Борт рейдера «Жнец». Пространство номерной звезды, нейтральная территория.

267 год правления 28 Императора (тот же длинный день).

К моему удивлению, скафандры хранились довольно далеко от подъёмника — нами пришлось пройти почти половину коридора, прежде чем старпом, открыв неприметную дверь, шагнул внутрь небольшого отсека, чью мебель составляли три невзрачных шкафа, выкрашенных шаровой краской.

Сдвинув в сторону шторку одного из них, Самарин сделал шаг в сторону, позволяя мне увидеть его содержимое. То, что я там увидел заставило меня замереть в нерешительности — скафандр для выхода в космос, или как его тут называли — пустотный костюм, более всего походил на сложенного из покрышек человечка — здесь такие фигурки я видел часто, ими отмечали мастерские шиномонтажа в этой вселенной. Руки и ноги, то есть — рукава и штанины, состояли из множества наложенных друг на друга бубликов и шли сужая свой диаметр от корпуса к запястьям или щиколоткам, где их волонообразные очертания перекрывались широкими манжетами краг на руках и голенищами сапог внизу. Шлем больше всего походил на перевёрнутое дном вверх ведро, в котором кто-то прорезал три окошечка, размером чуть поболее ладони — одно должно было оказаться прямо перед моим носом, сопровождаемое парой других по бокам. Нижняя часть ведра плавно перетекала в гладкую и немного выпуклую на груди кирасу, создавая впечатление, что и шлем, и нагрудник были отлиты на заводе как единое целое.

Заглянув этому чуду научной мысли за спину, я обнаружил там не то горб, не то гребень. Для первого он был слишком длинным — непонятное возвышение, сделанное, как и шлем, одновременно с кирасой, поднималось из середины спины и шло вверх, соединяясь и образуя единое цело с ведром. А для второго — для гребня эта конструкция была слишком толстой, ширины моей ладони не хватило, что бы надёжно её обхватить.

— Не волнуйся, — стоявший рядом старпом протянул руку и потянул за неприметную рукоять в стенке шкафа. — Баллон полный, воздуха там, — он кивнул на мою ладонь всё еще сжимавшую недогорбогребень. — Часа на два. Уффф… Давно не выходили, залипло.

Он снова дёрнул ручку и скафандр вздрогнул, отвечая его усилиям.

— Па-а-берегись!

Взвизгнули залипшие ролики и, качнувшись в держателях, пустотный костюм проплыл мимо меня, покидая место хранения. Ох! Лучше бы он так не делал! Пока раздвигались его держатели, вынося костюм из тесноты шкафчика, я заметил, что, в добавок ко всему, состоит он из двух половинок — верхней части, составленной из горбатой кирасы со шлемом и рукавами и нижней — штанов и сапог.

— Вот! — Самарин, с довольным видом, хлопнул ладонью по ещё сильнее закачавшейся от его толчка, верхней половинки облачения. — Одна из последних моделей! Новенький! Муха не садилась! До трёх часов за бортом провести можно.

— До трёх? — я отступил на шаг, пытаясь представить себе, как в этом буду карабкаться по внешнему корпусу.

— Ну да. Запас воздуха — на три часа, но это с дополнительным запасом. А здесь — стандарт — на полтора.

— На полтора? — Эхом повторил я не сводя глаз с последней модели и, с тоской вспоминая мои прежние скафандры — лёгкие, облегающие и совсем не сковавшие движения, чего я пока не мог сказать об этом монстре.

— А нам больше и не надо, — он как-то сразу сник. — У нас топлива на час, да уже и меньше. Если маячок не сбросим — всё. Проще реактор рвануть.

— А чё больше не взяли?

— Цены видел? Мы и так считай в складчину полетели. Бубалюс-то не продали…. Вот и взяли — на шесть прыжков. Два туда, два — назад и два — в резерв. Туда — сделали, — Самарин загнул два пальца. — Обратно один сделали и сейчас на форсаже резерв жжём. Через час резерв всё. Останется на один прыг. Ну и чуть-чуть, чтобы до Кило дотянуть. — Он махнул полусобранный кулаком. — Ты уж постарайся побыстрее там, ладно?

— Скажи, — я кивнул в ответ на его вопрос и задал свой, мучавший меня с того момента, как я увидел этот скафандр. — А тот, ну та, Копия — которую я того? Она…. Оно же в скафандре тоже было? Роже сказал — для выходов наружу. Но у него он… — Я замялся, подбирая слова и он пришёл мне на выручку:

— Чешуйчатый такой, да? Не такой габаритный?

— Да. Точно!

— Ну так Копии же. Тот да — в нём наружу можно, но яйца сваришь.

— Чего?

— Защиты у них нет. От радиации. Понимаешь?

Я отрицательно покачал головой.

— Ходит слух, что Копии когда-то, очень давно, были людьми. Нормальными — как мы. Корабль-колония затерялся, ну знаешь, как это бывает — ошибка в расчётах, унесло куда-то в сторону.

Я кивнул.

— Но колонистам повезло — нашли пригодный мир, только там что-то не так было. Не знаю, да и никто не знает — они к себе не пускают никого. Мутировали, короче. — он вздохнул. — Информации нет. По слухам — от тех, кто вскрывал тушки Копий, внутри всё как у людей, только искажено всё сильно. Гипертрофировано всё.

— Хм…

— Наверное и мозги тоже, того. Их скафандры не несут, в отличии от наших, — Самарин щёлкнул пальцем по кирасе. — Никакой защиты от радиации. Только герметичная оболочка. А наш…

— Понял тебя, — прервал его я. — Ладно, давай делом займёмся что ли.

— Держи, — он ловко выхватил из захватов нижнюю часть и подал её мне и увидев, как я начал расстёгивать комбез тотчас добавил. — Нет, раздеваться не надо, прямо так залезай.

— Как скажешь.

Процесс засовывания моих нижних конечностей в жёсткие трубы штанин занял у нас минут, наверное, с десяток и надо признать — без помощи Самарина, я бы ни за что не справился.

