Секретаря у Интегры Хеллсинг нет — суровое военное время. Проходим через пустую тесную приемную, Кристина стучит в дверь — Артура так и не смогли вытолкнуть первым — ждем реакции. Не знаю, чего ожидают остальные — я по-прежнему ориентируюсь на первоисточник, где Интегра была фанатичной блондинкой в нехорошем смысле этого слова, а ее постоянным рефреном всю дорогу оставалось: «найти и уничтожить во славу Англии!» Плюс эти ужасные очки, прическа, сигары и мужской костюм. М-да. Может выйти непростой разговор.
Дверь распахивается.
Женщина на пороге похожа на Интегру из сериала, наверное, только цветом волос. Да и то, короткая коса, в которую эти волосы заплетены, смазывает впечатление. Все остальное — совершенно другое. Одежда — черная футболка и черные же джинсы. Неизменные круглые очки сдвинуты на лоб. В руке скомканная обертка от гамбургера. На поясе кобура. Вокруг шеи — цепочка с крестиком.
— Проходите, — приглашающе машет оберткой женщина, ловко бросает ее куда-то вбок и отступает с прохода. Я снова в ступоре. Ну, Алукард другой немного. Ну, вирус какой-то. Но Интегра! Где фанатизм, где строгость, где гламурность, наконец? Вместо мечты миллионов фетишистов видим какую-то дисциплинированную Сару Коннор. Эдак скоро обнаружим отца Андерсона в экзоскелете.
Наша компания тем временем втягивается в кабинет и, повинуясь энергичной жестикуляции Интегры, рассаживается по многочисленным стульям. Кресел в кабинете нет, окна занавешены, на столе не менее трех мониторов, плюс еще один, большой, на стене. Несколько телефонов, включая спутниковый. И массивное распятие на стене позади стола.
— В качестве руководителя организации «Хеллсинг» я обязана разъяснить вам, новым членам этой организации, ваши задачи и функции, — начинает Интегра. — «Хеллсинг» не занимался наймом персонала со стороны в прошлом, более того, это всегда было строго запрещено. Надо сказать, что запрещено было и многое другое, в том числе и руководство организацией женщиной, но от этого условия, по здравом размышлении, отказались. По аналогичной причине, приняв во внимания обстоятельства, мы занялись и наймом вампиров. Дело в том, что другого выхода у нас просто нет, бороться с огнем следует огнем.
Она делает паузу и отпивает что-то светло-коричневое из низкого стакана. Сначала я думаю, что это виски и радуюсь — совпадает, но через секунду обостренное обоняние сообщает, что это всего-навсего чай. И я почему-то огорчаюсь.
Стереотипы — великая сила, и любые отступления от них мозг воспринимает очень плохо. Даже если эти отступления положительные.
— Организация «Хеллсинг» была создана Авраамом ван Хельсингом с единственной целью — бороться с вампирами и иными сверхъестественными сущностями на земле Великобритании, а также за ее пределами, если того потребуют интересы Империи, — продолжает тем временем леди Хеллсинг. — Исходя из этого ключевого определения, я приняла решение создать в рамках вооруженных сил организации новое боевое подразделение, состоящее из вампиров. В силу того, что упокоение враждебных вампиров является крайне ресурсоемким делом, теперь такими вопросами будете заниматься исключительно вы, а прочие подразделения будут привлекаться для вспомогательных функций. Вас четверо, таким образом, из вас будут сформированы две боевые двойки «стрелок — снайпер». Командиром подразделения назначен известный вам Алукард, подчиненный напрямую мне. Обучающие тренировки начинаются с сегодняшнего дня — точнее, вечера. Вопросы?
— А что если кто-то — ну, например, в будущем, чисто теоретически, откажется подчиняться? Мы тут все гражданские, контракта с вами не подписывали, согласия на такую эксплуатацию не давали, да и с военной дисциплиной плохо знакомы, — вкрадчиво уточняет Влада своим мягким голосом. У Артура, я смотрю, те же сомнения — кивает.
