– Алло!

– Привет, Вовик. Как жизнь?

– Здорово, Толстый! Да вроде пока регулярно.

– Я не толстый, я большой. Ты как планируешь отмечать свою сорокопятку?

– Да никак не планирую. С такими датами надо не поздравлять, а приносить соболезнования. Думаю просто сводить в кабак всех архаровцев и тупо там оторваться.

– А я вхожу в число твоих архаровцев?

– Нет, ты их предводитель.

– Ага, значит, я могу изменить сценарий пьянки.

– А что ты предлагаешь?

– А ты забыл, как мы мою сорокопятку встречали?

– Сравнил! Твоя пятого сентября, самый разгар охоты, а кого ты собираешься охотить восемнадцатого ноября? Белых мух, что ли? Так их и на балконе половить можно.

– А тебе не всё равно? Главное, что на природе и подальше от баб.

– Надо подумать. Мысль интересная. А куда ты предлагаешь поехать?

– Да есть одно место, я там егеря хорошо знаю. С ним можно договориться.

– О чём договориться-то? Чтобы уток и гусей на юг не отпускал пока? Так уже улетели все. Или он зайцев наловит и будет их перед нами выпускать?

– Это уже не твои заботы. С тебя бухло и закусь, а с нас культурная программа.

– А далеко ехать?

– Ну… часа три с половиной, четыре.

– Так это надо с вечера выезжать, иначе времени будет только приехать, остаканиться, и обратно.

– Так и поедем семнадцатого днём. Сначала погуляем немного, а утром постреляем и продолжим банкет.

– Заманчиво, конечно. Ты, небось, уже со всеми обсудил этот вопрос? Народу-то много будет? Сколько горючки-то покупать?

– А все наши и будут, кроме Пашки. Он совсем в последнее время под каблук сел.

– Значит, со мной семеро. Ладно, информацию принял. Только никаких подарков! Ты мой принцип знаешь.

– Да ты уже задрал со своим принципом, сам подарки даришь, а от друганов не принимаешь! Нафига ты нам геморрои устраиваешь? Вечно у тебя не как у людей.

– Не ворчи, я ещё за прошлый год не полностью вам отдарился. Это же надо придумать, все долги мои закрыть. И как вычислили-то их. Но сейчас у вас такой фокус не прокатит, нету долгов.

– А хоть бы и были, мы бы тебе другую кару придумали. Чтобы на следующую днюху, как человек, подарки принимал.

– Мне уже страшно!

– А ты не ржи как конь. Ещё не вечер.

– Хорошо, договорились. Отмечаем днюху на природе.

– Лады, тогда до послезавтра. Гризли на автобусе всех повезёт. Он в завязке, ему и ехать. Он тебе позвонит и скажет, во сколько заедет.

– Давай, до пятницы.

Володя положил сотовый в карман куртки, и, откинувшись на спинку сиденья маршрутки, углубился в свои мысли. Завтра надо закупить водки, продуктов и мяса для шашлыков. Интересно, что эти богатеи придумали на этот раз.

Не принимать подарки он решил давно, уже лет пятнадцать назад. Все эти статуэтки, безделушки, конвертики надоели до чёртиков. Подарок должен быть выстрадан. Это целое искусство. Он им владел, и его подарки всегда оценивались друзьями по достоинству. Не обязательно, чтобы презент был дорогой, его цена вообще не имеет никакого значения, главное, чтобы именинник после дня рождения уже не мог обходиться без подарка, чтобы душа друга открылась, когда он увидел, что ему преподнесли. Так, Димка-Гризли получил визитку с телефоном, по которому можно было позвонить, когда решил выйти из запоя, и за тобой приедут и отвезут в больницу. Там за шесть дней капельницами, фильтрацией крови и другими процедурами снимут почти все последствия двухнедельного загула и подошьют на год. Всё было уже оплачено, ждали только звонка пациента. Толстый получил в подарок удлинитель на своё ружьё-автомат со сверловкой парадокс для специальных пуль. Таких удлинителей в природе не существовало, но Владимир спёр у него заводскую насадку получЁк и отдал на завод умельцам. Они сняли с неё размеры резьбы и другие, необходимые им данные, и изготовили насадку для вращения пуль по всем правилам оружейного искусства. Теперь Толстый-Виктор имел осуществлённую мечту на своём охотничьем автомате, и все охоты на зверя были для него праздником. Пара кабанов и лось уже числились в трофеях, и список был готов пополниться.

