Я не помню, как оказалась на Земле, кто мои родители, да и кто я. Иногда мне сняться сны о звездах и чудных землях, невиданных зверях и лица людей, которые я знаю, но не могу вспомнить. Все что я помню это холод, сковывающий мое тело, пронизывающий до костей. Одиночество и боль. Ужасный нестерпимый голод, сводящий живот, и заставляющий грызть ветки, жевать траву. Я помню, как впервые увидела Джету. В тот день я нашла поляну с ягодами, и хотела наесться ими. Но на другой стороне стоял волк. Именно так я их окрестила. Сначала я замерла, а потом подумала: "Или я умру с голода, или меня сожрет волк". В тот момент мне стало все равно. Но умирать голодной я не собиралась. Я упала на колени к кустам и начала поедать темные сочные ягоды. А волчица стояла и смотрела на меня. Закончив нехитрый ужин, я так и уснула посреди поляны и проснулась от того, что теплый шершавый язык лизал мне лицо. Поначалу мне стало страшно, но волчица, подталкивая меня носом, увела с поляны и к ночи привела в пещеру, где было сухо и тепло. В тот момент я была так благодарна ей, что слезы побежали по лицу. Я была меленьким брошенным ребенком, пытающимся выжить в суровом мире. И еще одну холодную ночь могла бы не пережить. Волчица улеглась рядом, а я прижалась к её спине, зарывшись руками в густой и теплый мех. В эту ночь я была счастлива и поняла, что больше не одинока. Небывалая уверенность и умиротворенность поселилась в моей душе. Я знала, мне не придется больше скитаться по лесу в поисках еды и крова, боясь каждого шороха. Джета – стала моей матерью. Ее щенки в тот год погибли, волк отец щенков – тоже. Я стала ее отрадой, она моим спасением.

Лето я прожила как в раю. Но когда наступили холода. Волчица повела меня в стаю. Волки грозно рычали в мою сторону. А по моей коже проходил озноб, только от их взгляда. Я помню, как тряслись мои колени. А Джета угрожающе рычала, защищая меня. Я понимала их – чужак, угроза стаи. Вожак презрительно смотрел на меня, подавляя мою волю. Я почти рыдала. Наверно, в тот момент, он не углядел во мне угрозы, поэтому разрешил остаться. Волки постоянно озирались мне в след. А зимой, в голодные дни, мне казалось, что они готовы сожрать меня и ждут момента, когда я оступлюсь или совершу ошибку. Однако, не смотря ни на что, я смогла выжить.

Всё что напоминало мне о прошлом – это нож и с изогнутым лезвием, висящий на поясе, старый потрепанный рюкзачок и маленькая куколка. Странно, я точно помнила, как называются эти предметы, но не знала, почему глядя них плачу. Если рюкзак и кукла были спрятаны в секретном тайнике и доставались только по особым случаям, когда было невыносимо грустно и одиноко, то нож стал моим не заменим помощником. У волков были когти, зубы и сила. У меня нож, ум и моё желание выжить. Сначала я пользовалась только ножом, а потом с его помощью стала заострять палки, из которых выходили отличные копья. Но всё это ушли годы тренироворок, неудачных охот, прежде чем я в совершенстве научилась убивать свою жертву, быстро и без боли, прежде, чем я научилась защищаться. Не помню, сколько раз мои руки были стерты в кровь, сколько раз я падала с деревьев и голова шла кругом, а перед глазами плясали черные мухи, сколько раз я сдирала коленки пытаясь догнать своих братьев. Но сейчас всё это не важно, оглядываясь назад, я точно знала, что всё это было не зря.

***

Огненно красное солнце отогревало планету, с ночи покрывшуюся инеем. Все обитатели зелёной планеты уже проснулись и добывали себе пропитание, стараясь управиться до дневной жары и невыносимого ночного холода.

Не разбирая дороги, я неслась сквозь густой лес. Ветки могучих деревьев больно хлестали по лицу, так что я едва успевала уворачиваться и прикрывать глаза. Неол, быстро перебирая своими тонкими ножками с изящными копытами, удирал от нас, собираясь оставить с носом. Я, словно шестым чувством, подгадала момент и занесла копьё для удара и отправила его в полет. Секунда и древко с хрустом вонзилось в плоть, разорвав мягкую коричневую шерсть, мышцы и сердце неола. Из горла животного вырвалось сдавленное мычание, эхом нарушившее тишину леса, птицы разлетелись, шумно хлопая крыльями и недовольно ворча. А я с чувством победы шла за своей добычей. Азарт погони все ещё не покидал меня, и кровь бурлила, требуя продолжения. Волки, загонявшие оленя, уже ждали меня, переминаясь с лапы на лапу. Я вытащила копьё и разрезала тушу на три части, чтобы дотащить её до голодной стаи.

