Глава 1

Побег

В маленьком помещении было жарко, а единственное окно с толстой металлической решеткой напоминало открытую топку. Впрочем, снаружи едва ли было лучше. Светило, точно разгневанное божество, стремилось истребить любую жизнь, что пыталась обосноваться здесь. Темница находилась пусть и на краю, но самой настоящей пустыни. Практически безжизненный океан песка простирался на многие километры вокруг.

Однако так было не всегда. Несколько сотен лет тому назад на краю материка располагалась бескрайняя зелёная долина. Точно сошедшая с холста переполненного вдохновением художника, она в буквальном смысле поражала своим разнообразием. Именно здесь зародилась первая человеческая цивилизация. Архивы не сохранили её точного возраста, но величие людей в те далекие годы не оставляло никаких сомнений — основанное ими государство охватывало всё то пространство, что ныне принадлежало пустыне.

Именно сюда, согласно преданиям, пришелся удар захватчиков. Люди прозвали чужаков «демонами» — имя это было отражением не столько страха, сколько того в какой степени чуждыми были пришельцы из другого мира. Как и почему они сюда попали осталось тайной, которую теперь рады были раскрыть всем страждущим как священники разных религий, так и многие находчивые лидеры.

Доподлинно известно было лишь, что итогом разразившейся тогда войны стал распад первого государства людей. «Демонов», впрочем, в мире тоже с тех пор никто видел, а потому победители мало чем отличались от проигравших.

Сейчас это некогда прекрасное место стало пристанищем разбойников, авантюристов и изгоев цивилизованного общества. Не желавшие жить честной, а от того зачастую весьма бедной жизнью, многие отправлялись искать своё счастье в Песчаные Моря. Здесь, под толщей песка, по-прежнему покоились удивительные артефакты прошлого. Пустыня таила в себе много опасностей, но ведь и удача любит смелых, не так ли?

Однако помимо охоты за древностями было среди песчаной бесконечности и другое прибыльное ремесло — торговля людьми. В немногочисленных городах пустыни рынки рабов неизменно занимали главное место. Именно здесь, в одной из камер «Душегубки» и берёт своё начало наше повествование.

Рассчитана она была на человек двадцать, а вместить при особом желании могла и до полусотни. Однако сейчас рынок рабов переживал не лучшие времена, и в камере было всего двое пленников. Молодой крепкий мужчина и старик. Последний, видимо, сидел здесь уже довольно давно — его иссохшее тело даже не стояло, а скорее висело на оковах, вбитых в стену. Молодой человек находился здесь третий день и за это время ни разу не видел, чтобы его сокамерник ел или пил. Лишь то и дело вздымавшаяся в очередном вдохе грудная клетка говорила о том, что в изможденном теле по-прежнему теплилась жизнь.

Что же до второго пленника, то о нём было известно чуть больше. Сарен, наёмник из Гидонианской Империи. Вместе с двумя напарниками, он сопровождал частную экспедицию в Песчаные Моря. Рядовая стычка с местными разбойниками закончилась настоящей бойней. И тогда как другие охранники каравана пали замертво от настигшего их заклятья, Сарен отделался лишь болевым шоком и длительным параличом.

О судьбе остальных участников экспедиции он мог только догадываться. Разбойники редко брали пленников. Сарену повезло — очевидно та счастливая случайность, что оставила его в живых, показалась нападавшим чем-то вроде знака свыше.

«А может просто приняли меня за необычную диковинку и решили продать подороже», — Сарен улыбнулся своим мрачным мыслям, после чего вновь перевёл взгляд на старика, — «интересно, в чём его секрет? Он не ест. Он не пьёт. Похож на труп, но жив?»

За дверью раздались шаги — судя по звуку шли трое. Как прикинул наёмник, скорее всего это были хозяин, охранник и… покупатель?

Ключ вошел в замок их камеры и провернулся в нём несколько раз. Тяжёлая деревянная дверь, обитая железом, подалась вперёд и догадка Сарена подтвердилась.

Страж был экипирован просто, но довольно эффективно — кованый нагрудник, шлем и трезубец. В узких коридорах темницы этого было вполне достаточно.

Владелец выглядел как типичный разбойник, дорвавшийся до сколько-нибудь значимого положения. Подтянутое тело пустынного волка потихоньку заплывало жиром, оставляя лишь слабые намёки на некогда красивую фигуру. Черты лица, резкие и грубоватые, сейчас пытались сложиться в что-нибудь приветливое, очевидно не для ублажения уставших пленников, но для услады глаз покупателя.

Что же до последнего, то выглядел он совершенно неприметно. Его одежда не цепляла взгляд, а во внешности не было ровным счётом ничего примечательного. Выйдя на улицу, наверняка можно было встретить ещё с десяток вот таких обитателей пустыни. Именно это определение подходило ему лучше всего — эдакий собирательный образ.

«Чёртовы кочевники», — подумал Сарен и презрительно поморщился.

Несколько кочевых народов обосновалось в пустыне после поражения захватчиков, сгоняемые со своих маршрутов разраставшейся Империей Гидона Великого. Они и начали здесь работорговлю, а потом наладили производство запрещённых ныне в Империи «дурманящих зелий». Эти два товара обеспечивали и без того хорошие заработки многим кочевникам, а уж если прибавить к этому нередко попадавшие к ним в руки артефакты «демонов»… существование их было прямо противоположно бедствующему.

Рабовладелец громко говорил и жестикулировал, что-то объясняя. При этом он несколько раз подряд указал на старика. Однако покупатель не внял его рассказам. Бросив беглый взгляд на пленника, он хмыкнул и повернулся было к двери, но мужчина остановил его, продолжая тараторить с удвоенной силой. Выражение лица кочевника начало постепенно меняться. Слабый интерес, что привёл его сюда, улетучился и тот всё больше раздражался.

Сарен молча наблюдал за происходящим, мысленно интересуясь, что же такого могло быть в этом старике, что рабовладелец так пытался продать явно не бедствовавшему кочевнику именно его.

Язык кочевых племён наёмник знал плохо, однако часть слов, произносимых хозяином, уловить всё же смог. Тот говорил о каких-то переменах, женщинах и притворстве. Сарен с трудом представлял, как всё это могло быть связано со стариком.

Но вдруг пленник встрепенулся, широко распахнул глаза и… запел?

Его невидящий взгляд был устремлён на противоположную стену камеры, туда, где был прикован Сарен. Но вот слова стихли и старик вновь вернулся в своё прежнее состояние.

Рабовладелец, меж тем, казалось бы вовсе не обратил внимания на действия пленника, продолжая что-то доказывать покупателю, но тот был глух к его увещеваниям. Тогда разбойник, поняв тщетность подобного подхода, повернулся к старику и заговорил с ним. Он говорил на разных языках, часть из которых Сарен понимал. Когда очередь дошла до общего наречия, догадки пленника подтвердились.

— Покажись! — громко выкрикнул разбойник.

Но старик его попросту не замечал. Рабовладелец издал некое подобие утробного рыка, будучи не в силах сдержать злость и отвесил пленнику сильную пощёчину. Голова старика поддалась, точно он был тряпичной куклой. Следом за первой пощечиной последовала ещё одна. Вскоре в камере раздавались только удары, один сильнее другого.

Пленник по-прежнему молчал, никак не реагируя на происходящее. Сарену даже показалось, что его сокамерник умер — может быть его шея сломалась ещё от первой пощёчины рабовладельца. Но тут, следуя команде своего господина, к делу подключился охранник. Размахнувшись, он дал старику в солнечное сплетение — сперва просто кулаком, так что тот закашлялся, а следом — древком копья. Из лёгких узника вырвался сдавленный хрип.

Рабовладелец не ставил своей целью пытки, хотя нельзя было отрицать, что они явно доставляли ему удовольствие. Кивнув охраннику чтобы тот отошёл, он сам ударил старика. Тот стал жадно глотать ртом воздух и, издав очередной стон, обмяк.

Контуры его тела начали меняться: кожа стремительно светлела, а черты лица претерпевали метаморфозы. Подобно куску воска, плавившегося на солнце, старик постепенно преображался, до тех пор пока на его месте не оказалась молодая девушка. Её кожа имела матово-серый оттенок, а худенькое тельце казалось совсем игрушечным в грубых оковах. Густые белые волосы средней длины сейчас были спутаны. Большие чёрные глаза, напрочь лишённые зрачков или радужной оболочки, смотрели в пустоту словно два отполированных куска обсидиана.

Сарен наконец понял цель данного представления. Его сокамерником был оборотень. Наёмнику ещё ни разу не доводилось сталкиваться с представителями этой сверхъестественной расы вживую. На просторах Империи о них ходила весьма дурная слава: соответствуя своему названию, оборотни могли принимать любой облик, какой только пожелают, а также были способны вторгаться в чужие головы и играть с сознанием. Для этого им достаточно было лишь коснуться своей цели. Неудивительно, что подобное сочетание с лёгкостью порождало паранойю и привело далеко не к одной «охоте на ведьм». Суеверный люд был скор на расправу, а Церковь Гидона Великого только подстёгивала этот страх, спеша обозвать «демонами» кого-угодно.

Теперь кочевник, до того не веривший в то, что ему хотят продать настоящего оборотня, выглядел крайне заинтересованным. Он, похоже, уже живо представлял себе, сколько всего сможет делать эта «игрушка», сойдись они с разбойником в цене.

Рабовладелец тем временем указал на дверь, приглашая своего гостя пройти в более комфортабельное место для продолжения переговоров. Охранник так старался поспеть за своим господином, что даже забыл запереть камеру. Сбежать то пленникам всё равно не удастся. Механизм оков открывался только если вставить специальный металлический штырь в паз над головой узника. А штырь этот охранник конечно же унёс с собой.

Сарен посмотрел на девушку ещё раз. Оборотень так и висела без движения. Теперь, когда все ушли, ему представилась возможность получше её рассмотреть. Для себя мужчина отметил, что она была довольно красива, пусть даже эта красота и отличалась от привычных стандартов. Нет, скорее необычна и диковинна — узкие, чуть выдающиеся скулы, острый подбородок, маленький носик и большие чёрные глаза.

«Интересно, зачем она запела? Или это был стих?»

— И как я тебя порицал за коварство твоё и молчание, пока ты подарки судьбы мне, слепому, под ноги бросала… — повторил вслух конец четверостишия Сарен. Взгляд его совершенно случайно опустился вниз и он заметил что-то блестящее на грязном полу темницы.

Сколь же велико было удивление наёмника, когда в блестящем предмете он разглядел штырь от оков. Судя по всему, охранник не прицепил его к связке с ключами, но в спешке просто заткнул за пояс. Когда же он нанёс удар древком копья, тот выскользнул и упал на пол. Звон от удара металла о застывшую глину оказался скрыт за бряцанием его обмундирования.

Могла ли девчонка-оборотень знать о том, что всё произойдёт именно так? В таком случае и странный стих и пустое упорство, доставившее ей столько боли, были лишь частью плана. Но был в этом плане и один просчёт — ключ к свободе выпал не ей, а её сокамернику. Неужели она рассчитывала, что ей окажут ответную услугу?

Сарен подцепил штырь босой ногой и подтянул к себе. Присев, он перехватил кусок металла рукой, благо цепь была достаточно длинной. Дальнейшее не заняло много времени — железка легко вошла в паз и оковы стала свободнее. Вытащив её из стены, Сарен без труда открыл тем же штырем и кандалы. Осторожно, стараясь не производить лишнего шума, он опустил цепь на пол камеры, а затем направился к двери.

На другом конце коридора стоял единственный охранник — заманить его в темницу, оглушить и приковать вместо себя было бы проще простого. К тому моменту как стража проверит пленника и опознает в нём своего, Сарен будет уже далеко отсюда.

Обернувшись, наёмник ещё раз посмотрел на оборотня. Иллюзий быть не могло — сейчас её судьбу решал именно он. Оставь Сарен её здесь, и из пустыни она уже не выберется — рынок рабов находился на краю Песчаных Морей, тогда как кочевники селились в самом его сердце. Сбежать отсюда было сложно, оттуда — так и вовсе невозможно. Однако брать с собой лишний груз не хотелось, ведь шансы на побег от того становились вдвое меньше. Сам он, наверное, перенёс бы путешествие через пустыню и ночёвку, когда температура падает настолько, что вода во флягах превращается в лёд. Заодно к этому добавлялись возможные песчаные бури и недостаток воды. Как говорилось и раньше, опасностей в пустыне было хоть отбавляй. Но вот оборотень… Сможет ли она пережить всё это? Брать её с собой было безрассудством, но оставлять — подлостью, а Сарен следовал пусть и скудному, но кодексу чести.

Покачав головой и мысленно назвав себя безумцем, он отошёл от двери и направился обратно к оборотню. Вогнав штырь в отверстие на стене, Сарен ослабил цепь, отчего девушка рухнула на пол камеры. Быстро среагировав, он подхватил её, лишь потом отметив про себя, что бессознательность вполне могла быть притворством и частью хитрого плана и вот сейчас уже она вцепится зубами ему в сонную артерию, а через пару секунд он провалится в темноту.

Но нет, удивительно лёгкое тело без движения покоилось у него на руках, а в грудной клетке мягко пульсировало сердце. Нужно было привести оборотня в чувство — наёмник уже было собирался дать ей лёгкую пощечину, но укол совести не дал этого сделать.

— Хватит с тебя на сегодня пощёчин, — вслух произнёс Сарен.

Взяв девушку за плечи, он хорошенько встряхнул её, но результата не последовало. После ещё нескольких попыток, Сарен пришёл к неутешительному выводу, что трюк с ключом стоил его сокамернице последних сил и та придёт в себя ещё не скоро. Если вообще придёт.

Охранник в коридоре услышал шум, доносившийся из одной из камер. Покачав головой, он потянулся было к своему копью, но махнул рукой, взяв вместо этого с собой плеть для наказания рабов. Бурча себе под нос ругательства, он открыл незапертую дверь камеры и заглянул внутрь. Однако вместо двух прикованных узников его встретил стремительно приближающийся металлический штырь. Гулко звякнув о шлем, он на какое-то мгновение выбил охранника из равновесия. Воспользовавшись этим моментом, Сарен схватил стража за нагрудник и с силой рванул на себя, опрокидывая на пол камеры. Пользуясь второй заминкой охранника, наёмник сорвал с него шлем и нанёс ещё один удар, на этот раз кулаком чуть выше переносицы, отправив кочевника кочевать по стране грёз.

«Легко… даже слишком» — подумал Сарен, потирая кулак. С силой удара он слегка переборщил и теперь костяшки пальцев немного побаливали. Прикрыв дверь, Сарен стащил с охранника его обмундирование и часть одежды, так, чтобы на первый взгляд тот был похож на узника. Заковав бессознательного кочевника в собственные оковы, наёмник вставил цепь в стену и запер механизм при помощи штыря.

Покончив с этим, он надел вещи охранника — благо размер подошел ему почти идеально, так что на первый взгляд он не должен был вызвать никаких подозрений… во всяком случае, пока с ним кто-нибудь не заговорит на местном наречии.

Теперь же предстояло решить, как быть с оборотнем. Точнее сказать — каким именно образом незаметно протащить её мимо всей охраны? Решение пришло само собой: Сарену вспомнилось, что кочевники, ввиду плохого развития у них медицины, легко становились жертвами разнообразных болезней и эпидемий. Именно поэтому от трупов рабов они спешили избавляться как можно скорее, отправляя те в печь. Об этом наёмник знал по запаху горелого мяса, часто доносимого ветром в их камеру аккурат после того, как по коридору протаскивали очередного умершего в неволе. Работу по доставке тел в крематорий вряд ли считали почётной, а тех, кто занимался этим, скорее всего сторонились как чумных. Следовательно — заговорить с ним вряд ли бы кто попытался, неси он тело — а тело то у него как раз было.

«Только вот тело уж очень выделяется» — белая кожа оборотня с лёгкостью притянула бы взгляды, а тогда проблем им было не избежать. Выглянув в коридор, Сарен заметил плетёную корзину. Что она могла делать посреди темницы? Решив проверить, наёмник быстрым шагом преодолел расстояние и заглянул внутрь.

«Слишком много везения для одного дня, я начинаю сомневаться в том, что это происходит наяву» — подумал он. Внутри лежали саваны, в которые заворачивали трупы. На ощупь ткань оказалась на удивление жесткой.

«Соль! Они просолили каждый из саванов. Умно: трупы не разлагаются так быстро и зараза с них не ползёт».

Однако времени дивиться сообразительности кочевников не было — стражник не вечно будет без сознания. Наёмник завернул оборотня в один из саванов — тот подошёл идеально, снаружи различить «начинку» было совершенно невозможно.

Последний раз окинув камеру взглядом, Сарен взвалил свою ношу на плечо и вышел в коридор. Снаружи было по-прежнему пусто — единственный охранник этой части темниц был сейчас прикован к стене без сознания, а отсутствие его на посту заметить ещё никто не успел. На то чтобы сориентироваться в коридорах тюрьмы у наёмника ушло чуть больше минуты — вскоре он нашел лестницу, которая вела на первый этаж здания. Там, внизу, охраны было больше — на пути к выходу ему встретились трое. Каждый из них, как и предполагал Сарен, лишь прижимался к стене, стараясь не дышать — страх перед болезнями заставлял их забыть о бдительности и возложенной на них работе.

Выйдя на улицу, Сарен первым делом осмотрелся — вокруг было довольно пустынно, ведь сейчас была самая середина дня. Солнце разогревало песок настолько, что на нём вполне можно было готовить еду. Однако это было им на руку — мало кто мог заметить то, каким странным маршрутом понёс охранник тело в крематорий, а следовательно мало кто мог заподозрить в нём беглого раба.

Дальнейший план действий Сарен формировал буквально на ходу. Наёмник видел карту этой местности: на севере, в противоположной городу кочевников стороне, находилась Соленая Гладь. Это было высыхающее озеро, куда приток реки Нирт вносил морскую воду. Там промышляли торговцы солью, они даже основали рядом небольшое поселение, из которого в Гидонианскую Империю ходила старая речная баржа. Наёмник хорошо знал этот город и не раз останавливался там. Путь до него должен был занять остаток этого дня и примерно треть следующего. Остановка в пустыне была неизбежна.

Тут возникал ряд трудностей. Во-первых, температура в Песчаных Морях менялась, причём значительно. Сарен наверняка смог бы обойтись без костра ночью, но вот оборотень… ей скорее всего потребуется куда больше тепла, а следовательно — костёр развести всё же придётся. Это сделало бы их слишком заметными — как для возможной погони, так и для орудовавших в пустыне разбойников. Последние, впрочем, мало беспокоили наёмника, броня и копьё охранника вполне позволяли разобраться даже с группой бандитов. Но вот погоня, тут уже придётся иметь дело не с кучкой оборванцев, а с подготовленными и хорошо экипированными воинами. И ведь скорее всего им светит «полный набор» этого счастья, потому как оборотень на рынке рабов могла стоить целое состояние.

Сарен тяжело вздохнул и пошёл на север. Туда, где по его предположениям находилась Соленая Гладь.

 

Глава 2

Тишь да Гладь?

Прошло уже несколько часов с тех пор, как они покинули «Душегубку». Вокруг, насколько различал глаз, не было ничего кроме бесконечных песчаных барханов. Ветер то и дело поднимал небольшие золотистые смерчи. Словно призраки, они следовали за путниками, то приближаясь, то отстраняясь назад в море песка.

Единственным, что приносило хоть какое-то облегчение была вечерняя прохлада. Солнце неспешно клонилось к закату, позволяя пустыне немного остыть от его гнева. Жара наконец спала и идти стало легче.

Пройдя ещё пару сотен шагов, наёмник заприметил торчавший из песка предмет. При ближайшем рассмотрении это оказался кусок колеса. По всей видимости он принадлежал сломавшейся телеге. Сейчас, когда до наступления ночи оставалось уже совсем немного времени, подобная находка была очень кстати: теперь у них появилось хоть какое-то топливо для костра. Осторожно опустив девушку, Сарен принялся разгребать песок руками в надежде найти и другие обломки.

Его старания были не напрасны — вскоре рядом с колесом оказались ещё несколько ссохшихся досок, рваная тряпка и обломок кости. Вряд ли телега сломалась сама по себе. Скорее всего здесь постарались разбойники.

Собрав несколько досок вместе, наёмник достал кремний и огниво, которые предусмотрительно умыкнул у бессознательного стража. Холодный ночной ветер ещё не успел подуть, так что розжиг костра не занял много времени — через несколько минут небольшое пламя весело играло на просушенной солнцем древесине.

Сарен сел рядом с костром и перевёл взгляд на лежавшего рядом оборотня. Даже если представить, что в темницу они попали примерно в одно время, она обходилась без еды и воды уже минимум трое суток. Разумеется, Сарен догадывался, что оборотни отличаются от простых людей далеко не только способностью менять свой облик, однако вряд ли они умели питаться солнечным светом.

Наёмник распахнул саван, в который была замотана девушка и посмотрел на неё — сколько бы не сверхъестественное, перед ним всё же было живое существо. Приложив руку к её шее, Сарен проверил жива ли его спутница. К счастью, жизнь всё ещё пульсировала в её маленьком теле.

— Эй, просыпайся, — он осторожно потряс оборотня за плечо, но та никак не отреагировала. Тогда наёмник взял флягу и влил несколько капель воды девушке в рот. Этого было недостаточно, чтобы она смогла захлебнуться, но вот пробудить жажду — вполне.

Вода произвела желаемый эффект — оборотень пошевелилась, дыхание её участилось, а огромные чёрные глаза распахнулись. Взгляд её был пустым. Сарен уже видел такое раньше — пару раз в Соленую Гладь добирались сбежавшие от кочевников рабы. После нескольких дней под палящим солнцем без еды и воды, сознание их отключалось, в то время как тело продолжало бороться за жизнь. Хорошей новостью было то, что те, кто выживал, со временем приходили в себя. Плохой же, что большинство всё таки умирало.

Наёмник протянул оборотню флягу.

— Держи, тебе нужно попить, — очевидно последнее слово достигло цели. Повернувшись к Сарену, девушка нащупала флягу и жадно притянула к её себе. В какой-то момент наёмнику даже показалось, что оборотень может захлебнуться. Но она осушила сосуд раньше, чем это успело произойти. Ещё какое-то время она смотрела в пустоту, слегка покачиваясь из стороны в сторону, а затем рухнула на песок.

«Именно на этом моменте они обычно и умирают…» — Сарен протянул руку чтобы нащупать пульс и с облегчением обнаружил, что его спутница просто потеряла сознание. Взяв девушку за плечи, он приподнял её и снова закутал в саван. Из того куска ткани, что остался наверху, мужчина скатал небольшой валик и подложил его оборотню под голову на манер подушки.

Над ними начали появляться первые звёзды. Наёмник снял с себя металлический нагрудник и положил его на песок — ночью металл всё равно остынет, так что оставаться в нём не было никакого смысла.

Пламя весело потрескивало, играя на сухой древесине. Проведя в раздумьях несколько минут, Сарен провалился в сон, беспокойный и прерывистый.

* * *

Наёмник проснулся через несколько часов. Впрочем, «пробуждением» это можно было назвать с очень большой натяжкой. Сарен в очередной раз вынырнул из пучины бессвязных мыслей и с облегчением обнаружил, что они по-прежнему одни. Последние несколько «кусков» сна, что ему удалось отвоевать для себя, состояли преимущественно лишь из погонь и схваток.

Однако пустыня была всё так же безжизненна. Мужчина поднялся на ноги и отряхнул одежду от песка, которым его успели замести ночные ветры. Солнце ещё не взошло и по его подсчётам у них в запасе было порядка двух или трёх часов, в то время как в дороге предстояло провести все шесть.

Сарен засыпал тлеющие угли, подхватил саван с оборотнем и двинулся в путь. Несмотря на голод и раскалывавшуюся после беспокойной ночи голову, шлось ему на удивление легко. Возможно дело было в отсутствии палящего солнца, а может так действовала близость пункта назначения. Путь их уже перевалил за половину, и это придавало сил.

— Дойдём, — стряхивая остатки сонливости проговорил Сарен.

— Обязательно дойдём, — повторял он, ускоряя шаг.

Как и догадывался наёмник, спустя пару часов солнце снова вернулось к работе. Его лучи нагревали песок, отражаясь при этом во все стороны. Идти становилось всё невыносимее.

— Рано я обрадовался, — в очередной раз хмыкнул себе под нос Сарен. Рубаха кочевника на нём была совершенно сырая от пота и липла к телу, в то время как болтавшиеся на поясе нагрудник и шлем разогрелись до такой степени, что от ожогов его спасала лишь плотная ткань штанов. Хорошо ещё хоть, что саван, в который была закутана девушка, практически не грелся на солнце благодаря белому цвету.

Наконец с вершины очередного бархана замаячил блестящий белый овал озера, на котором стояла Соленая Гладь. Сарен шёл без остановки вот уже восемь часов и вполне серьёзно начинал задумываться о том, что выхода из пустыни они могут и не найти. Должно быть он где-то ошибся с направлением и они прошли мимо имперского городка, а то и вовсе двигались в противоположную сторону всё это время. Теперь же все эти сомнения были напрасны — зеркальная поверхность озера, за которую поселение и было прозвано Соленой Гладью, вела измождённых путников точно путеводная звезда.

Следующие полчаса наёмник преодолел на одном дыхании, едва ли не бегом устремившись к городу. Обогнув озеро, сейчас полное воды, он вошёл в город. На улицах было привычно тихо: жители старались не выбираться из своих домов по дневной жаре, а вся жизнь здесь начиналась с закатом, когда наступала заветная прохлада.

Сама по себе Соленая Гладь не была особо примечательным местом. Городок этот был построен исключительно с целью добычи соли. Одноэтажные дома, выстроенные в несколько рядов, спиралью закручивались вокруг центра, в котором находились торговые лавки и кузница. Там же располагался и небольшой рынок, куда прибывали торговцы как из Империи, так и из Песчаных Морей. Постоялый двор, в котором Сарен снимал комнату, был тут же — большое двухэтажное здание резко выделялось на фоне остальных построек. Однако самым примечательным было то, что Соленая Гладь также включала в себя довольно занимательное произведение имперской строительной мысли — искусственный канал, соединявший один из притоков реки Нирт с озером. Рядом с дамбой был небольшой порт, куда приходила средних размеров баржа. Именно она и соединяла Соленую Гладь с Гидонианской Империей. Путь до первого поселения на самой границе занимал примерно половину дня, поэтому про неё частенько говорили — «вечером в пустыне, на утро в Империи».

Сарен открыл дверь таверны и шагнул в прохладный сумрак помещения. Глаза, до того привыкшие к слепящему свету пустынного солнца, теперь отказывались видеть. Моргнув несколько раз, наёмник всё же смог различить сперва отдельные контуры, а потом и весь зал целиком — ряды длинных столов, да небольшая барная стойка, за которой стоял трактирщик. Среднего роста мужчина был крепко сложен. На вид ему было около пятидесяти, из которых по меньшей мере десяток лет он заправлял этим местом. На его широком лице играл интерес. Он хорошо знал Сарена — наёмник частенько останавливался здесь, и за ним всегда числилась комната, проплаченная на недели вперед. Однако свёрток на плече у мужчины уж очень смахивал на труп.

Впрочем, за годы своей работы хозяин постоялого двора чётко усвоил для себя одно правило — не задавать лишних вопросов. Он приветственно кивнул, а затем протянул вошедшему кувшин с чистой водой.

— Нужен завтрак, — переведя дух, начал Сарен. Трактирщик наклонился в сторону, глянул в окно, после чего ответил:

— Обед, — и, встретив недоумённый взгляд наёмника, пояснил, — середина дня, обед уж скоро будет.

Восстановив своё ощущение времени, сбившееся от долгого блуждания по пустыне, Сарен усмехнулся.

— Если оно съедобно, то пускай хоть ужин. Последние пару дней у меня только песок на зубах и скрипел, — хмыкнул наёмник и, подумав немного, добавил, — два обеда и воды. Много воды.

Трактирщик кивнул, после чего выудил из кармана ключ от комнаты и протянул его Сарену. Поблагодарив, молодой человек двинулся вверх по лестнице. Комната встретила его точно такой же, какой он оставил её неделю назад: голые деревянные стены, маленький стол со стулом, да продавленная кровать, на которой до него, должно быть, побывала не одна сотня постояльцев. В углу одиноко стояла банная бадья — трактирщик принёс её после того как Сарен заехал, воодушевлённый щедрой оплатой. Сейчас она была как нельзя кстати.

Заперев за собой дверь, он осторожно опустил девушку на кровать. Сняв с неё саван, Сарен отбросил его, после чего укрыл оборотня одеялом. Выглядела она неважно.

— Сейчас нам принесут обед и мы попробуем привести тебя в чувство, — вслух проговорил наёмник, осторожно убирая спутавшиеся от пота волосы с лица девушки. Раньше Сарен мало переживал на чужой счет — тут бы самому как-нибудь извернуться и не сдохнуть. Однако теперь, когда на него свалилась забота о бессознательном оборотне, чувство ответственности волнами накатывало на наёмника, заставляя испытывать неясную тревогу. Он очень боялся, что после всего произошедшего его спутница может умереть прямо тут, у него на руках, оказавшись в безопасности.

Осложняло ситуацию и то, что наёмник не мог даже банально позвать в комнату местного лекаря. Пускай они и не были на территории Империи, вряд ли бы тот стал помогать оборотню.

В комнату постучали.

Приоткрыв дверь, наёмник выглянул наружу и увидел на пороге служанку — в руках она держала поднос с едой. От манящего аромата начинала кружиться голова. На полу стояло несколько больших глиняных кувшинов с водой для бадьи и один поменьше.

— Хозяин прислал вина, — пояснила служанка, заметив куда смотрит наёмник.

— Замечательно, — Сарен было потянулся к карману, чтобы выудить оттуда монетку, но там его ждала пустота — кочевники оставили его при штанах, забрав при этом всё остальное.

«Да, а вот это стоило бы исправить», — подумал он про себя. Взяв у служанки поднос, наёмник кивнул. Убедившись, что она ушла, он быстро затащил кувшины внутрь комнаты, а еду поставил на небольшой стол. Чарующий запах горячей пищи быстро заполнил собой всё вокруг.

Сарен взял с подноса ткань, выполнявшую роль салфетки и намочил её в одном из кувшинов. Сев на край кровати, он осторожно протёр лицо оборотня. Та поморщилась, слегка отстранившись, и повернулась на другой бок.

«Значит скоро и голод разбудит» — Сарен встал и перенёс столик с едой поближе к кровати, а сам вернулся к стулу и налил себе кружку вина из маленького кувшина. Сделав глоток, он откинулся назад и глубоко вздохнул, уставившись на деревянный потолок комнаты.

«Ну и неделька выдалась» — из собственных мыслей его вывело какое-то движение. Он быстро перевёл взгляд на лежавшую на кровати девушку и заметил, что та пошевелилась, издав при этом тихий стон.

Повернувшись на бок, оборотень схватилась за грудь аккурат в районе солнечного сплетения и поморщилась. Она приподнялась на локтях, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Наконец её позиция стабилизировалась и она открыла глаза; несколько секунд девушка пыталась сосредоточиться, пока не пришла в себя настолько, что смогла различить где находится. В следующий миг она встретилась взглядом с Сареном и резко подалась назад, почти сразу уперевшись спиной в изголовье кровати.

«Ну вот, пора начинать. Главное, чтобы не вышло глупостей».

— Спокойно, — наёмник медленно поднял руки, его ладони были раскрыты, как бы показывая, что он не замышляет ничего дурного, — ты в безопасности, никто не причинит тебе вреда.

Девушка тем временем настороженно оглядывала место, в котором себя обнаружила. Она выглядела весьма загнанно и, судя по всему, не очень то верила словам мужчины.

— Эй, послушай — мы были в одной камере, там у кочевников, помнишь? Ну же, должна помнить, ты была тогда в сознании.

Оборотень отвела взгляд в сторону, сосредоточенно морщась, точно следуя словам наёмника и пытаясь вспомнить события последних дней. Через несколько секунд она неуверенно кивнула.

— Так вот — мы выбрались оттуда. Сейчас мы на краю пустыни, это Соленая Гладь. Тут безопасно, — наёмник говорил медленно, не сводя при этом взгляда с девушки.

— Ты помогла мне выбраться из той темницы. Уж не знаю, вышло у тебя это специально или то была случайность, но это так. Я не привык оставаться в долгу и взял тебя с собой. Здесь тебе ничто не угрожает. Единственное, о чём я тебя попрошу — не делать никаких глупостей. Я не причиню тебе вреда, — Сарен замолчал, ожидая ответа. В этот момент его реально интересовал лишь один вопрос: а что он станет делать, если ситуация всё же примет некрасивый оборот?

Девушка напряжённо смотрела на него, не сводя глаз. Воцарившуюся тишину внезапно прервало урчание, издал которое отнюдь не живот Сарена. Казалось бы, только сейчас оборотень заметила еду, что стояла на подносе рядом с ней.

— Она не отравлена, не бойся, — замечание это было вполне резонным. В конце концов, стал бы он приносить девушку в комнату таверны и приводить в чувство, если бы хотел убить или использовать? Слишком много лишних действий.

Видимо оборотень придерживалась той же логики, поскольку подвинулась ближе к краю кровати и стянула с подноса куриную ножку, впившись в неё зубами. Она спешила, ела жадно, практически не отрываясь. Прошла, должно быть, четверть часа, прежде чем девушка закончила со своей трапезой. Наёмник не мешал ей, предпочитая неспешно потягивать вино из кружки.

Наконец оборотень остановилась и принялась украдкой рассматривать своего спасителя. Поджарое мускулистое тело выдавало его принадлежность к отнюдь не мирным профессиям — скорее всего наёмник, а может быть солдат имперской армии, попавший в руки к работорговцам. Но вот лицо и цвет кожи, они то как раз выдавали в нём чужака, как для этих мест, так и для Империи — правильные черты, прямой нос, явно проступающие скулы и чётко очерченная линия подбородка. Кожа его была светлой, даже несмотря на загар, придававший ей лёгкий оттенок смуглости. Короткие пепельные волосы, тоже нехарактерные для Империи, и кристально-синие глаза, точно два драгоценных камня смотревшие на неё в ответ.

— Как ты себя чувствуешь? — нарушил молчание Сарен.

Какое-то время оборотень смотрела на него с тенью лёгкого недоумения, точно гадая, зачем ему потребовалось это знать, но всё же ответила.

— Довольно паршиво… но вроде ничего не сломано и двигаться могу.

Сарен кивнул, в очередной раз прогоняя у себя в голове заготовленную ещё со времени ночного блуждания по пустыне фразу.

— Выходит, на этом мы с тобой в расчёте. Комната проплачена ещё на какое-то время — можешь оставаться сколько захочешь. К имперским сказкам я особой любви не питаю, так что не беспокойся — никакого интереса сдавать твоё происхождение местным у меня нет, — наёмник встретился с девушкой взглядом.

— Сейчас я выйду из этой комнаты и на этом история заканчивается. Мы друг друга никогда не видели, — он развёл руками, точно рассеивая события прошедших нескольких дней.

«Правильно Сарен, тебе тоже не нужно делать глупостей… Вся эта авантюра и так чуть не стоила вам обоим жизни, а потому лучше разойтись по-хорошему.»

— Не уходи, — тихо произнесла девушка. Сарен набрал в лёгкие воздуха и с шумом выдохнул. Несмотря на все возможные неприятности, что могли последовать за этим, её слова неожиданно обрадовали наёмника.

— У тебя есть имя? Как мне тебя называть? — спросил он.

Оборотень несколько мгновений пребывала в задумчивости, прежде чем ответить.

— Веспер… можешь звать меня Веспер, — наконец сказала она, — ну а тебя?

— Сарен, — пожал плечами наёмник, подливая себе в кружку ещё вина.

Веспер села на кровати, подтянув за собой одеяло и укутавшись в него.

— Знаешь Сарен, а ты странный, — покачала головой оборотень.

— Правда? — отозвался наёмник, — с чего бы это вдруг?

— Ну, со всего этого, может быть? — девушка обвела комнату рукой.

— Хочешь сказать, что не ожидала, что я возьму тебя с собой? Зачем же тогда было подкидывать мне ключ?

— Я уже ни на что особо не надеялась, — Веспер грустно пожала плечами, — тем более, что кому-то взбредёт в голову рисковать своей жизнью, вытаскивая из лап работорговцев оборотня. Что до всей этой истории с ключом — в рабство ведь тоже не от большого ума попадают, не так ли?

— За последнюю неделю мне довелось «умереть», чудесным образом «воскреснуть», попасть в рабство и вновь обрести свободу. Спасение оборотня из лап работорговцев ничуть не выбивается из моего ритма жизни, — хмыкнул Сарен.

Веспер улыбнулась. Улыбка эта вышла довольно искренней, пускай в ней и сквозила тяжесть от пережитых событий.

— Служанка принесла горячую воду, — молодой человек кивнул на стоявшую в комнате бадью.

— Вряд ли это избавит от «приятных» воспоминаний о темнице, но немного полегче стать должно. Ну и ещё есть это, — он поднял уже наполовину опустевший кувшин с вином.

Оборотень встряхнула головой, высыпав на пол приличное количество песка. Слегка оттянув одеяло, она заглянула под него и хмыкнула.

— У тебя не найдётся какой-нибудь одежды? Я могу менять облик, но вот создать рубашку из воздуха — пока что выше моих сил.

— Мне надо наведаться в местную лавку, избавиться от лишнего груза, — Сарен кивнул в сторону стоявших неподалёку вещей стража кочевников, — заодно прихвачу тебе что-нибудь.

Наёмник поднялся, сгрёб лежавшие на полу вещи в саван и закинул его себе на плечо. Выудив из кармана ключ от комнаты, он бросил его на кровать.

— Лучше запри дверь изнутри. Заходить кроме меня сюда никто не должен, но мало ли что.

Оборотень послушно кивнула.

* * *

Стены лавки были увешаны различными вещами, начиная от оружия и заканчивая редкой для пустыни медной посудой, а пол был уставлен мешками с различными припасами. Однако Сарен знал, что всё это было здесь не более чем для отвода глаз. Владелец лавки держал своеобразный «чёрный рынок», приспособленный, само собой, под реалии Соленой Глади.

Несмотря на небольшой размер, маленькое поселение добытчиков соли имело важное значение, будучи одним из связующих звеньев между Империей и Песчаными Морями. Отсюда часто выходили экспедиции в пустыню, сюда же, но уже гораздо реже, они возвращались. Только часть дохода наёмников, что стояли в охране подобных групп, составлял уговоренный оклад. Зачастую в руки к ним попадали различные трофеи, начиная от экипировки разбойников и заканчивая артефактами, найденными за время странствий по пустыне. И всем им нужен был тот, кто готов был купить подобные находки здесь и сейчас, без риска сопряжённого с их контрабандой на территорию Империи или попытками продать на чёрных рынках кочевников.

Именно этим и занимался хозяин лавки, в которую зашёл наёмник. Услышав шаги, навстречу ему вышел торговец-масори. Масори были расой разумных амфибий, внешне больше всего напоминавших пузатых лягушек, что передвигались на маленьких, похожих на короткие поленья, ножках. Они стали союзниками людей ещё на заре Империи и с тех пор выполняли роль ремесленников и мастеровых в растущем государстве.

Два огромных глаза внимательно смотрели на вошедшего путника. Ростом торговец был чуть выше метра, тело его было покрыто песчаного цвета кожей, слишком сухой для привыкших к влаге амфибий. Сам он вообще сильно отличался от своих собратьев, хотя бы уже потому, что забрался в пустыню. Встретить здесь масори было сродни чуду, во много потому что местный климат был для них столь же благоприятен, как для обычного человека — проживание в жерле действующего вулкана. Однако самого торговца, это, похоже, мало заботило.

Они с Сареном знали друг друга — наёмник обосновался в Соленой Глади некоторое время тому назад. И в каждое своё прибытие он обязательно заглядывал к лягушке, чтобы избавиться от тяготивших походную сумку трофеев, а заодно — пополнить кошелёк золотом и драгоценными камешками. Впрочем, в этот раз визит его не был даже и на одну десятую столь плодотворен.

— Привет Квар, — кивнул он масори, сбросив с плеча саван с оружием и доспехами, — мне нужно избавиться от этого и обзавестись новой одеждой. Ничего особенного — только тряпки, да сапоги по размеру. Надеюсь, ты ещё не успел прикарманить то, что я оставил у тебя на хранение?

Торговец молча покачал головой и удалился вглубь лавки. Через пару минут он вернулся с небольшой походной сумкой из плотной кожи и протянул её наёмнику.

Сарен проверил содержимое — внутри лежали кривые сабля в ножнах, кинжал и мешочек с деньгами; всё было именно так, как он оставил неделю назад. Брать своё снаряжение в походы было глупо, это не раз показывала практика, ведь если из плена ещё можно было сбежать, то искать утраченное оружие в большинстве ситуаций попросту не представлялось возможным. У них с Кваром был уговор. Тот должен был держать его вещи у себя на хранении в течении месяца, после чего был волен делать с ними что пожелает.

Пока наёмник проверял своё снаряжение, масори обратил внимание на принесённый им свёрток. Взяв шлем в одну руку, в нагрудник в другую, он повертел их из стороны в сторону, а затем нахмурился.

— Тут везде клеймо работорговцев. Не знаю во что ты ввязался, но приносить их сюда не стоило — такие вещи никому не продать, в Империи на подобное спрос только у отдельных ценителей, да и там контрабанда не окупается. К тому же, работорговцы — это тебе не разбойники или даже просто кочевники, они очень остро реагируют на тех, кто переходит им дорогу. Сюда точно рано или поздно заглянут, а коли увидят такое в продаже — проблем мне не избежать. Так что только на переплавку, уйдёт по цене металла, минус цена самой работы. На тряпки хватит точно, но сверху ничего деньгами дать не смогу.

Тут проявилась одна из особенностей масори. Они очень не любили торговаться, да и в целом данная раса не особо ценила длинные разговоры. Лягушки обычно выкладывали всё и сразу, сводя любое общение для своих собеседников к выбору между «да» или «нет».

Сарен нахмурился — он знал расклад сил в пустыне и понимал, что утащив вместе с собой из «Душегубки» оборотня, нарушил одно из негласных правил: никто не переходит дорогу работорговцам. Между бандами разбойников, племенами кочевников и работорговцами существовало устоявшееся равновесие — разбойники довольствовались охотой на чужаков, кочевники промышляли торговлей артефактами и наркотическими зельями, в то время как работорговцы пополняли свои запасы «товара» за счёт тесных связей с криминальным миром Империи. В основном на их рынках торговали попавшими в немилость или попросту похищенными, и лишь изредка туда попадала добыча разбойников, как это произошло с Сареном.

Картина выходила следующая — если его побег мало кого мог потревожить, поскольку деньги с его продажи достались бы разбойникам, то вот Веспер… Взяв её с собой, наёмник должно быть чертовски разозлил работорговцев. Но почему же тогда их до сих пор не настигла погоня? Что-то во всём этом не вязалось.

— Два комплекта одежды, один на меня, один на девушку. Если сочтёмся, то на обмен согласен.

Масори кивнул несколько раз, обдумывая условия.

— Тогда по рукам. Это добро я переплавлю сегодня ночью — на том по тряпкам и сочтёмся, — замотав принесённые вещи обратно в саван, масори с лёгкостью закинул его себе на плечо и вновь удалился.

Прошло ещё, наверное, минут десять, прежде чем Квар наконец вернулся, неся в своих коротких руках две стопки одежды — потрёпанную, но вполне ещё добротную пару кожаных сапог он перекинул через руку. Передав вещи наёмнику, лягушка кивнула на прощание и скрылась в глубине лавки.

* * *

Вернувшись назад на постоялый двор, Сарен застал его гораздо более оживлённым — солнце давно зашло, и веселье здесь шло полным ходом. Выловив служанку, наёмник разжился ещё одним кувшином вина, а заодно заказал ужин.

Постучав, он тихо произнёс: «Это я». Из-за двери послышалось, как что-то звонко шлёпает по деревянному полу.

«Шлёп-шлёп-шлёп» — ключ провернулся в замке.

«Шлёп-шлёп-шлёп» — теперь уже за ним последовал всплеск. Выждав несколько секунд, наёмник зашёл внутрь. Мокрые следы, что шли от двери до бадьи, подтвердили его догадку. Рядом стоял уже пустой кувшин из под вина, а над поверхностью воды белела одна только голова оборотня. Сейчас она выглядела на порядок лучше, чем когда он уходил — видимо горячая баня пошла ей на пользу.

— Как же это приятно! Ещё немного и я правда начну сомневаться, что это происходит на самом деле, — расплывшись в блаженной улыбке произнесла девушка. Вдохнув, она с головой ушла под воду. Вынырнув и убрав мокрые волосы с лица, оборотень посмотрела на Сарена.

— Даже как-то слишком хорошо всё складывается, — задумчиво проговорил тот.

— Да, — протянула Веспер.

Уперевшись руками в деревянный бортик, она с лёгкостью выскользнула из бадьи и запахнулась в висевший там же кусок ткани, выполнявший роль полотенца. Сарен успел, однако, заметить привлекательные изгибы её тела, от которых по его собственному пробежала лёгкая, но чертовски приятная дрожь.

— Забирайся, — кивнула ему девушка, — ты должен это попробовать.

— Помыться? Уверяю тебя, со мной в жизни такое уже бывало, — рассмеялся Сарен.

Впрочем, хорошая баня ему сейчас точно бы не помешала, а потому он стащил с себя пропитанную потом и щедро сдобренную песком одежду и опустился в воду, поймав теперь уже на себе изучающий взгляд Веспер.

Вода уже давно остыла, однако прохлада сейчас была как нельзя кстати.

Спустя четверть часа им принесли ужин, вынудив наёмника в точности повторить мокрую пробежку оборотня, чтобы забрать у служанки поднос с едой. Остаток вечера они ели, пили вино и перебрасывались совершенно лишенными смысла фразами, пока наконец усталость не взяла своё, сразив обоих наповал.

* * *

Пробуждение произошло внезапно — Сарен резко открыл глаза и сел, обнаружив себя лежащим поперёк кровати. Веспер свернулась у изголовья, целиком закутавшись в одеяло. Сперва наёмник не мог понять, что его разбудило, ведь за окном по-прежнему была ночь.

Встряхнув головой и выгнав из неё остатки сна, Сарен поднялся с кровати и подошёл к приоткрытому окну. Снаружи было тихо — свет в домах не горел, а барханы вдалеке переливались в серебристых отблесках луны. Приглядевшись, он заметил какое-то движение. Маленькие тени быстро скользили по светлому склону, едва различимые, но оттого ничуть не менее реальные.

— А вот, кажется, и ответ на мой вопрос, — резко оттолкнувшись от подоконника, он вернулся назад к кровати и принялся будить свою спутницу.

— Веспер, просыпайся! Похоже у нас проблемы!

Оборотень с трудом разлепила заспанные глаза.

— Ну что такое, я же сплю, — сонно проворчала девушка.

— Кто-то приближается к городу и…

Договорить он не успел — в этот момент небо за окном озарилось от яркой вспышки, за которой практически сразу последовал раскат грома, как если бы молния ударила прямо рядом с ними. Только это была не молния. Снаружи раздались крики и ржание лошадей.

— А вот теперь у нас точно проблемы! — прорычал Сарен. Закинув дорожную сумку на плечо и на ходу извлекая кривые сабли из ножен, он метнулся к двери.

— Порт находится на дамбе, недалеко отсюда. Там баржа — если на город и правда напали, то нам нужно двигаться туда. У них есть система каналов, часть воды всегда стоит в запасе, чтобы можно было уплыть при нападении. Главное поспешить! — бросил наёмник, выскользнув в коридор.

Пока они спускались вниз по лестнице, Веспер сменила облик на человеческий. В главном зале было пусто. Выбежав на улицу, они едва не угодили под лошадь, но наёмник вовремя остановил девушку, так что та проскочила мимо них. Повсюду метались жители вперемешку с нападавшими.

Сарен заметил, что трое кочевников взяли в кольцо торговца-масори, который оборонялся, крепко сжав в руках здоровенный трезубец работорговцев.

— Беги к дамбе, встретимся там! — крикнул наёмник, а сам направился к Квару, из которого вот-вот должны были сделать искусную нарезку кочевники. Налетев на троицу сзади, Сарен рубанул одного из нападавших саблей по шее, а второго с силой пнул, отчего тот напоролся на выставленный вперёд трезубец. Третий разбойник, явно не ожидавший подобного сопротивления, бросил оружие и пустился наутёк по узким улочкам Соленой Глади.

— Давай, Квар, некогда спать, нужно пробиваться к барже! — Сарен крепко схватил торговца под руку и в буквальном смысле сорвал с места, потащив за собой. Масори отошёл от шока довольно быстро, взяв соответствующий темп и держась наравне с Сареном. Однако в воцарившейся суматохе найти путь было чертовски трудно — жители метались, здания полыхали, а из каждого закоулка то и дело выныривали кочевники. К счастью, они были слишком заняты более доступной добычей, а особо рьяных наёмник быстро разубеждал ударом сабли.

— Сарен, сюда! — обернувшись на крик, он заметил Веспер, стоявшую у одного из закоулков. Видимо они нарезали крюк, свернув не туда, и только вовремя встретившаяся им оборотень помогла найти дорогу к порту. Баржа уже была переполнена людьми, а с борта на них смотрела дюжина арбалетов. Тут пригодился Квар, крикнувший что-то неразборчивое людям на корабле, иначе вооружённого Сарена точно бы пригвоздили к месту залпом стрел.

Как только они взбежали на баржу, шлюз дамбы открылся и вся вода из озера устремилась в канал, придавая судну ускорение. Не приспособленное к подобному передвижению, посудина угрожающе раскачивалась из стороны в сторону, в то время как они бешено неслись прочь от полыхавшей Соленой Глади.

 

Глава 3

Топкая почва

Часть кочевников пустилась в погоню, преследуя уходившую баржу по обе стороны канала. Уже совсем скоро стало ясно, что просто на скорости водяного потока от погони им не оторваться. К тому же ничто не мешало преследователям вновь перекрыть дамбу, лишив судно и этого преимущества.

Нужно было обороняться, причём как можно скорее. Их единственным шансом было заставить преследователей рассеяться и повернуть назад. Баржа представляла из себя странное и даже абсурдное зрелище: переполненная жителями города и ощетинившаяся дугами заряженных арбалетов, она, как загнанный зверь, неслась, не разбирая пути. По правде сказать, большая часть этого оружия была лишь пустышкой и не представляла ровным счётом никакой угрозы, ведь в руках его держали простые трудяги соленого промысла. А потому уже после примерно дюжины выстрелов, большая часть оборонявшихся скрылась в тщетных попытках перезарядить своё оружие.

Сарен дёрнул за рукав масори и кивнул на «горе-защитников». Поняв, чего хочет от него наёмник, Квар перекатился к ближайшему человеку и выхватил у того незаряженный арбалет. Сарен сделал то же самое. Обернувшись, он заметил что и Веспер успела разжиться оружием.

Как по команде, они выпустили три заряда один за другим, сбив пару кочевников с лошадей и заставив остальных сбросить скорость. До того момента их преследователи держались совсем близко, намереваясь взять баржу без боя. Когда же над их головами засвистели стрелы, уверенности у противников поубавилось.

Ушей Сарена достиг ряд глухих ударов и тихие вскрики — видимо не все защитники успели укрыться и теперь заливали и без того неустойчивую палубу кровью. Но было и ещё кое-что — за противоположный борт судна зацепились два металлических крюка. Преследователи перешли в более активное наступление, в то время как баржа начала замедляться. Они не тянули её назад — это бы попросту сорвало их с лошадей. Вместо этого кочевники уводили судно в сторону, намереваясь вытолкнуть из узкого канала. Махнув рукой Квару и Веспер, наёмник на полусогнутых ногах метнулся к противоположному борту, пытаясь протиснуться сквозь толпу беженцев. Сделать это было не так уж и просто — во многом потому, что мёртвые и раненные здесь были вперемешку с живыми, создавая абсолютный хаос.

Выбравшись наконец из этой адской мешанины, Сарен зарядил арбалет, не рискуя до этого идти с взведённым оружием. Резко перегнувшись через борт, он отправил стрелу аккурат вдоль тянувшейся от крюка верёвки и уже через мгновение услышал как та с чавкающим звуком вонзилась в тело одного из наездников. Победа эта, впрочем, была столь незначительна, что наёмник даже не обратил на неё внимания. Вновь перезарядив арбалет, он двинулся к следующему крюку, коих на этой стороне было уже штук пять. Баржа давала заметный крен влево и пару раз даже шаркнула о край канала.

Сарен не знал насколько опасны для судна были подобные столкновения, однако вполне чётко понимал, что любое из них может стать последним. К счастью, кроме него, масори и оборотня, нашлись среди беженцев и другие толковые защитники. Двое ребят, четырнадцати и шестнадцати лет, судя по одежде — помощники капитана, ловко орудовали баграми, отталкивая особо рьяных преследователей. Трое нападавших так и остались лежать на песке, сброшенные со своих скакунов внезапно возникшим у них перед носом крюком.

Река начала расширяться, уходя при этом влево. Там их уже ждали около двух дюжин кочевников и заваленный камнями канал. Конец пути грозился наступить раньше запланированного срока. Издав протестующий хруст, баржа пролетела мимо этого поворота, надрывно чиркнув днищем об мель. Приподнявшись, наёмник увидел, что судно устремилось на север, перейдя в уже естественный приток реки Нирт.

Решение это было однозначно правильным — другого пути у них попросту не было. Да и этот открылся им совершенно случайно, ведь обычно приток этот был сух и мелководен, однако сейчас вода из перекрытого канала и открытой плотины наполнила его достаточно, чтобы баржа сумела проскочить.

Преследователи остались позади, их план не удался. На судне воцарилась тишина, лишь изредка нарушаемая всхлипываниями беженцев.

Поднявшись на ноги, Сарен отыскал своих спутников — масори и оборотень сидели рядом, привалившись спинами к борту, арбалеты у их ног были разряжены, а сами они совершенно одинаково в своей сосредоточенности смотрели куда-то мимо подошедшего наёмника. Внезапно девушка встрепенулась.

— Эй, у тебя кровь! — она указала на правую руку мужчины.

Только сейчас, когда эта погоня наконец подошла к концу, он заметил что его руку и правда слегка ломит, а от длинной алой полосы на плече по рубашке расползается красная змейка. Очевидно, одна из стрел всё же зацепила его, пройдя по касательной. Опасной рана не была — скорее просто зловредной, поскольку могла воспалиться и долго ещё беспокоить в самые неподходящие моменты.

— Вот, держи — можешь промыть этим, только много не лей и к огню потом не подноси, — протараторил Квар, протягивая Сарену небольшой пузырек.

Нюхать его содержимое наёмник не стал, поскольку и без того догадывался, что могло быть внутри. «Масорийский спирт» был одним из самых универсальных произведений жабьего народца. Он применялся практически во всём, начиная от зажигательных смесей и заканчивая целебными снадобьями. В чистом же виде смесь эта была способна свалить взрослого человека и убить любую заразу. Сами лягушки, к слову, производили спирт исключительно как алкогольный напиток, ведь из-за высокого содержания влаги их тела были устойчивы ко всему остальному.

Веспер подвинулась в сторону и похлопала рукой по месту рядом с собой. Наёмник улыбнулся и послушно сел, отдав бутылёк оборотню. Закатав рукав рубашки, она вылила несколько капель себе на ладонь и растёрла порез. Спирт обжёг с такой силой, что на мгновение Сарену показалось будто он сунул руку в раскалённую жаровню. Стиснув зубы, он постарался не подать виду, однако от Веспер ничего не ускользнуло — она серьёзно посмотрела на него.

— Очень больно? Расслабь руку, сейчас должно стать лучше, — после этих слов оборотень вновь приложила ладонь к ране. Теперь рука её была совершенно холодной.

Сарен почувствовал как боль отступает, причём вся и сразу — рана сперва перестала жечь, а после казалось бы и вовсе исчезла. Наёмник даже в лёгком недоумении посмотрел на свою руку — чудесного исцеления не последовало, однако он определённо чувствовал себя лучше и даже как-то менее уставшим, несмотря на всё безумство их приключений. Произошедшее ввело его в лёгкое замешательство, ведь Веспер только что проникла к нему в голову, причём сделав это с такой лёгкостью, будто ей всего то нужно было моргнуть. От осознания этого Сарену должно было стать не по себе, он совершенно точно должен был разозлиться на свою спутницу за столь бесцеремонное «вторжение», однако…

Повернувшись к девушке, он увидел как та пристально смотрит на него, будто спрашивая всем своим видом: «Ну как? Тебе стало лучше?» Это неожиданное участие и забота смутили наёмника ещё больше, он вдруг почувствовал, как что-то давно забытое и до сей поры дремавшее глубоко внутри него в этот момент встрепенулось и заставило почувствовать себя уязвимым.

Странное чувство прошло так же быстро как и возникло — Сарен с лёгкостью мог бы сказать что это было лишь наваждение, рождённое усталостью. Но это было бы чем угодно, кроме правды.

Я в порядке. Для подобной заварушки эта царапина — на удивление лёгкая цена. Остальным повезло меньше, — наёмник кивнул на беженцев, стаскивавших тела убитых прочь с палубы. Они не могли позволить себе остановку для похорон, так что покойников ожидали лишь холодные воды реки Нирт, в то время как сама баржа уносилась всё дальше от пустыни к ещё менее гостеприимным болотам.

Болота были гиблым местом. Гиблым настолько, что им даже не удосужились дать сколько-нибудь ходовое название. Для всего остального материка они так навсегда и остались безымянными. Империя в своём развитии достигла их пару веков назад, бодро нарушив границы многочисленными экспедициями. Но болота не дрогнули, молча проглотив отважных исследователей. И дело здесь было отнюдь не в агрессивно настроенных аборигенах или опасной флоре и фауне. Первые отчёты о ходе экспедиций были нарочито хорошими, утверждая, что почва плодородна, а на осушенных участках могут располагаться богатые залежи руд. Один только момент смущал чиновников, сидевших в столице и читавших эти самые доклады, — ни одна из экспедиций так и не вернулась. Поначалу это не казалось чем-то удивительным, всё таки редко когда экспансия Империи проходила мирно. Однако в этом случае всё было немного иначе — никто не проявлял агрессии, а отряды опытных следопытов и сильных магов так ни разу и не выявили чьего бы то ни было присутствия.

Так продолжалось ещё несколько лет. История повторялась — болота терпели людей, но лишь краткий срок, после чего дороги назад уже не было. И тем не менее, топи были обитаемы — во всяком случае именно об этом громогласно возвестил помощник капитана, размахивая старой картой.

— Слабо верится, — покачал головой Сарен.

— Уж всяко лучше, чем кормить стервятников в пустыне. С кочевниками мы бы не договорились. Никто из нас. Они что-то задумали и свидетели им не нужны, — хмыкнул Квар.

Наёмник покосился на масори. Несмотря на то, что его собственная жизнь перевернулась с ног на голову, тот был на удивление спокоен. Впрочем, подобное поведение было весьма характерно для амфибий — они вообще редко выражали свои эмоции. Огромные глаза лягушки сейчас внимательно изучали Веспер.

Масори были умнее людей. Если бы не их инертность, того и гляди Империю основали бы именно они. Сейчас же проявлялось первое из этих двух качеств. Наёмник готов был поспорить, что в этот самый момент Квар заполнял пробелы собственными наблюдениями, связывая между собой мелкие и незначительные детали произошедшего. За то время, что они работали вместе, Сарен не раз подмечал острый ум и рассудительность амфибии. И если первое сейчас представляло определённую угрозу, то второе, напротив, обнадёживало. Даже если бы Квар и узнал все их секреты, он уж точно бы оставил их при себе, ибо знал цену двум вещам — информации и собственной шкуре, а за спасение последней за ним сейчас как раз был должок.

Будто вторя мыслям Сарена, он перевёл взгляд, сфокусировав его на наёмнике и медленно моргнул — ввиду практически отсутствовавшей у лягушки шеи, жест этот был эквивалентом утвердительного кивка.

Наёмник тихо усмехнулся, а затем поднялся на ноги и осмотрелся. Тела с палубы уже убрали, а раненных отвели в трюм. Особых припасов для оказания первой помощи на борту не было, а потому Сарену даже и думать не хотелось о том, что должно было твориться сейчас внизу. Двое ребят-помощников сновали туда-сюда по барже, проверяя её состояние, в то время как капитан уверенно вёл корабль по расширявшемуся притоку. Поднимавшееся справа солнце заливало всё пространство вокруг своими лучами.

Обойдя судно и немного размяв мышцы, наёмник вернулся назад к Веспер и Квару, отрешённо смотревшим по сторонам. Сев между ними, Сарен прислонился к борту и закрыл глаза.

— До болот ещё несколько часов — постарайтесь поспать сейчас, потому что там лучше быть начеку, — посоветовал мужчина.

Рядом почувствовалось какое-то движение — это Веспер приподнялась над бортом, выглядывая за пределы баржи. Не увидев там ровным счётом ничего интересного, она вновь села и прислонилась боком к Сарену. Только наёмник успел отметить про себя это приятное ощущение, как с другой стороны его подпёр холодный бок масори.

«Настоящая идиллия» — заключил про себя мужчина и провалился в сон.

* * *

Сон, который снился Сарену, был начисто лишён смысла. Он бежал по бесконечно длинному коридору, стены которого были причудливо подсвечены магическими светильниками. Их призрачный свет дрожал и пульсировал, отчего всё пространство казалось вот-вот должно погрузиться в кромешную тьму. Наёмник не знал, что это было за место. Он просто бежал вперёд. Нет, конечно можно было остановиться, а то и вовсе повернуть назад, однако такой вариант он даже не рассматривал. Всё нараставшая тревога смешивалась с чувством некой обречённости, как если бы весь этот бег не имел смысла и нечто ужасное неумолимо приближалось.

С каждым шагом Сарен всё больше и больше осознавал своё присутствие во сне. Прошло совсем немного времени и он уже полностью контролировал свой бег. Двигаться было тяжелее обычного — должно быть это тоннель поднимался наверх.

Весь коридор сотрясали мелкие вибрации. С каждой секундой они становились сильнее и всё ощутимее, пока наконец не перешли в оглушающий гул. Наёмник начал испытывать вполне реальную боль в ушах — нечто несвойственное дурным снам.

Сарен остановился, заметив кое-что необычное. Справа в стене зияла огромная дыра. Решив не испытывать свою удачу, он побежал дальше по тоннелю, не сбавляя скорости ни на секунду. И вскоре упёрся в тупик.

Потолок обвалился, наглухо перекрыв проход. Гул достиг критической силы и весь коридор сотряс мощнейший удар. Наёмник почувствовал, что его будто подхватила невидимая рука и со всей силы бросила на груду обломков.

К счастью, этого он уже не почувствовал, повиснув в пустоте. Ощущения снова становились расплывчатыми и неясными, разум уже переключился на какие-то бессмысленные образы, и лишь одна мысль пульсировала в голове Сарена:

«Нужно было повернуть…»

* * *

Проснулся наёмник довольно резко — ему вообще показалось будто пробуждение наступило сразу после этого дурацкого сна. Вот только какого именно, вспомнить он не мог. Единственным, что осталось, было чувство досады, как если бы он совершил какую-то непоправимую ошибку.

Сарен заворочался. Затёкшее тело двигалось неохотно — всё же спать в сидячем положении на жесткой деревянной палубе было не очень удобно. Не помогал ситуации и тот факт, что сверху на спайранца навалились его спутники. И если оборотень не особо досаждала подобным, то вот масори… стоит ли говорить, что именно эта половина тела наёмника и отказывалась слушаться.

Инстинктивно попытавшись глотнуть свежего воздуха, мужчина почувствовал у себя в груди что-то склизкое и холодное. Как будто лёгкие его склеились, а потом ещё и замёрзли. Он зашёлся в приступе булькающего кашля. Болота радостно встречали гостей удушающим туманом влажных испарений.

Высвободившись из «объятий» своих спутников, Сарен поднялся на ноги и уперся руками в борт. Поверхность воды была скрыта густой белой дымкой. Казалось, будто они плывут среди облаков. Нарушали эту иллюзию только редкие деревья причудливых форм и размеров. Точно призраки, они протягивали к барже свои длинные и тонкие руки, изогнутые под самыми невообразимыми углами.

Каким только образом капитан баржи до сих пор умудрился не задеть ни одно из них, оставалось для Сарена полнейшей загадкой.

Солнца видно не было, но по тому, как светло было вокруг, наёмник сделал вывод, что день наступил уже некоторое время назад.

Рядом заворочалась Веспер — очевидно её разбудил внезапно покинувший своё место источник тепла и опоры в лице Сарена, отчего она медленно сползла из сидячего положения в лежачее. Как только голова её коснулась палубы, девушка проснулась, принявшись недоуменно озираться. Квар тоже открыл глаза.

— Пойду узнаю у капитана где это мы, — сказал Сарен и направился в хвост баржи.

Людей на палубе поубавилось — кто-то искал место потеплее, а кто-то в инстинктивном страхе перед болотами скорее стремился убраться прочь с открытого пространства.

Он обнаружил капитана у руля. Судя по пробивавшейся на висках седине, ему было около сорока. Чёрные как смоль волосы и смуглая кожа, в совокупности с совсем уж нетипичными для пустыни чертами лица подсказывали, что он был южанином.

«И как тебя только занесло в такие места, тем более то из самой лучшей части Империи?» — южные провинции были самыми плодородными и если масорийский полуостров называли не иначе как «имперской кузницей», то юг по праву носил звание главного кормильца.

Заметив Сарена, капитан кивнул ему, ни на секунду не отрываясь от своих обязанностей:

— А, наш стрелок! Ну здравствуй, здравствуй. Я видел что ты и те двое сделали вчера. Отменная работа! Рад что эти песчаные псы не пригвоздили никого из вас к палубе, а то эта баржа точно бы превратилась в плавучий курятник — заходи и души кого хочешь!

— Неплохие стрелки и куча арбалетов — слишком много везения для одного дня. Как бы на этом наша удача и не закончилась, а? — хмыкнул в ответ наёмник, сев на стоявший рядом ящик.

— «Неплохие»? Ну как скажешь, братец… а арбалеты — это спасибо нашим замечательным чиновникам. Верно говорят — за бумажки свои носа сунуть не смеют. «Приказ о безопасности важных судов» — двадцать пять рабочих арбалетов и проверка раз в полгода, чтобы ушлые моряки их не сбыли куда часом. Только вот толку от них, если охрану к судам они не приписали? Цирк, мать его, да и только… — капитан громко сплюнул через борт.

— Кстати, коль уж ты заглянул — подай из трюма фляжку, прямо на топке лежит. С самой Соляной Глади за этим штурвалом, уже сам как эта пустыня стал.

Сарен кивнул и быстро сбежал по ступенькам вниз. Нижний ярус баржи был разделён на две части — одна предназначалась под груз, в то время как вторая была отведена под быт и личные вещи команды. Небольшая комната, в которую он спустился, соединялась с грузовым отсеком. За дверью была коморка поменьше, очевидно выполнявшая роль кухни. Здесь, внизу, было приятно тепло, а потрескивавшее за толстой металлической створкой печки пламя ласково манило к себе. Окинув взглядом небогатое, но весьма опрятное убранство обеих комнат, наёмник без труда нашёл флягу. На одной из сторон у неё красовалась эмблема Северного Легиона имперской армии — щит и заснеженная вершина.

Отметив про себя эту интересную деталь, он вернулся обратно на палубу. Взяв флягу, капитан открыл её зубами и сделал большой глоток.

— Лучше не стало, но хотя бы с ног не валит. Угощайся! — он протянул её обратно наёмнику.

Сарен с удовольствием принял это предложение. Внутри оказалось горячее вино, смешанное с какими-то пряностями — в напитке их было так много, что различить что-то конкретное было сложно. Крепости ему при этом тоже было не занимать. Вышла смесь весьма ядрёной, причём во всех смыслах. Молодой человек буквально почувствовал как жар растекается по телу, тогда как как пряности на некоторое время перебили запах болотных миазмов.

— И правда, забористая вещь, — чуть закашлявшись, отметил он.

— О чём и речь. Кстати, Айден Китс, капитан, как ты уже догадался, этой замечательной посудины, — на этих словах южанин сделал очередной глоток, начав рулить баржей на порядок бодрее.

— Сарен, заядлый стрелок из арбалета по кочевникам, — представился в ответ наёмник, чем вызвал одобряющий хохот капитана.

— Скажи Айден, а где мы вообще? — перешёл к делу наёмник, — ты ведёшь нас по карте или мы…

— Заблудились? Готов поспорить, что тем засранцам, которых мы оставили позади, очень бы того хотелось. Нет, есть карта с притоками Нирта в болотах, — капитан кивнул на небольшой пергамент, что был расстелен чуть в стороне от него.

Подойдя и взглянув, Сарен заметил тонкую чёрную линию, проведённую кусочком угля — судя по всему это и был их нынешний маршрут. Хорошая новость заключалась в том, что они не забрались далеко в топи, а только лишь проходили их по касательной. Если верить всему, что было на карте, то эта местность вообще не должна была быть их частью.

— Это старая карта? Болото что, расползается вширь? — удивлённо спросил наёмник.

— Ага, видимо ему надоели наши попытки хоть как-то его освоить и оно решило начать «осваивать» нас, — покачал головой южанин, — но суть не в этом. Там на карте, вроде как отмечено поселение — уж не знаю, что с ним сталось, но вполне может быть что оно ещё обитаемо. До границы Империи полтора дня пути, а нам, по-хорошему, стоило бы подлатать баржу и перераспределить грузы. Слишком сильно нас перекашивает. Одним словом — стоянка нам необходима. Если карта не врёт, мы должны будем доплыть до этого поселения примерно через час-другой. Так вот хоть мы и не на болотах, но лучше бы ты и твои друзья снова взялись за арбалеты и были наготове, а то мало ли что…

Наёмник понимающе кивнул.

* * *

Масори, оборотень и наёмник неспешно нарезали круги вдоль борта, держа заряженное оружие наготове. Их патруль длился уже, наверное, с полтора часа и то чувство опасности, что поначалу задал своей просьбой капитан, успело практически полностью улетучиться.

Всё вокруг было серым от тумана — даже солнце над головой, и то виднелось лишь маленькой точкой, совсем не похожей на то яростное светило, что пыталось испепелить их в пустыне.

Поселение, о котором говорила старая карта, встретило их внезапно. Сперва Сарену даже почудилось, будто некий мифический исполин, обитавший в болотах, вдруг развернулся на звук подплывающей баржи и устремил на них с десяток горящих глаз. Однако уже через несколько мгновений из тумана начали проступать очертания построек, которым и принадлежали те самые «горящие глаза».

— Приплыли! — раздался позади голос капитана.

Первыми на палубу выбежали его помощники, до того, очевидно, приглядывавшие за беженцами в трюме. Они зажгли сигнальные фонари и начали готовить судно к швартовке. Ушей наёмника достигли радостные возгласы поднимавшихся наверх людей. Очень скоро на палубе должно было стать тесно, а потому он решил не испытывать судьбу и разрядил арбалет. Его примеру последовали Веспер и Квар.

— Ну вот мы и здесь, — объявил Сарен подошедшим к нему спутникам.

— Неплохо было бы ещё знать, где именно это «здесь», — хмыкнула оборотень.

— «Здесь» можно перекусить, выспаться и пополнить припасы. Болота скорее всего непроходимы, для вас двоих так точно, так что варианта сойти с баржи и идти своим ходом нет. Давайте спускаться, пока эта толпа не выдавила нас с палубы, места здесь становится всё меньше, — пробурчал Квар.

Масори был прав и продолжать обсуждение не имело особого смысла, тем более что палуба и правда начала заполняться. На берегу беженцев уже встречали. Судя по одежде, к ним вышел старейшина этой деревни в сопровождении ещё нескольких человек. Вовремя спустившийся на берег капитан заговорил со встречавшими и рассказал о произошедшем в Соленой Глади.

— Это поселение не принадлежит Империи, — заметил Квар.

Короткие реплики, как уже было подмечено, были масори несвойственны, а потому его замечание привлекло внимание спутников.

— На масорийском полуострове есть несколько имперских городов, местность там тоже болотистая и для строительства они всегда используют одну и ту же технику. Вгоняют в землю глубокие сваи с раскрывающимися распорками, которые крепко заседают в болоте, потом стягивают их между собой и поверх уже ставят дома. Здесь такого нет, так что и Империи здесь тоже нет, — пояснила лягушка.

— Всё верно, да только вот карта старая: возможно тогда строили по-другому, а переделывать потом уже ничего и не стали, — предположил Сарен.

Вблизи строения и правда выглядели причудливее любых фантазий. Стоявшие на высоких ножках неравной длины, больше всего они напоминали каких-то сказочных пауков.

— Как бы там ни было, мне это место не нравится, — подала голос молчавшая до того оборотень.

— Всё правильно, Веспер. Часть Империи или нет, здесь нет ничего такого, что должно было бы нравиться. Но выбирать не приходится, — ответил на замечание девушки наёмник.

Большая часть беженцев двинулась вслед за старейшиной куда-то вглубь деревушки, в то время как капитан остался у причала вместе с одним из местных. Заметив это, наёмник махнул своим спутникам.

— Баржу будут ремонтировать. Пойдём узнаем, как скоро мы сможем отплыть. У меня и самого нет желания задерживаться здесь без необходимости.

Когда он подошёл, Айден как раз закончил разговор и приветственно кивнул подошедшей троице.

— Похоже работы у нас нарисовалось больше, чем планировалось — из-за этого тумана мы пару раз прилично шаркнули об деревья. Днище, к счастью, осталось целым, но вот рулевая пластина треснула, причём так, что вообще непонятно как мы смогли так аккуратно пришвартоваться. Мы сможем заменить её, для ремонта у нас есть всё необходимое, но это два, а то и три часа работы в воде. Моим ребятам нужен отдых, так что двинуться в путь мы сможем не раньше утра.

— Вот чёрт! — тихо выругалась Веспер. Ей явно не нравилась такая перспектива, однако поделать с этим она особо ничего не могла.

— В местной церквушке нашлось достаточно места, чтобы приютить беженцев. Я и мои помощники остаёмся на корабле — кроме руля нужно ещё сделать целую кучу всего, так что тут нормально не передохнёшь, — капитан указал на стоявшего рядом с ним мужчину, — Хевран сказал что у него есть одна свободная комната и он готов приютить вас за небольшую плату. Он так же может приготовить для нас кое-что. Я помню о том, что вы сделали, когда мы бежали из Соленой Глади, поэтому об оплате можете не беспокоиться — главное прихватите с собой на обратном пути приготовленные припасы, ладно?

— Без проблем, — ответил Сарен, — спасибо Айден.

— Да чего уж там, — отмахнулся капитан.

Попрощавшись, они направились вслед за местным. Хевран был высоким и худым человеком неопределённого возраста. Его волосы были не то седыми, не то русыми, а сам он был как-то по-старчески бледен, несмотря на то, что видимых морщин на его лице не наблюдалось. Чуть сгорбленный, издалека он вполне мог бы сойти за одно из деревьев, что встречались их барже на пути по туманной реке.

— Эй, Хевран, расскажи нам побольше об этом месте. Как называется это поселение? — неожиданно приветливо заговорила оборотень.

Вопрос заставил человека на секунду остановиться — обернувшись, он посмотрел на девушку. Его глаза были большими и столь же блеклыми как и кожа; только внимательно присмотревшись можно было различить слабый голубой оттенок.

— Это деревня Лиим — построена двести лет тому назад на одном из притоков реки Нирт, проходящим аккурат рядом с Песчаными Морями. До постройки канала и Соленой Глади, говорят, здесь было весьма оживлённо — постоянные караваны, собственный небольшой гарнизон. Но вот уже минимум четверть века, как тут ничего не происходит, да и расползающееся болото не способствует, знаете ли. Нас тут немного, но жизнь вполне размеренная.

— А чем занимаются местные жители, если болото поглотило всю окрестную землю? — продолжала свои расспросы оборотень, пока они шли между домиков.

— Почва весьма плодородна, другое дело что здесь слишком влажно для нормальных ферм. Вот я, например, держу небольшое грибное хозяйство — что-то годится в еду, что-то продаю в Империю. Мы иногда плаваем вдоль по протоку — имперские алхимики хорошо платят за засушенные мари-кай и мерцающие болотники.

Названия грибов мало что сказали Веспер и по всей видимости она успела потерять интерес к этому разговору. Однако этого нельзя было сказать про масори. Сарен заметил, что Квар внимательно прислушивается к каждому слову Хеврана.

Наконец они пришли к дому своего проводника — в отличии от остальных, он стоял не на «ножках», а на небольшой платформе. Первый этаж был выполнен из камня, тогда как второй, чуть поменьше, был деревянным. Открыв дверь, Хевран пропустил всех троих внутрь и отвёл в комнату на втором этаже.

Внутреннее убранство дома было совершенно непримечательным — комната встретила их небольшой кроватью и подобием ковра на полу, стекла в окне не было, его заменяли глухие ставни, не открывавшиеся, должно быть, уже добрую сотню лет. С другой стороны, сложно было винить владельца дома в подобном, ибо с тем густым туманом и смрадом испарений, что стояли снаружи, открывать окно и правда не возникало никакого желания.

Сказав, что принесёт еду когда та будет готова, Хевран удалился, закрыв за собой тяжелую деревянную дверь. Путники же тем временем разбрелись по разным углам комнаты, каждый погруженный в собственные мысли.

Первой тишину нарушила Веспер:

— Дурное у меня предчувствие насчёт этого места!

С самого момента их прибытия девушка проявляла нервную настороженность. Даже во время побега из Соленой Глади и впоследствии на барже, отстреливаясь от кочевников, она выглядела куда спокойней.

Не успел наёмник открыть рот, как его опередил Квар:

— Всё гладко. Всё сходится. Всё… да не всё, — переведя взгляд своих огромных глаз на застывшего в недоумении Сарена, он продолжал, — я, конечно, ни в коем случае не алхимик, но немного в ингредиентах смыслю. И, насколько я знаю, то мари-кай на болотах как раз и не растут. Масори настаивают свой спирт на разных болотных грибах и вот настойку мари-кай делают в Империи, часто выдавая её за масорийскую экзотику. Ирония, но именно этого гриба у нас то и нет.

— Но мы ведь не на масорийском полуострове, верно? — с усталостью в голосе сказал наёмник, — я не говорю, что ты не прав, но может быть не стоит паниковать? Мне это место тоже не нравится, но подумайте сами — через болота вброд мы не пойдём, а баржа не поплывёт без нового руля. Мы могли бы остаться и там, но отдохнуть тогда вряд ли сможем. Так что давайте мы все успокоимся, ладно?

Сарен перевёл взгляд на оборотня:

— В первую очередь это касается тебя, Веспер. Но и ты, Квар, не подливай масла в огонь, — добавил он, обращаясь уже к лягушке. Однако тот лишь пожал плечами, а затем уселся прямо на пол и принялся копаться в своей сумке, полностью потеряв интерес к происходящему.

Девушка же явно была недовольна подобным ответом. Покачав головой, она громко фыркнула и отошла на другой конец комнаты.

«Ну что за дети…» — подумал Сарен.

В отличии от своих спутников, он чувствовал сейчас только одно — собственную усталость. Подойдя к кровати, мужчина снял сапоги и улёгся на неё, пользуясь редким случаем не просыпаться с затёкшими наглухо конечностями и спиной. Сон к наёмнику особо не шёл, он просто провалился в полудрём в котором смешались все события последних нескольких дней. Никакой беготни по туннелям, никаких странных звуков, лишь бессмысленная череда картинок.

* * *

Сарен проснулся через какое-то время. Усталость отступила, однако голова по-прежнему гудела. Сев на кровати, он обнаружил что Хевран принёс обещанную еду. Последняя, однако, не вызвала ни у Квара, ни у Веспер особого доверия, так и оставшись одиноко остывать на подносе.

— Ну а с едой что не так? Нас пытаются отравить? — усмехнувшись, Сарен поднялся с кровати.

Ответом для него были недовольные взгляды девушки и амфибии, которые были явно задеты тем, что их не воспринимают всерьёз.

— Ладно, так мы ни к чему не придём. Если вам двоим неймётся, то так уж и быть, я отправлюсь к капитану и спрошу, можно ли как-нибудь ускорить починку баржи. Надеюсь теперь вы довольны?

Не став дожидаться ответа, Сарен собрался и вышел из комнаты. В доме было пусто — очевидно Хевран ушёл следить за своей грибной фермой. В версию оборотня и масори наёмник решительно не верил, как минимум уже потому что и версии как таковой не было. Разумеется, ругаться с ними из-за этого было попросту глупо, равно как и изначально ожидать от любого из них хладнокровия в свете последних событий. Разговор с капитаном стал отличной причиной избежать конфликта, а заодно и немного прогуляться.

На улице его встретил болотный смрад, от которого Сарен уже успел отвыкнуть за те пару часов, что провел в помещении. Огней горящих окон стало на порядок меньше, хотя судя по времени жители как раз должны были собираться дома за ужином. Теперь деревня выглядела на порядок более зловеще, поскольку идти приходилось в полумраке.

«Странно… совсем недавно это место было куда более оживлённым.»

Волей неволей, но мысли о словах оборотня сами собой начинали закрадываться в голову Сарена. Он старательно отмахивался от них, повторяя себе, что дело тут лишь в накопившейся усталости. Что и говорить, его спутники перенесли многое за последние пару дней, хотя то с какой лёгкостью они оба вдруг начали бить тревогу было довольно удивительным. Тем более что Квара наёмник знал чуть дольше и поведение амфибии для него было куда более неожиданным.

Он повернул у покосившегося деревянного домика, восстанавливая в памяти путь, которым их ранее провёл Хевран. До причала оставалось идти совсем чуть-чуть.

* * *

Веспер не покидало беспокойство. Причём настораживала оборотня даже не опасность угрожавшая им напрямую, как это было, к примеру, во время погони кочевников. Нет, сейчас ей казалось, будто они уже совершили какую-то ошибку и теперь только и оставалось что метаться в тщетных попытках вырваться. Это чувство собственной загнанности не покидало девушку ни на секунду.

С другой стороны, её смущало то хладнокровие, с которым воспринимал их пребывание в болотах сам Сарен. Наёмник словно не замечал сколь зловещим было приютившее их место!

Квар же тем временем бродил по комнате и перебирал разные мелкие вещи, что попадались ему под руку. Он уже успел порыться в тумбе, обшарить полки и теперь сосредоточенно изучал каждый сантиметр пола. Периодически амфибия издавала тихое кваканье, отмечая что-то интересное.

— Я не понимаю — почему он так спокоен?! — только сказав это, оборотень поняла что озвучила свои мысли, вместо того чтобы прокрутить их у себя в голове.

Масори оторвался от своего занятия, поднявшись с пола со свечой в руках — последние пару минут он пытался достать её из под кровати и теперь был весь в пыли. Несколько секунд он стоял неподвижно, так что единственными звуками в помещении было их с девушкой дыхание и тот щёлкающий звук, с которым моргал сам Квар.

— Работа наёмника связана с риском — когда каждый день можешь расстаться с собственной жизнью, то страх смерти, как таковой, отступает. Так и ему сейчас недостаточно одного только «плохого предчувствия», чтобы принимать какие-либо решения — я бы сказал, что вместо этого он пытается найти причины опасаться или не опасаться этого места. Другое дело, что каждая раса воспринимает опасность по-своему, в зависимости от своей хрупкости, — ответил масори.

— Погоди-ка, я не совсем тебя понимаю… что ты имеешь в виду про расы? Причём тут Сарен? В чём разница? — непонимающе спросила Веспер.

— Сарен — спайранец, а потому для него это место может выглядеть на порядок менее опасным, чем для нас. Вот что я хотел сказать. Однако ты, видимо, этого не заметила — может потому что не обратила внимания, а вероятнее всего просто потому что не видела спайранцев до этого. Что же, их легко спутать с людьми… в отличии от других рас, — на последнем слове Квар сделал чуть заметную паузу, устремив взгляд на оборотня, отчего той стало ещё больше не по себе.

Спайранец!

Настоящий, живой спайранец!

Последние были в Империи существами едва ли не столь же легендарными, как и сами оборотни. Внешне они мало чем отличались от людей, однако были гораздо выносливее и более развиты физически. Некогда эта раса населяла всю северную часть нынешней Империи, но с экспансией началась череда кровопролитных войн за территорию. Фактически, Спайра, как государство, было последним серьёзным противником Империи. На протяжении двух сотен лет война между ними то затихала, то разгоралась с новой силой. Спайра сильно проигрывала в численности, а потому Империи удалось оттеснить своих противников сперва дальше на север, а потом и вовсе выгнать за горный хребет, в практически лишённые жизни и каких-либо ресурсов ледяные равнины.

Длительная война породила немало историй о спайранцах — тем более, что как уже было сказано, последние сильно превосходили имперцев в битве. Солдаты рассказывали о свирепости врага, не гнушаясь приукрашивать некоторые подробности — так спайранцы были практически неуязвимы в бою, их не брал ни меч, ни заклятье, а единственным способом убить такого врага было отрубить ему голову. Другие рассказывали об удивительной способности спайранцев обращаться в ужасающих зверей, и в запале битвы буквально разрывать на части даже самых тяжело бронированных воинов. Также они быть прямыми потомками демонов, а само их появление в деревнях означало скорую смерть всех младенцев, скота, ну и массовое совращение женщин, так сказать — для полноты картины.

Разумеется, лишь только сами спайранцы могли пролить свет на то, что было в данных историях правдой, а что — пьяным вымыслом. Однако выходцы из Спайры были довольно малочисленны, и, даже если и встречались на просторах Империи, не спешили развеивать мифы о себе, предпочитая ореол опасности и загадочности.

Из попыток восстановить в памяти всё, что она знала о спайранцах, Веспер вывел Квар, который бесцеремонно квакнул, причём так громко, что девушка невольно дёрнулась от испуга. Поманив её к себе, масори протянул оборотню свечку, которая до того занимала всё его внимание:

— Ты искала подтверждение своей настороженности — вот и оно.

— В свечке? Это какая-то шутка?! О чём именно тебе говорит свечка? — удивлённо подняла одну бровь Веспер, — ну кроме того, что она уже когда-то зажигалась и нашёл ты её под кроватью?

— Ты правильно подметила, что она лежала под кроватью и что до того, как туда попасть, уже была зажжена кем-то. Чего ты не знаешь, однако, так это то что свеча, которую ты сейчас держишь в руках, сделана не из пчелиного воска, а из жира масорийских мелководных моллюсков. Не удивляйся, если не слышала о них, поскольку вот уже как сотню лет их не существует в природе. Теперь о них знают разве что сами масори, да некоторые ювелиры в Империи, потому что в их раковинах находили невероятные по красоте своей жемчужины. Сейчас одна такая может стоить целое состояние, а тогда — их вылавливали тысячами, почему они, собственно, и исчезли. Замечаешь связь?

— И из того, что осталось, масори делали свечки? Я правильно тебя понимаю? — уточнила девушка.

— Именно! Свечки делались из пережаренного жира, чтобы избавиться от остатков самого моллюска. Так вот, лет примерно двести назад их начали поставлять в Империю, а ещё через четверть века — они стали самыми популярными. Однако длилось это недолго — очень скоро на смену жиру пришёл пчелиный воск. Одним словом, сейчас такую свечу найти можно разве что в музее. Конкретно же эту жгли совсем недавно.

— Откуда такая уверенность? Я согласна с тобой, что это странно, но почему она не могла проваляться там с несколько десятков лет? — всё ещё не верила Веспер.

— Этаж на котором мы стоим — деревянный. Доски так долго не живут, тем более на болоте, а они, вроде как, не обработанные. К тому же я нашел след от упавшей свечи, вот, смотри! — Квар выглядел чрезвычайно оживлённым.

Подойдя к указанному месту, девушка и правда сумела разглядеть на полу едва заметное пятно сажи. Его пытались оттереть, но жир прочно въелся в древесину.

— И правда, странно, — она покачала головой, не в силах меж тем связать этот момент с причиной своего беспокойства, — но что это нам даёт, кроме того, что хозяин этого дома весьма расточителен с редкими свечками?

Масори пожал плечами:

— Пока что ничего, но тут есть ещё одна маленькая ниточка — пятно затереть пытались, а свечку под кроватью не нашли… Следовательно, это единственное место, куда не заглядывали. В общем ты уже догадываешься, с чем именно мне потребуется твоя помощь.

Совместными усилиями, они смогли относительно бесшумно поднять и перенести кровать, так что Хевран, где бы он не находился, не услышал их манипуляций.

— Твою мать… — только и смогла вымолвить Веспер, взглянув на освободившееся место.

— Действительно, — нервно сглотнув, произнёс Квар.

Взяв тумбу, масори пододвинул её ко входной двери, не вплотную, но так, чтобы вошедший потратил несколько секунд на то, чтобы её обойти. После этого, он достал из своей сумки припрятанные там арбалеты и бросил один из них оборотню.

— Будем держать оборону.

На полу чернела лужа давно запекшейся крови, в которой лежала пара человеческих пальцев. Владельца последних, меж тем, поблизости не было.

 

Глава 4

Огонь веры

Дома, ранее казавшиеся вполне обитаемыми, теперь напоминали собой скелеты давно сгинувших чудовищ. Своей игрой свет творил чудеса — зажжённые окна притягивали к себе внимание и создавали впечатление уюта. Однако сейчас, когда большая часть этих огней погасла, хрупкое волшебство ушло и деревня Лиим выглядела совершенно иначе.

Внимательный наблюдатель уже через пару минут путешествия заметил бы, что деревянные ножки домов прогнили и лишь чудом удерживались от стремительного падения. Да и сами постройки едва ли выглядели обитаемыми. Болотный мох умудрился оккупировать не только стены и крыши, но даже забить собой двери, недвусмысленно указывая на то, что ими давно не пользовались.

Однако Сарен не обратил на это внимания, будучи слишком увлечён размышлениями о «странном» поведении своих спутников. Более внимательных спутников, стоит заметить.

У причала было пусто. На всём своём пути наёмник не встретил ни единой живой души. Сарен прислушался. Нет, совершенно точно с пришвартованного у хлипкого причала корабля не доносилось ни звука. Он уже успел составить достаточное представление о капитане, чтобы быть уверенным — тот вряд ли бы стал задерживаться на этой стоянке дольше положенного. И дело тут было даже не в нервозности и беспочвенных страхах. Они несли в Империю важную информацию о нападении кочевников на Соленую Гладь. И тем не менее, баржа оставалась безмолвна.

Возможно конечно, что Айден подогнал своих помощников и они закончили ремонт раньше, а затем решили использовать оставшиеся часы, чтобы хорошенько отоспаться и восстановить силы. Без сомнения капитан отлично знал своё дело, но даже он вряд ли бы рискнул вести баржу по болотам ночью.

«Наверно всё же спят» — подумал Сарен.

Он уже прокручивал в голове, что скажет Квару и Веспер, как успокоит их и отправится спать дальше. Но тут внимание его привлекло что-то торчавшее из борта — взойдя на причал, он заметил что этим «чем-то» был обломок стрелы.

Казалось бы — совершенно незначительная деталь. Однако при том тумане, который стоял на болотах, ориентироваться капитану приходилось исключительно на звук, причём требовало это едва ли не ювелирной точности и змеиной реакции. При малейшем скрежете ему нужно было точно определить какая часть баржи задела корни деревьев и повернуть в противоположную сторону. Промедление здесь грозило пробоиной в днище и преждевременным концом их путешествию.

Что же во всей этой ситуации было странным? Именно наличие этого самого обломка стрелы, торчащего из борта. Задень он о проходившее рядом дерево и скрежет заставил бы капитана крутануть руль в сторону, тем самым рискуя посадить баржу на мель, а то и вовсе — пустить ко дну. Сарен готов был биться об заклад, что те же мысли были в голове и у Айдена, а следовательно — он ни за что не успокоился бы, покуда борта судна не стали абсолютно гладкими.

Присмотревшись, наёмник заметил ещё несколько стрел, торчавших то тут, то там. Нет, подняться всё же стоило.

Легко взбежав по опущенному трапу, Сарен оказался на палубе. Здесь тоже было пусто. Это уже настораживало. Люди на просторах Империи никогда не славились своей беспечностью, а уж за её пределами — и подавно. На краю болот, у капитана не было ровным счётом никаких причин оставлять своё судно на ночь без присмотра. В конце концов, именно на этот случай у него и были помощники. Полные сил юнцы вполне могли перенести пару ночных вахт и всё равно работать в полную силу.

Сарен медленно прошёлся вдоль палубы. Его взгляд зацепился за глубокую борозду на крепкой доске борта. Когда он покидал корабль в последний раз, её здесь точно не было. Подойдя ближе, наёмник почувствовал, что наступил во что-то мокрое. Первой мыслью было, что кто-то из помощников капитана решил забросить порученную ему работу, оставив ведро и мокрую тряпку прямо на самом ходу.

«Ну что за черти» — выругался было он про себя. Но когда мужчина наклонился, рука его коснулась чего-то липкого и тёплого. Сарен поднёс ладонь к лицу и в нос ему ударил запах свежей крови. Он осторожно извлёк одну саблю из ножен, а в другую руку взял кинжал.

Мысли в их привычном понимании ушли сейчас на второй план. За годы проведённые в пустыне и на просторах Империи в качестве наёмника, Сарен успел выработать свой собственный подход, некое подобие транса, в котором мышление напоминало стремительный поток воды, где каждая мысль-капля была неразличима, но вместе они образовывали неукротимое движение.

Так и он сейчас, действуя почти рефлекторно, крался между бортом и расположенной на палубе кабиной. Оружие наёмник держал примерно на уровне пояса, поближе к себе. Опасность могла прийти с любой стороны, а потому важно было суметь увернуться от внезапной атаки.

Внимательно всматриваясь в каждую деталь, Сарен различил ещё пять лужиц поменьше — точно кто-то раненный шёл этим путём. У руля крови было больше. Судя по всему здесь произошёл бой, или, как минимум, жертва пыталась оказать сопротивление. Подняв оружие чуть выше, наёмник стал медленно спускаться в трюм.

Ступеньки предательски поскрипывали под его шагами. К счастью, судно немного покачивало и шагам его вторил чуть более тихий «стон» самой баржи. Рассчитав нужный интервал, наёмник шагал точно в такт с этим звуком, чтобы хоть как-то скрыть своё присутствие.

В трюме царил бардак — за те несколько часов, что прошли с его визита, обстановка здесь успела поменяться. Бочка, до той поры служившая столом, лежала сейчас на боку, а всё, что стояло на ней, разметалось по полу. Обе двери были плотно закрыты.

Открыв любую из них, наёмник обозначил бы своё присутствие, а учитывая их расположение, он в любом случае должен был повернуться к одной из дверей спиной.

Слишком мало информации, чтобы принять это решение. Сарен принялся искать хоть какую-нибудь подсказку. В данный момент его совершенно не интересовало, что же может встретить его за нужной дверью, главное — не ошибиться в выборе.

Несколько капель крови виднелись почти на самом пороге маленькой кухни. Сжав оружие покрепче, мужчина сделал шаг в ту сторону. Затем ещё один. Делал он это нарочито громко, стараясь наступать на самые скрипучие доски. Он хотел спровоцировать неведомого неприятеля первым открыть дверь. В этом случае противник смог бы вести бой лишь одной рукой, дав Сарену неплохое преимущество.

Когда до двери оставалось шагов пять, наёмник замер. Он уже практически ощущал, как стоявший за дверью переминается с ноги на ногу. Возбуждение росло, отбивая барабанную дробь во всём теле.

«Ну же…» — позволил он себе короткую мысль.

Ничего не происходило.

«Давай!»

Его «оппонент» не выдержал. Противник вылетел на него, выставив перед собой зажатый в правой руке меч. Знакомая схема.

Быстро среагировав, наёмник поймал лезвие своей саблей, которую он держал немного под углом вправо. Таким образом, двинувшись навстречу и переложив свой вес на левую сторону, он заставил оппонента раскрыться и уйти вслед за мечом. Сконцентрировав весь упор на левой ноге, наёмник «поддался» и позволил силе удара в буквальном смысле прокрутить себя на месте, встав теперь правым боком к двери. В этот момент, следуя инерции, его правая рука с кинжалом описала длинную дугу, направляясь противнику точно в шею.

Всё произошло за доли секунды. Враг не успел даже закончить свой боевой клич, как уже был полушаге от смерти. Именно в этот момент Сарен заметил, что сражается с одним из помощников капитана. Боковое зрение запоздало показало фигуру самого Айдена. Наверно он хотел окликнуть его, остановить… но не успел.

Вот и Сарен сейчас уже точно бы не успел повернуть руку, сжимавшую кинжал — слишком поздно, слишком близко.

К счастью, тело подсказало ему другое решение. Расслабив левую руку, он выпустил саблю, позволив той со звоном упасть на пол. Помощник капитана при этом пролетел на порядок дальше положенного, а кинжал лишь резанул воздух. Потеряв равновесие, паренёк пробежал ещё пару шагов и благополучно споткнулся о бочку.

— Стойте! — наконец донесся до наёмника крик капитана.

Все кто был в трюме, все трое — и правда застыли, каждый по-своему пораженный произошедшим. Помощник капитана сопел, растянувшись на полу. Приземление вышло не самым мягким. Сарен и Айден оба сейчас прокручивали в голове, что было бы если…

— Фенк, да ты в рубашке родился! — выдохнул наконец капитан, обращаясь к пареньку.

— Вот уж точно, — Сарен кивнул, наклоняясь за своей саблей.

Обернувшись к Айдену, он заметил что тот стоит как-то криво, чуть согнувшись на один бок. Его кожаный жилет, надетый поверх рубахи, был продран с левого бока, а рука кое-как перемотана куском тряпки.

Наёмник встретился с мужчиной взглядом.

— Раны серьёзные?

Капитан только махнул здоровой рукой и опустился обратно на табурет.

* * *

Как только беженцы покинули баржу, Айден принялся за работу. Помощники — Фенк и Тонг, сновали туда-сюда, выполняя полученные указания. Нужно было как можно скорее оценить повреждения и рассчитать ремонт. Как бы не подгоняли капитана мысли о возможном вторжении кочевников и важности их миссии, он всё же не был пятнадцатилетним юнцом, готовым сломя голову нестись через болота на разваливающемся деревянном корыте. Нет, эта ситуация требовала спокойствия и точного расчёта. Его ресурс — он сам и двое помощников. За последние восемь месяцев Айден успел их чему-то да научить, и теперь было самое время проверить, хорошо ли ребятня усвоила данные им уроки.

Пройдясь вдоль борта, он свесился вниз и ухватился рукой за одну из стрел выпущенных преследователями. Подобных этой, в баржу вонзилось полным-полно, и все их предстояло выдернуть. Треснувшие доски нужно было заделать масорийской смолой, благо её на корабле было в избытке. Однако прежде всего нужно было починить рулевую пластину.

Айден улыбнулся и приступил к работе. При хорошем раскладе у них должна была остаться ещё пара часов на отдых.

Поначалу топорно, но ремонт вскоре набрал обороты — за первые три с половиной часа они умудрились заделать практически все внутренние бреши, и даже починить руль. Теперь оставалось лишь загрузить припасы, да ободрать стрелы с бортов.

К счастью, самые страшные опасения не оправдались, и днище не имело серьёзных трещин, которые угрожали бы им в пути. Сейчас же хватило и того, что они прошлись несколькими слоями смолы по местам, куда пришлись основные удары.

Дав помощникам небольшую передышку, капитан спустился в каморку и погрузился в собственные мысли. Сейчас его больше всего занимала та необычная троица, что вбежала на корабль в последний момент.

Масори держал небольшую лавку в Соленой Глади. Айден заглядывал туда пару раз и знал, чем промышляет находчивая лягушка. Песчаные Моря таили в себе множество артефактов и реликвий сгинувших эпох. Вполне естественно, что скрытые толщей песка сокровища манили искателей приключений всех мастей — начиная от самых обыкновенных разбойников и наёмников, вплоть до первых лиц Империи и профессоров Гидонианских университетов. Пустыня всегда была щедра на награду, а потому поток диковинок никогда не утихал. На территории Империи действовали жесткие законы относительно оборота заколдованных вещей и многое из того, что даровали пески, их нарушало. Тут то в дело и вступала Соленая Гладь — рай для контрабандистов. Оборот золота и драгоценных камней в Империи никогда особо не контролировался, а потому большинство искателей приключений предпочитало сбывать свою добычу перекупщикам ещё в пустыне и пересекать границу уже богатыми и «законопослушными». Хитрая лягушка всегда была на своём места, сколько Айден работал на барже. Именно к его лавке спешили все сомнительные типы, которые частенько наведывались в Соленую Гладь.

Про оставшихся двоих Айден знал куда меньше — парень скорее всего был наёмником, они вроде даже как-то раз столкнулись в таверне Соленой Глади несколько недель тому назад.

И если с ним всё было более или менее понятно, то девушка оставалась полнейшей загадкой. С арбалетом она обращалась не хуже своих спутников, тогда как её внешний вид ни чем не выдавал принадлежности к военному ремеслу. Одень она платье и окажись на званном вечере где-нибудь в столице, Айден не увидел бы здесь и тени противоречия.

Будучи военным в отставке, он имел достаточный опыт обращения с арбалетами, стоявшими на вооружении в имперской армии — как раз такие были у него на барже. Айден лучше кого-либо знал, что выстрелить из него женщина сможет в лучшем случае один раз, и то, если справится с тугим спусковым крючком, не говоря уже о том, чтобы перезарядить его самостоятельно.

На его глазах эта хрупкая на вид девушка, которой он бы дал от силы лет восемнадцать, выстрелила из арбалета четыре раза и два из них — точно в цель.

Из размышлений его вывел оклик одного из помощников.

— Что там такое, Тонг? — устало спросил Айден, подходя к мальчишке.

— Господин Хевран пришёл, — указывая на трап, ответил помощник.

Перевесившись через борт, капитан увидел стоявшего на причале местного жителя, который вызвался помочь им с припасами, а чуть позади него — ещё одного. Кажется тот помогал беженцам разместиться в поселении.

— Мы подумали, что вы и ваши помощники могли проголодаться за время ремонта, — Хевран говорил тихо, но его было отлично слышно.

Улыбка на бледном лице мужчины вызвала у Айдена какое-то странное чувство беспокойства, однако он отмахнулся от него, точно от пелены тумана, которая стелилась повсюду.

— Как насчёт небольшой трапезы? Позволите взойти на борт? — продолжил тем временем Хевран.

Помедлив пару секунд, Айден пожал плечами и кивнул.

— Конечно, поднимайтесь.

* * *

— Закрой дверь, Фенк.

Лицо Айдена было бледным, а глаза горели бессильной злобой. Он сделал паузу в своём рассказе, однако продолжения и не требовалось — наёмник был снаружи и мог догадаться, что последовало после того, как местные поднялись на борт.

Обернувшись на отошедшего в другой угол комнаты Фенка, Айден кивнул Сарену и наклонился ближе:

— Тогда мы и подумать не могли, что там начнётся! Не успели и слова сказать, как они набросились на нас. Я крикнул ребятам бежать в трюм. Этот ублюдок, Хевран, отбросил меня в сторону, словно куклу. Его дружок тем временем сцепился с Тонгом. Фенк успел оттащить меня сюда, а они только смеялись, глядя на это.

— Тонг защищался! Он ударил одного из них, но тот поймал его за руку и они… — заговорил было паренёк, но в глазах у него встали слёзы.

— Мы не видели, что с ним стало. Слышали только этот чертов смех, а потом ничего. Фенк привёл меня на кухню и заложил дверь, да вот что толку? Захотели — сломали бы!

Сарен нахмурился. История не оставляла сомнений. Жители деревни, кем бы они ни были, совершенно точно не собирались оставлять их в живых. Сейчас мысли наёмника сосредоточились на оборотне и масори, которых он оставил в доме Хеврана. Нужно было вернуться за ними.

— Ты знаешь с кем мы имеем дело, Айден? — спросил Сарен.

— Я многое видел за свою жизнь, но такое — впервые. Одно точно, они не люди. Я видел рожу этого Хеврана, когда Фенк тащил меня в трюм — это было нечеловеческое лицо.

— Может это спайранцы? Вы же служили на границе со Спайрой, капитан Китс! — вновь подал голос Фенк, — они же превращаются в чудовищ!

— Я видел спайранцев, в том числе и в бою. Это… другое, — отмахнулся от него Айден.

— Может быть оборотни? Ведь они проникают в дома по ночам и пьют кровь детей! Вдруг они прокрались во все дома и превратили всех детей в оборотней, а потом… — продолжил вспоминать услышанные ранее байки Фенк.

— Мальчишка, уймись! — крикнул на него капитан, — ухо к двери, меч в руку и чтобы ни слова!

Паренёк нахмурился, но пошёл исполнять.

— Сможешь продолжить работу над баржей? — спросил Сарен.

Айден был мрачнее тучи.

— Здесь сидеть бесполезно, согласен. Но что будет, выйди мы наружу?

— Подумай, если бы они хотели сожрать нас разом, то уже сделали бы это. Мы в чертовом болоте, баржа почти разломана, а единственный, кто может её починить — это ты!

— Тут ты прав, Сарен, — капитан медленно кивал, — это наш единственный шанс и другого уже не будет.

Наёмник бегло осматривал трюм, словно ища что-то.

— Ты упоминал масорийскую смолу, так? — внезапно спросил он.

— Да, её то здесь как раз полно, — подтвердил Айден.

— В болотах чертовски холодно, не находишь? Мне потребуется факел и ящик смолы. Можешь одолжить? — хитро подмигнув, спросил наёмник.

Айден несколько секунд сидел молча, слегка приоткрыв рот от изумления, когда до него дошло, что же задумал Сарен. Замысловато выругавшись, мужчина хмыкнул и махнул следовать за ним.

* * *

Сарен старался идти тихо. Отсчитав примерно двадцать шагов от причала, он достал первую бутылку со смолой и, осторожно откупорив её, закинул на крышу ближайшего дома. Отсыревшая солома не издала даже тихого треска, молча проглотив «подарок».

Всё шло согласно плану.

Пройдя уже больше половины пути, наёмник замер. Его ушей достиг тихий, едва различимый звук. Сарен задержал дыхание и присел. В дюжине шагов от себя мужчина заметил две фигуры.

Присмотревшись, он смог различить Хеврана и его спутника. Они оба сидели на корточках, громко чавкая тем, что осталось от Тонга. Тело мальчишки было растерзано и представляло из себя сплошное кровавое месиво.

«Успешный наёмник — не тот, кто хорошо сражается, а тот, кто не откусывает больше, чем сможет проглотить». Этим принципом Сарен руководствовался всю свою сознательную жизнь. Соизмеряй свои силы и не ввязывайся в то, что может тебя прикончить!

Наёмник не знал, под силу ли ему проглотить это. Но выбора не оставалось. Болотные твари, возможно с лёгкостью могли оторвать ему голову или любую другую часть тела. Поэтому вариант ближнего боя отпадал сразу. К счастью, у него с собой был арбалет. Другой вопрос — успеет ли Сарен сделать два выстрела?

«Ну что же, придётся как-нибудь выкручиваться».

Взяв арбалет покрепче, он мысленно досчитал до трёх и выстрелил. Назад пути уже не было.

Металлический наконечник стрелы ударил в подбородок Хеврана, дробя нижнюю челюсть и перебивая позвоночник. Вместо предупредительного оклика, болотный монстр смог издать разве что тихое бульканье теперь уже своей собственной кровью.

Спутник Хеврана повернулся к своему мёртвому товарищу, ещё до конца не осознав произошедшего. Сарен воспользовался его замешательством и резко прыгнул вперёд, сжимая разряженный арбалет наподобие палицы. Удар вышел настолько сильным, что повалил чудовище на землю. Рама арбалет треснула и отлетевший металлический щиток унёс с собой добрую половину острых зубов болотной твари. Наёмник решил не испытывать судьбу. Второй удар размозжил череп чудища на множество осколков.

Всё было кончено.

Маленькая победа вселяла уверенность. Не разбирая пути Сарен рванул к дому Хеврана.

* * *

— Я не могу больше здесь отсиживаться! — нервно прошептала Веспер. Масори оторвался от арбалета и поднял на неё взгляд. Анатомия его расы не предполагала наличие бровей, равно как и любой другой растительности на теле, однако судя по склонённой немного вбок голове и широко открытым глазам, сейчас Квар выражал молчаливое удивление. Он как бы спрашивал — «А у тебя есть варианты получше?»

— Мы просто сидим здесь и ждём! Прямо как… — девушка подняла было руки в знак восклицания, но замялась, ища подходящую метафору, — …куры в курятнике!

Масори посмотрел на оружие, который держал в руках, а потом снова на оборотня.

— У кур не бывает арбалетов, — поправил её Квар.

Веспер открыла рот, чтобы возразить, но масори продолжил:

— Снаружи мы не будем знать, откуда ждать опасности. Там мы точно будем как курицы — только не в курятнике, а посреди леса. Кудах-кудах. Съешь меня. Здесь же, за нами скорее всего придёт только один или двое местных. Разобравшись с ними, можно будет спокойно уйти в болота. Возможно даже, что нам повезёт и мы сможем выбраться отсюда.

— Погоди, погоди… — оборотень энергично замотала головой, — а как же Сарен? Ты что — не веришь, что он вернется?!

— Нет.

— «Нет»? И это всё?! Ты ничего больше не хочешь добавить? — по голосу Веспер было понятно, что лягушка уже вполне открыто начала её раздражать.

Квар тяжело вздохнул и потянул на себя зарядную дугу арбалета. Короткие руки вздрогнули в напряжении, мышцы под блестящей кожей болотно-зелёного цвета вздулись и механизм издал короткий щелчок. Опустив щеколду предохранителя, масори отложил заряженный арбалет в сторону.

— Баржа — единственный путь отсюда для большинства. Без неё выбраться из болот смогу, наверное, только я и… может быть кто-нибудь, кто умеет быстро приспосабливаться к таким условиям… — тут он сделал паузу и многозначительно посмотрел на Веспер.

От этого взгляда у девушки по спине пробежал холодок. Квар же тем временем продолжал:

— Сарен направился к барже. Там его скорее всего встретили местные жители, озадачившиеся тем, чтобы курицы не сбежали из леса.

— И почему ты так уверен, что Сарен не справится с ними? Ты же сам сказал, что он спайранец, а теперь вдруг убеждаешь меня, что он скорее всего уже мёртв! — резко выпалила оборотень. Своими словами Квар нагнал жути и это лишь ещё больше злило девушку.

— «Истории передаются выжившими» — слышала о таком? Но знаешь, про что не ходит историй? Про болота. У них ведь даже и названия то нет. Эта деревня стоит здесь уже очень давно. Скорее всего в ней успели «погостить» и масори, и спайранцы, и оборотни, и даже те, у кого и названия то нет — ведь порой не знаешь, кто скрывается за вполне обычным имперским именем и непримечательной внешностью, так? И никто из них не ушёл отсюда, чтобы рассказать историю. Никто, кроме местных, которые участливо нарисовали карту болот и поддерживают в надлежащим виде русло реки, что ведет в их ловушку. Одним словом — всё это, — тут Квар обвёл своей короткой рукой пространство комнаты, — не случайно. Поэтому и выход отсюда нужно искать спокойно и обдуманно.

Его размеренный голос утих, оставив Веспер в зловещей тишине комнаты.

— Я рад, что ты больше не рвешься наружу, — изобразив некое подобие улыбки, добавил Квар.

В этот момент из коридора послышались шаги и дверь со скрипом подалась вперёд. Масори среагировал мгновенно — схватив арбалет, он сдвинул щеколду предохранителя и выстрелил. Стрела чёрной тенью метнулась в направлении двери.

Тёмный силуэт в проёме пошатнулся, когда заряд чиркнул об дверной косяк совсем рядом с его головой. Хорошо знакомый голос разразился громкой бранью.

— Сарен?! — хором вскрикнули оба. В освещенном пространстве комнаты масори и оборотень наконец смогли различить своего спутника.

Вид у наёмника был поистине устрашающий: его руки были по локоть покрыты густым слоем запёкшейся крови, а на тёмно-красном от брызг лице блестели безумные глаза.

— Что случилось? — снова в один голос спросили оборотень и масори.

— Всё очень плохо, — резюмировал Сарен, медленно обведя взглядом присутствующих.

Веспер опустила арбалет на пол и подбежала к наёмнику.

— Это твоя кровь? Ты сильно ранен?! — в голосе отчётливо звучало беспокойство.

Спайранец отрицательно покачал головой.

— Нет, но сейчас не до этого — берите вещи, мы возвращаемся на баржу. Отплываем так скоро, как только можно.

— Ты уверен, что стоит выходить сейчас? — уточнил Квар.

— У тебя что есть желание задержаться и подождать кого-то? — с раздражённой усмешкой ответил ему Сарен.

— Хевран может… — начал было масори, но наёмник прервал его:

— Хевран уже ничего не может. И никогда не сможет.

Веспер замотала головой:

— Сарен, расскажи нам, что вообще произошло? Ты ушёл проверить как идёт ремонт, а теперь вернулся весь в крови и…

— И ещё мы нашли здесь оторванные пальцы, — закончил за неё Квар и указал на ту часть комнаты, где раньше стояла кровать.

Сарен проследовал взглядом в указанном направлении, хотя ему уже не требовалось никаких доказательств. Всё что нужно, наёмник видел собственными глазами.

— Если вкратце: вы оба были правы, это была ловушка. После того, как Хевран проводил нас сюда, местные направились на баржу, чтобы «помочь» с ремонтом. Теперь капитан ранен, а одного из его помощников так и вовсе съели живьем.

— Это всё похоже на какой-то кошмарный сон, — тихо прошептала оборотень. Она стояла, нервно заламывая руки и покусывая нижнюю губу.

— Ну и какой у нас теперь план? — поинтересовался Квар, внимательно разглядывая наёмника. В отличии от той же Веспер, масори воспринял слова мужчины куда спокойнее.

— Я уговорил Айдена продолжить ремонт, а сам отправился за вами. Так что к тому моменту, как мы доберёмся до баржи, она либо будет готова к отплытию, либо…

— …нас тоже сожрут, — закончил за него масори.

— Ну, других вариантов всё равно нет, — оборотень постаралась выдавить из себя улыбку, — так что вперёд!

Оба её спутника согласно кивнули.

* * *

Дорога до баржи проходила в гробовой тишине. Первым шёл наёмник, держа сабли наготове. Веспер и Квар двигались следом, стараясь не отставать ни на шаг. Порой они замирали и напряженно вслушивались. К счастью, на всём пути им не встретилось никого из местных.

Айден со своим помощником уже ждали их на судне. Увидев капитана, Сарен с облегчением отметил для себя, что за прошедшее время тому вроде как не стало заметно хуже.

— Мы закончили. Баржа готова к отплытию, — отрапортовал мужчина, как только все трое поднялись на борт.

— Отлично! Тогда вперёд? — в голосе масори впервые прозвучало нетерпение.

— Нет, дружище, мы не можем оставить это место просто так, — остановил его Сарен, — Айден, будьте готовы к отплытию. Веспер и Квар, вы соберите все арбалеты, что у нас есть. Зарядите их и разложите по палубе. Если вдруг появится кто из местных — стреляйте без разговоров.

— Погоди-ка… что это ты там задумал? — оборотень поймала наёмника за руку, когда тот развернулся и уже собирался уходить.

— Я возвращаюсь обратно в деревню, — спокойным тоном ответил спайранец.

Его заявление встретили полные непонимания взгляды.

— Самоубийственная затея. Они и тебя сожрут — раньше или позже, но совершенно точно. Да и делать там уже нечего. Но вот терять меткого стрелка на барже совсем бы не хотелось, — заметил масори.

— Я согласна с Кваром, — Веспер энергично кивала, — не стоит играть в благородство. Скорее всего беженцы уже давно мертвы, а ты только привлечёшь к нам ненужное внимание.

Сарен внимательно посмотрел сперва на лягушку, а затем на оборотня.

— Резонные доводы, но никто из вас не подумал, сколько нам ещё предстоит плыть по этим болотам?

— Нам сильно повезёт, если мы выберемся из топей к обеду следующего дня, — вмешался в разговор капитан.

— Пускай наше отсутствие здесь заметят не сразу, но что заметят — и к гадалке не ходи. Протоки в болотах узкие, а поплывём мы медленно. Втроём… да даже впятером, мы всё равно не отобьём баржу от целой орды этих тварей, — продолжал наёмник.

— И поэтому ты предлагаешь их перебить? Причём сделать это собираешься так вообще в одиночку?! — воскликнула Веспер.

— Не перебить, — спайранец помотал головой, — но вот сбить с толку — вполне.

Он извлёк из сумки бутылку с масорийской смолой и продемонстрировал своим спутникам.

— Достаточно одной искры и половина деревни будет в огне. Я хочу закончить начатое. Кроме того, может и правда удастся кого-нибудь спасти.

Последние слова вызвали молчаливое одобрение капитана. Айден не стал просить Сарена выяснить, что же стало с остальными беженцами, но был несомненно рад, что наёмник вызвался это сделать.

Рядом послышался приглушённый щелчок — это тетива первого арбалета встала на своё место. Квар поставил его на предохранитель и перешёл к следующему.

— Идея всё равно самоубийственная. Однако, не лишена здравого смысла, — обернувшись на спайранца, масори добавил, — постарайся не задерживаться, а то уплывём без тебя.

* * *

Идя по тёмным улицам деревни, Сарен волей-неволей начал прокручивать в голове события последних нескольких дней. С того самого момента, как он встретил оборотня в темнице работорговцев, спайранец последовательно нарушал собственные правила и принципы. Те самые, которые до этого не раз спасали ему жизнь. Вот так и сейчас: в кромешной темноте он направлялся в логово кровожадных тварей, причём в самый разгар их пиршества. Сложно было придумать расклад похуже этого. Однако, вопреки всему, наёмник не испытывал ни тени сомнения относительно верности принятого им решения. Охотничий азарт затмевал собой любое проявление страха, наполняя каждую клеточку его тела нечеловеческим возбуждением.

Он уже залил масорийской смолой достаточно домов, чтобы устроить в деревне неплохое зарево. Самое время было переходить к кульминации.

Высокое здание старой имперской церкви возвышалось в нескольких метрах от него. В отличии от всех остальных построек, оно не стояло на сваях. Болотная почва под ним просела и острый шпиль теперь смотрел не вверх, а уходил куда-то в сторону. Сквозь узкие окна, заполненные наполовину выбитым красным стеклом, просачивался тусклый свет. Обилие же прямых линий и острых углов, вместе с прогнившей серой древесиной, делало здание похожим на самый настоящий гроб.

Сарен остановился и прислушался. Изнутри раздавались тихие мелодичные песнопения, а вдоль рядов окон то и дело метались чёрные силуэты. Пиршество было в самом разгаре. Широкие двери стояли нараспашку, приоткрывая завесу «таинства», что творилось внутри.

В сумке оставалось ещё достаточно горючей смеси, чтобы сжечь церковь дотла. Вероятно, это было бы самым простым и надёжным решением. Местные были слишком увлечены нежданно свалившейся на них добычей, так что спайранец вполне бы мог подпереть двери снаружи, а затем придать это отвратительное место огню. С другой стороны, там вполне могли ещё оставаться беженцы, которые ничем не заслужили подобной участи. Как их спасти, однако, Сарен не имел ни малейшего представления.

Вопреки всякому здравому смыслу, мужчина приблизился ко входу, медленно ступая по мягкой подушке из болотного мха. Уж лучше бы он этого не делал. Ибо открывшееся его взгляду зрелище было куда более отвратительным, чем то, что ему довелось видеть ранее. Достаточно было сказать, что витражи церкви не всегда были красными. То была кровь, целое море крови — жертв прошлых и нынешних, которые теперь буквально устилали своими телами пол. Оторванные конечности валялись вперемешку с выпотрошенными трупами, над которыми точно рой падальщиков, склонились жители проклятой деревни Лиим. Отвратительное чавканье звучало практически в унисон с жутковатой мелодией, что срывалась с уст местного «священника». Тот стоял за измазанным кровью алтарём, наблюдая за происходящим с безумной улыбкой.

Стоило Сарену только переступить порог церкви, как пастор тотчас же заметил его. Кровожадный оскал исказил его и без того уродливое лицо, в то время как сам он продолжил напевать ужасающую молитву с удвоенной силой. Наёмник почувствовал, как ноги его становятся ватными, а сам он против собственной воли продолжает шагать всё дальше и дальше. Его руки расслабились, выпуская бутылки со смолой. Густая тёмная жидкость медленно растекалась по дощатому полу, в то время как спайранец продолжал идти навстречу собственной смерти.

Пока он шёл, однако, мужчина заметил, что прочие местные не обращают на него ровным счётом никакого внимания. Точно обезумевшие от голода хищники, они метались от одного оцепеневшего беженца к другому, медленно разрывая несчастных на куски. Сарен пытался сопротивляться, изо всех сил стремился вырваться из плена этого наваждения, но ноги просто не слушались его. Священник явно был в курсе его жалких потуг. И чем ближе наёмник подходил к алтарю, тем шире расползалась улыбка на его лице.

