Немецкое командование сосредоточило против 3-го Украинского фронта в Венгрии в районе озера Балатон и озера Веленце 430 тысяч солдат и офицеров, 950 бронетранспортёров, 870 танков и 800 самолётов. Враг более чем в 2 раза превосходил наши войска по танкам и самоходным орудиям.

Рюмик М. Е. (ориентировочно 1944—1945 год)

17-ВА поддерживала с воздуха войска 3-го Украинского фронта. В то время в армии насчитывалось 878 боевых самолётов.

6 марта 1945 года началось контрнаступление немецко-фашистских войск в районе озера Балатон. Главный удар гитлеровцы решили нанести по левому крылу войск 3-го Украинского фронта, которым командовал генерал армии Толбухин. В бой были брошены танковые, пехотные и кавалерийские дивизии с целью оттеснить войска левого фланга за реку Дунай. Создалось угрожающее положение.

День 8 марта 1945 года мне запомнился на всю жизнь, не потому, что это Международный женский праздник, а потому, что мне в этот день пришлось принять крещение в ледяной дунайской воде у переправы Дунафельдвара.

Было это так.

6 марта 1945 года на рассвете танки 6-й немецкой армии прорвали линию обороны 3-го Украинского фронта на левом фланге и прижали наши войска в районе переправы Дунафельдвара к реке Дунай.

Дунафельдварскую переправу гитлеровцы блокировали, взяли под перекрёстный огонь. Тем самым они отрезали пути отхода нашим наземным войскам, прижатым к реке Дунай.

Мартовский контрудар был спланирован лично Гитлером, возглавлял операцию фельдмаршал Гудериан. На острие атаки в основном действовали немецкие тяжёлые танки «тигры». В числе блокированных войск 3-го Украинского фронта оказался и наш 138-ИП, которым командовал в то время подполковник Анатолий Ковригин.

Поскольку противник активизировал свои действия в воздухе, то командир 12-й авиадивизии полковник Демидов поставил задачу нашему полку — прикрыть с воздуха 6-й танковый корпус и помочь бомбардировщикам 12-й воздушной дивизии.

6 марта 1945 года разгорелись жаркие воздушные бои в районе Веленце — Балатон. Наши лётчики делали по 10—12 вылетов. За два дня боевых действий лётчики 138-ИП сбили 96 самолётов врага. За эти же дни потери у нас составили 18 самолётов и 12 человек лётного состава.

Во второй половине дня 6 марта 1945 года в одном из воздушных боёв в районе озера Балатон, прикрывая командира авиаэскадрильи капитана Силина от навалившихся на него трёх «мессеров», мне повезло — это не то слово, нам повезло. Командир таранил одного «пирата», я сбил другого. Всё закончилось бы совсем удачно, но мой самолёт был выведен из строя. Пришлось делать вынужденную посадку в полосе 6-го танкового корпуса генерала Жданова.

По приказанию генерала Жданова меня на машине доставили обратно на наш аэродром 6 марта 1945 года в 22:00. Однако на рассвете 7 марта 1945 года аэродром полка был внезапно атакован прорвавшимися немецкими танками. Все исправные самолёты поднялись в воздух, а неисправные пришлось уничтожить на аэродроме.

В панике был оставлен сейф, в котором хранилось знамя полка. Командир полка, подполковник Ковригин, приказал мне погрузить сейф со знаменем на связной самолёт По-2 и доставить знамя на запасной аэродром, который находился в 6 км от венгерского города Сегед.

Вся эта операция изначально была сопряжена с большим риском для жизни, так как после взлёта меня поджидала серьёзная опасность — полёт в зоне жестоких схваток с раненым зверем на плохо защищённом самолёте.

И действительно, не долетая километров 5—6 до города Печ, меня атаковал в воздухе немец и подбил мой самолёт. Пришлось спешным порядком сажать крылатую машину на площади одной из деревень.

Самолёт полностью вышел из строя и восстановлению не подлежал. А времени катастрофически не хватало, ведь с каждым часом гитлеровцы всё сильнее атаковали.

Я принимаю решение во что бы то ни стало спасти знамя полка, символ части. Открыл сейф, извлек знамя из сейфа, обворачиваю своё тело в области грудной клетки и ухожу пешком в направлении Дунафельдварской переправы.

Но переправа оказалась заблокированной гитлеровцами, и мне не оставалось иного выхода, как броситься в Дунайскую ледяную воду.

Началась борьба за спасение полкового знамени и самого себя. С большим трудом переплываю широкую реку, но при выходе из воды на берег, где наши войска занимали оборону, меня настигает снаряд немецкого миномёта. Нет — это не то слово, осколки вражеского миномётного снаряда.

Я серьёзно ранен, теряю сознание и падаю на кромку берега. И только благодаря солдатам из понтонного батальона, которые вблизи работали, пришло спасение.

Солдаты срочно доставили меня в лазарет своей части, где врачи оказали первую медицинскую помощь и направили в полевой госпиталь, который размещался в одном из трёхэтажных зданий в г. Сегед (Венгрия).

Знамя полка я спас дорогой ценой для своего здоровья. Кроме того, что получил ранение, я ещё серьёзно и долго болел двухсторонней пневмонией (воспалением лёгких).

Благодарность Рюмику М. Е. (подпись полковника Клебанова)

Рюмик М. Е. (справа), Будницкий И. Б. (слева). На столе в углу находится шестигранная трофейная пепельница, которая до сих пор хранится в семье.