Картина первая

Статистическое учреждение равно может находиться в новом здании или старинном особняке. Это – как удобно театру. Нужно только, чтобы на сцене были: комната, где работают Новосельцев и Ольга Петровна; коридор, ведущий в приемную, которую украшает собой Верочка, и кабинет директора Калугиной. Важно, чтобы действие пьесы могло происходить одновременно во всех помещениях. Кабинета Самохвалова на сцене нет, только дверь, ведущая в него из приемной. По коридору медленно идет Самохвалов . Входит в приемную, где Верочка курит и разговаривает по телефону.

Верочка. Алена, ты придешь к Наташке Егоровой? Намечается большой сабантуй!

Самохвалов. Доброе утро. Людмила Прокофьевна у себя?

Верочка (Самохвалову). Обождите! (В трубку.) Как кто будет? Все наши…

Самохвалов. Что за дрянь вы курите? (Достает пачку сигарет и кладет на стол.) Меня зовут Юрий Григорьевич.

Верочка (в трубку, поспешно). Алена, я потом позвоню. (Бросает трубку, встает.) Это вы?

Вместо ответа Самохвалов улыбнулся.

Ой, а я подумала, что вы – посетитель.

Самохвалов, по-прежнему улыбаясь, входит в кабинет Калугиной.

Самохвалов. Доброе утро, Людмила Прокофьевна, вот я и прибыл!

В комнате, где работают Новосельцев и Ольга Петровна, появляется Шура. В руках у нее ведомость.

Шура. Люди, с вас по пятьдесят копеек!

Новосельцев. За что?

Шура. У Маши Селезневой прибавление семейства!

Ольга Петровна (с интересом). А кто родился?

Шура. Я еще не выясняла. (Шутит.) Наверно, мальчик или девочка. Гоните по полтиннику! На подарок от коллектива!

Новосельцев и Ольга Петровна покорно вносят деньги.

(Привычно.) Распишитесь.

Оба расписываются. Шура уходит.

Новосельцев. Вовка опять порвал ботинки. Где добыть двадцать рублей? (Мечтательно.) Вот если бы меня назначили начальником отдела…

В это же время секретарша Верочка разговаривает по телефону со своей лучшей подругой.

Верочка (потягивая сигарету). Алена, угадай, что я сейчас курю?.. Настоящий «Филипп Моррис» с двойным фильтром! (Иронически.) Эту пачку кинул мне с барского плеча наш новый зам. Заводит дружбу с секретаршей… Сейчас он сидит у старухи. К нам он прямо из Женевы… Мужик обаятельный, наши бабы с ума сойдут…

В кабинете директора. Калугина и Самохвалов.

Самохвалов. Разрешите вам вручить сувенир из Швейцарии. В этой ручке восемь цветов. (Шутливо.) Очень удобна для резолюций: черным цветом – отказать, зеленый – цвет надежды, синий – товарищу такому-то рассмотреть, красный – в бухгалтерию, оплатить…

Калугина (сдержанно). Весьма остроумно. Спасибо! (Берет ручку и откладывает в сторону. Затем нажимает кнопку селектора.) Вера, вызовите Новосельцева!

Самохвалов (с интересом). Какой это Новосельцев?

Калугина (убежденно). Никакой! Посредственный работник, вялый, безынициативный. К сожалению, у нас таких много!

Верочка (в телефонную трубку). Новосельцев, зайдите к Людмиле Прокофьевне!

Новосельцев (в трубку). Иду! (Ольге Петровне) Меня вызывает наша мымра!

Ольга Петровна. Не упускай момента! Бери быка за рога! Ты должен выйти от нее начальником отдела.

Новосельцев (перебивает). О чем ты говоришь? Я для нее нуль, пустое место… Как, впрочем, и остальные. (Идет по коридору и появляется в приемной.) Здравствуйте, Верочка!

Верочка (не обратив внимания на вошедшего, говорит по телефону). Какие сапоги? Лакированные? Какой размер? (Новосельцеву.) Обождите!

Новосельцев покорно присаживается на стул. В кабинете продолжается разговор.

Калугина. Затем, Юрий Григорьевич, вы ознакомитесь с отделом пищевой промышленности. Это у нас образцовый отдел.

Самохвалов. В Швейцарии я как раз интересовался статистикой по пищевой…

Калугина (не дает договорить). Очень хорошо. Затем последите за установкой компьютеров в отделе торговли.

Самохвалов. В Швейцарии компьютеры…

Калугина (не слушая собеседника). Но с чем у нас скверно – это с отделом легкой промышленности. Начальника там нет. Петрунин ушел в министерство. Не могу подобрать подходящую кандидатуру!

Верочка положила телефонную трубку и нажала кнопку на селекторном аппарате.

Верочка. Новосельцев пришел!

Калугина. Пусть войдет!

Верочка (Новосельцеву). Входите!

Новосельцев входит в кабинет.

Новосельцев. Добрый день, Людмила Прокофьевна!

Самохвалов. Толя?

Новосельцев. Юра?

Самохвалов встает, идет навстречу Новосельцеву, обнимает его.

Самохвалов. Извините, Людмила Прокофьевна, не могу не обнять старого товарища.

Новосельцев (искренне). Я рад тебя видеть! Какими это судьбами?

Калугина (ей надоела эта сцена). Это ваш отчет, товарищ Новосельцев?

Новосельцев (сразу упавшим голосом). Мой.

Калугина (не глядя на Новосельцева). К делу надо относиться серьезно или не заниматься им совсем. Статистика – это наука. Она не терпит приблизительности. Вы не имеете права пользоваться непроверенными данными!

Новосельцев (тихо). Я проверял!

Калугина (возвращая отчет). Обратили ли вы внимание, товарищ Новосельцев, что в продаже нет пылесосов и эмалированных кастрюль?

Новосельцев. Глубоких тарелок тоже нет!

Калугина. Это потому, что их не запланировали, а данные для планирующих организаций готовят такие ротозеи, как вы! (Поворачивается к Самохвалову.) Значит, так, Юрий Григорьевич, я прошу вас как своего заместителя обратить особое внимание на дисциплину. У нас приходят с опозданием, в служебное время носятся по магазинам. Недавно был безобразный случай – простите, но в дамском туалете висело объявление: «Продаю колготки. Позвонить по такому-то телефону…»

Самохвалов улыбнулся.

(Заметила, что Новосельцев еще не ушел. Недовольно.)

Вам что-нибудь еще нужно?

Новосельцев. Нет, ничего. (Направляется к двери.)

Самохвалов. Толя, подожди меня в приемной, пожалуйста!

Новосельцев (выходя в приемную, мрачно бурчит). А что плохого, если человек продает колготки? Может, они ей малы? Может, человеку деньги были нужны?

Верочка (с явным интересом). Теперь старуха к вам привязалась с этими колготками. Разве вы их купили?

Новосельцев. Верочка, одолжите мне до получки двадцать рублей!

Верочка. Я бы с удовольствием, но мне только что предложили сапоги. Знаете, лакированные, голубые… Клаве из отдела торговли они не влезают. У нее ноги толстые.

На пороге приемной показалась Ольга Петровна и поманила Новосельцева в коридор.

Ольга Петровна (шепотом). Ну что, поздравить тебя?

