На сей раз, Ярмарка встретила их неожиданной толчеёй. Пространство между колоннами не исчезало ни на миг, исторгая из себя шумный и разноцветный поток посетителей, спешивших срочно потратить кровно заработанные монеты.

— Завтра последний день Весенней распродажи, — пояснил им Кшеш, с трудом вырвавшись из обступившей его галдящей толпы: — Все спешат — продавцы скидки дают — домой лучше с набитой мошной возвращаться, не товар же назад тащить. Секундочку! — Махнул он рукой особо напиравшему на него типу, затянутому в плотно облегавший его тело кожаный комбинезон: — Вы чего хотели? Вот только не врите, что просто поздороваться подошли. Да погоди ты! — Оттолкнул он нетерпеливого визитера.

— Вот с этим, — протянул ему кольцо Игорь: — Нам куда?

— О-па! Давненько не видел. — Просунув палец в центр тороида, он крутанул артефакт, заставляя его половинки раздвинуться: — Айчап, да не протухший!

— Как Вы сказали? Айчап?

— Ну да. Раньше их много где клепали — вещь-то в хозяйстве нужная — И дверь открыть-закрыть, поднять что, даже трубы из них делали — с регулируемой длинной. Полезная, говорю, штука.

— А сейчас?

— А что сейчас, — покачал он головой: — Деградация. После войны технологии почитай лет на… А, даже и не знаю, — махнул Ключник рукой: — Откатились. Так тебе чего — купить или продать?

— Продать. Деньги очень нужны. К кому лучше подойти?

— Тут подумать надо, — потёр Кшеш подбородок: — К Технократам не ходи — цену не дадут, да и вообще, надуют. Предложат обмен и пустышку впарят. Жадные они до денег. Можно Преторианцам толкнуть — эти могут хорошо заплатить, но тогда вам в их миры двигать, а там к варварам, не обижайся, — положил он руку на плечо моментально набычившегося Чума: — Они так всех чужаков называют, тех, кто не гражданин Претории. В общем — не стоит к ним. Могут и просто отобрать — С них станется. Слуги наоборот — радушны к гостям, но от них потом хрен вырвешься — заболтают, убедят, и глазом моргнуть не успеешь, как оженят и в домик с садиком запихнут — им свежая кровь ох как нужна. Да и технологии — мертвые я имею в виду, им не интересны. Так что — отпадают. Знаешь, что? — Прищёлкнул он пальцами, найдя подходящее решение: — Идите к Фиянам.

— К кому? — Игорь, быстро пролистав в памяти известные ему сведения о раскладе сил в Галактике, озадачено хмыкнул: — А это кто? Что-то я о них не читал?

— Фияне. Торгаши. Эти ради прибыли и дочь в лупанарий продадут. Не шибко-то их любят — вот и стараются не вспоминать. Планеты у них своей нет — взорвали в Войну ту, ну они и расползлись кто куда. Не лучший вариант, но торговать с ними можно.

— Это по какой дорожке нам идти лучше?

— Да по любой. Как монету и весы увидите — их символ, так и заходите. И, главное, — уже оборачиваясь — комбинезон прямо-таки приплясывал на месте, бросил Ключник через плечо: — Торгуйтесь. По-ихнему — если торговаться не умеешь — не мужик. Баба, простите сударыня, — кивнул он Досе: — Баба — не человек. Еще раз прошу прощения. Ну? — Поклонился он гостю, соблюдая правила приличия: — Чего хотел-то?

Павильончик, чьи стены были украшены схематическими изображениями аптекарских весов, а с нависавшей над ними крышей свешивались кружочки, квадратики и прочие геометрические фигуры, изображавшие монеты, команда нашла довольно быстро.

— Господа! — Поднялся, из-за стоящего посреди помещения стола, мужчина средних лет самой что ни на есть скандинавской внешности — блондин со светлыми, водянистыми глазами: — Если вы по делу, то прошу, — показал он рукой на стоявшие амфитеатром стулья в паре метров от его стола, чья поверхность была затянута хорошо узнаваемой зелёной тканью.

— Если же вы просто так зашли, — поправил хозяин заведения, закреплённый на плечах парой круглых, похожих на монеты, фибул-застёжек, зелёный плащ: — То покиньте это место. Это заведение — для серьёзных господ!

— Это мы уже поняли, — первым зашедший внутрь майор, покрутил головой, разглядывая обстановку. По большому счёту смотреть тут было не на что — стены были украшены заключёнными в тонкие деловые рамочки голограммами различных монет, да портрет мужчины, так же скандинавского вида. Судя по тому, что восседавший за таким же, как и здесь столом мужчина висел за спиной местного блондина, то на полотне был изображён кто-то из начальства этого заведения.

— Ой, как интересно! — Выглянувшая из-за спины Чума, Дося тихонечко хлопнула в ладоши: — А блескучек-то сколько!

— Сударыня! — Стоило только её мордашке оказаться в поле зрения хозяина как тот, словно выброшенный невидимой пружиной, вылетел со своего места.

— Это великая честь! — кланяясь и разводя руками на манер реверансов времён трёх мушкетёров, двинулся он к ней: — Поистине! Счастлив тот день, когда я, скромный, в те годы, ученик Великого Маала, согласился переехать на Ярмарку! А ведь не хотел! — Он сокрушённо покачал головой: — Какого бы счастья я лишился! Сударыня! — Развернув один из стульев, он галантно помог ей сесть: — Чем я могу вам служить, милостивая повелительница?

— Повелительница? — Изогнула тонкую бровь та: — А почему….

— Ни слова больше! — Замахал руками блондин: — Вы инкогнито… Понимаю!

— Но я и вправду…

— Сударыня, — отвесив очередной поклон, он уселся на соседний стул, полностью игнорируя мужчин: — Ну, сами посудите. Вы — с вашей статью, властным взглядом… С тремя телохранителями в конце концов! Вы не иначе как дочь вождя вашей планеты, отправившаяся прогуляться, или, — он весело подмигнул: — Для острых ощущений. Так?

— Скажите, а кто это? — Попробовала сменить тему Дося, показывая на портрет: — Такой импозантный мужчина…

— Это Великий, Величайший Таар — основатель нашего торгового дома «Таар, сын и прочие».

— Величайший?

— Да. Повернувшись к портрету, блондин почтительно склонил голову: — Посмотрите на полку за его спиной. Видите? Там лежит его легендарный молот — для надчеканки монет. За всё время — ни одной поддельной не осквернило его поверхность. А снизу — вон, из-за края стола — сапожок с крыльями видите — символ молниеносности в принятии решений.

— Тор? — Искренне удивилась девушка: — Странно — у нас его несколько по-другому знают… Хотя — молотом он владел отменно.

— Величайший был известен во многих мирах, — кивнул хозяин заведения: — Вполне возможно, что и у вас побывал. Скажите, о прекраснейшая, — вернулся его взгляд к Досе: — Так чем я обязан вашему визиту? — И, не давая ей ни секунды на ответ, продолжил: — Прошу простить мою несообразительность, проистекает она исключительно из ослепления вашей красотой… Конечно же, вы осветили моё скромное заведение ища приключений и новых эмоций. Понимаю, понимаю… Жизнь течёт и, прежде чем осесть дома, вам хочется мир повидать и развлечься. Я бы предложил вам обратить ваш прекрасный взгляд на Преторию. Уверен — девушка с вашими данными, ещё раз покорнейше прошу простить меня, недостойного, если я чем-то оскорблю ваши моральные принципы, но вы, — он почтительно склонил голову: — Вы легко сделаете карьеру там, приняв знаки внимания Сенаторов. Уверен — там вы незамеченной не останетесь. Я вас не оскорбил?

— Ммм… Немного, — качнула слегка покрасневшим лицом она: — Мы, вообще-то…

— Понимаю и покорнейше прошу простить. Скорблю о своей глупости — вы же в военной форме! А я вам такое предлагаю… — Не вставая со стула, он изобразил глубокий поклон: — Что плотские утехи такой воительнице! Колизей! Вот ваше призвание! Своим отрядом и красотой вы сокрушите врагов на Арене, заработав Славу и себе и своей Родине! Враги будут ползать у ваших ножек моля о смертельном ударе вашей нежной и милосердной руки! Арена Колизея — вот истинный путь воительницы!

— Секундочку! — Подняв руку, девушка заставила его замолчать: — Ваши предложения интересны и мы, — она оглянулась на стоявших позади товарищей: — Подумаем, но сейчас мы по другому вопросу. Иг, — поманила она к себе Маслова: — Покажи господину…

— Гарноон, — поспешно представился блондин: — Рад служить вам, прекрасная госпожа.

— Покажи уважаемому Гарноону образец.