— Уффф…, — я оттёр выступивший на лбу пот. — А как же вы по тревоге в них запрыгиваете?

— А зачем? — Не понял меня мой невольный помощник. — Их всего на корабле три.

— Ну, корпус пробьют, разгерметизация….

— Дыхательные маски есть.

— А давление? Упадёт — разорвёт же.

— Борьба за живучесть. Пластыри на пробоины. Отсек изолируется — в этом плане наш Жнец чертовски живуч. Вот твой камбуз — он занимает один конт. Если в нём пробоина будет — двери автоматом закроются.

— И я там сдохну.

— В точку! Если быстро дыру не заделаешь. Так и по всем отсекам-контейнерам. Согласись — мы с Весельчаком — гении! — Он посмотрел на меня с выражением гордости на лице, ожидая несомненного одобрения с моей стороны.

— Да уж, — к его удивлению и это было хорошо заметно, я не был готов столь высоко оценить их проект.

— Скажи, а я могу один скафандр себе, на камбуз, позаимствовать?

— Да не дрейфь ты! — Сняв верхнюю часть с держателей, старпом протянул её мне. — Руки вверх подними и давай, ныряй.

Этот совет оказался в тему — верхняя половинка скафандра наделась на меня с гораздо меньшими проблемами, нежели нижняя, обдав меня запахом резины и талька. Несмотря на свой страшненький снаружи вид, изнутри шлем был вполне комфортен — пока я влезал в верхнюю часть облачения я несколько раз приложился затылкам к шейной дыре и был приятно удивлён наличием мягкой, немного даже пружинящей, внутренней отделки. А вот приборы, органы управления скафандра, меня наоборот — разочаровали. В шлеме полностью отсутствовала какая либо информационная составляющая — ни привычных мне индикаторов запасов воздуха, ни мини радара, ни даже экранчика со статусом повреждений — я напрасно крутил головой, рассматривая внутренности просторной скорлупы шлема. Внутри не было ни-че-го.

— Освоился? — Голос Самарина звучал глухо, но вполне различимо. — На талии, это в районе твоего брюха, по бокам, две ручки. Нашёл?

Пошарив непривычно толстыми пальцами, я нащупал какие-то вмятины по бокам кирасы.

— Теперь прижми верх к штанам и поверни — по часовой. До щелчка.

Поймать сочетание пазов мне удалось только с третьей попытки и металлический «щёлк!» возвестил об окончании моих мучений только спустя минуту после начало данного процесса. Я машинально потянулся рукой ко лбу — что бы вытереть свежую порцию пота, но моя ладонь предсказуемо уткнулась в металл шлема.

— А кондей тут есть?

— Что? Не слышу. Погоди. — Подойдя к пустому шкафчику он пошарил на верхней полочке и вытащил небольшую коробочку, сильно смахивающую на стандартный коммуникатор.

— Теперь слышишь? — Зажав тангету Самарин поднёс коммуникатор ко рту.

— Да! — Я кивнул, но в силу конструкции скафандра мой кивок остался незамеченным снаружи и мне пришлось махнуть рукой, показывая, что да — слышу. Пустотный костюм жутко сковывал движения и я уже с ужасом представлял какими силами мне обойдётся эта прогулка.

— А я тебя нет… Левый рукав.

— Что? — Следуя его команде я приподнял левую руку.

— За запястьем, сбоку, на внутренней стороне. Пластину откинь.

Приглядевшись, для чего мне пришлось задрать руку практически на уровень глаз, я различил небольшую плоскую пластину, резко контрастировавшую на фоне волнистой поверхности конечностей. Откинув её вниз — к моему удивлению с этой задачей, я справился легко, я обнаружил короткий ряд кнопок, которые загорелись разными цветами, стоило крышке открыться.

— Первую, синюю, с силуэтом жми.

Клац!

Послышалось негромкое шипение и, в следующий момент, меня что-то обняло — всего, кроме головы.

— Герметизация и амортизация. Что б не расшибся сильно если с высоты свалишься, или впечатаешься во что-то, — пояснил Самарин. — Теперь вторую, зелёную с вентилятором.

Клац!

Шипенье смолкло, сменившись тихим шелестом и по лицу пробежал лёгкий ветерок.

— Подача воздуха. Белую с радаром.

Я ткнул в третью кнопку на которой был изображён домик с радарной тарелкой на крыше.

— Связь. Скажи что ни будь.

— Что ни будь, — послушно произнёс я.

— Порядок, слышу чётко. Всё, закрывай панель и пошли.

— Погоди. А это что — всё?

— А что тебе ещё надо?

— Ну… Запас воздуха, воды… Сок есть? Кондей как включить?

— Мож тебе ещё бабу рыжую? Кондей… Зажрался ты, Поп. Какой нафиг кондей?

— А в туалет тут как?

— Блин! Сэм! А раньше сходить не мог? Распаковывать придётся. Может потерпишь?

— Да я так спросил, — поспешил успокоить его я. — Для общей информации только. Любопытно же — что тут есть?

— Я поседею — от твоего любопытства. Нет тут ничего. Это не яхта с девками — это рабочий костюм. Разницу улавливаешь?

— Угу. Тогда пошли, — он наклонился и с натугой выволок из низа шкафчика пару огромных босоножек, ну, то, что он вытащил я опознал именно так — подошва с ремнями.

— Это что?

— Присоски. Пошли.

Я повернулся и зашагал в сторону подъёмника.

— Стой! Ты куда?

— Как куда, к шлюзу, — я махнул рукой в сторону подъёмника.

— Не, аварийный шлюз здесь, — Самарин ткнул рукой в противоположную от входа стенку. — Вон дверь, видишь?

На противоположной стене действительно виднелся тонкий контур — привыкнув к массивному дизайну дверей внутри корабля, я просто не обратил на него внимания, посчитав его элементом дизайна.

— Это мы с экспериментального корабля позаимствовали, — с гордостью пояснил старпом. — Он неудачно испытания прошёл, что-то рвануло на ходовых, ну и нашли это, на свалке. Так, вместе с переборкой и вырезали тогда.

