Самая яркая звезда севера

Рузью Мередит

ч

 

асы в Гановер-Холле тянулись долго, а дни еще дольше. Со своими обязанностями Карина справлялась легко главным образом потому, что думать при этом почти не требовалось. Порядок был всегда один и тот же: открыть окна, растопить камины, приготовить чай, подать чай (но никогда в присутствии леди Девоншир), унести чайный прибор, прибраться в гостиной, привести в порядок большой зал, подмести полы, помыть полы, протереть пыль, вынести ночные горшки, приготовить чай, подать чай, унести чайный прибор... и так далее.

Карина не имела ничего против физического труда. После четырнадцатилетнего пребывания в детских домах даже самая трудная работа не была ей в новинку. К тому же всего в поместье было около тридцати слуг, и все исполняли свои обязанности так же прилежно, как она.

Когда выпадала возможность, Карина писала миссис Олтвуд, но с каждым разом находить что-то новое в ее жизни в Гановер-Холле становилось все труднее.

Такая будничность. Такая скука.

Леди Девоншир Карина не видела ни разу даже мельком. Хотя нет, не совсем так. Однажды — всего лишь однажды — она успела заметить исчезающий за углом шлейф платья госпожи. Но больше, кроме этого, ничего. И в этом отношении Карина была не одна. Насколько она знала, никто из слуг, за исключением миссис Росси и, может быть, немногих избранных, не встречал хозяйку во плоти. Чай всегда подавался в строго определенное время, после чего в гостиной никого не оставалось. Часом позже чай загадочным образом исчезал — оставалось только убрать чашки. Ела ее светлость в своих комнатах. Всю прибывающую почту оставляли у ее дверей. В случае приезда гостя госпожа уведомлялась о его прибытии письменно. Чаще всего посетителей отправляли восвояси либо с пустыми руками, либо с короткой запиской от ее светлости (также просунутой под дверь).

Карина даже не знала толком, как выглядит леди Девоншир. Ни одного ее портрета в Га-новер-Холле не было. Во второй день пребывания в поместье Карина заметила над каминной полкой в гостиной более яркий прямоугольник обоев.

— А что висело здесь? — спросила она у одной из уборщиц.

Уборщица не ответила.

Все как будто постоянно находились в напряжении. Ланч и обед проходили тихо. Слуги ели в полном молчании. Лишь изредка кто-то из управляющих шуршал газетой. Почты не получал никто. Никто не приходил в поместье, и никто из него не выходил. Казалось, темная туча нависла над Гановер-Холлом, высасывая из него любое веселье, любую шалость.

— Здесь вообще кто-нибудь когда-нибудь смеется? — спросила однажды Карина у Селии.

— Смеется? — Селия произнесла слово так, словно услышала его впервые.

Карина удивленно моргнула.

— Ну да, вот так: ха-ха-ха.

— Я знаю, что значит смеяться. Но... я об этом не задумывалась, но, наверно, никто и никогда. — Селия склонила голову набок. — Раньше было по-другому. И тогда мне нравилось здесь больше.

— А что случилось? — спросила напрямик Карина.

Взгляд Селии ушел вдаль и замер, скованный воспоминанием.

— Ее светлость была счастлива. Мы, бывало, с таким нетерпением ждали почту — новостей из университета. Посыльные приходили и уходили. И камины горели за полночь, а за ними нужно было присматривать.

— Так ты видела ее? — спросила Карина, радуясь успеху: наконец-то удалось добыть ка-кие-то сведения. — Ты видела леди Девоншир?

— О да. Я, похоже, одна из немногих, кто видел ее. Я да миссис Росси. Всех остальных пришлось заменить. Прежней ее светлость уже не стала. После того...

— Так что случилось? — не отставала Карина. — Какая ужасная трагедия повергла вас в печаль и уныние? Почему вы все такие угрюмые?

Селия вдруг вздрогнула, и ее болтливое настроение как будто унесло ветром.

— Миссис Росси отрубит мне голову, если я скажу еще хотя бы слово, — заметно волнуясь, сказала она. — Мы с ней — единственные двое, что остались из первоначального состава. И остались потому только, что умели держать язык за зубами. — Селия смерила Карину оценивающим взглядом. — Хочешь остаться — научись тому же. А иначе закончишь, как все прочие, — получишь извещение об увольнении, и твою сумку выставят на ступеньку крыльца.

* * *

Прошло три месяца. На смену осени явилась зима, и дни уменьшились так, что казалось, скоро от них совсем ничего не останется. С другой стороны, в долгие зимние вечера у Карины появилось больше времени, чтобы смотреть в окно и изучать звезды. Ближе к ночи, когда все слуги отправлялись спать, она выходила из своей комнаты и подсаживалась к окну в гостиной. Оно было высокое, с ясным, прозрачным стеклом, и в тихую, безоблачную погоду девушка проводила там по несколько часов, отыскивая в небе звезды из лежащего на коленях дневника Галилея. Иногда она даже сопоставляла созвездия, изображенные в дневнике, с теми, что видела в небе. А там были Большая и Малая Медведицы, Андромеда и Персей. И ее любимец — Орион. Галилей часто ссылался на него в дневнике.

Она так и не поняла до сих пор, как именно нужно читать карту. Но, прозанимавшись пять лет с преподавателем и научившись бегло читать по-итальянски, девушка поняла, куда смотреть — на звезды! Именно в звездах, считал Галилей, была скрыта Карта, Что Мужу Не Прочесть. Встречались в книге и ссылки на могущественное древнее сокровище — Трезубец Посейдона. Карина полагала, что именно им и должен быть изображенный на картинке и похожий на копье предмет на дне океана. Теперь она уже не сомневалась, зачем отец оставил ей книгу: научиться читать карту и, следуя ей, отыскать Трезубец Посейдона. Вопрос заключался в том, как найти скрытую среди звезд карту? Одной особенно холодной ночью Карина сидела у окна, уютно укрывшись шалью, с дневником на коленях. Огонь в камине давно погас, но растопить его заново она не могла, не рискуя привлечь нежелательное внимание. Оставаясь в темноте, девушка читала книгу при свете луны и время от времени поглядывала на небо.

Внезапно из зала донесся шум.

Карина замерла и затаила дыхание.

Шум быстро стих. Пробежав на цыпочках к дверному проему, она осторожно выглянула.

Пройдя через зал, седоволосая женщина поднималась по лестнице, которая вела на второй этаж, к покоям леди Девоншир. Держа в руке подсвечник с зажженными свечами, она молча миновала еще один пролет и повернула на следующий, к третьему этажу. Колышущееся мерцание постепенно растаяло, и все снова погрузилось в темноту.

Никогда раньше Карина не видела эту женщину на территории поместья.

И это значило только одно.

— Леди Девоншир, — прошептала она.

Теперь ей оставалось лишь вернуться незаметно в свою комнату, лечь в постель, уснуть и позабыть обо всем увиденном. Так будет безопаснее.

Карина улыбнулась.

Действительно, вариант был один.

Девушка на цыпочках пробежала к лестнице и последовала за женщиной с подсвечником.

Глава и

К

JL Х^арина шла за леди Девоншир по лестнице. Один пролет, потом другой. Они поднимались все выше и выше, туда, где Карина никогда прежде не бывала. Мягкий свет канделябра, который твердо держала в руке хозяйка поместья, скользил по темной стене.

Девушка едва дышала. Что она делает? Зачем? Ответов на эти вопросы у нее не было. Но над Гановер-Холлом висел покров тайны, а тайна зажгла огонек любопытства в ее душе. Она чувствовала, что должна пойти за женщиной и разгадать загадку.

Они поднялись на самый верх. Держась на безопасном расстоянии, Карина отмечала дверные проемы и стенные выступы, где можно было бы спрятаться, если бы леди Девоншир обернулась. Но хозяйка поместья была, казалось, полностью поглощена своими мыслями. Она даже не смотрела ни влево, ни вправо — только строго вперед.

Леди Девоншир свернула за угол. Карина подождала секунду-другую, а когда выглянула, нахмурилась. Перед ней лежал длинный-пред-линный коридор с высокими окнами и без дверей. Спрятаться здесь было совершенно негде.

Карина перевела дух. И ступила за угол.

Мягкое нежно-голубое мерцание полной луны, просачиваясь через высокие стеклянные панели, разливалось по противоположной стене. Взгляд зацепился за что-то. Карина присмотрелась и ахнула.

В углублении стены стоял человек!

Она испуганно подалась назад, с трудом сдержав рванувшийся из горла крик. А через секунду облегченно выдохнула.

— Ради всего...

Фигура в углублении оказалась не человеком, а изготовленной в полный рост статуей, изображавшей мужчину с длинными, по плечи, волосами, в длинных, до пола, одеждах. В одной руке он держал странный предмет: несколько дуг, расположенных по наклонным осям вокруг центрального шара.

«Я видела это раньше», — поняла вдруг Карина. Рисунок, изображавший точно такой предмет, был и в книге Галилея, который назвал его armilla.

«Может быть, это статуя кого-то, кто изучал звезды... кого-то вроде Галилея!»

Охваченная восторгом, она наклонилась к табличке с именем у основания статуи и прочитала:

— Николай Коперник.

Хм-м-м-м. Имя никогда ей не встречалось, но звучало солидно, важно.

Держась ближе к стене, Карина сделала еще несколько шагов по коридору. В следующем углублении стояла еще одна статуя.

— Сэр Исаак Ньютон, — прочитала она одними губами. Это имя было ей знакомо. Учитель итальянского упоминал его раз или два, когда она ссылалась на что-то из дневника Галилея. «Ты не сэр Исаак Ньютон, — укоризненно говорил он, — так что не играй со мной в эти игры».

Глаза у нее полезли на лоб.

— Так они все — ученые.

Немного дальше стояла третья статуя. Леди Девоншир почти достигла конца коридора. Но Карина, словно поддавшись неким магическим чарам, уже не могла остановиться. Пробежав на цыпочках вперед, она взглянула на табличку.

Дыхание перехватило — к горлу подкатил комок.

— Не может быть.

Прямо перед ней, словно живая — можно даже взять за руку, — стояла статуя того, чей дневник она изучала всю жизнь.

Галилео Галилей, гласила табличка.

— Неужели это и вправду он? — Карина провела по камню ладонью. Ученый был изображен в длинных одеждах, но с короткими волосами и высеченной из камня бородой. Он стоял в задумчивой позе, держа в руке свернутый пергамент. А у его ног лежало... скульптурное изображение дневника. Ее дневника. Дневника Галилео Галилея!

Девушка перевела взгляд со скульптуры на книгу в ее руках и снова на скульптуру. Все становилось на место. Галилео Галилей больше не был какой-то неясной, сомнительной фигурой. Карина увидела его впервые. Настоящего ученого. Исследователя звезд. Человека, учиться у которого завещал ей отец.

— Что же это за место? — спросила она себя и бросила взгляд в конец коридора. Леди Девоншир поднималась по винтовому пролету.

Карина пробежала на цыпочках вперед и у лестницы остановилась. Следовать незамеченной дальше было невозможно. Значит, придется подождать внизу.

Между тем леди Девоншир поднялась к большой деревянной двери, положила руку на дверную ручку и замерла. Так, неподвижно, она стояла довольно долго, потом опустила голову на грудь и прижалась лбом к двери.

Карина нахмурилась. Что делает эта женщина?

И тут, словно передумав и приняв какое-то другое решение, леди Девоншир повернулась и начала спускаться по лестнице.

«О нет! — мелькнуло в голове у Карины. — О нет, о нет, нет, нет!»

Повернувшись, она помчалась назад, чтобы спрятаться до того, как леди Девоншир ее заметит. Но коридор был слишком длинный, и добежать до конца она не успевала.

«Нужно где-то спрятаться! — лихорадочно думала Карина. — Но где? Негде!»

Взгляд отчаянно метался от стены к стене казавшегося бесконечным коридора. Высокие окна, проливающие на пол лунный свет, как будто смеялись над ней. А в нишах, где стояли статуи ученых, свободного места почти не оставалось. Втиснуться в них было бы трудно даже ребенку...

Хотя...

Фигура Галилео Галилея стояла так, что между стеной и одеяниями оставалась более широкая, чем в других углублениях, щель. Но пройдет ли она?

Рассуждать было некогда. Съежившись, Карина протиснулась за спину статуи. В последний момент она даже успела подтянуть юбки, прежде чем в коридор пролился свет от канделябра сошедшей с лестницы женщины.

Карина замерла. В груди грохотало сердце. Она не слышала шагов леди Девоншир. Даже не видела ее. Но свет становился все ярче.

Девушка затаила дыхание и закрыла глаза. Свет вспыхнул на мгновение, юбки прошелестели, всколыхнув воздух. И больше ничего. Шаги удалились и растворились в тишине.

Выждав несколько секунд, Карина набралась смелости и выглянула из-за статуи. Коридор был пуст.

— Чуть не попалась, — выдохнула она и повернулась спиной к винтовой лестнице в конце коридора.

Теперь-то, уж конечно, ей не оставалось ничего, кроме как побыстрее вернуться в свою комнату.

Но она не вернулась.

Вместо этого Карина прошла в конец коридора и поднялась по лестнице к тяжелой деревянной двери. Взялась за ручку. Дверь была заперта.

Какая досада! Карина наклонилась и приникла к большой замочной скважине. Многого она не ожидала — что можно увидеть в крохотную дырочку? — но ошиблась.

Комнату за дверью заливал лунный свет. Противоположная двери выпуклая стена состояла, казалось, из одних только окон. Большая часть пола оставалась вне поля зрения, но на нем, похоже, валялись какие-то непонятные предметы.

А потом...

— Не может быть.

Телескоп! Огромный телескоп. Прибор стоял у окна, и Карина узнала его по рисункам в дневнике Галилея. Разумеется, в книге телескопы изображались маленькими и больше напоминали подзорные трубы; с помощью же такого, который стоял здесь, можно было не только наблюдать небо, но и изучать его.

«Я должна попасть туда!» — заметалась в голове сумасшедшая мысль.

