Моего друга Василия, согласно направлению, отправили обратно служить в родную уже роту, командиром взвода. Меня назначили в Черниговскую разведывательно-диверсионную роту дивизии ВДВ на должность заместителя командира роты.

Началась новая служба, которая целиком захватила Антона. Будучи не обремененным семейным положением, он смог большую часть своего времени уделять непосредственно службе.

В самом начале осени были проведены общевойсковые учения. В учениях были задействованы не только Черниговская дивизия ВДВ, но и войска соседнего округа.

Подразделение Антона в учениях показало наилучшие результаты и была отмечено не только руководством дивизии, но и благодарностью министерства обороны.

Тогда-то и были замечены способности Антона, как хорошего и грамотного командира.

Антона взяли на заметку и предложили перевестись в группу спецназа при КГБ СССР. Антон подумал, взвесил все за и против, потом отказался. Конечно, просьба была настойчивой, и неизвестно, чем бы все это могло кончиться, если бы не подарок судьбы.

Как раз в это время вышел приказ Министерства обороны об увеличении комплектования подразделений специального назначения Главного разведывательного управления генерального штаба спецназа. Будучи человеком военным, Антон безропотно подчинился приказу и уже через несколько дней прибыл в Рязанское, родное уже, училище.

В училище он был назначен командиром взвода во вновь образовавшуюся девятую разведывательно-диверсионную роту, которая переходила всем составом под командование спецназа ГРУ.

Основным предназначением спецназа ГРУ была борьба с мобильным ядерным оружием стран НАТО. Кроме того, эти подразделения могли привлекаться для разведки и диверсионных мероприятий глубоко в тылу любого противника.

Служба в спецназе ГРУ кардинально отличалась от других армейских подразделений. Здесь не было побочных обязанностей, таких, к примеру, как хозяйственные работы или занятия строевой подготовкой. Основной упор был на боевую подготовку и отработку полученных навыков.

Следует отметить, что в таких подразделениях практически не было людей, которых приходилось бы заставлять учиться из-под палки. Все курсанты стремились к самосовершенству, тем более, что им при поступлении приходилось проходить жесточайший отбор.

Кроме этого, некоторые из них не выдерживая нагрузок, отсеивались в первые месяцы. И, как в последствии показала практика, оставались только самые добросовестные и целеустремленные бойцы, беззаветно любящие свое дело и родину.

Занятия проходили поэтапно. Курсантов обучали навыкам рукопашного боя. Большое внимание уделялось умению владеть любым видом оружия, в том числе иностранным. Бойцы ГРУ получали навыки владением холодного оружия, в том числе и подручным материалом.

В руках такого бойца даже простая ложка становилась смертельным оружием. Также бойцы должны уметь управлять любым транспортом, не только военного назначения, в число которого входит и любая бронетехника и все виды летательных аппаратов, но и техника гражданского направления.

Кроме этого бойцы проходили психическую обработку. Работая с ними, психологи выявляли основные качества того или иного бойца, и руководство старалось больше внимания уделять именно этим качествам.

На учениях составлялись группы, в состав которых входили бойцы разных направлений. Каждый боец в группе выполнял задачи, в которых он был наиболее компетентным, но при исключительных обстоятельствах мог с успехом заменить любого выбывшего бойца.

Особое внимание уделялось такому виду, как выживание в любой местности и климатических условиях. В любое время года боец обязан с одинаковым успехом выжить как в морозной тундре, так и в жаркой пустыне, не имея с собой ни продуктов питания, ни воды. Все это он должен уметь добывать сам, своим умением и подручными средствами.

Антон, спустя несколько лет, с благодарностью и теплотой вспоминал инструкторов, которые дотошно и самозабвенно учили их всем навыкам выживания. Только благодаря их науке он смог выбираться из самых сложных ситуаций.

Эта наука не раз спасала ему жизнь. Он помнил, как тяжело было, когда их группа оказалась в зарослях болот Никарагуа. У них не было даже глотка воды. Им приходилось делать фильтры из подручных материалов, чтобы профильтровать болотную воду, кишащую различными смертельными бактериями и вирусами, затрачивая на это много сил и времени, чтобы добыть несколько глотков чистой воды.

Он помнил, когда их группу из пяти человек забросили в тундру, где согласно легенде они должны были взорвать железнодорожный узел. Где им приходилось вести непрерывную борьбу с кровососущими насекомыми. Им тогда предстояло более трехсот километров пройти по болотам и лесам, преодолевая множество больших и малых речушек.

