19 октября 2008 г. Брно.
Маленький госпиталь на конце города был собственностью Антуана. Не его самого, конечно, а третьих лиц, которые даже о существовании его не знали. Кто-то переговорил с дежурным врачом, и нашу медицинскую бригаду впустили внутрь.
Антуан сам подвел нас к главному врачу и сказал:
– Пусть посмотрят, как все устроено, если вы не возражаете.
Главврач улыбнулся.
– Не возражаю. Ваши пожертвования на нужды нашего госпиталя, господин Франц, превысили все ожидания. Мы сможем закупить…
Антуан прервал главного.
– Хорошо. Теперь покажите дамам клинику.
Я незаметно отделилась от Алки с Анечкой, которые вжились в роль, и деловито рассматривали главврача. Антуан стоял чуть поодаль, и наш разговор никто не услышал.
– Почему мы приехали сюда? Ведь его здесь нет?
Антуан улыбнулся.
– Нет. Этот госпиталь я строил как точную копию того, в котором вам предстоит побывать. Так что запоминайте все хорошенько. Где комнаты персонала, где лифты и запасные выходы, а где палаты для больных.
– Но ведь его не будут держать в палате для больных.
Антуан согласился.
– Нет. Он в подвале, рядом с моргом.
Меня передернуло.
– Вы покажете мне, как куда добраться?
– Покажу, только не падайте в обморок.
Я и не собиралась…
Мы спустились в подвальное помещение, и на нас пахнуло хлором. Антуан прикрыл нос белоснежным платком.
– Обработка. Мы не вовремя. Хотя выбирать не приходится.
Я согласилась.
Пройдя несколько коридоров, мы повернули направо. Зная свой пространственный кретинизм, я старалась запоминать, сколько шагов в какую сторону мы делали, чтобы хоть примерно угадывать направление. Антуан объяснил:
– Неважно, куда вы идете. Подвальный коридор представляет собой замкнутый круг. Откуда бы вы ни вышли, вам нужно найти только две двери: подсобного помещения, где находится ваш брат, и дверь выхода к лифтам, чтобы подняться наверх, на первый этаж.
– А как же я его унесу, если он без сознания?
– В подвале полно каталок. Ну, в крайнем случае возьмете какую-нибудь из морга. Это большая двустворчатая дверь.
– А она не заперта?
– В пересменок обычно нет. Пока одни врачи одеваются и уходят, а другие еще курят и переодеваются к работе, у вас есть время и все двери открыты.
Мы подошли к двери подсобки. Я ожидала увидеть здесь хлам и старые приборы, но, к моему удивлению, это была просторная комната, отделанная белым мрамором, с единственной кроватью посередине. Центральная лампа была выключена, горели только боковые светильники. Несколько приборов, подключенных к пациенту, пара стеллажей с какими-то склянками и каталка в углу комнаты составляли всю меблировку. Никаких стульев или тумбочек, цветов или еды. Все было очень стерильно, даже сесть некуда.
Антуан остался в дверях, а я осторожно подошла к пациенту. Чем ближе я подходила, тем сильнее дрожали у меня ноги. Это был Андрей!