— Счастлива! — выдохнула Ольга, не жалея что впустила в свою спальню Шарля. Он улыбался во сне и был такой трогательный, что хотелось его потискать, как ребенка. Мужчина открыл глаза, и Ольга вскрикнула от неожиданности, чем рассмешила его.

— Как тебе не стыдно?! — произнесла она, утопив лицо в подушке.

— Стыдно? Мне? Не я разглядываю украдкой спящих мужчин. Тебе очень идет счастливая улыбка.

— Не смей собой гордиться! — строго произнесла она. Темные волосы небрежно рассыпались по плечам, Шарль завороженно рассматривал ее, снова это была картина, написанная очень талантливым мастером.

— Ничего красивей не видел в своей жизни, прошептал мужчина, сделавшись вдруг очень серьезным.

В дверь робко постучали — Акулина принесла завтрак, чем насторожила Ольгу, потому как не отдавала никаких распоряжений накануне, увлекшись происходящим в спальне.

— Спасибо, — произнесла Ольга удивленно, рассматривая как на изящный столик, стоящий в углу перекочевали необходимая посуда на две персоны, чайник и ароматный булочки, испеченные заботливыми руками расторопной прислуги, а также масло и несколько видов варенья — любимое лакомство будущей баронессы.

— Что тебе нужно, Акулина? — уточнила молодая женщина, наблюдая за старательной суетой.

— Замуж я собралась, барышня, — произнесла прислужница, виновато опустив голову. Она не смотрела на Ольгу, будто созналась в чем-то ужасном. Будущая баронесса обратила внимание, что на ней новое платье. Решив сделать подарок своей подопечной за преданность, Ольга обновила ее гардероб, заказав Анне несколько платьев. С благодарностью приняв щедрый подарок Акулина, сложила все в сундук «до лучших времен». Видимо они настали, раз наряды вырвались на свободы. Было очевидно, что женщина старается произвести впечатление.

— За кого ты собралась замуж? — удивленно уточнила Ольга, не понимая, в какой момент упустила из виду роман полногубой служанки, которая в последнее время заметно постройнела и постоянно улыбалась.

— Так за Федора…

— За Ключника?

— О, как мило! — к беседе подключился Шарль. Какое-то время он находился под одеялом, но устав притвориться, что его нет (хотя понимал, что Акулина в курсе того, что он есть, ведь завтрак принесен на две персоны) решил открыто заявить о себе. — Он тоже встретил рассвет счастливым человеком, как я?

Шарль просиял, но тут же его брови сложились домиком — он получил удар локтем Ольги прямо промеж ребер.

— Что вы барин! Я не так воспитана! У нас все будет опосля свадьбы! — тут прислужница смутилась и прикрыла рот рукой, испуганно посмотрев на Ольгу.

— Прекрати, Акулина! — раздраженно проворчала Ольга, чувствуя себя развратницей. — Ты не могла сказать об этом радостном событии позже?

— Я подумала, что сейчас вы добрая, — краснея, пробубнила девушка. — Не станете ругаться.

— У него и лица-то не видно. Он обросший весь, как леший, — спохватилась Ольга.

— Нет бороды теперь. Был у цирюльника. Так вы позволите нам пожениться?

— Конечно! — торопливо произнесла Ольга, но на мгновение засомневалась в правильности одобрения, потому что испугалась, что лишится преданной Акулины. Вдруг они на семейном совете решат работать на других людей? Или заведут собственное хозяйство. Но девица ее заверила, что не покинет добрую барыню и даже смеет просить пристроить Федора в дом.

— Он ведь может сгодиться в хозяйстве! — радостно воскликнула невеста.

— Ну, конечно! будет вскрывать замки в доме барона! — отшутилась Ольга, но понимая, что ее юмор не оценили ни Акулина, ни Шарль воскликнула, махнув рукой в сторону двери: — Иди прочь! Делай, что хочешь! Я не стану препятствовать твоему счастью.

Акулина благодарственно склонилась и оставила влюбленных наедине. Шарль хотел было задать вопросы по поводу барона, но передумал, не желая портить приятное утро. Вскочив с кровати, он подбежал к столику и умыкнул еще теплую булку.

