Много знаю я собак — Романтических дворняг: Пресловутая Муму С детства спит в моем дому, Сердобольная Каштанка Меня будит спозаранку, А излюбленная Жучка У дверной танцует ручки, И показывает удаль Знаменитый белый пудель… Много знаю я и прочих — Сеттеров, борзых и гончих. Их Тургенев и Толстой Приводили в лес густой…

Скоро я моих друзей Поведу в большой музей; В зал такой открою двери. Где живут Чукотки звери. Там приземистый медведь Может грозно зареветь. Там при взгляде росомахи Шевелится шерсть от страха. Там лиса стального цвета — Будто краски рыжей нету, И хитрющая лиса Окунулась в небеса. Рысь защелкает когтями Над собаками-гостями, И зловещ рысиный щелк, И его боится волк. Что ж к дверям вы сбились в кучку И попрятались за Жучку, Мои милые друзья, Не слыхавшие ружья? Вы привыкли к детской соске. Вы, слюнявые барбоски! Напугает тот музей Моих маленьких друзей.

Где же те, что в этом мире Как в своей живут квартире, Где же псы сторожевые, Где упряжки ездовые. Почтальоны, ямщики И разведчики тайги, Что по каменным карьерам Без дорог летят карьером? Задыхаясь от пурги Среди воющей тайги, Полумертвые от бега, Закусили свежим снегом И опять в далекий путь, Намозоля ремнем грудь. Вы, рожденные в сугробах, — Вам сугробы были гробом. И метель, визжа от злости, Разметала ваши кости. Вы торосистыми льдами Шли медвежьими следами, Растирая лапы в кровь, Воскресая вновь и вновь, Никогда вы не видали На груди своей медали. Ведь на полюс раньше Пири Первой в мире, первой в мире Добрела его собака, Неизвестная, однако. Кто почтил похвальным словом Псов Георгия Седова? Их, свидетелей трагедий, Съели белые медведи. Сколько их тащило нарты Курс на норд по рваной карте В ледяных полях полярных, Запряженные попарно! И в урочищах бесплодных Сколько их брело голодных Битых палками в пути! Где могилы их найти?

Сколько раз я, замирая, Сам пути себе не зная, Потеряв и след, и свет, Выходил на звуки лая, Чтоб моя тропа земная, Стежка горестей и бед В том лесу не обрывалась, Чтобы силы оставалось У меня на много лет.