Подойдя к стене, он погладил её рукой. — Лет десять назад подобрали, когда только начали проектировать Жнеца. Мы тогда всё тащили. Эхх… Хламу наволокли — горы. Большую часть — да, выкинуть пришлось, а вот это — приспособили.

Нажав на небольшой выступ, он распахнул створку и приглашающе махнул рукой — заходи, мол.

Помещение было небольшим, думаю, что двум человекам, облачённым в пустотное облачение, здесь было бы тесновато. Единственным отличием этой комнатки от соседней, если не считать отсутствие шкафов, был потолок, раскрашенный чередующимися чёрными и жёлтыми косыми полосами.

— Руки подними, — старпом держал в руках конструкцию из обычного монтажного пояса и катушки с проводом — наподобие той, что таскают с собой связисты, протягивая линию связи на поле боя.

— Готово! — Затянув ремень, фиксировавший пояс на кирасе и поправив катушку так, что она оказалась за моей спиной, он отошёл к стене, держа в руках другой конец провода и защёлкнул его карабинчик на небольшом поручне, торчавшем из стены на уровне пояса.

— Сюда встань, — поставив на пол сандалии старпом присел на корточки и когда я вставил ступни в их плетение, принялся подгонять ремешки и щёлкать блокираторами защёлок.

— Вот теперь ты почти готов. Бери лом и — за работу!

Протянутый мне толстый железный прут ничем не отличался от десятков других ему подобных. Хотя… Лом — он лом и есть. Чего тут изобретать?!

— Ну, всё, парень! — Он ободряюще ткнул меня кулаком в грудь. — Буду на связи!

— Погоди! — Увидев, что Самарин собирается покинуть помещение я протянул руку, желая задержать его. — Я что, один пойду?

— Да.

— А Весельчак сказал, что ты страховать будешь?

— Буду. — Он кивнул головой и, перейдя в первую комнатку, продолжил. — Я на связи. Буду.

— Толку от твоей связи!

— Не скажи, — дверь закрылась, отсекая меня от корабля и послышался быстро затихший свист покидающего отсек воздуха. — Последние твои слова, если что, парням передам. Волю исполню.

Полоски на потолке дрогнули и начали расползаться в стороны, раскрывая над моей головой чёрное, с редкими вкраплениями звёзд, пространство.

Почувствовав, что падаю, я инстинктивно всплеснув руками посмотрел вниз, ожидая увидеть провал на месте пола, но он был на месте.

— Нормально всё, я гравитацию здесь отключил, — раздался в шлеме голос Самарина. — Тебе так проще выбраться будет.

— А что? Подъемника нет?

— Слышь, барин! Ножками пошевели, не сломаешься!

Я послушно попробовал пошевелить — безрезультатно. Сандалики с магнитами в подошвах надёжно удерживали мою тушку на поверхности палубы.

— С пятки на носок, обоими, одновременно и ломом оттолкнись.

Со второй попытки мне удалось отцепиться от пола и начать своё движение из отсека.

— Блин! За шнур держись!

— Он же сзади! Как я его достану?!

Я пересёк плоскость бывшего потолка и начал медленно отдаляться от Жнеца.

— Сэм! Не тупи! Ломом покрути сзади!

Захватить шнур мне удалось попытки с четвёртой, первые два раза я просто промахивался мимо, остро сожалея, что старпом выдал мне лом, а не багор. В третий раз я просто не успел схватить вытянутую ломом петлю шнура — катушка выбирала слабину быстро и мои пальцы впустую клацнули металлом перчатки.

Накрутив пойманный трос для гарантии на перчатку, я выдохнул и попытался понять куда меня отнесло за время борьбы с ним. Корпус корабля был рядом — ниже и левее меня метров на сто и, примерно прикинув куда хочу попасть, я пошевелил рукой.

— Сэм? — Очень не вовремя в шлеме послышался голос старпома. — Ты живой? Чего молчишь?

От неожиданности, слишком увлёкшись борьбой со шнуром, и, совсем позабыв про страховавшего меня Самарина, я дёрнулся, отчего натянувшийся было трос зацепился за лом не только напрочь сбивая меня с запланированного курса, но и закручивая мою тушку вокруг оси.

— Сэм????

— Не… Мешай!

Растопырив руки и ноги, я барахтался, пытаясь замедлить вращение, справиться с которым мне, как ни странно, помог всё тот же лом, зацепивший при очередном витке шнур.

— Чего тебе? — Пробурчал я совсем не ласковым тоном, выправив траекторию своего движения.

— Типа беспокоюсь за тебя. Я же на страховке.

— Ну так иди сюда, поможешь!

Очередное потягивание троса приблизило меня к корпусу Жнеца и вытянув ногу я попытался достать ей до корпуса.

Щёлк!

Магниты подошвы тут же приклеились к нему, разворачивая меня в нормальное положение — ногами к поверхности.

— Ты где? Чем занят? Не молчи!

— Я… — Покрутив сначала головой, а затем и всем корпусом, я попробовал определиться, где, к какой части корабля я прилип.

— Ты где? — Не унимался Самарин.

— На Жнеце! Снаружи!

— Очень смешно… А конкретнее?

— Ээээ… Ну…

Так. Передо мной простиралась ровная плоскость корпуса, немного подсвеченная с дальней стороны. Сзади, метрах в пятидесяти за моей спиной, из ее равнины рос длинный прямоугольник поставленного на торец контейнера, увенчанный выплёвывающим яркий форсажный хвост маневровым.

Блин! Это я что — на борту стою что ли?! А похоже — сзади — отсвет главного, тут манёвровый.

Точно! Я на левом борту стою.

— Нахожусь на левом борту, — сообщил я старпому, одновременно стараясь отогнать картинку своей фигурки, горизонтально стоявшей на вертикальной плоскости борта — вестибулярный аппарат начинал дурить, стоило мне осознать, что сейчас я хожу по стене. Разумом-то я понимал, нет тут ни верха, ни низа, но то — разум, а вот организм думал совсем по другому.

