1. БАТАРЕЯ

Начать бы свою историю мне следовало с того, что в детстве я абсолютно не понимала что такое хорошо, а что плохо. В три года я еще даже не знала такого слова "Вина", когда некто-отец бил о железную батарею, схватив за одну руку и за одну ногу. Коленные чашечки крошились о железную, ребристую поверхность, а содранная кожа позже превратится в две коричневые корки…

Голос матери за кадром (мне тридцать и я все еще живу в ее доме) "Света, надо спать по ночам, а днем заниматься делами!". Как будто у меня могут быть еще какие-то дела… Вот уж действительно ха-ха! Голос дяди Мойши: "Пора тебе уже помириться с отцом, сколько можно не разговаривать!" Очевидно дядюшка сам не совсем понимает ситуацию. Тридцать лет нещадных побоев, ненависти, отравленной жизни, издевательств. Ни минуты покоя и радости. "Мы не ссорились, дядя". Какими словами объяснить вам, что меня ненавидят и убивают, причем абсолютно безнаказанно? "Вы же на самом деле ничего-ничего не знаете..".

Единственное, что удерживает меня от вскрытия вен, так это то, что сегодня я говорила со Стасом. Он же, Стас, выслушал меня и сказал: "Не депрессуй, сделай что-нибудь". Разве в три года я знала, что такое депрессия? Нет, это был счастливый полет эйфории. Без памяти и чувства вины. Огромное, переполняющее тебя с каждым рассветом, счастье. Чувство, будто горячее солнце всходит не на небе, а прямо у тебя в сердце. Я любила дружить и общаться. В пять лет выходила на улицу, где почти каждого могла назвать другом. А вчерашний враг мог неожиданно подойти, чтобы подружиться. И это была радость, короткая и неосознанная, как жизнь бабочки на летнем лугу. Тогда я и подумать не могла, что следующие двадцать пять лет своей жизни я буду буквально вопить от одиночества, проводя пустые дни.

Как же это произошло?

 

2. РОДИТЕЛИ ЖЕНИЛИСЬ НЕ ПО ЛЮБВИ

Надо сказать, что атмосфера семьи располагала к чему-то подобному. Мои родители женились не по любви. Их даже сексуально не тянуло друг к другу. Не наблюдалось и другого рода привязанности, например уважения, или жалости. Они даже не нравились друг другу, хотя старались произвести на публику нормальное впечатление. Боязнь остаться одним — в основном со стороны моей мамы, и особенно тот факт что она должна была получить кооперативную квартиру, как молодой иногородний специалист, — положили начало истории. Он — со своим вечным раздражением и злобой, старался не отстать от своего младшего брата, который женился первым и был раз в десять удачливее… Она — пролившая немало слез, в паническом страхе: "О Боже, кто же возьмет меня замуж, мне уже двадцать пять?!!!".

Слова моей матери: "Мне ужасно не нравилось, как он целуется. У него текло так много слюны, что я боялась захлебнуться в ней!" и "О, он никогда не умел как следует обнять женщину, приласкать ее. Проявить нежность, как это умеют настоящие мужчины!". По ее словам — его костлявые руки давили на плечи, а в постели он всегда норовил дать ей острой коленкой под зад"… "Жесткий, кострубатый, неласковый!"..

Как видите, я однозначно Дитя Любви, со всеми вытекающими последствиями. Надо ли уточнять, что ни отец, ни мать просто не могли любить меня, уж коли они не могли терпеть друг друга. Помню мать всегда ходила с выражением лица не то что грустным, а прямо таки депрессивно-похоронным. Неудивительно, что мои веселье и радость, просьбы поиграть или пообщаться вызывали у нее раздражение и гнев. При этом она всегда выглядела очень, очень несчастной.

 

3. ПОБОИ: ПЕРВАЯ ЛОЖЬ

Жёлто-зелёный линолеум в своей комнате нагрет солнцем. Игрушки, аккуратно сложенные мной, магнитная азбука и открыточный календарь. Следовательно, мне где-то около четырех. Отец, за чем-то зашедший ко мне в комнату. Лето. Не помню что произошло, но он замахивается и жёстко бьет меня по лицу. Затем больно, своей железной хваткой, (что уже само по себе служит способом причинения боли), хватает меня за руку. Выворачивает запястье, чтобы развернуть меня к себе спиной, и бьет со всей силой взрослого психа. У нервнобольных силы не меньше, чем у спортсменов и прославленных мастеров восточных единоборств. Железный кулак врезается в мою задницу, и в поясницу чуть выше. Потом мать часто будет повторять: "Тебя никто не бил Света, может несколько раз шлепнули".

Дальше — провал в памяти. Помню лишь то, как падаю на теплый от солнышка пол и обдираю коленки. За что мне это мама? Разве я не заслужила нормального папы? Таких, как у моих подружек из садика, или у девочек со двора? Ни у кого нет такого. Но ты молчишь, и твой рот затянут в нитку, мама. Что ты мне можешь сказать: "Да, дочь, нормальные парни не выбрали меня, они выбрали мам тех девочек, и потому терпи и мирись с тем, что есть! Ведь я же терплю!".

Продолжение сцены: я выхожу потрепанная из комнаты. Этот все еще там, дверь закрыта. Подхожу к матери. "Мам, он меня побил". Слова еле даются, горло сдушено от шока и спазма, я почти потеряла голос. Изо всех сил напрягаю горло и пытаюсь заговорить снова. Из меня вырываются сиплые, удушенные звуки, голос скачет туда сюда. Я говорю ей шепотом: громче не могу. В глазах слезы и стыд. Я сама до конца не могу понять что же произошло, может я что-то сделала не так? И главное, я не могу подобрать слов, объяснить почему он избил меня, потому что и сама не понимаю. Я только чувствую, что это ужасно. Дико. Мысли путаются в беспорядке, а нужных слов пока еще нет в моем словаре. В голове что-то оборвалось и тревожно дрожит. Это похоже на белого пушистого зайчика, которого переехал каток. Ветер треплет его мех, испачканный липкой красной кровью. В те несколько секунд, которые он еще жив, его тельце колотит от предсмертного холода.

Я вижу, как сначала в маминых глазах мелькает понимание и сострадание. Даже негодование. Потом ее взгляд будто натыкается на стеклянную стену: она принимает решение сделать вид, что не верит мне. Хотя на самом деле знает, что произошло за матовым стеклом детской. Сейчас она пойдет требовать у него объяснений. А что потом? Что может женщина сказать человеку, который не любит ни тебя, ни твою дочь? Да-да, именно твою, так как своей он ее не считает. Мать знает, что должна сохранить хотя бы видимость нормальных отношений. Поэтому она зайдет в комнату и при моих ушах выслушает его бред. Вранье столь откровенно фальшивое, что его заметил бы и слепой. Выходит, что я чуть ли не сама напала на папашу. Она делает вид, что верит ему. У меня округляются глаза: "Папа не только ударил, но и избил меня. Мама знает, что он врет, но делает вид, что верит ему. Да еще и наказывает меня! За что?!!!!". До конца дня и следующим утром она все еще отказывается говорить со мной. Это — часть моего наказания.

Сколько угодно будет потом побоев и жестокости. Порочный круг: я — некто-отец — мама замкнется окончательно. Когда мне исполнится пять, я буду чуть ли не каждый день выслушивать от матери, что я эгоистка. Что она не любит, да-да, не любит меня, и родит второго ребенка, который будет не такой как я. Мамина мама умерла этой осенью, и маме особенно тяжело — с нелюбимым и не любящим мужем, с проблемным ребенком в доме, который "не умеет не нарываться на кулак". Единственная родная сестра мамы — в Херсоне… И нас больше некому любить. Бабушка… Я по-настоящему плакала, когда она умерла. Такого чувства потери я не испытывала никогда. Потерять любимого и любящего тебя, родного человека, да ещё впервые узнать, что такое смерть… Но я быстро забыла, как и все дети. Мама однако помнила.

 

4. ДЕНЬ МЕДНОЙ ПРОВОЛОКИ: МЫСЛИ ОБ УБИЙСТВЕ

Через пару месяцев случится страшное. Побоище, к которому мысленно буду возвращаться не один раз. "Травма психики", — или как там еще выражаются эти грёбаные психологи? Я думаю: "А что если бы тогда я поступила бы так, как хотела? Что было бы тогда? Может быть вся моя жизнь была бы другой?". Впрочем, судите сами.

Может показаться странным, что я не помню "официальную" причину своих избиений. Но я помню, что все они — неоправданная жестокость, которая была столь велика, что вызывала шок и потерю памяти. Все могло начаться с оскорбительных слов в мой адрес без всякой причины. А иногда удары сыпались и вовсе без прелюдий. Именно тогда я сказала себе: "Когда я вырасту, напишу об этом книжку. И пусть все узнают о его жестокости".

"Шакалюжка", "Чёрная вонючая душонка", "Сволочужка", "Падлотина", — все это каждый раз вместо "доченька", "лапушка", "зайчик" и "львенок". Какой ребенок долго выдержит подобное обращение? "Скотобаза", "Дрянь", "Тварь", "Мразь", "Гадина", "Я тебе сейчас язык вырву".. Слова сопровождаются попыткой открыть мне рот, щеки сдавливаются железной хваткой так, что сжатые из всех сил челюсти разжимаются… "Маленькая сволочужка".. И меня обдавало как помоями — волной не только ненависти, а еще и инцестированной порнухи. В груди все закипало от страха и адреналина. Нужно сказать, что во все время этих экзекуций надо мной папашка сексуально возбуждался, и не могу передать как противно мне при этом было. Ха ха ха! Когда я рассказывала об этом своим родственникам, они элементарно не верили. "Я вон тоже своему Алешке ремня давал, и ничего! Это нормально!" — вещал родной дядя моей мамы. Как и все остальные люди на планете Земля он винил во всем меня, и советовал мне искать причину в самой себе! А вот это все, выходит по-вашему, ничего не означает? Не ломает душу? Даже пишу я все это — через силу, потому что знаю, чтобы понять меня, каждому нужно лично пережить нечто подобное. Девяносто процентов людей из ста, которые бы прошли сквозь это, наложили бы на себя руки в раннем детстве. Или убили бы своего мучителя… Но ближе к делу. Я захлебывалась от воздуха, насыщенного разрядами злобы, питая отвращение к той похоти, что сквозила вокруг.

У меня есть много знакомых, лет двадцати пяти, с маленькими детьми. Тогда я спросила одного из них, что было бы с его маленькой дочкой, которую он обожает, если бы он (Стас) бил ее хрупкое тельце о батарею, или издевался над ней так, как издевались надо мной. "Конечное я не сделаю этого! Даже не собираюсь" — ответил он… И посоветовал мне искать причину моих бед в себе… Трижды хаха! Чувствуете, как смешно? "Так ты, дружок, шандарахни свою дочурку пару раз о пол — с высоты своего роста! И делай так лет десять подряд, а лучше тридцать. И если твоя дочь такая сильная и хорошая (ведь причина в ней, не так ли?), то это на нее никак не повлияет! Ты понимаешь мою иронию? Или ты неспособен провести параллель, потому что я — не твоя дочь? В твоем мозгу закреплено два разных отношения: к ней, и ко мне. Две мерки, две шкалы справедливости".. И все-таки, я очень благодарна тебе, Стас. Большинство людей вообще не заморачивается с ответом. Они просто игнорируют тебя. Для таких равнодушных фраза "Ищи причину в себе" вызвана желанием сожрать тебя с костями под обвинительную речь "ты-сама-во-всем-виновата"! Они говорят: "Не нужно ничего менять в обществе — пусть каждый позаботится о себе сам!".

..Сколько раз дрожали мои руки, тряслась голова. Сколько раз заходясь смехом в компании, когда мне было особенно весело, я — уже взрослая — переходила на громкие, горькие и безудержные рыдания. Смех, как катализатор запускал поток слез, которые не могли прорваться иначе.

В четыре года я вообще разучилась улыбаться. И когда фотографы в детском саду пытались выжать из меня улыбку, мое лицо перекашивалось в жуткой гримасе. А если я пробовала улыбнуться просто так, для себя, губы и виски начинал дергать нервный тик, который не проходил пару часов. Как я комплексовала! Как завидовала другим детям, которым легко давались улыбки! Ведь до четырех я смеялась, даже не задумываясь об этом. А в пять лет уже пыталась вспомнить перед зеркалом, как у веселого человека раздвигаются губы. Смотрела на свое отражение серьезного, безрадостного человечка, и пальцами поднимала уголки губ вверх. Хреновая получалась улыбка!

Итак, вернусь в тот день, который можно назвать днем медной проволоки. Мне — пять. Что там произошло вначале опять-таки точно не помню. Вроде бы папашка поссорился с матерью, (а ссорились они постоянно), и все мы находились в зале. Вечер, люстра, работающий телевизор. Сколько себя помню — он работал всегда, а ночью светился от дневного перегрева. Мать в кресле, некто-отец на диване. Я — на полу между книг и игрушек. Может, я хотела смотреть какой-то фильм на другом канале. Но скорее всего я выложила книги с полок, чтобы вытереть за ними пыль. Это часто бесило ро-дителя. Как бы там ни было, он нередко срывался на мне после работы, или когда переключался на меня с выяснения супружеских отношений. Все должны были признавать его власть, какой бы грубой, дурной и жестокой она не была. Ему не нужна была любовь: он сам никого не любил. Единственное в чем он нуждался — это причинять боль другим, желательно беззащитным, тем кто не мог противостоять ему. Унижать, причинять боль, и еще раз причинять боль! Даже тогда я знала, что в Америке его посадили бы надолго. Но я также знала, что у нас — не Америка. Малейшее неповиновение, возражение, любой успокоительный довод, или просто счастливая улыбка, вызывали в нем такое бешенство, что если бы не мама, то меня бы покалечили и убили еще в раннем детстве. Помню, года в два, когда я началась бояться темноты и вечером не пользовалась взрослым туалетом, я сидела на горшке. В воспоминаниях — рука, которая больно, с ненавистью хватает меня между плечом и локтем… Чуть не ломая кость, вскидывает меня вместе с горшком, в котором застряла моя задница, и ударяет меня с моим пластмассовым троном о пол снова и снова… И в этот момент из меня вместе со страхом, унижением и болью начинает дристать дерьмо. При таких усилиях со стороны, оно растекается далеко за пределы горшка. Я не могу понять, чем вызвана такая дикая злоба, ненависть и ярость. Неужели надо так психовать из-за того, что я зову мать, а та не слышит меня и потому не может подойти?

Поэтому я не люблю некто-отца. Мне даже противно само это слово. Вы, наверное, не замечаете, что слово "па-па" звучит с экрана телевизора в тысячу раз чаще, чем слово "мама"? Оно упоминается настолько часто — к месту и не к месту — что становится смешно. "Я хочу вырасти как мой отец!", "Отец, я отомщу за тебя!", "Папа-папа! Ты самый лучший!" (ну конечно) — и так без конца, телеящик не унимается! Когда я в очередной раз слышу это слово меня против воли начинает тошнить. Переключаю канал и через пять минут там опять проскакивает "па-па!" — тонким голосочком! Достали! Я спрашиваю себя: как мог дед вырастить такого сына, как мой папашка? Кто из них чудовище?

Итак, Этот рассвирипел и, отшвырнув меня от телевизора, стал бить со всей силой тридцатилетнего мужика, который еще недавно посещал студию каратэ. Грудь, руки, голова, запястья — никогда мне уже не швырять мячики на далекое расстояние… Щеки, губы, нос… Подозреваю, что уже тогда носовая перегородка ломалась не первый раз, ложась то на левую сторону, то на правую. Нижняя губа лопнула посередине, из нее льется кровь… Синяки на ногах, руках, животе, спине, запекшиеся потом дочерна. Я рыдала, кричала, орала, просила не делать мне больно, но ему этого казалось мало. Он был чем-то вроде электрика, и у нас в доме всегда было полно всякого мусора: шурупов, резисторов, сломанных выключателей… Длинной, толстой проволоки… Это была не чистая медь, а скорее ее более твердый сплав. Несколько миллиметров в диаметре, с острым загнутым концом-крючком. Загиб проволоки был отломан, или скорее откушен кусачками. Назначение предмета так и осталось неизвестным для меня. Эта самая медная проволока с крючком со свистом впивалась в мое тело — в плечи, голову, но больнее всего — в задницу. Она оставляла рваные царапины на теле, дырки в колготах и в новом платье. Таком красном платье, в синюю клетку, с красным бегемошкой на груди. Я изо всех сил упиралась, чтобы усидеть на полу и избежать удара крючком, который выдирал не только кожу, но и плоть из мягкого места. Чирк-чирк-чирк… Это было куда хуже, чем удары по голове кожаным ремнем с массивной пряжкой шириной в ладонь. До этого, я не думала, что в жизни может быть ТАКАЯ боль. Не знала, что она существует в природе. Меня рвали за руку с пола и стегали снизу вверх этой плёткой карабаса-барабаса. Крик разрывал нашу квартиру и весь девятиэтажный дом пополам.

В тот день я испытала дикую ненависть. Дичайшую. Она должна была вылиться во что-то. Я была так разгневана, что хотела встать и переколотить все в доме: хрусталь, фарфоровый сервиз и всю посуду вообще, разорвать всю постель, всю одежду, все книги, разбить телевизор, сорвать шторы… Но мысль о том, что это огорчит мою маму, и что мы слишком бедны, чтобы восстановить такой ущерб, удержала меня. Однако ярость и самая черная в мире ненависть требовали выхода. Требовали — и не находили.

Я стояла на кухне и смотрела на зажженную синюю конфорку. Недавно я как раз научилась зажигать газовую плиту. Я решила убить его. Ночью. Топором для рубки мяса. Когда он будет спать и я смогу нанести ему сильный удар — прямо поперек горла. В пять лет! В тот момент рассудок был абсолютно холодным и спокойным. Недетские мысли мелькали в голове. "Я убью и меня отправят в колонию. Но скоро выпустят. А он — больше никогда не сможет распускать руки и обижать меня. Не будет настраивать мать против меня, а потом снова бить. Правда, где мы будем жить?"… Два года назад мы переехали в новую, кооперативную квартиру. Нужно немало лет, чтобы расплатиться за неё. (Пятнадцать, как покажет будущее). Двух их нищих зарплат едва хватает на жизнь и на ежемесячные взносы жилищному кооперативу. Поэтому они не могут разойтись, разбежаться по разным углам, когда тема развода так часто всплывает в нашем доме. Кроме других недостатков, унаследованных им от бабки с дедом, некто-отец панически жаден. Жаден до такой степени, что отобрал бы подаренный коробок использованных спичек… Какой-такой телевизор?!!! Какая-такая квартира?!!!!! Мысль о том, что он может собрать чемодан и переехать к своим родителям, кажется нам самой фантастической чепухой в мире! В голове нашего био-отца квартира и телевизор стоят намного больше, чем десяток, нет, чем сотня таких дочерей и жен, как мы.

Я смотрела на газовое кольцо горелки в темной кухне, и ярость обрушилась на меня. Она была черной, тяжелой и беспощадной, как удар по голове. На несколько секунд, которые показались мне минутой, я ослепла от черноты. Вся моя кровь билась у меня в висках. Я не только ослепла, но и оглохла. Все звуки давят — как на большой глубине под водой… Это удары крови по барабанным перепонкам. Пульс бьется в ушах так сильно, что я боюсь, как бы они совсем не разорвались…

Потом зрение вернулось ко мне. Сил было столько, что я с легкостью разрубила бы ему шею одним ударом. Топор, который я до этого с трудом держала в руках, стал теперь легче обеденной ложки. Я перекидывала тесак в руках и удивлялась, что не чувствую его тяжести. Розовая пластиковая рукоятка и лезвие в форме алебарды. Почти в каждом советском доме была такая штука. И тогда я испугалась. Не его, нет. Не возможных последствий убийства. Не потери любви моей матери. А той огромной ярости, от которой я ослепла. Меня поразили размеры зла, которое вторглось в мою душу и закружило меня как ураган. Надо мной словно разверзлась черная бездна. В этот миг я чувствовала себя такой уязвимой. Пылинкой, с которой Зло может сделать такое, чего я и представить не могу. Мне пришло в голову, что я могу стать хуже своего папашки. Намного, намного хуже. Меня затошнило. И я заставила себя сразу же после этого, моментально, выкинуть убийство из головы, иначе бы я совершила его. Так я решила этот вопрос.

Дети быстро забывают. И первое что приходит мне на ум: те же пять лет, но уже глубокая осень. Парк аттракционов. Темный, ноябрьский вечер и ярко оранжевые фонари напару с лилово-сиреневыми. Напряжение подается так, что одна лампа на фонаре горит более ярким цветом, а другая еле светится, как нежный подснежник. А через пол минуты накал в первой лампе спадает и нарастает во второй. Улица играет цветами: фонари вспыхивают и затухают, затухают и вспыхивают. Мокрый, посеребренный влагой асфальт и деревья в три этажа, в форме драконов. Это сосны. Их стволы и ветки изогнуты так же, как японские иероглифы или рисунки на железной банке индийского кофе. Мы с моей двоюродной сестрой Лялькой бегаем от одной карусели к другой: от лошадок к машинкам, от верблюдиков к лодочкам… Лялька красивая. Рослая и крепкая, с пышной стрижкой цвета сгущёного молока. С ней мы влезаем на высокие тумбы неработающих аттракционов и читаем стихи собственного сочинения. А наши мамы и папы стоят внизу и улыбаются. Папец Лёли — он же дядя Мойша, — хвалит нас и говорит, что мы "Такие умные и талантливые!".. "Такие молодцы!".. И мы улыбаемся и смеемся. Читаем все новые и новые стихи, которые так и льются из нас потоком. Как будто мы только что научились разговаривать — НО СТИХАМИ! Счастье, эйфория. И моросящий дождь на желто-зеленых листьях… такой мелкий, что похож на туман…

 

5. ТОПОЛЯ…

Вам может показаться, что я всегда ненавидела Этого, а он только платил мне ненавистью в ответ. Но это не так. Иначе я бы не гладила все детство, да и позднее, его рубашки и всю прочую одежду. Только раньше я делала это с любовью, а не только по необходимости. Тогда я еще верила, что делая что-то хорошее для него, я могу помочь ему измениться. Но некоторые люди не могут измениться до самой смерти.

Он никогда не пил и все что он делал, происходило на трезвую голову. А еще он всегда притворялся перед другими людьми не таким, каким был на самом деле. Слащаво-елейный Дедушка-Мороз, обожающий деток. Волком в овечьей шкурке — вот кем он был. Монстром-оборотнем, маньяком, который днем переводит старушек через улицу, а по ночам разбивает им головы. Но вначале я так не думала. Печальная, никогда не улыбающаяся и не смеющаяся мать — тень в доме — нравилась мне меньше отца. Ведь это он брал меня за руку и вел гулять…Стадион в центре города. Огромные тополя уходят бороздками коры в небо, как самые огромные ноги в мире. Они — как космические корабли на опорах. Великаны. Колонны дворца! Ярко желтые листья тополей с большими круглыми коробочками для пуха валяются под ногами. Некоторые листья сухие, или с коричневым и светлосерым налетом. Удивительно было их рассматривать, открывать коробочки пальцами, выпускать белый пух и дуть так, чтобы ветер подхватывал его и уносил высоко-высоко в небо. Я обожаю тополя: может быть поэтому у меня нет аллергии на тополиный пух? Пушинки теряются в синем небе, солнце слепит глаза, и точки тополиных семян под белым комочком пуха растворяются в небесной белизне. Ух ты! Я могу видеть далеко вверх! Какое у меня зрение! А Запах?! Свежий ветер разносит по округе терпко-древесный дух тополиных листьев и коры. Такой воздух бывает только в сентябре, когда тепло перемешивается со звонкой прохладой. Осень поцеловалась с летом! Пахнет прелой землей и разогретым асфальтом. На ветках, проводах и на земле — воробьи. Они чирикают, снуют и прыгают туда-сюда — по двое по трое, а то и целой стайкой. Вот прыгает один, а за ним вприпрыжку бежит второй. А за вторым порхает-скачет третий. Гоняются друг за другом, играют. Каждый старается перелететь вперед, чтобы догоняли его. И все это ассоциируется с родителем, с его синей футболкой и кожаной спортивной сумкой "Динамо". Все его вещи в будущем я возненавижу до колик в животе, как и их собственника. А пока… Этот перемахнул через забор, а я пролезла между железными прутьями заграждения, потому что была достаточно мала и худа. С одной стороны пить с папашкой горячее молоко со свежими бубликами в пекарне на Крещатике, с другой — терпеть его побои и жестокость.

Я тщательно подметала, убирала, рисовала, и думала, что этот урод будет мной гордиться. Как же. Вела с ним разговоры на темы Вселенной, бесконечности космоса… После побоев долго объясняла, что меня бить нельзя, что это несправедиво, и что он не имеет права. А он только противно улыбался. А после сатанел, приходил в бешенство и мог избить еще раз. Сестру же он не трогал и мог лишь очень редко ударить ее — пару раз за всю жизнь. Она всегда была более послушной, более доброй и внешне похожей на него. С рождения, она могла любить родителей без причин, и они это чувствовали. Я же невзлюбила Бредди с пеленок. Слишком уж уродливо выглядел контраст между жестокостью внутри семьи и показухой для чужих людей. Я не желала притворяться. И потому была главным поводом для ссор. Громоотводом, козлом отпущения, ежевечерней жертвой, девочкой для битья… Как же я ненавидела все это.

В кино такие истории, как моя, заканчиваются встречей с прекрасным принцем. Они женятся на золушках и живут вместе долго и счастливо. Но подумайте сами, на ком женятся хорошие парни, если у них есть выбор? — На красивых, счастливых, и главное неозлобленных девчонках, желательно из хорошей семьи. Зачем же им такие как я?!

 

6. ДЕНЬ РЕЗИНОВОГО ШЛАНГА

Тяжелый резиновый шланг от пылесоса советской модели 1981 года. Не та легкая дребедень, которая сегодня продается на рынке. В совке вещи делали на пятьдесят лет службы. Вес шланга — несколько килограммов тугой, толстой резины, гофрированной и укрепленной волокном. Чтобы его распрямить требуются приличные усилия. Можно представить себе с какой силой он врезается в тело, если отпечатки гофра на коже — в полтора раза шире, чем на шланге. К тому же часть трубы — из алюминия, с креплением из твердой (а не как сейчас принято из мягкой) пластмассы. Внезапный свист в воздухе и удары, которые сбивают меня с ног. По спине, пояснице, заднице, ногам. Особенно больно пояснице. Болью отозвались все органы малого таза, в том числе и неразвитые матка и яичники. Со всей дури, со всего маху — за то, что распечатала окно в своей комнате после зимы. Сколько же мне тогда было? — Семь, не больше. С Бредди, как всегда, случился припадок неконтролируемой ярости. Надо сказать, что старые окна — это вам не стеклопакеты. Чтобы помыть их внутри и снаружи, нужно отвинтить множество болтов, намертво закрашенных краской. Отодрать посаженный на клей ПВА слой газет и бумаги, достать с помощью отвертки скрюченный в слишком узких щелях поролон. Вымыть и отчистить с помощью железной мочалки мелкие, отмоченные клочки бумаги, которые не желают отклеиваться. У меня были сбиты все руки. Под ногтями запеклась кровь от острых обломков краски. Но я радовалась! Еще бы, такое дело сама провернула!

" — А теперь верни все обратно" — потребовал Этот, увидев мою работу.

" — Но мама сказала, что уже можно, что уже не холодно" — попыталась возразить я. Результат: ушибленная челюсть, отбитая поясница, синяки, ушибы. Психошок и моральная травма, как любят выражаться специалисты. В туалет было больно ходить несколько дней. Пытаешься поссать — и не можешь. Чтобы отлить по капле, надо долго тужиться, закусывая от боли губу. Я сижу на унитазе, наклонившись вперед. Внизу внутри — сильнейшая резь, которая отдается болью в мягкие ткани, в бок и во все внутренности. Как будто я — апельсин, который разламывают руками. Упираюсь лбом в дверь, чтобы не так сильно дрожали ноги. Соленая капля скатывается не по щеке, а от переносицы, по самой серединке носа и падает крупной горошиной с кончика. Вот так неожиданность! Я кажется плачу? Но и в то же время я смеюсь — оттого, как неожиданно и аккуратно эта большая слеза выкатилась у меня одновременно из обоих глаз. Я типо косоглазый Джинн Алладина. Если тужишься сильнее чем нужно, то внутри возникает такая боль, что хочется кричать. И в моче появляется кровь. "Ничего страшного" — говорит мама, — "Это пройдет".

В школу с каникул я прихожу с фингалом под глазом. Я избегаю смотреть кому-то в глаза, тело трясется от слабости. На затылке под волосами огромная шишка. Как же это я раньше ее не заметила? Вот блин. Позже — разбитая губа, за еду, взятую в новогодний вечер — ДО ТОГО КАК ВСЯ СЕМЬЯ (то есть он сам) сел за стол. А ведь тогда мы завозились до девяти вечера — как уж тут было утерпеть? И почему бы мне не поесть немного, если мы с мамой готовили и убирали, а он вообще ни в чем участия не принимал? Вся его работа по дому сводится к тому, чтобы "сходить за хлебом". В праздничный день магазин занимал три часа вместо обычных двадцати минут, чему мы все дружно радовались. Спокойнее, знаете ли. После "посещения магазина" Этот прихорашивался, одеколонился и расхаживал при полном параде. Напевал сладким голосом песенку, которая могла обернуться бедой в один момент. Как же отвратительно звучал его голос.

Какого же я должна была любить его, если в каждом году, как боксерская груша, я падала на пол под ударами ног и кулаков?

Я старалась быть очень быстрой, чтобы успевать закрыться в ванной: единственной комнате, где была защелка. Это спасало не всегда: иногда папашу не останавливали убытки. И тогда он со всей силы молотил кулаками в дверь, ломая её и срывая с петель… Вам всё еще страшно смотреть фильмы ужасов, когда какой-то маньяк крушит топором тонкую перегородку, чтобы добраться до вас? Мне — ничуть. Когда я была меньше, то пряталась под софой, упираясь затылком в её деревянные "рёбра". Или залезала в шкаф. А по вечерам в какое-то время стало привычным стоять на подоконнике окна, смотреть с высоты восьмого этажа на грохочущие трамваи под окном, и плакать… Я смотрела на огоньки, на окна и людей внизу и беззвучные рыдания буквально раздирали меня. Я хотела уехать, улететь. Чувствовала себя птицей в полете, как будто я стояла на огромном утесе, а внизу бушевало море. И мне стоило лишь взмахнуть крыльями…

 

7. БИТЬ НОГАМИ ПОД СТОЛОМ

Моя полуторагодовалая сестричка Аничка тогда еще только училась ходить. Она видела, как наш псевдо-отец избивал меня ногами. Я забилась под журнальный столик: тот, который без полочки из лакированных деревянных прутьев. Он пытался достать меня, восьмилетнюю, ногами получше, засандалить посильнее. А то и вытащить меня за руку оттуда — так как стол мешал размахнуться ногой как следует… Она — "папина любимица" и "доця" быстро проковыляла к нам на своих худых, коротких ножках и залепетала, что меня не надо бить. "Не бей Свету!!!!". Она едва умела говорить, а тут почти кричала от возмущения, протягивая ко мне свои ручки. До этого было не так просто любить её. Перед рождением Эн мне и в голову не приходило, что у меня может быть брат или сестра. Правда, когда мне было четыре, у моей подружки появился брат. И я подумала: "Может было бы здорово, если бы у нас тоже появился малыш?". Но потом это желание где-то потерялось. Оно не вязалось с тем что было. Было даже трудно представить, что в нашей семье возможно пополнение. Что кто-то из наших вообще хочет ребенка. Но мама хотела. Так появилась сестра.

 

8. ОБОРОТЕНЬ И МОИ ПОДРУЖКИ

Многие думают, что злых людей видно за километр. Но это не всегда так. Большинство плохишей имеют отличную репутацию. Маньяки-убийцы и насильники считаются прекрасными мужьями и отцами, пока правда о них не выйдет наружу. Вот и наш Бредди был оборотнем. Таким себе скрытым социопатом. Садистом, хотя мама предпочитала говорить, что "У него просто нервы больные". — "Ну да, нервы больные! У меня! — От жизни с ним!". А то, что у Бредди — называется по-другому. Я согласна, что не у всех жизнь складывается, как хочется. Не все имеют дружную и любящую семью и все остальное. Харе тут сопли распускать. Но и все же… я завидовала даже детям алкоголиков, которые посылали своих детей за бутылкой пива. Например Аллкин отец. Ну и что, что пьет. Зато он ее и пальцем не трогает! Этот же — никогда не пил, кроме праздников, и поддерживал хорошую спортивную форму. Для битья.

Теперь я расскажу, что такое, как по мне, социопат. Это когда тебя побьют табуреткой, треснут лбом об стенку, выкинут твой обед на пол, походят по нему ногами, наставят тебе синяков… А потом — оппа! Звонок! Подружка с верхнего этажа — Любка, Алка, или Ирка стоит на пороге.

И тут — обана! Преображение! "Усюсю-мусюсю. А кто это к нам пришел? Как поживаешь? Как папа с мамой?". Слащавая улыбка и приторный голос, слаще воздушной ваты — этого тошнотворного, пережжённого сахара. Добрый Дедушка Мороз, добрейший Дядя Стёпа, сияет лицом и готов быть лучшим другом — не для меня, разумеется, — а для моей подружки. Такой себе милый дядя из подворотни, с крокодильей улыбкой, у которого все мамы учат не брать конфетку. Мои подружки не знали, а я им не говорила, о том что происходило в нашей семье. Они улыбались в ответ, как воспитанные девочки, хлопали ресницами и делали глазки. Еще бы. Взрослый дядя уделяет им так много внимания. Это была не ревность: меня до рвоты тошнило от этих сцен. Не имея возможности сказать, что происходит, я должна была терпеть весь этот фарс, который происходил нарочно — чтобы позлить меня, довести до белого каления. Кому приятно, когда к твоим друзьям лезет твой самый заклятый враг, стремясь своей "дружбой" досадить тому, кого избил перед этим? Конечное, можно было уйти в свою комнату, но как правило дверь отворялась: ему что-то нужно на балконе… И его разговор с моей подругой продолжался. А маленький чайничек по имени Света закипал. И ведь даже при подруге не перебьешь его и не скажешь: "Мы тут заняты, папа, не мешай!". Чужое присутствие не мешало ему замахиваться и наказывать потом. Девчонки конечное чувствовали неладное, но особо не вникали. Их не учили грубить старшим. Дома принимать друзей было невозможно. Впрочем скоро их станет так мало, что это перестанет быть проблемой.

Все окружающие, даже близкие родственники по маме, ничего долгое время не знали. А когда узнавали, не понимали. Когда им подробно рассказывали чем и в какие места наносились побои, они все равно не понимали. А скорей всего не хотели понимать.

 

9. КУХОННАЯ ДВЕРЦА

Лет с восьми до двенадцати он срывался на мне чуть ли не ежедневно, а то и по нескольку раз в день. Наскакивая уже совсем без повода, на ровном месте. Как в той басне Крылова про волка и ягненка… "Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать, сказал, и в темный лес ягненка поволок". Тогда преступлением было уже попасться ему на глаза, быть и существовать в ЕГО квартире. Удобная мишень для успокоения вечно больных, искореженных гневом и обидой нервов.

В девять лет я стояла на кухне в переднике, пошитом на уроке труда, и мыла посуду. Дверца верхней антресоли, куда я складывала тарелки, была открыта и отведена к стене. Мой затылок находился точно на пути следования закрывающейся дверцы. Когда он зашел на кухню, я вся съежилась, чувствуя бушующий злобный адреналин. Я испугалась, ссутулилась как кочерга и до судорог напрягла тело. Мышцы спины и шеи затвердели моментально. Возможно это меня спасло. Мои деревянные руки продолжают мыть посуду… И я: маленький зверек перед большим бешеным зверем, который готовиться кинуться и растерзать. Он начал хлопать дверцами кухонных шкафов и придуренно верещать. О чем же на этот раз? Пропало что-то? Чего-то нет на своем месте? Кастрюли, сумки, прошлогодней газеты? Но на самом деле я понимала, что весь этот маскарад — не что иное, как "прелюдия" к побоям… Трепет и ожидание: "А может быть пронесет, если стоять спокойно?". Но не пронесло. Пару раз ударил, схватил за грудки голубого баевого халата, отвесил пощечину… Стукнул пару раз о мебель. Вроде выбежал из кухни: громить что-то в зале. Я расслабилась, но тут же напряглась, когда он снова ворвался на кухню. Я не успела понять, или что-то еще сообразить, как он подскочил сзади и ударил меня дверцей кухонного шкафа по затылку. Подло, со всего маху, закрывая мою голову вместе с обеденными тарелками. Один раз, и еще раз. Затылок погасил всю силу ударов, из глаз посыпались искры. И это — не преувеличение. Я видела, как из моих глаз вылетели сверкающие, бенгальские огни и упали на циновку, как горящий кусок фитиля со свечи. "Клево! Так вот что означает: "Искры из глаз"?". От удивления я даже немного утешилась. Ну, насколько это вообще возможно.

С того дня я очень закрепостилась, особенно когда мыла посуду, или когда за спиной кто-нибудь был. Например, в транспорте или на улице. С тех пор пройдет несколько лет, а поездки в автобусе останутся мукой. Чем больше людей за спиной — тем сильнее судорога сводит шею. Женщины в метро шепчутся обо мне: "Смотри, какая нервная девушка" — я слышу это и действительно начинаю странно, безотрывно смотреть на них. Дома, перед зеркалом я вглядываюсь в свое лицо, в расширенные зрачки, от которых глаза кажутся черными — как у персонажей фильмов ужасов… Видок тот еще. Точно. Это нервы! Девушка из зазеркалья так зло смотрит на меня, что я ее боюсь. Я не узнаю в ней себя, и мне кажется, что это кто-то другой. Начинается раздвоение личности. То её (личности) нет, то она — чужая, как рука, онемевшая от сна. А настоящая я — где-то глубоко внутри. Это болезненное состояние держалось у меня нескольких месяцев, пока не рассеялось окончательно.

Многие скажут: "Всё это не повод, чтобы все свои неудачи списать на побои". Нельзя ждать от других, что тебе простят уродливую или малосимпатичную внешность. "Тем более, что ты такая симпатичная, Света!". Тебя будут считать злой, лишь за один хмурый вид. Неуверенное поведение? Нет карьеры? Семьи, друзей? "Так ты же сама виновата в этом!". Тебе приведут сколько угодно примеров удачного решения "почти таких же" проблем. Расскажут о своих трудностях, докажут, как сильно страдали они, и как им это не помешало добиться всего, что у них есть. Как они счастливы, милы и добры! Но эти советчики не будут любить тебя при этом и не протянут руку помощи, хотя имеют для этого все возможности. Они просто боятся дать тебе шанс. Переживают: "Вдруг она подумает, что мы хотим с ней дружить?! Да она же тогда не отвяжется! Лучше её игнорировать! Не разговаривать вообще! Да кто она такая? Никто!".

Нет, я не осуждаю. Есть ситуации, когда нет дружбы и нечего сказать собеседнику. Мои знакомые холодно и вежливо молчат… Их молчание говорит лучше слов:

— "Кому ты нужна, такая добрая и такая несчастная? Пойди там куда-нибудь и стань счастливой. Но только, без нас, пожалуйста! А как станешь — приходи".

— "Ок, чувак! Без проблем! Я только когда возвращаться буду, калаш захвачу. Или пару кило тротила. Тебе что больше нравится?".

(Ковёрные клоуны расшаркиваются и летучими сальто удаляются за кулисы).

Нет, правда. Разве мне обязательно становиться кинозвездой или знаменитостью, чтобы со мной общались?..

Обычно причину игнора не объясняют. Справедливо ли это? Они даже еще не успели меня узнать, потому что никогда не присматривались, а уже списали в брак. "В чем причина? Скажи мне. Я сделала какую-нибудь подлость? Доставила тебе неприятности, помешала близким отношениям? Что я сделала не так? Кинула на деньги? Заразила венерическим заболеванием? Рассказала твоей невесте, что ты бабник и ни одной желающей не пропустил? Или рассмеялась на твой рассказ, о том, что твою собаку переехала машина? — Нет?! Что же тогда? На мне просто не самая модная футболка, и мои развлечения скромнее твоих? Ну извини… Была рада пообщаться". Но такая честность встречается редко. Как правило, меня пытаются заставить устыдится моей души — такой некрасивой и неправильной, по их мнению. Это похоже на рассуждения умников, которые обвиняют Президента в ковырянии в носу. При этом у самих уже рука по локоть в ноздре, но туда же — судят чужие манеры!

Если ты несчастлив, тебя автоматически считают самым худшим эгоистом, не разбираясь и не вникая. Или просто лузером, нежеланным неудачником… Короче плохим. Многие думают: "Если бы ты была доброй, тебя бы любили… И ты бы нашла выход из того кошмара, о котором рассказываешь сегодня!". Да, душа моя не была красива, но уж конечное она покрасивее души моего папашки. А во что я превратилась теперь? В забитое, бормочущее Нечто, живущее на двенадцати квадратных метрах своей комнаты? Куда?! Куда прорваться, если везде одно и то же! И ни одного друга рядом? "Уйди из дому!", "Уедь в Тайгу!", "Нет, лучше в Африку!" — я слышала эти советы много раз. Эти ребята реально не знают, что они советуют. Бомжевать? Чтобы заразиться туберкулезом, гангреной, гепатитом? Сдохнуть в канаве, или на койке хосписа, с гниющими ранами на ногах? Хотите ли вы, чтобы ваши ноги отвалились, и вам даже не на что было одеть обувь? Всё еще не страшно? Тогда сходите в реабилитационный центр и посмотрите…

Какой выбор? Быть на улице, или в чужой стране, где любой алкаш может безнаказанно тебя изнасиловать и избить? Стать добычей сутенера, который продаст тебя в рабство? Неплохая смена обстановки, есть над чем подумать. Может быть все-таки махнуть в Тайгу? Там на десятки километров один жених, и то девяностолетний дед! Это, кстати, ужасно популярный сюжет российских Ти-Ви: "Школьница старших классов выходит замуж за беззубого лешего! Совет вам да любовь! Рай на земле!". Что мне вообще там делать, в лесу? Преподавать русским белкам и медведям украинское право? Или гоняться за женатыми геологами с криками: "Я женщина! Женщина я!"?

Есть и советы попроще: "Начни радоваться мелочам, а там и большие радости появятся". Согласна. Сейчас пойду, куплю крючок и начну вязать салфетки! Это заменит мне любовь мужа, детей и друзей вместе взятых! Наполнит смыслом всю мою жизнь… И ночные одинокие прогулки по безлюдным улицам перестанут терзать мое сердце. Как будто эти советчики, что брезгуют мной, изобрели летающую тарелку, средство от облысения и эликсир молодости! Вполне обычные люди. И когда они предлагают: "Уйди из дома" — то не говорят: "Иди к НАМ!", "БУДЬ НАШИМ ДРУГОМ!". Нет, им это и в голову не приходит. Вот ещё! Гитар, гитар! Гитар! Кам ту май будуаррр, Бейби!

Думают, будто мне нужно всё готовое. Но я просто не знаю, что я ещё могу сделать, чтобы найти друзей. Носиться по миру в поисках счастья? Поехать в Нигерию, где идет гражданская война и безумцы с ружьями в руках убивают друг друга? Но к чему это? Волонтер нынче — не посланник мира, а дешевая рабочая сила. Какой выход? Открыть для себя новые увлечения?

Ну например… Я люблю все эти клевые штуки: полеты в аэродинамичных потоках, триальщиков на великах, постоянную легкость и позитив. Мои не-друзья их тоже любят, зато ко мне — абсолютно равнодушны. Выходит так, будто они сказали: "Это наше, вали в свою песочницу!". И всё! Я не имею права любить то, что любят они! Их молчание, будто издевка: "Давай найди себе в городе новых друзей. Мы правда тут уже со всеми перезнакомились — раньше тебя. Само собой, в наше окружение тоже не лезь". Ну это же подло, подло, гадко! Как они могут все?! Может не стоило с ними со всеми ссориться открыто? Надо было натянуть фальшивую маску и через годик-другой как официантка с подносом: "Ля-ля, оп-ляля!", — выбежать перед ихние ясные очи, чтобы попробовать подружиться еще раз? С новой сольной программой и желательно с новым, крутым бойфрендом, а еще лучше с женихом?.. Надоело любить без взаимности. Устала оттого, что меня постоянно выбрасывают на помойку.

Последнее время было не очень хорошим для меня. Случалось, что я не хотела жить, и не хотела умирать. И это состояние на грани было мучительным. Когда все силы и надежды ушли, осталась я. Агонизирующая, но живая. Мое признание может опорочить и опозорить только меня, потому что я не справилась с ситуацией. И все-таки оглянитесь вокруг, не закрывайте глаза. Мои благополучные знакомые не хотят замечать убийц, наркоманов, бомжей… Детей, расстреливающих своих одноклассников из автомата. Школьников и студентов, прыгающих с верха многоэтажки. НО ОНИ ЖЕ ЕСТЬ!!!! НУ ПОСМОТРИТЕ ЖЕ НА НИХ НАКОНЕЦ, ВЕДЬ ОНИ ЖЕ ЕСТЬ!!!! Но обыватели продолжают говорить: все ок! Все вери-вери гуд! Откуда вообще берутся несчастья? Но счастливые не думают об этом. Им гораздо проще раз в пятилетку посадить деревце, или съездить в детдом с пирожными. Я не говорю, что этого не нужно делать… Но так ли уж много смыла в ваших действиях? Вы вышучиваете, издеваетесь, не дружите, презираете и пренебрегаете — а потом, к примеру, идете сдавать кровь для больных детей, тратите деньги на благотворительность… К вам стремятся, и поэтому вы считаете себя добрыми. А может вам завидуют? Получают удовольствие от вашей внешности и хотят перенять ваши качества? Но любят ли вас на самом деле? Любите ли вы? Можно ли топтать чувства одного человека, издеваться над ним, и при этом заявлять о любви к другому? Может ли океан в одно и то же время быть солёным для трески и пресноводным — для кита?.. Вы можете сказать мне: "А ты сама, разве любишь своего папашу?". Нет, я его не люблю. Но я не подсыпаю ему ртутные шарики в ботинки, и не варю ему суп из бледных поганок. С учетом того, сколько зла он мне причинил — это больше, чем доброта. Это милосердие. А где душевность тех ребят, с которыми я хотела общаться, и которым я не сделала ничего плохого? Да, можно не любить человека — и даже не дружить с ним. Но быть добрым, если это возможно — что мешает?

..Когда меня избили дверью кухонного шкафа по голове, мои ноги подкосились, и я вывернула из себя горькую желчь с остатками ужина. Все время до вечера сидела, голодная и заплаканная, взаперти, на полу в ванной, пока не пришла мать. С тех пор моя шея перестала поворачиваться в обществе. Я боялась посмотреть на людей, стоявших сзади и сбоку, особенно на мужчин. Я боялась и ненавидела их до слез. Однажды я увидела в метро даму с корзинкой новорожденных спаниелей. Она гладила слепых щенков наманикюренным пальцем по голове (почему-то очень сильно), а я ощущала себя так, будто я сама — этот щенок и мне битой проламывают череп. Щенок — ребенок — ласка — бита… Такой вот ассоциативный ряд. Я держалась изо всех сил, но слезы капали у меня из под черных очков, которые я тут же надела, чтобы скрыть от пассажиров свое состояние.

 

10. ТАК РАЗВОДИСЬ!

Папашка-садист будет меня бить, изводя мать угрозами о разводе. Его же никто не накажет за издевательства над нами. Не врежет как следует, и это каждый раз порождает у него чувство еще большей безнаказанности. С каждым разом он все больше распускает руки и бьет все сильнее. Мать он почти никогда не трогает. Она сильна, а он слишком труслив. Я закричу тогда, еще в пять лет, когда Эн еще не попросится на свет: "Так уходи! Разведись и уходи! Разведись и уходи!". Я ору, доведенная до крайности. Слова "Пошел нахер" мне неведомы, но мои вопли звучат именно так. Мать заслонит меня от побоев. В который раз. Но только наполовину, как впрочем и всегда… Во всех комнатах между ними вспыхивают ссоры, слышны постоянные крики, и оскорбления. Он вопит о разводе каждый раз, как она просит его помыть посуду, защищает меня, или вместо того, чтобы проглотить его вонючие оскорбления начинает с ним спорить. Как-то, он ее обидит по другому поводу, и мама заплачет у меня на руках. Я буду как взрослая гладить её по волосам и прижимать к груди ее голову. Вот такая я дура. А надо было думать о себе! Мои ласки и очевидная любовь не мешали моей маме в перерывах твердить мне что я: эгоистка, ни капли ей не сочувствую, ни грамма ее не уважаю, отношусь к ней как к половой тряпке, что я плохая, и она меня не любит. Что объяснять мне она ничего не будет, и раз я сама не понимаю, в чем я виновата, то объяснять нечего — я безнадежна… О майн гад! Да что же это за мозговая непроходимость такая?

Перечислить все унижения, которых я натерпелась от нее — не хватит времени. Если с папашей мне было все понятно и очевидно, то мама — была мамой. И почему в пять лет, или позже, я должна была отказываться от нее? За что она меня не любила и ненавидела, я не понимала.

Итак, у папашки появилась идея-фикс — развод. Она мне очень нравилась. Втайне я надеялась, что он наконец решится и свалит от нас подальше навсегда. В те дни мама рассказала мне о том, как вышла замуж не по любви. Раньше она любила парня, а он женился на другой, потому что она была недостаточно красивой.

"— Ты пыталась с ним объясниться, мама?".

"— Нет, что бы это дало?"..

Тогда для себя я решила, что если я кого-то полюблю, то заставлю его выслушать меня, сделаю все, чтобы не быть трусихой, которая боится объяснений с любимым…

Вечером мы выслушивали очередную Бредди-песню, что он может творить все что ему вздумается: запрещать нам все что мы любим, орать на нас, оскорблять, уничтожать морально, бить, и весь этот жестокий бред и кошмар, от которого хотелось проснуться как от дурного сна. После того как мне исполнилось восемь и меня стали избивать чуть ли не несколько раз в день, в маме что-то надломилось. "Женщина должна быть терпеливой" — повторяла она и стала внушать себе, что все у нее хорошо. Что никаких побоев в семье не было и нет. Что все дурное в нем — хорошее, или терпимое. Что чудовище — это ее дочь. Она не видела во мне ничего хорошего…

В двадцать пять лет я буду совсем немного бывать в одной компании. Некоторых людей захочу назвать своими друзьями. Один из них, расскажет, не лично мне — всем, — как в детстве он, папа, мама — всей дружной семьей лепили пельмени. Мы никогда не станем друзьями с любителем пельменей, хотя какое-то время мне будет наивно казаться, что это возможно. Раньше мне хотелось сказать этому человеку: "Помоги мне освободиться. Помоги изменить эту жизнь, где меня не ждет ничего радостного. Взгляни — ты так же счастлив, насколько несчастна я. Чудес не бывает, и мне не на что рассчитывать. Я люблю. Я любила. Но мне не выбраться из этого болота самой. Ты и подобные тебе отказались. Значит я не стою ничего. Я хочу умереть. Жизнь превратилась в такую агонию, что я уже неделями не выхожу на улицу. Я бегаю как заведенная по квартире: днем голодаю, а ночью ем — когда голод скрутит кишки и в голове хоть немного проясняется. Я не помню сколько раз в сутки я чищу зубы; сколько раз и что именно ем. Терплю и не иду в туалет по нескольку часов — так мне грустно. Ориентируюсь по тем сериалам которые мелькают на экране телеящика. Я не ложусь спать даже тогда, когда очень хочу. Я настолько издергана и измучена, что ты бы пожалел меня теперь".

Но нет. Я знаю, что он не пожалеет. И у меня такое чувство, что я воюю с целым миром. Зеленое сердце Вселенной пульсирует и сжимается ее болью и радостью. Вы не можете принять меня, из-за моего горя, которое не терпит никто. Вряд ли вы испытаете ко мне хоть какие-то теплые чувства. Странно, что при этом я стараюсь любить.

 

11. КАК ПАПА ОТНОСИЛСЯ К МАМЕ

Осознание того, что с моей семьей не все в порядке, пришло внезапно. Характер людей лучше всего чувствуется в дороге. Мы ехали в поезде, когда мне было пять. С нами разместилась еще одна семья — папа-мама и двое детей. Это — незабываемое воспоминание. Все они вели себя настолько свободно и раскрепощенно, что на них сначала было страшно смотреть. Если бы так себя вела я, меня бы уже обругали и избили. Мне казалось, что родители этих детей сейчас перестанут улыбаться и ка-ак набросятся на них! Но такого не происходило. Им ничего не запрещали! На них не рычали, не дёргали по придуренным, мелочным поводам, не оскорбляли. Их любили, и они весело бегали, играя друг с другом. Позже мы вместе читали книжки и старшая девочка подарила мне свои…

Нет ничего фальшивее, когда тиран несчастливой семьи пытается натянуть перед другими, по-настоящему счастливыми людьми, добрую маску. Как уродливо это притворство. Ты не можешь не понимать громадную разницу между чужой счастливой жизнью — и ужасной, своей собственной.

Что же было не так? Решительно все.

Начну с простого. Наша квартира была самая ободранная, одежда самая бедная, а холодильник — зияюще пустой. Отвалившаяся дверная ручка могла не чиниться в доме девять лет. Другим членам семьи брать в руки отвертку категорически запрещалось. Все должны были знать, кто в доме хозяин — и имеет право ремонтировать, или не ремонтировать. Плинтуса и карнизы полгода лежали посередине комнаты, а потом еще несколько месяцев прибивались. Соседи сходили с ума каждый день. С восьми до десяти вечера в нашей квартире работала дрель. Как будто нужно было пробить не пару дырок, а тысячу.

Когда старшая дочь (то есть я) принималась за уборку, обязательно вспыхивал скандал. Ему не нравилось жить в чистоте. Зато нам нравилось!!! Впрочем, очень скоро мать забьет — и на чистоту, и на хозяйство. И сколько бы я не вычищала грязь, её станет накапливаться все больше и больше. И дело даже не в том, сколько раз в неделю ты пропылесосишь, помоешь пол, вытрешь пыль и сложишь вещи. А в том, что…

Абсолютно нормальным считалось выставить мусорное ведро во время ужина или завтрака на середину кухни. "Чтобы не забыть вынести мусор завтра! Приятного аппетита!". Пытаешься поставить воняющие отбросы назад и слышишь рычание: "А ну поставь на место, а не то я тебе голову оторву!". Вырывает ведро из рук и буквально бросает его на пол на прежнее место…

Если папашка мыл за собой тарелку, чашку, вилку — они оставались липкими и мерзкими на ощупь. Когда в чистой посуде нам попадалась такая тарелка, мы уже знали, кто ее так "обработал". Я и Эн всегда над этим прикалывались. Берешь: "Ай!!!! Жирная!!!" — и рука отдергивается, как от жабы. Как бы часто это не происходило, наша реакция одинаково свежая — и это смешно.

Вонючие носки могли лежать на видном месте — на полке, рядом с туалетной водой и косметикой. Его грязное белье кипой лежало в кресле и смердело, как неделю не мытые подмышки. Приходилось сначала бросать его в корзину для грязного белья, а потом выслушивать истерики и угрозы, по поводу того, куда оно делось. Он никогда не снимал обувь, если среди дня заходил домой. Так и ходил в ботинках: по кухне, коридору, комнате. Мог так зайти даже в туалет или ванную. Уважения к своему дому у него было не больше, чем к вокзалу или к ночлежке. Никакие возражения против этого не принимались. Убитый рабочий кейс, залежаный по самым грязным полам в общественных гастрономах, в трамваях и метро, на прилавках мясных рынков, мог запросто оказаться поверх чистого одеяла — на гладильном столике. Замызганный угол чемодана нередко зарывался в кучу наших чистых трусов, кофточек и футболок. Притаскивал в дом разный хлам с мусорки. Например, трость бомжа со свинцовым наконечником. Сия полезная вещь была нужна: "Чтобы бить грабителей по лбу, если они вдруг станут ломиться в квартиру!". Под каждой батареей, вдоль каждой стены и под столами, на балконах и в кладовке — валялись бесчисленные клумаки, грязные кульки, торбы. Особенно захламленной была кухня — свободного пола почти не было, и передвигаться по ней нужно было в основном на цыпочках, скача как горная лань. Ни к мойке удобно не подойти, ни к плите. Ящики в квартире попадались под ноги так неожиданно, что ничего не стоило расшибиться до крови. Бредди не думая ставил их в самых проходных местах. И когда в потемках мы шли на кухню попить воды, обязательно натыкались на них и падали. Особенно было жаль маму. Она вскрикивала и плакала от боли, но больше от обиды. При этом я чувствовала себя так, будто он ее нарочно ударил. Ведь она столько раз предупреждала и просила его не ставить ничего на дороге. "Бац!" — вижу звёздочки в глазах и слышу свой непроизвольный многоэтажный мат… Реакция на боль…

В машине творился тот же бардак: замусоленный салон, на сиденьях — груда старых, пыльных газет, под ногами и в карманах чехлов — чёрные, измятые половые тряпки. Убрать все это было невозможно физически: каждый день срач обновлялся. Кроме того, уборки карались побоями и грандиозными скандалами. Мама примирилась с грязью гораздо быстрее. Наверное потому, что ее не били, как меня. "Нервы дороже", — сказала себе мамуля. А потом повторила: "Женщина должна быть терпеливой", — преисполняясь внутренней гордостью за то, что она такая достойная и терпеливая, и так выгодно отличается на моем — жалком, битом и нетерпеливом фоне.

Все в доме держалось на женских плечах: папашка никогда не помогал. Мать надрывалась как заработанная кляча, не отдыхала и не развлекалась. Это была семья, где один человек был взрослым и отвечал за общее благополучие, а другой был двоечником-прогульщиком. Посвистеть с руками в карамане — любимое дело. Он только и делал, что ходил развлекаться — на рыбалку, на футбол, кататься на лыжах в лес, в гости к родственникам. Если чужие мужья помогали женам стирать пеленки, кормили детей кашей, забирали отпрысков из детсада — то в нашей семье такого никогда не было. При всем этом мама не была домохозяйкой: восемь часов в день она проводила сидя в конторе за чертежами. Руки на кульмане, затекшая от неподвижности спина, уставшие глаза. Это не мешало ей готовить, стирать, убирать. Приносить тяжеленные сумки с базара. Мы конечное помогали ей, но у нас всегда возникал вопрос: почему восьмилетние девочки должны таскать тяжести вместо взрослого мужика? Причем постоянно и регулярно. "Твои дочери такие ленивые, бери их с собой, пусть тебе помогают!" — в который раз скажет папашка и уткнется в телеящик или газету. Действительно — зачем что-то делать, если есть дети? Поток ругани в адрес ленивых дочерей никогда не прекращался, несмотря на то, что единственным ленивцем был он сам. Она терпела все недочеты своего брака и никогда не жаловалась. Если бы она бунтовала против всех его недостатков, они не прожили бы вместе и года. Наверное поэтому ее терпение лопалось редко. Например, когда она просила его сходить в магазин, а он отказывался… Тут уж ссора вспыхивала с такой преувеличенной яростью, что становилось понятно: в этом виновата далеко не буханка хлеба… За все обиды, невнимание и нелюбовь она могла упрекнуть своего мужа лишь некупленной пачкой масла или коробком спичек. А он каждый день чинил кассы в магазинах и мог купить все что нужно без напряга. Но не хотел делать даже эту мелочь. Считал, что все члены семьи должны его полностью обслуживать, а он никому ровно ничего не должен. Ему мало было переложить все заботы на чужие плечи. Он хотел руководить нашими делами в духе надсмотрщика банановых плантаций. Мы — в роли его персональных рабов. И он — в белом костюме и лакированных сапогах, щелкающий кнутом. Жестокий и злой.

Плевать он хотел на мамину доброту, и на то, что она хорошо готовит и держит дом в чистоте. Он не ценил наших стараний: помойка в доме нравилась ему куда больше уюта. Бредди не выносил, когда кто-то умел делать что-то лучше его! Любые советы жены он воспринимал как смертельные оскорбления, на которые реагировал психозом, воплями и бранью. Всё, что делалось в таком состоянии никуда не годилось, но вина возлагалась на маму. "Под руку сказала!".

Любое новое дело вызывало в нем агрессивную панику. Прежде чем отремонтировать что-то в доме Бредди устраивал истерику на несколько дней. Он так боялся, так усложнял всё зараннее, как будто в случае неудачи его ждала казнь. Самое простое дело было для него пугалом. Переклейку одной полоски обоев он называл капитальным ремонтом, из-за которого нужно чуть ли не обрушить стену и возвести ее заново. Он кричал! Он оскорблял!… и это длилось часами.

Не помню, чтобы Бредди когда-нибудь хвалил маму. Ее достоинства в его обществе постепенно превращались в мизер. Что у нее было? Скучная работа и тяжелая семейная жизнь — с нелюбимым мужем и отвратительным сексом? Проблемные, некрасивые дети?! Бедность, скандалы и оскорбления?!!

Когда к нам на праздники приходили гости — его друзья или родственники, они не уважали хозяйку. Не ставили в грош. Зато очень уважали ее блюда, ведь она в молодости вкусно готовила. Они жрали и бросали на нее исподтишка, а то и открыто, презрительные взгляды. Она никогда не была для окружающих Женщиной. Только кухаркой, скотиной, располневшей после аборта. Прислуга в старой летней футболке… Без красивого макияжа, бледная и непривлекательная. А этот сидел и покомандывал ею: "Неси то, принеси это. Хлеб неси! Горячее подавай!". Он как будто был заодно с этой глумливой компанией своих дружков и жаб-родственников. Они презирали ее и он, подыгрывая им, выказывал к ней такое же неуважение и презрение. Как нам, детям, было смотреть на это? Никаких поцелуев, нежности или настоящих супружеских объятий не было. Он мог похлопать ее грубо, как корову: по плечу или по спине, налохматить ее прическу на голове — как жестокий и властный хозяин треплет свою собаку. Эти ласки граничили с щипками и побоями: мать всегда просила прекратить это и говорила, что он делает ей больно. Особенно, когда он, якобы игриво, щипал ее за талию, оттягивая слой кожи на располневшем после родов теле. В этих грубых пародиях на ласку не было ни грамма любви или добрых чувств.

Бредди никогда ничего ей не дарил — ни одежды, ни косметики, ни цветов, ни каких-то приятных мелочей вроде магнитиков на холодильник. Все его подарки матери, которые я помню из детства — это комбинация с ландышами, которую они купили вдвоем. Он не стремился сделать для нее что-то приятное. Починить, убрать, приготовить. В любом споре, что возникал у них, (а это было постоянно и по любому вопросу), он оскорблял ее последними словами. Впрочем, как и всех нас. Орал, что может делать с нами все, что захочет. Что будет как угодно издеваться над нами, потому что он зарабатывает деньги, а мы втроем никто. Ничтожества, которых он кормит. Весь этот бред говорился вопреки тому, что мать приносила заплату, а мы в начальной школе и детском саду — просто не доросли до работы. Постоянные попреки едой раздражали еще и потому, что мы были самыми нищими в своем окружении. Мясо было редкостью, весенних огурцов и зелени мы не покупали — дожидались лета. Гречку ели так часто, что я до сих пор сыта ей по самое немогу. Но дело ведь не в еде, которой со временем стало достаточно. А в том, что тебя ею постоянно пилят. Называют с гадкой улыбкой тебя, твою мать и сестру прожорливыми гусеницами, шашелью, саранчой. Оправдывают тарелкой супа (который ты же и приготовила) любое рукоприкладство.

Типичный вечер для нашего семейства — скандал в комнате родителей. Бредди вопит, что детей нужно пороть, бить и наказывать еще больше, — хотя побоев и так слишком много. Она не соглашается, а этот выходит из себя, переходя на визг. Нас понемногу разбирает смех, хотя смеяться особо не над чем. "Их надо держать так, чтобы они и пасть не смели открыть! Им надо поотрывать головы!!!", — визжит он, имея ввиду, что она тоже должна нас бить. Странно, но сегодня она и не думает соглашаться: "Ты только и умеешь, что кулаками махать!". На это он подрывался с места и пытается уже ударить ее. На языке бокса это называется войти в клинч. Ничего не получается: она с силой отталкивает его от себя. После скандала Бредди демонстративно стелит себе на полу. Психологическая атака: "Избивай детей, или я не буду с тобой спать!" — продолжается.

Неконтролируемую ярость вызывало не только заступничество за нас. Любая просьба матери о помощи по дому могла спровоцировать поток дурнословия и унижений. Живя с женой, он куда чаще выполнял просьбы своей матери, сестры и ее детей, а семьи собственной для него будто и не существовало. Во мне это не вызывало обиды — только отвращение. С самых ранних лет я понимала и чувствовала многие вещи. Например, почему он без мыла в задницу лезет к своим племянникам, стремясь им дать все самое лучшее, а нас бьет и унижает. И почему племянники, видя всю эту милую картину, вместо неловкости и стыда испытывают самое настоящее удовольствие. Папашкина сестра вышла замуж по любви… Кузенов никто не бил, их родители жили дружно. Но вот воспитанием отпрысков занималась бабуля, вырастившая и Бредди. Впрок им это не пошло, несмотря на то, что их семья считалась благополучной. Бредди лез в чужую семью, вместо того, чтобы стать благополучным самому. Навязывался там, где в его дружбе особо не нуждались. А в своём собственном доме распускал руки и грозился всех поубивать. Вот одна из иллюстраций его поведения: дочь своей сестры он возит на машине по первому щелчку пальца: "Бредди туда — Бредди сюда". Когда маме нужна машина, он "не может", или устраивает скандал, на тему как он сильно занят. В один из морозных январских дней, по абсолютному гололеду мама и я тащим с рынка тяжеленную шерстяную дорожку. Мы купили ее в комнату родителей — вместо старого, плешивого ковра. За мои деньги. Как придурки, мы скользим на каблуках, неся и роняя большой пакет, в котором не меньше восьмидесяти килограмм. В то время как мы рискуем сломать себе ноги, соседи окидывают нас презрительными взглядами. Ещё бы! Ведь им известно, что у нас в семье есть машина! А когда мы приносим ковер в дом, нас же еще и ждёт скандал. "За то, что купили его без высочайшего Бредди-соизволения".

Несмотря на всё это моя мать никогда не хотела развода. И ведь симпатичная же женщина… А он… Любой физический недостаток мамы (да и любого человека) — божественная симфония рядом с поведением папашки. Зло вообще не может быть привлекательным: оно — лишь уродство и ничего более.

Понятно, что скоро маме стало полностью наплевать на себя. После замужества она больше уже никогда не ходила в бассейн, не шила себе платьев и не связала до конца ни одной вещи. Любимая ее фраза того периода: "Все дела нужно доводить до конца, Света!".

Сорок квадратных метров нашей квартиры вслух назывались общежитием. Тут каждый жил своей жизнью, не обращая внимания на другого. Никаких "Вместе" не существовало. Родители не путешествовали и не ходили в походы. Ведь у нас же не семья, а так — общага задрыпанная. И деньги тут ни при чем. Можно, конечное, раскатать губу и помечтать о бездонном, таинственном Байкале. О Каспии. Представить себя на побережье Прибалтики, где сосны роняют свои слезы прямо в море. Вспомнить Карпаты, укрытые лесами, и поля Крыма — в розовом цветении лаванды. Но если люди любят друг друга, то любой мелкий городок Киевской области покажется им курортом. Копеечные билеты на электричку, и перед вами — провинция с ее музеями и выставками. Родители же жили одной работой, считая развлечения и счастье чем-то позорным. Круглый год они не выезжали за город, оставаясь в стенах уродливой бетонной коробки под вечно работающий телевизор. Ух, как же я ненавижу этот ящик!!! Уверена, что ад — это место, где не выключается телевизор. И вот на двенадцатом году их брака у них, наконец, появилась дача, которая стала очередным самоистязанием.

— "А какой там дом, мам?".

— "Старый, наверное".

— "А обои там есть? Есть, да? А какие?".

— "Зеленые"..

Уже на месте в два голоса: "О-ляля!". "Вот это так обои!".

Для начала туда нужно было добираться с пересадками: прямого автобуса не было. Дорога занимала четыре часа, за которые тебя укачивало так, что из автобуса ты выползал с зеленым лицом. Лишь через несколько лет появится запорожец, и сто пятьдесят километров уложатся в два часа. И вот мы на месте. Наш дом… Старая глиняная мазанка с провалившимся полом уже лет десять как просится на снос. Крысы и змеи на правах членов семьи плодятся под полом… Их уже никто не боится. В селе — ни озера, ни речки, ни хорошей земли. Серая пустыня не идет ни в какое сравнение с плодородными участками Херсонщины на Днепре. Здесь, в этом медвежьем углу, ветви белого налива не свисают до земли под тяжестью плодов. Красные маки не шевелят головками на ветру. И вместо того, чтобы нырнуть в реку с мостика в конце своего участка, нужно полтора часа идти пешком по жаре. Результат: изжаленые крапивой, сбитые и стертые до водяных пузырей ноги. Лицо и тело — до отека искусаны оводами.

— "Вова, смотри, быки бегут! Тот, что с краю, тощий такой, — на тебя похож!".

— "Зато на тебе красная футболка, давай, снимай её!".

— "Ты что обалдел? Я без купальника!"..

— "Тебе кранты".

Большой черный самец отделяется от стада и резвым галопом бежит прямо на нас. Я сбрасываю футболку и прячусь за спинами моих друзей.

Делать на даче нечего, кроме как вкалывать раком все светлое время суток. Чтобы вырастить урожай, нужно очень и очень постараться. Деревьям не хватает воды и две трети зеленых плодов опадают на землю. Даже если случается сильный дождь, почва не промокает вглубь больше, чем на пол сантиметра. Удивительно, если учесть, что вокруг одни болота, над которыми висит вечно звенящая туча насекомых… Но в детские годы какое может быть недовольство? Мы радуемся всему. Природе, дождю с молнией, туалету с выносным ведром… Цветущим акациям и коровьему водопою. Гигантской столетней груше и качелям на яворе… В укропной грядке, в саду и под домом водятся ужи. А в черной воде копанок — до десятка разноцветных лягушек и жаб. Соседи держат кроликов, с которыми можно играть… Ушастые не сидят в клетках, а бегают по двору целый день. От газона теперь — одно воспоминание. Чистая, обжигающе холодная вода из колонок и колодцев. Особенно красивы колодцы-журавли, построенные по типу противовеса. Конопатая Наташка жутко гордится, тем что у них такой колодец. Ведро взмывает с пятиметровой глубины за несколько секунд почти без усилий. Мы гуляем по селу и смотрим, где еще над забором выглядывает журавлиный "клюв".

Вместе с сестрами мы совершаем вечерние прогулки по бескрайним полям.

— "Свет, пойдем, я покажу тебе большое дерево".

— "Вот, смотри! У вас такое есть?".

— "Какое оно круглое! Как плетеная корзинка!". Нижние ветви дерева и в самом деле лежат на земле. Их размах — тридцать метров, и столько же укладывается в высоту до самой верхушки.

— "Девочки, трава мокрая, не убегайте далеко!" — (это уже голос Лялиной мамы откуда-то издалека).

Мы оказываемся с Лялькой на лугу, где яркие цветы покрывают землю до самого горизонта. Тысячи белых мотыльков вылетают из под ног целыми роями. Они как те воздушные змеи ныряют среди травы тут и там. В воздухе носятся голубые и зеленые огни светляков. Позже, днем мы делаем зарисовки на природе. А с подругами ходим в лес за ягодами и орехами… "Осторожно, тут много гадюк!". "Где она?" "Да ты сама как гадюка!" — ржет Танюха. Белобрысая Лариска обижается: она очень гордится своими кудрями и хорошенькими овальными зубками. Юля-Викинг нашла новый куст и под ее тяжестью ветки трещат и ломаются, будто в лещину залез медведь. Это все задница — в ней все дело! Все бегут туда, чтобы успеть надергать горсть мелких лесных орешков в зеленых ворсистых "тулупчиках". Тут вообще каждый день открываешь для себя что-то новое. Жизнь в округе кипит — не что в городе. Многозначительная тишина наполнена звуками. Каждая травинка растет, и если присмотреться хорошенько, можно даже увидеть как и услышать тихий скрип растущих стеблей. Под каждым цветком, или соломинкой, можно встретить жучиный выводок. Поэтому многочасовый труд в огороде и саду нам не в тягость. Чего нельзя сказать о маме. Она то думала о даче, как об отдыхе. Но принцип их семейной жизни: "Никаких развлечений, только труд" — догнал её и здесь. Тирания и скандалы Бредди продолжаются. У них на все разные взгляды — даже на лунки для помидоров. Ничего нельзя сделать спокойно — без указок, дерганий и ежеминутной нервотрепки. Только на даче, в отличие от города за нами наблюдают десятки любопытных сельских глаз.

Это Бредди сейчас надрывается? Ну точно он.

"— Света! Ты закончила эту грядку? А ну вернись!". (Ого, какой мрачный!).

"— Но я позже закончу, смотри совсем мало осталось. Мы сейчас идем играть".

"— Никаких игр, обойдешься! Пошла в дом, я сказал!" — и угрожающе занесенные над моей головой кулаки. И это при том, что я пашу в огороде как папа Карло!

Не впервые замечено, что несчастливые, злые люди зацикливаются на работе. Они не умеют и не хотят радоваться и развлекаться. И не дают это делать другим…

Все местные кумушки прочат меня в жены для своих сыновей. "Ты такая трудолюбивая! Настоящая хозяйка!". Правда у их сыновей немного другие вкусы. Из всех сельских хлопцев мною интересуется только Василий. Он дебил (без шуток). Точнее немного умственно отсталый. В свое время ему с трудом удалось закончить четыре класса школы. Зато у Васисуалия фигура как у борца, двухметровый рост и металлические коронки на передних зубах. Он сидел за изнасилование малолетки и теперь, похоже, строит грабли ко мне. "Аааа! Ната-а-ша!", — и вот уже моя подруга спешит ко мне на помощь. С криком команча она залетает в воду и начинает толкать его ногами и руками. В своем роде это вариант сельского заигрывания, элемент сексуальной игры. Парень переключается на мою смелую подругу. Завязывается борьба, вид ее сильных брыкающихся ног и в самом деле завораживает. Он отвлекается и уже не столько борется, сколько пялится на нее. Нам удается выбраться из озера и удрать. С Васей покончено, как и с прочими деревенскими кавалерами.

Так что же там родители? О! Они никуда не ходят вместе — ни в кино, ни в театр, ни на выставки… Не выбираются даже летом, чтобы искупаться. Мама просто не хочет что-либо делать с ним, хотя и говорит: "Не люблю я эти пляжи!".

Никакой совместной семейной жизни, никаких общих друзей или хотя бы приятелей. Крайне редко мама-папа идут в гости, в основном на дни рождения к его родственникам. Те — нудные и заносчивые. Из тех людей, что говорят только о себе и не дают даже слова вставить в свой хвастливый монолог… Они не любили нас… да и за что нас было любить?.. Впрочем, мама часто пропускала эти показушные мероприятия. По природе не слишком общительная, она совсем замкнулась в себе.

Подружки мамы никогда не приходят к нам в дом — попить чаю, перекусить и поболтать. Да и особых подруг у мамы нет — ни во дворе, ни на работе. Мамина колясочная подруга перестала таковой быть всего через пару лет после рождения моей младшей сестры. Окончательно они перестали общаться, когда старшая дочь подруги раздружилась со мной, а мать поняла, что кроме колбасы сухого копчения, шпрот и гречки (дефицита времен СССР!), её "подруге" от нее ничего не было нужно. Другая мамина "подруга" живёт далеко от нас и более удачно в замужестве. Ее дружба состояла в том, чтобы сиять благополучием на фоне матушки. Ну знаете — принцесса и нищенка, красотка и уродина. Ходила по нашему дому со сложенными кончиками пальцев — ох уж эти жеманные, ненатуральные ужимки! А когда наш попугай садился на воротник ее шубы, пищала так, будто на нее напала крыса. И отмахивалась с той же брезгливостью. Мать с этой приятельницей ни за что бы не признались в сути своих отношений. Видятся они редко — раз в год, но мама упорно продолжает считать их отношения дружбой и верить, что в плане личных отношений у нее все в норме. "Не хуже, чем у людей!"… Была ведь еще "Лучшая подруга" — мамина родная сестра. Но несмотря на сестринскую любовь и дружбу, моя "подруга-мама" оказывалась где-то в конце списка всех подруг моей тети. Да, родная. Да сестра. Да люблю. А подружки — все они — вот они! Нарядные, игривые, с ярким маникюром, сексуально удовлетворенные. С ними можно посплетничать о мужчинах, флиртовать и шутить, говорить о нарядах. А мама со своими проблемами, неумением развлекаться и улыбаться, не интересная мужчинам, не вписывалась в их компанию. У тёти — проходной двор и веселый балаган, куча народу, друзей и друзей детей… В нашу же квартиру заглядывать никто не стремился. Мы могли лишь мечтать о гостеприимном доме, где вьются роем друзья. У нас дома — тюрьма-колония строгого режима, пытки по расписанию.

Неудивительно, что родители одиноки. У них даже нет компании, с которой можно собраться и поехать на природу, на дачу, или просто пожарить шашлыки. И это при том, что лес начинается во дворе дома… За всю их общую жизнь лишь один раз была попытка приготовить мясо на природе — в компании студенческих приятелей Бредди. Компания отравилась водкой, а мясо не прожарилось и его нельзя было есть.

