В эти месяцы заключения я пытался понять, что значило последнее слово слепого — безумец. И каждый раз огромная усталость — или неосознанный страх — мешает разобраться в этом. Может, когда-нибудь мне удастся разгадать его смысл, и тогда я смогу объяснить, почему Альенде покончил с собой.

Хорошо еще, что мне разрешают работать, хотя подозреваю: врачи смеются за моей спиной, как, наверное, смеялись на процессе, когда я рассказывал о сцене в окошке.

Лишь один человек понимал мою живопись. Между тем мои картины докажут этим дуракам, сколь нелепы их убеждения. А стены моего ада с каждым днем будут все более непроницаемыми.