Вареник принял трудное решение: единственный способ сохранить музей - подарить его другому музею. Уйти под крыло. Ни должностей, ни денег ему не надо - только пусть сохранят якоря и постаменты, опоры и флаги, бутылки и двухсотлетние кирпичи с фирменным стрельнинским тиснением.

- Пишу письмо губернаторше: возьми ты мой музей, Христа ради - и переписку 40 листов. И Пиотровскому то же самое. Ни ответа ни привета. Ладно, иду к президенту. Пишу: Владим Владимирыч, многоуважаемый! Ты, как Петр Первый, Стрельну возродил - возьми и мой музей! И что вы думаете - вице-губернатор мне сразу отвечает: да, надо сохранить, хотят, значит, передать нас в Ломоносовский краеведческий музей на правах филиала, ждите, приедет комиссия.

В марте прошлого года приехала. Помимо чиновников от культуры, там были и эксперты из других музеев. Нетрудно догадаться, что Вареник и комиссия друг другу не понравились.

- Одна - из музея Ленина, другая - из шалаша в Заливе. А у нас-то здесь - великие князья. Ну и как мне с ними разговаривать?

Охрана посторонилась. Дорвавшийся до музейного двора (фактически - вернувшийся на родину) Вареник обнаружил следы неслыханного вандализма. Двор музея был заставлен топливными цистернами и прочим хламом, принадлежащим водно-спортивной базе и частному предпринимателю Полежаеву. «Венок с памятника никчемно валяется на земле». Двадцать якорей пропали бесследно, исчезла «Водка - гибель на воде», и в грязи, в дерьме, в непотребстве, как пьяная старая шлюха, валялась перевернутая балюстрада, да, балюстрада причала дачи Матильды Кшесинской (уф, сколько падежей). Потрясенный надругательством, Вареник немедленно потребовал от комиссии составить акт о разрушении наружной композиции. А комиссия сказала бездушно: да ну, тут нечего смотреть, открывай давай, мы замерзли.

Мир встал на дыбы, а они, понимаете ли, замерзли.

Вареник разозлился и ушел в часовню, что в двадцати метрах. Комиссия покричала в спину, вызвала администрацию, приготовились пилить замок. Вареник стоял в часовне и от негодования не мог вспомнить слова молитвы. «Нету молитвы - вылетела. И в этот момент слышу голос - оттуда, сверху голос: „Не ходи ты туда, пускай сами пилят. И отстранись от зла“. И что вы думаете? - у них болгарка отказалась пилить. И они не стали пилить, а начали составлять акт. И тогда я успокоился, пошел на почту и отбил телеграмму Владим Владимирычу».

Он верит, что будет ответ.