Как опускается потолок возможностей

Авторы третьего раздела:

Елена Васильевна Яновицкая — выдающийся отечественный педагогическим исследователь, создатель собственной дидактической системы. Е. В. Яновицкая много лет занималась прежде всего школьными проблемами. Но, желая разобраться в них, немалую часть своей биографии посвятила дошкольникам. А относительно короткий период адаптации ребенка к детскому садику показался ей ключом к важнейшим сторонам будущей жизни растущего человека.

ЗА РАЗГАДКОЙ ШКОЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ

Всё началось с того, что мне как директору школы, как завучу и как учителю, у которого не было неуспевающих но обычно очень сложному для школьников предмету — физике, — стало интересно узнать: почему у некоторых учеников уже на пороге средней школы начинает ощущаться так называемый «потолок» природных возможностей.

Чаще всего это замечалось у ребят, пришедших в школу из подготовительных групп детского сада. В первом классе эти дети показывали неплохую успеваемость, в чём-то даже опережали своих одноклассников. А чем становились старше, тем заметнее были трудности. С 6-го класса на уроках физики это особенно сильно ощущалось, ведь физика требует большой широты восприятия. Тут надо хорошо чувствовать и окружающую природу, и потребности людей в технике, обладать математической логикой, да и быть эрудированным в исторических событиях и движениях человеческой мысли.

Снималось намечающееся торможение с большим трудом. Мне и как учителю-практику, и как создателю собственной дидактической системы успешного обучения всех детей это явление было особо заметно.

Нужно сказать пару слов о некоторых принципах разработанной мной системы. Я чётко различала сама (и учила это делать своих учеников) четыре уровня сложности в любой новой теме, в осваиваемых на её материале знаниях и умениях. (Для каждого уровня подбирались особые методические ходы — но рассказ о них займёт слишком много места).

Итак, вот те уровни сложности, на которых мы последовательно разбирали с ребятами любую учебную тему.

Дилетантский уровень. Научные сведения подаются в занимательной форме, используется научно-популярная литература. Опора делается на непроизвольное внимание, вызывается любительский интерес к теме (по-латыни «дилетант» ведь и означает «любитель»).

Базовый уровень. Основные, главные знания, составляющие сущность темы. Признаки, отличающие данную тему от других тем. Самый минимум, самое ядро темы, ничего постороннего.

Уровень репродуктивной эрудированности. Такой уровень знаний, который позволяет свободно оперировать всеми базовыми уровнями разных изученных тем, связанных с темой новой. Работа на этом уровне позволяет решать комплексные задачи, используя знания из разных учебных тем.

Уровень творческий. На нём человек может свободно реконструировать связи с темами данного предмета и включать в свою работу сведения, закономерности, базовые знания из других предметов — а в итоге получать при таком «конструировании» новый, оригинальный результат.

Наша система организации обучения гарантированно выводила всех ребят на овладение первые тремя уровнями во всех учебных темах школьного курса — а вот уровень творческих возможностей открывался далеко не всем. И оказалось, что как раз учеников, пришедших в школу из детских садов (а их-то в начальных классах считали более подготовленными к школе!), редко удавалось довести до творческого подхода. Многие из них долго задерживались на базовом уровне, и выход на третий уровень давался таким ребятам с заметным трудом.

И вот на целое десятилетие (с 1969 по 1979 год) я ушла работать заведующей в ясли-сад.49 16 Московского района города Ленинграда.

Я поняла, что беда начинается с самого момента перехода маленького ребёнка из семьи в детский сад, из состояния привычной психологической защищённости в мир непонятных опасностей…

ПОКРИЧИТ — И ПЕРЕСТАНЕТ…

Реальные обстоятельства, возникающие при поступлении ребёнка в дошкольное учреждение, складывались очень печально. Редко встречались дети (это мог быть только редкий ребёнок — из общежития, иногда от матери-одиночки), которые спокойно отрывались бы от рук матери и переходили в руки медсестры или воспитателя. Большинство из «новеньких» поднимали страшный крик. Их с трудом и силой отрывали от мамы. Смотреть на всё это было безумно тяжело.

