнули, выглядевшие с такого расстояния очень милыми, шарики разрывов, обрывая жизни Чужих, вставших на нашем пути.
— Четыре! Четверых сбили! — я едва не выронил чашку, впечатлённый разгоравшимся в примерно трёх километрах от нас, боем.
— Мало. Они не меньше четырёх восьмёрок выставили. — Капитан мой энтузиазм не разделял. — Сейчас вторая волна подойдёт — вот тогда посмотрим.
Следующая серия взрывов последовала практически сразу за первой — спустя секунд семь, может десять.
— Шесть!
— Минус десять, что ж неплохо. — Вильсон довольно поёрзал в своём кресле. — А что, парни? Глядишь и прорвёмся!
Третья, финальная волна ракет оказалась самой удачливой, унеся в огне разрывов сразу восемь вражеских жизней.
— Восемнадцать! Больше половины! Отойдут?
— Копии не отходят. — Несмотря на внешнее спокойствие было видно, что Самарин тоже начал верить в благоприятный исход. — Но их теперь гораздо меньше, может и проскочим.
— До перехватчиков две тысячи, — ожил оператор, на него тоже произвела впечатление удачная ракетная атака и его голос звучал гораздо бодрее. — Вижу просвет, ниже десять.
— Сигнал с Волыны! — к оператору присоединился связист. — Своих принял, ухожу!
— Волыне — спасибо и до встречи, Волу — курс на прорыв, следовать под нами! — Весельчак заметно напрягся и было с чего.
Сейчас мы оставались один на один против всё ещё преследовавших нас крейсеров, да и сквозь изрядно прореженный строй перехватчиков ещё следовало прорваться.
— Канонирам — заградительный огонь по курсу. Бить шрапнелью! Экипажу — приготовиться к столкновению!
Я недоумённо покосился на него — к какому столкновению? С обломками что ли? Так они разлететься давно должны были!
— Иди сюда, — Самарин поманил меня к себе, одновременно указывая рукой на откидную сидушку у переборки. — Пристегнись.
С минуту ничего не происходило, а затем нас тряхнуло — сначала легонько, будто кто-то легонько щёлкнул по корпусу чем-то мягким. Ещё толчок — сильнее, на него силовой набор, скреплявший контейнеры, из которых был собран корпус Жнеца, отреагировал недовольным стоном.
— Пристреливаются, твари! — Пробурчал вцепившийся в подлокотники Весельчак. — Самарин! Канониров пни! Не слышу стрельбы!
— Рано, чего зря заряды тратить! Рассеивание, забыл?
— Стреляй! Ты с ними на тот свет собрался?
Самарин молча пожал плечами и щёлкнул чем-то на своём пульте. — Внимание! Корабль ведёт огонь! При…
Конец его фразы потонул в обрушившемся на меня грохоте — уж не знаю, насколько орудия Жнеца были эффективны против иных, но вот против меня — моего слуха, они было более чем опасны. Одновременно с грохотом корабль сильно встряхнуло, да так, будто ударили сразу и сверху, и снизу. Палуба под моими ногами встала дыбом, и я успел заметить, как на неё падают соскользнувшие с задравшегося стола термосы и пустые чашки.
Твоюж Бога Душу….!
— Парковщики! Держать корабль! Компенсировать отдачу! Старпому, канониры, мать их! — Услышал я вопль капитана в момент образовавшейся в грохоте паузы. — Огонь залпами! Парк…
Остаток его фразы потерялся в громе нового залпа. Он, хоть и был громче и гуще предыдущих, но при этом короче — орудия явно перешли на синхронизированную стрельбу и огонь вела то верхняя, то нижняя батареи, давая парковщикам время для компенсации очередной порции выстрелов.
Медленно но верно начала выравниваться палуба, занимая более привычное, горизонтальное положение, более отвечающее моему вестибулярному аппарату.
Понятное дело, что в пустоте нет ни верха, ни низа, но одно дело, когда вселенная крутится вокруг твоей задницы, отвечая движениям джоя в твоей руке и совсем другое — когда она играет кораблём в футбол, напрочь не обращая внимания на скромную тушку внутри мяча.
— Что Вол?!
Мои уши более-менее адаптировались к раздававшемуся грохоту, и я начал распознавать и иные звуки, кроме режущего слух бабахинга.
— Прыжок через четыре…три… Ушёл!
— Отлично! — Весельчак даже сумел оторвать руки от подлокотников и азартно потереть их друг о друга — я бы так не смог, в отличии от него я сидел, вцепившись в поручни, торчавшие из переборки по краям сиденья и судорожно вспоминая слова, молился на свой страховочный ремень, отчётливо понимая, что сейчас именно он является той ниточкой, которая удерживает меня на этом свете.