— В этом случае Алукард нанесет вам повреждения головного мозга, несовместимые с жизнью. После чего получит от меня устный выговор за недостаточно тщательный подбор кадров и найдет новых кандидатов на место во вновь сформированном спецотряде «Невинность», — без улыбки поясняет Интегра. Такое впечатление, что ответ для нее очевиден. — Но я уверена, что он не ошибся, и до этого не дойдет. Еще вопросы? Нет? Свободны, за дверью ждет Уолтер, он проведет вас на стрельбище.
Нет, ну это, конечно, переходит уже все границы. Что за дурацкое название — «Невинность»? Они бы еще «Лютиком» нас назвали!
* * *
Про следующие дни рассказывать особо нечего — это только в аниме Виктория сразу после воскрешения, не заполнив ни единого документа, рванула отстреливать из незнакомого оружия толпы живых мертвецов. И успешно ведь отстреливала! В реальной жизни — насколько происходящее можно назвать таковой — все было, конечно, не так. Сразу после аудиенции у Интегры нас перехватил весело покашливающий Уолтер и отвел в оружейную, где выдал короткий брифинг относительно выбора оружия и распределения наших функций.
Возмущаться по новой уже никто не стал, серьезность главы организации все оценили.
Обещанные пары распределились следующим образом: в снайперы определили меня и Владу, а в стрелки, соответственно, Кристину и Артура. На выбор предложили практически любое оружие, призвав ни в чем себе не отказывать. Поэтому я подумала, да и выбрала родную СВД под патрон 7.62, плюс американскую М82 пятидесятого калибра — 12.7 по-нашему. Типа для средней дистанции, и для дальней, тем более, что с этим «веслом» я уже работала, причем успешно. Благо ограничений по весу особых для нас теперь не существовало.
Влада же взяла себе что-то немецкое, хеклеровское, расхваленное. Ну, пускай.
В тире, к счастью, нас особо долго не держали, практически на следующий день переведя в полевые, так сказать, условия. Учили пользоваться дальномером и метеостанцией, калькулятором и сошками, быстрым формулам вычисления скорости ветра и умению ориентироваться в «тысячных» и «кликах». Учили правильно лежать и сидеть, учили правильно дышать, регулировать прицел и подпирать товарища, снижая отдачу от выстрела. Как в армии, конечно, не дрючили, и известные любому нашему служивому «рота не спит — рота подъем!» не практиковали. И даже изъять внутренние органы для прерывания жизненного цикла из-за невыполнения нормативов не обещали.
Обучение, кстати, шло на удивление легко и быстро — Алукард, присутствовавший на полигоне почти постоянно, как-то обмолвился, что «лилит», наряду с рефлексами и скоростью реакции, еще и несколько улучшает память и способность усваивать информацию. Что, конечно, порадовало.
А еще за время тренировок мы как-то неожиданно хорошо сошлись с Владой. Ну, понятно — землячка практически, поэтому мы часто с ней болтали про родину. Я, конечно, залегендировала это тем, что с детства мечтала узнать побольше про великую страну Достоевского и Калашникова, а Влада не особо удивлялась моим вопросам и разговорчивости. Да и собеседником она была интересным, рассудительным и, такое впечатление, кое-что в жизни повидавшим, несмотря на олигархическое происхождение. Все-таки больше двадцати ей было, судя по некоторым обмолвкам, однозначно больше. В общем, не скажу, что мы стали лучшими подругами, но вдвоем нам было интересно. Плюс еще несколько раз мы потренировались работать снайперской парой — один стреляет, другой корректирует и поглядывает по сторонам. Тоже выходило неплохо.
После решения чисто снайперских задач, нас выпустили на полигон и начали обучать работе в паре со стрелком — как прикрывать, как разделять сектора наблюдения и обстрела, как находить позиции для ведения огня или позиции подскока, как вести контрснайперские мероприятия и уходить от аналогичных мер противника. Да и работа в городских условиях имела свою специфику. Скучать не приходилось, хотя с Артуром у нас нормального общения так и не вышло — он слишком, кажется, увлекся образом непобедимого современного вампира со штурмовой винтовкой наперевес, и проводил вечера, рассказывая, как именно планирует обнулить популяцию упырей на острове. Это, правда, не мешало ему быть неплохим стрелком, а мне — успешно прикрывать его от всех возможных опасностей.