К сожалению, совсем не все этой проблемой обеспокоены. Всегда беспокоится лишь сам ребёнок, чаще явно, иногда скрытно.

Поднаторевшие сотрудники утешали меня (а не ребёнка — он был безутешен!), что «ничего, пройдёт, покричит несколько дней и перестанет, привыкнет».

Привыкнет?! Ничего себе! К чему такому хорошему и полезному маленький ребёнок привыкнет? К страху? К агрессии? К беззащитности? Какими силами эта привычка выработается? Даже если эта привычка «терпеть отсутствие мамы» и выработается, то не за счёт же разумного осмысления. Это недоступно дошкольнику.

И вот до прихода «спасения» в виде мамы организм малыша сильно тормозится, «прячется». (Подобно тому, как животное прячется в кусты, в высокую траву.) Из-за этого «прятания» укрепляются или заново формируются такие психические программы, которые этим ожиданием воздействуют на внимание к реальному миру и на слуховом, и на зрительном уровне. Тем самым будет приостановлено развитие, и особенно возникновение и развитие наиболее человечных сторон личности. Зато останется страх перед агрессией окружающего мира. А может появиться неосознанное в детстве, но сильно действующее во взрослом состоянии желание «отомстить» этому окружению, приносящему столь труднопереносимую боль…

ТРЕНИРОВКА УЖАСОМ?

Чувство защищённости, самое важное у ребёнка в незнакомой обстановке и очень легко ранимое, нельзя подвергать даже небольшому напряжению. Оно очень прочно связано с защитными силами организма. При малейшей опасности эти силы включаются автоматически. А защитные силы — очень древние и мощные, это силы зверя. (Неслучайно маленький ребёнок только при намёке на опасность начинает кусаться.) Когда же защитные силы организма часто «привлекаются к делу» в детском возрасте, то трудно ждать благополучной, спокойной толерантности от будущего взрослого человека.

Цирковые дрессировщики рассказывают о таком явлении. Если детёныш долго ощущает незащищённость, инстинктивный страх за свою жизнь, то потом, вырастая, он плохо поддаётся дрессировке, а то и совсем не привыкает к условиям «театральной жизни». Его приходится отдавать в зоопарк.

Когда страх за жизнь вытесняет освоение более сложной жизненной информации, чем примитивные потребности организма, то способности любого детёныша (в том числе и человеческого) резко тормозятся. Гипертрофируется агрессия как метод самозащиты — другие же силы организма заметно ослабляются. Освоение даже элементарных навыков самообслуживания заметно замедляется. Ребёнок начинает часто болеть, и не понятно, от каких причин. Все меры предосторожности вроде бы применяются — но результата нет. И чем далее, тем более «натренированная» в детстве внутренняя ответная агрессия будет проявляться почти спонтанно, и с большим трудом поддаваться волевому личностному контролю.

МАЛЫШ ВПЕРВЫЕ В САДУ: ИСКЛЮЧЕНИЯ И ПРАВИЛА

Встречались ли среди детей те, кто легко отрывался от родителей? Да, но чаще всего они доставляли воспитателям не меньше хлопот. Обычно это были дети матерей-одиночек, проживающих в очень некомфортных условиях производственного общежития. Там малыши часто бывали настолько сильно запуганы и озлоблены, что на новое беспокойство у них уже не было сил. Или настолько «разнузданы» что испытывали болезненную потребность доставлять беспокойство другим людям, особенно тем, от кого не знают, что ждать. Им уже всё равно, где они находятся: в коридорах общежития, во дворе или в группе детского садика. А для озорства в группе оказывается больше возможностей, чем в других местах.

Так что капризы и пугливая заторможенность тех детей, которые трудно переносят разлуку с мамой (оставаясь на целый — очень долгий! — день среди незнакомых людей), на этом фоне выглядят самым естественным поведением.

Так что убеждение некоторых педагогов (да и родителей тоже!), что «покричит и привыкнет», основано лишь на желании себя успокоить.

Большинство ребят, конечно, покричат только первые дни. Долго кричать они просто побоятся. Мама ушла — от крика ему может быть еще хуже, он замолкает. Но тот стрессовый напряг, что произошёл с ним при переходе из ласковых рук мамы в суровые руки окружающей среды, организм не забудет никогда. И при первых же намёках на подобное состояние рецидив стресса неизбежен.

