Как могло произойти такое? Я, которая комаров прихлопывала, и тут же жалела об их смерти, стала черным магом?
— Хозяйка, вы опоздаете, — оторвала от грустных мыслей дверная морда. — Ваши занятия начнутся через двадцать минут. Вам следует поторопиться.
Я лежала на кровати, боясь лишний раз повернуть головой. Жуткое похмелье после выпитого накануне дало о себе знать глухими ударами внутри черепушки. Идти никуда не хотелось, разве что только до стола, где стояла бутылка с водой. В горле было сухо, как в пустыне Сахара, все тело протестовало против любого движения, покрываясь потом от слабости.
Черный маг, долбилось в голове вместе с трезвоном глухих колоколов. Я — черный маг. Ох-ох-ох, что ж я маленьким не сдох? И что вчера было? Помню, как мы пили с Азеем на перепой, горланили песни в обнимку, потом снова пили, потом танцевали и опять пили. Что дальше? Кажись, Азей потащил меня домой на своей спине — я помню миленькие маленькие рожки перед собой. В голове медленно прокручивались воспоминания о вчерашнем дне: лицо Азея, потом вдруг испуганное лицо Садо. Хм-м, а он откуда? Не помню. Померещилось с перепоя?
— Хозяйка, вы опоздаете. Скоро начнутся занятия.
— Заткнись, — рявкнула я. — Тоже мне, будильник нашелся! Чего пристала?
— Хозяйка, вы опоздаете на занятия, они скоро начнутся. Хозяйка, вы опоздаете на занятия, они скоро начнутся. Хозяйка, вы…
Я поняла, что на дверную морду мои крики не действуют, и чтобы заткнуть ее, мне придется встать. Пошатываясь от слабости, я поднялась с кровати, вышла в коридор и пошла в умывальную комнату. Мысли никак не хотели выстраиваться в ровный ряд, перескакивая с одного места на другое. Единственное, что мне было совершенно четко ясно, это то, что от Садо с Теоном надо держаться подальше. Кто знает, когда во мне опять вспыхнет это проклятое черное пламя, которое уничтожает все на своем пути? Если они увидят его, сразу поймут, что я черный маг. Мне только интересно, почему до сих пор они этого не поняли? К моей удаче, вчера на мне был плащ, и удалось скрыть лицо перед Шоном, но так не может продолжаться вечно. Когда-нибудь я попадусь, и все, крышка. Сожгут в Багряной Богине!
Я вернулась в комнату и включила магический чайник.
— Хозяйка, до начала занятий осталось пять минут.
Ну, надо же! Впервые в этом равнодушном голосе прозвучали нотки отчаяния!
— Иди, спи, не мешай мне думать о смысле жизни.
— О смысле жизни думают, когда пьют. Когда похмелье, думают о топоре.
— Причем тут топор?
— Чтобы не мучатся. Хозяйка, вы опоздаете.
Я даже подавилась горячим чаем. А морда-то, оказывается, с чувством юмора!
— Эй, откуда ты только взялась такая? И вообще, имя у тебя есть?
— Из дерева. Имени нет, но дверные духи уподобляются своим хозяевам, так что я — Вася.
— Э, нет, так не пойдет. Вася здесь только одна, и это я. Может, Буратино? Ты же из дерева!
— Не нравится.
— Тогда Пинокио? Папа Карло? А может, Мальвина?
— Нет.
— Хм-м… Веселый Роджер!
— Роджер. Мне нравится.
— Отлично! Будешь Роджером! Ты на него похож. Или похожа. Похожо.
Я отставила кружку в сторону, надела форму студента академии, и, поколебавшись, накинула плащ. На мое счастье плащ был таким же, как и у десятков других студентов. Если будут искать черного мага в коричневом плаще, пусть ищут, помучаются.
— Я на занятия, приду поздно, — сказала я Роджеру, и вышла из комнаты.
— Насколько поздно, — уточнила морда.
— Очень поздно. Если придут нуар Садо и хидо Теон, скажи, что раньше утра не появлюсь. Переночую у… хм-м… подруги.
— У вас нет подруг. И врать — не хорошо.
— Это приказ. Надеюсь, приказы ты выполняешь беспрекословно?
— Как прикажите, хозяйка.