«Вот тебе и самоубийственная затея, Сарен» — язвительно прозвучал внутренний голос. Что и говорить, слова масори оказались пророческими. Хотя, если подумать… План действий нарисовался в его голове сам по себе. Столь же отчаянный, как и вся эта ситуация. Достаточно безумный, чтобы сработать.

Наёмник уронил голову на плечо и выбросил оттуда мысли. Все до единой. Словно кукла он плёлся теперь к алтарю, не сводя глаз со священника. Когда они поравнялись, тот сделал шаг ему навстречу и довольно ухмыльнулся. Он даже не стал утруждать себя прелюдиями и бессмысленными разговорами. Вместо этого, болотная тварь подалась вперёд, обнажая острые как бритва ряды зубов и протягивая к завороженному спайранцу когтистые руки.

Сарен нащупал бутылку с масорийской смолой у себя в сумке и взял её за узкое горлышко покрепче. В этот момент он и правда ни о чём не думал, прямо как того и хотел «священник». Чего последний не знал, так это что наёмнику совершенно необязательно было обдумывать каждый свой шаг. Перестав сопротивляться, он сбил своего противника с толку, заставив поверить в свою победу. Но торжествовать было ещё рано. Уже в следующий миг на голову болотной твари опустилась та самая бутылка, окатив его градом острых осколков. Никто из местных даже не обернулся.

Ошеломлённый таким поворотом, священник попытался было отступить, но наёмник крепко ухватил его за подол мантии и резко дёрнул на себя. Там болотную тварь уже ждал выставленный вперёд кинжал. Лезвие вошло ему точно в солнечное сплетение, распоров грудную клетку и оборвав короткий вопль. Безумие в его глазах сменилось ужасом, когда уже в следующее мгновение Сарен перекинул его через алтарь, сметая оплавленные свечи.

Песнопения прекратились и в зале воцарилась тишина.

Местные оторвались от своей трапезы, удивленно уставившись на стоявшего теперь за алтарём спайранца. Огонь объял тело ещё живого священника, который корчился, захлёбываясь собственной кровью. Пламенная дорожка скользнула меж рядов скамей, а затем вырвалась наружу, разом охватив всю церковь. Оставшиеся в живых беженцы очнулись от транса, в котором до того пребывали, а затем в ужасе бросились наружу. В церкви воцарился абсолютный хаос.

Впервые за долгие годы здесь снова разгорелся огонь веры.

* * *

С баржи не было видно церковь. Но вот зарево пожарища, что объял её целиком, рассмотреть не составляло труда. Тем более, что огонь вскоре распространился и на всё остальные постройки, которые не обделил своим «вниманием» спайранец.

Полные ужаса вопли достигли их уже через несколько секунд. Следом показались и первые беженцы — не разбирая пути они бежали в сторону пришвартованного судна, перемежаясь с обезумевшими местными, которые всё ещё надеялись сегодня полакомиться свежим мясом.

— Кажется, у него получилось… — завороженно наблюдая за происходящим, произнесла Веспер.

— Получилось, — вторил ей Квар, — получилось создать нам ещё массу проблем!

Масори уже держал первый из пары десятков заряженных арбалетов, что были выложены вдоль палубы полукругом. Прицелившись, он навсегда остудил пыл одного из местных метким выстрелом.

— Не спи, а иначе мы ни за что отсюда не выберемся, — буквально прорычала лягушка, отбрасывая ставший бесполезным арбалет и подхватывая новый.

Все четверо, включая раненного капитана и его помощника, принялись осыпать надвигавшуюся на них толпу градом стрел.

— Я очень надеюсь, что на этом план вашего друга не закончился, — прокричал капитан, — иначе нам придётся туго!

Прицельным огнём им удалось заставить надвигавшихся болотных тварей рассредоточиться и отступить. Явное дело, что передышка эта была временной, но и того было достаточно, чтобы впустить на баржу столпившихся на причале людей.

— Не тяни, Айден, рубите швартовы! — возглас Квара потонул в поднявшемся гомоне, когда поток людей хлынул на палубу. К счастью, его услышал помощник капитана.

Через несколько минут, что показались им целой вечностью, баржа наконец пришла в движение. К тому моменту уже всё поселение оказалось объято пламенем.

* * *

Деревня Лиим осталась позади. Янтарные отблески пожара ещё освещали мрачные силуэты скрюченных деревьев, проглядывая сквозь пелену тумана. Большая часть беженцев поспешила скрыться в трюме, стараясь убраться подальше от преследовавших их ужасов болот. На палубе остались только масори, оборотень и мальчишка-помощник. Капитан сейчас сидел у руля, стараясь провести баржу через хитросплетения узких протоков.

Во всей этой суматохе они лишились ещё дюжины арбалетов — часть из них просто растоптали, в то время как остальные сработали сами по себе, ранив пару человек. Квар успел подтащить к себе пяток заряженных орудий и теперь сидел в окружении своего небольшого арсенала, то и дело выглядывая из-за борта. Веспер металась от одной стороны судна к другой, пытаясь разглядеть в болотных зарослях хоть какое-то движение.

Со стороны деревни послышался чудовищный вой, совсем не похожий на те звуки, которые издавали болотные твари.

— А это ещё что такое? — испуганно воскликнула оборотень, вжавшись в высокий борт судна.

— Проблемы, — буркнул в ответ масори, — так звучат только проблемы.

— Смотрите! Там, у берега! — закричал Фенк, указывая в сторону деревни.

Огромный силуэт промелькнул у самой воды, а потом исчез. Совсем рядом раздался плеск — кто-то прыгнул в воду с берега и поплыл в сторону баржи. Веспер перевесилась через борт, собираясь встретить преследователя арбалетным залпом, но Квар встал прямо перед ней, мешая прицелиться.

— Погоди-ка…

Длинный язык масори выстрелил на всю длину, зацепив кого-то или что-то. Уперевшись своими короткими руками в борт, Квар резво мотнул головой и с громким всплеском выдернул свою добычу из воды. Та перелетела через масори, угодив прямо в центр палубы.

Приземление сложно было назвать мягким — дерево жалобно затрещало, приняв на себя вес падавшего.

— Вот, теперь все в сборе, — довольно отчитался Квар, указав на свой «улов», который издал жалобный и, одновременно с этим, знакомый стон.

— Сарен! — воскликнула Веспер и подбежала к лежавшему посреди палубы наёмнику.

Одежда на нём была изодрана, свисая с тела окровавленными лохмотьями. Спайранец был ранен — тут и там виднелись глубокие алые борозды от когтей. Однако он всё ещё пребывал в сознании. На его лице застыла остервенелая торжествующая ухмылка, в то время как остекленевший взгляд смотрел в никуда. Эта невероятная гонка со смертью дорого стоила наемнику.

Сарен попытался встать, но вместо этого лишь поскользнулся и распластался на палубе. Тяжелое дыхание со свистом вырывалось у него из груди. Руки судорожно сжимали опустевшую сумку из под масорийской смолы, в которую теперь были завёрнуты его сабли. Окровавленный кинжал торчал из-за пояса, лишь чудом не вонзившись в тело наёмника при падении.

Масори и оборотень склонились над мужчиной.

— Думаю его лучше перенести в трюм, — было последним, что услышал спайранец, прежде, чем провалиться в беспамятство.

Баржа медленно лавировала между деревьями, покидая эти проклятые болота.

 

Глава 5

Ненужная слава

Сарен пришёл в себя довольно быстро. После случившегося спайранцу больше всего хотелось провалиться в беспамятство, но спутники не дали ему это сделать. Царапины и ссадины, что покрывали всё тело, следовало промыть и обработать, особенно — после заплыва в грязных болотных водах. Процедура эта была далеко не самой приятной: масорийский спирт нещадно жёг даже мелкие раны, а повязки неприятно стягивали тело. Заснуть в таких условиях у наёмника не вышло бы даже при всём желании, а потому он просто сидел, уставившись в одну точку, пока лягушка и оборотень хлопотали вокруг него.

Когда они закончили, Сарен переоделся в чистую одежду и тайком опрокинул в себя остатки масорийского спирта, что плескались на дне склянки. Должно быть, это было самое жуткое пойло из всех, но свой эффект оно возымело — внутри у него начало разливаться приятное тепло, а воспоминания о деревне Лиим подернуло лёгкой дымкой. Теперь всё это напоминало просто плохой сон.

Оставив своих спутников внизу, спайранец отправился бродить по барже. Большая часть беженцев спала, пережитые ужасы отняли у них последние остатки сил. Где-то в конце судна слышался голос капитана, который отдавал Фенку указания. К счастью, самая тяжелая часть пути уже осталась позади: русло реки постепенно расширялось, а скрюченные стволы деревьев по обеим берегам сменила нормальная растительность. Даже воздух, и тот больше не казался таким уж гадким.

Первые лучи рассветного солнца как раз начали пробиваться сквозь затянутый сумерками небосвод, а вместе с ними стали пробуждаться и беженцы. Некоторые из них с интересом косились в сторону спайранца, тихо перешёптываясь между собой. После событий этой ночи тем для обсуждения у них наверняка прибавилось и у Сарена были неплохие шансы оказаться в центре всеобщего внимания. Этого наёмнику хотелось сейчас меньше всего. Поэтому он предпочёл поскорее убраться назад в каморку в трюме, которую им выделил Айден.

Стоило ему только открыть дверь, как он тут же оказался свидетелем ожесточённого спора. Его спутники обсуждали что-то на повышенных тонах, стоя друг напротив друга, точно соперники на арене.

— Я смотрю вы нашли чем занять себя в моё отсутствие, — усмехнулся наёмник, заходя внутрь.

Квар хмуро покосился на спайранца и издал протяжное кваканье. Кажется, у масори это выражало крайнюю степень неодобрения. Веспер продолжала молча буравить лягушку взглядом, даже не обернувшись на Сарена.

— Ну и кто мне скажет, что вы тут не поделили? — всё же поинтересовался наёмник. Внезапная перемена настроений у его спутников слегка озадачивала, особенно — ввиду отсутствия за последние пару часов сколько-нибудь значимых событий.

— Квар, ну что же ты теперь молчишь? — не выдержав, оборотень вновь обрушилась на масори, — давай, вперёд!

Лягушка фыркнула, недобро покосившись в сторону Веспер.

— Беженцы, — Квар описал пальцем в воздухе круг, — раньше они говорили о нападении кочевников. Теперь же вся баржа только и полнится разговорами о спайранце, который перебил болотных тварей.

— Ну и пускай себе говорят! Кочевники напали на имперский город! Неужели ты думаешь, что кому-то будет дело до того, что произошло на болотах?! — воскликнула Веспер. В её голосе сквозило неприкрытое раздражение, адресованное Квару.

Но тот теперь просто игнорировал оборотня.

— Я не понимаю — почему тебя эти разговоры так занимают, а, Квар? — не унималась девушка, однако лягушка не спешила ей отвечать.

— Империя не преследует масори, — наёмник подтвердил слова Веспер, — да и к истории твоей не придраться: честный торговец, лавку которого разгромили кочевники.

Тут он сделал небольшую паузу, внимательно наблюдая за амфибией. Тот выглядел совершенно невозмутимым, но мелочи выдавали его — он едва заметно переминался с ноги на ногу, а при слове «честный» так и вовсе застыл на месте.

— Кажется, у нашего друга тоже есть веские причины избегать встречи с представителями закона и власти, — заключил наёмник, к великому неудовольствию масори.

— Я не совсем понимаю… — Веспер выглядела немного озадаченной. То, что она сперва приняла за излишнюю вредность лягушки, теперь оборачивалось вполне практическим интересом с его стороны. Масори беспокоила сохранность собственной шкуры. Как, впрочем, и всегда.

— Контрабанда, — заговорщицким тоном произнёс спайранец, грозно сверкнув глазами, — да, Квар?

— Нет, Квар, — зло буркнул в ответ масори, — и нечего об этом трубить!

— Тоже мне, нашёл великую тайну, — Сарен устало закатил глаза и сел на единственный табурет, — покажи мне хоть одного в Песчаных Морях, кто не знает про твои делишки.

— Мы уже не в Песчаных Морях, — прошипел масори.

— Обратная сторона славы, дружище, — спайранец пожал плечами, — ну а чего ты хотел?

Квар не ответил, лишь пробурчав что-то нечленораздельное.

— Ладно, не переживай ты так, у беженцев и без тебя полно тем для разговоров, вряд ли кто станет вспоминать про контрабандиста из Соленой Глади, — добавил наёмник.

— Ну, раз ты так говоришь, то уж наверное, — масори не упустил возможности съязвить.

— Ладно, шутки в сторону, — уже серьёзным тоном произнёс Сарен, — меня совершенно не интересует, что ты там утащил из пустыни. И возвращаться к этому вопросу мы больше не будем — сойдёмся на том, что так будет лучше для всех. Но прежде, скажи мне вот что: оно не опасно?

Пролежав сотни лет в песках, многие артефакты становились весьма «нестабильны». Охотники за сокровищами и пронырливые дельцы не отличались особой деликатностью в обращении с подобными вещами, а потому случаи, когда очередная магическая безделушка срабатывала сама по себе, не были редкостью. Разумеется, Квар мог везти с собой и просто какую-нибудь древнюю статую, имевшую исключительно историческую ценность, но вот стал бы он тогда так переживать из-за ненужного внимания имперцев к своей персоне? Навряд ли.

— Эм… — Квар на секунду замялся, а затем энергично закивал головой, — нет, совсем не опасно. Точно.

«Ну конечно, так я тебе и поверил» — подумал спайранец. Впрочем, допытываться подробностей всё равно было бесполезно, а сталкиваться с масори лбами не хотелось. Нужно было поскорее уладить этот конфликт, иначе они рисковали и правда привлечь к себе ненужное внимание.

— Это не отменяет нынешних проблем, — напомнил масори.

— Главное, чтобы это не создало нам дополнительных, — отозвался Сарен, — ну а что касается сложившейся ситуации — подожди, может быть всё не так уж скверно.

В этот момент, точно отзываясь на слова наёмника, деревянная лестница нещадно заскрипела — кто-то быстро спускался в трюм, перепрыгивая по несколько ступеней за раз.

— О, кажется, по наши души, — Квар мрачно усмехнулся.

— Да хватит уже! — зло цыкнула на него оборотень.

Дверь в их комнату распахнулась и на пороге показался запыхавшийся Фенк. Мальчишка отрыл было рот, но вместо этого застыл на месте, смутившись пристального внимания.

— Капитан звал вас наверх, — едва ли не скороговоркой выпалил он, а затем развернулся и так же быстро устремился обратно на палубу. Кого именно хотел видеть Айден, он не уточнил, а спрашивать было уже не у кого.

Спутники переглянулись.

Квар ничего не сказал, но во всём его виде так и читалось — «а я же говорил».

— Ладно, я разберусь что там… Оставайтесь пока здесь, — бросил наёмник и вышел из комнаты.

* * *

Снаружи было прохладно. Сарен поёжился и выглянул из-за угла, окинув взглядом пространство палубы. Здесь почти никого не было — высыпавшие было наружу беженцы вернулись обратно в трюм, не увидев ничего интересного. В голове наёмника на секунду промелькнула тщеславная мысль о том, что если бы не он — баржа бы сейчас была пуста.

Развернувшись на месте, Сарен медленно пошёл в сторону руля. Капитан сидел рядом, дожидаясь спайранца, в одночасье ставшего главной темой для разговоров среди его пассажиров.

— И почему ты не имперец… — отрешенно произнёс Айден, не отрывая взгляда от проплывавших мимо пейзажей.

— Никогда не задавался этим вопросом, — пожал плечами в ответ спайранец.

— А было бы на одну проблему меньше. Ещё и награду бы дали — за спасение баржи и имперского населения.

— Разве такие бывают? Награды, в смысле? — поинтересовался наёмник.

— Да нет, конечно. Но всяко лучше, чем удирать от разъярённой толпы тех, кого ещё вчера спасал, — капитан тяжело вздохнул и продолжил, — ты совершил доброе дело, Сарен. Никто из этих беженцев не заслуживает того, чтобы стать закуской болотным тварям.

— Знаю, я провёл достаточно времени в Соленой Глади.

Капитан поднял взгляд на спайранца. Нахмурившись, он покачал головой.

— Будь эта баржа пуста, никто не стал бы спрашивать о деталях, а о компании вашей — так и вовсе не вспомнили, за всей этой суматохой. Вы бы спокойно ушли из имперского поселения, пополнив припасы и отдохнув. Сейчас же на борту полным полно беженцев, которые продолжат придумывать всё новые истории о кровожадном спайранце. Ты нажил себе немало проблем, — продолжил капитан.

— И это я тоже знаю, Айден, — снова согласился с ним наёмник.

— Вот и выходит, что в каком-то насквозь неправильном мире мы с тобой живем, Сарен. Ты делаешь добро, а тебе за это хотят отрубить голову и насадить на пику.

— Вот, значит, чем мне светит визит в Империю? — спайранец мрачно усмехнулся.

— Не будем уподобляться. У каждого из нас своя голова на плечах, и она там не только для того, чтобы хлестать вино и трещать без умолку.

В этот момент позади Сарена послышались шаги. Резко обернувшись, он увидел подошедшего Фенка — в руках мальчишка держал небольшую дорожную сумку.

— Карта, по которой мы плыли, для навигации годилась ещё хуже чем грязные портки, — сказал капитан, поудобнее устраиваясь на своём табурете, — как выяснилось, мы прилично срезали путь через эти болота и теперь должны прибыть в Фелгрум около полудня.

Сарен молча кивнул, прикидывая в голове варианты и перспективы, которые открывало для их бравой компании такое развитие событий. Фелгрум был средних размеров городом — с собственным портом, рынком и, что немаловажно, имперским гарнизоном.

— Что это всё значит для вашей братии, думаю, объяснять не стоит?

Сарен, перевёл взгляд сперва на своего собеседника, а потом на его помощника. Айден махнул Фенку рукой и тот подошёл ближе, на ходу раскрывая сумку. Внутри оказались два мотка бинтов, бутылёк масорийского спирта и кое-какой провиант. С такими припасами можно было протянуть денёк-другой. Закрыв сумку, мальчишка протянул её спайранцу. Тот пребывал в лёгком замешательстве.

Айден хитро улыбался, наблюдая за его реакцией.

— Ну что молчишь? Не веришь?

— Как бы всё это не вышло тебе боком, — чуть помедлив, произнёс наёмник.

Капитан лишь фыркнул.

— Сарен, я — ветеран Северного Легиона, почти два десятка лет отслуживший на границе со Спайрой. Кому, по-твоему, поверят вояки из Фелгрума, когда мы прибудем туда? Мне или напуганным до смерти беженцам? Разумеется, будет куда сложнее всё отрицать, если вас схватят в ближайшей таверне.

Картинка начала складываться в голове у наёмника. Помочь им в имперском городе капитан уже вряд ли бы смог, однако за неимением доказательств, все разговоры беженцев о спайранце мало чего стоили.

— Мы должны выйти на основной проток через пару часов, как раз когда станет совсем светло, — снова заговорил Айден, — там баржа пойдёт на порядок быстрее за счёт течения и сделать остановку до порта Фелгрума уже не получится. Однако, я вполне могу замедлить судно и подвести его к берегу аккурат перед этим — там вы и сойдёте. Если мне не изменяет память, то где-то рядом должна быть имперская деревушка, Кабанья Пуща, вроде как. Припасов должно хватить аккурат на дорогу туда. Ну а дальше — уже смотрите сами.

— Спасибо тебе, Айден, — произнёс Сарен. Когда он шёл на встречу с капитаном, то и в мыслях не мог допустить, что тот вызовется помочь им.

— Да ладно, чего уж там, — отмахнулся мужчина, — а теперь спускайся вниз, собирай свою цирковую труппу и будьте готовы проваливать к демонами прочь с этой посудины. Удачу можно поймать рукой за хвост, но она очень любит кусаться в ответ.

* * *

Трое путников собрались на палубе. Каждый из них проверял свой скромный запас вещей в тишине, лишь изредка перекидываясь взглядами друг с другом. Сейчас им не стоило издавать лишнего шума. Сход на берег должен был пройти незаметно, так, будто их на барже никогда и не было.

Как только со сборами было покончено, судно замедлило свой ход, отклоняясь в сторону правого берега. Капитан взял в руки длинный деревянный шест и перекинул его через борт, чтобы проверить глубину. Убедившись, что идти вброд можно, он махнул рукой помощнику и тот скинул вниз верёвочную лестницу.

— Ну вот и настало время прощаться, — тихо сказал Сарен.

— Да, — утвердительно тряхнул головой Айден.

Его взгляд, до того избегавший собравшейся троицы, сейчас остановился на них и наполненные усталостью глаза вдруг снова загорелись. Он добро улыбнулся и протянул наёмнику руку на прощанье.

— Вы хорошие ребята. Рад, что судьба свела нас на этом корыте. Берегите себя.

Спайранец ответил крепким рукопожатием.

Веспер и Квар кивнули Айдену на прощание, после чего перемахнули через борт и направились вслед за Сареном.

Вода Нирта оказалась чертовски холодной, а идти пришлось медленно, чтобы не поскользнуться на илистом дне, которое так и норовило уйти из под ног. Какое-то время им пришлось двигаться вдоль заросшего берега, чтобы найти выход. Баржа за это время успела уже отойти на приличное расстояние и теперь медленно уменьшалась в размерах.

Найдя, наконец, выход на берег, Сарен прорвался через тонкую полосу камышей. Сделав дюжину шагов и выйдя на ровное пространство, спайранец опустил свою поклажу на землю, переводя дыхание. Его голова была занята составлением маршрута до ближайшего имперского поселения. Они уже пересекли границу в той «замечательной» её части, что соседствовала с болотами.

Пока его спутники собирались, Сарен успел переговорить с капитаном об их дальнейшем пути и тот даже показал ему примерную карту этих мест. Нарисована она была с десяток лет тому назад, как сказал Айден, а потому нельзя была наверняка ручаться за существование указанных на ней сел и деревень. Тем более, что близость злосчастных болот ещё никто не отменял.

Позади раздалось тихое хлюпанье — масори и оборотень тоже выбрались на берег и догнали спайранца.

— Ладно, пойдём. От того, что мы стоим тут, тёплая постель и жаркая баня ближе не становятся, — мужчина подхватил дорожную сумку и уверенно зашагал прочь от берега.

* * *

Они шли уже несколько часов, шагая по жалкому подобию дороги, на которое им посчастливилось наткнуться. Воздух неспешно нагревался под горячими лучами летнего солнца. Тот короткий миг бодрости, что посетил их после купания в ледяной воде, сменился теперь ломящей усталостью. Небольшая сумка с пожитками казалась неподъёмной, а от изнеможения хотелось рухнуть прямо в дорожную пыль.

Сил говорить не было совершенно, но сейчас беседа была единственным, что могло удержать их на ногах. Первой к этому выводу пришла Веспер.

— Слушай, Сарен, а ты молодец.

— О чём ты? — щурясь от солнца, удивился наёмник.

— О Соленой Глади, о болотах… Масори начал ворчать ещё в той комнате и так и не прекращал, пока не искупался, — мол всё это глупо и зря, и что себе дороже заниматься подобным.

— Ааа… — протянул спайранец в ответ.

— Ты едва не погиб, вытаскивая нас всех, а когда пришёл в себя, получил на свою голову целый ворох новых проблем, — продолжала Веспер.

— На самом деле только одну — ненужную славу, — пожал плечами Сарен, — да и с ней, как видишь — мы вроде разобрались.

— Я не об этом, — оборотень энергично замотала головой, — просто считаю, что ты поступил хорошо. Правильно. И это погано, что никто даже не удосужился сказать простое «спасибо».

Тут наёмник поднял голову к небу и рассмеялся. Заметив полный непонимания взгляд девушки, он пояснил:

— Ты сказала «правильно». И это звучало здесь довольно абсурдно. Совсем не потому, что я не считаю свой поступок таковым — в этом то я как раз уверен, иначе не стал бы рисковать. Дело в том, что правильным он является для меня. Не для Квара. Не для беженцев, которые уверены, что любой спайранец прежде всего выпотрошит их при первой же возможности.

Веспер слушала, с интересом разглядывая наёмника. Со своими суждениями и поступками, которые зачастую граничили с безрассудством, он выглядел белой вороной на полотне её понимания окружающего мира. Вроде героя из сказок, что она слышала в детстве. Вот только Сарен не был облачен в красивые доспехи и не разъезжал верхом на статном скакуне. Он был грязным, уставшим, с густой щетиной, покрывавшей лицо. Но в то же время — настоящим. Оборотень задумалась о том, как приукрашены, должно быть, все эти истории и сказки.

— Это правильно для меня, — уверенно сказала девушка.

— Правда? — прищурившись, спросил спайранец, — поступила бы на моём месте так же?

Улыбка сползла с её лица, сменившись каким-то безразличным выражением. Она отвернулась, разглядывая тянувшийся вдоль дороги пролесок.

«Ну что ты за дурак то такой? Не мог спокойно принять благодарность, обязательно надо было съязвить. И ведь никто не обязан быть таким же полоумным, чтобы зваться хорошим. Да и сам ты вряд ли на это звание тянешь, братишка».

Сарен мысленно корил себя за необдуманную фразу, не зная, как продолжить разговор.

Воцарившуюся тишину нарушила Веспер:

— Нет. Я бы этого делать не стала. Просто в какой-то момент я поняла, что героизм — такой, каким он бывает в балладах, что рассказывают за кружкой эля в таверне, далеко не всем сходит с рук. На каждую из подобных историй приходится не один десяток тех, что имеют весьма скверный финал. И когда твои руки покрыты волдырями, уже совсем не хочется лезть ими в пламя костра, что бы там не лежало.

Девушка подняла глаза на наёмника и он заметил, что большую часть их разговора она пребывала в своём истинном облике — эта перемена произошла так незаметно, точно она где-то потеряла фокус на поддержании личины, а он не обратил внимания. Так вот сейчас, в больших, совершенно чёрных глазах оборотня стояли слёзы.

В этот момент Веспер тоже заметила, что её маскировка дала сбой, и уже через секунду рядом с Сареном вновь шагала смуглая девушка, чьи тёмные волосы, доходившие до плеч, развевались с лёгкими порывами ветра. Картинка сменилась, но перед глазами спайранца так и осталась стоять та суть, что на мгновение открылась.

— Так вот как ты попала в пустыню, — выждав какое-то время, произнёс Сарен.

— Это длинная история. И совсем не для непринуждённой беседы. Мне бы хотелось оставить её при себе.

— Правда? — снова поймав взгляд девушки, спросил наёмник.

Веспер не ответила.

— Впереди у нас долгая дорога. Расскажешь то, что посчитаешь нужным. — Сарен улыбнулся оборотню. Его синие глаза ярко блеснули на грязном лице и девушка вдруг почувствовала, что внутри у неё стало как-то чуточку теплее и легче.

 

Глава 6

Чудовищный праздник

Яркое полуденное солнце вошло в полную силу и окрасило мир в золотые тона. Одежда уже почти высохла после короткого утреннего «заплыва», а к путникам, в свою очередь, вернулся опрятный вид. Масори шагал впереди, обгоняя оборотня и спайранца на дюжину шагов.

— Был когда-нибудь в столице? — спросила Веспер.

— Ты про Гидон? — наёмник отрицательно покачал головой, — я в Империи уже довольно давно, но дальше середины второго округа к центру старался не подходить.

— Забавно, — девушка тихо усмехнулась, — а вот я наоборот — ни дня не была за её пределами. До того, как всё это случилось.

Краем глаза Сарен заметил, что Веспер закусила нижнюю губу и нахмурилась, словно пытаясь вспомнить что-то.

— Я родилась в столице, в семье мастера замочных дел, — продолжила она, — ремесленники и мастеровые — не самый плохой слой общества. Можно даже сказать, что жили мы хорошо — труд отца всегда был востребован.

— Люди-ремесленники? В Империи? Похоже столица и правда живёт в каком-то своём мире, — усмехнулся Сарен.

— Да, я знаю, обычно это удел масори. Что бы тебе не понадобилось, лягушки это производят. Но замки — немного другая история. Люди не любят доверять свои секреты жабьему народцу. И не без причины, — последнее предложение оборотень произнесла тише, так, чтобы шагавший впереди Квар точно её не услышал, — столица разделена на несколько округов, точно так же, как и сама Империя. Мы жили на границе второго и третьего. Третий округ — выгребная яма Гидона, опоясывающая его кольцом и закованная в каменные стены. С четырёх сторон к столице подходят высокие мосты, «Небесные дороги», как называют их жители трущоб. «Золотая» ведёт сразу в первый округ, говорят, что когда едешь по ней, ограды по обе стороны не дают посмотреть вниз, а благоухание свежих цветов заглушает поднимающееся зловоние. Но доступ к ней открыт лишь избранным. С «Серебряной» проще — по ней может пройти любой прилично одетый гость столицы. Она ведёт во второй округ, где расположены основные рынки и ремесленные мастерские.

— Звучит довольно причудливо. Почему жители трущоб попросту не уйдут оттуда и не поселятся где-нибудь ещё на просторах Империи? — удивился Сарен.

— Поверь — тому есть причина, — оборотень покачала головой, — когда я была совсем маленькой, лет пять-шесть, я всего этого не понимала — округи, трущобы, разделительные стены. Детям просто нет до всего этого дела. Помню мы с друзьями пробирались на другую сторону, носились по этим самым трущобам, не думая ни о чём на свете. Лет до десяти я вообще не подозревала о своих способностях, была обычным ребёнком, как и все.

Веспер запрокинула голову и устремила свой взгляд на голубое небо.

— Не знал, что оборотни рождаются людьми, — задумчиво протянул Сарен.

— Потому что оборотни рождаются оборотнями, — подтвердила Веспер, — людьми же рождаются полукровки. Вот и я — родилась человеком. Да, отец мой был самым что ни на есть обычным. Ни капли волшебной крови или чего-то подобного. Предупреждая следующий вопрос — мать моя скорее всего была оборотнем. Точнее сказать, увы, не могу. В сознательном возрасте видеть её мне не довелось. Но, судя по моей наследственности, я бы поставила на этот вариант, — девушка наигранно усмехнулась.

— А твой отец был в курсе её происхождения? — позволил себе полюбопытствовать спайранец.

— Сложно сказать. Мне, конечно, хочется верить в то, что у них была большая и светлая любовь, а оставить семью моей матери пришлось потому, что нужно было спасать мир от надвигающегося зла. Но думается мне, что всё было куда прозаичнее: она взяла «передышку», очаровав успешного ремесленника и внушив ему любовь к себе. Он души в ней не чаял… любил до безумия. И время тут совсем не помогло. Если ты в Империи давно, то должно быть слышал все эти страшные байки об оборотнях, что так любят пересказывать друг дружке имперцы.

— Люди вообще любят почесать языком. Я много чего слышал. Вопрос чему из этого верить, — Сарен улыбнулся и подмигнул девушке.

Однако в этом случае с настроением разговора он промахнулся совершенно — Веспер будто и не заметила жеста и ободряющей реплики спайранца.

— Значит с оборотнями ты раньше не сталкивался, — мрачно заключила она.

Сарен и правда имел дело с представителями этой расы впервые. Однако наёмник провёл на территории пустыни и Империи далеко не один год, и внимательность никогда не была его слабой стороной. Так что об оборотнях к моменту их первой встречи он знал достаточно. В равной степени Сарен был осведомлён и о том, сколь опасны могли быть способности Веспер. Впрочем, этому аспекту сейчас совершенно не было места в их разговоре, а потому спайранец просто пожал плечами.

Девушка, однако, восприняла его молчание иначе и решила, что её слова задели спайранца.

— Послушай, я не пытаюсь укорить тебя или назвать беспечным, но оборотни могут творить ужасные вещи с чужим рассудком. И это не какая-нибудь страшилка на ночь. С той же лёгкостью, с которой я могу прикосновением снять боль от раны, другой оборотень может внушить такую сильную мысль, что она в конечном итоге разрушит человека изнутри, понимаешь?! — Веспер смотрела на наёмника, пытаясь поймать его взгляд. Сейчас её больше всего занимало, воспринимает ли Сарен её слова всерьёз.

Мужчина замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Повернувшись к девушке, он встретился с ней взглядом:

— Ну а что насчёт тебя? Ты можешь внушить такую мысль?

Оборотень открыла было рот, чтобы что-то сказать, но вопрос наёмника застал её врасплох. По всему её виду было понятно, что этот разговор начал принимать совсем не тот оборот, которого бы хотелось девушке.

— Деревня! — громко крикнул масори.

* * *

Спайранец поднял голову — впереди действительно была деревня. Кажется, даже та самая, про которую им говорил капитан. Как она там называлась? Вторя его мыслям, Веспер прочитала надпись на указателе, что торчал из земли рядом с дорогой:

— «Кабанья Пуща».

Если верить высеченным на деревяшке словам, до поселения оставалось идти ещё с полмили. Наёмник покосился на оборотня: она закуталась в плащ и надвинула на голову капюшон. Только одинокий локон тёмных волос предательски выглядывал наружу.

— Веспер, мы уже довольно далеко ушли от Песчаных Морей, — заметил Сарен.

— Вроде как. Это ты к чему?

— Твоя внешность. Когда мы придём в деревню, ты будешь слишком выделяться, даже на фоне нас с Кваром, — пояснил мужчина.

Вместо ответа, Веспер молча откинула назад капюшон. Рядом со спайранцем теперь шагала молодая девушка с длинной копной огненно-рыжих волос. Яркие зелёные глаза сверкали, точно два изумруда.

— Другое дело, — Сарен удовлетворённо хмыкнул.

Сейчас, когда пустыня со своими кочевниками осталась позади, а занять короткий остаток пути было нечем, самое время было подвести промежуточный итог их путешествия.

Наёмник перевёл взгляд с оборотня на шедшего впереди масори. Он успешно пересёк границу Империи и теперь был в безопасности ровно настолько, насколько у него хватит мозгов. Иными словами — сохраннее, чем золотой слиток в имперской сокровищнице. Квар сочетал в себе редкую удачу с хитростью и изворотливостью. Он выкрутился и из этой заварушки, притом утащив с собой нечто весьма ценное.

С девушкой тоже было всё более или менее ясно — в конце концов, она обладала способностью менять облик силой мысли. Не переставай притворяться. Вот и вся мудрость.

Оставался только он сам. С тех самых пор, как Сарен покинул Спайру и пустился в путешествие по Империи, минуло уже около двадцати лет. За это время он вывел для себя одно важное правило, которого старался неукоснительно придерживаться.

«Не привязываться».

Он не может, да и не должен нести ответственности за весь мир. Ведь стоит проявить хоть чуточку сочувствия, и вот ты уже оказываешься в водовороте чужих жизней и событий, подставляя свою собственную под совершенно необоснованную угрозу.

Сарен следовал этому принципу вплоть до встречи с Веспер в той душной камере посреди пустыни. С тех самых пор он брал на себя всё больше и больше чужих рисков — оборотень, лягушка, беженцы… Наёмник понимал, что этот список будет только расти. Нужно было срочно делать что-то со всем этим безобразием, прежде чем оно сведёт его в могилу.

Ответ пришёл сам собой — сбросить лишний груз. Тем паче, что «груз» этот сможет позаботиться о себе и сам. Теперь уж точно.

Сарен снова окинул взглядом Веспер и Квара.

Бросать. Совершенно точно бросать.

Чем дольше он находился рядом с Веспер, говорил с ней, смотрел в эти бездонные чёрные глаза, тем сильнее становилось охватившее его наваждение. То самое, от которого его тянуло на безумное геройство и самоотверженность. Иногда ему даже казалось, что оборотень просто играется с его рассудком. Подобно болезни, влечение расползалось по всему его существу, изнутри согревая притворным теплом. Хотя нет, какая уж тут болезнь? Скорее опьянение — вот более точное определение этого состояния. Выпивка плохо сочетается с риском для жизни, а именно это и происходило с ним в последние несколько дней.

«Надо сваливать. Немедленно».

Его мысли прервал масори.

— Куда теперь? — поинтересовался он.

— В корчму, куда же ещё, — развёл руками наёмник.

— Я вас ненадолго покину. Мне нужно повидаться кое с кем в деревушке, — медленно продолжил Квар.

«Собрался дальше идти налегке. Наверное, на этом мы и попрощаемся. Дожидаться тебя я не стану» — подумал спайранец, улыбнувшись собственным мыслям.

— Погоди-ка… а чем ты собрался платить? — спросила лягушка.

— Камнями, конечно, чем же ещё! — непонимание и раздражение соседствовали сейчас в тоне наёмника.

— Мы не в пустыне. Тебе не стоит этого делать!

Прежде, чем Сарен успел что-то возразить, Квар извернулся и буквально в одно движение извлёк из своей сумки средних размеров мешочек. Тот глухо звякнул, отправившись в непродолжительный полёт, который закончился в руках у спайранца.

— Плати этим. Не светись. Ты сын купца, получивший наследство. С тобой — молодая жена. Снимите одну комнату и сильно не шикуйте. Я приду ближе к вечеру, уговор?

«В задницу себе закинь этот мешочек» — со злостью подумал наёмник. После всего пережитого, он уж точно заслужил горячий обед, тёплую постель и жаркую баню. Тугой кошель, доверху набитый драгоценными камнями, что он скопил в пустыне, обеспечивал правдоподобность данного сценария лучше любых банковских гарантий.

Но вместо этого, Сарен тяжело вздохнул и кивнул в ответ, после чего направился к центру деревни. Перспектива оставаться рядом с оборотнем его одновременно раздражала и манила.

* * *

Кабанью Пущу окружал низенький частокол, высотой едва превышавший рост Сарена. Такой мог защитить разве что от диких зверей, но скорее всего на это и был сделан расчёт. Поселение вряд ли было стратегически важным для Империи, а потому и защитой его никто не озадачивался.

Спайранец тряхнул головой в наивной надежде прогнать навязчивые мысли о движущейся за ними погоне. Последние несколько дней чертовски измотали его, и сейчас наёмнику хотелось лишь добраться до корчмы и провалиться в сон.

— Похоже у них намечается какой-то праздник, — голос Веспер отвлёк спайранца от собственных мыслей. Действительно, каждый из домов Кабаньей Пущи был украшен разноцветными лентами и самодельными фонарями.

— Кажется, я уже бывал здесь, — отрешенно и больше для самого себя проговорил Сарен.

— Правда? Когда? — с интересом отозвалась Веспер.

— Не помню. Наверное, очень давно. Так что беспокоиться не о чем. Пойдём.

Миновав центральную площадь, они вошли в здание местного трактира, который был целиком выстроен из красного кирпича и ярким пятном выделялся на фоне остальных зданий. Внутри оказалось просторнее: почти весь первый этаж занимал большой зал со столами.

Наёмник направился к стойке, за которой расположился трактирщик. Высокий жилистый мужчина с коротко постриженными русыми волосами и как-то даже чересчур острыми, для сельского жителя, чертами лица, молча смотрел на вошедшую парочку.

— Есть здесь где передохнуть с дороги? — вполне обыденно спросил Сарен, опустив свою поклажу на пол.

Мужчина утвердительно кивнул и указал на дверь на другом конце зала.

— Нам нужна комната, — Сарен звякнул мешочком с монетами, что дал ему Квар.

Трактирщик отогнул три пальца, по-прежнему не произнося ни слова. Три серебряные монеты легли на стол.

— Ладно, пойдём, — наёмник подхватил сумки.

Их встретил коридор, который вёл в несколько комнат и заканчивался широкой лестницей. Второй этаж практически ничем не отличался от первого. Дойдя до нужной двери, наёмник прошёл внутрь и бросил свою поклажу.

На полу лежала старая кабанья шкура, явно видавшая лучшие дни, в одном углу стояла большая деревянная кровать, а в другом — стол с табуретом. Сквозь единственное окно в комнату поступал дневной свет. Он причудливо окрашивался, проходя через мутное стекло. В комнате было довольно чисто, а после всех пережитых приключений — даже и немного уютно.

— Добро пожаловать в нашу временную обитель.

Девушка скинула обувь и завалилась на кровать.

— Ммм… как же мягко, Веспер зажмурилась от удовольствия, раскинув руки в стороны, — знаешь, после всех мест, где мне довелось побывать в последние дни, это — прямо королевский дворец, не иначе.

— Ну а как же Соленая Гладь? Там ещё бадья горячей воды была прямо в комнате…

— …и кочевники под самой дверью! — резко перебила его Веспер.

— Ну так и здесь ещё не вечер — такие истории всегда хорошо начинаются, а потом… ух! — Сарен громко рассмеялся и получил подушкой аккурат в лицо.

— Да ну тебя с такими шутками!

— Ну а что теперь, сложить лапки и заплакать? — уже серьёзным голосом, но всё ещё с улыбкой спросил у девушки наёмник, — тут правила простые: не думай о былом, решай насущные проблемы и радуйся мелочам.

— Как-то уж совсем примитивно, — разочарованно протянула оборотень.

— Извини, Веспер, как уж есть. Я люблю думать о высоком, но не когда у меня в животе пусто, а сам я грязный как черт, — порывшись внутри сумки несколько минут, он бросил девушке скрученную в тугой свёрток одежду, — рубашка и штаны. Увы, с баржи нам досталось небогатое наследство, надо будет наведаться в местную лавку.

— Странный он какой-то, — наконец произнесла девушка.

— Если ты обо мне, то я всё ещё тут, и рассуждаешь ты, кстати, вслух.

Веспер медленно перевела взгляд на стоявшего слева от неё наёмника. Повернувшись на бок, она подпёрла голову одной рукой.

— К этому выводу я пришла ещё несколько дней назад. Нет, я сейчас говорю о другом… этот трактирщик — тебе он не показался странным?

Сарен поскрёб щетину, хмыкнул и пожал плечами.

— В целом — нет. Но будет проще, если ты скажешь, что именно тебя беспокоит.

Веспер оттолкнулась рукой от матраса и села на кровати, подобрав под себя ноги. «Подозрительность» трактирщика явно занимала девушку, отметил про себя Сарен, и ей просто не терпелось поделиться своими наблюдениями. Наёмник с улыбкой наблюдал теперь за своей спутницей, которая как раз начала говорить.

— Во-первых, он не похож на обычного крестьянина — скорее на солдата или наёмника, а ведь деревня не самая проходная. Допустим, он охотник, но если постояльцев у него бывает совсем немного, то почему тогда он даже не попытался с нами заговорить? Поторговаться за комнату? Продать что-нибудь вдобавок? Хоть слово то он вымолвить должен был, когда к нему завалились двое грязных оборванцев и вот так запросто выложили на стол серебро?

Спайранец устало потёр лицо рукой — сейчас ему нужна была горячая баня, кружка холодного пива, да дымящаяся тарелка еды, а уж никак не этот диалог. Однако в словах оборотня был толк и отрицать этого наёмник не мог.

Сарен попытался прокрутить в голове ту пару минут, что они стояли у стойки и найти в них хоть что-нибудь необычное.

«Солдат? Нет, старый солдат среагировал бы иначе, да и не слишком он молод, чтобы уйти на заслуженный отдых. Стоял он тоже прямо, а руки держал на стойке, так что это не увечье. Значит не солдат. Нелюдимый охотник? Вряд ли бы пошёл работать корчмарём, так что этот вариант тоже отпадает. Тогда может…»

Мужчина довольно улыбнулся собственным мыслям, после чего с необычайной прытью оттолкнулся руками от стола и в пару шагов оказался на другом конце комнаты, у самой двери.

— Пойдём, нас ждёт баня, а потом ужин. Трактирщик не опасен.

Веспер встала с кровати, удивлённо глядя на Сарена.

— С чего вдруг? Как ты пришёл к такому выводу?

— Скорее всего наш друг внизу — бывший «соловей», а они теряют голос, покинув сородичей.

Стоит ли говорить, что девушка не поняла из весьма туманной фразы своего спутника ни единого слова.

— «Соловей»? «Сородичи»? Сарен, о чём ты вообще? — Веспер выглядела весьма сконфуженной подобным ответом.

— Небольшой привет из прошлого. Потом объясню. Сейчас важно другое — мимо трактирщика ты можешь ходить хоть в своём истинном обличье, он твой секрет не выдаст, даже если попросишь, — наёмник хитро подмигнул девушке.

— С тебя объяснение всему этому…

— По рукам! Ну а теперь — пошли смоем с себя всю эту грязь!

* * *

Когда оборотень и спайранец вышли из бани, снаружи клубились сумерки, а свет фонарей создавал причудливые очертания, играя с тенями. С центральной площади Кабаньей Пущи доносились голоса людей, смешиваясь в единый поток.

Веспер стояла на широкой веранде, облокотившись на бортик. После жаркой парилки, так приятно было подставить тело прохладе летней ночи. Она готова была стоять так хоть целую вечность: наслаждаться покоем и этой чарующей безмятежностью.

Позади скрипнула дверь и раздались шаги. Доски веранды тихо заскрипели. Сарен вышел из бани и встал рядом с оборотнем, любуясь звёздным небом. Тишина прервалась внезапно и бесцеремонно — урчанием животов, которое так же прошло в унисон. Сарен и Веспер переглянулись, а потом дружно рассмеялись.

— Ладно, хватит мечтать, пошли ужинать, — кивнул оборотню наёмник.

Сойдя с веранды, они направились обратно к трактиру. С наступлением ночи разноцветные фонари на домах зажглись и теперь озаряли улочки поселения всеми цветами радуги.

— Интересно, что они празднуют? — поинтересовалась Веспер.

— Праздник урожая? Летнее солнцестояние? На самом деле я как раз собирался задать этот вопрос тебе, — Сарен пожал плечами.

— Ну так пойдём узнаем! — прежде чем наёмник успел что-нибудь ответить, оборотень схватила его за руку и увлекла за собой, быстрым шагом направляясь к главной площади.

Центр поселения встретил их небывалым количеством людей — они буквально влетели в толпу и та закружила их. Спайранец старался не отставать от своей спутницы, держа её за руку, однако теперь их движение стало куда более хаотичным.

Вскоре толпа замедлилась, тогда как Сарен с Веспер оказались едва ли не в самом её центре. Всего в нескольких шагах перед ними вздымался огромный костёр, вокруг которого находилось несколько деревянных помостов с приставленными к ним лестницами. Вокруг каждого шли оживленные приготовления. Толпа затихла в предвкушении и лишь издалека с самого краю раздавались приглушенные крики и возгласы:

— Давай!

— Начинайте уже!

Веспер повернулась к Сарену с вопрошающим видом, но тот только пожал плечами. В этот момент толпа начала скандировать что-то. Сперва тихо, едва различимо, но с каждым разом всё громче и отчётливее:

— Под-жи-гай! Под-жи-гай! Под-жи-гай!

На помостах показались люди. Они перекидывали верёвки, привязывая и скрепляя что-то. Наёмник недовольно нахмурился. Настроение в толпе всё нагнеталось и нагнеталось, вот только теперь оно отдавало какой-то непривычной кровожадностью.

Откуда-то сверху раздался громкий голос оратора:

— Горожане славной Кабаньей Пущи! Вы честно жили и трудились весь год!

В этот момент толпа отозвалась хором одобрительных возгласов и аплодисментами. Оратор на соседнем помосте продолжал:

— Днём и ночью охранял от напастей вас Император! От нелюдей, что среди честного люда скрываются!

Толпа снова разразилась криками одобрения, на этот раз — ещё громче.

— Сегодня мы восхваляем наших славных защитников и честных граждан Империи! И в назидание всем врагам её, что марают нашу землю своим существованием, показываем, что делать надобно с мерзостью чудовищной, в каком бы облике она не явилась!

Голос оратора сорвался на последних словах, но его подхватил рёв собравшихся на площади людей. Все как один, они повторяли одно слово:

— Сжечь! Сжечь! Сжечь!

На одном из помостов показался стянутый верёвками человеческий силуэт. Присмотревшись, Сарен увидел, что это просто набитое соломой чучело, изображавшее смесь волка и человека. Жуткая пасть злобно скалилась, а когтистые лапы были вымазаны красной краской. Это так позабавило мужчину, что он не смог сдержать улыбки.

Это спайранец! В личину человеческую он обратиться может, но внутри у него всегда злобный зверь сидит! И нет веры мерзости этой, ибо только кровью людской насытиться тварь может! Обитают они в вечных льдах за пределами севера! И только так одолеть напасть нечистую можно!

Теперь Сарен уже едва удерживался, чтобы не захохотать в голос.

Вторя словам оратора, чучело взмахнуло пару раз лапами и клацнуло зубами. Один из людей на помостах отсёк волчью голову взмахом топора и та весело скатилась вниз, моментально попав в руки завопившей от восторга толпы.

— Но нет смерти человеческой на тварей этих, ибо демоны ими повелевают. Может спайранец и после смерти такой восстать, а потому надобно их на куски порубить, да в костре сжечь!

Верёвки натянулись, механизм скрипнул и чучело разлетелось на несколько частей, каждая из которых полетела в разошедшееся пламя главного костра.

Толпа ликовала.

Тем временем, на втором помосте произошло какое-то движение — там водружали второе чучело. Сделанное наподобие марионетки, оно двигалось вслед за движениями людей. На этот раз чучело напоминало какой-то скелет или призрака: огромные черные глазницы были нарисованы на белом полотне, из которого была сделана кукла. Сарен усмехнулся — кто-то додумался даже приделать призраку кусок шевелюры из мелко порванной белой тряпки.

«Волосатый призрак, ну что за ересь…»

— Здесь у нас чудище ещё более подлое и ужасное, чем спайранцы! Любое обличье принять оно может, любого из нас повторить! Мерзкий оборотень — вот враг главный честных граждан Империи! Днём он пирует под личиной чужой, а по ночам пробирается в дома и тащит младенцев прямо из люлек! Душу эта тварь высасывает и от того кормится и существует, многие, многие века!

— Порубить тварь! Голову ей отсечь! — раздались гневные возгласы из толпы.

— Непросто сделать это, ибо самым близким обратиться может сия бестия! Лишь один способ есть, против оборотней проклятущих! В глину его!

Помощники оратора принялись обмазывать чучело глиной, так что вскоре вместо белоснежной куклы на помосте болтался какой-то болотный монстр. Веревки марионетки то натягивались, то ослабевали, заставляя чучело дрыгаться в жутком танце.

— Жги! — прокричал кто-то в толпе и ораторы приняли это как сигнал к действию. Кукла взмыла в воздух и угодила прямо в центр костра. Народ начал кричать и улюлюкать, кто-то изображал вопли горящего заживо монстра, а кто-то сыпал проклятиями.

Сарен только покачал головой от всего этого «представления»: смесь человеческой глупости и жестокости предстала перед ним во всей красе. Он уже собирался было пойти прочь, как вдруг почувствовал, что его руку буквально обожгло холодом. Обернувшись, он увидел ускользающий сквозь толпу силуэт Веспер. Наёмник поспешил за девушкой, но сделать это оказалось непросто. Народ толкался, прыгал, кричал, бесновался, да так, что спайранец едва сдерживал желание вмазать кому-нибудь из них хорошенько.

Нагнав, наконец, оборотня, Сарен ухватил девушку за плечо и развернул к себе. Та вскрикнула от неожиданности и чуть не упала, попытавшись отшатнуться назад. Спайранец удержал её за край рубашки в последний момент. На лице Веспер было выражение неописуемого ужаса, а сама она была на грани истерики. Однако было и кое-что похуже — очевидно, устроенное на площади «представление» повергло оборотня в такой шок, что её маскировка начала сходить на нет.

— Веспер, что ты, черт возьми, делаешь?! — сквозь зубы прорычал Сарен, прижимая девушку к себе и закрывая её руками. Со стороны это выглядело странно, но всяко лучше, чем живой оборотень посреди разгорячённой толпы.

Её била крупная дрожь. Осторожно взяв оборотня за голову, спайранец упёрся своим лбом в её, поймав взгляд девушки так, чтобы по-прежнему максимально закрывать её от людей вокруг.

— Послушай меня… Эй! Смотри мне в глаза. Тебе нужно успокоиться, всё хорошо.

Веспер, казалось бы, совершенно не слышала его. Энергично замотав головой, она попыталась вырваться, но Сарен крепко держал её в своих руках.

— Да стой же ты! Веспер, просто посмотри на меня; не на людей вокруг, на меня! Сейчас мы отсюда выйдем, никто не сделает тебе ничего плохого, слышишь?

Оборотень уставилась на него своими огромными чёрными глазами.

— Нет… Они закатают меня в смолу! И засунут в костёр!

Девушка упёрлась в плечо наёмника и заплакала. Наверное, впервые в жизни Сарен не знал что делать. Маскировка Веспер становилась всё хуже и хуже с каждой секундой, а особых улучшений в её состоянии он не добился.

— Послушай меня! Никто и ничто здесь не тронет тебя и пальцем, ты слышишь?! Если потребуется, я сам перебью в этой деревне всех, до последнего жителя, и засуну их в этот самый костёр! — с неожиданной даже для себя самого злобой и решимостью проговорил спайранец.

Веспер подняла глаза на наёмника. Её внешний вид снова начал становиться нормальным — и пускай полностью человеком она не стала, для тёмной улицы этого было вполне достаточно.

Взяв оборотня за руку, Сарен повёл её за собой, расталкивая толпу.

* * *

Тишину комнаты нарушали только шуршание одеяла, в которое была закутана Веспер, да плеск вина в кружках. Сарен сидел напротив на табурете, уперев руки в колени, и наблюдал за оборотнем. Она украдкой поднимала глаза на своего спутника, но с момента их возвращения так и не произнесла ни слова.

— Спасибо, — наконец прошептала девушка.

— Пожалуйста. Тебе уже лучше?

Веспер неуверенно кивнула.

— Спокойного вечера не получилось, — оборотень попыталась выдавить из себя улыбку.

— Да ладно, — спайранец встал с табурета и махнул рукой. Взяв со стола кружку, он налил себе ещё немного вина.

«Наверное, это чертовски жутко, когда стоишь вот так, посреди беснующейся толпы, представляя себя на месте этого чучела».

Ведь было время, когда и он среагировал бы похожим образом… С годами работы наёмником страх смерти, а точнее его животная составляющая, притупился и почти сошёл на нет. Раньше он не отмечал в себе этого, во всяком случае осознанно, а теперь вот вдруг задумался — в какой момент страх сменился у него спокойным осознанием опасности? Сколько должно было вокруг умереть людей, чтобы он перестал пугаться смерти, точно дикий зверь — огня?

— Извини меня. Я подставила нас, там, с моей маскировкой… и когда сбежала, — Веспер закусила губу, отвернувшись на секунду, а затем продолжила, — я не буду придумывать оправдания — мне просто стало так страшно, что я как будто провалилась в сон.

— Ну да, испугалась, дала деру… Подставила? — Вряд ли. Нет ничего страшного в том, чтобы бояться. Страх не чувствуют, наверное, только покойники и сумасшедшие. Так что не бери в голову — здесь и сейчас, ты в полной безопасности, ну а завтра будет новый день и за него я даже по свою долю ручаться не смею, — наёмник повернулся к девушке, которая внимательно ловила каждое его слово.

Робкая улыбка появилась на лице Веспер.

— Скажи, ты правда бы полез с ними сражаться? С целым поселением? Если бы меня схватили?

— Ну а что, по-твоему, я стал бы делать? Кричал бы «жги»? Грел руки у костра?

Оборотень сделала большой глоток и поставила кружку на пол. Она внимательно посмотрела на Сарена — так, будто видела его в первый раз в своей жизни и очень хотела запомнить.

— Спасибо, — ещё раз повторила Веспер.

— Пожалуйста, — всё так же пожав плечами, ответил спайранец.

— Нет, правда, я ещё никогда в жизни не встречала такого человека… эм… спайранца.

— Это потому, что я превращаюсь в волка и кушаю детей? — нахмурив лоб и сделав грозное выражение лица, шутливым тоном спросил наёмник.

— Нет, детей ворую я, а ты просто людей кушаешь, забыл? — девушка звонко рассмеялась, — но я серьёзно — за последние несколько дней, ты сделал очень много. Для меня, для Квара, для тех людей из Соленой Глади. Ты хороший, спасибо тебе.

Сарен почувствовал, как внутри у него потеплело от слов девушки. Он делал всё это не ради награды или чьего-нибудь «спасибо», но всё же… Впервые за долгое время, ему вдруг не захотелось никуда идти, хотелось просто быть здесь, рядом с Веспер.

Девушка приложила руку ко рту и зевнула.

— Ладно, затянулись, похоже, наши разговоры. Пора спать.

Сарен встал с кровати и огляделся вокруг.

— Думаю ложе я уступлю тебе, а сам…

Договорить ему Веспер не дала, цепко схватив за руку и усадив на кровать.

— …и сам тоже ляжешь здесь. Прекрати, Сарен, места тут полно и нечего придумывать.

Спайранец обдумывал предложение оборотня с несколько секунд, после чего стянул с себя сапоги и забрался под одеяло.

— Видишь? Я не сопротивляюсь, — подняв руки вверх, с улыбкой сказал наёмник.

Веспер загадочно улыбнулась и легла рядом, предварительно затушив фонарь. Девушка провалилась в сон почти сразу, свернувшись на своей половине кровати, а Сарен ещё какое-то время лежал, созерцая потолок. Сбоку раздалось тихое ворчание и оборотень резво перекатилась поближе, устроившись аккурат под боком у спайранца.

Мысли о том, что дальше нужно идти одному бесследно улетучились прочь. Впервые, за всё время их путешествия, Сарен признался самому себе, что просто не может отпустить оборотня.

* * *

Веспер спала крепко. Несколько часов она растворялась в этой молчаливой бесконечности, которая с жадностью проглатывала всполохи любых чувств, эмоций и мыслей. Оттого особенно внезапным было её пробуждение. Чуть приподнявшись на локтях, девушка посмотрела в окно: там по-прежнему было темно, а значит утро ещё не наступило. Тело понемногу пробуждалось и она почувствовала, что лежит, прислонившись к чему-то невероятно тёплому, даже горячему. Она обернулась и увидела лежавшего рядом Сарена. Наёмник крепко спал — это было видно по совершенно безмятежному выражению на его лице, которое девушка привыкла видеть нахмурившимся или сосредоточенным.

Сейчас её спутник выглядел совсем иначе. Веспер отметила красивые черты лица: слишком утончённые для простого наёмника, они тем не менее не делали Сарена похожим на одного из имперских аристократов. Здесь было нечто иное, чуждое для Империи: лицо спайранца будто вытесали из камня, причём с невероятной точностью и мастерством. Она лежала рядом, завороженно разглядывая мужчину.

Желание прикоснуться к Сарену возникло у нее само по себе. Оборотень медленно протянула руку, проведя тонкими белоснежными пальцами вдоль щеки и вниз по шее спайранца.

Кожа её спутника была немного шершавой и тёплой — девушка задержала руку, чувствуя приятную пульсацию. Было в наёмнике что-то такое… Веспер слегка прищурилась, как если бы пыталась разглядеть некую неуловимую, мелкую деталь, которую до того не замечала. Он вызывал у неё целую бурю чувств, которые кружились внутри, подчас образуя самый настоящий ураган.

За последние несколько дней Сарен непостижимым образом умудрился стать ей таким близким. Её тянуло к нему, причем всё сильнее и сильнее. В этом безумном круговороте событий спайранец стоял обособленно и совершенно незыблемо, точно скала вокруг которой бушевала буря. Раскаты грома могли заглушать всё вокруг, а вспышки молний сверкать, не переставая, однако для него всё это, казалось бы, не имело ровным счётом никакого значения. Рядом с Сареном Веспер чувствовала себя защищённой. Ей страшно хотелось, чтобы так было всегда и чтобы этот волшебный сказочный герой и дальше спасал её от всех несправедливостей мира.

Ощущение умиротворения и спокойствия вновь нахлынуло на неё, возвращая в объятия сна. Девушка прильнула к горячей груди наёмника и уснула.

* * *

Утро наступило совершенно незаметно и, увы, слишком рано. Некоторое время сон отчаянно отстаивал свою территорию, но яркий полуденный свет неизбежно вытеснил его. Решающую роль в этой победе сыграл вовремя пришедший на подмогу аромат свежеиспечённого хлеба — чуть кисловатый и такой манящий.

— Привет, — Сарен улыбнулся, глядя на девушку.

Оборотень сладко потянулась, вдыхая приятный запах.

— Ммм… разве может булка хлеба быть такой соблазнительной?

— Может я бы и поспорил, если б вчера ночью эта самая постель не показалась мне такой же манящей.

— Для меня это сейчас — самая большая дилемма. Сон или еда. Какими же незначительными по сравнению с этим кажутся все остальные проблемы! — оборотень рассмеялась и уронила голову обратно в свой уютный закуток.

— Это действительно нелёгкий выбор. Мало кто может выстоять перед ним, знаешь ли, — поддержал её мужчина, — ну что, пойдём утолим твой голод? Иначе мне станет совсем страшно: изголодавшийся оборотень, это, знаешь ли, не шутки!

— И это говорит оголодавший спайранец? Нет, это я настаиваю пойти скорее вниз, а то вдруг ты обернёшься злым страшным волком и как… — тут Веспер показательно клацнула зубами, что при её весьма скромных размерах выглядело комично.

Учтиво склонившись, наёмник подал оборотню руку. Девушка решила ему подыграть и, встав с кровати, изобразила подобие реверанса.

— Я практически уверен, что это делают в других случаях.

— Ммм… этикет… Сарен, демонстрируя подобные познания, ты открываешься для меня с совершенно иной стороны, — с наигранным удивлением отозвалась Веспер.

— Да, именно так. Когда в пустыне всем надоедает убивать друг друга за волшебные безделушки и антиквариат, они нанимают побольше наёмников и устраивают званные приёмы.

— Что, прямо посреди барханов?

— Ну конечно же! — Сарен сделал шаг назад, обнажая торс, и добавил очень суровым тоном, — ты думаешь эти шрамы получены в бою? О нет, это всё камзол, полный безжалостного песка!

Веспер несколько секунд стояла молча, даже не моргая, после чего взорвалась хохотом и с громким «уууу» рухнула обратно на кровать.

Через пару минут они уже спускались вниз по лестнице.

— Камзол с безжалостным песком? Не могу в это поверить… Признайся — ты просто искал повод стянуть с себя рубашку и покрасоваться?

— То есть тебе не было смешно?

— Просто живот скрутило, — как ни в чём не бывало, пожала плечами Веспер.

— Я знаю, что помогает в таких случаях… — Сарен хитро прищурился.

— Ммм? Ай-я-я-ай! Нет, стой, прекрати! Ахха-ааах! — девушка не успела даже удивиться, когда мужчина схватил её с двух сторон и принял щекотать.

Дружно смеясь, они вошли в основной зал.

После завтрака они ещё какое-то время гуляли по Кабаньей Пуще, непринуждённо болтая. Их беседа текла легко, переходя от одной темы к другой. Совершенно незаметно Сарен и Веспер вышли из поселения и оказались в поле. Сойдя с дороги, они забрались на большой стог сена. Солнечные лучи приятно грели, а летний ветерок приносил прохладу.

— Я никогда ещё не чувствовала себя такой живой. Знаешь, когда радуешься таким простым вещам как сладкий сон, вкусная еда, даже этот прохладный ветерок. Так легко на душе. Это ещё не прошло потрясение, да?

Спайранец только улыбнулся в ответ.

* * *

В «Счастливом Сверчке» было по обыкновению тихо. В самом преддверии праздника лавка пустовала, благополучно расставшись с большей частью своего товара. Но вернёмся немного назад.

Заправлял делом пожилой масори — мастер-ремесленник Вараам. Мало кто из жителей Кабаньей Пущи мог сказать, сколько лет он держал уже здесь свою лавку. Порой казалось, что низкорослая жаба обитала в своём просторном домике из сруба ещё до того, как деревня обросла частоколом и, в общем то, стала именоваться деревней, а не парой изб в чистом поле. В «Счастливом Сверчке» можно было купить великое множество всего. Разнообразная утварь, одежда, лечебные мази, снадобья и даже простенькие магические безделушки. Масори всегда торговал тем, чего не было у других и при этом не ломил баснословных цен, так что даже самый зловредный житель Кабаньей Пущи вряд ли нашелся бы, что сказать плохого о торговце.

На службе у Вараама в качестве подмастерья стоял Тито Труск — молодой человек шестнадцати лет от роду. Он оказался в лавке совершенно случайно. Не пригодный, по мнению его отца, для каких-либо других профессий, он был отдан в возрасте семи лет на попечительство масори, который согласился взять ребёнка к себе помощником. Возможность получить в своё распоряжение лишние руки, причём заметьте — практически бесплатно, показалась тому на редкость заманчивой. Жалованье Труск-младший получал скудное, зато всегда был сыт, согрет и одет в нормальную одежду, что в Империи уже считалось весьма и весьма пристойным уровнем жизни.

Про лягушек в народе ходит «забавная» присказка: «Почему у масори дома всегда чисто? Потому что даже мыши срут в мешочек». И, хоть Тито мышью не был, мастеру удалось научить его своему ремеслу.

Труск-младший отвлёкся от работы и замечтался о чём-то своём. Отдых его, однако же, оказался столь же скоротечен, сколь и приятная фантазия, в которую успел погрузиться молодой человек. Сквозь пелену мыслей до него дошел сперва приглушённый стук в дверь, а затем и громкий возглас Вараама:

— Ти-то! — масори, очевидно в силу расовых особенностей, всегда дробил его имя на два слога, делая ударение на каждом, — открой дверь!

Юный подмастерье поднялся с низкого табурета, на котором сидел, и направился через зал к массивной дубовой двери, что преграждала вход в лавку Вараама. Дверь эта отличалась не только толщиной и недюжинным весом, но и в равной степени тяжелым замком с цепным механизмом. Тито не знал до конца, как именно это хитроумное устройство работало, однако никогда не сомневался, что в нём запрятана какая-то особая магия. Труск-младший не понимал, зачем Варааму понадобился такой замысловатый замок на деревянном здании, столь уязвимом для огня. Однако спросить об этом он никогда не решался.

В тот самый момент, когда Тито вновь начал мечтать на ходу, уже предвкушая как повернет «штурвал» механизма, вызывавшего у него такой благоговейный трепет, произошло нечто странное: из-за двери раздался не обычный стук, а череда ударов, напоминавшая мелодию.

— Постой, — послышался позади голос мастера, — я сам открою, а ты иди займись работой.

Опустившись на табурет, подмастерье взял отложенный ранее кошель и принялся возиться с ним, при этом с интересом поглядывая на отворявшего дверь масори. Каково же было его удивление, когда на пороге возникла… ещё одна лягушка! Только этот был немного моложе — по крайней мере насколько мог судить Тито. Да и выглядел визитёр гораздо более потрёпанным по сравнению с его наставником.

Несколько долгих мгновений они молча стояли, не двигаясь с места, и не произнося ни слова, после чего гость раздул шею и издал громкое «Кваааа». У подмастерья, который никогда ранее не видел как разговаривают жабы, это вызвало непроизвольную улыбку. Варааму, однако же, это понравилось куда меньше — вместо аналогичного кваканья, он отозвался короткой фразой на незнакомом языке. Если кваканье было для Тито вполне ожидаемым проявлением речи амфибий, то кому мог принадлежать этот язык, он даже и предположить не мог, с интересом гадая, что же сейчас происходит.

Визитёр выразительно моргнул своими огромными глазами. Тем не менее, реплика мастера его, казалось бы, ничуть не смутила, и он прорычал что-то в ответ. Тито предположил, что язык, на котором говорили масори, был чужим для обоих.

«Секретничают, должно быть!» — сделал на редкость верное заключение паренёк.

Вараам отошёл в сторону, пропуская своего гостя внутрь. Тот кивнул и молча проследовал в комнату мастера на другом конце дома. При этом ориентировался в помещении он так, словно был здесь далеко не в первый раз. Тито, что провёл в мастерской масори большую часть своей сознательной жизни, мог поклясться, что видел сородичей своего наставника впервые.

Меж тем, Вараам направился вслед за гостем. Проходя мимо стола подмастерья, он задержался.

— Сегодня в ночь ведь отмечают какой-то праздник? Верно? — задумчиво спросил он.

— Да, мастер Вараам. Гидонов Подвиг, празднуют изгнание злобных тварей и… — тут юноша запнулся, едва не сказав «нелюдей», но вовремя остановил себя на полуслове.

— Ну что же ты замолчал? И нелюдей, — закончил за него масори. Вопреки ожиданиям Тито, тот не выглядел рассерженным.

— Хороший праздник, я его знаю, — теперь мастер даже улыбался. Помедлив секунду-другую, он вдруг добавил, — на нём ведь бывает весело, так?

— Да, весело, — немного мечтательно протянул подмастерье и устремил взгляд куда-то в сторону. Этой ночью его ждало много работы и о празднике нечего было и думать.

— Ну так чего же ты сидишь? Нельзя всё время работать. На вот, — Вараам одним ловким движением отцепил у себя с пояса кошель и извлёк из него пригоршню медных крошек — так в Империи назывались монеты самого мелкого номинала.

Высыпав деньги в ладони удивлённого юноши, масори поднял того из-за табурета и подтолкнул в направлении открытой двери.

— Вот состаришься — и чахни себе в мастерской сколько влезет. Ну а пока — иди лучше… задай там жару на празднике, как там это у молодняка бывает.

Тито стоял как громом поражённый, не двигаясь с места и не в силах поверить в происходящее. Сегодня точно был какой-то совершенно необычный вечер.

— В-вы это серьёзно? — чуть заикаясь, спросил он.

— В следующие три секунды — да. Раз… — уже с усталой миной на своём невыразительном лице ответил масори и громко хлопнул в ладоши.

Повторять не пришлось — под второй хлопок дверь за подмастерьем захлопнулась, да так, что хитроумный механизм закрутился сам. Или повинуясь приказу мастера.

* * *

Где-то высоко над их головами проносились пышные облака самых причудливых форм. Совершенно не сговариваясь, Сарен и Веспер увлечённо следили за этими белыми странниками, каждый задумавшись о чём-то своём.

Оборотень положила голову на плечо мужчины и вновь на Сарена нахлынуло невероятное спокойствие. Он не знал слова, которое бы точно отражало суть этого чувства, в сравнении с которым всё остальное меркло и казалось таким незначительным. И вроде бы — что может быть такого особенного в том, чтобы сидеть вот так в стогу сена посреди совершенной глуши? Однако именно в этой простоте, в отсутствии всякой мишуры и помех, он чувствовал чистоту и всю чарующую прелесть момента. Словно глоток свежего, не замутнённого иными запахами и ароматами, воздуха. Наёмник медленно втянул его носом, наполняя прохладой свои лёгкие, и закрыл глаза в удовлетворённой безмятежности.

— Сарен, — голос Веспер вырвал его из забытья, — я всё хотела спросить тебя, что за «соловьи», про которых ты говорил? Ну, помнишь, тогда — в трактире.

Всё ещё довольно улыбаясь, наёмник приоткрыл один глаз:

— Тебе и правда кажется, что работа наёмника наполнена невероятными приключениями и за этим названием скрывается одна из историй про них?

— Не заставляй меня думать, что моё появление поставило крест на твоей замечательной карьере охранника караванов, — с весёлым задором в голосе ответила девушка.

Спайранец прищурился, открыв оба глаза и пристально глядя на оборотня.

— «Замечательной» я б её не назвал… Скорее непыльной. Впрочем, надо отдать тебе должное, я не всегда промышлял охраной караванов. Это скорее эдакий «затянувшийся отдых», который я себе позволил.

— Что-то мне слабо верится, что работа охранника караванов в пустыне — такое уж спокойное и «непыльное» дело, — заметила девушка.

— Ну да, это не просиживать штаны клерком в имперском архиве, — Сарен согласно кивнул, — такая работа сопряжена с риском. Но несмотря на всю дурную славу, которая ходит про Песчаные Моря, охранять караваны — дело и правда довольно простое. Пески поделены на несколько зон влияния, каждой из которых заправляет султан, под которым ходят все кочевники. Есть, конечно, ничейные территории — вся суть моей работы сводилась к тому, чтобы подряжаться в сопровождение к экспедициям в такие места. В большей части таких заходов мы вообще не встречали ни души. Платили при этом, стоит заметить, весьма неплохие деньги.

— Выходит, в последний раз пески оказались совсем не ничейными, да?

— Тогда мы столкнулись с подготовленным отрядом кочевников, который не ставил перед собой задачу взять кого бы то ни было в плен или ограбить. Их послали избавиться от экспедиции — что уже довольно странно по меркам нравов местных султанов. Как мне повезло выжить во всей этой заварушке, я, честно говоря, до сих пор не знаю.

Веспер внимательно слушала, кивая в такт рассказу наёмника, а когда тот закончил, несколько секунд молчала, прежде чем спросить.

— Выходит, до всего этого ты занимался чем-то другим? «Соловьи» были тогда, до пустыни?

— Прежде чем осесть в Песчаных Морях, я довольно долго скитался по окраинам Империи. В те годы я был как-то менее разборчив в работе и брался за разные вещи. В большинстве своём куда более опасные.

— О насколько «разных» вещах идёт речь? — с некоторой настороженностью в голосе спросила Веспер.

Заметив перемены в её интонации, наёмник тихо усмехнулся себе под нос, а затем продолжил:

— Всего не перечислить… проще сказать, чего я не делал. С самого начала у меня было твердое убеждение, что заказные убийства — это лёгкие, но слишком грязные деньги. За такие вещи я не брался. Тоже самое с похищениями и наркотиками. Как показало время — это было чертовски правильное решение, поскольку многие из тех, с кем мне доводилось работать, так или иначе закончили свои дни как раз на подобных заказах.

Сарен замолчал. Веспер тоже не знала, как продолжить ставший в одночасье слишком серьёзным разговор.

Наёмник вдруг широко улыбнулся и спрыгнул со стога сена.

— Эй, взбодрись! Я всё ещё должен тебе историю о «Соловьях». Можешь мне поверить: она стоит того, чтобы её послушать.

 

Глава 7

Певчие пташки

Третий день их путешествия подходил к концу без каких-либо происшествий. Подобное спокойствие настораживало, заставляя каждого из охранников то и дело подозрительно озираться.

Всего их было пятеро — три наёмника, заказчик и его телохранитель. Закованного в тяжелую броню Рыцаря вечно окружало амбре южной браги, которое тот подкреплял хамоватыми шуточками и сквернословием. Он был самым разговорчивым в группе. Колдун точь-в-точь соответствовал привычному образу представителя своей профессии: закутанный в бесформенную мантию и вооружённый причудливым жезлом. Последним был Следопыт. Большую часть времени он проводил вдали от остальных, разведывая маршрут и ища возможные засады.

Наверное, самым колоритным участником похода был наниматель, что собрал вместе Рыцаря, Колдуна и Следопыта. Три Дюжины был невысокого роста, поджар, а лицо его, казалось бы, навечно застыло в выражении хитрой испытующей ухмылки. Единственным, у кого из этой разношёрстной пятерки имелось имя, был Диггз, телохранитель Трёх Дюжин. Своими объёмами Диггз мог поравняться с цельнометаллическим Рыцарем. Недюжинную стать телохранителя подтверждали огромный тесак на поясе, скорее напоминавший грубую пилу, и коллекция ужасающих шрамов, что покрывала всё его тело. Особенно выделялась борозда, разделявшая лицо телохранителя по диагонали. Один глаз от этого был совершенно белым и слепым, чем нагонял порядочно жути на окружающих.

Вся эта компания сопровождала повозку, обитую толстыми листами стали. На её двери висел огромных размеров замок, за всё время поездки не открывавшийся ни разу. Двигалась группа исключительно в ночное время, а потому этот импровизированный «караван» шёл крайне медленно. За три дня они отошли всего лишь на сорок миль от окрестностей Буртто, тогда как финальный пункт назначения оставался для наёмников тайной. Три Дюжины не спешил раскрывать этот секрет, лишь уклончиво напоминая об установленной квоте в один золотой за каждую пройденную милю.

* * *

Очередная ночь подошла к концу. Наёмники заметно расслабились и сейчас собирались рядом с повозкой. Диггз вытоптал небольшое пространство в траве и стоял теперь, дожидаясь возращения Следопыта, в обязанности которого входил сбор хвороста для костра. В дневное время пламя не было особо заметно, зато позволяло наёмникам укрыться от утренней прохлады.

Рыцарь достал из висевшей у него на спине сумки флягу и сделал несколько больших глотков.

— Ну что за скучное задание! Хоть бы один черт высунулся, — выдыхая пары браги произнёс он.

Колдун молча подошёл к повозке. Уперевшись спиной в большое колесо, он смерил Рыцаря полным непонимания взглядом.

— Ну вот Гидоном оно всё вертись, фокусник, какого демона ты корчишь рожи?!

— Я тут краем уха услышал, что кто-то не в восторге от нашего путешествия? — Три Дюжины имел поганое свойство исчезать и появляться словно бы из ниоткуда.

— Господин-барин, так вы же сами посмотрите — мы уж сколько часов в пути, а никто из этих ваших поганцев даже носу не показал. Ну что за дела то? Пошто вы золотишко нам тогда обещали?

Три Дюжины ответил не сразу — вместо этого он широко улыбнулся и развел руками.

— Мой бронированный друг, имейте терпение, у нас всё будет, просто не сразу. Вы бы лучше за окружением следили — и мы себя чувствовать безопаснее будем, и вам занятие найдётся.

— Ну так на это есть Следопытишка наш, он там всё с ловушками по лесам носится, таки будто они с чем-то помогут в случае засады. Но… играется человек, так и пущай — как говорится, каждый себя по-своему ублажает.

— Мне прямо даже вдруг стало интересно, как ты это делаешь? — подал голос до того хранивший молчание Колдун.

Рыцарь весело крякнул и расплылся в довольной улыбке.

— Я эту работу, по ублажению собственно, девкам трактирным поручаю, порой такие попадаются, что ух! Аж дух захватывает!

Лицо Колдуна сделалось багровым, а Рыцарь, Три Дюжины и Диггз разразились громким хохотом.

Веселье было прервано появлением Следопыта.

— А вот и наш мастер ловушек вернулся! — предвкушая новый «раунд» шуток, бодро провозгласил Рыцарь, — много белок уже угодило в твои капканы? Наберётся нам на перекус, а?

— Они не реагируют на белок, — Следопыт либо не уловил тона предшествовавшего разговора, либо же просто решил игнорировать издёвки Рыцаря.

— Так значит нас ждёт жаренный волчара? Или, может быть, туда угодил медведь? Лось? Пара оленей?

Наёмник тем временем прошёл к топтавшемуся на траве Диггзу и свалил собранный хворост перед телохранителем. Здоровяк одобряюще кивнул и принялся сооружать небольшую пирамиду, чтобы пламя быстрее разгорелось.

— Медвежье мясо нельзя жарить — только разваривать до состояния бульона, но на это нужны целые сутки, не считая времени на то чтобы ошкурить и разделать тушу. Но всё это не важно — ловушки не реагируют на зверей, они предназначены исключительно для людей, — всё так же спокойно пояснил Следопыт.

— Охо-хо… ну я даже не знаю, готов ли я есть заблудившегося селянина. Крестьяне в этих краях конечно на редкость бестолковы, но чтобы варить из них похлёбку. Или человечину можно и жарить? — никак не унимался Рыцарь.

Следопыт обернулся к нему, пристально глядя на своего напарника, после чего ответил всё тем же будничным тоном, что и ранее:

— Человечину можно и сырой, просто не всем нравится её сладковатый вкус.

Рыцарь, очевидно, ожидал другого поворота и просто застыл на несколько секунд с открытым ртом, подавившись заготовленным ответом. Собравшись с мыслями, он пробурчал себе под нос что-то неразборчивое и принялся увлечённо изучать лезвие своего меча, отвернувшись в другую сторону. Колдун тем временем тихо усмехнулся, порадовавшись «поражению» уже порядком доставшего его Рыцаря.

* * *

День прошёл довольно быстро — наёмники спали, поочерёдно заступая на дежурство. Они сменяли друг друга каждые четыре часа, так, чтобы все могли нормально выспаться за дневную остановку.

Сейчас как раз подошёл черёд Следопыта нести вечернюю вахту, после которой они вновь должны были отправиться в путь. До него лагерь охранял Колдун. С помощью магии он призвал три зеркальные сферы, которые кружили на высоте, точно невидимые, но бдительные стражи. Сам же Колдун в это время сидел у костра.

— Уже всё? Я даже и не заметил, — бросил Колдун, не оборачиваясь на подошедшего Следопыта. Сферы описали в небе над ними последний круг и медленно опустились в раскрытую сумку.

В лагере сейчас было невероятно тихо — Рыцарь, Три Дюжины и Диггз спали. Безмолвие было очень важной деталью происходящего, поскольку именно в этом отсутствии звуков бодрствовавшие наёмники услышали шорох. Словно кто-то тихо скрёб ногтями по дереву.

Следопыт и Колдун переглянулись. Оба они сейчас внимательно прислушивались, силясь уловить этот неясный звук, если тот вдруг повторится. И он повторился. Источник его находился в пределах лагеря и это не могло не настораживать. Неужели за те несколько секунд, что призванные Колдуном сферы опускались к нему обратно в сумку, кто-то мог умудриться проникнуть за периметр и подобраться совсем близко к спящим членам их небольшого отряда?

Они поднялись на ноги как по команде. Отмеряя каждый шаг и стараясь не издавать ни звука, наёмники медленно пошли вдоль лагеря. Следопыт извлёк из висевших на поясе ножен кинжал, а Колдун достал из сумки короткий чёрный жезл.

Звук опять повторился. Теперь он звучал уже совсем рядом. Мужчины застыли на месте. Странный скрежет доносился из бронированной повозки, которую они сопровождали. Запряженная в неё лошадь за всё время не издала ни звука, и это показалось наёмникам очень подозрительным.

Колдун резко отпрянул от телеги и навёл жезл на запертую дверцу. Его рука дрожала в нерешительности. Следопыт вовремя воспользовался этим замешательством, потянув своего спутника за рукав мантии.

— Не стоит, — почти беззвучно прошептал он.

— Ты знаешь, что там? — спросил Колдун.

Следопыт отрицательно мотнул головой.

— Иди спать, — с этими словами он развернулся и зашагал прочь от повозки.

Колдун так и не смог уснуть, оставшись смотреть на горевший костер вплоть до окончания привала. Дабы хоть как-то укрыться от исходивших из телеги звуков, он постоянно подбрасывал в пламя новые ветки.

Следопыт вернулся, когда группа уже собиралась сниматься со стоянки. В отличии от чародея, он никак не демонстрировал свою встревоженность, если таковая вообще имела место быть.

* * *

Следопыт медленно шагал по лесу, затаив дыхание. Он взял след неприятеля уже какое-то время назад и теперь спешно перебирал голове варианты того, как он мог действовать в зависимости от дальнейшего развития событий. Бить тревогу пока было рано, ведь он ещё не видел живого врага. В конечном итоге весь переполох мог быть вызван заплутавшим селянином или не слишком везучим разбойником. В таком случае наёмник рассчитывал справиться с проблемой собственными силами.

Однако с каждым шагом и с каждым новым запахом, что улавливало его чутье, шансы на безобидный исход становились всё более и более эфемерными. Огибая очередное дерево, Следопыт затаил дыхание. Реальность резво внесла свои коррективы в его план. В дюжине шагов от него притаился человек. Фигуру его скрывал длинный плащ, а в руках он сжимал заряженный арбалет.

Согласно заранее оговоренному плану, в случае столкновения с неприятелем Следопыт должен был подать остальной группе условный сигнал. Правда тогда, в таверне, никто не задумался над тем, что издавать совиное уханье наёмнику придётся в непосредственной близости от врага.

«Надеюсь ты не слишком нервный… лишние дырки в теле мне как-то не особо нужны» — пронеслось в голове у Следопыта. Приложив руки ко рту, он издал глухое уханье. К счастью, человек даже не шелохнулся.

Теперь, когда спутники были предупреждены о грядущей опасности, можно было приступать к устранению врага. Медленно оглянувшись по сторонам, он приметил приличных размеров булыжник рядом с собой. Глупый, но действенный план начал вырисовываться в голове Следопыта.

Подобрав с земли камень, он размахнулся и бросил его с навеса. Описав в воздухе дугу, тот угодил врагу точно в голову, мгновенно отправив его в мир грёз. К сожалению, великолепный план наёмника не включал в себя заряженного арбалета, который выпал из рук бессознательного противника и сработал от удара о землю. Стрела просвистела между крон деревьев, разрезав своим свистом ночную тишину.

Следопыт вытянул из болтавшейся у него под плащом перевязи пару метательных ножей и отправил их наугад в темноту, ориентируясь исключительно по звуку. Его догадки оказались верны лишь на половину — один из ножей улетел в никуда, а вот второй попал точно в цель.

Где-то впереди невидимый противник приглушённо вскрикнул. Среди нападавших начался смута. До того момента они, должно быть, действовали из расчёта застать группу врасплох, но вот уже сами из охотников стали жертвами. Активное наступление споткнулось и сменилось неуверенностью. Лучшего результата Следопыт желать и не мог.

* * *

Из зарослей раздалось негромкое уханье совы. Три коротких «Уух» — условный сигнал означал, что Следопыт обнаружил чужие следы и их может подстерегать засада.

Группа остановилась, напряженно вслушиваясь. Рыцарь крепко сжал рукоятку меча, так что кожаная оплётка чуть захрустела, и поднял выше треугольный щит. Колдун тихо бубнил заклинание. Три Дюжины предусмотрительно встал между Рыцарем и Диггзом. Телохранитель же расплылся в кровожадном оскале и отцепил с пояса зазубренный тесак.

— Туши факелы! — по команде Трёх Дюжин все источники света погасли, погружая окрестности в кромешную тьму.

Смятение в рядах противников позволило Колдуну и Рыцарю как следует подготовиться к обороне. Заминка была недолгой, поскольку неприятель быстро опомнился и перешёл в активное наступление. Уже через пару минут на них набросились со всех сторон.

Волшебные сферы, зачарованные чародеем, ярко вспыхнули и с протяжным гулом взмыли ввысь. Тотчас же на головы врагов обрушился настоящий огненный ливень.

Далее события развивались весьма стремительно. Силуэты вооруженных людей возникали во вспышках магического огня подобно призракам, дабы уже через секунду раствориться в ночной тьме. Лезвия клинков с громким лязганьем отскакивали от тяжелой брони и щита Рыцаря, а его собственный меч то со свистом рассекал пустоту, минуя изворотливого противника, то с глухим чавканьем впивался в незащищённую плоть. Совсем рядом Колдун без остановки тараторил заклинания, делая сложные пассы руками. Вспышки молнии сменялись огненными шарами, в то время как вокруг самого чародея плясало золотое пламя защитной магии, своевременно принимавшее на себя удары врагов. Трёх Дюжин было не видать. Скорее всего хитрый работодатель предпочёл скрыться, предоставив наёмникам самим разбираться с неприятелем, чего нельзя было сказать о его телохранителе. Диггза было прекрасно слышно даже за какофонией боя — с нечеловеческим рычанием громила метался от одного врага к другому, рубя своим пилообразным тесаком направо и налево.

Сквозь хаос битвы вдруг прорезался звук боевого рога. Похоже, это был сигнал к отступлению, поскольку звуки баталии стали потихоньку сходить на нет. В темноте было не разобрать сколько противников осталось на поле боя, однако уже через минуту вокруг стало совершенно тихо.

— И это что, всё? Куда ж вы, сукины дети?! — Рыцарь довольно загоготал. Подойдя к телеге, он достал потушенный факел и вновь зажег его. Свет отразился от его запачканных кровью доспехов.

— Соглашусь. Как-то это было слишком просто? — кивнул в ответ Колдун. Его магические сферы неспешно спускались в лежавшую рядом сумку, укладываясь туда одна за другой.

Из-за телеги тем временем выглянул Три Дюжины, тут же разразившись аплодисментами.

— Браво! Вы справились даже лучше, чем я мог представить. Так быстро и, что немаловажно, без каких-либо потерь, — на худом лице мужчины играла довольная улыбка.

Совершенно бесшумно в свете зажженных факелов возник и Следопыт, одобрительно кивнув своим спутникам. Колчан за его спиной был почти пуст.

Тишину рассёк свист выпущенной стрелы. Пролетев между Рыцарем и Тремя Дюжинами она угодила точно в грудь Колдуну. Глаза его удивлённо округлились, мужчина пошатнулся и осел на землю. Из его рта хлынула кровь.

— Сука! — Рыцарь был искренне ошарашен, что было совсем не свойственно его привычному поведению.

— Мда… видимо насчёт «без потерь» я всё же погорячился, — огорченно проговорил Три Дюжины, глядя на привалившегося к колесу телеги Колдуна, который теперь выдувал кровавые пузыри.

Следопыт был единственным, кто своевременно среагировал на произошедшее. Чародей ещё не успел осесть на землю, когда наёмник нырнул в темноту в том направлении, откуда прилетела стрела. Враг уже мог заряжать следующую, так что нечего было оставаться на виду. Скользя меж деревьев, он внимательно прислушивался, стараясь уловить следующее действие противника.

Человек убегал.

Это не было второй волной нападения — просто «прощальный подарок» от недобитого неприятеля. Взяв в руку метательный нож, Следопыт закинул бесполезный в подобной погоне лук на плечо и приготовился к броску.

Его цель была всё ближе: человек бежал в страхе, не разбирая дороги и постоянно спотыкаясь. Он уже существенно потерял в скорости и наёмник должен был вот-вот настигнуть его.

Фигура мелькнула меж деревьев и в то же мгновение нож рассёк ночной воздух, с чавканьем врезавшись в плоть. Враг вскрикнул и упал — удар пришёлся ему в ногу, только ранив. Человек попытался перевернуться и нацелить арбалет в нападавшего, но подоспевший вовремя Следопыт мощным пинком выбил оружие у него из рук.

— Давай без глупостей, — сквозь зубы прошипел наёмник, знатно тряхнув неприятеля. Тот тихо проскулил что-то похожее на «угу» в ответ.

* * *

Спустя примерно полчаса Следопыт со своим пленником показались из леса. Обратный путь занял на порядок больше времени, поскольку человек был ранен и запинался через каждые несколько шагов. Вместе с тем, помочь ему Следопыт не решался из соображений собственной безопасности — не хватало ещё получить нож меж ребер.

— Я поймал нашего «лучника»… — начал было говорить Следопыт, как взгляд его вдруг наткнулся на безжизненное тело Колдуна.

— …можем его допросить, — закончил враз помрачневший наёмник.

— Разумеется. Именно этим мы сейчас и займёмся. Диггз, удели нашему «гостю» немного внимания, — Три Дюжины махнул рукой своему телохранителю.

— Нас наняли пару недель назад в городе Буртто, сказали следовать за вами, а потом… — впечатлённый грозным видом двигавшегося к нему громилы, пленник тут же пошел на сотрудничество.

Однако Диггз понимал слово «допрос» несколько иначе…

Сняв с пояса свой тесак, он одним резким движением вогнал оружие в тело человека, едва не разрубив его на две части. Удар вышел настолько сильным, что прорезал пленника от левого плеча аж до солнечного сплетения.

— Какой занимательный и содержательный разговор вышел. Спасибо за краткость, Диггз, — Три Дюжины довольно потёр руки и переключил своё внимание на телегу, проверяя на ходу ли она.

— Какого черта ты делаешь? — зло прорычал Следопыт, схватив за руку собравшегося уходить телохранителя. Он был настолько поражен произошедшим, что так и не отпустил пленника и по-прежнему держал мёртвое тело за плечо.

Диггз повернулся к наёмнику, оскалив своё заляпанное кровью лицо, и в буквальном смысле навис над ним. В руке телохранитель всё ещё сжимал своё смертоносное оружие, поэтому резкие действия Следопыта выглядели теперь, как минимум, не очень дальновидно.

— Видите ли, друг мой, мы не ведём никаких переговоров с неприятелем. Допросы — в их числе. Скажу даже больше: я знаю их нанимателя в лицо, знаю сколько он им заплатил в качестве аванса, сколько пообещал по возвращении, равно как и то, в чём их задание заключалось. Я весьма расстроен несвоевременной кончиной нашего компаньона. Колдун очень хорошо проявил себя и я рассчитывал, что он составит нам компанию в течении всего путешествия. Я так же надеюсь, что ты простишь мне эту несдержанность в принимаемых мерах. Поверь, я не смогу вынести, если мы продолжим терять людей, причём так глупо, — в голосе Трёх Дюжин звучали вполне настоящие скорбь и печаль, а Следопыт только и мог гадать, в компанию каких сумасшедших он угодил.

Диггз оскалился ещё шире и его омерзительная улыбка растянулась на всё лицо.

— Что делать с телом Колдуна? — спросил он у Трёх Дюжин.

— Что-что, заверни его в спальный мешок и закинь в повозку. Я не хочу оставлять тут такое. И без того уже наследили, — отозвался тот.

— Его разделать? — телохранитель уже занёс тесак.

Три Дюжины закрыл лицо руками и тихо завыл.

— Ну что с тобой такое? В телегу он влезет и так, да и как можно — глумиться над телом павшего товарища по оружию?! Просто заверни его и затолкай внутрь.

— Да, разумеется. Товарищ, по оружию… ага, — тихо усмехаясь себе под нос, Диззг стал заворачивать труп в измазанный кровью спальный мешок, при этом заботливо подоткнув подушку Колдуну под голову.

Следопыт тем временем подошёл к стоявшему неподалёку Рыцарю и уселся рядом.

— Что думаешь? — тихо спросил он у своего спутника.

— Гузно после поноса и то чище, чем эта работа. Запрусь на хате с бочкой спирта, как закончим, — самозабвенно начищая щит проговорил тот. Выглядел сейчас Рыцарь на порядок более тихим, чем обычно.

Диггз водрузил кулёк с трупом себе на плечо и потопал к повозке. Следопыт насторожился — ведь именно оттуда в день перед нападением они с Колдуном слышали странные звуки. Рука наёмника медленно потянулись к перевязи с метательными ножами.

— Эй, ты чего, сдурел что ли? — Рыцарь ощутимо пихнул его под бок.

— Смотри, — Следопыт кивнул на повозку.

Стоило телохранителю повернуть ключ в замке, как дверца распахнулась и оттуда что-то выскочило. Присмотревшись, наёмники с удивлением обнаружили, как прочь от телеги удирает светловолосая девушка. Одежда её была грязной и местами изорванной.

Диггз снял с плеча тело и метким броском отправил его вслед. Снаряд достиг цели, сбив беглянку с ног. Та вскрикнула — сперва от неожиданности, а потом от боли, поскольку даже при своей субтильности мертвый Колдун был взрослым мужчиной и весил соответственно.

Телохранитель довольно быстро нагнал придавленную к земле беглянку и одной рукой поднял её за ворот жакета, словно котёнка за шкирку.

— Пусти меня! Верните меня домой! Отец найдёт вас и… — речь девушки прервалась, когда Диггз основательно тряхнул её в воздухе.

Поднеся свою пленницу ближе к себе, телохранитель медленно проговорил:

— Лучше спроси, найдёт ли он тебя, — хищный оскал на его лице ввёл её в оцепенение.

Довольно загоготав, Диггз взял в свободную руку тело Колдуна и направился обратно к повозке. Только когда он затолкал беглянку внутрь, она пришла в себя и подала голос.

— Хоть поесть мне дайте!

— На вот, погрызи на досуге, — телохранитель закинул внутрь труп Колдуна и с шумом захлопнул дверь.

Рыцарь и Следопыт, до того словно в трансе наблюдавшие за происходящим, переглянулись.

— Вот дерьмище то… — прошипел Рыцарь. Краем глаза Следопыт заметил, как тот перехватил щит покрепче и взялся за меч.

— Эй, — наёмник осторожно толкнул своего напарника в бронированный бок.

— Не надо глупостей, — добавил он, встретившись с полным негодования взглядом Рыцаря.

— Совсем рехнулся?!

— Я нет, а вот ты — очень даже, — спокойно ответил Следопыт.

— Трубочист херов, может ты мне его ещё обнять предложишь и девку пнуть для дружбы? — всё так же вполголоса зло спросил Рыцарь.

— Нет. Даже помогу. Просто пережди чуток. Три Дюжины неспроста в бой не лез. Туз у него в рукаве, причём не один, — Следопыт говорил медленно, внимательно следя за действиями Диззга, который готовился продолжить путь.

— А как по мне, так он просто хер трусливый, — Рыцарь неприязненно поморщился, — ладно, будь по-твоему.

У повозки их уже ждал Три Дюжины, позади которого грозно возвышалась фигура телохранителя. Перед ним на земле стояли два небольших, но плотно набитых мешка.

— Ввиду всех произошедших событий, господа, я был вынужден в срочном и одностороннем порядке пересмотреть условия нашего сотрудничества, — на этих словах наёмники напряглись и медленно потянулись к оружию.

Заметив это, Три Дюжины вдруг погрустнел.

— Вижу, что всё как я и предполагал… Впрочем, это исключительно моя вина, за что прошу меня простить. Изначально я предоставил вам не совсем полную информацию о деталях контракта, что повлекло за собой критическое недопонимание, результатом которого стало то, что вы сейчас решили, будто я хочу от вас избавиться. Ну или, как минимум, уже успели обсудить план боя со мной и моим телохранителем.

Наёмники молчали. Напряжение росло с каждой секундой.

— Так, лучше я буду краток: здесь два мешка серебра, они ваши. Считайте это компенсацией за неполную информацию и экстренное завершение задания.

— Не понял… — Рыцарь с недоверием покосился на мешки, — это что же выходит — работа закончилась? Мы идти можем?

— И да… и нет, — покачал головой Три Дюжины, — ваша работа закончена в том смысле, что оплату вы получили досрочно и можете свободно уйти прямо сейчас. Однако, в то же время, я всё ещё нуждаюсь в ваших услугах, и потому готов предложить ещё столько же — если вы согласитесь довести контракт до конца. Я в буквальном смысле решил заплатить за свои ошибки. Вопрос в том, что вы скажете на такое предложение?

Наёмники вновь переглянулись. Рыцарь незаметно кивнул.

— Мы в деле, — почти одновременно сказали они.

* * *

Шёл второй день с «инцидента». За прошедшее время Три Дюжины соблаговолил открыть телегу один раз, бросив внутрь чёрствую булку хлеба, взятую ещё из самого Буртто, и полупустой бурдюк воды.

Во время своего дежурства, Следопыт всё же решился проверить жива ли их пленница. Подойдя поближе к повозке он почувствовал исходивший от неё трупный запах. Стояла летняя жара и тело Колдуна уже начало разлагаться. Несмотря на это, изнутри всё же доносились шорохи. Наёмник старательно гнал от себя мысли о том, каково должно быть девушке внутри: безвылазно на протяжении вот уже пяти дней, практически без еды и воды, да теперь ещё и с гниющим трупом. У Следопыта в последние дни и так не было аппетита, ну а теперь он пропал совершенно.

Рыцарь тоже не отличался былой разговорчивостью. Теперь он больше молчал, лишь изредка косясь то на повозку, то на своего напарника. Трёх Дюжин и его телохранителя он просто старался не замечать, поскольку они не вызывали у наёмника ничего, кроме желания перерезать им глотки.

Путь закончился неожиданно. В какой-то момент они услышали пение птиц. Поначалу наёмники не придали этому особого значения. Однако время шло и звуки становились всё настойчивее, пока наконец Три Дюжины не поднял вверх правую руку, призывая группу остановиться.

— В чём дело? — Рыцарь недовольно нахмурился.

— Мы приехали! — радостно провозгласил работодатель.

Перед ними раскинулась непролазная чаща. Это походило на что угодно, но никак не на пункт их назначения.

— Разве мы не должны были сопроводить вас до какой-то крепости? — включился в разговор Следопыт.

— Крепость Саксакан, всё верно, — кивнул Три Дюжины. Он поднёс большой и указательный пальцы ко рту и издал точно такой же звук, как и тот, что сопровождал их на протяжении последних несколько часов. То, что они изначально приняли за пение птиц, на деле оказалось особым свистом, позывным сигналом. И теперь, следуя некой команде, из чащи показались вооруженные люди в зелёных одеждах.

Следопыт внимательно осмотрелся — к ним вышло аккурат две дюжины человек. Странная мысль промелькнула в голове у наёмника.

— «Три Дюжины» — это ведь не имя, а твой ранг, верно? Столько людей у тебя в подчинении?

Наниматель снова кивнул.

— Именно так. Прошу внутрь, нам предстоит много о чём поговорить…

* * *

Крепость Саксакан действительно располагалась внутри лесной чащи, причём сложно было сказать, что было здесь раньше — компактная полуподземная структура или располагавшийся над ней лесной массив. Когда они вошли внутрь, наёмников разделили. Люди Трёх Дюжин проводили Следопыта в небольшую комнату с высокими стенами и маленьким окном на потолке, которое являлось единственным источником света. Судя по высоте, находился он на глубине как минимум четырёх, а то и пяти метров и выбраться через окно не представлялось возможным. Оставалось только ждать.

К счастью, ожидание продлилось недолго. Буквально через полчаса к нему явились те же стражники и сообщили, что его вызывает Три Дюжины. Затем Следопыта проводили через длинный лабиринт повторяющихся тоннелей, настолько одинаковых, что ему начало казаться, будто они ходят кругами. Наконец они подошли к двери. Стражники встали по обе стороны, пропуская его внутрь.

— Входи, входи, — Три Дюжины, сидевший в тот момент в кресле, жестом подозвал Следопыта. Дверь за спиной наёмника захлопнулась.

— Надеюсь, что путешествие не утомило тебя настолько, чтобы лишить удовольствия деловой беседы? — приветливо спросил мужчина.

— О какой именно работе сейчас идёт речь? Потому что тем, что я видел… я не сильно впечатлен, уж извини, Три Дюжины, — Следопыт говорил спокойно и без лишней агрессии.

— Тут очень важно задать вопрос себе — а что именно ты видел? Знаешь, это подобно тому, чтобы разделить картину на несколько частей и каждую из них по отдельности назвать посредственной. Сумма посредственностей гениальность не обретает, это верно, но вот комбинация… это совершенно иное. У нас, к счастью, именно последний вариант, — подняв указательный палец вверх произнёс Три Дюжины, — один очень важный, даже ключевой для нашей операции человек оказался совершенно не вовремя абсолютно несговорчивым. Понимаешь, когда маленький уступок со стороны одного позволяет другому заработать пропорционально гораздо больше? Так вот, этот человек оказался не силён в понятии пропорциональной выгоды, зато силён в принципах. Как назло, он спутал нам все карты, даже больше — нескольких очень ценных нам людей не стало в связи с этой подлой диверсией. С другой стороны, судьба сама подбросила нам решение — в Имперской Академии Буртто училась его дочь, с которой ты уже имел удовольствие заочно познакомиться. Теперь она обитает здесь, в крепости Саксакан. Ключевой человек же, подобно смазанной вовремя шестерёнке на мельнице, работает без перебоя. И это только в общих чертах.

Три Дюжины откинулся назад в кресле. Взяв со стола длинную трубку, он поднёс к ней горящую лучину и закурил.

— Кто вы? — после недолгой паузы спросил Следопыт.

— Пение птиц, стоит полагать, навело тебя на некоторые мысли. Так вот — они совершенно правильны. Не бойся их озвучить, — мужчина одобрительно кивнул и выпустил кольцо дыма.

— Группа разбойников, которую уже пару десятков лет никак не возьмет имперская стража, хотя так старается. Важная операция, стоит полагать, контрабанда Белого Тумана? — подумав, спросил наёмник.

Самый распространённый в Империи наркотик он назвал неспроста. Его делали из водорослей переселенцы на масорийском полуострове и по морю переправляли вдоль берега на юг Империи. Взять наркоторговцев на там никто не мог, поскольку лягушки их существование попросту отрицали, а Империя не хотела нарушать суверенный статус территории масори ради подобной мелочи. Вместо этого, они вели охоту за ними уже на своей территории. Однако с одним противником не могли совладать вот уже как два десятка лет.

— Певчая птица в неволе теряет голос и замолкает навсегда. И петь ей суждено только в компании своих. Отвечая на твой вопрос — ты всё понял верно. Мы — «Соловьи». Правда операция эта связана с поставкой Красного Тумана, так что ставки гораздо выше.

Следопыт на секунду потерял дар речи. Красный Туман был знаком ему только по рассказам: невероятно сильный наркотик, вызывавший привыкание с первой дозы, он производился из смеси Белого Тумана и набора алхимических реагентов. Красный Туман был настоящей чумой для Империи, поскольку выпущенный в достаточных количествах, он мог в буквальном смысле стирать с карты целые города. При этом своего создателя он мог озолотить за день. Все гонялись за секретом рецепта Красного Тумана, в одно время даже считалось, что он утерян навсегда.

Три Дюжины извлёк из стола большую банку, доверху наполненную красной кристаллической субстанцией.

— Как видишь, я не вру. Стоит распылить такой в районе города, домов эдак на двадцать и все они — твои клиенты. Всё упирается только в распространение. И, благодаря твоим усилиям, этот вопрос мы тоже закрыли.

— В чём тогда суть этого разговора? Зачем рассказывать мне все эти секреты, если вы будете устранять свидетелей? — всё так же спокойно проговорил Следопыт, чуть склонив голову набок.

— Как я уже сказал, мы потеряли нескольких своих из-за отца этой девчонки. В таком деле нельзя полагаться на людей с улицы, но вместе с тем и другую работу нельзя пустить на самотёк, понимаешь? Мы пополняем ряды и вся дорога сюда, всё это задание — было одним большим испытанием. С одной стороны, у нас были молодые лбы, годившиеся на пушечное мясо — именно они напали на нас в лесу. С другой — более опытные наёмники, способные действовать автономно. Группа победителей проходит в финал, ну а группа проигравших… — тут Три Дюжины развёл руками, сделав грустную мину.

— Финал, как я понимаю, тоже представляет из себя некое испытание? — чуть прищурившись, спросил наёмник.

— Верно понимаешь. Правда для тебя оно будет довольно простым, поскольку один твой конкурент уже мёртв, а другой… скажем так — он дал настолько неверные ответы, что теперь дожидается визита Диггза в своей комнатке. Тебе же нужно дать правильный ответ. На выбор представлены следующие варианты: ты присоединяешься к нам, получаешь должность офицера, сперва Дюжина, потом две и далее по списку… второй вариант — стать молчаливой птичкой, то есть лишиться языка, взять причитающуюся тебе награду и свалить отсюда с мешком на голове. Мы действительно отпустим тебя, правда процедура ждет не из приятных. Хотя, ты и так не особо разговорчив.

Три Дюжины замолчал, выжидающе глядя на стоявшего напротив него Следопыта. Тот пристально смотрел разбойнику в глаза, не произнося ни слова.

— А что с девчонкой? — вдруг сменил тему наёмник.

— Ты знаешь, друг мой, у нас очень опасная и нервная работа. При всём желании сохранить чувство юмора и лёгкое отношение к жизни, мы не всегда способны с пониманием относиться к ошибкам других людей. Так, например, сложилось в ситуации с её отцом. Из-за него вся моя бригада, все три дюжины могли сложить головы. Поэтому я считаю вполне справедливым, что именно она отрабатывает сейчас грехи своего родителя, искренне, честно и с большим усердием прося прощения у моих людей. По совместительству, кстати, даёт ещё пожить немножко этому непутёвому Рыцарю. Диггз ведь сидит с остальными и ждёт своей очередь. Просто после него игрушки обычно… ломаются. Ну да что я рассказываю, ты же сам видел.

— Понимаю, — Следопыт кивнул в знак согласия.

Опустив руку в карман, в котором не было, да и не могло быть оружия — последнее у него отобрали люди Трёх Дюжин ещё на входе — он извлёк оттуда небольшой металлический кубик, размером не больше монеты.

— Хочешь фокус, Три Дюжины? — лукаво улыбнувшись, спросил наёмник.

— А я только хотел попросить обойтись без них, — с наигранной усталостью произнёс тот.

— Крепость блокирует любую сильную магию, и если там какой-нибудь луч смерти или проклятие, то эта штучка просто пукнет у тебя в руках, а потом я пристрелю тебя из этого самого арбалета, — в подтверждение своих слов разбойник положил на стол перед собой взведённое оружие.

Поставив куб на край стола, Следопыт стукнул по нему указательным пальцем и тот слабо завибрировал. Три Дюжины со скучающим видом наблюдал за происходящим.

Наёмник развёл руки в стороны и громко хлопнул в ладоши. Только вот хлопка не последовало. Все звуки исчезли. Разбойник широко раскрыл глаза от удивления и тут же потянулся к арбалету. Но было поздно. Взять его он уже не успел.

* * *

— А что было дальше? — нетерпеливо спросила Веспер, не выдержав паузы в рассказе Сарена. Глаза оборотня буквально горели интересом, в то время как сама она наклонилась к наёмнику совсем близко.

— Он не успел дотянуться до арбалета, — чуть помедлив, ответил спайранец, — и это был мой первый и последний контракт на устранение. Единственный раз, когда я решил попробовать себя в качестве наёмного убийцы.

— Погоди, погоди… какого ещё «наёмного убийцы»? Ты же вроде рассказывал, что выполнял роль охранника в этом конвое? Причём тут заказные убийства? — взгляд девушки теперь был полон вполне искреннего непонимания.

Сарен лишь покачал головой вместо ответа.

— Моя работа началась чуть раньше: я подрядился устранить офицера «Соловьёв», который командовал крепостью Саксакан. Мне дали наводку на группу, которую они собирали для одного из своих «отборочных состязаний» — как раз ту, в которой оказались Рыцарь и Колдун. Ну а дальше ты знаешь, — наёмник, который до этого с упоением рассказывал свою историю, сейчас вдруг резко стал каким-то отрешённым.

— Я всё равно не до конца понимаю: кто были эти «Соловьи» и почему тогда ты вспомнил о них? Ну, в таверне.

— Аааа… — медленно протянул спайранец, — потому, что певчая пташка в неволе замолкает навсегда. Тут дело в том, что «Соловьи» выдумали занимательную штуку. Они рассудили, что рано или поздно кто-нибудь из их банды вынужден будет уйти на покой: кого-то покалечат, а кто-то состарится. Избавляться от ветеранов в целях конспирации было глупо. Поэтому они нашли довольно неординарное решение — отрезать языки всем, кто покидает банду. Разумеется, это было условием ещё на моменте принятия, так что никто из участников особо не артачился.

— А что случилось с остальными? С той девушкой, что похитили «Соловьи»? С Рыцарем? — не унималась Веспер.

Сарен ответил не сразу. Взгляд его будто затуманился, возвращаясь к событиям давно минувших дней.

— Я не застал никого из них в живых, — после небольшой произнёс он.

— Оу… — оборотень тоже замолчала, глядя прямо перед собой. Финальный росчерк в этой истории точно вернул её к реальности, напоминая, что услышанное — отнюдь не лихо сочинённая байка, — а давно это было? Ну, вся эта история? — попыталась сменить тему девушка.

— Шестнадцать лет и два месяца тому назад, — с неожиданной точностью отозвался спайранец.

Веспер тихонько хмыкнула.

— Так странно, выходит я была совсем ещё ребёнком. Не знала даже, что я оборотень, просто проводила беззаботно дни в играх со сверстниками… а ты уже тогда был… таким.

— «Таким»? — с интересом подняв одну бровь, переспросил спайранец.

— Взрослым, — пояснила девушка, — пока ты не упомянул, как давно это было, мне казалось, что вся эта история могла произойти за месяц до нашей встречи, ну или как самый край — за пару лет до неё. Сложно представить, что шестнадцать лет назад ты уже вёл такую жизнь. Забудь, это всё слишком сумбурно и совсем не так.

— Тебя это смущает? — повернувшись к Веспер и поймав её взгляд, поинтересовался Сарен.

— Это странное чувство. Не думаю, что испытывала раньше что-нибудь подобное. Ты не выглядишь сильно старше меня, но в то же время я чувствую теперь, что как-то прямо совсем безнадёжно юна по сравнению с тобой… Боги, как же ужасно это звучит, — оборотень смешно поморщилась.

— Вот, вот. Поэтому лучше это больше и не произноси. «Безнадёжно юна» — что это вообще должно значить? — наёмник провёл рукой по волосам и посмотрел на свою ладонь.

— Кажется я начал седеть от этой фразы… а заодно ещё и лысеть! И кости как ломит. Ох, деточка, совсем древним стал, — хитро прищурившись, забавлялся Сарен.

— Ну прекрати! — Веспер толкнула его в бок, — мне и так уже неловко за этот вопрос.

— Будешь знать, как пожилым людям про их возраст напоминать! — наёмник весело рассмеялся и потрепал девушку по волосам.

 

Глава 8

Арлиса

Следопыт бесшумно подошел к двери и прислушался. Артефакт на столе Трёх Дюжин уже давно перестал действовать и пространство кабинета вновь наполнилось множеством разных звуков, ставших за этот короткий промежуток времени настолько чужими и непривычными. Снаружи раздался металлический лязг. Он постепенно нарастал, приближаясь.

Наёмник решил попытать удачу и выглянул, приоткрыв дверь. В коридоре стоял его напарник. Доспех Рыцаря был заляпан свежей кровью, а на каменном полу распласталась пара тел. Мужчина резко повернулся на скрип двери, задрав повыше щит и выставив перед собой клинок. При виде Следопыта, он облегчённо выдохнул и опустил оружие.

— Ты похуже этих «певчих пташек» будешь… напугал меня, дружище, — Рыцарь покачал головой, — что у тебя? Разделался с этим хером?

Следопыт кивнул, а его спутник подозрительно покосился на небольшой чёрный мешок, который тот держал в одной руке.

— А в мешке что? Ты оттуда чухнуть уже что-то успел?

— Ага, с трёх раз угадаешь, что там? — с лёгкой иронией сказал Следопыт.

— Так, погоди… ты ему голову, что ли, отколупал?

— Снова в точку. Вот видишь, каким смышлёным ты бываешь. Ещё вопросы будут?

— А дашь посмотреть? — с прямо таки детской любознательностью спросил Рыцарь.

— Нет. У меня там не девка портовая, какого лешего тебе на неё смотреть? — недоумевал Следопыт.

— Интересно же. Ну да ладно, — Рыцарь пожал плечами, — надо валить отсюда, пока ещё на кого-то не наткнулись.

Он перешагнул через тело убитого «соловья» и двинулся к Следопыту. Увы, преодолеть этот отрезок пути ему было уже не суждено: броня на груди Рыцаря вдруг выгнулась вперёд, точно по ней ударили изнутри, а сам наёмник сдавленно захрипел и рухнул на колени. Из спины у него, прорвав металл, торчал знакомый уже мясницкий тесак. Позади умирающего Рыцаря стоял и сам владелец оружия. Диггз кровожадно лыбился, буквально буравя Следопыта взглядом.

Времени размышлять не было. Наёмник рванул вперёд, намереваясь схватить валявшийся на полу короткий меч одного из разбойников, но Диггз его опередил. В два прыжка он преодолел разделявшее их расстояние и схватил Следопыта за горло. Только сейчас наёмник в полной мере осознал, какой же нечеловеческой силой на самом деле обладал телохранитель. Он с лёгкостью поднял его и впечатал в стену, принявшись душить.

Следопыт почувствовал, что у него заканчивается воздух, в то время как ладонь телохранителя сжималась всё сильнее и сильнее. Его потуги расцепить медвежью лапу Диггза были тщетны и мир перед глазами стал медленно сужаться до размеров круга — всё меньше и меньше, пока единственным, что наёмник видел перед собой не стало улыбающееся лицо своего убийцы.

Однако в коридоре они были не одни. Угасающий взгляд наёмника уловил за спиной у громилы какое-то движение. К ним медленно подкрадывалась та самая похищенная девушка. Одежды на пленнице не было, а сама она была измазана кровью с головы до ног. Но самым необычным было выражение её лица. На нём красовалась совершенно неуместная, игривая улыбка, как если бы она была пьяна. Встретившись взглядом с наёмником, девушка всё так же беззвучно хихикнула, словно увидев в его неминуемой смерти нечто забавное, после чего поднесла указательный палец ко рту и сказала одними губами «Тссс».

«Куда уж мне шуметь?» — последняя мысль пронеслась в голове Следопыта, прежде чем тот провалился темноту.

* * *

Наёмник медленно приходил в себя, лёжа на каменном полу коридора. Голова его ужасно ныла. Он поморщился от боли и рефлекторно потянулся рукой к затылку. Волосы слиплись от запёкшейся крови. Каждый вздох давался ему с большим трудом, а шею будто зажали в тиски. Но это было не важно, ведь он всё ещё был жив!

Следопыт открыл глаза и окинул мутным взглядом пространство коридора. Догоравшие факелы едва светили, создавая полумрак. Мужчина сел, прислонившись к холодной стене и с удивлением обнаружил подле себя ту самую пленницу. Вот только пленницей она на самом деле никакой не была. Равно как и он сам не был «случайным» наёмником, взявшимся сопровождать отряд Трёх Дюжин. Они встретились парой дней ранее, в неприметном доме сапожника на окраине Буртто. Там, двое наёмных убийц были представлены друг другу и ознакомлены каждый с деталями предстоящего задания. Следопыту было поручено добраться вместе с группой до крепости Саксакан, улучить момент и убить заправлявшего ею офицера «Соловьёв». Задания девушки наёмник, увы, не знал, но догадывался, что ей либо поручили то же самое, либо «подчистить следы».

Однако он всё ещё дышал, что совсем не вязалось со вторым вариантом.

— Надо… — Следопыт запнулся на полуслове, закашлявшись от боли в повреждённом горле, — надо скорее выбираться отсюда. Пока ещё кто не прибежал.

Девушка склонила голову набок. Точно зверь, увидевший нечто странное и непонятное.

— Никто не придёт. Здесь больше никого нет, — от её голоса наёмнику вдруг стало как-то не по себе. Уж слишком спокойно он звучал.

В этот момент взгляд Следопыта скользнул чуть дальше, вдоль стены, и он увидел Диггза. Грозный мясник сейчас напоминал сломанную игрушку: его руки и ноги были вывернуты под неестественным углом, а плечи безвольно висели. Под телохранителем растеклась огромная лужа чёрной запёкшейся крови, в которой бесформенной массой лежали выпотрошенные внутренности. Тесак торчал у него из груди, намертво прибив труп к стене. Наёмник не мог даже и предположить, что за невероятная сила могла сотворить с ним такое.

Следопыт не знал, сколько времени он пробыл без сознания. Догоравшие факелы подсказывали ему, что достаточно долго. Диггз, судя по всему, отходил в мир иной едва ли не всё это время. По спине наёмника пробежал холодок, когда он встретился взглядом с внимательно изучавшей его девушкой. Она была совсем голой. Саму наёмную убийцу похоже мало смущал этот факт.

Неуклюже расстегнув пряжку своего плаща, мужчина стянул его с себя и протянул девушке.

— Держи, здесь холодно.

Его жест был встречен взглядом, полным искреннего удивления, но плащ она всё же приняла. Оттолкнувшись от стены, девушка встала на ноги. Следопыт попытался последовать за ней, но вместо этого только завалился на бок. Его напарница снисходительно улыбнулась и подала мужчине руку, помогая подняться. Оглянувшись по сторонам, она взяла с пола лежавшую рядом сумку и протянула наёмнику.

— Ты справился с заданием. Вот обещанная плата, поверх того, что уже дал Три Дюжины, — спокойно, не сводя с него пронзительных зелёных глаз, проговорила она.

— И всё? — прохрипел Следопыт.

— Да. Уходи отсюда и забудь обо всём, что случилось. Для твоего же блага.

Мужчина покачал головой.

— Могу я хотя бы узнать… в чём заключалась цель этой миссии?

— Ты прослушал инструктаж и выполнил поставленную задачу. Я не понимаю твоего вопроса, Следопыт, — что-то переменилось во взгляде девушки.

— Меня зовут Сарен, хватит с меня уже Следопыта, — поморщился тот, — Три Дюжины рассказал мне о контрабанде Красного Тумана и планах «Соловьев». Но он — мелкая пешка в этой истории. Ради чего затевать всё это, если в Саксакане даже и лаборатории то нет, как впрочем больше и его самого. Вот я и не могу взять в толк, — воспалённый взгляд мужчины был полон напряжения.

— Три Дюжины ничего не знал. Его устранение было побочным. Информацией располагал Диггз. Мне удалось его разговорить. Больше интереса это место не представляет, — закончив разговор, наёмница развернулась и зашагала прочь по коридору. Следопыт раздражённо кашлянул, чтобы избавиться от настойчивого ощущения хватки у себя на шее и направился следом.

Когда они вышли из катакомб крепости, снаружи уже была глубокая ночь. Лошади стояли на привязи, а дверь злополучной повозки была распахнута настежь. Слабый запах мертвечины всё ещё шёл изнутри, хотя наёмник и знал, что тела Колдуна там давно уже нет.

— Что там? — спросила девушка, кивнув на мешок, что ранее приметил Рыцарь.

Сарен молча раскрыл его и извлёк наружу банку с Красным Туманом.

— Зачем ты её взял?

— Этой отравы достаточно, чтобы четверть Буртто превратить в зависимых зомби. Она сделана искусственно, может здесь хоть десятилетиями лежать и ничего этой банке не будет. Я хочу от неё избавиться, поможешь?