Все подарки перечислять долго и бессмысленно. Они были всегда пропущены через душу и никогда не повторялись. Друзья так делать подарки не умели, и он решил их научить. Для этого и отказался от даров на днюху. После этого у всей компании больше месяца болела голова, как поздравить именинника без символа внимания. На прошлый день рождения им повезло. Володя влип в историю и задолжал большую сумму денег. Он не сказал об этом никому, но на то и друзья, чтобы не быть равнодушными и быть в курсе событий. Все кредиторы были вычислены и долги погашены, о чём за праздничным столом и было поведано виновнику торжества. И вот теперь Владимир ломал голову, чем ему грозит фантазия друзей, замысливших чего-то на природе.

Димка заехал ровно в полдень. Шесть улыбающихся физиономий встретили завтрашнего именинника хитрыми взглядами, и мужчины обменялись крепкими рукопожатиями. Все припасы и вещи были загружены, и компания отправилась за город. Владимир понимал, что выпытывать детали завтрашнего сценария он не имеет морального права, а приятели вообще не поднимали тему охоты – разговоры крутились вокруг работы и женщин. Дима вёл свой микроавтобус без резких манёвров и по салону растёкся запах спиртного, разлитого по стаканам.

– Вы совсем сдурели, гады? До места не потерпеть? А если ГАИшники тормознут? Они же меня на экспертизу потащат! – завозмущался водитель.

– Так тебе никто и не наливает. Ты знай, крути баранку и на педали нажимай, с ментами разберёмся. Тебе всё равно нельзя, так что не завидуй, – последовал ответ.

– Хрен с вами, жрите, только не насмерть. Тебе, Толстый, ещё с егерем договариваться.

– За это не волнуйся, я по телефону уже всё с ним обсудил. Нас ждут.

Так незаметно, за тостами и анекдотами, компания и добралась до места. Охотничий домик находился почти на берегу озера, к которому вела тропинка, а потом лестница, так как чистейший водоём располагался в небольшой ложбине. Вода была настолько прозрачная, что на дне можно было пересчитать все камни, и это при глубине почти десять метров. У самого озера стояла бревенчатая банька. Из трубы шёл слабый дымок, говоривший, что скоро можно будет париться. Пиво мгновенно перекочевало в озеро, для охлаждения, и начались приготовления к великому русскому таинству, называемому Баня. Подробно описывать сей процесс я не буду, дабы женщины не узнали всех секретов, хранимых от них веками. Громкие крики оглашали лес после сильного плеска воды. Голые тела мелькали от бревенчатого строения до по-осеннему ледяного водоёма, и обратно. Внутри сруба слышалось шипение пара и шуршащие шлепки веников, и опять голые пробежки с купанием и воплями. Из бани выходили уже в полной темноте.

Восемь, вместе с егерьской, красных рож расположились за большим столом в единственной комнате охотничьего домика. Срубленное из толстых брёвен тонЯ никаких следов цивилизации, кроме печки, не имело. Несколько специальных фонариков, подвешенных к потолку, давали достаточно света для задушевной беседы, и началось жонглирование стаканами. Пили за дружбу, за самых добрых, нежных, ласковых – за нас, мужиков! Стаканы звенели и за отсутствующего Пашу с пожеланием избавиться от тирании жены, и за мир во всем мире, и естественно, за женщин. Угомонились уже за полночь. Выпито было много, но до дощатых настилов с матрацами добрались все, правда, некоторые с помощью Димы, единственного трезвого в этой компании.

