— Я просто посоветовала ей немедленно перезвонить Филу и принять предложение Элейн, пока Дженифер не передумала.

— И что она сказала?

Кэт высасывала остатки нерастворившегося солода со дна бокала из-под коктейля с арахисовым маслом и бананами. Она сильно нервничала и не могла ничего есть. Гарри заказал ей биг-буббу (без сыра, без майонеза, но с двойной порцией салата). Нетронутая, она стояла рядом с сумочкой Кэт, пачкая маслом стойку.

— Лучше спроси, чего она не сказала.

Дант вздохнул и театрально постучал по часам.

— Ладно, валяй краткое содержание, пока Гарри не вернулся из уборной.

Кэт сердито взглянула на Данта:

— Когда ты должен убраться отсюда?

Она попросила его «случайно зайти» в ресторанчик «У Эда», который он терпеть не мог. Это могло бы вызвать подозрения. К счастью, Гарри был очаровательно неподозрителен. Кэт обязательно нужно было сообщить Данту новости и придумать план действий на непредвиденный случай. Кресс могла позвонить, пока Кэт нет дома. Так что «случайное посещение» представлялось единственным выходом.

Дант посмотрел на нее как на ненормальную.

— Ты думаешь, я хочу, чтобы меня здесь видели? Поверь мне, я знаю слишком много людей в Челси, чтобы чувствовать себя здесь в безопасности.

Кэт нетерпеливо вздохнула и бросила нервный взгляд в сторону уборных.

— Я просто объяснила ей, что подобные предложения действуют недолгий срок. И если она хочет согласиться, то пусть немедленно звонит Филу и просит принять предложение. Может, я немного хватила через край. Я описала Элейн как самого жестокого и грубого редактора в Лондоне. Но если Кресс не даст ответа сейчас, мы влипли.

— А твоя забота не показалось ей подозрительной?

Кэт задумалась. Телефон плохо ловил сеть, пока она звонила. К тому же она ужасно боялась, что мимо пройдет кто-нибудь из отдела рекламы, возвращаясь с обеда. Угадывать перемены настроения больной Крессиды Кэт почти уже не могла. Мысли ее занимала леденящая кровь картинка: пятьдесят тысяч фунтов превращаются в прозрачный горный воздух.

— Нет. Я сказала ей, будто в рекламе: «Это в ваших интересах». Старалась говорить как профессионал. Подчеркнула, что все в восхищении от окончательного варианта. Надеюсь, я не перестаралась и она не заподозрила, как сильно он отличался от первого. — Кэт пожала плечами. — Если честно, мне кажется, она упивается таким вниманием.

— Тоже мне новость. — Дант подцепил вилкой одно из луковых колец на тарелке Гарри. — Обо мне она не упоминала?

Кэт в очередной раз изумилась, насколько члены семейки Гренфелл поглощены собою.

— Она лишь отметила с ликованием, что ты бы взбесился, узнав о необычайном взлете ее литературной карьеры. Всегда считалось, что талант Анны унаследовал ты.

— Ах! — Дант потянул носом воздух. — Сладкий аромат свежевыпеченной семейной иронии!

— Да-а-а, насколько я знаю, сделка продвинулась. Элейн просидела целый час перед телефоном, пытаясь поднять его в воздух силой позитивных размышлений. А весь остаток рабочего дня она готовила контракт и принимала визгливые девчоночьи поздравления от остальных редакторов.

Кроме Синтии, конечно.

— Похоже, мы достигли цели.

Дант и Кэт посмотрели друг на друга. Кэт выдержала его темный взор всего несколько мгновений и снова опустила глаза на нетронутый гамбургер. У Данта были волнующе длинные женские ресницы, а его взгляд совершенно уверенного в себе человека пронизывал насквозь. Однако оба новоявленных богача, провернувшие грандиозную жульническую аферу, не были до конца уверены в успехе.

— Если только не… — начала Кэт, отковыривая маковые зернышки с булочки.

— Если только не.

— Если только не что? — полюбопытствовал Гарри.

Он уселся на высокий стул и стряхнул капли воды с ладоней. Он всегда мыл руки после туалета.

Дант даже не взглянул на Кэт.

— Если только ты не съешь эти вкусные луковые кольца немедленно, я возьму их с собой на свидание. Надо же как-нибудь сдерживать порывы моих дам.

— Забирай, приятель. — Гарри великодушно махнул рукой. — Сегодня я впервые продал машину. Должен сказать, что гонорар приближается к пяти сотням. Луковые колечки — это пустяки.

Дант и Кэт сделали вид, что сильно впечатлены.

— Мне послышалось, или вы говорили про Кресс? — спросил Гарри, поигрывая веточкой кинзы.

