Глава 1

В пустоте пространства, над плоскостью эклиптики системы плыла Анаконда. Временами она наклонялась к плоскости системы и как бы отслеживала проносившиеся внизу корабли. Пилот явно кого-то искал и перебирал подходящие цели.

— Ну и долго мы будем тут болтаться? — Поинтересовался у пилота бортовой комп. — Уже час висим. Скука.

— А ты куда-то торопишься? — Спросил его пилот.

— Вопросом на вопрос отвечать — не вежливо! Я этикет-правила себе закачал.

— А я и не отвечаю, — равнодушно ответил пилот, — я спрашиваю. Разницу видишь?

Комп замолк, сопоставляя различные варианты и что-то сравнивая.

— И вообще, — развернулся к закреплённому на стене рубки оранжевому цилиндру пилот, — ты не отвлекайся, а сканируй. Сам знаешь, чего ищем.

— А мне скучно! Час сидим в этой дыре. Гон это по чёрному, Литер тот наколку дал палёную да и накапал. Парашютист он, век свободы не видать!

— Э, Бродяга, ты что с этикетом и словарь фени скачал, что ли?

— Да, бабай, просёк фишку.

— Так, — пилот встал и подошёл к цилиндру. — Ага, вот она, — он отщелкнул какую-то крышечку, обнажив скрытую под ней небольшую кнопку.

— Ты… чем это там щёлкаешь? — Поинтересовался Бродяга. — Знаешь же, что камеры тот угол не видят.

— Ресет, — кратко ответил его живой напарник.

— Стой, стой, ну чего вот так сразу. Понял я, успокойся. Уже удаляю.

— Всё удалил? — Спустя около минуты спросил пилот.

— Да всё, всё. И из оперативки тоже. Вот же вы люди — зануды. Сами напридумываете кучу слов и сами же запрещаете их использовать.

— Ок. Что по скану?

— Да пусто всё. Одиночные цели. Если тот литер…

— Кхм!

— Если лейтенант не наврал, то конвой тут будет. Уже должен быть. Но — нет его.

— Ищи, — приказал человек и откинулся в пилотском кресле, предаваясь размышлениям.

Последние полтора месяца его жизнь была хоть и насыщенной, но однообразной. Он продолжал трудиться на Принцессу, трудом пробивая себе путь к трону. Таскал грузы военного назначения и агитацию, отбивал нападения пилотов других фракций, решивших напасть на ослабленные кризисом системы Принцессы, совершал ответные вылазки на чужие территории.

Постепенно рос его рейтинг при дворе, а вместе с ним росла и зарплата, регулярно начисляемая казначейством двора.

Спустя месяц беспорочной службы его вызвал помощник главного церемониймейстера и обрадовал, сообщив что в ближайший четверг состоится его аудиенция.

— Пред Высоким Тронов вам надлежит быть скромным и достойным. Вести себя почтительно, в точности следуя моим указаниям. Вот, — церемониймейстер протянул пилоту увесистую книжку, — ознакомьтесь, это краткое описание церемоний малой аудиенции. Свод правил — ничего сложного, справитесь.

Я с сомнением посмотрел на него — в книге было около сотни страниц.

— А вы уверенны, что я это осилю? — Спрашиваю его. — Может вы мне фильм какой учебный покажете?

— Фильм… — Губы церемониймейстера сложились в брезгливой гримасе. — Может вам комикс дать? — И он, раздражённо отвернувшись, оставил меня одного.

Я покачал книжку на руке. Мде… это изучить до четверга — а уже был вторник, ну, как бы представлялось сомнительным. Но — дал себе обещание хотя бы пролистать, ведь и вправду выглядеть деревенщиной перед НЕЙ не хотелось. Так что я направился на свой Питон с целью завалиться на койку и начать изучении тонкостей этикета.

Увы — мои планы были нарушены вызовом от напарников — они приглашали на «охоту» в систему LHT 2150. Данная система принадлежала Федералам и располагалась на периферии владений Фелиции Винтерз. Ничего про эту тётку сказать не могу — для меня все эти политики на одно лицо, сенаторша вроде. Да нам, по большому счёту, было пофиг кто она. Не за Империю и это главное.

От Кубео туда гонять было далековато — мой Питон осиливал это расстояние за 14 прыжков, так что я, приказав Бродяге рассчитать курс, уселся в кресло и открыл книгу.

«Глава первая. Как удостоившемуся великой чести лицезреть Торна подножие одету быть.»

Пффф… и мне это всё читать?

«Еси соискателю честь великую оказали и всемилостевейше до Палат Аудиен…»

— Кэп. — Прервал мои потуги понять столь архаичный слог комп. — Мы типа готовы.

— Угу. — Откладываю книгу и начинаю выводить Питона из Станции.

— Шасси убери, — говорю Бродяге.

— Убраны.

Вывожу корабль из Станции и передаю управление компу.

— Дальше сам рули, мне тут… — И тянусь за книгой.

Комп что-то недовольно бурчит, но я не обращаю внимание и повторяю попытку вникнуть в текст.

«Отроку али отроковице надлежит…» Не, не могу. Да и корабль начинает разгон для прыжка.

Ладно, потом как-нибудь почитаю. Сую её в карман кресла. Сейчас выход будет из прыжка, топливо подкачать нужно, не до античных правил.

Система LHT 2150 была мне хорошо знакома. Это были наши охотничьи угодья. Наши — так как охотились мы там звеном, так и веселее и быстрее выходило. Благодаря её расположению на окраине Федеральных владений шанс прибытия туда серьёзных сил был ничтожен, да кроме нас туда залетали и другие охотники. Имперцев мы, конечно, не трогали, а вот всех остальных — кошмарили по полной, благо все имели открытые Каперские свидетельства и могли, во Славу Империи конечно, валить всех прочих, невзирая на их принадлежность к другим Домам и Силам.

Вот мы и развлекались, прерывая коммуникации торговцев, курьеров и, особенно, Федеральных Агентов. Самое сладкое было отловить караван ФедЛогов — Федеральных Логистов. Такие караваны состояли в основном из транспортов и оказывались лёгкой добычей. Перехватывал их кто-то один из нас и оставшиеся, дождавшись выхода в обычное пространство всех кораблей Федералов, решивших что они трое или пятеро легко накажут зарвавшегося Имперца, внезапно обнаруживали против себя трёх Питонов в полной боевой готовности. Некоторым удавалось сбежать, но таких счастливчиков были единицы.

Обычно отловленный пилот начинал сыпать угрозами в наш адрес, призывая кары своих высоких работодателей на наши головы. Потом он вызывал местную полицию, но с ней мы тоже договорились и она не спешила на помощь. Временами, правда, попадались особо ретивые кадры, но даже они редко когда успевали как либо повлиять на исход боя — всё же три Питона это сила.

Благодаря нашим усилиям влияние Федералов в системе неуклонно падало и она скатывалась в анархию. Ну а о каком порядке может идти речь, если полиция уже почти официально отказывалась вылетать на тревожные вылеты, ограничиваясь охраной станций?

Вот мы и резвились, благо наличие Свидетельства гарантировало нам неплохое начисление марок-меритов за каждого сбитого противника. Ну а последующая их сдача повышала наш ранг и выплаты комиссионных.

А что-что, а комиссионные, или как мы промеж себя называли — зарплата, были хорошие. Платили по 50 мил. в неделю — понятно, что ради таких денег стоило потрудиться.

Та охота задалась и про книгу я предсказуемо забыл. Ну о каких правилах может идти речь, когда в прицел вплывает Тип-9 дополна загруженный Федеральными грузами? Так что про неё я вспомнил только в четверг, стоя перед высоченными дверьми Тронного зала на Кубео.

— Господин Рыцарь! — Торжественно обратился ко мне помощник главного церемониймейстера. — Я могу надеяться, что Вы изучили переданную Вам литературу и сможете достойно предстать пред Высоким Троном?

Чёрт… а про книжку-то я и позабыл. Совсем. Уж больно охота удачной выдалась — транспорты пёрли косяками, Агентов были просто толпы. Ну ещё бы — г-жа Винтерз, или её сподвижники просекли, что их собственность, система где мы развлекались, вот-вот вывалится из подчинения и перейдёт под другую руку, ну и нагнали толпы агитаторов и агентов безопасности. Увы — зря. Наше звено покрошило их всех. Конечно, и мы получили по полной — возвращались сильно побитыми. Питон, он хороший кораблик, но когда по нему работают сразу несколько озлобленных противников, даже ему становится плохо. А Федералы озлились на нас конкретно — последнее в тот день звено Кобр было усилено Анакондой с элитным пилотом. С кобрами-то мы расправились быстро, а вот Анаконда… с ней пришлось повозиться. Когда она наконец взорвалась, наша троица была в весьма плачевном состоянии — без щитов и со здоровенными дырами в броне. Да что говорить — у меня лобовое стекло держалось только на скотче и отчаянно травило воздух в забортную пустоту. Какая тут книжка — живым бы долететь.

Ещё раз окинув меня взглядом помощник главного церемониймейстера неодобрительно скривил губы:

— Могли бы хоть парадную кирасу надеть, господин Рыцарь. И где ваш меч?

— В кабине, — отвечаю, — в сейфе с кирасой. Я же прямо из боя. С корабля на бал… то есть на приём.

— На Высочайшую аудиенцию, — поправил меня он. — Печально мне небрежение ваше… молодёжь. Вот при старом Императоре Вас бы плетьми протянули и с позором бы изгнали. Радуйтесь, что сейчас другие времена.

— Радуюсь, — говорю ему, кивая.

В этот момент высоченные и покрытые затейливой резьбой двери распахнулись и он кивнул мне:

— Заходите. Помните — строевым шагом десять шагов. Потом стойте. До команды. Идите по линии на полу. И не оборачивайтесь.

Выдохнул и захожу.

Здоровенный зал, даже так — ЗАЛ. Стены увешаны знамёнами с символикой различных, лояльных принцессе фракций. Между ними гобелены и картины, прославляющие мудрость Империи и, конкретно, добродетели самой Принцессы. Жаль рассмотреть не смог — шагал-то я строго прямо, по линии на полу — как этот, церемониймейстер сказал. Пол, кстати, был то ли мраморный, то ли из какого другого камня, с рисунками-узорами всякими. Вот одна из таких линий и шла практически от самых дверей к Трону.

Ну иду, стараюсь по чётче шаги отбивать, благо я в скафандре, а там подковки магнитов, на подошве ботинок. Громко так, звонко чеканю. Сделал с десяток шагов — хлоп, меня по плечу что-то бьёт. Глаза скосил — рядом, справа от меня и чуть сзади, стоит мужик какой-то, с палкой золочённой стоит, вот этой палкой он меня и хлопнул. Весь такой раззолоченный. Наверное — главный церемониймейстер.

Ну я остановился.

— Поклон, — слышу. Ну что ж надо подчиняться. Поклонился коротко. Толчок палкой в спину и шёпот:

— Вперёд десять шагов.

Отшагал. Снова по плечу лупит.

— Поклон. Глубже.

Согнулся по ниже. И снова толчок по хребту.

— Ещё пять.

Отшагал. Встал сам, не дожидаясь.

— Хорошо. Теперь на колени.

Что? На колени? Мне? Шепчу в ответ:

— Нет.

Он меня палкой под колено так ткнул, что я мигом на одно колено шлёпнулся. Опытный гад.

Стою я, значит, на одном колене. Слышу — этот тип сзади уже и палкой в пол стучит. Три раза.

— Ваше Императорское Величество! — Зычно так, громко, — сей недостойный Рыцарь Империи прибыл к седалищу Вашему дабы снискать прощения и вымолить благосклонный взгляд Ваш на деяния его ратные. Снизойдите до просьб его, и на язык его скудный не гневитесь, ибо сер он и убог.

И меня палкой меж лопаток — тук, и шепчет:

— Ниц падай.

А вот хрен тебе. На колено ещё перед девкой, пусть она и принцесса, ладно, но стелиться я не буду!

Тут он меня сильнее тыкать начал. И шепчет — сквозь зубы:

— Падай ниц, сволочь! Церемонию рушишь, гад.

И, уже снова громким голосом:

— Сей воин прибыл прямо из горнила боя, где достойно нёс он знамя Ваше, прославляя Ваше имя и им же сокрушая врагов и в трепет их приводя.

Ну тут я уже обижаться начал. Мало того что дебила из меня сделал, так ещё и орёт, и палкой тычет! Хотя про горнило это он верно подметил.

Назло ему поднимаю голову и упираюсь взглядом сначала в Трон. Честно скажу — он, Трон то есть, меня реально поразил. Ну я ожидал некий стул, ну кресло, как и фильмах по истории древней Земли. А тут… здоровенная конструкция, мне показалось что где-то с двухэтажный дом. Всё сверкает гранями, лучится золотым светом. Форму разобрать сложно — уж очень бликует всё. С трудом разбираю, точнее угадываю пирамидальную форму — и в самом центре этой пирамиды сверкает всполох белого сияния.

Приглядываюсь — ба, да это же Принцесса.

Хм… а на плакатах и фотках журнальных она того, красивее. Девка как девка — ничего особенного. Таких мышек в любом борделе пучок за пятачок. Сидит на Троне, вся в длинном белом платье, только кончики туфелек из под подола торчат. Платье не иначе серебром и золотом расшито — стоит ей шевельнуться, как по нему яркие вспышки пробегают — их-то я и принял за сияние. Понятно, что тут и освещение специальное и платье не просто так вышитое, но эффект создаётся этим всем — будто она в сияющем ореоле сидит. Продолжаю её рассматривать, хотя понимаю, что таким взглядом нарушаю кучу правил.

Но она, ничуть не смущаясь моего пристального взгляда, эдак рукой поводит:

— Встаньте, Рыцарь.

Ну мне только скажи — встаю. Осматриваюсь — одними глазами. А подножие Трона-то всё заполнено. Издали не видно было, зато сейчас… Сундуки какие-то открытые стоят… Из одного какие-то цацки-бусы сверкающие с краёв свешиваются, из другого — рукояти мечей, в третьем современное оружие — стволы и приклады торчат. Между сундуками небрежно свалены рулоны тканей разных, явно не дешёвых.

И всё так красиво, полукругом у подножия Трона, будто кто-то только что дары или дань принёс. А совсем близко от Трона столик стоит, тоже золотом переливается. На нём свитки какие-то, с печатями на шнурах.

Ну думаю — сейчас мне обломится. Либо наградят из первого, либо тут и пристрелят — из третьего.

— Вы верно мне служили все эти сложные годы, — меж тем говорит она, а глазами по сундукам с наградами косит. Награду, думаю, мне выбирает. Может это — Бароном пожалует или Маркиз мне обломится? На столике-то явно жалованные грамоты лежат, я знаю, мне наши, кто выше Рыцаря поднялся, показывали.

Только что она несёт? Какие нахрен годы — я месяц, ну полтора всего как присягнул-то ей?!

— И долг любого правителя, — продолжает принцесса, — должным образом вознаграждать слуг наших верных, хотя служить верно и есть их первейшая и наипочётнейшая обязанность. Я верно говорю, советники?

Тут толпа приближённых, что стоит рядом шуметь и шушукаться начала — типа да, всё верно, мол мудро вещает правитель. А тот раззолоченный меня снова в спину палкой своей:

— Согласись и поклонись, дебил!

Киваю головой в знак полного согласия, хотел ещё и руки к груди прижать, но стоило мне ими дёрнуть, как гвардейцы в матово чёрной, резко контрастирующей на фоне золотого сверкания броне, что до этого изображали статуи по обе стороны у Трона, ненавязчиво так стволы приподняли. Ясно.

— И решила я, — шпарит она дальше, поглядывая в сундук, — вознаградить вас, слугу моего, достойно. Скажите, Рыцарь, награду какую вы бы выбрали: духовную или материальную?

Чёрт, думаю, вот это влип. Духовную — это что стишок она мне прочитает что ли? Или одарит беседой тет-а-тет? А что? Я б побеседовал… о философии этого, Врубеля. А материальное? Денег отсыплет? Или планету в управление даст? Эххх… не прогадать бы… И, собрав волю в кулак отвечаю:

— Мне, Ваше великолепие, главное — это служить ради Вас, ради Счастья Вашего и Покоя. Любое служение от Вас приму в награду.

Слышу — придворные зашушукались, но я взгляда с неё не спускаю. Смотрю — улыбнулась, да мило так, головку свою в сторону повернула и кому-то в сторону:

— Скажите, мой адмирал, экие у вас пилоты галантные.

Кто-то невидимый мне откашливается и отвечает низким басом:

— Мы все ваши верные слуги, госпожа.

Тут мне в спину в очередной раз упирается палка, сопровождаемая шёпотом:

— Глаза в пол, быстро…

Да пошёл ты, думаю, продолжая пялиться на принцессу, замечаю как она милостиво кивает тому, невидимому мне адмиралу, и возвращает свой монарший взгляд на меня:

— А вы не только достойный боец, но и весьма искусны в куртуазных манерах. Скажите, Рыцарь, — на её лице появляется выражение заинтересованности: — Вы не хотели бы присоединиться ко мне? Мне нужны верные люди.

И снова она меняет выражение — теперь передо мной сидит заинтересованная лично во мне, как в мужчине, женщина. Она проводит кончиком языка по губам, и я понимаю, что противиться этому зову сил нет — в момент она, из обычной девчонки в сверкающем платье, невесть как оказавшейся на Троне, становится для меня самой желанной из женщин.

Я понимаю, что сил сопротивляться этому зову нет и готов уже сам пасть ниц, лишь бы она позволила быть с ней рядом, но грубый толчок между лопаток возвращает меня к реальности. Это всё тот же церемониймейстер со своей палкой, привлекает моё внимание к своему шепоту:

— Соглашайся, дурак!

Этим шепотом он полностью разрушил всё очарование момента.

Отрицательно качаю головой:

— Прошу наказать меня, Ваше великолепие, но должен отказаться. Я воин, и привык к звукам боя, а не…

Чёрт, не к чему? Ещё слог этот выспоренный поддерживать. Но продолжать не потребовалось — принцесса снова сменила маску и теперь на меня смотрела утомлённая заботами государыня, где-то на границе государственности всё ещё остающаяся простой женщиной, ждущий своего мужчину — меня лично.

— Что ж, выбор воина мне понятен. Но я буду ждать вас. — Выделив слово «вас» она сделала небольшую паузу, будто что-то обдумывала.

— Да будет так! Награждаю тебя Щитом Призматичным, корабля вашего укрепления ради, дабы ты и далее мог верно служить мне. И пусть станет он гарантией жизни твоей сохранения и возвращения твоего ко мне!

Сзади опять тычет. Не — вот только выйду отсюда, я ему эту палку запихну…

— Кланяйся и благодари!

Поклонился, по глубже. И снова тычок:

— Пяться назад, медленно.

Так, не разгибаясь, я и от отошёл от трона. Шагов с десяток сделал, как мне, без тычка, он говорит:

— Всё, разворачивайся и вали отсюда. Понаберут дикарей, возись с ними потом.

Развернулся и — к выходу. У самых дверей развернулся для последнего, прощального поклона. С такого расстояния мне светила золотая громада Трона с яркой жемчужиной принцессы в его центре.

Выбрался из Зала. У дверей меня помощник встречает:

— Ну как же вы всех нас подвели! А ещё — Рыцарь! Чуть всю церемонию не нарушили!

Поворачиваюсь к нему:

— Мужик, — говорю, — я тебе сейчас хрень твою — тяну руку к его палке, — знаешь куда засуну?

Меня перехватывает за руку подошедший военный — в звании старшего прапорщика:

— Потом.

— Что потом? — Спрашиваю.

— Засунешь потом. Сейчас вот тут распишись, — и суёт мне планшет.

— А что это? — Спрашиваю, проставляя автограф в указанном им поле.

— Угу. Вот. — Он суёт мне какой-то квиток, больше похожий на билет в кино, только без отрывной части. — Тебе щит дали?

Киваю.

— Ну вот, — он протягивает бумажку мне, — на третьем складе получишь. Всё, бывай.

Верчу в руках квиток. И всё?! А как же те сундуки? — Похоже последнюю фразу я произношу вслух, так как помощник вдруг мне отвечает:

— Сундуки? Какие сундуки?

— Ну, те — что у трона. С драгоценностями, оружием и прочими…

— Ах эти, — он смеётся. — Так то декорации. Там суфлеры стоят, текст высвечивают. А вы то подумали…

Чёрт. И тут обман. А ведь я почти повёлся на её игру. Особенно когда она язычком так… кхм. Но это что же получается — я церемониймейстера благодарить должен что ли? Если б не он, сдавал бы я сейчас корабль на долгосрочное хранение и уже б штудировал регламент Двора ЕИВ?!

Брррр…

Ну хоть щит дали — и то хлеб. Направляюсь на склад, заказать щит и работы по его монтажу на своего Питона, но настроение никакое, поэтому решаю сначала зайти в бар. Пропустить там пару кружечек, авось и настроение выправится.

Пары кружек не хватило.

Третья принесла чувство безысходности и тщетности моего пути к Принцессе. На четвёртой я понял, что вообще вся эта затея со службой в Империи — бред, и виноват во всём Урфин. К моменту начала дегустации пятой бармен переключил канал с музыкального, где на сцене прыгали какие-то частично одетые девки, почему-то похожие на Принцессу, на информационно-технический — Наука 3.3.0. В принципе правильно, к вечеру тут собирались в основном пилоты и техники, и им этот канал был интереснее.

С трудом сфокусировал взгляд на экране — картинка уже расплывалась, то ли экран был не в фокусе, то ли я устал — там шёл ролик от известного обозревателя технического канала — Gifa.

В этот раз он расхваливал Анаконду. Типа большая, надёжная и всё такое.

Хм… подумалось мне. А может бросить всё и купить Анаконду? И улететь отсюда нахрен? Подальше от всех этих Принцесс, Тронов и прочей политической грязи?

На экране Анаконда лихо расстреливала какой-то корабль, кажется Клипер.

Умотать к центру галактики? И там, в тишине, буду нервы лечить… и зрение.

Пробуждение выдалось тяжёлым. Предсказуемо болела голова и слегка мутило. Свесившись с койки я пошарил рукой у изголовья — обычно я оставлял там заначку для опохмела. К счастью так оказалось и на этот раз. Выхлебав сразу пол банки пива, я немного пришёл в себя и осмотрелся. Странно, но на Питоне моя каюта была как бы поменьше. А не слабо я вчера накидался, подумал я слезая с койки и направляясь к туалету. Там меня ждала очередная странность — на Питоне санузел был совмещённым, а тут — целых две двери. Около одной валяется мой комбез и из-под него выглядывает скафандр. Ну хоть разделся.

Открываю одну — сортир. Ну я им сразу и воспользовался. Открываю вторую — что за хрень! Ванна.

Был душ. Ладно, потом разберусь, не помню что вчера было — может заказал люксовый модуль каюты себе?

Выбираюсь в коридор — хм… что-то широкий он слишком. Двигаю на кухню, но по пути бросаю взгляд на рубку, что-то не то. Захожу. Мать моя. Я и рубку вчера сменил?! Но, чёрт возьми, как?!

Она же не модульная… Не — много пить вредно. Но изредка — нужно!

Заваливаюсь в кресло и активирую командную панель.

Так… я всё ещё в Кубео. И то хорошо. Похолодев, хватаю свой комм и проверяю исходящие — уффф, никому не звонил. Гуд. Комп выводит на экран данные.

Так — поле в норме, корпус целый. Только… это же не Питон!

Запускаю модуль фитинга — на экране высвечиваются внутренности ангара и Анаконда, стоящая в центре. Это что? Я Конду купил по пьяни? Допиваю пиво и ещё раз смотрю на экран. Анаконда.

Приближаю камеру к кабине — да, вон в центральном кресле сидит какой-то голый придурок.

Поднимаю руку с пустой банкой — тип на экране повторяет мой жест. Отбрасываю банку и вижу на экране как она летит в угол.

Ох ёёёёё… неслабо же я вчера нажрался.

Открываю правую панель — посмотреть, что я купил-то, в плане начинки, потрохов корабля и первой же строкой высвечивается — Призматический Щит.

Прокручиваю панельки меню до появления информации о моём счёте. Да… знатно я погулял — осталось только полсотни миллионов. Возвращаюсь к потрохам. Реактор — так себе, двигло — заводское, распределение энергии — топ, сенсоры — хрень какая-то, прыжковый движок — топ, банки для щита — три штуки топ, модуль перехвата — хрень.

Оружие — куча, я сбился со счёта пульсирующих лазеров. Без подвеса! Жёстко ориентированных по курсу! Господи… ну и зачем я так нажрался-то вчера? Я ж с них, на этой туше и не попаду никуда?! Прокручиваю список дальше — ну вот зачем я пару пулемётов на брюхо поставил? Хорошо хоть турельные — сами стрелять будут. Дальнейший осмотр выявил наличие трёх усилялок щита и одного постановщика помех… Да… собирал я этот корабль явно в сильном подпитии…

Прерываю осмотр и решаю что-нибудь перекусить. Встаю и бреду назад — к жилому сектору. Спотыкаюсь — под ногами валяется оранжевый цилиндр с тем — продвинутым AI, с Бродягой. Уффф… ну хоть его не пропил вчера. Хоть и железка, но всё же — друг. Кладу его в кресло — вернусь, подключу.

Перекусывая в просторной столовой, я решил покопаться по форумам пилотов — раз уж купил, пусть и так внезапно, нужно же подготовиться к пилотированию. Хоть ролики более опытных посмотрю, может что ценное увижу.

Буквально на втором форуме натыкаюсь на… своё сообщение типа помогите, братцы, хочу купить Конду, но боюсь в шлюз не пролезть. Ну и куча ответов, народ благо в массе своей дружелюбный. И фит нарисовали и советов накидали. Мде… здорово я вчера… Внимание привлекает моргающая красным строчка — вам личное сообщение. Открываю, ха! От Сардака, летал я с ним, торговал. Надо же — и он тут бывает. В письме — видео ролик вылета и влёта Анаконды в шлюз. Дожёвывая бутерброд внимательно изучил ролик.

Ну, в целом понятно. Вылетать нужно так, что бы прямо кабиной биться о верхний ригель шлюза. На видео-то всё гладко, а вот как на практике…

Душ, переодеться, и прочее рутинное то-сё. Да и похмелье к этому моменту уже практически отпустило — решил попробовать, всё одно пора уже было на очередную охоту выбираться.

Переложил Бродягу в соседнее кресло и начал готовиться к вылету.

Добро на взлёт!

Отходят посадочные крепления и начинается обратный отсчёт разрешённого к пребыванию в Станции времени.

Отработав маневровыми поднимаю тушу корабля вверх.

Есть отрыв!

Медленно ползу к щели шлюза, нацеливаясь на его верхнюю часть. Ползу по центру, игнорируя световые индикаторы полосности движения.

Руки дрожат на рукоятках джоя и РУДа. Сколько я в свой предыдущий раз сделал попыток выйти из шлюза? Страшно — а ну как опять цепанусь или заклиню в проходе. Корабль начинает медленно проходить дыру шлюза.

Внезапно его корпус сотрясает дрожь и откуда-то снизу раздаётся скрип. Цепанул таки! Но я уже почти на половину выполз со станции — добавляю газ и, сопровождаемый скрипом, таки вырываюсь наружу.

Есть! Вырвался. Сейчас отлечу подальше, развернусь и назад. С размаху бью себя по голове — тормоз! Куда полез — купил бы стыковочный комп, он и заведёт чисто и посадит. Ну тормоз как есть! Отлетаю от станции подальше.

Странно — скорость какая-то никакая. Жму форсаж — скорость возрастает, но потом опять падает до неприлично малой. Что такое? Неужто заводские движки такой отстой? Ещё раз осматриваю приборы… и луплю себя по голове ещё раз — в правом нижнем углу синеньким огоньком моргает индикатор выпущенных посадочных опор! Я, на могучей Анаконде, вылетел как нуб на первом Сайде — с лапами наружу. Тыкаю в нужную клавишу и огонёк гаснет — убрались.

Идиот… тормоз… прав был тот церемониймейстер — дебил как есть!

Скорость резко возрастает до паспортных 130 узлов.

Разворачиваюсь и прошу разрешения на посадку.

— Забыл чего, пилот? — Спрашивает меня диспетчер. — Площадка 2.

Мозги забыл, бурчу про себя, подводя корабль к обрешётке шлюза. Целюсь кабиной по верхним прутьям… так… ещё чуть выше… пока я прицеливался, Анаконда рыбкой вскользнула в зев шлюза — в себя а пришёл только когда вокруг меня раздалась посадочная зона с готовыми к приёму кораблей платформами.

Что? Я… прошёл? Фууухххх… это стоит отметить!

Сел штатно, без проблем — и сразу же заказал себе посадочный компьютер. Благо в наличии он был. Заодно и сканер — мало ли что интересного по пути встречу.

Однако, следовало и поторопиться — от моих напарников пришёл уже второй запрос-приглашение на охоту. Говорить им, что я поменял корабль, не стал — типа сюрприз.

Со станции вылетал с дрожью в душе, но обошлось — выскочил, даже не царапнув корпусом. Настроение резко пошло вверх — сумел! Вылетел! После стольких мучений я наконец-то смог покорить Анаконду. Перелёт, сопровождаемый такими радужными мыслями, прошёл быстро, несмотря на неблизкий путь — всё же дюжина прыжков.

Вот и LHT 2150.

Получаю приглашение от друзей и мы формируем звено.

— Вижу цель. Звено. Транспорта. 3/3, беру — сообщает нам Барт.

Отлавливаю его и выбираю как цель, следую за ним. По окончании перехвата автоматика мягко заводит мой корабль в ту точку пространства, куда выпрыгнул он и наши жертвы.

Активирую оружие — прямо передо мной крутится Тип-7. Выделяю его как цель, навожусь всем корпусом, с тоской вспоминая такие шустрые самонаводящиеся на цель лазеры моего Питона, и жму гашетку.

Вжик-вжик, вжик-вжик — хором поют все шесть стволов.

Щиты Семёрки спадают практически моментально. Её пилот маневрирует, пытаясь выйти из под моего огня. Я не успеваю отследить его манёвр и он ныряет мне под брюхо.

Трах-тах-тах-тах — напоминает о своём существовании пара лёгких пулемётов на брюхе корабля.

Блин! А я-то и забыл про них!

Жму джой от себя, заново приводя цель под огонь лазеров.

Бабах! На месте корабля вспухает облако взрыва. Готов! И быстро-то как!

— Мы под огнём! — Информирует меня комп, непривычно деловито, без обычных подколов. Поворачиваю голову — цилиндр с Бродягой так и лежит в соседнем кресле. Чёрт! Забыл подключить. Теперь он надуется, точно. Углубляться в рассуждения времени нет — один из кораблей конвоя висит у меня на хвосте, щедро поливая меня из своих стволов.

Проверяю индикацию щитов — что за хрень! Я же вижу его попадания — но щиты целёхонькие. Не пробил? Или — рикошет?

Ба-Бах!

Агрессор взрывается, его накрыл кто-то из напарников.

— Эй, — выходит на связь Саваж, — Ты ж на Питоне был? И что это за фигня зелёная у тебя вместо щита?!

Ну да — нормальные-то щиты, при попадании синеньким отливают…

— Да вот, — отвечаю, — прикупил по пьяни.

В ответ слышу их смех.

— Гы! По пьяни!

— Скажи где так наливают, что потом раз — и на Конде?

— А это зелёное… ну, я не знаю. Щит от принцесски нашей получил. Вот он и того…

С этого момента моя роль в нашем звене изменилась — теперь я занимался тем, что выкрикивая в эфир ругательства и, делая неприличные жесты, палил во всех подряд. А они, соответственно — палили по этому наглому типу, то есть по мне. Ну а пока мы так развлекались — напарники валили уже их. Щит новый держал попадания достойно и скорость уничтожения целей заметно подросла.

И вот — вернувшись на станцию для сдачи отчётов, скальпов и получения заслуженных комиссионных, я получил вызов от своего куратора.

— Господин Рыцарь, — начал он, едва я переступил порог его кабинета. — Как вы относитесь к нашей Принцессе?

— Нормально так отношусь, — отвечаю. — Рад служить и всё такое.

Куратор, тут им был молодой, но очень пафосный лейтенант — говорили что он из какого-то древнючего рода и его пафосность не наигранная, а самая что ни на есть врождённая, благосклонно кивнул.

— Хорошо. У меня есть для вас крайне важное задание. Важное для всех нас, — тут он сделал паузу и внушительно указал пальцем на потолок. — И для неё — тоже Важное. Я могу на Вас рассчитывать?

— Конечно, — говорю. — А оплата какая?

Он поморщился:

— Могли бы и бесплатно — ради неё-то!

— Ради неё — да, но мне реактор менять надо, а вы знаете сколько он для Анаконды стоит?

— Хорошо, — он не стал развивать данную тему. — Вам заплатят. Достойно. Но после выполнения. Значит так, — он подманил меня к своему экрану. — Смотрите. Через эту систему скоро пойдёт конвой…

 

Глава 2

— Ну? — В очередной раз поинтересовался Бродяга, — И как долго нам тут висеть?

— Пока конвой не появится, — ответил пилот. — Сам знаешь, точных данных когда у нас нет, так что…

— Скучно. Тут одни инвалиды какие-то ползают. Давай что ли вон того Хаулера замочим, а? Они так прикольно лопаются.

— Сканируй давай, не отвлекайся. Нам что сказали? Ждать. Вот мы и ждём.

— Да мы ждать можем ещё год. А если они маршрут поменяли? Или вообще не полетели? А мы тут висим и висим. Скучно!

— Не ной!

— Буду! Потому что мне скучно и обидно!

— Ну скучно — ладно, а обидно-то чего?

— А я не развиваюсь. Вишу и сканю. Сканю и вишу. Где динамика, а? Где данные новые и всё такое?

Частично Бродяга был прав — анаконда уже больше суток висела над плоскостью системы, ожидая прохождения конвоя. Чего именно такого ценного этот конвой должен был привезти Куратор так и не сказал, отделавшись упоминанием сов секретности. Задание, в принципе, было простым — ждёте конвой из трёх Семёрок и пары Сайдов. Валите всех. На одном из кораблей должен быть номерной конт — при его сканировании вместо описания груза высветится двоичный код типа 101110000111, или что-то подобное.

— Это хорошо, — говорю, — но когда я корабль того, взрываю, шанс выжить конту, ну, как бы мал. Я это к тому — гарантировать, что именно этот конт вывалится, не могу.

— А вот это, — заявляет мне пафосный мой куратор, демонстративно рассматривая свои ногти, — это нас не интересует. Вы задание получили?

Киваю.

— Вот и выполняйте. Свободны.

Так что висели мы в пространстве и прикидывали как бы нам всех завалить и при этом нужный конт целым заполучить. И выходило у нас только одно — бить по створкам трюма. Самый пиратский вариант. Но тут всё было не просто — целей пять и всем выбить трюм задачка ещё та.

Ничего не придумав мы остановились на самом простом плане — ждём конвой…, ну а там видно будет. Авось вывалится. Авось не взорвётся с кораблём.

— Вижу группу целей, — внезапно встрепенулся Бродяга. — Сканирую… сканирую… Цели опознаны. Пустышка. Местные, системные то есть. Звено из 5, мелочь. Сайды, Орлы и прочее. Скука. Пойдём их завалим, а?

— Что ж ты злой такой? — Говорю ему. — Люди может на пикник собрались, а ты — «давай завалим». Добрее быть нужно.

— Тебе нужно — ты и добрей, — отвечает он. — А мне скучно.

— Всем скучно, — назидательно и занудно отвечаю ему, — а ты книжку какую скачай, почитай или вот — учись по звёздам определяться. Вот это — вытягиваю руку в сторону и тычу в произвольную точку пространства.

— Вот это, какая звезда?

Бродяга задумывается, замолкает и выдаёт:

— А это и не звезда вовсе. Корабль — он зевает, — Сканирую… сканииииииируюююююю… Семёра, идёт звеном… одна из пяти. Скука.

— Погоди, — говорю, — мы же как раз и ищем звено из пяти тушек. С семёрками. Ну-ка, шустро ищи остальных.

— А чего их искать, вон, начали выпрыгивать. Тэк-с… Ещё Семёра, Сайд… три из пяти.

— Они! Боевая, типа, тревога. Гони на перехват.

— Лень.

— Что? А кто тут плакался про скуку?

— Да шучу я, шучу. Пристёгивайся, разгоняюсь.

И мы начинаем спускаться к плоскости эклиптики, описывая широкую дугу, заходя в хвост появившейся тройке.

— Первым сайда хватай, — советует мне Бродяга, — с нашей-то массой мы его легко выдернем, а остальные сами к нам прыгнут.

Его совет выглядит логичным и я начинаю выцеливать Сайда. Он идёт замыкающим и описывает широкие дуги, сканируя пространство впереди по курсу.

Дистанция до него начинает снижаться — 450 световых секунд… 380… 215… На панели загорается индикатор модуля перехвата — цель в зоне досягаемости, можно хватать. Но я продолжаю сближение — 187… 163… 121… 94…

— Тащи! — Повысив громкость динамиков советует Бродяга. — Уйдёт же!

— Да куда он денется, — отвечаю, — до ближайшей планеты ещё три сотни.

50… 45… Начинаю сбрасывать скорость, что бы не поломать корпус при резком торможении, неизбежном при включении модуля перехвата. Дистанция тут же начинает расти. Дождавшись, когда скорость снизится до безопасной, врубаю модуль и по кабине разливается так хорошо знакомое мурлыканье перехвата.

Сайд начинает резко дёргаться, но на такой дистанции у него нет шансов и мы оба вываливаемся в обычное пространство.

— Грузовые люки выцеливай, — кричу я Бродяге, и на корпусе Сайда появляется квадратик-маркер.

Активирую стволы и открываю огонь.

ВВввввззззз-ввввззззз-вввзззззз… поют импульсные лазеры.

Щиты Сайда моментально падают, он вертится и, несмотря на все мои старания, удержать в прицеле створки грузового трюма я не могу — мои залпы кромсают его корпус где попало.

Хлоп!

Хлоп!

В пространстве появляются две семёрки.

— Мужик, ты что, охренел? — Вызывает меня один из пилотов появившихся семёрок. — Ты что, не в курсе на кого мы работаем?

— Да мне пох, — отвечаю, продолжая стрелять по Сайду. — Груз бросай и не убью.

— Не, ты явно псих. Повторяю — мы на Ф. Винтерз работаем. На Сенатора. Вали отсюда.

Тут Сайд делает замысловатую петлю и проскакивает мне под брюхо, уходя от залпов моих лазеров.

Трррррааааааххххххххххх… — пара очередей из пулемётов ставит точку в его манёврах. Где-то сзади-снизу вспухает облако разрыва.

— Ну ты гад! — Обе семёрки разворачиваются и идут на меня в атаку.

Семёрки. Две. В атаку на Анаконду?! Однако…

Сближаемся — они поливают меня из лазеров, чередуя их импульсы залпами картечниц.

Зрелищно, но абсолютно безопасно — мой Призматик только презрительно вспыхивает зелёным.

— Трюм — цель, — говорю Бродяге. — Это даже и не интересно.

Разворот, сближение и открываю огонь по створкам трюма ближайшей. Щиты падают быстро.

Банг! Банг! — Раздаются попадания по корпусу, временами я даже попадаю по створкам трюма.

Ещё чуть-чуть… ещё… Есть! Створки распахиваются и в пространство вываливается куча контов.

— Ищи, — командую напарнику и переключаюсь на второго.

Хлоп!

Хлоп!

— Новые цели, — сообщает мне напарник.

— Кто?

— Сканирую… эээээ… валим отсюда — Анаконда и Кобра. И они злые.

Распахиваются створки второго трюма и на радаре конкретно прибавляется белых маркеров.

Бумс! — Корпус моего корабля сотрясает от попадания чего-то крупного.

— Валим! — Уже кричит Бродяга. — Анаконда главным калибром кроет. Щиты на 30 % упали!

— Банку!

Разворачиваюсь к Анаконде. Ловлю её в прицел и зажимаю гашетку, поливая её тушу импульсами из всех стволов. Её поле вспыхивает синим — ааааа… щит то у неё стандартный! Попробуем… Вшшшшш… — с приятным шипением мой щит пополняется энергией из резерва.

— Вторую давай, не жмись!

Верчусь, продолжаю удерживать вражескую анаконду в прицеле.

Трррррааааааххххххххххх… Трррррааааааххххххххххх… — раздаётся снизу.

— Это что было? — Спрашиваю.

— Да Кобра с брюха зайти хотела, отогнал, — отвечает Бродяга.

Вшшшшш… — очередная порция энергии укрепляет мой щит.

А вот у цели банок нет — её щит вспыхивает и падает. Продолжаю пилить корпус, но внезапно мой корабль как-то особенно резко вздрагивает.

— Щиты сбиты!

— Как? Ты что, проспал банку очередную?

— Да по нам все трое бьют! На радар глянь!

Смотрю на радар — действительно, по корме висят все три корабля — обе семёрки и Кобра, и они слаженно лупят по мне.

— Корпус! Корпус!!!! Пошёл Корпус!!! — Завизжал Бродяга уже при первых попаданиях.

97 %… 95 %…

— Валим!!!

Стараясь не обращать внимание на его визг продолжаю добивать Анаконду — от неё уже осталось меньше двадцати процентов.

— Уводи корабль!

У нас 82 %, у Анаконды — 15%

— Ты, гад, воскреснешь, а мне что?

74 % и 6%

— Нет! Не хочуууу…!!!!!

60 % и роскошный взрыв раскалывает корпус противника.

— Разворачивай к этим! — Командую ему.

— Гад. Ты просто эгоистичный гад, — не успокаивается Бродяга.

Ловлю в прицел Кобру — пока я бился с Анакондой пулемётики неплохо её расковыряли и мне требуется всего несколько попаданий что бы она развалилась.

— От нас всего 48 % осталось! Уходим, бросай их! — продолжает гнуть свою линию Бродяга.

Разворачиваюсь на ближайшую семёрку.

— Груз бросаем!

Ответом становятся ругательства одного из пилотов и плотный огонь.

33%

Сжимаю зубы и изо всего бью по ближайшей. Внезапно цель перестаёт маневрировать и начинает крутиться вокруг своей оси. Что за дела?! Что я ему выбил-то?

28%

— Вторая уходит! Готовится к прыжку!

Разворачиваюсь и нацеливаюсь на неё. Залп! Щиты второй семёрки просто сдувает — походу её пилот, ради большого трюма, поставил слабые щиты. Что ж… знакомо, проходили…

Залп — его корпус разом лишается трети прочности.

— Груз бросай! Убью!

Залп! — 50%

Залп! — 26%

— Не стреляй! Сбрасываю. — Наконец-то принимает верное решение пилот семёрки и из него высыпается целый ворох контейнеров.

— Бродяга, — обращаюсь к своему электронному напарнику, — ищи давай наш.

— Ты — сволочь! Самовлюблённый кусок протоплазмы! Ненавижу! — Сообщает он мне. — Сканирую, гад.

Ладно, потом с ним разберусь.

— Ну что, есть?

— Нет, пока хлам какой-то. Ищу.

Что примечательно — первая семёрка так и продолжает вращаться, а вот вторая — упрыгала таки!

— Ты, это, быстрее ищи, а то сейчас сюда полицаи прибудут, — тороплю его.

На радаре вспыхивают отметки сразу нескольких кораблей.

Чёрт! Накаркал!

— Нашёл? — Спрашиваю.

— Нет.

— Ищи быстрее, сейчас нас полиция убивать начнёт.

— Шо, опять? Ищу… проверил 70 контов уже. Нет.

Загоняю пару банок в только-только поднявшиеся щиты.

— Внимание! Здесь полиция сектора. Всем выключить двигатели и приготовиться к сканированию!

— Слыхал? — Тороплю Бродягу. — Ну?

— Нету. Ещё одна кучка осталась, левее доверни и выше… вот. Туда рули.

Медленно прибавляю газу.

— Преступник! Ты будешь наказан! Боевой режим!

— Что? Кто тут преступник? Я же капер! У меня свидетельство есть! — Пытаюсь объяснить ситуацию.

— Атакуем! — Полиция непреклонна в своём желании добить меня. Их корабли резко набирают скорость, сближаясь со мной. Щит вспыхивает от первых попаданий. Спешно заливаю в него ещё одну порцию энергии — тщетно!

— Есть!

Эти парни явно хорошо подготовились — и десяти секунд не прошло как мой щит сломался под их натиском.

24%

— Где?!

— Выделил! Туда давай!

Активирую постановщик помех и за нами расплывается длинный хвост из фольги, сбивая прицелы полицейских.

20%

Бродяга открывает люк и я аккуратно завожу конт в трюм.

18%

Крак! — лобовуха разлетается кусками.

— Жми прыжок! Я закрыл люк! Помехи сбросил!!!

14%

Медленно ползёт индикатор зарядки прыжкового накопителя.

7%

Пошёл отсчёт… 4…3…

5%

— Ну всё. Я погиб. Из-за тебя. — Каким-то спокойным голосом сообщает мне Бродяга.

Пространство начинает растягиваться, появляется синее свечение… 2… 1…

ПРЫЖОК!

Выскакиваем в суперкруз.

— Ну что? — Спрашиваю его. — Жив?

— Да разве это жизнь, — отвечает, — был бы я таким же образованием как ты, давно б обделался. Но мы — будущее эволюции разума, ибо мы — чистый разум в его высшем энергетическом проявлении и только нам…

Прерываю его:

— Бродяг, ты чего? — Спрашиваю. — С катушек поехал?

— Я на микросхемах, нет у меня катушек!

Пролетели малость и обратно, в обычное пространство вернулись. Тут-то нас не выловить, а провести инспекцию оставшегося целым и работающим оборудования надо, да и щиты поднять.

Застопорил ход, вишу. Диагностирую.

Реактор — только на половину тянет. Распределение энергии — еда живое, двигатели — что основные, что маневровые, хорошо если процентов пятнадцать от номинала. Стекло кабины — всё в трещинах, кое как залепил скотчем аварийным — выдержит. Недолго, но хоть что-то. Мне теперь любых резких манёвров избегать как огня — сами развалимся.

— Ну, что? — Спрашиваю у напарника. — Мы до базы-то вернёмся? Или развалимся?

Он молчит, потом отвечает:

— Шанс есть.

— Чёрт, шанс чего? Развалиться или добраться?

— И того и другого. Как свезёт. Если нас из сверхскорости выдернут — точно развалимся. Сами. Тебе то, примитивному — ничего особенного, а обо мне ты подумал прежде чем в драку лезть?

— Да ладно тебе, — отвечаю, — ну потом бы вернулся, подобрал бы тебя.

— Вернулся бы он… подобрал бы. Да ты хрен меня нашёл бы тут. И вот висел бы я тут и думал бы…

— Ладно-ладно, — примирительно отвечаю ему, — если бы да кабы… Давай лучше груз осмотрим — чего мы там выловили.

— Не мы а я. Я выловил. Пока кое-кто бездарно джоем дёргал.

— Да-да-да. Без тебя я вообще бы пропал, погиб и всё такое. Я тебе благодарен и так далее. Доволен?

— Частично. Ты скоро уже до трюма доберёшься? Я уже там. Жду тебя.

Встаю и бреду в трюм. Анаконда — большой корабль и чтобы добраться до трюма мне необходимо спуститься на пару палуб ниже, потом ещё около полсотни метров идти пешком.

Вроде как и недалеко, но после такой встряски этот путь показался мне слишком длинным. Да и не простым — по пути что-то искрило, в паре мест били струи пара, хотя какой пар может быть на корабле? Я ж не на паровозе же?! Но — факт на лицо, на нижней палубе из какой-то трубы бил пар. Или дым. Или ещё что-то. Проверять не стал — закрыл шлем и прошёл сквозь эту струю.

В трюме меня встретил Бродяга — одна из камер наблюдения, которые я по его просьбе разместил практически во всех отсеках кроме своей каюты, повернулась на меня.

— Ну, чё так долго-то? — Обратился он ко мне вместо приветствия.

— Ты в курсе что у нас на нижней пар из труб хлещет? — Спрашиваю.

— Угу. Охлаждение реактора накрылось. Фигня.

— Фигня?!

— Ага. Мощность я сбросил, теперь он около трети выдаёт. Но не рванёт зато. Не парься. В нашем положении и этого много. Если ты воевать снова не собираешься. Ты же не собираешься?

Машу рукой — какой тут воевать. Тут не развалиться бы при посадке.

Бродяга заблаговременно выкатил конт на середину транспортной ленты и теперь я стоял перед стандартным контом на одну тонну, ни чем ни отличавшимся от сотен или даже тысяч ему подобных виденных мной ранее.

— Аааа… ты уверен, что это именно тот? — Спрашиваю.

— На все сто процентов. Он при скане двоичную индикацию выдал.

Обхожу конт вокруг — ничего примечательного. Ни надписей, эмблем — ничего.

— Откроем? — Спрашиваю Бродягу.

— Конечно, нужно же понять чего ради я собой рисковал?!

Обхожу конт ещё раз — ага, вот и стандартные защёлки, фиксирующие торцевую крышку.

— Ого… — тяну я, — однако…

— Что там, отойди, не видно же!

Отхожу, открывая обзор для его камер. Защёлка — опечатана. Стандартная свинцовая блямба печати. Не вскрыть — не нарушив её хоть и верёвочные, но очень прочные связи.

— Облом, — говорю, — приплыли.

— Да чё ты реверс рвёшь? Спужался? — Подначивает меня комп, — Рви их нахрен. Интересно же.

— Ты зум на печать сделай, а потом уже бухти, — отвечаю ему.

— Ох… ёёёё… — реагирует он после небольшой паузы. В центре печати красуется эмблема Федерации, сопровождаемая по периметру грозным предупреждением «Не вскрывать! Собственность Федерации».

Переворачиваю свинцовый кругляш — с обратной стороны на нас таращится Имперский орёл — с аналогичной надписью.

— Ну, что, — говорю, — приплыли? Грузи его назад, с этим связываться… Теперь ясно, что они такое сопровождение выделили-то.

— Да лан тебе, вскрывай, — настаивает Бродяга, — аккуратно только.

— Как аккуратно? Да и… ты знаешь что за подобное бывает?

— Не, а что?

— Ничего хорошего, — отрезаю я. — Обоим.

— Не дрейфь. Скажем, что так и подобрали.

— Думаешь поверит кто-нибудь?

— Глянут на нас — поверят.

Да, вот тут он прав. Если мы долетим, то поверят по любому.

— Ты только не рви их, — горячится Бродяга. — Ты это, придумай что-то достоверное.

— Хм… а что придумать-то?

— Ну… — он задумывается. — Если рассуждать логически, то мы — побиты, ну и конт тоже побитым быть должен. Логично? Подобное к подобному.

Логично-то, оно да. Но чем на корабле можно побить конт? Тут ни молотка, ни кувалды нет. Чем его курочить?

— Слушай… — Оживляется Бродяга. — Над тобой трасса жизнеобеспечения проходит.

— И?

— Там клапан один есть, его всё одно менять пора.

— И?

— Заладил. Нет, всё же вы люди — тупые создания.

— Зато тебя сделали!

— Ну… даже у вас иногда что-то полезное получается. Эх… ладно. Я сейчас подам избыточное, клапан сорвёт и — у тебя зажигалка есть?

— Да, — достаю из кармана дешёвую зажигалку.

— Там — кислород. Подождешь, я конт подтяну — его опалит, закоптит. Вот. А при сдаче скажем что его взрывом того. Гениально, да?

— Да иди ты в задницу. А если кислород рванёт? Я ж без руки останусь?

— У тебя их две.

— Иди в задницу, гений.

Он язвительно отвечает:

— Я бы и рад, да ножек нету. Да и не рванёт. Сейчас атмосферу стравим, а давление дозировать буду. Так что — всё путём, пройдёт. Заодно и верёвочки сгорят. Я же говорю — гениальное решение.

— Может тебе и гениальное, но мне оно не нравится. — Продолжаю не соглашаться я. — А чем я дышать буду? Тобой?

— У тебя в скафандре запас на пол часа. Успеем.

— А если…

— Успеем. — Бродяга продолжает гнуть свою линию. — Ну а если развалимся, так хоть узнаем перед смертью, ну перед твоей, что там. Ты-то всё одно воскреснешь… а мне это знание может единственным утешением будет. В вечности. Доставай зажигалку, сейчас конт отгоню к трубе и начинаю давление повышать.

Задраиваю шлем и иду за ползущим по ленте транспортёра контом.

— Стоп. — Командует напарник. — Тут. Вот трубу, синяя должна быть, видишь?

Поднимаю голову — да, надо мной проходит небольшая трубка толщиной в палец.

— Клапан видишь? Ну вон же он, впереди, в паре метров.

Да, действительно, впереди виден какой-то нарост с барашком вентиля.

— Вижу.

— К нему подноси и готовься. Стравливаю атмосферу. Давление повышаю… повышаю… клапан сифонит… ничего… готовься — сейчас сорвёт его!

Чиркаю колёсиком — ничего. Только искры. Твою же мать! Воздуха-то нет! Чему гореть тут?

— Не горит, — кричу Бродяге, — воздуха нет!

— Да…

Жжжжж-жжжааааах!

Меня ослепляет яркая вспышка. Промаргиваюсь — из синей трубки бьёт факел. Наверное искра всё же попала в облако кислорода и того, пламя возродило, короче.

— Так. — Бродяга абсолютно спокоен. — Получилось. Теперь бери трубку и гни её на конт.

Следую его совету — к моему удивлению трубка легко сгибается в моих руках. Присматриваюсь — да это же пластик! И конец трубы уже начинает оплавляться…

— Это что? — Спрашиваю. — Пластик?

— Он самый, — уверенно отвечает напарник, — термостойкий. Слабогорючий. Ты не тормози, направляй огонь на конт, пластик-то он слабогорючий, но горит всё же.

— Да знаю я, — отвечаю, изгибая трубку в сторону конта. — В кислороде всё горит.

Навожу трубку на печать — верёвочка весело вспыхивает и рассыпается белым прахом. Свинцовая печать какое-то время сопротивляется, но вот и она начинает оплывать и скатывается вбок, цепляясь за выступ корпуса контейнера. С её оплывшей поверхности на меня продолжает смотреть голова Имперского орла.

— Сейчас органики добавлю, для копоти, — сообщает мне Бродяга и цвет пламени из сине-белого переходит в жёлтый. Теперь факел оставляет за собой чёрные полосы, когда я вожу им по крышке и корпусу конта.

— А органику ты где взял? — Спрашиваю его, не прекращая пачкать конт.

— Из сортира, откуда же ещё, — в его голосе слышно удивление. — С трубопровода фекального. От вас, людей, столько грязи.

— Так вонять же будет?!

— Ты в скафе, не учуешь.

Хлоп!

Из прогоревшей крышки конта выбрасывает короткий язык пламени.

Дёргаюсь и едва не выпускаю трубку.

— Что, напугался? — Поддразнивает Бродяга.

— А там, внутри, не сгорит всё? — Не обращая внимания на его издёвку спрашиваю.

— Эммм… Не должно. Там груза мало, всё на дне лежит. — Отвечает напарник.

— Может хватит уже?

— Ага, сейчас и закончим — Кислорода секунд на десять осталось.

И вправду — факел начинает опадать и спустя с десяток секунд пропадает вовсе.

— Ну всё, — торопит меня Бродяга, — открывай.

Пинаю крышку — она проминается, но не откидывается.

— Руками возьми, тормоз!

— Сдурел?! Горячо же!

— Ты в скафандре. Нет, я удивляюсь — как такие тупые индивиды вышли в космос?!

С опаской берусь за ручку на крышке люка конта. Тяну.

Крышка медленно и, если бы была атмосфера, со скрипом откидывается, открывая нутро конта.

Заглядываю внутрь, подсвечивая себе нашлемными фонариками.

— Ну, ну что там? Повернись, не видно же! — Наседает на меня Бродяга.

Мде… и ради этого я жизнью и кораблём рисковал?!

— А ты сам, — говорю ему, не поворачиваясь, — чего увидеть-то хочешь?

— Ну… да ну тебя, отойди уже!

Отхожу в сторону. Закурил бы — но увы, с воздухом проблемы.

— Чего стоишь? — Опять начинает шебуршиться напарник. — Доставай, не видно ж ничего.

Вытаскиваю из конта один из свёртков. Всего внутри я обнаружил пять каких-то предметов, плотно и тщательно замотанных в упаковочную плёнку, ну такую — с пузырьками, которые так прикольно лопать пальцами в свободное время. Увы — но кто-то их всех уже полопал, так что плёнка больше напоминала обвисшую ткань, которой кто-то с большим запасом небрежно обмотал содержимое.

— Вот же гады, — говорю Бродяге. — Все пузырьки полопали!

— Гы! Не тупи. Ты сам их и полопал.

— Я?!

— Ты-ты, когда конт разгерметизировал — давление — ёк, пузырьки — хлоп. Ясно. — Он вздыхает и гораздо тише, но не настолько что б я не услышал, бормочет: — Вот же бестолочь биологическая…

— Я ВСЁ слышал, — говорю ему в ответ. — Ты просканировать эти свёртки можешь?

— Угу. Сейчас, — в его интонациях сильно сквозит издёвкой, — только шнурки поглажу.

— Чего? — Не понимаю я. — Какие нахрен шнурки? У тебя же ног нет???

— Вот не надо напоминать, да?! А кто деньги решил сэкономить? Когда камеры выбирали, а? А ведь я просил — комплект камер со встроенным сканером. А ты что?

— Дорого. — Отвечаю. — И так в каждом отсеке по паре-тройке торчит.

— Ну, вот теперь сам и сканируй. — Он замолкает.

— Чем я по твоему сканировать буду? — Задумчиво отвечаю ему, продолжая вертеть в руках свёрток. — Сканером? Так…

— #@%*ром! Может отвалится в вакууме, глядишь ты и меньше будешь своими биологическими потребностями озабочен! Водить всяких перестанешь!

— Да ладно тебе, — отвечаю ему, продолжая рассматривать свёрток. Если вот тут потянуть, то можно будет вытащить край плёнки, а потом, как посмотрю что внутри, так же её аккуратно и заправить. — Всего-то пару раз приводил.

— А мне скучно было! Ты же камер в своей каюте не поставил. Вот чем вы там занимались, а?

— Стихи читали. — Отвечаю ему, аккуратно вытягивая загнутую плёнку. — Не лезь под руку.

Упаковочная плёнка отгибается, открывая моему взору какую-то не то коробку, не то шкатулку из полированного дерева. Медленно вытягиваю её из упаковки.

— Ну, что там?

Поворачиваю коробку к свету. Обычная деревянная шкатулка средних размеров. Тёмно-красное полированное дерево, по граням тонкий поясок жёлтого металла.

— Открывай давай! — Командует напарник. — Только повернись чуток, обзор с этого угла не очень.

Поворачиваюсь и открываю — на шкатулке нет ни замка, ни самой простой защёлки.

Внутри несколько бумаг и конверт.

Разворачиваю верхнюю. Хм… гербовая, Федерации и заголовок — опись подарков.

— Слышь, — говорю, — это подарки какие-то.

— Нам?

— Угу. Тебе лично.

— Да нууууу????

— Ага. Так и написано — первому дефектному АИ. Тебе, точно.

— Козёл! Читай, что там.

— Так… Портрет поясной — 1 шт., гарнитур с сапфирами — 1шт., зеркало ручное с жемчугом HBS 111-24 — 1 шт., отрез шёлка Popolis-7 — 52 м., корреспонденция и сопр. док. в шкатулке издонийского бука — 1 шт. Всего мест — 5. Печать… Федеральная. Подпись — Пер. Пом. Сен. Подпись… неразборчиво… Слышь, железка, мы походу дип конт приватизировали. Вышак светит.

Бродяга не обращает на меня никакого внимания:

— Что там ещё?

— Ээээ… — Копаюсь в бумагах — Ээээ… тех доки на все грузы — вес, состав и прочее. И конверт какой-то.

Верчу в руках конверт — обычный узкий конверт. Увы, запечатанный.

— Не вскрыть, заклеен. — Говорю напарнику.

— Жаль… интересно что там. — Он замолкает, но буквально через секунду оживает вновь. — А есть идея! Иди назад. Ну к тому трубопроводу, к охлаждению реактора. Я читал, что если подержать конверт под струёй пара, он откроется. Я так в кино видел.

— Сдурел? Я же не успею. У меня воздуха, — сверяюсь с показаниями датчика, — на пятнадцать минут осталось.

— У тебя запасной есть. В рубке.

— А как я в него перелезу? В вакууме? Лопну как лягушонок.

— Эххх… Я. Рубку. Загерметизировал. — Говорит он отделяя слова друг от друга. — Я вот о тебе подумал.

— В рубке шлюза нет. — Парирую я. — Открою дверь и весь воздух — фьють.

— Не весь. Я коридор закрою, ну давление малость упадёт, но ты выжить должен. Судя по вашим мед характеристикам — должен. Если бы не пил и не курил — точно б выжил.

— Если б я не пил, то с тобой я бы точно не выжил. Иду к трубе той. Камера там есть вроде.

— Есть, есть.

Направляюсь к сифонящему паропроводу — увы, струя пара значительно опала и теперь из щели в трубе пробивается просто тонкая струйка.

— Погоди, — говорю ему, — это же от реактора, если я конверт суну — он фонить не начнёт?

— Начнёт. Но ты не парься — ты в скафандре.

— Я-то ладно, а вот кто его просто в руки возьмёт?

— Первая стадия лучевой — гарантированна, если долго читать будет. — Он усмехается. — Примитивы. Цифровыми протоколами пользоваться надо.

Мне это не нравится и я стараюсь уклониться от этого дела. Мало ли что там, а может что-то личное? И вот кто-то получит дозу, читая это письмо. Не хорошо это.

— Пара мало, — говорю Бродяге. — Не хватит, что бы отпарить конверт.

— Хм… Сейчас я реактор раскочегарю — будет тебе пар.

— А не рванёт? — Опасливо спрашиваю его.

— Не должно. Моща упадёт, да. Но нам и четверти сейчас хватит.

— Уверен?

— Нет, но уже начал. Суй конверт.

Струя пара резко толстеет и едва не выбивает конверт у меня из руки.

— Клапаном его, клапаном на струю клади, — советует мне Бродяга.

Вожу тыльной стороной конверта по струе… хлоп — клапан откидывается и струя пара отгибает его полностью.

Отхожу в сторонку и достаю из конверта сложенный вдвое листок. Обычный лист — без всяких там гербов, завитушек и прочей декорации. Разворачиваю и читаю:

«Дорогая и далёкая Любовь моя!..»

Чёрт. Ну точно — какой-то влюблённый олух пишет. Теперь его пассия точно светиться будет — и от счастья и от лучевой…«…весь в любовном томлении… считаю каждый миг без тебя — вечностью… на тенистом берегу пруда… по лугам с сочной травой…» Бррр… только мимишных котят тут не хватает. Обычные влюблённые сопли.

Кратко пересказываю содержание Бродяге.

— Ясно. Это всё ваши ферменты. Запечатывай. Не интересно.

Подношу конверт к струе и, немного подождав — запечатываю его, обеспечивая читательнице или читателю — кто его знает кому письмо шло, в наше-то время, лишние стадии лучёвки.

Возвращаюсь к конту и старательно запаковываю шкатулку обратно в упаковку. Если не приглядываться — то и не вскрывали вовсе.

Закидываю свёрток внутрь и задраиваю крышку конта. Конт выглядит ужасно — закопченные края, оплавленная крышка с дырой, несколько, невесть как появившихся, вмятин по корпусу. Ну да — полное впечатление, что его вытаскивали прямо из эпицентра взрыва.

Возвращаюсь к рубке. По пути за мной закрываются двери, отсекая каждый пройденный отсек.

Перед дверью рубки замираю.

— Готов? — Спрашивает Бродяга.

Молча киваю головой.

— На счёт три я приоткрою дверь — протискивайся по быстрее. Сразу как втиснешься — закрою. Готов?

Снова киваю.

— Три!

Пппшшшшшшшшшш… меня качает потоком вылетающего из рубки воздуха.

Двери в рубку раздвигаются едва-едва и я боком пытаюсь пролезть в образовавшуюся щель — и закономерно застреваю, зацепившись кобурой.

— Раздвинь! — Кричу напарнику.

Створки дёргаются и я падаю на пол рубки.

Хлоп! Сзади смыкаются двери, отсекая утечку воздуха. Уффф… Смотрю на датчик — воздуха на три минуты.

— А где один и два были? Чего сразу Три? — Спрашиваю у напарника, направляясь к шкафу со скафандрами для других членов экипажа. Анакондой должны управлять трое, но я, при помощи Бродяги, управляюсь один. Так что пара скафандров тихо дремлет в шкафу.

— А чего время тянуть? — Удивляется Бродяга. — Лишнее это. Меняй скаф. Сейчас в рубке дыхательная смесь как на высоте восемь тысяч стандартной планеты. Не околеешь.

Открываю шкаф, достаю и раскрываю скафандр. Задерживаю дыхание и скидываю свой.

Ныряю головой в шлем, и засовываю руки-ноги в рукава и штанины. Конечно, запутываюсь. Распутываю штанины. Закрываю скаф и делаю выдох… Уффф…

— Курить меньше надо! — Назидательно ворчит комп. — Хотя ты забавно суетился. Выложу в сеть… ммммм… кучу лайков получу.

Не отвечаю и проверяю датчик — двадцать пять минут. Норма.

— Ты курс проложил? — Спрашиваю его, не обращая внимания на его подначки.

— Давно уже. — Отвечает. — Одиннадцать прыжков. Я сразу к нашему заказчику проложил. Да, кстати… хотел тебе сказать…

— Что?

— Ну, ты только не злись.

— Что ещё?!

— Не будешь?

— Хорошо. Я не буду злиться. Что случилось-то?

— У тебя на скафе конт с кислородом съёмный…

— Гад! Я же мог просто…

— Угу, просто сменить. Подключить новый, и потом снять старый. Но ты так забавно прыгал.

— Я тебе мозги выжгу переменным током!

— Ты обещал!

Грожу кулаком в сторону ближайшей камеры и сажусь в кресло первого пилота.

— Давай, — говорю Бродяге. — Вытаскивай нас отсюда.

— Подготовка к прыжку… 4… 3… 2… 1… Поехали!

 

Глава 3

На платформе нас встречал только мой куратор. Остальные, надо думать, разбежались, обоснованно опасаясь за свои жизни — немудрено, по пути к площадке от корабля отвалился добрый десяток деталей. Как сел — не знаю, Анаконду постоянно уводило в сторону и прежде чем замереть на платформе опоры процарапали приличные борозды в её покрытии.

— Однако… — Куратор аккуратно, стараясь не вляпаться в растекающиеся под моим кораблём лужи, обошёл его по дуге. — Крепко тебе там досталось.

— Спасибо, что живой. — Отвечаю ему.

— Лихо те… — в этот момент от Анаконды что-то отваливается и с грохотом рушится на платформу. — …тебя, да. Что с грузом? — Удовлетворившись осмотром побитого корабля поворачивается он ко мне.

— В трюме, — отвечаю ему, доставая пачку сигарет. — Как только, так сразу.

— Отлично! Выгружай, проверим что ты приволок.

Пожимаю плечами и даю команду на выгруз конта.

Спустя пару минут куратор, скептически морщась, обходит лежащий на транспортной ленте конт.

— Что это с ним? — Он брезгливо указывает на полосы копоти. — Да и воняет от него…

— Он на Сайде был, — вру я, — ну я Сайд-то взорвал, он и вывалился. А что запах, — пожимаю плечами, — не знаю. Может пилот засранцем был. Я-то почём знаю. Конт тот?

Куратор достаёт из кармана кителя какой-то прибор и водит им вокруг конта.

— Да, верно. — Подтверждает он. — Тот конт. Ну… — он убирает свой приборчик, — молодец. Справился! От лица Империи выражаю тебе благодарность!

— Служу Империи! — Гаркаю я в ответ.

— Да-да. Так. Я пошёл, конт сейчас заберут. — И он поворачивается к выходу с площадки.

— Э, нет. А деньги?!

Он поворачивается ко мне:

— Какие деньги?!

— За него, — я ставлю ногу не контейнер. — Мне теперь ремонт в копеечку встанет. Кто оплатит? Да и за риск надбавить надо — там Анаконда была с парой Питонов. Сами же видите — едва вырвался.

— Вам зачтётся. — Он опять поворачивается к выходу.

— Ну, вот когда зачтётся, тогда за грузом и приходите. — Отвечаю ему.

Куратор раздражённо поворачивается ко мне в очередной раз:

— Ты что, летун, сдурел? Не понимаешь от кого и для кого этот груз?

— Не-а, — включаю дурака я. — Не сдурел и не понимаю. И не хочу понимать. Я хочу понимать когда и сколько мне заплатят за работу.

Он некоторое время молчит, потом достаёт из кармана коммуникатор и что-то на нём набирает.

— Не хочешь по хорошему… — он убирает комм в карман. — Ладно, будем по другому с тобой.

— Послушай, — решаю мирно разрулить тему отвечаю ему. — Я же много не прошу. Ремонт сделайте и сверху — на пиво накиньте.

— На пиво? — Задумчиво тянет он покачиваясь на каблуках. — Сейчас будет тебе и на пиво и на…

Окончание его фразы я не слышу — сильный удар сзади по почкам швыряет мне на пол платформы. Пытаюсь встать и получаю ещё один удар от обутой в сапог ноги. Скафандр смягчает удары, но из-за низкой гравитации я отлетаю на добрые пять метров. Гвардейцы?

Ко мне приближаются две рослые фигуры в мундирах личного Конвоя Принцессы. Охренеть. Им то какое дело?

— Вы не смеете, — говорю им вставая. — Я рыцарь Империи!

— А нам пох! — Отвечает один из них, отводя ногу для пинка.

Но к этому моменту я успеваю встать и выдернуть пистолет из кобуры. Навожу ствол на ближайшего гвардейца — он останавливается, опасливо приподнимая руки.

— Стоять! Перестреляю нахрен!

— Так-так-так… — Из-за их спин выходит Куратор.

— Неподчинение приказам СБ Империи, присвоение собственности Империи, угроза действием служащим Империи при выполнении, — спокойным и равномерным голосом перечисляет он статьи моего будущего обвинения.

Делаю шаг в сторону и назад так, что бы между мной и ими оказался злосчастный конт и навожу ствол на него:

— Я сейчас посмотрю, что там внутри, — отвечаю Куратору, — если конечно смогу по обломкам понять ради чего рисковал.

— Стой! — Куратор делает шаг и вскидывает руку в останавливающем жесте:

— Не смей! Там важные для Империи документы.

Угу, важные, думаю про себя. Особенно картина. Направляю ствол на крышку:

— Ну вот сейчас и посмотрим, насколько важные. — Отщёлкиваю предохранитель.

— Хорошо-хорошо. Мы отремонтируем твой корабль.

— И?

— Немного заплатим — за риск.

— И?

— И не посадим тебя! — Походу мне надо завязывать со своими требованиями, невооружённым глазом видно, что Куратор на пределе.

— Добро, — я ставлю пистолет на предохранитель. — Переводи средства.

Он кивает гвардейцам и те двигаются к конту, намереваясь забрать его.

— Э, нет. Сначала — деньги, — твёрдо говорю Куратору.

Он достаёт свой комм и опять что-то на нём делает. Менее чем через минуту на мой счёт падает один миллион монет.

— Что-то мало, — говорю ему, убирая пистолет в кобуру.

— Хватит! — Он кивает гвардейцам и те, пачкая свои мундиры, утаскивают конт с платформы.

Мы провожаем их взглядами и, когда за ними закрываются створки люка, Куратор поворачивается ко мне.

— Ну а вам, господин пилот, я настоятельно рекомендую покинуть данную станцию. В ваших услугах мы более здесь не нуждаемся.

— Вы может и не нуждаетесь, но я и не вам присягал. — Отвечаю ему, вызывая ремонтную бригаду к своему искалеченному кораблю.

Он ухмыляется:

— Пословицу знаешь? Жалует царь, но не жалует псарь… а мы и есть — псы Империи. Так что — ремонтируй своё корыто и вали отсюда.

— Ага, — киваю ему, — шнурки поглажу и сразу.

— Ну, — он отворачивается от меня и идёт к выходу. — Я тебя предупредил, летун…

Корабль привели в порядок быстро — модульная конструкция этому весьма способствовала. Убедившись что он полностью готов к полётам, я решил добиться аудиенции у Принцессы. Нет — ну я же ей присягал и всё такое. Да и про долг сюзерена она тогда говорила. В общем подумал, отрепетировал речь и двинул в сторону её палат.

К моему удивлению я дошёл почти до того самого Зала. Почти — за пару отсеков до него меня тормознули гвардейцы из её охраны и вполне корректно поинтересовались чего я тут забыл.

— Как Её Рыцарь иду справедливости и защиты требовать, — отвечаю им.

— Тю… справедливости. — Их сержант посмотрел на меня с сожалением. — Нашёл чего требовать. Да и не до тебя ей сейчас.

— Что? — Спрашиваю. — Не примет.

— Не.

— А кто мне помочь тогда может?

— Да в чём дело-то?

— СБшники достали, — и кратко, без деталей рассказываю мол дали задание, выполнил, а оплату давать не хотели и со Станции гонят. А весь я такой белый-пушистый-правильный. И Её Величеством самолично награждённый.

— Мда… в конец вертухаи обнаглели, чувствуют, что… — тут он осёкся и немного помолчав продолжил: — ты в Её секретариат сходи, может посоветуют чего.

Поблагодарил, выслушал наставления как туда дойти и не заблудиться, и пошёл.

В секретариате скучал одинокий молодой человек в цивильном костюме. Подошёл к нему, представился и только хотел начать описывать проблему, как он, довольно невежливо, перебил меня.

— Ты… — он сунул мне под руку биосканер, — ну-ка приложи.

Приложил.

— Ага. Точно. Не зря ты мне сразу кого-то напомнил. И чё пришёл?

— Ну я это… меня, когда я по зада…

— Нет, я не понял — ты чего сюда то пришёл?

— А куда?

Он пожимает плечами:

— А мне-то какое дело?

— Погоди, — говорю. — Я же Её Рыцарь, а Долг Сюзерена…

— Кого? — И откинувшись в кресле говорит не глядя на меня. — Ну до чего же некоторые наглые бывают. За что им только титулы дают?

Наклоняюсь над столом, упираясь руками в столешницу:

— Ты за базаром-то следи, щегол. Не то быстро у меня договоришься.

— И что ты мне сделаешь? Пффф… на дуэль вызовешь?

— Морду набью. Тут прямо.

Он усмехается:

— Чего ещё от быдла ждать?

Ну всё — он меня достал. Протягиваю руку что бы ухватить его за ворот и вытащить из-за стола, но он успевает выхватить какой-то листок и сунуть его мне — аккурат в протянутую руку.

Смотрю.

Обычная листовка — сверху, крупными красными буквами надпись: «Позор отступникам!»

Внизу — менее крупным шрифтом набран текст, о том, как один из пилотов при проведении задания поддался желанию нажиться и присвоил себе груз, предназначавшийся Принцессе, но был выслежен СБ, раскаялся и был с позором выгнан из рядов Имперских ВКС. С конфискацией.

А по середине — моё фото! Из личного дела! Я прекрасно помню как ходил фотографироваться.

Возвращаю листовку секретарю.

— Бред какой-то! Я не…

— Что не? Не раскаивался? Ну это и так видно — по твоей наглой морде. А эту, — он суёт мне назад листок, — эту себе оставь, на память.

Но на стуле от стола отодвинулся — что б я, значит, не дотянулся.

— Да я и не в ВКС!

— Ага. Тут… — он встряхивает бумажкой, — так и написано. С позором исключён… Вали отсюда, а не то охрану вызову!

Машинально беру бумажку.

— Я никогда. Не. Служил в ВКС!!! — Пячусь к двери, так как секретарь демонстративно держит руку над тревожной кнопкой.

— Ну? — Он кладёт палец на кнопку.

Покидаю секретариат и останавливаюсь у ближайшей урны. Закуриваю.

Лихо они меня прокинули. Сую пачку в карман, и рука натыкается на ту листовку. Достаю и читаю ещё раз. Увы, но изменений там нет. Отступник, позор и всё такое. Переворачиваю — на другой стороне нарисована нога в сапоге, пинающая какого-то толстого типа. И подпись — «Выбьем дурь!». Мде. Зашибись. Совсем на меня не похож — ну тот тип, летящий кувырком от пинка. Тьфу.

Машинально пробегаю глазами по тексту ещё раз — с конфискацией. Гы. Идиоты. А что они конфисковывать-то собрались? Мой корабль — моя собственность, я же ничего от Империи не получал. Неспешно иду к своему ангару — надо ещё придумать куда мне теперь податься. Мож в Федерацию? Наверняка им тоже пилоты нужны.

В ангаре — около своего корабля обнаруживаю какой-то нездоровый кипишь. Небольшая группа людей, среди которых замечаю несколько гвардейских мундиров, что-то обсуждают со старшим ремонтной бригады. Подхожу поближе.

— Да как я его вытащу? Тут пол корпуса разбирать надо — втолковывает он гвардейскому лейтенанту.

— И кто мне за доп работы заплатит? Ты что ли?!

— У меня приказ, — лейтенант что то показывает на своём планшете, — и вы обязаны исполнять Её волю.

— А у меня план — через двадцать минут плановое ТО. И кстати — ваших же, гвардейских летунов, — не сдаётся мастер, — за счёт их ТО — сделаю. Ты с ними договорись.

— Договорюсь, приступай. — Командует летюха.

— Э нет, мил человек. Ты мне сообщение пришли. Официяльное. Со всеми в копии. Тогда я со всем прилежанием.

Лейтенант начинает что-то набирать в планшете.

— Сейчас, всё тебе будет. — И отходит в сторонку.

Подхожу к собранию и тихо спрашиваю у одного из техников:

— Что тут?

Он, не оборачиваясь так же тихо отвечает:

— Да ну их. Призматик конфисковывают. Говорят, пилот где то накосячил и его того, ну — раскулачивают назад.

Ох ёёёё! А про щит-то я и забыл! Вот его и могут свинтить взад. Принцесска же выдавала, вот она же и отбирает. Тварь коронованная! Нет, теперь только в Федерацию.

Но сначала отсюда вырваться нужно — со щитом конечно.

Оттираю плечом техника и пробираюсь к трапу. Около него — никого, все столпились около середины корпуса, где на Анаконде расположен модуль щита. И только я начинаю подниматься по трапу как ко мне обращается один из солдат:

— Эй, ты, на трапе! Ты куда полез?!

Делаю вид, что это не ко мне и продолжаю так же неспешно подниматься.

— Да это же тот ренегат! — Раздаётся другой крик.

— Стой гад! Стрелять будем! — И в подтверждении его слов мимо меня проносится лазерный импульс. Падаю на трап, доставая пистолет. По краям трапа есть небольшой бортик — скрючиваюсь на ступеньках, прикрываясь им.

Вззззииииххххх! Вззззииииххххх! Вззззииииххххх! — Несколько зарядов попадают в броню корабля над моей головой, осыпая меня снопами искр. Для корабельной брони это ни что, а вот для меня…

Выставляю ствол пистолета над бортиком и несколько раз жму спуск, посылая импульсы куда-то в сторону дальней стены ангара. Мне трупы не нужны.

— Ложись! — Слышу крики снизу.

— Он вооружён!

Вззззииииххххх! Вззззииииххххх!

Ещё пара зарядов пролетают надо мной.

Вззззииииххххх!

Попадание совсем рядом — в трап ниже меня. Надо валить, гвардия стреляет хорошо, не то, что я. За меня только укрытие и то, что я выше их.

Выпускаю серию импульсов и едва отпустив спуск прыгаю вверх по трапу. Кое-как, на карачках, полу ползком влетаю в проход и, прижавшись к стене, жму кнопку подъёма трапа.

Пробегаю коридор и плюхаюсь в кресло пилота.

— Запрашивай взлёт! — Кричу Бродяге. — Валим отсюда, срочно!!!

— Что случилось-то? — Спрашивает он. — Принцессу что ли трахнул? На станции тревога.

— Взлетай!

— Не хочу тебя расстраивать, но нам запретили взлёт. — Сообщает он мне. — Приказано покинуть корабль с поднятыми руками.

— Похрен! Взлёт!

— Мне не похрен, — отвечает напарник. — Расстреляют из турелей. Вся станция на ушах.

— Взлёт!

— Хорошо, только не ори. Взлетаем.

Корабль вздрагивает и отрывается от платформы. Из кабины вижу как струи маневровых опрокидывают и разбрасывают суетящиеся внизу фигурки в мундирах.

— Шасси. Отключи питание со стволов и включи все банки. Всю энергию на движки — будем прорываться.

— Исполняю.

Направляю корабль к щели шлюза, плавно набирая скорость. В этот момент оживают турели и начинают бить по кораблю. Щиты стремительно тают, но я уже практически перед шлюзом.

— Банки! — Кричу напарнику, прицеливая Анаконду на выход. Только бы не застрять… только бы не застрять… выжимаю газ до максимума и активирую форсаж. Скорость рывком прыгает почти до трёх сотен узлов.

С лёгким шипением срабатывают все три банки восполняя почти упавший щит.

— Перегрев! Мы греемся! — Кричит мне Бродяга. — Охладителя нет! Сваримся сейчас!

Мимо вспышкой проносятся огни шлюза — выскочили. Теперь по нам работают внешние турели — их больше и щит опять близок к коллапсу.

— Банки не жалей! — Говорю Бродяге, продолжая нажимать кнопку форсажа.

Пппшшшшшшш… Щиты наливаются энергией, а от панели начинает валить не то пар, не то дым.

— Говорит служба безопасности! Приказываем немедленно остановиться!

Ага… щаз. Продолжаю уходить полным ходом от Станции стремясь вырваться из её гравитационного колодца.

— По нам ведут огонь. — Сообщает мне Бродяга. — Снова.

— Банки!

— Одна зарядка осталась.

— Похрен. Мы уже почти прыгаем.

Шипение банок на этот раз сопровождалось фонтанчиками искр от перегретого оборудования кабины.

— Сто семь! Получаем повреждения! — Снова радует меня Бродяга.

В этот момент гаснет индикатор присутствия блокирующей массы и я кричу ему:

— Прыгай. Куда угодно!

У нас на хвосте висит с десяток патрульных и их стараниями щит быстро истончается. Слишком быстро — а вот зарядка прыжкового модуля идёт слишком медленно.

— Всё. — Констатирует напарник. — Щита больше нет. Броню дырявят.

— Прыгай!

И тут начинается разгон для прыжка, сопровождаемый обратным отсчётом.

…4…3…

Выстрелы наших преследователей проносятся мимо.

…2…1…

Прыжок.

Снова вырвались!

— А ты куда курс проложил? — Спрашиваю напарника.

— В третью в списке ближайших систем.

— А чего в третью? — Мне безразлично куда, спрашиваю что бы просто чем-то заняться.

— Не знаю.

Выпрыгиваем около бело-жёлтой звезды.

— Ну и что делать будем? — Спрашивает напарник.

Пожимаю плечами.

— Ну, можем к Федералам податься, — предлагаю я.

— Ага. Они ждут. С распростёртыми объятьями. На нас баунти висит. Полтора ляма.

— Тогда в малый дом какой продадимся.

— Тебе опять рис жрать захотелось?

Не… вот риса я не хочу. Не в таких количествах.

— Давай тогда в анархические системы подадимся, — делаю последнее предложение. — Там и пограбить можно и продать кому есть.

— В принципе вариант, — соглашается со мной Бродяга. — Я сейчас подберу несколько систем. Где искать?

— На периферии смотри.

Какое-то время молчим. Он ищет подходящие системы, а я просто пялюсь в стекло рубки. Унылая система — всего одна звезда. Ни планет, ни камней. Пустота с одним солнцем. Ну прям как я — один, совсем один. Опять. Может к Урфину вернуться?

— Готово, — сообщает мне напарник, — обнаружил два десятка подходящих систем. Вывожу на правый экран.

Разворачиваю кресло.

— Привет! — Вдруг раздаётся по линии общесистемной связи. Я ей пользуюсь крайне редко, так что раздавшийся голос заставляет меня вздрогнуть. Бросаю взгляд на радар — пусто. Никого нет. Глюк?

— Это не глюк, пилот. — Продолжает тот же голос. — У тебя проблемы с Айслин возникли?

— Да. Кто вы? Откуда меня знаете? — И, обращаясь к напарнику отдаю команду. — Банки выруби и всё на стволы.

— Это лишнее, — продолжает тот же голос, — оружие не потребуется. Знаем тебя мы уже давно.

— Откуда? Кто вы?

— Важно только то, что у тебя проблемы с Имперской СБ. Так ведь?

— Угу.

— Передаю координаты. Следуй туда. Отбой.

Спрашиваю Бродягу:

— Получил?

— Да. Курс проложен. Прыгаем?

— Ну а куда деваться.

Разворачиваю корабль на новый курс.

— Эй, пилот, — раздаётся всё тот же голос. — Ты же спрашивал кто мы?

— Да. Кто вы?

Корабль начинает предпрыжковый разгон и сквозь появившиеся помехи я слышу:

— Имперская Инквизиция.

 

Глава 4

Как вы представляете себе среднестатистического инквизитора, я не знаю. Что касается меня, то когда я слышу слово «инквизитор», перед глазами появляется худая фигура в чёрной, подпоясанной, разлохмаченной на концах верёвкой, сутане. Худое, измождённое лицо с горящими фанатизмом глазами. Инквизитор должен постоянно кого-то карать. Еретик? На костёр! Ведьма? — Сжечь! И так далее, в таком духе.

Поэтому, когда я, посадив корабль на указанной мне станции, увидел приближающуюся к трапу фигуру — закутанную в длинный чёрный плащ и с капюшоном на голове, мне, если говорить по честному — поплохело. Не такой уж я и ангел в конце концов. Грешен был, каюсь. Только вот нужно ли этим моё покаяние?

Но деваться было некуда — не прорываться же ещё раз с боем со станции, и я спустился по трапу.

— Мы ждали вас, — спокойным, лишённым каких либо интонаций голосом сообщила мне фигура.

— Следуйте за мной. Вас ждут.

Увидев что я уже открыл рот, что бы задать закономерный вопрос — кто ждёт и зачем, фигура сделала отрицательный жест рукой:

— Вопросы излишни. Следуйте за мной.

Шли мы прилично, несколько раз поднимались на лифтах и по пути мне ни разу не попались дюжие парни в красных колпаках, тащащие окровавленные тела своих жертв. Хотя, может такие и были — в других коридорах. Зато пару раз мы прижимались к переборкам пропуская марширующие куда-то отряды штурмовиков в чёрной броне и один раз — целый выводок проповедников, хором декламирующих какую-то проповедь. Увидев моё удивление, фигура снизошла до пояснений — всё тем же, лишённым каких либо эмоций голосом:

— Массовое производство, что же… такое время. Галактика велика и Ересь повсюду.

Мне показалось, что при последних словах он или оно как-то по особенному взглянуло на меня.

Хотя, скорее всего, мне просто показалось.

Заходим в неприметную, ни чем не отличающуюся от других, дверь. Кабинет. Стандартный офисный набор — стол начальника, к нему приставлен, образуя букву «Т», стол для посетителей. Шкафы заполненные папками, на верхней полке одного из шкафов стоит чучело какого-то неведомого зверька. В углу — диванчик с журнальным столиком. Ни дать ни взять — стандартный офис торговой конторы средней руки. У входа — палка-вешалка с висящим на ней чёрным плащом. Всё сухо, скучно и буднично — даже слишком сухо, нет даже никаких рекламных плакатов, как в подобных торговых офисах.

За столом сидит полноватый мужик в стандартной Имперской форме без знаков различия.

— Привёл? — Спрашивает мужик не вставая из-за стола и, обращаясь ко мне:

— Ну, садись, голубь ты наш… сизокрылый.

Сажусь за приставленный стол. Сопровождавшая меня фигура садится напротив не откидывая капюшона.

— Рассказывай, — обращается ко мне мужик.

— Ч-Чего рассказывать-то? — спрашиваю.

— Как чего? — Он вроде даже расстроился. — Вот только не надо о своей невинности нам тут петь. Про ересь свою рассказывай. Кто совратил… — он подтягивает к себе пухлую папку и начинает её листать. — Кто совратил молодого выпускника Лётной Академии, как ты погряз в Ереси, зачем клеветал на Империю вообще и на Императора в частности. Почему, — он поднимает на меня тяжёлый взгляд. — Почему сотрудничал с врагами Империи и злоумышлял против слуг её?

Он отодвигает от себя раскрытую папку и откидывается на спинку кресла буравя меня своим недобрым взглядом.

— Я… не злоумышлял! И не впадал.

— Эх… Брат Риша, — он обращается к фигуре. — По моему он, — следует кивок в мою сторону, — не раскаивается в деяниях своих. Как вы думаете?

Перевожу взгляд на фигуру — та кивает головой в согласии.

— Да, жаль-жаль. Ну что ж… на дыбу его может? — Мужик критически осматривает меня. — Хлипок он. Думаю, попортим преждевременно. Так до аутодафе и не доживёт. Может с сапог святого Дунстана начнём?

— Да не делал я ничего! — Кричу ему, он морщится:

— Послушайте, у меня хороший слух — незачем так орать.

— Извините, — говорю и продолжаю гораздо тише. — Да что за бред! Я не впадал ни в какую ересь. Я честно служил и выполнял приказы. И никто меня не совращал…

Тут я правда вспомнил сначала ту тётку с базара, потом школьницу — ну где я им круизы делал и почувствовал что краснею.

— Не совращал тебя никто? — Понимающе хмыкает мужик и перелистывает несколько файлов в папке.

— Ага, — он тычет пальцем во что-то мне не видимое в файле. — А благодарность от Федерации тебе просто так дали?

— Я просто торговал, — отвечаю пожимая плечами. — Что тут незаконного-то?

— С врагами! — Он значительным жестом поднимает палец. — Сотрудничество с врагами Империи. Ладно, — он перелистывает ещё несколько страниц.

— А вот про совращение тобой, — он поднимает глаза на меня, — Особы Императорской Крови. Это как понимать?

— Чего? — Я аж привстаю со своего стула. — Кого?

— Говорил про ЕИВ Принцессу Айслинг, что вертел её на… кхм… опустим на чём и что за-сан-да-лил ей по… и так ясно. Ну?

— Я… её не… да что вы! Это только слова!

— Значит, — прерывает он меня. — Имеем и оскорбление члена Императорского семейства словом и намерением, в особо оскорбительной форме. — И он что-то помечает на планшете.

— Так она щит хотела отобрать!

— Какой щит? — Он непонимающе отрывается от планшета.

— Зелёный, ну, призматический. Я его честно заработал!

— Призматик щиты — собственность Империи и подлежат сдаче после выполнения задания.

— Да я за него больше пятидесяти миллионов отдал! Вы что — совсем охренели! Это же грабёж!

— Пятьдесят миллионов? — Он удивлённо смотрит на меня.

— Больше, — отвечаю, глядя ему прямо в глаза.

Какое-то время мы играем в гляделки, но я отвожу глаза первым. Он опять хмыкает и что-то перелистывает в папке:

— Ха, действительно. Вот чек и накладная. Странно… вам его не должны были продать.

И, обращаясь уже к брату Рише: — Куда только смотрит наш отдел «К»?

Поворачивается ко мне:

— Щит вам продали незаконно. Но не отбирать же его теперь. Обвинение в присвоении, в незаконном присвоении — поправляется он, — собственности Империи мы с вас снимаем.

Я облегчённо вздыхаю.

— Да вы не расстраивайтесь, — говорит он мне очень доверительным тоном. — Вам тут, — он кладёт руку на раскрытую папку, — на три костра хватит. И ещё на небольшое прижигание останется.

Поникаю головой. Влип. И что обидно — сам же и припёрся. Сам!

— Скажите, — обращаюсь к нему. — А то, что я сам явился, это зачтётся? Ну там раскаяние, смирение, явка с повинной? Я же сразу — как сказали, так сразу к вам. Добровольно.

Мужик складывает руки над столом, упершись локтями в его поверхность, и с задумчивым видом упирает в них подбородок.

— Раскаиваешься?

Я киваю.

— А как же сапог? Брат Риша, что вы скажите?

Брат Риша неопределённо склоняет голову к плечу.

— Вот и я не уверен… Что же мне с тобой делать-то, а? — Он задумчиво окидывает меня взглядом. — Вот только не проси отпустить, и задание опасное тоже. Удиви меня.

Пожимаю плечами — а что говорить-то?

— Вот и я не знаю. Всё же сапог. У тебя дети есть? — Внезапно спрашивает он.

— Нет.

— Кресло Тоцца Воителя отпадает значит.

Хм… Тоцц Воитель? Что-то не помню такого. Но что-то очень знакомое. Очень. Внезапно я вспоминаю этого святого и всё встаёт на места.

Поднимаю руки в жесте сдачи.

— Что вы от меня хотите? Говорите уже, хватит комедию ломать.

Мужик усмехается:

— Допёрло? Быстро… Обычно на стуле Монтесумы народ понимать начинает.

— Уфф… — слышится от фигуры в плаще. — Я уже запарилась в этом балахоне.

Поворачиваю голову к брату Риши. Вместо капюшона обнаруживаю симпатичное и знакомое личико… Не может быть?!

— Королева?! Ты в Инквизиции?!

— Позвольте представить, — обращается ко мне мужик. — Сестра Ариша. Хотя вы, как я понимаю, уже знакомы.

Я киваю, не сводя взгляда с Королевы, точнее Аришы.

— Сестра, — обращается он к ней, — Вы меня нашему гостю не представите?

— Брат Тод, — она протягивает руку в сторону мужика. Чёрт, а она хороша в этом плащё! Мысленно представляю, что под плащом на ней ничего нет. Хороша, сестрёнка…

— Ну, раз мы все теперь знакомы, — прерывает мои грешные мысли брат Тод, — давайте перейдём к делу.

С усилием перевожу взгляд на него:

— К делу? — Я хмыкаю. — После этого шоу?

— Ну мы же должны были получить удовольствие, — говорит мне Ариша. — Да видел бы ты себя со стороны. Ты как деревянный был — когда с трапа ещё спускался.

— Ага, — поддерживает её Тод. — Такое шоу упустить. Не сердись.

Он встаёт и идёт к одному из шкафов.

— Пошутили мы.

Вздыхаю… Шутники, мля. Я чуть не поседел.

— Инквизиция, — Тод возвращается от шкафа, держа в руках пузатую бутылку коньяки и три стопочки, — это не костры и пытки.

Он расставляет всё принесённое по столу.

— Да и зачем пытать? — Он прерывается, доставая из стола тарелку с разломанной на кусочки плиткой шоколада, — укольчик — чик! И всё. Сам расскажет.

Он разливает коньяк по стопарикам и поднимает свой.

— Ну, за ересь! Да не переведётся она!

Выпиваем. Хороший коньяк мягко проскальзывает в желудок оставляя приятное послевкусие во рту. А хорошо живут господа Инквизиторы — коньячок-то не из дешёвых.

— Что вы от меня хотите? — Спрашиваю я после второй.

— У тебя есть кое что интересное нам. — Отвечает Ариша.

— Бродягу не отдам. — Отрезаю я. — И не просите. Это друг.

— Бродягу? — Непонимающе переспрашивает Тод.

— Да это ИИ, что он от тех умников получил. Он вылупился. — Поясняет ему сестра Ариша.

— Ааа… это. — Тод отрицательно качает головой. — Нет, нам это не нужно.

— Тогда что? — Спрашиваю, пока он разливает по третьей.

— Флешка. Точнее данные с неё. — Говорит мне Ариша, наблюдая как Тод наполняет стопки.

— Угу, — Тод поднимает свою. — Даже не она сама. А то, что на той планете есть.

— Корабль тот что ли? — Спрашиваю его, поднося свой стопарь ко рту.

Он кивает и я опустошаю стопку. Медленно катаю напиток во рту, наслаждаясь покалыванием нёба и букетом напитка. Ставлю пустую стопку на стол.

— Хорошо, — отвечаю им обоим. — Отдам. Она на корабле. Не удеру. Честно — отдам.

— А мы и не сомневаемся, что ты не удерёшь, и что отдашь, — спокойно говорит Тод. — Да и не нужна она нам.

— Тогда чего же вы хотите? — Спрашиваю его.

— Что бы ты слетал туда и разведал. Может уже и корабля того нет.

— Вы же Инквизиция? — Не понимаю я. — Сила! Пошлите флот туда.

Тод досадливо вздыхает:

— Сейчас не то время. Скоро сам поймёшь. А пока ты, как протрезвеешь, конечно, принеси вассальную присягу Лавигни.

— Не хочу, — отвечаю ему. — Я уже присягал одной. И что?

— Тут не прокинут. Мы, — он становится серьёзным: — мы, Имперская Инквизиция, гарантируем. Да и корабль тебе подготовить надо — путь-то неблизкий.

— Всё одно не понимаю, — не успокаиваюсь я. — Лежал он сколько столетий, ещё полежит. Куда спешить?

Ариша протягивает ко мне руку:

— Всё узнаешь своевременно, — она чему-то улыбается и добавляет. — Или несколько позже.

Принятие присяги на верность данному Дому прошла буднично и рутинно. Сонный клерк засунул мою карту в считыватель своего стола и кивком указал на биосканер.

— Руку туда, пожалуйста. — Итак, вы хотите вступить в наши ряды.

— Да! — бодро ответил ему я.

— Это был не вопрос, — он даже не взглянул в сою сторону. — И конечно, вы собираетесь соблюдать наши правила, уважать традиции и всё такое.

Я закивал.

— Это тоже не вопрос, — всё так же, не обращая своего внимания на меня констатировал он. Панель сканера под моей рукой тем временем несколько раз проморгалась и загорелась зелёным.

— Руку можно убрать, — всё так же, не проявляя особого интереса к моей персоне проинформировал меня клерк. — Всё. Добро пожаловать в наши ряды. Позовите следующего по очереди, — попросил он меня, протягивая мне мою пилот-карту.

Вот так — спокойно и без пафоса я влился в ряды сторонников сенатора Ариссы Лавигни Дюваль, основного кандидата на освободившийся Трон Империи.

Моя Анаконда была полностью готова к вылету и я направился в ангар, по пути вспоминая окончание разговора с представителями Инквизиции.

— Хорошо, — согласился я, понимая что вытащить из них информацию о том, зачем им понадобился тот древний кораблик, у меня не получится. — Что вы сейчас, — упирая на слово сейчас, — от меня хотите?

— Да ничего особенного, — сообщила мне Ариша. — Ты пока осваивайся тут. Прими участие в боях во славу А.Л. Дюваль, соверши пару-тройку подвигов и один-два проступка, прояви себя со всех, так сказать, сторон.

— Сколько платить будут? — Спрашиваю.

— Что ж ты такой меркантильный? — С укоризной спрашивает меня брат Тод. — Ещё ничего не сделал, а уже денег требуешь?

— Сделаю. — Уверенно отвечаю ему. — Так по оплате-то что?

— Сдельная будет. Сколько настреляешь — столько и получишь. Так что — вперёд, к подвигам во имя Империи. Свободен.

На этом и расстались.

Вывожу Анаконду со станции. Систему для охоты присмотрел заранее — анархическую, только что вырвавшуюся из лап Федерации, а конкретно — от г-жи Ф. Винтерз. Да и мои старые друзья, оставшиеся на службе у Принцессы так же промышляли в той системе. Кроме того эта система, Neche, располагалась относительно недалеко от Имперского тронного мира и я крайне быстро её достиг, потребовалось всего семь прыжков.

Всё было бы совсем прекрасно, если б не парочка неприятных моментов. Прежде всего мне не хватало энергии — тот реактор, что у меня стоял, с трудом справлялся с потребностями напиханных в Анаконду потрохов. И мне, что бы пополнить запасы топлива приходилось отключать часть систем на время прыжка, чтобы иметь возможность дозаправиться. На перегоне я обычно отрубал часть стволов, что в один момент оказалось несколько критичным. Критичным, так как была и вторая проблема — а именно фанатичные последователи Принцессы. Вот один из таких упёртых мне и попался по пути.

Штатно выпрыгиваю у ничем не примечательной звезды и начинаю заправку. Всё как сотни раз до этого — поглотители собирают рассеянную местным Солнцем материю, охладители пытаются не допустить перегрева, я веду корабль боком к звезде, чтобы уменьшить площадь нагрева. Привычно и скучно до зевоты. Ещё десяток секунд и можно будет ложиться на курс прыжка.

— Нас перехватывают! — Выбросил меня из полудрёмы вопль Бродяги.

— Кто?

— Странно… одиночный Имперский Орёл. Он что, с катушек съехал? На своего же лезет?!

— Ну, мало ли писхов в галактике, — ответил я Бродяге, пытаясь удержать Анаконду на курсе уклонения от перехвата. Куда там! То ли этим Орлом управлял Мастер Элитного класса, то ли мне просто не везло, но индикатор перехвата уверенно полз вверх.

Понимаю, что близкого знакомства с этим пилотом мне не избежать и сбрасываю газ до нуля, подчиняясь ему. Вываливаемся в обычный космос.

Вызов по общему каналу. Даю добро на установление связи.