— Что-либо видишь?

— Вижу. Передний маневровый работает, звёзды красивые…

— Я про необычное. Необычное что-то видишь?

— Старпом! Ты бы хоть сказал — чего искать?!

— Да я и сам не знаю. В общем, ну… Ты походи, посмотри. Если увидишь, чего — тут же говори, лады?

— Лады, — я снова пробежал глазами по поверхности корабля.

Ничего.

Ладно… А за маневровым? Как он там говорил — пятка-носок?

Осторожно помогая себе ломом, я проковылял к носу Жнеца. Путь в полсотни метров занял у меня почти десять минут и отнял приличный кусок сил.

— Сэм? Ну чё?

— Да ни чё! Пусто. В смысле — левый борт чист.

— Принято. Послушай, — он немного замялся. — Я всё понимаю, но ты бы, ну, поторопился бы, а Сэм? Мы одевались двадцать минут и тут ты уже почти столько же. Топливо же, ну ты понимаешь?

— Так приди и помоги, — огрызнулся я, пробуя перемещаться по корпусу боком, приставными шагами.

— Как? Я бы рад…

— Как-как, через люк, — новый способ движения оказался более продуктивным — скорость моих перемещений возросла раза в два, и я как краб, бочком-бочком, пополз к верхней части корпуса.

— Закрою крышу — тебе трос перерубит. Только на присосках будешь. Ну, как тебе такой вариант?

— Не, я уж сам, как ни будь.

Осторожно перенеся ногу через грань корпуса и убедившись, что её присоска надёжно сцепилась с бронёй, я оторвал другую ногу, переваливая себя на верхнюю плоскость Жнеца.

— Нахожусь на ээээ… — Хм. А действительно, как это называется? Крыша? Верхняя часть корпуса?

— Сверху я, — решив не вдаваться в детали, я коротко доложил, принимаясь разглядывать металлическую равнину перед собой.

Ничего.

Повсюду, куда бы я не посмотрел, простиралась, разбитая сварными швами на одинаковые прямоугольники, броневая защита корпуса. Её серебрящаяся в свете звёзд, однотонность была нарушена только в двух местах.

В одном зиял подсвеченный изнутри провал аварийного шлюза, а в другом — какая-то смятая конструкция едва заметно выделялась на фоне металлической равнины. Я и заметил-то её только благодаря отбрасываемой тени. Тёмное пятно посреди светло серебристого поля выглядело подозрительно, ну я и стал присматриваться.

— Старпом?

— Нашёл?

Я молча пожал плечами.

— Что, Сэм? Не молчи! Что видишь? Чёрт! Я же не вижу тебя! И, если ты там сейчас разводишь руками, то любоваться этим могут только звёзды и Копии. И, кстати, я уверен, что тебя — на корпусе, они уже засекли — я бы, на твоём месте, поторопился.

— А то что? — Последние его слова меня малость напрягли, и я присмотрелся к пространству за кормой, надеясь увидеть преследовавший нас крейсер. Может он там и был, но моих навыков не хватало, чтобы отличить просто звёздочку от сверкания выхлопов чужака.

— Что-что… Шарахнут картечью — узнаешь, что! Нашёл?

— Что-то непонятное вижу. Сейчас подойду.

— А что видишь?

— Погоди. Сейчас доберусь…

В движении боком было только одно неудобство — обзор через боковое окошечко шлема был так себе и мне приходилось останавливаться для коррекции курса примерно каждые пять шагов.

Остановиться.

Повернуться корпусом к корме.

Найти непонятную хрень.

Засечь ориентир — приметную звезду над кормой.

Повернуться боком к ней.

Сделать пять — шесть шагов.

Повторить.

Добравшись до непонятного образования, я наклонился над ним, опираясь на лом как на палку.

— Самарин? Ты тут? Я у этой… Этого…

— Опиши.

— Ну оно…

То, что это не было частью корабля я понял сразу — слишком уж чужеродным выглядел объект, над которым я сейчас склонился. И самой подходящей ассоциацией, появившейся у меня в голове при виде этого — был вантуз. Из смятой полусферы, непонятно как прилепившейся к корпусу Жнеца, торчала не длинная — метра полтора всего, палка, больше похожая на ёршик для чистки посуды. Иголки были тёмными у основания и постепенно светлели так, что кончики были практически белыми.

— На корпусе что-то полукруглое, из него торчит… Ээээ…. Хвост ежа.

— Чей хвост?

— Ну… Палка, вся в иголках, как ёжик. Старый ёж. Или как ёршик для посуды.

— У ежей нет хвоста! И почему — старого?

— Откуда я знаю! Иди сюда — сам посмотришь. Кончики седые — вот я и решил — старый ёж.

— Сэм. — В голосе старпома послышалось раздражение. — Весельчак только что связывался. У нас топлива, при форсаже как сейчас, хватит ещё на двадцать минут. Понял?

— Нет. — Я, всё так же опираясь на лом присел рядом с этой конструкцией, стараясь понять, чем она держится за корпус.

— Через двадцать минут мы уйдём к Кило.

— А как же это? — В месте, где смятая полусфера касалась корпуса я заметил небольшую щель — не больше мизинца шириной.

— Будем надеяться, что оно не работает. — Он вздохнул. — Выхода у нас нет, Сэм. На радаре ещё две отметки засекли.

— Ещё крейсера?

— Не знаем — дистанция большая, просто две новых отметки, идут к нам. — Он снова вздохнул и продолжил совсем уж невесёлым тоном. — Ты там поторопись. Прыжок — будет и я настоятельно тебе не советую оказаться за бортом при этом.

— Угу, услышал, — коротко ответил ему я, пытаясь присесть, не отрывая подошв своих сандалий от поверхности. Был бы это мой старый скафандр — такой проблемы не возникло бы, но в этом коконе любое движение требовало не только физических, но и умственных усилий.