Действительно, многие дети привыкают. Некоторые же не привыкают никогда, в детстве много болеют, во взрослом состоянии мучаются комплексом неполноценности, очень усложняющим их контакты с другими людьми во всех сферах деятельности, даже в тех, где их способности бывают выше среднего. Они не умеют бороться, отстаивать свои права; их интересные мысли, рациональные предложения. а то и открытия-изобретения остаются неведомы людям, и их собственная жизнь бедна и уныла, они легко становятся пессимистам и и подвержены отчаянию.

 

Наши решения. Свой мир у каждого ребенка

ПЕРВОЕ РЕШЕНИЕ: ВМЕСТЕ С МАМОЙ

Первое дело, которое сразу просилось при наблюдении за активным нежеланием ребёнка расставаться с матерью, было самым простым: разрешение «не расставаться».

Маму просили принести чистый халатик, косыночку, тапочки. И вместе с ребёнком пройти в групповую комнату из раздевалки. Побыть там некоторое время, посмотреть на деток, на игрушки, может быть, посидеть за завтраком со всеми вместе.

А потом… попрощаться и уйти домой вместе с малышом.

Так следовало поступать несколько дней подряд, постепенно удлиняя время пребывания в группе. С другими детьми и с мамой рядышком, чтобы никто не обидел. Ребёнок узнавал имена детей и взрослых, играл и кушал с ними, постепенно удаляясь от мамы, как бы забывая о ней.

СВОЯ ИГРУШКА

Заметно ускорялся этот медленный процесс привыкания, когда ребёнок приносил из дома какую-нибудь свою игрушку.

Потом маме подсказывали, чтобы она разрешала малышу меняться «своей» игрушкой с кем-нибудь. А потом меняться ею снова.

Наконец, малышу помогали найти для своей игрушки удобное местечко на какой-нибудь полочке, уголке в группе. Посидеть, полежать там и подождать до завтра своего хозяина. Так в «чужом месте» оставался «гвоздь из родного дома». Назавтра малыш уже спешил к нему. И с радостью находил его целым и невредимым.

На первых порах привыкания к новой обстановке этот «гвоздик из родного дома», оставленный ночевать в «чужом месте», играл примитивную роль. Назавтра малыш соглашался с мамой, что оставленную игрушку надо проведать. И поход из дома в группу не вызывал у него активного сопротивления, хотя интерес (у некоторых детей — довольно долго) ограничивался только этим желанием. Оставаться в группе подольше ему ещё не хотелось, даже если он приносил для оставленного друга какой-нибудь дополнительный предмет. Иногда он просил всё забрать и уйти.

Но длительность пребывания новенького ребёнка в группе постепенно увеличивается. Маму тревожные глаза малыша всегда находят где-то поблизости. Огонёк тревоги в его глазах начинает сменяться робкой, но обнадёживающей улыбкой.

СВОЙ УГОЛОК

Постепенно родная игрушка обрастала другим и игрушками, «подаренными» ребятами из группы или принесёнными дополнительно из дома самим малышом. Появлялся целый его собственный уголок в группе. В нём интересно было некоторое время играть без мамы («Мама пока сходит в магазин, купит конфетку»).

Уголку придумывали название, сначала, самое простейшее (например: имя ребёнка или «садик для такой-то игрушки»).

Потом появлялись названия смысловые: «спальня», «личный гараж», «дача на участке», «наш дворик». А через некоторое время и коммуникативные: «магазинчик», «столовая для всех кукол», «стройка детского садика».

Из ребят группы выбирались полюбившиеся товарищи в помощники: к «начальнику стройки — прораб», к «главному врачу больницы — старшая медсестра» и т. п.

В те годы понятие частной собственности было «антинародным». Но зато бытовало словосочетание «собственность личная». Так вот у каждого нашего воспитанника имелась в садике личная собственность — и в группе, и на прогулочной территории.