Буду избегать с ними встречи, пройдет время, они забудут обо мне. Я, конечно, не трус, но жить еще хочу. Черному магу не по пути с адептом Света и магом Четырех Стихий. Тем более, у меня появился новый, замечательный друг — Азей. Ну, и что, что пожиратель душ? Я сама не божий ангел. Это в книгах герои попадают в другой мир и спасают его, а в моей жизни все наоборот. Буду играть роль злодея: уничтожать мир. Помнится, все злодеи плохо кончают…
Вместо того чтобы идти на занятия по зельеварению, я направилась в архив знаний. Это было отдельное двухэтажное здание с широкими окнами, обвитое вьюном так, что его белые стены не были видны под зеленым покровом. Предъявив карточку студента длиннобородому гному у входа, я прошла внутрь.
— Эй, уважаемая! — крикнула я, подзывая одну из хранительниц знаний, краснокожую 'чертовку'.
Она стояла между полками с книгами, что-то переписывая в толстую, объемную тетрадь. Сделав жалобное лицо, я печальным голосом начала врать:
— Многоуважаемая дама, тут такое дело… Я прямо все в растерянности… Вы не могли бы мне помочь?
Краснокожая оказалась с добрым сердцем и тут же закивала головой:
— Помогу, помогу… Низшая, у вас такое лицо, будто вся жизнь кончилась.
Мысленно скрипнув зубами на обращение ко мне 'низшая', я еще жалобнее заверещала:
— Ходит за мной маленькая, шестилетняя девочка, и уверяет, что я — ее старшая сестра. Я ее и отгоняла, и в приют сдавала, и под стражу… А она все свое 'сестренка, сестренка'! Говорит, что как-то встретила страшного мага в коричневом плаще, он коснулся ее лба и сказал 'забвение по крови и памяти'. После этого он исчез, а вот мама, папа и я забыли о ней. Я уже месяц мучаюсь с малявкой, и вот, в конце концов, решила узнать у кого-нибудь, что это такое происходит. Понимаете, я низшая, со мной ни один маг говорить не желает. А ведь я живое существо! Вы мне не поможете?
Краснокожая после моих слов невольно отступила назад. Потом подумала, и с сочувствие сказала:
— Девочка, может, и права. Видите ли, существует похожее заклинание, но оно из запретной магии. Я не помню точно, что это за заклятие, но где-то было… Погодите-ка…
'Чертовка' скрылась среди трехметровых полок с книгами, и через десять минут вернулась ко мне, неся какую-то книгу в руках.
— Здесь список запрещенных заклинаний. Конечно, самих заклинаний здесь нет, но описываются их последствия и как с ними бороться.
— Благодарю вас, добрая дама. Я вам так обязана, так обязана!
— Ну, что вы, что вы. Это все, чем я могу помочь. К сожалению, девочка, скорее всего, встретила черного мага. Говорят, объявился тут на днях новый маг с невероятно мощной силой, может, это его рук дело.
— Не может быть! — деланно удивилась я. — Черный маг? В городе?
— Да-да! Представляете, даже владелец меча Тьмы не смог его поймать! Говорят, это высокий мужчина в черном плаще, а в подчинении у него дикий вольт и два пожирателя душ находятся.
Я разинула рот: вот это новости! Когда это я успела подрасти, да еще и обзавестись домашней зверюшкой? Интересно, а слуги-пожиратели откуда взялись?
— Как страшно жить, — поделилась я с чертовкой своими мыслями, думая о том, как бы меня не поймали.
— Страшно, страшно! В наше время еще не всех черных магов выловили! Их всех надо казнить, убивать, этих исчадий Ваха! Уничтожать Багряной Богиней, чтобы больше не перерождались!
— Точно, точно! Так их, проклятых, только так! Благодарю еще раз за помощь. Можно мне тут посидеть немного?
'Чертовка', благодарная мне как слушателю, кивнула головой и удалилась. А я с трудом разжала сжатые кулаки. Мои ладони повлажнели от страха — обо мне теперь знает весь город! Ха! Черный маг, который до дрожи боится самого себя!