На море, с маминой сестрой и ее друзьями, мы постоянно готовили бараний шашлык: с херсонским помидорами, луком и сладким перцем… Костер складывается прямо в степи из четырех кирпичей… Так весело делать все приготовления. Нанизывать шампуры, собирать хворост… Никто не портит тебе настроение, всем легко и свободно. Так и должно быть. Звучат шутки, смех. Женщины флиртуют, а мужчины ведут себя так, словно их жены — молоденькие девушки. Бутыль с красным вином ходит по кругу и опустошается понемногу. Как много пространства! Легкие распирает от свежего морского воздуха и запаха полыни. Она растет здесь везде — серебристо-голубая. Весь полуостров в цветах и их запахе. Цикорий, ромашка, медуница, чертополох… Куча трав. Тысячелистник и бессмертник, полевая гвоздика, колокольчики… Сладко! Нежно! Небо такое черное, а звезды — настолько яркие, что степь кажется дном огромной космической чаши. Тысячи кузнечиков и цикад громко поют, заглушая все звуки. Так, будто весь мир принадлежит насекомым, и никаких людей не существует…

 

12. ЗА ЧТО НАДО ЛЮБИТЬ СЛОВО ПА-ПА:

Рядом с ним мы не имели никаких человеческих прав, особенно на счастье.

Бредди можно было делать все, нам — ничего.

Он постоянно забывал и терял всё: ключи, документы, личные вещи. При этом был уверен, что мы нарочно прячем все назло ему. Эти подозрения были так смешны и абсурдны, что в ответ на его допрос с пристрастием мы смеялись. Горе нам, глупым!.. Часто уже после расправы над нами, оказывалось, что нужная вещь была потеряна им самим, или находилась среди его барахла. Но перед нами за это никто не извинялся. За наносимые нам побои он тоже не чувствовал угрызений совести и НИКОГДА! НИКОГДА! НЕ ПРОСИЛ ЗА ЭТО ПРОЩЕНИЯ! Мысль об об этом даже не приходила в его больную голову.

Любил задавать риторические вопросы, вроде: "Кто не выключил свет?" и нависать при этом с угрожающим видом. Но если лампа горит в твоей комнате, то ведь понятно кто её оставил. Зачем же бегать по квартире и повторять один и тот же вопрос десять раз?! Брал на испуг и ловил от этого кайф. Тут уж никогда нельзя было знать заранее, кончится ли угроза кулачной расправой, или он остановится на воплях, с перекошенным от ненависти и злобы лицом. Привычка экономить электричество привела к тому, что даже в гостях я пытаюсь потушить "лишний" свет в других комнатах. Приятели смотрят на меня, как на идиотку и говорят: "Расслабься, Света, все в порядке".

Другие мужики его били. Он был трус. И если завязывалась драка, то ему конкретно доставалось. Однажды мы гуляли с мамой и маленькой Эн на детской площадке. Неподалеку были Бредди и его брат. К нам подошли трое мужиков лет по двадцать пять и стали курить прямо над детской коляской. Я в свои семь, как самая решительная, попросила их уйти и не курить "рядом с ребёнком". На что один из них по блядски наклонился надо мной и, глядя прямо в лицо, спросил: "А то что ты мне сделаешь?". — "Щас папу позову". "Ну иди зови!" — разулыбалась довольная морда. Мужиков было трое, пап — двое… Хулиганы здорово разукрасили их, но испугавшись милиции слиняли со двора. Я же и вопила: "Милиция! Милиция!". Вот кто-то из соседей и вызвал её. Мне, хоть меня и часто били, все-таки было жаль члена своей семьи. Как и в тех случаях, когда его на работе унижали наглые продавщицы, с которыми приходилось иметь дело. Но эти маленькие моменты любви умерли навсегда, когда я поняла: некоторые люди — плохие и ничто, никогда, не в силах их изменить.

Другие родители любили своих детей и гордились ими. Нас же постоянно унижали — как наедине, так и при посторонних. Вы бы за голову схватились, если бы слышали эти эпитеты и сравнения с нашими сверстниками. Особенно удивительным в этом поведении то, что самое главное в характере Крюгера — хвастовство. Сия семейная черта доминирует у всех его родных, и даже сама их фамилия звучит, как это качество. Забавно, но дядюшка Мойша никогда не унижает своих детей. Постоянно их хвалит, хоть в последнее время и не живет с их матерью. И тот же дядя унижает и оскорбляет нас — своих племянниц. Может сказать при новом родственнике: "Девочки неадекватные". Оскорбить нас на пороге нашего же дома — просто так, вместо здрасьте. Кто дал ему право? Если Бредди был в их семейке козлом отпущения, то при чем здесь мы? Мы не давали разрешения нас унижать, дядя! Мы — не ваш племенной скот для рагу. Но говорить бесполезно — они сами выдали себе это разрешение, а некто-отец так даже поощряет издевательство своих родных над нами. Да что это за маразм, в конце концов, что за бред? Кто вы, люди?

Изредка при знакомых натягивалась фальшивая лыба и приторно-спесивым голосом озвучивались наши успехи. Нас выставляли на обозрение, как вещи. Пожалуй единственное мое достоинство, которым папаша хвастал перед другими, были мои рисунки. Для меня это хвастовство извратило все. Он говорил мне: "Повесь свою картинку на стену — пусть все видят, что ты рисуешь!". "Ты так много рисуешь, а ни одной картины на стене нет!". Эти слова сломали меня изнутри. После них я стала обращать внимание, что внутри меня появилась спесь. "Я умею рисовать, а другие (не из кружка) — нет" — думала я. Не хотела, но думала. В моей душе завелся червяк, который требовал постоянной самооценки, превосходства и зависти к другим людям. Я уже не могла не бояться и не сравнивать себя с другими. Я гнала эти мысли, эти ощущения из сердца вон. На время удавалось забыть, и как прежде получать удовольствие от любимого занятия. Может если бы все было нормально в нашей ненормальной семейке, дурацкие мысли покинули бы меня через неделю. Ведь не думала же я об этом раньше? Но я никого не виню в том, что я так-себе-художник. Пусть я обожала рисовать, но особой одаренностью не страдала. Вначале я была счастлива и могла рисовать часами… Но кто знает, как долго бы это продлилось? Меня все время что-то сковывало: я была зажата, как пружина под прессом.

С каждым годом становилось только хуже. Если у меня случалось что-то плохое — потеря работы, личные неудачи — папаша злорадствовал. Сразу задирал нос кверху и ходил с видом победителя. Если я громко смеялась, кричала или бурно выражала свои эмоции, ему это не нравилось. Тогда он мог завизжать мне прямо на ухо — не обычным человеческим голосом, а тем, что обычно вопят на сеансе изгнания бесов. Кривлял меня, значит. Ну и многое другое…

Мне кажется, что я говорю о безнадежно устаревших вещах.

Все эти побои и требования уважать за то, что моя учеба в универе оплачена им. Оплачена потому, что внезапно решила поступать и готовилась к поступлению аж целых две недели. К тому же в наши вузы (особенно такие мажорные, как мой) можно поступить только за взятку. Платят даже льготники-инвалиды и золотые медалисты. Половина от стоимости всего обучения — и вы зачислены. А не дадите — ступайте на платное отделение. Я также слышала вопли, что всем, чего в жизни добилась — я обязана ему, и это исключительно его заслуга… Но это же бред! Я сама одевала себя, сдавая стеклотару и макулатуру. Сама рисовала, сама сдавала экзамены, училась сама, и сама же получала диплом. Всегда без чьей-либо помощи устраивалась на работу… И даже первым осмысленным предложением в моей жизни были слова: "Я сама". Почему люди, не сделавшие другим ничего доброго, причинившие массу вреда, смеют говорить, что им чем-то обязаны? Скажите, когда вас с ненавистью избивают и требуют благодарности за потраченные на вас деньги — вы будете благодарны?

Может показаться, что я жалуюсь, или не дай Бог жалею себя. Последнее точно нет. А насчет жалоб, то я просто связываю все оборванные нити причин и следствий между собой. Мне кажется это интересным. Раньше я как-то сильно не задумывалась об этом.

Например, никого из родителей никогда не трогали — ни наш внешний вид, ни как мы одеты, ни насколько привлекательны. Не волновали проблемы с мальчиками, с отсутствием друзей или счастья. И если мама еще иногда переживала по поводу моих ночных слёз, то Бредди куда больше волновала погода на луне. Сомневаюсь, чтобы он знал обо мне хоть что-нибудь: любимый цвет или любимую книжку, с кем я дружила в школе, или в кого была влюблена.

Правда также и то, что за своим внешним видом Бредди никогда не следил. Мы стыдились его, потому что бедность, плюс жадность, плюс неопрятность — страшное сочетание. Один раз сестра была на свиданке, и вернулась поздно. Этот попёрся ее встречать на улицу, хотя молодой человек завез её прямо во двор. Эн и не догадывалась, какой сюрприз её ждал. Она расскажет: "Когда мы вышли из машины и пошли к подъезду, нам навстречу вышел какой-то бомж и заговорил со мной… Я долго не могла понять в чем дело, а потом сообразила, что это мой отец! Он не поздоровался с моим парнем и шел за мной как конвой. Мне было так стыдно, так неудобно перед Ромкой!".

Все же, если родители покупали одежду, приоритет всегда был за папашей. Мать шла с ним на рынок, и они покупали ему полный набор. С другой стороны, я помогала маме, и у нее было меньше проблем с тряпками. Но я не полностью обеспечивала ее, а ее муж совершенно не заботился о том, чтобы его жена прилично выглядела.

Когда мама стала нормально зарабатывать, он начал постоянно клянчить и даже требовать у нее деньги: на бензин, на карманные расходы, за то, что подвез ее на работу, или выполнил ее мелкое поручение. Слушать его сварливые крики исключительно противно. Такие пристёбы, как ни странно очень заразны: вот уже который раз я напоминаю Эн, что за глажку и уборку в нашем доме ей никто не должен платить. Смешно? — А вы говорите!

Эн вообще росла внушаемым ребенком. Её папаша запугал с детства. До сих пор у нее куча страхов, которые в своё время помешали ей завести друзей, выучится в институте и пойти на работу. Началось все с того, что он внушил ей страх перед бактериями. Сестра мыла руки по десять раз после того, как касалась любого предмета. Мне было её искренне жаль. Я понимала, что с ней делают, как её ломают, но ничего не могла изменить. Меня всегда грубо обрывали и затыкали. И продолжали атаку на ее мозг. Наедине я говорила, объясняла, убеждала вместе с мамой — что микробов нет, что руки не грязные. Ничего не помогало. Даже когда страх перед грязными руками прошел, остались другие фобии. Самая сильная из них: боязнь оказаться хуже или воспользоваться чужой помощью. Ей настолько страшно вызвать чужое неодобрение в свой адрес, что она отказывается от любых контактов. Этим она перекрывает себе любые возможности научиться чему-либо от других людей и быть счастливой.

Со мной в три года пытались действовать теми же методами. Меня усиленно запугивали, но я все делала наоборот. Если говорили, что божьих коровок нельзя трогать руками, потому что на животе появятся такие же черные точки, как у насекомых, я тут же засовывала их в рот и делала вид, что глотаю. Страха не было. Я живо представляла, как мне пойдет новая окраска, потому что обожала этих букашек. Они жили у меня дома в трехлитровой банке с травой и водой. Вечером я отпускала их с балкона и смотрела, как красиво они распускают крылышки в полёте. Я не боялась собак, обезьян, червяков, пауков, змей или птиц… Скорее уж огромных тропических бабочек яркой окраски. А вот страшилки-росказни вызывали во мне любопытство. "Бабай? А как он выглядит?". Никто не мог толком объяснить, и я его не боялась. Но тут с нами произошел один случай.

Мне еще не было трёх, и увиденное я оценивала сидя на руке матери. В большом универмаге она перепутала туалет с подсобкой. Когда мы туда зашли, свет был выключен, и чья-то синяя голова матово блестела в темноте на фоне окна. Нечто двинулось к нам навстречу и заговорило. Мы заорали и выскочили оттуда, как ошпаренные. "А-а-ахх… Кто это был?" — я захлебывалась воздухом и своим перепугом. "Бабай!" — сказала не менее испуганная мама первое, что пришло ей в голову. С тех пор я стала относиться к темноте очень осторожно.

В общем, с отцом было все понятно. Я не выносила, когда он навязывался помогать мне учить уроки в первых классах. Математика меня не увлекала, так что объяснения не были лишними. Но после пары нервических припадков Бредди я наотрез отказалась от его "помощи". Со стороны это выглядело так. Крики, красное искаженное лицо, возмущенные вопли: "Ах ты не понимаешь? Какая ты тупая! Дура! Давай еще раз, я сказал! Никуда не пойдешь, пока не решишь, идиотина!". Все это сопровождалось ударами кулаков об стол и настольное стекло, ломанием карандашей и киданием тетрадей мне в лицо. Я так и не полюбила математику. Как-то умудрялась получать хорошие оценки, но явно их не заслуживала. Вычисления и формулы были мне омерзительны, как и папашка. По той же причине я ненавидела все, что нравилось ему. Орущее радио, итальянских певцов, футбол, рыбалку, бокс по телику, фильм "Кавказкая пленница", все его вещи, запах ненавистного пота, которым прованивалась вся квартира. Когда же мы пытались открыть окна, (даже не говоря ему о плохом запахе), он догадывался о причине и запрещал нам проветривать комнату, угрожая кулачной расправой.

Неловкий во всем, он ничего не мог сделать хорошо и качественно. Все его покупки с браком. Диван — с подушками разной высоты, которые превращали позвоночник в ступеньки. Бракованный стеклопакет на балконе, где между каждым стыком можно было просунуть палец. Зимой из этих щелей дул ледяной ветер и вымораживал комнату насквозь. А всё потому, что папаша трусил сказать строителям: "Вы тут брак прогнали, ребята. Переделайте".

Никакие слова, или шутки с намеком на секс не позволялись. Даже слово "беременная" — по отношению к воспитательнице детсада. Любые слова подросткового и молодежного сленга приравниваются к мату и вызывают кучу его "комплиментов" в мой адрес. "Свободно разговаривать в этом доме? Ты что совсем офонарела? Сейчас тебя "порвут на куски" за обычный юмор и скажут при этом, что ты отвратительна. Что из твоего маленького чёрного ротика выскакивают отвратительные жабы. Что ты — дерьмо, и у тебя такой же дерьмовый рот". Далее в программе: машущие кулаки, брызжущая негодованием слюна, и вопли о неупотреблении "грязных" слов. Иначе "я тебе язык вырву сраная шакалюжка".

Со слов матери, он и с ней был грубым. Ничего не мог и не умел в постели. Вот дурдом! Может поэтому никому в этой семье нельзя было чувствовать себя расковано и расслаблено? Выражать себя, быть счастливым? Никто из женщин не вправе был почувствовать себя в безопасности. Самая главная опасность всегда исходила от чудака на букву М, которого общество обязывает считать отцом.

Любое высказывание, любая шутка или выбор телепередачи подвергались его цензуре. И это касалось не эротики, которую никто не смотрел при нем. Психоз вызывали фильмы ужасов, боевики, или просто фильмы, где по сюжету кричали и плакали. Вообщем, это мог быть любой фильм, или передача, которые нравились мне. Фильм "Ворон" с Брендоном Ли он называл вонючей чернухой и грубо переключал канал. И это в то время, когда я была влюблена в Брендона и не могла оторвать от него глаз. Детские передачи, вроде Марафона-15, добрый папик называл чухней собачьей. Это не мешало ему самому смотреть порно и тупосюжетные фильмы с кровью и убийствами. Особым его уважением пользовались передачи про Сталина и Гитлера. Его комментарий: "Ах какие великие люди!" — звучал, когда на экране мелькали груды мертвых тел, которые потом сжигали в печах концлагерей. Что характерно, такие исторические опусы он просматривает вперемешку со "Словом Божьим" и "Вечерней проповедью". Мне особенно стыдно, когда он пытается показать свой интеллект. Громкие, пафосные комментарии телепередач от Бредди — это нечто. Хочется накрыться ушами, чтобы не видеть этот самодовольный позор, не слышать эти ограниченные суждения. Он хвастается перед нами своими гениальными знаниями, не догадываясь, что все это мы знаем, как минимум, со второго класса школы. Боже мой! Эксперт номер один в политике и экономике, физике и биологии, консультант по любому вопросу из жизни страны! Нам тут носить нечего, голодранцы задрипанные, но вы посмотрите, как мы умеем думать! Вы еще не поняли, кто умнее всех и к кому нужно склоня голову обращаться за советом? Конечное к Бредди. Хотите, дам номер его мобильного?

Послушать его, так именно ему лучше всех знать, когда и над чем нам полагалось смеяться. Иначе следовали телесные наказания — побои и пощечины. Однажды мы ехали в машине — навестить сестру в пионерлагере.

Я и мама — нарядные и веселые, в отличном настроении, с корзинкой еды и фруктов. На мне красивая хлопчатобумажная макси-юбка с широким поясом, в розовые и зелено-сиреневые цветы. Удобные летние туфельки из мягкой кожи, белая открытая блузка с рукавами по плечи. На шее — бусы, которые я сделала своими руками. Мы светились от комфорта и счастья, а я — еще и оттого, что так чудесно выгляжу. Конечное такой радостный момент просто не мог быть не обгажен. Меня сильно ударили по лицу: просто за то, что я смеялась и пела в машине. Отпечаток руки остался на моем лице и через полчаса, когда машина подъехала к воротам лагеря. Чудесный влажный воздух, напоенный запахом хвои и листвы. Пропитанная дождем черная земля… Молодая зеленая травка… Опавший цвет лесных яблонь, и нежный аромат от алых, крупных цветков шиповника. И никакого настроения: слезы в глазах. Чувство, что среди всей этой красоты ты стоишь с головой выкупанная в дерьме. Мерзком и вонючем дерьме.

Впрочем, я не всегда принимала побои со слезами. Тем же летом я увидела его в коридоре рано утром. Он выскочил из спальни — весь взьерошенный, в семейных трусах-парашютах на своих кривых и волосатых ногах. Я не смогла удержаться! Детский стишок вырвался из меня пулей, вперемешку с безудержным смехом:

— "Вдруг из маминой из спальни, — хахаха! — Кривоногий и хромой!

Выбегает умывальник — ыыы-ыы… И качает головой)". Последнюю строчку я не дочитала, потому что меня начали бить по лицу и об стенку. Но я не прекращала смеяться, и мою радость ничто не могло отнять. Это была прекрасная импровизация: исключительно смешной момент, рожденный жизнью.

На Новый Год нас с сестрой избили за то, что в восемь вечера мы пытались взять несколько мандарин. Причина расправы: "Сначала надо поесть!". Надо ли говорить, что аппетит пропал начисто? Всё что на праздничном столе — не тронуто мной. Как много можно съесть разбитыми губами? И как вам наш Новый Год? Наш Дух гребаного, вашу мать, Праздника?!! Эн было три года, но даже у нее округлились глаза. Это было нелегко.

Бесконечный список идиотских запретов никогда не заканчивался, а лишь пополнялся с годами.

Нельзя убирать…

Нельзя делать перестановку ("Вот будет своя квартира — там и сделаешь!" — Значит у меня нет своего дома? И этот дом, выходит, не мой?).

Нельзя дотрагиваться до его вещей, даже если хочешь вытереть под ними пыль.

Нельзя болеть ("Пошла вон в свою комнату зараза ходячая! Нечего тут бациллы разбрасывать!").

Нельзя спорить и отстаивать свою точку зрения.

Нельзя спать с парнями, даже если тебе двадцать один год.

Нельзя ночевать в другом месте, даже если там компьютер, которого нет дома, и ты пишешь курсовую. (Потому что вдруг ты спишь там с парнями!).

Нельзя радоваться жизни.

Нельзя поступать по-своему, как нравится.

Нельзя хотеть (упаси Бог!) высокую зарплату — "Ты должна работать за гроши, потому

что ты, маленькое ничтожество, не стоишь и ста долларов в месяц"!

Когда тебя унижают — и не только он, но и любые другие люди — нельзя даже голову поднимать! А не то он при всех накинется на тебя с отборными ругательствами и унижениями.

Чтобы переставить письменный стол в своей комнате нужно его разрешение — а не то переставит назад. В переносе тяжестей мне всегда помогала только мама. Однажды в аналогичном споре, (когда я еще была маленькой и глупой, и думала, что разговоры могут чем-то помочь), я возмутилась: "Может мне ещё спрашивать в какой горошек носить трусы?!!!" На что получила ответ: "Да, я буду решать в какой горошек ты будешь носить трусы!", — при этом злое лицо папаши искривилось в подобии улыбки. Садиста насмешили, но это не значило, что он не мог ударить.

Ехать на экскурсию в Чернигов в восемь лет тоже запрещается. Поехал весь изокружок, и еще целый месяц после поездки все рассказывают о своих замечательных приключениях. Юлька и чёрная Люси так и сияют от счастья. Папа Люськи — настоящий негр, посол Судана в Украине. Гаврюша, Жаба, Оксанка, Майка и Поповы — брат с сетрой… Поехать бы с ними со всеми, но… меня же наказали. Да-да: за то, что мать с двухлетней сестрой в больнице. Температура Эн — тридцать восемь, но мама и не думает мешать моим планам. "Соберись и езжай", — говорит она по телефону. Я нарезаю бутерброды, наливаю чай в термос и упаковываю сумку… Краски, кисти, тёплая кофта… Всё готово — никаких проблем! Деньги за экскурсию тоже проплачены. Но у Бредди свое мнение на этот счет: мой пакет с едой грубо разбрасывается, а поездка отменяется. Он видите-ли не в настроении. В семье неприятности — а этого он терпеть не может. У него проблемы, и все должны быть наказаны! Всем должно быть плохо! А мать ещё просила его помочь мне со сборами, как же, жди! Избить, унизить и лишить радости куда проще, и главное — приятнее.

Поэтому у меня нет отца. Отцы — заботятся, защищают, учат своих детей полезным вещам. Целуют, обнимают, защищают от бед, врагов и обидчиков. Меня — никогда. Ни разу. Ничего из перечисленного. Это даже дико и невозможно представить. С любым мальчишкой, который бил меня на улице, разбиралась мама. Один такой скрылся в доме, за пару кварталов от нашего. А она расспросила соседей, нашла квартиру и позвонила его матери. С тех пор он боялся даже во двор к нам зайти. Этот меня даже дочерью не считал. Я всегда слышала: "Твоя дочь говно", "Твоя дочь отброс", "Твоя дочь мерзость", при этом набор генетических ляпов не оставлял сомнений, кто биологический отец. Перхоть, характерная некрасивая форма пальцев на руках и ногах, неприятный запах пота, ослабленный в моём теле женскими гормонами…

Брат бреди-крюгера по крайней мере дал своим дочерям внешность и материальный достаток. И хотя братья очень похожи, разница есть. Дядюшка Мойша в Новый Год наряжался ради Ляльки Дедом-Морозом, а наш "дед-мороз" бил по лбу за лишний, взятый без спросу кусок шоколадки.

Когда я смотрю на свою младенческую фотку, то вспоминаю, как меня брали его злые, костлявые руки. Я смотрю на свое серьезное выражение лица и помню, каким неискренним и фальшивым казались мне его притворные улыбки и сюсюканье. Кажется, что такое невозможно запомнить — но я же помню! Более позднее воспоминание еще чётче. Когда мне исполнилось три, во дворе после дождя разлилась огромная лужа. Выход из леса пересекла грязная канава, которую нельзя обойти. Нормальный человек посадил бы ребенка на руку, или на спину. Меня же брезгливо ухватили — как завшивленую, провонявшую собачонку (а не как родного ребенка) кончиками пальцев. Представляете, если вес тела держится на площади десяти пальцев, то какими железными гвоздями они должны впиваться в рёбра? Кроме того, меня держали под мышкой, а в мой бок впивалась придавленная ко мне игрушечная коляска, царапая и пачкая мне ноги. Меня взяли грубо, в охапку с другой вещью, и держали как предмет, причиняя мне боль и неудобство. Куда лучше вымазаться по колено в грязи, чем принимать такую помощь.

Была еще раздолбанная сестрой гитара. Лежала с разбитым корпусом и отломанным грифом — ПЯТЬ лет. Ее никто не ремонтировал, но когда я наконец её выбросила, состоялся скандал, сравнимый с ураганом Катрина в Калифорнии. Мне тогда было двадцать восемь. Да, точно. Мать защищала меня своим телом, но меня хватали через ее голову и били, били… Впрочем такие ограниченные побои не могли его удовлетворить. Тогда он залетел в мою комнату и начал вытаскивать из моих шкафов одежду. А потом, притащив ее в коридор, на моих глазах принялся рвать её руками на куски, наступать на неё ногами и, растягивая её ботинками от пола, превращать в тряпичную лапшу. Потом он как бесноватый топтал разорванные куски, а его слюна летела на стены. Он чуть не усрался, когда узнал, что по ошибке разодрал одежду Эн, которую я отдолжила поносить. Еще несколько дней Этот не мог успокоится и пытался кинуться на меня избить, сыпал оскорблениями и угрозами, которые было страшно слушать. Если рядом с тобой псих, то начинаешь опасаться за свою жизнь. Если учесть, что эта разбитая в щепки гитара была МОЕЙ еще со времен музыкального кружка, то вы поймете весь черный юмор происходящего.

От него шла постоянная демонстрация угрозы физической расправы. Для этого он подходил слишком близко — "нависал", припирал к стенке, всем видом показывая, что сейчас побьет… При этом нервные резкие движения, исказившийся голос отнюдь не поднимали настроение. Замахивался кулаками, колотил по кухонной столешнице, так что посуда падала на пол, а борщ проливался на клеенку и стены. С размаху, с рвением олимпийского многоборца, швырял в меня предметы… Например, свои тапки на тяжелой резиновой подошве. "О, ес! В яблочко!". Больно? Пофигу. Они могли попасть в висок, шею, живот, больно ушибить косточку на ноге — он на это внимания не обращал.

Смешно вспомнить, что я родилась смелой и веселой. Сейчас бы этого про меня никто не сказал. Мои счастливые качества в семье не поддерживались. Наоборот, мои родители желали видеть полное и безоговорочное подчинение. Не только не помогали хорошим личным примером и любовью преодолеть внутренние пороки. Так еще и злорадствовали, когда у меня что-то шло не так. С друзьями, с работой — неважно. "А! Мы так и знали что из тебя ничего не выйдет!". "Ты никому не нужна!", "Всем на тебя наплевать!", "Не зря у тебя нет друзей! Это все из-за твоего характера!!!". О-ляля! Прямо, как дети. Злые, обиженные дети.

Мое уважение к себе растоптано. Достоинство девушки и женщины унижено и раздавлено многократно. Жестокие побои — на каждом году моей жизни. Били и на горшке, и голой, когда я переодевала лифчик в своей комнате. Лупили в двенадцать лет ногами в тяжелых уличных ботинках по женским органам… По почкам, яичникам, матке и пояснице — да еще во время телефонного разговора с приятелем, не прекращая в процессе избиения веселую беседу! За что на этот раз? Думаете, я сделала что-то ужасное? Вовсе нет. Просто я уже несколько месяцев на тот момент не разговаривала с крюгером. А не разговаривала потому, что до этого он тоже сильно избил меня… и я решила, что с меня хватит любого общения! И вот, я просто проходила мимо. Меня ударили больше чем два раза: три, четыре, пять раз… Ушибли переднюю лобковую кость, а у ведь меня тогда еще даже не начались месячные. А долбаные, сраные милиционеры, которых я через двадцать лет вызову на подобное избиение, будут спрашивать: "Зачем вам это надо?". С осуждением, непониманием, как будто я сама виновата. Выходит, если обидчика нельзя посадить, то и милицию вызывать не следует?!! — Одни слова — для прессы, другие — для потерпевших, так что ли?! Мать и сестра не дали показаний против него. Потому что мы слишком привыкли жить в кошмаре. Потому что уже ничего нельзя исправить и вернуть назад! Мать говорит: "Нельзя помнить плохое!". Она добавляет: "Тебя никто не бил!!!!". А потом: "Разве тебе поможет, если я признаю, что тебя били?".

 

13. ШКОЛА

Любовь, дружба, издевательства сверстников… Мы дети — такие жестокие, особенно — когда нет жестокости к нам. Ладно там семья. На ней не сходится клином свет. Но чтобы нравиться друзьям нужна приятная внешность. На фоне красоток я смотрелась убого. Если бы была возможность как-то украсить себя одеждой, я бы сделала это. Но такой возможности не было. Чтобы купить себе новый свитер за семь-восемь советских рублей, весенние туфли, лак — в подарок маме на Восьмое марта, я собирала бутылки. Сдавала их и покупала себе какую-то мелочь. В какой-то мере, это была моя работа: я бралась за неё, если мне было нужно что-то купить. С возрастом у меня обнаружился не только недостаток гормона роста, но и недостаток других гормонов. В тринадцать — кожа землистая, белая, серо-желто-зеленого оттенка, с фиолетовым отливом. Любое знакомство со мной людей постарше начиналось с фразы: "А что это ты такая… бледная?". Теперь, после двадцати пяти люди говорят при знакомстве немного другое: "А почему ты такая измученная?". Прыщи переходного периода, синяки и круги под глазами, прямые тонкие рассыпающиеся волосы, кривые ноги, которые лишь потом станут ровнее… До этого мама на полном серьёзе предлагала поставить мне аппарат Илизарова. Это значило сломать мои голени хирургическим молотком и закрепить их срастаться в фиксирующем каркасе из железных обручей и спиц. "Чтобы твои ноги стали ровнее и длиннее, Света!". "Да, мам, давай! А я точно вырасту на десять сантиметров?". Впрочем, был риск, что я могу остаться калекой после неправильного лечения. И мы не рискнули… Еще одна проблема: грудь, которая никак не хотела расти. Её в школе ударил кулаками одноклассник со словами: "А что это у тебя, прыщи? Так помажь зеленкой". Ну знаете, появляется фраза-шутка, и ее надо применить в действии. Я тогда не поняла причины его жестокости, ведь меня этот дикобраз совсем не интересовал. Я даже не смотрела в его сторону. Но позже я узнала, что он начал трахаться с нашей пышногрудой одноклассницей, которая враз стала слишком заносчивой без видимых причин. Очевидно, эстетические вкусы подрастающего плейбоя были нарушены моим видом. Жестоко? Да. Глупо? Конечное. Но не так бессмысленно, как мне казалось в самом начале. У этого выросшего и не совсем благополучного придурка есть не всегда трезвая жена, с которой он часто на весь двор ссорится. Их крики, как и крики нашей семейки Адамсов разносятся одинаково далеко. Но самое главное, у него есть ребенок! У него есть — а у меня нет. Ну так ведь и у маньяков есть дети — у того же Чикатило и Оноприенко. Я уже молчу о кровавом Чингисхане с его тысячей жен. Что доказывает рождение ребенка? — Доброту этих мужчин? Ровным счетом ничего!

 

14. НАШИ ДРУЗЬЯ

Конечное в самых патовых ситуациях нас спасают наши друзья и наша любовь к ним. Практически у меня не было людей, которых бы я выбросила, обдав ледяным холодом, за пределы своей жизни. Не в моем характере было причинять кому-то боль, от которой я сама страдала так остро. Если же обижали меня, то я воспринимала все слишком серьезно. Глупость? Жестокость? Я не знала, как отвечать на неё — мне было неинтересно вышучивать обидчиков. Я не хотела искать уважения у моих одногодок, которые с интересом наблюдали, как меня травят. Заставить себя уважать? Но зачем мне стараться, если Я не уважаю их?

Девочки, с которыми я дружила, были, как правило, старше меня на три-четыре года. Меньше сексуальной конкуренции, наверное поэтому.

Рае — двенадцать. Она очень рослая для своего возраста. Моя макушка едва достает до её плеча. Крупная, светловолосая, с родинкой на щеке и большими, выпуклыми голубыми глазами. Весь двор знал ее по бешено радостному пуделю Филе. "Филя, Филюшечка, Филемон! Мальчик мой, пупсик мой!". Я не была в восторге от собак, но Филя бил все рекорды. Этот пёс любил всех без разбору, и не отвечать ему взаимностью на столь бурное веселье и любовь было просто невозможно. Он нёсся как полоумный с самого далёкого расстояния, стоило лишь кому-то во дворе позвать его по имени! С Райкой мы сблизились, когда я привела её на кружок гитары. Мы жили в одном доме и вместе ходили туда и обратно, таща громоздкие чехлы наших "бандур". Дорога шла через строительный пустырь и вонючие колодцы домов, где валялись использованные наркоманами шприцы. Мы испуганно жались друг к другу, слыша вопли пьяных и обколотых компаний. В таком возрасте девчонки особенно бояться изнасилования. Я тогда научилась ходить как пацан и носила только брюки — из соображений безопасности. Чтобы никто из дворовых босяков при всем желании не мог рассмотреть во мне девчонку.

В Райкиной кухне, отделанной голубым кафелем, мы чистим и жарим картошку. Картошины особенные — выращенные из семян, и потому гигантских размеров. Моя подружка режет картофелину мелкими чешуйками, "чтоб лучше прожарилась". Меня это ухахатывает — Раиска делает что-то немыслимое, да ещё с таким серьезным лицом… Я часто бываю у неё. Она показывает мне все в своём доме. В том числе и белую фарфоровую шкатулку. Крышка с лепными розочками, расписана голубыми и розовыми цветами. Более роскошной вещи я в жизни не видела. "Что она там держит интересно? Заколки для волос или любовные письма мальчиков?". Оказывается, всего лишь счета за электричество. "Это импортная" — говорит она, и спрашивает, есть ли у меня что-нибудь из загранки. В ответ я оттягиваю на себе дешёвую клетчатую рубашку, якобы из Чехословакии: "Фи-и-ррррма!". От моего искусственного фальцета дрожит хрустальная ваза и стоящие в ней белые георгины. Раечка отлично знает изделия киевской фабрики "Каштан", и мы обе ржём.

К ней часто ходят в гости самые разные мальчики. И её мама с папой (вот странная вещь) нисколько не возражают против этого. Заходит друг — видик посмотреть — ну и что тут такого? От этого я еще больше зауважала свою подругу и ее родителей. Очень скоро после этого Рая вышла замуж за одногодка. Свадьбу сыграли сразу же после окончания школы. Она переехала, и я больше никогда не видела её. Но то, что произошло с ней, было очень круто.

Компании-туссовки-компании! Друзья!!! Кто же заранее знал, что некрасивым девочкам без груди вообще ничего не светит?!!! Они давят в себе любую сексуальность от стыда, что первый секс у них был в восемь лет. Их более красивые подруги с первыми лучами полового созревания начинают интересоваться парнями, находя себе подружек посимпатичнее. А то и вовсе чудесно обходятся без подруг. Некрасивые бедолаги остаются одни. Бедняжки не успевают понять, что пора уже дружить с парнями, а не с девчонками! Тут даже нет ничьей вины. Это природа разбрасывает нас в разные стороны. Но мы-то ничего не знаем об этом, пока не упремся лбом в стену. Рубеж, который отделяет нас от всех остальных. "Мальчики не интересуются" — это раз и навсегда вычеркивает тебя из всех игр, сборищ и дружб. И в то время, как девчонок занимают наряды, косметика, стрижки, колечки и клипсы, ты маешься вопросами любви, чести и дружеской верности. Смешно!

Дошло до того, что в пятом классе мне не с кем было сидеть, а на переменках девчачий круг смыкался, и я не могла ни слова вставить, ни рассчитывать на чей-то ответ. Меня локтями и спинами отталкивали к стене, не давая даже стоять рядом. И я давила слезу у стенки.

Сексуальная непривлекательность ломает не только личную жизнь. Она рушит все планы, оставляя вас в стороне от всех. В магазине, в приёмной комиссии института, на работе, в компании сверстников, на улице — к вам отнесутся в десять раз хуже, чем к красивому человеку. На красоту души внимания не обращают. Трёхлетняя дочь моих далёких родственников относилась ко мне весьма прохладно. Но лишь до тех пор, пока я не одела красивое платье. Как только девочка увидела меня в серебристых блёстках и пайетках, она подошла ко мне и с трепетом обняла за ноги. "Какая ты красивая!" — произнесла малышка, еще не умея скрывать свои чувства. Вот вам и любовь.

Шесть лет спустя я очутилась без работы, без денег и соответственно без новой одежды — где-то в булочной. За окном стучит холодными каплями дождь. На мне — чёрное пальто, что успело обноситься за пару лет. В соседнем проходе — ухоженная дама лет тридцати пяти. На ней новая лисья шуба, шляпа и гламурные черные чулочки, с эротическими узорными стрелками сзади. На губах, как влитая, положена ярко красная помада. Кругом ни души. Она подходит и брезгливо отталкивает меня от полок, чтобы взять хлеб самой. Ни простите, ни извините, ни позвольте. Я чувствую, что она поступила так из-за моей одежды. Будь я одета получше — ей бы и в голову не пришло меня толкать. Это ощущается и по ее разговору. (А голос у нее ничего — сексуальный, как сладкая конфета). На мои слова о том, что еще одно движение и я ей врежу, она пытается угрожать, но очень неуверенно. Она считает себя лучше меня, лишь на том основании, что удачно вышла замуж. Наманикюренными пальцами достает мобильник, набирает своего мужа и начинает мило кокетничать с ним, надувая губки, как малое дитя. На улице стоит ее новенькая, до блеска натертая воском, тачка. Она выходит и с видом победительницы снимает машинку с сигналки, садится в нее и выкатывается на дорогу. Я ухожу раньше. С гадким привкусом во рту оттого, что невинный поход в магаз кончился скандалом.

Любовь? И часто вы ее видите в своей жизни? Любят не за внешнюю красоту, да? Тогда подумайте, сколько непривлекательных людей любите лично вы! И не вчера, не три года назад, а именно сейчас! Много у вас таких "неформатных" друзей?

Что касается любви между мужчиной и женщиной, тут еще интереснее. Помимо красоты, за которую собственно и любят, есть ещё внутренняя сексуальность. Перед ней бледнеет даже внешняя привлекательность. Многие красивые девушки недооценивают это. "Да, она страшная, да крокодил, но в постели она в десять раз лучше, чем любая длинноногая модель. И какому-то конкретному парню она очень нравится, а её более красивая подружка — нет!". Очень важно, как девушка физически устроена там внутри: её гормональный флёр и аромат тела. Конечное, это упрощенный взгляд. Но взрослые половозрелые люди понимают, как важен хороший секс. Куда без него? На приём к психоаналитику?

— "Значит красота тут ни при чём?" — мамулик даже вскакивает с места в пылу нашего

спора. Я говорю ей:

— "Всё очень просто. Если девушки красивы — их выбирают за красоту и сексуальность. Если они не красавицы, но счастливы — их выбирают за ту же сексуальность и счастливую улыбку. Иногда, впрочем, хватает и одной улыбки".

Светящиеся глазки, хорошенькие улыбающиеся губки — вот наше главное оружие. Перед этим тускнеет даже оргазм и то, насколько ты горяча в постели. Мужчина, который выбирает между несколькими женщинами, просто сравнивает, кто из них принесет ему больше счастья. Он может ошибиться в процессе этой оценки, но принцип отбора не меняется.

Интересно, можно ли стать красоткой, если тебе давно не восемнадцать? Очень мне этого хочется! Красота, как солнце, меняет всё в твоей жизни. Даже на работе. Давно не секрет, что красивые получают зарплату повыше, а пинков поменьше. "А! Вы всё ещё верите в сказки, которые вам рассказали в детстве? В детсаду и школе меня дразнили и били за то, что я была недостаточно красива, а на работе вдруг резко всё должно поменяться? С чего бы это?". Красота мощно помогает в карьере, потому что редкий человек к ней равнодушен. Красота часто идет рука об руку с деньгами. Не бедные родители, или не бедный муж почти гарантированно сопутствуют красивой девушке. А раз так — она более твёрдо стоит на ногах и на неё можно положиться с большей уверенностью. Сказки о необыкновенных талантах и трудных историях успеха — скорее исключения из правил. Но о них говорят так часто, что всем начинает казаться, будто наша жизнь состоит именно из этих исключений! Если бы я не была такой дурой с самого начала! Если бы я знала насколько важно быть красивой!

Знаете о чем я мечтала ребенком? Вырасти, заработать денег и купить себе жилье. Устроить свою норку, чтобы там могли собираться друзья. На кухне — самодельные восковые свечи с настоящей корицей и ванилью. Везде очень светлые стены и много пространства. Низкие диваны, куча зеленых растений… И рыбки-телескопы в аквариуме: золотые, красные, черные, фиолетовые и белые! Теперь все подобные мечты устарели. Все, кого я знаю, давно замужем, или женаты. Они достигли успеха и не нуждаются в друзьях. И даже в деньгах. Отгудели туссовки, отыграли компашки, отфестивалили дачи… Теперь свой скворечник мне нужен лишь для того, чтобы сбежать из ненавистной родительской квартиры. Как же мне это сделать?

Те, кто пишут сюжеты для любовных романов и кино, знают, как трудно придумать оригинальный хеппиэнд. Творцы лав-стори в курсе, как ненатурально выглядит вымысел: Золушка плюс Принц равно Любовь. Какая-такая любовь, если на сайтах знакомств ко мне клеятся только мужики на тридцать-сорок лет старше?! Ха-ха, сомневаюсь, чтобы они хоть что-то могли в свои шестьдесят!

Когда не ищешь любовь — хреново, а когда ищешь — еще хуже. Чем упорнее меня убеждают, что после тридцати жизнь только начинается, тем больше мне хочется реветь в полный голос. Годы идут, мне тридцать и я понимаю, что если я еще немного поработаю в прежнем темпе, то не то что Джонни Депп, а и дворник дядя Коля не глянет в мою сторону. И всем наплевать, даже маме и брату. "Это твои проблемы, дорогая, что ты не вышла замуж пораньше!". Буду ли я любима и счастлива — я не знаю. Картины одинокой жизни до глубокой старости ранят в самое сердце. Слезы стёрты, я снова улыбаюсь. Тысячи воздушных поцелуев красными и белыми воздушными шариками взмывают в небо. Что такое я? Что такое ты? Мы — просто душа в условиях земного притяжения. Любви так мало, её не хватает на всех. Так мало хороших семей и счастливых супругов. Мало здоровья и беспроблемных детей… Крыльями парим в небо. Может, с такой высоты удастся разглядеть счастье?

Умирать или жить? Каждый решает сам, сколько боли он может вытерпеть. Смогу ли я прожить всю свою жизнь одна, если так и не найду любимого? И как жалею я о тех случайных встречах, когда Любовь была от меня на расстоянии вытянутой руки. Но я трусила подойти и заговорить первой. Я же не парень в конце концов… Милые, робкие! Никогда не упускайте случая признаться в любви, если ваше сердце бьётся неровно. Чьи-то чистые глаза мелькнут перед вами всего один раз, и вы можете их больше никогда не увидеть. Неважно сколько вам лет: четырнадцать, тридцать, пятьдесят. Не важно насколько вы молоды, или стары, неопытны или потрепаны жизнью. Пусть вас не поймут, наплевать! Быть одной — это так больно, что никакой ваш стыд не сможет оправдать вашу застенчивость.

 

15. ЭТО НЕ МОЯ ЖИЗНЬ

В свои тридцать лет я почти девственница. В том смысле, что ни разу не слышала от парня или мужчины искреннее "Я люблю тебя". Хотя сама любила несколько раз. В итоге: без мужа, без друзей, без детей… И скоро уже два года как без работы! Без общения лет двадцать…

Особенно сильным было одиночество с тринадцати лет. У всех гормональный бум, первые мальчики, киношки-компашки-дискотеки. Повсюду на улицах — целующиеся парочки. И абсолютно одинокая я — где-то там, на ночной улице, обдуваемая холодным осенним ветром. "Какие ужасные на мне туфли".. Я хоть ни с кем и не общаюсь, но знаю, что в такой обуви я могу вызвать у мальчишек только смех. Ноги натерла, листья осыпаются, на термометре — плюс три по цельсию. Ветер забрался за воротник и я никак не могу согреться. Я говорила себе: "Этого не должно было случиться со мной. Это какая-то ошибка! Это всё просто не может происходить в моей жизни! Это не я! НЕ МОЯ ЖИЗНЬ!".

Казалось, недавно всё было совсем по-другому. Я — в летнем лагере на танцплощадке. Отмахиваюсь от подружек, которые договариваются идти вечером "в туалет", а на деле просто хотят увидеть местных пацанов и позажиматься с ними. Я наблюдаю за старшей девочкой в розовых шортах с манжетами-застежками под коленом. Её гладкие, ярко каштановые волосы острижены в каре и убраны со лба широкой розовой лентой. У неё — темный загар и очень выразительные глаза мулатки. Она танцует с самым рослым и красивым мальчишкой в отряде. Вот это любовь! Даже отсюда видно, как нежно они обнимают друг друга. Танец за танцем влюбленные остаются вдвоем — в объятиях друг друга, и никто не смеет разлучить их пару. Парня как подменили. До этого он казался опасным хулиганом, а теперь тише ягненка. "Света? Можно я подежурю за тебя на кухне?" — спрашивает Ромео. Я знаю что девушка с розовой лентой сегодня тоже дежурит на кухне, и с улыбкой отвечаю: "Да". Я младше этого влюбленного года на три, смотрю ему в пупок, но он продолжает говорить со мной таким спокойным и добрым голосом… Он абсолютно счастлив. Когда любовь настоящая, то щедрым дождем падает на всё вокруг: в том числе и на тебя, хотя ты тут абсолютно ни при чем!

И вот снова серая, одинокая реальность. Нужно как-то вернуть события, переменить всё, исправить! Ведь так же нельзя! Так жить — невозможно!!! Но приходится. Во времена особенно жуткого отчаяния на меня накатывал транс. Мне начинало казаться, что события моей жизни на самом деле происходят не со мной. Это так утешало! Словно такого человека, как Света не было вовсе. А значит, не было и всех тех страданий, которые мучили Свету. Я словно находилась на гребне огромной круглой волны, над телом, которое больше не казалось моим. Такие "отключки" от себя приносили удивительную радость и надежду. Никаких плохих чувств — беспокойства, или страха я не испытывала. Оно — бесконечное и безбрежное — всегда приходило неожиданно и спонтанно. Его никогда нельзя было удержать насильно, или воссоздать по своему желанию. Эротический сон можно "заказать" своему сознанию, если очень хотеть секса и думать о нем в кровати. Но тут — ничего похожего не происходило! "Оно" само решало, когда ему явиться и как надолго остаться. Это чувство потери своего "я" было со мной летом на детской площадке, когда я с верхушки мачты железного корабля осматривала окрестности. Оно же утешало меня осенним вечером, когда я расстроенная ехала в автобусе из художественной школы. И оно же вело меня перед летними каникулами в универе, после сессии и сдачи учебников в библиотеку. Одиночество. Отчуждение. И такая чудесная погода. Я шла домой и внезапно увидела свое тело с высоты четырех метров… Чувствовала себя при этом так, будто была шариком на нитке и болталась в воздухе. Впритык ко мне на высокой скорости пронеслась машина. А я чувствовала себя абсолютно беспомощной. Если бы иномарка вылетела в тот момент на тротуар, я бы не смогла отреагировать, так как не управляла своим телом. После того как моя рука и бок разошлись с машиной на сантиметр, душа ринулась к телу вниз. Но сопротивление было такое, будто я не опускалась, а наоборот под слоем воды всплывала на поверхность.

 

16. НЕЛЮБОВЬ МАТЕРИ

Единственный шанс рассказать до конца — это быть спокойной. Держаться в седле. Но зачем? Мои слова — своего рода жалоба. Обвинение. Я это осознаю. Знаю также, что претензии такого рода обычно обращены к моральным банкротам, которые никогда не могут исправить содеянное. Да и сама я кто?! Жизнь — битва, которую надо выдержать до конца, а я уже не выдерживаю. Что-то нарушилось. Слишком много горя. Слишком много хронической печали, которой я говорила: "Потерпи еще немного и ты кончишься. Ведь правда кончишься?" Рана, которая будет с тобой всегда — это нелюбовь твоей матери. Скажут: "Что такого? У тебя давно должна быть своя семья и тот, с кем бы ты трахалась!". "Ты что, маленькая? Сколько тебе лет?". "Зачем забивать себе голову воспоминаниями о детстве, если оно давно ушло?". "Зачем ты зацикливаешься на этом? Что такого страшного, если даже мама никогда не любила тебя?".

Действительно, разве нельзя это пережить и забыть навсегда? Но это моя жизнь, понимаете? Это то, чего никогда не должно было случаться со мной. Все двери — закрыты. Может, меня назовут лгуньей, сумасшедшей. Не поверят. Скажут, что я оправдываюсь и хочу всю вину переложить на других. Нет, не хочу. Я сама делала свой выбор: в профессии, в дружбе, в образе жизни. В моей семье меня достаточно унижали, и всё же на работе я десять лет терпела такие же унижения ради денег. Баста! Терпелка лопнула! Но я не сразу стала такой непримиримой. Слова "субординация", "уважение" и "выполнение" еще вчера были для меня не пустым звуком. В чём же причина? Лента времени отматывается назад. Перед моими глазами мелькают давно забытые воспоминания…

Моя мать никогда не любила меня безусловной любовью. Сначала я не знала этого, просто впитывала всё и верила всему, что она мне говорила. Для мамы — формальные проявления уважения ценятся выше настоящей преданности. И чтобы получить ее любовь, нужно мое безоговорочное послушание, на что я органически не способна. Я отвергала материнскую власть, насилие, которое ставило тупое подчинение выше понимания и нежности…

И после всего этого подчиняться боссу? Просто потому, что он босс? Да ни за что! Только знания и личные положительные качества могут открыть дорогу моему уважению к человеку. И неважно начальник он при этом, или нет. Похоже, я не могу уважать никого: даже своих знакомых. Не уважаю — не доверяю, не доверяю — не уважаю… Кошмар.

Знаете, я пыталась переделать свою мать, сделать ее менее властной, и потерпела неудачу… С работодателями и вовсе бесполезно говорить на эту тему. Никакой закон не в силах защитить людей друг от друга. Они должны сами захотеть быть справедливыми, красиво и с душой устроить свои отношения. Иначе, я не вижу, как перемены к лучшему могут прийти.

 

17. МЛАДЕНЦЫ И ПЕЛЕНКИ!

Мне рассказывали, что до года я сильно болела, и два раза чуть не умерла. Во время болезней, и ещё некоторое время после них, я мёртвой хваткой держалась за маму. Спустить меня с рук было невозможно. Я не давалась людям в белых халатах, отбрыкиваясь от них, как от смерти. И тогда мне кололи уколы в задницу прямо у мамы на руках. Было больно, я орала и извивалась как червяк. Ничего не помню о том времени, а вот память об уколах жива… Когда Ма говорила мне об этой истории, она выражала недовольство, словно искала корни моих недостатков в прошлом. Хотя причина хватки за материнскую шею до двух лет очевидна — в больничке это был единственный шанс избежать уколов по пять раз в день. А потом страх не отпускал меня какое-то время. С тех пор у меня в руках появилась такая сила, что ни один фотограф не мог отобрать у меня мишку или куклу в фотоателье… Представьте: двое взрослых мужчин тянут меня в одну сторону, а мама за ноги — в противоположную. Я зависаю в воздухе, в позе летящего супермена, но не отпускаю игрушку. Медвежонок начинает трещать по швам, и я ору благим матом, пугая посетителей. Дома, когда я засыпала, игрушки благополучно прятались и относились назад.

Так что вы понимаете… Если я привязывалась к чему-то, или кому-то — то это была очень крепкая привязанность…

 

18. ЖАВОРОНОК

Когда мы уже жили на новой квартире, отдельной семьей, я не могла спать днём. Вечером я рано ложилась, утром вставала с первыми лучами солнца. И не спала в обед. Три года всё-таки. При попытках выбраться из кровати с деревянным ограждением, конструкция норовила упасть под моим весом на пол. Перила уже не выдерживали меня, когда я перебрасывала свое тело через них. Один раз я перевернулась и расшиблась о пол: больше рисковать не хотелось. Я звала маму, чтобы она выпустила меня из моего загона. Могла звать ее по полчаса, срываясь на крик, но она не приходила… Учила, значит. Почему взрослые считают, что ломать волю ребенка, подчиняя его себе, означает вос-пи-ты-вать? Например моя мать сама не любила в детстве дневной сон, и никогда не принуждала к этому мою сестру. Почему же она принуждала меня? По отношению к себе я всегда, с самого начала, чувствовала холод. Она не любила играть со мной или проводить время. И не проводила. Обычно детей много целуют и обнимают, но с моей мамой мы редко делали и то и другое. На ней, правда, была вся домашняя работа, в которой я не могла еще ей помогать. Но эта её отчужденность была иного рода.

 

19. САМОСОЗНАНИЕ В ЧЕТЫРЕ ГОДА

Красивые цветочки на клумбе в садике. Анютины глазки, топинамбур, георгины… И еще одни. Розовые, сиреневые и белые — с желтой серединкой. Похожи на японские астры, но не они. Это Космеи. Шесть длинных лепестков с зубчиками на концах посередине. Продольные бороздочки посередине каждого лепестка — к зубчикам. Пышная серединка из мелких шариков-тычинок. Длинная зеленая ножка с многочисленными веточками-отростками, несколько цветков — в развилке на одном стебле. Они все растут отдельно, но не от земли а из середины зеленого куста-облака, в полуметре над землей. Красивые — до разрыва сердца! По-другому они так и называются: "Красотки". Хочется глядеть не отрываясь, вдыхая их запах. Как будто если долго смотреть на красоту, можно разгадать их секрет и стать такой же красивой! Я — то, что я люблю. Я — то, чем восхищаюсь и на что смотрю неотрывно! Но на самом деле, считать так не принято.

Очищение души приходит тогда, когда ты полностью забываешь о себе. Это вне времени и вне тебя. Но как только ты умом "замечаешь" это и говоришь: "О! Какое у меня необыкновенное чувство сейчас!" — ОНО исчезает… Испаряется как дым и смеясь показывает тебе язык. Эта тончайшая энергия — благословение и любовь. Она не терпит фальши, не выносит никакого умственного анализа. Когда есть Вы — нет любви. Когда есть любовь — нету вас.

 

20. СКАЗКИ И ЭГОИЗМ

Когда в детском саду нам читали историю о жадном цыпленке, или сказку о матери-кукушке — я внутренне рыдала, а наружу просачивалось только несколько слезинок. Цыпленок был эгоистичным: объедал братьев, сестер, всем грубил и дрался. С ним никто в семье не хотел дружить. Когда все цыплята играли, а родители искали еду, цыпленка утащила в канализацию огромная крыса. Она сломала своими острыми зубами его тонкую шейку и он умер. А потом крыса съела его, и кости цыпленка очутились в вонючей, сырой яме, лишённой света… Петух с наседкой звали его, а потом забыли о своём ребенке, потому что он был плохим, жадным и легкомысленным… Эта история меня потрясла… И хоть в реальной жизни я не проявляла жадность, но иногда она была внутри меня. Я вспомнила все случаи, когда я чувствовала в себе нежелание делиться, соперничество, и мне стало плохо. Я ощущала, что могла так поступить, могла быть эгоистичным цыпленком и дома взахлёб обрыдалась над этим открытием… Может, мне казалось так потому, что в нашей семье родители тоже не дружили со мной, как и между собой. Может быть дело было в этом?

Другая сказка, которая еще больше расстроила меня, была о матери нанайских мальчиков из Тундры. Она заболела и умерла, оттого, что ее эгоистичные дети не заботились о ней и не подали воды во время болезни. После смерти женщина превратилась в кукушку. Сыновья играли и веселились, когда их мать-птица пронеслась над ними и полетела прочь. Они бежали за ней несколько дней и ночей по лесу, но было уже поздно. Их босые ноги сбились в кровь, ужасные раны кровоточили. Некогда добрая и любящая мама отказалась стерпеть от детей последнюю обиду. И улетела навсегда, несмотря на все их просьбы, крики и слезы. В том месте, где бежали дети, вырос красный, словно пропитанный кровью, мох… В моей жизни происходило нечто похожее. Я была той, которая трудилась и не получала за это никакой благодарности. И одновременно я была ребенком, который хочет только играть и развлекаться. Я чувствовала себя так, будто сама была виновата во всех грехах и бежала до потери дыхания по острым камням за ускользающей от меня любовью… В то же время я понимала кукушку, которая больше не могла любить своих детей. Ведь иногда я точно так же не могла любить свою маму, не говоря уже об отце.

После услышанных историй вместе с постоянными уверениями мамы, что "ее дочь — эгоистка", я стала копаться в себе. Постоянно проверяла свои мысли и чувства — в четыре-то года! Старалась никого не обижать, терпеть чужое плохое отношение, но ничего не менялось. Любви не становилось больше, что бы я ни делала. Хоть я и не обижала никого, окружающие, вслед за родителями, продолжали называть меня злой, награждать нелестными эпитетами и говорить про меня неприятные вещи. И тогда я решила найти способ "стать доброй". Я заметила, что когда думаю о доброте, во мне что-то меняется. Только не могла понять — в лучшую или в худшую сторону, настолько быстрыми были эти перемены. Быстрее космического корабля, быстрее самой мысли. Я не могла разобраться. Пришлось обдумывать и это. Выходило следущее: "Когда я не хочу быть эгоистичной — мне больно, потому что я все еще эгоистка… Такие прямые мысли похожи на попытки с размаху толкнуть плечом острую и тяжелую скалу… А что, если думать не напролом? Попробую подумать не напрямую о своем эгоизме, а лишь о моих размышлениях на эту тему. Что тогда? Буду ли я по-прежнему чувствовать себя эгоистичным цыплёнком? Ну еще немного, подумай, Светка, и ты разгадаешь! Еще чуть-чуть!!!". С помощью этих отражений "зеркала в зеркале" — то есть мыслей о мысли, что о той мысли, я хотела изменить себя. Как же я хотела стать другой! Иногда мне казалось, что я вижу дно бесконечности. Так я на практике поняла, что такое "вечность" и почему она не кончается… Мне было пять. Мое самосознание проснулось окончательно. Впрочем, оно никогда и не спало. "Мам, а почему я любопытничаю, а другие — не любопытничают?" — спрашиваю я в свои два года. Мама затрудняется с ответом. "Почему, почему — да просто ты почемучка!". Люди действительно очень редко бывают почемучками, когда вырастают. (Улыбаюсь): "А почему?!!!".

Если в своей жизни вы получили достаточно любви, то вряд ли тщательно копались в своём эгоизме и изучали его, как я. Скорее всего вы думали: "Я — эгоист, так говорят. Но так говорят о многих. Мама и друзья меня любят, а тот, кто меня не любит — тот "сам-дурак" и мне нет до него дела!". Для меня же слово "эгоистка" стало началом ненависти к себе, точкой отсчёта потери любви моей матери. Долгое время я держала все мои чувства и эмоции под контролем. Не позволяла себе злиться, психовать, открыто выражать свои плохие чувства. При этом чувствовала себя фальшивой, а хотелось быть только настоящей. И не было никого, кто бы внес покой в мою душу и помог своей любовью открыть во мне то лучшее, что безусловно есть в каждом.

 

21. КАК Я УНИЖАЛАСЬ

Когда мне исполнилось пять, я стала часто слышать в свой адрес, что она меня не любит. Она говорила это очень жестоко, по много раз в день. А еще любила повторять: "Если будешь такой, у тебя не будет друзей и ты останешься совсем одна!". Друзья у меня тогда были, а вот слова о нелюбви больно ранили и доводили до истерики. Я унижалась перед ней. Выпрашивала, чтобы она забрала свои слова обратно, хотя уже тогда знала правду. "Ты не тем тоном со мной разговариваешь. Ты меня не уважаешь" — говорила она, а я верила, что во всем виновата сама. Верила, что я — эгоистка, чёрствая, противная и никого не люблю. Дети всегда верят своим матерям. Кому же им ещё верить?!! Немыслимо предположить, что мама обманывает тебя и не любит абсолютно. Сколько ссор было у нас — не сосчитать.

Когда я спрашивала, что именно я делаю не так, и почему мой тон "не такой", она всегда сердилась еще больше и кричала: "Если ты не понимаешь, то и не поймешь никогда!". То есть попросту отказывалась от объяснений. А если я продолжала расспросы, отказывалась со мной разговаривать — на полдня, на день, на несколько суток. Если я пыталась говорить о том, что мне в ней не нравится, я всегда с пяти лет — слышала одинаковый ответ: "Если я такая плохая, не общайся со мной!" и "Найди себе другую мать!". Сколько помню меня всегда грозили куда-нибудь "отдать" или послать — в детдом, в милицию, в тюрьму, в дурдом, на улицу.

Вы все пытаетесь найти причину. А я её знаю. Я — результат брака с нелюбимым. Вечное напоминание и протест против нашей общей несложившейся судьбы. Ведь я ненавижу этого псевдо-отца, про которого она уже успела себе придумать, что все в норме. За годы жизни после свадьбы мать сумела убедить себя, что она счастлива и у неё все хорошо. Когда мне было восемь, ей это давалось еще с трудом. А не далось бы — она, может, рехнулась бы. Но когда она окончательно "перешла на сторону тёмных сил", она сделала это только для себя, и исключительно из эгоизма, который она так тщательно хотела истребить во мне.

Если бы она хоть немного любила меня — она бы развелась и уехала со мной. Но на меня ей всегда было плевать. А я-то думала, что у нас просто нет понимания. И то сказать, откуда было ему взяться, если псевдо-папашка полоскал ей мозги. Орал на неё, что я мразь и этой мрази надо как следует врезать! А если она не станет меня воспитывать побоями и кулаками, то она "бесхарактерная тряпка!". Настраивал её постоянно против меня. Не упускал ни одного дня, чтобы не сказать ей что-нибудь дурное обо мне.

На предложения поиграть, она говорила: "Пойди, порисуй" и "Не приставай". Так я увлеклась рисованием, хотя до этого у меня было много игр. Мама не любила хвалить. Вместо доброго слова я чаще слышала обиды, претензии и ругань. Ни одного комплимента, зато критики — целый вагон. Любимые её слова о том, что: "Не тот тебе друг, кто тебя хвалит, а тот — кто ругает". Нужно ли говорить, что моя мама чётко следовала этой пословице, и была самым надёжным и верным "другом", который ругал, ругал, и еще раз ругал? У нас вообще не было нормальных разговоров: любую мою беседу, даже самую радостную, мать переводила в ссору.

"Я тебя не люблю, уйди от меня" — говорила она. Больше двух суток молчания я не выдерживала. Я общительная. А она дома почти не разговаривала. И не шутила.

Потом часто давала пощечины, а я не понимала за что. Однажды я унизилась до того, что встала перед ней на колени: просила сказать, что она меня любит. В ответ она начала зло кричать, что она не любит меня, не любила, и что любить меня невозможно. Через месяц она избила меня ногами в живот. В тот вечер я не легла спать, а пошла в аптечку искать таблетки, чтобы отравиться. Мне не хотелось жить. Проглотить таблетки я не смогла: они оказались такими горько-солёными, что я выплюнула их со стаканом слюны. Спала я не в кровати, а в кресле, скрючившись и поджав ноги к подбородку. Утром всё тело затекло и болело, словно его набили стеклом. Рука, шея, ноги. После этого случая мне три месяца ничего не хотелось. А когда я вышла из этого состояния, и она, случалось, поднимала на меня руку, я стала давать ей сдачи. Пощёчину за пощёчину. При том, что мать была сильнее меня. Ее даже Этот не бил, кроме редких исключений.

Ну например. Один раз он ударил её за то, что уходя с дня рождения его сестры, мы взяли с собой предложенные нам шоколадные конфеты. Он кинулся на меня, но она не дала меня избить, и тогда он больно заехал ей кулаком по лицу. Домой родители ехали порознь, в разных концах одного вагона трамвая. Она плакала всю дорогу. Ужасно несправедливо, не так ли? Ударить свою жену и дочь за то, что они взяли несколько конфет, которые родственники почти силком всунули им в руки на пороге дома? За что?!!! Даже психи такого не делают. Кроме самых больных и уродливых садистов. Мы были бедными, это правда. Иногда питались впроголодь. Но почему мы должны были быть самыми гордыми?! И гордо отказываться от всего, что нам предлагают другие?

Красивой, или даже нормальной одежды и вещей не было ни у кого. Один раз в старом Детском мире (что на Крещатике) мне понравился кот. Игрушка за 7 руб. 80 коп. Была еще правда, черная кошка побольше размером, с ярко зелеными глазами, но она стоила 13 руб., и на неё точно надежд не было. Я взяла этого кота и не уходила из магазина до тех пор, пока мама мне его не купила. Это, пожалуй, единственный случай, когда я выпросила у неё игрушку. Так было во всём. Все редкие покупки проходили со скандалом и со слезами. Мама просто не хотела ничего покупать! И если вначале она настраивалась немного потратиться, то после похода по магазину или рынку, при виде цен у неё так портилось настроение, что она отказывалась покупать что-либо вообще. "У нас нет денег! Ты же знаешь, что у нас совсем нет денег!" — она повышала голос и срывалась на вопли. "Ну если нет денег, тогда зачем мы сюда приперлись, ма?". Никакие слова, вроде: "А мы договаривались" — не действовали на неё. Она сказала, и так будет, ведь она же в конце концов "Не половая тряпка!".

Она никогда не красилась. То что она называла макияжем — таковым не являлось. Всегда делала одну и ту же прическу: круглую стрижку на бигуди "шапочкой". Одинаковыми движениями — одинаковый слой пудры на лицо, одинаково неаккуратно нанесенная помада, одинаковое размазывание туши по ресницам — с обязательным промахом-кляксой, которую она затирала ваткой, намотанной на спичку и смоченной слюной. И даже когда в продаже появились специальные ватные палочки для макияжа, она продолжала пользоваться спичками. Никогда не красила ногти, не пользовалась духами, тенями или румянами. А если такие случайно попадали в её косметичку, они задерживались там на несколько лет вместо полугода, как у всех обычных женщин.

Нелюбовь, если её не трогать, тихо спит. Но если что-то понадобится, если нелюбящего человека побеспокоить, его нелюбовь переходит в ненависть.

Если меня били в школе мальчишки, мать давала мне глупый совет: "Не реагируй. Бьют тех, кто реагирует!". Если бы я не пыталась защищаться, надо мной издевались бы еще больше! До школы мамины советы были еще более несносны. Она очень высокомерно относилась к нашему дворовому окружению. Почти все люди в микрорайоне были из села, или имели там родственников. Я спокойно дружила с украинскими мальчиками, она же очень негативно высказывалась о них. Если кто-то во дворе обижал меня, она говорила: "Не обращай внимание" таким тоном, будто я должна была презирать всех поголовно. По всему выходило: она — особа голубых кровей, и я должна не уронить её достоинство и благородство. Но разве благородная женщина станет ругаться низкими словами, причинять боль и проявлять жестокость? С этим очень трудно смириться и пережить это. Хотя иногда я сомневаюсь… Недавно она сказала, что проявляла ко мне мало ласки и жалеет об этом. И добавила, что всегда была "ведомой" и делала то, о чём ее просили. Я просила её лишь читать мне книги… А поцелуев и объятий выходит не ждала… Большую половину своей жизни я, однако, любила свою маму и считала её хорошим и замечательным человеком…

Мир жесток. Поэтому люди объединяются в семьи, чтобы выжить среди жестокости друг друга. Мне просто не повезло родиться в той семье, где внутри ненависти было ещё больше, чем снаружи.

Может, мне было лучше умереть в детстве? Как это случилось с моими подружками? Они были чудесные, и родители у них были хорошие. Никто не мог знать, что их жизнь будет такой короткой.

Олеся была старше меня на год, и мы ещё даже не ходили в школу. У неё было удивительное качество: её душа была очень развитой. Все чувствовали это и относились к ней не как к ребенку. Взрослые уважали её настолько, что ставили не вровень с собой, а на пару ступенек выше, как она того и заслуживала. Эта девочка с длинными золотыми волосами и синими глазами была очень доброй и серьезной. В ней не было и следа детской неуклюжести, себялюбия или зависти. Странное, очень редкое благородство. Когда она проходила по двору, её деревянные босоножки звонко стучали по асфальту. Мы могли забраться с ней на стол для домино, оббитый железом, и рассматривать листья дубо-клёна. Или отбивать чечётку, пока кто-нибудь из соседей не высовывался из окна с недовольным криком. Это не было глубокой дружбой: мы забегали к ней домой попить воды или сходить в туалет. Редко играли и больше разговаривали, когда встречались во дворе. Она умерла в сентябре в возрасте семи лет. Рак легких. Сгорела за месяц, после того как летом упала с дерева.

Еще одна девочка, с которой я дружила, Яна Слепец. Её волосы напротив темные, по контрасту с очень бледной, почти прозрачной кожей. Светло голубые глаза в тени длинных ресниц кажутся тёмно синими. Тихая, скромная — из тех, что и мухи не обидит. Такая же малявка, как и я. Мы учились вместе всего пару дней, когда с ней произошло несчастье. Она утонула в бассейне. Ударилась, когда ныряла. Или может кто-то нырнул рядом и оглушил ее. Тренерша ловила ворон, и прошло около получаса, прежде чем мою подружку достали из воды. Ей делали искусственное дыхание, но было уже поздно. Лёгкие были полны воды. Как мне рассказали, Янку переворачивали вниз головой и трясли, чтобы вылилась вода. Большей глупости они не могли сделать. От удара, в мозг вытекло много крови, образовалась опухоль. Они только ускорили конец. Было особенно больно осознавать, что её глаза закрылись навсегда — в полном соответствии с фамилией, которую она носила.

 

22. ТЁТЯ И МОЯ КРАСИВАЯ ДУША

Большую часть лета я проводила в Херсоне у маминой сестры. Пока я была совсем маленькой, была жива моя настоящая бабушка. Мамина мама. Она приносила нам настоящий горький шоколад, гуляла со мной и моим братом. Могла вытащить из патрона под током шаловливые детские пальцы, или почитать на ночь сказку. Самой любимой нашей книгой были "Скандинавские сказки" с потрясающими воображение картинками. Тролли и Скеллы. Черти, ад, колдуны. Ангелы и души в раю. Синяя Борода и три загубленные им сестры. Великаны-людоеды, мертвецы и привидения… Принц и голые принцессы, сигающие к нему в кровать. Братишка стеснялся этих картинок, и я обожала сунуть ему под нос одну из них. "Обнаженные красивые девушки с круглыми, розовыми грудями, длинным стройным телом и темноволосым лоно" — вуаля!

Бабушка никогда не тискала нас в объятиях и не приставала с поцелуями. Но рядом с ней я была абсолютно счастлива. Потом её не стало и я приезжала только к тёте. Там забывались все неприятности, накопленные за год. Оттуда я возвращалась совершенно другим человеком. Доброй и счастливой. Тётя редко критиковала меня, а если это случалось, то через минуту она уже обнимала меня и хохотала вместе со мной. Для неё я никогда не была мерзким, плохим ребенком, эгоисткой. Она видела во мне добро, и это добро множилось десятикратно оттого, что она его замечала. А моя благодарность не имела границ. Ее заботил мой внешний вид, моя одежда, причёска. Она не стригла меня насильно под мальчика, а заплетала красивые косички. Не только заботилась о том, чтобы мы с двоюродным братом — ее сыном были сыты. Её волновало, чтобы мы были счастливы, чтобы общались со сверстниками. Чтобы мной интересовались мальчики, а братом — девочки. Всегда улыбалась, шутила. Маме же всё, что касалось меня, было по барабану: она никогда не испытывала даже потребности в разговоре со мной. А если заговаривала я, то разговор заканчивался после пары фраз, или переходил в скандал. "Я не люблю лясы точить, делами нужно заниматься!" — типичная ее отмазка. Хотя просто не умела развлекаться. Брак настолько не удовлетворял её, что она ходила в постоянной депрессии. Бледная, раздражённая, несчастная и злая.

Моя тётя, или моя вторая мама, как она сама себя часто называла, понимала меня в моём битом состоянии больше других. Но считала, что этого можно избежать — если быть Хитрой по-Женски, Мягкой и Ласковой. Дескать Женщин никто не бьет, а ершистых пацанок очень даже. Но она просто не понимала, что душевнобольным людям все равно кого бить: женщину, ребенка, или подростка-дочь. Она просто не хотела верить в это, как врач не хочет верить в раковую опухоль, которую нельзя вырезать.

 

23. ПИАНИНО

Когда я уже ходила в художественную школу, мне для уроков музыки понадобилось пианино. Музыка была частью учебной программы. Я не чувствовала большой тяги к этому инструменту, и мои кривые пальцы тоже. Но тут подвернулся очень старинный инструмент, который продавали за бесценок. Мы купили его. Пианино на момент покупки исполнилось сто три года, а может и больше. Черное, с лакированными витыми колонками и золотым стёртым рисунком на крышке. Очень расстроенное и весом с полтонны. Вместо игры я поднимала его на спине, чтобы проверить свои силы. Оно стояло в моей комнате… Рисование не терпит зрителей и тем более балагана вокруг. Как и писателю, художнику нужно уединение, чтобы не сбить настрой, который он переносит в свою работу. Но папашка с этим не считался. С тех пор, как появилась эта чертова новая игрушка, он регулярно без предупреждения заходил в комнату и бренчал, когда я рисовала или делала домашнее задание. Это и само по себе раздражало бы любого. Что уж говорить обо мне? После того как он мне чуть не выбил мозг дверцей кухонного шкафа, я его ненавидела. А он еще являлся ко мне как ни в чем не бывало и продолжал играть на нервах. Я попросила его выйти. Объяснила, что я не могу рисовать, когда у меня в комнате кто-то еще. В ответ — ругань, оскорбления, сильные побои. Я не повышала голос, я попросила вежливо — а в ответ меня сразу же избили. Хотя я считала, что имею право остаться одна в своей комнате — не всегда, когда мне хочется, а когда я занимаюсь важными для меня вещами.

Мать когда защищала меня, а когда и нет. Если она на словах заступалась за меня, он приходил в ярость, оскорблял её и лез на неё с кулаками. Пару раз он пытался ее ударить, но она всегда могла с силой оттолкнуть его от себя. Отец мамы — мой дед, был алкоголиком, который часто бил — но не детей, а мою бабушку. Тренировки в вольной борьбе с детства так закалили мать, что папашка не решался с ней связываться. Куда проще было бить меня — слабую и беззащитную, ту, которая не может дать отпор.

Иногда она говорила, что он — больной псих, но что мы зависим и не можем уйти, и с ним не надо связываться. Говорила, что "женщина должна быть гибкой", но по-моему у папаши был чёткий план забить меня до смерти, которому он неукоснительно следовал. Со временем, она все чаще стала сбиваться на песню, что я сама во всем виновата и "провоцирую, нарываюсь на кулак". Потом прошло еще пару лет, и мозг мамы настолько заплыл, что она стала говорить:

— "Никакой он не псих".

— "Она счастлива в браке" (смешно, да?).

— "Тебя, Света, никто и никогда не бил".. Короче, рехнулась окончательно.

Всю жизнь, я чувствовала, что со мной происходят очень плохие и несправедливые вещи. Было ощущение, что мою ленту времени, прокручивают из конца в начало, а причины и следствия кто-то взял и поменял местами. Ведь как нас учат: злой человек плохо поступает с другими и его перестают любить. У меня же всё происходило наоборот: По отношению ко мне творились ужасы, но я старалась никого не обижать… А меня считали злой и обижали еще больше, чем если бы я была злой на самом деле. Отношения с окружающими не ладились, школа была адом… Желание рисовать с каждым разом усыхало, всё меньше было искренней радости и тяги к жизни. Мой характер ломался, а другие, видя это, лишь ещё хуже относились ко мне. И это действительно озлобляло.

Вот почему меня всегда прёт, когда посторонние пытаются винить меня в моих бедах. Как объяснить им, что мне нужны не поучения — а дружба? "Если ты хочешь быть моим другом — советуй мне. Но если ты меня не любишь, если я тебе безразлична — зачем мне твои советы? У нас ведь ничего не будет".

Во мне не было жестокости, свойственной многим детям: я не унижала других из-за их внешности, роста или ума. Хотя глупых не особенно жаловала. Если мне кто-то не нравился, я держала это при себе. Не дразнила, не обзывала. Не крала чужих вещей, чтобы потом издеваться над другими. Не вырывала мальчишкам волосы, если они врывались в женскую раздевалку. Была единственной девчонкой, которая не лезла в драку, пока наши ведьмы с визгом "Иихха!" набрасывались на пацанов со щипками и когтями. Если я и дралась, то только для самозащиты, или чтобы защитить подруг от хулиганов. Потом я поняла, что девчонкам это нравится и они злорадствуют, когда меня из-за них бьют, и перестала их защищать.

 

24. ЧЕМУ НЕ УЧИЛИ РОДИТЕЛИ

Не помню, чтобы я многому научилась у матери. Вязать меня научила тётя. Готовить — тоже тётя. Краситься — подружка. Я сама в шесть лет записала себя на кружок рисования и ходила туда. Мама лишь немного помогла научиться читать (я буквально глотала книги и научилась очень быстро), да показала несколько видов швов, когда я шила платья куклам. Уборке, глажке, стирке я тоже научилась сама. Не было такого, чтобы в меня кто-то вкладывал душу, хотел передать знания. Наоборот, когда я осваивала, как вбивать гвозди, или пользоваться отвёрткой, папашка сильно бесился и не давал мне учиться. Переживал, что я буду иметь больший вес, чем он, буду лучше делать его работу. Ну и бил за это, орал и запрещал делать то, чему я хотела научиться. "Не женское это дело!", "Что ты копылишь свою мордочку!". Все эти поганые сокращения от ругательств были еще гаже чем сами ругательства. Они произносились таким мерзким тоном… Какое там — чему то научить! Вы что, смеетесь?!!

 

25. НОГИ В ТЯЖЕЛЫХ БОТИНКАХ

Когда он избил меня со всей силы ногами по почкам и яичникам мне было около двенадцати. Было больно встать, а все внутреннее женское хозяйство разрывалось от боли. Ах мы видите ли в бешенстве — ну надо же. Позже от двоюродной сестры я узнала версию, что мамашу наших папаш её муж избивал точно так же — ногами по женским органам. А эти сынки значит видели всё это и вряд ли реагировали.