— Я покажу, моя госпожа, — Чум, бесцеремонно вырвавший сумку с кольцами из рук Игоря, плюхнулся на колени рядом с Досей: — Вот, господин, посмотрите, — Не смея поднять головы он протянул в сторону блондина колечко.

— Хм… Айчап? — Надев на палец, фиянин крутанул его и удовлетворённо кивнул, когда то послушно расползлось в стороны: — Рабочий. Вы хотите купить или продать? — Вопросительно посмотрел он на девушку, продолжая крутить айчап на пальце.

— Продать.

— И много их у вас?

— Достаточно.

— Вы великолепны, госпожа, — широко улыбнувшись он снял кольцо с пальца и бросил его на ладонь Чума: — Кратко и, по существу. В Претории вам цены не будет — тамошние женщины ужасно болтливы. Продать, значит… Здесь, — он со вздохом обвёл помещение рукой: — Ни я, ни кто другой вам помочь не сможет. Не за бесценок же такую редкость отдавать…

— Мне сказали, что этот айчап совсем не редкость, — она удивлённо округлила глаза: — И стоит не дорого…

— Кто сказал? — покровительственно усмехнулся Гарноон: — Кшеш? Простите, но наш уважаемый Привратник разбирается в технике как… Не смею оскорблять ваш слух, госпожа, низкой речью. Не разбирается он. Я — тоже не спец… Но думаю… Думаю… — Он задумчиво посмотрел на потолок и пошевелил губами что-то прикидывая: — Минимум — монет полсотни вы выручите. За одно, конечно. Если выберите сотрудничество с нашим Торговым Домом — у нас долгие связи с Технократами, — блондин со значением посмотрел на Досю и продолжил, когда та кивнула: — Буду откровенен — для них мы удвоим цену. Напрямую, — Гарноон вежливо склонил голову: — Не советую. Обманут. Они, в отличие от нас, заботящихся о своей репутации, себе могут это позволить — монополисты.

— Хорошо, — соглашаясь с его словами, кивнула девушка: — Тогда как вы здесь все наши айчапы купите? Мы можем договориться и о более крупной партии.

— О более крупной? — взгляд торговца приобрёл явную заинтересованность: — Если вы нашли у себя старый склад, то мы выкупим всё. Всё, что там было. Давайте сделаем так, — поднявшись, он коротко поклонился: — Извините, что покидаю вас — я сейчас напишу записку своему коллеге на Кайтране, Саамон его зовут — он регулярно шлёт грузы Технократам, вы к нему подойдите, он поможет. — Сев за стол, Гарноон вытащил из ящика лист бумаги и принялся на нём что-то торопливо писать.

— Заберёт на экспертизу? — Прищурилась на него девушка: — И сколько нам ответа ждать? Оплата после проверки?

— На…экспертизу… — Не отрывая взгляда, повторил блондин, но едва произнеся эти слова замер и, подняв голову посмотрел на Досю широко улыбаясь: — Деньги против товара. Риски мы берём на себя — этот принцип заложил Величайший Таар, основывая наш Торговый Дом. Отдадите записку, — выйдя из-за стола, он с поклоном протянул сложенный вдвое лист бумаги Досе: — Он примет айчапы и сразу же — сразу, выплатит вам всё положенное.

— Спасибо, — встав, девушка приняла бумагу и коротко, по-военному поклонилась: — Спасибо, мастер Гарноон. Вы мне очень помогли. Мы прямо сейчас пойдём к вашему коллеге. Кшеш, как вы думаете, знает адрес Кайтрана?

— Конечно знает, — удивлённо пожал плечами торговец: — Место не самое популярное — не курорт, но туда многие ходят. Жаль, что вы уходите, — проводив Досю до порога, он грустно улыбнулся: — Очень жаль, ко мне редко такие красавицы заходят.

— Очень приятный молодой человек, — выйдя из павильона, Дося мечтательно улыбнулась: — И такой вежливый — я столько комплиментов за всю свою жизнь не получала. А Кшеш — дурак. Или напутал чего — в жизни не поверю, что фияне к женщинам плохо относятся.

— Может и напутал, — стащив берет с головы, Карась привычным жестом сунул его под погон: — Дай-ка бумажку глянуть, — протянул он руку к девушке: — Интересно, что он там понаписал.

— Странно, — спустя минуту разглядывания нескольких строчек, тщательно выписанных твёрдым почерком, передал он бумажку Маслову: — Не могу понять. Вроде, как и на универсальном, но не читается, хоть ты тресни.

— Может код, или шифр? — Покачав головой, Игорь вернул листок Досе: — Торговец же, вряд ли он свою выгоду упустит — нам сказал, что по полсотни монет даст, а на деле, айчап тысячу стоит. Вот и предупреждает — мол, больше полтинника не давай.

— Вполне возможно, — убрав бумагу в нагрудный карман, она двинулась в сторону Портала, на ходу отмахиваясь от совавших практически в лицо товаров, сегодня по-особенному наглых, лавочников.

— Удачно торганули? — Лежавший на травке около Портала Кшеш, приоткрыл один глаз: — А я вот отдыхаю. Следующий наплыв к обеду будет — самое время поваляться.

— Не, здесь не удалось, — сев перед ним на корточки Карась с завистью посмотрел на бездельничавшего Ключника: — Ты нам проход не откроешь?

— Домой? Легко, — поднял он было руку, но майор отрицательно покачал головой: — Домой нам пока рано. Сначала айчапы продать надо. На Кайтран нам. Фиянин местный, как его… — прищёлкнул он пальцами: — Гарноон, да. Вот. Он сказал, что там, на Кайтране этом, цену хорошую дадут.

— Кайтран, так Кайтран, — снова поднял вверх руку Кшеш: — Мне-то без разницы. Домой как — через меня, или напрямую?

— Напрямую, — вынув из кармана заламинированную бумажку, Игорь показал её Ключнику: — Местному покажем, как думаешь, наберёт? Справится?

— Конечно, что тут сложного-то, — мазнул по символам взглядом тот: — Ну, тогда в следующий раз, значит.

— Что — в следующий раз?

— Да расскажете, как торганули. Проход открывать? — Перевёл он взгляд на майора и, дождавшись, когда тот кивнёт, щёлкнул пальцами, заплетая портал трепещущим сиянием.

Кайтран встретил их, как говорят в сводках погоды, переменной облачностью — местное светило, чей крупный, раз в пять больше солнечного, белый диск, уже начал клониться к закату, прятало своё лицо за пеленой кучевых облаков, время от времени выскакивая наружу заливая окрестности Портала режущим глаз белёсым светом.

— Добро пожаловать на Кайтран, уважаемые господа. — Подошедший к ним Ключник, пожилой мужчина с квадратной седой бородой, зябко кутался в длинный потёртый плащ густо бордового цвета: — Мы рады гостям, приходящим с миром, — покосился он на появившееся за плечами и на поясах бойцов, оружие: — Надеюсь, вам это не понадобится.

— О! — Только заметив возвращение своей снайперки, Чум скинул её с плеча и, отсоединив магазин, передёрнул вхолостую затвор: — В порядке! — Щёлкнув вхолостую спуском, довольным тоном сообщил он всем присутствовавшим и, вернув магазин на место, вновь закинул винтовку за спину.

— Меня называют Илшеш. — Дождавшись, когда вновь прибывшие перестанут проверять оружие, степенно поклонился он: — Я могу вам чем-либо помочь?

— Вы фиянца Саамона знаете? — вернув ему поклон, поинтересовался Игорь: — Мы к нему, по делу.

— Почтенного Саамона? Как же, знаю. Только… Если вы позволите, — он вопросительно посмотрел на Маслова: — Я бы сказал, что время для визита вы выбрали не совсем удачное.

— А что не так?

— У местных, — Илшеш качнул головой в сторону видневшихся невдалеке домиков ближайшего поселения: — Опять проблемы с Преторией. Они регулярно возникают — местное вино весьма забористое, а легионеры, — он развёл руками: — Сами понимаете, гордые и заносчивые.

— Подрались попьянке? — Сунув большие пальцы за пояс, качнулся на каблуках майор: — Бывает. Что такого-то?

— Может и обойдётся, — кивнул Ключник: — Но последний раз наши, — улыбнулся он на тёмно зелёные черепичные крыши: — Перестарались. Трёх легионеров уложили, да так, что без милости Древних им конец. А где те Древние-то?! Я это к тому, — кивнул он на автомат, висевший на груди Карася: — Что вам сюда лучше в другое время прийти. Через неделю, или две даже. Когда всё успокоится.

— Нам срочно, — снова качнулся на каблуках майор: — Работа…

— Понимаю. Ну, если что — в моём кругу вы в безопасности будете. А так… Уж простите, совет дам, если что — в лес уходите. Переждёте и сюда. И оружием своим не очень-то махайте — нам только новых трупов тут и не хватало.

