Откладывать в долгий ящик свою задумку по сколачиванию команды я не стал. Сразу же после обеда я отозвал в сторону Грету, Ричарда и Терезу. За нами хвостиком увязалась и Кристина и я не стал её останавливать. Рассевшись в пустом классе, дети ожидающе уставились на меня. Я сразу же изложил суть моего предложения:

— Итак, я предлагаю дополнительные совместные тренировки. Я научу вас правильно развивать свою энергосистему. Кроме того…

Я не успел закончить свою речь. Грета вскочила и воскликнула:

— Я — за! Куда сдавать мою девичью честь?

Честно говоря, я не понял:

— В смысле — сдавать?

— Ну, за такое ты явно будешь требовать не меньше, чем клятву служения. Так вот — мы согласны. Осталось только уточнить, как ты будешь привязывать нас к себе. — И, глядя в моё абсолютно ошарашенное лицо, искренне расхохоталась.

К её смеху присоединились и остальные, в том числе и я. Отсмеявшись, Грета посерьёзнела и сказала:

— А если без шуток, то, не скажу за других, но я готова принести клятву ученика не разглашать те знания, которые ты передашь мне. И, естественно, я готова учиться у тебя всему, чему ты посчитаешь нужным меня учить.

— К сожалению, именно тебя я многому научить не смогу.

— Это из-за того, что мне уже почти двенадцать лет?

— Да.

— Что ж. я буду рада научиться хоть чему-то.

— И я тоже готова, — произнесла Тереза. — Я могу тотчас же поговорить с мамой, чтобы она предоставила нам заклинательный покой для принесения клятвы.

— И я, — не вставая с места, поднял руку Ричард. — Я тоже хочу учиться у тебя, Серж Ривас.

Я посмотрел на Кристину, тихо сидевшую за партой. она поймала мой взгляд и неожиданно вся как будто стала светиться изнутри. Прижав руки к груди, она с надеждой спросила: «Можно?» Я кивнул. Она вскочила и захлопала в ладоши. Я повернулся к Терезе.

— Что ж, инициатива наказуема исполнением. Беги, договаривайся, мы подождём тебя здесь.

— А можно и мне тоже обучаться у Вас, первородный? — неожиданно раздался голос сбоку от меня. Повернувшись на него, я обнаружил Александру, стоящую в двух шагах. Причём, до того, как она заговорила, я не только не видел, но и не чувствовал её, несмотря на то, что моя защита теперь была значительно качественней, чем раньше, и не глушила мои органы чувств. Тут поневоле поверишь в способности Александры становиться невидимой.

Я вопросительно приподнял бровь, на что Александра захлопала глазками с совершенно невинным выражением лица. Ладно, сочтёмся. Я окинул её внимательным взглядом с ног до головы. В ответ она приняла «портретную» позу.

— Что ж, Вы можете присоединиться к нам, родовитая Александра, — медленно произнёс я, — однако Вы должны понимать, что клятва, которую дадите Вы, будет несколько… расширена.

— Разумеется, учитель и для Вас — просто Аликс (вот стерва).

В клятву ученика для Александры (фиг ей, а не личное обращение) я внёс обязательство не разглашать без моего разрешения вообще никакую информацию, которую она услышит из моих уст или обо мне. А то кто её знает — подкрадётся так вот незаметно и всё, прощай секретность того же общения с домовыми.

* * *

Ритуал принятия клятв учеников и ответной клятвы учителя меня неожиданно утомил. И вообще накатило какое-то меланхоличное настроение. Я сидел в уголке гостиной, пока остальные занимались различными забавами. Несколько раз меня пробовали втянуть в них, но я мягко отказывался.

Через какое-то время в гостиную вошла чета Тодт. Мария огляделась вокруг, нашла меня и решительно двинулась в моём направлении. Я поднял на неё глаза. Мария присела рядом:

— Почему грустишь, Серж?

— Я ведь мог попытаться спасти этого несчастного из лап виллис, но даже не подумал, что там происходит что-то плохое. Это было очень красиво!

Она притянула меня к себе:

— Милый Серж, не казни себя. Справиться с виллисами ещё никому не удавалось. Последний раз их пыталась уничтожить группа, состоящая из двух троек боевых и двух десятков просто опытных, сильных магов. Никто из них не вернулся.

— Ого! Но почему? Виллис же не так много?

— Не много? — Спросил тихо подошедший к нам Георг. — А ты помнишь, сколько их было?