Новосельцев (грустно). Пока еще нет.

Ольга Петровна. А есть надежда?

Новосельцев. Надежды уже нет.

Ольга Петровна (сердито). Чем она мотивировала?

Новосельцев (меняя тему разговора). Ты знаешь, кого к нам назначили заместителем мымры? Помнишь Юру?

Ольга Петровна. Какого Юру?

Новосельцев (передразнивает). Какого Юру? Как будто у вас с ним ничего не было!

Ольга Петровна (захлебнувшись от радости). Кого? Юрку Самохвалова? Как он теперь выглядит?

Из кабинета выходит Самохвалов, оглядывается, видит в коридоре Новосельцева и Ольгу Петровну, направляется к ним.

Самохвалов (изумленно). Оля!

Ольга Петровна. Юра! (С восторгом.) Господи, какой ты красивый!

Самохвалов. Оля, ты нисколько не изменилась! Мне так приятно тебя увидеть. Ребята! Где бы нам поговорить? Не могу вас пригласить в свой кабинет. Я там затеял ремонт. (Засмеялся.) Каждый новый начальник всегда начинает с ремонта своего кабинета.

Новосельцев. Не смущайся, мы всегда разговариваем в коридоре!

Самохвалов. Оля, как ты живешь?

Ольга Петровна (хвастает). Живу хорошо. У меня отдельная квартира. Правда, за городом, но зато близко от станции. Витьке уже четырнадцать. У него первый разряд по прыжкам в длину. У мужа дела тоже хорошие. Ему язву оперировал сам Вишневский. Операция прошла удачно. А потом дали бесплатную путевку в Ессентуки, он там сейчас отдыхает. И вообще я от жизни не отстаю, не опускаюсь. Хожу в походы, в кино. Дома у нас всегда компании собираются. Ну, а ты как?

Самохвалов (скромно). Нормально. Последние два года работал в Женеве.

Новосельцев (задумчиво). Может, ограбить тебя по этому поводу на двадцать рублей? Правда, это нарушает мои принципы. Я не беру в долг у вышестоящих.

Самохвалов (подхватывая интонацию). Но я еще не вступил в должность. (Дает Новосельцеву деньги)

Новосельцев. Спасибо. В получку верну.

Ольга Петровна. Это здорово, Юра, что тебя к нам назначили. Ты давай помоги Толе!

Новосельцев. Оля, прекрати!

Ольга Петровна. Это вопиющая несправедливость. У нас освободилось место начальника отдела. Толя – лучшая кандидатура. Он умный, он все знает, у него на шее двое детей!

Новосельцев. Оля, успокойся!

Самохвалов (Новосельцеву). Дети большие уже? Кто у тебя жена?

Ольга Петровна. У него нет жены. Эта особа ушла и кинула ему двух детей!

Новосельцев. Неправда! Детей я не отдал сам!

Самохвалов (задумался). Мне эта идея с назначением Толи определенно нравится!

Ольга Петровна. Так возьми и назначь его! Ты же теперь большой начальник!

Самохвалов. Сейчас я попробую это сделать. Ждите меня здесь!

Новосельцев. По-моему, ты торопишься. Мы столько не виделись, может, я изменился к худшему?

Самохвалов. Ну, не настолько же ты плох, чтобы не смог руководить отделом! (Уходит к Калугиной.)

Ольга Петровна (восхищенно глядя ему вслед). Он ни капельки не изменился!

Новосельцев. Если он будет вести себя так, то долго не продержится!

Ольга Петровна (вдруг). Толя, скажи по-честному, я еще ничего?

Новосельцев (дружески). Ты в полном порядке!

В кабинете.

Самохвалов. Людмила Прокофьевна, у меня возникла идея: назначить начальником отдела легкой промышленности Новосельцева!

Калугина поморщилась.

То, что он составил плохой отчет, – еще не показатель. Просто человек засиделся на мелкой работе.

Людмила Прокофьевна. Понимаю ваше желание продвинуть по службе старого друга, но предпочла бы, чтобы мы выдвигали людей исключительно по их деловым качествам. Извините…

Самохвалов, пряча усмешку, покидает кабинет. Подходит к Новосельцеву и Ольге Петровне.

Самохвалов. Пока не вышло. Но такие вещи и не получаются с первого захода. Немножко терпения, ребята, и все будет в ажуре!

Ольга Петровна. Юра, я в тебя всегда верила. (Улыбнулась.) Вы не бойтесь, товарищ заместитель, при посторонних я фамильярничать не стану.

Самохвалов (улыбнулся в ответ). Вы всегда были очень тактичны, Ольга Петровна!

Ольга Петровна (спохватилась). Вы тут поговорите, а я сбегаю в магазин, а то закроют на обед. (Уходит.)

Новосельцев (оправдывая Ольгу). У нас перерыв неудачно, с часу до двух, так же как в продуктовых магазинах.

Самохвалов (смотрит вслед Ольге Петровне). Какая она стала! Ты ее помнишь? Какая она была! Куда это все девалось? Я ее с трудом узнал!

Новосельцев. Всю жизнь мотаться в переполненных электричках и ежедневно готовить мужу паровые котлеты – от этого не похорошеешь!

По коридору с независимым видом проходит Верочка . Самохвалов выдерживает паузу, давая ей пройти.

Самохвалов (возвращаясь к главной теме разговора). Я действительно хотел бы, чтобы на этой должности был мой друг, которому я смогу довериться в трудную минуту!

Новосельцев (невинно). Ну, это ясно. Каждая новая метла везде расставляет своих людей!

Самохвалов (со смехом). Надеюсь, ты мой человек?

Новосельцев. Конечно, твой. Правда, до этой минуты я был ничей!

Мимо них с коробкой в руках возвращается в приемную Верочка.

Самохвалов. Калугина о тебе невысокого мнения, считает тебя посредственностью!

Новосельцев (усмехнувшись). Думаю, она права.

Самохвалов. Я понимаю, ирония – маска для беззащитных. И все-таки нужно найти к Калугиной подход. В чем ее слабое место?

Новосельцев. У нее нет слабых мест!

В приемной секретарша Верочка примеряет лакированные сапоги.

В кабинете Калугина нажимает кнопку на селекторе.

Калугина. Вера, вызовите мне машину!

Самохвалов (задумчиво). Она немолодая, некрасивая, одинокая женщина.

Новосельцев. Она не женщина, она директор!

Калугина (выходя из кабинета в приемную). Вера, купили новые сапоги?

Верочка. Еще не решила. Идут они мне?

Калугина. Очень вызывающе. Я бы такие не взяла. (Уходя.) А на вашем месте интересовалась бы сапогами не во время работы, а после нее! (Идет по коридору.) Юрий Григорьевич, я в министерство. Может быть, не вернусь. Товарищ Новосельцев, займитесь наконец отчетом!

Самохвалов (вдогонку Калугиной). Людмила Прокофьевна, не забудьте, вечером я вас жду!

Калугина уходит.

Новосельцев (смотря ей в след). Если бы ты знал, Юра, до чего я боюсь.

Самохвалов. Сегодня я отмечаю вступление в должность. Давай тоже приходи и, пользуясь домашней обстановкой, попытайся наладить с Людмилой Прокофьевной контакт. Поухаживай за ней немножко. Иначе, если я представлю ей твою кандидатуру еще раз, она просто зарычит!