В восемь часов прозвонил будильник, заботливо заведенный ещё в автобусе, и тонЯ наполнилось ворчанием, сменившим храп. Фонарики опять осветили помещение, и кряхтящая, стонущая орава направилась к озеру для окончательного расставания с чарами Морфея. Озеро, в предрассветных сумерках было почти не заметно. Казалось, что лестница просто заканчивается на середине склона, но, не дойдя до последней ступеньки, ноги погружались в прозрачную, как слеза, воду. Берег огласил гомон восьми глоток, ухающих, ахающих и выражающих некоторую озабоченность головной болью не совсем цензурными выражениями.

– Дима, ты вчера из автобуса сколько коробок вытаскивал? – со стоном в голосе спросил Владимир.

– А сколько бы ни вытаскивал, всё что осталось, давно спрятано, – вынес приговор вынужденный трезвенник. – Никаких опохмелок!

– Ты сам-то понял, что сказал?! – возмутился именинник. – Посмотри на семь измученных алкоголем рож. Тебя же разорвут вместе с автобусом!

– А шестерых я опохмелю. Сухой закон касается только тебя.

– Это за что же мне такое наказание?

– Толстый, скажи ты ему, он же меня сейчас на английский флаг порвёт.

– Так, пошли в дом, там и огласим культурную программу на сегодня! – торжественно произнёс Виктор.

Компания закончила утреннее омовение и бодро пошлёпала в охотничий домик. На столе появились закуски и всего одна бутылка водки. Её содержимое быстро перекочевало в стопки. Виновник торжества всё-таки вытребовал себе порцию лекарства, и вся компания встала для поздравления именинника. Толстый поднял свою рюмку, и наступила тишина.

– Ну, что же, Володя! Ты не принимаешь подарки от лучших друзей, ты ворчливый и вредный тип, и мы решили тебя наказать. Все здравицы мы огласим потом, сейчас я уполномочен объявить, что твоя мечта сегодня сбудется. Очень давно ты не ходишь с нами на зверя, называя загонную охоту убийством. Ты как-то сказал, что животное должно иметь шансы, равные с человеком. Ну что ж, у каждого своё отношение к этому. Сегодня мы организовали тебе охоту, которая будет дуэлью. Ты выйдешь на кабана один на один. Это наш подарок.

В помещении воцарилась полная тишина. Владимир пытался осмыслить сказанное, а все остальные ждали его ответа.

– Спасибо, конечно, но как вы собираетесь вывести меня на кабана? И каким образом я окажусь с ним один на один?

Слово взял егерь Сергей.

– За это не беспокойся. Всё готово. Я поставлю тебя на перемычке между рекой и озером, а мы все пойдём в загон и погоним зверя на тебя. Кабан там обязательно пройдёт, но подстраховки у тебя не будет.

– Мужики, вы совсем сдурели? Я даже пуль с собой не взял.

– А друзья тебе на что, – вступил в разговор Дмитрий. – Вот тебе четырнадцать пуль, от каждого по две, включая Сергея. У тебя семизарядник, так что на два заряда хватит, больше ты всё равно не успеешь. Каждая пуля помечена. Чьей ты уложишь зверя, тому и нальёшь первую стопку за столом, ну а если зверь тебя, тогда мы тебя помянем.

– Очень жизнеутверждающее пожелание. Но я в восторге! Спасибо мужики, вы превзошли сами себя. Такого подарка я не ожидал. Это действительно моя мечта, узнать, чего я стою, как мужик.