— Я голоден, как волк! — прорычал он, вгрызаясь в благоухающую выпечку, чем насмешил Ольгу, которая размышляла о том, сколько дел ей предстоит решить в ближайшее время: переселить захворавшую мать Владимира и провернуть аферу с домом, которая должна принести хороший доход.

— Вы поживете у… моего близкого друга, — произнесла Ольга, разглядывая поникшее лицо женщины, которая стремительно старела.

— Когда ты вернешься? — уточнила она с тоской.

— Вернусь? — удивленно уточнила она, но тут же вспомнила, что сочинила миф о лечении, без которого ей не обойтись.

— Ах, да! Скоро, совсем скоро! Это трудно предугадать, все зависит… от некоторых обстоятельств.

Она ввела в курс дела Акулину, которая никак не могла понять, зачем хозяйка выдумала болезнь, но кивала, пообещав при вдруг задаваемых вопросах не удивляться. Узнав о ссылке на пару с Натальей Дмитриевной, она, расплакавшись, заявила, что не может жить вдали от жениха.

— Пусть едет с тобой! — предложил Шарль, понимая ее чувства. — Там есть несколько комнат для прислуги, поэтому проблем с проживанием не будет.

— А разве можно? — перестав причитать, уточнила Акулина, глядя на Ольгу и та утвердительно кивнула.

Это было странное время: они остались с Шарлем в доме вдвоем в доме, чувствуя себя свободными и влюбленными. Еду им приносили лавочники, но иногда к плите становился полу-дворянин.

— Ты умеешь готовить! — восхищалась Ольга, а он лишь пожимал плечами в ответ, поясняя:

— Я ведь жил один! Деньги на прислугу — глупая трата, если есть руки и со здоровьем все в порядке.

Пара тщательно подготовилась к предстоящим визитам покупателей, попавшихся на приманку низкой стоимости жилья. Ольга слышала, что подобные дела проворачивала и Сонька, поэтому ей было спокойно. Раз получалось у златорукой аферистки, значит, и Ольга справится.

— Чем я тебя хуже, Сонька?! — обращалась дебютантка к далекой каторжанке. — По сути, я — это ты. Сонька — Золотая ручка — это единый портрет идеальной мошенницы, маска или образ, который примерить может не каждый… Но если «костюмчик» придется в пору, считай, что дело сделано и спектакль пройдет отлично, а в финале публика захвалит аплодисментами.

— С кем ты разговариваешь? — уточнил Шарль, заглядывая в спальню. Ольга сидела на краю кровати и сосредотачивалась перед выходом.

— Ни с кем, — произнесла она, пожав плечами. Мужчина предупредил, что подъехала карета. Согласно плану, пара должна была разыграть незнакомых людей. Шарль изображал состоятельного покупателя, а Ольга была прислугой-иностранкой, которой поручили предварительные сделки с домом.

— Цена небольшая. Такой дом должен стоить дороже! — произнес настороженно юрист, обмахиваясь газетой в которой было размещено объявление о продаже недвижимости. Ольга кивнула и на ломанном русском произнесла:

— Наша хозяйка ехать в Париж! Любовь! Ждать нельзя и надо торопиться!

Женщина натянула строгое темное платье и напоминала вдовствующую добропорядочную гувернантку. Волосы она обмазала мукой, чтобы сделать их светлее и подкрасила лицо так, словно ей было лет пятьдесят — не меньше. Также она надела круглые очки, которые Наталья Дмитриевна использовала для чтения. Ее строгий и опрятный вид творил чудеса: она располагала к себе желающих купить дом Натальи Дмитриевны, и не у кого не возникало даже тени сомнения, что это может быть циничным обманом.

— Из тебя выйдет очень приятная старушка! — сделал комплимент Шарль, оценив ее внешность. — Я не мог отвести от тебя глаз, когда ты обрабатывала этого простофилю.

— Не смей говорить мне про старость!

— Никому не удалось еще обмануть время!

— Обмануть время, — вторила Ольга, просияв. Ей пришла в голову прекрасная мысль: сделать порошки от старости! своей идеей она поделилась с Шарлем, которому начала доверять.

— Надо придумать яркое название, какую-нибудь историю и чудодейственные свойства.

Найти тех, кто готов продуть душу дьяволу за целебный порошок и все — продажи пойдут!

Шарль засмеялся, оценив деятельную даму-фантазерку.