Но знаете, что более мерзко, чем побои? Это когда после них, я слышала, как родители занимаются сексом. Нарочно я никогда не подслушивала, но ночью и рано утром такая тишина, что слышен каждый звук. Неимоверно противно. Его ночная активность возрастала именно после избиения меня кулаками в лицо, после швыряния меня об стену, после футбола с моей поясницей и бокса с моей челюстью, когда я униженная и израненная забивалась в угол или в ванную. Правда хорошо, правда как здорово?

Разные психологи пытаются мне доказать, что и меня и мою сестру наш био-родитель насиловал в детстве, только она была послушной пай-девочкой, а я — нет. Но я уверена, что такого никогда не было. Жестокие побои могут означать лишь моральную деградацию и очень слабую потенцию. Мой папаша, во время побоев и после них возбуждался — как иной раз мужик возбуждается от занятий спортом. Адреналин вместе с прочими гормонами шугает в кровь и поднимает потенцию. Поэтому импотенты и злые люди перед сексом бьют своих любовниц. Запах крови бодрит — О-ля-ля! И Опле-опп!

Физзарядка обычно включала:

— кулачное молотилово по челюсти,

— выкручивание-отрывании рук и ног,

— удары в корпус руками и ногами,

— хватание за шкирку и швыряние об пол,

— наступание ногой на мое лежащее на полу лицо… и шею,

— вдавливание в меня, лежащую, ножек табуретки… Грудная клетка, живот, руки…

А я, лежа без сна в своей комнате и думала… Как моя мама может допускать этого урода к себе? Когда он у нее на глазах так избил и так унизил меня?

Аргументы матери против развода железные. (Еще бы она лишилась материальной поддержки!).

— "Мне и так удобно".

"У меня есть помощник".

"Я не хочу оставаться одна!"..

"Ты выйдешь замуж и уедешь — заводи свою семью, я уже свою завела!"..

— "Такую уродливую, лучше бы не заводила!"

— "Заведи лучше, я посмотрю, как это у тебя выйдет!".

— "И вообще, по закону я должна заботиться о тебе до восемнадцати. Теперь я тебе ничего не должна!".

— "Ну ты и до восемнадцати не очень-то заботилась".

— "Ну и прекрасно! Делай так и дальше! Не ищи виноватых! Ты теряешь время, тебе уже тридцать. А совсем скоро (радостным тоном) тебе будет сорок!".

— "Я не доживу до сорока, я не могу быть неудачницей так долго"…

Её вечно сжатые в кулаки руки, искореженные ненавистью черты лица, стиснутые до скрипа зубы… Её слова: "Подыхай, я не люблю тебя, ты мне надоела, тебе скоро будет сорок…". И все-таки Света, сегодня этих слов уже недостаточно, чтобы умереть немедленно, не сходя с этого места.

 

26. СЛУЧАЙ С АРАХИСОМ

В тринадцать я случайно отравилась арахисом. Ела его сырым, вместе с изюмом. Видно, для сохранности от гниения, его напичкали химикатами, а может, в нем было слишком много удобрений. Перед этим мы с матерью крупно поссорились. Я пошла в душ, чтобы хоть как-то утешиться, и прямо под душем меня начало глючить от отравы. Если меня и пробило на жалость к себе, так именно тогда — под действием "орешков". Я включила горячую воду, но вместо нее шла холодная. Я так плакала, что голос охрип. Пыталась петь песни, говорила как ребенок, издавала какие-то звуки, далёкие от речи. И повторяла: "Пожалуста, хоть немного горячей воды, я так замёрзла, мое сердце замёрзло, мне надо согреться. Холодная вода стань горячей!", — и плакала. Мать к двери так и не подошла.

Иногда, после особо несправедливых побоев или ссор, она во время подобных истерик подходила, и просила открыть дверь. Но её объятия и утешения были кратковременны и очень редко искренни. Она ничем не могла помочь мне, и как только болевой шок моей психологической агонии спадал, она начинала сердиться, за то, что я не могу помочь себе сама.

А я действительно не могла этого сделать. Сначала я была очень счастлива в дружбе, а потом безумно одинока. В те же тринадцать я выла у себя в комнате, слушая веселую гульбу у себя под окном. Круглое зеркало на полу — в роли луны, заляпано моими слезами. Все компании собирались исключительно под моим балконом — рядом с огромным деревом. Удобное место… А я должна была слушать шутки и смех, заигрывания и отчаянные визги девиц, которых тискали пацаны. И так каждый вечер! Каждую ночь! Это был кошмар. Мне было не с кем даже поговорить, не то что пойти гулять. Зато компания за окном веселились до утра! Я думала о самоубийстве, но все еще не решалась на него.

Меня били, уродовали, таскали за волосы, избивали ногами по телу и кулаками в лицо — регулярно… От причины всего этого мать не могла и не умела меня оградить. Видимо считала, что у меня должен быть такой же толстый кокон эгоизма как у нее. Она, по её словам, много перенесла в детстве: её отец издевался над своей женой. Но своих детей и пальцем не трогал. Даже в состоянии белой горячки. В сознании мамы закрепилось, что нет ничего хуже страданий матери, поэтому на мои страдания она смотрела так, будто я и не страдала вовсе. Прежде всего её волновало собственное положение. Ее не били — только замахивались? Отлично! Муж не уважает, не любит, издевается, не помогает, унижает, позорит, не зарабатывает? Очень хорошо! — Так ведь и не пьет же! А разборки с дочерью — как из ненастоящей виртуальной жизни, ибо есть "МАМА", и была она вначале, и будет она в конце, и Воля её закон. Но я бы никогда не поступила бы так со своим ребенком. Ни за что.

 

27. БЕДНОСТЬ

С работой по специальности юриста в студенческие годы не складывалось. А работать, как девочке из хорошей семьи в таком гнезде порока, как бильярдный клуб, мне естественно не позволяли… Выдумали целую историю про подброшенные наркотики, и про то, что меня посадят… Вобщем я была безработной и зависимой. А мои одногруппники одевались, как и полагается одеваться в лучшие годы детям богатых родителей. Ездили на машинах, говорили по мобильным телефонам, носили золотые украшения. Всё это было не нужно мне, только вот надоедало терпеть постоянное презрение и плохое отношение со стороны. Кого волнует, что ты бедная? Ну ладно бы ещё красавица, тогда тебя ещё более-менее уважают. Потому что знают: ты можешь удачно выйти замуж, и таким образом сравнять счет. Стать обеспеченной дамой и дальше пустить в ход зубки-коготки, построить карьеру… Но если видят бледное растение в смешной одежде — зачем обращать внимание? Брать в компанию, интересоваться? С какой-такой стати? Мне не были особо интересны студенты в универе. Либо зазнавшаяся элита, либо надменные заучки. Дети, обеспеченных родителей, как минимум: депутатов, известных музыкантов, бизнесменов. И я тут же — в своем заношенном свитере. Тоскливо. Одиноко. Невыносимо.

Тем не менее, мне повезло. У меня была университетская подруга. Она любила рассказывать, как в восемь лет принесла в интернат водку в портфеле. И как её одноклассники выжрали эту бутыль до дна. Мы с ней обе помешаны на друзьях, обе любим книги и мороженное с десертом из Макдональдса. В остальном больше препятствий, чем точек притяжения. Моя подруга намного красивее, богаче и популярнее меня. С двенадцати лет она встречается с парнем, и у них — секс! Я не блистаю на её фоне. Другие Алькины подружки, по её мнению, обладают тонкостью души и добротой, красивы и талантливы. Я же никогда не удостаиваюсь похвал… Ей не нравится, как я пою, как выгляжу… А моя рассеянная неуклюжесть встречает её добродушные насмешки с оттенком покровительства и превосходства… Поэтому Аля вела себя со мной как генерал с простым солдатом. Могла сказать мне: "Света, заткнись". Но сама не перенесла, когда в момент моего раздражения я ответила ей тем же. Все наши приключения были похерены и перечеркнуты одним моим словом. Ее львиная гордость этого не перенесла. Она сказала мне позже, что не может больше относиться ко мне по-прежнему. Мы расстались. Заменить такую, как я — что может быть легче? Это даже интересно, когда есть подходящая замена. Чем чаще ты это делаешь, тем круче смотришься. "А! Я могу найти пять новых друзей взамен одного старого, а другие не могут! Ой, как классно! Жизнь прекрасна, люблю себя любимого!!!". Почему бы нет? Философски пожимаю плечами. Тем более рядом бродит богатая, красивая и сексуально удовлетворенная девушка, жаждущая её дружбы. Бай-бай, красотки. То, что дело табак я поняла после трехнедельного воспаления лёгких. Мне никто не звонил домой, будто меня и не существовало вовсе. Когда я вернулась, то первой, кого я увидела, была Лида — новая Алькина подружка. Она бросила на меня такой победоносный, такой торжествующий взгляд, в котором читалось всё: и радость, что она заняла моё место, и то что теперь одинока я, а не она. Противно… Зато теперь Альке не нужно будет доплачивать за меня в кафе.

Один раз я услышала у себя за спиной голос Али: "Бедный одинокий ребёнок" — и её глубокий вздох. Я оглянулась и увидела, что моя бывшая подруга смотрит на меня. Лиду, которая сидела рядом с ней, это мало трогало. Ту самую Лиду, что была моей подругой в первые недели первого курса. Я вспомнила, какой красивой Лида-Линда пришла на первое занятие — с пушистым облаком чёрных волос и в красном шелковом платье. Теперь же мне предстояли целых два года полного одиночества в универе. Как мне удалось окончить его, да еще с отличием, я не представляю. Всю вторую половину третьего курса я лежала и плакала. Мать ругалась. А тётя, которую я так любила, заболела тяжелой формой рака…

 

28. ПОЧЕМУ Я НЕ УШЛА ИЗ ДОМА

Меня многие спрашивают: "Почему ты не ушла из дома?". Но куда я могла уйти? Впрочем, я хотела. Но в детстве быстро забываешь плохое. А потом думаешь, что все может измениться: тебя полюбят, будут иначе относиться, если убедить, поговорить, или добиться успеха…

В шесть лет я еще боялась: мне казалось, что если сбегу, меня украдут цыгане. Грязные, в платках и дубленках, с золотыми зубами во рту. Заставят просить с ними милостыню на Крещатике… Грязь, снег, слякоть, скользкая холодная брусчатка и я — насильно, взашей гонимая чужими людьми. Они будут дурно и грубо обращаться со мной… В девять лет я уже почти решилась, но тут в школе из дома убежал мой одноклассник. Его не было два дня и всё это время он отсиживался в подвале соседнего дома. Потом его — грязного и вонючего — достали оттуда за шкирку и вернули домой к отцу. Я увяла. Поняла, что бежать некуда.

Позже, лет в десять, я хотела жить в художественной школе-интернате. Но там все предметы велись на украинском языке, а я его плохо знала. Но самое плохое, школа была платной и мне казалось, что при нашей нищете мама ни за что меня туда не отдаст. Экономилась каждая копейка. Пять рублей за изокружок она еще заплатит, но не двадцать пять рублей за школу плюс расходы на краски, кисти, холсты. Я не считала себя вправе так разорять свою маму. Я даже не просила её об этом. Только рассказала, услышала: "Дорого" — и всё. Потом я мечтала, что вырасту и буду жить в общежитии. Но оказалось, в общежитие принимают только иногородних, да и то для некоторых не хватало мест, за что бывали дикие ссоры с комендантшей. В техникуме я общежития не получила, так как не имела на это права. Киев — столица, лишних мест в общагах нет. Тут все едут к нам, а не наоборот. Уехать в другой город? Но я знала, что в провинциальных городках мое одиночество не изменится, там только обстановка поскучнее, да людей поменьше. На юрфаке я даже не претендовала на общежитие. Студенты-юристы в качестве соседей не вдохновляли. По сравнению с общагой художников юристы казались мне самыми большими занудами в мире. Делить с ними быт? Вот ещё! Я стала мечтать дальше, что найду работу и сниму квартиру. А потом сделаю карьеру, заработаю денег и куплю собственное жилье. Через пару лет после универа я поняла, что мечта о своей квартире нереальна. Я мало зарабатывала и даже на аренду хватало впритык. Я же была одна. К тому же, я всё ещё хотела откладывать на покупку квартиры, а с арендой это было и вовсе невозможно. Я никогда не строила планов, что решу свою проблему с жильём замужеством. Я хотела любви. А у любви не всегда есть жилплощадь. Я думала, что наша любовь будет главным нашим богатством, и можно будет вместе всё решить. На какое-то время я вообще перестала думать о квартирах. Не думала я и о любви — её просто не было, а я страдала и сохла. Бродила везде одна, как тень. Слышала как смеются компании на улице, как целуются влюбленные. Откладывала что могла на чёрный день, вместо того, чтобы тратиться на наряды и гулять по ночным клубам. Потом наплевала и сняла на три месяца квартиру… Но радость оказалась недолгой: меня уволили и мне пришлось вернуться домой. Все это вместе с отношением людей, одиночеством, так повлияло на меня, что я опустила руки и тихо легла умирать.

 

29. ПОДЫХАЙ УЖЕ!

Моя мама, когда я плакала и говорила, что я не хочу больше жить, орала на меня: "Так подыхай уже! Ты мне надоела!". Я десять лет отработала юристом на разных работах. Сделала в её квартире, где мы все живем, недешевый ремонт. Покупала себе и ей красивую одежду, хорошие вещи в дом — новый утюг, красивую проветриваемую корзину для белья из лозы, красивые дорожки в коридор с узором, похожим на китайские иероглифы. Так тщательно подбирала обои, каждую деталь… Мать сопротивлялась как могла. Кричала, что никакой ремонт ей не нужен, что денег не хватит. Она так же не хотела делать квартиру красивой, как и менять свой макияж, или купить по-настоящему красивую одежду… Мне даже кажется, что она нарочно покупала себе, мне и сестре уродливые вещи. Намного уродливее, чем можно было купить даже с нашими скромными средствами. Как будто издевалась сама над собой и над нами за компанию. "Ах нет у нас денег? Ну так будем экономить! Купим то, что носят бабушки за шестьдесят, чтобы на нас никто и не посмотрел. Кому мы вообще нужны?!!!"…

Взрослой я ездила зимой по двадцатиградусному морозу в Переяслав-Хмельницкий — на вещевой рынок, чтобы там по дешёвке купить побольше хорошей одежды — для неё и для себя. (Себе в итоге купила только носки, чтобы не отморозить ноги). Свозила её с собой в отпуск в Хорватию. И для нее, и для меня это была первая заграничная поездка. Летели самолетом, жили в классном четырехзвёздочном отеле на большом острове. А потом в моей личной жизни начались нелады, депрессия усугубилась, и меня в очередной раз выперли с работы. И я очень устала. Устаешь жить, когда тебя никто не любит. Когда и в будни, и в праздники ты одна. Когда всегда сама покупаешь себе подарки и не с кем побеситься-повеселиться. Заняться чем-то. Когда летом ты в одиночестве (как всегда) идешь на пляж, и одеваешь одежду — самую плохую, чтобы не было жалко, если её вдруг украдут. Потому что сторожить-то твои тряпки некому. И особенно тщательно прячешь обувь, чтобы в случае чего доехать в маршрутке — в обуви и в купальнике…

Если судьба мне подарит счастье и мое одиночество исчезнет, боюсь мои нервы этого просто не выдержат.

В тринадцать я еще мечтала о свадьбе, детях, муже. Рисовала их в альбоме акварелью. Воображала себя в кремовом платье в испанском стиле — с открытыми плечами, с белыми и розовыми пионами (или гвоздиками) в волосах. Тогда необходимым атрибутом семейного счастья для меня были воображаемые украшения, подаренные женихом. Бабочка-кулон, покрытая эмалью, и круглый медальон из неограненного, зашлифованного стекла. Синий камень, перевитый нитями металла, должен был изображать луну, запутавшуюся в ветвях могучего дерева. Символ женственности в крепких мужских объятиях. Много позже, моя счастливая соперница будет носить на груди бабочку, усеянную камушками из стекла — немного далеко от эмали, и всё-таки…

В двадцать пять я ещё надеялась на счастливый случай в моей судьбе, уже не думая о цветах в причёске. Мечтала, что замужество по любви станет тем билетом в новую жизнь, о которой я всегда мечтала. Любовь, понимание, никаких ссор — полная душевная гармония и море секса. Ну и обязанности — куда же без них. Хотя, как сейчас понимаю, мне было бы трудно, как и любой молодой женщине…

Но после тридцати все мои надежды рухнули. И не только из-за возраста. В моей колоде оказались только пики: мужчина, которого я любила, вытер об меня ноги и женился на другой. (Прямо какой-то римейк — по мотивам моего семнадцатилетия, только более жёсткий). Меня уволили с работы, и поскольку это было четвертое увольнение в послужном списке, то я была просто убита морально. Ко всему тому работа юриста не то чтобы не нравилась, а просто бесила! "Что я здесь делаю?" — хотелось мне спросить каждый раз, когда я поднимала глаза от офисных бумаг. Да, я пробовала сменить профессию. Писала статьи, сценарии для портфолио, ходила на собеседования в рекламные агентства. Но всюду натыкалась на одни и те же грабли. Дело не в том, что мне, как новичку, предстояло опуститься на самое дно новой профессии. А в том, что на любой работе, люди заняты отнюдь не творчеством. Власть, унижение, крысиная грызня за деньги, а толку — чуть. Никакой дружбы — каждый сам за себя. А если и дружат, то подбирают друзей по статусу, внешности и видимым атрибутам счастья. Дома как всегда кошмар, а вне дома — абсолютное одиночество. Здорово, короче.

 

30. РАБОТОДАТЕЛИ

На одной из работ, где к слову была бешеная текучка, я рвала попу на британский флаг — так старалась. Работала допоздна, мирилась с мизерной зарплатой на период оранжевой революции, которая имела наглость растянуться на полгода. Однажды я отравилась испорченным пирожком и меня рвало и тошнило прямо в рабочем кабинете. Ощущения — будто грязные волосы выросли у меня в горле и желудке, шевелясь при этом как змеи. Но я досидела по просьбе начальства на работе до полдвенадцатого ночи и сделала срочный договор. Который потом (само собой!) не понадобился. Когда я дома измерила температуру, она оказалась тридцать девять с половиной. Я не отказывалась от любых заданий: ни от юридических, ни от от так называемых общественных. Но это не помешало моему начальнику уволить меня так же, как и всех остальных. Это был первый день, когда я вышла из отпуска. Я даже не отошла с дороги, не успела войти в рабочее русло. На мои слова о моих прошлых заслугах мне ответили: "Ты можешь работать очень хорошо, но у тебя бывают перепады. И вообще нам нужен юрист-мужчина, который бы нас куда-то вёл и направлял". Смешно! Куда наёмный работник может направить директора и хозяина капитала? Разве что в тюрьму, но начальник явно имел в виду другое: персональные связи юриста в высоких кабинетах власти.

 

31. ИЗБИЛИ ГОЛУЮ

Итак, мне двадцать семь лет, и я снова без работы. Я переодеваюсь в комнате сестры без света: хватает отблесков серого вечера. Дверь на защёлку случайно не заперта. И хотела же закрыть как обычно, но думала, что в эти пару секунд никто не зайдет. Ведь это же быстро — снять лифчик, вывернуть чистую футболку с изнанки и натянуть её через голову. Однако закон подлости в том и состоит, что случается самое маловероятное. Папашка зашел так быстро, что я сильно испугалась. Именно от испуга я резко (резче чем следовало) вскрикнула: "Что такое? Выйди!". Что тут приятного — стоять топлес в одних трусах перед тем, кто избивал, унижал и издевался над тобой? Он взревел, и кинулся на меня с кулаками. Ударил голую сильно несколько раз в лицо. Кадр называется: "Груша и боксёр". Он никогда не уважал во мне девочку, девушку, женщину. С каждым разом побои будут становиться всё хуже и разнузданнее.

Если раньше я могла обмочиться и зарыдать, и побои прекращались, то в когда мне стукнет тридцать — картина будет совсем иной. За пятнадцать минут избиения я сильно обосцусь три раза — через равные промежутки времени. Но ни в первый, ни во второй, ни в третий раз побои не остановятся. Я буду сцать под себя, лежа в луже мочи, а меня в этот момент будут продолжать молотить кулаками в лицо.

 

32. "МАМА-МИЯ"

Конечное, иногда я делала плохие вещи. Принималась рыдать среди ночи — довольно громко. Или кричать. Я больше не выдерживаю. После побоев Крюгера, или после особенно отвратительной ссоры с мамой, боль захлестывает, и я начинаю кричать и размахивать руками с закрытыми глазами. Если она поблизости, у нее остаются синяки. Она, в очередной раз говорит, что никогда не простит меня, что я — монстр и подонок и между нами все кончено. Доходило до драк, удары сыпались с двух сторон, и мы обе ходили с синяками и царапинами. Бывало, я доводила ее до слез и она плакала в кухонное полотенце, или закрыв руками лицо. Она покрывалась красными пятнами в лице и груди, так что казалось ее сейчас хватит удар. А все потому, что я не могла видеть мать с лицом, искаженным ненавистью. Обезображенные черты, стиснутые до корней зубы и скрюченные пальцы рук делали ее похожей на Горгону. Она хватала меня за запястья, за плечи, шею, так что потом оставались синяки и глубокие царапины, и трясла, брызгая мне в лицо слюной. При этом она могла орать какие угодно злые вещи… Святая мадонна! Бывали дни, когда я от плохого настроения и ее грубых слов в мой адрес могла "раскрутиться". Вспыхнуть как спичка, жалея потом о самовозгорании. Начиналось все со шлепков, а заканчивалось вольной борьбой, во время которой мы хватали друг друга за волосы, били по голове и оставляли глубокие царапины на наших телах. Потом, причины ссоры казались смешными и вызывали слезы недоумения. "Как это могло случится? Как это опять произошло?". А она смотрит на меня с полными слез глазами, как будто хочет сказать: "Что же ты делаешь, сволочь?".

Но все было не так уж плохо. В другие дни, если она падала ночью в обморок, я поднимала ее и тащила до кровати. Искала нашатырь, клала компресс на голову. Готова была ее расцеловать и смешить, пока вечер не превращался в тройное ухахатывание. Вытаскивала из ее пальцев занозы, загнанные на даче и подкладывала под ноги подушку, чтобы они не так болели. Но все было неправильно. Жизнь под одной крышей с ее придурком — вот из-за чего на самом деле происходили все наши ссоры.

Она выдает мне примерно такой сценарий, если я высказываюсь в сторону Бредди:

— "Ты меня не уважаешь".

— (Я): "Давай разграничим эти вещи — уважение к тебе и то как я отношусь к Этому".

— "Нет, не разграничим! Ты должна меня уважать!"

— "Я должна уважать побои? Сломанную жизнь?!"

— "Тебе никто не мешал строить твою личную жизнь!!!!".

После скандалов, я вставала, словно мертвец из гроба, шла к ней мириться. Всегда первая делала первый шаг, просила мира и любви. Слова матери за кадром: "Света, ты хочешь того, чего не существует в природе! Той любви и дружбы, которой хочешь ТЫ, их нет!"

— "Но у других же они есть. Ты говоришь так из мести, потому что всего этого нет у тебя!".

— "Этого нет!!! Мир устроен проще. Ты зря теряешь время!".

…И все-таки… Все-таки это моя мама… и я люблю её.

Иногда она доводила меня до полубезумного состояния. До такого глубокого отчаяния и боли, что я хватала спички, зажигала их и тушила о тыльную сторону ладони. Или выбегала на балкон с намерением выброситься с него, но в последний момент тормозила, резко ударяясь о перила животом. В такие минуты я была как загнанный зверь в клетке: с зареванными глазами, раздираемая болью, ненавистью и отчаянием. И непониманием того, почему со мной так поступают. Почему не любят.

Мамина мама была удивительно доброй женщиной. Лучшее доказательство тому — Ба пролежала по больничкам лет двадцать пять с лейкозом. И до самого конца у нее было много хороших подруг, которые летели к ней, как мухи на мед. Муж — алкоголик, не богатая, не красавица, со следами иголок от капельниц, но все такая же веселая и любимая. Когда я находилась при ней, у меня было непреходящее ощущение чуда. Солнце? Это было нечто еще более чудесное! Она превращала меня в другого человека. Неудивительно, что для моей мамы бабушка была божеством. Такого же трепетного отношения она хотела от меня к себе. Но мама была другой, и я не могла выполнить ее желания. К тому же мамины взгляды и темперамент полностью отличались от моих. "Ты слишком громко смеешься! Ты скачешь, как обезьяна в лесу!". "Что ты опять одела? Цыганка Аза!". И через пятнадцать лет то же самое: "Красная помада? Волосы цвета божоле? — Проститутка!".

После увольнений меня всегда охватывала тоска. Ссоры с мамой в те периоды учащались. Последние годы мне стало еще тяжелее. Мать считала, что тот человек, в которого я влюбилась без взаимности, заморочил мне голову и довел до того, что я махнула рукой на работу. И это привело к тому, что меня уволили. Но я так не думаю. Мне просто наскучила профессия юриста, которая оказалась совсем не тем, чем я её представляла.

 

33. ПОЧЕМУ Я НЕ ХОЧУ ВЫДЕЛИТЬСЯ

Может показаться странным, что я не пыталась выделиться из толпы и добиться любви и уважения. Но я хожу только в открытые двери. И не люблю ломиться в закрытые. Это не гордость. Просто насильно мил не будешь, не так ли? Мне возражает Вика — жена бывшего босса: "Ты, как те толстые американские подростки, которые хотят, чтобы их любили за просто так, но при этом не стараются выглядеть лучше и сесть на диету".

Я вдумчиво окидываю взглядом далекое прошлое. Мать расчесывает меня перед сном и внушает: "Стань такой, как вон та девочка, и тогда я буду тебя любить". Но я то знаю, что это просто отговорка. Её любовь, которую "надо заслужить" — похожа на игральный автомат: выиграть приз почти нереально. Той любви, которой мне хотелось, я не получала. Безусловной и понимающей.

Вот я и не старалась, чтобы другие "меня любили". Я была уверена, что никакие старания не дадут мне чужую любовь. Никто не любит за просто так. Недостаточно быть милой и симпатичной. Надо быть лучшей! Красивее, богаче, талантливее, моднее, раскованнее… Я думала: "Такая любовь друзей замешана на зависти, на сравнении. Это мне не нужно. А потом предпринимать усилия, чтобы тебя любили, идти на хитрости — это насилие. А с насилием какая любовь?". Это сейчас я понимаю, что глупо верить будто другие люди могут полюбить просто так. Не за внешность, не за счастье и уверенность. Я не должна была допускать, чтобы меня обижали. Не должна была запускать себя и быть в депрессии. Но так было, потому что Света верила в идеалы добра, которые гораздо чаще бывают на словах, чем в реальной жизни. Хочешь верить в идеалы, стремиться к ним? Пожалуйста. Но только не позволяй себя унижать, не давай ломать. Потому что не всегда родители — твои друзья. И уж тем более не всегда правы окружающие тебя люди. Я просто не знала, что позволив сделать себя несчастной, лишусь возможности быть любимой. Я слишком верила людям, слишком доверяла их благородству и идеальным понятиям о них. Они оказались далеко не идеальными, и теперь вся моя надежда только на себя.

С другой стороны, я никогда не воспринимала, если меня игнорировали. Не могла примириться с этим… И всегда пыталась сломать стену холодного молчания тех людей, которые были мне дороги.

Сегодня я, как и много раз до этого, пыталась заставить себя встать утром. "Давай, Света! Ты должна встать. Должна!" Стоп. Я же всегда насилую себя. Говорю "Должна", а встаю после этого не раньше четырех часов вечера. Надо попросить себя ласково. "Вставай Светик, мой любимый не спи!". И я тут же встаю. Хотя ситуация не поменялась. Настроение такое же поганое. Никаких планов на день. Телек, еда, чай, интернет. В результате я все-таки поимела совесть: замела квартиру, погладила белье… Съела тарелку борща и выпала в телевизионный астрал. Говорят об эпидемии гриппа, масках и прочей ерунде. Мама кажется заболела. Этот грипп очень заразен. У меня уже щиплет-чешется в носу… Недолго музыка играла.

Еще пару лет назад я думала, что свое отдельное жилье даст мне огромный заряд бодрости. Ведь своя квартира — несомненный и большой успех. Свободно дружить, выбирать ту работу, которую хочешь, а не ту, "где деньги платят". Искать любимого. Приносить пользу обществу. (Голос известного гипнолога Игоря Тихончука за кадром: "Пользу для общества? Да, вас надо подкорректировать!").

Говорят, мир полон хороших людей. Но если это правда, почему я до сих пор одинока?

Достало все. Хочу выделиться. Хочу любви, друзей и денег. И чтобы жить было удивительно интересно. Надоело быть слабой.

 

34. "ЖАЛОСТЬ" ДВОЮРОДНОГО БРАТА

Однажды папаша схватил мою руку и стал выкручивать ее, как бельё, от самого плеча. Еще немного и кость сломается по спирали. Моя голова прижата к грязному полу. Если пошевелиться, шея сломается тоже. Я кричала матери, что он сейчас сломает мне руку, но он, со стиснутыми зубами и остановившимся взглядом, продолжал её отрывать. Потом рука не слушалась двое суток. Висела от плеча, как безжизненная, мёртвая плеть, как пустой рукав. Я не могла держать её на весу, управлять ею, не могла сжать пальцы и держать в них хоть что-нибудь: всё выпадало. Указательный и большой пальцы не сходились вообще. Невозможно было держать ложку, или ручку. Я перевязала шею платком и носила в нём свою поврежденную конечность.

Двоюродный брат — он же самый лучший друг детства, с которым мы катались на самокатах, лазили через заборы, выслеживали кошек и кормили крошками муравьев, — потом скажет по телефону: "Я НЕ ХОЧУ СЛУШАТЬ ОБ ЭТОМ!". Вот такой он чувствительный… Но чему я удивляюсь? Ведь это же он, достигнув половозрелого возраста, стал издеваться над моей внешностью. Видите ли грудь не третьего размера, одежда не та. Не упускал случая сказать, что мои руки похожи на "грабли", а походка — как у престарелой бабули. Сам при этом был сутулый, как кочерга, и загребал ногами облако пыли. Всего год назад он гладил меня по голове и говорил что мои волосы, как шелк, а ушки такие же маленькие и красивые, как раковины. Что ж, и так бывает. Отросло мужское "достоинство" — прощай детская дружба. Зачем помнить, как я вытаскивала его на улицу, в компанию мальчишек и девчонок, чтобы он меньше сидел дома? Зачем поддерживать близкие, доверительные отношения, если у сестры проблемы? Она грустит? Так нафиг её! Так, мой брат довел меня до попытки суицида, до реанимации и ни разу в этом не раскаялся. Я не была влюблена в него, если вы об этом. Просто он был моим лучшим другом, на верность которого я рассчитывала при любых обстоятельствах. Его отношение на фоне моего тотального одиночества было той последней каплей. Я поняла, что он не заплачет, если я умру. "Раз так, мне не стыдно" — думала я, "Ничья любовь не держит меня. Я никому не нужна и так будет лучше для всех". После того, как меня откачали, наши отношения с братом оставались такими же холодными и отчуждёнными. На что рассчитывала, когда звонила ему, не понимаю…

Но братишка не одинок в своем поведении: так поступают очень многие люди. Так может хватит ломать комедию? Давайте публично признаемся в нашей жестокости. Хватит жить идеалами. Скажем детям, что мы врём им. Что в этом мире с любовью большой напряг, и когда они вырастут, им будет очень тяжело остаться добрыми. Признаемся, что сами убили эту любовь и вытравили ее из жизни. А до этого — наши родители и родители их родителей. Давайте посмотрим всему этому в лицо. Будем жить умом, раз в сердце не хватает тепла. Может, если быть честными, любовь и появиться. Та самая любовь, на которую все себя насилуют, но которой нет.

Старший брат проявлял ко мне большее сочувствие. Я варила ему куриный суп, когда он болел. А он — жалел, когда я прибегала к нему домой избитая, или ждала его под дверью, убежав из дома. В девятнадцать лет я несколько часов сидела на картонной подстилке в подъезде. Зима выстудила бетонный пол, но я была так несчастна, что и не чувствовала этого. Однако, это не мешало брату время от времени играть с моим папашей в бильярд и принимать его приглашения сыграть в футбол. Да, мой брат был из Херсона и киевских друзей у него было меньше. Но ведь всё-таки они были, и выбор у него тоже был! После последних, очень сильных побоев, когда я вызывала милицию на дом, мой брат позвонил ко мне домой. У него в квартире получилась трещина в оконной раме, что не очень приятно зимой. Мама до этого пообещала дать ему остатки сатонгипса, и он звонил узнать, когда можно будет зайти. Вместо мамы телефонную трубку снял папаша… Брат знал как сильно и жестоко меня избили дома, возил меня в судмедбюро снимать побои, но спокойно продолжал говорить с дядюшкой Бредди о своем деле. Ну хоть бы морду ему расквасил, что-ли.

Это же беда: почему мужчины так легкомысленны, когда другие мужчины бьют женщин? Что это за долбаная мужская солидарность, когда защищают лишь ту женщину, с которой спят?!!!

 

35. ПРОТИВНО ЖИТЬ ПОД ОДНОЙ КРЫШЕЙ:

ТЕРПЕЛИВЫЕ ЖЕНЩИНЫ

Но не только мужчины закрывают глаза на плохое. Нет сил слышать, как мать и сестра общаются с био-папашей как ни в чем не бывало. Временами, после его оскорблений, они правда испытывают к нему неприязнь, но пока еще не рассорились с ним окончательно. Они быстро забывают всё плохое, особенно то, что связано со мной. Мне отвратительно дышать с ним одним воздухом, невыносимо находиться в одной комнате. Меня это уродует. Я становлюсь каменным, зажатым изваянием. Мое лицо перекашивается. Всё внутри меня перекашивается тоже. Я уродлива — снаружи и изнутри, когда это недоразумение находится рядом. Но я же не такая! Я не такая! Противно слышать елейный голосочек Бредди, когда он разговаривает с сестрой и матерью… Противно видеть, что он ставит свою обувь рядом с моей, вешает свою одежду рядом с моей курткой. Мерзко! Ненавистен запах его вонючего пота, который он оставляет повсюду. Когда он заходит в комнату или на кухню — я сразу же выхожу не глядя на него. Я вообще стараюсь не смотреть в его сторону и не допускать его приближения к себе ближе, чем на несколько метров. Представляете, как удобно? Естественно, я не разговариваю с ним. Если на кухне мне нужно взять что-нибудь со стола, за которым он сидит, я беру это, отвернувшись в сторону. Подхожу боком и скользя взглядом по плоскости, которая не пересекается с неприятным объектом, цепляю рукой — сахарницу, чайник, сковородку… Это не демонстрация, не наказание, я просто не могу пересилить себя. Мне неприятно. Противен сам факт его существования, и я не могу никуда уйти от этого. Я одна. Абсолютно одна. Куда мне идти? И главное, к кому?

Неужели я действительно могла уйти из дому и жить самостоятельно? Моя голова, как эпицентр взрыва. Я больше не верю, что девушка должна быть терпеливой — Ха-ха-ха! Нет, я ещё не сошла с ума… Просто сорвалась с катушек. Я соберусь. Даю слово, я выкарабкаюсь. Стану легче. Подтолкну сама себя так, как это сделал Энди из книги Стивена Кинга "Несущая огонь"! Я могу внушить себе все, что захочу.

Я знаю, что вы скажете: нужна работа и деньги, чтобы съехать. Но мы ведь не хотим жить в помойке? Мы хотим жить счастливо и хорошо. Как же за один день исправить все ошибки?

Я словно в колодце длиной с многоэтажный дом. Стены гладкие, каменные, с иссиня серым металлическим блеском. Я смотрю вверх и вижу край неба — только краешек. Такое у меня чувство, когда я смотрю на свое состояние и ум. Я — в колодце. Я сама — и есть этот колодец. Что же мне делать? Как мне перестать чувствовать себя так?

У меня нет жалости к себе. Есть самораспад. Когда вы разваливаетесь на части, ваш мозг уже не подчиняется вам, у него больше нет целей. Словами это описать нельзя. Это можно только пережить на собственном опыте. Но ни один из вас не захотел бы такого опыта для себя. Моя мать говорит: "Жизнь невозможно переписать, Света, это не книга". Смешно протестовать против самого факта своего рождения. Против зачатия от подобного идиота. Я — продолжение того, против чего я так протестую, что противно мне до глубины души. Иногда мой пот пахнет очень похоже… и тогда я очень долго стою под душем. Это хуже, чем быть изнасилованной. Ведь изнасилование заканчивается, а жизнь длится постоянно.

"Решать проблемы". Мне! Человеку без защитной рубашки! Всё плохое, что случилось со мной — находятся тут, в моей голове. Каждую секунду, каждый миг моей жизни! Это не доставляет радости. Чтобы не помнить, я отвлекаюсь и гашу свое сознание тем, что сплю без меры. Гроблю себя лежанием на диване под телеком. Сознательно убиваю себя самым неприятным способом. Но осознание этого не помогает мне решить мои проблемы. Я хочу убежать — но мне некуда. Я люблю и хочу, чтобы меня любили — а меня презирают. И кстати: оттого, что я не работаю — мир почему-то не рухнул в один момент. Удивительно!

Любовь? Где же ты? Не получилось раз, не получилось два. Когда же должно получиться? Через год? Через десять лет?! Когда мне стукнет восемьдесят и я наконец сдохну?!!! Мне постоянно больно. Я терзаюсь в аду. А вы все так далеко от меня — как на другом конце Вселенной.

 

36. КОМПАШКА И МОЕ ПРОШЛОЕ

"Я не могу жестокой быть, и просто жёсткой.

Другим страданья причинить — которые мне так несносны".

Им все равно — мое одиночество, уроки бокса от моего папаши. Компашке плевать, что я — уродливый слепок взаимной ненависти двух людей. Зачем им я?! Они родились от родителей, которые любили, или хотя бы нравились друг другу. Они и внешне другие — красивые. Другая кожа, глаза, рост, фигура, судьба… Другое счастье… Что они могут сказать мне, кроме: "Мне жаль, что у тебя было такое в жизни"? Ну жаль, и что дальше?! Они-то этого не пережили. Они не понимают, не знают, что такое быть не моём месте. Да если бы вам было действительно жаль, разве бы сказали вы: "Ты одна, вот и борись одна"? Да с кем бороться? Со всем миром что-ли? С вами?!!! Ну а если вы намекаете на меня…

Вы все говорите что я плачу, жалею себя и ни хера не делаю? "Сделай что-нибудь! Сделай, сделай, сделай!".. А я говорю: "Не делайте!". "Не поступайте гадко, не лгите, не обижайте напрасно, не делайте подлостей!!!". Но разве вы можете меня послушать?

Прийдется мне первой шагнуть вам навстречу. Так что же мне сделать? Стать такими же жестокими, как вы? Найти тех, кто не знает о моих печалях? Купить на заработанные деньги пару брендовых маек? Клипсы, косметичку? Но вы издеваетесь и над теми, у кого есть эти майки, машины и многое другое! Для вас мало кто не "быдло", и не "подружка-шлюшка"! Вы даже не замечаете своего отношения. Сколько таких "друзей" в позе шестерок у вас есть? И скольким людям вы разрешаете стоять рядом с собой ровно, замечая, что их нечастых приседаний перед вами может становится все меньше? Кто-то, может, просто не замечает свою жестокость. Ну а кое-кто выбирает жестокость вполне сознательно. И не различить этих людей между собой…

Что мне делать?!!! Занять место в обществе? Чудить и совершать благородные акции под названием: "Отдадим свою кровь онкобольным детям?!!". Была уже одна такая "Тереза", жена бывшего любовника: "Да, теоретически я верующая, а практически — отьебись от меня и моего мужа, который не должен тебе ничего объяснять!". Хххшш! Собаку, защищающую свою подстилку в прихожей, я бы еще поняла. Но женщину — разумную, любимую?… Неужели все не-жены — такие суки, что от них надо так защищаться? Я же — не сука.

"Люблю" — повторяю я и чувствую, что так оно и есть. Самое важное дело наполняет меня радостью каждый день. И дело не только в мужчине или мужчинах.

 

37. СЕСТРА

Я люблю свою сестру, хотя нам изрядно надоело жить вместе и страдать фигней. Наша грибница нуждается в чистом воздухе. Счастливого плавания, кораблик! Пусть тебе откроются новые земли! "Я не буду рассказывать о тебе, милая Эн, потому что никто не должен этого знать". Ей только помешает мой рассказ, а ведь этого я не хочу. Сплетни и так расползутся как змеи по всей округе, но мы будем уже далеко. Давайте пташки — летите подальше от старого гнезда!

Когда Мэри-Эн родилась, мне не давали её на руки. Старались оградить её от контакта со мной, если я проявляла к ней интерес. Позже нас растаскивали по разным углам и запрещали общаться, чуть только она начинала капризничать. Папаше было мало настроить против меня мать, он радовался, когда ему удавалось настроить против меня и сестру. Если мы с Эн ссорились, он называл нас "погаными собачками" и другими "приятными" словами, а сам разве что не растекался от удовольствия.

Мы выросли и стали запираться друг у друга в комнате. У нас появились свои секреты. Слыша наш смех, Бредди стал ломиться к нам через запертые двери. Ревел от ярости, и бил кулаками в стену, в тот момент, когда нам было особенно весело. И пусть иногда мы радовались слишком громко, визжа и ухахатываясь до предела, его реакция была более чем неадекватной. Он вскрывал дверь в нашу спальню отверткой, зажигал свет и требовал, чтобы я убиралась к себе в комнату. А бывало и грубо стаскивал меня с кровати и вышвыривал вон.

Мы с сестрой всегда находили, над чем посмеяться и как развлечь себя, несмотря на наше одиночество.

Когда нам было особенно грустно по поводу отсутствия половых партнеров, мы начинали в шутку приставать друг к другу. Я изображала "страсти" сексуально озабоченного самца бабуина, сестра веселела, кричала "Ни за что!" и "Никогда!", — но уже смеялась, а не плакала. Я продолжала: "О, как меня заводят твои волосатые ноги! И волосатая попа! И волосатый живот!". (Насчет белобрысого пуха тоже могут быть комплексы). После шуток все расстройства из-за несовершенной внешности исчезали.

Зимой мы одевали старомодные, пуховики времен Перестройки и шли в лес — качаться в сугробах и падать с горки… Я бегала и приставляла сосновые ветки к разным частям тела, Вот я — собака, виляющая хвостом, а вот — бодучий лось с зелено-хвойными рогами на голове.

Если мы затевали лыжный марафон, или велопробег по лесу, то Мери-Эн выдыхалась первой. Мне приходилось в охапке тащить её вместе с нашими средствами передвижения до самого дома. Хитрая жопа смеялась над моими усилиями. Еще бы! Она опять провела меня. Я как муравей пучилась под тяжестью вдвое тяжелее меня, но не смеяться мы не могли.

Мы, такие зажатые в компашках, юморили наедине друг с другом. Когда я рассказывала о каком-то зануде, то изображала его наглядно: страдалец — с хроническим жестким запором и высокомерно задранным носом, шарит по воздуху руками в поисках опоры.

Один из самых жарких дней этого лета. Температура воздуха — за сорок. Две сестры наелись от пуза и отвалились на диван. Да, мы худышки. Молодые и симпатичные. Но после борща летом нос краснеет и блестит, а на теле выступает пот. Вот я и придумала, как поднять нам настроение. Подхватила зеркальце, что лежало под рукой. И заглядывая в него по самые плечи вшпарила импровизацию:

"Супер-зеркальце, скажи! Да всю правду доложи!

Я ль милее Анджелины, та которая Джоли?!".

Я затрясла зеркало, будто оно подпрыгивало от восторга, и продолжила уже другим голосом:

"Да, милей конечно ты!

А АндЖИ уже кранты!".

"Подайте же поэту — на то, и на вот это" — заканчиваю я тряся над головой яблоком и чищеной морковкой.

Мэри-Эн ржет за кадром, что в принципе и требовалось. Она легко и добродушно принимает все мои удачные или откровенно тупые шутки — потому что нам легко вместе. Нас смешит все: политические передачи, падение курса валют — аж на 0,0000000001 процента, реклама (с перерывами на кино) и советские мультфильмы. "Света — ты винипух!". — "Молчи, Пятачок, свиньям слова не давали!". Смотрим обе в сторону мамы, которая сохраняет непробиваемо печальный вид: "А это наш ослик Иа!".

"О майн гад!" — чешу себе голову. "У меня такая агрессивная перхоть! Кажется она собирается добраться до моего мозга!". "Свет, у меня от этого чая язык деревянный!". — "Правда что-ли? Выплюнь эту дрянь". Через несколько кружек чая, касаюсь своих онемевших губ: "Деревянный, говоришь?".

Эн смеется даже над моими словами о моей собственной книжке. Говорю ей: "Я напишу историю, которая будет как пуканье посреди космоса — себе же в скафандр. Никто кроме меня ничего почувствует".

 

38. ПОЧЕМУ ЭТО СЛУЧИЛОСЬ И ЧТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ?

Мама, почему меня переехал трамвай и отрезал мне ноги? Почему меня предал мой друг, с которым мы были не разлей вода? Почему маленькая девочка прикоснулась к щитку электроподстанции и ток сжег ее ручки по плечики? Почему?! Почему?! Почему?!!! Откуда берутся дауны, децепешники, больные раком дети?!!! "Почему это случилось именно со мной?" — думает человек наедине с бедой. Это вопрос без ответа. Так случилось. Даже если ты найдешь самый точный ответ в мире — в некоторых случаях ничего уже не исправишь. "Необратимость процессов" и "Восстановлению не подлежит" — вот как это называется…

"Любовь" — повторяю я много раз перед сном. Как голодный человек повторяет слово "еда" и представляет себе пир на весь мир, в раскаленной до огня пустыне. Пусть не любит никто, но это слово — как мантра, как образ, как фото юного лица помогает пережить самое страшное в мире — одиночество и нелюбовь. Равнодушие, игнор, полная стенка, полнейшая изоляция.

Вчера я подумала наедине с собой: А что если я умру и окажусь в черной комнате? Абсолютно темной, так что будут видны лишь слабые очертания стен и углов, свои руки и тело в полутьме, но ничего больше? Что если там будет очень тесно? Не как в гробу, а как в очень большом шкафу или кладовке? И там не будет никого кроме меня? Что если смерть — это еще более полная изоляция, чем при жизни?

Может я ошибаюсь. Может, миллион человек успешно справляется с депрессией, и только десяток таких тонкокожих сахарных девочек, как я выпадают в осадок?

Что я должна чувствовать, когда вижу, как мое детородное время истекает на моих женских часах? Мне тридцать, а никто еще не целовал меня с любовью. Не занимался сексом, любя. И хотя глупо ставить телегу впереди лошади — думать о детях сейчас, но я не могу не думать о них! Не представлять на кого бы они были похожи, и как бы я любила их.

Как это вообще — быть с любимым человеком? Все родственники с детства говорили совсем о другом. Убеждали, что Женщина должна быть терпеливой. Поначалу я много смеялась, потом пропускала мимо ушей, а еще позже их слова стали меня раздражать и злить. Быть не красивой, не уверенной, не хорошей мамой, не любимой, не счастливой, а мать вашу — ТЕРПЕЛИВОЙ!!!! Чтобы терпеть все мужские бздыки? Может стоит ввести в школах и институтах такой предмет: "Женщина — не рабыня, а колыбель жизни", раз родительская семья не учит мальчишек хорошим манерам?

 

39. БАБУШКИ-ДЕДУШКИ

Родители Бредди не отличались особой аккуратностью. Боялись чистоты и опрятности, как огня. Они не прикасались руками к посуде, когда ее мыли. Обмывали под струей воды. Наверное боялись, что чашка или тарелка оживут и с лаем набросятся на них. (Гав-гав! Гав-гав! Я беру ополовник и изображаю танец факира со змеей. Ополовник нападает, а я отбиваюсь. Эн, как всегда, смеется.). Вся посуда в доме родителей Бредди липкая от жира и серая от пыли, что толстым слоем налипает на жир. Чашки стоят на открытой полке, где пыли садится больше всего. Поэтому они самые противные на ощупь. В три года, в гостях у деда я тщательно вымыла стаканы, из которых мы пили чай. Но дедуля начал махать руками и говорить, что "Так сильно мыть не надо!".

Мамина мама в день свадьбы дочери вымыла на кухне бабули холодильник. Он был такой грязный и загаженный, что ей стало стыдно перед гостями молодых. И она кинулась наводить порядок на чужой кухне. — Насчет чистоты здесь особо не заморачивались.

Однажды дед накормил меня помоями: стопленным жиром, разбавленным с водой. Суп его жены выглядел точно так же, вот он и перепутал. К путанице приложил руку и Бредди: он поставил жир в холодильник, вместо того чтоб помыть кастрюлю. Так как я очень любила сказки, то под историю о белом бычке в меня переместилась целая тарелка этой гадости. Правда ненадолго. "Супчик" уже через пять минут весело вышел через оба отверстия, когда я рывком пыталась добежать до туалета.

Бабуля тоже была оригиналкой по части хозяйства. Предосторожности ради она так долго кипятила суп, что все овощи уваривались в однородную, безвкусную массу. Готовое блюдо часто пахло кухонными тряпками и грязными руками. Ее оладушки подгорали дочерна, но не пропекались внутри, потому что были слишком толстыми. (Я любила только ее отварное мясо, перекрученное на мясорубке в фарш).

Но всё это ерунда, по сравнению с тем, что родители Бредди ненавидели и презирали мою мать. Отличную хозяйку, женщину, которая смогла самостоятельно получить квартиру в столице. Они также презирали и не любили детей моей матери — то есть нас. Такие уж они были — не умели по-другому.

Все детство они таскали нам яблоки-гнилушки со своей дачи под Киевом. Это была особая тема, неразрывно связанная с громкими скандалами и слезами в нашей семье. Сад на даче был старым. Солнца и пространства не хватало: деревья стояли слишком близко друг к другу, За ними никто не ухаживал: их не подрезали и не прорежали. Падалицы-гнилушки не сгребались в компостную яму, а оставались гнить под деревьями. Кустарники малины и крыжовника стояли непроходимой колючей стеной. Траву никто не высаживал, не подстригал и не приводил в порядок… Две трети яблок гнили прямо на дереве, даже не дозревая. До сих пор помню: деревья белого налива сплошь увешаны коричневыми шарами-гнилушками в белой коросте плесени. Вот из этого сада нам и возили "фрукту" — сгнившую наполовину. Отказаться было невозможно. Выбрасывать их тоже запрещалось. Иногда яблоки привозили в виде гнилостного сока в банках, который несмотря на тройную дозу сахара, бродил и взрывался. Его никто не пил кроме папашки, но его все равно привозили. Все яблоки, которые передавали нам, были собраны с земли. У бабули с дедулей были еще сын и дочь, с семьями и внуками. Им они приносили фрукты, собранные с деревьев. Особой разницы не было, но так они выражали свое отношение к нам. Чтобы съесть пару плодов, мы должны были перечистить килограмм. В любом случае яблоки быстро портились, и во всех трех семьях на них матюгались последними словами.

Другой пример, который выражал презрительное отношение родственников — это их подарки на наши дни рождения. Когда же мы выбирались к брату или сестре Крюгера, целый день перед этим посвящался поискам лучшего подарка. На них тратились деньги, которые никогда не потратились бы на нас лично. Мы ходили в обносках, в доме не было нормальной еды, нормальных вещей, всего не хватало, но на подарки для родни выкладывались последние деньги. Это делалось не из любви, а для того, чтобы пустить пыль в глаза. Это всегда были очень хорошие подарки. Недешевые, полезные и красивые. Изящный браслет, модная косметичка, красивая емкость для круп в виде большого томата из красной пластмассы. Машинки, удочки, хорошая одежда. И обязательно ко всему — как верх расточительства — букет роз и торт. Или коробка конфет. Нам же от родственников доставались более чем скромные подарки, на поиск которых они тратили максимум полчаса в соседнем супермаркете. Самое обидное было то, когда нам нарочно старались подарить что-то совершенно бесполезное. Мать тогда говорила: На тебе Боже, что для нас негоже! К приходу же гостей готовился шикарный стол, а принесенные ими подарки вызывали только злость и слезы. Например шариковая ручка, пишущая четырьмя цветами. Или аляповатая аппликация из ткани, изображающая уродливую Красную Шапочку. И как вариант — дешевое зеркальце в железной оправе. Ничего полезного, ничего красивого, или того, что могло порадовать. Но самое интересное то, что эти же родственники, приходя в гости уже не к нам, а друг к другу, дарили хорошие подарки. Волнистого попугайчика с клеткой, французские духи… Таким образом, не только другие люди, но и самая близкая родня выражала нам свое презрение и нелюбовь.

На похоронах деда мы были единственными внуками, которые пришли его проводить. Но говорили о том, как он хранил фото старшей — самой красивой внучки и гордился ее красотой. И это в то время, как мы точно знали, что наших фото у него не было в помине. Я жалела деда за то, что он был так одинок все годы своей жизни… Но любить того, что вырастил такого изверга и садиста, как Бредди, я не могла. От нас постоянно требовали уважения и любви к родителям отца. И это несмотря на то, что бабушка-дедушка нас терпеть не могли: и мою мать, и меня с Эн. Если нам случалось увидеться, они были такими чужими и чопорными, что вода в стаканах превращалась в лед. Они даже не снимали обувь, когда приходили в нашу квартиру, и редко заглядывали дальше прихожей. Почему так, я не могла понять. Дед ставил у двери сетку с орехами и начинал приставать к двухлетней Эн с боксерскими приёмами. Замахивался на нее и просил ударить его в ответ. Систер, в колготах поверх подгузника, ковыляла прочь и пряталась за мамину юбку. На наши доводы, что так играть нельзя, дед обижался, но всё равно продолжал делать по-своему.

Бабуля постоянно названивала нам домой — по три-четыре раза в день, донимала вопросами о том, что мы едим, приставала с указаниями… Я её ненавидела. Если ей не нравился тон моего разговора она тут же звонила Бредди, натравливала его на меня и вечером меня ждали побои, а мою мать скандал с угрозами о разводе. Бабку я не любила с самого детства. Первый плохой факт, что я помню о ней — день переезда моих родителей на кооперативную квартиру. Все вещи собраны, мои игрушки погружены в грузовик. Я хотела ехать вместе со всеми, но меня не взяли. Оставили в пустой комнате. Вернее сказали так: запрыгнешь на подножку — поедешь в кабине водителя. Наглое враньё! Они знали, что мои ноги не достанут до ступеньки! Для меня это было предательство. Я ходила по опустевшей квартире в самом тоскливом настроении. На полу завалялась мелкая форма для песка. Я стала играть ей в футбол — места в пустой комнате хватало. Мимо проходила бабуля. Она зло глянула и толканула меня в шею. Отшвырнула двумя костяшками от себя в сторону. Я ушибла ногу о неровный плинтус. Абсолютно непонятный, немотивированный всплеск агрессии и злобы в мой адрес. Она могла спросить, почему у меня плохое настроение, обнять, ласково улыбнуться и предложить пойти погулять на улицу. Но вместо этого она грубо отшвырнула меня. Ведь, казалось, бабуля должна была радоваться, что квартира освобождается и будет больше места?

Она постоянно притворялась. У неё было слаще сахарной ваты лицо, сквозь маску которого проглядывал волчий оскал оборотня-людоеда. Может вам это ничего и не скажет, но в детстве — с самых первых снов и лет до тринадцати — мне снились ужасные кошмары. В них была жуткая старуха, внешне похожая на бабулю. Огромных размеров! Старуха была людоедкой и все время хотела меня задушить и съесть. Она приходила ко мне с окровавленными желтыми когтями, длиной в ладонь, и с кровавым клыкастым ртом. Внешне она выглядела так, будто весь ад вселился в нее. Нечистые силы душили меня и хотели завладеть для чего-то плохого. Я пугалась так сильно, что просыпалась от собственных непрекращающихся криков, с колотящимся сердцем. После таких снов я боялась уснуть, и всё детство в моём коридоре горела цветная лампочка, без которой я не смыкала глаз.

Наяву в бабуле лишь изредка проскальзывало что-то тёмное. В такие минуты её взгляда можно было испугаться. Поэтому, я знала о существовании большого Зла не по-наслышке. Наши соседи на старой квартире и односельчане по даче говорили, что она ведьма. Ба и сама была настолько странной, что подтверждала эти слухи. Взять хотя бы её сказки на ночь: о кладах и синем пламени, которое вырывается из под земли.

Помню, как в одно лето нас с Эн и наших кузенов по отцовской линии оставили с ней на нашей даче. Мне было двенадцать, Мэри Эн — пять, а любимым внучатам — Сонюшке и Андрюшеньке — десять и шесть. Кузенам, как гостям, отдали лучшие кровати — без проволочной сетки. Хотя по уму, на них нужно было положить младших детей — кузена и Мэри Энн. Для кузенов была привезена специальная "красивая" постель, и посуда, хотя на даче хватало и того и другого. Бабины пуховые подушки, которые до этого лежали бесполезной горой на раскладушке поверх двух матрасов, перекочевали к кузенам. Все самое лучшее в доме было тоже предоставлено им. Лучшие стулья, лучшее место за столом. За ними бегали, как за большими господами. Мы же чувствовали себя там слугами, которых ткнули носом в помойку. Вторым сортом. Когда им хотелось клубники или гороха, бабушка с корнями вырывала всю грядку, чтобы по-быстрому и без усилий выбрать ягоды и стручки. Неважно, что на растениях могли завязаться новые плоды. Срок пребывания любимых внуков подходил к концу, и не нужно было беречь грядку для нас. Хотя её обрабатывали и поливали именно мы, а гости с барским видом ходили заложив руки в карманы. Однажды мы поссорились из-за заносчивого поведения кузенов. И все вместе стали бросаться друг в друга песком из вырытой во дворе глубокой ямы. В яме, острием вверх, лежала заточенная сапка… На наш шум прибежала бабуля и, увидев нашу ссору, сильно толкнула меня в яму. Я была босой и налетела ногой на лезвие. Кожа была разрублена до кости очень глубоко. Моментально пошла кровь. В порез попали песок и земля. Вместо того, чтобы обработать рану, бабуля ушла в дом с таким видом, что сейчас развернется и бросится на меня. Я даже не могла войти в кухню — поискать зеленку: боялась бабушку. На другом конце села — за три километра была дача других двоюродных сестер, которые отдыхали там с матерью. Я без обуви (потому что не могла зайти в дом), с кровоточащей ногой шла через лес, усыпанный колючками, шишками и битым стеклом, через центр села по расплавленному горяченному асфальту — с глубокой раной. Я старалась не наступать на нее. Но она была на подушечках — между продолжением большого и среднего пальца. Поэтому приходилось наступать только на пятку. Одна нога — нормально, другой — на пятку. Когда я пришла, тетя, которая обо мне никогда особо не заботилась, была в шоке: "Как же такое можно было сделать?!". Она обработала мне рану и дала обувь. Когда приехали родители, мы рассказали о плохом обращении, о том, как нас шпыняли, толкали, унижали, про сапку и раненую ногу и все остальное. Родителям это очень не понравилось и они стали задавать ей вопросы. В ответ бабушка страшно разозлилась. Она стала орать, чтобы мы все сдохли в этом доме, чтобы горящая крыша упала на нас и раздавила, чтобы мы никогда не знали счастья и прочую чушь, которую я уже и не помню. Мы вынуждены были уехать, а бабуля с любимыми внуками осталась на НАШЕЙ даче. Так бы и было до конца лета, если бы мать не пошла к отцу кузенов и не попросила бы забрать их оттуда. Пройдут годы. Я напомню бабуле о том, что она говорила на даче. И она неискренне попросит прощения. Но я не поверю в её раскаяние, потому что будут серьезные причины не доверять ей.

В отеле Петрича, недалеко от дома великой предсказательницы Ванги, со мной произойдет странный случай. Мне опять присниться кошмар о бабуле. Она опять явится мне во сне в виде нечистой силы и начнет душить меня. Из-за кошмара я опоздаю на обратный автобус в Варну. Этот кошмар благополучно не снился мне с тринадцати лет. Но самое интересное будет заключаться в другом. Именно в то утро, когда я прийду в себя после кошмара, бабуля позвонит матери. И в состоянии истерики начнет убеждать мою мать в том, что видела о всех нас страшный сон! Какое вранье! Скорей всего ей снился плохой сон о себе — ведь в моем сне я одолела её. Я конечное верю в совпадения, но только не в такие.

Недавно я позвонила ей. Не знаю, почему мне этого захотелось. После моих расспросов о её самочувствии, жизни, погоде — наш разговор увял. Бабулю не интересовала ни моя работа, ни счастье, ничто из моей жизни. Зато она не преминула вспомнить, как я в детстве сказала, что родительская дача принадлежит нам. Больше ей, очевидно, вспомнить нечего. Иногда я жалею ее. Немного любви — несмотря на наше прошлое. Но что она может изменить сейчас, после стольких лет?

 

40. ГАМНОЛОГИЧЕСКОЕ ДРЕВО!

Меня удивляет насколько мужчинам на пенсии нечем занятся. Ну начни вязать крючком, иди в горы, построй дачу, выращивай вишни, займись изобретательством, конструируй планеры или собирай ветряки и электроболиды. Твори полезное, то, на что не хватало времени, пока ты был рабом своей работы. Так ведь нет же!!!

Многие мои родственники-мужчины, достигнув пенсионного возраста, хотят увековечить себя в истории. Бедные, непризнанные наполеоны! Описать свое гамнологическое древо — что может быть важнее для потомков! Доказать исключительность своего рода, а значит, и себя лично. При этом комизм заключается в том, что таким составителям гордится нечем. Эти "древние арийцы" мнят себя избранными, а между тем, в списке "достоинств" их предков — жестокое обращение к собственным детям и женам, отсутствие настоящих друзей, бедность. Один такой "прародитель" выглядит на фото как пациент психушки: представьте два очищенных куриных яйца — это его вытаращенные глаза. Лоб, рот и щеки искажены гримасой гордости и отвращения. Безумие, злоба и гнев… Именно этому предку по мужской линии его потомки-мужчины пели дифирамбы и били поклоны, ломая лбом доски в полу. Меня не интересует каким гениальным инженером он был. Я уверена, что именно он основал традицию бить своих женщин и детей ногами по органам малого таза.

Мы гордимся своими жестокими предками, да, парни?

 

41. ГЕНЕТИКА

Вообще-то я не мистический человек. Не религиозный. Я не верю в родовые проклятия и не вижу их на каждом шагу. Я верю в генетику. В то, что цвет глаз передается по наследству, как и всё остальное. Моя мама ходила во сне. Моя сестра ходила во сне. И я тоже хожу иногда. Есть и другие линии сходства, которые прослеживаются. Три поколения маминых предков: как мужчин, так и женщин, были несчастны в браке. Мамин отец бил мамину мать, и мама тоже нашла себе садиста, который правда отыгрывался на мне. Мамины родители развелась. Мамина бабушка тоже была разведена и не вышла после этого замуж. По линии же отца тоже было все тускло. Бабулю (мать Бредди) родили от сельского бомжа. Прибрел-убрел, вот и вся история. Никакой тебе неземной любви и романтической страсти. Отец Бредди избивал бабулю. А прабабка Бредди была дважды замужем, и её сводные дети ненавидели друг дружку.

У меня есть родинка, которая по форме и расположению как две капли воды напоминает родинку мамы и бабушки. Если даже родимое пятно передается в наследство многие поколения, то что можно сказать о несчастливой семейной жизни?! Все эти разводы, браки без любви, бедность и ненависть в семье? Они ведь оставляют свою запись в генетическом коде, или как? Это же информация, а любая информация должна оставлять след. Даже замерзающая вода реагирует на приятную музыку красивым рисунком снежинок. Что уж говорить о людях, которые нечто большее, чем просто вода. Мужчины и женщины сливаются так близко в половом акте, отдавая друг другу все свои соки для зачатия. Как много могут передать они своим детям? И что мы об этом знаем? Я часто слышу прекрасные истории красивых людей о своих предках. Поколение за поколением копится в красивых семьях хорошая внешность, психическая устойчивость, благополучие и любовь. А вот некрасивые люди почти никогда не хвалят своих прародителей. Почему неблагополучные семьи несчастны в веках? Родовое проклятие, или генетика? И что за дурацкое правило гордиться своими предками, кем бы они ни были? Неужели я должна уважать свою древнюю родню за их профессиональные заслуги, если они разводились, ссорились и били друг друга табуретками по башке?!! В принципе ерунда, меня их "развлечения" не касаются. Но так обидно знать, что процесс вырождения начался за двести лет до твоего зачатия! И как неприятно иметь в себе гены прабабки — первой красавицы на десять сёл окрест, западать на красивых, самых лучших мужчин, а самой иметь внешность мартышки! Ну мне-то положим мое личико черепашки очень даже нравится, только вот другие меня в этом не поддерживают!

 

42. ГДЕ ЖЕ ТЫ, МИСТЕР МОЙ?

ИЛИ "ОСТОРОЖНО, НЕЦЕНЗУРНАЯ ЛЕКСИКА"

После того, как я разрекламировала себя со всех сторон, хочется спросить. "Как такую женщину как я, может полюбить нормальный мужчина?". Добрый, умный, красивый? Скорее всего никак — и это будет нормальная реакция. Ведь это только кажется, что любят за "просто так". Когда же из толпы красивых девушек выбирают самую красивую, из всех уверенных — самую бойкую и веселую, это естественно. О любви без причин любят поговорить, но в книгах она встречается куда чаще, чем в жизни.

Помните, в "Хижине дяди Тома" маленькая, умирающая Ева говорит своей подружке такие слова: "Топси, бедная, да я тебя люблю! Я люблю тебя, потому что ты одна, без отца, без матери, без друзей, потому что ты несчастная".

Но ведь в жизни мы ни от кого не слышим подобного. Никто не говорит нам: "Ты несчастен, тебе нужна любовь, возьми ее у меня!". Нет. Проще подождать, пока неудачник сдохнет, сойдет с ума от боли и покончит с собой. Либо пойдет уничтожать более счастливых товарищей — и тогда у общества появиться полное право его грохнуть. Какой смысл счастливым людям делиться своим счастьем? Каждую минуту, каждый час, каждый день — счастливые становятся эгоистичнее. Это происходит точно так же, как хорошо кушающий человек поправляется от вкусной пищи. Счастливые не видят резона менять мир. Им и так хорошо — без перемен. Да кому как не счастливым и сильным менять его? Кому как не им очистить мировой океан от нефти, устранить жестокости, побои и нелюбовь на Земле? Но они не делают этого! Они обвиняют несчастных в эгоизме, но при этом используют свои возможности только для себя! Срать они хотели на этот долбаный Мировой Океан! У них крутая вечеринка с такими же продвинутыми друзьями, как и они сами. Им некогда. Но даже если бы крутые парни и хотели бы что-то изменить, то как и все остальные, они намертво зависят от своей работы и денег. Большие бабки делаются в основном не добрыми делами. И вот крутой мальчик, одарённый литературным даром, идет в рекламу. Там он, с точностью талантливого хирурга (увы) не лечит меня, но пришивает мне рак мозга. О да! Спасибо ему за это! Я понимаю: нужна большая точность, чтобы обычный шлак продавался по цене шоколадки и разметался как горячие пирожки. Крутые мальчики обманывают себя тем, что поскольку они такие талантливые, то рекламируют не мусор, а элитный товар. А вот бездари, что на десять голов ниже их — те впаривают покупателям дрянь. Но даже хороший товар стараниями рекламы переоценивается во много раз. Навороченная машина возводится в ранг друга и божества, и вместе с другими вещами заменяет неудовлетворенным смысл жизни и семью. Но крутые парни из рекламы никогда не думают о плохом. Их этому не учили, а сами он не умеют. Кто-то другой, вместо этих "позитивных" ребят будет сажать леса и проявлять доброту — но только не они сами. Иначе они не заработают достаточно денег на комфортную жизнь. Пока человек одинок, он еще, может быть, хочет изменить этот мир, бросить ему вызов. Но когда появляется семья и дети, возникает пузырь. Стена между "моей" семьей и прочими. Все благородные юношеские порывы идут нафиг. Ну еще бы: остаться бедным, плохо одеваться, плохо кушать и отдыхать не на море, а в своем клоповнике.. — Стра-ашно?!!! И вот из чувства страха мы превращаемся в злых эгоистов. Разве эгоисты могут любить? И разве такая жизнь — не поражение?

Я привыкла ко всему самому плохому: к побоям, одиночеству, к тому, что меня никто не любит ни в семье, ни на работе. Я могла только надеяться, что передо мной откроются двери, в которые я смогу свободно войти. И меня полюбят — просто так. Но это мечта. "Покажи нам результат, детка!". "Ты не пила, не кололась, не выбросилась из окна? Ну какой же это результат, малыш?".. Да, мне и самой смешно.

С двадцати я пыталась заработать деньги, чтобы потом купить себе квартиру. Я не пыталась снимать, потому что не хотела растрачивать свои силы. Ведь я знала, что второго шанса у меня не будет и что я должна экономить все силы, чтобы достичь цели. Я была глупой и не знала многих нюансов. В частности того, что таким людям как я, сложно найти нормальную работу.

Объясню на примере. Очень часто дочери алкоголиков находят себе алкоголиков-мужей. При всём желании таких женщин держаться от алкашей подальше, пьющих мужиков словно магнитом тянет на униженных, слабых женщин. Потому что сильная женщина, которую любили родители, никому не даст себя унижать. Тот же принцип верен и для работы. Я все время находила себе эксклюзивных работодателей. Понятно, что все они — упыри, но мне доставались поистине коллекционные экземпляры. Благополучный человек может притерпеться к плохой работе, приспособится, пока не найдет место получше. А ущемленному и в голову не прийдет перебирать вакансиями. После первого рабочего дня ("Добро пожаловать в ад!") скромный работник уже повязан по рукам и ногам. Частая смена работы — дополнительный минус в личном деле и резюме… Побегай тут с места на место! Если ты счастлив, то даже в самом экстремальном гадюшнике стоишь на более высоком уровне уважения и симпатий. А если нет — тебя продолжают опускать везде, куда бы ты ни шёл, где бы не находился.

Изначально сломанному человеку очень тяжело мириться с несправедливостью. У него нет защитной оболочки — семьи, друзей, ничего, что компенсировало бы враждебную рабочую среду. Тому, у кого есть друзья и сексуальный партнер, проще. Его благополучие нюхом чуют за версту. "Счастливый — значит сильный, зачем трогать сильного, если можно оторваться на слабом?" — думают сотрудники, и представление начинается. А что же начальство? Пока ты хороший работник, тебя используют по полной программе. Когда у тебя возникают проблемы — тебя вышвыривают как старую, ненужную тряпку. И это считается нормой.

Горячая линия психологической помощи? Там сидит студент, который давит прыщи и из личного опыта не знает о жизни и одного процента неприятностей, какие знаю я. Цена этой психологической помощи — пол доллара за пол часа нашего разговора.

Психологи? Психотерапевты? Если вы добровольно сдадитесь врачам и, оставшись ночью в одиночной, вами же оплаченной палате, начнете орать от душевной боли, то прийдет санитар и даст вам здоровенную пощечину — накачанными бычьими руками сельского работника. Или вколет дозу химии, после чего ваши мозги превратятся в пюре. Это единственные лечение и помощь, которую могут оказать в наших спец-клиниках.

Нерастоптанная женщина знает, как подойти к мужчине. Как ему улыбнуться. Её улыбка не превратится в нервный тик и неровную гримасу. У нее не будут дрожать руки, пока она будет резать салат, овощи, грейпфруты или хлеб. У меня они всегда дрожат, когда надо что-то тонко нарезать. Или я делаю это так неуверенно, что все смеются надо мной. Это даже не от того, что мне выкручивали запястья. Я просто не уверена в себе, оттого что несчастна. Но если я радуюсь, все самое трудное получается на раз.

Растоптанные женщины униженны изначально. Они не отказывают в свиданиях даже тем, кто им не нравится. Боятся обидеть невежливостью. Мирятся с плохим обращением к себе от любых, самых разных мужчин. Могут встречаться и долго терпеть неуважение и нелюбовь к себе ради простого общения и минутной ласки. Плюют на позорное поведение ухажера, которое роняет тебя во мнении окружающих. Терпят, когда вчерашний любовник целует других девушек на их глазах.

Но терпение рано или поздно заканчивается, и ты прекращаешь попытки найти друзей. Перестаешь ходить куда-либо.

Смешно слушать советы вроде: "Пойди куда-нибудь", "Не сиди дома, найди новых друзей" — и это говорит Тот! Кто отказался! Дружить с тобой! Лишь на том основании, что ты недостаточно крута, красива и счастлива для него — бывшего любовника, обещавшего и секс, и дружбу! Да это просто смешно!

Ты выходишь из дома только по ночам, чтобы глотнуть городского вонючего воздуха. Кроме соседнего парка, тебе почти некуда пойти. Тебе надоели годами захоженнные маршруты улиц, что уже сидят в печенках. Но другого нет.

 

43. ЖАННА И ДРУГИЕ

Основное, что угнетало меня и разбивало желание других дружить со мной — то, что у меня не было любимого человека, и то что мужчины избегали меня. Это было надгробной плитой для любых отношений. Именно с этого началось мое глобальное одиночество в тринадцать, когда все начали открывать для себя мир любви.

В этом возрасте произошло много расставаний. Вчерашние подружки незаметно взрослели и начинали жить своими новыми интересами. Я вспоминаю Жанну — дочь футболиста известного клуба. Стала наркоманкой, как и ее старший брат. Не знаю, жива ли она, и кому принадлежит их квартира теперь. В те времена, когда мы ходили с ней на кружок рисования, она была самой красивой и самой загадочной из всех моих приятельниц. Голос с хрипотцей, ямочки на щеках, крупные передние зубы, один из которых так и остался немного короче другого… Мы шли по улочке, усаженной высокими березами, а рядом по дороге проносились машины. Кульки с альбомами, кистями и красками били нас по ногам и до дыр затирались об асфальт. Она была такой же малявкой как и я. В школу Жанка пошла на год позже остальных- из-за осложнений с почками. Нам хотелось измерить и сравнить друг в друге все. Рост, длину клыков, чей язык высовывается дальше… У нее были длинные, ниже попы, волосы, которые она заплетала в косу. Густые сросшиеся брови, чуть косящие в переносицу карие глаза и маленькие руки с тонкими пальцами. От нее я научилась косить глазами и свистеть. Мой прежний детсадовский дружок учился с ней в одном классе и был по уши в нее влюблен. Она читала мне его любовные записки: "Ты мне нравишься, давай дружить". Я была очарована ею. Влюблены ли мы в своих друзей? Я считаю — да. И в этом нет ничего плохого. К тому же у них в доме были удивительные сувениры. Их привозил ее отец из командировок. Крохотные, с пол-мизинца длиной, тропические обезьянки из красного и желтого стекла цеплялись своими тонкими лапками за края хрустальных бокалов. Такие же мелкие стеклянные пантеры и тигры готовились совершить прыжок с полок. Всюду — серебристые и хрустальные футбольные кубки… И старший, красивый — как щипок за душу, брат, лежащий на диване в одних белых трусах. Несмотря на его неприятный характерец, я еще долго не могла отойти от эротического шока, и так и шастала глазами, когда проходила мимо его двери…

Вот они — обрывки старых событий. Тот же брат пустил Жанну по рукам своих дружков-наркоманов. Он слишком быстро сообразил что за наркотики нужно платить, а за тело младшей красивой сестры платили хорошо. Мы видели, что происходит, но в то время оценивали ситуацию неправильно. Нам и в голову не могло прийти, что Жанетта занимается проституцией с подачи брата. Выглядело это так, как будто в тринадцать лет у девчонки выросла грудь и брат стал брать ее во взрослые компании и знакомить со своими друзьями. То с одним другом, то с другим. Она первая прекратила нашу детскую дружбу. И я лишь время от времени думала о ней: "А что же с ней происходит?". "Принимает она наркотики, или уже бросила?". Но так или иначе, она больше не нуждалась во мне. А я никогда не сердилась на нее за это, храня старую дружбу в уголке сердца. В то время у Жанки была уже другая — единственная и самая близкая подруга, как это и полагается всем половозрелым девушкам. Ибо чем больше подруг — тем больше конкуренции. Инстинктивно, красотки дружат с дурнушками, или с теми, чья внешность кардинально отличается от ихней. Подруга Жанны была высокой брюнеткой с очень гладко причесанными волосами и большими, широко расставленными глазами. Черные полумесяцы бровей над выразительными верхними веками… Красивые, длинные и худые как у кузнечика ноги. При всей красоте у подруги были большие круглые уши. Но когда у вас потрясающе стройная фигура и красивая грудь, мелочи не так важны.

Жанкин отец развелся с ее матерью и ушел. А мать в свою очередь укатила в Америку, бросив ее и брата одних в квартире. Скоро там обосновался наркоманский притон. Я видела свою бывшую подругу на рынке лет в семнадцать. Она торговала шмотками, когда я училась в своем художественном технаре. Жанка как раз была в завязке, потому что очень сильно поправилась, превратившись из худышки в толстую булочку. Это был наш последний разговор. Лет через пять вернулась ее мама. Вместе они сидели на лавочке перед нашим парадным и громко обсуждали Жаниных друзей-наркоманов. "И тот умер, и этот умер, помнишь его?" — говорила моя бывшая подружка, перебирая имена. Было понятно, что эти наркоманы — и есть ее настоящие друзья, несмотря на их общую, смертельно вредную привычку. Через год Жанкина матушка умерла.

Я не видела смешную косую девочку лет десять. Может её тоже не стало. А может где-то, после многолетней героиновой зависимости, она растит своего ребенка. Кто знает?