Отбросив осторожность, Карина вынула из волос шпильку и поковырялась в замочной скважине. Навыком открывания замков она овладела в детском доме, где у нее были для этого широкие возможности. Конечно, этот замок не шел ни в какое сравнение с теми, что...

Щелк\

— Получилось! — прошептала Карина и под оглушающий стук сердца повернула ручку и переступила порог комнаты.

От увиденного у нее перехватило дыхание.

Это был не просто кабинет. Это была настоящая обсерватория!

— Невероятно! — воскликнула, не сдержавшись, Карина. — Это же компасы... а это... квадрант! А это? Нет, не может быть! Механизированный планетарий!

Здесь было столько всего такого, о чем она только читала в дневнике Галилея, и теперь у нее разбегались глаза. Телескопы, армилляр-ные сферы, астролябии. Инструменты, увидеть которые она и не надеялась, а уж взять их в руки, получить возможность поработать с ними...

— Это... это... — К глазам подступили слезы. — Это... все.

Карина так и не услышала шаги, поднимающиеся по лестнице у нее за спиной.

Глава 12

— К

АХ^ак ты посмела! — пронзительный женский голос ворвался в комнату.

Карина обернулась.

У порога, кипя от возмущения, стояла леди Девоншир. Глаза ее пылали от гнева, затмевая колышущийся огонек свечи в канделябре.

— Леди Д-д-девоншир, — запинаясь, произнесла девушка. — Я могу объяснить...

— Как ты смеешь! Убирайся отсюда! Немедленно! Вон! Вон! Вон!

Карина не стала спорить и, протиснувшись мимо госпожи, слетела вниз по винтовой лестнице, пробежала по длинному коридору, скатилась по ступенькам и помчалась в крыло для прислуги.

Лишь у двери своей комнаты она наконец остановилась и, привалившись к стене, постаралась восстановить дыхание.

«Все кончено», — с отчаянием думала девушка, вслушиваясь в тишину и ожидая, что вот-вот загремят тяжелые шаги, что стражники схватят ее и выбросят из поместья в холодную зимнюю ночь.

Вот вляпалась так вляпалась. Теперь уже не поправишь. Остаться, конечно, ей не позволят, тут и рассчитывать не на что.

Однако... Та комната. В той комнате было все, о чем Карина могла только мечтать. Все, что ей было нужно. Все в одном месте.

«Что я буду делать? Мне нельзя уходить. Только не сейчас, когда цель так близка».

Из зала долетел какой-то звук, и бедняжку бросило в холодный пот. Она торопливо открыла дверь и проскользнула в комнату.

Селия уже лежала в постели и преспокойно спала. С минуту Карина постояла у двери, прислушиваясь, ловя посторонние звуки, но тишину нарушало только мягкое посапывание Селии.

Тихонько переодевшись в ночную сорочку, Карина нырнула под одеяло.

— Утром я должна обязательно поговорить с леди Девоншир, — прошептала она решительно. — Покажу ей дневник. Так или иначе, нужно убедить ее позволить мне остаться и показать ту комнату.

Но бедное сердечко вздрагивало в ту ночь от каждого звука.

Она так и не уснула — все ждала, что за ней придут и выставят за порог еще до рассвета.

* * *

Наконец настало утро. Карина посмотрела на себя в зеркало. Выглядела она ужасно, постоянно зевала, а под глазами набухли темные круги.

— Не заболела? — обеспокоенно спросила Селия. — Вид у тебя — хуже не бывает.

— Я в порядке. — Карина снова зевнула. — Просто не выспалась.

Как обычно, Селия вскоре ушла, но Карина, прежде чем ступить за порог, высунула голову и осторожно огляделась. Ничего особенного, слуги и служанки занимались всегдашними делами.

С трудом сдерживая волнение, девушка отправилась на завтрак в столовую для слуг. Но и там все выглядело нормально. Никто не разговаривал. Никто не смеялся. Скучно и уныло, как и заведено. Если бы событие вчерашнего вечера не отпечаталось в памяти с полной ясностью, случившееся можно было бы принять за сон.

Карина подошла к своему месту за столом и остановилась. Сердце как будто упало в пропасть.

На ее тарелке лежал сложенный листочек бумаги. Карина подняла его, развернула и прочитала: «Настоящим уведомляем вас об увольнении. Вам надлежит покинуть поместье незамедлительно».

Селия, заглянув через плечо, ахнула:

— Да что ж ты такое натворила?

Изо всех сил стараясь не расплакаться, Карина покачала головой.

— Не знаю, — солгала она.

За спиной у нее откашлялась миссис Росси. Подойдя ближе и наклонившись, она негромко сказала:

— Только одна горничная подходит под описание служанки, позволившей себе нарушить ее приватность, и это вы, мисс Смит. Идемте со мной, вам нужно собрать вещи. Возница будет ждать.

* * *

— Мне нужно поговорить с леди Девоншир, — с мольбой обратилась Карина к миссис Росси, которая бесстрастно бросала в портплед ее жалкие пожитки. — Произошло недоразумение. Меня неверно поняли.

— Об этом не может быть и речи, — отрезала миссис Росси. — Когда служанку увольняют, никакие дальнейшие дискуссии не предполагаются.

— Но это же несправедливо, — не сдавалась Карина. — Если бы мне только поговорить с ней, она бы поняла...

— Никаких разговоров. — Миссис Росси захлопнула сумку. — Думаете, вы единственная такая? Думаете, вас первую увольняют? Я видела слуг, мужчин и женщин, куда более достойных, чем вы, которые по сей день не ведают причины своего увольнения. Ее светлость никогда не меняет своих решений. Вы уйдете сегодня же утром, или нам придется обращаться к властям, и тогда вас выведут силой.

Карина поняла — спорить бесполезно. Попытки убедить в чем-то миссис Росси ничего ей не дадут.

Придется брать дело в свои руки.

Не говоря больше ни слова, Карина взяла портплед и сумку с дневником Галилея и вместе с миссис Росси вышла из комнаты.

Провожать ее собралась большая группа слуг. Они стояли, смотрели, перешептывались, но никто даже не попытался спросить, что случилось.

Прижимая к себе сумки, она прошла мимо столовой, мимо большого зала и, наконец, мимо гостиной.

И вот тогда Карина увидела другую горничную. Ту, которая, подав утренний чай, выходила из комнаты. А это означало, что вот сейчас в гостиную, через отдельную дверь, войдет леди Девоншир.

Не говоря ни слова, девушка метнулась вправо и побежала к двери гостиной.

— Что еще такое? Куда?.. — закричала миссис Росси. — Остановитесь! Немедленно!

Но Карина не остановилась, а, подбежав, распахнула двери.

Женщина, которую она видела накануне вечером — леди Девоншир, — уже сидела в гостиной. В естественном свете дня девушка смогла рассмотреть ее лучше. Владелица Гано-вер-Холла была в безыскусном, но элегантном темно-синем утреннем платье и накинутой на плечи шали. Не старая — Карина заметила и гладкую кожу, и ясные, пронзительные глаза, — скорее всего, не больше сорока. На макушке — седая прядь волос.

Пораженная непрошеным вторжением, леди Девоншир вздрогнула и едва не разлила чай.

— Как...

— ...я смею, да, знаю. — Карина поспешила перейти к сути дела. — Ваша светлость, у меня есть дневник Галилея. — Она быстро достала книгу и развернула так, чтобы рубин отразил луч, брошенный утренним солнцем. — Книга досталась мне от отца. Ребенком меня отдали в детский дом с одним лишь этим дневником, и все, что мне оставалось, — изучать звезды.

Клянусь, до вчерашнего вечера я ничего не знала об обсерватории в комнате наверху. Но теперь, когда знаю... Ваша светлость, я оказалась ; здесь не случайно. Моим благодетелем был лорд j Уиллоуби. Уверена, он направил меня сюда не ! просто так, а чтобы я занималась с вами. Изу- j чала небо, как хотел мой отец. j

Карина остановилась и перевела дух, ожи- ; дая, что леди Девоншир прервет ее. Но госпо- j жа молчала и с тем же застывшим, холодным ] выражением смотрела на нее.

— Пожалуйста, ваша светлость. — Девушка протянула дневник. — Это должно что-то значить, и мы можем вместе выяснить, что именно. I

Снаружи, у двери, собрались другие слуги. Внезапно двери распахнулись, и в комнату ворвались двое стражей. Не дожидаясь даль- ! нейших распоряжений, они схватили девушку за плечи, вытащили из гостиной, провели : к главному входу и без лишних церемоний бросили на землю. Карина споткнулась, упала, ударившись головой о мерзлую грязь, и выронила дневник.

У двери появилась миссис Росси с сумкой в руке.

— Уходите, — только и сказала она на прощанье и швырнула сумку.

Карина посмотрела на окно гостиной, но там никого не было. Надежды не осталось.

— Ну и ладно. — Она неуклюже поднялась и взяла книгу.

Взгляд на мгновение ушел вверх, к башне с окнами обсерватории. Все было так близко...

Карина с усилием сглотнула, отряхнулась от грязи и поплотнее запахнула заплатанный жакет. Обещанного возницы видно не было. Она осталась одна.

И пошла прочь.

Мимо безжизненных деревьев. Мимо неухоженных кустов. Она уже выходила из ворот, за которыми лежала бесконечная пустошь, когда...

— Мисс Карина! Мисс Карина!

Карина обернулась и увидела бегущую за ней по дорожке Селию.

— Не поверите... — выдохнула запыхавшаяся служанка. — Леди Девоншир... Она желает поговорить с вами.

Глава 13

п ровожать ее собрались многие слуги, но теперь в холл прибежали, наверно, все. Всем хотелось узнать, что же случилось. Уборщицы, горничные, повара и стражи не сводили глаз с той, которую снова вели в гостиную ее светлости. Похоже, ничего более волнительного в Гановер-Холле не случалось за... да, за все время его существования. Перед толпой, с застывшим, каменным лицом, стояла миссис Росси.

Девушка переступила порог и вошла в комнату. Леди Девоншир сидела на том же месте и как будто в той же позе, что и раньше.

— Оставьте нас, — распорядилась госпожа.

Стражи поклонились и вышли, причем младший из двух оглянулся от порога на леди Девоншир. Судя по всему, ему впервые выпал случай увидеть ту, на кого он работал, и она произвела на него сильное впечатление.

Карина заговорила сразу же, как только закрылась дверь:

— Ваша светлость, я...

Леди Девоншир остановила ее, подняв руку.

— Книгу.

Не дождавшись ответа, она выжидающе подняла голову.

— Принесите ее сюда.

Секунду-другую Карина колебалась. Потом

открыла сумку, достала дневник Галилея и протянула его хозяйке Гановер-Холла.

Женщина осторожно перевернула несколько первых страниц.

— Так вы говорите, что это ваш отец дал вам эту книгу?

— Да, миледи.

— И вы не знаете, кто ваш отец?

— Нет, миледи.

— Тем не менее вы можете ее читать?

— Конечно, миледи. — Девушка, не удержавшись, фыркнула.

Леди Девоншир тут же бросила на нее строгий взгляд.

— Вам приличествует быть скромнее и не распускать язык. Вы хотя бы понимаете, сколько неприятностей навлекли на себя?

Карина открыла рот и... закрыла, не ответив. Что-то подсказало, что, продолжая говорить, она только ухудшит свое положение. Тень гнева, в полной мере проявившего себя накануне, исказила лицо госпожи.

— Возможно, вам кажется, что ваше вчерашнее вторжение ничего не значит, что это пустяк. Однако это не так. — Секунду или две она удерживала взгляд Карины. Потом, снова посмотрев на страницы книги, спросила: — Скажите, чего вы надеетесь достичь этим?

— Я... — Карина сглотнула. — Я хочу изучать звезды.

— Глупое желание, — тут же, с нажимом, отозвалась леди Девоншир. — Вы — женщина. Вам никогда не будет позволено заниматься науками, тем более изучать звезды.

— Но вы же изучали, — возразила Карина.

Пальцы леди Девоншир остановились на странице.

— Почему вы так думаете?

— Из-за обсерватории, — сказала Карина.

— Полагаете, она моя?

— А разве нет?

Владелица Гановер-Холла не ответила, остановившись на странице с изображением Трезубца Посейдона и Карты, Что Мужу Не Прочесть.

— Книга понадобится мне для тщательного изучения, — внезапно объявила она.

У Карины заколотилось в груди.

— Но... вы не можете...

Леди Девоншир обожгла ее гневным взглядом.

— Не могу что? Говорите.

Щеки у Карины горели, но она заставила себя говорить спокойно:

— Миледи, я не могу расстаться с книгой. Это мое наследство. Всю жизнь я борюсь за то, чтобы сохранить ее у себя.

— И вы думаете, что сумели бы остановить меня, если бы я пожелала забрать ее в возмещение ущерба, причиненного вашим вторжением?

Возражение уже рвалось наружу но что-то в словах леди Девоншир заставило ее задуматься. Хозяйка поместья не вписывалась в один ряд с такими, как мистер Конуэй и миссис Росси. Ее намерения шли глубже. «А ведь она испытывает меня», — подумала Карина и, тщательно подбирая слова, спросила:

— А вы бы пожелали?

Ее светлость долго смотрела на девушку, потом, видимо, приняв решение, сказала:

— Вам повезло. Я не намерена забирать у вас книгу — только взять на время, чтобы, как вы говорите, изучить ее.

— Но как? Если меня отошлют...

— Вопреки тому, что велит здравый смысл, я разрешу вам остаться в Гановер-Холле с сохранением прежних обязанностей. Взамен я получу право пользоваться этой книгой в течение неопределенно долгого срока.

Такое случалось с ней редко, но Карина действительно не знала, как поступить и что сказать.

— Я... Но... Книга ведь на итальянском, — пробормотала она.

Разумеется, этого не могло быть, но ей показалось, что в глазах ее светлости мелькнул веселый огонек.

— Значит, вы с легкостью допускаете, что я изучаю звезды, но сомневаетесь, что я умею читать на итальянском?

Ответа у Карины не нашлось.

Леди Девоншир решительно закрыла дневник.

— Полагаю, мы достигли понимания. Вы незамедлительно возвращаетесь к своим обязанностям. Но зарубите себе на носу: если я услышу или узнаю, что вы снова переступили черту, прощения не будет. Это понятно?