В середине лета болотная мошкара, найдя свободное место на обнаженном теле, могла в считанные минуты превратить это место в кровавое месиво. За те несколько дней, они многому научились. Они овладели навыками охоты, умению строить непромокаемые шалаши для ночевки, готовить рыболовные снасти из подручных материалов, но самое главное, они научились защищаться от насекомых.

В тот раз им не сказано повезло, они вышли на заброшенную железную дорогу, которая упростила немного их путь. В последствие Антон узнал у знающих людей, что это была легендарная дорога смерти, которую Лаврентий Павлович Берия строил на костях заключенных.

О сложности прокладки такой дороги можно было судить лишь потому, что работающим на ней заключенным год работы зачитывался за три. Но, как показало время, больше трех лет там никто не выдерживал.

Умерших, а их было очень много, хоронили там же в насыпи. Потому эту дорогу называли «дорога на костях» Проложив почти тысячу километров, строительство свернули, так и не закончив.

Стройку эту правительство посчитало нецелесообразной, и, свернув работы, приказали забыть и не вспоминать. Так канула она в неизвестность. Знало о ней только малое количество людей из местного населения.

Вспоминал Антон и тренировочный процесс, когда их по одиночке забросили в пустыню Гоби, находящуюся на территории дружественной Монголии. Он без воды и еды прошел очень большое расстояние. Приходилось охотиться на ящериц и других мелких животных. Такую пищу приходилось готовить на маленьком костре, топливом для которого служила сухая трава, растущая на каменистой почве, или случайно найденный верблюжий помет, высохший на солнце до каменистого состояния.

Воду Антон добывал примитивным способом. В отсутствии колодца, он на рассвете выкапывал небольшую ямку и застилал ее куском слюды, поставив под нее емкость для сбора воды. Остывшая за ночь почва, а ночи в пустыне довольно прохладные, прогревалась на солнце через слюду, выделяла конденсат на пленке, который стекал в емкость. Так у него была хоть и не особо качественная, но все же небольшой запас воды поддерживающий его в течение жаркого дня, помогая телу справиться с обезвоживанием.

Также уделялось большое внимание иностранным языкам. В разряде обязательных были английский, немецкий, французский, а также арабские наречия. Все языки знать, конечно, не обязательно, достаточно было одного или двух, но большее количество очень приветствовалось.

По окончании курсов всем выдавались дипломы переводчиков. В последствие, многие из них работали в разных посольствах или в дипмиссиях разведчиками, имея статус переводчика.

Еще до назначения в спецназ Антон освоил несколько языков. Поэтому теперь у него было больше времени на изучение китайского и арабского. С китайским было немного проще. В детстве его дедушка, чтобы не забыть свой родной язык, как он объяснял это Антону, говорил много с ним на китайском. Антон многому научился у него, только с чтением иероглифов у него не все получалось.

При помощи хороших преподавателей он понял их смысл и освоил около шестидесяти штук. Этого вполне хватало для разговора на любые темы, для чтения и письма.

Постепенно у него развилась патологическая тяга к изучению иностранных языков. Зная в совершенстве несколько языков, он легко осваивал следующий. Он изучал не просто языки, а старался понять культуру и традиции тех народов, на языке которых он мог говорить.

В учебном кабинете по языкам, всегда были свежие газеты и журналы различных зарубежных СМИ. Читая в оригинале очередное сообщение, он старался, как учил его дед, проанализировать статью, и понять, что в ней написано между строк. Благодаря этому он убедился, что нынешняя его специальность дана ему не просто так.

Он понимал, что в будущем ему придется не раз побывать за рубежом. Особенно его настораживали последние события на Ближнем Востоке. Он понимал, что это мина замедленного действия, готовая взорваться в любую минуту.

Арабский мир представлял собой сплошную борьбу за власть между влиятельными кланами. Не последнюю роль в разжигании войны играли страны Запада. Их не интересовало, какой клан будет у власти, их интересовали только деньги, полученные от контроля за ресурсами страны. Они спонсировали недовольных, провоцируя на переворот. Те в свою очередь, получая поддержку и оружие, свергали неугодную власть, а, в знак признательности, разрешали пользоваться бесконтрольно нефтяными и газовыми потоками. При этом забывая, что экономика страны падает, а люди при этом гибнут от голода и болезней.

