Путь до деревни я преодолел всего за два часа быстрого бега. Помня слова пирата о том, что в первый месяц после приёма зелья нужно нагружать себя сверх меры, я не останавливался ни на секунду. Удивительно, но хотя мои лёгкие горели огнём, а мышцы ног налились тяжестью, как только я собирался остановиться передохнуть, мне становилось немного легче. Как будто организм преодолевал какой-то барьер и открывалось второе, затем третье, а позже и десятое дыхание. Результат этих нагрузок проявлялся предельно просто — диким голодом.

За все два часа призрак ни разу не появился. Я даже не задумывался насколько я к нему привык за прошедшие два дня. Стало даже немного скучно без его комментариев, но я не спешил звать пирата. Во первых, пока я его не напою, он от меня не отстанет со своим вечным вопросом: "Когда мы уже выпьем?", а во вторых, деревня была уже близко и появляться в ней в компании призрака было верхом глупости. Сомневаюсь я в толерантности местных жителей.

Кстати, а вот и они. Я вышел из леса и наткнулся на клубок из трёх мальчишек. Я даже не сразу понял, что происходит. А оказалось, что два парня побольше колотят одного парня поменьше. Причём мелкий, несмотря на тотальный проигрыш в весе и количестве, умудряется уворачиваться от града ударов.

— Эй, а ну хватит, — гаркнул я и двое хулиганов мгновенно бросили свою жертву, и бросились наутёк.

— Живой? — спросил я оставшегося пацанёнка, который смотрел на меня настороженно, готовый сорваться вслед за своими обидчиками, — чего это они к тебе пристали?

— Да кто их знает? — как-то очень уж равнодушно ответил он.

— Вот так просто взяли и напали?

— Да нет, померещилось им, что я их рыбу стащил, вот и решили меня наказать.

— А ты рыбу не трогал?

— Да нет, конечно, что мне своей рыбы мало?

— Ну хорошо, я тебе помог, теперь помоги мне ты.

— Ещё чего, я тебя не просил мне помогать. Ещё пару минут и я бы им сам бока намял. Так что задаром не помогу.

— И что же ты хочешь?

— Пожрать! Одной рыбой не наешься, тем более, если она такая мелкая, как у этих безруких идиотов.

— Ну хорошо, — я сделал вид, что не заметил его оговорки и достал из рюкзака последний кусок жареного зайца, — это сойдёт?

Вместо ответа пацан схватил кусок и запихал его в рот целиком.

— Что ж ты его целиком запихал. А если подавишься?

— Не подавлуусь, — пробормотал он с набитым ртом, — зато не отбероот никто.

— Значит слушай, мне нужно: бутылей пять молока, пару бутылей вина или эля, и еды на неделю. Хлеба, мяса, сыра и яиц. Где это всё достать и сколько будет стоит?

— А ты мне дашь ещё поесть, ну, когда еды наменяешь?

— Дам, — согласился я без раздумий. Несмотря на волчий аппетит, размерами мальчишка не вышел, так что не объест меня.

— Достать это можно у старосты, да вот денег он не возьмёт. Негде их тут тратить. Чем ещё богат?

— Может он шкуру волчью возьмёт?

— Та не, что он с ней делать будет? Шкуры вычинять у нас только Аким умеет, но он уже давно ничего полезного не делал. Никак не напьётся. А невыделанная шкура никому не нужна — пропадёт, — мальчишка окинул меня взглядом и горестно вздохнул, — можно на кинжал выменять, да ты ж не идиот такое сокровище за кучку еды отдавать.

— Могу такой предложить, — я достал из рюкзака самый старый и ржавый нож из найденных в подземелье, — что нам за него предложат?

— За такой нож можно троих мужиков неделю кормить, — повеселел паренёк, — ты тут надолго?

— На недельку задержусь, — ответил я.