СЕМЕЙНАЯ ЗАБОТА ОБ УГОЛКЕ

Семья малыша тоже привыкала к мысли, что у них есть собственный уголок в той группе, что посещает их ребёнок. Становилось естественным об этом уголке заботиться. А через некоторое время хозяева уголков менялись своими материальными атрибутами.

И делали это с той частотой, которая соответствует смене интересов ребёнка. Родителей ставили в известность, потому что они находились в группе всё меньше и меньше времени. График их работы постепенно и безболезненно приходил в норму.

Но если обыгрывание ситуации об образовавшемся в «чужом доме» собственном уголке продолжать терпеливо и толково, то это не только поможет матери спокойно оставлять своё чадо в этом, ранее не знакомом месте. Следует заметить возникновение положительных нравственных продвижений. Они начнут формироваться, в частности, у данного ребёнка. И не только у него одного.

СВОЙ ЗАВТРАК И УГОЩЕНИЕ «ОХРАНЫ»

Помогало сглаживанию внутреннего напряжения и сопротивления, когда воспитатель и ребята хвалили нового гостя, его «гвоздик», а некоторые из детей «догадывались» предложить себя в охранники, которые обещают последить, «защитить», даже «покормить и уложить спать». Дети называли свои имена, радовались имени новенького. Они принимали пришельца в свой мир.

Через некоторое время, через пару-тройку дней новичок может захватить с собой коробочку драже, чтобы порадовать «охранников» (а то и всех ребят). Ему посоветуют раздать сладости после завтрака. «Чтобы не портить аппетит». Пригласят позавтракать вместе. Чаще всего ребёнок этого хочет, но тревожно глядит на маму.

«Мама тебя подождёт, не беспокойся». — говорит воспитатель, а то и сами дети новенького утешают, особенно те из них, кто уже прошёл такую «школу жизни» в этой группе.

Времени такие манипуляции отнимают очень немного, а покоя набирается «целое мере» и у детей, и у взрослых.

АТРИБУТЫ СВОЕГО МИРА

«Гвоздик из родного дома» — этот появившийся в группе новый игровой уголок, постепенно наполнялся дополнительными атрибутами, которые приносит новенький или добавляют приятели.

Ему находят удобное «безопасное» место, дают название. Объявляют официально об открытии «гаража», «стройплощадки», «кафе», «больницы». А «новенькому» малышу присваивают чин: «главный врач», например. Ему подбирают в помощники «старшую медсестру» из бывших «сторожей». Если желающих оказывается много и «главврач» растерялся, то объявляют «конкурс». Проводят жеребьёвку, используют считалочку.

Все эти процедуры, проводимые явно для привыкания малыша к незнакомым людям, к новому месту, действуют неявно на всех участников. Дети всей группы «тренируются» в доброте.

Взрослые вроде бы не спеша, а фактически довольно быстро, как бы играючи, помогают малышу освоиться в детском садике так, как если бы он приходил в гости к бабушке с дедушкой — все ему рады, у него имеется здесь что-то родное.

И мама, и воспитатель не напрягают, берегут и свои нервы, закрепляют в себе чувство, что доброта легче и, уж конечно, приятнее строгости, тем более злости.

 

Взрослые добреют вместе с детьми

УГОЛКИ, ИГРУШКИ И СИМПАТИИ

Такая доброта взрослых по отношению к маленькому ребёнку через создание в группе детского сада его собственного, родного уголка несёт много позитивных аспектов. Добрые отношения «и кошке приятны», а ребёнок начинает выращивать и в самом себе «зёрна добра», заботясь о существе, покинутом в незнакомом месте. Его учат помнить об оставленном друге, стремиться порадовать друга своим приходом, принести ему подарки. Да ещё помочь ему подружиться с теми, кто его окружает.

Отношения взрослых между собою посредством таких действий для «общего» малыша становятся приветливее, приятнее, доверительнее. А это не может не сказаться на детях, последние чувствуют настроение взрослых, вероятно, сильнее, чем сами взрослые.

Ведь даже молчаливое напряжение между взрослыми отрицательно сказывается на ребёнке. При таких «напрягах» он и капризничает, и болеет чаще обычного. Его организм интуитивно притормаживает своё развитие, придавленное этим напряжением. Не может молодой растущий организм сориентироваться, какие способности, какие задатки, какие генетические программы запускать к развитию.