Также Антон догадывался, что Советский Союз не остался в стороне и помогает различным африканским странам оружием и различными гуманитарными грузами. Естественно, все это тщательно скрывалось. Многих стали отправлять в командировки, как в Африку, так и на Ближний Восток.

Антон понимал, что их не зря обучают навыкам поведения при допросах в случае попадания в плен к иностранным спецслужбам. Антон с усердием налег на изучение, как арабского языка, так и африканских наречий. Все наречия, конечно, ему изучить не получилось бы, но он понял основное направление, и теперь легко мог объясниться с любым африканцем.

Знания различных языков и их культур сполна пригодились Антону в будущем, особенно избежать множества неприятностей.

В эти годы Антон был молод и амбициозен. Ему хотелось много знать и уметь, а желание быть полезным своей Родине и совершать ради нее подвиги, заставляло порой забывать о себе и своей будущей судьбе.

Понадобилось больше двух десятков лет, чтобы однажды лежа раненый в военном госпитале, он понял, что его подвиги по большому счету никому не нужны. Он понял, что вся эта мышиная возня в геополитике, никому не принесла пользы, а только вред. Вся идеология о всеобщем социалистическом братстве на всей планете оказалась просто мифом. Огромные ресурсы страны были потрачены впустую.

Антон видел, как к берегам некоторых африканских стран подходили советские корабли. Выгружали из трюмов свежее замороженное мясо, которое, пролежав несколько дней, портилось, никому не нужное, и его бульдозерами сталкивали в море, чтобы освободить пирс для следующей партии груза. А в это время у себя на родине народ стоял в огромных очередях в надежде купить костей для чашки борща, не говоря уже о куске хорошего мяса.

Пока дряхлеющие политики грозили западу ракетами и строили в африканских странах инфраструктуру, они забывали, что у себя в стране падает производство и экономика. Люди от нехватки повседневных товаров и продуктов питания, имея деньги на руках, начинают больше пить и постепенно скатываться к алкоголизму.

Постепенно Антон пришел к пониманию, что самую лучшую часть жизни он потратил впустую. Он, мужчина уже зрелого возврата, так и не смог за эти годы создать полноценную семью. Он не мог, как другие, после службы вернуться домой, обнять детей, и там, в уютном кругу семьи, отдохнуть и душой и телом. Но это понимание придет к нему гораздо позже, а пока он готовился к первой загранкомандировке.

Подразделениям ГРУ выпала возможность проявить себя и показать свое умение за рубежом. В Чехословакии вспыхнуло восстание, возникла угроза выхода страны из состава Варшавского договора.

За несколько дней до начала военных действий мелкие группы спецназа были тайно заброшены на территорию страны. В этой операции проявилось не только качество военной подготовки, но и мужество, стойкость и выдержка всего личного состава не поддаваться на провокации отдельных групп враждебно настроенного местного населения.

Операция была хорошо продуманной и спланированной до самых мелочей. В назначенное время военно-транспортный самолет, пролетая над территорией Чехословакии, запросил у Праги экстренную посадку, ссылаясь на поломку двигателя. Естественно, наземные службы разрешили посадку, приготовив взлетную полосу.

Сразу после приземления, события развивались как в фантастическом романе. Не дожидаясь полной остановки самолета, бойцы спецназа, как горох, высыпали на взлетную полосу. Не дав возможность чешским военнослужащим опомниться, они нейтрализовали их и захватили все ключевые объекты аэропорта. Остальные группы диверсионных подразделений, сконцентрированных каждая у своих объектов, по сигналу приступили к операции.

В считанные минуты были захвачены все узлы связи, радио, телевидение, редакции центральных СМИ и другие административные центры. Группа спецназа заняла здание центрального комитета компартии Чехословакии.

В эту ночь в здании проходило заседание кабинета правительства. Бойцы захватили все правительство страны, и до самого утра отражали непрерывные атаки чешских военных подразделений. Они держали оборону до тех пор, пока в Прагу не вторглись войска Варшавского договора.

Захватив город, они сломили сопротивление военного гарнизона города. После чего начались чистки.

У спецназа была совсем другая задача. Взяв под охрану правительство страны, они погрузились на самолет и вместе с пленниками вылетели в Москву.

