— Седой, принимай заказ, — в третий раз крикнул я и громко заколотил в дверь.

До лавки алхимика мы добрались без приключений, но тут нас ждало разочарование. Двери лавки были наглухо закрыты. Я прислушался и уловил внутри едва слышные звуки борьбы.

— Эрн, вынеси эту дверь, — приказал я.

Северянин, не раздумывая, начал работать топором. Несмотря на то, что дверь была очень крепкой, топору она поддалась достаточно быстро. Уже через пять минут Эрну удалось добраться до петель и дверь провалилась внутрь от мощного удара ноги.

— Оставайтесь тут, я пойду сам, — коротко бросил я и ухватил за воротник Нори, который попытался ворваться внутрь, — особенно ты! Эрн, придержи его.

Полугнома тут же схватили мои бойцы, а я, возведя вокруг себя магический барьер, шагнул внутрь. В дальней комнате снова послышалось приглашённые звуки борьбы. Я тут же направился туда, внимательно осматриваясь. Несмотря на опасения, никаких алхимические ловушек мне по пути не попалось, а открыв дверь, я увидел Седого, с трудом удерживающего полугному на лавке.

Девушка была связана, во рту торчал кляп, но и старый алхимик пострадал в схватке. Под левым глазом появилась огромная гематома.

— Мы ведь договорились! Я тебе зерха, ты мне девушку. Что за цирк ты устраиваешь? Отойди от неё!

— Я обещал её, а не свои знания, — с ненавистью прошипел Седой, — выпила бы зелье, и была бы свободной, а так не отдам! Ни один зерх не стоит этих знаний! Не забывай, я под защитой гильдии. Проблемы ты себе уже заработал, а если подойдёшь ближе, я её убью, — и он выхватил из балахона флакон с жёлтой жидкостью, — убирайся! Сделки не будет!

По бешеному взгляду я понял, что уговоры бесполезны.

— Хорошо, я ухожу, только не трогай девушку.

Я демонстративно повернулся к нему спиной и медленно направился к выходу, а у самых дверей остановился.

— Может передумаешь? Они сегодня же покинут Великий Рынок и уедут в Королевство. Она никогда не будет с тобой конкурировать, — я медленно обернулся и, наткнувшись на злой и решительный взгляд, метнул нож.

Не ожидавший такого старик, среагировать не успел и поймал рукоять ножа прямо в лоб. Секундной потери ориентации мне хватило, чтобы скинуть его с полугномы, скрутить и связать нашедшейся рядом веревкой.

— Он пытался заставить меня выпить зелье забвения, — всхлипывая прошептала девушка как только я её развязал, — сказал, что у него есть для меня прощальный подарок — зелье долголетия. Мы всё утро его вместе готовили. Один флакон для меня, а второй для Нори. А потом я поняла, что никакое это не зелье долголетия. Не может в нём быть таких ингредиентов, но виду не подала. А как Вы подошли, он Вас в окно увидел и начал заставлять выпить эту гадость.

Я приобнял девушку и начал гладить её по спине, успокаивая. Спустя пару минут полугнома успокоилась.

— Где второй флакон?

— В мастерской, — девушка утёрла слёзы.

— Неси.

Как только Груля скрылась за дверью, я повернулся к Седому.

— Выбирай: либо ты добровольно подписываешь контракт и получаешь зерха в обмен на девушку, либо я тебя сейчас угощаю твоим же зельем забвения и забираю её просто так.

— Контракт, — прохрипел старик, очень испугавшись зелья.

— Правильное решение. Не рекомендую строить нам козни. Зелье я возьму с собой и, поверь, в любой момент смогу тебя им угостить. Насчёт своих секретов не беспокойся, Груля твоих клиентов не отберёт, потому что вскоре покинет рынок. А вот за то, что ты её так напугал, придётся заплатить. Подаришь ей походный набор алхимика и зелий дашь, которых она попросит. Согласен?

По перекошенному лицу было понятно, что старый алхимик очень даже против, но возражать он не стал. Молча кивнул и когда я освободил ему одну руку приложил большой палец к магической печати контракта и зачитал его вслух, соглашаюсь с условиями, не забыв добавить пункт о передаче полугноме походного набора алхимика и набора зелий.