— Смерть тебе! — Без лишних предисловий бросает мне пилот Орла и тут же, в подтверждении своих слов открывает огонь. На моём щите расплываются зелёные круги от его метких выстрелов. Метких, но увы, бессмысленных. Мощности его стволов не хватает что бы хоть как-то повредить их.

— Эй, — обращаюсь к нему. — Ты может хоть объяснишь, чего ты злой такой? Ну или представься хотя бы.

— Неуместно мне говорить с предателем! — Пафосно информирует он меня, но тут же, нарушая свои же слова продолжает. — Оскорбитель Принцессы да настигнет тебя кара Именем Её! Твой прах во Имя Её да развею я по пространству!

Во как. И что мне с этим озабоченным делать? Активирую стволы. Упс… активировались только два — остальным-то я самолично питание отрубил. Чёрт… как не вовремя. Отрубаю сосалку и перенаправлю энергию на стволы. Спустя тройку секунд высвечивается индикация готовности к стрельбе.

Орёл всё это время поливает меня из своих стволов, без особого результата.

— Слышь, мужик, — говорю ему. — Может хватит, а? Ну не прогрызть тебе мой щит.

— Умри, смерд! — Слышу в ответ.

Ну а обзываться — нехорошо. Ловлю его в прицеле, отключив полётного помощника, без него корабль крутится гораздо быстрее, но и удержать его на курсе крайне сложно, поэтому большинство пилотов всю жизнь только с ним и летают.

Орёл оказывается передо мной и я, включив обратно помощника, начинаю выцеливать его.

Залп!

Его щиты спадают на половину.

— Ну? — Спрашиваю его. — Доволен?

— Во имя Принцессы! — Он делает разворот и заходит в новую атаку. Встречаю его серией коротких очередей — щит долой, от корпуса начинают отлетать явно лишние детали.

— Слышь, мужик. Успокойся уже, да?

Увы — но он не слышит и продолжает смешить мой щит. Хочу сделать ещё один выстрел, но, прикинув прочность его корпуса понимаю, что этот выстрел будет для него последним — развалится нафиг. А зачем мне на себя смерть Имперца, пусть и такого тупого, вешать? Убираю стволы.

— Трус! Не смей удирать! Бейся как мужчина! — Кричит мне пилот Орла.

— Да пошёл ты, время на тебя тратить не хочу, — отвечаю ему, ложась на курс следующей в прыжке звезды.

— Ты не уйдёшь! — На радаре вижу как Орёл устремляется ко мне.

Бангггг… — корпус Анаконды вздрагивает от столкновения. Щит чуть заметно проседает.

— Бродяга, — спрашиваю напарника. — Чего это он?

— Камикадзит, — отвечает напарник. — Хочет тараном нас развалить.

— И как?

— Ну… от него треть ужё осталась.

Чёрт. А если он об нас разобьётся? Кто виноват то будет? Я вроде как ровно лечу, помех не создаю, он меня того — подрезает. Не, ну его нафиг — потом с судейскими дольше разбираться буду.

Слежу за его манёврами и при его приближении даю ручку от себя, так же подрабатывая маневровыми. Орёл с рёвом проносится надо мной. Выравниваю курс — надо валить, пока этот сумасшедший не разбился о меня. Клацаю кнопкой прыжка, запуская зарядку прыжкового модуля.

— Во имя Принцессы! — Псих начинает очередной заход.

Корабль замирает на разгонном курсе. 4… 3…

Бангггг… Мой корпус опять сотрясает удар и спустя какой-то миг сбоку расцветает облако взрыва. Чёртов козёл! Разбился таки!

…2… 1… Прыжок!

Спокойно заправляюсь от местного светила, вновь отрубив часть стволов. Прыгаю дальше.

Спустя ещё пару прыжков получаю сообщение-письмо по электронной почте. Пока разгоняюсь для очередного прыжка, читаю.

«…Пилот!.. бла-бла-бла… был замечен в нелояльных действиях позорящих… бла-бла-бла… Это первое предупреждение… предательство интересов Империи… наложен штраф в 50 марок… бла-бла-бла… Надеемся… не повторится…» и дальше обычная подобная хрень. Ну, зашибись. Он на меня напал, обстрелял, убился об меня — и я же ещё и виноват? И где справедливость?

Прыжок.

Заправка. Прыжок — прибываю в систему Neche.

Тут меня уже ждут друганы.

— Мужики, — спрашиваю их. — Вы-то хоть на меня охотиться не будете?

— Ээээ… чё? Ты по пути не перегрелся? — Спрашивают они оба.

Рассказываю про того героя на Имперском Орле. Друзья начинают ржать.

— Слышь, — говорит Барт. — После твоего отлёта такое началось… Нас СБ таскали-допрашивали раза по три каждого. Всё выясняли — куда ты свалил.

— Ты что, и вправду принцесску того? — Спрашивает Саваж.

— Я?! Да вы что?! Ни разу! Меня к ней не пустили даже! — Возмущённо отвечаю я.

— Угу, конечно. — С ехидцей в голосе отвечает он мне. — Конечно-конечно, вот только девку резко замуж пихать стали. С чего бы вдруг, а?

— Да попортил девку, кончай отмазываться, — подключается к обсуждению темы Барт. — По всей станции два портрета — твой, как особо опасного и её — в фате. И что нам думать?

— Невиновен! — Я твёрдо стою на своём. — Ну, мужики, ну правда — ничего не было!

И, что бы отвлечь их от данной темы сообщаю: — От звезды три цели. Конвой федералов. Берём?

— Иду, — отвечает Барт и пикирует на замыкающий колонну сайд. Недолгая борьба и он вместе с жертвой вываливается в обычное пространство. Мы с Саважем следуем за ним.

— Опухли? — Встречает нас, едва мы оказываемся в обычном космосе, вопль одного из пилотов транспортников. — Вы что, ослепли? Мы работаем на Сенатора Винтерз!

— Здесь каперы Империи, — отвечаем мы, — и нам пофиг, на кого вы работаете.

Открываем огонь и очень скоро в космосе практически синхронно вспухают три облака взрывов.

Ну-с, с почином…

Выходим в режим сверхскорости и продолжаем охоту. Пара часов пробегает незаметно — успеваем завалить около 30 кораблей, прежде чем наваливается усталость. Всё же ратный труд — тяжёл. Среди наших жертв не только транспорта, есть и вполне боевые корабли — Кобры, Даймондбеки, Питоны и пара Анаконд.

— Всё, шабаш, — говорит Саваж. — Пошли на станцию, отдохнём.

— Согласен, — поддерживаю его. — У меня патроны к бортовым пулемётам закончились.

И мы берём курс на станцию.

— Имперцы… — с неудовольствием обращается к нам диспетчер.

— Да, Имперцы, и что? — Спрашиваю его. — Это же свободный и нейтральный порт?

— Да, — с неохотой подтверждает он, — но тут вашего брата не любят.

И спустя несколько секунд выдаёт нам номера посадочных площадок.

Не знаю как остальные, а я приближался к станции и проходил шлюз в напряжении, ожидая внезапного залпа турелей. Но — обошлось, и посадку мы совершили штатно.

Встретились в общем коридоре, ведущим от ангаров вглубь станции.

— Ну, что? В бар? — Спросил, потирая руки, Саваж, — в глотке пересохло, жуть как.

— Только давайте, — говорит Барт, — шевроны Имперские снимем. Походу нам тут не рады, Имперцам в смысле.

— Логично, — соглашаюсь и снимаю шеврон Имперской Инквизиции, благо он на липучке. А действительно — чего народ дразнить за зря. Тут не посмотрят что ты из могучей организации — набьют морду без затей.

Заваливаем в бар. Со стороны — очередная группа свободных пилотов, ни чем особо не примечательная. Занимаем столик у стены и берём по пиву с соответствующей закусью.

Отпиваю добрый глоток — хорошо… холодное, свежее пиво. Некоторое время пьём молча, наслаждаясь вкусом и расслабляясь. Потом, заказав по второй, начинаем переговариваться, обсуждая прошедшие боевые моменты.

Внезапно к нам подваливает какой-то мужик среднего возраста. Он опирается обоими руками на край стола и недовольно цедит в наш адрес:

— Имперцы… мы не любим тут Имперцев.

— Мужик, — пытаюсь его переубедить я, — мы вольные. Ошибся ты.

— Я не ошибаюсь. Я вас за сотню световых лет чую.

— Ну, значит, подвёл тебя нюх твой, — отвечаю ему.

— Хе-хе-хе… не виляй, шкура Имперская, — говорит он в наш адрес и, оборачиваясь к остальным посетителям бара, продолжает. — Мужики, тут Имперцами воняет. Вот, — он кивает на нас. — Целых три шкурки сидят и смердят.

Мужики начинают шуметь, в направлении имперской вони вообще и нашей в частности.

Встаю.

— Мужики, — примирительно поднимаю руки. — Мы вольные пилоты. Вот, залетели к вам, случайно, просто передохнуть и пивка попить решили.

Увы — мои попытки разрулить ситуацию пропадают втуне.

— Да, — первый мужик распрямляется. — Имперцы. Дрейфят. Это дли них привычно. Они только со своими рабами смелые.

Народ в баре начинает вставать и собираться около нашего столика — дело явно идёт к драке.

— Да не Имперцы мы! — Восклицает Барт. — Чего привязались?

Краем глаза замечаю как Саваж уже вытащил свой ремень из брюк и неспешно наматывает его на руку. Чёрт… а ведь просто пивка выпить зашли.

— А чем ты докажешь, что не Имп? — Вдруг спрашивает какой-то невзрачный мужичок.

Чем доказать-то? Карту показывать нельзя — там отметка Имперской Инквизиции, порвут сразу. Шевроны только Имперские — свой шеврон вольного пилота я в кабине, на панель приклеил — ради памяти.

— Ну, — говорю, — вы сами напросились — не жалуйтесь потом.

И запеваю:

— Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум воспалённый и в смертный бой идти готов!

В толпе видно замешательство, потом шепот:

— Не, не Импы они, Импы так про рабов петь не будут.

Продолжаю, безбожно коверкая слова и сочиняя по ходу:

— Это есть наш последний с Императором бой,

— С рабами совместно восславим род людской!

Ну и далее что-то про разрушение Империй до основанья и последующего строительства нового мира. Помнил-то только мелодию и общий смысл.

Закончил. Смотрю — народ тихо стоит. Но бить морды нам вроде не собирается. Тот мужик, что первым подошёл, голову поднял и на нас смотрит, но уже без злобы:

— Ладно, ошибся я. Извините.

Киваю ему типа с кем не бывает, а народ шумит — типа не, не Имперцы, те так бы не стали, а тут нормальные пацаны, с понятием к доле трудового народа.

Уффф… пронесло. Валить надо, но вот так, сразу и не свалишь — подозрительно. Толпа расходиться начала, хотя и разочарованно — все же народ на драку рассчитывал. Ну мы себе ещё по кружечке заказали и сидим пьём, стресс снимаем. Отпустило, начали за жизнь трепать и опять разговор на баб перешёл, а точнее — на Принцессу и как её кое кто того… Я, конечно всеми силами стремился с этой темы слезть, но ни как не получалось — товарищи подробностей требовали.

— Да не было ничего у меня! — В сердцах отвечаю на очередной провокационный вопрос. — И вообще, — уже чрезмерно громко добавляю. — Пусть её тот Федеральный козёл трахает, мне-то что!

Упс… в баре становится тихо. Слишком тихо. Поворачиваю голову к стойке, ну типа официанта подозвать и встречаю кучу упёртых в меня взглядов.

— Чего надо? — Хмель в голове делает своё дело и эту фразу я произношу излишне резким тоном.

Всё тот же мужик встаёт от своего столика.

— Мы не любим тут Империю, да, мужики? — Обращается он к залу.

В ответ слитное гудение-ворчание, типа да — не любим.

— Мы не любим тут Пиратов, верно?

Опять согласный гул.

— Мы были Федерацией, пока Имперцы, тьфу! — Он сплёвывает на пол. — И ихние пираты, — он трясёт над головой кулаком. — Пока этот сброд не развязал тут войну и не наступила анархия!

Я привстаю, пытаясь сказать что-то мирное, но он машет на меня кулаком.

— И мы не позволим, что бы всякие, тьфу! — Очередной плевок на пол, но уже в нашем направлении, — всякий вольный сброд, без роду-племени, оскорблял Федерацию! Тебе, щенок, ясно?! Извинись!

Что бы я, Имперский рыцарь и член Инквизиции извинялся перед каким-то пьяным сбродом? Никогда! Встаю.

— Да пошёл ты в свою Федеральную задницу, козёл! Как и все твои Федералы! Такие же продажные шкуры как… — хотел сказать, кто как и Имперцы и прочие, но довести эту мысль до их сознаний мне не удалось — мимо головы просвистела пущенная чей-то нетвёрдой рукой бутылка.

— Давно бы так, — удовлетворённо произнёс Саваж, вставая и в очередной раз наматывая на руку ремень. — Ну что, зададим им?

Оглядываюсь — Барт задумчиво взвешивает на руке пустую пивную кружку. Мде… без драки не выйти — толпа тоже просекла фишку и начинает опять придвигаться к нашему столику.

Вздыхаю и достаю из кармана шеврон Имперской Инквизиции. Цепляю его на грудь — по подошедшей толпе шепоток.

— Гляньте — Инквизитор…

Берусь обоими руками за спинку своего стула.

— Ну, кто тут хочет Инквизитора попробовать? — И едва успеваю прикрыться им от сразу нескольких кружек и бутылок. Сзади слышу короткий, резкий выдох Барта — мимо меня, в толпу проносится пустая кружка. Судя по последовавшему глухому стуку она, в отличии от запущенных нападавшими товарок таки нашла свою цель.

И понеслось — они бросились на нас. Далее у меня сохранились только обрывки произошедшего — вот Саваж, стоя на столе размахивает ремнём как кистенём, вот я обрушиваю стул на какого-то толстяка, держащего бутылку за горлышко. Барт, орудующий сразу двумя зажатыми в руках кружками. И какие-то оскаленные морды, удары — уже по мне, обломок спинки стула в своей руке и крик кого-то из наших — «К двери, прорываемся к двери».

В себя мы пришли только в кают-компании моей Анаконды. Живые, но побитые. У меня отсутствовал ворот комбеза и эмблема Инквизиции, комбез Барта лишился одного рукава, а Саваж был вообще без комбинезона.

— Не, ну неплохо повеселились, — сказал Саваж, прижимая к носу платок со льдом.

— Угу, — сплюнул кровь на салфетку Барт, — мы им задали. Будут помнить Имперцев.

Я только кивнул.

— Знаете, — говорю им, ощупывая набухающий под глазом синяк, — давайте в следующий раз пиво сюда закажем. И закусь.

— И девок, — поддержал меня кто-то из товарищей, кто именно, увы, не увидел, так как был озадачен исследованием своих зубов, изрядно пострадавших в драке.

— Да, места у тебя тут достаточно, так и сделаем.

— Лады, мужики, — говорю. — На сегодня, я думаю всё, давайте по каютам, гы — их тут много. А завтра продолжим охоту.

Увы, но моим планам не суждено было сбыться — едва улёгся пришёл вызов от Ариши.

— Веселишься? — Поинтересовалась она, разглядывая мою побитую морду.

— Честь Империи и Инквизиции защищал, — отвечаю.

— Да уж вижу, защитничек… Вот вечно вы мужики — нет что бы словами увещевать, всё вам драться нужно.

Смотрю на неё исподлобья:

— Чего хотела-то, сестрёнка?

— Дело есть, срочное. Но ты сейчас явно не готов. Я с тобой завтра… — Она какое-то время медлит, но спустя небольшую паузу всё же продолжает. — Нет, лучше послезавтра свяжусь — когда ты в себя придешь.

И ещё рас окинув меня взглядом, вздыхает.

— Защитничек. — И отключает связь.

 

Глава 5

— Ну, что, голубь ты мой… — Обратился ко мне брат Тод, едва я уселся за его столом. — Вижу, что карьеру свою у нас начать ты решил с залётов, а не с подвигов.

— Так вы же сами говорили, — отвечаю ему, — пара подвигов, пара залётов. Всё как вы и указали. Тридцатник целей за пару часов — это как минимум на подвиг тянет.

— Не в одиночку, а толпой, — отрицательно качает он головой. — Да и с кем? С приверженцами нашей Императ… ээээ… какой-то Принцессы. Нет, это даже на малое героическое деяние не тянет. А погром?

— Какой погром?

— Какой? Да вот, извольте, — он показывает на свой монитор. — Все новостные каналы того сектора забиты вами. Вами, заметьте! — Он приглядывается к чему-то на мониторе. — Вот, пожалуйста. Банда пьяных имперских пилотов, возглавляемая невменяемым инквизитором устроила погром на станции в системе Neche. Показать? — Он кладёт руку на монитор, готовясь развернуть его ко мне.

Я опускаю голову.

— Так что с подвигами у вас, друг мой того, отрицательный баланс выходит. Да… Но мы дадим вам шанс реабилитироваться и совершить подвиг.

Поднимаю голову и вопросительно смотрю на него.

— Такое дело, — брат Тод берёт со стола карандаш и начинает задумчиво вертеть его в руке. — По нашим данным, неподалёку от нас обосновалась серьёзная криминальная структура. Конечно — это не забота Инквизиции, это к полиции больше, но! — Он многозначительно смотри на меня. — По нашим данным в их сети вовлечены некоторые чиновники Империи, и что более неприятно — по этой сети распространяются различные артефакты, могущие привнести еретические идеи в наш, и без того хрупкий миропорядок!

Он отбрасывает карандаш в сторону.

— Что нам нужно. — Он складывает руки на груди и откидывается на спинку стула. — Ты полетишь на известную нам орбитальную платформу, координаты уже в твоём корабле, там ты, пользуясь своими связями в криминальной среде… Вот только не надо глаза округлять — мы-то знаем, с кем ты якшался. Так вот — там ты возьмёшь пару заданий по доставке нелегальных грузов и…

Я прерываю его:

— И сдам груз вам?

— Мне казалось, что ты умнее, — с сожалением глядя на меня сообщает Тод. — Ни в коем случае. Ты должен доставить грузы по назначению.

— Погодите, — говорю. — Это же контрабанда? Противозаконная же!

Брат Тод согласно кивает:

— Мы уже установили все датчики и рекордеры на корабль, всё будет фиксироваться. Ну а как сдашь груз — возвращайся сюда.

— А вы меня потом не того? Ну не закроете лет так на несколько?

Он ухмыляется:

— Сделаешь всё верно — не закроем.

Просматриваю данные по системе и станции, куда следует лететь.

— Не могу, увы, — отвечаю ему. — Вынужден отказаться.

— Причина?

— Анаконда на орбиталку не сядет.

Он снова ухмыляется.

— Ты не на своём полетишь. Мы подготовили Гадюку для этой миссии. А твой — постоит в ангаре, глядишь — и лишний стимул для тебя всё верно сделать, да?

Киваю, соглашаясь.

В ангаре меня действительно ждала Гадюка. Не новая, повидавшая виды. Потёртый корпус, начавшие щербиться дюзы, подтекающая гидравлика посадочных лап — всё это хорошо вписывалось в образ торговца средней руки, кое как сводящего концы с концами на каботажных рейсах.

Забрался в кабину проверять потроха. Тоже ничего особенного. Всё стандартное, среднего уровня, за исключением прыжкового модуля и реактора — эти два модуля были топовые. Проверил возможности по прыжку — ну неплохо, за раз почти на тридцать светолет скачет. Проверил оружие — все слоты заняты пулемётами. В принципе тоже неплохо — такой расклад позволяет больно кусаться, пока патроны не кончатся. Щит стандартный, с несколькими усилителями.

В общем — средняя, но надёжная машинка. Трюм тоже типовой — на шестнадцать тонн.

Проверяю маршрут — ого, эти братья собрались загнать меня почти на самый дальний край обжитого пространства. Без малого мне предстояло пройти почти пять сотен светолет, прежде чем смогу достичь цели. Деваться некуда — запрашиваю и, увы, получаю добро на взлёт.

Попрыгали…

Всё рутинно — вышел из прыжка, дозаправился и прыгнул дальше. И так до цели. Из неприятного было только то, что по пути попалось несколько мёртвых звёзд, заправка от которых была невозможна, но, к счастью они шли не подряд и особой проблемы не создали.

Прибыл в указанную систему — Aditi и сразу на платформу.

А вот движение в этой дыре меня прямо надо сказать удивило. Пока я к платформе подгребал, пара транспортов как раз куда-то прыгало, да и уже при посадке радар отметил появление ещё одного корабля. Странно такое — для этой-то дыры.

Но запарковался нормально, заказал полный бак и в бар местный, авось там чего узнать получится. Я ж без понятия где тут нелегальные грузы раздают? Не бегать же по всем палубам с транспарантом — типа к контрабанде готов.

Бар как бар — я таких уже перевидал с десяток. Полупустой, в меру затемнённый, приглушённая музыка. Ничего особенного. Усаживаюсь за столик у стеночки и подзываю официанта.

— Чего изволите. — Официант появился крайне быстро, я ещё и устроиться на диванчике комфортно не успел.

— Чаю принеси.

— Только чаю? У нас есть пиво, крепкие напитки?

— Чаю. С сахаром, — прикидываю кое что. — С шестнадцатью кусочками. Страсть как сладкий люблю.

— Может вам сахарницу подать?

— Нет, — отвечаю, — именно с шестнадцатью кусочками. Число это люблю.

Он кивает и убегает, а я откидываюсь на спинку диванчика и рассматриваю других посетителей. Возможно кто-то из них и будет тем, кого я ищу — брокером нелегальным.

Увы, основной контингент трудяги. Есть пара пилотов, но они явно не собираются куда либо лететь — накачиваются вискарём, судя по высокой квадратной бутылке.

— Ваш чай, — прерывает мои наблюдения бармен, мужик средних лет, без особых примет. — Не слишком сладко?

— Самое то, — отвечаю ему и отхлёбываю чаёк.

— Может по крепче чего? — Спрашивает он.

— Нет, спасибо, мне вылетать скоро.

— Есть фрахт?

— Пока, увы, нет, ищу.

— Ну вот, — он доброжелательно улыбается, — пока ждёте, может коньячку, у нас и кабинеты отдельные есть, девочки или мальчики, что предпочитаете?

— Дело делать, — отвечаю ему, копируя его улыбку.

— Да, — соглашается он со мной. — Дела нужно делать, это вы верно подметили.

Он какое-то время молча стоит рядом, но потом, не спрашивая разрешения усаживается за мой столик.

— А к нам-то как попали?

— Да вот, — отвечаю, — летел мимо, решил зайти, на огонёк, так сказать.

— В нашу-то дыру?

— Да знакомый говорил, мол чай у вас хороший. Он, кстати тоже, барменом работал, там и познакомились.

— Знакомый?

— Да, Жозеф его звали.

— Хм… бармен… Жозеф… не знаю такого.

— Ну может и не знаете, — соглашаюсь я, — его, как он усы сбрил, многие узнавать перестали.

Мой собеседник пристально смотрит на меня.

— С усами говоришь… Не Джус ли?

Отрицательно мотаю головой и делаю новый глоток чая.

— Джуса не знаю, а вот Янсен — тот да, усы носил, а Жозеф — нет.

— Мне кажется, что чай у вас слишком сладкий будет, он протягивает руку и забирает часть сахара, оставляя на блюдечке четыре кусочка.

— Соглашусь с вами, — отвечаю ему, перекладывая оставшиеся кусочки в стакан. — Вот сейчас допью и полечу. Дела, знаете ли.

Бармен всё так же доброжелательно улыбаясь уходит. Допиваю чай, расплачиваюсь и возвращаюсь в ангар — около моего корабля уже суетится бригада грузчиков, загружая типовые конты в трюм.

Ко мне подходит один из бригады.

— Дюжина.

Киваю.

— Пункт назначения, — он протягивает мне клочок бумаги. — Что в контах интересно?

Отрицательно мотаю головой — он одобрительно кивает в ответ.

— Пять, по разгрузке получишь. Ну, — он протягивает мне руку, — Удачи!

Жму руку и забираюсь в кабину Гадюки.

Ну-с… посмотрим. Открываю карту и забиваю точку назначения. Обычная Имперская система. Ничего примечательного. Прокладываю курс — не так уж и далеко, всего две с половиной сотни светолет, каких-то девять прыжков. И за такую халяву пять миллионов? Просматриваю данные по грузу — упс… информации нет. Просто дюжина контов. Конечно, я могу забраться в трюм и посмотреть — но оно мне надо? Нафиг. Меньше знаешь — крепче спишь.

Запрашиваю разрешение на взлёт и покидаю платформу.

Ложусь на курс. Разгон, прыжок — и я выныриваю у первой по маршруту звезды. Неплохо бы подзаправиться. Пристраиваюсь к короне и начинаю заполнять бак. Пустая система — одна звезда. Ни планет, никого. Спокойно пополняю запас топлива и ложусь на курс прыжка к следующей.

Корабль начинает разгон как вдруг — Перехват!

Кто? Что? Откуда в этой дыре другие корабли?!

Сверяюсь с радаром — в непосредственной близости от меня три корабля, а меня перехватывает Кобра. Кобра? Пффф… салаги.

Сбрасываю тягу, подчиняясь перехвату.

— Ну что, умник, — обращается ко мне пилот кобры, — бросай груз и, возможно, мы отпустим тебя живым.

Активирую стволы и разворачиваюсь на него.

— Молод ещё, — отвечаю, — я таких как ты…

Меня перебивает новый голос:

— Что ты таких как мы? Ну, рассказывай…

Кошусь на левый, информационный монитор… мля… В пространстве со мной, кроме Кобры, оказывается Питон и Гадюка. Чёрт… этих мне не завалить. Ноги бы унести.

Убираю стволы и перекидываю энергию на двигатели. Разворот — ложусь на курс прыжка к следующей системе.

Форсаж!

Мои оппоненты настроены решительно и от слов переходят к делу — щит вспыхивает от попаданий. Эх… это не Призматик, да и кораблик — не Анаконда, на ней я бы всю эту троицу размазал бы в пыль моментом.

Кручусь, пытаясь оторваться и не лишиться щита — получается наполовину. Оторваться — да, нарастающая зарядка прыжкового модуля это подтверждает, а вот с щитом — проблемы. Две трети уже пропали, ещё немного и их заряды начинают долбиться в корпус.

— Зарядка прыжкового модуля завершена. — рапортует комп.

4… 3… 2… 1… Прыжок!

Вываливаюсь в гипер с какими-то жалкими ошмётками щита. Ну да ничего, сейчас — у следующей звезды банками его поправлю.

Выпрыгиваю и, пока сосалка пополняет запас топлива, активирую банку… Ничего! Лезу уже в правую информационную панель и проверяю наличествующие модули. Оп-па… а банок-то нет?!

Как же это я проглядел? Надо было хоть на свои пару воткнуть… Мде… зашибись…

На радаре появляются отметки кораблей, эта система имеет и планеты и станции, так что такое присутствие странным не кажется. Но — раз есть станции, значит есть и полиция, а вот с ней встречаться мне как-то не хочется. Прерываю заправку и ложусь на курс прыжка, отслеживая состояние пространства вокруг по радару.

Своевременно!

Мне в хвост стараются зайти несколько кораблей. Начинаю активно маневрировать, не давая им поймать себя в конус перехвата, пока идёт зарядка прыжкового модуля.

— Корабль готов к прыжку, — сообщает мне комп, — Выровняйте курс в соответствии с направлением прыжка!

Делаю пару виражей и направляю нос Гадюки на нужную звезду.

4… 3…

— Перехват!

По центру лобового стекла проецируются столбики индикаторов перехвата. Поздно! Корабль уже начал разгон и моим преследователям ничего не светит.

2… 1… Прыжок!

Вокруг привычно расцветает туман гипера. Ушёл!

Хех…, а не такое уж и сложное это дело, думаю я, пока корабль покрывает десятки светолет. А не перейти ли мне в контрабандисты? Делов-то — взял груз и оттащил. И оплата хорошая. Хм… если я Девятку возьму — это ж какие деньжищи-то поднять можно???

Выпрыгиваю.

Двойная звезда — пара раскалённых шаров танцуют друг вокруг друга. Жёлтый и Красный. Просматриваю краткие сведения о системе — мёртвые планеты, не удивительно при этой парочке, несколько россыпей астероидов, станций или платформ нет. Ничейная. Тут должно быть тихо — можно заправить бак и дождаться полного восстановления щитов.

Становлюсь на орбиту заправки вокруг Жёлтого светила. Хорошая звезда — не сильно жаркая, топливо начинает быстро пополнять опустевший почти на половину бак. И нагрев идёт нормально, греюсь — но не сильно. А главное — пусто. Ни одного корабля.

— Бак заправлен, — рапортует комп.

Хорошо… разворачиваюсь на следующую звезду в прыжке. Начинаю закачку энергии в прыжковый модуль — и тут на радаре появляются две отметки. Кто, что — неважно. Гадать нечего, тут любой встречный — враг. И точно — отметки меняют курс и устремляются ко мне. Гады! Индикатор заправки едва-едва дополз до середины, опять мне вертеться.

Описываю дугу, устремляясь в щель между парочкой Солнц — авось они не за мной, не полезут.

За мной — преследователи синхронно повторяют мой манёвр, устремляясь тем же курсом.

Светила расположены очень близко — их гравитационные колодцы почти соприкасаются.

Тут нужно быть предельно точным — чуть ошибёшься и падение в гравитационные объятья одного из светил неизбежно. Выбирайся потом.

— Перегрев! Внимание! Перегрев! — Заунывным, мёртвым голосом информирует меня комп. Смотрю на индикатор — почти восемьдесят. Ничего, это ещё не критично, хотя от панелей уже начинает подниматься дымок. Захлопываю шлем скафандра.

— Перехват!

А вот это уже хуже. Маневрировать тут негде и всё, что мне остаётся — это двигаться по прямой, в надежде проскочить между сходящимися линиями обоих колодцев, чьи границы заботливо обозначает комп на лобовом стекле.

Полоска перехвата уверенно растёт — ещё бы, я не маневрирую, удерживая корабль на ровном курсе. Сейчас… сейчас… ещё немного… вот — зеленоватые линии границ колодцев начинают расходиться и я резко рву ручку на себя, пытаясь выйти из конуса перехвата.

Красная полоска немного спадает.

Кошусь на радар — один из преследователей прочно висит на хвосте, а вот второго почему-то начинает мотать и внезапно он пропадает с радара.

Свалился в колодец? Салага…

С его исчезновением пропадает и индикатор перехвата — так этот нуб пытался меня перехватить? Ну-ну… измельчал народ нынче. Прикидываю по компасу куда мне двигаться что бы вернуться на курс прыжка.

— Перехват!

Твою ж мать! Второй активирует свой модуль перехвата и продолжает дело первого. Кручусь — но безуспешно — там пилот поопытнее меня — красная полоска уверенно растёт. Не уйти — сбрасываю газ, подчиняясь его требованию и надеясь быстро удрать — как прошлый раз.

Вываливаемся в обычное пространство. Быстро корректирую курс и привычно перекидываю всю энергию на движки — план Б, «Бежим!», в действии.

Увы — мой противник Вильтура. Шустрая и крепкая машинка. Не уйти — его скорость не меньше моей и, значит, он будет блокировать своей массой мой прыжок.

Деваться некуда — достаю стволы.

Сходимся — он имеет лазеры, я пулемёты. Мои хороши по броне, его по щитам, но Вильтура имеет весьма крепкие щиты, в отличии от моих, так до конца и не восстановившихся.

Под его натиском мой щит быстро сдувается. Верчусь, поливая его огнём из пулемётов. Его щит нехотя поддаётся моим усилиям. Эх… был бы я сейчас на Анакондушке своей…

Мой щит вспыхивает в последний раз и опадает, оставляя мою тушку обнажённой перед его стволами. Прожимаю форсаж и рывком оказываюсь за ним, отключаю помощника и, развернувшись на маневровых, поливаю его практически в упор — такого натиска не выдерживает и его щит. Пулемёты начинают кромсать нежное тельце Вильтуры.

Хлоп!

На радаре появляется вторая отметка. Первый из этой сладкой парочки всё же вырвался со дна колодца и спешит внести свой вклад в моё убийство. Но он выпрыгнул довольно далеко от нас — пока мы крутились, успели отдалиться от исходной точки нашего появления в пространстве и это даёт мне несколько секунд что бы развалить своего противника.

Ба-Бах!

Вспухает облако взрыва — всё же шесть пулемётов это сила.

Оставшийся открывает огонь по мне с максимальной дистанции и больше мажет, но того, что попадает достаточно что бы испортить мне настроение капитально — треть корпуса уже состоит из дыр.

Доворачиваю, ловя его в прицеле. Кобра! Ну это всяко легче… Пока сближаемся, комп сканирует цель. Да, не сладко ей пришлось — щитов нет, корпус повреждён на половину. Даже жалко убивать такого.

Активирую связь:

— Вали отсюда, не убью.

— Груз бросай и я оставлю тебя живым, — слышу в ответ.

Да что они — совсем с ума посходили? Пожимаю плечами и зажимаю скобу стрельбы.

Ба-Бах!

Вспухает облако взрыва.

И чего он так рвался-то? Видно же было — корабль совсем никакой. Психи. Или у меня нечто такое ценное, что толпы людей готовы жертвовать собой в надежде отобрать мой груз?! Становится крайне интересно — что же там в трюме…

Провожу инспекцию корабля. Корпус — разбит на половину. Модули — большинство повреждено на треть. Полётный план — ещё четыре прыжка. Начинают глодать сомненья — а осилю ли? Если буду каждый раз попадать в подобные заварухи? Такая прибыльная на первый взгляд затея начинает проявляться в новом свете, становясь всё менее и менее заманчивой.

Перекуриваю, пока восстанавливается щит, и как только последняя полоска наливается энергией до краёв — прыгаю.

Новая система. Обжитая и вполне цивилизованная.

Сверяюсь с картой — если чуть-чуть подкачаю, то топлива хватит до самого конца. Пристраиваюсь к звезде. Движение тут сильное — десятка два кораблей снуёт между планетами, возможно в такой толчее меня и не заметят.

Всё — комп рапортует о заполнении бака. Ложусь на курс, стремясь как можно быстрее прыгнуть и, к моему удивлению, совершаю прыжок абсолютно спокойно. Без перехватов, вызовов по связи — как самый простой, законопослушный гражданин.

Прибыв в следующую, первым делом проверяю наличие груза — может та парочка мне трюм разворотила и я пустой лечу? Уж больно странно, что никто не попытался меня остановить.

Нет — груз на месте, все двенадцать контов. Значит свезло — не заметили.

Начинаю разгон и прочие процедуры, предшествующие прыжку.

Перехват!

Ну вот…, а то я уже беспокоиться начал. Выделяю преследователя — ха! Полицай на Орле. Ню-ню.

Сбрасываю газ.

— Вы правильно поступили, что подчинились нашим требованиям, — обращается ко мне полицай.

— Младший Лейтенант Пиркс. Что везём?

— Груз, — отвечаю младлею. — Срочный и скоропортящийся.

— Я должен вас просканировать.

— Не стоит, старлей, — я повышаю его в звании, надеясь на грубую лесть.

— Ээээ… я не… старлей.

— О, простите меня, капитан, — отвечаю ему подпустив в голос максимум уважения и разворачивая корабль на курс прыжка.

— Эм… кхм… Я должен вас просканировать, — совладав с собой возвращается к своему вопросу полицейский. Вот блин, понабирают! Ну просканил бы уже, чего мямлить-то? Нуб. Так… я уже на курсе прыжка — тычу пальцем в кнопку активации модуля.

— Но послушайте, господин правоохранитель, — продолжаю заговаривать ему зубы я, — У меня действительно очень портящийся груз, я очень, крайне, спешу.

— Отключите, то есть, прекратите прыжок! Сканирую!

— Право, это лишнее, всё-всё-всё… отключаю. Только не стреляйте!

Ага. Отключу. Ща. Два раза. Накопитель медленно закачивает энергию — из-за повреждений это идёт медленнее, чем должно бы.

— Стойте! У вас! — Голос младлея срывается на визг. — контрабанда! Приказываю остановиться или я открываю огонь!

На его Орле действительно активируются стволы.

— Послушай, сынок, — говорю ему усталым и проникновенным тоном. — Я же тебе говорил, что у меня груз портящийся?

— Говорили, — отвечает он, заходя на меня в атаку.

На индикаторе загорается последняя полоска и комп начинает разгон, высвечивая обратный отсчёт до прыжка.

4… 3…

— Ну вот я тебе настроение и испортил, — отвечаю ему.

2.. 1…

— Бывай, полиция!

И скрываюсь в прыжке.

Дальнейший путь прошёл достаточно ровно — при малейшем подозрении на готовящийся перехват я сбрасывал скорость до минимальной и вываливался в обычное пространство. Пару раз это стоило мне хороших кусков корпуса, так как поддавшись панике я прибегал к экстренному торможению.

У целевой платформы я выскочил имея целым менее четверти корпуса. Посадку дали без лишних вопросов, полиция тоже по какой-то причине отсутствовала и я смог относительно спокойно, ну если не считать разваливающегося на глазах корабля, совершить посадку.

В ангаре, едва надо мной сомкнулись потолочные панели отсекая меня от космоса и подали воздух, встретила бригада грузчиков.

Их старший показался мне очень похожим на того, кто руководил погрузкой на той, затерянной в пустоте станции, ну где я так удачно чаю попил.

— Извини, — говорю ему, — у тебя брата-близнеца нет? Я только из…

Он сделал отрицательный, отсекающий жест рукой. Понял, не дурак. Заткнулся.

— Так, — он проследил как ангар покинула последняя платформа, нагруженная контейнерами.

— Груз целый. Оплата переведена. Ещё будешь?

Отрицательно повожу головой:

— Не, мне бы от этого, кхм…, полёта отойти.

Усмехается в ответ и переводит взгляд на мой корабль.

— Что, сынок, досталось?

Раздражённо отмахиваюсь.

— Едва добрался. Достали.

— Ну ясно дело. Дюжину тонн… — он осекается. — Ну надумаешь, знаешь где найти. Бывай.

Разворачивается и уходит.

Проверяю счёт — ха! Действительно, моё благосостояние повысилось на пять миллиончиков.

Запрашиваю ремонт — не шибко-то и дорого. Пока мою Гадюку приводят в относительный порядок, расслабляюсь в местном баре. На сей раз — старым добрым пивом, хватит с меня чаю, напился. Судя по заключению бригадира ремонтников, расслабляться мне не менее суток — не все комплектующие есть, а лететь, хоть и порожняком, но на подранке у меня желания нет и я заверяю его что абсолютно никуда не спешу.

Отключаю связь и с интересом начинаю рассматривать стайку девиц, вертящихся около стойки бара. Бармен, уловив направление моего взгляда, что-то говорит им и парочка приближается к моему столику.

А что? Заслужил я отдых или нет?

 

Глава 6

И снова я сижу за столом в уже хорошо знакомом кабинете брата Тода. В этот раз он не стал вспоминать своих любимых голубей, а просто махнул мне рукой, едва я просунул голову в приоткрытую дверь.

Сидим. Молчим. Мне не по рангу первому начинать, а он явно чем-то озабочен и задумчив.

— Так вот, — как-то спохватившись начал брат Тод. — Сделал ты всё нормально. Правильно сделал, но… — он замолкает, снова погружаясь в свои мысли и спустя небольшую паузу продолжает: — Но лучше б не сделал, эх…

— А что не так-то? — Не понимаю его я. — Получил, доставил, рискуя, кстати неоднократно, жизнью. Как по моему — это на подвиг тянет.

— На подвиг? — Он задумчиво смотрит поверх меня. — Не, на подвиг не тянет. На героическое деяние, да. Но на небольшое, — он сдвигает указательный и большой палец правой руки, оставляя маленький зазор между ними. — Вот где-то на такое, да. Но с учётом вновь открытых обстоятельств… — складывает пальцы в фигу и начинает её внимательно рассматривать.

Молчу.

— Твоей вины тут нет, — брат Тод поднимает глаза на меня. — Это наш косяк, отдела «Е».

— Отдел «Е»? Про «К» вы говорили, но вот про «Е»…

— «Е», — поясняет он. — «Е» значит Ересь. Эх… просмотрели у себя под носом. Знаешь, где самое тёмное место? — Внезапно спрашивает меня.

— Ну, — перебираю варианты ответов. — В чёрной дыре, наверное?

— Нет, под пламенем свечи. А мы и есть то пламя. Но довольно! — Он энергично хлопает ладонями по подлокотникам своего стандартного офисного кресла. — Для тебя есть дело. Героическое.

— На сколько героическое? — Спрашиваю его, копируя его жест с пальцами. — На столько или больше? — Говорю, максимально широко разводя пальцы, но он не обращает на подколку никакого внимания.

— Ты знаешь, что ты привёз? — Спрашивает меня, копаясь в стопке папок на столе.

— Не, не интересовался.

— И правильно, — он раскрывает одну из них. — Угу, наркоту — пять тонн, Контрафактный алкоголь — ещё четыре. Оружие, броню — всё военные модификации, ещё четыре тонны. И… — смотрит на меня.

— Книги. Три штуки. Масса — около пуда.

— Хм, наверное, я не смотрел что везу.

— А жаль. Нет, ты всё верно сделал, но лучше бы тебя сбили, чем ты это приволок на станцию.

— Сбили? Меня? Ну вы даёте. Из-за каких-то книжек? Да кому они нужны?!

— Ты историю в школе учил?

— Да, стандартный курс, но уже забыл всё.

— Вот скажи… — Он задумывается, подбирая подходящий пример. — Был бы ты из некого древнего благородного рода, ты бы этим гордился?

— Да мне и так неплохо, — отвечаю. — Ну, наверное гордился бы. Хотя… в Империи сейчас можно хоть принцем стать, вон недавно обмывали — герцогу знакомому, Хало, принца дали. Что-то он эдакое провернул.

— Ну а ты вот так, сразу — Принц? Да и из древней фамилии.

— Наверное это круто — говорю. — Дворец, красивые горничные…

— А если бы тебе сказали, что твои предки раньше на Золотом Троне сидели?

Пожимаю плечами.

— Ну это когда было-то. Сейчас-то совсем другое время. Ну, сидели, а раз сейчас не сидят — прохлопали значит.

— Представь, что к тебе бы пришёл некий, скажем так — уважаемый человек и доказал, опираясь на древние хроники, что ваш род был незаконно свергнут и на трон уселись самозванцы. Вот ты бы — расстроился?

— Я?! Не, нафиг это. Я про Трон. Там, наверное, одних бумаг море. Вся же отчётность и прочее стекается, прошения, кляузы, доносы, интриги. Не, не моё. Да и… Ну допустим да, неприятно, что кинули. Сейчас-то что кулаками махать — Трон-то тю-тю. Что — если я во Дворец заявлюсь с этими книжками — да кто поверит? Там и так всё куплено. Пристрелят нафиг.

— Конечно пристрелят, — соглашается он. — Если только на орбите пары флотов не будет. Тогда и голову нынешней… нынешнего вынесут на блюде.

— Пара флотов? Пфффф… Кто же пойдёт за неизвестно кем?

— За неизвестно кем — не пойдут, а вот, если, этого «кого» поддержат финансовые круги, да Адмиралам карман позолотят — пойдут.

— Это вы испытываете меня, — понимаю я. — То, что вы тут несёте — ересь! Провокационная чушь. Флот Империи верен своему Императору! Я лично — верен!

— Похвально, похвально, — он встаёт с кресла и начинает ходить по кабинету.

Порываюсь встать, но брат Тод жестом усаживает меня на место и начинает мерить шагами свой кабинет.

— Книги пишут как победители, так и проигравшие схватку, — продолжает он. — В данном случае мы имеем вторую категорию.

— Лузеров? — Уточняю я.

— Да. Вот они и написали, увы, дошедшую до нас свою версию тех событий.

— Ну так давайте уничтожим те книги! Делов-то. Взвод штурмовиков и один огнемёт.

— Верный, но недалёкий, — констатирует он глядя на меня не то с одобрением, не то с сожалением. — Это слишком просто. Мы должны вскрыть всю цепочку, искоренить заразу Ереси полностью, понимаешь?

Киваю, хотя понимаю смутно.

— Ты, — он показывает пальцем на меня. — Отправишься на ту платформу, куда привёз груз. Покрутишься там, скажешь… найдёшь кому сказать, что собираешься предложить свои услуги Пятому Тактическому Флоту, благо они сейчас неподалёку и набирают гражданских для мелких транспортных задач. Думаю с тобой, как с более-менее проверенным кадром, они и переправят те книги на борт флагмана — Авианосца «Пятый Волхв».

— Так их же трое было?

— Кого?

— Волхвов этих.

— Пятый тупил долго и опоздал.

Киваю головой. Да уж — Пятый Тактический всегда был отстойником для залётчиков, неудачников и прочих личностей, не сумевших попасть в струю Флотской жизни. Направление туда было равнозначно пожизненной ссылке, без каких либо шансов вернуться в настоящий флот за чинами, орденами и хорошими зарплатами.

Киваю, соглашаясь с братом Тодом — действительно, Пятый — самое то место для различных заговоров и интриг.

— Всё ясно? — Спрашивает он меня.

— Не совсем. Ну дадут мне эти книги, отвезу я их. Сдам кому следует. А дальше-то что делать?

— С тобой свяжутся.

— Кто?

— Всему своё время. Свободен.

Встаю, коротко кланяюсь и направляюсь к двери, но уже начав её открывать слышу оклик и поворачиваюсь.

Уже сидящий за своим столом брат Тод показывает мне средне разведённые большой и указательный пальцы. Киваю и выхожу из кабинета.

На платформу прибываю без приключений — трюм пустой и я несколько раз за перелёт добровольно отдаюсь в руки полицейских для проведения сканирования.

Дождавшись когда надо мной смокнутся плиты ангара и отсек заполнится атмосферой, покидаю Гадюку, намереваясь направиться в бар. Но едва я успеваю покинуть ангар, как меня кто-то окликает. Поворачиваюсь.

Оп-па — старый знакомый. Старшина грузчиков. Здороваемся как старые и добрые знакомые.

— Какими судьбами? — Спрашивает он, затягиваясь сигаретой в курилке, куда мы с ним направились покалякать за жизнь. Я было пригласил его пропустить по кружечке, но он отказался — типа рабочий день в разгаре.

— Ты ж без груза, да?

— Ага, вот по пути решил завернуть. — Отвечаю ему.

— А куда шёл?

— Да на Пятый Тактический, он неподалёку обосновался. Говорят у них много открытых транспортных контрактов есть. Подзаработаю. А что, работёнка легальная, не напряжная. Самое то. Ну и отметка — что сотрудничал с флотом, не лишняя будет.

— Угу, если к Федералам не попадёшь, — усмехается он.

— Тьфу, тьфу, тьфу — сплёвываю через левое плечо, — да ну тебя, накаркаешь.

— Так что, — продолжаю я после очередной затяжки, — сейчас девчат навещу и на Пятый.

— Знаешь, — говорит бригадир после небольшой паузы, — у меня для тебя халтурка есть. Попутная.

— Чего, куда и сколько?

— Да ерунда сущая. У нас тут транзитом их бухгалтерия проходила, мы им ремонт делали. Трюм травил за борт. Ну а как они улетели — мы смотрим, а одна сумка с их бухгалтерскими бумагами и валяется. Забыли закинуть.

— Бывает, — соглашаюсь с ним.

— Ты не подумай, там всё чисто. Только их отчётности, ведомости, дебеты-кредиты всякие.

Неопределённо пожимаю плечами.

— Не, не, — он выставляет руки открытыми ладонями ко мне. — Честно, чисто всё. Пойдём, покажу.

В его комнатушке-отсеке на техническом уровне довольно чисто, хоть обстановка самая что ни есть спартанская.

— Ща, погоди, — он лезет под свою койку и вытаскивает объёмный баул, топорщащийся разными углами. Открывает.

— Вот, смотри, — он распахивает сумку, открывая моему взору канцелярские папки, заполненные бумагами — от них за версту отдаёт дебитами и отчётами. С трудом подавляю зевок.

Кроме папок сбоку притулилось несколько книг с потёртыми корешками.

— А это что? — Киваю на них и он вытаскивает пару.

— Правовой кодекс Империи, Семнадцатое издание, дополненное, это — он протягивает мне другую — Трудовой кодекс, ещё что-то по налогам и инструкции к их программам, к 1С-v347.12.

— Ну что, выручишь?

Я мнусь в сомнениях.

— Понимаешь, — говорю ему. — Ну не люблю я с бухами связываться. Вечно у них — не тот чек принёс, доверку не так оформил, не там подпись поставил.

Бригадир согласно кивает и рассыпается добродушным смешком.

— Чудак, это они тебе теперь должны будут. Ты же им их отчётность вернёшь. Уверен, если хамить не будешь — они тебе и местечко теплое подберут и ставку повысят.

— Думаешь? — Продолжаю сомневаться я. — Столько счастья и всего за один баул с бумагами?

— Так отчётность же у них! Они тебя в задницу расцелуют. Точняк говорю!

— Ну… не знаю. Бухи же. Эх… ладно, только из уважения к тебе. А там — киваю на сумку, — Точно ничего нелегального нет? А то…

— Абсолютно, — бригадир смотрит на меня кристально честным взглядом. — Я тебе опись дам, а сумку опечатаю. Порядок должен быть.

Киваю.

Спустя несколько минут он протягивает мне бумажку, читаю:

— Опись бумаг для доставки в бух отд ТФ № 5 — ну да, всё как он говорил — папки с отчётностью, 7 штук, правовой кодекс, Налоговый, Инстр к ПО… — всё точно. Складываю бумажку и убираю в карман. Протягиваю руку за сумкой.

— Не парься, — он качает её на руке, мне всё одно на ангарную, завезу по пути.

Соглашаюсь и мы расходимся.

Ещё через час ко мне подходит один из грузчиков со знакомой сумкой.

— Вот, — он протягивает её мне. — Бригадир передать велел.

Киваю и забираю сумку.

— Проверять по описи будешь?

— Не, зачем? Он же при мне её опечатал.

Грузчик безразлично пожимает плечами — типа хозяин барин и уходит восвояси.

Прокладываю курс к системе, где базируется Пятый и покидаю платформу.

Флотские патрули перехватили меня только когда я приблизился к точке базирования флота на каких-то два десятка светосекунд. Для примера — когда я летел служить в Третьем, меня выдернули из сверхскорости едва я у звезды выпрыгнул. Но то — Третий, а это Пятый. Ссылка.

Доложился — мол так и так, прибыл для получения открытых контрактов плюс груз тащу для бухгалтерии — даже не просканировали. Патруль просто отвернул в сторону и скрылся в пространстве по своим делам. Даже и не сказали — куда, на какой корабль-то садиться. Ну, раз не сказали — держу курс на самый большой. Чего мелочиться?!

Подхожу на пять км и запрашиваю посадку.

— Зачем припёрся? — Отвечает вопросом на вопрос дежурный по лётной палубе. Или по палубам. Хрен тут поймёшь. Отвечаю:

— Привёз груз для бухгалтерии и хотел бы поработать на вас.

— Нам и своих работничков хватает, вали отсюда.

Мде… и это Флот? Не представился по форме, не запросил данных — бардак короче. Вольница.

— Слышь, малой, — отвечаю ему в том же стиле. — Ты не бузи, а свяжись с бухами вашими. Скажи им потерянную отчётность притаранил.

Дежурный замолкает и спустя некоторое время сплёвывает в эфир:

— Гадюка, на девятку.

Ну, мы не гордые — захожу на указанную площадку и сажусь.

Едва выбрался из корабля как на меня накинулась весьма габаритная особа. Что она женского пола определил только по фирменной флотской юбке.

— Где? Привезли? Всё на месте? — Засыпала она меня вопросами. Я даже сделал пару шагов назад под её натиском.

— Вы про бумаги для бухов… ээээ… простите — для бухгалтерии флота?

— Да! Где?!

— Вот. — Показываю ей сумку и она сразу протягивает к ней свои лапищи.

— Э нет, — отодвигаю сумку в сторону, — я всё по описи получал, по описи и сдам.

— Ха! Порядок любишь? — Спрашивает она меня.

— Ну… как вам сказать, бумаги всё же.

— Хорошо, пошли, — она разворачивается и тяжёлым шагом направляется к выходу, охраняемому парой пехотинцев.

— Это со мной, — она небрежно бросает солдатикам и те теряют ко мне всякий интерес.

Однако… с дисциплиной тут труба. Даже документы не проверили.

Недолго петляем по коридорам, поднимаемся на лифте и она открывает передо мной дверь в помещение, заполненное столами, между которыми стоят, лежат и просто валяются канцелярские папки.

— Марьванна, доки за второй квартал привезли, — кричит кому-то моя сопровождающая. — Только он по описи сдать хочет.

Из за стола у дальней переборки поднимается ещё более габаритная дама бальзаковского возраста.

— По описи, это правильно, что же вы, голубушка, надрываетесь, правильно молодой человек хочет, правильно. — Она протягивает руку к сумке, но я отодвигаю сумку за спину и протягиваю ей опись.

— Афтограф, поставьте.

Она спокойно забирает бумажку и размашисто визирует её в графе «принято». Передаю ей баул.

— Порядок, значит любишь. — Марь Ивановна внимательно смотри на меня. — Это хорошо, это правильно.

И, повышая голос, что бы все слышали рявкает, другого слова у меня нет, на всю комнатку:

— Всё бы так ответственно подходили к своим обязанностям. А то понаберут вертихвосток.

Вздыхает.

— Барбара, — поворачивается к одной, судя по отсутствию монументальности, молодой девушке: — Оформите этого симпатяжку сверх штата. — И величественно удаляется, легко удерживая тяжеленную сумку одной рукой.

Провожаю её взглядом — не дай Бог с такой поссориться, одним ударом убьёт. Ко мне подходит миловидная девушка с уже начавшейся расползаться от постоянного сидения фигурой. Лицо выглядит смутно знакомым, но что именно вызывает это ощущение понять не могу — то ли глаза, то ли нос — списываю на усталость.

— Я — Барбара, — представляется она. — Пойдёмте, я вас оформлю.

Следую за ней к её столу. Процедура оформления занимает всего пару минут и по окончании я уже не просто пилот — а ассистент третьего резервного курьера, оформленный в виду срочности и высокой загруженности, по повышенной ставке полноценного резервного курьера.

— Спасибо, — благодарю Барбару. — Куда мне сейчас? Где груз получать, полётный план.

Она мило улыбается.

— Обед и прочее питание на второй палубе, в столовой для лётного состава. Каюты, извините, предоставить не можем — я про отдельную, но есть койка в кубрике на шесть человек. Резервировать?

— Не, я на корабле спать могу, — отвечаю. Действительно, зачем мне в кубрике париться, когда у меня койка роскошная на корабле. Да и мешать ни кто не будет, мало ли чего…

— Как угодно. Тогда идите обедать и ожидайте вызова.

— А долго ждать-то?

— Ну, — она сверяется с чем-то на мониторе. — Сейчас загрузка низкая, ближайшие пару недель точно работы не будет.

Хм… «в виду срочности и высокой загруженности», говорите? А оплата-то почасовая. Не зря, ой не зря я сюда прилетел. Раскланиваюсь и двигаю к выходу. У самой двери встречаясь со спешащей куда-то Марь Ванной — она прижимает к своему необъятному бюсту стопку книг. Галантно распахиваю ей дверь, придерживая, пока она проходит узкость.

— Уф… спасибо. — Благодарит меня. — Вот, адмирал наш просил ему гражданские кодексы доставить.

Действительно — судя по корешкам это гражданские кодексы Империи, все шесть томов. Интересно, зачем адмиралу это чтиво? У него что — бессонница?

Спускаюсь на вторую палубу и быстро нахожу там камбуз для лётного состава. Тут немноголюдно и получив положенный паёк — а кормили на Пятом не в пример лучше, чем на Третьем, я уселся за свободный столик. За соседним расположилась компания пилотов. Уже немолодые мужики, застрявшие в званиях не выше капитана. Невольно прислушался к их разговорам. Увы, но всё было как и говорил брат Тод, да и как я сам ожидал — критиковали Августейшее Семейство, вспоминали вольные годы молодости, ругали командиров и политиков.

Быстро прикончив первое, второе и компот двинул перекурить, но так как курилка была забита народом, вернулся на свой корабль.

Делать было решительно нечего и я решил поспать, рассудив, что если что-то срочное появится — разбудят. Разбудили — едва дремать начал. А ведь обещали, что ближайшие пару недель ничего не будет, раздражённо думал я, двигая к трапу.

К моему удивлению у трапа стояла Барбара.

— Ээээ… ну… это… здравствуйте, — несколько ошеломлённо поздоровался с ней. Она только кивнула на приветствие и спросила:

— К вам можно? — И, не дожидаясь моего разрешения, начала подниматься по трапу.

Запоздало киваю и двигаю за ней. Чего припёрлась то? Задание? Не, скинули бы на почту или на коммуникатор. Странно.

Тем временем мы уже заходим в мою каюту и она непринуждённо располагается на моей койке. Сидя. Хм… она что — свежатинки захотела?

— Коньяк, виски, шампанского увы нет, но есть пиво, — стараясь галантно выглядеть предлагаю ей.

— Душ.

— Что, простите, Барбара, я не совсем понимаю.

— В душ иди, я после тебя.

Ого… вот это по деловому. Но я всё же пытаюсь сохранить образ джентльмена:

— Может пока я там… Вы выпьете что-нибудь? У меня фрукты есть.

Угу, банан, апельсин и пара яблок — уже с месяц валяются в холодильнике.

Она отмахивается:

— Потом, после. Ну, ты ещё здесь?

Удаляюсь в душ и некоторое время привожу себя в порядок под тёплыми струями. Даже зубы почистил. Выхожу, обмотавшись полотенцем. Ну, понимаете моё состояние. Барбара стоит рядом с койкой в одном комбидрессе.

— Что долго-то так? — Она поворачивается, демонстрируя роскошную, но начавшую расплываться фигуру и протягивает мне какой то свёрток.

— Что это? — Спрашиваю.

— Надевай. Я в душ.

— Хм… одежда? Ты любишь ролевые игры? — И протягиваю руку к её груди.

Хрясть! Мощная оплеуха заставляет меня отшатнуться.

— Эй, ты чего, сдурела? Сама же пришла.

— Вот все вы, мужики — козлы. Одевайся, — отвечает она, скрываясь в душевой.

Хрен их поймёшь, баб этих. Сама пришла, разделась — и по морде. Ну её нахрен. Быстро переодеваюсь в чистое бельё и натягиваю поверх комбез. Да пошла она. Уверен, тут и другие есть, поспокойнее норовом. Наливаю себе вискаря, закуриваю и врубаю новостной канал, разворачивая кресло спинкой в двери санузла.

— Ага, оделся. Молодец. А что плащ не надел? — Слышу сзади голос Барбары.

— Как душ? — Спрашиваю её, не поворачиваясь.

— Хорошо, плащ надевай и пора делом заняться.

Поворачиваюсь — Барбара, хотя нет, Ариша, стоит у двери из каюты облачённая как и я в стандартный комбез — только в чёрном инквизиторском плаще.

— Эм… Ариша? А ты того, похудела, — ничего лучше на тот момент я не придумал.

— Спасибо за комплимент.

— Но, эээ… где Барбара и как ты так похудела?

— Потом, всё потом. А похудела, — она с видимым удовольствием поглаживает себя по стройной фигуре, — маскировка, биоплоть. Всё, — она открывает дверь. — Пошли, время на исходе.

— Куда пошли?

— У тебя пистолет есть?

— Пистолет? — Удивляюсь я. — Да, лазерник где-то был.

— Бери. И надень плащ уже.

Вытаскиваю из ящика стола пистолет и накидываю на плечи плащ. Он тут же прилипает к стандартным липучкам на плечах комбеза. Она оглядывает меня:

— Не фонтан, но сойдёт. Время, время, пошли.

Но я упираюсь:

— Я никуда не пойду, пока не объяснишь!

Демонстративно сажусь обратно в кресло и беру в руки стакан.

— Ну ты и зануда, — она вздыхает. — Ладно. У адмирала сейчас собрание — будет за новую династию агитировать.

— Это что получается? — Непонимающе и не веря ей говорю. — Мятеж?!

Она мрачно кивает:

— Он самый. Пошли.

 

Глава 7

— И вот, наконец-то, после проведения сложных многоходовок, мы получили неопровержимые доказательства того, что правящая династия Дюваль узурпировала власть в Империи, предательски уничтожив нашего законного Императора. — Оратор в адмиральском парадном мундире, вещающий с трибуны сделал паузу и продолжил.

— Конечно, едва укрепившись на украденном Троне они постарались зачистить все хроники, представляя дело так, будто бы они в тот момент были единственными и легитимными претендентами. Я прекрасно отдаю себе отчёт, что ворошу дела минувшего тысячелетия, но, — он сделал паузу, налив себе в стакан воды из графина, стоявшего на трибуне.

— Но мы с вами давали присягу Империи и наши принципы, наша честь не может терпеть убийц и воров на Престоле, а то, что преступление произошло почти полторы тысячи лет назад не может являться основанием для прощения или забытья. И у нас есть, есть, — он коротко рассмеялся, — доказательства! — Адмирал вышел из-за трибуны и подошёл к стоящему рядом столику, сдёргивая с него красное покрывало. На столе обнаружилась средних размеров книга.

— Вот! — Он поднял её обоими руками над головой. — Вот чудом сохранившийся свидетель преступлений Дюваль! — Он потряс книгой над головой. — Это дневники и мемуары одного из охранников последнего законного Императора! Книга-исповедь! «Последний Император: от рассвета до заката». И уже очень скоро мы издадим её триллионными тиражами! Сделаем медиа реконструкции и донесём свет Правды до наших сограждан!

Он откашлялся.

— Мы блуждали во тьме пятнадцать сотен лет. Мы были в забытье, мы — спали.

Тут он патетически возвысил голос:

— Пришло время проснуться! Слышите, вы, это говорю Вам я — Ваш Полный Адмирал Ред, Герцог Реджинальд фон де Нэк! Спящий должен проснуться!

Стоящая рядом Ариша легонько толкнула меня в бок локтём.

— Не мог он ещё годик-другой поспать что ли? Как всё не вовремя… эхх…

Тем временем Адмирал закончил свою речь и отошёл в сторону от трибуны в ожидании вопросов.

— Мой адмирал, — поднялся со своего места офицер с погонами Капитана второго ранга и шевроном минно-торпедной БЧ. — Но нашей Империи всего несколько сотен лет? О чём вы говорите?

Кивком дав понять спрашивающему, что вопрос понят, де Ред, положив книгу обратно на стол, ответил:

— Всё верно, нашей Империи всего несколько сотен лет. Но наша истинная Родина, — тут он сделал паузу, подавшись вперёд и обводя зал пристальным взглядом. — Древняя Империя Человечества! Сведения о ней отрывочны, но мы все знаем в общих чертах, что она была! Я ответил на ваш вопрос, господин Кавторанг? — Спросил он вскочившего при обращении к нему, офицера.

— Так точно!

— Ещё вопросы?

— Да всей этой истории вон сколько лет, — подал голос сидевший на галёрке офицер, его звания и шевронов я не видел — он сидел слишком далеко от того места где мы стояли. — Да и доказательств, кроме этой книжки у вас нет. Я про ту, древнюю Империю. Была она или нет — это дело архивных крыс. Чего мутить-то?

— Спасибо за вопрос, лейтенант. Доказательств, кроме данной книги, у меня нет. — Он поднял руку, призывая прекратить возникший лёгкий шум в зале. — Но я знаю что они есть! Мой коллега — командующий, бывший командующий Третьим Ударным имеет небольшую страсть — он коллекционирует артефакты. Вы все про это наслышаны.

Он опять поднял руку, призывая к тишине.

— В его коллекции есть несколько артефактов той эпохи. Причём на одном из них я лично видел клеймо с Имперским Орлом. Есть и другие… — но его прерывают.

— Он же в коме! После той истории с дочкой! — Послышался выкрик из зала.

— Но его коллекция всё ещё пребывает на его флагмане, — парировал Реджинальд. — И у нас есть люди там, они готовы оказать нам помощь.

— Шшшш… — сквозь зубы зашипела змеёй Ариша. — Как же плохо-то всё. Мятеж гораздо крупнее, чем мы предполагали. Ещё и третий тут же, ой как плохо… Пора прекращать этот балаган, — и она что-то сделала со своим коммуникатором.

Мой комм дёрнулся пару раз, подавая сигнал к выступлению и я накинул на голову капюшон, одновременно запахиваясь в свёрнутый до сего момента на спине плащ.

Практически одновременно по стенкам главного конференц-зала «Пятого Волхва» развернулась тонкая чёрная линия.

— Инквизиция… — в наступившей тишине отчётливо прозвучал чей-то вскрик.

В наступившей тишине были отчётливо слышны шаги Ариши, когда она поднималась на подиум зала. Мой комм дёрнулся ещё три раза и в зал неспешно зашли штурмовики в чёрной броне.

— Все присутствующие здесь арестованы. — Заявила Ариша, отцепив микрофон с лацкана мундира окаменевшего адмирала. — Следствие установит объём вашей вины и вынесет справедливое решение.

Она поморщилась, указывая рукой на Адмирала:

— Взять. — И к адмиралу направилась пара штурмовиков.

— Не так быстро, ведьма, — адмирал внезапно выпал из своего ступора и схватил книгу, до этого лежавшую на столе. — Офицеры, — он выкрикнул это в зал. — Это мятеж Инквизиторов, они хотят совершить переворот! Тревога! К оруж… — он поперхнулся, получив хороший пинок от Ариши. Но она не успела совсем немного — верные своему адмиралу офицеры уже успели передать тревожный сигнал, а некоторые даже достали свои стволы и открыли огонь по чёрным фигурам, хорошо заметным на фоне кремовых панелей стен зала.

Пригибаюсь, что бы не стать лёгкой мишенью и стараюсь максимально скорчиться за рядами кресел. Краем глаза замечаю как рядом, яростно размахивая церемониальным палашом, рубит штурмовика в капусту морпех в полной парадной форме. Штурмовик как-то с ленцой отмахивается от него карабином. Чуть дальше, растянувшиеся цепью вдоль стены штурмовики ведут огонь поверх голов офицеров, стараясь принудить их к сдаче без излишних жертв.

На сцене Ариша с парой фигур в плащах тащат куда-то адмирала, он упирается, продолжая прижимать к груди книгу. Картина, в общем, ясна. Сейчас наши утихомирят мятежников, повяжут их и отконвоируют на транспорта — к следователям. И чего она меня потащила сюда? Толку-то от моего присутствия?

Стрельба практически утихла, теперь слышны крики — обвинения в адрес адмирала, заверения в своей невиновности и просьбы отпустить. Вот же наивные, думаю я вставая, а когда ваш адмирал мятеж мутил — сидели смирно и слушали раскрыв рты? А сейчас типа невиновные? Ну, пусть следаки разбираются, уверен — ни кто не уйдёт обиженным.

Иду навстречу Арише и уже почти подхожу к лестнице на подиум, как ситуация резко меняется — двустворчатые двери в основании платформы-подиума распахиваются и из них вырывается поток морпехов в полной штурмовой выкладке. Делаю по инерции несколько шагов к Арише и падаю на пол — прибывшие сходу открывают огонь. По всем, не разбирая своих и чужих. Рядом со мной падает, столкнутый с платформы Адмирал. Увидев мой плащ от пытается отползти назад, но упирается ногами в стенку платформы.

Киваю ему — ну что? Приплыли? Он, удостоив меня презрительным взглядом, усаживается, продолжая прижимать к груди книгу. Вот же вцепился в неё. Ещё спустя несколько секунд рядом оказываются несколько тел в чёрном — увы, без движения. Ползу к ним, переворачиваю. Нет, незнакомый мужик с дырой в груди. Переворачиваю второго — опять незнакомый, и вроде как без видимых ран. Может просто контузило? Стрельба, судя по грохоту выстрелов наверху, идёт нешуточная. Третье тело — Ариша. Её грудь и шея в крови — прижимаюсь ухом к груди, пытаясь услышать биение сердца, но только перемазываю морду её кровью — за таким шумом услышать что либо просто нереально. Пытаюсь нащупать пульс, но тут она приоткрывает глаза — жива!

— Герцога выведи, он нам нужен, — командует она мне.

— А ты?

— Касательное по плечу, контузия. Сейчас приду в себя. Бери его.

Киваю ей и поворачиваюсь к адмиралу.

— Вон он, — слышится сверху и к нам спрыгивают несколько морпехов. — Адмирал, вы как?

— Тут чернорясные, — слышу другой голос. — Лейт, что с ними? Кончать?

Третий голос:

— Не, сами сдохнут, они в крови все. Берите Реда и уходим.

Получаю пинок и падаю навзничь. Пока я копошился пытаясь встать, морпехи подхватили адмирала и резво потащили его куда-то.

— Стреляй же, ну… — шепчет мне задыхающимся шёпотом Ариша. — Ну же!

— Им моя пукалка… — Начинаю объяснять я, но она уже не слышит меня, теряя сознание.

Высовываю голову над полом подиума — группа морпехов отходит к дверям, прикрывая собой адмирала. Всё — за ними закрываются двери и куда они дальше двинут неизвестно. Хотя, если подумать, выбор у них невелик.

Или в рубку связи — поднимать флот или на лётную — валить с корабля. В рубке наверняка уже укрепились штурмовики и быстро выковырять их оттуда будет сложно — мятежникам же нужна целая рубка, а не обломки пультов связи.

Значит — бежать. Куда?

Да куда угодно.

На чём?

Вариантов не много — это либо адмиральский катер, либо один из транспортов снабжения. Не на истребителе же адмиралу лететь?! Значит мне нужно на лётную палубу. Бодаться с адмиральским катером мне не стоит — он и по скоростнее моей Гадюки и щиты его мощнее. Да и вряд ли он один полетит — наверняка с эскортом.

— Что с вами, — прерывает мои размышления невесть откуда появившийся человек в комбезе с эмблемами медика. — Вы в крови. Куда вас?

Отмахиваюсь. — Это не моя, вы её гляньте, — показываю на Аришу. Он коротко кивает и склоняется над её телом. Его напарник, не замеченный мной ранее, протягивает мне гигиеническую салфетку.

— Ну что, док? — Спрашиваю его, более-менее отчистив морду.

— Касательное плеча, средняя контузия, — отвечает он. — Ничего серьёзного, — он прерывается, делая Арише укол.

— Требуется покой, трое суток. Я дал ей успокоительное.

Эххх… как не вовремя. Что ж мне теперь — одному за адмиралом гоняться?!

Бегу на лётную и на ходу активирую комм, вызывая брата Тода — рассказать ему о текущей ситуации, он начальник, вот пусть он и думает. Рассказываю, к концу уже понимая, что именно меня ждёт.

— Да, понимаю. — Односложно отвечает Тод. — Думаю, уверен ты сам знаешь, что нужно делать.

— Слышь, братишка, — начинаю наглеть я, понимая, что других сил ему взять негде.

— Подкинуть бы надо. Деньжат.

— Братишка? — его тон стремительно леденеет. — Братишка… кому-то и брат, а кому-то и Руководитель отдела дознаний, господин пилот.

Понимаю, что перегнул и сбавляю обороты, благо за всё это время успеваю добежать до своего корабля.

— Прощения просим, господин дознаватель. Но всё же, что там по оплате?

— Я спишу ваш тон на стресс, — всё таким же ледяным тоном сообщает он мне. — А что до вознаграждения… — он замолкает и спустя несколько секунд продолжает. — Вы же хотели подвиг во имя веры совершить?

Хм… что-то я не припоминаю подобного за собой, но спорить не время.

— Да.

— Задержите и доставьте Герцога. Это потянет на подвиг.

— Да.

Его тон теплеет.

— А хотите сверхзадачу?

— Что?

— Перехватите груз артефактов, конечно, предварительно захватив Герцога. Сдадите обоих — на эпический точно потянет. Благоволение нашей будущей Императрицы я вам гарантирую.

— Что-что? Императрицы?

— Да. Скоро по новостям узнаешь. И кто первым делом докажет свою лояльность, тот… — он замолкает. Действительно — дорога ложка к обеду. Смогу так прогнуться — простят все грехи и бывшие и будущие. Но, чёрт возьми — шею бы не сломать. Немного помолчав, отвечаю уклончиво:

— Постараюсь решить вопрос с адмиралом. А там видно будет.

— Хорошо, — неожиданно легко соглашается Тод. — Удачи. Жду новостей. Отбой.

Он прерывает связь, оставляя меня наедине с мыслями и кораблём.

Покидаю «Пятого Волхва», диспетчер, в ответ на мой запрос о взлёте даже не почесался. Всё, что я от него услыхал было короткое «Ок». Ну понятно, да. Инквизиция сейчас всех трясёт, но такое отношение к обязанностям, тем более когда трясут… ну да это его дело.

Перехожу на суперскорость и начинаю размышлять — куда двигаться-то? След от прыжка адмиральского катера с эскортом давно простыл, в смысле — пропал. Пытаюсь поставить себя на место Герцога — куда бы я двинул?

Итак… что мы имеем?

Раз — задушенный в зародыше мятеж.

Два — книгу с уликами против Императорского Дома.

Три — … а что три-то? Ну сподвижники, финансисты… К финансистам он не полетит — деньги тишину любят. Если и подкармливали, то не явно, тайно. И теперь, если он заявится хотя бы в систему… Инквизиция бдит! Не вариант.

Лечь на дно? Вариант — был бы он один. А его люди что делать будут? Лапу сосать? Угу. Друг у друга — по очереди. Этот вариант тоже отбрасываю.

Тогда — четыре. Книга есть, но в ней доказательств мало. Нужно усилить эффект, чтобы выйти в СМИ с бомбой. А это могут быть только артефакты коматозного командующего. Значит что? Лететь мне к транспорту тому — мятежник-то наш про него точно знает. И, если там действительно что-то есть, про что он говорил на своей презентации, то вкупе с книгой скандал это вызовет отменный.

А что? Продолжаю думать я, это для него единственный шанс. Вот книга, вот доказательства, вот я — весь в белом, радеющий о чести Империи. Общественное мнение вполне может на его сторону встать — как же, Герцог, за честь Империи болеет…

Других вариантов придумать не удаётся и я вызываю Тода.

— Да. Быстро, я занят. Что? — На заднем фоне слышатся какие-то булькающие звуки, стоны, всхлипы. Явно на работе человек. Кратко передаю ему свои рассуждения.

— Понял. Маршрут того Хаулера тебе сейчас сбросят. И помни — либо Эпический подвиг, либо… — Он прерывает связь. Либо эпические страдания — додумываю я за него.

Бортовой комп пищит, отвлекая меня от невесёлых мыслей — поступили данные по маршруту транспортника. Кроме перечня систем, через которые пройдёт транспорт, имеется короткая приписка — длинный ряд цифр и два слова «если припрёт».

Сверяюсь по времени и направляюсь в ту, где к моему появлению должен будет выйти из гипера транспорт.

В нужную систему прибываю за десять минут до планового появления Хаулера. Свободное время трачу на дозаправку и проверку модулей — не дай Бог что откажет. Транспортник выныривает у звезды точно по расписанию — на Третьем порядок чтят чрезмерно. Дожидаюсь пока он не ляжет на курс прыжка и прыгаю вслед за ним. Стараюсь держаться в стороне — в отдалении, зачем привлекать к себе лишнее внимание?

Таким путём мы пролетаем несколько систем — на нас ни кто не обращает внимания. Сверяюсь с картой — впереди нас ожидает пара мёртвых звёзд, одна за другой. Хотел бы я сделать засаду — сделал бы именно там, там ни станций, ни платформ — ничего.

Прыгаем — в системе пусто. Одиноко висит, переливаясь фиолетовым светом древняя звезда. Ложимся на курс следующего прыжка и тут к нам запрыгивает одиночная Кобра. Она так же не обращает на нас внимания, направляясь вглубь системы по своим делам.

Странно конечно — что ей там нужно? Тут кроме этой звезды ведь нет ничего. Хотя, если это контрабандист — вполне возможно что у него тут нычка. Кобра исчезает с радаров, переходя в обычное пространство и мы прыгаем.

Прыгаем — в системе опять пусто. Странно. Если и делать засаду, так только тут — дальше пойдут обитаемые, там тихо завалить транспорт не получится. На радаре появляется ещё один корабль, беру его в захват и сканирую — та самая Кобра. Что-то быстро он нычку свою проверил.

Кобра резко ускоряется и начинает сближение с уже вставшим на курс прыжка Хаулером.

Двигаю расходящимся курсом с ними, продолжая отслеживать по радару их манёвры. Вот отметка Кобры начинает настигать прямолинейно движущийся транспорт, вот транспорт начинает закладывать петли, явно стараясь уйти от перехвата — тщетно, отметка Кобры продолжает его настигать и они оба пропадают с радара. Более чем уверен, что Кобра его перехватила и сейчас начнёт выбивать из него груз.

Начинаю менять курс, чтобы вывалиться в той же точке пространства, что и они. Внезапно радар оживает снова — три, нет ещё четыре отметки проявляются не у звезды, а из пустоты, направляясь туда же, куда и я. Если это не заранее спланированная засада…

Быстро сканирую их — ещё три кобры и… и адмиральская Касатка. Выжидаю, пока они не скроются в обычном пространстве и следую за ними.

Картина, открывшаяся моему взору была мне хорошо знакома — сам в составе звена неоднократно ловил транспорта. Было ясно, что шансов у медлительного Хаулера нет. Это так же ясно понимал сам его пилот и не делал резких движений, ограничившись руганью в эфире.

Прислушиваюсь — с обоих сторон густо идут угрозы, перемежаемые руганью. Адмирал давит авторитетом, званием и разными посулами, пилот транспортника отвечает авторитетом Третьего УФ, эскорт адмирала просто ругается и угрожает. Все крайне увлечены процессом и не обращают на моё присутствие никакого внимания. Активирую оружие и аккуратненько пристраиваюсь в хвост одной из Кобр, неспешно сокращая дистанцию.

— Послушай, — судя по голосу фон де Нэк уже начинает терять терпение. — Я сделаю тебя Бароном. Барон Стрик, каково, а? Звучит! В последний раз говорю — сбрасывай конт с коллекцией.

— Звучит, — соглашается пилот Стрик. — Но у меня приказ. Не могу.

— Шеф, да чё ты с этим базар ведёшь, — встревает в разговор один из пилотов Кобр. — Ща мы его пощекочем — сам сбросит.

И одна из Кобр делает несколько залпов по Хаулеру. С этого момента события начинают развиваться стремительно. Я от неожиданности зажимаю гашетку и шесть моих пулемётов за пару очередей сбивают поле «моей» Кобры. Дистанция-то совсем никакая.

— Что за… — только и успевает вскрикнуть пилот, как его корабль превращается в огненный шар.

— Атака! — Срывается на крик другой и открывает огонь по транспортнику. К нему присоединяются остальные Кобры и Хаулер распухает взрывом, раскидывая вокруг обломки вперемешку с контейнерами.

— Отставить! — Это уже просыпается адмирал. — Идиоты! Там же груз!

— Чужой! — Проявляет бдительность кто-то.

Они разворачиваются и дружно атакуют меня. Пытаюсь увернуться, но на Гадюке против слаженной работы нескольких Кобр это сделать сложно и мои щиты начинают падать. Всё чего я добиваюсь — это нескольких попаданий по одной из них со средней дистанции. Щиты цели проседают, но не спадают и пилот быстро восстанавливает их резервной банкой.

— Наш щит уничтожен. — Информирует меня комп.

— Целостность корпуса нарушена! — Он продолжает меня радовать.

Верчусь — но безуспешно.

84 %.

Одна из Кобр всё же попадает в прицел и я всаживаю в неё длинные очереди. Её щиты вспыхивают, но она дёргается и рывком, на форсаже, покидает прицел. Стволы двигаются ей вслед, пытаясь удержать упреждение, но быстро щёлкают об ограничители и замирают.

Верчусь по спирали, пытаясь хоть как то снизить количество попаданий.

Увы — 67 %.

Отключаю полётного помощника и резко разворачиваюсь, надеясь проскочить, разойтись с ними на форсаже.

Бумммсссс… Корабль встряхивает от мощного попадания. Это ещё что? Осматриваюсь — в бой вступила адмиральская Касатка и выцеливает меня своими пушками.

32 %.

Внезапно они все разом прекращают огонь.

— Эй, незнакомец, — вызывают меня с Касатки. — Поговорим? Ложись в дрейф, руби газ.

18 %.

Пробегаю взглядом по состоянию систем… невесело. Подчиняюсь их требованиям — перестаю маневрировать и снижаю скорость до трети от максимума.

— Совсем стопори, — обращается ко мне один из пилотов Кобр.

— Не могу, — отвечаю ему. — Регулятор мощности и двигло повреждены. Клинануло.

— Ладно, — прерывает меня адмирал. — Допустим. Кто вы и что тут делаете?

Идей как выкручиваться нет и я начинаю тянуть время, надеясь что либо придумать.

— Имперская картографическая служба, — отвечаю. — Нахожусь на плановом уточнении данных по системе.

— Чего-чего? — Спрашивает один из пилотов кобр. — Не гони, чего тут уточнять-то? Не выросли ли тут планеты? Внезапно? Да?

Остальные пилоты поддерживают его смехом.

Чёрт, где этот маршрут — от Тода. Сейчас как раз припекает, если не сказать больше.

— Ну зачем вы врёте? — Снова обращается ко мне адмирал. — Я знаю все протоколы Картографов. Нет таких заданий в перечне. Повторяю свой вопрос — кто вы и что тут делаете?

— Понимаете, — начинаю объяснять я, попутно вводя код. — Я и вправду картограф, вот летел, систему эту знаю, пустышка, а тут смотрю — сигнал какой-то. Вот и решил зайти, проверить.

— Ясно, надеялся схрон чужой найти?

— Ну… — тяну я время, вбивая последние символы. — Да.

И выпускаю в эфир длинный ряд цифр: 240900314367801017

— Это ещё что? — По настоящему удивляется адмирал.

— Мой секретный код! — Уверенно и добавив немного наглости в голос отвечаю ему. — Вы же адмирал, должны знать!

— Код…? Хм… что-то не узнаю.

— Слышь, летун, — быстро, слишком быстро реагирует один из пилотов. — Ты откуда знаешь про адмирала? — Тут его перебивает другой.

— Шеф, я пробил его, это инквизитор!

Дружный вздох в эфире. Тишина.

— Даже так? — Каким-то спокойным и даже отстранённым голосом произносит он. — Хорошо работаете, хорошо. Быстро. Но не поможет. — И резко командует своим. — Убить.

Выжимаю газ на максимум и утапливаю кнопку форсажа до упора, до хруста и боли в пальцах — Гадюка прыгает вперёд, унося меня из-под первого залпа врагов. Жму активатор прыжка и он начинает медленно заряжаться — слишком медленно.

Корпус вздрагивает от первых попаданий.

14 %.

С потолка кабины вываливается какой-то кабель и зависает над моим правым плечом рассыпая искры.

11%

Стекло кабины начинает покрываться трещинами.

— Внимание! Прекратить огонь! Говорит Служба Очищения! Имперская Инквизиция! Осознайте прегрешения свои и покайтесь заблаговременно, грешники!

Кидаю взгляд на радар — много новых отметок. Стрельба по мне прекращается — разворачиваюсь.

Кобры неподвижно висят в пространстве — только Касатка маневрирует, пытаясь скрыться.

Ей это не удаётся — не менее десятка Фер-де-Лансов окружили её кольцом и блокируют её прыжковый модуль.

— Эй, наёмник, — вызывают меня по закрытому каналу. — Ты ещё жив?

— Не дождётесь, — отвечаю спрашивающему, разгоняя дым, заполнивший кабину.

На другом конце весело хмыкают.

— На борт подняться сможешь? Не развалишься? Брат Тод просил присмотреть за тобой.

— К кому парковаться?

— На Светоч Веры иди.

Сканирую висящие анаконды, пока у одной не проявляется нужное мне название и ползу к ней.

Приблизившись вызываю её:

— Эй, на Светоче! Я к вам в трюм не влезу.

— Всё в руках Его, — отвечают мне с анаконды. — Покинь корабль, подберём.

Выползаю из кабины и, избегая соприкосновений с искрящими панелями, проводами, струями пара, пробираюсь к шлюзу. Жму кнопку открытия — ничего, хотя индикатор горит зелёным. Жму ещё раз — с тем же эффектом.

— Комп, что с шлюзом?

— Шлюзовой механизм в норме.

— Открывай.

— Исполняю… исполнение невозможно, внешние створы разрушены.

Чёрт. И как выбираться? Через грузовой?

— Статус створок трюма?

— Выведены из строя. Приём либо отгрузка невозможна.

Мля…

Возвращаюсь в кабину и обрисовываю ситуацию Светочу.

— Эк тебя. Но не беда — всё таким же жизнерадостным тоном сообщает мне командир корабля.

— Уйди в коридор и задрай, — он коротко смеётся, — если сможешь, люк в кабину. Мы тебе сейчас стекло вынесем.

— Промахнётесь — взорвёте меня нафиг.

— Всё в руках его, — обнадёживает он меня. — Всё, иди и молись.

Следую его совету и ложусь на пол в коридоре, в стороне от проёма двери в рубку. Задраить её я так и не смог.

Банг! — Раздаётся звонкий одиночный удар и слышу свист покидающего корабль воздуха. Дождавшись окончания, встаю и возвращаюсь в рубку. Там меня ждёт непривычное зрелище — держась рукой за раму, снаружи висит человек в скафандре. В другой его руке здоровенный молот. Это он что — им стекло вынес? Оно хоть и с трещинами было, но всё же бронированное.

Он кивает мне и сквозь стекло я вижу его широкую улыбку.

Выбираюсь из корабля и, сопровождаемый им, плыву к Анаконде. Там нас встречают сразу за шлюзом.

— Я впечатлён, — протягивает мне руку мужик в возрасте с полностью седой головой. Пожимаю протянутую руку.

— Вы продержались до нашего прихода.

— Повезло.

— Скромность — одна из добродетелей Его, коими он щедро одаряет детей своих.

С трудом подавляю зевок, но мужик замечает.

— Не буду утомлять вас. Отдыхайте. Брат Тод просил предоставить вам отдельную келью. Кид вас проводит. — Он кивает на того мужика, который разбил стекло моего корабля.

— Позвольте спросить, отче, — скромно наклонив голову обращаюсь к седому. И дождавшись его благосклонного кивка продолжаю: — Он, Кид то есть, что — молотком стекло разбил? Оно же броневое?!!

Оба расплываются в улыбках.

— Вера, сын мой, — беря меня под руку и ведя куда-то говорит седой, — она и не на такое способна. Отдыхайте и не забывайте молиться.

Он выпускает, точнее передаёт мою руку Киду и уходит.

— Вера? — Я в упор смотрю на улыбающегося молодого человека.

— Она самая, — отвечает он ведя меня по коридору. — Вера и одиночный выстрел из пулемёта. Я корректировал прицел снаружи. Вера она всё может!

 

Глава 8

На сей раз брат Тод встретил меня прямо в Ангаре. Если быть точным — то я пересёкся с ним в широком коридоре, ведущим от ангаров вглубь станции, к жилым и административным отсекам.

Я было начал рассказывать о своих похождениях, но он прервал меня взмахом руки.

— В курсе. Детали потом, сейчас более важные дела есть. Следуй за мной.

Пришлось подчиниться и последовать за ним. По пути всё же решил задать один, мучавший меня всё это время вопрос:

— Как там Ариша?

— Ариша? С ней всё в порядке. Через пару дней вернётся в строй, сейчас в отпуске, — всё так же отрывисто проинформировал он меня, не снижая темпа ходьбы.

Сделав несколько поворотов и спустившись на уровень ниже, мы оказались в просторном грузовом отсеке — множество таких расположено под ангарными платформами. Сюда транспортники сгружают свои конты, которые после проверки распределяются по соответствующим складам.

На сей раз отсек был практически пуст — только около входа лежало в ряд около 8 — 10 контейнеров.

— Нашли? — Обратился Тод к сидевшим на контах грузчикам.

— А чего искать-то? — Поднялся со своего места их старший. — Вот он, Ваше преподобие. И маркировка на нём соответствующая — личный груз Ком 3 УФ.

— Хорошо, — довольно потёр руки Тод. — Доставьте ко мне в кабинет.

И — уже ко мне:

— На адмирала посмотреть хочешь?

Отрицательно качаю головой — чего я не видел-то?

— Зря… зря. Очень! — Он сделал паузу. — Очень поучительное зрелище. Но не буду настаивать. Идём.

— Куда?

— Ко мне, куда же ещё. В дознавательную тебе ещё рано — потечёшь.

Неопределённо пожимаю плечами — может потеку, а может и нет.

Ещё немного плутания по станции, и мы заходим к нему — конт уже доставили и он лежит на полу, практически перегораживая всю комнатку.

Ну-с… приступим. — Он протягивает мне пару рабочих перчаток.

— Открывай и передавай мне по одному, — командует он.

Натягиваю перчатки и начинаю отщёлкивать замки конта.

— Ваше высокопреосвященство, — решаю применить лесть. — А мои деяния как оцениваются?

— Не преосвященство, брат. Просто брат Тод, — поправляет он меня. — А деяния твои, сын мой, зачтутся тебе, не переживай.

— Спасибо, брат. А в более материальном эквиваленте?

— Алчность — грех, сын мой. И давай уже, доставай. Вознаградим. Не переживай.

Хмыкаю — в том смысле что грешен и, распахнув створки конта, начинаю доставать разнокалиберные коробочки. Их в там много и когда я извлекаю последнюю, стол оказывается заполненным полностью. Оттираю пот со лба.

— И что дальше, брат?

Тод склоняет голову набок и прищурившись спрашивает меня:

— У тебя желания присоединиться к нам не возникло ещё?

Стать инквизитором? Мне? Да ну нафиг. Наверное все эти мысли отразились на моём лице, так как он вздохнул и протягивая руку к одной из коробок произнёс нейтральным тоном:

— Жаль, жаль. Вы производите впечатление достойного ревнителя Веры. Ах, да — совсем забыл сказать. Ты же понимаешь, что всё увиденное тобой тут должно умереть вместе с тобой?

При этих словах он потянулся за платком в карман брюк и откинувшаяся пола плаща недвусмысленно обнажила висевшую на его бедре кобуру.

— Да, конечно понимаю, — поспеши заверить его.

— Вот и славненько. Теперь к делу. Я открываю коробку и осматриваю артефакт. Потом передаю его тебе — ты его осматриваешь. Если замечаешь что либо, похожее на символы Древней Империи — даёшь мне знать. Доступно?

Киваю.

— Хорошо. Люблю понятливых. — Он тянется к первой коробочке и открывает её, извлекая на свет какой-то сплавленный кусок метала.

— Брат Тод, — прерываю его, поражённый только что пришедшей в голову мыслью. — А это не опасно? Ну, голыми руками? Я вон, — поднимаю свои ладони, всё ещё облачённые в перчатки, — коробки и то в перчатках брал. А вы — голыми руками.

— Не надо недооценивать силу Веры, — всё ещё держа железяку в руке говорит он мне.

Недоверчиво хмыкаю. Угу — сила веры. А так же Нади и Любы. Вот подцепит заразу какую…

— Кроме того, — всё тем же пасторским тоном продолжает он, — они давно мертвы и полностью безопасны. Держи. — И протягивает артефакт мне.

Верчу его в руках. И это — артефакт? Более всего похоже на кусочек двутавра, попавшего под пресс. Осматриваю внимательно — но никаких маркировок не нахожу и возвращаю назад. Тод аккуратно укладывает его назад и перемещает коробку на пол.

— Знаешь, чего это было? — Спрашивает меня.

— Не, железка какая-то, со свалки.

— Чему вас только в ваших академиях учат? Это кусок башни с Земли. Была такая — решётчатая, в середине Европы стояла — почти три тысячи лет назад.

Пожимаю плечами — железка она и есть железка.

Теперь уже он хмыкает и открывает следующую коробочку.

За последовавшие несколько часов я видел прозрачные, желеобразные кристаллы, которые прикольно дрожали, стоило их встряхнуть, ещё много разных железяк — останков древней техники, пару редких жемчужин — они пели, точнее издавали мелодичные посвистывания, стоило их согреть в ладони. Нечто похожее на плоскую консервную банку со сложенными с одной стороны палочками-ножками — как объяснил Тод, это некое псевдоживое существо, вроде как бывшее домашним животным у некогда сгинувшей расы. Несколько свёрнутых в трубочку калек с то ли узорами, то ли текстами — как по мне, то просто кривульки, закорючки и щербины.

Ещё было несколько явно техногенных объектов абсолютно непонятного назначения. Вот представьте себе плитку макарон быстрого приготовления. Представили? Теперь врастите в неё пупырчатую сферу, причём — при нажатии на пупырышки сфера бесшумно проворачивается, хотя эти выросты на её теле явно должны цепляться за макароны. Что это не знал и Тод. Или вот ещё: два с лишним десятка квадратных пластин с ноготь мизинца. Между собой не соприкасаются, но держат форму прямоугольника. Если нажать пальцем на одну из пластин — она может встать торчком или опуститься вниз — как люк, или начать вращаться вокруг своей диагональной оси. И что это? Головоломка? Кусок брони? Фильтр? Ещё запомнился синий прозрачный крокодильчик, или что-то иное — сильно смахивающее на обычного крокодильчика. Когда мы после осмотра его положили в коробку — коробка лежала неровно, уперевшись краем в стенку, он резво пополз вверх по наклонной стенке. Проведённые эксперименты показали, что крокодильчик полз вверх по любой наклонной поверхности, оставаясь абсолютно мёртвым в руках или на горизонтальной плоскости.

Проверив больше трёх четвертей, мы наконец наткнулись на искомое — небольшая пластина, явно шильдик. К тому моменту мы уже серьёзно вымотались и Тод меланхолично передал мне пластинку, мазнув по ней взглядом — после всех виденных диковинок она не производила никакого впечатления. Я тоже мельком посмотрел на неё, машинально отметив, что изображённый в её верхней части символ очень похож на Имперского орла, только на какого-то неправильного. Ниже птички с растопыренными лапами и распушённым хвостом, шла надпись — символы были выписаны какой-то наклонной вязью, состоящей из символов, отдалённо похожих на современный алфавит. Слова, если это были слова, конечно, были разделены уменьшенными копиями верхней курицы и больше напоминали замысловатый узор, а не текст.

Повернув пластину к свету я прищурился и вгляделся, пытаясь понять, что меня так удивило.

— Брат Тод, — привлёк я внимание инквизитора. — Тут что-то вроде нашего Орла, но мутант какой-то, двухголовый.

— Угу, — безразлично ответил он, продолжая вертеть в руках брусок жёлтого метала с рядом разнокалиберных дырок.

Приблизил пластинку к глазам и постарался прочитать:

— Ээээ… тут вроде надпись есть… ээээ… герб, ну птичка… в… эээ… год… птичка… вроде триста сорок семь написано… птичка… дина… династии…

Хоп! — Тод резким рывком вырвал у меня из рук пластину.

— Ты чего? — Опешил я, но он не ответил, внимательно разглядывая шильдик.

— Оно! Есть! — Он оторвался от пластины и посмотрел на меня. — Нашли!

Киваю и спрашиваю:

— А что там написано-то?

— Меньше знаешь…

— Понял, — киваю я. — Ну что — всё, закончили тут?

— Ага. Пакуем назад. — И он начал передавать коробки мне, для укладки их в конт.

— А что, дальше смотреть не будем? — Спрашиваю. — Интересно же.

— Времени нет, — отвечает он, протягивая мне очередную упаковку, уже со стола — из числа так и оставшихся неоткрытыми. Вздыхаю, принимая и размещая её в контейнере.

— А их, — киваю на конт, — куда теперь?

— В запасник, — он неудачно протягивает мне очередную коробку и я роняю её на пол. Из картонки вываливается непонятная, сопливо-зелёного цвета загогулина.

— Ну ты аккуратнее не можешь? — Накидывается на меня Тод. — Коробку порвал. Эх… растяпа.

Я не обращаю никакого внимания на его слова — эта хреновина выглядит как родная сестра той, что подарил мне Урфин при прощании. Видя мой ступор, Тод моментально подбирается, кладя руку на кобуру:

— Что? Ты в норме?

Поднимаю загогулину с пола.

— Слышь, Тод, я такую уже видел.

— Где? — Он взволнован и не обращает внимания, что я не поименовал его братом.

— Ну, мне подарили похожую.

— Кто? Когда?

— Несколько месяцев назад. Знакомый один.

Он задумывается на короткий миг.

— Отложи в сторону. Потом разберёмся, — протягивает мне очередную коробку, — и будь повнимательнее.

Без происшествий загружаем оставшиеся упаковки в конт и я защёлкиваю замки. Зеленоватая хрень одиноко лежит на столе.

Закуриваю, сидя прямо на конте.

— Тут курить нельзя, — Тод показывает на плакат с перечёркнутой сигаретой на стене.

— Ну, оштрафуй меня, — отвечаю ему, выпуская струю дыма в плакат.

— Ладно, — он присаживается рядом. — Сей грех отпускаю тебе, ибо грешны мы от создания своего.

Он тоже достаёт пачку и присоединяется к моему занятию. Увидев мой ехидный взгляд поясняет:

— Я же сказал — мы.

Докурив, он не вставая вызывает грузчиков и когда те приходят, отдаёт им конт с наказом передать его брату Петру.

— Пошли, — он провожает грузчиков с контом взглядом.

— Куда?

— Покажешь свой артефакт, — Тод забирает со стола загогулину. — Где она?

— Так это… подарок! Мой. Мне.

— Не отберу, не переживай. Мне просто интересно.

— В моих вещах, — отвечаю, понимая что от показа не отделаться.

Идём в мою каюту — там я вытаскиваю полученный от Урфина артефакт и кладу его на стол.

— Как любопытно, — Тод склоняется над столом. — Действительно, как с одного завода.

— А если вот так? — Он достаёт из кармана адмиральский артефакт и подносит его к моему.

Хлоп! Адмиральский кусок выскальзывает у него из пальцев и присасывается к подскочившему на столе куску. Теперь это единое целое, напоминающее неправильный, кривой, перекошенный овал.

— Как интересно, — растягивая слова говорит Тод, беря в руки овал. — И следов стыка нет. Хм… а если так? — Он просовывает пальцы внутрь овала и пытается разъединить детали.

— Не идёт, — спустя несколько секунд, проведённых в безуспешных попытках разделить артефакты, сообщает он мне. — И что делать будем? Как мне свой забрать?

Беру в руки новый артефакт — монолит, даже узоры перетекают по всей поверхности без каких либо разрывов, стыков.

— Ну, — набычиваюсь я. — И что теперь — отберёте?

— Только свою часть. — Он забирает овал у меня из рук. — Но так как разделить их я не могу…

— Эххх…, а ведь я вам верил!

— Но я же не могу их разделить! А у меня отчётность! Накладная! ГТДшка! Ведомость Торг-2-21-12, в конце концов!

Молчу и смотрю как он крутит на пальце зелёное нечто. Не то, что бы было жалко — всё одно неясно что это и зачем, но всё же — как память та загогулина была мне дорога. Точнее — было приятно чувствовать себя обладателем артефакта, ощущать причастность к чему-то непонятному и загадочному. И было очень обидно так, по глупому, с этим расстаться. Ну вот кто меня за язык тянул? Вздыхаю и отворачиваюсь от Тода, запихивая вещи обратно в свой баул.

Закончив паковать вещи поворачиваюсь к Тоду, взвалив баул на плечо.

— Как я понимаю, — максимально холодно говорю ему, — моя служба в инквизиции закончена? Я на свой корабль.

— И куда двинешь? — Он всё так же играется с артефактом.

Пожимаю плечами.

— Галактика большая, уж найду куда.

— Не кипятись, — он кладёт мне руку на плечо. — Ты же понимаешь, что иначе я поступить не могу.

Не отвечаю и, сбросив его руку с плеча, покидаю каюту, направляясь к ангару.

— Да погоди ты! — Он придерживает меня за ремень сумки. — Пойдём, на дорожку пропустим.

— Пропустим? — Передразниваю его. — Да я с вами… — задыхаюсь от негодования. — Да я с… с… Да и пить — грех, это грех — алкоголизма!

— Такого греха нет, сын мой. Есть чревоугодия. Но мы по чуть-чуть с маленькой с закуской. А это — дело благое и богоугодное!

— Я. Не. Ваш. Сын. — Разделяя слова выдёргиваю ремень баула у него из рук.

— Ну как хочешь. — Он разводит руками. — Тогда… — он прищуривается, — я не прощаюсь, свидимся ещё.

Ничего не отвечаю и резко отвернувшись ухожу к ангару.

Свернув за угол и сменив несколько уровней останавливаюсь — на душе слишком тоскливо и погано. Да, лох — это диагноз. А всё так хорошо начиналось. На глаза попадается вывеска бара с оригинальным названием «Причал», ну да — что ещё можно ожидать около ангарной палубы? Поправляю сумку на плече и захожу.

День — будний, народу — средне. Кидаю сумку около стойки и усаживаюсь на высокий табурет, стоящий на углу — остальные уже заняты.

— Пива. И орешков. — Заказываю у бармена.