На ослабевших ногах я прошла к столу у окна, и села, раскрывая книгу. Как бы там ни было, а что за заклинание использовал старикашка, чтобы стереть меня из реальности моего мира, надо знать. Я с головой окунулась в книгу. Заклинание удержание души в мире, заклинание порабощения душ, Проклятье Ваха, Тень Ваха, Кровь Ваха… Никакой фантазии у людей. Что их так зациклило на этом несчастном Вахе? Я продолжала листать книгу, с ужасом думая, что весь этот бред совершает черный маг. Господи, ну, за что мне это? Почему я стала ходячим кошмаром этой империи?
Проглотив комок в горле, я сообразила, что уже десять минут смотрю на страницу, на которой как раз написано 'забвение по крови и памяти'. Читаем. Заклинание, стирающее из памяти рождение, жизнь и само существование имперца при касании рук последнего к собеседнику. Это мы уже поняли. Цепная реакция. Тоже прочувствовали. О, вот оно! Противодействие! Противодействия нет. Как нет? Почему нет? Единственный способ вернуть память — это ключевое слово, которое загадывает заклинатель. Ага, вот оно!
Минут десять я соображала, что это значит, и пришла к выводу, что нужно все-таки искать старикашку. Значит, он знает волшебное слово, которое вернет все, как было! Найти бы этого Угрима.
Вспомнив, что мне надо посмотреть еще кое-что, я снова подозвала любезную огневичку, и уже через десять минут ушла с головой в книгу 'Порталы и способы их построения'.
Очнулась я только тогда, когда перед моим носом замахал крылышками белый мотылек сообщения. Я протянула руки, на которые тот тут же присел.
'Ты где ходишь? — зазвучал голос Садо. — Тебя опять нет в комнате. У какой подруги? Надо поговорить! Приходи сегодня к десяти вечера к парку на заднем дворе академии'.
Ага, так я и полетела, как бабочка на огонь! У меня нет никакого желания с ним встречаться. Вслед за белым мотыльком прямо через сплошное стекло окна влетел красный. Красный? Молчаливое признание в любви? Да еще и летит в мою сторону!
'Моя прекрасная дама, — я даже покраснела, услышав обволакивающий голос Теона. — Вы забыли меня, вашего верного возлюбленного? Мне грустно и печально. Но раз вы боитесь оставаться со мной наедине, приходите к десяти вечера к парку на заднем дворе академии. Чтобы не смущать вас, я возьму с собой своего друга Садо. Буду ждать. Сгораю от страсти, ваш верный слуга Теон'.
Я аж рот раскрыла от возмущения. Да что себе позволяет этот хидо? Я ему что, игрушка для забавы? Теперь уж совершенно точно никуда не пойду. С таким наглым напором я сталкиваюсь впервые. Помнится, оставшийся в другом мире мой жених сначала полгода общался со мной по интернету, потому кое-как решился на встречу, потом еще полгода не решался поцеловать меня, потом полгода не решался познакомиться с моими родителями, а потом предложил вдруг выйти замуж, сказав, что подождет с ЭТИМ до свадьбы. Наша свадьба должна была состояться сразу, после моего окончания консерватории. А теперь даже он забыл меня, из-за этого проклятого заклинания 'забвения по крови и памяти'. Ничего, найду старикашку, убью!
— Хи-хи-хи! — раздалось за окном.
Я ушам своим не поверила, когда услышала знакомый до ужаса мерзкий смех. Подскочив со стула, я выглянула наружу и чуть не заржала в полный голос: как и в прошлый раз, старичок стоял рядом с клумбами ярких цветов, приманивая к себе пальцем. Тяжело вздохнув, что мне опять предстоит вечерняя прогулка по улицам Кируна, я сдала книгу о порталах, и, вздыхая при каждом шаге, как столетняя старуха, поплелась вниз по лестнице. Я никуда не торопилась, бегать мне больше не хотелось. А старик, раз пришел сам ко мне, значит, ему опять от меня что-то надо. Никуда он сейчас не убежит от меня.
— А ты быстро соображаешь, — хмыкнул Угрим, когда я подошла к нему.
— А что, мы сегодня никуда не бежим?
— Хи-хи-хи, не бежим! Мы идем!
— Эй, Угрим! Верни меня домой, а? Мне до чертиков надоел этот странный мир!
— Да пожалуйста!
Сказать, что я удивилась, это ничего не сказать. Легонечко щелкнув пальцами, старик открыл переливающийся всеми цветами радуги портал размером с дверь.