— Неужели у тебя не дрогнет сердце глядя на желающих сохранить молодость и здоровье?

— Иногда люди жаждут, чтобы их обманули. В конце концов: всегда есть выбор. Можно согласиться и добровольно войти в ловушку, а можно отказаться от того, что тебе предлагают, бежать прочь при малейших сомнениях.

В доме Ольга случайно обнаружила потайную комнату, в которой хранились работы Владимира.

— Это весьма талантливые копии известных полотен! — произнес Шарль, внимательно разглядывая мастерские подделки.

— И их можно выдать за настоящие?

— Запросто!

Шарль приблизил лицо к картине, внимательно оценивая технику мазка, после чего одобрительно кивнул. Умерший сын Натальи Дмитриевны был настоящим мастером подражания и недооценивал свой уровень своего таланта, считая себя посредственным. Художника восхищало творчество Рубенса и Рафаэля, именно их он копировал чаще всего. Одну из найденных картин Ольге удалось продать толстяку-банкиру.

— Мадонна дель Импанатта! — воскликнул Шарль, изображающий покупателя дома. — Так вот кто увел эту божественную даму из-под моего носа во Франции!

— Бывший муж моей хозяйки дарил ее.

Толстяк недоверчиво посмотрел на картину кисти великого Рафаэля и уточнил можно ли ее приобрести.

— О, я не могу продать! Если бы хозяйка была в России, можно было бы спросить у нее позволения…

— Наверняка она не будет против… Тем более картина досталась от бывшего мужа, а сейчас, как я понял у дамы новый кавалер. К чему воспоминания? Я вам дам за этот шедевр хорошую цену! — торговался Шарль, подмигнув женщине. — Уверен, мы можем договориться!

— Как вульгарно! — с отвращением произнесла Ольга, притворяясь, что оскорблена его вниманием. — Я продам картину! Но не вам, а этому приличному господину.

— Да перестаньте! Этому господину Рубенс ни к чему! Вряд ли он разбирается в искусстве! — Шарль сделал вид, что подавляет зевок, на самом деле он старался не рассмеяться, наблюдая, как его конкурент багровеет.

— Это с чего вы сделали такой вывод? — произнес зло банкир и тут же объявил, что покупает и дом, и картину.

— Это не справедливо! — воскликнул Шарль. — Оставьте хотя бы дом мне! Нельзя забирать и то, и другое!

— А всегда получаю то, что хочу! — с довольной улыбкой произнес банкир, достав из кармана пачку денег.

— Идемте в кабинет и оформим, необходимые бумаги! — произнесла Ольга, попрощавшись с Шарлем и порекомендовав ему в дальнейшем быть более вежливым, при этом думать о том, что и как он говорит.

— Я чувствую себя провинившимся учеником, которого отчитывает классная дама за мелкий проступок. Но она слишком строга, потому как шалость была невинной, и никто в результате не пострадал! Ох уж эти одинокие женщины! При виде обаятельного мужчины теряют над собой власть, и готовы вести себя глупо и отказаться от собственного счастья, но доказать себе: «Я такая сильная! Пусть он думает, будто я злюсь на него!», — произнес он и почтительно склонившись, поздравил банкира с удачными приобретениями.

Притворщик Шарль лихо играл свою роль и своими импровизациями порой озадачивал Ольгу. Она не понимала, насколько он серьезен в такие моменты. Не смотря ни на что было очевидно: со своей ролью Шарль справлялся великолепно и, создавая мнимую конкуренцию, ускорял процесс принятия решений других покупателей. Таким образом, Ольга собрала огромную сумму. Она вошла в раж, ей нравилось это представление, и остановиться было непросто. На помощь пришел трезвомыслящий Шарль, он заставил ее собрать вещи и покинуть дом Натальи Дмитриевны, на которой имели виды пару десятков человек.

— Жадность тебя погубит, Ольга. Если во время не остановиться, можно внести в свою судьбу ряд серьезных изменений. Совсем скоро здесь начнутся очень интересные события. И поверь, нам лучше не становиться их участниками, потому что остаток жизни мы можем провести на свежем воздухе в далекой Сибири.

Женщина покорно кивнула, понимая, что он абсолютно прав.

— Едем сегодня же, — произнесла она, вдруг потеряв равновесие. — Голова закружилась. Видимо от усталости!

