Ровно в восемь вечера, когда солнце уже начало опускаться над горами, в ворота кто-то постучал. Я побрела открывать, то и дело спотыкаясь о разбросанные на поляне перед домом предметы первой житейской необходимости.

Мужчина был с собакой, но на этот раз без машины и в камуфляже. Я поискала глазами, куда можно привязать пса, чтобы не травмировать психику нашего и без того нервного кота.

– Вот к тому столбу, потоньше.

Мужчина скептически оглядел предлагаемый столб и спросил:

– Это обязательно? Я его никогда не привязываю. Он будет сидеть смирно, это умный пес.

Я скосила глаза на открытую пасть собаки и сказала:

– У меня кот.

Мужчина вздохнул.

– Ладно, привяжу. Кто его знает, воспитание воспитанием, но природа есть природа.

Устранив опасность в виде собаки для молодого неразумного кота, я пригласила мужчину в дом. Он вежливо снял кепку цвета хаки, но в дом идти отказался.

– Лучше здесь. Мне надо вам кое-что показать.

Я пожала плечами, но внутренне была ему благодарна. Мне было бы весьма неловко с посторонним мужчиной в доме одной.

– Показывайте. Но для начала, может, познакомимся?

Мужчина ничего не имел против знакомства:

– Всеволод Станиславович. Официально я егерь, присматриваю за лесом, помогаю охотникам, собираю травы.

Я ничего другого и не ожидала.

– А неофициально?

– Неофициально я тут стараюсь собрать в одно целое разорванные части одной легенды.

На какое-то мгновение я разочаровалась в собеседнике:

– Хакасский фольклор собираете?

Всеволод Станиславович отрицательно покачал головой.

– Предки хакасов появились в этих местах только веке в десятом, а до этого здесь был настоящий Котел Народов. Если не возражаете, я бы задал вам вопрос.

Я не возражала.

– Почему вам в голову пришла мысль поселиться здесь?

Я задумалась. И вправду, почему именно здесь?

– Наверное, потому что мы с мужем много работаем и часто ездим в деловые командировки. И после каждой большой поездки требуется немало сил на восстановление. А здесь полное обнуление и перезагрузка происходит за короткий срок. День-два – и ты снова в форме.

Мои слова не были новостью для собеседника, но он по-особому посмотрел на меня, одобряя мой ответ:

– Вы тоже это заметили? Я в этих местах давно. Уезжал лет на десять, но потом вернулся.

– А зачем уезжали?

– Учился.

Я скорее из вежливости, чем из интереса спросила про его образование:

– И чему вы учились?

Ожидая, что мне сейчас будут рассказывать про охотоведение в местном сельхозинституте, я постаралась не зевнуть. Но челюсть моя едва не отвалилась от того, что я услышала.

– Шесть лет я изучал астрономию в Англии. Стажировался в обсерватории в Гринвиче.

Я только что не присвистнула.

– И какая звезда привела вас сюда?

Он посмотрел на меня как на малопонятливую.

– Я же говорил, что уезжал лишь на время.

Я старалась не съязвить как-нибудь вроде: «Да, егеря обычно уезжают на время поучиться в Гарварде, а потом возвращаются обратно в свой лес».

Наверное, на лице моем эта фраза отчетливо проступила, потому что мужчина вдруг вспылил:

– А вы думаете, что лучше всю свою жизнь обрабатывать чужие данные и смотреть на чужие звезды?

– Думаю, весьма странный для уроженца этих мест выбор профессии. Здесь все больше инженеры да экономисты. А вот живых звездочетов я еще не встречала.

Егерь не стал спорить с женщиной.

– Вернемся к тому, что привело меня сюда. К поясу Морады.

Я проявила невежество в его глазах, потому что спросила:

– А кто такая Морада?

Он подошел ко мне поближе и тихо сказал:

– Да, в самом деле, вы еще не знакомы с Морадой. Но, может, вы что-то слышали про первую жрицу, которая появилась в этих местах?

Я снова проявила невежество:

– Нет, ни про какую жрицу я не слышала. Я думала, что в здешних местах водятся только шаманы.

Он изо всех сил пытался не улыбнуться, но уголки его губ дрогнули. Это был хороший знак.

Значит, разговор наладится. Он присел на крыльцо и жестом пригласил меня сесть рядом, давая понять, что рассказ будет долгим.

– Первой шаманкой была женщина, которая пришла в эти места издалека. Даже древние буддийские хроники говорят, что сначала шаманами были женщины, и лишь спустя какое-то время мужчины тоже приобщились к древним знаниям. Вы, конечно, в курсе, что в паре километров отсюда под горой лежит та самая жрица – Морада, захороненная по обрядам древних шумеров. Сорок пять тел лежит по звездным картам в каждой могиле, а в центре – Великая Жрица.

