Когда я пришёл в себя и приоткрыл веко, увидел, как сквозь дымку, бегущего к нам человека с мечом в руке. На щите у него была нарисована птица. Я скосил глаз на Райта, — его голова была придавлена большим камнем. Я приоткрыл левый глаз и увидел, что Лефти тоже в отключкке, а рядом с его башкой валяется кусок скалы не меньше.

— Стой на месте, Джон! — прозвучал где-то вдалеке голос Клары, — И не вздумай трогать животное!

— Но как же так, Ваше Величество, он же вас похитил! — услышал я голос рыцаря.

Принцесса встала между ним и нами, уперев руки в бока.

— Да, похитил! Да он хоть что-то сделал. А вот ты только и мог краснеть, когда я строила тебе глазки. Вот ты бы взял, да и похитил!

— Но я же пришёл вас освобождать, Ваше величество. Сразиться с драконом.

— А может, я теперь не хочу освобождаться, если этим занимается такой рохля, как Вы, сэр Джон!

— Вы несправедливы, Ваше Величество, — пробормотал он смущённо.

— Опять покраснел! А что ты станешь делать, если король скажет, что передумал и отдаст меня за Хьго?

— Но…

— Я не желаю, чтобы ты меня освобождал, вот как! Тем более, кидаясь с горки камнями в несчастное животное.

— Ах вот, что! Так я ему сейчас, в открытом поединке…

— Эй, ребята, — сказал я тихо, — нас сейчас на ростбиф порубят. Но обе головы молчали.

Я поднял туловище на ноги, подошёл с болтавшимися по бокам двумя головами Райта и Лефти и, прежде, чем рыцарь схватился за меч, ухватил его зубами и повесил на сук дерева.

— Ты что сделал? А ну, сними его сейчас же! — топнула ногой принцесса.

— Щас. А он мне голову на колбасу порежет.

При упоминании колбасы, Райти начал подавать признаки жизни:

— А шо це было? Мидько, нас по башкам каменюкой шарахнули?

— Ты говори нормально.

— Што, братцы, настучалы нам? — подал голос Лефти.

— Да вам мозги отшибло, — догадался я. — Вот проблема.

— А шо ж это, пока мы дрыхли, он усю власть к рукам прибрав? Я не бачив, шо ты був центр, то уси можна? А рехионы? Слышь, Левченка, та он маскаль! Я треба незалежности! Отцыпляюсь от тобе, дате мне ножик! Нехай буду бегать на двух лапах, бесхвостым и бессердешным, но поползаешь, як гадюка, на животе, хадина безногая!

Тут у меня что-то зазвенело в ухе и я вцепился ему в горло.

— Да ты шо, братэц. Мы ж подохэм! — завопил Лефти. — У нас ж одно дыханье, одны лёгкие!

Я перекинулся и вцепился в глотку Лефти.

— Пусть нам дышать труднее, но тебе будет хуже!

— Да-х нам хвсем бут плох-х-хо…

— Принцесса, снимете меня, сейчас самый момент с ними расправиться! — раздался с дерева голос Джона.

Тут в голове у меня что-то щёлкнуло, зрение обрело чёткость, я разжал зубы.

— Что это было? — спросил Райт.

— Попытка отделиться, — сообщил Лефти задумчиво. — Самоубийственная.

— Наваждение, — догадался я. — Нас пытается заколдовать какая-то ведьма. Райти, пока ты был в отключке, я принимал управление на себя. Рули снова.

— Вахту принял, — буркнул Райт.