Новосельцев. Как же за ней ухаживать, если она будет рычать?

Самохвалов. Нет. Это хорошая мысль. Отнесись к ней как к женщине!

Новосельцев. Я не могу. Это слишком. Ухаживать ради карьеры – некрасиво и непорядочно.

Самохвалов. Я же не предлагаю тебе ухаживать за ней всерьез, с далеко идущими намерениями. Так, слегка приударь!

Новосельцев. Никакая должность на свете не заставит меня за ней ударять.

С ведомостью в руках вновь появляется Шура.

(Поспешно.) Я уже платил.

Шура (видит Самохвалова). Вы наш новый зам?

Самохвалов. Я. А что?

Шура. У Маши Селезневой прибавление семейства. Вносите пятьдесят копеек!

Самохвалов (широко улыбается и лезет в карман за деньгами). Какая прелесть!

Картина вторая

Дома у Самохвалова. На вечеринку собралось гостей, ну, человек десять, не меньше. Однако зрители видят только Самохвалова, Калугину, Новосельцева и Ольгу Петровну. Присутствие остальных гостей и хозяйки дома подразумевается.

Из большой комнаты, где накрыт стол, в соседнюю комнату переходят Калугина и Самохвалов.

Калугина. У вас уютно, и ваша жена мне понравилась.

Самохвалов. Тут наши вкусы совпадают.

Калугина (садится). Я надеюсь, что наши вкусы совпадут и в работе.

Самохвалов. Мне кажется, что наш главный враг – это инерция. Инерция хвастовства. Она сидит в каждом из нас. Нам всегда хочется выглядеть триумфаторами. И поэтому мы зачастую отмахиваемся от недостатков. Мы их просто не вставляем в наши победные сводки.

Калугина. А как же нам бороться с недостатками, если мы с вами о них умалчиваем?

С взаимной симпатией улыбнулись друг другу.

Возвращайтесь к гостям, Юрий Григорьевич, а то им без вас скучно.

Самохвалов. Как это я брошу вас одну?

Калугина. Я тут отдохну, полистаю журналы. Я устаю от шума. Не заботьтесь обо мне…

Самохвалов уходит в большую комнату. Подзывает Новосельцева.

Самохвалов. Толя, весьма удобная ситуация. Людмила Прокофьевна там одна, отдыхает.

Новосельцев (быстро). Пусть отдыхает, я не буду ей мешать!

Самохвалов. Не валяй дурака! (Сует ему в руки поднос и ставит на него два бокала.) Пойди угости ее коктейлем!

Новосельцев. Ты хозяин, ты и угощай.

Самохвалов (понизив голос). Конечно, она пугало, ее можно выставлять на огороде, но ты смотри не на неё, а в сторону!

Новосельцев. Ничего не поможет. Она все равно меня не назначит! (Неся поднос, с обреченным видом подходит к двери в соседнюю комнату, колеблется.)

Самохвалов (подошедшей Ольге Петровне). Ну как, Оленька, настроение?

Ольга Петровна. Шикарно живешь, Юрка!

Самохвалов (с вежливостью хозяина). Попробуй вон тот салат!

Ольга Петровна. Я уже пробовала. (Шутливо.) Я его готовлю лучше твоей жены!

Самохвалов (с улыбкой). Характер у тебя не изменился!

Ольга Петровна. Ты все-таки помнишь, какой у меня характер?

Самохвалов (галантно). Я помню все!

На пороге соседней комнаты наконец-то появился Новосельцев.

Новосельцев (ведет себя так, словно он в директорском кабинете). Людмила Прокофьевна, разрешите войти?

Калугина. Входите, товарищ Новосельцев!

Новосельцев останавливается с подносом на середине комнаты, не зная, что сказать.

Садитесь, пожалуйста!

Новосельцев. Спасибо! (Садится, держа в руках поднос, молчит.)

Калугина. У вас ко мне дело?

Новосельцев. Да-да. Пожалуйста, выпейте коктейль!

Калугина (с укором). Товарищ Новосельцев, я не пью!

Новосельцев. Я тоже.

Калугина. Тогда зачем вы это принесли?

Новосельцев (с готовностью). Это моя ошибка. (Пауза. Вдруг находит тему для разговора.) Вы знаете, Людмила Прокофьевна, вы были правы. Я отчет перерабатываю, и он на глазах становится лучше.

Калугина. Рада это слышать, товарищ Новосельцев!

Новосельцев (мучительно ищет, о чем бы еще поговорить. После долгой паузы.) Вы любите собирать грибы?

Калугина. Что?

Новосельцев (тихим голосом). Грибы… Ну, знаете, белые, подосиновики, опята…

Калугина. Нет, я к этому равнодушна.

Новосельцев. Людмила Прокофьевна, я вам искренне сочувствую. Грибы интересно искать. Опята, например, растут на пнях. Если напасть на удачное место, можно сразу набрать целую корзину. Белые находить труднее. Иногда они растут под елочками, иногда под березками. Если лето сухое, то грибы надо искать в низине, там, где сыровато.

Калугина. Вы большой специалист по грибам, товарищ Новосельцев!

Новосельцев (грустно). Меня зовут Анатолием Ефремовичем.

Калугина. Я это запомню, товарищ Новосельцев!

Снова пауза.

У вас ко мне больше нет вопросов?

Новосельцев. Нет.

Калугина. Можете идти.

Новосельцев (встает, в руках он держит все тот же поднос). До свидания!

Калугина. Всего хорошего, товарищ Новосельцев.

Новосельцев уходит, унося поднос с нетронутыми бокалами.

Новосельцев глубоко оскорблен.

В соседней комнате Самохвалов идет к нему навстречу.

Самохвалов. Ну как? Почему ты не угостил ее коктейлем?

Новосельцев. Она непьющая.

Самохвалов (ему интересно). Что вы делали? О чем говорили?

Новосельцев. О грибах!

Самохвалов (удивился). Почему о грибах?

Новосельцев. Не о змеях же с ней разговаривать! Понимаешь, Юра, я попытался за ней ухаживать, но как-то не умею. Последний раз я ухаживал за женой… да, двадцать лет назад и, наверное, разучился.

Самохвалов (проявляя догадливость). А Людмила Прокофьевна заметила, что ты за ней ухаживаешь?

Новосельцев (задумчиво). Боюсь, что нет…

Самохвалов. Хочешь всю жизнь корпеть старшим экономистом?

Новосельцев. Не хочу. А нельзя придумать что-нибудь другое вместо ухаживания? Когда я с ней вдвоем, у меня ноги подкашиваются.

Самохвалов. А ты не стой, ты сядь.

Новосельцев. Я не знаю, о чем говорить.

Самохвалов. О чем-нибудь интеллектуальном. Она тетка умная.

Новосельцев (обрадовался). Интеллектуальном? Это легче, это я могу попробовать. (Садится.) Сейчас вот подкреплюсь (накладывает себе еды), наберусь сил и пойду делать карьеру…

Ольга Петровна (подходит к Самохвалову). Юрий Григорьевич, отчего это вы не приглашаете меня танцевать?

Самохвалов. Ольга Петровна, я вас приглашаю!