— Тогда проси в день по пять бутылок молока, по три бутылки эля, по буханке хлеба и головке сыра, и про мясо не забудь. Свинью, не меньше.

— А не много это за один нож?

— Не много, у нас на всю деревню три ножа: у старосты, у его брата Викула, да у рыбака Параса. А есть ещё один у Акима, но он в лесу живёт, так что не считается. Так что эти трое передеруться, чтобы ещё один нож достался им, а не кому-нибудь из деревни. Проси всё что я назвал и не стесняйся.

— Да уж, я не ошибся? — подумал я про себя, — Это средневековье, а не каменный век? Обычный нож — дороже золота. И к кому идти? Впрочем старосту наверняка поддерживает брат, а значит у них двоих платежеспособность выше. Нужно только нож в порядок привести.

Я достал точило и уселся счищать ржавчину и точить клинок.

— Веди меня к старосте, — скомандовал я спустя десять минут.

Проход по деревне вызвал настоящий фурор. На новое лицо, то бишь на меня, собрались посмотреть все, кто мог ходить. А что, с новостями и развлечениями у них тут должно быть туго. Вот и развлекаются люди как могут. Выглядели деревенские жители неважно. Мужчины были одеты в грубые домотканые рубахи и штаны грязно-серого цвета, а женщины в платья той-же расцветки. Причем почти все они были плохо вымыты и нерасчёсаны.

— Добрый день! — поздоровался я первым, как только мы приблизились к здоровому мужику, стоящему около центральной избы деревни.

— И тебе не хворать, — ответил он, ощупывая меня взглядом и особенно задержавшись на мече в руках, — чего тебе?

Не понравился мне его взгляд. Так смотрят на свинью, проверяя достаточно ли она жирная перед тем как зарезать.

— Молока, мяса, хлеба, сыра и эля, — перечислил я список потребностей, — на троих мужчин на неделю.

— А где эти три мужчины? — обеспокоенно спросил староста.

— Да в лесу остались неня ждать, — неопределенно махнул я рукой, — сказали, что не хотят народ пугать своими зверскими рожами. А то, говорят, разбежаться все из деревни, лови их потом, чтобы поесть собрали. Вот меня за едой и послали одного. Да не бойтесь, мы люди смирные. Если нас не трогать, то и мы по людски.

— И что ты нам дашь взамен еды? — настороженно спросил староста.

— Да вот этот прекрасный нож дам, — я вытащил из рюкзака недавно наточенный нож, — нам нужно отдохнуть недельку перед дальним походом, так что нужно пропитание и припасы с собой. Каждый день по пять бутылей молока, по три бутыля эля, по буханке хлеба и головке сыра. Семь дней. И свинью, какую я сам выберу.

— А не многовато будет за ножик? — нахмурился староста.

— Если тебе дорого, то я могу кому-то ещё продать, — фыркнул я, — может мне к Парасу сходить или ещё кому нож нужен? — добавил я уже громче.

— Что ты орёшь, — тут же сдулся староста, — будет тебе всё как хочешь. Пойдём в дом.

— Только запомни, если со мной что случиться, эти психи в лесу всю деревню изведут.

— Чур тебя, — испуганно отмахнулся староста, — не тронет тебя никто, нам проблем не надо.

Войдя в дом, староста наказал жене приготовить для меня еду, а я принялся освобождать рюкзак.

— Что это? — испуганно указал мужчина на окровавленные шкуры.

— Ты что не видишь? Шкуры. Вчера волка поймал, а потом на рысь натолкнулся. Красивая да?

— Ты их что сам?

— Да нет, дядьки загонять помогали. Сам бы я не догнал.

— Ааа, — проблеял староста, побледнев.

Похоже, я даже перевыполнил задачу. Теперь этот деятель настолько боиться меня, что вряд-ли решиться причинить вред или обмануть. И тут мяукнул проснувшийся рысёнок.

— Что там, — подскочил и так испуганный староста.