Всю жизнь я была одинока и боролась со своей бедой, как могла. Я была везде. Прыгала с парашютом, ходила на девчачьи футбольные тренировки. Посещала бассейн. Каталась на велике. Бывала в ночных клубах, на концертах и рок-фестивалях. Ездила в Крым, за границу. Работала, зарабатывала деньги. Объездила с командировками все области нашей страны. Гостиницы, кофе, осмотры городов… Неделю поголодаешь в командировках — и вот уже на суточные — три доллара в день — можно купить свитер. Обеды в приморских ресторанах и прогулки по иногородним бульварам… Бывала в лезби-барах и гей-клубах. Ездила к подружкам по интернету в Москву. Каталась с ними же со склонов Карпат на горных лыжах. Только бы не скучать одной. Пыталась заводить себе друзей, но ничего не налаживалось. Никаких красивых мужчин, никаких добрых мужчин, никаких просто-нормальных мужчин!!!! Одиночество стало моей судьбой. Я почти перестала брыкаться и полностью ушла в работу.

 

44. ДРУЖИТЬ ПО РАСЧЕТУ

Если вспоминать весь список обид, то можно чокнуться.

Шестнадцатилетние дылды, выпускают в лицо пятилетней Светке сигаретный дым, и заставляют её стоять посередине больничной палаты и считать для них время по секундам. "Ну как, прошло пять минут, или еще нет?" — спрашивают они. Все это происходит в кардиологическом отделении, где я лежу уже третий месяц, после сердечного приступа. Причины издевательства: я сперла у одной из них набор ручек, после того, как она на моих глазах изрисовала мой чистый альбом…

Все эти мальчишки, бьющие своими кулаками под дых. Детдомовские хулиганы, преследующие меня на улице…. Они подожгли на мне куртку и кинули меня на асфальт… "Гори-гори ясно, чтобы не погасло!" — вопят эти страшные подростки. Они абсолютно без тормозов, и кажется под кайфом.

Все эти учительницы, не упускавшие случая оскорбить и унизить мою внешность, чтобы тут же похвалить кого-то более симпатичного.

Все эти работы, где никогда не дают почувствовать себя человеком, какие бы заслуги у тебя ни были.

Все мои подруги, которых было так много, что ни у одной из них я не побывала на свадьбе.

Взять хотя бы моих москвичек. Мы познакомились в интернете, на сайте нашей любимой музыкальной группы. Как журналистки, они тусят на всех модных мероприятиях, модно и ярко одеваются и стремятся к жизни с шиком. А я? Работа юриста исключительно нудна. Тут не идут захватывающие бои за справедливость! Красноречие на судебных дебатах в духе Джорджа Вашингтона не требуется! Носить взятки, бумажки и быть шестерой на побегушках у босса — вот и всё. О! Если ты знаешь английский, ты будешь делать ту же мутную поебень, но уже на иностранном языке! Какое блин счастье! И ведь хотела же стать: и цирковой гимнасткой, и певицей… Многие мои коллеги не выдерживают и уходят вести погоду на телевидение. Или начинают делать на заказ скульптуры из кубиков Лего. Всё, что угодно — только бы не эта дебильная, убийственная рутина! Результат "труда" юрисконсульта налицо: уход предприятия от налогов, покупка иностранцами сельхоз-земель, разрушение окружающей среды и другие милые вещи.

Мои подружки, выбравшие более женственную профессию, не знают этих проблем. Их не мучит совесть, не стоят перед глазами инвалиды предприятий, женщины, заболевшие в цехах раком, или работницы, потерявшие ребенка от недоедания и нервов — на восьмом месяце беременности. Всех этих людей мои работодатели выгнали пинком в жопу, не пожелав выплатить компенсацию, или хотя бы зарплату. А я, как юрист, должна давить всех этих бедолаг в суде, потому что мне за это платят деньги. Для начала — какие-нибудь семьдесят долларов в месяц. А набравшись опыта, можно браться за более "чистые" дела. Грязь все та же, но усмотреть кому ты в результате нагадил, становится труднее. Те несчастные где-то далеко внизу, под пятой твоей корпорации, твоей мега-супер-крутой фирмы. Ты просто не знаешь кому и каким боком вылезут твои старания. ГМО-цыплята, которые питаются ГМО-кормами, после чего у вас рождаются такие же гмо-шные дети? Докажите! Архитектурная конструкция торгового центра, которая может завалиться от ветра? Без проблем! Все покроет и отмажет юрист, с которого взята подписка о неразглашении коммерческой тайны. Мы защитники права творим гадкие постыдные делишки, а нам еще смеют говорить о престиже нашей профессии! Какие идиоты в это верят, интересно? Как видите, мне гордиться нечем. А ведь шла в профессию защищать всех обиженных!

Куда спрятаться от такой работы? В человеческие отношения? Но и там такой же всепроникающий эгоизм. А какие отношения могут быть с эгоистами? Чисто формальные.

— "Эй, послушай, мне не нравится, что ты любишь только себя!".

— "О! Я и не отрицаю, что я эгоист, чувак!".

И что ты можешь сказать в ответ на такое?..

В свой отпуск я поехала в Карпаты. Компания моей подруги собиралась пробыть там до десятого января. С расчетом на это я и взяла свои билеты. Когда я приехала, оказалось у них поменялись планы. Вместо недели мы проведем под одной крышей три дня.

Более того, когда я приеду, подруга предложит мне поселиться в её апартаменты, и отдать мою комнату — ей и ее парню. Но в доме хозяев есть правило: постельное белье меняется раз в неделю. То есть я должна лечь с дороги не в чистую постель, а туда, где влюбленная парочка трое суток подряд занималась сексом. Нет, Тонька не сразу стала такой. Эгоизм нарастает с годами: как панцирь. Когда у тебя сто пятьдесят липовых друзей, и до этого ты обожрался дружбой по самое нехочу, становится плевать на всё, кроме своего личного комфорта. И вот после четырех лет разлуки тебе звонит такая подруга и просит о встрече, поскольку она проездом в городе. Твоё предложение посидеть в тихом месте отвергнуто в самом начале. Через час — в душном и шумном помещении бара вам становится не о чем говорить. Тогда она мило улыбается: "Ну всё, пока" — и ты идешь домой в недоумении. "Зачем нужна была эта встреча?!". Да, это называется "жить легко", и кажется, такая легкость со временем заменит все остальные отношения.

Люди вообще очень смешные. Они говорят такие глупые вещи. Например, о моём эгоизме, или о том, что у меня виноваты все, кроме меня самой. Какая ерунда, ведь размерчик себялюбия очень просто сравнить по делам. Моя подруга-сотрудница подружилась со мной только потому, что была из России и не знала украинского языка и украинской юридической терминологии. Очень быстро она поняла, что я не стану тянуть постороннего человека… И с ее подачи отношения между нами стали более близкими. Как и моя университетская подруга, она считала себя лучше, умнее и добрее. Говорила об этом открытым текстом, хотя мне и в голову не приходило нас сравнивать. Возможно, у неё были к этому основания. Ленка была замужем, имела маленького ребенка, да и жизнь ее в целом складывалась более счастливо. На работе её угораздило влюбиться в начальника, и они стали тайно встречаться в его кабинете. Я была поверенной этой любви — со мной делились подробностями, говорили то, что нельзя было доверить мужу или сотрудникам. Сама же я была в то время без секса — и подруга великодушно предложила закрутить мне роман с ее благоверным. "Он такой нудный стал, может хоть с тобой развеется?".. Я отказалась. После моего перехода на другую работу мы с Леной встречались редко. Наше общение стало казаться нам скучным и однообразным. Совместное приготовление пищи, просмотр кино и прогулка. Затем гадание на картах, игры с её ребенком, и наконец — мои ночёвки у нее после кружки пива.

Раз она сказала, что идет в театр, и попросила посидеть с ее дочкой. Меня задержали на новой работе, и я опоздала на десять минут. Мое настроение, было скорее озабоченным, чем радужным. Она набросилась на меня как разъяренный коршун, как гепард, сказала, что нельзя так опаздывать, что она привыкла приходить вовремя, и что "Ты мол вся на нервах и я не хочу доверять тебе своего ребенка!"… Вобщем я успокоила её как могла, забрала девочку, но осадок остался. Потом, когда моя подруга рассказывала о театре, я по некоторым фразам поняла, что у нее было свидание. Вот почему она так психовала из-за моего опоздания! Женатый любовник долго ждать не будет. Как же я, наивная, этого сразу не сообразила!

Позже я должна была впервые прыгать с парашютом, и очень боялась. Я позвала подругу с собой, чтобы она держала за меня кулаки, пока я буду в воздухе. Мы договорились, что я заеду за ней утром на машине, и мы поедем на ней за город. Когда я приехала, она спала и мне пришлось ехать одной. И вот этот человек говорит мне об эгоизме? При моей полной и безусловной симпатии, без единого упрека в её адрес? Забавно. Особенно если учесть, что многие берут пример с Ленки: обвиняют других в том, чего у них самих в избытке. Почему люди считают, что могут не любить тебя, но воспитывать? Только любовь гарантирует, что ваш друг не пытается подмять ваш эгоизм под свой собственный.

 

1. ВСТРЕЧА

И вот, когда я уже ни на что не надеялась, я встретила его. Сережу. Полюбила вопреки всему здравому смыслу и логике. Потеряла дыхание, когда поняла что я постоянно думаю о нем. Даже самой себе я боялась сказать, что люблю. Думала, его внешность и счастливый характер привлекли меня, заставив потерять остатки "больного" — по выражению его будущей жены, ума. "Просто страсть — она быстро сгорит" — так я думала вначале.

Я не буду мастурбировать на те чувства, что у меня к нему были. Просто расскажу, как мы с ним встретились. Этот парень казался самым добрым и самым ласковым из всех, кого я знала.

Я познакомилась с ним назло одному типу с сайта знакомств. Какой-то хам-красавчик прошелся по моей внешности, и я сказала себе: "Всё! Хватит! Я найду сейчас красивого парня в этих анкетах и приглашу его на свидание! Будь что будет!". Перелопатив три с половиной тысячи анкет, я нашла того, кто мне понравился. И о чудо! Он ответил! Больше, чем на две-три реплики я не рассчитывала. А тут — целая переписка. В ней не было места серьезным признаниям, зато была легкость, которую я искала и не находила даже в реальной жизни. Меня это обрадовало. Подумала: "Ура! Остались еще нормальные, люди!".. Мы договорились о встрече на завтра. И в этом — хороший тон. Терпеть не могу, когда меня тянут на свидание в тот же день: "Давай, камон! На поезд опаздываем!". А ты думаешь, что на тебе не то платье, или голова вымыта позавчера. По всему было видно, что я общаюсь с опытным мачо, да еще по-детски непосредственным. Мужчина-Ребенок, где оба слова пишутся с большой буквы — это редкость. Мы увиделись. Я не влюбилась.

Он ждал меня в условленном месте. Я присела на траву рядом с ним, и мы заговорили. Сергей попросил рассказать меня что-нибудь, но я без тени смущения сказала, чтобы он рассказывал сам. У него наготове оказалась история о мужике, работавшем в цеху по производству нитроглицерина. Эта светло желтая жидкая взрывчатка детонирует при малейшем сотрясении. Вся работа мужика состояла в том, чтобы в конце дня очень осторожно отнести банку на полку в хранилище. Это занятие было очень нервным, и после ходки мужику давали стакан спирта, который тот выпивал одним махом. И так каждый день — до полного алкоголизма. Что самое интересное, я уже слышала эту басню со времен, когда мой старший брат был студентом. Затем в руках у Сергея оказался пластырь, которым девчонки заклеивают ранки от обуви. Он распечатал один и заклеил себе глаз, а потом достал второй и наклеил его на щеку.

— Что ты делаешь?

— Глумлюсь над собой!

— Что за странное слово?.. Его обычно использовали в другом значении.

Я осмотрела его одежду — что еще интересного у него есть? Через шею была перекинута конопляная тесемка с серо-желтым волчьим зубом. "Шершавый!" — я подержала его на ладони, подумав, что не стану такое носить. В семь часов, отсчитывая время, забил колокол из церквушки неподалеку. Её совсем скрывала листва, а звуки били по голове так громко, что я вздрогнула от неожиданности. В этот момент (тишина в зале!) пользуясь поводом, он спросил: "Ты веришь в Бога?".

Я на секунду задумалась.

— Не так, чтобы сильно. Для меня религия — не принципиально. Не обязательно верить, чтобы быть добрыми.

— А я — нет! Его ответ прозвучал так, что я почувствовала его всем телом, всеми кишками. Сквозь меня словно прошла горячая волна: глубоко коснулась сердца и рассеялась глубоко в в районе живота. Тяжелая, низкочастотная энергия, похожая на щекотку и секс одновременно. И ещё как будто мое сердце было магнитом, к которому поднесли ещё больший магнит, и это вытягивало из меня — Меня же! Походило на микрораспад, или на пузырьки газа, выходящие из минералки. Поражала мгновенность и сила этой энергетической отдачи. Я хотела ляпнуть в ответ: "Ты что — сатанист?". Но разве о таком спрашивают на первом свидании?!! Да еще парня, который нравится?! Вы бы спросили? Я не рискнула.

Схожую по силе энергию я чувствовала лишь один раз в жизни, когда умерла моя тётя. Она лежала в гробу, под белым саваном. Её руки без золотых и обручальных колец — сложены на груди. Она всегда носила широкий перстень с крошечными розовыми рубинами, и так странно не видеть на ней любимого кольца. Всё еще прекрасная. Всё ещё живая для меня, потому что я не могла поверить в её смерть. Мы начали прощаться. Сыновья тёти — мои братья — по очереди целовали её в лоб, губы. Они слегка дрожали еле заметной дрожью, но держались очень спокойно. Медленно прижимались губами, не спеша отнять их от матери. Я же не могла заставить себя поцеловать её лицо. Я и так сдерживалась из последних сил, чтобы не разрыдаться при огромной толпе посторонних. Человек пятьсот — достойные проводы вечно улыбающейся королеве. Я наклонилась к любимой руке и коснулась её губами. Это был мой способ выражать свою любовь, пока моя вторая мама была жива. Раньше я целовала живую, теплую руку с золотыми веснушками на запястьи — такую мягкую и сильную одновременно. Руки, переполненные энергией доброты, любви и шарма! И эти руки так тепло прижимали меня к сердцу… Когда я коснулась их на похоронах, меня словно пронизал низкий ток. Сквозь мое тело прошел холодный мёртвый огонь, тяжелый, как бетонная плита. Энергия проникла через мои губы к сердцу, и я просто не могла больше выдержать это. То что я почувствовала, кинуло меня на спину в конвульсиях, как удар электрошока. Я отлетела, меня подкинуло вверх и я стала падать назад, спиной на дорогу. Родные поддержали меня. Тело живого человека отличается от тела мертвого настолько сильно, что я могу с уверенностью сказать: труп — просто тело, и уже не человек. Позже мой убитый горем младший брат, с которым мы росли вместе, обнял меня. Его душа словно выскочила из его тела. Пронеслась через его пальцы в мои и ринулась дальше по моей руке — до самого плеча, в сердце. Это было таким же реальным как похороны, как молитва молодого расстроенного священника, как мое чёрное платье в жёлтый подсолнух.

И вот, когда я беседовала в первый раз с Сергеем, я почувствовала энергию. Другую, не менее разрушительную.

 

2. ЗАБРАКОВАЛ

Да, Сережа был разочарован моей внешностью с первого взгляда. Это было видно по еле заметной смене выражения его лица и по тому, как он поднялся мне на встречу. Секунда: и надежда увидеть юную-сексуальную обломана на корню. "Совсем не то, что я ожидал" — вот что выражали его глаза и движения. Впрочем, ему было не привыкать. Судя по всему, у Сергея было много самых разных свиданий и ожидание прекрасной незнакомки возникло у него лишь в первый момент.

Чисто объективно я отметила его черные, без намека на свежеть, носки, не совсем свежую, но и не совсем потную футболку, не мытую, но и не совсем грязную голову… Но доброта… Казалось, она струилась из его карих глаз, шла от всего тела. Он умел очаровывать, и знал это. А я не умела. И он тоже это знал. Через час подошел его друг, которому он позволил найти нас по мобильному телефону, и спустя пять минут я уже чувствовала себя лишней. Внимание рассеялось и я просто шла рядом. Разговор делился по большей части из вежливости. Потом ещё какие-то друзья, компания… Стулья в кафе, сбор денег на мясо для завтрашнего пикника… Пора уходить и что там у нас было — его ничего не значащий поцелуй в щёку? Девушка из компании, увидев нас вместе, вызывающим тоном интересуется, как давно мы знакомы. "Почему его знакомая так говорит с ним? Чем она недовольна?".

На следующий день — пикник. Он заканчивается фризби на спуске. Уже темно и мы играем на верхней площадке, на большом поле травы, среди огней города. Дальше — велики мчат парней вверх-вниз по брусчатке Андреевского спуска. Уже тогда — по обёрнутой ко мне спине — я чувствовала, что меня "бросили" и я уже ничего не стою в мире этих счастливых молодых людей. А завтра эти довольные собой парни забудут и даже не вспомнят обо мне.

Эта история так бы и закончилась, если бы не пару "НО".

Через два дня у меня было крайне неудачное свидание из интернета.

Парень на фотке был симпатичный, и я, страдая от воздержания, предложила встретиться и заняться сексом. Он пришел. Минуту я отходила от шока. Маленький, рыхлый еврей, с толстым животиком и сальным кошмаром на голове вместо прически. Черные сандалеты, одетые на длинный белый носок. Кремовые, не по росту длинные шорты пляжного типа. Сверху — спортивная куртка черного цвета, подстреленная и заношенная. Под ней — дешевая футболка с детсадовским рисунком, покрытая синтетическими катышками. Огромные очки с линзами толщиной в палец. И лопающийся портфель. "Что там? Две гири по десять кило?". Последний штрих — чёрный зонт, свисающий на ремешке с портфеля — такой же пухлый, как его хозяин.

"А че'го ты ждала от знак'омства по интеррр'нету!?" — удивился этот жук. Он еще и картавил! Я еле удержалась от громкого бесконтрольного смеха. О, вежливость — ты пытка! Особенно когда пропадает такой смехо-оргазм. Если его не подавлять, я начинаю стонать взахлеб и хрюкать одновременно, потом взрываюсь полнозвучными ХА-ХА-ХА и заканчиваю длинными Оооооо-Ооо! Я до боли напрягла все мышцы лица. На глазах выступили слезы. Крепатура щёк — что-то новенькое! Говорят, рассмешить девушку — уже половина успеха. Я оглянулась и по-новому оценила место встречи. Оно уже не казалось таким случайным. Ленинградская площадь давно превратилась в городской бомжатник.

Лет пятнадцать назад это было красивое место для отдыха. Бьющие вверх, тонкие струи двух фонтанов с шипением орошали воздух, распыляя вокруг радужную влагу. Клумбы ярко красных гладиолусов рдели на зеленом ухоженом газоне, который светился под солнцем. А кроны деревьев отбрасывали на траву такую глубокую тень, что она казалась черной. Теперь же старенький кинотеатр среди порушенного асфальта окружили ряды лотков с грязными креветками, семечками и беляшами уличного приготовления. Продавцы-алкоголики, отходили за пивом, оставляя без присмотра раскладки лампочек и удлинителей, перемешешанных с канцтоварами и упаковками чипсов… Сколько же времени нужно было не ходить на свидания, чтобы прийти сюда?! С таким кавалером, да еще в таком месте? Это уже перебор… И я решила поменять хотя бы место.

Нового знакомого пришлось долго уламывать:

— Пойдем во "Флоренцию".

— Я не люблю Троещину!

— Но тут перерыв на два часа.

— Нет! Я никогда там не бываю!"

— Откроешь для себя что-то новое.

— У меня денег нет!".

Нормальная девушка давно бы плюнула, развернулась и ушла. Если не в первый момент встречи, то сейчас точно. Что же делаю я? Обещаю заплатить за его билет в более дорогом кинотеатре…

— Мне здесь нравится! — заявляет мой горе-обожатель, обнимая синие плюшевые подлокотники кресла. А я прикидываю, как буду выкручиваться после фильма.

В конце сеанса начинается дождь. Нам нужны разные остановки. У него есть зонт, а у меня — нет. И после моего отказа поехать к нему на квартиру, которую он делит с мамой и папой, ("А что такое? — Они же спят!"), чудо из чудес бросает меня под дождем. Я отворачиваюсь от чужих улыбок. Парочки на остановке смеются не надо мной — их рассмешил мой клоун с зонтом. Но они слишком дружелюбно и любопытно смотрят в мою сторону. Среди них — молодые привлекательные ребята, и этого я уже не могу вынести. Быстрым шагом ухожу прочь, и пока иду к следующей остановке на меня падает стена дождя. Все это время летят дебильные смс: в том смысле, что обещание насчет интима с первым встречным из интернета надо выполнять! А как же! Их штук пятнадцать — он ждёт ответа! И ему явно нечего делать. Сволочь какая, бросил меня мокнуть, сам сидит в теплой маршрутке и еще права качает! А я его еще поддерживала под локоть в автобусе пока мы ехали сюда, чтобы он не убился со своим сундуком! Чувствуя себя последней, вконец униженной дебилкой (и кем?!!), я прибежала домой — лечить и зализывать свои раны. "Будешь знать как болтать, ты — ходячее недоразумение!".

На следующий день, чтобы хоть как-то отбить вкус уродливой встречи, вернуться из шизофренлендии и почувствовать себя нормальной девушкой, я послала сообщение Серёже. Я почти забыла о нём — в силу невозможности дальнейших отношений. Если бы не это дурацкое свидание, и не моя московская подружка, клеившая мужиков десятками, я не набрала бы его никогда! Чужие подвиги заставляют поверить в то, что и ты можешь — хотя бы просто позвонить. Он ответил. Без особого желания. Впрочем и без отвращения или снобизма. Вопрос-ответ. Туда-сюда. Ничего особенного. Как потом скажет его будущая жена, (с которой Сергей тогда не был знаком):

"Он никогда не любил тебя. И всегда смеялся над тобой. Ты для него — пустое место!".

О, я всегда знала это — и без "доходчивых" объяснений других женщин. Девушки, которые любили его. И которых любил он… Любил ли он их на самом деле? Он говорил, что да — и это звучало искренне. Объяснял мне, что любви к одной женщине ему мало, и он всегда любил и будет любить многих девушек. Но что на самом деле весят все эти "люблю" и "не люблю"?

 

3. ВТОРОЕ СВИДАНИЕ

Потом я написала ночную смску с текстом, что я безумно соскучилась по нему и хочу встретиться. Сережа не отказал и уделил мне какое-то время. Мы выбирали подарок для его подруг-художниц на Андреевском. На нём — белая рубашка в черный мелкий узор с коротким рукавом, накинутая на черную майку. Светлые длинные штаны, темные, выше поясницы волосы, забранные в хвост. Чистые на этот раз… Темные усы и борода коротко острижены в фигурную модную стрижку. Эспаньолку, кажется. От подбородка, по нижнему краю лица оставлены ровные дорожки щетины. Хорошо, когда у мужчины красиво растут волосы на лице. Сразу думаешь — "Ого, сколько гормонов!". Именно в тот момент я поняла, что, конечное, у него сейчас есть девушка. Просто меня угораздило не подумать об этом! Первоначальные ощущения его были как человека, недавно раставшегося или порвавшего отношения. Но сейчас на нём осязаемо лежал отпечаток другой, любящей женщины. "И ничего он ни с кем не расставался" — подумала я.

В паре мы смотрелись смешно — красивый молодой человек и моська, вертящаяся перед ним на задних лапках. Разве такой должна быть пара? Он и Она? Парень и Девушка? Чувствуя своё несоответствие, неловкость движений, я пыталась попасть в такт его походки, чтобы хоть немного соответствовать атмосфере: ауре величавого спокойствия и раскованной расслабленности. "Хотя бы друзья" — мелькало у меня в голове, но думать о дружбе именно в тот момент не хотелось. Не получалось. Даже тело протестовало против "дружбы", пытаясь найти соответствующий ритм походки… Не находило и смущалось.

Мы зашли в лавку с кальянами и казанками. На верхней полке — бурбуляторы для травки из цветного стекла. Картинная галерея — в темной маленькой комнатушке. Дальше — уличные лотки: серебряные кольца, янтарные подвески… Бабка, торгующая у обочины отрезанной женской косой. Без задней мысли я наклоняюсь и беру косу в руки (я то думала, косу срезали с живого человека!). И тут же вскрикиваю от испуга: "Она же мёртвая!". Бабуля подтверждает: "Это моей бабушки. Она остригла ее, когда была жива. Но сейчас она умерла". Сергей тихо смеётся. Его позабавило: "Зачем такое руками трогать?" — говорит. "Фууу!" — я несколько раз отряхиваю ладони о бедра, стирая энергию тления и разложившегося тела. Видите, я не выдумываю, когда говорю, что чувствую такие вещи. Мы купили всё что было нужно: масляные краски, холсты. Я помогла выбрать их — так что мое присутствие не было уж совсем бесполезным. Он расплатился за покупки, и мы сели за столик в кафешке в конце спуска. Было жарко, мы пили безалкогольное и общались.

Солнце отражалось в его глазах, которые вдруг стали медово-янтарными. И я уже не могла оторваться взглядом от их яркого, прозрачного цвета. Потом он напишет мне в знакомствах: "Я конечное видел, как ты на меня смотрела, но я очень редко сам делаю первый шаг!". Все было понятно уже тогда. Даже ещё раньше — в каждый момент нашего первого свидания.

До гостей еще оставалось время, и он начал рассказывать о своей работе. О том, что осваивает графический дизайн и фотошоп. О знаках и пробелах, о ряби в глазах, о том, что другие сотрудники свалили на новые, более денежные места, а он остался один. Переживал за свою карьеру, за то, как скоро сможет зарабатывать много денег. На этом месте я поняла, что не могу слушать дальше, что мне надо бежать отсюда! Если парень интересуется девушкой он вряд ли станет разговаривать с ней о своих финансах. Конечное приятно, когда с тобой беседуют по-дружески, и не о каких-то пустяках. Хочется слушать… Но вот незадача. Я только что обнаружила, что влюбилась в него. А он в меня — нет. И единственной моей реакцией тогда было убежать, куда глаза глядят. Как будто можно скрыться от самой себя.

"Уходишь? Посиди еще".. Но я ушла. И совсем не ожидала, что меня на прощание крепко поцелуют в губы.

 

4. МОЯ ВЛЮБЛЕННОСТЬ

Теперь я сижу на работе и читаю его журнал. А еще — записи его друзей: то как он общается с ними, чем интересуется. Думаю о нём, как о самом прекрасном, самом лучшем и интересном человеке в моей жизни. Хочу узнать его — во всех деталях и подробностях. Впитываю его образ, каждое слово, каждый поступок. Что он пишет, чем занимается. И это не женская стратегия. Говорю себе, что это поможет мне выбраться из скорлупы, а на самом деле меня интересует только он. Только он и живет внутри меня, а я даже и не подозревала, какой мертвой была все это время. Поражаюсь силе любви, которая толкает меня на действия. Она — больше, чем все действия вместе взятые! Значит, причина в Серёже?

Мне важно понять: откуда все это у него? И неужели я так сильно отстала от нормальной половины человечества, пока сидела одна?

Разница между нами огромна. Я понимаю это. По работе ему приходится общаться в основном с молодежью, с людьми творческими. Журналисты, дизайнеры, компьютерщики, которые только раскрывают свой потенциал. Моя же работа, которой я похерила всю свою живопись и мечты — ради денег, окружила меня людьми старшего поколения. Бюрократами. Старпёрами. Нудными делягами. Кем угодно, но только не прогрессивной молодежью! Прошлый век по ним плачет! Динозавры! Какое там творчество, какая там сексуальность?! Одна посредственность — со знаком доллара в глазах, сметающая все на пути. Лысеющие бошки и нестояк в тридцать пять, который даже виагра не лечит! Да, все люди гоняются за золотым тельцом, но мои знакомые делают это исключительно неинтересно! Молодежный апгрейд — где-то совсем в другой стороне. Куда меня, блин, занесло?!

Сравнивая Серёжу и себя, я не была уверена, что смогу делать всё то, что делает он. У него была совсем другая жизнь — полная радости, дел и общения со сверстниками. Молодые люди, которые только пробовали себя в работе, раскрывая крылья своего профессионализма, перед тем как взлететь… Они общаются как друзья, как равные. В этом ещё нет той острой конкурентной борьбы, всей этой кухни интриг, которая царит в среде менеджеров, клерков, юристов, экономистов и бухгалтеров. Люди менее творческих профессий из-за того, что не развиваются и не имеют шанса стать кем-то интересным, вырождаются в скучных, очень ограниченных поганцев. Не люди — а фурункулы! Они отравляют жизнь всем вокруг.

В первую нашу встречу я уже знала, что мы не две половинки. Мы были ягодами разного поля — он и я. Серёжа стремился ко всему элитарному, утонченному, стильному. Простое он тоже любил, но тянулся к людям, которые круто работают, круто одеваются — и веселятся, радуясь жизни на полную катушку… Он был неравнодушен к дорогим, качественным вещам, к роскоши. Ко всем модным техническим штукам, приколам, игрушкам. Жадный до всего нового, он ощущал в себе силы и потребность достичь вершины. Ему не долго оставалось пасти задних в конторе — над парой пыльных компьютеров. Для меня же всё это было несбыточной мечтой. Я жила в очень большой изоляции. Потому я начисто забыла, какое значение имеет одежда и внешние формы благополучия. Он же всегда старался быть на передовой. К тому же я многого не знала — о мире и своем месте в нем, о других людях. По внешним данным и сексуальной востребованности я никак не могла отнести себя к элите. Мне и в голову не могло прийти стремиться достичь её уровня. Но до нашей встречи меня это не волновало. Так бывает, когда есть цель. Купить квартиру — свалить из дома, и сделать это самой, вопреки тому, что тебе мешают. Ни на что другое уже не остается времени. Ни на одежду, ни на друзей, (которых даже в проекте нет), ни на саму жизнь. И тут — посреди новой влюбленности и вновь открывшихся фактов — ты понимаешь: тебе не удастся заработать на жильё! ТАК! УСПЕХА! НЕ ДОБИВАЮТСЯ! Все намного сложнее в нашем быстром мире, чем ты себе представляла. И ты захлёбываешься! Только что — на твёрдой палубе, через секунду — в солёной воде по самые глаза! Ориентиры сбиты, иллюзии прахом. Мечты оказываются нереальными, а новых нет!..

.. Было ещё кое-что… Чувство — что мы никогда не будем вместе. Наши характеры… Он слишком спокойный, слишком уравновешенный и несмотря на все свое веселье, внутри склонен к мрачным мыслям. Да, может показаться, что этот человек-праздник не испытывал угнетенности ни разу в жизни и не знает, что такое грусть — настолько мощный флюид счастья от него исходит. Но он ищет себе женщину-лидера, которой упадки настроений не свойственны вообще! Такую, кто сможет веселить его всегда, и эта радость никогда не иссякнет. И ту, которая сможет защитить его в случае необходимости. Равноценную ему, но из чувства любви принимающую его старшинство в их партнерском союзе. Девушка-депрессия не может сочетаться с человеком, который вопит: "Мы всё все равно умрём!" — и раскачивает при этом верх парашютной вышки, которая может оборваться в любую минуту и снести нам головы. Нет, в гармоничной паре люди ослабляют недостатки друг друга, а не усиливают их. Вот так, Света. Если ваши с Сергеем души — крылья бабочки, то их края никогда не сойдутся в красивой симметрии. Последнее я поняла лишь со временем. Самая важная разница между нами: для меня недопустимо причинить боль, навредить любому человеку. Он же — не обращает на это внимания…

Но кто же из нас знает заранее, к каким бедам приведет случайная встреча?

 

5. ЕГО ДР

На его день рождения я напросилась. Говорю: "Так у тебя скоро праздник? А ты меня приглашаешь?".. И после секундной заминки он пригласил. Когда пришло время выбирать подарок, я переволновалась. Даже с подружками советовалась. Одна, самая бойкая, уписывается от смеха: "Подари ему трусы в сердечки!". В итоге, я выбрала шампунь и речную ракушку-улитку — в коробочке из малиновой фольги. Что-то от меня, то, что я держала в руках. Его друг Стас пошутил, что я делаю имениннику предложение. Пам! Пам! Парам, пам-пам-пам! Пам, парарараа-а, пам-пам! А сам именинник пообещал мыть шампунью бороду. "Ну и пусть она у тебя отрастет до колена!" — думаю. Обиделась. Но тут же разулыбалась до ушей, когда представила длинные пряди, свисающие с его подбородка. С длинными волосами на голове это будет смотреться "в самый раз"!

На большом, круглом пне сложена солидная куча подарков. Сколько же всего надарили! Никогда не видела за раз столько! Вообще я мало бываю на днях рождения, можно по пальцам пересчитать, так что ничего удивительного.

Приготовление еды занимает много времени. Девчонки, (и не только они), помогают. Основное блюдо готовится в казанке, приправленное восточными специями.

Фризби. БадМЫнтон. Куча народу. Кто-то уже пришел, кого-то ещё ждут. Имениннику кто-то звонит по мобильному и обещает прийти. На долю звонящего оставляют порцию из казанка. А вот атлет в спортивном костюме — свежесть, великолепная физическая форма, красавчик — и… противный характер. Сразу видно, даже к доктору не ходи. И всё-таки, какая фигура, какие глаза!

Много новых людей и я совсем потерялась, никого тут не знаю. Главный герой занят по уши. Я чувствую, что дело даже не в дне рождения — ему просто не до меня вот и все. Думаю: "Ну что ж так грустно? И это все? Так и закончится? Меня больше не пригласят, и я никого! Никогда! Не увижу?!!". Паника. А ему всё равно, всё в порядке вещей — у него всё хорошо! Запомнилась тёмно бурая, вытоптанная земля — усыпанная сухими соломинками травы. Травинки такие же грустные, как и я. Радость лета для них — закончилась.

 

6. НАШ СЕКС

После этого я долго не могла успокоиться. Усидеть на месте не могла. Ходила, вспоминала. Все мысли вертелись только вокруг дня рождения. Мне казалось ужасно несправедливым, что я не могу стать частью их счастливого мира. Мне нужна была своя "семья" — из друзей и близких людей, с которыми можно было жить долго и счастливо. Наверное, это испытывает каждый половозрелый человек — только намного раньше, чем я. Лет так в тринадцать — пятнадцать. Но мне не удавалось в то время встретить счастливых и интересных людей. Или они были скучные, или подлые, или ужасно глупые — да так, что зевотой скулы сводило…

Парней я не любила — из-за папашки… А девчонки…Девчонки — не катались на лыжах, не любили приколов и выдумок. Раз мне удалось уговорить их построить в селе комнату страха, но когда все было готово, они потеряли интерес. Слепленные из пластелина маски вампиров и картонные скелеты так и валялись в углу сарая. Если же я читала им вслух эротические сцены из "Крёстного отца", то они только смеялись как дурочки… А потом шли "до хлёпцив" и общались с ними на уровне шлепков по заднице и сильных толчков по рукам и плечам. Чем сильнее они лупили друг друга, тем большую любовь выказывали. "А я тебя так люблю — Бааах!" "А я тебя еще сильнее! — БаБах!!!!". Быть рядом с ними в этот момент было так же опасно, как наблюдать за случкой диких животных.

Когда в старшей школе у всех начались свидания, меня это счастье обошло стороной. Я была какой-то слишком серьёзной. Подружки начали встречаться с мальчиками, а я не пользовалась популярностью. И они переставали дружить со мной — потому что самая важная радость, самое главное счастье всех девочек были мне недоступны. Меня отложили в деревянную коробку с надписью "Брак".

Впрочем, это не мешало моим бывшим подружкам пользоваться мной. Например, заходить ко мне за нужными вещами, которые можно было получить даром, а не покупать в магазине. С Аллкой мы не виделись полгода. Она не отвечала на звонки, не заходила, и больше не дружила со мной. Когда она забежала за чертёжным набором, я подумала, что ей на самом деле нужна я! А вещь — просто предлог зайти. Но это была ошибка. Взяв то, что ей было нужно, подруга детства сразу же упорхнула, не сказав ни спасибо, ни до свидания. А я так и осталась стоять на месте — с пустой, протянутой рукой, забыв от удивления закрыть рот. После этого я зареклась здороваться с бывшими друзьями.

Итак, мне были нужны друзья. Может быть даже друзья Серёжи, хотя с ними я пока была плохо знакома. Но больше, чем друзья, мне нужен был он. При всем при том, что я знала: мои желания ни к чему не приведут. Надежда, ты такая подлая непрошеная штука! Выпихиваешь тебя в дверь, в окно, а ты все равно тут как тут! Говоришь себе: "Я только попробую. Ничего ведь не будет. Какой вред?..А вдруг будет?!! Ведь в жизни бывает все?!!". И начинается!.. Ты пишешь, ты ухаживаешь и делаешь то, что девушки обычно для парней не делают, а только ждут по отношению к себе.

Он скажет потом: "Меня никто так не добивался".

Возможно поэтому, мы договорились встретиться. И у нас был секс…

Я думала, что запомню эту дату на всю жизнь. Такая большая красная дата в мой полный рост. Но я не помню! Прошло пять лет, и я знаю лишь то, что она была в первых числах июля. Мы договорились встретиться у него на работе. Я не была в курсе его жилищных условий: "У меня негде" — только это он и сказал. Ни слова ни полслова о девушке, с которой жил… Понятия о ней не имела, хотя должна была догадаться. На дне рождения никакой девушки не наблюдалось, ведь так? И я опять подумала, что он один. До этого я слишком мало встречалась с парнями и была неопытна в таких вопросах. Некоторые в семнадцать больше знают, чем я в свои двадцать шесть…

Поскольку я жила с родителями, то предложила встретится у меня на работе. Но мои сотрудники вкалывали сверхурочно допоздна, так что он перехватил инициативу и пригласил меня к себе. Кроме него сотрудников в офисе не было: все поувольнялись, оставив пустые столы.

Так смешно! Оказывается мультики не врут, когда показывают летающих влюбленных человечков. Замечательное чувство — парить над землей, не чувствуя тяжести своего тела и силы земного притяжения. От счастья вырабатывается столько гормонов, что эта волна сшибает всех мужчин на улице, в общественном транспорте наповал. А ты на них не смотришь, тебе они нисколько не интересны. Ты приезжаешь. Тебя встречают. Вы заходите в дом. Проходите мимо бабушки-консьержки за высокой конторкой. Ты, глупая, пытаешься не выдать свои эмоции. Ещё немного и они сорвутся лавиной, но ты не можешь себе этого позволить. И наконец вы остаетесь одни… Ты целуешь его на пороге, даже не дав закрыть дверь. Он шепчет "Подожди", голосом, от которого у тебя до сих пор мурашки по коже, и запирает дверь. Он целует тебя… Вы — целуетесь… Вы говорите шепотом, хотя в этом нет необходимости. Так просто — задёрнуть шторы и делать все что хочется тебе… и ему… У меня никогда до этого не было секса по любви. Тем более секса по страстной любви, от которой теряешь всё вместе — и сердце и рассудок. Не могу понять, как некоторые могут говорить, что у них спокойная любовь.

("К-ааа-к ты д-уу-мае-шь? С Я-нни-сом все в-поооряд-ке?" — спрашивает флегматичный эстонец у другого, не менее спокойного. При этом, оба с сомнением смотрят на хорошо знакомые им ноги Яниса, отделённые от тела).

Сторонники "спокойной" любви свято верят, что все эти страсти — лишнее. Что горячность убивает чувства. Как?!! Как она их может убить?!!! Я не могу это понять! Единственное объяснение: их любовь не вызывает у них бурной гормональной реакции! Вы же заводите себе крутую тачку, чтобы гонять на ней, ну хоть изредка!? А не тащиться на сорока километрах в час? И жену вы себе выбираете не для спокойной засолки помидоров! А для того, чтобы "У-уууух-хх!" её как следует — прямо посреди кухни, мяса и свежих пучков зелени! Правда, она еще должна быть умной и вышивать крестиком… Но давайте честно — вам это уже по барабану, если вы разгоняетесь на ней до запредельной скорости. Вульгарно? Зато правда…

"Мы без одежды, нас разделяет пара шагов. Импульс его ауры — как толчок обиженного, изнасилованного ребенка. Я — не знаю этого. Мой живот знает. Какая-то точка внутри просекла это, когда он стоял передо мной голый. Я почувствовала энергию плечом, но плечо просто преграда, которая приняла вибрацию. Маленькая точка в животе слева — именно она расшифровала полученный сигнал. Только что я подошла к нему со спины и обняла его сзади. Он так вздрогнул, так непонятно отстранился от меня… А затем взял меня за руку, не давая оставаться за спиной… И я оказалась перед ним..".

2005-й год… Так глупо. Откуда это все взялось? После того, как я спрыгнула с его рабочего стола, на котором происходила главная интрига, пытаясь оправдаться за неполученный мной оргазм я ляпнула… О, еще как ляпнула! "Ну, теперь мы будем только друзьями"… По его быстрому исподлобья взгляду я поняла, что сказала фразу самую неудачную из всех возможных. Его глаза очень быстро выражают эмоции. Чуть что, и стреляют, мгновенно меняют выражение — такая у него особенность. Внезапно-строгий, серьезный, настороженный взгляд. Можно подумать он не был во время секса отстраненным, не находился душой где-то на другой планете в параллельной реальности! Всё-таки девушке трудно получить незабываемые ощущения, если все сводится к накатанной технике куннилингуса и уверенным движениям. С другими мужчинами до него тоже не выходило. Но других же я не любила, тут ведь всё могло получиться! Могло — да не смогло. Не любили меня. Я думала, что всё знаю. Что все годы побоев и психических травм должны мгновенно исчезнуть, как только я пересплю с любимым. Всё получится с первого раза! И неважно любят меня или нет — я же люблю! И тут — вышло не так, как я ожидала. Замешательство в мыслях: "Раз он не довел меня до моего большого О, то я не смогу долго любить его, каким бы прекрасным он не был!". И опять я думала, что все знаю. Какая же я была глупая. Любовь — это не только секс. Это вообще не ты. Решает не влюбленный, решает что-то за него. Мне было стыдно за то, что не доставила ему полное удовольствие. И мне захотелось объяснить, что я не виновата. Но как скажешь о таком? Унизить себя? Ни за что! "Ой, милый, прости, я такая неумеха в постели! Гыгыгы! Попробуем еще раз, дорогой?" — хорошенькая антиреклама, правда? И я тут же наказала себя — решила показать, что всё понимаю, и ни на что больше не претендую. Из-за того, что на сердце было тяжело, фраза вышла небрежной. А внутри: "Да, конечное, мы будем ТОЛЬКО друзьями, если ты ЭТОГО хочешь. Но я же люблю тебя! Люблю-люблю-люблю!!!".

Ха-ха! Знаете, что он мне ответил? "В следующий раз я зубами из тебя оргазм выгрызу!". И эта дура — показываю на себя пальцем — еще радовалась: "Мы будем вместе, он не отказывается от меня!".

"Как вести себя с тобой, если ты согласился на секс лишь потому, что я так просила и добивалась тебя?". Смесь чувств — вины, любви, униженной женской гордости в самом важном удовольствии для мужчины, заставили меня произнести слова, о которых я пожалела не один раз. А надо было всего лишь сказать: "У меня обязательно с тобой получится, потому что я тебя люблю".

 

7. ОБЪЯСНЕНИЯ ПОСЛЕ СЕКСА — "ДАРИТЬ ЛАСКИ"

…Тебе, Света, еще не было так больно от его слов: "Я тебя не люблю, но готов дарить тебе ласки и нежность…". Предложил ли он, чтобы я из гордости отказалась? (Кто же захочет ласки из милости, не по любви, как убогая, голодная нищенка — подачку?). То ли он искренне хотел мне помочь? Я не знаю до сих пор. Я не говорила ему, что люблю его. Ни когда устраивалось наше свидание, ни во время секса, ни после него. Но он и сам понимал всё по моим глазам, по тому, как я целовала его. Я чуть не призналась ему на следующий день. Но он опередил меня, сказав: "Не люблю".

Я вела себя благородно и думала, что другие точно так же будут вести себя со мной. Но этого не произошло. После первого секса с Сергеем, он сказал мне, чтобы я не воображала себе лишнего. Тогда же он мне сообщил, что у него есть девушка, с которой он живет и которую любит. Когда мы договаривались о свидании он не посчитал нужным сказать об этом.

"— Но почему ты не сказал раньше? Это же нечестно".

"— А кто сказал, что будет честно?".

До своего признания Сергей выглядел как человек без серьёзных отношений. Когда на дне рождения я спросила его, женат ли он, Серёжа достал свой паспорт с чистой графой без штампа. Ему не было слабо. Мне даже показалось, что он делал так не раз, производя на девушек впечатление.

Итак, после наших приключений он предложил мне "дарить" секс и все что с этим связано… но тут уже от такого "щедрого" предложения отказалась я. Сказала: "Раз так Серёжа, то лучше не надо". Была ли его фраза для того, чтобы отбить у меня раз и навсегда желание встречаться? Или это бестактность самоуверенного человека?

Другая девушка, не имевшая любовника, с радостью согласилась бы на секс, тем более с парнем, в которого влюблена. У меня никого не было: ни в жизни, ни с сайтами знакомств не складывалось. За мной не бегали толпы возбужденных поклонников. Но я не приняла его предложение. И дело не в том, что он обидел меня. Меня обижали слишком часто. Я просто поставила его интересы на первое место — как будет лучше для него. Для меня, конечное, — лучше во всех отношениях было бы спать с ним. Во-первых: секс. Во-вторых: быть рядом с любимым. В-третьих: удовольствие укрепляет эмоциональную связь. Возможно, если бы были более длительные отношения, он не обидел бы меня так сильно потом. И тогда мы бы действительно могли стать друзьями, кто знает? Но я чувствовала: нечестно — пользоваться человеком, который намекает на отдолжение. Нечестно трахать его ради своего удовольствия, зная, что он меня не любит. Что наш секс — не более, чем благотворительность со спектром приятных ощущений и не более. Как там хиппи говорят? "Мы должны быть щедрыми и делиться своими телами"? Улыбаюсь. Я могу понять: я — не вызываю в нём чувств любви. Но он точно так же ни разу не испытывал ко мне неприязнь! Когда я спросила его: "Кто же мы друг для друга? Друзья?", — он ответил: "Мы даже ближе, чем друзья". Разве виновата я со своей наивностью, не зная, что в это слово он вкладывает понятие "друзья по интернету"?

" — И ты никогда не полюбишь меня?".

" — Не знаю".

Эти несколько дней я прожила — как миг: он казался и коротким как секунда (для всех моих несчастий), и таким же длинным как годы радости (которых у меня не было). Я была самой счастливой в мире, мне было так хорошо, как никогда раньше…

… Но надо было что-то делать с оргазмами.

 

8. МОЙ ПЕРВЫЙ ПЛАТНЫЙ ГИНЕКОЛОГ

Через неделю после нашего секса я впервые в жизни пошла к платному гинекологу, а не в районную поликлинику. В двадцать шесть-то с половиной лет! Выяснить: почему я не получаю оргазм, и что со мной не так?! Ведь я же люблю, и до девятнадцати лет у меня не было проблем, так что же это может быть?! Да и после девятнадцати я могла удовлетворить себя сама и довести до стонов и криков… Я могла кончить от случайного прохожего в метро, или от соседа в автобусе. Но в сексе с мужчинами, как только дело доходило до самого акта, дальше удовольствия и теплоты дело не шло. Я не кончала, но думала, что это из-за того, что секс был с парнями, которых я не любила. Теперь ситуация была иная: я любила, парила над асфальтом, моя голова кружилась от его дыхания… Сердце колотилось как бешеное, а на волну гормонов, источаемых моим счастливым телом, откликались все мужчины, хотя эти флюиды и не предназначались им… Всё это удивляло меня. Молодой, высокий врач в женской консультации покраснел как гипертоник, поперхнулся и кашлял не меньше минуты. Разумеется он ничего не смог сказать о моей "фригидности". Вместо этого гиппократ предложил кучу анализов, чтобы исключить инфекцию. До этого я проверялась раз в год-полгода. Чувствовала себя хорошо, все анализы в норме. Разве что секса очень хотелось. Я согласилась на тесты, без задней мысли, надеясь, что причину холодности тут же установят. Задавала умные вопросы: "А может это опущение тазового дна? Снижение тонуса?". "Доктор, а может, физическая травма, или что-то врожденное?" Результаты скоростного (в течение суток) ПЦР не выявили никаких следов заболеваний, передающихся половым путем. ВИЧ, венерические болезни, патогенные микроорганизмы — ничего! Другого я и не ожидала. Была счастлива как слон. Ещё бы, у меня теперь новый классный врач — это всё равно как новая модель мобилки. Круто! Так приятно идти в ногу со всеми, не отставая в самых обычных вопросах. Результаты другого анализа должны быть готовы через три недели. Его назначили, чтобы объяснить повышенный уровень лейкоцитов в крови. Я ни о чем не беспокоюсь и думаю лишь о том, как буду общаться и чем понравлюсь Серёже и новоприобретенным друзьям. Наконец со мной произошло что-то хорошее!

 

9. ОН ПРИГЛАСИЛ НА СВИДАНИЕ, Я НЕ ПОШЛА

Я надела новые светло-салатовые босоножки. На высокой платформе, чтобы казаться выше. К несчастью они оказались из кожезаменителя. Даже стелька из синтетики, в мелкую дырочку. И клей, на котором держится стелька, через дырочки мало-помалу впитывался в кожу ступней. Из-за этого ужасно вспотели и запахли ноги. Одень я старые босоножки, такого бы не случилось. И вот человек, в которого ты влюблена, зовет тебя с собой. Не идти же на прогулку твоей мечты с вонючими ногами?! У нас на работе был душ и можно было смыть пот, но причину это все равно не устранило бы. Бежать за обувью домой? Нет, невозможно, меня никто не отпустит с работы. Сегодня меня дрючили заданиями по полной программе. А я так обрадовалась приглашению… И я решила: "Если я хоть немного интересна ему, он пригласит меня еще. А нет — значит не судьба". Детский сад — тебя хотели видеть вчера и захотели сегодня — что может быть важнее? Романтическая дура! Чему меня учили? В том то и дело, что ничему!

После того как я отказалась второй раз, он перестал стучать в аську. Никак больше не проявлял своего интереса, а я… Страдала, мучилась, переживала… Слёзы лила. Но счастья все-таки было больше. И я надеялась: "Всё как-то решится! Всё будет хорошо! Ещё немного почитаю его журнал, пойму как он стал таким особенным, и мне это поможет. Я стану лучше, почувствую себя по-другому! И тогда..". Так я просуществовала три недели. Он писал в мой журнал, и я была счастлива. Просто общение, просто дружба, которая была мне обещана. Казалось, всё нормально и развивается своим ходом. Мне бы понять что мной интересуются совсем мало… Но в моей жизни ничего хорошего не было уже лет тринадцать, и потому я видела все в несколько преувеличенном виде. Это давало надежду. Но мне нужна была эта надежда больше всего на свете!

Думала, что всё пройдет, но ничего не проходило. Хотя нельзя сказать что эти три недели после секса я думала. Я просто жила и почти месяц, который казался мне днём, всё во мне стремилось к нему. В какой-то миг, который кажется вечностью, человек становится центром твоей Вселенной и смыслом жизни. Даёт счастье самим своим существованием. Это так много, что желать от него чего-то ещё не приходит ни на ум, ни в сердце. Рождаются мечты о любви, о замужестве с ним. Пусть даже ты знаешь, что вы не пара, что вы не подходите друг другу. Но убить в себе это чудо — равносильно аборту, и ты только ждешь, что мудрое время и жизнь расставят всё по местам. Столько разговоров было у нас, столько раз я задерживалась на работе на два, четыре часа, только чтобы пообщаться с ним в аське. Вечером, когда он не так занят, или когда другие, менее интересные ему собеседники уходят с работы домой.

" — Как же ты относишься ко мне?" — спрашиваю я его однажды.

" — Мне легко и приятно общаться с тобой"…

 

10. ОН НЕ ПРИЙДЕТ…

Сколько слёз я переплакала в тот месяц, когда после первого раза с ним поняла, что мы не встретимся больше никогда! (Кстати встретились — я имею ввиду встречи наедине). Но то что я переживала, было ужасно. Я ревела в туалете на работе и выходила перед удивлённые очи сотрудников с опухшими блямбами вместо глаз. Я бы рассмеялась и не поверила раньше в то, что такое со мной возможно. И даже в эти моменты я чувствовала себя ужасно счастливой! Просто до отвращения. Сережа! Я звала тебя, говорила твоё имя, не понимая что со мной происходит и почему.

С того момента что-то на три года произошло со временем. Оно плавно текло и существовало так, словно не было ничего важнее тебя. Единственный смысл. Центр жизни. Невольная любовь, которую не ждала, не просила, не выдумывала. Которая ворвалась внутрь меня и смела на своем пути как ураган, всё что было до неё. Ради него я забыла всю свою прежнюю жизнь. Все несчастья, которые меня донимали, перестали существовать. Ведь у меня теперь любовь! Что из того, что я была как затворница в келье? И не знала ничего о мире компаний, парней и девчонок, друзей и подружек? То что у меня уже до него был секс с разными мужчинами, ничего не значило. Я была дебилкой в плане взаимоотношений в группе. И ничего не понимала в свиданиях и флирте. Легенды, полуправды и полувраньё — все эти милые обычаи, связанные с компашками и взрослением — заставляли округляться мои глаза от удивления. Я была слепа, как совёнок на солнце. Мне пришлось ориентироваться и во всем разбираться на ходу. Но потом я начала понимать Сергея. В том, что у него масса подружек и куча любовниц, число которых он не готов обсуждать… "Конфиденциальная информация!". В том, что Сережа не одинок, как я, а последние семь лет живет со своей девушкой, которая "приходит домой после десяти вечера". (Интересно, где она работает, что так задерживается? В банке, что ли?) И эта самая девушка догадывается, что он не хранит ей верность, и по его словам "Не радуется, и не говорит: Иди, гуляй!". Всё это было таким интересным. Мне казалось, мы не делаем ничего плохого, и всё так невинно. А еще большей нелепостью была моя уверенность, что я никогда не влюблюсь по-настоящему — безответно. В мужчину, который не ответит мне взаимностью. Ведь такого же просто не может быть!!! Я же эгоистка!! Мне же с детства внушали!!! И потом, я такая чувствительная. Все прежние мои испытания и трудности научили не доверять жестокости, разбираться в людях и чувствовать их. Если я и способна любить, то только доброго. Того — кто может полюбить меня.

Я ошиблась дважды. Первый раз — влюбившись в человека, абсолютно ко мне равнодушного. Второй раз — когда подумала, что он добрый. Сама его доброта сильно изменилась со временем. Я до сих пор не могу понять сколько настоящего тепла у него в сердце, и был ли он со мной настоящим когда-нибудь. По его пониманию, он добр к тем, кого любит. К друзьям, возлюбленным, девушкам-подружкам. К своей семье. И вовсе не добр ко мне и прочим бедолагам-неудачницам, удостоившихся мига его внимания, попавшись ему под ноги на пути к успеху.

Я поняла, что влюбилась, и что мои шансы на ответную любовь стремятся к нулю.

 

11. С СУСАННОЙ НА ПИКНИКЕ

В тот момент, когда до меня дошло, что надежд больше нет ни на что, кроме дружбы, он пригласил меня на дружеское сборище (разумеется из пост-сексуальной вежливости). Калбаса-пати, пьянка на природе (он сам не пьет, зато пьют все остальные) — всё в этом роде. Как всегда собралась большая компания. Много новых парней, девчонок. Моя подружка Сусанна нашла себе хмырей, и я оставила её развлекаться с ними. Сама же я общалась то с его друзьями, то с одним симпатичным студентом. Мы сидели и разговаривали. У моего нового знакомого были карие глаза, и я немного увлеклась… Засмотрелась в них. В этот момент я увидела, что Сергей на меня внимательно смотрит, как будто всё понимает… Может ревнует? Нет, меня он точно ревновать не станет, я ему не интересна. У меня всё в животе сжалось от его взгляда. Но он просто посмотрел и отвёл глаза как ни в чем не бывало. Я была ему не нужна. Просто что-то всколыхнулось и погасло. Никто не любит, когда его предпочитают другому.

… По поведению друзей Сергея, можно было подумать, что он вручил меня им, как переходящее красное знамя. "Попользовался сам — передай дальше!". Почему-то именно в этот день все трое были ко мне необычно внимательны и ласковы. Обнимали меня. Обращали внимание больше обычного. Может виновато полупрозрачное платье, и то, что других, более симпатичных девушек не было в тот раз? Может, Сергей им что-то сказал и… Потому что когда я ехала с его друзьями в маршрутке к ним домой, мне пришла смс-ка от Серёжи. "С тобой все в порядке?" — интересовался этот "хороший парень". Он видел, как я ушла вместе с ними…

" — Со мной все ок" — быстро настучала я.

Сама улыбаюсь, а хочется плакать. Если бы он позвонил вместо смс, я бы сошла на следующей же остановке! Вообще я плохо понимала, что делаю. Хотела сама набрать его, но кругом — одни любопытные уши. Я не могла говорить с ним, потому что сказала бы: "Я люблю тебя и никуда не хочу ехать!". Представляю, какими бы глазами на меня посмотрели мои спутники. А я ехала. Ехала к его друзьям на квартиру с целью заняться сексом. Причем ещё сама точно не знала с кем из них прийдется это делать. Физический акт никак не может помочь разбитому сердцу. Теоретически я в курсе этого, но мне было настолько плохо, что надо было отвлечься от боли любой ценой. Выбросить её из себя, хотя бы на время. Если бы я перезвонила, то пришлось бы забить на план по излечению себя от любви к нему. А я должна была его забыть.

 

12. ВЕЧЕР С МУШКЕТЕРАМИ

Мы переспали. Я и один из его приятелей. Единственный, кто мне даже не нравился, а скорее отталкивал. И физически, и эмоционально. Но мне было так даже лучше — новая любовь в планы не входила. Я сделала это, чтобы не было так больно от невзаимных чувств к Сергею. Считала: если я испачкаю себя в глазах любимого человека, то убью в себе любую надежду на его взаимность. ("Слишком сложно, Света" — так могла бы сказать его будущая жена). Почему я решила поступить так? С одной стороны — недостижимая взаимность, которой по определению быть не могло. С другой стороны, все говорят: "Клин клином вышибается". Ага, щассс!!! Наверное они имели ввиду ДРУГОЙ клин! Плюс ко всему я никогда не была с парнем, который моложе меня на шесть лет! Да и много ли вообще их было, парней?!" — примерно так я думала тогда.

Другой парень, который мне действительно нравился, хотел секса, но я отказала ему… Я не была влюблена в него: опять же разница в возрасте. Но я считала его чудом… А чудеса не терпят пошлости, вроде случайного секса в нетрезвом состоянии. С третьим другом — Стасом у нас произошла немая сцена еще на пикнике… Мы наклонились друг к другу, чтобы поцеловаться и одновременно, не сговариваясь, отпрянули со словами: "Не-еее-еет!". Я не воспринимаю блондинов да еще с голубыми глазами. Я с ними просто не могу. Хотя он даже очень симпатичный блондин: красивые золотистые волосы, белая кожа, белые зубки-корытца, вздернутый пятачком нос (хру-хру) — и все высшего качества. Вплоть до атлетического сложения и четкой ложбинки над верхней губой. Такая красивая ложбинка говорит о хорошем генотипе и способности передать этот генотип по наследству. Вообщем, я могу целовать блондина — в щеку, или даже в губы, но в этом не будет ничего от страсти. Стас испытывал ко мне аналогичные чувства.

Но там, в квартире, все были пьяные, кроме того, с кем я спала…

Пока мы (я и мой новый любовник) были в спальне, его двое товарищей выхлестали бутылку водки под пельмени… Я не пила с ними — улетела от стакана вина еще на пикнике. Потом я приняла душ и вышла в одной футболке на кухню. Спать не хотелось. Несмотря на то, что они не планировали быть со мной, (потому и пили), ситуация могла повернуться иначе. "Кажется здесь занимались сексом" — выразился Стас. Я оттянула футболку ближе к коленям — она еле прикрывала бедра. Это звучало как приглашение соблазнить его. Не для реальных игр в кровати, а чтобы разбавить молчаливую паузу и заодно позадираться. Ну сами понимаете, ситуация: перед ним сидит девушка без трусов, с мокрыми после душа волосами, пахнет свежестью и сексом… Я никак не отреагировала. Не поддержала игру, хотя может другие девчонки, более раскованные, со знанием всех женских штучек сыграли бы в соблазнительниц крутых ковбоев. Мужчины любят игры. Девушка — это конфетка, а её нижнее белье — разноцветная обёртка! Но у меня не было настроения устраивать им шоу-гёрлз. Сделала вид, что не ощущаю флюиды атмосФЭры… Может я ошибаюсь, но по пьяни — короткие и сиюминутные желания так и витают в воздухе… Мы покурили на балконе, при этом я просто смотрела на небо и крыши, держа чужую сигарету в руке. Пообнимались и решили ложиться. В этот момент Женя — спохватился, что ему "тоже надо", и полез с поцелуями и обниманиями. Вокруг бегал их третий друг, который хотел заняться сексом по второму разу. Ему не нравилось то, что мы целуемся — он явно обижался. Тогда для меня был момент неопределенности. Ведь если кто и нравился мне, так это Женя. А не его друг, которого они натаскивали, чтобы он приобрел нужный опыт. Было бы так легко воспользоваться Женькой, но у него была любимая девушка… Я решила сохранить его в целости — для неё. Поломала романтическую обстановку: "Меня бьет отец, у меня нет друзей, ты думаешь, мне нужен секс?". Теперь мы уже действительно отправились спать. Мой недавний любовник опять стал приставать ко мне, и я перебазировалась с пола, где храпел Стас, на единственную кровать, где спал Женька по праву хозяина квартиры. Мы засыпали обнявшись. Было нежно и чудесно. Вот только запах фууу… Терпеть не могу заниматься сексом с пьяными! Хорошо, что он не приставал ко мне трезвым. Иначе отказаться было бы намного тяжелее.

Забавно, тогда я считала Женьку очень добрым и хорошим. Закрывала глаза на мелочи, которые говорили о задатках чёрствости. Например то, что мне пришлось просить футболку. Он не предложил мне её сам. А когда я попросила, то ответил не сразу и по виду сомневался: давать ли вообще? Может ему было жаль? Всё-таки он — крыса по гороскопу. Или он привык, что их девицы ходят при всех голяка и не стесняются? Второй момент, он никак не отреагировал на фразу о том, что меня бьют. Я ведь сказала не для того, чтобы он меня пожалел. И хотя никакой реакции на свои слова я не ждала, но то что они не вызвали ни грамма сочувствия я тоже заметила. Ему отказали — и он мгновенно ретировался. А мотивы отказа его совершенно не волновали! Мне казалось он чуткий и добрый, а он оказался обычным эгоистом.

После ночи, которую я провела в чужой кровати, я проснулась рано. Можно сказать, что я не спала вообще. На часах — пять. Утренние сумерки красят стены хрущевки в серый цвет. Скоро — появятся первые лучи солнца, и тогда все станет розовым. Мне слегка стыдно за прошедшую ночь. Утром мои вчерашние страдания кажутся мне глупостью. Я ничего бы не потеряла без этой ночи: она не смогла изменить мои чувства. Наоборот, мне еще сильнее не терпелось увидеть Сережу.

Вчера соседка мушкетёров по квартире — молодая девчонка — сказала о свинарнике, что они развели на кухне и попросила их убрать. Мне захотелось сделать им приятное, и я перемыла всю посуду, выдраила с содой до блеска все столы, замела пол… А они даже не заметили и не сказали ничего. Утром я ушла, Женя открыл дверь, и я не стала дожидаться предложения чашки чая. Мы с ним как будто стали более чужими за эти несколько часов. Словно эти ситуации — такие лихие вечером, должны быть такими неловкими по утрам. Впрочем, я ушла без страданий. Моя личная гордость не была задета даже тогда, когда Свин не удосужился написать мне после ночи. Будь мне восемнадцать, или двадцать — меня бы это оскорбило, может быть даже ранило. Но не сейчас. Ведь Хрюн почти во всём стремится подражать Женьке и Стасу. Хочет быть таким же крутым, как они. А это значит лёгкое и местами пренебрежительное отношение к девушкам. Секс — не повод для знакомства, да-да-да. Но не услышать ни единого слова, хотя бы: "Спасибо, мне было приятно, я рад", даже как-то удивительно что-ли… Получается, девушка предмет одноразового использования?! И дальше не стоит ломать себе голову как с ней общаться? Ну да ладно, это же Свин — что с него возьмешь? Он, как мне кажется, самый эгоистичный из них и никогда не заденет мое сердце. И за это ему большое спасибо.

 

13. ГИНЕКОЛОГ, МАЗА ФАКА!

Через три дня после залёта с друзьями Сергея мне позвонили из гинекологии. Последний тест занял три недели, и вот наконец он был готов. В платной клинике, с нормальной лабораторией, мои анализы уже не были такими безукоризненными. Это вам не районная консультация с участковой-идиоткой! Обнаружили инфекцию и вирус, которые есть в каждом организме, но при здоровом иммунитете подавляются им. Мой же ослабленный депрессиями иммунитет, не справлялся с защитой. И как говорят: "У страха глаза велики". Я запаниковала и рассказала обо всем Сереже. Мне и в голову не пришло скрывать от него.

Как же я зла была, когда узнала, что это может вызвать рак и иммунодефицит. Не ВИЧ и не герпес, но тоже мало приятного. Я просто не могла в это поверить. "Почему я?! Почему это происходит со мной?!". Врач объяснил мне, что у меня предраковое состояние. Что ещё немного и было бы поздно, и хорошо, что обнаружили сейчас. Я не гуляла, не шлялась, у меня было очень мало мужчин, тогда почему?! Моя проблема — как выяснилось — была со мной с рождения. После диагноза я вспомнила, что проявления заболевания появились еще в тринадцать, и что такие же симптомы были у моей матери. Ей всегда было на меня плевать, как и на себя. К врачам после смерти бабушки она вообще не ходила. Считала их бесполезными или ещё хуже — вредителями. Вот так и получилось, что меня упустили — моя мама и я.

Я ужасно разозлилась на неё. Мы даже поссорились. Я плакала, а она как всегда ругалась и стояла непробиваемой стеной. Уверенная в своей правоте, не чувствуя ни малейшей вины за то, что никогда не заботилась о моём здоровье. Она даже не особо огорчилась. Её эта новость не вывела из колеи.

Я молча думала, что лишаюсь последней возможности влюбить в себя моего безразличного любовника с помощью секса — а ей было наплевать! Ну ещё бы, ведь по её словам — "Секс — это же такая гадость!". Моя жизнь одним махом летела к чертям, а она ничего не замечала и долдонила свое любимое "Каким-тоном-ты-со-мной-разговариваешь?"!!!

Инфекция, а вернее условно патогенный микроорганизм, о котором я сообщила Серёжке, есть абсолютно у всех людей в разном количестве. Она даже не признается Международной здравоохранительной организацией как заболевание! Что касается вирусов, то у врачей разные взгляды на них. Одни считают их неизлечимыми. Мой врач так и сказал мне в конце курса лечения: "Убрать нельзя, можно только дезактивировать!". Тоже мне, нашел компьютер. Мною можно будет пользоваться без риска заражения, хаха… Ещё бы такую наклеечку на лоб: "Проверено Касперским"!.. Но если врач прав, я буду всегда чувствовать себя ущербной и неполноценной?! Я обрыдалась, выплакала все глаза.

Правда другие врачи верят в выздоровление носителей. Оптимизм медиков не лишний: носителями являются девяносто процентов населения. Полное очищение организма от вируса наблюдается в более тридцати процентах случаев — в группе до тридцати лет… Как вы видите его "неизлечимость" сильно преувеличена. Наверное мне стоило бы найти тех докторов, которые верят в полную поправку и работать с ними. Но в официальной медицине очень мало людей, которые что-то могут и тем более идут вразрез с официально принятой медицинской теорией. Если бы меня любили, я бы прорыла тунель на ту сторону Земли, но нашла бы таких врачей. А так — я была крайне подавлена и верила тому, что мне говорили. Я смирилась и делала то, что советовал мой врач. В душе я была абсолютно уверена, что через два, максимум через три месяца я полностью поправлюсь и у меня ещё появится шанс обратить на себя внимание любимого человека. Курс лечения рассчитали на два месяца — месяц уколы плюс процедурный кабинет и таблетки. Второй месяц — только таблетки. Затем контрольный анализ. Я пришла домой с этой плохой новостью. Захотела услышать его голос, ведь я давно не говорила с ним. Три дня это же целая вечность. На моей трубке не было денег, я взяла чужой телефон. Он не узнал мой голос! Спросил: "Кто это?", а потом переспросил: "Какая Света?.. Ты взяла новый номер?". Дальше мы просто поговорили ни о чём минут пять. Он был со своими знакомыми девушками в ресторане:

" — У нас тут пузо от хавки лопается".

" — Наверное в "Ришелье" — подумала я. (Да, я знаю такие места, хоть и не хожу по ним).

Тут я ещё раз хорошо почувствовала, насколько мало выделяюсь в толпе его подружек. Вздохнула. Настроение испортилось, непринужденный разговор стал скованным и неприятным. Его не хотелось продолжать и мы попрощались. Отбой! Он отключился первым. Я не смогла сообщить ему новость, ради которой позвонила. Не за едой же!

Конечное, я призналась ему. В аське — на следующий день. И тому мальчишке из его компании тоже. Рассказала о своей проблеме. Хотя мелкий вёл себя со мной так-себе, и я бы не расстроилась, если бы он вообще ничего не узнал. Но, конечное, я собиралась предупредить и Свина. Вот только не могла с ним связаться, пока Сергей не дал мне кучку телефонов своих приятелей: "Выбирай, кто тебе нужен". Я дозвонилась. Мушкетёры как раз ехали в отпуск в Ужгород, я — по своим делам в Херсон. Они и я — на одном вокзале, в одно и то же время, как мило. Свинтус не слишком хорошо говорил со мной, и я не стала размусоливать. Мне даже захотелось, чтобы он думал, что корень проблемы — он сам. (Маленькая месть, за то, что неделю не отвечал в аське и в почте, и пришлось брать его номер у Сергея, а заодно и признаваться в сексе с одним из его приятелей). Но не прокатило. Малый расстроился, жёстко полез в бутылку… Ещё бы: едешь за приключениями, а главное приключение — уже с тобой! А я… сообщила, что хотела — и пока. Никакого "спасибо" я конечно не дождалась. А ведь большинство случайных партнёров не сообщают о своих проблемах — ни до, ни после. "Лечи потом своё бесплодие и думай откуда оно у тебя взялось!" — это норма, к сожалению. Даже подгулявший муж может заразить жену триппером и зная, что болен сам, хранить полное молчание. А то, что он, недолеченный, спит с женой после курса уколов, якобы ни при чём! И вот уже на пороге милиция. Дом полон гостей, жена пекла торт и её руки всё ещё в креме. Её уводят при всех друзьях под конвоем — для "принудительного лечения". Как вам такой подарок на день рождения?

Серёжа так ни разу и не сходил к врачу. Сказал: "У меня железный иммунитет", — на том вопрос и закрыли. Думала, что поступаю правильно, рассказав ему. Испугалась очень. Хотела, чтобы у него всё было хорошо. "Прежде всего он!": даже несмотря на страх оказаться в его чёрном списке бывших любовниц. Я тогда не знала, насколько реален мой страх. Гугл выдал ему устрашающий список последствий моей проблемы. Врачи любят запугивать. Это их метод: преувеличить, чтобы замылить глаза пациенту на то, что они почти не умеют лечить. "Ничего себе!" — отреагировал Сергей. С того дня я открыла для себя интернет-поисковики и массу новых сведений о защите. Позже, когда первая реакция на новость прошла, Серёжа сам удивился моей откровенности: "Кто же о таком рассказывает?!".

Но если любишь, если хочешь заниматься безопасным сексом, разве можешь поступить иначе? Я не боялась заразиться обратно уже после лечения, потому что иммунитет у Серёжи был в полном порядке. Получить мою проблему он не мог. Да и наше свидание было безопасным… Перед встречей я внутренне и наружно использовала антисептик, потому что за день до этого купалась в городском озере. О, эти столичные водоёмы! Крепкий травяной настой убирает последствия нечистой воды. А заодно — служит защитным барьером, если планируется контакт без резинки. Поэтому я могла и не говорить о возникшей проблеме, а просто пройти курс лечения. Но такие сделки с совестью — не в моем стиле. К тому же я была вся на эмоциях и слишком увлечена происходящим. Считала, что нелюбовь намного хуже воздержания, и раз я справляюсь с нелюбовью, то как-нибудь и без секса обойдусь. Я полностью поправилась через полгода, хотя ежемесячные тесты были в порядке уже через два месяца с начала лечения. А до этого думала: "Буду его любить даже если мы больше не будем вместе!". — Хорошо звучит? Но как можно не хотеть объятий и близости с любимым? Да ты только об этом всё время и думаешь! Лицо и тело осыпает жар, прежде холодные руки горят — сосредоточится на работе не получается! Почему все такое горячее? Летний воздух морозными снежинками осыпает твой лоб. Хоть температуру измеряй! И рано или поздно, понимая, что его душа никак не затронута тобой, ты сдаёшься и говоришь себе: "Ну ладно, хотя бы секс..". А о твоём существовании уже почти забыли. Правда смешно?

За нужным лекарством мне пришлось ехать в городской онкологический центр. Вся его атмосфера угнетала настолько, что хотелось выть: эти лабаратории, эти стерильные колбы в рост ребенка, врачи в синих спецхалатах. В коридоре — удушающий, тяжелый запах формалина и лекарств. А над всем этим — аура горя и чужих порушенных жизней.

На следующее утро, перед уколами, я еле позавтракала. От нервного волнения совсем не хотелось есть. За раз кололи три ампулы, одну из них — в шейку матки. Чтобы мужчины поняли степень боли, пусть представят себе укол толстой иглой в головку члена.

На работе перед обедом я упала в обморок. Белая — как молоко из пакета. С посиневшими черничными губами… Мое тело опрокинулось навзничь в коридоре и я грохнулась плашмя на спину. Хорошо, что падение вышло замедленным, и ковролин смягчил удар. Я не разбилась — только шишка на затылке с куриное яйцо. Сорок минут без сознания: я до-оо-олго не приходила в себя! И нашатырь не помог. Потом ещё как в тумане минут пятнадцать, когда приехала скорая. Врач уколол меня в вену. Я слышала, как мои сотрудники пересказывают друг другу, что случилось. В голосах кроме ноток ужаса — радостное возбуждение. Эти будут радоваться, хотя бы потому, что моя отключка разбила монотонную скуку жаркого дня. Но я действительно их напугала. Они думали, что я умираю прямо у их ног на полу. Какими беспомощными становятся люди, если вы не приходите в сознание больше получаса! Меня отправили домой на машине. Было так горько и обидно, что Тот, кого мне больше всего хочется видеть, не рядом со мной и ничего не знает. Ни о том, как мне хреново от уколов, ни об этом падении. Хотелось рассказать ему или написать в жж. Но я чувствовала — он не обратит внимание. Сочувствие и поддержка других людей были мне ни к чему. Мне нужен был в этот момент только он. Видно я выбрала не того мужчину. Но разве такое выбирают? Я удивляла саму себя: мне хотелось, чтобы именно он защищал меня, чтобы именно он поддерживал меня в трудную минуту. Раньше у меня таких чувств не было ни к одному человеку. Какие еще слова вам нужны? И дело не в том, что ты не можешь справиться сама, просто есть тот, кто может принести тебе столько радости, что все проблемы покажутся ерундой, и всё заживет. Подруги, друзья, мама — всё это иное. У них не ищешь поддержки. Даже с теми, с кем я встречалась раньше, у меня никогда не возникало потребности в защите. Это было моё новое открытие. Такого я от себя не ждала. Всё очень мило. Только вот этот парень не будет для меня ничего делать, потому что я для него ничего не значу. Увы.

 

14. ВСТРЕЧА ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ: МЕНЯ ИГНОРИРУЮТ, НАДЕЖДЫ НА ДРУЖБУ НЕ ОПРАВДАЛИСЬ

Через месяц мы опять встретились. Очередное сборище на природе.

Я еще не отошла от воспоминаний: "Его поцелуи, мои губы.."…

Вспоминаю, а в этот момент его друзья кривляются, насилуя на разные голоса попсовый хит сезона: "Я не могу без тебя, я все думаю о на-ааа-с!!!". Слезы норовят сорвать плотину и тогда начнётся настоящий потоп… Но меня прёт неоднозначность ситуации — не так уж плохо у меня с чувством юмора.

А память возвращает назад:…

…"Меня колотит, губы горят, чего раньше никогда не бывало. Земля снова плывет под ногами, а всё тело — не тяжелее горячего пара. Его распущенные длинные волосы прикасаются к телу. И это так приятно. Гладко выбритое лицо, чистая свежая одежда. Его нежность и дрожь…

И вот когда после обещанной дружбы я снова была в его компании, он меня игнорировал. Нарочно напоказ — как можно ближе ко мне — целовал свою очередную подружку из интернета. "Сфотографируемся на память!" — и вот он позирует перед камерой уже с другой чиксой в обнимку. При этом он делает вид, что мы почти незнакомы. "Ты только не распространяйся никому о наших… похождениях..". Как он мог подумать, что я начну хвастаться перед его знакомыми тем, что у нас было? Как ему вообще могло такое прийти в голову?! Тем более у меня не было близких друзей в его окружении. Но как унизительно и оскорбительно звучала его просьба — он стыдился меня! Имена его любовниц — более красивых, более богатых, связь с которыми возвышала Серёжу в глазах компании, его друзья склоняли на разные лады. "Вон С. - его Воз-люб-ленная!". Или: "Колоколь-Чик!" — последний слог произносился с особым ударением, намекая на схожесть их ников. А какими взглядами-молниями эти девушки пронзали друг на друга на общих мероприятиях! Тут уж такому искушенному наблюдателю как я было невозможно ошибиться.