Карина кивнула.

— Да, миледи.

— Хорошо. Моя служанка доставит письменные распоряжения относительно этой книги, к знакомству с которой я намерена приступить сейчас же.

Живительно, но стражи каким-то образом догадались, что пора открыть дверь. Они вошли, но теперь Карина уже не боялась их.

Леди Девоншир кивнула.

— Это все.

* * *

— Ты даже не понимаешь, как тебе повезло! — шепнула Селия, когда они собрались вечером в комнате. — Здесь так заведено, что тот, кого увольняют, уже не возвращается. Никогда\

— Я и сама не вполне понимаю, что случилось, — призналась Карина, чувствуя себя не в своей тарелке из-за расставания, пусть даже и временного, с дневником Галилея. Ощущение было такое, словно отняли кусок ее самой. Тем не менее сомневаться в намерениях леди Девоншир не приходилось. А если при этом сохранялся пусть даже малейший шанс побывать в обсерватории...

— И что ты о ней думаешь? — нетерпеливо спросила Селия.

Карина ответила не сразу.

— Неприятной или грубой я бы ее не назвала. Резкой — да. И... — девушка вспомнила гневный блеск в глазах хозяйки поместья накануне вечером, — ее как будто мучает что-то.

Селия кивнула, словно поняла, о чем идет речь.

— Но ты же знаешь о ней больше, чем я. Расскажи, что здесь случилось. Почему леди Девоншир стала такой, какая она есть?

Ответить Селия не успела — в комнату вошла миссис Росси.

— Я себе такие вольности, как ты, позволить не могу. Мне второго шанса точно не дадут.

Пройдя дальше, миссис Росси поставила на пол большую корзину с бельем для глажки.

— Надеюсь, мы сможем поладить, — сказала Карина, выбрав тон чуть более враждебный, чем следовало бы.

Миссис Росси посмотрела на нее.

— Думаете, мне есть до вас какое-то дело?

Карина не знала, что сказать.

— Моя забота — моя работа. И у вас должно быть так же, — продолжала миссис Росси. — Ваша судьба тревожит меня лишь постольку, поскольку она касается моей. То есть в малейшей степени.

Миссис Росси вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

— Она не такая уж плохая, — сказала Селия, помогая Карине разобрать белье. — Раньше у нее были друзья, но сейчас никого не осталось, и она по большей части предпочитает одиночество.

— Да, я заметила, — согласилась Карина, вспоминая предыдущие три месяца унылого однообразия. — Похоже, перемены здесь никому бы не помешали.

— Что ты собираешься делать? — полюбопытствовала Селия. — Мы слышали, ты сказала, что хочешь изучать звезды. Думаешь, получится?

По губам Карины скользнула знакомая лукавая улыбка.

— У меня есть план.

Глава 14

И

JL А.нструкции, переданные леди Девоншир через ее личную служанку, были короткими и четкими.

Каждое утро Карине надлежало доставлять ее светлости дневник Галилея вместе с чаем. Вечером книга будет возвращаться владелице через ту же служанку. В случае если ее светлость пожелает оставить дневник на ночь, она известит Карину об этом вечером соответствующей запиской.

В отношении всего прочего действовали прежние правила. Карине не разрешалось видеть ее светлость. Не разрешалось заговаривать с ней. Единственное изменение сводилось к ежедневной передаче книги.

Но Карине и этого было пока достаточно.

Начала она с простенькой записки. Клочка бумаги, положенного под переднюю обложку.

«Прошлой ночью Андромеда была особенно яркой, правда?»

В тот вечер девушка ожидала возвращения книги с особым нетерпением. И, едва взяв дневник в руки, пролистала все страницы — посмотреть, нет ли ответа.

К ее огорчению, ответа не было.

Однако ж и ее записки тоже не было.

За первой, через несколько дней, последовала вторая, похожего содержания.

«Сегодня вечером появится Орион.

Что вы думаете о том пассаже у Галилея, где речь идет о фазах Венеры?

На мой взгляд, гелиоцентризм вполне здравая теория».

Каждый вечер книга возвращалась без ответной записки, но и без написанной ею утром. А еще Карина заметила, что когда в ее послании говорилось о каком-то предстоящем небесном явлении, то в тот же вечер леди Девоншир извещала, что оставит книгу у себя до следующего дня.

Прошел месяц, и Карина решила, что время настало. Записка, положенная в дневник в то утро, отличалась от предыдущих.

«Вы дошли до Карты, Что Мужу Не Прочесть?»

В тот вечер она ожидала возвращения книги с особым волнением и, когда в дверь постучали, едва не слетела с кровати.

Карина открыла дневник, и сердце пустилось вскачь. Маленький клочок бумаги выпорхнул из-под обложки и упал на пол.

«Да».

По лицу Карины расползлась широкая ухмылка. План сработал! Пришло время для последнего послания.

На следующее утро, когда она писала свою любимую строчку из дневника, ее рука дрожала: «Tutte le verita saranno comprese quando le st-esse si saranno derectus».

В тот день у нее все валилось из рук — с таким нетерпением она ждала возвращения книги.

Казалось, прошла вечность, прежде чем в дверь наконец постучали. Но, открыв, Карина увидела не служанку леди Девоншир, а дворецкого.

— Ее светлость просит вас пожаловать в гостиную, — объявил он. — Следуйте за мной.

Глава is

ту*

АХ-арина даже немножко подпрыгивала от нетерпения, когда дворецкий доложил о ней владелице поместья. Все ожидания и надежды свелись к одной судьбоносной встрече, и возможные перспективы вдохновляли, переполняли радостью и одновременно пугали.

Войдя в комнату, Карина сделала реверанс. Леди Девоншир встретила девушку в изысканном фиолетовом платье с кружевными манжетами. Ее волосы были высоко собраны сзади.

— Вам, должно быть, любопытно, почему я вызвала вас? — сказала леди Девоншир, когда дворецкий вышел из комнаты.

— Должно быть, из-за моей записки, — ответила Карина, с трудом сдерживая волнение.

Дневник Галилея лежал у ее светлости на коленях, раскрытый на странице с Картой, Что Мужу Не Прочесть. Tutte le verita saranno сот-prese quando le stesse si saranno derectus.

— Знаете, что это означает?

— Истины откроется... — начала Карина.

— ...когда звезды выстроятся рядом, — закончила леди Девоншир. — Упоминание об этом великом сокровище содержится во многих старинных текстах. Говорится в них и о Карте, Что Мужу Не Прочесть.

— Неужели? — огорчилась Карина, впервые услышавшая об этом.

— Да-да, — кивнула леди Девоншир. — Но нигде не сказано, как найти карту. Похоже, Галилей был единственным, кто это знал. Что, по-вашему, он хотел сказать этой фразой?

— Думаю, он имел в виду, что карта скрыта среди звезд.

— Но как тогда увидеть ее? — спросила леди Девоншир.

Карина покачала головой.

— Не знаю.

Ее светлость вздохнула.

— Как же давно я не разговаривала о небесах и звездах. — Она нахмурилась. — Скажите мне, чего вы хотите для себя в будущем.

— Я хочу изучать звезды, — твердо заявила Карина.

— Значит, не передумали?

Карина удивленно посмотрела на нее.

— Передумала? Что вы имеете в виду?

— Я говорила вам, что изучение звезд — глупое желание, — с полной убежденностью заявила леди Девоншир. — Мне представлялось, что, получив возможность работать здесь, вы одумаетесь и откажетесь от бессмысленных мечтаний.

Карина насупилась. Ей не нравилось то направление, которое принимал разговор.

— Простите, миледи, но я думала, что вы позвали меня из-за записок...

— Да-да, вы были весьма настойчивы, — ответила леди Девоншир. — Они-то и убедили меня, что вы это дело не оставите. Скажите, если вы не желаете видеть для себя иного будущего, чего, по-вашему, хотел ваш отец?

— Он хотел, чтобы я изучала звезды. И чтобы нашла Карту, Что Мужу Не Прочесть, ведущую к некоему великому сокровищу. Вот почему он и оставил мне книгу.

— Уверены? А может, он просто хотел немного облегчить вам жизнь? В конце концов, рубин в обложке стоит очень даже немало.

Карина покачала головой.

— Уверена, миледи. Он хотел, чтобы я изучала звезды.

Леди Девоншир закрыла книгу.

— Восхищаюсь вашим упорством, но вы не правы. Ваш отец, конечно, хотел чего-то лучшего для своей дочери. Это понимал и лорд Уиллоуби, который думал, что я смогу вам помочь. Вот почему я договорилась определить вас на учебу в Лондон. Потом вы сможете работать гувернанткой.

— Гувернанткой? — воскликнула Карина, совершенно не ожидавшая такого поворота дела. — Но, ваша светлость...

— Не будем спорить, — сухо отрезала леди Девоншир. — Я предлагаю вам такое положение в жизни, которого вы никогда не достигне-те, оставаясь простой служанкой. Разве вы не должны быть благодарной?

— Дело не в благодарности, — горячо возразила Карина. Сдерживаться она больше не могла. — Быть гувернанткой — не моя судьба. Мое предназначение — изучать звезды. Вы должны понимать это, ваша светлость.

— Не понимаю.

— Но ведь вы сами их изучали! — В голосе Карины прорезались обвинительные нотки. — И сейчас можете, если захотите! Что такое произошло здесь, что заставило вас отказаться от прежнего увлечения?

От леди Девоншир словно дохнуло холодком.

— Вас это не касается.

— Касается! — воскликнула Карина. — Я видела обсерваторию. Вам нравится говорить о звездах, обсуждать, обмениваться мнениями. Почему мне нельзя быть вашей ученицей? Вы можете учить меня тому, что знаете сами.

Лицо владелицы поместья полыхнуло гневом. Карина знала, что нарушила договор, переступила черту — не в первый уже раз. Знала и ожидала, что ее светлость прогонит ее прямо сейчас — тоже не в первый раз.

Пауза тянулась, казалось, вечность. Наконец леди Девоншир поднялась.

— Следуйте за мной, — процедила она сквозь зубы. — Я покажу вам, к чему приводит такого рода глупость, чтобы вы сами увидели, как можете собственными руками погубить свою жизнь.

Глава 16

тсветы канделябра прыгали по каменным стенам. Леди Девоншир поднималась по винтовой лестнице первой. Карина следовала за ней. На самом верху ее светлость достала из кармана большой металлический ключ и вставила в замочную скважину. Дверь открылась с глухим, гулким стуком.

Они переступили порог, и девушка почувствовала, как сердце ускорило бег. Здесь, в этой комнате — так ей по крайней мере казалось, — скрывались ответы на все ее вопросы. И если бы это зависело от нее, она никогда бы не ушла отсюда.

Леди Девоншир подошла к высокому книжному стеллажу с рукописями, свитками и картами. Медленно, словно отыскивая что-то, провела ладонью по корешкам. По-прежнему держа в руке подсвечник, выбрала толстенный фолиант с астрономическими диаграммами. Потом повернулась, и Карина протянула руки, ожидая, что ее светлость передаст книгу.

Внезапно, словно в порыве налетевшего гнева, леди Девоншир с силой швырнула книгу на пол.

Бумаги разлетелись повсюду; карты и таблицы захлопали по ножкам стола и телескопа.

Не произнося ни слова, ее светлость снова обернулась к стеллажу и, выбрав следующую жертву, также бросила ее на пол.

— Что вы делаете? — воскликнула в ужасе Карина.

Ответа не было. Снова и снова леди Девоншир поворачивалась к полкам, сметала со своих мест покоившиеся под толстым слоем пыли бумаги и фолианты и разбрасывала их по полу обсерватории.

— Перестаньте! Вы все здесь разрушите! — кричала Карина.

— Здесь уже все разрушено! — отвечала леди Девоншир, оглядывая комнату безумными глазами. — Разрушено с того момента, как умер он!

Рука ее указала на картину, которую Карина заметила только сейчас. Это был портрет респектабельного на вид мужчины, имеющего поразительное сходство с леди Девоншир.

— Мой брат! — объяснила леди Девоншир. — Лорд Девоншир. Самый лучший астроном, ступавший когда-либо на английскую землю. Годами мы работали вместе, бок о бок, наблюдая небеса от заката до рассвета. Отмечали пути движения комет, составляли каталоги бесчисленных звезд. В своих открытиях мы опередили даже профессоров университета. Увидели то, о чем они только мечтали!

Одним взмахом руки леди Девоншир смела со стола все, что на нем лежало: звездные таблицы, инструменты, чернильницы.

Карина невольно схватилась за голову.

— Что же вы делаете!

Но леди Девоншир было уже не остановить.

— Мы вместе вышли за пределы, определенные человечеством как возможные!

Словно одержимая, она металась по комнате, разбрасывая все, что попадалось под руку. Очередной жертвой стала астролябия.

— Мы раскрыли небеса!

За астролябией грохнулась на пол и рассыпалась осколками армиллярная сфера.

— Б честь моего брата называли звезды. Университет присвоил ему высшее академическое звание.

Компасы и квадранты разлетелись в разные стороны.

— Я знала, что они никогда не признают мой вклад, что мне суждено навсегда остаться в тени, но это не имело значения, пока мы работали вместе.

Леди Девоншир направилась к телескопу.

— Пожалуйста, не надо! — Карина схватила женщину за руку.

Ее светлость изо всех сил старалась запустить в телескоп канделябром, а Карина изо всех сил старалась не подпустить ее к инструменту. В конце концов леди Девоншир отступила.

— А потом он умер, — усталым, надтреснутым голосом произнесла она. — И все это внезапно стало недоступно.

Казалось, внутри ее что-то надломилось. Карина подвела госпожу к столу, и та, опустившись на стул, закрыла лицо руками.

— Университет отказался принимать мои отчеты. Они даже не согласились признать, что я имею отношение к открытиям моего брата, что мы работали вместе. Если бы он специальным распоряжением не оставил мне обсерваторию, они постарались бы отнять и инструменты.

Леди Девоншир вцепилась пальцами в волосы.

— Меня не допустили в университет, где в честь моего брата провели поминальную службу. Мне заявили, что женщине там нечего делать.