— Да мы быстро, отец, туда-сюда и назад, — улыбнулся Чум, поправляя на плече винтовку: — Товар сдадим, деньги получим и бегом назад. Нам в чужие разборки встревать резону нет.

— Тем более по пьяному делу, — кивнул Карась.

— Вам виднее, — пожал плечами Илшеш: — Дом Саамона четвёртый от начала улицы, — качнул он головой в сторону домиков: — Там, над крыльцом — весы. Да чего я вам рассказываю — сами найдёте, — и, посчитав разговор оконченным, пошёл к Порталу, оставив команду самим себе.

— Двинулись, — перекинув автомат за спину, первым шагнул в сторону поселения майор: — Подтянись! Трусцой… Марш!

Городок, на окраине которого они остановились, переводя дух, более всего напоминал своей архитектурой средневековое западноевропейское поселение.

Опрятные двухэтажные домики — над первыми этажами, сложенными из дикого серого камня, поднимались дощатые стены вторых, чьи высокие и узкие окна, уходили под скаты островерхих крыш, крытых замеченной ещё от Портала, зелёной черепицей.

Народу на улице было мало — редкие прохожие, бросавшие на гостей короткие взгляды из-под надвинутых на глаза шляп и капюшонов — последние, как заметили земляне, носили исключительно женщины, местные торопились побыстрее убраться с улицы, не проявляя, что мужчины, что представительницы прекрасного пола, никакого интереса к команде.

Списав такое отсутствие интереса к чужакам на местные правила и нерадостные новости, услышанные от Ключника, люди быстрым шагом двинулись по улице, разглядывая то тут, то там свисавшие с крыш вывески в поиске нужных им весов.

— А мы что? — Остановившись перед домом, украшенным ножницами и расчёской, уставилась в витрину Дося: — И вправду так торопимся? Времени — вагон, — принялась она поправлять причёску, разглядывая себя в выставленное за стеклом, зеркало: — Карась? Ну, товарищ майор? На секундочку, а? Я вот только одним глазком?

— Дося!

— Ну, мы же должны с местной культурой ознакомиться? Нам же Змей поручил?

— Верно женщина говорит! — Повёл носом в сторону соседней вывески с окороком на вертеле, Чум: — Ознакомиться — ой как нада, командира-сан. Вот так сильно ознакомиться хочу, что прямо живот крутит, — потёр он себя ладонью выше ремня.

— Отставить! Домой вернёмся…

Вышедшая из двери парочка людей — передний, пыхтя от натуги, пятился задом, протискивая в проём сколоченный из досок щит, заставила Карася смолкнуть, удивлённо приоткрыв рот.

Вытащив свою ношу на улицу, парочка дружно отерла пот и, шипя сквозь зубы что-то явно неприличное, принялась прилаживать его поверх витрины.

— Извините, — подойдя к первому — им оказался пухлый мужичок средних лет, она кашлянула, привлекая его внимание, и повторила: — Извините, вы мне не поможете?

— Не помогу! — Дёрнув головой, мужик прошипел нечто неразборчивое и, повернув голову через плечо, бросил: — Закрыто! Не видите, что ли? — Отвечая девушке, он на миг отвлёкся и край щита, который с другого конца продолжал толкать его более молодой помощник, с неприятным скрежетом проехался по камням, выдавливая из толстяка очередную пригоршню шипения.

— Мальчики, — повернувшись к остальным, взмахнула руками Дося: — Люди мучаются — помогли бы!

— Это пусть начальство решает, — взялся за ремень винтовки обоими руками Чум: — Оно у нас мудрое.

— Держи, — передав Игорю автомат, майор решительно шагнул к щиту: — А ты отойди, — кивнул он девушке, пристраиваясь посредине — подсказывать — направлять нас, будешь.

— Мудрое у нас начальство, иначе и не скажешь, — вздохнув, Чум передал снайперку Маслову и, вздохнув ещё раз, пристроился рядом с Карасём.

Совместными усилиями, обильно насыщая атмосферу различными словечками, им удалось справиться с щитом минут за десять.

— Чего он тяжёлый-то такой? — Отступив на середину улицы, Чум окинул результат их трудов оценивающим взглядом: — Вроде и дерево, а тяжёлое как из чугуния.

— Так из Маска же, — подошедший к нему толстяк вытирал с багрового загривка пот синим платочком: — Маск только у нас растёт. Прочный — крепче босонской стали, не горит, не гниёт… Вот только весит как… Фух… Да вы и сами уже знаете. Обрабатывать тяжело, ещё. Вот эти доски, — махнул он платком на щит: — Ещё мой дед делал. Потом — отец. Ну и я, тоже. За пять лет целых три выстругал, — убрав платочек в карман, с гордостью кивнул он на закрытую витрину: — Шиш им, а не моя цирюльня!

— Простите, а кому — им? — Подошла к ним, одёрнув форменную куртку, Дося.

— Да печальникам этим! Что б им пусто было!

— Кому?!

— Вам что — Ключник не говорил? Про заварушку с легионерами?

— Говорил.

— Вот. Из Шестого легиона те упыри были. У них символ — Скорбящий Орёл. — Видя её непонимание, парикмахер принялся пояснять: — Им, под конец войны, Слуги конкретно задницу надрали — в какой-то дыре. Они там гарнизоном стояли, а Слуги местных накрутили — те и восстали. Ну — главный лагерь и гарнизоны перерезали, а вторая, на другом конце материка что была, как-то отбилась. В общем — в той дыре они три четверти состава потеряли, ну и планету тоже. С тех пор и скорбят. Ясно теперь?

— Ага, — кивнула Дося: — А вот ещё не подска…

— Спасибо за помощь, — игнорируя её недосказанный вопрос, коротко дернул головой толстяк: — Мне пора, — развернувшись, он бодро порысил к двери, за которой уже скрылся его помощник. Заскочив в проём, цирюльник ещё раз махнул ей рукой: — Вы только не думайте, что Бутс, — хлопнул он себя по груди ладонью: — Неблагодарная тварь. Вот через недельку заходите, а лучше — через две, обслужу со всем вниманием. И причёску вам сделаю. Нормальную, не то что у вас сейчас. — С секунду поколебавшись — не добавить ли к сказанному ещё чего, Бутс коротко кивнул и исчез из виду, захлопывая дверь.

— И чё? — Перевёл взгляд с закрытой двери на девушку Чум, сохраняя на лице самое невинное выражение.

— И ни чё! Молчи! — Дёрнув головой, она повернулась к Карасю: — Командир?! Чего мы время теряем?! Пошли к торговцу — сдадим айчапы и домой! И ноги моей здесь больше не будет!

Нужное им строение обнаружилось через два дома. Ошибиться было нельзя — стиль, детали отделки, что на Ярмарке, что здесь, на Кайтране, были одинаковы — неизменные весы и гирлянды монеток, свисавших по обе стороны двери.

— Заходим, отдаём, берём деньги и в портал, — задержавшись на пороге обвёл команду внимательным взглядом Карась: — Лишних разговоров не вести. Не нравится мне тут, — признался он, поёживаясь: — Очень не нравится.

Внутри, открывшееся их взорам помещение, так же практически не отличалось от павильона Гарноона — те же голограммы монет по стенам да портрет основателя на стене напротив входа. Единственное, что отличало местное отделение от Ярмарочного, было наличие пары толстых колонн, расположившихся подобием портала по обе стороны от входной двери.

— Есть кто живой? — Бросив быстрый взгляд на пустовавший стол зелёного сукна с неизменными аптекарскими весами посредине, майор закрутил головой, отыскивая взглядом хозяина заведения.

— Есть, — вышел из-за колонны молодой мужчина, в таком же, как и у Гарноона, зелёном плаще, под которым просматривалась щедро расшитая золотыми узорами жилетка и заправленные в короткие сапожки, тёмные, мешковатые брюки-шаровары: — Управляющий сектором Саамон, — Коротко кивнул он: — Чем могу вам помочь?

— Мы к вам от Гарноона, с Ярмарки. — Мотнул головой в сторону Доси Карась: — С рекомендациями. Передай господину записку.

— Вот. Возьмите, — кокетливо поправив причёску, девушка изобразила подобие книксена, протягивая ему сложенный вчетверо лист бумаги.

— Ммм… — Пробежав глазами по ряду строчек, Саамон, с интересом взглянув на девушку — та незамедлительно приняла наиболее выгодную позу из своего арсенала соблазнения, двинулся к столу. Усевшись, торговец достал из ящика бланк самого, что ни на есть, канцелярского вида и принялся быстро его заполнять, бросая на Досю короткие взгляды.

