До Атланты я добрался с ветерком, да простят меня читатели за пошлый литературный штамп. Только один раз мне пришлось голосовать почти целый час, другие машины останавливались через 15-20 минут.

Сперва я ехал в компании жителя Нового Орлеана, направлявшегося в Миссисипи поиграть в казино. Я, как обычно, выудил по дороге у водителя много интересной информации. Он рассказал, что игорные заведения могут находиться не только в Неваде, Нью-Джерси и индейских резервациях, но и в других местах, в том числе и в Миссисипи. Закон, запрещающий строить казино на земле штата, обходят остроумным способом: игорные заведения размещают на пароходах, которые, подобно крейсеру «Авроре», навечно пришвартованы у берегов рек, озер и морей. Формально казино не находится на земле штата — и человеку там позволительно предаваться такому пороку, как азартные игры. Подобные казино были и в Новом Орлеане, так что я спросил водителя, зачем ему ехать в Миссисипи. Он ответил, что в игорных заведениях родного города ему почему-то не везет, и он решил попытать счастья в соседнем штате.

Далее я застопил водителя из Санта-Фе — города, в котором был меньше недели тому назад. Бывший журналист, ныне ушедший в отставку, просто путешествовал по стране и в тот момент ехал во Флориду. Мы начали говорить об особенностях американской жизни. Я сказал, что в Денвере видел много бездомных, и спросил, неужели это связано с каким-то экономическим кризисом. Журналист ответил:

— В большинстве случаев, причина, по которой они находятся на улице — наркотики и алкоголь. Человек начинает пить или принимать наркотики, перестает работать, не может заплатить за квартиру и рано или поздно оказывается на улице. В Америке быть бездомным не то же самое, что быть бездомным, скажем, в России. Я могу предположить, что в России люди оказываются на улице, потому что не могут найти работу. Здесь же, если ты не увлекаешься наркотиками или алкоголем, у тебя все будет в порядке.

— Но ведь может случиться экономический кризис.

— В Америке нет экономического кризиса. И здесь полно рабочих мест. Иначе сюда не приезжали бы мексиканцы в таком количестве.

— Я заметил, что их много в США. У вас испанский — как второй государственный язык.

— Да, испанский в Америке уже фактически стал вторым языком. А причина в том, что сюда приезжает много людей из Латинской Америки, особенно из Мексики. Там не очень хорошая экономическая ситуация, а у нас наоборот — полно рабочих мест. Поэтому они приезжают сюда и работают на низкооплачиваемой работе — даже за 3-4 доллара в час, потому что у себя на родине они получают меньше. В Америке сейчас несколько миллионов нелегальных иммигрантов. И они трудятся там, где могли бы без проблем работать все наши попрошайки и бродяги. Но те, как видишь, этого не хотят.

Этот журналист, как и многие его соотечественники, относился к маргиналам с чисто американской смесью сочувствия и презрения. Почти все считают, что люди, оказавшиеся на обочине жизни, сами это заслужили. Популярная фраза, с которой добропорядочный налогоплательщик обращается к нищему: «Найди работу!». Хотя, справедливости ради надо сказать, что в США, если ты приложишь немного усилий, чтобы выбраться из дерьма, это, скорее всего, у тебя получится. Да и малолетних беспризорников с инвалидами, выпрашивающих подаяние, на улицах американских городов не встретишь — об этих категориях населения государство позаботилось. Если кто и будет просить милостыню или рыться в мусорном баке, так это достаточно здоровые мужчины работоспособного возраста. Бомжом здесь обычно становятся не по нужде, а по велению души — или, как уже было сказано выше, из-за алкоголя и наркотиков. Думаю, если бы большинство нищих взялись за ум, завязали со своими вредными привычками, то вполне могли бы найти работу и вернуться к нормальной жизни. Поэтому мнение о попрошайках как о лентяях, которые хотят жить за счет других, во многом оправдано.