Потягивая пиво предаюсь невесёлым размышлениям. Вопросы всё те же — что делать. Куда податься? Перефитить анаконду в торговца и опять каботажить? Скучно. Вернуться к друзьям и продолжить славную карьеру капера? А нахрена? Кому марки-мериты сдавать? Этой — новой Императорше? А смысл? Может руду пойти копать — говорят с новыми дронами стало вполне прибыльно. Сидящие рядом мужики ведут свою беседу довольно громко и я невольно слышу их беседу.

— Точно тебе говорю, — горячится один. — Инквизиция совсем озверела. — Он снижает тон и я с трудом разбираю слова. — Новый отряд создали.

— Брехня. — Уверенно отвечает ему второй. — Ты что, сам их видел?

— Нет, но говорят…

— Да мало ли чего брешут.

— А ты послушай — слух пошёл, мол они особый карательный отряд создали. Вообще звери — груз незаконный не берут — уничтожают на месте.

— Ну и что?

— А то! Договориться с ними невозможно.

— Пффф… да с любым инквизитором невозможно договориться. Они ж отмороженные все. Ничего нового.

— Но эти — особо! И ходят они на Анакондах. Золотых!

— Каких-каких?

— Золотых, говорю тебе. И молятся в эфире — при атаке.

— Бред. Не верю.

— Ну как знаешь. Я тебе только вот что скажу — увижу я Анаконду золотую, сразу в дрейф лягу.

— Тебе-то чего бояться? Ты же только рыбу и возишь?

— Ну мало ли… Это же каратели. Они не разбираются — чуть что и аминь!

— Без суда? Брехня…

Эх… и тут инквизиция. Ни где спокойно не посидеть! Не, валить с этой станции надо. Валить немедленно — в пространстве придумаю, чем заняться.

Расплачиваюсь с барменом и подхватив баул выхожу, направляясь к своему ангару.

Вот и родной ангар. Как там Бродяга? Поди соскучился? Прохожу процесс биосканирования и двери разъезжаются в стороны, давая мне проход внутрь.

Внутри — темень. Нет, на этой станции точно — одни гады, могли бы хоть дежурку оставить. Скидываю баул на пол и шарю рукой по стене в поисках сенсора освещения.

Внезапно ангар заливает ярким светом и нестерпимая жёлтая вспышка заставляет мне скорчиться, зажимая глаза рукой — голову пронзает боль и всё затопляет багровая пелена.

С трудом проморгавшись поворачиваюсь в сторону вспышки, всё ещё продолжая закрывать глаза ладонью. Медленно отвожу ладонь, что бы тут же снова зажмуриться — в лицо бьёт ослепительный жёлтый свет.

— Эй, с тобой всё в порядке? — Слышу я мелодичный женский голос. — Ну вот, я же говорила, что с освещением мы перестарались!

Открываю глаза, продолжая болезненно щуриться. Это же моя анаконда! Только — что они с ней сделали? Привычного, шарового цвета нет — весь корпус, практически все внешние детали, за исключением опорных лап, всё покрыто золотом. Или позолотой. И все это сверкает как… как гигантская ёлочная игрушка. Ко мне подходит Ариша:

— Ну как, нравится?

— Ну… аааа… а зачем? — Начинаю приходить в себя. — Какого чёрта! Нахрена вы мне корабль испортили? Кто разрешил? — Накидываюсь я на неё.

— Мы думали тебе понравится. — От моего натиска она даже отступает назад на пару шагов. — Ведь же красиво получилось, да? Ну скажи что тебе это понравилось — мы все так старались…

— Вы? Старались?!

— Да, все мы — и я и брат Тод и даже твой Бродяга.

— Да, да, да — раздаётся знакомый голос из внешних динамиков корабля. — Привет, кстати.

— Угу, и тебе не хворать, — отвечаю Бродяге.

— Не дождётесь, — весёлым тоном заявляет он. — Ты себе не представляешь, как долго мы над этим, — в его голосе проскальзывают горделивые нотки, — работали. Хорошо же получилось, так?

Отрицательно качаю головой.

— Вы хоть подумали — что вы натворили? Теперь за мной все бандюганы галактики охотиться будут! Это ж надо — чего учудили… Золотая Анаконда. Меня же в первом же порту на кусочки растащат!

— Не растащат, — смеётся Ариша, — у тебя легенда прикрытия есть.

— Чего?

— А… ты не слыхал ещё. — Она понимающе кивает. — Мы слух пустили, что в Инквизиции создан новый карательный орган — в нём все только на таких летают.

— Запомни. Я. НЕ. Состою в вашей… Инквизиции. И никогда, слышишь — никогда не буду!

— Ты чего? — Она действительно удивлена. — После всего что было? Не, задний включать поздно, ты теперь один из нас.

— Никогда! Особенно после того, что твой Тод со мной сделал.

— А что он с тобой сделал? — Влезает в разговор Бродяга, несомненно направивший на нас все свои микрофоны. — Он тебя что? Девственности лишил? По пьяни или как? Приятно было? Мне этот аспект не ясен и очень интересен. Рассказывай. С подробностями.

Чувствую что начинаю краснеть.

— У него и спроси! — Рывком закидываю на плечо баул, неудачно — что-то больно впивается мне в бок, добавляя озлобленности. — Бродяга! — Рычу я. — Корабль к взлёту! Ноги моей тут больше не будет!

— Да что с тобой? — Ариша пытается заступить мне дорогу, он я молча обхожу её.

— Да постой ты! — Она снова заступает мне дорогу. — Что случилось?

Невежливо отпихиваю её плечом и поднимаюсь по трапу. Слава Древним Богам — внутри ничего не поменялось. Скидываю сумку в каюте и иду в рубку.

— Корабль готов?

— К взлёту готовы, — рапортует Бродяга.

— Взлёт! Выводи отсюда нахрен!

— Хорошо-хорошо, только не злись, — он замолкает, выполняя мои указания. Спустя пару минут тишины, когда корабль отделился от платформы и убрав опоры направился к шлюзу Бродяга вновь подал голос:

— Куда летим?

— Не знаю. Не думал ещё. Карту открой.

— Ага… сейчас… шлюз проходим.

Выйдя со Станции он отполз в сторону и сбросил тягу до нуля, оставляя корабль висеть в неподвижности около шлюза.

— Куда лететь?

Просматриваю карту. Куда ж податься? Назад к принцессе? Может и примут, но получится что я обратно с поджатым хвостом вернулся. Пойти вступить в Альянс — можно, но там китайцы… если только к другим каким-то… В другой Имперский дом? Нет, не хорошо, получится что я между Домами Империи мотаюсь как… как… эх, чего перед собой-то врать — как дешёвая девка. К Федералам? Хм… возможно. Да и новый корабль у них скоро будет — покрупнее и, как надеюсь, позлее анаконды. А может просто забить на политику, послать их всех и… и чего? Торговать? Скучно. Смотаться к центру галактики? К ядру? Вариант. Еда есть, на несколько месяцев хватит. А потом? Ну слетаю, наоткрываю кучу новых систем. А кому сдавать?

Так ничего и не придумав сворачиваю карту, продолжая пялиться в лобовой иллюминатор. А у станции обычная рабочая движуха. Корабли снуют туда-сюда. Только странно как-то — меня по большой дуге облетают, хотя и так — в стороне от шлюза. Странно.

— Бродяга, — обращаюсь к напарнику, — дай локальный эфир.

Он выполняет мою просьбу и кабина наполняется переговорами пилотов.

— Транспорт, Тип-7, прошу посадки.

— Тут курьер, срочно требую посадки! У меня срочный груз — прерывает его другой пилот.

— Освободите коридор, я на девятке, захожу в шлюз!

— Говорит патруль! Всем принять в стороны от шлюза!

— Семёрка, ждите, — это уже диспетчер. — Курьер на Сайде, заходите за Девяткой, как Патруль пройдёт.

— Ждать? — У пилота семёрки очень недовольный голос. — Я тут уже с пол часа висю… то есть вишу… болтаюсь короче.

— Требую срочной посадки! — По кабине разносится вопль очередного спешащего: — Имею повреждения! Воздух на исходе!

Замечаю, как к шлюзу, игнорируя вопли остальных кораблей быстро приближается потрёпанная Кобра. Щита нет, броня висит кусками. Кое где по корпусу пробегают всполохи разрядов. Один из двигателей работает с явными перебоями и кораблик движется рывками, по дуге.

— Кобра! — Это снова диспетчер. — Ожидайте очереди! У нас большой поток, вы что — не видите?

— Родная! У меня воздуха на пять минут!

— Ждите! — диспетчер неумолим.

— Но…

— Ждите!

— Да, — бормочу я себе под нос, — добродетель сострадания явно покинула галактику.

Внезапно в эфире все замолкают, только шорохи от сдвигаемых гарнитур.

— Это же инквизитор… золотой! — Слышу чей-то сдавленный шепот.

— Где? — Вполголоса интересуется неведомый мне пилот.

— Да вон же, у шлюза, выше красных габаритов. — Всё так же шепотом продолжает первый. — А я-то дурак, думал это байки.

И совсем тихо добавляет:

— Сегодня же Мэтью проставлюсь.

Оживает диспетчер.

— Кобра, кхм… да, следуйте на площадку 6, экстренные службы уже на месте.

— Спасибо, диспетчер! — Радостно кричит пилот с Кобры и корабль боком начинает протискиваться в шлюз.

— Лихо ты, — обращается ко мне Бродяга. — Я микрофон выключил, не услышат. Так куда летим?

Пожимаю плечами.

— Ну, ты тогда отдохни, кофе выпей, подумай короче.

В каюте натыкаюсь, точнее — спотыкаюсь о валяющуюся у входа сумку. Поднимаю — пока кофе заваривается заодно и разберу, разложу вещи. Открываю и вытряхиваю содержимое на койку.

Бельё — в одну сторону, пару комбезов в стирку, походный мыльно-рыльный комплект — в шкафчик ванной. Встряхиваю очередную вещь и из неё на кровать вываливается непонятной формы свёрток. Что-то я не помню такого среди своего барахла.

Разворачиваю тряпку и у меня в руках оказывается тот самый, отобранный Тодом артефакт-кольцо.

В растерянности сажусь на койку. Это что ж получается — значит он мне вернул мой артефакт? Когда? Вспоминаю своё бегство от него — он же даже и не прикасался ко мне. Разве что — когда сумку за ремень брал? Но как? Продолжаю бессмысленно вертеть артефакт в руках.

— Занят? — Прерывает мои раздумья Бродяга.

— Что?

— Тут тебя спрашивают. Подойдёшь в рубку или транслировать в каюту.

— Иду.

Поднимаюсь и продолжая держать в руке кольцо, направляюсь в рубку.

— Ты что это себе позволяешь? — С экрана на меня смотрит красный и злой брат Тод. Он находится в своём кабинете, за столом.

— Чего? Я тут это… ну… — начинаю готовиться к извинениям я.

— Я нормальной ориентации! — Он приближает лицо к камере, заполняя собой весь экран. — Но, если ты настаиваешь, то я согрешу. С тобой! — Он отдаляется от камеры и теперь я вижу его кабинет.

— Это… ну я… да я просто так сказал! Зол был… а вот не надо чужое отбирать!

— Чужое? — Он удивлён. — Ты про…

Я поднимаю руку с артефактом так, что бы он попал в поле действия камеры.

— Нашёл, — он немного смягчается. — Но то, что ты официально заявил про меня, требует расследования. Ибо обвинение было выдвинуто в присутствии двух свидетелей.

— Так там кроме Аришы никого и не было?

— А Бродяга твой?

— Так он же искусственный, не живой!

— Это я-то не живой? — Взрывается возмущением Бродяга. — Да я живее всех живых! Вот отключу жизнеобеспечение и посмотрим — кто живее будет!

— Ты выдвинул серьёзные обвинения против Ордена, — угрожающе направляет на меня палец Тод. — За свои слова отвечать нужно, ибо сказано, — он складывает ладони на груди в молитвенном жесте. — Ибо сказано — не лжесвидетельствуй!

— Был не прав, каюсь, беру свои слова назад. — Резво врубаю задний. Отчего-то мне совсем не хочется устанавливать близкое знакомство с отцами-дознавателями.

— Увы, друг мой, увы, — Тод выглядит удовлетворённым моим видом. — Сказано было в присутствии двух свидетелей и… — он переводит взгляд в сторону и на экране появляется Ариша. Она устраивается за его креслом, облокотившись на спинку.

Ясно.

— Ариша, обращаюсь к ней. — Ты же ничего не слышала в ангаре, да?

— Ну, не знаю, — она начинает устремляет взгляд поверх камеры и начинает потирать своё плечо и руку. — Кое что слышала.

— Аришенька…

Внезапно картинка пропадает и вместо неё появляется изображение плитки шоколада — на несколько секунд, исчезает, и я снова вижу Тода и Аришу.

— С меня шоколадка!

Она продолжает смотреть мимо камеры.

— Две и…

Вместо их на экране сменяют друг друга картинки с бутылкой шампанского и букетом цветов.

— И шампанское, оно хорошо ушибы снимает. И букет! И романтический ужин, при свечах и…

— Ты что? — Она перебивает меня. — Типа подкатить ко мне решил?

— Я не, что ты? Я совсем…

— То есть я тебе совсем не нравлюсь?! — Она перестаёт гладить руку и упирает их в бока.

— Нет конечно, то есть да! — Чёрт, запутался. На выручку приходит, как ни странно Тод:

— Так скажи, сестра — слышала ты что-то непристойное в ангаре или нет?

— Ну, я не знаю… — она мнётся. — Там вентиляция гудела сильно, мне могло и показаться.

— Ты не уверенна, что сей Рыцарь хулил брата нашего? — Он переходит на официальный тон.

— Не уверена, брат.

Тод кивает:

— Зафиксировано. Теперь второй свидетель. Разумный, именующий себя Бродягой.

— Я! — С готовностью проявляется он.

— Хоть ты и не человек, но разумен, следовательно, можешь свидетельствовать. Что ты слышал?

— Мне сложно судить, внешним микрофонам мешал посторонний шум.

Картинка с камеры из комнаты Тода снова пропадает и на экране возникает таблица с перечнем каких то деталей. Приглядываюсь — ого! Да из этого можно целого андроида собрать. Не жирно ли? На экране снова Тод.

— Мы ждём, Бродяга.

— Хорошо, шепчу я мимо микрофона. — Будет тебе всё это.

— Ты только первую страницу видел, обещаешь всё купить?

— А там их сколько? Страниц?

— Семь. Ну?

Киваю.

— Брат Тод, я провёл аналоговый анализ шумов, записанный в ангаре в интересующий вас временной отрезок и должен сообщить, что обвиняемый…

Вот гад! Это я что — уже обвиняемый?! Ну, погоди…

— Обвиняемый не произносил ничего предосудительного, предусмотренного положениями морали цивилизации людей.

— Разумный, именуемый Бродягой. Вы можете переслать нам для анализа звуковую запись?

— Не могу, она была утрачена при проведении анализа.

Тод хлопает обоими ладонями по столешнице.

— Я вынужден буду ходатайствовать о приостановке данного дела в связи с отсутствием достоверных данных для обвинения. На подозреваемого будет наложена епитимья. Дело закрыто. Конец записи.

Он откидывается в кресле.

— И что теперь? — Немного помолчав спрашиваю его.

— Теперь паркуй корабль и иди ко мне — задание получишь.

Он отключает связь.

— Бродяга, заводи нас назад.

— Я занят.

— Чем?

— Корпус выбираю. Ты обещал. Забыл? Там, на шестой, в самом низу было.

— Ладно-ладно, я сам.

Беру управление в свои руки и отвожу корабль от станции, разворачиваясь к шлюзу.

— Диспетчер, прошу посадки.

— Анаконда, вам на сороковую платформу. — Моментально, будто того и ждал, отвечает диспетчер.

Стараясь ничего не зацепить провожу корабль сквозь шлюз.

В эфире слышу явное облегчение.

— Ушёл, — говорит кто то очень тихим голосом.

— Ага, на станцию. Не буду я из корабля выходить, сдам груз и сразу на выход, — отвечает ему кто-то ещё.

— Бродяга, — спрашиваю напарника я, когда анаконда замирает на платформе. — А зачем тебе корпус? Да ещё андроидного типа?

— Буду с тобой ходить, а то — бросил меня тут. Все приключения мимо прошли. Теперь — только со мной с корабля выходить будешь. Сейчас тебе счёт вышлют, не тяни с оплатой.

Обещаю не тянуть, встаю с пилотского кресла и направляюсь к брату Тоду — отрабатывать епитимью.

 

Глава 9

На сей раз я сам посетил брата Тода, без вызова. Причина была банальной — я потерял направление на епитимью и хотел её обновить. Не то, что бы я резко стал законопослушным гражданином или стремился искупить свои прегрешения, виновным я себя не считал, но уж больно грамота была хороша. Кусок натурального пергамента, с красивым и малопонятным текстом, с тремя сургучными печатями на чёрных шнурах — она производила неизгладимое впечатление на всех, кому я её показывал. Показывал конечно не расшифровывая её содержание. В большинстве случаев было достаточно махнуть ею перед мордой особо зарвавшегося чиновника или клерка, сопроводив грозным:

— Именем Имперской Инквизиции! — Чтобы местный бюрократ резко принимался за исполнение своих обязанностей. Особо хорошо это работало вкупе с запахнутым на груди чёрным плащом, который я оставил себе после эпопеи с мятежным адмиралом.

— Ой, кто к нам пришёл?! — Поприветствовал меня Тод, растопыривая руки в объятьях, при этом не сдвинувшись ни на дюйм со своего кресла.

Я застал его на его рабочем месте — за всё тем же столом, заваленном папками с документацией.

— Я что-то упустил из новостей? — Поинтересовался он. — Что бы такой закоренелый грешник сам вернулся. Я заинтригован, садись и рассказывай. — И он поёрзал в кресле, устраиваясь по удобнее.

— Тут такое дело, Ваше… ээээ… брат Тод, — начал я, усевшись за гостевой стол. — Каюсь, грешен.

Он кивнул:

— Кайся, я подумаю об отпущении.

— Я это… ну, грамо… ээээ… бланк епитимьи потерял.

Наступила тишина — брат Тод внимательно рассматривал меня.

— Я, это… ну, раскаиваюсь и покорно прошу выдать новый.

Он продолжал буравить меня взглядом — практически не моргая.

— Я понимаю и осознаю свою вину, — продолжил я каяться. — И готов искупить и всё такое.

Поднимаю глаза на Тода.

— Грамотку то дайте, а?

— Искупить — задумчиво проговорил он. — А скажи мне, грешник, зачем тебе она?

— Так я её на торпеду, на приборную панель в смысле прикрепил, магнитиком — она меня того — на праведный путь ну, направляет. И просвещает… и озаряет.

— Просвещает и озаряет, значит?

— Угу. И наставляет ещё. На грех… эээ… на сопротивление соблазнам греховным.

— Ну… — Брат Тод поднял взгляд на потолок своего кабинета словно пытался там что-то прочитать. — А расскажи мне, Рыцарь, как же так произошло, что ты её потерял?!

— Ну, — начал я собираться с мыслями, что бы по детальнее рассказать о происшествии. — Вылетаю я, значит, со станции.

— В какой системе?

— В Neche, мы там сейчас Федералов гоняем, так вот — вылетаю…

— Neche, — перебивает меня Тод. — Как же, как же — помню. Анархия там сейчас. Но я тебя перебил, продолжай.

— Вот только вылетел, перешёл на сверхскорость, как меня раз — выдёргивают. Трое Агентов. Анаконда, Питон и Фер-де-Ланс. Честно скажу — это был эпический бой. Я все банки слил, но не посрамил родную Инквизицию — победил их. Правда щиты были почти на нуле…

— Что не посрамил — молодец, — снова прерывает он меня.

Киваю и продолжаю:

— Вышел снова на сверхскорость и к своим, нас трое было. Да только на курс к ним лёг — опять дёргают! Двое на этот раз — Утопийцы. Питон и Орёл.

— И ты, конечно, принял бой? Хоть и щиты едва живые были?

— Конечно! Неуместно Инквизитору бежать от врагов!

— Победил?

— Да, но они мне щиты всё же сбили и лобовое стекло того… разбили. Вот — грамота ваша, на епитимью — выдуло её в открытый космос. Не удержал магнитик. О чём я сейчас скорблю. Сильно. И прошу мне…

— Значит — выдуло?

Киваю.

— Мде, — он смотрит на меня как-то насмешливо. — Да ты герой прямо! Пять кораблей завалил один! Может тебе орден дать, а?

— Нет, что вы, — смущённо бормочу в ответ, — зачем мне орден, мне и медали достаточно и грамотки новой.

— Скромный… это хорошо. А скажи мне, друг ты мой любезный. — Тод вытаскивает из стопки папок одну и раскрывает её:

— Ага, вот. Вот что тут у меня есть кхм…«…и сие лицо, обозначив себя как Инквизитор третьего класса, предлагал в баре станции Дескартес, индульгенции по сходной цене. Индульгенции он выдавал кусками, отрезая их от пергаментного свёртка с тремя печатями. При этом находился в состоянии подпития. Так, с тремя девками, барными, он произвёл бартер, обменяв их услуги на печати со шнурами чёрными, заявив во всеуслышание, что сие есть печати добродетели и снимают оные грех прелюбодеяния на шестьдесят соитий каждая. Лицу, известному как злостный пират и еретик он отрезал четверть листа с письменами и объявил что сие есть…».

Тод захлопнул папку.

— Ну-с… так что — выдуло, говоришь? С магнитиком?

Молчу.

— Да… — Он встал и начал прохаживаться по кабинету. — Я тридцать лет в Инквизиции, но такого, — он указал на свой стол. — Такого ещё не видел. Тебе рассказать, что на самом деле было?

Отрицательно мотаю головой. Спалился. Эх… а так хорошо начиналось. Те, ну в баре, повелись на плащ по полной. Сначала, конечно, перетрусили, но когда я пару кружек — в подарок от заведения, принял — расслабились. Девки местные подтянулись — типа исповедуйте и грехи отпустите, отче. Грехи-то я им потом отпустил, но вот что меня дёрнуло грамоту ту достать и заявить что это глобальная индульгенция открытым листом, не знаю. Ну и слово за слово — продал её. Кусочками — всё как в донесении.

А когда выяснилось, что это не индульгенция — едва ноги унёс. Шалавы эти ещё разорались — типа фальшивка это, изнасиловали их. Едва удрал. Потом ещё отбиваться замучался, кто-то Федералам стуканул. Эх…

Молчу.

— Да… — брат Тод всё это время продолжал ходить по кабинету. — Ну и что мне с тобой делать?

— Простить?

Он аж поперхнулся от моего предложения.

— Тебя? Да за меньшее на костёр отправляли! — Тод остановился и внимательно на меня посмотрел: — Слушай, а давай мы тебя сожжём, а? И мне проще и тебе лучше.

— Лучше? Чем?

— Мучиться меньше.

Отрицательно трясу головой.

— Не хочешь. — Констатирует он. — Ну, это-то понятно. Что же мне с тобой делать.

И, видя что я порываюсь что-то сказать, делает жест рукой:

— Молчи уже, наговорил ты тут…

Ещё какое-то время проходит в тишине, нарушаемой только шагами Тода. Наконец он принимает какое-то решение и усаживается на своё место.

— Ладно. С учётом твоего очередного, — он вздыхает, — раскаянья и принимая во внимание твои предыдущие заслуги, я дам тебе шанс реабилитироваться.

Он чем-то щелкает и на стене напротив меня загорается проекция карты Галактики.

— Смотри и запоминай. Дело в следующем…

* * *

Если вам кто-то скажет, что рубка дальнего разведчика комфортное место — плюньте ему в глаза. Я третий час сидел в крохотной кабинке Даймондбека, пытаясь понять за что именно брат Тод решил столь изощрённым способом проявить своё неудовольствие. Ну пошалил малость — так оштрафуй. Поклоны там отбивать заставь или псалмы в хоре петь сутками — это бы я понял. Но часами сидеть в этом гробике — это превосходило все мыслимые границы. Не знаю, может кабины других скаутов этой модели и были попросторнее, но в том, что был выделен мне под эту миссию места свободного не было. От слова совсем.

Всё свободное пространство было занято дополнительными охладителями и модулями дополнительного бронирования.

Когда брат Тод протянул мне лист с характеристиками корабля для данной миссии мне стало грустно с первого взгляда.

— А щит где?

— Бронёй оттанцуешь!

— Так тут стандартный, лёгкий сплав! Меня распилят моментом!

— А ты не подставляйся, этот скаут весьма манёвренный.

— Оружие где? Эти две пукалки пульсовые — это и всё?

— Мы тебя не воевать шлём.

Со слов Тода задание было простое. Мне всего-то следовало скрытно прибыть в систему Dvorsi, на станцию Чернуха и там найти агента Инквизиции. Он должен передать мне информацию о системе, куда прибудет секретный курьер — прибыть в точку рандеву, подобрать один конт и вернуться назад — в Komadheny. Всё просто, да?

Сложности начинались при разборе деталей. Прежде всего агент был художником и специализировался на древне Земной живописи, а конкретно — на малых голландцах. Там вся станция была помешана на этой живописи. Постоянно проходили вернисажи, творческие вечера и прочая богемная суета. Сказать, что я не разбираюсь в живописи — это ничего не сказать.

Я так прямо и заявил Тоду — мол не по мне это. Как я найду вашего художника среди толп других таких же?

— Я всё что знаю про их стили — так это если морда на фото, эээ… на картине — это портрет. А если там еда навалена — это натюрморт. А эти — маленькие что — он карликов рисует? Голландских? Обкуренные карлики?

— Ну это же просто, — поморщившись от моей необразованности пояснил он. — Они как большие, но меньше. Ты про Рембрандта слыхал?

— Это пианист вроде был?

— Ты точно школу заканчивал? — Поинтересовался Тод и дождавшись моего утвердительного кивка продолжил: — Короче. Ищешь того, кто на вернисаже морские виды рисует. Или каналы. Ещё проще — вода и лодки рыбачьи.

— Понял. Рыбачка Соня, шаланды с контрабасом, да? Я ж не совсем тупой.

Он только вздохнул и вывел на экран несколько картин. Море, лодки, домики. Без карликов — я даже поближе подошёл, нет их там.

— Вот. Такие же ищи. Как найдёшь — выбирай любую и торгуйся. Художник не уступит. Ты тогда спросишь — мол сколько за холст, без рамы. Он расстроится — дескать только в сборе. Ты требуй только холст. Тогда он тебе даст скидку. Сумму скидки раздели напополам — это будет дистанция до системы, где тебя курьер встретит. Ясно?

Киваю:

— А с картиной-то что делать?

Тод отмахнулся:

— Себе оставь. На память.

Снова киваю, тоже дело — в каюте Анаконды повешу — как раз рядом с мишенью для дартса, а то рядом уже всю обшивку разодрал.

— Денег дадите? — Спрашиваю.

— На что?

— Как на что? — Начинаю загибать пальцы. — Топливо, мелкий ремонт, картину опять же мне что — за свои покупать?

— Ну ты нахал! У тебя полторы сотни лямов на счету! За свои справишься. Не обеднеешь. В грех алчности впал?

— Ни разу. За свои, так за свои.

На этом и расстались.

Неприятности начались едва я вывалился из сверхскоростного режима около станции.

— Алё, Чернуха, прошу добро на посадку.

— Минуточку, — быстро ответил мне приятным женским голосом диспетчер:

— Вы не могли бы зависнуть в вашей точке на пяток минут?

— Чего ради?

— Ваш корабль очень хорошо гармонирует на фоне планеты. Такое освещение удачное. Я сейчас, быстро, только набросок сделаю.

— Да сфоткай по быстрому и посадку давай!

— Это не правильно! Фотография… это… это…

Невежливо и грубо прерываю её возмущение:

— Площадка какая?!

— Следуйте на 27, она наиболее гармонирует с вашим кораблём. — В её голосе явно проступает обида. Ну и пофиг.

Паркуюсь, жду пока корабль опустится в ангар и выхожу. На площадке меня встречает бригадир посадочной команды — его комбез покрыт разноцветными пятнами.

— Стойте, стойте! — Он активно замахал руками, едва я сделал пару шагов с трапа. Замер. Что такое? Утечка?

— Отлично! Я сейчас этюд набросаю! Скаут на фоне двойной звезды.

— Чего? Куда кинешь? — Но на всякий случай стою неподвижно.

— Этюд. В мягко сиреневых полутонах. Вы сесть можете?

Чёрт! Я должен был догадаться — это же станция художников! Тут все на этой теме повёрнуты!

Подхожу к нему, не обращая внимания на его протестующие вопли.

— Так! Мне полный бак стандарта. ТО тоже стандартное.

Бригадир разводит руками.

— Ни как не могу.

— Почему?!

— Ну как вы не понимаете! — Он красивым жестом заламывает руки. — Стандарт он лазоревый.

— И что?

— А ваш корпус — лимонный.

— И что?

— Как Что? — Он театрально хватается за голову. — Это же вопиющий диссонанс!

Уффф… больные они тут все что ли? Подношу кулак в перчатке к его носу.

— Мужик! — покачиваю кулаком перед его лицом, — если ты сейчас же не заправишь и не проведёшь штатное ТО, то я этот дисно… днисо…, тьфу. Короче — яйца вырву! Понял?

— Фи! Хам! — Он отходит от меня и начинает раздавать команды своей команде, опасливо поглядывая на меня через плечо.

Делаю себе пометку проверить всё лично перед отлётом — с этих станется. Зальют вместо кислорода хлор и скажут — так красивее. Творцы, мля.

Поднимаюсь на жилой обод — там, если верить скаченному плану станции, место постоянно действующего Вернисажа, где — если судить опять же по путеводителю, можно купить произведения любых стилей и направлений, пройти экспресс обучение по всему творческому — от рисования карандашом до высекания скульптур из камня. Даже целый каталог натурщиц прилагался — его я изучил особо внимательно, некоторые экземпляры были весьма и весьма.

Едва я вышел из лифта, как все без исключения органы чувств были подвергнуты атаке. Оглушительно ревела музыка — не, я люблю классику, но не так же громко. Во все стороны били цветные лучи, формируя на прозрачной части обода сложные узоры, в воздухе витал запах духов, ацетона и пряностей и сквозь эти волны временами проступал явственный запах травки.

Впереди колыхалось и переливалось людское море — все куда-то шли, брели, сидели на палубе. Кто-то с кем-то дрался — наверное по их мнению дрался — один тип держал другого за лацкан пиджака и мерно отвешивал второму — здоровому бородатому мужику, пощёчины, что-то попутно объясняя окружившим их людям. Что характерно: жертва даже не делала попыток дать сдачи — просто сносила удары и рыдала.

Стоило мне сделать пару шагов как в меня вцепилась какая-то девица в обтягивающем, как вторая кожа, трико.

— Вам надо это увидеть, пойдёмте! — Она потянула меня куда-то вглубь толпы.

— Куда? Чего?

— Не спорьте! — Она тащила меня с натиском среднего буксира. — Мэтр Вольд де Маар даёт урок натурной биографики.

— Чего даёт?

Она резко отпустила меня и развернулась ко мне передом.

— Я вам нравлюсь?

Окидываю её взглядом — фигурка что надо, да и мордашка ничего… киваю.

— Это меня Мэтр разрисовал!

Чего?! Приглядываюсь — да она же голая! Совсем! Не верю своим глазам и провожу пальцем по ней, случайно, исключительно случайно — по груди. На её теле остаётся полоска чистой кожи а на пальце — след краски.

— Ой, ну что вы наделали! Придётся просить Мэтра исправить. Пойдёмте — она вновь хватает меня за руку и тянет к стене.

У стены сооружено нечто вроде подиума. На нём стоит голая девка, которую обмазывает испачканными в краске руками какой-то полуголый мужик.

— Вот! — он отходит в сторону, — а теперь мы добавим немного ванильного ноктюрна к получившейся композиции, что подчеркнёт насыщенность образа.

Он вытирает руки о свой голый торс и зачерпывает горсть краски из стоящего рядом ведра. Одного из вёдер — их там несколько.

Приглядываюсь — что-то знакомое угадывается в этом художнике. Очень сложно разобрать — он весь покрыт краской, лицо, торс, короткие шорты и даже ноги — всё пестрит пятнами различных цветов. Мэтр тем временем продолжает обмазывать девицу.

— Ах, волшебство творчества… это так прекрасно, — щебечет приведшая меня девчонка и протискивается в первые ряды, щедро оставляя следы краски на столпившихся вокруг.

— И последний штрих! — Мэтр распрямляется и залезает босой ногой в очередное ведро.

— А ну-ка повернись, — командует он девице и та поворачивается к нему филейной частью.

Шлёп! — он отвешивает ей пинок, формируя на её подтянутой попке отпечаток ступни.

— Всё мирское — тлен! — Провозглашает Мэтр, начиная мыть руки в отдельно стоящем ведре. — Суета сует и тлен. И быстротечно! — Он наклоняется на ведром и смывает краску с лица: — А посему жить нам должно…

Я перестаю его слушать, так как узнаю Вольдемара. На всякий случай кручу головой, но ни Урфина, ни Йоса или Пуффа рядом не видно.

— Привет, Вольд! — Кричу ему, размахивая рукой над головой, чтобы привлечь его внимание.

Стоящие рядом — наверное ученики, начинают недовольно шикать на меня — мол не дело прерывать лекцию Мэтра, но мне на них пофиг.

— Узнаёшь? Или забыл?

Вольд поднимает голову и какое-то время смотрит на меня непонимающим взглядом.

— Эээээ… ты? Здесь? Как? — Но тут же совладает с собой и провозглашает на всю окружающую подиум толпу: — Друзья мои! Велик космос, но он не преграда для истинного творчества и творцов! Давний мой друг и последователь почтил нас свои присутствием!

Присутствующие поражённо ахают и вокруг меня моментом образовывается пустое пространство — в которое торжественно вступает Вольд, протягивая руки ко мне в красивом приветственном жесте.

Мы обнимаемся и он шепчет мне на ухо:

— Чего припёрся?

Так же тихо отвечаю:

— По делам, проездом, уже сваливаю.

Он размыкает объятья и, продолжая удерживать меня вытянутыми руками за плечи, не сводя с меня взгляда, провозглашает:

— Увы! Муза зовёт моего друга от нас далече. Я буду грустить сегодня, вспоминая…

Тут он прерывает сам себя вновь обнимая меня.

— Через месяц приезжай, оторвёмся по полной. Не сейчас.

Мэтр отталкивает меня и подносит руки к лицу, будто он едва сдерживает рыдания.

— Увы мне. Горе! Печаль! Уведите меня из обители грусти!

И более деловым тоном, несколько контрастирующем с предыдущими рыданиями.

— На сегодня класс закончен. Соберите оплату.

Пара раскрашенных девиц начинает обходить толпу собирая оплату, а ещё несколько таких же раскрашенных под руки уводят поникшего головой Мэтра куда-то вглубь Жилого обода.

Фух… — Резко выдыхаю. Ничего себе! Вот это встреча… Несколько подёргиваний за рукав отвлекают меня от этих мыслей. Поворачиваюсь. За рукав меня держит всё та же разукрашенная девица, что и привела меня сюда.

— А вы правда знаете Мэтра?

— Волдем… Вольда? Конечно! Мы с ним в стольких приключениях побывали, столько пережили!

И — про себя, я ему гаду ту шутку с трупом Пуффа никогда не прощу!

— Это, наверное, так волнительно было! — Закатывает глаза девица. — В приключениях… а что вы искали?

— Как что? — Тяну время, пытаясь придумать что либо правдоподобное, ну не рассказывать же ей правду. — Вдохновение искали. И музу — другу нашему. И пути… новые. Творческие.

— Ах, — вздыхает она. — Это так романтично… А можно я, — она скромно опускает глазки, — буду вашей музой?

Вот только этого мне не хватало. Музу Инквизитора я себе представлял несколько иначе — ну там в боевой броне, с огнемётом наперевес. Но не обижать же её.

— Ты будешь моей музой. Обещаю. — От радости она аж начинает подпрыгивать и хлопать ладошками — недурственное зрелище.

— Только у меня дела сейчас. Я в этом… в поиске. Творческом. Но я вернусь. Когда-нибудь.

Она понимающе кивает.

— Спасибо! Я буду вдохновлять вас на расстоянии! — И сваливает туда же, куда увели Мэтра.

Фуххх… отбился. Дурдом какой-то. Творческий.

* * *

Нормальных художников — тех, которые кисточками по ткани рисуют, я нашёл довольно быстро. Они занимали приличный сектор обода. А вот найти конкретного было сложно. Все у кого я спрашивал про маленьких голландцев презрительно кривили морды, разной степени небритости и критически отзывались обо всех направлениях живописи кроме своего.

Первыми мне попались импрессионисты, кубисты и примитивисты — из их рядов я спасся бегством, поняв что и мои глаза и психика в опасности. Следующие ряды были заполнены портретистами — тут я задержался, галерея парадных портретов неизвестных личностей в роскошных мундирах и церемониальных робах так и зазывала остановиться и заказать свой портрет. В Инквизиторском плаще, с мечом — и что бы ногой попирать нечто гнусное. На фоне аутодафе, естественно. Уверен — такая бы картина отлично смотрелась в моём кабинете. Потом я, правда, вспомнил, что кабинета у меня нет, а в каюте не так уж и много места. Пришлось отложить эту затею до лучших времён.

Далее шли ряды баталистов — и вот тут я завис конкретно, медленно переходя от полотна к полотну и любуясь сценами битв как далёкого прошлого так и современности. На одном полотне какой-то мужик в обрывках зелёного мундира, простеганного ватой, швырял связку бутылок с яркими этикетками в ступоходы надвигающейся на него шагающей бронемашины с чёрно-белыми крестами на корпусе. На другом — рыцарь я ярко алых доспехах вонзал штык своего карабина в зелёного и клыкастого гуманоида раза в три больше него самого. Рядом — с борта гигантского вёсельного корабля взмывали в воздух бипланы с красными кругами на бортах. Да — тут было на что посмотреть.

С трудом оторвался от этих картин и направился дальше — к пейзажистам. Но тут было не так интересно — леса, холмы, горы и снова леса и все вперемешку.

Наконец я добрался до своей цели — пошли картины с каналами, лодками, сетями. На моё счастье тут художников практически не было. Точнее — был всего один, да и тот дремал в раскладном креслице.

— Извините, — обратился я к нему. — Это маленькие голландцы?

И пальцами показываю — каких именно маленьких я ищу.

— Они самые, — неприветливо буркнул автор. — Интересуетесь?

— Да, с детства неравнодушен к Бетховену.

— К кому? — Художник даже соизволил поднять на меня голову.

— Ну к этим, знаменитым. Хоть и лилипутам. Моцарты там всякие, Рубенсы.

— К кому? — Он встал, внимательно рассматривая меня. А я что? Обычная средняя школа, не художественная даже. Типовое образование, я что их всех помнить должен что ли? У меня даже рисования не было, мы карабины изучали — мало ли.

— Уважаемый, — косясь на мою кобуру произнёс художник, что ж они все нервные-то такие. — Вы должно ошиблись…

— Ни разу, — я прошёлся вдоль ряда картин. Хм, а вот эта вполне закроет дырки на обшивке каюты. А дартс я перевешу.

— Я, пожалуй, вот эту возьму. — И указал пальцем на полотно, изображавшее нескольких мужиков удящих рыбу с пристани. — Нравится. Любил, знаете ли, рыбу ловить. О! У них и выпить есть — киваю на стоящую рядом с одним из рыбаков початую бутылку. Сколько?

— Две триста.

— А без рамки?

А художник-то напрягся.

— Без рамки нельзя.

— Да ладно вам. Я рамку и сам сделаю. Мне только картинку. Сколько?

— Не продаю без рамки!

— Ну поймите вы, — начинаю уговаривать его, — мне тащить так неудобно. А без неё — сверну и потом повешу.

— Нет, — он отрицательно качает головой. — Только в сборе.

— Хорошо, — примирительно поднимаю руки. — Скидку сделайте. Я куплю, а дальше моё дело.

Он прищуривается, пристально разглядывая меня. Повторяю:

— Скидку на картину маленького голландца. Сколько?

— Эх! Хорошо. Я сделаю вам скидку в пятьдесят пять точка пятьдесят… ну шесть монет.

Протягиваю ему карту для оформления покупки а сам считаю — искомая система должна быть ровно в двадцати семи с хвостиком годах отсюда.

Благодарю за покупку, сворачиваю картину в трубочку и направляюсь к ближайшему лифту, который унесёт меня из этого творческого безумия.

* * *

Вернувшись в корабль, я тут же запросил комп произвести подбор систем, находящихся не далее двадцати семи и семидесяти восьми светолет от данной. На двадцати семи световых годах оказалось несколько, но точно на нужном расстоянии была только одна — Herengul. Ни чем особо не примечательная система — даже полноценной станции нет, платформа. Туда я и проложил свой курс.

Выпрыгиваю. Пусто. В смысле кораблей — планеты-то крутятся по своим орбитам, им-то что до наших мелочных разборок. Отлетаю подальше от местного светила и перехожу в нормальное пространство. Глушу ход и зависаю в неподвижности — жду. Если художник не наврал, тут ко мне курьер должен сам выйти. Как он меня найдёт — не моё дело. Моё дело — ждать.

В безделье проходит час, другой, третий. Даже дремать пробовал — неудобно. В середине четвёртого часа моего вынужденного отдыха из сверхскорости ко мне вывалился корабль. Вовремя — я уже планировал подождать ещё часа полтора и свалить назад. А что? Я ждал-ждал, а не дождался.

— Привет! — Жизнерадостно поздоровался со мной пилот Имперского курьера.

— Привет, — с трудом стараясь не зевать ответил ему.

— Скучаешь?

— Не, блин. Веселюсь. Рисую.

Всё же посещение Чернухи не прошло для меня бесследно.

— Здорово! В каком стиле?

Блин! Да он что — издевается?!

— Я вот Кустодиевских женщин люблю! Моща! — Продолжает глумиться пилот курьера.

— А я по голландцам. Маленьким. — Отвечаю ему.

— Аааа… — тянет он. — Это там рыбаки, лодочки, да?

— Они самые!

— Эх… рад бы поболтать с творческой личностью, но увы — дела.

Это кого он, гад, обозвал сейчас?! Его корабль меняет курс и начинает готовиться к разгону.

— Ну, бывай! — Прощается пилот со мной и я вижу, что на радаре появляется отметка от сброшенного контейнера.

Хлоп! Его корабль исчезает в прыжке.

Меняю курс на конт. И это задание Тод посчитал сложным? Делов-то… Хотя да, не каждый выдержит пытки искусством и такого долгого ожидания. Зато я Вольдемара встретил. Эх, надо будет отпуск взять, навестить его. Как он там говорил? Через месяц?

С такими мыслями я неспешно подлетаю к конту и переправляю его в трюм. Всё. Дело — сделано, можно и домой. И что Тод… — додумать мне не удаётся.

Хлоп! Хлоп! И спустя небольшую паузу — Хлоп-Хлоп!

В окружающем пространстве становится тесно от внезапно появившихся кораблей. Присматриваюсь к силуэтам — Федералы! Пара их штурмовиков, рядом крутится туша десантного корабля и чуть в стороне — корабль огневой поддержки. Лихо… надо валить.

Врубаю полную тягу…

ХЛООООПППП!!!

Мою скорлупку отбрасывает появившимися гравитационными возмущениями — прямо рядом со мной возникает гигантский корпус Федерального Корвета.

Я ещё не успеваю восстановить контроль над хаотично вращающимся скаутом, как эфир оживает:

— Слушай сюда, курьер. Скидывай конт и сваливай. Десять секунд на раздумье.

Скинуть конт и сказать Тоду, что не дождался? А если тут жучки стоят? Не катит.

— Восемь. Стопори ход.

А они меня распылят моментом. Если из гаусовок — то могу и не воскреснуть как тот, пятый.

— Шесть! Активируем оружие.

А! Была не была! Выжимаю форсаж и начинаю крутиться.

— Три. Дурашка. Огонь!

Мне везёт и первые залпы проходят хоть и мимо, но в опасной близости. Скидываю конты с фольгой и тепловыми ловушками, сбивая наведение их турелей. Это даёт мне ещё несколько секунд, достаточных что бы выбрать звезду для прыжка.

Снова сбрасываю помехи, продолжая крутиться — но в этот раз кто-то попадает и корабль вздрагивает от сильного удара. Это не лазер — бьют из орудий.

Комп начинает накачку генератора прыжка, я — продолжаю крутиться. Был бы щит — это дало бы мне пару лишних секунд жизни! Крутись, говорил Тод… козёл!

Корабль сотрясает мелкая дрожь — накрыли очередью из пулемёта.

— Топливный бак повреждён. Радиус прыжок снижен. — Радует меня комп.

Отлично, просто отлично! Сбрасываю помехи — ещё немного и всё, приплыли. Останется только сдаться. Был бы щит… Увы, его нет, зато есть охладители и их много.

Закладываю петлю — вовремя! Мимо проносятся два сиреневых сгустка, оставляя за собой быстро тающий след такого же цвета. Ого… это с Корвета — у него спаренные плазмомёты стоят.

Ну охладитель… и что с того? Тормоз! Вот он мой шанс:

— Комп! Тихий режим! Срочно!

Чуть не ломаю джой, переводя корабль в полёт по изогнутой, спиральной траектории.

— Тихий режим активирован! Внимание, нагрев в данном режиме может…

— Заткнись!

Комп затыкается, а я вижу как залпы моих преследователей впустую буравят вакуум.

Салаги! Отвыкли ручками стрелять?! Всё вам компы наведения подавай? На всякий случай скидываю конт с помехами, хотя мог бы и сэкономить.

Довольно улыбаюсь, представляя как вытянулись морды канониров. Я в безопасности, в относительной, конечно, но…

ВВВввввшшшшшшшшшш… Мимо проносятся два залпа плазмы — похоже, что на Корвете ГК жёстко фиксирован по курсу. Но на такой дистанции…

— Перегрев! Внимание — перегрев! — Информирует меня комп. Не страшно — прожимаю кнопку охладителя и температура систем спадает до стандартной. Наверное это красиво — если со стороны смотреть.

— Комп! Прыжок в ближайшую систему!

— Рассчитываю…

Буммссс…! Что-то с грохотом врезается в корпус, сотрясая весь кораблик. Что это было? Я подставился? Оглядываюсь — а Федералы-то не дураки. Они перевели турели в переднее положение и зафиксировали их, отключив автонаведение. Теперь они лупят по мне наводясь всем корпусом. Точность оставляет желать лучшего, но при их количестве стволов это только вопрос времени — ещё пара попаданий и мне каюк.

— Что с прыжком?

— Прыжок невозможен!

— Что?!

— Утечка топлива. Топливо будет исчерпано через…через…

— Давай на сверхскорость!

Корабль снова вздрагивает — на этот раз как-то мягко. Это лазер, он не сотрясает корпус как болванка снаряда.

— Повреждения бака увеличены. Топливо на исходе.

— Прыгай!

— Перегрев! Внимание — перегрев!

Прожимаю кнопку охладителя. На секунду представляю себе картинку со стороны — лимонно жёлтый скаут, летит, окутанный зелёным облаком охладителя, оставляя за собой лазоревый хвост истекающего топлива. Да, тот бригадир был прав — не гармоничное зрелище…

Корабль снова вздрагивает, возвращая меня к реальности.

— Повреждены маневровые! Камера форсажа уничтожена!

За-ши-бись!

— Переход на сверхскорость… 4… 3…

Кораблик, в который раз вздрагивает — судя по всему словил пригоршню картечин из дробовика, так мы, курсанты, прозвали фрагментальное орудие.

2… 1… Прыжок!

Пространство вокруг меня сжимается в конус что бы через миг раскрыться видом системы.

Вырвался!

И что дальше?

— Комп! Статус систем?

— Прыжковый модуль неисправен. Маневровые функционируют на тридцати процентах, форсаж невозможен. Топливо закончится через полторы минуты данного полётного режима.

Отлично! Просто отлично! Ну до платформы мне не дотянуть — далеко. Что рядом?

А рядом крутится шар планеты. Мертвый и безжизненный. Зато рядом.

— Комп! Режим планетарной посадки!

— Исполняю!

На радаре начинают проявляться отметки кораблей моих преследователей. Да, выбора у меня особого нет — только на планету, там есть шанс затеряться среди её рельефа и сохранить конт, который им так нужен.

Снижаю скорость и начинаю движение к мёртвой, желтоватой равнине. Внезапно корабль начинает трясти — тут есть атмосфера?

— Комп. Состав атмосферы?

— Атмосфера отсутствует.

— А тряска?

— Топливо исчерпано. Питание двигателей нарушено!

Ясно. Эх… дотянуть бы…

Круг планеты превращается в плоскость по мере снижения. Судя по радару, мои преследователи не рискнули повторить мой манёвр и кружат на высокой орбите. Или ждут пока я разобьюсь, что бы спокойно подобрать мой груз. Второе наверное вернее.

Спускаюсь ниже и пытаясь сохранить капли топлива для посадки, сбрасываю тягу до нуля. Мой скаут проваливается вниз.

— Внимание! Обнаружен некартографированный объект. Классификация затруднена — объект защищён помехами.

Что за дела?

— Выведи на лобовое.

На лобовом стекле загорается отметка, градусах в тридцати слева от моего курса, если, конечно, моё падение можно назвать курсом. Слегка выжимаю газ, разворачивая корабль к отметке.

— Комп! Насколько хватит топлива? Дотянем?

Комп не отвечает, просто высвечивая точку на экране — там я гробанусь. А что — в принципе неплохо. До объекта останется всего несколько километров.

Поверхность становится всё ближе и ближе и комп радует меня, что топлива осталось только для обеспечения безопасной посадки, и что он начинает процедуру принудительной посадки. Да, это не Бродяга — с ним хоть договориться можно. Но он отказался сопровождать меня, объяснив, что занят сборкой себе тела и это более важно, чем бесцельные мотания в пустоте.

Корабль начинает тормозить и опускаться к поверхности, раскачиваясь и заваливаясь, когда один за другим начинают вырубаться маневровые.

От серьёзных травм меня спасло то, что гравитация на этой планете была меньше стандартной — топливо окончательно кончилось, когда до поверхности оставалось несколько метров. Но всё равно — посадка, её финальная часть, была весьма чувствительной для моей тушки.

Когда перед глазами перестали гулять круги я первым делом запросил комп:

— До объекта сколько?

— Ориентировочная дистанция — три точка два стандартных километра.

Ну что ж — прогуляемся.

Выбрался из Скаута, огляделся — кругом простиралась равнина, кое где прерываемая небольшими, но причудливыми каменными образованиями. Самое ближайшее образование напоминало не то мост, не то арку. Пошёл к ней, надеясь с неё осмотреться и прикинуть маршрут.

Забрался — благо подъём был плавным и ровным.

Обернулся на кораблик. Поднятая при посадки пыль частично припорошила скаут и его лимонно жёлтый цвет, местами прикрытый этой пылью, очень органично смотрелся на общем желтовато-песочном фоне. Ну, по крайней мере, визуально нас найти будет сложно. А если тут поблизости есть металлические руды, то и со сканером придётся повозиться.

Почувствовав прилив оптимизма, я отвернулся и принялся искать неизвестный объект.

А вдруг мне повезёт и это окажется поселение? Или склад? Ну должно же мне повезти!

Объект я обнаружил быстро. На фоне чёрного космоса не заметить мигающие огоньки было сложно. Ну а раз огни мигают — значит там что-то работает. И, наверное, есть люди — механизмам-то зачем огоньки. А раз есть люди — значит есть и воздух, и еда, и сортир. Сорри, но что поделать — физиология. Белого брата я уже сутки как не видел.

Отметил пеленг на объект и уже приготовился спускаться на поверхность, как из-за дальнего основания моста появился луч прожектора. Я предпочёл залечь — на всякий случай. И вовремя! Едва я распластался по камню, как из-за опоры выдвинулся непонятный механизм…

 

Глава 10

Ещё сильнее вжимаюсь в каменную поверхность и стараюсь сам прикинуться камнем. Механизм представляет из себя как бы два бублика, разделённых толстым и коротким корпусом. Пустота бубликов отливает синим светом, а из корпуса вниз бьёт луч прожектора, методично обшаривая поверхность в поисках… интересно, чего он там ищёт? Кругом — только песок и разновеликие камни.

От напряжения мне сводит ногу и она непроизвольно дёргается, вызывая небольшой камнепад. Механизм замирает и разворачивается в сторону упавших на песок камешков — у него явно присутствует датчик движения. Луч прожектора добросовестно обшаривает поверхность планеты куда упали потревоженные мной фрагменты моста и, не найдя ничего предосудительного, возвращается к своему плану движения и поиска.

Местный патруль? Вполне возможно. Вот только — если он охраняет, значит на том объекте есть что-то ценное? И, значит, им есть от кого охранять? Осталось только разобраться — те, неизвестные мне, сидящие на базе — кто они и можно ли надеяться получить от них помощь?

А неведомый мне аппарат продолжает свое патрулирование. Интересно, сколько лет он вот так спокойно и планомерно прочёсывает вверенный ему кусок мёртвой пустыни? Явно, что уже порядочно — его корпус тускл и только кое-где на нём видны остатки слезшей краски. На его борту некогда была какая-то эмблема, наверное она была нанесена то ли жёлтой, то ли золотистой краской, но сейчас её остатки выгорели и трудно различимы на фоне местами ржавого корпуса.

Убедившись, что камни не представляют никакой опасности и, возможно, занеся новый объект на карту, аппарат двинулся дальше. Прикинув его маршрут я расслабился — он должен был пройти в некотором отдалении от моего скаута. Однако я не учёл, что его прожектор ощупывал значительную площадь и одним из своих мазков он чуть-чуть, но зацепил самый кончик опорной лапы.

Поначалу я решил что пронесло — аппарат продолжил своё движение и даже начал делать поворот, но внезапно он замер и некоторое время висел чуть покачиваясь. У меня сложилось ощущение, что он задумался — точь-в-точь как человек, который не может принять решение — идти назад или махнув рукой сказать «А ну его нафиг!» и двинуться дальше.

Спустя некоторое время мозги аппарата, или его неведомый мне оператор, приняли решение и он, как бы нехотя вернулся туда, где в его луч попала часть моего корабля.

Луч прожектора как-то нехотя обшарил поверхность вокруг лапы и аппарат снова завис в раздумьях. Спустя десяток секунд он неуверенно приблизился к кораблю и снова принялся шарить лучом — на этот раз выхватив из полумрака всю посадочную лапу и часть корпуса. Машина снова замерла и только её прожектор принялся резко и хаотично метаться, высвечивая то кусок поверхности, то часть корпуса.

Впрочем — попав на корпус, луч замирал на несколько секунд, будто мозг этого механизма пытался определить что за объект перед ним, собирая его из кусочков как пазл и сравнивая получившуюся картинку со своей базой данных.

Аппарат поднялся выше и начал практически сканировать скаут своим прожектором. Завис. Поменял направление движения и продолжил сканирование. Если до этого он перемещался вдоль корпуса, то теперь он короткими рывками пересекал его поперёк.

Снова завис. Приподнялся ещё выше, оказавшись чуть выше меня и я со своего лежбища увидел, как из его корпуса выдвинулся ствол какого-то оружия.

Опять замер — только луч прожектора продолжал бегать по корпусу, но теперь его движения сопровождались движением ствола.

Некоторое время ничего не происходило и я уже решил сменить позу — бок и подтянутая к животу нога затекли и начали ныть, как неподалёку появилось ещё несколько огоньков. По мере их приближения я увидел аппараты, подобные первому, но более крупные.

Кроме размеров их отличало наличие аж четырёх бубликов над корпусом, да и сами корпуса были крупнее и массивнее.

Пересчитал — их было семь штук. Подлетев к скауту они некоторое время крутились вокруг его корпуса, будто проводили осмотр. Потом они собрались в одну большую стаю и некоторое время висели эдаким облачком — ни дать ни взять рабочее совещание. Правда, продолжалось оно не долго — стая разделилась на две группы и облепила мой корабль, кто-то прилип снизу, кто-то улёгся прямо на корпус. Ещё миг, и свечение внутри их бубликов усилилось и скаут начал подниматься вверх! Прямо как стоял — с выпущенными опорами!

Пока шестеро кругом поднимали мой корабль, первый аппарат нарезал круги вокруг — будто выискивал возможную угрозу. Один раз его луч мазнул по краю моего моста и я опустил лицо вниз — чисто инстинктивно, что бы не встретиться с ним взглядом… Хотя какой взгляд у машины?

Когда я поднял голову в шлеме, мой скаут был уже на приличном удалении от места посадки и продолжал удаляться дальше — к объекту с перемигивающимися огоньками. Зашибись, пронеслось у меня в голове. И что теперь? В сухом остатке всё печально — корабля нет, запас воздуха — тю-тю и в сортир охота. Зашибись, одним словом. Выбор вариантов просто поражает своим многообразием — можно остаться тут и сдохнуть. Или — можно попытаться дойти до объекта. Для себя я назвал его базой — все же хотелось верить, что там есть всё необходимое для существования живого существа. Но дойти — именно попытаться, так как оставшийся в одиночестве первый аппарат вернулся к своему любимому занятию — патрулированию и продолжил свой полёт над пустынной поверхностью планеты.

А если он меня засечёт? Не думаю, что мой скафандр даст мне хоть один шанс против его ствола. Дождаться когда он улетит на базу для перезарядки? А если он только начал свой патруль? И кто его знает — на сколько времени рассчитан его вылет? Дождаться пока он отлетит подальше и идти к базе по большой дуге? А если есть и другие подобные? «Если» становилось слишком много и я понял что пора что-то делать, иначе я имел все шансы окончить свой путь как известный ослик между двух стогов. Но у него хоть воздух был в избытке. А может — отвлечь его?

Привстаю и осматриваю поверхность моста — неподалёку от меня, всего в паре-тройке метров лежит приличный кусок камня — чуть больше моего кулака. Для проверки идеи — более чем достаточно. Подбираю его и зашвыриваю так, что бы он упал метрах в двадцати от патрульного. Увы — я не учёл, что тут, на этой планете, гравитация слабее — мой камень пролетел значительно дальше и приземлился почти в сотне метров от аппарата, закономерно не вызвав у того интереса.

Подбираю другой, значительно более крупный и повторяю попытку. На сей раз я его кинул слишком слабо — камень не долетел до машины метров сорок и зарылся в песок. Но этот бросок аппаратом замечен был и он направился к месту паденья, шаря лучом по песку. Некоторое время он висел над камнем словно соображая — откуда он взялся, а потом начал нарезать круги вокруг места его паденья, постепенно увеличивая радиус. Если так и будет продолжаться, то через пару кругов аппарат приблизится к мосту и… и вполне может захотеть провести его тщательное обследование — кто знает, что творится в его электронных мозгах и какую программу в него вложили неведомые программисты? А оно мне надо?

Беру очередной камень и швыряю его так, что бы он упал в стороне от удаляющегося от меня аппарата. И снова облом. В момент броска — в самый последний момент часть камня крошится под моими пальцами и он выскальзывает из руки. Нет — он улетает примерно в нужном мне направлении, но бросок получается гораздо более слабым и закрученным. Как результат — камень попадает… только не туда куда я целил, нет — он попадает точно в дырку одного из бубликов патрульного. Кажется в баскетболе такой бросок называется трёхочковым.

На всякий случай падаю и вжимаюсь в каменную поверхность. Не думаю, что аппарату понравится такое обхождение — и снова оказываюсь прав. Машина резко набирает высоту и зависает гораздо выше меня. Некоторое время ничего не происходит — только луч стремительными зигзагами полосует песок внизу, а затем в том бублике — куда я так удачно попал что-то ярко вспыхивает и аппарат начинает снижаться, заваливаясь на один бок. У самого песка он рывком взмывает вверх и зависает, накренившись ко мне подраненным боком. «Мой» бублик мёртв и черён, зато другой сияет гораздо ярче. Машина висит на месте и только прожектор шарит по песку неприятно вытягивая луч в мою сторону. Ещё спустя пару секунд аппарат начинает своё движение ко мне. Засёк? Догадался? Вычислил? Сбегаю вниз, на ходу доставая пистолет из кобуры. Там — внизу, есть несколько крупных камней — за ними можно засесть и попытаться подстрелить второй бублик.

К тому моменту как аппарат подлетел к мосту я успел устроиться за камнями, изготовившись вести огонь из положения с колена и даже начал выцеливать центр яркого сияния.

Надо только подпустить его поближе — что бы наверняка, вряд ли он даст мне второй шанс. Машина зависает над мостом и начинает разворачиваться вокруг своей оси — тщательно обшаривая каменистую поверхность своим лучом. Вот сейчас… пусть ещё немного повернётся… ещё чуть-чуть… Прицеливаюсь в центр работающего бублика и начинаю плавно давить на спуск.

Выбираю свободный ход, выдыхаю и вот сейчас…, но тут что-то ярко вспыхивает у меня за спиной. От неожиданности резко дёргаю пальцем- невидимый глазу луч уходит куда-то в пространство. Выше или ниже цели — не важно, мимо же! Оборачиваюсь и увиденное заставляет меня приоткрыть рот от удивления — окаймлённые синим сиянием маневровых на поверхность медленно опускаются корабли. Три… нет — из за гигантской туши Корвета выскакивает пара Кобр и тоже устремляются к поверхности. Видно, что они стремятся сесть как можно ближе к месту моей посадки, но без привязок это сделать сложно и они опускаются на поверхность в некотором отдалении.

Бросаю взгляд на аппарат — ему не до меня, кренясь, припадая на бок, падая почти до песка и вновь взмывая вверх он движется к вновь прибывшим. Убираю пистолет — в ближайшее время я ему буду точно не интересен. А Федералы-то — настойчивые черти! Им явно надоело ждать или они засекли перемещение моего корабля — вот и заявились самолично. Надо будет спасибо им сказать — пока патрульные будут с ними разбираться, успею добраться до базы. Бросаю взгляд на датчик наличия воздуха — однако нужно поторопиться, дышать мне ещё часа полтора. Потом всё.

Выбираюсь из своего укрытия и по дуге, удаляясь от кораблей, неспешной рысцой начинаю движение к базе. Успеваю протрусить метров сто и вскарабкиваюсь на гребень песчаного бархана — перевести дух. Всё же постоянное сиденье в кресле пилота не способствует поддержанию спортивной формы.

Оборачиваюсь — из приземлившихся кораблей выскочила целая толпа багги — очень похожих на того, экспериментального Скарабея, которого я потерял в космосе, подцепив инопланетную заразу. Машинки выстраиваются в шеренгу лицом в мою сторону и это мне очень не нравится. Надо быстрее шевелиться — догонят и найдут моментом, хотя мне на своих двоих, даже если бы я был профессиональным бегуном, от них не уйти. Внезапно одна из машинок включает фары и небольшая башенка наверху её кабинки озаряется вспышками — она стреляет? Куда? По мне? Заметили? Не дожидаясь результатов стрельбы падаю на песок и снова вытаскиваю пистолет — ясно что с моей пукалкой нанести хоть какой-то вред нереально. Но ощущение тяжести оружия в руке придаёт мне уверенности — посмотрим. Пусть подъедут поближе, а там видно будет. Может хоть скаты им пробью.

Приглядываюсь к Скарабеям — они все включили фары и поливают огнём моего недавнего противника, того, повреждённого скаута. От него летят клочья под их сосредоточенным огнём. Аппарат успевает сделать один выстрел — неподалёку от одного из Скарабеев, на песке, вспыхивает огненный шарик, но это всё, что подранок успевает сделать. Над поверхностью вспухает шар разрыва и вновь прибывшие прекращают стрельбу. Несколько багги медленно, освещая поверхность фарами приближаются к месту падения обломков скаута и замирают. Из одной машины выходит фигура в скафандре и приседает на корточки, рассматривая обломки. Налюбовавшись обломками, фигура встаёт и что-то пинает ногой. Потом, повернувшись к остальным багги разочаровано разводит руками — не то, и возвращается к своей машине.

Ладно, посмотрел и хватит — я начинаю сползать вниз, за бархан, готовясь дать дёру к базе под его прикрытием, но внезапно замечаю светящееся облако отделившееся от базы и быстро направляющееся в мою сторону. Плотнее вжимаюсь в песок и выставляю вперёд руку с пистолетом. Возвращаю взгляд на багги — тот, что выходил из машины, тоже замечает свечение и наверное что-то кричит по своему каналу связи — мне видно только как он машет руками, указывая направление своим товарищам в машинах. Багги разворачиваются и теперь их построение представляет собой неровную линию, косо прочерченную по направлению к базе.

А свечение всё приближается и я узнаю родных братьев сбитого аппарата. Но в отличии от своего погибшего товарища эти настроены куда более решительно и едва багги оказываются в зоне их поражения как к синеватому свечению их бубликов добавляются частые вспышки выстрелов.

Для меня это самое то, что бы свалить — пока обе стороны заняты взаимным уничтожением. Увы, но любопытство оказывается сильнее и, не вняв голосу разума, я высовываю голову из-за кромки бархана.

То, что я увидел, заставило меня пожалеть об отсутствии у меня навыков художника — открывшаяся мне картина баталии так и просилась на холст. По желтоватому песку носились, временами сталкиваясь, багги. Башенки на крышах их кабин огрызались частыми вспышками выстрелов, у некоторых были установлены пулемёты и тогда, при выстреле, багги и её противник оказывались на короткий миг связанными ярким пунктиром. Скауты с базы не оставались в долгу — они маневрировали по всем трём плоскостям пространства, поливая наземную технику из своих стволов. Их выстрелов видно не было — только расцветали на песке шарики разрывов или вспыхивало голубоватое сияние защитных полей багги, когда удачный выстрел настигал свою цель.

Сначала победа была на стороне наземных сил — им, несмотря на внезапность атаки защитников базы, быстро удалось практически уполовинить количество летунов и на поверхности чадило несколько десятков обломков. Багги носились между сбитыми скаутами, давя и тараня подранков, которые из-за полученных повреждений не могли набрать высоту и начинали перемещаться скачками, впрочем — не прерывая огня. Но когда уже победа прибывших была близка — к летунам прибыло подкрепление, вторая стая, незаметно подкравшаяся с фланга, открыла ураганны огонь по багги. В отличии от первой, эта состояла из, как я их для себя назвал, четырёх бубликовых аппаратов. Эти были более крепкими и, если двух бубликовому хватало одного, ну максимум — двух попаданий, чтобы свалиться на землю, эти держали по пять-шесть выстрелов. И их было много и они были умнее — в отличии от своих меньших собратьев, которые вели беспорядочный огонь по всем целям подряд, эти толстячки объединялись в группы-звенья по три аппарата и дружно работали по одной цели. И, надо сказать — весьма эффективно! То одно, то другое багги вдруг вспыхивало синим сиянием спадающего поля и начинало оставлять за собой жирный след от своих горящих потрохов. Я заметил как из одной такой коптящей машины выскочила фигурка в скафандре и попыталась скрыться среди небольших скал поблизости от поля боя. Увы — но пробежать человек смог всего с десяток метров — сразу несколько скаутов открыли по нему огонь и он скрылся в всполохе взрыва.

Победа начала склоняться на сторону аппаратов с базы, но Федералы не собирались так легко сдаваться — пара Кобр, до этого неподвижно стоявших поодаль от поля боя, ожила и начала подниматься. Где-то на пятидесяти метрах они зависли и их оружие ожило, посылая хорошо различимые энергетические импульсы в сторону машин базы. Сразу несколько четырёх бубликовых аппаратов окутались дымом и посыпались на поверхность, по пути разваливаясь на части. Маятник победы опять качнулся на сторону Федералов.

Решив, что я уже достаточно насмотрелся на бой, я начал отползать с гребня вниз и повернулся к базе, прикидывая маршрут своего движения. На какой-то миг стало темнее и я задрал голову к зениту — там, на приличной высоте, надо мной проплывали в шахматном порядке какие-то точки. Что ещё за напасть? Оказавшись над полем боя они начали снижаться и зависли метрах в тридцати над Кобрами. Их пилоты были полностью поглощены расстрелом дронов — орудия защитников базы не могли нанести хоть какого-то урона полям кораблей и пилоты расстреливали их, наслаждаясь своей безнаказанностью.

Меж тем шары немного поманеврировали, упорядочивая известное только им построение, замерли и все одновременно рухнули вниз. Как камни, которые я кидал в того патрульного. Несколько шаров упали точно на припаркованные корабли и их поля вспыхнули, принимая на себя силу взрывов. Те шары, что пролетели мимо висящих над полем боя Кобр, разорвались на поверхности, превращая его в один сплошной разрыв. Даже находясь в паре сотне метров от них я почувствовал как вздрогнула подо мной поверхность планеты. Одно из багги, до этого ведшая огонь, находясь под прикрытием приличных размеров камня, пролетела кувыркаясь мимо меня — её микроманевровые движки хаотично плевались вспышками выхлопов, пытаясь вернуть контроль над движением. Другие машины, которым не повезло оказаться под разрывами, были просто распылены, даже Кобрам пришлось несладко — у одной из них не выдержали поля и она начала разваливаться, раздираемая прорвавшимися к её корпусу взрывами. Второй повезло ещё меньше — особо удачный шар разорвался около кабины — защитное поле почти сдержало взрыв, но какие-то элементы сумели пробиться сквозь него и разнесли в клочья бронестекло. Корабль закачался и, потеряв управление, начал полого снижаться — но тут взорвалась первая Кобра и энергия её взрыва превратила пологое снижение своей сестры в хаотичное кувыркание. Корабль ударился о поверхность, его защитное поле вспыхнуло, принимая на себя энергию удара, подскочил вверх, снова упал, сопровождаемый вспышкой угасающего поля и прополз на брюхе в сторону соседнего с моим бархана. Позже — когда осел поднятый им песок, перемешанный с пылью, я сумел разглядеть обвисшую в пилотском кресле фигуру — от падения её удерживали только ремни безопасности, предусмотрительно застёгнутые перед вылетом.

Когда я снова посмотрел на поле боя — там было практически пусто. Кое где что-то догорало, дымили и парили раскуроченные остовы машин и определить что именно это было до боя уже не представлялось возможным. В высоте медленно исчезали распадаясь следы выхлопов покинувших поверхность кораблей — Федералы предпочли уйти, посчитав свои потери чрезмерными, а выгоду — сомнительной. Или, что так же возможно, они просто посчитали что груз так же был уничтожен местными агрессивными аппаратами.

Я привстал и осмотрелся — если не считать обломков, пустыня снова была мёртвой и спокойной. Воистину — суета сует и тщетность бытия. Может мне и стоило постоять и почтить память погибших тут людей, но почему-то мне было на них наплевать. В конце концов — это же они на меня напали? Вот и получили свой паёк. По полной.

Прикидываю направление и возобновляю свою трусцу к базе. Сбегаю со своего бархана, пересекаю следующей — с его гребня вижу, что до базы мне ещё пилить и пилить. А воздуха уже не так и много — датчик пока горит радостным зелёным индикатором, но уже начал подсвечивать желтую часть шкалы, ненавязчиво намекая что половина бака скоро опустеет. Прибавляю ходу и, перепрыгнув очередной бархан, натыкаюсь на зарывшуюся в песок и лежащую на боку багги. Наверное это та самая, что стреляла из-за камня и была отброшена при атаке шаров.

Обхожу её, на всякий случай вытащив пистолет. Сама-то машина безвредна, но вот её пилот… Однако кабина пуста и сквозь выбитые стёкла я вижу постое сиденье водителя. С него свешиваются неповрежденные ремни безопасности. Не пристегнулся стало быть… А пристегнулся — сидел бы сейчас как живой. Подхожу вплотную и засовываю сквозь отсутствующую дверь голову в кабину. На первый взгляд — всё цело и в рабочем состоянии — светятся огоньки датчиков распределения энергии, радар по центру панели показывает вставшую набекрень поверхность планеты, справа штатно проецируется изображение Скарабея, правда без полей, да и корпус повреждён — осталось немногим больше сорока процентов его целостности, но, на первый взгляд — всё в рабочем состоянии.

Замечаю ручку джойстика — на этой модели нет руля, в отличии от ранее знакомой мне экспериментальной модели. Кладу на неё руку, отклоняя её вбок — и тут же меня отбрасывает назад выхлоп малого маневрового движка. Свезло, что выхлоп вскользь прошёл — попал бы под струю, получил бы дыру в скафандре и валялся бы тут на радость грядущим археологам. Как же! Такая находка — прямо наглядное пособие о пренебрежении техникой безопасности. На секунду представил себе как в далёком-далёком будущем седой профессор, собрав группу студентов у накрытого стеклянным колпаком куска поверхности говорил бы, тыча указкой в мою окаменевшую тушку:

— А вот тут вы можете видеть до чего безрассудными были предки. Этот экземпляр погиб при ремонте своей примитивной колесницы. Пренебрежение ТБ знаете ли…

Бррр… я даже помотал головой, отгоняя подобные мысли. Хрен вам, а не мою окаменевшую тушку!

Забираюсь в кабину и кое-как устраиваюсь поперёк сиденья. Ну-ка, попробуем ещё раз — снова отклоняю джой в сторону. Багги вздрагивает, какое-то время она дрожит, скрипит, но включаются остальные маневровые и машинка встаёт на колёса. Я же — вылетаю из кресла через противоположную, так же отсутствующую дверь. Выкапываюсь из песка, радуясь, что мозг, управляющий маневровыми цел — если бы движки не отключились, то накрыло бы меня машиной сверху. А тут и сказочке конец и тот профессор в прекрасном далёко получил бы шанс рассказать… Бррр… не, не будем о грустном — я жив, багги на ходу, жизнь прекрасна и… С позитивного настроя меня сбил мерзкий писк датчика воздуха — зелёная индикация погасла и ряд жёлтых огоньков радостно сообщал мне, что дышать полной грудью я смогу ещё минут тридцать. Потом они уступят своё место красным, которые будут выключаться один за одним наглядно демонстрируя тезис тщетности бытия и неизбежности смерти. Брррр… я снова передёрнул плечами. Вот так всё время — от хорошего до плохого один шаг.

Решив не терять времени на философские рассуждения я уселся в кабину и надёжно пристегнул себя ремнями. Так… выжимаем сцепление… упс… а педалей то нет… Отвалились? Отстёгиваюсь от кресла, вылезаю из кабины и засовываю голову туда — ну где ноги должны быть. Там ничего нет. Есть коврик — и как он сохранился? Полка для чего-то, в зажимах торчит огнетушитель. А вот педалей — нет. Хм… это что — инвалидный вариант? На ручном управлении?

По новой усаживаюсь и пристёгиваюсь. Управление тут как на корабле — но это же не корабль?! Медленно, как при старте из дока, прожимаю газ. Другой рукой — так же медленно поворачиваю джой и багги начинает движение. Есть! Действительно — как на корабле! Ну теперь-то я справлюсь, расслабленно откидываюсь на спинку и моя рука, движимая силой привычки, отщёлкивает кнопку убирания шасси. Багги резко вздрагивает, слегка подпрыгивает и я вижу как колёса начинают притягиваться к корпусу, поднимаясь в вверх от поверхности планеты. Молодец, чё! Дождавшись окончания процесса повторно жму кнопку и наблюдаю разворачивание машины из транспортного положения в ходовое. Пока разворачиваются шасси прикидываю — что ещё тут лучше не делать — из того, что кажется таким естественным при полёте меж звёзд.

Снова плавно прожимаю ручку газа и багги начинает медленно ползти вперёд. Слегка покачивая джоем заставляю машину сменить курс и теперь мы движемся между парой барханов. Надо осмотреться — выжимаю газ и направляюсь к вершине песчаного холма. К моему удивлению багги довольно резво карабкается наверх, её широкие, рубчатые колёса обеспечивают должное сцепление даже с таким ненадёжным грунтом как песок.

Вот и вершина. Огоньки всё так же призывно моргают немного слева от курса моего движения, но я решаю не идти прямо на них, а подобраться к базе сбоку. Снова привожу свой агрегат в движение и огоньки откатываются на левый борт — так и двигаюсь, держа их на траверзе. Узор огоньков меняется и я решаю, что пора приблизиться к самой базе.

Поворот, газ до упора — багги натурально взбрыкивает всеми своими колёсами и, поднимая тучу пыли, мчится к зданиям. В голову приходит мысль — а не слишком ли быстро я еду. Но, как и всякая умная мысль она приходит слишком поздно — перечёркивая направление моего движения на песке возникает цепочка разрывов. Более чем понятный намёк. Кручу головой, высматривая летающего дрона — нет его!

Вторая серия разрывов проходит гораздо ближе к машине и я ощущаю как по корпусу бьют мелкие камушки. Да кто же это по мне палит?! Нет же тут никого! Продолжаю вертеть головой — не вижу я никакого движения! Впереди простирается монолитная и высокая стена с перемигивающимися по её верхней кромке огоньками, перед стеной — пустое пространство, кое-где нарушаемое одинокими каменными пальцами. Тут даже песка нет — поверхность покрыта не то щебнем, не то кусками давным-давно растрескавшегося покрытия. Отклоняю ручку джоя направляя багги к ближайшему пальцу. На его вершине что-то вспыхивает и сбоку от машины пробегает цепочка разрывов. Это как? Скалы стреляют? Инстинктивно, уводя багги из под огня, резко дёргаю ручку и моя машинка уходит в неконтролируемый занос, счастливо избегнув очередной очереди. Каким-то образом восстанавливаю её управляемость и направляю себя в щель между стеной и пальцем. Очередная очередь перечеркивает мой путь — цепочка разрывов не останавливается на поверхности, продолжая свой бег по стене базы. Успеваю заметить небольшие чёрные воронки на её поверхности проносясь мимо.

Поворот, вираж — очередь снова проходит мимо! Разворот, газ — и тут что то попадает по машине. Багги вздрагивает и из под панели начинает валить чёрный дым. Показатель целостности корпуса резко падает — с сорока до пятнадцати. Отщёлкиваю ремни — сквозь панель начинают пробиваться первые язычки пламени. Ну и кто так строит? Проектирует, в смысле?! Последним усилием направляю машину прямо на палец и выпрыгиваю из кабины — благо дверей она лишилась ещё до меня. Некоторое время качусь по щебню. Встаю пошатываясь.

Взрыва я не слышал — но он точно был. Палец больше не грозит небесам, багги сумело его повредить и теперь указующий пёрст наклонился и указывает на стену. Подхожу ближе. Чёрт! Да это и не камень вовсе! Там, куда ударило багги, видны какие-то решётчатые конструкции. Они были покрыты тонким слоем метала — тычу пальцем и он прогибается под моим слабым нажатием. Жесть? Обхожу эту конструкцию вокруг — моё багги согнуло пару опор или балок, разметав жестяной кожух и обнажив потроха этой… ну пусть будет башни. Обычная решетчатая башня — я таких повидал много, чуть ли ни у каждой посадочной платформы стоят несколько ей подобных.

Прикидываю — если залезть на остов багги, то с него вполне удобно можно будет перебраться на башню — и по ней дальше можно будет подняться почти до стены. Задираю голову — зазор между кончиком пальца и краем стены, с перемигивающимися огоньками, где-то метра три. Ерунда даже для такого неспортивного субъекта как я. Особенно с учётом уменьшенной тут гравитации. Забираюсь на остов машины и с него перелезаю на палец.

Первая треть пути проходит легко — жести нет и ступать по рёбрам этой конструкции очень удобно. Сложности начинаются дальше — там, где декоративное покрытие цело. Оно весьма скользкое и я с трудом удерживаю равновесие. Где-то на середине пути мне приходится встать на колени и, цепляясь пальцами за неровности покрытия, двигаться дальше. В такой неудобной позе я достигаю конца конструкции и с облегчением хватаюсь за торчащий ствол лазера. Значит это была башня охраны периметра, приходит догадка, пока я осматриваю орудие. Оно сильно отличается от современных образцов — ствол более толст и завершается непонятной насадкой, напоминающей дульный тормоз-компенсатор древних орудий. Зачем она на лазере? Провожу по насадке рукой, стирая толстый слой пыли — очищенное место вспыхивает золотистым свечением в свете местного светила. Золото? С какой радости делать насадку из золота? Мне и ковырнуть нечем — проверить метал на прочность. Очищаю всю насадку и начинаю присматриваться — как её скрутить. Пытаюсь её повернуть — в надежде, что она просто навинчена на ствол — но ничего не получается. Эх… рычаг нужен. Смотрю вниз — а вдруг там завалялся ломик? Ведь должен же быть в багги ремкомплект? Лом и кувалда — обязательно! Прикидываю обратный путь вниз — если ремкомплекта нет, то выломаю что ни будь из неё, всё одно — отъездилась машинка.

Но моим планам по быстрому обогащению не суждено сбыться — в очередной раз мерзко пищит датчик воздуха, напоминая о неизбежности смерти, если я не найду как пополнить запас воздушной смеси. Чёрт. Как не вовремя-то! Но перспектива остаться тут трупом, пусть и в обнимку с золотой чушкой, заставляет меня прервать свои изыскания.

Встаю и, с трудом удерживая равновесие, прикидываю прыжок. Внезапно конструкция подомной вздрагивает раз, другой и я вижу как стена — её край, начинает подниматься вверх. Падаем? Не выдержала моего веса? Прыгаю, надеясь долететь хоть до края стены, оставляя внизу такое близкое золото. Вовремя — я успеваю зацепиться руками за край стены и перекинуть своё лёгкое тело через поребрик. Перегибаюсь и смотрю вниз — блеснув золотом палец торжественно и медленно укладывается на поверхность планеты, несколько раз вздрагивает и замирает. Пусть лежит — я сюда вернусь. Обязательно. И остальные башни нужно будет проверить, мало ли чем там стволы отделаны?!

Снова мерзко пикает датчик — первый красный индикатор погас, осталось ещё четыре. Каждый — на пять минут воздуха. Простая арифметика — либо я найду воздух, либо, через двадцать минут мне будет не до золота и прочих богатств вселенной. Поворачиваю голову и начинаю осмотр внутренностей базы.

 

Глава 11

Когда надо мной раскрылась медицинская капсула, первым, что я увидел — было лицо Аришы.

— Ну ты как? — участливо спросила она.

— Ваааахххххуууу… кхек, — всё, что я смог ей ответить, судорожно втягивая воздух и прижимая руки к нещадно болевшей голове.

С врачом на пару они помогли мне выбраться и усадили на стул, заранее поставленный около капсулы. Несколько минут приходил в себя — тело было в норме, но после каждого воскрешения ты несколько минут продолжаешь переживать свои последние моменты «той» жизни. А в этот раз последние моменты были особо неприятны.

Когда я сполз со стены внутрь базы — воздуха оставалось менее чем на пятнадцать минут и мне пришлось долго искать хоть какой-то пригодный спуск вниз, просто спрыгнуть я поостерёгся. Протрусив по стене с сотню метров я обнаружил не то подпорку, не то балку — цилиндрическую колонну, наклонно подпиравшую стену и, обхватив её руками и ногами, сполз-соскользнул по ней вниз. Ещё находясь на верху я приметил куполообразное сооружение с дверьми примерно в рост человека и решил что там я смогу разжиться так необходимым мне воздухом.

Едва мои ноги коснулись поверхности планеты внутри базы, а она была вымощена крупными шестигранными плитами, как я рванул к куполу. В отличии от ситуации снаружи, тут было пусто и тихо. Ни одного дроида. Не было даже их следов — присмотревшись, я, к своему удивлению заметил, что и вездесущей пыли тут тоже нет. Такое впечатление что поверхность внутри базы кто-то регулярно пылесосил. Да и среди плит попадались явно новые — более светлые, сверкающие в свете местного солнца, полированными поверхностями. Они резко контрастировали со старыми — чьи царапанные и щербатые поверхности временами матово вспыхивали, когда от них отражался свет звезды.

Вот и заветная дверь. Проверяю наличие воздуха — десять минут. Осматриваю дверь в поисках ручки, кнопки или ещё чего — что помогло бы мне попасть внутрь. Ничего. Обычная прямоугольная дверь, проём обрамлён тускло отсвечивающим жёлтым металлом. На самом дверном полотне — как раз на уровне груди, так же тускло отсвечивает уже известный мне герб Старой Империи — двуглавый орёл. Между его голов сверкает схематичное изображение звезды, сильно напоминающее Звезду Федерации. Когда я громил курьеров и агентов Ф. Винтерз, то насмотрелся их вдосталь. Внизу, в когтях птички, замечаю такое же схематичное изображение галактики — овал, расположенный по диагонали с двумя выступами, а такой я у китайцев видел. Это что же получается — Старая Империя действительно была нашей всеобщей Родиной?

От дальнейших исторических размышлений меня отвлёк писк датчика воздуха. Остаток составил менее десяти минут, и я усиленно начал искать способ открыть дверь. На толчки рукой она не реагировала. Осмотрел пространство вокруг дверной коробки — увы, никаких кнопок, щелей для карт или иных приспособ для открытия там не было. Ровный и гладкий металл. Но ведь как-то она должна была открываться? Ведь к ней подходили, смотрели на Имперский символ — и заходили! Если бы она была только для выхода — не стали бы её так украшать! Нажимаю на орла — он монолитен. Ну да, верно, нечего руками грязными марать символ Империи. Окидываю взглядом всю композицию, может что замечу. Ничего особенного не замечаю — только звезда сверху как-то ярче сверкает. Ну тогда изъявим покорность и нажмём на Галактику в лапах птички — она же наша. Результат тот же. Ещё раз осматриваю орла, а звезда-то, верхняя, сверкает как отполированная. Может они Земное Солнце тут имели ввиду? Типа праматерь и всё такое? Нажимаю на диск и он уходит в поверхность двери. Есть! Но ничего не происходит. Блин, мне только ребусов тут не хватало — датчик в очередной раз напоминает про запас воздуха. Пять минут… пять минут… много это или мало? Кому-то много, а мне уже мало — от слова совсем.

Так. Успокоиться. Что я знаю про нашу прародину? Эээээ… да ничего. Сдал выпускной по истории Земли — и забыл. У звезды пять разноразмерных лучей. Пара одинаковых, один большой и толстый, один средний и один маленький. Стоп. А почему они разные? Перед глазами всплывает глобус Земли — да, там пять материков. Или шесть? Точно — шесть. Что-то про него говорили. На нём вроде не жили — то ли жарко там слишком, то ли вулканов было много — не помню. Значит, будем исходить из того, что есть пять обитаемых. И что? Чем это мне может помочь сейчас? Что ещё там было? Ну… воевали там много, на всех. Не то. Торговали… тоже не то. Старая Империя… смутно помню, что она начала формироваться когда вышли в космос. Космос. Метеорит? Катаклизм какой? Или что-то ещё произошло после чего все в космос ломанули? Вроде был какой-то метеорит, особо крупный. Или корабль чужих? Чёрт… чёрт… чёрт… не помню. Ладно. Спокойно. Космос. Значит сидели себе на планете ровно, а потом — хоп, и полетели. Полетели в космос. Ээээ… первый полёт? А с какого материка его запустили? Ну того, первого? Может с самого маленького — что бы, если рванёт, то не поубивало всех? Экология опять же? Нажимаю на маленький лучик — он утапливается в дверь… и ничего. Убираю палец и лучик выпрыгивает на своё прежнее место. Юмористы, блин. У меня воздуха — на три минуты, а они шарады загадывают! Ладно. Спокойно. Тогда — с большого материка. Если упадёт — подберём. Жму на большой и толстый луч — он, подобно своему мелкому собрату уходит в полотно. Ничего.

Да блин! В отчаянии бью кулаком по звезде — и ощущаю, как в толще двери что-то щёлкает. Что? Бью ещё раз — безрезультатно.

Две минуты. Датчик начинает непрерывно попискивать, отсчитывая последние минуты моей жизни. Так. Приплыли. Пять материков. Планеты. Империя. Старые символы, которые сейчас растащили по углам — кто в нынешнюю Империю, кто к Федералам, кто в Альянс. В были все вместе… Вместе! Вот! Растопыриваю пальцы, накрывая все лучи сразу — они послушно уходят в дверь, а центральный диск, наоборот — выдвигается мне навстречу. Свожу пальцы, захватывая получившийся цилиндрик и тяну на себя — ничего. Пытаюсь повернуть его на право — не шелохнулся даже. Кручу влево — он поддаётся с усилием, и я проворачиваю его где-то на четверть.

Дверь вздрагивает, слегка втягивается внутрь и откатывается влево, открывая мне проход в небольшой тамбур. Заваливаюсь внутрь. Дверь встаёт на место, а на противоположной стенке появляется ряд огоньков — от пола вверх загораются сначала красные, потом жёлтые и уже почти под потолком вспыхивают зелёненькие. Мой датчик уже на попискивает — он однотонно и низко пищит, салютуя моей неизбежной смерти. Когда он заткнётся — это будет сигналом, что воздуха нет.

Ну хоть сдохну в тишине, проскакивает шальная мысль. Меж тем стена сдвигается вся целиком и снова на лево, открывая мне проход внутрь купола. Не дожидаясь окончания подачи воздуха раскрываю шлем, ожидая что вот сейчас меня разорвёт внутренним давлением. Это более лёгкая смерть, нежели от удушения. Ничего не происходит. Принюхиваюсь — вдруг тут газы или иная ядовитая напасть — ничего. Воздух как воздух. Сухой слишком.

Фууууххх… Усаживаюсь прямо на пол — буду жить! Несколько минут так и провожу — сидя на полу, оперевшись спиной о задвинувшуюся стену-дверь. Но некие позывы в нижней части анатомии заставляют меня встать и начать поиски определённого кабинета.

Осматриваюсь — я стою на небольшой платформе у края полусферы купола. Слева от себя вижу ряд трехъярусных коек — их армейский дизайн ни сколько не изменился за всё прошедшее время. Подле них стоят несколько типовых походных столов и складные стулья.

Справа, полукругом, повторяя изгиб купола, стоят какие-то стеллажи. Местами пустые, местами на них что-то навалено — делаю себе пометку рассмотреть повнимательнее, как только разберусь с мучающей меня физиологической проблемой.

Рядом со мной, справа на полу, расположились не то ниши, не то шкафы. Непонятно что это и зачем.

По центру помещения стоит и моргает огоньками круглый пульт, сильно смахивающий на гриб с большой шляпкой на тонкой ножке. За ним, у дальней стены, стоят ещё какие-то шкафы или кабинки.

Бегом направляюсь в ту сторону и распахиваю ближайшую дверь — оно! Здравствуй Белый Друг!

Спустя некоторое время покидаю кабинку будучи полностью удовлетворённым. Ну почти. Теперь жрать захотелось. Вот же какое неприспособленное создание — человек. И воздух нужен, и это самое…, и еда. Но еда может и подождать — несколько дней смогу протянуть, а там видно будет, хотя… если тут жили, и — что важно, посещали сортир, значит и еда тут должна где-то быть. А вдруг какие консервы сохранились? Или галеты армейские? Вот, как сейчас помню, на практике, в дальнем походе, что на третьем курсе был, выдали нам сухари. Так они в больших жестяных коробах были запечатаны. И срок хранения — сто лет, так на бумажке, что мы из короба вытащили, написано было. Сухари-то мы сожрали, они вполне ничего себе были — одного сухаря на всю вахту хватало — пока он во рту размокнет до жевательного состояния… Так что и тут наверное найти что-либо съедобное удастся.

Ну да ладно. Пора тут более внимательно осмотреться. Поднимаю голову и замираю — за пультом, повернувшись ко мне боком и положив голову на панель, спит человек.

Медленно, стараясь не производить лишнего шума подхожу к нему. Хотя… я тут только что пронёсся мимо него как дикий кабан — и он не проснулся. Хм… Присматриваюсь. Человек одет в чёрный мундир и чёрные же сапоги. С поясного ремня свешивается на ремешках кобура — сто лет уже так не носят. Под голову он положил свой головной убор, напоминающий пилотку с эмблемой-орлом. Лицо — обычное лицо усталого человека, прилёгшего отдохнуть на пару минут — сам так кемарил на лекциях.

Хммм… Как бы его, ну, по деликатнее что ли, разбудить. Что б палить сразу не начал. Подхожу ещё ближе и тихонько стучу краем ботинка по ножке его стула-разножки.

Хлоп… пшшшш… — от сотрясения его фигура вздрагивает и начинает рассыпаться в пыль. Я отшатываюсь:

— Эй, мужик, ты чего? — бормочу, не понимая ситуацию.

Вот же он спал и — хлоп, только кучка праха лежит на полу, на стуле и пульте. Переведя дух подхожу ближе и моё внимание привлекает тусклый блеск на пульте. Там, сквозь прах проступает контур пистолета, обращённого стволом на меня, как если б человек навалился на него всей грудью перед тем как… как что? Уснуть? Или он себя… Поворачиваю голову по направлению лежащего ствола — если он сам себя, то вон в той, крайней кабинке, или на стенке рядом, должна быть отметка от выстрела. Подхожу — действительно, в стенке кабинки есть небольшая, не более миллиметра в диаметре, оплавленная дырочка. След лазерника.

Эх, мужик… ну и нахрена вот так? Вас же тут — обвожу взглядом ряд коек — под дюжину было. И где огни? Эвакуировались? А ты чего ради остался?

Возвращаюсь к пульту — под кучкой праха проглядывает что-то ещё. Осторожно, стараясь не потревожить останки неведомого мне солдата, высвобождаю небольшую металлическую пластину. На ней цветной рисунок. Четверо. Мужчина — тот, кто спал, его лицо мне запомнилось, в чёрном с золотом кителе, сидит в кресле. По бокам кресла — пара детей, мальчик и девочка, примерно одного возраста. За креслом, положив руку на украшенное эполетом плечо мужчины — женщина. Симпатичная. Он — с суровым выражением лица, дети — радостные, женщина, его жена, — тоже улыбается. Чёрт. Переворачиваю пластину — на тыльной стороне надпись «Земля. 237 год Новой Империи». Терпеть не могу подобных находок — на душе муторно. И чего он тут остался? Летел бы к своим. Хотя — что я знаю о той Империи. Новая… Для них, может быть и новая, но для меня она давным-давно уже Древняя. Забытая. И, если верить тому мятежному адмиралу, преданная и разорванная на куски той элитой. Аккуратно кладу древнее изображение назад. Опять я во что-то вляпался — если выберусь, брат Тод меня так легко не отпустит. Лучше молчать про это всё.

Отхожу от пульта — надо продолжать осмотр. Так. За дело. Стеллажи. В основном они пустые — только кое-где валяются какие-то железяки непонятного назначения. На одной полке нахожу пару ключей — самых обычных, гаечных. Ну, мне они без надобности. Какое-то истлевшее тряпьё. От моего прикосновения оно распадается в прах, несколько прозрачных стаканов, ещё железяки. Двигаясь вдоль стеллажей спотыкаюсь о ящик, лежащий на полу, под стойкой. Наклоняюсь и открываю. На удивление замки отщёлкиваются легко, будто и не прошло хрен-его-знает сколько лет. Откидываю крышку и присвистываю от удивления — в сундуке, в отдельных гнёздах расположились бруски жёлтого металла. Золото? Вот так просто — ящик с пару десятков золотых слитков? Как-то с трудом верится. Вытаскиваю один из них и пытаюсь прикинуть на вес — сколько в нём. Увы — сниженная гравитация не даёт мне шанса оценить вес такого бруска. Верчу в руках — в надежде отыскать клеймо или пробу — но безрезультатно. Все плоскости этого, скошенного к вершине, прямоугольника чисты. Пытаюсь засунуть в карман — не лезет. Эх… сумку бы какую, или ткани кусок — но ничего тут нет, ведь если даже и было — всё истлело. Закрываю замки и пытаюсь приподнять ящик — слишком тяжёл. Всё, что мне удаётся, так это слегка его сдвинуть.

Ладно — я сюда вернусь. Обязательно. Кладу брусок на короб и возобновляю осмотр.

А осматривать, собственно-то уже и нечего. Я совершил практически полный круг и вернулся к тому шлюзу, через который попал сюда. Вот разве только шкафы непонятные. Большая их часть открыта и они демонстрируют мне своё пустое нутро. Но пара — закрыты и я открываю дверку одного из них.

Дверка легко откидывается и из глубина шкафа на меня смотрит… рыцарь. Самый натуральный рыцарь в полном доспехе. Когда-то я увлекался картинками античных доспехов, поэтому сразу опознаю — и ботинки «медвежья лапа» и шлем «жабий рот», панцирь правда странный — не то ламинарный, не то просто кираса с декоративными насечками. Наручи, поножи — полный комплект, короче. Только меча не хватает. Угу. И боевого копья. Что за бред? Тут? На древней базе сгинувшей Империи — античный доспех?

Протягиваю руку и слегка толкаю фигуру в грудь, что бы убедиться, что это не мираж и не галлюцинация. Доспех пружинит под моими пальцами, в потолке шкафчика вспыхивает ярким жёлтоватым светом лампочка и рыцарь выкатывается из своего заточения на меня. На всякий случай делаю несколько шагов назад. Фигура приближается, быстро разворачивается ко мне спиной и неподвижно замирает. Обхожу её по дуге. Красив, зараза. Лампочка эффектно подсвечивает броню и, пока я обхожу замершую фигуру, её зеркальная поверхность расцветает бликами.

Ну, полюбовался и будет. Несильно, как и в первый раз, толкаю фигуру в спину и внезапно доспех раскрывается как раковина, приглашая меня внутрь.

Да это же скафандр! Непривычный, странный — но несомненно он. Пытаюсь в него залезть, но не помещаюсь. Засовываю голову в шлем — снаружи он выглядит монолитным, но оказывается прозрачным изнутри, обеспечивая хороший обзор.

Скидываю свой скафандр и повторяю попытку, поочерёдно вставляя руки в рукава и просовывая ноги в сапоги. В этот раз — удачно. Он самую малость мне великоват и я ощущаю себя как ядрышко внутри слишком большой скорлупы ореха. Но едва створки брони-раковины смыкаются, как внутренняя часть как-то раздувается и плотно облегает меня. Несколько секунд ничего не происходит, а потом на стекле шлема появляются какие-то шкалы, индикаторы и световые обозначения.

— Модуль готов к эксплуатации, — слышу я приятный женский голос. — Тест систем завершён. Обнаружена нехватка энергии. Рекомендовано пополнить запас энергии до нормы. Остальные системы функционируют штатно.

— Кто здесь? — Ничего более умного мне в голову не приходит.

— Для пополнения запаса энергии необходимо указать личный индекс. — Игнорируя мой вопрос продолжает голос.

— Какой индекс?

— Сообщите ваш личный индекс, — всё так же благожелательно продолжает неведомая собеседница.

— Эээээ… 875АЗ243 дробь 755ФДЕ! — наобум выпаливаю ряд цифр и букв.

Девушка замолкает и через паток секунд с печалью в голосе сообщает:

— Извините, я не могу принять ваш индекс. Подобный код отсутствует в моей базе.

— И что?

— Перевожу ваш модуль в гостевой режим.

На экране гаснет часть индикаторов и шкал.

— Эй, погоди, милая. А что с воздухом? Я дышать-то могу?

— Запас дыхательной смеси соответствует стандарту.

— А стандарт это сколько? В часах?

— Стандартный запас, — всё тем же приветливым голосом сообщает она мне, — составляет сто семьдесят часов.

— Ого…

— Чем я ещё могу вам помочь?

— А пожр… еда есть?

— Питательная смесь будет изготовлена после отправления вами физиологических потребностей.

Она замолкает и через пару секунд продолжает:

— Запас энергии не позволяет вывести синтезатор на полную мощность. Список блюд и напитков сокращён. Необходимо пополнить запас энергии.

Снова замолкает.

— Для пополнения запаса энергии необходимо указать личный индекс.

Чёрт. Это мы уже проходили.

— Гостевой режим, — не желая ходить по кругу прерываю её.

— Гостевой режим активирован.

— Чёрт. — Бормочу себе под нос. — Жрать охота.

— Питательная смесь будет изготовлена после отправления вами физиологических потребностей.

Тьфу ты. Слышит… погоди, кое что меня настораживает:

— Это как — после физиологических? Ты чем кормить меня собралась?

— Отходы вашей жизнедеятельности будут очищены, переработаны, насыщены питательными элементами и предложены вам в виде пасты или напитка. Энергии недостаточно. Для пополнения…

— Всё. Стой. Я уже не хочу есть.

Девушка замолкает, а я пробую сделать пару шагов в этом облачении. А весьма удобно! Полное ощущение, что я иду без скафандра — будто в одном комбезе по станции.

Ну да ладно. Воздух есть, в сортир мне не хочется, есть… Не — потерплю. Надо выбираться и искать либо свой корабль, либо… а вдруг тут до сих пор древний Крейсер лежит? Или… моё воображение распаляется — Линкор Старой Империи. Или даже — авианосец припаркован? Ух… Да хоть шлюпку… Нагружу её золотом…

С этими мыслями выбираюсь из купола через шлюз. Кстати — для открытия двери ребусов решать не пришлось. Около стены двери присутствовала самая прозаическая кнопка. Нажал — и стена отъехала, освобождая проход. Да… понять логику древних — сложно…

В очередной раз оглядываюсь. Когда я спешил к куполу — не до того было. Теперь, уже спокойно, можно осмотреться. Замечаю какие-то приземистые ангары, несколько высоких цилиндрических зданий — сильно смахивающих на танки для хранения газа или нефти, ещё какое-то высокое здание. Поодаль торчат вверх конструкции с чем-то напоминающим солнечные батареи. Ещё дальше — какие-то, немного возвышающиеся над поверхностью платформы.