— Поздравляю, — я протянул заверенный контракт Груле, — с сегодняшнего дня ты официально свободна. Кстати, твой бывший опекун подарил тебе походный набор алхимика и набор зелий на твоё личное усмотрение. Соберись. Пятнадцать минут тебе хватит?

— Хватит, я всю неделю собиралась.

Девушка убежала в мастерскую, а я снова повернулся к алхимику.

— Я оставлю тебя связанным, чтобы глупостей не натворил, а через пару часов пришлю кого-нибудь, чтобы тебя освободили. Давай разойдёмся миром.

Старик кивнул, но по его глазам я понял, что он вряд ли простит такую обиду. Впрочем, убивать его или даже поить зельем забвения сейчас было нельзя. Ни к чему мне были сейчас разборки с законом, ведь этой ночью мы собрались бежать.

— Приладьте дверь, — приказал я гладиаторам и поторопил их, — скорее парни, нам нужно успеть пока Зураб не сбежал со всем добром.

* * *

К бывшему дому Сервуса, два часа назад перешедшему в мою собственность, мы успели вовремя. Зураб как раз выезжал из ворот на повозке, доверху груженой всяческим скарбом. Вместе с ним на повозке сидели двое его дружков, с которыми он обычно кутил. Гладиаторы не без удовольствия скрутили их, пару раз пройдясь кулаками по бокам, а я заглянул тем временем в повозку.

Следует отметить, что, несмотря на своё обычное разгильдяйство, сын главы дома имел представление о ценности вещей, так что повозка была загружена исключительно полезным и дорогим товаром. Там было оружие и доспехи, четыре комплекта сёдел и сбруи для лошадей, походная экипировка и дорогая одежда, несколько ящиков зелий и элитного алкоголя, а также деньги. В повозку были запряжены два прекрасных жеребца и ещё два шли в поводу.

— Зураб, всё это, — я махнул рукой в сторону повозки, — перешло в мою собственность после того, как мы победили пустынного дракона. А ты с дружками пытался это украсть! Вы ослушались воли Сабуда! - повысил я голос.

Юнцы затряслись от ужаса. С нарушителями воли верховного правителя разговор был краток. Виновен — на арену в качестве "мяса". А вот нарушителей божественной воли тащили прямиком в пыточную. Я даже немного пожалел, что пирата сейчас нет со мной. Перед боем с зерхом я спрятал его кружку в потайной карман, так как опасался, что монстр может среагировать на неё. А после боя времени, чтобы достать её обратно, не нашлось. Представляю какие эпитеты он бы подобрал этой троице неудачников.

— Назовите хоть одну причину почему мне стоит умолчать о Вашем преступлении?

— Я сын эфенди Гасима! Если ты меня в это впутаешь, то у тебя будет куча неприятностей! — надменно заявил один из юнцов.

— Если кто-то узнает, что сын эфенди Гасима ослушался воли Сабуда, то куча неприятностей ждёт твоего отца. Заткнись и помалкивай, о твоей судьбе я поговорю с эфенди! — я обернулся ко второму спутнику Зураба, — Почему я должен простить тебя?

— Ничего у тебя не выйдет! — очнулся Зураб, — У тебя даже свидетелей нет! Твоё слово против наших трёх. Кого маг послушает?

— У меня полно свидетелей, — я указал на своих спутников.

— Рабы не могут свидетельствовать, — почти что выплюнул он.

— Где ты видишь рабов? Мои рабы ещё вчера получили вольные, а как только распорядитель боёв подтвердил нашу победу они стали действительными. Так что у нас другое соотношение голосов: восемь моих против трёх Ваших. Заткнись Зураб, — я снова повернулся к его спутнику, — чем жизнь выкупать будешь?

— Я скажу, скажу, — заныл тот, — только отпустите меня.

— Говори!

— Его отец хранил деньги и толстого Сума! — скороговоркой выдал он, — Под вымышленным именем. У Зураба есть контракт, по которому их можно получить. Мы как раз туда ехали.