Она затихла. Глядя на нее, Карина так и не смогла понять, плачет она или нет.

Наконец ее светлость подняла голову и посмотрела на служанку покрасневшими глазами, в глубине которых затаилась мука.

— Теперь вы видите, что ожидает вас. Одиночество. Крах. Вы откроете в звездах творение Господа, но ваши заслуги никогда не будут признаны.

Карина опустилась на колени.

— Ваша светлость, — неуверенно произнесла она. — Что сделано, то сделано. И творение Господне по-прежнему на небесах. Всю жизнь мне говорили не смотреть на звезды, но они все равно там, и они все равно те же. И если вам запрещают изучать их, это не значит, что этого не стоит делать.

Леди Девоншир покачала головой.

— У меня было все, все доступные средства, но их отняли из-за того, что я не мужчина. На что можешь надеяться ты, сирота? Мир контролируем не мы.

— Вовсе и не обязательно контролировать мир. Нам достаточно небес, — сказала Карина.

Леди Девоншир посмотрела на нее и отвела глаза.

— Все это что-то значит, — продолжала Карина, указывая на разбросанные по полу бумаги и карты. — Что-то великое. Мой отец знал это, и, хотя он не оставил мне ничего больше, он оставил книгу. Вы говорите, что этого недостаточно для жизни. Но для меня это и есть жизнь. Вы — единственная, кто может научить меня читать звезды. Я хочу учиться у вас. Мы могли бы работать вместе... — Она остановилась, помолчала. — Вы научите меня?

Некоторое время леди Девоншир молчала и не двигалась с места. Карина не знала, чего ожидать: а вдруг госпожа снова начнет кричать? Или, может, она вовсе и не слышала, что ей предлагают?

Но потом в глазах леди Девоншир вспыхнул слабый огонек. Она повернулась к окну, посмотрела вверх, на звезды, и надолго замерла в таком положении.

Глава 17

А Долгота — два градуса к северу — произнесла Карина, пристально всматриваясь в окуляр телескопа.

— Два градуса к северу? Не слишком ли много? — отозвалась леди Девоншир, вписывая поправку в лежащую перед ней таблицу.

— Нет, все правильно. — Карина улыбнулась. — Слишком много будет, если мы не получим то, что ищем.

Она подстроила телескоп и вернулась к окуляру.

— Вот же оно! Двойная звезда! Я же говорила!

Леди Девоншир подошла ближе и тоже прильнула к окуляру.

— Невероятно! В высшей степени невероятно.

— Внесем еще одну запись в каталог? — взволнованно спросила Карина.

Ее светлость кивнула.

— Похоже, что так. Получается... — Она произвела быстрый подсчет. — Более двухсот?

Карина расцвела от радости.

Астрономией они с владелицей Гановер-Холла занимались четыре последних года. С того давнего вечера в обсерватории между ними все изменилось. Карина стала как бы подопечной ее светлости и даже получила в поместье собственную, отдельную комнату.

Поначалу подстроиться друг к Другу было непросто. Леди Девоншир имела свой взгляд на организацию наблюдения за звездами: она занимается непосредственным наблюдением, а Карина ведет записи. Карина же была не против взять на себя большую обязанность, чем служить обыкновенным писцом при своей госпоже. Сгорая от нетерпения, она ждала возможности самой заглянуть в телескоп.

Сложившееся положение, однако, изменилось лишь тогда, когда леди Девоншир приболела одной особенно холодной зимой. Поскольку подняться наверх, в обсерваторию, у нее не хватило сил, Карина получила возможность «заниматься небесами» в одиночестве, наблюдая за звездами и допоздна ведя записи. А когда девушка обнаружила комету, орбита которой проходила в непосредственной близости от Земли, леди Девоншир, не поверив ей на слово, поднялась с постели и дотащилась до обсерватории, чтобы увидеть все своими глазами. Пусть и не признав этого вслух, она по-новому оценила способности ученицы и прониклась к ней глубоким уважением. Мало того, ее светлость согласилась обучить девушку горологии, измерению времени. На большее Карина не могла и надеяться.

Естественно, на первых порах не обошлось без напряженности во взаимоотношениях с другими слугами. Селия, проходя мимо Карины в коридорах, смущенно кланялась, а миссис Росси демонстративно не замечала ее присутствия и отворачивалась. Но по прошествии некоторого времени и Селия, сталкиваясь с неизменной приветливостью Карины, обрела прежнюю уверенность и легкость, и большинство других слуг либо перешли на иные должности, либо перестали вспоминать, что подопечная госпожи была когда-то служанкой. И в самом деле, атмосфера в поместье изменилась: ожила хозяйка, повеселели все. В Гановер-Холле снова стало светло.

С приближением девятнадцатого дня рождения Карина все чаще представляла себя одним из самых молодых астрономов в стране, пополнивших каталог новыми звездами. Возможно, даже одним из самых молодых астрономов в мире.

— Как вы думаете, кому университет припишет это открытие? — спросила она, промокая только что дополненную таблицу и подготавливая конверт для отправки документа утренней почтой.

— Кто же знает? — Леди Девоншир откинулась на спинку стула и потерла глаза. — У них каждый раз бывает кто-то другой. Но они знают, что это мы.

— А вам не досадно? Из-за того, что всю работу делаем мы, а слава достается им?

Леди Девоншир улыбнулась.

— Я бы, наверно, и досадовала, но, как сказала однажды одна очень мудрая моя ученица, нам не нужен контроль над миром. — Она погладила телескоп. — Достаточно небес.

* * *

Утром следующего дня Карина, сев в карету, отправилась из Гановер-Холла в ближайший университет. Один из студентов уже ждал на улице утренней понедельничной доставки.

— Какие новости со звезд? — весело спросил он, когда Карина соскочила с кареты.

— Чтобы узнать, придется почитать. — Она передала ему конверт с таблицей.

Студент покачал головой.

— И когда только вы с леди Девоншир заявите права на всю свою работу?

— Когда мир перестанет воспринимать женщин-ученых как ведьм.

— Если уж на то пошло, они там прекрасно знают, откуда все эти таблицы. — Для пущей выразительности студент похлопал себя конвертом по голове. — Но признать действительность им мешает упрямство.

— Тогда остается только поблагодарить небеса за таких вестников, как вы, — улыбнулась Карина. — К тому же настоящее сокровище — не в одиночных звездах, но в принципах, которые можно вывести из них.

— Что вы имеете в виду? — спросил студент, чье любопытство ей определенно удалось задеть.

— А это уже загадка для другого раза, — откликнулась она, возвращаясь к карете. — Которая, надеюсь, вскоре будет решена. Берегите себя. На следующей неделе получите еще!

Карета тронулась, и Карина помахала на прощание рукой. Но тут ее внимание привлекла суета на углу здания университета.

— Возница, остановитесь, пожалуйста, на минутку! — крикнула она, выглядывая в окно.

Группа молодых людей, все студенты, столпилась у афиши на стене.

— Пожалуйста, подождите меня немного. Я сейчас вернусь. — Отдав распоряжение, она спрыгнула на землю и поспешила туда, где собралась толпа.

Попытка увидеть что-то через головы студентов и прочитать афишу не удалась: их было слишком много.

— В чем тут дело? — спросила она, вытягивая шею.

Незнакомый высокий парень посмотрел на нее сверху вниз.

— Ничего такого, что касалось бы тебя. Проходи мимо!

Карина фыркнула и выпрямилась.

— И вы смеете разговаривать в такой манере с дочерью декана университета?

— С дочерью де... о... я... прошу прощения, мисс. Я просто не знал, что у декана есть дочь, — сбивчиво заговорил студент.

— Назовите мне ваше имя, — потребовала Карина.

— Я... э... неважно... никто.

— Вот на этом и сойдемся. А теперь помогите мне прочитать афишу, пока я не передумала и не пожаловалась на вас отцу.

— Конечно, мисс. А ну-ка расступитесь! Расступитесь! Пропустите дочь декана!

Толпа раздалась, и Карина подошла к стене.

ЛЕГЕНДЫ НЕБЕС

Дискурс о мифах,

КАРТАХ И КРОВАВЫХ ЛУНАХ

По НАБЛЮДЕНИЯМ, ПРОВЕДЕННЫМ НА КлРИБАХ

Чарльзом Свифтом, сыном Джорджа Свифта, эск.

Будет представлен в субботу во второй половине дня

— Мифы, карты, кровавые луны... — шепотом повторила Карина. Недавно они с леди Девоншир нанесли на небесную карту несколько кровавых лун. В дневнике имелись указания на то, что они важны для обнаружения карты.

— И где это все будет происходить? — обратилась она к стоявшему рядом невысокому пареньку.

— В университете, мисс. В большом зале.

— Действительно, где же еще, — тихонько пробормотала Карина, с живым любопытством разглядывая афишу. — Что ж, тогда и мне надобно там быть.

Глава is

 

— К

JLV-атегорически нет.

Леди Девоншир сердито прошлась по обсерватории, куда Карина поднялась, чтобы изложить свою просьбу.

— Но человек, представляющий дискурс, прибыл издалека, с самих островов, — не сдавалась Карина. — Возможно, мы узнаем из этой лекции что-то новое. Что-то такое, что просмотрели сами.

— Карина Смит, все это мы обсуждали прежде и не раз, — резко возразила леди Девоншир. — Я не мать вам и не претендую на это. Но сколько раз нам вести один и тот же спор? Вы — женщина, а раз так, то и присутствовать на университетском дискурсе вам не позволено. Мне едва ли не пришлось рисковать поместьем, выручая вас в прошлый раз, когда вы опрометчиво проникли туда, переодевшись мальчишкой. Я не желаю подвергать опасности дело всей моей жизни каждый раз, когда у вас возникает желание прогуляться и послушать лекцию.

Карина знала, что имеет в виду ее наставница. Годом раньше она отчаянно рвалась на университетскую лекцию об открытых в последнее время планетарных спутниках. Женщины, разумеется, на такое собрание не допускались. Но Карину запреты не остановили. Все, что ей было нужно, это камзол и бриджи. И парик. Она бы так и досидела до конца лекции, не привлекая к себе внимания, если бы не подняла руку и не обратилась к выступавшему с вопросом. (Да и можно ли было промолчать, если делавший доклад профессор допустил неверное представление Галилеевых лун?) Последовавший за этим переполох завершился преследованием, растоптанным париком и суровыми выговорами со стороны леди Девоншир, дополненными угрозами выслать проказницу из поместья.

Но та лекция — это одно, а этот дискурс — совсем другое. Здесь они могли узнать что-то, что помогло бы в поиске карты\

— Пожалуйста, ваша светлость, — умоляла девушка. — Мы столько сделали для университета, двести звезд преподнесли им на тарелочке. Разве они ничем нам не обязаны?

— Моя дорогая, уж вам ли не понимать, что жизнь не делает нам одолжений. — Леди Девоншир нахмурилась. — А уж от университета ждать их тем более не стоит.

— Но это же лекция о кровавых лунах, — заупрямилась Карина. — Может быть, нам откроется ключ, который поможет найти карту и Трезубец Посейдона!

Леди Девоншир устало вздохнула.

— Карина, в последнее время вы все больше и больше говорите о поиске Трезубца и все меньше о наблюдении за небесами. Скажите, вас не оставило желание изучать звезды?

— Конечно, нет!

— Тогда сосредоточьтесь на науке. Карта — легенда. Сам Галилей отнюдь не был уверен в ее существовании. Наша цель — поиск истины, а не охота за сокровищами.

Карина уже приготовилась возразить, но, проявив для разнообразия сдержанность, прикусила язычок. За последние четыре года выяснилось, что их отношение к розыску Карты, Что Мужу Не Прочесть, сильно разнится. Для Карины поиск карты имел научное значение. Тот факт, что карта указывала местонахождение легендарного сокровища, сам по себе ничего не значил. Как-никак совсем недавно мифом считалось предположение о том, что Земля вращается вокруг Солнца. Карина твердо придерживалась той точки зрения, что карту можно найти научным путем.

У леди Девоншир было на этот счет иное мнение.

— Это же... кровавые луны, — жалобно проблеяла Карина, исчерпав аргументы.

— Пообещайте, что не предпримете попытки проникнуть туда, — потребовала леди Девоншир. — Обещаете?

— Обещаю, — с несчастным видом кивнула Карина.

* * *

Обещание Карина нарушила.

В субботу из потайного местечка снова появились парик с зачесом через лысину, университетская форма и камзол.

Идти против желания леди Девоншир Карина не хотела. Но и оставаться в стороне от дискурса, который мог открыть новые направления их поиска, не могла. Даже если разговор пойдет на ненаучные темы, пропустить его глупо. А леди Девоншир поймет и простит, когда Карина вернется с новыми сведениями.

Желающих послушать лекцию собралось необычайно много. Смешаться с толпой не составило никакого труда. Короткое знакомство с университетскими студентами показало, что все они чрезвычайно погружены в самих себя. Лишенные какой-либо оригинальности (в отличие от студента в зачесанном через лысину парике, спрашивавшего профессора о Галилеевых лунах), они не проявляли ни малейшего интереса к тому, что не касалось непосредственно их самих и не влияло на их занятия.

К кафедре подошел благородной внешности молодой человек в морской форме. Молодой, отметила Карина, вряд ли больше двадцати пяти. Аккуратный, загорелый, приглаженный. Если не считать непокорного вихра каштановых волос, все в нем производило впечатление самое благопристойное.

— Приветствую всех, — сказал он, открывая дискурс. — Меня зовут Чарльз Свифт, и я прибыл сюда сегодня с острова Сен-Мартен, что в Карибском море. Мой отец — Дж. У. Свифт, эсквайр, владелец картографического магазина «Свифт и сыновья». Проведя на Карибах немалое время, я собрал значительный материал, включающий в себя местные знания, легенды и данные прикладной науки астрономии. На этих темах я и хотел бы остановиться сегодня в своем выступлении.

Рассказ Свифта о том, как изучают астрономию на островах, Карина слушала с огромным интересом. Больше всего ее поразила неразрывная связь астрономии с фольклором. В мифах звезды руководили действиями людей; в легендах небесные явления вели моряков к гибели, и страх перед ними превосходил даже страх перед колдовством.