Девушка молчала, испытующе глядя на наёмника. Напряжение вдруг спало и кивнув, его напарница скрылась внутри крепости. Она вернулась через четверть часа, принеся сухое тряпье и пару каких-то деревяшек. Свалив всё это добро на землю, наёмница сняла с петли у входа факел и разожгла костёр.

Языки пламени медленно поглощали дьявольскую смесь, пока двое последних участников этой истории молча сидели рядом.

— Ты в порядке? — нарушил тишину Сарен.

Девушка усмехнулась.

— Ни царапинки.

— Что теперь?

— Я отправлюсь по следу, который дал мне Диггз. Настоящий главарь «Соловьёв» работает из тени, его практически никто не видел лично, а достать напрямую, как Трёх Дюжин в крепости, так и просто невозможно.

— Ты ведь не наёмная убийца, верно? И задание всё это — не часть борьбы с «Соловьями», а просто отвлекающий манёвр, — наёмник решил не ходить вокруг да около.

— И правда: я не наёмница, а задание действительно было приманкой для Диггза, — тут девушка сделала паузу и позволила себе небольшую улыбку, после чего добавила, — должна сказать, ты отлично справился.

— Ну да… действительно, неплохой результат. Правда никак не пойму, зачем тебе была вся эта морока?

— О чем ты? — она озадаченно покосилась на него.

— Ты могла подождать ещё пару секунд, чтобы Диггз меня прикончил. И платить бы тогда не пришлось. Скажи, почему ты спасла меня? — испытующий взгляд наёмника буравил напарницу.

— Если я скажу, что ты мне просто понравился? Такой ответ тебя устроит?

Сарен рассмеялся.

— Я хочу пойти с тобой.

— Это ещё зачем?

— Если я скажу, что ты мне просто понравилась? Такой ответ тебя устроит?

— Это вполне может стоить тебе жизни, — заметила девушка.

— Как, впрочем, и любая другая работа, — мужчина поддел сумку с наградой мыском сапога и оттуда раздалось веселое позвякивание монет.

— Спасибо тебе вряд ли кто скажет.

— Я постараюсь как-нибудь пережить без медали героя, — хмыкнул мужчина.

— Повтори, как твоё имя, везунчик? — с доброй улыбкой спросила девушка.

— Сарен, — он протянул руку.

— Арлиса, — ответила она на рукопожатие.

* * *

Путь их лежал к побережью. Некогда небольшое поселение на юго-западном краю Гидонианской Империи, Кальдер стал стремительно развиваться вместе с укреплением торговых отношений с масори. Порт города ежедневно принимал у себя множество судов, а со всех окрестных деревень сюда стекались приезжие, в надежде на лучшую жизнь. Негласным правителем города был Экзо Бати — глава Синдиката контрабандистов. Именно его стараниями город так быстро рос и развивался.

Сарен с Арлисой ежедневно меняли лошадей. Мужчина никогда не жаловался на недостаток физической выносливости, но взятый спутницей темп знатно вымотал его к моменту прибытия в Кальдер. В сутки наёмнику удавалось перехватить от силы четыре-пять часов сна. Удивительно, но за всё время в пути, Сарен ни разу не заметил Арлису спящей — девушка была на ногах, когда он устраивался прикорнуть на часок, а когда просыпался, уже занималась каким-то делом. Впрочем, Следопыт всё же догадывался, что его спутница позволяла себе редкий сон. Мало кто мог бы так долго продержаться на ногах, да ещё и оставаться при этом в трезвом сознании.

В дороге они почти не общались. Оттого столь неожиданным стал для Сарена полный участия вопрос.

— Устал?

— Вымотался немного, — наёмник лишь пожал плечами в ответ.

— Просто выглядишь ты довольно паршиво, — поделилась своими наблюдениями Арлиса.

Сарен усмехнулся. За время их личного знакомства, он заметил необычную прямолинейность, порой даже граничившую с грубостью, что была присуща его спутнице. При этом в словах Арлисы отнюдь не содержалось злого умысла или желания задеть. Эта особенность её характера нравилась мужчине.

— У нас есть некоторое время — мы прибыли чуть раньше, чем планировали, так что можешь заглянуть в один из местных борделей, — продолжила меж тем девушка.

— Рекомендуешь? — рассмеялся Сарен.

— Понятия не имею, но коль скоро ты влез в это дело, нам потребуется трезвая голова у тебя на плечах. Простые удовольствия тут — самое лучшее лекарство, — речь Арлисы была по обыкновению спокойна, как если бы она рассуждала о выпечке в хлебной лавке, мимо которой они как раз проезжали.

— Ты так говоришь, будто я один в этой каше успел повариться. Насколько я помню, ты тоже там была, причём до крепости ехала не в самой приятной компании. Как тебе это удаётся?

— Сложные удовольствия. Их хватает на дольше. Но они на порядок своеобразнее, — по-хищному улыбнувшись, ответила девушка.

Сарен покосился на неё с подозрением.

— Вроде того, как ты развлеклась с Диггзом?

То, что произошло с громилой, до сих пор не укладывалось в голове у Следопыта. Он просто не видел ничего подобного раньше и не мог дать разумного объяснения тому, как Арлисе удалось не только выбраться из казарм разбойников целой, но ещё и разделаться… нет, скорее разделать мясника.

«Должно быть, тут замешана какая-то магия» — решил тогда он и списал все странности на участие в происходящим потусторонних сил. Выходило довольно удобно.

Девушка в этот момент отвлеклась на какие-то свои мысли, слушая спутника вполуха. Немного приоткрыв рот, она провела языком по губам и жадно сглотнула. Сарену даже показалось, что под её светлой, слегка розоватой кожей вдруг проступила чёрная паутинка вен. Он моргнул несколько раз и присмотрелся внимательнее — но нет, Арлиса ехала рядом, как ни в чём не бывало. Правда взгляд её в этот момент был прикован к своре детей, что игрались на краю улицы.

— Эй… — голос Сарена заставил девушку вздрогнуть и резко обернуться, — с тобой всё в порядке?

Его спутница легонько мотнула головой:

— Абсолютно. Секрета нет — я тоже устала с дороги. Давай заночуем в этой корчме, а с утра отправимся на поиски.

* * *

Сведения, которые Арлиса выбила из Диггза оказались неточными и расплывчатыми. Все их усилия напоминали скорее поиски иголки в стогу сена, которой, к слову, вовсе могло и не быть. Вечером третьего дня их пребывания в Кальдере, они сидели в комнате Сарена и обсуждали успехи. Разговор не клеился, поиски всё так же не давали результата.

Каждый раз, находясь в непосредственной близости от своей спутницы, Сарен испытывал непонятное гнетущее чувство. Словно за ним гнался дикий зверь. Даже внешний вид Арлисы претерпевал некоторые изменения, а сама она становилась всё более напряжённой. Мрачная тень легла на красивое лицо юной девушки. Однако эти изменения совсем не пугали Сарена, а скорее вызывали беспокойство.

— Он вообще существует? — неожиданно произнёс мужчина. Мысль эта уже какое-то время витала у него в голове, с каждым днём находя себе всё больше подтверждений.

— О чём ты? — Арлиса подняла на него глаза, оторвавшись от созерцания скудного вида из окна. Тёмные круги стали теперь совсем явными, а мелкая паутинка вен больше не чудилась Сарену, отчётливо проступая под нежной кожей.

— О главаре «Соловьёв». Ты говорила, что его никто не видел лично… вот мне и подумалось, может его на самом деле и нет вовсе? Ну может был когда-то, но отчалил в мир иной, а фигура осталась и… — попытался объяснить было Сарен, но девушка резко оборвала его:

— Нет. Он есть. И он здесь. Я найду его, — проговорила она, чеканя каждое слово.

— Откуда такая уверенность? Вдруг Диггз просто наплёл всего, что пришло ему в голову и отдал концы? — было заметно, что наёмника такой ответ ничуть не убедил.

— Оттуда, что я лично его знаю. Это такой же живой человек из плоти и крови, как и ты. И он в Кальдере, — голос Арлисы звучал уверенно и Сарен начал догадываться, что у всей этой охоты есть куда более сложная подоплёка, нежели просто устранение главы разбойничьей группировки. И почему она сказала, «такой же человек, как ты»? Не правильнее ли было сказать «ты и я»?

Сарен нахмурился. Он старался понять, что же за «зверь» эта странная девушка, но головоломка больше ломала ему голову, чем собиралась во что-нибудь цельное и осмысленное.

— Только один вопрос: откуда такая вера словам единственного офицера «Соловьёв»? Ты же допускаешь, что он вполне мог солгать? — Сарен старательно пытался скрыть торжествующую улыбку. Он загнал Арлису в западню этим вопросом и теперь у неё не было выхода, кроме как признать очевидное.

Девушка коротко кивнула.

— Действительно. Но только не шесть раз подряд.

Последние слова сильно озадачили наёмника.

— Ну-ка поясни? Какие ещё шесть раз?

— Ты же не думаешь, что Диггз был единственным офицером «Соловьёв»? — Арлиса выжидающе смотрела на своего напарника, наблюдая за его реакцией.

Сарен присвистнул.

Их «дуэль» подошла к концу, девушка вернулась к своему устало-подавленному состоянию и тихо добавила:

— Эта история тянется гораздо дольше, чем может показаться, и она куда более личная. Шесть из шести, все указали на это место. Все ведущие к нему ниточки оборваны. Пока он не знает, что мы у него на хвосте, но это неведение не продлится вечно и потом он снова может ускользнуть.

— Если ты свалишься где-нибудь без сил, толку от поисков тоже будет немного, — резонно заметил наёмник, — выглядишь ты с каждым днём всё хуже. Оставайся сегодня здесь, тебе нужно поберечь силы и отдохнуть.

— Отдохну, не переживай, — Арлиса уже собиралась уходить, когда Сарен поймал её за руку и остановил. Кожа девушки показалась ему невероятно холодной, даже несмотря на стоявший снаружи летний зной. Заметив замешательство на его лице, она резко отдёрнула руку.

— Арлиса, да ты совсем ледяная! — Сарен подхватил сложенный у изголовья кровати плед и накинул его на плечи девушки, — так, решено, сегодня ты ночуешь тут! Я не оставлю тебя одну в таком состоянии.

Мужчина был настолько категоричен, что его спутница даже не нашлась что возразить. Наёмник тем временем выглянул из комнаты и подозвал проходившую мимо служанку.

— Сарен, хватит… — в голосе девушки прозвучали раздражённые нотки. Но мужчина пропустил её слова мимо ушей.

— Сейчас нам принесут горячего чая, это поможет тебе немного согреться, — бросил он через плечо, а сам принялся рыться в небольшом шкафу, — погоди минутку, тут где-то было зимнее одеяло, сейчас найду.

Девушка неприятно поморщилась. Все эти бессмысленные действия ни на шаг не приближали её к заветной цели, а перспектива проваляться в кровати целую ночь так вообще казалась ужасающим расточительством. Наёмник всего этого не понимал и, что ещё хуже, не давал ей продолжить поиски. Арлиса не собиралась мириться с подобным раскладом. Когда мужчина преградил ей путь из комнаты, она сердито рыкнула на него.

— Пропусти, — закрыв глаза и медленно выдохнув, чтобы немного успокоиться, произнесла девушка.

— Нет! — наёмник твёрдо стоял на своём, — я уже сказал — в таком состоянии ты никуда не пойдешь!

— Это не просьба, — Арлиса уже не пыталась скрыть своё раздражение, — или ты сейчас отойдёшь, или я…

Вены явно проступили под бледной кожей девушки, а глаза грозно сверкнули. Наёмник снова почувствовал, как мерзкое гнетущее чувство страха захлёстывает его с головой. Желание убраться с дороги и не попадаться ей на глаза с невероятной силой пульсировало внутри. Но Сарен не дрогнул. Встретившись взглядом с Арлисой, он повторил медленно, но твёрдо:

— Ты никуда не пойдёшь.

В какой то момент ему показалось, что он вот-вот повторит судьбу Диггза. Но уже через секунду грозный вид Арлисы рассеялся как наваждение. Девушка какое-то время смотрела на наёмника, будто видела его в первый раз.

— Боги, ну что же я делаю, — её тихий голос звучал растерянно.

— Сарен, пожалуйста, прости меня за эту резкость. Просто никто не проявлял ко мне такой заботы с тех самых пор, как… — тут Арлиса осеклась, а на лбу у неё собрались морщинки, — уже очень давно.

— Я понимаю, что ты привыкла сама разбираться со всеми проблемами и невзгодами. Но нет ничего постыдного в том, чтобы позволить кому-то позаботиться о тебе. Особенно, если этому «кому-то» не всё равно, что с тобой станет.

В дверь постучали. Служанка принесла им большой чайник ароматного чая. Разлив его по чашкам, они уселись на кровать. Арлиса позволила Сарену закутать себя в плед, так что наружу показывалась только её белокурая голова и рука с дымящейся чашкой.

— У тебя есть близкие? Родные или, может быть, друзья? — спросил наёмник.

Девушка помотала головой.

— Были когда-то. Теперь уже никого не осталось.

— Это связано с главарём «Соловьёв», да?

— Связано, — подтвердила его догадку Арлиса, — но всё гораздо сложнее. Давай не будем об этом. Этот вечер слишком тёплый, чтобы бередить старые раны.

Сарен позволил себе приобнять девушку одной рукой, прижимая поближе к себе. Арлиса не стала возражать. Прикрыв глаза, она опустила голову на плечо мужчины и улыбнулась.

Это и правда был очень тёплый вечер.

* * *

Весь следующий день Сарен не видел Арлису. Вернувшись в таверну, он не застал её и там. Уже поздним вечером девушка буквально вломилась в его комнату.

— Пойдём, я нашла его!

Сарен не стал спорить; быстро обувшись, он запер дверь на ключ и пошёл следом за ней. Они петляли тёмными закоулками города, наверное, с четверть часа, прежде чем оказались в одном из элитных районов.

Спустившись на одну из каменных террас, что обрамляли расположенные на крутом спуске к побережью дома, они незаметно прокрались к окнам. В Кальдере любили ставить целые стены из стекла, особенно — в домах с видом на масорийский залив. По вечерам из роскошных поместий можно было любоваться не менее роскошными видами заката.

Арлиса жестом указала Сарену заглянуть как раз в такое окно. В доме собралась вся семья: двое детей, мальчик и девочка, носились по большому залу, в то время как красиво одетая женщина средних лет командовала слугами, пока те накрывали на стол. По широкой мраморной лестнице спускался владелец дома.

— Это он, — тихо прошептала Арлиса, — а теперь пойдём отсюда. У меня уже есть идея, где мы сможем его поймать. Думаю, ты оценишь.

Девушка хитро улыбнулась. Хищный огонёк в её взгляде совсем не нравился наёмнику. Отступать, однако, было уже поздно.

* * *

Они стояли перед вывеской из лакированного дерева, висевшей на массивных кованых воротах. Надпись на ней гласила: «Сиротский дом имени Фанкреда Де’Лира».

— И почему все разбойники так тяготеют к знатным фамилиям? — подивился наёмник.

— Пошли, у тебя появится ещё много вопросов, — Арлиса махнула ему рукой и уже в следующую секунду ловко перемахнула через забор. Сарен последовал её примеру.

Здание не выглядело заброшенным: окна были чистыми, а водостоки не были забиты листвой. Однако отсутствие следов на запылённой дорожке, что вела ко входу, указывало на то, что посетителей здесь не было уже некоторое время. Приют располагался в дюжине миль к северу от Кальдера и был окружен плотным лесным массивом.

— Странно, — заметил Сарен, — я слышал об этом месте, и люди в один голос твердили, что здесь воспитывают множество сирот… что-то не похоже.

— Сюда их и правда привозят. Но вот «воспитывают» — не совсем подходящее слово. Лучше всего, однако, увидеть всё своими глазами. Не отставай, — Арлиса обогнула здание и направилась к чёрному входу.

Последний вёл на кухню. Во всём были видны признаки запустения: висевшая на стенах утварь была опутана паутиной, а столы покрывал толстый ковёр пыли. Они прошли сквозь главный зал и спустились по лестнице в подвал. Внутри было довольно темно, однако Арлиса отлично ориентировалась.

— Ты была здесь раньше?

— Нет, — девушка покачала головой. Сейчас её занимал замок на двери подвала, к которому она подбирала отмычку.

— Не проще ли просто сломать его?

— Снова нет. Мы должны оставить здесь всё в нетронутом виде. Иначе можем спугнуть Де’Лира, — пояснила она.

— Не очень то похоже, что он здесь бывает.

— Редко, но метко. Насколько я знаю, сегодня как раз такой случай, — Арлиса наконец расправилась с замком и тяжелая дверь медленно распахнулась.

— Твою же мать… — только и смог сказать Сарен.

Секунду назад они гуляли по заброшенному сиротскому дому, а сейчас… оказались в самой настоящей пыточной, причём невероятных размеров. В огромном зале были самые разнообразные приспособления. Назначения большей части из них он не знал и искренне радовался этому факту.

— Что это вообще за место?

— Помнишь «простые радости»? — кивнула ему Арлиса, — так вот тебе сложные.

— Выходит меценат, примерный семьянин, да и просто «хороший парень» Фанкред Де’Лир — ещё вдобавок и садист? — решил всё же уточнить Сарен.

— Скажем так: самое безобидное его увлечение, это как раз торговля Красным Туманом, — уклончиво ответила Арлиса.

— Кажется я начинаю понимать, почему ты так стремишься убить этого ублюдка.

Девушка внимательно посмотрела ему в глаза.

— Нет, Сарен, совсем не понимаешь. И лучше даже не пытайся. Пойдём, нам стоит заглянуть ещё в пару мест, — Арлиса развернулась и направилась к двери на другом конце пыточной камеры. Та не была заперта и она распахнула её настежь, предоставив наёмнику возможность войти первым.

Сарен обнаружил себя на небольшом выступе, перед которым раскинулась глубокая яма, наполовину заполненная костьми и истлевшими трупами. Наёмник почувствовал, как ему становится плохо. Не страшно или мерзко, а просто плохо от осознания того, где он находится и что за ужасы здесь творятся. Мужчина резко втянул носом воздух и потряс головой.

Арлиса взяла его за руку и повела за собой. Покинув подвал, они вновь прошли через главный зал и поднялись на второй этаж. Вдоль коридора тянулся ряд тяжелых дверей с узкими решетчатыми окошками. За декорациями приюта притаилась самая настоящая тюрьма, вот только узникам её не приходилось рассчитывать на освобождение. Подойдя к одной из камер, девушка заглянула внутрь. Удовлетворённо кивнув, она подозвала наёмника, который так и остался стоять у лестницы. Чем дольше они здесь находились, тем сильнее становилось его желание как можно скорее убраться из этого жуткого места. Жаль только, что Арлиса отнюдь не разделяла его взглядов. С большой неохотой мужчина прошёл по коридору, стараясь смотреть прямо перед собой. Поравнявшись со своей спутницей, он мельком глянул сквозь решётку: как Сарен и ожидал, в камере содержались «воспитанники» приюта. Однако здесь были не только дети. Помимо них в маленьком помещении ютились несколько молодых девушек и юношей, примерно одного возраста с Арлисой. На каждом из пленников были одинаковые серые робы из грубой мешковины. Они были ещё живы и судя по всему оказались здесь совсем недавно. Однако никто из пленников даже не повернулся в их сторону: они словно пребывали в каком-то оцепенении, ни на что не реагируя.

— Они находятся под действием Белого Тумана, — пояснила Арлиса. Девушка скинула плащ и принялась расстёгивать на себе рубашку.

— Что это ты делаешь? — Сарен удивлённо поднял брови.

— Привожу в действие свой план, — серьёзно ответила спутница, — а ты мне в этом помогаешь.

— Уж не знаю, что ты там задумала, но… — начал было наёмник, но девушка жестом оборвала его:

— А я знаю, потому что планировала это на протяжении последних нескольких лет. Это далеко не первый «загородный домик» Фанкреда. Я была в остальных и они на порядок отвратнее, поскольку там компанию ему составлял ещё и Диггз. Теперь, когда с ним покончено, подобраться к Де’Лиру не составит труда.

— И как ты собираешься это сделать? — Сарен и так уже знал ответ на свой вопрос. Лишь только надеялся, что ошибается и Арлиса предложит иной вариант развития событий. Но напрасно — девушка бросила ему свои вещи, а сама накинула одну из роб, что лежали стопкой у входа в камеру. Прежде чем мужчина успел её остановить, Арлиса вскрыла навесной замок и скользнула внутрь. Тяжелая дужка лязгнула, вставая на место. Теперь пути назад не было.

— Арлиса, стой! — от злости наёмник с силой ударил по тяжелой двери, — какого черта ты делаешь?! Это же самоубийство!

— Ты сам вызвался мне помочь, — зелёные глаза ярко сверкнули в полумраке камеры, — самое время вспомнить о взятом обязательстве.

— Я не брал на себя обязательство помочь тебе расстаться с жизнью! — прокричал наёмник. Вскрывать замки он, увы, не умел. В противном случае, Сарен бы силой выволок Арлису оттуда. Её стремление расправиться с Фанкредом теперь уже даже не граничило, а полностью перешло в безрассудство.

— Сарен, — тихо позвала его девушка, — я знала, что ты не одобришь мой план, а потому и не стала говорить тебе заранее. Однако сейчас мне очень нужно, чтобы ты успокоился и помог мне завершить начатое.

— Как если бы у меня был выбор, — зло буркнул в ответ наёмник.

— Ну, ты всегда можешь развернуться и уйти.

— Ты же знаешь, что я не стану этого делать. Ладно… что от меня требуется? — он до сих пор не мог поверить, что участвует в этом безумии.

— Спускайся вниз и жди в комнате с братской могилой. Насколько я знаю их обычаи, туда никто не заглядывает, пока на костях есть ещё остается мясо. Там тебя никто не найдёт. Когда придёт время, я подам условный сигнал. Из оружия у них будут разве что пыточные инструменты, да и в целом гости Фанкреда скорее убийцы и мучители, нежели настоящие воины, так что мы должны с ними справиться.

— Сидеть и ждать, пока тебя убивают. Блеск, — язвительно отозвался мужчина, — с таким планом все опасения как рукой сняло.

— Не переживай, всё будет хорошо, — Арлиса улыбнулась ему, совсем как тогда, в комнате, — и вот ещё что, загляни в мою сумку, там должен быть свёрток.

Сарен достал небольшой кулёк. Развернув плотную ткань, он с удивлением обнаружил кинжал: белая рукоятка из полированной кости ярко контрастировала с абсолютно чёрным лезвием. Когда Сарен взял его в руки, по коже у него прошла лёгкая дрожь: в оружии была заключена чрезвычайно сильная магия.

— Это ещё зачем? У меня при себе есть оружие, — он в недоумении покосился на девушку.

— Просто… держи его наготове, ладно? Мало ли, что пойдёт не так.

Эта история становилась всё более скверной. Арлиса явно чего-то недоговаривала, и это «что-то» вызывало у Сарена самые дурные предчувствия. Но времени на расспросы у них уже не оставалось: снаружи раздалось ржание лошадей. Его напарница не ошиблась, гости уже собирались для веселья.

— Эй, Сарен! — девушка подошла вплотную к решетке и поманила его пальцем. Когда наёмник приблизился, она поцеловала его. Это было настолько неожиданно, что Сарен так и остался бы стоять в оцепенении, если бы сюда вот-вот не должны были нагрянуть гости.

— А теперь — скорее спускайся вниз, — бросила Арлиса, занимая своё место рядом с остальными пленниками.

Наёмник в последний раз посмотрел на девушку и поспешил в подвал.

* * *

Сарен сидел на краю братской могилы. План Арлисы ему не нравился. Доски над его головой скрипели, дом наполнялся людьми. Он чувствовал, как сердце его начинает учащённо биться. Их «засада» всё больше напоминала самоубийственную ловушку.

Вскоре действие переместилось в пыточную. Лязг кандалов, оживлённые разговоры гостей, звон серебряных бокалов и плеск вина. Условного сигнала всё не было.

Неожиданно наёмник почувствовал, как его захлестнуло волной панического первобытного страха. Она накатила так резко, что по действию своему была подобна удару молота. Все мысли разом улетучились из головы наёмника. Хотелось бежать, прятаться, но руки и ноги отказывались слушаться. В какой-то момент паника достигла такой силы, что он просто потерял контроль над собой, впав в ступор. Сколько времени наёмник провёл в таком состоянии? Этого Сарен не знал.

Странный ужас прошёл так же резко, как и наступил. Из-за двери раздавались ужасающие вопли. Они сопровождались звуками раздираемой плоти: мышцы лопались, а кости крошились, сливаясь в жуткую мелодию смерти.

Пинком отрыв дверь, Сарен вбежал в пыточную. В руке он сжимал кинжал Арлисы. Ему открылась поистине омерзительная картина — весь пол был залит свежей кровью и устлан разодранными и обезображенными телами. От созерцания бойни Сарена отвлек полный ужаса возглас где-то поблизости:

— Нет! Нет! Уйди от меня, чудовище! — что-то судорожно прошлёпало по кровавым лужам неподалёку.

Сарен обернулся на крик и заметил в нескольких метрах забившегося в угол мужчину. Это был не кто иной, как Фанкред Де’Лир, собственной персоной. Из темноты на него медленно надвигался знакомый силуэт. Ошибки быть не могло, это действительно была Арлиса.

— Фанкред, мой милый соловей, неужели ты не рад меня видеть? — она говорила медленно, растягивая слова, в буквальном смысле наслаждаясь сковавшим мужчину страхом.

— Что ты такое?! — вскричал разбойник.

— А ты присмотрись повнимательнее, может вспомнишь времена, когда тебя звали не Фанкред, а Лукан? Лукан Красавчик, ведь так ты любил чтобы тебя называли? Ни о чём не напоминает? — тут Арлиса остановилась и начала медленно поворачивать голову в сторону. В какой-то момент её шея вдруг изогнулась под необычным углом, издав характерный хруст ломающихся шейных позвонков.

— В-Варэ?! Этого не может быть! Нет, это невозможно! — лицо Фанкреда исказилось от ужаса.

— Ты ни за что не поверишь, сколь много в этом мире странных и необъяснимых вещей, — хищно скалясь, протянула Арлиса.

В одно движение она преодолела расстояние до мужчины и жадно впилась в незащищённую шею. Руки её вошли в его грудную клетку, пальцы зацепились за рёбра с разных сторон и она в буквальном смысле разорвала тело «соловья» на части.

— Неожиданный поворот… — почти беззвучно прошептал ошарашенный Сарен.

Разделавшись со своей жертвой, Арлиса повернулась в сторону наёмника. В глазах её горел всё тот же хищный огонёк.

Девушка надвигалась на него молча, не произнося ни звука. Видимо её сознание просто выключилось после того, как она разделалась с Де’Лиром. Сарен напрягся. Только сейчас он понял, какую роль в её плане должен был исполнить и зачем нужен был этот кинжал.

— А знаешь что? Иди-ка ты к чёрту со своим планом! — со злостью выкрикнул наёмник. Отбросив оружие в сторону, он двинулся навстречу Арлисе.

Такого сценария её инстинкты охотника явно не предусматривали. Остановившись, она вдруг начала пятиться. Страх, до того прочно державшийся в сознании Сарена, стал отступать, и девушка чувствовала это.

— Мы уходим отсюда. Уходим вместе. Ты слышишь меня? — Сарен говорил твёрдо и уверенно.

Хищный оскал сменился каким-то животным недоумением. Арлиса слушала его, склонив голову на бок.

— Всё кончилось! — понимая, что одними только словами тут не обойдешься, он решился на рискованный шаг. Подойдя совсем близко, он обнял её и прижал к себе.

— Всё закончилось. Возвращайся… пожалуйста, возвращайся, — повторял он.

Горячее дыхание уже ощущалось у его шеи, когда Сарен почувствовал, что Арлиса просто положила голову ему на плечо.

— Ты самый странный из всех, кого я когда-либо знала… — тихо произнесла девушка.

Сарен тяжело выдохнул. Она пришла в себя.

— Такого мне ещё не говорили, — наёмник усмехнулся.

— Тогда привыкай. С такими замашками, ты будешь слышать это на регулярной основе… если доживешь, конечно, — Арлиса смотрела ему прямо в глаза.

* * *

Накачанные Белым Туманом сироты уместились в две кареты, которые Сарен сцепил между собой. Действие наркотика должно было скоро пройти, унося с собой обрывочные воспоминания этого ужасающего вечера.

Сиротский дом имени Фанкреда Де’Лира закрылся навсегда.

— И что теперь?

— Не знаю… нужно довезти этих ребятишек до ближайшей деревни. Попробую пристроить их там, благо звонкая монетка что-нибудь, да решает в этой ситуации, — пожал плечами наёмник, — ты со мной?

— Нет, — Арлиса помотала головой, — мне нужно идти. Да и тебе, наверное, пора уже искать следующий заказ?

— Больше я заказными убийствами заниматься не стану. Да и из Империи думаю уехать. Говорят, что в Песчаных Морях много работы, и, как ни странно, почище будет.

— Значит пришло время прощаться, — девушка грустно улыбнулась, — спасибо тебе, Сарен. За то, что пошёл со мной.

— Брось, ты справилась со всем и без меня. Я застал только смерть этого гада.

— Речь не о Фанкреде, а обо мне. За это я говорю спасибо. За твою смелость. Мне очень жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах. Ты знаешь, будь я… будь это всё по-другому… — мужчина не дал девушке договорить. Он подался вперёд и поцеловал её.

— Я рад, что встретил тебя, уж какая ты есть.

— Мы оба понимаем, что я не могу остаться, но… если ты вдруг захочешь узнать мою историю, то загляни в книги. Эта вещица тебе поможет, — она достала из сумки мужской перстень-печатку с витиеватой буквой «В».

Сарен принял из её рук подарок и одел на палец. Тот пришёлся ему точно в пору. Не удержавшись, он снова поцеловал девушку, заключив в крепкие объятья.

— Я ещё увижу тебя? — спросил он, чуть помедлив.

— Я буду очень этому рада, — ответила она.

 

Глава 9

«Демоны» перекрестка

Два масори сидели друг напротив друга за низким столом, не произнося ни слова. Гость достал свою дорожную сумку и положил перед собой, начав перебирать лежавшие там вещи. Через некоторое время он выудил наружу искомый предмет.

Вараам подошел ближе, чтобы рассмотреть его получше. Это оказался маленький медный значок с жемчужиной в центре. Масори взял его, крепко сжав в кулаке. Выглядел старый ремесленник при этом весьма сосредоточенным. Постояв так с несколько секунд, он положил значок обратно на стол. Жемчужина сменила свой цвет. Теперь она переливалась изнутри слабым золотистым свечением. Удовлетворённо кивнув полученному результату, Вараам запустил руку в нагрудный карман жилета и достал оттуда точно такой же значок, положив его напротив гостя. Второй масори последовал примеру хозяина дома и повторил ритуал.

Ремесленник расплылся в подобии улыбки, столь несвойственной представителям его расы.

— Порой мне кажется, что это действо всё больше походит на какой-то приветственный обычай, нежели на действенную меру предосторожности.

Вараам встретил слова гостя недовольным взглядом.

— За последние полвека, что я стою в «Восточном потоке», на твоём месте успели посидеть семь оборотней и пара колдунов-самоучек.

— Вот как. И что же с ними стало? — гость с интересом склонил голову, моргнув своими огромными глазами.

Ремесленник только пожал плечами.

— Ты знаешь, как работает последняя проверка? Что произойдёт, если жемчужины коснётся не-масори?

— Разумеется, — гость утвердительно кивнул.

Вараам прошёлся вдоль комнаты, в которой они сидели, и невозмутимо продолжил:

— Сперва я чётко выполнял инструкции и растворял тела в кислоте. Однако маленькое поселение, вроде Кабаньей Пущи, не чета большому городу, где каждый второй житель увлекается алхимией. От реакции, скажу я тебе, вони столько, что забываешь обо всём на свете. Вот я и забросил инструкции: стал закатывать их в каменный раствор и сплавлять блоки на дно реки, там их точно искать никто не станет.

— Находчиво. Впрочем, инструкции предписывают адаптировать решения под конкретные ситуации, так что вряд ли тебя можно упрекнуть в чём-либо, — согласился с ремесленником гость.

— А вот тебя — вполне. Бессмысленные обычаи — последнее, к чему мы можем быть склонны. Теперь к делу. Империя стягивает силы к границе. Похоже, они не на шутку переполошились с этой атакой на Соленую Гладь.

— То был не набег, — мрачно заметил гость.

Вараам негромко хмыкнул.

— Это объясняет, почему имперцы так бурно реагируют. Не думал, что когда-нибудь увижу это, но похоже, что «Восточный поток» всё же прервётся, — старый масори с сожалением покачал своей массивной головой, — много там всего осталось? В схроне под твоей лавкой.

Второй масори отрицательно мотнул головой:

— Мелочь. В основном — древности и предметы коллекций.

— Ну знаешь, — с недовольством в голосе возразил Вараам, — они тоже стоят немалых денег в центральной Империи и цены на них будут только расти. Особенно — с учётом нынешней обстановки в пустыне. Не всегда ведь попадаются артефакты.

Гость коротко кивнул.

— Не всегда. Но в этот раз нам, можно сказать, «повезло», — с этими словами он извлёк из своей дорожной сумки небольшой тряпичный свёрток и положил его на стол, — мне нужно найти покупателя на это, а потом убраться как можно дальше от границы с пустыней.

— Да мы и так вроде в доброй паре сотен миль, куда уж дальше? — усмехнулся было ремесленник, но заметив мрачный вид своего собеседника, решил не продолжать, — ладно, если насчёт того, чтобы выбраться отсюда, я могу что-нибудь придумать, то вот со вторым может выйти туго. Кабанья Пуща ведь просто транзитная точка для нашего товара, покупатель здесь не водится от слова «совсем», сам же знаешь.

Вараам сделал небольшую паузу, испытующе глядя на своего соплеменника, но тот оставался непоколебим, словно каменное изваяние.

— Есть у меня один вариант. Может и выгорит, — многозначительно произнёс ремесленник и лукаво улыбнулся.

* * *

Вернувшись в корчму, Сарен отправил свою спутницу наверх, а сам сел на один из высоких табуретов, что стояли вдоль стойки в главном зале. Выложив перед собой несколько медных монет, он указал корчмарю на покоившиеся на полках бутылки с вином. Мужчина пересчитал взглядом деньги, после чего ловко сгрёб их со стойки.

Помедлив с секунду, корчмарь вытянул с самого верха глиняный сосуд без ручки. Горлышко его венчала корона из красного воска, ставшего серым от пыли. Мужчина чиркнул по пробке большим пальцем, вопросительно воззрившись на Сарена. Тот отрицательно покачал головой и взял закупоренную бутылку с собой.

Деревянные ступени отзывались тихим поскрипыванием, которое было особенно хорошо различимо при медленном шаге. Провернув ключ в замке, спайранец легонько толкнул дверь плечом и прошёл внутрь. Веспер лежала на кровати, закрыв лицо левой рукой и тихо посапывая. Её рот был забавно приоткрыт, как если бы она замерла на полуслове.

— Кажется, этот вечер я проведу один, — усмехнувшись себе под нос, Сарен поставил запечатанный кувшин с вином на стол.

Рядом покоилась его дорожная сумка с туго затянутыми тесемками, которые для верности были связаны в узел. Обернувшись на спящую Веспер, наёмник кивнул в такт собственным мыслям и подтянул стул поближе. Присев, он развязал сумку, однако внутрь не полез — вместо этого спайранец просунул два пальца в прошитую полость через которую проходили тесёмки, а другой рукой потянул одну из них на себя. Наружу показались два маленьких узелка, между которыми был продет перстень-печатка. Поднеся его поближе к лицу, наёмник провёл пальцами по витиеватой резьбе, которой была выполнена буква «В».

Последний раз он доставал его должно быть с год назад. Удивительно, как быстро пронеслось это время. Тогда, помнится, он точно так же сидел в комнате корчмы, правда не в Кабаньей Пуще, а в Хогге. На месте кувшина с вином стоял белый чайник из обожжённой глины, испускавший непрерывный поток ароматного пара. Пить вино на той жаре было совсем невозможно, а пенное в пустыне бывало едва ли чаще самого Императора. Тогда перед ним на столе лежал пузатый мешочек самоцветов, которых бы с лихвой хватило на путешествие в центральную Империю, несколько месяцев беззаботной жизни, любые разрешения и поддельные документы. Он сказал себе перед тем заказом, за который получил в итоге столь щедрое вознаграждение, что непременно соберётся и осуществит свой давний план. Поедет в столицу, посетит библиотеку, что гордо именуется Хранилищем Знаний Гидона Великого, а там — архивы благородных родов Гидонианской Империи.

За годы в пустыне он успел узнать и о том где можно раздобыть недостающие куски головоломки, оставленной ему Арлисой, и о том как именно это сделать. Не успел он только всего этого осуществить. Вплоть до сегодняшнего дня время как-то совсем не ощущалось, а теперь…

Мысли его снова вернулись к рассказанной сегодня истории. Вернее, к её продолжению, о котором наёмник тактично умолчал. Проведя большим пальцем по печатке, он на долю секунды вернулся в тот момент, когда стоял перед Арлисой. Как сейчас он чувствовал на своих губах её поцелуй. Такой приятный и ускользающий…

Следом за воспоминаниями последовал укол совести. Почему он не потянул за данную ему ниточку ещё тогда? Ведь если ему было всё равно, стал бы он носить с собой этот перстень на протяжении последних шестнадцати лет, оберегая его, как своё самое большое сокровище?

Наёмник никогда больше не встречал таких девушек. В Арлисе всё было «слишком»: слишком прямолинейная, слишком честная, слишком упёртая. Она словно жила какой-то утрированной жизнью, где не было места сомнению и полутонам. А ещё она была слишком красива… Любая другая в сравнении с ней меркла. Любая, включая Веспер.

Все эти мысли раздражали наёмника, потому как изменить уже ничего было нельзя. Шестнадцать лет и два месяца, как нельзя. Как же глупо было хранить это кольцо, и как глупо любить призрак из прошлого. Чем больше Сарен думал об этом, тем сильнее злился на себя. Если бы кто-то всё же принимал души в обмен на желания, он пожелал бы лишь одну встречу с Арлисой.

Настроение и правда скатилось на такое дно, что достать его оттуда даже с помощью бутылки представлялось какой-то совсем уж непосильной задачей.

«Но попробовать то стоит».

Убрав перстень обратно в тайник, спайранец прихватил с собой бутылку и вышел из комнаты.

* * *

В главном зале было на удивление пустынно, а напиток совершенно не подходил настроению. Впрочем, пенять на содержимое кувшина не стоило — корчмарь с точностью отгадал, что именно было нужно спайранцу в тот момент, когда он брал выпивку. Корень проблемы крылся в том, что «тот» момент прошёл, так и не наступив, и с моментом нынешним не имел ровным счётом ничего общего.

Два синих глаза буравили кувшин, в котором оставалась ещё, наверное, треть приторной рубиновой жидкости. От собственных мыслей Сарена отвлекло тихое, но настойчивое шуршание по дощатому полу корчмы. Повернув голову чуть в сторону, он увидел слева от себя немолодую женщину, которая неспешно орудовала метлой неподалёку. Вероятнее всего, это была ночная служанка, в чьи обязанности входила уборка помещений.

— Ох и не стоит вам, господин, этого делать, — сокрушенно проговорила женщина.

От удивления Сарен даже немного протрезвел и отодвинул стакан.

— Чего именно мне не стоит делать? — развернувшись, спросил порядком озадаченный наёмник.

— Одному по ночам вот так сидеть. Накличете беду на свою голову, господин, ох накличете.

— Спасибо за заботу, но не стоит обо мне беспокоиться — я за себя постоять смогу, — диалог этот теперь вызывал у спайранца лишь снисходительную улыбку. Очевидно, женщина приняла его за какого-нибудь проезжего торговца и решила предупредить. Неясным, правда, оставалось, что же такого опасного могло быть в Кабаньей Пуще. Впрочем, это имело мало значения и наёмник вновь потянулся к кувшину, который на этот раз твёрдо уже вознамерился опустошить до дна.

Не успела, однако, первая капля удариться о гладкое донышко стакана, как ушей спайранца достиг сокрушённый вздох. Принадлежал он, естественно, служанке.

— Не в хулиганах дело, и не в разбойниках, что по лесам в округе шастают. Другая опасность здесь, господин. Гораздо гибельнее, чем все остальные, — судя по серьёзному тону женщины и ни чуть не менее серьёзному выражению её лица, говорила она отнюдь не о чём-то абстрактном.

— Да что же это такое, что даже в корчме сидеть ночью одному опасно? — так и хотелось добавить вслед этому шутливые вопросы, вроде «Вино разбавленное?» или «Табуреты криво сколочены?»

— Неспокойно у вас на душе, господин, иначе бы не сидели вы в поздний час со столь скорбным видом…

«Мне неспокойно на душе, поскольку я взял сладкое креплёное вино, вместо бутылки местного самогона» — комментировал про себя Сарен.

— …перекрёстки дорог, перепутья, они издревле недобрую славу имеют. Притягивают злых духов и нечисть всяческую.

Спайранец вскинул одну бровь в удивлении, не в силах вот так сразу понять взаимосвязь людских суеверий и его нынешнего положения. Уточнять, однако, не пришлось, потому как в памяти тут же всплыла крестовина дорог, так аккуратно разделявшая Кабанью Пущу на четыре идеально равные части.

«Вот тебе и перекрёсток».

Обычно наёмник старался держать дистанцию как от подобных разговоров, так и от тех, кто их вёл. Суеверный люд был подчас скор на расправу, а происхождение Сарена вряд ли могло вызвать у них расположение. Именно поэтому, по мнению наёмника, наилучшей стратегией общения было отсутствие оного.

И всё же, несмотря на вышесказанное, удивление сменилось слабым огоньком азарта, который заиграл в глазах мужчины. Тот развернулся на стуле, так, чтобы сидеть к служанке лицом.

— Отчего же тогда в таких гиблых местах селения то закладывают? Одно ведь дело мимо нечисти разок-другой прошмыгнуть, а совсем иное — постоянно с таким под боком жить, — с вполне правдоподобным интересом вопрошал спайранец.

— Так потому ведь и закладывают, господин. Силы злые не напрямую людям вредят, а склоняя их к поступкам гибельным или же обманом у них силу жизненную отбирая. Заветы Гидона Великого от соблазнов подобных предостерегают, да только бывает и честному человеку оступиться. Сами знаете, поди, не первый год на свете, — пожилая женщина говорила совершенно серьёзно, на её лице не отражалось ни намёка на снисходительность, которую подчас проявляли к собственным суевериям жители Империи.

— И если один оступится, то другой ему поможет и кануть вслед за демоновым посылом не даст, — закончила она свою мысль.

«Теперь всё встало на места. Ты, друг, попал под описание „сбившегося с пути“ праведника и тебя решили „упасти“ от нечистой силы» — подумал про себя Сарен, едва сдерживая улыбку.

— Ну, а что за нечисть то? Перевёртыши? Или кто пострашнее? — решил поддержать разговор наёмник.

— Всё как проповедник вчера на площади и говорил: под людской личиной звери с северных гор ходят, одиноких путников по большакам губя, аки волки овец режут; перевёртыши ещё есть, что не только глаза обмануть своим видом могут, но и в голову залезть, да всё там перепутать, — тут женщина сделала пару шагов к сидевшему за столом спайранцу и добавила уже шепотом:

— Забрёл к нам однажды один такой, оборотень, трижды будь он проклят. Ничем примечателен не был, а на четвёртый день исчез, да не один, а покрав детишек с двух дворов: пятерых унёс, а следов так и не нашли. Как в воздухе растворился, — женщина сделала ударение на последней фразе, в подтверждение своих слов грозно свернув глазами.

— А почему именно оборотень? Может то просто разбойник с тракта к вам забрёл, или там работорговец решил разжиться монеткой? Что нечисть то выдало? — всё так же отыгрывая роль внимательного слушателя, поинтересовался наёмник.

— Так проповедник наш его изобличил! Со службы в выходной день не вернулись ребятишки. Церковь то у нас на отшибе стоит, в трёхстах шагах к северу, через поля. Туда родители малых водят, чтобы служители с ними занимались, грамоте учили, да манерам хорошим. Так вот чудище это туда заявилось точно когда детишки там были, хотел, говорит, молитву вознести. И как не побоялся он по священной земле ступать только, все диву ещё давались! Так вот после занятий, когда ребятня по домам пошла, он тоже за ними увязался… а уж обратно они и не дошли. Сколько не искали потом, уж и стражу имперскую вызывали, облаву устраивали… как в воду канул! — женщина развела руками.

— А проповедник то ваш тут как поучаствовать успел, подскажите? — история казалось наёмнику какой-то «неполной» и вызывала больше вопросов.

— Так он же последний их и видел, когда из церкви все вместе выходили. Зря Ринон тогда с ними не пошёл, ох зря… Того глядишь, удалось бы спасти ребятишек, да тварь прогнать, — служанка сокрушенно качала головой.

Сарен подтянул поближе к себе стакан и доверху наполнил его вином. Бросив беглый взгляд на служанку, он допил злосчастную бутылку одним махом.

«Это уж меня точно не касается. Оборотень, пропавшие дети… проповедник? Ну его на хер!»

— Только я вас не от тех чудовищ предостеречь хочу… — прервала молчание женщина.

— Марлена! — главный зал трактира сотрясся от раскатистого баса, принадлежать который мог разве что горному великану, а то и вовсе сказочному дракону, что стерёг сокровища в своей пещере.

Реальность, однако же, оказалась чуть прозаичнее — из подсобных помещений к ним вышел тот самый молчаливый корчмарь, которого Сарен ранее принял за ушедшего на покой «соловья». Мужчина совершенно точно не был немым и сейчас пребывал явно не в духе.

— Марлена! Зал не убран, все ступени на лестнице от пыли трещат, а ты гостя донимаешь! — раскаты грома следовали один за другим и спайранец начал всерьёз опасаться, что в его собеседницу вот-вот ударит самая настоящая молния.

— Простите, господин, уже ухожу… — служанка поспешила ретироваться, опустив взгляд в пол и крепче взявшись за метлу.

— Я надеюсь, она вам не слишком докучала? — переведя взгляд на гостя, спросил корчмарь.

Сарен только отрицательно покачал головой.

— Тогда доброй ночи. Если что понадобится — зовите, я здесь, — мужчина зевнул, прикрыв рот рукой и направился обратно в подсобку.

Наёмник поднялся из-за стола, посмотрев сперва на ведущую к комнатам лестницу, потом — на выход из корчмы. Постояв так в нерешительности несколько секунд, он направился на улицу. Сейчас ему требовалось продышаться свежим ночным воздухом и выбросить из головы всё лишнее.

* * *

Воображение — великий дар, но у него есть одна неприятная особенность. Практически всегда оно рисует картины притягательные и манящие, но вместе с тем и бесконечно далёкие от их реальных аналогов. Так и сейчас, отмеряя последние шаги по тихо поскрипывавшему полу корчмы, Сарен ярко представлял себе, как его встретит прохлада летней ночи, в которой растворятся все его дурные мысли и заботы. Но порог остался позади, а облегчения не последовало. Вместо этого спайранец обнаружил себя на душной улице.

Наёмник бесцельно бродил по Кабаньей Пуще. Здесь было пусто и ничто не отвлекало Сарена от собственных мыслей. Он шёл, устремив взгляд на звёздное небо, простиравшееся над его головой. Когда спайранец уже собирался было развернуться и пойти обратно в корчму, взгляд его привлёк порхавший в воздухе огонёк. Присмотревшись, он увидел, что пламя принадлежит самокрутке, которую неспешно потягивал сидевший на пороге дома мужчина. Даже в полумраке ночи наёмник отметил, что «местный житель» отличался бронзовым загаром, совершенно несвойственным для этих мест. Черты лица выдавали в нём скорее имперца, чем кочевника, сводя возможные умозаключения на нет.

— Парень, хоть луны на небе и нет, но тебя прекрасно видно. Вот так стоять и пялиться по меньшей мере невежливо, а по-хорошему — так и вообще странно, — слова эти были сказаны без какой-либо злобы, а скорее как факт. «Местный житель», как обозвал его про себя Сарен, не имел цели зацепить спайранца.

— Действительно. Наверное, до черта нелепо это выглядело? — наёмник представил себя со стороны и усмехнулся.

— О чём я и говорю, — мужчина смерил его оценивающим взглядом, после чего добавил, — ты ведь не местный, да?

— И похоже, что не я один, — отозвался Сарен.

— Даже не «похоже»: так оно и есть, — кивнул теперь уже «не-местный житель». В этот момент из дома, на пороге которого он сидел, раздались голоса.

— Свистать всех наверх! Фарис, ты там свою самокрутку рассосать пытаешься что ли? Туши уже и давай к нам, пока тебе штрафной не влепили! — за репликой последовал дружный хохот.

— Ты, как я посмотрю, неприкаянным здесь ходишь-бродишь? — спросил мужчина.

— Ну, вроде того, — наёмник пожал плечами.

— Пошли. Чем слоняться кругами, лучше перекинешься с нами в картишки разок-другой, — «не-местный житель» поднялся на ноги и направился в дом, жестом позвав спайранца следовать за ним.

«Ну а почему бы, собственно, и нет?» — не найдя причин для отказа, Сарен последовал за своим новым знакомым.

В доме царил полумрак и было на удивление прохладно. Они прошли в просторную комнату, по всей видимости, выполнявшую роль гостиной. В центре помещения стоял большой круглый стол, за которым сидели трое.

— Кхм! — привлёк к себе внимание новый знакомый, — позволь представить тебе моих друзей.

— Платеус, — он указал на самого рослого. Бритоголовый бородач весело хмыкнул и приветственно махнул рукой. Не то дело было в его размерах, а может в том, как он двигался, но спайранец отметил для себя поразительное сходство с медведями, что обитали на горном перевале между Гидонианской Империей и Спайрой.

— Просперо, — человек указал на сидевшего посередине поджарого мужчину средних лет. Хоть тот и не мог похвастаться такой же статью, как здоровяк до него, наружность Просперо тоже была довольно примечательна: короткие золотистые волосы контрастировали с бронзовой кожей, а два янтарных глаза хитро щурились, изучая гостя.

— Ну и… Валентин, — мужчина как-то неуверенно махнул на последнего картежника. Тот был самым молодым в компании и, судя по всему, самым неуёмным. Пока новый знакомый Сарена представлял остальных, он успел дважды незаметно наполнить и осушить свой стакан.

— Вообще, когда мы говорили про штрафной, речь шла не о тебе, Валентин, — скептически заметил Просперо.

— Про себя то я и забыл. Хозяин этого дома, Ян Фарис, к твоим услугам, — новый знакомый протянул наёмнику руку, — ну а тебя как прикажешь называть?

— Сарен, — спайранец ответил на рукопожатие, — рад знакомству.

— Как тебя к нам занесло, Сарен? — Платеус наполнил свободный стакан доверху и перегнулся через стол, протягивая его наёмнику.

— Да я, в общем то, просто мимо проходил, — тот лишь рассеянно пожал плечами.

— Ну, тогда выпьем за случайность, — улыбнувшись, предложил Ян.

Стекло весело звякнуло и ледяная жидкость обожгла горло, распространяя приятное тепло по всему телу. Сарен не смог определить, что именно он выпил, явно ощутив только безумную крепость напитка. Масорийский спирт в сравнении с ним был просто водой.

— Ну ничего себе… что это вообще такое, жидкое пламя? — Сарен не выдержал и закашлялся.

— Если не углубляться в детали, то это — ответ на наш спор о том, сколько раз можно пропустить масорийский спирт через перегонный куб. Скажу сразу — много. Но вот с названием ты угадал, мы действительно назвали это «Жидкое Пламя». Скажи, вкусная штука получилась? — Ян пододвинул стулья себе и Сарену, после чего уселся за стол.

— Однозначно лучше, чем заливать в себя сладкое вино по жаре, — адская смесь перестала трепать горло и спайранец сразу почувствовал себя лучше. Мир словно заиграл новыми красками: воспоминания об удушливой улице отошли на второй план, а в теле появилась приятная лёгкость.

— Парень, за что ты так с собой? — Валентин словно откликнулся на слово «вино» и с интересом воззрился на наёмника.

— Долгая история. Надо было выпить, а кроме этой пакости под рукой ничего не оказалось, — Сарен снова поморщился, вспоминая свои душевные терзания.

— Ну, тогда тебе сами боги велели к нам заявиться. Давай сразу по второй, для закрепления настроя, так сказать, — Платеус снова наполнил его стакан до краев.

Просперо, до того сохранявший молчание, взял бочонок с соленьями и пододвинул его ближе к спайранцу, кивнув последнему, чтобы не стеснялся закусывать. Хозяин дома, тем временем, выудил откуда-то пухлую колоду игральных карт и сейчас тасовал её с мастерством заправского шулера.

— На что играем? — заметив появление колоды, поинтересовался Просперо.

— Давайте только не на деньги, а то я с вами уже успел собрать коллекцию бесполезных бумажек и металлических кругляшков, — закатил глаза Валентин.

— Да, да, да… расскажи нам, какой ты картёжник, — подразнил его Платеус, запустив в своего товарища кончиком огурца. Снаряд, однако, не достиг цели, угодив вместо этого в лицо Просперо.

— Ну а на что тогда? Без ставки азарта то нет… может на желание? — ухмыльнулся Ян.

— Только сразу оговоримся: загадываем либо в шутку, либо что-нибудь выполнимое. Без всяких дурацких желаний, — нахмурившись, добавил Просперо.

— Сарен, что скажешь? — хозяин дома посмотрел на гостя, предоставляя тому право выбора.

Напиток к тому моменту успел привести спайранца в крайне благостное расположение духа, так что он сейчас был за любое веселье, лишь бы оно не подразумевало под собой употребление сладкого креплёного вина.

— Вы лучше скажите, во что играть будем. Ну а с желаниями… почему бы и нет. Так даже веселее, — беззаботно произнёс наёмник.

— Думаю, «Обуза» будет в самый раз, — Ян тряхнул пухлой колодой, — ты ведь знаешь эту игру?

Сарен закатил глаза. Обуза была, наверное, самой распространённой игрой в Империи и даже за её пределами. Сочетание простых правил, неограниченное количество игроков и богатые возможности для мухлежа делали её невероятно притягательной как для умелых игроков, так и для простых обывателей. Ставки в этой игре порой достигали невероятных масштабов. Ходили даже слухи, что на закрытых турнирах в Гидоне и Озере Туманов проигрывались целые состояния и семейные имения.

Цель игры была проста — собрать необходимое число очков. Количество ходов было ограничено и каждый из игроков мог скинуть по одной карте любому из противников на свой выбор. Расстановка сил постоянно менялась, так что для победы требовалась либо недюжинная внимательность, либо — большая удача. Проигравшим считался тот, кто под конец игры оказался дальше всего от цели: в большую или меньшую сторону. Победитель тоже был один, ну а все остальные просто выбывали.

Разлив очередную партию спиртного по стаканам, они сели играть. Первый кон прошёл для Сарена вполне резво — он лихо избавлялся от карт, в то время как остальные участники игры попросту игнорировали его, будучи слишком заняты уколами в адрес друг друга. Однако расстановка сил сменилась после блистательной победы Яна Фариса. С «обузой» остался Платеус. Теперь он с мрачным видом потягивал жидкое пламя, то и дело бросая на хозяина дома полные опаски взгляды.

— Поехали, — Ян зловеще оскалился, — Платеус, в следующую нашу встречу я хочу, чтобы твоя борода была заплетена в косички. И не забудь о бантиках!

Здоровяк засмеялся и облегчённо выдохнул.

— Ну что, хватит с тебя поблажек? — Валентин подмигнул Сарену, снова наполняя свой стакан, — время топить новичка!

Второй кон выдался на порядок более напряженным — атаки действительно сосредоточились на наёмнике и количество карт у него стремительно увеличивалось, давно перевалив за заветное число. Как ни пытался спайранец отбиваться, слова Валентина действительно оказались пророческими и даже более того, сам он вышел победителем, оставив с «обузой» Сарена.

— Так, посмотрим-посмотрим, — победитель потёр руки в предвкушении.

— Готов поспорить, что знаю, что он выкинет, — чуть склонившись к спайранцу, прошептал хозяин дома.

— Удваиваем! — объявил Валентин и с азартом откупорил новую бутылку с дистиллятом.

— Каждый раз одно и то же, — устало процедил Ян.

Победитель опрокинул в себя один полный стакан, а вот проигравшему нужно было выпить двое больше. Сарен почувствовал, как мир вокруг стал понемногу расплываться.

— Закусывать не забывай, — пихнул его в бок Фарис, протягивая маринованную луковицу.

Сарен с шумом втянул носом воздух и стёр со лба выступившую испарину. Организм активно гонял кровь по телу, стараясь снизить уровень интоксикации и переработать избыток алкоголя, но пока без особых успехов.

— Пожалуй, мне пора, — язык спайранца уже заплетался, но он изо всех сил старался не подавать виду.

— Ну Сарен, сыграй с нами хотя бы ещё одну партию. Последнюю! — протянул Ян, — и мы не будем заставлять тебя пить, слово даю.

— Я не могу отказать хозяину дома, — собравшись, ответил спайранец, — особенно, после такого радушного приёма. Не каждый день меня вот так выручают после отвратительной бутылки креплёного вина.

Собравшиеся за столом поддержали слова гостя дружным гулом одобрения, а Ян улыбнулся и похлопал наёмника по плечу:

— Молодец! Хороший выдал ответ. Рад, что не ошибся, пригласив тебя к нам за стол. Ну а теперь — вперёд! — с азартом потирая руки, мужчина снова взялся за колоду карт.

Игра проходила довольно напряжённо. Сарен задался целью остаться в «золотой середине» — набрав промежуточное количество очков и выйдя из игры не победителем, но и не проигравшим. Расчет спайранца был прост — ещё одной двойной он явно не выдержит, а потому нужно было во что бы то ни стало обойти Валентина. Выигрывать, что примечательно, наёмник тоже не хотел, справедливо ожидая, что в таком случае его тоже заставят пить, а то и играть ещё один кон.

В ожесточенной борьбе минул одиннадцатый круг. Карты Сарена явно превышали «нейтральную» комбинацию, а времени на какие-либо манёвры уже не оставалось. Самым большим, с чем он мог расстаться, была восьмёрка, а сумма карт всё равно составила бы четыре десятка, и это — не считая всех «подарков», что непременно подкинут ему остальные. Печень спайранца жалобно заныла, впервые за очень долгое время. Он покосился на карты у себя в руках. Пышный веер не оставлял шансов быстро скинуть очки и всё же…

«Это, может быть, и не очень правильно, но и вы не оставили мне выбора» — карта с изображением четырёх алмазов покинула веер, незаметно скользнув на стул. Наёмник подвинулся, тут же скрыв следы своего жульничества.

Благополучно расставшись со своей восьмёркой уже честно, Сарен успокоился. Остальные игроки, казалось бы, не обращали на него никакого внимания. Закончив последний круг, Ян поднялся со своего места и громко выкрикнул:

— Карты на стол! Считаемся, господа.

Как только каждый из игроков последовал его словам, воцарилась тишина. Валентин и Просперо озадаченно переглянулись: у них набралось одинаковое количество очков, причём значительно меньшее, чем у всех остальных. Проигравших на этот раз было двое, а вот победитель один. И это был Сарен.

— Ничего не понимаю… Да как так то?! Я же считал карты! — не выдержал Ян.

Просперо похлопал владельца дома по плечу.

— А потому что не надо их считать, особенно в дружеской компании. На интерес же играем, разве нет? — при этом мужчина сделал ударение на последние два слова, наградив хозяина испытующим взглядом.

— Да, само собой, — удручённо протянул Ян.

— В таком случае, думаю нам стоит спросить нашего нового друга — каким будет наше задание?

Сарен, тем временем, пребывал в лёгком оцепенении.

— Да ладно, давай, загадывай! Что ты хочешь, чтобы мы сделали? — спросил Просперо.

— Я даже и не знаю, — наёмник был явно растерян после «внезапного» выигрыша.

— Коль скоро это последний кон, может тебе какая помощь нужна, а? — внезапно оживился Ян.

— Да тоже вроде нет, — пожал плечами спайранец.

— Прямо таки совсем-совсем? — недоверчиво покосился на него хозяин, — ну извини, Сарен, я тебе не верю.

— Я просто поблагодарю вас за хороший приём.

Просперо серьёзно посмотрел на спайранца:

— Тогда я помолюсь богам за то, чтобы ты достиг своей цели.

— …и пусть во всём тебе сопутствует удача! — широко улыбнувшись, добавил Валентин.

Попрощавшись со всеми, Сарен вышел на улицу и отправился обратно в трактир.

Просперо проводил удаляющегося гостя взглядом и извлёк из своего портсигара самокрутку.

— Богам помолишься, значит? — усмехнулся вышедший следом Валентин.

— Ну, я хотя бы не стал называть себя «удачей», как некоторые, — Просперо открыл стоявший на пороге фонарь и поднёс его к себе, прикурив самокрутку.

— Пришлось импровизировать, что ты хочешь. Правила есть правила — не я их придумал, не мне их менять, — Валентин пожал плечами и взял у Просперо самокрутку.

— Посмотрим что из этого выйдет, ваше королевское высочество, — ехидно заключил Просперо, глядя на мерцавшие в небе звёзды сквозь поднимавшиеся вверх облака сизого дыма, — посмотрим что из этого выйдет…

* * *

Масори вновь перешагнул порог ремесленной мастерской Вараама.

— Ты был прав насчёт войны. Всё действительно серьёзнее, чем казалось, — в отличии от прошлой их встречи, старый масори уже не выглядел таким спокойным. В его голосе сквозила тревога.

— Увы, не могу сказать, что сильно рад своей правоте, — Квар помолчал немного, а потом добавил, — может у тебя есть и хорошие новости?

— В своём роде, — Варрам указал на дверь своего кабинета, где они сидели ранее, — я нашёл покупателя с весьма неплохой ценой на эту твою вещицу, но…

— Дай угадаю — выбраться из Кабаньей Пущи можно только с его караваном и договариваться об этом мне придётся уже самому? — Квар остановился у двери, наградив своего соплеменника недовольным взглядом.

— Напомни, как с такой проницательностью и прочим багажом талантов ты умудрился стать контрабандистом на самом паршивом конце «Восточного потока»? — Вараам упёр руки в бока и склонил голову набок. На его невыразительном лице застыла подозрительная ухмылка.

Квар оставил колкость без внимания. Вместо этого он стукнул пару раз указательным пальцем по дверной ручке.

— Он внутри?

Ремесленник кивнул.

— Мог бы и заранее предупредить, для приличия, — Квар покачал головой и прошёл внутрь.

За столом, прямо напротив входа, действительно сидел «покупатель». Его внешность не показалась масори хоть сколько-нибудь примечательной. Обычный имперец лет тридцати, скорее всего — откуда-то с южных провинций. Тёмно-серая рубашка из грубой ткани была помята, а запылённый дорожный плащ лежал свёрнутый рядом на столе.

Увидев вошедших масори, мужчина кивнул в знак приветствия. Дождавшись, пока они сядут за стол, он повернулся к Квару и заговорил.

— Твой соплеменник, Вараам, любезно ввёл меня в курс дела, поэтому давай не будем терять времени. Какую цену ты хочешь за свою «находку»?

— Может сперва определимся, как ты собираешься платить? — Квар немного опешил от деловитости «покупателя». Редкий человек не пытался завести пространный разговор ни о чём, прежде чем совершить покупку, независимо от своего статуса и положения. Имперец же был полной противоположностью сложившемуся у контрабандиста стереотипу. Лицо человека тронула лёгкая улыбка, тут же покинувшая его вместе с усталым вздохом.

— По-моему, это довольно очевидно. Не прими как оскорбление талантов вашего народца, но мне сложно представить, как ты и твой друг собираетесь тащить отсюда мешки с золотом, — спокойно объяснял «покупатель», не сводя глаз цвета мореного дерева с Квара. Почесав лёгкую щетину он добавил, — масорийским залогом, в полном объеме, на месте.

Одной из определяющих черт масори было их неприятие финансовой системы Империи. Ещё на заре сотрудничества людей и амфибий, последние заняли довольно жесткую позицию по отношению к пошедшим в обращение монетам с изображением Гидона Великого, предпочитая им бартер. При малейшей возможности масори принимали в качестве платы различные ресурсы, ответные услуги, ценные вещи и лишь в последнюю очередь деньги. Само собой, довольно быстро перед ними встала другая проблема — нужно было чем-то расплачиваться с имперцами, а последние гораздо больше ценили валюту. Решением стал так называемый «масорийский залог», отдалённо напоминавший человеческие деньги. Отдалённо — поскольку в отличии от имперских золотых, залог выдавался на имя конкретного человека и не мог быть передан кому-либо, в то время как общий объём подобной валюты был жестко ограничен. Мало кто понимал принцип работы масорийского залога, однако лягушки охотно принимали его в качестве оплаты по выгодному курсу и им всегда было, что предложить взамен, а потому жители Империи быстро освоились с новой валютой и не стали забивать себе головы лишними вопросами.

— Шесть сотен единиц залога, — озвучил свою цену Квар. Названная им сумма была поистине огромной. При должном везении, шестьсот единиц можно было с лёгкостью перевести в тысячу золотых, — такие деньги позволяли с лёгкостью купить целую корчму в Кабаньей Пуще, а также все прилегавшие дома, и осталось бы ещё на знатную пирушку в честь этого события. Зачем он сделал это? В этот момент в Кваре заговорила интуиция, которой контрабандист привык доверять. Она подсказывала ему, что этот непримечательный имперец не просто хочет приобрести томившийся в сейфе Вараама артефакт, а буквально нуждается в нём.

Вместо ответа, мужчина наклонился в сторону и пошарил рукой в своей сумке. Достав искомый предмет, он положил его перед собой на стол. Тот оказался небольшой пластинкой из тёмно-зелёного металла. На нём была нацарапана вереница закорючек, а в углу красовалась выдавленная печать. Именно так выглядел масорийский залог. Квар бросил беглый взгляд на табличку и у него перехватило дыхание от неожиданности — ровно шестьсот единиц! О таком повороте его интуиция предательски молчала.

— По рукам, — спокойно произнёс имперец и толкнул табличку пальцем. Та прошуршала по дереву стола и остановилась прямо перед масори.

— Есть ещё один момент, — немного замявшись, произнёс Квар.

— Я весь внимание.

Взгляд имперца теперь казался масори каким-то колючим. Он изучал сидевшего напротив контрабандиста, словно пытаясь проникнуть внутрь и найти слабые места в его мыслях. Квар моргнул несколько раз, пытаясь избавиться от возникшего наваждения. Перед ним сидел самый обыкновенный человек, на усталом лице которого лежала печать бессонных ночей, что тот провёл в пути сюда. Чуть успокоившись, лягушка продолжила:

— Мне нужно выбраться из Кабаньей Пущи. Это будет частью оплаты. Артефакт я продам только на таких условиях.

Человек нахмурился и почесал кончик своего носа.

— Можешь собирать вещи и начинать планировать, на что ты потратишь двести единиц залога, как выберешься отсюда, — произнёс он вполне будничным тоном.

Квар не сразу нашёлся, что возразить на столь дерзкий ответ — тот просто обескуражил его!

— Я не стану скидывать четыре сотни за путешествие, — нахмурился масори.

— За безопасное путешествие, — поправил его мужчина, — как бы там ни было, уговаривать тебя я не стану. Эта вещица мне бы очень пригодилась, но я смогу как-нибудь прожить и без неё.

Имперец намеренно сделал ударение на слове «прожить», недвусмысленно намекнув масори на его незавидную перспективу остаться в Кабаньей Пуще. Квар молчал. Покупателю тоже нечего было добавить. Вараам же просто не считал нужным вмешиваться в их торги. Они провели несколько минут таким образом, не нарушая тишины. Всё это время Квар перебирал возможные варианты и прикидывал, блефует ли имперец или действительно может встать и уйти. Точно услышав его размышления, мужчина упёрся руками в стол и поднялся со своего стула.

— Думаю нет смысла более тратить наше с вами время, господа, — он взял в руки плащ и чуть склонил голову, прощаясь с масори.

— Я согласен, — переборов себя, выдавил Квар.

— Что, прости? На что ты согласен? — переспросил имперец, приподняв одну бровь.

— Я согласен на твои условия: двести единиц залога и безопасное путешествие в обмен на артефакт.

— Ммм… это хорошо, что ты согласен, — с задумчивым видом протянул мужчина, — вот только я тут подумал и пришёл к выводу, что мне самому это предложение уже не так интересно. Вернее сказать — вообще не интересно. Извини, дружище, — имперец с виноватым видом развёл руками.

— Я тебя не понимаю. Ты не хочешь больше покупать этот артефакт? — Квару казалось, что из него хотят сделать идиота, и это ощущение только усиливалось с каждым словом, что произносил стоявший напротив человек.

— Отнюдь. Он мне очень интересен. Я бы даже сказал, что не могу без него жить, если бы это не было неправдой. Просто мы поступим немного иначе, — широкая улыбка расплылась по его лицу. От этих слов оба масори напряглись, прикидывая, успеют ли они оторвать человеку голову, прежде чем тот выкинет какую-нибудь глупость.

— Не поняли меня, да? — улыбка имперца превратилась в грустную гримасу, — тогда не буду тянуть, условия у меня следующие: я дам тебе все шесть сотен, а также вызволю тебя отсюда живым, невредимым и со всеми пожитками, что ты с собой возьмешь.

— В чём подвох, имперец? — подозрительно произнёс Квар.

— Никакого подвоха, масори. Просто в промежутке между тем, как мы ударим по рукам и ты отправишься восвояси, ты выполнишь для меня одно поручение. Кроме этого — ничего, — пояснил мужчина.

— Что ещё за поручение? — масори такой поворот совсем не нравился.

— Узнаешь, когда придёт время. Единственное, что могу сказать — это не повредит ни твоему достоинству, ни здоровью. Я не попрошу тебя навредить своему народу или стать преступником на территории Империи. Решай, — мужчина вновь сел за стол.

— Ещё не знаю как, но мне кажется, что ты хочешь меня обмануть… — Квар покачал головой, раздумывая над предложением загадочного имперца. Тот явно был не так прост, как хотел казаться.

— Всё потому, что я действительно планирую это сделать. Просто позже. Но не волнуйся — ты захочешь обмануть меня гораздо раньше, так что всё в порядке, — спокойно ответил мужчина, — кстати, ты планируешь отправиться в путь один?

— Ну разумеется один, — удивился Квар, — я бы сказал, если бы речь шла о компании. Почему ты спрашиваешь?

— Банальное любопытство. Вы, масори, всё же интересный народец, — имперец усмехнулся и покачал головой, — ну что? Ты там решил что-нибудь, а, крепыш?

— Это очень странно, но я согласен, — никогда раньше Квар не был ещё настолько не уверен в своём решении, но другого выхода он сейчас просто не видел.

Они пожали руки и имперец произнёс:

— Поверь, дальше всё будет только страннее и страннее.

 

Глава 10

Загадочный имперец

— А эти твои «знакомые», — начала Веспер, — думаешь они могут нам помочь?

— Я бы и сам был не прочь это узнать, — Сарен пожал плечами, — увы, это пока единственный вариант.

Шёл третий день их пребывания в Кабаньей Пуще, а от Квара не было ни слуху, ни духу. Возможно, лягушка просто бросила их и ждать его не имело уже никакого смысла. Надо было выбираться из этой глуши своими силами. Сарен не знал, заглядывают ли сюда вообще торговые караваны. До сих пор они не видели ни одного заезжего торговца и наёмник всерьёз уже начинал опасаться, что продолжать путешествие им придётся на своих двоих. Идти через поля и леса было занятием не только долгим, но и весьма опасным. Вряд ли, конечно, им на пути повстречаются разбойники — всё таки слишком глухие это были места, но вот дикие звери вполне могли стать проблемой. Кроме вчерашних собутыльников, других знакомых у наёмника в Кабаньей Пуще не водилось, поэтому он предложил Веспер обратиться к ним.

— Я с радостью бы рассказал тебе побольше о своих неожиданных знакомых, если бы сам знал. Увы, я даже до конца не уверен в том, что они повстречались мне на самом деле.

— Умеешь ты отдохнуть, — протянула девушка с насмешливым восхищением в голосе.

— Ну да, бывает, — Сарен пожал плечами и направился к двери дома. Строение разительно отличалось от остальных: грязные окна напоминали заплывшие глаза пьяницы, деревянное крыльцо было серым и растрескавшимся, а входная дверь висела наискось, вывернув собственным весом верхнюю петлю. Меньше всего этот дом походил на обитаемый.

— Выглядит малость заброшенным, — озвучила вертевшуюся у них обоих на уме мысль Веспер.

— В наблюдательности тебе не откажешь… — Сарен шагнул на крыльцо и гнилые доски под его ногами жалобно заскрипели, так и норовя проломиться в самый неподходящий момент.

Наёмник с силой постучал в дверь.

— Ну как?

— Не открывают. Да и что-то не похоже, чтобы хозяева были дома, — отозвался Сарен.

— Уважаемый! Эй! — из дома наискосок к ним спешил мужчина лет тридцати. Его вполне молодое лицо ярко контрастировало с начавшими уже редеть короткими русыми волосами и чуть полноватым телосложением. Сарен отметил про себя, что незнакомец больше всего напоминает ему эдакого типичного корчмаря в юности.

— Да? В чем дело? — сойдя с крыльца поинтересовался наёмник.

— Ты чего у этого дома забыл? — запыхавшимся голосом выдал мужчина.

— А тебе какое дело? — вмешалась Веспер. Тон незнакомца и его бесцеремонность оборотень интерпретировала как враждебность и готова была ответить ему тем же.

Мужчина оказался слегка обескуражен свалившимся на него вниманием и не самым «добрым» настроем.

— Да я… это… — он совершенно по-детски захлопал глазами.

Оборотень и спайранец молча смотрели на него, ожидая внятного объяснения.

— Я живу там, — очевидно, не найдя другой подходящей информации, мужчина указал на дом из которого выбежал.

— Это очень хорошо, — Сарен сообразил, что их новый знакомый не представляет особой угрозы и произнёс последние слова уже более расслабленно, — понимаешь, мы ищем одного старого друга, который живет в этом доме.

— В этом доме? — недоверчиво переспросил мужчина.

— Именно так, — наёмник утвердительно кивнул, — его зовут Ян Фарис, знаешь такого?

Тут недоверие на лице местного жителя переросло в совсем уже неприкрытое удивление — должно быть, с таким лицом он мог бы наблюдать, как с неба на его деревню падает метеорит. Сарен и Веспер переглянулись, гадая, что же они сказали не так.

Мужчина поскрёб одну из своих залысин рукой, задумчиво глядя на дом за их спинами. Некоторое время он сосредоточенно соображал, а затем хлопнул себя ладонью по лбу и широко улыбнулся.

— А, я понял! Ян Фарис был другом вашей семьи, да? — неожиданный вопрос привёл Сарена и Веспер в замешательство.

Было ясно, что они ходят по очень тонкому льду, проломив который вызовут слишком много ненужных вопросов и подозрений. Оборотень восприняла это немного по-своему, выразительно кашлянув и убрав прядь волос за ухо. При этом она нарочно задержала руку у головы, подав знак наёмнику. Он понял, что в случае провала их «знакомства» с местным, воспоминания об этой мимолётной встрече улетучатся из его головы быстрее, чем он снова успеет воскликнуть «Эй!». Такой вариант Сарену совсем не нравился, и поэтому он решил приложить все силы, чтобы разрешить эту ситуацию иначе.

— Всё верно, — улыбнулся спайранец, — меня зовут Реннар, а это Катарина, моя супруга. Ян Фарис был хорошим другом моей семьи и мы заехали его проведать.

Кажется, он попал в самую точку. Глаза мужчины наполнились искренним умиротворением, свойственным только жителям небольших поселений. В это мгновение двое незнакомцев перестали вызывать у него какие-либо подозрения, став частью привычной картины и он полностью расслабился.

— А меня Боцлав зовут! — простодушная улыбка никак не желала покидать его широкое лицо, — ну как вам у нас? Нравится в Кабаньей Пуще?

— Поля очень красивые, такие просторы, что аж дух захватывает, — мечтательно проговорила Веспер.

— И звёзды видно, — добавил Сарен первое, что пришло ему в голову.

— А вы откуда это приехали, братцы, что у вас звёзд не видно и поля в диковинку, а? — удивлённо выпучив глаза, спросил Боцлав.

— Из Гидона. Долгая дорога выдалась, — нашлась Веспер. В столице Империи и правда вот уже много лет как не было видно ночного неба за ярким светом огней, а благодаря плотной застройке поля действительно были скорее диковинкой.

— Да… далеко вы, однако, забрались. Видать, очень хорошим другом был старик Фарис, — задумчиво протянул мужчина.

— Боцлав, а почему ты говоришь, что он «был»? С ним что-то случилось?

— Так уж лет десять как нет его на этом свете! — воскликнул мужчина, — я почему и удивился, что вы у дома третесь, когда там уже сколько лет никто не обитает. Даже крысы — и тех нет!

— В Кабаньей Пуще вроде бы не так много пустующих домов, — подметил Сарен, — как получилось, что за такой долгий срок здесь никто не поселился?

— Эк вы значит плохо-то Яна Фариса знаете, братцы, — Боцлав только покачал головой, — неужто тебе, Реннар, ничего про старика не рассказывали? Чем он промышлял знаешь?

— Ну… отец говорил мне, что у него была своя лавка, но что он там продавал в ней — хоть убей, не знаю. Сам то я его совсем ещё карапузом видел, — сочинял на ходу Сарен.

— Действительно, была у него лавка. Не здесь, правда, а в другом городе… как же его звали, совсем из головы вылетело, ну да не важно. Тут суть в другом! Старик Фарис занимался в своём доме алхимией, представляете? — Боцлав при этом картинно выпучил глаза, будто произнёс нечто страшное и непотребное, тем самым в очередной раз напомнив Сарену и Веспер, где они сейчас находились. В больших городах алхимия была частью повседневной жизни — обыкновенные люди весьма охотно покупали различные эликсиры, снадобья и отвары, а для наёмничьей жизни полный рюкзак целебных склянок был едва ли не вещью первой необходимости. Здесь же, перед глазами явно вставала увиденная недавно картина сожжения чучела оборотня и поучительная лекция местного проповедника о противодействии злым силам.

— Никогда бы не подумал, — приложив все силы, Сарен изобразил искреннее удивление, — так что же с ним стало?

— А кто ж его знает? Говорят, что во время одного из его опытов что-то взорвалось в подвале и поднялся такой смрад, что аж дышать рядом стало невозможно. Мы тогда из соседних домов даже в корчму перебрались все, потому как не знали, а вдруг ещё сильней рванет? Вонь где-то через пару дней прошла и кто посмелее был решились внутрь забраться. Посмотреть, авось от старика остались сокровища какие или ещё что ценное. В то, что сам он выжить мог уже никто и не верил. Да только вот назад они вернулись совсем плохими. Потом ещё два лета болели, а один — так и вовсе помер. Такие вот дела с вашим Фарисом.

— Вот тебе и съездили… — с мрачным видом протянул Сарен.

Боцлав стоял, переминаясь с ноги на ногу, а парень с девушкой молча смотрели на черные провалы окон.

— Ладно, я это, пойду. Вы только пообещайте, что в дом уж лезть не будете.

— Можешь не переживать. В конце концов, мы же не разбойники какие, чтоб по чужим домам лазить. Верно, Катарина? — спайранец кинул на стоявшую рядом девушку вопрошающий взгляд.

Веспер среагировала на вымышленное имя не сразу, но наёмник перестраховался и приобнял её за плечо, так что сомнений в том, к кому он обращался не осталось.

— Разбойники… вечно ты придумываешь всякое, — она покачала головой, прикрыв глаза, — Реннар очень любит байки и небылицы, порой не вытянешь его из корчмы, что у нас рядом с домом в Гидоне — одолевает очередного путника расспросами, — сделав шаг вперёд и приложив руку ко рту, шепотом сказала она Боцлаву.

Мужчина громко рассмеялся, увидев как сконфузился от этого «разоблачения» Сарен-Реннар. Этим маленьким штрихом Веспер смахнула со стола их разговора малейшие крошки напряженности и недоверия, оставив их нового знакомого в исключительно приподнятом состоянии духа.

— Ох, ребятушки, вам тогда точно надобно заглянуть будет в нашу таверну. Туда на днях как раз какие-то путники прибыли — чумазые, словно из гузна, но платили серебром. У них для тебя, Реннар, точно история-другая заваляется, уж не сомневайся, — с хитрым видом подмигнув Сарену, Боцлав помахал им на прощание рукой и направился обратно к себе.

— «Супруга» значит? — игривая улыбка не сходила с лица оборотня с тех самых пор, как они расстались с Боцлавом у дома погибшего алхимика.

— Ну смотри — на сестру ты мало похожа, — для большей убедительности Сарен провёл рукой по своим густым светлым волосам, имевшим так мало общего с огненно-рыжей копной девушки.

— Угу, продолжай.

— Кроме того, одинокие девушки, путешествующие в компании мужчин вызывают в патриархальном имперском обществе куда больше вопросов. Вот и остаётся всего один вариант, — наёмник пожал плечами, расписавшись в неопровержимости своих умозаключений.

— Как скучно, Сарен. Как же скучно… — Веспер обиженно надула свои аккуратные маленькие губки и отвела взгляд.

— А какой ответ бы ты предпочла?

— Ну… я даже и не знаю. Более интересный, может? — Веспер продолжила дразнить Сарена, наивно хлопая глазами.

— Может быть кому-то просто стоило сразу начать с интересных вопросов, м? — ловя её взгляд, спросил наёмник.

— Это с каких же, к примеру? — оборотень склонила голову набок, разглядывая лицо спайранца, оказавшееся вдруг в столь непосредственной близости.

— Ну… я даже и не знаю, — Сарен передразнивал оборотня, совершенно не стесняясь. Происходящее забавляло его едва ли не больше, чем саму Веспер, — например, можно было спросить, насколько мне понравилось так тебя называть?

Оборотень широко раскрыла глаза от неожиданности, а щеки её залил румянец.

— И насколько тебе понравилось? — всё таки смогла выдавить из себя этот вопрос девушка.

— Как скучно, Веспер. Как же скучно… — вновь передразнил её спайранец, — в некоторых вопросах уже содержится ответ. Стыдно его не заметить. Ну а теперь — самое время для раннего ужина, а то обед мы с тобой уж точно пропустили с этими поисками. Так что пошли скорее в корчму.

* * *

В главном зале было необычайно людно — все столы были заняты, а барная стойка так вообще напоминала человеческую стену, позади которой трактирщика было не видать. Галдёж стоял такой, что невозможно было разобрать ни слова.

Только это были не местные, а солдаты имперской армии.

Их сложно было с кем-то перепутать благодаря уникальному цвету военной формы. Краситель индиго был одним из первых подарков, преподнесённых масорийским народом Гидонианской Империи, ещё на заре становления последней. Официальная история гласила, что цвет этот так пришёлся по вкусу первому Императору, что он приказал окрасить в него военную форму своих солдат. Именно так на свет появились «синие человечки», как успели окрестить их в простонародье. Неофициальная же история гласила, что после своего подарка масори открыли для себя источник денег на века вперёд, поскольку на армию Империя никогда не скупилась, форма изнашивалась, а краска требовалась постоянно и в огромных количествах. Примерно похожая история повторялась и со многими другими «дарами» прагматичных амфибий.

Солдаты прочно облюбовали единственную таверну и сменяли друг друга за столиками, пока их товарищи возвращались обратно, чтобы нести службу. Сарен тщетно пытался найти среди моря синих мундиров хоть одно свободное место, куда они могли бы приземлиться.

Из-за барной стойки показалась высокая фигура корчмаря, того самого, что своей немногословностью вызвал у Веспер столько подозрений. В руках он нёс по три здоровые деревянные кружки с пивом. Служанки не справлялись и хозяин корчмы тоже подключился к работе, с поразительной грацией лавируя между плотно стоящих столиков. Заприметив Сарена, он приветственно кивнул ему и скрылся в подсобке. Через пару минут мужчины вынырнул оттуда с ещё одним столом в руках. Найдя свободный закуток, он водрузил стол туда, указав на него спайранцу, а сам тем временем отправился за стульями.

Ещё через четверть часа перед Сареном и Веспер уже стояли дымящиеся плошки с вечерней похлёбкой. Несмотря на обилие посетителей, суп вышел вполне наваристым и ароматным, так что спутники приступили к трапезе, не сговариваясь. Разваренная баранина была щедро сдобрено специями, а жирный бульон приятно обволакивал желудок, напрочь смывая чувство голода. Вскоре плошки сменились мелко нарезанным кабаньим салом и парой кружек пенного — оказывается, солдаты остановили несколько караванов, повстречавшихся им на пути, и подчистую выкупили весь провиант. Попавшие в их распоряжение продукты было решено передать корчмарю по месту дислокации, поставив того ответственным за поддержание отрядов, что были расквартированы в Кабаньей Пуще. Волею судеб, часть этого провианта оказалась на столе у спайранца и оборотня за весьма скромную плату.

Хлопнули двери корчмы. Произошло это далеко не впервые за вечер, но по некой неопределённой причине именно сейчас скрип дверных петель достиг сквозь невероятный шум ушей Сарена и заставил того обернуться. У входа стоял мужчина лет тридцати. Одет он был по походному просто и непримечательно. Только накинутая на плечи офицерская куртка выдавала в нём принадлежность к имперской армии. Правда вот нашивка воинской части, что была на плече у каждого из офицеров, почему то отсутствовала.

«Что-то будет…» — пронеслось в голове у наёмника.

Мужчина выцепил взглядом столик за которым сидели офицеры и воззрился на них. Последние тоже заметили его появление и примерно с минуту они молча смотрели друг на друга — военные прервали свои возлияния, а незнакомец не сводил с них глаз. Их безмолвный диалог закончился столь же странно, как и начался: в одно мгновение офицеры вернулись к своим весёлым разговорам, полностью переключив внимание с гостя обратно на свой стол, а имперец уверенным шагом направился вглубь корчмы, прокладывая себе путь между сдвинутых едва ли не вплотную столов.

— Тоже его подметил? — спросила Веспер.

— Ага… — протянул Сарен, не отрываясь от наблюдения за незнакомцем.

— Интересно, куда он пойдёт? К офицерам не завернул, неужели сядет к солдатам? — тихо гадала оборотень.

Обогнув очередную группу «синих человечков», мужчина оказался у их столика и отвесил лёгкий поклон.

— Позволите примоститься за ваш стол? Не буду фантазировать — я с дороги, есть хочется безумно, а сесть — решительно негде, — быстро и уверенно проговорил имперец. За этим столом, говоря по-правде, он не был нужен. Даже скорее нежелателен. Однако в этих глазах цвета красного дерева непременно должна была таиться некая магия — иначе невозможно было объяснить спонтанное желание разделить компанию незнакомца, одновременно посетившее и спайранца и оборотня.

Сарен кивнул в знак согласия и отодвинул назад свободный стул. Мужчина незамедлительно сел на него, а свою походную сумку бросил на пол. Вытянув вверх правую руку, он поймал взглядом сновавшего по залу корчмаря и дал тому знак принести еду. Его трюк вновь сработал — хозяин таверны развернулся на месте и быстрым шагом направился к бару.

— Боги редко бывают так милостивы, как сегодня, — взлохматив коротко стриженные чёрные волосы рукой, проговорил мужчина.

— Я думала, что Бог всего один, разве нет? — покосилась на него Веспер.

— Это всё зависит от того, насколько ты углубишься в историю. При должном желании, богов у тебя может набраться сколько угодно. Просто последнее божество всегда помнят лучше остальных, — рассуждал мужчина.

Необычайно быстро подоспел корчмарь, неся в одной руке миску похлёбки и доску с солониной, а в другой — кружку пива и бутылку настойки. Как он умудрялся удерживать всё это оставалось полнейшей загадкой. Только божественное вмешательство не давало гравитации безжалостно вырвать ношу из его рук и разметать всё по полу, не иначе.

— Спасибо, милый друг. Промедли ты ещё с полминуты и я бы уже покинул этот бренный мир, не устояв в борьбе с голодом. Ну а поскольку осталось до голодной смерти у меня секунд с пятнадцать, то лови и двигай обратно в зал! — с этими словами незнакомец выудил из-за пазухи ярко блеснувшую в свете люстры золотую монету и ударом большого пальца отправил её прямо в руки корчмарю. Пока владелец таверны ретировался, мужчина успел уже отправить себе в рот пару ложек похлёбки и несколько кусков солонины.

— Дружище, ни к чему так спешить — тебя отсюда никто не прогоняет, — удивлённо глядя на незнакомца, произнёс Сарен.

— Мои манеры подводят меня самым ужасным образом, — с набитым ртом отвечал имперец, старательно уминая похлёбку, — угощайтесь солониной, неимоверно вкусная штука.

Последовав его предложению, Сарен и Веспер взяли по кусочку мяса, а их гость меж тем успел разлить настойку по трём стопкам.

— К разговору о манерах, Кайрен Таннис, очень приятно с вами познакомиться, — гость взял одну из стопок в руку и поднял её повыше, — правила знакомства в корчмах не обязывают представляться, а потому я буду называть вас Рыцарь и Дама, покуда вы не сочтёте нужным назвать свои настоящие имена. Бога ради прошу не выдумывать ради меня псевдонимов.

Наёмник помедлил немного, после чего поднял стопку и произнёс:

— Сарен. Рад знакомству.

Оборотень встретила этот жест неодобрительным взглядом, подперев голову рукой.

— Веспер. Приятно познакомиться, — она была явно не в восторге от такого уровня откровенности.

Наливка с жаром пронеслась по горлу, мгновенно наполняя тело приятным теплом. Спайранец поморщился от вкуса алкоголя, сразу же вспомнив возлияния прошлой ночью.

— Какими судьбами тебя сюда занесло, Кайрен? — поинтересовался он. Вопрос этот Сарен задал больше чтобы поддержать разговор за столом, нежели чем даже из праздного интереса.

— Это долгая и запутанная история, Сарен. Если ты посмотришь на запад, то увидишь, как многих гонит война: солдаты идут на передовую, мародёры заходят к ним в тылы, а простые жители Империи стараются убраться от всего этого подальше. Так вот я пришёл сюда с востока.

Наёмник упёрся в имперца тяжелым, вдумчивым взглядом. Если появление гостя он встретил вполне спокойно, то сейчас последний вызывал у него гораздо более сильный интерес, ибо мог пролить свет на произошедшее в пустыне. Вместе с этим, однако, спайранца начало одолевать необъяснимое чувство тревоги, наподобие того, что испытываешь когда за тобой гонятся. Только вот Сарен сейчас мало кому был нужен, и уж тем более — вряд ли находился в бегах.

— На востоке у нас только Песчаные Моря, — настороженно заметил он.

— Отсюда прямо на восток — болота, но если отмести географическую дотошность, то ты прав. Я не всегда был таким смуглым, но пустыня — она, знаешь ли, меняет людей, — мужчина рассмеялся. Отставив стопку в сторону, он поскрёб жесткую черную щетину одной рукой, а другой подхватил кружку с пенным и сделал большой глоток. Сарен приметил бледный след на его шее — путники в пустыне все как один носили плотные шарфы, служившие также защитой от всепроникающего песка во время бурь.

— Давно в пути? — Веспер подцепила кусочек солонины и отправила себе в рот.

— Порядочно уже. Недели две где-то — аккурат с тех самых пор, как началась вся эта заварушка, — Кайрен снова наполнил свою стопку и вопросительно кивнул новым знакомым. Те благоразумно замотали головами, — ну, как говорится: не хотите, как хотите. Мне больше достанется.

— Две недели, говоришь? Глубоко ты забрался в пустыню, должно быть, — их новый знакомый всего за несколько коротких реплик успел полностью завладеть вниманием спайранца и тот теперь не сводил с него глаз, стараясь подметить каждую, пускай даже самую незначительную деталь.

— В самую задницу, если позволишь, — насадив кусок солонины на вилку, Кайрен указал ею на Сарена и продолжил, — и, судя по твоему лицу сейчас, где у пустыни задница ты знаешь получше, чем половина этих «синих человечков» знает, что делать с женщиной.

— Может быть и меня посвятите в эту «сакральную тайну»? — ехидным тоном поинтересовалась Веспер.

— Отчего же нет? Всякое знание полезно. Примерно до тех пор, пока на улицах не жгут книги, а тебя не пытаются за это знание насадить на вертел и закоптить, — не заставил себя ждать Кайрен, — впрочем, до подобного доходит редко. Задницей пустыни в простонародье называют Хогг — главный город кочевников. И пусть название тебя не смущает, хоть оно и подошло бы лучше какой-нибудь обледенелой дыре на холодном краю Спайры.

— По всей видимости, статус столицы это место носит не за свою красоту? — хмыкнула оборотень.

— Красота… ну… Как тебе сказать… — имперец замялся и начал сосредоточенно жевать нижнюю губу, — это зависит от того, что ты находишь красивым. Хогг называли городом золотых дьяволов и название это он в полной мере заслуживал — там были расположены самые большие рынки рабов, артефактов и древностей. Если у тебя было достаточно золота, то это место могло стать для тебя самым красивым на земле, ибо там можно было исполнить абсолютно любое желание. За соответствующую цену, разумеется.

— А почему в прошедшем времени? — перебил его Сарен.

— Да потому что нету больше Хогга! Только стеклянный кратер на десять тысяч шагов в диаметре и ещё столько же — в глубину. Ну а там, в стекле, ещё где-то с полтора миллиона трупов. Такие вот дела.

На несколько минут за столом воцарилась тишина. Сарен тупо смотрел сквозь сидевшего перед ним имперца и не мог в полной мере осознать услышанное. Разумеется, он бывал в Хогге. Всё было, как и сказал Кайрен — то был город золотых дьяволов и именно по этой причине Хогг стал домом для спайранца на многие годы. Именно там он обосновался, прибыв с просторов Империи. Здесь были его знакомые и те, кого он мог отнести к подобию друзей — такие же, как и он сам, наёмники. Одни сменяли других в этом водовороте жизни, смерти и золота. Но вот теперь сам он пересёк границу Империи, а от Хогга осталась только огромная братская могила из стекла и обожжённых костей. В это было трудно поверить, но вместе с тем слова имперца не вызывали у него отторжения. Он не лгал, как бы того не хотелось сейчас спайранцу.

— Бессмыслица какая-то… Кочевники же сейчас напали на Империю — вряд ли бы они пошли в атаку, когда их собственная столица лежит в руинах, — для Веспер, которая никогда не была в Хогге, новость о произошедшей трагедии прозвучала куда более обыденно, а может оборотень просто решила не подавать вида в присутствии Кайрена. Имперец явно не вызывал у неё никакого доверия.

— Это называется «консолидация власти». По версии кочевников, во всяком случае, — мужчина только развёл руками, — Хогг, как и вся пустыня, никогда не принадлежал кому-то одному, слишком уж разношёрстная компания оказалась согнана туда вечно разраставшейся Империей. Теперь в Хогге только одна фракция. Остальные — либо намертво вплавились в стекло, либо присоединились к ним.

— А сам то ты кто, а, Кайрен? Садишься за стол к незнакомцам и выкладываешь им эту историю как на блюдечке… Прямо подарок для секретной службы Империи, — если раньше чувство тревоги било в колокола где-то на задворках сознания Сарена, то чем дальше заходил их разговор, тем сильнее становился этот звон. Настало время вскрывать карты — слишком много вопросов вызывал их загадочный гость.

— Секретная служба, говоришь? — кривая улыбка застыла на лице мужчины, — а откуда я по-твоему? Несколько лет усердной работы в Хогге и настойчивый приказ задержаться в городе «ещё на недельку», прямо перед тем как он превратился в один большой огненный шар. То, что я рассказал вам за этим столом, вы бы узнали и без моей помощи — может чуть более искажённый вариант и позднее, но великого секрета тут нет.

— Это по-прежнему не даёт ответа на вопрос, почему ты завёл этот разговор с нами, — напомнила ему Веспер. Оборотень не сводила с Кайрена взгляда.

— Всё верно. За один золотой вполне можно было бы поесть и в комнате, уж свободную для меня бы точно нашли. Ваша компания — отнюдь не вынужденная необходимость. Я хочу предложить работу. Тебе, — имперец указал на Сарена, — мне нужна охрана в пути до Озера Туманов и я готов щедро заплатить.

— Вот как… — спайранец взял бутылку с настойкой и наполнил свою стопку, — и много постоялых дворов ты прошёл с таким предложением? Извини, Кайрен, но что-то ты выбрал самый сомнительный способ для поиска наёмников. Тем более, если ты и правда из секретной службы, то чего тебе стоит организовать себе в охрану тот же отряд имперских солдат, что потягивают пенное за соседним столом, а?

За насмешливым тоном Сарен всячески старался скрыть растущее беспокойство.

«Ну нет, вряд ли он на самом деле имперский агент. Простой наёмник из пустыни, плетущий небылицы. Сколько вас таких встречалось в Хогге, всеми правдами и неправдами пытающихся подбить людей вокруг на очередную безумную авантюру, не имея и гроша в кармане, чтобы нанять толковых вояк».

— Ты слушал меня очень и очень избирательно, не так ли? — имперец нахмурил брови, — ну ладно, вот тебе более наглядное объяснение. Сперва происходит смена власти в пустыне. Причём происходит довольно необычным для кочевников образом — за пару часов огромный город оказывается выжжен дотла. Впервые за несколько сотен лет непрекращающейся грызни за власть, пустыня оказывается под единоличным контролем одной фракции кочевников. Практически сразу же те переходят от самоопределения к наступлению — и вот уже невесть откуда взявшиеся организованные и хорошо вооруженные отряды не только сметают аванпосты Империи: Соленую Гладь, Аман’асалар и даже никому не нужные Степные Ворота. Заметь — всё в одно и то же время, прямо таки чудо координации для народца, который задницу подтирает только по праздникам и спит в обнимку с верблюдами. Дальше больше: они успешно переходят границу, охрану которой совсем недавно ослабили, признав пустыню наименьшим источником угрозы для Империи. Ну и в довершение остаётся лишь повертеть головой по сторонам. Кто сидит вокруг нас?

— Что именно ты хочешь услышать? Солдаты, если только в Империи не начали всех подряд красить этой масорийской краской, — раздражённо ответил Сарен. Пока что «неоспоримая логика» имперца отнюдь не отличалась убедительностью, а вот сам он вызывал всё больше и больше подозрения. Кинув беглый взгляд на Веспер, спайранец понял, что его спутница пребывает примерно в тех же чувствах. Незаметно пошевелив ногой, Сарен убедился, что не забыл сунуть в сапог кинжал. Вряд ли доведётся пустить его в ход, но всё же с ним было поспокойнее.

Кайрен тем временем уронил голову в руки, закрыв лицо ладонями, и тяжело вздохнул. Протерев пальцами глаза, он несколько раз моргнул и уставился на Сарена.

— Гладко выбритые, форма чистая, все пострижены как на парад. Ну прямо настоящие вояки. Кулаком имперской армии всегда был и остаётся Северный Легион, что стоит на границе со Спайрой. Там каждый ростом под потолок, а в плечах такие широкие, что дверь в этот кабак точно бы пришлось расширить. Ну а кроме того, они даже на парадах эту дурацкую форму не надевают, не то что собираясь воевать. Одним словом — те доходяги, что посасывают пиво вокруг, явно не с севера. Резонный вопрос: какого чёрта на войну с кочевниками, которые вовсю прут через третий округ, выставили эту «синюшную армию»?

Сарен молчал. Веспер тоже не проронила ни слова. Картина вырисовывалась действительно странная: шла война, а в Империи, казалось бы, даже и не думали оказывать сопротивление.

— Ну и вот вам ещё один аргумент в пользу того, что из этих ребят вояки, что из мотыги копье: настоящие солдаты сразу бы приметили спайранца, сидящего посреди кабака и спокойно сверкающего своими синими глазками направо и налево.

Слова Кайрена прозвучали как удар грома. Сарен отбросил лишние мысли и потянулся за кинжалом. Опасность стала явной и промедление могло стоить им с Веспер жизни.

— Не трогай кинжал, Сарен. Я выбрался из Хогга и проделал весь этот путь не для того, чтобы сдохнуть за этим столом из-за ударившего тебе в голову страха, — произнёс имперец в тот момент, когда пальцы наёмника сомкнулись на рукоятке. В его голосе чувствовалась такая твёрдость, что спайранцу на мгновение даже почудилось, будто некая невидимая сила стальной хваткой вцепилась ему в левую руку, не давая извлечь кинжал из сапога. Но то было лишь наваждение — не было никакой неведомой силы, кроме разве что силы убеждения самого Кайрена.

— Назови хоть одну причину, — процедил сквозь зубы спайранец, не отпуская оружия.

— Если бы я хотел убить тебя, то просто пырнул бы заточкой в шею, проходя мимо. Если бы понадобилось взять тебя живым — вышел бы наружу, якобы не найдя стола, и предупредил стоящих на крыльце солдат. Обратил бы ты внимание на очередного «синего человечка», что подошел к офицерскому столу? Не думаю. Но даже несмотря на то, что воины из них никудышные, числом они бы тебя завалили, а вдвоем сбежать вам сложнее. Ну и последнее — если бы я действительно сел за этот стол, чтобы забалтывать вас, пока некая «ловушка» захлопывается, стал бы я подвергать себя такой опасности и заводить подобные разговоры? — Кайрен чеканил каждое слово, точно ударами кувалды.

Сарен медленно разжал пальцы и положил обе руки на стол. Тот удовлетворённо кивнул. Их «дуэль» длилась не более минуты, но напряжение было таким, что казалось вот-вот и между ними начнут скакать разряды молний. Кайрен опустил руку во внутренний карман своей куртки и достал оттуда металлическую эмблему ромбовидной формы. Размером она была примерно с куриное яйцо, а в центре было выпуклое изображение приготовившегося к броску ястреба — в одной лапе он сжимал стилет, а в другой склянку из которой падала фиолетовая капля, инкрустированная драгоценным камнем. Эмблема секретной службы вживую выглядела даже более завораживающе, чем описывали её многочисленные истории.

— Думаю вам не стоит объяснять, что это за вещица и какие привилегии она даёт на территории Империи, — сказал Кайрен, убирая эмблему обратно в карман.

— Но тебе этих привилегий, стоит понимать, явно не хватает, — заметила Веспер.

— Покажи я его какому-нибудь имперскому патрулю, то возможны два сценария: если они не осведомлены о моём существовании, то пропустят без лишних вопросов, а также выполнят любой запрос или поручение…

— Ну а каков же второй вариант? — спросила девушка.

— Как я уже говорил ранее, в Хогге я узнал много всего. Много всего лишнего, как сказали бы некоторые. Меня неспроста попросили задержаться в городе прямо перед его уничтожением. Всё это — объединение кочевников, их нападение на Империю и вялая реакция армии, часть чего-то гораздо большего. В этом замешаны очень влиятельные люди в самых разных сферах: от преступного мира, до императорского двора, — Кайрен говорил тихо, почти шепотом, но так, чтобы Сарен и Веспер всё же могли его слышать, — мне надо попасть в Озеро Туманов. В пятистах шагах к северу от Кабаньей Пущи пройдёт мой караван — я специально обогнал их, взяв лошадь, чтобы выиграть немного времени здесь. Они пойдут старой дорогой в обход большака, так что имперские отряды повстречаться им не должны. Я обеспечу проход между округами и внутрь самого города, но мне нужна охрана. Хорошая охрана, спайранец. Скорее всего сражаться не придётся, но если до этого дойдёт, то будет очень и очень грязно. Сверху, помимо проезда, даю ещё три сотни золотом. Ну или чем захочешь — самоцветами, масорийским залогом, мне не важно.

— Триста золотых?! — наёмник не выдержал и громко присвистнул, — это ставка за похищение или заказное убийство очень высокопоставленного лица. Если ты серьёзно, то тебе в Империи должны быть очень сильно не рады.

— Ты даже не представляешь насколько, Сарен, — имперец закатил глаза и откинулся на спинку стула, — ну так что скажешь?

— Скажу, что мне нужны ещё два места в караване, — подумав, ответил спайранец.

— Твоя барышня тянет от силы на половину места. С поклажей округлим до одного целого. Куда тебе второе? — Кайрен подозрительно прищурился.

— Со мной, возможно, поедет масори.

Имперец откашлялся и покачал головой:

— Исключено. Достаточно с меня масори — даже за деньги с собой не возьму и давай закроем этот вопрос.

Спайранец побарабанил по столу костяшками пальцев. Предложение выглядело заманчивым, но невозможность взять с собой Квара добавляла неприятный привкус чувства вины. Не сказать, что у них с лягушкой сложилась большая любовь, но эта похожая на оживший пенёк амфибия была надёжным соратником, который не раз выручал их за время путешествия, пускай и отравляя при этом всё вокруг периодическими проявлениями своего скверного характера. С другой стороны, они не видели Квара вот уже три дня и понятия не имели, где его искать. По правде говоря, наёмник вообще не был уверен, что масори всё ещё в деревне, а не свалил восвояси без лишнего шума.

— Надо будет подумать, — сказал Сарен.

— Думайте. Времени у вас до рассвета. Северный выход, пятьсот шагов. Караван будет стоять четверть часа. Надумаете — смотрите не опоздайте, — уперевшись руками в стол, Кайрен поднялся на ноги и закинул свою походную сумку на плечо.

Кивнув Сарену и Веспер на прощанье, он развернулся и направился к выходу из корчмы.

* * *

Молодая луна светила сквозь распахнутое настежь окно и вместе с её серебряным светом комната наполнялась приятной летней прохладой. Веспер встала у окна, уперевшись руками в раму и жадно вдыхая свежий воздух. Ловко запрыгнув на подоконник, она свесила ноги и упёрлась взглядом в своего спутника. Спайранец облокотился спиной на дверь и медленно сполз по ней вниз, усевшись прямо на пол. Сарен выглядел уставшим, несмотря на то, что день их выдался вполне расслабленным. Его потерянный взгляд был устремлён в пустоту.

— Болит голова насчёт предложения имперца? — осторожно спросила оборотень.

— И насчет него тоже, — хмыкнул в ответ Сарен, — больше, правда, от новостей о Хогге.

— У тебя были там друзья?

— Были, — маленькие морщины собрались на лбу наёмника, — я привык считать Хогг своим домом. Знаешь, эдаким незыблемым ориентиром в Песчаных Морях, куда я возвращался, что бы ни произошло.

— Хочешь об этом поговорить? — предложила оборотень.

— Это вряд ли, — наёмник отрицательно покачал головой.

— Тогда оставь эти мысли там и иди сюда. Звёзды сегодня особенно красивы, а воздух, кажется, вобрал в себя самый сок уходящего лета, — Веспер поманила его рукой и вновь повернулась к окну.

Сарен помедлил несколько секунд, бросил взгляд на сиротливо стоявшую в углу комнаты кровать и на лице его заиграла хитрая улыбка.

— Позволь… — скрип увесистых деревянных ножек по полу отвлёк Веспер от созерцания небосвода и она отшатнулась от окна. Спайранец же пододвинул кровать вплотную к подоконнику и, не спрашивая разрешения, подхватил девушку на руки, мягко усадив на сменившее положение ложе.

— Сдаётся мне, что с такого ракурса звёзды наблюдать куда приятнее, — по-прежнему хитро улыбаясь проговорил он и сел рядом.

Оборотень положила голову на плечо спайранца и прикрыла глаза. Ей было так хорошо сейчас, что любые разговоры казались мелочными и лишними. Она чувствовала, что с каждый днём, с каждой минутой, что они проводили рядом, её всё больше тянуло к Сарену. Желание обладать пересиливало в Веспер здравый смысл, толкая на довольно необдуманные поступки. Влюблённость и страсть молодой и столь «особенной» девушки были безрассудными и подчас губительными.

— Аааа, да к черту всё это! Я не хочу! Не хочу, чтобы это мгновение заканчивалось! — она двинулась ему навстречу и коснулась губ Сарена своими.

То секундное ожидание, что последовало за её дерзким шагом, было подобно прыжку в неизвестность. Она падала в холодные объятья страха того, что у неё не получилось. Страха, что что-то пошло не так. Но вот руки спайранца сжали её в крепких горячих объятьях. Девушка издала сладостный вздох, когда губы его коснулись её тонкой шеи. Каждое прикосновение мужчины приводило оборотня в экстаз, передававшийся тому обратно мощным импульсом. Сейчас Веспер уже не контролировала свои способности. В этот момент ей хотелось быть так близко к Сарену, как это только возможно, и желание это сметало все ограничения. Хотелось быть друг с другом, наслаждаться каждой секундой и это чувство теперь пульсировало сквозь них в унисон, тогда как всё остальное растворялось в тусклом серебряном свете молодой луны.

Одежда слетела на пол. Сарен покрывал тело Веспер поцелуями, а та запустила руки в его густые волосы, выгнувшись и томно вздыхая. Поднявшись выше, спайранец коснулся губ оборотня и крепко прижал к себе. Они занимались любовью, разметав одежду по комнате и отбросив одеяло прочь с молотившей по дощатому полу кровати. Их мысли и эмоции сплавлялись в едином потоке удовольствия и экстаза, переполняя спайранца и оборотня. Но было здесь и совершенно иное чувство…

Время остановило свой ход. Кристаллизировалось, разбилось на множество осколков и собралось опять, но уже иначе. Они утопали в бледнеющем свете звезд.

Близилось утро.

Сарен посмотрел на Веспер, которая лежала, широко раскрыв глаза и прижавшись к его груди. В этот момент спайранец испытывал настойчивое, почти непреодолимое, странное желание сказать «Я люблю тебя». Но вместо этого он лишь прижал её ближе к себе.

— Я тоже, — Веспер вытянула руку и погладила его по шершавой щеке.

— И не стыдно тебе вот так перебирать мои мысли, а? — с наигранной укоризной в голосе произнёс Сарен.

За окном тем временем раздались первые крики петухов, оповещающие о наступлении рассвета.

— Какой сложный выбор… сломя голову бежать к каравану, или задержаться здесь на подольше, — заговорщицким тоном произнёс наёмник, с трудом оторвавшись от губ оборотня.

— Я думаю, мы сможем найти какое-нибудь укромное место и там, — Веспер лукаво улыбнулась, закусив нижнюю губу.

— Тогда мне будет совсем не до охраны, — Сарен рассмеялся.

* * *

Лучи восходящего солнца с трудом пробивались сквозь густой туман, то и дело выхватывая из него причудливые образы. В этой игре света и тени караван напоминал исполинскую гусеницу, всё тело которой было увенчано мерцавшими сквозь пелену огоньками.

— Что-то они не очень спешат, «охранники» эти твои, Кайрен, — с напускной ворчливостью произнёс приземистый мужчина, вышедший из первого фургона.

— Оливер, — имперец покосился на главу каравана, — если бы я знал, что они не придут, то не стал бы утруждать ни тебя этой остановкой, ни себя — забегом до Кабаньей Пущи.

— Но ты же не мог знать, что встретишь там тех, кого искал, верно?

— Ну разумеется не мог, — пожал плечами имперец, — наверное. Но настойчивое чувство, что мне суждено завести там интересное знакомство, просто не давало мне заснуть в ту ночь, когда я покинул вас перед Кабаньей Пущей. Поэтому давай доверимся ему ещё на десять минут, а там уже погоним коней дальше. Согласен?

— Кайрен, да я же больше за тебя переживаю, стоишь тут себе, мёрзнешь небось, — поспешил оправдать свою ворчливость Оливер.

— Я же вроде рассказывал, что служил несколько лет в Северном Легионе? — Кайрен вопросительно поднял одну бровь, повернувшись к караванщику.

— Да, рассказывал, — кивнул мужчина.

— Ну так вот — холодно там было чертовски. До сих пор не оттаял, так что не переживай за меня, — добавил имперец и рассмеялся. Оливер поддержал его, а под их смех из тумана выплыли две фигуры — рослого мужчины и молодой девушки с копной огненно-рыжих волос.

— Я же говорил! — Кайрен хлопнул в ладоши, энергично растирая замёрзшие руки, — вот и наши опоздавшие.

Сарен приветствовал своего нового знакомого кивком, после чего перевёл взгляд на незнакомого ему ещё мужчину, что стоял рядом с Кайреном.

— Позвольте представить вас друг-другу, — спохватился имперец, — с саблями за спиной — Сарен, наш спайранский охранник, про охоту на волков с ним лучше бесед не вести, а вот дама рядом — Веспер, о ней я мало что знаю, но уверен, что эта юная особа ещё проявит себя в нашем увлекательном путешествии.

Тут Кайрен обернулся, указав рукой на стоявшего рядом с ним мужчину:

— А это — Оливер Мунн, мой хороший товарищ, и, по удачному стечению обстоятельств, главный в этом торговом караване. Всех нас здесь объединяет желание поскорее добраться до Озера Туманов, а ещё бы желательно сделать это тем же составом, что и сейчас. Иными словами: чтобы никто не двинул кони за время путешествия. Так что правило простое: все дружат со всеми и каждый помогает другому чем может. Вопросы?

— Ты расскажешь что-нибудь интересное про Оливера? — улыбнулся Сарен, — а то нас ты представил весьма… ярко.

— Ну разумеется! — Кайрен хлопнул себя ладонью по лбу, — Оливер очень любит задавать прямые и резкие вопросы, но на него обижаться за это или держать зла не стоит. Мужик он хороший и добрый, только просто малость бестактный и контрабандист. Да, Оливер?

Оливер, который до того момента разве что приветственно помахал новоприбывшим, стоял в глубокой задумчивости. Вопрос Кайрена вывел его из транса, и тот выдал первое, что было у него на уме:

— Что-то этот спайранец не выглядит таким уж грозным. Кайрен, ты уверен, что из него получится хороший охранник?

— Непременно. Спайранцы живут в невероятно суровых условиях и мрут постоянно. Этот дожил лет, наверное, до тридцати-сорока, стареют они очень медленно, так что на первый взгляд и не скажешь. В общем, возрастом он явно не молокосос. Следовательно, прожив столько лет, наш друг Сарен либо должен быть весьма хорош в бою, либо чертовски удачлив. Меня, в принципе, устраивают оба варианта.

— Ну тогда замечательно! — Оливер расплылся в доброжелательной улыбке и протянул Сарену руку, — добро пожаловать к нам в караван, дружище!

— Спасибо… наверное… — пожимая контрабандисту руку, спайранец недоумённо смотрел на Кайрена. Но тот лишь пожал плечами и улыбнулся.

— Жаль только, что для Квара места не нашлось, — тихо хмыкнула наёмник, обращаясь больше к Веспер, чем к кому бы то ни было ещё.

— Квара? — внезапно переспросил Кайрен, услышав его слова.

— Да, это наш друг. Тот масори про которого Сарен спрашивал вчера, — пояснила Веспер.

Имперец зашёлся неистовым смехом. Выглядело это на редкость странно.

— Что тебя так развеселило, Кайрен?! — с вызовом в голосе спросил наёмник.

— Сам посмотри, — не переставая смеяться, ответил мужчина, — КВАР!! КВА-АР!!!

Покрывало, закрывавшее вход в один из фургонов, отодвинулось и оттуда показалась знакомая лягушачья физиономия. Огромные глаза чуть округлились при виде спайранца и оборотня, но масори, тем не менее, выбрался наружу и медленно потопал к ним.

— Как неожиданно, — проговорил он вполне обыденным тоном, — доброе утро, ребята.

— Доброе, — ошеломлённо выдавил из себя спайранец.

— Да ладно тебе, действительно же доброе, — мягко толкнул его в плечо Кайрен, — друзья нашли друг друга. Только вот, хм… меня озадачивает один момент…

— Это какой же? — спросила стоявшая рядом Веспер.

— Какие-то интересные вы друзья, если масори о вас даже и не заикнулся.

 

Глава 11

Пустота

В представлении подавляющего большинства людей Гидонианская Империя была целым миром. И дело тут было даже не в скрытом символизме и вере в главенство человеческой цивилизации над всеми остальными. Всё было куда проще: это самое большинство за всю свою жизнь могло так ни разу и не достичь границ страны. Да что там, многие имперцы даже никогда не покидали пределов своих маленьких городов и деревень.

Путешествия казались им чем-то диковинными и малопонятным. На приезжих торговцев, что курсировали между ближайшими поселениями, и то посматривали подозрительно. Наёмники же и бродячие артисты, которые подчас пересекали Империю из конца в конец, так и вовсе вызывали у местных жителей опасное недоумение.

Однако даже несмотря на это, романтика странствий всё равно оставалась невероятна манящей для простых обывателей. За редким исключением, все дети мечтали о том, чтобы своими глазами увидеть роскошные дворцы Гидона, подняться на самый верх Спайранского Хребта, прокатиться на одном из диковинных механизмов, которых полно было в Озере Туманов, а может быть даже — добраться до Кальдера и попытать счастье в море.

К сожалению, путешествия по просторам Империи занимали слишком много времени, да и не были они вовсе так распространены, как бы того хотелось. Единственной надеждой для простых обывателей в таком случае становилась магия. Должно быть каждый из постоянно пребывавших в Академию Озера Туманов учеников задавал один и тот же вопрос: «А когда нас будут обучать телепортации?» И всех их ждало очень и очень жестокое разочарование.

Нет, если вы вдруг подумали, что никакой телепортации не было и в помине, то ошиблись. Телепортация, как явление, совершенно точно существовала. И даже больше — обучение её основам входило в обязательный базовый курс, который проходили все будущие чародеи и волшебники в первые шесть месяцев своего пребывания в магической столице Империи. Только вот к живым существам она была, увы, не применима.

За годы своего развития магическая наука достигла небывалых высот. Перемещение объектов, а точнее сказать — заключённой в них энергии сквозь пространство лежало в основе практически любого заклятья. Чтобы вызвать даже самую слабую искру, чародею требовалось обратиться к магическому кристаллу, что стоял в атриуме на вершине главного шпиля Озера Туманов — Ронденгарца. Оттуда, сосредоточенным усилием воли волшебник мог перенести эту самую энергию в то место, где находился, и придать ей желаемую форму.

В отличии от чистой элементальной энергии кристаллов, структура живых существ была не в пример сложнее. Сколько бы не бились над этим вопросом достопочтенные представители Коллегии Магов, даже они так и не смогли дать исчерпывающего и внятного определения тому, что же именно составляет «жизнь», а что — «душа». Перенести человеческое тело на любое расстояние не составляло труда. Заставить это самое тело продолжить своё существование в том же виде, в котором оно исчезло — вот, что оказалось поистине непосильной задачей для чародеев.

Впечатления от пройденного курса были для юных магов настолько сильны, что практически ни у кого не возникало желания пытаться перенестись куда-нибудь. Мало кому хотелось терять свою жизнь, а то ещё хуже — и душу в придачу. Тех же из них, кому вдруг вздумалось применить телепортацию в качестве устрашающего и на редкость эффективного оружия, ждало другое разочарование — имперская система магии запрещала её использование на живых объектах, кроме непосредственно самого колдующего.

Однако в случае с дикими магами всё было чуточку иначе. За пределами Гидонианской Империи, их не сдерживало ничего, кроме инстинкта самосохранения и здравого смысла. Именно они, по всей видимости, и оставили Чандру. Хотя, за какие-то секунды до того, как взрыв чудовищной силы навсегда стёр столицу Песчаных Морей с лица земли, других вариантов у чародейки всё равно не оставалось.

И вот теперь она плыла в бескрайнем чёрном океане пустоты, не имея ни малейшего представления о том, где оказалась. Её тело, если таковое вообще ещё существовало, повисло в полной невесомости. Сердце волшебницы перестало биться в тот момент, когда последние слова заклинания сорвались с её губ, сливаясь с оглушительным звоном магического взрыва. Кровь больше не текла по её венам. Воздух не наполнял лёгкие. Но вместе с этим, она по-прежнему сохраняла способность думать и ощущать всё происходящее вокруг. Если это была смерть — то она была на редкость странной. С другой стороны, конечно, Чандре до этого никогда не доводилось умирать, а следовательно и сравнивать было не с чем.

Постепенно темнота вокруг неё начала проясняться. Теперь к чародейке начало приходить осознание того, что она здесь отнюдь не одна. И действительно — повсюду, куда только мог упасть взгляд, её окружали самые диковинные существа. Причудливые создания не двигались так, как их реальные прообразы: вместо этого они словно переходили из одного временного цикла в следующий, оставляя на месте себя двойников. Мир вокруг не существовал более в привычных трёх измерениях. Теперь к ним добавилась совершенно новая плоскость — время. Очень скоро существа и их копии заполонили собой всё вокруг. Они двигались в хаотичном порядке, не повторяя не единого движения. Время тоже не было последовательным: вместо этого оно ветвилось, переплетаясь само с собой и наслаивая один вариант развития событий на другой. Как если бы все вероятности и возможности вдруг стали существовать бок о бок. Это было невероятно. Странно. Даже пугающе.

