Протягивает руку и представляется:

- Углов.

Рукопожатие оказывается неожиданно крепким, я невольно отдергиваю руку, и бородатый мужчина в черной рубашке, который вывел ко мне старика под руки, замечает мое смущение и, когда мы здороваемся за руку уже с ним, преувеличенно ахает:

- Вот по рукопожатию сразу видно - наш, русский человек.

Мне бы, дураку, по рубашке и словам сразу понять, кто это, но я совершенно искренне, - в конце концов, это он привел Углова в комнату, - интересуюсь:

- Вы врач?

- Да практически, - хохочет мужик. - Друг семьи, - и через паузу: - Ну и соратник, конечно.

Достает откуда-то напечатанную в две краски (черную и оранжевую - цвета «имперки», имперского знамени) газету «Славянская община» и показывает опубликованное на последней странице стихотворение: «Юноше и девушке, обдумывающим житье: что бы сделать для Родины хорошего такого?! Скажу, не задумываясь: Дите! Поезжай в Комарово, на улицу Отдыха, найди там нашего самого дорогого, бескорыстно доброго, мудрого и простого с лучистыми глазами Учителя, поклонись, познакомься… И делай ее - Жизнь - с Федора Григорьевича Углова!»

- Это я сам написал, - бородатый отбирает у меня газету, чтобы поставить на ней автограф, а я тем временем читаю подпись под стихотворением: от информагентства «Слава России!» А. М. Ковалев.

- Прилечь бы, - просит академик Углов. А. М. Ковалев укладывает старика на диван. Обычно Федор Углов действительно проводит свои дни на даче в Комарове, но сейчас в больницу на обследование легла Эмилия Викторовна, третья его жена, и Федор Григорьевич - в городской квартире на Петроградской стороне, вместе с сыновьями Владимиром и Григорием и вот этим А. М. Ковалевым. Григорий (он закончил консерваторию по специальности «дирижер-хоровик», но сейчас зарабатывает тем, что пишет музыку для рекламных роликов) работает в другой комнате, а Владимир вместе с поэтом-патриотом помогают мне разговаривать со стариком: я задаю вопрос, Владимир повторяет его криком отцу в ухо (слуховой аппарат остался на даче), Углов отвечает, а Ковалев потом объясняет, что он имел в виду.

Я так подробно описываю эту процедуру не из, упаси Боже, желания поиронизировать над старостью, а прежде всего для того, чтобы самому запомнить эту встречу вплоть до последней детали. Просто мой собеседник - самый старый человек, с которым я когда-либо разговаривал. Ему 104 года.