— Твой дом большой! — удивилась Ольга, разглядывая большую красивую усадьбу.

— Род Богословских был не беден до определенного времени, — отозвался Шарль. — Ее построили почти сто лет назад. Мой отец говорил: дворянская усадьба — это духовная крепость и источник душевных сил. Хотя сам почти постоянно жил в Петербурге.

Ольга огляделась. Место было великолепное: небольшой дом, хозяйственные постройки и сад.

— Наверное, приятно жить в таком месте! — задумчиво произнесла она вдохнув чистейший воздух полной грудью, а затем спросила, с беспокойством глядя на Шарля: — Что мы скажем Наталье Дмитриевне?

— По поводу того, что двадцать человек внесли залоговую стоимость за ее дом? Я думаю, ей это знать не обязательно!

— Нет, я говорю не о ее доме, а он нас! Кто мы друг другу?

— Придумаем что-нибудь, — небрежно произнес мужчина, подхватив чемоданы Ольги. Дверь распахнулась и на пороге появилась Акулина, она была очень взволнована и с тревогой в голосе произнесла:

— Я не смогла разбудить Наталью Дмитриевну. Похоже, она отдала Богу душу.

— Ну, вот! А ты переживала! Теперь не придется ничего ей объяснять.

— Бессердечный! — произнесла тихо женщина и поспешила войти в дом. Она надеялась, что предположения служанки ошибочны и пожилая женщина крепко заснула от переизбытка свежести и эмоций. Наталья Дмитриевна была так безмятежна, и казалось, видела приятный сон, о чем свидетельствовала легкая улыбка. Акулина была права: мать воссоединилась со своим сыном.

— Она скучала по вас, Ольга Григорьевна и молилась за ваше здоровье. Все спрашивала, когда вы приедете, — бурчала Акулина, немного злясь на свою хозяйку. Ей казалось, что она была несправедлива к милой старушке, но этим мнением она делиться не спешила.

— Что же нам делать, Шарль? — растерянно произнесла Ольга, оставив покойницу и перебравшись в столовую. — У нее никого не осталось… Может оформить покупку дома задним числом, подкупив какого-нибудь нужного человека?

— И отправиться на каторгу, составив компанию одной известной даме! Вам с Сонькой будет что обсудить — я уверен! Я в этом участвовать отказываюсь.

Его слова не понравились Ольге, она нервно измеряла шагами столовую, кутаясь в теплую шаль. Погода менялась не в лучшую сторону. Осенние пасмурные дни наполнялись сыростью, плачущее небо утомляло своей слезливостью, создавая напряженную атмосферу.

Мертвое тело стало настоящей проблемой: похоронить Наталью Дмитриевну по-человечески рядом с сыном Ольга не могла, потому что могла попасться представителям власти, которые в ближайшее время начнут искать некую Софью Ковалевскую или Соню Ракову, которая любезно присвоила деньги обманутых граждан.

— Мы должны перевезти труп в ее дом! — предложил Шарль.

— Зачем? — испуганно уточнила она.

— Ее найдут, и разбирательство по делу о незаконной продаже ее жилья зайдет в тупик!

— Или решат, что хозяйка была убита ради наживы!

— Доктор определит, что смерть естественна!

— Не совсем, — вступила в разговор Акулина, которая стала невольной свидетельницей разговора, убирая посуду с почти нетронутой едой со стола. — Наталья Дмитриевна приняла яд.

— Яд? Но зачем? — возмутилась Ольга.

— Я же говорила вам: скучала она. Ей было одиноко, и она постоянно плакала. Со мной говорила мало, только спрашивала когда вы приедете.

— Откуда ты знаешь про отравление, Акулина? — уточнил Шарль.

— Я нашла на ее тарелке подозрительный порошок. Дала слизать остатки еды кошке и та подохла вечером.

— Что ж, — вздохнул хозяин усадьбы, — придется закопать ее в саду. Здесь никто искать не будет.

— Без гроба? — ахнула Ольга.

— Так на востоке, я слышал, людей в простынях хоронят. Или тела сжигают — очень удобно!

Ольге был неприятен этот разговор, но избежать его не было возможности.

— Может на церковное кладбище ее? — произнес задумчиво женский голос. — Заплатить и…

— Грех на ней, барыня! Сама ведь на себя руки наложила!