В домашних условиях на что-то не обращают внимания. А при совместной воспитательной работе родителей и сотрудников детского сада оно начинает видеться очень чётко. Все стараются помочь ребёнку привыкнуть к группе новых товарищей. Малыш, со своей стороны, ищет способы, чем бы их порадовать, чем отблагодарить за их заботу и внимание (пусть это сначала лишь забота об его «гвоздике из родного дома»). Ведь дети не скоро научатся оказывать внимание и уважение друг к другу непосредственно. А вот через игрушку это у них хорошо получается. Удаётся, играя, и оказывать внимание другим, и замечать направленное внимание к себе.

МОЯ ПЕРВАЯ СОБСТВЕННОСТЬ

Если человеку ничего не принадлежит, то он не чувствует себя к этом мире человеком. У него же ничего нет! Только представьте себе, что всё, что вас окружает, вам не принадлежит! Вы просто не знаете, как себя держать. Воспитанный человек спросит разрешение воспользоваться чем-либо, невоспитанный может просто схватить то, что ему приглянулось. Ощущение, что вам ничего не принадлежит, неприятно, поэтому ребёнку чрезвычайно важно иметь в группе что-то свое.

Ребёнок может прийти в группу детского сада с собственной игрушкой, сесть с ней за обеденный стол, лечь с ней в кроватку на тихий час, может взять её с собой на прогулку. Он может разрешить товарищу взять её или не разрешать, он может поменяться с товарищем или не делать этого. И то, что в групповую среду вносит воспитатель, тоже постепенно должно становиться для ребёнка своим. Так у маленького человека формируется социальная позиция. Я чем-то владею, это что-то — моё, а раз оно моё, так я его берегу и имею право им распоряжаться: могу отдать, поменять, принести, унести и, наконец, сохранить и улучшить.

Вообще мы ввели правило, что никакая игрушка в группе не должна быть бесхозной. Она обязательно должна кому-то принадлежать. Некоторое время игрушка может принадлежать воспитателю — и то время, пока она считается только гостем группы. (Но потом она обязательно должна находить себе конкретного хозяина-ребёнка.)

Для начала игрушку представляли детям как дорогого гостя. Как гость игрушка будет находиться в группе на почётном, видном месте. С ней можно разговаривать и даже поставить перед ней столовый прибор, можно дарить ей подарки, но хватать её как любую другую и играть с ней в группе пока нельзя, ведь это наш гость и им надо любоваться. Любой взрослый при случае может обыграть с ребятами эту игрушку. Постепенно из гостя игрушка становилась другом, а за тем уже и постоянным участником всех детских игр.

Постепенно воспитатель уточнял, кому новая игрушка понравилась. Это заметно — один ребёнок поиграл с игрушкой и оставил её, а другой как сел играть, так и не оторвать. Мы закрепляли игрушки за теми детьми, которым они нравились.

Каждый ребёнок чем-то заведовал. Одни, например, был начальником строительства, другой — заведующим гаражом или главным экскаваторщиком. Вот, например, заведующий гаражом Петя, в его распоряжении машинка. С помощью воспитателя он находил место для гаража и устраивал там машину. Тот, кто хотел с ней поиграть, должен был спросить у Пети разрешение. В группе работало правило: поиграешь — поставь игрушку на место не бросай, а сломалась — почини. Дети очень быстро это усвоили и сами следили за тем, чтобы их игрушки не портились. А если что-нибудь случалось, то сразу же говорили об этом либо воспитателям, либо родителям. Игрушки были всегда в игре и всегда в порядке.

Постепенно в группе складывалась такая ситуация, когда у всех игрушек были свои хозяева. Конечно, в младших группах такое хозяйствование длилось недолго. Когда воспитатель видел, что игрушка начинает надоедать ребёнку, то он находил игрушке другого «хозяина». В подготовительной же группе ребёнок мог быть хозяином игрушки целый год.