— Джентльмены! Полагаю, мы здесь уже достаточно долго пробыли и это общество всем уже наскучило. Старпом, предлагаю покинуть эту систему. Мне тут не нравится! — Последние слова Вильсон произнёс нарочито капризным тоном, явно подражая некой, известной всем присутствовавшим особе. По рубке, несмотря на не самую располагающую к веселью обстановку, прокатился смешок, он ширился, рос и спустя несколько секунд ржали все, даже я, продолжая цепляться за ручки, согнулся в приступе нервного хохота.
— Приготовиться к прыжку! Канонирам — опустить орудия! — Несмотря на царившее веселье тон Самарина был сух и деловит.
Раздались несколько торопливых залпов, которые парни из маневровой команды скомпенсировали просто играючи — пол едва вздрогнул и в рубке восстановилась тишина. Не абсолютная, конечно — кто-то еще отсмеивался, но по сравнению с тем, что здесь творилось ещё каких-то пару минут назад — она казалась именно такой — абсолютной и немного режущей слух.
— Даю отсчёт. — Старпом чуть склонил голову, приглядываясь к видимому только ему индикатору. — Восемь!.. Семь!..
— А ведь мы их сделали! — Послышался чей-то ликующий вскрик.
— Шесть!.. Пять!
Ну… Ну давай, ну… пожалуйста! — Я мысленно подгонял его, стремясь как можно быстрее вырваться отсюда. Давай уже и три, и два и…
Новое сотрясение палубы и короткий стон, исторгнутый силовым набором Жнеца заставил меня сжаться на сиденье. Неужто догоняют?!
— Три! Нормально! Это… Два! Перехватчики. Им не… Один! Не пробить нас! Ноль!
Корабль вздрогнул — раз, другой, снова вскрикнул шпангоут, принимая на себя силу попаданий и что-то звонко щёлкнуло где-то сверху, но для нас всё это уже не имело значения — лобовое стекло рубки заполнил серый туман перехода.
Серая хмарь быстро рассеялась, сменившись привычной чернотой пространства с вкраплениями звёзд. Надо заметить — переход в этой вселенной отличался от привычного мне ранее только внешними эффектами, так и оставаясь по сути перелётом в подобии колодца, разве что стенки тут были менее яркими, а так — те же яйца — вид сбоку.
— Ушли! — Я и не заметил, что произнёс это вслух, вызвав смешки среди присутствовавших, впрочем, они были скорее одобрительными — все радовались тому, что и на этот раз удалось избежать смерти.
— Отставить базар! Раскудахтались! — Несмотря на грозный тон, которым Вильсон произнёс эти слова, было видно, что рычит он скорее для порядка, без настоящей злости. — Начать зарядку гиперпривода! Перейти на режим экономического хода! Штурман — где мы? Внимание по отсекам! Осмотреться и доложить! О повреждениях. — Всё это он произнёс одной тирадой, умудрившись уложить в краткие и ёмкие слова весь перечень актуальных на данный момент задач.
— Да хрен его знает где мы! — Самарин выволок из-под штурманского стола толстенный том и, недовольно покосившись на меня, смахнул с его поверхности лужицу разлитого чая. — Не рубка, а просто свинарник какой-то! И как тут работать?
Отстегнув ремень, я подошёл к нему. — Помочь?
— Прибери за собой, — буркнул он в ответ, быстро листая страницы своего фолианта.
Собрав осколки в пакет и погрустив над безвозвратно погибшими термосами — они тонко задребезжали разбитыми потрохами, когда я засовывал их к прочим обломкам, я вернулся к Самарину.
— Всё. Приборку тут — влажную, сами сделаете, я в уборщицы не нанимался.
— Угу… — Он даже не обернулся ко мне, продолжая выискивать что-то в длинной таблице, занимавшей весь разворот книги.
— А ты чего ищешь?
— Сэм… Отстань. Занят.
— Да я помочь хочу.
— Ты лучше, — он приложил палец к одной из строк и соизволил переместить взгляд на меня. — Вон. Зёму из рубки вынеси.
Роже, несмотря на полученный приказ, в рубке так и не появился, и тело убитого оператора так и лежало на полу. Правда теперь, после всей встряски, Зёма покоился около правой стены, навалившись на неё грудью — если бы не развороченный выстрелом затылок, можно было бы подумать, что он прилёг отдохнуть, не найдя в рубке другого места.
— Нет уж.
— Покойников боишься?
— Нет, не люблю просто.
