Бумажка, так небрежно отброшенная легатом на землю, оказалась не чем иным как ультиматумом, составленным по всем правилам объявления вооруженного конфликта.

— Так оформлялись притязания Империи в самом начале той, всегалактической, войны, — пояснил Красс, приглашённый для участия в рабочем совещании на следующий день после визита Преторианцев: — По крайней мере, именно так всё оформлялось по началу, пока бойня не приняла массовый характер и всем стало не до приличий. И что мне более всего не нравится, — он постучал пальцем по цветной копии, где посреди листа, разместился, раскинув крылья, желтый Имперский Орёл: — Так присутствие тут вот этой птички.

— А что с ней не так? — Маслов, крутивший в руках свою копию, поднял на него глаза: — Ультиматум Преторианский, Орёл — их символ. Что не так?

— Цвет. Был бы он красным, зелёным, или в полосочку — ещё ничего, но вот золотой… — Он вздохнул: — Золотой значит, что утвердил эту операцию лично Император, а такими приказами, сами понимаете, не шутят.

Сам лист был разделён тонкой, и опять же, золотой линией, на две части. Сверху, выписаные каллиграфическим шрифтом Универсального языка, перечислялись требования, исполнив которые, можно было отвести от себя угрозу вторжения. Нижняя же часть, так же разделённая горизонтальной, но на сей раз красной линией, содержала в себе перечисление сил, направленных Империей для решения возникшей проблемы.

Верхняя часть была отвергнута руководством страны практически сразу — настолько неприемлемыми оказались перечисленные там требования.

Корме признания Империи доминионом, с чем ещё более-менее можно было бы смириться, получив взамен технологии и знания, от верховной власти требовалось уменьшить численность населения втрое, вывести оставшихся из городов и расселить их по сёлам, управлять которыми будут направленные из Претории ветераны, по определению неподконтрольные местным властям, вернее их остаткам.

Самим же правителям предписывалось прибыть на Преторию Секундус, где им и следовало ждать суда, будучи закованными в кандалы и выставленными для развлечения граждан на помосте позора. Шедшее среди прочих, требование прихватить с собой отрезанные головы Карася и его группы никто всерьёз и не рассматривал, понимая мелочность и бесполезность выполнения этого пункта на фоне остальных.

Вторая половина листа, как уже было сказано выше, несла на себе перечисление сил, которые Империя готовилась направить для покорения бывшей колонии.

Список возглавляли, обведённые отдельной рамочкой чёрного цвета, наименования космических кораблей, а ниже, но тоже в окружении каймы зелёного цвета, шла информация о наземных силах Претории, назначенных для наземной части операции.

Змеев, на чью долю выпала незавидная обязанность по отражению атаки, постучал пальцем по списку кораблей и поднял взгляд на Красса: — Не много ли чести для нас? Империя сюда почитай целый флот гонит, а ты говорил, что силы, согласно древним правилам, должны быть равными. Пентера, две Квадриремы, две Триремы и пять Унирем. Император, он что? Считает, что мы что-то подобное имеем?

— Но господин, — темные круги под глазами бывшего легионера показывали, что он, как и все остальные, предыдущую ночь провёл без сна: — Император рассудил здраво. Вы же уже более полусотни лет как в космосе — вот он и подобрал адекватные силы. Секстеров же нет, да и Пентера всего одна.

— Погоди… Какие пятьдесят? Мы же только и можем, что железку на орбиту закинуть.

— Орбитальная станция у вас уже лет тридцать как есть, и, на минуточку, обитаемая. Спутники запускаете регулярно, — принялся загибать пальцы Красс: — У вас даже опыт межпланетных полетов есть. На Луне же вы были?

— Может были, а может и нет, — припомнив споры, что полеты американцев на Луну были грандиозной мистификацией, покачал головой генерал: — Мы же только первые шаги делаем — а тут, на нас, полноценный боевой флот выкатывают!

— Извините, высокородный господин, — с сожалением тряхнул головой Красс: — Но в Империи никто разбираться с вами не будет. Полсотни лет в пространстве? На соседние планеты летали? Послать малый отряд! Сожалею, мой господин, но всё обстоит именно так, — умолкнув, он опустил взгляд на стол.

— М-да… Не здорово. — Змеев недовольно скривился, злясь сразу на всех — и на Преторию, и на столичных лидеров, и на самого себя.