Так и не сумев принять желаемую позу, я ограничился тем, что замер, согнувшись в поясе, насколько это позволяла жёсткая броня и принялся засовывать лом в обнаруженную щель.

Он лез с трудом — за те несколько минут, что я потратил на это дело, мне удалось загнать его сантиметров на пять, не более.

Всё!

Дальше — ни как, как бы я его не шевелил и не раскачивал.

— Что у тебя? Пятнадцать минут!

— Лом заклинило, не лезет!

— Бросай нафиг и сюда давай! Тебе до люка ещё минут десять ползти.

— Погоди. — Мне в голову пришла новая идея и я решил попробовать.

Потянув лом вверх я, одновременно оторвав от корпуса ногу, сильно пнул носком ботика в то место, где железная палка входила под оболочку маячка. Нет, оторвать его таким образом я и не надеялся, да и цель преследовал иную — убедившись, что ботинок прилип к поверхности я со всех сил надавил на лом, на самый конец, используя его как рычаг с точкой опоры на своём ботинке — в старом скафандре я бы не решился на подобный трюк, давить и дробить свои кости у меня никакого желания не было, но тут всё было железное и я решил рискнуть.

Несколько секунд ничего не происходило, и я уже решил, что эта затея ни к чему не приведёт, как вдруг лом вздрогнул и начал опускаться, а по корпуса пробежала короткая дрожь.

— Это что было?

— Что? — Не понял я его вопроса, да и не желал вникать — отлепившаяся от поверхности Жнеца конструкция начала медленно подниматься верх вместе с намертво прихваченным ломом.

— Звук был? Чпокнуло что-то?

— Оторвал… Хрень эту. Что дальше? Возвращаться?

— Оттолкни её от корпуса — ну, что бы снова не прилепилась.

— Легко сказать!

Веса в космосе нет — верно, но законы массы и её инерции — остаются и, что бы оттолкнуть объект от корпуса мне пришлось изрядно попотеть, орудуя ломом, как рукоятью — теперь тот же рычаг, что помог мне в отделении чужой хреновины от корпуса работал против меня.

Окончательно вымотавшись, я сумел оттолкнуть образовавшуюся конструкцию от корабля и она начала медленно удаляться в верх и в сторону кормы.

— Самарин. Оттолкнул. Сейчас метрах в пятнадцати и удаляется от нас.

— Сэм! Бегом в люк! Шесть минут до прыжка. Сейчас разворот начнём!

А вот это — разворот, было совсем некстати…

Максимально быстро и широко переставляя ноги я поковылял к открытому зеву люка, надеясь успеть до начала поворота.

Надеялся я, как оказалось, зря. Корпус, под моими ногами вздрогнул именно в тот момент, когда я, балансируя на одной ноге готовился поставить вторую — меня мотнуло, законы инерции, что б им, и оторвало от поверхности, отбрасывая в сторону от корпуса.

— Оторвался! Мягче не могли что ли?

— Трос! За него тяни! Руками выбирай! Четыре!

В этот раз поймать трос мне удалось практически с первой попытки — уж не знаю, то ли я наконец освоился с этим скафандром, то ли помогла накатывавшаяся на меня волна паники — в любом случае, он моментально оказался в моей ладони, и я начал, быстро перехватывая его, подтягивать себя к хорошо видимому с высоты моего полёта, провалу аварийного люка.

— Три! Ты где?

— В процессе!

Метал тросика постоянно проскальзывал по поверхности перчаток и мне, чтобы не упустить его, обрекая себя на новую ловлю, действовать очень осторожно.

— Войдём в зону поражения крейсера через минуту!

Отвечать ему я не стал — всё и так было ясно.

Рывок.

Перехват.

Рывок.

Проём люка стремительно надвигался — мне оставалось до него метром двадцать, когда я понял свою главную ошибку — а тормозить то как?! Я двигался уже с приличной скоростью, причём — головой вперёд, обещая врезаться во внутренние стенки отсека именно ей.

— Двадцать! Сэм!!!

— Почти…

Бах!

Мой шлем с грохотом врезался в пол отсека, и я закувыркался по нему, не обращая внимания на боль в макушке и плечах — меня больше беспокоил другой вопрос — услышу ли я свист выходящего воздуха.

— Это ты? Грохнулся?!

— Я. Закрывай.

Слава Богу он догадался заранее включить гравитацию — меня протащило по полу, а не выкинуло наружу рикошетом, согласно вспомнившемуся из школьной программы закону про угол падения и отражения. Иначе б…. Я вздрогнул, представив, как после удара об пол, я бы отлетел к стене и, отразившись от неё — обратно наружу.

— Задраиваю!

Черные и жёлтые полоски начали своё движение друг навстречу другу, отгораживая меня от негостеприимной пустоты снаружи. Двигались они быстро и спустя несколько секунд встретились, сомкнувшись в своих объятьях. Тот час послышался свист подаваемого в отсек воздуха, и я окончательно расслабился.

Всё!

Дома!

— Чего разлёгся?! — Ворвавшийся в отсек Самарин схватил меня под руки и поволок из отсека. — Здесь брони считай нет, попадут — каюк!

Отталкиваясь ногами от пола я как мог помогал ему в нелёгкой задаче по эвакуации моей тушки.

Разъединив с его помощью половинки скафандра — надо признаться, сам бы я возился долго — сил не было от слова совсем, мы вытряхнули меня из неё как ядрышко ореха из скорлупы.

— Это что? — Он ткнул пальцем на сапог с характерной вмятиной на носке.

— Это от лома, опирал сюда его, ну — когда ту хрень выламывал.

— А лом где?

Я пожал плечами. — Улетел, вместе с маячком. Прилип он.

— Эххх… С меня Вильсон голову снимет!

— За лом?! Так я корабль спас!

— Ты-то спас, а я — лицо материально ответственное. Ты не представляешь — какая он зануда. Пошли, доложимся.

— Простит, — прокряхтел я, ощупывая голову.

— Ударился?

— Да, головой тормозил. Хорошо, что скафандр выдержал.

— Он и не на такое рассчитан, не то, что у Копий.