ИГРУШКА КАК ТАЛИСМАН ВЗАИМООТНОШЕНИЙ

Педагоги много говорят о роли игрушки в интеллектуальном, эмоциональном, физическом развитии ребёнка. Однако у игрушки есть ещё одно значение, которое пока ещё очень немногие используют. Это социальное значение игрушки, которое и заключается в том чтобы быть для ребёнка своей, и формировать его качества участника детского сообщества.

Чувство ответственности за своё место на Земле может быть успешно сформировано даже в раннем возрасте с помощью игрушки. Общее не значит «чужое». Общее должно восприниматься как «и моё тоже».

Когда у ребёнка появляется собственная игрушка и собственный уголок, в котором он хозяин, то при правильном поведении взрослых появляется и чувство ответственности за свою «собственность» и желание сохранить и улучшить ее. Малыш это не формулирует, но он уже чувствует и ощущает себя и своё место в мире. Это ощущение, развитое с раннего детства, остаётся у человека на всю жизнь.

Наконец, через игрушку можно формировать правильные взаимоотношения между детьми в группе. К примеру, если все игрушки ничьи и ребёнок может схватить что хочет и делать что хочет, то социального отношения к миру у него не возникнет. Ребёнку ничего не принадлежит, он ни за что не в ответе, и он ничего не бережет и не ценит.

В ситуации же, когда игрушка кому-то принадлежит, а поиграть с ней очень хочется, ребёнок вынужден искать и развивать в себе коммуникативные качества. Когда один ребёнок обращается к другому с просьбой, а другой ребёнок на эту просьбу отвечает, один учится социально грамотно выражать своё желание, а другой учится адекватно реагировать на это. Например, Петя дал Максиму поиграть с машиной и сказал: «Поиграешь — поставь на место в гараж», а Максим поиграл и бросил машину на лестнице. В следующий раз, когда Максим попросил машину у Пети, Петя отказался дать её: «Я не дам тебе машину, потому что ты не поставил её на место». Теперь, чтобы получить машину, Максиму придётся учиться убирать игрушки. Это и есть основы естественного, ненавязанного воспитания.

При этом очень важная позиция и поведение взрослою. У каждого ребёнка должно быть чувство, что сегодня он достиг какого-то успеха в деятельности, в общении, в игре. Когда же воспитатель, видя, что ребёнок не умеет играть и обращаться с игрушкой, вместо того чтобы научить, сделать ребёнка хозяином этой игрушки, просто отнимает её, у ребёнка возникает чувство неуспеха, неудачи и неудобства. Чувства успеха необходимо добиваться, уча детей играть и делиться игрушками друг с другом.

ОТ ЗДОРОВЬЯ ДО БЛАГОУСТРОЙСТВА

Работа с устройством личных уголков в общей группе детского сада помогает очень многому, а далеко не только адаптации приходящего в новые условия ребёнка. Оказалось, что создание личных игровых уголков позволяет целенаправленно переплетать материальные аспекты по сохранению и увеличению ассортимента игрушек с нравственным развитием детей (да, надо сказать, что и участвующих в деле взрослых).

«Гвоздик из родного дома» постепенно привёл к тому, что наш ленинградский садик № 16 в семидесятых годах считался одним из самых богато оснащённых, хотя никакого специального дополнительного финансирования от государства не получал, и никаких поборов у родителей не производилось.

Просто каждый ребёнок благоустраивал, чинил, украшал свой личный уголок, а все друг другу радовались, так как разрешали другим играть в «своих» личных уголках. Постепенно многие игрушки с разрешения их владельцев перемещались в другие уголки. При этом сохранялось (а у некоторых детей и возникало заново) чувство ответственности, бережное отношение к вещам.

И в групповых помещениях, и на игровых площадках, на участке, окружающем садик, было величайшее многообразие игрового оборудования и живых, ухоженных растений. Каждый вновь пришедший ребёнок, естественно, со своими родителями, высаживал на участке своё растение, ухаживал за ним, поливал, подрезал, оберегал расцветающие бутоны, с радостью дарил гостям срезанные со своих кустиков цветы.

Здесь мы, конечно, не будем рассматривать все проблемы семьи. Достаточно сказать, что период привыкания ребёнка к новым для него условиям коллективной жизни группы детского садика, период, организованный с помощью «гвоздика из родного дома», удивительно сказывался на здоровье ребёнка, а мама не страдала в своей профессиональной жизни из-за частых больничных.