Я погрузился в воспоминания. Вот танцующий круг виллис. Их… шестнад… нет, восемнадцать. Вот одну из них выхватывает парень и начинает целовать. А танцующих… стоп!

— Подождите, когда парень выхватил одну из виллис из круга, число их в круге не изменилось. Как было восемнадцать, так и осталось. Но это означает, что их может быть и сто и двести…

— И даже больше, — подхватил мои слова Георг. Завидую я твоей памяти, Серж. Так чётко вспомнить виденное из окна кареты я бы не смог.

Не скажу, что я полностью успокоился, но стало значительно легче. Тут мне вспомнился ещё один вопрос, возникший во время наблюдения за виллисами:

— Скажи, Мария, а почему виллисы были в белых платьях, а ты замуж выходила не в белом?

Такой красной я Марию ещё не разу не видел. Георг издал сдавленный смешок и резко отвернулся от нас. Пришлось выкручиваться:

— Хотя это действительно неважно. Спасибо за информацию. И ещё один, вернее два вопроса. Кто и как занимается моей охраной и, наверное, надо поставить на карету более сильные отвлекающие артефакты, ты не находишь, Георг?

Тот повернулся и изобразил поклон:

— Что касается охраны, это просто. Мария от твоего имени заключила договор с отрядом наёмников, специализирующихся именно на охране высокопоставленных персон. Они и присылают своих людей. Внутри же замка Тодт охрана осуществляется силами людей семьи. Охрана в Льеже и замке Ипр осуществляется силами рода Ривас. Ну а дополнительная защита на карету действительно будет совсем не лишней. Только я не могу себе позволить, чтобы ты брал на себя эти расходы. Карета-то моя, я лучшее отвлечения обеспечивается, если оно встроено в карету.

— Что ж, тогда я предлагаю поделить эти расходы пополам. Сделка?

— Сделка.

После этих слов я встал с диванчика и бросил искоса взгляд на Марию. К счастью, её лицо уже почти вернулось к нормальному цвету, только уши ещё предательски алели. Видя её смущение, я счёл за благо отложить расспросы о причинах, побудивших её так по-дурацки организовать мою охрану.

* * *

Когда я только брался за обучение детей, меня глодало сомнение, что жители Земли, не имеющие магического зрения, смогут проводить те же тренировки, что и я. Однако оказалось, что даже не видя своего резерва и тока энергии по телу, они ощущают его. Так что главным препятствием оказалось не их непонимание а моя «неторопливость» в рассмотрении энергосистемы другого человека. После того, как я наконец, неделю спустя, смог составить вполне пристойное представление об энергосистеме каждого из моих учеников, дело пошло на лад. Радовало хотя бы то, что с каждым разом на «рассмотрение» чужой системы, уже исследованной ранее, уходило всё меньше времени.

Мои функции не ограничивались исключительно демонстрацией того, как выполнять упражнения. Начиная с того момента, как я мог уже рассмотреть всю энергосистему ученика, я мог направлять его энергию по его каналам, и обеспечивать её напор, позволяющий каналам именно развиваться.

Как я и сказал, многому научить Грету я уже не смогу — просто не хватит времени. Поэтому я сознательно пошёл на перекос в построении её энергосистемы, сделав основной упор на развитие каналов между средоточием и головой. Так я надеялся оставить ей шанс заниматься в будущем высшей магией.

Из прочих моих учеников наивысших успехов добилась, естественно, Александра. Казалось, эта девочка не уставала, когда видела перед собой конкретную цель. Конечно же, её энергосистема состояла, скорее не из пучков тонких нитей, а из переплетения небольшого количества толстых, но и это по сравнению с той картиной, которую я наблюдаю у взрослых магов Земли, является громадным прогрессом.

Посмотрев на Александру, я и для Ричарда и для Терезы решил использовать тот же способ.

Кристина же оставалась одной большой загадкой. Мало того, что я так и не смог определить её резерв, несмотря на долгий физический контакт, то есть энергосистему я видел, а вот резерв продолжал быть скрытым от меня. Так ещё и сами каналы были очень необычны — крупные, но заканчивающиеся какими-то обрубками. Никакого разветвления на окончаниях, никаких следов атрофировавшихся каналов — такое впечатление, что её система создана искусственно и сразу пересажена ей в готовом виде. Причём работать в таком виде она даже теоретически не могла! Это как свободно распоряжаться кистью своей руки: сгибать пальцы, двигать всей кистью и так далее, при условии, что эта самая кисть отрублена и лежит на расстоянии нескольких метров от остального тела.