Он еще долго говорил про звезды и магические кресты Хэ Ту. Я слушала, затаив дыхание, стараясь не задавать лишних вопросов, хоть меня и мучило любопытство, что такое кресты Хэ Ту и почему тела жриц расположены по каким-то звездным картам.

Всеволод, давая понять, что рассказ окончен, и что на вопросы он отвечать не будет, по крайней мере, сегодня, встал и помог мне подняться.

– На месте вашего дома сто пятьдесят лет назад стоял дом.

Я удивилась.

– Но когда мы только собирались здесь строиться, по местным обычаям дали объявление в местную газету, что просим откликнуться тех, кто считает это место своим. Почему же никто ничего не сообщил в сельсовет?

– Потому что эти люди переехали в другую деревню и бросили свой дом вместе с землей. И у наследников не было никаких претензий на это место.

– Крестьяне не бросали своей земли без особых причин…

– Причины были, уж поверьте. Как вам здесь спится по ночам?

Мне стало как-то не по себе от этого вопроса. Потому что я вдруг представила, что должна провести ночь в этом странном месте совершенно одна. Кот был не в счет, тем более что он постоянно куда-то пропадал. Я призадумалась:

– Самое главное – заснуть. Тогда спится хорошо, только сны тяжелые…

Всеволод повел меня по направлению к нашей скифской бане. Не доходя до нее метров пять, он показал на яму, в которую не так давно провалился Димка.

– Здесь был колодец, но вода ушла, и прадед заложил его досками, чтобы никто не свалился случайно вниз.

– Спасибо, конечно, вашему прадеду, но туда все-таки свалился мой старший ребенок. Поэтому-то мы и нашли пояс жрицы.

Всеволод вздохнул.

– Пять поколений моей семьи пытались найти этот пояс, а вам он достался безо всяких усилий. Правда, когда в колодце еще была вода, один ребенок утверждал, что на дне он видит что-то блестящее, но ему не поверили. И продолжали искать под горой, где по легенде она оставила этот самый пояс, прежде чем уйти с лесным народом.

Я усмехнулась.

– А те, кто искал, не пробовали залезть на гору? Тогда бы им сразу стало понятно, что под горой она его оставить не могла.

Всеволод удивился такому заявлению со стороны женщины, которая не имеет к древностям никакого отношения.

– Почему не могла?

– Потому что наверху, у самой вершины горы – амфитеатр, где, по всей видимости, собирался Совет старейшин. А с этого амфитеатра не видно того, что делается у подножия самой горы. Зато хорошо просматривается именно то место, где стоял дом вашего предка. И где сейчас строится наш дом. Пленникам всегда отводили пустыри, чтобы они были на виду.

Он внял разумности моих доводов и тут же поинтересовался:

– Насколько я понял, ночевать вы будете одна?

Холодок тревоги пробежал у меня по спине.

– Одна.

Он повернулся ко мне, и тихо шепнул:

– Тогда не ночуйте в комнате, окна которой выходят на гору. И держите при себе телефон.

Я металась по дому в поисках телефона, но все напрасно. Наконец, выбившись из сил, я села возле Всеволода на крыльцо и постаралась вспомнить, когда в последний раз видела свой мобильник. Звонила Алка, потом я пошла будить Данила… Куда же я его дела? Не помню. Одно я помнила точно, что на территории посторонних не было, а кот стащить его не мог. Вспомнив про кота, я скосила глаза на собаку Всеволода. Ахтас спал, опустив голову на передние лапы и уткнувшись носом в траву. Солнце уже скрылось за горами, и сумерки быстро надвигались. Зажглись первые звезды, и я включила на веранде свет, чтобы потом в темноте не искать проход через груду стройматериалов. Всеволод стал прощаться.

– Вам пора отдыхать. Так что до завтра.

Меня осенило.

– В машине! Я его в бардачок обратно положила, после того, как отправила Данила!

Я бросилась к машине и извлекла из бардачка телефон.

– Вот!

Всеволод взял мой телефон и набрал свой номер.

– Позвоните, как проснетесь.

Я удивилась:

– Зачем?

– Хочу отвести вас к Мораде.

Он попрощался, даже не спросив, хочу ли я идти к этой самой Мораде, отвязал собаку и ушел.

Без детей в доме было пусто и холодно, потому что мне лениво было топить печь для себя одной. Я просто вскипятила чай и согрела на плите немного воды, чтобы умыться перед сном. Чтобы не было так страшно, я сгребла мирно спящего кота с дивана и взяла с собой на огромную кровать. Кот поначалу протестовал, но потом смирился и затих. Заснула я на удивление быстро, однако долго спать в ту ночь мне не пришлось…