Ранним апрельским утром, с небольшим чемоданчиком в руках, Вознюк неторопливо шел с вокзала в город. Воздух был свеж и прозрачен. Лишь вдали, где высились заводские трубы, небо затянула сизая дымка.

По узким лабиринтам старых городских улиц торопился рабочий люд. Обгоняя взрослых, спешили школьники. Дворники заканчивали уборку. С грохотом взлетали кверху железные шторы на дверях продуктовых магазинов. Начинался рабочий день большого города.

На углу Жовтневой и Шевченко Вознюк зашел в диетическую столовую. Зал еще пустовал. Всего несколько человек, по всему судя — приезжие, сидело за столиками.

— Андрюшенька, доброго здоровьица, — радушно приветствовал Вознюка старичок-официант. — Долго, долго не показывались… Изменили нам…

Чувствовалось, что Вознюк был здесь своим человеком.

— Уж так и изменил, Кондратьич. Тоже скажете… В командировке был, в Виннице. С поезда и прямо сюда. Поесть чего-нибудь дайте.

— Сейчас, сейчас! В первую очередь! — официант поспешил на кухню.

Полтора года, прошедшие со времени возвращения Вознюка на Родину, преобразили его. Сейчас в нем трудно было узнать измученного, обросшего щетиной скитальца, перешедшего границу в жалких обносках. Недорогое, но аккуратное пальто отлично сидело на его стройной широкоплечей фигуре, на ногах были добротные, начищенные до блеска ботинки на микропоре… Яркий румянец оттенял черные брови и такого же цвета глаза, смотревшие на окружающих открыто и беззаботно. Привлекательный вид молодого человека лишь портили фатовские усики, словно прилепленные к губе…

Еще в пограничном отряде, когда майор Дорошенко объявил ему, что он свободен и может ехать в Харьков, Вознюк с горечью ответил:

— Что мне там делать после смерти матери…

— Смотрите, вам виднее, — резонно заметил майор, — как-никак, Харьков — ваша родина, там друзья детства, знакомые.

Вознюк сидел удрученный. Сам того не замечая, отдирал заплату от своего видавшего виды пиджачка.

— Нет, товарищ майор, — поднял он голову, — в Харьков не поеду. Каждая улица, каждый дом будут напоминать о том, что потеряно навсегда… Я ведь так виноват перед мамой! Может быть, и пожила бы еще десяток лет, если бы настойчивей добивался возвращения на Родину. — Помолчав, он добавил уже твердо и окончательно: — Останусь в Старгороде. Думаю, найду работу по специальности. А там, глядишь, и дивчина стоющая подвернется… Верно, товарищ майор? — спросил он. — Не все же холостяковать!

Вознюк поступил на работу в ремстройконтору, Дорошенко даже кое в чем помог ему.

Сослуживцам молодой специалист понравился. Не прошло и нескольких месяцев, как Вознюку дали квартиру, помогли обзавестись необходимой мебелью, — ведь человек столько натерпелся горя.

На заботу товарищей Андрей отвечал примерной добросовестностью. Не особенно приятно в зимнюю стушу или в весеннюю распутицу тащиться пешком в дальний пограничный район, куда ни одна машина не может пройти по снежным сугробам или по раскисшему тракту. Но Вознюк никогда не отказывался.

За полтора года работы на новом месте, связанной с постоянными разъездами по области, Андрей обзавелся многочисленными друзьями, которые всегда были рады «своему парню».

Единственным человеком, который без особого восторга относился к постоянным командировкам нового техника, оказалась машинистка конторы Лизочка.

Вознюк и не подозревал об этом, пока однажды она не накинулась на него:

— Как вам не стыдно, Андрей! Помыкают, как мальчишкой, а вы не постоите за себя! То едете вместо Ивана Петровича, то вместо Андрея Тихоновича… Небось в Киев или в Москву они сами ездят, а в район— то «Андрюша, махни-ка», то «Андрей, будь другом…».

Улыбаясь, Вознюк выслушал сердитую тираду белокурой девушки.

— А что со мной станется? Мне даже нравятся поездки, честное слово!

— Ну и ездите, — в сердцах бросила Лизочка и ушла к себе за перегородку.

Вознюк нравился ей. Она все чаще ловила себя на мысли, что без него жизнь кажется скучной. Когда Андрея не было в городе, девушка тосковала.

Вскоре они подружились. Лизочка ходила с просветленным лицом, не чуя под ногами земли. Окно за перегородкой приобрело вдруг огромные размеры, и дневной свет, падавший в комнатушку, был особенно ярок, даже в дождливую погоду.

Андрей, правда, ни разу еще не осмелился заговорить о своих чувствах, но Лиза и без объяснений была уверена, что любима.