Зураб зашипел от бессильной злости, дёрнулся, но вырваться из тренированных рук моих бойцов не смог. По моему кивку Эрн шустро обыскал его и нашёл кусок кожи с контрактом, заверенным магом.

— Отлично, загоните повозку внутрь, мне нужно переговорить с управляющим. Эрн, приведите себя в порядок, чтобы ни следа зерха на Вас не осталось. Подберите плащи, чтобы скрыть доспехи. Нори, займись доспехами и оружием. Груля, составь список зелий.

Я уже давно прикинул распределение ролей в моём отряде. Так как пару недель я тренировался с гладиаторами дома Стального Пса и знал их сильные и слабые стороны, а главное характеры и истории, это было не сложно.

Пять братьев степняков должны были составить нашу лёгкую кавалерию. В седло они сели раньше, чем научились ходить, а из лука стреляли лучше, чем самые искусные дружинники моего отца. Всего-то и осталось, что купить для них луки со стрелами и найти ещё одного коня. В то, что они сбегут со всем выданным им добром, я не верил. Вождь рода, захвативший власть после убийства их отца, продал в рабство всех его детей. А раб, даже бывший, для любого степняка человеком не считается. Так что и бежать им некуда.

— Идан, ты и твои братья свободны, — окликнул я старшего брата как только мы вошли внутрь поместья, — Вольную я выпишу как только достану кожу для контракта.

Степняк опешил от такой щедрости. На Великом Рынке свободу никогда не дарили. Максимум, её можно было завоевать в смертельном поединке на арене.

— Мне нужны воины, Вы согласны поступить на службу в мою дружину?

Это было очень лесное предложение для степняка, тем более для бывшего раба. Стать воином, значит смыть с себя позор рабства. Я знал, что им предложить.

— Да, — неожиданно осипшим голосом ответил старший брат.

— У меня в дружине железная дисциплина! Приказы не обсуждаются. Прикажу работать как слуга, нужно работать. Согласны?

— Да, — после секундой задержки ответил Идан, — просто так ты не прикажешь, а если прикажешь, значит по другому нельзя. Мы с тобой!

— Тогда бери своих братьев и готовьте коней. Как только Верус приведёт себя в порядок, отправитесь на рынок. Купите себе луки, по сотне стрел на брата, одного боевого коня и ещё две лошади для повозки. Мечи выберите сами из запасов Зураба. Как справитесь, возвращайтесь сюда за повозками, а затем встретимся на площади наёмников. Там получите кольчуги.

Остальные гладиаторы дома Стального Пса слушали наш разговор, затаив дыхание. Только что на их глазах пятеро собратьев по арене получили свободу, были приняты на службу и экипированы по высшему разряду. Я прекрасно видел их заинтересованность и не стал испытывать терпение.

— Все остальные тоже свободны! — заявил я громко, — И всем Вам я тоже предлагаю поступить ко мне в дружину. Условия просты. Я Вас одеваю, экипирую бронёй и всем необходимым, вооружаю и обеспечиваю Ваше питание и лечение. Плачу сребреник в месяц простым воинам, два — десятникам, золотой — сотникам. Треть добычи распределяется между членами отряда, треть тратиться на его содержание, а треть мне. Всё кто согласен — вправо, кто нет влево.

Я не спроста заявил про сотников. Таким образом я давал понять, что планы у меня далеко идущие и два десятка бойцов — не предел. Через минуту пять человек перешли вправо, двое — влево, а трое остались стоять на месте.

— Трудно выбрать? — спросил я их.

— Я не знаю где право, — покраснев, признался один из оставшихся гладиаторов.

— Туда, — указал я на барак, где раньше жили гладиаторы, — Нори сейчас подберёт Вам доспехи и оружие, а Эрн объяснит Ваши задачи.

Новобранцы нестройной толпой потянулись к бараку, а я обернулся к двум гладиаторам, решившим меня покинуть. Они меня очень расстроили. Эти двое прекрасно владели кинжалом, мастерски метали ножи, а главное, двигались абсолютно бесшумно. На их основе я планировал создать свой диверсионный отряд, хотя и не знал о них почти ничего. Слишком скрытные они были.

