По дороге домой, совершенно подавленный, я старался все спокойно обдумать. Мой мозг бурлит, даже если ничего не происходит, когда же я нервничаю, мысли сменяют друг друга в головокружительной пляске; несмотря на это — или благодаря этому — я постепенно приучил себя управлять мыслями, приводить их в порядок; в противном случае я бы давно сошел с ума.

Итак, я вернулся домой в состоянии глубокой депрессии; но это не помешало мне разобраться в собственных сомнениях, так как я чувствовал, что необходимо хорошенько все проанализировать, если я не хочу потерять единственного человека, которому наверняка удалось понять мою живопись.

Девушка заходила в учреждение по делу или работает там — другого варианта быть не могло. Конечно, последнее меня устраивало больше. Это означало, что, расставшись со мной, незнакомка была выведена из равновесия и пошла домой. Значит, надо ждать ее завтра у входа.

Теперь рассмотрим вторую гипотезу: дело. Ведь могло быть и так: взволнованная нашей встречей, она отправилась домой и решила перенести все на завтра. И в этом случае надо было ждать у входа.

И то и другое меня вполне удовлетворяло. Третий вариант был ужасен: дело сделано, пока я возвращался в «Компанию Т.» и катался на лифте, иначе говоря, мы разминулись. Правда, времени прошло совсем немного, и вряд ли события разворачивались именно так, но злополучное дело могло состоять и в том, чтобы передать кому-то письмо. Тогда нечего ждать, что завтра она снова придет.

И все же были две благоприятные версии, и я в отчаянии уцепился за них.

Дома меня мучили противоположные чувства. С одной стороны, стоило вспомнить о словах: «Я все время думаю о ней», как сердце начинало бешено стучать, открывалась какая-то пока неясная, но широкая перспектива, пробуждались силы, до сих пор дремавшие. С другой стороны, прежде чем я увижу ее, может пройти вечность. Мне было необходимо ее увидеть. Я заметил, что громко повторяю: «Это необходимо, это необходимо!»