Руководство страны, всё ещё пребывавшее в очень хорошем, после боевой демонстрации Ренегата, настроении, рассудило здраво, назначив Змеева главным по обороне планеты. Логика такого решения была проста и понятна — кашу заварили вы? Вам и расхлёбывать. Да и кто, кроме вас и ваших людей, товарищ генерал-лейтенант, лучше других знает Преторианцев? Вы же нам не липовые, высосанные из пальца отчёты шлёте? А по ним ваши бойцы громят Имперцев, только пух и перья от их орлов летят. И перебежчик у вас есть — кому как не бывшему легионеру знать всю подноготную их военной организации? Все слабые и сильные стороны? Вот.

В общем — вы разбирайтесь, а уж мы вам поможем. Всем. Вплоть до термояда, хотя лучше, конечно бы, без него. А танки, пехоту, авиацию — всё, что попросите — всё предоставим. Мы в вас не сомневаемся и всё такое.

— Не здорово, — повторил он, переводя взгляд на зелёную рамку. Тут, по крайней мере, всё было яснее и проще.

Для проведения наземной части военной операции, Претория направляла на Зею семь сотен бойцов. Шесть пехотных манипул и одну командную — это уже пояснил Красс. На удивлённый вскрик Чума — «А чё так мало? Мы и миллион выставить можем!», бывший легионер пояснил, что в подобных спорах, правила которых были определены ещё при Древних, количество бойцов всегда подвергалось ограничениям. Кровь проливать Ушедшие не любили. Встретьтесь в честном бою, равными силами — пусть победит тот, кто лучше подготовлен и чьи бойцы смелее. Зачастую доходило до того, что встречались вообще единицы — решая споры личными поединками.

Позже, с началом той войны, эти правила сыграли злую шутку с большинством миров, куда что Претория, что Слуги, направляли свои войска в количествах, намного превосходящих местных, хорошо подготовленных к обороне, защитников.

Сейчас же, по мнению Красса, Империя пыталась показать свою верность древним правилам, по какой-то причине решив сыграть на мнении своего народа. Уважение традиций Ушедших было одной из скреп, удерживающих Империю, и вот такая, нарочитая, демонстрация почитания старых правил, должна была принести много очков тем, кто стоя за спиной направленных сюда сил, дёргал за ниточки, выправляя ситуацию по нужному себе плану.

Кроме перечисления сил, направленных для решения вопроса с Землёй, в рамочке указывались требования и ограничения, предъявляемые как к полю боя, так и к вооружению выставляемых защитниками сил.

Так, поле боя, должно было представлять собой ровную площадку размерами три на три тысячи шагов — квадрат с ребром примерно полтора километра, быть огороженной и располагаться не более чем в пяти тысячах шагах от Портала. В добавок к этому, земляне должны были организовать силам Претории свободный проход как к полю боя, так и назад к Порталу, обеспечив отсутствие препятствий на всём протяжении пути.

Если эти требования были довольно простыми — подходящая площадка нашлась быстро, то вот ограничения на вооружение заставило Змеева недовольно качать головой.

Правила запрещали многое.

Нельзя было использовать дальнобойную артиллерию или ракеты. Нельзя было применять бронированные самодвижущиеся повозки. Нельзя было применять любые устройства, позволявшие участникам боя подниматься в воздух и перемещаться по нему. Даже мины и те попадали под запрет. Только пехота и только с личным, лёгким оружием.

Первоначальный план генерала — накрыть плотные коробки легионеров Градами, а потом, заманив остатки на фугасное поле, подорвать к чёртовой матери, рассыпался, стоило только Крассу заняться объяснением условий.

Нарушить правила тоже было нельзя, и дело тут было не в опасении вызвать гнев мифических Древних. Нарушитель старых заветов автоматом становился изгоем, которому не давали доступа на другие миры с Ключниками, наглухо изолируя подобный мир от остальных. Снять клеймо могла только полная капитуляция перед нечестно побеждённым врагом.

В общем, правил было лучше не нарушать — став изгоем Земля рисковала получить полномасштабную войну с Империей, результат которой, в отличие от данного конфликта, был слишком хорошо предсказуем.

Оставалось одно — строго следовать правилам и…побеждать!

Но, если, с наземной частью всё было более-менее ясно — Змеев планировал вывести в поле семь сотен стрелков с АШ-12 и перестрелять всех к чёртовой матери, то космическая вызывала множество вопросов.

Надвигавшаяся армада, хоть и была невелика, по крайней мере так её охарактеризовал Красс, но выставить против неё земляне могли только Стража. Ренегат, расстреляв в прошедшем шоу весь свой боекомплект, требовал пополнения запасов, но, положа руку на сердце, генерал был более чем уверен, что Имперцы, чьи корабли прошли не одно настоящее боевое столкновение, легко собьют все выпущенные с них торпеды. Да и что те могли сделать своими боеголовками, снаряжёнными обычным, пусть и мощным, взрывчатым веществом? Поразить один корабль? Ну — два, при везении — а толку? Остальные легко собьют Трирему защитников и, зависнув над столицами земных государств, быстро приведут лидеров к покорности, угрожая главными калибрами.