Ольга Петровна. Это после того, как я сама навязалась.

Самохвалов включает магнитофон, танцуют.

А помнишь, мы сбежали с лекции по финансовому праву и пошли в кафе-мороженое? Ты так роскошно заказал, а потом у тебя денег не хватило? (Смеется.)

Самохвалов (тоже смеясь). Конечно, помню! Слушай, у меня к тебе вопрос. Вот этот Бубликов, который возглавляет отдел общественного питания, что он за человек?

Ольга Петровна (пренебрежительно). Карьерист! (Игриво.) Слушай, а твоя жена не будет тебя ревновать?

Самохвалов (не понял). К кому?

Ольга Петровна. Ко мне!

Самохвалов. К тебе? (Преувеличенно.) Конечно, будет!

Ольга Петровна (довольна ответом, принимая это всерьез). А помнишь, как мы ездили в Кунцево целоваться? А теперь на месте этого леса – город!

Самохвалов. Конечно, помню. А Боровских из отдела местной промышленности? Что он из себя представляет?

Ольга Петровна. Мировой парень! Знаешь, Юра, вот я сейчас танцую с тобой, и мне кажется, будто этих восемнадцати лет не было…

Новосельцев (он наконец решился, Самохвалову). Ну, я пошел!

Самохвалов (Новосельцеву). Побольше интеллекта, Толя!

Перестают танцевать, Самохвалов целует Ольге Петровне руку, Ольга Петровна садится за стол. Самохвалов уходит. Новосельцев появляется в комнате, где Калугина листает журналы.

Новосельцев. Извините, Людмила Прокофьевна, это опять я!

Калугина. Мы ведь с вами уже попрощались, товарищ Новосельцев!

Новосельцев (робко). Может быть, мы опять поздороваемся? Добрый вечер, Людмила Прокофьевна!

Калугина (чуть улыбнувшись). Добрый вечер!

Новосельцев (осмелев). Спасибо! Наверно, вам скучно, Людмила Прокофьевна?

Калугина. Я привыкла находиться одна, и поэтому мне никогда не скучно, товарищ Новосельцев.

Новосельцев (вздохнув). Тогда мне лучше уйти.

Калугина (милостиво). Вы мне не мешаете!

Новосельцев. Большое спасибо! (Присаживается.)

В большой комнате Ольга Петровна задумчиво сидит возле стола. Мимо идет Самохвалов.

Ольга Петровна. Юра, побудь со мной!

Самохвалов. Не могу. У меня гости.

Ольга Петровна. А я что? Не гость? Сядь.

Самохвалов улыбнулся, сел.

(Кокетливо.) Зря ты меня пригласил к себе. Во мне все всколыхнулось!

Самохвалов (любезно). Во мне тоже. Но мы должны взять себя в руки.

Ольга Петровна. Из нас двоих ты всегда был благоразумней. В воскресенье у нас экскурсия на автобусах по маршруту Владимир – Суздаль. Давай включимся?

Самохвалов (уклончиво). Эти автобусы могут нас далеко завезти!

Ольга Петровна (с озорством). А мы так любили путешествовать… Может, тряхнем стариной?

Самохвалов. Мы уже в таком возрасте, Оля, когда нас лучше не трясти.

В соседней комнате.

Новосельцев (думает вслух). О чем бы нам с вами поговорить, Людмила Прокофьевна? Об отчете мы побеседовали, к грибам вы равнодушны… А как вы относитесь к стихам?

Калугина (улыбнувшись). Положительно.

Новосельцев. Это прекрасно. Поговорим о поэзии. В молодости я сам писал стихи. А вы?

Калугина. У меня к этому не было способностей.

Новосельцев. У меня тоже. Сейчас я вам почитаю, и вы в этом убедитесь.

Калугина (с надеждой). А может, не надо читать?

Новосельцев. Мне очень хочется произвести на вас хорошее впечатление. (Читает.)

Калугина. Вам не удалось меня разыграть. Это не ваши стихи, а Фета.

Новосельцев (искренне). Никогда бы не подумал, что вы разбираетесь в стихах!

Калугина. Стихи хорошие, но прочли вы их плохо.

Новосельцев (обиделся). Вам, конечно, виднее. Правда, все мои друзья уверяют, что я здорово читаю.

Калугина. Они вам льстят. Вы читаете отвратительно.

Новосельцев (с вызовом). А музыку вы любите?

Калугина (испугалась). Надеюсь, вы не собираетесь петь?

Новосельцев. А почему бы и нет? Друзья уверяют, что у меня приятный голос.

Калугина (ее осенила догадка). Вы, может быть, выпили?

Новосельцев. Нет, что вы! Когда я выпью, то становлюсь буйным. Поэтому я никогда не пью. (Раздумывает.) Что бы вам такое спеть?

Калугина. Все-таки не стоит. Вы будете ждать, чтобы вас похвалили, а я всегда говорю правду.

Новосельцев. Значит, вы заранее уверены, что петь я тоже не умею?

Калугина. Я от вас очень устала, товарищ Новосельцев.

Новосельцев (его уже нельзя остановить). Сейчас я спою, и вашу усталость как рукой снимет! Ага… Придумал… (Запевает.)

Калугина (перебивает). Вы в своем уме?

Новосельцев. Значит, как я пою, вам тоже не нравится. Вам ничего не нравится! Вам невозможно угодить! (Когда застенчивые люди выходят из себя, они могут себе позволить многое.) Но я попробую. Сейчас я вам станцую!

Калугина (решительно). Прекратите эти кривлянья, товарищ Новосельцев!

Новосельцев (закусив удила). Современные танцы вам наверняка не по душе. Я вам спляшу народный танец «Цыганочка»! Вы мне сможете подпевать? Впрочем, мне подпевать вы не станете! (Поет и танцует.)

Калугина, возмущенная, встает и направляется к выходу, но Новосельцев приплясывает перед ней, не давая уйти.

Калугина (громко). Пропустите меня, сейчас же! Я вам приказываю перестать!

В комнату на крик Калугиной вбегают Самохвалов и Ольга Петровна. Останавливаются, пораженные, – Новосельцев продолжает отплясывать.

Юрий Григорьевич, уймите этого хулигана!

Самохвалов (растерянно). Толя, подожди… Почему ты пляшешь?

Новосельцев (останавливается, тяжело дыша). Вам, товарищ Калугина, не нравится, как я читаю стихи, как я пою, как я танцую! Потому что вы сухарь! Вы бездушная, черствая…

Самохвалов. Толя, прекрати немедленно!

Новосельцев (отмахивается от него). Ты молчи, тебя не спрашивают!

Калугина. Ничего, Юрий Григорьевич, пусть говорит!

Новосельцев (в запале). В вас нет ничего человеческого, вместо сердца у вас цифры и отчеты!

Ольга Петровна. Толя!

Самохвалов (в гневе). Толя, выйди из комнаты!

Новосельцев. Сейчас уйду, я еще не все сказал!

Калугина. Юрий Григорьевич, дайте товарищу договорить!

Новосельцев. Вы можете меня уволить, но я рад, что я вам все это высказал в лицо!

Пауза. Ольга Петровна тихонько всхлипывает.

Калугина (проявляя редкую выдержку). Юрий Григорьевич, большое вам спасибо за прекрасный вечер!