— Рубка! — Голос из динамиков обей трансляции заставил нас замолчать. — Верхняя батарейная. Докладываю — выведено из строя орудие номер два. Прямое попадание. Минус Стиль.
— Принято! — тут же откликнулся Весельчак. — Хороший был канонир… Эххх… Память!
— Память! — вразнобой произнести все бывшие в рубке.
— Здесь Гусь. — Характерно хриплый голос Деда — Главного механика Жнеца я слышал впервые и, должен признаться — мне он не понравился, слишком уж отчётливо в его интонациях ощущалась неприкрытая агрессия. — Виль! Ты сдурел?! У меня от вашего дурдома четвёртый и девятый подшипники греться начали! Я тебя предупреждал? Не отвечай! Предупреждал! И что? Да ничего! Слушай — ты меня достал! И пилоты твои — достали! Всё! Я — ухожу! Говорю по буквам, что б до тебя дошло — Ульяна… Харитон… Орех… Железо…
— Гусь! — Перебил его Весельчак, ни как, ни одним движением, не отреагировав на такую крамольную, с моей точки зрения, тираду. — Повреждения есть?
— Нет! Но я — ухожу!
— Нет? Хорошо. Отбой! — Дождавшись, когда вопли Гуся исчезнут из эфира, он, ни к кому, не обращаясь задумчиво пробормотал. — И так каждый раз… Но ведь — гений же!
— Рубка! Нижняя батарейная палуба. У нас всё в порядке. — Этого человека я узнал сразу, да и не узнать полный оптимизма голос Люкса было сложно.
— Принято, Люкс! Отбой!
— Рубка! Роже на линии. — Я невольно усмехнулся — нашлась пропажа!
— Куда пропал, Роже? Мы тебя тут ждём… Ты где?
— Готовы прибыть.
— А раньше — чего ждал? Мне что — гонца за твоей светлостью слать?
— Капитан, ну не при стрельбе же? Я своих парней просто так гробить не дам!
— Роже! Напоминаю, что…
— Капитан! Новый сигнал! Опознаю! — выкрик оператора заставил Вильсона оборвать свою фразу на середине.
— Кто?
— Капитан! Это крейсер Копий. Тот, один из двух, что…
— Уверен?!
— Сигнатуры совпали!
— Дать полный! Штурман, что с прыжком? Отвечай!
Но ответил не Самарин — из динамиков послышался вопль Гуся. — Ты свихнулся?! Какой полный? У меня подшипники…
— Греются?! Так отлей на них! — Зло выплюнув эти слова, Весельчак отрубил связь. — Самара! Ну?!
— Не ори. Мешаешь. — Самарин был спокоен. — Не видишь… — Он что-то записал на бумажке и, сверившись с таблицей, защёлкал кнопками калькулятора. — Работают люди.
— Дистанция три, сокращается! — голос оператора звучал сдавленно и сухо. Отвернувшись от радара, он посмотрел на меня. — Сэм? У тебя попить есть чего?
— Держи, — я подошёл и протянул ему пластиковую бутылочку с минералкой, чей мягкий корпус позволил ей пережить все недавние перипетии, приключившиеся с нами.
— Спасибо! — Он нетерпеливо сорвал крышку и приник к горлышку, одним глотком залив в себя почти треть её содержимого.
— Так. Капитан, — Самарин разогнулся от стола и потёр поясницу. — Готов. Мы, как и планировали, в нейтральном секторе. Отклонений в прыжке не было. К новому — готовы, командуй.
— А как он нас тогда нашёл?
— У него и спроси, — штурман подошёл к своему старпомовскому пульту и начал быстро вводить данные для нового прыжка. — Курс — плюс тридцать семь точка дюжина.
— Смену курса подтверждаю! — Первый пилот, полулежавший в своём кресле прямо перед капитанским возвышением, пошевелил джойстиком и к нему тут же присоединились парковщики — их кресла располагались по обе стороны от пилотского, разбитые на две группы по четыре в каждой — по одному человеку на маневровый.
Лёгкий толчок под ногами и звёзды, видимые через остекление рубки, вздрогнули, начав плавно смещаться влево, по мере прохождения кораблём дуги поворота.
— Дистанция сокращается! Курс на пересечение с крейсером! — Скосивший глаза на экран радара оператор едва не подавился глотком воды, когда увидел картину сближения наших кораблей. — Будем в зоне поражения через… через…
— Самара?!
— А чё я?!
— Новый прыжок считай!
— Куда, Виль? Некуда!
— Куда угодно! Он же нас раскатает моментом!
— Отсюда кроме как в Империю — некуда!
— Так туда давай!
