Костры возле шатров уже догорали, кроме одного, который будет гореть всю ночь, отпугивая диких зверей и давая людям, которым предстоит провести ночь в бдении, немного тепла и света.

Сансиду не спалось. Хоть он и делал попытки заснуть, мысли его все чаще обращались в сторону дома, оставленного ради Вечного Странствия. По всей видимости, Морада тоже не спала, потому что он слышал ее глубокий проникновенный голос неподалеку. Она что-то объясняла молодому слуге, охранявшему покой небольшого лагеря.

– Вон то созвездие видишь? Это Стрела.

Молодой охранник довольно кивнул.

– Стрела – это хорошо. Это помогает защититься от врагов.

Морада улыбнулась.

– Я не уверена что стрелы нам понадобятся. Небо говорит, что нас ждет благополучное завершение Пути.

Молодой человек запрокинул голову и не отрываясь смотрел на Небо.

– Я вижу только яркие огоньки. Как будто смотришь сквозь дырявую ткань на солнце.

Морада покачала головой. У простого человека простые мысли, даже о Небе. Внезапно юноша спросил:

– А ты все звезды знаешь?

Морада рассмеялась:

– Звезды рождаются и умирают. Разве ты знаешь всех новорожденных в твоем городе?

Юноша смутился.

– Ну, не всех, конечно, но ближайших соседей знаю.

– Так же я. Знаю наших ближайших соседей. Их не так много.

Морада начала было что-то чертить тростниковой трубкой на земле, но Сансид, появившийся из темноты, прервал их неторопливую беседу. Охранник, поклонившись, отошел в тень, а Морада осталась у костра, продолжая старательно вычерчивать какой-то узор у своих ног. Беглого взгляда на Сансида ей было достаточно, чтобы понять, что его одолела тоска по родине.

– Ты кажешься усталым. И не спишь уже четвертую ночь.

Сансид присел рядом с девушкой и протянул руки к костру. Сквозь раскрытые пальцы было видно, как взвивались змейки пламени, исчезая в ночной тьме. Морада поднялась и стерла ногой то, что так тщательно выводила еще минуту назад.

– Нужна свежая кровь.

Сансид удивился.

– Кровь? Зачем?

– Тебе нужно успокоиться. Это означает, что мы должны принести жертву твоим предкам.

Сансид не стал расспрашивать жрицу, где она собирается найти свежую кровь в этих пустынных местах, где кроме их небольшого отряда на расстоянии крика не было ни единой живой души. Мысленно он лишь попросил Небо, чтобы ей не пришла в голову мысль принести в жертву кого-нибудь из охраны.

Морада словно прочитала его мысли:

– Не беспокойся. Я не буду трогать твоих людей. Сейчас сюда прилетит ночная птица с кошачьей головой. Эту птицу называют сова…

Не успела она закончить свои слова, как в воздухе раздался шелест крыльев. Морада крикнула охраннику, чтобы он не мешкая стрелял в птицу, пока та не скрылась в темноте, ослепленная светом костра. Охранник с быстротой молнии натянул лук и выстрелил. Сова рухнула на землю неподалеку от шатра Сансида. Девушка бросилась к ней и вырвала стрелу у птицы из крыла. Накрыв ее огромный, острый как нож клюв своим плащом, она побежала к дальнему костру и приказала раздувать угасающие на ветру угольки. Молодой охранник помогал ей проворно и деловито. Он принес охапку хвороста и бросил в огонь. Сансид не спеша подошел к новому костру.

– Для того чтобы приносить жертвы, я должен соблюдать пост и читать молитвы три ночи подряд.

Морада подошла к нему и положила свою прохладную ладонь ему на лоб.

– Ты и так слишком слаб. Твои жизненные силы едва не покинули тебя. Этого вполне достаточно. Не нужно ни молитв, ни воздержаний.

Это пустые ритуалы. Они нужны лишь для того, чтобы человек, взывающий к своим предкам, не стал приманкой для их вечно голодных душ.

Сансид побледнел. Раньше ему никто не смог бы так просто объяснить смысл ритуала. Теперь сокровенные знания были так близки и обретали вполне осязаемые формы. Он слегка растерялся от соприкосновения с потусторонними силами, но отступать было уже поздно. Морада вспорола птице живот и вытряхнула содержимое на небольшое начищенное блюдо. Отложив в сторону еще теплое, трепыхающееся сердце, она разложила на доске внутренности птицы и тщательно осмотрела их.

– Сейчас я оставлю тебя одного. Ты должен сам кормить своих предков. Отдай им все, кроме сердца.

– Что я должен делать с этим сердцем?

– Съешь его, но лишь после того, как костер погаснет. Сначала покорми духов. В благодарность они дадут тебе силы и покой. Я буду ждать тебя в своем шатре.

Морада ушла, оставив Сансида наедине со своими страхами и печалями. Перед самым рассветом Сансид откинул полог шатра Морады. По его умиротворенному лицу было видно, что все прошло как нельзя лучше. Она указала на небольшую подушку у своего ложа.

– Садись. Я налью тебе чего-нибудь выпить.

Сансид пил вино небольшими глотками и старался не уснуть прямо здесь, в шатре Морады. Тревоги его улеглись, страхи растворились в предутреннем тумане. Он был спокоен и безмятежен. Он посмотрел на Мораду и спросил:

– Сколько душ было сегодня у костра?

– Одна. Ты разделил с нею жизнь птицы.

– Почему всего одна?

– На всех твоих предков не хватило бы. У каждого человека в царстве теней столько предков, сколько живущих на земле кровных родственников. Этот баланс сил не может быть нарушен. Но не каждого нужно призывать в тот час, когда совершаешь подношение. Нужно, чтобы посетившая тебя душа осталась довольна и чтобы ей хватило угощенья.

Сансид удивлялся простоте ее фраз. Все было понятным и стройным в ее суждениях.

– Это как гости. Ты готовишь столько угощенья, сколько зовешь гостей. И если угощенья мало, то можешь разделить его с одним лучшим другом.

– И с кем же я разделил его? С душой своего отца?

Морада говорила тихо, глядя ему прямо в глаза:

– Кровь наследуется по женской линии. И только женщина стоит до конца за своих детей, невзирая на запреты и кары. Сегодня ночью ты был со своей матерью.

Сансид медленно терял сознание от пристального взгляда жрицы. Она накрыла его своим плащом и выскользнула из шатра.