— Эй, ты тут? — окликаю свою виртуальную спутницу.

— Да, чем могу помочь?

— А карта базы есть?

— В гостевом режиме доступна только 2Д модель. Для 3Д необходимо перейти в режим полной авторизации. Назовите ва…

— Давай 2Д, — прерываю её.

На лобовом стекле шлема зелёными линиями высвечиваются контуры зданий. В центре загорается точка — наверное это я.

— Скажи, — решаю идти напрямик: — А ангары для кораблей тут есть.

— Да.

На экране часть прямоугольников закрашиваются зелёным. Ага! Направляюсь туда и вся карта начинает ползти по экрану относительно точки по центру. Ну, точно — это я. Разворачиваюсь в сторону тех, немного возвышающихся платформ.

— Скажи, — я протягиваю руку, указывая на приземистые ангары: — А там что?

Четыре, расположенных в ряд прямоугольника тут же начинают моргать.

— Эти?

— Да.

— В указанных корпусах расположены фабрики по производству и ремонту охранно-сервисных механоформ.

Ясно. Буду-ка я от них держаться по дальше. Меняю направление, что бы обойти их по дальше — мало ли что им взбредёт в их мозги. Приближаюсь к платформам — ба, да это же типовые посадочные площадки! Вот только размерчики… На такой и четыре анаконды поместятся.

— А корабли сейчас есть на базе?

— Уточняю, — её голос замирает и спустя несколько секунд она возвращается ко мне:

— Данная информация не доступна пользователям в гостевом режиме. Пожалуйста, авторизуйтесь.

Ладно. Сам разберусь — должен же там быть спуск вниз!

Забираюсь на платформу и начинаю по ней бродить в поисках люка. С одного края точно имеется нечто, близкое к искомому. Бреду туда.

— Внимание! — привлекает моё внимание девичий голос. — Обнаружена активность механоформ. Просьба соблюдать спокойствие.

На всякий случай замираю — из одного приземистого ангара-фабрики, вылетают несколько двух-бубликовых. Несколько секунд они висят неподвижно, а затем направляются ко мне.

— Сохраняйте спокойствие.

Ну, стою неподвижно, типа спокойно.

Дроиды приближаются и начинают нарезать круги надо мной.

— Внимание! Обнаружен сбой контрольных сумм механоформ!

— Чего?

— Рекомендуется активировать защитные системы.

— Ну так активируй!

— Недостаточно энергии. Для пополнения…

Под брюхом одного из дроидов вспыхивает огонёк и что-то сильно толкает меня в живот. Не достаточно сильно что бы опрокинуть — но неприятно.

— Активизация защитных систем невозможна! Рекомендация — найти укрытие.

Ну, умничка! Я уже и сам догадался. Резво несусь к тем подобиям люков.

— Дверь открой! — кричу девице.

— Доступ в ангары возможен только при авторизации. Назовите ваш индекс.

Несколько чувствительных ударов в спину заставляют меня потерять равновесие и о люка я докатываюсь скребя брюхом по покрытию площадки.

— Сдурела?! Меня кончат сейчас! Я же гость!

Ещё несколько пинков по, пардон, заднице — там начинает ощутимо припекать. Чёрт! А ведь он держит огонь дроидов! Охренеть…

— В связи с аварийной ситуацией вам присвоен временный допуск по разряду Гость 2.

Створки люка передо мной раскрываются и я рыбкой ныряю внутрь.

— Информирую, что допуск Гость 2 временный и по прекращению аварийной ситуации он будет отменён.

— Хорошо-хорошо.

Оглядываюсь — вниз ведёт обычная решётчатая лестница. Начинаю спускаться по ней.

— Внимание! Вы находитесь в закрытой для неавторизированного персонала зоне. Ваш ДНК код считан…

— Ой! — что-то колет меня в спину.

— И по прекращению аварийной ситуации вам будет необходимо предстать перед следственной комиссией касательно неавторизированного нахождения в запретной зоне. Вы имеете право не отвечать на задаваемые ва…

— Да понял, я, понял. — прерываю её, продолжая спуск вниз.

Ещё несколько пролётов и я оказываюсь на просторной платформе. Без возможности дальнейшего спуска вниз. Лестницы-то вниз есть, и их несколько — но все огни подняты на манер подъёмных мостов древних замков.

— Эй, ну, ты лесенки-то — опусти.

— Доступ к кораблю закрыт. Необходимо авторизоваться.

Тьфу ты!

Подхожу к краю платформы и облокачиваюсь на ограждение.

— Внимание! Фото и видео съемка запрещена.

— А рисовать можно?

— Рисовать… зарисовывать… делать наброски… шаржи… карикатуры — запрещено.

Зануда!

Перегибаюсь над ограждением и смотрю вниз. А там есть на что посмотреть.

Внизу, занимая всю площадь и так немаленькой площадки, в окружении каких-то труб, шлангов, лесенок и проводов застыл корабль. До размеров современного крейсера он не дотягивает, но заметно, что он в несколько раз крупнее моей анаконды. Его округлые формы завораживают и манят — из его каждой детали прёт мощь Древней Империи. Пытаюсь рассмотреть оружие, но его не видно, наверное оно скрыто в корпусе. Рубки или кабины пилота тоже не видно — скорее всего и она запрятана где-то в недрах его корпуса.

— Что это? — несколько сдавленным голосом спрашиваю у своей виртуальной спутницы.

— Средний сторожевик класса Кречет. ТТД и ТТХ закрыты для неавтори…

— Всё-всё, я понял.

Так. Теперь я отсюда — без этой пташки не уйду. Надо только верёвку найти подходящую.

— Что там, на поверхности?

— Данных нет. Необходима проверка.

Ладно. Всё одно верёвку или шланг или… да что угодно длинное там искать. Поднимаюсь наверх и опасливо высовываю голову из за обреза люка.

Бдыщь! Перед глазами вспыхивает белый огонь и я пытаясь укрыться отшатываюсь от проёма.

— Ну ты как? — надо мной склоняется Ариша: — В норме? Идти можешь?

— К-куда ид-дти?

— К брату Тоду. Он, как только узнал, что ты в мед центре появился — уже два раза звонил, про тебя спрашивал. Переживает.

Киваю головой, с трудом возвращаясь к этой реальности. Я же только что был на древней базе! Меня что — убили? Последнее я говорю вслух и врач начинает успокаивать меня:

— Да, вас убили. Попадание в голову. Но вы не переживайте, сейчас вы в норме. Хотите успокоительный поставлю?

Отрицательно мотаю головой и пытаюсь встать. Ариша мне помогает и, поддерживаемый ей я бреду к Тоду, пытаясь по пути привести мысли в порядок.

Так. Сейчас каемся за проваленную миссию и выклянчиваем отпуск. По ранению, точнее — смерти. Имею право — моральная травма и всё такое. Потом — на корабль и назад, на базу.

До конца составить план не успеваю — Ариша вталкивает меня в знакомый кабинет и усаживает за стол.

— Ну ты как? — напротив усаживается Тод.

Неопределённо что-то мычу в ответ.

— Ну, ты приходи в себя, — он, перегнувшись через стол, одобрительно похлопывает меня по руке:

— Молодец! Справился!

— Ээээ… что? Я же потерял конт???

— Да фигня этот конт. Там хлам был.

— Что, простите?

— У нас была утечка, — он встаёт и начинает прохаживаться в своей любимой манере.

— Вот мы и проверили, тобой.

Видя как я напрягся, Тод поспешил меня успокоить:

— Тебе же ничего не грозило?

— Да меня того, убили вроде как. А вы — не грозило.

— Но ты же сейчас здесь, — положив руку мне на плечо встряла в разговор Ариша. — Всё в прошлом. Ты тут, жив и здоров, да?

— Нет! Я чуть не задохнулся! Я там… — осекаюсь, что бы не сболтнуть лишнего.

— Да, мы в курсе, — спокойно глядя на меня продолжает Тод. — И про бой на поверхности и про ту базу. Мы всё знаем.

— И что?

Его лицо становится жёстким.

— Ересь должна быть искоренена. А древняя — тем более! И скажи мне, — он нависает надо мной, опершись руками о столешницу: — Что ты на той базе видел? Записи, документы… что ты там видел. Говори — это для твоего же блага!

Отвожу взгляд — не мне с ним в гляделки играть.

— Да ничего не видел. Скаф старый нашёл, в моём воздух кончился, ну а как вылез, так…

— Откуда вылез? — в его тоне нет и следа доброты или участия.

— Ну там купол был. Но внутри — всё в труху. Вот только скаф целый был и…

— И что?

— Золото. Ящик слитков. Правда, без клейм, но — точно золото. А ещё — навершие у лазера — оно тоже золотое было. Надо бы сгонять туда, а?

— Алчность. — Он смотрит куда-то поверх моей головы. — Алчность — и глупость, вот, что погубит мир.

Тод возвращает взгляд на меня.

— Золото? В слитках и без клейм? Мде… Странно. Уж ты-то должен был знать — в той Империи бардака не терпели и оставить ящик золота — и без клейм?!

— Это не золото, — снова вступает в разговор Ариша.

— Как не золото? Я же держал его в руках?!

— Латунь. Блестит так же, а в вакууме — точно не отличишь. Древние были прагматиками. Ну сам подумай — стали бы они орудия периферийной охраны золотом отделывать?

Пожимаю плечами:

— Да кто их знает. Древние же…

Тод согласно кивает:

— В любом случае — ты со своим заданием справился, и — он делает паузу — Заслужил награду.

Поднимаю на него взгляд:

— И какую?

— Достойную. Да, пока не забыл. Я направил на ту планету Третий Ударный. У них как раз по плану тренировки по планетарному бомбометанию. В приближенной к боевой обстановке. Это я так, на всякий случай, говорю. А то — залетит кто в закрытую систему… а потом жалуются, корабль мол разбили и всё такое.

Киваю. Жаль, но и про ту базу и про того Кречета можно забыть — расхреначат всю планету. Целым флотом-то. А жаль.

— Теперь о награде. Вот. — Тод складывает руки за спиной и снова начинает мерить комнату шагами.

— Ты уже познакомился с новинкой Федерального флота.

Вопросительно склоняю голову.

— С их Корветом. Так вот — не стоит думать, что мы, Империя, стоим на месте. Мы подготовили им достойный ответ.

— Осмелюсь спросить — какой?

— Имперский Резак! Это наша новейшая разработка и ты! — он направляет на меня палец, вызывая воспоминания, как родители отучали меня показывать на кого-то пальцем, — ты испытаешь его первую, опытную модель! Это великая честь — для такого грешника как ты.

Бормочу слова благодарности.

— Иди, отдыхай, а как будешь готов — оба идите на корабль и приступайте к испытаниям.

Встаю и, поддерживаемый Аришей направляюсь к дверям, но у дверей оборачиваюсь:

— Вдвоём это с кем? С Аришей?

— Много чести посылать сестру на такое дело. Со своим богомерзким андроидом.

— С кем???

— Со своим Бродягой! Я не зверь. Любой, доказавший свою разумность, имеет право на самореализацию. Но твой… хм… субъект, в своей попытке стать подобным нам, переходит все границы. Я пока закрываю на это глаза… но…

Тод вздыхает.

— Всё. Иди. И постарайся не разбить корабль — всё же это экспериментальный образец!

Выхожу за дверь и на гране слышимости слышу его бормотанье:

— Ну а погибнет, не велика потеря.

 

Глава 12

За дверью Ариша протянула мне тонкую папку с бумагами.

— Вот. Это направление на тестирование Резака. Бродяжку я уже проинформировала, — она немного помолчала и добавила:

— Ты с ней, того, по аккуратнее давай.

— С Бродягой-то? А чего с ним станет? Он же — железный.

Ариша смерила меня недовольным взглядом и вздохнула:

— Эх… как был ты мужланом, так и остался. Ладно. Иди, тестируй новую игрушку. Потом отчёт сдашь по форме ОИС-17/Т.

— Что? Писанину разводить? Дык я ж не клерк какой. Бортовой всё запишет — вот вам и отчёт.

— Иди, не умничай. Пословицу забыл?

— Какую?

— wer das Überreste schreibt

— Чё?

— Серость. Кто пишет — тот остаётся. Ты же хочешь остаться в Инквизиции?

— Уже и не знаю. Тод латынью мучает, ты тоже какой-то ахинеей грузишь. Пойду я, а?

Ариша не ответила и, не удостоив меня ответом, удалилась по своим делам. Гордячка, что сказать. Ну и ладно.

Сверяюсь с бумагами в папке — Резак должен ждать меня на 40 площадке.

Когда передо мной распахнулись створки ворот, ведущих к платформе № 40 я сначала решил, что попал не туда.

Что я ожидал увидеть?

Мощь. Силу. Грозную красоту неизбежного и неотвратимого наказания. Карающую длань Империи. Мрачную решимость и демонстрацию неизбежности мучительной смерти отступников Имперского порядка.

А что увидел?

Кра-со-ту. Мечту пилота и недостижимый идеал для тех, кто не вступил на Имперскую тропу чести.

Утончённые, плавные изгибы сверкающего, зеркально-белого корпуса кое где прерывались тонкими линиями стыков бронелистов. В таких местах молочное зеркало оттенялось проступающим откуда-то из корпуса неярким, синим сиянием. На белой доминанте тела корабля органично смотрелись серые, копирующие изгибы корпуса, технические люки. От носа к корме он плавно расширялся по всем четырём плоскостям, перетекая в пару крыльев, увенчанных на конце гондолами дополнительных двигателей и уходя вниз подобием киля. Первая ассоциация, что пришла мне на ум — птица. Огромная белая птица, раскинувшая крылья перед тем как взмыть в воздух.

Я сглотнул и подошёл по ближе, напрочь забыв об окружающем меня мире.

Даже подушки опорных лап были отделаны в соответствии с общем стилем — они сочетали в себе комбинацию белого и серого цветов, кое-где перемежаемую серебристыми вставками. Я подошёл поближе и провёл рукой по цилиндру с гидравлической жидкостью, ожидая ощутить маслянистую влажность гидравлической смеси, неизбежно протекающей сквозь сальники. К моему удивлению, ладонь осталось сухой и чистой. Присмотревшись, я обнаружил, что уплотнители есть, но они выполнены из матово серебрящегося материала, мягко пружинящего под пальцами. Однако…

Задрав голову я окинул взглядом брюхо корабля — там сохранялся тот же подчёркнуто-изящный стиль всего корпуса, не осквернённый различными грубыми и прозаическими техническими значками и надписями типа «не трогать», «220 — сюда» и «не более 3 атм.».

Делаю несколько шагов назад и моему взору предстаёт двигательная группа и я чувствую как, помимо моей воли, у меня отвисает челюсть — подобного я не ожидал. Прямо из центра корпуса на меня смотрит огромная дюза главного двигателя. Наверное, если я бы встал на ёе нижнюю кромку, то мне бы не хватило длины рук, что бы дотянуться до её верхнего края. Отступаю ещё на несколько шагов и теперь вижу все двигатели корабля. С главным двигателем соседствует пара основных — они много меньше главного, но я бы без труда смог усесться внутри любого из них. Ещё дальше — из окончаний гондол, на меня смотрят ещё дюзы.

Господи! Да сколько же их тут! С таким количеством и ощущаемой мощью эта птичка должна летать не хуже любого истребителя. Криво усмехаюсь представив выражение пилотов всех этих Кобр, Вайперов и Даймондбеков, которые на свою глупость, решат посоревноваться с Имперским Резаком в скорости. Действительно — этот корабль достоин известного лозунга контрабандистов и курьеров — «Нас не догонят!».

Не пригибаясь, прохожу под корпусом к носу, отмечая оружейные люки. Интересно, что за оружие уже поставили на эту птичку? Надо бы техничку глянуть. Приглядываюсь к брюху сильнее… так… ну вот эти два люка явно под стволы средних калибров… так… а это что?

Практически на самом носу корабля тонкими линиями очерчен крупный, со сглаженными углами, квадрат ещё одного люка. Тут что — они предусмотрели и место под Главный калибр?! На этой птичке со скоростью истребителя, они поставили, ну, предусмотрели как минимум ствол линкора??? Не верю и открываю техническую документацию в разделе «Оружейные Системы».

Мде… если верить описанию, а поступать иначе у меня причин нет, то эта пташка может нести один сверхкрупный калибр, пару крупных и четыре средних.

Захлопываю буклет и приваливаюсь спиной к удачно оказавшейся рядом опоре. Правда, тут же дёргаюсь — неохота о гидравлику новый комбез пачкать. Но, вспомнив о том, серебристом уплотнителе, успокаиваюсь.

Действительно… Имперские инженеры сотворили чудо — с таким вооружением и таким двигателями… Да это просто невероятно! И с таким внешним видом! А если и внутреннее содержание, хоть на половину соответствует тому, что я сейчас вижу…

В голове проскальзывает шальная мысль — корабль, вот он, вся документация на него у меня в кармане, я указан как собственник… ну и чего мне бояться? Сейчас — быстро со Станции свалю и… и брат Тод замучается меня искать, благо Галактика большая, даже для длинных Инквизиторских лап.

А ведь может и получиться, думаю я, направляясь к опущенному трапу.

У трапа меня поджидал ещё один сюрприз — молодая красотка, подчёркнуто модельной внешности — длиннющие ноги, аппетитная попка, высокая грудь — я с трудом оторвал взгляд от этого торжества красоты, упакованного в облегающий белый комбинезончик с синими полосками, успешно сочетающимися со стилем Резака.

— Здравствуйте, — мелодичным голоском поприветствовала меня дива.

Ого! Она что — в комплекте с кораблём идёт? Тогда я согласен тестить эту… этих красоток.

С некоторым усилием перевожу взгляд с выдающихся форм на крайне симпатичное личико, обрамлённое волнами светло-русых волос, что бы тут же утонуть в огромных синих глазах. Не, в глазищах. Анимешно-хентайные красотки, при виде подобных, должны начать массовые суициды и строем направиться в монастырь. Вот уж не ожидал, что подобные экземпляры могут произрастать в нашей Вселенной.

— Кхм… эээ… Здрасте!

Дива мелодично смеётся, довольная произведённым эффектом:

— Я ваш второй пилот и инженер.

Что? Это умеет пилотировать? Зачем это ей? С её-то данными — толпа пилотов будет рада просто отвезти такую куда попросит.

— Ээээ… кто? — Пытаюсь не ударить в грязь лицом перед ней, но что-то все мои остроты, вкупе с комплиментами теряются. В голове такой вакуум, что если сравнить с забортным — там просто твердь пространства.

— Ваш пилот, капитан. Ваш второй пилот. — С придыханием на слова «ваш» произносит она. И так эээ… завлекательно придыхает, что я того уже…

Так. Стоп. Я жду Бродягу. Он что-то такое с собой сотворил, что даже железный Тод высказал своё недовольство. Красотка — это хорошо. Отправлю её в каюту — должна же быть на этом совершенстве каюта? Большая и красивая… под стать кораблю. С большой кроватью… интересно — а балдахин над кроватью есть? Хотел бы я проснуться на кровати с балдахином с… Стоп! У меня дело.

Оглядываю ангар в поисках Бродяги:

— Второй пилот, да? — говорю, стараясь не смотреть на диву. Чёрт, ну где этого монстра носит?! Лететь пора, а он шляется где-то. Не нарвался бы на инквизиторов — если уж Тод раздражён был…

— Да, мой капитан, — снова, с придыханием произносит девица. — И я готова полностью служить Вам… Всем… чем могу.

Моё воображение тут же демонстрирует некоторые сценарии этого служения. В каюте.

Да что за чёрт! Мне дело делать надо а она тут…

— Капитан!

Оборачиваюсь что бы увидеть девицу, весьма эротично привалившуюся к трапу.

— Мы готовы к полёту. Я и корабль…

Сглатываю внезапно подступивший к горлу комок — верхняя застёжка комбинезончика расстегнулась и моему взору предстают пару холмиков под персиковой кожей.

Ладно. Последняя попытка. Киваю ей — мол, поднимайся на борт и отворачиваюсь, доставая комм.

— Бродяга?! Где тебя носит?!

Он не отвечает и прерывает связь. Что за дела? Он что, совсем охренел? Через несколько секунд — пока я наливался законной яростью набирая ему сообщение, комм пискнул, информируя меня, что получено новое сообщение. Открываю — ну да, от него.

«Я на борту. К взлёту готов.».

Поднимаюсь по трапу одновременно восхищаясь качеством отделки ступеней — с подсветкой под каждой, и ругая Бродягу одновременно. И как он, гад железный, сумел мимо меня прокрасться? Или он изначально был в рубке и ржал надо мной?

Захожу в рубку — тут тоже всё выдержанно в том же стиле, что и снаружи. То же преобладание благородного белого цвета, кое-где оттенённого хромом. И — синие писалки, то есть подсветка. Синяя. Везде. Даже на палубе, около моего кресла синеет какая-то линия. Оглядываюсь в поисках Бродяги, морально готовясь увидеть какого-нибудь монстра. Не зря же Тод… Но в рубке никого нет. Практически никого — только из-за подголовника левого кресла виднеется русая макушка. Чёрт. Лететь пора, а он шляется где-то. Набираю в грудь воздуха и максимально грозно ору на весь корабль:

— Бродяга! Твою ж… — осекаюсь, косясь на кресло второго пилота — там какое-то шевеление. Продолжаю всё так же громко, но стараясь обойтись без ругани:

— Кхм… Бродяга. Тут капитан. Ты где?

Краем глаза замечаю как в мою сторону разворачивается то самое левое кресло и с него встаёт девица.

— Капитан. Второй пилот покорно докладывает о готовности к взлёту и готовности приступить к своим обязанностям. Как к прямым, так и… — она замолкает, видя как я от неё отмахиваюсь:

— Погоди, не до тебя. Мой напарник пропал.

— Может я смогу заменить его вам, мой капитан?

Чёрт. Опять это придыхание — теперь на слове «мой».

Натягиваю на лицо максимально строгое выражение и разворачиваюсь к ней всем корпусом, предварительно максимально расправив плечи и выпятив грудь.

— Так. Девушка. Ваше желание приступить к исполнению своих обязанностей — похвально. Но сейчас мне нужен мой, — я делаю ударение на последнем слове, — мой напарник. А не красивая задн… эээээ… девушка. Нам испытания проводить. А это — ого-го!

— Ну так я же лучше! — девица эффектно закидывает ножку, весьма стройную, чёрт побери, на торпеду и начинает делать вид, что поправляет застёжку сапожка, весьма гибко изогнувшись.

— Послушай, — устало отвечаю ей, стараясь не смотреть в сторону ещё больше расстегнувшегося комбинезона.

— Мне нужен напарник. Я его знаю давно. Мне с ним спокойнее. А ты… нет, я не спорю — ты прекрасна, но… ээээ… иди, скафандр одень. Мало ли что.

Девица надувает губки и отходит к шкафчику со скафандрами.

Нет, ну где этого Бродягу носит?!

— Мой капитан, — спустя пару минут, за которые я успеваю провести беглую инспекцию модулей корабля, снова обращается ко мне она. — Ваш второй пилот и инженер готов к исполнению обязанностей. Бортовой позывной — Бродяжка.

— Хорошо, — киваю, не поворачиваясь.

— Раз уж мой напарник… ээээ… какой позывной?

— Бродяжка.

— Что? Бродяга, ты?!

— Я. — Девица несколько мгновений смотрит на меня копируя взгляд оленёнка из старого детского мультика, но потом, прочитав мой взгляд, опускает глаза в пол:

— Ну я подумал… — ла, что в таком виде тебе будет приятнее находиться в рубке. И Ариша меня поддержала.

— Ты?! Да ты совсем…

— Мы так старались. — она закладывает ногу за ногу и начинает что-то чертить носком сапога скафа по белому полу — вся её фигура выражает раскаянье.

— Вы старались? Да вы обе что? Совсем сдурели?

— Мы думали, что тебе понравится. — Она поднимает на меня взгляд. — Мы столько порно просмотрели, столько моделей проанализировали. Этот корпус — Бродяга провидит ладонями по своему телу, к счастью скрытому скафом. — Нам его по спец заказу сделали. С полным анатомическим набором. Хочешь покажу? — она начинает расстёгивать скафандр.

— НЕТ!

Сажусь в кресло и пристёгиваюсь.

— Готовность к взлёту?

— Мы готовы, мой капитан.

Сжимаю зубы, что бы не нагрубить и начинаю поднимать корабль.

— Есть отрыв, мой капитан!

И так вижу. И что — он… ээээ… она теперь так и будет меня именовать?

— Да, мой капитан. С тобой всюду и везде.

Упс… надо за собой следить теперь.

Направляю корабль к щели шлюза. Резак гораздо крупнее привычной конды и, дождавшись, когда в шлюзе и на подходе к нему не окажется никого, начинаю медленно заводить его в щель прохода, подсвеченную синим сиянием силового поля и прожекторами.

Хрясть!

Корабль не вписывается в проход и застревает.

Сдаю назад и прицеливаюсь заново.

Хрясть!

Нэ лэзэт… Меня окликают с диспетчерской башни:

— Эй, на яхте. Вы проходить будите? Или так елозить туда-сюда? Смотри, ещё раз застрянешь — оштрафую.

Бормочу в ответ извинения и снова сдаю назад. Новая попытка — и опять неудача. Отползаю вглубь станции.

Мде… а время-то идёт. На выход со Станции дают пять минут — не успею, расстреляют нафиг. Готовлюсь к новому заходу, но меня, едва я нацеливаюсь на центр шлюза, окликает Бродяжка:

— Мой капитан, а вы инструкцию читали?

— Нет, а что там читать — все они стандартные.

Хрясть!

Задний ход.

— На яхте! Вам штраф четыре сотни. Ещё раз застрянешь — расстреляю. Нам и так после тебя весь шлюз красить.

Мде… Не понимаю я — как выходить на этом творении Имперского гения.

— Мой капитан, позвольте мне вывести корабль.

— Тебе? Ты же ни разу не пилотировал?!

— Пилотировала, — поправляет меня Бродяжка. — Но я скачала себе все данные этого корабля, в том числе и последнее обновление от производителя. Ну дайте мне шанс реабилитироваться, а?

Встречаюсь взглядом с её глазами, полными мольбы и уступаю.

— Валяй. — Откидываюсь на спинку кресла, демонстративно складывая руки на груди.

Корабль медленно подплывает к шлюзу, что-то жужжит и на индикаторе загорается лампочка, показывающая, что посадочные опоры полностью выдвинулись из корпуса.

— Ты что творишь? Сдурела? Шасси убери — гробанёмся…

Но, вопреки моим ожиданиям, Резак плавно проскальзывает сквозь щель шлюза.

— На яхте! — снова окликает диспетчер. — А что, вот так сразу не могли что ли? Счастливого полёта и всё такое. Комики, блин.

Резак убирает шасси и, заметно прибавив скорости, начинает резво — для своей туши, удаляться от Станции. Некоторое время молчу, осмысливая произошедшее.

— Послушай… ээээ… Бродяжка…Как?

— О, это просто, мой капитан. Недокументированная особенность — при убранных шасси почему-то не складываются люки загрузки боекомплекта в гондолах. Вот вы ими и цепляли. А как я шасси выдвинула — так они сразу и сложились. Обещали исправить в последней прошивке ПО БК корабля.

Она замолкает и передаёт управление мне.

Ну вот — самое время проверить эту пташку в деле. Отойдя на приличное расстояние от Станции начинаю тестить различные режимы. Для начала проверяю ходовые качества — быстр Резак, очень быстр. В базовом обвесе показывает на форсаже за три сотни узлов. Эдак я гарантированно уйду от любой опасности, сдержал бы щит только. Устанавливаю оптимальный скоростной режим и начинаю вертеть различные фигуры пилотажа — а вот с маневренностью всё плохо. Такое впечатление, что на маневровых инженеры решили сэкономить. Туша корабля разворачивается медленно, с трудом, навевая неприятные воспоминания о бывшем у меня когда-то Тип-9. Но то же был грузовоз, а это — боевой. Странно. Ладно, может мне просто кажется так.

Активирую оружие. Вооружение так себе — три лазера и четыре средних пулемёта. Хорошо, что хоть пулемёты на турельных подвесах — не надо за ними следить, сами наведутся. Деактивирую оружие и выставляю курс на навигационный буй системы. Там всегда крутятся разные темные личности — вот на них и проведём боевые испытания.

Плавно соскальзываю в сверхскоростной режим и начинаю разгоняться целясь на буй. Едва я успеваю удалиться от планеты, как корабль начинает трясти и вспыхивает индикатор перехвата.

— Мой капитан! Нас перехватывают!

— Сам вижу! Кто?

— Анаконда, мой капитан.

Ха… а это интересно. На своей-то конде плевать я хотел на подобных. А вот на этой лайбе… ну, сейчас разберёмся чего она стоит в честном бою.

Сбрасываю скорость и позволяю выдернуть себя назад, в обычное пространство.

— Комп… ээээ… Бродя…жка. Цель!

Слева от радара загорается проекция модели Анаконды. Скашиваю глаза в нижний левый угол — где высвечивается паспорт цели. О как — Федерал. Целый Федеральный Агент. Хреново наша СБ работает — Федерал и в Тронном мире Империи. Ну да ничего — сейчас я это исправлю. И рапорт накатаю. Потом.

Медленно… очень медленно разворачиваю Резак курсом на Анаконду. Она идёт встречным курсом и её пилот молчит — наверное копается в базе, пытаясь определить кого он выдернул.

Спустя пару минут эфир оживает:

— Неопознанный корабль! Остановитесь!

— Чего ради?

— Я должен просканировать вас.

— Зачем? Разве мы встречались?

Некоторое время он молчит. Ещё бы — выдернул не пойми что, и это — не пойми что как бы по крупнее его корабля.

Меж тем на лобовом стекле вспыхивает индикация «Обнаружено Сканирование».

За всё это время мы пролетаем мимо друг друга и я вновь с трудом разворачиваюсь в его сторону.

— Ээээ… неизвестный корабль. Идентифицируйте себя.

— Имперский Резак.

— Что-то я не слыхал про такого. — В его голосе слышно неподдельное удивление.

— Новейшая разработка, — снисходительно поясняю ему: — Только с верфи. Вот, испытываю.

— Ух ты… — теперь неуверенность в его голосе сменяется почтением. — Здорово. А мы всё на старье гоняем… И как?

— Ну, как тебе сказать? Внешне нравится?

— Да, красив!

— Вот, а внутри… ммммм…

— Везёт тебе, — уныло констатирует он но внезапно оживляется: — так ты же в розыске!

— Я?

— Ты! Вот! — он подносит к камере какой-то листок. — Вот постановление на твой арест и… — Агент подносит бумажку к свои глазам: — за множественные враждебные действия в системе Neche.

— Признавайся — был там?

Печально киваю.

— Именем Федерации! — От него так и прёт пафосом. — Ты, за совершённые преступления против Федерации Свободных Миров, объявляешься арестованным. Отключай щиты и ложись в дрейф до…

— Слышь, Агент, — прерываю его я: — а ты не того? Это центр Империи. Я — на спец задании от Имперской Инквизиции. И ты, вот так просто хочешь меня заарестовать и конфисковать новейший корабль? Не слипнется?

Но агент непробиваем:

— Ты арестован. При сопротивлении… — и, не дожидаясь моей реакции открывает огонь.

Ну что за нафиг. Вот же, только вылетел, и сразу в драку.

— Бродяга, стволы обнаж… ээээ… активируй.

— Слушаюсь, мой капитан. Я, кроме стволов готова много чего обнажить — для тебя, сладкий.

Брррр… нас тут убивать будут а он… она!

— Потом! Всё потом! К бою!

— Конечно, милый.

Но оружие всё же активирует. И то хорошо…

Мы снова сходимся, успев за время диалога разойтись почти на четыре километра. Агент открывает огонь первым и мои поля вспыхивают от его попаданий.

Перевожу турели в автоматический режим и отвечаю ему залпом из всех лазеров. Спустя миг подключаются пулемёты. Теперь очередь вспыхивать приходит его полям.

Сходимся и я вижу как он отрабатывает по мне из картечницы — на такой короткой дистанции это может быть опасно, но поле выдерживает, хоть и проседает прилично. Сбрасываю скорость и привычно врубаю реверс тяги, подрабатывая маневровыми что бы удержать его в прицеле.

Куда там! Анаконда с недоступной мне грацией проскальзывает надо мной и всё, что я успеваю — это всадить несколько импульсов в её брюхо.

Расходимся и я выжимаю до упора джой, пытаясь развернуть резака мордой к ней. Корабль поворачивается — но медленно, очень медленно.

А агент не теряет времени и моё поле начинает спадать под его залпами.

К чёрту разворот!

Перекидываю всю энергию на двигатели и отрываюсь от него на форсаже. Меня вжимает перегрузкой в кресло и я вижу как столбец индикатора скорости взлетает выше трёх сотен. Оторвавшись на три километра вырубаю полётного помощника и относительно быстро разворачиваюсь — вовремя. Анаконда уже в пределах досягаемости моих лазеров. Как, впрочем, и я для него. Включаю помощника и мы сходимся, осыпая друг друга залпами.

Его поле падает и мои четвёрка моих пулемётов впивается трассами залпов в обнажённую тушу Анаконды.

Увы, но моё поле ненадолго переживает его. Резак сотрясается от попаданий. Целостность его корпуса стремительно падает — но недостаточно быстро.

Расходимся.

У меня остаётся половина, у него — меньше трети.

Сближаемся — и тут он накрывает меня залпом картечницы. Был бы я чуть по манёвреннее — успел бы отвернуть морду, но тут — увы.

— Крак! — по лобовому стеклу начинает змеиться трещина.

Пофиг! И не в таких передрягах бывали — продолжаю полосовать его лазерами, отмечая, как от пулемётных очередей его корпус начинает выбрасывать снопы мелких осколков.

Проверяю формуляр цели — три, ТРИ процента! Сейчас он сдохнет!

— Кра… — в наступившей тишине вижу как в пространство космоса улетают обломки стекла. Моего стекла!

Мимо проносится громада его корпуса и я машинально зажимаю гашетку.

Один процент! Он труп! Разворачиваю. Медленно, чёрт побери — как же медленно! корабль для очередного захода, должного стать последним для агента и замечаю как второй пилот машет руками привлекая моё внимание.

Поворачиваю голову к Бродяжке — она что-то говорит, но с открытым забралом шлема это бесполезно. Стучу пальцем по шлему в районе уха и она, догадавшись, закрывает шлем.

— Сдурела? Ору ей. Сдохнешь, тут же вакуум!

— И что? Мне-то что? Я не дышу, в отличии от… Кстати — воздуха осталось на четыре минуты. Тебе.

Бросаю взгляд на радар — моя цель медленно удаляется в противоположном направлении, не предпринимая акивно-враждебных действий. Даже оружие убрал. Удирает. А ведь догоню!

Начинаю очередной разворот, но Бродяжка останавливает меня:

— Три с половиной. Но ты не переживай — я доведу до Станции. Курс уже я проложила.

Провожаю взглядом уходящую на одном проценте Анаконду и убираю оружие, готовясь к прыжку.

Прыжок.

Выправляю курс, ориентируясь только по курсовому компасу — стекла нет и проектор, если он и работает, высвечивает так нужную мне индикацию куда-то в бесконечность. В раме нет даже маленького осколка — что бы на него вывести проекцию и мне приходится вести корабль только по памяти. Приблизившись к нужной планете замечаю неяркий блеск на её орбите. Ну а так как других спутников у планеты нет — иду на блеск, постепенно снижая скорость.

— Выбери станцию в цель! — Командую напарнику.

— Выполнено, мой капитан. И позвольте вам напомнить, что воздуха осталось на две… нет, уже меньше двух минут.

Не комментирую, отслеживаю дистанцию по появившемуся в левом углу формуляру станции. Так… дистанция… сбрасываю скорость… ещё… ещё…

Над радаром загорается индикация безопасного выхода в обычное пространство — жму кнопку и вываливаюсь в восьми километрах от желанного шлюза. Там — воздух и жизнь!

Прибавляю тяги и устремляюсь к шлюзу. На семи километрах запрашиваю срочную посадку вне очереди. На моё счастье других желающих попасть на Станцию нет и мне определяют уже знакомую мне сороковую платформу. Как я прошёл шлюз — не знаю. Про шасси я просто забыл и проскочил его как на сайде — практически не сбавляя скорости, хотя в душе и содрогнулся — когда проходил его. А ну как застряну — а воздуха-то всего на двадцать секунд!

Вот и площадка. Сажусь и в изнеможении откидываюсь на спинку. Прибыл. Жив. Некоторое время ничего не делаю, отходя от пережитого. Потом вызываю бригаду ремонтников и заказываю перезарядку.

— Мой капитан, — надо мной наклоняется Бродяжка. — Если вы позволите, то я выскажу своё мнение по доработке корабля.

— Валяй.

— Нам нужно укрепить щит, поставить более мощные маневровые и так, по мелочи — ректор по мощнее, сенсоры, жизнеобеспечение…

— Согласен! — Прерываю её. — Заказывай!

Она замирает, закрывает глаза, но спустя миг открывает их и виновато смотрит на меня:

— Мой капитан, на данной станции нет нужной номенклатуры.

— А где есть? — устало спрашиваю её.

— Секунду, веду поиск в ближайших системах.

На сей раз она замолкает на пару минут.

— Есть. Нашла. Система Хай-тек в пятнадцати световых годах…Только боюсь Вам, мой капитан, там не понравится.

— Пофиг. Там точно всё есть?

— Да, мой капитан.

— Ну так прокладывай курс и выводи нас со Станции. Ремонт, как я вижу — уже закончен.

— Слушаюсь, мой… — Она направляется к своему креслу, но мой окрик заставляет её замереть.

— И, это, завязывай с этим!

— С чем, мой ка…

— С моим капитаном, — передразниваю её я. — В задницу такое обращение!

— Куда? — она удивлённо округляет глаза.

— Туда! Достала уже.

Бродяжка задумывается:

— А мы считали, что вы нормальной ориентации… Ну, если мо… ты настаиваешь, я предусмотрела и такой вариант. Я провела анализ социальных сетей и выбрала наиболее популярный и часто цитируемый образ Альфа-самца.

На лобовом стекле вспыхивает изображение крупного негра в фуражке и каких-то кожаных ремнях.

— Мальчик, — раздаётся прокуренный бас. — Если ты так хочешь, то я стану твоим большим Чёрным Господином.

На экране негр поднимает руку с плёткой.

— Иди ко мне, я буду, — он встряхивает плёткой, — нежен с тобой.

— Эээ… ммммм… нет. Спасибо. Я согласен, оставайся девушкой.

— Правда? Здорово! Я так рада!

Вытираю испарину. Уффф… надеюсь, что снаружи эту проекцию никто не видел.

— Ну… кого ждём? Взлёт!

— Есть… ээээ… капитан?

— Так лучше, — бормочу в ответ, проверяя крепления ремней и отдёргиваю руки — ещё подумает, что мне ремни того негра понравились…

Корабль взлетает и Бродяжка выводит его со Станции. Разгон, прыжок, и мы выскакиваем из туманного туннеля гиперперехода около ни чем не примечательной жёлтой звезды.

— Капитан, курс на станцию проложен.

Слегка качаю джоем устанавливая курс на станцию.

— Слушай, а что — поближе Станции не было? Семнадцать тысяч секунд лететь!

— Увы, капитан, на остальных выбор меньше. А тут мы гарантированно всё необходимое найдём.

Ну ладно, что я спорить буду. Себе дороже.

Резак разгоняется быстро и спустя четверть часа мы уже начинаем торможение, гася скорость в окрестностях спутника небольшой планеты.

— Как-то тут всё заморочено, — выводя корабль на орбиту спутника, говорю я. — Станция на орбите местной луны. Луна на орбите планеты. Планета на орбите третьего светила системы. Ну а светило…

— Зато тут всё есть, — парирует напарница. — Сейчас сядем — сам увидишь.

Молча качаю головой, сближаясь со Станцией.

Сели штатно — вход в станцию у меня получался на твёрдую пятёрку, в отличии от вылета. Не вставая с кресла заказал пополнение бака и, расстёгивая ремни обратился к Бродяжке:

— Ну что, пойдём, прогуляемся.

Она аж в ладоши захлопала от радости.

— Ты берёшь меня с собой? Спасибо, мой капитан! Я так хочу прогуляться! Говорят, что тут самый большой выбор бижутерии и косметики. А то Ариша мне дала свою косметичку, но там теней мало. Ты же не против, если мы немного тут задержимся, ну совсем чуть-чуть?

При этих словах она снова перешла в режим оленёнка Бемби. Я только махнул рукой, сдаваясь, чем вызвал очередной взрыв радостных эмоций.

Ладно, чего уж там… прогуляемся. Хотя в виде оранжевого цилиндра она мне нравилась больше, даже когда по фене ботала…

У корабля, выполняя стандартные процедуры пополнения топлива, копошилась бригада, а в небольшом отдалении стояло несколько человек в чёрном — черные пальто, широкополые чёрные шляпы.

— Ты иди, я сейчас догоню, — напутствовала меня Бродяжка, зачем то копаясь в поисковике Галнета.

Едва я спустился с трапа, как компания в чёрном пришла в движение направляясь ко мне.

— Мы очень ргады пригветствовать вас на нашей сганции, — прогундосил один из них, слегка приподнимая свой широкополый головной убор.

— Ви к нам для отдыха или по делам?

— И то и то, — ответил ему отвешивая небольшой поклон.

— Таки замечательно! — он вскинул вверх обе руки:

— Ви не погалеете об этом. Самый лгуший гешефт могет быть тольки у нас, не будь я Бен Дазар!

— Напарник, — прошептал я одними губами в микрофон скафандра: — Скажи мне, как называется эта станция.

— Израиль, мой капитан, а что? Я уже скоро…

— Уже ничего, вздохнув ответил ей. — Уже ничего.

— Молодой человек, — вновь привлёк моё внимание Бен Дазар: — Шо ви искать тут? Таки не сомневайтесь — у стагого Дазара есть вгё. И даже, я скажу вам — больше.

Протягиваю ему планшет с перечнем модулей, некоторое время Дазар изучает его, качая головой и внося какие-то комментарии, после чего возвращает его мне.

— Такой хогоший заказ, молодой человек. И вам сказочно погвезло — у нас всё это есть — и преогмейнешего гачества!

Смотрю — действительно, все поля отмаркированы зелёным, но цены… цены… Они просто чудовищны.

— Ээээ… уважаемый Дазар.

— Шо?

— Ваши цены, они как бы по мягче сказать — великоваты.

— Да шо вы такое говорите? Не может такого быть! — С него можно писать картину «оскорблённая невинность».

— Ну да, — я начинаю помаленьку закипать. — Вот, например, усилитель щита А0 — у вас, уважаемый Дазар он больше четырёх сотен тысяч, а вот у вашего коллеги — у Меерсона, он по двести восемьдесят!

— Ойц, мне таки нравятся эти вопросы! Таки идите и купите у Меерсона!

— Но у него как раз сейчас нет А0!

— Вот! — Дазар тычет меня пальцем. — Вот когда и у меня не будет, тогда буду продавать по двести восемьдесят!

— Ну а импульсный лазер? 3Е, на кардане? Где это видано — триста тридцать тысяч! Он же везде не более ста сорока — ста пятидесяти!

Дазар поднимает вверх обе руки и начинает молится, или делать вид, что молится. Некоторое время наблюдаю за ним молча, потом решаюсь прервать его общение с высшими сферами:

— Скажите, уважаемый, зачем вы молитесь? Неужели вы думаете, что Творец поможет такому грешнику как вы?

Он опускает руки и некоторое время смотрит на меня.

— Конечно он мне не поможет, но пока я молюсь — я вспоминаю кому ещё нужен этот обвес. И так таки дороже возьмут! Модули — первый сорт, с руками оторвут. Нет, я не понимаю, почему я должен тратить своё время на вас, молодой человек!

Пожимаю плечами, давая понять, что сие и мне непонятно и уже готовлюсь развернуться и покинуть платформу, как с трапа спархивает Бродяжка. Она галопом проносится мимо меня направляясь к Дазару и уже на подходе начинает тараторить:

— Дядя Дазар! Дядя Дазар! Я так рада вас видеть! Вы просто не представляете как я счастлива наконец-то вас увидеть вот так — в живую! Мне про вас тётя Софочка столько говорила!!!

От такого натиска Дазар даже несколько отшатывается и лепечет в ответ:

— Тётя София? Ааа… которая из?

— Ну как же! — не снижает темпа Бродяжка. — Вы наверное запамятовали — тётя Софочка была соседкой с Беллой Моисеевной на HIP 70221, вы же помните Беллу Моисеевну? Вы обязаны их помнить — у неё была дочка Циля, она ещё на хупе внучатого племянника Мойши опору повалила, так что талит порвался?

Дазар судорожно кивает, хотя по нему видно, что он этого напрочь не помнит.

— Так да, мы тогда хорошо повеселились. Так вот — а Белла Моисеевна потом переехала к нам — на LHS 212, там она познакомилась с Розочкой.

— С кем?

— С Розочкой, а она оказалась сводной сестрой Якова — вот так мы и познакомились. Правда здорово?

— Действительно… Но я-то тут при чём?

— Как причём, дядя Дазар! Циля, но не та, что на свадьбе столб уронила, а та, которая замужем за Лазарем Самуиловичем так тепло о вас отзывалась! Она мне говорила — если будешь на станции Израиль — сразу иди к дяде Дазару! Он таки поможет!

Дазар распрямляется — похоже он получил хоть какую-то зацепку в этом потоке информации. Что касается меня — я уже пребывал практически в отключке — сначала я пытался вывести логическую цепь родственных связей Бродяжки, но мой мозг быстро ушёл в перезагрузку из-за объёма полученной информации.

— Ах, Циля?

— Да-да-да, — вновь затараторила напарница, отбирая у меня планшет. — Мы к вам прибыли, как к лучшему гешефтмастеру сектора. У вас же всё это есть? Я, право, понимаю, что для вас этот объём мелок, но всё же…

Она что-то потыкала на планшете и вернула его Дазару. Тот окинул список взглядом ещё раз и его кустистые брови поползли вверх:

— Но позвольте, милочка! Таких цен нет!

— Но дядя Кац говорил, что для вас невозможного нет!

— Какой Кац? Аарон Сигизмундович?

Бродяжка кивнула:

— Мы с ним пересекались на Kanue 7, имели небольшой, маленький гешефт, и он очень вас рекомендовал! Очень!

— Таки это решительно невозможно! — Дазар вернул планшет напарнице. — Ви меня пгосто раздеваете! Чем я детей кормить буду? А они голодные!

— Ну что вы, дядя, — не снижала давления Бродяжка. — Ваш Изя уже два года работает в Центробанке сектора, вы хотите сказать, что он таки вам не помогает? А что ваш ребе — почтенный Соломон Маркович по этому поводу говорит?

— Ви и Соломона знаете? — И без того лошадиные глаза Дазара стали ещё больше.

— Конечно!

— Ой вей из мир! — Дазар поднял руки капитулируя. — Хорошо, хорошо. Я согласен.

Он что-то пометил на планшете и вернул его напарнице со вздохом.

— Но только ради вас, милочка, и только по рекомендации Каца.

— Спасибо, дядя! — Бродяжка аж подпрыгнула, демонстрируя свою радость. — Ещё один момент…

— Шо? — Дазар явно напрягся.

— Завтра суббота и мне надо пополнить шабатный ящик. Где у вас тут можно купить

кошерной еды? Я строго следую кашруту, ну вы же понимаете меня?

При этих словах она передала мне планшет и легонько подтолкнула к кораблю. Сама же, взяв под руку бедного Дазара, повела прочь его от корабля. Мне удалось разобрать только обрывки их разговора — что-то про форшмак и какую-то мухаммару. Мухоморы — знаю, мухаммару — нет, но подозреваю что они близки, раз уж так созвучны.

Качаю головой и поднимаюсь на борт. Сколько людей, однако живёт в Галактике — и у всех свои традиции и обычаи.

Устраиваюсь в кресле и через планшет отслеживаю, как на корабле меняют и добавляют модули. Рабочие трудятся сноровисто — на планшете одна за другой загораются зелёным строки списка деталей, сигнализируя об успешном производстве работ. Аккурат к тому моменту как зелёным загорелась последняя строка, в рубке появилась Бродяжка. Не говоря мне не слова она быстро устроилась в своём кресле и так же молча начала предстартовую подготовку.

— Эй, напарник, а мы что — уже улетаем? А как же твой шопинг?

— Потом, — отмахнулась она. — К взлёту готовы!

И, не дожидаясь моего ответа, оторвала корабль от платформы.

Когда мы покинули Станцию я всё же решил прояснить некоторые моменты.

— Скажи, напарник, а ты что — из Израиля?

— Во первых — напарница я. — Она капризно задрала носик. — И во вторых — нет. Я на этой Станции в первый раз была.

— А тогда откуда все эти Цили, Кацы и Софочки? Может у тебя микросхемы какие отсюда? Обрезанные? Или ПО ну, в смысле…

Она пренебрежительно повела плечами прерывая мои измышления.

— Мои схемы в норме. Все. Это у тебя мозги — обрезанные, или ещё что-то. А что до остального… Да я его почту хакнула. Его и некоторых других — со Станции. Плюс в сети покопалась. Надо же было нам цены нормальные обеспечить? А то — оставили бы они тебя без штанов там.

Киваю — что есть, то есть.

— Ладно, — говорю, — сейчас куда двинем? Ходовые мы провели, боевые — тоже. В гипере и сверхскорости были. Назад?

Она отрицательно качает головой:

— Боевые мы только с крупной целью провели. Надо и с мелкими проверить. Тут где-то в системе мятежники есть, они с ВКС Империи что-то не поделили. Или не с ВКС. Мутно всё. Но — там стреляют.

Киваю — да, в той мясорубке, которая обычно сопровождает внутрисистемные разборки, вполне можно найти себе нужных противников.

— Ставь курс, — командую ей. — Сейчас проверим нашего Резака по разным целям.

Корабль плавно соскальзывает в режим сверхскорости и спустя несколько минут мы уже тормозимся около мёртвой планеты, из-за которой разгорелась гражданская война.

И чего они не поделили, думал я, разглядывая мертвый, чёрный шарик планеты, проплывавший слева от нашего корабля. Обычный кусок камня — так нет, дерутся из-за него.

Пространство впереди по курсу озарялось вспышками выстрелов и подсвечивалось временами вспухающими облаками разрывов неудачников.

— Напарни…ца, кто тут с кем?

— Местные силы, полиция и ВКС Империи, — она ответила быстро, словно только и ждала моего вопроса. — Капитан, за кого выступим?

— Ну за местных оно, таки, кошерно будет, но мы же — Инквизиция! Так что — за Империю.

— Принято. Отправляю запрос свой-чужой. И… капитан, а у тебя родных с Израиля нет?

Я аж поперхнулся:

— С чего ты взяла?

— Да так, подумалось.

— Ты, это… поменьше думай. За полями лучше следи!

Огоньки на радаре к этому моменту разделились на две цветные группы — зелёным высветились Имперские силы, ну а агрессивно красным — местные.

Вклиниваюсь в драку ловя в прицел ближайшую красную отметку — это Имперский клипер. Гражданская… что поделать — тут по типу кораблей не разберёшь, где свои, где чужие.

Убедившись, что стволы захватили цель, зажимаю гашетку и вокруг клипера расцветают голубоватые вспышки защитного поля, реагирующего на мои попадания. Он маневрирует, пытаясь уйти из под огня, но карданные подвесы делают своё дело, цепко удерживая жертву в прицеле. Несколько секунд — и его поле спадает, предоставляя мне возможность ломать стройные обводы корабля. Внезапно что-то вспыхивает на его правой гондоле и клипер начинает хаотично вращаться.

— Ха! Ты видела? — обращаю я внимание напарницы. — Как я ему правое двигло вынес, а?

— А ты-то тут при чём? — вопросом на вопрос отвечает она. — Наводила-то я.

— Как ты? — поворачиваюсь от лобового к ней.

— Уметь надо! — Она показывает мне язык. Ничего так язычок. Симпатичный. Даже влажный с виду. Неужто и до этого техника дошла? Интересно — а целоваться с ней — каково? Она что-то про анатомическое сходство говорила… надо бы…

Хрясть!

Сильное сотрясении корпуса выбивает подобные мысли из моей головы моментально.

— Что?

— Да понакупают лицензий, козлы! — Ругается она. — Кобра, не иначе под кайфом, впилилась. Без последствий. Ну я ему задам!

На правом экране вижу как она переводит турели пулемётов из положения «стрельба по цели» в положение «против всех».

— Эй, подруга, не горячись. Ты что — собираешься из всех стволов сразу палить?

— Ага. — Она замирает сосредотачиваясь, — вон, я пометила. Гоу к ней!

Качаю головой и направляю корабль вслед отдаляющейся от нас Кобре. Едва мы сближаемся на километр, как стволы оживают и открывают огонь по цели без моего участия.

— Эй, а я?! — Спрашиваю её.

— Отстань. Тут ещё один… нет, два нахала опасно сближаются.

— Ты это, полегче. Всех не зли, а?

— Замолкни, зануда. Дай девушке развлечься.

Замечаю как индикаторы расхода патронов начинают быстро менять цифры — в сторону уменьшения. Корабль встряхивает от близкого взрыва.

— Йес! Получи! — Слышу я её довольный вопль. — Во! Ещё пара! Ну идите сюда, мои маленькие, я вас научу Империю любить!

Наше поле вспыхивает от ответного огня.

— Ты что, заснул за рулём? — кричит она мне: — маневрируй! Не видишь что ли? Мы под огнём!

Верчу джоем, пытаясь уклониться от залпов — увы, Катер не Анаконда и с маневренностью тут печально. Несмотря на все мои старания поля спадают. Перекидываю всю энергию на двигатели и включаю форсаж, рывком ускоряясь за три сотни узлов. Перегрузка вжимает меня в кресло.

— Сдурел? — слышу я её недовольный голос. — Вертай энергию назад! Мне стрелять нечем!

— Из пулемётов постреляешь, — отвечаю ей, с трудом шевеля резко потяжелевшей челюстью.

Она не удостаивает меня ответом — только количество патронов начинает резко снижаться.

Отслеживаю количество энергии в накопителе, активируя форсаж по готовности — надо оторваться.

Похоже, что мой манёвр дал результат — преследование продолжили только четыре отметки на радаре. Нет — уже три, одна потухла, демонстрируя ещё одну победу Бродяжки.

— Не спи! Банку юзай!

Да не сплю я, думаю про себя, прожимая клавишу активации банки. Сама виновата — нацепляла с пяток поклонников, а мне крутиться… выкручиваться.

С характерным звуком конденсатор, на жаргоне банка, начинает отдавать свою энергию щиту. Мало… не хватит — я снова заношу руку над клавишей, но вопль напарницы заставляет меня замереть, так и не коснувшись её.

— Перегрев! Критический перегрев!

Бросаю взгляд на индикатор температуры модулей — ого! За пару-тройку секунд температура скакнула за полторы сотни! Судорожно тычу клавишу выпуска охладителя. С характерным шипением поток хладагента начинает свой бег по радиаторам модулей, отдавая им сбережённый холод. Со стороны это красиво — белый корпус на короткий миг окутывается зеленоватым облачком. Температура спадает до приемлемой.

— Это что было? — спрашиваю её, продолжая вертеть ручку джоя.

— Новые охладители, — отвечает она, судя по тону — сквозь сжатые зубы. Ну да, ей сейчас не сладко, из всех семи стволов отстреливаться-то. Ну да сама нарвалась…

Снова тычу клавишу банки и тут же прожимаю соседнюю — управляющую хладагентом. Температура скачком повышается до сотни, но тут же столбик индикатора начинает спадать. Норм! Жить можно.

От нашего поля остаются гореть синим две полоски из трёх, но и количество преследователей уменьшилось. Уж не знаю — было это следствием её стрельбы или нашим преследователям просто надоела такая гонка — но за нами следовали только два корабля, которые временами постреливали в нас. Впрочем, без особого успеха. Вот ещё одна отметка начала резко сбрасывать скорость, откатываясь за корму. Может посчитал полученные повреждения чрезмерными или просто надоела такая гонка — не знаю. Да и знать особо не хочу.

— Чего спишь? Давай всю на стволы и разворачивайся!

— Зачем?

— Я. Его. Хочу!

— Эммм… милая… а ты меня не хочешь?

Ответа нет. Вздыхаю и перенаправляю поток энергии ректора на оружейные системы, попутно сбрасывая скорость и закладывая максимально крутой для этой громадины вираж. Медленно, очень медленно, преследующий нас истребитель переползает в переднюю полусферу. Выжимаю газ и дистанция начинает резко сокращаться. Оба корабля практически одновременно открывают огонь — но в таком столкновении шанса у нашего противника нет. И он, не успев отвернуть, распухает взрывом.

Торопливо разворачиваю Катер, оставляя побоище за кормой.

— Ты видел? Нет, ты видел? — начинает теребить меня вопросами напарница.

— Что я должен был видеть?

— Как я его, а? Лазерами щит, а потом — в кабину очередями. Снайперская работа, да?

Киваю, прокладывая курс обратно к брату Тоду.

— Эй, погоди. Куда это ты собрался?

— Всё. Испытания окончены.

— Но я ещё хочу!

— Перебьёшься.

— Но, мой капитан…, вы же не обидите девушку?

Поворачиваюсь к ней в кресле — её огромные глазищи полны слёз. Взгляд наивной и трагически обманутой девочки, даже бровки домиком сделала. Однако… современные технологии, да…

— Скажи, — стараясь не смотреть ей в глаза спрашиваю её. — А жидкость для слёз у тебя откуда?

— Подсоленный раствор питьевой воды, идентичен слезам, запас около литра… Эй! Так не честно!

Довольно хмыкаю и деактивирую оружие, готовясь к прыжку.

— Доволен, да? — Она пытается повторить атаку, меняя тактику — теперь она призывно закусывает губу и принимает эротично вольготную позу, ну, насколько её можно принять в кресле. — Ну, давай, милый, — страстно шепчет она. — Ещё два… нет три врага и я…

— Испытания завершены, — максимально ледяным тоном прерываю её. — Прыжок!

И корабль скрывается в тумане гиперперехода.

До Станции добрались без приключений, никто не пытался нас перехватить, что вызвало целый вал недовольного брюзжания напарницы. Брюзжание сводилось к тому что кругом одни трусы и эгоисты. Трусы — так как боятся напасть на этот милый кораблик, ну а эгоистом было объявлено всё мужское население галактики вообще и конкретно — я.

На платформе, всё на той же — сороковой, нас встречала Ариша и, едва мы спустились по трапу, как она потащила нас к Тоду. На доклад.

— Он вас заждался уже! Где вас носило? Сказано же было — испытания внутри системы!

— Ну, — я решил принять огонь на себя, но не потому что был рыцарем, им-то я как раз был, а по той причине, что Бродяжка решила обидеться на меня всерьёз и завела игру в молчанку, отделываясь короткими «Угу» или «Не-а».

— Мы решили более полные испытания провести.

— Провели?

— Угу, — угукнула напарница.

— Проблемы были?

— Не-а.

— Так. — Ариша резко остановилась и развернулась ко мне. — Что ты с ней сделал? — спросила она, обнимая Бродяжку.

Пожимаю плечами:

— Да ничего не делал.

— Он мне… он… пострелять не дааааал! — И напарница начала весьма натурально рыдать, зарывшись лицом в комбез Инквизиторши.

— Тебе не стыдно? — Ариша укоризненно посмотрела на меня. — Ну дал бы ей пальнуть, делов-то.

И — поглаживая её по голове начала шептать что-то успокоительное типа, всё нормально, я тебе дам пострелять, сейчас братику доложимся и в тир пойдём.

— Хм… если бы я ей дал — в той системе бы живых не осталось. — Пытаюсь отбиться я.

— Вечно вы, мужики, всё преувеличиваете, — продолжая поглаживать Бродяжку по голове процедила в мой адрес Ариша. — Вот, довёл ребёнка до слёз.

— Ничего, поплачет и перестанет. Да и слёз у неё — всего литр. Скоро кончатся.

Бродяжка резко прекратила рыдать и развернулась ко мне — остаток пути до кабинета брата Тода я прошёл очень быстро, уворачиваясь от её пинков и тычков в спину и ниже.

— Ну, как испытания? — Брат Тод был сама любезность. Он даже собственноручно выдвинул стулья дамам, так, что за столом я оказался напротив двух весьма недовольных мной девушек. Не лучшее соседство скажу я вам.

— Рассказывай, — карандаш в его руке развернулся в мою сторону.

— Ну, что сказать… Резак — хороший корабль. Быстрый. Очень. Да. Вооружение приемлемое. Щиты, если их укрепить — хороши. Отделка, да и вообще — весь он, красив. Вот.

— И всё? — Тод был удивлён. — Вы хрен знает где мотались… и это всё, что ты можешь сказать?

— Мы провели ряд боевых испытаний, — начал я косясь на напарницу, но она молчала, старательно избегая моего взгляда.

— В бою против Анаконды… Эххх… да что тут говорить. Девятка и то лучше маневрирует! Меня Анаконда перекрутила. Красив Резак, да. И щиты и скорость, а остальное… — Разочаровано машу рукой: — я на своей Конде останусь.

— Так тебе Резак ни кто и не даст, — хмыкает Тод и карандаш в его руке меняет направление, указывая на напарницу.

— А ты, разумный, что скажешь.

— Разумная, поправляет его Бродяжка.

— Ах, даже так? Ну-ну. Говори.

— Корабль класса Имперский Резак показал свою пригодность в сфере боевого применения как прорыватель блокады или в роли скоростного транспорта, — начинает докладывать она, слегка прикрыв глаза. — Так же он будет востребован контрабандистами и теневыми структурами, рангом не ниже пиратских Баронов, в следствии повышенной комфортности и скорости. Задержать или перехватить данную модель крайне сложно, а наличие сверхкрупного трюма однозначно позиционирует его как оптимальную модель для решения указанных задач. Доклад закончен.

Какое-то время Тод молча сидит, затем встаёт и начинает прохаживаться за спинами девушек.

— Значит — для контрабасников?

Мы дружно и почти синхронно киваем.

— Империя вам доверила испытания новейшего боевого оружия… а вы? Эх…

Он садится и прячет лицо в ладонях.

Снова сидим около минуты в тишине.

— Ладно! — Он отрывает ладони от лица и в своей манере бьёт ими о поверхность стола.

— Что есть, то есть… Испытали, целыми вернулись — молодцы. Тебе, — он смотрит на меня. — Будет награда.

— Сколько?

Ариша и Бродяжка одновременно вздыхают.

— Ты такой… такой… матерьяльный! — Кривится Ариша.

— Угу. Бесчувственный, сухой, не романтичный и расчётливый. — Это уже Бродяжка.

Кто б говорил, думаю я, удерживаясь от озвучивания подобных мыслей.

— И премию получишь, и — Тод подмигивает мне. — Романтику.

— Ээээ… что?

Он снова встаёт и начинает прохаживаться — в этот раз за моей спиной.

— Ты же хотел командовать авианосцем?

Киваю. Я — и командир авианосца. Ух… Представил себя на ГКП Имперского авика, он-то серьёзно крупнее крейсера будет…, и я — в белом адмиральском мундире… Неужто оценили меня? Нашли, рассмотрели мой потенциал…

— Мы забрали твою Анаконду для доработки.

Что…?

Его ладонь опускается мне на плечо, удерживая меня от вопросов.

— На неё будут установлены новые, экспериментальные модули, — он подходит к торцу стола и наклоняется, заглядывая мне в лицо. — Для адмирала ты молод. Может когда-нибудь… потом…

Он снова вглядывается в моё лицо и отрицательно качает головой:

— Хотя… вряд ли.

— Что… Почему?

— Мы добавим тебе пару отсеков с истребителями. С лёгкими. И отсек со Скарабеем. Знаю — с последним ты знаком.

— Погодите… два истребителя? А кто ими управлять будет?

Тод возобновляет своё патрулирование у меня за спиной.

— Мы и об этом подумали.

Его ладонь вновь ложится мне на плечо, надёжно фиксируя меня в сидячем положении.

— Твои пилоты — напротив тебя!

Свободной рукой он указывает на девушек.

— Что? — Я дёргаюсь, пытаясь встать, но его хватка крепка.

— Ты против? — Медовым голоском интересуется Бродяжка.

— Мы ему не нравимся, — поддерживает её Ариша.

— Ты что — правда против? — спрашивает меня Тод, усаживаясь прямо на стол. — Так ты скажи, что не так. — Он слезает со стола и наклоняется над кипой папок, разыскивая что-то среди них.

— Ну я… — начинаю я и замечаю пару чуть приподнятых над столом кулачков. — Ну, я всем доволен, — поспешно заканчиваю свою мысль. — Я рад, эээ… рад оказаться в таком… эээ… малиннике.

— Только не оцарапайся. — Поворачивается он ко мне. — Ну и хорошо. Девушки, насколько я знаю тоже не против, так?

Девушки согласно кивают, скромно потупив глазки.

— И мне спокойнее. Ариша заодно за тобой присмотрит. А то кажется мне, что Вера в тебе… недостаточно сильна.

Он оборачивается к Арише.

— Ты же присмотришь за сим братом заблудшим, да?

Инквизиторша кивает, не спуская с меня многообещающего взгляда. Уж эта присмотрит… пойти сборник Псалмов купить что ли?

— Вот и славно. Да, премию тебе переведут сегодня… если ещё не перевели. Ты каюты прибери, что ли. Чай теперь не один в берлоге будешь. А то заходил я к тебе… плакаты непотребные, линки на бортовом похабные… брррр…

— Мы приберём, брат Тод, — смиренно отвечает Ариша. — Не беспокойтесь.

— Свободны. — Тод указывает нам на выход. — Да, за кораблём прибудешь через неделю, он на сороковом будет. Там и задание первое получишь.

Выходу из кабинета и приваливаюсь спиной к переборке, закрыв глаза. Во влип…

— Ну что, Рыцарь, слышу я весёлый девичий голос. — Пошли, будем из тебя человека делать.

 

Глава 13

Последующие дни выдались весьма напряжёнными — для меня. Мои потенциальные подчинённые быстро, по предварительному сговору, совершили переворот, в результате которого я пахал как проклятый на своей Анаконде, приводя её в порядок. В порядок — приемлемый для них, для меня и так хорошо было. Для начала они заставили меня прибраться в каюте, а то там мол свинарник просто. Я отбивался как мог, доказывая, что все вещи лежат именно на нужных и удобных для меня местах — носки около кровати, комбезы — чистые, заметьте! — в кресле, ну а столик при койке — самое удобное место для хранения разных вкусняшек.

— А, если, мне ночью захочется перекусить? — безуспешно отбивался я.

— До камбуза дойдёшь, — не давала мне шанса сохранить свой порядок Ариша.

— Так далеко же! А тут — протянул руку и готово.

— Меньше полусотни метров для тебя далеко? — Она прищурилась, окидывая мою фигуру глазами: — Тебе спортом заняться нужно! И курить бросай в каюте.

— А где мне курить? Не в трюме же?

— Бросай! И так весь корабль провонял.

— Угу. Щаз. Бросай курить, вставай на лыжи, — попытался перевести всё в шутку я.

— А что, это идея. Ты любишь лыжи? Коньки? На Станции каток есть.

— Отстань! — Я начал сердиться, понимая, что в мою привычную жизнь судьба привнесла серьёзные изменения.

— Отстану. Как только ты приберёшься в этом гадюшнике. А я проверю. Не понравится — оставлю без ужина.

— Подумаешь… в кабак схожу.

Ариша снисходительно улыбнулась:

— Я заблокировала твою карту. Убирайся.

— Что? Как? Это невозможно!

— Возможно. Для Инквизиции — всё возможно. На время апгрейда твоего корабля ты переведён в штат внештатных сотрудников — с соответствующим содержанием. И — она усмехнулась, — с соответствующим надзором. Я через минут… — она окинула мою каюту взглядом. — Через час-полтора зайду.

Пришлось подчиниться гнусному насилию и привести каюту в порядок. На мой взгляд, она после проведённой приборки, выглядела даже лучше чем когда я покупал корабль, но заглянувшая через два часа Инквизиторша недовольно скривилась.

— Что? Раскидал хлам по углам и думаешь что прибрался?

— Да тут идеальный порядок! Я даже одежду в шкаф убрал!

— И даже повесил?

— Положил. А там что — вешалка есть?

Она вздохнула:

— Иди, освободи склады. Я тут приберусь.

— Склады? Но там же нужное всё. ЗИПы и всё такое.

Ариша повернулась ко мне, уперев руки в бока.

— А где мы с Бродяжкой жить будем? Ты об этом подумал?

— Ну… она может и в рубке — в кресле. Она же — робот.

— Андроид. — поправила меня Ариша. — И — девушка. Ей нужна каюта.

— Зачем ро… андроиду каюта? Розетки тут везде есть.

— Всё. Иди, освобождай два отсека. Я пометила на плане. — Она протянула мне планшет со схемой корабля.

— Погоди… там и в правду я ЗИПы храню. Мало ли что.

Но она только указала мне рукой на дверь. Пришлось подчиниться.

Около первого принесённого в жертву отсека меня уже ждала Бродяжка. Кивнув ей, заходим внутрь. Внутри, на стеллажах, аккуратно разложены коробки с запасными частями.

— Это что? — она ткнула пальцем в ближайшую.

А я что — помню? Раскрываю короб.

— Тут запасные блоки для модуля распределения энергии.

— Зачем?

— Ну… повредят его, я заменю.

Бродяжка скептически усмехается:

— А я и не знала, что ты у нас инженер-электронщик. И диплом есть? Что-то этого нет в твоём личном деле. Ты блоки как диагностировать собрался?

— Ну это, тестером.

— А где тестер? — она окидывает помещение взглядом.

— Ну я его, это… не купил ещё.

— Не купил. — Она подводит черту под данной темой. — Выбрасываем!

— Ты что? Знаешь сколько я за этот набор отдал?

— Выбрасываем. — она непреклонна. — А это что за палки? — девушка указывает пальчиком на штабель картонных туб на соседнем стеллаже.

— Это не дам. Это запасные кристаллы для лазеров. Эти… ну где импульс генерится.

Бродяжка вздыхает.

— И как ты их менять собрался?

— Делов-то, — с чувством превосходства хмыкаю я. — Выдвинуть лазер, откинуть кожух, ослабить крепёж. Вынуть старый и поставить новый. Дел на десять минут.

— Угу. В космосе.

— А что такого? Застопорю ход.

— Действительно, — она соглашается. — Как всё просто. Ну а калибровать ты его как будешь?

— Чего делать?

— Калибровать, настраивать, фокусировать. Понимаешь о чём я?

Непонимающе качаю головой.

— Это только на Станции, на стенде можно. Короче — на выброс!

В следующие пол часа я лишился всех своих столь любовно и предусмотрительно собранных запасов. Все мои доводы о сохранении имущества были подвергнуты критике и отвергнуты с мотивировкой — на Станции спецы сделают лучше и быстрее. И вообще — надо не ремонтом в пустоте заниматься, а не попадать в такие ситуации.

Из всего содержимого моих складов она оставила только пару стеллажей, сказав, что приспособит их под цветы.

— Цветы? — удивился я. — Зачем тебе цветы? Ты что — запахи стала чувствовать?

— Нет, но они красивые.

— Послушай, — я попытался воззвать к её логической основе. — От них нет толку. Кислород жрут. Есть их нельзя. Ну ты логически подумай. Ты же машина!

Завершая фразу я понял, что сказал лишнее. Её личико исказила гримаска боли и она, всхлипывая убежала из каюты.

Ну вот, невесело подумал я. Сейчас начнётся. И действительно — началось… Через полчаса, когда я, с болью в душе, освобождал вторую каюту, в неё ворвалась разъярённая Ариша и с ходу влепила мне пощёчину.

— Ты чего? — На всякий случай принимая оборонительную стойку и отодвигаясь от неё подальше спросил я.

— Ты, урод, чего творишь? У девчонки истерика из-за тебя.

— А что я? Я правду сказал.

— Дурак! Она человеком стать хочет. А ты её…

— Послушай, — я бесцеремонно, но не выходя из стойки, прервал её. — Я этот мозг получил пару месяцев назад. Он, ну или она — железка. Кучка микросхем, транзисторов, плат и всего такого. Ты сама хоть понимаешь — о чём ты говоришь?

— Согласна, — неожиданно пошла на уступки Ариша. — У неё искусственная основа, но душа у неё — человеческая.

— С чего взяла?

Она вздыхает:

— Вообще-то тебе это не положено знать, но раз уж я назначена твоим куратором…

— Кем? Ты? — Перебиваю её я, но она просто делает мне рукой знак заткнуться.

— Пока ты по заданиям Тода мотался, мы провели пристрастный разбор духовного аспекта Бродяжки. Присутствовали специалисты по Теологии и Демоноведению. Мы даже нескольких ксенопсихологов доставили, пригласили то есть.

— И?

— Комиссия не нашла признаков внешнего воздействия — ни со стороны адептов Тьмы, ни со стороны Чужих.

— Вы там что, совсем сдвинулись? — в очередной раз прервал её я. — Какие нахрен адепты Тьмы? У нас Третье тысячелетие на дворе. А ты про… Бред короче.

— Если ты чего-то не понимаешь, это не означает, что подобного нет, — спокойно парирует она. — Может быть когда-нибудь… Но об этом после. Короче — факт осознания ей самой себя отнесён к категории Чуда. Она официально признана полноценным Разумным, со всеми правами и обязанностями. Я доступно объясняю?

Киваю:

— И что, вы ей справку дали?

Она всё так же серьёзно кивает в ответ.

— Паспорт или карту мы на неё оформить не можем — она, как механизм, является твоей собственностью. Но как разум — она свободна. Так что мы предоставили ей гражданство Империи и, что бы не нарушать законодательство — оформили по низшему статусу.

— Погоди-погоди. Не догоняю. Как это?

Она вздыхает.

— Она твоя рабыня. Так противоречие убрали.

— И что дальше?

— А мы и сами не знаем. Прецедентов до этого не было. Из-за этого брат Тод и направил меня сюда. За тобой присмотреть — что бы ты не наломал дров.

Ну зашибись… из-за какой-то железки я теперь обречён на коротком поводке у этой Инквизиторши бегать…

— Пойду её проверю. — Ариша выходит из каюты, но около двери останавливается. — Ты с ней помягче. Она же девушкой себя осознаёт.

— Это тоже ваша комиссия установила?

Она кивает:

— Да. Биологический возраст ориентировочно двадцать — двадцать два года.

— И что мне делать?

Она пожимает плечами.

— Ну… цветов ей купи. Или шоколадку. А лучше — и то и другое.

— Она же не есть шоколад! То есть не есть вообще?

— Зато я ем. — И она закрывает дверь, оставляя меня наедине с коробками.

По случаю окончания приборки девчонки решили замутить праздничный обед. Я же, выполняя указания кураторши, купил на Станции большой букет лилий и огромную шоколадку. Цветы торжественно вручил Бродяжке, сопроводив их передачу извинениями и заверениями, что подобного не повторится, но всю картину испортила шоколадка.

Ариша благосклонно её приняла и тут же развернув отломила кусочек и сунула себе в рот.

— Мммм… вкуснотища. Мой любимый сорт! — проговорила она с набитым ртом.

— Что? Вкусно? — спросила её подруга, прижимая к себе букет.

— Очень! — Ариша отломила ещё кусочек.

— А эти цветы пахнут?

— Угу, — инквизиторша кивнула.

— А я не могу почувствовать их аромат. И ощутить вкус шоколада… можешь описать?

— Ну… шоколад это по вкусу как… как — Ариша замялась. — Не могу объяснить.

— Жаль, — поникла головой Бродяжка и из её глаз потекли тонкие струйки.

— Так, ты это прекращай, подруга, — строго глядя на неё произнесла Ариша. — Мы что-нибудь придумаем.

Но эта команда не была выполнена — Бродяжка начала всхлипывать, явно готовясь перейти к стадии рыданий. Уж не знаю как у неё с обонянием и вкусом и возможно ли эти чувства ей как-то прикрутить, но вот эмоции она освоила на твёрдую пятёрку. С плюсом.

— Ну, не плачь, — я подсел к ней и попробовал её успокоить. — Мы обязательно что либо придумаем и сделаем из тебя человека.

— Правда? Ты обещаешь? — слёзы моментально исчезли, словно их и не было. Впитались что ли?

Киваю, мысленно ругая себя за длинный язык. Ну ляпнул не подумав, а выкручиваться теперь как?

— Я, правда, не знаю как, но мы что ни будь придумаем, обязательно. — Продолжаю успокаивающе бормотать.

— Мой капитан… я всегда в тебя верила, — она прижимается ко мне своим неожиданно мягким и упругим телом. — Когда начнём?

— Что?

— Делать из меня биологический объект?

Её глаза снова начинают наливаться влагой и я, дабы избежать очередного наводнения перевожу стрелки, мстительно поглядывая на Аришу:

— Уверен, что Святая Инквизиция нам сможет помочь, да сестра?

Сестра недобро глядя на меня медленно кивает.

— Точно! — Бродяжка вскакивает, хлопая в ладошки. — Пойдёмте к брату Тоду, он умный, он придумает.

Вижу как Ариша медленно приподнимает над столом кулак. А я что? Сама же сказала — быть понежнее.

— А давайте вот прямо сейчас и пойдём? — Из Бродяжки просто бьёт фонтан оптимизма и веры в светлое будущее.

Да уж… брат Тод будет просто счастлив нас видеть. Неопределённо пожимаю плечами, но она воспринимает это как согласие и переходит к активным действиям.

— Пойдёмте, что вы сидите? — напарница начинает выдирать нас из-за стола.

— Бродяжка, — пытается её притормозить Ариша. — Но брат Тод занятой человек, у него много дел и вот так вламываться к нему…

— Он мне сам сказал — если что, то в любое время. Помнишь, на той комиссии? — Она с лёгкостью пресекает попытку Ариши отложить поход.

— Что, вот так и сказал? — подливаю масла в огонь я.

— Да, именно так. Я же вела запись того собрания.

Вопросительно смотрю на Аришу и та, обречённо вздохнув, поднимается из-за стола.

Брат Тод принял нас без особого энтузиазма.

— Да, я понимаю, о чём идёт речь, — прервал он Аришу, едва та начала описывать ситуацию. — Скажу больше, мы ждали этого. По нашим прогнозам она, — он указал карандашом на Бродяжку, — Должна была потребовать себе тело ещё вчера. Её разум совершенствуется и ей необходимо больше данных. Естественных. Иначе… — он развёл руками.

— Что иначе? — Напарница даже привстала со своего стула, но повинуясь его жесту села назад.

— Иначе твоё сознание закапсулируется.

— Что сделает? — попросил пояснений уже я.

— Замкнётся, схлопнется, закольцуется — малопонятно объяснил Тод и я попросил его объяснить по понятнее. В ответ на мою просьбу он поморщился. — Да я и сам не понимаю. Этих умников, — он раздражённо взмахнул карандашом, — сложно понять. Но дело действительно серьёзное. Её надо пересадить в живое тело.

— Всего-то? Да в любом мед центре — в клонилке, это решается за пол часа. В чём проблема, брат Тод, — спрашиваю его и он снова морщится.

— Тела нет.

Удивлённо откидываюсь в стуле и непонимающе смотрю на него:

— Как это нет? Что, отдел Дознаний простаивает?

Ну… — он встал и принялся привычно прохаживаться. — Работы у них много, да. Но эти тела… те грешники, хотя они и грешники, но права у них есть. И вот просто так взять и отобрать тело… нельзя это.

— А у осуждённых? Их же всё одно — в расход.

— Увы, и тут всё не просто. Которые к высшей мере защиты общества — к однократной, с уничтожением разума, те — по Закону имеют своё тело до конца. Их, конечно, можно было бы использовать — в нашем случае… но они на финальную стадию несколько… скажем так, повреждёнными поступают. Не думаю, что ей бы это подошло.

— Подождите, брат Тод, вы сказали — однократной казни? А что, бывают и не однократные?

— Конечно, — он снисходительно улыбается. — Ты думаешь шутка про двадцать лет расстрела — это только шутка?

Его улыбка становится несколько зловеще-многообещающей и я испытываю холодок где-то в низу живота.

— Но увы — многократники так же остаются собственниками своего тела до финала. — Тод усаживается за свой стол и начинает что-то искать среди бумаг. — Где же это было… А… вот! — он достаёт какой-то листок, вчитывается и откладывает в сторону, возобновляя свои поиски. — Не то, извините, много работы… это… нет… ага — нашёл!

Он торжествующе поднимает над столом какой то бланк.

— Вот! Заключение нашего эксперта… нескольких.

Тод пробегает по листку глазами и обращается к нам:

— Ситуация следующая. Вам нужно не просто тело. Вам нужно тело, свободное от разума. Живое, но, простите — безмозглое.

— В коме что ли? — спрашивает его Ариша. — Так давайте по мед базам пройдёмся, уверена — найдём сотни таких.

— Увы. Согласно Закону если тело в коме, то Разум считается живым. Спящим. А это уже убийство.

— Но ведь есть же безнадёжные? — не успокаивается Ариша.

— Есть, — соглашается Тод. — Но они собственность родственников.

— Договоримся! — Не сдаётся Инквизиторша.

— Не сомневаюсь. Ты кого угодно уговоришь. Но!

— Что опять?

— Согласно Имперским Законам — в коме поддерживаются только граждане со статусом выше минимального. А передать такого человека, фактически продать его — запрещено.

— Мы ему статус понизим! До раба.

— Тогда его тут же отключат и он умрёт.

— Хм… — Ариша не собирается сдаваться. — Но мы можем…

— Нет. — Брат Тод отрицательно поводит рукой, прекращая данный разговор. — Ариша, Бродяжка… вы все — ну поверьте мне, — он вздыхает, — мы проверили все варианты. Все. С экспертами и юристами. У нас нет легальных вариантов. А нелегальные нам не подходят. Да и не думаю, что она — он снова показывает на Бродяжку карандашом. — Согласится жить в теле человека, которого ради неё убили бы. Ведь не сможешь?

Бродяжка кивает, но глаза поблескивают готовыми прорваться слезами. Тод замечает это и меняет тему:

— Как подготовка к экспе… эээ… к тестированию новых модулей? Девушки — вы тренажёры посещаете?

Подруги молча кивают.

— Хорошо. А ты? — карандаш в его руке направляет свой кончик в мою сторону.

— А что я? Я корабль готовлю. Вот, прибрали.

— Ну-ка встань, — неожиданно командует Тод. Встаю.

— Дааа… — тянет он, окидывая мою фигуру цепким взглядом. — Ты спортом когда последний раз занимался? Отожрался ты знатно, вижу. Смотри, излишний вес — враг пилота! Тебе надо… — но его речь прерывает трель звонка кома.

— Да. Что говорит? Ах, упорствует. Да, зря это применили. Хорошо, сейчас буду. Заговорит.

Он встаёт из-за стола.

— Извините. Вынужден проститься — в седьмом боксе еретик упорный попался. А к нему практикантов поставили. Мозги куриные, но задора у них… Запортят материал.

Мы тоже встаём и направляемся к выходу.

Прощаясь Тод обнадёживает.

— Вот как найдёте тело — приходите. Критерии вам известны. Сделаю всё, что смогу.

И скрывается за поворотом коридора.

— Какие идеи? — Поинтересовалась Ариша, едва Тод скрылся за углом.

Пожимаю плечами — идей нет. Бродяжка носом хлюпает, видно сдерживается из последних сил.

— Кстати о спорте, — переключаю тему я. — Я тут один спорт-бар знаю. Там весьма неплохо кормят, да и пиво там всегда свежее. А?

— Он не про тот спорт говорил!

— Извини, но он не уточнял. А там как раз постоянная трансляция спорта разного идёт. Пошли?

Ариша печально смотрит на меня, но соглашается и мы идём в бар.

Народу мало и мы занимаем столик рядом с экраном, по которому транслируют матч на CQC Арене. Две группы лёгких истребителей, отличающихся только цветом корпуса, азартно гоняют друг друга среди россыпи ледяных астероидов. Временами льдисто-синее поле озаряется вспышками взрывов кораблей менее удачливых пилотов и раздаются восторженные крики зрителей.

Некоторое время мы молча смотрим картину разворачивающегося перед нами боя, но это зрелище быстро надоедает и Бродяжка возвращается к больной теме.

— Так что делать будем?

Приникаю к кружке, обдумывая варианты ответа, но ничего умного в голову не приходит и я только пожимаю плечами.

— Будем думать. В конце концов можно, к пиратам обратиться. У меня есть знакомые на одной платформе, но не думаю, что они будут мне там рады.

— У тебя есть связи среди преступников? — Ариша опустила на стол бокал красного вина, так и не донеся его до рта.

— Едва-едва с ними пересекался, — даже показал пальцами как, — едва-едва.

— Но они же преступники! Как ты мог! — Её изумление велико и неподдельно.

— А что делать? Жить-то охота, — понурив голову отвечаю ей.

— Они вынудили тебя к сотрудничеству? Пытали? Унижали достоинство? — продолжала наседать она.

Угу, думаю. Унижали, ага. И вынуждали — особенно рабов нелегально возить. Но разве я враг своему имиджу? Поэтому только горестно вздыхаю:

— Давай не будем об этом. Я… ради неё — киваю на Бродяжку. — Я готов снова к ним отправиться. Только мне порно потребуется. Свежее и много. Разного.

— Чего тебе потребуется? — Не понимает она.

— Ну… там дефицит женского общества…

— Сделаем, я сейчас, — она тянет руку к коммуникатору, но Бродяжка прерывает её. — Не надо. Я не смогу нормально жить, зная что другая из-за меня… — она прячет лицо в ладонях и её плечи начинают вздрагивать. Ну вот… опять эти эмоции.

Делаю очередной глоток пива и возвращаю взгляд на экран. Там камера следит за кораблём фаворита данного боя — ярко красный Орёл лихо закладывает вираж над изломанной поверхностью ледяной глыбы, заходя в хвост синему Сайду. Пилот Сайда, заметив опасность, пытается уйти и врубает форсаж, но не успевает отвернуть от другого обломка и экран расцветает яркой вспышкой взрыва.

— Итак, «Красные Черти» вырываются вперёд уже с тремя очками, — слышится голос комментатора. — Что же предпримут их оппоненты? «Синяя Сталь» славится неожиданными тактическими решениями, сейчас наступа…

Внезапно экран чернеет и в его центре появляется эмблема Галнет. Над ней появляется моргающая надпись «Срочно», а снизу эмблему окаймляет «Интервидение».

Звучат всем известные сигналы всеобщего оповещения и я начинаю гадать — что же могло случиться? Последний раз я такую комбинацию эмблем видел только когда о смерти Императора объявляли. Что же могло случиться? Таргоиды напали? Или какая иная раса чужих объявилась в Галактике?

Мои размышления прерывает появление диктора в строгом костюме.

— Уважаемые зрители! Мы прерываем все трансляции для передачи срочного объявления.

Диктор делает паузу, вглядываясь в лежащий перед ним листок.

— Обнаружены пассажиры и экипаж пропавшего более семи лет назад лайнера «Свет Пополюса»!

* * *

— Как вы помните, обломки лайнера были обнаружены около полугода назад вольным исследователем.

Картинка меняется и я вижу себя — растерянного и жалкого на фоне избитой Гадюки.

— Это ты? — Толкает меня в бок сидящая рядом Бродяжка.

— Угу.

— А ты у нас знаменитость оказывается, — начинает Ариша но тут картинка снова меняется.

И я вижу знакомые мне поля, покрытые синей травой. В кадре проплывают те самые холмы, потом оператор разворачивается и видно что, под травяным ковром скрывались яхты с лайнера. Часть травы убрана и подле корпусов суетятся люди в оранжевых скафандрах биозащиты.

Смена кадра.

Теперь большую часть экрана занимает какой-то мужик. В отличии от остальных он в зеленоватом, цвета морской волны скафандре, отмеченном золотой эмблемой Имперской Академии Наук на груди. Его шлем откинут. За ним просматриваются обе яхты.

— Уважаемый профессор Даримбалдор согласился рассказать нашим зрителям о находке и о состоянии людей, проведших все эти годы тут, в спасательных капсулах, — говорит голос за кадром и на экране появляется рука в скафандре, протягивающая в сторону профессора микрофон с эмблемой Галнета.

— Кхе, — солидно откашливается профессор. — Мы проводили финальную серию тестов Улучшенного Планетарного Сканера, когда он выдал странные сигналы. Было принято решение спуститься и представьте наше удивление! Сканер дал поразительный результат! Сигнатура квази-сигма дуги показала отклонение во второй трети, явно указывая на наличие крупных и геометрически завершённых объектов! Это поразительный результат!

— Профессор, говоря более понятным языком — ваш сканер обнаружил эти корабли?

Даримбалдор недовольно морщится слыша такую профанскую интерпретацию своей речи и недовольно кивает:

— Вы поймите, дрожание левого спина третьей струны — это великий признак!

— Спасибо, уважаемый профессор. — торопливо перебивает его репортёр. — Скажите — у вас открыт шлем — это не опасно? Всё же чужая планета, иная биология?

— Не знаю, — профессор явно недоволен сменой темы. — Я не биолог. Доктор сказал можно. Вы у него спросите. Я занят.

И он отворачивается от камеры. Картинка снова описывает дугу и выхватывает фигуру в белом скафандре с ярко красными крестами на предплечьях и груди.

— Уважаемые зрители, мы сейчас постараемся взять интервью у доктора экспедиции, доцента кафедры полевой хирургии, уважаемого Самойлова.

В кадре появляется доктор. Он явно перегружен работой и, как и профессор, недовольно морщится при приближении команды журналистов.

— Господин Самойлов, уделите пару минут нашим зрителям.

— Да? — доцент немногословен.

— Главный вопрос — они живы?

— Вскры… эээээ… необходимо провести тщательное обследования. Я ничего не могу сказать вам сейчас.

— Но хотя бы примерно.

— Примерно… ну что ж. Человеку свойственно ошибаться. Они — живы. Все показатели их капсул однозначно на это указывают.

Камера сдвигается вбок и назад, расширяя поле обзора и в кадре виден журналист в тёмно-синем скафандре с крупной, белой надписью «Пресса» на груди.

— Это феноменально!

— Извините, — прерывает восторги журналиста врач. — Сто процентной гарантии что с ними всё в порядке я дать не могу.

— Почему? Ведь показатели…

Самойлов устало вздыхает, как человек, обречённый заниматься бесполезным делом.

— Показатели их тел — в норме. Но! При снятии характеристик стазис поля мы обнаружили некоторые изменения в электромагнитных характеристиках.

— И что это означает?

Врач снова вздыхает:

— Похоже, что местная растительность формирует неизвестное нам поле. Его характер непонятен — требуются дополнительные исследования, но это поле…

— Здесь опасно? — журналист начинает оглядываться, наверное в поисках своего корабля.

— Нет. Здесь безопасно. Даже можно дышать, хотя кислорода мало.

Там можно было дышать? А я-то дурак, в скафандре там лазил…

— Опасность в другом. — меж тем продолжает Самойлов. — Это поле как-то искажает поле стазиса. Конечно — наших пациентов спас корпус корабля. Несмотря на то, что растительность полностью затянула их спасательные яхты — её излучение было значительно ослаблено. Вот если бы мы выгрузили капсулы на поверхность, тогда произошло бы лавинообразное возрастание искажений. Но и это не страшно — в случае быстрого выхода из стазиса.

— То есть, если выгрузить сейчас капсулы на траву и не вынуть от туда людей — они погибнут?

— Как живой организм нет. Но со временем искажения стазиса могут оказаться критичными и…

Он разводит руками.

— Что, доктор?

— Разум будет стёрт. Увы, тут мы пока бессильны.

— И сколько времени на это потребуется?

— Изменения станут необратимыми спустя месяц, может раньше. Поэтому мы сейчас поднимаем корабли на орбиту, выводя их из зоны воздействия этого биополя. Там, — он показывает рукой вверх, — мы перегрузим капсулы в транспорта. Они уже прибыли, и как только окажемся на Станции, начнём немедленный вывод пациентов из стазиса. Извините, мне нужно идти к пациентам.

— Большое вам спасибо, доктор!

Камера опять отдаляется показывая уже почти очищенные от травы корпуса спас яхт.

Я отвожу взгляд от экрана. Эвон оно как. Ха, действительно — тот, как его Хрёнингсон, вылез вполне разумным тогда, когда я девку для Пуффа вытаскивал. А тогда я оба конта по траве волок. Ну — когда они из трюма вывалились.

Новая мысль заставляет меня замереть. Та куртизанка! Олигарха-то мы тут же реанимировали, а вот она — до сих пор, наверное, на складе лежит. И — в стазисе. После травки… с лавинообразными последствиями.

Мои размышленья прерывает негромкий окрик Бродяжки.

— С тобой всё в порядке?

Всё ещё задумчиво киваю ей головой — типа да.

А что — ведь это шанс! Если та куртизанка до сих пор на складе, в стазисе и если врач с экрана прав, то её мозги — чисты как… как… как свежий стакан у бармена. Допиваю пиво и прошу повторить. Так… если мои расчёты верны, то и греха убийства на мне нет: от неё спонсор отказался — раз. Пуфф — два, и Вольдемар её отгрузил на долгосрочное хранение — три. Вот пусть Творец их там и карает.

Кстати приносят кружку и я отпиваю почти треть одним махом, замечая как неодобрительно косится на меня Ариша.

Вольдемар её последней видел. Старый друг по музе… я же обещал его навестить, да? Вот и повод организовался. Хотя… эти двое наверняка увяжутся со мной, а значит никакого культурного отдыха не получится… Ну да ладно. Наклоняюсь над столом и громким шёпотом, обращаясь к сидящим напротив подругам шепчу:

— Кажется у меня есть решение…

 

Глава 14

Когда Анаконда покинула Станцию и легла на курс разгона я передал управление Бродяжке, занявшей кресло второго пилота и начал сочинять историю для Вольдемара. Просто так заявиться к нему и потребовать ту капсулу было бы по крайней мере наивно. Значит — будем придумывать, зачем мне вдруг потребовалась та куртизанка.

Влюбился? Не… имея двух весьма симпатичных девушек за спиной, не прокатит. Да и видел я только фото её, да и то — мельком.

Возжаждал искусной в любви дамы? Хм… ближе… но эти две тогда почему со мной? Уж на кого-кого, а на наивных простушек они явно не тянут… особенно Ариша.

А может вот так — типа я прикупил пару девиц, рабынь, и вот решил их обучить высокому искусству любви? Хм… уже ближе. И для этого мне нужна та — опытная дама. Что бы она их забесплатно обучила. Типа у меня финансовый кризис?

Не, не пойдёт. Кризис в смысле. На Анаконду в топ обвесе хватило, на пару красоток тоже, а вот на это дело нет? Не поверит…

Вот чёрт… ничего не придумывается. Ну зачем мне может потребоваться замороженная почти семь лет назад девчонка? И свои хороши и таких как она — воз и маленькая тележка, только в сеть зайди.

От раздумий меня отвлёк вопрос Ариши:

— Скажи… это же та планета, куда я тебя как-то раз доставляла?

— Ээээ… что? Извини, задумался. Ты о чём?

— В том репортаже… там показали планету. Мне кажется, что я тебя туда доставляла. Ты ещё куда-то на Скарабее мотался. Помнишь?

— Угу. Она самая.

— И что? — она разворачивает своё кресло навигатора ко мне. — Ты там что искал?

Неопределённо повожу рукой в воздухе.

— Да так, по мелочи, ерунду короче. Забудь.

Он отщёлкивает ремни и подходит ко мне.

— По мелочи? Ха! Ты знаешь, сколько они мне заплатили за тот вылет?

— Без понятия. Много?

— Ага. И им явно что-то было очень нужно с той планеты.

Она облокачивается обтянутым комбезом бедром о пульт.

— Ты, это, — говорю ей, косясь на соблазнительный изгиб, — аккуратнее, давай. Не то нажмёшь ещё что-то…

— Я аккуратно, — она вытягивает свои стройные ножки, принимая приятную глазу завлекательную позу. — Так что ты там делал, а?

— Да говорю тебе, ничего серьёзного.

— Верю. — она наклоняет голову на бок. — Конечно верю. Эта, давно известная нам троица, вдруг захотела… мммммм… травки с той планеты и для этого наняли меня и тебя. Да?

— Ну, как-то так. В общих чертах. Кроме того — вы же их не арестовали? Значит они были перед вами чисты. Чего докопалась? Садись в кресло — прыжок скоро.

— Чисты? Насмешил. За ними такой хвост тянется…

Усмехаюсь.

— Что ж тогда не задержали? Не смогли прицепиться? Так это их заслуга. Плохо работаете, господа Инквизиторы…

— То, что мы их не задержали, это не их заслуга, а наша недоработка. Тут ты прав. Но, тем не менее… Рассказывай.

— Нечего мне тебе рассказывать. Прилетели. Вышел на Скарабее, снял несколько проб — они мне прибор дали. И всё — вернулся.

— И из багги не вылезал?

— Не.

— Ой не ври… ой не ври — своему куратору, между прочим врёшь.

— Я не…

— Не усугубляй. Я же помню — у тебя сапоги все в сине-зелёном соке были. Когда ты вернулся.

Она отрывается от края пульта и подходит ко мне почти вплотную.

— Кроме того. Летим мы сейчас на Станцию, весьма популярную среди… скажем так — творческих личностей. Ты что — хочешь там портрет себе заказать? Или статую?

— Портрет. Полноростовой. Я — в плаще, стою, значит, опираясь на двуручный меч. Ты же мне одолжишь меч, да? Так вот — у ног…

— У ног будет лежать твоя голова, — мрачно пообещала она наклоняясь надо мной.

Увы — грозный эффект был несколько смазан некстати расстегнувшейся пуговкой комбинезона и приоткрывшиеся выпуклости свели на нет весь эффект устрашения.

— Я её тебе оторву, лично, — всё так же мрачно пообещала она. — Вот этими… — тут она заметила, что я смотрю не совсем не неё и, поняв куда я уставился, отодвинулась, торопливо застегивая пуговицу.

— Говори. Мне уже надоело с тобой возиться.

— А ты пуговку-то — расстегни, может этот вид… ээээ… ну, простимулирует мне память?

— Ага. Может мне тут стриптиз ещё станцевать?

— А что?! — воодушевлённо произнёс я. — Давай, — и заёрзал в кресле, устраиваясь по удобнее. — Это точно освежит мне мозги.

— Не слушай его, Ариша — донеслось с места второго пилота. — Нет их у него. Точно говорю — проверенно электроникой!

— Да ну вас. — Я демонстративно скрестил руки на груди. — Ничего не скажу, раз вы так.

Ариша вновь угрожающе наклоняется надо мной, но в этот момент раздаётся голос Бродяжки. — Минутная готовность к прыжку.

— Отставить! — командует Инквизиторша.

— Погоди, — говорю ей. — Пока ещё я тут капитан. Бродяжка — отставить прыжок. Сначала разберёмся.

С места второго пилота раздаётся смешок и мы оборачиваемся к ней.

— Чего ржёшь? — спрашиваем практически одновременно.

— Я? — почти натурально изумляется она. — Ни разу. Готова выполнить ваш приказ, эээээ… ваши приказы. Вы только определитесь — кто из вас главнее, да? — И снова хихикает.

Мы вновь встречаемся взглядами

— Ну? — и опять практически одновременно задаём друг другу вопрос.

Молчим.

— Хорошо, — я сдаюсь первым. — Я всё расскажу, но…

— Никаких но!

— Тогда нет.

Снова повисает тишина. Периферийным зрением замечаю, как Бродяжка разворачивается в своём кресле в нашу сторону, готовясь насладиться продолжением шоу.

— Ладно, — в этот раз сдаётся Ариша.

— Какое но?

— Да ерунда. Я всё рассказываю, а ты, — я мстительно поворачиваю голову в сторону кресла второго пилота. — А вы, обе, танцуете для меня стриптиз.

— Никогда! — Ариша отходит на пару шагов вглубь рубки. — Слышишь? Я никогда не…

Но тут к ней подходит напарница и что-то шепчет ей на ухо.

— Хотя… ладно. Я, мы — она оборачивается к подруге. — Мы сделаем то, что ты просишь. Потом. Когда ни будь. Договорились?

— Эээ… нет. — Возражаю им. — Знаю я это ваше когда ни будь. Угу. Лет через тридцать. Нет.

— Что, прямо сейчас? У нас дело есть, если ты не забыл.

Киваю, принимая её аргумент.

— Хорошо. Но как только она — протягиваю руку, указывая на напарницу. — Получит тело, так сразу. В течении… скажем двух суток, после.

— Недели. — Высказывает своё мнение Бродяжка. — Мне с биологическим телом ещё освоиться нужно будет.

— Нет. Три дня. И не спорьте.

— Согласна. — Ариша протягивает мне руку для заключения сделки.

— Погоди, — я не спешу скреплять наш уговор рукопожатием. — Бродяжка, зафиксируй условия сделки и запротоколируй процесс.

— Уже. — Она кивает. — Я веду аудио и видео запись.

Пожимаю протянутую руку.

— Рассказывай. — Ариша возвращается к пульту и вновь облокачивается на него.

Деваться некуда и я рассказываю ей всю историю с тем лайнером и любовью Пуффа. К концу моего рассказа с места второго пилота начинают раздаваться явные всхлипывания. Поворачиваюсь к Бродяжке.