Самохвалов (он убит, и его искренне жаль). Понимаете… Он неплохой человек… может быть, выпил лишнее? С кем не бывает…

Калугина. Все было хорошо. Я получила большое удовольствие. До свидания, товарищ Рыжова!

Ольга Петровна (шепотом). Всего доброго.

Калугина. До свидания… (Пауза.) Анатолий Ефремович!

Новосельцев (приходя в себя). Извините, Людмила Прокофьевна, наверное, я переборщил. (С отчаянием.) Можно, я вас провожу?

Калугина. Пожалуй, не стоит! (Идет к выходу.)

Самохвалов (сопровождая ее). Вы не сердитесь… И не обращайте внимания. Он нес такую околесицу…

Калугина. Нет, почему? Всегда интересно узнать, что о тебе думают подчиненные.

Картина третья

Снова статистическое учреждение. Начало рабочего дня. Калугина уже сидит в кабинете, просматривает бумаги. В приемную входит Верочка , позевывая, снимает плащ. Грустный Новосельцев занимает свое рабочее место, а Ольга Петровна стоит в коридоре и курит, ожидая кого-то.

Калугина (нажимая кнопку селектора). Вера, принесите мне, пожалуйста, личное дело Новосельцева!

Верочка уходит. Появляется Самохвалов, заглядывает к Новосельцеву.

Самохвалов. Привет дебоширу! Ты можешь мне объяснить, какая муха тебя укусила?

Новосельцев. Не мучай меня! Я и так всю ночь не спал.

Самохвалов. Ладно, не переживай! Пойди к ней и извинись!

Новосельцев. Мне стыдно показаться ей на глаза!

Самохвалов. Любишь кататься, люби и саночки возить!

Новосельцев (страдальчески). Хорошо, я схожу. Может, повезет, и она меня не примет.

Возвращается Верочка, заходит в кабинет Калугиной, передает ей папку с личным делом Новосельцева и снова выходит в приемную.

Самохвалов вышел от Новосельцева, идет по коридору.

Ольга Петровна (взволнованно). Доброе утро, Юра!

Самохвалов. Здравствуй, Оленька! Мне очень приятно, что ты у меня вчера была.

Ольга Петровна (расплылась в улыбке). А я здесь стою, тебя жду, хочу поблагодарить за вчерашний вечер!

Самохвалов (рассмеялся). Вечер действительно удался, ничего не скажешь!

Ольга Петровна. А какие у тебя планы на сегодня?

Самохвалов. Отдохнуть от вчерашнего. (Идет дальше по коридору, оказывается в приемной.)

Верочка. Доброе утро, Юрий Григорьевич!

Самохвалов. Здравствуйте, Верочка! (Показал на дверь Калугиной.) Здесь?

Верочка. Как всегда.

Самохвалов входит к себе в кабинет. В это же время Ольга Петровна возвращается к своему рабочему столу.

Ольга Петровна (Новосельцеву). Юра уже пришел.

Новосельцев. Он сюда заходил. Советовал мне пойти извиниться.

Ольга Петровна. Толя, не дрейфь! Ты ей хамил в неслужебное время. И за это она не имеет права тебя уволить. А если попробует, мы тебя через местком восстановим! У нас не капитализм, у нас никого уволить невозможно.

Новосельцев. Действительно, какая муха меня укусила?

Калугина (нажимает кнопку на селекторе). Вера, зайдите ко мне.

Верочка входит в кабинет.

Вера, вы все про всех знаете.

Верочка. Такая профессия!

Калугина. Что вы знаете о Новосельцеве?

Верочка. Недотепа. Холостяк с двумя детьми.

Калугина. Как холостяк? Какие дети? В личном деле это не отражено.

Верочка. А он когда эти бумаги заполнял? Вы помните Лизу Леонтьеву из бухгалтерии? Такая хорошенькая, светленькая, с косой?.. Сейчас она у нас не работает.

Калугина. Не помню.

Верочка. Она была его женой. Родила ему двух детей, потом закрутила… помните, ревизор к нам ходил, его фамилия? Помните, с ушами?.. (Показывая, какие уши были у ревизора.)

Калугина. Ее не помню. А ревизора помню.

Верочка (увлеченно). Лиза к нему ушла… Ну, а зачем ревизору чужие дети?

Калугина (возмущенно). Как же Леонтьева могла оставить детей? Она же мать!

Верочка. В их семье матерью был Новосельцев! Он вообще такой тихий, безобидный, голоса никогда не повысит!

Калугина (вскользь). Я бы не сказала, что он уж такой безобидный. (Сухо.) Вера, спасибо за информацию.

Верочка выходит из кабинета, а Новосельцев встает из-за стола, намереваясь идти к Калугиной. Понуро бредет по коридору.

В приемной Верочка уже разговаривает по телефону.

Верочка. Алена, зря ты вчера не пришла к Наташке Егоровой. Там один парень фокусы показывал, обалдеть!

Новосельцев (входит в приемную). Здравствуйте, Верочка!

Верочка (Новосельцеву). Обождите! (В трубку.) Он работает на киностудии ассистентом. Мне он объяснил, что это вроде младшего дворника… Я все время ждала, что он скажет: «С вашей внешностью надо сниматься в кино. Мне это устроить – раз плюнуть!» А он не сказал и даже не хвастал дружбой со знаменитыми артистами… Хитрый малый, с подходом. (Кладет трубку, Новосельцеву.) Новосельцев, держитесь! Старуха вами сильно интересуется. Личное дело затребовала!

Новосельцев. Меня выгоняют с работы…

Верочка (изумленно). Вас? За что?

Новосельцев. За хулиганство!..

Верочка не находит слов.

Спросите у нее, может, она меня не примет?

Верочка заходит в кабинет.

Верочка. Тут пришел Новосельцев…

Калугина (быстро). Я его не вызывала!

Верочка (понимая с полуслова). Я ему скажу, что вы заняты.

Калугина. Нет, это неудобно. (Вздохнув.) Пусть войдет!

Верочка (возвращаясь в приемную, Новосельцеву). Входите.

Новосельцев. Как она?

Верочка корчит сочувственную гримасу.

(Входит в кабинет.) Доброе утро, Людмила Прокофьевна! (От волнения запинается.) Извините… вчера… меня муха укусила…

Калугина (официально). Садитесь, Анатолий Ефремович!

Новосельцев. Спасибо. (Осторожно устраивается на краешке стула.)

Калугина. Вчера вы заявили, что во мне нет ничего человеческого!

Новосельцев. Мало ли что я нес? На меня не надо обращать внимания.

Калугина. Нет, надо. Потому что вы являетесь выразителем мнения определенных слоев нашего коллектива.

Новосельцев (искренне поразился). Неужели?

Калугина. Вчера вы меня публично оклеветали! Все, что вы говорили, – ложь! Я с вами не согласна!

Новосельцев. Я тоже с собой не согласен!

Калугина. Вы утверждали, что я черствая…

Новосельцев (поспешно). Вы мягкая!

Калугина. Бездушная…

Новосельцев. Вы сердечная!

Калугина. Бесчеловечная…

Новосельцев. Вы душевная!

Калугина. Сухая…

Новосельцев. Вы мокрая… (В ужасе осекся.)

