Датчанам нравятся простые вещи. Материальная сторона жизни их мало волнует. Они не мечтают о величии.
Я с самого детства слышу следующие выражения: «умеренно», «неплохо» или «довольно хорошо». Они отражают состояние духа: «все получится» – и ничего страшного, даже если не блестяще. Для датчан очень характерно иметь реалистичные ожидания. Кое-кто может даже сказать – умеренные ожидания.
Кнут Великий, чемпион Европы?
Если не считать эпохи викингов, когда Дания была одной из самых больших и могущественных европейских держав (в XI веке, при Кнуте Великом, в состав Датского королевства входили Норвегия, обширные территории на юге Швеции и даже приличный кусок Англии), датчане никогда не мечтали о величии, не испытывали потребности стать «лучше всех» и не хотели «завоевать мир». В XIII–XVII веках Дания была великой державой и влияла на жизнь всего континента: королевство вело завоевательные войны на побережье Балтийского моря, диктовало условия другим скандинавским странам… Но следующие четыре столетия проигранных сражений и территориальных «ампутаций» под ударами Швеции и Норвегии, прусских и австрийских армий в XIX веке свели территорию страны до сегодняшних скромных размеров. Путь, пройденный от величия до «лишения привилегии владения», во многом способствовал развитию разумного поведения перед лицом жизненных трудностей.
Какое отношение это имеет к счастью? Все просто: датчане не стремятся ни быть лучшими, ни всегда выигрывать, ни блистать, затмевая окружающих, они довольствуются тем, что есть. Когда удача (или талант, хотя мы не очень любим полагаться на него) улыбается нам и мы что-то выигрываем или чего-то добиваемся, то испытываем в тысячу крат более сильное удовольствие. Если в определенной ситуации не питаешь никаких ожиданий и все вдруг получается, ты бываешь приятно удивлен. А вот если планка задрана слишком высоко, человек нередко испытывает разочарование, потому что слишком многого ждал от окружающих.
У большинства европейских стран – Германии, Англии, Франции, Испании – богатая история с долгими периодами величия, множеством побед и колониальных завоеваний по всему миру… То же касается США, которые давно стали величайшей мировой державой. Люди, живущие в этих странах, часто предаются мечтам о величии, в том числе личном, однако неотступное желание всегда быть лучшим ведет к разочарованию.
Давайте попытаемся отыскать глубинные корни реалистичного подхода к жизни, бытующего в Дании. Возможно, все дело во влиянии протестантской культуры? Протестантизм очень рано укоренился на датской почве, как и в других скандинавских странах. Уже при Кристиане III, в XVI веке, Лютеранская Реформация стала национальной религией нашей страны. В дальнейшем между консерваторами и реформаторами не раз возникали столкновения, пока в 1849 году конституция не закрепила свободу вероисповедания. Да, протестантская культура оказала серьезное влияние на умы, и сегодня 85 % датчан исповедуют христианство, 4,5 миллиона человек из 5,6 миллиона населения – протестанты. Католиками являются менее 1 % датчан. Многие великие датчане были протестантами: живший в XVI веке астроном Тихо Браге, наши знаменитые писатели Ганс Христиан Андерсен, Карен Бликсен и Сёрен Кьеркегор. Протестантское наследие может быть одним из факторов, повлиявших на формирование реалистичного подхода к жизни. Так пишет выдающийся немецкий экономист и социолог Макс Вебер в книге «Протестантская этика и дух капитализма» (1904–1905). По мнению Вебера, протестантская вера привносит в характер человека такие черты, как строгость, пунктуальность и воздержанность, то есть умение довольствоваться малым, тратить деньги с умом, много трудиться. Работа Макса Вебера живо обсуждалась в обществе, в ней, безусловно, можно найти интересные подходы и объяснения причин и глубинных корней датского реализма.
Витая в облаках
В июне 1992 года сотни датчан вышли на улицу. Страна была в эйфории: датская сборная выиграла чемпионат Европы по футболу. Начиналось все неудачно: команда не прошла отборочный турнир. Датскую сборную вызвали в последнюю минуту – они заменили югославов, исключенных из-за войны и эмбарго. Тысячи датчан раскрасили лица в красный и белый цвета и отправились в Швецию болеть за национальную команду. Другие сидели перед телевизорами. Когда на стадионе зазвучал гимн Дании, вся страна распевала на улицах «Эта прекрасная земля». Как нашей маленькой стране удалось победить европейских грандов – немцев, французов, голландцев?
Неожиданная победа хорошо иллюстрирует извечные умеренные ожидания датчан, которые никогда не заносятся (никто и вообразить не мог подобного!), и их неотъемлемую скромность – о ней мы поговорим в следующей главе.