На кровь, кстати, не тянуло ни разу — а я очень этого поначалу опасалась. Правда, с другой стороны, и кормили нас, скажем прямо, отлично, с большим количеством слабо прожаренного стейка и блюд из печени, плюс буквально завалили горами отличного качества шоколада. Мне и в прошлой жизни все это нравилось до безумия, а уж тут и вовсе получилось оторваться как следует. Хорошее время было, с какой стороны ни взгляни.
Но через восемь дней после начала обучения на полигон неожиданно приехал хмурый Уолтер и срочно забрал всех в центр. А пока ехали, он короткими, скупыми фразами, словно вводя малыми дозами яд, знакомил нас с положением дел на фронтах. То есть в Лондоне и в целом по Великобритании.
Дела же тем временем шли скверно — нападения вампиров и упырей на мирных жителей участились, и происходили теперь по несколько раз в день. Никакой географической привязки установить не удалось, сегодня страдала столица, а завтра упыри нестройными рядами атаковали какой-нибудь забитый Лонгтаун на границе с Шотландией, с населением в три тысячи человек.
А еще нападения были нехорошими — потому что необъяснимыми. Просто в определенный момент население одного дома, квартала или целого населенного пункта превращалось в упырей — а если носители попадались хорошие, то и в вампиров. Полиция не справлялась, а армию, следуя негласной королевской директиве не создавать панику, изо всех сил старались не привлекать.
Вместо армии теперь вовсю работали другие организации, о которых громко говорить было не принято. Старинные аналитические центры вроде Золотой Зари или Адского Пламени день и ночь искали в древних источниках упоминания о нынешней напасти и способы борьбы с ними, в то время, как боевые рыцарские ордена — тамплиеры, госпитальеры, рыцари Ордена Иоанна Иерусалимского и прочие — несли круглосуточную вахту во всех крупных городах.
Также выяснилось, что первоначально в «Невинность» планировалось рекрутировать не менее двадцати вампиров, хотя бы по одному на каждый крупный город Британии, но из-за дефицита времени удалось набрать только четырех. А теперь, что характерно, и этих четырех недоучек (это мы) приходилось бросать в бой, потому что ситуация была близка к критической, и «Хеллсинг» небезосновательно опасался, что потеряет управление окончательно.
Так, за светской беседой, мы добрались до центра и дружной толпой ввалились к вечно бодрому, по своему обыкновению, Алукарду.
— Мальчики и девочки, — приятно скалясь, объявил он. На этот раз вампир, для разнообразия, был в черной военной униформе, похожей на САС-овскую, а из-за уха торчал тонкий микрофон гарнитуры. «В черном-черном городе, на черной-черной улице…» — Настал день, а точнее, ночь вашего боевого крещения. Понимаю некоторую ироничность этого словосочетания в отношении вас, таких мрачных, героических и ни на миг не религиозных, но тем не менее, это так.
Он широким жестом показал на интерактивную карту на стене.
— Сегодня вы работаете в восточном Лондоне, в Бексли. Нас интересует район под названием Тэймсмид — это, в основном, жилье для малоимущих, построенное на месте осушенных болот. Словом, довольно унылый край, но, по сообщениям с мест, именно там мы проморгали изрядное упыриное гнездо. Речь может идти о десятках зараженных на территории в сотни квадратных футов.
Алукард весело поглядел на заметно погрустневшего Артура.
— Фактически, мы отправляемся в компьютерную игру! Дано — высотное здание на берегу Саутмир-лейк, успешно, как говорят, блокированное полицией. Нам нужен предпоследний, одиннадцатый, этаж, где практически случайно обнаружилась как минимум дюжина упырей-зомби. В настоящий момент этаж изолирован, лифты остановлены, лестницы забаррикадированы полицией. Задача — очистить этаж от упырей, теоретически оставшихся там гражданских — эвакуировать. Последнее, само собой, по возможности.
Вампир снова ухмыльнулся.
— Друзья, нам предстоит прекрасная ночь!
