Катю взяли на окраине, на квартире у предыдущего ее бой-френда. Она возвращалась с «полторашкой» самогона, была хорошо навеселе и очень удивилась, увидев оперативников.

Ее поведение потом назовут неадекватным: твердо, спокойно и убежденно она повторяла, что отдала Кирилла своей маме. Ничего не знаю. У мамы спрашивайте. Я ни при чем.

Михаил в тот же день признался в убийстве мальчика, Катя дала признательные показания на следующий день.

Кирилл был убит, по всему судя, в те самые сорок минут Юлиного отсутствия, почти сразу. В кричащем мальчике, сказал Миша, ему померещился дьявол. Мальчик капризничал, плакал, строил гримасы - а в этом доме никогда не было детского крика, - и Мише показалось, что это дьявол смеется, кривляется, усмехается ему в лицо. Катя пошла на кухню налить воду в бутылочку, - вернулась и увидела Мишу, наносящего младенцу ножевые удары. Почему не ей, почему ему?

Шел четвертый день Мишиного нон-стоп запоя - самое время для явления чертей. Белая горячка, «белка», делириум тременс - она?

- Обыватель ведь как думает? - говорит Сивак Енокян, руководитель следственного отдела СУ Фроловской межрайонной прокуратуры. - Если отрезали голову - значит, кровавый ритуал, смыслы какие-то ищут. А на самом деле все проще: он сначала убил, потом стал расчленять труп.

Енокян с гордостью говорит об этом деле. Сработали блестяще! В самом деле - в 9.45 в прокуратуру поступило сообщение из милиции, а в 12 уже нашли тело. Начинался большой снегопад, и если бы промедлили - собака потеряла бы след, а тело нашли бы только к весне, пришлось бы идентифицировать по ДНК, а характер ножевых ранений - по повреждениям костей, а при отсутствии признательных показаний очень трудно было бы что-то доказать. А тут предъявили - и сразу все пошло, обвиняемые в СИЗО и дают показания.

Кошкин, как выяснило следствие, расчленял Кирилла двумя кухонными ножами. Тонким резал кожу и сухожилия, широким пилил кость. Работу не закончил: вероятно, утомился, - и рухнул спать. Квартира была в крови, Катя замывала ее, как умела, но замыла плохо, брызги остались на табуретке, да и на полу, если приглядеться, были следы. В то время как Юля бесконечно пересекала коридор, отчаянно вопрошая о сыне, останки Кирилла еще лежали в тазике, в ванной. Катя вынесла его, по всей видимости, после того как ей удалось направить Юлю к своей матери. Были они в этот момент вдвоем, или она была одна - следствие еще не выяснило. Кирилла хотели спрятать (или все-таки похоронить?) в овраге, но по дороге ее (или их) кто-то спугнул, и сумка оказалась где поближе - под гаражом, не очень тщательно спрятанная. Ее можно было бы задвинуть ногой - не задвинули. Спешили очень. Ну и похмелье мучило, с раннего-то утреца.