— Так. — Заполнив примерно половину, он отложил ручку в сторону и, откинувшись на спинку стула, перевёл взгляд на майора: — Две тысячи прямо так, или, если проведём осмотр, до трёх.

— Две тысячи?! — Сглотнув, Карась облизал пересохшие губы: — Давайте с осмотром. Вы всё сразу смотреть будете? Или по одному экземпляру?

— А у вас их много?

— Ну… около двух десятков, — бросив короткий взгляд на сумку в руках Маслова, кивнул майор.

— Два десятка? — Саамон покосился на окно: — Однако… Боюсь, наличными у меня и трети не наберётся. Я вам вексель выпишу. На остаток.

— Вексель?

— Да, а что такого? — Вынув из стола внушительного вида бумагу, торговец помахал ей в воздухе: — Принимается всеми банками известной части Галактики. Если желаете — я вам несколько сделаю — разобью сумму на более мелкие, чтобы вам все яйца в одну корзину не класть. Так как?

— Давайте сначала товар осмотрим, — вновь облизал губы Карась: — Проверим, а потом уже и к финансам.

— Хотите больше срубить? — Понимающе усмехнулся управляющий сектором: — Что ж. Ваше право. Раздевайтесь, — повернулся он к Досе, складывая руки на груди.

— Чего?! — От удивления она даже приоткрыла рот: — Зачем?

— А как я первичный осмотр проведу?

— Так раздеваться-то зачем? Так смотрите, — взяв у Игоря сумку, она принялась выкладывать айчапы на стол.

— Это что? Зачем? Уберите! — Принялся он возвращать кольца девушки, недовольно разглаживая покрывавшую столешницу ткань в поисках грязных следов: — Чего вы мне этот мусор суёте?!

— Как это — мусор? — В свою очередь подошёл к столу Карась: — Айчапы. Новьё — только с производства, муха не садилась. Не хотите осматривать — ваше право. У нас два десятка — по 2 косых за штуку — сороковник. — Подойдя к столу, майор навис над Саамоном, уперевшись руками о край: — Гони пятнаху наликом, на остальное бумажки рисуй. Ну? Чего тупим? Тебе же кореш твой маляву передал. Рисуй.

— Две тысячи за это? — Брезгливо ткнув пальцем в один из айчапов, посмотрел на него торговец: — Ты чего, начальник? Перегрелся? Я и полтинника за это не дам.

— Ты же про две штуки говорил?! Задний врубаешь?

— От своих слов я не отказываюсь, — с достоинством выпрямился тот на стуле: — За неё, — он кивнул в сторону девушки: — Дам. За это, — взмахнул он рукой над железками: — Нет. Что я, псих, что ли?

— Её? — Надвинулся на сохранявшего невозмутимый вид торговца майор.

— Меня?! — прикрывшись руками, несмотря на то, что она была одета, пискнула девушка.

— Её. — Саамон взмахнул норовившим сложиться вчетверо листком: — Вот же — Гарноон так и пишет. Либо в лупанарий третьего круга, либо на арену. В меру смазлива и владеет воинскими навыками.

— Да я тебя самого, в лупанарий сдам! — Дёрнулся к нему майор, но тот, ловко, словно ему не впервой приходилось попадать в подобные ситуации, откатился назад, остановившись у стены прямо под портретом.

— А вот руками махать не надо! — Щёлкнул Саамон кнопкой подлокотника, закутывая пространство вокруг себя пеленой желто ржавого сияния: — Чего вы так возбудились-то? — Глухо прозвучал его голос из-за преграды: — Третий уровень — это ого-го, скажу я вам! От Сенаторов и выше. Будет умницей — до второго точно дойдёт, а там, кто знает, может и сам Император обратит внимание на туземную красотку.

— Император тебя будет… — Подошедший к завесе Чум, со всей силы врезал по свечению, но его кулак, погрузившись всего на пару сантиметров, отскочил назад, словно он был из резины.

— Бесполезно, — Приняв расслабленную позу, сложил руки на груди Саамон: — Не пробить, не прострелить. Вы что же. Всерьёз полагаете, что я тут без защиты сижу? Наивные, — фыркнул он, победно глядя на ощупывавших защитное поле людей: — Энергии у меня предостаточно, — демонстративно зевнув, торговец почесал переносицу: — Так что — договариваться будем, или как?

— Её. — Палец майора ткнул Досю в плечо: — Не отдадим. Понял?

— Зря, — пожал плечами тот: — Туземки всегда в цене. А на Арену? Тоже нет? — Увидев сжатый кулак майора по другую сторону, он озадаченно хмыкнул: — А чего тогда пришли-то?

— Айчапы продать, — крутанул на пальце кольцо Игорь: — Брать будешь?

— А куда деваться, — осторожно, чтобы не коснуться поля, развёл руками тот: — Вы же иначе не уйдёте.

— Не уйдём. Вылезай и деньги готовь.

— А они драться не будут? — Показал Саамон на Карася и Чума, стоявших по обе стороны от его силового кокона.

— Не будут, — кивнул ему Маслов, жестом прося товарищей отойти к противоположной стене.

— Итак, — вернувшись на своё место не ранее, чем оба бойца встали у входа, привалившись к колоннам, управляющий размял пальцы, похрустев суставами: — Вы хотите мне предложить айчапы. Два десятка.

— Верно, — принялся было выкладывать их на тол Игорь, но торговец, замахав руками, остановил его: — Вот тут складывайте, — показал он на пол рядом со столом: — Нечего грязь разводить, — он любовно пригладил шерстяное на вид покрытие столешницы рукой: — Это с Цезы ткань. И вам лучше не знать, сколько оно стоит.

— Да мне пофиг, — выложив кольца двумя рядами по десятку в каждом, Маслов отошёл в сторону, любуясь ровными рядами: — Вот! — Вдоволь налюбовавшись, он махнул рукой на айчапы: — Два десятка, по полсотни монет за каждый, итого, — он на миг задумался: — Тысяча монет.

— За опт минус двадцать процентов, — чуть склонив голову набок, посмотрел на него торговец.

— Сколько?!

— Восемь сотен. Это — раз. Без упаковки, без паспортов — как я их продавать буду? Как лом? — Покачал тот головой: — Пять сотен за всё.

— Чего-чего?! — Вспомнив слова Кшеша о необходимости торговли, Игорь рванулся в атаку: — Да ты хоть видишь, что мы тебе привезли?! Видишь? — Схватив с пола один из кругляшков, он сунул его под нос управленцу: — Новьё! Только из заводской упаковки! Запах чуешь?

— Запах? — Удивлённо посмотрев на него, Саамон послушно втянул воздух носом: — Нет, а что?

— Нет запаха! Нет! Понимаешь?

— Не понимаю, — чуть отстраняясь от айчапа, снова уставился он на Маслова: — Разве должен быть какой-то запах?

— Понаберут по объявлениям, — вполголоса, но так, чтобы сидевший по другую сторону стола фиянец расслышал его слова, пробормотал Игорь: — А потом ставят на ответственные посты. Вы, разве, — продолжил он нормальным голосом: — Не с Технократами работаете? Тогда должны разбираться в технике.

— А я и разбираюсь! — Задетый за живое, управляющий вскочил на ноги: — И не по объявлению я тут!

— Оно и видно, — покачав головой, Маслов, с видом эксперта, сам понюхал девайс: — Запаха нет, это знаете, что показывает? А я вам скажу — запоминайте! Нет запаха — нет примесей. Нет примесей — высокое качество изделия. А высокое качество, это… — он вопросительно посмотрел на Саамона, приоткрывшего рот от его напора: — Надёжность!

— Но…

— Теперь, — заложив руки за спину, прошёлся взад-вперёд Игорь: — Об упаковке. Вот это, — подкинул он на руке кругляшок: — Партия для изучения спроса. Ну, сами посудите — не тащить же нам сюда целый контейнер? Вы, вообще, — вернувшись к столу, Маслов оперся на него, точно так же, как до него проделал майор: — Заводскую упаковку, видели? Видели?

— Эээ… Ну… Пару раз. Она…

— Куб, — принялся очерчивать грани контейнера в воздухе, перебив его Маслов: — Вот и на вот. Примерно. Литой. Материал — самого высокого качества — мы, как производитель, заботимся о том, чтобы клиенты получали только самое лучшее. А весит контейнер вы знаете сколько?

— Сколько?

— Вам — не поднять, — смерил его презрительным взглядом Игорь: — И мне тоже, — примирительным тоном добавил он решив не перегибать палку: — Короче. Товар — первый сорт. И всего — за сто монет. Как на пробную партию — зачем мне на вас наживаться, — отстранившись от стола, он прижал руки к груди: — Я на опте заработаю. Скидку, за опт дам. При заказе от двух контов.