Происходит это еще и оттого, что американцы очень уважают труд. Конечно, он важен для них и как средство получения денег, но не только по этой причине. Работа — это в какой-то мере способ реализоваться и утвердиться в жизни. В Америке при желании можно найти возможности паразитировать на обществе, но большая часть американцев предпочитает все-таки получать деньги за свой труд. Только в совершенно раздолбайской Калифорнии водится много лентяев, которые с серьезным видом убеждают окружающих, что государство для начала должно дать им образование, и только тогда они будут работать. Для других же американцев, которых гораздо больше, так вопрос вообще не стоит: нет образования — пойду мыть посуду, убирать мусор, работать на стройке. Может быть, рано или поздно, подвернется что-то получше. А не подвернется — ну и бог с ним. В конце концов, любой полезный труд приносит деньги и позволяет вести вполне достойную жизнь.

Ручная работа не считается в Америке чем-то зазорным. Студенты во время каникул работают не по специальности, а как раз на такой неквалифицированной работе — в ресторанах, на стройках, в магазинах. Многие мои знакомые из России, узнав, что я летом два месяца мыл посуду, не могли скрыть снисходительной усмешки. В Америке же мне не встречалась такая реакция — даже при разговоре с успешными и состоявшимися людьми, которые окончили с отличием колледж и делали кучу денег. Директор нашего лагеря, заработавший на своем бизнесе миллионы, чуть ли не с гордостью рассказывал, как он в молодости пять лет работал посудомойщиком.

Еще одно преимущество дает работа: возможность получения кредита — можно сказать, краеугольного камня, заложенного в основе американского общества. Меня все удивляло, что многие дальнобойщики имеют свой собственный грузовик — даже при американских заработках накопить такую сумму можно нескоро. Но мне объяснили, что такое возможно благодаря развитой системе кредита. Лёня из Чикаго рассказывал следующее:

— Здесь даже официант может себе позволить купить самую крутую модель BMW. Просто люди из банка узнают, что у него есть собственность и постоянная работа, и откроют кредит. Правда ему потом придется много лет его выплачивать, но зато все это время он будет ездить на работу на самой крутой тачке в округе.

Так здесь покупают недвижимость, автомобили и даже бытовую технику — все можно оплатить со временем. Главное, чтобы все кредиты, которые вы брали в прошлом, были погашены в срок.

Правда, такое положение обязывает иметь стабильный заработок, потому-то в Америке одно из самых страшных несчастий — потеря работы. Лишившись постоянного дохода, можно потерять все, что ты привык считать своим, но по чему до сих пор не выплатил сумму кредита. Тем серьезнее и ответственнее нужно относится к своей работе. И если я раньше не понимал, как из-за потери работы в США люди кончают жизнь самоубийством, то теперь не вижу в этом ничего неправдоподобного.

Впрочем, я немного отвлекся. Распрощавшись с журналистом в штате Алабама, я продолжил свой путь в Атланту. После шестидесятиминутного голосования я застопил еще одного человека — торговца подержанными автомобилями. С ним мы доехали до одного города в западной Джорджии.

И, наконец, последний этап пути. Меня подвез до самой Атланты житель Луизианы. Он занимался устройством кухонь и в тот момент ехал обустраивать кухню для военной казармы в Южной Каролине. Из всех американцев, с которыми я общался до того момента, он больше всех поддерживал борьбу с терроризмом. Мы с ним долго говорили на эту тему, и мне запомнился следующий тезис:

— Может быть, это звучит радикально, — сказал он, — но, думаю, лучшим решением проблемы было бы бросить бомбу на Ирак.

Мои попытки убедить его в том, что иракцы в большинстве своем вполне нормальные люди и они, во всяком случае, никогда не нападали на Америку, остались безрезультатными. Но мое предположение о том, что тогда уж лучше сбросить бомбу на Саудовскую Аравию, откуда родом столько террористов, он поддержал, сказав, что все арабы так и горят желанием уничтожить Америку.

Но, несмотря на столь радикальные взгляды, водитель оказался довольно отзывчивым человеком. Он отклонился от своего маршрута и минут сорок ездил вместе со мной по городу и искал хостел, в котором я планировал остановиться. Мы объехали несколько улиц одного жилого района Атланты, спросили дорогу у двух человек, и в итоге нашли небольшой дом, где находился тот самый хостел. Мужик пожелал мне удачи и поехал в Южную Каролину — строить кухню для американских солдат, которые, может быть, когда-нибудь победят международный терроризм.