— А где кокон гусеницы? — как-то отстраненно спросила я, медленно продвигаясь к сверкающему порталу.
— Хи-хи-хи, кокон были не порталом, а возвращением сил к твоей душе! Хи-хи-хи, ты плохо учишься, внученька!
— Какая я тебе внученька, — огрызнулась я, занося ногу в портал. — Как-то странно… И что? Ты вот так просто вернешь меня назад?
— Хи-хи-хи! Конечно, иди!
Я колебалась. Что-то тут было не так. Но желание увидеть родителей пересилило, и я почти совсем вошла в дверь портала.
— Только помни, хи-хи-хи… Там тебя никто не помнит! Хи-хи-хи…
Ну, конечно! Как я могла забыть?
— Угрим, а ну быстро говори ключевое слово!
— А вот этого я тебе, хи-хи-хи…. Не скажу!
— Быстро говори, а то вторую ногу сломаю! — отвернувшись от портала, я нависла над старичком, махая кулаками.
— Не скажу!
— Скажи!
— Не скажу!
— Скажи!
— Не скажу!
— Ну и дурак. Э-э, не то, — сообразив, что впала в детские перепалки, остановилась я. — Почему? Зачем ты сюда меня притащил?
— Не скажу! Хи-хи-хи…
— Ну, хорошо. Что тогда мне сделать, чтобы ты вернул все, как было?
— О, а вот это другое дело! Пошли за мной, покажу кое-чего. И капюшончик-то не забудь накинуть! Твои рыжие волосы слишком приметны! Хи-хи-хи…
Старик поковылял впереди меня, а я, тяжело вздохнув, поплелась следом. Мы вышли за территорию академии и заскользили по тихим улочкам города.
— Ты чего? — спросила я, когда он вдруг резко остановился посреди улицы.
— Забыл кое-что!
Угрим резко развернулся, подошел ко мне вплотную и щелкнул по лбу.
— Ой! Ты чего дерешься?
— Это чтобы любопытные духи тебя не видели.
— Какие еще духи?
— Да есть тут некоторые…
Тем временем в парке на заднем дворе академии Садо нервно ходил из угла в угол, а Теон, откинув голову на спинку скамьи, смотрел на красные звезды. Оба молчали. Они ходили к комнате девушки, где дверная морда, со слабыми нотками гордости в глухом голосе сказала, что теперь ее имя Роджер. И только после долгих поздравлений заявила, что хозяйки нет дома, она ночует у подруги. Оба послали девушке мотыльков, но, не успокоившись на этом, вслед за ними послали обоих духов меча. Выяснилось, что Василиса сидит в архиве знаний за учебниками.
— Этот Роджер, кажется, перенял вредный характер Василисы, — лениво сказал Теон, не отрывая взгляд от звездного неба.
— Ты тоже заметил? — усмехнулся Садо. — Его совсем не смущает, что он относится к женскому полу…Теон, я, возможно, ошибаюсь… Но, по-моему, Василиса нас избегает.
— Господин, — прервал его Тосин, проявляясь в воздухе. — Господин, я потерял ее! Она вышла их архива знаний, пошла по улицам города и просто исчезла!
— Исчезла? Простой человек, не обладающий магией, на такое не способен! Рядом с нею никого не было?
— Нет, — это сообщила уже Камилла, появляясь следом за Тосином. — Никого. И огонька ее души я тоже не вижу. Она на самом деле просто ИСЧЕЗЛА, ее нет в этом городе.
— Садо, — ожил Теон, приподнимаясь со скамейки. — Ты был прав, как никогда в жизни. Она действительно нас избегает.
— Но… с ней могло что-то случиться.
— Огневик. Эта раса способна укрывать сердца людей от поиска. Не думаю, что с ней действительно что-то случилось. Думаю, она сейчас с Азеем.
— Я убью его, — разозлился Садо, — я…
— Успокойся. Сегодня мы проиграли этому парню, умнее нас оказался. Но вот завтра…
Глаза Теона жестко сверкнули в темноте:
— Я покажу ей, кто такой хидо! Ни одна выбранная мною девушка еще не уходила от меня!
Садо отвел глаза в сторону. Когда его друг серьезен, он становится опасным противником. Садо понял, что теперь он не сможет ничего сделать.