Чандра с трудом отвела взгляд от этого фантастического «зверинца» и посмотрела на свои руки. В отличии от обитателей места, в котором она оказалась, её движения не плодили двойников. Волшебница перемещалась целиком, оставляя на месте себя лишь пустоту. Мысли о собственной смерти волей-неволей снова начали закрадываться в голову.

Однако тут к ним добавилась и ещё одна проблема — местная фауна, до того безразлично занимавшаяся своими делами, теперь обратила на незваную гостью самое пристальное внимание.

Поначалу вокруг Чандры кружилось несколько мелких «мошек», не решаясь атаковать девушку или даже приблизиться к ней. В лишённом воздуха пространстве звуки распространялись иначе. Жужжание не доносилось до ушей чародейки, но она явно чувствовала присутствие этих созданий рядом с собой. И они были далеко не единственными, кто проявил к ней интерес…

Другой обитатель пустоты вскоре возник на горизонте. Он был настолько огромным, что у Чандры точно бы перехватило дыхание… будь оно у неё вовсе. Существо это отдалённо напоминало собой кита: массивное вытянутое тело покрывала матовая шкура сине-зелёного цвета, а голова с исполинскими челюстями являлась её прямым продолжением. Девушке не доводилось видеть китов вживую, она знала о них лишь по страницам зоологических книг и учебников Академии. Но даже теоретические познания позволяли заключить, что сходство этого существа с обитателем морей было лишь видимым. Вдоль всего брюха «животного» шёл длинный разрез, сквозь который наружу выглядывали мириады длинных светящихся щупалец. Дергаясь и извиваясь, они постоянно подхватывали и уносили обратно в брюхо других обитателей этих мест.

Всё та же мрачная судьба вскоре постигла и рой мошкары, собравшийся вокруг волшебницы. Они как раз уже готовы были наброситься на неё, когда переливающееся самыми немыслимыми цветами щупальце проредило их ряды. За один взмах оно унесло не меньше полусотни этих дьявольских созданий. Однако любая радость здесь была преждевременна, ведь следующей на очереди вполне могла оказаться сама волшебница. Скорее всего, так бы оно и сложилось. В конце концов, вряд ли такого гиганта могли заинтересовать эти насекомые. Для него они не были даже закуской. Так, никчёмная мелочь, совершенно не способная утолить его аппетит. Другое дело — настоящий, живой человек, угодивший сюда по собственной глупости и неосторожности. Вот это уж точно был королевский пир для местных обитателей! Наверное поэтому они, собственно, и не спешили нападать на Чандру. Человек был слишком редким гостем в этом месте и прежде, чем в дело вступит неистовый голод, любопытство ещё должно было победить в схватке с инстинктом самосохранения.

Разобравшись с мошкарой, щупальца снова взметнулись — теперь уже, правда, в сторону самой чародейки. «Кит» завис где-то высоко над ней, так что бежать было бесполезно. Да она и не особо знала, как именно это сделать. Её словно парализовало: Чандра могла крутить головой из стороны в сторону, могла двигать руками и ногами, но ни одному из этих действий не удавалось сдвинуть тело волшебницы с места.

Щупальца левиафана уже готовы были принять её в свои объятья, когда случилось… нечто. В один момент они застыли на месте, а потом вдруг начали судорожно извиваться, убираясь обратно в утробу гиганта. Взмахнув на прощание своим длинным треугольным хвостом, «кит» поспешил удалиться восвояси. Его примеру вскоре последовали и другие обитатели пустоты.

Однако не успела Чандра порадоваться своему одиночеству, как её вдруг окружило ослепительное белое сияние. Она оказалась заключена в прозрачную сферу — нечто наподобие огромного мыльного пузыря. Уже в следующее мгновение сердце её вновь начало биться, а кровь заструилась по венам. Тёплый воздух наполнил лёгкие и она вернула себе контроль над телом. Упругая поверхность «пузыря» мягко спружинила, отбросив упавшую волшебницу на одну из выпуклых стенок.

— Лучше подождать пару секунд, пока тело привыкнет, — раздался мужской голос где-то совсем рядом.

Кое-как сориентировавшись в пространстве, Чандра подняла взгляд и увидела стоявшего в нескольких шагах от неё молодого человека. Его лицо озаряла довольная ухмылка, а фиолетовые глаза были хитро прищурены.

— Г… где… я? — девушка закашлялась, подавившись собственными словами. Её тело всё ещё привыкало к новой обстановке и даже самые простые действия давались волшебнице с невероятным трудом.

— Торопишься, — мужчина покачал головой, — так никуда не пойдёт. Давай попробуем иначе.

С этими словами он взмахнул правой рукой, и уже в следующую секунду стенка пузыря позади Чандры изогнулась, образовав небольшой выступ. Чародейка обессилено рухнула на него, закрыв лицо руками. Её била мелкая дрожь, а зубы стучали, как на морозе. Сейчас, когда тело Чандры снова ожило, весь ужас происходящего навалился на неё невыносимым грузом. Слёзы подступили к глазам, а в горле встал огромный ком.

«Держи себя в руках, держи себя в руках, черт возьми!» — повторяла она про себя.

— Не стоит, — не то прочитав её мысли, а не то — просто догадавшись по внешнему виду чародейки, заметил молодой человек, — что до твоего вопроса — то ты именно что нигде.

— Как это «нигде»? — с трудом выдавливая из себя слова, переспросила Чандра.

— Ну, как-то так? — мужчина лишь пожал плечами, — на самом деле, это место называют по-разному: Вуаль, Мембрана, Междумирье, или ещё вот, если позволишь, Великая Пустота. Глупо конечно. Ведь слово «великая» — это превосходная степень сравнения, а с чем можно сравнить «ничто»? Казалось бы, уже по определению — не с чем, ан нет.

— Выходит, я правильно догадалась, — уже более связанно произнесла чародейка, — меня выбросило за пределы.

— Выходит, что так.

— Я умерла? — первая же мысль сорвалась с губ Чандры, прежде чем та успела как следует её обдумать.

— Умерла? — мужчина расхохотался. По всей видимости, вопрос чародейки показался ему на редкость забавным, — нет, что ты, отнюдь! В этом месте такого понятия как «смерть» попросту не существует. Ты уже, наверное, заметила, что до моего появления твоё тело, ну… как бы это сказать? Не совсем «функционировало»?

Чандра неуверенно кивнула.

— Так вот — примерно это состояние свойственно здесь вообще всему. Смерти нет. Жизни, впрочем, тоже. Есть только энергия. Она перетекает из одной формы в другую. Ну, да о чём это я — ты наверняка сама уже видела увлекательные «игры» местных обитателей. Они гоняются друг за дружкой, освещая бесконечную тьму своими люминесцентными телами. Пожирая, чтобы затем самим стать пищей. Эдакий «планктон» в безбрежном океане Пустоты.

— Кажется, одно из этих существ как раз намеревалось меня сожрать, когда ты появился, — пробормотала Чандра.

— Вполне вероятно. Ведь ты для них, как ни крути, очень лакомый кусочек. Такую сладкую «косточку» можно было бы смаковать веками — имей время здесь хоть какой-нибудь смысл.

— Радужные перспективы, ничего не скажешь, — Чандра неприятно поёжилась от мысли о том, какая участь ждала её в брюхе у левиафана.

— Зависит от точки зрения, — собеседник развёл руками, — для них — несомненно, а вот для тебя не особо.

Чародейка подозрительно покосилась на своего спасителя. Откуда он вообще здесь взялся? С трудом верилось в то, что молодой человек наткнулся на неё «случайно», странствуя по этому… как он его назвал? «Междумирью»? Всё это выглядело очень и очень странно. Даже на фоне того места, где случилась их встреча.

Нет, это не могла быть простая случайность.

— Ты появился очень вовремя, — заметила Чандра, — я, кстати, так и не узнала, как тебя зовут?

— Знаешь, будучи в гостях обычно принято представляться первым. Это я так, к слову.

— А это место, выходит — твой дом? — чародейка вовремя успела прикрыть свою подозрительность наигранным удивлением. Уж чему-чему, а тому, что этот загадочный незнакомец и вправду мог оказаться одним из обитателей Пустоты, она бы точно не удивилась.

— Дом? Нет, что ты. Это же всё равно, что жить на улице! — смутившись, воскликнул мужчина, — скорее… с чем бы это сравнить… вроде как, когда ты ещё совсем маленький и родители разрешают тебе гулять только на лужайке перед домом, что огорожена забором? Так вот, это самое близкое. Только, разумеется, Вуаль — это тебе никакая не лужайка, а окружающие различные миры мембраны изгородью тоже не назовёшь.

Он озадаченно почесал затылок и сокрушённо хмыкнул.

— Плохонькое вышло сравнение, ничего не скажешь.

— Нет, нет! — поспешила заверить его Чандра, — лужайка, пустота, дом… где-то там… а где он, кстати? Твой дом?

Мужчина внимательно посмотрел на неё и чародейка почувствовала, как взгляд его фиолетовых глаз проникает прямо ей в душу. На секунду, ей даже стало как-то щекотно.

— Мне кажется, мы немного отклонились от темы, — выдержав паузу, мягко произнёс незнакомец.

Девушка медленно кивнула, стараясь не поднимать на мужчину глаз — что угодно, лишь бы только вновь не встретиться с его пронизывающим взглядом.

— Меня зовут Чандра, — представилась она.

— Рад с тобой познакомиться, Чандра! — весело воскликнул незнакомец и волшебница позволила себе расслабиться. В его голосе не звучало нажима или враждебности. Напротив, никогда раньше она не слышала такой искренней радости в чьих-либо словах.

— Ну а меня зовут Валентин, — мужчина сделал шаг вперёд и протянул ей руку.

Она рискнула посмотреть на него и перед ней предстала, наверное, самая добрая и открытая улыбка в жизни. «Повод задуматься, когда в последний раз я вообще видела, чтобы кто-нибудь непритворно улыбался?» — промелькнуло в голове чародейки. Маленькие морщинки собрались у Валентина в уголках глаз. Его рука была такой тёплой, что Чандре пришлось сделать над собой усилие, чтобы отпустить её.

— Что же, — протянул мужчина, — теперь, когда мы познакомились, самое время рассказать, как ты оказалась в столь плачевной ситуации.

— Я… — девушка на секунду замялась. Она не была уверена, о чём стоит говорить, а о чём — лучше будет промолчать. С другой стороны, терять ей было особо нечего, а улыбка Валентина была такой подкупающей, — я использовала телепортацию и оказалась здесь.

— Весьма опрометчивый поступок, — мужчина покачал головой, — это я не про телепортацию, разумеется. В ней то, как раз, ничего плохого нет. Я говорю о том, что сделала ты это без предварительной подготовки и, судя по всему, в первый раз?

Девушка неуверенно кивнула.

— Ты спросила, умерла ли ты — а значит, о последствиях, пускай и смутно, но догадывалась, — продолжал Валентин, — скажи, что заставило тебя пойти на такой отчаянный шаг?

— Меня бы всё равно убило, — воспоминания о последних минутах в Хогге вихрем пронеслись в памяти у волшебницы. Работа на Синдикат Бати, несколько лет под прикрытием в столице Песчаных Морей и… Сариф.

Испуганное лицо раненного имперца, когда с её губ сорвался последний слог короткого заклинания. Она закрыла глаза и тяжело вздохнула. Ноги подкашивались. Ей стало дурно и девушка вновь рухнула на выступ пузыря у себя за спиной.

— Не самые приятные воспоминания, как я посмотрю, — кивнул ей мужчина.

— Наверное… не знаю, — она пожала плечами, рассматривая полупрозрачный пол у себя под ногами.

Валентин неспешно прохаживался по пузырю. Остановившись напротив девушки, он взмахнул левой рукой и ухватился за что-то. Этим «чем-то» оказался переливающийся серебром шнур. Он тянулся к телу Чандры, заканчиваясь в районе живота, словно пуповина. Глаза чародейки расширились от изумления, когда она увидела все эти манипуляции.

— Смотри, что получилось в итоге, — мужчина помахал кончиком шнура, который теперь сжимал в руках. Подобно обрубленному корабельному канату, он топорщился в разные стороны пучком тонких серебристых нитей.

Чандра застыла на месте, не в силах произнести ни слова. Внутри у неё всё сжалось от ужаса, когда она осознала что натворила.

— Вижу ты знаешь, что это такое, — медленно произнёс Валентин, — нить жизни, или «серебряный шнур», как его ещё называют. Соединяет все живые существа с ядром мира, в котором те обитают.

— Но его же невозможно разорвать, — выдохнула волшебница, не сводя глаз с уродливого обрубка, который более ни с чем её не соединял.

— Тебе виднее, — хмыкнул мужчина, — на самом деле разорвать его внутри мира, с которым он тебя соединяет, и вправду невозможно. Другое дело — если вдруг попытаться этот самый мир покинуть. Что ты, собственно, и сделала. Пойми, я отнюдь не против путешествий между мирами, но обычно это делают немного не так.

— Немного не так… — повторила за ним Чандра.

— У тебя же вышло что-то сродни прыжку со скалы вниз головой. Говоря по существу — тоже вполне себе полёт. Правда всего в один конец. Хорошо ещё, что я успел до того, как стало слишком поздно. Ты всё ещё напоминаешь человека, которым когда-то была, да и твоё существо не успело слишком уж расслоиться под воздействием Пустоты.

— Успел, — Чандра кивнула, — вот только зачем?

— Эм… — теперь уже смутился сам Валентин, — как это «зачем»? Мне кажется, или вся ситуация более чем говорит за себя?

В подтверждение своих слов он помахал перед лицом девушки обрывком серебряного шнура.

— Я не об этом, — покачала головой чародейка, — зачем тебе это? Ты что, какой-то местный демон? Пришёл, чтобы предложить свою помощь в обмен на службу?

Улыбка медленно сползла с лица Валентина, сменившись гримасой разочарования.

— Поразительно. Сколько же в людях стремления забыть и навсегда вытеснить из своей души само понятие сострадания, а ведь это именно вы его придумали. Не люди конечно, смертные создания в целом.

— Сострадание? Хочешь сказать, что поэтому ты здесь? Просто потому, что решил вдруг помочь? — усмехнулась девушка, — но ведь сам то ты не человек!

— Ну-ну, продолжай, — скрестив руки на груди, Валентин откинулся назад и пузырь тут же изогнулся, подставив ему под спину одну из своих стенок, — мне интересно послушать, куда тебя заведут твои умозаключения.

— Просто скажи, чего ты от меня хочешь взамен на помощь, — бросила Чандра. Вышло резко. Даже чересчур. На секунду девушке показалось, что пузырь вокруг них вот-вот лопнет и Валентин оставит её и дальше дрейфовать посреди Пустоты.

Но этого не произошло.

Мужчина подошёл и склонился к её лицу, а затем прошептал ей на ухо:

— Мне кажется, ты немного переоцениваешь свои возможности, — отступив, он насмешливо улыбнулся, — я сторонник равноценного обмена. Только так он может быть честным. Стало быть, на одной чаше весов у нас твоя жизнь, а на другой..? Что можешь ты предложить мне сейчас такого, что составило бы достойную плату за эту услугу? И, чтобы немного усложнить задачу для твоей фантазии, что такого есть у тебя, что я не могу забрать силой, если вдруг захочу?

Чандра открыла было рот, но тут же осеклась. Все истории о сделках с демонами, которые были ей известны, развивались чуточку иначе. Ей ведь и правда нечего было ему предложить. Да что там — даже её жизнь и душу, вернее то, что от них осталось, он мог с лёгкостью забрать себе хоть сейчас.

— Скажи мне лучше вот что, — нарушил воцарившуюся тишину Валентин, — почему так происходит? Каждый раз, когда протягиваешь руку помощи не ради собственной выгоды, а просто так, то к тебе всегда поворачиваются задом и начинают вести себя подобным образом? Искать какой-то подвох, уловку? Но вот когда сходу огорошиваешь нуждающихся невыполнимыми условиями, то они с радостью несут на жертвенный алтарь всё самое дорогое, что у них есть. Почему нельзя просто взять и поверить?

— Я не знаю, — честно ответила волшебница. Ей было стыдно, очень и очень стыдно. Больше всего девушке хотелось сейчас вернуться назад во времени и забрать свою колкую ремарку обратно. Вот только время здесь, увы, имело очень мало смысла. Существовала лишь энергия. И её у Чандры оставалось совсем немного. Чародейка почувствовала невероятную слабость. Но не ту, от которой можно было бы потерять сознание, нет. Скорее это было похоже на ощущение собственной ничтожности в общей картине мира. Того самого мира, что предстал перед ней теперь в несравнимо большем масштабе.

— Извини, — только что и могла она сказать сейчас.

Валентин пристально посмотрел на неё, а затем улыбка вновь вернулась на его лицо. Такая, как была прежде — добрая и открытая. Он не злился, нет. Но Чандра ясно поняла, насколько её слова задели мужчину.

— Да чего уж там, — он махнул свободной рукой, — думаешь, я не привык к подобному? Однако, признаюсь честно — прощения у меня ещё никто не просил.

Он взял её под руку и поднял на ноги.

— Ладно, что-то засиделись мы с тобой здесь. Всё таки Пустота — не самое лучшее место для разговоров на философские темы. Давай-ка всё же сменим обстановку, а? — он хитро подмигнул Чандре.

Пузырь лопнул.

* * *

Первым, что она увидела, были ровные ряды досок.

«Похоже на гроб…» — случайная мысль пронеслась в голове чародейки.

Чандра резко села и сильное головокружение тут же опрокинуло её обратно на мягкий матрас кровати. Голова волшебницы утонула в пуховой подушке, точно в облаке. Для загробной жизни было как-то слишком роскошно.

— О, я вижу ты уже проснулась! — раздался знакомый голос где-то неподалёку.

Девушка осторожно приподнялась на локтях и осмотрелась. Она находилась в небольшой комнате. Сквозь затянутое прозрачной шторкой мутное стекло окна пробивался яркий свет дневного солнца. Холодный воздух наполнял приятный терпкий аромат. Валентин выглянул из-за приоткрытой двери смежной комнаты и помахал ей рукой.

— Сейчас подойду, я тут решил немного поэкспериментировать на кухне. Еду я готовить не умею, но вот один напиток, ммм… думаю тебе понравится.

Через пару минут он появился с подносом в руках. На нём стоял серебряный графин, из узкого носика которого тонкой струйкой поднимался ароматный пар. Рядом стояла плошка с кашей и тарелка с двумя подкопчёнными на открытом огне кусочками треугольного хлеба.

«Совсем как в Академии» — подумала девушка.

Мужчина присел на кровать рядом и поставил поднос напротив Чандры.

— Вот, попробуй, — он наполнил непомерно большую фарфоровую чашку дымящимся чёрным напитком из графина.

Чародейка сделала небольшой глоток. Напиток оказался горьким, с невероятно насыщенным терпким вкусом, в котором смешивались нотки шоколада и карамели.

— Как вкусно, — зажмурившись от удовольствия, промурлыкала девушка.

— Тогда советую пить помедленнее — тут такого точно не найти, пришлось притащить пачку с собой. Обычно я ношу бутылку вина, но в этот раз решил изменить привычке. Как оказалось — не зря, — улыбнулся Валентин.

— А тут… это где? — озадаченно спросила Чандра, откусывая кусок хлеба. Только сейчас она поняла, как проголодалась за время своих «приключений».

— Хм… — мужчина поскрёб гладко выбритую щеку, — не особо себе представляю. Выгляни наружу — думаю, ты мне лучше подскажешь. Не бойся, за дверью тебя не ждут никакие напасти, кроме, разве что, дурной погоды.

Последовав его совету, девушка поднялась на ноги и неуверенно, шаг за шагом ступая по холодным скрипучим доскам, подошла к двери. Несколько секунд она стояла в нерешительности, а затем всё же набралась храбрости и распахнула её настежь.

В лицо ей ударил поток морозного горного воздуха, а глаза непроизвольно сощурились от от яркого дневного света. Она вышла наружу, ступая по заметённой снегом дорожке, что уходила от дома вниз, прямиком к подъёмнику. Да, она знала, где они находились. Высокие шпили башен волшебников возвышались перед ней, построенные прямо на отвесных склонах гор.

Озеро Туманов.

Город, в котором прошли её детство и юность… и который она когда-то покинула из-за своей способности творить магию в обход имперской системы. Слёзы невольно навернулись на глазах чародейки. Сколько воспоминаний связывало её с этим местом.

Она развернулась и зашла обратно в дом.

— Я знаю, где мы, — грустно улыбнувшись, произнесла девушка.

— Ну вот и славно, значит не потеряешься, — с довольным видом мужчина хлопнул в ладоши.

Чандра резко встрепенулась, точно вспомнив о чём-то важном. В спешке она пробормотала простенькое заклинание, сделав несколько коротких пассов руками. Серебряный шнур возник перед ней, зависнув в воздухе. Вот только серебряным он больше не был. Вместо него, от её живота тянулся ярко пульсировавший золотой канат. Волшебница взяла его в руки, прислушиваясь к эманациям проходившей через него энергии.

— Ах, да, я уж про него и забыл совсем, — пробормотал Валентин, — пришлось поколдовать над тем обрывком, что остался после твоей телепортации. Ну, может быть сильно поколдовать. Возможно даже и вовсе заменить его на кое-что понадёжнее.

Чандре была прекрасно известна цветовая дифференциация различных магических элементов. И золотой цвет в ней не встречался. Вернее сказать — не встречался он в классической теории магии. Однако за годы жизни в Хогге в руки волшебницы попал не один десяток скрижалей и манускриптов, переживших столетия в песках пустыни. Там золотая энергия упоминалась как основополагающая сила мироздания. И перечень существ, которые имели к ней доступ, был довольно ограничен. Все они были воплощениями космических сил, существовавших вне границ времени и пространства. Уже по своему определению ни одно из них не могло не то, что вмешиваться в дела смертных — они просто находились в совершенно иной плоскости. Сама их суть была чужда мимолетным физическим воплощениям.

Она посмотрела на Валентина. Нет, никакой он не демон. Курс демонологии в Академии был кратким и в основном содержал теорию, но и этих познаний было достаточно, чтобы понять, что даже самые могущественные потусторонние сущности лишь паразитировали на границах живых миров. Ни один демон не мог свободно перемещаться по Пустоте и уж тем более не стал бы называть её своей «лужайкой». В памяти всплыла одна из старых книг, написанная на самой заре Империи, ещё до того, как была создана единая магическая система, а всё остальное волшебство и его порождения были истреблены или взяты под контроль указом Императора Гидона. Книга эта называлась «Культы и божества древнего мира» — фактически, прикладное пособие по оккультизму и общению с воплощениями чистых энергий, что обитали за пределами Вуали. Один персонаж оттуда запомнился ей особенно хорошо и у Чандры были все основания полагать, что именно он и помог ей выбраться из Пустоты.

— Я знаю кто ты, — уверенным тоном произнесла девушка.

— Правда? — Валентин внимательно посмотрел на неё, отпивая горячий напиток из чашки и закусывая хлебом. Прожевав, он добавил, — подумать только, столько лет у вас тут прошло, не думал, что обо мне хоть кто-то помнит.

— …и я знаю, что произойдёт, если назвать тебя по имени, — добавила Чандра.

— Да ничего не произойдёт, называй не называй, — только отмахнулся мужчина. Он запустил руку под рубашку и выудил оттуда небольшой медальон в виде замка, болтавшийся на тонкой золотой цепочке.

— А то, думаешь, про меня просто так все забыли? — хмыкнул он и помахал им, точно маятником.

— Что это? — удивилась волшебница. Она ожидала какой-угодно реакции, но явно не чего-то подобного.

— Уговор… — мужчина развёл руками, — если кратко — то я не при делах. Конкретно в вашем мире, естественно.

— Да неужели? А как ты объяснишь тогда это? — Чандра изумлённо взмахнула золотым канатом, что держала в руках.

— Не только демоны умеют искать лазейки в контрактах, — Валентин усмехнулся, — вот только я это делаю просто так. Нет, правда. Тут нет никакого глобального плана или чего-то в этом роде. Я решил помочь тебе, ну а дальше всё просто само собой сложилось очень удачно.

Он поставил чашку на поднос, встал с кровати и прошёл мимо неё, направляясь к выходу.

— Не буду подавать плохой пример. На этот раз — воспользуюсь дверью, — улыбнувшись на прощание, он шагнул наружу.

В последний момент девушка ухватила его за рукав и остановила. Валентин обернулся. В его глазах сверкнул интерес.

— Постой, тебе что — и правда ничего не нужно? — спросила волшебница.

— Я не перекладываю свои проблемы на других, — мужчина покачал головой.

— Ну… а если я захочу протянуть тебе руку помощи? Просто так? — неожиданно даже для самой себя выпалила Чандра.

— Просто так? — Валентин посмотрел на неё, лукаво щурясь, — в таком случае… думаю нам есть что обсудить.

 

Глава 12

Люди Экзо

Следующие несколько дней пути караван пребывал в странной атмосфере случайной дружбы, что нередко возникала в таких разношерстных компаниях. Сарен и Веспер познакомились с остальными членами команды Оливера: Летицией, Реммондом, Йолли, Боливаром и Джеромом. Каждый день они узнавали о своих спутниках что-то новое, потихоньку открывая для себя детали необычной истории контрабандистов. Главным источником информации неизменно служили вечерние посиделки у большого костра. Остановившись на ночлег после дня пути, их новые знакомые охотно делились историями о своих путешествиях, при этом с той же живостью расспрашивая спайранца, оборотня и масори об их чудесном спасении из пустыни.

Сколь удивительно бы это не звучало, но команда Оливера изначально была весьма далека от криминального мира Империи. Лет пятнадцать тому назад они практиковали не в пример более зрелищный способ заработка. «Театральная труппа маэстро Мунна» — пестрели многочисленные объявления по всему Гидону, а на скамьях во время их представлений не оставалось свободных мест. Драмы, комедии, исторические постановки — Оливер, только разменявший тогда четвертый десяток, был полон новых идей и неистово предан любимой работе.

В то время безумного успеха, ему сложно было представить, как всего за пару лет до этого он, звеня жалкими медяками в кармане, забрёл в театр под открытым небом. Постановка Оливеру не особо понравилась, он то и дело подмечал огрехи, омрачавшие старательную работу актёров. Именно там он познакомился с супружеской парой — Йолли и Реммондом. Их ненавязчивый разговор после представления затянулся до глубокой ночи, но он стоил того, ибо на утро у троицы созрел план. Идеи Оливера понравились актёрам, и они решили создать собственную театральную труппу. Старый фургон Мунна был переоборудован под передвижную сцену и они отправились колесить по бесконечным улицам Гидона.

Чуть позже к ним присоединились Джером с Боливаром, ранее работавшие клоунами в бродячем цирке. Приземистый и массивный Джером хорошо контрастировал с невероятно высоким и худощавым Боливаром — этой пестрой парочке превосходно давались короткие, но исполненные доброго юмора зарисовки из повседневной жизни.

Летиция присоединилась к труппе последней, когда их слава уже гремела по всей столице. Маленькая шестилетняя девочка умудрилась стащить у отправившегося за покупками на рынок Реммонда кошель со всеми деньгами. Мужчина вовремя спохватился и пустился вслед за воровкой. Летиция, впрочем, оказалась достаточно находчивой, проглотив пять золотых монет, так что Реммонду остался только полупустой кошель с медяками и серебром. Озадаченный актёр прихватил девчушку с собой, чтобы посоветоваться с остальными, как быть дальше — всё таки пять золотых были достаточно значимой суммой, чтобы ударить по их бюджету. Какое-то время Оливер размышлял, что делать с приведённым к нему ребёнком, ведь тот ну никак не входил в список продуктов, который он нацарапал Реммонду на клочке пергамента. Родителей у чумазой и невероятно худой малышки не оказалось, она жила в трущобах и промышляла мелкими кражами. Кроме того, теперь Летиция стала на несколько золотых дороже и отпускать её было бы совершенным расточительством. Посовещавшись, актёры приняли решение оставить девочку у себя. Лишние руки им в тот момент бы не помешали, да и к тому же их не покидала надежда, что золото ещё может выйти само по себе. Монет они в итоге так и не дождались, но зато приобрели нового члена команды. Уже через четыре месяца Летиция вовсю выступала наравне с остальными, став своеобразной вишенкой на торте их успеха.

Загадкой оставалось только, что именно вынудило Оливера и его команду покинуть Гидон. Об этом актёры говорили с большой неохотой. И всё же, Сарену удалось выяснить, что между маэстро Мунном и каким-то высокопоставленным имперским чиновником случился конфликт на почве одной из их постановок, оказавшейся уж слишком «провокационной». Вполне жизненный юмор оскорбил вельможу и вся труппа едва не загремела за решетку. Когда они покидали столицу, реклама их выступлений уже успела смениться объявлениями о вознаграждении за головы актёров.

Вот так и канула в небытие та славная пора.

— И всё же я одного не могу понять, — Сарен закончил складывать вещи после очередного привала и забросил тюк на крышу фургона. Оттолкнувшись от подножки, он подтянулся и забрался наверх. Продев веревку через металлические кольца в мешковине, наёмник привязал поклажу, чтобы та не свалилась по дороге.

— Ну так спрашивай, чего себя томить, — ответил ему Джером, помогавший спайранцу со сборами.

— Как вы затесались в ряды контрабандистов? Довольно радикальная смена деятельности после актёрского ремесла, не находишь?

— Да не особо, если честно, — мужчина остановился и задумчиво почесал коротко стриженный затылок, — у нас довольно мирная работёнка и актёрские навыки тут только на пользу. Выходит что-то вроде того же спектакля, только более затяжного — распределяем роли, репетируем какое-то время, готовим костюмы, ну и вперёд, снова в дорогу!

— Ну а как вас вообще занесло в это дело? — поинтересовался спайранец.

— А, это… — Джером протянув Сарену следующий тюк с вещами, — иначе как удачей и не назовёшь. Когда мы бежали из Гидона после всей этой передряги, на нас вышел один из знакомых Оливера по театру — поклонник наших постановок, если не ошибаюсь. Они с ним общались порой, гоняли чаи после представлений. С виду вроде самый обыкновенный мужичок, одет прилично, похож на купца. Так оно, в принципе, и оказалось. Почти.

— Он был контрабандистом и позвал вас работать с ним? — предположил наёмник.

— Если бы, — рассмеялся мужчина, — нет, всё было чуточку сложнее. Скажи, ты слышал когда-нибудь про Синдикат Бати?

— Ты бы ещё спросил, знаю ли я кто такой Гидон Великий, — хмыкнул в ответ Сарен. Сложно было найти на просторах Гидонианской Империи того, кто не слышал бы про Синдикат Бати, ведь тот был одной из трёх ведущих сил криминального мира. Силой достаточно весомой, чтобы не скрывать своё существование от широких масс.

Синдикат Бати. Свободная Компания. Порочный Картель.

Три головы бестии, что являла собой истинное лицо Империи. Построенная в тени великого государства людей, подпольная структура вносила свои коррективы в политику страны, причём коррективы эти были подчас весьма значительны.

Контрабандисты. Наёмники. Наркоторговцы.

Каждой из группировок принадлежал один из трёх крупнейших городов Империи. Картель контролировал Гидон. Свободная Компания заправляла в Озере Туманов. Синдикату же безраздельно принадлежал Кальдер.

Синдикат Бати был самым «молодым» объединением из трёх. В их ведении находилась большая часть потока контрабанды, что шла в Империю из Песчаных Морей. Деятельность эта напрямую соперничала с масорийским черным рынком, поскольку и те и другие занимались торговлей немаркированным золотом, древностями и магическими артефактами. В своё время Синдикат вёл кровопролитную войну с Картелем за передел сфер влияния. В итоге под контроль Синдиката отошёл Кальдер, ставший отправной точкой и пунктом назначения для всех контрабандистов Империи. Синдикат Бати принципиально не занимался наркотиками и торговлей людьми, хотя претендовать на этот кусок пирога было им вполне по силам. Поговаривали даже, что лидер Синдиката втайне спонсировал нападения наёмничьих отрядов на караваны Порочного Картеля, что перевозили наркотики из Песчаных Морей. Официально, однако, между двумя группировками давно уже был мир, и вслух о подобном никто говорить не смел.

Краткое устройство криминального мира Империи всплыло в памяти Сарена давно забытым призраком прошлого. Спайранец мысленно поблагодарил себя за то давнее решение перебраться в пустыню, подальше от бесконечных интриг и омывающих их багровых рек из крови случайных жертв.

— Так вот этот «поклонник» оказался одним из приближённых людей самого Экзо Бати, — продолжал тем временем свой рассказ Джером, — нас направили в Кальдер и мы отсиживались там пару месяцев, пока всё не уляжется. И оно действительно улеглось — вознаграждение за наши головы отменили, а поиски прекратили. С тех пор мы и работаем на Синдикат. Вот и вся история.

Спайранец нахмурился. Не в первый раз ему доводилось слышать об этой фигуре. Экзо Бати был легендарной личностью в преступном мире. Легенды эти, впрочем, трактовали его деяния с совершенно полярных точек зрения. В одних он был безумным тираном, чья неуёмная жажда крови обеспечила наёмных убийц работой на годы вперёд. В других — эталоном едва ли не всех добродетелей, неусыпно следящим за благополучием своих людей, независимо от их ранга в Синдикате. Сарен знал, что правда содержалась и в тех, и в других. Рассказанная Джеромом история отлично вписывалась в этот собирательный образ. Факт того, что они с Веспер двигались к Озеру Туманов с караваном Синдиката внушал некоторую уверенность в успешном завершении этого путешествия. Слишком уж мстительным был Экзо Бати, когда дело касалось его людей.

* * *

Веспер нашла в лице Летиции отличную собеседницу — девушки были примерно одного возраста, а их истории во многом похожи. Обе они провели детство в трущобах Гидона, обе волею судеб оказались связаны с его криминальным миром. Оборотень проводила практически всё свободное от возложенных на неё обязанностей время в компании своей новой знакомой. Они делились историями, шутили, смеялись и обсуждали места, в которых им хотелось бы побывать. Летицию отличали редкая доброжелательность и позитивный взгляд на вещи, делавшие её превосходным собеседником. Она искренне восхищалась, узнавая что-то новое, удивлялась необычному и в буквальном смысле излучала хорошее настроение. Род её деятельности отлично дополнял этот набор положительных качеств, поскольку Летиция не была склонна мыслить стереотипами или быть предосудительной. Напротив, она всегда старалась составить собственное мнение обо всём, с чем сталкивалась.

В последние пару дней темой активных обсуждений стали спайранцы. Как оказалось, несмотря на то что жизнь их состояла из постоянных путешествий, Летиции не доводилось ранее встречать выходцев из Спайры, и последние вызывали у нее неподдельный интерес. К великому сожалению обеих девушек, в течении дня Сарен был занят на охране каравана, а в редкие свободные часы отсыпался после ночных дежурств. По вечерам, когда они останавливались на привал, наёмник помогал Джерому и Боливару ставить караван на ночлег, а затем уходил на охоту вместе с Реммондом. Когда же Сарен наконец освобождался от дел, заняты оказывались уже сами девушки — они помогали Йолли с готовкой. Вот и получалось, что все вопросы про спайранцев доставались Веспер, как наиболее компетентной.

— Я всё хотела тебя спросить, — раздался где-то за спиной у оборотня знакомый голос. Веспер сидела на низком табурете и чистила картошку, периодически отправляя чистые клубни в стоявшую рядом кастрюлю. Всего их в караване было десять и приготовление очередной трапезы растягивалось на добрую пару часов, даже когда они готовили втроем. Отвлёкшись от своего занятия, оборотень посмотрела на Летицию — та вынесла из фургона ещё один табурет и пяток тушек пойманных вчера кроликов.

— Ну так вперёд, — улыбнулась девушка, ловко отправив очередную картофелину в таз.

— Ладно, хорошо, — заговорщицким тоном произнесла Летиция, собираясь с мыслями. Судя по всему, вопросов у неё было много.

Веспер наблюдала за её мимикой боковым зрением, продолжая орудовать коротким кривым лезвием, что вгрызалось в картошку с весёлым хрустом.

— А как вы с Сареном познакомились? Ну, в смысле… Ты рассказывала, что жила в Гидоне, а Дядя Реммонд сказал, что вы вроде как идёте из пустыни, — Летиция с интересом смотрела на оборотня.

Та помолчала какое-то время, думая что же ответить.

— Со мной в столице приключилась одна нехорошая история. Не та, о которой мне хотелось бы рассказывать… — немного отрешенно проговорила она, — в общем, в Песчаные Моря я попала против своей воли. Ну а Сарен — мы с ним оказались прикованы к разным стенам одной темницы.

— И он спас тебя оттуда, после чего вы стали путешествовать вместе? — по мечтательному голосу Летиции было понятно, что её воображение уже вовсю рисует романтичные сцены спасения. Точь в точь — «Сказ о Рыцаре и Прекрасной Даме».

Веспер не захотелось разрушать ту торжественную обстановку их первой встречи с Сареном, что уже успела нарисовать фантазия изголодавшейся по мужскому вниманию Летиции.

— Примерно так оно и было, — кивнула она.

— То есть, вы с ним… вместе, так? — хитро прищурившись, спросила девушка.

— Да, разуме… То есть нет! Погоди, что это вообще значит? — оборотень заметно сконфузилась.

— Ну, ты сказала, что он вытащил тебя из пустыни, вы путешествуете вместе, да и к тому же… он довольно привлекательный, — опустив наполовину выпотрошенную тушку кролика в таз, Летиция начала загибать перемазанные в крови пальцы, — вот я и подумала, что может вы, ну, сама знаешь…

Одновременно с тем, как девушка закончила свою мысль, лёгкий румянец тронул её щеки, чем вызвал у Веспер снисходительную улыбку. То, как смущалась Летиция, затронув эту щекотливую тему, заставило оборотня почувствовать себя такой взрослой. И это — при практически отсутствовавшей разнице в возрасте.

— Очень привлекательный, — мечтательно проговорила Веспер, прикрыв глаза. Её воображение тут же вызвало в памяти их последнюю ночь в Кабаньей Пуще. Незаметно для себя оборотень закусила губу, а сама в то время вогнала нож в картофелину по самую рукоятку. Заметив это, она опомнилась и неловким движением с хрустом вытащила лезвие наружу. Наблюдавшая за происходящим Летиция прыснула от смеха, прикрыв рот ладонью.

* * *

Несмотря на то, что их путешествие проходило спокойно и даже приятно, мысли о странном имперце никак не желали отпускать Веспер. И вот, кажется, ей подвернулась подходящая возможность выяснить, что же у того на уме.

Кайрен сидел у костра один и что-то записывал в небольшой журнал.

— Можно к тебе? — приветливо улыбнувшись, спросила девушка.

— Будь моей гостьей, — не отрываясь от своей книги ответил мужчина. Его рука неотрывно скользила по странице, заполняя её причудливыми символами. Оборотень прищурилась, стараясь разглядеть хотя бы фрагмент записей, но вместо этого с удивлением обнаружила, что текст на пергаменте не принадлежит ни к одному из известных ей языков. Больше того — она даже не была уверена в том был ли это текст или некий замысловатый рисунок. Мужчина будто выводил заготовки для букв в лишённом всякого умысла порядке, соединяя между собой разные концы страницы в хитросплетении изгибов и прямых линий.

Оборотень села на расстоянии пары шагов от Кайрена, глядя на пламя костра. Разумеется, она могла бы и просто подойти к имперцу и коснуться его неприкрытой шеи. Вот так легко и секреты его уже принадлежали бы не только ему одному. Однако это было сопряжено с ненужным стрессом, лишними телодвижениями, риском — всем тем, что привносило сложности. Естественность была ключом ко всему. Жертва расслаблялась, мысли её текли свободно, а коридоры памяти не были забиты бьющим через край адреналином. Единственным, что позволяло оборотню извлечь и заложить мысль в разум жертвы лучше, был разве что секс… Нельзя сказать, что Веспер не прибегала к подобному методу, но сейчас нужно было действовать иначе.

— Какой интересный рисунок, — девушка чуть подвинулась к мужчине и как бы «случайно» заглянула в его книгу. Загадочный текст действительно заинтересовал оборотня. Она знала все языки на которых говорили в Гидоне, но то, что выводил на бумаге Кайрен казалось ей совершенно чуждым и непонятным. Она могла бы сослаться на сложный шифр, но ведь и тот должен был иметь под собой хоть какую-нибудь структуру. Здесь же царил хаос в чистейшем его проявлении.

— Это не рисунок, а письменность. Хотя спорить не буду, на первый взгляд может показаться иначе, — всё так же не отрываясь ответил Кайрен, — ты обучена грамоте?

— Да, обучена, — кивнула Веспер, — именно поэтому и спрашиваю. Никогда не видела ничего подобного. Это язык кочевников? — добавила она, пододвигаясь ещё ближе. Изображать интерес не было смысла — он и так живо горел в её глазах.

— Нет, — Кайрен покачал головой, — это мёртвый язык. Причём, уже довольно давно.

— Поделишься историей? — она уже сидела совсем рядом. Оставалось только дать имперцу начать рассказывать, а там легкого, невесомого прикосновения будет достаточно, чтобы вытащить вместе с потоком мыслей нужные фрагменты.

Веспер облизнула губы в нетерпении. Подобные «путешествия» в чужую голову были всегда волнительны. Её сердце учащённо забилось.

— Непременно! Но сперва, я хочу поделиться с тобой другой историей, Веспер, — мягким движением мужчина закрыл книгу прямо перед носом у оборотня и отложил её в сторону, переведя взгляд на сидевшую рядом девушку. Это в её планы не входило, но подобные дела редко когда обходились без доли импровизации.

И всё же что-то переменилось. Неизвестная тревога закружилась внутри оборотня, точно слабый ветерок, что играет с опавшими листьями. Когда Кайрен повернулся к ней, она словно оказалась во власти его пронзительных карих глаз. Два маленьких чёрных зрачка смотрели прямо ей в душу, обрамлённые радужными оболочками цвета выдержанного коньяка. От этого взгляда становилось не по себе, а желание прикоснуться к тайнам, что скрывал этот человек, таяло ежесекундно. Сглотнув вставший в горле ком, Веспер чуть склонила голову на бок.

— И что же это за история? — стараясь подавить неуверенность в своём голосе, спросила она.

— А знаешь, это даже и не история… и не притча. Так, жизненная мудрость скорее. Просто очень уж она просится, так и шепчет мне на ухо — «поделись», — в улыбке, что озаряла сейчас лицо имперца, не было ничего угрожающего или зловещего. Дело было в нём самом. В мужчине словно притаилась некая скрытая угроза. То была пока только тень, но и она уже заставила нервы оборотня натянуться как струны. Кайрен же тем временем продолжал, — ты знаешь, когда возбуждение будоражит твою кровь, когда нетерпеливо снимаешь с себя одежду и бросаешься в постель — это страсть, невероятная сладость желания. Но вот когда оцепенение сковывает всё твое тело, лишая возможности двигаться, когда с тебя срывают одежду и бросают на ложе, а ещё хуже — приковывают к стене в какой-нибудь сырой и душной камере — это уже насилие. Тот же порядок действий, даже результат почти один, меняет руки только инициатива, но зато как разительна эта перемена. Так вот, — имперец пододвинулся совсем вплотную и их лица поравнялись, — я предпочитаю страсть, а ты? — подняв руку, он легонько коснулся указательным пальцем кончика носа девушки, мгновенно выведя ту из оцепенения. Оборотень вздрогнула, словно через её тело прошел разряд молнии, да так и осталась сидеть, не в силах пошевелиться в присутствии Кайрена. Последний же поднялся на ноги, взял свой журнал и направился прочь от костра.

* * *

Была глубокая ночь и весь караван крепко спал. Их маршрут пролегал через густой лес; узкая тропинка шириной аккурат под один фургон петляла меж высоких стволов чёрных деревьев. Кроны смыкались над головой, а сквозь редкие просветы мерцали звёзды. Поставить караван кругом не получилось, так что теперь Сарен медленно обходил длинную вереницу фургонов, бубня себе под нос какую-то полузабытую мелодию. Впереди в воздух поднялось облако полупрозрачного сизого дыма. Имперцу не спалось. Когда наёмник подошёл, Кайрен сидел, свесив одну ногу с разложенной подножки. В руках у него медленно тлела самокрутка.

— Всегда приятно увидеть кого-то, кому тоже не спится этой ночью, — усмехнулся сквозь дым имперец.

— Единственное препятствие моему крепкому сну — работа, — возразил Сарен, — так что я бы на твоём месте не спешил обнадёживаться.

— Пускай так, — мужчина пожал плечами и затянулся, — ты вроде хотел что-то обсудить, если память мне не изменяет?

Спайранец задумался. Сам он такого не говорил, напротив — именно Кайрен упомянул об этом пару дней назад у костра, а теперь повторил снова. Хотя, сказать по правде, у него действительно набралось достаточно вопросов к самому загадочному члену их группы и сейчас был вполне подходящий момент, чтобы их задать.

— И правда, хотел, — согласился наёмник, — мне было интересно, что может быть общего у имперского агента и главы Синдиката?

Скрутив себе ещё одну самокрутку и прикурив её от огня лампы, имперец похлопал себя по карманам и выругался.

— Ну что за ночь, фляга осталась в вещмешке на крыше. Везения, как у имперской пехоты.

Сарен молча извлёк из нагрудного кармана флягу, которую ему в своё время дал Айден. Откупорив её, он сделал глоток и протянул её Кайрену. Тот принял сосуд и с подозрением уставился на символ Северного Легиона, выступавший на одной из сторон.

— Я надеюсь ты не с трупа её снял, — покосившись на Сарена, проговорил тот.

— Нет, Кайрен. Это подарок. От одного очень хорошего друга.

— Не врешь… — пристально посмотрев на спайранца, произнёс имперец, — смотри-ка, а ты можешь быть вполне компанейским, если захочешь.

— Так вот, что может быть общего… — начал Кайрен, — ну общие враги, для начала. Как ты уже знаешь, я провёл последние несколько лет, вращаясь в этом змеином гнезде, Хогге. Собирал информацию, общался с правильными людьми. Думаю, дальше объяснять не нужно. Скажу только, что работёнка эта была довольно скверной и очень нервной. Баланс сил меняется каждый час и всегда нужно было оставаться в стороне от больших заварушек… если хочешь жить, разумеется. Как ты и сам, наверное, догадываешься, добытая мною там информация была интересна далеко не только секретной службе Империи. Точнее, они то как раз проявляли к ней меньше всего интереса, ведь в конце концов я для них — лишь один из агентов. Но вот Синдикат, который постоянно тащит что-то из Песчаных Морей в Гидонианскую Империю и обратно… совсем другое дело. Долго ли коротко, но вести обо мне очень быстро дошли до их лидера — всё таки нечасто у них появляется надёжный информатор, доставляющий все ценные сведения в тот же день. Спустя пару лет такой работы, мы с Экзо встретились лично и я стал работать уже не с Синдикатом, а напрямую с ним.

— Хочешь сказать, что Синдикат полагался в планировании своих «торговых операций» на имперскую разведку? — удивился наёмник, — это, должно быть, самые необычные доверительные отношения, о которых мне доводилось слышать.

— Синдикат ни на что не полагался, — поправил его Кайрен, подняв вверх тлеющую самокрутку, — как я уже сказал, мы работали с Экзо напрямую. И да, как бы удивительно это не звучало, у нас с ним установились дружеские отношения. Особенно после того, как я вытащил с полсотни его людей из капкана, устроенного… впрочем, неважно уже кем именно он был устроен.

— И как? Сложно имперскому агенту оказалось войти в расположение к одному из самых влиятельных преступников всей Гидонианской Империи? — с улыбкой поинтересовался Сарен.

Кайрен смерил его осуждающим взглядом, в котором явно читалось, что это — не тема для шуток, добрых или злых.

— Практически невозможно. И не только для имперского агента. У Экзо наберётся больше врагов, чем ты встретишь людей за всю жизнь, — посерьёзнев, проговорил имперец, — и на то есть весомые причины. Ты наверняка слышал истории о лидере Синдиката. Так вот, скажу тебе, как есть: почти все они — чистая правда. Экзо Бати — непредсказуемый психопат, с довольно радикальными взглядами на очень многие вещи. Не проходит и дня, чтобы он не наплодил себе ещё с десяток заклятых врагов. Однако, знаешь, в криминальном мире Империи много с кем можно вести дела, кто-то будет лучше, кто-то — хуже, но вот Экзо… он наверное единственный, с кем там стоит дружить.

— Неожиданное заявление. Особенно, после всего, что про него говорят, — подивился спайранец.

— Контрабандисты — народ очень душевный и, в целом, добрый. Так вот, это всё идёт от Экзо Бати. Среди его ребят даже ходит поговорка, что если дать Экзо нож и сказать, что для спасения каждого из его людей ему нужно будет отрезать от себя кусочек, то он обдерёт себя до белых костей, — звучало довольно несуразно, но по серьёзному лицу Кайрена Сарен понял, что его собеседник не шутит, — так вот это тоже чистейшая правда. Он такой. Наверное, поэтому мы с ним и подружились. Добавлю, правда, что если ты обидишь кого из его ребят, то он сделает с тобой то же самое. Лично.

— Колоритная выходит личность, этот Экзо Бати.

Какое-то время они стояли молча. Сарен обдумывал услышанное, а Кайрен не спешил прогонять его на дежурство. Имперец скрутил две самокрутки и протянул одну из них Сарену.

— Моя очередь спрашивать, — мужчина нарушил молчание, — хотел узнать, что ты думаешь об этом месте?

— Ты имеешь в виду лес? — уточнил Сарен, — если так, то он мне не нравится. Не знаю почему, но меня постоянно одолевает гнетущее чувство, словно мы находимся здесь в постоянной опасности. Я уже проверил всё, что только можно, ждал нападения несколько дней кряду, но… ничего. Может быть просто фантазия разыгралась. Не знаю.

Кайрен тихо усмехнулся и поднял вверх указательный палец, покачав им из стороны в сторону.

— Твоя фантазия тут не при чём. Повод для беспокойства действительно имеется. Но не спеши хвататься за сабли, нападать на нас никто не собирается. Тут дело в другом… Давай-ка лучше поговорим об этом завтра за ужином, а? Обещаю, история выйдет увлекательной. Ну а пока — можешь продолжить обход. Мне не помешает вздремнуть. Или попробовать, хотя бы.

С этими словами Кайрен протянул ему обратно флягу, затушил недокуренную самокрутку и забрался обратно в фургон, оставив спайранца пребывать в лёгком недоумении.

* * *

Остаток ночи прошёл относительно спокойно. Сарен нарезал круги вокруг цепочки фургонов посреди ночного безмолвия. Если сперва окружавшие их стены леса казались ему мрачными и полными опасностей, то ближе к рассвету наёмник уже практически не воспринимал их. Похоже, Кайрен всё же был прав и будоражившее его чувство тревоги имело иное происхождение. Беспокойство теперь сменилось живым интересом, которому оказалось по силами даже пробиться сквозь пелену сонливости, что застилала глаза не хуже утреннего тумана.

Зевнув, спайранец прищурился и посмотрел на розовевшее над его головой небо. Даже плотные кроны деревьев не в силах были скрыть весть о наступившем утре. Это означало, что время его вахты подошло к концу и им снова пора отправляться в путь. Но прежде, чем это произойдет, предстояло проснуться и остальным его спутникам. Следующие полтора часа точно уйдут на приготовление завтрака и проверку готовности каравана к пути, а потому совершенно спокойно можно было вздремнуть. Снова зевнув, Сарен подошёл к висевшему на крыше головного фургона колоколу и ударил в него несколько раз. Пробуждающий звон неприятно резанул по ушам, заставив поморщиться.

— Просыпайся, просыпайся, наступает новый день, — пробурчал себе под нос слова известной детской считалочки спайранец. Остальных он не помнил, там вроде было что-то ещё про «время пришло побороть свою лень» или это был «заколдованный пень»? Спать хотелось неимоверно. Дёрнув за язык колокола для верности ещё пару раз, он развернулся и побрёл к себе в фургон. Уже забираясь внутрь, он столкнулся с Веспер. Девушка сонно выглядывала сквозь приоткрытую дверцу. Заметив Сарена, она рассеянно улыбнулась.

— Привет.

Хитро ухмыльнувшись в ответ, наёмник подхватил оборотня и опрокинул обратно на расстеленное внутри ложе.

— Доброе утро, — коснувшись шеи Веспер губами, тихо добавил он. Та ответила томным вздохом.

— Но Сарен… все же уже проснулись, — попыталась возразить девушка, обвив руки вокруг шеи спайранца.

— И как это мешает мне целовать тебя, а? — Сарен изобразил наигранное удивление. Он зарылся лицом в волосы оборотня, вдыхая её запах. Он сводил его с ума.

— А так, что просто поцелуями ты не отделаешься… — лукаво ответила оборотень, в то время как её левая рука опустилась с его шеи и заскользила вниз по груди.

Спайранец не ошибся. Хоть выспаться ему и не удалось, то утро действительно выдалось добрым.

* * *

— Сегодня будем ужинать все вместе! — не терпящим возражений тоном заявила Йолли.

Ей было едва за сорок, однако выглядела она значительно моложе своих лет. Будучи достаточно высокого роста, женщина обладала стройной фигурой и юным лицом. В орлином взгляде Йолли серьёзность всегда соседствовала с добротой. Она фактически являлась матерью всей разношёрстной «семье» контрабандистов. Во всяком случае, именно в таком качестве Сарен привык воспринимать её за прошедшие полторы недели.

И похоже, что взгляды его разделяло большинство присутствовавших. Услышав этот строгий голос, путники покончили со своими делами и начали собираться у костра. Летиция и Веспер разносили жестяные миски, в которых ароматно дымилась густая похлёбка из кролика.

Когда с едой было покончено, Оливер предположил, что хороший день стоит того, чтобы отметить его бочкой вина. Благо, среди скарба контрабандистов таковая присутствовала и была тут же откупорена по команде маэстро. И без того хорошее настроение становилось только лучше. Солнце уже давно закатилось и сумерки снова взяли их лагерь в плотное кольцо.

— Кажется, сейчас самое время для страшных историй, — Кайрен отсалютовал своим спутникам полной кружкой вина и сделал щедрый глоток. Сегодня он выглядел гораздо более свежим и отдохнувшим, а по лицу мужчины блуждало хитро-довольное выражение.

— Смотри, Кайрен, запугаешь ребят и лечить их от бессонницы потом сам будешь, — предостерегла имперца Йолли.

— Не стоит беспокоиться о подобных мелочах. Я твёрдо уверен, что нет такой бессонницы, с которой бы не справилось достаточное количество вина, — рассмеялся в ответ мужчина, — кроме того, я всё равно должен нашему великолепному охраннику историю об этом месте. Надо просветить его на этот счет, а то подозрительность ведь так и изведёт парня!

Йолли, которая как раз проходила мимо сидевшего у костра Сарена, задержалась и недоверчиво посмотрела на спайранца.

— Как? Неужели ты не в курсе? — чуть нахмурившись, спросила она.

— Откуда, Йолли, скажи на милость? Ты посмотри на Сарена — у него из вещмешка ещё весь песок до конца не высыпался, а кожа разве что не хрустит от загара, — опередил наёмника с ответом Кайрен, — в Песчаные Моря вести доходят долго. А то и не доходят вовсе.

— Ну не знаю… — по голосу Йолли было понятно, что затея Кайрена её ни чуточку не вдохновляет, — всё равно мне не кажется, что это подходящая тема для разговоров.

Подхватив плошку с похлёбкой, она села чуть поодаль, очевидно не желая слушать заготовленную имперцем историю. Последнего, впрочем, это ничуть не остановило. Потирая руки с довольным видом, мужчина отставил свою миску в сторону, но вот с кружкой расставаться пока не спешил. Напротив, он кивнул сидевшему рядом Джерому и тот переместил бочку с вином, удобно расположив её между собой и Кайреном. Теперь ничто не мешало ему вести свой рассказ.

— Так вот… на чём мы там с тобой остановились? — имперец кивнул наёмнику, который, в отличии от остальных, был жутко голоден и всё это время увлечённо поглощал похлёбку.

Прожевав кусок крольчатины, он ответил:

— На «чувстве опасности».

— Именно! И, как я уже говорил, чутьё тебя не подвело. Но обо всём по порядку… — имперец хитро подмигнул и глотнул вина, — ты вообще в курсе, что это за место? Через какую часть Империи мы сейчас держим путь?

— Северо-восточную?

— Спасибо, Сарен, но компас есть и у меня, — Кайрен состроил скучающую гримасу, — можешь ещё что-нибудь сказать?

Спайранец задумался. Имперец задал интересный вопрос — он действительно почти ничего не знал об этой части страны. Дальше на северо-запад находилось Озеро Туманов, а строго на юг от него, через несколько недель пути начинались уже округи столицы. Сами они двигались со стороны болот, что захватили кусок границы между Гидонианской Империей и Песчаными Морями. Все ориентиры были как на ладони. Только их местоположение оставалось загадкой. Память робко подсказывала, что на картах эти места отмечались стройным рядком одинаковых черных деревьев, сквозь который не пролегало даже и намёка на тропу, куда уж до целого тракта, по которому они шли.

Наёмник покосился в сторону Кайрена — ему не оставалось ничего, кроме как пожать плечами и предоставить собеседнику самому открыть эту тайну.

— Не смущайся. Спайранцы, конечно, стареют медленнее обычных людей, но места эти потеряли своё название за годы того, как ты научился ходить. Так что ничего постыдного в твоём незнании нет, — объяснил имперец, — больше полусотни лет тому назад здесь располагались охотничьи угодья императорского двора. На протяжении веков они находились в ведении у одного дворянского рода, которому эти земли пожаловал едва ли не сам Гидон ещё на заре Империи. В частности, дорога, по которой мы сейчас держим путь, изначально была проложена, чтобы быстрее добираться до мест прикорма. Говорят, что на службе у графа, управлявшего этими угодьями, было более тысячи егерей и лесничих, которые проводили императорскую охоту, а также добывали зверя для двора. Просторы здесь немаленькие, а потому чтобы управляться со всем этим добром и были проложены такие вот «дорожки».

— Что-то я не припомню, чтобы нам хоть кто-нибудь встречался, — недоверчиво отозвался Сарен.

— Ну я же и говорю, что угодья здесь именно что были. Тогда. Давно, — невозмутимо ответил имперец и махнул рукой в сторону леса, — многие годы как эти владения стоят заброшенными. Уже одного этого было бы вполне достаточно, чтобы не соваться сюда лишний раз простому люду.

— Лукавишь, Кайрен, — раздался сбоку низкий голос Реммонда, — если уж взялся рассказывать об этих местах, да уж так дотошно, чтоб уходить в историю, то давай не смешивай правду с вымыслом.

— Твои слова, да в уши б тем, кто пишет религиозные и исторические тексты, дружище, — едко усмехнулся имперец, — обидно, что именно до них то они и не дошли, да?

— Я бы на твоём месте не загадывал, авось жизнь и так повернётся, что сядешь за летописи, да архивы, — ловко парировал Реммонд.

— Так хочется на моё место? — Кайрен хитро прищурился, — контрабандиста за язык никто не тянул, все свидетели. Замолкаю. Дальше вещать тебе.

Реммонд усмехнулся и тряхнул головой. «Манёвр» имперца разве что позабавил мужчину и он тут же перенял эстафету повествования из его рук.

— Кайрен умолчал о том, что на втором округе Империи глухой лес без намека на цивилизацию и уж тем более блокпосты и досмотры — это такая редкость, что пустовать попросту не может. В общем, с тем как в стране ужесточался контроль над «серой» торговлей, безымянный лес становился всё более привлекательным для людей вроде нас.

— И понимай это как хочешь, — тихо усмехнулся Кайрен.

— Это дым в мою сторону сдуло или кто-то начал язвить втихую? — грозно спросила Йолли, которая в тот момент была аккурат за спиной у имперца.

— Дым. Однозначно это дым всему виной. Я бы никогда… ты же знаешь, Йолли, — он поспешил уверить женщину в своей невиновности.

— Очень хорошо. А не то я уж грешным делом подумала, что кому-то вместо кролика в похлёбке гузно скунса попалось… — продолжая грозно смотреть на Кайрена произнесла женщина. Переведя взгляд на Реммонда, она смягчилась и добавила, — пожалуйста, продолжай, дорогой.

— Ну, а дальше всё пошло как по накатанной. Как только через лес начали сновать туда-сюда контрабандисты и просто мелкие дельцы всяким хламом, сюда тотчас же подтянулись и разбойничьи банды. Первые пару-тройку лет с этой напастью кое-как справлялись: мелочь сбивалась в группы и нанимала с собой отряды охраны, а те что посерьёзнее — решали эти проблемы каждый по-своему. Мало кому хотелось навлекать на себя гнев Экзо ради сиюминутной выручки, а масори просто не пользовались дорогами, идя напролом через самую чащу.

При этих словах Квар издал некое подобие сдавленного смешка. Сидевшие вокруг костра разом обернулись на лягушку. Однако тот лишь пожал плечами в ответ, не став ничего объяснять.

— Правда, Сарен, чтобы тебя не обманывать, сами мы всего этого не застали. К тому моменту, как мы присоединились к Синдикату и начали работать, маршрут этот уже лет семь как был закрыт, — продолжал Реммонд.

— С чего вдруг, всё же было так хорошо? — удивилась сидевшая до того в безмолвии Веспер.

— Всё идёт своим чередом. На каждого полудурка находится ещё больший «умник». Сюда заявились Алые Кушаки и им до Экзо и его «возмездия» не было ровным счётом ни-ка-ко-го дела, — вполголоса проговорил Кайрен.

Реммонд и Йолли неодобрительно покосились на него.

— Алые Кушаки долгое время были самой свирепой бандой головорезов во всей Империи. Их насчитывалось не много, ни мало — больше полутора сотен человек. Целая небольшая армия! Этот лес они знали как свои пять пальцев и охоты устраивали здесь не хуже, чем императорское семейство за несколько веков до них, — пояснил контрабандист, — поговаривали даже, что своё название они берут от одного дикого обычая: окрашивать полосу белой парусины кровью первой убитой жертвы.

— Ага, а потом кровь эта магическим образом никогда не сворачивалась, вечно оставаясь алой… Страх то какой… — Кайрен от души рассмеялся.

— Господин Таннис, ну нехорошо же, — Джером легонько толкнул имперца под бок.

— А по-моему, он всё верно говорит, херня это какая-то, а не история. У них кушаки в жизни бы алыми после такой «покраски» не остались! — тут же возразил своему товарищу Боливар.

— Эй, ребят, да какая к черту разница?! — начал раздражаться Реммонд, — подпоясаны они были красными лентами, а легенду под это тебе любой пьянчужка и без кровавых жертвоприношений придумает — только знай, подкидывай ему на выпивку порой.

— Если позволишь, отсюда я продолжу сам, — вмешался Кайрен, — скучную часть ты рассказал, так что твоя помощь более не потребуется.

— Замечательно, а то я уже начал мнить себя кем-то важным, с таким-то вниманием к собственной персоне. Не создан я для этого, — съехидничал Реммонд.

Кайрен совсем пропустил его едкое заявление мимо ушей, тут же подхватив историю как ни в чём не бывало.

— В общем, хозяйничали они тут несколько лет кряду, пока только самые отчаянные через лес ходить не начали. Даже Экзо, и тот рукой махнул, после того как тысяч двадцать золотом потратил на их истребление. Так и сказал: «Мне мои люди дороже любых денег. Ноги их в этом лесу сраном больше не будет!» Он тогда ещё знатно разругался со Свободной Компанией, иначе и не скажешь: они ему за баснословные деньги личную армию организовали, а Алые Кушаки их порезали, заодно и караванщиков прихватив. Ух, Сарен, никому не пожелал бы я видеть в тот момент Экзо — он тогда каменную стену в своём доме в крошку измолотил от злости. Стоит отдать ему должное, правда, — всех своих, кто лес преодолел при Алых Кушаках, он отправил на бессрочный отдых, назначив каждому по полсотни золотых в месяц жалованьем до самой смерти.

Сарен только присвистнул от такого заявления. Пятьюдесятью золотыми в месяц с трудом могли похвастаться даже высокопоставленные чиновники Гидона, а вполне ещё трудоспособных контрабандистов Синдикат с лёгкой руки отправлял отдыхать до конца их дней за пережитый ужас. Вот и думай, как говорится, туда ли ты пошёл, особенно после таких то историй. Как бы там ни было, Экзо Бати начинал нравиться спайранцу всё больше и больше.

— Всё верно ты подумал. Экзо хоть и отбитый на всю голову, но щедрости ему не занимать. Да чего таить, я право в жизни не видел, чтобы кто-то за каждого своего человека так убивался, как он, — заметил Кайрен.

— Тут я с тобой соглашусь, — подал голос Оливер Мунн. До этого момента маэстро молчал, внимательно следя за ходом беседы, — многим стоило бы у него поучиться.

— Каким бы замечательным не был наш бессменный лидер «серых» торговцев, даже ему Алые Кушаки оказались не по зубам, — пожал плечами Кайрен, — однако всё изменилось буквально в одночасье. Лес перестал быть опасен. Но ходить сюда тоже перестали, кстати, даже самые отчаянные. Такой вот, понимаешь ли, оксюморон. Зато из безымянного, он хоть названием обзавёлся.

— Что-то я ничего в этой истории не понимаю, — Сарен покачал головой.

— Да ты не стесняйся, — усмехнулся имперец, — потому как не ты один не можешь взять в толк, что же это было. А было, собственно, вот что… В одну ночь нападения прекратились. Прямо совсем. Но ведь, как говорится, больная голова кривой осторожностью не ограничивается. Такие лезут к самим демонам в зад. Так вот и те, кто тогда пошел пытать удачу в безымянном лесу, через какое-то время уже начали медленно ехать крышей — три дня идут, а никто их и резать не пытается. Вот они и направились к Алтарю.

— Так логово Алых Кушаков называлось, — пояснил Реммонд, — ещё со времён графского правления осталась корчма. Бандиты её облюбовали, даже починили в меру, да так там и обитали.

— В общем, когда наши торгаши туда пришли, то увидели такое. Бежали они потом из леса так быстро, что всего за пару дней выбрались, хоть и с разных сторон, — добавил Кайрен.

— Боги… — наёмник устало вздохнул и закрыл лицо руками, — ну хватит уже нагонять жути. Что они там такого увидеть могли?

— Нашлось чего, ты уж поверь, — хмыкнул Кайрен, — я если бы такое увидел, проблем с пищеварением до конца дней точно бы не имел. А было там вот что: полторы сотни разбойников кругами выстроились, а в центре — та самая корчма. Чтобы ты понимал всю жуть, которую мы нагнать отнюдь не пытались, — мёртвые, все до единого. Но примечательно не это, отнюдь. Реммонд, твоя очередь, ты с ними общался.

— Опять спихиваешь на меня детали? — усмехнулся контрабандист, — в общем, нашли Алых Кушаков стоящими на коленях вокруг их логова. Пять кругов, каждый из трёх десятков человек. У всех оторваны правые руки по плечо, а левые сжимают вырванное сердце. Кушаков, к слову, при них не было.

— Что за дикость? — скривилась Веспер, — оторванные руки, вырезанные сердца? Что вообще творилось в этом лесу?!

— Ох, девочка моя, кто б знал, — вздохнул имперец, — да только лес этот уже лет семь как остаётся самой главной загадкой для целой кучи народа по всей Империи. Ты далеко не единственная, кто хотел бы знать, что здесь приключилось.

— В самой корчме нашли их главаря — Хиво Резчика. Кто-то вспорол ему брюхо, а потом утопил в ведре полном его же собственной крови, — Реммонд неприязненно морщился во время повествования, словно картина произошедшего вырисовывалась у него перед глазами с каждым словом, — убийца оставил вполне явное послание, наказав Алых Кушаков за их кровожадность. Ну а недостающие части тел… их тоже нашли, через пару дней. Причём весьма неприятным образом.

— Ага — когда эти самые руки начали падать вниз, на слишком любопытных охотников за наживой, — почему-то эта деталь истории особенно забавляла Кайрена.

— «Падать»? В смысле? — скептически посмотрела на Реммонда с Кайреном оборотень.

— В том и смысле, что руки эти были привязаны к веткам деревьев вокруг той корчмы и сжимали они сабли, которыми орудовали бандиты. На тех самых алых кушаках и были подвешены, — пояснил Реммонд.

— Ох и переполошился же после этого Порочный Картель, — добавил имперец, — тысячу золотом назначили за головы виновных. И это, заметьте, после того, как они отрицали какую бы то ни было связь с Алыми Кушаками. Даже вроде как «меры» против них принимали. Но тут сразу стало ясно, откуда у этой шайки ноги росли.

— Скажите мне теперь ещё, что Бати или его Синдикат не был к этому причастен, — Сарен поднял полную вина кружку, — даже золото готов на это поставить.

— Тогда готовь деньги, потому как Экзо сам назначил две тысячи сверху награды Картеля только за то, чтобы таинственного убийцу из безымянного леса доставили именно ему, а не им. Непременно — живым и невредимым. Он тогда ещё распинался, что «утопит» этого неизвестного героя в золоте, ежели тот окажется человеком… ну или хотя бы человекоподобным, — тут же выпалил Кайрен.

— Человеком, однако, это существо быть никак не могло, — возразил Реммонд, — ибо как выяснили позже, все разбойники были убиты в один день, причём в пределах тысячи шагов от корчмы. Дальше просто следов не нашли. Вот и гадай, кто умудрился меньше чем за пару часов извести целых полторы сотни человек. И ведь выловил их прежде по лесу, а потом расставил не окоченевшие ещё трупы и сабли подвесил… Чертовщина, да и только.

— А это… не могли быть упыри из проклятых болот? Тут ведь совсем рядом, — предположил спайранец.

— Скажи мне, Сарен, ты об упырях из болот знаешь по страшилкам, что рассказывают у костра, или же тебе самому доводилось с ними сталкиваться? — внезапно серьёзным тоном спросил Кайрен, посмотрев наёмнику прямо в глаза.

Сарен и Веспер переглянулись. Квар заметил повисшую в ожидании ответа тишину и тут же сделал вид, что сосредоточенно уплетает похлебку из своей миски.

— Знал бы я о них что из сказок, — произнёс спайранец, глядя на полыхавшее в центре их лагеря пламя большого костра, — глядишь и в болота бы не полез.

— Мало кому удаётся встретить одного из обитателей топей и уйти живым. Потому и историй о них, увы, не так уж и много, — Кайрен хмыкнул. Ответ наёмника ему явно понравился и он продолжил, — но упыри здесь ни при чём. Во-первых, они не устраивают набеги за добычей, предпочитая охотиться на своей территории, а во-вторых — вряд ли стали бы заморачиваться изысками вроде вырезанных сердец или ведра с кровью. Им главное поесть — побольше, да посытнее. Ну и кроме всего прочего, на трупах убитых разбойников были следы пальцев, а не когтей. Тёмно-синие, на бледной окоченевшей коже. Такие маленькие — словно их оставил ребёнок… ну или совсем юная девушка.

Спайранец незаметно поежился. Поначалу он не воспринимал всю эту историю всерьёз. Подобные посиделки за костром составляли его рутину наёмника на протяжении уже, должно быть, двух десятков лет. После долгого дня пути или настороженной вахты, они собирались вокруг костра и принимались травить байки. Кто-то приукрашивал. Кто-то, наоборот, — преуменьшал свои заслуги, чаще плохие. Все подобные вечера объединяла одна неизменная черта: в них было совсем немного правды, а остальное занимал подкреплённый вином вымысел бывалых вояк. Сейчас же, несмотря на расслабленную атмосферу, что царила в их лагере, язык не поворачивался назвать услышанное выдумкой. Кроме того, он сам прекрасно ощущал, что с безымянным лесом, через который пролегал их путь, явно что-то не так. Это чувство непреодолимой и совершенно неизбежной угрозы преследовало его уже второй день — с тех самых пор, как они ступили в эти «охотничьи угодья».

— Ты сказал, что у леса вроде как название появилось после всех этих событий, — напомнил имперцу наёмник.

— Появилось, — кивнул Реммонд.

— Ещё как появилось, мать его! — поддержал контрабандиста Кайрен, — эти черти обозвали его «Лесом Рук»! От одной такой оригинальности уже выть хочется, но что поделать — кто нашёл, как говорится, тому и имя на заборе писать.

— Чудище, кстати, тоже обозвали — «Великий пальцевый кошмар». Ничем не лучше «Леса Рук», как по мне, — пожал плечами имперец, — но людям нравится.

— Господин Таннис, а может этот «пальцевый кошмар» — он и за «Багровый замок» в ответе? — неожиданно спросил у имперца Джером.

— Что ещё за «Багровый замок»? — снова удивился Сарен.

— Ну давайте теперь любую странную хероту на это списывать, а? — протянул Кайрен.

— Когда лес накрылся медным тазом из-за Алых Кушаков, Экзо перевёл все свои караваны из пустыни на тропу через степи, — пустился в объяснения Реммонд, — естественно, тем маршрутом стали ходить не только мы одни, а следом за свободными торговцами туда подтянулась и всякая шушера. Не прошло и года, как там объявились свои «кушаки». Только эти были ребятами более приземлёнными и на Синдикат не лезли, хоть и ходили слухи, что Порочный Картель их пытается с нами стравить всеми силами. Их главарь — Пайк Харро — называл себя «Алым Бароном», даже кривую саблю раздобыл где-то и носил её заткнутой за красный пояс. Мнил себя продолжателем их славного дела, не иначе.

Контрабандист покачал головой и замолчал.

— Только трусом он был ещё тем, этот Пайк, — Кайрен презрительно поморщился, — так что если в чем и был похож на Алых Кушаков, так только тем, что кони двинул весьма загадочным образом. Шайка его следом разбежалась, со страха в штаны наложив. Вот и вся история.

— Какая-то пока не очень страшная история, — заметила Веспер, зевнув.

— В степях стоял полуразрушенный имперский форт, в котором они обосновались. Здоровая желтая глыба из песчаника на холме. Как-то раз, после очередной вылазки, пока вся банда Харро валялась довольная и пьяная, кто-то вытащил самого Пайка и умудрился размазать его по всем стенам, окрасив те в багровый цвет. Отсюда и название — «Багровый замок», — сказал Реммонд, отлично знавший эту историю и все сопровождавшие её слухи и россказни, — это — правдивая часть. Дальше уже люди стали выдумывать всякие небылицы. Кто-то говорил потом про сводящий с ума ужас, что сковал обитателей замка прямо во сне, от которого невозможно было очнуться. Кто-то, что нашли потом руку или ногу Пайка, а на ней были точно такие же следы пальцев.

— А мне в трактире один раз поведали даже, что это лично Экзо его там и прирезал, — рассмеялся имперец, — а потом, видать, всю ночь стоял с кисточкой и ведерком и красил себе стены замка. Очень на него похоже.

— Мне больше по душе версия о том, что Пайк был выходцем из «Соловьёв» и это бывшие дружки с ним поквитались, — хмыкнул Реммонд.

— Ой, вот только не начинай! — буркнул на него Кайрен, — вот уж кто-кто, а эти птицы уж точно больше не поют. Когда вся история с их главарём всплыла, Экзо потом их всех до единого раздавил. И не удивительно, такую змею у себя на груди пригреть, Фанкреда этого…

При упоминании «Соловьёв» Сарен встрепенулся, сосредоточенно вслушиваясь в каждое слово. Рассказанные у костра страшилки вдруг начали приобретать вполне реальные, а оттого пугающие очертания. Что там сказал Кайрен — следы пальцев, сверхъестественный ужас? Наёмник нахмурился. Желание узнать побольше конкретных подробностей боролось в нём сейчас с осторожностью. За такими расспросами он вполне мог сболтнуть о себе чего лишнего. Но разговор уже сменил тему. Вслед за этой историей последовала ещё одна, а потом другая, третья… Контрабандисты без особых усилий прикончили припасённую бочку вина и открыли следующую. Костёр освещал их составленную из фургонов «крепость» мягким светом, а импровизированные стены неплохо удерживали тепло внутри очерченного круга. На какой-то момент Сарен перестал следить за ходом разговора, заметив только, что все стали говорить одновременно, разделившись на несколько групп. Кайрен спорил о чём-то с Реммондом и Оливером, в то время как Йолли тихо перешептывалась в стороне с Летицией, заплетая красивые золотистые волосы девушки в замысловатую косу. Оставшиеся в стороне Боливар с Джеромом вовсю резались в карты, пододвинув к себе только что откупоренный бочонок с вином. Веспер нигде не было видно, скорее всего девушка отошла в фургон. Квар тем временем пододвинулся поближе к костру и задремал — его сморили исходившее от огня тепло и сытный ужин.

Спайранец улыбнулся.

Он поймал себя на мысли, что это путешествие ему чертовски нравится. За полторы недели в пути, он успел хорошо подружиться с труппой маэстро Мунна. Кайрен не соврал — контрабандисты действительно оказались на редкость душевными людьми. Несмотря на все невзгоды, что свалились на их головы, они были добры и открыты. В их глазах не было злобы и предвзятости, которую он так часто видел раньше. Словно маленькое судёнышко посреди яростного, бушующего океана, их караван двигался через готовившуюся к войне Империю. Двигался так, словно никакой войны не было и в помине. Это было настолько странно и одновременно так притягательно, что наёмник не мог отделаться от бессознательного желания задержаться здесь подольше, растянуть их путешествие ещё на несколько дней. Но вместе с тем, как сменяли друг друга пейзажи, оставаясь далеко позади, столь же неизбежно подходило к концу и их путешествие.

Движение содержало в себе вполне ясное послание — жить здесь и сейчас, потому как каждый момент безвозвратно уходит в прошлое.

Сарен знал, что они уже не сядут точно так же вокруг одного большого костра, а даже если и сядут — это будет уже совсем по-другому. Захлестнувшая его было тоска сменилась приятным осознанием того, что именно в этот миг он был счастлив.

* * *

Спайранец попал в самую точку, когда подумал, что тот вечер уже не повторится. На следующий день их жизни снова вошли свой привычный ритм. Видимый финал их путешествия начал тенью маячить вдалеке, как только лес стал редеть.

Озеро Туманов не просто так носило своё название. Город стоял на образованных горячими источниками озерах у самого подножия Спайранского Хребта. Его нижний уровень охватывали полтора десятка небольших «островов», что были соединены между собой многочисленными мостами и верёвочными переходами. С каждого из них вверх уходили мощные опоры, на которых держались средний и верхний уровни Озера Туманов. Город стремился ввысь, в прямом смысле слова взбираясь на отвесные склоны гор. Его острые шпили цеплялись друг за друга опорными канатами, прочно укореняясь в скальных породах.

Этот город был самой северной точкой во владениях Империи и со Спайранского Хребта. Его чёрные шпили непрестанно подвергались безжалостным атакам ледяных ветров, способных проморозить человеческое тело насквозь всего за пару часов. Вода в озерах же, напротив, подчас могла быть близка к точке кипения. Эта разница температур была виной тому, что имперский город был вечно сокрыт от чьих-либо глаз плотной пеленой непроницаемого тумана.

Два дня Сарен мог наблюдать эту завораживающую картину: чёрные, похожие на застывшую в воде лаву, шпили башен местных чародеев, загадочные и безмолвные днём, и пробуждавшийся по ночам монстр с тысячей горящих глаз, что глядел на него сквозь туман. Через несколько часов после того, как они покинули Лес Рук, им повстречался первый имперский блокпост. Он стоял прямо рядом с трактом и представлял из себя небольшую башенку, с которой открывался прекрасный обзор на окружающее пространство. Спайранец лишний раз подивился тому, как слаженно все сработали. Кайрен тут же вышел наружу и направился к собравшимся у башни имперским стражникам. Они говорили недолго и вскоре имперец вернулся назад, сияя довольной улыбкой. Они обменялись взглядами с Реммондом и караван без лишнего промедления вновь двинулся в путь. Это повторилось ещё два раза — Кайрен выходил навстречу патрулю, после чего они беспрепятственно продолжали своё путешествие. Однако за видимым спокойствием и простотой скрывалось огромное напряжение и готовность в любой момент броситься в бой. Каждый из контрабандистов держался за оружие, пока имперец беседовал с солдатами, ведь любая из подобных встреч могла оказаться ловко замаскированной засадой.

После всего этого, никем не охраняемый вход в город казался каким-то уж совсем простецким и даже плохо защищённым. Впрочем, впечатление это было весьма обманчиво. Даже нижний уровень города, как и всё остальное в округе, принадлежал Имперской Коллегии Магов, а те очень жестко и неукоснительно следили за соблюдением порядка на своей территории.

Они остановились в одном неприметном трактире, не пройдя по городу и сотни шагов. Подниматься выше контрабандисты и не собирались — это место принадлежало Синдикату и они планировали дожидаться разгрузки там. Настало время прощаться, путешествие подошло к концу.

Веспер отошла к Летиции и Йолли, в то время как Сарен направился к мужчинам, курившим рядом с отцепленными фургонами. Оливера и Кайрена нигде не было видно — очевидно, те ушли решать бумажные вопросы. Они стояли вчетвером: Реммонд, Джером, Боливар и Сарен. Джером быстро скрутил самокрутку и молча протянул её наёмнику. Какое-то время они стояли так, не отвлекаясь. Молчание нарушил Реммонд — внимательно посмотрев на спайранца, он выпустил тонкую струйку дыма в сторону и произнёс:

— Куда теперь?

— Хотел идти в Спайру, — ответил Сарен, а затем добавил, — а теперь вот и не знаю даже.

— Понятно, — Реммонд кивнул, — мы ведь всегда можем взять небольшой перерыв и вернуться в Гидон, если захотим. Догадываешься, почему мы этого не делаем?

Сарен посмотрел на контрабандиста и заинтересованно хмыкнул.

— Потому что это было. И прошло. И потому что однажды мы уже ушли оттуда. Нам там делать больше нечего.

Спайранец задумался над словами Реммонда. Тот, в свойственной ему манере, не лез к наёмнику в душу с ненужными советами или собственным мнением. И всё же, он попал в самую точку. Сарен отлично помнил, почему он ушёл из Спайры годы тому назад.

— Ты славный малый, Сарен. Бессмысленно отговаривать тебя лезть в неприятности. У таких как мы вся жизнь из них состоит. Но если вдруг надумаешь задержаться в Империи, мы рады будем видеть тебя у нашего костра.

Реммонд улыбнулся — по-доброму, но в его серых глазах застыла грусть. Они оба знали, что уже вряд ли когда встретятся. Сарен крепко сжал ладонь контрабандиста.

— Береги себя, Реммонд.

Обменявшись рукопожатиями с Джеромом и Боливаром, наёмник кивнул Веспер. Девушка тоже попрощалась с Йолли и Летицией и спешила теперь к нему. Когда они уже собирались двинуться прочь, их окликнул выглянувший из дверей трактира Кайрен.

— Эй! Хорошо, что вы ещё не ушли. Есть разговор.

— Я весь внимание, Кайрен, — улыбнулся спайранец.

Имперец стянул с пояса небольшой, но увесистый мешочек и бросил его наёмнику.

— Во-первых, ты забыл награду. Не прими этот благодетельный жест за признак слабоумия. Я, на самом деле, редко ищу встречи с подобными альтруистами, которые забывают даже забрать оплату, но уж очень мне понравилось, как ты работаешь, — он хитро ухмыльнулся.

— Так ничего же не случилось! — Сарен удивлённо вскинул брови, — о какой работе ты говоришь?

— Ох, Сарен, знал бы ты, сколько я готов заплатить, чтобы и дальше «ничего не случалось», — Кайрен звонко рассмеялся, — правда, дальше будет посложнее. Чуть-чуть. Хм, нет. Гораздо.

Спайранец задумчиво взвесил полный монет мешочек и покачал головой.

— Извини, Кайрен, но я решил на время завязать с наёмничьим ремеслом. Сомневаюсь, что ты сможешь меня переубедить. Во всяком случае — в ближайшее время.

Услышанное ничуть не смутило имперца. Даже наоборот, в его карих глазах заиграли искры азарта.

— Это звучит скорее как вызов, друг мой. Но да ладно, не буду вас больше задерживать. Если вдруг передумаешь или просто станет интересно, найди меня в «Белом Лебеде». Это на втором уровне, в квартале Викато. Спроси Сарифа, как зайдёшь, — мужчина развернулся на месте и направился прочь.

— Эй, Кайрен! — когда Сарен окликнул его, имперец был уже рядом со входом в корчму, — я думал, что ты ненавидишь псевдонимы.

— Именно так оно и есть. Кроме того, я давно зарёкся не иметь дела с масори, обходить спайранцев стороной, а оборотней так вообще не подпускать к себе на расстояние арбалетного выстрела! Представляешь, на какие уступки моим принципам пришлось пойти в этой поездке? — он усмехнулся и махнул им на прощание рукой, а затем скрылся в здании.

 

Глава 13

Долго и счастливо?

— Наверное, нам стоит поискать таверну или постоялый двор, — предположила Веспер, когда караван остался позади.

Спайранец коротко кивнул, даже не взглянув на свою спутницу. Он сосредоточенно озирался по сторонам, словно искал что-то.

— Эй, Сарен, у тебя всё хорошо?

— Да, конечно, — мужчина сдержанно улыбнулся, а затем пояснил, — я уже бывал здесь раньше. Очень давно. Пытаюсь приметить хоть что-нибудь знакомое, чтобы понять где мы.

Вокруг было людно, но дорога по которой они шли была достаточно широкой, чтобы потоки людей и транспорта беспрепятственно расходились между собой. По обе стороны от них возвышались массивные стены зданий из чёрного матового камня. Большинство было лишено окон — смотреть их обитателям всё равно было не на что, ведь река людей не пересыхала ни ночью, ни уж тем более днём. Вместо окон вдоль стен шли тонкие длинные щели, примерно на уровне потолка первого этажа. Похожие на жабры диковинной каменной рыбы, эти разрезы словно были делом рук неизвестного резчика, что орудовал исполинским ножом с удивительной точностью. Служили они в первую очередь для вентиляции — сквозь «жабры» постоянно прорывалось молочное полотно дыма и пара. Стоявший постоянным фоном шум подсказывал, что по обе стороны от дороги располагались цеха и мастерские, в которых сейчас вовсю кипела работа.

— Озеро Туманов расположено на трёх уровнях. Мы сейчас находимся на нижнем. Здесь его, правда, принято называть «Ржавкой».

— Ржавкой? — удивлённо переспросила Веспер и оглянулась по сторонам, — откуда такое название? Причём тут ржавчина…

— Оно очень старое. Так этот город назывался ещё до того, как здесь выросли башни магов, а сверху надстроили ещё пару уровней. Много лет назад это место было шахтёрским городком. Спайранский Хребет — одна большая сокровищница металлов и драгоценных камней. Отсюда берёт начало разветвлённая сеть туннелей, уходящая вглубь гор на десятки тысяч шагов, — объяснял Сарен.

— Всё равно не слишком понятно, почему именно Ржавка, — нахмурилась Веспер, для которой взаимосвязь между этой краткой исторической справкой и названием по-прежнему оставалась неясной.

— Не расстраивайся, я и сам недоумевал, когда впервые здесь оказался, — успокоил её Сарен, — а история такова: когда шахтёры углубились в скальную породу, то обнаружили не только залежи металлов, но и кое-что ещё. В шахтах полно источников серного газа. Он не имеет цвета, но пахнет так, что сложно перепутать. Для рабочих относительно безвреден, но вот для инструмента…

Спайранец картинно закатил глаза и рассмеялся.

— Он начал ржаветь? — предположила Веспер. На её лице было написано торжество и облегчение от того, что она наконец смогла выяснить причину столь странного названия.

— Буквально рассыпаться, — подтвердил её догадки спутник, — поначалу, пока не разобрались в причинах, среди рабочих ходили легенды про «ржавых дьяволов», что невидимы глазу и поедают их кирки прямо пока те работают ими. Впрочем, их сложно винить в излишней суеверности, выглядеть это действительно должно было жутковато. Потом причину выяснили и Коллегия Магов разработала специальное средство. Что-то вроде мази, насколько я слышал, которая хоть немного решала эту проблему. Так с ржавчиной справились, а вот название прижилось.

— Я прямо удивлена, что эту мазь придумали не масори, — рассмеялась оборотень.

— Полагаю для них это было существенной утратой. Если верить тому, что мне рассказывали в своё время местные, мазь эту сюда везли десятками караванов и стоила она в производстве немалых денег. Лягушки здорово могли нажиться тогда на этом деле, — Сарен хмыкнул и добавил с иронией, — если бы только владели магией.

Чёрные стены вокруг них расступились, а дорога вышла к просторной площади в форме круга. В самом её центре, облачённый в эфемерные одежды из клубов дыма и пара, возвышался исполинский механизм. Прямоугольная платформа держалась на высоте одного этажа над землёй, а к ней вёл широкий трап из стальных тросов и толстых деревянных пластин. По нему на платформу медленно поднималась вереница из людей, телег и запряжённых в них вьючных животных. По обе стороны были закреплены огромные шестерни, входившие зубчатые столбы. Последние уходили ввысь, растворяясь в висевшем над их головами облаке тумана.

— Ну ничего себе! — не успела Веспер как следует удивиться, как доступ к лестнице оказался закрыт, а по веренице ожидающих прокатился ропот разочарования. Последние люди поднялись на платформу и вторые ворота закрылись за их спинами. Механизм пришёл в движение, шестерни начали вращаться и платформа с необычайной лёгкостью устремилась ввысь. Всё это произошло так быстро и бесшумно, что девушке показалось, будто бы это было во сне. Настолько нереальной была эта картина.

Сарен же, казалось бы, ничуть не удивился. Лишь улыбнулся, глядя на восторженное лицо Веспер. Озеро Туманов встретило их одним из своих многочисленных чудес и оборотень радовалась сейчас, словно ребёнок, который попал в лавку диковинных игрушек.

Она обернулась к нему и в горящих глазах девушки спайранец прочитал вопрос, который та собиралась задать.

— Да, всё верно, — снисходительно улыбнулся он, — нам туда. Это подъёмник и он доставит нас на второй уровень.

— Ура! — оборотень громко воскликнула и радостно вскинула вверх руки. Её восторженное состояние было заразительно и Сарену самому уже захотелось поскорее оказаться на платформе. В последний раз он был здесь около двух десятков лет тому назад, если не больше. Тогда его эмоции точь-в-точь повторяли реакцию Веспер. Наверное, не было ещё такого гостя в Озере Туманов, который не восхитился бы его чудесами. Далеко не все они были столь же явными, как эти исполинские подъёмники; о некоторых ты узнавал лишь проведя в городе несколько дней, но ни одно из них не могло оставить равнодушным.

Они прошествовали к веренице ожидающих и заняли своё место в конце очереди. Транспорта впереди них было немного, так что наёмник вполне рассчитывал оказаться уже на следующей платформе. Путь наверх занимал всего несколько минут, плюс в два раза больше на разгрузку и погрузку.

— А другие уровни — у них тоже есть названия? — продолжила свои расспросы Веспер.

— Есть. И сейчас мы поднимемся на второй уровень, «Золотой Стол». Рай для торговцев и кутил. Торги не прекращаются там ни на мгновение, покуда караваны идут вереницей к Озеру Туманов. Там же расположены все приличные постоялые дворы, трактиры и бордели.

— А квартал Викато? — поинтересовалась Веспер.

— Да, он тоже находится на втором уровне. Примечателен самыми элитными мужскими клубами, — Сарен усмехнулся и покачал головой, — почему-то я совсем не удивлён, что Кайрен решил провести всё своё время в Озере Туманов именно там.

Непроницаемая пелена над ними пошла завихрениями и прорвалась под тяжестью опускавшейся платформы. Шестерни сделали несколько оборотов, прежде чем та зависла над землёй и смотрители механизма поспешили приставить к ней два трапа. Только сейчас Веспер заметила второй, который был предназначен для выхода с платформы. В этот раз пассажиров на ней оказалось ещё больше: загруженные под завязку телеги, люди в одеждах самых разных цветов, богатые и не очень, все они смиренно ожидали возможности сойти.

Оборотень приметила даже пару изысканных паланкинов, каждый из которых несли странные серые люди. Глаза девушки переменились, сделав зрение острее и она смогла различить, что те, кого она изначально приняла за людей, ими уж точно не являлись. Неизвестные создания напоминали каменные статуи, лишь только тела их были не из цельного куска породы, а состояли из секций, между которыми были подвижные сочленения. Веспер вспомнила, что как-то раз ей попадались обрывочные воспоминания одного мелкого дельца белым туманом, ещё во времена её жизни в Гидоне. Названия существ там не было, но вот определение имелось. Созданные с помощью сложных магических ритуалов, конструкты были одновременно и рабочей силой и охранниками в Озере Туманов. На что именно они были способны, оборотень не знала, но от того «позаимствованного» воспоминания веяло холодным липким страхом.

Несмотря на загруженность платформы, опустела она довольно быстро. Оборотень ещё размышляла об увиденных созданиях, когда Сарен легко коснулся её плеча и сказал:

— Пойдём. Думаю мы ещё успеем зайти.

Спайранец не ошибся и уже меньше чем через минуту они стояли у края платформы. Прежде, чем Веспер успела разглядеть стремительно уменьшавшуюся в размерах площадь, они нырнули в плотную молочную пелену. На несколько секунд платформа и все её обитатели в буквальном смысле исчезли, став невидимыми друг для друга. Лишь непроницаемая завеса тумана была у них перед глазами. Но наваждение это длилось недолго: механизм продолжал своё движение, даже и не думая сбавлять темп. Вскоре платформа взмыла ещё выше и их взору открылся поистине захватывающий дух вид.

Ржавка напоминала чёрный от вечной копоти котёл, который кто-то взял и доверху наполнил молоком. Массивные стены образовывали кольцо, внутри которого располагался первый уровень. Платформа их уже двигалась не строго вверх, а теперь поднималась по диагонали вдоль склона горы. Создавалось впечатление, что город рос, вгрызаясь в непреклонную твердь гряды, где уровни были следами его побед. Точно ордена на груди офицера, колдовские башни выдавались из однородного рельефа скал. Это зрелище вызывало ощущение благоговейного трепета перед тем упорством и силой, что были некогда приложены, чтобы возвести Озеро Туманов.

Путешествие наверх не отняло у них много времени. Нескольких минут оказалось вполне достаточно, чтобы полюбоваться открывавшимися видами и при этом не замёрзнуть. Вскоре платформа замедлила своё движение, а потом и вовсе остановилась. Два трапа с лязгом прицепились к её краям с разных сторон и пассажиры хлынули прочь сплошным потоком, вынеся заодно вместе с собой и спайранца с оборотнем.

Золотой Стол разительно отличался от Ржавки. Чёрные стены сменились белоснежными колоннами, широкими улицами и куда меньшим количеством народа. Поскольку теперь они находились на высоте, открытые пространства на втором уровне были оборудованы специальными прозрачными ограждениями. Панели выше человеческого роста закрывали улицы от сильных порывов холодного ветра, а также не позволяли незадачливым посетителям сорваться вниз.

В отличии от того же Гидона, Озеро Туманов имело весьма чёткую структуру, которая прослеживалась во всех его деталях. Здесь не было ничего случайного: каждый элемент города служил некой определённой цели, пускай та и не всегда была очевидна на первый взгляд. Так, например, тонкие золотые нити, которые пронизывали защитные экраны, служили для обогрева улиц. Элементальная энергия огня струилась по ним, точно кровь по венам, источая приятное тепло. Пешеходные улицы были вымощены плиткой песчаного цвета, поверхность которой была усеяна блестящими металлическими клёпками. Они позволяли прохожим беспрепятственно передвигаться по улицам, даже когда те покрывались ледяной коркой.

Прежде чем расположиться в гостинице, Сарен и Веспер обошли смотровую часть Золотого Стола — ту, что выходила на подножие Спайранского Хребта. Специально предусмотренная для этого дорожка огибала полукругом второй уровень города. Порывы ледяного ветра разбивались о непроницаемые стены, оглашая улицы бессильным завыванием. Зрелище выходило поистине завораживающим — буйство негостеприимной стихии с одной стороны и комфорт цивилизации с другой. Очарованные безумной красоты видами, приезжие медленно двигались вдоль смотровой дорожки, щуря глаза от слепящих лучей закатного солнца.

Спустя примерно полчаса блуждания по улицам Золотого Стола, Сарен и Веспер достигли своей цели. Гостиница «Баловень Судьбы» располагалась на самом краю второго уровня, недалеко от доставившей их наверх платформы. Собственно говоря, именно так они его и приметили — здание словно «перевешивалось» через стену, грозясь и вовсе свалиться вниз. Разумеется, на самом деле никакой опасности не было, просто «Баловень» был построен таким образом, что второй и третий этажи его нависали над защищавшими от ветра пластинами, а четвёртый и пятый — так вообще выдавались за пределы второго уровня. Это дерзкое архитектурное решение держалось на двух мощных деревянных балках, что проходили по диагонали по обе стороны вдоль выступавших этажей. С обратной стороны эти исполинские опоры крепко держались за платформу Золотого Стола своими металлическими когтями. Последние придавали зданию сходство с неким мифическим зверем, случайно залетевшим в город волшебников. На этом, однако, причуды «Баловня Судьбы» не заканчивались: посреди величественных чёрных башен и незыблемых каменных зданий, гостиница эта была построена целиком из дерева и стекла. Окна её нисколько не скрадывали вид, занимая всё пространство выходивших на подножие горы стен.

Несмотря на свой необычный облик, который просто обязан был привлечь интерес пребывавших странников, внутри гостиницы не было людно. Вместо ставшего уже привычным главного зала — такой был в каждой таверне на их пути — Сарен и Веспер обнаружили себя перед небольшой стойкой, за которой стояли две женщины. Они были примерно одного возраста и даже выглядели похоже, так что наёмнику сперва показалось, что у него просто двоится в глазах. Всё дело было в одинаковой одежде, которую носили работницы «Баловня Судьбы»: оранжевые платья с длинным рукавом, перехваченные тонкими бирюзовыми поясами. Как Сарен узнал уже потом, это была стандартная униформа для обслуги гостиницы, вещь достаточно распространённая и привычная в Озере Туманов. Но несмотря на всё это, данный аспект цивилизации показался спайранцу необычным и даже немного чудаковатым.

Выбрав комнату на предпоследнем, четвёртом этаже, они расплатились за два дня вперёд, сойдясь на том, что этого времени им с лихвой хватит чтобы решить как быть дальше. Пока одна из работниц вписывала их имена в книгу постояльцев, другая охотно рассказывала им о гостинице. Так, например, здесь имелся свой ресторан — именно ресторан, а не харчевня — и располагался он прямо над их комнатой. Кроме того, почти весь первый этаж занимали бани. Вкупе с дувшим с гор ледяным ветром и долгой дорогой, это звучало настолько заманчиво, что ими хотелось воспользоваться сразу же, без промедления!

С ощутимым трудом переборов в себе это желание, Сарен кивнул своей спутнице. Они попрощались с приветливыми работницами гостиницы и направились наверх, в свой новый дом на ближайшие пару дней.

Ключ сделал два оборота в замке и тяжелая дубовая дверь поддалась, медленно распахнувшись. Их комната, как и все в Баловне Судьбы, имела прямоугольную форму, а противоположная входу стена была полностью стеклянной. Магическое освещение, наподобие того, что использовали на улицах, шло тонкой линией по контуру потолка. Сейчас оно работало только вполсилы, отчего внутри царил приятный полумрак. Как и всё остальное в гостинице, комната была целиком выполнена из дерева. Массивная кровать на широких круглых ножках, пара тумб, шкаф, кресло, да несколько пушистых медвежьих шкур под ногами. Они были безупречной выделки и служили последним штрихом во внутреннем убранстве.

— Ну ничего себе! — Веспер не могла сдержать восхищения.

— Это точно, — кивнул наёмник, — после Соленой Глади и Кабаньей Пущи это место кажется каким-то совершенно нереальным.

— Уф, Сарен, да не только это место. Мне решительно всё здесь кажется нереальным с тех самых пор как мы прибыли в Озеро Туманов! — рассмеялась оборотень.

— Поверь, это нормальная реакция, когда в первый раз оказываешься в этом городе. Он и вправду завораживает, — спайранец улыбнулся и устало прикрыл глаза. Встряхнув головой, чтобы прогнать накатившую на него с новой силой усталость, он стянул с себя сапоги и прошествовал к шкафу. Вещей у него было не так уж и много и лучше было разложить их до того, как станет совсем невмоготу. Сарену хотелось поскорее разделаться со всеми мелкими делами и наконец-то отдохнуть. Как именно — он пока ещё не решил, но вот желание его было вполне явным.

В шкафу обнаружились два халата, очевидно предназначавшихся для банных процедур. Наёмник протянул руку и пощупал материал — трёхслойный хлопок был приятен на ощупь, пальцы буквально утопали в нём. Как же странно было оказаться среди всех этих благ и удобств под самый конец их безумного путешествия! Да и не только в последних паре недель было дело. За те полтора десятка лет, что наёмник провёл на просторах пустыни, он успел настолько сродниться с царившими там дикими реалиями, что цивилизация просто ставила его в ступор. Настоящие кровати, мягкие и чистые, казались невозможной роскошью в которую было сложно поверить, даже когда Сарен сам спал в них. Возможность же вволю попариться в бане так и вообще ощущалась едва ли не даром небес.

Спайранец закрыл глаза и медленно втянул носом воздух. Его пальцы крепче сжали ткань халата. Всё это не было наваждением или сном.

— С тобой всё хорошо? — раздавшийся за спиной голос Веспер отдавал лёгким беспокойством.

Он выдохнул, открыл глаза и снял халат с вешалки.

— Более чем. Просто не верится, что мы наконец-то сюда добрались.

Оборотень отвела глаза в сторону и сцепила руки на груди.

— Да, мне тоже, — тут она вновь посмотрела на него и широко улыбнулась, — но мы ведь сделали это! Так что самое время вознаградить свои труды! Чем хочешь заняться?

— Хм, — задумчиво промычал Сарен, — помнится, когда я был здесь в последний раз, город славился своей медовухой. Даже история была про старинную шахтёрскую рецептуру, по которой её варят. Насчет происхождения не уверен, но медовуха была что надо. Конечно, это было очень давно, но знаешь, может они делают её до сих пор? Я бы с радостью откупорил бочонок в горячей баньке.

— Ммм… — девушка мечтательно прикрыла глаза, — одним богам известно, как же я хочу сейчас добраться до купальни. Да и идея с медовухой тоже выглядит весьма заманчиво.

— Значит решено! — Сарен бросил один из халатов Веспер, — переодевайся и пойдём. Думаю, у нас есть как раз около часа, прежде чем голод погонит наверх за ужином.

* * *

Вернувшись в комнату, Сарен и Веспер переоделись в последнюю чистую одежду, что оставалась у них с дороги, а затем поднялись наверх. Последний этаж представлял из себя один большой прямоугольный зал, три стены которого были выполнены из стекла. Вдоль них шли ряды небольших круглых столиков, так что с каждого открывался прекрасный вид на Золотой Стол или подножие гор.

Пройдя через полупустой зал, они сели у западной стены здания, откуда видна была панорама ночного город. Бесчисленные вывески над зданиями пестрели волшебным светом самых разных цветов и оттенков, в то время как по улицам текли оживлённые реки из людей и транспорта. Создавалось впечатление, что с наступлением ночи город подобно оборотню менял своё обличье до неузнаваемости. Улицы манили своим блеском, а привычка искать приключения на свою голову томилась в тесных оковах усталости.

Не прошло и пары минут, как к ним подошел официант. Это был молодой человек среднего роста, также одетый в форму «Баловня Судьбы». Мужской вариант состоял из тёмно-серых брюк и рубашки, поверх которой был надет оранжевый шерстяной жилет. Официант держал в руках две резные деревянные пластины, на которых был закреплён пергамент с меню на сегодняшний вечер. Выложив их на стол перед гостями, молодой человек учтиво сделал шаг назад, предоставляя им время подумать.

Сарен и Веспер едва ли не синхронно каждый подтянули к себе меню. Больше половины позиций казались спайранцу необычными, а то и просто — совершенно непонятными. Веспер же, напротив, чувствовала себя как рыба в воде, скользя взглядом по диагонали. Стоило отдать девушке должное, в имперской кухне она разбиралась гораздо лучше наёмника.

— Кажется, мне понадобится твоя помощь… — нахмурив лоб, проговорил Сарен, разглядывая непонятные строчки. Последние представляли для него не больше смысла, чем те артефакты, что приходилось подчас откапывать вместе с экспедициями на бескрайних просторах Песчаных Морей.

Спустя несколько минут и не без помощи со стороны Веспер, Сарен всё же разобрался со своим заказом, после чего официант удалился, оставив их вдвоем.

Время текло незаметно: на столе будто бы сам по себе возник красивый стеклянный графин белого вина, за бокалом которого разговоры потекли ровным потоком, плавно переходя из одной темы в другую. Они болтали обо всём на свете, но ничто из этого нельзя было назвать сколько-нибудь значимым. Обсуждали каким причудливым было Озеро Туманов по сравнению с другими городами Империи, Веспер рассказывала про столицу, в то время как Сарен вспоминал увлекательные истории из своей наёмничьей жизни в пустыне. Последнее было не столь прозаичной задачей, поскольку спайранцу приходилось то и дело корректировать события прямо по ходу повествования, отметая совсем уж мрачные подробности. Он с сожалением для себя отмечал, что ни одно из воспоминаний нельзя было рассказать как есть, без правок.

Сарен вспомнил спрятанное у него в сумке кольцо — то самое, что сопровождало его в приключениях последние шестнадцать лет. Уголок его рта поднялся вверх в полуулыбке, однако та сразу же померкла.

«В той истории, помнится, из всех участников в живых остались только мы с Арлисой» — наёмник повёл головой из стороны в сторону, прогоняя навязчивое воспоминание прочь.

Наивно было бы полагать, что круговорот мыслей набиравший обороты в голове у Сарена, мог остаться незамеченным для оборотня. И для этого девушке совсем не обязательно было залезать в голову своего спутника. Достаточно было просто взглянуть на него: наёмник умел маскировать свои мысли и эмоции ровно до того предела, которого требовала его профессия. Глубокие размышления, однако, выходили далеко за эти рамки.

— Сарен, послушай, — Веспер обратилась к нему немного растягивая слова — так, словно сама ещё до конца не знала, как именно хочет сформулировать вертевшийся у нее в голове уже некоторое время вопрос. В этот момент Сарен был абсолютно уверен в том, что это должен быть именно он. Равно как был уверен и в том, что вопрос этот должен быть неприятным.

Он не стал отвечать, предоставив оборотню время собраться с мыслями. Девушка подняла на него глаза и виновато улыбнулась, словно хотела извиниться за что-то. Может за ту неловкую паузу, что вторглась в их разговор, а может — за то, что она предвещала.

— Я хотела спросить тебя, — она нервно сглотнула, пытаясь унять сиюминутное волнение, — а что ты планируешь делать… дальше?

Ну вот они и подошли к финальной точке своего путешествия. Их встреча, там в тюрьме кочевников-работорговцев, была случайной. Далее же события шли своим чередом: они сбились в кучку, чтобы не сгинуть поодиночке. Спайранец, оборотень и масори. Группа незнакомцев, у которых не было ровным счётом ничего общего. За время этого путешествия они уже несколько раз подбирались к той опасной черте, когда всё вокруг подсказывало, что проще им было бы пойти каждому своей дорогой, но эта же почти «магическая» сила случайности снова сводила их вместе, подсказывая как они могут быть полезны друг другу.

Но быть полезным — отнюдь не значит приобрести нечто общее. Квар так и не стал другом ни ему, ни Веспер. Прагматизм не сблизил их, а скорее позволил извлечь выгоду из этого альянса. Но вот точка назначения была достигнута и масори исчез без следа, словно они и не путешествовали никогда вместе. Они с Веспер, впрочем, по-прежнему были рядом друг с другом. Вот только надолго ли?

Глупо было бы не замечать тех чувств влечения и близости, что успели возникнуть между ними за время путешествия до Озера Туманов. Пережитая опасность, где каждый день мог стать последним, сроднила их, позволяя находить утешение и спокойствие друг в друге.

Но вот побег из пустыни закончился и настало время для вопроса — «а что же дальше?»

А дальше… всё было иначе.

При том, какими разными они были с Веспер, было у оборотня и спайранца одно занимательное сходство. У обоих не было никого. Ни друзей, ни близких. Они оба были совершенно одни в этом мире. Одиночество для Сарена всегда было осознанным шагом.

Он не заводил друзей. Не искал и любви. Уже много лет спайранец жил в постоянном окружении смерти. Умирали его напарники по команде, работодатели, враги, да и просто случайные люди вокруг. Таковы уж издержки доли наёмника. Впрочем, так было и раньше, ещё до того, как он пересёк Спайранский Хребет. Сарен не верил в загробную жизнь, а потому система ценностей в этом отношении у него сформировалась довольно простая и понятная. Прожил ещё один день и не сложил голову — хорошо, ну а если не повезло — то и погоревать уже не сможешь. Новые фигуры на доске для него значили страх за чужую жизнь, которая быть даже ценнее собственной.

Чужая смерть, твоя оплошность.

Простое решение — не связывать свою жизнь с другими людьми. Держать безопасную дистанцию. Всегда.

Сарен посмотрел на свою спутницу, пытаясь понять, что творится у неё в голове. И пусть наёмник не обладал даром читать чужие мысли, сейчас ему это удавалось в полной мере.

Они были одиночками.

И у каждого на то были свои причины.

Сарен провёл языком по высохшим губам, что успели стать грубыми от коротких вдохов и выдохов, которыми он сопровождал свои размышления. Веспер повторила его жест. Сейчас был его ход.

Он не знал, не мог, нет… неправильно. Он не хотел отказываться от того, что возникло между ними. Не хотел озвучивать эти разные, но вместе с тем и такие общие сомнения, что терзали сейчас их обоих.

Но что тогда? Ведь и солгать он тоже не мог. Не мог отмахнуться от самого себя. Не мог лицемерить, пытаясь придумать мир, в котором их совместное путешествие могло бы продолжиться.

Честно признаться, что не знает? Это означало отпустить контроль над ситуацией. Сарену было страшно. Страшнее всего было услышать ответ Веспер, в котором их дороги расходятся.

Они сидели друг напротив друга и молчали. Каждый в своём собственном тупике.

И тут Сарен сделал то, чего не мог и сам от себя ожидать. Резко перегнувшись через стол, он коснулся губ оборотня. Их поцелуй вышел совсем не таким, как раньше — отчаянный, словно оба они изнемогали от жары в пустыне и припали к столь желанному источнику влаги.

— А знаешь, разве это так уж важно? — спросил он у девушки, чувствуя, как с каждым словом эмоции переполняют его.

— Не знаю, — улыбнулась ему Веспер, — наверное?

— Тогда пусть это будет что угодно. Главное, чтобы это «что угодно» было вместе с тобой.

У оборотня перехватило дыхание. Сарен держал её за руку и почувствовал, как она на секунду отпустила контроль над своими способностями. Всё её существо встрепенулось и этот импульс передался ему.

Веспер поцеловала его и весь остальной мир с его проблемами в этот момент перестал существовать для них двоих.

* * *

Они не задержались в Озере Туманов, покинув город следующим же утром. Сарен разменял часть своих накоплений, купив им с Веспер пару резвых коней и уже к середине дня они оставили шпили города магов далеко позади.

Были ли слова их нового знакомого, Кайрена, о надвигавшейся войне правдой или нет, они не знали. Спайранец и оборотень, однако, сошлись во мнении, что убедиться в истинности этих высказываний лучше издалека. Взяв хороший темп, через три недели они достигли западного побережья, а уже оттуда двинулись на юг, через Кальдер и дальше. Это был край земледельцев — сытый и спокойный. Надёжно укрытый ото всех напастей. Именно такой укромный уголок им и был сейчас нужен.

Проведя красную линию своего предстоящего путешествия на дорожной карте, Сарен и Веспер оставили мысли о дальнейших планах. Эта тема не проскальзывала в их разговорах даже мельком с того момента, как они встали из-за стола в «Баловне Судьбы». И, сказать по правде, такой расклад их более чем устраивал.

На этот раз путешествие выдалось совершенно иным. Они больше ни от кого не бежали, а единственным источником опасности было разве что их собственное чувство праздности. Сарен с удивлением обнаружил, что те «скромные накопления», что остались у него от работы наёмником в пустыне оказались отнюдь не скромными по меркам Империи. Они с Веспер ни в чем себе не отказывали, словно компенсируя все свалившиеся до этого на их головы невзгоды. Тем более, что с тех пор как они достигли западного тракта, огибавшего побережье, возможностей насладиться роскошью в пути у них было предостаточно. За день им встречалось по меньшей мере три постоялых двора или гостиницы, которые манили ароматами горячей еды и звуками музыки из распахнутых окон.

На последней станции Сарен едва удержался от соблазна отказаться от лошадей в пользу кареты с кучером, благо таковая имелась в наличии. Раньше, когда он скитался по Песчаным Морям, его образ жизни походил скорее на аскетичный, чем имел что-либо общее с лоском и роскошью. Не сказать, чтобы это было связано с какими-либо убеждениями. Зачастую в пустыне попросту не было возможности раздобыть больший предмет роскоши, чем фляга чистой питьевой воды, да укрытие от палящего солнца. Исключением, конечно, был ныне разрушенный до основания — опять же, если верить словам Кайрена, — Хогг. Но там наёмник бывал редко, почти всегда — по работе, так что времени или настроения пользоваться какими-либо из благ «порочного города» у него не было.

Теперь же всё поменялось. В дорожной сумке у Сарена трясся туго набитый драгоценными камнями кошель, а Веспер несла с собой разменянные в банке Озера Туманов монеты — в основном, серебро и медь, ибо золото было слишком ценно и платить им за пределами столичных городов было чересчур накладно. Вне зависимости от формы, с собой у них было не много, ни мало — целое состояние. Богатство не сводило с ума в одночасье, но медленно кружило голову, побуждая совершать совсем и не обязательные траты.

Да, они сорили деньгами.

И им это чертовски нравилось. Это было состояние эйфории, влюблённости друг в друга и в жизнь, что они вели, держась за руки. Прекрасная безответственность и праздность. Всё это слишком напоминало сказку. Всё это было…

…нереально.

До Кальдера оставалось ещё порядка двух дней пути. Стоял тёплый осенний день. Погода выдалась настолько безветренной, что казалось будто солнечные лучи застыли в воздухе без движения, создавая причудливую объёмную мозаику из призрачного янтаря. Красивое наваждение, приятная иллюзия.

Они остановились на короткий привал в месте, где тракт проходил совсем рядом с полем. Скошенное сено было собрано в стога, возвышавшиеся то тут то там золотыми конусами.

Веспер развела руки в стороны и со смехом рухнула в стог сена.

— Сарен, давай ко мне! — позвала оборотень, весело болтая ножками.

Спайранец направился к ней, попутно подняв с земли отлетевшие в сторону сухие колосья. Достаточно было приложить совсем лёгкое усилие, чтобы они с тихим треском переломились в ладони — крестьяне постарались на славу. Глаза наёмника сузились, а его взгляд упёрся в лежавшую Веспер. Должно быть он имел на редкость серьёзный вид в этот момент. И на то были причины.

Сарен рухнул в стог рядом с оборотнем. Весил он на порядок больше хрупкой девушки, так что сено под ним примялось гораздо сильнее и Веспер тут же скатилась вниз, очутившись на груди у спайранца.

Их глаза встретились.

Она выглядела такой же счастливой, как и когда он ответил на её вопрос в «Баловне Судьбы». Сарен моргнул несколько раз подряд, чтобы прогнать напавшее на него наваждение, будто он вернулся назад в прошлое. Чувство времени притупилось на эту долю секунды, неприятно дезориентируя его.

— Мне так хорошо с тобой, — медленно произнесла Веспер, не сводя с него влюблённых глаз. Локон её волос спадал вниз, едва касаясь кончика носа Сарена. Он вдыхал её запах, успевший стать уже таким родным.

Спайранец вернулся своими мыслями к проделанному пути. Почему-то ему пришлось напрячься, чтобы вызвать в памяти отдельные события. Он помнил, как выглядел последний постоялый двор, на котором они останавливались, но как насчёт того, что был до него?

Он не помнил.

Хотя… нет, неправильно. Фрагменты воспоминаний всплывали в памяти нарочито медленно, словно труп утопленника в мутной воде. Они складывались в более или менее единую картину, но происходило это заторможено.

— Эй, ты чего такой хмурый? — Веспер взяла болтавшийся локон волос и пощекотала им наёмника.

— Погоди секунду. Мне нужно кое-что проверить, — проговорил он в ответ.

Сарен сжал ладонь. Ничего не произошло. Он подумал о колосьях, что успел поднять с земли. Нет, он не услышал запоздалого хруста — вместо этого, спайранец почувствовал, что они по-прежнему у него в руке.

Наёмник набрал полную грудь воздуха и тяжело выдохнул. Мрачные мысли одолевали его.

— Веспер, — обратился он к своей спутнице, — скажи мне, где мы сейчас?

Оборотень переменилась в лице.

— В смысле? — с непониманием переспросила она, — мы с тобой — в стогу сена.

— Веспер, я не об этом, — медленно и совершенно серьёзно сказал Сарен, — где мы на самом деле? Всё это вокруг — оно ведь ненастоящее?

Теперь наёмник понял, что значила та перемена настроения. Его подозрения отнюдь не были беспочвенными и своим вопросом он попал в самую точку.

— Давно ты заметил? — от пьяной влюбленности на лице Веспер не осталось и следа. Теперь она выглядела хмурой и отстранённой — как если бы всё вокруг в одночасье перестало интересовать её и радовать.

— Явно не три недели назад… — отозвался Сарен, — ведь прошло гораздо меньше, да?

— Пара часов, — ответила оборотень, — мы по-прежнему в Озере Туманов, лежим на кровати в номере «Баловня Судьбы»…

Сарен выдержал паузу. Ему тяжело было говорить сейчас — наёмник чувствовал себя обманутым. К чему нужен был весь этот дурацкий спектакль на двоих? Глупый, глупый влюблённый мальчишка, придумавший себе невесть что. Он почувствовал, как к горлу подкатывает ком и становится трудно дышать. Такие эмоции сложно удержать в себе, даже в этом иллюзорном мире, что создали способности Веспер.

— Скажи мне одно… зачем? Зачем ты придумала всё это? — переборов себя, он наконец задал единственный занимавший его в тот момент вопрос.

— Мне очень хотелось попробовать — каково это? Пожить приятной фантазией, где мы с тобой можем просто быть вместе. Забыть обо всём и наслаждаться жизнью. Оставить все проблемы и условности позади. Знаешь, Сарен, мне очень хотелось поверить в то, что ты сказал тогда, за столом на последнем этаже «Баловня Судьбы» — что неважно, что мы будем делать дальше, главное — что мы будем делать это вместе, — она говорила механически, ничуть не меняясь в лице, как кукла, в которую заложили заранее заготовленные слова.

— Я не понимаю, — наёмник замотал головой из стороны в сторону, — если тебе так понравилась эта идея, то почему не попробовать? Зачем нужна эта иллюзия?

— Потому что только в иллюзии всё может быть идеально, Сарен, — отстранённость в голосе сменилась грустью. Веспер отвела взгляд и перекатилась с груди спайранца, улёгшись рядом, — потому, что в действительности мы с тобой — слишком разные. Мы принадлежим разным мирам и сколько бы нам не хотелось убежать от них, эти миры — часть нас самих и такой большой кусок себя «отрезать» невозможно. Хотя, что скрывать — так приятно было окунуться в нашу с тобой сказку. Она ведь тоже не взялась из ниоткуда. Каждый кирпичик, каждая деталь этой истории — они взяты из нашего путешествия до Озера Туманов. Наших чувств, обрывков мыслей, настроения. Но… вот и эта сказка подходит к концу.

Она с лёгкостью оттолкнулась от слишком мягкого стога сена и встала на ноги. Сарен последовал за ней, в то время как тот самый стог, на котором они лежали ещё мгновение назад, просто перестал существовать.

Спайранцу пришлось сделать огромное усилие над собой, чтобы не погрузиться в пучину обиды, что бушевала сейчас внутри него, и сохранить ясность мысли.

— Эта сказка может и заканчивается, но реальности не обязательно повторять её судьбу. Ведь ты сама сказала, что материалом для неё послужило наше путешествие, наши с тобой чувства друг к другу. Так почему же ты не хочешь дать этому шанс? Чего ты боишься настолько, что готова отказаться от настоящей жизни в пользу сказки, которую ждет неизбежный финал?! — мужчина и сам не заметил, как голос его перешёл на повышенные тона. Он совсем себя не сдерживал. Да и не хотел.

— Нас всех ждёт неизбежный финал, Сарен, — произнесла девушка, не оборачиваясь. Она стояла к нему спиной и её тонкий силуэт казался спайранцу зыбким и едва видимым.

— Веспер, пожалуйста, перестань… — он шагнул за ней вслед, развернул и прижал к себе.

— Прости, Сарен. Ты же и сам знаешь, что нам стоит каждому пойти своей дорогой, — не только её слова, но и сама она показалась наёмнику в этот момент невероятно холодной и чужой. Как сталь клинка, что вторгается в тело.