— Сто монет? За айчап?!

— А где вы их сейчас найдёте? Производств-то — нет. А вещь в хозяйстве нужная.

— Да знаю я, что нужная, — протянув руку, Саамон взял кругляшок и крутанув на пальце уставился в начавшие своё движение половинки: — Дорого. Ну — шестьдесят, ещё да.

— Сколько?! Вы издеваетесь?! Новьё, из лучших материалов, да он вечный практически! Сто!

— Не могу, — со вздохом развёл руками торговец: — Хочу, но не могу. Дорого.

— Из уважения к вам, — отобрав устройство, Маслов положил его на ладонь — показал пальцем на начавшие смыкаться части: — Видите, как плавно? Так только наши могут — идеальное движение. Так вот — только ради вас и, из уважения к Гарноону — милый мальчик, девяносто.

— Семьдесят три!

— Древние вас проклянут! За скупость! Восемьдесят семь!

— Древние проклянут — если вернутся, а босс — премию выпишет. Восемьдесят.

— Восемьдесят пять, и я забуду, что вы дочь вождя оскорбили.

— Она, — покосился на Досю управляющий сектором: — Дочь планетарного вождя?!

— Да. И законы кровной мести у нас в почёте. — Нагнувшись над столом, Маслов тихим шепотом добавил, коротко кивнув себе за спину: — Вы думаете, почему эти двое на вас прыгнули? Они ж её фейдахины — если что, им… Бррр… Даже думать не хочу — что с ними сделают.

— Восемьдесят три? — С надеждой посмотрел на него управляющий: — Мы же цивилизованные люди в конце концов, — подмигнул он, потерев друг о друга большой и указательный пальцы.

— Восемьдесят пять! — Решительным тоном и непреклонно дёрнув головой, произнёс Игорь: — А этот вопрос мы при опте обсудим, — едва слышно добавил он, но, несмотря на всю скрытность его речи, был понят — едва заметный кивок говорил об их соглашении лучше громких слов.

— Хорошо-хорошо! Сдаюсь! — Подняв руку с растопыренными пальцами вверх, громко произнёс Саамон: — Всего на тысячу семьсот монет. Как брать будете? Наличкой или векселем?

— Наличкой, — так же громко провозгласил Маслов и, стрельнув глазами в сторону откровенно скучавшей Доси тихо добавил: — Любит с монетами играться.

— Пересчитать желаете? — Кивнув в знак того, что последние слова им были услышаны, фиянин выложил на стол три объемистых, приятно звякнувших мешочка и два поменьше.

— Мы же надеемся на долгосрочное и взаимовыгодное сотрудничество, — выделив тоном взаимовыгодность, отмахнулся от его последних слов Игорь: — А партнёры должны доверять друг другу.

— Обманэш! — Подошедший к столу Чум, придав лицу особо злобное выражение, положил руку на рукоять ножа: — Найду. Волос срежу, — провёл он свободным указательным пальцем поперёк своего лба: — На плащ чЭсти повешу!

— И как вы с такими живёте? — Дождавшись, когда троица отойдёт к двери тихим тоном, участливо глядя на него, произнёс торговец: — Тяжело?

— Выживаем, — тихонько вздохнул в ответ тот: — Вы ещё её папаши не видели — тиран. Вся планета под властью кровавой диктатуры. Денег нет, вот мы и…

— Держитесь! Вы там держитесь! — ободряюще похлопав его по плечу, склонил голову торговец, скрывая таким нехитрым способом полнейшее безразличие к чужим проблемам.

— Лихо ты его развёл, — когда они порядком отошли от дома фиянца, хлопнул его по плечу Чум: — Я прямо поверил, что ты эксперт по айчапам этим. Где так наловчился?

— Да студентом, — улыбнулся Маслов: — Я же сирота, из детского дома. А жрать, как и всем охота. И не только жрать. Вот и подрабатывал. Продавцом-консультантом. Сначала на Горбушке, потом на Митинском радиорынке. Четыре года — такого насмотрелся и не передать.

— Молодец! — Шедший немного сзади майор одобрительно крякнул: — Вместо тысячи — вон сколько заработали! Змей до потолка прыгать будет!

— Так может отметим, а, командир? — Чум выразительно погладил себя по животу: — И повод есть, и средства сверх плана — самое оно с местной культурой поближе того, ознакомиться.

— Тебе прошлого раза мало? Пошли к Порталу — дома поешь.

— Стойте! Куда вы прёте?! — Выскочивший из-за поворота мужчина раскинул руки в стороны: — Назад! Легион атакует!

— И что? — Выдвинувшийся вперёд Чум, недовольно покосился на мужика — было ясно, что приём пищи откладывается и, принимая во внимание новые, так некстати возникшие обстоятельства, на неопределённый срок: — Это они к вам же? Мы то — не местные.

— Думаете, они спрашивать будут? — не обращая внимания на его недовольную гримасу, дёрнул головой местный: — Легионерам плевать кто вы и откуда. Впрочем — дело ваше, я предупредил, — обежав их, он рванул дальше, оглашая улицу воплями о приближавшейся опасности.

— Тьфу! — Сплюнул на мостовую снайпер: — Разорался! Так что, командир, — растерев ногой плевок, он покосился на Карася: — К Порталу, или всё же перекусим?

— В лес, — развернувшись назад, махнул рукой майор: — Солдатня, в этом я уверен, прописку спрашивать не будет. Сделаем как Илшеш советовал. Пересидим и уйдем. Всё. Пошли. Рысью.

Городок был невелик — проскочив соседнюю улицу и неширокий, окаймлявший поселение, бульвар, команда выскочила на поле, отделявшее домики от леска, темневшего метрах в трёхстах от края деревьев, очень похожих на яблони, как сходу определил Чум, с разочарованием оглядев мелкие зелёные плоды на их ветках.

— Стоять, — майор, ухватив вырвавшегося вперёд Маслова за ремень портупеи, втянул его назад под кроны яблонь: — Куда?! Видишь?

К городу, длинной и плотной змеёй, чья чешуя вспыхивала в пробивавшихся сквозь тучи лучах солнца, двигались легионеры. Постепенно удлиняя свой строй, они двигались от Портала, охватывая городок широкой дугой, так что бы полностью его окружить, отсекая жителей от спасительного леса.

Местные же, к немалому удивлению майора, хорошо представлявшего, что именно последует, когда змея полностью заключит поселение в свои объятья, отнюдь не торопились покидать дома — только малые кучки людей, то тут, то там выскакивали из гряды деревьев, устремляясь в лес.

— Рывком! — Махнул он в сторону опушки: — Забежим в лес, там разберёмся. Пошли!

Так быстро в своей жизни, Маслов ещё не бегал — влетев под кроны деревьев, он без сил рухнул на землю, желая только одного — лежать и не двигаться как можно дольше, желательно — всю жизнь, сколько там её осталось.

— Подъём! Нечего валяться, — Чум, как Игорю показалось, с особым цинизмом, потянул его за ремни, вынуждая если не встать, то, как минимум, сесть, что тот и проделал, сопроводив движение протяжным и хриплым стоном.

— На том свете отлежишься, — не отставал от него мучитель, пока он не переполз к ближайшему, чешуйчатому как у пальмы, стволу и не уселся, уперевшись в него спиной — когда он успел снять рюкзак, Игорь не помнил.

— По-моему, — хватая воздух, как рыба ртом, прохрипел Маслов: — Я уже там.

— Пока ещё нет, — отвратительно свежий майор, уселся перед ним на корточки: — Ничего. По первости у всех так. Вот домой вернёмся — я тобой займусь. Подкачаю.

— А можно вы меня здесь пристрелите? — Перспектива, озвученная Карасём, его совсем не радовала.

— Тихо! — Подняв сжатую в кулак ладонь, Карась замер, напряжённо вслушиваясь, а затем молча ткнул в сторону противоположную от Портала двумя пальцами.

— Так, Игорь. — Приблизив своё лицо к нему, тихо произнёс он: — Сиди тихо. Не дыши. Идёт кто-то. Понял?

— Да, — хотел было ответить тот, но рука Карася, мгновенно метнувшаяся к его лицу, запечатала рот, прежде чем он успел выговорить даже такой краткий ответ.

— Ти-и-хо! — Погрозив ему пальцем, майор встал и сделав шаг в сторону бесшумно исчез за ближайшим стволом.

Ждать долго не пришлось — не прошло и трёх минут, как в том направлении, куда Карась чуть раньше ткнул пальцами, хрустнула ветка, потом другая и на небольшую полянку, единственным обитателем которой сейчас был Маслов, выскочил мужчина средних лет, сжимавший в руках длинную, метра в два палку, в расщепленный конец которой был вставлен здоровенный мясницкий нож. Увидев Игоря, он замер, выставил вперёд своё оружие и близоруко прищурился, рассматривая замершего на своём месте человека.