— Погоди, — я встал, и придерживаясь за него поковылял к рубке. — А что они не стреляют?

— Странно, да, молчат. — Он тоже остановился, прислушиваясь к звукам снаружи, точнее — к их полному отсутствию. В этот момент корабль вздрогнул и на меня навалилась уже хорошо знакомая смена горячих и холодных волн — Жнец начал прыжок.

Остаток пути до базы прошёл спокойно — по выходу из прыжка мы провисели около часа в пространстве, ожидая погони, но никто так и не появился. Мой доклад о произошедшем был воспринят капитаном вполне благодушно и даже Самарину, честно доложившему об утере имущества не было высказано никакого негатива — Вильсон только кивнул, когда старпом доложил об утере лома и о повреждении скафандра.

— Что ж. Вы — молодцы, — подытожил он наши доклады. — От маячка отделались, хвост отрубили, ну а что лом и скафандр на списание — так наши шкурки дороже стоят. Отдыхайте. — Отпустив нас взмахом руки, он активировал канал общекорабельной трансляции:

— Вниманию экипажу! Говорит капитан! — Откашлявшись он продолжил. — Бойцы! Через пару часов мы будем на базе. Понимаю, что этот поход выдался не таким лёгким, как планировалось и вы все жаждете получить свои доли дабы предаться своим любимым порокам — пьянству и разврату. Но! Прошу после посадки не разбегаться по кабакам и борделям! Будет построение. Всем отбой!

Отключив связь, он повернулся ко мне и подмигнул. — А тебя Сэм, я особо прошу поприсутствовать.

— Принято, капитан. — Я кивнул и направился было к выходу из рубки, но голос Вильсона заставил меня остановиться практически уже у порога:

— А ты куда собрался?

— Камбуз мыть, куда же ещё.

— Забей. Поменяем всем модулем. Я же обещал. Ты лучше тут посиди, отдохни, а заодно и за пилотами понаблюдай — если ты, конечно, ещё не передумал в пилоты податься.

Как вы понимаете — отказаться от подобного приглашения я не мог и весь остаток пути провёл в рубке бездельничая, пардон, наблюдая за работой Первого пилота. Сквозь полудрёму, если по-честному — откидное сиденье и стенка за спиной, внезапно оказались весьма уютными, а покачивание корабля при смене курса так и вообще убаюкивало, так что я и не заметил, как задремал, проснувшись только от резкого толчка, возвестившего об окончании нашего похода.

— Экипажам! Становись! — Самарин вытянулся по стойке смирно и вытянув левую руку указал направление построения.

Обсуждавшие последний поход люди, а здесь, в доке номер четыре, если верить намалёванной на двери цифре, собрались оба экипажа — и Жнеца и Бубалюс, прекратили болтать и быстро сформировали две, почти ровные, шеренги.

— Капитан! Всем смирно!

Народ замер и старпом, по-военному чеканя шаг, подошёл к Вильсону. — Капитан! По вашему указанию экипажи кораблей Жнец и Бабулюс построены.

— Вольно! — кивнув ему в ответ Весельчак заложил руки за спину и сделал пару шагов к нам.

— Народ! Я буду краток. Поход оказался сложнее, чем мы планировали. Факт! У нас есть потери, — он кивнул себе за спину, где, на транспортной платформе лежали два тела, упакованные в чёрные пластиковые мешки.

— О покойных ничего говорить не буду. Сами всё знаете. Что и как. — Он немного помолчал, склонив голову, будто отдавал погибшим последнюю дань уважения и продолжил:

— Но мы живы и с добычей! Сообщаю всем — кредит каждого здесь восстановлен в прежнем объёме. Можете развлекаться!

— Ура капитану! — Выкрикнул кто-то из строя и это нарушение строевой дисциплины тут же было подхвачено остальными:

— Ура! Ура! Ура!

— Тихо, мальчики, тихо! — Он поднял обе руки и присутствовавшие тотчас смолкли. — Понимаю, за три года вы натерпелись, — Весельчак усмехнулся. — Так что — отрывайтесь! Но помните — вылет может быть в любой момент. Головы не теряем!

Он замолчал и продолжил только когда, по понятным себе признакам понял, что эти слова дошли до всех.

— Последнее. Экипаж Жнеца! Кок Сэм! Ко мне!

Я вздрогнул и покрутил головой, не понимая происходящего.

— Чего завис, — толкнул меня в бок, стоявший рядом незнакомый мне абордажник. — Тебя же. Иди!

— Сэм? Ко мне! — Уже громче повторил команду Вильсон и я, разом как-то одеревенев, вышел из строя и изображая жуткое подобие строевого шага, а что делать, не ходил я так никогда, подошёл к нему:

— Капитан… Эээ… Вильсон, сэр! Кок Жнеца Сэм Люциус по вашему приказанию прибыл!

— О как официально! Сразу видно — военный человек, — он снова ухмыльнулся и гораздо тише продолжил, обращаясь только ко мне. — Вот только строевой, строевым больше не надо.

— Всё так плохо? — так же тихо спросил я в ответ.

— Ужасно! Лицом к строю повернись. — Я выполнил его команду и дальше он продолжил уже нормальным голосом.

— Во время похода Поп, не только образцово исполнял свои обязанности, но также отличился дважды. Дважды! — Весельчак поднял вверх и потряс над головой рукой с двумя растопыренными пальцами:

— Во-первых! Принял участие в абордаже и в честном бою взял жизнь чужого!

По строю покатился одобрительное ворчание, и я покраснел — я-то хорошо помнил, что это за бой был.

— Во-вторых! Когда мы уходили от преследования — он выбрался на корпус! При форсажном режиме!!! Найдя на корпусе маячок Копий, он сбросил его, что позволило нам уйти от преследователей!

Одобрительное ворчание усилилось и тут я с чистой совестью расправил плечи и выпятил грудь — да, вот это действительно была моя и работа, и заслуга.

— Брюхо подтяни, — едва слышно пробормотал капитан, напрочь, одной фразой, возвращая меня к реальности.