— И всё же… спасибо тебе. Спасибо за то, что дал мне эти несколько недель счастья. Я не забуду тебя, — призрачное тепло вдруг наполнило грудь Сарена надеждой, но тут же угасло. Он почувствовал, как силы покидают его, а весь мир вокруг тускнеет. Подобно утопающему, спайранец начал хвататься за яркие моменты в своей памяти — как нёс бессознательную Веспер из тюрьмы работорговцев, как оборотень пришла в себя в таверне Соленой Глади и смотрела на него с опаской, как они впервые поцеловались… Иллюзия рассеялась и он провалился в темноту.

Вот так и выходит. Далеко не все решения принадлежат только нам. Некоторые, впрочем, и вовсе находятся вне нашей власти.

* * *

За окном шёл дождь. Или град. Может быть и то, и другое. Равномерный стук по толстому оконному стеклу был первым, что он услышал ещё даже до того, как открыл глаза.

Сарен лежал на кровати. Под головой у него была скомканная подушка, а глаза прикрыты правой рукой, чтобы не пропустить и единого лучика света. В последнем, однако, не было никакой надобности. Номер был погружён в тягучий полумрак, где между светом и темнотой сохранялся едва ли не идеальный паритет.

Спайранец убрал затёкшую руку и протёр глаза. Да, в номере был только он один. Для этого не нужно было смотреть по сторонам или шарить рукой по кровати. Он не чувствовал присутствия Веспер. Больше не чувствовал. Мужчина сел, откинув одеяло в сторону и обхватил голову руками. Та гудела неприятной тяжестью и болью, как после похмелья. Вот только это было не похмелье, а последствия долгой и интенсивной манипуляции с сознанием. Такие игры не давались даром, особенно — когда субъект манипуляций был сильно против.

По серому пейзажу за окном было непонятно, как давно наступило утро. Веспер покинула этот номер уже какое-то время назад и искать её следы было бесполезно. Да и желания такого у Сарена не возникало. Удивительно, но с пробуждением от иллюзии к нему пришло и отрезвляющее осознание — не стоило искать оборотня. Возможно, ей всё же удалось внушить ему эту мысль на прощание, но наёмник был склонен думать, что дело тут было в том как они расстались, а не «чудесных» способностях его недавней спутницы.

Он встал на ноги, накинул на себя одежду и, слегка покачиваясь, вышел из номера. Пускай его планы и полетели ко всем чертям, это не было поводом сидеть на месте. Или, в случае Сарена, — валяться на кровати, мучаясь от головной боли. Лучшим лекарством для него сейчас была бурная деятельность, а для пошедшего трещинами сердца — бутылка чего-нибудь покрепче.

 

Глава 14

Когда книги молчат

Холодный, даже немного морозный воздух принял его в свои объятия, стоило только Сарену сделать шаг за порог «Баловня Судьбы». В другой раз он бы поспешил куда-нибудь в тепло, но сейчас леденящая свежесть была именно тем, что он искал. Неприятная навязчивая дымка в голове успокаивалась и оседала, оставляя надежду на ясность мысли.

По-хорошему говоря, спайранец не имел ни малейшего представления о том, что теперь делать. Подобное состояние было ему несвойственно — Сарен чувствовал себя потерянным и даже беспомощным. И ещё раздражённым.

За этими размышлениями незаметно минула четверть часа, а он так и продолжал стоять у дверей гостиницы, продуваемый всеми ветрами и одетый немного не по погоде. Привратник выглянул наружу и осторожно поинтересовался, всё ли у него в порядке. Особо не задумываясь, наёмник пожал плечами и спросил, не найдётся ли у того самокрутки. Готовой под рукой не оказалось, но он быстро скрутил новую и протянул её Сарену через приоткрытую дверь.

Мужчина скрылся в здании прежде, чем спайранец успел попросить прикурить, оставив Сарена стоять с незажжённой самокруткой в руках. Может быть, именно так судьба даёт нам знаки не делать чего-либо. Наёмник, впрочем, едва ли верил в судьбу, а уж к знакам последней, так и вовсе был глух и слеп. Покрутив головой из стороны в сторону, он приметил пару фонарей, что висели по обе стороны от входа. Внутри спиральных полусфер из матового стекла полыхали языки пламени — слишком маленькие, чтобы устоять против ветра, слишком яркие, чтобы быть обычным огнём.

Магия.

Решившись на небольшой эксперимент, Сарен протянул руку с самокруткой к проёму в полусфере. Чтобы по-настоящему закурить, ему, конечно, потребовалось бы затянуться. Однако волшебное пламя просто-напросто испепелило добрую треть самокрутки, оставив тлеющий край — этого оказалось вполне достаточно.

Табак был хорошим. Даже слишком хорошим, потому как уже третья затяжка основательно ударила по горлу, а ещё через одну Сарен не смог сдержать кашля. Хотя, возможно дело тут было в отсутствии привычки. Обычно наёмник не позволял себе этого — курение снижало выносливость, да и запах у табака был слишком явный. Впрочем, стоит отметить, что и выпить он себе позволял только после окончания очередного задания, да и то в меру. Ещё пара хороших правил похоже отправилась в утиль.

— Ну и кто там сказал: «любовь творит чудеса»? — пробурчал мужчина, не выпуская изо рта самокрутки, — ещё какие…

Докурив, он просунул окурок в полусферу светильника и тот моментально сгорел, оставив на пальцах смоляной след.

Идея «проветрить голову» оказалась не такой уж и плохой — дымка рассеялась, пускай и не до конца, но думать стало на порядок легче. Первой же трезвой мыслью, которая посетила Сарена, было одеться потеплее. Чертовски глупо было бы слечь сейчас с воспалением лёгких. Спайранцы пусть и отличались более крепким здоровьем и большим запасом прочности, всё же были восприимчивы к холоду. Следом за этим, наёмник рассудил что в трезвости как раз и кроется причина его плохого настроения. Раньше он был одурманен влечением к оборотню и за неимением этого дурмана ему нужна была альтернатива. Стаканчик чего-нибудь крепкого подходил на эту роль идеально.

«Что-нибудь крепкое» нашлось тут же — в баре на последнем этаже гостиницы. Квадратный стакан, что стоял перед ним на барной стойке, был наполнен какой-то травяной настойкой. Бармен рассказывал, что в основе напитка — островной дистиллят, который несколько месяцев настаивался на горных травах, собранных по ту сторону Спайранского Хребта. Сарен одобрительно кивал, размышляя, когда масорийский спирт успели переименовать в островной дистиллят — а в стакане был именно он — а также, как глубоко пришлось копать сборщикам тех самых трав, на которых этот дистиллят был настоян. По другую сторону горной гряды не было ничего, кроме каменистых склонов укрытых многометровым слоем снега. Нет, сам он, разумеется, никогда не задавался целью проверить, растёт ли под снегом какая-нибудь трава. Но что-то подсказывало наёмнику, что докопаться там можно было разве что до залёгшего в спячку медведя, но уж никак не до полыни, шалфея и… остальной букет трав он уже не мог различить, да и не столь важно это было. Однако сомнительная достоверность легенды никак не влияла на вкусовые качества напитка: травы отлично маскировали прямую горечь спирта, оставляя терпкий вкус, дополненный целой палитрой оттенков.

Расправившись с парой стаканов настойки, Сарен почувствовал себя ещё лучше. Решив не расставаться с таким хорошим «лекарством», он купил в баре целую бутылку. Поблагодарив бармена, спайранец взял своё приобретение и направился обратно в номер.

Спать ему совсем не хотелось. Даже наоборот, всем своим существом наёмник ощущал острую потребность в действии. Слишком долго длилось его спокойствие. Слишком сытыми были последние дни. Он посмотрел на своё отражение в высоком прямоугольном зеркале, что стояло в дальнем углу номера. Чистая одежда, никаких мешков под глазами, волосы не спутались от смеси пота и дорожной пыли, лёгкая щетина на щеках. Человек в зеркале был опрятен и привлекателен, но это был не он. Не настоящий Сарен. Он словно начал терять форму, заплывая жиром, — не в буквальном смысле, но в собственном сознании. Подобная трансформация отнюдь не казалась спайранцу заманчивой. Настала пора возвращать жизнь в прежнее русло.

Подойдя к низкому столику, наёмник развязал тесёмки своей дорожной сумки и вытянул нанизанное на них кольцо. Покрытый искусной резьбой перстень был приятно тяжелым. Поднеся его поближе к глазам, Сарен присмотрелся к узорам, которые обрамляли букву «В» в центре. За более чем полтора десятка лет, что подарок Арлисы путешествовал с ним, наёмник вертел это кольцо в руках должно быть сотни раз и знал каждую его мелкую деталь. На перстне были выгравированы дикие звери, прорывавшиеся сквозь лесную чащу: кабан слева и олень справа от буквы «В». Впрочем, рисунок никогда не занимал наёмника. Само кольцо представляло для него малый интерес, оно было скорее напоминанием о встрече с Арлисой и держа его в руках спайранец каждый раз возвращался к событиям тех дней. Кабан и олень же имели к этому мало отношения.

Интересно, что стало с Арлисой? Сарен задумался. Жива ли она ещё? Где сейчас? Как выглядит? Сам он с тех пор поменялся незначительно: обзавёлся дюжиной-другой новых шрамов, да подрумянился под знойным солнцем Песчаных Морей. Но вот Арлиса… Он попытался представить, как могла измениться его знакомая за последние шестнадцать лет, но фантазия в ответ лишь покачала головой и развела руками. Он просто не мог вообразить её другой. Но ведь люди то стареют быстрее. Хотя, была ли она человеком?

Спайранец вспомнил тот парализующий ужас, что распространялся от Арлисы. Вспомнил, как она с лёгкостью разделалась с громилой Диггзом. Ведь если задуматься, тогда он тоже дал слабину, отошёл от своих принципов и правил. Сперва — когда вызвался и дальше помогать Арлисе, не ради награды, а просто так. Потом — когда выбросил данный ему кинжал и шагнул навстречу опасности. Насколько сумасбродным был этот поступок?

Сарен положил кольцо на стол и сделал шаг назад. Слишком много параллелей выстраивалось между его связью с Веспер и тем случаем с Арлисой. Разница была лишь в продолжительности, но вот его собственные ощущения, порывы — очень похожи. Не пытается ли он сейчас попросту найти замену?

Здравый смысл подсказывал ему, что из этих поисков вряд ли выйдет что-то путное. Шестнадцать лет — это очень долгий срок. Если его и ждали когда-то, то скорее всего сейчас уже слишком поздно бередить прошлое. Даже если он найдёт Арлису, что он ей скажет? Да и, главное, зачем? Их история закончилась тогда и никакого продолжения быть не могло. Но почему тогда она дала ему это кольцо?

«Мне очень жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах. Ты знаешь, будь я… будь это всё по-другому…»

Слова Арлисы всплыли у него в памяти, заставив сердце сжаться. Он так гордился своим одиночеством. Своими «правилами», которые якобы сохраняли ему жизнь все эти годы и уберегали от опасности. Но чего все это стоило по итогу? Мешка самоцветов в дорожной сумке?

Сарен взял перстень со стола и надел на палец. Подошёл он просто идеально — наёмник не в первый раз задавался вопросом, кому он мог принадлежать до него? Перстень был мужским и носила его явно не сама Арлиса.

Отец? Брат? Или, может быть… муж? — последнее ему нравилось меньше всего.

Сарен откупорил взятую в баре бутылку и сделал несколько глотков.

Настало время разгадывать загадки. Пускай и с опозданием на шестнадцать лет.

* * *

На платформе было людно. Сарен успел порядком замёрзнуть за те пару часов, что провёл вне гостиницы и сейчас был искренне рад тому, что оказался зажат в самом центре. Здесь ледяному ветру было не достать спайранца и тот медленно отогревался после своего утреннего забега по Золотому Столу. Самое время сейчас было перевести дух и как следует обдумать то, что ему удалось выяснить.

Вознамерившись во что бы то ни стало узнать историю Арлисы, Сарен решил последовать совету, который в своё время дала ему девушка — заглянуть в книги. Спайранец знал о существовании «Имперских Архивов», своего рода крупных библиотек, в которых хранились копии всех книг, выходивших на территории Империи. Помимо этого, задачей архивов было ведение исторической хроники государства, часть которой составляла и история дворянских родов. Сам наёмник в Имперском Архиве никогда не бывал, но много слышал о нём от тех, с кем ему доводилось работать во время экспедиций в пустыню.

Архивы располагались в каждом из крупных городов Гидонианской Империи, однако центральная библиотека, хранившая в своих стенах оригинальные издания книг и располагавшая наиболее полной коллекцией, находилась именно в Озере Туманов. Если подумать, это было вполне логично — ведь этот город был центром всей магии в Империи. Именно здесь, в высоких шпилях колдовских башен, проходили обучение и готовились к поступлению на службу стране все волшебники и чародеи. Здесь же, но парой уровней ниже, на не видящих дневного света улицах Ржавки высились чёрные стены фабрик, которые снабжали артефактами и магическими устройствами всю Империю. Сложно было найти более подходящее место для центра всех знаний, которыми располагало государство людей.

Однако же Сарен представлял себе Имперский Архив совершенно иначе. Рассказы отважных ученых и охотников за древностями рисовали в воображении наёмника Архив как некую крепость, оплот тайн и загадок, ревностно охранявший свои секреты за высокими стенами, попасть в который уже само по себе было приключением. В действительности же, спайранца встретило некрасивое здание в три этажа высотой. Его серые стены выглядели на фоне остального убранства и роскоши Золотого Стола тусклыми и поблекшими, словно страницы старых книг, которые не пощадило время. Снаружи не стояло охраны. Поначалу у наёмника вообще возникло чувство, что Архив давно заброшен и он вот-вот упрётся в закрытые на засов двери. Однако внутри его всё же встретил смотритель, а среди бесчисленных стеллажей с книгами сновали многочисленные посетители. Первое впечатление было обманчивым — библиотека оказалась отнюдь не пуста.

С помощью смотрителя Сарен без труда отыскал нужные ему книги — «Геральдика» и «Летопись Именитых Родов Империи». На этом, к сожалению, удача и покинула спайранца. Пролистав обе книги до раздела «В», он попросту не нашёл искомых страниц. Они были аккуратно срезаны под самый корешок, а осиротевшие обрезки скрепляла между собой похожая на закладку тонкая металлическая пластина.

ИЗЪЯТО ИЗ ПУБЛИЧНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ.

РАСПОРЯЖЕНИЕ ИМПЕРАТОРА РИКЕЛЛА II — № 347/1/A.

ГОД 928 ОТ ОСНОВАНИЯ ГИДОНИАНСКОЙ ИМПЕРИИ.

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ДЛЯ ВСЕХ АРХИВОВ.

Внутри «Геральдики» красовалась аналогичная табличка, только с распоряжением № 347/1/Б. Смотритель не смог дать Сарену внятного ответа, лишь разводя руками. Сейчас шёл 966 год, так что этому распоряжению было 38 лет, а событиям, которые могли его вызвать — и того больше. Расспросы про род Варэ тоже не дали результатов: работник Архива как ни старался, не мог вспомнить, чтобы такая фамилия вообще упоминалась в последних хрониках.

Сколько было Арлисе на момент их встречи? Около двадцати, может чуть больше? Тогда выходило, что события, на которые указала ему девушка, были связаны с её рождением.

«Странно…»

Платформа тем временем пересекла «облачный» рубеж, погрузившись в туманную дымку, что скрыла под собой Ржавку. До прибытия оставалось ещё несколько минут.

Если род Варэ и существовал, то в 928-м или ранее случилось нечто, что заставило правившего тогда Императора издать указ, которым все упоминания о них были изъяты. Поняв, что ответа «в книгах» он не найдёт, Сарен стал перебирать другие варианты. Варэ не могли кануть в лету бесследно, а сорок лет — не такое уж и далёкое прошлое. Кто-то должен быть в курсе, что тогда случилось. И спайранец как раз знал одного такого человека.

К слову, выглядел Сарен сейчас не совсем привычным для себя образом. На нём был сюртук бежевого цвета, под которым пестрела ярко-красная шёлковая рубашка. Шею украшал платок, тоже из шелка — завязан он бы наспех, а потому явно криво. Чёрные мятые брюки были все в складках и заломах. Наёмнику стоило большого труда запихнуть их в дорожные сапоги из лакированной кожи. Венчала всё это великолепие широкополая шляпа с высокой тульей, на которой блестела латунная пряжка. На сбор образа у спайранца ушло не меньше полутора часов — практически всё время с момента, как он покинул Архив и до того, как взошёл на платформу. И даже сейчас он продолжал дополнять его мелкими деталями: на глянцевой поверхности сапог уже успела потоптаться как минимум добрая половина пассажиров, что стояли рядом, а на сюртуке остались маслянистые следы жира — Сарен нарочно прошёлся слишком близко к лотку с уличной едой.

Раздались щелчки затворов — это платформа закончила своё нисхождение, оповестив механическим лязгом пассажиров о конце путешествия сквозь облака. Спайранец приподнялся на носках своих сапог, оказавшись чуть над головами стоявших вокруг людей. Он принялся высматривать торговца дешевой бижутерией. Его наёмник приметил ещё когда они с Веспер поднимались на верхний уровень. Вот только вряд ли он мог представить себе тогда какую пользу окажет ему этот крикливый торгаш.

Теперь же он оказался как нельзя кстати. Сарен успел только подумать о том, чтобы протиснуться сквозь толпу, как хлынувший через открытые ворота людской поток сам вынес его к лавке.

— Что желаете купить, добрый господин? — низенький торговец говорил с едва заметным акцентом, а его смуглая кожа подсказывала Сарену, что пустыня могла быть не для него одного вполне родным местом.

— А что есть на продажу? — небрежно поинтересовался он.

— Всё, — коротко отчеканил торговец, — всё, что только душа пожелает, добрый господин. Есть украшения из золота, серебра, с драгоценными камнями, лики Великого Гидона, масорийские реликвии тоже есть. Да, да, только у меня — деревянная жаба на удачу, нигде такого больше нет!

«Даже у масори» — добавил про себя Сарен, а сам тем временем указал на лежавший ближе к нему серебряный перстень с рубином. Разумеется, серебра в нём не было ни грамма, а рубин был скорее куском красного стекла.

— Это почём?

Торговец ловко подцепил двумя пальцами перстень и надел себе на руку, после чего протянул её Сарену, так, чтобы тот мог во всех деталях разглядеть искусное ремесло «ювелира».

— Работа мастера. Серебро из масорийских приисков. Лучшие рубины с Песчаных Морей. Только сегодня. Отдам за… — тут торговец немного замялся, после чего выпалил, — двад… всего за пятьдесят серебряных!

Сарен тихо прыснул от смеха, вовремя сведя всё во внезапно настигнувший его приступ кашля. Пятьдесят серебряных он получил в местном банке за рубин в десять раз меньший, чем тот, что красовался в перстне.

— Добавь лик императора и ещё пару колец, получишь золотой, — хитро подмигнул ему спайранец.

— Два! — резко округлив глаза, вывалил всю имевшуюся у него в наличии наглость на стол торговец.

— Полтора и ты меня никогда не видел, — уже серьёзнее добавил наёмник.

Теперь, когда на шее Сарена болтался на толстой металлической цепи лик Гидона Великого, а руки его украшали дешёвые перстни из олова с «рубинами» и «изумрудами», он был полностью готов к предстоящей встрече.

«Торгаш с окраин» — так Сарен окрестил свой образ.

Человека, встречи с которым он искал, звали Крыса Кох. Он был владельцем самого популярного из ломбардов в Озере Туманов и занимался в основном контрабандными артефактами. Кох не просто так назывался Крысой, на то были вполне объективные причины. Характер у него был на редкость гадливый, а обуть ближнего своего — первейшим правилом. И всё же Кох своё дело знал, равно как и покупателей на любую дрянь, которую притаскивали ему наёмники, будь то магические приблуды, оружие, драгоценные камни или антиквариат. У Сарена по-прежнему было с собой данное Арлисой кольцо и кто как не Крыса Кох мог знать историю рода Варэ? Других зацепок у спайранца всё равно не было, так что в любом случае стоило попробовать.

Единственным, что озадачивало наёмника, было то, что Крыса Кох вел свои дела в Озере Туманов двадцать лет тому назад, как раз когда Сарен только пересёк границу Спайры.

Сарен не был уверен, так ли это до сих пор, да и жив ли он вообще. Впрочем, это было не столь важно — подобное место было слишком лакомым, чтобы пустовать. И если за испещрённым глубокими царапинами столом в лавке сидел не Крыса Кох, то кто-то очень на него похожий.

Пройдя несколько кварталов по главной улице, Сарен свернул на одну из параллельных дорог, что шли вдоль центральных ворот мастерских. В основном ими пользовались грузовые телеги, доставлявшие материалы для производства, и работники этих самых производств, в то время как пешие путники и гости города старались придерживаться основного тракта. Фабрики уже начали свою работу и сейчас здесь было довольно безлюдно. Спайранец встретил всего пару груженых обозов на своём пути.

Очутившись у дверей ломбарда, Сарен застыл на несколько секунд. Удивительно, но тот практически не поменялся за прошедшие два десятка лет. Разве что толстая дверь из каменного дуба обзавелась парой новых трещин и соответствующим же количеством металлических стяжек. Они то теперь и удерживали её части воедино, не давая осыпаться на мостовую грудой увесистых обломков. Спайранцу показалось, будто он вернулся назад во времени и зайдя внутрь обнаружит на привычном месте Коха, а тот в ответ встретит его полным недовольства взглядом.

Он протянул руку и взялся за вертикальную кованую ручку. Дверь беззвучно поддалась, провернувшись на хорошо смазанных петлях и полумрак ломбарда принял наёмника в свои объятья. Внутри было темно даже в сравнении с вечно мрачными улочками Ржавки. Коха было не видать. Прикрыв за собой дверь, Сарен подождал пока его глаза привыкнут к темноте и двинулся вглубь. В лавке царил вполне привычный беспорядок: многочисленные стеллажи были завалены коробками и свёртками разных размеров, образуя самый настоящий лабиринт, пройти который ничего при это не снеся было тем ещё испытанием. Протиснувшись через завалы, наёмник подошёл к прилавку, за которым обычно сидел владелец ломбарда. Здесь находился единственный источник света в помещении — пузатая лампа, свисавшая с потолка на длинной цепи. Все окна были либо завешены непроницаемой чёрной тканью, либо просто заставлены тяжелыми стеллажами.

— Эй! Есть здесь кто? — громко крикнул спайранец.

За прилавком находился проход в подсобное помещение. Дверной проём был завешен той же чёрной тканью, что и окна, так что не знавший о нём посетитель вряд ли бы разглядел его в темноте. Сарен, однако, видел как Крыса Кох уходит в подсобку, так что о проходе ему было известно.

— Кто надо тот и есть, — раздалось недовольное ворчание из-за разделявшей их ткани. Голос хоть и был похож, принадлежал явно не Коху.

Ткань раздвинулась и к прилавку вышел сам торговец. Удивительно, но он являл собой полную противоположность прежнего владельца лавки. Если Кох был высоким и худощавым альбиносом, вечно сутулым и сгорбленным, то вышедший к Сарену человек напоминал скорее жабу. У него были большие, широко посаженные водянистые глаза, которые занимали едва ли не треть массивной головы. Сам он был приземистым и полным, что делало его ещё больше похожим на масори. Посмотрев на спайранца, он прищурился, внимательно изучая каждую деталь его внешнего вида.

Сейчас был самый ответственный момент в работе скупщика — определить, кто перед ним. Цель визита была вторична. Прежде всего необходимо было выяснить, сколько выгоды можно извлечь из новоприбывшего гостя. Тут в ход шли все возможные зацепки: стиль одежды, её стоимость, опрятность пришедшего, как он держался и какой от него исходил запах. Всё это Сарен прекрасно знал, ибо не раз имел дело с подобными личностями. Именно поэтому он так тщательно подошёл к подбору верного образа.

Главной задачей ломбарда была скупка разных ценностей по минимальной цене. Выдачей справок он не занимался. Сарену же нужно было узнать историю кольца, которое ему дала Арлиса. Для этого нужно было пойти на небольшую хитрость. Приди он к торговцу «как есть» — и тот вероятнее всего предложил бы ему среднюю цену. Скупщики хоть и были достаточно наглым народцем, всё же предпочитали не бодаться с наёмниками, которые сбывали им свои трофеи. В равной степени они предпочитали разве что не болтать об истинной ценности этих самых трофеев.

И на этом всё. Ни истории, ни чего либо ещё он бы точно не узнал. Этот вариант Сарена не устраивал. Поразмыслив над ситуацией, он решил разыграть небольшой «спектакль», главным действующим лицом в котором должен был стать «недалёкий торговец с окраин Империи», сыграть которого предстояло ему самому.

Приезжий торгаш, не осознающий истинной ценности имеющихся у него на руках «безделушек». Слишком жадный, чтобы отдавать их за бесценок. Слишком глупый, чтобы понять, когда следует прекратить торговаться и отступить. Слишком чужой в этом городе, чтобы за него стал кто-нибудь вступаться или искать, если что-нибудь вдруг произойдёт.

— Ну, что там у тебя? Давай, показывай уже, — буркнул похожий на жабу владелец лавки.

«Игра началась. Время отыгрывать свою роль».

— Мне сказали ты здесь главный по пыльному? — специально понизив голос спросил спайранец.

«По пыльному»… так давно уже не говорили и Сарен прекрасно это знал. Это выражение обозначало антиквариат, причём краденый. «Пыльниками», соответственно, называли грабителей могил, мародёров и чересчур прытких археологов, что лезли в гробницы и заброшенные дома прежде, чем те успевали покрыться паутиной. Несмотря на то, что порой среди подобных «старателей» всплывали действительно редкие и ценные вещи, к их ремеслу относились с показным пренебрежением. Само название уже почти вышло из обихода ещё в те времена, когда этим ломбардом заправлял Крыса Кох. Сейчас так и вовсе никто не говорил.

Торговец презрительно усмехнулся и хрюкнул, покачав при этом головой. На его лице безошибочно читалось: «деревенщина». Пока что Сарену удавалось справляться со своей ролью.

— По «чему»? — сощурившись, переспросил владелец.

Конечно он понял, о чём спрашивал его гость. Просто не упустил возможности немного поизмываться над отвлёкшим его от несомненно гораздо более важных дел простофилей. И делал он это с плохо скрываемым удовольствием.

— Ну, по этому, как его там? Антиквариату, вот! — нахмурив лоб, пробормотал наёмник.

— Ах, вот ты о чём, — мужчина расплылся в напускной улыбке, — смотря с чем пожаловал.

Сарен запустил руку в болтавшуюся у него на плече дорожную сумку и некоторое время там рылся. Делал он это нарочито долго, по несколько раз перебирая хлам, которым специально её набил. Для этого пришлось запихнуть туда всё что у него с собой было и даже добавить подушку из гостиницы для придания объёма.

— Вот! — наконец торжественно воскликнул он, принявшись выкладывать свои трофеи на стол. Перед торговцем оказалась фляжка с гербом Северного Легиона, подаренная капитаном баржи Айденом, помятая латунная коробочка для хранения табака и небольшое зеркало, которое Сарен взял из «Баловня Судьбы». С самим кольцом он решил пока повременить.

Торговец поочерёдно взял каждый из предложенных предметов, изучая их. По мере того как он переходил от одного к другому, выражение его лица становилось из злорадно-довольного всё более и более утомлённым и даже злым. Какой-то заезжий полудурок отнял у него время ради никому не нужного барахла, чему уж тут радоваться?!

— Фляжка имперской армии, старый латунный портсигар и сраный новодел… который я даже не знаю с чего лепили, — «жаба» схватил зеркало и потряс им перед наёмником, — ты что, это дерьмо из соседней лавки стащил?!

— Тише ты, чего орать? — Сарен отмахнулся от зеркала, — где ты тут лавки рядом видел?

Торговец бросил предмет обратно на прилавок и прорычал нечто нечленораздельное и явно бранное.

— Что за флягу и коробку дашь? — спросил спайранец.

— Пинка под зад могу дать, за это то барахло. Мне эти сраные фляги закладывать приходят по пять раз на дню, вон полная подсобка этого добра, никак не вывезу. Коробка старая, ага, но на кой чёрт мне она? Про зеркало даже не заикайся, — раздражённо выдал торговец.

— Ну… — разочарованно протянул наёмник, — сейчас, погоди, осталась у меня ещё одна вещица, может хоть она тебя заинтересует.

Запустив руку в сумку, он выудил оттуда перстень Арлисы. Сдвинув всё остальное барахло в сторону, Сарен с громким стуком поставил его между собой и торговцем. Свободную левую руку он при этом отвёл назад за пояс, туда, где в ножнах покоился спрятанный кинжал. Роль то он может и отыгрывал, да только кольцо терять не собирался, выкинь торговец что-нибудь лишнее.

«Жаба» тем временем взял в руки перстень и принялся внимательно его изучать. Наёмник заметил, как на лице его борются две противоречащие друг другу эмоции — искренний интерес и напускное презрение, которое он так старался сохранить. Последнее пока что побеждало.

— Дурь какая-то, — выдал он спустя примерно минуту, — откуда у тебя это?

— Да так, — Сарен довольно оскалился, — один заезжий оставил. Что, интересную вещицу я тебе принёс, а?

— По сравнению с остальным дерьмом, что ты мне вывалил, может и интересную. Само по себе — тот ещё шлак. Сколько хочешь? — совершенно ровным тоном проговорил торговец.

— Цену я думал услышать от тебя, — чуть растягивая слова отвечал Сарен.

«Жаба» впился в него раздраженным взглядом.

— Пятнадцать серебряных дам. Остальное можешь забрать — не интересует, — резюмировал он.

Услышав цену, Сарен нахмурился. Даже самая дешевая бижутерия стоила дороже. Похоже он немножко перегнул палку, старательно отыгрывая образ деревенского дурачка.

— А чего дешево то так? — разочарованно спросил он.

— А потому что так херово, потому и дешево! — рявкнул в ответ торговец, — таскаете мне всякий мусор, а потом возмущаетесь ещё, будто я у вас императорскую корону за медяки купить предлагаю! Знаешь, сколько вас таких сюда за неделю заваливается с хитрыми рожами и сумками мусора? Давай, решай и не трать моё время. Больше не дам.

Сарен взял небольшую паузу, напряженно отбивая барабанную дробь по деревянному прилавку и двигая челюстью так, словно хотел пережевать сложившуюся ситуацию.

— Да ладно тебе, — наёмник поменялся в лице и расплылся в дружелюбной улыбке, — чего разводишь то как деревенскую девку, ну? Мне за этот «хлам» почти целый золотой в корчме предлагали. Что-то я не верю, что оно дешевле стоит.

— А я что-то сомневаюсь, что тебе вообще хоть кто-нибудь предложил за него деньги, кроме меня. Или предложит. Пятнадцать серебром, — отрезал торговец.

— Не, к чертям такие сделки. Я лучше себе его оставлю, — спайранец протянул руку над прилавком, чтобы забрать кольцо обратно.

«Жаба», однако, не спешил расставаться с перстнем. Он помедлил с несколько секунд, зажав его в кулаке.

— Больше не дам, — повторил он свои слова как мантру.

— А больше и не надо. Давай кольцо, говорю, — уже жестче произнёс Сарен.

С большой неохотой торговец расстался с перстнем. Как только тот оказался у наёмника, «жаба» громко фыркнул и махнул рукой.

— Забирай это барахло и проваливай! Только время на тебя, приблуду, потратил! — мужчина был явно разочарован таким финалом. Кольцо точно привлекло его внимание и это было заметно. Спайранец быстро сгрёб в охапку свои вещи и направился к выходу. Пока что всё шло в точности по плану.

«Главное теперь не схватить арбалетный болт в спину прямо тут» — подумал Сарен и инстинктивно напрягся, ожидая от торговца подлого удара. Но тот так и остался стоять за прилавком, костеря своего гостя самыми последними словами.

* * *

Прошло уже порядка часа с того момента, как Сарен покинул ломбард. Реализация его плана, к сожалению, застопорилась на том же моменте. Спайранец бесцельно нарезал круги по улицам Ржавки, успев побывать в доброй половине лавок и попробовав самую разную еду с лотков уличных торговцев. Пора было признать — никто не шёл по его следу и в том, чтобы травить себя очередным «творением» мастеров уличной кухни не было уже особого смысла.

Выйдя из очередной лавки, наёмник громко зевнул. В его дорожной сумке, помимо прочего хлама, всё ещё оставалась недопитая бутылка настойки из «Баловня Судьбы». Выпитый ранее алкоголь успел выветриться и Сарен не нашёл причин отказывать себе в удовольствии пригубить ещё. Его пыл в расследовании истории кольца пошёл на убыль после видимой неудачи и сейчас наёмнику больше всего хотелось выпить и завалиться спать обратно в номер гостиницы.

Завернув в переулок, спайранец вытащил пробку из бутылки и уже собирался приложиться к горлышку, когда услышал обрывки речи. Говорили вполголоса, но именно этих слов он ждал весь тот битый час, что бесцельно слонялся по улицам, а потому мгновенно обратил на них внимание.

— …да он это… — говорил один из голосов, высокий и немного скрипучий, — фуфел деревенский…

— Давай тогда, побыстрее разберемся, — ответил второй, низкий и с хрипотцой.

Сарен шёл нарочито медленно, делая глотки из бутылки и прислушиваясь к шагам своих преследователей. Слышал он только двоих, однако интуиция подсказывала наёмнику, что в таких делах должен быть и третий.

Но его не было — ни шагов, ни голоса. Скверно.

«Бугай и щепка… ну ладно.»

Спайранец опасался, что ему все же может не повезти и встреча с арбалетным болтом неминуема. С другой стороны, если бы похожий на жабу торговец готов был пойти на крайние меры, куда удобнее ему было сделать это ещё в лавке, а тело скинуть в канализационные стоки. Наверняка рядом с ломбардом есть открытый колодец, в котором у него тайник.

Шаги, меж тем, становились всё ближе. И «преследователей» по-прежнему было двое. Сарен закрыл глаза и прикинул расстояние: у него оставалось секунд пять.

Он оторвался от бутылки и выдохнул пары алкоголя через нос.

Четыре.

Нарочно пошатнулся из стороны в сторону, тряхнув головой.

Три.

Они шли друг за другом. Тот, что полегче, был позади — более легкий шаг шёл эхом за гулкими ударами по лужам.

Две.

Сарен остановился и опёрся рукой о стену.

Одна.

«Бугай» шагнул вперёд и положил руку ему на плечо. Последовал резкий рывок, от которого спайранец буквально развернулся на месте. Именно этого наёмник и ждал: не став сопротивляться, он поддался приложенной силе и уже в следующую секунду вернул её обратно. Недопитая бутылка настойки, описав в воздухе полукруг, обрушилась на бритый череп «Бугая» всей непреклонной тяжестью толстого стекла, из которого она была сделана. Треснули они уже одновременно — бутылка и череп. Угрюмое выражение на его лице на мгновение сменилось удивлённым. Такого поворота преследователь явно не ожидал. Хватка на плече Сарена ослабла, и противник осел на землю.

«Щепка», стоявший в паре шагов позади, пребывал в этот момент в полнейшем оцепенении. Если его более рослый товарищ не успел осознать произошедшего, прежде чем отправиться в сладкие объятия беспамятства, то сам он был крайне удивлён подобным поворотом событий.

— С-сука, — процедил «Щепка» сквозь зубы, отступая назад. Рука его потянулась к болтавшемуся на ремне компактному арбалету. Последний, к слову, был заряжен.

Действовать нужно было быстро. Расстояние между ними было слишком большим, чтобы преодолеть его за один прыжок. К тому времени разбойник бы уже успел всадить в спайранца один болт и потянуться за вторым. Быстро прикинув расклад у себя в голове, Сарен воспользовался единственной возможностью не стать арбалетной мишенью и бросил оставшееся у него в руках горлышко разбитой бутылки. Особого урона это причинить не могло. Осколок вряд ли бы сильно ранил нападавшего, однако тот инстинктивно попытался закрыться арбалетом от летевшего в него стекла, дав наёмнику заветные доли секунды.

Спайранец метнулся вперёд к «Щепке», перескочив через бессознательное тело его товарища. Арбалет по-прежнему представлял ощутимую угрозу и Сарен повторил свой трюк, на этот раз сорвав с плеча сумку и бросив её в разбойника. Одновременно с этим «Щепка» спустил курок и арбалет с коротким щелчком отправил навстречу наёмнику стрелу. Не заполни Сарен свою сумку всяким хламом, снаряд бы с лёгкостью прошил её насквозь, а следом и его грудную клетку. Вместо этого болт застрял, отбросив сумку обратно в руки спайранца. Пока «Щепка» пытался перезарядить арбалет, наёмник врезался в него с разбега и повалил на землю.

«Щепка» не двигался. Приподнявшись, Сарен проверил у него пульс — венка на шее размеренно пульсировала. Видимо при падении мужчина неплохо приложился головой о камни, которыми были вымощены все улицы Ржавки, и потерял сознание. Крови не было, так что за жизнь незадачливого разбойника переживать не приходилось. Спайранца сейчас скорее занимал другой вопрос — кого допрашивать, если оба нападавших пребывают сейчас в царстве снов? Можно было конечно заявиться в ломбард и так, но Сарену хотелось убедиться, что разбойников подослал именно торговец, а заодно выяснить, не было ли у них какого-нибудь условного сигнала? Меньше всего наёмнику сейчас хотелось наткнуться на ещё один заряженный арбалет, повернутый в его сторону. Подобное, хоть и было весьма маловероятно, всё же оставалось возможным, и рисковать понапрасну не стоило.

Пока спайранец обдумывал имевшиеся у него варианты, в спину ему прилетел ощутимый удар чем-то массивным и тяжелым, так что он перелетел через распластанное на земле тело «Щепки». Сарен вскрикнул от неожиданности и почувствовал, как у него перехватило дыхание.

«Всё таки их было трое.»

Перекатившись через тело разбойника, он оказался лицом к лицу с нападавшим, который уже заносил оружие для следующего удара. В руках он сжимал обыкновенную деревянную балку — будь мужчина чуть посильнее, её веса вполне хватило бы, чтобы сломать наёмнику спину прямо на месте. Видимо удача всё же была сегодня на стороне Сарена.

Второй удар разбойник собирался нанести по голове спайранца. Вполне вероятно, что на этом их короткий бой бы и закончился, но Сарен успел отскочить назад, вовремя увернувшись.

Балка чиркнула ему вдоль правого виска. Из рассечённой брови хлынула кровь, а правый глаз заполнили разноцветные всполохи боли. Осознание того, что всё складывается не в его пользу, пришло к наёмнику на удивление быстро. Рука машинально потянулась к спрятанному в ножнах за поясом кинжалу.

Оттолкнувшись, Сарен рванул вперёд, навстречу разбойнику. Последний вновь занёс своё оружие. Балка против кинжала — не самое удачное сочетание и шансов достать своего оппонента, не получив при этом по голове массивным куском дерева, у наёмника было немного. Спайранец это прекрасно понимал и решил пойти немного иным путём. Покрепче сжав кинжал, он вогнал его в полетевшую вниз балку ближе к рукам разбойника, надеясь погасить силу удара и вывести оружие из строя. Ему удалось осуществить задуманное: острое длинное лезвие глубоко вошло в дерево, лишив противника возможности для нового замаха. Пока тот соображал, что делать дальше, Сарен потянул рукоятку на себя, одновременно отводя её в сторону. Разбойник подался следом, не желая выпускать оружия из рук и тут же поплатился за свою недальновидность. Свободной рукой спайранец ударил нападавшего в челюсть, но немного промахнулся и вместо этого попал выше. Разбойник отшатнулся, выпустив балку. Не теряя ни секунды, Сарен прыгнул в его сторону, нанеся ещё один мощный удар — на этот раз точно в челюсть, уложив своего противника на землю. Решив не рисковать, наёмник с силой пнул разбойника в солнечное сплетение. Тот скорчился от боли и закашлялся, хватая ртом воздух.

Первым делом Сарен осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что на него не несутся четвёртый и пятый. Но вокруг было тихо — кроме спайранца и трёх валявшихся на земле мужчин в переулке не было ни души. Переведя дух, наёмник вытер с лица кровь, которая продолжала струиться из рассечённой брови. Выглядел он сейчас, должно быть, прескверно.

Впрочем, в настоящий момент у него были дела поважнее внешнего вида и собственного самочувствия. Последний разбойник был в сознании, а значит — его можно было допросить.

Вытащив свой кинжал из балки, Сарен заткнул его за пояс и направился обратно к лежавшему на земле мужчине. Обыскав его, он убедился, что у того не припрятана где-нибудь заточка или нож. Закончив с этим, Сарен перевернул разбойника лицом к земле и заломил ему руки за спину, сев сверху. Так он точно не представлял никакой опасности.

— Ты кто, сука, такой? — прохрипел мужчина, попытавшись высвободиться. Сарен вывернул ему руку сильнее, уняв слабые попытки сопротивления.

— Тот, кто здесь задаёт вопросы, — спокойно ответил он.

— Вопросы? Да в задницу себе засунь свои вопросы… Аааа! — по тому, как неестественно вывернулась рука мужчины, можно было догадаться, что его предложение не вызвало у спайранца особого энтузиазма.

— Лучше я начну с твоей задницы — как насчёт вон той балки? Она же тебе вроде нравится, да? — взяв своего пленника за волосы, наёмник поднял его голову и повернул её в сторону лежавшей рядом деревяшки.

— Ха! Ну попробуй! Только местная стража тебя мигом сцапает! Все знают, что в Озере Туманов нельзя убивать — маги за всем следят. Меня не напугаешь, мразота!

— Вот оно что, — с лёгким разочарованием в голосе произнёс Сарен, — да, я слышал что-то подобное. Что же делать… что же делать…

Уперевшись коленом в спину разбойнику, он прижал его плотнее к земле. Вытащив из-за спины нож, он поднёс его к уху мужчины и медленно произнёс:

— Как думаешь, ты сможешь прожить без уха? Или, может быть, без носа? Можем выяснить — будем отрезать от тебя по кусочку. Как тебе такая идея?

Глаза мужчины нервно забегали. В них промелькнул страх.

— Эй! Какие ещё кусочки? Ты чего удумал, сука?!

— Порезать тебя я удумал. Так что лучше начинай говорить и не останавливайся. И если я услышу от тебя ещё раз «сука», «мразота» или ещё что в этом духе — останешься у меня без языка, понял?

Разбойник тяжело сглотнул.

— П-понял.

— Вот и молодец. Теперь говори — кто вас подослал? — Сарен немного ослабил хватку, но всё ещё держал кинжал у самого лица мужчины, готовый вогнать его ему между глаз при первом же неверном движении.

— Рам! Рам послал, — тут же выпалил разбойник.

— Кто такой ещё «Рам», мать твою? — раздраженно спросил спайранец.

— Ну, ты же его видел! Рам «Жаба». Он заправляет ломбардом. Сказал, что к нему заходил какой-то деревенщина, что у него с собой перстень. Велел пойти следом, а как зайдёт в какую подворотню — дать по башне и кольцо забрать. Чтоб демоны его мамашу драли, чертова жаба! Ни за что не согласился, если б знал, что тут такое!

— Мне это, конечно, очень интересно. Занимательная история. Я даже уже не злюсь на тебя за разбитую бровь, — с явной иронией произнёс Сарен.

— Правда? — с надеждой в голосе спросил разбойник, попытавшись вывернуться так, чтобы видеть наёмника. Но тот лишь сильнее заломил ему руку и уткнул лицом в землю.

— Нет, я соврал. Мне всё ещё хочется покрошить тебя прямо здесь. Убеди меня этого не делать.

— Но я всё сказал! — в отчаянии прохрипел разбойник.

— Так уж и всё? — не поверил ему Сарен, — как вы договорились встретиться, чтобы передать кольцо? Позывной? Зайти с чёрного хода?

— Я его самого с чёрного хода за такие «поручения»! — выругался мужчина.

— Можешь хоть всех друзей с собой захватить и оргию там устроить. Мне ваши планы, разумеется, очень интересны, — скучающим тоном произнёс Сарен, — что с вашим уговором?

— Он закрыл ломбард сейчас. Постучишь четыре раза — два быстро и два медленно, он и откроет. Так не заходи, он может с арбалетом за прилавком сидеть — сразу выстрелит.

— Откуда такая забота, засранец? — усмехнулся наёмник.

— Мне с тобой общения хватило, я же не дурак к тебе лезть. Но вот Рам, сука, подставил нас с парнями знатно. Один хер с ним надо поквитаться, так что ежели ты его грохнешь, мне же лучше — а то ещё потом со стражей разбираться, — внезапно, разбойник проявлял чудеса рассудительности.

— Ну что, спасибо и на этом.

— Отпустишь теперь? — в голосе мужчины снова забрезжила надежда.

— Само собой. Как проснёшься, иди хоть на все четыре стороны! — кивнул Сарен.

— Чего? — удивился разбойник, — но я же не сплю…

Рукоятка кинжала с глухим стуком прошлась по затылку пленника, отправив того в мир грёз.

— А вот тут ты неправ, дружок, — ухмыльнулся наёмник.

* * *

Пострадавшая в уличной потасовке бровь кажется перестала кровоточить. Сарен осторожно потрогал висок и лоб двумя пальцами — самого прикосновения он не почувствовал за приличных размеров шишкой, но вот голова его тут же отозвалась неприятным гулом. Ему не хотелось даже и думать о том, как плохо всё это должно было сейчас выглядеть.

Отряхнувшись и приведя себя в более или менее опрятный вид, Сарен подхватил с земли дорожную сумку и поспешил обратно в ломбард. Если у него и было время до того, как Рам заподозрит что-то неладное, то оставалось его в запасе совсем немного. Подосланные жадным торговцем разбойники слишком долго караулили наёмника по улочкам и подворотням, так что заказчик уже, наверное, нервно мерил шагами захламлённое пространство своей лавки.

Теперь, когда маскировка Сарена по большей части сошла на нет, уличные торговцы и попрошайки почти не обращали на него внимания. Грязный и с синеющий шишкой вместо брови, он представлял для занимавшихся уличным промыслом мало интереса. Последнее, впрочем, было ему только на руку. Когда этот «хитрый» план деталь за деталью вырисовывался в голове у спайранца, он совершенно упустил аспект того, что вся эта затея могла вызвать весьма явное неодобрение со стороны стражей порядка. Нет, разумеется, то, что он делал до сих пор их беспокойства бы не вызвало — стража стала бы участвовать в их потасовке только происходи всё это дело на одной из центральных улиц. Даже если сейчас один из разбойников и решит сообщить о не в меру резвом «госте» Озера Туманов властям, вряд ли кто станет искать Сарена по грязным улочкам и закуткам Ржавки. Несмотря на всю видимость порядка, что царил на улицах, город этот отнюдь не был образцом порядочности, да и вряд ли когда-либо являлся таковым за всю свою историю. Просто здесь тёмные дела творились с большим изяществом и размахом, что ли. Бандиты могли пересчитать рёбра незадачливому визитёру, а карманники — существенно облегчить кошелёк неосмотрительного прохожего, но убийства здесь были большой редкостью. Озеро Туманов было скорее главным местом совершения сделок во всей Гидонианской Империи. Сделок, в своём большинстве, нелегальных.

Вполне естественно, что в такой атмосфере «спокойного беззакония», никто не собирался защищать получивших по голове разбойников. Другое дело, что план Сарена предусматривал теперь визит к Раму «Жабе», который был отнюдь не бандитом, а одним из звеньев длинной торговой цепи. Честным человеком, который, правда, вёл не всегда честные дела. Повод для визита здесь не имел особой важности, главным было другое — тон предстоящего им разговора. Который, к слову, обещал быть скорее агрессивным. Подобное как раз и могло заинтересовать стражей правопорядка. Да что там, даже вызвать вполне уместное негодование, ведь именно владелец ломбарда являлся одним из спонсоров их сытой и счастливой жизни. Причём далеко не в форме налогоплательщика.

Сарен остановился перед дверью ломбарда. За мыслями дорога пронеслась совершенно незаметно. Хотя может быть просто он всё это время петлял вокруг лавки?

«Четыре удара: два быстрых, два медленных» — повторил про себя наёмник. Подумав немного, он добавил: «а потом начинай молиться, чтобы это не было командой заряжать арбалет».

Мужчина ударил по тяжелой двери четыре раза — всё как и сказал ему разбойник. Какое-то время изнутри не раздавалось ни звука и Сарену оставалось только гадать, чем в этот момент был занят торговец. Да и на месте ли он вообще?

Донёсшиеся из-за двери звуки шагов подтвердили — Рам был тут. И сейчас ему предстояло поплатиться за опрометчивое решение не ставить на дверь глазок. У его предшественника, насколько помнил Сарен, на этот случай в ломбарде жил целый выводок крыс, из-за которых старик Кох и получил своё прозвище. Они начинали истерично пищать и прятаться, когда к ломбарду приближались незваные гости. Работало безотказно. Во всяком случае — так утверждал сам Кох. Рам «Жаба», как оказалось, животных не любил, а глазок на дверь поставить не удосужился, ибо думал, что живёт в гораздо более спокойные времена. И в этом он был почти прав.

Почти.

— Где вас так долго носило, шельмы? Вас только за смертью посыл… — торговец осёкся на полуслове, да так и застыл с открытым ртом. Глаза его расширились от накатившей волны страха — «Жаба» ждал совсем других гостей.

— Я тут подумал над твоим предложением, — как ни в чём не бывало произнёс Сарен и лицо его озарила добродушная улыбка. Последняя особенно хорошо сочеталась с размазанной по лицу кровью из рассечённой брови.

— К-каким ещё предложением? — немного заикаясь, спросил торговец.

— Насчёт кольца, разумеется, — наёмник запустил руку в карман сюртука и извлёк оттуда предмет их обсуждения. Продемонстрировав его стоявшему на пороге торговцу, Сарен добавил, — мы так и будем разговаривать в дверях? Или может уже пригласишь внутрь?

Сказана последняя фраза была вполне обыденно и без тени агрессии, однако Рам прекрасно понял, что другого ответа как «да, конечно» она не предполагает. С очень большой неохотой он подвинулся в сторону, пропуская спайранца внутрь. Но тот не двинулся с места.

— Только после тебя, — всё с той же улыбкой на устах сказал он.

«Жаба» вновь повиновался. Шёл он медленно, опасливо втянув голову в плечи, отчего ещё больше походил на амфибию, от которой пошло его прозвище. Зайдя за стойку, он собрался было сесть на свой табурет, но Сарен жестом остановил его:

— Лучше мы всё обсудим стоя. И руки на прилавок, пожалуйста, — доброжелательность испарилась из его тона быстрее, чем капелька ртути в солнечный день.

И в третий раз Рам повиновался. Теперь, правда, страх его достиг такого предела, что молчать он уже просто не мог:

— В Озере Туманов нельзя убивать, маги следят за всем. Убьешь меня и тебя схватят прежде, чем дойдешь до соседнего квартала! — слова «Жабы» оказались убедительными. В первую очередь — для него самого, потому как вид его на мгновение преобразился и стал куда увереннее.

Реакция Сарена, впрочем, была куда менее выразительна. Он устало зевнул, дотянулся рукой до брови и растёр пару капель собственной крови между большим и указательным пальцами.

— Представь себе — я уже слышал это сегодня, — наёмник внимательно посмотрел на торговца и продолжил, — и, тем не менее, я прошёл больше чем один квартал Ржавки. Теперь вот стою здесь, перед тобой. Так почему же ничего не происходит? У твоих магов сегодня выходной?

Рам нервно сглотнул и крепче вцепился в прилавок, так что костяшки его пальцев побелели. Как, впрочем, и он сам.

— К черту магов, — пробурчал мужчина, — я работаю на Свободную Компанию. Они этого точно так не оставят! Их проверяющие приходят ко мне по несколько раз на дню — может ты и с ними потягаться решишь, а?

Уже во второй раз угрозы и предупреждения Рама служили больше для придания уверенности ему самому, нежели чтобы запугать Сарена.

— Свободная Компания, говоришь? — спайранец хмыкнул и покачал головой, — серьёзные ребята, тем более, что ещё и у себя дома. Нет, я не такой дурак, чтобы связываться с ними…

— То-то и оно! — облегчение смешалось на лице Рама с торжеством в причудливом коктейле. Особую пикантность последнему придавала не до конца сошедшая бледность от пережитого ужаса, так что Сарену стоило больших усилий удерживать себя, чтобы не рассмеяться.

— Так уж и быть, отпущу тебя, — бросил «Жаба», вернув себе былую надменность, — но чтобы духу твоего в этом городе не было!

— Какая щедрость, у меня нет слов, — сдерживать улыбку для наёмника стало решительно невозможно, — только вопрос.

— Чего? Что ты там ещё лопочешь?! — рявкнул Рам.

— Просто мысли вслух: я там на подходе к твоей лавке видел канализационный люк… как думаешь, если я перережу тебе голосовые связки, свяжу и скину туда, эти твои проверяющие из Свободной Компании — как скоро они тебя найдут? Станут ли следящие за правопорядком маги искать тех крыс, что тебя сожрали? Или, может быть, вороны на крышах выступят в качестве свидетелей? Так много вопросов… Не проверив и не выяснишь, — вслух рассуждал Сарен.

Вся уверенность и гонор Рама «Жабы» сейчас медленно стекали по его штанам, в то время как сам надменный торговец силился ответить хоть что-то. Однако это оказалось непосильной задачей, особенно когда воображение твоё уже вовсю рисует жуткие картины скорой кончины от множества мелких зубов обитателей канализационных стоков.

— Ладно, Рам, — утомлённо произнёс наёмник, — заболтались мы с тобой и вся эта риторика меня уже порядком достала. Поэтому вот тебе расклад: у меня к тебе всего один вопрос. Ответишь на него всё, что знаешь, и мы разойдёмся, как ни в чём не бывало. Начнёшь юлить — и я пущу тебя на корм крысам. Всё понял?

— Да, — собравшись с духом, выдавил из себя торговец.

— Вот и чудно, теперь к вопросу, — Сарен снова достал из кармана кольцо, — что ты о нём знаешь?

Примерно с полминуты «Жаба» хмурился и дул щеки, словно в голове его сейчас проходила инвентаризация знаний.

— Я про это кольцо не знаю почти ничего, — выдал он наконец.

— Это очень и очень печально, Рам, — с усталостью в голосе резюмировал спайранец, — я надеюсь, ты понимаешь, что единственная причина, по которой я ещё не начал нарезать тебя маленькими кусочками, это слово «почти» в твоей речи?

— Да… Нет! Стой! Погоди, — начал сбивчиво тараторить торговец, — в смысле… это я к тому, что не собирался оставлять его себе. Но у меня есть покупатель. Коллекционер! Так вот он собирает подобные вещицы. Даже приносил мне рисунки, что-то вроде эскизов тех вещей, которые его интересуют. И там, среди прочего хлама, было это кольцо. Точно оно! У меня они остались, могу показать! — «Жаба» потянулся под прилавок, но тут же застыл, не решаясь испытывать остроту реакции своего гостя.

Тот молча извлёк длинный кинжал и поудобнее взял его за лезвие.

— Не смущайся. Бери, что там тебе понадобилось. Это я так, достал на тот случай, если ты вдруг решишь посоревноваться со мной в скорости стрельбы из арбалета. Подсказка: на ближней дистанции побеждает метательный нож. Даже если он и не метательный вовсе. Имей в виду.

После этих слов Рам медленно опустил руку под прилавок, не отрывая при этом взгляда от Сарена и так же медленно выложил перед ним небольшую кожаную папку. Внутри обнаружилось несколько листов серой бумаги с угольными рисунками. Каждый из них был выполнен с невероятной точностью: статуэтки, украшения, фурнитура одежды, очевидно выполненная на заказ. Предметов было много, на некоторых листах их было по несколько штук, — судя по всему, они относились к одной коллекции, а может быть некогда принадлежали одному владельцу. Кольцо рода Варэ занимало отдельный лист и было нарисовано несколько раз с разных ракурсов. И если в остальных изображениях точность была превосходной, то здесь внимание к деталям просто пугало.

— Действительно занятно, — медленно произнёс Сарен, не в силах оторвать взгляда от эскиза, — и кто же этот таинственный коллекционер?

— Ни за что не угадаешь, — ухмыльнулся Рам. Спайранец, однако, не разделил его энтузиазма, только лишь удивлённо вздёрнув вверх бровь.

— Олли Ваймс, местный волшебник. Держит кузницу в Золотом Столе. Парень просто помешан на древностях и истории знаменитых родов Гидонианской Империи. Скупает всё как сумасшедший. Вон даже рисунки свои с новыми заказами мне отправляет порой, чтобы я для него некоторые вещи нашел. Кольцо это, к слову, самый старый из его заказов, он его давно уже ищет. Так что может вы с ним и сойдётесь в цене.

— Вот оно как, значит, — задумчиво протянул наёмник, — и сколько же он тебе за него обещал?

— Ну… так сразу и не скажешь, мы обсуждаем цену только по факту, так что я выставил бы её исходя из своих расходов, — начал увиливать «Жаба».

— Знаю я твои расходы, Рам. Давай выкладывай, сколько? — надавил на торговца Сарен.

— Пять сотен золотом. Парень не скупится на своё увлечение, — с неохотой ответил торговец.

— Как мне его найти? — тут же задал другой вопрос наёмник.

— Да чего его искать, кузница Ваймса у всех на виду — от элеваторной платформы прямо, вот ты в неё и упрёшься, — пожал плечами «Жаба».

— Очень хорошо. Ну что же, Рам. Вот ты и ответил на мой вопрос, — спайранец развёл руками.

Торговец напрягся. По его виду было понятно — ещё мгновение и он сорвётся с места и пустится наутёк.

— Твои оболтусы валяются в переулке, недалеко отсюда. Несколько шишек и сотрясение, не больше. Думаю, мне не стоит говорить, что всё это значит? — ярко-синие глаза спайранца внимательно смотрели на торговца.

Тот уверенно кивнул в ответ.

— Ты мог бы просто спросить…

— И что бы ты тогда мне ответил? — с усмешкой на лице поинтересовался наёмник.

— Что я понятия не имею, что это за кольцо, — Рам «Жаба» громко рассмеялся.

 

Глава 15

Олли и его големы

Если бы Сарена попросили описать Золотой Стол один словом, то наёмник бы назвал его ярким. Второй уровень Озера Туманов пестрел разноцветными вывесками и полыхал магическими огнями, от которых даже ночью на улицах было светло как днём. Порой казалось, что абсолютно всё здесь — от фонарных столбов до роскошных построек, вело непрекращающуюся борьбу за внимание прохожих.

Тем не менее, даже на фоне этого калейдоскопа из дорогого убранства и чудес колдовского ремесла, кузница Ваймса действительно выделялась. Первый этаж здания был сделан из крупных глыб неотёсанного камня, залитых серым строительным раствором. Выглядело подобное сочетание основательно и мрачно — точно неизвестный исполин метнул в сторону Озера Туманов огромный булыжник и тот угодил аккурат посередине Золотого Стола. Впрочем, остальные части кузницы удивляли не меньше. Роль второго этажа выполнял самый настоящий корабль, что стоял на каменном основании, точно модель на подставке. Судно было целиком сделано из каменного дуба, а вдоль бортов у него шли в два ряда толстые стальные стяжки. Очевидно, это был один из списанных имперских фрегатов. Сарен про подобные только слышал, но ни разу не видел вживую. Они активно использовались Гидонианской Империей для борьбы с пиратами в бухте под масорийским полуостровом. Тяжелые бронированные суда держались на плаву с помощью магии и предназначались для штурма островных крепостей, в которых отсиживались морские разбойники. Однако боевые машины показали себя не с лучшей стороны и после нескольких потерь имперская армия отказалась от них. И вот теперь один из таких фрегатов служил мастерской волшебника Олли. Поверх судна была надстроена широкая труба кузницы, занимавшая едва ли не больше половины просторной палубы. Рядом с ней, но уже отдельно, располагалась собственная водонапорная башня. Последняя была высотой этажа в три и венчал её пузатый резервуар, от которого в кузницу шла металлическая труба на подвесных опорах. Ещё больше выбивалось из устоев Золотого Стола то, что здание не имело вывески — ни вычурной, ни яркой. Вообще никакой.

Впрочем, нужды в ней тоже не было. Кузница Ваймса была столь необычна, что спутать её с чем-либо было попросту невозможно. И, несмотря на весь свой мрачноватый и неотёсанный вид, так сильно контрастировавший с роскошью и изяществом, свойственным этому уровню Озера Туманов, мастерская волшебника произвела на Сарена хорошее впечатление. Подойдя ближе, он взялся за дверной молоток в форме якоря — очевидно Олли очень тяготел к морской тематике — и сделал три коротких удара.

Интуиция подсказывала наёмнику, что за шумом работающих мехов и ударами молота о раскалённый металл хозяин кузницы вряд ли сможет его услышать. Однако тут он оказался неправ — уже через несколько секунд дверь сама по себе отворилась, пропуская его в полумрак прихожей.

Внутри оказалось очень жарко — волна обжигающего сухого воздуха встретила наёмника прямо на пороге. Когда его глаза привыкли к недостатку света, Сарен смог получше рассмотреть помещение в котором оказался. Над его головой раскинулось хитросплетение толстых трубок: люминесцентная жидкость непрерывно струилась по ним, источая слабое желтоватое свечение. Слева от входа находилась массивная металлическая дверь с табличкой. Крупные буквы гласили:

Осторожно: высокий температурный режим.

Вход:

Ваймс — только зелёный

Урри — зелёный и жёлтый

Кадарр — без ограничений

Под табличкой находился круглый циферблат. Сейчас стрелка на трехцветной шкале была в красной зоне.

«Должно быть зелёное положение она занимает, когда горн холодный» — предположил наёмник, — «а эти Урри и Кадарр, выходит, горячие ребята».

Пройдя дальше по коридору, Сарен оказался в торговом зале кузницы. Помещение это, в отличии от того же ломбарда «Жабы», было просторным и опрятным. Вдоль стен шли одинаковые стенды с оружием и доспехами. В центре зала располагался квадратный островок-прилавок. За ним стоял голем — совсем как те, которых они с Веспер видели днём ранее на элеваторной платформе. Его обшивка была сделана из полированных деревянных секций, а вместо глаз были два сиявших желтым светом зачарованных камня. Одет он был в просторную рубашку из белого хлопка и серые холщовые штаны. Разумеется, подобному созданию одежда не была нужна в принципе и такой вот маскарад был не более чем причудой его владельца. Причудой, однако, придававшей конструкту небывалое сходство с человеком. Услышав шаги гостя, голем развернулся в его сторону и приветственно махнул рукой.

— Добро пожаловать в нашу кузнечную мастерскую! У нас вы сможете найти товары для защиты и нападения на любой вкус, — приветствовал он Сарена механическим голосом, — меня зовут Урри — я смотритель торгового зала и ассистент господина Ваймса.

Наёмник приветственно кивнул в ответ, сам тем временем медленно шагая по залу и осматриваясь по сторонам. В душу начало закрадываться нехорошее предчувствие, что лично встретиться с Олли Ваймсом у него может и не выйти.

— Чем могу помочь вам, господин? — поинтересовался голем, — спрашивайте — может быть вам нужно что-то конкретное?

Спайранец поморщился и недовольно хмыкнул. Делать быть нечего, он не мог просто стоять здесь и ждать, пока Ваймс спустится в торговый зал. Кто знает, может того и вовсе не было сейчас на месте.

— Да, думаю можешь, — он снял с плеча дорожную сумку и осторожно вынул оттуда замотанные в тряпку сабли. Затем вытащил из ножен на поясе кинжал и положил его рядом, — мне нужно оценить состояние этого оружия и привести его в чувство.

Голем покачивал головой за словами Сарена, не отрывая при этом от гостя своих ярких желтых глаз.

— Конечно. Лишь одно уточнение: для коллекционного хранения или использования по прямому назначению?

— Эмм, — наёмник на мгновение задумался, — не уверен, а в чём разница?

Пластины на «лице» голема отъехали чуть в стороны, изобразив подобие виноватой улыбки. Вышло до жути похоже, так что спайранцу стало даже как-то не по себе.

— Для коллекционеров важно в первую очередь сохранить оружие в его первозданном виде. Использование же по прямому назначению подразумевает доработку: нанесение дополнительных слоёв металла, правку режущей кромки на станке, а также калибровку с помощью магических токов. Последнее позволяет сохранить или даже повысить рабочие качества оружия, однако снижает аутентичность. От себя я бы рекомендовал коллекционную обработку для антикварных экземпляров и рабочую — для современных образцов, — незамедлительно пояснил голем.

Удивительно, но он успешно копировал не только человеческую мимику, но даже и интонации.

«Прогресс не стоит на месте. Того и глядишь — если имперские маги смогут придумать для своих игрушек способ работать без подзавода, то там и до целой механической армии недалеко».

Спайранец кое-что знал о подобных созданиях. Големы были распространённым явлением в Озере Туманов уже когда он пересёк Спайранский Хребет и ступил на земли Гидонианской Империи. Тогда только и разговоров было, что скоро эти чудо-машины заменят собой обычных людей — в земледелии, ремесленном производстве и военном деле. Особо импонировала многим мысль о том, что в своей производительности и точности големы вполне могли составить конкуренцию масори. Ну а там глядишь — недалеко и до того чтобы вернуть всё производство с масорийского полуострова обратно в Империю. Впрочем, годы шли, а обещанной «революции» так и не произошло. Вдали от Озера Туманов конструкты просто переставали работать из-за недостатка энергии кристаллов. Однако законы о безопасном использовании магических сетей не позволяли установки дополнительных источников энергии. Сарен не знал всех подробностей этой истории, но сводилась она к тому, что разбежавшийся было прогресс споткнулся о вытянутые ноги бюрократии, да так и не смог подняться. Големы остались просто причудливой игрушкой, ещё одной диковинкой Озера Туманов.

— Господин? — напомнил о своём существовании Урри.

Наёмник встрепенулся, вспомнив о том, что оставил вопрос конструкта без внимания.

— Да, извини. Я просто задумался, — мужчина махнул рукой, — давай приведём всё в рабочее состояние, ладно? Чем дольше они будут оставаться острыми без точильного камня под рукой, тем лучше.

— Понимаю, — Урри кивнул, издав при этом едва слышный щелчок, — пожалуйста, подождите несколько минут, пока я оценю состояние вашего оружия. Обычно мы согласовываем предстоящие работы и их стоимость прежде, чем взяться за дело — так спокойнее и нам, и нашим клиентам.

— Не вопрос, — развёл руками спайранец, — делайте всё что нужно.

— Можете пока присесть, — голем указал рукой на стоявшее в правом углу торгового зала кресло.

— Пожалуй, я пока осмотрюсь. Тем более что ноги меня ещё не подводят, — вежливо отказался Сарен и направился вдоль витрин с оружием и доспехами.

— Как вам будет угодно, господин, — произнёс Урри, извлекая сабли из ножен.

Пока наёмник изучал выставленные на обозрение посетителей творения кузницы, голем разложил переданное ему оружие на прилавке перед собой. Сбоку от него, в той части островка, где не было витрин, находился некий магический агрегат. Хитросплетение трубок и шлангов, несколько светившихся магических кристаллов разных размеров, катушки с медной проволокой, по которым туда-сюда сновали с треском маленькие разряды молний, и бесконечные цепочки шестерёнок — всё это было скрыто за прозрачной боковой стенкой основания. Наверху же, на уровне прилавка, располагался каменный поддон, над которым на гибкой ножке свисала «лампа». Вот только светила эта «лампа» отнюдь не обычным светом. Струившийся из неё чёрный туман медленно заполнял собой углубление.

— Человеческий глаз не очень хорошо переносит работу омнитора, — произнёс Урри, заметив что Сарен с интересом наблюдает за его манипуляциями, — мне не жалко, но если вы продолжите всматриваться в «туман», то у вас могут возникнуть проблемы со световосприятием. Обычно они проходят в течении суток, но лучше не испытывать это на себе, верно?

Голем взял одну из сабель и положил её на поддон. Чёрный туман тут же окутал оружие, полностью скрыв его под собой. Несколько секунд ничего не происходило, после чего цвет субстанции сменился на голубоватый, а стрелки приборов, что располагались на внутренней стороне агрегата, встали на определённые значения. Урри довольно кивнул, после чего вынул первую саблю и повторил аналогичную процедуру со второй.

— Наверное, — согласился Сарен, — кстати, а что такое «омнитор»?

— Сложно объяснить, не уходя в технические детали, — ответил голем, изучая показания своих приборов, — но если всё же попробовать — это вроде магического глаза. Только он видит неподвижную картину. Зато — в абсолютно всех деталях и измерениях. Цвет, вес, плотность, материал, целостность, даже структурные изменения за последние годы. И это — только то, что можно расшифровать. Мы используем его, чтобы точно установить состояние оружия и доспехов, а также назначить необходимые процедуры восстановления.

Конструкт закончил со второй саблей и положил в омнитор кинжал. Всё повторилось — чёрный туман начал сочиться из «лампы», заполняя собой каменный поддон, в то время как Урри внимательно следил за приборами. Однако на этот раз что-то пошло не так. Вместо того, чтобы изменить цвет, туман внезапно «моргнул», став на секунду прозрачным, затем появился вновь и исчез вовсе. Стрелки показателей щелкнули, достигнув предельного значения, и опали.

Голем достал кинжал и повертел его в руках. Он был явно озадачен произошедшим и не совсем понимал, что ему теперь делать с подобным «результатом».

— Что-то не так? — поинтересовался Сарен.

— Да, похоже на то. Я не могу вам точно сказать, почему это произошло, но омнитор… ничего не увидел? — кажется, Урри и сам не был уверен в том, что говорит.

— Это как? — наёмник озадаченно хмыкнул, — ты же только что сказал, что эта штука видит вообще всё, разве нет?

— Именно так, — подтвердил голем. Сейчас он пребывал в лёгкой прострации, — но в данном случае, омнитор не увидел вообще ничего. Он отказался работать, как если бы я выключил питание посередине процедуры. Это очень необычно.

— Так может быть в нём что-то сломалось? — предположил Сарен.

— Нет, не думаю. Омнитор — очень надёжная конструкция и сломаться само по себе в нём в принципе ничего не может. Я мог бы попробовать ещё раз, однако боюсь, что это снова окажется безрезультатным. Извините, очень неловко тратить ваше время, господин. Кстати, я не спросил, как вас зовут?

— Сарен, — представился наёмник, — просто Сарен.

— Господин Сарен, я не хочу задерживать вас безуспешными попытками оценить состояние вашего оружия, а половину работы делать у нас не принято. Поэтому давайте поступим вот как, — Урри прервался, отключая омнитор, после чего протянул руку и взялся за свисавший с потолка «колокольчик». Притянув его к себе, он произнёс, — господин Ваймс, у нас случилась техническая неполадка в работе омнитора. Он не может снять состояние оружия, которое принёс клиент.

Ответа не прозвучало, однако голем уверенно кивал, словно слышал что-то.

— Да, хорошо. Я направлю господина Сарена к вам.

Он отпустил колокольчик, оказавшийся на деле хитроумным и несомненно магическим по своей природе устройством связи, а затем перевёл взгляд на Сарена:

— Господин Ваймс примет вас лично. Пожалуйста, примите мои извинения за доставленные неудобства. Спешу заверить вас, что это — исключительный случай, пускай данный факт и не извиняет нашей ошибки.

— Да ладно, — наёмник был искренне удивлён тому, как трепетно здесь относятся к его времени. Подобное отношение, особенно после всех пережитых за последнее время невзгод и лишений, было ему совершенно в диковинку.

— Пройдите на второй этаж, — голем указал рукой на винтовую лестницу, что была расположена в левом углу зала. Откуда-то сверху послышался скрип и ступеньки осветила открывшаяся в потолке дверь. Урри передал Сарену сложенные в свёрток сабли и кинжал.

— Разве ты уже не оценил состояние сабель? — удивился спайранец.

— Это и правда так, однако в свете последнего события, я не могу быть уверен в точности показаний. Будет лучше, если господин Ваймс оценит и их тоже. Машины хороши в рутинных делах, но не стоит забывать, кто их построил, — конструкт снова улыбнулся. На этот раз выглядело уже не столь жутко.

В глубине души Сарен ликовал. Большего везения он и представить себе не мог. Ошибка в омниторе спасла ситуацию, выиграв ему встречу с Олли Ваймсом, на которую он уже и не рассчитывал. Теперь осталось только разговорить коллекционера и выудить из него необходимую информацию. При этом сделать это нужно было не доставляя волшебнику неудобств — иначе вежливость его механических помощников могла вполне смениться праведным и, что немаловажно, весьма разрушительным гневом.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, он обнаружил себя непосредственно в самой кузнице. Над торговым залом располагалась мастерская, в то время как по другую сторону, над горном, во всю ширину этажа стояла огромная жаровня с раскалёнными докрасна камнями. Увидеть всё это Сарен мог благодаря тому, что их теперь разделяла не стена металла, как внизу, а толстое стекло. Последнее блокировало большую часть жара.

Над большим столом в центре мастерской сейчас стоял, склонившись, сам её владелец. Олли Ваймс был ростом выше среднего, худощав, немного сутулился и меньше всего был похож на кузнеца. Волосы мышиного цвета пребывали в «творческом беспорядке», а лицо приняло очень сосредоточенное выражение. Одет кузнец был в просторный домашний халат цвета глины, из под которого выглядывал ворот серой рубашки и верх бордового жилета. Рукава халата были закатаны, а на руках блестела металлическая стружка.

Волшебник оторвался от чертежей и приветственно махнул рукой вошедшему, подзывая того подойти ближе.

— Сарен? — спросил кузнец.

Спайранец утвердительно кивнул.

— А вы, должно быть, господин Ваймс?

Мужчина надул щеки и прыснул от смеха.

— Скажешь тоже, «господин», — он закатил глаза и покачал головой, — можно просто Олли. Ну или Ваймс. И, пожалуйста, давай обойдёмся без «выканья» — мы же не официальном приёме.

— Я не против, — наёмник пожал плечами, — хотя пообщаться с твоим големом — так сразу и не скажешь.

— В смысле? — не понял Ваймс.

— Ну, что мы не на официальном приёме, — улыбнувшись, пояснил Сарен, — меня за всю жизнь, наверное, столько раз «господином» не называли, как за последнюю четверть часа.

— Ах, вот ты о чём. Ну да, Урри свойственна излишняя официозность. Но тут уж ничего не поделаешь — издержки работы с големами. Изначально он обращался ко всем посетителям на ты и общался… ну… как это сказать? Вполне обычно, вот как мы с тобой сейчас. Клиенты шарахались от него, пугались того как сильно он походил при этом на человека. В общем пришлось немного изменить его лексикон. Так спокойнее.

— Довольно необычная реакция, особенно для жителей Озера Туманов, — заметил Сарен.

— Даже не начинай, — Олли раздраженно махнул рукой, — сложные инженерные конструкции, элеваторные платформы, многоярусный город, магическая система — это нормально. Но вот конструкты для людей всё равно в диковинку, хоть и существуют уже почти три десятка лет.

Волшебник освободил место на столе, подвинув разложенные детали и свернув чертежи.

— Ладно, чего об этом говорить. Давай лучше посмотрим, что там у тебя. Урри сказал, что омнитор почему-то отказался работать.

— Угу, — подтвердил наёмник, — застрял под самый конец.

— Странно, странно. Из всех агрегатов, омнитор всегда был самым безотказным. Ну да ладно, потом посмотрю, что там в нём могло сломаться, — Ваймс взял из рук спайранца свёрток с оружием и разложил его на освободившемся пространстве стола. Увидев его содержимое, он застыл, закусил губу и несколько раз многозначительно хмыкнул.

Волшебник взял одну из сабель. Он пристально вглядывался в каждую зазубрину и скол. Медленно поворачивал оружие, наблюдая за тем, как блестит поверхность металла в свете ламп.

— Ну да, это многое объясняет, — пробормотал он себе под нос.

— Что, например? — полюбопытствовал Сарен.

— Например, почему в Озере Туманов можно встретить такого загорелого спайранца, — хмыкнул в ответ Ваймс.

Наёмник открыл было рот чтобы ответить, но застыл, обескураженный наблюдательностью кузнеца. Так легко и непринуждённо его происхождение ещё не раскрывали. И хотя Сарен был готов к тому, что в этом городе его расовая принадлежность будет более явна для окружающих, ремарка Ваймса всё равно его удивила.

— Быстро ты меня, однако, распознал, — произнёс наконец спайранец.

— Да чего уж тут. В этом городе столько ребят из Спайры. Не соврать, один из десяти наведывающихся сюда клиентов — точно твой соотечественник. Но вот загар, это меня озадачило порядком. Я всё смотрел на тебя и гадал — откуда ты такой взялся?

— И как? Разгадал? — полюбопытствовал Сарен.

— Ну конечно. Сразу как кривые сабли увидел. Всё тут же встало на свои места, так сказать, — Олли взял один из клинков двумя руками и поднёс к глазам, — занятные экземпляры, конечно. Нет, ковка вполне стандартная, добротная. Правда, это не кочевники делали, хоть их влияние здесь бесспорно прослеживается. Но есть два «но»… Во-первых — очень большое внимание к деталям, в то время как в пустыне всё больше штамповка. Во-вторых — это не оригинальная форма клинков, а перековка. Думается мне, что изначально это были одноручные спайранские мечи. Точный возраст… лет двадцать шесть. Перековка была сделана… ну скажем ещё спустя десяток.

Ваймс оторвался от сабли и поднял глаза на стоявшего напротив него спайранца.

— Что скажешь — всё верно назвал?

— Абсолютно, — точность заключений Олли несомненно поразила Сарена и тот не мог сдержать любопытства, — расскажешь, как ты это определил?

— Ну с происхождением то как раз всё просто: ты не найдёшь два одинаковых куска стали. На полуострове у масори она одна, в пустыне другая, а в Спайре так вообще ни на что не похожая. Разный минеральный состав. Выделяют их по двум факторам — пластичность и цвет. Смотришь на лезвие и характер засечек на нём, вот и вся наука, — объяснил волшебник.

— Допустим, но возраст? Или это ты узнал по ржавчине? — не унимался Сарен.

— Нет, здесь уже посложнее. Для определения возраста используется магия. Опять же, везде есть собственный магический фон. Где-то он будет послабее, а где-то, как здесь, например, наоборот — очень сильный. Магия оседает на материалах с разной скоростью и как раз таки по этому «осадку» и можно судить о возрасте.

— Впечатляет, — сказал Сарен, когда волшебник закончил. Наёмник не лукавил, подход Ваймса и его результативность действительно поражали.

— Вот только я одного в толк взять не могу — зачем было их переделывать? Мне попадалось ваше оружие и по практичности оно ну ничем не уступает, — этот вопрос занимал сейчас кузнеца больше всего.

— Всё довольно прозаично, — ответил наёмник, — вечных вещей ведь не бывает, вот так и спайранские клинки со временем пришли в негодность. Сам понимаешь, возвращаться в Спайру, чтобы их починить или обзавестись новыми было прямо совсем не вариантом. Так что пришлось обойтись услугами местных кузнецов.

— Особо их ругать не за что, починили на славу. Тут, как говорится, всё по правилу: прямые руки хороший меч не испортят. Без фантазии конечно, но и на том спасибо. Я всё больше про оружие из пустыни слышал отзывы в духе: «если не сломалось за месяц, то оно не из пустыни», — заметил Олли.

— Да, хороших мастеров там найти — та ещё задачка, — согласился спайранец.

Ваймс не терял времени — он положил саблю на место и теперь с той же тщательность изучал кинжал. То, как в течении всего этого процесса волшебник менялся в лице, заслуживало отдельного упоминания. Глаза его то расширялись от удивления, то сужались до двух щелочек, когда он щурился, высматривая мельчайшие сколы и трещины на лезвии. Морщины собрались на лбу гармошкой, да и сам он весь выглядел весьма взволнованным. Схватив клинок покрепче, он вдруг замахнулся и с силой вогнал его в поверхность стола. Лезвие кинжала ушло в деревянную крышку глубоко — почти по самую рукоятку.

— Ну ничего себе! — Ваймс был удивлён подобным результатом не меньше, чем Сарен — действиям волшебника.

— Боюсь спросить, а что именно ты хотел этим выяснить? — осторожно спросил наёмник.

— Стол сделан из каменного дуба, — только и вымолвил кузнец. Потянув за рукоятку, он с лёгкостью вытащил кинжал и потрогал указательным пальцем его острие.

— Как игла… Поразительно… — Олли был целиком и полностью поглощен попавшим к нему в руки оружием.

— Что скажешь? — слова спайранца вывели его из этого завороженного состояния, заставив очнуться.

— Очень много всего. И практически ничего по сути, — пробормотал кузнец.

— Это как? — удивился Сарен.

— С чего бы начать? — мужчина напряженно жевал нижнюю губу, — ладно, давай попробуем. Магического осадка нет. По логике, такое бывает, если синтезировать металл в изолированной камере. И то, только если сразу его проверить, потом он уже начнет собирать на себе магию. Но этим оружием совершенно точно пользовались. Дальше — засечек тоже нет, равно как и трещин. Фактически, он в идеальном состоянии, что опять же невозможно даже при минимальном использовании.

— Кстати, это именно на нём омнитор и перестал работать.

— Да, я уже догадался, — Олли кивнул, — и, кажется, даже знаю почему. С машиной всё в порядке. Тут дело в оружии.

— Может быть кинжал зачарован? — предположил наёмник.

Волшебник отрицательно покачал головой.

— Да нет, тут скорее обратное — он вообще невосприимчив к магии. Ни в каком из её проявлений. Существует только два материала, отличающихся подобными свойствами. Звёздный металл — его выплавляют из упавших метеоритов. Ну и бекзалит — он активно нарушает действие магических потоков, и его используют для изготовления оков для магов. Правда, бекзалит довольно хрупкий и у него низкая температура плавления, так что в чистом виде из него оружие точно не делают. Да и оборот бекзалита в Империи находится под строжайшим государственным контролем — по понятным причинам, — продолжал рассуждать Ваймс.

— Значит кинжал сделан из звёздного металла, — подытожил Сарен, — и возраст его определить не представляется возможным?

— Ну почему же не представляется, — возразил кузнец, — можно зайти с другой стороны. Скажи, откуда он у тебя?

Спайранец замешкался на несколько секунд, прикидывая у себя в голове, что стоит говорить волшебнику, а что — нет. Не найдя в истории клинка чего-либо компрометирующего или крамольного, он решил ничего особо не утаивать от своего собеседника. В конце концов, ему и самому было интересно узнать историю оружия, которое столько лет верно служило ему.

— Кинжал достался мне во время одного из походов в пустыню. Я тогда сопровождал экспедицию, как раз таки из Озера Туманов. Они занимались изучением древней цивилизации людей, что находилась на тех территориях до того, как всё стало одной большой песочницей.

— Ты подтвердил мою догадку о возможном происхождении этого кинжала. Видишь ли, по своему стилю исполнения он вообще ни на что не похож — это ни масори, и ни Спайра. Ну, что не Империя, ты уже, наверное, и так понял. Даже не ранняя. Вдобавок ко всему, звёздный металл сейчас — большая редкость. Метеориты почти не падают и выход чистого металла с них ну совсем никакой. Сам понимаешь, что и методов обработки как таковых не выработано. Здесь же настолько чистая работа — словно магией постарались, но ведь кинжал к ней невосприимчив!

— Получается нелепица какая-то, — наёмник пребывал в недоумении.

— Если не быть дотошным, то можно предположить, что у той, древней цивилизации были свои методы обработки руды и производства оружия в целом. Возможно даже — совсем иная система магии. Которая была и не магией вовсе. Не знаю. Но всё сходится к тому, что этот кинжал пришёл к нам именно из тех времён. Таким образом, даже по самой скромной оценке ему должно быть не меньше тысячи лет, — Олли положил оружие обратно на стол и зарылся руками в свои волосы, — тысяча лет… и на нём ни царапины. Эта вещь уникальна. И бесценна.

— Я вряд ли соберусь его когда-нибудь продавать, — Сарен покачал головой.

— Оно и понятно, — согласился с ним Ваймс, — я бы на твоём месте вообще его никому не показывал. Особенно кузнецам.

— Стоит полагать, ты не станешь подсылать ко мне наёмных убийц, чтобы забрать кинжал себе, — отшутился наёмник.

— Гораздо проще было бы приказать Кадарру свернуть тебе шею и бросить в горн, — совершенно обыденным тоном проговорил кузнец. Всего секунду спустя Сарен заметил позади себя какое-то движение. Он резко обернулся и буквально нос к носу столкнулся со вторым големом Ваймса. Огромная фигура была на три головы выше рослого спайранца и почти в два раза шире. Исполин оказался у него за спиной совершенно бесшумно, ступая своими массивными ногами по мягкому ворсу ковра, которым был застелен весь пол мастерской. От голема веяло жаром раскалённой кузницы. Слова Олли в тот момент уже не казались наёмнику таким уж безобидным рассуждением — он живо представил себе, как голем сгребёт его своей огромной рукой и одним движением размажет по стеклянной стене.

Кадарр действительно протянул руку и… просто подвинул Сарена в сторону. Сделав шаг к столу, конструкт взял с него свёрток с саблями, а кинжал оставил лежать, после чего двинулся обратно к себе.

Сарен облегчённо выдохнул, наблюдая за тем, как покрытая резными гранитными пластинами фигура удаляется к скрытому в стене проходу. Тот находился в тени и наёмник попросту не заметил его, когда поднялся на этаж. На лбу у него выступила испарина.

— Ты какой-то бледный, — волшебник подозрительно сощурился, — боги, неужели ты воспринял мои слова всерьёз?

Восстановив картину событий у себя в голове, Ваймс тихо выругался и хлопнул себя ладонью по лбу.

— Черт, и правда ведь неловко получилось. Я как-то и не подумал, что Кадарр в тот момент стоял у тебя за спиной. Извини, Сарен, я совсем не собирался тебя пугать.

— Всё в порядке. Думаю одного случая будет маловато, чтобы у меня развилась боязнь големов, — спайранец, конечно, бодрился. В какой-то момент ему и правда стало очень и очень не по себе.

— Сейчас, погоди, — волшебник подошёл к стоявшему позади стола шкафу и достал оттуда запечатанную бутылку.

— Вот, держи, — он протянул её спайранцу, — угощайся, из личных запасов.

— А ты не будешь?

— Да, я знаю правила приличия — угощаешь чем, попробуй это и сам. Однако мне такое нельзя, — уклончиво ответил кузнец.

— Вино? Или алкоголь в целом? — уточнил Сарен.

— Второе.

— Не знал, что волшебникам нельзя пить, — удивился наёмник, — и практически уверен, что видел твоих коллег по цеху, которые этот запрет нарушали.

— Нет, к тому что волшебник я это не имеет ровным счётом никакого отношения.

— А в чём тогда дело?

— Долгая история. И не особо интересная. Не то чтобы это было каким-то секретом, но я не думаю, что тебе захочется тратить своё время на столь бесполезную информацию. Тем более, что по оружию мы закончили.

Сарен задумался. Их разговор подошёл к своему логическому завершению, а они так и не затронули тему кольца. Казалось бы, Ваймс не замечал его на руке спайранца. Оно и понятно — ведь были здесь вещи и поинтереснее, вроде того же кинжала. Но как бы то ни было, уходить пока было рано. Наёмнику нужен был повод задержаться и других тем для разговора он пока не видел.

— На самом деле, я никуда не спешу. И, если у тебя не выстроилась очередь из клиентов, я был бы не против задержаться и поболтать ещё. Как ни крути, собеседник ты интересный, — сказал Сарен после небольшой паузы.

— О да, я такой, — картинно закатив глаза, Олли рассмеялся, — так что насчёт выпивки?

— Я в последнее время и без того слишком много пью один. Так что если ты мне в этом деле не товарищ, я, наверное, воздержусь, — отказался Сарен.

Волшебник понимающе кивнул и убрал бутылку обратно в шкаф. Пододвинув небольшой передвижной столик к двумя креслам, что стояли в углу, он махнул Сарену рукой.

— Ну, если ты никуда не спешишь, можно и поболтать. Присаживайся, а я пока скажу Урри, чтобы сделал чаю, — Ваймс подошёл к лестнице и отдал команду голему. Снизу послышалось цоканье с которым конструкт передвигался по дощатому полу.

Сарен, меж тем, обратил внимание на ряд круглых окон, что шёл вдоль высокого потолка. Он вспомнил, что снаружи этот этаж мастерской представлял из себя корабль. Потом ещё был этот дверной молоток в форме якоря.

— Кстати, Ваймс, а что со всей этой морской тематикой? — спросил наёмник.

— А вот этот вопрос мне нравится гораздо больше. Хотя оно, конечно, всё и перетекает одно в другое, но об этом рассказывать как-то поприятнее, — видимо тема действительно была интересна волшебнику, потому как тот враз повеселел и теперь уже не выглядел таким хмурым.

— Садись поудобнее, ибо эта история тоже не отличается краткостью, — усмехнулся он.

* * *

Сколько он себя помнил, Ваймс всегда был одержим мечтами о море. Бескрайние бирюзовые просторы будоражили его воображение ещё с раннего детства. Юный Олли никогда не сомневался в том, что непременно свяжет свою жизнь с мореплаванием. Он вырос в небольшом портовом городке к северу от Кальдера. Семья Ваймсов хоть и не отличалась фантастическим состоянием, считалась вполне зажиточной. У них было своё производство деревянных ящиков и контейнеров, спрос на которые в оживленном порту никогда не утихал. Идея же подрастающего наследника удариться в мореплавание была вполне закономерным продолжением их дела. Родители прочили Олли карьеру успешного торговца, ведь обзаведись они собственным флотом, пускай и состоящим всего из одного корабля, это открыло бы им дорогу к прямой торговле с масорийским полуостровом.

К сожалению, вскоре после того, как Олли исполнилось двенадцать лет, судьба поспешила внести свои коррективы в столь ладно выстраивавшиеся планы семейства Ваймсов. У будущего «покорителя морей» проявились способности к магии, и это поставило на карьере мореплавателя крест.

В то время как в абсолютном большинстве своих положений Гидонианская Империя была довольно свободным государством, использование магии регулировалось с чрезвычайной строгостью. Способности к волшебству проявлялись в подростковом возрасте и, как правило, к пятнадцати годам уже становилось ясно, есть у ребёнка «дар» или нет. Доля волшебников от всей популяции Империи была довольно скромной: из тысячи детей обычно не более трех или четырёх имели магические способности. Однако же, несмотря на свою видимую малочисленность, волшебники играли в жизни страны очень важную роль.

За разумным использованием магических ресурсов следила «Коллегия Магов» — совет наиболее влиятельных и могущественных волшебников, что заседал в высоких шпилях Озера Туманов. Именно они курировали производство артефактов, разрабатывали новые заклинания, а также занимались обучением и подготовкой юных волшебников.

Для только отметившего свой двенадцатый день рождения Олли Ваймса внезапное «открытие» не предвещало ничего хорошего. Следующие пять лет ему предстояло провести в Озере Туманов, постигая азы совершенно не интересной ему магии. Вдали от дома. Вдали от моря.

— Больше всего мне тогда хотелось спрятаться на одном из отчаливавших из порта кораблей. Бежать за мечтой, подальше от этой проклятой суши. И уж точно подальше от этого дурацкого озера с его туманами, — Олли покачал головой, сделав паузу в своём повествовании.

— И почему же ты не сбежал? — с интересом спросил Сарен.

— Я был очень сознательным ребёнком, — Ваймс развёл руками, — и знал, какие у моей семьи могут возникнуть проблемы, если я сбегу. Уклонение от магической повинности было серьёзным проступком, а укрывательство таких «беглецов» могло дорого стоить. Подобной участи для своих близких я не хотел, так что пришлось смириться и начать паковать тёплые вещи.

Впрочем, вопреки всем опасениям Ваймса, учёба в Имперской Академии Волшебства оказалась вполне сносной. Несостоявшийся мореплаватель ожидал, что заскучает за долгими часами лекций и массивом магической теории. В действительности же, Олли вполне добровольно засиживался допоздна на занятиях. Такое рвение было не случайно — просто на горизонте для него вновь замаячило море, теперь, правда, в немного ином качестве. На те годы как раз пришёлся особенный разгул пиратства, когда всё дно масорийской бухты было просто усеяно остовами потопленных торговых судов. Империя готова была мириться с существованием корсаров, но только до тех пор пока аппетиты последних находились в разумных пределах.

Олли учился на втором курсе, когда приказ Императора разлетелся по всей стране: «Искоренить пиратскую угрозу на корню». Вот так просто и лаконично было объявлено о мобилизации армии и строительстве военной флотилии. Разумеется, помимо пиратов была у подобных шагов и другая причина — Империя собиралась расширяться за пределы материка.

Оставшаяся, казалось бы, навсегда в прошлом мечта бороздить морские просторы снова становилась реальной и вполне достижимой. Олли прикладывал все силы, чтобы оказаться среди тех выпускников Академии, что пополнят ряды имперской армии. Оттуда до службы на флоте было уже и рукой подать!

Начало последнего курса встретило Ваймса ещё более радостными новостями: флот не только планировали комплектовать боевыми магами, на манер действовавшей армии, под них даже собирались строить специальные корабли! Когда к нему в руки попали первые наброски тяжелых фрегатов, Олли с трудом удержался от того, чтобы не завопить на весь учебный корпус от восторга. Массивные бронированные суда напоминали самые настоящие крепости. Магический реактор приводил в движение размашистые лопасти спаренных винтов, позволяя кораблю с лёгкостью следовать курсу даже в условиях сильного шторма. Такой машине не нужен был ветер, ей не была страшна непогода. То был уже истинный покоритель морей, а не жалкий исследователь.

— И знаешь, чем всё это кончилось? — спросил кузнец у сидевшего напротив гостя. Урри уже успел принести им второй чайник чая, а жар в кузнице немного поутих. Кадарр возился с заготовками на первом этаже, сопровождая историю своего создателя ритмичными звуками ударов.

— Даже и не представляю, — спайранец пожал плечами, — но мне почему-то кажется, что во флот ты так и не попал.

— Да, тут ты угадал, — кивнул Ваймс, глядя при этом куда-то в сторону, — первые корабли спустили на воду, а те с кем я учился, получили свои дипломы. Я же тем временем валялся в лазарете, день за днём собирая вокруг себя целый консилиум.

— Травма? — предположил наёмник.

— Если бы, — кузнец покачал головой, — просто в один прекрасный день я шёл по коридору в аудитории и бум! — Я уже валяюсь на мраморному полу. Следующие несколько недель пролетели мимо меня, я приходил в сознание всего пару раз. И самое жуткое — это когда никто не может сказать, что же с тобой не так. Даже всезнающие профессора Академии и члены Коллегии. Никто! Только смотрят на тебя, мычат что-то себе под нос, да разводят руками.

— Ну, сейчас ты вроде как в сознании и на моей памяти пыль с пола ещё не собирал. Выходит причину твоего состояния они всё же установить смогли? — заметил Сарен.

— Жаль, правда, что далеко не каждое знание оказывается полезным, — волшебник выглядел чрезвычайно мрачным, — они действительно выяснили, что со мной. Даже название этому придумали. «Синдром ранней смерти». Очень обнадеживающе, не находишь?

— Да уж, — наёмник не знал, как реагировать на подобное, — с чувством юмора у них всё было в порядке.

— Уж точно лучше, чем у меня со здоровьем, — Ваймс фыркнул и продолжил свой рассказ.

«Синдром ранней смерти» оказался чрезвычайно редким заболеванием. Оно не было наследственным и могло возникнуть практически у любого. Изучавшие состояние юноши волшебники так и не смогли установить взаимосвязь с чем-либо. Единственной оговоркой здесь было то, что проявлялась эта болезнь обычно в первые дни после рождения. У ребёнка отказывали внутренние органы и он погибал. Детская смертность, даже при всей своей трагичности, всё же не была чем-то из ряда вон выходящим, поэтому сразившая Ваймса болезнь до этого самого момента оставалась никому не известной. Но вот когда тело юного волшебника ни с того ни с сего вдруг отказалось работать, недуг этот наконец-то обратил на себя внимание научно-магического сообщества.

К счастью для Олли, они смогли найти для него решение. Однако отныне все способности Ваймса были подчинены лишь одной цели: заставлять мышцы сокращаться, кровь струиться по венам, а лёгкие — снова и снова качать воздух. Он был точно марионетка, но в то же время и кукловод. Целый год ушёл у него на то, чтобы заново научиться управлять своим телом. Дорога на флот к тому моменту ему уже была заказана. Как, впрочем, и вся магическая карьера в целом. Да что там, он даже не мог больше вернуться к себе домой — теперь ему требовалось всё время находиться рядом с сильными источниками магии, а единственным местом, где подобное было возможно, являлось вновь ставшее для него ненавистным Озеро Туманов.

Удивительно, но подобный удар не сломал Ваймса. Упустив свою мечту буквально из рук, он не пал духом. Даже напротив — у юноши появилась совершенно несвойственная его возрасту решимость.

Жить и не сдаваться.

Он больше не играл по тем же правилам, что и все остальные. Жизнь его теперь проходила на повышенном уровне сложности, где каждый прожитый день был победой. Теперь Олли ставил перед собой целью не только выжить, но и преуспеть.

Сперва он подался работать в одну из мастерских, что производили магические безделушки. Работая в Ржавке и практически не видя солнечного света, он постигал азы магического ремесла. Чтобы заниматься им, чародеем быть не требовалось, достаточно было лишь иметь под рукой необходимые компоненты, но полученное образование и слабые способности к волшебству всё же давали Олли преимущество. Преимущество в работе, за которую не взялся бы ни один уважающий себя маг.

— Если каждый день делать пусть и очень маленький, но шаг, то можно пройти чертовски большое расстояние, — мрачное выражение покинуло его лицо и кузнец хитро улыбнулся.

За следующие восемь лет он умудрился освоить работу по производству магических предметов вдоль и поперёк. А вот «волшебный флот» был распущен.

«Распущен», однако, было слишком громким словом, ведь из двенадцати тяжелых фрегатов, что были созданы в Озере Туманов, в эксплуатацию вошли только восемь. И из этой восьмерки, обратно в главный порт страны вернулось лишь два судна с сильно поредевшим экипажем. Вот так болезнь Ваймса вероятнее всего спасла ему жизнь.

Его работа в Озере Туманов тем временем шла в гору. Он умудрился сколотить неплохое состояние на производстве практичных артефактов, которые оказывались полезны в быту, вместо того чтобы быть просто диковинными безделушками. Одновременно с этим Ваймс вовсю осваивал кузнечное дело, планируя переключиться на производство зачарованного оружия. Здесь, однако, его снова ждала неудача — подобная деятельность попадала под ограничительные законы Империи, и ему пришлось довольствоваться только разрешением на обработку металлов с помощью магии. Но и этого оказалось достаточно юному волшебнику. В те годы производство големов совершило неожиданный скачок и вот-вот должно было выйти на массовый уровень. Ваймс среагировал быстрее всех и стал первым, кто предложил конструктов по относительно доступной цене.

Следующие пару лет Олли успешно делал механических болванов в своей мастерской и из никому не известного ремесленника с Ржавки стал богатым и значимым человеком. Собрав внушительное состояние, он выкупил себе небольшой участок в Золотом Столе и открыл мастерскую. Ажиотаж вокруг големов к тому моменту уже пошёл на спад и Ваймс снова вернулся к изготовлению артефактов и оружия. В память о той поре, однако же, у него остались два голема — Урри и Кадарр, работу над которыми он не оставлял и по сей день. Конструкты помогали ему, что позволило кузнецу уделять куда больше времени исследованиям.

— В последние годы моими услугами стала активно пользоваться Свободная Компания, так что жить стало совсем вольготно, — волшебник довольно растянулся в кресле, улыбаясь собственным мыслям, — вот, в принципе, и вся история.

— Занятно, — кивал в такт его словам Сарен, — правда я до сих пор так и не смог взять в толк, каким образом ты умудрился затащить боевой фрегат на Золотой Стол? Должно быть пришлось порядком повозиться с местной бюрократией, чтобы тебе разрешили это сделать.

— Фрегат, говоришь? — Олли ухмыльнулся, — да, с ним вышла забавная история. Он ведь из той дюжины, что были сделаны здесь, в Озере Туманов, по заказу Империи. Само собой, если бы он закончил свой путь на дне залива, я бы ни за что не смог притащить его обратно. Во-первых — для этого потребовалось бы получить тысячу разрешений на использование магии и найти достаточное количество волшебников. Долго, дорого, но всё же осуществимо. Со вторым сложнее — пираты вряд ли стали бы сидеть сложа руки, наблюдая за тем как мы поднимаем с морского дна ими же и потопленный корабль.

— Выходит, — продолжил за него Сарен, — что это судно в боях не участвовало?

— Да какие бои, о чём ты, — Ваймс махнул рукой, — оно и Озеро Туманов то никогда не покидало! Где-то лет восемь назад до меня дошли слухи, что на разборах в одной из старых мануфактур Ржавки нашли целую свалку арматуры и пластин каменного дуба. Это оказалась та самая фабрика, которой поручили изготовление магических фрегатов!

— Ну ладно, допустим корабль ты заполучил, — предположил наёмник, — но как ты добился разрешения водрузить его в самом центре Золотого Стола? Только не говори, что на самом деле он числится на балансе города как какой-то памятник.

— О нет, всё гораздо интереснее, — Ваймс расплылся в злорадной ухмылке, — я подал заявку в совет по городскому планированию. Длиннющий такой трактат тогда вышел и очень скучный — больше сотни листов мелкого рукописного текста с обоснованием необходимости установки взрывозащищённой мастерской для проведения экспериментальных работ по технологической обработке композитных материалов с помощью магии. Как звучит, а?

— Чертовски скучно, если спросишь меня, — усмехнулся наёмник.

— Именно этого я и добивался! За этой заявкой последовали патенты на использование деталей корабля, каждая из которых таковой по бумагам не являлась. После — на конструкционные решения произвольной формы с целью повышения амортизационной силы стен. Короче говоря, спустя года эдак полтора хождения по всем инстанциям, коих в администрации города оказалось неимоверно много, на руках у меня оказался заветный пакет решений и документов непреодолимой силы. Когда я установил свой корабль, ни одна из направленных ко мне комиссий не смогла даже акт нарушения составить — для этого им пришлось бы менять всех чиновников, подписи которых я так долго собирал. Ну а потом прошла пара лет и по облику моей мастерской прошли все сроки протестов. Вот так боевой фрегат и оказался посреди Золотого Стола, — кузнец довольно развёл руками и плюхнулся обратно в своё кресло.

— Я впервые вижу такое сочетание дикой фантазии, нечеловеческого упорства и прямо таки болезненного внимания к деталям, — Сарен был под впечатлением от услышанной истории. Ваймс заслуживал уважения — и нет, отнюдь не только за то, что умудрился стать единственным владельцем корабля в городе, который не имел прямого доступа к морю. Вся его история была пропитана непреодолимым упорством — жизнь то и дело выбивала у него опору из под ног, меняла правила, а он раз за разом одерживал верх в этой чужой для него игре. Казалось, что для волшебника вообще был неведом концепт поражения. Вместо этого он отряхивался, поднимался на ноги и адаптировался. Это подкупало.

— Что до алкоголя, кстати, — вспомнил Олли после недолгой паузы, — то его мне нельзя как раз из-за болезни. Сбивается концентрация — а это, поверь мне, не самое лучшее, когда заставляешь свои лёгкие работать вручную.

Спайранец понимающе кивнул, однако в это сложно было поверить. Потому как Ваймс ну совсем не походил на человека, которого могло что-либо сдержать или ограничить.

— Слушай, Сарен, — в голосе Ваймса вдруг прозвучало оживление, — а это кольцо у тебя на руке, можно мне взглянуть на него поближе?

 

Глава 16

901-922

Спайранец ликовал. Тема разговора наконец то перешла в нужное ему русло.

— Только не говори, что ты ещё и в ювелирных украшениях эксперт, — Сарен усмехнулся.

— Не скажу, — волшебник взял у него из рук кольцо, — это скорее… что-то вроде увлечения. В своё время меня захватила история. Сперва были книги разной степени древности, а затем пошёл антиквариат и всякие безделушки. В общем, долго ли, коротко ли, в какой-то момент я увлёкся коллекционированием.

— И причём здесь это кольцо?

Ваймс ответил не сразу. Он вертел перстень к руках, пристально рассматривая его под разными углами, ощупывая и взвешивая на ладони.

— Этот перстень — предмет коллекции, которую я собираю уже довольно давно. Скажи, а ты не хотел бы его продать? Я за ценой не постою, уж можешь не сомневаться, — кузнец подкинул кольцо, ловко поймав его в воздухе.

— Извини, Ваймс, но я не намерен его продавать. Уверен, ты можешь предложить более чем достойную цену, — Сарен сделал небольшую паузу, — но это подарок одного очень близкого мне человека и я не готов с ним расстаться.

Волшебник понимающе кивнул. Некоторое время он сидел в своём кресле неподвижно и сосредоточенно смотрел на кольцо. Тяжело вздохнув, он сложил ладони вместе и упёрся в них лицом.

— Ну, может тогда хотя бы позволишь мне снять с него образ? — спросил, наконец, Олли.

— Что снять?

— Образ. Это такая иллюзия. Магическая проекция. Она не осязаема, но её можно рассмотреть с разных сторон, приблизить или уменьшить, — попытался объяснить кузнец, — не все предметы старины попадают в руки историков. Да даже и те, что попадают, подчас не в силах пережить испытание временем. Так что образ — порой единственный способ их сохранить.

— Не вижу в этом ничего плохого, — лишь пожал плечами спайранец, — однако в таком случае я попрошу тебя о ответной услуге.

В глазах Ваймса загорелись задорные огоньки — он услышал заветное согласие, и условия Сарена его уже не особо волновали. Коротко кивнув, волшебник вскочил с кресла.

— Я слушаю, — бросил он через плечо, извлекая из недр стола уменьшенную версию омнитора.

— Взамен я бы хотел услышать от тебя историю этого перстня. Он у меня довольно давно, но я почти ничего о нём не знаю.

Кузнец замер, осторожно поместив «сокровище» на каменный поддон.

— Справедливо, — заметил он, — что же, не вижу причин отказывать тебе в этом. В конце концов, вся суть исторических изысканий сводится к тому, чтобы делиться ими.

Волшебник щелкнул переключателем на омниторе и тот наполнился магическим туманом. В этот раз, правда, тот был не чёрным, но ярко-белым. Он источал свет, освещая собой всё пространство мастерской, в которой доселе царил полумрак. Вся процедура заняла совсем немного времени — всего каких-то несколько секунд.

— Готово! — воскликнув он. В руках у Олли сейчас была маленькая пластина из мутного стекла, которую он достал из основания агрегата, — вот, взгляни, что получилось!

Ваймс аккуратно положил её на стол перед Сареном и отошёл назад, чтобы забрать кольцо. Наёмник коснулся поверхности стекла — вопреки его ожиданиям, оно не было горячим или даже тёплым. Напротив — идеально гладкая поверхность словно была выточена изо льда. Вслед за его прикосновением стекло отозвалось лёгкой вибрацией и над ним возник образ кольца. Спайранец приблизился, чтобы внимательнее его рассмотреть.

Признаться, он не совсем понимал, что именно подразумевал под словом «образ» Ваймс. Наёмник вообще был довольно равнодушен к магии. Однако сейчас он завороженно наблюдал за кольцом Арлисы, что медленно вращалось в дюжине сантиметров над столом. Сарен даже попробовал коснуться его рукой — но не нащупал ничего, кроме пустоты.

— Невероятно… — прошептал наёмник, не в силах оторвать глаз.

— Невероятно — это то, что остаётся у тебя. Это же — лишь жалкая иллюзия, — поправил его Ваймс и бросил Сарену обратно его кольцо.

— Ну что, раз образ готов — значит настало время для истории, о которой ты просил.

Наёмник подвинулся вперёд, ловя каждое слово волшебника.

— Я не знаю, насколько хорошо ты знаком с устройством Империи, а потому начну по порядку. Существуют такое понятие как «великий род» — это что-то сродни кланам в Спайре, если подбирать примеры. Лишь только у вас все имеют принадлежность к тому или иному клану, тогда как у людей этим термином выделяют отдельные семьи, приближенные к императорскому двору. Так вот, на заре Империи таких великих родов было двенадцать — их назначил сам Гидон Великий из числа своих друзей и товарищей. Каждому из них он поручил по одной из функций новообразованного государства. Так, четверо стали военачальниками — по одному на каждую из границ; трое — основали Коллегию Магов; ещё одному отошли все виноградники Юга; другому — лесные угодья на северо-востоке страны; третий отвечал за порядок в государстве и под его началом находилась вся стража; последним же двум достались ремесленное производство и мореплавание. Из четырёх военачальников один погиб в походах на Спайру, а другой — дезертировал, чтобы основать своё собственное государство. Однако его род тоже прервался. Маги вырождались, поскольку способности их не наследовались напрямую, а смысла содержать Коллегию из простых людей попросту не было. Кроме того, выходцы из дворянских родов очень резво меняли сферы деятельности, женились друг на друге, образуя хитросплетения своих родословных. И вот ещё забавный момент — каждый Император после Гидона стремился выделить своих приближённых. Сделать их род «великим».

Кузнец на секунду прервался и отпил из кружки.

— По этому вопросу написаны десятки книг — от романтизированных биографий отдельных особ, до верениц генеалогических древ. Но речь сейчас не об этом. Двенадцать приближённых Гидона — товарищей и соратников, которых он возвёл над всеми — получили от первого Императора в подарок кольца. Каждое кольцо обязан был носить глава рода. Они символизировали возложенную на них функцию и были символом дарованной Гидоном власти.

Сарен взял кольцо в руки и поднёс его поближе к глазам.

— Так значит это — символ власти?

— Именно, — подтвердил Ваймс, — как раз один из той первой дюжины. Знак истинного великого рода. И у него, кстати, есть один уникальный секрет. Ты никогда не замечал, как удобно это кольцо сидит на твоём пальце? Словно сделано под тебя. А вот теперь смотри…

Кузнец взял перстень из рук наёмника и надел себе на палец, после чего энергично замотал рукой из стороны в сторону. Ничего не произошло. Тогда он переместил кольцо с безымянного пальца на мизинец и снова взмахнул рукой. «Символ власти» был неподвижен.

— Оно меняет размер под владельца, — наконец понял спайранец. И действительно ведь, кольцо Арлисы было на редкость удобным и сидело так, словно сделано специально под его руку.

— А кроме того и вес. Простенький эффект на практике невозможно повторить в существующей системе магии. Энергия и материя не исчезают в никуда, равно как и не материализуются из воздуха. Вот и выходит, что Гидон создал артефакты, которые невозможно подделать, — с гордостью в голосе отметил Ваймс, — но мы опять отклонились от темы. Такие кольца — большая редкость. Великих родов осталось семь и со своими артефактами они не расстаются. Два кольца военачальников были уничтожены вместе с их владельцами ещё при Гидоне. Остаются три — кольца морехода и ремесленника сейчас в частных коллекциях. Последнее же, кольцо следопыта — уже сорок три года как считается потерянным. Его последним владельцем был Кассиус Варэ. Наследник великого рода следопытов родился в 863 году от основания Империи, то есть 103 года тому назад. Род Варэ, стоит отметить, на тот момент находился в хорошем положении. У них была сильная наследственная линия, доходный промысел и благосклонность правившего тогда Императора. Кассиус должен был получить образование в столице, удачно жениться и продолжить семейное дело. Так было поколениями до него. Так должно было быть и после. Но что-то пошло не так.

— В каком это смысле — «не так»? — удивился наёмник.

— Кассиус действительно получил блестящее образование в университете столицы, но на этом радовать родителей и высшее общество он перестал, — Олли загадочно улыбнулся, — понимаешь, Касс был авантюристом! Его не манила сытая и размеренная жизнь в затерянном среди глухих лесов поместье. Ещё меньше юного дворянина прельщала полная праздности действительность Гидона. Кассиуса тянуло к приключениям и он себе их совершенно точно нашёл.

— Звучит так, будто на этом его история и закончилась, — хмыкнул спайранец.

— О нет! Отнюдь, у юного Варэ сложилась достаточно долгая и интересная жизнь. Он отправился путешествовать по Империи, ввязываясь в разного рода сомнительные дела. В основном его интересовала охота за магическими артефактами. Помимо вполне очевидного шила в заднице, обладал наш дворянин ещё и выдающейся харизмой. За несколько лет он собрал команду единомышленников, с которыми они совершали дерзкие вылазки в пустыню, разыскивая руины древних цивилизаций. Если верить непроверенным слухам, то несколько лет они даже скитались по ледяным просторам Спайры — хоть и верится в это с большим трудом.

— Неожиданно, чего уж тут таить, — Сарен покачал головой, — не каждый день услышишь истории про особ голубых кровей, которые рвутся к подобным авантюрам.

— Если думаешь, что так он свою жизнь и закончил, то я тебя опять разочарую, — Ваймс снова поднялся с кресла — теперь уже чтобы вызвать Урри и попросить ещё чаю, — где-то к годам к тридцати пяти Касс успокоился. Хотя возможно, что на него повлияли известия о смерти его родителей, что последовали одно за другим в течении пары лет. Варэ вступил в наследство аккурат перед тем, как было вынесено решение о ликвидации их имущества в пользу Империи. Даже больше — оставив управляющего следить за поместьем и его функциями, сам он направился в столицу. Его пребывание в Гидоне стало, должно быть, кульминацией всех его неоднозначных приключений.

Урри поднялся на второй этаж с подносом. Ловко подцепив опустевший чайник за ручку, он заменил его новым. Аромат свежезаваренного чая быстро распространился вокруг стола. Голем разлил дымящийся напиток по чашкам и они продолжили разговор.

— Эта история была бы не полной, не будь в ней безумной, страстной любви. У такого человека как Касс Варэ по-другому просто и быть не могло! Прибыв в столицу он расположился в гостях у друзей своей семьи, представителей рода Эксим, из новых дворян. У Эксимов была дочь, Ната. Девушке как раз на тот момент исполнилось семнадцать лет и родители вовсю планировали свадьбу. Ната должна была выйти замуж за Рондо Бааса, тоже из новых дворян. Род последнего занимался перевозками по всей Империи. Но это, разумеется, официально. Неофициально же, они работали в тесной связке с Порочным Картелем, который в те годы был на пике своего успеха. Думаю, ты можешь представить, что происходило в следующие несколько месяцев?

Сарен сосредоточил свою фантазию и даже немного нахмурился.

— Я осмелюсь предположить, что Касс влюбился в Нату, а та ответила ему взаимностью. Её брак с Рондо был спланирован родителями, в то время как сама она не находила этого бандита из высшего общества привлекательным. Появившийся же на сцене Варэ, харизматичный авантюрист, сразил девушку наповал, — спайранец сделал небольшую паузу, — угадал хоть что-нибудь?

— Браво! Почти всё так, за исключением нескольких моментов. Во-первых, брак с Баасом действительно был по расчёту. Дела у Эксимов шли неважно и капиталы Рондо могли спасти их от банкротства, пускай те и не были нажиты самым честным путём. Самому Баасу этот брак не то чтобы был очень нужен, но когда к Нате стал проявлять симпатию Кассиус, в Рондо взыграло чувство собственника. Правда, тот привык решать свои дела с помощью Картеля, так что прежде, чем всё дошло до их прямого столкновения, Варэ пережил семнадцать покушений за два месяца!

— Ну ничего себе! Этот Рондо был довольно упёртым парнем! — изумился Сарен.

— Скорее довольно богатым — чтобы позволить себе столько раз нанимать новых и новых наёмных убийц. Что же до Касса — тот тоже не отставал. Как я уже говорил, он был не один, а с целой командой таких же отбитых на всю голову «искателей приключений». В общем, через некоторое время для Бааса наступили не лучшие времена. Это уже, конечно, не из официальных хроник, но люди Варэ саботировали все операции, которые Рондо вёл для Картеля. Забавно, но делали они это так умело, что умудрялись избегать внимания самих бандитов. Спустя примерно полгода и ещё десяток покушений на Кассиуса, Баас остался без заказов Картеля вовсе и с основательно подмоченной репутацией. Ему нужен был выход и он его нашёл — вызвав соперника на дуэль за руку прекрасной дамы.

— Авантюрист, наёмник, борец с преступностью… Только не говори мне, что после всего этого Варэ умудрился сложить голову на той дуэли с Рондо? — спайранец усмехнулся. Сомнений в исходе того поединка у него, разумеется, не было. Но Сарену уже не терпелось услышать продолжение истории и он хотел подбодрить своим комментарием Ваймса, которому свойственно было отклоняться от основного повествования.

— Разумеется нет, — отмахнулся волшебник, — Баас не протянул против него и пары минут. Хотел сжульничать, использовав отравленный клинок, но в итоге сам на него и напоролся. Умер на месте.

— В сравнении с историей Кассиуса моя собственная жизнь теперь будет казаться мне скучной и даже какой-то чересчур безопасной, — наигранно сокрушался наёмник.

— Да не переживай, ты не один такой. Мне ещё не доводилось встречать людей, которые бы переплюнули его по количеству приключений на единицу времени. Этот парень был чертов сорвиголова. Хотя… — Олли на мгновение задумался. Кузнец сцепил ладони в замок и положил на них подбородок, — опять же — большая проблема официальной истории состоит в том, что она официальная. Мы не знаем, да и вряд ли когда узнаем, с кем именно водил дружбу Варэ. Да, он и его люди были осторожны, но черт возьми, мне сложно представить, как можно вмешиваться в дела Порочного Картеля и так долго оставаться безнаказанным. Короче говоря, я всё же склоняюсь к мысли, что у Касса были покровители или союзники, причём очень могущественные.

— Хочешь сказать, что наш авантюрист занял удачное положение в противостоянии Картеля и Синдиката?

Ваймс тяжело вздохнул и закрыл лицо руками.

— Сааарен, — мучительно протянул он, — у тебя прямо совсем беда с современной историей?

— Если ты про Империю, то она меня не особо касалась. Во всяком случае, я делал всё возможное, чтобы это было именно так, — честно признался спайранец.

— Тогда не буду на тебя ругаться. Просто Синдикат был основан Экзо Бати буквально лет тридцать тому назад. Раньше его попросту не существовало и Порочный Картель в те годы чувствовал себя ну прямо на порядок вольготнее. Особенно — у себя дома, в Гидоне, — уже спокойнее пояснил Ваймс, — поэтому меня так и удивляет смелость Варэ и сопутствовавшее ему везение. Но, как я уже говорил, что там было на самом деле, мы вряд ли когда-нибудь узнаем.

— Ну и что же в итоге случилось с Кассиусом?

Вместо ответа, Ваймс поднялся из кресла и достал из своего шкафа книгу. Это был увесистый талмуд в твёрдом кожаном переплёте. Ряд металлических колец удерживал страницы и обложку вместе, а сама книга издавала едва слышное лязганье, когда волшебник перелистывал страницы. Сарен успел разглядеть вытравленное на корешке название — «Летопись Именитых Родов Империи». Только вот в отличии от той книги, что попалась ему в руки в Архиве, эта, очевидно, содержала в себе более подробный вариант изложения.

— Вот, посмотри, — Олли повернул книгу и подвинул её ближе к наёмнику, — это наш герой, собственной персоной, а рядом — его супруга, Ната Варэ.

С глянцевой поверхность страницы на Сарена смотрел портрет Кассиуса. Если верить маленькой дате внизу, здесь ему было 37 лет. Внешность его представляла собой очень необычное сочетание природной красоты и отпечатков той жизни, которую он вёл. Черты его были резкими, как росчерки пера. Через всё лицо и шею проходили два тонких белых шрама — наверное, от ударов шпагой, а может быть и от сработавшей ловушки. Почему-то спайранцу сразу представилось, как художник робко предлагает убрать их, чтобы представить Варэ в лучшем свете, но тот отвергает его предложение. Они не уродовали его, напротив — скорее были чем-то вроде знака отличия. Из под густых бровей на Сарена смотрели два изумрудных глаза. Слишком живые для рисунка, каким талантливым бы он не был. Короткие золотистые волосы венчали голову Кассиуса, словно корона.

Наёмник смотрел на портрет и не мог оторвать взгляда. Этот человек по какой-то совершенно неведомой причине казался ему до боли знакомым. Нет, Касса Варэ он не видел. Сомнений в этом быть не могло. Дело тут было в ином. Эти черты лица, выражение, взгляд ярких зелёных глаз. Он уже видел это, но не здесь.

Ваймс что-то ещё говорил, показывая на портрет Наты, но Сарен уже не слушал его. Сердце спайранца отбивало барабанную дробь, словно готовя армию к предстоящей битве, пока сам он тянулся к странице.

Ведь за оборотом его ждала она.

Арлиса Варэ — гласила подпись под портретом. Но Сарен и так это знал. Вот где он видел эти черты лица. Вот почему Кассиус вдруг показался ему столь знакомым. Все дело было в ней!

«Арлиса…» — каких усилий ему стоило удержаться, чтобы не произнести в тот момент её имя вслух.