— Да котёнок мой проснулся, — как можно равнодушнее ответил я, доставая малыша размером с крупного кота из котомки, — есть ему пора. Где там молоко?

— Параска!!! — не своим голосом заорал мужчина, — где ты пропала, дура?

— Да не ори! — цикнул я на него, — Испугаешь, он ведь ещё маленький.

Через десять минут рысёнок вылакал бутыль молока и снова уснул, свернувшись клубочком. Я уложил его обратно в котомку, а затем принялся укладывать припасы. Девять бутылей молока, шесть бутылей эля, хлеб и сыр едва поместились в рюкзаке. Естественно, я не стал демонстрировать чудесные свойства рюкзака, поэтому выглядел он как настоящий туристический рюкзак — переполненным. Придётся тащить всё это добро на своём горбу, ну ничего, мне бы только подальше отойти, а там я всё перепрячу. Мы договорились, что свинью заколют на следующий день и приготовят, а я прийду за мясом к вечеру. А пока я собрался навестить местного скорняка и обработать шкуры. Уж очень заманчиво получить одежду из шкуры волка и рыси. Тем более, что когда-то тут может и зима наступить. Кстати, нужно как то узнать, а близко ли зима?

— Ну, до завтра, — кивнул я старосте и направился к выходу. Остановившись на самом пороге, я взглянул ему в глаза и угрожающе добавил, — не надо за мной никого посылать, не то худо будет.

* * *

Я тащил тяжеленный рюкзак и матерился про себя. Это же надо так вляпаться. Можно разгрузиться каждую минуту и переложить всю эту тяжесть в потайные карманы рюкзака, но рядом идет пацан, которому никак нельзя показывать чудеса. И отправить этого пацана прочь никак нельзя, потому что именно он ведёт меня к дому скорняка. Да и тащит он мои шкуры, так что даже когда мы доберёмся к месту назначения, остаться одному не получится. Придется терпеть. И почему этот специалист поселился так далеко?

Мальчишка прицепился ко мне сразу же, как только я вышел из дома старосты. Тот так зыркнул на него, что даже мне, незнакомому с местными раскладами, стало ясно, что парню не сдобровать. Вот я и попросил его показать где живёт скорняк.

— Всё, почти дошли, — остановился мальчишка, — вон за тем холмом его дом. Давай передохнём, а то я сейчас сдохну.

Я не возражал, потому что чувствовал, что я сдохну сразу вслед с мальчишкой.

— Как тебя звать? — спросил я его.

— Мать назвала Коди, а в деревне все кличут Плутом.

— С чего это?

— Да кто их разберёт? — отмахнулся мальчишка.

— Ты с родителями живёшь?

— Да не, померли они давно. Я с дедом живу, да только он пьёт постоянно, а если я выпивку его спрячу, чтоб не пил, колотит меня смертным боем. Вот я раньше полуночи домой и не возвращаюсь.

— Как деда звать? Может поговорить с ним?

— Так сейчас и поговоришь, Акимом его зовут. Мой дед — скорняк.

— Ну дела, — усмехнулся я, — но ничего, есть у меня одна идейка как твоего деда пить отвадить. Только для этого мне нужно его напоить и остаться с ним наедине. Ты сможешь переночевать в деревне?

— Смогу, — кивнул мальчишка, — а ты деду ничего плохого не сделаешь?

— Напугаю чуть-чуть, но и только. Ну так что, договорились?

— Ладно, пойдём.

* * *

Дед оказался не в духе. Ну а как ещё должен себя чувствовать алкоголик, которому нечего выпить.

— Где наливки? — накинулся он на мальчишку.

— Откуда я знаю куда ты их спрятал, — мальчишка укрвлся за мою спину, — к тебе гость.

— Ты почто чужих в дом водишь, — неудовольствие деда перекинулось на меня.

— И вовсе он не чужой. Это мой друг, он меня накормил сегодня.