Вожак встречал нас неизменно суровым взглядом. В любой момент он мог зарычать. Но я покорно отвела взгляд и опустила голову. Альфа рыкнул, давая знак стае. Первым насытился вожак, потом беты и более сильные волки, затем самки и молодняк, к которому причисляли и человека. Я ножом отрезала себе кусок и ушла есть в сторону. Волчица Джета, поджав хвост, подошла и по-отечески лизнула меня, словно своего волчонка. Ее грустные глаза заискивающе смотрели на меня.

Прошли годы и она из сильной молодой волчицы, превратилась в старого беспомощного волка. Она все еще была сильна и могла убить много дичи, но вынужденный голод она уже не перенесет. Все чаще на охоте случались осечки, и волчица возвращалась без добычи, глядела на меня, так словно просила прощенья, как сейчас. Я погладила ее загривок и обняла. Джета улеглась рядом со мной. Я положила перед ней кусок свежего сочного мяса, только что убитого неола. Джета – моя приемная мать, что кормила меня своим молоком, что охотилась для меня и согревала в холода. Теперь я забочусь о ней, как она обо мне. Моя старая Джета. Я доела свою порцию и прижалась к ней.

Вся стая после сытного обеда, находилась в полудреме. Но мои глаза не хотели смыкаться. Я прислушивалась к дуновению ветра и пению птиц. Вдруг порыв ветра принес запах. Этот аромат я узнаю из тысячи других. Он принадлежит двуногим.

Я тихо встала, взяла свой нож, копье и неслышно покинула территорию стаи. Мне нравится наблюдать за двуногими. Они были похожи на меня и все же сильно отличались, их кожа была темной. Моя же всегда оставалась бледной. Их глаза были разных оттенков, но хуже всего было то, что на их лицах росла шерсть, как и на голове.

Я тихо сидела на ветке дерева, полностью скрытая, от незваных гостей кроной. Это был лес моей стаи и чужакам, особенно двуногим здесь не рады. Волки говорили мне держаться подальше от этих зверей. "Как только учуешь их обходи стороной, увидишь – беги. Они несут смерть" Но я смотрела на двуногих и не понимала, как звери не больше моих сородичей, а, то и меньше, не имевшие, ни когтей, ни острых клыков могли представлять угрозу.

Но они такие интересные и необычные. Мне нравилось смотреть, как двуногие неспешно идут и разговаривают между собой, как скалят зубы, как набирают воду из ручья, как разводят неведомый мне красный цветок.

Внезапно ветер, что ласкал мою кожу, переменился, и принес с собой запах. Я сморщила нос гармошкой и глухо зарычала, о того что почувствовала запах настоящей смерти – падальщиков. Их боялись все. Животные, покрытые клочками шерсти, немного похожие на двуногих, манерой передвигаться на двух лапах в периоды замешательства, а в периоды ярости страшнее всех известных мне животных. Их глаза налитые кровью, острые клыки и пена, капающая изо рта, вызывали панический ужас у всех. От них убегают все без оглядки. Страшные изуродованные, творения природы, движимые лишь одним желанием – есть, убивающие все, что встретится им на пути. Будь то птица, неол или двуногий зверь. Мои ноги готовы были в любую секунду сорваться с ветки и унести подальше от этого места и опасных зверей. Но все, же некая неведомая сила, а может любопытство, свойственное всем разумным тварям, заставило меня замереть.

Хотелось сообщить двуногим о Падальщиках, которые вот-вот нагрянут. Особенно одному из них, чьи глаза казались темней самой ночи. Жгучие таинственные и такие опасные. Но мой язык словно присох к небу и не хотел произносить, ни звука. А в голове звучало: "Беги! Они опасны, они смерть!"

В этот момент на поляну выскочил падальщики. Я напряглась, готовясь в любой момент вступить в бой, покрепче перехватила копье.

Крики двуногих эхом разносились по лесу. Они вонзали острые клинки в падальщиков быстрыми отточенными ударами. Меня восхищала их стойкость и выносливость, я сравнила их с волками, со своей стаей. Два желания, убежать или помочь, просто раздирали.

Падальщики не ждали, почуяв свою жертву, они сразу кинулись на нее, чтобы убить и сожрать. Они превышали двуногих количеством, как минимум в три раза, так что участь первых была предрешена. Я металась в своих раздумьях. Но как только увидела, что зверя, чей образ мне так приглянулся, окружили падальщики, преграждая ему путь к аразимам, Я не раздумывая, спрыгнула с ветки, вонзая свое копье в голову отвратительной твари.

Двуногие удивленно оглянулись, а я устрашающе зарычала. Мои действия были быстры и молниеносны, как и учила меня моя стая.