— Засекут! Забыл — у Имперцев бакены тревожные по всем системам! Прыгнем, и через десять минут патруль будет! Прорываться надо! Форсаж! Отрыв и прыжок!
— Топливо сожжем. Форсажем!
— Ну…Ты капитан, — произнёс Самарин, неожиданно успокаиваясь и захлопывая свой талмуд. — Тебе и решение принимать.
— Рулевой — лечь на прежний курс. По исполнении — доложить.
— Исполняю! — Он снова зашевелил свои джоем и команда парковщиков поддержала его дружным шевелением своих манипуляторов, стремясь как можно быстрее вернуть Жнеца на прежнюю траекторию.
— Как думаешь, — задумчивым тоном произнёс Вильсон, наблюдая как звёзды побежали вправо, отмечая разворот корабля. — Эээ… Самарин, я к тебе обращаюсь!
— Ну? — Старпом как раз закончил запихивать свой талмуд на полку под столом и обернулся к нему, одновременно задвигая створку на место.
— Как он нас так быстро нашёл? Мысли есть?
— У меня, в отличии от…Мммм …некоторых, мысли всегда есть.
— Поделись, — на явную шпильку в свой адрес он не обратил никакого внимания. Или сделал вид, что не обратил.
— Сам подумай.
— Говори.
— Эххх…. Что-то ты сдавать стал. Или обленился — на капитанских харчах?
— Ну?
— Маячок навесили.
— Маячок? Перегрелся? Как те подшипники у Гуся?
— А иначе ни как, — Самарин развёл руками. — Прыжок отследить они не могли. Так? Нет таких технологий.
Я тут же вспомнил сканер следа, часто применявшейся в родной вселенной — там это устройство было практически обязательным к применению у всех, зарабатывавших себе на жизнь подобной охотой. Неужто здесь — и не изобрели подобное? Это же озолотиться можно на таком девайсе! В Братстве — так с руками оторвут… Или, что вероятнее — оторвут, а меня прикопают. Секретности для. Да и не знаю я как он устроен. А знал бы? Нет, верно в древности говорили — многие знания суть многия печали…
— Брось. Мы б заметили. При их технологиях такой маячок во каким был бы, — Вильсон широко развёл руки, охватывая кусок пространства метра полтора в диаметре. — Да и как? Не, мы бы заметили.
— Могли прикрыть стрельбой, — старпом пожал плечами. — Вот мы и не расслышали стука о корпус.
Мне тут же вспомнился звонкий щелчок, раздавшийся в последние секунды перед прыжком, и я кашлянул, привлекая к себе внимание начальства.
— Чего тебе? — на звук первым повернулся Весельчак.
— Я слышал. Перед самым прыжком. Там, — подняв вверх руку я ткнул в потолок. — Что-то звонко так — Дзиньк! А потом мы в прыжок ушли.
— Никто не слышал, — поморщился он в ответ. — А вот ты — типа слух тонкий? Может ты и музыкант ещё?
— Я тоже ничего не слышал, — поддержал его Вильсон. — Да и не вслушивался я — не до того было. Может померещилось?
Но я отрицательно помотал головой. — Я там, — мой кивок указал на всё ещё откинутое сиденье у переборки. — По стене слышно хорошо было.
— По стене? Хммм… Если действительно маяк они на нас навесили, то вполне мог он и услышать — звук по металлу прошёл и отрезонировал здесь. — Капитан задумчиво посмотрел на меня. — Как думаешь, Самара?
— В теории — вполне, но практически нет. Там уплотнителей столько… Не, не верю. Послышалось ему.
— Я точно слышал!
— Может это что-то другое было. Шпангоут какой треснул — прибудем на базу, надо в док встать.
— Если у нас действительно маячок, то на базу нам нельзя, — покачал головой Самарин.
— Думаешь они и без того не знают откуда мы? — Весельчак ухмыльнулся. — Знают конечно! Но доказательств — прямых я имею в виду, у них то — нет!
— А вот когда мы — с маячком на базу завалимся — будут! Смотри. Маяк они в бою на нас повесили? По маяку нас отследили? Всё.
— И ты серьёзно думаешь, — сдаваться Весельчак не собирался. — Что Копии, из-за одного вшивого транспорта, пошлют целый флот на Кило?
— Мы же не знаем — что у него в трюме было? — Парировал его замечание старпом. — Ради вшивого, как ты его назвал, транспортника — пару крейсеров и матку не пришлют.
— Да мы на их территории были! А эти — мимо шли. Получили сигнал и припрыгали!
— Возможно… А если я прав? Ты Базой рискнуть готов?
— Нет. — Насупившись и помрачнев буркнул Весельчак, менее всего сейчас соответствовавший своему прозвищу. — Дистанция до крейсера?