Надеяться оставалось только на Стража, несмотря на то, что Карась, так же присутствовавший на совещании, прямо-таки рвался в бой, клянясь и заверяя всех, что сможет подойти к кораблям на пистолетный выстрел для нанесения точечного, но смертельного удара.

— Буду ждать их у щита, — помогая себе руками, настаивал он: — И когда Имперцев начнёт разворачивать — бросок вперёд! Страж меня пропустит и я, считай в упор, им в брюхо и заряжу! Прямо по транспортным люкам — я не промахнусь! Они тонкие — головка торпеды пробьёт, а от взрыва тонны Вэ-Вэ никому мало не покажется! Я считаю, — Встав, он одёрнул форму и, глядя прямо в глаза Змеева, продолжил: — Надо рискнуть, товарищ генерал-лейтенант! Наша Родина в опасности! Планета за нами, мы, отвечая за все миллиарды живущих здесь, не можем не попробовать!

— Садись, — отводя взгляд, буркнул Змеев: — И пафос свой поубавь. Ишь, развоевался. Не могу я твоим кораблём рисковать. Не могу! Да и что ты, своими четырьмя торпедами сделаешь? Ну — одну Квадрирему повредишь. Свезёт — выведешь её из боя. Одну! — поднял он вверх палец, всё так же глядя в сторону от майора: А к нам их идёт две. А за ними и вовсе, Пентера. Линкор, если по-нашему. Накроют тебя моментом и привет. Тьфу! То есть не привет — а вечная память майору Карась.

— Увернусь! Я шустрый. Разворот и по второй Квадре тоже жахну. Минус две будет — могут и отступить — тем более, что с нами Страж. Одно дело, когда их просто отбросит и другое — когда они пару кораблей потеряют.

— А ты уверен, что сможешь попасть точно по люку? — молча игравший с карандашом Красс, поднял голову и посмотрел на Карася.

— Абсолютно! — Грохнул кулаком по столешнице тот: — Встану перед щитом, он менее пяти сотен метров толщиной, отключу все системы — если и засекут, подумают на приблудившийся астероид, а как начнёт разворачивать — по газам, разворот бортом, — он вновь принялся жестикулировать, поясняя свои манёвры: — И, с нескольких километров всажу. Вы же мне проход в щите сделаете? — повернулся майор к полковнику ВВС Ильину, назначенному на должность капитана Плавной Спирали: — Небольшое окошко, только чтобы я мог проскочить?

— Сделаем, — кивнул тот: — Это несложно. И назад пропустим — щиты Стража очень гибки и позволяют делать с собой что угодно. — Радуясь возможности рассказать о своём корабле, он привстал, начав, как и Карась, размахивать руками: — Этот корабль просто что-то невероятное, товарищи! Освоив его, мы поняли, что можем надёжно прикрыть планету от любой агрессии! Невероятная простота и гибкость в управлении!

— Простите, полковник, — Змеев, видя, что Ильин начал входить в раж, постучал карандашом по столу: — Мы поняли, что проход возможен. Спасибо.

— Но Страж…

— Спасибо, полковник! Красс — ты чего хотел сказать?

— Когда мы шли к Триреме, там, на Отривусе, высокородный господин, я рассказал капитану второго ранга Гайдову о навархе Вертурии. Этот прославленный флотоводец был знаменит тем, что любил брать корабли противника на абордаж, высаживая десант не только при помощи штурмовых Либурнов, но и посредством абордажных торпед. В те ракеты, что вы использовали при демонстрации возможностей Триремы, в их боевую часть, вполне поместится около девяти бойцов. Если господин Карась уверен, что сможет попасть точно в грузовой люк, то я готов рискнуть и забраться в торпеду. Даже десяток бойцов на борту корабля во время боя могут создать серьёзные проблемы — легионеры на борту есть, но с вашим оружием они особых проблем не создадут — силовые щиты там не используют — слишком большие помехи на электронику. Всего-то надо прорваться к рубке — пара гранат и всё, Квадрирема встанет.

— А обратно? — Внимательно слушавший его генерал, задумчиво пошевелил пальцами: — Обратно как?

— Вертурий после боя снимал бойцов с таких кораблей. Тех, кто жив был — рубка при абордаже страшная. Ну а иногда, — Красс пожал плечами: — Добровольцы знают, на что идут, да и оплата за такое очень высокая. Ну, а выживешь и свои заберут — кроме монет ещё и знак отличия дадут, а это тоже выплаты, — он потёр друг о друга большой и указательный палец как когда-то выпрашивал денег на увольнение.