— Это что-же, теперь всяк, кто тебя накормит тебе друг? — нахмурился дед.

— Конечно, ты же обо мне не заботишься, — обиженно воскликнул мальчишка, — старый трухлявый пень, всё пьёшь! И когда ты только напьёшься?

— Да что о тебе заботиться, здоровый лоб уже, сам о себе беспокойся. Чего надо? — это он уже мне.

— Шкуры нужно обработать.

— Я этим больше не занимаюсь, — буркнул старик, — проваливай.

— Я ж не просто так, я же за плату. Выпить хочешь?

— Выпить я всегда хочу, — старик оживился на глазах.

— Не буду я на это смотреть, надоело, — паренёк скинул шкуры на пол и, топнув ногой, выбежал из дома.

— Ничего, жрать захочет — вернётся, ну так что ты говорил про выпить?

— Э нет, так не пойдёт, сначала на шкуры посмотри, скажи что с ними делать нужно.

— Да что на них смотреть, — разраженно буркнул старик, — волка и рысь убили вчера. Сначала звери сцепились между собой, а потом ты их и добил. Шкуру снимать ты совсем не умеешь, теперь с ней придётся помучится, но не порезал и на том спасибо. Завтра мы их хорошо выскоблим и засолим, а дня через два, как подсохнут, я ими займусь.

— Ну уж нет, так не пойдёт. Хочешь выпить — нужно выскоблить и засолить шкуры сегодня.

— Поздно уже, — попытался отнекаться дед.

— Ну так поспеши, — оборвал я его и помахал перед носом бутылем с элем.

Видя, что меня не уболтать, дед принялся за свою работу. По всему было видно, что он знает в ней толк. Скребок мелькал бабочкой, очищая внутреннюю сторону шкуры от мяса. Я понаблюдал около десяти минут и отошёл в лес, якобы, чтобы отдать еду своим спутникам, а на самом деле, чтобы уложить еду в потайные отделения. Ещё одним плюсом уплотняющих отделений было то, что еда в них совершенно не портилась, а это значит, что я могу создать для себя и рысёнка стратегический запас.

Уложив продукты, я выпустил своего проснувшегося зверя на траву и поиграл с ним. От вчерашней травмы лапы не осталось и следа, котёнок просто лучился энергией и бодростью. Более двух часов мы резвились с ним на поляне. Недостаток внимания матери накрепко привязал его ко мне. Наигравшись, рысёнок напился молока и снова уснул, а я направился обратно к дому.

К моему возвращению старик уже закончил первичную обработку шкур и с нетерпением выглядывал меня.

— Наконец, — угрюмо пробурчал он, — я уже думал за тобой по следам идти. Сколько можно бродить?

— Всё получилось? — вместо ответа спросил я.

— Да всё, всё, — пора и выпить.

— Ты мне напоминаешь моего дядюшку. Он тоже сильно хотел выпить. Так сильно, что свалился в подвал и сломал шею.

— Хватит мне заливать про родственников, давай эль.

— Э нет, — покачал я головой, — наливать тебе я буду сам.

С этими словами я до краёв налил эля в деревянную кружку Бена и протянул старику.

— Пей до дна!

— Это я умею, — повеселел старик и разом осушил сосуд с живительной влагой.

— Хорош эль, — с удовольствием рыгнул он.

— И не говори, — раздался позади старика голос пирата.

От неожиданности старик свалился со стула.

— Что с тобой, деда? — обеспокоенно спросил его я.

— П-п-п-п, — беззвучно открывал рот старый мастер, силясь что-то сказать.

— Ещё пить хочется? — я забрал из трясущихся рук старика кружку и снова наполнил её до краёв, — Держи.

Старик судорожно ухватился за кружгу, не отрывая взгляда от призрака.

— Да что ты смотришь, пей, — посоветовал ему пират.

Аким зажмурился и залпом осушил вторую кружку.

— А вторая пошла даже лучше чем первая. Давай ещё!