Однако всё работало! Энергия исправно доходила до обрубленных мест и двигалась обратно, сама Кристина говорила, что с каждым днём чувствует свою энергосистему всё лучше. Поэтому я попросту отложил данный феномен в сторону, надеясь, что разобраться в нём мне поможет какой-нибудь счастливый случай.

Успехи в выполнении роли учителя привели меня в приподнятое расположение духа — ровно до двадцать девятого марта, когда из Люксембурга вернулись мои подарки близнецам. Вернулись нераспечатанными. Всё-таки они обиделись. И именно в тот же день мой резерв опять увеличился на одну десятую без каких-либо особенных действий с моей стороны. Ну и как прикажете это понимать?

* * *

Двадцатое апреля — день рождения Терезы. По этому поводу мы сегодня едем выбирать ей фамильяра.

Как я понял из объяснений, фамильяр это дух, связывающий себя по доброй воле с магом и помогающий ему во всех делах: и в бытовых — уборка там, готовка, шпионаж; и в магических — фамильяр как-то облегчает изучение магом определенного направления магии. В случае опасности, фамильяр может и сам колдануть для защиты мага. Короче — тот же дух-защитник Гиперборейской Империи, только вот из-за своей исключительности (духов-защитников может быть несколько, фамильяр всегда один) могущий постоянно иметь телесное воплощение. Телесным воплощением фамильяра может стать любое животное или химера.

Сами духи стоят дёшево, но вот если никто из них сам добровольно тебя не выбрал, ритуал привязки уже очень дорог. Поэтому фамильяров можно встретить далеко не у каждого мага.

Ближайшая к замку Тодт биржа фамильяров располагалась на окраине Дюссельдорфа. Это солидное каменное двухэтажное здание, увитое диким виноградом. Войдя внутрь, мы подошли к длинной стойке, за которой стоял абсолютно лысый неодаренный лет тридцати пяти с глубоко посаженными маленькими глазками и длинным тонким носом. Инициативу в разговоре взял на себя Георг. После нескольких фраз, служащий проводил нас на второй этаж, который представлял из себя абсолютно пустое помещение без внутренних перегородок. Свет в помещение проникал через мансардные окна, стены же были без единого проёма.

Служащий предложил нам с Георгом отойти в сторону, а Терезе пройти в центр помещения и капнуть своей кровью на пол. Если какой-нибудь из духов захочет стать её фамильяром, то он проявится. Если таких будет несколько — то девочка сама сможет выбрать себе того, кто ей больше по душе. После выбора, она должна протянуть руку, дождаться, пока выбранный дух усядется на неё и произнести имя, которое она выбрала для своего фамильяра. Сразу после этого произойдёт привязка и фамильяр обретёт тело. Нам надо быть готовыми к тому, что девочка может потерять сознание от упадка сил, вызванного данным обретением фамильяром физической оболочки.

Мы послушались и отошли в сторону. В углу обнаружилась нарисованная мелом линия, за которую мы и зашли. Я поинтересовался у Георга:

— А почему служащий неодарённый?

— Для того, чтобы духи не путались с тем, кто именно их вызвал.

Подосадовав на себя (мог бы и догадаться) я вместе с Георгом стал ждать результатов.

Ожидание не затянулось. Около Терезы почти сразу стал увиваться какой-то дух, принявший вид маленького мальчика с большими, похожими на стрекозиные, крылышками. Точь-в-точь тот добрый фей, про которого графу Ашениаси в детстве рассказывала кормилица. Увидав духа, Тереза захлопала в ладоши:

— Он прилетел, прилетел! Видите! Серж, дядя Георг, он прилетел! Хочешь остаться со мной? — она протянула духу сразу обе руки. Тот, не раздумывая, тут же упал в её раскрытые ладони.

— Я назову тебя Даниэлем, — произнесла Тереза. Георг, при этих словах, ощутимо вздрогнул. Дух же рассыпался облаком золотых искорок, которые растаяв, открыли нашим взорам… хомяка.

— Даниэль? — Неверяще произнесла Тереза. — Хомяк важно кивнул и принялся умываться.