По сводкам санэпидстанции Московского района в те годы оказывалось, что процент заболеваемости детей, посещающих ясли-сад № 16, был ниже, чем показатель заболеваемости «домашних» детей. У нас практически не было никаких карантинов, хотя любой член семьи нашего воспитанника мог свободно входить в групповые комнаты и проводить там столько времени, сколько ему хотелось, не уводя своего ребёнка домой. В детском шкафчике всегда висел чистый халатик для взрослого, были тапочки и беретик или косыночка в мешочке.

Родители наших воспитанников постепенно становились «членами нашего коллектива». Мы стремились познакомиться со всеми членами семьи пришедшего к нам ребёнка, беседовали с ними о жизни, не ленились побывать у некоторых детей дома, если беседы с их родными нам казались маловразумительными. Случалось, что мы помогали членам семьи найти более правильные взаимоотношения друг с другом. Делали, конечно, работу тактично, осторожно, не афишируя наши шаги.

ДОРОЖКА К СВОЕМУ УГОЛКУ

Вот, например, одна из наших «семейных» хитростей.

Маме рекомендовалось, обыгрывая жизнь «гвоздика» в группе, обыграть и дорогу в детский садик, даже если они добирались до него не только пешком, но и каким-нибудь транспортом. «Чтобы не забыть, где оставили любимца, и чтобы он сам, если ему потребуется, мог добраться домой».

Для этого очень годились маленькие кусочки цветных тряпочек, тесёмки, ленточки, камешки, сухие веточки, т. е. такие предметы, которые будут мало заметны посторонним и не будут ими убираться с оставленного места. А мама уже сегодня, возвращаясь с новичком из детской группы домой, и завтра, двигаясь к садику из дома, перенесёт, переключит внимание малыша с проблемы расставания на проблему «украшения» и запоминания дороги к оставленному в незнакомом месте «гвоздику». «Прошли какое-то расстояние, посмотрели на кустик, крючочек, щёлочку в стене, лежит ли там наш камешек, висит ли в укромном уголочке тряпочка?»

Серьёзным мамам, думающим как о сегодняшнем дне ребёнка, так и о дне «завтрашнем», следует (познакомившись предварительно с сотрудниками будущего места пребывания их ребёнка), послушаться нашего совета — пройти со своим малышом дорожкой к детскому садику, не торопясь, а прогуливаясь, обследуя её, замечая и элементы пути, помечая их. Это есть уже начало спокойного перехода из обстановки домашней в обстановку общественную. И одновременно, начало своего вклада в «жизнь общества», своё отношение к общественному месту — «дорожке» — как к своей собственности. Подобный, условно говоря, «двойной» психологический процесс в организме ребёнка будет происходить и при «обыгрывании гвоздика из родного дома».

ПРИВЫЧКА ВИДЕТЬ ВСЁ ВОКРУГ СЕБЯ

Заметим (и для мам, и для педагогов), что такое «запоминание дороги от дома к детскому садику» прекрасно воспитывает внимание у ребёнка. Складывающаяся привычка «всё замечать вокруг себя» очень продуктивно работает потом всю жизнь: и в игровой, и в учебной деятельности, и в умении видеть «других людей», их дела и проблемы. Такая привычка помогает освобождаться от излишней «интровертности», если таковая досталась тебе по наследству, выращивать в себе толерантность, коммуникабельность — всё то, что сильно помогает людям жить в человеческом сообществе. Маленький ребёнок без больших усилий настраивает свою нервную систему на «экстравертность». И дорожка к дому служит такой деятельности легко и просто.

…Вот ребёнок несёт в детский садик «гвоздик из родного дома», чтобы кого-то порадовать. А по дороге успевает порадоваться сам, встречаясь и с кустиком, и с камушком, и с кисонькой, здороваясь с ними, оставляя около них свои маленькие сувениры. Таким образом может быть организовано большое и серьёзное дело — начало встречи с окружающим миром, начало поиска своих дел в этом мире, начало самоутверждения.