— Т-т-ты тоже его видишь? — заикаясь спросил старик.

— Кого?

— П-п-п, — снова забуксовал скорняк глядя на коллоритного пирата.

— Ещё выпить?

— Нет, — помотал головой Аким, — не надо. Ты видишь призрака?

— Какого призрака? Что-то ты дедушка выдумываешь, нет тут никаких призраков. Может тебе пить больше не надо?

— Что значит не надо, — возмутился Бен, — я только начал. Дед, а ну быстро пей, а не то я тебя…

— Налей мне ещё, — поспешно попросил дед.

Я наполнил кружку до краёв и снова протянул её деду. Он осушил её одним глотком, с ужасом косясь на привидение.

— Молодец, и ещё! — насел на него Бен и старик тут же протянул мне кружку.

Так, всего за полчаса старик выпил два полуторалитровых бутыля крепкого эля. Когда же к концу подошла вторая бутылка, старик начал кунять носом. Судя по зеленоватому оттенку лица, принятая доза была ему великовата.

— Ничего старый трухлявый пень, через пару дней ты у меня пить бросишь, — улыбнулся я.

— Эй я хочу продолжения, — пьяным голосом заявил пират, — пошли баб искать.

— Я же не пил, что мне с тобой там делать, — отказался я, — деда с собой бери.

— Эй, старый пень! — пристал к старику пират, — У тебя сучок не засох ещё? Шишки на месте? Пойдём по бабам? Ну, что ты смотришь на меня? Скажи, да или нет? Ну, ты меня разозлил. Где тут твоя кровать?

— Ладно дедушка, — я пойду спать, — ты посидишь ещё или как?

— Н-н-не уходи, — жалобно проблеял старик, — я с ним один боюсь.

— Да с кем? — я посмотрел сквозь пьяно качающегося у стены Бена и тайком улыбнулся.

Пират спустил штаны и пытался справить малую нужду на кровать собутыльника.

— Будешь знать как играть со мной в молчанку. А, дьявол, — месть пирата не удалась и он пришёл в бешенство, — а, дьявол тебя дери, ни баб, ни выпивки! И рожу некому набить. О, дед, иди сюда! Куда ты собрался, я тебя всё равно догоню и морду набью. Стоять!

Но пятки деда уже сверкали во всю. Похоже, не только его внук сегодня будет спать на улице.

— Бен, ещё выпить хочешь?

— Идиотский вопрос, — уставился на меня мутными глазами пират, — а что есть?

— Мальчишка перпрятал дедовы запасы. Найдёшь — будет тебе выпивка.

Бен сразу же сорвался с места и приступил к поискам. Хорошо ещё, что призраки не могут мебель ломать, штормило пирата изрядно.

— Нашёл, — вылез из пола призрак, — у него в подвале целых десять бутылок стоит.

— Молодец, — похвалил я призрака и задумался.

Утихомирить моего призрачного дебошира будет сложно. А оставлять всё как есть — нельзя. Вдруг односельчане деда прибегут спасать пьяницу от духов. Конечно, это очень маловероятно, но чем чёрт не шутит. Надо угомонить товарища. Но как? А спрячу я его в потайной отдел рюкзака.

Ведь если предмет привязки скрыть из этого мира, то и призрак должен последовать за ним. Только помещать кружку нужно не в тот отдел где лежит эль, зелье и кинжалы, а в тот, где сложен хлеб и сыр. Вдруг призрак сможет взаимодействовать с предметами внутри? Подопьет ещё, снова возжелает красоток и порежет мне рюкзак кинжалами. Нет, только в безопасный отдел.

О чудо, как только кружка пирата исчезла в потайном отделе, исчез и сам призрак.

Осталось экспроприировать у деда запасы алкоголя, подменив их на бутылки с водой, и можно ложиться спать. А что? Я вовсе не ворую, я исполняю договор с внуком о кодировании алкоголика.