Калугина (в бешенстве). Перестаньте надо мной издеваться!

Новосельцев. Наоборот, я перед вами преклоняюсь. Я не хотел сказать «мокрая», это у меня случайно получилось, я хотел сказать – добрая!

Калугина. За что вы меня ненавидите? Что я вам такого сделала?

Новосельцев (утешает). С чего вы взяли? Все вас так любят, души в вас не чают, гордятся вами. А если вы кого вызываете, то к вам в кабинет идут как на праздник.

Утешения Новосельцева произвели обратный эффект. Калугина заливается слезами.

(Растерянно.) Людмила Прокофьевна… Перестаньте, ну, пожалуйста… Вам плакать не положено!

Калугина плачет еще сильнее.

(Хватает графин, наливает в стакан воду, хочет подать Калугиной, спохватывается, нажимает кнопку селектора.) Верочка, в графине вода кипяченая?

Верочка (удивленно). Кипяченая!

Тогда Новосельцев протягивает Калугиной стакан с водой, но она отодвигает его руку.

Новосельцев. Успокойтесь, Людмила Прокофьевна… Пожалуйста… Я просто не знаю, что мне с вами делать.

Калугина продолжает рыдать. В кабинет входит Самохвалов. Прежде чем он успевает оценить ситуацию, Новосельцев бросается к нему навстречу и выталкивает за дверь.

Юра… Прости… Сюда нельзя! (Запирает дверь на ключ.)

Самохвалов (недоуменно). Что там происходит?

Верочка. Она его увольняет за хулиганство!

Самохвалов (нажимает кнопку селектора). Людмила Прокофьевна, мне нужно с вами поговорить!

Новосельцев (в селектор). Она занята, у нее совещание! (Отсоединяет селектор.)

Самохвалов (с беспокойством). Боюсь, он опять распоясался! (Возвращается к себе в кабинет.)

Новосельцев (Калугиной). Перестаньте наконец реветь! (Вдруг.) А, впрочем, плачьте! Это хорошо, что вы еще можете плакать. Плачьте, плачьте, Людмила Прокофьевна! Может быть, вам это полезно!

Звонит телефон.

(Снимает трубку.) Алло!.. Кто спрашивает? Она занята!.. Министр? А ей сейчас не до министра! (Вешает трубку.)

Калугина (сквозь слезы). А если он меня вызывает? Как же я к нему поеду? У меня теперь весь день глаза будут красные!

Новосельцев. Они будут красными, если вытирать. А если подождать, чтобы высохло, то никто не заметит.

Калугина (всхлипывая). Я так давно не плакала, иногда мне, конечно, хочется поплакать, но что же я буду реветь в одиночку? (Улыбнулась.) Это как алкоголик, который пьет в одиночку…

Новосельцев (тоже улыбнулся). В следующий раз, когда вам захочется заплакать, вы вызовите меня!

В приемную вошла Ольга Петровна.

Ольга Петровна (Верочке). Что Новосельцев – до сих пор у нее?

Верочка. Заперлись на ключ!

Ольга Петровна. Может быть, прийти к нему на помощь и выломать дверь?

Тем временем Калугина постепенно успокаивается.

Калугина. Вам, Анатолий Ефремович, хорошо, у вас дети.

Новосельцев. Да, двое – мальчик и еще мальчик…

Калугина (тихо). А я встаю утром и иду варить кофе. Не потому, что хочу завтракать, а потому, что так надо. Заставляю себя поесть и иду на работу. Вот этот кабинет – мой настоящий дом. Если б вы знали, как я боюсь вечеров. Задерживаюсь здесь, пока вахтер не начинает греметь ключами. Просто мне некуда идти. Дома только телевизор. (Усмехнулась.) Я даже собаку не могу завести, днем ее некому будет выводить. Конечно, у меня есть друзья. Но у всех семьи, домашние заботы. А выходные? Теперь их стало два…

Новосельцев. А вы бы ездили с коллективом в походы, в экскурсии… (Улыбнулся.) Грибы собирать…

Калугина (невесело улыбнулась в ответ). А я стесняюсь… Превратила себя в старуху. А мне ведь только тридцать шесть…

Новосельцев (не смог сдержаться). Как тридцать шесть?

Калугина. Да-да, Анатолий Ефремович, я моложе вас. (Неожиданно.) А на сколько я выгляжу?

Новосельцев (бодро). На тридцать шесть!

Калугина (весело). Опять врете, товарищ Новосельцев!

Новосельцев. Просто вы одеваетесь чересчур мрачно.

В приемной появляется Шура.

Шура. Здравствуйте все! Расписывайтесь и вносите по пятьдесят копеек! У Боровских юбилей – пятьдесят лет со дня рождения! Это недорого, по копейке в год!

Верочка. Юбилеи теперь не в моде! (Вносит деньги, расписывается.)

Ольга Петровна тоже вносит деньги.

Из кабинета выходит Самохвалов.

Самохвалов (Верочке). Новосельцев еще там?

Верочка кивнула.

Ольга Петровна. Наверно, Толя пытается взять ее на измор!

Шура. Юрий Григорьевич, вносите пятьдесят копеек!

Самохвалов (вносит деньги, расписывается в ведомости). Какая прелесть!

Ольга Петровна. Юрий Григорьевич, можно вас побеспокоить буквально на минуту?

Самохвалов подходит к ней.

(Понизив голос.) У меня знакомая кассирша, я ей позвонила и заказала билеты. Там идет, говорят, замечательная картина – «Калина красная», и сеанс удобный – в шесть тридцать!

Самохвалов (озадачен). Спасибо, но я не могу… я… я занят…

Ольга Петровна (понимает по-своему). А ты прямо скажи дома, что тебе нужно встретиться со старым институтским товарищем. И это же правда!

Самохвалов (не знает, как отвертеться). Но я на самом деле занят. У меня важная деловая встреча. (Не находит ничего лучшего.) Давай отложим…

В кабинете продолжается разговор.

Калугина. Ну ладно, Анатолий Ефремович, идите к себе! У меня действительно много дел. И, кстати, надо узнать, зачем звонил министр?

Новосельцев (идет к выходу). Не ругайте меня!

Калугина (улыбнувшись). И вы меня тоже… за то, что я с вами разоткровенничалась.

Новосельцев (от души). Когда вы улыбаетесь, вы выглядите на двадцать пять, ну, максимум на тридцать. Пожалуйста, улыбайтесь чаще! (Выходит в приемную.)

Все глядят на него выжидающе.

Шура. Новосельцев, вносите пятьдесят копеек!

Верочка. Ну что, уволила вас старуха?

Новосельцев (рассердился). Она не старуха! (Уходит к себе.)

В кабинете Калугина тщательно пудрится, пытаясь скрыть следы слез.

Самохвалов (Верочке). Кстати, Верочка, мне тоже не нравится, что вы называете Людмилу Прокофьевну старухой. Новосельцев абсолютно прав!

Верочка промолчала. Самохвалов уходит к себе.

Верочка. Без году неделя, а уже командует!

Ольга Петровна. Вы его не знаете, Верочка, он изумительный человек!

Шура без стука заходит в кабинет Калугиной.

Шура. Людмила Прокофьевна, у Боровских юбилей. С вас пятьдесят копеек.