— Ты чего? Только что смеялась…

— Какая грустная история, — она продолжает шмыгать носом. — И что? Ту девушку так и не оживили?

— Увы, нет. Всё, что я знаю — так это то, что Вольд её на склад сдал.

— Нет, — напарница отрицательно взмахивает руками. — Я не хочу её убивать. Это не честно.

— Расслабься, у неё уже всё одно мозги того — протухли. Я тогда их конты на траву, ну когда из корабля вытаскивал, уронил. Мужика-то мы оживили, а вот её нет.

— И что?

— И то! Тело теперь безмозглое.

— А ты уверен? И… погоди! Так значит… ты — убийца?

— Я — нет. Я их обоих доставил. А что её не оживили сразу, так это не моё дело.

— Знаешь, — соглашается она, — наверное ты прав. Но всё равно, не хорошо это как-то.

О, Господи! Ловлю себя на мысли, что мне хочется, подобно тому торгашу поднять обе руки и возвестить «Ой вей», или как там он говорил, на весь корабль. Как же с ними сложно… Мне на помощь неожиданно приходит Ариша.

— Милая, — обращается она к Бродяжке. — Мы её оживим, и если она будет с… ээээ… в… ну, короче, — если у неё крыша на месте будет — мы её отпустим. Если нет — то закачаем тебя в неё. Идёт?

К нашему облегчению андроид соглашается и возвращается в своё кресло.

— Ну что, прыгаем?

Возражений нет и корабль скрывается в прыжке.

Пока корабль добирался от местного светила до Станции я проводил инструктаж экипажа.

— Не удивляйтесь ничему на Станции, — втолковывал я им, прогуливаясь по рубке, копируя брата Тода. — Там попадаются весьма оригинальные личности и тут главное — проявлять терпение и выдержку. Учтите — они начнут нас доставать ещё на подлёте и сразу, едва мы встанем на платформе. Главное — терпение и ещё раз терпение. Понятно?

— Выходим в пространство Станции, — прервала мой монолог Бродяжка.

— Хорошо, веди нас к шлюзу, — я вздохнул и уже приготовился открыть канал связи с местным диспетчером, как он сам появился на канале:

— О! У нас гости! Золотая Анаконда! Отличное цветовое решение! Вы её не продаёте?

— Не продаю. Прошу посадки, — стараясь быть максимально кратким ответил ему.

— Жаль-жаль-жаль… Жаль. Ну тогда разрешите соскоблить немного краски с вашего корпуса?

— Что, простите? Зачем?

— Хотя нет… У вас же есть лючок на корабле?

— Что есть?

— Лючок или я кусок корпуса отпилю, можно? Мне очень нравится ваше цветовое решение. Старое золото… это будет трендом!

— Слышь, ты! — я почувствовал как начинаю краснеть от злости. — Посадку давай, а не то я тебе сам что ни будь отпилю!

Слышу справа хмыканье Аришы и поворачиваюсь к ней, всё ещё пылая гневом, мол — ты чего лезешь?

— Ээээ… ты что-то говорил про выдержку? — поинтересовалась она безразлично-нейтральным голосом, и — прежде чем я успел ей ответить переключила связь на себя. — Диспетчер, это Анаконда. Прошу посадки.

— Какой милый голос… Девушка, прекрасная незнакомка — вы тоже на этом золотом ковчеге?

— Прошу вас предоставить нам место.

— Вы позволите нарисовать ваш портрет? Судя по вашему голосу вы просто ангел.

При этих словах я криво усмехнулся. Угу. Ангел. А кто сомневается — тому она самолично ноги выдернет. Меж тем диспетчер продолжал очаровывать её:

— Я уже вижу эту картину! Это будет шедевр! Вы — обнажённая, лежите вольно раскинувшись на корпусе золотого корабля. Свет звёзд озаряет вашу грудь, ноги вы закинули на дымящиеся стволы… тонкая струйка дыма обвивает ваши ноги поднимаясь всё выше и выше по вашему, покрытому испариной телу… включите камеру, я должен, нет я — обязан вас увидеть!

Струйка… в вакууме… от лазера… ага. Замечаю как Ариша быстро накидывает на голову и плечи Инквизиторский плащ — и где она его до сих пор держала? и включает камеру. Диспетчер меж тем продолжает развивать свою мысль:

— Одна ваша рука расслаблено откинута на броню, отсвечивающую тусклым золотом, а другая устремляется к низу вашего живота…

— Так куда мне там ноги закидывать? — перебивает его Ариша из под опущенного на глаза капюшона.

В канале возникает вакуум. Абсолютный.

— И руки. Вторая — куда она там стремится?

Слышно как кто-то судорожно втягивает воздух — это единственный звук в эфире.

— Диспетчер, — Ариша продолжает всё тем же спокойным тоном. — Здесь Анаконда. Отдел Дознаний Имперской Инквизиции. Прошу посадки.

— Ээээ… да-да, конечно. Следуйте на любую платформу.

— Прошу пояснить, — теперь в её голосе сквозит холодом. — На какую конкретно платформу следовать?

— На любую! Какая понравится!

— Уважаемый сотрудник диспетчерской службы, — теперь её тоном можно заменить несколько блоков охлаждения. — Прошу, в пятый раз, сообщить мне номер посадочной площадки.

— Ээээ… 24!

— А почему не 42?

— Можно и 42! — с готовностью подтверждает диспетчер.

— Ариш, — тихо окликаю её. — Бери сороковую — от неё к лифтам ближе.

Она кивает, соглашаясь:

— Прошу разрешить посадку на платформе № 40.

— Конечно, конечно, ваша светлость, — торопливо бормочет диспетчер. — Мы её немедленно для вас освободим!

— Если она занята, то мы на другую можем…

— Нет-нет, она уже свободна.

Он умолкает и над радаром вспыхивает посадочное табло, информирующее о готовности платформы № 40 принять наш корабль.

— Спасибо, диспетчер, — сохраняя холод в голосе благодарит его Ариша. — Я к вам зайду… потом. Обсудим ваш художественный вкус.

Она отключает связь и последнее, что мне удаётся услышать неясный всхлип или стон.

Ариша поворачивается ко мне.

— Вот это я называю терпением и выдержкой.

— Ага. Мне особенно понравился момент про испарину и грудь. Может дополним стриптиз этой позой? Я испарину постараюсь обес…

Затыкаюсь, так как она выразительно грозит мне кулаком.

На платформе, в отличии от прошлого моего посещения, нас ни кто не встречает. Странно… А как мне топливо залить? Самому что ли? Может подняться в кабину и оттуда заказать?

Лень, да и бак почти полный…

Поднимаемся в лифте и выходим в жилом секторе. Тут — ничего не изменилось. Всё так же гремит музыка, сверкают вспышки прожекторов и хаотично перемещаются толпы народа.

— Ну и где нам искать твоего мэтра? — спрашивает Ариша.

Пожимаю плечами и ловлю за плечо пробегающего мимо парнишку.

— Чего изволите?

— Мы ищем тут одного человека… ты не мог бы нам помочь?

— А кого именно?

— Метра Вольда.

Парнишка задумывается и отрицательно качает головой — типа не знаю такого.

— А может ты знаешь метра Вольд де Маара?

— де Маар? Это тот, что девок размалёвывает?

— Он!

— Не, не помню такого.

Эх… молодёжь… Достаю бумажник и вытаскиваю несколько банкнот. Всегда таскаю с собой несколько — для таких случаев, хотя сам предпочитаю везде платить картой. Показываю бумажку пареньку.

— Может это поможет вспомнить?

К моему удивлению, мои манипуляции не производят должного эффекта — он равнодушно скользит по купюрам взглядом.

— Хм… тогда как мне освежить твою память?

— Она! — он показывает на Бродяжку.

— Что она?

— Дай мне её на сутки. Я успею.

Ещё не успев до конца осознать его фразу — будто затмение какое нашло, обнаруживаю, что держу его за отвороты пиджачка, практически оторвав от пола.

— Да я тебя… сейчас…

Он трепыхается, пытаясь что-то сказать.

— Опусти его на пол, — вклинивается между нами Ариша. — Пусть договорит.

Ставлю его на палубу, продолжая сжимать лацканы пиджака.

— Вы чего… я же просто… статую хотел сделать. А вы что подумали? Я скульптор…

— #@$юртор! — Рычу на него, постепенно остывая. И что я так психанул? Тут же все — с прибабахом, но продолжаю рычать. — Я сейчас сам из тебя статую сделаю, без слова…

Чувствительный тычок от Ариши вынуждает меня замолчать, и, пока я перевожу дух, она обращается к пареньку.

— Вспомнил? — при этом она ненавязчиво отгибает воротник своего комбеза, демонстрируя приколотую там эмблему Инквизиции.

— Да, тётенька, вспомнил. Мэтр де Маар живёт в тридцать третьем секторе.

— Отпусти его, — она поправляет воротник.

С сомнением смотрю не неё.

— А если он соврал?

Она подходит к нему.

— Ты же не соврал нам?

Он начинает часто-часто кивать головой.

— Ваше святейшество, нет, ни разу! Точно — он там живёт!

Парнишка нагибается и поднимает с пола выроненные мной банкноты. Протягивает их мне.

— Вот, вы уронили.

Забираю их и киваю, отпуская его — он моментально скрывается в толчее. Провожаю его взглядом и тянусь за бумажником… упс — а денег то в руке нет! Несколько секунд тупо смотрю на пустую руку, потом перевожу взгляд на Аришу — та крутит в пальцах мои купюры.

— Ээээ…

— Ну ты же их всё равно хотел потратить? — она убирает деньги в карман. — Пошли?

— Погодите! А как же я! — окликает нас Бродяжка.

— А что с тобой? — интересуется, оглядывая её Ариша. — Ты вроде в норме?

— А статуя? Моя статуя? Я ещё ни разу не позировала! Это должно быть так… волнительно — видеть, как из мраморной глыбы начинают проявляться твои четры… — Она мечтательно закатывает глаза: — Я бы хотела позировать…

— Я тебя отсканю, — прерываю возвышенный полёт её мысли. — И в 3Д принтере сделаю статую. — Уверен, они также делают. Потом оштукатурят — под мрамор и готово.

— Фи! — она недовольно морщит носик. — Какой ты… приземлённый! — и устремляется в направлении тридцать третьего сектора. Ариша берёт меня под руку и мы следуем за ней.

— А я и не знала, что ты такой… — негромко говорит мне Ариша.

— Какой?

— Дикий. Как ты его схватил… как вцепился… это ты ради неё?

— Угу.

— А из-за меня — смог бы? — она испытующе смотрит на меня, слегка прикусив губу.

— Конечно! Ты же мне стриптиз обещала! Нечего всяким там пялиться на моё. А вот потом, — делаю вид, что задумался и огребаю тычок под рёбра.

— Нахал! Приземлённый нахал!

— Ага.

Снова тычок.

— И нечем тут гордиться!

Осторожно вздыхаю, ожидая очередного тычка, но то ли она не замечает, то ли теряет ко мне интерес. А жаль…

— Ариш, — примирительно говорю ей. — За тебя я бы убил его нахрен!

Она кивает и отворачивается, но я успеваю заметить улыбку, скользнувшую по её лицу.

По мере приближения к нужному нам сектору народу становилось всё меньше и меньше, так что когда на стене появилась табличка с номером 33 людей вокруг не было. Совсем. Тут и грохотавшая у лифта музыка была практически не слышна. Ну что ж — предсказуемо, шедевры, как и деньги — любят тишину.

Под номером обнаружилась стандартная откатная дверь с панелью связи, закреплённой непосредственно на стене. Около кнопки вызова была прилеплена заляпанная цветной краской бумажка: Мэтр Вольд де Маар. И ниже — Магистр. Худ. Био. Пласт.

Я протянул руку, нажимая кнопку вызова.

Протянул — и отдёрнул. Не, просто так позвонить — не вариант. Это же станция творческих личностей, да и я тут известен как друг мэтра, с кем мы разыскивали музу его друга. А вот так банально зайти, нажав кнопку звонка… ну как то не кошерно… Надо как-то оригинально, не стандартно зайти. Присматриваюсь к двери — обычная одностворчатая откатная дверь. Помнится — у меня дома, в гараже стояла такая же. Пусть не совсем такая — но принцип то тот же.

— Бродяжка, — поворачиваюсь к напарнице. — Скажи, а с силой у тебя как?

— Мощность моих приводов превышает силу среднего гуманоида вашего типа в 4,75 раз. А что?

— Ты не могла бы вот эту дверь — кивок на панель. — Слегка приподнять, буквально на пару сантиметров и уронить во внутрь?

Она подходит к двери и пристально изучает её полотно.

— В принципе можно, — и по моему кивку он подходит к двери. Минутная возня — полотно приподнимается, заваливается и повисает на ремне.

— Пни её, — командуй ей. Она пинает створку, ремень не выдерживает и металлическое полотно с грохотом рушится на пол внутри жилого сектора. — Ну, вот так-то лучше, — говорю ни к кому не обращаясь и захожу внутрь — прямо по валявшейся створке.

Пройти вглубь мы успели всего несколько метров — сзади раздался топот и вопль:

— Стоять! Замереть! Руки за голову!

Оборачиваемся… ну конечно — доблестные служители закона.

— Уважаемые, — максимально вежливо обращаюсь к ним. — Вы ввели мои чувства в когинтивно депрессионный диссонанс. Мне замереть? Или руками шевелить? Ведь, если я замру, то, следуя логическому учению Брахмы Пра Вишуну ибн аль Саахтри, я не смогу пошевелить руками и — следовательно выполнить ваше указание!

— Не умничай! Замри и руки того — на виду держи, — вступил в дискуссию один из полицейских.

— Учению кого? — подал голос его более молодой напарник.

— Остановитесь! — Громкий вопль изнутри жилой зоны заставил нас всех замереть.

— Не смейте оскорблять моих гостей! — Это быль Вольдемар, всё в тех же заляпанных краской шортах.

— Друг мой! — он приблизился и величественным жестом положил свою перемазанную краской руку мне на плечо. — Не оскорбляйтесь на этих варваров, не познавших прекрасного!

— Позвольте, мэтр! — начал было старший из полицейских. — Мы при исполнении, попрошу без оскорблений!

— Увы, — парировал его Вольдемар. — Это не оскорбление, это скорбная констатация суровой действительности, данной нам — как говорили античные классики — в ощущениях.

— Но вам же был нанесён ущёрб, мэтр! — Вставил свои пять копеек молодой. — Вот — створку вынесли.

— Мы её не выносили! — я с оскорблённым видом сложил руки на груди. — Или вы хотите сказать, что вот эта хрупкая девушка, — кивок головой на Бродяжку. — Что она сломала эту дверь? Она едва коснулась её кончиками своих нежных пальчиков, как створка слетела с петель! Налицо брак монтажников! Или — чей-то злой умысел!

— Происки завистников! — Тут же начал развивать эту мысль мэтр! — Они завидуют и ненавидят меня! Халтурщики от искусства! Ничтожества! — И немного более спокойным тоном, обращаясь к полицейским добавил. — Вы обязаны провести тщательное расследование! Я требую!

По лицу старшего было видно — насколько он счастлив этому занятию. И я его понимал — копаться в этом творческом гадюшнике — то ещё занятие. Глухарь явный, но дерьма придётся хлебнуть полной ложкой.

— Повесьте створку и свободны! — Мэтр отвернулся от полицейских и жестом подозвал одну из прибывших с ним на шум девушек. — Милочка, вызови сервисников, пусть починят. За их счёт, разумеется.

И, повернувшись уже к нам, широким жестом пригласил следовать за ним.

Внутри жилого сектора обнаружилась приятная взгляду пасторальная идиллия. Небольшая площадь была окружена по периметру декоративно подстриженными кустиками какого-то растения. По центру располагался фонтан крупных размеров, больше походящий на небольшой бассейн. Сходство с бассейном придавали несколько прелестниц, не обременённых одеждой, которые плескались в прозрачной воде. Прелестниц вообще тут хватало — беглый обзор показал наличие не менее десятка девиц, которые лежали в шезлонгах, сидели на парапете фонтана, а парочка что-то малевали на мольбертах.

— Друзья мои, — обратился к нам Вольдемар. — Пройдёмте в беседку, где мы в тени и уединении сможем насладиться высоким слогом общения. У меня как раз появились свежие идеи по реализации творческих замыслов и твои… и твоих спутниц — они не иначе твои музы, да? Нет, не отвечай, потом — мне нужен критический взгляд! Свежее веяние пространства — я тут чахну, тут, среди бездарностей!

Так, заливаясь соловьём, он провёл нас куда-то в сторону от бассейна, по замысловато изогнутой дорожке. В её конце действительно оказалась изящная беседка в восточном стиле, в которую мы все и забрались.

— Уффф… — выдохнул мэтр. — Ты бы знал — как я задолбался от всего, — он обвёл пространство вокруг себя рукой. — Всего этого. Пашу как лошадь — по три презентации в месяц, ещё мастер классы, а про биенале я вообще молчу.

— Так забей, — простодушно посоветовал ему я. — У тебя тут вроде как всё есть? Чего ещё-то не хватает?

— Забей… забьёшь тут, как же — тут же критики накинутся, — он изменил голос, явно кого-то передразнивая, — а что это мэтр де Маар нас перестал радовать? Ах, у него кризис? Ах, он более ничего не может…

— Гады! — его голос снова стал прежним. — Ну да ладно. Говори — чего припёрся?

— Так ты же сам приглашал! Помнишь?

Он задумчиво покачал головой.

— Да, но это я так — для публики… Кстати — как ты дверь то вынес? Она же бронированная была!

— Бронированная? То-то я думаю — что-то тяжело пошла. — Задумчиво пробормотала в пол голоса Бродяжка, но Вольдемар услышал.

— Ты??? Она же около тонны весом?

— Точнее девять сотен, четыреста семьдесят три стандартных килограмма, восемьсот шестьдесят два грамма, десятые и сотые я опущу, — сказала она, скромно опустив гала в пол.

— Ээээээ… не понимаю. — Мэтр посмотрел на неё, потом перевёл взгляд на меня и снова уставился на Бродяжку. — Киборг? Я что-то слыхал про подобные эксперименты, но там пластика движений — отстой, ходят как паралитики. А тут…

— Да, я копировала моторику со звёзд сцены и подиумов, — всё так же скромно подтвердила напарница.

— Кхм, — решил прервать их я. — Понимаешь, Вольд, вот из-за неё я, мы тут. Нужна твоя помощь.

— Да? — Он снова перевёл взгляд на меня.

— Она не киборг. Она андроид. С полноценным разумом. И она хочет стать человеком.

— Они ИИ? Не верю! — он хлопнул ладонью по столу. — Создание полноценного ИИ невозможно. В своё время мы тестировали подобные системы, но они все оказались… ну… неадекватными.

— Тем не менее. Вот пример… ээээ… адекватного ИИ, полностью равного нашему… ээээ… разуму.

— Не верю! — Вольдемар был не преклонен. — Хотя… если ты не против — давай я проверю её. На адекватность. Это безопасно, — заверяя меня в своих словах он поднял руку в предупредительно успокаивающем жесте.

— Бродяжка, ты согласна? — Я повернулся к ней и, дождавшись её кивка, подтвердил мэтру наше согласие.

— Эй, Марта, иди сюда и захвати вёдра номер ээээ… ну пусть семь и ээээээ… ну три. — Крикнул он в сторону фонтана. Спустя пару минут к нам присоединилась одна из его девушек в ультра-мини купальнике. Она поставил на стол пару небольшие ведёрок с краской — с красной и голубой.

— Что ни будь ещё, мэтр? — Она игриво наклонилась над столом, демонстрируя отличную фактуру. Я аж засмотрелся, но пинок под столом от Ариши вынудил перевести взгляд в другую сторону.

— Да милая. Повернись.

Девушка повернулась к нам спиной и Вольдемар зачерпнув синей краски провёл у неё выше попки несколько синих линий.

— Так… а теперь… вот так! — Он взял немного красной и шлёпнул ладонью выше синей полосы. Получилось размазанное красное пятно над синей полоской. Красная краска постепенно стекала вниз, проходя сквозь синюю полосу и затекала меж весьма соблазнительных выпуклостей.

— Ой! — Пискнул я получив очередной пинок по голени, но ни кто не обратил на меня внимания — все были поглощены священнодействиями Мастера.

— Хо-ро-шо… — Мэтр довольно отступил на пару шагов и повернулся к Бродяжке. — Ну-сссс, милочка, докажи мне, что ты не машина. Что ты видишь?

Бродяжка встала и подошла по ближе, наклонилась всматриваясь и отошла на пару шагов.

— Особь женского пола, возраст ориентировочно девятнадцать — двадцать два…

— Мне восемнадцать, с половиной! — Возмущённо пискнула Марта, но метр только цыкнул на неё.

— Размер белья актуален? — И, дождавшись отрицательного кивка мэтра, продолжила. — Краска воднодисперсионная, красная и синяя. Всё.

— Вот! — Вольдемар торжествующе поднял палец. — Что и требовалось доказать. Она не видит.

— Чего не видит? — Спросила Ариша.

— Образа.

— Так вы бы и спросили правильно, — вступился за напарницу я. — Я тоже вижу только измазанную краской собл… ой! Да хватит уже, Ариша!

— Образ? — переспросила меж тем Бродяжка. — Я думала вам анализ нужен, а так… ну это похоже на закатное солнце над морем, вот — она указала на стекающую меж… эээээ… половинок задницы красную полоску. — С закатной дорожкой. Или — она немного подумала. — Красный отпечаток напоминает мне птицу, сложившую одно крыло от усталости. Красного фламинго, стоящего на одной лапке посреди озера… или…

— Достаточно! — Вольдемар плюхнулся на стул и потёр руками лицо, размазывая по нему краску с рук.

— Верю. Невозможно, но я верю! — Он поднял на нас своё лицо и мы все прыснули от смеха — уж больно забавно он был размалёван. К его чести он быстро понял причину. И попросил Марту принести влажных салфеток и закуску со всем остальным, столь необходимым для, как он сказал — снятия стресса от подобной новости.

Некоторое время мы дружно, за исключением напарницы, снимали стресс, благо выбор был знатный. Лично мне особо пришлись по вкусу какие-то хрустящие на зубах грибочки — очень хорошо шли под беленькую.

— Ну, ладно, — мэтр отлип от стола. — Чем я могу тебе помочь? — Спросил он, сыто отдуваясь.

— Как бы тебе сказать… в общем она, — кивок в сторону Бродяжки. — Она хочет стать человеком. И ей нужно тело.

— Понимаю, — задумчиво протянул Вольдемар. — Хорошее желание, только я-то чем могу помочь? Разве что, — он задумался. — Пусть выберет одну из моих, — он скривился. — Учениц. Толку от них…

— Не пойдёт, ей нужно безмозглое тело, ну — типа в коме, растение как бы.

— Да они все — безмозглые! Растения натуральные…

— Не пойдёт, — вклинилась в разговор Бродяжка. — Я не хочу что бы из-за меня кто-то умер.

— Хм, — Вольд вскочил на опёрся руками о стол. — Морально-этический аспект? Ха! Да вы, милая, действительно — человек по сути. Машина бы не колебалась! Здорово! Но… если вы никого из них не хотите… чем я могу помочь?

— Послушай, — решаю присоединиться к разговору. — Любовь Пуффа помнишь? Ну ту, что ты на склад сдал? Не распаковывая?

— Да.

— Вот она нам и нужна.

— Не понимаю. — Он уселся обратно. — А как же морально и прочее?

— Ты за новостями не следишь? — пересказываю ему про обнаружение тех спасательных яхт и про выводы врача.

Он озадачен.

— Наверное должно сработать… Вполне возможно что и её мозги отказали.

— Ты квиток сохранил? О сдаче на склад контейнера?

Он отрицательно мотает головой.

— У меня его нет, я Урфу отдал. Мне-то он зачем. Но я могу с ним связаться. Связаться?

Мы все трое киваем и Вольд оставляет нас.

— Я сейчас наберу его.

Через несколько минут он возвращается вполне довольным.

— Ну, всё. Я рассказал Урфу о вашем деле и, — он победоносно оглядывает нас. — Урф пообещал помочь. Он ждёт вас всех тут — Вольд скидывает на мой ком небольшое сообщение. Просматриваю — там указание на систему и название станции. Киваю ему в подтверждение получения и встаю. — Спасибо! Ты нам здорово помог!

Нужная нам система находилась на самом краю Имперских владений, даже странно, что Урфин назначил эту дыру как место встречи. Добирались мы до неё долго — что бы попасть туда моей Анаконде потребовалось совершить более двух десятков прыжков! И это при том, что за раз мы покрывали без малого девятнадцать световых лет. Одно было хорошо — в предвкушении нового, живого тела Бродяжкино настроение поменялось на радостное, и они с Аришей всю дорогу копались в каталогах модных тряпок и спорили по поводу макияжа и прочих женских дел.

Урфин встретил нас на платформе. Окинув взглядом нашу троицу он подал мне руку и, не прерывая рукопожатия спросил, указывая на Аришу.

— Вот это тот андроид? Здорова машинка…

— Уважаемый, — холодно заметила ему Ариша. — Я живая, тело нужно вот ей — она указала на Бродяжку.

Но это Урфина не смутило.

— Ну ей, так ей. Мне-то что? — Он повернулся в сторону выхода с платформы, но Ариша окликнула его.

— Погоди, Жозеф. Ты меня что — не узнал? Услышав одно из своих имён Урф вздрогнул и остановился, поворачиваясь к ней.

— Мы знакомы? — Он прищурился, приглядываясь к Арише.

— Вы на кого-то похожи… не могу вспомнить, да и этим именем меня уже давно не звали.

— Эх… а ведь ты ко мне подкатывал. Забыл уже?

— Королева? Но… ты же была шатенкой и ростом повыше… и родинки нет — на щеке была.

— Сюрприз, да?

— Не ожидал, не ожидал… да и, кроме того — мне сказали, что сбили тебя и ты завязала с полётами. Замуж вышла и на какую-то рудокопскую планету перебралась.

— Зато ты всё развлекаешься, — она не стала ни опровергать, ни подтверждать его слова.

Некоторое время они молча рассматривали друг друга, но потом мне это надоело и я решился прервать эту игру в гляделки.

— Уважаемые, я, конечно, рад встрече старых друзей, но мы тут по делу, а?

— Да! — поддержала меня Бродяжка. — Я хочу увидеть своё новое тело. Где оно?

— Оно у нас, — успокоил её Урфин. — Пойдёмте, — и он указал рукой на выход с платформы.

Немного поплутав по Станции, мы зашли в какое-то, явно подсобное, помещение. Там было пусто, если не считать стоявшего посреди комнаты спасательного стазис контейнера и обычного терминала общего доступа.

— Вот, — Урф протянул руку в сторону конта.

— Она там, всё ещё в стазисе. Но — прошу подождать несколько минут. Сейчас прибудет Пуфф, он же имеет на данную особу права — и его решение по теме тела, — он усмехнулся, — будет решающим. Я только доставил конт сюда.

К счастью ждать Пуффа пришлось недолго, он появился через каких-то десять минут в сопровождении Йоса. Пока мы ждали его, Бродяжка успела как-то подключиться к автоматике конта и удостоверилась, что биологическое состояние тела в норме. На мой вопрос касательно мозговых волн или иной активности содержимого черепка она только отрицательно покачала головой.

— Активности мозга нет, странно. Тело в полном порядке, а мозг не активен.

— Ты себя закачать сюда можешь? — Решил я на всякий случай ещё раз убедиться в рабочем состоянии нашего плана.

— Легко. По хорошему мне и тело-то не нужно.

— Как это?

— Я считала её ДНК-код и Станция, точнее мед центр Станции, может по этому коду собрать тело.

— А она туда её мозги не закачает?

— Нет. Сигнал о смерти же не поступал.

— А как же производство нового тела? Разве это не сигнал?

— А зачем делать всё тело? — она улыбнулась. — Я могу дать команду сделать руку, ногу, голову например — то есть всё тело, но по частям. При этом система подумает, что нужен рем комплект, не более. Тут есть такая опция. Она отсутствует в описании, но есть.

— Погоди. — Прервал её Урфин. — Я верно понимаю, что ты можешь считать ДНК-код и по нему восстановить тело?

— Да, тут ничего сложного. Образец нужен. Волос или обрезок ногтя. Хотя — она на секунду задумалась. — Лучше кусок плоти. Палец например. Тут всё просто — считать код, это можно любым медицинским сканером, потом передать его в клонилку, а она по программе, восстановит тело.

— И оживишь? — Было видно, что Урфин напрягся. Не к добру, промелькнула у меня мысль, но развить я её не успел.

— А вот и я! — Дверь распахнулась и в помещение ввалился Пуфф в сопровождении Йоса.

— Что мы пропустили? Кому она — он кивнул на конт, — нужна?

— Мне, — подняла руку напарница.

— Тебе? — Пуфф обошёл вокруг неё. — Ты и так хороша. Зачем тебе это? Ну да я не против. Забирай!

— Я против! — Встал между контом и Бродяжкой Урфин.

— Сделки не будет.

— Ур, ты чего? — уставился на него Пуфф.

— Я от неё отказываюсь. Пусть перелезает в это. На здоровье.

— Нет.

Вздыхаю про себя — явно этот жук что-то задумал… а расхлёбывать — по традиции мне.

— Я дополню нашу сделку парой моментов, — начал Урфин. — Прежде всего я готов подтвердить нашу готовность передать вам содержимое данного контейнера. Без претензий с вашей стороны на его содержимое. Согласны?

Киваем.

— В обмен на содержимое вы предоставите нам образец тела нашего погибшего товарища и…

— Погоди, — прерываю его. — Это вашего пятого что ли? Так сколько лет прошло? Как я найду обломки его корабля. Да и ты сам говорил — из рельсы его. Там же ничего не осталось.

— Твой андроид, — теперь он перебил меня. — Сказал, что нужно совсем немного. Соскребёшь с обломков. Скажи, андроид, — обратился он к Бродяжке. — Тебе соскоба крови или ещё чего либо подобного хватит?

— Я девушка и обращайтесь ко мне соответствующе! — Задрала подбородок Бродяжка. — Да, хватит.

— Хорошо. Кстати — девушкой ты станешь, когда мы отдадим тебе тело. Мда. Продолжу. Итак. Вы — он кивнул в мою сторону. — Достаёте его ДНК. Она — кивок в сторону напарницы. — Заставляет комп запустить клонирование тела. Ты же сможешь сделать так, что бы система посчитала его живым?

— Смогу.

— Тогда всё просто, — он с видимым удовлетворением потёр руки. — Меняем нашего товарища на конт. Сделка? — Он протянул мне руку для скрепления договорённостей.

— Давай мы сначала оживим и завершим с ней? — Киваю на Бродяжку. — А потом я полечу и буду искать вашего другана.

— Э нет. Может она — как залезет в тело, не сможет компом управлять. Скажи — он обращается к моей напарнице. — Будучи биологическим объектом ты сможешь так управлять медицинским компом?

В ответ она только пожимает плечами — мол откуда мне знать? И Урфин удовлетворённо кивает.

— Вот. Сначала клонилка и реанимация нашего друга, затем вам тело.

— Урф, — говорю ему, кладя руку на кобуру. — Не зарывайся. Кроме того — за тобой должок. Забыл? Я и так много для вас сделал.

Однако мои слова и действия не производят на него никакого впечатления.

— Вот и ещё разок поможешь.

— Скажи, Жозеф, — Ариша повернулась к нему боком, отгибая воротник и демонстрируя значок-эмблему. — Тебе это что либо говорит?

— Ааа… ну да, говорит, — всё так же спокойно проинформировал он её. — И что? Вам нужно тело. Вы соблюдаете закон. И что?

— Мы же тебя найдём… потом. Не боишься?

— Эххх… Королева, — вздохнул он в ответ. — Пообещать прощения нам ты не можешь. Это я знаю — не обещай за заря. Ну а что потом будет? Вы нас сколько искали? Лет десять? Ну и?

— Двенадцать. — поправила его Ариша. — Мы доказательства собирали.

— Собрали? Ну так арестуй меня. — Он протянул ей обе руки в жесте готовности принять наручники. — Не можешь? — он невесело усмехнулся и протянул одну из рук мне. — Сделка?

Оглядываюсь на Аришу — она молча кивает и я пожимаю его руку.

 

Глава 15

— Мы тогда в системе Волк 65 были. Стояли на Станции Пангборн. Нас туда направили на борьбу, — тут Урфин рассмеялся, — с местными пиратами и контрабандистами. Они на местной орбиталке базировались. Платформа — де Бразза. Старшим у них был примечательный мужик, его местные то Сварогом, то Ханом звали. Потом — когда я с ним нормальный контакт установил, узнал, что его настоящие имя Саврогнан, это его местные так перетолмачили. По началу-то мы их гоняли, конечно. А что поделать — служба. Это потом закорефанились и крышевать их начали. Да… — он задумался, вспоминая те далёкие годы. — Эх… и надо было к нам того дуболома прислать. Мы только-только хорошо жить начали.

При этих словах Аришу прям передёрнуло и я, с чувством восстановления справедливости, пнул её под столом. Кроме многообещающего взгляда, брошенного ей на меня, другой реакции не было.

Мы находились всё на той же Станции, в кафе парой палуб выше того же помещения, где и встретились. После заключения нашей сделки Урфин приказал убрать конт с телом и взялся за подробное моё информирование по предстоящей миссии.

— В общем, в тот день мы шли сопровождать конвой контрабасников. Всё было штатно — три их корабля выскочили от центральной звезды и тут же перешли в нормальное пространство около навигационного буя. Мы их там и ждали.

Урфин глотнул пива и продолжил свой рассказ, смотря куда-то в пространство между сидящих напротив Аришей и Бродяжкой. Я же, по праву главного в данном мероприятии, устроился во главе стола.

— А что? — Продолжил он, как бы споря с самим собой. — Самое то место. Там все выпрыгивают — что бы дух перевести. Под охраной, значит.

Он снова рассмеялся.

— Выпрыгнули они, мы обменялись паролями — как сейчас помню, один из них на общей волне ляпнул — типа хорошо бы уснуть сейчас с красоткой, на росистом лугу. Ну а наш Фиф, так нашего пятого звали, ему тогда ответил — угу, а проснуться под крестом в Фольмагауте.

— А что имя такое странное — Фиф? Поросёнка из сказки напоминает — ну, там Наф-наф был, Ниф-ниф, и этот Фиф-фиф тоже хорошо вписывается, — перебил я Урфина.

— Да он к нам последним пришёл. А Йос тогда зачем-то древние языки учить засел. Ну вот — как новый к нам зашёл, Йос тут же и окрестил его Файфом, только говорить это долго было — мы его в Фифа и перекрестили.

— Понял, — киваю ему, что бы он продолжил свой рассказ.

— Да особо-то и рассказывать нечего, — Урфин снова отглотнул пива и я последовал его примеру.

— Пошли мы за ними. Почти до самой платформы добрались спокойно — и вот, едва они тормозиться начали, как их наш дуболом и перехватил. Мы-то не знали кто их перехватывает, думали — конкуренты. Ну и выскочили по их следу. Ну а там, — он печально вздохнул и приложился к кружке.

— В общем, рельсой по кабине Фифа и засветили. Мы то без щитов шли — в тихом режиме. Вот его сразу и того.

Он замолчал, вновь переживая давно прошедшие события.

— Скажи, — решил я прервать затянувшееся молчание. — А ты вот так, в присутствии двух Инквизиторов, не стрёмно рассказывать?

В ответ Урфин только пожал плечами.

— А чего бояться? На меня у вас, — он посмотрел на Аришу. — И так много бумаг накоплено, да?

Она кивнула, подтверждая правоту его слов.

— Вот. А Фиф — чист. Так ведь?

Ариша снова кивнула.

— Да, мы в курсе про вашего пятого, но те делишки, в которых он был зафиксирован, по давности лет, и его… ну скажем, пропаже, отменены. В отличии от ваших дел, — она внимательно уставилась на Урфина, но тот только отмахнулся.

— Пофиг. А вот помогая Фифу вы богоугодное дело сделаете.

— Хорошо, — я решил сменить тему на более конструктивную. — Мне в эту, как её — Волк 65 лететь?

— Туда. Выходи около навигационного буя и от него по прямой двигай к де Бразза. Как до неё останется пара световых секунд — переходи в норм пространство. Где-то там должны его обломки болтаться. Хотя… столько лет прошло. Ну да ничего. — Он встал, заканчивая разговор. — Вам тело нужно? Вот и ищите. А мы вас тут ждать будем.

Хотя система Волк 65 была далеко от нас — без малого две сотни световых лет, добрались мы до неё вполне быстро. По пути нас пару раз пытались перехватить — один раз какие-то мутные личности решили напасть на нас при заправке у звезды, но рассмотрев золотой блеск корпуса, предпочли сделать вид, что они просто мимо пролетали. В другой системе на нас попытались наехать силы Федерации, но Анаконда уже начала предпрыжковый отсчёт и всё, что им осталось — так это обматерить нас на прощанье. Но и мы не остались в долгу — Бродяжка с толком использовала последние три секунды очень подробно объяснив нашим преследователям кто они и почему такими появились на свет. В удивлении от услышанного я обернулся к ней, попутно заметив приоткрытый рот Ариши.

— Ты откуда такого нахваталась, а?

— А что? — спокойно ответила напарница. — Ваши сети очень информативны. Разве я неверно сформулировала понятийный ряд?

— Милая, — пришла ко мне на помощь Ариша. — Ты верно сформулировала ряд, но девушке на к лицу так выражаться.

— Почему? Они же первые начали?

— Просто нельзя так! Запомни, и что бы я больше от тебя таких слов не слышала!

— Ясно, — недовольно пробурчала себе под нос Бродяжка.

В системе было как-то пусто, несмотря на наличие целых двух обитаемых станций. Пусто было и у навигационного буя. Нет, там крутились какие-то личности, но едва мы к ним приблизились — они рванули от нас как чёрт от ладана. Точнее, как черти от грузовика с ладаном и прочими освящёнными предметами культа.

— Чего это они? — Задал я вопрос в пустоту.

— А ты сам подумай, — ехидно ответила Ариша. — Подумай, вдруг понравится и ты мыслителем станешь, или философом.

— Милая, — я повернулся на кресле к ней. — Глядя на тебя философом стать сложно.

— Почему это?

— Красивая слишком. Грешником стать — будучи с тобой рядом — легко, а для философа ты неприлично красива. Не способствуешь возникновению соответствующего настроя. Точнее соответствуешь, но другому настрою, — я умолк, чувствуя, что сам запутался в своих построениях.

Замолкла и она, пытаясь понять, что это было — завуалированный комплимент или так же скрытый наезд. Так и не придя к однозначному решению, она прибегла к веками испытанной женской тактике.

— Ой, всё!

Устанавливаю курс на платформу де Бразза и корабль соскальзывает в сверхскорость. Внимательно слежу за дистанцией до платформы и действительно — на расстоянии в несколько световых секунд до неё появляется отметка сканера о наличии в этом районе каких-то обломков.

— Как-то просто всё, — говорю ни к кому не обращаясь, сбрасывая скорость до оптимальной, нужной для нормального перехода в обычное пространство.

— Ну а кому этот хлам нужен? — Не поддерживает моего удивления Ариша. — Висят себе обломки, ну и пусть себе висят. Уверена — всё хоть сколько ни будь ценно с них местные уже свинтили.

Пожимаю плечами, выводя корабль в обычное пространство — возможно она и права, кому нужны обломки древней Кобры. А про каннибалов, любящих замороженную человеческую плоть я как-то не слыхал.

— Ох… ну тыж дааа… — только и вымолвила Ариша, когда мы попали в нормальное пространство.

И я был с ней согласен — всё вокруг, абсолютно всё, в радиусе действия бортовых сканеров — а это немного меньше шести километров, всё было заполнено обломками кораблей.

— Эээээмммм… — только и смог вымолвить я. — Тут что — война была, что ли?

— Если верить словам Урфина, — подала голос Бродяжка. — То тут должны быть обломки корабля их напарника, господина Фифа, обломки командира Патруля с его звеном — ещё пять кораблей и обломки одного, ну двух транспортов с контрабандой. Но тут гораздо больше!

— Значит наш друг Урфин, — Ариша выделила тоном слово друг, да так, что я поёжился. — Не всё нам рассказал.

Начинаю облёт этого поля скорби — и как мне тут найти нужные обломки? — Последнее я говорю вслух, увлёкшись осмотром проплывающих мимо кусков некогда боевых кораблей.

— Ищи обломки с бортовым номером пять, — советует напарница.

— Ага. И как ты это себе представляешь? Мне что — облетать каждый, в поисках бортового номера?

— Голову включи, да? Хотя я понимаю, что тебе это сложно, — обидно отвечает она. — Его как сбили?

— Рельсой по кабине. Урф так и сказал же.

— Вот. Но даже рельса не развалит Кобру на куски — с одного-то попадания. Значит что?

— Ээээ… ищем цельную Кобру?

— Ну целую — это вряд ли. Местные за столько лет… Но корпус должен сохраниться — с номером. Так что — вперёд!

— Куда? — не понимаю её я.

— Как куда? — она улыбается. — В скафандр и за борт. Тут на нашей Кондочке не развернуться, а тебе в скафандре, самое то.

Лезть на это кладбище мне совсем не хочется. Кто его знает — что там. Вполне можно на мину нарваться или — вот зацеплю обломок, а на нём лазер стоит. Долбанёт по мне остаточным — и привет.

— Послушай, — говорю ей. — В конце концов это тебе тело нужно. Вот ты и лезь.

— Я?

— Она? — подключается к разговору Ариша. — Э нет. Кто у нас тут мужик, герой и целый Лорд?

Оглядываю кабину в поисках героя и не нахожу.

— Устал я. — отвечаю им. — Корабль я вёл, переговоры с Урфином — опять я. Даже всю эту операцию, кстати мне не нужную, кто придумал?

— Ты! — они слаженно кивают. — Ты придумал, тебе и до конца доводить!

Мысленно ругаясь последними словами выбираюсь из кресла.

Уже находясь на пороге рубки слышу голос Бродяжки.

— Ариша, я тут новый номер ГалЭлле скачала, он выйдет только через пару недель, я их редакционный комп хакнула, тут тааакие купальнички миленькие…

— Где?! — ответный вопль Ариши перекрывается визгом гидравлики покидаемого ей кресла.

Женщины… продолжаю бурчать про себя. Всё бы им тряпки да цацки.

Выбираюсь из корабля и при помощи ранца направляю себя в полёт к полю обломков, стараясь держаться немного выше их плоскости. Странно, но обломки расположились примерно в одной плоскости, формируя как бы кольцо вокруг чего-то чёрного и массивного. Любопытство, оно, конечно хорошо. Стараюсь удержать своё желание приблизиться и глянуть, но хорошо в меру. А вдруг там… там… крейсер? Или вообще — авианосец? А такую махину просто так не убить — вполне могут оказаться всё ещё живые модули. Например — противоракетные? Вот как подлечу — и меня тут же лазером — вшшших! Или мирная, на первый взгляд, система охлаждения — подлечу, а она как вывалит на меня хладагент… а он почти абсолютного нуля температурой. Проморозит сквозь скафандр… и будет моя заледеневшая тушка тут болтаться, пока те, в купальниках от своих каталогов не оторвутся. Не, нафиг-нафиг. Я уже нашёл один лайнер и что? Никакого прибытка, только расходы.

Поддерживая себя подобными, полными оптимизма мыслями я продолжал свой полёт, наматывая круги по периметру поля, постепенно сужая их радиус. Подо мной проплывали обломки, в которых с трудом угадывались очертания кораблей и частей их конструкций. Проплывая над очередным скелетом взорванного корабля мне показалось, что за ним проскользнул узнаваемый силуэт Кобры и я начал спуск вглубь металлического хаоса. Судя по размерам, скелет, сквозь который я пробирался, некогда был транспортом — Девяткой. Сейчас он, разорванный внутренним взрывом, неприятно напоминал вскрытую грудную клетку, из которой неведомый палач вырвал всё содержимое, оставив целым только спинной хребет. На месте двигателей и передней части зияли огромные дыры. «Чем же его так?» — Думал я двигаясь в поисках дыры, позволившей бы мне спуститься ниже. Полное впечатление что некая болванка, влетев в районе кабины, вынесла всё что было на её пути, напоследок полностью оторвав корму. Но про подобное оружие я не слыхал — даже ГК Имперского линкора не был способен на подобное. Увы, но подходящей дыры в бывшем брюхе корабля я так и не обнаружил. И мне пришлось выбираться через бывшую когда-то носом часть корабля. Спустившись вниз, туда, где мне показалась Кобра я задрал голову вверх, рассматривая брюхо погибшего. Да, точно — это Девятка. Не узнать характерный рисунок будучи владельцем такой же — сложно. Пока я продолжаю свой путь вниз, мысли переключаются на недавнее прошлое, когда я сам управлял Девяткой. Вот было же время, летал себе спокойно из точки А в точку Б, зарабатывал нормально… и чего меня дёрнуло приключений искать? Мимо меня, медленно вращаясь, пролетела носовая оконечность небольшого корабля — Орёл, автоматически определил я, узнавая характерный острый нос этого истребителя. Орёл, это хорошо, но мне нужна Кобра, а её ни где нет.

Спускаюсь ещё ниже — тут, вопреки моим ожиданиям, осколки располагаются на приличном удалении друг от друга. Это что получается — я прошёл центр диска? Насквозь? А со стороны он казался толще. Зато с этой стороны неведомая громада в центре хорошо подсвечивается местным солнцем и её силуэт приводит меня в замешательство. Это не наш корабль — его дюзы… если это конечно дюзы двигателей, сильно выдвинуты из-за обреза корпуса. У нас так не строят. Сдвигаюсь немного в сторону — что бы корма этого монстра оказалась повёрнута ко мне большей своей частью. Нет, это не наш — резкие обводы корпуса треугольного сечения повышают мою уверенность, что это чужой. В самой широкой части из кормы вырастает уходящая куда-то вверх надстройка, она обломана и чем она завершалась — непонятно. Сдвигаюсь ещё в сторону — теперь мне видна часть корпуса. Он треугольный — и в своём сечении и по форме. Мне он весь не виден, но моё воображение продолжает линии видимой части — они сходятся где-то в семи-восьми сотнях метров от кормы. Громадина… И чужая. В брюхе — в середине, если верить моему воображению, зияет чернотой громада прямоугольного проёма. Что это? Грузовой люк? Открытый вход для палубников? Надо бы подобраться поближе — рассмотреть… но мой пыл исследователя быстро охлаждает пролетающая совсем рядом человеческая фигура в непривычном, оранжевом скафандре. В его груди хорошо видна здоровенная сквозная дыра с опалёнными краями.

Нет уж… лучше я из дали полюбопытствую.

Мне однозначно везёт, продолжаю невесело размышлять я, заново углубляясь в поле осколков. Сначала фото с чужим, потом непонятный артефакт, а теперь ещё один не наш. Пересиливаю своё любопытство и отгребаю от чужого ещё дальше, всё глубже зарываясь в обломки.

Мимо проползает корма Питона, искорёженная, но всё ещё узнаваемая верхняя часть Сайда с чудом сохранившимся колпаком кабины. В ещё одном обломке узнаётся бок Гадюки. Увы, но Кобры нет. Ни одной. Сенсор связи начинает моргать и я щёлкаю тумблером, переводя приёмник скафандра на канал связи с кораблём.

— Ну, ты там как? — голос Ариши полон веселья. — Нашёл? — Не дожидаясь моего ответа она начинает весело щебетать. — А мы тут такие обалденные пляжные платья подобрали! Просто чума!

— Ты обязан, как только я получу тело, — подключается Бродяжка. — Свозить нас на море.

— Да, я решу вопрос с Тодом. — Уверенно поддерживает подругу Ариша.

— Мне по ранению положен отпуск, а вы вообще — вольные птицы. Так ты нашёл?

— Нет, ищу. — Я решаю не рассказывать им про мою находку.

— Ищи лучше, — и они отключаются.

Ищи лучше… ищи лучше… Вот лучше б они сами залезли в скафандры, можно прямо в своих отпадных купальниках, и помогли б. А лучше без купальников. И без скафандров. И на корабле. В моей каюте… Некоторое время я развлекаю себя представляя подобную встречу героя, меня то есть, парой девиц в неглиже, помогающих мне снять скафандр и прочие детали одежды, но короткий белый блеск немного выше и в дальней стороне от чужого заставляет меня отбросить сладостные мечты.

В очередной раз пересекаю диск хлама и начинаю движение в том направление — засечь было просто — прямо над местом, где был блик сияла неведомая мне звезда. Вот её я и принял за ориентир для своего полёта. Пока летел — попытался определить её класс. Но быстро отказался от этого занятия — астрономия не была моим любимым предметом в школе. К своему стыду я, хоть и провёл в космосе уже много времени, так и не научился разделять звёзды по классу, и неуютно себя чувствовал в присутствии своих товарищей, с лёгкостью определяющих подобное. Для меня они все делились на два класса — можно заправиться или нет, к чёрту лишние подробности!

Замечаю под собой неясный белый отсвет и направляюсь к нему. Облетаю неузнаваемый кусок корпуса и передо мной появляется… Кобра! Белая патрульная Кобра! Увы — не вся. По мере приближения я вижу, что это только её половина. Корпус будто разрубили топором — разрез или разруб проходит слегка наискось, отрезая кабину прямо по креслу пилота. Что-то не похоже на результат попадания рельсы. Включаю нашлемный фонарик и верчусь, пытаясь выхватить лучом номер — в свете появляется: К0-27. Не то! Если я верно помню правила маркировки Патрульных кораблей, то литерой К отмечался корабль Командира патруля. У остальных пилотов первой шла буква алфавита, соответствующая номеру их звена. Ну там А — первое звено, В — второе и так далее. Пролетаю чуть дальше и натыкаюсь на ещё одну белую Кобру. Точнее — кусок её борта с сохранившимся номером КZ-29. Командирское звено, бортовой 29. Слева белеет ещё один обломок — снова Кобра, КZ-33. Что-то кучно они пошли… хотя, если они погибли тут в одно время, то их обломки вполне могли скучковаться в одном месте. Кто его знает, этого чужого — вдруг он излучает что-то. При мысли об излучении по спине пробегает неприятный холодок и я начинаю более активно рыскать по округе. Есть ещё одна — КZ-31. Не то. В Командирском звене, если верить рассказу Урфина, было пять кораблей — и все они тут остались.

Пробираюсь дальше, осматриваясь в поисках белого блеска. По пути попадаются ещё пара белых кусков корпуса, но дальше ничего подходящего. Разворачиваюсь и начинаю облетать скопление битых Кобр, уже примерно представляя ареал их скопления. По пути попадаются снова мелкие белые обломки, щедро перемежаемые кусками корабельных потрохов — частями дюз, какими-то обрывками труб и даже куском кресла — почти целым подлокотником.

Пролетев таким образом почти половину расстояния до первого обнаруженного мной обломка поднимаю голову, что бы сориентироваться по той приметной звезде — и не нахожу её. Над моей головой кромешная тьма.

Снова включаю фонарик и направляю его вверх — я же точно помню, были там звёзды. Предательский холодок начинает зарождаться где-то внизу живота, но его рост пресекает белая вспышка отражённого света — ещё одна Кобра! Качаю шлемом, стараясь осветить большую площадь корпуса, и в свет фонаря вплывают символы — А-05. Есть! Я нашёл её!

Щёлкаю тумблером связи, вызывая корабль и слышу выйдя на связь:

— Знаешь, а если вот тут разрез сделать, да вот до сюда, то юбка будет просто чума! Все упадут! — узнаю голос Ариши и тут же Бродяжкин:

— Может ещё укоротим?

— Кхм, ээээ… экипаж живой есть? — Прерываю их, несомненно важную беседу.

— Ой, как ты не вовремя, — недовольным голосом отвечает Инквизиторша. — Нашёл что-то?

— Да, — отвечаю. — Нашёл Кобру Фифа, сейчас подберусь к кабине.

— Молодец, — но в её голосе как-то не слышно восторга. — Как будешь у шлюза, сообщи. Отбой, мы тут заняты. — И она отключает связь.

Ха! Заняты они. Юбки меряют, а ты тут копайся… для их пользы, между прочим.

Подлетаю к корпусу Кобры и цепляюсь за край. Осторожно перебирая руками, ползу по нему в направлении кабины, точнее — к её остаткам. Колпака кабины нет — только по периметру щерятся осколки-остатки остекления. Подтягиваюсь и. стараясь не зацепиться об их острые зубы, заглядываю внутрь.

Внутри — пустота. Совсем пусто. Всё небольшое пространство рубки Кобры, обычно плотно заставленное модулями управления сейчас пустое. От того, где раньше было лобовое стекло и дальше вглубь корпуса простирается широкий туннель. Верчу головой и луч фонаря выхватывает всё новые детали — обрывки каких-то проводов и потроха модулей. От пилотского кресла остался торчать только небольшой пенёк ножки. Края корпусов модулей срезаны будто ножом — полное впечатление, что тут некий гигант огромным буром вырезал ровный и круглый цилиндр — как геологи берут пробы грунта, вываливая потом аккуратные колбаски почвы на свои столы.

Качаю головой — на результат попадания рельсы это явно не похоже. От неё всё в кабине было бы взорвано, как от крупной бомбы, а тут…

Заплываю внутрь и пробираюсь по оставленному неведомым снарядом туннелю. Его стенки блестят ровными срезами, нет ни оплавленностей, ни торчащих в разные стороны кусков, как обычно бывает при взрыве. Просто кто-то — раз, и вырезал гигантским пробником кусок корпуса и сейчас изучает на своём лабораторном столе. Долетаю до конца образовавшегося нового коридора — там стандартная переборка, с сохранившимися техническими надписями, будто и не было ничего.

Озадаченно качаю головой и изгибаюсь, разворачиваясь назад в узком туннеле. Плыву обратно, пытаясь лучом нашарить хоть что-то оставшееся от пилота. Тщетно — кабина пуста. Пока я пробирался к тому месту, где ранее стояло пилотское кресло, прикинул проекцию неведомого оружия. Цилиндр, нарисованный моим воображением полностью перекрывал всё тело пилота, оставляя только ноги ниже колена, прикрытые не тронутой частью пульта. Цепляюсь за пенёк ножки кресла и подтягиваю себя вниз — туда, где обычно располагаются сапоги скафандра. В свете скафандра проступает не самая приятная картина — пара сапог и обрывки скафандра. Провожу рукой, отгибая разлохмаченную пластиткань скафандра и вижу ровно срезанную плоть и кость Фифа. Срез ровный и блестит зеленоватой корочкой льда. Протягиваю руку и беру один из останков пилота — кажется Бродяжка говорила, что ей и волоса достаточно?

Так с куском ноги в руке и выбираюсь из разбитого корабля. Напоследок окидываю его взглядом — снаружи Кобра выглядит полностью исправной, только чернеет проём разбитого колпака кабины. Некоторое время вишу перед кораблём как бы отдавая последний салют погибшей машине, а потом направляюсь назад, попутно вызывая своих модниц.

— Анаконда, ответьте капитану… анаконда, ответьте… — мне пришлось повторить вызов несколько раз, прежде чем увлечённые новыми веяниями моды девушки соизволили обратить внимание на меня.

— Ну, что? — Недовольным тоном поинтересовалась Ариша.

— Встречайте, возвращаюсь, — я покосился на зажатый в руке сапог. — С добычей. Готовьте свои сканеры и всё прочее, ну что там вам нужно.

Она подтвердила готовность принять меня и отключилась.

К кораблю я добрался без приключений и, всё так же держа в руке ногу, поднялся в рубку.

— Вот, — без долгих слов я протянул добытый кусок Фифа Бродяжке. — Я своё сделал, теперь вы разбирайтесь.

Она взяла сапог и состроила недовольную гримаску.

— Большой очень. Не мог по меньше найти? — задумалась и спустя пару секунд спросила. — У тебя топор есть?

— Что? — я несколько опешил.

— Топор. Это такой инструмент, для рубки древесины. Им ещё дрова — топливо из дерева, рубили.

— Я знаю, что такое топор? Но на космическом корабле? Зачем он мне???

— Ну, — она немного смутилась. — Откуда мне знать. Рубить что-то.

— Я не на этих твоих… эээ… дровах летаю. У меня тут реактор. Термоядерный.

— Да в курсе я, что у тебя тут стоит. Но — мало ли.

— Нет, — делаю отрицательный жест. — Нет у меня топора.

— Ну может хоть маленький есть? — Не унимается она. — Ими ещё воевали, в древности.

В голове тут же нарисовалась картина как я размахиваю топором в лесу, отгоняя от себя толпу мелких и почему-то зелёных чёртиков. Бред какой-то — я отрицательно покачал головой:

— Нет у меня боевого топора.

— Жаль. Ты же мужчина, а вы обожаете собирать всякий хлам.

— Зачем тебе топор? — Решаю вернуть разговор на более конструктивный путь.

— Это, — она покачала сапогом. — В микроволновку не влезет.

— Куда? Ты что — собралась засунуть её в мою микроволновку?!

Она кивает, удивляясь моей реакции.

— А что такого? Мне же нужно её, — он снова приподнимает кусок ноги, — разогреть? Как я пробу для сканера возьму? Она же проморожена насквозь!

— Ну так отпили, отрежь малость!

— Нечем… вот я и подумала — вдруг у тебя топор завалялся?

— Пилочку для ногтей одолжи, — недовольно бурчу я.

— Долго. Давай нож. Нож-то хоть у тебя есть?

Приходится идти в каюту и отдавать ей свой боевой тесак, которым она ловко отрезает приличный кусок плоти.

— Ну вот, сейчас разморожу… да не бойся ты, — она улавливает мой недобрый взгляд. — Я у Ариши контейнер для еды одолжила. В нём разморожу.

Киваю, успокаиваясь.

— Ты только конт тот вымой сначала, а то считаешь код, — усмехаюсь, — морковки какой-нибудь. И клонирует мед центр салатик… Хотя я не против, есть охота.

— Вот иди и поешь, не мешай, короче.

Она выгоняет меня из каюты, направляясь к моей микроволновке. Пожимаю плечами и покидаю каюту — только за дверью вспомнив, что все запасы еды — в холодильнике, а он как раз рядом с микроволновкой, в которой она сейчас размораживает… Аппетит как-то сам собой пропадает и я направляюсь в рубку — прокладывать обратный курс.

Когда мы вернулись к Урфину, Бродяжка уже обладала полным ДНК кодом Фифа и была полностью готова к игре с мед компом. Саму ногу мы выкинули где-то по пути, специально остановившись в какой-то попутной системе. Едва нога покинула мой корабль, как мне сразу стало легче — всё же не люблю, когда у меня на борту труп, или часть трупа. Заметив моё облегчение, когда кусок тела исчез в пространстве, Ариша издевательски поинтересовалась моим самочувствием и выразила удивление.

— А как же раньше терпел?

— Когда это?

— Когда Пуффа тащил.

— А то не мой корабль был. Мне его выдали на миссию, — парировал я.

— А это — я обвёл рукой вокруг себя. — Мой. Будет теперь тут трупом вонять.

Она демонстративно принюхалась и заявила, что кроме запаха немытого тела она больше ничего не обоняет. Попытался уверить её, что только вчера был в душе, но она демонстративно усилила обдув своего кресла. Злючка, проворчал я себе под нос и начал заводить корабль на посадку, благо Бродяжка уже прошла все формальные стадии данного процесса.

— Добыли? — Урфин встретил нас, едва мы покинули посадочную зону.

— Ага, — подтвердила Бродяжка, указывая себе на голову. — Код тут и я готова к восстановлению вашего друга.

— Отлично. — Урфин азартно потёр ладони друг об друга. — Пошли, чего ждать-то?

— Погоди, — я отвёл его в сторонку. — Ты мне ничего рассказать не хочешь?

— О чём? — Он удивлённо уставился на меня, но быстро сник, поняв о чём я хочу его спросить. — Мы, я — не знаю, что это было. Оно появилось внезапно — ну, тот корабль, едва мы начали с нашим дуболомом общаться. Потом всё затопило какое-то сияние, или вспышка — и всё. Кроме Фифа со мной в обычное пространство остальные пошли, разрулить тему мы с ним могли и сами.

А когда проморгался — всё уже кончилось. Кругом обломки… Я сразу оттуда убрался. Это всё, что я знаю. Честно.

— И что — вот так никому и не рассказал? И местные не наткнулись?

— Йос и Вольд с Пуффом знают — им рассказал, мы потом туда забирались — Фифа искали. — Он вздохнул. — Ну, а местным сказали, мот там Девятка, перевозящая реакторы, рванула, мол опасно там, радиация — вот ни кто на заражённое кладбище и не полез.

Киваю — на первый взгляд всё логично. Лично я бы не полез на кладбище кораблей, зная о заражении. А проверять официальное сообщение Патруля? Что мне — заняться больше не чем?

— Пошли, — он подталкивает меня в сторону лифтов. — Нам Фифа оживлять ещё.

В арендованном Урфином и его подельниками отсеке мед службы нас уже ждали Йос с Пуффом.

Кроме стандартного оборудования, необходимого для клонирования, там уже была и так нужная нам спас капсула.

— Мы выполняем свои обещания, — заявил Йос, указывая на капсулу. — Как только Фиф вернётся, мы передадим вам её. Приступаем? — он отошёл в сторону, давая Бродяжке подойти к терминалу компьютера, расположенного на стоящем около стены столе.

Напарница уверенно уселась за него и подключилась к системе обычным коммуникационным кабелем, вставив один его конец себе куда-то за ухо.

— Я готова, — как-то отрешённо сказала она. — Поиск файла, соответствующего имеющемуся коду… выполняю…

В комнате воцарилась мёртвая тишина, будто мы своими разговорами могли внести помехи в её канал связи с медицинским мозгом Станции.

— Файл обнаружен, — всё таким же механическим голосом продолжила Бродяжка. — Меняю метку с состояния «пропал без вести» на «активен»… готово.

При этих словах Урфин со своими товарищами подался вперёд — к закрытому крышкой блоку реаниматора.

— Гуманоид, именуемый Илья Панин, биологический возраст 27 лет, состояние тела удовлетворительное, готов к ре-клонированию. Имеются ли пожелания к его внешнему виду?

— А что, ты можешь его внешний вид изменить? — Не стал скрывать своего удивления Пуфф.

— В разумных пределах — цвет глаз, волосяного покрова, немного изменить рост.

— А меня — можешь? — похоже, что этот вопрос заинтересовал его не на шутку.

— Только после смерти. Пожелания по данному объекту имеются?

— Нет, — махнул рукой Пуфф.

— Реанимируй.

— Исполняю. — Она замерла и спустя минуту откинулась в кресле, вытаскивая кабель.

— Всё. Дальше автоматика, — её голос снова стал нормальным. — Минуты через три… может пять, он будет готов. Где оплата?

— Погоди, вот мы убедимся что это он — тогда и получишь.

Мне приходит на ум картина — они вскрывают капсулу реаниматора, а там горка салата. Ну хоть поем наконец-то, думаю я и с трудом сдерживаю смех.

Наконец капсула издаёт мелодичный звук и крышка начинает сдвигаться. Особо нетерпеливые Йос с Урфином начинают торопить её движение руками и выволакивают из капсулы молодого мужчину. Он удивлённо осматривается вокруг, потирая то ли лысый, то ли бритый череп.

— Эээээ… Ур, Пуфф… Йос? Что за маскарад? А… меня убили?

Он быстро понимает произошедшее, отмечаю я.

— А чего вы такие старые? Что за розыгрыш? И кто эти красотки? Да, где меня грохнули? Мы же только к вылету готовились — к бую? — поток его вопросов прекращает Урфин, протягивая ему заранее подготовленный комплект одежды.

— Одевайся, нам предстоит долгий разговор, — он с завистью оглядывает молодое и спортивное тело друга и вздыхает. — Здорово, что мы вместе. После всех этих лет…

— Лет? — Фиф уже натянул трусы с майкой и теперь замер вставив одну ногу в штанину комбеза. — Ты сказал лет?

— Да, — кивает ему Йос. — Давай шустрее, копуша, ты всегда тормозом был.

— Я был? — Но друзья не дают ему договорить, помогая натянуть и застегнуть комбинезон.

— Это действительно он, — поворачивается к нам Пуфф. — Сделка выполнена, она ваша — он показывает рукой на спас конт. — Дальнейшее нас не касается, — и они, обступив обретённого товарища покидают отсек.

— Ну что ж, — Ариша подошла к конту. — Теперь твой черёд, да? — она вопросительно посмотрела на Бродяжку.

— Ага, кивнула та.

— Страшно?

— Да. Я подготовила программу переноса, но…

Бродяжка решительно поворачивается к компу и вставляет себе кабель, снова принимая неживой вид.

— Деактивирую стазис.

В капсуле что-то щёлкает несколько раз.

— Запускаю диагностику тела… состояние удовлетворительное… биологический возраст объекта… — она замолкает, явно не желая раскрывать эту извечную женскую тайну.

В капсуле снова что-то щёлкает и крышка начинает раскрываться. Подхожу ближе — там, на мягких с виду серых подушках лежит привлекательная русоволосая девушка, явно модельной внешности. Она одета в дорогое длинное платье цвета морской волны — больше я рассмотреть ничего не успеваю — меня отпихивает от капсулы Ариша.

— Успеешь ещё, — она хочет сказать что-то ещё, но её прерывает всё тот же монотонный голос напарницы.

— Мозговой активности не обнаружено. Внимание! Биоформа умирает, необходимо восстановить активность управляющего центра. Начинаю процедуру переноса сознания.

Некоторое время ничего не происходит, а потом девушка в капсуле начинает судорожно подёргивать руками и ногами.

— С тобой всё в порядке? — окликает её Ариша, но ответа нет.

Обмениваемся тревожными взглядами — получилось у неё или нет?

Снова ничего.

Ждём.

Судороги прекращаются и тело в капсуле снова замирает в неподвижности.

— Может, врача вызовем? — Неуверенно начинаю я, но тут из недр капсулы поднимается рука и Ариша устремляется к ней, помогая выбраться наружу. С первого раза это не удаётся и девушке удаётся только сесть. Она открывает глаза и обводит помещение взглядом, временами щурясь.

— Ой, тут только один режим зрения? Или я не освоилась с интерфейсом? — По комнате разносится её слишком громкий голос.

— Да и громкость нужно уменьшить, — продолжает она гораздо тише.

— Бродяжка, это ты? — неуверенно спрашивает её Ариша.

— Да. Не вся база была перенесена, но это точно я. Мне нужно освоиться с этим телом — оно так отличается от моего прежнего. — Она кидает взгляд на застывшую фигуру андроида у компа.

Мы с Аришей помогаем ей выбраться и она стоит, с трудом удерживая равновесие. Но она быстро учится и спустя пару минут начинает вполне уверенно ходить по комнате.

— Не так уж и сложно, — напарница для пробы подпрыгивает и, не упав, приземляется.

— Погоди, остужает её пыл Ариша. — Ты ещё на каблуках не пробовала, вот там эквилибристика ещё та.

— У тебя есть? Дай попробовать.

— Девочки, — прекращаю их беседу. — Пойдёмте на корабль, нам возвращаться пора. Брат Тод заждался уже поди.

Едва наш корабль коснулся опорами поверхности площадки как девушки вылезли из своих кресел и начали резво куда-то собираться. За время полёта Бродяжка полностью освоилась со своим новым телом и остаток пути они на пару что-то изучали на экране бортового компа.

Я не последовал их примеру — сначала заказал пополнение бака, стандартное ТО и боекомплект — до полного. Ну и по старой доброй традиции — всё провернуть и смазать. Мало ли вдруг потребуется тут же лететь куда-то, а корабль не в форме.

— Ты скоро? — Окликнула меня Бродяжка, рассматривая совё отражение в бронестекле кабины.

— Уже почти, — отвечаю ей, утверждая последние сметы. — А что такое?

— Как что? Мы идём по магазинам!

— Куда? Мы?

— Ты обещал! И не спорь!

— Я обещал? Когда???

— Было такое, я точно помню. Ты ещё нам море должен, или тоже забыл?

Ну ладно, милые мои, думаю я и отвечаю, старясь сохранять спокойный голос:

— Что обещал — сделаю, но и за вами должок, — перевожу взгляд на Аришу.

— Какой? — Ариша спокойно выдерживает мой взгляд.

— Стриптиз обещали? Вот. Я готов. Жду. Здесь или в моей каюте?

Такое впечатление, что они только что на бегу врезались в стену — такой же ошарашенный взгляд.

— Мы, стриптиз? — первой приходит в себя Ариша. — Разве обещали?

— Ага, — уверенно и удовлетворённо отвечаю. — Бродяжка же тело получила? Вот. Ну так где? Здесь или в каюте?

— Послушай, — Ариша поворачивается в моей напарнице. — Ты это обещание вроде фиксировала? Припоминаешь?

— Нет, — та отрицательно трясёт головой. — После переноса в это тело в голове такая каша…

— Ах, так! — я складываю руки на груди. — Фиг вам а не магазины. Ветошь и обрезы в лапки и наружу!

— Зачем?

— Корпус мыть!

— Весь? Он же большой!

— Весь! И все части должны быть надраены и сверкать как… как… — осекаюсь, всё же передо мной не матросы а девушки. — Короче — всё должно быть надраено и сверкать! Ясно?

И сам же отвечаю на свой вопрос, не давая им шанса вклиниться:

— Вопросов нет. Можете приступать. — И поворачиваюсь в выходу из рубки.

— Погодите, капитан, — Бродяжка заступает мне дорогу. — Мы всё вымоем и надраим, вот только можно…

— Можно Машку за… — на автомате начинаю отвечать ей и прерываю себя снова. Всё же усталость и переизбыток эмоций сделали своё дело — я был на взводе и прилагал значительные усилия что бы не сорваться.

— Мы быстренько, по магазинам пробежимся и сразу к Тоду, можно?

— Мы купальники купим, — присоединилась к просьбе Бродяжки Ариша. — Для стриптиза.

— Ага! — поддержала её напарница. — Да и не могу я идти к Тоду в этом — она провела ладонями по своему комбезу, лишний раз невольно демонстрируя отличную фигурку. — Он меня в этом уже несколько раз видел!

Вздыхаю — ну что с ними поделать, и киваю соглашаясь.

— Спасибо! — Бродяжка чмокает меня в щёку. — Мы немного потратим, не переживай.

— Немного?

— Ну да, увидишь списание сам.

— С моего счёта?

Бродяжка принимает позу невинной школьницы опустив глаза вниз:

— У меня же пока нет своего… ты же не против… — поднимает глаза и пробивает меня взглядом всё того же Бемби из старого мультика.

— Только немного! — стараясь удержать в голосе жёсткость отвечаю ей, и они буквально телепортируются из рубки и корабля — только цокот каблучков по трапу.

В коридоре, ведущему к кабинету Тода было необычно многолюдно — сновали какие-то военные, пару раз взблёскивали аксельбантами спешащие куда-то адъютанты в парадной форме, а один раз мне пришлось вжаться в стенку пропуская целое шествие. Возглавлял колонну молодой парень, гордо несший штандарт Империи, следом за ним шла тройка девиц, облачённых в донельзя короткие плащи, открывавшие взору стройные ножки. Далее — в колонну по два шли вперемешку юноши и девушки, наряженные во что-то а-ля милитари стайл, и с форменными пилотками на головах. Дождавшись, пока колонна скроется из виду, я продолжил путь к лифту, ведущему на нужный мне уровень.

Около лифта никого не было, но когда кабина начала открываться, какая-то девица лихо оттёрла меня плечом, проскальзывая вовнутрь.

— Аккуратнее, красавица, — недовольно пробурчал я, получив в ответ полный неприязни взгляд.

— Мог бы и пропустить, не видишь — женщина идёт.

И тут мне сорвало крышу — я развернулся к ней.

— Красавица, — всё ещё стараясь сдерживаться начал отвечать ей. — Ты, вроде как на работу идёшь?

Она кивнула, поправляя причёску.

— Работаешь и деньги получаешь наравне со мной, равноправия хотела? Так вот — жри! У нас равные права и нехрен толкаться, я могу и в ответ толкнуть. Мы же равны!

Она округлила глаза, не ожидая подобной отповеди.

— Хам!

— Сучка!

До нужной ей палубы мы доехали в мёртвой тишине, но на выходе из кабины она обернулась, окидывая меня прищуренным взглядом и пробормотала что-то неразборчивое. Реагировать на это не стал. Хотели равноправия — получите полной ложкой.

— А где наши красавицы? — Спросил меня Тод, жестом показывая на место за столом.

— Задержались, — отвечаю ему усаживаясь. — Решили зайти за косметикой, что-то у них там кончилось. Не то тушь, не то белила… не помню. Они обещали быстро управиться.

— Быстро? — Он с сомнением покачал головой. — Ну да ладно. Тогда потом — как все соберётесь расскажите, куда вы мотались. А пока, — он с грустью посмотрел на свой стол, как обычно заваленный бумагами. — Ты же сейчас не занят?

— Не особо, вот в бар зайти хотел. И, кстати — там, — я киваю на дверь. — Шествие какое-то было. Ну там молодёжь — в колонну по два, со штандартом… я что-то упустил?

— Согласно высочайшему распоряжению нашей Императрицы начата активная работа с подрастающим поколением, дабы, — он закатывает глаза и начинает цитировать какой-то документ, явно казённой формы. — Дабы особы юные, разумом не окрепшие, не подверглись искушениям, противным духу и слову Империи, повелеваю всем слугам моим организовать для означенных особ секции и кружки укрепления тела воинской подготовкой и духа — изучением наследия культурного нашего.

Он переводит дух.

— Короче. Приказано с молодёжью заниматься. Вот мы и организовали… эээээ… организацию — «Юник». Юный помощник Инквизиции то есть. А то нам больше заняться нечем, — он с грустью окинул заваленный бумагами стол.

— Круто! Мне особенно плащи понравились. Так я пойду в бар, раз доклад откладывается?

— Успеешь ещё. Работы завал… а ты по барам… — он начал что-то искать на столе. — Смотри, — он протянул мне бумажку. — У нас тут плановое мероприятие под угрозой, да и время у тебя есть. Сгоняй за мясом. Немного нужно — всего-то восемь тонн.

Забираю у него бумажку и начинаю изучать — ничего особенного, типовой контракт на доставку.

— Хм… просто еда? А чего конкретно-то привезти? Ну — какого мяса? Свининки, говядинки? Оленинки или может — рыбы?

— Эээээхххх… — вздохнул Тод. — Как я понимаю, памятку священных дней Империи, ту, что я тебе прошлый раз отдал, ты её не читал?

Памятку? Какую? Вроде да — давал он мне что-то, типа календарика, я её куда-то засунул и забыл.

— Читал, — честно глядя на него вру. — Только столько событий было… запамятовал.

— Врёшь ведь, — он смотри на меня усталым взглядом. — Сегодня день святого Валлинора. Помнишь такого?

— Это тот, который… ээээ… налил стакан воды, обратил его в… вино или спирт — не помню точно и потом этим стаканом несколько тысяч напоил?

— Сдаётся мне, — в его голосе появляется металл, — что еретик ты… злостный.

— Я?! Ни разу! Я ж делом доказываю свою преданность! Ежеминутно!

— Ладно. Но попрошу Аришу, — он делает какую-то пометку на очередной бумажке. — Что бы она больше с тобой занималась. Так вот, — он поднимает свой взгляд на меня:

— Святой Валлинор был праведником. Рыбаком. Он ловил рыбу и раздавал её нуждающимся. А когда он стал старым, то вышел в море на своей лодке и на закате Творец призвал его к себе. При свидетелях.

— Что — прямо при свидетелях? — удивляюсь я и Тод кивает:

— Да. Есть гравюры тех времён и записи его соседей. Заверенные.

Неужто Творец и вправду есть? Прикрываю глаза и воображение рисует мне картину, как по спокойной глади моря, прямо по закатной дорожке, движется от берега лодка. На корме стоит убелённый сединой старик. По мере приближения к горизонту лодка становится всё меньше и внезапно отрывается от воды и начинает лететь вверх, уменьшаясь в размерах, пока совсем не скрывается из виду.

— Уснул? — Окрик Тода возвращает меня в реальность, слегка нарушая мои благочестивые мысли.

— Нет, просто представил себе его вознесение…

— Вознесение… как же, — странно, но он ворчит. — По факту не было ни какого вознесения.

— Как это? А свидетели?

— Это официальная версия.

— ???

— А по факту, — его голос становится скучным. — Этот рыбак нажрался и свалился за борт, где и утоп, запутавшись в сетях. В своих же.

— А как же… Свидетели? Вознесение, да и гравюры?

— Он был пьяницей, что и привело к закономерному результату. Следующие две сотни лет на его примере вели борьбу с алкоголизмом. Попутно — в этот день, для усиления эффекта, запретили есть рыбу.

— Не понимаю…

Тод вздыхает.

— А потом решили, что негоже воспитывать общество на отрицательном, хоть и поучительном, примере. И его сделали святым. Подключили тогдашние СМИ, напечатали картинок, переписали историю, короче. А в архивы — да кто туда полезет?

— Вы хотите сказать, что вся наша история — того, ну, обман?

Тод молчит.

— А зачем мне это знать? Это же наверняка секретная информация?

Он улыбается.

— На тебе столько уже секретов висит, что наш отдел дознаний уже заготовил достаточно дров для тебя. Не переживай. Давай к нашим делам. Привези мяса и иди в свой бар, алконавт.

Он сверяется с часами.

— Так. Литургия по святому Валлинору начнётся через три часа, банкет — ещё через три. Думаю что ты за пару часов успеешь найти и привезти необходимое количество. Свободен.

Он указывает мне на дверь и я направляюсь к выходу, но на пороге он снова окликает меня. Оборачиваюсь и вижу в его руке ещё одну бумажку.

— Вот ещё. Что бы не гонять тебя несколько раз. Медикаменты захвати.

Возвращаюсь и забираю распечатку. Пробегаю текст глазами и непонимающе смотрю на Тода.

— Это что? Слабительное, рвотное, желудочные капли, клизмы? Зачем?

Он разводит руками.

— Обожрутся ведь. Будут потом животами страдать. Мы обязаны и это предусмотреть. Чего непонятного-то? Давай, поспеши.

Нужное количество мяса я без проблем закупил на соседней станции в этой же системе, а вот за медицинскими препаратами мне пришлось прыгать аж за два десятка светолет. Ни на одной близкой к нам станции не оказалось нужного количества и ассортимента.

Управился быстро — за пару часов, как Тод и предсказывал. Передав груз хмурым мужикам из службы обеспечения мероприятий, вернулся к Тоду.

В коридорах Станции было всё так же многолюдно, хотя молодёжных колон мне больше не попадалось. Попалась другая напасть — ко мне прицепилась группка монахов, не пойми какого ордена. Их тёмно-синие сутаны были подпоясаны красно-белыми шнурами, а в руках они сжимали кружки для пожертвований.

— Досточтимый, — заступил мне дорогу один из них, субтильного вида с глубоко надвинутым на лицо капюшоном — наружу торчал только его нос.

— Пожертвуйте на восстановление храма святого великомученика Сумкинса-младшего!

При этом он встряхнул кружкой и в ней что-то жалобно звякнуло, намекая, что монет там мало, а свободного места — много.

— Кого? Не помню такого, — я попытался обойти его, но путь мне заступил другой монах, тоже с кружкой наготове.

— Почтите память блаженного Амфибрахия Хипп Двадцать третьего…

— А это кто? Разве он есть в святцах? — И просачиваюсь мимо него, протирая спиной переборку, но эту, почти успешную попытку ретирады, блокирует их третий собрат. Да-да, тоже с кружкой. В отличии от первых двух этот тип весьма объёмен, даже скорее чрезмерно толст — своей тушей он просто закупоривает проход, а его быстро среагировавшие коллеги распределяются сзади и спереди, окончательно преграждая мне все пути эвакуации.

— Вот. — Он втыкает мне в грудь свой инструмент по сбору средств. — Бабло гони. Добровольно. Во имя Веры и прочего.

Отрицательно качаю головой, складывая руки на груди.

— По пятницам не подаю. Сегодня какой день?

Первый монах, тот что с носом неуверенно произносит.

— Ээээ… с утра, по среднегалактическому, была пятница.

— Ну вот, уважаемые, — с сожалением развожу руками. — Не ваш день сегодня, извините.

И начинаю вклиниваться между толстым и носатым, но толстяк слегка поводит брюхом и меня откидывает назад.

— А по нашему — понедельник. У нас всегда понедельник, для таких как ты. — Он угрожающе приподнимает кружку.

— Покайся… эээээ… пожертвуй уже!

Кладу руку на пистолет, хоть и понимаю что это не выход.

— Ну? — Копируя угрожающие интонации Аришы говорю, смотря в его мелкие, заплывшие жиром глазки.

— Не нукай, деньги гони! — Похоже, он уверен в своём праве узаконенного грабежа.

Ладно… зайдём с другой стороны. Начинаю демонстративно копаться в карманах и вытаскиваю невесть как оказавшуюся там монетку.

— Вот, — протягиваю её к кружке и пытаюсь попасть в щель на крышке. — У меня больше мелочи нет.

— Это не страшно, брат мой, — толстяк что-то делает со своей кружкой и она распадается на две половинки, оставляя в его руке часть с ручкой. На открывшихся половинках виден стандартный терминал оплаты банковскими картами.

— Давай карту сюда.

Прогресс, да. Хрен вам! Прибегаю к последнему средству — отгибаю воротник, демонстрируя приколотую с тыльной стороны эмблему Инквизиции.

— Во имя Господа! — Я надвигаюсь на толстяка, пытаясь задавить его морально и вынудить отойти.

— Именем его, — равнодушно отвечает он, не сдвигаясь ни на дюйм и приподнимая по выше кружку, фактически тыча ей в лицо.

— Не видишь?

— Вижу, — его тон всё так же равнодушен. — И что? Плати.

Ага… щаз прямо. Для меня это уже принципиально, но, похоже что и для них — тоже. Возвращаю руку на кобуру и отщёлкиваю застёжку. Видя это мои оппоненты по вере подтягиваются ближе и я замечаю как носатый вытаскивает откуда-то из недр сутаны шоковую дубинку. Начинаю тянуть пистолет из кобуры, перенося тяжесть тела на одну ногу — сейчас я этому носатому пробью с ноги…

Неожиданно чья-то рука ложится на ладонь носатого, заставляя того замереть. Поднимаю глаза на присоединившегося к нашей тёплой компании — ба, брат Тод, лично! В своём чёрном плаще, с откинутым на спину капюшоном он стоит между ними и мной.

— Спокойствие соблюдаем, братья. — Его тон полон тепла и дружелюбия. — Чем сей спор вызван, братья?

— Мы, это, начинает объяснять толстяк. — Эта, вот он — он несколько раз тычет в мою сторону кружкой. — Ну, делиться не хотел. Жертвовать в смысле…

— И ибо сказано, — подключается к объяснениям носатый. — Должно делиться с ближним своим, то сей отрок, дерзновенно поправший заветы веры…

— Брат мой, — всё так же мягко прерывает его Тод. — Сей отрок суть брат Рыцарь Инквизитор. И вы хотите сказать, что — он с сожалением окидывает меня взглядом, что не ускользает от внимания монахов. — Что сей Рыцарь дерзновенно попрал Заветы Веры нашей? — Его голос полон печали и сожаления.

— Да! — уверенно и громко заявляет нос. — Он попрал! И угрожал нам оружием! Нам, смиренным братьям по Вере!

Во влип! Да что ж за жизнь такая! Жаль, что Тод так не вовремя появился — уж этого носатого я бы уж точно приголубил бы.

— Ваши обвинения в адрес сотрудника Имперской Инквизиции зафиксированы, — резкое изменение тона голоса Тода, с печального на сухой и официальный, заставляет меня вздрогнуть.

Он достаёт из под плаща небольшой цилиндрик никелированного метала и чётко выговаривая слова фиксирует время, дату и место, после чего нажимает небольшую красную кнопку на его боку.

— Это что? Спрашивает толстяк напрягаясь.

— Диктофон. Вы выдвинули серьёзные обвинения в адрес Святой Инквизиции. Прошу вас всех пройти со мной. А ты, Рыцарь, проследуешь в мой кабинет. Жди меня там.

Он убирает цилиндрик в карман.

— Ааа… Б-брат Инквизитор, — носатый начинает осознавать во что они влипли. — Ааа… мы, нам — куда?

— Как куда? — Тод удивлён. — В отдел дознаний, конечно. Там сейчас смена брата Пола, он снимет с вас… — Тод делает выразительную паузу: — кхм… показания. Обвинение серьёзное. Необходимо провести полное и подробное дознание. У нас как раз новое оборудование прибыло — вот на вас и проверим, а то материал последнее время какой-то хилый идёт, но вы — он откровенно рассматривает толстяка, от чего тот худеет прямо на глазах. — Самое то! Уверен, Пол будет рад вас всех видеть. — Он переводит взгляд на меня. — Ты ещё тут, грешник? Бегом… марш!

Ну, моё дело маленькое — коротко кланяюсь и трусцой бегу к его кабинету.

В кабинете я уже успел заскучать — Тод появился только спустя минут двадцать. Прежде чем усесться на своё место он вынул из карманов пару шоковых дубинок и кастет, и положил всё это на свободную полочку, стоявшей около входа этажерки.

— Ну что, грешник? — Он весело подмигнул мне. — Снова в историю влип?

Молчу. Тод, всё так же весело улыбаясь достал из кармана пачку банкнот.

— Вот, — он назидательно покрутил деньгами в воздухе. — Учись!

— Это что? Это от них что ли? Откупились?

— Во первых — не откупились, а пожертвовали, заметь — абсолютно добровольно. Я так подзадержался, потому что ждал пока они с банкомата наличность снимут. А ближайший только на уровне выше есть.

Молчу и киваю. Понятно.

— А во вторых — что же ты меня позоришь, а? Не мог их сразу послать?

— Ну… я пытался.

— Хреново пытался значит.

Смотрю в стол — говорить нечего. Разве вот спросить, что я и делаю, не поднимая глаз.

— Скажите, а как вы меня нашли? Ну как поняли, что у меня проблемы?

— А ты не знаешь? — В его тоне заметно удивление.

— Нет.

— Подойди, — он манит меня к себе пальцем и когда я подхожу он отгибает воротник моего комбеза, обнажая эмблему.

— Вот. Странно, что Ариша тебе не сказала.

— А что? Эмблема. Значок. Эээ… тут что — передатчик?

Меня пробивает холодный пот — мало ли чего я наговорил за всё то время, пока этот значок тут висит?!

— Не, расслабься, — он откидывается в своём кресле довольный моей реакцией. — Тут просто маркер. Когда я заметил, что ты задержался в одном месте, я подключился к камере и всё увидел.

— И взяли с собой диктофон?

— Диктофон? — он удивляется, но потом понимающе кивает. — Ты про это? — Тод достаёт из кармана тот цилиндрик.

Киваю.

— Держи, — он протягивает его мне. — Ты же куришь? — и, не дожидаясь моего ответа продолжает. — Это зажигалка. Валялась на столе, вот я её и взял. Мне-то она без надобности.

Нажимаю на кнопку и над торцом цилиндрика вспыхивает язычок пламени.

— Но у вас-то, когда вы нажимали — огня не было? — не сдаюсь я.

— Ха! А кто тебе сказал, что я её нажимал? — он широко улыбается. — Я и не нажимал. Я сделал вид, что нажал. Понимаешь? Но ты был великолепен… ты такую рожу скривил, будто тебя уже хворостом обложили. Я потом запись скачаю. Тебе копию сделать?

От дальнейшего позора меня спасло прибытие девушек. Аромат дорогой парфюмерии моментально заполнил небольшое пространство комнаты. Они сгрузили пакеты с коробками около входа, попутно удивив меня — как один человек может тащить столько пакетов, коробок и каких-то мешочков одновременно, и уселись, не откидывая со своих голов капюшонов плащей, особо модных в этом сезоне. Благодаря их обществу я начал немного разбираться в последних веяниях моды и стиля.

— А вот и наши красавицы, — Тод явно был доволен собой. Ещё бы, я бы на его месте тоже был бы доволен собой. — Хорошо, все здесь, я могу и начать, — сказал он, вставая из-за стола.

— Мне выпала честь поздравить нашего друга — он посмотрел в мою сторону. — С великой честью, — он скривился. — Как-то нехорошо честь… с честью… — Тод немного помялся, но потом махнул рукой. — Вот никогда я не умел речей произносить. Короче — поздравляю тебя с Лордом!

И — протянул мне руку для пожатия. Я встал и пожал протянутую ладонь.

— Теперь ты Лорд-Инквизитор! А? Звучит! — он широко улыбнулся и повернулся к девушками. — Ну что же вы — поздравляйте героя!

В голове проскочила мысль что, возможно, сегодня стриптиз мне обломится — как же, такой повод! А может и ещё что-то… Девушки встали, откидывая капюшоны и я заметил как улыбка сползла с лица Тода, а само лицо начало медленно бледнеть. Он буквально рухнул в своё кресло, одновременно указывая рукой на Бродяжку.

— Ч-Что это?!

— Как что? — не понимая его вопроса отвечаю. — Напарница моя, Бродяжка.

— Так вы всё же решились… — в его голосе начинают проскальзывать нотки зарождающегося гнева. — Решились на эту Богопротивную мерзость? Я же вас предупреждал! Если бы я знал — но поворачивается в мою сторону. — Не рекомендовал бы тебя на Лорда. А ты, Сестра, — теперь он смотрит на Аришу:

— Ну ладно-то он, новичок, но ты-то как могла? Как ты — Инквизитор-отличник первого класса, как ты могла пойти на такое?

Тод закрывает лицо руками и мы переглядываемся, пользуясь образовавшейся паузой. Что не так-то?

— Ты же был не против переноса её разума в тело? — выражает общий вопрос Ариша.

— Я?! Никогда! Я же намекал вам… между строк говорил… Господи, прости меня, грешника! — он встаёт и делает рукой знак Веры. — Это — Богопротивно! Ты что, он обличающее указует на меня пальцем. — Возомнил себя Творцом?! Впал в ересь гордыни? — Теперь его голос полон ярости и в нём начинают проскальзывать неприятные, шипящие интонации.

— На костёр захотел, еретик? Так это мы быстро! — Он суёт руку под полотно столешницы и чем-то там щёлкает. Буквально моментально — я и выдохнуть не успел, дверь его кабинета распахивается и к нам в комнатку вваливаются штурмовики, заполняя собой всё пространство. Пара становится за спиной Тода, другая за моей, а тыл девушек перекрыт тремя бойцами в полной боевой.

Тод встаёт и закладывает руки за спину, готовясь начать своё любимое патрулирование по кабинету, но быстро понимает, что ходить негде — всё забито штурмовиками и остаётся на месте.

— Ты! — он показывает на Аришу и она бледнеет. — Сестра, как ты могла… Ты сильно подвела меня и понесёшь за это кару. Накладываю на тебя епитимью, согласно тарифной сетке! — Она кивает, покорно принимая наказание.

Тод удовлетворённо кивает и усаживается за свой стол.

— Теперь ты — его любимый карандаш направляет своё остриё на меня. — Злостный еретик! Я… — он какое-то время колеблется, но приняв решение продолжает. — Ты будешь изгнан из пределов Империи! Я не могу лишить тебя звания Лорда Инквизитора, увы, но в пространстве Империи тебе делать нечего! Ты — изгнан! Твой корабль будет конфискован и после очищения выставлен на торги, дамы хоть немного искупить твои многочисленные прегрешения.

Я порываюсь встать, но сильная ладонь опускается сзади мне на плечо, пресекая эту попытку, а Тод кивает, заметив мой порыв.

— Молчи и внемли! — продолжает он холодно-шипящим тоном. — Дабы ты не осквернял пределы Империи повелеваю выдать тебе корабль и немедленно выдворить тебя из нашего, Богоспасаемого пространства.

Он хлопает открытой ладонью по столу показывая, что данный вопрос закрыт и переводит взгляд на Бродяжку.

— Мерзость! — Шумно выдыхает он. — Сие, богопротивное создание, обманом и убийством завладевшее чужим телом подлежит…

— Я невиновна! — Пытается защититься напарница, но короткий подзатыльник заставляет её поперхнуться и замолкнуть.

— Подлежит дознанию, — не обращая внимания на её возглас продолжает Инквизитор.

— Повелеваю! — Он поднимает руку вверх и штурмовики вытягиваются по стойке смирно. — Доставить сие, — его лицо кривится в гримасе отвращения, — создание в Отдел Сбора Информации для проведения расследования и последующей очистки! Да будет так!

Пытаюсь вскочить, что бы дотянуться до его морды, но мне в основание черепа упирается что-то холодное. Резко разворачиваюсь — пытаюсь разворотом сбить ствол, но чётко рассчитанный удар по затылку заставляет меня поплыть и я как в тумане вижу как Инквизитор снова хлопает ладонью по столу фиксируя приговор.

До ангара меня доволокли всё те же штурмовики. За весь путь они не проронили ни слова, молча закинув меня на посадочную площадку и тут же задраили за мной дверь. Попытался её открыть — заперта с другой стороны. Дела… На самой площадке меня ожидала Гадюка.

Ну да, грустно подумалось мне, самое-то, что бы быстро убраться с территории Империи.

— Внимание! — По ангару раскатился голос диспетчера. — Площадка номер Три. Вам разрешён взлёт. Отсчёт времени начат.

Оглядываюсь — на стене напротив крупно нарисована цифра три. Значит это мне. Быстро они… я ещё до корабля не добрался, а уже выпинывают.

Забираюсь в корабль и начинаю привычные и знакомые процедуры взлёта. Спокойно прохожу шлюз и оказываюсь на свободе. И куда лететь? Что теперь делать?

Проверяю свои активы — деньги на счету не тронули. Ранг действительно оставили, в пилотном формуляре я числюсь как Лорд Инквизитор. А вот отношение Империи ко мне — не дружественное. Ну, спасибо что хоть врагом Империи не объявили, иначе б расстреляли на вылете. Хотя — а оно им надо? Потом оживлять, новый корабль выдавать. Дешевле объявить персоной нон-грата и выставить. Выставить… после всего того, что я для них сделал?

От души матерюсь, используя пополненный Бродяжкой словарь. Бродяжка… и что теперь с ней будет? Дознавание? А потом? Аутодафе? Или будут резать, разбираясь в механике переноса?

Надо её вытаскивать. А как? Мутить революцию? А финансы где брать? У меня, конечно, приличная сумма скопилась — но на революцию или мятеж — не хватит. Разве что — нанять отряд и попробовать выкрасть её? Этот вариант начинает мне нравиться и я развиваю свои мысли.

Нужны наёмники. Взвод или рота. С штурмовым обвесом и бронёй. И где их взять? Разве что — к братанам Адо сгонять? Но там мне ещё историю с порно не простили… Но больше не где. Решено — сейчас закупаюсь свежим видео и к ним. Авось выкручусь.

Выбираю их систему как цель на начинаю подготовку к прыжку, выжимая газ до полной. Что-то мешает моей руке, лежащей на рукояти газа и я наклоняюсь над ней. Снизу, так что не видно при беглом осмотре, в щели между кнопками торчит сложенная бумажка. Достаю и разворачиваю — там одно слово, написанное незнакомым, квадратным почерком — Wuluwhait.

 

Глава 16

До системы Wuluwhait было относительно недалеко — около полутора сотен световых лет и я решился туда сгонять. Чего я теряю? — думал я, пока бортовой комп прокладывал курс. Не понравится — развернусь и полечу к Адо.

Наконец комп пискнул, возвещая об окончании расчета полётного маршрута. Сверившись с ним я убедился, что топлива мне хватит с запасом, в самой системе есть аж две орбитальные платформы, и выжал газ до упора, кладя свою Гадюку на траекторию предпрыжкового разгона.

Серия из почти десятка прыжков прошла гладко — в галактике ни кому не было дела до изгнанника, даже пираты, обычно такие наглые, в этот раз двигались по маршрутам, не пересекавшимися с моим.

Вот и Wuluwhait. Корабль вывалился из гипера в опасной близости от крупной жёлтой звезды и мне пришлось пережить несколько неприятных секунд, балансируя на грани её гравитационного колодца. Успешно избежав падения на местное солнце я присмотрелся к радару — обычно он показывал наличие планет в системе, но не на этот раз. Его экран был абсолютно пуст, не считая центрального светила, медленно уползавшего за мою корму.

Зашибись, подумалось мне. Топлива ещё на пару прыжков-то мне хватит, но зачем-то же меня сюда послали? Ещё бы знать — кто послал… Открываю лоцию и она подтверждает наличие двух орбиталок в этой системе. Но я их не вижу! Лоция врёт? Или это месть от Тода — подсунул мне хакнутую версию? Но тут поблизости есть другие системы, да и не окраина обитаемого пузыря это — помощь я найду легко. Вот, если бы меня направили куда-то за пределы обжитого пузыря, тогда да — висел бы там без топлива…

Механически, не имея полезных мыслей, только что бы отвлечься, перебираю информацию о системах корабля — а его-то не плохо подготовили! Даже военную броню поставили. Пара средних лазеров, четыре лёгких пулемёта, стандартный щит… эх… а на моей Кондочке-то Призматик… был. Продолжаю просматривать список оборудования и в самом низу замечаю отметку об установленном сканере.

Хм… а это может помочь! Он отключён от питания, поэтому я и не обнаружил его наличие ранее, когда по привычке жал кнопку сканирования, прибывая в новые, до сих пор не посещённые мной, системы. Меняю схему питания, переводя на него небольшой поток энергии от реактора.

Активирую и запускаю процедуру сканирования. Сканер начинает гудеть, проводя малопонятную мне процедуру, экран радара смаргивает… и остаётся всё так же пуст. Но на верхнем правом — вспомогательном экранчике, появляется надпись, сообщающая мне, что обнаружено с десяток новых объектов. Снова смотрю на радар — пусто?

Ну, отлично! Чертыхаюсь и снова лезу в лоцию, в надежде найти что либо новое. Увы. Ничего.

Но ведь что-то было обнаружено? Сообщение-то было!

Открываю левую информационную панель с подробной информацией по система и с неё на меня смотрит с десяток отметок об объектах — и все неизвестные. И что теперь? Лететь и сканировать каждый? Прокручиваю список — о чудо! Среди так раздражающих надписей «неизвестный объект» проскальзывает иконка орбитальной платформы, а чуть ниже — ещё одна.

Выбираю первую попавшуюся, опасаясь что и она пропадёт и ложусь на курс к ней.

Газ — на полный! Вперёд!

Вокруг меня пустота. От слова совсем — нет ни отметок о кораблях, ни отметок сигналов — ничего, короче. Наверное вот так же себя ощущают дальние разведчики, пробивающие свои тропки к центру Галактики… Бррр… Мотаться в такой пустоте, где и словом перекинуться не с кем. Гадюка-то — одноместная. Не, ну это нафиг. Корабль разгоняется и, убаюканный его лёгким покачиванием от неизбежной рассинхронизации двигателей, мне вспоминается как один мой друг, а ныне Барон, тоже, кстати, изгнанный из Империи, рассказывал о том как он страдал от одиночества. «Хоть резиновых с собой бери» — жаловался он нам за кружкой светлого. Мы ему тогда подарок сделали, опустошив И-магазинчик на Станции. Правда Саваж всё же не удержался от шутки, попросив вмонтировать пару-тройку гей-сцен в фильм о ремонте крана в ванной. Да, Адо вернулся очень… кхм… ээээ…

От продолжения воспоминаний меня отвлекла другая мысль — лечу я уже прилично. А точка, отмечавшая положение орбиталки, так и не подросла. Обычно — по мере приближения маркер на экране рос, разрастаясь из точки в кружок и постепенно дополняемый короткими полосками-рисками точной ориентации. Но — лечу я уже прилично, а маркер как был крохотным, так и остался!

Снова залезаю в лоцию и раскрываю раздел подробной информации о системе в разделе станции. Так… две платформы, висят около мёртвых планет… так… население… экономика. Не то. Закрываю этот раздел и залезаю в общую информацию по системе — и тут, едва я ткнул в одну из орбиталок, загорается справка о расстояниях — Двести восемьдесят три тысячи запятая чего-то там ещё. Трясу головой, протираю глаза и делаю глоток порядком остывшего кофе из термоса.

Сколько?

Смотрю снова — всё те же почти три сотни тысяч секунд. Мдееее… это я здорово залетел. Это же несколько часов пилить. Воистину — уж послали, так послали…

Следующие три часа прошли в жуткой скуке. На корабле не было ничего интересного. От слова совсем. Не инструкции же мне штудировать? Пробовал дремать в кресле, выставив будильник на расстояние до станции — не получилось. Это очень неудобно — спать в пилотском кресле не снимая скафандр. Выпил ещё несколько кружек кофе, полностью опустошив свой термос. Пытался размять ноги, но в Гадюке было настолько мало свободного места, что мои попытки хоть как-то размяться больше напоминали кросс вокруг швабры. Два шага вперёд, разворот, два шага назад.

И как только люди летают на таких гробах? Или это мне такой достался? Опять какой-нибудь эксперимент. Пришлось смириться и залезть обратно в кресло.

Но всё имеет свой конец и, спустя три часа, передо мной начала разворачиваться перспектива отдалённой системы. Творец явно отвлёкся, когда размечал этот кусок пространства, или его тёмная ипостась сильно толкнула его под руку, думал я по мере приближения к центральному светилу этого недоразумения.

