Лучший певчий
В сказках и притчах всегда говорится, коли вы слыхали, что орёл правит птичьим царством и что весь народ птичий у него в послушании. Пусть же так будет и у нас; орёл – всем птицам голова, он им начальник. Волостным писарем при нём сорокопул (птица с крючкообразным клювом. – Ред.), а на посылках все птицы поочередно, и на этот раз случилась ворона. Ведь она хоть и ворона, а всё-таки ей отбыть свою очередь надо.
Голова вздремнул, наевшись досыта, позевал на все четыре стороны, встряхнулся и со скуки захотел послушать хороших песен. Закричал он рассыльного; прибежала вприпрыжку ворона, отвернула учтиво нос в сторону и спросила: «Что-де прикажешь?»
– Поди, – сказал голова, – позови ко мне скорёшенько что ни есть лучшего певчего; пусть он убаюкает меня, хочу послушать его, вздремнуть и наградить его.
Подпрыгнула ворона, каркнула и полетела, замахав крыльями, что тряпицами, словно больно заторопилась исполнить волю начальника, а отлетев немного, присела на сухое дерево, стала чистить нос и думать: «Какую-де птицу я позову?» Думала-думала и надумалась, что никому не спеть против родного детища её, против воронёнка, и притащила его к орлу.
Орёл, сидя, вздремнул было между тем сам про себя маленько, и вздрогнул, когда воронёнок вдруг принялся усердно каркать, сколько сил доставало, а там стал повёртывать клювом, разевая его пошире, и надседался всячески, чтобы угодить набольшему своему. Старая ворона покачивала головой, постукивала ножкой, сладко улыбалась
и ждала большой похвалы и милости начальства; а орёл спросил, отшатнувшись:
– Это что за набат? Режут, что ли, кого аль караул кричат?
– Это песенник, – отвечала ворона, – мой внучек; уж лучше этого хоть не ищи, государь, по всему царству своему не найдёшь.
Гусь
Слепой спросил зрячего товарища своего, такого же нищего и калеку:
– Где был?
– У кума.
– Что ж, накормил?
– Накормил.
– А что ел?
– Кашу с молоком.
– С молоком? А что такое молоко, какое оно бывает?
– Сладкое да белое.
– А какое это белое?
– Да белое, как гусь.
– А гусь, какой он?
– А вот какой, – ответил тот, согнув руку клюкой, как шея у гуся, и дал ощупать.
Слепой ощупал руку и успокоился.
– Ну что, знаешь теперь, какое молоко? – спросил его товарищ.
– Знаю, – ответил слепой.
Чего Бог не дал человеку, о том судить и рядить не надо. Не толкуй же о том, чего не знаешь, как слепой о молоке, а слушайся того, кто больше тебя видел и знает, а тебе желает добра.