* * *
Бронежилеты мы все равно одели. Вампиры, конечно, вампирами, а неуязвимость — неуязвимостью, но зачем лишний раз подставляться? Здравый смысл подсказывает, что куда лучше, если злобный упырь обломает зубы о кевлар, чем отгрызет от наших кровоточащих нежных тел изрядный кусок мяса.
— Волнуешься? — первый раз на моей памяти Влада повышает голос. Гарнитура у нас тоже была, но в общую сеть ее пока не включали, а броневик, доставляющий нас на место, рычал просто оглушительно.
— Да вроде нет! — кричу я ей на ухо. Дурацкий способ разговаривать, конечно. Стоп. Что-то я туплю. Мы же вампиры, смекаете?
«А может, лучше так?» — четко думаю я импровизированной «громкой связью», глядя прямо на Владу. Она удивленно смотрит на меня в ответ.
«А ведь и точно — можно! Голова работает! А зачем тогда гарнитура?»
«Наверное, на случай связи с людьми», — предполагаю я.
Легко так у меня это получилось — «с людьми». Отрешенно. А мы, получается, не люди. А ведь и верно — чисто технически, по возможностям своим, по структуре мозга и крови — уже не люди. И излечению, насколько известно современной науке, не поддаемся.
Или все не настолько прямолинейно? И людьми нас делает не кровь и не мозг, а что-то другое? Любопытный вопрос, надо будет подумать. Но не сейчас, конечно.
Влада смотрит вопросительно. Она явно слышит какие-то обрывки мыслей и образов, но наверняка они выглядят для нее белым шумом, наподобие того, что получается, если быстро прокрутить колесо настройки на радиоприемнике. Отложим философию до лучших времен.
«А сама-то волнуешься? Есть этот, как его… man-drazh?» — это уже я задаю вопрос. Влада мысленно хмыкает.
«Вообще-то, да… понимаешь…» — она на секунду замолкает, — «это наверное, первый раз, когда я чувствую, что делаю что-то полезное. Что-то правильное. Пускай даже для этого мне пришлось уехать из родной страны и превратиться во что-то такое… нечеловеческое».
То ли она все-таки услышала отголоски моих мыслей, то ли сама думала о том же.
Ловлю себя на том, что довольно странно, наверно, мы выглядим со стороны — две девушки рядом, неотрывно глядящие друг на друга. Кто-то даже может что-то не то подумать.
«Догадалась, полицейская. Молодец, хвалю», — приходит откуда-то снаружи. Ага, это Алукард. Настоящая Виктория, помню, буквально таяла от его редких похвал. Но я-то не она. Поэтому коротко транслирую «спасибо» куда-то вперед, на командирское место. Двигатель ревет пуще прежнего, мы мчимся сквозь темноту дальше.
* * *
Собирать винтовку ночью, под бдительным присмотром Алукарда, рядом с полицейским кордоном и в десятке метров от толпы перепуганных гражданских — это совсем не то же, что на тихом, спокойном полигоне, доложу я вам. Но были и плюсы — никаких измерений атмосферного давления и температуры, никаких дальномеров и калькуляторов. Пуле, пролетающей почти километр в секунду, такие мелочи не нужны. Работа внутри здания имеет свои преимущества.
Что ж, оружие заряжено, дополнительные обоймы в разгрузке, бронежилет сидит как влитой, все подогнано и готово. Посмотрим, насколько качественно нас обучили за эту неделю. Критерий истины — практика!
Цепочкой просачиваемся в здание — мрачное, серое и настороженное. Озеро за ним дышит холодом, вода кажется черной и густой как смола. Никаких фонарей, никаких прохожих, все молчаливо, неподвижно и угрюмо. Чувствую себя на родине.
«А я и не знала, что в Лондоне есть такие места», — транслирует мне Влада. А как будто я знала. Хотя родные осины здешнее уныние ох как напоминает.
«В Лондоне все есть», — соглашаюсь.