— Какой ты хорошенький! — Тереза прижала своего хомяка к сердцу. Потом повернулась к нам и побежала в нашем направлении:

— Смотрите, какой он хорошенький, пушистенький, умненький! Дядя Георг, Серж, спасибо за такой замечательный подарок!

— Гм… — смущённо кашлянул Георг. Вообще-то это подарок от Сержа. Свой я тебе вручу непосредственно на празднике.

Причина смущения Георга была в следующем: не веря, что Тереза сможет приманить духа самостоятельно (а я что — я ничего, подумаешь — капелька специального эликсира в её утренний сок) он поспорил со мной, что если всё получается — то он отправляет Анжелу Тодт на полгода на стажировку в Калькутту. Это в Европе лучшей школой алхимии считается как раз Мюнхенская, однако по сравнению с любой азиатской — не смотрится. Если в чём Азия намного опередила Европу — так это в алхимии. Но если из Хань добыть знания практически невозможно, а на Ближнем Востоке обучение весьма затруднено из-за перманентных войн, то в Индии проводится политика «культурного обмена». Так, например, в Калькутте есть целый квартал алхимиков, передающих свои знания. Платой в этом случае служат также знания. Конечно же, реальная картина очень далека от лубка, но то, что имея свидетельство о прохождении стажировки в Калькутте, устроиться на работу алхимику в Европе значительно проще — непреложный факт. Если же нет — мы оплачиваем ритуал привязки совместно. Причём он был настолько уверен в своём выигрыше, что уже по дороге в Дюссельдорф назвал фамильяра совместным подарком. К его счастью, Тереза не стала заострять на этом внимание.

Пока я оплачивал духа ужасно недовольному подобным развитием событий служащему, Даниэль исчез. Панику Терезы прекратил Георг, который смог убедить её, что никуда этот хомяк теперь от неё не денется. И действительно — Даниэль обнаружился спокойно сидящим в нашей карете. В лапках он держал найденную где-то пуговицу, которую с гордостью продемонстрировал Терезе и тут же полез в её сумочку — прятать добычу.

Даниэль оказался ужасно пронырливым и хозяйственным созданием. Уже через несколько дней все обитатели ученического крыла усвоили — если не хочешь лишиться своих вещей, следует их убирать на место. Даниэль никогда не лазил по чужим шкафам и ящикам, но если кто-нибудь, например, раздеваясь, не складывал украшения обратно в предназначенный для них футляр, а оставлял просто на столе, он или она могли быть уверены — уже через несколько минут вещица будет утащена и предоставлена обратно только за выкуп. Хорошо хоть с выкупом Даниэль не жадничал — мог удовлетвориться и мелкой монеткой и даже печенькой. Но вот если вы что-то потеряли, а он нашёл — тогда суммы выкупа существенно возрастали.

В те часы, когда Даниэль не рыскал по комнатам в поисках того, что плохо лежит, он наводил порядок в вещах Терезы и вообще оказался ужасно милым и добродушным созданием. Лично я всего один раз видел его разъяренным: Тереза решила немного полениться и не пойти на наши занятия.

Воспоминание

— Александра, где Тереза?

— Она просила передать, что плохо себя чувствует и не сможет сегодня полноценно заниматься.

— Странно, но ладно, выясним потом. Сейчас…

В этот момент все услыхали приближающийся шум. Вскоре все смогли разобрать в этом шуме отдельные элементы: «Ой! Не надо! Даниэль! Больно! Плохой! Ой! Пожалуйста!» Двери класса распахнулись и внутрь влетела, иначе и не скажешь, Тереза. Держась обеими руками за пятую точку, она мгновенно переместилась за спину ко мне и зачастила:

— Ну вот видишь, я уже здесь. Не надо больше, я всё-всё поняла!

Только проследив за её взглядом, я увидел, с кем она разговаривала. Это был Даниэль. Но в каком виде! Шерсть стоит дыбом, по ней пробегают электрические разряды, глаза горят. Он взлетел в воздух, оказавшись на уровне глаз Терезы, погрозил ей кулаком, фыркнул и вылетел за дверь. Все присутствующие были в шоке. Взгляды скрестились на Терезе:

— Ну что?! Ну, решила немного отдохнуть. А то всё занятия и занятия. А этот… этот Цербер как набросился!

Хохот прекратился далеко не сразу. Да, и за всё это занятие, Тереза ни разу не присела.

Конец воспоминания.

Из данного происшествия я сделал вывод, что детям нужна передышка и несколько снизил интенсивность занятий.