— Я людей на смерть не пошлю.

— Зачем на смерть? Подорвать рубку, а после на спас капсулах спрыгнуть. Они рядом с рубкой стоят. Автоматом на ближайшую планету сядут. Всё будет от десанта зависеть — справятся с моряками — будут жить, нет — увы. Но я, — встав, он ударил себя в грудь: — Готов рискнуть!

— Я тоже! — Поднявшийся из-за стола Чум, кивнул, глядя на Змеева: Давайте попробуем, Виктор Анатольевич! И Дося пойдёт, да, Дось? — Повернулся он к девушке и та, намного помедлив, кивнула, соглашаясь с его словами.

— Вот! Уже трое! — Выставил перед собой три пальца снайпер: — Маловато, конечно, но пойдёт. Пустите, а? Товарищ генерал-лейтенант? А мы там такого шороху наведём — век помнить будут!

— Уж в этом я не сомневаюсь — по наведению шороха вы спецы, чего уж там. Вон, даже целый легат в курсе ваших подвигов. А промахнётся он? — Кивнул Змеев на Карася и тот тотчас вскочил, полный возмущения: — Я?! Я не промахнусь! В упор же стрелять! Да я и с завязанными глазами!

— Отставить, майор! Чум, Дося, Красс? Промажет он и что? Подобрать-то вас мы не сможем — нечем просто. Будете медленно подыхать в железной банке. А?

— Примем блаженную смерть, товарищ генерал-лейтенант, — серьёзно глядя ему в глаза, ответила девушка: — Мы её всегда с собой таскаем — чего уж говорить. Рискнуть готовы! И командиру мы верим — он не промахнётся.

— Мне бы вашу уверенность. Красс?

— Да, высокородный гос…

— Да перестань ты! Отвечай просто.

— Слушаюсь, господин.

— Насколько я помню твои пояснения по кораблям Претории, второй помощник тетрарха находится на корме? У двигателей?

— Верно, выс… господин.

— Если захватить рубку и корму — мы сможем заставить тетрарха и второго помощника отвести корабль к нам? К Стражу в ангар?

— Они скорее бросятся на свои кинжалы, господин, чем сдадут корабль. Но думаю, — Красс недобро прищурился: — Мы сможем уговорить рядовых не следовать за ними. Жить все хотят, господин.

— Услышал тебя. Оружейник? — Повернулся он к представителю научно-технического коллектива, готовившего торпеды: — Вы переоборудовать ракеты под нужды десанта сможете?

— Мы готовили два десятка ракет к стрельбам, — пожав плечами поднялся с места инженер-ракетчик: — Восемь использовали, так что на ещё один полный залп у нас запас есть. Головную часть мы можем забронировать — чтобы она пробила тонкий люк. Какая его толщина, кстати? Надо посчитать.

— Все данные вам передаст он, — кивнул Змеев на Карася: — То есть, в принципе — да. Это возможно. Но возникает другой вопрос — перегрузки. Если при выходе ракеты из стартовой трубы и при включении двигателей, они будут ещё более-менее терпимы, то вот при контакте боевой части с люком… Боюсь, добровольцев просто размажет внутри отсека. Как это решено у наварха Вертурия?

— Гравикомпенсаторы, — пожал плечами Красс: — Они сглаживают перегрузки — становится вполне терпимо.

— У нас их нет, — развёл руками инженер: — Боюсь, товарищ генерал-лейтенант, что ваше желание — неосуществимо.

— Так изобретите что-нибудь! — Тоже встав, Змеев ткнул пальцем в сторону представителя разработчиков: — Вы же учёные! Вам за идеи деньги платят!

— Мы — учёные. Но мы — не волшебники. У нас нет таких технологий! Дайте нам эти компенсаторы — сделаем, а так — извините!

— Скажите, — приподнялся со своего места Маслов: — Я верно понимаю, что нам надо смягчить удар? Неужели нельзя какие-нибудь там подушки поставить? Как в автомобиле? Пшшш… — развёл он руками: — И готово. Сдули их и на выход.

— Не получится, — отрицательно повёл рукой инженер: — Слишком много места займёт, да и не успеем мы — надо датчики ставить, баллоны с газом. Сложно, а не сработает — тогда что? Смерть? Да и не знаем мы — с какой стороны удар придёт. Закрутит в полёте — что тогда? Нет, — помотал он головой: — Для безопасности надо чтобы человек был со всех сторон прикрыт.