«Какая нелепость! — думала она. — Неужели есть люди, которые до сих пор верят во всю эту чушь?»

К чести Чарльза Свифта, приписываемые астрономии сверхъестественные влияния не оказали на него сильного влияния. С другой стороны, опровергать возможность таких влияний он не стал, как не стал...

— Что подводит нас к вопросу о кровавых лунах, — неожиданно произнес выступающий.

Карина вскинула голову. Именно этого она и ждала.

— Явление кровавой луны наблюдается в том случае, когда тень Земли падает на Луну во время затмения, что придает ей кро-ваво-красный цвет, — объяснил докладчик. — Хотя, разумеется, суеверные островитяне считают красную луну предвестницей смерти и разрушений. Другие полагают, что она обладает свойством разоблачать сокрытое, приравнивают к мифическому третьему глазу. На островах даже есть такая поговорка: вся правда явлена будет в свете кровавой луны.

— Вся правда, — шепотом повторила Карина. Почти дословное цитирование Галилея. Таких совпадений не бывает! И ее вдруг осенило. Возможно, именно свет кровавой луны и есть то, что необходимо, чтобы увидеть карту в звездном небе!

Унимая из последних сил волнение, Карина дождалась конца лекции. Слушатели наградили лектора вежливыми аплодисментами, а девушка, быстро проскользнув сквозь толпу, приблизилась к Чарльзу Свифту.

— Извините, — произнесла она нарочито грубоватым голосом. — Должен сказать, мне очень понравилось ваше выступление. Слушал, не отрываясь.

— Спасибо, — довольно небрежно откликнулся молодой человек. — Острова — обворожительное место.

— Меня особенно заинтриговало ваше объяснение феномена кровавой луны, — продолжала Карина. — Вы ведь упомянули, что это очень редкое явление?

— Так оно и есть, — подтвердил Чарльз, собирая с кафедры бумаги и пергаменты. — Хотя, согласно пророчествам, одну из самых больших кровавых лун можно будет наблюдать на островах всего лишь через несколько меся-цев. Мой корабль отплывает на следующей неделе. И если ветра будут благожелательны, мы еще успеем ее увидеть.

— Через несколько месяцев... — выдохнула Карина. — Восхитительно.

И тут какой-то студент толкнул ее в спину.

— Эй! — возмущенно воскликнула Карина своим обычным голосом. Чарльз удивленно посмотрел на нее, и она тут же поправилась, опустившись на тон ниже: — То есть... эй!

В глазах Чарльза мелькнуло какое-то странное выражение.

— У вас что-то не так с волосами?

— С волосами? — Карина подняла руку. И ахнула. Парик съехал набок. — Ох... ух... нет, нет... просто погодные условия... — Она торопливо поправила парик. — Недостаток солнца и все такое... сами знаете.

Чарльз Свифт недоуменно нахмурился.

— Я в университете не в первый раз, но вас прежде не видел.

Их затянувшийся разговор привлек внимание некоторых профессоров. Карина с тревогой заметила, что они присматриваются к ней, определенно пытаясь вспомнить, где видели столь необычного студента.

— Я... э, новенький, — быстро сказала она. — Еще раз спасибо — замечательный дискурс! Премного благодарен, рад был познакомиться. Мне пора.

Карина уже сделала шаг прочь, но застыла, услышав прощальные слова Чарльза:

— Пусть всегда ведет тебя домой звезда.

— Что вы сказали? — спросила она, обернувшись.

Молодой моряк удивленно взглянул на нее.

— Что? А, извините. Это фраза из популярной на Сен-Мартене детской песенки. Так вот застряла в памяти...

— Из детской песенки? — повторила Карина. Давнее, забытое воспоминание шевельнулось в темном уголке сознания. Уголке, в который она не заглядывала много лет.

— Да. — Чарльз ненадолго задумался, припоминая слова.

За спиною море и в парусах ветер,

Знай, что одиноким ты не будешь никогда, Посмотри на север — там Карина светит, Пусть всегда ведет тебя домой звезда.

На секунду Карина лишилась дара речи. Эта песня... эта песня иногда звучала в самых туманных, самых ранних ее воспоминаниях.

— И дети на Сен-Мартене поют ее? — спросила она.

Чарльз кивнул и, собрав бумаги, застегнул сумку.

— Да. Хотя Сен-Мартен — большой порт. Люди приезжают туда со всего света, так что и песенка могла попасть откуда угодно. Я, конечно, не пою ее уже много лет, но вот эта строчка запала в памяти.

Мысли заметались. Она помнила, что плыла на корабле, помнила, что ребенком слышала эту песенку. Не значит ли это, что и она когда-то жила на...

— Мне нужно попасть на Сен-Мартен, — прошептала девушка. Все тропинки, все небесные явления, все звезды вели туда.

Стоявший неподалеку профессор поднял руку и указал на нее. Другой шагнул к ней.

Пора удирать, поняла Карина.

Глава 19

— R

JLJbi не выполнили мое распоряжение! — бушевала леди Девоншир. — Вас могли заметить и узнать, и тогда все, ради чего мы работали, пошло бы насмарку. Снова!

— Неужели вы не понимаете? — возразила Карина. Заходящее солнце заглядывало в окна лаборатории сердитым красным глазом. — Ключ ко всему лежит на Сен-Мартене. Нам нужно отправиться туда. Кровавая луна появится там через несколько месяцев. Там, на острове, мы найдем ключи, с помощью которых прочтем карту и отыщем сокровище!

— Карина, я уже устала объяснять вам характер нашей работы. — Леди Девоншир потерла кончиками пальцев виски. — Мы — ученые, а не охотники за сокровищами.

— Но Галилей был и тем, и другим! — воскликнула Карина. — Зачем их разделять?

— Потому что одно — рационально, а другое — глупо! — крикнула леди Девоншир. — Неужели вы так ничему и не научились? Неужели так и остались ребенком?

Карина моргнула. У\ар достиг цели, потому что упрек был несправедлив. Леди Девоншир знала ее с лучшей стороны.

— Разве все, что знаю, я узнала не от вас? — парировала Карина. — Мы вместе в поиске истины. Что меняется от моего предложения? Существует астрономическая загадка, и только у нас есть инструменты, чтобы ее разгадать. — Она подумала о дневнике. Что-то подсказывало — именно этого, отыскания истины, хотел от нее отец. И в этом нужно было убедить леди Девоншир. — Какой смысл в знаниях, если они не используются на практике? Или вы, спрятавшись в этом зале, обрекли себя на вечное заключение и теперь боитесь открыть дверь неведомому?

Лицо леди Девоншир как будто похолодело.

Охо-хо. Карина хорошо знала это выражение. Никакого дальнейшего обсуждения не будет, и разговор закончится через три... две... одну...

— Разговор закончен, — решительно отрезала леди Девоншир. — Вы поддались эмоциям. Вам хочется верить, что поиски сокровища приведут вас к отцу. Этого не будет. Он бросил вас, и ваша глупая затея не принесет ничего, кроме огорчения. Если вы не понимаете этого сейчас, то, может быть, не поймете уже никогда.

Леди Девоншир села к столу и принялась что-то писать.

— Ваше будущее мы обсудим завтра утром в моей гостиной.

От неожиданности у Карины перехватило дыхание.

— Что вы имеете в виду?

— Вам почти девятнадцать. — Леди Девоншир, похоже, писала кому-то письмо. — В таком возрасте важно определиться в жизни на постоянной основе. Оставаться в Гановер-Хол-ле неопределенно долго вы не можете. Пора найти дорогу, в наилучшей степени соответствующую вашим талантам.

— Соответствующую моим... — начала Карина, но не договорила — горячий нрав вскипел и выплеснулся: — Одно несогласие, и вы уже решаете меня отослать? И какое решение вы мне предлагаете?

— Такое, которое, как я полагаю, покажет мою заботу о вас. — Леди Девоншир запечатала письмо восковой печатью. Карина успела заметить, что оно адресовано лорду Уиллоуби. — Вам же я желаю только самого лучшего в будущем.

Карина упрямо стиснула зубы.

— При всем к вам уважении, думаю, вы уже не понимаете, что это такое.

* * *

Поздно вечером, в своей комнате, Карина смотрела через окно на звезды. Небо было ясное, луна темная, и оттого далекие звезды вспыхивали особенно ярко.

Но даже самые яркие огоньки меркли и расплывались в глазах девушки. Она знала, что едва ли не всеми своими знаниями и навыками в науке изучения звезд обязана леди Девоншир. Но это... это было уже слишком. Как можно не понимать важность и значение путешествия на Сен-Мартен? Важность и значение не только для науки, но и для нее лично?

Карина фыркнула и смахнула слезы. Она знала, что должна делать, но, что случалось с ней крайне редко, пребывала в нерешительности.

«Если я сделаю этот шаг, то снова окажусь одна, и мне придется самой заботиться о себе», — с грустью думала она.

По правде говоря, Карина привыкла и даже привязалась к Гановер-Холлу. Да и к его владелице. Верно, хозяйка поместья не отличалась душевной теплотой, но как же приятно сознавать, что у тебя есть в мире свой уголок.

— Только он мне не дом, — хмуро пробормотала Карина. — И моя судьба лежит за морем.

Девушка оглядела комнату — симпатичная мебель, из армуара выглядывают красивые платья. Может быть, пока она искала ясности в Гановер-Холле, ее истинный путь оставался в тумане. В своих исканиях она стремилась не только к научной истине, но и к истине в отношении себя самой — кто она и каково ее призвание.

— Леди Девоншир права. Мне нельзя оставаться в Гановер-Холле. Пора следовать за собственной судьбой.

Карина тихонько перешла к письменному столику в углу комнаты и достала лист бумаги. Рука слегка дрожала, когда она взялась за перо. Пусть не сейчас, но, может быть, когда-нибудь леди Девоншир поймет хотя бы что-то и поверит ее благодарностям. А потом, кто знает... Не исключено, что и сама Карина вернется сюда однажды.

Письмо она закончила строчкой, казавшейся самой подходящей для такого случая:

«Пусть звезды всегда указывают вам путь.

Карина».

Закончив с одним делом, она взялась за другое. Сложила самые необходимые вещи в дорожную сумку — достаточно большую, но такую, чтобы не рухнуть под ее весом.

И, как обычно, спрятала дневник в холщовую, на лямке.

Неслышно пройдя по темным коридорам поместья, Карина добралась до гостиной и сунула письмо под дверь. Пусть леди Девоншир получит его с утренним чаем.

Она поежилась, как будто, положив письмо, подводила черту. Все, назад уже не воротишься.

Теперь ей нужно было поспешить на корабль.

* * *

Прошло несколько недель.

Одинокое судно пробивало путь в волнах Атлантики. Морская пена взлетала над бортом и накрывала сырым туманом корабельный бак. Была ночь, и луна то пряталась за облаками, то выглядывала ненадолго, отбрасывая на палубу призрачные тени.

Лишь одна тень не вписывалась в эту картину.

Подойдя к носу корабля, Карина устремила взгляд в бушующий океан. На плечах ее держался надежно завязанный плащ, голову защищала надвинутая на глаза шляпа.

В сумке на боку лежал дневник. Положив на нее ладонь, девушка как будто ощутила тепло, исходящее от рубина и проникающее через плотную ткань. Приятное тепло, утешительное, как свет маяка в ночи.

Карина смотрела на раскинувшееся впереди, укрытое мглой море и улыбалась.

Она плыла на Сен-Мартен — навстречу судьбе.

Часть четвертая

КАРИБЬ

т

ЯКУ

и

Глава 20

 

— К

JL Ларина Смит, сирота, рожденная от дьявола, вы обвиняетесь в занятии колдовством! Прежде чем вы умрете, есть ли вам в чем сознаться?

Пожилой священник посмотрел сверху вниз на стоящую за металлическими прутьями девушку. Карина изо всех сил ухватилась обеими руками за дверцу клетки.

— Сознаюсь в том, что я не ведьма, — твердо произнесла она, глядя на священника стальными глазами. — Сознаюсь в том, что занимаюсь наукой. Сознаюсь в том, что живу сама по себе и не имею ничего, кроме дневни-

ка, доставшегося мне от отца, которого я ни-когда не видела, и желания узнать правду о себе самой. Сознаюсь, что скорее умру, чем откажусь от этой цели. А еще я сознаюсь в том, что, пока мы говорили, я открыла этот замок.

Дверца распахнулась, и Карина бросилась наутек.

Ошеломленный и растерянный, священник замер с открытым ртом, а когда опомнился, заорал:

— Стой! Ведьма!

Взлетев по рассыпающимся каменным ступенькам тюремной камеры, Карина вырвалась на шумную городскую улицу.

То, что это не Англия, было ясно с первого же взгляда.

По песчаным улочкам, взбивая пыль, катились с громыханьем повозки под укрывавшими пассажиров от солнца балдахинами. Центр городка патрулировали военные моряки в полной форме с сияющими на солнце пуговицами. Женщины благородного происхождения прохаживались от лавки к лавке, укрываясь от пышущего жаром солнца под пестрыми зонтиками.

Шумный и беспокойный, перед Кариной раскинулся островной городок, бурлящий азартом и предприимчивостью и полный людьми, слишком занятыми своими делами, чтобы обращать внимание на девятнадцатилетнюю девушку в оборванном платье и с болтающейся на запястье цепью.

Таков был карибский остров Сен-Мартен.

Карина посмотрела налево, потом направо. Надо что-то придумать, смешаться с толпой, раствориться. И побыстрее. Нескольких недель жизни на Сен-Мартене оказалось вполне достаточно, чтобы понять, что если сам остров представляет собой идиллическую сцену с пальмами и располагающей к расслабленности негой, то местные жители такому характеру отнюдь не соответствуют.

Прибыв на Сен-Мартен, Карина в первую очередь спросила какого-то солдата, где находится картографический магазин «Свифт и сыновья». Солдат насмешливо хмыкнул: какое дело может быть у девчонки в картографическом магазине «Свифт и сыновья»? В ответ Карина преспокойно объяснила, что занимается наукой и всю жизнь посвятила изучению звезд.

