Барбула уже целый час сидел перед зеркалом и любовался собственным отражением. Очень хорошее было отражение у хозяина заводи и, главное, ужас какое прыткое! Не успеешь показать ему язык, как оно в ответ тут же высовывало свой. Не успеешь улыбнуться — а у отражения уже рот до ушей растягивался от смеха.

Век бы любовался им!

Потому Барбула не сразу услышал какой-то стук и возню у дверей.

— Кто там ещё? — спросил он.

— Это мы, карасики, — пропищало несколько тоненьких голосков. — Спасите нас!

Барбула поспешно прислонил зеркало к старому сапогу и вышел из жилища.

На мгновение он зажмурился от яркого солнечного света, пронизывающего заводь до дна. А когда снова открыл глаза, то увидел, что на лужайке перед его домом собралась целая толпа перепуганных мальков.

— Что случилось? — спросил он. — Снова Зубатка приплыла?

— Нет, — пропищал самый маленький из собравшихся. — Но это страшнее Зубатки! Так и дёргается, так и извивается! Может, оно тоже хочет поймать нас?

— Сейчас посмотрим, — коротко ответил Барбула.

По дороге мальки наперебой рассказывали ему о том, что на берегу уселись двое людей и начали забрасывать в воду извивающиеся чудовища на ниточках. У них, мальков, прямо душа ушла в хвостики, когда они увидели это. Барбула заторопился. Он-то сразу понял, зачем пришли сюда люди и как называются те извивающиеся чудовища.

«Не могли себе выбрать другого места, — с досадой подумал Барбула о рыболовах, — хотя бы там, где живёт Зубатка… Только мальков распугают…»

Но, увидев сидящих на берегу Серёжу и Витю, хозяин заводи хитро улыбнулся. Что же, тем лучше — сейчас он докажет им, что не только люди умеют играть в разные игры.

«Сейчас я рассчитаюсь за верёвку», — обрадовался он и даже руки потёр от предстоящего удовольствия.

Возле рыболовных крючков уже собрались все мальки заводи. Они с опаской жались к камышам и не сводили круглых глазёнок с чудовищ, которые на самом деле были безобидными дождевыми червями. Перед мальками, горделиво расправив плавники, остановился карась постарше.

— Эх, вы, — свысока проговорил он, — мелюзга зелёная. Тоже мне, нашли, кого бояться!

Совсем недавно этот карасик был таким же мальком, как и все, что собрались здесь. И поэтому он смотрел сейчас на своих младших братиков и сестричек, как первоклассник на приготовишек.

— Сколько морей и океанов я переплыл — даже не сосчитать! — безудержно хвастал он, хотя ни разу не покидал маленькую речушку. — В каких только бурях я не бывал!

Малыши, на минуту забыв о чудовищах, восхищёнными глазами смотрели на старшего братца.

— Я даже с Зубаткой однажды чуть не подрался! — врал карасик дальше. — А это мне — тьфу! Смотрите, как я сейчас разделаюсь с этими вашими чудовищами!

— Стой! — крикнул Барбула, но было уже поздно. Карасик бросился на червячка…

Удочку слегка дёрнуло.

— Клюёт! — завопил Витя. — Тяни!

Серёжа поспешно дёрнул удилище.

Описав в воздухе серебристую дугу, рядом с ним на траву шлёпнулся небольшой карасик величиной с мизинец.

— Вот так акула! — насмешливо проговорил Витя, хотя в душе позавидовал своему товарищу. — Я бы из-за неё и дёргать не стал.

— У тебя и такой нет, — ответил Серёжа и снова забросил удочку в реку.

От неожиданности мальки оцепенели. Куда же девался братец?

Пока они раздумывали над этим, снова появился крючок с червячком. Но карасика на нём уже не было.

— Дяденька Барбула, вы не знаете, куда исчез наш братец? — наперебой запищали мальки.

— Может, он гоняется за другими чудовищами?

— Он у нас очень-очень храбрый, правда?

— Мы тоже будем такими, верно?

— Ваш братец глупый хвастунишка, а не храбрец, — ответил Барбула. — Сейчас он поплатился за то, что убегал с моих уроков.

Неподалёку от собравшихся слегка шевельнулись водоросли, и показалась хищная пасть Зубатки. Горящие глаза злодейки не могли оторваться от червячков, извивающихся на крючке…

— Я уже говорил вам, что люди очень любят лакомиться рыбой, — продолжал Барбула, не замечая Зубатки. — Вот и пускаются на всякие хитрости. Насаживают, например, на острый крючок что-нибудь вкусное и забрасывают в воду. И глупыши, вроде вашего братца, обязательно попадаются на эту приманку. Смотрите, что сейчас получится…

Барбула поднял со дна веточку и толкнул извивающегося червячка. Тот покачнулся, и…

— Клюёт! — крикнул Серёжа. — Тяни!

Витя с силой дёрнул удочку. Но на крючке, кроме червячка, ничего не было.

— Зачем кричать? — проворчал Витя. — Надо было дать ей вцепиться… Эх, такая рыба была, такая рыба! Чуть удочку из рук не вырвала.

Барбула ухмыльнулся, глядя на разочарованное лицо Вити Капустина.

— Вот видите, — сказал он малькам, после того как крючок Вити снова опустился в воду. — Стоит червячку только покачнуться — и рыболовы моментально вытаскивают его на берег. Если вам очень уж хочется полакомиться, нужно осторожно откусывать приманку маленькими кусочками… Ну-ка, ты и ты, — Барбула указал на двух мальков, — сделайте так, как я вас только что учил.

Подталкивая друг друга, мальки робко приблизились к крючкам и откусили по крошечному кусочку.

Крючки не шелохнулись. Вместо этого всколыхнулись водоросли за спиной Барбулы. Но сейчас все смотрели только на крючки.

— Молодцы, — похвалил Барбула мальков. — Итак, вы убедились, что из любого положения можно найти выход. Однако нужно всегда соблюдать осторожность. Да, главное — осторожность! Повторите, что я сказал.

— Главное — осторожность, — хором ответили мальки.

— Ещё раз…

— Главное — осторожность!

— А теперь, — сказал Барбула, — можете полакомиться этими вкусными червячками.

И тут Зубатка не выдержала.

— Нет, это моё! — закричала она и метнулась из зарослей. — Моё!..

От сильного рывка удочка чуть не вылетела из Витиных рук.

— Клюёт! — завопил Витя. — Серёжа, помоги!

Через минуту на траве, щёлкая острыми, как бритва, зубами, прыгала огромная щука и косила на друзей злыми глазами.

— Вот это да! — восторженно выдохнул Витя.

Навстречу рыболовам высыпал почти весь санаторий. Даже Оля, которой уже разрешили подниматься с постели, подошла к окну.

А Витя, надувшись от гордости, медленно шествовал по двору со щукой в руках.

Когда Серёжа через полчаса заглянул к Оле, она спросила:

— Это Зубатка?

— Она, — ответил Серёжа. — Правда, здоровая?

— Очень, — сказала Оля. — Теперь в заводи будет спокойно. — Помолчав, добавила: — И всё же, мне кажется, Витя немного… воображала.

Серёжа улыбнулся: когда-то Витя говорил об Оле то же самбе.

— Ты ошибаешься, — сказал он. — Я тебе потом всё-всё объясню.