— Эти доспехи придётся вернуть, но Нори подберёт Вам что-то из старых запасов Сервуса. И вот ещё, на первое время, — я протянул каждому из них по золотому.

Они удивлённо переглянулись, молча поклонились и тут же начали снимать с себя доспехи. Я тоже начал разоблачатся. Бродить по рынку, с ног до головы измазанным в крови зерха, было глупо. Не стоит привлекать лишнее внимание если собираешься бесследно исчезнуть. Через пять минут я протянул свои доспехи гоблинше.

— Чича, почисти их, пожалуйста.

— Странный ты, — заявил мне один из уходящих, — лезешь в неприятности из-за подружки полугнома, рабов освобождаешь, ещё и деньги им даришь, гоблиншу благодаришь. Зачем?

— Мне нужны ни рабы, ни слуги, мне нужны надёжные друзья. Потому так и поступаю.

— Друзей не бывает! — горько ухмыльнулся он, — люди с тобой, пока им это выгодно, а как только ты не нужен, от тебя избавляются. Не верь в дружбу!

— Во что же тогда верить?

— В выгоду, в кодекс. Людьми двигает выгода, а кодекса просто боятся, потому и не нарушают.

— И что говорит твой кодекс обо мне?

— Что я должен вернуть долг.

— И во что ты оцениваешь собственную свободу?

— Я её ни во что не оцениваю, — покачал он головой, — её оценишь ты, но заплатить я могу только чьей-то жизнью.

Они что, наёмные убийцы? Но почему они оставались в рабстве? С их способностями они давно могли вырезать хозяев и освободится. Из-за этого пресловутого кодекса?

— У меня разногласия с гильдией, — осторожно начал я.

— Заказов на членов гильдии не берём, — оборвал меня он.

— Не в этом суть, у тебя есть выход на людей поважнее Одноглазого?

— Предположим.

— Я хочу заплатить долю от добычи, штраф за провал последнего задания, а также оплатить защиту со стороны гильдии своих интересов и интересов кузнеца Больта. Пять сотен золотых.

— Сумму назовёт Хозяин.

— Хорошо, передашь пять сотен золотом и информацию. Если будет мало, я доплачу.

— Какую информацию?

— Шар у кровососов.

Мой собеседник кивнул своему товарищу и тот тут же сорвался с места.

— Золото?

— Сейчас получим, — успокоил я его, — подожди, мне ещё пару вопросов нужно решить и пойдём к толстому Суму.

* * *

Толстый Сум выдал запрошенную суму без возражений. Попыхтел, понадувал щёки, поохал, но опасливо глянул на моего спутника и молча удалился за дверь.

— С тебя десять золотых за покровительство гильдии.

— Почему только десять?

— Так положено по кодексу. Ничего, кроме присутствия от нас не потребовалось, значит цена не велика. Вот если бы пришлось угрожать — было бы двадцать. А если бы драка случилась, могло и под сотню обойтись.

— Договорились!

Через десять минут толстяк вернулся с тремя слугами, каждый из которых тащил по два увесистых кожаных мешка, набитых золотом. Положив мешки на стол, слуги молча удалились.

— Тут три тысячи золотых, — с нескрываемым огорчением заявил он и добавил с робкой надеждой, — может, пожелаете оставить их на сохранение? Я не дорого беру, всего пять процентов в месяц.

— Нет, не оставлю.

Ещё чего, куда пристроить деньги я найду, а оставлять их в руках проходимца, да ещё и платить за это. Нет уж, увольте.

— А скажи мне, уважаемый, — неожиданно подал голос представитель гильдии, — Сервус, что, тебе это золото на повозке привёз?

— Нет, — встревожился толстяк, — с сыном вдвоём принесли.

— Так где тайные кошели? — рявкнул он, — Они что всю эту гору золота через весь рынок в руках тащили? Ты пытаешься обмануть гильдию?

— Нет, — неожиданно осипшим голосом прохрипел толстяк, — слуги их уже несут. Просто я подумал, что Вам будет приятнее увидеть всю сумму в живую.