— Ты кто? — нацелив на него острие ножа, сделал короткий шаг вперёд местный: — На легионера не похож вроде? Эй, Вамус, — бросил он кому-то невидимому себе за спину: — Не легионер это вроде, а?

— Не легионер я, — поспешно подтвердил Маслов, показывая и первому и подошедшему к нему второму мужчине, пустые руки. Второй — Вамус, судя по всему, держал в руках небольшой молоток на длинной ручке.

— Не легионер он, — качнул головой обладатель молотка: — Ты, Бристен, совсем уже как крот стал! Глаза бы починил!

— То-то я смотрю — отвёл в сторону своё оружие первый: — Не в броне вроде. А кто тогда?

— Да прохожие мы, мимо шли, — всё так же держа руки на виду, начал приподниматься Игорь: — К торгашу вашему шли, по делу, а тут…

— Да ты руки-то, парень, опусти, — Вамус, прислонив оружие к соседнему стволу, помог ему встать: — Ты сказал — мы? Вас тут много?

— Это имеет значение? — Выдвинувшийся из-за ствола за их спинами майор, качнул стволом: — Руки.

— А что — руки? — Недоумённо осматривая свои ладони, Бристен даже приставил копьё к дереву: — Чистые. Ну почти. Вот, — протянул он ладони к Карасю, поворачиваясь к Маслову спиной.

— Ну… Как дети малые! — Материализовавшийся из пустоты Чум, он объявился в паре метрах от Игоря, повесил винтовку на плечо: — И вы против Легиона собрались?

— А что делать-то? — Пожал плечами Бристен: — Мы же не воины. Та, большая война, нас стороной обошла — спасибо Древним. А мелких конфликтов, так тех почитай и не было. Драки не в счёт. Вот, вооружились кто чем, — кивнул он на свой молоток: — Понятно дело, что супротив них не выстоять, — мотнул он головой в сторону проблескивавшей сквозь деревья, змеи: — Но хоть жён с детишками прикрыть. Тех, что в лес подались. Они сейчас вглубь уходят, а мы так, отвлечь.

— Отвлечёте вы их, как же. Они сквозь вас пройдут, — начал было майор, но прокатившийся через них гнусавый звук труб, заставил его смолкнуть: — Это ещё что?

— Буксины легиона, — сморщился как от зубной боли Бристен: — Сейчас обращение их легата будет. Древние! — Подняв руки вверх он погрозил кулаками кронам деревьев: — За что?!

— Пойдёмте на опушку, — заметно приунывший Вамус, поманив их рукой, двинулся в сторону проглядывавшему сквозь стволы, полю: — Хоть послушаем, чего они хотят.

Буксины взрёвывали ещё пару раз — последний, особенно длинный, оборвался на высокой визгливой ноте, оставив после себя тревожный настрой.

— Сейчас начнётся, — ткнул Маслова локтем в бок Бристен, вон туда смотри, вытянул он руку в сторону Портала: — Многим доводилось видеть обращение Легиона, но немногие прожили достаточно долго, чтобы потом рассказать об этом.

Воздух в том месте, куда указывала рука горожанина потемнел, сгустился, формируя столб, габаритами напомнивший Игорю свечки пятнадцатиэтажных домов родного мира, а затем как-то резко опал вниз, представив взорам людей фигуру военачальника в ярко сверкавшем, несмотря на пасмурную погоду облачении. Легат, на груди лорики которого сверкало сразу шесть круглых наград-фаллер, качнул шлемом с поперечным гребнем — тот был набран из чередовавшихся оранжевых и черных вертикальных вставок и, с презреньем выпятив нижнюю губу, повёл головой, словно высматривая ничтожных обитателей этого, несомненно никчёмного, мирка.

— Обитатели Кайтрана! — Жёсткий, отдающий металлом и лязгающий голос мог поспорить своей громкостью с буксинами Легиона: — Радуйтесь! Ибо Шестой Легион соизволил обратить на вас своё внимание! Внемлите мне — легату Титусу, ибо говорю я от имени Претории! Император, — легат хлопнул кулаком правой руки себя по сердцу: — Пребывая в печали от козней фиян, повелел мне привести сюда солдат, дабы те вразумили неразумных жителей поселения Привратное, попавших под влияние гнусных речей злокозненных торговцев. Это их речи помутили разум ваш и толкнули на преступление. Радуйтесь! Ибо близок день избавления и очищения вашего мира от этих созданий! Вы же, искупив децимацией свою вину, станете подданными Империи и, кто знает, может даже гражданами Претории! Великую честь принёс я вам! Радуйтесь! Не усугубляйте свою вину бесполезным сопротивлением! Выходите за город и примите кару, соответственно вины вашей! Примите её с радостью и покорностью! Это говорю вам я — легат Шестого Легиона Титус! Внемлите и трепещите! Радуйтесь! — Вновь хлопнул себя по груди он: — Картаг будет разрушен! — его фигура начала темнеть, а когда полностью скрылась из виду — легат так и остался стоять с прижатой в салюте рукой к груди, столб быстро опал, пропав из виду.

— Что-то я не понимаю, — положив руки на автомат, повернулся к парочке местных, Карась: — Так это не вы, что ли, получается, виноваты? И что за Картаг такой?

— Картаг — это город фиян, на Омеле. — Перехватил поудобнее свой молоток Бристен: — Когда Фиян — их родную планету, взорвали, то те, кто выжил, организовали Картаг. Он, конечно, слабое подобие Фияна, тот на всю Галактику гремел славой своей роскоши, но там у них основные хранилища — что технологий, что монет и прочих ценностей.

— Лакомый кусочек, да?

— Ещё бы. Только чего вдруг Претория на них попёрла, — развёл руками Бристен: — Ума не приложу. Омела защищена так — Ярмарка отдыхает. Одних орбитальных крепостей десятка два, не говоря уже о планетарной обороне.

— А что он про влияние плёл, — покачал головой Вамус: — И вовсе бред. Саамон как мышка сидит — из своего заведения и носа не кажет.

— Думаю… Нет, уверен, — прищёлкнул пальцами Карась: — Что те легионеры, которых вы по пьянке ухайдакали, только повод. Раз легат этот так на торгашей напирал, то вы только повод. Удачный повод, замечу, для начала.

— У нас, на земле, так же было, — кивнул Маслов: — Рим и Карфаген — помните? Дрались долго, но побеждать стали, только когда торговые связи перерезали. Может и здесь так же — выжгут торговые представительства, а потом и центром займутся, когда тот отощает? Скажите, — повернулся он к горожанам: — А войска у фиян есть?

— Наёмники, не чета этим, — Качнул головой в сторону неспешно окружавших город легионеров, Бристен: — Но бойцы что надо. Картаг может себе позволить всё самое лучшее. Может ты и прав. Возьмут в осаду, еды там мало выращивают, глядишь и наёмники разбегутся, а там, — не договорив, он махнул рукой: — Всё одно — без Слуг им тяжко будет. А с ними договориться — нереально. Слишком много крови они друг другу попортили.

— Мы пойдём, — взяв наперевес своё копьё, потянул товарища за рукав Вамус: — К своим. Надо успокоить, после такого-то. Да и вам двигать надо.

— Да, — кивнул его словам второй: — Вы в лес, поглубже, зайдите — авось и проберётесь к Порталу. Вам только в Круг забежать — там легионеры на вас напасть не посмеют.

— Угу, — кивнул уже через плечо Вамус: — Привратника обидеть побоятся. Точняк. Ну — бывайте. — И, коротко поклонившись, горожане скрылись в лесу.

— Интересно девки пляшут… — Проводив местных задумчивым взглядом, майор почесал кончик носа: — Доська? Валяться не надоело?

— Хрррр… Чего орать-то? — Послышался из леса деланно сонный голос: — Уж и подремать одинокой девушке нельзя! Вы там важные темы перетираете, а я тут скучаю. Нет что б развлечь одинокую душу.

— Выспалась?

— Да разве с вами получится? То трубы эти, то легат, — Выйдя к ним она принялась отряхивать одежду от налипших веточек: — А легат — Титус этот, ничего так…. Симпатичненький. Может того, а, Карасик, познакомимся? Мы же не местные.

— Значит так. — Отмахнулся от её слов майор: — Двигаем к Порталу. Подойдём — разберёмся, кто там у них симпатичный. Порядок движения — Доська первой. За ней я, после Маслов. Чум — ты замыкаешь. Слышишь?

— Да слышу я, слышу, ууу… Кислятина, — отбросил он в сторону маленький зелёный плод.

