В покоях госпожи Ванг стало не так тесно, как бывало прежде. Царедворцы, почуяв перемену настроений князя, перетекали в залы, где давали представление девицы из Юй.

В павильоне, отведенном теперь для одной Си Ши, стали все чаще появляться государственные мужи с особыми просьбами, а то и просто чтобы засвидетельствовать почтение и преподнести красавице в подарок какую-нибудь безделицу – платок или гребень. Си Ши с легкостью принимала подарки, к великой радости дарящих. И так же с легкостью расставалась с ними – отдавала своей любимой подруге Жен Дан или прочим девушкам, прибывшим на чужбину вместе с нею. Не в этих безделицах была ее цель. Она понимала, что внимание этих господ продажно, но пусть оно создает хотя бы видимость ее могущества. А это не сможет не задеть госпожу Ванг. Си Ши всеми силами старалась заставить ее проявлять свой бурный характер как можно чаще, предполагая, что князю как мужчине это скоро надоест. И тогда нужно будет просто ждать подходящего момента, чтобы навсегда убрать со своей дороги эту строптивую красавицу. И хотя подходящих случаев было достаточно, Си Ши не торопила события, понимая, что ударить можно только наверняка.

Время действовать пришло в самый разгар Праздника цветения пионов. Князь уже открыто тяготился нравом и обществом своей строптивой наложницы. А когда настала пора любования цветами, князь подошел к Си Ши, стоявшей чуть поодаль вместе с прочими девушками, взял ее за руку и сказал нарочито громко, чтобы те, кому это предназначалось, могли услышать:

– Этой девушке нельзя нести цветок. Он может завянуть, устыдившись своей простоты по сравнению с ней!

Все замерли, ожидая, что на это скажет госпожа Ванг. Ведь это было публичным признанием Си Ши первой красавицей княжества. Оскорбленная наложница поднялась со своего места и отчетливо произнесла:

– Мой господин совершенно прав. Цветок обязательно завянет в грубых крестьянских руках этой женщины.

Ответ госпожи Ванг привел князя в ярость, но возражать при всех своей наложнице было недостойно князя Фу Чай. Если Си Ши умна, то сама сможет постоять за себя.

Девушка скромно опустила глаза и сказала:

– Цветы вянут от недостатка внимания. И цветам, и женщинам нужна живительная влага любви своего господина.

Все понимали, на что намекает Си Ши. Ропот толпы донесся до госпожи Ванг, которая не уловила всех слов, но поняла смысл сказанного. Значит, уже ни для кого не секрет, что ее пояс давно не развязывали. Но одно дело – тайное перешептывание и совсем другое – публичное обсуждение. Такое не простит ни одна женщина.

– Сорная трава стремится быть похожей на цветы. Но сорняки всегда вырывают, чтобы благородные цветы могли дышать и радоваться свету.

Князь Фу Чай с интересом наблюдал за поединком двух прекрасных женщин. Ему льстило, что красавицы сцепились за право обладания им.

Си Ши не замедлила с ответом.

– Если срок цветения вышел, то хороший садовник не оставит увядающий цветок, чтобы не навевал он печальные мысли о тленности. Как и не оставит он клумбу пустой. В пустоте таятся изменения. Молодое растение займет его место.

– Только если растение достойно столь высокого места.

– Об этом судить самому садовнику, а не растениям.

Ропот одобрения пронесся над садом. Госпожа Ванг не сдавалась.

– Садовник подчиняется законам садоводства и природы, которую не изменить, как ни старайся.

Си Ши, казалось, ждала этих слов. Она выпрямилась, посмотрела госпоже Ванг прямо в глаза и громко сказала:

– Природа некоторых вещей мне не понятна. Сорвать цветок можно только один раз. Любоваться им может всякий, не только тот, кто сорвал его. Женщина – совсем другое дело. Ею может любоваться только тот, кто первым сорвал ее цветок. И если знатная дама, столь часто говорящая о хорошей крови, позволяет многим любоваться собой, знает ли она себе истинную цену?

Князь замер от неожиданности: о чем говорит эта женщина?

Госпожа Ванг надменно вскинула бровь и просияла:

– Это не простые слова. Это публичное обвинение. И если доказательств нет, а их быть не может, потому что я, как вы уже сказали, знаю себе цену, то обидчика ждет сто ударов палок. А такого наказания еще никто не вынес.

Надменная красавица удовлетворенно опустилась на подушку в ожидании расправы над глупой соперницей.

К ее изумлению, Си Ши не растерялась и протянула князю Фу Чай какой-то сверток. Князь развернул полотно – это был рисунок. Тот самый, что подарил ей Фан Ли перед отъездом. Так хороша, как на этом рисунке, госпожа Ванг уже никогда не была. Князь в сердцах бросил рисунок в пруд. Течение подхватило его и понесло в неизвестность.

Как и госпожу Ванг, которую больше никто не ждал во дворце князя Фу Чай. Сад опустел, и лишь запах духов бывшей наложницы витал под крышей Павильона цветов, где всего несколько часов назад сидела надменная и прекрасная, но столь неосторожная и самоуверенная госпожа.

Стражи вывели ее за городские ворота, туда, где начинаются увеселительные кварталы. По строжайшему указу князя Фу Чай она больше никогда не могла войти в город как приличная женщина.