20 августа 1870 г. Труа.
Свежевыбеленные стены и белое покрывало на узкой кровати напоминали операционную. Бланка приказала, чтобы комната была готова к ее приезду, но когда именно она приедет, монахини не знали. Послушница дважды в день вытирала пыль с комода и резного туалетного столика светлого дерева – единственного изящного предмета меблировки в комнате для гостей.
Бланка приехала на рассвете, и комната сразу же ожила. Вслед за госпожой в дверь ворвался аромат роз и утренней свежести, на комоде появились миленькие вещицы, неизменные спутницы женщин, стремящихся сохранить свою привлекательность. Хрустальные флакончики с туалетной водой, кремы, пудра и маленькие щипчики возле зеркала привлекали взгляды молодых монахинь, прислуживающих важной персоне. Бланка приказала не будить ее до полудня, она хотела выглядеть свежей к вечернему собранию у Монсеньора.
Короткий сон при открытом окне пошел ей на пользу, вызвав на щеках легкий румянец. Бутоны роз, срезанных в монастырском саду, были полны росой, и влажный аромат, источаемый ими в маленькой комнате, струился по лицу женщины, неподвижно лежащей на кровати. Бланка уже не спала, ее глаза были открыты, и по сдвинутым бровям на ее красивом лице было видно, что предстоящая встреча с Монсеньором волнует ее больше, чем ей хотелось бы.
Вся жизнь ее была погоней за богатством и властью, и вот теперь наконец она может войти в семью, обладающую состоянием, для которого перестают существовать границы и государства. Ее навязчивой любовью стала медицина, и она готова была тратить все до последней монеты из денег, что отпускал Антуан, на новые исследования. Бланка считала несправедливым, что не имеющий никакого отношения к реальной жизни человек вмешивается в дела особого госпиталя и ограничивает его деятельность лишь одной страной – Америкой. Бланка не любила Америку, эту дикую, продажную, контролируемую европейским капиталом демократию бывших каторжников и аутсайдеров. Ее мечтой было вернуться в Европу, но сейчас это было невозможно. Антуан держал ее на почтительном расстоянии от Монсеньора.
Проснувшись около четырех часов пополудни, она приказала принести горячий чай и таз для умывания. Молоденькая послушница, двигаясь почти бесшумно, поставила поднос с чаем на комод и исчезла. Бланка взяла чашку, налила из чайника горячую янтарную жидкость и вдохнула аромат свежего чая, поставляемого Ост-Индской компанией, где Орден имел свои интересы и куда назначал на высокие посты проверенных людей – жадных и без сантиментов.
Пары сотен лет ей хватило, чтобы постигнуть все, чему могли научить ее лучшие доктора, пользовавшие самых высоких чиновников и монархов. Большинство из них были просто изящными шарлатанами, но Бланка быстро научилась отличать их от настоящих целителей. Алхимики, со своей идеей получения золота из ртути, натолкнули ее на мысль, что изменять можно живые клетки и живые организмы. Ведь вырастает же плод в утробе матери, растут деревья из чрева земли. Так почему бы не выращивать живую ткань так же, как выращивают растения в монастырских садах?