— И когда успел, — неодобрительно покачал головой Карась: — А брюхо сведёт, тогда что?!

— Да всё норм, Командир. Антидот же.

— Вот скрутит — учти, промывание сам сделаю. По-походному. Идёшь замыкающим. Дистанция от Игоря — два, два с половиной десятка шагов. Ясно?

— Так точно, господин начальник! — Дурашливо вытянулся, выпячивая живот он: — Разрешите бегом?

— Во! — Кулак Карася был ему ответом: — Идём медленно. С нами гражданский. Игорь, — повернулся он к Маслову: — За мной — след в след. Понял? Нам сейчас не скорость — скрытность важна.

— Я постараюсь, — закивал он: — Очень постараюсь, товарищ майор.

— Ну, раз постараешься, то я спокоен, — улыбнувшись, Карась кивнул Досе: — Двинули.

Всё последовавшее затем время, слилось для Маслова в одну, растягивавшуюся как патока, минуту. Сузившийся до размеров спины майора мир, вмещал в себя только его ботинки — честно пытаясь ставить ноги точно туда, откуда только что убралась нога майора, Игорь не видел ничего вокруг, превратившись в механизм, живущий только одной целью — не поставить ступню куда-либо кроме нужного места.

Поэтому, когда вдруг майор замер, то замер и он, балансируя на одной ноге — вторая зависла в воздухе, не находя привычного места для приземления.

— Стой здесь, — скорее прочитал по губам Карася, повернувшего к нему голову, нежели услышал он: — Ногу-то — опусти, — теперь уже услышал Игорь: — Только осторожно. Следи куда ставишь.

Когда же он поднял глаза — отыскать место без веточек оказалось сложно, майора уже рядом не было.

Оглядевшись — Маслов обнаружил себя почти в центре небольшой полянки, образованной, от чего-то не желавшими расти здесь деревьями, он уже хотел было медленно отступить назад, как кусты напротив, затрещали, вздрогнули и из них, ожесточённо ругаясь, вывалился десяток солдат в сверкавших, несмотря на лесной сумрак, доспехах.

— Плутона мне в печень! — Шедший чуть впереди легионер, вытер покрытое потом лицо: — Это всё Светоний! К гарпиям его! Что б он в Лете напился!

— Сам виноват, нечего на центуриона валить — выбравшийся следом солдат был толст — даже лорика не могла скрыть особенности его фигуры: — На смотре залетел? Что — не мог ремни шлема заменить?! А мы — из-за тебя Салик, страдаем!

Новый треск и неразборчивые, перекрывавшие друг друга ругательства, перемежаемые проклятьями и жалобами, предвосхитили появление на полянке остальных бойцов. Пыхтя и отдуваясь, они повалились на землю, переводя дыхание.

— Вот если бы не твой залёт, — ткнул толстяк первого пальцем в грудь: — Стояли б сейчас в оцеплении. А там и кабак рядом и бабы.

— Не зуди, Грах, — вздохнул первый: — Ну — моя вина. Домой вернусь — проставлюсь. А сейчас, — подняв руку к шлему он замер, приметив Игоря.

— Привет, — приподняв руку, пошевелил пальцами тот: — Эээ… Аве вам!

— Аве… — на автомате кивнул тот, но меньше чем через миг дёрнулся, выбрасывая к Маслову руку с коротким копьём-гастой: — Вот мы и встретились, варвар!

— Старые! — Перехватив копьё посредине от отступил на шаг, оглядываясь назад: — Это же тот самый варвар! Я помню его!

— Спина твоя его помнит, — хохотнул кто-то из сидевших на земле: — Тебе надо — ты и развлекайся.

— Да варвар… — чуть сгорбившись, Салик шагнул вперёд, очерчивая остриём гасты круги в воздухе: — Я тебя узнал… Так ты местный? Ха! И один? Где же твои собратья? А? По домам сидят… Да? А девка где? В какую дверь мне постучать, а?

— С чего ты взял, что я местный, — дёргая так не вовремя заевшую застёжку кобуры и не сводя взгляда с блестящего лезвия, попятился он назад.

— И не один он, ты нас искал? — по обе стороны Маслова, оставив по паре метров свободного пространства, появились Карась и Дося.

— Соскучился, ути-пути какой, — вытянув губы трубочкой, просюсюкала девушка: — Спинка не бо-бо, а?

— Сучка… Сегодня на спинке — ты тварь лежать будешь!

— Ой… Нам прошлого раза мало, — Всплеснула руками она: — Мальчик добавочки хочет? — Её автомат сам собой переполз ей в руки: — Так это легко, — передёрнула девушка затвор: — Накормлю досыта.

— Манипула! — Согнул он в локте левую руку, где на наручне желтого металла, вытянулась параллельно земле, небольшая черная стрелка: — К бою! Варвары атакуют!

Вот уж чем-чем, а дрессурой своих солдат Претория славилась не зря. Не успел Маслов и моргнуть, как легионеры, только что валявшиеся на травке, и с интересом разглядывавшие людей, оказались на ногах. Ещё один удар сердца и перед тройкой землян уже стояли, нацелив на них короткие копья, две шеренги.

— Щиты!

Стрелки на наручнях повернулись вертикально и строй солдат заволокло бледной, слегка мутной, синевой словно между ними и командой кто-то вставил плохо помытое стекло.

— Гасты!

Прежде блестевшие ярким металлом наконечники копий, поблекли, окутываясь такой же дымкой и на их кончиках заплясали короткие, выглядевшие игрушечными, хвостики разрядов.

— Манипула! — Продолжил командовать Салик: — Варвары! Атаковать! — И, сделав первый шаг вперёд выкрикнул в лицо Игоря привычное оскорбление: — Ты! Труп!

— Ну, это мы ещё посмотрим, — стоявший слева от Маслова Карась, прижал спуск и короткий, показавшийся Игорю таким родным в этом мире, калаш, выбросил в надвигавшуюся бледную стену, пригоршню огня. Громыхнувший на секунду позже автомат Доси, добавил ещё с десяток пуль, но кусочки металла только бессильно вспыхнули белыми искрами, столкнувшись с прикрывавшим легионеров силовым полем.

Грохнувший секунду спустя выстрел снайперки только и смог, что выбить особо жирную искру из защиты солдат, отчего на лице их предводителя появилась надменная улыбка: — Куда вам, дикарям, тягаться с Легионом. Ха! Падите на колени, и смерть будет быстрой. Кроме тебя, — его копьё нацелилось на девушку: — Я же говорил — твоя судьба предрешена, девка!

Ответом на его слова стали ещё две очереди, на сей раз, что майор, что Дося — они били длинными очередями, стараясь попасть в одну точку, надеясь если и не перегрузить совместным натиском устройство создающее защиту, то хоть по максимуму истощить его запасы энергии.

— Умно, — оскалился Салик: — Только силёнок не хватит — Щит Легиона противостоит орудиям Слуг, что б их пожрал Цербер! Куда вам, примитивам! Ха-ха! Ты! — Его копьё указало на Игоря: — Ты умрёшь первым. Я вырежу на твоей груди цифру шесть — тремя ударами, во славу Легиона! Строй! — Бросив короткую команду назад, он сделал широкий шаг, а его место сразу занял стоявший до того за его спиной, боец. Защитное поле, прежде бывшее монолитным, вздулось пузырём, особенно это хорошо было видно стоявшей с другого края их строя Досе и, отделив от себя малый сгусток — одного бойца со щитом, вновь успокоилось, приняв в себя защиту заднего.

— Ну что, варвар? Попрыгаешь? — Грозя ему копьём, легионер медленно приближался и Игорь, наконец справившийся с застёжкой, выхватил наган.

— Стой! Стрелять буду! — Поднял на него пистолет тот, но солдат только скривил рот в презрительной усмешке: — Из этого? Пффф…. Ну — попробуй.

— Стой же! — Взведя курок, Игорь вновь нацелил ствол на хорошо просматривавшуюся за бледной дымкой, грудь Салика.

— Не трепыхайся — и больно не будет. Почти не будет, — сделав очередной шаг вперёд, легионер коротко дёрнул рукой с гастой и левую часть груди Маслова обдало холодом. Скосив глаза вниз, он увидел недлинный, с ладонь, начавший заполняться кровью, косой разрез — половинку латинской V — цифры пять.

— Ах ты ж… контра! — полузабытое слово, сказанное старым Тарасом при передаче оружия, неожиданно всплыло в его памяти и он, опираясь спиной о так кстати подвернувшийся ствол дерева, поднял опустившийся было ствол.

— Вот так и стой, — чуть отступив назад, Салик полюбовался результатом удара: — На твоём трупе будет хорошо смотреться, — кивнул он Игорю, приподнимая копьё вверх, и тут Маслов нажал на спуск.