Я спрашиваю себя, не была ли эта футбольная «виктория» одним из лучших моментов послевоенной истории Дании? Некоторые эксперты не исключают, что столь редкий для нации высокий титул «лучших на континенте» повысил уровень счастливости датчан.
В исследовании, проведенном в 2006 году БМЖ, датчан вновь назвали самыми счастливыми людьми Европы: 66 % граждан заявили, что «очень довольны жизнью». В других странах средняя цифра «довольных» составляет 50 %, а «очень довольных» – 33 % (во Франции – 30 %).
Вроде бы ничего нового – Данию почти всегда упоминают в числе самых «довольных жизнью» стран, – однако на сей раз в докладе было черным по белому написано, что одной из главных причин удовлетворенности жизнью является «уровень ожиданий», который у датчан значительно ниже, чем у граждан других стран Европы.
Но это не все: в исследовании присутствует… «футбольное» объяснение счастья. Выигрыш чемпионата Европы разрывает бесконечно долгую череду проигранных войн, о которых мы говорили выше, – поражение от Англии в 1066-м, потеря Швеции, Норвегии, северных германских земель, американских Виргинских островов и Исландии. Воистину, до 1992 года мы много веков ничего не выигрывали, но неужели спортивный подвиг и сегодня считается фактором, влияющим на настроения датчан? Версия красивая, но шаткая, ведь Дания и до 1992 года возглавляла перечень самых счастливых стран мира!
Забудем о кожаном мяче и возьмем на вооружение главный вывод, сделанный БМЖ: не строй несбыточных планов – и будешь счастлив. И все-таки можно быть реалистом и мечтать! Это отлично объясняет профессор психологии Гарвардского университета Таль Бен-Шахар. Он считает бессмысленным противопоставление реалистичного подхода к жизни («Он крепко стоит на земле…») идеалистическому («А этот витает в облаках…»). «Быть идеалистом значит быть реалистом в самом глубоком смысле этого слова, поскольку идеалист верен своей природе, – поясняет Бен-Шахар и продолжает: – Природе человека свойственно опираться в жизни на здравый смысл». Мы не можем полностью реализовать наш потенциал счастья, не имея высшей цели, путеводной звезды или сияющей вершины на горизонте, но это вовсе не значит, что счастье находится на высочайшей из всех высоких вершин. Проявлять реализм – следовательно, уметь наслаждаться «восхождением», опознавать и признавать существование препятствий на избранном пути.
«Реалистичный идеализм» часто помогал мне во время трудных испытаний. Я с самой ранней юности мечтала переехать жить в Париж, великую столицу искусства, культуры, гастрономии, философии… красивой жизни. В восемнадцать лет я оказалась в «Городе света» – одна, фактически без языка, с единственным маяком в виде датской кирхи. Что тут скажешь – жизнь оказалась не такой уж прекрасной. И все-таки идеализм меня не покинул, я ХОТЕЛА любить Париж и мечтала, чтобы он меня полюбил. Много месяцев реализм помогал мне выстоять, он был мне опорой, когда я плакала в метро и не понимала ни людей, ни культуру новой страны. Я говорила себе: «Ты молода, неопытна, так что сражение за парижское счастье будет нелегким!» Я работала «за стол и кров» в семье с двумя маленькими девочками. Жила в десятиметровой комнате для прислуги на девятом этаже дома без лифта. Вкалывала с восьми утра до восьми вечера. Моя комфортабельная, уютная, привычная «датская» жизнь казалась чем-то иллюзорным. Четыре месяца спустя мама приехала на машине, чтобы увезти меня в Копенгаген. Она сказала: «Дорогая моя девочка, ты доказала – себе и окружающим – свою силу и храбрость, но быть несчастной вредно для здоровья!» Я отреагировала мгновенно: «Я знала, что будет тяжело, но от своей мечты не откажусь. Я решу, уезжать из Парижа или остаться, только когда почувствую себя здесь счастливой!» Мама поняла и оставила свою дочь, эту «реалистичную идеалистку», ставить опыты над жизнью.
Психотерапевт Сильвия Тененбаум пишет в книге «Далеко ли до счастья?»: «Важнее всего окончательно отказаться от детства и юности, от невозможных иллюзий и мечтаний – они затрудняют развитие вашей личности. Все ваши способности остаются, так сказать, "под паром". <…> Нужно уметь отбрасывать все, что мешает вам принять реальность».
Как-то раз мы с моей мудрой и проницательной подругой обсуждали планы на будущее, делились мечтами, и она сказала: «Жизнь всегда будет бросать нам вызов, но иногда так хочется подумать о чем-нибудь другом!»