Лифты заблокированы и отключены на первом этаже, так что на верхотуру придется лезть пешочком. Ножками, ножками, на то и вампиры. Неслышно поднимаемся гуськом по темным лестничным пролетам. В голову лезет разное ненужное. Был, например, такой индонезийский фильм «Рейд», там полицейский спецназ шастал по похожему небоскребу и искал преступную группировку. А потом их почти всех перестреляли. Нет, не о том я думаю, кто нас тут достанет-то, из огнестрела? Упыри сильные, хотя и довольно медленные, но тупые как пробка. Плюс вряд ли склонны к передвижению, потому что на этаже не гасили лампы дневного света, который они не очень любят.
«Вы тоже врубились в секретный канал связи?» — Артур как всегда стремительно постигает самую суть вещей. — «План такой — мы сейчас выходим на этаж, тихо разбираем баррикаду, и вдвоем с Крис выходим на разведку. Если видим упырей, и позиция удобна — открываем огонь, а вы нас прикрываете. И так до полного уничтожения тварей. Если нет — корректируем план. Возражения?»
«Есть одно», — лица Алукарда не видно, но легко предположить, что он, как обычно, ухмыляется. — «С этажа, естественно, два выхода, и оба сейчас забаррикадированы. Следует войти одновременно с обоих, поэтому Влада и Кристина сейчас по десятому этажу пересекут здание и выйдут с другой стороны. Нельзя дать упырям возможность бежать».
«Алукард… а почему ты сразу этого не сказал?» — Влада как обычно сдержана, но удивлена, по интонации мыслей чувствуется.
Слышен еще один смешок.
«Хотел понять, так ли хорошо вас обучили. К тому же, кроме моего маленького уточнения, план Артура вполне неплох».
Мы разбегаемся — девчонки покидают нас на десятом этаже, а мы втроем крадемся выше. Лестничная площадка завалена какими-то столами, снятыми с петель дверями, и даже чьим-то холодильником и газовой плитой — вот и проявились творческие способности. Да, строители баррикад из лондонских полицейских, конечно, аховые. Привыкли их не возводить, а разбирать — и вот результат. Очень, очень низкое качество, ставим троечку с минусом. Одно радует — следов разборки заграждений изнутри, равно как и признаков прорыва, не видно. Значит, упыри никуда не делись.
Совместными усилиями разобрать баррикаду оказывается несложно. Алукард при этом не отлынивает, не прячется за командирскую должность, а мгновенно — и совершенно бесшумно — оттаскивает в сторону холодильник. С остальным мы разбираемся в течение минуты-двух.
«Кристина, Влада — вы на месте? Входим одновременно, по команде.»
«На месте, — подтверждает Кристина. — Но тут… у нас тут…»
«Все потом, пошли!»
Артур мигом рвет вперед. Немного сюрреалистично смотреть на такое — узкая, черная тень, точно, резко и бесшумно порхающая от двери к двери, проверяя и контролируя. Жаль, что коридор не прямой, не просматривается, вообще легко было бы. Никто не хочет нам жизнь упрощать, никто — все как сговорились.
Смахиваю скупую слезу, посвященную несовершенству мира, мелькаю вслед за Артуром, отставая метров на десять. Алукард остается позади, осуществляет общее руководство. Лампы они, конечно, от души врубили — ртутные, что ли? Светят, словно насквозь прошибают — неприятно. Или это у меня уже вампирские закидоны насчет света? И то правда — последние дни мы только по ночам занимались.
Артур, скользивший впереди, замирает, не доходя до очередной двери.
«Слышу непонятные звуки».
«Это упыри, друг мой» — охотно поясняет Алукард. Слух у него, конечно… Как это говорили в нетленке: а нюх как у собаки, а глаз как у орла. — «Это звук поедания нежитью человеческой плоти».
А ведь и верно — теперь уже и мне слышно чавканье из-за двери. Ленивое такое, размеренное. Хозяйское. Упырю кажется, что он сейчас в полной безопасности, где-то посреди своей людоедской нирваны, и вообще кум королю. Развеем это убеждение.
Артур с такой постановкой вопроса согласен. Снимает с разгрузки две гранаты, выдергивает чеки, толкает дверь и аккуратно вкатывает обе внутрь. А в комнате-то темно — плохой признак. Чавканье не прекращается ни на секунду — и правда, какая разница, что там по полу катается, главное сожрать побольше человечинки. Нелюбопытный нынче упырь пошел, и жадный. Ну, туда и дорога, значит.
