Бен вошел в комнату, где лежал обезображенный труп старой женщины, которая когда-то жила здесь. Это была единственная комната, окна которой выходили на лужайку перед домом, и Гарри должен был расположиться именно здесь, чтобы швырять из окна банки с керосином.

Бен задержал дыхание и старался не смотреть на покойницу, однако он понимал, что ему придется вытащить тело из комнаты. Зрелище, подобное этому, могло стать той последней каплей, которая переполнит чашу терпения Гарри и заставит его страх выплеснуться наружу — и тогда уже он не сможет выполнить поставленной перед ним задачи.

Комнату наполнял тошнотворный сладковатый запах разлагающегося трупа, который пролежал здесь уже более двух часов. Бен вышел на время в коридор, чтобы дать помещению проветриться. Он вошел в ванную и, слегка приоткрыв окно, вдохнул прохладный ночной воздух. Однако к естественным ароматам леса, свежескошенной травы и вспаханного поля примешивался все тот же едва заметный гнилостный запах стоящих под деревьями мертвых существ. Бен закрыл окно и вернулся в ненавистную ему комнату.

Он вытащил труп за дверь и поволок его по коридору к комнате мальчика. Покрытое коркой запекшейся крови покрывало, на котором лежало тело, довольно легко скользило по крашеному деревянному поду, однако тащить его по ковру в детской оказалось намного труднее. Бен едва не подавился, нечаянно вздохнув полной грудью липкое тошнотворное зловоние, и отчаянным рывком втащил тело в комнату, затем перешагнул через него и торопливо вышел в коридор, захлопнув за собой дверь.

Он снова вошел в ванную, приоткрыл окно и жадно втянул в себя «свежий» уличный воздух.

Когда он вернулся в пустую комнату, запах еще сохранялся, но был уже не такой острый, как прежде. Он подошел к окну, стараясь держаться поближе к стене, где его прятала глубокая тень, протер рукой грязное, запыленное стекло и выглянул наружу.

Внизу на лужайке стояло уже не меньше тридцати мертвецов. А вдалеке, у дороги, можно было разглядеть еще пятерых, и они медленно двигались по направлению к дому.