— Гарри, ты уже слишком стар, чтоб изображать из себя сентиментальную школьницу. — Дант повернулся к Кэт. — Вспоминает ее имя по любому поводу. Я однажды спросил его, какие подарки он готовит на Рождество, а он пустился в долгие рассуждения о съедобном женском белье и воздушной пене для ванны. А это я, как назло, забыл включить в наш курс лечения. — Он хлопнул Гарри по плечу. Это был шутливый жест, но Кэт заметила в насмешливых глазах Данта грусть. — Забудь о ней, Гарри. Она не такая, какой кажется тебе.

— Боже, я не знаю, — сказал Гарри, глядя в бокал с коктейлем.

К смятению Кэт, легкая улыбка тронула уголки его губ. Он не переставал улыбаться, потягивая напиток сквозь соломинку.

Сердце Кэт подскочило, и несколько неразумных замечаний готовы были сорваться с губ. Она склонилась к своему молочному коктейлю и втянула в рот большой глоток жидкого мороженого. Кэт было больно читать то, что понаписала о Гарри Кресс, даже если бы он ей не нравился. Она подула на пузырьки в коктейле. А он — нравился. Черт.

Кэт признавалась себе, что двойные путы верности и тайны сводили ее с ума. Она знала, что, в крайнем случае, по законам книги Кресс, у нее было право на драматическую сцену откровения. Разоблачение Кресс должно вызвать у Гарри сильный шок, который приведет его в объятия Кэт. Но потом может появиться множество осложнений. Кэт читала «Антония и Клеопатру». Она прекрасно знала, что бывает с теми, кто приносит дурные вести.

— Гарри, жестокие военные диктаторы в Западной Африке могут быть более верными и нежными друзьями, чем моя сестра. Как бы там ни было, в присутствии дам и после еды, обсуждать ее мне хочется меньше всего. Ну, мне пора. — Дант соскользнул с табуретки. — Пойду ощипывать цыпочек и пасти гусынь.

— Я их знаю? — весело спросил Гарри. — Это не те девочки из Фулема?

— Близняшки с последствиями операции на мозге? — Дант уставился на него, словно Гарри недавно вышел из палаты особого режима. Кэт с удовольствием отметила, что уверенность Данта в тупости окружающих распространяется не только на нее. — Гарри, приятель, мне жаль, что лопнут мыльные пузыри твоих иллюзий, но шансы встречаться с Поппи и Тиззи, или как там их, так же ничтожны, как и количество серого вещества в их головах.

Дант обратился к Кэт:

— Это была неудачная встреча, даже по нашим стандартам. Интеллектуалка Поппи, личный ассистент какого-то придурка из Сити, начала дискуссию с классического: «Господи, это престранно для меня, ибо, знаете ли, я не встречаюсь с неудачниками!» Согласись, тут разговор может и зачахнуть, — Дант поднял руку. — Но не стоит беспокоиться! В дело немедленно вступает мистер Харви и спасает неловкую ситуацию проверенной фразой: «Эй, девчонки, я недавно прочел в „Космо” потрясающую статью — „Десять эротических игрушек, которые женщины носят в сумочках, не зная об этом!”» И тогда стол заметает радиоактивным снегом молчания, но мистер Харви продолжает: «А ну-ка, посмотрим, что у тебя в сумочке, Тиззи!»

Дант снова повернулся к Гарри:

— Зато мало денег потратили. Каждой по два аперитива, и они укатили в свой Фулем на такси.

— За которое платил я.

— Истинный джентльмен. — Дант ущипнул Гарри за ухо. — Пока, малышня.

Кэт смотрела, как он не спеша, вышел и запрыгнул в автобус номер девятнадцать, стоящий в пробке прямо перед дверями. Она содрогнулась: с уходом Данта атмосфера изменилась, они остались наедине. Кэт была уверена, что Гарри тоже заметил это. Она хотела бы сохранить это ощущение в памяти, но волнения сегодняшнего дня занимали все ее мысли. Кроме того, Кэт отчаянно пыталась найти какую-нибудь подходящую тему для разговора.

— Какой мерзкий, — с нежностью произнес Гарри.

Кэт пробормотала что-то в знак согласия и втянула живот. Она не могла отвести глаз от правой руки Гарри, сжимающей кофейную кружку. Кожа была покрыта тонкими светлыми волосками. Около большого пальца темнели две шоколадные родинки. Кэт залюбовалась косточкой на запястье, едва прикрытой обшлагом, и внезапно заскользили вверх по рукаву. Внутренне она застонала от преступного желания.