Взрыв! И через пару секунд второй. Из комнаты доносится жуткий вой, тварь, видимо, даже не сообразила залезть куда-то в угол, так посреди комнаты и питалась. Посекло ее сильно, надо полагать. Артур скользящим шагом перемещается в комнату, хлопает одинокий выстрел, вой обрывается.
Минус один.
Ой. Почти одновременно открываются двери остальных непроверенных комнат по коридору. И из них выходят… выползают… Мамочки, какие они все-таки неприятные! А самое главное — даже не очень уже похожие на людей. Мутанты. Ну да, Алукард упоминал, что вирус в состоянии перестраивать организм для увеличения шансов на выживание, но эти, впереди — это уже какой-то перебор.
У одних просто удлинились руки и отросли когти, у других расперло грудную клетку как у горилл, третьи распластались по земле наподобие пресмыкающихся. Но у всех без исключения рот превратился в широкую нечеловеческую совсем пасть, забитую, такое впечатление, несколькими рядами крупных, острых зубов. И эти самые зубы они мне сейчас и демонстрировали, приближаясь, урча и подвывая.
Господи, какое счастье, что упыри такие медленные, будь они чуть резвее, отбиться не было бы никаких шансов. Но вирус не в состоянии оперативно управлять всей нервной системой, у человека она очень, очень обширная, так что скорость передвижения и реакции инфицированных неизбежно уменьшается.
«Наблюдаю множественные цели», — на всякий случаю транслирую я. Винтовку в руки, патрон дослать, переключатель с «safe» на «fire». Работать будем с колена, для надежности.
К стрельбе готова!
Из двери появляется довольный Артур, замечает новые действующие лица на арене нашего маленького цирка, но не теряется, молодец — грамотно сдвигается к стене и берет на прицел кого-то из ближних, оставляя мне дальние цели.
«Огонь по готовности, полицейская», — шепчет в ухо знакомый голос. Упыри выглядят такими контрастными, что промахнуться мимо головы невозможно в принципе. Время начинает замедляться, а мои движения, наоборот, приобретают невероятную точность и координацию — это в кровь начинает поступать дракулин. Только бы не потерять контроль, только бы не сорваться на первом же задании, только бы удержаться…
«Огонь!»
Винтовка работает быстро и четко, выплевывая пули с минимальными интервалами, ограниченными только скоростью затвора. Звук выстрелов похож на короткий кашель с отдаленным раскатом грома, стреляные гильзы летят вправо красивыми золотистыми фантиками. И нет страха, и нет опасений, потому что рядом Артур и Алукард, а за спиной — вся несметная мощь «Хеллсинга».
Первую обойму я отстреляла за десять секунд — непозволительно медленно. На результаты стрельбы не смотрела, цели все еще есть — это главное. Рядом экономными очередями работал Артур, и вот на его результаты я засмотрелась — упырям отхватывало ноги, разрывало грудь, пробивало головы прямо-таки в непрерывном режиме. Свою обойму он опустошил, кажется, секунд за пять. Правда, я и наводилась исключительно на головы, а Артур, похоже, такой ерундой не заморачивался.
В аниме, насколько я помню, Виктории пафосно втирали, что ее пули — или, может, Алукарда — отлиты из настоящего освященного серебра какого-то знаменитого собора. На самом деле, все, конечно, не так. Черта с два нам бы кто-то выдавал сотнями серебряные пули, никакой бюджет, даже государственный, такого бы не потянул. А «Хеллсинг», как-никак, именно государственная служба. Королевская, если уж быть совсем точным. Поэтому на каждую пулю просто наносится тонкое серебряное покрытие, всего четыре микрона — этого вполне достаточно, чтобы вызвать сильнейший болевой шок у любого инфицированного «лилит». Именно потому даже относительно легко раненные упыри на несколько секунд полностью выбывали из боя, давая мне возможность закончить работу. Но была и неприятная новость: меньше их не становилась, и хрипящая, пульсирующая масса зомби, пускай и медленно, но приближалась к нам.