Бах!

Револьвер, дёрнувшись в руке, неожиданно больно ударил по ладони — Игорь с трудом сдержал вскрик, а Салик, вздрогнув всем телом, недоумённо опустил голову — на его груди, из маленькой дырочки в гнутом сегменте брони, толчком вылетела струйка крови.

— Как? — Поднял он начавший мутнеть, но всё ещё полный удивления взгляд на землянина: — Как это… — Не договорив, легионер рухнул на колени, качнулся, а затем прямо, как срубленное дерево, упал лицом вниз. Его шлем, ударившись о спрятанный в траве камень, глухо лязгнул и, слетев с головы, откатился к ногам Маслова, замерев кверху ногами — обрывок подбородочного ремня сиротливо загнулся внутрь понимая, что ремонта он теперь не дождётся.

Сползая по стволу вниз — вместе с кровью из него выходил и остаток сил, Игорь, прикусив губу, сжал рукоять нагана двумя руками.

Бах-Бах-Бах!

До строя было не более десятка шагов и промахнуться с такой дистанции было сложно даже такому начинающему стрелку как он.

Поймав пулю, легионеры валились наземь как кегли, сбитые пущенной мастерской рукой шаром, сохраняя на лицах одинаковое изумлённое выражение.

Бах! Щёлк…

Повторное нажатие на спуск — и вновь отсутствие выстрела.

Патроны?

Сидя на земле, Маслов откинул барабан — донышки всех семи гильз сверкнули отметинами в капсюлях. Торопливо повернув наган стволом вверх, он затряс им, стараясь выбить пустые цилиндрики из гнёзд, но две тени метнувшиеся вперёд, заставили его поднять голову.

Карась и Дося, одним прыжком оказавшиеся вплотную с четырьмя легионерами, принялись орудовать ножами.

На бой — на красивый ножевой бой, как показывают в кино, это походило мало.

Взблеск клинка — лезвие уходит по рукоять в подбородок солдата, разворот, удар ногой — тело другого, сверкнув бронёй, валится навзничь и, не достигнув травы, вздрагивает — нож второго землянина входит ему в шею сзади.

Десять, может больше, секунд.

Пара вскриков, глухой стук падающих на траву тел — всё кончено.

Над закованными в блестящие лорики телами стоят, тяжело переводя дух, два бойца.

— Ли. хо вы… их, — Маслов, наблюдавший всю сцену сквозь туман забытья, попытался улыбнуться.

— Игорёк! Как ты?! — Дося, вогнав в ножны покрытый кровью нож, метнулась к нему, на ходу вытаскивая из кармана коробку с красным крестом на крышке: — Ты держись, не спать боец! Не сметь! — Хлестнув его по щекам, она раскрыла коробочку и вытащив из него шприц-тюбик с размаху вогнала иглу ему в предплечье: — Сейчас, Игорёк, сейчас… Полегчает.

— Что это ты мне вогнала? — почувствовав, как отходит боль, он приоткрыл глаза: — Не блаженную смерть, часом?

— Дурак! И книжки козлов всяких читать не стоит! Чум? Где тебя носит?! — Крикнула он в лес, и вновь повернувшись к Маслову, погладила его по голове: — Вот же глупенький. Обезболивание это. Сейчас заплаточку наложим, адреналинчиком кольнём — как молодой олень скакать будешь. А дома, — она вновь повернула голову в сторону леса: — Где его носит?! А дома отлежишься, всё путём будет. Чум?!

— Да тут я, тут, — упавший на колени рядом с ней снайпер, вытащил из сумки пакет первой помощи.

— Давай сюда, — выхватив у него из рук упаковку, она разорвала бумагу и вытащив перевязочный пакет, поднесла руку к ране: — Держись, сейчас будет немного больно.

Оторвав кусок форменной рубахи — наконечник гасты распорол ткань поперёк нагрудного кармана, девушка отбросила окровавленный ком в сторону и, быстро прижав содержимое упаковки к ране, Чум не сидел сторонним наблюдателем, торопливо зашептала, перебивая стон парня: — Тихо, Игорь, тихо, сейчас кровь остановим и всё. Ещё обезболивающего, — бросила она через плечо и майор, усевшийся по другую сторону раненого, торопливо вогнал шприц-тюбик из своего комплекта в другое плечо Маслова.

— Сейчас, Игорёк, сейчас, — повторяла она, закрепляя пакет пластырем на его груди: — Вот ты молодец. Герой наш — всех плохих дядек положил. Ой умничка. И как стрелял метко, да?

— Метко, ой метко, — торопливо закивал головой Чум: — Тебя в школу снайперов надо, однако. Как ты их! А? Чпок-чпок-чпок и в дамки. Ай, мАладца!

— Да ладно вам, — слегка качнул головой, перебивая их Маслов: — Они же вплотную стояли. Тут… ох… И с закрытыми глазами не промажешь. А наган мой где? Выронил его я…

— Всё тут, Игорь, в кобуре. — Поспешила успокоить его Дося: — Я убрала. Перезарядила и убрала. В твою кобуру.

— Ты как? — Повернув его голову к себе, Карась пристально вгляделся в его глаза: — Идти сможешь? Рана глубокая? — Посмотрел он на девушку и та, с секундной заминкой, прикрыла глаза, ничего не произнося.

— Даже так? Хм… Ладно. Дося — ты первой. Мы с Чумом его потащим. Сейчас прямо метров триста, потом рывком через поле к Кругу. Там не более полутора сотен — а легионеры все, те, что не в городе, со стороны поселения стоят. Игорь, — повернулся он к Маслову: — Будет больно. Особенно те последние полторы сотни. Ты уж потерпи, хорошо?

— Хорошо, — тряхнув головой, капли холодного пота неприятно текли по бровям, грозя залить глаза, попытался кивнуть Маслов.

— Тогда — двинули. Хотя нет. Стоп. — Подобрав с земли валявшийся рядом с ногами Игоря шлем, майор показал его парню: — Твой трофей. Честно взял — дома на полку поставишь.

— Змей отберёт. — Попытался улыбнуться тот: — Это же — технологии.

— А ему мы ещё добудем. Всё. Двинули.

Когда за покинувшими полянку землянами перестали дрожать последние задетые ими веточки, тогда, выждав для гарантии ещё с минуту, ствол дерева, стоявшего в тылу легионеров так неудачно проявившей себя манипулы, шевельнулся, изогнулся и нарост, красовавшийся на его боку, вдруг стал невидим. Едва заметная тень — пристальный наблюдатель, окажись он в этот момент здесь и знающий куда смотреть, смог бы увидеть стройное, даже излишне худое — по человеческим меркам, тело, перепрыгивавшее с одного дерева на другое.

Оказавшись на стволе, возле основания которого вот только что победители хлопотали над своим раненым, существо ловко, как ящерка, скользнуло вниз и, выдвинув из-под накидки хамелеона узкую голову с крупными миндалевидными глазами, принялось осматривать траву у корней.

Результат не заставил себя ждать — оторвав от ствола руку, разведчик Слуг, выудил из перепачканной кровью травы кусок ткани бывшей до боя нагрудным карманом комбинезона Маслова. Несколько раз дернув рукой, существо вытряхнуло на землю небольшую, перепачканную, как и всё здесь, кровью, полоску ламинированной бумаги с символами Древних.

Бросив в сторону, ставшую ненужной ткань, разведчик спрятал на груди адрес Портала Земли и, пятясь задом, проворно пополз вверх, скрываясь среди веток покачивавшейся кроны. Ещё несколько секунд спустя та вздрогнула особо сильно, хотя, кто знает — это и вправду мог быть особо сильный порыв ветра.

Дорога до дома слилась в сознании Маслова чередой отдельных картинок, перемежаемых белыми вспышками боли.

Бег по лесу — Карась и Чум, взвалив его руки себе на плечи, волокут его куда-то, лавируя меж деревьев.

Короткая остановка — Дося, выглянув из кустов опушки, что-то говорит и машет рукой.

Бег по лугу он не запомнил — череда белых вспышек, тащившие его рванули со всей силы, выбила из памяти всё остальное, проявив следующим кадром грустное лицо Илшеша и второе, надменное, ограниченное блестящим металлом шлема. Преторианец что-то кричал, требовал, настаивал — по его холёному лицу пробегали волны эмоций, но Ключник, стоявший рядом, обращал на него внимание не более чем на досадливую муху.

Новая вспышка боли — или это был Портал? Затопив сознание, белое свечение длилось бесконечно, растворяя в себе весь мир, и когда тот сгинул, не в силах противостоять ей, угасла, погрузив сознание Маслова в беспросветную тьму.