Это была ее первая ошибка.

Вторая заключалась в том, что она исходила из предположения, будто люди просто не могут быть настолько суеверными, чтобы приговорить ее к повешению за колдовство.

Смогли и приговорили.

Несколько недель она убегала и пряталась, вступала в стычки с местными властями и, в конце концов, попалась и была признана виновной. А между тем срок истекал. Время появления кровавой луны стремительно приближалось, и Карина понимала, что если собирается сделать то, за чем прибыла на Сен-Мартен, то делать это нужно сейчас. Иначе будет поздно.

Но сначала нужно укрыться от преследователей.

Она устремилась к густой толпе, собравшейся на центральной городской площади. За спиной грохотали сапоги двух посланных в погоню солдат.

— Ловите ведьму! — крикнул один из них.

К счастью для беглянки, шума и суеты на площади хватало, и на солдат никто не обращал внимания. Жителей Сен-Мартена привлекло другое событие: церемония открытия нового Королевского банка, обещавшего стать «самым надежным банковским учреждением на Кариб-ских островах».

Маневрируя между сгрудившимися мужчинами и женщинами, Карина врезалась в чьи-то локти и зонтики. Преследователи мало-помалу отставали. Она уже готовилась вырваться из толпы, когда...

— Стоять!

На пути у нее возник невесть откуда взявшийся молоденький и заметно нервничавший солдатик. Паренек то ли впервые оказался в патруле, то ли действительно боялся «колдовских» способностей ведьмы.

Не теряя ни секунды, не сбиваясь с шага, Карина проскользнула мимо и нырнула под ближайшую повозку. Солдат растерянно моргнул и завертел головой, не поняв даже, где же она исчезла. В этот момент к нему и присоединились два преследователя. Запыхавшись, вытирая пот, служивые оглядывались по сторонам, но беглянки уже и след простыл.

Наблюдая за ними из-за повозки, Карина видела, как бедолаги повернулись и оказались лицом к лицу со своим командиром, лейтенан-том Джоном Скарфилдом.

— Простите, сэр, — запинаясь, пробормотал один из них. — Ведьма сбежала, хотя и была в цепях.

Лицо Скарфилда побагровело от гнева.'

— Хочешь сказать, — он схватил солдата за грудки, — что четверо моих людей потеряли одну девчонку? Может быть, поэтому я не получил под свое командование флот и застрял на Сен-Мартене вместо того, чтобы воевать в Западной Африке!

Лейтенант сердито швырнул солдата на землю.

— Командование прислало меня сюда, чтобы изничтожить ведьм, — процедил он с отвращением. — Найдите мне эту нечестивую девку или сами будете болтаться вместо нее!

Солдаты торопливо откозыряли и снова ринулись в толпу.

Следя за происходящим из укрытия, Карина мало-помалу отдышалась и восстановила дыхание. Отплывая из Англии на Сен-Мартен, она и подумать не могла, что встретится с чем-то подобным. Насколько же слепы эти люди, считающие, что их единственная обязанность — отыскивать ведьм. Похоже, вся работа солдат заключалась в том, чтобы подчинять население посредством страха.

Так или иначе, они представляли серьезную опасность, и в последний раз все зашло слишком далеко.

А между тем у нее было дело, о котором следовало позаботиться.

Пришла наконец пора нанести визит в картографический магазин «Свифт и сыновья».

Глава 21

 

К

X Х^артографический магазин «Свифт и сыновья» помещался в небольшом домишке, приютившемся в заднем углу мощеной улочки. По большей части он походил на обычную лавчонку — типичный фасад с высокими окнами и выкрашенной зеленой краской дверью. Но девушка с первого взгляда поняла, что нашла нужное место: над крышей в задней части здания поднимался золотой телескоп, а у входа красовалась грубоватого вида вывеска:

Картографический магазин

«СВИФТ и сыновья»

СОБАКИ И ЖЕНЩИНЫ НЕ ДОПУСКАЮТСЯ

Не обращая внимания на предупреждение, Карина тихонько проскользнула внутрь.

В сравнении с городской площадью салон радовал восхитительной тишиной. Негромко отсчитывая время, тикали часы и хронометры, повсюду высились груды астрономических диаграмм и вахтенных журналов.

Не считая обсерватории леди Девоншир, это было крупнейшее помещение, посвященное исключительно астрономии, и Карина оглядывала его в немом восхищении. В углу комнаты, у окна, стояло, поражая величественными формами, одно из чудеснейших, на взгляд гостьи, изобретений человечества — направленный в небо телескоп.

Карина приблизилась к нему с величайшим почтением, но, заглянув в окуляр, нахмурилась. Что-то не так.

Астрономические координаты были сбиты по крайней мере на два градуса! На взгляд человека постороннего, несущественная мелочь. Но для астронома...

Раздосадованная, она прошлась взглядом по картам на стенах.

Для астронома это означало труд всей жизни. И как только старший мистер Свифт мог не замечать такого отклонения?

Она уже взялась подправить механизм телескопа, когда за спиной послышались шаги и сердитый голос:

— Ни одна женщина не прикасалась еще к моему телескопу!

Карина обернулась — на пороге стоял Дж. У Свифт, эсквайр, владелец картографического магазина. Это был невысокого росточка человек с белым напудренным париком и темными, выгнутыми дугой бровями. Никакого достоинства и благородства, коими выделялся его сын, она не обнаружила. С другой стороны, ей еще не случалось видеть в гневе младшего Свифта.

— Сэр, ваши астрономические координаты были сбиты, — объяснила она. — Я поправила на два градуса к северу. Отныне ваши карты не будут страдать неточностью. Вот только все остальные придется переделать заново. — Девушка обвела жестом развешанные по стенам салона карты в деревянных рамках.

Мистер Свифт недоверчиво уставился на нее. А уставившись, заметил свисающий с запястья обрывок цепи.

— Ведьма! — брызжа слюной, объявил он.

— Сэр, никакая я не ведьма, — раздраженно ответила Карина. Надежды на то, что Свифт-старший окажется человеком столь же просвещенным, как и его сын, быстро таяли. — Просто я обращалась в университет с просьбой позволить мне изучать астрономию и...

— Вы... что? — Свифт недоверчиво уставился на нее

— Я ведьма, потому что способствовала внесению в каталог двух сотен звезд? — возмущенно спросила Карина.

— Ведьма! — повторил мистер Свифт.

Раздражение нарастало, и она чувствовала,

что вот-вот сорвется. Как разговаривать с таким упрямцем? Может быть, ему более понятен голос денег, чем здравого смысла?

— Вот что, — заговорила Карина деловым тоном. — Скоро будет кровавая луна. Мне нужен хронометр. Я заплачу вдвое больше за то, что вы продадите его женщине.

Она подняла хронометр и показала несколько золотых монет на ладони. Деловой человек не может упустить возможность заработать быстрые деньги, ведь так?

К ее изумлению, мистер Свифт вытащил пистолет.

— На помощь! — нервно завопил картограф, пытаясь прицелиться. — У меня здесь ведьма!

Карина охнула — а ведь такой и выстрелит, чего доброго!

Она уже приготовилась отпрыгнуть в сторону, но тут дверь распахнулась, и в салон ввалился длинноволосый, неопрятного вида тип с безумными глазами.

В распоряжении Карины было не больше секунды, но и этого времени вполне хватило, чтобы окинуть его беглым взглядом. Глаза незнакомца были густо подведены, руки украшены бесчисленными татуировками, пальцы — кольцами. Голову его прикрывала съехавшая набок пыльная треуголка, спутанные дреды падали на плечи пружинистой массой. Отметив изношенный капитанский сюртук, золотые зубы и бутылку рома в руке, Карина моментально сделала соответствующий вывод относительно его профессии, который тут же получил подтверждение и со стороны мистера Свифта.

— Пират! — взвизгнул картограф. — В моем магазине пират и ведьма!

Пират быстро огляделся, взяв на заметку девушку, мужчину и стену между ними.

— И банк, — спокойно добавил он.

Прежде чем Карина поняла, что происходит,

пират схватил ее за руку и оттащил в сторону, а уже в следующее мгновение некий громадный предмет сокрушил стену, буквально расколов помещение надвое.

Все, что наполняло салон — карты, глобусы, вахтенные журналы, — взмыло в воздух и разлетелось по сторонам на глазах у изумленной Карины. Задержаться, однако, не пришлось. Не выпуская ее руки, пират увлек девушку за собой. Карина успела лишь крепко сжать хронометр.

Лавируя между заполнившими все стражами и солдатами, они пронеслись по одной улице, потом по другой и наконец нырнули в темный переулок.

— Похоже, вы привели за собой целую британскую армию! — прошипела Карина.

— Да вы пользуетесь у них не меньшей популярностью, — ответил пират.

Девушка фыркнула. Держался ее спаситель с раздражающе непоколебимым самодовольством, как будто заранее знал все свои ходы. Ее взгляд упал на ополовиненную бутылку рома в его руке. Нет, похоже, сейчас поиском укрытия придется заняться ей. И побыстрее!

— Идемте! — шепнула она. — Сюда!

Через несколько секунд по переулку протопала группа солдат. В спешке они даже не обратили внимания на две головы, высовывающиеся, как манекены, из-за висящих рядком платьев.

Пират скосил глаз на девушку и нахмурился.

— Так вы, значит, часть плана?

О каком «плане» шла речь, Карина не поняла, но если он предполагал погоню и еще больше солдат, то ее такой вариант не устраивал.

— Я приключений себе на голову не ищу и неприятности мне ни к чему.

Пират скорчил физиономию.

— Какой ужас — помереть со скуки.

— Мне нужно сбежать, — перешла к делу Карина. — Поможете? — Она, конечно, с куда большей охотой обратилась бы к кому-то другому, но ситуация сложилась безнадежная, и выбирать не приходилось.

Пират на секунду задумался.

— Тот тип с пугачом называл тебя ведьмой. Ведьма в море — плохая примета.

Карина чуть не взвыла от отчаяния. Неужто на Сен-Мартене все такие тупые? Неужели женщина не может быть кем-то еще, кроме как ведьмой?

— Мы сейчас не в море.

— Верно подмечено. Но я все равно пират.

— А я уж точно не ведьма, — прошипела Карина сквозь зубы.

— У кого-то из нас в голове путаница, — проворчал пират.

— По всем показателям, это у вас, — съязвила девушка.

Внезапно покой притихшего было переулка снова нарушил стук сапог. На этот раз сюда свернули Скарфилд и его люди. Беглецов обнаружили!

Карина охнула. Теперь они, похоже, попались.

— Джек Воробей! — крикнул один из солдат.

— Прошу прощения! — обратился к преследователям тот, кого назвали Джеком Воробьем. — По всей видимости, я перепутал банк.

С этими словами он схватил Карину за руку, и они сорвались с места за секунду до того, как солдаты открыли огонь. Под свист пуль парочка беглецов нырнула в сторону, врезалась в дверь и оказалась у ступенек узкой, ведущей к крыше здания лестницы.

Не теряя ни секунды и не сговариваясь, они устремились вверх — выше, выше, выше! — пока не оказались на крыше, откуда открывался вид на разбегающиеся во все стороны улочки внизу.

— Мы в западне! — воскликнула в отчаянии Карина. — Что будем делать?

— Кричать, — ответил Джек.

Что он имеет в виду, Карина поняла через долю секунды, когда было уже поздно. Она успела лишь хватануть ртом воздух, потому что

Джек Воробей просто столкнул ее — с крыши, вниз.

И как не закричать, когда летишь навстречу верной смерти!

БУУУУУУМ1

Карина уже не падала, а лежала под громадным облаком сенной пыли. Лежала, угодив на повозку с сеном, неспешно тянувшуюся по улице. Задыхаясь от пыли и гнева, она подняла голову и отыскала взглядом фигуру пирата на крыше — та постепенно уменьшалась.

— Грязный пират! — выкрикнула Карина.

Впрочем, топать ногами и грозить кулаком было некогда. Стражники услышали ее крик и уже приближались. Вариантов оставалось немного: либо найти другой маршрут бегства, либо снова оказаться за решеткой. Только уже под более надежным замком.

Взгляд влево... взгляд вправо... «Отвлекающий маневр. Мне нужно чем-то их отвлечь!»

И словно в ответ на ее мысли на узкой улочке появилась другая, двигавшаяся навстречу повозка.

У нее была только одна попытка, и все зависело от точности расчета времени.

Одним ударом ноги Карина выбила заднюю стенку, и бушели сена, кувыркаясь, полетели на дорогу.

— Осторожно! — кричали застигнутые врасплох солдаты.

Воспользовавшись сумятицей, Карина вскочила на боковой борт и прыгнула на проходившую мимо телегу.

— Уууф! — вскрикнула она, ударившись о дно.

Но план сработал. Сражаясь с обрушившимися на дорогу тюками сена, стражники отвлеклись и не заметили маневр беглянки.

Обе повозки остановились. Карина пригнулась пониже. Возницы соскочили на землю.

— Где ведьма? — вопил Скарфилд, пиная разбросанное по улице сено.

— Исчезла, сэр! — отозвался один из солдат. — Без черной магии тут не обошлось.

— Плохие времена грядут, — добавил другой. — Сначала выброшенный на берег мальчишка бормочет что-то про пиратов и трезубцы. А теперь появляется ведьма, умеющая исчезать у тебя на глазах!

— Может, она оборотень, — подал голос третий. — Некоторые ведьмы умеют это делать. Превращаться в коз!

— В коз? — послышался недоверчивый голос четвертого.

— Да, — хмуро подтвердил первый. — В мерзких коз.

— Хватит! — рявкнул Скарфилд, расшвыривая ногами сено. — Я вздерну эту ведьму, даже если это будет последним, что я сделаю!

Лежа на дне второй повозки, Карина позволила себе перевести дух.

«Выброшенный на берег мальчишка... пираты и трезубцы...»

Совпадение? Не может быть. Не искал ли этот мальчишка то же, что и она, сокровище? Ей самой до сих пор удача не улыбалась, и помощь со стороны была далеко не лишней. Если история с мальчишкой не выдумка, его надо найти.