Все-таки чрезмерная самоуверенность — грех.
Через минуту мы уже медленно отступали к выходу, да, отстреливаясь и да, изрядно прореживая наступающие ряды, но все-таки отступали. Я сменила третью обойму, Артур расстрелял уже четвертую. Неплохой результат дают еще две гранаты, навесом закинутые в самую гущу упырей, но ситуацию они переломить не в состоянии. Здесь бы, конечно, очень помогли бронебойно-зажигательные патроны, только я их не взяла. Откуда было знать, что понадобятся?
«Нужно отходить через дверной проем на лестницу!» — транслирую. Еще не паника, но где-то довольно близко к тому. — «В узком проходе сдержать их будет проще, иначе мы не справимся!»
«Справитесь», неожиданно говорит в голове глубокий голос, а двое ближайших ко мне упырей разлетаются кровавой кашей. То есть в буквальном смысле, без преувеличений. Раз — и минус две цели. Со спины нагоняет звук — будто доской по столу кто-то зарядил.
«Был пацан — и нет пацана. А жить бы ему до ста».
Упыри, такое впечатление, сами в шоке. Пользуясь случаем, снижаю их поголовье еще на две единицы. Воспрянувший духом Артур включается в отстрел — еще минус три.
«Последняя обойма».
«У меня еще две. Отходи».
Оборачиваюсь. Алукард, склонив голову набок, меланхолично рассматривает поле боя, а в руке у него — невозможно поверить — здоровенный револьвер. Револьвер! А никакой не знаменитый «Касулл» с бесконечными патронами, которым он — в оригинале — крушил бесконечные орды зомби! Как же так? Впрочем, на меткость и результативность конструкция Алукарда никак не влияет, за пять выстрелов он умудряется уничтожить восемь упырей, мгновенно опустошает барабан, покрывая пол россыпью массивных гильз, и все с тем же отрешенным выражением лица принимается забивать новые. Спасибо за помощь, продолжаем работу.
А упыри-то, кажется, заканчиваются. Уже, как говорится, виден берег. То есть просвет в коридоре. Откуда-то с той стороны звучат частые выстрелы — ага, это девчонки наконец подключились. Интересно, что их задержало?
Алукард выпускает из своего громобоя еще четыре пули и снова уходит на перезарядку, я добиваю предпоследнюю обойму (еще минус пять), Артур, скалясь, ведет контроль. Но больше на нас, вроде бы, никто не лезет. Стрельба за углом тоже затихает. Неужто все? Смотрю на часы и столбенею — с того момента, как мы вошли в коридор, прошло чуть больше семи минут. Вот она, вампирская супер-скорость, как себя хорошо показала!
В мозг стучится Влада.
«Я сейчас выйду к вам, не пальните. Как обстановка?»
«Все чисто», отвечаю. «Сейчас еще по комнатам пройдем, для верности».
Обход, правда, сюрпризов не приносит — упыри, судя по всему, в полном составе двинули к нам, как только услышали гранату и прочую возню, так что в комнатах пусто. Нет, скажем иначе — ни упырей, ни живых людей в комнатах не осталось.
А вот трупы были. Трупов было много, и состояние их было нехорошим. Изломанные, скрученные, деформированные человеческие тела, все в красном, и в черном, блестящем и скользком в свете фонарей. Артур кое-как держался, часто сглатывая и отворачиваясь, Влада была бледной как смерть, но выглядела спокойной, ну, а я старалась смотреть и дышать поменьше, и тоже вроде как выдержала, не ударилась в истерику. Алукард, кажется, остался нами доволен.
Кстати, куда подевалась Кристина? Влада кивает.
— Именно поэтому мы вступили не сразу. — Это, похоже, первые произнесенные вслух слова за всю операцию. — Смотрите сами.
Подходим ко второму входу. Или выходу, как посмотреть. Баррикада аккуратно разобрана.
— Это мы, — поясняет Влада очевидное. — А вот это — нет. — Где-то внизу сбоку, между неплотно составленных досок, виднеется дыра. Края окрашены густо-красным, болтаются какие-то ошметки.
Кто-то из упырей все же успел дать деру.