Чтобы привлечь туристов, город должен обладать определенной легкостью характера. Быть принаряженным, игривым, в меру легкомысленным, в меру задорным. Нужно, чтобы на улицах стояли девушки в кокошниках и торговали пирожками или медовухой, а в книжных магазинчиках лежали дорогущие альбомы с глупыми и чрезмерно яркими видами местных достопримечательностей. Чтобы рестораны и кафе манили вывесками. Чтобы множество отелей и отельчиков на разный вкус - от молодежно-развлекательных до тихих и укромных, с мудрым пожилым швейцаром и пушистыми ковровыми дорожками. И чтобы от всего этого не было спасения, чтобы реклама рыбных ресторанов, сувенирных лавочек и десятиминутных вертолетных вояжей не оставляла путешественника даже в областной библиотеке, реши он туда зайти.

Все это можно организовать в Твери. Легко.

Однако это полностью противоречит самой идее города.

«Тверь в Москву дверь». И этим все сказано.

Тверь - не просто город. Тверь - это населенный пункт, который больше трех столетий находился между двух столиц России. Который раньше, может быть, и развивался как простой российский городок, однако этого никто уже не помнит. Тверь - дверь. Между Санкт-Петербургом и Москвой.

Александр Островский писал о Твери: «Чистота необыкновенная. По всему заметно, что это был коридор между Петербургом и Москвой, который беспрестанно мели и чистили и по памяти и по привычке чистят и метут до сих пор». И дальше: «Едва ли во всей Великороссии найдется еще такой безжизненный город».

Потому что все по струнке. По уставу. По указу. Потому что ездят через Тверь чины такие, что узнаешь - из собственных башмаков выпрыгнешь. Потому что как бы вдруг чего не вышло. Лучше уж вызубрить устав, вытянуться во фрунт и состроить выражение лица молодцеватое и глупое.