— Со всех сторон… Скажите, — Игорь прикусил губу, формируя мысль: — Заполнить десантный отсек водой можно? А при ударе вода выломает кусок борта и выкинет пассажира наружу.

— Попутно превратив тело в кашу, — кивнул ему инженер: — Гидроудар. Нужна, если мы рассуждаем теоретически, более вязкая среда.

— Масло?

— Если только очень вязкое. Тогда, в теории, может и сработать. Хм… — Вытащив из кармана блокнот, представитель науки принялся в нём набрасывать схему: — А вы знаете, — поднял он голову от торопливо намётанного чертежа: — Если мы поставим клапана, то при ударе часть энергии тела десантника будет смягчена вязкой средой, а часть мы стравим наружу, сбрасывая давление. Это может и сработать.

— То есть нам что? — Дося непонимающе посмотрела сначала на Маслова, затем на учёного: — Внутри, да ещё и в масле кувыркаться?

— Мы вас на растяжках закрепим, — не отрываясь от наброска, проговорил инженер: — Типа резиновых жгутов. Они снизят нагрузки. Залезете в капсулу, мы вас там раскрепим, дадим дыхательные аппараты и зальём маслом, — он сделал себе какую-то пометку на чертеже: — После попадания на корабль — подорвёте пиропатронами борт и выберетесь наружу. Пиропатроны мы заэкранируем, чтобы вас взрывом не задело, — тут он поднял голову и посмотрел на неё: — Хотя вам пофиг будет. Тряхнёт всё одно знатно. Так… Капы боксёрские выдать, — ещё одна пометка украсила собой его чертёж: — В общих чертах, Виктор Анатольевич, — встав, он повернулся к генералу: — Решение у нас есть. Сто процентной гарантии, что десантники останутся живы, мы вам дать не можем, но процентов на семьдесят — должны пережить удар. Благо они у вас все тренированные и к нагрузкам привычные. Под вашу гарантию — я, — инженер отрицательно потряс головой: — Отвечать за их жизни не готов.

— Вам расписку написать? — Иронично хмыкнув, Змеев качнул головой в сторону тройки добровольцев: — Напишу. Но и вы — сделайте всё возможное, чтобы мои люди целыми и невредимыми выбрались из вашей ракеты!

— И чистыми, — добавила Дося, поправляя причёску: — Как представлю — в каком виде я по кораблю ходить буду, так… Бррр… — передёрнула она плечами: — Фу, одним словом.

— Мы вас в пакеты завернём, — поспешил её успокоить учёный: — В пластиковые. Как масло вытечет — расстегнёте их и чистенькими наружу.

— Надеюсь не в те, что для трупов используются? — Поинтересовался Чум, направив на него карандаш: — А-то примета плохая — раньше времени в гроб ложиться.

Им удалось уложиться в срок — когда Легат, сверкая начищенной до зеркального блеска бронёй, появился из Портала, то его встречал только один Змеев, так же переодевшийся в камуфляж.

— Я не вижу ни голов бандитов, ни перебежчика в цепях, — надменно задрав подбородок, произнёс Прокт, едва он спустился на землю: — Значит ли это, что вы решили драться?

— Поле ждёт вас, — не отвечая на его вопрос, показал рукой в сторону огороженного лентами прохода генерал: — Следуйте меж лент, и через четыре тысячи шагов будет выбранное для нашего дела поле.

— Гордые и свободолюбивые, что же… Вы сами выбрали свою участь, — качнув ярко красным плюмажем своего шлема, легат двинулся в сторону прохода, а за ним, сохраняя четкие линии шеренг, потянулась сверкающая змея легионеров, отстававших от него шагов на десять.

Такое зрелище не могло не собрать зрителей.

Несмотря на то, что бывшее здание НИИ Атмосферного электричества располагалось на окраине города, зрителей оказалось более чем достаточно. Едва заметив сверкающую в утреннем солнце процессию, жители останавливались, любуясь невиданным доселе зрелищем. Кто-то звонил знакомым, другие спешили сфотографировать процессию, а иные просто махали руками, приветствуя эффектно выглядевших воинов, даже не догадываясь об истинной цели их присутствия. Слухи гуляли разные. Кто-то утверждал, что за городом снимают фильм, другие валили всё на реконструкторов, решивших провести свои игры за городом, но все сходились в одном — картинка была само загляденье.