Так закончилась первая операция Антона, и первая операция спецназа ГРУ. Этой операции дали оценку отлично. Позже, любимчик Гитлера, диверсант Отто Скорцени выскажется на этот счет, назвав операцию просто блестящей.

Так завоевать большую страну, буквально за несколько часов, не удавалось еще ни кому. В дальнейшем, после операции в Чехословакии, Советский Союз не раз посылал свои подразделения спецназа в горячие точки стран Азии, Африки и Латинской Америки. Как правило, они там выполняли роль инструкторов или военных советников.

Были моменты, когда им приходилось вступать в бой. Они встречались в бою, как с местными вооруженными формированиями, так и с американскими коммандос и морскими котиками. Чаще всего прямые столкновения проходили во Вьетнаме с зелеными беретами на Шон Тэй. Часто бойцы ГРУ действовали настолько умело, слаженно и быстро, что американские спецслужбы либо вообще не знали о проведенной операции, или не знали, что операцию провели советские спецслужбы, или имели об этом смутное представление.

Такой случай произошел на территории Камбоджи, недалеко от вьетнамской границы. Группа спецназа в составе десяти человек, совершила налет на секретный лагерь американских вертолетов, который находился в тридцати километрах от границы. Этот лагерь американцы использовали для заброски своих диверсионных групп на территорию Вьетнама, а также для вылета в поисках своих сбитых летчиков и групп, попавших в окружение.

На площадке всегда стояли в боевой готовности легкие вертолеты, транспортные и вертолеты огневой поддержки типа «Суперкобра»

Основной целью операции были вертолеты «Суперкобра» которые имели на борту управляемые реактивные снаряды. Снаряды были оснащены новейшими системами наведения на цель. Именно эти системы, были главной целью отряда. На всю операцию было затрачено несколько минут. Американские потери составили более двадцати человек убитыми и ранеными. При этом один вертолет был угнан, а остальные сожжены. С нашей стороны только два человека легкораненые.

Американцы еще много лет не знали, что именно советский спецназ провел эту операцию. Узнать им об этом довелось очень много лет спустя.

Вот так и начались зарубежные командировки Антона. Каждый раз его напарником был неизменно его друг Василий, который, узнав о назначении Антона в спецназ, подал рапорт, и с тех пор они служили только вместе.

В самом конце шестидесятых годов их назначили военными советниками в Египет. В то время Союз оказывал военную помощь арабским странам в борьбе с Израилем, с которым прервал дипломатические отношения.

Антон и Василий готовили площадки для средств ПВО и аэродромы для бомбардировщиков и истребителей.

Антон знал о поражении Египта, Сирии и Иордании в шестидневной войне с Израилем. В этом поражении сыграла ключевую роль несогласованность действий руководства союзных государств. Безграмотное ведение боевых действий, помноженное на неподготовленность военнослужащих армии и на их ленивую нерасторопность.

Имея двукратное превосходство в самолетах, бронетехнике и живой силе, они не смогли оказать достойного сопротивления. Израиль, воспользовался неумением и несогласованностью противника, наголову разбил его по очереди, не встретив достойного сопротивления. Так закончилась бесславная для арабов шестидневная война.

На следующий год президент Египта вновь обратился к руководству Советского Союза с просьбой ввести свои войска на территорию страны и помочь в войне с Израилем. Для этих целей была откомандирована группа военных специалистов, помочь египтянам в подготовке площадок для высадки войск.

Антон легко находил общий язык, как с руководством, так и с простыми солдатами, помогало ему в этом хорошее знание языка. Он находил время для общения с гражданским населением. Так он практиковался в разговорной речи и изучал нравы и обычаи, как части христианского населения, так и мусульманского.

Работа двигалась очень медленно. Им приходилось прикладывать максимум усилия для этого. Военных еще можно было заставить работать, и то, только при помощи отборного мата и угрозы пожаловаться высшему руководству. С гражданскими дела обстояли и того хуже.

Гражданские в основном были наемными рабочими. Их могла заставить работать только высокая заработная плата. Но и это не всегда срабатывало, они просто сбегали в пустыню, где найти их было практически нереально. Набирали других рабочих, а через месяц повторялось то же самое. Тогда Антон понял, что такая армия никогда не выиграет войну. Достаточно будет двух или трех хорошо вооруженных обученных батальона, чтобы поставить на колени от малого до взрослого, все население страны. Так оно и случилось.