Калугина, как и все, безропотно вносит деньги и расписывается.

Верочка (снимает телефонную трубку). Алена?.. Это я… Тот парень с «Мосфильма», его Сеней зовут, позвонил… Сегодня мы с ним не встретимся. Он занят, достает тигра… Там в картине замечательный сюжет… Понимаешь, произошло страшное убийство, и есть единственный свидетель. А тут появляется тигр и съедает этого свидетеля…

Картина четвертая

Конец рабочего дня. Звонок. Сотрудники в мгновение ока покидают учреждение. Кабинет Калугиной пуст. Верочка, на ходу надевая плащ, спешит к выходу.

Ольга Петровна (Новосельцеву). Чего ты копаешься?

Новосельцев. Я немного задержусь.

Ольга Петровна, неся авоськи, полные продуктов, выходит в коридор и сталкивается там с Самохваловым. Он медленно направляется к выходу.

Ольга Петровна. Добрый вечер, Юра! А может, встретимся завтра вечером?

Самохвалов. Завтра вряд ли… У меня… (Явно врет.) Завтра мы идем к родственникам…

Ольга Петровна (улыбнулась). А послезавтра?

Самохвалов (опять врет). У моего товарища день рождения…

Ольга Петровна. А послепослезавтра (усмехнулась) по телевизору будут хоккей передавать.

Самохвалов (охотно). Ты же сама все понимаешь.

Ольга Петровна. Иди, я совсем забыла, у тебя ведь важная деловая встреча!

Самохвалов (уходит, не скрывая радости). Ну пока, до завтра!

Ольга Петровна тоже уходит, сгибаясь под тяжестью авосек. Новосельцев остается в учреждении один. Некоторое время сидит за рабочим столом, а потом встает и идет к кабинету Калугиной. Дверь в кабинете открыта.

Новосельцев. Людмила Прокофьевна, можно?

Никакого ответа.

(Заглядывает в кабинет, он пуст. Садится в кресло Калугиной, принимает начальственные позы. Нажимает кнопку селектора, играет Калугину.) Верочка, вызовите мне Новосельцева! (Ждет. Продолжает играть Калугину.) Входите, товарищ Новосельцев! Рада вас видеть! (Играет самого себя.) Вы рады меня видеть? В своем ли вы уме, Людмила Прокофьевна?

В приемной появляется Калугина, прислушивается.

(Продолжает играть Калугину.) Товарищ Новосельцев, у меня возникла хорошая идея. Я решила назначить вас начальником отдела легкой промышленности. Как вы на это смотрите?

Калугина (останавливается в дверях, включается в игру, играет Новосельцева). Отрицательно, Людмила Прокофьевна. Я нерасторопен и безынициативен!

Новосельцев (усмехнувшись, продолжает игру). Входите, товарищ Новосельцев, садитесь!

Калугина (тоже продолжает игру). Меня зовут Анатолием Ефремовичем!

Новосельцев. Я это запомню, товарищ Новосельцев. Тем более что я считаю вас самым трудолюбивым сотрудником. Рабочий день кончился, а вы единственный остаетесь на службе.

Калугина. Я остался потому, Людмила Прокофьевна, что вы раскритиковали мой отчет, и я исправляю ошибки.

Новосельцев. Ваша скромность, Анатолий Ефремович, делает вам честь. (Кончает игру и выходит из-за стола.) Но почему вы обо мне такого плохого мнения, Людмила Прокофьевна? Я очень инициативный и такой расторопный, просто деваться некуда!

Калугина (тоже кончает игру). Почему вы не ушли домой вместе со всеми, Анатолий Ефремович?

Новосельцев. Вы же сами говорили – мой плохой отчет.

Калугина. И поэтому вы пришли ко мне в кабинет?

Новосельцев (пытается выпутаться). Я надеялся, вы поможете мне его исправить.

Калугина (с сердцем). Опять врете, Анатолий Ефремович! Вы остались потому, что пожалели меня! Сегодня днем я имела неосторожность расплакаться при вас, а потом, от слабости, наверно, наговорила лишнего… А. вы… вы поверили. А это все – ерунда! Все у меня отлично, прекрасно. Дело ведь не только в личной жизни. Я руковожу большим учреждением. Все меня уважают. Некоторые даже побаиваются. Я только что от министра, он меня хвалил. Я не нуждаюсь ни в вашем сочувствии, ни в вашем покровительстве… Идите скорее домой, вас дети ждут. Слышите, уходите!

Новосельцев (горько). Я думал, что сегодня днем вы были настоящая, я ошибся, настоящая вы – сейчас! (Хочет уйти.)

Но в этот момент в кабинет входит Шура.

Шура. Всем наплевать, а я тут сижу, голову ломаю, что подарить Боровских, чтобы доставить ему удовольствие? Я присмотрела в комиссионке бронзовую лошадь. Людмила Прокофьевна, отпустите завтра Новосельцева, а то мне одной эту лошадь не дотащить!

Картина пятая

Утро следующего дня в том же учреждении. Все как обычно. Калугина уже у себя в кабинете. Верочка входит в приемную, снимает плащ. Новосельцева еще нет. В приемной с конвертом в руках появляется Ольга Петровна.

Ольга Петровна. Верочка, извините, пожалуйста, передайте это письмо Юрию Григорьевичу.

Верочка. Оставьте, я передам.

Ольга Петровна. Регистрировать письмо не надо. (Идет к себе.)

Калугина (нажимает на кнопку селектора). Вера, зайдите ко мне!

В коридоре Ольга Петровна встречается с Самохваловым.

Ольга Петровна (смущенно). Доброе утро, Юра!

Самохвалов (на ходу). Здравствуй, Оленька! (Ускоряет шаг, входит в приемную.)

Верочка. Здравствуйте, Юрий Григорьевич, вам письмо!

Самохвалов берет письмо, скрывается у себя в кабинете. Верочка заходит к Калугиной.

Калугина (испытывая неловкость). Вера, мне бы хотелось с вами поговорить!

Верочка. Слушаю вас, Людмила Прокофьевна.

Калугина. Да вы сядьте, пожалуйста! Сядьте…

Вера садится, явно недоумевая.

(Мнется.) Я хотела бы с вами проконсультироваться…

Верочка. О чем, Людмила Прокофьевна?

Калугина. Знаете… как бы это сказать… ну… словом… что теперь носят?

Верочка (не поняла). В каком смысле?

Калугина. В смысле одежды.

Верочка. Кто?

Калугина. Ну, женщины…

Верочка. Какие женщины?

Калугина. Те, которые знают, что теперь носят…

Верочка (бестактно). А вам-то это зачем?.. (Спохватывается.) Извините…

Калугина. Да нет, пожалуйста… (В замешательстве.) Ко мне тут приехала родственница из маленького городка…

Верочка. Понятно… (Задумывается, с чего бы начать.) Начнем с обуви. Именно обувь делает женщину женщиной.

Калугина. Разве?

Верочка. Сейчас нужна платформа или каблук, расширяющийся книзу.

Калугина. Минутку! (Берет карандаш, начинает записывать.) Не так быстро. Значит, что расширяется книзу, каблук или платформа?

Верочка (пряча улыбку). Каблук… Это про туфли. Что касается сапог… Сколько лет вашей родственнице?