Никто не сопровождает девушку в кусты, чтобы "просто покараулить, пока она будет писать"! Девушку, которая пять минут назад при всей чесной компании сняла с себя розовые ажурные трусы и надела их на голову одному из парней. Двадцать минут в лесу — чтобы просто справить малую нужду? Какую же лужу надо налить, чтобы это оказалось правдой? Они вернулись с видом, будто завершили начатое. Она — сразу же, не глядя никому в глаза, собралась уходить, а он — вот так любезность — отвёз её на велике к метро.

Ко мне он не подходил, не улыбался, не начинал разговор. Никак не показывал при других, что мы близко знакомы. Тех своих подружек он обнимал, сидел с ними под пледом и оказывал им другие знаки внимания. Мне же ронял: "А, Светка… И ты тут?" — и больше не говорил мне ни слова, пока я сама не подходила к нему перебросится парой фраз:

— "Как ты? Чем занимаешься?"

— "Да вот, Элвис мне ребро сломал… Пью виноградный сок, чтобы быстрее заросло"..

— "Выздоравливай…".

А чего стоили его приятели, от "тактичности" которых я в буквальном смысле балдела? Ну вот хотя бы Немец. (Улыбаюсь). Он художник — подмечает разные тонкости, которые пропускает нетренированный глаз. Увидел как-то на мне солнечные очки… Подкатывает насмешливо: "На кого это ты похожа в них?". И показывает мне глазами в сторону Сергея. Дескать, влюбилась ты, девочка, потому и стараешься подражать этому парню. Дерзкий такой, но меня фамильярностью не прошибёшь. "На кого я похожа, скажи?!" — делаю удивлённые глаза. Поднимаю брови и вызывающе смотрю ему в лицо. Подбородок поднят и как древко лука направлен в цель, чтобы наши взгляды пересеклись на одной линии. Еще бы: рост Ильи за метр восемьдесят. Затем киваю ему, не отводя глаз. На языке жестов это означает: "Давай. Выкладывай, что там у тебя!". Вызов не принят: добрый молодец не решается сказать в лицо красной девице, то, что думает. А думает он примерно следующее: "Куда же ты страшненькая? В лаптях да по нашему паркету? Кто ты, и кто он? В зеркале себя давно видела?". Наивный. Не подозревает, как легко прочесть его мысли. Вот они большими церковнословянскими буквами отпечатаны прямо у него на лбу! Откуда ему знать, что мои очки мне выбрал продавец из целого десятка и долго уламывал взять именно эти. "Уж так они вам идут, так классно сидят!". "И поскольку я не стремлюсь своим внешним видом намекать всем подряд о своих чувствах, то будь так любезен, оставь свои догадки при себе!".

Время от времени появлялись новые девушки. Разные. От добродушной вульгарной Розовой Кофточки с выставленными напоказ сиськами — до спокойной темноволосой брюнетки с фактурными формами под одеждой. Эти новые одноразовые знакомые, приходили в компанию и вились вокруг него как бабочки у огня. Глядя на них, я видела какой наивной была сама в первые дни знакомства с ним. Надо признать, он держит себя с ними очень свободно. Для этого, как правило, нужно иметь либо большую привычку, либо очень крепкие нервы. Желание ранить и сделать больно — разве это дружба? Или нежность?

После встречи мы разговариваем по аське. Общаемся. Я пытаюсь понять, почему он так себя ведёт со мной, так мало внимания уделяет. Если другие девушки интересуют его больше, то почему он делает вид, что меня нет вообще? Прямых вопросов я не задаю, а он не даёт прямых ответов. Мы разговариваем о дружбе "в общем". Он говорит, что все девушки — конкурентки и стремятся отбить друг у друга парней. Что в компаниях это обычная вещь. Намёк на то, что вокруг него много девчонок, а он не собирается противиться их обожанию и вниманию. Они ему приятны, но зачем он делает больно мне? Ведь этого можно избежать? Классно поговорили. При том, что я ни на что не претендую. Ну скажи, чтобы я больше не приходила в твою компанию, скажи мне, что не хочешь меня больше видеть. Или обсудим то, что есть, чтобы каждый из нас мог себя чувствовать хорошо! Но нет — ты не делаешь этого. Ты даже не говоришь, что никогда не полюбишь меня, давая тем самым надежду, которую не должен давать.

 

15. ТОТ САМЫЙ РАЗ: СЕРЕЖА — САТАНИСТ. ПРИЗНАНИЕ…

СЕНТЯБРЬ 2005-ГО…

И вот наконец наступил тот день, который вывернул наизнанку все мои представления о происходящем. В тот день, при всем честном народе Сергей заявил, что он сатанист.

Начнём с того, что он был не в настроении. Я почувствовала это уже тогда, когда не смогла их найти на обычном месте и позвонила Сергею. Из его небрежных, невнятных объяснений как их найти, я поняла, что он не рад нашему приходу. Мы с Эн отправились по указанным приметам, но никого не нашли, а вышли на берег реки рядом с церквушкой. Я перезвонила сообщить, где нахожусь, и спросить где же они. "Тут нет никакой церкви" — буркнул он и кинул трубку. Я была обижена и оскорблена. Не встретил сам — это еще ладно, но не выслать встречающего — это уже гадость. Выглядит как "Разворачивайся и иди себе нафик". Зачем тогда писать в своем журнале: приходите все? Если бы меня это так сильно не угнетало — я бы разозлилась. Хорошо у меня был телефон одного из мушкетеров. Я набрала Стаса и попросила нас встретить. Сказала, что вернусь к вышке и буду ждать его там. Настроение поправилось, когда мы его увидели. Обычно Шариков бледно синий от пьянства. Но в тот день, он был РОЗОВЫМ! Этот цвет наполнял всё его тело — от румянца на щеках, до пальцев ног и обгорелых плечей. Казалось, он проглотил большой розовый персик и сам начал в него превращаться. Светло серая майка терялась на его теле среди обилия цвета. Он немного поправился и выглядел крепышом, быстро шагая впереди спортивной походкой. Хотя стоп. Как-то странно он ноги переставляет? А, ну да! У него же кровь не только к лицу прилила! Вот у кого все хорошо! Меня тут же попустило, и я решила забыть-наплевать и быть в хорошем настроении.

Когда мы пришли, с нами поздоровались… Но… Сережа тут же, — негромко (чтобы не услышали другие) — спросил меня недовольным тоном:

"Что это за пижама на тебе?".

"Пижама как пижама", — я пожала плечами. В летнем трикотажном костюме действительно можно было спать. — Короткие, ниже колен, зеленые штаны были украшены геометрическими рисунками. Жёлто-оранжевыми, малиновыми, чёрно-белыми… Зелёная, до талии футболка имела рисунок на груди: девочка-котёнок и малиновая звезда. Звучит ужасно, но никакой безвкусицы. Я понимаю — это не модное женское платье, разглядывание которого повышает потенцию. Шёлковые петельки-застежки на шейке, оголенные плечики, приоткрытая грудь, изысканный цветочный рисунок-контур, корокий, из тонкого шелка подол… Я прекрасно в курсе, что возбуждает мужчин и радует их глаз. Но на природе — телу удобнее в кроссовках и хлопковом трикотаже. К тому же я купила обновку в спешке — за три часа до выхода. Знаете как бывает: открываешь шкаф и понимаешь, что у тебя только офисные костюмы и ничего для встреч с друзьями. А тут еще надо помыть голову, накрасить ногти — лето же!…Зелёный цвет, за который я выбрала "пижамку".. Такого же цвета была юбка девушки, за которой Сергей ухаживал в прошлый раз. Между прочим — спортивного стиля юбка. Девчонки! Если мужчина часто придирается к вашей одежде, доводя вас до слёз, то скорее всего он вам изменяет. Во-первых — это отвлекающий маневр — вам будет о чем подумать, пока он смотрит на сторону. Во-вторых — месть: вместо красотки-модели — рядом Вы! В-третьих — это удовольствие. Сделать вам больно — это же такой кааайф!

"Что ты одела? Рязанская баба одевается лучше тебя!", — такими словами мою тётю регулярно изводил её муж. Блядун редкий — трахал всё, что двигалось. Дошло до того, что он волочился за бабами даже на виду у жены и детей, не говоря уже о нас и общих знакомых. Он этих блядей даже на дачу привозил: цеплял попутчиц прямо на трассе, пока вёз туда свою семью. И дальше мы уже все вместе ехали в одной машине: "Смотреть наш дом", а как же без этого! При этом одевалась моя вторая мама очень красиво.

Зная такое, я не могла расстроиться от Серёжкиной реплики. Но в голове прозвучал звоночек: "Ему не просто не нравится мой стиль… Кажется, у него есть другие девушки.".

Компашка как всегда отрывалась и показыла себя. Когда шутки выдохлись, а выходки исчерпались — решили передохнуть. На бревне, подальше от девчонок, засел мужской клуб. Они скучковалась обсудить малоинтересные для девчонок дела. Пообщаться мужской половиной. Белокурый, толстожопый рекламщик (прости Андрей), кареглазый Ромео, который слегка сутулился, плюс несколько человек, которых я не помню. Женьки тогда не было. А Стас и его младшее альтер-эго были тут же, но несколько в стороне — на другом конце полянки. Обыгрывая тему отросшей бороды и усов Сергея (вкупе со всегда длинными волосами) блондин сказал: "В тридцать три будешь как Иисус Христос". На что милый мальТчик хмуро ответил: "Так я ж сатанист".

Шуткой это и не пахло. Труханков был явно не в духе и раздражён. Не из-за меня, а вообще. Ни разу не видела его в таком поганючем настроении. "Что это с ним? Не самый приятный разговор дома? Или проблемы с деньгами?".

Весёлая компания растерялась и замолчала. Это не звучало, как шутка, которую произносят с серьёзным лицом, чтобы стало ещё смешнее. Один из парней вставил, чтобы разбить тягучую паузу: "Все мы — аццкие соттонисты!". (Смысл прикола — соттонист каждый, кто пользуется сотовой связью). Но никто, чувствуя неловкость момента, не рассмеялся. Я и Энн не сговариваясь переглянулись. Мы были шокированы и без слов поняли друг друга. Даже приятели немного смутились, почуяв что-то неладное в привычном юморе. Фраза не раз вертелась у всех на языке, но сейчас была явно не к месту. Я сама раньше слышала её от Сергея и реагировала на неё, как на шутку. Мои прежние знакомые точно так же играли словами, и этот вид юмора мне знаком не по книжкам.

Картинка из прошлого: Светке восемнадцать и она с двумя приятелями идёт по пыльной дороге курортной зоны. Навстречу попадаются объявления. "Сдаётся комната" — читает Буйный. И так как он в последнее время косит под Петросяна, то добавляет: "А сдаётся, это дом!". Когда у следующих ворот он повторяет свою шутку в третий раз, его вежливо просят заткнуться. Но наш жизнерадостный друг в таком восторге от себя, что его невозможно остановить! Каламбур — что в этом такого?!

Серёжа выдал себя — потому что был в плохом настроении. Для всех это по-прежнему оставалось шуткой, но не для меня.

Позже, уходя, я подумала: "Всё ведь сходится! Мы собираемся у вышки, а сатанисты любят башни, высокие, одинокие деревья и фабричные трубы… Высокая вертикаль — символ привилегий и власти, на чём сатанисты поведены. Он не верит в Бога и говорит об этом так, словно током шарахает. Я физически чувствую разрушительную энергию его слов, а ведь я даже не экстрасенс!". Сергей далеко не единственный атеист, от которого я слышала "Не верю".. И никогда с другими атеистами у меня не возникало неприятных ощущений, хотя говорили они то же самое.

Глядя на чёрные носки Сергея на первом свидании, (еще до вопросов о религии), я вспомнила статью десятилетней давности. В ней говорилось об оргии и чёрной мессе в области Н. К статье прилагалось фото: лежащая голая девушка и над ней — парень на карачках в черных носках. А ведь чёрных носков в обычной жизни — пруд пруди. Вот хоть бы дома у моего братца. Так почему я вспомнила какую-то старую газетную заметку, которая у меня даже с сексом не ассоциируется?!! Плюс я ведь не была возбуждена в тот момент: этот предмет его одежды я мысленно обозвала "зловещим", удивляясь себе и не понимая свою реакцию…

"Всё-таки это не шутка". Я задумалась, перебирая в памяти то, что знала о Труханкове.

Это у него на работе, над его столом, под самым потолком, висел постер с Фредди-Крюгером.

И это Сергей посылал своим подружкам открытки, где девочки, стараниями фотошопа, выглядели по меньшей мере странно. Например, стоящими в ванне под кровяным душем. Или мёртвыми — с синими пятнами на лице и обнаженной груди, заиндевевшей от трупного холода… Подружки принимали это за знак внимания, за флирт и намёк на секс… Ведь у парня готические интересы, значит подтекст послания в том, что: "Они с ним — горошины из одного стручка и принадлежат ему!". Так он заставлял хотеть их быть похожими на его рисунки. Приучал считать это клёвым, прикольным, желать ТАКОГО его внимания.

До этого пикника был еще один случай… Сергей, его знакомый и я возвращались вместе с Андреевского домой. Парень был небольшого роста, с мелко кудрявыми пепельными волосами и носил очки с толстыми стёклами. С первых же секунд общения этот чувак стал мне неприятен. Он рассказывал Сергею что-то об "известном сатанисте". А Сергей что-то очень коротко отвечал ему, не желая развивать тему при мне. Я тогда подумала, что этот очкарик такой же — как тот, о ком он рассказывает. Сергей был вне подозрений. Я только думала: "Откуда Труханков знает этого мутного типа и что у них может быть общего?". "Почему они обсуждают сатанистов, да еще "известных"?". Мы расстались, и я с очкариком и двумя его питерскими барышнями спустилась в метро — ибо по пути. Сергей покатил на велике дальше. Девицы отвалились от нас на эскалаторе. Я и "тип" стояли рядом, не зная о чем беседовать. Пару раз он кидал на меня странные косые взгляды вполоборота, словно оценивая меня. В них было столько чрезмерной гордости и высокомерия, что мои внутренности сжались. Интуитивно я всё поняла. Захотелось обнять его и сказать: "Не надо, не будь таким". Но он бы не понял меня. Попробуй обнять дикую сову — она выцарапает тебе глаза!!! А потом, он был мне физически неприятен как мужчина. Так что обошлись без объятий…

Я очнулась от воспоминаний. Компашка сворачивалась. Конец игры! Прямо передо мной Сергей поцеловал свою очередную любовницу, демонстративно игнорируя меня. Его губы были в сорока сантиметрах от моего лица, а девушка и того ближе… Фактически я уходила и оказалась у неё прямо за спиной. Их милое прощание задержало меня: я не могла пройти. Я видела, что он меня заметил и делает это специально, чтобы досадить мне, заставить страдать. Я промолчала, не подавая вида, что меня коробит такое пренебрежение. Со мной была Эн, которая знала о моих отношениях с Сергеем. Ей тоже было неприятно за меня. Я вспомнила, как на одной прогулке он точно так же поцеловал МЕНЯ перед какой-то девицей, и та, не выдержав, спросила, как давно мы знакомы. "Несколько дней в аське" — ответил он как ни в чем не бывало, — "А сегодня решили перенести в реал". Его знакомая вела себя не слишком приятно. Я подумала, что это одна из тех ревнивых мадам, которые даже не имея доступа к телу, качают права и думают, раз парень им один раз улыбнулся, то уже принадлежит им. "Помнишь-мы-с-тобой-пили-кофе, как-ты-можешь разговаривать-с-другой!" — нечто в этом роде. Как я могла тогда что-то знать? Всё-таки я бы посочувствовала ей, если бы она не вела себя со мной так надменно.

Эту штуку с поцелуями Труханков выкидывал не раз, и не только со мной. Специальный метод, чтобы сделать больно очередной любовнице. Вообразите — вы спите с человеком, у вас к нему чувства и он знает об этом, и тут — такое.

— Думаете, это просто выплёскивание свободной сексуальной энергии?

— Да.

— Или способ заставить девушку навсегда покинуть его компанию?

— Безусловно.

Но дело не только в этом. Он получал удовольствие от унижения чувств других людей. Ему было приятно оставаться спокойным и невозмутимым в момент, когда новая обманутая девушка еле сдерживала слезы. Благодаря этому он чувствовал себя сильным. Чуть ли не всемогущим хозяином жизни. Ему нравилось, что он с такой легкостью может вознести на вершину счастья, и с такой же лёгкостью втоптать в грязь. Я не преувеличиваю. Кем нужно быть, чтобы любить такую игру? Откуда я знаю, что он любил это? Да он играл в неё постоянно — при каждом удобном случае!

Приём с поцелуями отрабатывался только на нежеланных дурах. С желанными любовницами было по-другому. О них завистливо или хвалебно намекали друзья. Причем выходило так, что определенный друг знал лишь об одной — конкретной подруге. Его товарищам и в голову не могло прийти, что Труханков оформил практически всех красивых девчонок в компании. Тех, которых хотел, и которые велись на него. Друзьям приятнее было думать о нём, как об исключительно добром парне, у которого есть кодекс морали и чести. Ещё бы: он не пил, не курил, не выпрыгивал из трусов, чтобы выделиться. Тем самым позволял выделяться другим. Был скромным и не заносился над приятелями. Обычно парень должен показать в компашке, что именно он — главный жеребец в конюшне. Главенство часто достигается нетактичными шутками в адрес опускаемых. Годится и фамильярная, якобы дружеская забота, призванная показать: "Ну какой же мой друг маленький еще, закомплексованный! Вот я тут так громко говорю и пяткой себя в грудь бью, а он тут молчит застенчиво. Налетай, девчонки, на последнего девственника!". Сергей такого не практиковал. У него были свои методы — потоньше. Ну как про такого можно подумать плохо? Да клёвый мужик! Замечательный чувак! Ага. Как же. Не нужны методы чтобы выделиться тому, кто и так разительно отличается от окружения и пользуется успехом. Такому наоборот нужно скрывать свою популярность — чтобы не отпугнуть тех юных колибри, которые не тратят время на бабников. "Когда мои друзья напиваются и бесятся вокруг, меня прет без алкоголя, мне весело". "Я люблю когда вокруг много людей!". — Естественно, тебе весело, серый кардинал!

Я не настолько ревнива, чтобы подозревать Серёжу в связях с каждой его знакомой. Не так уж он неотразим. Некоторым нравятся более стройные, другие — тащатся от блондинов… Третьи вообще к себе парня не подпустят, если он только не свободен и не обещает быть "только твоим"! Ревновать, строить догадки, проверять их — это не ко мне. Но не замечать очевидных фактов я тоже не могу. Такая уж я — внимательная к деталям. Насчет некоторых девушек, которые держались более сдержанно, с достоинством, мне трудно сказать: было-не было. А вот девицы попроще, переспав с ним, стремились заявить об этом всем своим видом. Какие уж тут сомнения? Я могла бы сказать его Компашке: "Да, меня это интересовало, а что вы хотели? Вы — мужики, хвостами за ним мели, так чего же ждать от меня — женщины? Да ещё той, что не влюблялась семь лет подряд?". Душевный заряд накапливался все эти годы — и это не имело никакого отношения к физиологии. Секса было меньше, чем мне хотелось — ну и что?!! Когда наконец ты влюбляешься, и твои чувства вырываются на свободу — это похоже на взрыв! Конец компромиссам — вот оно, то ради чего живут, без чего любая, самая благополучная жизнь пуста. Многим может показаться, что это как-то ненормально. Неадекватно. Не воспитанно в конце концов! Чихала я на то что принято, и что подумают другие!

Вдвоём с сестрой мы вышли по тропинке на лесную двухколейную дорогу и направились к выходу из парка. Сзади мы услышали шум: Труханков и его приятель промчались мимо на великах. Они объехали нас не сбавляя скорости, и Сергей залепил, как плюнул: "Покка девччонккии". Злым тоном, без капли юмора в лице, нарочно скороговоркой — сквозь стиснутые зубы. Мог бы и не прощаться, чего уж там.

Минут через десять, когда мы уже перешли мост и вышли к крутым склонам старого Киева, что раньше омывались Днепром по самые верхушки, меня скрутило. Я хватала ртом воздух, как рыба, которая задыхается. Эн подумала, что у меня что-то болит (как это часто бывало) и приобняла меня за плечи, чтобы я не упала на брусчатке. У меня было такое чувство, будто меня изнасиловали — внезапный приток энергии, сексуальной и разрушительной одновременно.

 

16. КТО ЖЕ ТЫ?

Прийдя домой, я сразу вычеркнула его из списка контактов. Полдня терпела, потом не выдержала — вернула. А через день после пикника спросила его прямо: правду ли он сказал в присутствии своих друзей?

Он ответил: "Да!"..

— А твои родные, мама, девушка — они знают кто ты такой?

— Конечное знают! Я ни от кого это не скрываю!

— И в чем проявляется… твое… ээээ хобби?

— Приношу жертву! (куча рогатых смайликов)

— ?!!! Какие такие жертвы? Ты о чем вообще?!!

— Ну да, жертвы! В основном кошки, собаки…

— Иногда дети (чертик-смайлик).

— Дети?

— Ну да, противные, вредные дети!!!! Смайлик, буагага))))))))))

Про детей я конечное не поверила. Потом он и сам отказался от своих слов:

— "Конечное я шутил. Я люблю детей!"..

Позже мне попадется на глаза изуродованная в фотошопе фотография четырёхлетнего мальчика. Автор — Сергей. Его стараниями ребенок стал похож на одержимого бесами из фильма ужасов. Разложившийся, бледный труп, покрытый паутиной тёмных вен, с горящими, демоническими глазами. На необработанном оригинале снимка ребенок действительно капризничал, что и послужило поводом дурной шутке. Не самый приятный малыш, но всё-таки… Фото исчезло из фотожижы перед самой свадьбой Серёжи, вместе с зачисткой другого компромата — вроде намеков на приключения с остальными девушками.

С того самого дня, когда он признался в своём сатанизме, на меня, как орехи из дырявого мешка, посыпались совпадения. Одно дело, читать о мистике в жёлтой прессе. И совсем другое, когда это происходит с тобой лично.

Прошло несколько дней, и между мной и Сергеем произошел разговор в аське. Дело в том, что напротив офиса моей фирмы, был хлебозавод. Над его забором кроме других построек видна высокая труба, какие бывают в пекарнях и ТЭЦ. На её белой кладке красно-коричневым кирпичом выложена дата — 1977. Так строители отмечают год постройки. Я рассказала Труханкову, что всё это — вроде некого знака свыше, потому что эта дата была также годом его рождения. Каждый день, приходя на работу, я могла сколько угодно смотреть на цифру 1977 из окна своего кабинета, даже не вставая с места. В рассказе Сергею я упомянула хлебзавод, свою рабочую станцию метро и то, что она — в пяти минутах ходьбы от моего офиса.

Он посмеялся и спросил: неужели у меня в отношении его какие-то любовные иллюзии?

" — Ты думаешь о совместной жизни со мной?".

" — Нет, но связь есть, только я не пойму какая именно. Что-то же это должно означать?".

Дальше — ещё веселее. На асфальте у моей работы появились странные рисунки. Я заметила их через несколько дней, солнечным утром. Подходя к воротам нашего офиса, я издалека увидела просыпанные красные ягоды на асфальте. Подумала: "Для рябины ещё рано". А когда подошла ближе, увидела, что это шляпки строительных гвоздей, выкрашенные ярко красной эмалью. Судя по свежей, неоцарапаной краске, гвозди были вбиты в асфальт совсем недавно. Первый гвоздь был вколочен посредине рисунка, изображавшего сердце с крестом внутри. Удар гвоздострела пришелся ровно в центр креста. Знак нарисовали напротив первых ворот, куда обычно заезжали машины. Второй гвоздь был вбит в центр перевернутой пентаграммы в круге и тоже перечёркнут крестом. Он находился на десяток шагов дальше — на пороге вторых ворот, через которые ходили служащие. Эти граффити и крест, как символ смерти, трудно было принять за доброе пожелание. Обычно парни пишут краской приятные глупости: "Лапуля я тебя люблю", "Ты у меня самая лучшая!". Мне же оставили послание, которое мало говорило о любви. С другой стороны, хоть что-то нарисовали для меня!

Объясню, почему я так уверена, что это сергеевских рук дело. Потому что многие скажут:

"Ты не держала фонарик, пока рисовали эту фигню! Как ты можешь знать?!". Ну, во-первых: раньше я этих рисунков никогда не видела. Охранники, которые работали давно и каждое утро отпирали ворота, подтвердили, что рисунки новые. Во-вторых: краска была настолько свежей, что рисункам не могло быть больше суток. В-третьих: пентаграммы рисуют часто, (как и свастику), но сочетание знаков — сердца, пентаграммы и креста — вещь редкая. Оба рисунка вместе несут чёткую смысловую нагрузку: любовь, смерть, сатана. Это — просто калька нашего недавнего разговора с Сергеем.

Есть ещё и "в-четвертых".

Поднявшись наверх, я сразу включила комп, открыла аську и спросила Сергея, что он думает на этот счёт. В ответ он сказал, что не знает, где я работаю, и что он тут ни при чём! Через неделю, при личной встрече у него на работе, я опять задала ему вопрос о рисунках. И тут Правда, что называется, прыгнула в глаза. По его взгляду было бесспорно видно, что он имеет к этому отношение. После того как он почувствовал, что глаза его выдали, он отвёл их в сторону. Это не было реакцией на совпадение. Совпадения удивляют, вызывают мгновенные реплики, в духе: "Вот это кино!", "Ну не фига себе!". Никто в таких случаях молча не отводит взгляд… Вслух он продолжал врать, но долгих прямых взглядов уже избегал. В таких случаях говорят: "Сцыт в глаза и говорит, что Божья роса"! Чувствовалось, что он привык говорить заведомую ложь, и не боится, что его уличат. А вот то, что выражение глаз можно прочитать, стало ему неприятным сюрпризом.

Тогда я спросила:

"— Что будет, если я выверну эти гвозди из асфальта?". На что он ответил:

" — А смысл? Жертва уже принесена".

Его выражение говорит о гораздо лучшем знании оккультных ритуалов, чем это положено обычному человеку. В то время я ничего не нашла в интернете на эту тему. И только совсем недавно прочла информацию об одном ритуале. Он называется — "Заклятие чёрного креста" и делается с целью причинить смерть. Или самое меньшее — наслать проклятие. Звезда рисуется перевернутой потому, что это означает господство тёмных сил природы над человеком. (Когда звезда в прямом положении — она наоборот символизирует власть человека над природой и собственной жизнью). Важно нанести рисунок у порога, там где жертва будет его видеть и постоянно на него наступать. Жертва не должна видеть сам процесс нанесения рисунка. При этом проводятся сложные манипуляции с фотографией жертвы, после чего фотка уничтожается в кислоте или огне. Вот такие пирожки с котятами.

Недавно я была в старом офисе. Дом с участком продан новым хозяевам, которые первым делом сделали ремонт территории. Когда мои бывшие директора выезжали из ворот, их машина хорошо цепляла дном горбатое покрытие. Всем это тогда надоело. Теперь оба выезда превращены в пандусы для машин, а нарисованные знаки надёжно укрыты слоем цемента и кирпичей.

Позже, когда в июле 2006-го мне начали поступать угрозы физической расправы, я отправила сообщение одному из друзей Сергея. Сказала:

" — Тут Труханков заявил, что он сатанист… Как ты думаешь, это серьёзно? У меня возле работы такую-вот хренотень нарисовали". — Евгений не стал заморачиваться с ответом:

" — Не волнуйся, это была шутка… Он тут ни при чём".

Несмотря на Женино недоверие, я почувствовала себя под защитой. У меня были записи в дневнике. А теперь был и свидетель. "Если меня покалечат, он не станет молчать", — таким был мой расчёт. Всё это я сообщила автору угроз, и запугивания прекратились.

А пока я — все ещё в осени 2005-го. Приходя на работу, каждый раз переступаю через гадкие рисунки и спрашиваю себя: "Это он меня так любит, или наоборот, ненавидит? А может Сережа тут действительно ни при чем? И это — просто совпадение?".

Совпадений действительно было много. Ну например…

Вы будете смеяться, но еще в одиннадцать лет я рисовала мальчишек на велосипедах, кареглазых подростков и мужчин с длинными волосами. Целые тетрадки разрисовывались под комиксы о героях Дюма, Маугли и Первобытном мальчике. Более того, все лица, которые я рисовала в развороте три четверти, имели один деффект. Один глаз на микроскопическую долю оказывался ниже другого. При этом, глаза были посажены асиметрично: под разными углами. Фокус взгляда казался неправильным, сбившимся на одном глазу. Говорят, художник всегда рисует самого себя. У меня есть легкая асиметрия в лице. Одна бровь выше другой. Но когда я в впервые увидела фото Сергея — у меня возникло чувство де жа вю. Стопроцентное узнавание! Та же самая расфокусировка глаз. Может, я просто выбрала его, потому что он был похож на мои детские рисунки? Выбрала то, что считала привлекательным и знакомым? А дата — 1977 — просто случайность?

Число четырнадцатое апреля — тоже из разряда совпадений. Уж не помню точно, что заставило меня в конце 2005-го болтать о свадьбах. Скорее всего, желание поделиться с Сергеем своими лучшими мечтами. Позитив сближает, хотя бы и на дружеский лад. Послушав мой трёп на тему необычных свадеб, платьев и количества гостей, он поинтересовался:

"— Когда ты хочешь свадьбу?".

" — Четырррнадцатого апррреля!".

" — Но почему?" — я почувствовала в тоне вопроса неодобрение и напряжённость.

" — Потому что ещё свежо и мало грязи. А нежно зеленые трава и листья — самые красивые!".

Говорят, именно четырнадцатого апреля — в старую еврейскую Пасху — распяли Христа. У меня эта дата взялась из любви к определенной поре года и звучному сочетанию рычащих "Ррр". Как ни странно, Сережина свадьба случится именно в эту дату. А ведь сначала торжественный день планировался ими на шестое апреля… Совпадение? Но не такое большое, если присмотреться внимательнее. Заявление в ЗАГС положено подавать за три месяца до свадьбы. Между их заявлением (в январе) и датой свадьбы (в апреле) как раз выходят те самые три месяца ожидания. Ничего удивительного, в жизни еще и не такие случайности бывают. Но интересные загадки подбрасывает судьба. Моя мечта о дате бракосочетания давняя. О ней знают ещё мои подружки времен универа, сестра и старший брат, который женился пятнадцать лет назад. Именно на свадьбе брата, среди холодного мартовского дождичка я и загадала своё счастливое число. Продрогла тогда, как цуцик, зуб на зуб не попадал, вот и решила, что март для свадьбы — рановато… Кто-то мечтает — а кто-то женится. Тут уж ничего не поделаешь. Не буду теперь загадывать наперед никаких дат.

Ещё одним совпадением можно назвать угадывание имени Серёжиной девушки. Меня удивляло то, что его подруга находится в стороне от его жизни. Можно подумать, он её скрывает. Спрашиваю об этом и получаю ответ в духе, что своё счастье надо держать про себя и не выставлять на обозрение завистников. Но у меня своё видение идеальной пары. Я решаю поделиться с ним. "Если парень действительно любит девушку, он не прячет её от своих друзей. Она может спокойно прийти к нему на работу и вызвать счастливую улыбку на лицах сотрудников. Настоящая любовь — как солнце: согревает всё вокруг себя и приносит счастье окружающим. При виде такой любви не остаётся места для зависти и недобрых чувств". Кажется, ему тогда понравилась моя картинка.

Как бы там ни было, я не могла увидеть его девушку. Фото он не показывал. В их компании она не появлялась — даже на его дне рождения. А увидеть её хотелось, чтобы не строить догадки какой она человек. Но это было невыполнимо: я ведь не собиралась торчать у них под балконом с биноклем (пусть даже и знала адрес Серёжи). Долго не мучаясь, спросила напрямую: "Как зовут твою девушку?". Но её имени он не назвал. Да и мой вопрос ему не понравился. Тогда я сказала, что попробую угадать. "Оля, Алина? Аля? Леся? Лена?".. Честно говоря, не знаю, как звали его бывшую… Зато названные имена очень близки к имени его жены, на которой он женится через восемнадцать месяцев. Но мы с ним не видим будущее — мы не в курсе. На тот момент я — "не угадала".

Но это ещё цветочки! Главное совпадение у нас впереди.

Все эти игры, знаки… С одной стороны — меня шокировали, с другой — интриговали. Моя новая история была намного лучше беспросветного одиночества. Любопытство, влюбленность, страсть, желание дружить — всё это перевешивало странности Труханкова. Вроде бы умная, вроде бы всё понимала, но окунулась всей душой — в приключение. Я не хотела замечать, как ко мне относятся. Хотела сгладить любую неровность — чтобы все было нормально, по-хорошему.

Мы общались в основном по сети. Друзья Сергея серьезно не воспринимали его готические наклонности и не интересовались ими. Потому я была в своём роде отдушиной. Находясь в моральной изоляции, он начал кое-что рассказывать. Мы много беседовали. И хотя стёб проходил сквозь наши разговоры красной нитью, в них — он раскрывался. Это похоже на откровенность попутчиков в поезде — чужому человеку можно рассказать всё, не боясь последствий.

Вот мы и общались:

Я: " — Зачем ты искажаешь слова, кому нужен этот "албанский" язык? Это что, чёрная магия?".

Он: " — Нет! Это заёбывание!:о)))))".

Он: " — Мне недавно одна девушка печеньки принесла, вон и коробка на компе лежит.."

— мммм…

Я: " — А что с настроением? Ты не в духе?"

" — Директор на меня вчера орал".

" — А почему орал?".

" — Неважно".

Еще бы директору не орать: после меня к Сергею на работу зачастили девушки с печеньками! Какому мужику с яйцами это понравится?!

Про лямур-тужур мы с ним почти никогда не говорили. Как-то он спросил, желая меня просветить:

" — Что бы ты со мной делала, если бы я был твой?" — имея ввиду, что не испытывает ко мне чувств.

"Любила бы тебя" — слетело само собой. И ведь я очень хорошо понимала Сергея… Зная злополучный брак моих родителей, заключенный не по любви… Никогда бы я не связала собой нелюбящего человека! Ни ради каких своих благ! Лучше умереть или вечно быть одинокой, чем с человеком, который тебя не любит. Сделать партнера несчастливым — пол беды. Но ведь иногда от этого рождаются дети… С какого перепугу им всю жизнь страдать?! Хотелось, чтобы он понял меня и оценил мою искренность.

Сергей же понимал все поверхностно. В этом он не виноват, потому что не был влюблен и особо не вникал. Он предположил, что: моя любовь — и не любовь вовсе. А моя бурная реакция на него — оттого, что он у меня первый мужчина! Но он не был первым физически. Лишь первым, кого я любила и одновременно была в близких отношениях. "В этом смысле — ты был первым, Сережа". А ты на это отвечал, что просто у меня было мало мужчин до тебя и после… Когда любишь — до сравнений ли? То что было — исчезло, то что будет — не существует. "Мы можем жить только в сегодня. Зачем бы я сравнивала тебя, дорогой?".

Его прежние подружки пели ему дифирамбы. Мне же было неинтересно лить сироп на его самолюбие. Я знала, что ему больше нравятся комплименты и выражения восхищения, но нарочно сдерживала себя. Чувствовала себя при этом вредной, завистливой критиканшей и советчицей-занудой. Такие могут привлечь внимание лишь заумной, навязчивой заботой — больше им рассчитывать не на что. Но если бы лесть нравилась ему чуть меньше, если бы он смущался или реагировал по-другому, я бы часто хвалила его. Я смотрела на него восхищенными глазами, была вся внимание — неужели этого было мало?! Знаете, я не считаю, что восторги девчонок, были чисто женскими приёмами по окучиванию объекта вожделения. Хотя кое-кто и хотел польстить… Всё-таки, я верю в почти стопроцентную искренность девушек. Ведь по своему они правы:.. "О, ты такой мудрый, Сережа!", "Замечательный!", "Талантливый!", "Просто гений!", "Такой добрый!"..

И тут я со своим: "От, дурак!" — на его признание в сатанизме… Мысленно я объясняю свои слова: "Ты глуп, если думаешь, что делать зло — правильно. И если твоя главная цель по твоему же признанию: "Жить подольше и над всеми глумиться" — ты просто дурак, несмотря на все твои таланты и ум".

Внешне — он умный, уверенный в себе человек. Раскрепощенный сексуально. Владеющий талантом общения… (У меня этого самого главного таланта нет). Столько молодых людей пытаются подражать ему… Заискивают перед ним и выглядят жалкими шестёрками. А у шестёрок свои шестёрки и так до бесконечности. Ведь почти все мы хоть раз в жизни прогибаемся перед кем-то. "Что, сладко вам, шестёрки? Так держать! Всё ж лучше, чем одиночество! Думаете, будете делать то же что и он — рисовать фотожабы, издеваться и это вам поможет улучшить вашу внешность или стать увереннее? Успешнее? Не надейтесь!".

Какой бы индивидуальностью не обладала личность, общая мода влияет на неё через друзей. Любые позитивные качества можно постепенно уничтожить, если на вас влияет друг. Теряется оригинальность, растворяется доброта. А новая мода на дрянь — заполняет собой все информационное поле — от компашек и соц-сетей — до телевидения и банков. Бороться с этим — все равно что тушить костёр керосином. Я не могу и не хочу навязывать другим то, что нравится мне. Но нравится ли вам то, что нравится ему — вот в чем вопрос.

Когда в фотошопе жабят настоящих друзей — это не более, чем шутка. Например Веселый Гитлер на очке унитаза, выкрикивает фразу работника Макдональдса: "Свободная касса!". Но совсем другое — изуродованное до неузнаваемости фото малыша, чья сестра пишет: "Уважаемый модератор, уберите пожалуйста фото моего брата. Он сейчас болеет, и мне неприятно видеть его таким". И ноль реакции — в ответ.

Одно дело дорисовать своей грудной дочке взрослую причёску и макияж. И совсем другое — изобразить, как девушке выкалывает глаза её собеседник (на оригинале фотки он просто размахивает руками). Почему же ты не изобразишь с выколотыми глазами СВОЕГО ребёнка? СВОЮ жену? СВОИХ друзей?!! Или может быть им это не понравится? Не понравится тебе? Ты рисуешь других с членом во рту и с кучей говна в руках. С яблоком в заднем проходе. А ты изобрази так себя! Слабо? Подумаешь, для отвода глаз однажды нарисовал себя без головы. Ты же не делаешь из себя мерзкое чучело? Почему же ты позволяешь это по отношению к другим? Чем ты их лучше? Тем, что выучился программировать и фотошопить? Возомнил себя создателем интернетов? Всё это издевательство отдает порчей и чёрной магией (если они существуют, конечно).

" — Я так расслабляюсь, меня это веселит" — говорит он.

Хорошенький позитивчик! Да моя депрессия в сорок раз лучше, чем твой злой юмор! Хотя "продвинутое" большинство так не считает. Люди уже привыкли к этой гадости. Она им нравится, они считают это модным и крутым. Глупые… Многие и без твоих картинок — гадкие и противные внутри. Хорошо же ты меняешь окружающих под себя! Ты больше не одинок, у тебя маса подражателей. Неужели, вот это и есть по-твоему счастье?!

 

17. ВСТРЕЧИ НА РАБОТЕ — НОЯБРЬ 2005

В последний раз мы виделись наедине в конце ноября 2005-го. До твоего перехода в новую фирму. Я пришла, когда ты возился с компьютером. Разговаривал с ним, как с другом. Позже ты занялся вторым электронным дружком, а меня пересадил к монитору первого. На экране мелькали чебурашки, анимированные под киборга-терминатора с лампочкой вместо глаза. "Чебуратор" — вот как называется этот персонаж. Прикол в том, что каждый говорит это слово, даже если видит картинку впервые. Потом были очень яркие геометрические полоски и фигуры — под деструктивный скрежет музыки. Её низкие вибрации вызывали только зуд в спине. Я потерпела несколько минут — для вида. "Раз ты просишь, могу и посмотреть", "На меня такая чушь не действует, она мне по барабану!". Что сказать… Если там содержалось что-то вредное, то времени для порчи мозга было достаточно. Потом ты поставил музыку своих друзей-музыкантов, и попросил нарисовать автора. Это была наша игра на тему какой я экстрасенс. Я набросала кого-то, по моим представлениям, похожего на мальчика Бананана из Ассы. Длинное каре, вздернутый нос… Сказала что волосы скорее русые, чем блондинистые. А ты ответил, что мой рисунок очень похож на твоего друга и показал фотку фронтмена ШмарыЛуззо. Таки да — крашеный блондин. Никакого сходства я, правда, не заметила.

Мы сидим рядом. Тебе звонит твой брат — интересуется как скачать фильм из интернета. Я сижу молча, а ты, не переставая разговаривать, наощупь изучаешь стразы на карманах моих вельветовых штанов. Разговор по телефону закончен. Мы стоим друг против друга и я говорю, что не могу заниматься с тобой сексом сегодня. "Потому что сделала операцию по восстановлению невинности!". Твоя рука тем временем, неожиданно натыкается на медицинскую стерильную салфетку в моих трусах. "Ого, как округлились твои глаза! Неужели поверил? Или ты шокирован тем, что, я (оказывается) умею шутить?".

Он раздевает меня, трогает… Когда он кончает, я впервые слышу настоящие, непритворные мужские стоны. Что может быть дороже этого? Разумеется кроме большой и чистой любви?..

Вся одежда пропахла им… Дома откладываю свитер в сторону… Я специально не стираю его, чтобы просто иметь возможность вдохнуть его запах. Иллюзия присутствия не выветривается полгода. Кусок ткани вместо любимого человека, который ты обнимаешь так, словно это и есть он. "Живу тобой, дышу тобой" — чушь какая. Но это именно то, что происходит со мной.

 

18. ОН ПЕРЕХОДИТ НА ДРУГУЮ РАБОТУ — Я ТЕРЯЮ СВОЮ

Вобщем, с января Сережа пошёл в гору. Теперь, когда у него была новая крутая работа, даже просто общение с ним не казалось реальным. Оно и до этого не сильно впечатляло.

Меня уволили на старой работе сразу после моего новогоднего отпуска. Это был шок, но я не слишком жалела. Там приходилось перерабатывать без доплаты, порой до одиннадцати вечера. Мой заслуженный, после года работы, отпуск посчитали замашкой на директорские привилегии. Целых полгода после увольнения я сидела без работы, рассылая бесполезные резюме. Но тогда я слишком переживала свою личную потерю, чтобы убиваться еще из-за какой-то там работы. Да, всё это было серьёзно. Я и так из-за своих постоянных депрессий и неустроенной личной жизни слишком часто меняла место. В половине случаев уходила сама, в половине — забивала на обязанности, пока меня не увольняли. Так что я прекрасно понимала, что всё это уже не смешно. Но альтернативы не видела. Куда пойти? Кому отдаться? Где строить карьеру? Где вить семейное гнездо? Одна в целом мире. У всех друзья, любимые. А меня как болото засасывает. Сколько не пытаюсь выбраться — чёрный мрак один кругом. Так устаешь колотиться: выбиваешься из сил, чтобы одеть себя, отдохнуть, отложить немного денег на покупку мифической квартиры. Всё что у тебя есть — куплено тобой же. Ни одного подарка от несуществующих друзей, поклонников, или родителей, взявших путевку на Марс. Кому-то в семнадцать лет помогают найти работу? Купить, по случаю женитьбы, квартиру? Взять кредит? Знакомят с женихом, выпихивая надоевшую дочь замуж? Да не нужно мне это всё! Просто немного внимания, чуточку любви. Дружбы — капельку. И я буду жить хорошо. А там: что получится из задуманного, что не получится — не велика трагедия. Так ведь нет же! Никто даже приглашает на кино с попкорном, который я терпеть не могу!.. У меня не было даже грёбаного попкорна! Никого и ничего! Лет так двадцать подряд!!! Я всё должна делать сама. Развлекать себя. Утешать себя. Смешить себя. Быть себе лучшим другом и подругой. Водить себя на пляж и в кино. Приглашать себя в ночные клубы и бары. Зарабатывать. Жить. Как это грустно! Как это задалбывает из года в год! И мне даже некому позвонить, чтоб поплакать в трубку.

Да, есть брат, но если его не беречь, то ему очень скоро надоест утирать мои сопли. Он не заменит друзей, и к тому же не считает меня привлекательной и не верит в моё замужество. Это так важно, чтобы в тебя верили и поддерживали. Но он и так делает для меня многое. А слёзы подступают к горлу и душат тебя, душат, душат! Мне тоже хочется настоящих приключений, настоящей дружбы! А кому не хочется?! Поехать летом путешествовать. Залезть весной на крышу. Покувыркаться на воде внутри прозрачного надувного шара. Гулять, держась за руки, по ночному городу. Петь вместе в караоке. Плавать в открытом море рядом с дельфинами, пока твои друзья стоят на палубе. Доплыть наперегонки в ластах от яхты до самого берега. Вместе увидеть новые закаты и рассветы в далеких краях. Сделать какие угодно фотки с приятелями, а не просить прохожих нажать на спуск моего фотоаппарата.

Я так хотела жить по-другому — в счастливом мире компашки. Всех тех двадцати — тридцати людей, которых я запомнила. Только как бы я могла это сделать? Моя жизнь была очень непохожей на их параллельную реальность. Тем не менее, несмотря на наш снобизм — и их, и мой, они все были интересны мне. Может, я любила не всех, но ценила и уважала достоинства каждого. Даже когда плюсы омрачались серьезными недостатками. Вот Свин к примеру, очень ответственно относится к своей работе. Трудолюбивый, настойчивый. Книжки читает, стихи цитирует. Или Немец — тоже очень увлечённый человек. Прямо загорается, когда речь заходит о его профессии. С девчонками — ещё проще. Когда они влюблены, то прямо сияют и на глазах обретают душевную красоту, которую нельзя не заметить и не оценить. Что сказать? Может, я как дикий зверёк. Хотела сначала узнать, а уж потом любить. Некоторые пришлись по душе очень быстро. С другими я держалась настороженно. Любая мелочь, малейшая фальшь позы — и я уже готова была их запрезирать или отдалиться. В разгар этих эмоций, я всегда говорила себе: "Не спеши, не нужно быть такой категоричной", — но было трудно. Неестественность ужасно стесняет меня. Как наигранные поцелуи по телевизору. Я — дикарка. Готова с пронзительным криком перепёлки убежать от людей, если они заискивают перед кем-то, ну хоть на сантиметр. Тогда у меня такое чувство, что это я облажалась — ведь пока я смотрю на них, то становлюсь с ними единым целым. Но мне не только поэтому тяжело сблизиться с Компашкой. За годы одиночества и травли я привыкла, что друзей мало, а врагов — много. Потому когда я в большой группе, мне сложно строить ровные отношения со всеми. Тяжело преодолеть недоверчивость и вновь любить многих… Хотя стоп. Разве в компашках много любят? Больше тусуются. Играют на публику. У кого-то здесь настоящие друзья, а кто-то собирается лишь скуки ради. У всех — по-разному, и вроде всем нормально. "Может, они всё-таки искренни друг с другом и дружат по-настоящему?". "Может, только такую неудачницу, как я, бракуют, а между собой у них все ок?". Не знаю. Трудно сказать.

Вообщем, пока Сергей строил карьеру, меня уволили. Депрессия? Это мягко сказано. Но вы не подумайте, что если я депрессовала, то не радовалась Серёжкиным успехам. После последнего свидания я была так счастлива, что… (нет, это слишком смешно)… Благословила его. Да-да. От всей души пожелала, чтобы у него всё было хорошо. Это было как раз перед его собеседованием на новой работе. Это более чем странно — он, значит, рисует мне пентаграммы с крестами, целует своих любовниц, чуть ли не облокотившись на меня… игнорирует — а я? Что же делаю я?! Может через год-два, мне захочется прибить его, заставить его пожалеть о своем поведении. Но тогда я могла лишь всем сердцем желать ему всего самого хорошего. Иначе не могла.

В итоге безработная — я гуляла, загорала, плавала. Съездила в Москву проведать друзей. Наконец летом, мне удалось найти работу. Пожалуй, она была самой лучшей за всю мою карьеру, не считая первого места. Хорошие люди, комфортный офис, начальник — в разьездах. Интересные задания и вкусные, недорогие обеды в кафешке напротив. Повару особенно удавалось куриная бризоль на косточке в сырной подливе и домашние блинчики с жареными в луке шампиньонами. Рай, вообщем. Но меня всё ещё тянуло в ту компанию — к веселью, другому образу жизни. Зубрежка английского учебника по вечерам меня не вдохновляла. Я хотела изменить мир, быть в струе последних событий и новинок. Найти свой образ жизни и понравиться многим. Но той компании не было до меня дела. Они были заняты своими туссовками, развлечениями. Им вполне хватало друг друга, а с такой как я они, вероятно, не сталкивались. Не знали в какую категорию знакомых меня отнести, а потом и вовсе забыли, что я такая есть. Кругом столько красивых и счастливых, что некогда смотреть на бедных и больных! Молодость, да и вся жизнь — бывает один раз! Их жизнь была полна по самое горлышко. Для меня там места — не находилось.

"Дело-дело — двигай тело!" — я могла лишь продолжать обычную рутинную работу. Получать деньги. И мечтать о чудесах, которые могли бы произойти со мной.

 

19. ПОЯВЛЕНИЕ КЛОНА, ИЛИ ЭЛЬ, НАЧАЛО ИГРЫ

Когда у меня всё наладилось, я решила написать Сережке. Поделиться новостями. На новой работе у меня был очень красивый письменный стол — под красное дерево. Гладкий, как полированный мрамор. За таким столом не открыть аську — преступление. Но первое время я не осмеливалась её завести. Вдруг начальство увидит! Тогда, я написала ему сообщение через сайт знакомств. И не дождалась ответа. Я не люблю неопределенности, потому создала новую анкету, без фото, с липовыми данными. Назвала себя на французский манер: elle (она) и "поселилась" в столице Российской Федерации — Москве. На сообщение от загадочной незнакомки он ответил. Да еще и флиртовать начал. Я отвечала ему в том же духе. Полностью перевоплотилась в веселую красотку, у которой нет отбоя от женихов. Но он захотел видеть фотографии. Естественно! У меня был выбор: показать чужие фотки, или признаться во всём. Ну я же честная. Я призналась. А в ответ — непробиваемое молчание.

Я занялась работой. Нырнула в нее с головой. Не писала ему месяц. Раз он так относится — видеть его больше не могу и его противную рожу тоже! Но его простого смайлика в аське достаточно, чтобы опять начать разговаривать. Мы же "друзья" в конце концов.

" — :о) ".

" — Привет, пропажа! Почему не отвечал?".

" — Я редко бываю в аське… Она у меня почти всегда выключена, чтоб не доставали!".

Так уж получилось, что я знала Сережин домашний адрес. А за компанию и домашний телефон. Это произошло случайно. Еще в 2005-м у него на столе рядом с компом валялась квитанция за оплату интернета. С шести лет я самостоятельно оплачивала свои счета за кружок, и узнала этот листок даже с обратной стороны. В таких счетах на полупрозрачной, пористой бумаге, обычно указывается адрес. Перевернула и прочла. Мне даже не пришлось бегать глазами по мелкому шрифту — я точно знала, где находится нужная графа. Зачем я это сделала, не знаю. "Вдруг, пригодится". Соблазн был слишком велик. Это же не то же самое, что рыться по ящикам? Нечего раскидываться документами!

Если кто-то морозится и редко отвечает в чате, какой смысл звонить на мобильный? Прийти опять на общее сборище, где тебя уже столько раз лицом в грязь макали? Нет уж, спасибо. А в заначке лежит его домашний телефон… (Call me! Call me now!). Я выбрала время, когда его не было дома, и позвонила. Трубку взяла девушка. Я просто хотела послушать её голос. Он оказался тоньше, чем я ожидала, какой-то слабый и растерянный. Вероятно им редко звонили на городской. Я подула в трубку, изображая помехи на линии, и дала отбой.

Через день списалась с Сергеем. Разговор получился длиннее, чем в прошлый раз. Очевидно — в его работе образовалось окно. Обычный трёп в аське на полчаса, поверхностный обмен информацией. Тут то я и сказала:

" — Извини… я тебе домой вчера звонила… На твою девушку попала..".

" — Что ты ей говорила?".

" — Ничего. Трубку повесила"..

Чувствую: высший бал холодного неодобрения. Он почему-то в открытую не злится, а все мутные реакции держит внутри.

На следующий день, ближе к вечеру началось. "О да! Детка!". В июне 2006-го в моей аське появился Клон. Просто так, ниоткуда. Я не висела на сайтах знакомств, с новыми людьми не общалась. В аське вообще было три контакта: Сергей, его друг и моя подружка. И тут: "Здрасте! "Я — Сергей!". А в его инфо стоит дата рождения — 27 ноября! 27 — число рождения Труханкова, а ноябрь — месяц, в котором родилась я. Замечательно! "Откуда ты Сергей?". "Я — из Москвы!". И заряд такой знакомой труханковской энергии — по невидимым проводам: бац! Но я же еще ничего такого не думаю… Не сопоставляю этого чудака, Серёжу и свою elle-анкету с липовым российским адресом!

"Кем ты работаешь, Сергей?".

"Я — электрик!".

Позже вспоминаю игру на вышке, когда один задает вопросы, а весь кружок по очереди должен ему отвечать. Сергей тогда был "милиционер". Но я всё еще не провожу никаких параллелей.

Этот неизвестный пишет с теми же специальными орфографическими ошибками, что и Труханков. Даже неграмотный человек в таких словах на слух напишет правильно. И это не опечатки — буквы "о" и "а" — далеки друг от друга на клавиатуре. "Албанским" языком тогда пользовались мало: он не был ни модным, ни популярным. Но настораживало не это. И даже не огромная куча чёртиков и восклицательных знаков в сообщениях клона, которыми реальный Сергей и Клон пользовались направо и налево. Стиль письма клона совпадал со стилем Сергея. Клон отвечал теми же словами, которые чаще всего использовал Сергей в аналогичных ситуациях.

Например, на вопрос "Как дела?" — писал: "Норма!".

Если я ставила вопрос, на который он не знал как отвечать, — это было "Хм" — общее и для клона и для Сергея. Если они (что клон, что Серёжа) не хотели говорить, то отвечали на все рассказанное: "Ясно", "Ясно", "Ясно", и разговор обрывался. Сейчас уже не помню все обороты, но таких одинаковых словечек было очень много. Клон часто использовал укороченные прилагательные: "Я туп!". Сергей тоже обрезал эпитеты. И клон, и Сергей, использовали одинаковый размер шрифта в аське — тринадцатый. Автоматом, в аське стоит двенадцатый размер, и тринадцатый нужно специально выставлять в настройках. Абсолютно во всём чувствовался характер Сергея, его юмор, его темперамент и предпочтения. Если тема сворачивала туда, куда Сергею (или клону) не нравилось, они просто прекращали разговор, и проявляли в этом железную волю. А какая воля может быть у одинокого, физически и умственно неполноценного чудака из сети?

Как писал Чак Паланик в одной из своих книг:

"Всё, что ты делаешь — это автопортрет. Почерк. Походка. Выбранный тобой фарфоровый сервиз. Все твои дела выдают твою руку. Твой угол кисти, освещение, композиция, приёмы — всё это ты сам. Даже повод, почему ты выбираешь именно эту сцену — ты сам. Ты обречен быть собой.".

Но доказательств у меня — никаких. Поэтому говорю себе: "Спокойно, Света! Это нервы! Ты Труханкова уже везде видишь. Так нельзя! Это может быть… да кто угодно может быть! Выпей вон — новопассита, валерьянки и успокойся".

Продолжаю общаться с клоном, чтобы решить свои сомнения.

Он: "Ты такая милая, такая приятная, ты мне так нравишься. Мне с тобой хорошо и легко!".

— "Спасибо".

Он: "Я тебя люблю!!!!!!!".

— …

Он: "Привет!!!!! Как настроение?!!!!".

— "Мне грустно. Влюбилась в одного парня, а он оказался сатанистом".

— "Забудь его! У тебя есть я!".

— "Спасибо, но пока слабо получается..".

…

— "Привет, милая! Как ты? Все еще любишь того парня, который сатанист?".

— "Может о чем-то другом поговорим? Чем ты занимался сегодня?".

— "На велике катался!"..

Монстр! Он забрасывал меня намёками на недавние события. "Ведь это же Труханков с велосипеда не слезает: даже на работу на нем ездит!". К тому же клон постоянно, сверх меры, интересуется моим неудачным романом "с тем самым парнем". А по-сути интересуется самим собой. В этом ему не откажешь — себя он очень любит.

…

— "Расскажи, какая ты, когда разденешься?"

— "Сам догадайся!"

— "Я думаю, у тебя…..", — и описывает гад то, что знают лишь пятеро мужчин, с которыми я была близка. Не только внешний вид лепестков, но и то, что можно узнать, лишь переспав с конкретной женщиной.

"Откуда это может знать посторонний?". Меня начинает трясти. Это уже не пустые, расхожие фразы! Это мои особенности, которые есть только у меня. Вкус, плотность, ширина и глубина в конце концов. Угадать все параметры без ошибки невозможно. Голландец, которого я давно не видела? Он даже по-английски говорит плохо, а по-русски вообще фишку не сечёт. И у него нет моей аськи. Ещё два любовника вообще не имеют моих новых контактов — ни почты, ни аськи. Мелкий свинтус из компании Труханкова? Да ну! Он не знает всех деталей. Вечер, плохое освещение… Да и зачем ему? Его мозги — не для интриг, не его речь, не его характер! Остается единственный вариант — Труханков!

"Ну, — думаю, — совсем ты оборзел, Сережа".

…

— Привет, как ты сегодня?

— Нормально. А ты?

— У доктора был.

— Ты болен?

— Я на учете стою.

— На каком учете?

— У психиатра! Я — онанист!!!! (Об этом Клон говорит часто, и так, словно издевается над всеми на свете).

Вы чувствуете рифму: онанист-сатанист? Сергей всегда стебался — над попсовыми песенками, над любыми, в том числе и моими, стихами… Мой вопрос "Ты — сатанист?" прошлой осенью звучал с такой же частотой, с какой клон говорит о своем выдуманном онанизме. А потом, были наши беседы с Труханковым о причине его жизненного выбора:

" — Но это же как-то нездорово!"

" — Ты думаешь, я психически болен?".

" — Нет, я так не думаю. Но это же глупо!".

И теперь клон в аське изображал из себя дурачка-недоумка! Когда умный человек, который часто общается и популярен у женщин, надевает на себя маску идиота — это слишком бросается в глаза. Но в том то и дело! Соль стёба заключалась в том, чтобы одновременно давать понять, что клон — это настоящий Сергей и есть, и в то же время опровергать это, не давая неоспоримых доказательств. Вроде IP-адреса. Клон-Сергей никогда не слал файлов через аську, сколько бы его не просили об этом.

(Слова его жены за кадром: "Над тобой подшутили, Света, а ты и поверила"). Но как же все эти мерзости? Фотожабы, всё его поведение, все его слова — неужели никто ничего не видит? А его друзья? Они же очарованы, околдованы им! Или им всем безразлично?

Продолжаем разговор с Клоном. День — надцатый.

Он всегда интересуется моими свиданиями, моим сексом, друзьями (вернее попытками их завести). Обновляется тема о Сергее.

— "Как думаешь, почему он не любит меня?" — спрашиваю у Клона, имея ввиду Труханкова. (Занятный разговор двух безумцев, ну да ладно, хоть так обсудим.).

— "Ты не нравишься ему как женщина!".

— "Тебе откуда знать?".

— "Так я думаю! Кстати, какого размера у тебя грудь? (куча смайлов)".

Ну все, достал! Отвечаю:

— "Но он тоже не идеальный любовник — и вовсе у него там не крепкие орешки!".

Упс!

На следующий день:

— "Я был у доктора!".

— "Поздравляю".

— "Мне сделали операцию!". ("Сколько можно гнать?" — думаю).

— "Мне яйцо отрезали! Так больно было!".

— "Сочувствую".

— "Я — кастрат, у меня теперь одно яйцо, зато мягкое!".

Оёёёёй! Меня начинает разбирать смех. Качаю головой, глаза превращаются в щелочки, беззвучно хохочу, чтобы не испугать сотрудников.

Клон-Серёжа развлекается по полной. Сколько тем для издевательств! И главное: "Она же любит, не прекращает общаться!". А не прекращает, потому что видит, что имеет дело с бывшим любовником. Хочет его как-то вразумить, встряхнуть, чтобы шарики и ролики на место встали! Ну и вместе с ним побыть — не святая же. "Вот умора! Хахаха! Как смешно!" — думает он и продолжает стебаться. (Ведь он мэн крутой, и всех мочалок может — застебать).

Клон описывает свой половой орган, как очень маленький и который постоянно стоит. (Труханков в свое время говорил, что он всегда хочет). Клон продолжает рассказ о том, как показывает свой прибор женщинам в парке. Просит меня его "вылечить" от этой пагубной привычки "силой любви". (Это аллегория того, как я пыталась доказать Труханкову, что готика — отстой, all need is love!). Да он просто ржет! Это чувствуется даже по тому, как быстро он пишет!). Говорит о своей любви — постоянно. Особенно трогательно это выглядит после фразы о том, что он был на даче и убирал навоз: "Воот такие кизяки! Чтобы картошка хорошо росла!".

Следующая фича для порчи мозга — Мама. "Мама то — мама сё! Мама пирог испекла!". Какая мама, чувак! Если ты строишь сложноподчиненные предложения и рассуждаешь о близких и неблизких друзьях в компании на уровне лидера? (Но так как это не дурачок, а Серёжа отрывается, то под "мамой" я начинаю понимать его девушку. Ну или одну из них, потому что их много). Кодовый жаргон: пойти ночевать к маме — значит пойти заняться сексом. Целый месяц он задалбывал меня "мамой". Я плевалась, ругалась, не общалась… Потом пошла тема дачи:

— "Что делал?".

— "Жука собирал!".

— "А вчера?".

— "Клубнику сажал! И удобрял!".

Всё, не могу больше! Но это еще не конец его милым шуткам. Клон высылает якобы свои фотки. На них — страшные, абсолютно разные мужики лет за сорок. С явными следами психических нарушений на лице. В баевых рубашках десятилетней давности и кирзовых, заляпаных грязью сапогах. Мозговое напряжение наростает и мой чайничек сейчас закипит.

— "Приезжай ко мне!", — (в Москву, Люберцы, Дербент — в зависимости от очередного места проживания Клона).

— "Приходи пить чай!", — приглашает Клон, хотя чайник находится по его же словам за тысячи километров — в тридесятом государстве. Сразу же вспоминаю один вечер, когда пыталась найти у Труханкова в офисе розетку под электрочайник. С чаем тогда не сложилось: розетка оказалась слишком высоко и шнур от чайника не доставал до неё. Но мне и в голову не могло прийти, что в будущем тема чаепития станет такой популярной в нашем чате. Ха!

Описать все издёвки и весь нажим — не хватит ни слов, ни памяти, ни желания. В таком мощном психологическом прессинге я написала подруге. Мне надо было выговориться. Письмо было о том, что я постоянно думаю об этом человеке… "А он такой холодный, как айсберг в океане!". Признавалась, что он единственный, за кого мне хочется замуж. "Вот Мышка, почему у меня такие желания, если я знаю кто он и как ко мне относится?". Рассказывала о своей мечте погулять с ним за руку по нашему лесу и парку. Показать ему самые интересные, самые любимые места. Мой город.

Подруга не получила письма. Зато клон его получил. Я поняла, что моя почта вскрыта, и вот почему. Кроме письма к Мышке, я выцепила в сети сайт, где писали о снятии венца безбрачия. Там подробно описывали, как проверить, есть ли на вас порча и как её снять. Уже по этому можно было понять, как погано мне было. Сегодня я уже не думаю о магических штучках. Но тогда я решила, что вреда от них не будет. "Надо же что-то делать!" — и поскидывала себе в почту ссылки на нужные страницы.

Утро — и мой приятель тут как тут.

— "Здравствуй, любимая! Как спала?".

(Про себя думаю: "О тебе кошмары снились").

— "Я тут подумал, приезжай ко мне жить!".

— "В каком качестве?".

— "Будешь моей женой!".

— "Мне надо подумать".

— "Аааа! Ты не любишь меня, ты другого любишь!!!".

— "Нет, что ты — ты у меня один". (Прикалываться так прикалываться). Я продолжаю:

— "И как же мы с тобой будем жить?".

— "Мы очень хорошо будем жить с тобой! Душа в душу! Все нам будут завидовать! Будем с тобой по парку за руку гулять! У фонтана!!!!!!!!))))))".

"Угу" — думаю, — "Вот кто в моей почте поковырялся". Как будто были еще варианты. Вроде я — банк на Кипре, и моя почта — супер-приз для хакеров. Сказала подруге, а она говорит: "Ну ты совсем параноик, шли опять". Ну раз подруга говорит — значит я — параноик. Только почему-то моё письмо сохранено в папке "Отправленные", ушло по верному адресу и не вернулось, как бывает, если доставка не удалась…

…

В тот же день Клон снова вышел на связь:

— "Что делаешь, солнышко?".

— "Работаю".

— "А я уже с работы пришел" (на часах — четыре часа дня).

— "Понятно", — говорю. (В последнее время я переняла от него это словечко). "Чем занимаешься?".

— "Я — колдун! Снимаю порчу и гадаю на картах!".

— "???".

— "Я этим после работы подрабатываю! Предсказываю судьбу и порчу снимаю. Все девушки и женщины ко мне ходят. Хочешь, и тебе погадаю?".

— "Ну погадай".

— "Я тебе завтра карты разложу!".

— "А почему не сегодня?".

— Сегодня не могу, завтра кину!

…

Кося под ненормального дурачка, онаниста, стоящего на учёте в психушке, он мог нести любую чушь, сверлящую мозг. То он уверял, что живет в Москве, то в Белгороде. Потом заявил, что он из подмосковных Люберцев: "С проспекта Ленина!". В Люберцах нет и никогда не было ни улицы, ни проспекта Ленина, как и старой части города. Есть северная и южная части, но откуда это знать киевскому программисту?

Вы можете удивиться, как я терпела все эти издевки такое долгое время. Но к кнуту полагался и пряник. Тогда у меня случались хорошие дни, если их можно так назвать.

Ведь Сергей никогда не говорил о любви ко мне. Зато клон говорил о ней постоянно. Да, я всегда, каждую секунду понимала, что это был стёб, издевательство, сарказм… Но это говорил человек, которого я любила. Вот и всё.

— (Клон): Я люблю тебя моя сладкая! Моя девочка! Моя жена! Моя единственная!!! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯАААА, ААААА!

— (Клон): Скажи, что ты меня никому не отдашь! Скажи, что ты только моя! Я тебя не отдам никому!!!!!!!!". От этой чуши я кончала у монитора, да так, что обмен энергиями чувствовался нами обоими на большом расстоянии.

— (Клон): "Я всегда буду любить тебя! Выходи за меня!!!!!!

— (Клон): Ты родишь мне? Родишь? Я хочу дочку! Пусть она будет похожа на тебя!!!!

— Но я хочу мальчика, и чтобы он был похож на тебя!

— (Клон): Нет! Девочка лучше! Мальчик вырастет и уедет. А девочка всегда останется в семье!

— Но она же тоже может уехать!

— (Клон): Нет! Она выйдет замуж и приведет мужа к нам!!!!!

(Голос Сережиной жены за кадром: "Это все ложь! Мой муж никогда не писал тебе! Ты приняла желаемое за действительное!").

— "Тра-та-та! Кто же тогда это был?! Санта-Клаус? Кто владел всей информацией? У кого была возможность? Ты все еще продолжаешь утверждать, что твой муж ни при чем? Неужели? Попробуй вскрыть чужую почту с другого компьютера! Не каждый программист это может, но для Труханкова это не проблема. Кто же этот клоун на маскараде? Случайный незнакомец из сети не стал бы разыгрывать меня четыре года подряд. Интересен только тот, кого знаешь лично. А ни один мой знакомый не имеет ничего общего с Клоном, кроме Труханкова. Мои слова все еще не убедили тебя? Посмотри тогда на своего ребенка и вспомни мой разговор с Клоном о том, на кого должна быть похожа его дочь. А теперь соотнеси тот разговор с реальностью. Твоя дочь вылитая ты! От Сергея у неё только икры ног и форма плечей… Не думай, что я всё это выдумала, глядя на вас. Такой разговор с Клоном был за полгода до того, как ты сошлась с Труханковым…

Давай откровенно. Ты бы не разлюбила своего мужа, даже если бы поняла, что я не лгу. Я знаю это. И ты это знаешь. Но ты не можешь и не хочешь взглянуть на любимого человека без фотошопной ретуши".

Криминалисты говорят: "Чем ярче преступление, тем проще его раскрыть. Талантливых преступников мало, их отличает индивидуальность. Посредственных жуликов слишком много, потому их тяжелее вычислить. Серое не видно на сером". Но вся беда в том, что доказательства, неоспоримые для меня и моей сестры, — ничто для его жены, друзей, его окружения. Как сладко наверное, смеяться и гордиться своей безукоризненной репутацией! Да и правда эта — кому она нужна? В нашем обществе не принято выставлять напоказ интимную жизнь и личные тайны. Это слишком невыгодно и опасно.

Мужчина или женщина думает: "Я тоже не идеал. Лучше закрыть глаза на чужие финты и вывихи, и мне простят мои слабости". Всё! Свои люди — они сочтутся. Какая честность, какая справедливость? Я вас прошу! Они избегают откровенности и каждый день врут по мелочам. Вы поверите неискренним людям? Таких сейчас — большинство. И это большинство, как хор зомби, повторяет затёртые, общепринятые выражения. Ну например: "Люби себя! И тебя полюбят другие". Или: "Каждый может сделать карьеру и стать красивым. Моги и ты!".. Теоретически — всё это может быть. Но если конкретно, то давая такой совет, вы рассчитываете на то, что НЕ ВАМ прийдется любить этого человека. "Кто-нибудь другой, вместо вас, полюбит его! Может быть". Будет ваш знакомый себя любить, или нет — вам всё равно чихать на него! И вы знаете об этом заранее — о том, что никогда не полюбите его. Потому что вы СЕЙЧАС так хотите. Вот в этом и заключается ваша ложь. Причина не только в нём — причина и в вас. Имейте же мужество и честность сказать это в лицо.

Ну и про карьеру тоже многого не договаривают. Твердят, что "Талант всегда пробьёт себе дорогу" и "Хорошо живёт тот, кто много работает".. Но совершенно забывают о талантливых и трудолюбивых людях, которые живут очень плохо. Женщинам в этом смысле особенно тяжело. Девушки, не обладающие красотой, нередко одиноки. Такие не могут рассчитывать на мужскую поддержку — будь то плечо мужа или любовника. Без благополучной родительской семьи (и речь даже не о деньгах), им прийдется, как клячам, пахать от зари до зари, проливая горькие слёзы. Одним. Быстро старея и болея. Вот вам ваша правда, которую никогда не напишут в детских книжках. Именно поэтому, когда красивые девочки травят и обижают обычных сверстниц — в детсадах, школах, их никогда не одергивают, не осуждают и серьёзно не наказывают. Ведь хорошенькие займут свое место в элите — па-любому! К ним не относятся плохо. "Это же дети!" — умиляются окружающие. Какое лицемерие! При чём тут детское очарование и незрелость, если налицо детская жестокость?

Верно то, что уже с самого рождения человеку в сексуальном плане дается точная оценка. Именно она во многом определит его место в обществе. Всё видно уже тогда, когда появляются первые молочные зубы! К тому же внешность не всегда соответствует внутренней сексуальности. Никакие скобки в зубах, очки или очень худые, макаронистые ноги не помешают правильно оценить ребенка. Степень будущей популярности можно почувствовать даже по тому, сколько раз малыши прикасаются к телу своего сверстника и хотят ли они этого. Быть тебе рабочей пчелой, или производить потомство — видно с самого начала. Взрослые такое признавать не любят. Предпочитают верить в идеалы: "Доброта и ум вознаграждаются, и неважно при этом: красива ты, или нет! "Только не сразу меня вашей жёсткой реальностью по лбу!". Некоторые так и не вырастают никогда. В жизни, конечное, всяко бывает… но идеальное попадается редко… Поэтому: красивые эксплуатируют и унижают некрасивых, сильные давят слабых, а богатые — бедных. По-настоящему стараются быть добрыми только некоторые дети. И то пока не достигнут половой зрелости.

На мои вопросы о дружбе в компаниях, Клон отвечал как вполне социально адаптированный и успешный человек. "Если в компании тебе уделяют мало внимания, то таким образом дают понять тебе, что ты не друг и твое присутствие там нежелательно!". И добавлял при этом, что все девушки — соперницы.

Под видом дружбы и доброго отношения ко мне, он старался укусить, сказать мне очередную гадость. Например, что я — "лежалый товар". Прекрасно зная при этом, что он меня не провел и по-прежнему остается для меня бывшим любовником, которого я знаю как облупленного, и на тот момент всё еще люблю.

Это же так стёбно, так прикольно издеваться над уродиной. Впрочем, я не совсем урод. "Местами даже очень симпатичный урод", — шутит моя сестра. У меня красивые глаза, хорошее, выносливое тело, золотой загар. Но для него я — лишь мишень для оттачивания его техники глумления, не более. Насколько я знаю, он издевается над всеми независимо от внешности. Подмечает любое слабое место — и клюёт в него. Если девушка, скажем, имеет пышные формы, он между делом намекнет, что у нее толстая задница. Если кто-то глупо шутит и выставляет себя на посмешище (особенно это касается парней), то он как юла носится вокруг, делая из этого событие. Чудак думает: "Ого, я крут, со мной хотят дружить. Столько внимания". Но это же — подъёбки. И кто вам скажет, как к вам по-настоящему относятся?! Вы же — не я: не спрашиваете, не выясняете отношений. Проходит пару лет, и вы вообще не общаетесь с той компанией. А чего с вами общаться? Вы уже свою партию шутов отыграли. Впрочем, вы были счастливы, пока верили, что вас любят. Это неплохо, даже если вам и досталась роль Арлекина. Хуже, когда у вас вообще нет роли. Но ваше легкомыслие потрясает: вы просто отказываетесь замечать злые шутки в свой адрес! Слишком уж себя любите. Как же тут предположить, что другие не любят вас?!!!

В то время шла премьера сериального мыла "Не родись красивой". Очевидно, Серёже бросилась в глаза наша параллель: он — в роли красавца Жданова, и я — в роли Кати Пушкаревой. Воображаю, как он хватался за яйца от смеху, отмачивая очередную фотожабу на эту тему в своём сообществе. Его смех — как у слегка хрипящей мыши — незатихающее пи-пи-пи-пи-пи… Или высокое "Ииииоо!" жеребца забравшегося на кобылу, как тогда на пляже. Эта непосредственность временами так трогает. Такой серьезный, а смеётся как ребёнок.

 

20. ВСТРЕЧИ ЛЕТА 2006

Летом я захотела снова увидеть их. Серёжку и компашку. Лучше общаться, чем сидеть дома одной. Мы виделись в то лето раза четыре, и это было скорее печально, чем радостно. Запомнился эпизод, когда в конце одного вечера потушили костер… В темноте хорошо видны длинные, кудрявые нити белого дыма. Они то поднимаются вверх к небу, то тянутся за ветром, и мечутся в разные стороны. Призрак костра исполняет свой танец. И вот уже люди на поляне окружены полупрозрачной завесой. Все расходятся. У костра четверо: Евгений, Сергей, Ирис и я. Они играют в любовь втроем: сначала они целуют её, затем она их. Мне тоже хочется, чтобы он поцеловал меня. Ведь я же совсем рядом… Но, разумеется, он этого не делает. Все трое ведут себя так, будто их дела меня совершенно не касаются.

"Зачем так? Ты же знаешь, как я отношусь к тебе. Как до мельчайших подробностей впитываю все, что ты делаешь, все твои движения и интонации. Вместо того, чтобы целоваться на моих глазах с другими, ты мог бы сказать: "Света, я вижу, как тебя всё это цепляет. Ты не привлекаешь меня сексуально, и нам лучше не видеться вообще, чем видеться таким образом!". Или так: "Если тебе одиноко и ты хочешь найти друзей в моей компании, то приходи. Но не рассчитывай, что я буду уделять тебе внимание. У меня хватает подружек и без тебя — более привлекательных и интересных". Ты достаточно умён для такого объяснения. Но ты ничего не объясняешь. Складывается впечатление, что мои переживания тебя радуют и доставляют удовольствие".

Вот еще один наш общий день. Компашка собралась на том же месте. Кажется, на этот раз мы играем в футбол. Я на воротах, и Труханкову удается мне забить. Обещаю себе, что следующий я "ну никак не пропущу", но мягкость движений обманывает. Внезапный быстрый выпад — и я пропускаю второй раз. Коварно, однако. Утешаю себя тем, что он играл гораздо чаще, и всё-таки обидно! Хотелось хоть чем-то удивить его, и опять облом! До девчонок из женской сборной мне явно далеко. Там у нас даже мастера спорта есть. Стас с Евгением подхватывают меня на руки и начинают таскать над головой, как на рок-концерте. "Ээээй! Поставьте реквизит на место!" — вертится в голове, но на самом деле я довольна как слон. Губы разьезжаются в улыбке. Пусть реквизит. Но как же приятно, когда тебя берут на руки! Улавливаете? Я бываю в компашке, где на меня особого внимания не обращают. Да я и сама после своего десятилетнего затворничества не знаю как правильно… То ли обратить на себя внимание, то ли они сами должны сделать первый шаг? Мне не говорят сразу "Пошла вон", как это часто бывало в школе и техникуме. Поэтому, я начинаю верить, что смогу быть частью их веселого круга.

С чего бы это мне думать по-другому? Да, Женя мог прищуриться и сказать в конце вечера: "Пойдем Света с нами смотреть футбол!". Я отвечала "Нет" и лишь затем по Женькиному тону понимала, что это никакое не приглашение, а издевка и сарказм в его духе. Шутка в манере: "Ты и правда поверила сейчас, что мы хотим с тобой дружить?". Или, что еще хуже, это мог быть намёк на то, что я девушка легкого поведения.