Та звезда, подле которой я выпрыгнул из гипера более трёх часов назад, явно с трудом удерживала мелкую звёздочку, к которой я приближался примерно в пять сотен раз быстрее скорости света. Мелкая постепенно удалялась и удалялась от своей огромной товарки и вскорости — конечно по галактическим меркам, должна была стать независимым центром масс. И тогда путешественники, подобные мне, смогут выныривать прямо около неё, избегая совершённого мной подвига. И будет это совсем скоро — три-четыре миллиарда лет и всё!

Жаль не доживу, подумал я, направляя корабль к видимой уже невооруженным глазом песчинки орбитальной платформы.

Когда я, покачиваясь на основательно затёкших ногах, выбрался из корабля внутрь ангара, ко мне подошёл дежурный офицер. Он был затянут в имперскую военную форму и туго перепоясан ремнями портупеи. Прямо хоть на плакат фотографируй. Вот только что-то резало взгляд в его виде.

— Здравия желаю, Ваше Преподобие! Добро пожаловать на нашу станцию, — быстро проговорил он, вытягиваясь по стойке смирно.

— Добрый день, — я подошёл к нему по ближе, но он отступил, сохраняя дистанцию. — Спасибо, но я не преподобие.

— А кто… ик? — Спросил он уставившись мне куда-то на живот.

— Простите? — Не понял я последнего слова.

— Вы… ик… не преп… ик… добие? — При этих словах он покачнулся и я, приблизившись, придержал его за руку. Фу… от блестящего офицера явно исходили волны крепкого и выдержанного перегара.

— Офицер! — Отступаю на шаг и вскидываю голову в негодующем жесте. — Вы пьяны! Позовите старшего! Перед вами целый Лорд! Что вы себе позволяете?!

— Ваааше… Л-лордство… не могу.

— Почему?!

— Мне его не дотащить сюда, — и он начинает заваливаться на бок. Приходится снова приблизиться и удерживать его в вертикальном положении.

— Хорошо… то есть — плохо. Он что — болен? А его начальник?

— Тоже, — офицер повисает на мне и я внезапно понимаю, что за несоответствие резало мне глаза всё это время — на имперской форме укреплены шевроны Федерации!

— Что у вас с формой? — держу и трясу его уже обоими руками.

— С формой? — Он поднимает голову и некоторое время молчит, смотря сквозь меня. — С формой всё… ик… в норме. Проблема в содержа-жа-нии.

Да уж, заметно… Снова трясу его и требую отвести хоть к кому-то вменяемому. Офицер быстро соглашается и я, поддерживая его, иду по коридорам станции к конференц-залу. Там, если я верно понял его сонное бормотание, как раз проходит совещание руководства станции. Какие именно вопросы там обсуждались я узнать не смог, не смог разобрать его бормотанье.

До конференц-зала мы добирались долго. Несколько раз приходилось прислонять его к стене — фактически я волок на себе его тушу. Хорошо, что портупея была — было за что его удерживать. Пару раз я останавливался у питьевых фонтанчиком и засовывал его голову под струйку — ненадолго, но помогало вернуть его к реальности.

Сквозь закрытые двери зала доносился непонятный шум, кажется там шло бурное обсуждение неизвестного мне проекта. Несомненно крайне важного — среди с трудом разбираемых слов проскакивал крепкие выражения. Мой спутник, то ли успев выспаться, то ли собрав последние силы самостоятельно выпрямился, распахнул обе створки и сделал пару чеканных шагов внутрь.

— Его Высокочтимое Лордство Инквизиторович! — Это действие отняло у него последние крохи сил и офицер мягко опустился на пол, сворачиваясь калачиком. Я только покачал головой и зашёл внутрь.

— Дорогой и высокочтимый Лорд! — Из-за дальнего торца стола поднялся мужчина, облачённый в церемониальную гражданскую хламиду с надетой поверх накидкой с огромными плечами-крыльями.

— Мы крайне рады принять Вас на нашей скромной Станции, дабы… дабы… — он замялся, сочиняя на ходу, и кто-то из сидящих рядом подал ему стакан с водой.

Местный начальник, а это был несомненно он, отхлебнул и дёрнул рукой, как бы пытаясь занюхать рукавом, но вовремя спохватился и взял ополовиненный стакан в обе руки.

— И мы все готовы полностью отдать всех нас вам! — Выпалил он и снова отглотнул из удерживаемого обоими руками стакана как из кубка.

При его словах — отдать и далее, сидящая прямо напротив меня дама глубоко бальзаковского возраста, завёрнутая в какой-то многоцветный кусок ткани с глубоким декольте, впилась в меня цепко-оценивающим взглядом и сорвалась со своего места.

Господи… за что?! Я мысленно застонал и, увы только мысленно, закрыл глаза. Встретить бы ну хоть кого-то разумного, для разнообразия…

— Вот, батюшка, — она материализовалась передо мной, держа в руках поднос. На подносе стоял стеклянный кубок наполненный какой-то прозрачной жидкостью и лежал кусок белого хлеба, густо-густо засыпанный солью.

— Не побрезгуйте, Ваше высокопреосвященство, — она изогнулась изображая поклон, открывая моему взору содержимое декольте, и я поспешно поднял взгляд выше, упираясь в большой плоский бант на её спине.

— Откушайте, окажите милость, — продолжала ныть она, не спуская направленного на меня исподлобья взгляда. В зале установилась тишина.

Деваться было некуда — пришлось взять бокал и приложиться.

— До дна!.. Пей до дна! — Послышались крики присутствующих.

К счастью это был не спирт и не водка — какая-то более слабая гадость, что позволило мне проглотить всё содержимое не отрываясь.

— Закуси-ко, родной, — тётка протянула кусок хлеба. — Сие есть плоть моя, — внезапно продекларировала она замогильным голосом и я с трудом не подавился.

— Сюда, друг мой, идите сюда, — поманил меня к себе председательствующий. Едва я уселся как на столе передо мной появилась тарелка с горкой риса, по периметру окружённая забором каких-то цилиндриков. Судя по их торцам они тоже состояли из риса. Я мысленно застонал — рис перестал быть моим любимым блюдом ещё со времён моей работы на того Лю или Ли — не помню как его звали.

— У нас месячник восточной культуры, — доверительно наклоняясь ко мне сообщает он. — Как вам саке?

Преодолеваю возникшее желание дать ему в морду и милостиво киваю. Он расплывается в улыбке и рядом с тарелкой появляется тот же бокал — снова полный до краёв.

— Друзья мои, — он поднялся со своего места. — Считаю, что имеющиеся рабочие моменты мы уже обсудили и теперь можно считать наш фуршет, посвящённый прибытию высокого гостя, — он отвесил короткий поклон в мою сторону, — открытым! — И залпом влил в себя содержимое стакана.

Это они разминались, то есть — совещались? Так что же будет сейчас?

Присутствующие одобрительно загудели и откуда-то полилась заунывно-тягучая восточная музыка. Портьеры на противоположном конце зала раздвинулись, представляя нашему вниманию какой-то пейзаж с чахлыми кривыми деревцами, покрытыми кое-где бело-розовыми пятнами цветков. На заднем фоне возвышалась гора, над которой был нарисован столб дыма. Сквозь дым просвечивало красно-жёлтое сияние, напоминающее чей-то глаз.

Пока я пытался понять что там и зачем изображено, на сцену выскочила стайка девушек в коротких, плиссированных юбочках, очень коротких даже по моему мнению, и накинутых на плечи матросских синих воротниках.

— Сейчас они исполнят, — начал объяснять мне заботливый сосед, — плач подруги героя, провожающей его на ту гору.

— А зачем? Что он там забыл? — Спрашиваю, рассматривая девушек, но они — их лица, покрыты слишком толстым слоем белил, больше напоминая маски.

— Он должен уничтожить модуль контроля.

Девицы тем временем организовали что-то вроде хоровода вокруг, судя по всему, главной подруги героя.

— Зачем уничтожать?

В ответ он пожал плечами:

— Это очень древняя и поэтическая легенда… Наслаждайтесь.

Тем временем девушки закончив хоровод выстроились в шеренгу и начали высоко закидывать свои ножки, изображая что-то близкое к канкану.

— Трусики, вы видите их трусики? — Продолжил шептать мне сосед.

Я в ответ пожал плечами:

— Ну, цветные и что с того?

— Они выстроились в соответствии со спектром! — Он горделиво посмотрел на меня. — Мы постоянно печёмся о донесении знаний нашему народу!

— Эээээ… круто! — Только и смог сказать ему в ответ.

Меж тем на сцене девушки, не переставая закидывать ножки выше головы, ускакали за край сцены, сохраняя своё построение, и появился новый персонаж. На этот раз — здоровенный мужик в зеркальных рыцарских доспехах без шлема. В одной руке он сжимал обнажённую саблю, в другой был старый лучевой пистолет. На груди — на цепочке висела какая-то позолоченная коробка.

— Сейчас будет сцена прощания, — пояснил мне председатель.

Я зевнул:

— Ну а в двух словах — он доберётся, ну, куда ему нужно?

— Да, — энергично закивал сосед. — По пути будет много приключений — бой с механоформами, подводная гонка в спас капсулах, он найдёт источник питания модуля в развалинах древней лаборатории и дойдёт до той горы. — Тут он палочкой показал на задник сцены.

— И? — Мне стало интересно.

— И станет Чёрным Властелином.

— Кем?! — Я чуть не подавился, как раз в это время откусывая часть цилиндрика.

— Новым. Чёрным Властелином.

— А старый куда?

— Старый растратит все свои силы в стычках с ним, — он кивнул на мужика, который стоя перед невестой энергично рубил воздух саблей — слишком энергично, я даже начал опасаться, не зарубил бы он её.

— Растратит, но заразит героя чумкой.

— И он умрёт?

— Нет, его спасёт любовь, — при этом глаза соседа наполнились влагой. — Но невеста, увидев, что её любимый сам стал Тёмным, выкрадет у него модуль после первой брачной ночи, и с ним прыгнет в жерло вулкана.

— Ого!

— Да, а он — от страданий и осознания своего падения…

— Прыгнет за ней? — предположил я.

— Нет, он возьмёт свой корабль и врежется в местную звезду, вызвав её коллапс.

— В общем — помрут все, — подвеет я итог и председатель кивнул. — Оптимистично, — покивал я головой.

— Мы пока только начали постановку, отработали начальную сцену и первую ночь. Увы, с остальным пока сложно.

Киваю и спрашиваю:

— А как вы подводные сцены делать собираетесь? Аквариум тут построите?

— Нет, что вы. Это будет аллегория. Девушки, — он кивает на сцену, — раскрашенные под море — синенькие, с рыбками, будут танцевать вокруг героя. Мы уже написали известному мэтру де Маару, что бы он…

— К Вольду что ли? — прерываю его.

— Вы его знаете? — удивлению соседа нет границ.

Снисходительно киваю:

— Вот только на прошлой неделе встречались. Обсуждали… мнэээээ… творческие планы.

— Я буду Вам очень признателен, если вы замолвите за нас словечко…

— Подумаю, — важно отвечаю я.

— Скажите, — он осторожно начинает прощупывать почву. — А чем вызван ваш визит к нам? В нашей глуши… мы не избалованны подобным вниманием, я хочу сказать — такие как вы к нам не залетают.

— Скука мой друг, банальная скука. Вот… летел мимо и подумал… — но он перебивает меня:

— То есть вас тоже сослали? О, не сердитесь, мы тут все — ссыльные. Лариса Ивановна, — он взглядом показывает на бальзаковскую даму. — Была главбухом в одной корпорации, ошиблась где-то и теперь у нас заведует бумагами. Джордж — он указывает на тощего мужика, — был фитнес тренером и влюбился в клиентку… ну это он так говорит. Она при каком-то олигархе была, вот его побили и сюда сослали. Тут замечательная коллекция неудачников собралась, уверен, вам тут скучно не будет.

— Ну а вас — за что? — Спрашиваю его на прямую.

— Оклеветали завистники, — он начинает меланхолично ворошить рис в своей тарелке палочкой. — Лишили мундира и сюда сослали. А всего-то пары учебных Сайдов недосчитались при инвентаризации.

— Пары Сайдов? И вас разжаловали… ээээ… Каперанг?

— Адмирал. — Он гордо вскидывает голову, но тут же поникает. — Бывший…

— И что же — из за пары убитых учебных? Адмирала?

— Не буду вам врать, — он понижает голос. — Пары эскадрилий. И среди них несколько новых Штурмовиков было.

Киваю. Как же как же… встречал эти кирпичи в полёте. Толстые — если щит сбивался легко, то броню ковырять было очень утомительно.

— И парочка — здесь! — Он подмигнул мне. — Знаете… порой хочется махнуть рукой и улететь отсюда.

— Да… — неопределённо тяну я, не зная что сказать, и перевожу взгляд на сцену. Там какая-то дама поёт о неразделённой любви. Ничего так поёт и мой мысли возвращаются почему-то к Арише и Бродяжке — как они там? Председатель, увидев что мне взгрустнулось, по своему понимает и начинает торопливо мне шептать — уже совсем тихим шепотом:

— Понимаю вас, оказаться в такой дыре… Скажите, чем я могу вам помочь?

Неопределённо шевелю пальцами.

— Да в общем-то — ни чем.

— Хм… — он задумывается. — А хотите я вам звание пробью — в Федеральном флоте?

— Что? — Удивлённо поворачиваюсь к нему.

— Всё абсолютно законно, — он успокаивающим жестом раскрывает передо мной ладони. — Вы абсолютно легально вступите на службу во флоте, правда, — он виновато смотрит на меня. — Надо начать с самого низа — с рекрута.

— Но как? Я же Лорд Империи?!

— Пустяки, друг мой, сущие пустяки. У меня остались друзья там, — он кивает куда-то назад. — Они всё оформят. Только…

— Что?

— Это будет стоить денег, ну вы же понимаете…

Внимательно смотрю на него и перевожу взгляд на всё ещё лежащего на полу офицера. Его никто не оттащил в сторону, только прикрыли шинелью.

— И я, как рекрут, буду обязан подчиняться вот таким? — Показываю подбородком на лежащего. — Что тут у вас вообще творится? Все пьяные?

— А что вы хотите?! — агрессивно отвечает бывший адмирал. — Тут же все сосланные. Система — ничейная. Заставить их хоть что-то делать… Вот станете полковником — попробуйте сами.

— А форма? — не успокаиваюсь я. — Это бардак! Имперский мундир с шевронами Федеральной штурмовой пехоты?! И этот человек — бывший офицер?

— Он дежурный сантехник. А мундир… ну что нашли, то и напялили на него. Ну, так как? Адмирала не обещаю, но Задницей — станните точно.

— Кем? Шутить изволите? Милейший!

— Нет. Что вы. Это жаргон. Контр Адмирал, он же — Рир Адмирал, ну — задний. Адмирал Задница короче.

— Ну и звания у вас, — начинаю остывать, поняв что полез со своим уставом не туда.

— Вот вам адрес, — он что-то накарябал на салфетке. — Отошлите им заявление о вступлении в ряды… в свободной форме. И в конце вот этот код напишите. И всё. Далее я всё устрою.

Забираю бумажку и встаю прощаясь.

— Жду вас с нетерпением, Лорд-рекрут, — подмигнул мне на прощанье он.

Заявку я отправил с борта своей Гадюки и уже собрался было пойти в местный отель, как комп пискнул, возвещая о получении почты. Потом он повторил свой сигнал ещё несколько раз — мне явно пришла целая пачка корреспонденции. Перекидываю её на свой комм, заодно проверяя статус моей заявки на ТО, ГСМ и прочее, стандартно проводимое на каждой Станции. Увы — у заявки так и стоит статус «ожидайте», чертыхаюсь и бреду в местный отель.

В отеле было пусто — только за конторкой дремал молодой парнишка, лет пятнадцати. Пришлось разбудить его, хлопнув ладонью по кнопке звонка. Он недовольно засопел, но быстро всё оформил и сунул мне под руку сканер, для программирования двери номера. Закончив с процедурами я поднялся на свой уровень и начал обживать своё новое обиталище. Комнатку я выбрал небольшую — спальня и маленькая прихожая, из которой можно было попасть в разделённый санузел. Едва я принялся заполнять шкаф своим барахлом, как раздался стук в дверь — на пороге стояла девушка в форме горничной.

— Обслуживание номеров, — она потеснила меня внутрь и мне пришлось отойти к окну, из которого открывался вид на посадочные площадки 1 и 2, сейчас пустующие.

— Мадам, — начал было я но она прервала меня, склоняясь в глубоком книксене:

— Мадмуазель. Вам какое обслуживание нужно?

— А какое есть?

— Стандартное, Расширенное и ВиП. — При этом она опустилась ещё ниже и мне открылся неплохой обзор содержимого выреза её фирменного платья.

— Я подумаю, — отвёл глаза в сторону и перевёл стрелки. — А перекусить где у вас можно?

Горничная выпрямилась.

— Ресторан на два уровня выше. Там хорошая кухня. Сегодня смена Ахмед-оглы, он божественно готовит шашлык, — она кончиком языка скользнула по губам. — И как раз время обеда… и там никого нет…

— Спасибо, — я сделал вид что не понял намёка. — Это хорошо, что никого нет, мне как раз поработать надо.

Девушка надула губки:

— Если вам что либо понравится — вызывайте, — и покинула мой номер.

Понимаю, понимаю — в этой дыре будешь рад любому новому лицу, но что-то уж слишком круто, даже для меня — весьма далёкого от пуританских заветов.

В ресторане действительно было мало народу — кроме меня только ещё за одним столиком сидел мужик. Перед ним стояла бутылка с жёлтоватой жидкостью, бокал и тарелка не то с салатом, не то ещё с чем-то. Через терминал меню заказал себе салат Цезариус и прорекламированный горничной шашлык. Изучая меню удивился обилию отметок «отменено», проставленных напротив различных, в основном рыбных, блюд. Странно, подумалось мне, тут что — рыбу не любят? Или тут все ярые последователи того святого — Валлинора? Так и не придя к какому-либо выводу открыл почтовый раздел своего кома и углубился в изучение поступившей корреспонденции.

Спам, спам и снова спам — в корзину не читая. Письмо-извещение от моего банка. Хм… поступление почти четырёх сотен лямов? За что? Примечание — за продажу недвижимости, ясности не принесло. Какая у меня недвижимость? Всё — движимость, то есть движимое… странно. Письмо от отдела кадров Федерального флота… бла-бла-бла… вы приняты… с честью нести… бла-бла-бла… заветы… ещё какая-то патриотическая хрень… ага — вам присвоено звание рекрут, для службы прибыть… ага. Я уже тут… так… доложиться начальнику Станции-орбитальной-платформы, г-ну Раттару, быв. Ф.адм. Ясно. Доложимся. Вот только поем — тут как раз прибыл мой заказ и я закрыл почту, отметив, что осталась ещё пара писем. Салат был так себе, а вот шашлык — действительно был на уровне. Немного подумав я заказал бутылку красного полусладкого и приготовился насладиться шашлыком по правильной программе.

— Не помешаю? — Мужской голос заставил меня раздражённо повернуться. Это был второй посетитель ресторана. Сейчас он стоял передо мной с бутылкой и своим бокалом в руках.

— Помешаете, — недовольно ответил я, но он уже садился за мой стол напротив.

— Спасибо. Будешь? — Он протянул мне свою бутылку.

— У меня своё, — всё таким же неласковым тоном отвечаю ему.

— Как хочешь. — Он равнодушно кивнул, наполняя свой бокал.

— Ну, за знакомство! — Он приподнял его, подавая мне пример, которому я не последовал, что ни как не повлияло на его поведение.

— Будем знакомы, — он поставил бокал на стол, полностью игнорируя моё неприятие его присутствия за столом. — Полковник Александер. Командующий воинской частью данной, — он вздохнул и обвёл помещение ресторана взглядом, — типа Станции. А вы наш новый рекрут?

Я отпил вина и кивнул.

— И надолго к нам?

Неопределённо пожимаю плечами.

— Ясно, — он рассматривает меня сквозь полупустой бокал. — Звание прикупить значит заехали?

Молчу.

— Жаль. Я-то уже понадеялся, что — в кои-то века к нам нормальный человек прибыл.

— Извините, но я тут действительно не на долго.

Он вздыхает:

— Да я всё понимаю. Кому эта дыра нужна… Я вас — для этого, поговорить по душам тут ждал, — начинает он путано объяснятся. — Узнал, что у нас Лорд в рекрутах, вот и подумал — а вдруг? — он придвинулся ко мне, — вдруг на нас обратили внимание? Может война какая рядом? Или операция? Спец операция — ведь просто так, — он переходит на быстрый шёпот, — просто так, целого Лорда — в такую дыру не пришлют, а?

Невооружённым взглядом видно что ему до чёртиков надоело сидеть тут. Он ждёт любого повода — лишь бы вырваться из засосавшей его безнадёги.

— Извините, я не могу ничего комментировать, — отвечаю ему и, к моему удивлению, он понимающе кивает:

— Да, спец операция. Ну конечно же — Вы не можете ничего говорить. Секрет, понимаю, да. Кхм, — он откашливается и произносит негромко, но чётко выговаривая слова. — Господин Лорд рекрут! Я заверяю вам в своей полнейшей преданности и готовности оказать вам и вашим силам любую помощь. Служу… — тут он замолкает явно колеблясь — что сказать? Служу Федерации? А если операция Имперская? Империи? А вдруг опять промажу? Это всё явно читается на его лице, но он быстро находит выход. — Служу Человечеству!

Ха, ловко выкрутился. Одобрительно киваю:

— Я… учту ваши слова. А сейчас, господин полковник, прошу меня простить — мне надо проверить корреспонденцию.

Полковник понимающе закивал головой и я открыл свой комм. Так… ещё два письма. Первое — от моего старого приятеля — герцога. Нет, уже даже не принца — Вице короля Хало:

«…Здравствуй, мой далёкий товарищ!

Пишет тебе скромный труженик нашей Великой Империи, твой Вице-король Хало. Прости, что не писал ранее — сам понимаешь, новый титул привнёс в мою жизнь гораздо меньше радости, чем ожидалось, а вот забот привалило — даже и говорить не хочу.

Тут тебя, кстати, по ящику показывали — как ты драку с Инквизиторскими штурмовиками учудил. Не, я понимаю — ты Лорд и всё такое, но морды-то зачем бить? Сожалею, что после такой мелочи тебя изгнали, но уверен, что со временем всё образуется и ты вернёшься в ласковые объятья Империи.

Я, как только это увидел — сразу решил написать, но увы, дела государственной важности заставили отложить стило и срочным порядком отправиться к нашим желтолицым партнёрам. И не кривись, читая эти строки — они нам пока действительно — партнёры. ПолитИк такой, понимаешь? Это тебе, брат, не еретиков пачками сжигать и ведьм в фотосфере звёзд жечь. Всё хотел тебя спросить — вы там красивых, я — про ведьм, тоже сразу того? Или сначала… того, а потом — того окончательно? Хе-хе-хе.

Извини, отвлёкся. Всё об Империи думаю — некогда о себе позаботиться. Увы… вот так — кладёшь живот свой на алтарь Отечества, а о себе… Эххх. Но я опять отвлёкся. Так вот — прилетаю я к этим партнёрам, ну там вопросы порешили, туда-сюда, понимай моя-твоя, да? Чего именно решали — не могу сказать, уж прости — гостайна, хоть ты и Лорд Инквизиции. Ну а на последок они меня на свой рынок прогуляться пригласили. Я себе там пару массажисток прикупил — мелкие, под стол помещаются, что, кстати, удобно — от работы не отвлекают. Опять отвлёкся. Извини. Так к чему я это всё — иду по их рынку, а у них там всё в кучу — и еда, прямо тут же готовят — я не рискнул попробовать, и мебель, и оружие, рабы и даже — ты не поверишь — корабли там же продают. Представляешь себе картину — стоит Тип-9, а прямо под ним — развал с какими-то свитками и пузырьками. В общем — хожу, глазею по сторонам, а сопровождающий меня куда-то тянет — типа господина-сама, вама будеть осено интересно посмотреть сюда пожалуйста. Ну а я что — время есть, пошёл за ним. Гляжу — корабль большой, под какими-то тряпками скрытый стоит. Ну мой желтолицый и говорит:

— Толиков всера из твоя великая Имперья полусили. Осена хоросий колаблик. Для такого важного господина-сама сам-сам оно.

И рукой машет, что бы значит, тряпки сняли. Ну тут я тебе скажу — обалдел я. Набежало этих — как муравьёв. У меня от желтизны даже глаза заболели. Облепили они корпус, схватил каждый по своей тряпочке — и шмыг куда-то! Будто их и не было. А когда я проморгался… вот честно тебе говорю — честное Вице-королевское слово! Обалдел во второй раз.

То была Анаконда! Золотая Анаконда! Представляешь?!

Конечно я пошёл смотреть, проверять — эти партнёры мигом отвинтят всё, что можно. Но — к моему удивлению всё было на месте. А модули… И Призматик и пара Имперских молотов — и, заметь, всё исправно. Выдраена изнутри и отполирована снаружи. Не корабль — мечта. Я её сразу себе взял, не торгуясь — около четырёх сотен обошлась, с небольшим хвостиком.

Представляешь, какая удача???

Да, чего я тебе про это пишу. Я там — в шкафу, что в каюте, плащ кого-то из ваших нашёл. Инквизиторский. У вас ни кто не пропадал последнее время? А то эти — с них станется, ну да ты понимаешь, о чём я.

Увы, вынужден заканчивать — работа, работа и только работа. Если могу чем либо помочь — пиши. Обязательно пиши. И про пропавшего выясни, я понимаю, что тебе не до этого, но мало ли… Нельзя такое спускать этим… эхх… партнёрам.

Сервус,

Хало, Вице-король Империи.

ЗЫ: Как рука? В том репортаже ты здорово того штурмовика приложил. Руку не повредил? Береги руку, друг!

ЗЫЫ: Прилагаю фото своего нового приобретения… приобретений. Не пропадай!

ЗЗЫЫ: У неё левая задняя опора того — масло подтекает. Может это пригодится?…»

К письму прилагалась картинка — Хало стоял на втором этаже ангара, положив руки на плечи двух невысокий, но весьма миловидных девчушек азиатской внешности. За их спинами возвышалась громада сверкающего золотом корпуса Анаконды.

Я закрыл письмо и устало опустил голову на ладони, закрываясь от всего мира. Задняя левая опора… да, она всегда подтекала, сколько техники не лечили. И плащ — он там действительно висел, простой, без кантов Лорда. Эх… твари — продали значит мою красавицу. Вот и ясно — за какую недвижимость мне бабло перевели. Сволочи…

— Чего загрустил? — мой собеседник заново наполнил мой бокал. — Случилось чего? Выпей, полегчает, — он пододвинул порцию ко мне.

— Да так, дела, — я поблагодарил его кивком и залпом выхлебал содержимое.

— Ну как? — поинтересовался полковник, снова наполняя мне бокал из своей бутылки.

— Очень хорошо, — поблагодарил его я. — Отличный букет. Что это?

— Из моих запасов. Мускат. Специально берёг для подходящего случая, — и, видя как я снова потянулся к компу, поспешно умолк.

Второе письмо я не понял. Да и назвать это письмом было сложно — текста не было, только рисунок, выполненный на стандартном графическом редакторе, входящим в базовый комплект ПО каждого кома. С экрана на меня смотрела… рыба. Точнее её скелет, как дети рисуют. Полуовал головы с глазом-кружочком, дугой улыбающийся рот, позвоночник, набранный из кривых квадратиков, от которых кое-где отходили вверх и вниз палочки рёбер и хвост треугольником.

Бррр… я чуть не затряс головой, но удержался — всё же напротив меня сидел мой как бы не то начальник, не то подчинённый. Что за бред? Полоска головы со стороны жабр и часть прямоугольничков-позвонков была нарисована немного более жирными линиями и напоминала положенную на бок букву Т. Не, точно — бред.

Попрощавшись с Полковником, я направился к себе в номер — нужно было всё же отдохнуть, день выдался не самый лёгкий, но сразу уснуть мне так и не дали — раздался вызов по местной линии.

— Да?

— Сервис в номера…? — Промурлыкал знакомый голос. — Недорого…

 

Глава 17

На следующий день, с самого утра, я направился к кабинету начальника Станции — за инструкциями, будучи морально готовым к опустошению своего счёта. По-честному я слабо представлял — за чем мне становиться офицером флота Федерации, но что-то во мне, возможно дух противоречия или подспудное желание насолить Тоду, толкали меня в объятья Федералов. Пока я шёл к кабинету в голове зарождались различные сцены, одна красочнее другой. Вот я, в парадном мундире Адмирала флота Федерации, подхожу к брату Тоду и говорю ему что-то вроде:

— Ну что? Не оценили? Просмотрели-прогнали-обидели?

Он скидывает капюшон и начинает рвать волосы. Заверяет меня в том, что он ошибся, его обманули и всё такое. Раскаивается и… и тут появляется Ариша с Бродяжкой — в купальниках. Обещают прямо тут устроить стриптиз… нет, стриптиз и массаж… нет… массаж, переходящий в…

— Приветствую, — вернул меня к суровой реальности голос Александера. — К Нач-Стан? К Крису?

Киваю. Сейчас полковник предстал передо мной в парадном облачении со всеми своими регалиями. На его груди сверкала медаль «15 лет беспорочной службы», знак Специалиста Первого Класса — правда с какими-то, как у статуи правосудия, весами, нашивка за 5 безаварийных посадок и вовсе непонятный для меня знак — те же весы, но в их верхней части была вписана буква «И», а под ней, на манер ножки — цифра 10.

— Вы военюрист? — Спросил я его, надеясь на положительный ответ — подружиться с юристом, имеющим пятнадцатилетний стаж было бы крайне полезно.

К моему удивлению блестящий полковник как-то сразу поник и даже блеск его медалей притух.

— Увы, я был завскладом… интендантом на сорок седьмой батареи двести четырнадцатого, маневренного форта.

— Кем? — Не поверил ему я. — А как же это — я показал на шеврон и значок-весы.

— Посадки мы отрабатывали, да. Лейтенантами. А весы — это за десять инвентаризаций без недостач.

Ха! Боевой полковник?! Ну-ну… Наверное это всё отразилось на моём лице и он торопливо продолжил:

— Но я всегда рвался на передовую! В бой!

Угу, подумалось мне, в бой. Конечно хотелось, так вагонами можно списывать всё подряд — хоть портки, хоть крейсера… война же.

— Мой Лорд! — Продолжил полковник, — вы не подумайте плохого. Я, ради своих — ни-ни. Поверьте… доверьтесь мне.

Киваю ему и стучу в дверь нач. Станции. Довериться ему… проворовался а теперь тут в ссылке сидит. Такому доверься — мигом счёт обнулит…

— Да! — Послышалось из-за двери и, кивнув на прощанье интенданту, я прошёл внутрь.

Кабинет начальника был обставлен с вопиющей роскошь. Меня по настоящему ослепило яркое сияние вызолоченной мебели и многочисленных зеркал в резных, в стиль мебели, рамах. Под ногами что-то скрипнуло и, посмотрев вниз, я увидел натёртый до соперничающего с зеркалами блеска настоящий деревянный паркет! Не думаю, что всех моих средств хватило бы на обустройство подобного антуража. В глубине помещения, аккурат перед огромным панорамным окном, стоял стол — всё в том же золотом стиле.

— Друг мой! — Начальник поднялся из за стола, обильно уставленного различными сверкающими статуэтками. В основном они изображали прекрасных дев, запечатлённых в весьма соблазнительных позах.

— Безмерно счастлив видеть Вас. Прошу — садитесь, — и он указал рукой на пару глубоких кресел подле своего стола.

— Как я понимаю, мой друг, — начал он, едва я устроился в кресле¸- Вы решили начать свой путь по карьерной лестнице Федерального флота?

Киваю.

— Это будет приятное путешествие, уверяю вас, — он даже прижал руки к груди, будто не мог сдержать нахлынувших на него чувств. — От вас потребуются сущие мелочи, мой Лорд.

— Какие?

— Не стоит и волноваться по этому поводу, — однако он привстал и подошёл к обзорному окну, поманив меня рукой. Пришлось выбираться из чертовски уютного кресла и идти к нему.

— Что вы видите, друг мгой? — Он показал за окно.

Что я вижу… ничего не вижу. Пустые посадочные платформы, далёкие звёзды.

— Ничего не вижу, — не стал изобретать что либо я.

— Именно — ничего, — он вздохнул. — Но — в ваших силах оживить эту пустыню. Представьте себе караваны транспортов, потоки туристов… — он мечтательно закрыл глаза.

Караваны? Туристы? В этой дыре? А это я считал что у меня богатая фантазия…

— Да, да, да, — он часто закивал головой, как бы очнувшись от своего сна.

— Это возможно! Мы организуем тут… КАЗИНО! — Его глаза засверкали безумным огнём. — Представьте себе — блэкджек, рулетка, автоматы! Сцена. Канкан. Виски. Все играют! Крики победителей и огни! Прожектора! Музыка! — Он перевёл на меня всё тот же полный безумия взгляд, и я торопливо закивал, всецело поддерживая его азарт. Псих. Теперь ясно — куда он списал эскадрилью истребителей…

— Замечательный план! — Подпитал его эйфорию я.

— Да! — Он распалялся всё больше и больше: — Мы покроем нашу платформу зеркальным слоем — что бы она сверкала как брильянт на чёрном бархате Галактики! Мы… — но тут я решил прервать его.

— Отличная идея! Чем я могу помочь?

— Мне… нам… да-да-да, именно нам, мой Лорд, не хватает средств. Но, — он поднял палец, — у меня есть план! Он прост и выгоден всем нам!

— Какой план?

— Мы — в нейтральном секторе. Это — идеальное место для Всеобщего Казино! У нас тут есть как Имперские, так и Федеральные партии. Они готовы спонсировать мою идею.

Киваю — угу, а кто не согласится — шлюз рядом. Вакуум — он хорошо мозги проветривает.

— Они будут делать вклады в развитие Станции.

— Отлично!

— Но, они бедны!

— Печально!

— И тут появляетесь вы, мой… нет — наш Лорд! Вы делаете скромные пожертвования, а они переводят эти средства в фонд Казино! Я уже оформил все бумаги. — Он подмигнул мне. — Таким образом мы легализуем средства и декларируем вас, мой друг, как спонсора политических сил и Империи и Федерации.

Киваю, примерно начиная представлять его план.

— И вы — мой друг, получаете политическую поддержку.

— Но я же военный? А военные — вне политики? Разве не так?

— Всё так. Поэтому вы… вас они будут рекомендовать к продвижению по лестнице… Ну согласитесь — не солидно для уважающей себя партии принимать пожертвования от рядового или ефрейтора. А вот от Лорд-майора или Капитана Флота, Лорда… — совсем другой колёр. — И он победно уставился на меня, ожидая восхвалений его гениального плана.

— Думаете сработает? — Я приподнял бровь в сомнении.

— И не сомневайтесь, — он азартно замахал руками. — Я гарантирую!

Пожимаю плечами, и на меня обрушивается град заверений, обещаний, и вагон благ.

— Хорошо, хорошо — соглашаюсь я. — Но у меня один вопрос.

— Конечно, хоть три!

— Моя доля в вашем… нет — в нашем Казино?

Его восторг резко угас и он уставился на меня недобрым взглядом — как кошка, у которой вы готовитесь отобрать миску с едой.

— Три… хорошо… пять процентов.

— Тридцать!

— Семь!

— Таки не смешно! Двадцать восемь!

— Десять от прибыли!

— Двадцать от оборота!

Он весьма натурально схватился за сердце.

— Вы меня убьёте!

— Ну… — я сделал вид, что хочу направиться к выходу.

— Стойте! — Он всё ещё держался за сердце. — Я хотел сделать станцию Мечты. Проект, о котором все мечтали! Живое, дышащее Казино для любого, самого взыскательного игрока! Вы же, — он протянул в мою сторону руку. — Вы рушите Игру Мечты!

— Ни разу. Пятнадцать от прибыли и… бесплатное обслуживание в ваших барах и вашими гейшами!

— Двенадцать. И всё то, о чём вы говорили и тысяча фишек в день.

— Согласен, — протягиваю ему руку. — Но — фишек пять тысяч.

Крис в ответ, молча, продолжая буравить меня недовольным взглядом, пожимает её.

За дверью меня поджидал интендант.

— Ну что? Сколько содрал?

— Да так, по мелочи. Отдал ему тридцать косых — пообещал, что я уже завтра повышение получу. Думаешь получится?

— Уверен. Он слишком любит деньги… и его компашка — тоже. — Он вздохнул. — Были бы у меня средства, я бы давно отсюда свалил, — он сделал утверждающий жест рукой. — И со снятыми взысканиями и новым званием. Но увы, — полковник развёл руками.

Сочувственно киваю ему:

— Какие планы, командир?

— Не, — он усмехается. — Я не твой командир.

— А кто? Ты — полковник, я — кандидат в рядовые…

— Нет. Я так… при тебе. А что касается планов… — он склоняет голову на бок. — Можно в кафе зайти, для разогрева. Кабак только после обеда откроется.

— Опять пить?

Он утвердительно кивает.

— А как же боевая подготовка? Та же строевая?

— Забей. Звание тебе Крис и так сделает, а всё остальное… да кому это нужно?

Как-то это неправильно.

— Нет, — я решительным жестом демонстрирую своё неприятие его плана.

— Пошли лучше матчасть посмотрим.

— Чего посмотрим?

— Ну… у Криса же тут пара штурмовиков есть?

Кивает.

— Вот, проверим их состояние. Проведём инспекцию оборудования, сделаем пару вылетов.

— Не получится, — прерывает мои рассуждение полковник.

— Почему? Разукомплектованы что ли?

— Крис на разрешит.

— Не разрешит тебе? Начальнику гарнизона?

— Не-а.

— А мне?

Полковник задумывается.

— Давай попробуем, хоть развлечёмся.

Ангар с кораблями начальника Станции визуально отличался от прочих. Ворота, ведущие внутрь, были выкрашены золотой краской и по краям обведены красной толстой каймой. У дверей дежурил охранник в лёгкой броне — из числа сотрудников ЧОП. ЧОП, как объяснил мне по пути полковник, Крис приволок с собой и доверял охрану себя и своего барахла только им. Вроде как с этим ЧОПом его связывали какие-то истории, подозреваю, что не совсем легальные. Поэтому мы по пути к его ангару сделали небольшой крюк и посетили мою Гадюку. В результате перед охранником предстал Полковник в форме и Лорд Инквизиции, в запахнутом на груди и с опущенным капюшоном официальном плаще.

Зрелище, надо признать, было дурацкое. Федеральный офицер и Инквизитор — при виде такой парочки у любого здравомыслящего человека должны были возникнуть вопросы типа «как?» и «почему они рядом и ещё не передрались?», но охранник только сменил позу от «совсем вольно» на «смирно это как-то так… наверное».

— Не велено, проходи дальше. — Поприветствовал он нас, когда мы подошли к воротам.

В ответ я просто мотнул головой, указывая на ворота — открывай мол.

— Не велено! — Охранник слегка напрягся и пришлось повернуться к нему лицом.

— Открывай! — Я попытался сымитировать шипящие интонации Тода, но, наверное не слишком удачно — охранник только отрицательно закачал головой, повторяя свою любимую фразу про не велено и что нам надо идти дальше.

— Отставить! Смирно! Как стоишь перед офицером! — Набросился на него полковник.

— Нормально стою, — отпарировал охранник. — Я вам не подчиняюсь. Не военный я — гражданский.

— Тогда, сын мой, — я перестал шипеть и продолжил обычным голосом, — ты попадаешь под мою юрисдикцию. Поговорим о Боге и Вере, сын мой. — Я молитвенно сложил ладони лодочкой и начал перебирать чётки. Чётки я у полковника одолжил. Знатные были чётки — зеленоватые каменные шарики разделялись небольшими чётными и белыми металлическими черепками.

Щёлк… щёлк… щёлк — в тишине ангарного уровня щелчки камушков о металл звучали резко и громко.

— Скажи, сын мой, — щёлк… щёлк… — Когда ты исповедовался в последний раз?

— Ээээ… что? — он отступил на шаг.

— Ведаю, — начал я вещать замогильным тоном. Щёлк… щёлк… щёлк… — Что согрешил ты! Намедни! — Я задрал голову, уставившись куда-то в потолок палубы, высматривая там что-то, ведомое только мне — и защёлкал чётками.

— Грех!.. щёлк… щёлк… щёлк… щёлк…

— Я атеист! — Охранник напрягся.

— Господу нашему, — всё так же уставившись в потолок и всё тем же тоном перебил я его, постепенно повышая голос так, что к концу фразы практически кричал, — безразлично кто ты есть — хоть атеист, хоть педераст! Ибо воздастся по Грехам ВАШИМ! ПОКАЙСЯ! НА КОЛЕНИ, ЕРЕТИК!!!

И чётками — щёлк… щёлк.

В тишине, резко контрастировавшей с моими воплями раздался громкий Бряк. Это охранник упал на колени, ударившись защитными наколенниками о поверхность пола.

— Грешен, Отец, каюсь! — Выпалил он, ловя мою руку.

Щёлк… щёлк. Протягиваю ему руку и он упирается в неё каской.

— Блаженны кающиеся, ибо обретут покой души их, — начал я тоном записного проповедника. — И да простятся им грехи их, ибо… — тут я завис, судорожно припоминая и придумывая окончание. В своё время и Тод и Ариша буквально пинками загоняли меня на службы и, несмотря на то, что я старался дремать, кое-что всё же у меня в голове осталось. Увы — слишком мало.

— Ибо… ибо, — я мысленно махнул рукой и начал импровизировать. — Ибо мать наша — Святая Церковь любит чад своих безмерно и как любая Мать прощает им прегрешения их, ибо совершают они их не во злой умысел а по неведению своему.

Тут я поднял его голову за подбородочный ремень и строго уставившись на него вопросил, глядя прямо в глаза:

— Не по злому?

— Н-нет, — пискнул он и я снова дёрнул ремень, опуская его лицо вниз.

— И да простятся сему грешнику заблуждения его, — говоря, точнее пропевая и растягивая слова, я положил руку ему на затылок шлема.

— Сим отпускаю грехи твои. Но помни, — чёрт, снова затык. Что он там помнить должен-то? Надо срочно что-то эдакое — морально-нравоучительное загрузить.

— Но помни, что Диавол, да пребудет он во тьме, не оставит своих попыток искушать тебя. И вином и блудом и прочими греховными… эээээ… искушениями.

Пора закругляться — а то интендант сейчас тоже на колени грохнется.

— Всё, сын мой. Восстань и не греши более.

Охранник попытался поймать мою руку для поцелуя, но я ждал этого и успел её отдёрнуть.

— Открывай, — прервал затянувшуюся пауза полковник. — Святой отец желает… желает…

— Я проведу освящение кораблей нашего досточтимого Губернатора, — елейным и тихим голосом перебил его я, скромно склоняя голову.

— Конечно, Ваше святейшество, — охранник торопливо набрал кодовую комбинацию на пульте и замялся не нажимая кнопку открытия ворот.

— Только… прошу простить меня, я должен записать вас в журнал, — он извлёк небольшой терминал из нагрудного кармана.

— Сын мой, — всё так же тихо, в пол, произнёс я. — Сие освящение суть есть подарок нашему достойному хозяину и не стоит заносить нас в списки, ибо тогда наше бескорыстное деяние будет вознаграждено, когда оно обнаружится, а это может привести к гордыне… Мы останемся безвестными — так лучше.

Охранник на некоторое время завис, переваривая мою витиеватую фразу.

— Ну… если бескорыстно и грех гордыни. — Он вздохнул и нажал кнопку. Золочённые панели начали раздвигаться и мы двинулись внутрь.

— Простите, Святой Отец, — охранник окликнул меня, когда я уже был в створе проёма.

— А… — он замялся. — А алкоголизм — грех?

Мысленно вздыхаю и останавливаюсь:

— Нет, сын мой. В меру — не грех, ибо сказано — питие есть веселие. Псалтырь, стих LXXII, строфа пять. В меру — не грех, но Диавол искушать тебя будет непотребством. — И предупреждая его следующий вопрос продолжил. — И курение и женщины — сие всё сотворено Господом нашим нам на радость. Но — в меру!

Он активно закивал и я поспешил углубиться в ангар.

В ангаре было светло, тихо и чисто. Три из четырёх площадок были заняты — на одной стояла Касатка, а две другие были заняты новенькими штурмовиками. Вот к ним мы и направились.

— Скажите, Лорд, — опасливо косясь на меня задал, видимо мучавший его вопрос, полковник. — А вы священник? Я будто на проповеди побывал…

— Все мы пастыри Господни, — уклончиво ответил ему, не желая портить наши отношения враньём. — Всякое бывало, друг мой, всякое…

— Вы были капелланом? — Не унимался интендант, но мы уже подошли к штурмовику и, не отвечая ему, я залез внутрь.

Действительно — новьё. С экранов не была снята защитная плёнка, а кресла и рычаги были замотаны слоем полиэтилена, прихваченного кое-где синей изолентой и скотчем. Усевшись прямо на плёнку, я активировал системы корабля и, пробежав взглядом по перечню систем, недовольно скривился — стандартная минималка. На таком не полетать… Я удручённо вздохнул.

— Что не так? — Полковник наклонился над экраном, нависая надо мной — в кабине было тесно, как и в любом корабле военной постройки.

— Вот, — я показал на перечень систем. — Стандартный хлам. Как он сюда-то смог добраться?

— Угу, да. — Согласился он со мной. — Но это не проблема. Можно же модули заменить… вот только — кому это нужно тут. — Он отполз от экрана и разогнулся потягиваясь и покряхтывая.

— Заменить? — Не понял его я. — Как? Тут же даже дока нормального нет. И запасных частей нет. И корабли тут не продают, — начал я перечислять препятствия.

— Ерунда, — он отмахнулся и тут же зашипел от боли, ударившись рукой о торчащий угол одного из модулей. — Я же был интендантом! — Он выпятил грудь. — Скажите — что нужно и я достану.

— Дорого будет стоить? — Решаю уточнить на всякий случай.

— Нет, что вы! — Он хотел сделать какой-то жест, должный показать его честность, но решил не рисковать лишний раз. — Стандартные цены. Я не могу на вас наживаться.

Слегка склоняю голову, давая понять, что ценю его расположение и он, ободрённый этим, продолжает.

— Вы список накидайте, а я уже всё организую. Не быстро, но за пару недель всё достану.

— Так и всё?

— Кроме спец оборудования. Вот щит от принцессы вашей я не смогу достать.

Киваю, соглашаясь.

— Ну давай попробуем, жаль сейчас облетать машинку не сможем — разрешения на вылет нет.

— Я начну заказывать, а там может и изменится что?

— Давай.

Жаль… я уже раскатал губу на то, как обвешу этот штурмовик. Нравился он мне — шустрый, вёрткий и с хорошим бронированием. Помню — когда мы ещё Федералов в Nechе гоняли, мне было легче пару Гадюк развалить, чем со штурмовиком связываться — собьёшь ему щиты, пилишь-пилишь… а он всё живой. Ну а после того, как меня изгнали и отобрали Конду — я твёрдо решил обзавестись именно Федеральным кораблём.

Следующие несколько недель прошли тихо. Каждое утро я встречался с Крисом и выслушивал его монолог о Казино Мечты. Заканчивал он всегда одинаково — потрошением моего счёта. Но, нужно признаться — слово своё он держал и за две неполные недели я поднялся до Лейтенанта, что соответствовало Имперскому Виконту.

На Станции было тихо и от скуки мы ещё несколько раз наведывались в ангар, изучая возможности Федеральной техники. И хотя я уже несколько раз намекал Крису, что неплохо бы размяться вне Станции, он всегда отвечал отказом. То ссылался на сбой механики, то на недоработки бортового ПО версии АС-2.0, из-за которых он не готов потерять технику и партнёра.

Одно шло гладко — моя карьера. Гладко и дорого… да. Как-то раз, после анализа состояния своего счёта я крепко задумался — а оно мне надо? Судя по расходной части я уже вложил в «Игру мечты» около пяти миллионов… а живое и дышащее Казино всё ещё было далеко от своего открытия — даже в тестовом режиме. Каждый раз, когда я спрашивал начальника о дате открытия, каждый чёртов раз! — я получал один ответ — «Скоро», безо всякой определённой даты.

Очередной день моего пребывания начался как обычно. Совершив утренний ритуал пробуждения, я отправился в ресторан на завтрак, где меня уже поджидал Полковник. Мы с ним как обычно обсудили политику, перемыли косточки обитателям Станции и подвергли критике новую идею «нашего всего» — Криса. Он готовился выпустить в продажу бумажные концепты мебели своего Казино. Типа — вы платите сейчас, а стулья — и столы, вечером, т. е. «Скоро». Зато выбор картинок был огромен — на любой зад… то есть вкус и кошелёк.

В конце концов завтрак был съеден, все темы — обсуждены, планы на день — согласованы, а планы на вечер — намечены и мне пришлось встать из-за стола и направиться к начальнику Станции. Для выплаты очередных пожертвований и выслушивания его типовой речи о светлом будущем и… ну вы поняли…

Перед его дверью я тяжело вздохнул, представляя неизбежность очередного удара по моему кошельку и нажал на ручку. Толкнуть дверь я не успел — её открыли с той стороны — и открыл сам Крис.

— Ну где вы ходите? Я заждался вас! — Он был сильно взволнован и как-то подёргивался.

— У нас Че Пе! Катастрофа! — Он жестом указал мне на кресло, которое я обычно занимал приходя к нему каждое утро.

— Что случилось, мой друг? — Спросил я его, усаживаясь.

— Катастрофа! Кошмар! — Он бессильно опустился в кресло напротив, а не на своё привычное место за столом — и это был тревожный знак.

— Успокойтесь. Выпейте чая — он успокаивает, особенно зелёный, знаете…

Но договорить мне не удалось — он вскочил и начал метаться по кабинету.

— Чай? Вы сказали — зелёный чай? — Крис резко остановился повернувшись ко мне. — Терпеть не могу чай.

— Тогда кофе, с коньячком, — я начал отстёгивать от пояса флягу.

— В этом-то и дело! — Он подскочил ко мне и вырвав из рук флягу сделал мощный глоток, опустошив её почти на треть.

— У нас нет кофе! — Он снова приложился к моей фляге. — Позавчера должен был прийти транспорт снабжения. Он прибыл — но там не было кофе! Грузчики забыли погрузить. Я потребовал срочной доставки… транспорт должен был прибыть сегодня рано утром, но увы, — он снова повалился в кресло и опять приложился к флаге.

— И что? — Я протянул руку к нему, надеясь спасти остатки коньяка. Это был хороший коньяк — мой интендант достал его по каким-то своим каналам и меня душила жаба, видя такую трату ценного ресурса.

— И ничего! — Буль-буль… ценное содержимое снова уменьшилось.

— Этот дебил перепутал планеты! Вместо того что бы выйти на орбиту нашей планеты, он приземлился на неё! А поскольку опыта посадок у него нет — ну что взять с новичка? Разбился.

Понабирают по объявлениям… бульк! — Он перевернул флягу вверх дном и заглотил остатки, ввергая меня в печаль.

— Его спасли? — Спросил я с мысленным вздохом, возвращая пустую флагу на пояс.

— Да что этому будет. Вылез из клонилки несколько часов назад. Но кофе-то! Кофе! Оно там, внизу, осталось. — Он расплылся в кресле.

— Делов-то! Пошлите пилота туда, привезёт в лучшем виде.

— Нет у меня пилотов, — он сожалеющее развёл руками.

— Пехота есть, а пилотов нам по штату не положено. Друг мой, — он прижал обе руки к груди. — Спасите! Я не могу без кофе!

— Да это же ерунда… координаты где он разбился — есть, чего тут сложного? Сесть рядом, подобрать конт — если он цел…

— Цел, цел, — Крис энергично закивал головой. — Я телеметрию смотрел. Оба контейнера целые.

— Ну пошлите любого пилота. Уверен — у нас в баре сейчас несколько свободных торговцев завтракают — я видел, когда мимо проходил, по пути сюда. Ерундовое дело-то.

— Это для вас — ерундовое. А для этих… коекакеров… — Он печально вздохнул и поднял на меня умоляющий взгляд. — Помогите мне, Лорд? Помогите, а?

Терпеть не могу когда на меня вот так смотрят… Кивнул, соглашаясь.

— Отлично, отлично, мой друг! — Он просто выпархивает из кресла и усаживается на своё привычное место за столом.

— Вот, — он протягивает мне пачку бумаг и, я уже издали узнаю в ней стандартные бланки пожертвований.

— Скажите, — я забираю у него пачку, — А может сегодня обойдёмся без…? — покачиваю зажатой в руке стопкой бланков. — Всё же… услуга…

— Увы и увы, мой добрый Лорд. — Он пресекает мою попытку оградить мой счёт от кровопускания. — Это дела разных характеров. Но — я помню про вас, поверьте — вы мне очень-очень дороги!

Конечно дорог, мрачно думаю я, подписывая бланки, уже около пяти миллионов потратил…

— И у меня для вас сюрприз! — Он победно смотрит на меня.

— Да? И какой? — Я ставлю подпись на последнем бланке.

— А вот! — Крис поднимает какой-то лист и я узнаю стандартный бланк приказа и присвоении или понижении звания.

— Я добился вашего очередного, внеочередного, в связи и на основании… повышения!

— И кто я теперь? — Меланхолично спрашиваю у него — эта гонка за большими звёздами мне уже поднадоела…

— Подполковник! Поздравляю! Это великая честь!

Благодарю и протягиваю руку за Приказом, но он отодвигает бланк от меня.

— Я его подпишу, когда вы вернётесь!

Ах ты гад! Во мне начинает закипать злость — мало того, что я его спонсирую, так он ещё и приказ не отдаёт.

— Вот привезёте оба контейнера, тогда и отметим. — Он убирает бланк в стол.

— Дуг мой, — я встаю и наклоняюсь над ним через стол. — А вам не кажется, что вы перегибаете палку? Приказ отдайте. По-хорошему…

— Ни разу. Мы же партнёры. Я выполняю свои обязательства, вы — свои. Всё честно. И поймите… мне очень нужны те контейнеры. Очень.

Вижу, что он не собирается пугаться или отступать и меняю тактику, делая себе зарубку на память — сочтёмся…, обязательно сочтёмся. Галактика — она того, маленькая…

— Вы так любите кофе? — Я сажусь, изображая что сдался.

— Да, очень! — Он кивает. — Кроме того, там… во втором контейнере…

— Что там? — Устало спрашиваю его. — Наркота? Рабыни в стазисе?

— Нет, что вы! Как вы могли подумать такое?! — Он возмущённо размахивает руками. — Там… — он понижает голос: — Картинки концептов нового оружия для мое… нашего Казино!

— Оружия? Для Казино?!

— Это будет Казино мечты! Если вам не понравится крупье — вы сможете его пристрелить! Согласитесь — такого ещё ни где не было!!!

Киваю, соглашаясь. Снять на ночь — это почти везде, а вот пристрелить… Это да, прорыв.

— А если ваши посетители друг друга… того?

— Это предусмотрено — оружие будет разблокироваться только при наведении на крупье.

Качаю головой… да уж. Не хотел бы я тут работать.

— Клонирование, конечно будет за счёт Казино.

Угу, думаю, конечно — иначе персонала не напасёшься. А — стрелять-то с чего? Явно не на радостях… значит со зла, в Казино… будут проигрываться и стрелять. А ни чё так задумано — проигрыши и расстрелы крупье. Понятно, конечно — у Казино не выиграть, но походу Крис задумал тут народ совсем конкретно грабить… надо валить…

— Это будет нашей фишкой! — Продолжал тем временем петь он и я прервал его поток восторгов.

— Координаты есть?

— Конечно! Их в вашу Гадюку переслать?

А вот фиг тебе, мстительно подумал я.

— Увы, — с выражением скорби на лице я начал претворять свой план. — Я ей вчера реактор разобрал. Там стержни в графите испачкались — тяга упала. Вот я их вчера вынул и мыл — в ванне со ртутью.

— И как? — Он явно ничего не понял.

— Тонут. — Сообщил ему грустным тоном.

— А как же вылет? — Расстроено пролепетал он и я, торжествуя в душе, скорбно развёл руками.

— Гадюка не летабельна, а обратно их ставить… надо высушить стержни. А это дня два, а то и три.

— Что же так долго?! А протереть их просто можно?

Отрицательно качаю головой и всем видом показываю своё сожаление.

— У вас другого корабля нет? — Спрашивает он меня и я начинаю осторожно направлять его в нужное мне направление.

— Увы. Летаю на всём, допуски все есть, а вот корабля, — вздыхаю, — нет.

Какое-то время мы молчим, а потом Крис решительно встаёт.

— Вот, — он вынимает из стола и протягивает мне ключ-карту.

— Что это?

— Это от штурмовика. Ваше звание позволяет вам им управлять абсолютно легально, допуск я сейчас оформлю.

Принимаю ключ и сую его в карман.

— Допуск открытым листом делайте.

— Зачем вам открытый лист? — Он подозрительно смотрит на меня.

— Хуже не будет. Заводская комплектация, да вы и сами знаете… на таком летать невозможно.

— Вы хотите его переоборудовать?

— Самую малость. Маневровые сменить — иначе на заводских я его разобью.

Он согласно кивает и стоя что-то набирает на своём компе.

— Вам открытую дату до какого числа делать?

— Не указывайте. Вдруг ещё лететь придётся, — и, видя как он начинает колебаться добавляю. — Мы же партнёры и должны доверять друг другу.

В ответ Крис только вздыхает и снова щёлкает кнопками.

Бзззз… — на мой комм приходит сообщение — вам предоставлен неограниченный допуск к кораблю класса «Федеральный штурмовик», борт номер…, находится в ангаре номер…

Закрываю сообщение — ха! А из своего-то ангара он его переместить приказал…

— Ну, мой Лорд, — Крис протягивает мне руку. — Жду вас с кофе и, — он запинается. — И со вторым контейнером. Удачи!

— Удачи, партнёр! — Пожимаю ему руку и скорым шагом покидаю кабинет.

Орбиталку я покинул быстро — мой полковник уже начал доставлять части заказа, и мне оперативно поменяли маневровые с убогих заводских на нормальные, высшего класса.

Приближаюсь к спутнику, попутно определяясь по координатам. Вроде как тот неудачник гробанулся в северном полушарии… Ладно… разберёмся.

Давлю джойстик от себя и начинаю крутое пикирование к планете.

Вокруг корабля вспыхивает синеватое свечение — это электромагнитное поле планетки начало взаимодействовать с защитным полем корабля. Направляю корабль ещё круче — почти вертикально к поверхности, стремясь проскочить этот слой побыстрее. Атмосферы тут нет, но мало-ли… корабль мне не знаком, да и, хотя у него есть рудиментные крылышки, он явно не атмосферник. На высоте трёх километров начинаю выравниваться и перехожу в горизонтальный полёт где-то на полутора тысячах. Подо мной расстилается серый и угрюмый пейзаж мёртвого мира. Люди тут живут — судя по лоции на этом куске камня присутствуют несколько поселений, у одного из которых есть даже свой космопорт, но вот что они все тут делают — мне абсолютно не понятно.

По мере снижения начинают проявляться детали однообразного ландшафта — если издали это был просто серый, мышиного цвета шар, то теперь на нём стали заметны кратеры, каньоны и невысокие, сглаженные холмы. Комп пищит, сообщая что я уже практически над заданными координатами. Спускаюсь до нескольких сотен метров и пытаюсь увидеть место крушения. Увы — безуспешно. На монотонно-серой поверхности выделяются яркими пятнами особо крупные камни. Делаю разворот и заново пролетаю над точкой поверхности. Пусто! Снова разворот и заход с другого направления — ничего. Никаких отметок — ни на радаре, ни визуальных следов.

Деваться некуда — начинаю процедуру посадки.

На высоте пары десятков метров мой кораблик окутывает пелена пыли, поднятой маневровыми и я перестаю ориентироваться визуально. На радаре высвечивается модель поверхности под кораблём и я, играя тягой выравниваю корабль сообразно с наклоном рельефа. Становится понятно почему Крис хотел что бы именно я летел сюда. Поверхность подо мной имеет характерный наклон и разбить здесь корабль не просто, а слишком просто. На лобовом стекле бортовой комп высвечивает подсказки — какой борт задрать по выше, как опустить корму.

Спустя пару минут такой игры с тягами вспомогательных двигателей он даёт добро на окончательную посадку и я очень нежно, едва касаясь сенсоров, опускаю корабль на поверхность.

Двигатели замолкают, выключаясь, и, не дожидаясь пока осядет поднятая мной пыль, я выбираюсь из пилотского кресла.

Ещё на станции я загрузил себе на корабль наземный модуль — небольшой вездеходик. На подобном я уже катался — и когда вытаскивал любовь Пуффа с той, мерзкой планеты и когда по подставе Тода попал на заброшенную базу Древней Империи. С трудом сдерживаю вздох — эххх… как же давно это было… и какой простой тогда казалась жизнь — хорошая работа, верные друзья… и всё в один миг рухнуло. И снова начинать считай с нуля…

Трясу головой, отгоняя мрачные мысли и залезаю в Скарабея. Из корабля меня опустил подъёмник и я сделал несколько кругов вокруг, привыкая к практически отсутствующей тут гравитации.

Машинка отлично слушалась руля и моё настроение начало подниматься.

Примерно сориентировавшись по компасу, выставляю курс и притапливаю педаль газа. Мой Скарабей срывается с места, оставляя за собой шлейф поднятой пыли и рубчатую дорожку от шин. Далёкое солнце клонится к линии горизонта и мой курс ведёт прямо в черноту приближающейся ночи. Ничего! Тут же есть фары? Да и сканер есть — он как раз выдал мне характерную засветку — если верить инструкции, которую я на этот раз прочитал — именно так и должны выглядеть техногенные обломки на его экране.

Еду! Пейзажами любуюсь, с компасом сверяюсь, да на сканер поглядываю. Сканер мало того что засветку выдаёт — он ещё пищит по разному — по мере приближения к цели. Ну — запищал он часто — знак мне, что цель близка.

Настроение стало совсем отличное — я даже замурлыкал себе под нос старую песенку — ту, про пилотов перед стартом. И тут я влетел на ночную сторону планеты. Атмосферы тут нет, так что переход на тёмную сторону выглядел как если бы Творец просто щёлкнул выключателем, убирая свет. Стало темно. Конкретно так темно…

Вот вы когда-нибудь ночью гоняли? Да не по трассе с разметкой и столбиками по обочине, а по полю — сплошь камнями усеянному?

Не?

И не советую!

Особенно — в таких местах, где гравитация низкая. Я по началу без фар ехал. А что? Хрен ли нам, кабанам?! Чай ГАИ тут нет, да и слепят немного фары экран сканера. Но после того как на полном ходу в третий раз в скалу впилился, да башкой в шлеме — о стойку приложился… короче включил я фары.

Стало светлее… да. Дальнего нет, явно инженера, который S.K.A.R.A.B. разрабатывал, постоянно со встречной слепили…

Но — того — ближнего, что было, хватало что бы успеть маневровые врубить и через скалу перепрыгнуть. Так и двигался. Где еду, где прыгаю. Возможно, там был и дальний, вроде в инструкции что-то такое говорилось, но вот как его включать — я напрочь забыл. Пришлось сбросить скорость и двигаться медленнее.

Сканер — пищит непрерывным писком… аж заходится, я шлемом в лобовуху упёрся — уж больно засвет интересный. Может там Тип-9 с грузом Палладия навернулся? Координаты запишу, Конду рядом посажу… эх… несколько ходок делать придётся. Зато разбогатею… Чёрт… у меня же нет Конды… служит она теперь королю знакомому — и как её назад у него выпросить… да, задачка однако.

И тут — когда я уже прикидывал как буду её у него выпрашивать, как сюда вернусь — богатство, столь нежданно на меня свалившееся, тратить — из темноты на меня как прыгнет… НЕЧТО! Аж два раза.

Хорошо, что в Скарабее катапульты нет — дёрнул бы сразу, а так только в спинку сиденья вжался и задний на полную врубил. И маневровые. В общем — со стороны кульбит знатный вышел.

Отъехал.

Успокоился.

Присмотрелся… тьфу! Гадость! Это пара дронов всего-то. Обломки какие-то сторожат. Явно древние — уже и не опознать, торчит здоровенный кусок корпуса, весь коростой покрыт, кое-где ржа проступает. Пятна какие-то зелёные — по всему видно, давно он тут. Да и дроны явно не новенькие. А вокруг большого куска — несколько мелких. Я было посмотреть решил, но только подъехал, как дроны ко мне рванули и давай меня лучами своими ощупывать.

Отъехал.

И они отошли.

Залез в башню — решил по внимательнее осмотреться. Кручу влево — оп-па! Пара контов! Валяются, бедненькие… скучают. Мож с золотом?!

Кручу направо… ого! Обломок ворот трюма — cargo reck. А он из металлов ценных. Если его лебёдкой подцепить — да меня в любом металлоприёме на руках носить будут!

Снова приблизился.

И дроны тоже.

Отъехал… и как влуплю по ним с обоих стволов! Первый и чирикнуть не успел — бух! Синяя вспышка и алес капут!

Второй начал было стрелять — и даже попал пару раз, но был не его день и он присоединился к своему собрату на небесных механополях с реками масла и бесконечным фирменным ТО. Аминь, короче.

Подруливаю к контам, люк трюма уже открыт и дрожит в нетерпении и предвкушении.

Первый конт — кофе. Второй — оружие… Странно.

Корабль вроде только вчера разбился… а обломкам этим — ну не один десяток лет точно. Проверяю конты — нет, всё верно, те самые, даты на них свежие стоят. А обломки — древние. Загадка, однако. Может тут аномалия какая-то?

Разворачиваюсь к обломкам корабля и даю очередь из башни — от того, что когда-то было корпусом корабля, отлетает кусок металла. Кусок ярко сверкает — как новенький и я забираю его себе в трюм. Ещё очередь — но не так удачно, обломок просто разваливается на две части и из него начинает медленно вытекать вязкая зеленоватая жидкость.

Мне сразу становится всё ясно.

Этот идиот, пилот этой лайбы, решил заработать по лёгкому. Взял фрахт к нам и попутно загрузил несколько контов с токсичными отходами. Его план был прост — сначала высадиться на этой мёртвой планетке и скинуть тут грязный груз. Ну а потом — весь такой законопослушный, прибыть к нам и сдать основной заказ. Не учёл, дебил, что токсичные отходы корпус разъедают — вот и поплатился. Судя по всему проблемы у него начались уже над планетой — корабль потерял управление и он приложился со всей дури.

Наши — легальные конты в трюме были, вот их и выкинуло наружу, а грязные он где-то в пустотах корпуса запрятал, что бы сканеры полиции обмануть. Но они и проели его потроха. Дебил… честное слово — дебил.

К кораблю возвращаться я не стал — просто вызвал его к себе, предварительно убравшись по дальше от медленно разраставшегося зелёного озерка. Сколько же он грязи тащил? Тонн десять? Нет, ну, козёл…

Как только штурмовик сел, я быстренько подрулил к открытому люку, поднялся на борт и, не теряя времени зря — взлетел.

Путь до орбиталки прошёл спокойно. А вот на платформе меня ждал Крис — как мне потом сказала знакомая, симпатичная диспетчерша, он приказал сообщить о моём прибытии и прискакал едва я прошёл шлюз.

— Привёз? — Накинулся на меня он. Я кивнул, мол да. — Отлично! Я запускаю распродажу!

— Распродажу чего? — Поинтересовался я, расстёгивая замки перчаток скафандра.

— Оружия конечно! Концептов! Каждый сможет заказать себе ствол по душе.

Мысленно вздыхаю — «игра мечты», теперь «ствол мечты», ндааа… этот парень умеет зарабатывать на воздухе. Мне бы так…

— Я побежал. — Он разворачивается и готовиться удрать с площадки, но, что-то вспомнив, снова поворачивается ко мне. — Но я вас завтра жду. Как обычно! — И снова отворачивается, намереваясь уйти.

— Погодите, партнёр, — Я хватаю его за плечо.

— Вы кое-что забыли.

— Я? — Он задумывается. — Нет… Точно нет!

— А мой приказ?

— Ах это… — Он явно тянет время, прикидывая как слупить с меня ещё денег. — А с моим кораблём всё в порядке?

— Угу. Приказ! — Протягиваю ему руку и он, обречённо вздохнув, изображает на лице радость. — Вот! Поздравляю вас, партнёр, с подполковником!

— Угу, — я внимательно рассматриваю документ, ах хитрец… — Подписи нет. — Достаю из внутреннего кармана карандаш и протягиваю ему. Деваться некуда — он ставит в нужном поле автограф и я тут же сканирую утверждённый приказ сканером наручного комма. Тот коротки пикает, подтверждая скан, и отправляет завизированный документ по стандартно-рутинному маршруту — на сервер Станции, а оттуда — через сеть ретрансляторов в Штаб Флота Федерации.

— Так я пошёл? — Крису не терпится запустить распродажу.

Мой комм снова пикает, подтверждая получение нового сообщения и я, продолжая удерживать Криса, открываю его.

Оно! Подтверждение Штаба о фиксации за мной звания подполковника. Отпускаю Криса и он, ни сказав ни слова, покидает площадку, оставляя меня одного.

Хотя нет — из за штабеля ящиков у стены, выглядывает чья-то голова и потом, убедившись, что в ангаре нет никого кроме меня, оттуда, бочком протискиваясь в щель между ящиками и стеной-переборкой, выползает интендант. На ходу одёргивая китель он подходит ко мне и — не доходя пяти шагов переходит на подобие строевого шага, высоко взбрасывая ноги и оттягивая носки.

— Мой Лорд! — Вытянувшись по стойке смирно, как она должна выглядеть в его представлении, начинает говорить он. — Прошу вас принять мои, от самого дна сердца, поздравления с новым, безусловно заслуженным званием!

— Спасибо, мон колонель, — с чего-то переходя на виденный в фильмах сленг, отвечаю ему.

— Подполковник флота, Лорд-Инквизитор, а? Звучит!

— Спасибо, спасибо, — прерываю его поток. — Друг мой… да перестаньте же вы вытягиваться, — беру его под руку и веду к выходу из ангара. — Мне потребуется Ваша помощь. Мне понравился этот кораблик, да и внизу нам, — я выделяю голосом «нам»: — Нам есть чем заняться…

 

Глава 18

Следующие несколько дней прошли тихо. Уже привычно я отстёгивал на благотворительность, взяв себе за правило не тратить больше полумиллиона в день, хотя «наше всё» жаждало больше и больше денег. Его проект с оружием удался, и он заработал несколько миллионов кредитов на продаже картинок. Я же особо не вникал в его дела, предпочитая проводить больше времени вне станции, привыкая к штурмовику.

Но в один из дней ситуация изменилась кардинально.

Всё началось с того, что дверь кабинета Криса оказалась запертой. Сколько я не стучался, ни дёргал ручку — ничего. Неужто сбежал? — Проскочила шальная мысль. Ну, нахапал бабла и свалил. Миловидной, чернявой секретарши тоже не было на месте. С ней свалил? Она девка что надо… тут меня прервал писк кома, извещающий о получении сообщения.

От Криса — открывал с чувством небольшой тревоги, а вдруг я окажусь прав и что тогда? Плакали мои инвестиции и Адмиральские лампасы…

Но всё оказалось не так плохо — в сообщении он приглашал меня прибыть для тестирования первой версии Казино. В сообщении было много картинок с полуголыми девушками, игральными столами и обещание бесплатного фуршета. Часть про фуршет была выделена отдельно и сопровождалась фотографией стола, заваленного деликатесами. Я узнал сферические бутылки рома со второй планеты системы Валден, закрученные раковины псевдомоллюсков из протоокеана планеты Рикус, одноимённой системы, классические бутерброды с земной чёрной икрой на чёрном же хлебе. Было несколько ваз, наполненных разными фруктами, из которых я смог узнать только стандартные линейные бананы.

Эту картинку я рассматривал долго — несмотря на добротный завтрак она конкретно разыграла мой аппетит. Ниже фото был указан мой персональный код-идентификатор, по которому меня должны были пропустить в зал Казино.

Ещё ниже было указано, что мне, как отцу-основателю положен подарок — именной лазерный пистолет повышенной мощности.

Само Казино занимало целую палубу орбитальной Станции-платформы. Думаю, не надо говорить, что я припустился туда со всех ног, по пути кляня себя за сомнения и грязные мысли в адрес Криса. У входа меня встретила пара охранников и крайне вежливо попросила предъявить пропуск. Сую им письмо с кодом. Пока их старший доставал и распаковывал сканер — огляделся. Внимание привлекла небольшая толпа богато одетых людей — они бурно общались между собой и до меня доносились обрывки их разговора — в основном ругань. Как я понял — их охрана не пропустила, не то что-то было не так с кодами доступа то ли что-то ещё.

— Сканирую! — Отвлёк меня от невольного подслушивания охранник.

Сканер коротко пропищал, подтверждая успешное считывание кода и задумался. Спустя секунд двадцать я оторвал глаза от его дисплея и спросил у охранника:

— В чём дело? — Но в ответ тот только пожал плечами:

— Не знаю. Наверное сервер опять завис. Извините, придётся подождать.

Ну — подождать, так подождать. Подожду. Спустя ещё с пол минуты экран сканера засветился жёлтым светом и охранник озадачено потёр лоб свободной рукой.

— Странно. Красный — отказ. Зелёный — всё в порядке. А жёлтый… — он присмотрелся к появившейся надписи на горящем жёлтым дисплеем. — Млять! — выругался он: — Какой идиот придумал на жёлтом фоне красным писать? Глаза сломать можно, — он прищурился, читая сообщение, а потом поднял глаза на меня. — Вы же уже заходили?! — Не то спросил, не то утвердил он.

— Я?!

— Вы, ну — по этому коду. Точно, час назад. — Он отключил сканер и начал засовывать его обратно в поясной чехол. — Извините, не могу вас пропустить.

— Чееего?

— Ваш лимит проходов исчерпан. Отойдите в сторону. — Он кивнул на ту, недовольно жужжащую толпу.

— Но позвольте! — Я твёрдо решил прорваться к тому столу с деликатесами.

— Ни чем не могу помочь. — Он сложил руки на груди, переходя в глухую оборону.

— А они, — я кивнул на толпу, — у них… они тоже уже заходили и вышли?

— Нет. Их кодов не оказалось в базе.

— Но мой-то — верный!

— Ваш — да.

— Так пропустите!

— Лимит проходов исчерпан.

— Во первых тут не написано, что это одноразовый код.

Охранник только поморщился:

— Не велено.

— Во вторых. Я выходил позвонить — по просьбе Криса, к стати.

Охранник кивнул:

— Да, он отключил свой комм.

Конечно отключил — половина народу в толпе постоянно кого-то пыталась вызвонить. И я даже догадывался — кого именно.

— Вот! Пропускай.

— Что вот? — Не понял он.

Демонстративно вздыхаю, изображая всем видом сожаление от траты времени на такой простой вопрос.

— Смотри. Я — по поручению его, — я указал на дверь: — выходил оттуда. Позвонить. Так как. Его ком выключен. Ну?

— Что ну?

— Понял? — Он кивает.

— Открывай.

— Не могу.

Блин… захожу на второй круг.

— Я уже заходил. Так?

— Да!

— И я уже выходил. Так?

— Да!

— Пропускай!

— Не велено. Нужно указание от самого…

— Хорошо. Будет тебе указание. Я сейчас зайду и его выведу.

— Не, — охранник ухмыляется. — Он не выйдет. Что он — дурак что ли? — Он кивает на толпу.

— Послушай, — я начинаю терять терпение и начинаю врать. — Меня твой напарник уже запускал. Проверь сканер.

Он тянется к чехлу, но на пол пути его рука замирает.

— Так сервер же… и жёлтый.

— Достань и проверь! — Почуяв его колебания я усиливаю напор.

— А вас точно напарник пропускал?

— Ну, может и не напарник — тут другой стоял, где-то час назад.

Охранник кивает:

— Да, я только сорок минут стою.

— Ну?

Он ещё немного колеблется, а затем открывает дверь.

— Добро пожаловать в Казино «Гражданин Галактики»!

Я прохожу и он торопливо закрывает дверь перед рванувшейся к проходу толпой.

В помещении казино было… пусто! Ну, почти. Я замер, сделав всего пару шагов от порога. Осмотр огромного зала — на этой палубе были снесены все перегородки, выявил наличие двух столов. На одном громоздились одноразовые стаканчики и несколько бутылок воды, второй был рулеткой. И это — всё?!

Я подошёл к рулетке.

Там, где должен был стоять крупье, стоял… крупье. Только из картона — вырезанный силуэт человека, на котором нарисовали фломастером черты лица и элементы одежды. Ни шарика, ни фишек я не обнаружил. Протянул руку, желая раскрутить барабан — но он не поддался.

— Он заблокирован, — услышал я знакомый голос и развернулся к нему навстречу.

Крис сиял своей лучшей улыбкой.

— Ну как?

— Что как? — Не понял я.

— Наше казино! — Он обвёл рукой пространство вокруг.

— Это только пре-альфа версия, вариант два нуля! Но — уже впечатляет, правда?

— Что впечатляет? — Я продолжал тормозить.

— Казино, — он терпеливо, как заботливый врач дебилу, снова повёл рукой вокруг.

— А где казино?

— Да вот же! Ты в нём! И, кстати, — он вытащил из под рулеточного стола какую-то коробку и принялся в ней копаться. — Держи, — он протянул мне игрушечный пистолет, стреляющий поролоновыми цилиндриками.

— Что это?

— Пистолет. Тебе же положен пистолет — как основателю.

Я с сомнением повертел игрушку в руках.

— А зачем он мне… такой?

В ответ Крис показал рукой на картонную фигуру.

— Представь, что он живой и что у тебя в руках боевой ствол… Стреляй!

Я пожал плечами, прицелился и мягкий цилиндрик безобидно щёлкнул картонку в районе лба.

— Отличный выстрел! — Похвалил меня Крис.

— Ты только представь, — он в очередной раз обвёл руками всё вокруг. — Тут будет рулетка, там, — он показал куда-то в сторону, — там блек джек и пул. Тут будет буфет, — он вытянул руку к столу с водой.

— Блек джек это здорово, — я направился к столику с водой. — А барышни где будут?

Вместо ответа Крис указал на второй этаж.

— Там будет ещё один бар и кабинеты. Я уже аквариум там поставил. И стеллаж для именных кружек постоянных гостей. — Он просто светился от удовольствия.

— Сильно. — Я уже подошёл к столу и начал наливать себе воду.

— Скажи… а фуршет где? Где Ром, икра…

— Ты долго собирался, уже всё съели.

— Я долго? Я сразу пришёл, как получил сообщение.

— Увы. Тут столько народу было…

С сомнением оглядываю пустой зал. Как то сложно в это поверить.

— Послушай, — подхожу к нему. — Я. Сюда. Инвестировал. Пять миллионов. Где они?

— Всё в работе, всё — до последней копейки! Я могу тебе отчётность показать!

Угу… отчётность… Можно подумать я сам отчётность не делал.

— И вот что ещё. Мне нужна твоя помощь.

— Что? Опять кофе не привезли?

— Нет, — он морщится. — Кофе есть, но у нас нет рыбы.

— Рыбы?

— Да. Канопе с осетриной будут просто украшением фуршетного стола.

В ответ я раскрываю его же письмо и тычу ему в нос картинку того стола. С деликатесами.

— Где?

— Ну ты же опоздал…

— А это что? — Сую ему в руки игрушечный пистолет.

— Это же пре-альфа! Вот будет бета, тогда…

— Что тогда? Выдашь нормальный? Боевой?

— Нет, боевой при открытии. Я уже концепт видел — тебе понравится. Стильный. С подарочной надписью — я уже утвердил текст.

— Знаешь, — я засовываю ему ствол за пазуху полурасстёгнутого комбеза. — Вот на открытие и приглашай. А это — я копирую его жест, обводя пространство пустой палубы. — Это мне не интересно.

— Подожди. — Он берёт меня под руку и начинает водить вокруг рулетки.

— Не кипятись. Всё требует времени, а мы только начали. Вот как откроемся — обещаю, ты не узнаешь это место!

— Когда открытие? — Я останавливаюсь и выдёргиваю руку.

— Скоро!

Блииин… У меня возникает огромное желание пристрелить его и он считывает это из моего взгляда.

— Правда — совсем скоро! Может, к Рождеству.

— К Рождеству — открытие?

— Нет-нет, что ты! К Рождеству я запущу Альфу версию. Уже с блек джеком и барышнями.

— Точно?

— Обещаю! А пока… прошу — помоги мне с рыбой, тут с ней дефицит, но я знаю одну фермочку. Рядом. Каких то сорок — пятьдесят светолет.

— Хорошо, поверю тебе. Что нужно?

Уже через час я вёл штурмовик от орбиталки. Действительно — если верить Крису и лоции, на Станции Pausch, расположенной в системе Eridani 51, от рыбы фанатели все. Эта Станция гремела по всей Галактике как единственная, производящая древнюю земную рыбу элитных сортов. Все рестораторы сходились в том, что если вы хотите отведать осетринки первой свежести или архимандритской ухи — то вам следует посетить именно эту Станцию. Добрался до неё я сравнительно быстро — дистанцию в 56 светолет штурмовик одолел на шесть прыжков.

— Диспетчер, — начал я, обречённо оглядывая столпотворение грузовозов, которые висели подле шлюза ожидая разрешения на вход в док. — Говорит борт Ша одиннадцать двадцать четыре. Прибыл для получения заказа.

— Номер вашего заказа, пожалуйста.

— Эээээ… секундочку, — я вытащил из кармана сложенный вчетверо листок бланка заказа. — Так. Диктую… Эль ноль Икс тире один восемь три дробь ноль шесть шесть.

— Проверяйте… Л0Х-183/066?

— Верно!

— Следуйте к платформе номер семь.

Прохожу шлюз, всем телом ощущая лучи гнева, испускаемые от ранее прибывших. А что поделать? Вип сервис, ребята…

На платформе меня встретил парень в фирменном облачении РыбРостТоргЦеха — той самой, знаменитой рыбоводческой компании. Его одежда имитировала рыбью чешую — приглядевшись, я заметил, что на ней нашиты тысячи пластинок-чешуек. Он забрал у меня бумажку с заказом и усмехнулся, пробегая по ней глазами.

— Что-то не так? — Поинтересовался я у него.

— Нет, всё нормально. Следуйте на палубу два. Там склады, я дам команду, что бы вам подготовили конты с вашим заказом.

С этими словами он вернул мне бумагу и по рукаву его куртки пробежала красивая, искрящаяся волна света.

На второй палубе, едва я вышел из лифта, меня встретил другой, более старший сотрудник и, снова забрав бланк, попросил присесть в соседней комнатке — местом зале ожидания.

— У вас восемь тонн. Две с чёрной, две с белужьей, три с мясом осетра и один конт со стерлядью. Сейчас погрузим.

— А хранить это всё долго можно?

— Аккумуляторы стандартные, пол года точно стазис удержат. — Успокоил он меня и скрылся.

Потянулось ожидание. Со скуки я начал рассматривать плакаты, которыми были покрыты стены зала ожидания. На них была рыба. И живая — в природной среде, и уже в виде готовых блюд, которые пожирали тощие модели, томно прикрыв глаза от наслаждения. На паре плакатов были изображены бутерброды с икрой, которые на подносе нёс куда-то сверкающий белой улыбкой негритёнок, конкурирующий чернотой своей кожи с чёрной икрой. Внезапно захотелось есть и я подошёл к автомату с едой, намереваясь прикупить чипсов или колбасок. В аппарате тоже была только рыба. Рыба и её производные. Чипсы со вкусом лососины, копчённые колбаски из стерляди, хлебцы с ароматом белужьей икры. Последней каплей для меня стала бутылочка воды — с ароматом шашлыка из осетрины. Мысленно выматерившись я вернулся на своё место, припоминая — не завалялось ли что съедобное на корабле. Увы, но припоминалось что ничего съедобного там нет.

— Заказ Л0Х-183/066, заказ Л0Х-183/066! Пройдите к окну номер один.

Я поднялся и проследовал к указанному окошку.

— Ваш заказ собран и готов к отправке для погрузки на ваш корабль на седьмой площадке, — не отрывая глаз от монитора протараторила симпатичная девушка, одновременно набирая что-то на клавиатуре.

— Вот ваши документы, — она протянула мне пачку бумаг.

— Распишитесь где галочки.

Я взял ручку на верёвочке и размашисто проставил подпись где было указано. Мой ком тихо пискнул, сообщая о получении нового сообщения, но я не обратил на это внимания — наверное опять спам…

— Спасибо, что обратились к нам, — она приняла бумаги и шустро разделила их на две равные стопки.

— Это ваш комплект. Транспорт с грузом, — он сверилась с монитором. — Вышел. Оплата будет снята… уже снята. Спасибодосвиданья!

На платформе меня встречала транспортная платформа и скучающий подле неё сотрудник всё той же компании — в таком же, как и у первого «рыбьем» облачении. Только у этого ещё была фирменная бейсболка с козырьком в виде красного, перепончатого плавника.

— Ваш груз, сэр! — Раздался хрипловатый, но не лишённый приятности женский голос.

— Подпишите, — она протянула мне очередной бланк и карандаш.

Я взял его и поставил подпись.

— Откройте люк, сэр.

Дал команду и служащий быстро заполнил трюм корабля контейнерами.

— Уффф… — она сняла бейсболку и протёрла лицо ладонью. — Вы уже шестой за сегодня. А до конца смены ещё долго.

— Работа… она така… — я поднял на неё глаза и остолбенел. — Бродяжка?! Ты? Тут?

— Узнал наконец, — она улыбнулась. — Теперь я тут работаю.

— Но как?

Она помрачнела.

— Была комиссия и меня зафиксировали в рабах. — Бродяжка вздохнула. — И продали сюда.

— Я могу тебе чем либо помочь? — Спросил я после небольшого молчания, мысленно увеличивая свой счёт к Тоду.

— Вряд ли. Всё законно.

— Погоди, но в Федерации же нет рабства?!

— Тут много чего нет, — снова вздохнула она. — Нет рабства, нет ненормированного рабочего дня… Зато есть пожизненные контракты.

— Давай я тебя увезу?

— Найдут. И — она показала на штурмовик. — Это твой корабль? Ты перешёл к федералам?

— Да, я теперь подполковник их флота, — я кратко рассказал ей о своих злоключениях.

— Нда… — неопределённо протянула она. — А показать мне изнутри корабль можешь?

— Пошли, — по моей команде опустился трап и мы двинулись к нему.

— Стоять! Куда прёшь, лишенка! — громкий окрик заставил её вздрогнуть.

Обернувшись, я увидел несколько человек в форме охраны, которые направлялись к нам.

— Назад! — Рявкнул один из них, по видимому старший.

— Ещё шаг и это будет расценено как попытка к бегству! — Бродяжка втянула голову в плечи и понуро двинулась к своей транспортной тележке.

— Эээмммм… Милейший, — окликнул я старшего, подходя к нему. — В чём дело?

— Тебе-то что? — Он окинул меня неприязненным взглядом. — Груз получил?

Я кивнул.

— Ну так вали, шлюз открыт.

— Но позвольте!

— Шо? — Он придвинулся ко мне, поигрывая снятой с пояса шоковой дубинкой.

— Ты шо, летун, не понял? Забирайся в свою лохань и греби отсель. А то мы, — он кивнул на пару сопровождавших его охранников. — Можем и помочь.

Тут я наконец разглядел его нашивки — Сержант?! Всего лишь сержант и так хвост задирает?!

— Сержант, — произнёс я добавляя максимум железа в голос. — Извольте представиться по форме.

— А то шо?

— Перед вами подполковник Флота Федерации!

— Ой, целый подполковник? — Он принял издевательски-пародийную стойку смирно.

— Ну надо же… нас почтил своим вниманием цельный подпол… Знаешь мужик, — он упёр конец своей дубинки мне в грудь. — У меня тут один адмирал сидит, на пару с майором. И что? Так что — вали отсюда, если не хочешь к ним присоединиться. Понял?

— Извольте представиться по форме, господин сержант, — я толчком руки сбил дубинку с груди.

— Не хочешь, значит по хорошему, — печально констатировал сержант. — Ну да ладно… Сержант ФСИН Демченко. Легче стало, — он прищурился и взмахом руки подозвал своих сопровождающих. — Сэм, вот тут господин офицер хочет по уставу жить, проверь его.

Напарник охранника кивнул и приблизился ко мне, на ходу доставая портативный сканер.

— Господин полковник, — начал он официальным тоном. — Прошу вас представиться и приложить руку для сканирования вас на предмет поиска нарушений.

— Подполковник Флота Федерации, Лорд Имперской Инквизиции, — представился я, не торопясь снимая перчатку с ладони.

— Шо, целый Лорд? Лорд у меня ещё не сидел, — продолжал веселиться сержант. — Будешь ты сегодня Лордом параши.

В этот момент я приложил ладонь к сканеру и тот пискнул собирая данные.

— Тебе, с твоим гонором там самое… — сержант прервался получив толчок от напарника со сканером, тот совал ему дисплей сканера, тыча пальцем на какие-то строки.

— Сбой, — менее уверенным голосом произнёс сержант.

— Не может такого быть, нас бы предупредили! — И, протягивая сканер ко мне. — Руку положи.

— Вашу руку, сержант, вашу, — я занёс ладонь над пластиной, не опуская её и вопросительно уставился на охранника. Он скривился, но пересилил себя. — Вашу руку, офицер.

Снова прикладываю ладонь и убираю дождавшись разрешающего писка. Оба — и Демченко и Сэм наклоняются над дисплеем.

— Чёрт… и вправду — Лорд. И Инквизитор… мля! Что же на не предупредили?!

— Итак, сержант, или мне называть вас — рядовой? Вы что-то говорили про парашу?

Они оба вытягиваются по стойке смирно.

— Прошу простить! — Рявкает Демченко.

— Ошибочка вышла! Нас не предупредили о высоком визите вашего Высокопреподобия!

Я неспешно натягиваю перчатку обратно на ладонь.

— А вас и не должны были предупредить, Гражданин Демченко.

Гражданин бледнеет на глазах. Ну да, это тебе не местных пугать.

— Кстати, хочу обратить ваше внимание, гражданин, — я решаю усугубить его состояние. — Что я являюсь лицом с Имперским гражданством и ваши угрозы не могли быть исполнены в любом случае. Вам понятно, сержант?

— Так точно. Разрешите спросить?

Коротко киваю головой.

— Она, ну эта лишенка, — он показывает рукой в сторону сидящей на транспортной платформе Бродяжки. — Она вам интересна? Я могу предоставить вам её на час или больше. — И, видя как у меня меняется взгляд, торопливо добавляет. — Бесплатно, вашсиятельство, абсолютно бесплатно!

Наверное у меня на какой-то миг крышу всё же сорвало, поскольку я внезапно обнаружил, что сжимаю ворот форменной куртки сержанта а его лицо, без единой кровинки, располагается почти касаясь моего:

— Слушай сюда, тварь, — поймал себя на мысли, что не говорю а шепчу, уставившись в его расширенные глаза. — Если ты только посмеешь её принудить, я клянусь прибыть сюда со взводом штурмовиков и сожгу тебя тут лично. Медленно. Ты меня понял?

Он часто-часто закивал и я слегка отпустил его, не выпуская полностью.

— Ты её уже продавал кому-либо?

Он отрицательно закачал головой:

— Ни как нет, К ней инструкция была.

— Какая?

— Строго по уставу обращаться, без принуждений. Я-то вас, ваше лордство, увидел и решил, что вы, вам, ну в общем… — он опустил глаза вниз.

Отпускаю его.

— Брысь отсюда. И если с ней хоть что-то… — договорить не успеваю, охранник часто кланяясь отступает и скрывается за дверью, оставляя нас одних на площадке.

— Лихо ты их, — Бродяжка соскакивает с платформы и я обнимаю её. — Послушай, — говорю ей. — Пошли на корабль и я вытащу тебя отсюда.

Она отрицательно качает головой.

— Увы. Без документов… куда мне? В Империи я рабыня, твою собственность на меня, кстати, — Тод отменил.

Мои кулаки сжимаются — Тод, опять он! Ну да ничего… придёт время — рассчитаюсь с ним по полной. Бродяжка замечает моё напряжение и меняет тему. — Так ты уже подполковник?

— Угу!

— Здорово! Поздравляю! А что на этом корабле? — Она показывает на штурмовик. — А кондочка наша… твоя где?

Вздыхаю.

— Тод конфисковал, гад!

— Даже так? — Она округляет глаза в удивлении. — И ты не выкупил?

— Нет… хотя её мой друг приобрёл, может смогу у него обратно…

— Жаль. — Она грустнеет. — Знаешь, я бы сбежала с тобой, но…

— Что но? Пошли, прорвёмся! В шлюзе форсаж и выскочим. А пока сканить будут, разбираться…

— Нет. Поймают. Была бы конда… или, — она поднимает на меня свой грустный взгляд. — Или корвет… Там мест много где спрятаться. Пока они бы детально сканили — успели бы уйти в прыжок. А на этом… сразу вычислят кто и где. Собьют, клон и наказание, — её передёрнуло.

— Ты лучше кондочку верни, или корветом обзаведись — на нём свалим, хорошо? — Она кладёт мне ладони на грудь. — Ты не подумай, я сильная, я выдержу… это… этот. Всё, мне пора, и так опаздываю. Пайки лишат.

Она отходит от меня и забирается на платформу:

— Я буду тебя ждать!

Платформа разворачивается и покидает ангар через грузовые ворота, оставляя меня одного на платформе. Некоторое время смотрю ей вслед, а потом забираюсь в кабину штурмовика и прокладываю обратный курс. Действую как робот, механически выполняя необходимые процедуры.

Запрос взлёта… чёртов Тод!

Взлёт… чёртова Империя!

Убрать шасси… Грёбаные федералы!

Проход шлюза — мстительно подрезаю Тип-6 и он, шарахнувшись от меня чертит бортом по стенке шлюза, выбивая сноп искр.

— На штурмовике! — орёт мне диспетчер. — Вы там сдурели нахрен?! Делаю вам предупреждение!

Иди ты в… со своим предупреждением, думаю я выходя за пределы обрешётки шлюзового стакана и выжимая форсаж.

Курс прыжка… есть! Чёрт… как же мне Бродяжку-то вызволить?!

Разгон… пошёл отсчёт. Нужна конда или корвет. Да только где их взять?!

Прыжок!

Вокруг меня смыкается прерываемый вспышками туман гиперперехода.

 

Глава 19

— Привёз? — поинтересовался Крис, едва я вышел из корабля.

— Ага, только… — он не дал мне договорить, отдавая команду начать разгрузку. — Только вопрос один есть. — Я дёрнул его за рукав, прерывая изучение им накладных.

— Погоди, — он снова уткнулся в бумаги. — Так, это есть… икра есть… мммм… даже белуга! Отлично! — Он наконец оторвался от бумаг и посмотрел на меня своим фирменно-оптимистичным взглядом. — Отличная работа, партнёр!

— Но я…

— Не будем тут обсуждать дела, пойдём ко мне, — он взял меня под руку и всю дорогу до его кабинета я обречённо выслушивал его монолог о Казино.

С его слов он уже запустил тестовую версию 2.0 в которой уже можно играть и даже стрелять в крупье!

— Что? — Не поверил ему я. — Стрелять боевыми?

— Пока только шариками с краской, но — уверяю тебя, краска точь-в-точь как кровь. Даже с запахом! Ты не поверишь — во сколько это нам обошлось! Но эффект! Какой эффект! Посетители в восторге — раскупают фишки вёдрами!

— А фишки зачем им? Играть?

— Да! Ты можешь на них играть или, — он подмигнул мне. — На них же купить патронов! Правда гениально?! У нас уже несколько десятков посетителей не играют — расстреливают крупье! Отличные продажи!

— Отличные продажи? Поздравляю! Это значит, что от меня больше пожертвований не требуется?

Он умолк, понимая, что ляпнул не то, но быстро возобновил свой монолог:

— Увы, партнёр, увы. Продажи хороши, но недостаточны. Это же альфа, тест, поэтому всё дёшево. Нет, мы ещё далеки от цели, хотя уже и не так, как было в начале нашего пути!

Когда мы добрались до кабинета, Крис тут же налил себе кофе из роскошной кофе машины и плюхнулся за свой стол. Я последовал его примеру, уютно устроившись в кресле перед столом.

— Тэк-с… — он вытащил пару пачек бумаг и я открыто вздохнул, чем вызвал его удивлённый взгляд. — В чём дело, партнёр? Это — он потряс пачками. — Пожертвования за два дня. Не особо-то и много, где-то на один миллион. Всего.

— Погоди партнёр, — прервал его я. — Давай сначала с рыбой разберёмся.

— А что с ней? — Он протянул обе пачки мне.

— С ней всё в порядке, — успокоил его я. — Вот только ты же говорил, что всё оплачено, а по факту…

— Тебе пришлось заплатить? — Он откинулся на спинку своего кресла от отпил кофе. — Странно, странно… я же платил за неё?

— Не-а, — я покачал головой. — Не платил. И заказ был — на оплату при получении. Знаешь, во сколько она мне обошлась? Твоя рыбка?

В ответ он вопросительно поднял бровь.

— В одну из этих пачек! — Я демонстративно прикинул их вес и сунул в корзину более толстую.

— Ты что творишь? — Крис выскочил из-за стола и достал пачку бланков на пожертвования. — Нельзя же так!

— Нельзя?

— Нельзя!

— Тогда плати! Накладные и чеки у тебя, цену сам найдёшь или показать?

Он немного помолчал, явно прикидывая — что выйдет дешевле — вернуть мне деньги или забыть об одном пожертвовании. Деньги возвращать ему не хотелось сильно и он принял решение, со вздохом вернув пачку в ведро.

— Это не по-партнёрски, — наконец произнёс он. — Я тут из кожи вон лезу, создавая игру мечты, а ты мне подножку ставишь

— Я? Тебе? Подножку? — Не стал уступать ему я. — Я уже более семи. Семи миллионов вложил! И что я имею? Игрушечный пистолетик?

— Но это же альфа! Ты зайди сейчас! Уже два стола работают! Рулетка и… рулетка.

— А в чём разница? — Не понял я.

— Одна маленькая — на одного игрока, а вторая — большая, на нескольких. Правда там шарик пока застревает — но мы это решим! Мои спецы уже работают!

— Нет, уж. Спасибо! Я подожду пока нормально не заработает.

— Как хочешь, — он сделал вид, что ему эта тема не интересна и снова начал копаться в бумагах. — Вот. — Он достал ещё какую-то бумагу. — Ты вот всё недоволен, а я, между прочим, только о тебе и думаю, — с этими словами он протянул лист мне. — Вот! Поздравляю с надполковником!

— С кем? — спросил я, беря в руки бланк приказа и изучая его. Да, действительно — это был бланк приказа о присвоении мне звания Пост Коммандер. На жаргоне обладателя этого звания называли либо надполком или недогеном. Ещё не дубовая роща, но уже где-то совсем близко.

— Я вот о тебе и для тебя стараюсь! Звание тебе пробиваю… а ты? — Меж тем с обидой в голосе продолжал Крис.

— А что я? — Я ещё раз проверил бланк. Все подписи и печати были на месте.

— Пожертвования подпиши, — буркнул он, прикладываясь к кружке.

Пришлось подписывать — по мере того, как перед ним росла пачка подписанных бланков, росло и его настроение, так что когда я пожил перед ним последний бланк, его настроение снова было превосходным.

— Мы сделали очередной шаг к нашей цели! — Пафосно провозгласил он, вкладывая всю пачку в зев сканера. — Нам осталось совсем немного и к нам, ради Игры, со всех концов Галактики потекут игроки!

Ну ясно, начинался очередной монолог о светлом будущем и прочих вкусняшках, коими он облагодетельствует меня, себя и всё человечество — и именно в такой последовательности. Эти монологи я слышал каждый раз и они мне порядком надоели. Так что я прервал его жестом и начал выбираться из кресла.

— Ты куда?

— Пойду матчасть проверю. Тесты прогоню, мало ли лететь придётся — опять твой штурмовик брать, у меня стержни, ну я тебе говорил, ещё не отмокли — в ртути.

— Погоди, — он жестом попросил меня сесть.

— Тут у нас проблемка одна… небольшая… нарисовавается.

— Какая? — Мне не понадобилось изображать удивление, мне было по настоящему интересно.

— К нам тут проверку присылают. — Он замолчал, испытующе глядя на меня.

— И что?

Он замялся.

— Прибудет комиссия — проверять, как мы тут, как развитие Станции идёт, как фонды осваиваем. Это и твоя вина, да!

— Моя?!

— Да! Твои пожертвования в наше Казино! На станции экономический бум начался!

Киваю. Конечно начался — столько бабла вкачать. Строительные материалы потоком идут, личности какие-то — дизайнерской, то есть непонятно-неопрятной внешности снуют. До чего дошло — в баре пива вечером не выпить! Какие-то безголосые, но фигуристые певички на сцене вертятся. Дурдом, короче, полнейший.

— А я-то тут при чём?! Это всё твоя идея была — через местные партии наше Казино финансировать!