Калугина. Тридцать шесть.

Верочка. Сапоги выше колен носить уже не стоит… Платья в моде разные – мини, миди и макси. Ноги у нее красивые?

Калугина (замялась.). Средние.

Верочка (решительно). Мини отпадают, для макси она стара. Остается миди – около десяти сантиметров ниже колена.

Калугина записывает. В это время в коридоре появляются Новосельцев и Шура. Новосельцев с трудом тащит бронзовую лошадь. С грохотом водружает ее на свой рабочий стол и в изнеможении опускается на стул.

Новосельцев. Раньше люди ездили на лошадях, теперь времена изменились.

Шура (с гордостью). Красиво, верно?

Ольга Петровна. Хорошая лошадка. Это кому?

Шура (показывает). Вот, гравер написал. (Читает.) «Дорогому Юрию Ивановичу Боровских от родного коллектива в день пятидесятилетия».

В кабинете.

Верочка (продолжает лекцию). Из материалов модны кримплен, бархат, нейлоновый, конечно. Он хорошо ложится и не похож на портьеру. Еще модны кружевные воротнички. Силуэт платья обязательно приталенный.

Калугина (записывает). Спасибо большое.

Верочка. Это еще не все. Остались прически. Самое модное теперь парики. Только их невозможно достать.

Калугина. И слава богу!

Верочка. Цвет волос в ходу – с серебряным отливом. Поэтому многие протирают волосы мукой!

Калугина (растерянно). Чем?

Верочка. Пшеничной мукой мелкого помола. Ну, крупчаткой!

В комнате.

Шура (Новосельцеву). Надо спрятать лошадь в сейф!

Новосельцев (в изумлении). Зачем? Кому она нужна?

Шура. Как вы не понимаете, Новосельцев! Важно, чтобы юбиляр не увидел лошадь и не обрадовался раньше времени!

Ольга Петровна. Шура права. Самый большой сейф у Калугиной.

Шура. Новосельцев, пошли!

Новосельцев (измученным голосом). По коням! (С трудом поднимает статую и плетется за Шурой.)

В кабинете.

Верочка. Но главное на сегодня – это походка! Старшее поколение, Людмила Прокофьевна, не умеет элегантно ходить. И этим оно принципиально отличается от нашего. Извините, но вы все ходите… (Показывает.) Вот вы как ходите… будто сваи вбиваете…

Калугина (сокрушенно). Да, некрасиво…

Верочка. А мы ходим (показывает), как богини!

Калугина (робко). А трудно так научиться ходить?

Верочка. Для человека нет ничего невозможного. Если вас не затруднит, вы, пожалуйста, подойдите ко мне!

Калугина встает, подходит к Верочке и становится рядом.

Пожалуйста, следите за мной, Людмила Прокофьевна. Только шаг начинайте не с пятки, а с носка… И… р-раз…

Верочка и Калугина расхаживают по кабинету. Без стука отворяется дверь, вваливается Шура, за ней Новосельцев тащит бронзового коня. Калугина смущенно останавливается. Новосельцев смотрит на нее широко раскрытыми глазами. Только Шура ничего не заметила.

Шура. Людмила Прокофьевна, отоприте, пожалуйста, сейф!

Калугина (старается не смотреть на Новосельцева). Да-да… сейф… конечно… Надо отпереть сейф! А зачем?

Шура. Лошадь спрятать!

Калугина. Да, правильно, спрятать. А она поместится? Ладно, как-нибудь впихнем!

Звонит телефон.

Верочка (снимает трубку). Да… она здесь. (Вешает трубку.) Шура, вас срочно вызывают в местком!

Шура быстро уходит.

(Калугиной.) Я вам больше не нужна?

Калугина. Да-да. Спасибо вам большое.

Верочка выходит в приемную.

Новосельцев. А что вы тут такое делали, Людмила Прокофьевна?

Калугина (уходит от ответа). Вы положите лошадь, вам же тяжело!

Новосельцев (с вызовом). Мне не тяжело. Я сильный. (Вежливо.) Как вы провели вчерашний вечер после моего ухода?

Калугина (в тон). Очень хорошо, благодарю вас. Мне позвонил приятель и заехал за мной на собственной машине.

Новосельцев (насмешливо). Какая у него машина?

Калугина. Новая «Волга».

Новосельцев. Где он достал такую уйму денег?

Калугина. Он крупный авиаконструктор. Он повез меня в ресторан.

Новосельцев. В какой ресторан?

Калугина (подыскивает название ресторана). Вы… поставьте лошадь!

Новосельцев (упрямо). Она легкая.

Калугина. В ресторан «Арагви». Мы ели сациви, шашлык, цыплят табака, купаты и чебуреки.

Новосельцев. Ваш конструктор – обжора! А что Вы пили?

Калугина. «Хванчкару» и боржоми.

Новосельцев. Вы же непьющая!

Калугина. От хорошего вина не откажусь!

Новосельцев. А что было после ресторана?

Калугина (строго). Вы забываетесь, товарищ Новосельцев! Положите лошадь, надорветесь!

Новосельцев. Это вас не касается.

В приемной Верочка звонит по телефону.

Верочка. Алена, это я! Наша старуха с ума сошла! Вызвала меня и целый час расспрашивала, что теперь носят и как теперь ходят!

В кабинете.

Калугина. А как вы провели вчерашний вечер, Анатолий Ефремович?

Новосельцев. Скромно. Домой поехал автобусом. Пришел, проверил уроки у старшего, он у меня в первом классе. Потом поиграл с обоими. Потом жена позвала нас всех ужинать!

Калугина (язвительно). Вашу жену зовут Лиза? Она такая светленькая, с косой. Или у вас уже другая жена?

Новосельцев. Нет, та же!

Калугина. Я ее помню. Она у нас теперь не работает.

Новосельцев. Перешла в министерство.

Калугина. Чем же она вас кормила?

Новосельцев. Она у меня мастерица готовить. Был пирог с капустой, потом вареники с вишнями, а еще оладьи и компот.

Калугина. Это все на ужин? Вот вы-то и обжора!

Новосельцев. Да, я люблю домашнюю еду. Покупного и ресторанного не ем!

Калугина. Бросьте лошадь, а то вы ее уроните!

Новосельцев. Она бронзовая, не разобьется! (Продолжает рассказ.) Потом мы уложили детей и пошли погулять. Лиза каждый вечер выводит меня гулять – это полезно для здоровья!

Калугина. А что было после прогулки?

Новосельцев. Вы забываетесь, товарищ Калугина!

Калугина (сдается первой). Я знаю, что нет у вас никакой жены, Анатолий Ефремович! Почему вы все время врете?

Новосельцев. Беру пример с вас, Людмила Прокофьевна! Я понимаю, что нет у вас никакого авиаконструктора.

Калугина (вспылив). Не фамильярничайте со мной! Помните, что вы находитесь в кабинете директора!

Будто в ответ на ее слова, Новосельцев неожиданно, со страшным стуком, замертво падает на пол, не выпуская из рук статуи.

(Хладнокровно.) Что с вами?

Новосельцев (не открывая глаз). Эта лошадь меня заездила!

Калугина (все так же хладнокровно). Перестаньте симулировать! Извольте встать и выйти вон вместе с лошадью!

Занавес.