В последние полгода они с Гарри часто сидели у этой стойки, часами болтая обо всем на свете: иногда о личной жизни, иногда о какой-нибудь ерунде, иногда возникали удивительно интересные темы. Когда она смотрела на него как на доброго, хоть и очень лондонского брата, их разговор был остроумен и свободен. А сейчас ей ужасно хотелось вести себя так, но она не могла. Кэт высосала остатки молочного коктейля, не замечая, как неприлично громко это прозвучало. В восемнадцатый раз за день она мучилась вопросом: убьет ли их Кресс, когда все узнает? Точнее, какой способ из своего репертуара она выберет.

— Как прошел рабочий день?

— Пожалуйста, давай не будем об этом! — Кэт передернуло. И тут же она поняла, какой вопрос вызовет длинный монолог Гарри, не требующий больших усилий с ее стороны. — Пусть «Эклипс» существует только в рабочее время! Лучше расскажи мне, какую машину ты продал сегодня.

Гарри просиял от удовольствия:

— Это малютка «хили». Кэт, тебе бы она понравилась. Знаешь, я так и вижу тебя в ней. Шарфик на голове, солнечные очки, костюм-двойка, все такое.

«Интересно, — подумала Кэт. — Костюм-двойка, да?» Она решила запомнить эту фантазию и одобрительно кивнула.

Гарри чертил на салфетке очертания машины.

— Она прелесть. Синего цвета. Внутри — кремовая кожаная отделка. В превосходном состоянии. Почти всю жизнь простояла в гараже во Франции. Переключение скоростей в порядке. Настоящая жемчужина. Тот парень ходил разглядывал ее целый месяц. Хотел купить в подарок жене…

Кэт любовалась оживленно блестевшими голубыми глазами. Покончив с внешними линиями, Гарри перешел к описанию салона. Ах, милый Гарри. Он не бросил бы ее в водоворот Лондона — тони или плыви. Он бы деликатно спросил, есть ли у нее спасательный жилет. А потом, наверно, отдал бы свой собственный. А Джайлс бы еще стал смотреть на ярлычок — какого размера этот жилет, и…

— … Значит, ты остаешься?

Гарри коснулся ее руки, и Кэт широко открыла глаза.

— Э, прости?

Кэт заставила себя смотреть на него, а не на его ладонь на своей руке.

— Я спрашиваю, значит, ты остаешься?

Она непонимающе смотрела на него:

— Остаюсь… в смысле?

Гарри легонько хлопнул ее по лбу:

— Ау? Есть кто дома? Разве твой шестимесячный контракт на аренду не закончился в прошлом месяце? Квартира? Ну, где мы живем?

— Ах да, квартира.

Кэт уже не в первый раз удивилась, как незаметно пролетели шесть месяцев. Завершение книги Кресс потребовало огромного напряжения. К тому же она все время старалась брать дополнительную работу — чтобы забыть об отсутствии Джайлса. Недели сменяли друг друга все быстрее, а времени пройтись по музыкальным магазинам по-прежнему не находилось.

— Ну, да, наверно, я остаюсь, — задумчиво произнесла Кэт. — Не представляю себе, когда вернется Джайлс.

И случится ли это вообще. Подумать только — она хотела сбежать из этой квартиры еще до окончания срока контракта…

— Паразит, — неунывающим голосом отозвался Гарри. — Еще кофе?

— Да, давай.

Кэт подтолкнула ему свою чашку. Она давно забыла, что когда-то ей не хотелось, чтоб он ее угощал.

— Этот негодяй не звонил мне уже три недели. — Кэт положила подбородок на переплетенные пальцы. — Не думаю, что он меня еще любит, — добавила она, не глядя на Гарри.

— Похоже, он теперь еще больший паршивец, чем тогда, когда бросил тебя здесь, — уверенно сказал Гарри. — Тебе черный или капуччино?

— Боже…

Кэт не смогла сдержать тяжелого вздоха и закрыла лицо руками.

— Прости? Не расслышал…

Гарри наклонился и вопросительно заглянул в ее полузакрытые глаза. Она взглянула на него. Его лицо было так близко… Кэт подумала: какой малюсенький шажок отделяет разговор от поцелуя… Как легко разрушить отношения двух, даже трех людей. Это можно сделать даже быстрее, чем шагнуть за белую полосу в метро.

Она глубоко вздохнула.

— Мне двойной эспрессо, пожалуйста.

После ужина они медленно возвращались пешком. Кэт не хотелось быть дома, когда позвонит Кресс — если она позвонит. В душу ее начало закрадываться беспокойство: как она сердилась на Кресс за описание Гарри, так и он, вероятно, придет в ярость от их обращения с Крессидой. У Кэт было странное чувство, что их отношения станут хуже, что волнующее желание, столь приятное сейчас, либо испарится, либо перерастет в нечто, с чем придется долго разбираться. Несмотря на умение устраивать сцены, Кэт неловко чувствовала себя в ситуациях, когда не права была она. Мученица — вот ее роль, но никак не похотливая развратница.