— Господин, — встрепенулся Тосин, который молча слушал неслышимые живым звуки. — Нас зовет Лилит. Говорит, что в городе объявился горон!
Такого монстра я еще не видела. Больше всего он был похож на озверевшую, крылатую обезьяну, с коротким торсом, длинными, толстыми руками, с загнутыми, как у кузнечика, коленками назад. Покрытый горящей красным цветом шевелящейся шерстью, длинною около двадцати сантиметров, монстр летал над крышами домов города, но никто его не видел. Припозднившиеся жители спешили по своим делам, не поднимая взгляда к небесам с горящей алой луной, а монстр летал прямо над их головами. Перепончатые крылья махали в такт стучащей челюсти, клыки которой напоминали острые клинки. Его зад был голым, как у гориллы сверкал радостным розовым оттенком. Он выглядел бы смешным, если бы не эти огромные клыки. Его маленькие глазки горели огнем ненависти, широкие ноздри хищно шевелились, ловя запахи, треугольные уши нервно дергались на макушке — монстр охотился.
— К-кто это? — слегка заикаясь, спросила я у старика.
Тот, облизываясь, как кот перед чашкой сметаны, следил за полетом монстра в ночном небе.
— Он невероятен, не так ли? От его души так и веет первобытной силой!
— Угрим! Спустись с небес на землю! Что за монстр?
— Это горон, самый низший из кровопийц. Он питается кровью обреченных, которых сам же и обрекает на смерть. Дитя Ваха, сегодня ты будешь только смотреть.
Не дав мне и рта раскрыть, старикашка схватил меня за рукав плаща, потащив к одному из стоящих у дороги домов. Легко, будто он не был одноногим горбуном, Угрим прыгнул вверх. Этот прыжок вызвал бы зависть у всех спортсменов по легкой атлетике — мы в мгновение ока оказались на крыше высокого, деревянного дома.
— Твои браслеты сдерживают твою силу, они позволят выпустить черное пламя, но не позволят вырваться прирру из тебя наружу. Черное пламя бессильно против горона, это твой первый урок, дитя Ваха. Смотри, и думай.
В данное время меня больше волновала высота, на которой я оказалась. Стоять на голой черепице без всякой опоры… Я ему что, ниндзя? Занятая сохранением равновесия под порывами ветра, я пропустила начало представления. О монстре над моей головой мне напомнили две тощие, злобные крысы, что свалились с неба к моим ногам. Заверещав, я подпрыгнула на месте, чуть не взлетев вверх с перепугу. Крысы шустро сиганули с крыши, метнулись в сторону двух мимо проходящих огров, и, вызвав тошноту в моем желудке, бесшумно влезли в их жабоподобные головы.
Мой инстинктивный прыжок закончился тем, что я чуть не свалилась с крыши дома. Успев зацепиться во время падения за деревянный конек крыши обеими руками, я зависла в воздухе над чердачным окном. Два огра, в головы которых вползли крысы, как ни в чем не бывало, продолжали свой путь. Оторвав от них взгляд, я уставилась на горона, что летал по небу, и только сейчас поняла, что длинная шерсть его вовсе не шерсть, а впившиеся в тело многочисленные крысы с горящими, красными глазами. Эти мерзкие твари то и дело срывались вниз, подбегали к жителям города и бесшумно влезали в их головы.
Я подтянулась наверх, дрожа испуганным зайцем, и надела свалившийся на плечи капюшон обратно.
— Угрим, что за твари?
— Это части тела горона, — хихикнув, объяснил мне старикашка. — Мелкие стиксы. Они вползают в головы разумных и вносят обреченность в их мысли, что приводит их к самоубийству.
Старик с любовью смотрел на горона, закончившему к тому времени охоту. Монстр сел на крышу дому, стоящего неподалеку от нас, сложил свои крылья и, пуская слюни сквозь острые клыки, смотрел на прохожих внизу.
— Обреченность? — переспросила я. — И с какой стати ты меня сюда притащил? У меня нет никакого желания любоваться на очередного монстра из этого мира!
— Хи-хи-хи… Ничего ты не понимаешь, внученька! Его душа так вкусно пахнет, этот бесподобный аромат обреченности…
— Какая я тебе внученька, старый пень! — огрызнулась я. — Да его душа не просто пахнет, она воняет на всю улицу!