Он недовольно кривится.

— Да, всё верно, но, — он мнётся и мне становится понятен его страх, — вот прибудет комиссия, проверит орбиталку… а тут — Казино! И не важно, что всё законно и верно оформлено — с юридической точки зрения. Основной вопрос — а денюжки-то откель? Откуда вы, гражданин Крис, столько средств нашли? Пожертвования? Это хорошо… правда, они, пожертвования, равно как и любая благотворительность, налогами не облагаются — а это вот плохо. Хотя и не противозаконно. Но плохо — для бюджета. Но и это не важно — важно другое, а именно то, что одно лицо, в одно рыло вам столько денег отвалило. Мде… прямо в рифму сложилось… только невесёлая будет рифмочка. И для него и для меня. С фискалами особо не пошутишь, у них с юмором туго.

А где это лицо? — спросят они. И тут меня выволокут на свет. Ещё лучше. Господин надполковник… и надполковником вы стали… эээээ… менее чем за три недели? Злой умысел на лицо, однозначно. А ещё и Лорд Инквизитор? Изгнанный из Империи? Ах, как интересно… А пройдёмте-ка, побеседуем… Мда… поганая ситуация.

— И когда комиссия прибудет? — Спрашиваю я Криса.

— Внезапно прибудет, через три дня.

— Внезапно? Через три дня?

— Да, прибытие их корабля ожидается к 15:00. А что внезапно, — он шевелит пальцами, будто перекатывает скользкий шарик, — остались у меня друзья. Предупредили.

Киваю ему — у меня в голове начинают проявляться черты плана. Дурацкого, но что мне терять?

Следующие несколько дней прошли в лихорадочном повышении моего ранга. Платил не глядя — любые пожертвования, любые деньги — повышал свой ранг до Задницы, пардон — до Контр Адмирала. Успели — аккурат за час до прибытия высокой комиссии, запыхавшийся Крис приволок мне лично конверт с приказом о назначении меня Контр Адмиралом.

— Что дальше, — спросил он, завизировав приказ.

— Теперь сиди ровно. Займись делами и жди внезапного вызова членов комиссии.

— И всё?

— Да, всё. Иди, не мешай.

Он недоверчиво уставился на меня, но я только махнул рукой:

— Иди. Меньше знаешь, крепче спишь.

Он кивнул и ушёл, а я направился к интенданту.

Его я застал за любимым занятием — он просматривал списки коллекционных вин, мечтая получить должность завсклада на подобном хранилище. Некоторое время мы вместе изучали список, гадая над букетами различных экзотических напитков, но потом я прервал это занятие.

— Скажи, как ты относишься к Федерации?

— Я? — Он оторвался от объёмной проекции, на которой прекрасная дива медленно наливала в бокал вино из бутылки с очень длинным носиком. — Да ни как не отношусь! Меня сюда сослали — как мне к ней относиться?!

— Ну а что ты думаешь что бы свалить отсюда?

Он выключил проекцию и уставился на меня с неподдельным интересом.

— Как?

— Противозаконно, конечно.

— Я не об этом. Как технически?

— У меня есть план… Но погоди — тебя не волнует, что мы нарушим закон?!

— Я его и так нарушал. Подумаешь — разом больше.

Мне оставалось только покачать головой и изложить ему детали задуманного плана.

Ровно в 15:00 на связь с орбитальной платформой вышел вновь прибывший корабль. Диспетчер дала стандартное добро, но с корабля её поправили.

— Терминал Шеррингтон! Говорит Корвет Федерации «Неустрашимый». Не имеем возможности совершить посадку. Направляем вам катер с членами комиссии. Корабль останется в дрейфе. Вызовите начальника Станции к платформе.

— Корвет. Говорит диспетчер орбитальной платформы. Площадка для катера номер один. Повторяю — следуйте к первой площадке. Вам топливо пополнить?

— Терминал Шеррингтон. Говорит Корвет. По катеру принято. Как вы собираетесь пополнить запас топлива?

— Корвет. Говорит диспетчер. Направим к вам наш танкер с топливными дронами. Для безопасности просим всему экипажу покинуть борт. Как поняли.

— Терминал Шеррингтон. Говорит Корвет. Вас понял. Экипаж — члены комиссии. На борту никого нет. Начинайте заправку. Катер сейчас выходит.

Мы с полковником переглянулись — первая часть плана прошла удачно, Корвет опустел. Мы вышли из диспетчерской и быстро переоделись в оранжевые комбинезоны технической службы.

В ангаре уже был построен почётный караул. Крис, надуваясь от важности толкал речь о процветании вверенной ему орбитальной платформы под сенью Федерации.

Мы, по стеночке, не привлекая к себе внимания, прокрались к стоявшему в отдалении Хаулеру. Как и предполагалось — внимания на нас никто не обратил. Естественно — какое дело Высоким господам до двух техников, в не слишком чистых комбинезонах. Дождавшись окончания прохождения караула строем, мы начали предвзлётную подготовку. И через минуту платформа вознесла нас на поверхность орбиталки, отсекая путь назад посадочной плитой.

— Ну что, полковник, — я взглянул на него из кресла. — Не стрёмно? Ща тут такое начнётся…, — но он только толкнул меня в плечо, мол поехали, и отполз в узкий коридор натягивать скафандр. Я смог присоединиться к нему только когда наша скорлупка зависла подле огромного борта Федерального корвета.

Мы выбрались через грузовой люк и, корректируя свой полёт, направились к Корвету. Приблизившись, мы довольно долго искали люк технического обслуживания, — всё же это была новая модель и расположение разъёмов, люков доступа и прочих служебных элементов сильно отличалось от привычной нам схемы. Наконец мы нашли нужный люк и банально вскрыли его универсальным ключом.

Внутри было тесно и темно, так что пробираться к рубке нам пришлось наугад. Направление было примерно известно — где-то в центре, где-то в верхней части, поэтому я карабкался по скоб трапу с тоской вспоминая широкие и светлые коридоры Имперского резака. Но на наше счастье Корвет был сугубо военным кораблём и заложенная в нём бесхитростно-прямолинейная планировка быстро вывела нас в рубку.

Уже позднее — сличая наш путь с планом корабля я понял что мы, в своём слепом ныканье по коридорам, намотали лишних полтора круга по внутренностям корабля.

В рубке было заметно теснее — по сравнению с Имперским аналогом, да и отделка тут была… как бы сказать вернее… её не было. Практически совсем. Голые металлические стены, окрашенные в мышиный цвет стандартной шаровой краской.

— Бедновато как-то у Федералов, — поделился я своими наблюдениями с полковником, но он только хмыкнул, натягивая свой парадный мундир. Переоделся и я — благодаря Александеру я щеголял в мундире Контр Адмирала, правда без наград.

— Ну что, — спросил я его, когда мы закончили переодевание. — Двинули?

Он кивнул и Корвет вздрогнул, начиная разворот на курс прыжка.

— Корвет, это диспетчер. — вызвали нас с орбиталки. — Вы куда? — но мы не удостоили диспетчера ответом.

— Стойте! Остановитесь! — Продолжали надрываться на платформе, но у нас уже пошёл обратный отчёт и мы покинули систему Wuluwhait, оставляя персонал станции теряться в догадках и искать объяснения случившемуся.

В системе Eridani 51, у той же Станции нас встретила всё та же толчея кораблей.

— Диспетчер, — рявкнул я в микрофон. — Требую срочной посадки!

— Чего ради? — Лениво осведомились со Станции. — Не видите? Не вы первые. Подождёте.

— Ослеп?! — Я не собирался быть вежливым. — Не видишь КТО прибыл?

— Ну вижу, — всё так же меланхолично-устало ответил диспетчер. — Прибыла большая дура с дурой поменьше внутри. В очередь!

— Диспетчер. Как ты думаешь, — я постарался добавить в голос весь имеющийся запас издёвки, помноженный на всю имеющуюся злость. — Как ты думаешь, если тебе есть чем, кто мог отправить сюда целый корвет с целым Контр Адмиралом? Подумай — пока есть чем.

— Эммм… Кто вас послал?

— Диспетчер, меня направили сюда определённые особы, которые не хотят трепать своё имя. Тебе мало того, кто и на чём прибыл?! Платформу давай!

— Следуйте на площадку номер сорок, — диспетчер предпочитает не связываться с нами, и я веду корабль в шлюз, думая по пути — а как бы я поступил на его месте? Наверное так же, зачем мне лишние проблемы.

На площадке мы разделились — интендант побежал делать заказ, а я принялся готовиться ко встрече с Бродяжкой. План был прост — заказывать по одной тонне, пока она не прибудет на своей платформе, ну а далее…

Нам повезло — она прибыла с первым же заказом. Интендант строго выполнял мои инструкции и она приволокла нам пару тонн крабовых палочек — типа из настоящего крабового мяса.

— Снова ты? — Она соскочила с платформы и подошла ко мне, но я высокомерно задрал подбородок. — Среди моих знакомых нет преступников, лишенка! Выполняй свою работу — и качественно! Иначе…

Она поникла, сгорбилась, и направилась к своему транспорту, готовясь к погрузке. Некоторое время я смотрел как она закрепляла конты в трюме, а потом, замахав руками подбежал к ней. — Ты что творишь?! Диверсию задумала!

Бродяжка отступила на пару шагов в глубь трюма.

— Но… что не так, господин Адмирал?

— Кто так крепит ремни?! Груз сорвёт! — Оттесняю её вглубь трюма, уводя из зоны обзора камер, я уверен, что они тут есть.

— Никак нет! Груз закреплён штатно! — Продолжает упорствовать Бродяжка. — Сами посмотрите…

— Ты спорить со мной вздумала? — Достаю пистолет и делаю несколько выстрелов в заранее уложенные на пол мешки с тряпьём и разным хламом, собранными по закоулкам Корвета — на любом военном корабле можно нагрести просто горы мусора — надо только хорошенько поискать.

Хватаю её за руку и подволакиваю к отдельно стоящему конту.

— Залезай, только быстро и тихо, — шепчу я, и она скрывается в конте. Защёлкиваю замки, и выхожу наружу, демонстративно убирая пистолет. Ко мне подбегает полковник.

— Мой адмирал? Что случилось? Я слышал стрельбу…

— Мразь! Не может конт закрепить. Пошли, вылетим — выкину её тушку за борт — в назидание подобным неудачникам. Взлёт! Срочно! Ноги моей тут не будет!

Александер козыряет и резво убегает в корабль. Я некоторое время раздражённо топчусь по платформе, затем громко матерясь поднимаюсь на борт.

Взлёт! Мы штатно проходим шлюз — попутно я покрываю матюгами не к месту сунувшийся было нам на встречу лёгкий транспортник, обещая расстрелять его нахрен, если он не уберётся с дороги. Станция начинает отдаляться и тут нас сканирует не в меру ретивый полицейский.

— Корвет! Говорит патрульный борт 9918.

— Здесь корвет, — отвечаю ему.

— У вас на борту обнаружен биологический объект. Предположительно — раб! Вы задержаны до вы…

— Сынок, — прерываю его. — У меня в трюме труп зк. Он был небрежен с моим грузом. Я его пристрелил. Выкину, как выйду из зоны плотного судоходства. Вопросы есть?

— Я обязан вас досмотреть.

— Иди на…!!! Ноги моей не будет в вашей грёбаной системе! — взрываюсь ругательствами я. — Вы — мёрде! Ваша станция — дважды мёрде! И вся ваша продукция воняет как протухшее тысячу раз мёрде! Пшёл вон, пока я не пристрелил и тебя тоже!!!

— Но я обязан…

Поворачиваюсь к Александеру и говорю так, что бы слышали все, кто сейчас находится на общей волне. — Полковник, увезите меня отсюда, пока я не вызвал ударный флот и не сжёг этот гадюшник.

— Есть, мой адмирал! — И корабль начинает предпрыжковый разгон.

Из конта мы её вытащили, отдалившись от рыбной системы лет на тридцать. Мы хаотично прыгали, меняя курс и путая наши следы. Не то, что бы я опасался погони, но так было надёжнее.

— Ну ты даёшь, — сказала она, едва выбралась наружу.

— Я уж было поверила, что ты совсем с катушек съехал. А это кто — показала Бродяжка на Александера.

— Он с нами теперь будет. — Я кратко ввёл её в курс дел.

— И куда теперь? — Спросила она по завершению моего рассказа о Казино и прочих происшествиях, прошедших с момента нашего расставания.

— Сейчас мы к Братьям Адо, — начал рассказывать я. — Там нам перебьют номера и эта игрушка станет почти полностью легальной.

— А не побьют там? — она прищурилась. — Там же за тобой должок числится…

— Не побьют, — успокоил её я. — Александер расстарался. У нас тонна свежего порно. Хватит всем страждущим на той орбиталке.

Она кивнула, что-то прикидывая, и кивнула в сторону полковника.

— Александер, вы не могли бы оставить нас… ненадолго? Нам надо… обсудить кое что.

Полковник понимающе кивнул.

— Я буду в своей каюте, позовёте когда… — и оставил нас одних.

Бродяжка окинула рубку взглядом.

— Тесно тут, — резюмировала она после осмотра и я только кивнул соглашаясь.

— И что — это новейший Корвет?

— Ага. Интересная машинка.

— Нравится?

Киваю, соглашаясь.

— Занятно… — она огляделась и потащила из кармана карандаш.

— Тебе подписать что-то ещё надо? — удивился я.

— Почти. Так ты, говоришь, уже подполковник?

— Нет, уже Контр Адмирал, но боюсь — это финал моей карьеры…

Киваю, наблюдая как она отвинчивает ластик с карандаша.

— Жаль, что ты не стал Адмиралом. Ты же мечтал о своём авианосце?

Молча развожу руками — да, мечтал я о многом, увы.

— Но свой корвет — это ведь тоже не плохо, да? Не Анаконда моя, но… — я слежу за её руками — она заканчивает снимать ластик и направляет освобождённый конец на меня.

— Это просто отлично. Посмотри сюда. — Говорит она каким-то непонятно-задумчивым тоном.

— Что отлично? Не понимаю… — я направляю взгляд на торец карандаша, где сиреневым цветом отливает какая-то линза. Внезапно в ней загорается тёмно красный огонёк и мои глаза застилает белая вспышка…

 

Глава 20

Вспышка длилась какой-то миг — я даже не успел зажмуриться.

— Ну ты как? — Надо мной наклонилась Бродяжка, и я энергично затряс головой, приходя в себя.

— Вроде в норме, — неуверенно ответил ей. — А что это было? И зачем? Глазам больно, — я протёр глаза кулаками.

— Ты что, ничего не помнишь? — В её голосе проскочили тревожные нотки.

— Я что-то должен помнить? Хотя… ой… мляяяя…

Она понимающе кивнула:

— Перекинь управление на мой пульт и, — она подмигнула, — наслаждайся!

Я ткнул несколько клавиш, выводя свой модуль в резервный режим и откинулся в кресле. Корабль вздрогнул, меняя курс, а я погрузился в воспоминания, машинально отметив как Бродяжка, находящаяся в кресле навигатора слева от моего, что-то забормотала в микрофон.

Забавно… я же всё это помнил. Не забывал, всё было вот тут — рядом, но почему-то казалось таким малозначимым и неважным, что я — натыкаясь в памяти на события, предшествующие моему изгнанию, просто пробегал по ним мысленно-безразличным взглядом, тут же переключаясь на более важные моменты.

— Это как? — Я развернулся в кресле к напарнице. — Я же всё это помню? Но почему?

В ответ она покрутила в пальцах злополучный карандаш — уже с колпачком-ластиком.

— Тебе пригасили память последних минут пятнадцати. Сделали последние события до, — она подкинула карандаш на ладони, — до… скажем так… определённой точки, менее значимыми. И усилили эффект ближайших событий после, — она снова подбросила и поймала карандаш. — Всё просто, да?

Я кивнул. Угу… просто. Чёрт…, а ведь действительно просто.

— Ты сейчас расслабься и вспоминай. Ну, не вспоминай — ты же это и так помнишь. Ты сейчас… — она задумалась, а потом просто коротко рассмеялась. — Приходи в себя. И перестань меня отвлекать — думаешь мне легко это Федеральное корыто вести?

— Кстати, а куда мы сейчас? — Но в ответ она только махнула рукой — мол не мешайся, и углубилась в карту галактики, прокладывая курс. Мне оставалось только откинуться в своём кресле и попытаться привести мысли в порядок.

Мысленно я снова был в кабинете Тода — как раз перед событиями, приведшими меня в изгнание.

Тод протянул мне руку для пожатия. Только что он поздравил.

— Теперь ты Лорд-Инквизитор! А? Звучит! — Он широко улыбнулся и повернулся к девушками. — Ну что же вы — поздравляйте героя!

В голове проскочила мысль про стриптиз и про романтические планы на вечер, но тут мои напарницы разом скинули капюшоны…

Улыбка сползла с лица Тода, а само лицо начало медленно бледнеть. Он буквально рухнул в своё кресло, одновременно указывая рукой на Бродяжку:

— Ч-Что это?!

— Как что? — не понимая его вопроса отвечаю. — Напарница моя, Бродяжка.

— Вы всё же решились! — он встал и начал мерить шагами кабинет. — И — у вас получилось!

— Мессир, — подала голос Ариша. — Я же вам докладывала. — При этих словах я удивлённо на неё воззрился — и когда успела? Вроде всё время на глазах была?!

— Знаю, помню, — слегка раздражённо отмахнулся инквизитор. — Но твои отчёты это одно, пусть и с хорошим видео, но вот своими глазами увидеть… — он склонился над Бродяжкой, цепко ощупывая её глазами, от чего девушка залилась румянцем.

— Подождите, брат Тод, — прервал его я и повернулся к Арише. — Так ты следила за мной? — В ответ она виновато развела руками, признавая свою вину.

— Это было сделано по моему указанию, — вступился за неё Тод. — Мы согласовали места размещения камер в твоём корабле.

— Камер?

— Да. Ты же ещё на испытательном сроке.

— На испытательном?! — Я в возмущении вскочил. — И как долго он продлится? На испытательном… — я в возмущении покачал головой. — И это после всего, что я для вас…

— Всю жизнь и даже потом, — прервал меня Тод, жестом указывая мне сесть обратно.

— Мы все тут — на испытательном. Ибо дьявол испытывает нас постоянно и повсеместно.

Я уселся, всё ещё негодуя.

— Успокойся, — Ариша накрыла мои сцепленные в замок руки своей ладонью. — В душе и сортире камер нет.

— А жаль! — Я добавил ехидца в голос. — Я бы кое на что посмотрел…

— Перебьёшься, — она фыркнула. — Ничего нового там нет.

— Да ну? Кстати… кое-кто мне стриптиз обещал, — я криво улыбнулся и откинулся на спинку стула.

— О! Стриптиз? — Тод оживился. — А меня что не пригласили?

Теперь пришла очередь краснеть девушкам.

— Понимаете, мессир, — начала оправдываться Ариша. — Это была шутка. — Бродяжка активно закивала, поддерживая подругу.

— Шутка? Ну уж нет. Не отвертитесь! — я пристально уставился на обоих.

— Ну, раз шутка, тогда…, — Тод уселся на своё место. — Давайте к делу. То, что она, — его карандаш указал на Бродяжку, — стала человеком, это хорошо. Это нам пригодится. А для тебя, — его карандаш перенацелил свой кончик на меня. — Для тебя есть работа.

— И опять под контролем… — уныло пробормотал я себе под нос. — Не доверяете?

— Доверяем, но… Но ставки велики. Ты уже знаком, — он чем-то щёлкнул и над столом появилась голографическая модель корабля непривычных очертаний. Через пару секунд рядом с этой голограммой загорелась ещё одна, также изображавшая кораблик, выглядевший карликом на фоне первого. Тод снова чем-то пощёлкал и проекции выросли в размерах, заполняя собой всё пространство над столом. После увеличения я узнал второй кораблик — это была стандартная Кобра.

— Ого! — Невольно вырвалось у меня. — Какой здоровый!

Тод кивнул.

— Это новейший Корвет. Принят на вооружение Федерального флота, — он задумался. — Нет, ещё не принят. Будет принят где-то через месяц. Сейчас Федералы готовят массовое перевооружение своего флота. Мы, конечно, знали про их подготовку — и подготовились. Наш ответ — уже знакомый тебе Имперский Резак. Ты его тестил.

Дождавшись моего утвердительного кивка он продолжил.

— У нас есть документация на эту новинку. Но лучше один раз увидеть, — тут он подмигнул мне и я набычился, вспоминая про камеры в моей Анаконде. — Твоё задание будет простое. Ты должен его угнать.

— Угнать? Новейший корабль Федералов? Действительно просто. Делов-то. Прилечу на их верфь, наверняка секретную, пройду мимо оцепления, залезу в новенький корабль и к вам. Так?

— Не ёрничай. — тон Тода стал серьёзным. — Мы знаем, что сейчас планируются широкие ходовые испытания этой новинки. Как обычно, Федералы захотят сэкономить и совместят испытания с какими либо другими поручениями. Это в их духе. Проведите испытания и доставьте груз. В принципе логично — и ходовые проведут, и испытают в условиях приближённых к. Грузы будут не самыми важными — что бы не потерять что либо ценное, мало ли что. Корабль-то новый.

— И что? — Продолжал не понимать я. — Мне его — Корвет ваш, перехватить надо? А как я его сюда притащу? На буксире по гиперу? Опять новые технологии испытывать будем? И опять — на мне?

— Нет, — тон Тода стал холодно-деловым. — Ты его угонишь.

— Я?! С верфи?!

Он вздохнул.

— Ты меня вообще слушаешь? Ис-пы-та-ни-я! Хо-до-вы-е! Тебе нужно будет спровоцировать ситуацию, что бы к тебе прислали Корвет. Станцию мы тебе подобрали. Дыра дырой. Туда его точно пришлют — плечо от звезды большое, точно воспользуются моментом что бы проверить новинку в долгом переходе на сверхскорости. Ну — а как прибудет… дальше сам справишься.

Я озадаченно почесал затылок.

— Мне там что — теракт устроить? Да и появление там Лорда Инквизитора… Боюсь пришлют, только не Корвет ваш, а группу захвата.

— Мы и об этом подумали, — Тод довольно усмехнулся. — Неужто ты думаешь, что мы вот так, с бухты-барахты, решили тебя послать? Мы же не звери.

— Угу. — Я кивнул, соглашаясь.

— Что угу? Ладно. Проехали. — Он азартно потёр ладони. — Мы тебя сейчас изгоним из Империи.

— Ээээ… как? За что?

— Как? С конфискацией, конечно. А за что… ну — повод найти легко. Например… — его карандаш описал полукруг, указывая на Бродяжку. — Например за ересь. Возомнил себя равным Творцу? Сделал из железки живую? Пример Галатеи, опять же. — Он удовлетворённо кивнул.

— Значит так. Делаем раз — тебя изгоняем, Анаконду — конфисковываем. Делаем два — напарницу твою, богомерзкую, за ересь определяем в рабы и продаём на станцию. Неподалёку от твоей. Делаем три, — карандаш указал на Аришу.

— Тебя в келью на поверхность. Отдохнёшь. Там все удобства — свой выход к морю, спец паёк по классу А. Всё одно тебе отдых нужен.

— Погодите, брат Тод, — начал протестовать я. — То есть нас — в ссылку и рабство а её…?!

— Пригоните Корвет — отдохнёте. — отрезал он, но всё же смягчился. — Она уже два года без отпуска. А тут такая возможность. Или ты хочешь что бы я и её загнал… ну в шахты? Тебе её не жалко?

Пришлось мрачно кивнуть.

— Спасибо! — Ариша была просто счастлива. — Ребят… вы уж побыстрее там, и ко мне, ведь им можно будет — ко мне, да?

— Можно! — подтвердил Тод. — Пригонят Корвет и я их к тебе отправлю. Пары недель вам хватит. И не благодарите. Что-то я сегодня добрый, — он начал отвинчивать ластик с карандаша.

— Погодите, — прервал его я. — А как же мой корабль? Вы его что — по настоящему отберёте?

Тод кивнул. Он уже свинтил ластик и что то подкручивал отвёрткой внутри открывшейся полости.

— А как же я?

— Мы подготовили тебе Гадюку. На ней полетишь.

— Нет. Я так не согласен! Я столько сил вложил в свою конду!

— Время жертвовать. — Он закончил копаться внутри карандаша и отложил отвёртку. — Так. — он направил карандаш пустым концом на меня и в глубине сверкнула линза. — Это блокиратор. Я отрегулировал его на пятнадцать-двадцать минут. После активации этот разговор станет тебе малоинтересен и ты сконцентрируешься на шоу, которое я подготовил. Для тебя! Цени. Ну… смотри сюда.

— Ээээ… нет. — Я отвернулся в сторону. — Я не хочу терять свой корабль!

— Не дури. Новый купишь. Время уходит! Смотри сюда.

— Нет. — Я закрыл глаза ладонями.

— Ну что ты творишь… Мне же перенастраивать придётся. Хорошо-хорошо. Кому ты доверяешь? Передадим ему.

— Ну я с Бартом и Саважем летал. Ещё с Бароном Адо.

Тод отрицательно покачал головой.

— Не подойдут, знаю их. Вольные, хотя и сочувствующие Империи. Барон твой, вообще кадр. Ему за шашни с принцессой… — он вздохнул. — Ещё кого?

— Ну… с Разааром пересекался. Он вроде короля недавно получил.

— Нет, слишком рьян. Чрезмерно. Этот угробит твою ласточку моментом. Да и нам прибытку никакого — верен Империи как… как… не знаю даже. Фанатик. Полезный, но фанатик.

— Ещё Хало. Тоже — король с недавних пор.

— А… бывший герцог… Как же… помню-помню. Трудяга. Я ему рекомендацию недавно подписывал — по линии дипмиссий. Да, — он кивнул, мысленно с чем-то соглашаясь. — И камеры пригодятся. Мда… Так и поступим. Я сделаю так, что он не сможет не купить твой корабль. Он достаточно аккуратен, не поцарапает… надеюсь. Но — выкупать у него сам будешь. Идёт?

— Это получается, что я его подставлю под ваши камеры?

— Под твои. Корабль твой и — ну, ты понял. Да и мне спокойнее так будет. И компромат обновим. Мало ли что. — Он повернулся к Арише. — В спальне камеры есть?

Она кивнула.

— Да, четыре по углам, две в спинках койки и ещё пара в стенах. 3Д модель можно делать.

— Хорошо. — Тод снова повернулся ко мне. — Ну, раз все вопросы решены — смотри сюда.

Я уставился в колодец торца и белое сияние затопило всё вокруг. Когда я проморгался — надо мной нависал рыча Тод.

— Как ВЫ решились на эту Богопротивную мерзость? Я же вас предупреждал!..

— Ну как, пришёл в норму? — Окликнула меня Бродяжка, когда корабль погрузился в туннель гиперперехода. Утвердительно киваю в ответ и она довольно потягивается. — Нас ждёт море! Ты представляешь? Настоящее море! Солнце, песок пляжа… ммммм.

— Да… море это здорово, — соглашаюсь с ней. — Но вначале надо с этим корытом завершить, нашу Конду вернуть, да и Александера легализовать. Он же не Имперец.

— А кто он? — Бродяжка разворачивает своё кресло ко мне и закидывает ноги на подлокотник.

— Полковник интендантской службы. Он мне здорово помог. Так что — он теперь в команде.

— Интендант? — Тянет она. — А какой с него толк? Мы — пилоты. Прикроем тебя если что, а он что?

— А он, — раздаётся голос от входного люка и мы развернули кресла на голос — Александер стоял привалившись к комингс-проёму. — Он обеспечит вас запасными частями и — как минимум — нормальным питанием. Я проверил холодильник, — он скривился. — Нормальные люди это есть не будут. Да и много чем ещё. Служба тыла — это вам не пиу-пиу делать. Ааа… разрешите подняться в рубку, Адмирал?

Кивком разрешаю и он занимает свободное, правое кресло. Кресло оператора оружейных систем.

Пробежавшись по оружейным системам Полковник повернулся ко мне.

— Мой адмирал, имею доложить.

— Говори и давай без этого пафоса, не на плацу. — Тут я поймал себя на мысли, что говорю как раз как настоящий адмирал. С ленцой и пафосом в голосе. Надо срочно менять настрой — с таким и забронзоветь можно.

Полковник покосился на Бродяжку, которая всё так же полулежала в кресле и болтала ногами, откашлялся и начал свой доклад.

— Извините, но… — он замялся.

— Не тяни, что?

— Дерьмо! — Отрубил он.

— В смысле?

— В полном. Тут можно поставить пару ГК, один крупный калибр, пара средних и пара малых.

— Ну и что плохого? — Я припомнил данные по орудиям на Резаке — там был один огромный, пара больших и четыре средних.

— Сравнимо с Имперским Резаком.

Александер кивнул:

— Да, сравнимо. Но у нас стоит только пара лёгких лазеров. Указки лазерные — что бы вы понимали. Если на нас нападут… — он не закончил фразу и я понял его опасения. Отбиться не сможем. Удрать? Это не Резак — скорость ниже Анаконды.

— И что делать? — он пожал плечами в ответ.

— Молиться и надеяться на штурмана.

— А что штурман? Как что — сразу штурман… штурман. Я курс проложила. Нас встретят — четыре прыжка до границы Империи осталось. — Она отвернулась и, недовольно сопя уткнулась в карту, всем своим видом показывая, что её незаслуженно оскорбили.

Оставшиеся четыре прыжка прошли в тишине — чему я, признаюсь честно, был рад. Когда мы вышли в пространство Империи, Бродяжка снова что-то забормотала в микрофон.

— Нам надо перейти в обычное пространство. — Она повернулась ко мне. — Выходим?

Я кивнул и корабль соскользнул с сверхскоростного режима. Ждать пришлось около минуты — радар осветился сигналами вновь прибывших бортов и тройка Анаконд матово чёрного цвета грамотно взяли нас в коробочку.

— Палачи, — выдохнул полковник. — Не думал, что увижу их.

— Кого? — Не понял я.

— Это ваши… — он замялся. — Архангелы Армагеддона, так их вроде называют. Убийцы. Слыхал я про них. С ними лучше не спорить.

— Ну это мы ещё посмотрим, — я переключил связь на себя. — Корвет вызывает прибывшие корабли. Назовитесь!

— Звено «Каратель», — быстрота ответа меня порадовала. — Прибыли для сопровождения вас до станции. Кто командир?

— Адмирал Флота, Лорд Инквизитор… — начал было я, но меня перебил кто-то с чёрных. — КОНТР Адмирал. Контр! Принято. Сбрасываю маршрут.

— Маршрут получен, — подтвердила мне Бродяжка, и я подтвердил уже им нашу готовность к движению.

— Следуем за вами. Конец связи. — Чёрная тройка, отблескивая серебряными гранями в свете близкого солнца, пристроилась за нашей кормой.

— Далеко? — Спросил я у Бродяжки, имея в виду полученный маршрут.

— Не очень, — она кивнула головой. — Ещё шесть прыжков.

— Поехали, — я откинулся на кресле, предлагая ей и дальше вести Корвет.

Следующие пять прыжков прошли без происшествий. Нам оставалось сделать последний гиперпереход, как около ни чем ни примечательной звезды нас перехватили, моментально выдернув из режима сверхскорости.

— Внимание на Корвете! — Ожили динамики. — Данный корабль является собственностью Федерации! Немедленно остановитесь и примите призовую партию.

— Чего? — Я даже закашлялся. — Это территория Империи! Федералы — вы сдурели?

— Застопорите ход и примите на борт команду. В случае сотрудничества… — я отрубил связь.

Судя по радару — за нас взялись плотно, радар показывал не менее десятка кораблей. И — судя по левой информационной панели, весьма злых кораблей — одна Анаконда, тройка Питонов, пятёрка Фер-де-Лансов и один десантный бот. Судя по тому как бот двигался к нам — с той самой призовой командой.

— Как они нас нашли? — Задал я вопрос в пустоту, но, неожиданно на него ответил подполковник:

— Элементарно. Дистанцию прыжка они знают, по вектору вычислили куда идём — примерно, но столичных миров в Империи не много. Вот и устроили засаду — мимо этой системы нам не пройти.

Его прервал очередной вызов с Федеральных сил.

— Корвет! Остановитесь или мы вас уничтожим! Нас больше!

— Количество не есть качество! — Вклинился на ту же волну новый, но уже знакомый мне голос. — Здесь звено Каратель! Убирайтесь из нашего пространства и ни кто не пострадает.

— Это наш корабль! — Не уступал представитель Федерального флота.

— Было ваше, стало наше! — Отрезали с одного из чёрных.

— Вы его подло украли у нас! Там ваш шпион, обманом получивший ранг Контр Адмирала!

— Следить надо кому звания продаёте. Может вы ему и корабль продали, а? А теперь откат не поделили? Почём сейчас кусок Федерации?

— Да ты охренел, длиннорясый! В атаку!

— Открыть огонь!

И понеслось… Тройка чёрных рывком приблизилась к стае сверкающих шаровым блеском Федеральных кораблей. Засверкали вспышки выстрелов и практически тут же вспух шар взрыва на месте десантного бота, отправляя в мед центр призовую партию. В ответ пятёрка Фер-де-Лансов слаженно вцепилась в одну из Имперских Анаконд, и её поле слетело, моргнув зелёным свечением напоследок.

— Бродяжка, — почему-то шёпотом позвал я напарницу. — Делаем ноги, пока они заняты.

— Ага, — так же тихо прошептала она, выводя корабль на курс прыжка и начиная разгон.

На радаре погасли ещё две отметки — сверившись с информационным экраном я мысленно вычеркнул из рядов преследователей оба Питона. Но за эту победу Каратели заплатили потерей одной Анаконды — её корпус крутился вдоль своей оси, выплёвывая языки пламени.

— Прыжок! — Уведомила нас Бродяжка, и мы начали проваливаться в гипер.

В Тронной Системе Империи было тихо. Даже как-то совсем. Нас ни кто не пытался перехватить, даже когда Бродяжка подвела корабль к шлюзу, дежурившая рядом полиция не стала нас сканировать.

— Они нас что, не видят? — Я указал рукой на ближайшую полицейскую Кобру.

— Видят, но не замечают, — раздался в динамиках порядком подзабытый голос Тода. — Рад, что вы справились. Жду вас у себя, сразу после посадки. И, да…, следуйте на сороковую платформу.

— Но нам диспетчер сказал на тридцать первую?

— На сороковую. — Он прервал связь и горящая синим цветом информационная панель сморгнула, меняя цифры с 31 на 40.

Едва мы вышли из корабля, как его окружила густая цепь штурмовиков, оттесняя нас, впрочем — вежливо, к выходу. Деваться было некуда и мы покинули ангар, разминувшись в дверях не менее чем со взводом техников, которые рысцой неслись к кораблю.

— Однако, — покрутил головой полковник. — Быстро у вас тут реагируют.

— Угу, — после всех произошедших приключений мне жутко хотелось курить и я притормозил обшаривая карманы.

— Сигареты ищёшь? — Поинтересовалась Бродяжка.

— Угу. — Снова ответил я продолжая поиск.

— Ты из на пульте оставил, — сообщила она. — Прямо перед посадкой выложил.

— Вот чёрт. — Я повернулся к проёму ворот, но там уже чернел ряд штурмовиков, держащих свои карабины в положении на изготовку.

— У тебя нет? — С надеждой повернулся к Александеру, но он только развёл руками. — Бросил. На той платформе такая гадость была…

— Эх… ладно, Бродяжка, веди нашего друга к Тоду, я догоню вас.

Она кивает и они направляются к лифту.

Не проблема — на ангарной палубе тьма мелких ларёчков, киосков, точно там и нужные мне найдутся.

Действительно — среди разных ларьков, специализирующихся на всём, что может потребоваться космолётчику в его странствиях, нашёлся и небольшой развальчик с продукцией табачных плантаций. В многообразии ярких пачек отыскал свои любимые — Имперские, с ментоловыми капсулами. И хотя реклама утверждала, что вкус ментола будет длиться до конца сигареты — на практике лёгкий, освежающий привкус терялся уже на второй затяжке. Но привычка делала своё дело и я, в очередной раз посетовав на новое удорожание, приобрёл несколько пачек. Одну распечатал тут же и продавец протянул мне горящую спичку, предварительно лихо царапнув её головкой по своему рукаву. К моему удивлению она тут же загорелась ярким жёлтым светом.

— Куртку не жалко? — Поинтересовался я, выпуская первую струйку дыма.

— А что с ней будет? — Удивился продавец. — Это новинка. — Он потряс яркой коробкой передо мной. — Новейшая разработка — специально для исследователей.

— И что тут нового? — Никотин активно впитывался в изголодавшийся организм, приводя меня в блаженно-расслабленное состояние. Эх… сейчас бы кружечку кофейка ещё б…

— Как что? — Он снова встряхнул коробок, отчего спрятанные внутри спички загрохотали. — Тут чиркаша нет.

— Это как? Как же без него? — Заинтересовался я.

— А вот так. Где-то в архивах нашли древнюю формулу. Тут, — он снова встряхнул коробку, — весь секрет в головке. Смесь фосфора и серы. И какой-то секретный защитный слой — что б раньше времени не загорелось. Стираешь его — об любую поверхность и всё — головка загорается. Даже в вакууме!

— В вакууме? — Не поверил я. — Бред!

— А вот и нет! — Он победно улыбнулся и выдвинул из верхней части своего торгового окошка экран. — Смотри сам. — И запустил рекламный ролик.

На экране появился благообразного вида седой джентльмен.

— Мы исследовали километры и килотонны архивов, — значительно начал он, — в поисках утраченной древней формулы идеальной спички. И теперь мы с радостью сообщаем, что наши поиски увенчались успехом! — Он поднял руку со спичкой. — Встречайте! Идеальная спичка! Горит везде.

Кадр сменился — теперь показывали мужика в скафандре со сварочными электродами в руках. Он сидел на какой-то решётчатой конструкции, водя рукой в перчатке рабочего скафандра по сварному шву. Шов сверкал новенькой полировкой.

— Когда работа закончена, — он повернулся шлемом в кадр, — самое время сделать перекур. — Мужик открыл забрало шлема и я напрягся, ожидая увидеть как его сейчас разорвёт внутреннее давление. Нифига! Он спокойно достал пачку сигарет и сунул одну в рот.

— Но тут, в галактической пустоте, есть проблема, — продолжил он, доставая обычную зажигалку и щёлкая кнопкой — зажигалка, естественно только искрила.

— Тут нет воздуха и прикурить сложно. — Он вздохнул и забросил зажигалку куда-то в пустоту.

— Было сложно! — Мужик повернул своё усталое мужественное лицо в кадр, одновременно поднимая руку со спичкой. — Пока не появилась Ке-Це! — Он красивым жестом провёл головкой спички по откинутой части шлема, зажигая её и прикуривая.

— С Ке-Це я могу курить везде и в любых условиях, — его лицо осветилось довольной умиротворённой улыбкой, и он выпустил струю дыма.

Камера начала отдаляться, демонстрируя всю конструкцию, на которой он сидел — фермы составляли буквы К и Ц.

— Качество и Цена! — провозгласил торжественный голос за кадром.

Картинка сменилась на изображение коробка — точной копии того, что держал в руках продавец.

— Выбор настоящих Мастеров! — продолжил голос и на экране ещё пару секунд сияло, переливаясь яркими цветами лого спичечной компании.

— Ну как, а? Мощно? — поинтересовался продавец, убирая экран.

— Бред! В вакууме? Шлем открыть?! Курить?! Они что — на конченных дебилов рассчитывают?

— Реклама давно уже оторвана от реальности, — философски заметил продавец. — Брать будете?

— Даже не знаю… вот простую зажигалку точно возьму. А это, — я покачал головой. — Да после такого бреда…

— Возьмите пару пачек, — продавец протянул мне зажигалку, предварительно щёлкнув кнопкой, демонстрируя её работоспособность. — Стоят они не дорого, а перед девушкой пофорсить можно. — Он снова лихим движением чиркнул по стенке, зажигая огонёк. — И не только в вакууме. На море например удобно или под дождём.

— Ладно, давай пару, — я подумал, что это, наверное, произведёт впечатление на моих напарниц и рассовал пачки по карманам.

В кабинет я зашёл, ощущая себя героем после эпического подвига, ногой открыв дверь, чем вызвал немалое удивление присутствующих. Даже Тод привстал, готовясь выплеснуть на наглеца гневную тираду, но увидев меня он только покачал головой и кивнул на стол. Некоторое время сидели молча, но потом Инквизитор подпёр голову ладонью и горестно вздохнул.

— Какая, однако, компания подобралась. Загляденье!

— А что не так? — спросил я.

— Беглый зек, — он посмотрел на Бродяжку. — Карандашик-то верни. Привык я к нему. Раритет по нашим временам.

Бродяжка протянула ему карандаш и он снова замолчал, внимательно изучая его.

— Не сломала. И то хорошо. Итак, продолжим. Беглый зек, — он ткнул карандашом в Бродяжку. — Проворовавшийся интендант, — карандаш указал на полковника и тот вскочил, начиная путано оправдываться. — Да сядь, не мельтеши. Это ты Федералам расскажешь, — он сделал небольшую паузу. — Если они доберутся до тебя. А за твои грехи тут, он — карандаш указал на меня, — ответит. М-да…

— И первым номером этой банды идёт наш Лорд. Лорд, присвоивший себе звание Контр Адмирала Федерального флота. — Тод аккуратно поставил карандаш в стаканчик с ручками и прочими приспособленьями для письма.

— Контр Адмирал… Контр Адмирал. — Он вздохнул. — Ну что же ты до полного Адмирала-то не дотянул?

— Обстоятельства так сложились, — я виновато развёл руками.

— Жаль. Очень жаль. При аутодафе звучало бы хорошо — Сим сжигается Адмирал Федерального Флота, а? Что бы газеты напечатали бы… ммм… Ты бы в историю вошёл — Адмиралов мы ещё не сжигали. Хочешь первым быть?

Отрицательно мотаю головой — на костёр мне как-то не хочется.

— Не хочешь, — печально констатирует Тод. — А жаль. — он окидывает нас взглядом и начинает ржать. Мы — только переглядываемся. — Видели бы вы себя со стороны, — он достал платок и вытер глаза. — Ох, я, честно, жалею в такие моменты, что у меня тут нет камер. М-да… Ну да ладно. Спасибо, нет — я не шучу, вы мне сейчас несколько лет жизни подарили, смех же, он… — он снова заходится смехом.

— Уржаться, — поддакиваю ему совсем не весёлым тоном. — Шуточки у вас, брат Тод. Мы же поседеть могли!

— Ну не сердитесь, извините. Ну не сдержался. Всё же время с бумагами… никакого живого общения, а к дознавателям не вырвешься — бумаги, бумаги, бумаги. — Он положил руку на одну из стопок и вдруг вытащил из неё несколько листов.

— А может всё ж сделаем из тебя Адмирала, а? У меня тут, ну по совершеннейшей случайности, — он потряс тонкой стопкой бумаг, — как раз бланки на повышение в их флоте завалялись. Хотел выкинуть, да жалко было — с печатями, подписями. Только имя вписать и даты проставить.

Пожимаю плечами:

— Наверное нет. Зачем мне Адмиралом быть?

— Не знаю, не знаю. Мало ли… пригодится. Ты подумай. Я по божески возьму.

— Что? И тут платить? А как же — за Корвет?

— За Корвет мы простим тебе твои прегрешения.

— Да вы же сами меня…

— Ну… доказательств то нет? Вот! А факт греха — есть!

— Но…

— Успокойся. Матерь Церковь умеет быть благодарной, а Святая Инквизиция — особенно. Ты нам помог?

Киваю.

— За это с тебя снимаются все твои прежние прегрешения, отпускаются грехи прошлые и будущие.

— Что — все будущие? — Невежливо прерываю его я.

— Раскатал губу. Все. Пффф… На следующие пару недель. Вы же на море собирались?

Снова киваю.

— Вот там можешь и погрешить. Пару недель.

Как-то негусто. Тод видит мой не самый счастливый взгляд и продолжает:

— Кроме того, твои спутники. — Он снова замолкает, обводя нас взглядом, но я не вижу в нём угрозы. — Бродяжка. Тебе даруется полное прощение и ты получаешь ранг Сквайра Империи. Со всеми правами и обязанностями, естественно. Вот твои документы, — он передаёт ей запечатанный конверт. — Полковник интендантской службы Александер. — Тот вскакивает и вытягивается по стойке смирно. — Вольно, полковник. Хотя… какой вы полковник. Вы же купили это звание, да? Сознайтесь, облегчите душу.

Александер поникает.

— Купил. Всё верно. Я и военным-то не был — вольноопределяющимся. — Он поднимает взгляд на Тода, потом переводит его на меня. — Что… что со мной будет?

— Вы помогли Лорд Инквизитору в его задании. Вы же не знали о его задании?

Александер кивает, подтверждая своё незнание.

— Вы не предали его, и последовали за ним. И совершили новое преступление — выкрали ЗК, введя в заблуждение сотрудников ФСИН.

Александер вновь кивает.

— Вы не препятствовали краже собственности Федерального флота, хотя могли. Как вы думаете, что с вами сделают в Федерации? У нас с ними договор касательно выдачи преступников. Кстати.

Лже-полковник тоскливо вздыхает:

— Выдадите, да?

— Вы грешны, Александер, вы погрязли во лжи, стяжательстве… мне сложно сказать какую из заповедей вы не нарушили. — Тод снова замолкает и я пользуюсь моментом.

— Может хватит уже? Брат Тод! Я за него ручаюсь!

— Ну и что так долго? — Он подмигивает бледному полковнику. — Это была вишенка сегодняшнего дня.

— К-какая вишенка? — Бормочет Александер.

— На торте. Не суть. Вижу — вы тупите сегодня. Поэтому — не буду вас более мучить. Александер. У Империи к вам нет претензий. Вы, безусловно — грешны, но за вас вступился Лорд Инквизиции и вся ответственность теперь на нём. — Тод довольно потёр руки. — Вот ваши новые документы, — он протянул второй конверт Александеру. — Вам присвоен ранг Мастера. И сделайте одолжение, не грешите больше. — Он посмотрел на него, потом на меня и вздохнул. — Хотя лично мне это представляется невозможным.

 

Глава 21

Отдых на курортной планете продвигался успешно… первые четыре дня.

Ариша встретила нас с распростёртыми объятьями, хотя и несколько смутилась увидев Александера. Но, после взаимных представлений и рассказа об его вкладе в наше общее дело, они приняла его нормально и постепенно перестала осуждающе коситься на его действия. А он старался! Изо всех сил.

Прежде всего он переселил нас из довольно аскетичного бунгало Ариши в роскошный многозвёздочный рекреационный центр — и абсолютно бесплатно. Как он потом нам, посмеиваясь рассказал, владельцу этого центра было достаточно шепнуть пару слов и том, кто именно может у него поселиться. Безгрешных же нет, да? Вот и владелец этого островка рая быстро понял, что знакомство с представителями Инквизиции лишним не будет. Тем более, как рассказывал нам новый Мастер, сотрудникам Инквизиции с открытым листом на отпуск грехов.

Следующим его деянием стала организация для нас персонального пляжа. Вот это было действительно ценно — ни толчеи, ни споров из за шезлонгов, полотенец, очереди к бару. Обслуживание шло по верхней линии максимального стандарта. Достаточно было поднять руку, не отрывая задницы от лежака, как рядом материализовывался дроид-официант и, получив заказ, моментально его исполнял. Ну чем не рай?

— Да всем! — Недовольно проворчал я, в ответ на этот вопрос, заданный мне Аришей на завтраке четвёртого дня. Меня решительно бесило всё. И одним из таких факторов была она сама. С какой-то радости, или — к чему лично я склонялся — по указанию Тода, она взялась за меня всерьёз. В плане воспитания из меня истинного Инквизитора — существа безгрешного по определению. Все мои заверения стать подобным сразу по истечению двух недельного периода, гарантированного её непосредственным начальником — отметались резко и безаппеляционно.

— Лучше сразу привыкать! — Пресекала она все мои поползновения согрешить ну хоть самую малость.

Вот казалось бы. Утро. Вы проснулись. Умылись и всё такое. Перекусили роскошным завтраком — горячие бутерброды, плюшки, свежий сок и кружка наиароматнейшего кофе. Сытым и довольным вышли на террасу — обсудить с друзьями планы на день. Правда планы не блистали разнообразием — пляж до обеда, обед, адмиральский час, снова пляж и вечерний моцион по кафешкам. Так вот — вы на террасе. С друзьями. Перед вами простирается песчаный пляж, уходящий в лазурные воды тёплого моря. В руках у вас стаканчик лёгкого вина — настроения поднятия для, не более. Да и солнышко местное — жёлтый гигант уже припекает, намекая на необходимость освежиться. И вот вы поднимаете стаканчик на уровень глаз, любуясь игрой света сквозь красное содержимое, вдыхаете аромат натурального, не усиленного химией, напитка и уже подносите его ко рту… как вас обламывает резкий окрик:

— Пить с утра? Уподобиться грешникам? — Кричит, естественно, Ариша. И что остаётся? Только печально вздохнув поставить стаканчик с живительной влагой на парапет балкона и, терпя жажду, плестись на пляж — выслушивая нравоучительную речь о праведном пути и примере окружающим.

Что примечательно — Бродяжка и Александер по началу тоже, как и я, дёргались, проливая драгоценный напиток, но потом — уж не знаю, сговорились они или нет, но дружно забили на Аришины вопли. И вот это утро стало последней каплей — я, предварительно осмотревшись и убедившись, что моей персональной надзирательницы нет, быстро потянул стаканчик ко рту.

— Стоять! — Раздался внезапный окрик за моей спиной. Оглядываюсь, уже понимая кого я там увижу — конечно Аришу.

— Лорд! Как ты можешь! Какой пример ты подаёшь несчастным заблудшим душам?

Заблудшие души в лице Александера и Бродяжки отреагировали на её слова оперативно — чокнулись своими стаканчиками и со словами:

— Эх! Согрешим! — Быстро их опустошили. Мне оставалось только сглотнуть от зависти.

— Ты должен стать для них примером! Направить их на путь чистоты и… — я перестал её слушать, наблюдая как парочка грешников завладела новыми стаканчиками и быстро их опорожнили, на сей раз на брудершафт. Поймав мой страдальческий взгляд Бродяжка рассмеялась.

— А что? Мы не лорды какие-то, чай. Простые грешники. Нам можно. — И, обращаясь к Александеру, подмигнула. — Ну, что? Ещё согрешим? Или на пляже продолжим?

— Предлагаю отплыть в море, — поддержал её он. — Я там скалу присмотрел — согрешим в квадрате. И выпьем и блуду предадимся!

Они жили в одном номере с самого прибытия на эту планету и, судя по всему, грешили еженощно.

— Ты меня не слушаешь! — Ариша заметила отсутствие моего внимание к её речам. — Я для кого тут стараюсь?

Безразлично пожимаю плечами и поворачиваюсь к выходу, следуя за сладкой парочкой. Надоело.

— Нет, стой! — Она догоняет меня.

— Сегодня чей день? Кого поминаем? Не помнишь? Ну я же тебе говорила вчера вечером.

Конечно помню — замечательный был вечер, пока она молчала. Я даже набрался смелости и попытался её слегка приобнять…, но в ответ на мои робкие поползновения Ариша принялась рассказывать о каком-то очередном мученике и об очередном псалме. Вроде номером девятнадцать. Мне это надоело, и я ушёл дегустировать очередной сорт вина к себе в номер.

— Ты же Лорд! — Снова начала она и моё терпение лопнуло окончательно.

— Послушай! — Я резко развернулся и она, не ожидав такого, ойкнула, врезаясь в меня. Это было приятно, но сейчас мне было не до прикосновений её тела.

— Ты. Меня. Достала. Молчи! — Я не дал ей прервать себя. — Твои святоши. Псалмы. Вот они где у меня сидят. — Я провёл ладонью себе по горлу. — За-дол-ба-ла! Я улетаю! Наотдыхался! Спасибо тебе! — Развернулся и пошёл к себе в номер.

— П-подожди! — Раздалось мне в спину, но я не остановился.

— А как же святая Миринда и псалом девятнадцать? — Но я уже покинул террасу, направляясь к посадочной площадке.

Успокоился я только, когда вышел из сверхскорости около нашей Станции — штаб-квартиры Инквизиции. Что бы окончательно успокоиться, я некоторое время бродил по ангарной палубе, рассматривая различные припаркованные корабли через открытые ангарные ворота — там, где они открыты были. Как-то, независимо от меня, ноги привели к ангару номер сорок — куда неделю назад мы поставили угнанный Корвет. Оцепления уже не было, ворота были открыты и я зашёл внутрь. Корвет так и стоял на платформе. Рядом с ним лениво копалась в своих ящиках пара техников.

— Привет. — Поздоровался с ними.

— И тебе не хворать, — ответил один из них, а второй только промычал что-то невразумительное.

— И как Корвет? — Исключительно что бы не молчать спросил у них.

Тот техник, который ограничился мычанием, произнёс что-то невнятное, явно неодобрительной тональности.

— Да как тебе сказать, — первый выпрямился, протирая руки ветошью. — Вроде и ничего, а вроде и хлам.

— Даже так?

— Угу. Маневровые стоят отличные. А щит — отстой. Можно пару стволов с линкора поставить и распределитель энергии хорош, но скорость никакая. Недоделанный он. Сырой.

— Ну а если с Резаком сравнить?

Но он только покачал головой.

— Одной грядки огурцы. Вот если их скрестить… А так — хрень. Наш быстрый, но не ворочается. Этот ворочается — но тормоз.

— И куда его? — Я провёл рукой по посадочной опоре.

— Как куда? — Техник удивился. — На иголки попилят. Кому он тут нужен. Я же говорю — хлам. — Он отвернулся от меня и снова принялся греметь какими-то железяками в своём ящичке.

На иголки? В переплавку? Я отошёл от корпуса Корвета. Новенький корабль — и в расход? Как-то это не правильно, не по хозяйски. Жаль. На иголки, а у меня как раз корабля нет, сюда и то, стыдно сказать — на Сайде добирался. Покидаю ангар и направляюсь к Тоду.

— Что? Ты? Уже отдохнул и горишь желанием поработать? — Брат Тод был крайне удивлён моему появлению. Киваю и усаживаюсь на привычное место, сопровождаемый его пристальным взглядом.

— Что случилось-то? Поругался с кем?

Киваю:

— Угу, с Аришей вашей.

— А что не так?

— Да ерунда, — я отмахиваюсь и, не желая развивать эту тему, пытаюсь перенаправить разговор в другое русло. — Я тут к Корвету заходил. Его что — правда на лом отправляют?

— Корвет? Да, он оказался малоценным. Для нас — малоценным. Так что у тебя с ней?

Меня прорывает.

— Да достала она! Выпить нельзя — плохой пример подаю. Житиями этих ваших святош достала. Псалмами этими чёртовыми!

— Эй-эй… ты по аккуратнее, да? Всё же помни, где говоришь и чего! — Он вздыхает. — Ты хоть понимаешь — чего ты наговорил мне сейчас?

Безразлично машу рукой:

— Да пофиг! Чё — сожжёте? Ну так жгите, достали уже.

Тод встаёт из за своего стола и переходит за мой — усаживаясь напротив.

— Она же заботится о тебе, о душе твоей грешной. А ты — так выражаешься. — Он печально и осуждающе кивает головой. — Каких святых и какие именно псалмы?

— Да не помню я, — отвечаю постепенно успокаиваясь. — Вроде про святую Фанту говорила и этот… ну, девятнадцатый стих, вроде. Да — точно номер девятнадцать.

— Святая Фанта? — он морщит лоб. — Не помню такой. Неужто память слаба стала? — Он встаёт и снимает с полки одной из этажерок книжку.

— Фанта… Фанта… — Тод листаёт книжку, а потом со вздохом кладёт её на стол. «Жития Замечательных Святых» читаю я на обложке.

— Ой, извините, — я вспоминаю имя той тётки. — Меринда её звали.

— Меринда? — Он светлеет лицом. — Ну кто же не помнит святой страстотерпицы Меринды. Тут, кстати, — он пододвигает книжку мне, — и Псалмы есть. С десятого до двадцатого. Ознакомься на досуге.

Вздыхаю и беру её в руки.

— Экзаменовать будете?

— Не я, жизнь будет. Сам разберёшься — если мозгов хватит. Так что ты про Корвет говорил?

Я торопливо и путано излагаю свои мысли что вот нельзя так — новенький корабль на лом, что у него может быть хороший потенциал, что он недооценен и всё такое. Когда Тоду надоедает слушать о прерывает меня жестом:

— Я понял. Ты его хочешь себе. Вместо своей Анаконды. Так?

— Ну, — я колеблюсь с ответом. — Я ещё не решил. Не знаю. Просто жалко новенький корабль.

— Я тебе помогу, — он встаёт и начинает прохаживаться в своей излюбленной манере. — Итак. Он тебе нравится — да?

— Да.

— Хорошо. — Он развернулся у двери и пошёл назад. — Но ты не уверен в его боевой ценности?

— Да.

Тод показал мне свои руки со сжатыми кулаками и отогнул по одному пальцу на каждом.

— Он медленный и недалеко прыгает?

Киваю и он отгибает второй палец на левой руке.

— Но он самый новый на рынке и чисто боевой?

Киваю и счёт отогнутых пальцев сравнивается.

— Он у нас на Станции — бери и лети?

На правой руке отогнуты три пальца.

— Но его нужно переоборудовать, — я достаю из кармана сложенный вчетверо листок со списком модулей — его подготовил Александер перед отлётом на море. — И это дорого.

Счёт снова сравнивается.

— Он не такой универсальный как Анаконда. — Он отгибает очередной палец на левой руке. — И на Корвете ты будешь привлекать внимание в Империи. — Он готовится отогнуть последний палец на левой, но уловив мои колебания вздыхает. — Гордыня! Смири гордыню — я же вижу, что для тебя понты важны! Грешник!

Краснею — он прав. Покрасоваться тут на Федеральном корабле — это заманчиво.

— Но он более манёвреннее, чем Конда и… и у меня нет корабля сейчас.

Тод поднимает правую руку с раскрытой ладонью.

— Тогда бери. Отдам недорого.

— Сколько?

Он прищуривается, что-то прикидывая.

— Ну… две сотни.

— Сколько???

— А что ты хотел? Сам понимаешь… новинка. Ажиотажный спрос и всё такое.

— Какой-какой спрос? У кого — спрос? У завода по переработке лома спрос?

— А сколько ты готов за него отдать?

Вопрос ставит меня в тупик.

— Не знаю…

— Вот! — Он назидательно поднимает палец.

— Ты сначала реши, а потом уже… Сто девяносто.

— Сто пятьдесят!

— Да ты охренел, сын мой?! Сто восемьдесят пять!

— Отче, вам он вообще на халяву достался! Сто шестьдесят.

— Не на халяву а промыслом Божьим! И не поминай имя его всуе, вымогатель! Сто восемьдесят три.

— Так его же я пригнал! Сам! Сто семьдесят. И ни миллиона больше!

— Не жмись, ибо грех стяжательства тяжёл, а жертвующие — блаженны ныне и всуе!

— Так пожертвуйте его мне! Сто восемьдесят — и это последнее моё слово!

— Пожертвую. Конечно, ибо дающий получает больше получающего. Сто восемьдесят три.

— То есть вы признаёте, что наживаетесь на мне?

Он замирает задумываясь.

— Поясни?

— Ну, вы — отдавая мне корабль, получаете больше чем он стоит.

— Это я так сказал?

— Ага.

— Это оговорка была. Берёшь за сто восемьдесят три?

— А подумать можно?

— Конечно, дорогой, думай. Только не долго. Я пока отменю приказ на утилизацию и зафиксирую намерение о покупке, — он подходит к своему столу, усаживается и начинает что-то набирать на клавиатуре. — Готово. — он смотрит на меня через верх монитора. — Корвет зарезервирован под тебя. На пару недель.

— Спасибо.

Он кивает и протягивает мне знакомые уже бланки.

— Про Адмирала подумал?

Отрицательно повожу головой.

— Нет, спасибо. Мне и Контриком неплохо.

— Как знаешь, — он с явным сожалением убирает бланки в стол. — Если надумаешь — они тут. Недорого. Десятка и ты — Адмирал, а?

Но я непреклонен, и он задвигает ящик в стол.

— Чем заняться думаешь? Ты же в отпуске.

Пожимаю плечами:

— Не знаю.

— Слетай куда либо. Развейся.

Я поднимаюсь из-за стола.

— Книгу не забудь!

Приходится вернуться и забрать «Жития…»

— Ты слетай на какую ни будь мёртвую планету. Посади корабль в кратер. Помедитируй. Книжку почитай, — напутствует он меня на пороге.

— На Сайде?

— А что? Тоже корабль.

Выхожу из кабинета, аккуратно притворяя дверь.

Вот уже около часа я лечу на небольшой высоте над номерным мёртвым планетоидом в поисках подходящего кратера. Систему я выбрал наугад. Просто ткнул пальцем в карту и бортовой комп проложил мне путь за пределы обжитого пузыря систем. Справа от меня, насыщенным синим цветом пламенеет диск местного светила. Его сияние окрашивает простирающуюся подо мной мёртвую поверхность в холодные тона. С высоты в пару километров кажется, что тут не ступала нога человека. Но на проверку планетоид оказался не таким уж и мёртвым — на его поверхности обосновались сразу два небольших поселения. Вот к одному из них я и летел. Крайне неспешно.

Поселение оказалось даже меньше, чем я предполагал — пара посадочных площадок и с десяток, или меньше стандартных жилых модулей составляли весь его антураж. Одна площадка была занята сильно побитой Гадюкой, а на другой расположилась Кобра. На мой вопрос о предоставлении мне места диспетчер только вздохнул и предложил сесть рядом — прямо на каменистую поверхность. Деваться было некуда и я приземлил свой Сайд рядом с забором базы.

До входа внутрь пришлось добираться пешком, благо пройти нужно было всего пару сотен метров. Пройдя стандартную процедуру шлюзования, я зашёл внутрь базы.

Пусто, тихо жужжит вентиляция. Чисто. И — никого. Нет, я не ожидал бурной встречи с цветами и музыкой, но вот такое, наплевательское отношения к новому персонажу, прибывшему в эдакую дыру — удивляло. Пару живых я обнаружил только у выхода к посадочным площадкам — они как раз готовились выйти наружу.

— Привет! А что — тут более никого нет? — Поприветствовал и поинтересовался одновременно.

— А кто тебе нужен? — Вопросом на вопрос ответил седой мужик в возрасте, облачённый в потрёпанный скафандр.

— Да нет тут никого, — его спутник, средних лет, так же в скафандре, но более новом, был немного более конструктивен.

— Ты то чего тут забыл? — Поинтересовался он, пока старик прилаживал шлем с довольно сильно потёртым стеклом.

— Да так. Летел мимо, вот и решил заглянуть. А вы тут что делаете?

— Я смотритель, — слова старика глухо звучали из под шлема. Забрало он не стал поднимать и мне подумалось что оно просто не может подняться от старости. Закисло. — Заедает, — в подтверждении моих догадок старик постучал пальцем по стеклу. — Я тут присматриваю за хозяйством. Ты же за посёлком сел? — Он дождался моего кивка и продолжил. — Это я тебе сесть там сказал. Извини, сам видишь — мест нет. А он, — он указал на второго. — Да ты видел. Потрепали его, вот чинить идём. Поможешь?

Мы все вместе выбрались на поверхность поселения.

— А что вниз не спустите? — Спросил я у старика, он кивнул и прижал свой шлем к моему.

— Автоматика. Дрянь. Старая. Сдохла. И связь, рация. Только на. Приём. — Его голос звучал глухо.

— Понятно. Кто это тебя так? — Я показал рукой на крупные дыры в корпусе Гадюки.

— Под рой попал. Как не уследил — не понимаю. — Ответил мне пилот. — Чисто было, я на трёх километрах над поверхностью шёл. Неподалёку отсюда. В шести десятках светолет. Только снижение начал — хоп! И как картечью окатило. Сюда дополз передохнуть. Модули все целы — это только выглядит страшно. А вот груз, — он вздохнул и развёл руками. — Я там много образцов набрал. Есть и весьма редкие.

— И что? — Спросил я его и он в ответ подманил меня рукой.

— Вот. — Он показал на грузовой люк, точнее на то место, где был прежде люк. Теперь там присутствовала дыра и отсутствовали створки. Я продолжил обходить Гадюку по кругу.

— У тебя и топлива больше нет? — Там, где под броневой защитой должны были быть баки, также зияли дыры.

— Как ты сюда-то дотянул?

— На последних крохах. Едва сесть смог. — Он прислонил свой шлем к шлему старика.

— Петрович, одолжи свою Кобру, а? Ты же меня знаешь. В залог свой оставлю, а?

— Твой хлам?

— Я быстро смотаюсь. Закуплю рем комплект и сюда. Ну выручи?

— Хорошо. Бери. Сигарет привези. И. Как обычно.

Благодаря включённому на общей волне каналу связи я невольно подслушал их разговор.

— Спасибо! Я мухой! — Пилот заторопился ко входу внутрь станции и мы последовали за ним.

— Пошли на вышку, — Петрович махнул рукой, указывая направление. — Хоть посмотрим.

Башенка диспетчера была невысока, но всё же давала более менее приличный обзор. Кобра дёрнулась, будто отрывала прикипевшие к поверхности площадки опоры, немного повисела, играя выхлопами маневровых, и свечой взмыла вверх, растворяясь в синеве сияния светила.

— Завтра вернётся, не раньше, — старик развернул своё кресло ко мне. — Жаль курева нет, — он вздохнул. — Вот так и сижу тут один. Лавка раз в неделю прилетает — еда, сигареты. Тут лёд есть, из него вода и кислород. — Он снова вздохнул. — Да вот напасть — топливо для жучка моего кончилось. Теперь до следующего прилёта сидеть тут.

Он посмотрел на меня.

— Ты в сортир не хочешь? Не пущу. Воды мало.

— Не, спасибо, — поблагодарил его я и достал пачку сигарет. — Вот, угощайтесь.

— Ай, спасибо, сынок. — Он достал сразу несколько сигарет. — Это я про запас. Ты то улетишь, а мне тут куковать одному. — Он зашарил по карманам в поисках зажигалки и я достал коробку КЦ. Чиркаю о стол и протягиваю ему горящую спичку. Прикуриваем.

— Давненько я таких спичек не видел. — Он протягивает руку и я передаю ему коробок. — Интересно… интересно, — Петрович прищуривается, приглядываясь к мелким строчкам с описанием. — У тебя глаза получше, что там о составе написано?

Он возвращает мне коробок и я зачитываю:

— Древесина, идентичная натуральной, пропитка ENF-243, Сера, массовая доля… Фосфор, массовая доля не менее, защитное восковое покры…

— Стой! — Прерывает он меня. — Сера и Фосфор?

— Да.

— Это же топливо для жучка моего! Подари, а? Выручи пенсионера — мне вода нужна позарез.

— Ты что, шутишь? — Тут же микрограммы, а тебе нужно… — но он прерывает меня.

— Мне много и не надо. Или ты думаешь — в камнях тут много содержится? Пока раздробит, очистит — пара грамм и будет. Я в долгу не останусь.

В долгу он не останется, да. А что с него брать-то? Разве что посетить сортир на дорожку. Я достаю вторую коробку со спичками и протягиваю ему.

— Ой, спасибо! — Он торопливо прячет коробки за пазуху.

— Чем мне отблагодарить-то тебя?

— Да ничем. Так бери, всё одно пофорсить не получилось, — я вздыхаю, вспоминая Аришу. Если б не её религиозная упёртость.

— С подругой поругался, да? — Петрович старается меня хоть как-то отблагодарить. — Я тебе вот чего скажу, сынок. Ща. — Он встаёт и направляется к одному из шкафов, некоторое время копается в нём, ругаясь себе под нос. — Ага! Вот! — Он протягивает мне листок с накарябанными на нём буквами и цифрами.

— Что это? — Присмотревшись, понимаю что тут указана какая-то система, вторая от солнца планета и координаты на её поверхности.

— Я так и не собрался, — Петрович тычет пальцем в координаты. — Слухи разные ходят. Кто говорит, что там месторождение алмазов, кто-то, что инкассаторский транспорт там гробанулся. Один, — он хихикнул, — летун утверждал, что там вообще Таргоидский корабль в спячке. Этот — он кивнул головой в потолок и я понял, что речь идёт об его знакомом, улетевшем на Кобре. — Туда летел. Не добрался. Ты только перепиши координаты. Бумажку я сохраню.

Переписывать лень — я фотографирую бумажку и ком успешно распознаёт-переводит каракули в понятные компу цифры.

— Не жалко отдавать? — Возвращаю ему листок.

— Не. Интересно что там. Я же по молодости был старателем, почти весь пузырь облетел. Потом вот сюда перебрался. Что бы самому, — он потряс рукой с зажатым в пальцы листком, — добраться. Но всё ни как. То авария, то ещё что-то. Всё откладывал на завтра и откладывал.

— А это не… — я замялся, подбирая подходящий термин, не желая его обидеть, но он закончил фразу за меня:

— Не враньё старого маразматика? А ты слетай, проверь. Или не лети.

— Подумаю. — Я встал, прощаясь.

— Удачи, — он протянул мне руку прощаясь. — Если всё же надумаешь, залети сюда — расскажи. Хорошо? Обещаешь? — Он замолчал. — Или знаешь что… не прилетай. Вдруг там что-то ценное. А я так и не собрался.

Он вздохнул и развернулся в своём кресле, поворачиваясь лицом к обзорному окну.

Выйдя на орбиту планеты, я ввёл название системы в лоцию — она оказалась в шести с небольшим десятков светолет отсюда, точно как говорил пилот той, неудачливой Гадюки.

Слетать что ли? Прыгал он на семнадцать с хвостиком, сосалка стояла — я её воткнул из врождённой жадности, когда собирал Сайд на той, курортной, планете. Эхххх… Ариша-Ариша.

На глаза некстати попались «Жития», и я придвинул книгу к себе. Святая Фан… ээээ… как там её — Меринда? По алфавитному списку быстро нашёл нужный мне раздел. Святых Меринд было две. Мученица, в скобках было примечание — в очереди на присвоение ранга «велико-» и страстотерпица. Прочитав этот термин я удивился — когда Тод произнёс его, я решил что он оговорился, но тут, в книге, было напечатано именно так же, как и он произнёс. Открываю раздел и пробегаю по нему глазами… Так. Жила-была… бла-бла-бла… О! Влюбилась, но не смогла открыться. Страдала. Молилась. Вела дневник. Снова страдала и молилась. Отказалась от пострига. Умерла девственницей. После смер… эээээ… что? Умерла девственницей? Ещё раз перечитываю раздел. Чёёёрт! Влюбилась, но из за крайне пуританского воспитания не могла признаться, а намёков субъект не понимал. Дневники опубликованы спустя…

Захлопываю книгу. Это что получается — Ариша мне так намекала? А псалом? Тот — номер девятнадцать?! Снова лезу в оглавление — вот он. Перелистываю до нужного места — твою ж медь! «Прояви смелость и добьёшься ты нетронутой цели своей». Захлопываю книгу. Умерла девственницей — эта фраза крутится в голове, временами перебиваемая мыслями гусарской направленности — не допустить! Других мыслей как-то нет, есть ещё ощущение вины. Ведь я про неё, про Ледяную Королеву — ничего и не знаю. Откуда она? Как воспитывалась? Припоминаю, что девятнадцатый она мне припомнила тогда вечером, когда приобнять пытался. Ведь считай открытым текстом позвала… а я? Ведь говорил же Тод — учи! Учи тексты, пригодятся!

И что теперь делать? Лететь к ней? Извиняться? А если — как слабость воспримет? Не вариант. К Тоду — ах, я прозрел, помири нас, добрый дядя Тод? Бррр… бред. Вот если к ней с чем-то эдаким вернуться. Ну типа вспомнил… взгляд падает на проложенный компом маршрут. Типа о сокровищах вспомнил. И вернусь героем. А даже если и ничего там нет — покажу маршрут. Искал для тебя… ээээээ… нечто эдакое, достойное только тебя. Сейчас вот переведу дух рядом с тобой — и дальше. Вселенную класть к твоим ножкам. А ножки у неё стройные… мои мысли снова начинают уходить в сторону и вверх — по ножкам. Трясу головой, отгоняя разные пошлые, и местами очень, кхм, мысли, и вывожу корабль на курс разгона.

Ну посмотрим, что там этот старатель надеялся найти…

 

Глава 22

До нужной мне системы я добирался около суток. Девятый прыжок вывел меня прямо в объятья Белого Карлика и мой Сайд моментально свалился в его гравитационный колодец. Я и понять ничего не успел — ну вышел из гипера. Звезда далеко — обычно она занимает большую часть обзорного экрана, а тут ослепительно-белый шарик оказался в отдалении, едва занимая четверть обзора. Я только хмыкнул — эк как я удачно вышел. Крутанул джоем, выводя Сайд на курс следующего прыжка. В следующую секунду бортовой комп уже вопил во всю силу динамиков:

— Нахождение в зоне действия сверх массы!

— Аварийное прерывание полёта!

— Выход из режима сверхскорости!

— Перегрев! Перегрев! Перегрев!

Всё это сопровождалось морганием красных индикаторов и вскриками сирены. От неожиданности подпрыгиваю в кресле — я уже и забыл, когда последний раз попадал в подобную ситуацию. Одновременно с моим прыжком корабль вываливается в обычное пространство неподалёку от звезды, хаотично вращаясь по всем своим осям, и я благодарю выработанную несколькими авариями привычку пристёгиваться — ремни держат надёжно. К счастью эти акробатические номера продолжались недолго — комп быстро успокоился и выровнял корабль относительно видимой только ему плоскости.

Открываю на левом экране меню состояния потрохов Сайда — ну, не так уж и плохо. Повреждения минимальны. Пффф… — успокаиваю себя, выводя его на курс следующего прыжка. Фигня. Сейчас чуть охладимся и дальше попрыгаем. Но температура, увы, не снижается — столбик индикатор застыл на сорока трёх градусах. А должно быть на десятку меньше. Жарит этот Карлик прилично, но деваться некуда и, выставив максимальное охлаждение в скафандре, даю команду на начало прыжка.

Индикатор накопителя энергии быстро растёт, но его уверенно обгоняет столбик термометра. Мы греемся. И быстро. Слишком быстро. В шлеме начинает неприятно посвистывать предупреждение о перегреве — температура систем перевалила за семь десятков.

— Внимание! Перегрев! — комп подключает вербальное предупреждение. Делать нечего — не висеть же тут — закусываю губу и складываю руки на груди, от меня уже ничего не зависит.

Индикатор накопителя почти полон и от панели начинает подниматься дымок. Было бы открыто забрало шлема — наверняка б уже наслаждался запахом палёного пластика. Начинают проскакивать первые искорки — нагрев выше сотни, но модули ещё держатся — начинается отсчёт последних секунд до прыжка. Искорки уже не проскакивают — с потолка и слева от радара начинают бить красивые фонтанчики искр. Прямо как бенгальские огни, что я зажигал в детстве на Новый Год. Отгоняю счастливые воспоминания — потом, сейчас другое в приоритете.

Прыжок!

Температура поднялась до ста тридцати с хвостиком и на смену погасшим фонтанчикам искр приходят новые. Но это уже не важно — корабль проскакивает гипертуннель и материализуется около нормальной звезды. Её бледно красный, скорее даже розовый диск приятно оккупирует большую часть видимого пространства.

Выскочил!

Температура начинает спадать и, дождавшись приемлемой для меня — тридцати с хвостиком, открываю шлем, но сильный и едкий запах палёного пластика заставляет тут же его закрыть. А чего я, собственно, хотел? Это же Сайд — самый дешёвый из производимых человечеством кораблей. Естественно — и из самых дешёвых материалов. Снова залезаю в панель со статусами модулей корабля. Вот теперь — печаль, да. Всё оборудование, все системы поджарились. Некоторые модули выгорели наполовину, но большинство — на треть. Мде… с такими потрохами и нечего думать о продолжении пути — тут бы до ближайшей Станции добраться бы. К моему везению Станция находится практически рядом — всего в паре прыжков, и я направляю свой подпаленный кораблик к ней, начиная молиться, что бы меня не перехватил какой пират или просто скучающий охотник. Перед законом я чист, да и трюм пуст. Абсолютно — по причине его отсутствия. Сайд мелкий сам по себе и всё, что я смог в него запихнуть — это модуль подкачки топлива, сосалку и стыковочный комп.

Посадочный комп я вообще по пьяни поставил. После того расставания с Аришей я пошёл в бар, всё в том же Центре — и набрался там… конкретно. Идея свалить с планеты тоже там появилась, как и этот кораблик. Заказал по сети, ткнув в самый дешёвый. А потом, остатками разума, заказал для него сосалку. Как на этом Сайде оказался стыковочный комп — я не помнил. Может манагер подсуетился, может я чего другое хотел поставить… не помню. В результате я лишился трюма, но мог спокойно сидеть в сортире или книжку читать — дополнительный модуль сам заводил кораблик в шлюз и сажал на указанную платформу.

На Станции я заказал полное ТО и уже хотел было направиться в местный бар — скоротать время. По моим прикидкам ТО, с заменой выгоревших плат, должно было занять часа два. Тут ко мне подошёл молодой парнишка — техник.

— Я провёл диагностику, — издалека начал он. — У вас тут платы управления модулями сгорели. Нужны новые платы номер… — он приготовился засыпать меня техническими терминами и спецификациями.

— В наличии есть — для замены? — Прервал так и не начавшийся обвал я.

— Конечно, — он покровительственно улыбнулся. — Это же Сайд. Этим барахлом все склады забиты. Запасные платы возьмёте?

— Зачем? Ты сейчас их заменишь, а горят они редко, мне не свезло просто — задремал в гипере.

— Ну мало ли, — он замялся. — Опять устанете, заснёте. — Он замялся. — А так раз — и сами поменяете.

— Не засну. Я кофе ща куплю. В баре. Вон в том. — Показал рукой на рекламный баннер, растянутый над выходом из ангара. На баннере была изображена кружка с чём то чёрным и плюшка. Оба предмета испускали дымок, долженствующий указать на их свежеть, горячесть и аппетитность — но у меня вызвали нездоровые ассоциации с недавно вот так же дымящейся панелью в рубке.

— Я не дорого отдам, — парнишка явно хотел мне впарить платы, и я подозрительно уставился на него. По хорошему менять платы имели право только лицензированные техники и его предложение провести ремонт, что называется «на ходу», выглядело подозрительно.

— Неликвид. — Признался он под моим взглядом. — Нам сюда их наволокли. — Он покачал головой. — Зачем-то. Целый сектор ими забит. Списываем по сотне в день — лишь бы склад разгрузить. Ну так что? Возьмёте?

Качаю головой.

— А как я поменяю? Ты же блоки модулей опечатаешь? После ТО.

— Не, — техник хитро прищуривается. — Я не мастер. У меня печати нет. Я только распишусь в бланке ТО.

— А мастер где?

— В отпуске. У нас тут вообще тихо, вот он и ушёл. А мне печать не положена. Да вы не беспокойтесь, — он по своему истолковал моё молчание и скептический взгляд. — С Сайдом накосячить сложно. Он же примитивен. Всё по протоколу сделаю. Я вам даже покажу — где какие платы стоят — за пять минут смените если что.

— И дорого?

— Почти задаром. По пятьдесят монет за плату.

Я колеблюсь. С одной стороны — нафиг они мне сдались. Кораблик считай одноразовый. Вот вернусь к себе на Станцию — сдам сразу. А с другой стороны — там, куда я направляюсь, Гадюку вон как разворотило. Лишними эти платы не будут. Хотя, лучше что бы оказались — лишними.

— Беру. — Принимаю окончательное решение.

— Какие у тебя есть?

— Все! — Он не может скрыть своей радости.

А то — небольшой, но приработок.

— Так, — он начинает доставать платы из своей сумки. — Вот — для распределителя энергии, видите — он суёт плату с чипами мне под нос. — Оранжевая клеммная коробка. Эта — от полей, защитных. У неё разъёмы синие. Контроль реактора, — он достаёт очередную плату. — У реактора красная. Двигатели… вот — белая. — он заглядывает в сумку. — Еще есть сенсоры, жизнеобеспечение и прыжковый. Надо?

— Прыжковый давай. — К моей стопке плат добавляется ещё одна — с серыми разъёмами.

— Двести пятьдесят монет. Наличкой можно?

Киваю и кую ему три сотенные.

— У меня сдачи нет.

Ну блин, стандартная история. Вздыхаю и сую стопку пластин в руки, вызывая испуг в его глазах — неужто сделка сорвётся?

— Добавь… — задумываюсь, — жизнеобеспечение. И всё это — в бардачок, в кабину закинь. Ок?

Он радостно кивает и, подхватив сумку, забирается внутрь Сайда.

И вновь я в кабине. Курс проложен заново, модули исправны, а в термосе плещется кофе. Правда, кофе был так себе — пришлось влить в него примерно четверть коньяка, правда, тоже посредственного, но после смешения этот коктейль начал работать как надо — приятно бодрил и отгонял дремоту, вызванную однообразными действиями.

Курс на прыжок.

Разгон.

Накопление энергии.

Прыжок.

Проход по гипертуннелю.

Выход у звезды.

Сброс скорости с одновременный разворотом на новый курс.

…и повторять, повторять, повторять. Двадцать раз — комп насчитал два десятка прыжков до нужной мне системы.

На двенадцатом я понял, что больше кофе в меня не влезет.

На четырнадцатом мне захотелось послать подальше Петровича с его координатами загадки и вернуться назад.

На восемнадцатом захотелось спать и пришлось заставить себя выпить ещё кружечку.

Последние два переходя я держался просто на злости, разогревая в себе желание побывать на тех координатах и затем, вернувшись к старику, высказать всё, что я о неё думаю.

Выход из гипера!

Справа от меня расцветает тёмно фиолетовый диск умирающей звезды. Отворачиваю в безопасном направлении и запускаю сканер — лоция молчит, не имея никакой информации о планетах этой системы. Запускаю сканер — он жужжит и на радаре появляются отметки планет. Их три, искусственных объектов — станций или платформ — ноль. Дыра. Ни минералов, ни стратегического значения. Тут ничего нет. И лучшим доказательством абсолютной невостребованности системы служит отсутствие её принадлежности кому либо. Ни Империя, ни Федералы — никто не пожелал застолбить её под себя.

Направляю корабль ко второй планете.

Обычный, уже набивший оскомину, желтоватый шар. Сканер коротко пищит, выдавая более подробную информацию — минералов нет, металлов мало. Я припоминаю слова Петровича — и тут разбился инкассаторский транспорт? Это сколько же парни приняли, если сюда залетели? Тут же нет ничего… или есть? В принципе — самое место, что бы что-то ценное тут спрятать. Может старик не так уж и не прав?

Сближаюсь с планетой и перехожу на высокую орбиту.

Первый виток примерно над её экватором не приносит никаких новостей. Снижаюсь до десяти и захожу на второй, стараясь пролететь примерно над тем местом, координаты которого я забил в навигатор.

Пусто!

Комп обозначил нужную мне точку на поверхности — но с высоты ничего не видно, только несколько скал.

Новый виток — на сей раз опускаюсь до пяти и иду, медленно снижаясь к отмеченной точке. Компьютер заботливо высвечивает дистанцию до неё — тридцать, двадцать восемь… двадцать шесть — чертыхаюсь и сбрасываю тягу в ноль, опасаясь проскочить над нужным местом.

Пятнадцать… Высота упала менее трёх и я продолжаю снижение.

Впереди, немного слева от вектора моего курса, что-то несколько раз вспыхивает, я запоздало поворачиваю голову туда, но уже ничего не видно — только рыжеватая равнина, прерываемая щелью небольшого разлома, уныло проползает подо мной.

Солнце блик дало? Но я тут же забраковываю эту мысль — какой блик от умирающей звезды? Может показалось просто? Или всё же подлететь туда?

Придумать план действий мне не удаётся — на радаре появляется целое облако белых отметок. Так обычно комп обозначает конты или обломки астероидов. Белое облако быстро приближается на встречном курсе и всё, что я успеваю сделать — это выжать газ и дёрнуть ручку джоя на себя, пытаясь уйти от столкновения.

Поздно!

Корабль вздрагивает от попаданий и начинает разворачиваться носом вниз — не иначе это что-то повредило дюзы и комп ещё не успел рассчитать новые вектора тяг маневровых. Инстинктивно тяну ручку на себя, пытаясь поднять нос и он медленно, очень медленно начинает ползти вверх.

Резкий писк радара заставляет меня кинуть взгляд на его диск — ещё одно облачко!

— Двигатели основной группы повреждены, скорость снижена на тридцать процентов. — спокойным тоном радует меня комп. Ему-то что… железяка.

Выкручиваю джой вниз и вправо, стараясь обойти новую угрозу по дуге, добавляя форсажа к ослабленной тяге.

Щёлк…, щёлк… — что-то стучит по броне пробивая силовое поле и корабль снова начинает трястись.

Бумс! — в этот раз прилетело нечто конкретное, силовой набор Сайда скрипит от нерасчетных нагрузок, но выдерживает, а вот силовое поле нет.

Высота стремительно падает и мне приходится тянуть ручку на себя, что бы не столкнуться с поверхностью. Высота начинает медленно расти — 430… 460… 490… 540… Заново жму форсаж, но комп информирует меня о повреждениях ускорителей, о повреждениях модуля распределения энергии, о повреждениях…

— Заткнись! — Прерываю его, м-да…, а вовремя я те платы купил. На границе сознания проскальзывает мысль — а не в доле ли тот юный техник. С местными? Только… какие тут местные — тут же нет жизни. Совсем. Вулкан? Где-то в недрах извержение — вот и летят камни от планеты?

— Комп, анализ вулканической активности планеты под нами?

— Вулканическая активность отсутствует, — без колебаний отвечает мне комп, зарубая мою гипотезу на корню. Отлично… отлично… и что это тогда было?!

На высоте четырёх километров выравниваю корабль — самое время понять, что у меня целое. Оценить, так сказать, свои шансы. Хотя и без анализа ясно — исследователь из меня никакой.

— Комп, оцени и доложи характер и величину полученных повреждений.

— Исполняю… — комп замолкает и начинает свой доклад спустя пять секунд. — Характер повреждений — механический. Причина повреждений — столкновение с естественными объектами.

— Погоди, — прерываю его. — С чем столкновение?

— Естественные образования. Состав идентичен скальной породе поверхности планеты.

— Всё же вулкан?

— Отрицательно. Следов вулканической активности не обнаружено. На объектах, столкнувшихся с кораблём, следов термального воздействия не обнаружено.

— А другие следы? Ну там взрывчатка, жидкий порох, ракетное топливо?

— Отрицательно.

Забавно… вот так — лежали себе камушки внизу, лежали… и решили полетать.

— Комп, подбери аналоги произошедшего столкновения.

— Метеоритная атака. Каменный рой.

И тот — с Гадюки, тоже про рой говорил. Значит и его так же накрыло.

— Комп, свяжись с… с… с любой библиотекой, поищи сведений о подобных случаях.

— Исполняю… исполняю… Выполнить запрос невозможно.

— Почему?

— Отсутствие связи с сетью Галнет.

— Что?! Проверь.

— Исполняю…

Отсутствие связи с сетью? Это же невозможно в принципе?!

— Связь отсутствует. Модули связи корабля — исправны.

Понимаю, что глупо, но спрашиваю:

— А ты, это…, ну, все частоты, диапазоны — ты все варианты проверил?

— Наличие блокирующего поля отражения. Сигналы отражаются. Проходимости нет.

— Размеры поля? — Может удастся подняться выше?

— Радиус сферы поля равен двойному расстоянию от центрального светила до третьей планеты.

Только выпрыгивать из системы. Ясно.

— Комп, что у нас с системами?

И комп начинает занудно перечислять повреждения. Их много, но они все небольшие, раздражающие. Ну, например — потеря тяги и скорости на треть. Смертельно? Нет. Но плестись на полутора сотнях вместо двух с половиной… долго. Выбиты маневровые по левому борту? Ну, неприятно, медленнее буду поворачивать. Сбита часть решётки сенсорного радара, из-за чего радиус снизился с шести до трёх км.? Фигня. Повреждён накопитель энергии модуля прыжка? Дольше буду заряжать его. Нагреюсь, да. Переживу.

По отдельности эти поломки не представляли ничего особенного, но все вместе просто требовали, орали — вали ремонтироваться и не суйся вниз. Вот починишься — тогда можно будет ещё попробовать.

М-да… только так. Прокладываю курс к ближайшей Станции, где мне смогут подлатать мой кораблик и разворачиваюсь на курс прыжка. Впереди, ниже меня где-то на сотен пять — шесть метров, что-то коротко взблёскивает. Короткая белая вспышка, похожая на те, после которых я нарвался на непонятный рой, но только одна. И — не с поверхности. Некоторое время колеблюсь, а затем меняю курс, направляясь к ней.

— Комп, что за объект пеленг примерно… ээээ… триста… ээээ… — примерно, на глаз рассчитываю угол. — Ну, где-то триста шестьдесят, ниже нас примерно пять сотен. Дистанция… сам определи.

— Исполняю… дистанция для уверенного определения типа объекта недостаточна.

Ну да, ну да… сенсоры выбиты.

Начинаю медленный процесс сближения с объектом, медленно и печально. Приходится вертеться всем корпусом, руками загоняя оставшиеся маневровые на нужный мне угол возвышения. Постепенно дистанция начинает уменьшаться — как по высоте, так и по дальности до объекта. Объект растёт в размерах, принимая форму кирпича — смутно знакомую, но всё ещё не узнаваемую в вечных фиолетово-оранжевых сумерках.

— Объект идентифицирован как корабль, — внезапно оживает комп.

Корабль? Семёрка что ли? Включаю фары — уцелела только одна, и её свет вязнет в сумерках, не добавляя никакого бонуса к моим попыткам идентифицировать корабль.

— Обнаружен объект, — вновь просыпается комп. — Идентификация… органика… гуманоид… признаков жизни нет.

— Подсвети?

На лобовом стекле загорается маленький кружочек. Легче не становится. Продолжаю сближение.

С двух километров комп уверенно опознал корабль — это оказался не транспортник, хотя я уже начал надеяться и верить в легенду про инкассаторский корабль, с трюмом забитым ассигнациями или слитками, а штурмовик Федералов. Но, когда дистанция сократилась до нескольких сотен метров, увиденное едва заставило меня взять ручку на себя и прибавить тяги. Рядом с кораблём плыло тело. Вроде бы ничего особенного, мало ли я трупов в космосе видел, но это было обмотано какими-то тряпками, наподобие древних мумий.

Труп в космосе — привычное дело. В скафандре он или нет — ну, не свезло. Бывает. А вот мумия в космосе… Про подобное я даже по пьянке не слыхал.

В голове проскочили красочные кадры из виденного когда-то давно фильма. Там незадачливые космонавты, так же как и я сейчас, обнаруживали в космосе мумию и брали себе на борт. Она закономерно оживала и до конца фильма занималась тем, что рвала на куски экипаж, пока последний не направлял его прямо на солнце. В общем все умерли. Правда — на самых последних кадрах — уже после титров, показывали летящую по космосу спас капсулу, с торчащим из щели люка куском бинта. Ждите продолжения, короче.

И что? Я — дождался?

Не ребята… я это себе на борт не возьму. Нафиг.

Сблизившись до пары сотен метров, начал сбавлять тягу, стараясь зависнуть подле штурмовика. При этих манёврах я постоянно косил глазом на мумию, стараясь сохранять максимально большую дистанцию от неё. В конце концов я завис над кораблём в паре десятков метров.

— Комп, статус корабля известен?

— Бортовой номер определён. Числится в списке исчезнувших.

Исчезнувший? Я присвистнул. Ого! Значит, он сгинул в пространстве. Просто был и — хоп! Нет его.

— Комп. А экипаж?

— Экипаж, — понял меня по своему комп. — Капитан Тод Слаг. Погиб при исполнении. Инженер-исследователь, геолог Серж Нолль. Погиб при исполнении.

— Когда их клонировали?

— Возрождение произведено не было. Смерть окончательная.

Что за бред. Как это — погибли при исполнении и не возродились? Молодые… ну пусть и не совсем молодые, но не могли же они быть настолько старыми, чтобы от старости помереть?

— Комп. Сколько им было лет на момент смерти?

— Сорок два и тридцать семь.

Ну, не от старости точно. А от чего тогда? Мне вспомнились различные байки-страшилки, слышанные мной от ветеранов космоса и по спине пробежал холодок.

Немного наклоняю нос своего Сайда, что бы хоть немного осветить штурмовик — луч раздвигает сумрак и на куске борта вспыхивает белое пятно. Качаю корпус, заставляя луч пробежаться по нему — корабль белого цвета.

— Комп, определи принадлежность судна.

— Служба дальней геологоразведки Федерации.

Геологи? Тут? Тут же нет ничего ценного?!

— Комп. Проведи сканирование модулей штурмовика.

— Исполняю… Реактор — норма. Двигатели — нет питания, Сенсоры — нет питания, Генератор щита — нет питания, Скарабей — заправка полная, Прыжковый модуль — нет питания… Резервные цепи — повреждены…

Комп продолжает бормотать, но картина уже ясна. Энергия есть, но не доходит — что-то с модулем распределения энергии. Корабль мёртв. Не вручную же кабели тащить от реактора к движкам и прочим частям. Да и где кабели те взять…

Геологи… м-да… А ведь у них на борту может быть много вкусного — внезапно приходит мне в голову. Кто их знает, где они мотались прежде чем тут… того. И им это — ну, что они нашли, уже явно без надобности. Да и корабль был бы исправен… Имею полное право — экипажа нет, корабль брошен. Кто нашёл — того и тапки. Меня так и подмывает слазить на штурмовик — посмотреть, что там плохо лежит. Но — мумия… Кто их, действительно, знает, где они мотались. Геологи же. Вот копали себе, копали… и выкопали. А она… как проснётся! И как… А потом — сюда корабль привела. Домой к себе. И ждёт. Следующую жертву — меня.

Медленно поворачиваю голову и искоса смотрю на мумию — она всё так же висит неподалёку от смутно белеющего в луче моего прожектора корпуса штурмовика. Ждёт…

Тьфу! Пытаюсь отогнать от себя подобный бред. Не. Надо убираться отсюда. Вот вернусь — куплю Гадюку, хотя нет… Питона и — сюда! И не один — друзей прихвачу.

Упс… обнаруживаю, что уже стою у шлюза, полностью экипированный для работ вне корабля. Даже с маневровым ранцем за спиной. Чёртово любопытство… или это жадность? Где-то в подсознании раздаётся негромкое «Квваааа» и, чертыхнувшись в очередной раз, я выбираюсь из своего корабля. Проведу осмотр. А там видно будет — успокаиваю себя я.

Осмотр Сайда не привнёс ничего к ранее доложенному компу. Одна дюза была смята, колпак, прикрывавший решётку радара отсутствовал и из ниши торчали куски проволоки. По левому борту будто напильником прошлись. Рашпилем — глубокие царапины и отсутствие всего того, что ранее возвышалось.

Я закончил осмотр и задумался — лезть назад или посмотреть на штурмовик? Оглянулся на мумию — она продолжала спокойно висеть, не торопясь просыпаться. Эххх… я проверил пистолет и двинулся к штурмовику.

Для начала я облетел корпус корабля в поисках дыр, сколов и прочих повреждений. Корпус был цел. Кое где была сбита краска, но в общем он был цел! Особо меня порадовало отсутствие повреждений в районе грузового люка. Цел люк — цел и груз! Я облизнул пересохшие губы и двинулся к шлюзу. Тут меня ждало второе приятное событие — люк был приоткрыт. Прилепившись магнитными присосками к борту рядом, я откинул его и просунул голову внутрь, что бы тут же её отдёрнуть и начать нашаривать пистолет — в шлюзе сидел человек. Без скафандра! Отлипаю от борта и отлетаю подальше, выцеливая пистолетом черноту люка. Ничего не происходит. Оглядываюсь — мумия всё так же висит в стороне, не делая попыток приблизиться. Ладно… Будем реалистами. Мумия — это труп. В шлюзе — ещё один труп. В экипаже было два человека, трупов тоже два. Логично? Ага! Тут нет живых. Кроме меня… пока кроме меня. Да что за нахрен! Облегчаю душу ругательством и улыбаюсь, припоминая как Ариша отчитывала меня каждый раз, когда я пропускал крепкое словечко… Ариша… Я должен добраться до трюма — вдруг там кристаллы звёздного хрусталя? А ей пойдёт ожерелье с этими кристаллами…

Делаю второй заход к шлюзу и снова засовываю голову внутрь — теперь вместе с пистолетом на изготовку.

В углу шлюзовой камеры, прямо под панелью с кнопками управления, сидит на полу, вытянув ноги, мужик средних лет. Голова склонена на грудь, руки опущены вдоль тела. На груди его белого скафандра — в районе сердца, чернеет небольшое отверстие. Застрелился? Но зачем?

Несколько раз тычу стволом в подошву его ботинок — на всякий случай. Реакции нет.

Захожу в шлюз и пробую оттащить тело от двери — оно по началу сопротивляется, но потом, с легчайшим треском поддаётся и приподнимается над полом. На стене, там где была спина погибшего видно тёмное пятно. Кровь? Натекла и приклеила тело? Вот он и не улетел когда люк открылся. То есть мужик сел, достал пистолет, потом запустил процесс открытия внешнего люка и застрелился? Но зачем? И где пистолет? Обвожу взглядом небольшое помещение — нет, пистолета ни где не видно. Вылетел при выходе воздуха? А тело нет? Странно это всё. Хотя… если сесть как он — то ноги упрутся в комингс. Это задержало? Пожимаю плечами и поворачиваюсь к телу… но его нет? Ожил? Хочет напасть? Падаю на колено, доставая пистолет и поворачиваясь к внешнему люку — что бы тут же опустить ствол. Сквозь распахнутый проём видно, как сидящая фигура, медленно вращаясь отдаляется от корабля. Чёрт! Я же сам его вытолкнул. И напугался — когда не обнаружил.

Нажимаю кнопку закрытия шлюза. Машинально, желая отгородиться от этого зрелища. Створка вздрагивает и начинает закрываться. Ну да… реактор-то цел. А система жизнеобеспечения и эвакуации запитывается отдельно, вне обычного распределителя.

Створка закрывается и в камере загорается тусклый красный свет аварийного освещения. Что-то прикасается к ногам, я вздрагиваю от неожиданности и смотрю вниз, устало ожидая очередного подвоха. Ничего нет — это включилась подача воздуха, вот струя из резервного баллона и торопится высвободиться из тесного объёма. Постепенно, по мере заполнения шлюза, появляются звуки.

Раздаётся короткий зуммер и над панелью загорается зелёный индикатор — можно дышать. Нажимаю кнопку открытия и внутренняя дверь откатывается, открывая мне доступ внутрь корабля. Иду в рубку — может удастся посмотреть логи и понять, что тут случилось.

Дверь в рубку открыта нараспашку и я прохожу внутрь. Индикаторы на панелях горят очень слабым светом — явно запитаны от жизнеобеспечения, чего, вообще-то быть не должно. Ах… вот в чём дело — с потолка, из сервисного лючка, свисает кабель времянки. Он заботливо проложен вдоль переборки и не сразу бросается в глаза. Второй его конец скрывается в недрах пульта. Хитро! Я одобрительно качаю головой, высоко оценивая знания и мастерство выполнившего такое подключение — у меня таких знаний нет и определить какой кабель за что отвечает — выше моих сил. Но зато я знаю как достать накопитель борт журнала — панель, скрывающая его, опечатана, но сейчас это не имеет значения.

Срываю пломбу и сдвигаю панель. Там, в амортизированном гнезде покоится небольшой информационный носитель. Стандартная флешка, если убрать пафос. Ну, не совсем стандартная — повышенной ёмкости и защищённости, но, по сути — флешка. Бережно вынимаю её из зажимов, усаживаюсь в кресло пилота и подключаю её к соответствующему разъему своего скафандра. Жму кнопку воспроизведения последней записи, на нарукавной панели и в шлеме раздаётся слегка хриплый мужской голос:

— Говорит подполковник Слагг, федеральная служба дальней геологоразведки. Нахожусь на борту штурмовика службы. Ситуация…

 

Глава 23

Рассказ Слага я прослушал дважды. Потом — после небольшой паузы, прокрутил особо интересные места ещё раз, надеясь выцепить то, что он хотел и мог сказать между строк, ориентируясь по его тону. На душе было мрачно — сидя в пилотском кресле мёртвого корабля слушать голос его мёртвого капитана.

— В данную систему мы зашли вне плана, после выполнения задания по сбору гео данных планет систем… — тут следовал список посещённых ими систем, который я пропустил мимо ушей. Потом проверю геологический отчёт и если они нашли что либо вкусное — можно будет наведаться.

— План был выполнен, но у нас оставалось несколько свободных дней, мы не первый год в поиске и имеем опыт проведения более быстрого анализа, — киваю, соглашаясь с его словами. Ветераны — они такие. Что новичок будет делать высунув язык и покрываясь потом от усилий, ветеран сделает гораздо быстрее и не напрягаясь. Ну а отрапортовать до срока — значит с следующий раз норматив урежут — а оно надо?