Кровавая луна появится уже этой ночью.

Глава гг

 

К

ХЧ^арина изо всех сил скребла грязный пол. По коридору, не обращая на нее внимания; проходили солдаты и монахини с бутылями, мазями, перевязочными лентами. Пожилая монахиня, подойдя к кровати за спиной девушки, положила ладонь на лоб лежавшего там молодого человека.

— Бедный Генри Тернер, — прошептала женщина. — Увы... Я помолюсь за тебя.

Хотя Генри спал, руки его были прикованы цепями к кровати. Карина присмотрелась к больному. На вид — едва ли много старше ее самой. На лице и руках синяки и царапи

ны, на лбу капли горячечного пота. Тем не менее Карина нашла его симпатичным. Высокий, загорелый. Светло-каштановые волосы убраны назад и перехвачены шнурком. Черты лица четкие, словно высеченные из камня.

Она неуклюже подтянула рясу, часть монашеского облачения, которое помогло ей проникнуть в лазарет.

— Вот это уж точно не мое.

С другой стороны, только маскировка под монашку и позволяла поговорить с тем, кто мог ей помочь.

Найти его не составило труда. Практически весь город только и говорил, что о безумном солдате, спасшемся с затонувшего в море корабля и твердящем о пиратах, призраках и трезубцах. Похоже, единственными новостями, распространявшимися по Сен-Мартену быстрее, чем истории о ведьмовстве, были рассказы о чудесах в море.

Но сейчас главным предметом всех пересудов на острове стала она: юная беглянка, ведьма с пронзительными голубыми глазами и острым языком. Вот почему без маскировки было не обойтись.

п ираты Карибского моря

Внезапно в больницу вошли трое военных. Карина сразу же отвернулась. Одним был лейтенант Скарфилд, компанию ему составляли два плотных солдата.

Подойдя к кровати, на которой лежал тот, кого пожилая монахиня назвала Генри Тернером, Скарфилд бесцеремонно его тряхнул. Молодой человек застонал и открыл глаза.

— Весь город говорит о тебе, — заявил лейтенант. — Единственный спасшийся с «Монарха», парень, доплывший до Сен-Мартена на какой-то коряге.

Генри попытался подняться, но не смог — из-за цепей.

— Сэр, снимите цепи, — прохрипел он сухим голосом. — Мне нужно найти капитана Джека Воробья.

Лейтенант усмехнулся.

— На мне лежит обязанность охранять этот остров и эти воды. У тебя оборваны рукава — это знак измены!

— Сэр, нас атаковали мертвецы, — объяснил Генри. — Я пытался предупредить их!

— Ты — трус, бежавший с поля боя, — перебил его Скарфилд. — И умрешь как трус.

Генри застонал и, обессиленный, упал на койку, чем вызвал смех у Скарфилда и его людей. Как только солдаты удалились, Карина поспешила к кровати Генри.

— Не верю, что вы — трус, — сказала она, подавая воду.

Он с жадностью приник к кувшину, но, утолив жажду, отвернулся.

— Пожалуйста, оставьте меня, сестра.

— Вот еще, — фыркнула Карина. — Я рисковала жизнью, чтобы пробраться сюда. Мне нужно знать, действительно ли вы верите, как верю я, в то, что Трезубец можно найти.

При этих словах Генри снова, но уже внимательно посмотрел на девушку.

— Скажите, почему вы ищете Трезубец, — продолжала она.

— В море Трезубец способен разрушить любое проклятие, — объяснил Генри. — Под таким проклятием мой отец.

Карина нахмурилась. Она надеялась встретить человека научного склада ума, кого-то вроде нее самой. Не одного из тех простаков, что составляли большинство населения этого треклятого острова. Неужели здесь все настолько, до слепоты, суеверны? Мистер Свифт, Генри, власти, пытающиеся ее повесить... Уж не было ли ее путешествие на Сен-Мартен одной большой ошибкой?

— Вам известно, что наука опровергает существование проклятий? — спросила она.

— Как и призраков, — добавил Генри.

Карина вздохнула.

— Значит, вы все-таки рехнулись. Законы современной науки...

— Не имеют ничего общего с мифами моря! — перебил ее Генри.

Девушка поднялась.

— Не стоило мне приезжать сюда.

Молодой человек схватил ее за запястье.

— Тогда зачем приехали?

— Теперь мне нужно убраться отсюда, чтобы решить загадку Карты...

— Что Мужу Не Прочесть, — закончил за нее Генри. — Карты, оставленной самим Посейдоном.

Карина уставилась на него широко открытыми глазами. Может быть, этот парень не так уж и прост.

— Так вы читали древние тексты?

— На всех языках, на которых они написаны, — ответил Генри. — И ни один человек еще не видел эту карту.

— Кроме меня, — улыбнулась Карина и, вынув из-под рясы книгу, объяснила: — Это дневник Галилео Галилея. Он искал карту всю свою жизнь. Поэтому и изобрел подзорную трубу. Поэтому астрономы и проводили всю жизнь в наблюдениях за небом.

Она открыла книгу на странице с рисунком, изображавшим пять звезд над морем.

— Хотите сказать, Карта, Что Мужу Не Прочесть, скрыта среди звезд? — спросил Генри.

— Да. Но я пока еще ее не нашла.

— Если чего-то не видишь, это не значит, что этого нет.

Карина посмотрела на него внимательнее. Может быть, он и рехнулся, но впервые у нее появилось чувство, что кто-то по-настоящему понял смысл ее поисков. И, конечно, на нее произвел впечатление тот факт, что он читает древние тексты.

— Дневник оставил мне отец, — неожиданно для себя самой призналась Карина. — Он верил, что я смогу найти то, что не давалось никому другому, что я не подведу его. Скоро появится кровавая луна. Только тогда у нас будет возможность прочитать карту и отыскать Трезубец.

Генри посмотрел на нее в упор. Похоже, он тоже впервые почувствовал, что его понимают.

тые

— Кто ты? — спросил он негромко, с тихим изумлением.

ясь

Тишину больничного покоя прорезал сердитый голос:

— Карина Смит!

Скарфилд! Лейтенант узнал ее.

[у-

т-

Страх сжал сердце. На этот раз бежать было некуда — их загнали в угол.

В отчаянии Карина вытряхнула из рукава крохотную металлическую отмычку и вставила в замок кандалов, приковывавших Генри к кровати.

— Хочешь спасти своего отца — спаси для начала меня, — прошептала она торопливо. — Найди корабль, и Трезубец будет наш.

— Повернись ко мне, ведьма! — приказал

леитенант.

Не говоря больше ни слова, Карина сорвалась с места, промчалась между монахинями и перепрыгнула через кровать. Но люди Скар-филда схватили ее уже через секунду. Погоня закончилась, не успев начаться.

— Сэр, его нет! — воскликнул вдруг один из солдат.

Лейтенант повернулся — койка, на которой лежал Генри Тернер, была пуста. Тут же валялись сброшенные кандалы.

Карина выдохнула и попыталась восстановить дыхание.

Теперь у нее оставалась только одна надежда — Генри Тернер.

Глава 23

т

JL юремная камера была грязная и полутемная, вечерний свет вливался с затянутого облаками неба через крошечное окно. На стене камеры Карина и делала последние расчеты.

Закончив уравнение, она отступила на шаг и стала сверять свои цифры и диаграммы с теми, что были в дневнике.

«Я что-то упускаю, но что?» — в отчаянии спрашивала себя девушка. Она приехала на Карибы за ответами, но с тех пор ни на шаг не приблизилась к разгадке тайны карты. Мало того, вдобавок ко всему прочему еще и угоди-

ла в тюрьму. Интересно, что сказала бы леди Девоншир, увидев ее за решеткой?

Карина со вздохом оглядела серую, непритязательную камеру. Рядом тикал хронометр. Удивительно, но, схватив ее, солдаты не забрали ни инструмент, ни дневник. Похоже, их интересовало только одно: повесить ее как можно скорее, и дело с концом.

Еще одна тучка пробежала по небу, и лунный свет снова хлынул в окно. «Кровавая луна», — подумала узница и вдруг краем глаза уловила еще одно мерцание. Она быстро перевернула дневник и увидела, что рубин начал светиться.

— Если чего-то не видишь, это не значит, что этого нет, — выдохнула Карина и, вытряхнув драгоценный камень, повернула его так, чтобы луч луны, проходя через него, освещал всю обложку книги.

Повернула и ахнула. Послание и впрямь оказалось написано на крышке, но прочитать его можно было только в свете кровавой луны!

— «Дабы силу моря освободить, должно все разделить», — прочитала Карина и замерла в изумлении. Под рисунком, изображающим созвездие, появилась суша. — Это же остров! — воскликнула она, расплываясь в счастливой улыбке. — Звезды указывают на остров.

Узница рассмеялась от облегчения. Теперь наконец-то у нее был ключ! Она сделала еще один шаг к отысканию карты и сокровища. Оставалось только ждать, что и Генри Тернер выполнит свою часть сделки.

Объединив усилия и добыв корабль, они отплывут на остров и найдут Трезубец!

«Если, конечно, — напомнила себе Карина, — меня раньше не повесят».

Глава 24

н астало утро. Генри Тернер не пришел. Карину разбудил яркий луч солнца, пронзивший окно камеры, и тяжелые шаги по тюремному коридору.

— Доброе утро, ведьма, — злобной ухмылкой приветствовал узницу стражник. — Готова умереть?

Вместе с еще несколькими осужденными ее отвели, не снимая кандалов, к клетке на колесах. Щелкнули замки, клетка покатилась к центральной площади города.

Зрителей снова собралось немало, хотя на этот раз их ожидало всего лишь рутинное повешение.

К клетке с самодовольной ухмылкой подошел лейтенант Скарфилд.

— Наконец-то ты там, где тебе и положено быть. — Он оглядел узницу с ног до головы. — Ты тут гнездышко себе не обустраивай. Я лично позаботился, чтобы тебя отправили первой. — Он наклонился ниже. — Как же я этого ждал.

Стражники открыли дверцу клетки и потащили осужденную к виселице. Ближайшие перспективы повода для радости не давали. Может быть, она и ошиблась, возложив все надежды на Генри Тернера.

Палач накинул ей на шею петлю. «Дойдет ли до Англии известие о моей смерти, — подумала Карина. — Узнают ли они — миссис Ол-твуд, Сара и Джеймс, леди Девоншир, — какая судьба ждала меня?»

Она с усилием сглотнула и обвела взглядом колышущееся море лиц — глумящихся, ухмыляющихся, хохочущих, — зрителей, собравшихся ранним утром, чтобы насладиться зрелищем смерти.

Сердце сжалось.

Нет. Не узнают.

Ее внимание привлекла суматоха, возникшая на противоположной стороне площади. Похоже, у стражников возникли трудности с доставкой к гильотине еще одного заключенного — грязного, неопрятного мужчину с длинными волосами.

— Да они надо мной издеваются. — Карина закатила глаза.

г

— Не в моих привычках жаловаться, — громко сказал Джек Воробей, когда его привязали к гильотине, — но в этой корзине пол-ным-полно голов. Мне можно свежую?

Закрепив петлю на шее Карины, палач отступил в сторону.

— Последнее слово, а, ведьма?

Девушка тяжело вздохнула и еще раз прошлась взглядом по мятым лицам местных выпивох.

Если уж суждено умереть, она уйдет с достоинством, не посрамив честь отца, до самого горького конца оставшись женщиной науки.

— Последнее слово Карины Смит, — начала Карина. — Добрые сэры, я не ведьма. Но я прощаю вам ваше скудоумие и тупость.

Короче, у большинства из вас мозгов не больше, чем у козы...

— А разве приговоренным не положено предлагать последнее угощение? — громко крикнул, перебив ее, Джек.

— По-моему, сейчас моя очередь, — раздраженно бросила в его сторону Карина. — Наберитесь немного терпения...

— Мне сейчас отсекут голову, так что дело срочное, — возразил он.

— А мне шею сломают, — сказала она. «Невероятно. Пират не дает мне выступить с последним словом!»

— Шея, бывает, ломается не всегда, — тут же сообщил Джек.

Карина посмотрела на него.

— Что?

— Я сам видел, как люди часами дергаются после повешения, — небрежно объяснил пират. — Хрипят, глаза выпучены, язык распух, внутри все урчит да...

— Позвольте мне закончить? — оборвала его Карина.

— Як тому, — продолжал Джек, — что у вас впереди, возможно, еще несколько часов, и вы вполне успеете пробормотать свои последние слова, а мне такого шанса не представится. Упадет голова в корзину и будет лежать, пялиться на безжизненное тело, которое, между прочим, останется голодным!

— Да убейте же этого грязного пирата, — фыркнула Карина. — Я подожду.

г

— Слышать ничего не желаю, — запротестовал Джек. — Ведьмы вперед.

— Я не ведьма! — взорвалась от возмущения Карина. — Вы что, не слушали?

— Трудно слушать, когда мозги, как у козы! — обидчиво возразил Джек.

— Ну, хватит! — заорал лейтенант Скар-филд. — Кончайте с обоими!

Палачи выступили вперед. Одному предстояло дернуть ручку и «уронить» лезвие гильотины, второму — открыть люк под ногами Карины. Вот так. Конец все же наступил.

И тут вдруг...

Карина вытаращила глаза. Генри Тернер! Он спешил на помощь! Держась за канат, герой летел прямиком к месту казни... но в последний момент не рассчитал и вместо того, чтобы приземлиться на помост, грохнулся, подняв тучу пыли, в толпу на площади, где его мгно-венно окружили солдаты. Генри еще пытался сопротивляться, когда к нему подошел лейтенант Скарфилд.

— Приготовить еще одну петлю! Пусть умрет вместе с остальными, — распорядился он и повернулся к Генри. — Ты что же, мальчишка, думал, что сумеешь победить нас?

Генри улыбнулся.

— Нет, сэр. Мое дело — отвлечь внимание. Огонь!

И тут же городская площадь качнулась от взрыва. Карина смотрела и не верила своим глазам. Что происходит? Шайка пиратов тащила пушку к центру площади.

— Пираты! — вне себя от гнева вскричал Скарфилд.

