Лева повернулся к Тане:
— Оля хочет поговорить наедине со мной.
— Ну разумеется! — возмутилась Таня, не найдя больше слов, возмущенно ушла.
Когда Варя услышала, что сделала Таня, она очень возмутилась:
— И ты оставишь его наедине с этой… даже не знаю, как ее назвать?
— Ну, а что делать?
— Иди и подслушай, о чем они говорят. Знаешь, куда они пошли?
— Знаю. Вниз, наверное. В раздевалку.
— Так иди скорей!
Таня дошла до успевшей уже опустеть раздевалки. Их она сразу увидела. Быстро пригнувшись за скамейку, она замерла. Но, похоже, Лева и Оля ее не заметили. Подобравшись поближе, она услышала:
— Лев, так ты согласен?
— Ну, раз это учительница сказала…
— Она, она, можешь спросить.
— Ладно, согласен.
И тут Таня почувствовала, что хочет чихнуть. Изо всех сил зажав нос, она ползком добралась до входа в раздевалку. Едва она успела встать, как оглушительно чихнула.
— Ты что тут делаешь? — спросил Лева.
— Я… Э-э-э…, — протянула Таня, но тут ее выручила находчивая Варя:
— Мы думали, вы уже закончили.
— А так и есть, — улыбнулся Лева. — Мне с Олей поручили заведовать «Огоньком».
— Так я же лучше всех в этом понимаю! — воскликнула Варя.
— Да-а, — протянула Оля.
— Отлично! — сказал Лева.
— В общем, мы с Танькой будем вам помогать. Да, Таня?
— Д-да, — ответила девочка и шепнула Варе на ухо:
— Ты что придумала?
— А ты хочешь, чтобы они были вдвоем? — шепнула в ответ Варя.
— Тогда пойдемте ко мне домой. Там и подумаем, — предложила Таня.
Но к великой радости Левы, Оля отказалась, сославшись на то, что она не может.
Таня шепнула девочкам, что идет домой выяснять про Веру и объявила мальчикам, что ей надо делать уроки. Вскоре ушли и Аня с Варей.
Лева обессилено опустился на скамейку. К нему подошел Темыч. Он отличался очень темпераментным характером и, увидев Леву в меланхоличном состоянии, он его сначала встряхнул, потом присел. Ему достаточно было заглянуть в глаза друга, чтобы понять, что он чем-то расстроен.
Сев на скамейку, Темыч сказал:
— Выкладывай!
— Что?
В отличие от Темыча, который торопился поведать всему миру сердит он или рад, Лева был очень скрытным.
— Как это что? Я же вижу! Ты расстроен чем-то.
— Тебе показалось, — ответил Лева, полагая, что Темыч успокоится.
Однако это объяснение повергло Темыча в бешенство:
— Я ошибся? Я? Я никогда не ошибаюсь! Запомни! Ни-ког-да!
Лева смотрел на эту разбушевавшуюся грозу с невероятным спокойствием. Когда Темыч закончил, Лева вымолвил совершенно спокойно:
— Ольга мне надоела!
— Да? — внезапно успокоился Темыч.
И теперь в его голосе слышались сочувственные нотки. Вдруг Темыч подтолкнул Леву и шепнул:
— Сова, Сова идет! Попроси у нее, чтобы она разрешила не тебе придумывать для «Огонька», а кого-нибудь другого.
— Думаешь? — усомнился Лева.
Сова была не кем иным, как классной руководительницей восьмого «ша». Это была маленькая старушка с огромнейшими очками, за которые и была прозвана Совой.
— Иди! — подтолкнул друга Темыч.
Лева встал и, подойдя к учительнице, сказал:
— Здравствуйте, Софья Ильинична!
— Здравствуй, Лев!
— А Вы знаете… Я хотел Вас попросить… — нерешительно начал Лева, но, тряхнув головой, заговорил решительно. — Я, конечно, понимаю, что Оля хорошая девочка. И я очень польщен, что Вы выбрали меня ей помогать, но, к сожалению, не могу. Софья Ильинична, можно я не буду заведовать «Огоньком»? Вы Аню попросите! Она будет Оле помогать.
— Я Оле не поручала придумывать для «Огонька» шутки.