Руководство Египта, вдохновленное присутствием советских войск, прикладывало по их понятием максимум усилий для подготовки к крупномасштабным военным действиям.

Советский Союз поставлял различное вооружение. Это было стрелковое оружие, бронетехника, средства ПВО, самолеты и боеприпасы. Оружия было поставлено столько, что казалось можно всю жизнь воевать и еще останется. Но случилось непредвиденное. Умер президент Египта Гамаль Абдель Насер. Во главе страны стал новый президент Анвар Садат.

Вскоре отношения между Союзом и Египтом стали ухудшаться. На следующий год Садат объявил о выводе советских специалистов с территории Египта, при этом все оружие и техника осталась.

За два года Египет и Сирия получили от Союза огромное количество вооружения. В 1973 году эти страны решили напасть на Израиль, при этом понимая, что США не дадут им полностью разгромить Израиль. Но у них теплилась надежда, что Союз забудет обиды и не оставит их в одиночестве воевать против США и Израиля.

Без поддержки военной силы Советского Союза, Израиль быстро разбил арабскую коалицию, отбросив войска Сирии, Ирака и Иордании на несколько километров от своих границ. А когда перед израильскими танковыми колоннами открылся прямой путь на столицу Египта, в стране началась настоящая паника.

Тогда президент Садат обратился напрямую к Советскому Союзу и США, с просьбой совместными усилиями урегулировать конфликт. СССР и США не оставили просьбу Садата без внимания. После очень напряженных переговоров они добились подписания мирного договора между воюющими сторонами.

Антона и Василия эти события никак не затронули. Они уже год как были в Сомали, которая освободилась от французской колонизации и объявила себя свободной страной. Избрала путь к социализму, установив, таким образом, дружеские отношения с СССР.

В рамках дружбы и взаимопомощи были направлены в Сомали военные советники для создания спецподразделений по борьбе с отрядами, не присоединившимися к общему движению.

Антон, наученный горьким опытом в Египте, даже не предполагал с чем он столкнется в Сомали.

После освобождения от колонизации, Сомали еще долго раздирали на части междоусобные войны и конфликты. Погрязшая в междоусобице страна утратила полностью контроль над экономикой. В стране была разруха и голод. В армию шли молодые люди в основном из провинции, в надежде заработать, чтобы прокормить и сохранить гибнущую от голода семью. Военные специальности их не интересовали. Воевать у них не было никакого желания. Они жили только сегодняшним днем, о будущем никто не задумывался. Их совершенно не интересовала политика правительства, и кто из них находиться у власти.

Первое время Антон и Василий старались переломить такое отношение к делу, но вскоре поняли, что все их старания напрасны.

Можно привести такой пример. Они отдают приказ старшим офицерам на построение личного состава для занятий, и это не значит, что личный состав соберется на построение через час или полтора.

Дисциплина отсутствовала полностью. Военнослужащие могут в любой момент сказать, что им необходимо срочно повидать семью, и уходили. Некоторые могли и не поставить руководство в известность и покидали расположение части, когда им вздумается и настолько, насколько они считали нужным.

Им понадобилось два года, чтобы наладить хоть немного дисциплину, но полной самоотдачи так и не добились.

Через два года у них закончился срок командировки, они с радостью покинули эту страну. На грузовом самолете они вернулись на родину.

В Жуковском была дождливая погода. В это раннее утро посадку им испортил туман. С первого раза пилоты не смогли посадить самолет, пришлось заходить на второй круг. Благодаря опыту пилотов, они все же сели, самолет, пробежав по взлетной полосе, вскоре зарулил на стоянку.

— Могли бы и в Рязани посадить, а не мучиться в такую погоду, — ворчал Василий. — И нам ближе добираться пришлось бы. Теперь из Москвы поездом придется добираться до дома. Неласково встречает нас Родина. То дождь идет, то самолет трясет, то вообще приземлиться не может. Сплошные сюрпризы.

— А мне подсказывает мое внутреннее чутье, что сюрпризы на этом не заканчиваются.

Он оказался прав. У трапа самолета их встречал мужчина, на вид сорока лет, крепкого телосложения, и хоть был он одет в гражданскую одежду, друзья сразу отметили, что перед ними военный.

— Подполковник Свиридов, — представился он. — А вы майор Голованов и майор Ли? Я правильно понимаю?

— Нет, товарищ подполковник, — сказал Василий, — мы оба старшие лейтенанты.