Атланта — один из крупнейших городов юго-востока США — наверняка стала родным местом для тех, кто читал книгу «Унесенные ветром» или смотрел её экранизацию. Действие произведения происходит как раз в этом городе, сыгравшем важную роль в Гражданской войне 1861-65 г. г. Маргарет Митчелл в своей книге описывает историю Атланты таким образом: "Когда Джералд прибыл в Северную Джорджию, Атланты не было еще и в помине, не было даже крошечного поселка — сплошная дичь и глушь. Но уже в следующем, 1836 году штат утвердил проект прокладки железной дороги на северо-запад — через только что очищенную от индейцев чероки территорию. Конечный пункт этой дороги — штат Теннесси на Западе — был уже четко обозначен, но откуда она должна была взять свое начало в Джорджии, никто толком не знал, пока годом позже некий безымянный строитель не воткнул палку в красную глину, обозначив исходную южную точку дороги и место будущего города Атланты, поначалу названного просто Терминус, то есть конечная станция…

За короткий промежуток времени — Скарлетт тогда исполнилось семнадцать лет — на том месте, где в красную глину была воткнута палка, вырос преуспевающий городок Атланта, насчитывавший десять тысяч жителей и приковывавший к себе внимание всего штата".

Так Атланта возникла и всего за несколько десятилетий стала важнейшим экономическим центром региона.

В 1861 году в Америке разразилась Гражданская война. После того, как президентом страны стал убежденный противник рабства и представитель северных свободных территорий Авраам Линкольн, южные рабовладельческие штаты (в числе которых была и Джорджия) объявили о своем отделении и образовании нового государства — Конфедерации Штатов Америки. Вновь избранный президент решил не допустить распада страны и вернуть мятежные штаты. Война с переменным успехом продолжалась до 1865 года. Вначале южане во главе с одним из самых талантливых полководцев своего времени Робертом Ли брали верх, но в конце концов были разгромлены армией северян под руководством Улисса Гранта. Атланта, как важный экономический центр и транспортный узел Конфедерации, была чрезвычайно важна для войск северян, но только осенью 1864 года армия генерала Шермана захватила город. В ходе кровопролитных сражений в Атланте возник пожар, и часть города сгорела дотла.

После войны город был восстановлен и снова занял важное место в экономике юго-востока США. Радиоэлектронная, автомобильная, химическая, полиграфическая промышленность наряду с несколькими университетами определила роль Атланты как центра Джорджии. Здесь в 1886 году была изобретена «Кока-кола» и открыта компанию по производству этого напитка. В 1970 году Тед Тернер купил в городе местную телекомпанию, из которой в итоге вырос самый известный в мире новостной телеканал CNN. В 1996 году в Атланте были проведены Летние Олимпийские Игры — многие хотели столетие Олимпиад отметить на их родине в Греции, но принять Игры позволили именно этому американскому городу.

В общем, Атланта — место с богатой и героической историей. Но, несмотря на это, он не обладает особой атмосферой или аурой, которая была в Сан-Франциско или Новом Орлеане. Это просто большой американский город — симпатичный, приятный, чистый, но не более того. От его истории мало что осталось — на месте особняков 19 века давно выросли современные здания, смотреть на которые не представляет большого интереса. Такое в Америке происходит часто — все-таки здесь нет такого трепетного отношения к истории, как у европейцев, берегущих и боящихся перестраивать свои старые города.

На беглый осмотр центральной части Атланты я потратил полдня, и рассказать об этом могу только в нескольких словах. Описание города у меня займет значительно меньше места, чем его история.

В центре города находится очень красивый Олимпийский парк. Кроме того, есть небоскребы самой разнообразной формы, чистые и зачастую совершенно пустынные улицы и несколько более оживленный центральный район.

Можно сходить на экскурсию в «Мир Кока-колы» (World Coca-Cola) — нечто вроде музея этого напитка. Штаб-квартира этой компании находится не в центре города, а на отшибе: в пустынном и неприметном районе одиноко стоит многоэтажное здание с логотипом «Coca-cola». Для тех, кто интересуется телевидением, есть возможность посетить студию «CNN». Но у меня было мало времени и денег, так что пришлось довольствоваться беглым осмотром этих достопримечательностей.

