Двери утреннего метро начали закрываться. Три зада сжало гидравликой и по причине их окружности запихало в вагон. Их владельцы скрипнули зубами и растеклись по впередистоящим. Вагон тронулся, и его поступательные движения протолкнули пассажиров от дверей в середину. Зоя стояла, держась за поручни, и пыталась не обращать внимания на шаловливые ручки прижавшихся к ней самцов. До конечной остановки было далеко, а она ехала именно туда. Через пару остановок будет последняя пересадочная станция и после неё народ начнёт рассасываться.

Получив среднее образование, Зоя сразу поступила в институт. Обучение ей давалось легко, чего не скажешь про общение со сверстниками. В школе она всегда держалась особняком. Даже в одиннадцатом классе, когда она просто расцвела, все попытки одноклассников начать ухаживания она пресекала в корне. Закончилось это печально. Её несколько раз поймали в раздевалке и чувствительно помяли, а когда она поступила в ВУЗ, и возвращалась вечером домой, её подкараулили в подъезде трое парней, затащили в подвал и, зажав рот, изнасиловали. Заявление в милицию принесло только дополнительные унижения. Дело было закрыто, и после этого все парни стали для неё врагами. За пять лет в институте она отбрила множество попыток молодых людей поухаживать за ней. Её высокомерный и холодный взгляд отпугивал даже самых прожженных мачо, и на третьем курсе от неё отстали, занеся в разряд стервозных дур. Получив высшее образование, она устроилась работать бухгалтером в строительную фирму. Но и там все поползновения местных ловеласов были пресечены. Так она и жила в своём, замкнутом на себя, мире, и это её устраивало.

Сегодня был обычный рабочий день. По причине жаркой погоды она надела любимую, короткую юбочку, босоножки на шпильках и топик. Ей доставляло удовольствие, когда проходящие мимо самцы выворачивали шею, провожая её взглядом и истекая слюной. Её прекрасное тело мстило всем представителям мужского пола, неудовлетворённым вожделением, за все обиды, нанесённые ей. Но больше всего ей нравилось наступать, как бы нечаянно, на ноги этих кобелей, в давке вагона метро, своими тонкими шпильками. Их шипение и ругань были для неё песней. Так и сегодня она нашла каблучком ногу стоящего сзади мерина, особо активно ощупывающего её зад. Он привычно взвыл, и вокруг неё образовалось немного пустого пространства. Зоя вздохнула свободнее и улыбнулась, вспомнив, как расшифровали её имя сослуживцы. Змея Особой Ядовитости. Это было признанием её независимости.

Напротив сидел молодой человек. Он читал журнал, и его лица она не видела, но, судя по телосложению, это был обычный ботаник. Костюм, хоть и чистый, но слегка помятый, ботинки, хоть и подходили к костюму, но были покрыты слоем пыли. Больше за журналом ей ничего не было видно, да и не надо было. Она прицелилась каблучком и, когда вагон немного качнуло, наступила всем весом на ногу парню. Уже проворачивая привычный финт, Зоя, неожиданно для себя, пожалела о содеянном. Это было настолько непривычно, что она вздрогнула. Молодой человек медленно опустил журнал и посмотрел девушке в глаза. Взгляд у него был спокойный и добрый. В нём не было осуждения или похоти, не было и намёка на перенесённую боль, и было впечатление что он смотрит не на неё а В НЕЁ.

– Извините, пожалуйста, – робко произнесла Зоя непривычные для неё слова, – я нечаянно.

– Да ничего страшного, – ответил парень, – бывает. И опять закрылся журналом.

В груди взорвалась атомная бомба, в ушах зазвенело и на несколько секунд легкие перестали получать воздух. И в этот момент вагон начал резко тормозить. Девушка не удержалась на ногах и плюхнулась на колени к молодому человеку.

– Ох… извините ещё раз. – еле выдавила из себя Зоя.

– Ну… если вам удобно, то можете и не вставать, – улыбнулся парень.

Что было потом, наша стервоза помнила плохо. До конечной остановки она так и доехала, сидя на его коленях и мило улыбаясь. Выйдя из вагона, они обменялись телефонами. Зоя пошла на работу, а парень вернулся в метро, свою станцию он давно проехал. Уже вечером состоялось их первое свидание, которое затянулось на всю жизнь. Через год Зоя, будучи уже женой, ушла в декрет и родила двойню, мальчика и девочку. Больше она свои шпильки не надевала. Михаил (так звали парня) правую босоножку, принёсшую ему счастье через боль, запаял в стеклянный ящик и поставил на самом видном месте. В этом аквариуме почила и вся стервозность его жены.