Воспитанница детского дома, она с подкупающей прямолинейностью строила радужные планы:

— Обменяем наши комнаты на одну квартиру, — говорила она, восторженно глядя на Вознюка и не ожидая его согласия. — Вот здесь будет столовая, тут поставим вешалку, в углу спальни приемник. Только, чур, не сорить!..

Трудно было иронизировать над детской непосредственностью восемнадцатилетней девушки, с детства не знавшей, что такое квартира, домашний уют, ласка.

Из рассказов Вознюка Лизочка узнала, что, кроме дядюшки, на всем белом свете у него нет ни одной близкой души.

— А я? — Лизочка тогда ревниво вспыхнула. — Разве я чужая тебе? — Но тут же устыдилась своего эгоистического чувства. — Плохая я, плохая! Только о себе думаю. Давай, Андрюша, разыщем твоего дядюшку? Если он приедет, пусть у меня остановится!

Андрей раскатисто захохотал, обнял Лизу за плечи и так сдавил, что на миг она испугалась буйного порыва своего друга.

— Глупенькая, — все еще смеялся он, слегка разжав руки, но не отпуская девушку. — Нужен мне этот дядя, как… Кроме тебя, никто на свете меня не интересует. — И в подтверждение своих слов впервые за время их знакомства крепко поцеловал ее.

Лиза сидела, свернувшись в комочек, на диване, боялась пошевелиться, точно от этого зависело счастье, и лишнее движение могло вспугнуть его. Андрей, любимый, желанный, лучше всех на свете! Она так верила в него!

Худенькая и стройная в легком ситцевом платье, плотно облегавшем юное тело, она выглядела совсем девочкой. За окном, под студеным осенним ветром зябко дрожали голые ветки березы, но Лизе чудилось, что рябое это дерево все в пышной зелени, нарядное, как невеста.

Андрей встал с дивана, легонько прикоснулся к ее руке:

— Ты, пожалуй, права, растрепыш, — заговорил он в раздумье. — Есть смысл разыскать дядюшку. Тогда у нас на двоих будет один родственник. Честное слово, идея!

— Чудесно! Обязательно найдем его…

Сквозь закрытое шторой окно в комнату пробились узкие полосы света. Одна из этих полос упала на миловидное личико спящей Лизы. Смешно сморщив вздернутый носик, Лиза повернулась на спину, но теперь свет бил прямо в глаза. Лиза крепко зажмурилась, натянула на голову одеяло. Но сон прошел.

— Вставай, соня, — сама себя подняла Лиза с постели. Спрыгнула на пол, натянула на голые плечи халатик. До ухода на работу оставался час. Подняв штору, принялась за уборку.

Лиза застелила постель, тряпкой сняла пыль с этажерки, с дивана. У этажерки задержалась взглядом на фотографии Андрея в затейливой рамке.

— Андрейка! — прошептала она. — Ты мой, никому не отдам! Верно, Андрюша? И ты меня не отдашь?

На миг защемило сердечко, — вот уже две недели, как уехал Андрей в командировку, и ни слуху ни духу. Нехороший! Позвонил бы или открытку прислал.

Размечтавшись, не сразу услышала, что за дверью звонят.

«Андрюша приехал», — подумала Лиза и выбежала в прихожую. Все в ней ликовало и пело.

У порога стояла немолодая женщина в куртке почтового работника.

— Вы Титаренко? — ворчливо спросила она.

— Я, — оробела Лиза. — Вы ко мне?

Лицо женщины подобрело:

— Вам телеграмма. Распишитесь.

Лиза машинально расписалась и, забыв поблагодарить, возвратилась к себе.

Ни разу в жизни не получала она телеграмм, и сейчас этот вчетверо сложенный листок бумаги пугал больше всего на свете.

«Не случилось ли с Андреем беды?» — мелькнуло в голове, и Лиза дрожащими пальцами сорвала наклейку.

«Поздравляю тебя зпт невесту зпт приеду вторник зпт встречай зпт дядя тчк».

Какой дядя? Что за невеста? Какое это имеет к ней отношение? Лиза и родителей своих не помнит. Они умерли, оставив ее сиротой в трехлетием возрасте. Глупая чья-то шутка. Или телеграмма адресована другому лицу и по недосмотру почтальона вручена ей. Потом поздравляют какого-то мужчину и его невесту. Нет, явная ошибка.

Лиза прочитала адрес: «Улица Герцена 6 квартира 12 Титаренко Елизавете Семеновне»… Постой, постой! — встрепенулась она. — Как же я сразу не посмотрела! Под небрежно поставленным почтовым штемпелем, ниже слова «Семеновне», стояла пометка: «Для Андрея».