А между тем площадь погрузилась в хаос. Люди и лошади разбегались во все стороны. Пушка пальнула еще раз, разметав камни и щепки. Краем глаза Карина заметила, что ядро угодило в гильотину. Весь помост покачнулся. Лезвие сорвалось и устремилось вниз, к шее пирата, но в последний момент остановилось и скользнуло назад. Смертельный для Джека номер повторился еще несколько раз, пока ка-кая-то подвода не налетела на платформу и последняя накренилась. Мимо, расталкивая Друг друга, бежали мужчины и женщины. На глазах у Карины водоворот суеты поглотил Джека.

Наконец пыль улеглась. Карина проморга-лась и не поверила своим глазам. Неким неведомым образом пират освободился при крушении помоста, и нож орудия смерти лежал у его ног безобидной железякой.

— Гиббс! — крикнул он, обращаясь к одному из разбойников, теснивших растерянных солдат. — Я так и знал, что проберетесь!

— Парнишка Тернер заплатил нам десять серебряных монет, чтобы спасти твою шею, — отозвался Гиббс.

«Генри обратился за помощью к пиратам!» — догадалась Карина.

Теперь по крайней мере появилась надежда, что помогут и ей. Петля по-прежнему сжимала горло, и Карина понимала, что, если помост рухнет окончательно, пострадает не столько веревка, сколько ее шея.

— Генри! — крикнул Джек Воробей, отбиваясь от трех стражников и используя в качестве импровизированного оружия нож гильоти-ны. — Найди свою ведьму!

Неужели Генри знаком с этим нечестивым разбойником? Верилось в такое с трудом, но предаваться раздумьям на этот счет было не время. Пока девушка пыталась освободиться сама, в непосредственной близости от нее возникла сражающаяся пара: неряшливый пират и солдат. К ее изумлению, верх взял пират, столкнувший соперника с помоста.

— Спасибо, — облегченно выдохнула она.

— Миледи. — Пират поклонился и раскинул руки в широком жесте, причем одна рука оказалась в опасной близости от рукояти виселицы.

— Нет, нет... — успела в ужасе выговорить Карина, но было уже поздно. Пират задел рукоять, и пол под ней провалился, ушел из-под ног.

Карина успела охнуть... но не услышать хруст собственных шейных позвонков.

Чьи-то руки чудесным образом подхватили ее в воздухе.

Она посмотрела вниз и увидела стоящего под ней Генри. Обхватив девушку за нижнюю половину и уткнувшись лицом ей в живот, он изо всех сил старался ее удержать.

— Теперь нам точно быть союзниками, — ухмыльнулся спаситель.

Волна облегчения омыла Карину. Генри сдержал слово! Он спас ее!

И лишь затем она спохватилась, осознав, где именно находятся его руки.

— Я бы сказала, даже больше, учитывая положение твоей левой руки.

Зардевшись от смущения, Генри попытался переменить позу и при этом не допустить затягивания веревки на шее юной особы.

— Отыщем Трезубец вместе, — сказал он, меняя тему. — Я слово держу.

— Ты сейчас держишь кое-что побольше, чем слово, — сказала Карина. — А теперь давай, обрежь веревку.

— Э... у меня при себе нет сабли, — смущенно признался Генри.

Карина удивленно посмотрела на него сверху вниз.

— Явился спасать меня без оружия?

Генри сделал шаг в сторону, оберегая Карину

от сошедшихся в рукопашной солдата и пирата.

— Может, обсудим это позже, а? Я и так едва удерживаю твой правый борт!

— До правого борта тебе далеко, — поправила Карина. — Это моя корма!

Генри взглянул вверх.

— Уверена?

— Конечно!

— Ну и ну, вы только посмотрите на это. — Карина и Генри повернулись на новый голос.

Держа в руке саблю, к ним медленно шел лейтенант Скарфилд.

— Убью труса — ведьма повиснет. Два по цене одного.

— Пожалуйста, не отпускай! — взмолилась Карина.

Беззащитный, Генри обреченно смотрел на приближающегося лейтенанта.

— Боюсь, будет трудновато, когда он меня убьет.

И тут...

БУМ!

Скарфилд шлепнулся на землю, как вытащенная из воды вялая рыбина. За спиной у него стоял Джек Воробей. В руках он держал нож от гильотины, тупым концом которо-го и срубил лейтенанта.

Ошеломленные, Карина и Генри смотрели на Джека с совершенным недоверием.

Суматоха понемногу стихала. Солдаты отступили под натиском вооруженных пушкой пиратов. Джек и его люди окружили Карину и Генри.

К удивлению последних, разбойники обнажили оружие.

— Джентльмены. — Джек Воробей улыбнулся. — Эти двое пленников отведут нас к Трезубцу.

Глава is

ни стояли плечом к плечу, привязанные к мачте пиратского корабля «Умирающая чайка».

— Так это и есть твой блестящий план? — Карина хмуро посмотрела на Генри. — Чтобы нас пытали и убили пираты?

— Капитан Джек Воробей — один из самых знаменитых пиратов Карибского моря, — объяснил Генри. — У нас с ним договор. Он и его команда поплывут с нами за Трезубцем.

Карина многозначительно посмотрела на путы.

— И когда это будет? До или после того, как нас отправят прогуляться по доске?

— Но нам ведь нужен был корабль! — попытался оправдаться Генри.

— Ты это называешь кораблем? — спросила Карина.

«Умирающая чайка» и впрямь доживала последние дни. На взгляд Карины, она больше напоминала собранный по частям плот со скособоченной мачтой. Дырок в корпусе было столько; что оставалось только удивляться, как эта развалина еще не пошла ко дну. Даже спуск на воду стал для команды Джека Воробья настоящим вызовом. Крик первого помощника «Приготовиться к погружению!» прозвучал не слишком обнадеживающе.

При этом Джек постоянно жаловался, что его настоящий корабль, «Черная жемчужина», заключен в стеклянную бутылку. Пьяная болтовня — другого объяснения у Карины не было.

— Эти люди — безумцы, — сказала она Генри.

— Эти люди — пираты. И они знают, что делают. — Он вдруг помрачнел. — Послушай, тебе нужно кое-что знать. К нам прямым курсом идут мертвецы.

Карина усмехнулась. Похоже, на этом «корыте» рехнулись не только пираты. Она хотела доверять Генри. Действительно хотела. Но ее жутко раздражали эти его разговоры о призраках и проклятиях.

— Мертвецы? Ты уверен?

— Да, уверен, — не отступал Генри. — Я сам разговаривал с ними. Капитан Салазар восстал из мертвых, чтобы убить Джека Воробья. Это его призрачный корабль, «Немая Мария», атаковал судно, на котором я служил. Меня оставили в живых как единственного свидетеля. Салазар — это сама смерть. И он не успокоится, пока не уничтожит Джека и всех пиратов, которые с ним.

— С кракенами и сиренами ты тоже разговаривал? — насмешливо спросила Карина.

— Кракены разговаривать не умеют — это всем хорошо известно, — ответил Генри.

Вот так. О чем еще говорить? Она рисковала собственной шеей, чтобы спасти его, а оказалась сначала в петле, а теперь вот привязанной к мачте. Что еще хуже, пока ее привязывали, этот недоумок-капитан забрал дневник Галилея.

— Лучше бы я тебя не спасала! — вырвалось у Карины.

До Генри, наверно, дошло, что она не верит ему, и слова для следующего высказывания он подобрал тщательнее.

— Прошлой ночью была кровавая луна. Точно, как ты и говорила. Скажи, что она открыла.

— Ас чего это я должна тебе верить? — огрызнулась Карина.

— Скажи, что ты увидела, — заискивающим тоном попросил Генри, — и я обещаю помочь тебе.

Она отвернулась.

— Я всю жизнь была одна. И ни в чьей помощи не нуждаюсь. — Едва произнеся эти слова, Карина ощутила тяжесть заключенной в них правды. Все, кто был когда-то на ее стороне, так или иначе ушли, и никто из них не понимал по-настоящему ее мечтаний о будущем. Она давно поняла, что в стремлении к мечтам может полагаться только на себя.

— Тогда зачем пришла ко мне? — не унимался Генри. — Почему мы вместе? Почему привязаны к одной мачте? Почему ищем одно и то же сокровище? Может, ты еще не понимаешь, но у нас одна судьба, и с этим не поспоришь.

— Не верю в судьбу, — проворчала она, скорчив физиономию.

— Тогда верь в меня, как я верю в тебя.

Карина вздохнула. Он смотрел на нее так

искренне, с такой надеждой и верой. В глубине души ей хотелось поверить Генри, поверить в то, что судьба каким-то образом вывела ее на верный курс, следуя которым она исполнит завет ее отца. Но в последние дни дела завертелись так быстро, а главное, события вышли из-под ее контроля. Все делалось помимо ее участия, и Карине не нравилось оставаться в стороне. Она хотела снова стать на курс — сориентироваться по звездам.

— Луна дала ключ, — призналась наконец Карина. — «Дабы силу моря освободить, должно все разделить». — Она рассказала о рисунке с изображением острова.

— Разделить? Что бы это значило? — недоуменно спросил Генри.

— Не знаю. — Карина тоже не видела в этих словах никакого смысла и уже начала во всем сомневаться.

Генри ободряюще посмотрел на нее.

— Что ж, придется выяснять.

Помахивая дневником Галилея, к ним небрежной походкой подошел Джек Воробей.

— На этой карте карты нет, — сообщил он.

— Дайте мне дневник! — потребовала Карина.

— Дайте мне Карту, Что Мужу Не Прочесть, — ответил Джек.

— Если бы вы могли ее прочесть, она бы не называлась Картой, Что Мужу Не Прочесть.

— Прошу тебя, не спорь с ней, — вздохнул Генри.

— На этом корабле большинство не умеют читать, — сказал Джек. — Так что здесь каждая карта — это Карта, Что Мужу Не Прочесть.

Карина пожала плечами.

— Если ее никто не в состоянии прочесть, то ни карта, ни я сама вам не нужны.

Джек нахмурился.

— С вашего позволения, повторяю — покажите мне карту!

— Не могу, поскольку никакой карты не существует! — повысила голос Карина.

Стоявший неподалеку пират по имени Марти наклонился к соседу и громко прошептал:

— Девка — ведьма.

— Не ведьма, а астроном, — устало поправила его Карина. Слышать всю эту чушь про ведьм изрядно надоело.

— Ослоном? Так ты... выводишь ослов? — спросил другой пират, которого звали Скрам.

— Что? — удивилась Карина. — А, нет... Нет, астрономы наблюдают небо.

— На осле? — не унимался Скрам.

— Нет, не на осле! — сорвалась на крик Карина.

— Тогда зачем ты их разводишь? — недоуменно спросил третий разбойник.

Карина чувствовала, что голова у нее вот-вот взорвется.

— Девка — ведьма! — крикнул Марти. — Сбросить ее за борт!

Толпа пиратов нахлынула ближе. Присутствие на корабле черной магии не сулило ничего хорошего.

Встав между разбойниками и Кариной, Джек попытался успокоить своих людей.

— Позвольте упростить уравнение. Отдайте мне карту, или я убью его. — Он повернулся к Карине, вынул пистолет и прицелился в Генри.

Внутри у нее похолодело, но лицо осталось спокойным.

— Валяйте, убивайте, — с вызовом ответила она. — Вы же блефуете.

— А ты покраснела, — усмехнулся Джек. — Бросьте его за борт!

Пираты быстро отвязали обоих пленников от мачты и тут же связали Генри руки и подвели его к релингу.

— А он, похоже, не блефует! — крикнул, оборачиваясь к Карине, Генри.

— У нас это называется «протянуть под килем», — объяснил Джек. — Бросим молодца в море и протянем под кораблем.

Сохранять невозмутимость становилось Карине все труднее.

— Как вам угодно. Чего ждете? Давайте.

В одно мгновение разбойники сунули в рот Генри кляп и — он успел лишь бросить последний взгляд на девушку — швырнули в воду.

Карине пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы остаться внешне спокойной. Конечно, эти мерзкие пираты не станут убивать Генри, убеждала она себя. Как-никак это он помог спасти их капитана от гильотины.

А вдруг убьют?

— Пловец из него не ахти какой, — небрежно заметил Джек, перегнувшись через поручень.

— Пошел под днище! — добавил Гиббс. — Если повезет, потонет раньше, чем его тело раздерут на куски острые, прилипшие к днищу корабля раковины.

— Раздерут на куски? — По спине у Карины пополз холодок страха.

Джек подошел к ней и, наклонившись, заговорил прямо в лицо:

— Как тысяча ножичков по спине. Ну и конечно, кровь привлечет акул.

— Акул? — повторила Карина, с ужасом думая, что Генри провел за бортом уже несколько минут. Они что же, не собираются его поднимать?

— Акулы по носу! — внезапно крикнул Гиббс.

Джек пожал плечами.

— Я бы сказал, ему сейчас не до купания.

Карина уже ничего не могла с собой поделать — ее только что не трясло от волнения.

— Мы теряем время, — бросила она. — Поднимите его!

— Всего или по частям? — Джек вскинул бровь. — Видите ли, через пару минут это будет уже проблематично.

— Карта здесь! — крикнула Карина, указывая вверх, в небо.

Все замерли, глядя на нее.

— На твоем пальчике? — спросил Марти.

— На небе! Книга приведет к карте, которая скрыта среди звезд.

Джек задумчиво нахмурил лоб.

— Карта сокровищ, спрятанная в небе?

— Ну и здоровенное ж у кого-то было перо, — добавил Скрам.

— Поднимите его, и я найду ее сегодня вечером! — пообещала Карина.

Джек улыбнулся.

— Извините, но поднять не можем. Посмотрите сами.

Карина бросилась к релингу и, перегнувшись, посмотрела вниз. Невероятно! Живой и здоровый, Генри лежал в привязанной к борту шлюпке. В воде он даже не побывал. Во рту у него сидел кляп, руки были связаны за спиной.

Сама того не желая, Карина облегченно вздохнула.

Сбоку к ней подошел Джек Воробей.

— Как я и сказал... румянец-то... вот он.

Глава 26