После этих слов стопки были опустошены, и компания начала облачаться в соответствующую амуницию. Уже в автобусе Сергей рассказал детали охоты. Оказывается, кабан появился месяц назад. Это был большой секач-одиночка, наглый и смелый. Он уже раскопал несколько деревенских картофельных ям и изрядно их опустошил. Уже неделю его прикармливают на определённом месте с помощью овса и соли. Утром он всегда там. Друзья погонят зверя вдоль реки, и он обязательно попадет на перемычку. В воду он прыгать не будет, и выйдет точно на стрелка. Ширина перемычки не больше двадцати метров и у охотника будет не очень много места для манёвра. Лучше попасть с первого выстрела.

– Вовка, возьми мой патронташ на приклад. Там как раз семь патронов помещается.

– Спасибо, Витька, давай.

Дальше ехали молча. Каждый думал о своей задаче на этой необычной охоте. Автобус остановился на берегу озера.

– Всё, дальше пешком, – сказал егерь. – Вы все сидите здесь, а я отведу Вовку на место.

До перемычки дошли вдвоём минут за десять. Это была узкая полоса суши между рекой и озером, длиной около четырёхсот метров. Ровно посередине её пересекал ручей, связывающий водоём с водной артерией. Его ширина была не больше метра. Растительности было очень мало, редкие кусты ракиты и несколько берёзок не мешали просматривать весь сектор. Поставив охотника у небольшого куста, Сергей начал инструкцию.

– Значит так, от тебя до начала перемычки около двухсот метров. Будет время рассмотреть противника и подготовиться. Нас ты услышишь вот оттуда, – егерь показал рукой в сторону невысокого смешанного леса. – Мы будем в оранжевых жилетах, и ты нас увидишь, когда мы выйдем в сектор. Кабан пойдёт от нас. Когда он поравняется вон с той берёзой, можешь начинать стрелять. До неё около шестидесяти метров, хотя, когда стрелять – дело твоё, можешь подпустить поближе и бить наверняка. Кабанина не маленький, одного выстрела может не хватить, но решать тебе. Если вдруг промажешь, на дерево от кабана залезать нельзя. Такие жерди он собьёт одним ударом. Лучше бегай вокруг ствола, кабан неповоротливый, и достать тебя не сможет. Хотя, если будет ранен… Ладно, вроде всё! Вопросы есть?

– А подстраховки точно не будет?

– Нет, ребята сказали, что это принципиально.

– Хорошо, вроде всё ясно. Только орите погромче, чтобы я услышал начало загона.

– Не бойся, услышишь, тут всего пара километров.

– Ну, тогда вроде всё.

– Лады, я пошёл.

И Владимир остался один. Он осмотрелся. Рядом росла небольшая берёзка, в метре от неё куст ракиты. «Хорошее место для схрона, – подумал именинник, – есть, где спрятаться и есть, вокруг чего бегать, если что».

Было совершенно тихо, безветренно, и гладь озера отразила показавшийся диск солнца. Его лучи окрасили на несколько минут всё вокруг в розовые цвета, но прогнав остатки тьмы, солнце сообщило о начале нового дня. Владимир зарядил ружьё, оставшиеся семь пуль поместил в патронташ на прикладе. Это немного нарушило баланс оружия и утяжелило его, но облегчало и ускоряло перезарядку. Он прошёлся немного вперёд, а затем назад, проверяя, не скользят ли сапоги, и нет ли болотины. Всё было в порядке. Грунт был плотный, и протектор обуви хорошо удерживал ногу от скольжения. Только несколько корней и бугорков вызвали некоторую озабоченность. О них можно было споткнуться и потерять равновесие, а это могло стать решающим в поединке. Но с этим уже ничего поделать было нельзя.

Между лесом и перемычкой располагалась небольшая открытая полоса. На ней лежало несколько кип сена, ещё не убранных на зиму, или просто забытых сельчанами. Владимир залюбовался деревенским пейзажем, но в это время раздался первый громкий крик загонщиков. Действо, организованное для него в качестве подарка, началось.