Это действительно была она. Точно такая, какой он её и запомнил. Пронзительный взгляд казался невероятно живым. Заговори она с сейчас с Сареном и тот бы ничуть не удивился. Нет, совсем не так. Он хотел, больше всего сейчас хотел вновь услышать её голос. Наёмник постарался вызвать в памяти воспоминание об их встрече. Раньше это удавалось ему без труда, но вот сейчас… В его голове прозвучал отголосок далёкого эхо и в нём Сарен, кажется, услышал её. Правда очень тихо.

Наёмник почувствовал, как металл кольца впивается ему в руку. Он и сам не заметил, как с силой сжал его в кулаке. Костяшки пальцев побелели, а перстень пульсировал внутри маленьким шариком боли.

— Какой ты всё-таки нетерпеливый, — голос Ваймса оказался для Сарена сейчас настоящим спасением. Он оторвал взгляд от портрета Арлисы и посмотрел на кузнеца. Спайранец словно увидел призрака — хотя почему «словно»? Именно так оно и было.

— Знакомься, это последнее действующее лицо нашей истории. Арлиса, единственная дочь Кассиуса и Наты Варэ.

Догадка Сарена лишний раз подтвердилась. Неясным, правда, оставался возраст девушки — ведь под портретом стояла цифра 921.

— Это ведь дата её рождения, да? — наёмник указал на надпись, — получается, она была очень поздним ребёнком, ведь Кассиусу на тот момент должно было быть уже 58 лет?

— Нет, нет, — Олли замахал руками, — это расширенная версия летописи с портретами и всем прочим. Даты рождения и смерти указаны в самих статьях, а здесь — только год, когда была написана картина.

Ваймс ткнул пальцем в середину соседней страницы, туда, где начиналась выдержка об Арлисе. Странно, но в отличии от её родителей, история девушки занимала всего один коротенький абзац. Однако больше всего Сарена поразило отнюдь не это. Годы жизни, вот что вызывало куда больше вопросов.

«901–922 (предположительно)» — прочитал он про себя. Выходило, что на момент их встречи Арлисе было… 47 лет?

«Ну что за ерунда?» — подумал Сарен и нахмурился. Даже спайранцы не старели так медленно. Уже тогда он выглядел старше её, а ведь это было шестнадцать лет назад.

Он перелистнул страницу обратно. Тут он наткнулся на другую интересную деталь: год смерти Наты совпадал с рождением Арлисы. Наёмник поднял взгляд на Ваймса, который терпеливо ждал, чтобы продолжить свой рассказ.

— Да, ты всё правильно понял. Ошибки тут нет, — прочитал немой вопрос на его лице волшебник, — брак их продлился совсем недолго. Практически сразу после свадьбы Ната обнаружила, что беременна. Возможно, кстати, это было одной из причин, почему Кассиус поспешил оставить столицу — просто не хотел подвергать жену и будущего ребёнка опасности. Роды были очень тяжелыми. В поместье Варэ собрались лучшие врачи, которых только можно было найти в Империи. К сожалению, даже они ничего не смогли сделать. Эта потеря сильно подкосила Касса. Он оставил свою прежнюю жизнь позади и целиком посвятил себя воспитанию дочери.

Спайранец вновь вызвал в памяти образ Арлисы и ему отчётливо представилось, какое воспитание дал ей отец. Закалённый опасностями авантюрист готовил её не для светских приёмов и балов. Он воспитывал себе преемницу. Красота и изящество сочетались в ней с твёрдой решимостью и нечеловеческим упорством. Арлиса была хладнокровна, но качество это не переходило в бессердечность. В ней был виден характер и бойцовская выправка, которым бы позавидовали многие, с кем Сарену доводилось работать. У неё было одно удивительное качество, которому он и сам искренне завидовал. Как и многие мастера своего дела, Арлиса не нуждалась в чьей-либо помощи — это она с лихвой доказала ещё тогда, в крепости. Но вот что было необычно — девушка не была одиночкой. Когда он вызвался помочь ей, то не стал для Арлисы обузой. Она приняла его помощь и они отлично сработались. Сам Сарен таким качеством похвастаться не мог. Даже при всём альтруизме, что он проявлял в последнее время, компаньоны тяготили его, подчас сбивая с толку, а то и вовсе влезая в слишком личное пространство. Как, например, Веспер.

С Арлисой всё было иначе. Между ними сразу установилась особая связь. Сарен не мог подобрать лучшего слова, хотя это и не описывало в полной мере тех чувств, то вызывала у него девушка. Пелена из эмоций и воспоминаний снова начала застилать ему глаза и он поспешил вернуться к реальности.

— Ладно, с этим всё более или менее понятно, — пробормотал наёмник.

— С чем именно — «с этим»? — Ваймс сомнительно покосился в его сторону.

— Неважно, — Сарен отмахнулся, после чего указал на годы жизни Арлисы, — лучше скажи, что это значит? 922 — предположительно?

— Я вроде бы уже говорил, что в статьях указаны годы жизни. Так что эта цифра — год её предположительной смерти, — в лёгком недоумении ответил волшебник.

— Ваймс, я умею читать, — раздражённо заметил наёмник, — что тогда произошло и почему «предположительной» смерти?

— А, ну, мы к этому как раз и идём. Просто когда ты спросил меня про эту дату на твоём лице было такое удивлённо-возмущённое выражение. Словно её там быть не должно. Вот я и решил уточнить, — пояснил кузнец, — в твоей грамотности у меня сомнений не возникало, прошу не оскорбляться.

— Ваймс. Событие, — Сарен побарабанил пальцем по злосчастной цифре «922». Возможно, наёмник немного перешёл границы приличия и вести разговор в таком тоне всё же не следовало, но одержимость историей Арлисы мешала ему трезво мыслить.

— В 922 году Кассиуса ждала ещё одна потеря, — произнёс кузнец, — Арлиса пропала без вести. Как выяснилось позже — её похитили. В подтверждение, что она действительно у них, разбойники подкинули Кассу её личные вещи, привязав сумку с ними к седлу скакуна на котором она отправилась объезжать охотничьи угодья. Этого нет в летописи, подробности я собирал уже сам.

— А что случилось потом? Её нашли?

— Нет, её больше никто не видел, — Ваймс покачал головой, — Касс отправил им выкуп. Потом ещё один. И ещё. Потом был целый год поисков, за время которых люди Варэ разве что все деревья в этих лесах не выкорчевали. Бесчисленные охотники за головами, наёмники. Кассиус не жалел денег, лишь бы заполучить хоть какую-то информацию об Арлисе. Но всё было тщетно.

— Тогда откуда такая уверенность, что она умерла? — не унимался спайранец.

— Сарен, позволь объяснить тебе одну маленькую деталь, — волшебник выглядел сейчас мрачнее тучи, — владения Варэ находились чертовски далеко от цивилизации, а Арлиса отнюдь не была светской барышней. Она знала эти глухие леса как свои пять пальцев, была при оружии и умела с ним обращаться. Её не похищали случайные бандиты с большой дороги. Им там было попросту неоткуда взяться. В этом деле был замешан кто-то из их ближайшего окружения, и оставлять в живых свидетельницу их предательства было чревато.

— Неужели тогда Кассиус не смог выбить из них, кто именно это сделал? — в голосе Сарена было удивление и негодование.

— А зачем, по-твоему, ему потребовались охотники за головами? — Ваймс задал встречный вопрос и тут же ответил на него сам, — он нашёл подельников среди своих слуг, но ему были нужны сами похитители. Я не знаю, чем он руководствовался больше в тот момент — надеялся ли найти свою дочь живой или просто жаждал мести…

«Но похитителей он так и не нашел» — закончил за волшебника Сарен. Всё вставало на места — вот кому и за что мстила Арлиса. Спустя двадцать восемь лет после своего похищения она отыскала Лукана Красавчика, который уже успел вырасти из простого разбойника в главу крупной сети наркоторговцев. Теперь его звали Фанкред Де’Лир и он был совсем другим человеком. Его грязное прошлое осталось позади, уступив место ещё более бесчеловечному настоящему. Перед глазами у наёмника встал сиротский приют, в котором они с Арлисой расправились тогда с этим ублюдком. Тела в клетках на втором этаже. Этот ужасный подвал. Воображение спайранца отказывалось даже браться за возможную судьбу девушки после похищения. Что с ней стало? Как спустя столько лет она осталась такой же молодой, словно застыла во времени?

— Вот тебе и обратная сторона везения, — проговорил Сарен, — ты не знаешь, он смог в итоге отыскать виновных?

— Это очень спорный и неоднозначный момент. Официальная хроника на этом заканчивается. Больше о Кассиусе ничего не известно. Даже точной даты его смерти, — тут Ваймс хитро ухмыльнулся, — догадываешься уже, наверное, что я знаю чуть больше. Дальше история развивалась следующим образом: в 924 Касс распустил все поисковые бригады, а в 925 — сократил количество прислуги в поместье в четыре раза, закрыв при этом все корпуса кроме основного. Ещё год спустя до центральной Империи начали доходить слухи об исчезновениях людей в подконтрольных Варэ лесах. Сперва грешили на разбойников, потом — на выросшую популяцию дикого зверя, ведь Кассиус свёл на нет почти весь промысел. Да и пропадали по первому времени одни только браконьеры. Но к концу года это приобрело массовый характер — люди исчезали из своих домов, деревни пустели. Началась паника. Обозы с беженцами потянулись прочь из лесных поселений.

— И в Гидоне на это никак не реагировали? Не послали кого-нибудь проверить? Связаться с Кассиусом? — удивлялся наёмник.

Волшебник покачал головой и назидательно поднял вверх указательный палец.

— Ты, разумеется, не в курсе, но в отношении владений вроде тех же охотничьих угодий Варэ действовали особые порядки. Эти территории, вместе со всеми людьми, что на них проживали, находились под защитой главы рода. Порядок и благополучие этой области были личной ответственностью Кассиуса. Последний мог запросить помощи, но направить туда кого-либо для расследования в ином случае мог только сам Император. И это было бы с его стороны прямым выражением недоверия к их роду. Рикелл тянул до последнего. Но Касс не делал попыток уладить ситуацию, равно как не просил он и о помощи.

Олли сделал паузу, чтобы глотнуть чая. Тот опять остыл, но мужчину сейчас мучила такая сильная жажда, что ему было всё равно.

— Ох, как же хорошо, — он закрыл глаза в блаженстве, — не помню ещё, чтобы мне приходилось столько говорить за один вечер. Так на чём я там остановился?

— От Кассиуса не было вестей, а жители деревень в его владениях обратились в бегство, — подсказал наёмник.

— Именно! Таким образом, на одну чашу весов теперь лег статус Варэ, а на другую — самого Императора. Рикелл не мог и дальше рисковать, игнорируя происходящее. Тем более, что по другую сторону горной гряды находится Спайра. Нельзя было исключать и вариант вторжения, тем более что спайранцы и раньше устраивали подобные вылазки. Но это оказались не они. Где-то лет семь назад мне довелось пообщаться с одним из участвовавших в расследовании чародеев. Тот как раз отвечал за проверку магических аномалий. На пути туда их отряд забрёл в одну из деревень и это было нечто. Двери, вырванные из сруба вместе с петлями. Следы давно запёкшейся крови повсюду, будто это скотобойня. Полное отсутствие следов борьбы. И никаких тел. Он рассказывал, что искал их с помощью магии, но всё было без толку. Сперва подумали, что может это дикие звери, но на всём пути к поместью им не встретилось ни одного живого существа. Даже птицы не пели, представляешь? Всю дорогу и туда и обратно на сухом пайке, что взяли с собой из столицы. Поместье они нашли пустым, но не заброшенным. Оно выглядело так, как если бы его обитатели только вышли на улицу и скоро вернутся. Ни пыли, ни паутины. Но самая чертовщина началась, когда они догадались проверить магический фон. Его просто не было! Эдакая сфера пустоты диаметром в пару миль, которую обтекают все магические потоки. Сильнейшая аномалия. Они поднялись в кабинет Кассиуса и нашли там его. В петле. Рядом на столике была предсмертная записка.

«Прости меня за то, что я ослушался. И за все жизни, что были загублены моим эгоизмом. Вопреки всем твоим усилиям, я не в силах жить в этом кошмаре, который сам же и создал» — Ваймс процитировал последние слова Кассиуса и умолк.

Сарен пребывал в полнейшем замешательстве. Что случилось в поместье Варэ? Почему отец Арлисы решил покончить с собой? Да и было ли это самоубийство вовсе? Да ещё и эта записка… к кому он обращался? Что, черт возьми, он хотел этим сказать?!

Вопросы жужжали в голове спайранца, не давая ему сосредоточиться на чём-то одном. Он прижал пальцы к вискам и с силой надавил на них, стиснув зубы.

— Голова пухнет? — Олли усмехнулся, — прекрасно тебя понимаю. Есть от чего.

— Ваймс, что там вообще произошло? Что всё это значит?

— А этого тебе уже никто не скажет, — волшебник только пожал плечами, — можно строить догадки, предположения. Например, вот такое: Кассиус сменил наёмников на колдунов и проводил у себя в поместье опыты, которые в остальной Империи сочли бы попросту говоря недопустимыми.

— Но зачем ему это?

— Мы с тобой думаем, что Арлиса пропала без вести в 922 году и с тех пор никто её не видел. Но что если это не так? Что если Касс всё же нашёл свою дочь? Просто немного не в том состоянии, в котором родитель хочет когда-либо увидеть своего ребёнка. Как тебе такой расклад?

— Погоди, погоди, — Сарен поднял правую руку, останавливая рассуждения волшебника, — воскрешение мёртвых? Такое вообще возможно?

— Ты говоришь с человеком, которому был поставлен неутешительный диагноз. Как по-твоему — изучал я запрещённые дисциплины? — с иронией поинтересовался Олли.

— Ваймс, не уходи от ответа!

— Нет, Сарен, — устало ответил волшебник, — от смерти можно очень долго бегать. Можно продлить жизнь человеческого тела на годы, даже десятилетия. Победить болезни, ну или как самое малое — сопротивляться им достаточно долго. Пример стоит перед тобой. Но вот смерть… она конечна. Если ты умер, то с этим уже ничего не поделать. Колесо сделало свой оборот и движется оно, увы, только в одну сторону.

— То есть если Арлису всё же убили, у Кассиуса не было никакой возможности вернуть её к жизни? Я правильно тебя понимаю? — услышав слова Ваймса, спайранец испытал некоторое облегчение. Он видел девушку своими глазами годы спустя после описываемых событий и она совершенно точно не была похожа на мертвеца. Уже другой вопрос, как ей удавалось оставаться молодой.

— Ох, если бы всё было так просто и однозначно, — мечтательно проговорил кузнец, — понимаешь, тут всё упирается в то, что именно ты понимаешь под «жизнью». Так, например, с помощью «некромантии» — одной из тех самых запрещённых дисциплин — можно анимировать мёртвые тела и замедлять процессы разложения. Но даже так это будет не более чем марионетка. Кусок мертвечины, подвешенный на невидимых магических нитях.

Наёмник вспомнил, как обнял Арлису тогда в подвале приюта. Вспомнил тепло её тела и биение сердца, которое почувствовал, когда прижимал девушку к себе. От этих воспоминаний в груди у спайранца появилось тоскливое тянущее чувство. Ему безумно захотелось вернуться назад во времени, чтобы снова пережить тот момент. Чтобы снова обнять Арлису и на этот раз — уже не отпускать.

— Это точно была не некромантия, — неожиданно для себя вслух произнёс спайранец.

Ваймс воззрился на него в недоумении.

— Вообще да. Я тоже так считаю, но может ты поделишься, что подтолкнуло тебя к подобному умозаключению?

Спайранец замялся, не зная что ответить. Он сказал это не подумав, а теперь отступать было уже поздно. Сказать, что просто угадал? При его странной реакции до этого, кузнец вряд ли проглотит такую отговорку.

— Просто если бы это была некромантия, то у Касса вышел бы оживший мертвяк, — неуверенно промямлил он.

— Анимированный, — поправил его Ваймс, не сводя с наёмника пристального взгляда.

— Неважно, лучше скажи — зачем Варэ направлять своё творение на мирных жителей и привлекать к себе столько внимания?

Волшебник хмыкнул и отступил, неспешно почёсывая подбородок.

— Об это я не думал, — произнёс он, — хотя… это и вполне логично: разрушения не соответствуют масштабам эксперимента. Моя версия касалась больше аномалии, от некромантии такого следа не остаётся. Даже если бы Кассиус пытался замести за собой следы, то «дыра» затянулась бы за месяц, не больше. Тут же эта сфера пустоты держится вот уже много лет.

— Ну хорошо, а что тогда?

— Я бы поставил на то, что они занимались там никакой не некромантией, а оккультизмом. Пытались призвать в наш мир демона, — понизив голос и устрашающе сверкнув глазами, произнёс Олли.

Сарен задумался. О демонах он знал исключительно из небылиц, что спьяну рассказывают у костра, да услышанных в далеком детстве сказок. Цельной картины из этого не складывалось, кроме разве что установки «демоны — зло». Но подобное можно было сказать и о спайранцах.

— А зачем ему мог понадобиться демон, у тебя есть идеи? — осторожно поинтересовался наёмник.

— Вообще демонология и оккультные науки некогда существовали наравне с магией. Фактически — это даже можно назвать её разновидностью, только сила там черпается не из конкретного элемента, как вода или воздух, а берётся у демонической сущности в обмен на «что-то». Принося определённую жертву, просящий получает взамен силу демона и вот тут-то как раз и наступает самое интересное, — Ваймс отвлёкся на выражение лица Сарена, — эй, в чём дело?

— Нет-нет, всё в порядке, продолжай, — поспешил успокоить его тот, — просто я вдруг подумал, насколько разные у нас с тобой представления об «интересном».

— Я думаю, что не настолько уж и разные. Слушай, чем сильнее демон и больше жертва, тем более глобальные изменения это позволяет внести в наш мир, понимаешь?

Кажется, Сарен потихоньку начинал понимать, к чему клонит его собеседник. Если смерть конечна и с этим ничего не поделать, то можно изменить сами правила. Или хотя бы внести исключение для одного конкретного человека.

— Хочешь сказать, он пытался воскресить Арлису с помощью демонической сущности?

— Это бы вполне объяснило аномалию. Знаешь, где ещё есть подобные?

— Удиви меня.

— Песчаные Моря, — довольно выпалил Ваймс.

— Очень плохой пример. Особенно, если учесть, что это останки целой цивилизации, которую уничтожили демоны, — заметил наёмник. Он отлично помнил руины, по которым ему доводилось скитаться за время в пустыне. Жутковатые статуи неведомых существ и архитектура строений, которая зачастую не поддавалось пониманию своей странной геометрией и формами. Отправляясь вместе с очередной экспедицией, спайранец в глубине души надеялся, что координаты предстоящих раскопок окажутся неверными и им удастся миновать белеющие под пустынным солнцем кости давно сгинувшего триумфа человеческой расы.

— И реакция Императора тогда тоже становится вполне понятной. Ведь после отчёта того разведывательного отряда он приказал убрать все упоминания о роде Варэ, а их владения объявить дикими землями и исключить из всех планов на освоение.

— А где именно располагались эти охотничьи угодья? — уточнил Сарен.

— Там, где сейчас раскинулся Лес Рук. Фактически — это те самые леса, а в их центре и по сей день стоит заброшенное имение, — отвечал Ваймс, — ну а про Лес Рук и почему он так называется ты наверняка уж знаешь.

Наёмника словно ледяной водой окатили. Всю дорогу с караваном его не покидало неприятное чувство опасности, что буквально следовало за ним по пятам. И если историю с разбойниками он мог раньше списать на разборки и успокоиться, то вот связь с экспериментами Кассиуса добавляла жути.

— Заметь, годы то идут, а в лесу продолжает твориться чертовщина, — не замедлил подлить масла в огонь волшебник, — думается мне, что демона Касс всё же сумел вызвать, но вот контролировать ему оказалось его уже не под силу. Они выпустили на свободу что-то чуждое. Злое. И это нечто до сих пор обитает в угодьях Варэ.

Спайранец молча сидел в кресле. Полная кружка стояла перед ним на столе. Кольцо по-прежнему тяготило руку. Мыслей не было. Уперевшись в подлокотники, он тяжело поднялся на ноги. Те уже успели затечь и Сарен стоял сейчас, немного покачиваясь из стороны в сторону.

— Спасибо за историю, Олли, — он протянул волшебнику руку на прощание, — думаю мне надо немного переварить услышанное.

— Не за что, в общем-то, — немного растерянно ответил Ваймс, — Сарен, я знаю что мы с тобой теперь квиты, но у меня будет ещё один вопрос, если ты не против.

Наёмник кивнул.

— Этот твой друг, который подарил тебе перстень Варэ. Как думаешь, мог бы я с ним увидеться и пообщаться чуток? Просто когда тот отряд нашёл Кассиуса повешенным у себя в особняке, этого кольца у него с собой не было. Там был кто-то ещё до них. Я не говорю, что это твой товарищ, но вполне возможно, что он знает этого человека. Любая информация пролила бы свет на эту историю. Ну, что скажешь? — с надеждой в голосе спросил кузнец.

— Прости, но я не думаю, что это вообще возможно, — покачал головой спайранец, — это было шестнадцать лет назад очень далеко отсюда. С тех пор я этого человека не видел. Не знаю даже жив ли он ещё, — его голос немного сбился на последних предложениях, когда перед глазами вновь встал образ Арлисы.

— О… ясно, — с досадой проговорил Олли.

Их разговор подошёл к концу. Однако перед тем как попрощаться и уйти, Сарен попросил у Ваймса о ещё об одной услуге, — наёмник хотел сохранить историю Варэ не только лишь в своей памяти. Волшебник задумался, после чего положил раскрытую книгу в каменную нишу омнитора. Спустя ещё минуту в руках у Олли оказалось маленькое, размером не больше монеты, стёклышко. Оно слабо мерцало, издавая тусклое серое свечение. Кузнец постучал по нему указательным пальцем и над его рукой в воздухе возник нужный разворот. Портрет Арлисы, что теперь парил на уровне глаз Сарена, казался почти живым. Наёмнику на какое-то мгновение даже почудилось, что в глазах девушки промелькнуло разочарование. И причина этого разочарования отнюдь не была загадкой.

— Смотри-ка, даже читаемо вышло, — хмыкнул Ваймс.

Наёмник кивнул. Они попрощались, условившись что Сарен заглянет в кузницу через пару дней и заберёт своё оружие. Вопреки словам Урри, Ваймс так и не назвал цену за свои услуги, но наёмник не волновался. У него не было сомнений, что та окажется вполне справедливой.

Хотя, если уж быть совсем честным, то Сарену попросту не было до этого дела.

* * *

Сарен брёл в гостиницу настолько погружённый в собственные мысли, что мир вокруг точно и не существовал. Только пройдя с половину пути он остановился и огляделся по сторонам.

Ещё никогда Золотой Стол не выглядел столь причудливо. Плотный туман поднялся из недр Ржавки и теперь безраздельно господствовал на улицах. Вся роскошь и убранство оказались окутаны непроницаемой молочной пеленой. Даже слепящие огни вывесок — и те были едва видны, мерцая тусклыми разноцветными контурами. Людей на улицах почти не было и это только усиливало ощущение нереальности происходящего. Сарен поймал себя на мысли, что всё вокруг напоминает ему очередную иллюзию. Наёмнику даже начало казаться, словно кто-то или что-то следит за ним из тумана. Это наваждение так захватило мужчину, что он ускорил шаг, стараясь поскорее убраться с пустынных улиц.

С каждым шагом по мощеной камнем мостовой, ощущение «присутствия» только усиливалось. Когда Сарен наконец дошёл до края платформы Золотого Стола, ему уже и вправду казалось, будто нечто ужасное идёт за ним следом. То обгоняя его и забегая вперёд, то, наоборот, сбавляя темп, чтобы рассмотреть его издалека. Лишённый имени и даже формы, загадочный зверь следовал за ним по пятам. Его шаги теперь уже отчётливо звучали в голове наёмника, не давая тому остановиться ни на секунду.

В парадную «Баловня Судьбы» он буквально вбежал, чуть не ударив дворецкого резко распахнувшейся дверью. Сарен поднялся по лестнице наверх и быстро пересёк коридор. Дверь номера закрылась за ним с громким хлопком, наверняка потревожив соседей. Мужчина упёрся в неё спиной и медленно сполз на пол.

В комнате царил полумрак — он не включал магический светильник, так что единственным источником света была стеклянная стена напротив. Свет отражался от клубившегося по ту сторону тумана, заполняя комнату призрачным мерцанием. То чувство, что подгоняло его всю дорогу до гостиницы, сейчас молчало. Оно не исчезло, но и не спешило себя обозначить.

«Зверь» затаился…

Наёмник встал и подошёл к окну. Прислонив лоб к холодному стеклу, он смотрел на то, как туман переполняет платформу и соскальзывает вниз. Сарен медленно повернул голову налево. Его преследователь стоял всего в паре шагов. Наивно было пытаться убежать.

«Даже от своей тени скрыться проще» — с грустью подумал наёмник, глядя на своё отражение в высоком зеркале. Он бежал от себя самого, лишь бы только не оказаться заживо погребённым под лавиной навязчивых мыслей. Тех самых мыслей, что одолевали его с момента, как спайранец взялся за поиски Арлисы.

Сарен зажег светильник и сел на кровать. В руке у него сейчас было то зачарованное стёклышко с образом книги. Он не сразу решился его вызвать. Ему снова хотелось увидеть Арлису, но вместе с тем — было так страшно опять испытать давящее чувство вины, которое овладело им в кузнице Ваймса. Прозрачный разворот книги возник перед ним, зависнув в воздухе на уровне глаз.

— Ну здравствуй, — произнес мужчина, посмотрев Арлисе в глаза.

Девушка не удостоила его ответом. Спайранца это не смутило и он продолжил:

— Давай посмотрим, что мне удалось узнать, последовав твоему совету…

Арлиса Варэ родилась в 901 году от основания Империи, то есть 65 лет назад. В 922 её похитили, и Кассиус организовал поиски, которые продолжались два года. Потом ещё три года тишины. В это время от Варэ не было почти никаких вестей. Единственное — отец Арлисы отослал из поместья большую часть слуг и стал затворником. Это было вполне объяснимо, ведь он потерял любимую дочь, последнего близкого человека.

Сарен на секунду прервался. Он дотронулся до страницы книги и попытался её перелистнуть. Его пальцы сомкнулись, не нащупав ничего кроме воздуха. Иначе и быть не могло — ведь это была всего лишь иллюзия. Настоящая книга осталась у Ваймса в лавке. Тогда спайранец обратился к собственной памяти, вызвав образ Кассиуса Варэ. Он пытался представить, что должен был ощущать этот человек в тот момент. Каких сил ему должно было стоить продолжать поиски, когда надежда увидеть свою дочь живой становилась всё призрачнее? Должно быть, он так же вот брал в руки портрет Арлисы и подолгу всматривался в него. Иногда разговаривал с ней.

Безумие, в которое медленно и неизбежно погружался Кассиус, явно представилось наёмнику. Богатое убранство поместья, раскинувшиеся на десятки миль владения, многочисленные трофеи из его прошлого и всё остальное теперь не имело смысла. Его мир сузился до одного кабинета, в котором он и закончил свою жизнь — сломленный и бесконечно одинокий. Кассиус потерял своё самое главное сокровище. И эту пустоту нечем было заполнить.

— …вплоть до 926 года. Именно тогда из владений Варэ начали доноситься тревожные вести. Через год Кассиуса нашли повешенным, а при нём — очень странную предсмертную записку. Ещё спустя год Император отдаёт приказ опечатать поместье и переселить всех из тех мест, а сама фамилия Варэ оказывается стёрта со страниц официальной истории.

Два вопроса занимали сейчас спайранца больше всего.

Две даты.

924. 926.

Арлиса несомненно была обычным человеком. Во всяком случае до своего исчезновения. Но потом что-то случилось. Что-то, что позволило ей и в 950-м по-прежнему выглядеть на двадцать. Но что это было? Разрозненные воспоминания метались в его памяти, но ни одно из них не подходило.

От поиска ответов его отвлёк какой-то непонятный звук. Кажется, это были щелчки. Редкие, не чаще одного-двух в минуту. Они становились громче с каждым ударом, чем и привлекли внимание мужчины.

Наёмник оторвался от изучения просторов собственной памяти и поднялся на ноги. После того, как он долго всматривался в светившиеся страницы книги, пространство комнаты показалось Сарену одним большим чёрным пятном. Вскоре глаза вновь привыкли к темноте и он смог различить очертания предметов. Окинув комнату взглядом, он попытался определить источник звука.

Щелчки повторились. Настойчивее. Теперь их было три в ряд, где каждый был громче предыдущего. Кажется, их издавал какой-то механизм. Сарен оставил книгу и отправился на поиски.

Источником странного звука оказались часы. Ещё одно причудливое творение технического прогресса, не особо распространённое за пределами Озера Туманов. Три стрелки двигались по круглому металлическому циферблату, разделённому на двенадцать равных отрезков. Судя по всему, они соответствовали часам дня. Стрелки не двигались как положено. Вместо этого они сотрясались, застыв на одном месте. Что-то в механизме сломалось и щелчки издавали заклинившие шестерёнки. Сарен не разбирался в подобных вещах и решил оставить часы дальше биться в своих предсмертных конвульсиях. Он уже было собирался вернуться обратно к изучению книги, как вдруг за его спиной раздался щелчок. Правда на этот раз звук был совершенно иной.

Сарен уже слышал его раньше. Шестнадцать лет назад, в приюте рядом с Кальдером, когда Арлиса встретилась с Фанкредом Де’Лиром. Вот она поворачивает голову в сторону, делает это медленно, пока не раздаётся точно такой же щелчок. Сарен прекрасно знал этот звук. Именно так ломаются шейные позвонки.

Он резко обернулся к часам. Те замолчали. Теперь уже, похоже, навечно. Часовая застыла на 9, минутная на 2, а секундная… была между 4 и 5.

— Я понемногу начинаю сходить с ума, — тихо прошептал мужчина.

— Выходит, что Фанкред похитил Арлису, чтобы потребовать за неё выкуп, но оставить заложницу в живых он не мог. Или просто не захотел. Он убил её через некоторое время, а затем сбежал в Кальдер. Где мы его и настигли. Четверть века спустя. Вместе с Арлисой, — спайранец бросил беглый взгляд на сломанные часы, — что же тогда произошло между 924 и 925?

Сарену вспомнились слова Ваймса:

«Смерть… она конечна. Если ты умер, то с этим уже ничего не поделать. Колесо сделало свой оборот и движется оно, увы, только в одну сторону».

Всё таки она умерла. Но потом каким-то невероятным образом вернулась к жизни. Неужели Кассиус действительно пытался вызвать демона у себя в поместье? Звучало невероятно, но другого объяснения чудесному «воскрешению» Арлисы он пока что не видел. Возраст девушки вызывал лишь ещё больше вопросов. Время словно остановилось для неё. Точно как эти часы на стене.

Но если у Кассиуса всё получилось, зачем тогда ему было убивать себя?

Теперь Сарен вспомнил ту резню, что Арлиса учинила в приюте. Вспомнил, как она голыми руками буквально разорвала Фанкреда на части, а ведь тогда, в крепости, он подумал, что справиться с Диггзом и разбойниками ей помогла магия.

— Нет, магия здесь совершенно не при чём, — покачал головой спайранец. Сейчас он думал о тех байках, что он слышал. Классическая история — одержимый каким-то желанием, человек заключает сделку с демоном. Тот исполняет его просьбу дословно. Это же его и губит. Стяжатель оказывается погребён под грудой золота. Пьяница тонет в выпивке. Жадного до власти за эту самую власть и убивают. Менялся контекст, но посыл оставался прежним — наши желания способны нас погубить. Это была притча об умеренности и принятии мира таким, какой он есть.

Кажется, последние детали мозаики вставали на свои места. Кассиус познакомился с оккультными науками ещё в молодости, когда вёл жизнь искателя приключений. Это Сарен мог без труда представить. Ведь он и сам не раз сталкивался подобным за время в пустыне. Просто в отличии от Варэ, спайранец никогда не испытывал к этому интереса. Юного Касса же, напротив, манил ореол таинственности и запрета, которым были окружены артефакты древности. Он собирал их, принося с собой из экспедиций и дерзких вылазок, скупал за безумные деньги на аукционах. Вот зачем он отправился тогда в Гидон — его вёл след очередной добычи.

Любовь спутала все карты. Встреча с Натой Эксим круто изменила его жизнь, направив Кассиуса по совершенно иным рельсам. На долгие двадцать лет он оставил своё увлечение оккультизмом в сырых подвалах поместья, где ждали своего часа многочисленные артефакты и гримуары. И они дождались.

Отчаявшись найти дочь живой, а может и того хуже — получив на руки её давно уже мёртвое тело, он решился на крайние меры. Наверняка Кассиус понимал, чем чреваты подобные ритуалы. Ему не страшно было лишиться своей жизни, к такой жертве он был готов. Вот только он не учёл одного — смерть заключившего контракт в притчах была лишь деталью. Главным посылом было то, что последствия всегда превышают наши ожидания. Касс ждал собственной смерти, но за жизнь Арлисы ему пришлось заплатить чужими. Он вернул свою дочь, но была ли она по-прежнему человеком?

«Прости меня за то, что я ослушался. И за все жизни, что были загублены моим эгоизмом. Вопреки всем твоим усилиям я не в силах жить в этом кошмаре, который сам же и создал».

— К кому ты обращался в этой записке? — Сарен смотрел сквозь полупрозрачные страницы книги, которые отражались в стекле окна, — кого ты ослушался?

В этой истории недоставало ещё одного действующего лица. Но кого? Демона?

Тогда почему из текста записки следует, что этот «некто» пытался помочь Кассиусу? Почему создаётся ощущение, что тот испытывает стыд за свой проступок? И в чём именно этот проступок заключался? Эта загадка была не под силу спайранцу. Слишком многого недоставало.

Что хотела сказать девушка, отправив его по этому следу? Сарен задумался. Может она хотела рассказать ему, кем или чем на самом деле являлась? Просто не могла сделать это сама. Или, быть может, это была просьба о помощи? Ведь он смог успокоить её тогда, в подземелье. Что в тот момент было на уме у Арлисы? Неспроста ведь она дала ему кинжал.

«На всякий случай» — значит Арлиса знала, что может попытаться убить его? По всему выходило, что девушка не могла себя полностью контролировать. Неужели это как раз и была та «цена», которую пришлось заплатить за её возвращение к жизни?

Но он не воспользовался данным ему оружием. И безумие отступило.

— Тогда выходит, что это была робкая просьба о помощи. В конечном итоге у меня остаётся лишь один ориентир — поместье Варэ. Могла ли Арлиса ждать меня там? — тяжелое чувство вины, что сопровождало его всё это время, стало совсем невыносимым. Поздно. Теперь уже было слишком поздно.

* * *

Когда за Сареном закрылась входная дверь, Ваймс обошёл кузницу. Работа на сегодня была закончена. Магический контур, что проходил внутри стен, издал прощальное урчание и отключился. Следом за этим големы открыли затворки и вода из башни хлынула на раскалённые камни. Приятное шипение на пару минут заполнило всё пространство мастерской. Волшебнику нравился этот звук. Он означал, что ещё один день прошёл за работой.

Олли терпеть не мог безделье. Для него оно было неразрывно связано с той немощностью, на которую в своё время его обрекла болезнь. Именно через работу он смог вернуться к нормальной жизни тогда, и с тех пор непрестанно двигался вперёд.

Развязав пояс халата, он опустился в мягкое кресло. В мастерской сейчас царил полумрак, и волшебник задремал. Однако поспать ему так и не удалось. Сквозь опущенные веки Ваймс увидел пульсирующий свет, что доносился откуда-то со стола. Хотя почему же «откуда-то»? Он прекрасно знал, что это пульсирует и где именно находится. Вот только радости это вряд ли добавляло.

Кузнец недовольно заворчал. Он нехотя поднялся с кресла и взял со стола небольшой стеклянный шар. В своём обычном состоянии тот был прозрачным, но сейчас внутри него клубился туман, переливавшийся всеми цветами радуги. Сам же шар издавал лёгкие вибрации.

— А я уже думал было тебя выбросить за ненадобностью, — усмехнулся Ваймс. Теперь он разыскивал подставку, с которой шар и скатился, отправившись в вольные странствия по столу. Её он нашёл на другом конце комнаты. Как она туда угодила, оставалось только догадываться.

— Наверняка Урри смахнул во время уборки, — сам же ответил на этот вопрос кузнец.

Он водрузил шар на треногу и установил её на краю стола, а затем вернулся обратно в своё кресло.

— Конум! — Ваймс произнёс слово-активатор громко и отчётливо.

Артефакт повиновался — его поверхность тут же пошла множеством трещин, сквозь которые наружу начал сочиться густой туман. Казалось, что тот никогда не кончится и заполнит собой всю кузницу. Но прошло меньше минуты и шар погас, выпустив наружу своё содержимое. Аморфная масса некоторое время парила в воздухе, после чего приняла очертания человеческой фигуры. Сходство не было идеальным, но Олли и так прекрасно знал, кто связался с ним при помощи артефакта. Впрочем, это не отменяло того факта, что само по себе это событие было весьма удивительным и неожиданным. О чем он не замедлил сообщить своему гостю.

— Я никак не ожидал твоего визита этим вечером. Да и любым другим, собственно, тоже не ожидал. Здравствуй.

— И тебе не болеть, Ваймс, — ответил гость. Голос его был глубоким и раскатистым. Кроме того, из-за неизбежных искажений от использования артефакта, он звучал с небольшим эхо, отчего их разговор приобретал некоторое сходство со спиритическим сеансом.

— Стараюсь, ты же знаешь, — пожал плечами волшебник, — вот только с лекарствами в моём случае туговато.

— Знаю, — фигура едва заметно кивнула, — но я пришёл не за этим.

— Да, я в курсе того, насколько ты не ладишь с магией и всяческими артефактами. Для меня, право, большой сюрприз, что ты решился отойти от более традиционных методов связи.

— И на то у меня была веская причина, — гость помедлил немного и добавил, — война. Грядет война.

— Ну, такая себе новость, — волшебник хмыкнул, — за почти тысячу лет документированной истории наберётся, должно быть, не больше полутора десятков периодов мира и затишья. В остальное же время — кто-нибудь, где-нибудь, с кем-нибудь да и воюет.

Гость не ответил. Призрачная фигура стояла неподвижно. Только тянувший по полу сквозняк вызывал в тумане небольшие завихрения. Олли это не нравилось. Сказать по правде — сам факт их разговора не вызывал у кузнеца ровным счётом никаких позитивных эмоций. И дело тут было отнюдь не в неприязни к самому визитёру — как раз ему мужчина был рад. Однако Ваймс прекрасно понимал, что визит этот попросту не может закончиться ничем хорошим.

— Месяц назад кочевники пересекли восточную границу Империи, — гость нарушил молчание, — по состоянию на сегодняшний день, они уже преодолели большую часть расстояния до Озера Туманов. Не встретив никакого сопротивления со стороны армии.

— Что, прости? — волшебник уставился на своего собеседника в полнейшем недоумении, — это вообще как? Что делают пограничники? Где, черт возьми, прохлаждается Северный Легион?!

— Северный Легион был отозван в столицу по личному приказу Императора. Это произошло примерно две недели назад. Про пограничные войска ничего сказать не могу.

— Бред какой-то… — кузнец упёрся ладонями в виски и зажмурился, — ты хочешь сказать, что Империя сама подпустила кочевников вплотную к Озеру Туманов и оставила город без защиты? Но зачем? Это же бессмыслица какая-то! Здесь находится сердце всей магической системы страны, а это — как раз главное оружие против кочевников.

— Всё так, как оно есть. Я и сам не располагаю сейчас всеми подробностями того, как и почему это случилось. Да и то, что мне известно, лучше сейчас не обсуждать. Из соображений твоей же безопасности, Олли. Но, думаю, ты и так это понимаешь.

— Честно говоря, я сейчас вообще мало что понимаю, — признался Ваймс. Было видно, что услышанное застало его врасплох.

— Друг мой, я пришёл отнюдь не затем, чтобы пугать тебя, — вновь заговорила фигура, — нам нужно срочно вытащить тебя из города.

— Вытащить меня из города? Серьёзно?! — кузнец нервно усмехнулся.

— Вполне. Времени осталось совсем немного, но оно ещё есть. Я уже отдал распоряжение эвакуировать всех моих людей из Озера Туманов вместе с семьями. Про тебя, естественно, тоже никто не забыл.

— Подожди, подожди… какая ещё эвакуация? Мы же говорили об этом — я просто не могу покинуть город. Уже в десятке миль за его пределами магический фон становится слишком разреженным для… для… — Ваймс запнулся и замолчал. Какое-то время он сидел отвернувшись и глядя в одну точку. Когда волшебник снова заговорил, голос его стал значительно тише, — да я ведь даже дышать сам не смогу…

— Знаю. Мы обговаривали это раньше, когда я звал тебя перебраться ко мне в Кальдер. Тогда это не представлялось возможным, однако теперь ситуация несколько изменилась. В Озере Туманов сейчас находится один мой хороший знакомый. Он сможет переправить тебя в Кальдер, причём в самые кратчайшие сроки. Здесь для тебя уже оборудовано всё необходимое — ты сможешь поддерживать своё состояние и будешь в полной безопасности. Это я тебе обещаю.

— «Поддерживать состояние»? Перестань, мы же оба знаем, что без дублирующих магических ретрансляторов, как стоят здесь, я окажусь навсегда прикован к постели. Что ты мне предлагаешь? Выбирать каждую минуту, что мне хочется больше — сделать вдох, моргнуть или, может быть, перекатиться на другой бок? Ведь то, что я могу вести такую жизнь как сейчас — это роскошь. И доступна она мне только здесь.

— Порой приходится идти на жертвы, чтобы выжить, — заметил гость. Впервые за весь их разговор в его голосе прозвучали строгие нотки, — я надеюсь, что ты проявишь благоразумие и сможешь поступиться с некоторой «роскошью» ради собственной безопасности.

— Речь не о роскоши. Если я уеду, то не смогу продолжить свои исследования. Столько лет я шел к этому, и чего ради? Чтобы оставить все свои достижения лежать в сундуке, зная, что я никогда к ним не вернусь?!

— Олли, мне кажется ты забываешь о ресурсах, которыми я располагаю, — мягко осадил его гость, — я собрал в Кальдере многих выдающихся волшебников. Людей, которые преданны мне и за каждого из которых я готов поручиться лично. Да, твой переезд отбросит исследования назад, но здесь ты больше не будешь один. Я готов предоставить тебе любую помощь, какую только захочешь. Пройдет полгода-год, и ты придёшь к тому же результату.

— Ты упускаешь один важный момент, — волшебник покачал головой, — эти люди преданны тебе, они готовы выполнять твои поручения и приказы. Я же для них — бестолковый калека, который даже говорить нормально не сможет. Нет, извини, я не готов отдать труды всей своей жизни и стать для кого-то подопытной крысой.

— Ваймс, — фигура сделала большую паузу. Хоть волшебник и не мог видеть лица своего собеседника, он чувствовал, что в этот самый момент тот буравит его тяжелым взглядом, — словами не передать, как силен соблазн засунуть тебя самого в сундук и привезти сюда, не спрашивая твоего мнения на этот счёт. Это упрямство, что говорит в тебе сейчас — скорее всего будет стоить тебе жизни в течении следующих нескольких дней.

— Я знаю, что ты хочешь мне помочь. И представляю, каких усилий и затрат тебе стоило организовать всё для моего бегства в Кальдер. Пожалуйста, не думай, что я воспринимаю это как данность. Я благодарен. Правда. Но я просто не могу принять твоё предложение. Слишком много для меня сейчас поставлено на карту.

— Видят боги, я сделал всё, что от меня зависело, — теперь в голосе гостя звучала неприкрытая тоска, — ты был хорошим союзником нашему делу и верным другом мне многие годы. Я буду рад, если судьба ещё позволит нам встретиться, хотя не буду лгать — сам я в это слабо верю. Кочевники уже близко. До точки невозврата у тебя остаётся три дня. Проведи их с пользой, друг.

На этом по туманному телу гостя побежали волны и завихрения. Фигура его стала стремительно терять форму, пока окончательно не распалась, растаяв прямо в воздухе.

Кузнец оторвал руку от подлокотника кресла, на котором сидел, и внимательно посмотрел на неё. Его пальцы едва заметно дрожали. Дыхание тоже стало прерывистым — больших трудов стоило скрывать это во время разговора. Такое происходило далеко не впервые. За многие годы постоянного магического воздействия его организм начал вырабатывать устойчивость. Ему требовалось всё больше волшебной подпитки, чтобы продолжать полноценную жизнь. И всё равно она не давала ему былой свободы. Да и сам близкий контакт с магией не проходил даром — тело волшебника давно уже износилось и лишь сохраняло видимость здоровья.

— Три дня, — отрешённо повторил Ваймс, — хотел бы я иметь в запасе хотя бы и их.

С трудом встав, он подошёл к столу и взял переговорное устройство.

— Урри, закрой все двери. Кадарр… — он немного помедлил, прежде чем отдать команду второму голему, — …спускайся в мастерскую в подвале и запусти реактор. Нечего больше тянуть. Пора приступать к испытаниям.

 

Глава 17

Продавец факелов

С утра Сарен первым делом направился в бани. Там он быстро привёл себя в чувство и облачился в чистую одежду. Задерживаться в гостинице наёмник не стал — меньше всего ему хотелось сейчас возвращаться обратно в номер. Он знал, что стоит пересечь порог, его руки невольно потянутся к зачарованному стёклышку. Только вот теперь он не мог посмотреть Арлисе в глаза, даже если это было всего лишь её изображение. Вместе с осознанием собственных ошибок, груз вины стал для него совсем неподъёмным.

Спайранец отправился бродить по Золотому Столу. Он шёл просто так, без какой-то конкретной цели. Даже наоборот — активно избегал мест, которые могут побудить его на какие-либо действия. Больше всего это касалось, разумеется, лавки Ваймса. Сарен понимал, что если окажется рядом, то непременно заглянет к кузнецу, они разболтаются, и тогда разговора о Варэ уж точно не избежать.

Колокол на часовой башне пробил полдень. Выходит, он гуляет без дела уже около пары часов. Время пролетело незаметно — во многом именно потому, что Сарен никак не мог отделаться от мыслей о вчерашнем разговоре. Конечно, всегда оставался вариант сбежать из Озера Туманов. Для спайранца подобный побег стал бы далеко не первым в длинной череде скитаний. Из которых, по существу, и состояла вся его жизнь.

«Только вот куда мне бежать?»

Обратно в Песчаные Моря путь ему был заказан. Тут тебе и война с кочевниками, и успевший набить оскомину песок. Слишком много песка. Ну а куда ещё он мог двинуться? Столица казалась ему едва ли не более сумасбродным вариантом, и её он даже не рассматривал. Можно, конечно, было отправиться на юг — туда, где на белоснежных побережьях масорийской бухты раскинулись десятки портовых городов. Жизнь в них била ключом, а торговля процветала. Подобные места притягивали пиратов и разбойников, а где последние — там и работа для наёмника. Ну и, конечно же, не стоило забывать про Кальдер. Всё что Сарен мог найти на побережье, там присутствовало в десятикратном объёме.

Ему вспомнились контрабандисты, с которыми они добрались до Озера Туманов. До этого времени Сарену почти не доводилось пересекаться с представителями Синдиката, а потому и возможности сформировать собственное мнение о них у него тоже, в общем то, не было. Теперь же картина чуть прояснилась. Нет, Сарен отнюдь не воспылал желанием примкнуть к разношёрстной команде Экзо Бати. Однако поработать с ними он бы не отказался. Особенно если учесть, что Кальдер принадлежал Синдикату едва ли не безраздельно. И всё же…

Сарен покачал головой. Не поедет он в Кальдер. Ему туда путь теперь тоже заказан. Он запомнил этот город таким, каким они посетили его тогда с Арлисой. Пускай обстоятельства этого визита и нельзя было назвать самыми приятными, они всё же имели своё законное место в тайнике с воспоминаниями о его давней знакомой. Это был довольно глупый и странный порыв, но спайранец поддался ему. Он твёрдо решил, что это направление для него закрыто.

«Даже интересно, что случится раньше — я умру или места на карте закончатся?»

Одно было ясно наверняка — в Озере Туманов ему оставаться было ну никак нельзя. Этот город принадлежал Свободной Компании и Коллегии Магов, и, по правде говоря, Сарен не знал, кто из этих двоих был хуже. Зато он прекрасно знал другое — стоит ему остаться здесь на достаточный срок и он непременно окажется втянут в одну из их многочисленных дрязг. Бессмысленных, подлых и неизменно кровавых. Стоило ли в своё время уходить от этой грязи, чтобы вот так, без какой-то весомой цели, ввязаться во всё это по самые уши сейчас?

Выбор был невелик — пиратские острова, степи и масорийский полуостров. О последнем он как-то совершенно не задумывался. В степях делать было нечего, а связываться с пиратами не хотелось. Идея поработать с масори вдруг показалась Сарену не такой уж и абсурдной. Оставалось только найти способ туда добраться — идти на полуостров в одиночку было не только скучно, но и банально опасно.

По старой памяти Сарен знал, что на одной из центральных улочек Золотого Стола располагалась доска объявлений. Он вроде бы даже проходил мимо неё раз или два за последние дни. Просто не обращал внимания — она не представляла для него особого интереса. На этой доске Свободная Компания публиковала заказы для вольных наёмников. Обычно это были простенькие задачи, слишком мелкие, чтобы гильдия занималась ими напрямую. Любой желающий мог просто взять объявление с доски или пройти в одну из приёмных и принять заказ там — здесь всё зависело от специфики работы. Для организации наёмников подобная деятельность являлась стабильным источником дохода и возможностью демонстрировать свою вовлеченность во всё, что творилось в городе и за его пределами. Кроме того, зачастую вольные наёмники приходили работать уже на саму Свободную Компанию, выполнив два-три заказа на стороне. Платили в гильдии на порядок больше, правда и иерархия там тоже была куда жестче. Став частью Свободной Компании, наёмник уже не имел выбора за какой заказ ему браться — по крайней мере, пока не достигнет достаточно высокого ранга.

Путь наверх по карьерной лестнице был тернист и опасен. Гильдия формировала из новичков небольшие отряды и предоставляла их всем желающим для самых разных целей. Спрос на персональные армии был стабильно высоким — наёмники Свободной Компании так или иначе принимали участие во всех конфликтах на территории Империи, от мелких стычек с бандитами до передела сфер влияния. В отдельные моменты даже имперская армия прибегала к их услугам, направляя силы Свободной Компании для подавления мятежей в удалённых провинциях.

Доска объявлений интересовала Сарена возможностью взять работу на масорийском полуострове. Наверняка в преддверии войны часть лягушек решила вернуться к себе на родину, и спайранец планировал подвязаться на охрану такого вот каравана. Он уже представлял себе выделяющиеся среди прочих желто-зелёные глянцевые бумажки, на которых масори размещали свои заказы. У амфибий было какое-то соглашение со Свободной Компанией, и они единственные могли нанимать наёмников напрямую.

Быстро проскочив несколько улиц, Сарен прошёл мимо кузницы Ваймса, рядом с которой и находилась доска объявлений. Вот где он её видел! Выходя от волшебника, наёмник как раз и приметил знакомое скопление бумажек. Как он и ожидал, на доске трепыхались три объявления от масори. Других заказов, однако же, было меньше чем обычно, — всего он насчитал их не больше десятка.

«Странно. Не припомню, чтобы раньше здесь было такое затишье» — удивился наёмник. Впрочем, он не стал заострять на этом внимание. Скорее всего Свободная Компания просто стала отдавать часть мелких заказов своим новичкам, чтобы создать стимул для наёмников сразу идти к ним на службу, а не мыкаться по случайным подработкам. Это было вполне логичным и закономерным шагом. Вольные времена его юности давно прошли и теперь плавать самому по себе было уже не так легко.

«Но пока что ещё возможно» — он потянулся к одному из зелёных листочков и снял его с острой шпильки. Заказ на сопровождение. Не каравана, правда, а группы из трёх масори. Одна телега, две лошади, смены по двенадцать часов в день. Требования к охране были вполне стандартны — нужны двое, без ограничений по расе. Сарен хмыкнул. Это была стандартная формулировка, подразумевавшая что работодатель ищет спайранцев. Он опустил глаза чуть ниже в поисках упоминания оплаты. Как правило, об этом в подобных объявлениях не писали, но зная о свойственной масори прямолинейности…

«5 золотых — аванс. 10 золотых — расчёт на месте» — не густо, если учесть, что в пути им предстояло провести как минимум три недели. Справедливости ради стоило сказать, что и опасной их дорога тоже не была.

«Ни дать, ни взять. Работа мечты» — резюмировал спайранец, сложив листок пополам и убрав его в карман. Он уж собирался было двинуться прочь, когда порыв ветра сорвал другое объявление и швырнул его Сарену прямо в лицо. Убрав его с глаз, наёмник бросил беглый взгляд на содержимое бумажки. Это была награда за голову — таких всегда было полно. Люди никогда не прекращали охотиться друг на друга по самым разным причинам. Спайранец не брался за подобную работу, если не считать того случая с Тремя Дюжинами. Наверное, далеко не каждый заказ заканчивался подобной резнёй, но с Сарена хватило и этого.

Он собирался было уже повесить листок обратно, но в этот момент взгляд его скользнул по портрету той, кого предстояло поймать. На первый взгляд самая обычная девушка почему-то показалась ему смутно знакомой. Вот только где он мог её раньше видеть?

«Да где угодно. Сколько людей на свете, всех не упомнишь» — наёмник вернул заказ на место. Исполнять его он точно не планировал. Но тут он заметил, что на других листках тоже есть портреты. Он пробежался по остальным объявлениям взглядом. Похоже, все заказы, кроме зелёных бумажек масори, предлагали награду за головы. Примечательно, что все цели были девушками. Даже возраст был примерно один и тот же. И в каждой из них он угадывал знакомые черты.

Голова тихонько заныла. Как если бы он проснулся с похмелья. Только вот Сарен накануне не пил, да и на ногах был уже как несколько часов. У его внезапного недомогания была иная причина, причём хорошо известная наёмнику.

«Веспер…»

Оборотень не ушла просто так, напоследок перемешав все его воспоминания о себе. Столкнись он с девушкой на улице, то наверняка прошёл бы мимо. Тогда почему же он узнал её сейчас? Ответ плавал на поверхности. Точнее — колыхался на доске прямо перед ним. Здесь были почти все облики, которые принимала оборотень за время их путешествия. Не хватало разве что старика.

Сказать по-правде, он не знал что делать. Кто-то открыл настоящую охоту на Веспер. Все заказы были свежими. Их повесили сюда дня два-три назад, не больше. Примерно в одно время с тем, как они прибыли в Озеро Туманов. Но насторожило Сарена даже не это. Дело было в награде.

За поимку оборотня живьем обещали пять сотен золотом.

Сумма была какой-то просто фантастической. Однако на каждой листовке стояла печать Свободной Компании, а это значило, что гильдия получила от заказчика награду на депозит в полном объёме. Помножить это на количество объявлений и выходило, что некто выложил вот так запросто порядка пяти тысяч золотых. Странным было и то, что Свободная Компания вообще опубликовала подобную пачку заказов для вольных наёмников. Правила организации гласили, что всё дороже дюжины золотом шло на исполнение «своим».

— Это какую же армию они отправили на твою поимку? — проговорил Сарен, обращаясь к портретам оборотня.

Кто бы ни разыскивал Веспер, точно было одно — девушке угрожала серьёзная опасность. Спайранец прикинул, что с такой наградой разыскивать её должны были едва ли не все наёмники в Озере Туманов, а это сколько… тысячи две человек? Как самый минимум, а то, наверное, и ещё больше. Если допустить, что Веспер не видела этих объявлений, что, кстати, было весьма вероятно, то её шансы уйти от погони стремились к нулю.

«Что же делать?» — задумался спайранец. Поразмыслив немного, он решил, что самым оптимальным решением будет пойти в гостиницу и пообедать как следует. Одной уличной едой сыт не будешь, а оборотень… пускай выкручивается как-нибудь сама.

Это его не касается.

* * *

Всю ночь напролет ему снилась Веспер. Сюжет у всех снов был примерно одинаковый: девушка бежала от преследователей, постоянно меняя облики и перемещаясь с места на место. И в конце каждого из них её неизменно ловили.

Только под утро Сарену приснилось что-то другое. Он обнаружил себя вдруг посреди Кабаньей Пущи, вот только узнать деревеньку оказалось непросто. От неё мало что осталось — спайранец стоял посреди пепелища. Он осмотрелся по сторонам, и взору его вдруг предстал единственный целый дом. И Сарен даже знал, кому этот дом принадлежит. То было заброшенное жилище алхимика Яна Фариса. Любопытство подтолкнуло его заглянуть внутрь. С его последнего визита здесь мало что поменялось. Всё выглядело так, словно его знакомые вышли на пару минут и должны вот-вот вернуться. На столе стояли недопитые бутылки со спиртным и были разложены игральные карты. Сам не зная зачем, Сарен принялся их считать, хоть и знал результат заранее.

Одной не хватало.

На этом моменте наёмник проснулся. В голове его навязчиво пульсировала единственная мысль — он должен спасти Веспер. Сарен и сам не мог объяснить природу внезапной перемены настроения. Ещё вечером он не хотел даже думать об оборотне, теперь же стремление защитить девушку буквально вытолкнуло все остальные мысли и желания из его головы.

Только вот это едва ли могло поспособствовать делу. Главная проблема заключалась в том, что он понятия не имел где искать Веспер. По-хорошему, наёмник даже не был уверен, что она всё ещё в Озере Туманов. Но этот вариант он даже не рассматривал, как заведомо проигрышный. Допустим, она не покинула город, что тогда? Насколько Сарен помнил, для оборотня это был первый визит в столицу магии, а следовательно друзей или хотя бы знакомых у неё здесь точно не было. Круг поисков это не особо сужало, хотя… Одна зацепка у спайранца всё же была — Кайрен Таннис.

«Перед тем как мы разошлись, Кайрен предлагал встретиться в Белом Лебеде. Сказал тогда, что у него может найтись для меня работа» — Сарен припомнил слова имперца. Так может Веспер обратилась к нему? Вариантов получше у наёмника не было, а потому он направился в квартал Викато.

* * *

— Добро пожаловать в «Белый Лебедь», — произнёс мягкий женский голос. Из полумрака рядом с Сареном возникла очаровательная юная девушка, — вы у нас впервые?

— Всё верно, — подтвердил спайранец.

— Тогда позвольте показать вам наше заведение, — продолжала она, — уверена, вместе мы сможем подобрать для вас правильный способ отдохнуть, расслабиться и восстановить силы.

— Боюсь, что сегодня я к вам не в качестве клиента, — с лёгкой досадой ответил Сарен, — меня здесь ожидает один человек. Его зовут Кайрен Таннис.

Девушка поджала губы и задумалась на несколько секунд, после чего покачала головой:

— Сожалею, но в «Белом Лебеде» нет посетителей с таким именем. Может быть ваш знакомый здесь под псевдонимом?

Теперь уже настал черёд Сарену напрячь память. Он ведь не мог перепутать это место с чем-то ещё? Нет, наёмник точно помнил, что Кайрен позвал его именно сюда. С псевдонимом было сложнее. Имперец вроде как действительно говорил нечто подобное.

— Сариф? — осторожно спросил наёмник.

Девушка улыбнулась.

— Да, такой гость у нас действительно есть. Пойдёмте. Господин Сариф сейчас в чайной на втором этаже.

Они прошли через длинный коридор, а затем вверх по закруглённой лестнице.

— Сюда, пожалуйста, — его спутница отвела рукой бархатное полотно, за которым обнаружилась дверь. Они прошли в небольшую комнату. В центре её располагался низкий круглый стол, а рядом с ним четыре мягких кресла. В одном из них Сарен увидел знакомую фигуру.

Пребывание в Озере Туманов явно пошло Кайрену на пользу. Образ бродяги с тракта он оставил позади. Теперь перед спайранцем был богатый дворянин, проводивший свои дни в праздности и удовольствиях. Имперец был одет в расшитый золотыми нитями изумрудный кунтуш. На его коротких чёрных волосах не осталось и следа дорожной пыли, а лицо было свежим и отдохнувшим. На столе перед ним стоял полупустой графин с вином. Увидев в дверях Сарена, Кайрен расплылся в доброжелательной улыбке.

— К вам гость, господин Сариф, — всё так же тихо проговорила девушка, когда они вошли.

— Да, я вижу. Спасибо, Шае. Ты можешь идти, — кивнул ей имперец, после чего жестом пригласил Сарена занять соседнее кресло. Но наёмник проигнорировал его предложение, оставшись стоять.

— Стоит полагать, ты по поводу работы?

— Не совсем, Кайрен. Я ищу Веспер.

Услышав собственное имя, имперец вдруг поморщился и энергично замотал головой.

— Во-первых, сядь, пожалуйста. Не надо стоять тут как вкопанный. Ну а во-вторых, больше меня так не называй. Отныне есть только Сариф. Про всё остальное забудь. И про Хогг — в особенности! Можешь считать это дружеским советом.

— Мне потребуется какое-то время, чтобы найти новую тему для обсуждения с незнакомцами, — иронично заметил спайранец, — так что насчет Веспер?

— А что насчет работы? — передразнил его Кайрен-Сариф.

— Она меня по-прежнему не интересует, — отмахнулся Сарен.

— Какое совпадение! У меня с оборотнями дела обстоят примерно так же. Так что давай-ка ты сядешь, выпьешь вина и мы поговорим с тобой как нормальные люди.

От такой прямолинейности наёмник на мгновение замешкался. Сарен опустился в кресло и взял в руки бокал.

— Очень недурное вино, — заметил спайранец.

— Здесь вообще очень хорошо. «Лебедь», должно быть, моё любимое место в этом городе, — пожал плечами имперец.

— Мне действительно нужна твоя помощь, — Сарен вернулся к основной теме.

— Насколько всё серьёзно?

— Достаточно серьёзно, — помедлив, ответил наёмник.

— Срочно?

— Очень.

— Да чтоб тебя, — Сариф закатил глаза и откинулся назад на спинку кресла, — и приходишь ты, когда моё собственное время на исходе. Ладно, выкладывай, что там у тебя, а я попробую что-нибудь придумать.

Сарен поведал ему о награде за поимку оборотня, а также о том, что объявления содержали информацию обо всех обличьях и псевдонимах Веспер. Имперец внимательно слушал его, не перебивая. Когда наёмник закончил, мужчина многозначительно хмыкнул.

— В общем, эти заказы, кому бы они не принадлежали, свидетельствуют о том, что Веспер угрожает опасность, — резюмировал он, — понятно…

— «Понятно» не очень сойдёт за ответ в данном случае, — заметил спайранец.

Сариф ответил полным неодобрения взглядом.

— А что ты, собственно, рассчитывал от меня услышать?

— Сможешь ли ты помочь, наверное?

— Понятия не имею, — имперец лишь развёл руками, — я же не медиум, чтобы достать кусок хрусталя на серебряной цепочке и водить им над криво нарисованной картой.

Он достал из кармана колоду карт, перетянутую бечёвкой несколько раз.

— Ну, если хочешь, могу тебе пасьянс разложить. Не представляю, правда, как это поможет, но ведь как говорят — «важно участие»/.

— Сариф, прекрати дурачиться, — наёмник нахмурился, — что дальше?

— Слушай, больше я тебе всё равно ничего сейчас не скажу. Мне надо пообщаться с людьми, понимаешь? Но на это уйдёт некоторое время. Которого, к слову, ни у тебя, ни у меня нет, — Сариф опустошил свой бокал с вином и тут же наполнил его снова, — в общем так: встречаемся сегодня после захода солнца у тебя… где ты остановился, кстати?

— В «Баловне Судьбы».

— Неплохой клоповник. Лучше места всё равно не найти, если только ты не готов переплачивать десяток золотом в сутки за бархат повсюду и девушек-прислужниц со странными именами, — кивнул имперец, — к этому моменту я выясню, смогу ли найти для тебя Веспер и жива ли она вообще. Но, если я смогу помочь, то за тобой должок — придётся выполнить для меня одну работёнку. Ну что, договорились?

— Договорились, — кивнул Сарен, — если сможешь её найти — я в деле.

Наёмник протянул руку. Сариф нахмурился — он был чем-то недоволен, но предпочёл оставить это при себе. Имперец пожал протянутую руку и они попрощались.

Когда за спайранцем захлопнулась дверь, мужчина сокрушенно покачал головой.

— Парень ты, может, и неплохой, Сарен… но вот друзей себе выбираешь не тех. Совсем не тех.

Сариф опустил руку в другой карман и вытащил оттуда аккуратно свёрнутую пачку одинаковых листов бумаги. Развернув, он разложил их на столе перед собой. С каждого из десяти объявлений на него смотрели разные, но вместе с тем и такие похожие лица.

Мужчина устало вздохнул и снова наполнил свой бокал.

* * *

В ресторане было необычайно людно. За те несколько дней, что Сарен провёл в «Баловне Судьбы», он уже привык видеть просторный зал полупустым. Сегодня же здесь яблоку было негде упасть. Между столами стремительно лавировали официанты с подносами и, судя по их лицам, подобный ажиотаж застал персонал гостиницы врасплох. О причинах внезапно возросшей популярности этого места оставалось лишь догадываться.

Наёмника, впрочем, это едва ли занимало. Сейчас он куда больше бы озадачен вопросом, где же теперь им с Сарифом встретиться? Шансы разминуться в переполненном ресторане, как ни крути, были на порядок выше. Однако уже в следующую секунду наёмник услышал своё имя. Обернувшись на зов, он приметил имперца за небольшим столиком у панорамного окна. Неудивительно, что Сарен не заметил его сразу, ибо внешний вид Сарифа вновь претерпел радикальные изменения: белоснежная рубашка, угольно-серый шерстяной жилет на пуговицах и точно такие же серые шерстяные брюки. Если утром Сариф напоминал утопающего в праздности дворянина, то вечером он преобразился в респектабельного чиновника, очевидно прибывшего в Озеро Туманов из столицы по самым неотложным делам. Этот образ придавал ему серьёзности и даже делал чуточку старше.

Мужчина поднял вверх руку и помахал спайранцу.

— А я уж было собирался идти караулить тебя снаружи, — произнёс наёмник, садясь за стол.

— Я специально забронировал столик здесь, прямо напротив входа, так что мы в любом случае бы не разминулись, — ответил Сариф.

— Обычно здесь не настолько людно.

Имперец повернул голову и прошёлся взглядом по залу.

— Пир во время чумы, — медленно проговорил Сариф, не отрывая глаз от других посетителей, — так сейчас везде, не только тут.

— О чём это ты? — не понял Сарен, — в городе чума?

— Нет, — имперец улыбнулся и отрицательно покачал головой, — это выражение такое. Метафора к тому, что сейчас происходит вокруг. Да ты и сам видишь. Однако давай вернёмся к нашему вопросу. Скажу сразу — я могу помочь тебе с поисками Веспер, но есть один «нюанс»…

— И какой же? — наёмник подозрительно покосился в его сторону.

— Опустим подробности. У меня есть весомые основания полагать, что подруге твоей ничего не угрожает и в помощи она не нуждается.

— Нуждается или нет — это не уже не твоё дело, — неожиданно резко отозвался спайранец, чем вызвал у Сарифа снисходительную улыбку.

— Хорошо, Сарен. Я лишь хотел предостеречь тебя от опрометчивых поступков. Но если ты всё уже для себя решил, то вот тебе моё условие: ты помогаешь мне с моим делом, а взамен я приведу тебя к Веспер. Обещаю, что до тех пор, пока наш контракт будет в силе, ни с тобой, ни с ней ничего не случится. Говоря простым языком: по итогу свободный ты встретишься со свободной Веспер.

— Я как будто душу демону закладываю, а не о работе договариваюсь, — усмехнулся наёмник, — впервые слышу, чтобы кто-то так формулировал условия.

— Души — товар сильно переоценённый. Особенно в народном фольклоре. Но вот привычка обговаривать детали никогда ещё не оказывалась лишней, — имперец развёл руками.

— Очень занимательно. Ладно, не так чтобы у меня был особый выбор. По рукам?

Он протянул правую руку имперцу, но тот не спешил скреплять их договор рукопожатием. Вместо этого он пристально смотрел на Сарена, немного склонив при этом голову на бок.

— Вот тут ты не прав, Сарен. Ты волен встать и уйти — это ли не свобода выбора? Послать всю ситуацию к чертям собачьим. Никто не заставляет тебя искать Веспер и уж тем более — ввязываться в сомнительные авантюры с ещё более сомнительными личностями. Такими как я, например.

— Кроме меня самого, — поправил его спайранец, — но я уже решил, что вытащу Веспер из этой передряги и обсуждать это не намерен.

— Я просто хотел убедиться, что ты не передумаешь на полпути, — имперец пожал протянутую руку, — ну что, перейдём к деталям?

— Не уверен, что обсуждать их здесь — хорошая затея, — покачал головой наёмник, — дело у тебя, как я понял, конфиденциальное, а лишних ушей здесь пруд пруди.

Сариф состроил насмешливую мину.

— Друг мой, это совсем не то, о чём нужно беспокоиться, — с этими словами он опустил руку в карман своей жилетки и достал оттуда небольшой металлический кубик. Имперец постучал по нему указательным пальцем. Кубик легонько завибрировал. С довольной ухмылкой Сариф развёл руки в стороны и громко хлопнул в ладоши.

Только вот хлопка не последовало.

Сарен молча дотянулся до кубика и тоже постучал по нему.

— Ты только что лишил меня возможности произнести шикарную речь, объясняющую принцип работы сего устройства, — разочарованно протянул имперец.

— У тебя наверняка заготовлена ещё одна — о предстоящей работе, вот с неё, пожалуй, и начнём.

— Как пожелаешь, — Сариф пожал плечами, — скажи мне, Сарен, что ты знаешь о магии в Гидонианской Империи?

— А какое отношение это имеет к работе?

— Самое что ни на есть прямое.

— На территории Империи действует единая система магии, — без особой уверенности начал спайранец. Сариф одобрительно кивал, побуждая своего собеседника продолжать, — и все маги проходят обязательное обучение в Академии, которая находится в Озере Туманов. Потом поступают на государственную службу. Тоже, вроде как, обязательную.

— Очень хорошо, — похвалил его имперец, — а чем ещё знаменателен этот город ты знаешь? Именно здесь расположены кристаллы, отвечающие за систему магии, которую ты так удачно упомянул. И сейчас они в опасности.

— Погоди, разве кристаллы не находятся в ведении Коллегии Магов? Ты же не хочешь сказать, что они могут быть заодно с кочевниками?

— Нет. Но они к этому причастны. Кроме них в заговоре замешаны высокопоставленные чины армии и приближённые самого Императора. Точно сказать не возьмусь, да и не в том суть. Куда более насущная проблема заключается в том, что заговорщики открыли прямой коридор кочевникам к Озеру Туманов и хотят «сдать» им Шпили. Те самые, в которых находятся элементальные кристаллы и откуда берёт своё начало вся магия в Гидонианской Империи. Если тебе интересно, чем это может быть чревато, то скажу кратко — коллапсом всей страны разом. Все артефакты, которые многие годы штамповали в Ржавке, вдруг перестанут работать. Все маги, которых обучила Академия, останутся без источника энергии, и Империя лишится своего главного оружия.

— Но какой смысл волшебникам лишать себя магии? Это же просто бессмыслица какая-то…

— Скажем так — магии лишатся далеко не все волшебники. Так, например, среди обитателей Озера Туманов очень много «диких магов» — тех, кто умеет колдовать за пределами имперской системы. Всевозможные элементалисты, некроманты и адепты оккультных наук — в принципе, количество возможных магических дисциплин мало чем ограничено. Ты наверняка сталкивался с ними в Песчаных Морях. Так вот здесь их тоже не счесть.

— И что во всей этой ситуации собираешься делать ты? — поинтересовался Сарен.

— Скажу сразу, нынешнее положение вещей по части магии в Империи меня тоже не особо радует. Однако я прекрасно понимаю, к чему может привести тот сценарий, который разыгрывается прямо сейчас на наших глазах. В первую очередь — к локальной резне в Озере Туманов. Революции почти всегда сопровождаются урожаем из потерянных голов, что собирают под аккомпанемент предсмертных криков ужаса и боли. И если кто-то скажет тебе, что интеллигенция в этом плане будет цивилизованнее крестьян и простого люда — можешь смело плюнуть им в лицо. Потому как это ложь, неприкрытая и наглая. Ну а следом ожидай «второй волны» — когда взоры мятежников обратятся на столицу. Хогг был демонстрацией силы. Гидон повторит его судьбу, сгорев дотла в неистовом колдовском пламени. Я собираюсь всё это предотвратить. Фактически, я уже этим занимаюсь. Примерно последние лет восемь. Именно столько у них ушло на подготовку вторжения. Всё это время я мотался между Империей и пустыней, забираясь в самые отвратительные места. Воровство, шпионаж, убийства — вот только беглый взгляд на мою «весёлую» жизнь, — тут имперец замолчал на секунду, а затем добавил, — настало время выйти на поклон.

— Какая помощь во всей этой авантюре тебе нужна от меня? — серьёзным тоном спросил наёмник.

— Ты станешь моим телохранителем, — прямо ответил имперец, — и начнём мы с тобой уже сейчас. Мне предстоит встретиться с доверенным человеком из Коллегии Магов, чтобы передать ей планы кочевников.

Официантка наконец-то принесла им заказанное вино и два бокала. Сариф наполнил оба и пододвинул один поближе к спайранцу.

— Так давай выпьем за то, чтобы у нас с тобой всё получилось!

Они звонко стукнулись бокалами.

— Слушай, я совсем забыл об одной вещи, — спохватился спайранец.

— Ммм? — с интересом протянул имперец.

— Моё оружие осталось у кузнеца. Я отдал его на починку аккурат за пару дней до этого, — извиняющимся тоном произнёс Сарен. Со всей этой суматохой, он совсем забыл про свои сабли, которые сейчас, должно быть, были закреплены где-нибудь на верстаке у Ваймса. Однако причины тут не играли особой роли. Важно было то, что он был безоружен, а выдвигаться нужно было прямо сейчас. Неловкая ситуация, чего уж и говорить.

— Хочешь сказать, что у тебя вообще ничего с собой нет? Совсем? — переспросил имперец, потягивая вино из бокала.

— Разве что кинжал, — ответил наёмник и тут же добавил, — но это как-то совсем несерьёзно.

— Не заморачивайся, — отмахнулся Сариф, — этого вполне достаточно, а большего тебе и не понадобится.

— Ты уверен? Сам же сказал, что тебе нужен телохранитель. С одним только кинжалом от меня будет мало толку, — неуверенно произнёс спайранец.

— Послушай — разница между рыцарским шлемом и соломенной шляпой определяется лишь одной вещью, — Сариф поднял вверх указательный палец, точно учитель, объясняющий нерадивым ученикам урок в очередной раз, — и вещь эта — тип летящего в тебя снаряда. Шлем бесполезен против палящего солнца, а шляпа не убережёт тебя от дождя из стрел. Понимаешь?

— Понимаю, — Сарен кивнул, — только вот что же нас там ждёт, если всё же дела примут дурной оборот?

— Метеорит.

* * *

Спустя полчаса они уже подходили к платформе подъёмника, что вёл от Золотого Стола к Шпилям. По обе стороны от входа стояли два массивных голема, которые проверяли у пришедших специальные пропуска. Как уже говорилось ранее, Шпили были закрытой территорией, попасть на которую могли только сами маги. Единственное исключение составляли те, кому была назначена аудиенция.

— Сариф, — тихо кашлянул наёмник, — а как у нас обстоят дела с пропусками?

— Отлично, — отозвался имперец, — у нас их нет.

— Погоди, как это нет?! Как же ты тогда… — но закончить Сарен не успел. Мужчина прервал его, подняв вверх правую руку. Левой же он извлёк из кармана жилетки пару квадратных листков бумаги. Они были небольшими — размером примерно с половину ладони. Помусолив оба, он взял по одному в каждую руку. Когда големы вновь ожили и повернулись к нему, имперец подпрыгнул и ловким движением налепил бумажки каждому из них между глаз.

Сарен уже успел прикинуть, с какой скоростью могут бегать тяжелые, облачённые в гранитный панцирь, магические конструкты. Шансы скрыться в толпе у него были весьма неплохие. Нет, спасать Сарифа после такой откровенно глупой выходки он уж точно не собирался. Однако, как оказалось, наёмник рано простился со своим работодателем. На каждой из бумажек уже в следующую секунду проступили магические печати. Переплетения сложных геометрических форм с письменами на неизвестном спайранцу языке светились тусклым желтым светом.

— Добро пожаловать, — тут же произнёс один голем.

— Пожалуйста, проходите, — вторил ему другой.

Конструкты расступились и они с Сарифом спокойно прошли дальше.

— Что это вообще было?! — в голосе Сарена смешались недоумение и негодование.

— Классная штука, правда? Называется «друг медвежатника» — самый простенький из артефактов, которыми из под полы торгуют ребята Экзо. Открывает механические замки и не только, как видишь, — пояснил имперец.

— То есть ты не знал, что оно сработает именно так? — подозрительно покосился на него Сарен.

— Даже и в мыслях не было, — Сариф покачал головой, — я рассчитывал, что у них просто откроются замки на лицевых масках, и мы проскочим пока они будут разбираться с ними.

— Другой вопрос — зачем нам «проскакивать»? — не унимался спайранец.

— Ну это же очевидно — у нас с тобой нету пропусков. Следовательно и попасть в Шпили мы тоже никак не сможем, — судя по тону имперца, тот явно не ожидал от Сарена такого обилия глупых вопросов.

— Нет, не очевидно, — заметил наёмник, — ты же сам сказал, что мы идём на встречу.

— Именно так.

— Так что же это за встреча такая, где нас никто не ждет?

— Ну знаешь ли… то, что тебя никто не ждет, ещё не значит что этот «кто-то» тебе не рад, — парировал имперец.

— Значит нам хотя бы будут рады? — с надеждой в голосе поинтересовался Сарен.

— Хотелось бы на это рассчитывать, — уклончиво произнёс Сариф, а потом добавил, — только вот мне что-то в последнее время никто особо не рад…

— Как-то не очень обнадеживающе всё это звучит, — промычал наёмник, — ты уверен, что мне всё же не стоило сбегать за своими саблями?

— А зачем? Помахать ими в воздухе, пока будешь лететь с этим самых Шпилей вниз? — съехидничал имперец, — как бы не были хороши эти твои клинки, против големов они — не более чем зубочистки. Острые, блестящие, но зубочистки.

— С такой верой в своего телохранителя, позволь спросить — зачем я тебе вообще нужен? — огрызнулся наёмник.

— Во-первых, ты приносишь удачу. На наш караван должны были напасть, это я точно знал. Но не напали. Вполне себе удача, если спросишь меня. Кроме того, ты — спайранец, а следовательно и магия тебе нипочём, — абсолютно спокойно, но оттого не менее язвительно отозвался на его замечание Сариф.

Вниз по одному из шпилей к ним скользила чёрная капсула. Издалека она была практически неразличима, полностью сливаясь по цвету с башней волшебников. В отличии от той же транспортной платформы, капсула была куда меньше по своим габаритам и могла вместить в себя не более шести человек. Когда Сарен увидел, как она стремительно приближается к ним, ему сначала показалось, что капсула падает — так велика была её скорость. Однако чем ближе становилась конечная точка её маршрута, тем больше она замедлялась. Пока наконец и вовсе не остановилась.

Каменные створки отъехали в стороны, открывая проход. Вдоль стены полукругом шли скамейки, а в самом центре находился невысокий пьедестал, назначение которого оставалось неясным. Когда они сели, имперец подмигнул своему компаньону и едва заметно улыбнулся:

— Не дрейфь, Сарен. Я же дал тебе обещание, что пока наш контракт в силе — ты останешься жив, — он сделал акцент на последние два слова.

Двери бесшумно закрылись, заняв свои места, и капсула со свистом взмыла в воздух. Внутри воцарился полумрак. Свет снаружи не поступал и только от пьедестала исходило слабое зеленоватое свечение. Впрочем, продолжалось это недолго — уже через секунду Сариф протянул руку и постучал по нему указательным пальцем. Тот перестал светиться, но зато стены капсулы в одночасье стали полностью прозрачными. Остались только пол у них под ногами и потолок над головой. К этому времени капсула уже должно быть преодолела около трети пути наверх, и от вида, что открывался с такой высоты, просто захватывало дух.

Золотой Стол теперь и правда сравнился по своим размерам с обычным кухонным. Только вот с высоты он совсем не выглядел «золотым». Скорее уж пёстрым. Разноцветные крыши вместе напоминали лоскутное одеяло, что лежало поверх мягкой облачной перины. Ржавку отсюда было не видать. Зато можно было вволю налюбоваться озером, за которое город и получил такое название. В его зеркальной поверхности отражались многочисленные огни. Сарен даже пожалел, что они не оказались здесь днём. Тогда им наверняка бы представилась возможность увидеть гораздо больше.

Впрочем, не стоило забывать и о том, что они с Сарифом направлялись отнюдь не на праздную прогулку по достопримечательностям. Сейчас было совсем не до красивых видов.

— Выходит все в курсе той чертовщины, что надвигается? — спросил Сарен, наблюдая за хаотичным движением огоньков по Золотому Столу.

— Если позволишь, я бы сравнил это с дымом от костра. Его учуешь и за добрый десяток миль. Тут всё точно так же — совсем не обязательно воочию видеть пламя, чтобы понять, что начался пожар. Ну а удачу здесь мало кому охота испытывать, знаешь ли, — отвечал имперец.

— Это то всегда и напрягало меня в «спокойной» жизни, — спайранец поежился. Заметив озадаченный взгляд своего компаньона, он пояснил, — вот так живешь себе всю жизнь на одном месте, а потом где-нибудь очередные «вершители судеб» принимают очередное обезличенное решение и… пуф! — от дела твоей жизни остался лишь пепел.

— Тогда у меня для тебя плохие новости, Сарен, потому как все люди, которых я когда-либо знал, делились всего на два типа. Ты либо строишь дом, либо носишься с факелом и устраиваешь светопреставление.

— Что-то я не замечал себя не за тем, ни за другим, — наёмник пожал плечами.

— Уверен? — имперец ухмыльнулся.

Сарен кивнул. Сам же он при этом почему-то вспомнил, как спалил чуть ли не дотла проклятую деревню Лим в болотах.

«У меня были на то веские причины» — поспешил напомнить себе спайранец.

— Ну а к какому типу ты относишь себя, а, Сариф?

— Смотря кого спросить, — тот лишь развёл руками, — кто-то скажет, что я строю, кто-то, что я — первый по поджогам во всей чертовой Империи.

— Мне больше было бы интересно узнать твоё собственное мнение.

— Как по мне, так я больше продаю факелы и собираю золу по утрам, — многозначительно произнёс мужчина.

— Погоди-ка, ты же сказал, что все люди у тебя делятся на два типа, — Сарен нахмурился.

— Именно так, — вторил ему Сариф, — и я не вижу тут никакого несоответствия. Мы, кстати, приехали.

Капсула действительно прекратила своё движение и застыла теперь в неподвижности.

— Пойдём, поджигатель, — имперец махнул рукой и вышел. Спайранцу не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.

* * *

Они миновали несколько пролётов, огибая шпили башен. Рядом с входом в каждую дежурило по паре големов. Их гранитные маски были совершенно безжизненны и ничем не отличались друг от друга. Тем не менее, наёмник прекрасно осознавал опасность, которую эти создания представляли, случись им оказаться врагами. К счастью, в настоящий момент они были друг другу совершенно безразличны.

«Лишь бы так оно и оставалось» — пронеслось в голове у спайранца.

— Пришли, — голос Сарифа отвлёк наёмника от размышлений.

Они стояли перед массивными воротами с резными створками. Над их головами нависал уходивший в небо шпиль башни. Посмотрев на её своды, спайранец невольно поёжился — чёрные матовые стены, казалось бы, впитывали в себя свет. Даже порывы ветра рядом с башней были не такими сильными, а то и вовсе сходили на нет. Сарен почувствовал, как воздух у него в лёгких стал тяжелым и колючим. Во рту появился неприятный металлический привкус, словно там была кровь.

«Эманации магии» — он кивнул самому себе, — «стоило ожидать чего-то подобного».

Имперец же тем временем взялся рукой за одно из двух полуколец на створках ворот, что вели в башню, и пару раз громко стукнул. Гул разнёсся, казалось бы, по всем Шпилям. В следующую секунду двери распахнулись, впуская их внутрь.

Примечательно — эта башня была единственной, в которой не было охранных големов. Правда радоваться этому Сарен не спешил. В беспечность владельца верилось слабо.

«Готов биться об заклад, что это место просто напичкано магическими ловушками» — подумал про себя спайранец, скользнув взглядом по окружающему пространству. Внутри башня оказалась гораздо просторнее, чем могло показаться снаружи. Они проследовали через большой зал к очередному подъёмнику — Сарен уже наловчился определять их с первого взгляда. Круглая платформа не имела перил или каких бы то ни было ограждений. Стоило им взойти, как тонкий диск оторвался от пола и совершенно бесшумно двинулся вверх, минуя уровень за уровнем.

Воспользовавшись паузой перед грядущей встречей, наёмник отвлёкся от созерцания проносившихся мимо этажей и обратился к собственной интуиции. Выработанное за годы чутьё редко подводило спайранца. Исключение составляли разве что те случаи, когда он намеренно игнорировал тревожные позывы.

Вот как сейчас, например.

Гнетущее чувство надвигавшейся опасности держало его в неприятном напряжении с того самого момента, как они поднялись над Золотым Столом в той чёрной капсуле. Теперь же, когда они оказались в башне, Сарена не покидало навязчивое ощущение того, что за ними наблюдают. Несмотря на то, что воздух здесь был прохладным и свежим, наёмнику казалось, словно он движется в густом липком тумане. Это было сродни тому, чтобы продираться сквозь слои паутины. Она была слишком тонкой, чтобы действительно связать движения, но вместе с тем и достаточно ощутимой, чтобы её не получалось просто игнорировать.

Вне всякого сомнения, здесь дело было в какой-то хитрой охранной магии. Спайранец представил, как невидимые глазу нити пронизывают всё пространство башни.

«И где-то там, в глубине, нас поджидает паук» — подытожил Сарен.

— Никогда не чувствовал себя мухой, — случайно обронил он.

— У тебя прекрасное чутьё на магию, — с ухмылкой заметил имперец, — особенно так для того, кто к магии вообще должен быть «невосприимчив».

— Охраны ведь не просто так не видать?

— Угу, — Сариф медленно кивнул, — теперь понимаешь, почему тащить с собой сабли не имело смысла?

— Силюсь понять, имело ли смысл вообще сюда идти.

Имперец рассмеялся. Платформа остановилась. Они приехали.

— Вот сейчас и узнаем, — Сариф ободряюще похлопал спайранца по плечу. Увы, должного эффекта это не произвело.

* * *

С тех пор как они вошли в кабинет волшебницы минуло около часа. Говорил по большей части Сариф. Он начал свой рассказ после короткого приветствия и с того момента не замолкал ни на минуту. Сперва Сарен внимательно прислушивался к тому, что говорил его спутник — а говорил он очень много интересных вещей.

Перед наёмником разворачивалась настоящая хроника событий, которые предшествовали надвигавшейся войне. Картина, которую рисовал перед ними Сариф отнюдь не была хаотичной. Разрозненные на первый взгляд факты выстраивались в словах имперца в чёткую последовательность. История брала своё начало здесь, в Озере Туманов, когда группа волшебников в сопровождении наёмников Свободной Компании отправилась в Хогг. Произошло это десяток лет тому назад. Тогда кочевники не представляли из себя серьёзной силы. Однако годы упорной работы и объединённые ресурсы двух могущественных группировок сделали своё дело. Инструкторы Свободной Компании превратили вооруженных ржавым хламом оборванцев в хорошо скоординированную и боеспособную армию. Волшебники из Озера Туманов дали им запретные знания о «диком ремесле». Активные раскопки позволили кочевникам получить в своё распоряжение множество мощных артефактов и оружия.

Все эти годы Сариф следил за происходящим, однако в последние пять лет стал активно вмешиваться в ход событий. Разумеется, действовал он далеко не один — имперец развернул в пустыне настолько широкую агентурную сеть, что вся Гидонианская разведка на его фоне выглядела лишь кучкой слепых котят. С удивлением Сарен отметил, как несколько лет тому назад и ему самому довелось поучаствовать в одной из операций Сарифа. Не напрямую, разумеется. Тогда он работал на одного из людей имперца, сопровождая очередную экспедицию к руинам древней цивилизации. В действительности же, практически весь отряд за исключением охраны тогда состоял из людей Синдиката, и вместо древностей они умудрились умыкнуть прямо из под носа у кочевников невероятно опасное оружие. Сариф не стал вдаваться в подробности, сказав лишь, что не успей они тогда и война бы началась на несколько лет раньше.

Так спайранец узнал, что его работодатель не просто знаком с Экзо Бати. Фактически, Синдикат контрабандистов выступал главным спонсором всех операций Сарифа, позволяя ему содержать огромнейший штат наёмников и шпионов. Все эти годы он держал одну руку на пульсе, а другую — с ножом у горла кочевников. Однако даже при всех задействованных ресурсах масштабная операция потерпела фиаско.

Объединённая армия кочевников, насчитывавшая в себе не меньше миллиона человек, двигалась теперь в сторону Озера Туманов. Даже хуже, заговорщики открыли им прямую дорогу и готовились сдать сердце всей магической системы Империи без боя, лишив страну её главного оружия. Среди имперских магов назревал переворот. Отключив кристаллы, они хотели объединиться с кочевниками и при их поддержке взять власть в Империи в свои руки. Хуже было только то, что к ним в полном составе примкнула и Свободная Компания.

Это была только краткая выжимка из всех событий, которые пересказывал имперец. Сейчас он как раз перешёл к описанию своего плана. Но Сарен уже не слушал его. Сейчас всё внимание наёмника было приковано к хозяйке башни.

Палеро — так звали волшебницу, была невероятно красива. Знакомая Сарифа состояла в Коллегии Магов и именно ей отводилась центральная роль в его плане по борьбе с заговорщиками. Волшебница внимательно слушала имперца, не перебивая. Лишь изредка она позволяла себе кивнуть или снисходительно улыбнуться, когда Сариф описывал свою очередную неудачу в борьбе с кочевниками. При этом она практически не обращала внимания на спайранца, удостоив того только короткого приветствия в самом начале разговора.

Сарен пользовался этим обстоятельством. Он внимательно следил за мимикой волшебницы, ловил каждое движение и малейшую смену настроения. Однако разгадать её загадку было непосильной задачей. Лицо чародейки напоминало каменную маску, сродни тем, что носили големы. Ни один мускул не дрогнул, следуя за описываемыми Сарифом событиями. Напротив, все движения и реакция Палеро настолько были плавными и чётко выверенными, как если бы она смотрела не на сидевшего перед ней имперца, а на своё отражение в зеркале.

Проведя достаточно времени наблюдая за волшебницей, Сарен отметил занятную перемену в собственном настроении. Лицо чародейки более не казалось ему красивым. Скорее наоборот, оно вызывало у наёмника приступы неясной тревоги. Как если бы он смотрел на огромную картину, в дальних уголках которой безумный художник скрыл от глаз простых обывателей пугающие детали и жутковатые сцены. Глаз не цеплялся за них, созерцая всё полотно целиком, но на задворках сознания всё же мелькала мысль что что-то не так. Вот так и здесь — спайранец явно ощущал беспокойство, но осознать чем именно оно вызвано был пока не в силах.

«Её лицо!» — яркой искрой пронеслась у него в голове догадка.

Вот что было не так с Палеро. Черты её лица были не просто правильными или красивыми. Они были совершенны. Но это была не та красота, что ублажает глаз и приносит удовольствие смотрящему. Она была слишком идеальна. Сарен пытался разглядеть хоть малейший изъян, но всё без толку. Теперь спайранец начал понимать, что перед ним было нечто сродни иллюзии.

«Стоило догадаться, что волшебники могут изменять свою внешность подобно оборотням» — подумал наёмник. Все маги, которых он знал, имели одну общую черту — тщеславие. Каждый из них по-своему упивался собственной исключительностью. Уместно было предположить, что нарциссизм тут тоже шел рука об руку.

«Интересно, как она выглядит на самом деле?» — задумался Сарен, продолжая следить за Палеро. Ведь если подумать, он не мог даже приблизительно определить возраст волшебницы. Возможно за этой искусственной красотой скрывалась древняя ведьма — дряхлая и отвратительная на вид. Точно такая, какими их описывала народная молва. Его мысли плавно перешли от чародейки к одному знакомому оборотню.

Так ли хорошо он знал Веспер на самом деле? Её история, «настоящий» облик — было ли это правдой, или же лишь очередным слоем иллюзий? В голове снова неприятно загудело. Кажется, размышляя о Веспер, он случайно задел те воспоминания, которые девушка попыталась забрать вместе с собой. Возможно даже, именно поэтому внешность Палеро и вызывала у наёмника беспокойство.

Выходила какая-то бессмыслица. Особенно если задуматься, что привело его в башню. С одной стороны — он ввязался в опасную авантюру, чтобы найти оборотня и помочь ей. Ну а с другой — относился теперь к Веспер настороженно и даже с подозрением. Если бы кто-нибудь спросил Сарена, как это может уживаться у него в голове, то наёмник вряд ли смог бы дать внятный ответ. Он и сам, по-хорошему, не знал.

Разговор же тем временем начинал принимать весьма занятный оборот.

Сперва умолк Сариф. Судя по долгому взгляду, которого он удостоил Палеро, его история подошла к концу. Теперь он ждал от неё ответа или, на худой конец, хоть какого-то мнения относительно своего плана. Но именно слова волшебницы заставили спайранца вынырнуть из омута собственных мыслей и сосредоточить всё своё внимание на её персоне.

— Знаешь, чем хороший чародей отличается от плохого? — внезапно спросила Палеро, встретившись с Сарифом взглядом.

Имперец чуть прищурился глядя на волшебницу, после чего медленно покачал головой.

— Чувством меры, — продолжила женщина, — по-настоящему хороший чародей всегда знает, когда уже пора остановиться. Плохой же… начинает догадываться об этом только когда прогремел взрыв.

— Чувство меры? — Сариф рассмеялся, — Палеро, когда-то ты любила во мне именно его отсутствие. Так к чему эти притчи?

Волшебница склонила голову набок, не сводя при этом своих холодных глаз с гостя.

— Сариф, ты не понимаешь ни намёков, ни предупреждений. Сперва ты начал лезть в дела кочевников — подкупами, шантажом, угрозами. Большая часть твоих «агентов» всё равно закончила жизнь в пыточных камерах или на эшафоте. Но тебя это только раззадорило. Ты подбил Синдикат на то, чтобы отправить своих людей на поиски артефактов, которые кочевники раскапывали в пустыне. Скажи, сколькими людьми Экзо пожертвовал, прежде чем его терпение иссякло?

— Это был не вопрос терпения, Палеро, — ровным тоном отвечал имперец, — и я уверяю тебя, каждый из них прекрасно понимал на что идёт. И ради чего.

— Очень удобное оправдание, — холодно отчеканила волшебница, — а что ты скажешь насчёт жителей Хогга? Когда ты спровоцировал резню в городе, каждый из них тоже знал на что идёт? Или ты оценил жизнь Хаксан-Тая настолько высоко?

Сарен напрягся, внимательно прислушиваюсь к каждому слову. Хаксан-Тай… это имя было ему знакомо. Даже слишком хорошо знакомо. Так звали владыку кочевников. Именно под его началом в последние годы разрозненные народы и банды Песчаных Морей начали объединяться. Теперь, кажется, многое вставало на свои места. Хаксан-Тай был ставленником заговорщиков. Вот только неужели уничтожение Хогга в действительности было делом рук Сарифа? Спайранец не мог даже представить себе подобное. Он вообще не мог допустить, что находящийся в здравом рассудке человек может сознательно обречь на верную гибель такое количество людей. Неважно, кочевников, имперцев или кого бы то ни было ещё. Нет, такое было попросту невозможно!

— Под личным руководством Хаксан-Тая создавалось магическое оружие массового поражения, — слова имперца прозвучали подобно щелчку плети, — и делал он его с вполне конкретной целью. Как ни крути, в Гидоне и его окрестностях живёт куда больше людей, чем в Хогге.

— Ты не перестаёшь меня удивлять, — Палеро впервые за долгое время улыбнулась, — экономия человеческих жизней! Да это же просто великолепно! Но в то же время — так на тебя непохоже.

— Кажется, ты располагаешь далеко не всей информацией, — спокойно заметил Сариф, — ведь оружие активировал отнюдь не я. Поведаешь мне, какой моралью руководствовались заговорщики, когда закладывали в голову своей марионетке команду уничтожить меня любой ценой? Соотносили ли с тем, что Хаксан-Тай располагал или, по крайней мере, был близок к тому чтобы получить «оружие»?

Улыбка медленно сошла с лица волшебницы, уступив место смятению.

— Как ты вообще оттуда выбрался? — после долгой паузы спросила она.

— Это не так уж и важно, Палеро, — покачал головой имперец, — гораздо важнее куда я пошёл после этого. И чего я при этом не сделал.

— Зачем ты пришёл? — было видно как чародейка напряглась. Она уже не чувствовала себя хозяйкой положения, как раньше. Сейчас здесь безраздельно господствовал Сариф.

— Всё предельно просто, моя дорогая. Я пришёл сюда, чтобы поговорить с тобой. И, если ты хотела застать меня врасплох, то увы — что ты заодно с заговорщиками я знал и пять лет тому назад.

— Мне слабо верится, что Экзо согласился бы оставить меня в живых, будь у вас хоть малейшее подозрение о моём участии, — Палеро фыркнула.

— Экзо не в курсе. Твоя гибель не остановила бы заговорщиков, но вот Синдикат тогда ввязался бы ещё и в войну с Коллегией Магов. Не слишком равноценный обмен, как по мне, — Сариф скептически покачал головой, — однако я был уверен, что если заговор захлебнётся, то тебе хватит ума оборвать все ниточки, что связывали тебя с ним.

— Только старания твои так и не увенчались успехом, — закончила за него Палеро, — так зачем ты пришёл сюда? Ты же понимаешь, что так же спокойно уйти у тебя уже не получится.

— Кажется, я уже отвечал на этот вопрос, — устало произнёс имперец, — я хотел поговорить с тобой. Попытаться донести, насколько бессмысленна эта затея и какой кровью может ещё обернуться.

— Что же, я должна признать, ты выбрал достаточно наглядный пример для подобной демонстрации. Речь идёт, разумеется, о Хогге, — проговорила волшебница, — но уже слишком поздно что-либо менять, Сариф.

— Нет, не поздно, Палеро. Ты ещё можешь всё остановить, — но волшебница уже не слушала имперца. Она лишь качала головой, в то время как на её лице расцветала странная неистовая улыбка.

— Гидон нарушил привычный порядок вещей, взяв магию под контроль, загнав её в эти кристаллы, точно диковинного зверя в клетку толпе на потеху! — лицо Палеро исказилось в гримасе презрения, — мы лишь возвращаем себе то, что у нас отняли, как же ты этого не понимаешь? Этот мир всегда принадлежал тем, кто знает Ремесло!

Сариф состроил скучающую мину, слушая волшебницу, а когда та закончила, так и вовсе раздражённо фыркнул.

— Ещё бы вы знали, что с ним делать! Позволь тебе напомнить, что и Песчаные Моря тоже некогда были цветущей долиной. Первое государство людей было построено магами — и где оно теперь, скажи на милость?! Да, черт возьми, в системе магии нет ничего хорошего. Это правда. Но ведь этим всё не ограничится. Скажи мне, сколько в Империи волшебников? Тысяч семьсот? Миллион? Лекари, строители, ремесленники. Только вот сколько из них по-настоящему знают Ремесло? Отключите кристаллы и большая часть останется не у дел. Перестанут работать все магические устройства. Вы разрушите столь ненавистную вам Империю! Но есть ли вам что предложить ей на смену?

Палеро молчала. Но её лицо и так говорило достаточно. Слова имперца задели чародейку и теперь её презрение целиком и полностью принадлежало ему.

— Пожалуйста, услышь меня, Палеро. Это надо остановить, пока ещё не стало слишком поздно. Путь, по которому ты идёшь, ведёт в никуда. Вся эта авантюра может иметь лишь один финал. Ты не добьёшься ничего, кроме собственной смерти, а следом утянешь ещё кучу ни в чём не повинных людей.

— И кто же меня убьёт? — волшебница рассмеялась прямо в лицо своему собеседнику, — уж не ты ли? Сариф, Сариф… не думала я, что ты окажешься в том положении, чтобы бросаться пустыми угрозами от осознания собственного бессилия.

— Тебя убью не я, — имперец сокрушённо покачал головой, — ты правильно подметила — мне не по зубам тягаться с тобой, да ещё и на твоей территории. Нет, это сделают обстоятельства. Те самые, в которые ты планомерно себя загоняешь. Что до меня — то я просто пытаюсь спасти тебя от этого.

— Как мило, — издевательским тоном процедила Палеро, — нет, правда, это должно быть самое милое, что я слышала в последнее время. Ах, Сариф, я уже и забыла, каким забавным ты можешь подчас быть. Однако я бы на твоём месте сейчас озадачилась своим собственным спасением. Для того, кто так глубоко в западне, ты чересчур полон альтруизма.

— Просто на моём личном кладбище друзей уже не осталось свободных мест, — с отнюдь не наигранной горечью в голосе проговорил имперец.

Подъёмник снова заработал и через несколько секунд к ним поднялись пятеро мужчин. Рослые, крепко сложенные и очень хорошо вооружённые.

— Кажется, у меня есть решение для твоей проблемы, дорогой друг, — с притворной доброжелательностью в голосе произнесла Палеро.

Сарен медленно потянулся к кинжалу, но Сариф остановил его, нарочно громко кашлянув.

— Я принимаю твой выбор, Палеро. Однако у меня будет к тебе одна личная просьба. В честь старой дружбы, так сказать. Я хочу, чтобы ты дала моему спутнику беспрепятственно уйти.

— Прости, но я не могу этого сделать, Сариф, — Палеро впервые за долгое время перевела свой взгляд на сидевшего рядом спайранца, — тем более, в свете того, что Экзо не знает о моей роли в происходящем. Пускай он нас уже и не остановит, но мне бы очень не хотелось наживать себе лишнего врага в лице Синдиката. По крайней мере — делать это раньше, чем того потребуют обстоятельства.

— Перестань! — резко бросил имперец, — он не имеет к Синдикату никакого отношения. Я взял этого парня с собой так, на всякий случай. Обещаю тебе, что он никому не проболтается о нашем разговоре. Вы о нём даже больше не услышите.

— Сариф, поверь, мы и так о нём больше не услышим, — хищная ухмылка сверкнула на лице волшебницы, когда она добавила, — как, впрочем, не услышит о нём и никто другой.

Имперец медленно втянул воздух, после чего с шумом выдохнул. На его лбу выступили мелкие бусинки пота. Вены на сцепленных руках надулись и энергично пульсировали.

— Палеро, — Сариф вновь заговорил, — это очень простая просьба. И у тебя нет причин мне отказывать. Сейчас он поднимется. Развернётся. Потом покинет этот город. Что же до меня — то я сдамся тебе тихо и без лишнего шума. По-хорошему.

— Боюсь, что этому не бывать, — с ложным сожалением чародейка развела руками, — однако же мне стало прямо таки интересно — откуда такое рвение с твоей стороны? Скажи мне, что в этом спайранце такого особенного, что ты так упираешься и настаиваешь, чтобы я его отпустила?

— Ровным счётом ничего. Просто я дал ему слово, что пока он будет выполнять мои поручения, с ним ничего не случится. Теперь, когда его услуги мне уже вряд ли понадобятся, я просто хочу выполнить свою часть уговора. Дать ему спокойно уйти.

— О! Ничего себе! — глаза Палеро широко распахнулись от удивления, — так вот в чём весь секрет. Контракт! Я даже и подумать не могла, что всё может крыться в этом. Теперь ты просто обязан удовлетворить моё любопытство! Скажи, он знает?

Волшебница махнула в сторону Сарена, не глядя. Сариф отрицательно помотал головой. Наёмники Свободной Компании пока стояли без движения.

— Какая жалость! Меня всегда интересовало, как же всё это работает? Что с вами произойдёт, если вы вдруг нарушите условия контракта? Думаю, это стоит проверить, — она постучала острым коготком по лакированному деревянному подлокотнику. От взгляда, которым волшебница наградила Сарена, наёмнику стало не по себе. Так, подумал он, удав должно быть смотрит на жертву, прежде чем сжать её в своих стальных объятьях.

Сариф молчал. Сейчас он напоминал скорее каменную статую, нежели живого человека. Трое наёмников остались у подъёмника, в то время как двое направились за гостями. Подойдя к имперцу, головорез положил массивную ладонь ему на плечо, после чего наклонился и произнёс на ухо:

— Ты слышал госпожу Палеро. Время пройти в «лабораторию».

— Нет, совсем не время, — покачал головой Сариф. В следующую секунду раздался резкий щелчок и в руках у него промелькнул короткий чёрный предмет — выкидной нож, который имперец держал спрятанным в рукаве рубашки. Он с размаху вонзил его в ладонь наёмника, пригвоздив последнего к своему плечу.

Тот взвыл от боли — лезвие хоть и было коротким, но, судя по всеми, имело зазубрины, которые разорвали сухожилия. Действия Сарифа выглядели настолько безумно и неожиданно, что никто не среагировал сразу. Даже Палеро сидела в своём кресле, глядя на происходящее как завороженная. Но для имперца, казалось бы, напротив — всё шло точно по плану. Отпустив рукоять ножа, он схватил наёмника за ворот кожаной куртки и потянул того вперёд, закрываясь его телом от волшебницы. И, как оказалось, сделал он это не зря. Ведь уже в следующее мгновение опомнившаяся Палеро метнула в него алую шаровую молнию. Та ударила точно в спину «живому щиту», прожигая плоть практически насквозь. В воздухе запахло палёным мясом.

Сарен больше не думал. Мысли отошли на второй план, теперь им снова руководили отточенные боевые инстинкты. Подскочив на ноги, он ловко увернулся от занесённого над своей головой меча, после чего пинком отправил кресло в подкравшегося к нему наёмника. Тот отлетел назад, но оружия из рук не выпустил. В любом случае, Сарену было уже не до него. Спайранец развернулся на месте, достав кинжал из ножен и инстинктивно выставив его перед собой.

Если ему, в отличии от того же Сарифа, и требовались доказательства своей исключительной удачи, то теперь уж точно можно было смело начинать в неё верить. Вторая молния угодила прямиком в лезвие. Похоже Ваймс всё же не ошибся насчет его уникальных свойств — кинжал поглотил магию, даже не нагревшись. И это не осталось незамеченным для Палеро. В глазах чародейки промелькнул ужас от осознания того, что расклад этой схватки может быть не столь уж и однозначным.

Имперец в этот момент высвободил свой нож. Следуя за мёртвым телом по инерции, лезвие успело основательно поворочаться в плече у Сарифа, так что теперь тот стоял, зажимая обильно кровоточащую рану свободной рукой. Прищурившись, он посмотрел на стоявшего дальше всех головореза.

— Вишудда! Маленький ты сучёнышь! — дико оскалившись прокричал имперец, — даже не надейся уйти отсюда живым! Я убью тебя, а потом займусь всей вашей шакальей стаей!

«Вишудда». Сарену было знакомо и это имя. Так звали одного из первых офицеров Свободной Компании. Вот, оказывается, кто пришёл на подмогу к Палеро. Заварушка приобретала всё более и более скверный оборот. Впрочем, спайранец и не лелеял мысли, чтобы сбежать отсюда живым. Он быстро понял тактику своего напарника — непредсказуемость и страх!

Словно вторя его словам, Сариф перехватил свой нож за лезвие и замахнулся для броска. Вишудда инстинктивно подался назад, укрываясь позади одного из своих людей, но в самый последний момент имперец изменил направление. Вместо главаря наёмников, его нож полетел в головореза, которого Сарен сбил с ног креслом. Тот только поднялся и не успел увернуться или выставить руки для защиты. Просвистев сверху вниз, короткое лезвие вонзилось ему в бритый череп аж по самую рукоять, проломив кость с громким хрустом.

— Шутка! Я убью вас всех! — дико захохотав, Сариф махнул другой рукой перед собой, щедро брызнув кровью по сторонам. Пользуясь образовавшейся заминкой, он ринулся навстречу ближайшему из наёмников.

— Сарен, не спи! Нас убьют не они, а Палеро! Поцарапай её хоть немного! — слова донеслись до спайранца сквозь треск очередного разряда молнии, что просвистел у него над ухом. Он бы вряд ли успел отразить этот удар. К счастью, предназначался он не ему, а имперцу.

Сарен не видел, что стало с его напарником, но отчётливо слышал, как молния достигла своей цели. Сейчас он стремительно приближался к Палеро. Чародейка сотворила очередное заклятье и метнула его навстречу спайранцу, когда между ними оставалось не более полуметра. Сарен почувствовал, как наэлектризованный воздух пляшет у него в лёгких, превращая те в один большой мешок боли. Изо всех сил сопротивляясь, чтобы не потерять сознание от шока, он размахнулся и бросил свой кинжал в волшебницу. Та попыталась увернуться, но расстояние было слишком маленьким. Лезвие угодило ей в живот, аккурат под солнечное сплетение. Палеро громко вскрикнула, а заклинание её сбилось на полуслове. Весь зал сотрясся от мощнейшей силовой волны. Та подняла всё и всех в воздух, а затем швырнула по сторонам.

Сариф, которого шаровая молния настигла между лопаток, кубарем пролетел мимо наёмников и с силой стукнулся об ограждение лестницы, что вела к подъёмнику. Последовавший за этим хаос не дал головорезам расправиться с ним, в то время как сам имперец перегруппировался и вновь был готов к бою. К этому моменту крови из него вытекло уже прилично, так что мир перед глазами Сарифа плыл в мутной дымке. Наверное, если бы не адреналин, он уже давно бы валялся на полу без сознания.

— И вот вас осталось трое! Херовый расклад, друзья, — продолжил свою браваду имперец. Он едва стоял на ногах, покачиваясь из стороны в сторону. Рану Сариф уже даже не зажимал — его рубашка стала красной от крови, а на груди обуглилась. В том месте, куда попало заклятье Палеро, кожа пошла пузырями.

Вишудда кивнул одному из своих людей и тот двинулся к имперцу. Они уже не верили, что он представляет опасность, но всё же проявляли осторожность. Когда между ними оставалось около семи шагов, рослый наёмник рванул к нему, сжимая короткий меч в отведённой руке, а вперед выставив свободную. Он рассчитывал прикончить умирающего Сарифа одним точным ударом.

Только вот имперец имел на этот счёт совершенно иные планы. Кроме того, до смерти ему было ещё далеко. В последнюю секунду он резко присел, а потом выпрямился, прыгнув вперёд. Свободной рукой Сариф шлёпнул по груди врага, после чего откатился в сторону.

— А теперь: раз, два, три и замок — «Щелк»! — сундук и откроется, — жадно глотая воздух выпалил имперец. На груди наёмника был приклеен «друг медвежатника». Руны на нём загорелись, раздался громкий щелчок, а следом отвратительный хруст. Рёбра мужчины распахнулись в разные стороны, в буквальном смысле «открывая» грудную клетку. Внутренние органы, которые уже больше ничто не удерживало, вывалились наружу. Это ли сделало своё дело, а может быть колоссальный болевой шок, но бедняга не успел даже вскрикнуть и замертво рухнул в кровавую массу.

— Двое против одного, Вишудда, — уже вальяжно проговорил имперец, медленно поворачиваясь к предводителю наёмников и оставшемуся в живых головорезу, — как думаешь, тебе всё же удастся похвастаться потом, как ты расправился с тем самым неуловимым ублюдком, что мешал вам все карты в пустыне, а?

— А ты думаешь, что тебе удастся выбраться отсюда живым? — оскалился Вишудда.

— Дурачок, я не собираюсь оставаться в живых, — рассмеялся имперец, — я собираюсь…

Но договорить он не успел. Будь у Сарифа меньше бравады, он наверняка заметил бы, как поднялась на ноги Палеро. Волшебница, несомненно ослабленная серьёзным ранением, не смогла колдовать какое-то время. Однако у неё, как и у хитрого имперца, были припасены свои козыри в рукаве.

Залив весь зал своим ярким алым светом, разряд шаровой молнии угодил Сарифу точно в голову. Тело имперца описало в воздухе круг, после чего рухнуло на сломанное кресло.

— Я уже д-думал, что он нас… п-п-прикончит… — тяжело сглотнув, произнёс оставшийся в живых наёмник Свободной Компании.

— Он бы вас и прикончил, бестолочь! — со злобой в голосе произнесла Палеро, подходя ближе. Рана на её животе почти не кровоточила. Чародейка не поддалась панике и вовремя вытащила кинжал, благо тот вошёл недостаточно глубоко, чтобы повредить брюшную артерию, — какого черта ты взял с собой этих олухов, а, Вишудда?

Главарь наёмников открыл было рот, чтобы ответить, но сказать ему, по сути, было нечего.

— Я не знаю. Ты дала команду, что их двое. Мы не рассчитывали, что устранить его окажется так сложно.

— Не устранить, а взять, — поправила его чародейка.

— Погоди, ты хочешь сказать, что он живой? — Вишудда выглядел изумлённым.

— Сходи сам посмотри. Я бы сильно удивилась, если бы он так легко сдался.

Главарь наёмников осторожно подошёл к телу имперца. Это было невероятно, но тот и правда всё ещё дышал. От его головы поднимался лёгкий дымок — очевидно Палеро знатно поджарила Сарифа своим заклятьем, но убивать не стала.

— Везучий сукин сын, — Вишудда покачал головой, — может прикончить его? Чтобы уж наверняка.

— Забавно, что ты спросил, — усмехнулась чародейка, — твой предшественник, Крондор Тао, в своё время хвастался мне, как собственными руками отрезал Сарифу голову. Даже полированный череп показывал.

— Крондора же вроде как не стало четыре года назад. Пропал без вести, — озадаченно проговорил Вишудда.

— Вот именно, а Сариф лежит сейчас здесь. И заметь — голова по-прежнему у него на плечах. Так что если тебе охота отправиться на тот свет — можешь приступать.

— Босс будет недоволен, что мы оставили его в живых, — недовольно проворчал наёмник.

— За те деньги, что он получает, твой Босс будет доволен даже если я натяну его задницу на этот шпиль! — волшебница грозно сверкнула глазами, — Сариф отправится в мою лабораторию немедленно. Второго провала как с Хоггом я не потерплю, понятно вам?!

Предводитель наёмников нехотя кивнул.

— Эй! Смотрите! Этот тоже ещё живой! — крикнул последний головорез.

— Ну так открой створку и выкинь его к чертям собачьим! — прорычал Вишудда. Кажется, он только что нашёл, на кого можно выплеснуть весь свой гнев.

— Даже не вздумай! — тут же вскрикнула чародейка.

— А с этим то что? Спайранец тебе тоже для экспериментов понадобился?

— Какой ты всё таки недалёкий, — Палеро сокрушённо покачала головой, — скажи мне, ты знаешь, кто это?

— Откуда? Какой-то спайранец, мало ли их здесь ходит, Спайра то под боком, — офицер Свободной Компании безразлично пожал плечами.

— И много ты знаешь спайранцев с оружием из звёздного металла? — волшебница продемонстрировала клинок, который метнул в неё Сарен, — он притащил его из пустыни. Вспомни раскопки в Хашен-Дарре.

— Но Хашен-Дарр тогда достался Синдикату… — начал было Вишудда и осёкся, — погоди-ка, что же это получается?

— Получается, что это — человек Экзо. Скинь его со шпиля и Синдикат тут же прознает, что Сариф у нас. Думаю, тебе не стоит объяснять, чем это чревато.

— Да уж, — наёмник озадаченно почесал голову, — но что же тогда с ним делать?

— Возьми несколько людей со стороны, заверните его в какой-нибудь ковёр, погрузите на телегу и вывезите в горы. Там аккуратно разрубите на части и закопайте в разных местах. Спайранский Хребет отлично экранирует магию, так что даже если за ним и следят, Экзо ещё не скоро узнает, что он умер, — спокойно ответила чародейка, — но только смотрите — привезти его туда нужно живым.

— Справимся, — Вишудда хищно оскалился. Одновременно с этим раздался хруст ломающейся древесины — это его подручный со всего размаху опустил тяжелое кресло на голову спайранца.

— Что-то я в этом сомневаюсь, — Палеро закатила глаза. Взвесив кинжал Сарена на ладони, она неприятно поморщилась — там, где металл соприкасался с её кожей, магия переставала действовать. Естественный цвет сменялся бледностью, кожу покрывали морщины и трещины, а синяя паутинка вен болезненно просвечивала.

— И вот ещё что, — она протянула кинжал Вишудде, — избавься от этого. Пусть эта штука будет от меня как можно дальше!

* * *

Было чертовски холодно. Наверное, это и заставило Сарена прийти в себя. Наёмнику показалось, что он ощущает как каждая косточка в его теле медленно покрывается коркой льда. Это было так больно, что он уже даже и не чувствовал. В голове просто маячило осознание этого факта — точно вывеска над лавкой какого-нибудь торговца. «Боль. Сегодня в десятикратном объёме по той же цене» — ему так и представилось это объявление, болтающееся на окровавленных цепях над выставленными напоказ дыбами, железными девами и прочими пыточными инструментами.

Тут его голова описала в воздухе дугу и с силой стукнулась о что-то. Судя по звуку — что-то деревянное. От места удара, точно круги по воде, разошлась во все стороны пульсирующая боль.

Через пару минут его голова снова стукнулась о деревяшку. Слишком слабые были удары, чтобы их наносил человек. Скорее всего он сейчас ехал в телеге, а его обидчиками были самые обыкновенные кочки и ямы на дороге. Точнее сказать было сложно, поскольку на его голове был плотный мешок.

Внезапно телега остановилась. По крайней мере наёмника перестало мотать из стороны в сторону как раньше. Следом раздались голоса.

— Ну и чего ты встал? — послышался первый, довольно высокий и хриплый.

— Да чего его дальше тащить? Давай закопаем здесь и дело с концом, — отвечал ему второй, низкий и похожий на рык.

— Но сказали же оттащить глубже в горы… — начал было возражать первый, но его тут же прервал другой, третий голос.

— Да слышали мы, что они там сказали. Только вот на кой черт нам задницы морозить — один хер они не пойдут проверять, где мы его зарыли, — звучал голос достаточно властно, чтобы предположить, что он может принадлежать главному в этой троице.

— А ты дело говоришь, Брун. Покрошим его здесь и лучше пораньше вернёмся.

— О чём и речь! Лучше в кабаке посидим лишнее время. Накатим перед поклоном. Я слышал, что Вишудда лично распорядился это тело дольками нарезать.

— Чё, правда дольками что ли?! — непонимающе протянул Брун.

— Да нет конечно, — успокоил его второй, — как обычно: на шесть частей и в сотне шагов друг от друга.

— Давайте начинать. Я уже замерз на месте стоять.

Голоса смолкли и две пары рук схватили спайранца за ноги, после чего довольно бесцеремонно потащили вниз с телеги. «Спуск» дался наёмнику без особой грации — он просто мешком плюхнулся вниз, осев на земле. Тело вновь заныло, лишая Сарена и малейшей возможности двинуться с места. Чего уж там было и говорить о побеге.

— Переверните его, — скомандовал Брун.

И снова двое мужчин схватили спайранца. Теперь уже — чтобы растянуть его на снегу. Впрочем, сейчас он даже был рад тому, что лежит на чём-то холодном. По крайней мере так тело ныло чуточку меньше.

«Чертовски глупо… провести два десятка лет в пустыне, рисковать каждый день жизнью, и всё ради того, чтобы сдохнуть здесь. Причём вот так…» — думал Сарен, созерцая темноту.

Что-то тонкое и острое упёрлось ему в правое плечо. Лезвие? Нет, слишком короткое для лезвия. Может быть топор? Опять нет — остриё было закруглённым. Но что же это тогда?

— Эй, ты чего это удумал?! — раздался недовольный возглас.

— Как чего? Рубить, конечно! Не смотреть же мне на него.

— Во-первых, — поучительно начал Брун, — какого хрена ты для этого взял лопату? Ты свинью тоже лопатой дома на куски рубишь?

— Да знаю я! Но нас же так гнали, что я и позабыл топорик дома. Так что если нет охоты ждать пока он заледенеет, чтобы разломать можно было руками — изволь рубить тем, что есть!

— Ладно, лопата, так лопата, но зачем с руки то рубить?

— А какая разница? Как по мне, так ему всё равно, откуда его разделывать начнут.

— Ага, без разницы, — усмехнулся Брун. За его словами последовал сильный пинок по рёбрам, от которого Сарен зашёлся неприятным булькающим кашлем. Не сказать, что ему и до этого легко было дышать. Теперь же делать это стало решительно невозможно. Он болезненно согнулся, жадно глотая ртом воздух.

— Твою налево! Чё ты его будишь?