— Так поторопи слуг, — уже спокойно произнёс недавний гладиатор, но угроза из его голоса не исчезла.

— С тебя двадцать золотых, — заявил он мне, как только ростовщик выбежал за дверь.

— Замётано!

Спустя ещё пять минут Сум вернулся с шестью небольшими кошелями. Я демонстративно пересчитал все монеты, перекладывая их из кожаных мешков. И всё это время представитель гильдии внимательно рассматривал обильно потеющего толстяка.

— Выйди на минутку, — попросил я ростовщика, как только пересчитал все деньги. Упрашивать толстого Сума не пришлось. Он был только рад спрятаться от этого ужасного взгляда.

— Тут пять сотен для Хозяина, двадцать за покровительство гильдии при сделке и десять тебе лично за помощь, — я придвинул своему спутнику кошель и три стопки монет, которые мгновенно исчезли в складках его просторного плаща, — если этого будет мало, дайте знать.

— Дадим, — кивнул он и направился к двери.

— Погоди, — окликнул я его, — звать тебя как?

— Спросишь Угрюмого, я тебя сам найду, — не оборачиваясь ответил он и скрылся за дверью.

* * *

Из дома толстого Сума мы вышли около шести часов вечера. До четырёх ночи — времени, на которое мы наметили бегство с Великого Рынка оставалось целых десять часов, но и дел нужно было успеть переделать уйму.

Кроме меня, в моём отряде сейчас числилось двадцать шесть разумных: восемнадцать бывших гладиаторов, ученик врача дома Стального Пса, мастер — плотник и мастер — каменщик, двое полугномов, гоблинша, рысь и призрак. Весьма необычное сборище даже по меркам Великого Рынка.

Гладиаторов я разделил на три группы. Пять степняков — конных лучников во главе с Иданом должны были обеспечивать разведку и передовое охранение каравана. Во время движения они должны будут сопровождать караван с четырёх сторон на расстоянии прямой видимости. Каждый из них получит часовой перерыв на отдых через каждые четыре часа движения и будет освобождён от ночных дежурств. В качестве защиты им выдали кольчуги и вооружили привычными луками и кривыми саблями. Конечно, можно было их облачить и в войлочные тулупы — традиционный вид доспехов их соплеменников, но я решил не экономить на защите своих людей даже в ущерб скорости передвижения. Отправлять их в погоню за кем-то я не планировал, а скорость нашего бегства всё равно будет ограничена скоростью повозок.

Во второю группу вошли самые рослые и выносливые гладиаторы во главе с Эрном. Семеро бойцов были облачены в чешуйчатые доспехи и прикрыты ростовыми щитами с длинными копьями. При необходимости, они могли выстроить непроходимую стену на пути любого противника, а для ближнего боя у всех, кроме Эрна, имелись полуторные мечи. Северный варвар ни за что не желал расставаться со своим топором.

В караване они должны будут идти в шахматном порядке по бокам фургонов, к которым мы прикрепим их копья и щиты. При опасности, по сигналу от наблюдателей, они смогут вовремя вооружиться и выстроиться в нужном направлении. Но их функция не ограничивается сопровождением. Они тоже должны наблюдать по сторонам на случай, если разведчики пропустят засаду. И в ночных дежурствах им участвовать тоже не придётся.

Третья группа из шести гладиаторов под командованием Рута объединяла арбалетчиков и метателей. В неё же включили также Нори и Чичу, которая весьма умело обращалась с пращой. Бойцы этой группы получили облегчённые чешуйчатые доспехи, а в качестве вооружения имели арбалеты и короткие мечи. Гоблинша на отрез отказалась от металлической брони, но пошила для себя украшенную узорами куртку из прочнейшей кожи. Бойцы этой группы должны были ехать в повозках. Их основной задачей будет дежурство в ночное время, ну, или при неудачном стечении обстоятельств, отстрел противников из укрытия.

Дополнительно, в каждом фургоне имелось по несколько пилумов или дротиков, которыми при необходимости мог воспользоваться боец любой группы.