— А мы не скажем священникам об этом.

— Тогда грех на свою душу примите!

— Какая же ты противная, Акулина! — нервно вскрикнула молодая женщина и распорядилась позвать Федора, которого по стечению обстоятельств еще не видела с момента приезда. Без всклоченной головы этого человека было не узнать. Лицо украшали изящные усы, он был похож скорее на барина, чем на прислугу. Мужчина вполне мог сойти за представителя знати, если конечно при этом держать рот на замке. По разговору становилось понятно, что человек он необразованный.

Услышав о задумке с похоронами, Федор покорно кивнул и пообещал все сделать к утру.

— Чего откладывать! Сегодня и закопаю! — размышлял он.

— Я тебе помогу, — отозвался Шарль.

— Не надо, барин! Я сам с руками!

— Даже не спорь, Федор! Земля от дождя сырая ты до утра один не управишься.

— И то верно, барин!

— И не называй меня барином, Федор. У меня есть имя!

Мужчины пожали руки, после чего отправились искать место для захоронения.

— Надо подготовить старушку к последнему пути!

Ольга неуверенно кивнула. Ей вдруг стало невероятно стыдно за то, что она обделила вниманием доброго человека. То, что Наталья Дмитриевна приняла отраву не укладывалось в голове, молодая женщина думала об этом снова и снова. Ольга винила себя в ее смерти.

— Но, в конце концов, я ей продлила жизнь! — размышляла она, сидя возле кровати, на которой лежала бледная бездыханная женщина. Ее поселили в самую просторную комнату для прислуги: с большим окном, удобной кроватью. В ней был комод и кресло-качалка. Рассматривая заострившиеся черты лица, Ольга вспоминала их первую встречу, которая была немного странной. Наталья Дмитриевна оплакивала сына, закрывшись в темном старом доме, в котором не включала электричество. С появлением Ольги все преобразилось, в том числе и сама пожилая женщина, она снова почувствовала радость бытия и обрела смысл существования.

Ольга нанесла на ее щеки немного румян и, рассматривая спокойную маску смерти, задумалась о том, с какой легкостью люди разрушают свое будущее.

— Хорошо жить могут не все, некоторые люди созданы для страданий, — прошептала молодая женщина и расплакалась. Сердце ее сжалось от осознания того, что эта милая старушка станет кормом для червей, и никто никогда не узнает где ее могила.

— Чегой-то у нее щеки красные? — выдохнула напугавшаяся Акулина, заметив выступивший румянец. Когда-то ей рассказывали о живых мертвецах: люди, которые ушли из жизни оживали, чтобы передать что-то важное или завершить неоконченные дела. Чтобы успокоить впечатлительную служанку, Ольга показала коробочку с румянами, и губастая женщина выдохнула с облегчением.

— Жалеть надо живых, а не мертвых, — произнес Шарль, заметив слезы на лице возлюбленной.

— Ты похож на трубочиста! — произнесла она, пытаясь улыбнуться.

Мужчина был перепачкан грязью с ног до головы. Через мгновение в спальню вошел такой же чумазый Федор.

— Еще рога и копыта и вылитый черт! — отшутилась Акулина, разглядывая своего жениха.

Наталью Дмитриевну обернули простынею и вынесли из спальни. Ольга еще долго сидела неподвижно, она мысленно благодарила женщину за доброту и тепло. Ей стало невероятно одиноко в эту минуту. Почувствовав леденящее дыхание смерти, она представила, как это ужасно завершить свой путь в холодной земле. Женщина рассматривала свое пока еще молодое лицо в зеркале и думала о том, что ее ждет в ближайшем будущем. Необходимо было определиться, как действовать дальше: стать женой старика-барона и получить серьезные возможности, при этом вести двойную жизнь, тая в объятиях молодого Шарля, с которым ей было просто и комфортно. Или отказаться от идеи замужества и погрязнуть в обыденности, занимаясь мелким мошенничеством и так коротать время до гробовой доски, при этом все время бояться быть пойманной. А затем ругать себя за то, что не воспользовалась таким великолепным шансом, изменить свою жизнь всего лишь сказав «да» перед священником.

— Надо навестить барона фон Штейна, — произнесла Ольга негромко. — А потом я решу, как мне быть!