Кроме того, несколько кварталов занимают здания университета Джорджии. Из-за этого в центре города, неподалеку от места под названием «Five Points» (точка, где сходятся пять улиц, — прямо как питерские Пять Углов) можно встретить огромное количество студентов. На американских улицах молодежи обычно гораздо меньше, чем в России. Оно и понятно — люди молодого возраста в США больше озабочены учебой или работой, и только пенсионеры и разного рода лентяи имеют время и желание гулять по улицам. Здесь же, в Атланте, на улицах города полно молодежи. Но опять-таки не праздношатающейся: кто-то сидит и штудирует учебник, кто-то пишет на ноутбуке научную работу. Выпивающих компаний тоже не заметно.

И, наконец, последняя особенность Атланты. Как и в Новом Орлеане, здесь живет очень много афроамериканцев. Вопрос о рабстве был одной из причин Гражданской войны, о которой я рассказал выше. И хотя рабы были освобождены вот уже сто сорок лет назад, чернокожее население до середины двадцатого века сталкивалось с дискриминацией и притеснением со стороны белых. Еще в начале шестидесятых годов на юге США (в Атланте в том числе) сохранялся режим сегрегации: черных могли не пустить в парк, магазин или гостиницу, не обслужить в ресторане, некоторым был даже закрыт доступ на избирательные участки. В автобусах или в концертных залах черные должны были сидеть отдельно от белых.

Но как раз в Атланте родился человек, который возглавил борьбу негров за гражданские права. Мартин Лютер Кинг проводил активную общественную деятельность, устраивал демонстрации, а в 1963 году повел грандиозный марш протеста на Вашингтон, закончившийся на ступенях Белого Дома. Федеральные и местные власти вынуждены были пойти на уступки, и вскоре равноправие в США восторжествовало. И хотя главу этого движения, получившего Нобелевскую премию мира, вскоре убили расисты, его дело продолжилось. А день рождения Мартина Лютера Кинга стал национальным праздником.

С тех пор прошло уже более тридцати лет, и сегодня дискриминация практически сведена на нет. Более того, по итогам путешествия я сделал одно неприятное наблюдение — белые уже начинают опасаться некоторых чересчур активных представителей черной расы. Часть негров так и не сумела интегрироваться в американское сообщество и до сих пор живет в своих черных районах и ведет свой образ жизни. Узнать этих «черных братьев» легко — даже в Америке, где все одеваются кое-как, на них обычно надеты совсем уж заношенные и грязные вещи, ведут они себя шумно, крикливо, если говорят или, не дай бог, спорят друг с другом, услышать можно за полквартала. Так что негров не линчуют — как писал Довлатов, «негры целы (даже слишком)». Последний водитель, подвезший меня до Атланты, предупреждал:

— Не хочу относиться к неграм с предубеждением, но среди них очень много бандитов и наркоманов. Так что будь осторожнее.

Я так и старался быть осторожнее. Каждый раз, как на пустынной улице я сталкивался с чернокожим, то внутренне готовился к самому худшему. Но ничего страшного обычно не происходило.

В этот раз я шел утром по тихой и спокойной улице в даунтаун Атланты. Навстречу мне двигался чернокожий довольно бандитского вида.

«Ну все, — мелькнуло у меня в голове, — сейчас начнется»

Я уже мысленно отработал варианты поведения на случай, если он достанет оружие и потребует денег. Но тут негр пристально поглядел на меня, расплылся в широкой улыбке и добродушно спросил:

— Hey. What"s up, man? — и пошел дальше.

В общем, как гласит мудрая русская поговорка, раз на раз не приходится. Может быть, я даже чересчур преувеличил эту проблему. Хоть негры зачастую имеют довольно свирепый вид, очень немногие из них действительно представляют опасность. Если не считать пары чикагских попрошаек, никаких проблем с этой категорией населения у меня не возникало. Хотя, наверно, лучшей мишени для проявления агрессии, чем иностранный турист, не придумаешь.