— Учиться надо тебе еще, учиться… Горон относится к классу кровопийц, низшему классу исчадий Ваха. Ох, на старость лет сделался учителем! Хи-хи-хи… Дитя Ваха, историю мира надо знать.
— Угрим, скажи прямо, чего тебе от меня надо?
— Понимаешь, устал я, дитя Ваха, сильно устал. А ты… Способная сопротивляться силе пожирателя… Человек, покорившей собственную душу… Хи-хи-хи! Говоришь, зачем я тебя сюда привел? Хи-хи-хи, ой, не могу!!!
Я хмуро смотрела на веселящегося старикашку, не понимая, что смешного в моем разумном вопросе. Как же я ненавижу этого старикашку! Но надо терпеть, если я хочу получить от него ключевое слово. Ненавижу этот мир, с его многочисленными монстрами! Браслеты обожгли мои руки, гася вспышку гнева, и я с некоторым недоумением взглянула на свои руки — они полыхали черным пламенем, сверкающим синими искорками во тьме.
Мерзкий смех старикашки смолк, и он скрипучим голосом сказал мне:
— Хи-хи-хи… Это не я тебя сюда привел, а ты — меня! Увидимся!
Угрим исчез. Я растерянно смотрела на пустое пространство перед собой — да что здесь происходит?
— Ни с места! — раздался за спиной угрожающий голос. — Подними руки вверх и не двигайся.
Этот голос я сразу узнала. Шон, маг Тьмы. Откуда он взялся?
— Ты попался, черный маг. Твое пламя слишком узнаваемо. Ты поплатишься за то, что угрожал мне в таверне. Убери свое пламя назад, дитя Ваха.
Острие клинка я чувствовала даже через плотную ткань плаща — оно упиралось в спину, неприятно царапая кожу на спине. Ужас происходящего сковал меня по рукам и ногам, я даже без приказа нуара не смогла бы пошевелиться, особенно когда увидела, что монстр неподалеку от меня оторвался с крыши и полетел в нашу сторону.
Когда огромные клыки оказались в пяти метрах от меня, я ожила. Наверно, адепт Тьмы хотел скормить меня горону на поздний ужин, но жить мне еще хотелось. Выбрав между клинком позади и клыками впереди, я упала на черепицу, посылая в сторону Шона черное пламя. Как я и думала, тот успел увернуться, и огонь врезался в верхушку дерева, растущего на заднем дворе дома. Без всяких вспышек, половина дерева исчезла, стертая из реальности, а я, свалившись с крыши, попыталась встать с земли. В ноге что-то щелкнуло, и резкая боль пронзила лодыжку. Подвернула. Неудачная была посадка.
— Черт, — выругалась я себе под нос.
Кто еще, кроме меня, решиться спрыгнуть вниз с десятиметровой высоты? На мое счастье, нуар переключил свое внимание на горона. Почему я не стала посылать пламя в сторону монстра? Потому что Угрим сказал, что пламя бессильно против монстра, а в том, что нуар увернется, я была уверена. Он же увернулся от падающей люстры в таверне? И вообще, хватит оправдываться, пора убираться отсюда подальше.
Хромая и ругаясь при каждом шаге, я поковыляла прочь от драки позади себя. Из-за спины доносился рев горона, свист меча Шона, хлопанье крыльев, лязг зубов, но оборачиваться назад у меня не было никакого желания. Драки — это не по моей части, я девушка тихая и скромная, пусть дерутся мужики, это их дело.
— Трусливая, — раздался чей-то ироничный голос из кустов у дороги.
Я остановилась, с недоумением разглядывая шевелящиеся, невысокие кусты, похожие на акацию. Тени под ними жили своей собственной жизнью, колышась, как языки костра в разные стороны.
— Ты невероятно труслива, дитя Ваха.
— Кто ты? — в темноте ночи я не могла разглядеть никого живого за кустами.
— Вернись назад, — донеслось из тени. — Смотреть на бой из-за кустов может даже трус.
Чья-то сила против моего желания откинула мою тушку назад. Не понимая, как я очутилась лежащей на земле под эпицентром битвы, я уставилась на горона надо мной. Попытка зажмуриться ни к чему не привела — в мои глаза будто спички вставили.