Но вначале не замечаешь такие вещи. А если даже и замечаешь — то не даёшь им серьезной оценки. Поэтому, когда я уловила интонации Женькиного "приглашения", я не смогла допустить, что он относится ко мне плохо. "Зачем он это сейчас сказал?" — думала я. "Неужели ему так важно гонять эти понты — обычные для компашки? Для чего эти подколки? Для чужих глаз и собственной значимости? Но какое мне до этого дело?.. Ведь в душе Женя добрый и нормально ко мне относится… Так же как и я к нему". Вечер заканчивался, над парком темнело, и они ушли.

Следующая встреча собрала много незнакомого народа. Толпа чужих, незнакомых между собой людей, и Сергей среди них — как рыба в воде. Перед тем, как идти на обычное место, нужно ещё купить мясо. Сергей, не глядя в мою сторону, спрашивает, кто хочет пойти с ним на рынок. Желающие тут же находятся, и они все вместе уходят. Я провожаю их взглядом — ничего особенного. Симпатичных парней нет вообще.

Когда все вернулись, я занялась готовкой. Делая что-то руками, не чувствуешь себя брошенной. Почистили с девочками лук и принялись за морковку. Он и тут нашёл где клюнуть: "Надо тоньше резать, что это за дрова?". Девчонки чекрыжат почти так же, но замечания удостаиваюсь только я. "Тонко — это вот так?" — спрашиваю я и показываю ему. Он забирает нож, чтобы показать как именно я должна это делать. Как будто я умственно отсталая и нельзя сказать словами. Ладно бы это по-доброму прозвучало, но тон серьёзен и строг. Опять раздражается! Другие девушки, видя как зреет конфликт, тут же начинают стараться изо всех сил. Струхнули! Вижу, им не по себе. Заметили, как меня при всех против шерсти погладили. Небось думают, что им это тоже грозит. Но Серёжу их старания не особо интересуют. Уел меня и отошёл — заниматься другими кулинарными делами. После этого мне все стало понятно. Через минуту я незаметно отложила нож, чтобы это не выглядело как обида. Не хотелось, чтобы Труханков думал, что ему удалось меня задеть. Именно этого он и добивался. Запустить бы ему доской промеж глаз, а то достал уже! Ни дать ни взять — ворчливый муж после нескольких лет совместной жизни. Бред, но именно так он себя и ведёт.

В платьях с короткими рукавами девушкам неудобно и холодно. Их кусают комары, лук выедает глаза, доска с овощной нарезкой скользит с бревна на землю… А я и без готовки себя отлично чувствую! Доброе слово и кошке приятно, а когда тебя постоянно огорчают и кусают — какое может быть настроение? Я даже отказалась в конце есть то, что он приготовил. Ну этого он уже не мог стерпеть. "Почему ты не ешь? Тебе насыпать? Попробуй!". Мне было приятно, что он хотя бы в роли хозяина стола проявляет внимание и заботу… Я попробовала, но больше двух ложек не лезло. Еда мне казалась невкусной и жирной… А дело было в отношении, и больше ни в чём.

Когда я пришла домой сестра заявила:

— "Мне твой клон в аську стучался!".

(Тогда у нас был общий компьютер, и при его включении аська открывалась автоматически).

— "Когда?! В котором часу?!".

— "В обед. Около часа дня".

— "Что же он писал тебе?".

— ""Привет" и всё. Сама посмотри".

Получалось что-то новенькое. В это время Сергей как раз был на рынке. Значит, Сергей и Клон из аськи — разные люди? Но нет, это невозможно! Этому всему должно быть объяснение. Мне оставалось либо увязать вместе сотню невероятных совпадений… Либо выяснить всего один факт: как Сергей мог оставить сообщение в моей аське? Ответ был очевиден. Модель нокии Труханкова поддерживала интернет. Пару кликов по электронному каталогу мобильных телефонов убедили меня, что я права. К тому же, Сергей — программист, у него мобильный интернет появился раньше, чем у других. Ему набрать одно слово на ходу — разве трудно? И с точки зрения психологии тоже понятно: запутать, пустить по ложному следу. Первый вариант про непричастность Труханкова не катил. Даже если допустить, что абсолютно случайно в сети нашелся точный зеркальный двойник Труханкова, то я то уж никаким боком не могла быть знакома с таким двойником в жизни. Тем более, не могла с ним спать, а двойник не мог знать мои интимные подробности.

Надо сказать, что к тому времени асечный клон размножился. Крейзи Демон, Мурзик, Брюс Ли, царь, Цыганок, ПСИХ — все эти личины имели одного автора. Он заходил в чат под разными именами и по сорок раз в день задалбывал меня одинаковыми вопросами:

"Как тебя зовут?", "Сколько тебе лет?", "У тебя есть парень?", "Как часто у вас секс?", "Ты занимаешься онанизмом? Как ты это делаешь?", "Приходи попить чаю!". Все эти вопросы в свое время много раз повторял первый Клон — Сергей, с датой рождения 27 ноября.

Чтобы подтвердить свои подозрения о том, что от имени всех клонов общается один человек, я решилась на эксперимент. Рассказала "Цыганку" о том, что мой знакомый — сатанист и издевается надо мной, выдавая себя за другого. А чтобы обмануть меня, использует мобильный телефон и отправляет сообщения в мою аську тогда, когда мы с ним находимся вместе на природе.

Что же происходит дальше? ("Решила, что самая умная?" — шепчет про себя поганец, — "Ну держись!").

На следующий день ВСЕ КЛОНЫ В АСЬКЕ резко становятся безкомпьютерными! Сергей (у которого в инфо стоит дата рождения 27 ноября) говорит, что пишет в аську с телефона! На все просьбы выслать фото его города отвечает, что у него нет почты, и нет компьтера, а только телефон! При том, что до сих пор всё это было! Клон просит меня отправлять ему мои файлы через аську, чего я из соображений безопасности не делаю. Сам он фотки через аську не отправляет. В костёр нашей игры брошены новые дрова. Ко всем неприятностям, компьютеры дома и на работе начинают ломаться каждую неделю. Сетевые атаки, троян в почте… — у меня паранойя?!! Сначала переустановила систему — помогло до новой атаки. Потом долго и нудно лечила Каспером. Еще парочка вирусняков — и комп завис окончательно. Отнесли в ремонт. В результате всех приключений информация с домашнего компа терялась дважды. Восстановить данные не удалось, мастер поставил новый жесткий диск.

Температура виртуальных игр упала к сентябрю 2006. Все это время Сергей срал мне в мозг, желая свести с ума и причинить вред. Позабавиться как с котенком и бумажкой на ниточке. Доводя до крайних точек хорошего и плохого настроения. Последний раз я общалась с Труханковым по его общеизвестной — "официальной" аське — в сентябре 2006-го.

 

21. КЛОН РАССКАЗЫВАЕТ ОБ ИЗНАСИЛОВАНИИ

Вы не думайте, что я пыталась загнать Клона, как зайца на охоте. "Припереть к стенке, заставить сознаться любой ценой" — нет. Мы и по-доброму говорили. В один из спокойных периодов он рассказал об изнасиловании. Была ли рассказанная история правдивой? Не знаю. Но думаю, факт изнасилования был. С ним, или с близким знакомым — не важно.

На тему насилия мы общались с Труханковым ещё в 2005-м. Тогда и в помине не было никаких Клонов, игр и масок. Я рассказала Труханкову о своей убойной жизни дома во всех подробностях. О проволоке. О ломании компьютера вкупе с выбиванием из под меня стула. Об ударах кулаками по голове до сотрясения мозга… Сережа отреагировал своеобразно: "Нет ничего хуже изнасилования".

Мог ли так ответить человек, лично переживший подобное? Вполне.

Вот вам еще один факт в копилку: Сергей ненавидит гомосексуалистов. Я говорю:

— "Слушай, у них же есть мамы, бабушки, кому-то же они дороги. Чего ты на них взьелся?". А он:

— "Ну и что? Ненавижу их".

Такой сдержанный — никогда не покажет, что злится. Однажды я даже решила пошутить с ним: "Ну давай! Покажи, как ты сердишься!" — и толкаю. Один раз, другой. Ноль реакции.

А ненависть — намного больше чем злость. Ненависть — всегда наводит на размышления. У неё должна быть причина.

Трудно поверить, что с ним это произошло. Иначе разве смог бы он рассказать друзьям такой анекдот?

"Петька спрашивает у Василия Ивановича:

— Василь Иваныч, а что такое нюанс?

— А подь ка сюды Петька. Стань здесь. Наклонись и сними штаны.

Петька сделал как его просили, Василий Иванович всаживает Петьке. Петька орёт:

— Больно же, Василий Иванович!

— Вот видишь Петька — продолжает Чапай — у тебя член в жопе и у меня член в жопе. Но есть один нюанс…".

Может, Сергей таким образом преодолевает, то что с ним случилось?

Я вспомнила еще одно объяснение с Клоном. Спросила его:

— "Почему человек, у которого есть все: любимая девушка, друзья, работа, деньги, и даже секс на стороне — стал сатанистом?

— "Просто очень давно всё было плохо и он был в яме, из которой не было выхода" — ответил Клон.

Возвращаюсь в 2006-й. Вообще-то Сергей постоянно врёт, и что еще хуже — зеркалит. Например, рассказываю, что хочу поехать в Африку — к большой луне и слонам… А в следующий раз, когда о месте отдыха спрашиваю я, он отвечает мне моими же словами. Точь-в-точь повторяет мои фразы: об Африке, о слонах, о луне! У меня от таких фокусов на время сбивается граница: "Где начинается Сергей? И где заканчиваюсь я?".

То же и с рассказом об изнасиловании. После того, как Труханков сказал, что побои — это ерунда, а вот изнасилование это серьёзно, я решилась рассказать ему о себе кое-что ещё более личное. В восемь лет, в пионерлагере, мной воспользовались во время ночного сна. Их было трое и они были нашими ровесниками. Поэтому не было больно. Долгое время я считала этот случай сном, и лишь недавно поняла, почему я стала такой замкнутой и перестала смотреть мальчишкам в глаза. Детский секс — это вам не надругательство. Но негативные последствия тоже имеются. Я изменилась и перестала дружить с ребятами, хотя до этого дружила с ними намного чаще, чем с девочками.

Клону я рассказала ту же историю, что и Сергею, но с большим числом подробностей. Например, как один из тех мальчишек на следующий день пытался со мной поговорить, а я отказалась, думая о неприличном "сне" с его участием. О том, как разительно изменился характер этого задиры — он перестал быть занозой в заднице у всего отряда, перестал драться и хулиганить, стал, в буквальном смысле слова лидером. И много ещё чего. После такой моей откровенности Клон решил сделать ответный ход. Его история изнасилования была подозрительно похожа на мою. Место происшествия — пионер-лагерь. Ему столько же лет сколько и мне, а насильники — трое парней, что на пару лет старше его. Остальные подробности опущу: они малоприятны. Скажу лишь, что эти моменты, рассказанные Клоном, совпадают с тем, что я знаю о Сергее визуально. Некоторые истории оставляют свои следы на теле… Шрамы, вывихи… А вот те детали, которые делают его рассказ похожим на мой — скорей всего выдумка, чтобы было легче рассказать основное. Признаюсь, я была в растерянности… шоке… Просто не могу поверить: сказал ли он серьезно, или отзеркалил как обычно? Слов нет. Сочувствие? Нет, я скорее оглушена, со мной такого никто не делал. Я задала единственный вопрос, который могла задать:

— "Как ты пережил это?".

— "Хватит об этом" — резко оборвал тему Сергей.

Момент, когда он прервал разговор, показался мне самым настоящим из всего сказанного. В нём чувствовалась настоящая злость и досада, чего никогда не было раньше. Но я и правда не знаю, можно ли доверять Серёже. Как решить уравнение под названием "Сергей Труханков", если мне неизвестны никакие данные этого уравнения?! Если я не знаю, кем он был и что с ним случилось. Я только имею отдалённое представление о том, кем он стал, да и то, он тщательно скрывает это и смеётся надо мной! Некоторые вещи происходят по внешней причине. Некоторые — по внутренней, своей собственной.

Нам кажется: кого-то обидели, и он стал плохим мальчиком. А что если, его никто не обижал и он всегда был таким? Зря что-ли Труханков говорил об антилюдях? О тех, чья душа устроена иначе, чем у обычных людей? Я правда не очень поняла, чем антилюди отличаются от обычных… Но по его словам, их никогда не мучает совесть, если они поступают дурно. Такие убеждены, что любовь и доброта — слабость. Что во лжи нет ничего плохого, и принцип "не навреди другому, не причини боль" — глупость и ничего больше. И они скрывают свои истинные мысли под маской, которую не замечают даже самые близкие друзья, жены, родители, дети. Моя подружка говорит о таких людях: "Дырявые". Она увлекается культурой Индии, мистикой, верит в реинкарнацию и прочие штуки. Если мальчишку изнасилуют в детстве, расширив дыру в его заднице, и после этого он обозлиться на весь мир и станет, к примеру, сатанистом… Что ж… тогда он "дырявый" во всех смыслах этого слова. О! Он даже посмеётся над этим, или расскажет анекдот на тему анального секса. Вы скажете: "Такого просто не может быть! Где логика?". Но вы сначала представьте себя на его месте. Например, я читала в газете об одном случае… В 90-х годах в небольшом украинском городке произошло чрезвычайное происшествие. Старшеклассники изнасиловали мальчишек. Подловили в карьере за городом. Одного забили до смерти, когда тот отказался есть высраное ими дерьмо и глотать осколки бутылочного стекла. Его друга, который был рядом и все видел, тоже изнасиловали и заставили сожрать то же самое — но без стекла. Мочились на него, а потом избили так сильно что сломали пару конечностей и рёбер. Мне трудно представить, кем бы стала я, если бы со мной… если бы сделали… нет… Не хочу даже думать об этом! Не могу представить, что может твориться в психике выжившего ребёнка. Но любая защитная реакция не покажется мне странной, или невозможной.

Если Сергея не насиловали в детстве, то почему он говорил об этом со мной? Почему придумывал о себе такие странные истории? Я не знаю. Я и правда не знаю.

 

22. ОСЕНЬ 2006, ГЕЙ ДЖУД И РАЗГОВОР ПО ТЕЛЕФОНУ

Сентябрь только начался. Тёплые поцелуи лета чувствуются на всем теле. Солнышко не хочет уходить. Я решила выбраться на Андреевский. Не один же свет в окошке — Серёжа и компания. Можно и одной себя развлечь. День получился удачным. Молодые ребята на Спуске играли рок-н-ролл. Двое из них — супружеская пара. Девушки остальных членов группы вместе изображали передвижной фанклуб. Певица в перерыве кормила грудью малыша и отдавала его подруге, у которой на второй руке спал такой же кузька. Дети постарше бегали рядом. Собралось много слушателей — музыканты хорошо играли и пели. Я ушла после "Гей Джуд", которую исполнили хором. Чудесное настроение всех, кто там был, множило позитив. Шестьдесят человек получали удовольствие одновременно. Все вокруг были проняты духом счастья и понимали, что вечер — особенный. Я видела так много счастливых людей вместе. Тихие, мирные… Они все улыбались и радовались как дети! Настоящий джекпот после поездок в метро — с хмурыми мужчинами и несчастливыми женщинами на грани слёз. "Не плачь девочка, он не вернётся, он не любит тебя". "Не стоит из-за него портить глазки и уродовать лицо потоками чёрной туши, которую видят все!".

На волне позитива я пришла домой. Мне больше не хотелось себя сдерживать и я написала Серёжке, впервые так открыто, что люблю его. Невыключенный капслук, куча восклицательных знаков… Даже не помню о чём мы говорили после. О концерте? О его полуночной уборке?.. А моя жизнь в это время текла своим чередом…

У секратарши новая цветастая юбка. Дома, как обычно, дурдом. В киношке — "Пираты Карибского моря: Сундук мертвеца". Старого директора уволили. Выигран суд по семейному делу: никто больше не скажет обо мне, что я — "сапожник без сапог"! Херсон… Пять лет не была на кладбище у родных. Десятилетние хулиганы в трамвае, и я выбрасываю их одежду на ходу — в окошко, на рельсы. Детки из клетки втирают мне в голову жвачку и дома приходится вырезать клок волос, чтобы достать ее оттуда. В парке закончили копать озеро. Работа… Кафешка… Дом… Гости из Москвы. Кормление голубей на Оболонской набережной. Родственники — проездом из Египта. Подарили ручку с головой Сета. Подруга не может забеременеть. У нас с ней фишка — найти обувь подешевле. Настоящий азарт просыпается в дешёвых магазинах и на секонде. Женское казино, где можно всё выиграть, или бездарно спустить последнее. Куча других мелких событий, которые ничего не значат…

Моё новое увлечение — семечки. Я их чищу (стакан, два, пол-литра), но в процессе не ем. Перезагрузка мозга — под спокойное, размеренное щёлканье. Многократно повторяемая процедура, которую я очень люблю, погружает меня в особое состояние. Ключевое слово здесь: "Люблю". Мозг и тело становятся очень спокойными — как после часа морского купания. Покой даёт свежесть и кристальную ясность ощущений. Когда я говорю, что иду медитировать, мать с сестрой сразу понимают о чём я.

Через неделю я позвонила Серёже. Момент назрел. Мне были тягостны мои неразделенные чувства и я хотела встретится. Представляла, он скажет что-то вроде: "Будь счастлива, у тебя всё будет хорошо". Хотела услышать лично то, чего он давно не говорил. А именно, что мы с ним друзья. В то время я верила каждому его слову: и если месяц назад он говорил о дружбе, почему я должна была сомневаться? Это сейчас я могу сказать себе: "Света, ты дура. Не было никакой дружбы между вами отродясь! Ты просто хотела, чтобы она была, вот и всё!". Но тогда, когда я с ума по нему сходила, мне было трудно представить, что он обманывает меня. "Да и зачем ему врать?" — спрашивала я себя. "Если кто-то не хочет дружить, то говорит об этом открытым текстом". Но Труханков вёл себя не так, как другие, и потому я решила, что он лучше остальных. "А раз лучше — значит говорит правду!". Поэтому я верила его словам о дружбе и на этой волне я ждала от него нормального объяснения, добрых слов. Просто уткнуться к нему в плечо и вместе с ним пережить тот факт, что он не полюбит меня никогда. Ведь друзья должны быть добрыми друг к другу, верно? Уверена, мне бы стало намного легче. Я пережила бы любой разговор, только бы он был честным. Хотя честность — это трудно: девушки ревут при таком. Но ведь он столько раз обижал меня, и в то же время говорил о дружбе. Разве благородный человек не должен в таких случаях честно объясниться? Желательно лично?

Был конец рабочего дня, он взял трубку. Разговор был очень неприятным. Он не собирался со мной встречаться. Ему было плевать на мое состояние. "Береги деньги" — такой холодный, такой надменный голос… Хороша фраза, как по-вашему? Его видите-ли заботит баланс моего мобильника, как трогательно!

— "Может, мне приехать?" — спрашиваю.

— "Не стоит". Пауза: он вроде хочет добавить что-то к сказанному: нечто более откровенное. Но затем решает не отступать от своей привычной программы, не делать для меня исключения и не тратить свои эмоции на меня. Что из того, что я так хорошо чувствую его: все его колебания? Толку-то? Пауза закончилась — он кинул трубку.

Гудки. Следующие вызовы сбрасываются. А мне похоже надо умыться, чтобы никто из сотрудников не заметил солёных дорожек на моих щеках.

Только сейчас мне пришло в голову, что Сергей Труханков не хотел вопросов о клонах. Это был труханковский вирт, меня же прежде всего интересовала реальность. Ему и в голову не могло прийти, что тему клоновских приколов я бы не стала поднимать. Ответить на такое, глядя мне в глаза?! Смотреть на ту, с кем так поступаешь? Если уж начал такую игру — то пути назад нет. Невозможно после такого ни видеться, ни тем более быть друзьями, и сохранить взаимное достоинство!

Да, Света. Это — твоя жизнь. Твоя — и ничья больше! Убитая любовь — мертва, и одиночество захлёстывает. Самую ценную твою часть убили, растоптали на твоих глазах. И может в будущем ты больше не испытаешь таких чувств, не будешь уже такой потрясающе влюбленной, такой всепрощающе нежной, такой прекрасной.

 

23. ПРОДОЛЖЕНИЕ ИСТОРИИ С КЛОНОМ, БИГМИРОВСКАЯ ФОТКА

Клон окончательно свихнулся. Уже второй день подряд, после разговора с Труханковым по мобильному, Клон-Серёжа пишет мне: "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯААААААА!!!!!!!!!!!!!! Я БЕЗ ТЕБЯ ЖИТЬ НЕ МОГУУУУУ!!!!!!!!". Вот именно такими большими буквами и пишет. Теми же, что использовала я, когда писала Сергею после концерта на Спуске. Это уже сплошное чёрное зло, без намека на юмор. Отвратительно. Я рассказываю об этом Эн:

— "Конечное, это он" — говорит она. "Какие могут быть сомнения?!".

— "Но как же это?" — не могу поверить я, — "Как он может быть таким злым?".

— "Да урод он. С чего ты вообще взяла, что он добрый?!".

А теперь — о самом большом совпадении в наших с Сергеем отношениях. Когда именно оно произошло, я не помню. Моя особенность — забывать все, что сильно травмирует меня. Поэтому не могу сказать точную дату. Февраль 2006-го? Август? Но не позже октября. Мне кажется, это был сентябрь. Я зашла на сайт Бигмира посмотреть анкеты. Там всегда радовало качество фотографий. Хотелось увидеть, как другие девушки подают себя. Я полистала несколько женских страниц в диапазоне от восемнадцати до двадцати двух лет, и почти сразу увидела Её фото. Оно было не совсем чёткое. Каштановые волосы, темная летняя безрукавка, на которой нарисованы бисерные ожерелья. Узор ткани выдержан в зеленоватых и сиреневых тонах. На шее девушки — нитка с оригинально закрепленными голубыми бусинами. "Вот эта могла бы ему понравится" — подумала я. Подумала-подумала… и кинула Клону ссылку на это фото. Вы будете смеяться, но пройдет время, и Труханков женится на этой самой девушке! Разве не удивительно?!! Его анкету я выбрала из трех тысяч анкет, а её фото нашла случайно — среди тысяч других снимков! Что это — совпадение, или судьба? Как выяснится позже, его будущая жена работала с ним в одной конторе с марта 2006-го. Но близкое знакомство они свели значительно позже. В сентябре 2006-го она вообще была в отношениях с другим кадром из той же конторы. Они расстались, потому что он был "не готов принять в дар её внутренний мир". А если проще: не хотел серьезных отношений и женитьбы… В то самое время, когда её отношения с тем парнем близятся к разрыву, Клон в моей аське вопит, что хочет жениться на мне и иметь от меня дочь.

Могло ли быть так, что я послала Труханкову фотку его будущей жены, и он обратил внимание на то, что у них есть такая сотрудница? Но если я всё придумала потом: когда они заявили о своих отношениях, то как я могла читать её сентябрьский дневник на Бигмире? Она ведь стёрла его в декабре! Потому что просто не могла дать друзьям своего нового парня ссылку на фотоальбом, к которому прилагался дневник. А в том дневнике — лебединая песня о страданиях по старой любви. К тому же откуда у меня память о том, что я отправила её фото Клону и перед этим долго сомневалась? И отправка эта была задолго до объявления Труханкова о новой девушке?

Тут ещё есть одна странность, которую я не могу понять. Бывая у Сергея на работе в 2005-м (потому что на его новой работе — в 2006-м — я не была ни разу), я видела фото одной поделки. Сережа, как крыса тащит из сети в свою коллекцию всё, что ему нравится. Это была жёлтая коробочка из пластика, похожая на мешочек с перетянутым горлышком. "Смотри какой прикол!" — смеётся он, показывая фото. Вот, пузырь, и не лопнет же! Его будущая жена перед свадьбой сделает точно такую же поделку. Возникает логичный вопрос: как мог Сергей показывать мне эту жёлтую штуковину, если с девушкой, которая её сделала, он познакомится на год позже? Объяснений несколько:

# 1 — Сергей и его будущая жена были друзьями по жж — еще в 2005-м. Отсюда и коробочка.

# 2 — он показал своей невесте свою коллекцию приколов, а та просто скопировала поделку.

# 3 — коробочки просто очень похожи, но не одинаковы.

# 4 — он просто нашел в сети то, что ему понравилось — поделку своей будущей жены — задолго до их знакомства.

Всё это действительно похоже на руку Судьбы. Только вот что будет дальше?

 

24. ДЕКАБРЬ 2006 — ЧТОБ ТЫ СДОХ! КЛОН ВЫБРАСЫВАЕТСЯ ВОН

Неужели, я продолжала общаться с Труханковым-Клоном, после того как Труханков послал меня по телефону? Какое-то время после этого я с ним не общалась. Так что клон мог идти нафик со своим: "Люблю тебя, моя сладкая". У Труханкова тоже — везде одни и те же слова. Для жены, для любовниц. Стандарт. "Ты такая сладкая", "Посмотри, какой он уже большой" и так далее. Может все говорят: "Какая ты вкусная, хочу к тебе в кроватку и так далее?". Или это техника разведчика: неблизким — чепуху штампованную, а близким — что-то очень неповторимое и личное?

Отпуск у Труханкова, как всегда, в августе. Ложится — обычно поздно. Уборка дома по крайней мере до женитьбы, — поздно вечером. Впрочем, какое мне дело до его привычек?!

Когда ранено сердце, повторяешь: "Люблю, люблю". Как будто это слово может стать целебной водой для раны. "Люблю". Но кого? В ноябре 2006-го никакой любви к Сереже не осталось. По крайней мере я тогда так думала. Хотелось развести его на секс. Но не тут то было. Он продолжал издеваться, а я продолжала делать вид, что не понимаю этого.

Задаю ему вопрос о том, можем ли мы встретиться и слышу:

— "Меня тут уже три девушки хотят!".

— "Это со мной, или без меня?"

— "С тобой".

— "Ну так ты определись" — пытаюсь оставаться невозмутимой, хотя бы внешне.

— "О, я не знаю. У меня должно быть для этого настроение!" (Вот засранец! Продолжает свои шуточки!).

— "И когда же оно у тебя будет?"

— "Я не знаю!".

Чуть позже:

— "Меня тут одна волнующая девушка в гости пригласила!".

— "И как её зовут?".

— "Может тебе ещё и адрес дать?"..

Первого декабря я получила от Труханкова сообщение. Ссылку на статью о том, как достичь максимального удовольствия в оральном сексе. Название — "Пурпурная дымка". Думаю про себя: "Ну сколько можно издеваться? Ты же вроде секса не хочешь, а это что такое?" Пишу ему:

— "Как тебя понимать?".

— "Мне будет приятно, если ты сделаешь для меня это!".

Но поскольку я никогда не занимаюсь оральным сексом с теми, кто меня обижает, я решила схитрить:

— "Может, мы для начала увидимся?".

Третьего декабря Сергей сообщил мне, что принял решение расстаться со своей девушкой. Так и сказал: "Извини, но у меня сейчас сложный период..". Я не знала, нашёл ли он себе другую, или просто старые отношения развалились. В тот же день я написала Клону в аську:

— "Как думаешь, если парень пишет, что уходит от девушки… Что это значит?".

— "Это значит, что он нашел себе лучше!".

Вот так Сергей ответил на мой вопрос — о себе самом же. И какими словами… Разве так говорят о любви? "Лучше"?

Пятого декабря я решила написать Сергею на мобильный. В ответ получила смс: "Не пиши и не звони мне больше. Я нашел свою половинку". И всё. Никаких — "будь счастлива". Никаких прощаний или объяснений, зачем всё это время было нужно промывать мне мозги!

— "Чтоб ты сдох!"

— "Отвали"..

Это были последние слова, которые мы обменялись друг с другом в том году.

Перечитывая смс, я только качала головой. Как же он мог поступить со мной так жестоко? Зачем ему это? Ведь Серёжа казался таким добрым, таким естественным и правильным! И он был единственным из всех мужчин, который предложил мне свою защиту.

Из моих рассказов ему было известно, что мой папашка — садист и распускает руки. Тогда Сергей спросил меня: "Может, поговорить с ним по-мужски?". Но я не хотела, чтобы из-за меня у него были проблемы. Я ответила, что это бесполезно: "Он всё равно на мне потом отыграется, ты же не собираешься его убивать?". — "Нет, конечное". "Ну вот и не надо начинать, а то ещё останусь калекой".

Если подумать, я всегда отталкивала Сергея. Сначала убежала во время дружеского разговора. Затем сказала, что у меня к нему родственные чувства (чем вызвала строгий взгляд из серии: "Что за чушь ты несешь!"). Потом — отказалась быть просто любовницей. Не пришла на свидание. Не приняла рыцарское предложение набить морду моему папаше. Но разве все это — препятствие для мужчины, которому ты нравишься? Вот в том то и дело что нет!

— "Он всегда тупо смеялся над тобой" — скажет позже его жена. И тут же:

— "Серёжа не просил тебя сделать ему минет! Он сам мне сказал, я верю своему мужу!".

— Я спрашиваю её: "Ну тебе-то откуда знать, что он говорит правду?".

— "У тебя есть доказательства? Если да, я хотела бы их видеть!".

Почему она так упорно отрицает мою версию? Ведь ей, как никому другому, известна любовь Труханкова к шуткам и розыгрышам. Она знает его характер и как легко он ко всему относится.

…. Истории асечных сообщений — с Сергеем и его клоном — не сохранились. Во-первых, потому что юристов увольняют быстро и специфически. Отбирают в их отсутствие все документы, блокируют компьютер и заставляют скопировать личную базу в сетевую папку. На уничтожение или копирование личных архивов даётся слишком мало времени. И даже если под рукой случайно оказывается чистый диск, то в такой момент не думаешь о компромате на бывшего, безразличного к тебе любовника. Во-вторых, ты любишь этого человека… Ты уверена, что он не причинит тебе вреда. А раз так, зачем нужен какой-то архив? Копить досье на бывшего — вот что поистине ненормально! Я же не склеротичная бабушка: прекрасно все помню. Некоторые вещи даже лучше, чем хотелось бы. Устроить бы себе амнезию — да только вряд ли получится!

Долгое время я надеялась, что Сергей сознается мне сам. Когда женится, когда заведёт ребенка. Я думала: когда-нибудь, он обязательно проявит честность. А он просто сказал своей жене, что я ненормальная, на том дело и кончилось. И никогда он не признается в своих извращениях и лжи. Ни за что.

 

25. ЯНВАРЬ 2007 — ПОРТРЕТ НЕВЕСТЫ

В середине декабря он объявил друзьям то, что я уже знала. Представил ее как свою девушку. А ещё через месяц сделал Ей предложение. Записи в их журналах — о кольцах и заявлении в ЗАГС звучат счастьем и восторгом. Я сижу за столом, и вместо того, чтобы работать, втыкаю во все это. Состояние — ТРАНС.

Когда же? Когда я заметила что невеста и девушка с бигмировской фотки одна и та же? Не помню. Тогда было столько событий. Они обрушились на меня. И Клон тоже мозги компоссировал. Впрочем, неважно. Важно лишь то, что они женятся, а видела ли я её фото раньше — не имеет значения. Рука сама собой рисует то, что видят глаза. Портрет невесты — отправился на рабочий мейл Труханкова. Использованы: карандаш и бумага формата А4.. Через час после отправки рисунка, в моей аське появляется Клон… "Привет, милая! Как твои дела?"… Хотя мы не общались с ним, начиная с декабря… До свадьбы Труханкова остается ещё несколько месяцев…

Читая по очереди анкеты Сергея и его невесты, задумываюсь о странных вещах. И Сергей и мой био-родитель имеют одинаковое число рождения — 27. Я бы и дальше этого не замечала, ведь месяц не совпадает, да и день рождения домашнего тирана — давно не праздник. Но день рождения жены Труханкова совпадает с днем рождения моей матери — и по числу и по месяцу. ТРАНС нарастает.

Сегодня, среди снегопада, видела похожих на Сергея мужчин. Раза три. Каждый раз вздрагиваю и дёргаюсь. Один кавказец, по глаза заросший бородой — вообще страшен как смертный грех. Он открывает рот, и я вижу, что у него с одной стороны не хватает зуба. Резца… Но он смотрит прямо на меня так выразительно, будто мы знакомы… И в первую секунду, он кажется мне поразительно похожим на Сергея. Особенно его глаза. Как это цепляет нервы…

 

26. ВЕСНА 2007

Та весна выпала для меня из календаря. Они поженились и жили себе счастливо. А меня до слёз раздражала любая мелочь. Я решила, что летом обязательно поеду в отпуск за границу. "Хорошенько отдохну и все забуду". А пока нужно этот отдых заслужить.

Поссорилась со своими московскими приятельницами. Да и то сказать, какая дружба на расстоянии? Они молчат — и я с разговорами не лезу. У одной из них дело тоже идет к свадьбе. Ну что за дела! Друзья, называется. Могли бы и первые трубку мира раскурить, если у них всё так хорошо. Третьего мая мы с моей подружкой миримся. Звучат добрые слова. Я не слышала их так давно. И как результат — мне хочется помириться со всеми, с кем я в ссоре. Догадайтесь с кем в первую очередь!

 

27. ТРЕТЬЕГО МАЯ

Как я уже сказала, Сергей с женой жили счастливо. Только детей у них не было… У неё не получалось забеременеть, хотя они и старались пять месяцев подряд. Я не поздравляла их со свадьбой. Но после примирения с подругой, мне хотелось мирных отношений и с Сергеем. Он правда ВООБЩЕ не хотел НИКАКИХ отношений и ясно дал это понять. Но если делать лишь то, что хотят другие — то всегда будешь лишь ведомым.

Третьего мая вечером я написала ему. Поздравила со свадьбой и пожелала, чтобы у него поскорее родился ребенок. Его реакция: "Да, спасибо. А кто это?". Приблизительно через неделю-полторы, в тесте его жены было уже ДВЕ синих полоски. Знаю, совпадение. И я тут ни при чём. Но как же всё это интересно получается! Может, я опять фантазирую? Но вот же они — старые записи в моем журнале, где я пишу о всех этих событиях. И никакой ошибки тут нет: я ничего не перепутала.

 

28. ЛЕТО 2007

Незаметно заканчивается весна. До отпуска месяц. Впереди — бон вуаяж и приятные хлопоты с турагентством. В городе пусто, душно. Занятся нечем. Хотя, вон чудаки договариваются чистить парк от мусора. Гринписовцы-добровольцы! Может, там будут интересные люди? (Кроме того, что парки вообще убирать надо?). Поехала. Интересных не оказалось, зато не одни резиновые перчатки порвала о разбитые бутылки и всякую дрянь. А тут еще городская психушка по соседству — настроение создает. Обратно доехала на маршрутке до Троещинского рынка. Вышла у трамвайного моста на холме. По обеим сторонам рельс — трава, сорняки… Спорыш, известный как трава-мурава, клевер. А мышиного горошка целое море: вымахал по колено. Знаете мелкие сиреневые цветы — с листьями, как у микроскопической акации? С закрученными усиками? Это он и есть — горошек. На душе предельно гадко. Хочется плакать, и я немного дала волю слезам. В тот момент я готова разговориться даже с горошком. Кому сказать, что другой человек тебя не полюбил? Люди такого не понимают — им пофиг. Всё, что они говорят — грубо. А цветы — чуткие, и деревья тоже. В них столько нежности и красоты! Целый мир, с медовой росой нектара и каплями прозрачной смолы. Гордо несут свою крону деревья высоко в небе. Их зеленые листья на просвет лучатся зеленым светом. Особенно красиво светятся листья дубов. Растут себе, листьями шевелят. Кислород производят. Что бы мы делали без них? Без свежего запаха озона после дождя? Без полевых цветов и сотен белых ночных мотыльков над лугом?

Большая, чёрно-красная бабочка приняла меня за цветок. Думаю, из-за яркого парео, накинутого на плечи. Это кардинал. Сел на плечо и не думает улетать. "Теперь ТЫ будешь моим дружком?", — шучу вслух, и бабочка срывается с места. Я вижу, как высоко она летит, подхваченная сильными порывами ветра… Полёт очень резкий… Её словно дёргают за невидимую нить… Маленькие чёрные крылья расправляются снова и снова. Похоже на лодку с бьющими по воде вёслами, или на серию прыжков с падениями. Легкорылая прокладывает себе путь над городом. Что будет с ней, если ветер швырнет её на землю с такой высоты?

В голубом небе появилась огромная, черно-синяя туча. Сверкает молния, и облака окрашиваются в фиолетовое и серое. Мелькает зелёный огонь. Теперь уже ни кусочка голубого — все чёрное. Бешенный ветер. Пыль и песок лупит позёмкой по ногам, по плечам и голове. Крупные, резко пробившиеся с неба, холодные капли. И… Град… размером с крупную фасоль.

… Как же я могу не тосковать по нему, если сегодня он вспоминается мне целый день?!!!

Есть разная память… Та, что от ума, и и та, что от сердца. Чтобы обратиться к первой — достаточно волевого усилия. Ум похож на картотеку: вы роетесь в ней и находите старую копию файла. Вспомнить умом — всё равно, что отксерокопировать эту копию ещё раз! Это далеко не чтение оригинала. Так вы никогда не вспомните в полном объёме, во всех подробностях. А вот память сердца — иная. Её нельзя включить с помощью воли и мысли. Для неё нужны определённые эмоции. Сердце — как супер волновой замок с миллионами комбинаций. Как только ваши эмоции становятся прежними, дверца в прошлое открывается, и вы вспоминаете всё. Вы читаете свой оригинал, если говорить языком ксерокса.

Чтобы потушить такую волну, нужен как минимум день.

Клон "сдох". Не общается со мной. А я — с ним…

 

29. ПРОГУЛКИ ПО ЛЕСУ, ИЛИ

ОТКУДА БЕРЕТСЯ СВЕРХЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ

Когда не с кем дружить, приходится много гулять одной. По улицам, городам, лесам и паркам. Я совершенно точно помню, что впервые прочла книгу Стивена Кинга "Несущая огонь" в Днепропетровске. Это был мой первый приезд в Днепр. Город полюбился с первого взгляда. Большие вековые деревья в несколько обхватов выстроились вдоль главной улицы. Рядом с этими стражами леса — современные центры, магазины и новые дома в сиянии цветного стёкла. Деловитая, веселая атмосфера во всём — от железнодорожного вокзала до вьющихся вверх улиц. Асфальтированные пригорки вспучились трещинами из-за корней деревьев… Из разрытых канализационных труб на несколько километров вниз по склону бежит горячая вода, и рабочие не торопятся прекратить утечку. Местных бизнесменов это нисколько не смущает. Они перепрыгивают через потоки кипятка и пара, стараясь не замочить туфель. Бег с препятствиями нисколько не мешает деловым переговорам по мобильнику. Здесь почти каждый разговаривающий на ходу мужчина — бизнесмен. Мобильный трёп льётся отовсюду, не утихая ни на улице, ни в проезжающих авто. Пешеходы на Проспекте у ЦУМа — как прыткие бегуны на беговой дорожке. Безостановочное движение несёт меня мимо дорогих витрин магазинов. Заколки для волос в разноцветных кристаллах Сваровски и уличные лотки — с книгами в мягкой обложке… Аура того вечера накладывается на прочитанное. Я купила книгу и читаю её прямо на ходу, не в силах оторваться, отложить на потом — до прихода в гостиницу. Каким-то чудом мне удается не задевать прохожих и не глядя обходить машины на пешеходных переходах. Время от времени я отрываюсь от чтения, чтобы проверить, правильно ли я иду. Нужная строка прижата пальцем, чтобы не перечитывать абзац по нескольку раз. Навстречу попадаются картинные лавки и художественные выставки местных шедевров. Некоторые удачны, и какое-то время я заинтересованно разглядываю их. Дальше, под навесом на открытом воздухе, витрина музыкальных инструментов. Скрипки, лютни, виолончели. Открытые футляры из красного бархата и мерцающий метал духовых. Есть и барабаны: одни из них просто огромны. Настоящие "бочки для удобрений", укреплённые по периметру серебристыми спицами. Поток уносит меня дальше… Девочка из книги точно так же уходит со своим отцом от погони: они бегут, бегут… И я тоже быстро шагаю в толпе. Люди, словно преследуют меня и других людей, а на самом деле, просто спешат по своим делам. Из-за этого Днепропетровский вокзал "превращается" в аэропорт Олбани штата Нью-Йорк. А ведь я ни разу не была в Штатах…

Я улавливаю информацию из газет и книг и накладываю на то место, где нахожусь. Получается что-то совсем удивительное: как наяву вижу я события и людей из своего воображения.

Статью о Дарье Донцовой, авторе детективов, я прочла летом в Киеве. В сорок четыре года ей удалось победить рак. Я узнала об этом в парикмахерской. В моей руке все ещё книга писательницы с её фото на обороте. Улыбчивая женщина обнимает щенков. Разве можно не любить человека, который так любит животных? Ноги несут меня по улицам Миропольской и Шалетт, мимо здания с мозаичными бегунами и церквушки за зелёным строительным забором. Именно здесь жила моя тётя. Она умерла от рака лёгких, с которым боролась четыре года. Ей не было и пятидесяти, когда она ушла — молодая, красивая… Чувствовать эти нити, которые пронизывают наш мир, объединяя всех людей в единое целое. Сострадать и понимать. Прозревать за лёгким стилем бульварного чтива — огромное трудолюбие автора, который пережил болезнь с помощью работы.

А вот ещё заметка о Земфире в 2002-м… Пишут, что она не носит лифчиков и ушла из группы. Я читаю это на Ялтинской набережной, сидя в движущейся коляске велорикши. Рикша по привычке заигрывает со мной, как с каждой одинокой девушкой, но мне скучно. У него не очень хорошая кожа, прыщи на лбу и алый алкогольный румянец под глазами. Так и есть: он высадил меня и повёз в обратную сторону двух девиц. Клеит их с не меньшим напором. Я еще раз внимательно смотрю на фото в жёлтом листке. Оно словно обретает живое дыхание. И следующая картинка в голове: Земфира в белом платье в крупный (чёрный и коричневый) горох. Молодая, полная надежд и любовных разочарований… В реальности тоже неплохо: вокруг шумит счастливая толпа. Пальмы, сиреневое небо и брызги морской солёной воды тонут в лучах разноцветных огней.

Дорога разделяет улицу Жмаченко и лес. Вдоль лесной границы — тротуар, усыпанный рыжими сосновыми иголками. Они опали летом, от засухи. Если идет дождь, иголки под слоем воды смотрятся, как облитые жидким стеклом. Мокрая, искрящаяся живопись под ногами. Ободранные мелкие шишки, потёртые ногами, перемешались с хвоей. Мусор. Зелёная трава. Ближе к вечеру, во время обычной лесной прогулки, я вижу двух ворон. Они сильно кричат и носятся над своим птенцом, который выпал из гнезда. Воронёнок сидит на открытом месте. Глазёнки, как мокрые бусинки, пёрышки на голове растрёпаны. Какой же ты хорошенький, малыш! Летать он ещё не умеет, и поэтому его родители переживают так отчаянно. Когда я прохожу мимо, одна ворона подлетает и начинает пикировать. Пытается клюнуть меня в голову! Она проносится так низко и стремительно, что при желании птицу можно задеть лицом. Достаточно просто убрать руку. Я быстрее ухожу дальше. А бедное воронье семейство истерит так, словно случилось что-то непоправимое, ужасное. До сих пор помню панику и отчаяние в их крике. Но горе тому прохожему, который бы вздумал посадить птенца обратно в гнездо…

Одиночество в городе довольно забавно. Скука и радость, веселье и печаль перемешаны в воздухе так густо, что не знаешь на какой импульс откликнуться. Видишь жёлтые цветы Коровяка вдоль ночного леса, у дороги. Он очень красив. Не зря во Франции его называют королевской свечой. Красивое часто полезно: корень цветка заваривают при подагре и даже применяют от облысения. Холодная Ивана Купальская ночь. Мрачно, темно. Свет луны и звёзд полностью скрывают невидимые облака. Вспоминаешь солнечный день из своего детства, когда ещё были друзья и надежды на будущее. Вот мы ловим с Иштрой бабочек… Целой компанией носимся по лугу, совершаем вылазки в ближний лес… Босоножки полны песка, но кого это волнует? Тот же жёлтый цветок в тугом колоске — светится от счастья. И снова — ночь на том же месте, спустя двадцать лет. От сравнения "тогда" и "сейчас" из глубин памяти поднимается грусть. Понимаю, что иду от приятельницы, которую называю подругой — за неимением более близких отношений. Она чуть ли не единственная девушка, с которой я сейчас провожу время. И хоть вечер был весел (насколько это возможно от встречи с одним человеком), чувствую темноту и тишину особенно пронзительно. Каждая мелочь, каждая деталь отпечатывается в мозгу. Тепло воздуха, прохлада ветра, запах одиноких цветов. Рисунок ветвей соснового бора и свет фонарей в зелёной, местами золотистой листве. Читаешь по лицам поздних прохожих — кто из них одинок, а кто, наоборот, имеет пару и сколько счастья — на личном счету каждого. Проносятся машины, нарочно слепя прохожих фарами дальнего света. Некоторые из них с зажжёнными сигнальными огнями стоят на обочине, пока их водители отливают в лесу.

Весь этот город… все эти люди… Без прикрас, как оно есть.

По дороге из кино можно вообразить себя в африканской саванне. А после премьеры с Джонни Деппом во "Флоренции" невольно представляешь себя на причале, в толпе папарацци. Яхта, на которой отдыхает Депп с семьёй, упирается бортом в мол. Джонни прячет глаза за круглыми стеклами очков и улыбается. Вот он что-то говорит человеку с камерой на берегу, и в лучах солнца становится видно, какие у него белые зубы… Это вовсе не бегство от жизни. Просто мое воображение может рисовать счастливые образы на любом полотне реальности.

Я научилась читать по лицам книгу души и настроений. Так, на одном свидании с турком-строителем, я удивилась насколько понятливой я стала. Он опаздывал на встречу и сбрасывал мои звонки. Значит шёл сюда ещё с одного свидания. После определенного времени заторопился, поглядывая на часы, — очевидно на новую встречу. А у входа в метро с таким интересом посмотрел на шестимесячную девочку, как может смотреть только молодой отец. То же умиление, узнавание и восторг. Девочка, на которую он смотрит, исключительно хорошенькая. В вызывающе светлых кудряшках, с ярко розовыми щечками и губками. Люди так просты в прочтении. Нужно лишь внимательно посмотреть на них.

Сегодня мои семнадцать лет давно позади. Большая стрелка на часах отсчитала тринадцать оборотов. Мне — тридцатник. Жаркое лето в душном городе. Много времени прошло и воды утекло. Лес всё так же дает мне силы, хоть и меньше, чем прежде. Больше нет удивительных встреч… Да и не чувствую я себя больше юной девушкой, обожжённой морозом. "Все пропало!!!" — вопит моё внутреннее я. Мне по-прежнему приятно смотреть на уходящие в небо стволы дубов. Их листья — такие насыщенно зелёные, когда их насквозь просвечивает солнце. Воздух в дубовой роще с кислинкой, приятный и чистый. Как и раньше меня радуют горящие нежные краски заката, вечерняя синева, или просто белеющее в сумерках небо. В сияющей белизне сухое дерево раскинуло свои голые ветви. Да, моё сердце трогает эта красота, несмотря на толпы людей и растущие кучи мусора с отвратительным запахом. Я стала старше. Но до каких же пор я буду гулять одна по этим лесопаркам, восхищаясь лишь красотой природы? Сколько ещё я буду белой вороной и одиночкой среди людей? У меня как у большинства есть две руки, две ноги, тело, голова. Я могу говорить, шутить, танцевать. Много людей находят меня довольно симпатичной. Так почему же я совсем-совсем одна?

 

30. КЛОН ЗВОНИТ

После отпуска, я расцвела. По-настоящему не отдыхала с восемнадцати лет. Впечатлений — на год. Внутри меня глубокое, спокойное море. Снаружи я спокойна и умиротворена. Изменилась координация движений. Ни одного неуклюжего шага. Новая одежда, новая прическа, отросшие волосы. Потоки воздуха словно скользят вокруг меня: даже двигаться стало легче. Никакого сопротивления. Ощущение: будто оболочка вокруг тела стала гладкой и мягкой как кисель, и так — намного удобнее. Чувство гармонии со всем, что меня окружает.

И тут появляется Клон.

— "У тебя есть скайп, милая?".

— "Нет".

— "Я дам тебе ссылку, закачаешь… Найди меня там. Я хочу слышать твой голос!".

— "Но у меня нет наушников, я не смогу разговаривать без них". — После поисков дома, находятся одни — старые. Он звонит, но качество звука плохое. Слышны лишь помехи и шипение. Наушники можно выбросить на помойку.

На следующий день он звонит мне на мобильный. Высвечивается номер украинского оператора. Качество звука — отличное. Как будто абонент в соседней комнате. Какая там Россия! Я узнаю его голос. Это Труханков. Говорит не в своей обычной манере — а в более быстром темпе. Тон голоса — высокий, интонации — смешливые. Произношение — как будто он пытается копировать московский акцент.

"Как дела, солнышко? Я так соскучился! Захотел слышать твой голос!". (В этот момент у меня просто начинает ехать крыша. Ведь какая-то моя часть хотела, чтобы это было шуткой незнакомого мужчины).

— "Серёжа, признайся, что это ты!" — говорю я дрожащим голосом. — Ноль реакции, он продолжает:

— "А ты скучала по мне?".

Потом было еще несколько разговоров через скайп, но опознать голос по компьютеру сложнее. Электронный шум и помехи делают звук механическим. После моего недоверия ("Если ты в России, то почему номер украинский?"), он стал писать мне смс с российских номеров: +79120.. и так далее. Попадались и украинские номера. Номер клоновского мобильника после кодов страны и оператора начинался с ноля. Звонков по мобильному больше не было. На номера, с которых приходили смс, невозможно было дозвониться. Абонент всегда был вне сети, а на смс-ки отвечали с задержкой, как будто их получали не сразу. Думаю не сложно купить в интернете российскую симку, и пополнять её вебманями.

Смс, скайп, разговоры по телефону. Все это — смешнее банального квеста, разве нет? Когда он наигрался с этим, ему надоело. И шутки прекратились.

Эти истории забирали у меня столько нервов и энергии, что мои волосы стали выпадать. Они начали истончаться, а однажды утром я обнаружила среди них несколько абсолютно белых волосков. Они стояли вертикально, как антены, и что самое странное, вились, наподобие ломаной проволки. Свои волосы у меня ровные — да что это со мной в самом деле происходит?! Чтобы не возникало мыслей о сексе, в ванной я становилась в душ, не глядя на отражение своего тела в большом зеркале. Фигура ничуть не изменилась, но мне было неприятно смотреть на себя по другой причине. Столько лет одиночества, без друга, без ласк — и тут: какое-то нелепое тело, которое почему-то существует! Позитива почти не было. Одиночество отбирало всю силу, и только в лесу я немного приходила в себя. Цветы, деревья, вся окружающая природа — наполняли меня энергией снова. Хотя, это были уже не те прогулки, когда я, семнадцатилетняя, расстворялась в закате, слушая вечерних птиц. Не было больше той молодой и бодрой девушки, которой так легко мечталось среди золотых, нагретых склонов соснового бора. Юная девочка, которая прокладывала свою лыжную тропу в снежной буре, мешая свою свежесть с мягкими, мокрыми хлопьями снега, исчезла…

Тогда, в семнадцать, Сашуля расстворился на горизонте. Ох уж эта невзаимная любовь с односторонним движением! Он женился на стройной, тёмненькой девушке с длинными прямыми волосами. Они работали вместе на заводе — и поженились. Видела её карточку у него в бумажнике, когда он пришел расплатиться за курсы. Всё произошло за месяц: наше знакомство, моя любовь, его свадьба… Опомниться не могла, как вдруг откуда-то взялось горе… Что мне было делать? Я гоняла на лыжах полураздетая, без перчаток и нормальной куртки, подставляя тело морозу. Но кровь гоняла еще быстрее, так что я не чувствовала холода. Многокилометровые пробежки давали разрядку. По снежному лесу, по колено в снегу на десятиградусном морозе… Загнать себя, устать до потери сознания, чтобы ничего не чувствовать, не вспоминать, не плакать. (Это при том, что у нас даже секса не было!). Бегом! Выжать из себя всё! Приходила домой, падая от усталости. И чувствовала себя счастливой: мороз делал своё дело! Гормоны счастья — эндорфины и серотонин любят холод и сон. К тому же семнадцать — это так мало. Новые знакомые появляются быстро и заставляют забыть старых.

Еду однажды: стоят. "Извращенцы!". "Что они делают у деревьев в таких позах? Щас ещё штаны снимут — и что тогда? Их же двое, здоровые вон какие, а я одна!". Но мужики оказались приличными и добрыми. Спортивные, румяные Деды-морозы. Энергией от деревьев заряжались. Они — счастливые, и я вместе с ними счастлива. Ровесники Битлз, советские дети цветов. С ними я не чувствую разницу в возрасте — они улыбаются как мальчишки и дают мне советы не как взрослые, а как мои старшие друзья. Только вот они умнее и добрее моих одногодок. Слушаю, как они рассказывают о своей жизни: ну какие же они молоды! Валик и Толик знают, сколько им лет, но у меня такое чувство, что ещё вчера им было по двадцать. Прожить и проработать целую жизнь так, чтобы она не оставила на тебе своих когтей, а лишь нежно поцеловала в уголки глаз? Это ли не мечта? Заботливо ухаживают за мной, но не пристают. Отряхивают шапку снега, свалившуюся мне на голову и плечи — и вовсе не для того чтобы дотронуться до меня. Они просто высокие — им удобнее. Я для этих великанов как ребенок. Хотела бы я, чтобы один из них был моим отцом. Они такие классные. Переговариваются между собой и со мной. Мы как бы общаемся все втроем: нет никакой очереди, кто и с кем должен говорить. Все происходит так нормально и естественно, словно мы знакомы тысячу лет. Мужчины в белых болоневых куртках исчезают за поворотом — в снежной пыли из под их лыж. Как ангелы, которые появились в самый нужный момент. И больше мы с ними никогда не встречались.

 

31. ОКТЯБРЬ 2007 — НА НОВОЙ КВАРТИРЕ

Осенью 2007-го я переехала на свою первую съемную квартиру. Всё было отлично — я наконец дышала свободно. Никаких мелких дрязг с мамой как вести дела. Меня никто не дёргал, я сама себе хозяйка… Только депрессия не отпускала. Всё хорошо, а я вдруг начинаю забывать названия обычных предметов. Рассказываю приятельнице случай из жизни — и не соображу, какое слово должна сейчас сказать. Или иду в комнату, и по дороге забываю зачем. Люди с высоты двенадцатого этажа кажутся такими маленькими! Я не заметила, как высунулась по пояс в окно. На меня накатил один из моих трансов. Когда я очнулась, увидела, что перегибаюсь через подоконник. Локти прижаты к телу, глаза вообще непонятно куда смотрят. Я резко отклоняюсь назад и от удивления чуть не выпадаю в окно снова. Глаза потихоньку привыкают к яркому электрическому свету вместо ночной темноты. Кухня! А я же думала, что нахожусь в комнате! Так что счастливой я была лишь внешне. На более глубокий уровень (как в тёмный подвал) я старалась не спускаться. Чтобы не видеть свою грусть…

Они ждали ребенка — шел шестой месяц её беременности. По работе я случайно оказалась у Политехнического. В Политехе больше парней, чем во всех иститутах вместе взятых. Самое красивое, самое весёлое метро. А сколько там продается еды! Бабулька в переходе продавала живых раков — студентам под пиво. Целая корзина, укрытая белым платком. Без задней мысли я взяла одного рачка на ладонь. Очень красивый и большой. Светлого серо-зелёного цвета… Он смотрел на меня так, будто от моего взгляда зависела его судьба. И не говорите, что животные этого не понимают! Не глаза, а чёрные фосетины на ножках! Ракообразный поднял клешню и смешно, по очереди, зашевелил усами. Сначала одним усом, потом вторым. Я не выдержала и рассмеялась. Усы были тяжёлые и он не мог их долго держать на весу. Они шлёпались на ладонь и щекотали её. Ну почему от животных столько любви и радости? Почему люди так не радуют друг друга?

Я купила его и еще двух — "для размножения". Положила их в пакет с водой. Так и ехала с ними в метро — как с котятами какими-то. Разве что за ушком не чесала. Пошла к городскому озеру — недалеко от новой квартиры — и выпустила их. Своего рода ритуал по отпусканию бывшего любовника, рака по гороскопу… Надеюсь, раки выжили. Всё лучше, чем быть пивной закуской.

На какое-то время попустило. Я скрепилась внутри, стала иногда улыбаться. Сердце дрогнуло и начало оживать. Но. Но, но, но. Ничего не меняется. Скука. Неприспособление к миру. Полное одиночество и проблемы на работе. Я вернулась к старым привычкам: опять написала Клону… Сама виновата. Не смогла удержаться.

Однажды, мне приснился сон про его ребенка. Уже было известно, что у Труханковых родится девочка. В моём сне ей было около двух лет. Поскольку, я ему всегда рассказываю всё, рассказала и об этом.

— "Неужели тебе приснилось, что ты её мать?!".

— "Нет. Что я по твоему — больная?!".

— "А что тогда?". (Оляля, опять ему что-то не нравится?).

— "Мне снилось, что ты держал её на руках. Вокруг были пальмы — как в Грузии — стройные и длинные, и девочка немного устала, потому что каталась в машине".

— "Хороший сон" — говорит он, и в поле чата появляется два жёлтых улыбающихся колобка.

В другой раз, мы обсуждаем детские имена.

— "Если бы я родила мальчика, назвала так, чтобы в имени была буква Р. Такая рычащая. Потому что это Крррр-рррр-асиво!".

— "Раджа? Рамиль? Какие имена тебе нравятся?".

— "Владимир, Станислав, Сергей, Ричард..".

— "Ричард — мне не нравится!". (Так и знала, что он скажет именно это).

— "А тебе какие женские имена нравятся?" — спрашиваю его ("Ну-ка удиви меня!")

— "Марина, Светлана, Алина…".

— "Нет!!! Только не Марина — это имя для проститутки" — возражаю, но чувствую, что оно нравится ему больше остальных.

Что-то он в мечтательном настроении сегодня:

— "Буду приучать своего ребёнка к спорту" — говорит. Если девочка — отдам на гимнастику, если мальчик — на борьбу. Они вырастут сильными и смогут добиться всего".

— "Чего всего?".

— "Всего, чего сами захотят!".

 

32. ФОТО СЕРГЕЯ НА САЙТЕ ЗНАКОМСТВ

Но такие спокойные и милые беседы были редкостью. Как правило, Клон хамил, требовал прислать ему мои фото в обнаженном виде, говорил гадости и задалбывал мозг тупыми вопросами. Он спрашивал одно и то же по десять — двадцать раз — в течение получаса. Отвечая на мои вопросы, копировал фразы, услышанные от меня же. И такие зеркальные коридоры сознания он устраивал мне регулярно. Бывали моменты, когда грань между мной и им стиралась, и мы были как сиамские близнецы. Это было ужасно.

В ноябре 2007 я сказала Клону, что мне надоели сайты знакомств. "На них невозможно познакомится с нормальными парнями!". На что он ответил: "Ты все еще висишь там? Подожди!". И буквально через пять минут я получаю сообщение с сайта знакомств — от "Вована". (Так какие мужские имена мне нравятся?).

Вован на фото — вылитый Труханков в юности. Не узнать его невозможно. В парне с коротко стриженными волосами, без растительности на лице, стопроцентно угадывался Сергей. Губы, рисунок скул, линия кромки волос, сама прическа… Форма ушей, макушки, подбородка… Всё это — он! Та же родинка на скуле под глазом. То же расположение кровеносных сосудов возле носа. Они у Сергея словно несколько раз повторяют профиль, отчего переносица "подчеркнута" сбоку тремя параллельными галочками. Несмотря на то, что глаза на фото зелёные, я узнала его. Достаточно смешным было заявление жены Сергея, что я не помню как выглядит Сережа, или какого цвета его глаза. Разумеется я помнила, что они карие. А вот то, что она не может узнать своего мужа на старой фотке… О-ляля! Как же так? Всё-таки любимый муж! Моя подружка-художница, бывшая на пикнике, и моя сестра, видевшая его в жизни, по отдельности узнали фото, указав на Труханкова. Мне даже не пришлось подсказывать или называть имя. Голос его жены за кадром: "Это не он! Не его нос, губы! Глаза другого цвета!"… — Ха! Бывает оптика так исказит лицо, что сам себя не узнаешь. А глаза… Ты увеличь в пейнте картинку до 800 % и увидишь, что они зеленые лишь наполовину. Часть радужной оболочки — из коричневых квадратиков. Карие значит. К тому же губы в семнадцать лет всегда полнее, чем в тридцать — из-за гормонов. Но самое главное — это фокус. Офтальмологи знают, что каждая пара глаз — уникальна. И не только рисунок радужки или рисунок сосудов глазного дна. Углы кривизны верхних и нижних век — тоже неповторимы. Для определения кривизны можно использовать офтальмо-геометрический анализ. Но метод спорный и без специальной компьютерной программы сложно определить точно. Потому я сравнила фотки "Вована" и Труханкова своим методом. Увеличила обе фотографии до одинакового размера. Фото Сергея было подобрано так, чтобы ракурс лица совпадал с ракурсом лица "Вована". Приложила кальку к монитору компьютера и чтобы она не двигалась, закрепила её строительным бумажным скотчем. Затем обвела все черты лица тонким механическим карандашом. Особенно тщательно обвела глаза — внутренние и внешние контуры век. То же проделала с фоткой Сергея. Моя правота подтвердилась. Это были одни и те же глаза, одно лицо.

Фотку с сайта я показала его друзьям. Они все как один упали на мороз. Защищали друга, или действительно не видели сходства? Фото опознал лишь Анонимус: "Да это же Труханков без бороды и усов!". Думаю, это написал сам Сергей, который не уставал развлекаться. Ниже я написала IP-адрес анонима, чтобы приятели Сергея не подумали, что аноним это я.

Что же пишет нам "Вован"? Обычное приветствие, предложение заняться сексом.

"Ты не узнаешь меня?" — пишу я этому кадру.

"Нет, а мы знакомы?" — ломает комедию "Вова".

"Да" — говорю я. И называю свое асечное имя.

После этого "Вован" перестает отвечать на мои любые вопросы и слова. Словно дежавю моего розыгрыша с анкетой Elle. (Когда я призналась Труханкову, что девушки Эль не существует в природе, и я вместо нее, он точно так же перестал отвечать в чате).

А анкета? Она выдержана в стиле С.Т. - качественная, раскованная. В меру романтичная, легко узнаваемая по психологическому почерку. Например в графе "Что вы любите в сексе" стоял ответ: "Девушку, а кого же еще?!". То же самое было в старой анкете Сергея. К списку развлечений добавилась фраза — "Проведу время с любимой", что логично после женитьбы. В графе "Кого вы ищете" стояло: "Красивую, милую, немного капризную девушку, которая любит принесенный в постель кофе, будет варить для мужа украинский борщ и вареники, и родит сына и дочку" и "Главное в девушке не возраст, а чтобы она была со мной на одной волне!". Не этими ли словами Сергей говорил о собственной семье?

С женой ещё понятно, почему она не верит. Даже я сомневалась, чего же от неё требовать? (Кстати, я сказала ей о родинке, когда дело дошло до предъявления фотки во время нашего последнего разговора). Но тут еще дело в том, что я никому не передавала нашу с ней беседу. Она же наверняка рассказала об этом разговоре мужу. А дальше происходит следующее.

Клон предлагает выслать мне фото своего члена. На вопрос: "Где гарантия, что это будет твое фото?" — отвечает: "У меня на члене родинка! Не перепутаешь!". Есть ещё вопросы, о том, кто это был? Присланное интимное фото — странное. Выглядит так, будто в фотошопе соединили шляпку гриба и мужской орган. Заявленная родинка, размером с точку — имеется. Стёб и глумление по высшему разряду. А что вы хотели?!

Мэри Эн говорит: "Если он так над тобой издевался, если говорил тебе и другим такие вещи — то он уже сатанист".

Может вся эта правда и не нужна никому? Зачем всё это?

 

33. ДЕКАБРЬ 2007, ФАЛЬШИВАЯ ЛЮБОВЬ И ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ВАМПИР

После истории с фотографией, Труханков в качестве Клона активизировался. Я больше не притворяюсь перед Клоном, что верю, будто он — посторонний мужик. Спрашиваю в лоб: "Как так может быть, что твоя тебя жена не узнала? Не любит что-ли?". Клон молча пожимает плечами. Вернее я думаю, что пожимает, потому что в чате этого, конечное, не видно. Обычно, он возражает: "Я не тот Серёжа, я другой", но сегодня ему больше интересно другое. Наслаждается, наблюдая мою реакцию. Его мысли насчет жены приблизительно такие: "Не узнала — это ещё ни о чем не говорит! Доверяет — значит любит!". Температура всё горячее и горячее. Он постоянно несёт всякий бред, которому я ни на грамм не верю. О том, что ему со мной хорошо, что он не хочет расставаться и любит меня… Это враньё звучит очень убедительно, потому что я ощущаю огромную энергию. Вроде того, когда тебе хотят внушить страсть, но не любят при этом сами… О, эта ненастоящая, фальшивая любовь! Я знаю это, чувствую всеми фибрами души. Тем не менее, моё сердце зашкаливает, а ощущение такое, будто из меня достают душу, или отрывают от неё по лепестку, как у цветка. Мне не нравятся эти ощущения. Не нравится фальшь и то, как сильно она на меня действует. Меня словно щекочут внутри лёгким пёрышком. Это и возбуждает и убивает одновременно. То, что происходит, намного хуже энергетического вампиризма. Не знаю как объяснить суть этого плохого явления. Через два дня я прервала общение с Клоном. Мне казалось, оно разлагает душу изнутри.

На носу Новый год, хотелось встретить его на новой квартире с Мэри.

А на работе назревало. Я чувствовала, что меня должны уволить. Я даже знала как именно это произойдет — по телефону. Так и случилось. Моя восприимчивость увеличилась. Вообще у нас на фирме не было определенной процедуры: кого-то увольняли в кабинете, кому-то сообщали почтой. Мне же — позвонили. Надо сказать, я не носила деловой костюм. Для юриста — первый страйк. Ненавижу официальный стиль, мне противно и неудобно. В своем серо-красном свитере в цветочек и джинсах с белыми кленовыми листьями я выпадала из стиля конторы. Руководство носило строгие, черные костюмы с белым платочком в нагрудном кармашке, а я приходила в офис в кроссовках. Если меня не предупреждали о встрече заранее, я могла уйти на обед в библиотеку — за новой книгой Кришнамурти или его касетой. Клевый мужик этот Кришнаджи! Кто еще так скажет о жизни и её проблемах?!

Если меня просили готовить доклад на банковское собрание, а потом в последний момент говорили: "Спасибо, не нужно" — я могла психануть и забить на все дела, из-за чего потом возникали проблемы. Не такие, которые нельзя решить в течение дня, но начальство закипало. Я бесила их — а они в свою очередь бесили меня. Я не понимала и не принимала такого отношения: "Ты — собачка на цепи в будке, ты — шестёрка, ты — нанятый сотрудник и должна под любой каприз подстраиваться. Не нравится — найдем другого, который будет от благодарности в штаны писать!". Меня это по-тихому выводило. Одно дело работать с крутым бизнесменом — хозяином империи, другое дело — с его сыном, который пока только и научился, что на людей ужом шипеть. А где? Где твои заводы-параходы? Где косметические салоны, книжные лавки, швейные мастерские? Ну что ты сделал, чтобы так высокомерно надувать щёки? У богатого папы родился? Так это и я могла бы. Но на начальство не попрешь. И теперь у меня серьёзная проблема. Работать на чужого дядю не хочется, а сама — тоже не занимаюсь чем-то стоящим. "Директором что-ли стать?" — говорю себе, осматривая свои дырявые карманы.

Незадолго перед увольнением я встречаю в городе Труханкова. Он поднимается вверх по улице, а я по той же улице — спускаюсь вниз. Разминувшись шагов на двадцать, мы оборачиваемся. Причём он оборачивается раньше меня и пытается рассмотреть моё лицо. Нам уже трудно узнать друг друга в толпе. Крупный мокрый снег летит прямо в глаза, лепит фигуры на ресницах, и сначала я не могу понять: он это или нет. Мы расходимся. Я продолжаю спускаться, а он — подниматься. Чем не аллегория наших жизненных успехов?

Решаю порвать и больше никогда не общаться с клонами, не смотреть фото Сергея. И не читать его журнал. Но поздно — меня уже вышибли с работы. Сижу в съёмной квартире и скрываю это от всех.

 

34. МАРТ 2008 — УЗНАЮ О РОЖДЕНИИ ДОЧЕРИ. СОЧИ

В начале после увольнения я была полна энергии. Порвать эту чёрную полосу! Сменить профессию, хватит! Начну всё сначала, уеду отсюда! Потом порыв прошел. Деньги кончились, пришлось вернуться к матери. О самоубийстве не думалось: мне казалось я и так сейчас сдохну. Сидела с отсутствующим видом, или спала сутками напролёт в своей комнате. Так было, пока у него не родилась дочь. Через месяц после этого события, я нашла фото счастливого семейства в сети. Это меня расшевелило. Я решила уехать работать в Россию. Комплекс отдыха в Сочи предлагал вакансии. А хозяин этого комплекса — переводчик книг моего любимого писателя. Здорово. Списалась-созвонились. Поехала. Меня наняли, и я начала оформлять разрешение на работу. Сдала все нужные документы в сочинскую юрконтору и вернулась в Киев. Через месяц, когда бумаги были готовы, я вернулась к работодателям. Но они уже уехали во Францию. Вместо них была сестра хозяина — девушка сорокалетняя и незамужняя. Симпатичная такая стерва. Она была против моего приёма еще месяц назад и не дала мне проработать даже один день. Пришлось собирать вещи. Работа официантки или массажистки в других заведениях мне была не нужна. Я ехала к конкретному человеку, которого уважала и с которым хотела работать. А если не с ним — то и ни с кем другим в этом городе Перед отъездом решила отдохнуть неделю в Адлере, у знакомой. Хоть так оправдаю пятьсот баксов, потраченные на разрешение и переезд.

 

35. МАЙ 2008 — КТО КОГО ПЕРЕУПРЯМИТ

РАЗГОВОРЫ С ЖЕНОЙ

Пока я была в России на мобильный приходили смс-ки Клона. Я отвечала ему в его же стиле: "Кто это? Какой-такой Серёжа?". А когда вернулась домой, в аське оказались кучка неотвеченных сообщений от него.

Если говорить честно, после приезда из Сочи я цеплялась к Клону больше, чем он ко мне. О, если бы я прекратила игру, сменила аську, номер мобильного и не лезла — всё кончилось бы! Наверное…

Было лето, и в моих планах было стать журналисткой…

Клон — травил меня помаленьку, если я обращалась к нему.

" — Ты все еще хочешь долго жить и над всеми глумится? Ничего не изменилось?" — спросила я как-то клона. Его "Да!" меня не удивило… Чувствуете? Вот оно! Я задавала вопрос Клону, но Клон никогда не говорил о глумлении. Зато Труханков говорил об этом неоднократно — и в реале, и виртуально…

А у меня было столько неприятностей. Клон ничуть не жалел меня. Продолжал задалбывать, сверлить мозг. Всё это достало. Захотелось отомстить. Я и так долго терпела и ждала, что он признается. Рассчитывала, что мы честно поговорим, и на этом всё закончится. Пусть даже не личный разговор, пусть по телефону — я была уже и на это согласна! Но этого не происходило.

Я всегда предупреждала Сережу-Клона о всех действиях, которые могла предпринять против него. И о том, что поговорю с его женой, я тоже предупредила заранее:

"Ты не хочешь сознаться в своих розыгрышах, в своих шутках? Тогда я буду говорить не с тобой!".

Сначала я была о ней самого лучшего мнения. Добрая, красивая, раскованная. Всё время весёлая и позитивная. Любит детей, свободно говорит о сексе. Обладает индивидуальностью и талантами. Легка в общении, пишет стихи. Мастерица шить, вязать и делать тонкую ручную работу. Что там ещё можно заочно узнать из интернета? Я не собираюсь общаться с ней. Просто наблюдаю. Обратилась к гороскопам, звёздам: всё так и есть — у них полное совпадение… Вот говорят: "Никогда не живи чужой жизнью. Вредно это".. и всё-такое. Или любят добить фразой: "Ты на себя посмотри!" ("В глаза смотреть! Я сказала в глаза!!!"). Что ж… С четырех лет я чётко ощущала себя порочной. Эгоистичной, тщеславной, жадной, завистливой, не способной любить — особенно маленьких детей. Я не хотела быть такой, но ничего не могла с этим поделать. Внутри меня не рождалось Прекрасное и лишь незаполненная пустота находилась там. Никогда бы я не назвала свою душу красивой.

Правда, я не считала её уродливой, чёрной и злой, как об этом твердили изо дня в день мои родители. Иногда я злилась, но сознательно никому не причиняла вреда. С четырёх лет я старалась стать добрее и лучше. И мои поступки были продиктованы не только эгоистичным стремлением получить любовь окружающих. Мне самой было удивительно и обидно, что в других есть доброта и качества, вызывающие любовь, а во мне — нет. И когда я старалась понять почему, то не находила ответа. Во мне случались порывы необычайно высокого состояния духа. Тогда все недостатки — зависть, нелюбовь — исчезали. Я называла это катарсисом, очищением. Но самая высокая точка полёта достигалась не страданиями, а счастьем и любовью.

Пока я копалась в себе и искренне вела войну со своим эгоизмом, мои знакомые — дети и взрослые — лишь растили его. Никто всерьёз не повёлся на эту игру. Развели меня, как самую наивную. Родительский шантаж стар как мир: "Слушайся меня, а то я не буду тебя любить". "Не будь эгоистом", — часто твердят малышу. Чтобы тот, когда подрастёт, не отпугнул своим характером друзей и брачных партнеров. Ведь у неэгоиста шире круг общения и выбора. Но это временная мера. После того как основная цель достигнута — нет нужды ограничивать свой эгоизм по отношению к другим людям. Его маскируют, но не ограничивают. Не зря говорят, что супруги подбираются по одному уровню… Внешности, ума, богатства… и эгоизма каждого из них. Если они эгоисты в равной мере, то никто из них не будет обижен. Но если уровень эгоизма разный, то отношения "жертва и вампир" гарантированы!

Позже, я познакомлюсь с его женой ближе. А пока — просто читаю, как она общается в Интернете. Узнаю много интересного о проблемах и жизни беременных женщин. Мне правда на тот момент еще нет тридцати, но уже и не двадцать пять. Мысли о том, как тяжело мне прийдется рожать, (если конечное прийдется), не добавляют бодрости. Меня всерьёз беспокоит беременность. "У всех ли беременных возвращается молочница? Что будет с волосами, зубами, позвоночником? Как сильно опустится грудь, насколько тяжело носить ребенка? Поправлюсь я, или наоборот похудею? Будет ли молоко? А растяжки? Как я со всем этим справлюсь, если все буду делать сама — без мужа, подруг и матери? (А только так я себе это и представляю, ведь рядом со мной никого нет!). Имеет ли мне смысл рожать — с моей-то биографией? Могу ли я это сделать после четырнадцати лет депрессии? Родится ли ребенок здоровым и счастливым, если его мать так долго была лишена счастья, нормальной жизни и секса?". По крайней мере, я читаю о всех мелочах, связанных с родами, и мне становится легче. Я будто заочно готовлюсь. Мне уже не так сильно страшно. Впереди словно натянули страховку. Очень тонкую и ненадёжную, но лучше, чем ничего. Узи, врачи, нервы, страхи, тревожные сны, питание — ничего не проходит мимо. Нет во мне зла — я просто наблюдатель. И на тот момент я считаю её хорошей. Хотя в этой девушке есть некоторые вещи, которые мне не нравятся.

Она — смотрит "У холмов есть глаза" — в последнем триместре беременности. Сюжет фильма: уроды-людоеды забивают топорами туристов, разрывают их и едят. Насилуют женщин и наставляют пистолет на младенца. Она признается другим в том, что отбивала парней у своих подружек. "Парни всё равно плохие были, я подругам услугу оказала — избавила". Увлекается тем, же чем и ее муж — фотожабой. Ведь супруги должны быть на одной волне! Следует ли отсюда: если я полюблю металлиста, то должна буду пробить себе шурупом нос и вешать туда связку ключей? Она шутит, что соттоностка, поскольку тоже пользуется сотовой связью. Называет себя верующей и тут же глумится над своей верой, не понимая этого.

Сначала я рассуждала так: она молода, влюблена и поддается влиянию. Как любая женщина рядом с любимым мужчиной. Сейчас я не знаю что думать. Мои познания заканчиваются: я так и не переступила черты, которая отделяет замужнюю женщину от одинокой.

Эта девушка часто говорит о том, что у неё красивая душа. Верю на слово. Впрочем, никто не идеален. Хвастунишка она та ещё: "У меня самый лучший в мире велосипед! Самый лучший в мире муж! Я фотографирую — круче, чем известные фотографы!". "Видели бы вы, как мы с моим мужем в постели зажигаем!", "У меня пышная грудь, не то что у всех этих прыщавых!".. Ну это ладно, главное, чтобы чтобы человек был добрым. Именно такой я её и считаю. Но… она часто ругается с грубиянами в сети. Резка в выражениях и пользуется методом пощёчины в разговорах. Говорит о своей прошлой нелегкой жизни, но верится с трудом. Тот, кто перенёс настоящую боль и одиночество сам, никогда не унизит этим другого. Никогда не позволит себе задеть чувства собеседника. Такой человек будет тактичен, осторожен, пусть даже в остальных сферах жизни он грубоват. Как же она может быть человеком, который "пережил многое"?