Следующие возгласы были уже не такие громкие. Загон распределился от реки до озера и был шириной около километра. Крики «Гоп», «Пошёл» и просто свист начали приближаться. Через несколько минут, ближе к реке, Владимир услышал окрик-подсказку: «Внимание, здесь!». Это означало, что зверь в загоне и двигается от кричавшего. Через несколько минут второй участник дуэли вышел на опушку и остановился. С расстояния около четырёхсот метров он казался небольшой кляксой на фоне леса. Зверь осмотрелся и не спеша пошёл по направлению к перемычке. В душе охотника начал зарождаться восторг и азарт. Даже отсюда было видно, что кабан очень крупный. Правда, насколько он крупный, Володя понял только, когда его противник подошёл к одной из кип.

– Нет, такого не бывает! – подумал именинник, – наверно кипа просто маленькая. Не может кабан быть Таким огромным. Но по мере приближения зверя, охотник понял – может. На него шёл неспешным шагом настоящий Вепрь. Даже с расстояния двести метров, на которое он уже приблизился, были видны огромные бивни, достойные больше слона, нежели кабана. Зверь был встревожен загоном и постепенно увеличивал скорость шага. Он уже зашёл на перемычку и, видимо, хотел побыстрее её преодолеть. Владимир снял ружьё с предохранителя и, прячась за кустом, следил за соперником. Момент их встречи неуклонно приближался. Вот до монстра осталось сто метров. Он уже перешёл на неспешный бег. Несколько секунд – и он напротив берёзы. Охотник резко встаёт и прикладывает ружьё к плечу. Расстояние уже сорок метров, и кабан резко увеличил скорость, увидев своего врага. В его маленьких глазках нет страха. Он прожил много и многое повидал. Ему не страшен доходяга с палкой, которую направляет на него. Выстрел. Из левого плеча зверя летят брызги крови и посеченная щетина. Но это не останавливает вепря ни на мгновенье. Второй выстрел. Фонтанчик крови брызжет из правой лапы. Но охотник уже рядом. Скорость мешает маневрировать. Боли нет. Есть только понимание, что это враг и его надо убить. Неожиданно человек отпрыгивает с пути животного. Ну что за трус! Звучит ещё выстрел и удар в правый бок приносит дыхание смерти. Каждый кабан знает, что почуяв это дыхание, надо забирать с собой принесшего его. Оно идёт от охотника. Зверь резко сбрасывает скорость, останавливается и разворачивается для новой атаки. В это время звучат ещё три выстрела, и два удара в бок и шею приносят волну гнева. Следующий выстрел перебивает правое переднее копыто. Но это уже не имеет значения. Вепрь резко стартует и достигает обидчика в считанные секунды. Пока он бежит, слышны щелчки, но выстрелов нет. Он добегает до врага, но тот опять отпрыгивает за дерево, но на этот раз спотыкается и падает. Опять остановка, разворот и о, чудо! Враг лежит и прыгать больше не может, но его палка опять направлена на зверя. Выстрел. Удар в шею. Накатывает слабость, но силы на рывок ещё есть. Скорость увеличивается. Опять выстрел и удар в грудь. Враг уже близко, но сознание начинает меркнуть. До врага остаётся всего пять метров… В это время звучат семь выстрелов, слившихся в один. Сильнейший удар останавливает кабана, и он падает в метре от Владимира. На лицо охотника опускается последний вздох животного. Глаза зверя закрываются, жизнь покидает его тело. Несколько секунд человек смотрит на зверя, понимая, что всё закончилось. Владимир кладёт ружьё на землю и встает на колени.

– Прости меня, если сможешь, – произносит он над поверженным соперником. – Обещаю, я больше никогда не отниму жизнь…

Рядом уже вся компания. Страховка всё-таки была. В загон пошли местные, а друзья попрятались сзади в кустах и следили за действом. Их помощь пришлась очень кстати, залп семи ружей остановил сгусток смерти, несущийся на именинника.

Володя встал. И тут наступила реакция: в ногах появилась предательская слабость, а по всему телу пошла мелкая дрожь.