— Три точка семь. Растёт! Отрываемся. — Немедленно, будто ждавший, что его об этом спросят, доложил оператор.
— Отрываемся… Мы так неделю от него уходить будем! — Градус мрачности капитана уверенно брал всё новые высоты, обещая в самом скором времени перекрыть высочайшие пики, столь любимые профессиональными альпинистами. — Как на корпусе работать?
— Как-как… На тросике и присосках. — Самарин так же не излучал оптимизма.
— На скорости? А сорвётся?
— Подтянем.
— А трос лопнет?
— Память! — Старпом пожал плечами. — Помянем. Потом.
— Кого послать думаешь?
— Ээээ…. Нет. Ты — капитан, тебе и посылать, и отвечать. Уволь.
— Уволю, — он кивнул с совершенно серьёзным видом. — Не снимем этот долбанный маяк — всех нас того… Уволят. Окончательно. Абсолют потери базы не простит.
— Да уж. Так кого?
— Ну, я могу.
— Ты — старпом. Тебе нельзя.
— Тогда кого-либо из команды Роже пошли — у него кабаны здоровенные, справятся.
— У них опыта работ в космосе нет. Тем более — не на неподвижном, а в движении.
— Тоже верно. — Вздохнул Самарин. — Да и не даст он людей, ты что — этого жлоба не знаешь?
— Пилота и операторов не дам. Канониров? Нет! А больше и нет никого.
Они дружно закрутили головами и их взгляды скрестились на моей персоне.
— О! Сэм?!
Я осторожно начал отступать к рубочной двери, уже понимая, во что я попал.
— Слыхал? — Подошедший старпом положил мне руку на плечо. — Походу тебе идти.
— Что? Типа я самый эээээ… Бесполезный?
— Нет, ну что ты! — Поспешил он успокоить меня. — Ты ключевая фигура на корабле, и мы более никому не можем…
— Не гони! — Я отрицательно покачал головой — перспектива вылезти на корпус особо меня не пугала. Лазил уже и не раз. Но тогда, как верно заметил Вильсон, корабль был неподвижен — ну свалишься за борт, фигня — ракетницей или ранцем подработал и обратно. А в движении? А в движок — в выхлоп занесёт? И хорошо, если занесёт — болтаться в космосе, пока жизнеобеспечение не сдохнет удовольствие не из приятных. Подбирать-то меня никто не будет! Свои — потому, что удирают, Копии — угу, как же! Будут они крейсер тормозить ради меня…
В общем и целом, такая перспектива меня не радовала. От слова совсем.
— Не пойду я, да и на камбуз мне пора. Ужин остыл, наверное, …разогреть надо…
— Ужин? Забудь!
— Чего? Не проголодался?
— Проголодался, но ты представляешь — что у тебя сейчас там?
— А что… — Начал было я, но вспомнив, что оставил кастрюли просто стоящими на плите, похолодел.
— Вот-вот! Тебе сейчас камбуз отмывать часа три.
— Чёрт!
— Поп! — Вильсон встал и подошёл ко мне. — Послушай. Ситуация, действительно хреновая. Если они на нас маячок повесили, то вернуться с ним мы не сможем. Понимаешь? Всю базу подставим.
Я молча кивнул, чувствую зарождение неприятного холодка в животе.
— Ты ничем не рискуешь. Двойной трос, присоски магнитные.
— Да вообще, халявная работа, — поддержал его Самарин, ненавязчиво сдвинувшийся в сторону и тем самым отрезавший меня от спасительной двери. — Выйдешь, найдёшь, ломиком — тюк! И назад.
— Точно! Ребёнок справится!
— Вот его и пошлите. Мне камбуз мыть и ужин заново готовить.
— Да забудь ты про ужин! — Вильсон досадливо махнул рукой. — Не, я ценю твоё отношение к работе, но сейчас дела по важнее есть. Сухпаем перекусим, да?
— Точно! — Старпом поддержал его с таким видом, будто стандартный пищевой брикет был его самым любимым лакомством.
— Прошу, Сэм. Выручи. А камбуз я тебе новый куплю. Как ни Кило прибудем — сразу. Последней модели! Соглашайся! И долю в добыче повысим, ну? Согласен? — Вильсон протянул мне руку.
— Хорошо. Камбуз новый и, — я на миг замялся и сам не понимая зачем это делаю, произнёс. — И градус снизьте!
— Принято! — Капитан пожал мою ладонь и крепко держа её, будто я мог исчезнуть, повернулся к старпому. — Скафандр хороший подбери. Ты на страховке. Идите!