— Мною, и советом старших офицеров, принято решение. Кок Сэм Люциус!

— Я!

— За участие в абордаже! — Ко мне подошёл, держащий что-то округлое и невидимое под наброшенной сверху тканью, Роже. — Ты хорошо дрался! Так держать!

Стоявший рядом Самарин стянул ткань, открывая всем кирасу и абордажную саблю.

— Это они? — Я поперхнулся, застигнутый врасплох таким подарком.

— Те самые, в которых ты там был, — улыбнулся Роже и продолжил. — Народу покажи, эмблему.

— Вы и эмблему придумали?

Повернув кирасу к себе, для этого пришлось зажать саблю подмышкой и присмотрелся — да, на пузе был изображён толстенький человечек, одетый в монашескую сутану. Он грозно воздевал над головой поварёшку, явно готовясь со всей души врезать ей кому-то впереди. Выше и ниже, по дуге, были выгравированы два слова: Nunc dimittis.

Когда я поднял кирасу над головой, демонстрируя её переднюю пластину строю, тот взорвался дружеским хохотом:

— Класс!

— Сэм! Поздравляю!

— Хорош!

— Толстая Магда! Будем ждать Поп, приходи!

— А что написано-то?

— Да! Тебе проставляться!

— Поп? Чё написано?

Повернув броню к себе я громко прочитал. — Nunc dimittis! Ныне отпущающе!

— Ах-хах-ха! Грехи отпускать будешь?!

— Точно! Поварёшкой по лбу!

Вильсон несколько раз поднимал руку, пытаясь всех успокоить, но народ не унимался, продолжая обсуждать и меня, и броню.

— Старпом!

— Экипаж!!! — Рявкнул Самарин конкретно. — Смир-НА!

После такого акустического удара, я и не подозревал, что можно ТАК орать, шум быстро стих и, благодарно кивнув ему, Весельчак продолжил:

— За работу на внешней броне! Кандидат Поп… — Он замолк, нагнетая напряжение. — Принимается в Братство!

Повернувшись ко мне, он протянул руку. — Поздравляю! Теперь ты полноценный Брат, Сэм!

— Поздравляем! — присоединились к нему Самарин с Роже, и едва-едва восстановленная тишина была снова нарушена криками экипажей.

— Всё-всё, народ! — Капитан поднял вверх обе руки, будто собирался сдаваться. — Построение закончено, все свободны!

Строй моментально сломался и люди побрели к выходу из ангара, не ленясь подойти ко мне с личными поздравлениями. Кто-то просто поздравлял, другие звали с собой — отметить награды и вступление в Братство, и я просто кивал, что-то отвечал им, ощущая себя не в своей тарелке — ну не люблю я быть центром внимания, что ж поделать.

— Сэм, придёшь? — Толкнул меня в бок Люкс. — Мы во Пне будем.

— Где?

— Ну — Старый Пень, кабак. Готовят там хорошо, пиво всегда свежее. Я тебе там номер сниму, хочешь? Девки чистые. Ну?

— Давай, — я переложил из руки в руку саблю и кирасу.

— Давай сюда, — он протянул руку к ним. — Я отнесу, в номере будут, чего таскать?

— Держи.

— Ну так мы тебя ждём! Не тяни! — Засунув саблю под мышку и передав кирасу Деме, стоявшему рядом он кивнул мне, и их компания направилась к выходу из ангара.

— Сэм? А ты чего не идёшь? — Самарин был одним из немногих, не спешивших навстречу отдыху.

— Надо на камбуз зайти. Прибраться.

— Ааа…. Работа прежде всего, да?

— Типа того. А что?

— Есть предложение по лучше.

— Да?

— Виль? — Он повернулся к капитану, что-то вполголоса обсуждавшему с Роже. — Сэма возьмём?

— Если хочет сам — пошли. Сэм, идёшь?

— Иду.

Посмотреть на добычу было для меня гораздо интереснее, чем сидеть в кабаке. Да и не денется оно никуда — пиво-то.

Бабулюс совершил посадку в ангаре номер пять, соседним с нашим и дорога до него заняла у нас не более десяти минут. Мы бы дошли и быстрее, но шедшие впереди Весельчак и Самарин то и дело останавливались, горячо что-то обсуждая. Подслушивать начальство не самый верный способ улучшить свою карьеру и мы с Роже, шедшие за ними сознательно шли медленно, не испытывая никакого желания оказаться в курсе обсуждаемых тем.

— Ну, как тебе подгон от моих парней? — Наверняка для проформы поинтересовался он, во время очередного обострения начальственной беседы. Мог бы и не спрашивать — по моему лицу всё и так было видно, но правила игры следовало соблюдать.

— Спасибо! Очень! Вопрос можно?

— Давай.

— Я что — действительно такой? — Не желая договаривать, я просто похлопал себя по животу.

— Обиделся? — По-своему понял мой жест он. — Так шутка же. Не серчай. Да и кроме того — ты же кок, а ему тощим быть, — он покачал головой и продолжил. — Тощий кок, это, брат, моветон.

— Что?

— Примета плохая. Ну, не нравится — так я тебе чистую дам, здесь мастерских полно — сам закажешь эмблему.

— Роже? Ты чего?! Мне всё очень понравилось, правда! Просто все говорят, что я, — я снова похлопал себя по тому же месту.

— Забей! Это ты Два-Двести не застал, вот тот — да. Два метра ростом и две сотни килограмм весом! Вот это да, туша была. Представляешь?

— А сейчас он где? — Я честно попытался представить, но получился какой-то монстр и я поспешно отказался от этой попытки.

— На турель нарвался, — вздохнул он.

— Извини.

— Да ничего, жизнь. Мы тогда Слона брали, ну а его капитан опытным оказался — мобильную турель купил. Вот Два-Двести и пошёл. У него кираса усиленная была. Пробился к ней и сломал.

— Я так понял его турель убила? — Не совсем понимая его слова осторожно поинтересовался я.