Облегченно вздохнув, Лиза спрятала телеграмму в сумочку. Времени на завтрак не оставалось. Торопливо оделась и вышла на улицу.

В тот же день приехал Андрей. Загорелый, обветренный, он дышал здоровьем и бодростью. В течение дня он дважды забегал к Лизе на службу.

Лиза до времени скрывала от него телеграмму, решив преподнести ее как сюрприз по приходе домой.

До чего же томительно тянулось несносное время! Ему и дела нет до чьих-то переживаний! Лизочка то и дело посматривала на стенные часы, — уж очень медленно ползли стрелки по циферблату.

В конце рабочего дня снова пришел Андрей.

— Пора обедать, — объявил он. — Пошли, Лизок.

Быстро собрав бумаги и закрыв пишущую машинку, девушка подумала о телеграмме, которую переложила из сумочки в шкаф. Доставать ли ее при нем?..

— Иди, Андрейка. Я догоню. Мне еще на минутку задержаться нужно.

Андрей ушел. Лиза припудрила носик, надела пальто и, взяв телеграмму, заспешила к выходу.

Догнав Андрея, она некоторое время шла за ним, любуясь статной фигурой парня. Он шел, уверенный в себе, не обращая внимания на прохожих. Девушки оглядывались на него, иные многозначительно улыбались, и Лизу кольнуло чувство ревности.

— А вот и я, — подхватила она его под руку, почти повиснув на ней.

— Ты чего запыхалась, птичка? — ласково спросил он.

«Птичка», «растрепыш», «Лизок» — каждый раз услышав новое ласковое слово, девушка проникалась к любимому чувством искренней благодарности.

— Тебя догоняла, — шепнула она ему на ухо. — А вдруг украдут…

— Меня? Я однолюб, Лизок. Украсть себя никому не дам.

После таких слов у Лизы отпала охота «разыгрывать» Андрея, и она просто сказала, протянув бланк:

— Дядя телеграмму прислал.

Вознюк мгновенно преобразился, отнял руку:

— Что ж ты молчала? Где она?

По изменившемуся тону, по насупленным бровям девушка догадалась, что Андрей недоволен.

— Прости, милый, я хотела…

— Не люблю глупостей! — резко вырвал Вознюк злополучную телеграмму из ее рук и, прочитав, тут же смягчился — Ладно, Лизок. Я погорячился, сам не пойму почему… Не стоит из-за старика ссориться. Улыбнись-ка, ну, улыбнись же. — И Андрей заглянул ей в глаза.

Лиза притворно хмурилась, хотя обиды уже как не бывало.

Они вошли в скверик, присели на скамье. Теплый весенний день привел сюда детишек с их немудреными игрушками, веселым гомоном, привел стариков с неизменной газетой в руках, любителей домино…

Андрей еще раз прочел телеграмму и свистнул.

— Силен старик! Ты только послушай. Лизок, он просто комик!

Лизочка недоуменно подняла брови:

— Почему?

— Да как же, не телеграмма, а ребус. Я только сейчас подумал: каким поездом, когда и откуда приедет — неизвестно! Как он выглядит — тоже не знаю. Просто здорово! Что будем делать?

— Сейчас обедать пойдем, — резонно заметила Лиза, — а потом будем ребусы разгадывать.

— И то верно, — согласился Андрей.

После обеда они опять сидели в том же скверике. Солнце клонилось к закату. Свежело. Подул холодный ветерок, и сквер постепенно опустел.

— Андрейка! А ведь ты сам усложнил ребус. Его вовсе и нет. Можно просто сидеть дома и ждать, пока дядя придет, мой адрес он знает. Не станешь же ты спрашивать на вокзале у каждого пожилого пассажира, не он ли твой дядя из Харькова!

Вознюк отрицательно покачал головой:

— Ты у меня самая умная! Только… хорошо ли заставлять пожилого человека ходить по незнакомому городу и разыскивать улицу Герцена. Мало кто знает новые названия. Ленина улицу старожилы знают как улицу Легионов. Герцена как… В общем, не подходит! Выйдем лучше к харьковскому поезду раз, другой, — может и встретим. И совесть моя будет чиста. Согласна?

Лиза молча кивнула.

— Вот и договорились. Одна голова хорошо, а две все же лучше.

— Хуже. Обе ничего не стоят, — вдруг выпалила Лиза.

Андрей посмотрел в ее светлые глаза, но лукавства не заметил. Искреннее удивление выражали они.

— Ты уверен, что дядя живет в Харькове?

— Конечно! От роду там.

— Почему же тогда телеграмма из Винницы?

— Разве? — удивился Вознюк. — А я и не посмотрел. Действительно… Вот чудит старик! Наверно, ездил туда в командировку, а нас решил навестить на обратном пути. Все равно встретим!..