Прокт, шедший впереди своих бойцов, не обращал внимания ни на восторженные крики толпы, ни на полицейских, сдерживавших особо любопытствующих граждан. Его мысли были далеко отсюда и совсем не относились к предстоящему бою. Разогнать семь сотен варваров, решивших биться по правилам Легиона? Вы о чём, господа? Это даже не смешно — если бы не требования пыльных правил, непонятно зачем вытащенных Императором со дна архивов, он бы послал пару центурий и остался бы в лагере, не тратя время на подобную ерунду. Но заветы древних требовали его присутствия, да и Гай — основной спонсор его легиона, весьма недвусмысленно высказался касательно его участия, отчего он, Легат легиона, был вынужден маршировать во главе горстки солдат, чеканя шаг, словно только что произведённый в центурионы рядовой.

Ну и что с того, что все новостные каналы уже с месяц оплакивали тяжёлую жизнь жителей этой Зеи? Репортажи сменяли друг друга, демонстрируя то жалкие лачуги, то одетых в какое-то рваньё Зеян, шепотом рассказывавших о злодеяниях местных тиранов, захвативших власть после эвакуации легионеров. О самих же солдатах Империи, жители говорили только хорошее, цитируя по памяти старые легенды, на все лады расхваливавшие древние времена, когда планета готовилась стать частью Претории. И все местные, все как один, что мужчины, что женщины, среди которых попадались весьма привлекательные экземпляры, все жаждали вновь оказаться под крылом Орла. Вот хоть бы один отказался!

Прокт, лучше других знавший историю своего легиона — он, в отличие от многих, имел доступ к подлинным документам, не верил ни одному слову, раздававшемуся с экрана.

Говорите — легионеры покинули вас? Ну-ну… Вы, местные, продавшись грязным Слугам, сами вырезали гарнизон, что этого города, что крепостей, покрывавших территорию этого континента.

Вы жаждете вернуться в Империю? Страдаете от своих правителей? Верите, что губернатор будет к вам более милосердным? Верьте. Блажен, кто верует.

Вы одеты в лохмотья, а ваши дети — голодают? Что-то я не вижу ни лохмотьев, одеты зеваки необычно, но опрятно, да и детские лица, то тут, то там мелькавшие среди взрослых не несли на себе печати голода, так хорошо знакомой Легату по своим походам.

Тогда — к чему весь этот шум — мысль, неприятным червячком буравившая его мозг не давала ему покоя. Могли бы, без излишней шумихи, выбросить десант и из Портала, и с орбиты — орбитальная станция местных была слишком примитивной для организации хоть какого-то отпора, являясь, по сути, консервной банкой, подвешенной над планетой. Захватили бы пару-тройку столиц, забрали б воздух и всё, готово. А сейчас…

Так и не найдя удовлетворившего его червя ответа, Прокт, привычным усилием воли, отогнал его в глубины сознания, отложив решение этой загадки на потом. Город уже закончился и впереди виднелся обнесённый, такими же, как и их путь лентами, край поля, где его бойцам предстояло встретиться с местными. В том, что ультиматум Императора будет отвергнут он и не сомневался. Бегло ознакомившись с требованиями, Легат только покачал головой, вызвав удивление Гая, лично передавшего ему высочайшее послание. Вопросы он задавать не стал — указания такого рода исполняются, а не оспариваются. Да и какая ему разница — зачем наверху решили обратить внимание на этот мир — гораздо важнее, что Зея, где много столетий назад его легиону было нанесено оскорбление, теперь сама попала под молот Империи, обещая сполна расплатиться за старые обиды.

Увидев стоявшего рядом с проходом на поле человека, Прокт, махнув своим, чтобы те шли дальше, подошёл к нему, и когда между ними оставалось всего несколько шагов, остановился, салютуя тому своим жезлом Легата: — Прокт. Легат Шестого Легиона.

— Полковник Васильев, — поднёс к своей плоской шапке с блестящим козырьком руку тот: — Отдельный батальон оборонительных сил Земли.

— Рад знакомству, пройдёмся? — Махнул рукой в сторону поля легат.

— Не могу сказать тоже самое о нашей встрече, — кивнул ему местный военноначальник, шагая радом с ним.

— Что поделать, полковник, — остановившись, Прокт повернулся к нему: — Мы давали присягу, давайте исполним свои обязанности и будь, что будет. Лично я не испытываю к вам враждебности, но раз Марс пожелал нашей встречи, так давайте не будем гневить его и прочих Богов, делающих на нас ставки.

— Я не верующий. Будем драться по-настоящему.

— Верить, или не верить — ваше право. — Улыбнувшись, кивнул легат — ветеран, поставленный против него, нравился ему всё больше и больше: — Мы тоже не ради цветочков сюда пришли. Поле готово?

— Ждёт вас. Вы где встанете?

— Бросим жребий, — пожав плечами, Прокт вытащил из кармашка на поясе монету: — Кто выиграет — выбирает сторону.

— Идёт.