Шон совершал высокие прыжки, пытаясь каждый раз достать мечом монстра, летающего по небу. Его удары не достигали цели, лишь еще больше злили горона, и тогда на помощь адепту пришли две другие силы. Раздался свист рассекаемого мечом воздуха, блеснул клинок меча Стихий, и по небу пронеслась острая, как бритва, коса льда. Правое крыло горона, выпуская фонтан бурой крови, свалилось на пыльную дорогу перед одним из прохожих. Тот запнулся об него, но так и не увидел, что лежит на земле перед ним. Переступив невидимое препятствие, прохожий, напевая песенку себе под нос, пошел дальше. Моя голова двигалась сама по себе-то влево, то вправо, словно кто-то заставлял смотреть и улавливать каждую мелочь битвы. Вот рядом с Шоном появился Садо, что-то торопливо объясняя ему. Мой знакомый, отрубив своим мечом крыло горона, был непривычно серьезен. Холодный, расчетливый взгляд, уверенный движения рук — куда подевался 'ботаник' Садо? Если бы не знакомая внешность, я бы подумала, что это кто-то другой.
Вслед за ударом меча Стихий, я увидела, как работает меч Света Теона. Ухоженный блондин тоже был здесь, сняв с лица маску вечного бездельника и разгильдяя. Именно он, которого я до сих пор не воспринимала всерьез, добил горона. Монстр, воя от боли, свалился на верхушку дерева, пролетел вниз, метров десять, переломив все ветки на своем пути, и с грохотом упал на землю. Теон, возникший откуда-то из темноты домов, подошел к воющему монстру. Незнакомая, жесткая усмешка исказила его сжатые губы, и он без колебаний вонзил свой меч в горона. Из нанесенной раны прямо в грудь монстра вырвался яркий, белый свет, вслед за которым понеслась черная дымка. Как лист бумаги, подожженный в огне, тело горона начало сгорать в этом белом свете.
Наблюдая за ходом битвы, я размышляла о том, что теперь вообще не буду спать. Неизвестная сила, что сковывала меня по рукам и ногам, как марионеткой распоряжаясь моим телом, вдруг исчезла. Я тут же подскочила с места и похромала прочь, глотая слезы. Поймав случайный взгляд прохожего, полного жалостью вперемешку с омерзением, я спряталась за ближайшим, высоким придорожным камнем, лежащим посреди кустов с колючими ветками. Рыдая, как ребенок, прислонилась к холодной поверхности, прижав коленки к груди.
— Ты плачешь? — спросила тень кустов. — Тебе страшно?
— Дурак! — всхлипнула я. — Кто ты такой? Зачем заставил смотреть на это?
— Ты настолько труслива? Я разочарован.
Ветерок шевельнул мои волосы, голос затих. Ушел, наверно. Ну, и пусть катиться ко всем чертям!
— Дурак, — повторила я. — Откуда ты можешь знать, что я думаю? Я не хотела смотреть на кровавую битву потому, что не могу, просто НЕ МОГУ слушать крики боли. Ты хоть знаешь, сколько в них звучит горя? А ведь все они, пусть и монстры, они все живые души! У меня до сих пор стоит в ушах предсмертный крик горона! Ты хоть знаешь, сколько в нем было страдания?
Молчание было мне ответом, лишь ветерок продолжал шевелить мои рыжие волосы, а слезы все текли и текли. Поняв, что моего невидимого собеседника больше нет рядом, я, как безумная, начала разговаривать сама с собой:
— Не могу видеть, как кто-то умирает… Он монстр, умом я понимаю, что монстр. Но… эта моя проклятая странность… Я ненормальная, раз жалею этого монстра…
— Он переродиться, — хмыкнул вдруг все тот же голос. — Меч Света сжигает тело, но отправляет души перерождаться. Зря льешь слезы, человек.
Все-таки не ушел, а внимательно слушает. Я вытерла слезы с лица, и поднялась с земли, огрызнувшись:
— Эта душа не хотела больше перерождаться! Ты, придурок, даже не знаешь, что она вообще не хотела больше жить. Я поняла это по ее предсмертному воплю. Безумное желание раствориться в воздухе — его трудно было не уловить. Почему и в этом мире, как и в моем, столько боли?