Добрые не пользуются методом шоковой терапии. Им это не нужно. Когда вы видите человека, у которого в прошлом году была сломана нога, вы же не подойдете к нему и не скажете: "Слабо пробежать со мной кросс, лузер?". Не станете его бить по этой ноге, насмехаться над ним? Так отчего же большинство людей думает, что метод насмешки и ударов по самолюбию должен сработать в плюс, а не в минус?

Её стремление дать отпор всякому кто её заденет, скорее говорит о слабости, чем о силе. Самоутверждаться в ссорах? Гордится своими победами в словесных дуэлях? Не убедить, не пройти мимо, но добить? Только потому, что она обладает для этого достаточным словарным запасом?

Рассуждает о том, чего не знает, и в глаза не видела: например о том, что моя мать не любит меня оттого, что я неудачница. Оскорбляет, проявляет нетактичность. "О, я же так добра, я стараюсь по-дружески общаться с бывшей любовницей своего мужа!.. Ну я же не виновата, что вместо этого выходит дрыном по лбу! Хахаха, ну ка я еще раз!".

— "Не позорься, Света!" — говорит она мне.

— "В чем же мой позор? Я не уродина, никого силой в постель не тащила. Ни над кем не издевалась. Чего мне стыдится? Отношения твоего мужа ко мне, или того, как ко мне относишься ты?".

Но кому какое дело? Счастливые и привлекательные делают все что хотят, а остальные закрывают на это глаза. Победителей не судят, как бы они себя не вели.

Разве я пыталась разрушить их счастье, или вредить ей? В чём мой эгоизм, где? Но она видит во мне лишь дурные намерения. Ей незачем разбираться, главное сохранить свою попу в тепле. Прямо как мои родители. Те всё друг о друге знают: кто садист, кто безвольный сообщник, — но крайняя всегда я. Всегда во всем виноватая, самая негодная, чёрная и паршивая. Мамулик могла ругаться матом, проявлять жестокость, и говорить о высоком благородстве и доброте своей души — и о неизмеримо мерзкой и низкой душонке дочери. У кого в руках кнут? Кто сильнее, или кто счастливее — ну тот и прав. А кого обижают и бьют — пусть поплачет в сторонке и подумает о том, как "совершенствовать душу". "Если ты несчастлив, ты сам в этом виноват!". А если не сам? Что тогда?

Кто такие окружающие и что они могут знать обо мне — если не интересуются мной? Как они могут судить какой я человек — плохой или хороший, если они бракуют меня по внешности, или из-за денег? Или из-за тех несчастливых обстоятельств, которые и с ними могли случится? Да кто они такие — всевидящие боги что-ли?! Без собственных недостатков и пороков? Они же не видят, что творится у них под самым носом! Они даже не способны узнать фотографию мужа пятнадцатилетней давности! Мужа, с которым живут и растят ребенка! Ничего о себе не знают… Тогда что они могут знать обо мне? Да ничего.

 

36. ДЕКАБРЬ-2008 — КОНЕЦ ПЕРЕГОВОРОВ

Хочу рассказать о своих мотивах: почему я решила все рассказать жене Сергея. Она сама предложила мне несколько вариантов на выбор: зависть, желание отомстить им, потому что они счастливы вместе… Крайнее одиночество и невозможность поговорить с кем-то кроме неё (вроде того, что мне нужна её помощь).. Желание достать её мужа, через жену… Или то, что я считаю её умной и приятной собеседницей. Однако самомнение! Раньше, может, я и находила её приятной, но не тогда, когда она предлагает мне найти смысл нашего общения. Не всё нужно говорить словами. Если тебе не хочется общаться со мной, зачем предлагать мне убедить тебя в обратном? Королев нет, и никто ни перед кем унижаться не будет.

Что я ей могла сказать в тот момент? "Вы тут машину новую купили, а меня вчера папашка отходил так, что я трижды под себя обосцалась"?!! Что вена на ноге опять повреждена, потому что меня как убитого зверя поднимали и волокли за ногу головой по полу? Что кулаками лупили в лицо со всей дури столько раз, что чуть не сломали его, а через нос пошла кровь? Синяков мало — только вокруг глаз, зато вся кровь как иголками запеклась внутри? Что по костям под глазами и скулам — били как по наковальне? Что я язык себе чуть не откусила? И не могу кушать ничего — так печет и режет от раны во рту? Что нижней стороне челюсти (под подбородком) громадный кровоподтек? О чем с ней говорить? О милиции, и о том, с каким презрением смотрят на тебя участковые? Обращаются ко мне: "Жен-щина", — так, будто мне сто один год! Сообщить его жене о том, что уже несколько суток после побоев не могу заснуть в своей кровати? Что плачу? Что каждый раз, когда моя голова прикасается к простыне, мне кажется что мое лицо месят кулаками, а сама кровать уплывает из под меня, будто я качаюсь на огромных волнах? Что не могу теперь своими руками прикасаться к своему же лицу? А если надо почесать онемевшие до костей щеки, и я касаюсь кожи — то тут же начинаю реветь, как маленькая, и не могу остановиться? Что теперь я даже онанизмом занятся не могу, потому что мне кажется что глаза папашки все время находятся со мной в комнате, вместе с синяками на коже? Об этом мне надо было ей рассказать? Или о том, как её муж-сатанист издевался надо мной? Хотя не должен был! Не имел права! Учитывая мою ситуацию. Ведь он же знал, что меня избивают, как обращаются. Достать его? Да! Да, вашу мать! Пусть поговорит со мной, если осмелится! Только трусливые и злые люди будут прятаться за юбку жены. Проще сказать: она чокнутая. Если я чокнутая — скажи мне это сам, в лицо, а не своей жене. Она посылает меня к психологу, чтобы тот лечил травму, которую нанёс её муж. Не проще ли, чтобы он сам — напрямую, без посредников в белых халатах — исправил причиненный вред? Но у Сережи одна задача, как в той пословице: "Усраться — не поддаться!". Он не признается, что шуточки Клона — его рук дело. Кому поверит она? Любимому, или той, кто, по её мнению стремится разрушить семейный очаг? Выбор очевиден.

Противодействие лежит не в области: "бывшая любовница — жена". Я могу пережить, что он меня не хочет. Всё иначе, чем невзаимная любовь, ревность или месть.

Как шутит моя сестра, цитируя героев "Ночного дозора": "И сошлись в битве Свет с Тьмою, и бились они, и никто не мог победить". Итак, мои мотивы: я действительно считаю, что он сатанист — несмотря на процедуру венчания в церкви.

Несмотря на любовь к нему окружающих и на их нелюбовь ко мне.

Несмотря на то, что они такие красивые и приятные.

Несмотря на то, что он — такой милый и приятный со всеми своими приятелями, что хоть к ране прикладывай!

Несмотря на то, что их ребенок — крещёный. Крещение — всего лишь ритуал, за которыми можно спрятать что угодно. Да и ребенка они вначале крестить не планировали, насколько я знаю. Крестины прошли через пару недель после моего объяснения с его женой. На тему, какой ее муж "атеист".

Я знаю, что он поступил со мной гадко. И хочу, чтобы остальные тоже знали об этом. Могу смириться с тем, что судьба послала мне папашку-садиста. Но только не с тем, что полюбила злого человека, который рисует пентаграммы на моем пороге. Сергей не стоит того, чтобы накладывать на себя руки. Никто не стоит. Суицид происходит от безысходности, неспособности влиться в людскую среду. Когда меня накрывало так, что хотелось выпрыгнуть из окна, достаточно было посмотреть на его фотошопные издёвки над другими людьми, чтобы опомниться. Ради чего, Света? Ради этого?! Я бежала к раковине: меня рвало от отвращения, а потом (через месяц-другой) всё начиналось по-новой. Слезы-ревы! Серёжа, почему ты так со мной поступаешь? — и всё в том же духе.

Я не надеюсь, что Труханков изменится. За всю мою жизнь я не видела ни одного человека, что изменился бы к лучшему. Мне и самой очень сложно менять себя и свою судьбу. Но я не буду молчать о подлости. Серёжу устраивает его положение. А раз так — зачем ему перемены?

Я думала, друзья узнают, жена в курсе будет — он возьмется за голову. Финита! Конец истории! Но как же он возьмется, если никто мне не верит? Если в душе его друзья и он очень похожи? Если они все учатся друг у друга, и не всегда хорошему? Что тогда? Мир — большой котёл, где чужих больше чем своих. Все смотрят друг на друга пустыми глазами и не хотят сближаться. Подойти к незнакомцу на улице и заговорить с ним, даже если очень хочется — дурной тон. Конкуренция. Борьба. И люди, которые далеко не ангелы. Серёжа это знает, потому и выбрал позицию: "Есть свои — которые допускаются к телу, и чужие, о которых точат когти".

Меня многие спрашивают: "Зачем тебе это надо?". "Ты хочешь вернуть его? Но ты же понимаешь, что он не любит тебя!". "Нет, мы не верим, что ты звонила Сергею ради его честного признания!". "Зачем тебе эта честность? Что она тебе даст?! Ты же хочешь совсем другого, ну признайся!". Но я не могу признаться в том, чего нет. Может я не разлюбила его до конца. Но дело не в этом. Мне важно знать, почему он так со мной поступил. Потому что я заслуживаю чего-то большего, чем одна прощальная смс-ка и издевательства длиной в четыре года.

Я тут так часто напираю на то, что Сережа — сатанист… Кто-то может подумать, что я не совсем нормальна и адекватна. (А я ведь даже религией не увлекаюсь). Психологи найдут десяток объяснений вроде того, что я параноик. Дескать, от постоянных побоев моя психика сдвинулась, и я слишком ранима. Тусовщики — обвинят меня в отмороженном чувстве юмора. Парни — заявят, что мое отношение было обременительным, что Сергей подшутил надо мной, а я поверила. Еще и посмеются: "Мол так и надо". Девушки — намекнут: "Ты, Света, хотела верить в то, что он всё еще обращает на тебя внимание! Ты же сама прекрасно знаешь, что это не так!"..

Но судите сами, я рассказала жене Труханкова всё, что знала… Перечислила все факты, которые относились к этой истории с Сережиным "соттонизмом"..

Первым тревожным звонком были пентаграммы, нарисованные на пороге офиса. Вы уже знаете эту историю. Добавлю ещё, что в конце того же дня видела рядом с рисунками парня похожего на Сергея. Я видела его издалека: он сидел на корточках возле граффити спиной ко мне. Не знаю, что он там делал: может рассматривал. Но обычно взрослый вряд ли станет для этого опускаться на грязный тротуар и трогать его руками. Не было развязанного шнурка, упавшего предмета, или другой видимой причины находиться в такой позе. Он заметил, что сзади кто-то стоит, быстро поднялся и ушел не оборачиваясь. Ногами, обутыми в белые кроссовки — не какие-нибудь старпёрские тапки из замши! По росту и сложению это вполне мог быть Сергей. У незнакомца длинные волосы, забранные в хвост и спортивный рюкзак с красными вставками. Труханков, правда, всегда брал с собой на природу другой рюкзак — чёрный с серым. Но ведь у него мог быть второй. И даже если это был случайный прохожий, это не исключает всех остальных странностей Сергея в связи с рисунками.

Вторым звонком была ЭНЕРГИЯ и головные боли.

Когда мы с Труханковым вели беседы на тему, почему он ТАКОЙ, что его к этому привело ("Я сам к этому пришел") — у меня начинала сильно болеть голова. Для меня головные боли редкость — раз в пятилетку, и то не факт. Даже родные удивляются: "Столько нервов, скандалов, а у тебя голова никогда не болит". Скажут, мигрень могла быть от переутомления. Я часто задерживалась на работе допоздна. До десяти, до одиннадцати вечера, чтобы поработать, а иногда — чтобы поговорить с ним. В такое позднее время, после напряженного дня, любая неприятная тема могла спровоцировать головную боль. Но переутомление тут было ни при чём. При разговоре, я часто ощущала внутреннюю щекотку кожи и сердца — физические проявления его энергии. И я их не придумала.

Третий звонок — прозвучал, когда я раскопала в интернете, что в военном городке Казахстана, где он жил в детстве, расположены ракетные комплексы "SS-18". За чёрный цвет корпуса и разрушительную силу, эту ракету в народе прозвали "Сатана". Как уверяет интернет — это самая большая в мире баллистическая ракета, мощностью в пятьдесят хиросим… Также я нашла ссылки, где упоминалось, что в окрестностях городка Труханкова в 80-90-хх годах действовали секты сатанистов. Как говорят: где мёд — там и пчёлы.

Стас например не догоняет, при чем тут сатанисты к ракете "Сатана", и как всё вместе относится к его другу. Ну я объясню, как если бы Стасу было четыре года. "Если соседнюю улицу назвать в честь твоего друга: "Улица имени Короткозуба", то вы бы пошли на неё посмотреть. А еще лучше, сделать там фотосессию на память — в стиле джекессов, как вы это любите". Примерно те же чувства у сатанистов к складу ракет, да еще с таким названием. А уж где они, там и их влияние… Посиделки у костра, например…

Дальше я перечислила ей круг труханковских интересов, которые он сам обозначил как готические. Отдельно надо сказать об интернет-комьюнити фотожижа-точка-(расширение неважно), где Сергей — смотритель. Таких сообществ сейчас сколько угодно. В российском шоу, название которого я не уточняю, обсуждали самую злополучно известную жертву его комьюнити. Забавно было смотреть, как Сергей поднялся и просил у матери того пострадавшего прощение. "Играй лицом, пока играется — здесь тебя всё равно никто не знает!". Сергей чувствует себя вполне уверенно. Они со знакомыми ещё до передачи собрали денежную помощь этому инвалиду, якобы потому, что "оказывается, человек просто болен". А на самом деле причина в том, что гораздо проще отмазаться до предъявления судебных претензий, чем после. "Ах я не знал!", "Я же такой хороший парень!", "Давайте поможем бедняге!".. Ну как я могу верить в его благие намерения, если со мной он поступал "мордой об асфальт"? Тот инвалид, о котором шла речь в шоу, все такая же веселая мишень для шуток сергеевского комьюнити. Даже после извинений Сергея.

Где-то половина картинок из фотожижы нарушает законодательство, в том числе Закон Украины об информации. Там говорится о недопустимости пропаганды насилия жестокости, посягательства на права человека. С другой стороны, люди давно не живут по законам, которые себе пишут. Это глобально, не имеет значения, в какой стране ты живешь. Забудем о законах, посмотрим чисто житейски. Почти на всех фото Труханковского комьюнити, изображены отврат, жестокость и насилие. Участники кайфуют от смеха над гадкими и скверными вещами, которые сами же и рисуют. Такое себе анти-искусство со смыслом. Чтобы оно воспринималось, нужен интересный сюжет, юмор и качество выполнения картинки. Среди жабберов попадаются настоящие мастера. Но ведь суть комьюнити от этого не меняется: глумление, уродование, сатанизм. Последний правда не запрещён — по причине свободы мировоззрения и вероисповедания. Но в какую упаковку его не заверни, это не просто специфический юмор. Пожалуйста, никто не читает морали и не воспитывает. Делайте, что хотите, закон разрешает, а там, где не разрешает — мы закрываем глаза. Но вы же умные, верно? Понимаете ли вы настоящий смысл своих действий? Какая конечная цель злого смеха и злых фантазий? Вам кажется: всё задорно и весело. Но мне не смешно, когда я знаю, что за всем этим юмором, стоит чувак, называющий себя сатанистом. Именно так, а не "соттонистом", как кривляют это слово его друзья.

Я тоже люблю смеяться и спокойно отношусь к шуткам других. Но вижу последствия милого хобби Сергея и его товарищей. Оно приучает остальных легкомысленно относиться к самым отвратительным вещам, которые можно придумать. Стимулирует придумывать гадости, фантазировать о них. Десятки тысяч людей вовлечены в небезопасную игру надругательства и глумления. Ведь должно же было прийти что-то новое! Все так ждали этой новизны, зевая от скуки с риском вывихнуть челюсть! Глумление стало модным. Заполнило пустоту на телевидении, в глянцевых журналах. Проникло в рекламу. А ведь известно какие деньги крутятся в рекламе, и сколько людей её смотрит. Это — итог нескольких лет. Вам всё ещё смешно? А теперь представьте, что эта мода растянется лет на двадцать. Пятьдесят, сто лет — не хотите ли? Подумайте, сколько лет нам показывают "Иронию судьбы, или с легким паром"? Сколько лет разные режиссеры снимают один и тот же сюжет Рождественской сказки о Скрудже? Почему же эта милая мода на готический треш не может растянуться на такой же срок? О, еще как может. Новое клише для будущего готово. И оно очень жизнеспособно.

В интернете аналогичные сообщества создаются десятками. Изображение фекалий в руках, обезображенных лиц — безумных, уродливых или глупых… Выколотые глаза, размазанные об стенку мозги; брекеты, вставленные внутрь женских гениталий… Неохота перечислять. Куда проще посмеяться над этим, верно?

Некоторые работы могут вызвать смех, но большинство вызывает отвращение. Сделать такие вещи популярными достаточно легко. Нужно, чтобы главный идейный вдохновитель был красив, умен и привлекателен. Чтобы привлекательная и любящая жена смотрителя комьюнити разделяла его увлечения. Чем это не рекламная вывеска: "Бегите все к нам"? О да, он умеет очаровывать и достаточно успешен для этого. Знает чем привлечь, как польстить, как осадить. Каким тоном разговаривать, чтобы никогда не терять своё имиджевое лицо Верховного бога перед простыми смертными! Когда новички видят армию поклонников и последователей комьюнити, то теряют свои внутренние ориентиры. Стадный рефлекс помноженный на такое же стадное убеждение, что плохой человек просто не может быть популярным! Тем более, он так приветлив вначале со всеми. И только потом даёт отдельному человеку понять, что тот в его глазах ничем не выделяется и ничего для него не значит. Наивные, слепые идеалисты! Точно так же они считают, что любой смех хорош. Когда ржёшь — не до правил! Какие правила в сексе или смехе? Строгие моралисты могут и дальше ходить с уксусной рожей, походкой а-ля-скалка-в-попе. А весельчаки соревнуются: кто круче пошутит на текущей неделе! Кого похвалит Уважаемый модератор? Желание понравится, добыть себе часть популярности — отключает мозги и моральные качества. Это же юмор! Всё понарошку! Не по-настоящему я рублю человеку голову, а только на картинке. Вот наивняк! Программировать людей намного интереснее, чем писать программы! Это клёво, это возбуждает. Информационная промывка мозга направлена не на то, чтобы жаббер в реальной жизни рубил головы или мазал стены говном. Достаточно сделать его чёрствым, жестоким и бездушным. Закрепить в нем дурные привычки. Разложить в нем изнутри самое ценное. Манипулировать и самому устанавливать рамки добра и зла для других.

В рекламе, политике и обычной жизни — много такого, что хочется обезвредить смехом. Католические священники своими призывами к мужчинам вступать в их ряды лишают женщин их естественных прав. Забавные дядьки, оторванные от реального мира, в прямом смысле наступают! Если святых отцов не унять, многие женщины останутся без партнера, детей и секса. И как не посмеяться с фотожабы на глупого, помпезного до дури политика, если даже оригинал его плаката вызывает бурный, неконтролируемый смех?! Да что смех — стон белуги со слезами на глазах! Всё по-человечески понятно. Некоторые картинки исполнены с искренним юмором. Никто не будет говорить "Аяяй!" и вводить цензуру. Вмешиваться в чужое саморазвитие? Личные отношения под контролем и с правилами? — Невозможно! Я против: в мире и так хватает насилия над личностью. К тому же, никто другой не вправе решать за тебя, каким тебе быть — злым или добрым. Не хочу формировать чьё-то отношение к конкретным людям и явлениям. Бороться за права общества, которое и есть жабберы? — Смешно. Но зачем они такие злые? Ну правда, зачем?!

Кроме фотожаб есть еще его дневник, в котором Сергей не стесняется быть самим собой и демонстрировать свои нетрадиционные интересы. Покупка игрушки, у которой из черепа при сжимании вылазят искусственные черви и кровь, запаянные в пластиковом пузыре. И это после свадьбы и рождения дочери. Поздравление френдов с Новым Годом, где песенка Джингл Бенгз поется шиворот навыворот — из начала в конец (благодаря специальной компьютерной программе). При этом лицо поющего, уродливое само по себе, ещё более изменяется в страшной гримасе, когда в конце песни уродец кричит. Кадр приближается и вибрирует, вызывая испуг. Проговаривание слов из конца в начало и их коверканье — приёмы сатанистов, известные хотя бы по таким общедоступным книгам как "Изгоняющий дьявола" и "Буря столетия". Не правда ли, все это довольно странно для человека, который "просто атеист"? Любовь к фильмам ужаса передалась и его жене. По её словам, всю беременность и период грудного кормления она постоянно смотрела ужастики. Наверное, для того чтобы заснуть, так как они, по её словам, вызывают у неё зевоту. Но скорее для того, чтобы разделять и поддерживать увлечения мужа, как полагается в любящей семье. Ну а как бы она их не смотрела, если у супругов должны быть общие интересы? Фотожабу она тоже освоила, что доказывает лишь то, что женщина очень поддается влиянию человека, которого любит. Своим подружкам ещё до свадьбы Труханков мог послать фото своей голой задницы в сарафане, или фото самих девушек, которые после фотошопа выглядели трупами, летающими ведьмочками, вампирессами или эротичными мультяшными секс-бомбами, купающимися в кровяном душе. Так мало того, он еще мне присылал на это ссылки и говорил: "Вот я послал тут моей подружке, у которой я вчера ночью комп ставил, фото своей попы"! — "Ну запипец! Оно мне надо?! Спасибо за ценную информацию". Он ведь знал, что это лучший способ подразнить меня и достать. Если бы в этой ситуации я была парнем, а он девушкой, то эта усатая чикса, явно на что-то напрашивалась…

Другому своему знакомому он устроил клизма-пати. Когда все напились и пацан вырубился, Сергей сфотографировал его голым — с клизмой в анусе. Получился целый комикс, разбитый по стадиям, как рецепт приготовления пирога. Выглядело малоприятно. Труханков хвастался: "Мужик — директор известного интернет-агентства, нормально всё воспринял, даже морду не лез бить". Бить — или не бить, дело десятое. Для меня очевидно другое: Сергей таким образом опустил человека, который на тот момент зарабатывал больше него.

Темы смерти, сексуального насилия, уродования человеческого лица, обнажение частей тела и издевательство над ними, тема говна, грязи, всего, что вызывает отвращение и шок… — всё это ему близко. Это главный стержень (кроме секса), на котором держится его личность. Мне говорят: "Как ты могла любить такого человека, если все это правда?!". "Ты или такая же как он, или это не любовь".. Но я — не такая же. Да и как после таких фактов говорить о чувствах? Сто лет прошло — смешно даже помнить их.

Деньги и власть, возможность издеваться и не быть наказанным, или даже уличенным в чем-то недостойном, — главные его цели. В 2005-м Сергей признавался что смысл его жизни: "Жить подольше и над всеми глумиться". Через год я спросила, изменилось ли что то в его целях, и он ответил, что нет. Сейчас, через пять лет, мне хотелось бы думать, что у него всё по-другому. Встреча "Той самой", ребенок, семья. Не сразу, но постепенно. Шаг за шагом. Хотя его увлечения, интересы, манеры поведения остались прежними.

Чем больше я настаиваю, тем меньше мне верят. Всем проще считать меня ревнивой дурой, которая выставляет себя на посмешище. Самой смешно, что меня угораздило попасть в такую ситуацию. Чем больше говорю, тем более неправой выгляжу.

Что я ощущала все это время? Чувства менялись. Если мужчин привязывает к женщине хороший, регулярный секс, то и женщина, которой регулярно промывают мозг, может поверить, что её любят… И не сможет разлюбить. И вот это и есть то самое страшное.

Я хочу сказать его жене, специально ей: Да. Я его любила, или думала, что люблю. И мне всё равно сколько раз вы смеялись надо мной. Я не сумашедшая. Просто немного несчастная, но это не делает меня глупой. И не имеет значение, кому ответили взаимностью. Какое-то время я была счастлива, а счастье нельзя унизить. Вас я всегда считала и считаю более чем подходящей парой. У меня никогда и в мыслях не было ссорить или разлучить вас, тем более причинить душевную боль. Хотя я вовсе не ангел, и иногда очень сильно сердилась. Настолько сильно, что мне хотелось при всех надавать Сергею пощёчин. И даже убить.

В 2009-м я дошла до того, что представляла, как убиваю его много раз подряд. Странно, но потом вся злость куда-то исчезла. И я больше никогда не думала о том, чтобы причинить ему боль. Если бы я не представляла это, не довела бы свою злость до такого абсурда, то не смогла бы от неё избавиться. Ненависть гнила бы, как заноза, внутри моего тела. А так — прорвало, и всё закончилось. Это — лишь пара моментов, о которых я говорю, чтобы быть честной. Но когда мы общались с его женой такого ещё не было. "Добраться до него через тебя? Пожалуй. Но только не так как ты думаешь. Я хотела, чтобы ему стало стыдно, чтобы любовь к тебе, к его друзьям заставила его открыто поговорить об этих вещах. Желательно не только с вами, но и со мной. Да, при этом я заботилась и о себе тоже. Но это не эгоизм. Моё душевное благополучие не менее важно, чем его. Ведь все могло быть другим. Более добрым, более нормальным".

Я не жадная. Зачем мне тот, с кем я не чувствую душевной близости? В постели как мужчина он устраивал меня на хорошую четвёрку по пятибальной шкале. Кроме того, я никогда бы не стала ни к чему принуждать ни одного мужчину, учитывая моих родителей. Они оставили во мне слишком глубокую рану, чтобы я могла ранить кого-то ещё. Любовь возможна только когда она есть: свободная и взаимная. Если бы он не играл со мной во все эти игры, не был бы таким жестоким и равнодушным… таким сатанистом… я была бы намного счастливее.

"Я люблю, и какой бы я не была — что в этом плохого? Над чем тут можно смеяться? Я обо всем рассказала тебе — его жене… О фотке Клона и его издевательствах, о том, как Сергей делал больно девушкам, целуя их друг перед другом, о том, что Сергей и Клон — одно лицо… А ты — не поверила мне".

— "Кто ты такая, чтобы мой муж говорил с тобой?".

— "Как минимум, человек".

…

— "Ты или отстанешь от нас, или я буду над тобой издеваться" — заявляет она, переходя границы притворной вежливости.

— "А как же твой Бог? Разве он не учит тебя, что издеваться над кем-то нехорошо?" — удивляюсь я.

— "А при чем тут Бог? Чтобы над тобой поиздеваться, можно просто не обращать на тебя внимания. Это не грех"..

Дальше я написала что-то вроде: " — Почему бы твоему мужу не написать мне и не объяснить, что вся эта история с сатанизмом — шутка, розыгрыш, если ты так в этом уверена?"..

— "Да кто ты такая, чтобы он тебе писал?.. Отвали. Ты полная дуура.".. Дальше пошла не самая приятная перепалка, по ходу которой она роняла:

— "Хватит придумывать всякую ерунду… Прекрати принимать желаемое за действительное"..

— "Просто отъебись от нас!".. - (Говорит так, будто моей целью был секс..). " — Это последние мои слова к тебе".

— "Жёны всегда все узнают последними, знаешь?" — говорю ей напоследок и вполне естественно, не получаю ответа.

Вот и всё, чего я добилась своей правдой. Они решили меня игнорировать. Я вспоминаю комедию с малышом Майклом Оливером — "Трудный ребенок". В одном эпизоде дети сидят у костра и говорят о Джуниоре-младшем: "Давайте будем его игнорировать!".

Рыжий бесстыдник снимает штаны и говорит: "Вот это игнорируйте", — и тушит костер естественным способом.

А как интересно началось общение с его женой полгода назад…

После того, как Клон (Труханков) изрядно достал меня в мае 2008-го, после неудачной попытки переезда в Сочи и общего депрессивного упадка — я рассердилась. Можно даже сказать — была в гневе. У меня возникло сильное желание поехать к нему на работу и жёстко поговорить. Но стиснув зубы, я подавила в себе этот порыв. Разговаривать с ним на ходу, пока он убегает и оскорбляет меня? Нет уж, такого удовольствия я ему не доставлю. Увидеться — не значит заставить говорить. А мне был нужен именно осмысленный разговор. Чтобы достичь своей цели, я наконец решилась написать его жене. Расчет был такой:

Либо он выходит из своего молчания и говорит мне, что-то вроде: "Я пошутил с тобой, чтобы ты от меня отвязалась, я говорил тебе раньше "отвяжись" и сейчас говорю то же самое!".

Либо другие слова: "Всё, что я тебе говорил — правда, но я не собираюсь в этом признаваться жене и друзьям. И можешь забыть все что ты слышала, так как я больше не хочу с тобой общаться".

Любое честное объяснение удовлетворило бы меня… Правда я могла передать слова Труханкова его жене — но она бы поверила ему. Так что он всё равно ничего не терял.

Всё же я не решалась заговорить с ней. Я уже почти бросила эту идею, как она первая обратилась ко мне. Возможно это был обычный спам, который массово рассылался на сайте, или она увидела меня в гостях, но я получила от нее ссылку на виртуальную игрушку "Чумаки". С этого и начался диалог. В лоб я не могла сказать, то что хотела. Иначе со мной просто не стали бы говорить. Сначала я сказала о своей грусти — тем более, что это было правдой. Потом задала пару наводящих вопросов: "Может ли парень считаться добрым, если об одну девушку он ноги вытирает, а другой в любви признается?". Слово за слово — мы коротко обменялись нашим жизненным опытом. Потом я выразилась более прямо: намекнула, что её муж и есть тот парень, о котором я говорю. Рассказала о пикнике, на котором он сделал свое странное заявление (о том, кто он).. Спросила, что она думает по этому поводу. Дальше она предложила:

— "Хочешь поговорить с Сережей?". Я ответила:

— "Только если он сам этого хочет". Чуть позже её ответ:

— "Он не хочет с тобой разговаривать. Говорит, что ты сумасшедшая!".

— "Ты тоже так считаешь?".

— "Нет, я так не думаю, у меня свое, отдельное мнение, и муж его уважает"..

Итак, она сказала, что Сергей подшутил надо мной. Что у меня нет доказательств. Что она не верит моей истории о предложении секса накануне того, как они стали парой. Что в моей аське и правда какой-то псих, причем один, а не несколько, но это — не её муж. А мои догадки насчет того, что Клон и Труханков одно лицо — самообман, потому что я хочу принимать желаемое за действительное.

Ну ладно. Я сделала свой ход, попробовала. Труханков отреагировал так, как я и могла предположить. Жена не поверила в мой рассказ, что тоже ожидалось. Я решила просто общаться, потому что она всё-таки была его женой и часть симпатий распространялась на неё. Я обманывала себя, что мы сможем выйти на нормальные отношения, что Сергей рано или поздно заговорит, или что всё само-собой решится. Вот такая я глупая — годы унижений ни в чём меня не убедили. Я продолжала стремиться к тому, во что верила, к тому — что считала хорошим и правильным: к правде, нормальным человеческим отношениям. К тому, чтобы внутренне Сергей соответствовал тому имиджу доброго и замечательного человека, каким я видела его в начале.

Может ли молодой человек, страстно влюбленный в девушку, предлагать бывшей любовнице секс — за четыре дня до начала новых отношений? Любовь внезапна, но не до такой же степени. Тем более, что на тот момент Труханков со своей невестой работали под одной крышей уже девять месяцев. Зачем эти издёвки, которые я принимала за надежды, хоть и не должна была? И все эти его картинки в фотошопе, уродующие лица, издевающиеся над действительностью. "Как можно жить с такой дыркой в душе, Сережа?". Но ты ведь даже не веришь в то, что душа существует.

 

37. "ВЫДАВАТЬ ЖЕЛАЕМОЕ ЗА ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ"

"Где же ты, Любовь?" — спрашиваю я у звёзд в ночном небе. Сестра отвечает: "Всё еще может быть очень хорошо". Каждый человек несёт в себе миллионы измерений и вероятных эмоций. Если год назад во мне назад была ненависть, то я стараюсь не раздувать её сейчас, даже ненароком. Чтобы она не появилась снова…

Я не преследовала его, не домогалась, не стояла под окнами их дома или квартиры, не надоедала звонками. Не делала подлостей или гадостей.

В 2008-м обстановка накалилась от моих попыток выяснить отношения через друзей и жену. Их реакция: "Наш друг (мой муж) святой, хороший-самый лучший и вообще ни при чём!". "У тебя не все в порядке с головой! Кто ты вообще такая, чтобы с тобой разговаривали?". После всего этого ненависть возникла во мне с такой силой, что я уже не желала её сдерживать. Каждым словом, каждой небрежной репликой они невольно унижали меня. Как будто я никогда не была их другом. Я ходила на их дни рождения, выбирала им подарки, которые могли им понравится и порадовать их — а не просто тратила сумму денег. Они же ни разу не поздравили меня даже смс-кой в интернете. Но я не считала их чем-то обязанными перед собой и не расстраивалась, что они забывают о моём дне рождения. Я и сама хотела забыть об этом дне! Хотела забыть, что в этот день ко мне не приходит весёлая толпа друзей с подарками и мы не веселимся с ними много часов напролёт! Я относилась к ним хорошо и переживала, если у них случалось что-то плохое. Развод, запой, охлаждение в дружбе, нехватка денег… А они… обращались со мной как с предметом одноразового пользования.

Почему Сергей не сказал мне, что пошутил? Я вижу лишь одно разумное объяснение: то, что он говорил мне раньше — правда. Версии вроде:

"Я бы мог ей сказать, но для этой психованой моя шутка повод, чтобы цепляться ко мне и дальше", и "Если я заговорю с ней — она от меня никогда не отстанет" — не выдерживают критики.

Если бы я хотела цепляться любой ценой, то цеплялась бы. Поехала бы к нему на домой, или на работу. Объяснила бы ситуацию его начальнику, и поверьте, добилась бы и объяснений, и внимания. В суде знаете, какую хватку надо иметь? У юристов — повышенная цепкость. Способов много и мест для "случайных" встреч тоже хватает… Но я не одержимая и моя цель — не скандал. Хочу нейтрализовать вред этой истории для себя и тех, к кому Сергей захочет применить в будущем свои методы. Его игры едва не стоили мне душевного здоровья и рассудка. Я не буду молчать о том, как он намеренно доводил меня до срыва и потешался над этим.

До сих пор получаю смс-ки с неизвестных мне номеров. Последние две пришли на Водокрещенье — 19 января 2010 и на Пасху. Текст первой: "Я сотона. Я скоро тебя заберу". (Последнюю часть фразы: "Я тебя заберу" — Клон Труханкова говорил довольно часто — в конце лета 2006-го и в начале 2008-го). И что хочет этим сказать неизвестный аноним? Что доведет меня до суицида? Во второй смс-ке — за апрель 2010-го — предлагается вместе провести Пасху, и вместо традиционного ответа на приветствие "Христос Воскрес" звучит: "Огромное спасибо. Вы уже подготовились?". Последние слова касались нашего разговора с Сергеем-клоном, о том, что самоубийство в день Пасхи может быть прощено, и что двери рая в этот день открыты для всех. По-сути это вопрос: "Всё ли готово к твоему самоубийству?".

Я говорила себе: "Света. Этот клон не может быть Сергеем. У него просто не хватило бы времени на работу и на стёб над тобой! Считай-ка: его новая должность начальника отдела, отнимающая кучу времени и сил, — раз, невеста, ставшая женой, её беременность, — два, в итоге ребенок и семья — три… Посмотри на эти кадры, где он обнимает и целует своих близких, как он добр и заботлив к ним — он не может быть таким… таким… сатанистом!". И всё-таки именно этим он и есть.

Человек, который шутки ради может уничтожить другого человека, каким бы добрым не смотрелся снаружи — внутри злой. "Антилюди" — как не раз говорил Сергей.

 

38. ЖЕНЯ

Эпиграф:

"Когда ты держал меня на руках, в шутку перегнувшись спиной назад — через перила высокого моста, я не испугалась. Потому что ты был добрый и я тебе доверяла. А ведь я с детства очень боюсь высоты. Зато другой молодой человек чуть не получил пинка, когда резко поднял меня в воздух на парашютной вышке. Тебе же я спокойно доверила свою безопасность. Почему же ты не поверил мне?!! Почему же ты больше не добр ко мне?".

Женю и его друзей я встретила в компании Труханкова уже после того, как мне исполнилось двадцать шесть. Первое впечатление о Евгении и его дружках — отвязные, шокирующие оторвы. Далеко не всем двадцатилетним парням идет оголять пенис над дымом костра. Для меня мальчики-пожарники уже как лет семь не были новым зрелищем. Один из моих бывших всегда мочился при мне, потому что в его понимании это было круто и "естественно" между любовниками. Так что в Женьке и его друзьях меня поразил вовсе не вид голых мужских гениталий и не манера демонстрировать их малознакомым людям. Меня удивило то, что они вели себя так же, как и тот закомплексованный крендель, с которым я рассталась. Я видела все их стороны, но воспринимала только хорошие. "Пусть они босяки, но добрые. Чёрствые балбесы? Но это только с виду! Чтобы казаться ещё более крутыми..". Своими выходками Женя и Стас веселили и влюбляли в себя остальных. Парни были центром этой компании и делали то, на что не решались остальные. Вначале, это даже казалось диким. Но они веселились, имея для юмора самую необходимую вещь — настоящую дружбу. Без этой взаимной позитивной тяги никакая шутка не соскользнет с языка так непринуждённо. Вот взять меня, например. До того, как у меня появилась университетская подруга я и пошутить-то толком не умела. Но стоило нам подружиться, я стала как мешок юмора: что ни слово — то шутка, так много радости у меня было.

Конечное, я не сразу воспылала к мушкетёрам симпатией. Это случилось за несколько встреч… Я же для них всегда оставалась мелкой сошкой, пылинкой на стекле, статистом массовки, одноразовой посетительницей их пикников и вечеринок. Это я уже потом поняла, что у меня не было никаких шансов понравиться им. Подняться от ничтожной букашки, молчаливого реквизита — до чего то большего. Имя которому ДРУГ. Парни вообще не дружат с девушками в таких компаниях. Любовь и секс гораздо интереснее по возрасту. Дружба на почве секса? Может быть. Особенно, когда девушка молода, добра и у неё есть дача, где можно погулять и побеситься. Или она может стильно, красиво одеваться и быть привлекательным сексуальным трофеем, олицетворять собой высокий социальный статус и красивую жизнь. Пользуются популярностью и просто красивые девчонки. Сексуальный дар лучшее развлечение, которое девушка может привнести в общение с мужчинами. Наполнить присутствие своей красотой, очарованием… Возбудить и обрадовать своей молодостью, своей безудержно сексуальной энергией. Дружба без секса и интересов, связанных с сексом, в таком возрасте просто скучна!

Да. Мы играли в футбол, гуляли на паре общих пикников, и спали раз обнявшись в одной кровати. Когда ты молод — этого так много. Когда ты удачен, молодость длится долго. Я любила их и какое то время хотела, чтобы они были моими друзьями. Неплохие желания — как для случайной прохожей, заглянувшей на огонек? В который раз я наступала на одни и те же грабли: сексуально непривлекательная девушка не может рассчитывать даже на дружбу. В идеале, придуманном людьми — всё по-другому. Но только не в нашей жизни. Взаимодействие в плоскости работы и "эй пойдем-ка, погуляем-ка, ты такой же успешный и веселый, как и я" — принято считать дружбой. Когда замешан сексуальный интерес — говорят об "очень крепкой дружбе". Но глядя на Женю и его друзей, я вижу только то, как они любят себя. Пустяки, что моя сестра скажет: "Ты же точно такая же. Оригинальная и весёлая. Способная на дикие выходки и юмор, от которого живот будет болеть весь вечер. Ты абсолютно нестандартная. Не такая как все. Потому то ты и хотела с ними дружить". Действительно, откуда им знать, какой я была раньше, какая я на самом деле? Разве по моему забитому, скромному виду можно сказать что я люблю веселиться? Разве это та двухлетняя девочка, которая подошла к десятку дворовых бабок-сплетниц и весело спросила: "Ну что обезьянки? Сидите — обсуждаете?". Тогда местные гадюки проглотили свои языки и сердито уставились на меня, оторопев от такой наглой непосредственности. "Ну ладно, я побежала! Пока-а!" — и помахав им рукой я несусь по своим делам дальше. Я была счастливая и ничего не боялась, даже темноты. Любила петь и танцевать. А потом всё изменилось. Но разве той компашке, или кому-то ещё, это интресно? Какое там! Девушка должна быть красивой и сексуальной, иначе она не девушка, не человек и вообще никто!

Вы же не догоняете взлетевший реактивный самолет, правда? Вот так и я — наблюдала издалека за Женей, Стасом и компашкой, не делая попыток навязываться, как это делали другие их знакомые.

 

39. АВГУСТ 2008: Я — ПЕРВЫЙ РАЗ ЖУРНАЛИСТ

Я случайно попала на Женю за неделю до его свадьбы, о которой он мне (само-собой!) ничего не сказал. Только я догадалась во время нашего с ним телефонного разговора. Может даже позвонила потому, что почувствовала — что-то у Короткозуба назревает, пора ему уже как-бы жениться. Я сказала ему тогда, что хочу сменить профессию. Может быть стать журналисткой. Это было правдой, но не основной причиной звонка. Скорее поводом, объяснением, почему спустя долгое время ты звонишь тому, с кем особо не общалась. Мы нормально поговорили, и ты сказал, что сейчас у вас ищут авторов и спросил почему мне надоела моя профессия.

Я созвонилась с твоим шефом, приехала. Вырядилась как нимфетка: чёрная пышная миди-юбка в розовых бабочках, тёмный топ на тонких тесемках с декольте ниже уровня лифчика, крайне неудобные деревянные туфли-стукалки с задранными носами. Чучело короче. Но что было делать, если денег не было, а из всех вещей только этот дебильный прикид выглядел новым? Оглядываюсь по сторонам и вижу что журналистки прикинуты несколько иначе. Более практично и изящно. Впрочем, многие девушки ближе к современной моде, чем я. Чтобы успевать за новинками, нужны деньги, а их мне постоянно не хватает. "Ну да ладно — только бы топ не сполз ниже лифчика, пока я буду говорить с редактором. А то в метро по дороге сюда я уже успела устроить провокацию"…

…Когда мы виделись в редакции по поводу моей халтуры, Женя не поинтересовался, как я жила последние два года. А именно столько мы не виделись… "Ты куришь?" — только это он и спросил, когда я вышла на площадку. Однако! Звучит почти как "Что ты здесь делаешь?". "Нет", — отвечаю, — "Я с тобой поболтать пришла". Другие журналисты, по одному линяют из курилки. Евгений отводит глаза в сторону. Да что это с ним? Во всем чувствуется официальный холодок. Но ведь на работе же не принято хлопать друг друга по плечу и выражать эмоции? Он ни словом не заикается о своей свадьбе. Хотя его шеф сияет как медный таз и говорит, что "Евгений идет в отпуск по семейным обстоятельствам". Да еще и подмигивает мне, чуть не лопаясь от радости! Ладно, я девушка понятливая. Мы занимаемся своими делами: Женя у себя за столом, я — у себя. Одновременно мы посылаем на принтер свои материалы. Думая, что беру свою распечатку, вытаскиваю из принтера на моём столе Женькин лист. Вверху стоит слово "Бабуля", а дальше идут имена наших знакомых. Я сразу понимаю, что это список гостей, приглашенных на свадьбу. Он торопливо подрывается из-за стола, а я передаю ему бумажку, как ни в чём ни бывало. "О… ты это… Спасибо" — смущается Евгений. Все более чем понятно. Но даже тогда он ничего не говорит мне. Как же это противно! Я не ждала никакого приглашения! И не напрашивалась бы: ведь Сергей сто процентов приглашён! А я — просто знакомая, одна из многочисленных приятельниц и не более того. Всё это я понимала и раньше. Даже более того: я не желала лезть в ту копанию, где для меня не нашлось места. Не хотела создавать стрёмную, неловкую ситуацию и мелькать перед глазами Труханкова на мероприятии его друга. Женя знал мою деликатность, и то, что я не из тех, кто навязывается. Должен был знать, учитывая моё скромное поведение. Но очевидно у него были свои соображения по поводу, что и кому говорить. Холодная отстранённость делала его очень жёстким и чужим. Ого, как он амбициозен и честолюбив! Как быстро сложил себе высокую цену и задрал нос передо мной! Ничего от моего прежнего приятеля в Женьке не осталось. "Разве неделя накануне свадьбы — не момент абсолютного счастья? В такие минуты счастливый влюблённый готов обнять весь мир и подарить тепло любому, кто рядом! Но по твоему виду не скажешь, что тебя распирает от радости! Любишь ли ты тогда на самом деле? Любишь ли ты по-настоящему?".

Я написала статейку-писульку. Редактор наврал, что я дико всех выручила (милый, заикающийся Санчо! Поцеловать бы взасос эту лысину при всей редакции — такое себе бытовое хулиганство!). А Женя ускакал зайцем, сославшись на занятость. Когда мы вышли из лифта, бросил "Пока" и ушагал на своих длинных ходулях. Сначала я думала он помогает мне. Но потом, по его развёрнутой спине поняла: он вовсе не хочет моей постоянной работы в его журнале. Ему вообще наплевать, буду ли я с ним работать, или нет. Как подмена на время предсвадебного отпуска сгожусь ещё. Тут без разницы: я, или кто-то другой. Вовремя подвернулась? Ок! Но это и всё!!!

 

40. ЖЁНЫ И ПРОСТИТУТКИ

Они любят и уважают своих жён. Получают от них удовольствие. Растят с ними общих, красивых детей. Отдают им большую часть своих денег. Дарят подарки и едут с ними путешествовать — в Абхазию или на Гоа. А ко мне относятся как к дешевой проститутке. Без уважения, и без какой-либо симпатии. Со мной они могут обращаться как угодно: трахнуть, а потом даже не разговаривать. "Вы мне платили, чтобы считать меня шлюхой? Какое право вы имеете так думать обо мне?".

Они знают, сколько мне пришлось вынести до них. Я кое-что говорила им о себе, и при желании, они могли бы догадаться, насколько всё плохо. Но мои грустные, испуганные глаза их не останавливают. Для них я — примитивная давалка лишь потому, что они не любят меня. Потому что я — не клёвая, не Великая, не бо-гатая. И не красотка. Мушкетёры ко многим плохо относятся. Могут за глаза назвать симпатичных двадцатилетних девушек из циркового училища — командой быдла. Хотя до этого соревновались с ними в прыжках на растяжку, а после — нормально общались с этими девчонками, сидя на травке. Только потому, что разовые кавалеры девушек одеты в спорткостюмы и не блещут интеллектом? Женя цинично называет другую полную девушку с пикника "Бегемотом". "Зато у нее грудь пятого размера. И отличная, свежая кожа с румянцем! А ты видел в зеркале свои пост-алкогольные прыщи? Такие же красные, как стоп-сигнал! Но разве девочка-бегемот позволила себе фыркнуть в твою сторону?". Все это несерьезно — так, мелочи. Но постепенно из мелочей может сложиться целая картина. Или… накопиться целая куча… сами знаете чего. Ребятам кажется, что они добрые, открытые… Фотографироваться с бомжами, нарядиться ободранными алкоголиками, называть знакомую продавщицу в наливайке по имени — без проблем! Но это же не более, чем игра. Любви к людям у них вообще мало — слишком уж они СЕБЯ любят. Потому что "крутые"! Их чувства к таким людям — сродни фамильярному желанию потрепать по загривку большую, мохнатую собаку. Считают, что могут быть заносчивыми под своей милой и симпатичной маской. А что? Коммуникативные навыки есть, и не немаленькие. Сделать вид "Ах, как ты мне нравишься!", в случае чего, умеют. Так какие проблемы?!

Мне говорят: "Нельзя опускаться до обид. Иначе ты сама разрушишь свою жизнь". Люди правы, но как это сделать? Ещё говорят: "Их жизнь накажет!". Но мне не нужно, чтобы их наказывала жизнь — мне нужно, чтобы они не поступали плохо со мной!!!

Часто людей доводят, и они берут в руки ружье с целью поубивать своих обидчиков. Но убийством ничего не исправишь. Счастья стрелка крайне недолговечно: до последней пули себе в висок.

"Ты сама виновата, что позволила им покалечить твою жизнь. ТЫ допустила это" — говорит подруга. Но я же надеялась на лучшее! Я хотела дружить, и ждала в ответ такого же доброго отношения. Или я не имела на это права? "Строй свою жизнь!" "А! Не можешь!". Но если строить свою жизнь — означает быть одной, вдалеке от тех, кто тебе нравится, то тогда я действительно не могу.

Люди жрут друг друга. Особенно слабых и несчастных. Сколько бы ты ни улыбался, только заметят слабинку — набросятся. Как в стае собак, где задирают самую мелкую. Бьют дома? Не хватает денег, друзей, нет парня? — и все это чувствуют. И будь ты супер-трижды любезна и внимательна и хороша в работе, тебя не будут ни уважать, ни любить. Но это ещё пол беды. Даже если у тебя всё хорошо и прекрасно — это не значит, что тебя искренне любят. Внутри людей часто разьедает зависть, и внешняя улыбка скрывает далеко не добрые мысли на твой счёт. Люди вообще редко любят друг друга "просто так". Чаще стараются использовать. В компашке Труханкова друзья как-то сразу подобрались по внешнему благополучию, но с каждым годом я вижу всё меньше искренности в их дружбе. Впрочем, я не так уж много и вижу. Только знаю, что их устроенность искусственно отгородила их от мира и части людей и лишила чего-то очень важного. Чего-то — о чём они и сами не догадываются.

Итак, их жёны. Этих прынцесс они выбрали из хороших семей. Девушки красивы, миловидны и добры. Против них я ничего не имею. Они даже могут мне нравится. Отцы этих девочек никогда не поднимали на них руку. Ходили в турпоходы всей семьей, учили, защищали… Беспокоились о благополучии дочерей, о том, чтобы у тех всё ладилось. А если папы не были хорошими, то они хотя бы не мешали дочерям — потому что их мамы вовремя развелись! Для этих девушек всё: хорошие родители, хорошие мужья, хорошая от рождения внешность. Из одних хороших рук они переходят в другие, не менее заботливые. Мужчины не возьмут девушку из плохой семьи. Им молодость давай, красоту давай, лёгкость! А также — беззаботность, веселье и секс. Горе и слёзы парням неинтересны. Они хотят брать — но не давать. На что им любить горемычных бедолажек? Лучше уж молодую красотку, которая не несёт в себе негатива и готова всё отдать своему избраннику. На неё не надо тратить душевных сил, проявлять терпение и чуткость, залечивать душевные раны. О, если ты — жена, ты — королева. А если не жена, будь готова, что к тебе отнесутся как к одноразовой посудине, куда можно спустить свою сперму. По меркам компашки, я не стою душевного разговора и дружбы. Ну зато их жёны стоят. Правда пока Сура была Женькиной невестой, он наставлял ей рога. Благо жил отдельно, на сьёмной квартире, куда не заростала женская тропа. А потом разные обиженные мадмуазель, которых отшили после одной ночи, писали в журнале Короткозуба гадости. А Стас их успокаивал: "Не сердись, он перезвонит". Чего там! Можно делиться в интернете подробностями своего секса в туалете ночного клуба… Постоянная девушка-невеста тихо курит в сторонке: может, это было с ней, а может ещё до неё? Но дело не в этом. По случаю со мной, я чувствую, что у Евгения был не один такой загул. И в отличие от меня, другие девчонки ему не отказывали. Не знаю, почему он так похабно относится к сексу на стороне? Я понимаю, профессия журналиста делает человека циничным и излишне самоуверенным. Сердце грубеет и становится черствым, как кирзовый сапог. Бывает. Женя особенно циничен по отношению к женщинам. Часто отпускает унизительные шутки в их адрес, которые в таком большом количестве уже не кажутся безобидными. Что это? Не думаю, чтобы сексуальные проблемы. Тогда что? Дефект воспитания, или врожденная жестокость? У тебя несколько партнёрш — ну так будь добрым со всеми! И не только "До" ночи, но и После! А если слабо, если ты добр только с невестой, только с женой — так и спи с ней одной и никого больше не трогай! Девушки не делятся по принципу: моя верная половина и все прочие "Бэ".. Если я с мужчиной, который не встречается со мной, это ещё не значит, что я позволю к себе плохо относиться! Их избранницы… такие чистые, такие "неиспорченные". Никогда не узнают всех подробностей. Труханков до женитьбы переимел минимум полсотни девушек, а если серьезно: их число значительно больше. Но это неважно! Ведь в итоге он же выбрал свою жену! О, мы такие раскованные, такие современные! А слабо представить голову твоего мужа между чужими женскими ногами — сто раз подряд, и каждый раз — с новой девушкой? Правда приятно?.. Я не знаю… Пусть я ошибаюсь… Возможно ошибался Труханков, когда до женитьбы говорил мне, что будет любить не одну женщину, а многих. Или я, когда верила, что Сергей не меняет своих убеждений и привычек… Зачем мне знать, насколько Серёжа верен своей жене? Ведь он со мной даже не разговаривает. Но если он и изменяет ей, то она никогда и ничего об этом не узнает. Потому что он у нас — великий конспиратор.

"Люблю. Люблю.". Смешной ролик. Я — в роли жён товарищей из Компашки, стремлюсь показать как половинки делаются "половинками". Сначала я делаю себе тату — весёлую пчелку Майю на правом плече. Потом рисую рогатого чертика в пейнте. А дальше — в детском платьице и с косичками на голове, по-детски перебирая ногами и подрыгивая, размахивая руками вдоль тела, — двигаюсь по улице, мимо нашего парка. В воздухе играет песенка Битлз "О Гёрл". А камера берёт меня покрупнее, когда я оборачиваюсь на бегу и улыбаюсь.

 

41. 2009 — И СНОВА ЕВГЕНИЙ

ПОПЫТКА СУИЦИДА

Ближайшие друзья Сергея в Киеве стали за годы дружбы с ним черствее. Но может, они всегда были такими? К тому же в восемнадцать мы все такие чувствительные романтики… А потом жизнь берет своё… Скажете: "Какая разница? Жизнь ещё и не то делает с каждым из нас. Вот ты что ли такая добрая и хорошая?". Без любимого, без ребенка, без работы и успехов — кто я для них? Ноль. Пустое место. Но это пустое место кинулось бы их спасать, переживало бы, случись с ними беда или что-то серьёзное…

Прошло три года после истории с Сергеем. Я все еще билась в истерике, ведь одиночество никуда не уходит. Все, абсолютно все, мои приятели и знакомые, бывшие друзья и соседи по двору, начиная с двадцати лет и более, — женаты или замужем и имеют одного-двух детей!!! А у меня который год нет даже секса! Нет жизни вообще! И я время от времени задумываюсь: "А на хрена мне это всё сдалось?". Может убить себя, чтобы не страдать — от своей невостребованности?

Силы на исходе. Я в очередной раз перебираю способы ухода, вперемешку с мыслями "Как спасти себя?", "Как вырулить из этого пике?!".. "Что же выбрать: перекись или очиститель для труб?". Я уже почти решилась выпить литр дешёвой бытовой химии, как тут сделала то, чего никогда не сделала в нормальном состоянии. Написала Короткозубу.

Я знала, что Женьке плевать на меня в общем-то. Но не знала до какой степени. Думала если напишу ему, если доведу дело до открытой ссоры, то он меня пошлёт и меня хватит на то чтобы заглотить в себя дозу отравы. Но всё произошло несколько иначе. В то утро на мою смс-ку: "Чтоб ты вместо меня выпил перекись в следующей жизни, хоть я и не верю в реинкарнацию", — он позвонил. Я не ожидала этого. Подумала: "Значит ему не совсем всё равно". Я стала снова плакать, хотя раньше уже успела обрыдаться по полной программе. Я металась по всей квартире. Сбросила его звонок и отключила телефон. Именно то, что он позвонил, в какой-то степени тормознуло меня, заставило поверить, что ему на меня не наплевать. (Слава Богу я не сняла тогда трубку, потому что с Женей всё было намного хуже, чем я могла себе представить). Через некоторое время я опомнилась. Вроде бы я цела и не покалечила себя. Очень опухло горло — от крика и плача. Когда я окончательно пришла в себя, поняла, что красные царапины на шее — следы моих ногтей, которыми я хваталась за горло. Такие же следы остались на руках и груди… Дикий стресс, плюс Женькин звонок и моя полная уверенность, что именно сейчас, после многих попыток (одна из которых закончилась реанимацией), я сигану в смерть… И тут — облом. С куда меньшим отчаянием, я села перечитывать о последствиях химических отравлений. Хмурая, угрюмая. С дорожками слёз из под опухших до неприличия век. Вечером мне совершенно не хочется умирать. Брошюра по судмедэкспертизе — с красочными описаниями конвульсий и ожогов кишок сделала свое дело. "Такой боли я не выдержу. А если боль будет длиться месяцами, неделями, годами? Всю жизнь?! Что если я вообще не умру?!!!". Да к тому же Женя звонил. Наверное хотел узнать, что со мной не так, почему я ни с того ни сего на него кидаюсь. Хотел поддержать меня, а я напридумывала тут себе, что он бездушный хам. Мне даже вроде как стало стыдно перед ним… Наобещала умереть — и не держу слово. Почти сказала гудбай с пистолетом у виска и тут: опа-тратата — мне жить охота! Скажете чушь? А ведь я немеряно люблю жить. И страдаю так же — без меры.

Я позвонила Жене вечером… Набрала его номер и извинилась перед ним. Я говорила очень тихо, стараясь контролировать голос: "Прости. У меня был плохой день. Я сорвалась. Когда я писала смс, я хотела разозлить тебя, разозлить себя… Поссориться, чтобы довести себя до… ну ты понимаешь… Прости меня…"

— "Да, хорошо." — ответил наш общий приятель. И больше — ничего. Ни "Как ты?", ни "Что с тобой?".. И — отбой. Через несколько минут, все еще в шоке и плохо соображая, я послала ему смс: "Мы можем встретиться — поговорить?". На что пришел ответ: "Не пиши сюда больше". Как обухом по голове, как укол адреналина — прямо в сердце. И это тот мальчик, чью верность я берегла для его любимой девушки, ставшей его женой? Который в синепьяном в жопу-упитом состоянии лез ко мне целоваться для дальнейшей горизонтальной гимнастики? С кем я в обнимку лежала всю ночь, в его футболке, чувствуя доброту и нежность обнимающей меня руки?

Я набрала его номер. Решила до конца выяснить ситуацию. "Видишь ли Света", — сказал этот новый для меня человек самым хамским и вызывающим тоном, — "В чём тут дело: Мы не друзья и даже не приятели, и я не раз давал понять тебе это, разве нет?" "Конечное давал", — думаю, — "Только вот я не поняла твоего сарказма в "Одноклассниках", когда на мой вопрос: "Мы же — друзья?" ты ответил: "Конечное". Когда я уходила с твоего дня рождения раньше других, ты говорил: "Останься, еще рано". Мы все вместе играли в футбол, общались, прикалывались. Вы вдвоем галопом таскали меня по полянке — на руках, вытянутых над головой. А потом я — держала в охапке на весу твои длинные мощи, и твоя тощая задница была не такой уж лёгкой. Фак! Как меня затрахала эта память! А её нельзя стереть? А тот случай с собакой, помнишь? На одном пикнике из кустов выскочил черный ротвейлер, схватил косичку из сарделек и дал драла. Вы погнались за ним, и ты так смешно бежал, рассекая кусты и прыгая через пни на своих худых ногах. Пса поймали: на его ошейнике оказался телефон. Вы позвонили хозяйке, требуя взамен ящик пива, но сошлись на более скромном вознаграждении. Это было при мне, хотя ты вряд ли заметил это… Что-то похожее на дружбу мелькнуло очень давно, а я никогда не навязывалась. Больше переживала от невзаимных чувств к твоему другу. До вас ли всех мне было? Конечное нет. Впрочем, как и вам — не до меня.

"— Что мне теперь — до конца жизни с тобой общаться?" — продолжал Женя тоном холодного издевательства… В трубке повисла пауза — ему было неудобно говорить гадости: рядом кто-то был. Он искал нужное слово. Я пришла ему на помощь: " — Что я по-твоему — пустое место?..", — спросила и не думала, что он ответит утвердительно…

Женя оборвал меня радостно-агрессивным тоном, которого я прежде у него никогда не слышала:

" — ДА-КОНЕЧНО!!! ДА-КОНЕЧНО!!!!!!" — он почти вопил и у меня зазвенело в ушах.

" — Я думала, ты добрее".

" — Ты разочаровалась во мне, и что дальше?"….

…. " — Это все, что ты мне можешь сказать?".

" — Да" — ответил он и первым кинул трубку.

В памяти мелькнула наша встреча накануне его свадьбы. Дружок Серёжа уже тогда просветил тебя, какая я "ужасная маньячка"? Или тебе просто плевать, потому что ты — ТАКОЙ? Зачем быть добрым? К чему проявлять участие? Ведь ты не собирался общаться со мной "до конца жизни"! Ты не собирался общаться со мной вообще! Знал бы ты, как зла я была на тебя, ты бы не зарекался, что твоя жизнь будет очень долгой. Я разозлилась на тебя куда сильнее, чем на Труханкова. Причем заторможенно так разозлилась — через полгода после разговора. У меня бы хватило духу переломать тебе ноги. Эффект неожиданности плюс свинцовая труба… Это сейчас мне удивительно, что я могла думать о таком. А тогда… Нам с тобой повезло, что я сумела справиться с эмоциями.

Обман! Сколько раз я обманывалась в других. Любила их, а потом оказывалось, что они способны обидеть, быть жестокими… Я тоже не идеал, но у моих "друзей" декорация "добрый-злой" меняется слишком быстро. Мне до них далеко.

В то самое время, наши знакомые продолжали нахваливать мушкетеров и говорить какие они классные, добрые и весёлые. А мне, раскусившей эту пилюлю — сладкую снаружи и горькую внутри, уже странно слушать восхваления в их адрес. Репутация… Это способ поиметь всех, кто тебе верит, не заслуживая порой ничего хорошего. Если слишком много людей одинаково хвалят кого-то, то может у такой популярности есть теневая сторона? Как много вы знаете о том, с кем хотите дружить? У вас замирает сердце, он вам нравится? Притормозите. Популярные люди часто жестоки. Они способны на жестокость хотя бы потому, что лишившись нескольких приятелей, не останутся одни! Целая пачка одноразовых друзей у них всегда под рукой. Так зачем заморачиваться и любить их по настоящему?

Я опять вспомнила ту сцену на мосту, когда Короткозуб поднял меня на руки. От него так приятно пахнет. Запах молодого свежего тела, еще не до конца утратившего молочные ноты… Как у сока молодой травы, которая еще растет. Давай, Женя. Подними меня на руки. Сбрось с моста. Ведь я так доверяю тебе. Ведь ты же — мой друг. А я для тебя — нет.

Признаюсь, я вышла из берегов своих моральных принципов и пожелала Евгению много чего "приятного". Те, кто с ним рядом, ни в чём не виноваты. Жена, например… Но ведь и слова не всегда сбываются. Знаю одно: если бы я сняла тогда трубку и в том пиковом состоянии прослушала Женины жестокие речи, меня бы давно не было в живых. Окей. Проехали.

Через несколько месяцев я написала Короткозубу, что больше не держу на него зла. Объяснила ему всё, но, разумеется, не дождалась ответа. Искренность не в цене. Мне очень не нравится, что такая ситуация возникла, но думаю, что виновата не только я.

Женя, как настоящий журналист и супермен, разражается очередным опусом вроде:

— "А по московскому ТВ (ах, какие негодяи!) крутят "Модный приговор" с Борей Моисеевым! И это после терактов — во время выноса трупов из метро!".

— "Ты действительно сочувствуешь этим людям? Или, может быть, оскорбили твой художественный вкус? Ты же у нас эстет".

Теперь все эти парни из компашки женаты и почти все имеют малышей. Я же кажусь себе исторической древностью в миллион лет. Катастрофа.

Значит, все эти пережитые побои, нарисованные мной картины, красный диплом юрфака (фак ю, фак ю!), десять лет дурацкой работы юристом на гадов-работодателей, для которых ты не более, чем туалетная салфетка для жопы, — всё напрасно? Все страдания, все слёзы, попытки суицида в шестнадцать, долгое выздоровление, блуждание в слезах по тёмным улицам, побеги из дома, попытки жить отдельно — зря?!!! Чего я добилась в жизни, кроме полного одиночества, любви своей сестры и ряда увольнений? Финального депрессняка, под названием "Все пропало, шеф! Все пропало!"?

 

42. РОМАШКА!

Каждый год в мире девятнадцать миллионов человек совершают попытку самоубийства. Еще у четырёх миллионов такая попытка заканчивается смертью. И это только официальная статистика, которая не учитывает тех самоубийств, обставленных как несчастный случай. А сколько людей хотят убить себя, но не делают даже попытки! Не могут позволить себе это из-за детей, родителей, из страха и так далее. В одном Китае, где уровень самоубийств считается средним, ежегодно от суицида умирают двести пятьдесят тысяч людей. При этом число неудачных попыток — миллион сто тысяч человек в год. Есть утверждения, что суицид — основная причина смерти китайской молодежи. И дело не только в несчастливой любви. Одиночество, жестокость и невозможность стать счастливее толкают на последний шаг.

Я не вчера родилась: знаю, сколько жестоких вещей происходит в мире. Что моя жизнь в сравнении с криминальной хроникой? Отцы кидают своих новорожденых дочек в кипяток и сваривают их заживо. Матери выбрасывают грудничков зимой в мусорный бак. Дети выгоняют родителей на улицу… Убийства по пьяни, бытовуха. Всё это — жестокость неблагополучных. Она осуждается. Но есть жестокость иного порядка. Богатые страны разоряют и скупают за бесценок страны третьего мира. Медицинские холдинги наживаются на больных, вместо того, чтобы их лечить. В Африке существует целая индустрия заработка на СПИДе. А недавно заговорили о раковой индустрии в США. Больные и несчастные люди — предмет травли и эксплуатации, рынок сбыта некачественного, дешёвого дерьма. Из них бессовестно выкачивают последние деньги и оставляют умирать. Об этом снимают теле-сюжеты, которые ни на что не влияют! Промышленные корпорации не отстают от медицинских — им тоже нужно зарабатывать. И вот это мы почему-то привыкли оправдывать. Якобы это нельзя изменить. Ну и кому вы поверили? Денежным мешкам, которым выгодно обманывать вас и говорить: "Да! По-другому не может быть! Это законы рынка!". Так, давайте перепишем эти законы! Изменим себя в лучшую сторону сами. Без религии, без учителей, свечей и курительных палочек! Пожалуйста!

Но никто не хочет меняться. Даже мои знакомые. Труханков, Короткозуб, Шариков, их компашка… Они говорят: "Мир жесток", но при этом не торопятся признать, что и сами жестоки.

Образ жизни, который мы ведём, провоцирует ужасные вещи. Эгоизм стал новой мировой религией. "Возлюби себя больше всех на свете и да возлюбят тебя тогда другие! Аллилуйя!". Они и правда в это верят. Как-то мало это похоже на любовь, по чесноку! Если у вас — крепкий тыл, любящая семья, тогда еще есть надежда. А если споткнулся, заболел, задепрессовал — ты умер для всех. Люби себя хоть до посинения, тебя никто не станет любить в ответ. Ибо ты в минусе, чувак, и все это знают.

В плане эгоизма, мы — как спортсмены, которые колют себе стероиды, чтобы победить в Олимпиаде. Если один спортсмен не будет принимать допинг — его примут другие и выиграют, а честный лох останется ни с чем. Так же и в жизни: люди соревнуются в эгоизме, вынуждают друг друга быть эгоистами и жить нечестно. И в этом мы — ничуть не оригинальны.

Моим недрузьям ни к чему быть оригинальными и переживать о судьбах галактики. Их любят, с ними дружат, они счастливы. И плевать им на мировые сложности. Между делом и развлечением они, может, пару раз помянут "незлым тихим словом" офисный планктон и отсталое, забитое государство Украина… А то и вовсе не будут обращать внимание на то, что им не нравится. В компашке будут уверены, что они — элита, и их критика очень полезна для "плебеев" и прочего быдла. "Дескать, кто-то под действием их критики и насмешек вымрет, а кто-то улучшит себя". Но вы же знаете, что позитивные эмоции всегда преобладают над негативными. От вашего отношения впору сдохнуть, но никак не измениться в лучшую сторону! В итоге, компашка гадит там же, где ест, но предпочитает не замечать этого. Ведь они с друзьями есть друг у друга. А у меня — никого нет. И буду я сидеть и думу думать… Что человек — "Великий и Одноразовый, как пластиковый стаканчик, горы которого валяются на свалках". Бла-бла-бла… Что мы абсолютно заменяемы. Что наши школы и вузы выпускают обезличенный, отформатированный трафарет без особых талантов и сильных чувств. Такие себе стандартные табуретки с конвейера. При этом — мы профессионалы, кто ж спорит? Думающие табуретки! Но толку от этой правды, если хочется счастья.

Кто-то из нас счастлив, а кто-то нет. Вот и вся разница.

Неужели вместе мы не можем сделать так, чтобы двадцать пять миллионов человек не рвалось наложить на себя руки каждый год? Отчего мы такие равнодушные? Может потому, что нам страшно за себя? Боимся потерять работу, не состояться в обществе?

Или всё дело в генах? Генетическая память каждого из нас — не менее пяти миллионов лет. Представляете сколько воспоминаний о войнах, убийствах, жестокости закодировано в наших мозгах и ДНК? В каждой клетке нашего тела? Миллионы лет мы повторяем из поколения в поколение одну и ту же информацию: "Ешь, или будешь съеден". И почти не добавляем к ней ничего нового. В рамках своей маленькой жизни мы мало меняемся: одна и та же работа в течение сорока лет, одни и те же привычки… Вера в авторитеты — это тоже привычка, повторение того, что уже было. Сначала мы верим родителям, потом старшим и более успешным друзьям. Доверие к чужой "мудрости" не меняется тысячелетиями! Неудивительно, что мир катится по накатанным рельсам. И это только потому, что нам так страшно поверить себе и облажаться!

Хоть бы один звонок, хоть бы один друг… Но я знаю — не будет звонка. А у меня уже не осталось сил, чтобы выйти куда-то дальше магазина. Ночью. Чтобы никто не видел. Что это на мне? Какая-то старая кофта?.. С каждой такой прогулкой у меня становится все меньше и меньше сил. Буквально чувствую, как моя сердечная мышца от слабости растворяется, словно сахар в горячем чае. Я не должна жаловаться! Иначе станет ещё тяжелее. А мне даже дышать трудно. Мне нужен всплеск хоть какой-то радости! Не той что я сама себе придумаю и сделаю. Не той, что от запаха цветущих акаций. Я человек, и мне нужны живые люди, их любовь. Я не могу больше любить и не получать любви взамен. Если меня не полюбят, я умру, даже не прикладывая к этому рук. Я больше не могу смотреть фильмы из интернета, есть, вставать, спать — без всякого смысла. Я исчерпала все свои ресурсы. Но единственный ответ, который я слышу: "Умирай, или борись одна".

Моя работа лишь средство заработка, но не цель жизни. Я могу обманывать себя, что в моём существовании заложен великий смысл. Нести добро людям, умножать добро внутри себя… Спасти кого-то, позволить твоей половинке найти тебя — лет эдак через двести. Правда проще: меня не любят и нет смысла жить, даже когда любишь сама. И вроде бы никто не виноват, но от этого не становится легче.

Можно заставить ходить себя на работу… Но если никто не появиться — как это уже было двадцать лет, мое сердце разорвется на части. И чем мне тогда поможет моя работа?

Печь хлеб, вести передачи, рисовать картины — неважно! Я бы с радостью делала всё. Были бы нормальные люди, а то ведь не люди, а так — конкуренты одни! Неважно, кем вы работаете и в какой стране живете. Канада, Тайланд, Греция, Нигерия или Штаты — без разницы. Все идет к тому, что такое одиночество как моё, принимает масштабы эпидемии.

Кришнамурти говорил, что мы страдаем от отсутствия чужой любви, потому что в нас слишком мало любви собственной — к людям, миру, жизни. Якобы оттого мы пусты и потому страдаем. Но можно ли обрести такую любовь, такое отношение ко всему, чтобы тебя не волновала ответная любовь окружающих? Можно ли быть влюбленным в жизнь, (а значит и в других людей), — так крепко? До такой степени?! Не делая при этом над собой никаких усилий? Не внушая себе, что нужно кого-то любить? Не посещая психоаналитиков, церковь, курсы ребефинга, тренинги и прочую чушь? Как можно полюбить настолько сильно? Как это сделать?

Да, конечное. Мы люди, а значит мы агрессивны. Можем кого-то толкнуть, подраться, обидеть. Наши плохие эмоции могут вырваться наружу. Но жестокость не должна быть чрезмерной, бессмысленной. Не должна выплескиваться через край, не должна быть угрозой сломать жизнь. Смогли бы вы пережить свою полную ненужность? Как мужчины, или как женщины? Как профессионального работника? Как члена этого общества, как живого существа наконец?!!

Разве вы не видите, насколько тесно мы связаны? В какую ужасно глубокую яму все попали? Мошенничество одних толкает и других на преступления. Одни продают наркотики. Другие, под видом инвестиций, отбирают у бедных стран нефть и полезные ископаемые. Якобы для "развития" строят на чужой земле вредные заводы и фабрики, которые нельзя разместить в стране собственной. Они наживаются на дешёвом труде наёмных работников. А потом в школах и институтах эту подлость преподают как экономическую теорию! Придают ей научную основу, делают легальной и общепринятой. Ещё одни "изобретатели" кладут отраву и опасную химию в продукты питания. Это называется маркетинговой стратегией. Шьют одежду из токсических материалов и синтетики. Конкуренция? Но ведь она же должна улучшать жизнь, а не делать её невыносимой. И что в результате? Никто не хочет давать качественный натур-продукт. Все норовят лишь придать ему вид хорошего и соревнуются в этом друг перед другом. (Ну как и в отношениях: "Да, конечно, ты — мой друг!", а за глаза — сами знаете). Если где-то ещё остаются люди, дающие качество, то с каждым годом их число неумолимо сокращается. Мы привыкаем к плохому. Миримся с ним — и в личной жизни, и в общественной.

Мне говорят: "Мы тебя отшили. Пойди и найди себе других, которые полюбят! А до этого переделай себя. Натяни улыбающуюся маску, как мы! Докажи нам, что ты чего-то стоишь!". Но люди добрые! Чего стоите вы?! Вас ничего не волнует! Вы даже не способны на честность в личных отношениях. Что же вы можете отдать в процессе вашей жизни и работы? Свой эгоизм помноженный на эгоизм вашего начальства?

Посмотрите на так называемых профессионалов. Получив диплом специалиста по рекламе и маркетингу, они распространяют водку, способствуя алкоголизму и разрушению семей. В шоубизе то, что наверху начинается как пиар элитных развлечений, внизу заканчивается проституцией и пошлостью. Корни вырождения можно найти в любой профессии. А сверху на всей этой куче навоза — вы, как вишенка в торте. Чистенький, дипломированный специалист, а по-сути: жалкая, управляемая пешка. Неспособная влиять на ход истории, экономики, жизни в крупном масштабе вообще. Занавес!

 

43. СЕНТЯБРЬ 2009 — СТАС

В сентябре 2009-го стало особенно плохо. "Я — умираю" — думаю я после тридцати шести часового сна… Надо бы встать, что-то сделать, а не хочется. Не могу заставить себя. Так надоело насиловать себя… Всё из под палки. В один из моментов, когда я оглянулась вокруг себя и поняла, что не умерла, решила обратиться к гипнологу. Узнала мобильный самого известного специалиста в Украине — Тихончука. Позвонила ему… а он послал меня. Не на лечение, как вы понимаете. Но до этого кормил обещаниями. Три месяца подряд я набирала его раз в неделю, а до встречи так и не дошло. Его наркоманы и съёмки в телепроектах интересуют его куда больше. И операции рака мозга — без анестезии под гипнозом. Я на Игоря Андреевича не в обиде, хотя зря он так обобщает: "Я не раздаю мужей и трёхкомнатные квартиры!". — "Ну кастрюлей тебя по чайнику, самый умный, да? Моцарт психиатрический! Хоть выслушай сначала!". Потом его отношение изменилось: он выслушал. Мы говорили полчаса, и он сделал мне внушение по телефону. Его мантра: "Тебе надо помочь, тебе надо помочь", — до сих пор вызывает улыбку.

Может всё к лучшему. Надо самой помочь себе. Жить легче. Сама себя гроблю лежанием на диване под телеком. Сознательно себя убиваю самым неприятным способом. Я не могу быть в этой квартире, где случилось столько плохого. Назад — в трудовые "каменоломни"? Это у меня уже было — чего я этим добилась? У других давно уже — и карьера, и любимый муж, и дети, и дом полная чаша, и друзья — и вообще всё хорошо! И было хорошо — и в восемнадцать, и в тринадцать, и в восемь. А я вот такая! У меня своя ситуация, и мне никто не помогает. Я даже не знаю, как мне жить дальше. У меня вообще такое впечатление, будто я в вакууме, или что ещё хуже — в бойкоте. Из-за этого руки совсем опускаются. Окончательно добивает мысль о том, что я не достаточно красива, и всегда буду такой. Есть вероятность, что у меня не будет ни друзей, ни любимого. И никакие успехи в работе меня не обрадуют, потому что жизнь в целом — безрадостна. Это не моя судьба, выпустите меня отсюда! Ну пожалуйста!!! Когда я смотрю на их счастливые лица в Контакте мне хочется только одного — повеситься. Не существовать. Конфликты такого рода как у нас, перекрывает дорогу дружбе. Они не будут дружить со мной никогда. Значит и я не смогу дружить с ними. Даже если захочу. Другим людям, после истории с Компашкой, мне тоже тяжело верить. Нигде в мире не иметь своего места. Везде знать только такое ужасное отношение. Я не знаю, что делать. Я рассыпаюсь на молекулы. В мире каждый день гибнут тысячи людей. Почему меня не задавил пьяный водитель на остановке? Зачем я не умерла, если не нужна никому?