— Вы что берёте? Орла — он показал раскинувшую на одной стороне монеты птицу: — Или дурака? — С другой стороны оказался профиль мужчины, увенчанного венком.

— Как-то вы неласково о своём Императоре. — С удивлением покосился на него полковник: — Не ожидал.

— Привилегия идущих на смерть, — усмехнулся Легат: — Я могу надеяться, что вы об это не расскажете?

— Давайте мне дурака, — наконец улыбнувшись, полковник тоже увидел в Прокте человека, ткнул он пальцем в профиль: — Только позвольте — кидать буду я.

— Держите, — перекинул ему на ладонь кругляшок желтого металла Легат: — И пусть Ника будет ко всем нам благосклонна!

На орбите события развивались не столь мирно.

В то самое время, когда Змеев наблюдал тянущийся мимо него поток легионеров, дежурный по станции дальнего обнаружения, увидев на своём экране множество новых засветок, повернулся к Ильину: — Товарищ капитан первого ранга! Наблюдаю множественные цели! Дистанция — две с половиной тысячи! Следует курсом на нас… На планету, то есть.

«Началось», — изображавший лёгкую дремоту в своём кресле капраз, потянулся и, не меняя позы, поднял голову к потолку: — Внимание по кораблю! Говорит капитан. Слушать в отсеках. Товарищи! Обнаружены силы противника. Объявляю боевую тревогу. Повторяю! Боевая тревога! Корабль к бою изготовить!

— Товарищ капитан первого ранга, — подавший голос оператор станции связи, вскочил, привлекая его внимание: — Разрешите доложить?

— Докладывайте.

— Между целями ведётся активный радиообмен. Мы можем подключиться к их линиям связи.

— Исполняйте, — кивнул ему Ильин: — Послушаем — о чём наши гости беседуют.

Тишина в рубке тут же сменилась шорохом помех, а ещё через пару секунд, их навязчивое шипение перекрыл голос мужчины, прямо-таки звеневший от переполнявшего его металла.

— Братья по пустоте! — Спираль, не дожидаясь команды капитана, начала синхронный перевод с Преторианского: — Говорит наварх Марцелл. Мы прибыли в указанную Императором систему. Согласно полученному от него приказу, мы должны привести к покорности третью планету, чьё население, пребывая во тьме варварства, осмелилось бросить вызов Империи, предательски напав и убив в спину нескольких легионеров. Это не может быть оставлено без внимания.

Приказ нашего Императора однозначен. Нам должно занять позиции над их основными поселениями и грозя сверху неизбежной карой, почистить заплывшие ненавистью тупые мозги их лидеров. Сейчас, в этот самый момент, наши братья по оружию из числа бойцов Шестого Легиона, демонстрируют свою мощь местному подобию вооруженных сил. Не посрамим же славу Имперского оружия! Тем более, — короткий смешок более походил на скрежет ржавых шестерёнок: — Что черви, ползающие по поверхности своего комка грязи, хоть и сумели пятьдесят лет назад выбраться на орбиту, но с тех пор не достигли более никаких успехов. Их так называемая, орбитальная станция, по сути всего лишь циста с пятёркой варваров, болтающаяся над поверхностью. Слушать по кораблям! Во исполнение воли нашего повелителя, приказываю! Выдвинуться к планете и занять места согласно плану. Униремы — идёте первыми. Приказываю просканировать пространство по курсу флота. Проявим бдительность — варвары вполне могли забросать наш путь примитивными минами, с них, подло нападающих, станется. Всем перейти на закрытые каналы! Во славу Императора! Ника летит впереди нас! К бою!

Наварх смолк и по рубке вновь поползли переливы шепота помех.

— Выдвигаемся им на перехват, щит к бою. Связь с Ренегатом, — принялся отдавать команды Ильин, с удовлетворением наблюдая, как четко действуют его подчинённые.

— Здесь Карась, слушаю, товарищ капитан первого ранга.

— У нас гости, Сергей Алексеевич. Вы как — к выходу готовы?

— Да, Павел Борисович, через минут пять отпустите погулять? А-то что-то я подзасиделся у вас в гостях. Жирком оброс, растрясти надо.

— Ну… Надо, так надо. Через пять минут открываю шлюз. Удачи, Сергей Алексеевич.

— Спасибо! — Отключившись от канала связи с рубкой Стража, майор вызвал первую боевую палубу, где сейчас находился капитан второго ранга Гайдов, вызвавшийся командовать десантом.

— Как ваши дела, капдва? Десант готов?

— А… Это ты, Карась? — В голосе капдва было слышно нескрываемое раздражение: — В процессе, чёрт меня раздери! Тому умнику, что это придумал, передай… Нет, отбой. Лично передам. Чёрт! Мы тут тебе палубу малость того, испачкали. Ты уж не ругайся, ладно?