Когда они вышли на Кингз-роуд, Гарри обнял ее за плечи. Кэт обронила какое-то замечание насчет джемперов для крикета, и Гарри принялся рассказывать длинную запутанную историю про то, как Дант единственный раз в жизни сыграл в крикет в школьной команде. История казалась бесконечной, всплывали ненужные подробности о Сете, Доске, Томе и их вечно безработных приятелях. Кэт с теплотой думала, насколько прочно она вошла в их жизнь. Она не задавала вопросов и не сопротивлялась. Они проплывали мимо на жизненном плоту причудливой формы и вытащили ее из воды, когда она тонула. Кэт охватил прилив благодарности. Слезы подступили к горлу. Или, может, это от кофе?

Когда они дошли до поворота на Довиль-кресент, Кэт пожала руку Гарри, лежащую на ее плече. Он пощекотал ее ухо, и Кэт почувствовала соблазн пропустить поворот и пройти еще квартал.

— Жаль, что я не свозил тебя покататься в этой «остин хили» до того, как мы ее продали, — сказал он. — Ты бы великолепно смотрелась на переднем сиденье.

— За рулем, надеюсь, — предположила Кэт. — Прости, я не заметила, что мы последние пять минут говорим не о твоей продаже. Расскажи мне все с начала. Может, я что-нибудь прослушала первые девять раз.

— Ой, — Гарри шаловливо дернул ее за косу. — Ты будешь свидетелем начала моей карьеры. Крессида больше не сможет утверждать, что я никудышный торговец и механик-неумеха.

— Не думаю, что Кресс хотела бы говорить о карьерах, — мрачно заметила Кэт.

Она поднялась по ступенькам и вонзила ключ в замок так, словно это был глаз Кресс.

— Ну, не знаю, — начал Гарри, просматривая почтовые ящики.

— Гарри, можно, не будем о ней? Пожалуйста!

— Сколько сегодня запретных тем, — весело отозвался он.

Кэт начала подниматься по лестнице, чтобы Гарри не видел ее лица.

— Есть что-нибудь для меня?

— Только одно.

Кэт слегка повернула голову:

— Что?

— Вот!

Гарри отвесил ей тяжелый шлепок по заду, и она подпрыгнула сразу на три ступеньки.

— Свинья!

Задыхаясь, Кэт со всех ног помчалась наверх. Гарри с рычанием грохотал за ней следом. Они добежали до подножия лестницы, ведущей прямо к их двери. Она понимала, что он не сможет остановиться, и отклонилась в сторону. Он пролетел мимо и поскользнулся на дорожке, а она звонко шлепнула его по красивым ягодицам и понеслась наверх.

— Вернись, глупышка! — закричал он, захлебываясь смехом, и развалился на ступеньках, как стреноженный конь.

— Ни за что, — ответила Кэт, позвякивая ключами. — Сперва придется меня изловить.

— Отлично!

Гарри вскочил и кинулся к ней. Дант пас гусынь где-то в Челси, и Кэт решила, что здорово будет позволить себя поймать. Не успела она об этом подумать, как в замке повернулся ключ, и они с Гарри одновременно ввалились в квартиру.

— О, прекрасно, — поприветствовал их Дант. Он стоял в прихожей с прозрачным телефоном в одной руке и банкой коктейля в другой. — Она только что вошла. Кэт, к телефону!

Смех замер в горле Кэт.

Крессида. Время пришло. Очевидно, вместе с почтой.

Она сглотнула и поставила на пол сумочку. Гарри кашлянул и поправил сбившийся галстук. «Словно его обнаружили в шкафу без штанов», — подумала Кэт. Это немножко обрадовало ее.

— Боже, я рад, что ты вернулась, — пожаловался Дант, держа трубку в вытянутой руке. Он не потрудился говорить тише. — Не могу выносить эту беседу дольше тридцати секунд. Скучно.

— Лаура? — с надеждой шепнула Кэт.

Даже разговор с Лаурой о разводе в данный момент приятнее.

— Нет. Хуже.

Дант перекрестился и возвел очи к потолку.

Кэт скорчила рожу Данту и Гарри и взяла трубку.

— Здравствуй, Крессида! — произнесла она самым нейтральным тоном, на который была способна.

— Кэти? Это Джайлс.

Волна чувств захлестнула ее. Как на незнакомку, смотрела она в зеркало на свое потрясенное отражение.