— Она, зараза! Я же говорю — капитан битый лис был. Он её, турель эту чёртову, заминировал. Два-двести её сломал, а она и рванула. Напополам. Тут даже синяя кровь не помогла бы, если б не сказкой была.

— Синяя кровь? — Навострив уши тут же отреагировал я на новый термин.

— Аааа….. Сказки это, не обращай внимания. Тебе там, — он мотнул головой куда-то вверх. — Наружи, свезло. Посылай я маячок — я б к нему мину присобачил бы. На неизвлекаемость. Чтобы оторвать если, то только с сапёром.

Упс… Я вздрогнул, представляя свою незавидную судьбу при таком раскладе. Интересно — просчитали ли Самарин с Вильсоном такой вариант, когда меня посылали туда? Или они сознательно меня послали? Подорвётся — так и не жалко?

Остаток пути мы проделали молча, думая каждый о своём.

Ангар номер пять встретил нас пустотой. Единственным, кто там оказался кроме нас, был сторож, он же оператор кара-погрузчика.

— Кар нужен? — Поинтересовался он, высунув голову в окошко своей будки, когда мы проходили мимо.

— Не, разгружать будем завтра, мы так, полюбопытствовать.

— Мне же проще, — он скрылся внутри своей каморки, захлопнув за собой створку окна.

— Ну что? Посмотрим, чем разжились на этот раз? — Вытащив из кармана пульт, Вильсон набрал комбинацию и створы грузового трюма начали медленно расползаться в стороны, открывая нам доступ внутрь.

— Что-то я не понимаю, — первым нарушил молчание Самарин, когда мы зашли внутрь. — Мы же транспорт Копий того? Да? А это тогда что?

Внутри, аккуратными рядами были расставлены грузовые конты — стандартные пятидесятки, я их узнал сразу, о чём и не замедлил сообщить и ему и всем присутствовавшим.

— Ты весьма наблюдателен, Брат Поп, — с непонятной мне издёвкой в голосе произнёс капитан. — Мы все видим, что это. Но это не то, чего мы тут ожидали увидеть! Разницу улавливаешь?

— Нет.

— Это наши, людские конты, Сэм, — пришёл мне на помощь Роже. — Копии их не используют, понимаешь? У них свои, под их механику заточенные.

— Ааааа… Ну так бы и сказали. И что тут такого? Ну — не оказалось своих, груз срочный, а эти, — я махнул рукой вглубь трюма. — Подвернулись.

— Сэм! — В тоне Виля было явственно заметно раздражение. — Они. Не. Используют. Наши.

— Капитан, сэр! Разрешите? — Я решил зайти с другой стороны.

— Ну?

— Так давайте откроем и посмотрим, что там внутри. Чьё барахло — наше или нет. Мы же за этим сюда пришли?

— Роже? — Он усмехнулся. — Вскрой ближайший, Сэм прав — мы за этим сюда и пришли.

Но стоило Роже двинуться к конту как…

Раздавшийся сзади голос был каким-то безжизненым и обернувшись я увидел стоявших за нашими спинами двух Копий. Это был первый раз, когда я оказался так рядом с ними, сразу, как-то инстинктивно понимая за что они заслужили свое прозвище. Они действительно были копиями — одинаковые лица, одинаковая мимика, даже рты они открывали синхронно, говоря по очереди — один говорит, другой просто раскрывает рот, не издавая при этом ни звука.

— Капитан.

— Весельчак, можно.

— Вам.

— Предложить.

— Слушаю, — капитан повернулся к ним, жестом давая знать Роже, чтобы тот остановился.

— Мы хотим.

— Предложить вам.

— Сделку.

Для дальнейшего удобства читателя я буду передавать их речь от одного лица, дабы не занимать слишком много места.

— Слушаю, — снова повторил Вильсон, натягивая на лицо маску заинтересованности.

— Вы не открываете контейнеры, и мы платим вам двадцать миллионов.

— И что мне с ними делать? Сбросить на звезду?

— Мы заплатим за груз ещё сто. И пятьдесят за Вола. Наш пилот отгонит его к нам.

— Сто семьдесят за всё? Что же…. — Он задумчиво пожевал губами. — Но я не соглашусь.

— Причина.

— Если вы даёте столько, значит другие дадут больше.

— Назовите вашу цену, капитан Весельчак.

— Этот груз очень вам нужен — иначе вы бы не отправили такие силы за ним. Так?

Копии не ответили, они вообще никак не прореагировали на его слова.

— Пятьсот. Да, пол миллиарда, и я отдам вам Бабулюса.

— Согласны. Наш пилот сейчас будет.

— Завтра. Деньги — наличными. Имперскими кредами.

— Это невозможно. Мы не соберем сумму до завтра.

— Ну, — он изобразил сожаление и развёл руками. — Тогда мне заплатит тот, у кого они есть. Роже, проводи господ.

Копии молча, ничем не выдавая своих чувств, развернулись и, под конвоем Роже, покинули ангар.

— Откроем? — Вильсон шагнул к конту и взялся за маховичок двери.

— Виль, — Самарин положил руку на его ладонь. — Может не стоит? Не нравится мне все это. Совсем не нравится. Да и условия ты им поставил — никто же не справится.

— Да, никто. — Он снял его руку и принялся крутить ручку. — Никто, кроме…

Щёлкнул запор, и капитан с натугой отвалил дверь. — Кроме Двадцать Восьмого, сечёшь, Самара? Он чужаков ох как любит, я уверен — он заплатит. Произнеся это Весельчак усмехнулся и сунул голову внутрь.

Спустя несколько секунд изнутри послышался его судорожный вздох и короткое, насквозь нецензурное восклицание.

Когда он рывком выдернул голову наружу — на его лице не было ни кровинки. Сделав пару шагов назад, он остановился и заметно подрагивавшей рукой вытер со лба пот.

— Что там, Виль? — Самарин шагнул к нему, но тот отшатнулся и посмотрел на нас расширенными глазами:

— Там люди, наши. Женщины, то есть. Много. В капсулах сна. Имперских.