— Немножко?! — Тотчас переключившийся на внутренние камеры Карась с трудом удержался от ругательств — сейчас, ещё пару часов назад бывшая идеально чистой палуба, являла собой крайне печальное зрелище. Обрывки плёнки, пустые коробки, верёвки и бочки, в которых, судя по маркировке когда-то было залито масло, густо усеивали поверхность боевой палубы. Довершали картину лужи тёмного и густого даже на вид масла, то тут, то там, неопрятными кляксами придававшими боевой палубе вид свалки, о чём, стараясь не переходить на личности, поведал майор Гайдову.

— Ну, извини, — капдва, сейчас более похожий на готовившуюся стать бабочкой гусеницу, большая часть его тела была уже упакована в пластиковый кокон, покачал головой, на которой красовался шлем Преторианского вида, украшенный коротким трёхцветным гребнем: — Вернёмся — проведём приборку.

— Не вернётесь, — мрачно наблюдая, как Гайдова засовывают в головную часть торпеды, пообещал ему Карась: — Я вас самих убью! Найду, заставлю прибраться и убью! Ясно?!

Ответ капдва был неразборчив.

Проследив, как закрыв люк, техники начали заполнять боеголовку маслом, он, ещё раз вздохнув, идея Красса выдать себя за легионеров ему не нравилась, Карась начал выводить Трирему из ангара.

Змееву, в отличие от него, предложение бывшего легионера пришлось по вкусу.

— А можно я в своей броне пойду? — Когда совещание уже близилось к завершению, поднял руку Красс: — Пойду первым — меня увидят, сразу тревогу не поднимут, подумают, что свой. Ну а вы — за мной, из-за моей спины, ударите.

— Тактический замысел неплох, — качнул головой генерал: — Но скажи мне, Красс, у вас, в Легионе, так поступают? Чтобы обманом победить. Ведь те, кто тебя встретят, не будут ожидать предательства — свой же идёт?

— В Легионе — нет. Но сейчас речь идёт о выживании вашего мира, а в этом вопросе, как мне кажется, все варианты хороши.

— Все, да не все… Не спорю — идея хорошая, но мы её изменим. Вот ты готовился служить на кораблях — а чтобы ты подумал, встретив на борту группу легионеров не твоего флота?

— Ну… — задумчиво пожевав губами, Красс постучал пальцами по столу: — Увидев легионеров… скажем пятого, восьмого, или ещё какого легиона, я бы решил, что наварх приказал тетрарху взять на борт ещё пехоты. Это первая мысль. Вторая, — он широко улыбнулся: — Я бы припомнил расположение спаскапсул на борту и постарался держаться к ним поближе. Ясно как день — рубка будет жёсткая, раз уж ещё пехоты на борт взяли.

— Логично. Усложню задачу, — теперь настала очередь Змеева растянуть губы в улыбке: — Но, вначале — вопрос. Перед тобой легионеры. Как ты определишь — из какого они легиона?

— Это просто, высокородный господин. Гребни, — Красс постучал себя по макушке: — Пояса, — последовало поглаживание по животу: — И ремни на обуви, извините, показывать не буду.

— Я понял. Хорошо. Вернёмся к моему вопросу. Вот идёшь ты по палубе, и тут, из-за угла, выскакивают легионеры неизвестной тебе окраски. Твоя реакция?

— Как и говорил, — пожал легионер плечами: — Понимаю, что мы в заднице и всё такое.

— И всё?

— Нет, конечно, я удивлюсь — ничего себе, ещё один Легион набрали, но всё же, к капсуле поближе держаться надо.

— И всё? — Повторил Змеев, не ожидавший такого ответа: — А тревогу поднять? Чужаки же, да ещё и непонятные.

— Высокородный господин, — покачав головой, Красс сложил руки на столе, сцепив ладони: — Я — простой пехотинец. О чём Наварх думает — мне не ведомо. А что легионеры, непонятные, да по кораблю шляются, так это головная боль тетрарха. Нет, — покачав головой, продолжил он уверенным тоном: — К капсуле! Раз набрали новый Легион и его сразу в бой сунули, нет, уважаемые, нет! Клянусь Посейдоном — мысли мои будут только о капсуле.

— Спасибо, Красс! — Кивнув ему, Змеев повернулся к остальным: — Вот так мы и поступим! Десант пойдёт в броне Преторианского образца, с цветами флага России. Не гоже нам за чужие цвета прятаться! — Встав, он дал понять, что совещание завершено: — Всем готовиться. Следующие деньки будут тяжелыми!