В таком состоянии я решила поговорить по аське со Стасом. Кому же пожаловаться на Женьку, как не его другу? Рассказала, как мы поссорились, как я хамила Жене по смс. Стас удивился:

— "А ЧЁ ЕМУ ИМЕННО?".

— "Ну это такой приём — он мне в ответ нахамит я расстроюсь окончательно и так далее."

— "Так, а как ты его выбрала?"

— "А кого я должна была выбрать? У меня особо нет даже людей, кому я могу послать такую смску".

— "Ну а он шо?". Я рассказываю…

— "Ого какой он резкий. Ну ведь его тоже можно понять".

— "В принципе да. Только все это как-то обидно.

— "Так, ты не депрессуй, а сделай что-то".

Дальше меня занесло, я думала о Труханкове, но продолжала на этой волне говорить о Жене:

— "Почему он не может просто поговорить со мной?! Что я ему мать перемать такого сделала?!!!!"..

Стас: — "Ты считаешь что люди эгоистичны, но скорее здесь ты думаешь большей частью о себе. У тебя дела плохо и ты хочешь перекинуть это на кого-то ещё. Так причем и не на близких людей". ("Кто вам виноват, что вы далёкие", — думаю про себя). Вслух говорю:

— "Мне плохо".

— "Ну я бы искал причину в себе, и устранял бы ее. Это и есть жизнь. Нужно научиться держаться в седле".. Я кое-что рассказываю Стасу о своей жизни дома, на что он говорит:

— "Мне очень жаль что у тебя так было в жизни".

— "Я хотела покончить с собой еще в восемь".

— "Отлично, ты нашла самый лёгкий путь. Обвинить весь мир и хуйнуть с балкона". (При чём здесь мир?!)..

— "Я одна абсолютно одна".

— "Ну ведь все в твоих руках".

— "У меня нет работы. Я всё время теряю эти работы" (Работа далеко не главное в моей жизни, но он не понимает, что такое полное одиночество. Может поймёт, если сказать ему про работу? Объяснить, почему я не могу хотя бы уйти из ненавистной мне квартиры).

— "Найди работу. Разберись почему ты их теряешь".

— "У меня нет друзей, для чего мне жить?…. Понимаешь в прошлом я любила всех вас, но я лишь случайный статист в массовке… я всё это понимала. Я знаю что это никогда не изменится".

— "Госпади, да ведь все внутри тебя — причина там. Найди её и устрани. Наберись сил. Ты же сама у себя в жж писала что жизнь — это реакция. Ну вот так и относись к этому поставь "правильную" реакцию "нужную" тебе. И все будет чих-пых". (Как будто если я устраню эту мифическую причину, он — Стас, и его друзья — Женя и Серёжа, захотят дружить со мной. Мне были нужны не другие люди, а именно вы! А вы даже толком не объяснили, что со мной не так. И что теперь? Какая-такая реакция? Запрограммированная любовь? Бред! Но ведь не скажешь же Стасу открыто об этом — ещё подумает, что я хочу давить на его психику, или принудить к чему-то, чего он не хочет. Доказывай потом, что ты не верблюд!). Поэтому я просто делюсь с ним своими общими соображениями:

— "Но человек же не робот. Мы не можем программировать себя. Мы не можем вытащить себя за косу из болота".

— "Всё мы можем поверь. Но людям очень нравиться страдать. Им нравится смотреть на себя, когда они в дерьме, и жалеть себя, жалеть, жалеть, жалеть, жалеть, блять и ещё раз жалеть. Вот это охуенно правда? Вместо того чтобы блять выспаться, умыться утром и сказать себе в зеркало, что сегодня переломный день в моей жизни, я уже хлебнула дерьма и пойти и все изменить. Не получилось сегодня, сделать это и завтра". (ДА НЕ ЖАЛЕЮ Я СЕБЯ НЕ ЖАЛЕЮ! КАК ТЫ ЭТОГО НЕ ПОЙМЕШЬ?!!!). Вслух говорю другое:

— "Но что люди вообще меняют? Что делают? Разве мы чистим мировой океан? Сажаем леса? Или просто заколачиваем бабки?".

— "Слушай ты в себе не разобралась а уже думаешь о мировом океане". (Ну конечное! Я — тупая неудачница, а ты, "космический парень без проблем", втрое умнее меня?! Еле сдерживаюсь, чтобы не ляпнуть ему это). Пытаюсь объяснить по-другому:

— "А если весь мир построен так, что некрасивым всегда достаются последние роли?!"..

— "Караченцев вон сматри какой!!! Страшный же. А великий".

— "Для своей жены он обычный, любимый человек".

— "Ну туда не уходи. Это был мой ответ на реплику про некрасивых людей… Всё, возьми себя в руки и иди переверни свою жизнь с головы на ноги".

— "Как?".

— "Это уже ты себе сама скажи. Ты одна — и борись одна".

— "Мне уже тридцать".

— "Ахуенно. И что? Это что предел?" (Про себя думаю: и в тридцать два ранний климакс бывает)..

— "Если у меня не получилось до сих пор.."

— "Ну и что. Столько в мире примеров того, когда люди и в сорок и пятьдесят заново начинали. И в шестьдесят, блять, и семьдесят. Да камон хватит себя жалеть". (Секс, любовь, молодёжные компании — в шестьдесят лет? Правильно, зачем всё это в двадцать-двадцать пять?! — Нудно же! Нет, он не поймет, у него это всегда было, пуффф).

— "Да я не жалею".

— "Если ты ставишь на себе крест то кто же сможет тебе помочь". (Кто ставит? Я просто не представляю, что делать. У меня такое чувство, что меня вообще нет!).

— "Вот и всё. Я всё сказал".

В чём-то Стас прав. Но так трудно поверить что можно вырваться из всего этого и стать счастливой. Что тебя будут любить, дружить с тобой. Вот мы же с ним не подружились? И не подружимся. Пусть я даже стану как десять Караченцев вместе взятых. Как, блин, Роллинг Стоунз с Игги Поппом! Хотя конечно же не стану. Но вы поняли идею. Как я могу стать кем-то другим, если другие не хотят пустить меня в свою жизнь? В итоге я остаюсь сама с собой. Невозможно запланировать к себе чьи-то чувства. Как можно смириться, если любовь и дружба обошли тебя стороной? Быть лампочкой, которая притворяется, что звёзд нет, и она одна освещает собой небеса? Быть лишь самой для себя?!! Жить в пустоте, делать все возможное и надеяться, что любовь прийдет? Пока я надеюсь найти что-то — они давно всем этим живут! Чужое счастье особенно обидно, когда знаешь, что именно тот, кого любишь, никогда не испытает к тебе чувство симпатии и любви.

Вобщем, откровенно поговорили. Ну раз пошла такая пьянка — режь последний огурец. "Другого случая не будет", — думаю я и решаю на следующий день поговорить о Труханкове. Спрошу, что Стас думает по поводу милого "хобби" своего друга. А там видно будет.

Одно сообщение, второе, третье уходят без ответа.

" — Привет. Ты никого не узнаёшь на этом фото, Стас?".

" — Послушай, даже если вы не говорите со мной, я не могу молчать..".

" — Считай, что у меня уже агония".

Аська молчит. В таком состоянии начинаешь подозревать, что с тобой просто не хотят разговаривать. Естественные объяснения, вроде: "Отошёл на обед, по делам, да просто в туалет!" — отвергаются. Я сама удивилась, как двенадцать минут ожидания показались мне часами. Глазам своим не поверила, пока сверяла время. Но когда очень нервничаешь и думаешь, что от тебя в очередной раз отвернулись, то ещё и не то покажется!

" — Как могут быть счастливые люди настолько жестоки? Каким же тогда быть несчастливым?". Наконец он проявляется:

" — Слушай. Как-то странно это звучит. Я прихожу и вижу такой поток. Да еще и намёк на обвинение… Ты хочешь использовать меня, как Женю, так вот не выйдет!".

Дальше нас унесло в эмоции, и какое-то время ушло на то, чтобы я успокоилась. Нужно было спокойно задать вопросы, которые меня собственно и волновали. Спрашиваю Стаса, как он относится к заявлению Труханкова о том, что тот сатанист:

" — У меня есть такие знакомые которые вполне нейтрально относятся к таким заявлениям. "Ну и что что сатанист" — говорят они… А как к этому относишься ты?".

— "Да ну мне кажется, что это детское занятие какое-то. Что если человеку есть чем в жизни заняться и что по жизни нести, то он таким заниматься не будет".

— "То есть ты считаешь что Сергей не сатанист".

— "Думаю да".

— "Ну а если он это совмещает? Обычную, нормальную жизнь и такое мировоззрение?".

— "Он может шутил так, а может действительно себя считал таким. Думаю с появлением семьи это точно ушло. И никаких проявлений сатанизма в нём не видал".

— "Я тоже так думала Стас".

— "Ну не знаю. В любом случае это меня не интересует чем там он увлекается. У каждого есть какие-то бздыки".

— "Вы разве больше не друзья?".

— "Ну так иногда общаемся но очень редко и по асе. Давно его не видал".

— "Но сатанизм это не просто бздык, я думаю".

— "Серёга просто ещё маленький ребенок внутри. И мне кажется что он вот так выделится решил. Но я все-таки думаю что это прошло".

— "Просто я была в него влюблена… Когда поняла что мы не пара… думала хотя бы друзьями будем, пусть не самыми близкими. Это так унизительно, когда ты любишь а при тебе специально напоказ целуют других девчонок, говорят чтоб ты молчала "о наших приключениях".. Делают все чтоб ты не приходила больше в эту компанию..".

— "Я и не знал что у вас была интрига!".

— "Да у него со многими была интрига. Ты сам при мне говорил что девушка-в-зеленой юбке — его возлюбенная, а немец намекал на К".

— "Да не".

— "Всё это понятно парень красивый, интересный, хорошо погулял".

— "Просто я так понимаю что она ему нравилась. Но я не думаю что он делал какие-то шаги.

Я ваще удивился когда он нашел себе женщину живую и еще ребенка заделал!"

— "А что до этого мёртвая была?".

— "Не ну это я так шучу!".

(Нет пардоньте, это я шучу!)..

….

— "Они вообще подходят друг другу, очень удачно женился"….

— "Если бы была до этого мёртвая, то я бы не сомневался в его сатанизме". (Ха ха ха!).

— "Ты очень лёгкий и счастливый. Хотела бы и я быть такой".

— "Я давно решил не быть тяжёлым для себя. Так легче и правильней".

— "Хорошо, что я побывала в вашей компании — хоть и ненадолго… Вы счастливые и у вас много положительных качеств. Это не зависть. Не знаю что будет дальше. Как друзей я вас всех любила. Ладно, я больше не могу говорить, мне неловко и надо подумать что делать дальше".

— "Спасибо за комплимант".

— "Это искренне, Стас".

— "Спасибо".

.. Только спустя год до меня дошло, что имел ввиду Стас, когда говорил что я хочу использовать его, как Женю. Я-то подумала, что он отвечает на вопрос о фотографии Клона, которую показывала им обоим. А Шариков лишь имел ввиду то, что я пишу к нему с той же целью, что и к Евгению: поссориться, довести себя до срыва, и… "хуйнуть с балкона"! Я даже не подумала об этом, потому что тут не может быть никакого сравнения. Я злилась на Короткозуба ещё до того, как мы открыто поссорились в 2009-м. Наша последняя встреча в редакции заставила меня переоценить каждую деталь, каждую мелочь наших "хороших" отношений. Когда прозрение наступает резко и сразу, и всё, что представлялось хорошим, оказывается пустышкой, враньём — то злишься не на себя. А на того, кто тебя разочаровал. Так что Стас тут вообще ни при чем!

Человека, к которому испытываешь дружеские чувства не выберешь в качестве катализатора для суицида. И постороннего тоже не выберешь. А вот того, с кем хотела дружить, и кто поступил с тобой не лучшим образом — вполне. Может, это было и нечестно, даже по отношению к Жене. Но тогда я так не думала. Ни о чем не думала: не в состоянии была. Беспокоится о Женьке, который потом в лицо скажет: "Ёбанная суицидница"? Который будет названивать на трубку, чтобы повыступать и пооскорблять — в ответ на мою короткую смску "Мудак"? Который верит лживым, хвастливым басням Свина о том, что я позволяла с собой делать, или не позволяла?!! Заботиться о том, кто может опуститься до уровня детсада и копаться в чужой постели, выставляя свои глупые оценки несуществующему событию?! Нехило — как для того, кто сам лез ко мне. Что же ты руки протягивал, если ты такой "правильный"?

 

44. КЛОН ПИШЕТ СТИХИ

За месяц до нашего разговора со Стасом, Клон возник в очередной раз. Вначале в первых числах августа, затем — в середине. Переписка в стихах длилась несколько дней, последнее сообщение я получила восемнадцатого числа: в середине дня по киевскому времени. Не знаю, где именно был в то время Сергей — возможно в отпуске. (Он всегда ездит в конце лета). Но в отеле, где они были тем летом есть бесплатный интернет. Неужели Сергей уделил мне так много внимания? Пять минут три дня подряд — за два месяца? Для того, кто много и активно общается — это ерунда. Его стиль общения не изменился: всё та же полушутка-полунасмешка.

Клон: В окно несмело заглянув, порой не знаешь как начать

со смайла как-то подми гнув, ну или просто прокричать

Коль жизнь полна любви, соблазна, и в доме крепкая кровать,

попробуй-ка возьми ты контекс, так будет ночью проще спать:0)

я: не создан человек для одиночества! С звериными инстинктами в крови!

он может жить без имени, без отчества, но никогда без ласки, без любви:)

Клон: но мы порою одинокими бываем, и нехватает нежности тепла,

порою просто друга нехватает, ну а порою это все — тоска:0)

я: уж лучше с бурей силы мерить, последний миг борьбе отдать,

чем выбраться на тихий берег и раны горестно считать.

Клон: как там контекс поживает? Он без дырочек внутри?

Людям он блаженство дарит для занятия любви:0)

Но должен кто-то быть с тобою, Кто сможет раны зализать,

И чтоб согрел тебя душою, иначе, можно умирать.

я: меня душою греть не надо. Сама себе, и людям — свет: о)

Ведь в имени моем — Светлана на все про все уж дан ответ: о)

Клон: Пускай ответ храниться в име, но все же ты же человек,

Ведь с тех времен и вот до ныне, душа всегда идет на свет.

я: моя душа другого любит, но безответна та любовь

и может новые дороги развеют грусть и сердца боль

не жду любви я от кого-то… не разуверилась совсем..

На Неизвестности пороге стою, заглядывая в дверь:)

Клон: а если дверь к нему закрыта, ты что захлопнешь и свою,

И как старуха у корыта, останешься одна в раю?

(Ах ты нахал! Ты меня старухой называешь?! А сам — старше меня!).

Это был не первый раз, когда муза посещала Сергея. Первое его творение пришло на мою почту в 2006-м:

"Ты вошла в мою судьбу, робко и несмело,

Заглянула в дверь тихонько, на порожке села"..

Это при том, что с Клоном мы в реальной жизни не виделись, а в переписке с ним я была скорее наглой, чем робкой. А вот с Труханковым всё было, как в стишке. Я вела себя очень застенчиво и спокойно. Мне достаточно было прийти в компанию, увидеть его, но внимания к себе я не требовала.

Ну и те стихи, которые Сергей находил в сети и утаскивал в свой журнал, того же типа. Ведь есть же причина, почему нам нравится то, или другое? Вот и частушки про бомжих он выбрал не случайно. Там было много ухарско-гусарской лирики, но я запомнила лишь то, что напоминало нашу с ним ситуацию:

У меня была бомжиха,

Клал ей х** на рыло,

Но она не уходила,

Видимо любила.

Такая вот романтика шиворот-навыворот. Он целовал других на моих глазах, а я всё равно возвращалась. (Дружный смех в зале и громкие аплодисменты).

 

45. КЛОН: АПРЕЛЬ-АВГУСТ 2009

Выходит, он постоянно дразнил меня. Прикалывался над моей внешностью, ставил под сомнение умственные способности, вышучивал мои стихи. Я бы очень хотела видеть в его весельи добро и позитив, но хорошего в его кривляниях было мало. По крайней мере, для меня. Не знаю, понимаю ли я его правильно до конца… Гордый он. Ему важно во всём оказаться первым. Победить. Залезть на самый верх и взъебнуть оттуда как следует. Никогда не успокаивается, тренирует свою силу постоянно. Постоянно в курсе всего нового, что появляется. Развивается, что ему сделается. Вот и сейчас клон-Серёжа ведет себя так, будто я страшилка-всезнайка из статьи в Луркморе. В реальной жизни Труханков шутит: "Мы битарды такие. Присоединяйтесь". На Лурке для описания биттарда даётся цитата:

"Захватили школу в Беслане, а мы смеёмся. Подростки подожгли сверстника за отказ дать денег, а мы смеёмся. Три школьницы прыгнули с крыши шестнадцатиэтажного дома, взявшись за руки, а мы смеёмся и просим еще. Самоубийства, убийства, геноцид — мы смеемся. Расизм, сексизм, дискриминация, ксенофобия, изнасилования — мы смеемся. Мы бездушно подпишемся под чем угодно, наши предпочтения не основаны на здравом смысле… Мы не прощаем и не забываем. И имя нам — легион".

Так вот, о страшилках. У них, как гласит Лурк, наблюдается ОБВМ — "Охуенно Богатый Внутренний Мир". "Диагностируется у человека, демонстративно и напоказ выставляющего свою Высокую Образованность и Широкий Кругозор.". Один из характерных симптомов ОБВМ: "Мало друзей. Да это правильно. Но нужно не забыть. О том что. Вы должны раз в год доебаться к неизвестному с глупым или необычным вопросом про жизнь, мечты, будущее, прошлое, цвет его сегодняшнего стула. Прогноз: отсутствует секс-партнер, отсутствует внешность, присутствует более 9000 комплексов, секс-голод сублимируется на окружающих агрессивным пессимизмом, "запретительством" кайфа, счастья и так далее".

Я всегда понимала, что общалась с Труханковым в роли интервьюера: "Серёжа, а скажи то, а скажи это". Совсем не тот кайф, когда парню хочется говорить и общаться самому. Нельзя компенсировать недостаток внешности и веселья одним интересом. У Сергея были занятия поинтереснее, чем отвечать на мои вопросы. И мне не нужно было читать Лурк, я и так это знала. Интервью — ненастоящее. А реальная жизнь — вполне. Тут хочется радоваться, заниматься сексом, открывать для себя новые увлечения, смеяться шуткам друзей и придумывать приколы самому. Моя реальная жизнь была очень нудной: работа-дом-работа. В офисе — скучные, уныло-озабоченные люди до тридцати и хорошо за сорок. Там мы только суетились и никак не развлекались. Дома: жизнь с родителями и мамины нотации: "Главное — соблюдай режим, Света! Вовремя ложись спать! Грустишь? Надо правильно питаться!". Всё весёлое отвергалось в принципе, а вот скандалы раскручивались на ура — единственное мамино развлечение. Почему-то она любила общаться со мной так, или не общаться вообще.

Что же делал Клон? Он заваливал меня вопросами. Как будто дразнил меня: "Давай же, покажи какая ты "умная"!". И был очень изобретательным в насмешках. То просил рассказать ему, что такое СПИД, и чем он отличается от ВИЧ. То надоедал вопросами о контрацепции: "А правда, что нужно одевать два презерватива?". Просил придумать для него классные фразы, чтобы знакомиться с девушками. "Нет, это не круто, давай, придумай что-то ещё!". Рассказывал трешевые истории, от которых за километр разило враньём. Например об условной судимости за изнасилование, из-за которой он не может приехать в Украину. Каждый раз выдумывалась новая дата снятия судимости и новый день приезда. Или история о девушке, в которую он якобы влюблён, но у которой СПИД. (Опять история-зеркало: накануне, под впечатлением от врачей, я сказала, что моя проблема неизлечима).

Клон регулярно и нудно расспрашивал, как завести почтовый ящик в интернете при помощи мобильника… (Имя у Клона — уже другое, но это тот же кадр, что появился в моей аське летом 2006-го). Если я рассказывала о своей статье на тему допинга, Клон заваливал меня вопросами о стероидах и питании качков. "Ну поищи для меня информацию, ты же всё знаешь!". Или говорил о зуде и боли в области паха и спрашивал, что это может быть, какие анализы сдавать и как лечиться. Никакие отсылы к врачу не могли его угомонить. Как банный лист до задницы: "Посоветуй, да посоветуй!". Пытался такими вопросами подогнать меня под статью Лурка, изобразить навязчивой занудой, которая всем надоедает своей заботой, потому что внешне никому не интересна.

Странно, но когда меня совсем накрывало, Клон вроде как жалел меня: Я говорила ему: "Ты сводишь меня с ума, моя голова так болит, что вот-вот взорвётся". Тогда он отпускал вожжи и давал задний ход: "Выпей таблетку, отдохни, отвлекись". Такие короткие, лаконичные слова — в духе Труханкова. Ну еще бы. Если я свихнусь, со мной уже нельзя будет развлекаться, как с любимой игрушкой. Я смогу только пускать слюни сидя в углу. Но жалел он меня редко. Теперь почти невозможно понять: была это простая жалость, или расчёт. В принципе, он мог опасаться, что если моя крыша улетит окончательно, то я стану опасной для него. Объявление: "Зелёная от тоски бывшая любовница, в черных очках, шляпе и ножом в кармане плаща ожидает вас у седьмой кассы!". Трижды буогага! Но шутки шутками, а ведь он же не был уверен, что я держу свои эмоции под контролем. Кто же будет создавать проблемы самому себе? Такого он себе позволить не мог. Возможно поэтому он не перешел грань, не довел меня до окончательного нервного срыва. Хотя мне приятнее думать, что он просто не хотел мне сильно вредить.

За исключением случаев в 2006-м, Клон ни разу не просил меня о виртуальном сексе. Хотя продолжал как раньше говорить о любви и женитьбе. Юморист! Когда же я сама проявляла инициативу: "Расскажи, как ты меня хочешь", он после долгих ломаний и кривляний выдавал чушь. Не эротический вирт, а пародия на порно-спам, вот что это было! Иногда мне становилось смешно и я прикрывала рот рукой, чтобы смеяться потише. Но чаще это вызывало досаду и грусть: он не хотел меня и издевался над теми желаниями, которые у меня возникали. Когда переписка с Клоном была еще в разгаре, всё было по-другому. Темы секса поднимались в три раза чаще. А виртуальный секс, несмотря на шутки, ещё мог доставить удовольствие. "Шёлковые ленты, которыми виртуальный любовник привязывается к кровати. Пушистое белое перо, которое нежно касалось обнаженной кожи, вызывая щекотку и желание". Обычные шутки заброшены, судя по всему Клон доволен. Зачем женатые мужчины ходят в пип-бары и стриптиз-клубы? За впечатлениями! Пополнить сексуальный опыт, поиграть с яркими игрушками в новой обстановке. Гламурный "разврат", а проще говоря, секс в непривычных условиях. После танцев девушек в прозрачных бикини парень пойдёт к своей любимой и выдает ей все, что у него накопилось. Атмосфера в спальне становится горячее. У жены Труханкова есть фотография, где она позирует с пером из сексшопа. "Трогательно! Мило!" — говорю я. А может, мы просто похожи — в наших играх? Ведь влюбились же мы в одного мужчину? Обе писали стихи. Обе в детстве защищали сверстников от хулиганов… Каждая из нас потеряла свою записную книжку со всеми контактами в конце ноября 2006-го, плюс минус пару дней. Всё, что я тут сейчас сказала — не бред и не враньё, и я могу это доказать. Под гипнозом невозможно лгать или заблуждаться. Это вам любой специалист скажет. Той же цели послужит и детектор лжи. Но даже такие доказательства не придадут моим словам вес. Если из моих ответов под гипнозом станет ясно, что клон и Труханков — одно лицо, Серёжа найдёт выход. Он скажет: "Это был не я", или: "Я просто пошутил… один раз". Самообладание и самоконтроль у него развиты очень хорошо. И всё будет невинно — в глазах посторонних.

Сама я двойственно отношусь к прошлому. Не сержусь на Труханкова даже тогда, когда сержусь. Понимаю всю серьезность игры, но не могу не оценить его юмор. Могу помнить о том, как любила — и ненавидеть его. А потом любить, несмотря на вчерашнюю ненависть. "Я люблю тебя даже когда не люблю тебя!" — говорит Джеффри Райт своей возлюбленной в фильме "Баския". У меня к Бородатому было то же самое. Я знала, кто он и что он, но любила, наверное. До сих пор стесняюсь произносить эти слова… Люблю-люблю — а что это за божество такое "Любовь", чей лик не удаётся рассмотреть? Ведь когда Света рассуждает о любви — она уже не любит. А когда любит — не может рассуждать об этом.

Вчера я ощутила странное спокойствие. Думая о нем, о том, как он счастлив, живя той жизнью, которую себе выбрал и создал, я больше не ощущала грусти. Двойственность рухнула. Раньше я могла полностью одобрять его выбор и всё же грустить о нём и себе. Но теперь эта грусть стала невозможной.

 

46. "КТО СКАЗАЛ, ЧТО ВСЕ БУДЕТ ЧЕСТНО?"

Все стирается, успокаивается. Апатия. Умиротворенное тупое безразличие. Сердца на все не хватит. Все эти истории были так давно, что уже не могут вызывать сильные эмоции. Рано или поздно всё изнашивается.

Все эти годы, что я ходила как "старая дева" — с пятнадцати до тридцати лет, вжав голову в плечи. Лучшие годы женщины! Униженная, затравленная, битая. Одинокая. Не целованная, нелюбимая. Неласковая. Ненавидящая чужое счастье. Вздрагивающая от боли при виде чужих детей. Ненавидящая чужих детей. Любящая чужих детей. Безразличная к детям и к сексу вообще! Не говоря уже о мужчинах. Да, все наши проблемы находятся внутри нас. Но как-то же они попадают к нам внутрь, откуда-то они там берутся? Ничего не бывает без причин. И не всякую причину можно устранить собственными силами. А иногда бывает поздно.

 

47. РАЗДУМЬЯ

Сейчас я чувствую себя, как инопланетный эксперт: пишу отчет о своей межгалактической командировке. На самом деле, я как и все "отсюда".

Стрела выпущена из лука. Ничто не в силах изменить Прошлое. Я не могу вернуться назад и исправить это. В чем моя вина? В том, что я недостаточно красива и счастлива? Но ведь люди не виноваты в том, какими они появляются на свет! Не выбирают себе родителей!

Я много думала о них. О Стасе, Жене, их семьях… о Труханковых… Об их счастливых лицах на фотографиях в фейсбуке. О том, что я не могу быть такой же счастливой как они. Вообще не могу быть счастливой. Думала о нашем конфликте, который большей частью — конфликт с моей стороны, так как для них я — вообще не проблема.

Они уже все слюбились-переженились и завели детей. Получили всё что хотели, о чём мечтали. А я? А как же я?!!!

В буддизме есть легенда о такой душе, как моя. Когда человек, который слишком много страдал, умирает, Бог берет его душу в ладони. И согревает её тысячу лет. Но я не хочу искать утешения в сказках и религии. Я хочу быть счастливой сейчас! Хочу… Но если это невозможно?!!! Если этого никогда не будет?!!!! Куда деть эту огромную, внутреннюю боль, которая жрет меня изнутри? Разве я её себе причинила? Разве это сделали не другие люди? Но законы секса не признают такого понятия как вина. Если ты красивая секси-стерва, то ты будешь счастлива. Если ты некрасива и нежеланна, с тобой будут поступать как угодно. И никакая твоя вина тут ни при чём. Красавицам тоже не всегда везёт. Они могут нарваться на подонков, которыми полон мир. Могут сделать неудачный выбор. Мир счастья — это случай. Разве можно ненавидеть случай?

Я не хочу злиться. Но мое лицо уже давно злое и несчастное. Я уже давно не та веселая, бойкая девочка. Меня так давно никто не любил. Всю мою жизнь. Просто раньше я была счастлива, любила себя и не знала, что может со мной случится. Бип-бип (звук разряжающейся батареи мобильного) — это заканчивается любовь!

Ученые бьются над загадкой, откуда береться Жизнь, маленькая живая клеточка. Они не знают. Пусть посмотрят на меня. На то, как я умираю — без видимых физических причин, — оттого, что во мне больше не осталось любви. И если они поймут, как исчезает Жизнь, то догадаются и как Она появляется. Кем же мне быть? Кем же мне стать? Быть одной? Самой по себе и самой для себя? Вечно? Какой же это кошмар! Только другие люди могут помочь мне. Но я не могу попросить кого-то спасти меня. Потому что этот Кто-то должен захотеть сам. Не из жалости — а любя.

"Неземные чувства? Прекрасный человек? Друзья? О, мои дорогие! Погодите любить меня, я еще не одела свое новое модное пальто и не забрала в салоне свою новую тачку. Как заберу — начинайте дружно меня обожать! И в горе, и в радости, и в богатстве, и в бедности…" — Картинка стимулирует? Простите, не удержалась…

 

48. ЕГО ОТЕЦ

Недавно я списалась с отцом Серёжи. Спросила, правда ли то, что его сын сатанист. Мне ответили, что я уже не маленькая "и могу спросить Сергея об этом сама". " — Вы же не дитё неразумное! И чем он вас так шокировал?". (Действительно, чем?).

" — Ваш сын не разговаривает с бывшими любовницами. И что, сатанизм по-вашему, это норма?".

" — Лично я — категорически Терпеть Ненавижу эти "бзики" у молодых людей!".. Надо же. Коверкает речь, будто мы с ним в одной песочнице играли…

Дальше разговор потёк все в том же глумливом духе, в котором раньше общался его сын. Труханков-старший сообщил, что в молодости играл в ансамбле сатанинскую музыку. Якобы он не придавал этому особого значения и что впоследствии она "переросла" в рок и джаз. Ну я то в курсе, что рок-н-ролл в его годы называли сатанинской какофонией. Но в этом случае речь едва ли шла о рок-н-ролле. Он издевался надо мной точно так же, как его сын. На серьёзные вопросы отвечал шуткой. Назвал пентаграмму, нарисованную на пороге моего офиса, "красивой звездой", а когда я привела свои доказательства заявил, что у Сергея просто детство в одном месте играет. "Глупости" дескать в голове! "Молодой он ещё!". Ну и далее срезал разговор по обычной труханковской схеме: "Мне неприятно эту тему обсуждать. Верьте в Бога, ходите в церковь". Хахаха. Смешно. Хотя потомственным сатанизмом, который передается от отца к сыну — вряд ли можно насмешить. Интересно, повторят ли внуки старшего Труханкова убеждения деда и дяди? Вас не удивляет, что "ошибки" отца и сына совпадают? Оба — умные, собранные, успешные, и они хотят сказать, мне что это по ошибке? Принимают меня за дуру? Думают, можно смеяться мне в лицо? Какая церковь, папаша? По твоим злым глазам ясно, что ты не веришь в добро. Вот они, смотрят у тебя в разные стороны, как у рассерженного жука! И при чём тут церковь к твоему сыну? Ведь именно о нём мы и говорили, а не о какой-то там религии! Техника папы та же, что и у Серёжи. Когда Труханковых припирают к стенке, они обрывают логический смысл общения. Переводят стрелки в другую сторону. По-сути, мы о чём говорили?

— "Ваш сын парил мне мозг, пытался свести с ума, причинил вред".

— "Ходите почаще в церковь и да пребудет с вами БОГ!".

Если эти слова не издевательство, то я — Американский Президент!

В самом начале нашего знакомства с Серёжей я как-то не думала о его родителях. Для меня родительская тема вообще малоинтересна. Но чуть позже мне захотелось с ними познакомится. Глупые фантазии, с того самого момента как у Сергея завелась невеста, не так ли? Смешно, когда кто-то нравится заочно, только за то что он — чей-то отец…

Наследственных сатанистов называют ещё чёрными. Это отдельная группа, которая считается элитой среди прочих сатанистов. Заклятие черного креста, изображенное на пороге моего офиса, и чёрные сатанисты — не слишком ли много чёрного цвета? Цепочки догадок сходятся и подтверждаются. А мать Сергея? Или она такая же наивная, как Серёжина жена? Права ли я? И что всё это значит?!! Как мне узнать на сто процентов?! Не к гадалкам же идти в самом деле. Они такие выдумщицы — только дай им волю понарассказывают. Ну например!

Одна из них заявила, что возможно, моя жизнь готовит меня к тому, чтобы в следующей жизни я стала святой. Я конечно посмеялась над её буйной фантазией. Я завидую и злюсь, проявляю слабости, как все остальные люди. Дикарка я, и не больше! И моей маме лучше всех известна моя "святость".

А потом, спрашивал ли кто этих самых святых, хотят ли они быть такими? При жизни эти добрые люди целили от болезней, мыкаясь по чужим, грязным углам, страдая от голода и от холода. Помогали людям в десятки и тысячи раз хуже себя. Своими достоинствами и добротой прикрывая серую злобу толпы. А чем отблагодарила их эта самая толпа?! Ведь люди не стали лучше и добрее от общения со святыми. Они тычут святым в лицо свое подлое, рабское обожание, которое на самом деле есть извращенный восторг, низкопоклонство и зависть. Святой — некий идеал, перед которым пресмыкаются, чтобы презирать всех остальных людей? А что ждет святых после смерти? Их нетленным останкам не дают покоя. Всё в работу! Любой жадный, эгоистичный, подлый человек, если он заболел почитает себя вправе лезть к святым мощам и просить здоровья, счастья и толстого кошелька. Из доброго человека люди делают культ, вместо того, чтобы самим становиться добрее — в обычной жизни, без всяких чудес. Разве не лучше самому творить чудеса, чем просить чудес у других? Он-то святой — а что ты в своей жизни сделал, чтобы получить силу исцелять одним прикосновением?

 

49. КТО ЖЕ ТАКОЙ СЕРЁЖА

Может показаться, что я безнадежно увязла в личных неприятностях. Папашка-садист, несчастливая любовь, одиночество… Безработица, деградация и проблемы со здоровьем. Но я решила для себя: эта история не должна быть замолчана. Стас у нас легко относится к жизни. Он не понимает, что сатанизм, это не детская простуда, не способ выделиться из толпы, не модный экстрим (как горные лыжи). Более того, он мне не верит. Он думает, я обманута своим воображением, или принимаю близко к сердцу вопросы религии. Но религия меня никогда не увлекала, поскольку я всегда старалась открывать мир самостоятельно!

Сатанисты отрицают не столько Бога, сколько то, что ко всем людям, в равной степени, нужно проявлять доброту, честность и справедливость. Они считают, что единственная мораль — это их личные желания. Следовательно, нет никакой морали, но в этом они никогда не признаются своему окружению. Манипуляторы, они живут вопреки принципу "Не навреди" и не связывают себя помощью другим. Разве только увидят в том выгоду: для себя и своего имиджа. Постоянно хитрят, врут, никогда не бывают по-настоящему искренними. Их показная открытость и якобы непосредственность — не что иное как маска, за которой скрыты настоящие мысли. Верить в искренность таких людей крайне рисковано. Они не открывают свою душу никому, потому что знают: информация — это власть. Зачем же им давать верную информацию о своих чувствах? Не доверяют никому и не подставляются под удар. Сдержанные, владеющие собой.

Многие люди, даже не являясь сатанистами, по своим поступкам и качествам души не лучше их. Так же делают гадости, ждут любви к себе, а сами добрыми быть не хотят. Но при всём этом до сатанистов им очень далеко.

Думаю, главное различие между обычными людьми и сатанистами — обман. Причем настолько извращенный, без нужды и без видимых причин, что обыватели просто не могут поверить в его существование! Их дурачат, издеваются им в лицо (нередко под маской ласкового обращения), а какие-нибудь Ваня-Маша даже не видят этого! Ложь в глаза, которую так трудно опровергнуть.

Кто-нибудь из его многочисленных друзей, даже со школьных времен, скажет мне:

— "Серёжа плохой? Да ты чокнулась, Света!". Я и сама говорю себе:

— "Если он вызывает у меня любовь, что в нем плохого?". Но тут же себе и возражаю:

это не первая моя безответная любовь, и ни разу мне не было так плохо. Ни разу человек с таким положительным характером не поступал со мной настолько жестоко. Что-то тут не сходится.

Сатанизм разрешён в большинстве стран. Свобода мировоззрения… и издевательства… Его невозможно запретить, или запихнуть в сухое определение Закона. Сатанизм вообще трудно определить набором фраз. Не залезешь каждому в душу, не припрёшь к стенке со словами: "Будь хорошим". Да и нельзя же так!

Настоящего сатаниста даже выявить среди людей трудно. Кто это вам признается, что он стопроцентно злой?! Ищи дураков в другом месте! И даже если он скажет, кто он, то всегда может заявить, что: "Это-просто-такая-шутка! Понимаешь-да?".

"Дырявые" люди отрицают доброту и любовь "для всех". Они признают её только для своих: близких друзей, жен, детей. Жалости к чужим бедам у них нет. "Волки — санитары леса" — это о них. Люди — серая масса, толпа скотины. Которых можно сегодня ласково погладить по голове, а завтра сделать из них "шашлык-машлык". Совесть и душа сатанистов, в силу каких то особых причин, не ведает сострадания. Вопрос личного выживания, долголетия и денежного благополучия перекрывает все мысли о других людях. Самая мелкая прихоть значит для сатаниста намного больше, чем здоровье, судьба и даже жизнь постороннего человека.

Люди, которые попадают в зону влияния сатанистов, впитывают всё, что видят. Почти бессознательно перенимают душевные качества тёмных. Эксперимент начинается!

Из подопытных есть те, кто заблуждается в силу малого жизненного опыта, или небольшого ума. Есть также доверчивые простаки, что склонны уважать чужой авторитет и успех. Такие просто следуют за более сильными, и особенно за друзьями. Еще одна категория ведомых — люди с заметными внутренними недостатками, которые ищут оправдания своей слабости и не желают видеть темную сторону своей души. Они ждут поощрения, принятия, чтобы удовлетворить свою расколотую натуру. И в лице сатанистов они находят такую поддержку. Чёрствость, бездушность, заносчивость, самовлюбленность — это то, что кирпичик за кирпичиком открывает доступ к вашей личности. Незащищенная брешь, в которую просачивается чужая идеология. Многие присоединяются, хотя не осознают своего выбора и могут даже на словах отрицать его.

Людям в целом сложно поверить, что среди них есть иные, не такие как они. Когда я рассказываю о сатанизме, я далека от всякой мистики. Мне не мерещатся таинственные, сверхъестественные силы на каждом шагу. Я вижу только людей. Но как-то ещё в самом начале наших бесед с Сергеем на эту тему, я спросила его:

— "Ты так спокойно говоришь о сатанизме? Но ведь сатанистов считают одержимыми, сам знаешь кем..". На что Труханков ответил:

— "Святоши одержимы Богом, это что — лучше?".

И если ничего такого нет — ни Бога, ни черта — почему он говорил обо всех этих вещах?

Сатанисты дерзают играть по своим правилам и водят общество за нос. У них это получается. С виду они соблюдают принятые правила морали и мало чем отличаются на фоне друзей. А про себя — имеют эти правила и всех, кто им следует. Но такие антилюди — в меньшинстве. И чтобы это меньшинство могло противостоять большинству, сохраниться и преуспевать, нужна тайна. По этим соображениям сатанисты скрываются и маскируются под нормальное общество. "Кто обладает информацией — обладает властью над человеком". А эти люди слишком ценят власть, чтобы давать её другим в руки.

Грабитель банков не станет рассказывать собутыльникам в баре секреты своей профессии, не так ли? Точно так же и настоящие сатанисты никогда не выпячивают свой образ жизни и не признаются в том, кто они на самом деле. Разве что будут уверены, что их заявление воспримут не иначе, как юмор. Вот, как в случае с Труханковым.

Ведь трудно же все время скрывать свою суть от других. Всем хочется самовыражения, общения, чтобы их пристрастия разделяли остальные! Иначе, какая же это будет жизнь? При активном участии нескольких человек готической закваске придали вид модного течения… И вот — их хобби, слэнг, развлечения и шутки — уже тема для компаний… Дальше-больше: тема превращается в моду для широких масс! Так ненормальное и бездуховное становится привычным и даже привлекательным. Фишка подхвачена всеми знакомыми и друзьями Сергея. Я вижу следы его влияния везде: интернет, телевидение, реклама, глянцевые журналы… Может, он и не планировал, что все так распространится? Может это вышло случайно, и Серёжа — вовсе не главный идейный вдохновитель? Но зато, теперь он может развлекаться до упаду!

Посмотрите-ка на него. Человек, который раньше был во внутренней изоляции, уже не один и наслаждается совращённым им обществом. Он и до этого не был одинок, со своими разносторонними интересами. Но понадобилось время, чтобы так широко и свободно выразить скрытое на дне души.

К тому же рядом с Труханковым друзья, которые готовы стать на его защиту. Догадываются ли они о внутренней сути Сергея? Сильно сомневаюсь. "А шо такое? Нам всем это нравится! Это мы так шутим, Света, не принимай серьёзно!". Некоторые его товарищи более информированы и не относятся к сатанизму легкомысленно. Но всё же, они больше ценят дружбу с Сергеем, а сатанизму придают значение второстепенное. Пока он не сделает им больно, они не увидят в нем плохого. Насколько он искренен с ними — я не знаю.

Обычные люди мало что знают о сатанизме, потому что боятся его. Или им это не интересно. К тому же есть установка: "Сатанизм — это зло, не пытайся его узнать, а то заразишься!". И если кто-то любопытный поинтересуется мельком, то наткнется в интернете на псевдо-сатанистов. Перепутает их с сатанистами и ничего толком не поймет. Скорее уж подумает: "Разрисованные извращенцы-кошкодавы", — и не станет копать дальше. Но только не я, потому что у меня в этом деле — глубокий личный интерес. Ведь в познании важна причина, по которой ты ищешь.

"Света, — говорю я себе, — нельзя изучить то, чего боишься, от чего с опасением отворачиваешься". Кроме того, у тебя в голове сидят свои знания, своя система мировоззрения и ты не можешь полностью от них отключиться, чтобы увидеть. Мало кто умеет смотреть на Неизвестное свежим взглядом. Как представить, какое из себя кардинально иное мышление?! Новое явление — закат или оранжевый цвет — ты хотя бы можешь увидеть визуально. А как "увидеть" чужие мысли и эмоции, которые ещё вдобавок от тебя скрывают? Вариантов немного. Ты либо ориентируешься на чужие слова таких же неосведомленных, как ты. Либо принимаешь на веру то, что пишут в интернете. А можешь ещё поверить своему чутью и тому, кого "изучаешь". Но только где гарантия, что "объект" говорит тебе правду? Может он не желает, чтобы ты его изучала?

..Я думала, что пять лет бесстрашно-нахально наблюдаю за Труханковым и понимаю его. Задавала ему кучу вопросов, перечитала кучу литературы на эту тему. А на самом деле, знала очень мало. Отсюда вывод: нет ничего хуже уверенности в том, что ты наконец-то узнала всё, что нужно.

Я понимаю: в мои слова трудно поверить. Нас же всегда учили, что злые персонажи — с виду противные и страшные. Зеленые такие, в бородавках и с нестрижеными ногтями! Баба-Яга, Лешие, Кощей… Как же тут разглядеть недоброе в одаренных и привлекательных людях? "Зачем им выбирать путь зла?" — думаете вы. "У них же и так есть красота, талант и все шансы преуспевать". Мне остается только развести руками: они такие, и точка. Труханков после всех издевательств и игнора продолжает держать меня в списке своих "друзей". Я много раз просила удалить меня оттуда — потому что это посмешище какое-то: "Я — его друг"! Сообщения с моими просьбами доходили, я могу это сказать точно. Записи были сделаны как надписи на его страничках в сети, какое-то время висели, а потом он их удалял. Ни фига! Я по-прежнему "друг". Друг, с которым не разговаривают под своим именем. "Друг", которого дурачат и не любят ни капельки, но почему-то продолжают держать в списке. Других надоевших ему персонажей он удаляет из друзей, так что я там — не для количества. Серёжа продолжает меня игнорировать. Ну это же глупо. Мы взрослые, люди без физических недостатков и других причин для отвращения.

Чем же я так сильно отличаюсь от всех его друзей и приятелей, с которыми он так мил?

Тем, что я не сияю как капля росы? Или тем, что не принимаю его таким, какой он есть?

..Если ты полюбила сатаниста (так уж вышло)… а он тебя не любит и не дает никаких объяснений… то хочешь знать почему он в этой ситуации ведет себя не так, как все остальные люди. Тебе нужна полная ясность. Чтобы стало максимально легко, а сердце — не болело и не страдало. "Снег идет потому, что идет снег!" — это не объяснение. Слова: "Он тебя не любит — потому что не любит" — тоже ни о чём не говорят. Ещё непонятней определение: "Он тебя не любит, потому что сатанист". Я долго думала, но не находила ответа. Пыталась добиться объяснений у Сергея, но мало старалась, чтобы понять самостоятельно.

И только недавно всё стало на свои места.

 

50. САМОЕ ГЛАВНОЕ — БИ ХЭППИ

Счастье компашки, таким как я его вижу со стороны, настолько далеко от моей реальности, что я боюсь его никогда не достичь. Это — словно догонять пешком японский поезд-пулю на скорости близкой к трёмстам километрам в час. И пусть некоторые умники заявляют о случаях, когда и в пятьдесят, и в семьдесят лет жизнь можно начать сначала и круто её изменить… Но!… О каком крутом сексе в семьдесят лет может идти речь? "Погоди, дорогая! Я только выну свои искусственные зубы!". Какая-такая страстная любовь может быть в пятьдесят? Или разве в этом возрасте можно родить ребёнка?! Завести бурный роман с поцелуями, встречами и сексом?!! Нельзя вернуть свои восемнадцать лет и прожить их иначе.

Друзья по компашке и не думают обо мне. Но если бы задумались, возможно, сказали бы: "А зачем ей дети? Она же страшная, мужа хорошего не найдет. А найдет — так такого, что будет ей изменять, или бросит". "Ребёнок может родиться некрасивым — и у него будут те же проблемы. Так зачем тебе вся эта бодяга с несчастьями по новому кругу нужна? Живи и не тужи о том, чего нет. Потому что если бы было, не факт, что ты была бы счастливее". Эти слова мне никто не говорил. Я сама не знаю, что меня ждёт.

Но знаете, я еще не до конца привыкла, что никому не нужна. Не смирилась, что у меня нет любви, отношений, детей… Тех, кого я назову плодами любви, а не просто моим продолжением…(грустно улыбаюсь). Ведь когда ты смотришь на улыбчивое личико, поправляешь чёлку волос и видишь как он похож на твоего любимого, то как должно сжиматься от счастья твоё сердце! Я гляжу на свою грудь и думаю: "Неужели я буду кого-то кормить ею?". Это немыслимо! Мне тридцать! И до сих пор даже мужские руки касались её редко. А что уж говорить о детских пальчиках? Эти сиськи никогда не использовались по прямому назначению. Они плавно рассекали волны, загорали на пляже, примеряли лифчики, но до сих пор в них не было ни капли молока.

В попытках заглянуть в чужую жизнь я не дохожу до одержимости. Я любопытна — это факт. Так уж сложилось, что я не считаю себя униженной и не боюсь оскорблений. Мне не страшно, что кто-то посмеётся над моими убеждениями, неразделенной любовью или внешним видом. Мне только нужно немного счастья. Чтобы я могла посадить его, как арбузную семечку, и вырастить ОГРОМНОЕ СЧАСТЬИЩЕ! А потом — наесться им, как большой чудо-ягодой, и быть довольной! Если натура страстная, она не может органичиться мелкими желаниями, не может смириться со вторыми ролями.

В то же время, я наблюдаю за ними, за развитием их событий, фотографиями в разных соцсетях, тем что они пишут у себя и в других журналах… Это не для того, чтобы следовать их примеру. Но может, с их помощью я разгадаю секрет счастья? Почему нет? На кого мне смотреть? На счастливых, или на несчастных людей? Хватит уже! Я по горло сыта своей тоской.

Кисель мыслей загустел до состояния цемента. Все лишь повторяют давно сказанные и протрухлявевшие фразы: по поводу как строить карьеру, или как вести себя в личной жизни. Старые, добрые правила — гранату им в штаны!

Самые прогрессивные и счастливые повторяют одно и то же! Даже попирающие нормы приличий — из тех, кто могут в ночном клубе сходить по-большому себе в ладони и вынести это в мусорный бак… а следующим вечером уже танцевать на Венском балу и рассуждать о живописи, — даже они думают как все, или не думают вовсе!.. Все в эмоциональной спячке. Полная кома! Потому что если жить сердцем — оно же может… порваться…

Они уважают авторитет стереотипных фраз… Почему обои на стенах меняют каждые пять лет, а взгляды — на счастье, отношения, дружбу — не меняются тысячелетиями?! Думаете, они правильные? Чушь. Люди просто боятся, или не знают, что сказать. Им кажется надёжным повторять то, что говорили сто лет подряд. Как будто если талдычить много раз одно и то же — это станет правильным и принесет радость!

Эти мои знакомые не любят кипение страстей — и я имею ввиду вовсе не секс. Они не любят любить и щедро дарить своё сердце. А вот понты гонять, играть в рок-звёзд — это пожалуйста. Вот и выходит, что Серёжины друзья — люди с другой стороны Луны. Они не хотят даже знать, что такое страдания, и их трудно винить за это. Им лень заглянуть глубже, что ж… Чтобы открыть настоящее — исходящее из всего существа и души, — нужно иметь горячее сердце. Не бывает холодных истин. Это всегда взрыв, всегда открытие, адреналиновый шок, если хотите. Вы никогда не узнаете правду спокойным, равнодушным сердцем. Да, можно внешне беситься и отрываться, а внутри быть достаточно жёстким человеком, который не выходит за рамки привычного показушного сценария. Лёгкое равнодушие и душевный холод ко всему, что не есть личное удовольствие. Но удовольствие — это вам ещё не любовь!

 

51. ДРУЖБА, КАК ОНА ЕСТЬ

Дружба всегда была самым главным в моей жизни… Я столько думала о ней, так горячо интересовалась ею, что моё одиночество — настоящий парадокс. Всё же, за тридцать лет я перепробовала много отношений. Была и счастливым другом, и одиноким наблюдателем. И если верно говорят "Несчастье — великий учитель", то кое-чему я всё-таки научилась. Ну, например…

Сколько бы нам не говорили, что нужно быть самоуверенной и самодостаточной персоной, нас всегда меряют не по нашим поступкам и уверенности, а по отношению других людей. Никто не смотрит, что мы честны, добры и справедливы, сколько бездомных котят мы накормили и скольким старушкам помогли донести сумки. К нам плохо относятся? Этого достаточно.

В компаниях, в основном, выпендриваются, чтобы быть замеченными. Мало кто искренне интересуется другими. Все интересы вертятся вокруг самих себя и прочих смазливых задниц. Люди попроще — с детскими идеалами (читай: менее гормонально развитые и сексуально менее востребованные) вращаются вокруг главных героев, выстраиваясь, что называется "по росту". Более близкие попадают в разряд приятелей, которые думают, что они друзья. А "друзья" позволяют таким приятелям верить в их дружбу, и даже иногда (особенно когда от приятелей что-то нужно) называют их: "Дружище!". А на самом деле "каки-таки друзья?!.

Общие интересы и мысли, "родственность душ" — это всё прекрасно. Но в чём же настоящий секрет близких друзей? Давайте упростим это уравнение. Наши предки жили полигамными общинами. В этих общинах все мужчины и женщины имели половые связи друг с другом. То есть почти все были мужьями и жёнами друг друга. Особи неугодные для секса просто изгонялись из общины или уходили сами, поскольку с ними не хотели иметь отношений. Пословица: "В семье не без урода" — с тех времен. Сегодня, мы хоть и живём по законам моногамной семьи: один муж — одна жена, инстинкты общины никуда не делись. Традиции живут в "дружеских" отношениях так называемых временных компаний, которые особенно активно собираются в молодом возрасте. Костяк компашек схож с древней полигамной общиной. Близкий друг тот — с кем не брезгливо заняться сексом, если все особи противоположного пола исчезнут с лица земли. Это как бы взаимное утверждение: "Если бы ты был женщиной, ты был бы достаточно красив, чтобы я занялся сексом с тобой". С близким другом не противно поменяться сексуальным партнером — потому что близкий друг, как правило находится на одном уровне с вами. И его партнер, или партнерша — того же уровня сексуальной привлекательности, что и вы. Элементы сексуальных игр всегда есть между однополыми друзьями. Это не извращение. Мы так устроены — чувствительны к чужой красоте и сексуальности, в ком бы она не была. Вот вам и вся разгадка дружбы. А вы — одинокие романтики-ботаники в очках ещё толкуете и верите в душевные качества, верность, "я тебя никогда не предам" и прочую с их точки зрения чушь. Вот почему когда в разгар полового созревания распадается много дружб, никто ничего никому не объясняет.

Так уж получается. Одного гормоны делают красивым, раз и навсегда возносят на недостижимую вершину, а с другим этого не происходит. Не будет же человек копаться в своих сексуальных инстинктах, когда у нас общественная мораль раз и навсегда буквально с мясом оторвала дружбу от секса! Да, люди попадают в разные весовые категории: счастливых и не совсем. Одни могут вписаться в компанию, веселиться на том же уровне, иметь секс и любовь, а другие — нет. И поверьте, никто никого не тянет вверх, как птицу с подбитым крылом. Никто не помогает найти своё счастье и не хранит верность детской дружбе. По крайней мере, давно уже не видела такого.

Моральные принципы, которым вас учили в детстве — истории в школьных книгах, мамы, бабушки, взрослые дяди и тёти… Никто так не живет! Кодекс морали в нашем обществе декларируются в основном для детей, и даже детьми выполняются крайне редко. А когда "львята" вырастают, они едят мясо козлёнка с которым играли прежде, и никакая мораль им в этом не помеха! Кончилось детство — прощай Доброта. Заходи в гости, если что! Мы, взрослые, теряем свой шанс быть добрыми и строить прекрасный мир. Вместо этого, люди учат своих детей "быть добрыми", но сами такими уже не являются.

Согласитесь, как можно быть добрым, целуя и нежно обнимая своего ребёнка, и одновременно ломая деревце на улице (или чужую судьбу на работе, где вы начальник). Одному я дам подзатыльник или врежу в пах ногой, скажу грубое слово, а своего ребенка поглажу по голове, своему другу подарю на праздник дорогой сервиз, на работе я всем улыбаюсь — ну добрый же я! И все так говорят, общество меня приемлет, потому что состоит из точно таких же людей.

Почему так мало доброты? Да потому, что её мало кто хочет на самом деле. Зубы мы чистим дважды в день. А душу не видно. Пусть себе пачкается, её же вообще как бы и нет? А вот мнение людей о нас — это реальность. Как просто повесить себе на шею медаль: "Самый добрый парень на деревне" и ходить с ней. Мало кто помнит, что душа не внешность — ей не нужно десять лет, чтобы испортиться. Достаточно мига. И если вам когда-то сказали, что вы добры, или даже часто говорили об этом — не думайте, что это навсегда.

Окружающих всегда можно обмануть: представить себя в любом свете, было бы настроение и прочный запас счастья за плечами. "На своё счастье, как на денюжку, я покупаю вашу привязанность, мой дорогой друг. Не навсегда — на время, долгое или короткое — по моему усмотрению". Вот она — игра, которая и есть наша жизнь.

Вы думаете, что всё уже знаете — о зависти, дружбе, об отношении, воспитании и моральных качествах. На самом деле вы смотрите кино в ускоренной съёмке. Только вы — не видео-экран и нельзя включить стоп-кадр, замедлить показ и рассмотреть все в деталях, как бы со стороны. Чтобы отрегулировать себя на замедленный просмотр собственного "я", нужно забыть всё, что говорят вокруг, и прислушаться к своим душевным ощущениям.

Самая большая помеха в ощущениях — наш эгоизм, который выдают за "любовь к себе". Когда ребёнок или взрослый любят себя телесно — это называется онанизмом. И как-бы не без причин считается, что секс с партнером лучше. Логично представить, что любовь к другому человеку лучше любви к себе.

Влюблённый в себя персонаж похож на астронавта. Вот он, запаянный в свой спецкостюм, как селедка в пластик, бредёт по зелёной лужайке и пытаться понюхать ромашку сквозь стекло скафандра. Разделение — первый шаг в сторону одиночества. К чему вам чья-то любовь, если вы в своём сознании отделили себя от всего живого?! Зачем вам аромат ромашки? Вам и так хорошо!

Вы фрагментировали любовь. Разрезали её как мясник на рынке разрезает телёнка. Это убийство любви — делить её на свою и чужую. Она вообще не ваша! Кто сказал вам, что она рождается исключительно в вас? Она приходит к вам — как прилив, как огромная, невидимая сила. И вы восторгаетесь. Кричите вне себя от радости: "Какое счастье! Я и не знал что так бывает!". Называете любовь чудом и благословением свыше, без которого вы бы не знали как жить. И считаете, что вам повезло.

Не думайте, что я отрицаю любовь к себе. Полно! Проще разучится дышать, чем перестать любить себя! Те кто думают, что не любят себя, сильно заблуждаются. Мы всегда любим себя, даже когда режем себе вены. Мы любим себя что бы не случилось!!!! Но иногда мы еще любим окружающих. Этот мир и ту кипящую жизнь вокруг нас. Мы получаем любовь от других людей и наслаждаемся ею, однако во всем этом есть нечто большее. Но что именно, мы и сами не можем понять.

Люди такие разные… Любовь к ним не может быть одинаковой. Одного можно любить за прогулки под парусом, другого — за совместное чтение книг и сбор земляники. С кем-то — заниматься сексом, а с кем-то просто здороваться! Не нужно всю свою любовь целиком помещать в ограниченный круг людей, и делать с ними все дела. Но и не нужно притворяться, что хорошо относишься ко мне, если ты прекращаешь здороваться и разговаривать со мной! "И забудь эту ерунду, что никто ничего никому не должен! Ты должен! Должен мне и всем остальным! Быть добрым, чутким и справедливым! Просто должен и всё!".

Что касается секса и верности одному партнёру — тут каждый решает сам. Насилие в сексе заставляет нас недобро относится к тем, кто не привлекает нас сексуально. "Тот кто не нравится мне, но кому нравлюсь я — потенциальный насильник", — подсказывает подсознание. Отсюда недоверие и желание отшить. Причем мужчины проявляют в этом большую жесткость, так как сами по своей сути являются большими насильниками, чем женщины. Им это ближе и они подсознательно наделяют женщин своими качествами и чувствами. Также резки те, кто подвергались насилию (телесному или психологическому), или недовольны своей жизнью.

Вопросы секса — сложны. Но не сложнее жизни. Потому они решаются так или иначе, но эти решения не должны разрушать общую любовь и доброту. Человек может пережить утрату сексуального партнера. Но отказ в человеческой любви, нормальном отношении, в том, что не требует секса и чрезмерного внимания, он вряд ли сумеет простить и забыть. Люди не стесняются обсуждать какими движениями тормошить клитор или член, чтобы вызвать оргазм. Но почему-то очень стесняются объяснять причины своего отказа любить и дружить! "Что вы! Это же так неловко! Так неудобно!". — Если мой друг перестает быть мне приятным, и я не хочу больше общаться с ним, я должна объяснить почему. Я говорю искренне то, что я думаю, и если в наши отношения вкралась ошибка, недоразумение, это можно решить. Никто ни на кого не давит, не шантажирует. Но мужчины не любят выяснять отношения. Они боятся этого так же, как мальчишками боялись мазать зелёнкой ушибленные коленки. Им лень объяснить, почему отношения уже не те. Они не говорят: "Мне неприятен твой эгоизм, или твоя хвастливость, над которой смеются окружающие". Или: "Ты слишком раздражена, у тебя мало друзей, а свою злость за это и другое ты сгоняешь на мне". Да. Часто мы неспособны принять правду, не можем исправить себя и быть удобными в дружбе. Часто — но не всегда.

Если понимания нет, получается вечный конфликт. Проще избегать общения совсем, чем постоянно теребить ноги этого конфликта. Поэтому в обществе давно никто ничего не объясняет друг другу. Зачем такие церемонии? Не нравится этот приятель — найду другого! Зачем вырывать ямку и закапывать дерьмо, если можно насрать под любым кустом?! Зачем беречь чью-то душу и нервы? Я ж ничем и никому не обязан! Никому не должен! Люблю кого хочу, а кого не хочу — посылаю! Только вот неправда все это. Любовь едина, как большой океан. И раз нагадивши в его чистую воду, ты уже не можешь без опаски пить её.

 

52. ОБЪЯСНЕНИЯ

Ну а Серёжа…

"Почему ты меня не любишь?" — спрашивает один из любовников. И если он не получит ответ, он не сможет успокоиться. Ему, ей, важно знать. И даже не для того, чтобы поменять ситуацию в свою пользу. "Ты чувствуешь ко мне неприязнь из-за моей вспыльчивости, моей манеры держаться, моей зависти или моего высокомерия? Моей зажатости, внешности, одежды, того, какая я в постели?". "Что из этого надуманно, а что ты считаешь верным? Мне очень хочется знать, что ты испытываешь ко мне. Это КАСАЕТСЯ меня. Это МОЁ ДЕЛО". Говорят: "Зачем? Что это дает?". Но знать важно — разве нет?

Понимание помогает сохранить самую прекрасную часть твоей души — любовь. Даже если ты любишь того, кто не любит тебя. Тогда ты не пытаешься разрушить в себе память о любимом. Не давишь в себе чувства, которые приносили радость, а теперь терзают тебя. Если ты продолжаешь любить, то получаешь возможность увидеть себя глазами любимого. Не для того, чтобы "понять свои недостатки и бороться с ними!". Мы просто получаем шанс на короткий миг стать человеком, которого обожаем. Как-бы отходим в сторону от себя и своего эгоизма. Его взгляд на нас — становится нашим взглядом, нашим пониманием. Так мы соединяемся с тем, кого любим и не хотим расставаться. И пусть это превращение очень неполное, оно бесценно. Такой дар нам может преподнести только любовь. И только по просьбе любимого человека, из-за его слова и даже небрежного замечания я могу стать лучше. Другие люди не в силах изменить меня. Так же, как и я не могу повлиять на тех, кто не любит меня.

Тот, в кого я была влюблена, всегда знал о всех моих чувствах и состояниях. Мы постоянно общались, какое-то время он интересовался. Его удивляла природа таких странных и непривычных порывов. Какое-то время. Потом он выяснил всё, что хотел, оценил ситуацию в динамике (я не справлялась со своими проблемами много лет) и любопытство растаяло. Когда Клон появился в аське в июле 2006-го, его интерес вибрировал на грани воплей… К осени 2006-го интерес заметно ослаб. К зиме исчез… Потом опять проявился, но лишь как призрак прошлого интереса. Призрак окончательно растаял в конце 2009-го. Правда и сейчас на праздники я получаю смс-ки вроде "Я сотона — я скоро тебя заберу", или "Пошли со мной на шашлычок"… Они приходят со службы рассылки 10100, без указания номера отправителя. Ответить на них невозможно, так что это не денежное мошенничество, что бы там кто не думал.

Осенью этого года Серёжа уезжает. За границу, в какую-то там Канаду. Наверное навсегда, кто знает? Я позвонила по его старому номеру, но человек, который снял трубку, ответил что он — не Сергей. И что этот номер принадлежит ему давно, и был приобретен им в магазине. Оператор мобильной связи, с которым я связалась, ответил, что такое невозможно. Если уж номер был чей-то, то его ещё можно продать с рук, но уж никак нельзя не пустить в продажу по второму кругу через сетевую торговую точку. Даже если номер не обслуживается и аннулируется, он не поступает в продажу снова! Номер мобильного — уникален. Что ж, приколы продолжаются. Сказать, кто отвечал мне по мобильному, не могу: я больше не узнаю Сережкин голос. Тем более, когда я прошу собеседника говорить громче в трубку, он наоборот начинает говорить тише. Зато на заднем плане из трубки доносится такой знакомый мужской смех… Смеются несколько человек. Шутники!

Через несколько дней, во время прогулки по лесу я увидела, что многие сосны на главной аллее разрисованы скелетами. Использована белая и чёрная краска из баллона. Весёлые зомби смотрят на меня с каждого дерева. Маленькие и выше человеческого роста. Круглые следы от веток, дупла и выпуклости коры органично вписываются в рисунки: это — глаза, открытые рты и гениталии человечков. Поза одного, самого маленького из них, очень сильно напоминает мне что-то, но я не могу сразу сообразить, что именно. Он карабкается на дерево: одна нога его высоко поднята и согнута в колене, а рука хватается за ствол. И тут я вспоминаю свою фотографию, на которой я точно так же оседлала дерево в парке! Она общедоступна в сети и Труханков мог её видеть. Самый большой скелет смахивает на Серёжу. Те, кто рисуют, поймут меня. Художник часто копирует себя. Ведь свое тело он наблюдает чаще и внимательнее, чем все остальное. И вот ноги у этого скелета — Сережкины. И жесты других скелетов — в тон Труханковскому темпераменту — такие же веселые. Иду дальше. На одном из деревьев в конце аллеи нарисован рак! С хвостом, клешнями и глазами на ножках. Рот рака открыт: "Привет! Йа креведко!". Смотреть на это без смеха невозможно.

Я конечно могла бы подумать, что деревья изгажены стараниями наших местных балбесов. Но все жители нашего района любят этот лес! Решиться испортить деревья мог далеко не каждый. За все тридцать лет такого ни разу не было! И даже если допустить проделки малолеток, то есть ещё одна вещь, которая делает проишествие ещё более странным. В тот день, когда я обнаружила лесные граффити, в мою дверь позвонили дважды. (Ту самую дверь, которая закрывает общий коридорчик для двух соседних квартир и служит выходом на лестничную клетку для нас и наших соседей). Звонящий, слыша, как открывается первая дверь, побежал по лестнице вниз. Но я оказалась быстрее и смогла заметить в глазок рослого мужчину крепкого телосложения. Возраст — от двадцати пяти до тридцати с хвостиком. Чёрная дутая куртка из болони, капюшон, лежащий на плечах, отороченный узкой полоской не то серого, не то белого меха. Длинные, тёмные волосы, прикрытые воротником куртки. Он мелькнул буквально на некоторые доли секунды в конце лестничного пролёта. Этого было достаточно. Я давно живу в своём доме и точно знаю, что ни на верхних этажах, ни в нашем парадном, да и во всем доме нет таких жильцов. А уж если это был чей-то гость, то в таком возрасте уже не балуются звонками в дверь.

И что теперь? "Помни меня, дорогая, пока я буду там, далеко"? "Вспоминай обо мне каждый раз, когда будешь гулять по лесу, и вместо того, чтобы набираться сил сохни по мне"?! О да. Это из той же серии, когда в 2005-м году Серёжа просвещал меня насчёт любви: "Сатанисты хотят, чтобы их любили. Но сами любить не желают!".

Сегодня гуляла по окрестностям. Депрессия отпустила тело. Слегка болят мышцы, натянутые на кости. Особенно это чувствуется на ягодицах и на верхних рёбрах грудины. Я стройна, чтобы не сказать худощава. Моя походка легка и воздушна. Вешу сейчас не больше, чем в свои тринадцать лет. Вспоминается давно забытая походка, плечи плавно танцуют в такт бедрам. Танец скелетов, о-ляля. Мрачные вонючие колодцы дворов с одной стороны окружены лесом. Этой помойкой, где высокая трава насквозь провоняла кислой пивной мочой. Отравлено все — воздух, трава, земля. Я ходила по этим улицам двадцать пять лет назад. Я точно так же хожу по ним сейчас. За всё это время стало только хуже: дворы кажутся меньше, а грязи и вони однозначно больше. Люди обеднели, а те что побогаче — переехали в новые "элитные" дома. Город убивает меня, убивает тебя, убивает всех. На планете уже не осталось чистых мест. Всем наплевать. А что делать?

Я смотрю в его глаза. Я говорю ему: "Чтобы ты ни делал, я не могу сердиться на тебя долго". "Посмотри же на меня. Попробуй". Но ты — жуткий упрямец. Твоя воля, моя воля — никто не хочет уступить. Как два барана мы сцепились рогами над горным потоком. Ты ни за что не уступишь. Ты так устроен. До самой смерти ты не раскроешь своих карт, не признаешь, что неправ, не поменяешь своего мнения.

Те из вас, что знают Сережу с другой стороны: как отца маленькой девочки, подумают, что все мои рассказы — откровенный бред. В самом деле, я так много пишу о нём и себе, хотя я — лишь эпизод. И совсем не пишу о его дочке, жене, о всех тех милых событиях, которые наполняют жизнь Труханковых. Но это же их история. Что я могу знать об этом, если я посторонний им человек? Кроме того, моё молчание об их счастливых моментах не значит, что я не думала о них. Пожалуй, мне и вовсе не стоило размышлять на эту тему и смотреть их семейные фото. Его ребёнок… Пока дети маленькие — то вполне могут подойти к вам и обнять за колени. Просто ради ласки, ради того, чтобы поиграть. Трудно не любить детей. Но эта девочка для меня всего лишь картинка. Я не могу любить её, или испытывать к ней особенно тёплые чувства. Когда она вырастет, то наверное станет похожа на свою мать и отца. На отца, возможно, даже больше, потому что Серёжа об этом позаботится. Научит её всему, передаст ей все свои знания и умения, будет любить. И пожалуй, хватит об этом.

Серёжа… Ты, возможно, хотел чтобы я решила свои проблемы. Нашла удовлетворяющую меня работу. Встретила хороших и настоящих друзей. Отличилась бы чем-то феноменальным в общей толпе, — чтобы ты мог гордиться нашим знакомством. Быть со мной наравне, а не снисходить до моего уровня — вот что устроило бы тебя. Не в том дело, что ты отказался мне помочь, гордо пренебрёг мной. А в том, как ты маскировался, какие разговоры вёл, и как сам не мог разобраться в себе: утопить меня окончательно или погладить по головке, помочь сойти с ума, или морально поддержать. Ты делал и то, и другое, тебя всё забавляло. Потом раздражало. Потом надоело. Потом опять забавляло. Такие вот мы люди с тобой.

Многие моменты счастья перестали казаться такими абсолютными. Они в прошлом. И это — тоже счастье. Не хочется вспоминать поцелуй любимого, но нелюбящего мужчины, касанье губ которого в процессе перестало быть просто тёплой размазней… Забыт и свободный полёт на высоте тысячи метров над землей, где я выпрыгиваю из двери самолета и ветер подхватывает меня в момент, когда я с силой отталкиваюсь от порога кабины… Слышится хлопок раскрытого парашюта.

Сейчас я жую кусок жареной печенки с луково-яичным салатом. Не хватает хлеба. Нашлась чёрствая жопка батона…Жизнь — ты не книга!!! Мне жаль тратить тебя на строчки в бумажной макулатуре! Я хочу быть счастливой сейчас, а не через сто лет! И не через год!

 

53. О ЧЁМ МЕЧТАЕТ ОНА

Почему написано столько обалденно ярких историй и песен, снято столько потрясающих фильмов — а ничего не меняется?!!! Всё так же трудно — почти невозможно купить квартиру обычному человеку. Работа — марудная заноза в попе стукнутого по голове идиёта. И жизнь обычного человека не предполагает никаких особенных взлётов — всё по стандарту. Обыденно, однообразно. Как здорово было бы изменить привычные вещи… Начать бы с малого.

Вот представь: идёшь ты по городу — и всё тебе знакомо. Надувные горки "титаники", с которых малышня с визгом катится вниз. Но ведь взрослым тоже нужно проводить время на улице и заниматься при этом чем-то интересным. Я вижу большой ярмарочный шатёр. К нему подходят все желающие, чтобы рисовать, лепить и выдумывать необычные вещи.

Или можно посадить в нашем городе Особые Каштаны: толстые — в три человеческих обхвата, высотой с девятиэтажный дом! Как американские секвойи в Калифорнии. Глядишь, и машин станет меньше — кто же захочет парковаться под такими деревьями, с плодами размером с апельсин? А между каштанами — широкие, как улицы, лестницы с площадками: вверх и вниз.

Столько удивительных вещей, которые несложно сделать своими руками. Например, пустить по городу вместо обычного трамвая детский паровозик. Но такого размера, чтобы и взрослым было удобно сидеть в нём. Разве не круто: стоишь утром перед работой, а тут к остановке вместо старого железа подъезжают мелкие цветные вагончики в виде чашек, фруктов и Золушкиной кареты? И всё это — чтобы на улицах хотелось бывать не меньше, чем в домашней, бетонной коробчонке.

Или например, захотел человек на месяц стать бомжом. Берёт сумку, собирается и говорит жене: "Дорогая, мне пора передохнуть!". И отправляется в компании таких же "отпускников" по вокзалам. Пьёт горячий кофе, мёрзнет на открытом ветру… Вживается в образ короче. В руке — пустая канистра для воды, в рюкзаке — одеяло и смена одежды. В другой руке — сумка с собранными бутылками. И никто не тычет в него пальцами, не отпрыгивает от него — потому что все знают, что бомж — это, может быть, такая игра на выживание. А раз обычные люди будут играть в бомжей, то и бездомные могут поиграть в нормальных. Например, построить себе настоящий дом на лесной опушке.

Вот ещё спорт. Футбольные команды, билеты, стадионы… Отгрохают сооружение — и радуются, будто важнее нового кирпича ничего не может быть. Спортсменам с болельщиками удобно, но сама программа развлечений не меняется. Всё та же игра — по тем же правилам, те же очереди за семечками и попкорном, та же спрятанная на теле бутыль со спиртным. Маленькая кучка людей занимается спортом на арене, а огромная толпа вокруг ест, пьёт и наблюдает за ними. Весело, аж скулы сводит от зевоты! Почему на этих стадионах не проводят любительских соревнований непрофессионалов? Где конкурсы, спортивно-творческие мероприятия, призы? Почему все наши развлечения, как заезженная пластинка?

Кафе. Ночные клубы. Отдых после рабочего дня или на выходных. Эти замкнутые помещения, со спёртым, кондиционированным воздухом. Курево, алкоголь, и кое-что покрепче. Танцы и выпивка — на все времена форева! Опять ничего нового. Зеркальные туалетные кабинки, светящаяся краска и девочки-стриптизёрши в костюмах кроликов… Догадается ли кто-нибудь открыть безалкогольный ночной клуб так, чтобы он не только приносил прибыль, но ещё и был самым популярным в городе?

Вы возвращаетесь домой. Возле вашего дома парк. Знаете его, как облупленный. Каждый куст, каждый квадратный метр газона и поворот дорожки вам известен и ничего интересного не осталось. Не менять же из-за этого квартиру? И не всегда хочется ехать в другое место — на машине или велосипеде. Отпуск ещё не скоро, и вы не современный кочевник, который меняет места жительства — как перчатки. Будете ли вы, как и прежде, встречаться там с друзьями? В десятый, двадцатый, сотый раз? Жарить всё те же шашлыки под орущий из машины магнитофон? В который раз наблюдать толпы таких же как вы шатающихся? Остаются прогулки с собакой и детьми. Но дети растут. И быстро наступает время, когда им интереснее играть с друзьями. Можно ещё полюбоваться цветением яблонь и абрикос… Но эта радость доступна лишь раз в год, и нам остаются дни — поразительно похожие друг на друга…

Солнце садится на оранжевый запад. Море, степь, город — без разницы. Разве не станет прекраснее мир, если из него исчезнет чувство одиночества? Если скука, серость и всё определяющие правила растворятся вдруг — одним ранним дождливым утром?

Мир, где ни один день не похож на другой. Где ничего не известно наперёд. И где каждый взрослый может быть счастлив, как ребенок…

"Я хочу выйти! Дайте я сойду! Эээй! Боже (если ты конечное есть) моя командировка на Земле закончена! Мне надоело, хочу свалить отсюда! Наблюдатель устал!".

Когда мои клеточки рождались из хаоса и темноты — я не боялась. И никто из вас тоже не трусил. Потому я не боюсь смерти и небытия. Ведь это уже было со мной — когда меня ещё не было. И опять случится так, когда меня не станет… Солнце рождается — и солнце гаснет. Не надо бояться. Надо только чтобы всегда можно было помириться и полюбить. И для этого не нужно было бы становиться Великим. Любовь — как и тайна самой жизни — рождается из ничего. И получается всё. Просто так. Просто. Потому. Что.

Лодка настроений на жемчужном небе раскачивается высоко-высоко. От кормы до носа висит жемчужное ожерелье. Белые, тонкие как нити, блики на синих волнах, неотличимы от неба. Где-то высоко — в небесном океане. Там, где радуги сплелись хвостами, как полосатые змеи. Где в чёрном небе сияние бело-голубых звезд превращается в музыку. А зеленый виноградный лист светится так же ярко, как сама Жизнь. Там, где детство улыбается с верхушек деревьев в херсонском дворике. Где само солнце белым палевом сходит с небес и есть только ты и море солнечного света. Яркое и радостное.

Я совсем не против начать заново. Сейчас я улыбаюсь — довольная и счастливая, не в силах заснуть. Пусть все люди, которые огорчены, смогут начать с чистого листа. Чтобы печаль превратилась в радость, как песчинка превращается в блестящую жемчужину.

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Все действующие лица и события вымышлены. Любое сходство с реальными людьми и событиями случайно.

Любые просьбы о денежной поддержке автора — мошенничество, так как сбор средств не предполагается. Если автор все-таки решит обратиться за материальной поддержкой, он сделает это официально: через посредника или организацию, пользующихся высоким доверием читателей.

Данный текст не может использоваться для пропаганды и толкования любых религиозных и мировоззренческих течений. Текст также не может сопровождаться религиозной, сатанинской и прочей мистической символикой.

Авторский псевдоним будет использован автором только один раз и только в этой книге.

Авторские права, на всякий случай, защищены регистрацией согласно действующему законодательству Украины. Все права на книгу принадлежат автору.

Автор также приносит свои извинения за мрачный тон произведения и долю занудства в нём и обещает в будущем обращаться к более радостным сюжетам.