— Если б ты ему сейчас руку отхватил, то он точно так же бы проснулся, идиот! — тихо рявкнул на него Брун, — не забывай где мы! Если тело начнет вопить, ещё попадём на спайранский патруль. Тогда нас самих закапывать можно будет!

— Да что вы завоняли, как прокисший сортир! Сейчас разберемся и нечего меня херами обкладывать.

— Давай исправляй, а то я тебя своим хером обложу — хоть и одним, но мало не покажется, — Брун отвесил товарищу смачный подзатыльник и выругался сквозь зубы.

Было слышно, как из телеги что-то достают. В следующую секунду на голову наёмника обрушился знатный удар.

«Так глупо… хоть баллады слагай…» — пронеслось в мыслях Сарена, прежде чем он погрузился во тьму.

 

Глава 18

Планы Сарифа

— Ну вот! Я же сказал, раз — и готово! А вы стоите, гундосите тут ещё чего-то, — довольно потирая руки, произнёс мужчина. Он был самым высоким из всей компании. И, должно быть, самым нескладным. Бита в его длинных руках выглядела нелепо.

Его товарищ с опаской покосился на лежавшее без движения тело.

— Похоже этот полудурок его всё же прикончил, — заключил он.

— Ну прикончил, так прикончил! — прорычал Брун, — ничего с этим не поделаешь. Давай рубить его уже. Быстрее закопаем — быстрее свалим отсюда!

Первый с довольным видом отбросил биту в притоптанный снег, после чего вновь взялся за лопату. Он уже было занёс её для удара, собираясь отсечь Сарену ногу по колено, когда до троицы наёмников донесся звук шагов. Здесь, в горах, его сложно было с чем-то перепутать. Ритмичный и последовательный, хруст снега очень выделялся на фоне непрекращающегося завывания ветра.

— Ну вот и докукарекались, — с боязливой досадой в голосе произнёс один из головорезов.

Брун взял с телеги тяжелый арбалет и сделал шаг вперёд.

— Эй! Кто там идёт?

Из-за снежной взвеси, что кружилась в воздухе, показалась фигура «незнакомца». Когда силуэт приблизился, стало понятно, что в их сторону движется масори.

— Ха! Обыкновенная жаба, — облегчённо выдохнул сжимавший в руках лопату наёмник, — а мы тут чуть со страху не обосрались уже.

— Эй, лягушка, ты не заблудился часом? — спросил у амфибии Брун.

Повисла тишина, нарушаемая лишь звуками ветра. Масори остановился на некотором расстоянии от них.

— Нет, — произнёс он, — даже наоборот, мне кажется, что я достиг своей цели.

— Что он там лопочет? Брун, дырявь его уже, нечего болтать с этой заразой!

В этом, правда, не было ровным счётом никакой необходимости. Брун и так уже собирался всадить в незваного гостя арбалетный болт. Сделать это стоило хотя бы уже потому, что мужчина страсть как не любил масори. Чертовы лягушки раздражали его одним только своим видом. О зависти к их богатству и привилегированному положению в обществе так и вовсе нечего было говорить. Кроме того, свидетели им были ни к чему — наёмники бы и так убили любого.

Вот только «случайных встречных» здесь быть никак не могло. Только не на Спайранском Хребте.

Брун не успел нажать на курок. По-хорошему, он не успел даже вскрикнуть. Длинный липкий язык лягушки врезался в его лицо аморфной массой, а в следующую секунду устремился обратно. И если рывка оказалось недостаточно для того чтобы сломать Бруну шейные позвонки, то вот резкое столкновение со скалой уж точно завершило дело. Под аккомпанемент из хруста и чавканья, голова наёмника ударилась о камень где-то позади масори, обдав всё в радиусе полутора метров брызгами крови. Это произошло так быстро, что оставшиеся головорезы сперва даже не поняли, куда подевался их товарищ. Только подошвы его сапог просвистели мимо них, следуя за своим владельцем навстречу смертельному столкновению.

Арбалету Бруна, меж тем, была уготована иная судьба. Своими короткими, но цепкими ручонками масори умудрился выхватить его в самый последний момент, когда мужчина пролетал над его головой. Дёрнув немного отошедшую катушку, он снова взвёл оружие и тут же послал стрелу в одного из противников. Просвистев в воздухе, острый металлический стержень вошёл в мягкую плоть, словно горячий нож в масло.

— Да долбись оно в гузно! — выпалил последний головорез. Он развернулся на месте и бросился прочь от этого жуткого масори и той бойни, что он здесь устроил.

Мужчина бежал быстро. Достаточно, чтобы оставить неповоротливую амфибию далеко позади. Тем более, что бежал он не по каменистой тропе, по которой их группа пришла сюда, а по пышной целине. Снег, конечно, был неглубокий, но для масори с его короткими ножками — вполне себе преграда. По-крайней мере, так рассудил наёмник. Времени на то, чтобы гордиться своей хитрой уловкой у него особо не было. Когда отчаянно хочешь спасти свою шкуру, как-то не до самолюбования.

Единственным, что осложняло побег мужчины, была плотная снежная завеса. Крохотные снежинки без устали крутились в воздухе, никак не желая завершить свой бесцельный полёт. Видимость была ни к черту. Наёмник не был уверен, что бежит в правильном направлении. Пару раз он резко сворачивал в сторону, наткнувшись на выступающие из под снега скалы. Не исключено было, что он и вовсе двигался по кругу.

В очередной раз повернув, он запнулся о выступавший камень и полетел в сугроб. Лопата, с которой он не расставался всё это время, выскользнула у него из рук. Преодолев тонкую подушку из снега, мужчина приземлился на твёрдую промороженную землю. Вышло довольно болезненно.

Перевернувшись на спину, он сел, потирая ушибленное плечо. Ушей его достиг равномерный хруст снега.

Хрум. Хрум. Хрум.

Звук прекратился. Что-то шаркнуло.

Хрум. Хрум. Хрум.

Наёмник с трудом преодолел желание крикнуть и спросить есть ли кто поблизости. Меньше всего ему сейчас хотелось выдавать своё местоположение. Особенно, когда где-то рядом могла бродить эта чертова кровожадная амфибия. И что вообще забыл масори в горах? Ведь всем же было известно, что лягушки не переносят холод от слова совсем. Помнится, кто-то рассказывал ему, что если масори окажется на морозе, то моментально впадёт в спячку, а там и вовсе окочурится. Дай только время. Но вот этот что-то никак не хотел засыпать.

Хруст, меж тем, сошёл на нет. Наверняка это был какой-то мелкий зверь. Или, может, просто ветер играл с воображением мужчины, заставляя придумывать себе всякое.

— Скользкая мразота, — сквозь зубы выругался наёмник, — дал просраться.

Хрум. Хрум. Хрум.

Кажется, он всё же поторопился с выводами. Не успел головорез подняться на ноги, как в снежной завесе что-то сверкнуло, стремительно приближаясь. Его глаза только раскрылись от удивления, а брови поползли вверх, когда между ними врезалось остриё короткой лопаты. Той самой, что он обронил, споткнувшись. Лезвие вошло глубоко, рассекая череп словно спелый арбуз. Яркие капли крови усеяли снег вокруг россыпью мелких рубинов. Тело покачнулось, дернулось в конвульсиях пару раз и рухнуло в снег.

Хрум. Хрум. Хрум.

Звук удаляющихся шагов ещё звучал какое-то время, пока и вовсе не стих.

* * *

Сарен проснулся от шлепка.

Вообще то это была пощёчина, просто очень уж слабая. Однако недостаток силы с лёгкостью компенсировался настойчивостью. Потому как следом за первой последовала вторая, третья, а потом и ещё парочка.

Спайранец покачнулся и с трудом открыл глаза. Вокруг было темно. Он сидел на каменном полу, прислонённый к своду пещеры. Где-то рядом горел разожжённый костёр. В воздухе приятно пахло горящей древесиной, а окружающее пространство омывали волны тёплого воздуха. Прямо перед ним стояла невысокая фигура. Единственный источник света находился у незнакомца за спиной, а Сарен слишком много раз за последние сутки получил по голове, так что опознать своего спасителя «с ходу» у него не получилось. Картинка плыла перед глазами, то и дело двоясь.

Незнакомец шагнул чуть в сторону, чтобы свет костра попал на спайранца — очевидно, он хотел осмотреть его получше. Напрягшись, Сарен смог различить, кто стоит перед ним.

— Квар?! Я что, умер? — не сразу поверил своим глазам наёмник.

— Это вряд ли, — ответил масори, — я — точно живой. Так что и ты, стало быть, тоже.

Сарен неприятно поморщился. Он поочерёдно напрягал каждую из мышц, пытаясь понять насколько всё плохо.

— На самом деле не так уж и скверно ты выглядишь, — Квар наклонил свою массивную голову сперва в одну сторону, а потом в другую, осматривая спайранца.

— Правда? — наёмник криво усмехнулся.

— Однозначно. Когда я снял с тебя этот мешок, то сперва решил что опоздал — так много крови там было. Потом ты был в беспамятстве три или четыре часа. Я уже начал подумывать, что ты не придёшь в себя. Как видишь — ошибался, — пояснил масори.

— Да, могу себе представить, — спайранец осторожно коснулся пальцами своего лица. Пара синяков, большая ссадина и бляшка из запёкшейся крови на затылке. По ощущениям выходило гораздо хуже.

— Спасибо, Квар, — наёмник поднял глаза на амфибию и по-доброму улыбнулся, — я чертовски рад тебя видеть. Хотя не буду врать — совсем не ожидал, что именно ты вытащишь меня из этой передряги.

— Это действительно неожиданно, — масори пожал плечами, — я тоже не рассчитывал, что буду спасать тебя из лап Свободной Компании посреди Спайранского Хребта. Самому бы мне такая идея в голову точно не взбрела.

— Ну да, сложно представить себе масори, который по собственному желанию отправится в заснеженные горы, — наёмник кивнул. Однако уже в следующую секунду мысли его угнались за тем, к чему клонил Квар. Сарен подозрительно прищурился, глядя на своего спасителя, — погоди-ка…

— Да, ты всё верно думаешь. Точно как и ты, я оказался здесь по милости нашего общего знакомого. Сказать точнее, согласно его плану.

— Вот чёрт, — наёмник откинулся на стенку пещеры, — только не говори, что Сариф и тебя втянул во всё это безумие.

Но масори молчал. Он сидел напротив, глядя на спайранца и не произнося ни слова.

— Квар? Ты скажешь что-нибудь? — с лёгким недоумением поинтересовался Сарен.

Масори склонил голову набок — очевидно этот жест должен был выражать удивление.

— Ты же сам попросил меня ничего не говорить. Вот я и молчу.

— Ох, боги! Это выражение такое, его не надо понимать буквально. Значит ты тоже на борту этой авантюры с магическими кристаллами, кочевниками и заговором.

— Выходит что так, — Квар кивнул, — и у нас с тобой впереди ещё много работы. Ты как — в состоянии идти? Я предполагаю, что у тебя лёгкое сотрясение. Вполне возможно, что спайранцы переносят это быстрее. Или легче. Скажи, как ты себя чувствуешь. Только честно. Это важно.

Сарен упёрся одной рукой в пол пещеры и попытался подняться на ноги. Его мышцы ломило, но чувствовал он себя вполне сносно.

— Паршиво, но бывало и хуже. Пара сильных ссадин и дюжина синяков, но кости целы и кровь из меня не хлещет, — отчитался наёмник.

— Вот и славно. Тогда поешь и будем выдвигаться, мы и так уже выбились из графика.

Квар снял с костра дымящийся котелок и разлил похлёбку по двум мискам.

— Кстати, ты не знаешь, что стало с моими вещами?

Вместо ответа масори подтянул к себе дорожную сумку и положил перед спайранцем.

— Вот, проверяй всё ли на месте. Сам понимаешь, твой скарб успел разойтись по рукам и я не уверен, что собрал всё, что было там изначально.

Отставив плошку с супом в сторону, Сарен бросился перебирать содержимое сумки — вещи лежали кое-как, но по-большей части остались нетронутыми, кроме… С замиранием сердца наёмник начал вытягивать наружу тесёмки, на которых было спрятано кольцо Арлисы. Когда перстень оказался у него в руках, спайранец облегчённо выдохнул. Больше всего он боялся потерять именно его. Хотя была и ещё одна вещица.

— Квар, а когда ты обыскивал этих наёмников — ну, которые привезли меня сюда, — тебе случаем не попадалось стёклышко? Маленькое такое, размером с монету, — поинтересовался Сарен.

— Стёклышко? — удивлённо переспросил Квар.

— Да. Ладно, забудь, — спайранец махнул рукой. Наверняка оно вылетело у него из кармана, когда заклинание Палеро швырнуло наёмника через весь зал. Перед глазами у Сарена встал портрет Арлисы. От осознания того, что он потерял единственную возможность снова взглянуть на неё, на душе у спайранца заскребли кошки.

«Хотя, может оно и к лучшему? Всё равно я уже никогда не увижу её. Так хоть оно со временем забудется» — подумал наёмник. В ту же секунду его захлестнула волна непреодолимой тоски. Он не хотел забывать Арлису. И больше всего сейчас Сарен злился на себя самого. За то, что не сумел сохранить это чертово стёклышко.

— Эй, Сарен, — слова масори заставили его отвлечься от самобичевания, — ты не об этом сейчас говоришь?

На ладони у Квара лежал образ, созданный для него Ваймсом. Спайранец взял его и осторожно постучал указательным пальцем, чтобы проверить. Артефакт всё ещё работал — перед ним тут же возник разворот книги. С её призрачной страницы на Сарена смотрела Арлиса.

Всё такая же прекрасная. Сарен грустно улыбнулся.

— Да, Квар. Именно об этом. Спасибо тебе огромное. Я уже думал, что потерял его.

— Никогда бы не подумал, что тебя интересуют именитые рода Империи. На твоём стеклышке, правда, совсем немного информации. И, вдобавок, она довольно старая. Если хочешь, я могу рассказать тебе о тех, кто сейчас при дворе в Гидоне.

— Спасибо, но тут скорее частный случай, — покачал головой наёмник.

Квар поднялся на ноги и стал собирать их маленький лагерь. Ведро снега быстро потушило догоравший костёр, после чего масори вылил наружу остатки похлебки и сложил котелок с плошками в свою дорожную сумку. Сарен не отставал — он быстро переоделся в чистую одежду, которую масори предусмотрительно взял с собой. Меньше чем через полчаса они оставили пещеру и двинулись в путь.

* * *

Следующий час они шли молча. Говорить им было особо не о чем, да и горы не любили громких звуков. Квар шёл впереди, уверенно прокладывая путь. Как амфибии удавалось сохранять такую бодрость в заснеженных горах, неустанно бороздя сугробы, оставалось для спайранца загадкой. Ведь, как уже говорилось ранее, лягушки скверно переносили холодный климат. На их родине, в бескрайних болотах и топях, что покрывали почти весь масорийский полуостров, всегда было тепло. Хотя нет, не так. Жарко, влажно и чертовски душно. Вот это больше походило на правду. Спайранский Хребет не мог похвастаться ничем из вышеперечисленного. От ледяного ветра не спасали даже толстые дубленые куртки на меху, а в высокие сапоги то и дело попадал снег. Сарен был спайранцем и его подобный расклад ни чуточки не смущал, но вот Квар — он то, в отличии от наёмника, теплокровным не был.

«Чудеса, да и только» — подумал про себя мужчина.

Вскоре их путь стал уходить вниз. Они двигались по крутому склону, но отнюдь не к Озеру Туманов. Острые клыки скал оставались по обе стороны от них. Это значило, что масори и спайранец шли вдоль гор, а не пересекали их. Метель уже почти стихла, но на смену ей пришёл туман. Сперва это была лишь лёгкая дымка, но чем ниже они спускались, тем более густой и непроницаемой становилась эта завеса.

— Квар, — наёмник окликнул своего спутника, — позволь спросить, а куда мы направляемся? Озеро Туманов вроде как совсем в другой стороне.

— Для человека, которого несколько раз сильно ударили по голове, ты довольно хорошо ориентируешься в незнакомой местности, — без тени иронии заметил масори.

— Ну спасибо, наверное, — спайранец хмыкнул, — так куда мы всё таки идём?

— Уже никуда, — произнёс Квар и встал как вкопанный, — мы пришли.

Перед ними раскинулось огромное озеро с ярко бирюзовой водой. Здесь было тепло — настолько, что каменистый берег был свободен от ледяной корки. Тумана тоже не было. Он остался висеть плотной завесой в нескольких метрах над их головами. Как если бы некая сила удерживала его, не давая опуститься ниже. Поверхность воды слабо мерцала, разбавляя своим светом ночной полумрак.

— Сарифа держат в центральном шпиле Ронденгарца — произнёс Квар, — темницы располагаются под основанием башни. Кристаллы тоже там, в атриуме на самом верху.

— Понятно, — спайранец кивнул и огляделся по сторонам, — только его отсюда что-то плохо видно.

— Ты язвишь, а мог бы и послушать, — масори осуждающе покосился на своего спутника, — магические кристаллы сильно разогреваются в процессе своей работы, и для их охлаждения требуется большое количество холодной воды. Именно поэтому в соседних шпилях стоят вспомогательные генераторы — они охлаждают воду, которая подаётся из нескольких озёр в горах.

— Выходит, мы стоим у одного из них?

— Нет, — Квар отрицательно мотнул головой, — мы стоим у самого конца этой цепочки. Сюда по специальному каналу приходит уже отработанная вода.

— Ты хочешь сказать, что через это озеро можно попасть в шпили? И здесь не стоит никакой охраны?! Неужели маги настолько беспечны? — изумился спайранец.

— Нет, да и зачем? — Квар пожал плечами.

— Ну как же? Кто угодно может вот так запросто добраться по этим каналам до башни! — продолжал недоумевать наёмник.

— Ну да. Вот только до основания «Ронденгарца» отсюда плыть по меньше мере полчаса. И если с недостатком воздуха можно ещё как-то справиться, то выжить в этих вода — практически невозможно. Магический фон убьёт человека за несколько минут, а масори и того быстрее, — пояснил Квар.

— А что насчёт спайранцев? — Сарен подозрительно покосился на лягушку.

— Спайранец здесь выживет. Вы же невосприимчивы к магии. Кстати, проблему недостатка воздуха мы тоже решили, — с этими словами масори извлёк из своей сумки странного вида маску. Прорези для глаз закрывали два фиолетовых стекла, а на месте рта был большой металлический намордник с дюжиной отверстий. Выглядела эта конструкция достаточно громоздко и весьма ненадёжно.

— Да ладно, — наёмник тихо застонал, — ты серьёзно?!

— Если у тебя нет другого способа пробраться в «Ронденгарц» минуя всю охрану, то увы, — кажется в голосе Квара проскользнуло сочувствие, — но не переживай, я его проверил — эта штука и правда работает. Сариф умудрился просидеть в заполненной водой бочке целый час.

— Но то бочка, а ты предлагаешь мне лезть в светящееся озеро и плыть в ней до самых шпилей под землёй без возможности выбраться! Немного разные вещи, не находишь? — спайранец чувствовал, как в нём закипает злость.

— Без проблем. Разворачиваемся и пошли. В мою работу не входит уговаривать тебя, — масори безразлично пожал плечами.

Сарен медлил. С одной стороны — его совсем не прельщала перспектива совершить подобный «заплыв». С другой — он прекрасно понимал, что произойдёт если он не вытащит Сарифа из темницы.

— Не могу поверить, что я соглашаюсь на это, — он тяжело вздохнул, — сложно представить тебя на моём месте.

— Потому что я бы на подобное никогда не согласился, — Квар кивнул, — но в этом и заключается твоя проблема, Сарен. Не только сейчас — вообще в целом по жизни.

— И в чём же «моя проблема»? — огрызнулся наёмник. Сейчас он бы с удовольствием врезал лягушке, но опыт подсказывал, что Квар говорит это отнюдь не из желания его задеть.

— Ты слишком часто подставляешься из-за других. Мало кто это замечает, — ответил масори.

— А знаешь, может быть ты и прав.

— Но в этот раз оно действительно стоит того, — неожиданно Квар похлопал его по плечу. Для этого ему даже пришлось встать на лежавший рядом камень и вытянуться. Выглядело сие действо довольно комично, — ты молодец, Сарен. Дурак, конечно. Но молодец.

Наёмник впервые увидел, как масори улыбается.

— Спасибо, Квар. Неожиданно, но приятно. Хоть кто-то оценил, — Сарен хмыкнул и взял у него из рук маску.

* * *

Масори защелкнул последние крепления и материал сжался, плотно прилегая к коже. Немного помедлив, Сарен сделал вдох. Внутри намордника что-то завибрировало и лёгкие спайранца наполнились воздухом, а во рту появился металлический привкус.

«Снова магия… нигде от неё не скрыться» — пронеслось в голове у наёмника.

Он проверил сумку — она была у него за спиной, крепко перетянутая кожаными ремнями. Две пряжки смыкались на груди и издавали тихое позвякивание при движении. Всё было на месте. Наёмник уже готов был шагнуть в мерцающие бирюзовые воды озера, когда Квар ухватил его за край рубашки.

Сарен развернулся на месте и вопросительно посмотрел на своего спутника. Говорить сейчас он всё равно не мог — слишком плотно сидела маска. Зато вот слышать масори ему ничто не мешало. Тот молча вытащил из своей сумки кинжал. Тот самый, что спайранец потерял в схватке с Палеро и наёмниками Вишудды!

Но откуда он взялся у Квара? Такая ценная вещь не могла достаться тем головорезам, что вывезли Сарена в горы. Но тогда как? Спайранец терялся в догадках, а масори не спешил что-либо прояснять.

— Это хорошее оружие, Сарен, — наконец вымолвил Квар, — смотри не теряй его больше. И сам не теряйся.

Договорив, он отступил на шаг назад. Это означало, что теперь их разговор подошёл к концу, и спайранцу пора было отправляться в «плавание».

Закрепив ножны сзади на ремне — как он делал уже бесчисленное количество раз — Сарен почувствовал прилив уверенности. Страшнее всего было опустить голову под воду и сделать первый вдох. Спайранцу отчётливо виделось, как эта светящаяся вода заполняет его лёгкие и он начинает захлёбываться ей.

Но этого не произошло.

Маска перестала давить ему на лицо и стала достаточно свободной, чтобы он мог двигать челюстью и даже открыть рот. Сарен завис на глубине пары метров, с интересом оглядываясь по сторонам. Вода в озере была кристально чистой и наёмник без труда мог разглядеть, что находится на противоположном берегу. Здесь давно уже никто не жил — вокруг не плавали рыбы, а ото дна не поднимались тонкие нити водорослей. Скорее всего, виной тому был сильный магический фон, о котором упоминал Квар. Впрочем, это отнюдь не значило, что озеро было совсем уж мёртвым. Дно покрывали настоящие «заросли» светящихся кристаллов. В разных его частях, на небольшом расстоянии друг от друга, располагались сталагмиты. Большие и маленькие, они были порождениями той магии, что содержалась в воде.

Спайранец подплыл к одному из кристаллов и протянул было руку, но здравый смысл вовремя остановил его. Вполне очевидно, что магический фон годами накапливался внутри этих светящихся отложений, в то время как вода медленно просачивалась сквозь каменистое дно и стены озера. Свечение было предупреждением. Оно возвещало о той опасности, что таилась внутри. И лучше бы ему преодолеть путь до Сарифа, не трогая при этом ничего лишнего.

Теперь, когда наёмник уже достаточно освоился, пора было двигаться дальше. На дне озера виднелось круглое отверстие тоннеля — именно по нему вода из башни попадала сюда. Спайранец попробовал донырнуть до него, но сильное течение вынесло его обратно. Он словно отскочил, обнаружив себя на том же самом месте.

Видимо «коснуться» ему всё же придётся. Наёмник приметил, что по всему периметру тоннеля идут похожие на перила выступы. В отличии от всего остального, светились они не так ярко. Это наводило на мысли, что магический фон в них может быть если и не совсем приемлемым, то вполне сносным.

Спайранец снова нырнул, и его вновь постигла неудача. Он продолжал пытаться, пока, наконец, ему не удалось повиснуть, зацепившись одной рукой за перила. Встречный водяной поток резво тянул наёмника за собой, так и норовя вытолкнуть незваного гостя на поверхность. Но и Сарену было не занимать упорства. Он подтянулся, уперевшись ногой в стенку тоннеля, и принялся карабкаться по нему всё глубже и глубже.

Не это он себе представлял, когда Квар сказал ему «проплывёшь по тоннелю». Уж что-что, а плыть здесь бы точно не вышло. Сарен с трудом дотягивался от одних перил до следующих, стараясь как можно сильнее прижиматься к круглым стенам. По-крайней мере так встречный поток чувствовался слабее. Нет, если весь путь до темницы предстояло проделать в таком вот ключе, то займёт это у него отнюдь не полчаса.

Поток в очередной раз рванул его и мужчина почувствовал, как его нога скользит вдоль стенки тоннеля, а сам он теряет устойчивость. Совершенно не раздумывая и, скорее инстинктивно, спайранец потянулся за кинжалом и вонзил его в стенку рядом с собой. Длинное тонкое лезвие на удивление глубоко вошло в камень, позволив Сарену продержаться «на плаву» чуточку дольше.

«Хм, а так даже поудобнее выходит» — заметил он про себя, а потом добавил:

«Главное теперь его снова не потерять. Вряд ли Квар полезет искать его на дно озера».

Так Сарен и продолжил своё путешествие: перебираясь с одних перил на другие, а в промежутках помогая себе кинжалом. Стало чуточку легче, хотя он по-прежнему двигался со скоростью мёртвой черепахи. Пару раз наёмнику даже приходила на ум очень заманчивая идея расслабить руки и дать течению вынести себя обратно в озеро. Однако каждый такой раз он отмахивался от них, словно от надоедливой мошкары. Во-первых, все его усилия тогда бы пошли насмарку, ну а во-вторых это было как минимум небезопасно. Хотелось того Сарену или нет, путь у него был только один — вперёд.

* * *

Ощущение времени сбилось. Сарену казалось, что он ползёт по тоннелю уже целую вечность, когда его взору предстал огромный резервуар. От одной стены к другой шли массивные металлические балки. Помимо того тоннеля, по которому сюда попал Сарен, отсюда выходили ещё четыре.

«Так, значит помимо моего озера есть и ещё. Здесь вода фильтруется от магии. Похоже мне надо двигаться выше. Или ниже. Черт его разберёт».

На самом деле, коллектор располагался горизонтально и был самой низкой точкой во всей системе. Сарен сейчас находился точно под Спайранским Хребтом и теперь его путь лежал наверх — к основанию Ронденгарца.

Благо течения в коллекторе не наблюдалось. Очевидно, входы в тоннели были зачарованы чтобы всасывать в себя воду, но чем дальше он отплывал, тем слабее чувствовалось их притяжение. Оставив их далеко позади, Сарен смог плыть достаточно свободно и, что немаловажно, быстро.

Впереди над его головой ярко сияла стена из света. Сперва она казалась ему просто оптической иллюзией — нечто сродни дымки. Но чем дольше он плыл, тем ближе становился этот свет. Вода здесь была совсем грязной, в ней появилась взвесь, — вроде каменной крошки, только с магией.

«Вода — с магией. Стены — с магией. Перила — с магией. Меня уже тошнит от всего этого» — подумал Сарен.

Он застыл в паре десятков метров от светящейся стены. Если верить чувству ориентации в пространстве, то это «нечто» находилось точно у него над головой. Вот только что это? Какой-то специальный заслон? Почему-то наёмнику представился стакан, в который налили сперва воды, а потом сверху масла. Может быть и здесь было так же? Вдруг на поверхности собиралась самая грязь? Но что тогда? Хватит ли ему сил и выносливости преодолеть этот барьер? В этом Сарен не был так уверен.

«А что если он тянется на добрую сотню метров? Маска и без того уже барахлит. Вряд ли у меня осталось много времени».

Он посмотрел по сторонам. Вокруг — только голые стены. Под ним — пустота. И где-то там, глубоко внизу, сиротливо остался тоннель, по которому он сюда приплыл.

«Кажется, других вариантов у меня снова нет. Как, впрочем, и всегда».

Сарен собрался с силами и поплыл дальше. Стена света приближалась. Всё ближе и ближе с каждым гребком. Он инстинктивно зажмурился, прежде чем коснуться её, и задержал дыхание. В этот момент ему уже не было страшно. Страх давно сменился у спайранца чувством обречённости и каким-то фанатичным упорством.

Но ничего не произошло. Вместо обжигающего столкновения с ещё более грязной водой, Сарен вдруг ощутил пустоту. Он открыл глаза и осмотрелся по сторонам — его голова оказалась над поверхностью, а ушей уже в следующую секунду достиг раскатистый шум водопада. Хотя подождите, откуда здесь было взяться водопаду? Руки потянулись к защёлке на маске. Освободившись от ставшего ненужным устройства, он жадно набрал полные лёгкие воздуха. Вокруг него действительно были водопады. Потоки воды падали сверху и разбивались об озеро, что венчало огромный коллектор.

Сарен приметил вдалеке выступ. Возможно ему просто показалось, а может это и правда был спасительный путь на сушу. В любом случае попробовать доплыть стоило. Не болтаться же ему посреди этого озера, в конце то концов.

Поговорка «языком молоть — не мешки ворочать» как нельзя лучше описывала то, с чем столкнулся наёмник. Его швыряло из стороны в сторону, а один раз даже затянуло на пару метров под воду. И как не задерживал Сарен дыхание, он всё равно сполна нахлебался воды. Наконец, примерно спустя четверть часа усердной работы, руки спайранца нащупали опору. Из плохих новостей было то, что следом за руками опору эту нащупала и его голова — волна подхватила тело наёмника и швырнула его вперёд, обеспечив встречу с тем самым выступом. Вторая волна обошлась со спайранцем куда благосклоннее своей предшественницы, с лёгкостью забросив на помост. К счастью, мужчина успел сгруппироваться и не ударился по инерции второй раз.

— Твою ж мать, ну и денёк! — лежа на спине прохрипел наёмник, а потом зашёлся долгим лающим кашлем.

* * *

Переведя дыхание, Сарен встал на ноги и осмотрелся. Вверх от помоста уходила длинная каменная лестница, опоясывавшая окружность пещеры. Последняя имела форму цилиндра, по краям которого били водопады. В самом её центре, между потоками низвергавшейся с огромной высоты воды, находилась металлическая платформа.

Ступени оказались невероятно скользкими, а ноги неприятно гудели после долгого заплыва. Подниматься было трудно, но время поджимало. С того момента как Квар застегнул на голове наёмника маску, а сам он шагнул в тёплые бирюзовые воды озера, прошло уже около трёх часов. Спайранец не знал, что происходит на поверхности. Но вода всё ещё продолжала течь, а значит и кристаллы работали. Это вселяло надежду. От мыслей его отвлёк чей-то оклик.

— Эй! Ты чего тут делаешь?! — голос принадлежал мужчине средних лет. Он направлялся к нему прямиком из центра платформы. Очевидно, из-за шума падающей воды Сарен сперва не заметил его присутствия, а теперь прятаться уже было поздно.

Рука инстинктивно потянулась к кинжалу за спиной, но вдруг остановилась. Мужчина не был похож на мага или кого-то из охраны башни. На нём была обычная рабочая роба, точно такая же, как и у доброй половины обитателей Ржавки. На голове болталась сделанная из пробки каска, которая явно была не по размеру своему владельцу. Единственным, что отличало мужчину от работяг с нижнего уровня Озера Туманов, было отсутствие грязи и копоти. Вместо них одежда его была покрыта бирюзовыми разводами магического осадка. Словно предупреждение они мерцали в полумраке пещеры.

— Святые черти! Ты что — в отстойнике искупался? Горишь, точно фонарь на Золотом Столе! — воскликнул мужчина и ловким движением подхватил Сарена под руку, — идём скорее, дурень!

Не дав спайранцу и слова сказать, он повёл его к стоявшей неподалёку кабинке. У последней не было стен, а сама она состояла из четырёх смыкавшихся у потолка оснований, каждое из которых смотрело внутрь рядами маленьких отверстий.

— Вот. Так, стой смирно и не дергайся. И рот закрой, а то потом говорить не сможешь! — скомандовал мужчина и отступил.

Кабинка завибрировала и уже в следующую секунду из отверстий ударили ледяные струи мелкой «водяной пыли». Это сложно было объяснить словами, но жжение от всей магической грязи, что успела осесть на нем за время под водой, постепенно сходило на нет. Вскоре агрегат перестал вибрировать, а вся взвесь осела на металлический пол.

— Знатно ты в этом дерьме изгваздался, — мужчина присвистнул, — правда что ли в отстойник нырнул?

— Не, — Сарен мотнул головой, — из трубы окатило.

— А ты верно и не сразу понял, что вода здесь — ни разу не вода? — мужчина усмехнулся и покачал головой, — ладно, не расстраивайся, у нас почти каждый день нет-нет, да и ухнется кто в это дерьмо с головой, потому-то арку здесь и поставили. Не вызывать же лифт каждый раз, чтобы наверх до раздевалки ехать. Ну а в таком виде надолго тоже не останешься — меньше чем за час изжариться можно.

Он подошел ближе и принялся довольно бесцеремонно разглядывать спайранца.

— Но тебе повезло, вроде как и не отравился даже, — закончив осмотр, мужчина довольно кивнул, — обычно это сразу вылезает, так что если чувствуешь себя нормально, то можешь кипятком углы не метить — всё с тобой в порядке будет.

Стащив толстую защитную перчатку, он протянул Сарену руку:

— Эдмундом меня зовут, можно просто Мун, главное только не Эд — на дух этого не переношу. Из третьей смены на станции очистки. Я тебя раньше здесь не видел — ты из новеньких будешь или сверху прислали?

— Сарен, — представился наёмник, пожимая протянутую руку, — меня отправила госпожа Палеро. Велела забрать из темницы одного пленника и доставить к ней в башню, но кажется я заблудился.

— Заблудился? — переспросил Мун, — э, нет. Ты пришёл точно по адресу, дружище.

— Разве? Это же вроде станция очистки, а темницы должны находиться выше, — неуверенно произнёс спайранец.

— Так они и находятся выше, — мужчина расплылся в широкой улыбке, после чего подошёл к наёмнику, похлопал его по плечу и указал на потолок пещеры, — во-он там.

Сарен поднял глаза и ничего не увидел. Сколько он не всматривался, разглядеть что-либо в тёмном пятне конического свода ему так и не удалось.

— Клетки, — пояснил Мун, — они подвешены на цепях к потолку. Эти напыщенные болваны решили, что так оно будет «эффективнее» — мол даже если и выберется кто наружу, то либо ухнет с потоком воды вниз, в озеро, либо шлёпнется на платформу.

— И что, правда работает? — поинтересовался наёмник.

— Говорят, что когда их только построили, первые узники пытались улизнуть через пол клеток. Один пропал без вести, а два других разбились о платформу, заодно прихватив с собой и смотрителя. Так вот — с тех самых пор днище заменили на литые пластины. Хотя, как по мне, как была вся эта затея бестолковой, так ей и осталась. Уж лучше бы нормальный этаж под темницы отвели и охрану поставили, — отвечал мужчина.

— А кто их кормит? Ну, пленников, в смысле. Вы же не спускаете каждую из клеток одну за одной, чтобы передать им еду, — продолжал любопытствовать Сарен.

— По потолку ползают големы, — Мун неприязненно поморщился, — только не такие, как те что в Ронденгарце, а другие — вроде больших пауков. Ещё одна бестолковая «игрушка». Но они хотя бы на голову не падают, и на том спасибо.

От мыслей о жутковатых механических созданиях, что скрывались в тёмных сводах пещеры, Сарену стало как-то не по себе. Не сказать, чтобы он боялся пауков. Как, впрочем, не испытывал и суеверного страха перед порождениями магии, столь свойственного людям от этой самой магии далеким. Лишь только хозяевам башни было доподлинно известно, какие ещё опасности она в себе таит, а с ними Сарен сейчас находился по разные стороны баррикад. Если бы спайранец уделил минутку-другую, чтобы хорошенько осмыслить происходящее, то очень скоро бы пришёл к неутешительному выводу. Здесь, на самом нижнем уровне Ронденгарца, он мало чем отличался от букашки, что случайно залетела в открытое окно. Подобное сходство вряд ли бы обрадовало наёмника.

— Ну проходи, вон тюремщик стоит, можешь с него вызвать нужную тебе клетку, — Мун указал на центр платформы. «Тюремщик» оказался массивным механизмом, явно магического происхождения. В разные стороны от него отходили толстые тросы, отчего сам агрегат походил на гигантского спрута, которого выбросило на берег. Когда они подошли ближе, наёмник увидел небольшую панель со скошенными гранями, выступавшую на одной из сторон. На ней в ряд были расположены десять барабанов с цифрами, а также несколько кнопок и рычагов, которые стояли отдельно. Кроме того, сбоку панели находилось небольшое углубление, источавшее слабое фиолетовое свечение.

— Как этой штукой пользоваться ты, наверное, знаешь? Вставляй кристалл допуска и набирай номер заключённого, клетка к тебе и спустится.

«Кристалл допуска… вот ты и попался, Сарен».

Никакого кристалла у него, естественно, и в помине не было. Нужно было как-то выкручиваться. Спайранец принялся энергично шарить по карманам, делая вид, что пытается отыскать кристалл.

— Да чтоб тебя! Неужели?! — отчаяние в его голосе звучало весьма правдоподобно.

— Потерял? — кивнул ему Мун.

— Похоже, что водой смыло… Что же делать то теперь? — в растерянности произнёс наёмник.

— Что-что, на шее надо такие вещи носить, вот что, — хмыкнул в ответ мужчина и достал из-за пазухи небольшой кристалл, светившийся всё тем же тусклым фиолетовым светом.

— Пропал я, ох пропал. Даже думать не хочу, что со мной госпожа сделает, если я ей пленника этого не приведу, — продолжал тем временем убиваться Сарен.

— Да что она сделает? Снова сюда пошлёт. Только уже в качестве заключённого. Как раз и клетка свободная будет, — Мун зашёлся раскатистым смехом. Заметив бледное лицо наёмника, он перестал смеяться и добавил, — да перестань, всё не так плохо.

— Ещё скажи, что очень даже хорошо, — Сарен не особо поверил его словам. Со своей ролью он пока справлялся не хуже профессионального актёра.

— И скажу, коль так оно и есть, — мужчина уверенно кивнул, — только ты мне вот что сперва поведай — тебе заключённого этого ей привести сильно к спеху?

— Не знаю, — спайранец лишь пожал плечами, — наверное. Во всяком случае кричала она достаточно громко, когда меня за ним посылала.

— Ага, и проклятиями вслед, верно, сыпала, — Мун весело загоготал, — сварливее бабы на всём белом свете не сыщешь, чем эта Палеро. Ну да ладно. Я к чему это спрашиваю — у меня через полтора часа смена подходит к концу, а сидеть тут и дышать этой сранью уже ну вот совсем невмоготу. Хоть пропадом оно всё пропади, и эта станция, и вся их система магии. Вот если бы меня кто подменил… Смекаешь?

— Да как же я тебя подменю без кристалла? — удивился Сарен.

— Так вот же он, кристалл этот! — Мун стащил заветную побрякушку с шеи и помахал ей перед наёмником, — свой ты в любом случае потерял с концами. Ну а так — посидишь тут лишний час, подменишь меня по-дружески, а там и потопаешь себе спокойно наверх, под ручку со своим арестантом.

— Ну а что насчёт тебя? — в голосе наёмника всё ещё сквозило сомнение.

— А что насчёт меня? — переспросил мужчина, — пойду себе спокойно домой, а завтра сделаю новый. Скажу, что старый водой смыло. Вокруг посмотри — у меня работа такая, регулярно подобное происходит, никто и бровью не поведёт. Даже выговора не сделают. Ну а ты — продолжишь пользоваться им, как ни в чём не бывало. Можешь мне потом бутылочку занести, в благодарность, так сказать. Но это уже на твоё усмотрение.

— Ты серьезно? Правда поможешь? — Сарен не верил своему счастью. И в этот раз он был вполне искренен.

— Да помогу конечно, я же не болван трахнутый, как эти в своих башнях. Дело то самое обычное. Со всеми бывает. У тебя, как я посмотрю, работа тоже не сахар, хоть и место попараднее будет. Да только вот я что тебе скажу — грязи везде полно. Просто здесь она снаружи: на стенах, ботинках, в воздухе витает. А там наверху вроде и красиво всё, да только потому, что вся грязь у людей в головах сидит, понимаешь? Вот та же госпожа твоя, Палеро, вроде глаз не отвести, а сама… Тьфу, да ты не хуже меня знаешь.

— Очень хорошо знаю, — Сарен кивнул. По его внутренностям прошлась неприятная судорога от воспоминаний об их встрече с чародейкой. Точнее сказать — встречи с её заклятьем.

— Кстати, а как мне найти нужного заключённого?

— По номеру, как же ещё, — Мун пожал плечами, — тебе же сказали его номер, верно?

— Нет, не сказали. Просто послали сюда, — спайранец развёл руками.

— Ох, черти… Тогда придётся искать, — мужчина нахмурился и поскрёб затылок, — ты хоть в курсе, когда его примерно сюда определили? Книжка то толстая, а каждую клетку проверять — так мы и за неделю не управимся.

В подтверждение своих слов он достал из под панели пухлый журнал. Судя по всему, в нём велся учёт всех, кто поступал в темницу Ронденгарца. А таких было немало.

— Вчера или сегодня.

— А, ну тогда и понятно, чего у тебя номера то и нет. Ребята из первой бригады не успели доложить. Точнее сказать — поленились. Понимаешь, просто обычно заключённых так скоро не требуют назад, некоторые сидят тут месяцами. Поэтому и мы не спешим особо докладывать номера после каждого «поступления». Ибо какой в этом смысл? Так, сейчас посмотрим, — Мун принялся водить пальцем по исписанным мелким почерком страницам журнала, — да, действительно, был один вчера. Эттис Бэйн — твой друг?

Никакого Эттиса Сарен, естественно, не знал. Не исключено, однако, что Палеро хотела сохранить в тайне факт поимки Сарифа, вот и отправила его в темницу под чужим именем. По правде говоря, наёмник не был уверен, что и Сариф было настоящим именем имперца.

— Да, это он, — Сарен утвердительно кивнул.

— Угу, — протянул Мун, выставляя нужный номер на панели «тюремщика». Закончив, он протянул кристалл допуска спайранцу, — ну вот, как придёт новая смена, вставишь его в паз и дернешь за рычаг. Клетка опустится на платформу, а обратно тебе либо как пришёл — по лестнице, либо можешь отсюда вызвать подъёмник.

В подтверждение своих слов, мужчина нажал треугольную кнопку в углу панели. Сверху раздался лязг и уже через полминуты к ним на тяжелых цепях опустилась платформа подъёмника.

— Ладно, дружище. Бывай! — Мун помахал ему рукой и механизм вновь пришёл в движение.

— Подожди! Эй, Мун! А как ты выйдешь из башни без кристалла? — прокричал ему вслед Сарен. Он не столько переживал за судьбу своего нового знакомого, сколько хотел подготовить себе план отступления. Так, на всякий случай.

— Через парадный вход! — рассмеялся Эдмунд, — здесь столько систем безопасности, что в Ронденгарц практически невозможно войти посторонним! Поэтому на тех кто выходит…

К сожалению, конца фразы Сарен так и не расслышал. Шум падающей воды полностью заглушал все остальные звуки и слова мужчины так и остались загадкой.

— Что ж, будем надеяться, что это было что-то хорошее, — хмыкнул Сарен.

Он стоял под темницами Ронденгарца, а в руках его был ключ от всех дверей. Сариф всё же не прогадал, сделав ставку на удачу спайранца.

* * *

Угрожающе скрипя, тяжелые цепи покидали пазы в потолке пещеры. Клетка, которую они удерживали, медленно опускалась на платформу. Стоило только механизму прийти в движение, как наверху зажглись десятки оранжевых огоньков. Големы пристально наблюдали за Сареном, но не спешили покидать свои места. Действия спайранца не отклонялись от заложенных в них инструкций.

Во всяком случае, пока не отклонялись.

Клетка громко лязгнула о металлический пол платформы и остановилась. Узник сидел, прислонившись к одной из стен. Он был одет в какие-то драные лохмотья, а лицо его было чёрным — не то от грязи, не то от копоти — так что сразу было и не разобрать, Сариф ли это.

— Эй! — наёмник окликнул заключённого. Тот не спешил подавать признаки жизни.

«Черт, не хватало только ещё, чтобы он испустил дух!» — пронеслось в голове у спайранца.

— Эй! Сариф! Ты живой? — повторил он уже громче и настойчивее.

Услышав своё имя, узник приоткрыл правый глаз и посмотрел на стоявшего перед ним наёмника.

— Вполне, — прокряхтел он, поднимаясь на ноги.

— А по тебе и не скажешь, — Сарен усмехнулся.

— Просто я очень умело изображаю труп. И старания мои не прошли даром — они решили, что заклинание Палеро спалило мне последние мозги и не стали мучить допросами, — Сариф явно был горд своим маленьким «достижением», — не хочешь меня выпустить, кстати?

— Да, наверное, это неплохая идея, — спайранец вытащил кристалл допуска из «тюремщика» и вставил его в замок на двери клетки. Решетка незамедлительно отъехала в сторону.

— Ну ничего себе! — имперец тихо присвистнул, бросив короткий взгляд на кристалл, — мне страшно спросить, скольких людей тебе пришлось убить, чтобы раздобыть ключ к Ронденгарцу.

— Если скажу, что мне его за красивые глаза дали, поверишь?

Сариф одарил его ехидной ухмылкой, после чего ответил:

— Так вот ты какой, «спайранский соблазнитель». Знай я, что у тебя такие таланты, отправил бы договариваться с Палеро вместо себя. Глядишь, получили бы апартаменты покомфортнее.

Наёмник обратил внимание, что всё это время левый глаз имперца так и оставался закрытым. Сейчас, когда тот вышел из клетки, ему представилась возможность получше рассмотреть своего напарника. Увиденное, мягко говоря, удручало. Одежда на нём была порвана, покрыта пятнами давно запёкшейся крови и следами копоти. Рана, которую имперец сам же себе и нанёс во время схватки на приёме у волшебницы, выглядывала через огромную дыру уродливым фиолетовым шрамом. Вряд ли подобное могло зажить само по себе за столь короткий срок, поэтому тут явно не обошлось без участия магии. И, судя по результату, сделано это было на скорую руку — лишь бы пленник не издох раньше времени. Однако лицо Сарифа пострадало куда больше: заклинание Палеро угодило ему в висок, и кожа в этом месте почернела и растрескалась. Алые разломы расползались в разные стороны, переходя на лоб и щеку.

Подняв руки перед собой, мужчина продемонстрировал массивные кандалы. На первый взгляд они напоминали цельный брусок металла прямоугольной формы, но при ближайшем рассмотрении можно было заметить шедший вдоль основания ряд петель.

— Там должен быть паз под кристалл. Во всяком случае запирали они их с его помощью, — пояснил имперец, протягивая руки спайранцу.

Паз действительно имел место быть, и уже через несколько секунд оковы тяжело рухнули на пол. Сариф же стоял, растирая затёкшие ладони.

— Интересно, почему они такой странной формы? — озадаченно пробормотал Сарен.

— Потому что это не простые кандалы. Они сделаны из бекзалита — это такой металл, который…

— Поглощает магию, да, я знаю, — закончил за него наёмник, — а ты разве волшебник, чтобы тебя в такие заковывать, а?

— Я? Нет, что ты. У меня, конечно, много талантов, но магия никогда не была одним из них, — поспешно заверил его имперец.

«Даже как-то слишком поспешно» — отметил про себя Сарен. Ему показалось, что Сариф чего-то не договаривает. Вот только чего именно? В историях, что окружали имперца пробелы неизменно преобладали над фактами.

— Не забивай себе голову, — внезапно произнес Сариф. Как если бы на мгновение заглянул в мысли к наёмнику и бегло оценил ту кашу, в которую там сейчас всё перемешалось, — у тебя на лице всё написано.

Имперец наконец попробовал открыть левый глаз и сейчас смотрел им на своего напарника. После удара заклятья он заполнился кровью и представлял из себя одну сплошную алую сферу без намёка на зрачок. Вкупе с покрытым копотью лицом Сариф имел весьма инфернальный вид.

— Похож на демона, — совершенно случайно озвучил возникшую у него ассоциацию наёмник.

— Как, прости? Я кажусь тебе похожим на демона? Надо будет запомнить этот момент, уж очень складно вышло, «похож на демона»… о да, — имперец повторил его слова ещё раз, точно пробуя на вкус. После этого он взъерошил грязные волосы одной рукой, а другой перехватил у своего спутника кандалы.

— Зачем они тебе?

— Мы в Ронденгарце, Сарен. Здесь каждая пылинка сочится магией. Не стоит недооценивать потенциальную пользу увесистого бруска, способного впитывать волшебство точно губка.

— И то верно, — согласился с ним наёмник. Он развернулся на месте и щелкнул пальцами по кнопке вызова подъёмника, после чего добавил, — так куда мы теперь? Наверх к кристаллам?

— Нет, сперва нам предстоит устроить рейд на раздевалки рабочих. Наш внешний вид требует корректив, а ещё не помешало бы избавиться от всей этой грязи.

— Боюсь, что в нашем случае баня вряд ли решит эту проблему, — с иронией отметил спайранец.

* * *

Маскировка сделала своё дело. Они с Сарифом беспрепятственно миновали все четыре подъёмника, каждый из которых соответствовал отдельному сегменту башни. Несмотря на свой величественный вид и особый статус, внутри Ронденгарц не представлял из себя ничего примечательного. Главный шпиль насчитывал не меньше сотни уровней, но по большей части все они выглядели одинаково. Длинные круговые коридоры опоясывали центральный стержень, внутри которого пролегала система охлаждения кристаллов. Вдоль него двигались несколько дублировавших друг друга подъёмников.

Первый уровень башни был отведен под хозяйственные помещения — раздевалки, столовые и прочее. Как объяснил имперец, главным принципом, на котором строилась работа Ронденгарца была автономность. При желании, башня могла бы полностью огородиться от мира и поддерживать свою бесперебойную работу на протяжении нескольких месяцев. И пусть в мирное время вход в Ронденгарц не преграждали массивные бронированные двери, многие из его обитателей всё равно не покидали башню неделями. Исключение составляли разве что рабочие, которые обслуживали самые «грязные» системы — вроде Эдмунда и его очистной станции. Все остальные жили и работали в Ронденгарце. С логикой волшебников было сложно спорить: чем меньше контактов было у башни с внешним миром, тем меньше напастей могло просочиться внутрь.

За всё время путешествия им встретилось всего семь человек. Группа из трёх рабочих, что активировала нового голема рядом с подъёмником, а также четверо магов, которые проводили их полными безразличия взглядами. Вот, в принципе, и всё. Ах, ну и големы, куда же без них. Эти громадины были повсюду. Безмолвные конструкты патрулировали этаж за этажом, провожая имперца и спайранца немигающими огоньками своих волшебных глаз.

— Какое-то царство мёртвых, — пробормотал наёмник себе под нос, когда стеклянные двери распахнулись, пропуская их в пустой коридор.

— Ещё нет, но вполне имеет шансы им стать, если мы с тобой не поторопимся.

Сарен уже было привычным движением завернул к следующему подъёмнику, но напарник остановил его, ухватив двумя пальцами за ворот робы.

— Не-а, нам с тобой в другую сторону, дружок, — понизив голос, произнёс Сариф.

Они обогнули центральную колонну. Сюда не выходили коридоры башни, а сам заворот казался глухим. Имперец указал на неприметный вход в колонне. Рядом не было никаких маркировок. Только тонкий зазор по краю и отверстие под кристалл допуска говорили о том, что здесь вообще есть дверь.

Сарен попробовал открыть её, но замок безразлично щелкнул, выплюнув кристалл обратно. Наёмник повторил попытку и снова безуспешно — по всей видимости здесь нужен был особый ключ. Которого у них, естественно, не было.

— Боюсь тут уже ничего не сделаешь, — спайранец попробовал надавить на дверь, но всё без толку. Та и не думала поддаваться.

— Дай-ка я попробую, — Сариф взял у него из рук кристалл допуска и растёр в руках. Тот стал гореть чуть ярче, но на дверь это не произвело никакого впечатления.

— Хм, понятно, — имперец кивнул в такт собственным мыслям, — ну тогда давай так…

Он приложил кристалл к своему виску, как раз куда угодило заклинание Палеро, после чего с силой надавил на него. Это странное действо возымело определённый эффект. Цвет кристалла начал меняться, пока тот не стал алым — точно как глаз Сарифа. Теперь их «ключ» освещал собой всё пространство коридора.

Должно быть ощущения от подобного контакта были далеко не самыми приятными, потому как имперец издал сдавленный стон, морщась от боли. Но мало что сейчас могло омрачить момент его триумфа. На этот раз дверь приняла ключ без возражений, покорно открыв им путь внутрь колонны. Крутая винтовая лестница опоясывала широкую стеклянную трубу, по которой стремительно несся вниз светящийся бирюзовый поток.

— И что это было? — Сарен выглядел весьма озадаченным.

— Ограничения в допуске. По правилам Ронденгарца доступ к кристаллам имеет лишь ограниченный круг лиц. Простые рабочие в их число, сам понимаешь, не входят, — объяснил Сариф.

— Стало быть и с подъёмником нас ждало бы тоже самое?

— Да… и нет. Между подъёмником и самой камерой с кристаллами достаточно много охраны. Не в пример более бдительной, чем та, что встречалась нам до сих пор.

— Так если мы идём не к кристаллам, то куда?

— А кто сказал, что мы идём не в кристаллам? — Сариф хитро ухмыльнулся, — просто другим путём, только и всего. Как ты уже знаешь, в процессе своей работы они выделяют большое количество тепла. Чтобы проходящие в них процессы не вышли из под контроля, система охлаждения прогоняет через резервуары большое количество воды…

— Да, всё это я уже знаю — спасибо Квару, — перебил его спайранец, — правда это ни разу не объясняет, куда мы всё таки идём.

— Объясняет ещё как, просто не надо меня перебивать, — уколол своего спутника имперец, — вот скажи мне, какой элемент является самым важным во всей этой системе?

— Не знаю, кристаллы, наверное? — Сарен пожал плечами.

— Какое там, насос — вот что здесь самое важное! — с довольным видом провозгласил имперец, — технические помещения располагаются аккурат над камерой с кристаллами, и там, как ты мог уже догадаться, охраны нет. Да и к тому же — доступ к внутренней лестнице, по которым мы сейчас идём, есть только у Палеро.

— Так вот что за фокус ты провернул с ключом, — теперь Сарену открылся смысл манипуляций, которые проводил имперец. Ведь если так прикинуть, выходило что и под заклинание волшебницы Сариф мог угодить отнюдь не случайно.

«Тебе был нужен кусочек её магии. И ты нашёл способ его заполучить».

— Буду считать это молчаливым восхищением, — на губах имперца играла довольная улыбка, — оно, знаешь ли, самое сладкое. Все безмолвны, ничего не происходит, но в голове у тебя шум оваций такой, что заглушает все мысли.

Имперец вдруг замер. Их подъём подошёл к концу. Лестница заканчивалась небольшой платформой и квадратным люком в потолке. Паза под кристалл допуска здесь не было — его место занимала широкая деревянная перекладина. Снять её не составило проблем, и они наконец достигли своей цели.

Вопреки ожиданиям наёмника, насосная станция была ещё неприметнее, чем всё остальное в Ронденгарце. Почти всё пространство маленькой комнатушки занимал огромный агрегат. Больше всего он напоминал исполинский клубок шерсти, только вместо пряжи в нём были хитросплетения медных и стальных труб. Массивные меха — все восемь пар — неустанно работали, словно сердце какого-то фантастического зверя, если конечно таковым зверем позволительно было назвать Гидонианскую Империю.

Неожиданно Сарена охватил благоговейный трепет. До сего момента, он будто пребывал в некоем трансе, не веря до конца в реальность происходящего. Точно скорлупа, это подсознательное отрицание оберегало его разум от пугающих мыслей о том, как хрупок в действительности был этот мир. Ведь если подумать, сейчас он был даже не свидетелем, а непосредственным участником событий, которые имели все шансы перекроить мироустройство вдоль и поперёк. Вне всякого сомнения, подобная идея была губительна и токсична для любого ума — пусть и столь привычного к бесконечным катаклизмам.

Но даже Сарен мог отрицать происходящее только лишь до определённого момента. И момент этот настал.

— Во что же я ввязался… — одними губами прошептал он.

— Конец света в трёх действиях. На первое ты опоздал, а второе близится к финалу, — раздался рядом голос Сарифа. На этот раз он прозвучал сухо и скрипуче, прямо как хруст одинокого кустарника посреди бескрайних дюн Песчаных Морей.

Единственным источником света здесь были решётки вентиляции, что вели прямиком в камеру с кристаллами.

— Напомни, у нас есть какой-нибудь план? — шепотом поинтересовался спайранец.

— Какой-нибудь наверняка есть, — Сариф пожал плечами, после чего направился к одной из решёток. Двигался имперец практически бесшумно, мягко ступая по толстому ковру из пыли.

Сквозь сетку вентиляции без труда просматривалось почти всё пространство атриума. Разводы крови на мраморном полу складывались в причудливые узоры…

В зале их было четверо. Чёрные одежды придавали им пугающее сходство со смертью, какой её любили рисовать на своих гравюрах художники. Вот только Сарен не знал таких картин, где она была бы изображена с арбалетом в костлявых руках. Смерти, казалось бы, вообще не требовалось какое-либо оружие. Живые и без неё отлично справлялись с уничтожением друг друга.

Но облачённые в чёрное не всегда были единоличными хозяевами обители кристаллов. Нет, вплоть до их появления здесь были и другие. Маги и волшебники, из числа тех, что редко покидали пределы Ронденгарца. Они следили за системой и поддерживали её работу. Вот только сегодня всё изменилось… Чародеи лежали на полу, теперь ответственные разве что за те самые необычные узоры в оттенках и полутонах красного. Жизнь давно уже покинула их тела и только тепло всё никак не хотело растворяться в холодном безмолвии мрамора.

Для Палеро расставание с жизнью давалось куда тяжелее. Волшебница сидела, прислонившись спиной к одному из резервуаров с кристаллами. Словно часть некого безумного натюрморта, из груди у неё выступало оперение арбалетного болта. Платье из тонкого золотистого шелка стало чёрным от расплывавшегося в разные стороны пятна крови. Магия была способна на многое, однако бекзалитовый сердечник и пробитая аорта не оставляли волшебнице шансов. Налившиеся бессильной злобой, её глаза смотрели в пустоту. Если Палеро ещё и не впала в беспамятство, то была близка к этому.

— Боги… неужели это кочевники? — выдохнул спайранец.

— Сейчас это неважно, — бросил Сариф.

Он встал. Достал из-за пазухи серебряный амулет и поднёс его к губам. Сарен не слышал, что за слова произнёс его напарник, но блестящая поверхность вдруг наполнилась слабым бледным светом. Точно в руках у имперца была маленькая копия луны.

— Сарен, твой кинжал… он всё ещё с тобой?

— Да, вот держи.

«Конец света в трёх действиях… и карточный домик уже начал рассыпаться».

Имперец взял оружие у него из рук, а затем посмотрел Сарену в глаза. Взгляд его был тяжелым и пронзительным, так что наёмнику невольно захотелось отвернуться. Сариф переменился, причём изменения эти заключались отнюдь не в его внешности. Он был словно актёр, который долго отыгрывал одну роль. Но та закончилась, и ставшая теперь ненужной маска полетела прочь.

Медальон, меж тем, с каждой секундой блестел всё ярче. Сарен хотел было спросить что это, узнать у имперца каков их план, и что вообще происходит, однако… Сариф вновь перехватил инициативу. Причём на этот раз — ещё более экстравагантным образом. На этот раз он просто растворился в воздухе. Иного объяснения увиденному наёмник попросту не находил. Там, где ещё мгновение назад стоял его напарник, отныне была пустота. И только паривший в воздухе кинжал выдавал присутствие Сарифа. Метеоритный металл не поддавался магии, какой странной бы та не была.

Невидимый призрак, которым обернулся имперец, неспешно открыл защелки и снял решётку вентиляции. Последняя взмыла в воздух прямо на глазах у изумлённого спайранца, а потом плавно опустилась на пол неподалёку. Кинжал, который имперец держал в правой руке, оставался единственным видимым ориентиром. Несколько секунд он висел в воздухе, слегка покачиваясь из стороны в сторону, после чего резко устремился вниз. Спайранец рванул было следом, но уже через мгновение мимо его лица чёрной молнией проскользнул арбалетный болт. Не успел он опомниться, как пол и стены содрогнулись от мощного удара — это заклятье не нашло своей цели. Инстинкт самосохранения подсказывал Сарену не спешить. Пускай это и противоречило его роли телохранителя, наёмнику сейчас было всё равно. Сколь сумасшедшими не казались бы планы Сарифа на первый взгляд, они, тем не менее, работали. Имперец совершенно точно знал, что делает. Спайранец же, напротив, об этом не имел и малейшего представления. Поэтому в сложившейся ситуации он предпочёл бездействие. И, как оказалось, решение это было на редкость правильным.

Битва внизу, тем временем, была в самом разгаре. Сариф неспроста стоял над открытым вентиляционным люком. Он выжидал. Нужен был подходящий момент, когда один из врагов окажется прямо под ним.

Один против четверых. На долю имперца выпадали расклады и похуже, но и сейчас он не мог позволить себе излишнего расточительства. Каждое движение, каждый выпад были на вес золота, ибо с первым же удачным выстрелом из арбалета или ударом боевого заклятья эта битва для него и закончилась бы. Права на ошибку здесь не было и быть не могло.

Медальон безукоризненно выполнял свою функцию — Сариф был невидим, а шаги его бесшумны. И только парящий в воздухе кинжал выдавал присутствие имперца. Впрочем, для него в плане тоже нашлось особое место.

Арбалетами были вооружены только двое из четвёрки в чёрном. С них он и начал. Сариф приземлился за спиной у проходившего мимо человека. Кинжал в его руках спикировал навстречу незащищённой шее, словно когти хищной птицы. Острое лезвие прошло через ключицу, угодив прямиком в аорту. Мужчина инстинктивно вскинул руки с арбалетом вверх и нажал на курок. Именно этот выстрел чуть не проделал в голове спешившего на подмогу Сарена совершенно лишнее и ненужное отверстие, а заодно и остудил боевой запал спайранца.

Щедро обдав всё вокруг кровью, имперец вытащил кинжал из уже мёртвого тела. Теперь взгляды всех присутствующих были обращены к нему. Точнее сказать — к его оружию, ведь сам он по-прежнему оставался невидим. Зрелище выходило занятное и крайне жуткое. Длинное лезвие полностью покрылось кровью и теперь описывало своим остриём в воздухе восьмёрку. Точно выбирая себе следующую жертву.

Сариф в этот момент лежал на полу, спрятавшись за телом, и вращал рукоятку кинжала из стороны в сторону в вытянутой вверх руке. Он не успел бы расправиться со вторым противником так быстро, поэтому решил уступить право следующего хода своим врагам. И ставка его, стоит отметить, окупилась. Второй арбалетчик выстрелил чуть выше и правее кинжала, рассчитывая поразить его невидимого владельца. Которого там, само собой, не было. Стальной болт просвистел высоко над головой имперца и ударился об один из резервуаров с кристаллами. Одновременно с этим волшебник — а куда же без них в такой заварушке? — метнул в направлении кинжала какое-то проклятье. Слов Сариф не разобрал, да и не особо это было важно сейчас. Вот если бы заклинание предназначалось ему, другое дело… а так — главное, что и чародей на время выбыл из игры. Пора было заняться третьим из оставшихся в живых.

Силовая волна пронеслась по залу, резонируя о стены. Ей так и не удалось найти свою жертву и проклятье бессильно разбилось о массивные двери из каменного дуба. Хотя нет, определённый эффект заклинание всё же возымело — оно окончательно убедило Сарена в целесообразности бездействия, отвадив от любых попыток заглянуть в квадратный проём вентиляции. Оно и к лучшему, по правде говоря.

Имперец выпустил кинжал из рук. Тот громко звякнул, упав на мраморный пол. Теперь ничто не выдавало его местоположения. Воспользовавшись секундным замешательством, Сариф резко вскочил на ноги и пнул клинок в сторону своей очередной жертвы. Сам же он, не теряя ни секунды, пустился следом. Имперец обошёл вооружённого полуторным мечом врага со спины — тот как раз занял боевую стойку, готовясь в любой момент поразить дьявольский кинжал, стоит тому только зашевелиться. Ох, если бы он только знал, что опасность уже подкралась к нему совсем с другой стороны! Замахнувшись, Сариф ударил его локтем в основание черепа. Не идеально, ибо убить такой удар вряд ли мог. Зато вот оглушить на время — без проблем!

Но он снова выдал своё местоположение, а арбалет был уже наготове. Как, в общем то, и заклинание. Однако маг промедлил. Навстречу имперцу устремился только арбалетный болт. К этому Сариф был готов — он подхватил начавшее заваливаться бессознательное тело и закрылся им, точно щитом. Стальной дротик вошёл между ребрами, прошив лёгкие насквозь и выйдя с другой стороны на треть. Как раз там, где был имперец. Это совершенно не входило в планы последнего, но что поделать. У всех бывают неудачи.

Сариф оттолкнул от себя тело вместе с торчащим наружу остриём болта и ринулся в сторону арбалетчика, который его выпустил. Эх, опять промашка! Тот ведь ещё не скоро перезарядит свою игрушку, а маг то вот он — стоит себе наготове и ждёт. Только уж больно далеко стоит, не добежать. Тем более — с голыми руками. Мысли проносились в голове у имперца с бешеной скоростью, в то время как сам он и не думал останавливаться. Его следующей целью был кинжал, а ближе всего к нему стоял арбалетчик. Тут уж без вариантов.

Клинок снова взмыл в воздух, подлетев аж до самого потолка — это Сариф подбросил его, чтобы запутать своих противников — а потом устремился в сторону стрелка. Лезвие угодило тому в руку, намертво прибив её к оружию. Мужчина громко взвыл, но уже в следующее мгновение напрочь забыл о своей ране. Всё было довольно прозаично — у него появились дела поважнее. Сказать точнее — раны посвежее. Зайдя сбоку, Сариф со всей силы ударил оппонента в колено, отчего то внезапно приобрело возможность сгибаться в совершенно новом и полном болезненных ощущений направлении. Но были в появлении имперца и свои плюсы. Так, например, он разом решил проблему руки и арбалета, убрав из этого «любовного» треугольника кинжал. Ненадолго, правда, ведь уже в следующее мгновение тот встретился с виском стрелка, навеки оборвав все страдания последнего.

Вот они и остались один на один.

— Твои друзья верно заждались уже на том свете, — прохрипел Сариф.

— Не стоит задерж… — а вот договорить он не успел. Маг выпустил заклятье, ориентируясь по голосу. И на этот раз оно летело точно в цель.

Сариф поспешно вытащил кинжал и бросил его в колдуна. Имперцу удалось в точности повторить трюк Сарена. Клинок из метеоритного металла прошёл сквозь Х-образный сгусток губительной энергии. Чары рассеялись, так и не достигнув цели. Но вот кинжал продолжил свой полёт. Просвистев через весь зал, он с глухим стуком вонзился в тело мага в районе солнечного сплетения. Его лицо исказила гримаса бессильной злобы, он потянулся к рукоятке, чтобы вытащить мешавшее колдовать оружие, но силы уже покидали волшебника. Выдернув кинжал из раны, он булькнул что-то нечленораздельное, выдув пару кровавых пузырей, а затем рухнул на пол.

Бой подошёл к концу.

* * *

Приземлившись на мраморный пол, спайранец осмотрелся по сторонам. С последнего раза живых здесь поубавилось. Четыре тела в черных одеждах распластались по полу в совершенно неестественных позах. Лужи крови под каждым из них явно свидетельствовали о том, что менять положение по собственной воле они уже точно не планируют.

Имперец же с интересом рассматривал оставленный наконечником арбалетного болта порез. Когда наёмник спустился в зал, Сариф медленно повернул голову в его сторону.

— Ты в порядке? — спайранец кивнул своему напарнику.

— Как видишь — умирать пока не собираюсь, — хмыкнул мужчина, отряхиваясь.

Подойдя к убитому магу, имперец перевернул тело и достал из под него кинжал.

— Хороший клинок, просто чудесный, — глядя на запачканное кровью лезвие, проговорил Сариф. Поравнявшись с наёмником, он небрежно вытер кинжал о свою одежду и вернул его обратно Сарену.

Спайранец как раз изучал тело мёртвого арбалетчика. Под просторным чёрным плащом скрывался полный комплект лёгкой кожаной брони. Небольшие тёмные пластины были идеально подогнаны друг к другу. Под ними шел тонкий кольчужный слой. Сарен даже догадывался из какого именно материала тот был сделан. На всякий случай, однако же, он достал вернувшийся к нему кинжал и сравнил.

«Да, всё верно — метеоритный металл» — его догадка подтвердилась, хоть в этом и не было никакой необходимости.

— Кто они? — вот что сейчас действительно занимало спайранца.

— Не имею ни малейшего представления, — имперец спокойно пожал плечами, — однако, как видишь, вместе с последним из «чёрных» на тот свет отправилась и единственная возможность это выяснить.

— Ладно, с этим мы ещё успеем разобраться. Кристаллы целы?

Имперец подошёл к резервуару, в который ранее угодил выстрел. На толстом стекле не осталось даже и царапины, тогда как погнутый арбалетный болт валялся рядом. Кристаллы были невредимы и, судя по всему, по-прежнему работали. Однако что-то всё равно вызывало у Сарифа неприятное беспокойство.

— Здесь не должно было никого быть. Где-то я просчитался, вот только где? — задумчиво протянул мужчина, барабаня пальцами по стеклу.

От разговоров с самим собой его отвлёк слабый, но вполне узнаваемый голос, что звал имперца по имени:

— Сариф… — он тут же обернулся на звук и увидел Палеро. Смерть уже сомкнула свои цепкие костлявые руки на её горле — об этом свидетельствовала и серьёзная рана, и то количество крови, что уже успело вылиться наружу. Но волшебница всё ещё оставалась в сознании.

Имперец опустился на пол рядом с чародейкой и взял её за руку.

— Тише, тише, — Сариф осторожно отодвинул край порванного платья, стараясь не задеть при этом арбалетного болта, — постарайся не говорить и, главное, дыши медленно. По чуть-чуть. Сейчас я что-нибудь придумаю.

— Сариф, — Палеро вновь повторила его имя. Её губы сложились в дрожащей улыбке, — не надо, Сариф. Мне уже не поможешь. Да и я того не заслужила.

— Перестань, — с неожиданной твёрдостью произнёс имперец. Их взгляды встретились.

Волшебница лишь покачала головой.

— Время уходит. Даже если ты и поможешь — нам всё равно отсюда уже не сбежать.

— О чём ты? Что произошло?

— Это были псы Императора, — дрожащей рукой волшебница указала на тех, с кем расправился имперец, — он обо всём знал… с самого начала знал… даже хотел, чтобы всё случилось именно так.

Палеро поморщилась от нахлынувшего приступа боли, но всё же продолжила:

— Он специально дал кочевникам зайти так далеко. Намеренно отослал Северный Легион… а мы ещё думали, что это наша заслуга. Но он нас переиграл, понимаешь? Собрал всех своих врагов в одном месте, да ещё и на «бочке с порохом», — она обвела рукой резервуары с кристаллами.

— Боги… — печать ужаса сковала лицо имперца, когда он осознал, что происходит, — они хотели взорвать кристаллы?!

— Цепная реакция, — подтвердила Палеро, — и процесс уже пошёл. Они запустили бекзалитовую стружку в систему охлаждения. Посмотри, она уже начала оседать.

— Значит скоро энергия не сможет выходить наружу и начнёт накапливаться внутри, — закончил за неё Сариф.

— Всё таки ты был прав, — с горечью в голосе произнесла Палеро, — жертва обстоятельств… в которые я сама же себя и загнала…

Сариф молчал. Он сидел на холодном мраморном полу рядом с умирающей волшебницей. Его взгляд, помутневший и бессмысленный, упёрся в пустоту.

— Палеро, — голос имперца прозвучал надломленно, — взрыв ещё не прогремел. Твоё сердце продолжает биться. Должен быть выход.

Волшебница отвернулась в сторону. Наёмник заметил, как изменилась её внешность с их последней встречи. Магия покидала её и вместе с ней от Палеро уходила её красота. Глубокие морщины проступили на коже, точно русла высохших рек. Длинные волосы ссохлись и потеряли былой блеск. Лицо перекосилось в кривой ухмылке. Стоя у водопада, которым заканчивалась река её жизни и оглядываясь назад, она не находила ничего кроме горького разочарования и боли.

— Никто не верил, что всё это может действительно случиться. Никто не предполагал, но мы были готовы, — Палеро закашлялась и бекзалитовый болт в её груди угрожающе зашевелился. Кровь разошлась в разные стороны от раны. Жить ей оставалось считанные минуты. Голос волшебницы стал ещё тише. Сариф приблизился к ней, сев совсем рядом и точно также прислонившись к стене. Сейчас они напоминали скорее двух старых друзей, что присели отдохнуть и вспомнить былое. Как знать — может быть так оно когда-то и было?

— Под Ронденгарцем есть старые шахты. Раньше вода спускалась прямо туда. Только потом построили всю систему очистки и соединили её с озёрами, но дно резервуара, что под башней — оно фальшивое. Колонны, на которых всё держится, можно убрать, и тогда башня просто провалится под горы на десяток миль, а сверху всё зальёт вода… как тебе такой план, а?

— Если кристаллы взорвутся под землёй, да ещё и в воде, — имперец покачал головой, — мне страшно представить, что станет с материком. Это не выход.

— Глупыш, ты не знаешь, — волшебница зашлась сухим смехом, который очень быстро перешёл в бульканье, — под нами сотни миль бекзалитовых шахт. Если обрушить Ронденгарц туда, то всё. Пуф! И нету больше имперских магов. Всё вернётся на круги своя…

— Как мне обрушить опоры, Палеро? — имперец спешил. В его глазах вновь замаячила надежда. Правда теперь к ней добавилась грусть.

Сарен мог только догадываться, какие отношения на самом деле связывали этих двоих. Какое прошлое их объединяло.

— Вот… — волшебница сняла с запястья золотую цепочку, на которой болтался небольшой, размером с голубиное яйцо, драгоценный камень. С виду он напоминал кусок неограненного хрусталя, — если поставишь его на пересечении трёх кристаллов, то он вызовет механизм управления Ронденгарцем.

— Спасибо, — помолчав, произнёс Сариф. Он взял из её рук цепочку и хотел было подняться на ноги, но волшебница остановила его.

— Я помню как ты привёл меня сюда, Сариф… много… слишком много лет тому назад… а ты помнишь?

— Помню, — имперец кивнул.

— Что ты сказал тогда? — глаза Палеро были полуприкрыты. Её слова мог слышать только он.

— Я сказал… — Сариф запнулся, но всё же продолжил, — что этот город станет твоим. И только твоим. Безраздельно.

— Нет, не это. Что ты сказал потом, это ты помнишь?

— Что наступит день, когда ты предашь меня, а ты обиделась и убежала. Я целый день искал тебя по всей Ржавке.

Сарен не слышал, о чём они говорят. Не мог слышать. Но он видел, как на глазах у имперца навернулись слёзы.

— Я не поверила тебе тогда… и вот этот день настал. Скажи мне, Сариф… ты ведь знал… знал, как всё будет?

— Да. Я знал, — уже спокойно произнёс Сариф.

— Это конец. Что ждёт меня там?

Имперец лишь покачал головой.

— Мне не дано это узнать. Не сейчас. Ни когда либо.

 

Глава 19

С божьей помощью

Стоило Сарифу воспользоваться браслетом Палеро, как мраморные пластины пола тотчас же разъехались в стороны, освобождая место для уменьшенной копии Ронденгарца. Имперец подошёл к ней и стал внимательно осматривать, пытаясь разобраться с управлением.

— Сариф, только не говори мне, что ты и правда хочешь сбросить башню в подземные шахты.

— Времени выдумывать другие варианты у нас всё равно не осталось, кристаллы уже начали нагреваться, — не оборачиваясь, бросил в ответ мужчина, — но если у тебя есть идеи получше, то не стоит держать их в себе.

— Идей нет, но как же все, кто сейчас Ронденгарце? Сам то ты как думаешь отсюда выбираться?! — воскликнул наёмник.

— Выйти через парадный вход мы точно уже не успеем, так что… видимо придётся рискнуть, — Сариф протянул руку и коснулся центрального тоннеля. В ту же минуту весь Ронденгарц угрожающе задрожал. Это пришли в движение опоры башни, столь же древние, как и сама Гидонианская Империя. Следом за этим по всему Озеру Туманов прокатился ужасающий скрежет. Это были последние минуты всей магической системы, что должна была в один миг уйти в земную твердь. Так, словно её никогда и не существовало.

— Можешь начинать молиться всем известным тебе богам, — прорычал имперец, перекрикивая шум обрушавшейся башни.

— Но я не знаю никаких богов!

Внезапно на лице Сарифа мелькнула странная улыбка и тот произнёс — вроде бы даже и не громко, но наёмник отчётливо услышал его слова:

— Зато я их знаю достаточно.

Сарен не успел спросить, что имел в виду его напарник. Последняя опора, на которой держался шпиль, отъехала в сторону, и они устремились вниз. Спайранец вдруг ощутил, как тело его становится невесомым, а пол уходит из под ног. Но уже через пару секунд башня встретилась с поверхностью озера и их стремительный спуск вниз несколько замедлился.

— Не расслабляйся! — донеслись до Сарена слова имперца, — сейчас мы полетим дальше в шахты.

Куда уж тут было расслабляться! Спайранец с трудом оторвался от пола, в который мгновение назад врезался. Нижняя губа и бровь его были разбиты, а во рту стоял металлический привкус собственной крови. Неприятно, но Сарен знал, что могло быть и похуже. Подняв голову, он нашёл взглядом Сарифа. Дела у того шли не в пример лучше — в момент падения имперец зацепился за модель Ронденгарца и избежал как полета, так и последовавшего за ним столкновения.

— Эй, Сарен!

— Что?!

— Ничего, просто проверяю, что ты не сдох там. Помни: смерть, не является уважительной причиной для расторжения нашего договора! — Сариф звонко рассмеялся. Стоило отдать ему должное — даже в подобной ситуации он не терял своего чувства юмора, сколь специфичным бы то и не было.

— Не дождешься! — выкрикнул в ответ спайранец. Он попытался доползти до своего напарника — вставать на ноги, не имея надежной опоры, было опасно. В любой момент башня снова могла продолжить свой полёт.

Имперец протянул руку и помог ему взобраться на колонну. Ситуация складывалась довольно скверная. Они болтались из стороны в сторону, стараясь удержаться на модели Ронденгарца, тогда как сама башня проваливалась всё глубже и глубже. Они уже точно миновали подземное озеро, потому как сквозь круглые окна в атриум начала прибывать вода. Но вот разошлись в сторону и вторые опоры, и они устремились ещё ниже.

Полёт башни вряд ли можно было назвать грациозным. Ронденгарц то и дело врезался в стены тоннеля. Очередной удар пришелся на зал с кристаллами, вырвав кусок стены вместе с резервуаром и оставив на их месте зияющий провал.

— Сарен! — имперец потряс наёмника за плечо, — надо прыгать!

— Прыгать? Куда ты собрался прыгать?! — спайранец не верил своим ушам.

— Мы в шахтах, так что любое ответвление сойдёт. Приготовься!

Идея звучала безумно. Первой мыслью наёмника было то, что они разобьются. Наверняка разобьются, ведь башня уже пролетела добрые пару сотен метров. Оставалась, конечно, слабая надежда, что падали они не настолько быстро, как казалось. Благо Ронденгарц то и дело тормозил, задевая о стены тоннеля.

— Давай за мной! — прокричал ему на ухо Сариф и соскочил на пол. В два прыжка он преодолел расстояние до разрушенной стены, чуть при этом не сорвавшись в бездну. Время словно замедлило свой ход. Сарен увидел, как показался тёмный провал очередного ответвления тоннеля. Увидел, как имперец оттолкнулся и прыгнул. И исчез.

Теперь он остался один. Жар кристаллов был просто невыносим. Счёт пошёл на секунды.

«Похоже, что мне в любом случае крышка… черт, ну и расклад… спасибо, Сариф!» — наёмник выругался сквозь зубы и спрыгнул на пол. О том, что тоннелей может больше и не быть, спайранец старался просто не думать. Тем не менее картины того, как он со всего размаху разбивается о чёрные бекзалитовые стены шахты, не выходили из головы.

Но похоже имперец всё же был прав насчёт его удачи.

Сарен выпрыгнул точно в тот момент, когда Ронденгарц пролетал мимо очередного тоннеля. Секундой раньше — и он бы действительно встретился со стеной. Секундой позже — и его разрубило бы напополам.

Наёмник рухнул на пол и кубарем прокатился пару дюжин шагов. Вряд ли это можно было назвать «мягкой посадкой», но Сарену до этого сейчас не было никакого дела.

Он был всё ещё жив! Едва ли что-нибудь могло сравниться с этой новостью.

Спайранец собрался с силами и встал на ноги. В шахтах царила кромешная темнота. С таким раскладом о том чтобы выбраться на поверхность не могло быть и речи. Ведь даже если он и доберётся до центральной штольни или одной из шахт с подъёмниками, то этим всё и закончится. Он скорее ненароком шагнет в бездонную пропасть, чем сумеет разобраться со сложными механизмами, оставленными здесь ещё в незапамятные времена освоения Спайранского Хребта.

— Вот тебе и вся удача, дружок, — хмыкнул себе под нос наёмник, опираясь на стену, — на том сказочка и закончилась…

Мрачный монолог оказался прерван оглушительным раскатом грома, который разнёсся по всей шахте. Яркая вспышка на мгновение осветила бездну, в которую рухнул старый Ронденгарц. Древние лампы, что венчали круглые своды потолка, разом замерцали. Прошли какие-то секунды и вот уже всё пространство тоннеля оказалось залито холодным призрачным светом. Сарен изо всех сил старался запомнить хоть что-нибудь из того, что предстало его взору. Свет мог опять угаснуть в любой момент и нельзя было терять ни секунды драгоценного времени. Но последнее тянулось, а фонари всё никак не спешили затухать.

«Слишком много удачи для одного дня» — подумал наёмник.

Первый кристалл, что откололся от Ронденгарца, достиг пункта своего назначения и теперь украшал дно красивой гирляндой волшебных осколков. Вот что на самом деле вернуло заброшенные шахты к жизни. Энергия вырвалась наружу и искала себе новое применение.

«Надо убираться отсюда. Да поскорей» — мысли, что крутились сейчас в голове у наёмника, были как никогда здравыми. Будь он человеком, то уже зашёлся бы в бесконечном предсмертном лае, пытаясь откашляться фаршем из собственных лёгких. Однако спайранская кровь давала Сарену фору.

Он двинулся вдоль по тоннелю. Бежать уже не было сил. Всё тело спайранца ныло при малейшем движении. Однако в контексте почти неизбежной смерти любая боль была незначительна.

«Чертов Ронденгарц. Чертовы кочевники. Чертовы Сариф и Квар. Если я выберусь отсюда, затолкаю вам всем эти кристаллы в задницы и чтобы никто не ушёл обиженным» — разноцветные круги плясали у него перед глазами, в то время как сам наёмник уверенно улепётывал от неминуемой гибели. Проклятая башня могла закончить свой неуклюжий полёт в любую секунду. Сарену оставалось только гадать, насколько далеко распространится взрывная волна.

Спайранец перешёл на бег, стараясь внимательно смотреть себе под ноги, чтобы не споткнуться. Чувство тревоги заполняло его. Оно же придавало происходящему некий налёт нереальности. Словно всё это было ненастоящим. Частью какого-то забытого сна.

Сарен уже не чувствовал, как бежит. Шаги слились в один непрерывный гул с его собственным сердцебиением. Как быстро бы он не двигался, сколько десятков метров тоннеля не оставалось бы позади, ему казалось, словно что-то неотвратимое и ужасное приближается.

Но вдруг к этой мрачной симфонии начало примешиваться и нечто иное. Двигаться стало тяжелее. Неужели? Да, да! Тоннель и правда начал подниматься наверх! У Сарена вырвался вздох облегчения. Но было ещё рано радоваться. Какое расстояние отделяло его от поверхности было известно разве что богам, а в последних наёмник не особо верил.

В его ушах медленно, но уверенно нарастал гул. Он звучал уже какое-то время и совершенно точно не был похож на простое эхо. Сарен старался не думать о нём; не обращать на него внимание так долго, как это только было возможно. Но вскоре делать это стало решительно невозможно. Кроме того, спайранец упёрся в развилку.

Левый поворот продолжал тоннель, в то время как правый представлял из себя здоровенную дыру в стене. Сарен хотел уже было рвануть налево, решив не испытывать удачу, как вдруг подобно разряду молнии, сознание его пронзило странное чувство. Словно он видел уже всё это где-то. Гул нарастал, а спайранец стоял, как вкопанный, и не двигался с места.

Неосвещённый провал справа не внушал доверия. Как, впрочем, не внушали его и все остальные тоннели. Всё здесь было одинаково плохо. Но даже толики интуиции и плохого предчувствия было достаточно. Сарен прыгнул в черноту, ловко перемахнув через груду обрушенной каменной кладки.

Он не успел сделать и пары шагов, когда мощнейшая ударная волна подхватила его и швырнула вперёд.

«Зато гул стих» — промелькнуло в голове у наёмника.

Все фонари и лампы одновременно вспыхнули с невероятной силой, переполняемые магией кристаллов. На короткий миг всё пространство тоннелей оказалось залито их ослепительным светом. Спайранец летел сквозь эту молочно-белую пелену, потеряв всякое ощущение пространства и времени.

Сколько длился его полёт?

Должно быть не больше нескольких секунд, а может и того меньше. Однако наёмнику они показались целой вечностью. Уши заложило от ужасающего грохота, в котором смешались взрывы кристаллов, хлопки разрывающихся от напряжения светильников, звон стекла и обрушающаяся кладка стен.

Не сказать, что Сарен и раньше питал надежду на счастливое спасение из этого проклятого подземного лабиринта. Но теперь от той и вовсе не осталось следа. Мысль о том, что он оказался замурован в обрушенной вырубке была последним, что промелькнуло в его голове, прежде чем безмятежный полет завершился неизбежным столкновением с каменной стеной реальности.

* * *

В овальном зале было темно и пустынно. Огромный светильник под потолком взорвался и теперь представлял из себя сплошное чёрное пятно копоти. Яркая вспышка осветила пространство золотым светом, выхватывая из темноты силуэт. От неожиданности человек выпустил из рук концы старого одеяла, в которое был завернут какой-то груз, и тот с глухим стуком рухнул в пыль. Искра от огнива подпалила кончик самокрутки мужчины на другом конце зала.

— Нарушаешь договор, — спокойно произнёс незнакомец, набрав полные легкие дыма. Постояв так какое-то время, он выпустив ароматное облако. Кроме табака в его самокрутке присутствовал целый букет самых разнообразных специй. По-большей части — совершенно безвредных. Он не любил, когда что-то затуманивало его рассудок. Или кто-то…

— Разве что самую малость? — притворно-извиняющимся тоном ответил пришедший.

— Факт этот несомненно меняет дело, — пшеничного цвета брови скользнули вверх, дополнив издевательскую ухмылку.

— С моими прегрешениями мы разобрались, — мужчина нащупал края одеяла в темноте и снова взял его в руки, — а сам то ты что здесь забыл?

— Да всё то же, — тот лишь пожал плечами, — страсть как не люблю оставаться должен.

— Стало быть, оба нарушаем? Ну и давно ты за мной наблюдаешь, дорогой друг?

— Прилично уже.

— Мог бы и помочь, знаешь ли… — с наигранной обидой в голосе произнёс мужчина.

— Да? И зачем же, позволь спросить? Помощь моя тебе вряд ли нужна, а так я всегда могу оправдать себя тем, что это ты нарушил договор, в то время как я лишь пытался отговорить тебя от этого злодеяния, — шутливо произнёс его собеседник, на секунду скрывшись за облаком густого дыма.

— И после всего этого они называют меня одним из воплощений зла.

— Что поделать, миром правит глупость.

— Мне больше претит вариант, что миром правит любовь, — не согласился с ним собеседник.

— По-моему, ты себе льстишь. Как бы там ни было — сейчас мы с тобой товарищи по несчастью, — на освещаемых слабым светом самокрутки губах мужчины играла злорадная ухмылка.

Тут тащивший груз отвлёкся от их разговора и принялся энергично шарить по карманам. Его спутник никак не вмешивался в происходящее, лишь молча наблюдая со стороны. Наконец тот выудил наружу пригоршню сверкающих осколков.

— Смотри, что я нашёл у него. Странно. Как думаешь, что это может быть?

Мужчина нахмурился. Без лишних слов он сгрёб осколки и крепко зажал между ладоней. Ничего не последовало. Ни вспышки яркого света. Ни магических песнопений или хотя бы мало-мальки внушительных заклинаний. Он просто стоял, сосредоточенно пожевывая тлеющий остаток самокрутки. Там, в непроглядном мраке подземного зала, морщины на его лице сложились в причудливый рисунок, а брови сошлись, точно грозовые облака. Только вот грома и молний за этим не последовало. Вместо этого он просто разомкнул ладони. На них, как ни в чём не бывало, покоилось небольшое гладкое стёклышко.

— Невероятно! Ты собрал воедино стекляшку. Подумать только, чудеса буквально на каждом шагу!

Мужчина проигнорировал колкую реплику и осторожно постучал указательным пальцем по предмету. Спустя секунду, стёклышко вспыхнуло изнутри и перед ними предстал уже знакомый разворот безвозвратно утерянной книги. Пробежав глазами по содержимому, мужчина на секунду задержал взгляд на портрете. Тихо хмыкнув, он вернул иллюзию обратно в стёклышко. Теперь его внимание переключилось на содержимое свертка. Он сделал два шага вперёд и склонился над одеялом. Опустив руку, мужчина нащупал пульс у «груза», что приволок сюда его собеседник.

— Живой, — заключил он.

— Как будто ты ожидал чего-то иного.

— С тобой — чего угодно, — мужчина пожал плечами, — пойдём, мы и так уже задержались.

— Да? А жаль… я бы столько всего ещё сделал… — мечтательно произнёс его собеседник. Голос его стал на порядок тише, теперь лишь эхом отражаясь от стен мрачного подземного лабиринта.

— Не сомневаюсь. Именно поэтому нам и пора, — он опустил кристалл на грудь человеку, что лежал на старом полуистлевшем одеяле и оба они растворились во мраке.

Так, словно их здесь никогда и не было.

* * *

Сознание вернулось к Сарену настолько резко, что наёмник так и не разобрался — терял ли он его вовсе? Мужчина открыл глаза. Он оттолкнулся было чтобы встать на ноги, но тут нечто маленькое проскользило у него по груди и тихо звякнуло об пол. Сарен насторожился.

«Что бы это могло быть?»

Словно отвечая на его вопрос, в полуметре над наёмником вдруг возникла…

— Арлиса?! — от неожиданности спайранец буквально оцепенел. Впрочем, даже несмотря на многочисленные столкновения его головы с различными твёрдыми поверхностями, соображал он по-прежнему довольно шустро. В воздухе перед ним висел созданный Ваймсом образ. Наверное, тот соскользнул у него с груди, когда Сарен пытался подняться, а активировался случайно — от удара об пол. Вроде всё выходило логично.

Кроме одной детали — откуда он, черт возьми, там взялся? Пускай взрывная волна и швырнула его через коридор, как тряпичную куклу, но чтобы стёклышко само по себе перекочевало из кармана ему на грудь? Нет, в это Сарен поверить не мог.

Он взял предмет с пола и поднялся на ноги. Сейчас парящий в воздухе образ книжного разворота с портретом Арлисы был единственным источником света, поэтому убирать его обратно наёмник пока не спешил. Не мешало осмотреться и понять, куда вообще его занесло. Правда на порядок больше спайранца сейчас заботил другой вопрос — настолько ли заброшены эти шахты, как кажется?

Слабый свет растекался во все стороны, освещая пространство на пару метров вокруг. Сарен прошёлся по периметру круглого зала. Один за другим ему явились семь чёрных провалов тоннелей, что отходили отсюда в разные стороны. Из четырёх шёл слабый, но очень резкий запах гари. С этими всё было понятно. Два других не были ничем примечательны, а вот из третьего тянул лёгкий сквозняк.

— Кажется не так уж всё и плохо, — наёмник тихо присвистнул и шагнул в коридор. Дорожная сумка болталась у него на плече — несмотря на все свои злоключения, пока что он умудрялся обойтись без материальных потерь.

Спайранцу вдруг вспомнилась крепость, в которую их с Арлисой завела охота за Тремя Дюжинами. И вот они снова шли вместе.

— Как в старые добрые времена? — Сарен склонил голову направо, туда, где парил в воздухе образ девушки.

Арлисы здесь не было. Он шёл по тёмному тоннелю в полном одиночестве. Шёл и пытался болтать с неодушевлённым портретом человека, которого вряд ли уже когда-нибудь увидит. Спайранец это прекрасно понимал. Даже больше — то, где он сейчас оказался, во что ввязался по самые уши, — всё это не имело с Арлисой ничего общего. Так почему? Почему, скажите на милость, отправившись спасать Веспер, он ни на секунду не выпускал из мыслей другую девушку? Реальность и фантазия тянули его в совершенно разные стороны… нет, даже не так — они сталкивались в неравной битве, победителем из которой раз за разом выходили именно грёзы.

— Арлиса… — её имя сорвалось у него с губ тихим шепотом.

От размышлений его отвлёк резкий заворот тоннеля, который привёл наёмника в небольшой зал. Бледный свет выхватил из темноты очертания платформы подъёмника. Последняя, к сожалению, пустовала. Это было вполне закономерно и ожидаемо — в конце концов уже несколько столетий как в этих шахтах никто не работал. Логично было предположить, что капсула подъёмника унеслась наверх вместе с последними посетителями, да так и осталась стоять там. Сарен смахнул толстое покрывало пыли с панели управления. В отличии от того же «тюремщика», она была не в пример более примитивной: сбоку от большого рубильника располагались две стрелки направлений, а рядом были три цветные лампы. Оставалось надеяться, что выброс энергии, последовавший за взрывом кристаллов, вернул к жизни и это творение волшебников.

Не тратя лишних секунд на пустые размышления, спайранец рванул тяжелую рукоятку на себя. Рубильник опустился вдоль заржавевших пазов до утвердительного щелчка.

Ничего не произошло.

— Ладно, попробовать стоило в любом случае, — утешил себя наёмник. Но не успел от отойти и на пару шагов, как откуда-то сверху послышался свист. С каждой секундой он нарастал, и прежде чем Сарен успел хоть что-нибудь понять или предпринять, из уходящего вверх тоннеля на платформу с огромной силой приземлилась капсула подъёмника. Дверь её от удара сорвалась с петель и пролетела от него буквально на расстоянии вытянутой руки.

Когда поднявшееся в воздух облако пыли немного осело, Сарен двинулся на разведку. Удивительно, но несмотря на поистине чудовищную силу удара, сама капсула практически не пострадала, лишь немного войдя основанием в металл платформы. Однако во всём остальном его новообретённый транспорт был готов к покорению поверхности, о чём наглядно свидетельствовал синий свет всех трёх ламп на панели.

— Пора снова повернуть этот рубильник. Надеюсь, что наверх ты поедешь с той же прытью, — Сарен усмехнулся и запрыгнул внутрь. Платформа протяжно застонала, не желая расставаться с капсулой, но всё же поддалась.

«Подумать только — ведь это, наверное, один из последних раз, когда кто-либо использует имперскую технику» — промелькнуло в голове у спайранца, в то время как подъёмник бесшумно нёс его вверх по узкой вертикальной шахте. Он посмотрел на стёклышко, что по-прежнему сжимал в руке, и вспомнил о Ваймсе. Ведь не только техника зависела от системы магии. Интересно, что стало с кузнецом? Как понял из его рассказа наёмник, энергия кристаллов была единственным, что заставляло тело волшебника работать. Но вот Ронденгарц провалился в земные недра, унеся вместе с собой и всю имперскую магию. Сарен отчетливо представил себе, как Олли сперва вдруг потерял контроль над своим телом, безвольно обрушившись на пол в мастерской. Попытался позвать на помощь, но его творения тоже остались без живительной подпитки. Какая же это, должно быть, ужасная смерть — медленно угаснуть, будучи запертым в собственном теле, которое вдруг стало беспомощной куклой.

Спайранец поёжился. Он не хотел верить в то, что Ваймса могла постигнуть такая участь. Нет, нет и ещё раз нет! Наверняка он что-нибудь придумал. Он просто обязан был найти какой-нибудь выход из подобной ситуации. Предусмотреть что-нибудь на случай…

«…чего? Чтобы подготовиться к подобному, ему нужно было быть в курсе. Вряд ли Олли знал о том кошмаре, что опустится на Озеро Туманов. Никто не мог даже и предположить».

Он вспомнил Палеро, умиравшую на руках у Сарифа. Как беспомощна оказалась одна из самых могущественных чародеек Гидонианской Империи?

— Нет, — Сарен сокрушённо покачал головой, — никто не планирует собственную смерть.

Подъёмник завершил своё восхождение и торжественно лязгнул крышей о потолок платформы. Покинув капсулу и пройдя вперёд по тоннелю, спайранец увидел забрезживший впереди свет.

Поверхность! Это был выход на поверхность!

Сарена охватил восторг. Он до последнего не верил, что сможет выбраться наружу, а теперь спасение было от него всего в паре шагов! Ему не терпелось поскорее вырваться из душного плена этих мрачных каменных катакомб. Но не успел Сарен как следует насладиться охватившим его чувством, как в дело вмешалась совершенно иная сила.

Сила тяжести.

В тоннеле было уже довольно светло, а спайранец был так рад, что совсем даже и не смотрел себе под ноги. Очень зря. Нога его поскользнулась и уже в следующий миг он распластался на холодном полу. При падении Сарен ощутимо ударился спиной, но зато хотя бы голову сохранил в целости. Уже сам по себе этот факт не мог не радовать.

Но на чём он поскользнулся?

Наёмник пошарил рукой вокруг себя, как вдруг почувствовал на спине что-то мокрое. Лужа? Под руку попал кусок растаявшего льда. Он встал, опираясь на стену, и осмотрелся. Проход наружу закрывала толстая стена из снега. Однако на уровне человеческого роста красовался овальный лаз. Края прохода были гладкими, точно оплавлены жаром невиданной силы. Но это было не всё… на льду отчётливо виднелись отпечатки человеческих рук. Кажется он был на правильном пути. Уперевшись руками в края, он ловко проскользнул наружу. Лаз был подобен ледяной горке и спайранец с разгона вылетел в ближайший сугроб. На поверхности оказалось свежо. Даже слишком.

* * *

— Ну вот! Что я тебе говорил? — торжествующе произнёс имперец, кутаясь в толстую дублёнку.

— Однако… — выдал после недолгой паузы Квар, наблюдая за тем, как спайранец барахтается в снегу.

— Я думаю, он рад что выбрался, — предположил Сариф.

— Как по мне — так скорее шокирован местными погодными условиями, — заметил масори и направился вызволять наёмника из снежной ловушки. В коротких руках он сжимал точно такую же дублёнку, как и та, что была сейчас на имперце.

Выждав пару секунд, масори улучил момент и ухватил свободной рукой спайранца за одежду. Затем он упёрся ногами в снег и потащил на себя, помогая Сарену выбрался из глубокого сугроба, в который тот угодил. Не случайно, разумеется. Это Квар потрудился собрать у выхода достаточно снега. Для «мягкой посадки», так сказать.

— Ты кто?! — вырвался у Сарена удивлённый возглас. Он только смахнул снег с лица и сейчас очумело озирался по сторонам.

В том, что спайранец не узнал масори, не было ровным счётом ничего удивительного. Квар был облачён в пушистую шубу, а его голова была плотно замотана толстым шерстяным шарфом. Даже глаза — и те были скрыты за огромными очками. Масори совсем не дружили с холодным климатом, а на вершине Спайранского Хребта даже самим спайранцам приходилось несладко.

— Попробуй угадать с первой попытки, — буркнул Квар, протягивая ему дублёнку.

— Считай уже, — рассмеялся наёмник и крепко обнял масори. Последнего подобное проявление нежности немного озадачило, но спайранцу было всё равно — он и правда был чертовски рад снова видеть эту хитрую лягушку.

— Эй, а меня тоже обнимаешь? — раздался голос Сарифа, который как раз направлялся к ним. В одной руке у него была дымящаяся кружка, а в другой — большой термос.

— Э, нет, — Сарен усмехнулся, — тебе, дорогой друг, я скорее откручу голову — за все приключения, в которые ты меня втянул.

— В которые ты сам себя втянул, — тут же поправил его имперец и хитро прищурился, — впрочем, если решил меня за что-то бить, лучше подожди немного — у тебя добавится весомых причин. Зная, насколько ты можешь быть совестливым, думаю тебе будет важно это услышать.

— Ладно, считай отсрочку ты себе выбил, — теперь уже все трое громко рассмеялись.

* * *

Их маленький лагерь расположился на крохотном скалистом уступе. Квар предусмотрительно расчистил площадку от снега, собрав его по обе стороны. Снежные стены совсем немного не дотягивали по высоте до человеческого роста и отлично защищали от порывов ветра. Они сидели полукругом и грели вытянутые руки у открытого огня. Несмотря на то что солнце было в зените, а на каждом было по два слоя зимней одежды, горный климат брал своё, заставляя их жаться ближе к костру.

Котелок весело булькал над языками пламени. Когда похлёбка дошла до готовности, Квар незамедлительно приступил к подаче. Выудив из своей сумки три толстые деревянные плошки, он наполнил их и передал своим спутникам. Следующая минута прошла под аккомпанемент тихого свиста и завывания — все трое сосредоточенно дули на свои плошки, стараясь хоть немного остудить их кипящее содержимое. Голод так и подстёгивал скорее приступить к трапезе, однако натренированное чувство опасности било тревогу. Держались они уже из последних сил. Стоило же похлёбке хоть немного остыть, как жестяные ложки тут же заскребли по шершавым донышкам. Содержимого котелка хватило на три полный круга. Давали знать о себе пережитые приключения. И если история имперца и наёмника была известна, то вот о первом и, скорее всего, единственном в своём роде покорении вершин Спайранского Хребта масори, последний предпочёл особо не распространяться. Вместо этого Квар лишь сильнее кутался в свою шубу, а с каждым порывом ветра у них над головами — подвигался всё ближе и ближе к огню. Нетрудно было догадаться, что такими темпами он очень скоро оказался едва ли не посреди очага. Только внимательный взгляд Сарифа уберег жадную до тепла лягушку от участи жаркого. Имперец то и дело оттаскивал его назад за высокий воротник шубы, возвращая на изначальные позиции. И всё повторялось снова…

О том, что произошло они не говорили. Так или иначе, но за прошедшие пару суток каждый увидел достаточно. Сарен догадывался, что они уже вплотную подошли к концу пути. Развязка ярким заревом войны и пожарищ полыхала за поднимавшимся к небу выступом. Стоило только взойти на него и вся картина событий расстилалась одной огромной панорамой. У спайранца не было сомнений в том, что творилось сейчас внизу. Равно как не было у него и ложных надежд. Однако какое-то настойчивое малодушие не давало ему встать с места и пройти эти несколько шагов. Словно там, в сотнях метров под ними, разверзлась огромная бездонная пропасть. И стоило лишь взглянуть на неё, как она непременно затянет тебя и уже никогда не отпустит. Порой Сарену казалось, что среди меланхоличных завываний горного ветра до него доносятся тихие, едва слышные стоны и крики.

Но всё это было лишь наваждением.

— Поспи немного, — похлопал его по плечу имперец, — солнце зайдет через несколько часов, а до этого времени ничего интересного ты точно не пропустишь.

— Сна ни в одном глазу, — соврал Сарен. На самом деле, единственным, что удерживало его от того, чтобы погрузиться в мир грёз, было нежелание эти самые грёзы видеть. От одной только мысли об этом в груди у него неприятно заныло. Словно там, между душой и телом, у него застрял взявшийся невесть откуда стеклянный осколок. Недостаточно большой, чтобы убить спайранца, но достаточно, чтобы причинять ему беспокойство всякий раз как…

«Как что?» — задал он себе вопрос. Рука машинально скользнула в карман и пальцы нащупали стёклышко Ваймса. Наёмник тяжело вздохнул.

«…каждый раз как всё».

— Тогда закрой глаза и попроси у Короля-во-Снах покоя. Тут, главное, не переборщить, — предостерегающе произнёс Сариф.

— Вот как? — спайранец тихо усмехнулся, — и чем же это чревато?

— В некоторых верованиях смерть принято считать «вечным сном», — пояснил имперец, — беззвёздной ночью, навеки лишённой радости рассвета.

— Да уж… не о таком покое я мечтаю, это точно, — Сарен никогда не отличался пугливостью, но после такого количества смертей шутить на эту тему уже попросту не хотелось.

— Ну, а этот твой «Король-во-Снах»? Он откуда взялся? — наёмник решил сменить тему.

— Всё оттуда же, — Сариф улыбнулся, а его лицо снова приняло то загадочно-мечтательное выражение, что и раньше, — из верований. Занятная фигура, по-правде говоря. Он попадался мне у самых разных народов и рас. Я находил упоминания о нём в покрытых пылью скрижалях, оставшихся от сгинувшей цивилизации. Слушал рассказы о нём от совсем уж не суеверных и далёких от религии масори. Где-то он король, где-то узник, а ещё где-то — и само воплощение мира грёз.

— Сариф, а можешь ты рассказать о чём-нибудь более умиротворяющем? — наигранно взмолился наёмник.

Имперец громко фыркнул, чем разбудил задремавшего Квара. Масори как раз уже начинал снова скатываться в очаг и пробуждение его было как нельзя кстати.

— Бутылка масорийского спирта — вот самая умиротворяющая история из всех, что я знаю, — упомянутый сосуд словно сам по себе возник у Сарифа в руках.

— Лечить душу алкоголем? — предложенное решение явно не вызвало у Сарена бурного восторга, — знаешь, попробую-ка я лучше обратиться к этому твоему «Барону-среди-Грёз» или как там его…

Сариф лишь развёл руками. Затем откупорил бутылку и принял знатную дозу «умиротворения» на грудь. И не в чем было его упрекнуть. Путь к покою, как-никак, он у каждого свой.

* * *

К истории про «Короля-во-Снах» Сарен отнёсся со снисходительным пренебрежением. В жизни его счёт на подобные байки уже наверняка перевалил за десятки, если не сотни. И если бы спайранец воспринимал даже малую долю всего услышанного всерьёз, то наверняка бы рухнул, не выдержав груза противоречащих друг дружке суеверий. Однако совсем игнорировать их тоже было нельзя — всё таки среди таких легенд нет-нет, да и попадались самые настоящие шедевры народного фольклора. Впрочем, упомянутый Сарифом властитель снов едва ли относился к числу подобных. Хотя, может быть в этом виноват был именно рассказчик, а отнюдь не вымышленный персонаж.

Совершенно не отдавая себе отчета в том, что делает, Сарен всё же обратился к этому странному «божеству» за спокойным сном. Ответил ли тот на полный скептицизма призыв, или же спайранец просто настолько вымотался, что уже вовсе не мог видеть сны, — этого ему было знать не дано. Зато вот несколько часов абсолютного умиротворения, которое не нарушало ни завывание ледяного ветра над головой, ни происходящее в Озере Туманов, принадлежали Сарену безраздельно.

Он и сам не заметил, как провалился в сон. С той же неожиданностью из него он и выпал. Что примечательно — в буквальном смысле: наёмник завалился на бок, уткнулся щекой в холодную снежную стену и оттого проснулся. Сладко зевая и потягиваясь, он обвёл взглядом их временный лагерь. Снега прибавилось. Он припорошил их одежду и вещи. На одной из стен уже собралась приличных размеров снежная шапка. Она угрожающе нависала над головой у ни о чём не подозревающего Квара, готовая в любую секунду сорваться вниз. Сам масори разжёг второй очаг и теперь сидел чуть поодаль от них. Над новым пламенем всё так же булькал котелок. Вот только едой почему-то не пахло.

«Странно… что ты там такое варишь?»

Мгновение спустя наёмник получил ответ на свой вопрос. Квар подкидывал в раскалённый на открытом огне котелок осколки бекзалитовых оков. Сами они валялись рядом, расколотые на острые куски разных форм и размеров. Те, что поменьше, сразу отправлялись в котелок, а на крупные масори обрушивал лежавший тут же большой плоский камень. Бекзалит крошился, оставляя после себя горстки мелкой металлической пыли.

«Теперь понятно, для чего Сариф тащил их с собой из подземелья Ронденгарца. Знать бы ещё, зачем ему всё это».

Спайранец поднял голову. В чистом ночном небе сияли звёзды. Здесь, на вершине, ничто не соперничало с ними в яркости. Бесчисленное множество мелких бриллиантов небрежно рассыпалось по чёрному бархату небосвода. Как же они были прекрасны!

Сарен поднялся на ноги и набрал полные лёгкие воздуха. Свежий и морозный, он отлично пробуждал ото сна. Сознание плавно возвращалось на своё место. Наёмник понял, что впервые за долгое время чувствует себя по-настоящему отдохнувшим и даже умиротворённым.

«Чему удивляешься? Сам же об этом и просил» — подстегнул его внутренний голос. Спайранец улыбнулся.

Имперец всё так же сидел, откинувшись назад и закинув руки за голову. Взор его был устремлён вверх. Казалось бы, он даже и не заметил как проснулся наёмник.

— Ночь сладка, — произнёс Сариф с нескрываемым наслаждением, — я готов смаковать её часами, пока восход золотого диска над горизонтом не разлучит нас.

— Так что же мешает? — спросил наёмник.

Сариф оторвал голову от снежной стены и внимательно посмотрел на него.

— Пойдём, — он поднялся на ноги и жестом позвал следовать за ним. Они обогнули Квара с его котелком расплавленного бекзалита и встали у самого края выступа. Сорваться отсюда не составило бы особого труда и без посторонней помощи, а уж с ней так и вообще было проще простого. Имперец медленно обвёл рукой открывшуюся им панораму.

Озеро Туманов — вершина магической и инженерной мысли Империи. Город, что сиял ярче всех звёзд на небосводе. Теперь он напоминал скорее мрачное надгробие, причём над собственной же могилой. Новый Ронденгарц — все те многочисленные пристройки, которыми центральная башня успела обрасти за почти тысячу лет своего существования, — сейчас лежали грудой несуразных обломков. Золотой Стол больше не переливался в чарующем огне своих бесконечных вывесок. Его роскошные улицы накрыл серый саван пыли. Платформы подъёмников застыли на полпути между уровнями города. Исполинские механизмы, приводившие их движение, теперь покосились в разные стороны и было ясно, что они уже никогда не придут в движение.

Магия была кровью этого города, а Ронденгарц — его сердцем. Но сегодня жизнь этого левиафана подошла к концу. Даже туман над озерами, за который город и получил своё название, исчез. Стоял пугающий, звенящий штиль.

Сарен почувствовал, как по его телу разливается не поддающееся описанию чувство ужаса. Оно было холодным и липким, точно остывшая кровь. Никогда прежде ему ещё не доводилось лицезреть такой размах. Сколько бы людей не умирало вокруг наёмника. Сколько бы раз сам он не оказывался на волосок от гибели. Всё это так или иначе не могло изменить привычного уклада, тех правил, по которым существовал этот мир.

И вот теперь он наблюдал за тем, как этот самый мир умирал. Мир, который был ему известен и понятен. Мир, к которому он так привык. Вот почему он испытывал прямо таки животный ужас при виде гибнущего Озера Туманов.

Лишь вдалеке, за десяток миль от высоких чёрных стен Ржавки, раскинулся морем огней лагерь кочевников. Тысячи факелов горели вокруг палаток, сливаясь в одно бесконечное зарево. Это было похоже на пожар — то безудержное пламя, которое ещё только занималось, но наверняка способно было поглотить весь дом. И дом этот, несомненно, был Гидонианской Империей. Но и у этого ужасного великолепия был свой венец — словно издеваясь над угасшим величием Ронденгарца, над временным городом кочевников возвышалась другая башня.

Разум не в силах был понять её архитектуры. Множество линий, изгибаясь под причудливыми углами, образовывали завитки и резкие переходы её этажей. Свет факелов играл с металлическим блеском матовых стен, сбивая с толку. Она не была сделана из камня, на ней не было ни единого стыка. Но было ли в этом мире горнило столь исполинских размеров, чтобы отлить конструкцию такого масштабов? Острые клыки башни сходились у её вершины, жадно вцепившись в… нечто. Всеобщий язык, при всём его многообразии, увы, не имел в своём лексиконе подходящего слова для того, чем был увенчан шпиль башни. Огромное светило неправильной формы ярко сияло на вершине. Но свет его не был похож ни на что в этом мире. Причудливый и вместе с тем чуждый, он словно был соткан из цветов, которых никогда не существовало. Казалось, что стоит только на секунду отвести взгляд от этого холодного сияния, и в памяти от него не останется и следа.

Чем дольше наёмник всматривался в этот апокалиптический пейзаж, тем больше он заполнял его сущность. Обрывки событий проносились у спайранца перед глазами — он видел то, что происходило… должно было происходить в Озере Туманов, пока они с Сарифом были под землей. Видел бегущих в панике людей. Видел тех, кому бежать было некуда — вроде пассажиров злосчастной платформы. Когда кристаллы с их магией скрылись в толще бекзалитовой породы, механизм замедлил свой ход, а потом и вовсе пошёл вразлад. Разные элементы хранили свой запас энергии и теперь бесконтрольно расходовали её остатки. Полная людей платформа начала медленно, но неумолимо крениться на одну сторону. Пассажиры пытались взобраться на тросы. Цеплялись за поручни и ограждения. Кому-то это даже удалось. Большинство же обрушились градом на чёрные крыши фабрик и мощеные улицы Ржавки. Глухой чавкающий звук разбивающихся тел снова и снова звучал в ушах наёмника, заставляя его то и дело вздрагивать.

Видел ли он это на самом деле? Или виной всему было разыгравшееся воображение? Сарену хотелось верить во второе, иначе эти ужасающие картины обещали преследовать его до самой смерти.

— Что же мы сделали не так? — его собственный голос прозвучал непривычно глухо и надломлено. Вопрос этот не был адресован кому-то конкретно. Скорее мысль, произнесённая вслух по неосторожности.

Сариф крепко сжал плечо спайранца.

— Не вини себя в том, что случилось, — праздные нотки, вечные спутники почти всех реплик имперца, теперь молчали, — если ты что и сделал этим людям — так только помог.

— Помог? — переспросил наёмник и горько усмехнулся, — тогда почему перед моими глазами маячит одна лишь смерть, а, Сариф? Почему Озеро Туманов лежит в руинах и полно мертвецов, а мы стоим здесь лишь с парой царапин?

— Ты предпочёл бы быть где-то там? Быть одним из изувеченных трупов, что нашли своё последнее пристанище под грудой обломков? — мягким, но весьма настойчивым движением Сариф развернул спайранца лицом к себе. Теперь тот больше не созерцал виды стихийного некрополя, что некогда с гордостью носил титул средоточия всей магии в Гидонианской Империи.

— Я предпочёл бы думать, что это я сделал недостаточно, нежели чем принять тот факт, что предотвратить эти ужасающие разрушения было не в наших силах! — резко ответил ему наёмник.

Имперец заговорил не сразу. Вместо этого он запустил правую руку в карман своих брюк и извлёк оттуда свёрнутую заранее самокрутку. Подхватив из костра тлеющую щепку, он прикурил от нее, после чего метнул вниз с уступа, на котором они стояли. Оранжевый огонёк, отдаляясь, становился всё меньше и меньше, пока, наконец, не исчез совсем.

— Увы, у меня нет лекарства от малодушия, — процедил имперец сквозь зубы.

— О каком ещё малодушии ты говоришь? Я не боюсь умереть, Сариф.

— Едва ли отсутствие страха перед смертью можно назвать единственным мерилом твёрдости духа и мужества. Я говорю немного о другом. Понимаешь, Сарен, очень легко играть, когда на кону счастливый конец, а ставка — твоя собственная жизнь. Слишком легко.

— С твоих слов смерть выходит не страшнее пары проигранных монет, — хмыкнул Сарен.

— Именно — о монетах ты будешь скорбеть ещё какое-то время, а вот о потерянной жизни — уж точно нет, — Сариф кивнул ему и описал в воздухе восьмёрку тлеющим кончиком самокрутки, — когда ты мёртв, значение имеет не в пример меньшее количество вещей. Возьми вот Палеро. В том, что стало с Озером она сыграла далеко не последнюю роль. Но в её мире этот город навсегда останется прекрасным и величественным. Ей не будет дела до того, к чему привели её решения и поступки. Она уже никогда не увидит всего этого бардака!

Имперец болезненно поморщился и словно нехотя обвёл рукой руины Озера Туманов.

Сарен не был уверен, что ему хочется продолжать этот разговор. И дело было тут не только в том, что его собственные взгляды расходились со словами имперца. Скорее — в том, насколько же он был прав.

— Тогда о каком мужестве ты сейчас говоришь? — всё же спросил спайранец.

— О том, которое требуется чтобы играть, когда ставка — чужие жизни, и на кону — отнюдь не счастливая развязка, где все живы и здоровы, а… — имперец сделал паузу, а потом добавил, но уже гораздо тише, — а вот это.

Сарен почувствовал как в горле у него повис тяжелый ком. Собственное малодушие очень явно предстало в этот момент у него перед глазами во всех своих проявлениях. Все его принципы и «кодекс чести», по которым так старался жить наёмник, на поверку оказалось не более чем попыткой оградиться от жестокости мира. «Не привязывайся» — и некого будет оплакивать. «Не откусывай больше, чем сможешь проглотить» — и горечь поражения всегда будет обходить тебя стороной. Приобретённая с годами циничность стала ему толстой шкурой.

«Вот тебе и ответ, Сарен» — тихо произнёс внутренний голос, — «та самая причина, по которой ты так и не отправился на поиски Арлисы, хотя так сильно хотел».

— Пожалуй ты прав, Сариф, — произнёс спайранец.

Сариф зашёлся протяжным кашлем. Недокуренная самокрутка полетела вниз с уступа.

— У кочевников был уговор с магами. Армия из Песчаных Морей должна была занять город, после чего заговорщики отключили бы кристаллы. Здесь должно было взять своё начало новое государство, а закрепило бы этот союз торжественное уничтожение Гидона. Кстати, с помощью той самой башни, которую ты видел вдалеке.

— Но башня же по-прежнему стоит? — озадаченно произнёс наёмник.

— Так и уничтожение Гидона никто не отменял, — имперец пожал плечами, — в конце концов, единственное, что удерживало кочевников от использования их оружия — магическая система, которую поддерживали кристаллы. Нет, конечно, если маги бы вдруг решили поменять планы и отказались их отключать, наши бравые завоеватели бы наверняка попытались осадить город. Собственно, именно на этот вариант я и рассчитывал, когда шёл на встречу с Палеро. Убедить её в том, что уничтожение самого густонаселённого города Империи — так себе идея.

— Вот только ни ты, ни она не подумали о возможном участии Императора во всём этом «веселье», да? — с мрачном ухмылкой поинтересовался Сарен, — объясни мне, как так получилось? Неужели никто не догадывался, что подкуп и манипулирование высшими чинами в имперской армии неизбежно привлечёт его внимание?

— Друг мой, ты плохо представляешь себе государственную машину Империи, — возразил Сариф, — внимание с их стороны, разумеется, было. Но происходило это так вяло и безынициативно. Во времена, когда криминальные группировки управляют всем закулисьем повседневной жизни страны, допустить подобное было просто немыслимо. Понимаешь, когда над твоей головой уже занёсся вполне реальный меч палача, как-то особо не до сказочных драконов.

— Вот только от меча ты ускользнул, а дракон тебя настиг. Вполне реальный, заметь, — рассуждал наёмник, — с другой стороны, если в Империи всё было настолько плохо, как ты рассказываешь — то был ли у Императора другой шанс, кроме как избавиться от всех своих врагов одним точным росчерком?

— Поздравляю, Сарен, — ты только что оправдал геноцид, — с иронией заметил имперец. На пару мгновений на его лице сменили друг друга гримасы презрения и горечи. Но те мгновения остались позади, и Сариф вернул себе невозмутимо-весёлое состояние, в котором обычно пребывал.

— Мне одному кажется странным то, каким образом дикари из пустыни так быстро и без проволочек смогли найти дорогу в самое сердце Гидонианской Империи? — неожиданно подал голос Квар.

— А ведь ты прав, — спайранец нахмурился, — действительно — как?