Качество доспехов значительно отличалось между собой. Лучше всего были чешуйчатые доспехи, изготовлены Нори перед самым боем с пустынным драконом. Затем шли кольчуги, снятые с охранников мага. Кстати, пятую кольчугу для степняков я прикупил у того же торговца. А вот доспехи, изготовленные нами в самом начале сотрудничества с Зурабом, по качеству сильно отставали. И они были первыми в очереди на переделку.

Врач, мастера и полугнома были вооружены только кинжалами и не должны были вступать в схватку ни при каких обстоятельствах. У них и брони-то никакой не имелось, о чём я очень переживал.

Караван нас уже ожидал. Четыре фургона, обшитых до середины высоты досками и крытых кожей, могли защитить от стрел и существенно ослабить убойную силу арбалетных болтов. Всё фургоны были загружены согласно списка и на каждый из них был нанят возница. Мастер Футуно полностью отработал уплаченные ему деньги.

Две повозки, реквизированных в доме Стального Пса, тоже загрузили доверху. Отбором занимался Нори, поэтому в них попало всё оружие и доспехи дома гладиаторов, одежда, зелья и алкоголь, изъятые у Зураба. А всё оставшееся свободным место заполнили припасами и фуражом для лошадей. Ведь их у нас должно быть целых девятнадцать штук.

— Куда теперь? — спросил Верус, ожидающий меня с пленниками и парой гладиаторов в крытой повозке около дома ростовщика.

— К эфенди Гасиму, — ответил я, — сдадим этого оболтуса и к Больту.

* * *

— Чего надо? — грубо спросил охранник когда мы подъехали к рыночной управе. Я не удивился. Для знатного господина мой плащ был слишком прост, а кто на Великом Рынке уважает чернь?

— Послание эфенди Гасиму от его сына Мерима.

— Давай, — подозрительно сощурился охранник и протянул руку.

Я дал ему кольцо, снятое с наглого юнца и охранник тут же исчез в здании. Буквально через десять минут он выскочил обратно. Учитывая, что к управляющему счётной платой Великого Рынка посетители не могли попасть по несколько дней, это было очень быстро. Увидев меня на месте, он облегчённо вздохнул и коротко бросил:

— Иди за мной!

Мы прошли через просторный холл, заполненный посетителями, прямо в кабинет управляющего. Он оказался невысоким, сухощавым, но мускулистым мужчиной с абсолютно седой головой и пронзительным взглядом.

— Где мой сын? — очень спокойно спросил он, но в этом голосе явственно почувствовались нотки угрозы.

— Сейчас с ним всё в порядке, хотя несколько часов назад он попал в неприятную историю, — я намеренно скосил глаза, указывая на стоящего позади охранника, — впрочем, это даже не история, а досадное недоразумение.

— Выйди, — тут же приказал хозяин кабинета охраннику.

После того как дверь за ним закрылась, Гасим достал из под рубахи амулет, нажал что-то на нём и лишь тогда заговорил.

— Что случилось?

— Боюсь, Вашего сына ввели в заблуждение, — осторожно начал я, — его товарищ Зураб был пойман на попытке кражи собственности дома Стального Пса, доставшуюся мне по результатам суда Сабуда, а Ваш сын и ещё один их друг сопровождали его.

— Кто ещё об этом знает?

— Свидетелей много, но все они мои друзья и будут молчать, — я намеренно предупредил о существовании других свидетелей, что бы оградить эфенди от соблазна избавиться от меня, — кроме того, я не собираюсь вытягивать в это дело Вашего сына и Вас, так что обо мне и моих друзьях можете не беспокоиться, а вот насчёт того, будут ли держать язык за зубами Зураб и его дружок я не уверен.

— О них я позабочусь сам! Что ты хочешь?

— Убраться подальше с Великого Рынка, — усмехнулся я.

— Извини, с этим я тебе помочь не могу. Ты под присмотром самого эмира.

— Тогда просто сделайте так, чтобы Зураб не трепался и мы квиты. Они все внизу в крытой повозке. Забирайте.