– Серый, а ты не мог сказать, что кабан огромный? – сердито сказал Виктор. – Это же целый слон! Компания, слушайте сюда, заявляю сразу – мне Таких подарков не дарить.

Улыбки начинают появляться на лицах друзей, и только Владимир серьёзен и молчалив. Его поздравляют, хлопают по плечу, дружески тискают, но он молчит.

– Димка, пузырь у тебя с собой? – спрашивает Толстый.

– Куда же без него.

– Так наливай, не видишь, заклинило мужика! – и через несколько секунд – На, Вовик, выпей, поможет.

Володя послушно принимает полный стакан водки и залпом его опустошает. Пару минут ничего не происходит, но вдруг именинник взрывается.

– Признавайтесь честно, чья была идея, кого убивать? – грозно произносит он, но в углах губ уже видна улыбка, – кто придумал Такой подарок?

– Ну-у-у… – замялся Виктор, посмотрев на Дмитрия, – мы все вместе придумывали, как тебя поздравить. Это совместное творчество.

– Знаете что, мужики, – улыбнулся именинник, – я снимаю табу с подарков. Ну вас в одно место с вашей больной фантазией! Я лучше буду статуэтки и бокалы по полкам расставлять после днюхи, чем собирать свои ошмётки после следующего вашего подарка!

Компания покатилась со смеху, и остатки бутылки моментально пошли на тост. Выпив за удачную охоту, сфотографировавшись с трофеем и оставив Сергея разбираться с тушей кабана, друзья пошли к автобусу. Мясо старого вепря их интересовало очень мало, оно было почти не съедобно, а праздник должен был продолжаться.

Через час в охотничий домик приехал и егерь с трофейными бивнями и извлечёнными пулями. Он выложил на стол семь кусочков свинца.

– Ну что, мужики, вы считаете, что кабана убил наш совместный залп? – сказал он, улыбаясь – Вы ошибаетесь. Владимир первым выстрелом пробил кабану лёгкое и потом два раза прострелил ему сердце. Эта махина была уже мертва, когда летела на него. Наши пули только остановили тушу. Но меткость потрясающая, все в грудь. Вот они.

С этими словами он достал ещё семь пуль и положил на стол.

– Так мы и не сомневались – улыбнулся Дмитрий, – а чья пуля пробила сердце?

– В сердце попали пули помеченные Виктором и мной, а лёгкое пробила твоя, Дмитрий.

– Ладно, всё хорошо, что хорошо кончается – улыбнулся именинник, – водка скоро выветриться, пора начинать её пьянствовать и нарушать безобразия. И праздник разгорелся с новой силой.

Под вечер, когда все были уже навеселе, Володя взял за столом слово.

– Спасибо вам, друзья, за такой подарок. Это была самая замечательная охота в моей жизни и… последняя. Больше я охотиться не смогу. Сегодня я прошёл испытание, которое доводится пройти не многим, я почувствовал дыхание смерти и видел, как душа зверя покидает его. Мой охотничий инстинкт удовлетворён навсегда. Больше того, вы научили меня ценить жизнь и радоваться любым её подаркам. Как я уже говорил, моё табу с презентов снимается. Я ещё хочу пожить и потому буду рад обычным проявлениям внимания.

У каждого охотника, рано или поздно, наступает момент, когда он больше не может выходить в лес с ружьём. Некоторые зачехляют оружие из-за преклонного возраста, им уже трудно выдерживать нагрузки охоты. У многих этот момент наступает, когда они слышат плач раненого зайца, практически не отличимый от крика боли младенца. Другие видят слёзы умирающего зверя и понимают, что для них игра, то для добычи жизнь. Володя же увидел свою смерть в глазах обречённого животного, и понял: он больше не имеет права отнимать жизнь ради игры в смелость, ловкость и меткость. Это был не надлом, а финал охотничьей игры. Он пересёк финишную ленточку. Теперь его общение с природой будет только мирным.