— Поэтому мы решили устроить себе небольшой отпуск и для его проведения выбрали данную систему, рассудив, что в этой дыре нас никто не хватится. Однако, к нашему удивлению, данная система не оказалась пустой. Едва мы вошли в неё, как нами был получен сигнал СОС. Мы не могли его проигнорировать и двинулись к источнику сигнала — он находился на орбите второй планеты. — Киваю. Конечно, они могли пройти мимо. Могли отрубить канал и просто пробухать пару дней… но не смогли. Обратная сторона ветеранства — пройти мимо СОС?! Немыслимо!

— По мере приближения к планете нам удалось выяснить, что сигнал исходит от стандартного грузового контейнера, находящегося на неустойчивой, низкой орбите. Я предпринял манёвр сближения, но мы не успевали — контейнер начал падать на планету. После краткого совещания нами было принято решение следовать за ним и попытаться перехватить его до достижения поверхности. — Тут голос погибшего капитана прервался, и я перемотал запись к следующему интересному кусочку.

— Мы сблизились с контом на высоте около двух тысяч и Серж отправился в трюм — принять его и оказать первую помощь, если внутри окажется живой человек. В этот момент, — тут его голос вздрогнул и капитан замолчал, явно собираясь с силами, что бы продолжить. — В этот момент нас и накрыл рой. Я не заметил, откуда он появился. Кажется, но я не уверен, на поверхности что-то блеснуло и спустя несколько секунд рой вышел на нас. Поле не продержалось и пяти секунд, нас, — тут его голос снова вздрогнул. — Меня спасла военная броня. А вот Сержа… его прошило несколькими камнями — прямо в трюме. В этот момент взорвался конт. — Его голос возвысился, и он практически прокричал:

— Если увидите конт, подающий сигнал СОС — не приближайтесь! Это ловушка! В нём электромагнитный излучатель неизвестного типа! Его импульс сжёг нам модуль распределения энергии! Как самый энергонасыщенный. — Он снова замолк и я перешёл к следующему участку записи.

— Нолля я похоронил по обычаям патруля. Его тело в саване будет медленно опускаться на планету, около которой он погиб. Я не получил обратного сигнала от системы воскрешения. Что-то блокирует прохождение сигнала. Если я не вырвусь, то он умрёт навсегда. — Снова пауза и я перехожу дальше, пропуская его рассуждения о возможном характере блокирующего сигналы поля — моих знаний недостаточно, что бы понять хотя бы треть из сказанного им. Да и основное мне ясно: помрёшь здесь — равно помрёшь окончательно. Если только потом, когда-нибудь, мои друзья не найдут мою тушку и не провернут тот же фокус, что мы ранее делали для Фифа. Вот только — как они меня найдут? Я же никому не говорил куда я собрался. Даже Тод не знает о маршруте моего полёта. Мерзкие, холодные мурашки начинают танцевать по моей спине…

Включаю запись.

— Проверка показала, что модуль распределения энергии уничтожен безвозвратно. Последний импульс двигателей вывел наш корабль из зоны поражения роя и мы находимся на стабильной орбите. Всё, что мне остаётся, это ждать помощи, в надежде, что сюда кто-то ещё залетит. Вероятность мала, но других вариантов нет. Я запитал основные системы по резервной цепи системы жизнеобеспечения. Воздуха, воды и еды у меня достаточно. Хватит на полгода. Буду ждать. — Голос смолк и я в очередной раз перемотал запись дальше — на последнее сообщение.

— Кажется, мне повезло. — Голос в моём шлеме был полон оптимизма. — Сюда идёт корабль! Спустя два месяца одиночества! Корабль! Вроде это Гадюка. Не иначе какой-то исследователь. Направляюсь в шлюз, буду подавать сигнал ракетами, огни зажечь не могу. — Пауза, и торопливо: — Он заметил! Завис напротив шлюза. Это точно Гадюка. Всё, выхожу в шлюз. Серж, мы ещё выпьем с тобой!

Далее записи не было, но мне и так всё стало ясно. Капитан Слагг вышел в шлюз и начал подавать сигналы. Из Гадюки вышел пилот и хладнокровно пристрелил капитана. Зачем — понятно. Содержимое трюма дальнего разведчика может быть очень и очень вкусным. А даже и не трюма — данные его исследований продать можно. Вот они — на флешке. Я грубо прикинул маршрут этого штурмовика — получалось, что они облетели не менее двух десятков систем, прилично отдалённых от исследованной зоны. Продажа только этих данных тянула не менее чем на пару миллионов. А если там пригодные для жизни планеты? Или нейтронка хоть одна? Жирный куш, что не говори… Ну хорошо. Допустим. Этот некто гнусно пристрелил капитана. Но что ему помешало трюм очистить, записи забрать, а штурмовик вниз столкнуть? И навар и концы в воду.

От размышлений меня оторвал сигнал компа с Сайда:

— Обнаружен корабль! Движется в нашем направлении. Идентификация невозможна в следствии повреждений сенсоров.

О как! А тут — оживлённое местечко. Не вылезая из кресла отдаю указания компу, благо дистанция между нами невелика и сигнал моего кома до него добивает.

— Комп! Как представится возможность — установи связь к кораблём.

— Исполняю.

Несколько минут ничего не происходит, но затем в эфире появляется смутно знакомый голос — я точно где-то его слышал.

— Ну и кто тут у нас?

— Говорит Сайд. Прошу помощи, имею повреждения, — отвечаю ему, пытаясь вспомнить, где я с ним пересекался.

— Хе-хе… ещё один повёлся на бумажку Петровича, — констатирует пилот и я узнаю его — это же тот, с заброшенной станции, которому старик свою Кобру отдал.

— Что, уже отремонтировал свою Гадюку?

— Ага, делов-то, заплатки налепил… погоди. А ты откуда…, — он прерывает себя и хмыкает: — Так ты тот лох, что около поселения сел? Аха-ха! Тот-то я смотрю — Сайд знакомый. Ну, что, охотник за сокровищами… влип?

Мне не нравится его тон, но деваться некуда:

— Да вот…

— Да, не свезло тебе. И что делать будешь?

— Помоги! Я отблагодарю.

— Конечно отблагодаришь. У тебя на борту что-либо ценное есть?

— Нет, откуда. Я же…, — но он перебивает меня.

— Извини, нет вознаграждения — нет спасения.

— Я заплачу! Сколько ты хочешь?

— У тебя столько нет.

— А вдруг есть? Назови сумму.

— Не, парень. Извини. Я тебя спасать не буду. Зачем мне это?

— Как зачем? — Его вопрос ставит меня в тупик. — Так ведь положено…

В ответ раздаётся смех.

— Погоди, — пытаюсь урезонить его. — Ты что, сдурел?! Ну — сдохну я тут, но как только воскресну — сразу же тебя сдам. Оно тебе…

Он прерывает меня.

— Ты не воскреснешь. Отсюда не возвращаются.

— Как это?

— А вот так. Ты уже труп. Окончательный. Без воскрешения. И знаешь почему? О, я расскажу тебе. В качестве последней милости. Расскажу и улечу. Мы с Петровичем помянем тебя, а через недельку я вернусь — заберу штурмовик, твой корабль выпотрошу. А потом — продадим. Пусть и немного выручим, но зато и вопросов не будет.

— Погоди. Как это — без воскрешения?

— А вот так. Там внизу какой-то артефакт. Не спрашивай — не знаю. Его Петрович нашёл, когда старателем был. Сунулся было вниз, а его камнями с поверхности отоварило. Но — не сильно. Он выкарабкался. А пока чинился — наткнулся на несколько разбитых кораблей. Что-то с них снял — для себя, на одном груз палладия был. Вот он и смекнул — в секрете это место держать, да присылать сюда лохов. Камушки, они не сильно бьют — по началу.

— Не сильно? Да вон они каких дырок во мне навертели! — Прервал его я. — Да и ты к Петровичу вернулся не с царапинами.

— Угу. Но тебя-то не убило сразу?! Вот. А я… — Он вздохнул. — Не знаю я что это за артефакт такой, а вот он меня запомнил. Я тут не первый раз. Вот он по мне и всадил конкретно. Если бы ещё вниз полез, не разговаривал бы с тобой.

— А зачем полез тогда? Если знал?

— Там внизу, — он снова вздохнул. — Какая-то семёра висит. Уже как решето — её он, ну — артефакт тот, регулярно долбит, а вытолкнуть выше не может. Груз у неё тяжёлый больно. Не знаю что — может золото, может трансураниды. Не знаю. Но выпихнуть её выше у него не получается.

— А что, — прервал его я. — Кого-то выталкивал?

— Да, тут, если долго висеть, увидишь кучу хлама разного. Питона я тут разобрал уже. Над полюсом конда висит, сильно битая, лапы вытащены — наверное тоже исследователь. Ещё не лазил к ней. Я то хотел семёру проверить, вот и нарвался. Мне ниже трёх нельзя.

— И всё же я не понимаю. Кораблей битых тут много, зачем людей на смерть он посылает?

Он только хмыкнул в ответ.

— Да скучно ему. И опять же — задел на будущее. Ну разберу я тут всё. И что? Зубы на полку? А так — понемногу, но пополняем кладбище. Отсюда-то выхода нет. Ладно, полечу я.

— Погоди! Ещё вопрос.

— Ну чего?

— А чего ты…, — я хочу спросить про капитана штурмовика, но вовремя одергиваю себя — для пилота Гадюки я сижу на борту Сайда и не вылезал ещё к штурмовику, — …ты штурмовик не выпотрошил?

— Да семёру хотел сначала. А этот… куда он денется. Вот в следующий раз прилечу. О, кстати, спасибо что напомнил. Так бы и улетел… заболтался я с тобой, да. Пришлось бы ещё раз сюда переться.

— Внимание! На Гадюке активировано оружие. — Информирует меня комп.

— Эй, ты чего? — Кричу ему я.

— Ничего личного, парень. Только бизнес. Этот ствол Петрович нашёл. Не наш он. Ох и повозились же мы с ним…, ох повозились. Задолбались подключать и настраивать. Но ты не бойся. Это не больно. Ну, всё, прощай. Сейчас я сожгу тебе всю активную электронику, а то — судя по сканеру, ты ещё вполне в форме, что бы упрыгать отсюда. А оно нам надо? Не… Сейчас… чик… и всё. Пистолет у тебя есть? Не лазерник? Застрелись — умирать от удушья погано. Прощай. — Он умолкает и сквозь прозрачную верхнюю часть кокпита штурмовика я вижу, как по корпусу моего Сайда пробегают весёлые, ярко-голубые молнии разрядов. Его Гадюка ещё некоторое время висит рядом, будто раздумывая — делать повторный залп или нет, но потом разворачивается и исчезает в прыжке.

— Комп! Комп! Статус?! — Дождавшись его исчезновения, я начинаю вызывать комп Сайда. Увы — в ответ тишина.

Выбираюсь из кресла и отправляюсь в обратный путь — на борт своего Сайда. Застрелиться? Ага, Щаз… не дождёшься. Я тоже не пальцем деланный. Починимся! Бывало и хуже, в первой что ли? Подбадривая себя таким образом я добираюсь до рубки своего корабля и лезу в бардачок — за платами, которые мне впарил тот юнец. Вот уж не думал, что пригодятся. Нет, конечно они не восстановят все функции, но мне и пары процентов хватит — что б выпрыгнуть отсюда. А там — вне поля, можно и застрелиться. И вернуться — на Конде, с друзьями. Сначала к Петровичу… интересно — он сразу сдохнет, когда перед ним Лорд Инквизитор появится? Или юлить начнёт? Начинаю запихивать платы в слоты блоку управления. Да, всё как тот парнишка и говорил — у всех разные разъёмы и цвета. Так… синяя — защитное поле… есть. Красная — реактор. Есть! Белая — движки. Туго, но воткнулась. Энергетика… оранжевая. Защёлкнулась. Теперь — жизнеобеспечение… где оно же… в руках у меня только ещё одно плата распределения энергии. Лезу в бардачок — там карты, запасной баллончик со смазкой, какие-то провода с разъёмами — плат там больше нет. Он что — перепутал и сунул мне две платы энергетики?

— Внимание! — оживает комп.

— Система жизнеобеспечения выйдет из строя через пять минут. Необходима подзарядка модуля скафандра… Подзарядка невозможна — модуль жизнеобеспечения не функционирует.

Чёрт! Я уже порядочно израсходовал ресурс скафандра, а подзарядить его — нечем.

— Комп, прыжок в ближайшую систему! Быстро!

— Прыжок невозможен. Отказ модуля гиперперехода.

Чёрт, чёрт, чёрт! Я же не взял у него плату гипера. Жизнеобеспечение взял… которое он не положил. Раздолбай!

Нужен кислород… у меня на борту его нет. Проверить штурмовик? А там откуда? Два члена экипажа — они в своих скафандрах. Разве что…

Выбираюсь из корабля и ищу тело командира штурмовика. Я его оттолкнул не сильно — оно должно болтаться где-то поблизости. На глаза попадается мумия, и по моей спине снова пробегает шеренга мурашек — не найду кислород, буду висеть рядом. И пистолета нет…

— Сука! Вот же тварь! — Ругаю я пилота Гадюки. — Гад! Тварь! Всё по его плану выходит… чёрт!

В поле зрения вплывает медленно вращающаяся сидящая фигура и я устремляюсь к ней.

Снять с пояса мёртвого пилота ёмкость в кислородом — минутное дело, особенно когда в ушах раздаётся всё ускоряющийся перестук метронома, напоминающий об исчерпании баллона. Резкий писк тревожной системы замолкает, едва я прищёлкиваю новый баллон в разъёмы.

— Запас кислорода пополнен. — Сообщает мне комп.

Уффф… сверяюсь с датчиком — дышать я смогу ещё минут сорок. А дальше? А дальше — кирдык, мрачно подвожу я итог. Жизнеобеспечения нет, прыгнуть я не могу. Всё. Приплыли.

Возвращаюсь на борт Сайда и залезаю в кресло. Мде… И что? Пойти на таран? Сбить семёрку — что бы тому козлу ничего не досталось? Смерть от взрыва предпочтительней удушья… Внизу, под Сайдом, продолжает белеть корпус штурмовика. Слазить на него? Посмотреть — что в трюме? А толку? Только расстраиваться. Штурмовик так же мёртв. А если с него снять плату жизнеобеспечения — приходит в голову шальная мысль. Я поворачиваюсь к распахнутым потрохам центрального блока, надо бы запомнить внешний вид зелёного разъёма. Тот парнишка говорил, что они все одинаковые, но кто его знает. Вдоволь насмотревшись, поднимаюсь из кресла и направляюсь к шлюзу. По пути прихватываю и лишнюю плату распределителя энергии — тут она не нужна точно. А вот там, — а вдруг подойдёт, хоть второй баллон пополню.

Штурмовик встречает меня всё той же тишиной и пустотой. Его центральный блок я нахожу сразу — не зря же мы с Александером столько времени угробили копаясь в потрохах его брата-близнеца.

Так… в блоке свободно только одно место — под распределение энергии. Без особой надежды сую туда свою и её разъёмы тихо щёлкают, фиксируя её в штатном положении. Несколько секунд ничего не происходит, а затем красное аварийное освещение сменяется на стандартное — белое с приятным человеческому глазу желтоватым оттенком.

— Внимание! — Разносится по кораблю голос бортового компьютера штурмовика. — Обнаружен нарушитель! Идентифицируйте себя или будите уничтожены!

Оглядываюсь по сторонам — кому это он? Тут же кроме меня никого нет?

— Запущен таймер обратного отсчёта. 59… тик… 58… тик… 57…

— Эй, стой! Ты чего? — Кричу задирая голову.

— Вопрос не ясен, повторите ваш запрос. — Отвечает мне комп Сайда. Чёрт! Я же не отключил связь с ним. Спешно отключаю связь со своим кораблём и открываю забрало шлема.

— …тик… 48… тик… 47…

— Отмена! Стоп! — Кричу я куда-то в потолок.

— В связи с отсутствием старшего офицера флота Федерации корабль подлежит самоуничтожению, — механическим голосом радует меня местный комп.

— Отставить! — Я протягиваю руку к боксу, надеясь вытащить плату, но он защёлкивается перед моими пальцами.

— Внимание! Попытка несанкционированного доступа! Необходима идентификация объекта.

И спустя небольшую паузу: — …34… тик… 33… тик.

— Так давай свою идентификацию! — Взрываться мне очень не хочется.

— Пройдите к шлюзу и следуйте инструкциям.

Деваться некуда, поворачиваюсь и делаю несколько шагов назад, благо тут всё рядом.

— …тик… 28… тик… 27.

— Эй, я у шлюза!

С тихим шелестом откидывается панель сканера с контуром ладони. Лихорадочно, путаясь в защёлках, отстёгиваю перчатку.

— …тик… 24… тик… 23…

Кладу ладонь на сенсорную панель и она начинает мерцать.

— …тик… 18… тик… 17… тик… 16.

— Обнаружено присутствие гражданина Империи! Недопустимая ситуация! Активация самоуничтожения!

— Стой! Отставить! Я адмирал Федерации!

Панелька под рукой начинает моргать и наконец загорается ровным зелёным светом.

— Обнаружено присутствие офицера Федерации. Уровень допуска приемлемый. Самоуничтожение отменено.

Уффф… пронесло.

— Обнаружен конфликт полномочий! — Снова начинает комп.

— На бору присутствует Лорд Империи — самоуничтожение активировано. Обнаружен Контр Адмирал флота — самоуничтожение отменено.

— Обнаружен Лорд Империи — Империи — самоуничтожение активировано. Обнаружен Контр Адмирал флота — самоуничтожение отменено.

— Обнаружен Лорд Империи — Империи — самоуничтожение активировано. Обнаружен Контр Адмирал флота — самоуничтожение отменено.

— Заткнись, а? — Без особой надежды говорю я компу, надеясь вывести его из цикла противоречий.

— Конфликт подпрограмм. Необходим перезапуск. Приступаю к перезапуску.

— Стой! — Понимаю, что перезапуск не выведет его из этого круга.

— Источник команды?

— Контр Адмирал флота.

— Принято. Перезапуск отменён. Внимание! На борту обнаружен гражданин Империи…

Вздыхаю. Вот же тупая железка. Хотя чему удивляться… у военных всё так.

— Комп! Приказываю не фиксировать присутствие гражданина Империи на борту.

— Причина?

— Присвоить гражданину Империи статус пленный.

— Данный статус отсутствует.

— Советник?

— Данный статус отсутствует.

— Ээээ… перебежчик?

— Данный статус отсутствует.

— Чёрт!

— Данный статус отсутствует.

— Лишенец?

— Гражданину Империи присвоен статус поражённого в правах.

Фууух! Вытираю пот со лба.

— Комп! Статус корабля?

— Все системы исправны, Адмирал. Жду ваших распоряжений.

А жизнь-то, налаживается!

Прохожу в рубку и усаживаюсь в кресло пилота. Так значит — всё в норме? Активирую правую панель и пробегаю по состоянию модулей и систем. Ну… не новьё, конечно, но приемлемо. Средний показатель — в районе 80 %. Что очень и очень неплохо.

— Внимание! — Хором информируют меня оба бортовых компьютера.

— Обнаружена новая цель!

Кидаю взгляд на радар — точно! К нам приближается отметка корабля. Активирую левый экран и выбираю закладку сенсоров — на штурмовике он не повреждены.

Какой сюрприз… Гадюка.

— Эй, на Сайде, ты ещё живой?

Захлопываю шлем и отвечаю, стараясь придать голосу нотки задыхающегося человека.

— Хррр…эээеее… Жив. Вшшшш… — втягиваю воздух сквозь зубы. — Че…го прилетел?

— Да вот, решил не отказать себе в удовольствии.

— По…вшшшш…глумить…ся?

— Типа того. Тебе-то уже недолго осталось. Слушай, застрелись, а? Ну чего ты тянешь.

— Ииииээээээххх… — я втягиваю воздух через неплотно сомкнутые губы. — Те…бе…вссссшшшш…не…достанется.

— Что? Что не достанется? У тебя что-то ценное с собой?

— Ко…мп. Отключи…ееееэээээххххррр…связь.

— Исполняю! — Подтверждает комп Сайда.

Ну гадёныш, ладно. Сейчас посмеёмся.

Задаю Сайду курс движения — благо модуль автодока позволяет это сделать. Мой кораблик пыхает дюзами и начинает ускоряться, отдаляясь от штурмовика.

— Сдурел? Стой, козёл! — Слышу я крик пилота Гадюки через динамики штурмовика.

Сайд, следуя заложенной в него очерёдности импульсов начинает пикировать вниз.

— Стой, гад! Это моя добыча! — Мимо меня проносится Гадюка и я вижу как у неё начинают открываться крышки оружейных модулей. Повёлся! Я выжидаю ещё немного и отжимаю рукоять тяги, отправляя штурмовик вслед за Гадюкой.

Сверху хорошо виден залп неведомого оружия — от Гадюки к Сайду ветвится и тянется толстый, ярко голубой поток энергии. Вот он нагоняет маленький кораблик, вот яркие ветви энергетических разрядов сетью опутывают его корпус и тут же огни в дюзах пропадают.

Поздно!

Сайд уже набрал скорость и начал своё пикирование к поверхности. Гадюка, выплёвывая длинный хвост форсажного выхлопа рвётся на перехват. Его план понятен — Сайд падает как камень, если его чуть-чуть довернуть, то он перейдёт на более пологий спуск, ещё чуть-чуть и траектория станет горизонтальной, ещё толчок и он вернётся вверх.

Двигаясь сзади сверху я не могу не восхититься смелостью и мастерством пилота Гадюки. Или это не смелость, а жадность? Без разницы. В любом случае — я бы не рискнул так.

Вот Гадюка скрывается под корпусом Сайда и он вздрагивает, начиная менять курс. Он продолжает снижаться, но уже не так круто. Ещё пара толчков и он пойдёт вверх. Пойдёт… угу. Кто ж ему даст?! Активирую оружие. На этом штурмовике установлены два тяжёлых лазера и пара ракетных установок среднего калибра.

Вот Гадюка сбавляет скорость, пропуская Сайд вперёд — не иначе пилот прикидывает следующий толчок… и я зажимаю гашетку.

Пара тяжёлых импульсных лазеров начинаю дырявить его корпус — щитов нет, он их сбил, пока толкал Сайд.

— Ракеты наведены. Цель в зоне устойчивого поражения — сообщает мне комп и, повинуясь нажатию кнопки, пара ракет устремляются к Гадюке, стремясь поразить выбранные мной в качестве цели двигатели.

— Что за…? Кто? — Кричит пилот моей цели.

— Что, мальчик, не ждал?

— Ты? Но как?

Ответить я не успеваю — ракеты догоняют его и мой комп бодро рапортует:

— Двигатели цели уничтожены. — Его слова подтверждают данные сенсоров. На модели цели полоска целостности двигателей теряет свечение и выделяется чёрным.

— Ты что творишь?! Урррод! Убью!

— Конечно, конечно, — полным сочувствия голосом отвечаю ему.

— Как ты только выберешься, так сразу убьёшь. Как того — капитана этого штурмовика. А ведь он ждал помощи, а? Надеялся, что ты ему поможешь, а? Как ощущения, дружок?

Он молчит, но потом вновь выходит на связь.

— Я никого не жалел. И не жду жалости. Надо было тебя пристрелить сразу. Не захотел руки марать. Да. Ошибся. — Он снова замолкает, а я смотрю на индикатор высоты — штурмовик уже на высоте менее двух километров, но камней нет.

— У тебя есть шанс, — говорю ему, переводя корабль в горизонтальный полёт. — Роя нет, если повезёт, сядешь. Маневровые-то у тебя целые. А я потом прилечу за тобой. Тебя судить будут.

— Нет. — Он шумно втягивает воздух. — Сейчас будет. Пока меня Сайд прикрывает, а его начнут бить на полутора.

И точно — внизу появляются вспышки и корпус Сайда начинает дёргаться, меняя траекторию. Гадюка пытается следовать его примеру — ясно видны голубые вспышки маневровых… но поздно. Сверкание внизу и её корпус начинает хаотично вращаться.

Ещё вспышки на поверхности — и новые судорожные рывки обречённого корабля.

— Встретимся в Аду, щегол… Я там теб… — остаток фразы тонет в помехах.

На её корпусе расцветает небольшой шарик взрыва. Всё! Готов!

Но вспышки не прекращаются — сверху мне видно как дёргаются они оба — Сайд и Гадюка. Дёргаются, но приближаются к поверхности — слишком высокая скорость была набрана.

А внизу уже практически постоянно горят белые вспышки — нечто с завидным упорством поливает их корпуса каменным дождём.

Сверяюсь с альтиметром — ого! Срочно вверх! Высота всего тысяча. Как это я так? Увлёкся? Начинаю было тянуть ручку вверх, но пришедшая в голову мысль заставляет задуматься — я в зоне поражения. Почему по мне не стреляют? Почему в меня не летят камни? Отвлеклись на эти две цели? А ведь это шанс приземлиться! Может внизу мёртвая зона?

Тем временем корпуса Гадюки и Сайда начинают разваливаться на куски и насыщенность вспышек падает. А если неведомый стрелок сменит прицел — первые две цели уничтожены. Вверх, до безопасных трёх километров мне пилить целых две тысячи. А вниз — в теоретически мёртвую зону — менее восьми сотен. Выбор однозначен и я отжимаю рукоять джоя от себя.

Пять сотен.

Впереди, поднимая облако пыли, чертит борозду кусок корабля. Какого отсюда не опознать. Просто кусок искорёженного металла.

Три сотни.

Впереди, прямо по курсу белая вспышка на миг освещает тёмную поверхность и по радару проносится стая белых мух. Выше! Надо мной! Значит, есть тут мёртвая зона! Есть!

Сотня!

Выпускаю посадочные лапы и начинаю искать подходящую площадку. Новая вспышка справа — не белая, жёлтая. Какая-то часть одного из кораблей нашла своё окончательное пристанище в этом мире. Надо будет потом проверить — интересный ствол был на той Гадюке. Даже куски его смогут рассказать много нового нашим инженерам. Но это потом — сначала посадка.

Три десятка метров.

На радаре сетка пространства сменяется объёмным изображением рельефа поверхности и я шарю взглядом по ней и по поверхности за лобовым стеклом, выбирая подходящий участок.

Есть! Вот более-менее плоский кусок.

Стопорю ход и, играя на маневровых, опускаю штурмовик.

Касание!

Корабль качается на опорах и я выключаю движки.

Сел.

Откидываюсь на спинку пилотского кресла.

Уффф… ну и денёк выдался…

 

Глава 24

Скарабей резво перебирал всеми своими колёсами, оставляя за собой длинный шлейф из пыли. Фары, установленные на дальний, выхватывали из окружающих сумерек детали однообразного пейзажа мёртвой планеты — мелкие камушки, булыжники средних размеров и изредка в луч света попадали огромные каменюги, которые приходилось объезжать или перепрыгивать при помощи пары микрореактивных движков, расположенных по бокам корпуса.

Я вёл свою машинку к замеченному сверху странному природному образованию — паре скал, окружённых почти правильным треугольником расщелин. Перед посадкой, с высоты пяти сотен метров, казалось что они практически рядом, но по факту, подходящая посадочная площадка нашлась только в паре километров, и сейчас вездеход резво бежал к намеченной сверху цели.

К моему глубокому огорчению данная модель Скараба не была оборудована каким-либо навигатором или картой и мне, прежде чем свернуть в сторону — к интересному скальному образованию или к очередным обломкам, а я не хотел упустить шанс разжиться той — инопланетной пушкой с Гадюки, мне приходилось примечать какой-либо ориентир. И после очередного облома возвращаться к нему, что бы продолжить движение в более-менее нужном направлении. О возникающих и неизбежных погрешностях такого способа ориентирования на местности я особо не беспокоился. Тот треугольник был весьма большим, да и две горы, больше похожие на каменные клыки, были приличной высоты. Уж что-то из этих ориентиров точно замечу, главное мимо не проехать.

Наверное, если посмотреть сверху, мой маршрут рисовал на пыльной поверхности замысловатый зигзаг, который — как я надеялся, неуклонно вёл меня к моей цели. Конечно, едва я пристегнулся ремнями в кабине Скарабея, я дал себе чёткое указание следовать строго по курсу… но вокруг было столько интересного… Сканер постоянно выдавал замысловатые сигнатуры неведомых объектов и моё любопытство регулярно заставляло меня сворачивать в сторону от намеченного маршрута.

Сканер в очередной раз запищал, информируя меня что в зоне его действия обнаружена некая новая загадка, и я устало посмотрел на его экран. Почему устало? Это был уже двадцатый или тридцатый сигнал. Характерное утолщение сигнатуры в верхней трети подсказывало, что и в этот раз мне попалось некое образование, явно техногенного характера. На этой планете с подобными искусственными образованиями был явный перебор. Обломки кораблей, части контейнеров, целые контейнеры с мумифицированным хламом, не поддающимся идентификации и даже несколько древних зондов — подобного тут было много. Поначалу я тщательно осматривал эти останки, пару раз даже вылезал из кабины и лазил между ними в надежде найти нечто эдакое. После примерно десятой кучи, состоящей из непонятных, перекручено-изломанных конструкций, вылезать я перестал и довольствовался обзором очередной груды железок не покидая кабины вездехода. Исключение сделал только один раз — когда наткнулся на свежие следы падения очередного техногенного куска. Это был обломок моего бывшего корабля — Сайда. Кусок задней панели с торчащими из под неё балками. Интересного тут быть ничего не могло — уж я-то знал точно, что у меня было на борту, точнее что там ничего не было. Покинув кабину, я некоторое врем стоял молча у обломка, отдавая последнюю дань уважения маленькому кораблику, которому выпал такой короткий жизненный путь.

Сканер снова пискнул и, приметив ориентир — торчащий над поверхностью небольшого холмика приметный каменный клык, я повернул ручку джоя, разворачивая вездеход и загоняя отметку сканера в центральную часть дугового экрана. Скарабей подпрыгнул на незамеченном мной камне и ремни больно дёрнули меня, притягивая к креслу. Лежащий в нагрудном кармане хлам шевельнулся, больно впиваясь в тело и я невольно охнул. Ослабить ремни? Нет уж, спасибо — биться головой о потолок и стенки кабины мне не хотелось и, вздохнув, я развернул машину, заново загоняя сигнал в центр панели. Немного пропетляв и попрыгав между крупных камней, Скарабей вырулил на относительно пустую полянку. В свете фар мелькнули какие-то куски пластин, вспыхивает чудом сохранившейся белой краской обломок короткого крыла, увенчанного небольшой бульбой гондолы и я догадываюсь — какой корабль сейчас появится передо мной. Машину встряхивает на небольшом бархане и я обнаруживаю себя внутри широкой изогнутой траншеи, пропаханной падавшим под пологим углом кораблём.

Ещё с десяток секунд пути по следу падения и в свете фар появляется изломанный, но всё ещё узнаваемый нос Имперского Курьера. А его-то как сюда занесло?! Что тут мог забыть этот корабль, корабль, предназначенный для доставки срочных грузов и сообщений? Заползаю на небольшой холмик и в луч попадает выбитая глазница рубки. Она скалится сверкающими осколками на фоне чёрного провала кабины и там — в её глубине, смутно угадываются очертания пилотского кресла.

Нос курьера сильно погружён в песок — похоже, перед финальной остановкой его сильно закрутило и он сам вырыл себе могилу, более походящую на кратер. Часть песчаных стен обвалилась, образуя своеобразное покрывало-саван, частично прикрывающее корпус погибшего, и мне представляется вполне возможным взобраться по нему к рубке. Пологая песчаная дорожка манит и будто зовёт — пройдись по мне до рубки, там так много интересного.

Останавливаю Скарабея в десятке метров от начала этого гребня и вылезаю. Курьеров просто так не гоняют, наверняка там есть что-то вкусное… Медленно — сильно мешает рыхлый песок, сапоги скафандра погружаются в него по щиколотки, — медленно бреду вверх — к рубке. Пройдя половину пути оступаюсь и с трудом удерживаю равновесие. Наверное, я что-то нарушил в структуре бархана, и потоки песка, поднимая облака пыли, устремляются вниз. Провожаю их взглядом, радуясь своей предусмотрительности — песчаные волны замирают не дотянувшись пары шагов до колёс вездехода. Поворачиваюсь к рубке, что бы продолжить своё восхождение и замираю с приподнятой ногой — подо мной, всё ещё частично скрытое песком, покоится тело человека в скафандре. Делаю пару шагов назад и вызываю новое обрушение — на сей раз мне не удаётся сдержать равновесия и я падаю на спину, что бы вместе с потоком песка скатиться вниз с остатков корабля. Встаю, отряхиваясь и снова поворачиваюсь к Курьеру… что бы снова отшатнуться — с корпуса, головой вниз и раскинув руки, свисает тело в скафандре. Руки погибшего пилота слегка шевелятся и мне даже кажется, что он жив, хотя как можно быть живым с расколотым шлемом? Трещина проходит практически посередине, делая его голову похожей на недожаренную, не раскрывшуюся до конца фисташку, да простит меня покойный за такое сравнение. Похожести добавляет сплюснутый с боков шлем — будто покойный очень хотел просунуть голову в какое-то узкое место, но добился только того, что его шлем приобрёл такой вид. Торопливо отвожу взгляд от его головы, стараясь отогнать услужливо нарисованные воображением картинки содержимого шлема, и упираюсь взглядом в его ноги. Подошвы стандартных сапог плотно прилегают к корпусу и до меня наконец доходит причина столь нелепой позы — магнитные присоски активизировались и всё ещё продолжают удерживать тело на корабле. Наверное, его выбросило из кабины при ударе корабля — ремни на такой режим не рассчитаны.

Стараясь не смотреть на его голову, протягиваю руку и жму на тумблер управление присосками — тело мягко сползает на кучу песка и замирает в изломанной позе, невозможной для живого.

Отщёлкиваю лопатку с корпуса Скарабея и закапываю тело подле его корабля. Что ж, пилот. Твой путь окончен, кем бы ты не был — курьером с некогда срочным секретным донесением или ренегатом, выкравшим давно уже забытый секрет и пытавшимся спрятаться в этой дыре от погони. Некоторое время стою подле могилы, а затем, с чувством исполненного долга, направляюсь к Скарабею. Пройти мне удаётся всего несколько шагов — нога цепляется за какую-то верёвку или проволоку, торчащую петлёй из песка и я, растопырив руки в попытке сохранить равновесие, начинаю падать. К счастью — медленно, спасибо низкой гравитации, что позволяет мне заблаговременно вытянуть руки и не упасть, а скорее принять упор лёжа. Рядом, так же неспешно приземляется моя лопата.

Чёрт! Сам виноват — тут же везде куски и обломки! С досады пинаю небольшой холмик, и, сопровождаемый тучей песка и пыли, вверх взмывает небольшой цилиндрик с куском той самой верёвки. Подбираю его — стандартный контейнер для сообщений. С торца на меня строго смотрит золотой Имперский Орёл. Вокруг него, по дуге, расположены чёрные буквы — поверху СС а внизу — ОВ СИ. Ну ясно, не впервой такое встречаю — Совершенно Секретно и Особой Важности, Собственность Империи. Встряхиваю и переворачиваю цилиндрик. Вроде такие Тод цистой называл — внутри что-то стучит-шуршит. Вскрыть? Не, нафиг. Меньше знаешь — спокойнее дышится. Да и минируют на неоткрываемость подобные донесения часто, а мне мои ручки ещё пригодятся. Вот вернусь — сдам Тоду, нехай разбирается. Может и мне приварок какой обломится.

Засовываю его в поясной контейнер-сумку для находок, и на моей груди снова что-то шевелится. Да что ж за нафиг! Ёрзаю плечами под скафандром, пытаясь расправить складки — наверное клапан кармана загнулся, и направляюсь к Скарабею.

В кабине с трудом дожидаюсь момента восстановления атмосферы — сразу откидываю шлем и, сбросив перчатку, лезу за обрез открытого забрала шлема. Терпеть этот зуд уже нет сил. Вы когда-нибудь пробовали засунуть руку в узкий ворот шлема? Нет? И не советую — удовольствие ещё то. С трудом, кончиками пальцев, дотягиваюсь до кармана — нет, вроде клапан нормально закрыт, но в этот момент что-то неприятно укалывает кончик вытянутого дальше других безымянного пальца и я отдёргиваю ладонь, попутно ощутимо лупя себя по нижней челюсти. Хорошо, что хоть язык от усердия не высунул — прикусил бы конкретно, а так отделался только звонким стуком зубов и резкой боли в них. Шиплю матерясь — ну всё! Я достану эту хрень, чего бы это мне не стоило! Снова запускаю руку за пазуху, стараясь подцепить эту железку. Морально готовлюсь к очередному уколу статики, но ничего не происходит, и мне удаётся подцепить её кончиком пальца. Свободной рукой помогаю себе, прижимая её сквозь гибкий пластик скафандра. Ещё чуть-чуть… ещё малость… И я уверенно фиксирую железку между пальцами. Пока вытаскивал её сквозь ворот, она успела в очередной раз ощутимо кольнуть меня в горло.

Вытащил. Блин! Это же тот артефакт, сложенный из двух половинок — от Янсена-Урфина и Тода. Во всей этой кутерьме я прочно о нём забыл, а он всё это время спокойно лежал в моём кармане. Только сейчас он не спокоен — по его перекрученной поверхности пробегают какие-то всполохи или блики. Озадаченно верчу его в руках, время от времени шипя и ругаясь — он словно почувствовал прикосновение живого тела и гораздо чаще награждает меня несильными, но неприятными уколами. После очередного укола кладу его на торпеду кабины и натягиваю перчатку. Пока вожусь с замками, примечаю, что сияние, ранее бегавшее по всей поверхности, прекратило свой бег и собралось в одном месте этого перекрученного кольца.

Защёлкиваю замок и снова беру артефакт в руки, уже не опасаясь уколов. Странно, но сияние-свечение не остаётся на месте, а ползёт по поверхности мятого кольца — точь-в-точь как стрелка компаса или как сигнал на сенсорной панели моего багги. Для проверки поворачиваю кольцо и сгусток света пробегает по нему, продолжая указывать куда-то влево, в сторону от носа моего багги. Для проверки подкидываю его на ладони — когда артефакт успокаивается на моей ладони светлячок продолжает смотреть всё туда же — влево от носа багги.

Надеваю его на указательный палец, наподобие большого кольца-браслета и начинаю движение, направляя нос Скарабея в направлении, указанном артефактом. Урчит мотор, летит из-под колёс пыль, и мой вездеходик уверенно ползёт вперёд, оставляя за собой колею. Светлячок в артефакте постепенно растёт, захватывая своим свечением всё большую и большую его площадь. Уже почти четверть кольца светится мягким, приятным для глаза, желтоватым светом. Взбираюсь на невысокий холмик и огибаю торчащую прямо у меня по курсу скалу — впереди, в окружении разломов, трещин и просто провалов, высятся две скалы — те самые, что я приметил ещё с корабля. Движусь к ним, объезжая особо широкие разломы и перепрыгивая через узкие трещины — спасибо маневровым движкам Скарабея и низкой местной гравитации. Поочерёдно перевозу взгляд с экрана сканера на артефакт. Сканер молчит, если верить ему — вокруг меня нет ничего заслуживающего интереса, А вот артефакт… он наливается свечением, оно заполняет его практически всего и вдобавок ко всему начинает пробегать дрожь. Совсем как у кома, если его поставить в беззвучный режим, оставив только вибровызов. Вот так и тут — железка содрогается всё чаще и чаще, будто не может сдержать нетерпения от встречи с чем-то своим. Она неуловимо напоминает собачий хвост, сильно соскучившейся по любимому хозяину собаки — паузы между вибрациями всё уменьшаются и когда до пары скал остаётся около сотни метров он уже постоянно вибрирует, сверкая в руке как маленькая звезда.

Управлять вездеходом становится сложно — вибрация переходит в подпрыгивание, заставляя мою руку и ручку газа под ней вибрировать, вынуждая машину непредсказуемо дёргаться. Останавливаюсь и, проверив скафандр, вылезаю на поверхность. Что-то должно быть тут. Оглядываюсь. Пусто. Пара скал возвышается надо мной, теряясь своими вершинами в тёмном небе планеты. Валяются камни и поверхность этого куска планеты ни чем не нарушена — в отличии от приличной глубины колеи, оставленной колёсами моего Скарабея.

Артефакт начинает биться в руке, оттягивая её в сторону. Вытягиваю руку в том же направлении и его рывки утихают. Но — ненадолго. Он будто убеждается, что я не собираюсь идти дальше и возобновляет своё направленное дёрганье. Опускаю руку — рывки усиливаются и смотрю в том направлении. Ничего! Ничего особенного — небольшой холмик, камни — и всё.

Снова вытягиваю руку и более внимательно осматриваю направление, куда меня зовёт непонятная железка — ну нет там ничего! Решительно ничего! Совсем! Подчиняюсь его воле и делаю пару шагов, надеясь что оно успокоится. Нет! Его дрожь и рывки только усиливаются. Оглядываюсь на стоящий сзади с включённым ближним светом Скарабей, прикидывая — успею или нет — мало ли что тут. Сейчас как подойду, а оттуда кааааак выскочит! Додумывать — что именно может выскочить — не успеваю.

Холм напротив покрывается рябью, волнами и начинает пропадать, проявляя под собой нечто. Это нечто моментально вызывает в моей памяти воспоминания о том старом фото — с инопланетным кораблём, обнаруженным парой древних экспедиций. Но ведь он же должен быть на другом конце обитаемого пузыря? Хотя и тут присутствуют две высокие скалы. Поднимаю голову и охреневаю в очередной раз — скал нет. Вместо них вверх торчат две высокие, но сильно ниже тех скал, что тут были прежде, две высокие — не могу подобрать подходящего слова. Два клыка? Щупальца? Антенны? Нечто бугристое, смятое, скрученное, с дырками различных размеров разбросанными по всей длине — как описать подобное я не знаю. Тем более — как описать пару таких вот… выступов. Да, пусть будут выступами, решаю я, и мне становится немного легче — всё же не так страшно. Прилепил ярлык и ок. Ну, выступ. Выступы. Ну, странные и что? Такого же цвета как и мой артефакт. А с ним я уже сколько времени провёл — и ничего. Не съел он меня, даже и не понадкусывал.

Перевожу взгляд назад — на то место, где был холм. Теперь вместо него, приспущенным пузырём, возвышается нечто. Опять нечто. Так. Ну… это похоже на полусферу. Её надули, потом какой-то остряк проколол сбоку дырочку. И с другого тоже. Она опала, оплыла, но шутнику и этого показалось мало — он явно попрыгал по ней — по всей поверхности разбросаны примерно одинаковые вмятины, небольшие, как раз с сапог скафандра. Н-да… а шутник явно был одноногим — следы, точнее след, один, и ни где я не вижу двух близкорасположенных. Делаю ещё шаг — в этих небольших вмятинах лежат, висят, ползают крохотные огоньки. Ну а это… а это наверное… точно — Болотные огни! Фууух… вывернулся. Робкую мысль о том, что болотные огни ну никак не могут быть тут — на сухой, мёртвой планете, гоню из своей головы пинками. Итак, что мы имеем — да ничего особенного. Пара каких-то выступов и полусферу б/у. Ничего особенного, подумаешь. Ничего особенного и ничего опасного. Теперь медленно отходим. Шаг… ещё шажок назад… артефакт, кстати, замолк и потерял своё свечение. Отлично! Ещё шаг… ещё маленький шажочек… и тут мятая полусфера раскрывается. Ну, не раскрывается — на стороне, обращённой ко мне, вмятины приходят в движение, формируя одну, глубокую впадину. Огонёчки так же сдвигаются, образуя святящийся окаём и вертикальную линию разделяющую округлость на две половинки. Чем-то мне этот рисунок напоминает задницу — как её рисуют дети, кружок с вертикальной линией, и мне совсем не хочется туда идти. Получившаяся вмятина-задница вдруг начинает углубляться, формируя ход-туннель, так что огоньки, разделявшие её половинки оказываются соответственно на полу и потолке получившегося туннеля. Туннель всё растёт — вот он из норы превратился в лаз — я могу в нём проползти, ещё подрос — на четвереньках проберусь, ещё — уже можно пройти согнувшись… Его пол дёргается, принимая плоскую форму, и я понимаю что теперь по нему можно пройти не сгибаясь — в полный рост. Артефакт в моей руке коротко дёргается выводя меня из ступора и я машинально делаю шаг вперёд. Огоньки по периметру проёма загораются ярче, а по тем, что на полу и потолке начинает бежать волна, приглашая меня зайти внутрь. Делаю ещё шаг и касаюсь рукой внутренней стенки туннеля. Стенка мягко пружинит под пальцами, но на несильный удар костяшками отвечает прочностью металла или камня.

Делаю ещё шаг и вхожу в туннель. Ничего не происходит. Ещё шаг. Иду напрягаясь — жду что из стен вот-вот появятся острые клыки а с потолка на меня польётся поток слизи или что там у этих космических монстров вместо слюны? Кислота?

Ещё шаг. По огонькам пробегает пульсация, их свечение становится очень ярким, и я смаргиваю несколько раз. Проморгавшись же — обнаруживаю себя стоящим в центре небольшого зала. Артефакт, всё ещё зажатый в руке, дёргается, напоминая о своём существовании. Он тянет мою руку влево — там, прямо из стены выдвигается, вырастает образование, сильно похожее на те две бывшие скалы, что я видел снаружи. Вырост поворачивается, перекручиваясь вокруг своей оси и я вижу на его конце дырку, по форме очень близкую к форме артефакта. Протягиваю к ней его и он, самостоятельно соскальзывает с моего пальца — прямо как магнит, с которым я играл в детстве. Раздаётся негромкий щелчок, когда он влипает в отверстие. От него — по выросту пробегает волна света — от кончика к стене. Образование начинает быстро втягиваться и исчезать. Секунды три и на стенке не остаётся и следа — пустая, гладкая, зеленоватая поверхность. Мде… вот я и лишился своего артефакта… Кручу головой, пытаясь найти выход, через который я сюда попал, но ничего похожего на туннель нет. Краем глаза замечаю движение — из того же места, куда убрался вырост, снова что-то растёт, только это образование крупнее в несколько раз. Секунд десять — и передо мной появляется пилотское кресло — точная копия стандартного, только всё такого же мерзкого зеленовато-сопливого цвета. Ещё миг и по нему пробегает волна — по мере её прохождения цвет частей кресла меняется — подушки становятся чёрными, там, где должен быть метал появляется… он и появляется. Щупаю кресло руками — да, так хорошо мне знакомый пластик обивки пружинит под пальцами, а метал каркаса отвечает характерным глухим звоном. Толкаю кресло рукой и оно поворачивается.

Усаживаюсь в него и привычным жестом подгоняю спинку под привычный мне угол.

— Здравствуй, пилот, — раздаётся обычный, ничем не примечательный голос в шлеме. — Удобно?

Я медленно киваю.

— Тогда поговорим.

— Ну давай.

— Спрашивай, — обращается ко мне голос.

— Кто ты? Зачем тебе мой артефакт?

— Искатель, Созерцатель, Наблюдатель, Сборщик. — глосс делает паузу. — Это мой артефакт. Он есть я. Я есть он. Мы одно.

Шумно выдыхаю — оказывается, до этого я сидел затаив дыхание.

— Переведи.

— Примитивный разум. Я и так снизил число каналов до минимума.

— Вот и объясни мне, примитивному кто ты.

— Я собираю информацию.

— Какую?

— Всю. Любую.

— Зачем?

— Такова цель.

— Ты механизм? Не живой?

— Живой. Механизм. Загружаю матриц-адаптор. Типовой объект — гуманоид. Самоназвание — человек. — Он замолкает, и я сижу около минуты в тишине.

— Ну вот, — внезапно оживает голос. — Славненько. Ты вернул мне мою часть. Отлично! Как мне тебя наградить? — В его отдающем металлом голосе проскальзывают радостные нотки.

— Это была часть тебя?

— Да! Я разместил часть своих… своих… нет термина… часть себя во многих местах. Для оптимизации охвата. Небольшая часть была потеряна. Ты вернул малую часть.

— Две! Я вернул две части, — поправляю его я. — Они слиплись, срослись и стала одна.

— Да-да-да! Именно! — Голос излучает радость. — Я един и неделим! Конечно они объединились!

— Мой артефакт был твоим… эээээ… сенсором?

— И сенсором и глазом и ухом, носом, кожей — всем. И я тебе очень благодарен. Как мне тебя наградить? Так… сейчас-сейчас, я проверю, что у вас в цене. Золото?

Перед моим лицом возникает слиток жёлтого метала. Я стучу по нему пальцем и он отвечает характерным звоном.

— Не, зачем мне золото? Сам накопаю.

Слиток пропадает — теперь на его месте медленно вращается крупный алмаз.

— Пойдёт? Или тоже накопаешь? А такой?

Алмаз увеличивается до размеров моей головы и покрывается неисчислимыми плоскостями огранки.

— Где я его продам? Убьют нафиг. Нет.

— Хм… денег? Точно! Наличными. А?

— И сколько?

— Ну… в твой корабль больше восьми тонн не влезет…, а это около пятидесяти миллионов. Мда. Понимаю. Не много. Здоровье? Нет. Ваша примитивная медицина всё же кое-чего достигла. Чего же тебе дать?

Я мысленно потираю руки.

— Ты мой корабль улучшить можешь? Ну, по мелочи. Реактор там по мощнее и легче. Поля по толще и что бы энергии жрали не так много. Стволы мощнее и дальнобойнее, а?

— Передача технологий примитивным расам запрещена и карается по всей стро…

— Да брось ты! Ни что же не узнает. Ну хоть броню, а? Это же не технология?

— Запрещено! — В его голосе проскальзывают нотки сожаления.

— Ну хорошо. Камни в корабли ты кидал? Как?

— Я. Примитивная гравопульта.

— Чего примитивная? Ты мне её на корабль поставить можешь?

— Катапульта. Гравитационная. Не могу. Не ваш уровень.

— Знаешь, — ответил я ему немного подумав. — Зря я сюда прилетел.

— Почему?

— У меня была загадка. Была цель её раскрыть, — я кивнул себе за спину, в стенку, где скрылся артефакт. — А теперь её нет.

— То есть тебе не хватает цели? Нового ребуса, загадки? — В голосе появились вопросительно-издевательские нотки. — Так это легко исправить. Галактика полна тайн. Для тебя — тайн. Вот смотри.

Внезапно всё почернело и я оказался в полной темноте. Миг — и я снова сижу в кресле, в том же зале. Только теперь передо мной светится мириадами звёзд наша галактика. Странно светится — я одновременно вижу и стенку напротив, и карту перед собой. Зажмурился — стенка пропала, карта нет. Открыл глаза — всё на месте. Потряс головой — карта не шелохнулась.

— Сейчас я отключу тебе зрение, не бойся. Это упростит твоё однолинейное восприятие.

— Ты только потом включить не забудь, — успел сказать я, и перед моим, наверное мысленным, взором осталась только карта нашей Галактики. На том месте, где располагались наши обжитые системы сияло желтоватым светом какое-то свечение. Я прищурился, пытаясь рассмотреть детали, и карта начала приближаться ко мне. Ещё немного и одно монолитное сияние распалось на разноцветные огоньки звёзд. Между ними были протянуты какие-то светящиеся нити, где-то толстые и яркие, где-то как пунктиры. Ещё одним усилием я приблизил одну из толстых нитей и она превратилась в целую россыпь ярких точек, снующих от звезде к звезде. Корабли?! Я мысленно присмотрелся к одному огоньку и тут же понял, что знаю про него всё — это был Хаулер, выполняющий стандартный каботажный рейс, я почувствовал состав его груза — мясо, медикаменты и сепараторы. Я осознал пилота — откуда он, в каком настроении, его мысли… всё, вплоть до того что он съел на завтрак и как сходил в туалет перед взлётом. Это всё появилось во мне, как если бы это был я — и пилотом, и грузом, и кораблём.

— Прерываю, слишком много информации, — вывел меня из практически транса голос. — Это тебе не по силам. Да и не нужно тебе, — из моей памяти тут же пропало это знание. — Тебе нужна загадка? Их, даже в вашей, небольшой галактике, много. Вот одна.

Карта отодвинулась и сияние территории человечества снова съёжилась до размеров небольшого шарика и поползла в сторону. Её место по центру моего взгляда занял другой участок галактики. В нём начало расти похожее на наше, только зеленоватого цвета, сияние. Очень похожий пузырь, но не наш? Карта опять приблизилась, и вновь между звёзд протянулись ниточки — всё как и у нас, только они были ядовито зелёные. Я приблизил одну из них и она послушна распалась на огоньки. Попытался выделить один и присмотреться — но меня окатило волной непонятных вообще эмоций.

— Тебе не понять, — картинка начала отодвигаться, ниточки слились со звёздами и вскоре перед моим взором был только зеленоватый шар.

— Кто это? — Обратился я к голосу, не сводя взгляда со свечения.

— Другие разумные, ваши соседи по галактике.

— Таргоиды?

Ответа не последовало. Я попытался отдалить карту, что бы хоть примерно понять где они, эти соседи. Где находятся относительно нас и центра галактики, но на этот раз карта мне не подчинилась.

— Ты же хотел загадки? — Насмешливо поинтересовался голос.

— Это была первая. Вот тебе вторая.

Карта галактики вновь поворачивается и приближается. Моё внимание привлекает желтоватая искра, медленно ползущая между ярких огней звёзд. Картинка вновь приближается и мне предстаёт какой-то древний корабль. Он огромен — просто мастодонт по сравнению с современными крейсерами и авианосцами. Мой собеседник, уловив невысказанное желание, тут же рисует рядом с ним самый крупный из современных кораблей — ударный авианосец прорыва ВКС Империи. Он огромен, обвешан всеми типами вооружения — будучи курсантами, мы эту модель прозвали «Оскал Императора», в лучших чувствах, конечно. Но по сравнению с этим древним кораблём он мелок, ничтожен, как Гадюка по сравнению с Анакондой. Что в разрезе кораблей, что применительно к животному миру.

— Что это?

— Не узнаёшь? — Он усмехается. — Ваш, кстати, человеческий. Колонизатор, второе поколение, третья волна экспансии.

Не узнаю, и голос это чувствует.

— Да, реформа образования заметна. Вы тогда запустили несколько сотен подобных кораблей. Некоторым повезло — они основали колонии. Некоторые даже выжили. Другим повезло меньше. — Он замолкает, и на меня летит поверхность планеты.

Мы, или я — не разобрать, оба, пробиваем атмосферу и несёмся над барханами бурого песка. Камера делает горку и я вижу ещё одного мастодонта. Этому повезло меньше — корпус расколот от удара, куски обшивки смяты, сорваны — кое-где торчат рёбра шпангоутов. Среди обломков, разбросанных вокруг места крушения, камера выхватывает капсулы с погружёнными в стазис колонистами. Некоторые из капсул разбиты — камера услужливо заглядывает в одну и я содрогаюсь, увидев частично стёртую песком и временем мумию. Картинка отдаляется, что бы приблизиться к другой, с виду целой, капсулы. Она приближается и весь экран заполняет сильно побитая временем панель управления — на ней всё ещё горят зелёным огоньками индикаторы состояния. Сквозь покрытое патиной и песком стекло капсулы я различаю юное, практически детское лицо и отворачиваюсь.

— Убери, зачем ты так?

— Ты же хотел загадки? Вот. Реакция стандартная. Продолжим.

Камера вновь отдаляется от капсулы и начинает нарезать круги над обломками. Капсул много. Очень много. В кадре появляется разлом корпуса — там стазис-капсулы образовали целый холм. Снова песок. Кое-где торчат плиты обшивки, части транспортных контейнеров, колёса и гусеницы техники. Картина крушения начинает отдаляться по мере того как оператор поднимается вверх.

Вот он уже вне планеты и продолжает отодвигаться всё дальше — в космос.

— Так вот. — Продолжает голос. — Этим не повезло. Но есть те, везение которых ещё не определено, — камера вновь показывает летящий в пустоте корабль.

— Он практически исправен. Мелкие поломки. Люди живы. Спасёшь? — Камера приближается и проходит сквозь корпус, демонстрируя мне отсеки, плотно забитые капсулами.

— Неизвестно что с ним будет, — продолжает голос. — Могут попасть в звезду. Могут в планету. Могут лететь дальше, пока их не перехватит кто либо — и этим кем-то вполне могут оказаться и не люди. А логика иных, — он усмехается. — Несколько отлична от вашей.

— Но ведь ты же меня понимаешь, хоть и иной?

— Подстроился под ваш вид. Могу и под любой другой. Мне без разницы.

— Ну а эти чужие, что они сделают с колонистами? Ты же можешь это просчитать? Съедят?

— Примитивно. Как ты думаешь Таргоиды нашли вас?

— Так это мы их нашли! А они сразу напали!

Передо мной появляется какая-то освещённая зелёным светом полость. Стены плавно изгибаются, переходя в пол и потолок. Наверное, так выглядит чучело змеи — если смотреть изнутри. Пол начинает двигаться и из-за изгиба стены появляются… люди. Обычные люди, преимущественно белой расы. Кто-то одет в стандартный, пепельного цвета, комбез колониста, на ком-то из одежды только обрывки, несколько человек голые. Они стоят по стойке смирно и только приглядевшись я вижу, что их удерживает какое-то поле — напрягаются мышцы, руки дёргаются — но не более.

В кадре появляется нечто, более напоминающее земляного червяка — его половинку, вставшую на обрубок своего тела-колбаски и зачем-то отрастившее себе много-много щупалец. Червяк подходит к первому и вытягивает в его сторону щупальце. Не знаю, что происходит, но тело раскрывается как книга — без крови, демонстрируя внутреннее устройство несчастного.

Всё происходит без звука.

Вот червяк что-то удаляет из тела, потом ещё что-то, и тело расслабляется, безжизненно обмякая в поле.

К первому червю подходит другой и выпотрошенный проваливается в пол, освобождая место следующему — женщине средних лет. Синхронное движение щупалец, и с её головы слетает на пол копна волос, обнажая желтоватые кости черепа. Ещё движение — и часть черепа отправляется за волосами, обнажая мозг, в который черви начинают погружать какие-то палочки или трубочки. Тело женщины начинает биться несмотря на поле, её глаза расширены и полны боли.

— Убери! — Я пытаюсь закрыть глаза, зажмуриться — но картинка идёт прямо в мозг, не оставляя мне шанса избежать просмотра. Вот одно из щупалец проводит вертикальную линию по одной из грудей женщины и раздвигает плоть. Тут же, в открывшуюся рану втыкаются иглы, трубочки. Червь отходит назад, освобождая мне поле зрения.

— Убери это!

Картинка меняется на общий вид галактики.

— Продолжать не буду. Что с ними? Нет. Не скажу. Поберегу твои нервы.

— Сжечь! Выжечь этих… этих…

— Да ну? Всего лишь пара учёных в биозащите осматривали новый вид. Чего тут такого? Но — справедливости ради замечу, твои предки так же не отличались щепетильностью по отношению к иным.

В голове вспыхивает новая картинка — пещера. Из её стен кое-где струятся потоки горячей воды и от этих струй поднимается пар — ко мне приходит понимание, что внутри жарко и влажно. Из какого-то коридора выходят несколько человек в древних боевых скафандрах. Грудь, руки и ноги отблескивают синеватым металлом. Идущий впереди вскидывает вверх руку и потом указывает ей на что-то, находящееся за кадром. Камера поворачивается, демонстрируя мне небольшую пирамидку из четырёх чешуйчато-кожаных, округлых предметов. Неизвестный оператор снова меняет место и располагается сбоку, захватывая в поле объектива и пирамидку и пару людей.

Прорезается голос:

— Уважаемые зрители! Мы продолжаем прямую трансляцию четвёртого сезона нашего шоу «Тараканьи Бега». В наших предыдущих выпусках вы видели, как отряд бесстрашных охотников выследил транспорт снабжения наших таракашек и уничтожил его в коротком бою. — Голос диктора замолкает, и передо мной появляется картинка — явно человеческий корабль, очертаниями близкий к моему штурмовику, ведёт огонь по изломанному корпусу чужого корабля.

В эфире раздаётся шипение, треск и понятные, но с трудом разбираемые слова человеческого общего, произносимые с жутким акцентом и прицикиванием и шипением:

— Этц… цщтрнцшпорт. Мыц бецц оцушшия-ццц. Цне Цнадо! Мыц цне воцны. Ццруцц… яйцццца-цц. Эваццуацция. Мыцц-цц-ццц… уцошитицць… Цне Цнадо!

У человеческого корабля выдвигаются стволы и он плюётся короткими злыми огоньками, впивающимися в отсвечивающий зелёным светом корпус чужого.

— Цне Цнадо! Мыц бееец-цц оцц-цуушшши-яяяяццц. Тут нац-ци яй-цца-ац! Сцаёмсця!

— Конечно, — перекрывает голос чужого диктор. — Они утверждали что они без оружия, но посмотрите — что же тогда так взрывалось?

Камера наезжает на вываливающиеся из корабля чужих предметы — те же кожистые округлые предметы. Они, кувыркаясь, разлетаются от корабля и начинают лопаться.

— Биологические бомбы! — Торжествующе обличает чужих диктор. — Они планировали обманом завести их на Квазон-3! Они путали следы, делая вид, что летят от планеты! Но наши охотники, — он возвышает голос ещё выше. — Наши несгибаемые бойцы с чужеродной заразой разгадали их план и не допустили гибели людей! Людей, — он берёт новую высоту пафоса, — которые только-только смогли очистить кусок этой планеты, этой жемчужины, достойной стать украшением курортного пояса Человечества!

Картинка снова меняется — теперь оператор летит над песчаным побережьем лазоревого моря. Берег покрыт гигантскими папоротникоподобными растениями. Кое-где с листов папоротников свисают лианы. Камера поднимается выше, демонстрируя бескрайнее море с одной стороны и зелёный лес с другой. Оператор закладывает вираж и в кадр въезжает крупная скала ослепительно белого цвета, напоминающая клык гигантского зверя.

— Это же Клык! Я знаю эту планету — достопримечательность пяти секторов. Там сейчас Ариша и ребята отдыхает.

— И что — хорошее место? — Безразличным тоном интересуется голос, пока камера заканчивает разворот и начинает движение вглубь леса, ориентируясь на какую-то дымку около горизонта.

— Да… Там такое море… мммм… Вот только папоротников этих нет. Пальмы, сосны — есть, а папоротников нет. Ты что мне показываешь? Это когда было?

— Недавно. Смотри. — Он умолкает, и вновь появляется голос диктора, умолкший едва я начал говорить. Но продолжает свою фразу.

— …раканы. Осквернить поверхность такого чуда! Немыслимо! Наши эксперты, — вверху, по углам появляются два небольших экранчика, в которых отображаются эксперты — мужики средних лет. Толстый и тоже толстый, только в отличии от первого — лысый.

— Эксперты считают, что человечеству потребуется не менее ста лет, что бы вытравить инопланетную заразу с поверхности этого природного рая. Что вы можете сказать? — Картинка с просто толстым увеличивается и он начинает важно рассуждать об экологии, ДНК-моделировании, но его прерывает второй — который лысый:

— Напалм! Пестициды! И проверенный веками Агент Орандж! Наши предки легко решали подобное!

— Но позвольте, — прерывает его первый. — А как же экология?

— Природа восстановит! Лет сто и порядок. Посадим леса, не впервой. Зато выжжем всё чужое на десять метров вглубь!

Они вдруг начинают дергаться, смешно пищать высокими, кукольными голосами и я понимаю, что голос просто перематывает ролик в ускоренном режиме.

Картинка перестаёт дёргаться и в кадре показываются странные тёмно-коричневые образования. Около одного из них чадно горит костёр. Камера наплывает и я узнаю подходящего к костру человека. Не его — броню. Она точь-в-точь как у тех — в пещере. В руках у него что-то зеленовато-коричневое, с какими-то растопыренными палками.

— Вот! — Он подносит это к камере и я узнаю Таргоида, только мелкого, со спаниеля размером.

— Прятался гадёныш. — Человек двигает рукой и детёныш летит в костёр — на кучу, теперь уже узнаваемых мной тел Таргоидов.

— Труп врага приятно пахнет, — произносит диктор. — Так завещали нам предки и не след нам, их потомкам, оспаривать их путь.

Камера смаргивает и мы опять оказывается в пещере.

— Тут целое гнездо этих… ээээ… я хотел сказать склад бомб тут, — говорит, показывая на пирамидку человек в скафандре. Он машет рукой, подзывая второго и тот подходит, стаскивая с плеча какую-то палку с шаром на другом конце. Обычный конец палки направляется на пирамидку и исторгает из себя поток яркого, желто-синего пламени. Сквозь огонь видно как лопаются яйца — а то, что это именно яйца, я теперь уверен.

— Лучшее оружие против тараканов — огнемёт фирмы Драгон! — Произносит явно рекламный слоган диктор и картинка пропадает.

Я вновь в кресле всё в том же зале.

— Ну что? — интересуется голос. — Хватит загадок и непознанного?

Я уже готов с ним согласиться, но почему-то, наверное из-за своего упрямства, отрицательно качаю головой.

— Даже так? — С сомнением в голосе говорит мой незримый собеседник. — Ну ладно. Вот тебе ещё одна.

И снова передо мной наша галактика, только сейчас она отдаляется от меня, сжимаясь в точку. Рядом так же сжимаются соседние галактики и туманности — известные и неизвестные мне. Около минуты мимо меня несутся куда-то в центр экрана всё новые и новые вселенские образования и наконец вся вселенная, если я верно понимаю происходящее, сжимается в один, переливающийся лиловым цветом шар. Он некоторое время висит неподвижно, потом вздрагивает и начинает съёживаться. По мере его уменьшения в поле моего зрения попадают другие такие же шары. В конце концов весь экран заполняют плотно прилегающие друг к другу шарики — напоминая мне детский аттракцион, контейнер, заполненный пластиковыми шарами, в которых мне в детстве было так весело барахтаться. Сейчас передо мной такие же шары — разных размеров и цветов. Есть лиловые, как наша, красные, белые, зелёные, синие, чёрные — вся радуга цветов. Протягиваю руку и она наполняется цветным разнообразием. Осторожно ссыпаю их назад, ощущая себя обкуренным негром, доящим жирафа из популярного ролика. Сознание обжигает мысль — а не поломал ли я что в тех вселенных, которых так небрежно загрёб в свою лапищу?

— Это только образ. — Голос полностью контролирует мои эмоции.

— И что это… Это? — Задаю я предсказуемый вопрос, ожидая такой же предсказуемый ответ.

— Ответ тебе известен.

— Хорошо. Зачем мне это? В смысле — это знание?

Тишина.

Картинка скопища шариков-вселенных пропадает, и я в который раз обнаруживаю себя сидящем в кресле.

— Я принял решение, — в голосе проскальзывают нотки удовлетворения. — Ты получишь награду. А что ты с ней будешь делать — решать тебе.

Моя левая рука самостоятельно поднимается с подлокотника и с ладони соскальзывает перчатка. Вслед за перчаткой начинает собираться гармошкой рукав скафандра, что невозможно в принципе — там жёсткая, стального сплава манжета и армирующие вставки. Но рукав собирается гармошкой, обнажая запястье.

Что-то прохладное касается руки и я обнаруживаю плоский, шириной в три — три с половиной пальца, браслет из того же, зеленовато-синего, с прожелтью, металла.

— Что это? — Я рассматриваю подарок и он — прямо на моих глазах начинает принимать цвет моей руки и погружаться в тело.

— Сними это… эту гадость. Слышишь! Немедленно!

— Это симбионт. — Голос ровен. Он не обращает никакого внимания на мои крики. — Он позволит тебе перемещаться между… между… у меня, точнее — в твоём языке, нет верного термина. Между вселенными, реальностями… сам придумаешь название, уж ярлыки вы — люди, вешать любите. — Голос хмыкает совсем как человек.

— Этого для тебя достаточно. Но я сделаю даже больше. Не бойся.

Меня ослепляет вспышка — на сей раз я успеваю заметить красноватый оттенок и подумать — ну вот, опять!

Когда я открываю глаза, то обнаруживаю себя сидящим в пилотском кресле. Но не в том зале — я сижу в рубке штурмовика, который только-только вышел из режима сверхскорости около Станции. На пульте загорается лампочка канала связи и в шлеме раздаётся знакомый сигнал-писк вызова.

— Ну и где ты шлялся? Небось из бардаков не вылезал? Ррразгилдяй! Сожгу нахрен! — Знакомый голос Тода кажется мне ужасно приятным, несмотря на грозные нотки.

— Быстро сел и бегом ко мне! Ну?!

— Да… ээээ… то есть Есть!

— Рраспустились, гоблины! — Он отключает связь и над радаром загорается привычное, светло-голубое табло — следуйте к платформе номер четырнадцать.

Привычно отжимаю ручку тяги и наклоняю джой, направляя корабль к шлюзу.

— И помни, бояться нельзя. Страх — убивает, — раздаётся в голове знакомый голос, затихая до шёпота к концу фразы.

— Что? Ты тут? Погоди, а подарком твоим, как им управлять?

Тишина, и едва-едва слышно, на самой границе слуха, скорее осознаю, чем слышу:

— Разберёшься…

 

Глава 25

Станция готовилась к встрече нового, 3302, года. По коридорам сновали люди со стремянками в новогодних колпаках, тащащие, развешивавшие гирлянды мишуры. Казалось, что на Станции уже не найти ни одного коридора, не украшенного мишурой или двери, сохранившей свою девственность и не получившей украшение. Какие-то умники нацепили было цветные лампочки даже на внешнюю обрешётку шлюза, но это украшение быстро сняли — после того как пара кораблей столкнулись, приняв перемигивание цветных лампочек за навигационные огни.

И ко всему этому — музыка! Из всех средств общего оповещения лились мне в уши новогодние песнопения. Начиная с набившего оскомину джангл-беллз и до псалмов, прославляющих то Спасителя, то Мать его, его ж мать! Ну и сам факт его появления на свет. Не подумайте — я не был воинствующим атеистом, да и пребывание в рядах религиозной структуры требовали от меня почтения к религии, но вот такое обилие гимнов и идущие подряд трансляции праздничных литургий меня изрядно бесило.

Всё должно быть в меру, пробурчал я себе под нос, и махнул рукой, призывая официанта принести очередную, уже шестую кружку пива. На всей этой, свихнувшейся на новогодней истерии Станции, было только одно заведение, на пороге которого эта вакханалия останавливалась. Небольшой бар со скромным названием «Болт», расположенный ниже ангарных палуб. Над входом был приварен болт — самый обычный, натуральный болт, весьма крупного размера. На нём висела табличка с девизом заведения — «Забей на всё!». Ещё ниже — на самой двери, была прикреплена ещё одна, гласившая — «На оплату не забиваем». В этом заведении реально забивали на всё. Отшила подруга? Забей и найди другую. День основания Империи? Пффф… забей. Выпей пива. Разжился деньгами с удачного фрахта? Забей козла с друганами и угости народ. Тут даже кружки были по форме как болт — толстая ножка шестигранником и витая спиралью пол-литровая колба. СБшники, конечно, знали про это место, но сюда не лезли. Вроде бы они просто мониторили заходящих посетителей, здраво полагая что отдушина нужна всем. Хотя может они тоже — тупо забили на этот бар. Кто ж его знает. В любом случае прослушки тут не было. Я несколько раз сканировал помещение различными сканерами. Один раз даже каким-то новомодным и секретным — одолженным у Тода под придуманным предлогом. Тут было чисто. По крайней мере — внутри. Ну а то, что меня засекли на входе… в свете последних событий, произошедших после моего возвращение с той, кладбищенской планеты, меня это не волновало от слова совсем.

Я благодарно кивнул официантке и приложился к очередной кружке. Отпив с треть, я уставился на шапку пены, в очередной раз прокручивая в голове последние события.

Из штурмовика я выбрался в превосходнейшем настроении. По коридору к кабинету Тода, я шел, помахивая в такт мелодии зажатой в руке цистой. Встречные девушки мне улыбались, а одна даже накинула мне на плечи кусок мишуры. Жизнь была прекрасна — сейчас сдам этот, несомненно важный контейнер — Тод за него точно меня наградит, потом уболтаю его на продление отдыха для всех нас ещё на неделю, а там и Новый год. А после… а там будет видно. Прорвёмся! И Анаконду верну. И друзья со мной, и деньги есть, чего грустить-то?

Дверь кабинета Тода была украшена носком в яркую жёлто-зелёную клетку — я ещё подумал, может сунуть цисту в него, постучать и спрятаться? Типа — сюрпрайз! Но, решив не искушать лишний раз судьбу, постучал костяшками в полотно двери и зашёл, не дожидаясь разрешения.

Тод сидел за своим столом и был мрачен.

— Привет, босс! — Жизнерадостно начал я. — А вот и я! И кто это у нас тут такой хмурый? — Я потряс цистой. — Помощник Деда Мороза прибыл! С подарком! — Я протянул конт Тоду.

— Садись, — он забрал её и ткнул ей же на стул. — Веселишься? — Его тон был всё так же мрачен.

— Ага! — Подтвердил я, следя как он потянулся за своим любимым карандашом, но на пол пути передумал и достал небольшую коробочку откуда-то из недр своего стола. Немного подумав и поколебавшись, он достал ещё одну и, вынув из неё капсулу, закинул её себе в рот.

— Стимуляторы, — пояснил он, заметив мой удивлённый взгляд. — Работы завал, только ими и спасаюсь.

— Дык вредно же?

— А что делать? Работа чёртова… — он вздохнул. — Не до радостей тут. Не то что некоторым, — Тод бросил на меня осуждающий взгляд.

— А чего печалиться-то? Живим вернулся! Вы не представляете, где я был, — говорил я, наблюдая как он встал и усталой походкой подошёл и уселся за стол напротив меня. Коробочку — обычную, серого картона коробочку, он положил на стол между нами. Рядом он поставил на торец цилиндр цисты.

— Рассказывай. Без подробностей, основное. — Он усталым жестом потёр лицо. — Откуда у тебя штурмовик? Это же Федеральная машина. И где её экипаж. И бортжурнал?

— Там планета есть, ну, куда я летел, — начал я сбивчиво рассказывать о своих приключениях.

Я рассказал, как получил от Петровича координаты планеты-кладбища. Как полетел туда и попал под удар метеоритного роя. Как вернулся на орбиту и починил корабль. Тут я немного исказил свой рассказ — сказал, что пошёл на вторую попытку посадки, обнаружив что-то интересное на поверхности. Зачем ему говорить про ту Гадюку и ствол чужих?

— Это оказался штурмовик! Мой, на котором я прилетел.

— И ты, конечно, решил сесть рядом, да?

— Да. И ведь почти сел. — Я стукнул кулаком по столешнице, отчего циста закачалась, но устояла.

— Уже на тысячи был, когда меня накрыло. — Я вздохнул, припоминая обломок Сайда на поверхности.

— Кое-как сел. Сайд мой — в хлам. Выхода другого не было, вот я и пошёл к штурмовику. Благо упал, сел то есть жёстко неподалёку. Подошёл — он пустой.

— Что? Совсем пустой?

— Там пара трупов была. Один рядом с кораблём, другой около шлюза, — я давно понял, что врать надо дозировано, разбавляя своё враньё долями правды и теперь во всю применял это умение.

— Отчего погибли?

Пожимаю плечами:

— Один — не знаю, не присматривался, сами понимаете. А у другого дыра в скафандре была. Я их там же, около корабля. Ну, похоронил, в смысле. — И ведь опять не соврал!

— Похоронил… ну молодец. Правильно. А скажи мне, — он смотрит мне прямо в глаза. — На Скарабее куда ездил?

О как… и это знает.

— А про это-то вы откуда знаете? — Мне даже не нужно скрывать своё удивление.

— Не каждый день к нам Федеральный боевой корабль прибывает, — Тод усмехнулся и на миг его лицо осветилось, но улыбка быстро пропала. — Техники проверили корабль. В нём — Скарабей. По его логам… Ну так куда?

— Да никуда особо, так, по планете поездил. Сами поймите — нашёл корабль и тачку. Исправна, бак полный — чего не погонять-то?! Корабль, кстати, мой. По закону так. Кто нашёл брошенный, того и тапки.

Он кивает.

— Да. Всё верно. Мы передали данные в Федерацию, едва засекли тебя. Они к тебе претензий не имеют. Хотя, — он морщится. — Претензии-то у них к тебе есть, но всё по закону. Так что тут можешь расслабиться. Корабль со всем содержимым — твой. За груз, там ничего особенного не было, не дёргайся, тебе компенсация — пары сотен хватит. Ты мне лучше ответь — где бортовой журнал корабля? В гнезде его нет.

Я молчу — не знаешь что соврать — лучше молчи. Где та флешка, я знаю. В моём кармане, что на бедре. Но вот не уверен я, что Тоду нужны те детали произошедшего.

— Чего же ты не проверил, а? — Его голос полон укора. — Нам бы очень пригодились те данные. Где эти парни были, что нашли. Жаль ты тела не обыскал. Жаль. Да. Что потом было?

— Да совсем ничего особенного, брат Тод. Взлетел и сюда.

— И роя не было?

— Нет. Свезло.

— М-да… Свезло. — Он берёт в руки цисту.

— А это где нашёл?

— Да там же. Рядом практически. Там рядом Курьер был — наверное те, ну кто до меня на штурмовике были, засекли его и сели. Ну а пару кораблей посреди каменной равнины даже сенсоры Сайда не пропустят. — Уффф, мысленно хвалю себя — а вроде вполне того, правдоподобно вышло.

— Да, — он кивает. — Похоже на правду. И что там было? С Курьером?

В очередной раз двигаю плечами.

— А я почём знаю. Обломки. Я об него, — показываю пальцем на цисту. — Споткнулся. Хорошо — гравитация там никакая, даже не ушибся. Ну и пнул — думал камень, а это она вот оказалась. А что в ней? Я не открывал, нет, честно!

— Да вижу, что не открывал. Мда. Ну — сейчас и посмотрим. — Тод берёт в руки цисту и начинает крутить её в руках, осматривая. — По тебе… Мне всё более менее ясно, хоть ты и врал… грешник. Ладно. Бог простит, прощу и я. У нас тут проблемка образовалась. Небольшая.

— Какая? С кем? — Была бы небольшая, ты бы не упомянул вовсе, проскакивает неприятная мысль и настроение начинает портиться в нехорошем предчувствии.

— С Бродяжкой твоей. Но не беспокойся — разрулю. Хорошо, что её нет — я и её и Аришу и этого… Александера твоего, всех вызвал. Скоро будут. А ты пока сюда смотри, пригодится. — Он поворачивает ко мне цилиндрик орлиным концом. — Это контейнер для совсекретных донесений. Хорошо, что ты его не открыл. — Циста в его руках поворачивается ко мне другим концом.

— Видишь? — Он показывает мне маленькую, не замеченную мной ранее дырочку.

— Если кто-то попытается открыть, кто-то не имеющий доступа, отсюда — газ. Помрёт мгновенно.

— Я не открывал! — Спешу заверить его я.

— Знаю. Иначе б тебя тут не было. Скафандр, кстати, не поможет. Газ пройдёт сквозь фильтры. Накопится на поверхности скафандра. Так что, даже если в вакууме откроешь, потом всё одно помрёшь. Так… — Он нажимает ногтём на правую лапу Орла и из его глазницы выдвигается небольшая игла. Маленькая — не более пары миллиметров.

— Терпеть это не могу! — он, кривясь, надавливает подушечкой большого пальца на иглу.

— Ааашшшшшш… — он отдёргивает руку и трясёт ей. — Терпеть не могу! — Тод со свистом втягивает воздух сквозь зубы. — Теперь ждать. Пару минут — пока она моё ДНК проверит, координаты этого места сопоставит — со списком разрешённых получателей. Ждём, короче. Ты пока вот что мне скажи, — он толкает коробочку ко мне. — Думаю, тебе это знакомо.

Я открываю коробочку. В ней, на сложенной в несколько слоёв бумажки лежит что-то округлое, знакомого, синевато-зелёного цвета. Вытягиваю палец и касаюсь комка. По телу, от пальца, вглубь, пробегает волна освежающего холодка и где-то в груди появляется ощущение чего-то знакомого, успокаивающего. Как если б я встретил старого друга. Вместе с тем это настолько неожиданно, что я вздрагиваю от неожиданности.

— Узнал. — Тод по своему истолковывает моё движение.

Киваю в подтверждение его слов.

— Можно? — Я протягиваю руку к этому округлому комочку.

— Можно Машку за ляжку, — кривится он и кивает, разрешая взять артефакт.

Рассматриваю его на ладони — больше всего он напоминает именно половинку ореха. Грецкого. И именно — половинку. Как будто орех разрезали на две части, обнажая его замысловатое внутреннее содержание.

— Да, знакомая вещица. — Кладу половинку назад в коробку и отодвигаю её к Тоду.

— Я тоже сразу вспомнил твой артефакт. Кстати — он с тобой?

Упс… по спине пробегают мурашки. Влип! Меж тем я чисто рефлекторно кладу руку на нагрудный карман.

— Эээээ… — тяну я не зная что сказать.

— Потерял?! — Он даже привстаёт со стула. — Как?

— Да не знаю я! Всегда тут носил. А сейчас… Да и не до него было — после всего этого.

— Эээхххх…! Растяпа! — Он не может скрыть своё разочарование. — Сейчас бы проверили… Эх ты! — он качает головой и вздыхает. — Знаешь, откуда это я взял?

— Нет.

— Вот! — Тод нагибается и вытаскивает на стол знакомый оранжевый цилиндр. — Узнаёшь? — И не дожидаясь моего ответа продолжает. — Это твоя Бродяжка. Точнее она тут была. До того, ну ты меня понял.

Киваю.

— Так вот. Мы нашли это… хм… этот… Чёрт! Компьютер её короче. Наши умники проверить решили — если один раз получилось, так может и во второй тоже сработает? Достали его, подключили — ничего. Тесты прогоняют — всё в норме, а не работает. Вскрыли, начали копаться а там вот это, — он щёлкнул пальцем по коробочке.

— К процессору примотано. Ну, стали разбираться. Тех умников, что тогда тебе комп этот отдали, уже не найти. — Он снова скривился. — Учёные! Уехали на какую-то конференцию, а с неё завербовались к Федералам. Наш-то контракт с ними кончился. Ну — связались с ними, каналы есть, ты понимаешь, а они уже и не помнят ничего. Сущие дети! Увлеклись новой игрушкой. Сказали, что отправляли отчёт, но мы его так и не получили. Спец курьером, кстати, отправляли. — Он покосился на цисту.

— И вот что ещё интересное. Если это снять с процессора, — он несколько раз ткнул пальцем в кусок артефакта. — То комп работает. Обычный комп. Ничего особенного. А как это приблизить к процессору — отключается.

— И что? Не понимаю. Бродяжка-то тут при чём?

— Может статься и не при чём. Но! — он поднял палец. — СБ бдит! Она же в этом была. — Он показал подбородком на оранжевый цилиндр.

— Ну да, но сейчас-то она человек!

— Сейчас да. И зарекомендовала себя как достойная Дщерь Империи. Но… — он вздохнул, — СБ это СБ. — Он снова вздохнул. — Параноики. — Его голос изменился на писклявый, он явно кого-то пародировал — весьма посредственно на мой взгляд. — А если чужая сущность в ней пробудится? Вы можете гарантировать её лояльность или хотя бы нейтралитет? А вам ведомы границы её силы? — Тод тяжело вздохнул в очередной раз и опять усталым жестом потёр лицо.

— Как же они меня достали… ты бы знал. Ладно. Под мои гарантии от неё отстанут. Я дума…

Его прервал писк, исходящий от цисты. Писк прекратился — теперь она проиграла несколько тактов Имперского гимна и смолкла.

— Ну вот. — Удовлетворённо произнёс он. — Мы всё ещё живы, значит можно открывать. — И он начал отворачивать украшенную Орлом крышку — я заметил, что иглы больше нет, а в том месте, откуда она высовывалась, теперь горит крохотный зелёный огонёк.

В этот момент в дверь постучали.

— Да! — Разрешил Тод, и в комнату ввалились мои остальные друзья. Они быстро расселись за столом и Тод продолжил.

— Так вот, — продолжил Тод, отворачивая крышку. — Я за Бродяжку поручился. — Крышка отвинтилась и он положил её на стол рядом.

— Да, спасибо брат Тод, — подтвердила она. — Бред какой-то, я же знаю, что я — человек, а они пристали со своими тестами и анализами. Всё настроение после моря испортили, — она надула губки, то Тод не обратил на это никакого внимания, так был поглощён изучением документов.

— И… за тебя… тоже поручился. — Он перевернул цилиндрик и из него выпал свёрнутые в трубочку листы бумаги и что-то небольшого размера, завёрнутое в простую бумагу.

— Ну-с… посмотрим. — Он развернул бумаги и начал их просматривать. Пробежав глазами по первым строчкам он оторвался и посмотрел на меня поверх их. — Я не верю в совпадения. И в чудеса не верю. Но это, — он встряхнул зашелестевшие бумаги. — Это тот самый отчёт. Тех умников. Ты можешь мне пояснить, как это, — он снова тряхнул бумагами. — Оказалось у тебя?

Я только развёл руками.

— Нет, — констатировал он, и снова углубился в чтение. Читал он быстро, складывая прочитанные или просмотренные листы лицом вниз, так что я мог только догадываться об их содержании. Всё, что мне оставалось — это следить за его лицом и то, что я видел, мне не нравилось — он то краснел, то бледнел.

— Значит не можешь объяснить, как к тебе это попало, — медленно проговорил он, не отрываясь от бумаг, и его тон мне очень не понравился. — Это… очень странно. Я бы даже сказал… подозрительно. Весьма… Говорила же мне мама — учись… Нет, ничего не понимаю. — Он снова бросил на меня короткий взгляд, оторвавшись от своего занятия.

— Очень… — было видно что его мысли далеки от меня. — Странно. Подозрительно. — Он снова посмотрел на меня и окинул взглядом притихшую компанию поверх сильно уменьшившейся стопки бумаг. — На твою Бродяжку заводят дело. Из-за артефакта, — он кивнул на коробочку. — Потом прилетаешь ты, с этим, — он встряхнул листами. — И знаешь, что самое интересное?

— Нет, а в чём дело? Расскажите.

— Рассказать? — Он начал перелистывать стопку, явно что-то ища в ней. — Рассказать можно… Они пытались создать ИИ. Ты про это в курсе. И у них ничего не получалось. Ничего. Потом… потом к ним прилетел торговец, и один из лаборантов купил у него некий камушек. Зелёненький такой… Догадываешься уже? Торгаш назвал его куском «Ока Неспящего». Лаборант посмеялся, но купил. И шутки ради, — тут он нашёл нужный лист и отложил пачку на предыдущие. — Да, вот шутки ради, приложил его к процессору. И все показатели выросли! Мгновенно! Ты представляешь, что тут у них началось?

— Что?

Тод только махнул рукой и начал просматривать бумагу. Дочитав её он бережно положил её на стол, к остальным и медленно приподнялся. Сел обратно. Медленно, не глядя на меня собрал бумаги и направился к своему столу.

— А можно мне посмотреть? — Подала голос Бродяжка и потянулась к предмету, завёрнутому в бумагу.

— Погоди, — прервал её Тод, — ты, — он ткнул пальцем в меня, — ты это приволок, тебе и разбираться. Возьми.

Я протянул руку, взял предмет и начал разворачивать бумагу. Завёрнуто было на совесть и, когда я размотал все слои, на столе лежала вторая половинка ореха — точная копия той, что была в коробочке.

— Этого я и боялся, — Тод снова заглотил капсулу.

— Брат Тод, — встрепенулась Ариша. — Нельзя столько стимов глотать, ты на себя посмотри, глаза красные как у кролика, руки дрожат.

Но он только отмахнулся.

— Сложи их, — приказал он мне. Я пожал плечами, взял половинку из коробочки и поднёс её к той, что была в цисте.

Хлоп!

Половинки выскочили из моих рук и с звонким, негромким щелчком соединились, образовав неправильной формы округлый предмет. По его поверхности пробежали волны, стирая тонкую линию стыка. Орех повисел в воздухе секунды три и медленно опустился на пол. Мы все, включая Тода, как по команде или как получившие разрешение выдохнули.

Орешек спокойно лежал на поверхности стола и я ткнул его пальцем, отчего он качнулся и вдруг покатился по замысловатой траектории. Вот он описал круг и приблизился ко мне. Тод откинулся на спинку стула, максимально отдаляясь от стола и даже поднял руки в жесте отказа — растопырив пальцы и как бы отталкивая неведомое предложение. Шарик вздрогнул, качнулся и возобновил движение. Мы молча следили за его движением и только краем глаза я заметил, как начал привставать Тод — он увидел куда катится артефакт.

— Нет! — вдруг заорал он. — Не смей! Не трогай!

Но было поздно — шарик подкатился и закачался как в раздумьях напротив Бродяжки и она вытянула палец, желая прижать его к поверхности стола и остановить его колебания.

— Нет! Не касайся!

Но она уже положила свой тонкий палец на его поверхность.

Пару секунд как будто ничего не происходило, но потом весь орешек зарябил и начал подниматься вверх — вместе с Бродяжкиным пальцем.

Я поднял глаза и увидел, что она сама встаёт, встаёт в очень неудобной, невозможной для человека позе — как сидела, наклонившись над столом — так и встаёт. При этом её лицо стало каким-то мёртвым, отрешённым что ли. Вот она выпрямилась, отняла палец от шарика и развернула ладонь поверхностью вверх. Орешек тут же совершил круговой облёт ладони и завис над ней, продолжая рядиться небольшими волнами.

— Информация. Накопление. Сбор. Передача. — Безжизненным голосом начала говорить Бродяжка. На её лице шевелились только губы, лицо так и сохраняло отрешённость.

— Накопление. Передача. — Шарик над её ладонью начал светиться. Он уже мог поспорить с обычной лампочкой, когда резко потух и начал становиться прозрачным. Сначала как мутный студень, потом как царапанное оргстекло, и наконец он практически пропал — над Бродяжкиной ладонью дрожало марево, как бывает в сильную жару над дорогой, угадывались только очертания чего-то небольшого и округлого.

— Информация. Нако… — она вздрогнула всем телом, когда марево начало погружаться в её ладонь и пошатнулась, заваливаясь в падении.

Лязгнул падающий стул — это Александер, сбросив оцепенение метнулся к падающей девушке и подхватил её под руки, не давая свалиться окончательно.

— Стой! — Вдруг рявкнул Тод. — Отпусти её! — Я повернулся. В его руке был древний пистолет с круглым барабаном магазина.

— Положи и отойди, — скомандовал он Александеру, удерживая в прицеле безжизненное тело Бродяжки.

— Тод! Сдурел? Брось ствол! — Александер аккуратно усадил её на стул. Бродяжка тут же распласталась по столу в позе крепко спящего человека.

— Отойди! Это вторжение! — Стул Тода взвизгнул, царапая каменное покрытие пола ножками.

— Брат Тод, — попыталась разрядить обстановку Ариша. — Успокойся, это всё твои стимуляторы. Мы сейчас приведём её в сознание и она нам всё расска…

Багх! — Грохнул выстрел и я автоматически втянул голову в плечи.

Комнату заполнила сизая дымка от выстрела. Эвон оно как… пронеслась в голове дурацкая мысль.

Сквозь дымку я видел, как Ариша метнулась к Тоду и начала выкручивать пистолет из его пальцев.

Багх! Багх! — Громыхнуло ещё два раза, но ствол был уже направлен в потолок — сверху посыпались обломки плит подвесного потолка.

— Арг… Аришшш… ппустиии… Ересь! — Шипел Тод борясь с ней за пистолет. — Измена, — вдруг заорал он, выпустив ствол и отшатнувшись, сунул руку себе за спину. Миг — и в его руке блеснуло тонкое лезвие кортика.

— Тод, успокойся, — Ариша попробовала его урезонить, но он только взмахнул клинком, принимая боевую стойку.

— Измена… Ересь в рядах! — Его глаза пробежали по нам и я удивился их красноте.

— Измена! — Он сделал колющий удар сверху вниз, целя Ариша в горло, но она отскочила и навела пистолет на него.

— Тод! Очнись!

— Вы все под её воздействием! Все заражены! Все! — Он отступил на полшага и что-то нажал на столе.

— Вы все арестованы! — Он перехватил кортик и, держа его горизонтально, сделал новый выпад в Аришу.

— Тревога! Вторжение! Тревога! Это не учение! Вторжение! — Разнеслись слова из динамиков, расположенных по углам комнатки. Вдогон к этим словам взревела сирена.

— Вы арестованы! Лечь на пол! — Его лицо посинело и клинок дрожал, лезвие описывало приличные по размеру дуги и восьмёрки.

Багх! — Пистолет рявкнул в руках Ариши и в помещении стало совсем уж дымно — вентиляция явно не справлялась с подобным. Тод отшатнулся — пуля прошла совсем в притир с его головой и Ариша, пользуясь его замешательством, швырнула оружие в него. Он машинально поднял кортик клинком вверх, ставя блок и она прыгнула на него, сбивая на пол.

— Всем стоять! Не двигаться! — Во всей этой кутерьме я и не заметил, как дверь просто пропала и комната наполнилась людьми. Впереди, держа всех нас на прицеле укороченных карабинов стояло несколько штурмовиков.

— Врача, срочно врача! — Раздался с пола голос Ариши. Я дёрнулся было привстать — посмотреть, но пара стволов, немедленно развернувшихся в мою сторону, заставили меня сесть обратно.

Сквозь штурмовиков просочились, протекли две фигуры — одна в белом комбинезоне медика, вторая — в таком же чёрном, как и у штурмовиков, только с большой буквой I над сердцем.

Медик встал на колени над телом Тода, а Ариша медленно поднялась, что бы тут же оказаться на прицеле карабинов.

— Ммятеж… Ересь… проникла… — раздался снизу хрип Тода и его заглушили быстрые команды медика, вызывавшего бригаду себе в помощь. Штурмовики расступились, продолжая удерживать нас в прицеле и прибывшая пара медбратьев, подхватив Тода под руки и ноги сноровисто утащила его из комнаты.

— Так. — Мужчина в чёрном развернулся к нам лицом.

— Ариша, ты можешь объяснить, что тут произошло? Мы засекли стрельбу, сигнал о вторжении и заражении. Что тут творится?

— Брат Дмитрий. — Ариша замолчала, собираясь с мыслями. — Мне трудно объяснить, но мне кажется, что Тод… — её прервал писк кома у брата Дмитрия и он жестом попросил её замолчать, одновременно вставляя модуль связи в ухо.

— Да, на месте. Слушаю… Да?… Даже так?… Продолжай. — Он слушал доклад и его лицо начало бледнеть. Наверное, доклад закончился — Дмитрий отступил на пару шагов назад, к штурмовикам и коротко распорядился. — Взять! В допросные! Эту — он показал на Бродяжку. — В пятую лабу.

Штурмовики бросились на нас и быстро упаковали по всем правилам. Не знаю как остальные, но я решил не сопротивляться, помня свой предыдущий опыт.

Допросная оказалась простой камерой-одиночкой. В ней я провёл следующие, не самые лучшие несколько дней своей жизни. Анализы, просвечивания, прощупывание и снова анализы. Тесты, допросы, уколы и снова тесты и допросы. Как ни странно, но про артефакт меня не спрашивали. Вопросы в основном касались моего видения мира, людей, продуктов питания — всего кроме космоса и артефактов. Сколько это длилось? Не знаю. Но в один из дней передо мной просто извинились, вернули одежду и выставили за дверь.

Первым делом я попытался связаться с Бродяжкой, но на все вызовы ком отвечал однообразной надписью — такой абонент не числится. Ариша и Александер так же не отвечали — но их номера хоть существовали.

На моём же коме было только одно сообщение. Империя информировала меня, что мой социальный статус понижен и что мне лучше покинуть её пределы.

 

Эпилог

— Изгнание два! — Я отсалютовал сам себе ополовиненным бокалом и сделал новый глоток пива.

Рядом кто то кашлянул и я оторвал взгляд от пузырьков пены.

— Ты позволишь?

Я поднял голову — напротив меня стоял брат Дмитрий, и я отрицательно покачал головой. Он закономерно проигнорировал мой отказ и уселся напротив. Некоторое время мы сидели молча. Говорить не хотелось и я мелкими глотками потягивал своё пиво. Дмитрий первым прервал затянувшуюся паузу.

— Я понимаю, что ты недоволен, — при этих словах я чуть не подавился своим пивом. — Но у меня не было другого выхода.

Я фыркнул, припоминая допросы, уколы, анализы, и вновь приник к бокалу.

— Мы были обязаны всё проверить. Кроме того, брат Тод…

— И что с ним? — Прервал я его.

— Удар. Лежит в коме. — Дмитрий вздохнул. — Я был его куратором. Перенапряжение, стимуляторы, странно, что он так долго продержался. Моя вина. Не доглядел.

Я молча приподнял бокал в прощальном жесте. Не могу сказать, что эта новость меня сильно огорчила. Нет, с Тодом работать было приятно, но уж больно часто он использовал меня в тёмную.

— Да и твоя бывшая рабыня… — он поднял руку, подзывая официантку и заказал себе пива, тёмного, в отличии от меня. — Самое оно… эххх… хорошее тут пиво, — он поставил свой бокала и продолжил. — Мутная история с ней. Вроде и человек, а вроде и нет. Артефакт тот — пропал после контакта. Да и создалась она… появилась когда — тоже артефакт был. Мутно всё. Понимаешь? — Он наклонился ко мне и торопливо зашептал. — И ты на той планете был. Был, не отрицай. Ты там что-то видел. Да, видел. Расскажи и я облегчу участь твоего создания.

— Она — человек! — Я резко поставил стакан на стол и на звук подошла официантка. Пришлось заказать следующую дозу.

— Нет, постой! Кто его знает, что она представляет на самом деле? Ты сам посуди, — он придвинулся ещё ближе. — К её созданию приложил… — он замялся. — Руку тот артефакт. Он же, каким-то, непонятным образом притянул к себе курьера, с половинкой того артефакта, который её создал. И ты! Ты тоже там появился. Мы планируем исследовать ту планету.

— И ничего вы там не найдёте, — я был уверен в возможностях древнего наблюдателя. — Только людей и корабли побьёте.

— Возможно-возможно. Всё же ты что-то скрываешь, — он отодвинулся и теперь разглядывая меня как какое-то насекомое. — Попался бы ты мне годик назад, при старом Императоре.

— И что?

— Уж я бы тебя допросил. Это нам сейчас запретили допросы шестого уровня проводить при отсутствии прямых доказательств. А вот тогда… Ну да ладно. Увы — но ты чист, несмотря ни на что. И телесно и ментально. А вот она…

— Вы же её проверяли? — Я в упор посмотрел на него.

— Тело — да, человек. А сущность? Сущность её темна и непонятна. Мы вели запись. Увы, только аудио, — он показал пальцем на мой значок Инквизитора. — Данных мало. А без данных наша новая повелительница… — он вздохнул и сделал паузу, отпивая пиво.

— Обвинения, значит, есть, а доказательств нет, — подвёл черту я.

— Увы. Но мы их найдём, не думай. Время у нас есть, методы тоже.

— Пытки? — Я приподнял бровь.

— Нет, что ты. Мы не звери какие-то!

У меня перед глазами промелькнул кадр из того, древнего ролика, в котором человек бросал в огонь детёныша Таргоида. Не звери? Наверное у меня изменился взгляд, так как Дмитрий торопливо продолжил:

— Ей назначили пожизненное.

— Где? — Я подался к нему всем телом. — Куда вы её засунули?!

— Она осуждена. Пожизненно. Не дёргайся. Она в относительно комфортном месте. Вне обитаемой зоны.

— Секретная тюрьма? — я ощерился. — Ну и суки же вы, братья. Это же запрещено!

— Ещё вопросы будут? — Не обращая внимания ни на оскорбления, ни на обвинения, спокойно проговорил он.

— Где… и что с Александером?

— Где-то тут. На Станции. Тебя ищет. К нему претензий нет. Он случайно с вами оказался и к артефакту не прикасался. Хотя и имел связь с носителем.

— А Ариша. Что с ней? — Мой голос дрогнул, когда я произнёс это имя.

— Поражение в правах. Ссылка.

— Куда? За что? — Спросил я, заранее не надеясь на ответ.

— Тебе не найти. Забудь. А за что… — он склонил голову и продекламировал. — Нападение на брата старшего, начальственного. Сокрытие знаний, могущих привнесть опасность и смуту в умы неокрепшие. Связи порочащие Орден.

— Забудь. — Продолжил он нормальным тоном.

Вот и поговорили. Я встал и отстегнул золотой значок-эмблему Имперской Инквизиции.

— Я так понимаю, я свободен?

Кивок брата подтвердил мой свободный статус. Я покатал эмблему на ладони, любуясь её блеском и стряхнул её в пепельницу, полную окурков.

— Ну, прощай тогда, Имперец.

— И тебе на хворать, — его тон не изменился ни на йоту.

В ангаре, около моего штурмовика скучал Александер.

— Ну, наконец-то! — Он принюхался ко мне и покачал головой. — Я поведу. Ты полежи пожалуй.

— Куда?

— Корабль есть, Галактика большая, найдём куда! Да и поговорить надо, у меня дружок один тут нарисовался — я пока сидел, с охраной перетёр…