— Ну а сам то ты что думаешь, Квар? — имперец с усталой ухмылкой смотрел на масори. Он явно ждал этого вопроса, да и лягушка вряд ли задала его просто из праздного любопытства.

— Думаю, что у них в Империи был проводник. Кто-то, кто знал всё до мельчайших подробностей: инфраструктуру, расположение застав и особенности местности. Это не было похоже на вторжение в незнакомые земли. Они шли быстро и уверенно, — спокойно рассуждал Квар. Он снял котелок с расплавленным бекзалитом и теперь осторожно выливал его содержимое в заранее заготовленную форму.

— Звучит логично, — пожал плечами наёмник, — учитывая, что они были в сговоре с магами — не вижу в этом ничего необычного.

— Это всё потому что ты плохо смотришь, — Сариф назидательно воздел указательный палец к небу, — а ты подумай лучше: собрать часть этой информации вряд ли стало бы проблемой, но тут то дело именно в масштабе! Переброс целой армии требует совершенно иного планирования. Следовательно, и информации кочевникам потребовалось бы не в пример больше. Ну а теперь соотнеси это с возможным шпионажем и наличием у заговорщиков самых разных врагов…

— Кажется, мы только что все согласились, что саму Империю мало кто воспринимал всерьёз, пока не стало слишком поздно, — поправил его спайранец.

— Зато вот Синдикат Бати был вполне конкретной занозой в заднице — у кочевников так уж точно. За последние годы контрабандисты успели сорвать целый ворох экспедиций и раскопок в самой пустыне, а про Империю так и говорить нечего, — тут же отозвался Сариф, — ну и не стоит забывать про вашего покорного слугу — на одной только моей голове можно было заработать на неплохой такой замок.

— Предложение всё ещё в силе? — оживился Квар.

— Извини, дружок, но боюсь что нет — платить некому, — Сариф развёл руками и добавил, — так что если решишь меня предать — так только из чистого альтруизма.

— Хорошая затея, — масори кивнул, — но следовать я ей всё же не буду.

— Вот и договорились! — Сариф усмехнулся, однако улыбка быстро покинула его лицо, — что же до вторжения кочевников, то тут нет смысла строить догадки — мне и так доподлинно известно как всё было. В конечном итоге, ведь именно это и привело в ход всю цепочку событий, участниками которой мы с вами стали.

— Даже так… продолжай, — спайранец удивлённо хмыкнул.

— После того, как операция в Хогге… — тут Сариф осёкся, закусив нижнюю губу, но быстро продолжил, — сорвалась, я обнаружил себя на границе Песчаных Морей.

— Обнаружил? — уточнил наёмник, — как это, обнаружил?

— Не спрашивай, — отмахнулся имперец, — это тема для отдельного разговора, вести который я попросту не намерен. Так вот, о чём я? Спустя пару дней я встретился с людьми Экзо — они то и поведали мне, что всё это время в Хогге находился некий оборотень, который отбыл оттуда в Соленую Гладь буквально за месяц до уничтожения города. По всей видимости, этот некто был связан с заговорщиками — смутные упоминания о нём встречались в зашифрованных посланиях, которые удалось выкрасть или перехватить.

— Я сейчас прикинул, — задумчиво протянул Квар, — в то время в Соленую Гладь никто из пустыни не пребывал. Была пара имперских дознавателей под прикрытием, но они частенько сменяли друг друга на наблюдательном посту. Тот оборотень, о котором ты говоришь — видимо он так и не дошёл до города.

— Те дознаватели как раз и были агентами Синдиката. Что же касается оборотня, скажи мне лучше — пропадал ли после этого кто-нибудь из местных?

— Кажется, один из работников соляного промысла не вернулся с добычи. Местные искали его пару дней, но так и не нашли. Решили тогда, что он поймал солнечный удар и его замело песком за пару часов. Такое бывает. Редко, но всё же бывает. Случилось всё это примерно за неделю до нападения, — в голосе Квара зазвучала неуверенность, — неужели ты думаешь, что это оборотень, который несколько недель жил в Соленой Глади под чужой личиной?

— Всё сходится, — подтвердил его догадку имперец, — а «пропал» он тоже не случайно. Оборотень направился в Душегубку. Принимать «посылку» от заговорщиков.

«Душегубка». Именно так называлась перевалочная база работорговцев. Та самая, в которой Сарен очутился после стычки с кочевниками во время экспедиции. Та самая, где он встретил Веспер. Мужчина поймал себя на мысли, что ему совсем не нравится то, к чему подходит эта история. Однако поворачивать назад было уже поздно.

— О какой «посылке» ты говоришь? — спросил наёмник.

— О тех знаниях, что были необходимы для вторжения. Признаться честно, тут заговорщики меня действительно поразили. У кого не выведаешь и крупицы лишней информации? Кто не сознается ни на одном допросе? Тот, кто не знает, что ему на самом деле известно, — глаза Сарифа хитро сверкнули.

— Это как? — Сарен выглядел слегка озадаченным.

— Они придумали собственный шифр, в который закодировали различные куски общей картины: маршруты, расположение имперских частей, плодородные районы и богатые поселения. Одним словом, всё необходимое для стремительного и, главное, беспрепятственного вторжения. Оставалось только собрать все кусочки головоломки и направить гонца в Песчаные Моря. Тут в дело вступил второй оборотень, — взгляд имперца остановился на Сарене, — догадываешься, о ком речь?

Он догадывался. Конечно догадывался. Со слов Сарифа всё звучало на удивление складно. Хотя, почему «на удивление»? Наверное, потому, что имперцу наёмник не верил. Или просто не хотел.

— Нет, Сариф… Нет! — Сарен резко мотнул головой в сторону. Как если бы услышанное могло теперь вылететь наружу с той же лёгкостью.

— А вот это — уже никакие не догадки, — в тоне имперца проскользнуло сочувствие.

— Нет! — упрямо повторил спайранец, — я знаю, что Веспер перешла дорогу людям Порочного Картеля. Её поймали и отправили в Песчаные Моря под видом раба.

— И что из этого идёт вразрез с общим повествованием? — теперь уже в лёгком недоумении пребывал сам Сариф.

Ты серьёзно?! Всем же известно, что Гидон принадлежит Картелю! Зачем, скажи на милость, им подписываться под уничтожением города, который и так в их власти? Тем более, раз уж на то пошло — в Империи было полно других целей для показательной атаки. Взять, к примеру, тот же Кальдер. Ты сам говорил, что это вотчина Экзо, а его Синдикат ставил кочевникам палки в колеса всё это время. Или вот тебе другая цель — Северный Легион. По сути ведь, главное препятствие на пути захватчиков, — Сарен договорил и набрал полные лёгкие морозного воздуха. Нужно было немного перевести дух.

Сариф с довольным видом аплодировал его доводам. Обернувшись к Квару, он спросил того:

— Объяснишь?

Масори как раз закончил заливать металл во вторую форму. Щедро присыпав свои творения сверху снегом, он подошёл ближе.

— Ты всё правильно сказал, Сарен, — спокойно начал Квар, — и в пользу твоего сценария говорят практически все факторы. Ну, кроме разве что одного — математики.

— Чего? — наёмник воззрился на амфибию в полнейшем недоумении.

— Поясню: численность Синдиката Бати — примерно три сотни тысяч человек. Это вообще все люди, что есть у него в распоряжении. Реальных вояк там наберётся от силы тысяч пятьдесят. Этого хватит, чтобы взять незащищённый Кальдер в свои руки и окопаться там, но не больше. Сила контрабандистов была в использовании инфраструктуры Империи, которая с каждым днём будет рассыпаться всё больше и больше. Если коротко — правила игры изменились, и Экзо Бати со своим Синдикатом теперь скорее наблюдатель, но уже никак не игрок.

— Звучит резонно, — осторожно произнёс спайранец.

— Хорошо, тогда идём дальше. Военная машина Гидонианской Империи насчитывает порядка пяти миллионов человек. Да, ты не ослышался. Это примерно как всё население Спайры. Правда активной армии из них — только полтора. Выкинь оттуда ещё триста тысяч ставших совершенно бесполезными магов и получишь миллион двести. Почти половина из них — действительно в Северном Легионе и уничтожить их действительно было бы желанной победой для кочевников.

— И, — поторопил внезапно замолкнувшего масори наёмник, — так где же у тебя «не сошлась» математика?

— Я скажу тебе, где она не сошлась, — раздался голос имперца, — у кочевников есть только одна попытка. Их главный козырь, оружие которое они раскопали в Песчаных Морях и которое сияет сейчас вдалеке, — требует чертовски много времени на повторный залп. После Хогга им понадобилось около трёх недель, чтобы заставить «колдовской перст» снова упереться в небо.

— «Колдовской перст»? — удивлённо переспросил Сарен, — так вот значит как это называется?

— Не всё ли равно, как оно называется? — Сариф развёл руками, — эта штука без труда сотрёт с лица земли средних размеров город, да вот только как быть уверенными в том, где именно сейчас расквартирован Северный Легион? Стоит ли он под Кальдером? Или может Император подтянул их поближе к себе? Думаю, нет смысла объяснять, чем обернётся для кочевников подобный промах.

— Северный Легион разобьет их в два счёта? — предположил спайранец.

— Ну это вряд ли, — покачал своей огромной головой Квар, — пока они сюда доберутся, кочевники успеют уйти ещё куда-нибудь. Тут всё будет куда интереснее! Кальдер же у нас — самое сердце плодородных южных земель. Вряд ли привыкшие к размеренной мирной жизни фермеры задержатся там надолго, вздумай кто разрушить этот город до основания. Меж тем, сейчас самый разгар сбора урожая. Пройдёт ещё пара месяцев и вся Империя останется без запасов еды. Совсем.

— Такие вот реалии, Сарен. Одно неосторожное движение и в этой войне уже не будет победителей. Как, впрочем, и проигравших. Лишь убитые и умершие от голода.

— И что же это выходит? — нахмурился наёмник, — кочевники собираются теперь уничтожить Императора, а с ним заодно и весь Гидон, чтобы деморализовать имперскую армию?

— Сколь номинальной и бестолковой фигурой бы он ни был, друг мой, Император — прямой наследник Гидона Великого. Того самого, что объединил людскую расу и сделал их властителями этого мира, — многозначительно произнёс имперец, — его смерть откроет совершенно иные горизонты для всех, кто находился в тени. Правильно я говорю, Квар?

— Абсолютно, — тот кивнул, — масори этим вечером объявили о своём выходе из состава Империи.

Сарен замер. Эти слова прозвучали для него, как гром среди ясного неба. Империя, некогда величественная и незыблемая, сейчас вовсю шла трещинами и крошилась прямо у него на глазах. И Озеро Туманов было лишь началом. Первым звеном в очень длинной веренице трагических событий. Какие чувства одолевали спайранца в тот момент? Грусть? Скорбь? Или, напротив, — злорадство? Торжествовала ли в его душе унаследованная от предшествующих поколений ненависть к Империи?

«Неужели всё это действительно происходит?»

Наёмник чувствовал себя потерянным. Так, словно ненароком сбился с намеченного пути. Он стоял на вершине Спайранского Хребта и не понимал, что ему делать. Мысли обрывками кружились в голове. Как же похожи они сейчас были на снежинки. Гонимые ветром невесть куда, да и без особой на то причины. Однако тут в голове спайранца будто что-то резко переключилось. Все его мысли в этот момент сосредоточились на спасении оборотня.

— Мне нужно найти Веспер, — тихо проговорил Сарен.

— Что, прости? — обернулся к нему Сариф, — ты что-то сказал?

— Да, — наёмник заторможено кивнул, а затем повторил, уже куда уверенней и тверже, — мне нужно найти Веспер!

— Эм… — имперец слегка замялся, — я надеюсь ты понимаешь, что она может быть заодно с кочевниками?

— Мне нужно найти Веспер!! — Сарен повторил эту фразу в третий раз, отчего та стала похожа на мантру. Имперец набрал полную грудь воздуха, а потом с шумом выдохнул.

— Сарен, послушай…

— Нет, — оборвал его спайранец, — это ты меня послушай, Сариф. У нас был уговор. Я обещал охранять тебя во время твоей авантюры. Ты — обещал помочь мне найти Веспер. Свою часть я выполнил. Изволь и ты выполнить свою.

Едва слово «уговор» успело сорваться с губ наёмника, имперец болезненно дёрнулся. Этот жест не был наигранным. Это вышло у него неосознанно, инстинктивно. Как если бы Сариф вдруг прикоснулся к раскалённым углям и тут же отдёрнул руку, обжегшись.

— Да, разумеется, — мужчина натянул на лицо улыбку. Он не особо утруждал себя тем, чтобы она вышла хоть чуть-чуть правдоподобной.

— И всё же, позволь тебя спросить, — переборов себя, Сариф продолжал, — это действительно то, чего ты хочешь больше всего?

— О чём ты, Сариф? — спайранец нахмурился, — причём здесь это?

— Допустим, мы немного изменили бы условия нашего уговора, — уклончиво начал имперец, — допустим, мы заменили бы мою услугу с помощи в поисках Веспер на… да на что угодно. Чего бы ты тогда пожелал?

— Сариф, я повторю свой вопрос — к чему всё это?! — с нажимом произнёс наёмник, — ты не какой-то там демон из сказок, а я — не продавал тебе душу в обмен на желание. У нас был уговор. Так что хватит увиливать!

— Неужели из всех людей, живых… или мёртвых, нет никого, с кем ты хотел бы встретиться, кроме Веспер?! — не унимался Сариф. Взгляд его карих глаз, казалось, так и норовил забраться Сарену прямо в душу. Спайранец почувствовал, как с его губ хочет сорваться совершенно другое имя. Арлиса. Но в голове словно что-то заклинило.

— Мне нужно найти Веспер, — не терпящим возражений тоном повторил он, — и помочь ей выбраться из того дерьма, в которое она угодила.

Глаза имперца чуть сощурились. В них читалось разочарование.

«Почему?»

— Может быть есть что-то, чего ты мне не рассказал? — внезапно даже для себя самого произнёс Сарен.

— Нет, — уверенно ответил Сариф, — боюсь, мне больше нечего добавить.

Затем он кивнул Квару. Масори как раз доставал из снега остывшие металлические заготовки. В руках у него были два треугольных наконечника. Внимательно осмотрев их на предмет изъянов, Квар закрепил каждое на коротком древке — их он принёс с собой. Отложив готовые копья в сторону, он направился к сложенным неподалеку вещам. Те были заботливо прикрыты полотном из парусины и припорошены снегом. Наверное, поэтому Сарен сперва и не заметил их, приняв за часть тех сугробов, что окружали их небольшой лагерь. Под слоем плотной ткани оказался непонятный агрегат. Даже два, если быть точным. Никогда прежде наёмник не видел ничего подобного. Странное «нечто» напоминало не то вывернутого наизнанку голема, а не то — панцирь какого-то диковинного жука. Только вот жук этот, судя по всему, должен был быть размером с человека. Овальная основа состояла из кожаных мехов, бесконечных шестерёнок и слабо мерцающих магических кристаллов. Тугие каучуковые ремни соединяли большие колеса с маленькими, а внутри полых трубок стояла разноцветная жидкость. Но примечательнее всего в этих диковинных механизмах было отнюдь не это, а кое-что другое.

Крылья.

Пары длинных, полупрозрачных крыльев расходились в разные стороны от каждого «панциря». Они были аккуратно расстелены по ещё одному слою парусины — всё, чтобы не касаться снега.

— Что это такое? — завороженно произнёс спайранец.

— Квар, продемонстрируй, — скомандовал Сариф масори. Тот запустил руку в один из лежавших рядом рюкзаков и достал оттуда небольшой свёрток. Квар неспешно развернул ткань, явив свету ярко сияющий кристалл. Вне всякого сомнения волшебный по своей природе, он отличался от всего, что наёмнику доводилось видеть ранее. И вместе с тем, его холодное мерцание почему-то казалось знакомым…

Сарен поднял взгляд на сиявшую вдалеке башню кочевников. И не увидел между ними никакой разницы.

— Ты всё понял правильно, — заметив его замешательство, произнёс имперец, — это точно такой же кристалл, как и там. И, к слову, вторая причина, по которой кочевники поспешили начать вторжение. Их главный козырь уже третью неделю как раскрывает мне свои секреты. Но довольно громких фраз, позволь лучше продемонстрировать.

С этими словами мужчина взял из рук Квара копьё. Крепко сжав древко, он занёс его над лежащим на земле кристаллом и с силой ударил по нему. Литое острие, даже не будучи заточенным, с лёгкостью пронзило гладкие стенки. Пылавшее внутри камня пламя вдруг заметалось. Точно раненный зверь, что пытался уйти от настигающего его охотника, оно билось внутри. Но бекзалит был беспощаден. Стоило лишь им соприкоснуться, как металл принялся жадно втягивать в себя магию кристалла. Прошли какие-то доли секунды, прежде чем стенки покрылись паутинкой трещин и обрушились. Кристалл угас и рассыпался в мелкую крошку.

— Как я уже сказал — у кочевников только один шанс. Один удар. Но они его не совершат. Я не дам им этого сделать, — холодное пламя плясало теперь в глазах у имперца.

— Уж не лететь ли ты туда собрался? — усмехнулся наёмник. Забавно, ведь в тот момент шутка эта действительно показалась ему смешной. Правда, уже в следующую секунду ему стало не до смеха.

— Не злорадствуй, дружок. Ты полетишь со мной. Ибо твоя ненаглядная Веспер сейчас как раз там.

— Нет… — Сарен просто не поверил его словам.

— Что? Уже передумал её спасать?

— Это какая-то уловка, да? Ты просто пытаешься снова втянуть меня во всё это, — наёмник мотнул головой из стороны в сторону.

— Эх, Сарен, Сарен, — имперец снисходительно улыбнулся, — чтобы мне снова «втягивать» тебя во «всё это», тебе не мешало бы сперва оттуда вылезти, а это… увы, уже вряд ли получится. Я никуда тебя больше не втягиваю. Да и раньше этого тоже не делал. Ты сам согласился, причём зная прикуп заранее. Нет, всё именно так, как оно есть. Порочный Картель отправил вместе с Веспер не только информацию о том, как добраться до Озера Туманов. Там было гораздо больше. Вся Империя — как на ладони. Приходи и бери. Они же её и разыскали, стоило ей только переступить пределы города. Можно сказать, она оказала тебе очень хорошую услугу, оставив одного так внезапно. Ты вполне мог закончить свои дни в канаве с перерезанной глоткой, останься она с тобой чуть подольше. И вот теперь оборотень заняла своё законное место — живого «путеводителя» по стране. Война ведь только началась.

Сарен молчал. Он медленно переводил взгляд с крылатых «панцирей» на Сарифа, а с него — на Квара. С каждой секундой, с каждой новой фразой, эта авантюра начинала звучать всё безумнее и безумнее.

— Лагерь кочевников хорошо защищён, — раздался голос масори, — помимо одного главного колдовского перста, который видно отсюда, есть у них ещё и те что поменьше. Сколько точно не скажу — потому как не знаю. Но очень много. Они расставлены как по периметру, так и внутри лагеря, а у каждого кочевника есть с собой по специальному амулету. Как ты уже, наверное, догадался, тех, у кого они есть, эти «башенки» не трогают. Остальных же — превратят в кучку пепла за долю секунды.

— И как близко к ним можно подойти? — наёмник уже начал прикидывать в голове различные варианты.

Квар задумчиво посмотрел на возвышавшийся вдалеке «колдовской перст».

— Я могу судить только по тому, что видно отсюда через подзорную трубу. Сам решай, насколько этой информации можно доверять. Я насчитал примерно двести шагов между двумя соседними перстами.

— Накинем ещё сотню сверху. Наверняка они расставили эти штуковины «с запасом», так, чтобы они перекрывали радиус друг друга. Триста шагов, значит, — он медленно повторил эту цифру про себя. Чертовски высоко.

— Главная башня выше зоны поражения, — подсказал Квар.

— Надо всего лишь пролететь аккуратно над ней и точно метнуть копьё. Одно из двух, — Сариф довольно улыбался. Хотя, если спросить Сарена, то поводов для радости тут как раз таки и не было.

— Ну а потом что? — слова резко сорвались с его губ, — приземляться всё равно придётся. Или у тебя хватит копий на все колдовские персты?!

— В этом нет необходимости, — масори покачал головой, — остальные башни связаны с центральной. Именно она является источником их силы. Если уничтожите её, остальные превратятся в самые обычные безделушки.

— А если нет?

— Как раз таки на этот случай у нас есть ты. И второе копьё, — бодрым тоном возвестил Сариф, — мы все здесь летаем. И ты тоже полетишь.

— Только этого мне и не хватало после забегов по канализации Озера Туманов и купания в волшебном дерьме! — ирония едва ли могла скрыть сквозившее в голосе спайранца раздражение. Оказывается, мир вокруг него не только распадался на уродливые части, но ещё вдобавок и сходил с ума. Великолепно!

— Прости, Сарен, — уже спокойно произнёс имперец, — но другого шанса вытащить оттуда Веспер у тебя не будет. Да и раньше тоже не было. Лагерь так и останется под охраной, а она будет передвигаться с армией кочевников из одного конца страны в другой, пока от Империи не останется камня на камне.

— Ты знал, что всё будет именно так с самого начала, — медленно произнёс Сарен.

— Ну разумеется я знал! — неожиданно зло воскликнул Сариф, — знал и говорить тебе раньше времени не собирался. Потому как не питал иллюзий — ты наверняка попытался бы разобраться в этом своими силами. В лучшем случае, остался бы ни с чем. В худшем и наиболее вероятном — сдох бы где-нибудь в процессе.

— О! Благодарю тебя, Сариф! — отвечал ему той же монетой спайранец, — ты «спас» мою никчемную жизнь для чего-то несравнимо более важного! Теперь я могу сдохнуть, следуя твоим «великим целям»!

— Как ты сказал? — имперец склонил голову на один бок и приложил ладонь к уху, — моим великим целям?!

Он с невероятной стремительностью метнулся к наёмнику, остановившись буквально в нескольких сантиметрах от его лица. Костер остался у него за спиной и без отблесков пламени карие глаза Сарифа казались чёрными и бездонными. Сарен стоял неподвижно. На лице спайранца не дрогнул ни один мускул.

— Никто не тянул тебя за язык, когда ты спросил — «Что же мы сделали не так?» В тот момент, когда твоя фантазия так самозабвенно, должно быть, рисовала тебе сцены гибели города, одну за другой, — тебе же хотелось пустить время вспять и исправить случившееся? Или скажешь мне, что то была напускная трагедия? Желание пощекотать себе душу чужой драмой?!

— Нет, — твёрдо ответил наёмник. Сейчас он был уверен — будь у него возможность изменить ход событий, не допустить того, что случилось с Озером Туманов, он сделал бы это. Обязательно бы сделал.

— Так вот она — такая возможность! — Сариф шагнул назад и развёл руками, — меньше чем через сутки колдовской перст кочевников ударит по Гидону. Солнце не успеет ещё перевалить за горизонт, когда на месте столицы образуется ровный, практически идеальный диск выжженной до самого основания земли. Там, где были здания — лишь зеркальная поверхность. Там, где жили тысячи людей — никого!

Сарен молчал. Сарифу нечего было добавить. И только Квар тихо выругался, когда сильный порыв ветра уронил на распростёртые крылья целую гору снега.

Погода стояла нелетная.

* * *

На соседнем склоне, скрытые ночным полумраком от посторонних глаз, стояли две человеческие фигуры. Горизонтальная трещина в скальной породе, возникшая здесь словно по чьему-то замыслу, служила им отличной смотровой площадкой. И только непрекращающееся завывание ветра и его жестокие порывы вносили смуту в эту прекрасную обстановку.

Лёгкий чайный столик и два плетёных кресла выглядели здесь, в недоступном уголке Спайранского Хребта, до ужаса нелепо. Как оказались эти предметы тут и почему их попросту до сих пор не сдуло ветром?

Одному из них были известны ответы на эти вопросы. Второго же, казалось бы, факт этот совершенно не заботил. Взгляд его необычных желтых глаз был прикован к мрачным развалинам города. Несмотря на все разрушения, тут и там среди обломков зажигались маленькие огни. Чтобы хоть как-то согреться, выжившие разводили костры из всего, что попадалось им под руку. Жизнь ещё теплилась в Озере Туманов — просто теперь она приняла иную форму. Этой ночью торжество смерти было далеко от абсолюта. Всё могло быть гораздо хуже. Просперо знал это лучше, чем кто-либо другой. На его лице — обычно серьёзном и задумчивом — появилась усталая улыбка.

Но вот его спутник напомнил о своём присутствии.

— Такая чудесная ночь, — мечтательно произнёс Валентин, запрокинув голову. Теперь, когда огни Озера Туманов навек погасли, вся красота небосвода с его миллионами звёзд — от тусклых до самых ярких — снова открылась глазу.

Просперо покосился в его сторону. Одет Валентин был причудливо. Пестрый шерстяной пиджак был накинут поверх хлопковой рубашки на семи серебряных пуговицах. Тёмно-синие брюки из плотного материала, подобного которому не знали ни в Империи, ни за её пределами. Ботинки на тонкой декоративной шнуровке хоть и имели что-то общее с творениями местных сапожников, но тоже выглядели чуждо.

«Бог в деталях» — подметил про себя Просперо. Вряд ли бы кто обратил внимание на все эти мелкие несоответствия, столкнись они с Валентином на улице. Но у него сейчас было всё время на свете, чтобы подметить насколько инородно смотрелся здесь его спутник.

— Ты прямо совсем не скрываешься, как я посмотрю.

— Сложно представить, чтобы нам попалась хоть ещё одна живая душа в этих забытых всеми богами горах, — мужчина пожал плечами в ответ и взъерошил ладонью свои короткие серые волосы.

— Забытых, говоришь? Ну не скажи. Как по мне, так тут даже чересчур людно, — лицо Просперо вновь стало серьёзным, — зачем ты позвал меня сюда, Валентин?

— То есть если я скажу, что успел соскучиться по твоей компании с момента нашей последней встречи в шахтах, ты мне не поверишь? — хитро прищурившись, ответил вопросом на вопрос мужчина.

— Я отнесусь с известной долей скепсиса к любым твоим словам. С годами выработалась такая привычка, знаешь ли.

— Ммм… — промычал Валентин, — это звучит как вызов!

— Правда? — удивился Просперо.

— Однозначно, — его спутник утвердительно кивнул, — дать тебе такой ответ, чтобы места скепсису не осталось. Нечто несвойственное мне. Неожиданное.

— Неожиданное? — Просперо тихо усмехнулся себе под нос, — я надеюсь, ты понимаешь, что с учётом твоей «природы», несвойственно будет сказать мне что-то вполне закономерное и логичное.

— Именно! — воскликнул Валентин, — как раз такой ответ тебе я и приготовил.

— Ну что же, ты меня заинтриговал. Излагай.

— Я позвал тебя, мой старый друг, чтобы запечатлеть в памяти поворотный момент в истории, невольными участниками которой мы все стали уже давным-давно. Или недавно? Не могу сказать наверняка… — он остановился на полуслове, задумавшись, — знаешь, время — такая забавная штука. Очень непостоянная. Во времени так легко потеряться! Ну да кому я это рассказываю…

Валентин оторвался от созерцания звёзд и перевёл взгляд на своего спутника.

— Мне, по всей видимости.

— Или себе, — хмыкнул Валентин, — я, право, и сам до конца не уверен.

Он обернулся к чайному столику, что стоял позади, и взял с него бутылку вина. У Валентина не было с собой штопора, но мужчину едва ли смущал этот факт. Он надавил на пробку большим пальцем, а затем протолкнул её внутрь указательным. Последовал короткий «чпок». Затем — столь же краткое «буль».

Рубиновая жидкость быстро наполнила два бокала. Один Валентин протянул своему спутнику, а второй взял сам.

— За ужасный вечер, который прошёл. За прекрасную ночь, что в самом разгаре, — Валентин поднял свой бокал и, не чокаясь, сделал большой глоток. Затем он прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом.

— Не знал, что в твоих краях делают такое вкусное вино, — заметил Просперо, тоже отпив из своего бокала.

— Пфф! Не смеши, — Валентин покачал головой, — это из местных. Маленький трофей из разрушенного ныне Озера Туманов.

— Я смотрю тебе здесь понравилось, — пристальный взгляд Просперо задержался на собеседнике, — ибо с момента нашей партии в карты, ты здесь… уже во второй раз, ведь так?

— Нет, — Валентин покачал головой, — не так. Это не второй, и даже не третий раз. Я отсюда и не уходил.

— Да, — Просперо набрал полную грудь воздуха, — я знаю.

— Ну а зачем тогда спрашиваешь? — мужчина лукаво улыбался.

— Затем, Валентин, что этим ты нарушаешь уговор. Опять, — сокрушённо покачал головой Просперо, — поведай мне, что ты тут забыл?

— Ох, Просперо, Просперо… — с наигранной усталостью в голосе протянул его собеседник, — пожалуйста, имей хоть чуточку такта — не превращай нашу милую беседу в допрос. Ну, или если тебе так уж неймётся, то начни с себя. За тобой то грешков тоже немало водится.

Валентин довольно ухмыльнулся в ответ на полный непонимания взгляд Просперо и указал на рукав его рубашки. Бурые брызги крови вперемешку с чёрными разводами копоти образовывали самые необычные и замысловатые узоры. При ближайшем рассмотрении можно было увидеть, что в нескольких местах плотный хлопок был порван, а где-то — даже прожжен. Но ночной полумрак надёжно хранил секреты. Свои и чужие.

— Скажем так — пример твой оказался для меня чересчур заразителен, — после недолгой паузы ответил Просперо, — и я решил прогуляться по Озеру Туманов на досуге.

— Ты там не только «гулял», как я посмотрю, — в ответ на его слова Валентин издал короткий смешок, — признавайся — не устоял перед соблазном вмешаться?

Просперо отвёл взгляд. Похоже Валентин со своей догадкой попал точно в цель, и собственный поступок отнюдь не вызывал у его собеседника гордости.

— Не нужно божественного вмешательства, чтобы заклинить механизм падающей вниз платформы, — едва слышно произнёс мужчина.

— Вот оно что, — поддельная улыбка слетела с лица Валентина, на несколько секунд обнажив презрительную гримасу. Он резко опустил бокал на хрупкий столик.

— Знаешь, дорогой друг, по смыслу твоих слов я было даже решил, что ты гордишься таким своим проявлением. Почти уже поверил. Но интонации… эх… прости, они выдают тебя ещё хуже запачканных манжет. Перед глазами так и встает картина того, как каждый свалившийся с той самой платформы человек оставляет трещину на твоём самолюбии и чувстве благородства. Шлёп, шлёп, шлёп. С таким ведь звуком они падали, да?

Просперо не ответил. Он стоял, сжимая в руке бокал, и сверлил Валентина тяжелым взглядом. Больше всего, должно быть, ему хотелось сейчас, чтобы хоть одно замечание собеседника оказалось незаслуженным, и тогда с превеликой радостью он выплеснул бы на него всё скопившееся презрение.

И зависть… к тому, с какой лёгкостью Валентин нарушал связывавший их всех уговор, умудряясь всё же балансировать на грани, никогда не переступая её полностью.

— На самом деле, у нас выходит довольно занятная картина: ты носишься с живыми, тогда как я пытаюсь спасти мертвецов. Чудовищный оксюморон, не так ли?

— Что же ты делаешь… — прошептал Просперо.

Валентин расстегнул две верхних пуговицы своей рубашки. На его шее блеснула тонкая золотая цепочка. Он подцепил её двумя пальцами и потянул, извлекая наружу медальон в виде маленького навесного замка. Концы цепочки крепились по разные стороны дужки, так что расстегнуть её можно было только открыв сам замок. Взвесив его на ладони, Валентин пристально посмотрел на Просперо, а затем ответил:

— Всего предусмотреть невозможно. Как видишь, даже наш всезнающий друг на это не способен. Однако в одном он всё же оказался прав: бессилие подчас бывает лучше любой силы. Полезнее. Оно отрезвляет. Даёт тебе время осмотреться и подумать. Так что отвечая на твой вопрос: я выискиваю лазейки и собираю за вами сломанные игрушки. Парочку вот уже починил.

В левой руке Валентина появился клубок тонких золотистых нитей. Они расходились в разные стороны насколько хватало глаз.

— Ну что молчишь, Просперо? — самодовольная ухмылка не сходила с лица мужчины, — или ты прикидываешь, успеешь ли оборвать нити прежде, чем я исчезну в облаке дыма и зеркальных осколков?

— Провоцируешь меня? — Просперо прищурился.

— Всегда! — воскликнул Валентин и потряс медальоном, — как знать, вдруг ты снова поддашься соблазну и освободишь меня от этой «ужасной» ноши?

— Ну уж нет, — Просперо сделал шаг Валентину навстречу, а когда расстояние между ними стало совсем незначительным, шепотом добавил, — ищи лазейки и дальше, а это — пускай пока повисит.

— Эх… — Валентин лишь сокрушённо покачал головой, — я ведь неспроста сказал про время: в нём очень опасно теряться. Всё и все вокруг меняются, а ты так и продолжаешь нарезать круги на одном месте. До тех пор пока не проиграешь.

Рядом с колдовским перстом кочевников мелькнула вспышка.

— А вот и наш всезнающий друг, кстати, был, — Валентин картинно прикрыл рот ладонью, — упс… какая трагедия!

Просперо резко повернулся в сторону лагеря кочевников, щурясь и всматриваясь в ночную мглу.

Последовала вторая вспышка. На этот раз — самая яркая. Кристалл, что венчал колдовской перст, взорвался, орошая окрестности миллионами осколков, в то время как сама башня начала крошиться и осыпаться. Куски отрывались от неё, погребая под собой палатки кочевников. Словно следуя некоему вселенскому замыслу и расплачиваясь с заговорщиками той же монетой.

— Поосторожнее, — раздался затихающий голос Валентина, — так ведь и ослепнуть не долго.

Когда глаза Просперо вновь приспособились к полумраку ночи, вокруг уже никого не было. Только чайный столик и два кресла, неуклюже стоявшие посередине расселины, напоминали о том, что их невероятная встреча всё же имела место быть.

 

Глава 20

Зверь

Сарен сидел, погружённый в свои мысли.

— Ты чего такой смурной? — поинтересовался имперец, опускаясь рядом, — можешь не отвечать, это не так уж важно. У меня есть кое-что, что точно поднимет тебе настроение. Ведь все любят подарки, не так ли?

Сариф пошарил по карманам и протянул спайранцу уже известный серебряный медальон.

— Я же обещал, что ты доберёшься до своей ненаглядной Веспер в целости и невредимости. Так вот сия игрушка однозначно поможет тебе в этом нелёгком деле. Ты же уже видел, как она работает. Невидимость лишней ещё никому не была. Однако учти: заряда там осталось всего ничего, так что используй с умом.

Сарен удивлённо посмотрел на своего спутника.

— Да бери уже и можешь не благодарить. Давай-ка лучше скоротаем время до полёта за дружеской партией в карты?

Сариф сел поближе к костру и извлёк из кармана потёртую колоду. Наёмник вдруг ощутил неясное дежавю. Что-то во всём этом показалось ему до боли знакомым… но вот что?

«Наверное, просто нервы шалят и давит скопившаяся усталость» — Сарен лишь отмахнулся от странного чувства.

— А в какие игры ты играешь? — спросил он у имперца.

— Да в ту же обузу, например, — тот пожал плечами, перетасовывая карты. Сариф повторил это действие раза три, а потом внезапно принялся их пересчитывать.

— В чём дело?

— Не поверишь, я потерял одну карту… Вот демоны! Не сыграем мы, похоже, с тобой в обузу, — разочарованно пробормотал имперец.

Неприятный холодок пробежал по спине у наёмника, когда рука его, машинально опустившись в карман дорожной сумки, нащупала там недостающую карту. Ту самую, что он таскал с собой с тех пор, как покинул Кабанью Пущу. Ту самую, что припрятал, дабы не проиграть последний кон.

Сарен молча достал её и протянул Сарифу. Увидев карту, тот несколько секунд смотрел на неё как завороженный, а потом тихо засмеялся.

— А я всё думал — куда же она подевалась?

— Так в какие игры, говоришь, ты там играешь? — медленно повторил наёмник.

— С тобой, Сарен? — имперец взял у него из рук карту и подмешал её обратно в колоду. После этого он убрал их в пачку и бросил ту в сумку.

— В самые разные… кроме обузы.

* * *

«Зря я на это согласился».

Сарен повторял эти слова про себя каждый раз, когда сильный порыв ветра ударял в рукотворные крылья. В такие моменты его крохотная фигурка резко взмывала вверх, чтобы уже в следующую секунду рухнуть вниз. Наёмник старался не задумываться о том, что может выйти из всей этой безумной авантюры с полётом. Он просто парил в непроглядном сумраке ночи, следя за своим напарником. Сариф летел в полусотне метров перед ним — лишь маленькая чёрная точка на фоне освещённого сиянием колдовского перста небосвода. На этот свет они и ориентировались. Других целей, правда, всё равно уже не осталось, так что сбиться с пути было довольно сложно.

Его план, если таковой вообще был, состоял из того чтобы долететь до лагеря кочевников, засадить копьём в башню, после чего — благополучно приземлиться и отыскать Веспер. После этого момента всё становилось гораздо туманнее. Ну вот спасёт он оборотня, а что потом? Как Сарен ни старался, ему сложно было представить себя вместе с Веспер. Что поделать — уж слишком сильны были воспоминания о «прощальном» сне, что оставила ему девушка. Чувства разочарования и отверженности до сих пор резонировали у него в груди, стоило мыслям лишь двинуться в сторону оборотня. И всё же что-то заставляло его упорно идти вперёд. Так, словно спасение Веспер было едва ли самым главным смыслом всей его жизни.

Оглядываясь сейчас назад, спайранец отчётливо видел, как одна авантюра тянула за собой другую, ещё более безумную. Видел он и бесконечные возможности отказаться от участия во всём этом — до того, как уже стало слишком поздно что-либо менять. Правильно всё таки говорят, что беды берут своё начало с самых благих намерений. Так вот и он, решив в своё время спасти несчастного оборотня из лап работорговцев, теперь играл самую непосредственную роль в начале войны. Той самой, что грозилась захлестнуть не только Империю, но и весь континент.

«Нет!» — Сарен резко мотнул головой из стороны в сторону, отчего поток встречного воздуха сперва подбросил его вверх, а потом утащил куда-то вправо. Благо, спайранцу хватило самообладания и сноровки, чтобы выровнять своё положение. Устойчивость, что давали крылья у него за спиной, была обманчива. Каждую секунду наёмнику приходилось бороться с сильными порывами ветра, чтобы только придерживаться выбранного курса.

«Сейчас мне точно не стоит заниматься двумя вещами» — подумал он про себя, — «без надобностями размахивать конечностями и навешивать на себя чужие прегрешения».

И правда, даже если бы он и отказался тогда помогать Сарифу, то имперец наверняка нашёл бы кого-нибудь ещё. Могла ли темница Палеро удержать его? Навряд ли. Сарен нашёл взглядом чёрную точку впереди. Его «компаньон» летел ровно и уверенно, взяв курс точно на колдовской перст. Наёмник задумался. Была ли рассказанная имперцем история правдой или только похожа на неё? На первый взгляд всё сходилось — связь с Синдикатом Бати, противостояние с другими имперскими группировками и заговор диких магов, грозивший вылиться едва ли не в самый натуральный конец света. Вот только при ближайшем рассмотрении становилось понятно, что во всей этой истории белых пятен едва ли не больше, чем всего остального. И сосредоточены эти недомолвки в основном были вокруг самого Сарифа. Откуда он взялся? Как затесался в ближайшее окружение к затворнику Экзо Бати? Стоило ли говорить о том, сколько вопросов вызывали богатые познания имперца буквально во всём. В мире, где информация передвигалась со скоростью умирающей черепахи, Сариф был в курсе самых актуальных событий и внутренней кухни практически всех средоточий власти — как официальной, так и криминальной. Сколь обширной и эффективной бы не была в своей работе агентурная сеть Синдиката, даже она вряд ли могла обеспечить Сарифу такую точность. И ведь при всём этом, сам он не являлся ни частью Синдиката, ни какой-либо другой группировки. Один человек, он одновременно вёл войну с кочевниками, нагло путал карты заговорщикам, шёл поперёк воли Императора и даже каким-то чудом умудрился избежать неминуемой смерти в Хогге.

Сарен не сводил глаз с чёрной точки. Очевидная, но вместе с тем и невероятная мысль яркой искрой металась у него в голове.

В своих размышлениях он допустил всего одну ошибку. Принял единственную деталь как незыблемую данность и отталкивался от неё во всём остальном. Но именно она и была здесь лишней — ибо стоило только вынести её за пределы всей логической цепочки, как всё сразу же вставало на свои места.

Его «компаньону» совершенно не обязательно было быть человеком…

* * *

Чем дольше он находился в небе, тем глубже погружался в собственные мысли, и тем нереальнее становился для него окружающий мир. Спайранец нёсся навстречу холодному яркому солнцу, которое светило ему из какого-то другого мира. Его полёт проходил в полнейшей невесомости. Казалось, стоит лишь на секунду закрыть глаза, моргнуть недостаточно быстро, — и всё вокруг перестанет существовать.

Это было невероятно, но любое воспоминание, всплывавшее ненароком в сознании, представало перед взором Сарена с необычайной яркостью. Он буквально проживал тот момент, переносясь на мгновение через пространство и время.

— Ты знаешь, что во всей этой истории самое забавное? — два пылающих огонька, казалось, смотрели ему прямо в душу. Ставшая ненужной маска спала с лица имперца, обнажая совершенно иную, отнюдь не человеческую природу, что скрывалась под ней всё это время, — это её интрига…

— И в чём же она заключается? — сухо спросил наёмник.

— Ты надеешься спасти девушку, которая тебя отвергла. Я — остановить конец света, который уже начался. Каждый из нас уверен, что другой — просто глупец, и всё это для него закончится только смертью. Ну а себя мы усердно убеждаем в том, что, совершив задуманное, сможем вернуть всё на круги своя. Так вот, самое забавное здесь — то, что оба мы, скорее всего, заблуждаемся.

Пламя костра угасло. Вокруг снова воцарилась ночная мгла. Свет колдовского перста почему-то уже не казался Сарену таким ослепительно ярким, как раньше. Теперь он мог отчётливо видеть лагерь кочевников, что расстилался под ними. Сколько же их было! Палатки шли нескончаемыми рядами, перемежаясь с осадными орудиями и стоящими на привязи скакунами. Только теперь Сарен понял, сколь разрушительная сила пришла в Империю.

Нет, они не закончат эту войну. Ни здесь и ни сейчас. Каким бы не был исход их дерзкого выпада, сегодня всё только начинается. И продолжаться будет ещё очень и очень долго.

«Похоже, Сариф, ты всё же ошибся» — подумал про себя спайранец. В этот момент чёрная точка впереди него стремительно ушла влево. Имперец оказался аккурат над пылающим кристаллом, что венчал колдовской перст. Сарену показалось даже, что он видит копьё, брошенное его напарником. Но это было лишь игрой его воображения. Они были слишком далеко друг от друга, а копьё — ничтожно мало.

Он ждал взрыва. Но ничего не происходило. Башня по-прежнему стояла, в то время как маленькая чёрная фигурка отдалялась прочь. Ещё секунда, другая — и наёмник упустил Сарифа из поля зрения.

«И что теперь..?»

Внезапно, ослепительная вспышка возникла там, где ещё недавно проносился имперец. И в этой сфере безумно яркого света он увидел его. Едва различимый, но всё же такой знакомый силуэт.

Свет погас и объятый плотным серым дымом комок устремился вниз. Крылья сгорели, да и сам механизм вряд ли выдержал магический удар. Без их помощи уже ничто не могло удержать имперца в воздухе. Только было ли ему до этого сейчас дело? Маловероятно.

Как выразился сам мужчина: «когда ты мёртв, значение имеет не в пример меньшее количество вещей».

Сарен почувствовал, как всё внутри у него покрывается толстой коркой льда. Пронёсшаяся мимо смерть обдала его могильным холодом, напоминая о своём неизбежном визите. Оставшись один в этом негостеприимном небе, спайранец ощутил себя как никогда одиноким. План их рухнул на землю вместе с грудой обугленных останков. Рассыпался в прах, так, будто его никогда и не было. Спайранец отвёл руку за спину и отстегнул от рюкзака своё копьё. Он всё ещё был жив. В его руках — тот самый второй шанс, заготовленный Сарифом.

«Давай смотреть на вещи, как они есть, дружище» — собственные мысли прозвучали у него в голове голосом имперца.

«Все эти разговоры о том, что на крайний случай можно и просто улететь восвояси — полнейшая брехня. Ты видел их лагерь. Он огромен. Неужели ты думаешь, что этой шарманке с крыльями хватит сил донести тебя до его пределов? Скоро волшебство подойдёт к концу и ты тоже поджаришься».

Кристалл приближался.

«Он чувствует тебя. Знает, что ты задумал. Поздно поворачивать назад. Ты либо одержишь победу, либо сдохнешь».

Руки крепко сжимали древко. Сарен открыл глаза и резко ушёл вправо. Он обходил башню по кругу, выбирая удачный момент для броска. Момент, когда ветер ударит ему в спину и подхватит брошенное копьё. Спешить было нельзя, но и промедление было подобно смерти.

«Вот оно!» — поток воздуха ударил в расправленные крылья и бросил наёмника прямо навстречу кристаллу. Он оказался слишком близко: ослепительная молния устремилась к нему, чтобы разделаться с дерзким спайранцем. Но копьё оказалось быстрее.

Только лишь бекзалитовое острие коснулось неровной грани кристалла, как сияние его потускнело. Словно кто-то потушил освещавшую комнату лампу. Молния растворилась в ночной мгле, так и не достигнув цели.

У него получилось!

* * *

Нападение на лагерь не осталось незамеченным для его обитателей. В чём-то Сариф всё же оказался прав — никто не ожидал атаки с воздуха. И если пролетевшее мимо цели копьё имперца не обратило на себя много внимания, даже угодив в одну из палаток, то вот вспышка от сработавшего колдовского перста в небе точно заставила кочевников зашевелиться.

Оставалось лишь догадываться, какой переполох в их лагере вызвал не в пример более удачный бросок Сарена. Впрочем, последнему любое смятение и хаос были сейчас только на руку. После того как кристалл в главной башне приказал долго жить, все остальные меры защиты тоже бездействовали. Воцарившаяся тьма надёжно скрывала медленно спускавшегося вниз спайранца — пока что он решил не использовать выданный Сарифом артефакт. Невидимость была чересчур ценным козырем и не стоило расставаться с ней без особой надобности.

Ему повезло. Наёмник умудрился нырнуть в узкий проём между двумя длинными палатками, даже не задев ни одну из них крыльями. Для этого, правда, ему в самый последний момент пришлось сложить их. Лишившись единственной опоры в воздухе, он шлёпнулся на холодную землю с высоты около двух метров. Крылатый рюкзак больно врезался в спину, неожиданно напомнив о себе. Прежде чем встать или хотя бы просто сдвинуться с места, Сарен досчитал до десяти, настороженно прислушиваясь к тому, что происходит вокруг.

Всё было тихо. На самом деле всё было с точностью наоборот, но царившая вокруг суматоха происходила независимо от присутствия спайранца. До последнего же никому не было дела. И это было прекрасно.

Квар примерно объяснил Сарену, в каком направлении стоит начать поиски Веспер. Стоило отдать должное качеству шпионажа масори — инструкции вышли довольно чёткими. Палатка оборотня имела специальную маркировку и дополнительную охрану у входа. Наёмник отстегнул ставший совершенно бесполезным рюкзак и отряхнулся. Опустевшая дорожная сумка осталась в лагере — кольцо Арлисы он надел, а ножны с кинжалом закрепил за поясом. Непродуваемый лётный костюм был целиком сделан из кожи чёрного цвета, а металлические вставки на груди чем-то походили на нагрудники, которые носили кочевники. Спайранец вполне мог сойти за кого-нибудь из офицерского состава, особенно сейчас, когда в лагере стояла такая неразбериха.

Взлохматив слипшиеся волосы, мужчина выскользнул из-за палаток. В этот момент он крутил в голове те немногие выражения на диалетке кочевников, что осели у него в памяти со времён работы в Песчаных Морях. Единственной по-настоящему дельной вещью, которую удалось вспомнить спайранцу, была разве что фраза: «Скорее, зови подмогу, там склад горит!» Формулировка, конечно, была настолько корявой, насколько это вообще в его случае было возможно. Но выбирать особо не приходилось. Вот он, собственно, и не выбирал.

Внезапное нападение на их лагерь и уничтоженный колдовской перст — две этих вещи занимали кочевников целиком и полностью. Никто из них не мог даже и подумать, что в этот самый момент мимо них может пробегать один из двух виновников всех невзгод, в буквальном смысле «свалившихся» на их загорелые головы.

Нужную палатку он нашёл довольно быстро. Сарен уже было приготовился к схватке, но охраны рядом не было.

«Ну а чего ты ожидал? Что они оставят столь ценную добычу посреди лагеря, когда на них нападут? Её давно увели, а палатка скорее всего пуста» — он выругался про себя. Впрочем, разворачиваться даже не заглянув внутрь было слишком беспечно, даже если он и потерял уже всякую надежду застать там Веспер. Задержавшись перед входом на несколько секунд, Сарен прислушался — изнутри не доносилось ни звука. Решительно выдохнув, наёмник рванул ширму в сторону и проскользнул внутрь.

В дальнем углу он увидел знакомую фигуру.

«Неужели?!»

— Сарен?! — в голосе девушки прозвучало неподдельное удивление.

— Здравствуй, Веспер, — он шагнул вглубь палатки и встал напротив оборотня.

— Что… как… как ты здесь оказался?! — Веспер не верила своим глазам.

— Да так, прогуливался мимо и решил — дай загляну, — наёмник подошел ещё ближе и взял девушку за руку. Та поежилась от его прикосновения, словно до сих пор не верила, что перед ней стоит настоящий живой человек, а не какое-то наваждение.

— Тебе нельзя здесь быть! — прошипела оборотень, — уходи, пока сюда не нагрянула охрана.

— Именно это я и собираюсь сделать. Я спасу тебя отсюда!

— Спасёшь?! — лицо девушки на мгновение приняло виноватое выражение, а в мыслях её промелькнуло то утро в Кабаньей Пуще, когда она коснулась лица наёмника, — Сарен, меня не нужно спасать. Неужели ты ещё не понял, что меня никто не похищал?

— Веспер, о чём ты говоришь? — Сарен выглядел ошарашенно.

— Милый, прости, но кажется это зашло слишком далеко. Я использовала тебя. Мне просто нужен был кто-то, чтобы выбраться из Песчаных Морей и добраться до Озера Туманов. Всё это было лишь игрой, хотя ты и правда мне очень нравился. Это я вложила в твою голову все те чувства и эмоции, что ты испытывал ко мне. Но я и подумать не могла, что они приведут тебя сюда. Я же оставила тебя в «Баловне Судьбы», чтобы ты ушёл из города прежде, чем кочевники нападут, а вместо этого…

— Нет, нет, этого не может быть, — упрямо замотал головой спайранец.

— Может. Видимо я просто слегка перестаралась, когда хотела привязать тебя к себе.

В этот момент снаружи раздались голоса. Судя по всему, охрана у палатки оборотня всё таки была. Сарен потянулся к ножнам с кинжалом у себя за поясом и начал было разворачиваться, чтобы встретить неприятеля лицом к лицу, как вдруг тело его отказалось слушаться. Он не понимал, что происходит. Спайранец не мог пошевелиться. Не мог обернуться. Его правая рука так и застыла, не дотянувшись до спасительной рукоятки кинжала. Только его глаза сохранили подвижность. Он встретился взглядом с Веспер.

— Прости, Сарен. Надо было тебе послушаться и уйти.

Голоса кочевников раздались совсем близко — прямо у него за спиной. Он ожидал удара. Того, который бы поставил точку в его истории. Но этого не произошло. Им не было никакой нужды убивать его здесь и сейчас. Равно как и не было смысла делать это быстро.

Две пары рук подхватили его, точно огромную тряпичную куклу, и поволокли прочь. Оборотень смотрела ему вслед, пока ширма палатки не разделила их.

Когда его тащили через лагерь, у Сарена было достаточно времени, чтобы в полной мере насладиться своим незавидным положением и тем финалом, который он сам же себе и устроил. Фраза Сарифа угодила прямо в точку: они заблуждались. И, как оказалось, во всём.

Имперец не смог уничтожить колдовской перст. Спайранец не спас оборотня. Даже больше — вот-вот должен был погибнуть, пусть и не от её руки, но при непосредственном участии Веспер.

Как глупо он распорядился собственной жизнью: отдал её за того, кто уже один раз отверг его и кому он совсем не был нужен. Глупо. Глупо. И ещё раз — глупо. Наверное, другого конца у него попросту не могло быть.

«Ну а на что ты рассчитывал? Думал умереть от старости в тёплой постели? Так или иначе, но могилой твоей стало бы какое-нибудь поле брани. Какая тогда разница — утопить свои кости в Песчаных Морях или быть втоптанным в грязь близ руин Озера Туманов» — он снова проговаривал собственные мысли голосом имперца.

Действительно. Какая тогда разница?

Он уже не обращал внимания на происходящее вокруг. И когда тепло начало заполнять его тело, Сарен не сразу открыл глаза и понял, что происходит.

Его поставили на колени. Один из кочевников держал его за волосы, запрокинув голову назад, а второй наносил удары в живот длинным кинжалом. Его не ждали пытки или допрос. Вместо этого они просто вытащили наёмника за пределы лагеря, чтобы прирезать и выбросить. Насланный Веспер паралич ещё не прошёл и потому единственным, что он чувствовал было тепло от собственной крови, что заливала теперь всё вокруг.

«Ты же вроде как задавался недавно вопросом — каково это, умереть, будучи запертым в собственном теле? Лишенным возможности пошевелиться или сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти себя? Нужно быть осторожнее с желаниями. Они могут настигнуть нас самым неожиданным образом».

Весь в брызгах крови, резавший его кочевник остановился. Он тяжело дышал. Пора было с этим заканчивать. Мужчина замахнулся, отведя кинжал назад и вниз, а потом нанёс один единственный удар прямо в сердце. Его план, однако же, успехом не увенчался — помешал тот самый амулет невидимости, что дал ему Сариф. Остриё кинжала ударило по артефакту и спайранец растворился в воздухе.

В этот момент прогремел взрыв.

Это был бекзалитовый наконечник копья. Он впитал в себя слишком много магической энергии из кристалла и уже больше не мог удерживать её внутри себя. Металл стал стремительно разрушаться, магия рвалась обратно наружу. И вот это произошло. Взрыв чудовищной силы вырвался из под груды осколков, что остались от разрушенного колдовского перста. Куски камня полетели в разные стороны, разрезая палатки с кочевниками. Один из таких осколков летел в их сторону. Острая треугольная глыба пронеслась всего в метре над землёй, прежде чем зарыться глубоко в грунт. Тому кочевнику, что удерживал Сарена, осколок этот снёс половину головы. Его товарищу тоже «повезло»: его разрубило напополам. Верхняя половина его туловища отлетела назад на две дюжины шагов и ещё какое-то время истошно вопила.

Прелестная картина.

Сарен неуклюже встал на ноги. Вообще, не должен был. Но встал. Паралич сошел в достаточной мере, чтобы он мог двигаться, но ещё не настолько, чтобы понять, что пора бы уже лечь и спокойно умереть.

Больше всего он напоминал сейчас ожившего мертвеца. И дело тут было даже не в залитой кровью одежде. Не в многочисленных ранах на груди и животе, рваных и страшных. Внутри он был мёртв и опустошён. Сейчас, когда чары оборотня ослабели, наёмник наконец понял, что же с ним произошло. И это было ужасно.

События прокручивались у него перед глазами раз за разом, снова и снова. Вот он выносит Веспер из темницы работорговцев. Девушка приходит в себя. Затем их побег через проклятые болота. Кабанья Пуща, близость. Расставание в Озере Туманов. Его переживания за судьбу оборотня, даже несмотря на то, что она оставила его — так внезапно и попытавшись стереть все воспоминания о себе, а затем…

Этот жуткий, парализующий холод, что растекается у него по телу от прикосновения Веспер.

Он брёл прочь от лагеря кочевников. Брёл и не оборачивался. Какая теперь была разница, пойдёт ли следом за ним погоня или нет? Один чёрт, он уже всё равно не жилец.

Впереди маячили руины Озера Туманов, а с гор на всё это мрачное великолепие опускалась плотная молочная пелена тумана. Точно погребальный саван, она норовила укрыть собой мёртвый город, а заодно и всех, кто умер там в эту ужасную ночь.

Сарен не заметил, как туман накрыл и его. Всё вокруг стало таким белым. Спайранцу показалось даже, что в какой-то момент он просто умер, а всё происходящее было лишь его предсмертным бредом. Огромный белый лабиринт без стен, в котором ты остаешься один на один со всеми своими мыслями и воспоминаниями. Навсегда.

В пронзительной тишине ушей Сарена вдруг достигло тяжелое дыхание. Слишком шумное и раскатистое для человека, оно становилось всё громче и громче. В нескольких шагах от него в тумане возник массивный силуэт. Два ярких синих глаза пристально смотрели на спайранца.

Мужчина остановился.

— Слишком долго я бегал. Больше не могу. Да и не хочу. Всё, во что я верил, оказалось лишь кучкой иллюзий. Немногие друзья, которыми я успел обзавестись, — все мертвы. Ничего не осталось!

В ответ раздалось утробное рычание. Неведомый зверь приближался, но рассмотреть его всё ещё не получалось. Впрочем, Сарену в этом не было никакой нужды.

Знакомы они были сколько он себя помнил.

* * *

Гниющее тело исполинского зверя. Вот на что больше всего походило это место. Густые потоки грязи били из всех щелей и отверстий Ржавки уже на протяжении недели и всё никак не могли остановиться. С тех самых пор, как Озеро Туманов пало, дождь не прекращался ни на минуту. И всюду ему сопутствовал этот проклятый туман. Он буквально сочился со Спайранского Хребта, превращая руины мёртвого города в жуткий лабиринт.

Кхан Эймани смотрел на мутные улицы с нескрываемым отвращением. За ту неделю, что лагерь их армии стоял под чёрными стенами этого ужасного города, он потерял уже восемь отрядов. Восемь! Подумать только, больше полутора сотен человек за каких-то семь дней! Когда они выдвигались из Песчаных Морей, он не мог даже и предположить, что им придётся нести такие потери буквально на пустом месте. Оглядываясь сейчас назад, на их путешествие от границы пустыни до центральной Империи, он удивлялся, насколько гладко всё шло. На пути к Озеру Туманов им почти не встретилось сопротивления — ну если только не считать полдюжины разведывательных отрядов, что спокойно себе дремали, расквартированные по деревням и заставам. Для Гидонианской Империи подобное было смехотворным!

Однако теперь Кхану было совсем не до смеха. Сперва они лишились ценных союзников в лице взбунтовавшихся магов, потом потеряли колдовской перст после неожиданной атаки с воздуха. Самым отвратительным во всей этой ситуации было то, что они даже толком не знали против кого воюют. Во всяком случае, командование придерживалось именно такой версии.

Кочевник перестал жевать короткий кончик самокрутки из широкого табачного листа и со злостью сплюнул его на мостовую. Крупные булыжники, которыми была мощена улица, покрывал толстый слой копоти. Город горел два дня и три ночи подряд. Верхние уровни Озера Туманов полностью сгинули в огне, а затем выпал «снег». Не настоящий, конечно. То были хлопья пепла. На мгновение они сделали всю Ржавку ослепительно белой — прежде, чем хлынувшие с небес потоки воды вновь окрасили её в чёрные оттенки копоти.

Эймани тяжело вздохнул. Как сильно бы он не ненавидел это место, по-крайней мере днём здесь ещё можно было находиться. Но вот ночью руины города начинали светиться от осевшей на них магии. Очертания разрушенных домов проступали сквозь пелену тумана неясными силуэтами, точно призраки, вернувшиеся с того света. Как же хорошо, что до захода солнца ещё полно времени. Он успеет убраться обратно в лагерь, туда, где со всех сторон его будет окружать многотысячная армия.

— Вот же чёртова зверюга, — послышался у него за спиной голос одного из помощников.

— Нашли что-нибудь? — Кхан проигнорировал слова о звере. Вот уже несколько дней среди его подчинённых не утихали разговоры об обитавшей в руинах твари. Простой народ был падок на суеверия, и кочевники здесь не были исключением. Всю дорогу до Озера Туманов они слагали байки о чародеях и их магии, с помощью которой те могут возвращать к жизни покойников, призывать демонов и много чего ещё. Но теперь, когда эти самые чародеи смешались с потоками грязи или осели на стенах Ржавки новым слоем копоти, солдатам нужна была новая тема для пересуд. И тема эта нашлась очень быстро.

— Нет, — помощник покачал головой, — ни следов борьбы, ни луж крови. Всё выглядит так, словно их здесь никогда и не было.

— Я сам пришёл сюда вместе с первым отрядом, руководил установкой лагеря! Потрудись объяснить, как так выходит, что от их присутствия не осталось и следа?! — в голосе Кхана прозвучали яростные нотки. Ни в какое чудовище он, конечно, не верил. Гораздо больше всё это походило на проделки спонтанно родившегося партизанского движения. Сбившиеся в стаи обитатели Озера Туманов решили дать захватчикам отпор и теперь всеми силами старались запугать суеверных солдат.

— Не знаю, может быть это тварь их сожрала? — предположил кочевник. И тут же пожалел о своих словах. Эймани угрожающе зарычал. О его дурном нраве и вспышках гнева в армии ходили легенды, и помощник явно не горел желанием испытывать на себе их правдивость. В страхе потупив взгляд, он поспешил скрыться из виду.

— Эти поиски не идут на пользу нашему делу, — а вот этот голос принадлежал уже не помощнику.

Эймани с большим трудом переборол прошедшую по телу дрожь. Лишь одна вещь действовала ему на нервы больше, чем этот проклятый город и пропадавшие в нём отряды. Точнее сказать — лишь одно существо.

Нокс.

Один из офицеров Свободной Компании. Оборотень. Он присоединился к ним незадолго до того, как объединённая армия кочевников двинулась на Империю. За эти два месяца Эймани, до того никогда не сталкивавшийся с оборотнями, успел всей душой возненавидеть эту бледную тварь. Подобно привидению, Нокс всюду следовал за ними. Осматривая остановившийся на очередной стоянке лагерь, краем глаза Кхан то и дело замечал его высокую худощавую фигуру. Но стоило ему только перевести на него взгляд, оборотень исчезал. Раз в несколько дней он навещал его, внезапно возникая буквально из ниоткуда. Нокс был в курсе всего, что происходило с кочевниками. Цель его визитов была всегда одна — он передавал указания свыше, чтобы затем вновь исчезнуть. Очень редко, не больше трёх раз за всё время пути, оборотень также предостерегал их от тех или иных поступков. Как показывали дальнейшие события, слова его непременно оказывались пророческими.

Так почему же Эймани так ненавидел своего вездесущего благодетеля? Наверное, дело здесь было во врожденном человеческом страхе перед всем неизведанным. В рассказах оборотни обычно старались скрываться среди людей. Походить на них — внешностью, разговорами и повадками. Но только не Нокс. Он не скрывал своей природы, совершенно нечеловеческой и чуждой. Оборотень всегда носил один и тот же серый плащ с высоким воротом, который целиком скрывал его фигуру. Видна была лишь его голова, но и её вполне хватало, чтобы укротить любое желание узнать об этом существе побольше. Два огромных чёрных глаза выделялись на его пепельно-белом лице. Лишённые зрачков, они представляли из себя два миндалевидных овала, скрытых за косыми щелками век. Не горизонтальных и не вертикальных, нет. Разрез его глаз шёл точно по диагонали. Плоский нос с двумя прорезями ноздрей только усиливал его сходство с пресмыкающимися. Будь у Нокса рот и он бы походил на змею. Но его не было. Голос оборотня эхом раздавался со всех сторон, когда тот говорил, чтобы затем собраться воедино в голове у несчастного слушателя. Спутанная копна его белых волос выглядела скорее как насмехательская попытка подражать людям, нежели придавала реальное сходство с оными.

Кочевники наверняка бы судачили о Ноксе не переставая, если бы не пребывали в постоянном ужасе от его присутствия. Ускользающий силуэт оборотня то и дело кому-нибудь мерещился, а многим он ещё и являлся в ночных кошмарах. После всего этого, желания вспоминать его лишний раз не возникало даже у самых отчаянных.

— Пять отрядов не вернулись с ночного дежурства. Три поисковых команды тоже пропали без вести. Будь их меньше, я бы списал это на дезертирство, но…

— Их уже восемь, — закончил за него оборотень, — чего ты стараешься добиться этими поисками?

— Чего?! — изумлённо переспросил Кхан, — что это значит? Им, может быть, нужна наша помощь!

— Такое предположение было подходящим на третьем отряде. Сейчас же оно несёт в себе очень мало смысла, Эймани. С каждым днём таких вот неудачных поисков среди твоих подчинённых растёт паранойя. Что ты надеешься найти здесь такого, чтобы исправить ущерб, который уже был нанесён? — Нокс не спешил обвинять Эймани в случившемся, однако с самого начала ясно дал понять, кому придётся отвечать за все неудачи, что постигли их в Озере Туманов. Кхану стало как-то не по себе.

— Это партизаны. Они пытаются запугать нас, подражая всем этим сказкам о звере, что ходят среди наших солдат, — уверенно произнёс он.

— Вот оно что, — медленно протянул оборотень, — занятно: а я думал, что ты не поддерживаешь суеверия.

— Потому что нету тут никакого зверя! — неожиданно даже для себя самого рявкнул Кхан. Он пожалел об этом почти сразу. Оборотень, впрочем, даже и не шелохнулся. Нокс продолжал безучастно созерцать лежавший в руинах город.

— А что тогда здесь по-твоему есть? — наконец спросил он. Эймани смутился. Неужели оборотень и правда считал, что в разрушенном городе орудовала какая-то демоническая тварь? Нет, сам Кхан конечно подумывал о подобном… изредка. Такой сценарий он, естественно, ни с кем не обсуждал и даже не намеревался — то был верный путь свести всю его армию с ума и поднять такую панику, что… Погоди-ка, а откуда тогда Нокс мог узнать об этом? Неужели это отродье и в его мысли умудрилось проникнуть?! Эймани принялся лихорадочно перебирать все моменты, когда кто-либо касался его. Череда невольниц, что побывали в его шатре на протяжении всего пути от Хогга до Озера Туманов проскользнула в этот момент у него перед глазами. Нет, это было попросту невозможно, уж оборотня бы он точно заметил! Кхан поднял глаза на Нокса и ему показалось, что тот хитро ухмыляется — так, словно поймал кочевника на свою дешёвую уловку, и теперь наслаждался его беспокойством. Однако чтобы улыбаться оборотню по-крайней мере нужен был рот, которого у него совсем не наблюдалось.

— Партизаны! — Эймани буквально выплюнул это слово, — наверняка эти крысы засели где-нибудь в развалинах и теперь пытаются «отыграться», убивая моих людей по-одному. Но ничего… когда я доберусь до них, то сперва прикажу содрать с них кожу, а потом подвешу на каждом столбе, что остались стоять!

— Думаю, этого не потребуется — оборотень покачал головой, — сворачивайте поиски и возвращайтесь.

— Чего?! — Кхан пребывал в полнейшем недоумении, — это ещё почему?

Вместо ответа Нокс достал из внутреннего кармана своего плаща короб имперских спичек и чиркнул одной из них о коробок. Серная головка мгновенно вспыхнула жёлтым пламенем, но уже в следующую секунду её окружил ореол призрачного синего свечения. С каждой секундой оно нарастало, становясь всё больше — оборотень поспешил выбросить спичку прежде, чем оно коснулось его руки. На тот момент синий шар уже успел вымахать размером арбуз. Приземлившись на землю, спичка взорвалась клубом яркого синего пламени. В воздухе повис запах, как после сильной грозы.

— Не советую тебе вдыхать глубоко, Эймани, — произнёс Нокс, — этот город уже стал кладбищем. Просто не все покойники ещё заняли свои места. Полагаю, что ты не захочешь пополнить их ряды.

— Причём здесь это и партизаны? — спросил кочевник.

— При том, что они уже провели здесь слишком долго. Нет смысла гоняться за теми, кто и без того уже скоро умрёт. У тебя и твоих людей, однако, этот выбор ещё есть. Пока ещё есть, — добавил оборотень.

Офицер кочевников почувствовал, как у него перехватило дыхание. Но страх перед невидимой заразой быстро улетучился, стоило ему только вспомнить, зачем он сюда пришёл. Эймани представил, какими воплями будут оглашать окрестности эти чёртовы партизаны, когда его люди наконец доберутся до них и начнут медленно свежевать этих наглых ублюдков. Нет, ради такого удовольствия можно было ещё немного подышать отравленным воздухом мёртвого города.

— Поступил приказ — мы уходим, — объявил Нокс.

— Уже? — в голосе Кхана прозвучало плохо скрываемое разочарование. Кажется, планам его не суждено было сбыться.

— Отдельные части уже начали отбывать в разные провинции Империи, — оборотень кивнул, — однако на вас это не распространяется. Тебе и твоим людям поручено покинуть город и взорвать за собой все выходы.

— А как же невольники? Их же здесь ещё сотни, если не тысячи, — возразил было кочевник.

Оборотень повернулся к нему. Впервые на его мёртвенно-белом лице отразилось хоть какое-то подобие эмоции. И это было непонимание.

— Почему ты не слушаешь, Эймани? — спокойным тоном спросил Нокс, — они уже провели под воздействием магии слишком много времени. Самое большое, что им осталось — несколько дней. Мёртвые рабы не помогут нашему делу.

Вот как, значит. Видать всё и правда настолько серьёзно. Эймани нахмурился. Меньше всего ему хотелось отказываться от представившейся возможности завершить начатое. Они ведь совсем недавно зашли в Ржавку — от пары деньков здесь им точно уж ничего не сделается. Чтобы убедить себя в этом, кочевник специально несколько раз глубоко вдохнул, а затем выдохнул. Его лёгкие не расплавились, не превратились в бесформенную жижу прямо в груди. Ничего такого. У них в запасе было ещё полно времени! Оставалось только избавиться от вездесущего оборотня, который непрестанно совал свой нос в чужие дела.

— Ну а ты что? — осторожно поинтересовался у оборотня кочевник.

Тонкие белые брови Нокса изогнулись. Любопытство Кхана немного удивило его. Оборотню было прекрасно известно отношение кочевников к собственной персоне, и на его фоне поведение Эймани выглядело странным.

— Мне поручена другая миссия. Я отбываю сейчас, — помолчав какое-то время, всё же ответил Нокс.

Он не оставил своему собеседнику возможности выяснить, что же это была за миссия. Вместо этого, оборотень вдруг согнулся пополам, а уже в следующую секунду расправил огромные кожистые крылья, в которые обратились его руки. С каждым взмахом в разные стороны от него расходились мощные порывы ветра. То, что раньше было Ноксом, теперь обратилось каким-то немыслимым существом прямиком из ночных кошмаров. Хорошо, что Эймани успел вовремя отвернуться и не лицезрел всего этого ужаса. Но вот нескольким его людям повезло меньше — их испуганные вопли уже через секунду гулким эхом разнеслись по пустым кварталам. Следом послышался звук падающего оружия.

— Суеверные кретины, — Кхан сплюнул на грязную мостовую. Несмотря на это неприятное напоминание о высоком уровне морали среди его подчинённых, кочевник пребывал сейчас в самом благостном расположении духа. Чего уж там — такого раздолья у него не было давненько. Ненавистный оборотень улетел восвояси, в то время как вышестоящие командиры вовсю маршировали из города прочь. Теперь Озеро Туманов принадлежало ему, и только ему. Безраздельно.

Нет, он не собирался уходить отсюда, как предписывал ему приказ. Им же поручили намертво перекрыть все пути, что вели из города? Выходит, Озеро Туманов уже списали со счетов, причём со всеми оставшимися жителями впридачу. Кхан прикинул, сколько взрывчатки привезли сюда его повозки среди всего прочего. Этого хватит больше чем на пару ворот.

Эймани хищно оскалился. Прежде, чем исполнить приказ, кочевник планировал немного «поразвлечься».

* * *

Стоило отдать Кхану должное — к поставленной перед ним задаче офицер кочевников подошёл ответственно и без промедления. За прошедший день его люди перетащили треть всех заряженных кристаллов к сводам главных ворот и установили катализаторы. По команде Эймани колдуны в любой момент могли изолировать город. Не полностью, разумеется. Оставались ещё два узких прохода на востоке и западе, там, где городские стены смыкались с горной грядой. О них им ещё несколько месяцев назад сообщили заговорщики. Кроме того, в глубине Ржавки находился вход в поверхностные тоннели, которые тянулись несколько десятков миль вдоль Спайранского Хребта и выходили наружу далеко на западе. Вроде бы та местность называлась «Лес Рук».

Кхан распорядился следующим образом: у каждого из боковых выходов он выставил по пятьдесят вооружённых лучников, а сам тем временем занял стратегическую позицию на плоской крыше одной из фабрик. С ним была ещё сотня отборных воинов и два десятка боевых колдунов. От лучников на узких улочках толку было немного, да и висевший в городе туман едва ли был им на пользу. Эймани планировал взорвать главные ворота рано утром. Это бы посеяло среди партизан и прочих выживших панику и помогло выкурить из нор, в которых те отсиживались. Решив, что их заперли в городе, часть людей ломанулась бы к проходам — западному и восточному. Как раз туда, где их и ждали кочевники. Для отрядов лучников обе зоны отлично просматривались, а значит расправиться с беглецами не составило бы особого труда. Сам же Кхан в это время планировал перекрыть пути отступления обратно в город и покончить с партизанским движением одним точным ударом. Затем, когда Озеро Туманов и правду станет «мёртвым городом», он намеревался воспользоваться подгорными тоннелями и благополучно покинуть это место до появления здесь Северного Легиона.

За собственную безопасность Эймани не переживал. Сомнений быть не могло — кочевники были сейчас главной силой в Озере Туманов. Прошлые потери Кхан легко списал на то, что партизанам попадались маленькие группы разведчиков, которых легко было застать врасплох в ночное время. Теперь же он штурмовал руины города с настоящей армией, пускай и в миниатюре. Но и врага его тоже нельзя было назвать серьёзным. «Мелкие паразиты» — такое определение подходило партизанам не в пример лучше.

Далее всё шло по плану — кочевники заняли крышу фабрики, не встретив ни намёка на сопротивление. Тут Эймани всё же решил перестраховаться и отдал приказ колдунам применить заклинания невидимости на всех его людей. Подобная магия требовала много сил даже у опытных чародеев, а на подготовку всего необходимого ушёл целый день. Но времени у них было достаточно, ибо Кхан приступил к реализации задуманного сразу, как крылатая фигура Нокса скрылась в тумане у него над головой. И вот они наверху. На город давно уже опустились сумерки и до назначенного часа оставалось какое-то время. Но тут что-то пошло не так…

Сказать точнее — наперекосяк пошло вообще всё. Сперва прогремели взрывы на главных воротах. Произошло это, разумеется, без команды Эймани. Хотелось верить, что то была лишь случайность и катализаторы сработали от внезапного выброса магии где-то поблизости. Кочевник повторял это про себя как мантру, изо всех сил стараясь сохранить самообладание. Но уже через пару минут на разных концах города яркими пятнами полыхнули ещё две вспышки — оставшиеся выходы тоже оказались уничтожены. Теперь они были заперты в Ржавке.

— Попались в собственную же ловушку, — медленно произнёс Кхан. Как ни прискорбно было это признавать, но оборотень оказался прав. Им стоило покинуть этот проклятый город, пока ещё была такая возможность.

Пока его колдуны безуспешно пытались связаться с оставшимися снаружи кочевниками, Эймани старался придумать хоть какой-нибудь план. Теперь его уже не интересовала победа над партизанами, тут бы свою шкуру спасти. Было очевидно, что на них уже объявлена охота. Те, кто уничтожил оставшиеся ворота, теперь могли бросить все силы на то, чтобы расправиться с незваными гостями. Нужно было прорываться к подгорному туннелю и чем быстрее, тем лучше. Здесь, в малоизученной Ржавке, они были лёгкой добычей для противника. Кроме того, время было не на их стороне — выбросы магии по-прежнему происходили с завидной регулярностью и у кочевников не было от них никакой защиты.

«Ну а что тогда партизаны?» — задумался Эймани. Они либо должны были либо скрываться в каком-то убежище, либо…

— Либо нам и вправду предстоит воевать с «живыми мертвецами», — мрачно закончил Кхан. Такая перспектива радовала его ещё меньше. Если жители города и правда были обречены, как сказал Нокс, то последствия отравления магией уже начали проявляться. Они наверняка знают, что скоро умрут. И это делает их ещё более непредсказуемыми и опасными.

Скрывшись под покровом невидимости, кочевники разделились на мелкие группы по шесть человек. Пять воинов и один колдун. На узких улочках Ржавки численный перевес не играл практически никакой роли. Достаточно было одного взрыва, одной обрушенной стены, и под грудой обломков легко могло сгинуть до полусотни человек. Так у них оставался хоть какой-то шанс добраться до входа в тоннели. Вернее — шанс оставался у него.

Эймани совершенно не заботило выживание его подчинённых. Конечно, ему придётся ответить за возможные потери. Наверное. Когда-нибудь. Выбирая между неминуемой гибелью, грозившей ему в настоящий момент, и возможным наказанием где-то в неопределённом будущем, офицер кочевников не задумываясь склонился в пользу второго варианта. Война была ещё только в самом начале. Если они победят, то упоённым славой генералам будет не до его мелких огрехов. Ну а если проиграют… такой мысли он даже не допускал.

Поначалу всё шло довольно гладко. Его отряды шли параллельными улочками, что опоясывали длинные здания фабрик и заводов, не встречая никакого сопротивления. Ржавка была мёртвенно пустынна, и это лишь ещё больше злило Эймани. Партизаны изощренно издевались над кочевниками, играя с ними в кошки-мышки. Но ведь не выскочишь же на середину улицы с криком: «Я знаю что вы здесь, ублюдки!» Подобный трюк мог привести разве что к арбалетному болту промеж глаз, сопровождаемому гнусным смехом противника откуда-нибудь из подворотни. Поэтому они просто двигались дальше, снедаемые постоянной тревогой.

Пока не услышали нечто… Трудно было сказать, что именно это был за звук, и кто или что могло его издавать. Жуткий вопль сотряс чёрные стены, прокатившись по ним ужасающим эхо. Через три квартала от них в небо взметнулся брошенный мимо цели огненный шар, а следом прогремел оглушительный взрыв. Заклинание всколыхнуло и без того насыщенный магический фон, озарив ночной сумрак волнами голубых искр.

Эймани на секунду замешкался. Он не знал, стоит ли ему стянуть отряды к месту боя или же устремиться вперёд, к тоннелям. Его воины были невидимы, а значит шансы того, что их застали врасплох были не так уж и велики. Куда вероятнее, что это они наткнулись на группу ничего не подозревающих ополченцев и ввязались с ними в бой. Возможность поквитаться с противником за все блистательные планы, что враз пошли наперекосяк, взбудоражила Кхана. Они двинулись к месту битвы.

Вместе с Эймани и его бойцами туда подтянулись ещё четыре отряда — как раз те, кто шёл соседними улочками. Остальных было не видать. Кхан презрительно поморщился: «трусливые крысы». Вот только вместо следов стычки с партизанами им открылась совершенно иная картина.

Кровь. Широкими мазками она покрывала всё вокруг. Алые разводы поднимались вплоть до второго этажа, а обезображенные куски тел не позволяли даже примерно определить, сколько человек сгинуло за эти короткие несколько минут. Нет, здесь был далеко не один отряд. Подойдя к Эймани, колдун указал на две груды останков — он смог определить своих по магической ауре.

— Два отряда? — Кхан кивнул. Значит где-то там должны были ходить ещё тринадцать.

— Увы, — колдун замотал головой, — пять. Здесь двадцать шесть трупов, из которых четыре с половиной наших.

— Что значит четыре с половиной?! — Эймани взревел так, что щуплый волшебник поежился и отступил назад.

— От одного здесь только нижняя половина туловища и кисть, — едва слышно произнёс он.

Кхан разразился потоком ругательств. Никакие это были не партизаны! Его собственные люди перекрыли им все пути отступления. Сперва взорвали главный выход, а потом и боковые — чтобы уж наверняка. И он даже знал, кто отдал им такой приказ…

Кхан Эймани. Собственной персоной.

Точнее — тот, кого они за него принимали. Нокс и не думал никуда улетать. Это была проверка. Последний шанс, который ему дали, прежде чем списать со счетов за неудачи. Все сходилось. Кроме одного — неужели генералы и правда решили пожертвовать дюжиной десятков бойцов, только чтобы наказать одного офицера? Хотя чего уж тут гадать — наверняка Нокс сам придумал приговор, этот чёртов оборотень никогда не питал особой любви к людям. Для него отправить их на верную смерть было раз плюнуть. Даже принесло удовольствие. Наверняка уж принесло!

Он ещё раз посмотрел на бойню, которую здесь устроили… кто? Если это не партизаны, да что там — не люди вовсе, то кто тогда? Помнится, в донесениях заговорщиков говорилось о том, что под Ронденгарцем — вроде так называлась их главная башня с магическими кристаллами — располагались лаборатории, в которых местные маги проводили свои самые дикие эксперименты. По всей видимости выходило, что двери в этот зверинец распахнулись и теперь всё то непотребство, что они там разводили, ринулось наружу.

— Собирай людей. К чертям всю эту маскировку. От того, с чем мы имеем дело, она точно уже не поможет, — повернувшись к своему помощнику, спокойно произнёс Эймани, — выдвигаемся одним порядком и быстро движемся к тоннелям, понятно?!

Повторять дважды не потребовалось. Меньше чем через минуту они уже двигались вглубь Ржавки, оставив эту ужасную мясорубку позади.

* * *

Но дальше всё становилось только хуже. Другие отряды не дезертировали. Их постигла та же печальная участь — то и дело где-то в отдалении раздавались приглушенные звуки взрывов и крики. И ни один из них не был похож на боевой клич. Скорее уж это были отчаянные предсмертные вопли, полные нечеловеческого ужаса и обречённости. Столкнувшись с неведомой тварью, орудовавшей на улицах разрушенного города, кочевники уже знали, что им не спастись.

«Интересно, они пробовали дать хоть какой-то отпор?» — снова и снова задавался вопросом Эймани. Колдуны, привыкшие уже ко всему странному и противоестественному, конечно, пытались сражаться: их смертоносные заклятья рикошетили от чёрных стен, озаряя окрестности разноцветными всполохами. Но всё было без толку.

Их собственные шансы на спасение таяли буквально на глазах. Кхан упорно продолжал подгонять своих бойцов вперёд, осыпая их ругательствами. Вот только голос его с каждым разом становился всё тише.

Лабиринт узких улиц Ржавки оборвался внезапно. В какой-то момент они вырвались из его бесконечных закоулков и оказались на просторной площади. Косые опоры подъёмника уходили в молочную пелену тумана, а сорвавшиеся с креплений платформы неуклюжими грудами обломков лежали на каменной мостовой вперемешку с полуразложившимися останками несчастных жертв этого «чуда инженерной мысли». Отвратительный смрад гниющего мяса ударил в нос сладковатыми нотками. Нескольких бойцов стошнило. Остальные пока держались. Эймани закрыл лицо рукой, всеми силами стараясь не делать глубоких вдохов.

Вход в подгорные тоннели находился позади опор подъёмника, в технических помещениях. Если поторопиться, то они могут успеть проскользнуть внутрь и забаррикадировать двери. Вряд ли, конечно, каморка с магическими генераторами и двигателями имела хоть что-то общее с оборонительными сооружениями, но немного изобретательности, груда мусора и самая малость самопожертвования со стороны его людей могли сотворить то чудо, в котором они сейчас так отчаянно нуждались.

— Эй! — окликнул он одного из колдунов, — вы сможете передвинуть часть этих обломков?!

Тот неуверенно кивнул и принялся что-то объяснять своим товарищам.

«Вот так, займитесь этим, выиграйте мне немного времени!» — судорожно соображал Эймани. Сам он тем временем махнул рукой помощнику и приказал двигаться ко входу. Нельзя было терять ни секунды.

Жуткий вой чудовища раздался совсем рядом. Оно приближалось. В этом не было никаких сомнений. Было бы слишком легко вот так просто взять и сбежать. На такой «подарок судьбы» Эймани уже давно не смел рассчитывать.

Кочевник пустился бежать со всех ног. Холодный воздух обжигал лёгкие, но солдатская выучка и годы жизни в пустыне делали своё дело. Он обязательно выберется отсюда живым. Лишь эта мысль поддерживала в нём силы и не давала Кхану с головой погрузиться в пучину отчаяния. За его спиной уже слышались звуки борьбы.

Тварь с лёгкостью продиралась сквозь ряды его людей, которые даже и не пытались оказывать сопротивление, а просто бежали следом за своим командиром. Кочевники готовились к схваткам с имперцами, самый верх — с боевыми чародеями, но уж никак не со сверхъестественными монстрами.

«Всё таки прав был Нокс» — промелькнуло в голове у Эймани, — «надо было взорвать этот чёртов город заодно со всеми его обитателями».

Решение оборотня уже не казалось ему таким уж предательским. Нет, конечно Нокс по-прежнему оставался в представлении Кхана полнейшим ублюдком и мразью. Но мразью рассудительной. Этого у него было не отнять.

Огромный пласт обломков неожиданно взмыл в воздух прямо перед удиравшими кочевниками и, пролетев у них над головами, устремился навстречу нагонявшей их твари. Не маячь перед монстром лакомая добыча, он наверняка бы увернулся от столь очевидной угрозы. Но голод и жажда свежей плоти перекрывали в его сознании все остальные позывы и инстинкты. Со смачным хрустом оголённая металлическая балка врезалась в тело чудовища, пробивая его внутренности насквозь. Кровожадный рёв неожиданно сменился болезненным завыванием.

«Неужели?!» — Эймани настолько не мог поверить в подобный поворот, что остановился в полнейшем ступоре. Его люди тоже встали как вкопанные. Тварь больше не преследовала их. Теперь она лежала, погребённая под внушительной горой обломков.

Обычного человека подобное столкновение наверняка обратило бы в едва различимую груду кровоточащего мяса. Но монстр этот был чем угодно, но только не обычным человеком. От страха чувства кочевников обострились до предела и даже с разделявшего их расстояния Кхан мог рассмотреть кто… нет, правильнее сказать что преследовало их всё это время. Размером существо было в два раза больше взрослого человека: вытянутое туловище целиком покрывала густая белая шерсть, длинные руки заканчивались острыми как бритва когтями, которые без устали скребли по каменным обломкам. Голова его напоминала какую-то жуткую пародию на волка — непропорционально большая, с рядами острых зубов, она вращалась из стороны в сторону, оглашая окрестности воплями гнева и боли. Кровавая пена поднималась из глотки зверя, брызгая каждый раз, когда тот клацал своей пастью. Ярко-синие глаза существа пылали животной ненавистью.

— Спайранец! — вырвалось у кого-то из кочевников.

Они слышали о подобных созданиях — ужасающих обитателях ледяных пустошей, что жили по ту сторону Спайранского Хребта. Столетия назад имперцы загнали их туда, после чего и был воздвигнут этот город-крепость. Озеро Туманов было не только средоточием всей магии, но ещё и главным оплотом людей, защищавшим мир от этих демонических отродий. Ходило множество легенд, слухов и баек о том, что варвары с севера могли обращаться в зверей, вот только до сего момента мало кому доводилось воочию лицезреть такую трансформацию. Считалось, что настоящие спайранцы давно уже выродились, а доживавшие свой век в ледяной пустыне изгои были не более чем жалкими пародиями на своих великих предков.

Видать, поспешно имперцы сделали такие выводы.

Несмотря на зияющую дыру в груди, зверь продолжал молотить лапами и… нет, этого просто не могло быть! Он понемногу вытаскивал тяжелую балку, на которую оказался нанизан. Жуткая рана не только не убила его — она оказалась лишь временной преградой на пути этого сверхъестественного создания. Справившись с шоком, чудище издало очередной вопль. И на этот раз, он уже куда больше походил на рёв разъярённого медведя, нежели на предсмертное завывание. Эймани стало по-настоящему страшно.

Один из колдунов поднял в воздух кусок каменного блока и обрушил его на голову зверя. Тот с грохотом раскололся, разворотив при этом монстру половину пасти. Выбитые зубы перемешались с кровью и каменной крошкой. Но даже это не остановило его. Зверь отбросил окровавленную балку в сторону и поднялся на ноги. Только тогда весь ужас ситуации начал наконец доходить до кочевников. Их противник истекал кровью. Его череп был раздроблен. Нижняя челюсть, теперь наполовину оторванная, висела на лоскутах кожи. Длинный язык змеёй извивался, покрывая изуродованное туловище алыми росчерками.

Но он стоял. Словно сама смерть пребывала в ужасе от этого существа и отказывалась забирать его в свои объятья. Вместо воя из его пасти теперь вырывался жуткий клокочущий хрип.

Эймани опомнился. Нечего было ждать чуда — эта тварь явно намеревалась убить всех и каждого, кто ещё дышал. Кхан со всех сил бросился ко входу в контрольную рубку. Перемахнув через очередную груду мусора и трупов, офицер кочевников буквально влетел в маленькую комнатушку и всем своим весом упёрся в тяжелую дверь. Благо, здесь обломков почти не было и металлическая пластина нехотя, но поддалась. Только когда замок утвердительно хрустнул, Эймани позволил себе облегчённо выдохнуть. Внутри было темно, но у него с собой была пара самозажигающихся факелов. Из десяти дюжин человек он один добрался до спасительных тоннелей. Сквозь узкое смотровое окошко всё ещё мелькали вспышки взрывов, но у Кхана не было ни малейшего желания наблюдать за исходом боя. Он был твёрд в своём намерении пережить эту ночь.

— Покойтесь с миром, парни, — усмехнулся офицер кочевников себе под нос и побрёл вглубь подземных тоннелей.

Однако его люди пока не спешили сдаваться. Пускай и с огромными потерями, но команда из нескольких опытных бойцов и теперь уже четырёх колдунов уверенно одерживала верх над дьявольским созданием. Они перебили ему позвоночник и теперь со всех сторон осыпали чем только можно: камнями, огненными шарами, арбалетными болтами и молниями. Зверь, впрочем, тоже не отставал. Магия отскакивала от его шкуры и он использовал это преимущество в свою пользу. Первые несколько заклятий оказались очень удачно переброшены обратно — испепелив одного колдуна и трёх бойцов кочевников. Впрочем, исход этого боя всё равно уже был предрешён. Справившись с ужасом, что вселяло в них чудище Озера Туманов, воины Песчаных Морей стали действовать на порядок более слаженно и эффективно. Они кружили вокруг зверя, продолжая атаковать. Даже толстая шкура и живучесть не могли помочь ему при таком раскладе.

Тем не менее у этой ночи в рукаве было ещё полно сюрпризов…

Склянки с зажигательной смесью неожиданно посыпались на кочевников откуда-то сверху. Неужели всё таки партизаны?!

Но нет — то были не партизаны. Буквально секундой позже на другом конце площади возникла огромная человеческая фигура. Она стремительно приближалась, грозно сверкая единственным зелёным глазом. Исполинский «циклоп» ворвался в ряды замешкавшихся кочевников, буквально растоптав нескольких воинов. В свете горевшего повсюду магического огня можно было разглядеть, кем был их новый противник. И открытие это никак нельзя было назвать «приятным». Боевой голем — один из тех, что создавали забавы ради чародеи из Озера Туманов. Вот только этот ну никак не походил на игрушку. Тяжелые гранитные пластины покрывали всё его тело, словно панцирь. Чёрная бекзалитовая сетка пронизывала каждый сантиметр его брони, стремительно всасывая всю магию, что была вокруг. Половина его массивной головы была раздроблена — по всей видимости, пострадала от взрыва при уничтожении города. Но голему это едва ли доставляло трудности. Для того, чтобы расправляться с кочевниками, этому рукотворному воплощению смерти было достаточно и одного глаза. И, в отличии от метавшегося по земле зверя, в каждом его движении чувствовался точный расчёт и холодный интеллект. Кто бы ни послал за ними это противоестественное создание, он явно намеревался истребить захватчиков. Всех до единого. И с задачей этой голем справился очень быстро и эффективно.

Последний колдун оказался убит той самой балкой, которая несколькими минутами ранее угодила в зверя. Разобравшись с кочевниками, конструкт направился к спайранцу. Тот ещё бился в агонии — жизнь никак не хотела покидать его искорёженное тело. Словно некая сила поддерживала в нём жизнь. Голем резким движением схватил существо за горло и бесцеремонно поднял над землёй. Каким сильным бы не был волк, творение чародеев оказалось сильнее. Конструкт притянул его ближе к своему единственному глазу. Какое-то время он рассматривал извивающееся у него в руках создание. Затем хватка его начала постепенно сжиматься. С каждой секундой всё меньше и меньше воздуха поступало в лёгкие зверя. Синие глаза помутнели и закатились. Хрип из порванной пасти стал совсем тихим. Голем слегка разжал ладонь. В руке у него повис человек.

* * *

Первым, что он увидел, были ровные ряды досок.

«Похоже на гроб…» — случайная мысль пронеслась у него в голове.

Глупость, конечно. Вряд ли кому в здравом уме пришла бы идея вообще хоронить спайранца. И уж тем более — озадачиваться выбором гроба и прочим погребальным церемониалом. Да и доски эти были уж слишком высоко.

«Видать, всё таки не гроб» — заключил наёмник и попробовал перекатиться на левый бок. Как выяснилось уже в следующую секунду — сделал он это очень зря. Ибо на тот момент он и так уже лежал на самом краю кровати, а теперь и вовсе полетел с неё на пол.

К счастью, полёт его был недолог. Тело мешком рухнуло на холодные доски пола и те отозвались печальным скрипом. Все мышцы свела неприятная судорога. С другой стороны… могла ли судорога вообще быть приятной?

Навряд ли.

Да, так паршиво он давненько уже себя не чувствовал. Голова буквально раскалывалась. Спина нестерпимо ныла. Перед глазами всё плыло и двоилось. Казалось, что кто-то пропустил его тело через сломанную мясорубку — так что наружу вышел вроде и не фарш, а просто какой-то изнасилованный кусок мяса.

Он попытался выругаться, но в горло словно засунули раскалённую кочергу. Наружу вырвалось нечленораздельное мычание и даже какое-то подобие лая.

— Что же… за… срань то… такая?! — плевался словами спайранец.

— О! Я вижу ты проснулся, — послышался голос откуда-то сверху. Кажется, он принадлежал женщине.

Сарен поднял голову и попробовал сфокусировать взгляд на незнакомке. Мутный силуэт плыл у него перед глазами, отказываясь приобретать хоть сколько-нибудь понятные очертания.

— А ты ещё… кто? — прохрипел мужчина.

— Знаешь, один мой знакомый говорил, что будучи в гостях обычно принято представляться первым, — заметила незнакомка.

— Стало быть я в гостях?

— Похоже на то, — силуэт пожал плечами, — а у тебя есть дом?

Сарен задумался. Удивительно, но соображал он сейчас довольно трезво.

— Нет, не думаю.

— Ну тогда всё просто! — воскликнула незнакомка, — значит, где бы ты ни оказался — то везде «в гостях».

— Выходит, мне всё же стоит представиться, — заключил спайранец.

— С чего мы, собственно, и начали, волчонок, — усмехнулась девушка. Да, голос был довольно молодой, хотя наёмник мог и ошибаться.

Волчонок, значит… наёмник ухмыльнулся. Похоже, ей было известно о его «похождениях». События последних дней… нет, не дней, недель! Они медленно всплывали у него в памяти, наполняя сознание самыми сочными из подробностей. Странно, ведь спайранец не чувствовал ни малейшей капли стыда, вспоминая, какие бесчинства творил на улицах Озера Туманов в зверином обличье. Как его когти вонзались в очередного кочевника, разрывая несчастного на куски. Как он крался по мрачным улочкам Ржавки, выслеживая один разведывательный отряд за другим. Сколько же человек он успел растерзать в эти моменты беспамятства? Или не беспамятства? Несмотря на всю сумбурность этих воспоминаний, Сарен отчётливо помнил своё желание. Ту жажду крови, что подобно раскалённой лаве поднималась из самых недр его существа. Сейчас, заново погружаясь во всё это, он явно ощущал, как его волнами накрывают азарт и… возбуждение?

Да, это было самое настоящее возбуждение. Радость убийства, что наступает вместе с кульминацией охоты. Когда вгрызаешься в горячую упругую плоть, презрев все жалкие преграды вроде щитов, доспехов и кольчуг. Сарен на секунду закрыл глаза, заново переживая эти чудесные моменты. Его обуяла неимоверная жажда, когда он вспомнил солоноватый вкус свежей крови. Боги, как же приятно было погружать в неё свою пасть, вырывая новые и новые куски из ещё живых тел своих жертв!

Боль отступила. На её место пришёл голод.

Сарен взглянул на девушку. Теперь он видел её отчетливо. Даже больше — он ощущал её запах, такой манящий. Слышал, как размеренно бьётся сердце у неё в груди. Как поднимается с каждым вздохом грудная клетка. Как стремительно пульсирует горячая кровь под медной кожей.

— Меня зовут Сарен, — азарт охоты захлестнул спайранца с головой и он готов был подыграть незнакомке. До определённого момента.

— Остальное, думаю, ты и так уже знаешь, — добавил он, поднимаясь на ноги и делая шаг в её сторону. Да, вот так. Шаг за шагом. Постепенно. Лишняя спешка ведь только портит удовольствие, а им это совсем ни к чему.

— Зверь Озера Туманов. Ужасное чудовище. Оживший кошмар всей объединённой армии кочевников… Подскажи, как правильнее к тебе обращаться? — всё тем же насмешливым тоном поинтересовалась девушка.

— Я уже сказал — Сарен, — повторил мужчина, снова шагая вперёд, — ну а как мне обращаться к тебе?

— Чандра, — ответила она, а затем сама сделала шаг ему навстречу.

«Умница. Вот так. Подойди ближе» — Сарен почувствовал, как контроль над собой медленно, но верно уходит у него из рук. Словно мелкий пустынный песок, он буквально утекал сквозь пальцы. С каждой секундой голод овладевал спайранцем всё больше и больше.

— Скажи мне, Чандра, — он подошёл к ней вплотную и склонился над её тонкой шеей, на которую спускались густые чёрные локоны. Девушка казалась ему такой хрупкой… интересно, как легко она сломается у него в руках? Или в когтях?

— …а ты не боишься? — закончил он уже совсем шёпотом.

— Ты даже представить себе не можешь, насколько мне страшно… — и правда, совершенно непритворный испуг промелькнул в её глубоких тёмно-карих глазах.

Однако уже в следующее мгновение Сарен почувствовал, как что-то острое больно упёрлось ему аккурат в промежность. Он опустил глаза — в правой руке Чандра сжимала короткий кинжал с широким треугольным лезвием. Ей достаточно было сделать всего одно быстрое движение, чтобы наёмник скрючился на полу и громко завывал от боли, оставшись по другую сторону лезвия от своего мужского достоинства.

Что тут скажешь — даже у жутких сверхъестественных чудовищ были свои слабые стороны. Причём, вполне естественные. Такой вот каламбур.

Девушка меж тем продолжала:

— Я двое суток не покладала рук, собирая тебя по кусочкам. Затем — ещё три дня следила, чтобы ты втихаря не испустил дух, пока пребываешь в беспамятстве. Поэтому, отвечая на твой вопрос: я пребываю в неимоверном ужасе, — глаза её грозно сверкнули, а кинжал продолжил двигаться ему навстречу, так что Сарен уже чувствовал его острый кончик в местах, совсем не терпевших контакта с холодным оружием, — …ужасе от того, что придётся пустить всю эту работу коту под хвост и разобрать тебя обратно.

С каждым словом Чандра делала шаг вперёд и наёмнику приходилось отступать всё больше и больше. До тех пор, пока за спиной у него не оказалась стенка. Девушка выжидала. Она остановилась, предоставив Сарену пару мгновений на размышления. Кинжал подействовал на его звериную натуру отрезвляюще и теперь наёмник думал над тем, как бы нивелировать ту «неловкую ситуацию», что у них возникла.

— А ты, выходит, лекарь? — сейчас этот вопрос прозвучал довольно неуместно. С другой стороны — ну а что ещё мог он сказать в этот момент? Попросить не потрошить его? Извиниться?

Однако девушку он, судя по всему, позабавил. Лукавая улыбка сменила грозное выражение на её лице. И снова её эмоции были совершенно естественны.

— Даже и не близко, — Чандра склонила голову набок и прядь волос упала ей на глаза. Она медленно убрала её свободной рукой, продолжая удерживать наёмника «на острие», — просто анатомия входила в общий курс Академии, а ты оказался на редкость везучим. И одним только богам известно, сколько же скоб и винтиков мне пришлось загнать в твои переломанные кости, чтобы собрать их все воедино.

От последней фразы Сарену стало как-то не по себе. Но то, что произошло следом, пошатнуло его самообладание ещё больше. Девушка взмахнула левой рукой и все эти «скобы и винтики» вдруг слабо завибрировали у него внутри. Сказать, что это было неприятно, значит вообще ничего не сказать. Впрочем, слово «больно» здесь тоже подходило с трудом.

— Волшебница, значит, — сквозь стиснутые зубы процедил спайранец.

— Кажется, кто-то только что определился в своём отношении к чародеям. Причем — на всю жизнь вперёд, — девушка усмехнулась, обнажая белоснежные зубы в хищном оскале. Вибрация то затихала, то становилась сильнее, но ни на мгновение не прекращалась.

— Нра… грррмм… нравится? — стоически терпя пытку, спросил наёмник.

— Ты знаешь, — девушка приложила указательный палец к уголку рта и задумчиво закатила глаза, — очень! В конце концов, это вполне заслуженно. Ещё пять минут тому назад ты смаковал в своём воображении кровожадные фантазии, а теперь смотри как всё поменялось. Сбивать с тебя спесь доставляет мне несравнимое удовольствие. Даже заводит. Скажи, какие мысли сейчас крутятся у тебя в голове? Представляешь себе, как этот кинжал вонзается в тебя?

Она смотрела ему в глаза. Сарен знал, что стоит ему отвести взгляд — и чародейка исполнит своё обещание разобрать его на части. В ней была та самая искорка безумия, заставлявшая поверить в это. Адреналин гнал кровь по венам, а сердце бешено колотилось в груди. Нужно было отдать Чандре должное, в одном она точно была права, — вся эта ситуация и правда держала «на грани». Наёмник поймал себя на том, что уже не испытывает страха. Его одолевало желание. Теперь уже вполне человеческое, неистовое желание. Он хотел взять волшебницу прямо здесь и сейчас. Немного безумная мысль, особенно когда в промежность тебе упирается острый кинжал.

— Может быть сама мне об этом расскажешь? — произнёс Сарен, приблизившись к лицу Чандры. Он чувствовал её разгорячённое дыхание совсем рядом. Она не ответила, её глаза в очередной раз безумно блеснули, а уже в следующую секунду их губы соприкоснулись в страстном поцелуе.

Чародейка была почти права насчёт того, что спайранец представлял себе в этот момент — только вот пронзали не его… и не совсем кинжалом. Сарен подхватил Чандру и бросил на кровать, на ходу срывая с себя ту малую часть одежды, которая на нём оставалась. Возбуждение захлестнуло его с головой, напрочь выбив все остальные мысли. Кочевники с их войной, волшебники со своими заговорами, Сариф и его безумные планы — всё полетело к чертям. Сейчас Сарен хотел только одного. И Чандра более чем разделяла его желание.

Он сорвал с неё тонкое платье, обнажая красивое молодое тело. Её упругие груди сводили его с ума, а дикий огонёк в карих глазах только подстёгивал желание. Сарен не сводил с неё взгляда, продолжая поддерживать ту игру, которую затеяла девушка. Как же она была хороша. Их тела переплетались в экстазе, пока они занимались любовью снова и снова.

Всё таки часть своих изначальных фантазий спайранец воплотил — чародейка стонала громко и неистово, пока он входил в неё. То ускоряясь, то сбавляя темп, чтобы насладиться, как в приступах сладострастия содрогается всё её тело. Солнечный свет, что пробивался в комнату через тонкую ткань штор, сменился алыми отблесками заката. Следом наступила ночь. В те редкие моменты, что они не занимались любовью, Чандра ласкала его, вновь и вновь возбуждая в спайранце всепоглощающее желание. Сарен сбился со счёта, сколько раз взял её за этот день… и ночь. Но им всё равно было мало.

Занимаясь любовью, они избавлялись от того груза прошлого и всех проблем, что преследовали каждого из них. Всё растворялось в бесконечном потоке наслаждения и экстаза.

* * *

Когда Сарен проснулся, сквозь мутное стекло окна только начали пробиваться первые рассветные лучи. Он не помнил как засыпал. События прошлой ночи смешались у него в голове в одно целое. Неимоверно приятное целое.

Спайранец сладко потянулся. Чандра сидела на краю кровати, завернувшись в одеяло. Её голые плечи заманчиво выглядывали из под светло-серой ткани. Услышав что он заворочался, девушка обернулась.

— О… я вижу ты… — заметив, что в точности повторяет свои слова, чародейка замолчала и улыбнулась.

— Нет-нет, продолжай! — поддержал её Сарен, — помнится, в прошлый раз эта фраза привела нас к весьма примечательному финалу.

— Да, — Чандра мечтательно кивнула и закрыла глаза, — да даже и не к одному.

Наёмник довольно промурчал что-то себе под нос и сел рядом.

— Будешь? — волшебница протянула ему бутылку. Бокалов или кружек не наблюдалось, она пила прямо из горла.

Сарен взял сосуд у неё из рук и принюхался — судя по резкому запаху алкоголя, внутри было что-то сродни крепкой браги или даже спирта. Стоило отдать Чандре должное, она не разменивалась по мелочам. Спайранец поморщился и отрицательно мотнул головой.

— Вряд ли это ускорит моё выздоровление, — усмехнулся он.

— Не поздновато ли беспокоиться о здоровье? — насмешливо спросила девушка, — в тебе и так уже железяк столько, что хватит на маленького голема. Так что пей, тебе понравится.

Сарен помедлил с секунду, взглянул на волшебницу, а затем запрокинул бутылку над головой. Алкоголь горячим потоком пронесся по горлу. Однако прежде, чем он растёкся по внутренностям приятным теплом, Чандра опустилась, и вновь начала ласкать наёмника самым непосредственным образом. Он завёлся мгновенно, опрокинув волшебницу обратно на кровать и взяв её ещё раз. Теперь они делали это медленно, нежно смакуя каждое движение. Спайранец отметил, что охватившие его вчера желание и страсть никуда не ушли, и даже не стали ни на чуточку слабее. Словно распробовав вкусное вино, с каждым разом он наслаждался сексом с Чандрой всё больше и больше. В нём не было ничего лишнего — ни очарования оборотня, ни магии, ни каких-нибудь высоких чувств, которые бы забивали голову всякой ерундой. Только чистое наслаждение, не связанное с чем бы то ни было ещё. Как раз то, что ему сейчас было нужно.

Когда они закончили, Чандра провалилась в сладкую дремоту. Сарен не стал её будить. Он накинул на плечи свёрнутую в рулон овечью шкуру, что лежала у двери, и вышел наружу.

Морозный горный воздух ударил ему в лицо, сопровождаемый яркими лучами рассветного солнца. Мужчина стоял у небольшого домика на одном из первых выступов Спайранского Хребта, а перед ним простирался разрушенный город. Один из шпилей рухнул неподалёку и теперь напоминал огромное поваленное дерево, соединявшее опустошённый Золотой Стол со склоном гор. Чёрная линия протоптанной дорожки свидетельствовала о том, что ещё совсем недавно этим маршрутом шли беженцы. Интересно, почему они не заглянули сюда?

Он сам ответил на свой вопрос: все бежали от ужасов, которыми было полно Озеро Туманов. Никто не хотел останавливаться так близко к месту, ставшему огромной братской могилой. Да тут ещё и ужасное чудище, что вовсю бесчинствовало в городе.

Уже другой вопрос — как здесь оказался он сам?

— Последние беженцы ушли два дня назад. Ты тогда ещё лежал в беспамятстве, — раздался у него за спиной голос Чандры. Он обернулся и посмотрел на стоявшую в дверях волшебницу.

— Пойдём, мне нужно кое-что тебе показать… — с этими словами она вновь скрылась в тёмном дверном проёме.

Спайранцу не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ней.

Когда они зашли внутрь, девушка указала на небольшой деревянный стол, стоявший справа от кровати. Сверху покоился объёмный свёрток, отчего-то показавшийся наёмнику подозрительно знакомым. Сарен осторожно потянул за край ткани и его взору явились две спайранские сабли, перекованные на пустынный манер. Отполированный до блеска металл переливался в проникавших в комнату солнечных лучах. Тут же лежал и его кинжал.

«Но… как?! Неужели Ваймс всё таки смог выбраться из города?» — смятение перемешалось у него в душе с самым искренним приступом радости.

— Сдаётся мне, у тебя возникли определённые вопросы, — произнесла Чандра.

И была чертовски права.

Наёмник кивнул. Тогда девушка развернулась и направилась в соседнюю комнату, махнув следовать за ней. Отперев дверь, она провела его в небольшую кухню. Внутри было темно, но волшебница зажгла висевшую под потолком лампу. Тусклый жёлтый свет магического кристалла — одного из немногих, что по-прежнему работали — осветил пространство комнаты.

Сарен увидел сидевшую в углу исполинскую фигуру. И сразу же узнал в ней Кадарра! Голем, построенный Ваймсом и служивший в кузнице волшебника. Вот только выглядел он теперь совершенно иначе. Первым, что бросалось в глаза, была ужасающая рана у него на голове. Нет, никакая это была не рана. Конструкт не был живым существом. Это было повреждение: лицевая маска из цельного куска гранита раскололась от чудовищного удара, а скорее даже от взрыва. Левый глаз отсутствовал напрочь, а на его месте зияла теперь уродливая впадина из оплавленного бекзалита. Сарен не мог даже представить, что должно было такое взорваться, чтобы повредить подобную конструкцию. Если же ещё учесть и то, что голем повсюду сопровождал своего создателя, то о судьбе Ваймса не хотелось даже и думать. И всё же он должен был выяснить, что стало с волшебником!

— Кадарр, — наёмник громко назвал имя голема, — Кадарр, ты слышишь меня?! Скажи, где твой создатель? Что стало с Ваймсом?!

— Боюсь, он не ответит тебе, — Чандра сокрушённо покачала головой, — он сидит так с того момента, как принёс тебя сюда.

— Принёс меня сюда? — переспросил спайранец. Он пребывал в замешательстве.

— Ну да, — девушка кивнула, — пять дней назад он постучал в мою дверь и буквально вывалил тебя… точнее то, что ты из себя представлял, мне за порог. Затем прошёл внутрь, бросил этот свёрток на пол и сел тут. С тех пор он не подавал никаких признаков жизни.

— Но почему именно к тебе? — не понимал Сарен, — ты знала Ваймса? Может он передал тебе от него какое-то послание?

— Увы, — Чандра покачала головой, — это мне не известно. Да и никакого Ваймса я тоже не знаю. Могу только предположить, что в его экстренную программу на случай катаклизмов и бедствий был заложен определённый круг лиц и магических отпечатков, за которыми он должен следовать. Очевидно, ты был среди его «знакомых», поэтому он подобрал тебя, когда шатался по городу после взрыва кристаллов. Ну а что до того, почему он пришёл именно сюда — не знаю, наверное, моя магическая аура ближе всего к его создателю. Этот твой Ваймс — он ведь был из диких магов, да?

Сарен пожал плечами. Этого он не знал. Зато знал, кто может иметь ответы на все эти вопросы.

— Нам нужно починить его, — безотлагательным тоном произнёс мужчина.

— Боюсь, что это невозможно, Сарен, — отрезала Чандра, — даже если бы я и могла провернуть подобное, то вряд ли бы стала. Причины, впрочем, одинаковы и для того, и для другого.

— Но почему?! — взгляд Сарена был полон непонимания.

— Посмотри на него, — волшебница махнула на сидевшего неподвижно конструкта, — это боевой голем, что само по себе делает работу с ним сложной и опасной: боевые протоколы, несколько уровней защиты, да и боги знают что ещё. К тому же — сильно повреждённый. Но даже если взяться за это, то мало что выйдет. Он заварен в панцирь из гранита с бекзалитовой арматурой. Такую штуку невозможно сделать вручную, а любую магию она поглотит задолго до того, как ты сможешь его хотя бы поцарапать. Твой друг, по всей видимости, был очень талантливым, раз сумел создать нечто подобное. Однако в этом и кроется главная беда — его просто никак не получится вскрыть, чтобы разобраться что же с ним стало не так.

Наёмник закусил нижнюю губу. Какое-то время он молча рассматривал голема. Следы взрывов перемежались на его броне с царапинами от ударов мечей, выстрелов осадных орудий и копотью от ударов заклятий. Но Кадарру всё было нипочём. Воистину — это был венец творения Олли Ваймса. К сожалению, теперь голем был столь же безжизненным, как, должно быть, и его создатель.

Тут Сарен заметил, что правая рука конструкта сжата в кулак. Он попытался разжать его массивную трёхпалую ладонь. Всё без толку. Даже перестав функционировать, Кадарр обладал поистине железной хваткой.

Следующая пара дней прошла довольно спокойно. Они с Чандрой предавались гедонизму — ели, пили и занимались любовью. Вот только теперь спокойствие вновь стало редким гостем у Сарена в душе. Перед его глазами снова и снова вставал образ разрушенного города, проторенная тысячами беженцев тропа и остановившийся навеки голем — как стихийный памятник своему создателю.

На третий день спайранец не выдержал. Он собрал свои скудные вещи на столе и приготовился снова отправиться в путь. Примечательно, что Чандра тоже не планировала здесь оставаться. Вещей у чародейки оказалось едва ли не меньше, чем у самого наёмника — очевидно, она тоже была привычна к такому вот «кочевому» образу жизни. Забавно: за всё время, что они провели вместе, ни Сарен, ни Чандра не заводили разговоров об их происхождении или прошлом. Оно было им просто неинтересно. Так, словно каждый из них существовал для другого только в этот конкретный момент.

— Куда направишься дальше? — нарушила царившее на протяжении всего дня молчание чародейка.

Сарен ответил не сразу. Словно раздумывал, а стоит ли вовсе говорить? Всё таки этой доли откровенности Чандра заслуживала. Сам того не заметив, он коснулся перстня Арлисы, что по прежнему был у него на руке. В памяти мужчины промелькнул Лес Рук. Но он только покачал головой, прогоняя эти воспоминания.

— Извилистый путь уже успел затянуться у меня на шее петлей, — медленно произнёс спайранец, — наверное, настала пора возвращаться домой.

— Но ты же сказал, что у тебя нет дома? — удивилась волшебница.

— Сказал, — Сарен кивнул, — но есть то, что когда-то им было. Туда я и наведаюсь. В Спайру.

— Спайра — это холодное и жестокое место; тюрьма, узники которой давно уже стали надзирателями себе же самим, — голос Чандры стал серьёзным, — ты уверен, что это именно то место, где ты хочешь быть?

— Скорее уж я уверен в том, где я быть не хочу, — наёмник горько усмехнулся, — но довольно обо мне. А ты куда направишься? Только пожалуйста, не говори, что в Спайру.

— Извини, Сарен, но боюсь и всех спайранцев не хватит, чтобы согреть меня в этой ледяной дыре, — рассмеялась волшебница, — нет, я направлюсь в места поспокойнее и потеплее. Подальше от войн, интриг и заговоров. Пиратские острова, говорят, замечательны. Тишина и благодать…

— Не рановато ли ты решила уйти на покой? — усмехнулся наёмник.

— Знаешь, как говорят — «отдохнем на том свете»? — прищурившись, спросила девушка, — так вот, скажу тебе по секрету — нет никакого «того света», а то что есть — навряд ли сойдёт для тихого и спокойного отдыха. Так зачем превращать свою жизнь в сплошную череду страданий и перипетий?

— Не знаю, — задумчиво протянул Сарен, — возможно, ты и права, Чандра.

— Тогда пошли со мной! — предложила девушка.

— Ты серьёзно? — удивился спайранец, — на Пиратские Острова?

— Ну да, нежиться на белоснежных диких пляжах вдали от этого бардака, напиваться до беспамятства и заниматься любовью дни и ночи напролёт.

— Звучит заманчиво…

— Но только не для тебя, да? — закончила за него Чандра.

— Я не знаю, почему так, — он пожал плечами. И это было правдой. Ему было очень хорошо с ней. Неимоверно хорошо. Наверное, он смог бы забыть ту, прошлую жизнь в её объятьях. Смог бы убедить себя в том, что это правильный выбор. Скорее всего, это и правда был правильный выбор.

Неправильным был он сам.

* * *

На кухне царил полумрак. Лампа перестала работать вскоре после того, как ушёл Сарен. Самокрутка тихо потрескивала, тусклым огоньком сверкая в полумраке кухни. Валентин поднёс её к губам и затянулся.

— Я смотрю на тебя и не понимаю, — произнёс он, — ты кажешься мне довольной, но в то же время и какой-то виноватой. Объяснишь, как так выходит?

— У меня не получилось убедить его остаться, — коротко ответила Чандра.

— Ага, — мужчина кивнул, — поэтому, стало быть, ты чувствуешь себя виноватой. На самом деле совершенно напрасно, но об этом потом. Поведай лучше, откуда эти довольные искорки в глазах?

— Скажем так — я свела кое-какие личные счёты, — лукавая улыбка озарила смуглое лицо волшебницы.

— Ну конечно! — Валентин рассмеялся, — обитатели города и немногие выжившие члены Коллегии были слишком заняты спасением собственных жизней, а вошедший во вкус спайранец — вряд ли подходящий кандидат на роль неуловимого «партизана». Взорвать все выходы из города, а затем и остатки армии кочевников, что караулили снаружи. Интересно ты решила распорядиться вновь обретённой жизнью, Чандра. «С огоньком», так сказать. Тоже, кстати, напрасно.

— Почему же? — изобразив непонимание, спросила девушка.

— Хотя бы потому, что здесь были далеко не только простые солдаты и никчемные фокусники, называющие себя «колдунами». Ты рисковала. Очень рисковала, — заметил Валентин, — знаешь выражение: «делу время, потехе час»? Оно тут очень кстати.

— Примерно так оно, в общем то, и вышло, разве нет? — с довольной улыбкой кивнула волшебница.

— Ну, если считать буквально — по времени, то да. Ещё как! — мужчина снова засмеялся, — на самом деле, я не собирался тебя ни в чём упрекать. Даже наоборот, хотел сказать, что ты молодец. Правда. Вышло даже лучше, чем я планировал. Просто чудесно!

— Да, только вот Сарен всё же отправился в Спайру, — напомнила Чандра.

— Боюсь, что это изменить было попросту невозможно, — Валентин пожал плечами. Он поднялся со стула и подошёл к голему. Какое-то время он внимательно смотрел на него, а затем затушил самокрутку об оплавленную глазницу.

— Хорошая пепельница, — заметил он, — люблю вещи с историей.

— Вроде меня? — мрачно усмехнулась волшебница.

— Назови себя вещью ещё раз и я вправду начну относиться к тебе подобающим образом, — резко оборвал её Валентин, — не стоит подменять понятия. Я помог тебе не ради чего-то. Просто так. Ты сама захотела оказать мне ответную услугу. За это я искренне тебе благодарен. Ничего больше тут нет.

— А что будет дальше? — спросила волшебница.

— Первое правило, к которому приходят все, кто может заглядывать в будущее — лучше помалкивать. И это единственное правило, которого я действительно придерживаюсь, — заметил Валентин, — поэтому просто процитирую ваши с Сареном слова: ты отправишься на Пиратские Острова, а он — уже топает по сугробам в Спайру. Вот, в принципе, и вся история на данный момент.

— Я не уверена, что хочу уходить, — Чандра отвернулась к окну.

Валентин тяжело вздохнул и посмотрел на волшебницу.

— Ты хорошая девочка, Чандра. Именно поэтому ты однажды уже и умерла, — он подошёл и взял её за руку. Девушка поднялась со стула и встретилась взглядом с мужчиной. В его глазах плясали хитрые фиолетовые огоньки, — поэтому я дам тебе один совет: когда будешь плавать, не открывай глаза под водой — она соленая. Будет неприятно.

Чандра не успела удивиться или сказать что-либо. Мир вокруг неё вдруг резко повернулся вокруг своей оси, всё в одночасье стало размытым, а уже в следующую секунду она вдруг оказалась на белоснежном пляже одного из Пиратских Островов.

Волны мягко накатывались на берег, а солнце приятно грело кожу. Прошлое со всеми его проблемами вдруг стало неимоверно далёким. Чандра развернулась и пошла вдоль побережья.

Пора было начинать новую жизнь.