Я шагнула в сторону, выходя из-за камня, и слегка пошатнулась, когда мимо меня пролетела черная тень, коснувшись волос на затылке. На улице уже почти никого не было, и я спокойно, без всяких приключений, дошла до общежития.
— Хозяйка, — выплыл из дерева Роджер. — Приходил нуар Садо и хидо Теон. Хозяйка, они рассердились, когда узнали, что вы не будете ночевать дома.
— Плевать, — отмахнулась я, входя в комнату.
Теперь, когда я увидела, как эта троица расправляется с гороном, мое желание избегать их лишь усилилось. Монстр хотя бы знал, что он монстр. А эти трое носили маски обычных парней, тогда как ничуть не уступали ему в жестокости. Интересно, если бы они не стали владельцами трех мечей Спящих, кем бы стали? Уж явно не магами по зельеварению…
Теон чистил клинок от крови горона, сидя на крыльце особняка братьев нуар. Садо стоял рядом с ним, прислонившись к стене, и, сложив руки на груди, слушал, что говорит брат.
— Он снова там был. Черный маг, которого я встретил в таверне, когда вел переговоры с твоим дядей, Теон. Он был одет в тот же плащ, что и раньше. Этот плащ принадлежит студенту академии, я уверен. Когда он спрыгнул с крыши, я заметил, что он повредил ногу и хромает. Реакция у мага превосходна, его так просто не поймаешь. Когда мы найдем его, надо будет заманить в ловушку.
— Что он там делал? — удивился Садо, глядя на стоящего у дерева брата.
— Не знаю. Когда я его заметил, он стоял на крыше дома и наблюдал за гороном. Возможно, он сам его вызвал из тьмы Ваха. Я не уверен. Мне даже показалось, что он, наоборот, хочет его убить. А в результате чуть не убил меня. Я был готов к его резким движениям, сталкивался уже на днях, поэтому успел увернуться от черного пламени. Садо, Теон, будьте осторожнее. Я попрошу отца, чтобы он начал тайный розыск среди студентов академии, пусть незаметно проверят личность каждого.
— Незачем поднимать панику, — согласился с ним Теон. — По городу уже поползли слухи.
— Я думаю, это кто-то из поступивших в этом году новичков, — сделал предположение Садо. — До сих пор в городе было тихо. Хотя возможно, он просто прятался до этого времени.
— Я тоже думаю, что из новичков, — кивнул головой Шон.
Теон, полюбовавшись блеском очищенной стали под алым светом луны, лениво добавил:
— Пусть исключат из поисков на факультете адептов Света. Черная магия и магия Света несовместимы.
Шон кивнул головой:
— Согласен с тобой. Вы, двое… Лилит мне сказала, что вы слишком сильно увлеклись рыжеволосой низшей. Я ничего не имею против ваших развлечений, но помните о том, что вы оба высокородные. Низшую в качестве любовницы еще могут принять, но не больше.
— А кто говорит о большем? — хмыкнул Теон, блаженно улыбаясь. — Шон, это даже не требует твоего внимания. Нам скучно в академии, и мы просто развлекаемся.
Садо промолчал. Он оторвался от дерева и пошел в дом, сопровождаемый хмурым взглядом брата.
— Теон, — обратился Шон к светловолосому парню. — Присмотри за ним. Ты же хидо, воспользуйся своей силой, убери низшую с его пути. Мой брат не должен пострадать из-за нее, а за тебя я спокоен. Прежде Спящие проснуться, чем наследник хидо потеряет голову от любви.
— Хозяин меча Тьмы, — хитро улыбнувшись, обратился к нему Теон. — Ты так говоришь… Неужто твое холодное сердце когда-то сгорало в пламени страсти?
Шон даже не ответил на столь провокационный вопрос. Повернувшись к хидо спиной, он исчез в темноте улиц города. Ему нужно было проверить, нет ли изменений с мечом Смерти. В последнее время происходящие события ничего хорошего не несли. Пробуждение духа Смерти, непредвиденный взрыв на месте казни пожирателя душ, появление черного мага, появление горона в столице империи, где находятся трое хозяев мечей Спящих. Все это рождало тревогу в сердце нуара, заставляя беспокойно обходить улицы города по ночам.