— Ты понимаешь, что ты мог получить за эту информацию у моих врагов?

— Понимаю, но мне это не нужно.

— Хорошо, — он внимательно посмотрел мне в глаза, — спасибо тебе. Куда бы ты ни собирался, запасись бурдюками для воды. Не меньше, чем по двадцать литров на человека, но чем больше возьмёшь, тем лучше.

— Спасибо, — я склонил голову, прощаясь, — я так и сделаю.

Не знаю, почему он мне это посоветовал, но прислушаться к совету стоит. Скорее всего, он что-то знает, но не может сказать прямо. Просто так глава счётной палаты Великого Рынка болтать не будет.

* * *

— Ну, пока, что-ли, — однорукий кузнец неловко приобнял меня за плечи, — как устроишься, передай с караваном весточку, ну и если что на Великом Рынке понадобиться, я для тебя раздобуду.

Я был последним, кто прощался с Больтом. Нори уже отправился к месту сбора каравана, сопровождая доверху загруженные повозки. В этих же повозках поехали мастера, полугнома и гоблинша. Двор кузни опустел, лишь двое гладиаторов ожидали меня.

Кузнец оставался с большим прибытком, но всё равно переживал из-за нашего отъезда. Он всю жизнь прожил в одиночестве, а последние полгода был окружён шумной толпой. Гладиаторы беззлобно над ним подтрунивали, Нори постоянно приставал с идеями, рысёнок тёрся об ногу и даже гоблинша пошила для него кузнечный фартук. После такого ему будет трудно вновь оказаться в одиночестве. Впрочем, сейчас у него трое подмастерьев и огромное количество планов. Авось, не дадут заскучать.

Старую кузню мы запланировали продать. На вырученные деньги Больт откроет бронную лавку в бывшем поместье гладиаторов. Район там гораздо респектабельнее, потому и содержать лавку в нём гораздо выгоднее. Мы оставляли Больту пять комплектов чешуйчатой брони, изготовленных по технологии, похожей на ту, что мы использовали в производстве собственных доспехов. По крайней мере, внешне их было не отличить, а вот в деталях всё было не так ярко. Вместо стали, по качеству приближающейся к гномьей, использовалась гораздо более дешёвая сталь, полученная Нори в процессе экспериментов. Слоёв стали было всего три: два внешних антикоррозионных и внутренний броневой. Конечно же, ни о каких рунах на этих доспехах речи не шло, а в качестве основы использовалась недорогая коровья кожа. Однако всё равно, доспехи получились легче и прочнее традиционных, так что спросом пользоваться будут, тем более, после рекламы, которую мы им устроили во время Больших Игр.

Оставляя Больту эту "копию" своих доспехов, я преследовал ещё одну цель. Конечно-же, первые несколько комплектов выкупят люди, интересующиеся мной и моим отрядом. Так пусть они узнают характеристики брони, намного отличающиеся от нашей. Может так статься, что в самый ответственный момент это сыграет решающую роль.

В доме Стального Пса остался десяток рабов, которых нельзя было брать с собой в путешествие в силу возраста. Прежде всего, это были управляющий и врач со своими жёнами, а также несколько старых рабов прислуги. Я освободил их всех и принял на работу, назначив небольшое пособие. Управляющий со слугами должен был содержать поместье в порядке, а врач получил в своё пользование несколько комнат и должен был организовать приём больных на платной основе. Получался неплохой тандем. Пришёл путник, недавно побывавший в передряге, и в одном месте и подлечился, и сдал в ремонт порубленную броню или сломанное оружие. А может, и купил себе всё новое. На первое время я оставил Больту, управляющему и врачу по сотне золотых, но в ближайшем будущем они должны будут перейти на самоокупаемость. Не знаю как сложиться жизнь в дальнейшем, но иметь такое представительство на Великом Рынке дорогого стоит.

— Не скучай Больт, — обнял я его в ответ, — изобретай, экспериментируй, торгуй, только в долги не влезай.

— Хватит уж с меня долгов, — он махнул протезом, — они дорого обходятся. Береги себя!

— До встречи, друг! Ловкач, вперёд!