— Да, засиделись вы ребятки в загранке, что пропустили повышение до звания капитана и внеочередное звание майора за отличную работу в Сомали. Я не ошибся, теперь вы оба майоры.

— Повысили нас в звании или нет, мы узнаем позже, — начал Антон. — Сейчас хотелось бы узнать, кто вы в действительности, и почему встречаете именно вы, а не представитель комендатуры аэродрома?

— На все ваши вопросы я отвечу обязательно, но немного позже. В данный момент скажу одно, я замкомандира группы особого назначения при министерстве обороны. Вот, — показал он бумагу, — прошу ознакомиться, это приказ. Согласно приказу вы уже пол года числитесь в составе нашей группы. Я, как непосредственный ваш начальник, встречаю вас и провожу к месту вашей дальнейшей службы.

— И где мы будем служить? — спросил с недоверием Василий.

— Служить теперь вы будете недалеко от Москвы, в небольшом городке, с хорошим названием Загорск.

— Простите, товарищ подполковник, — не унимался Василий, — нам бы хотелось попасть в свою часть. Нужно забрать кое-какие личные вещи.

— По этому поводу можете не беспокоится. Все ваши вещи в целости и сохранности уже полгода ждут вас в ваших комнатах.

— Мы что, будем жить каждый в своей комнате?

— Вы правильно поняли. А теперь давайте пойдем, а то мы здесь совсем промокнем до нитки. Сейчас зайдем в комендатуру в санитарный отдел, пусть проверят, не привезли какой-нибудь заграничной заразы, в виде африканской лихорадки. Там же находится ваша гражданская одежда. Все, что сейчас надето на вас, вы оставляете здесь. Забираете только личные вещи и туалетные принадлежности. В лагерь едем только в гражданке, чтобы не привлекать военной формой лишнего внимания. О нашем подразделении знает очень узкий круг людей. Вам ясно?

— Так точно.

В комендатуре, закончив все процедуры и дождавшись результатов, они в сопровождении подполковника сели в старенький газик, который, дребезжа на всех ухабах, вез их к новому месту службы.

Антон, уставший от перелета, всю дорогу молчал. Зато Василий говорил за двоих. Он успел задать командиру уйму вопросов, связанных с новым местом службы. Свиридов, привыкший много говорить, с удовольствием отвечал на них, а по пути следования успевал еще показывать достопримечательности Москвы и Московской области.

Был затронут вопрос и о командировке, на что Свиридов ответил.

— О вашей командировке я спрашивать не буду, доложите сами командиру отряда. Пока скажу следующее. На обустройство и знакомство с личным составом у вас всего неделя.

Отряд наш насчитывает восемьдесят человек. Весь штат отряда состоит только из офицеров. Командир наш в звании майора, не удивляйтесь, у нас есть подполковники, которые служат простыми бойцами. У нас нет особого чинопочитания, как у других подразделений. Мы все находимся в равных условиях, кроме командира отряда, да и то лишь в торжественных случаях, при очень высоком начальстве.

Обращаемся мы друг к другу только по позывным. Многие даже фамилии друг друга не знают. Вы теперь числитесь у нас под своими позывными, ты Тарзан, а ты Василек. Мы посоветовались с Командиром и решили позывные ваши не менять. Вы за эти годы уже привыкли к этим именам, а остальным нет разницы, к каким привыкать.

Еще хочу добавить, что дней через десять вы отправитесь в отпуск. Как и положено, на сорок пять дней. Вы должны хорошо отдохнуть. Мы понимаем, что вам положено больше, все-таки почти три года в Африке без выезда провести, это очень трудно, но простите, больше дать не можем. Отгуляете отпуск, вот тогда мы за вас всерьез возьмемся. Свободного времени у вас отныне будет очень мало.

Так вот, я ознакомился с вашими личными делами. Вы оба не женаты. Ты Василек не был женат, а ты Тарзан у нас вдовец. Так что, я предлагаю вам отпущенное время на отпуск, потратить на поиски жены. Позже вам просто будет некогда.

Практически все наши офицеры женаты, и их семьи живут у нас в общежитии. Общежитие находится в городе. Наше руководство старается обеспечить офицерских жен работой, естественно по их желанию. Мы рады тому, что жены наших офицеров всегда рядом с ними. В расположении отряда после службы редко кто остается, все едут домой к семьям.

Думайте мужики, я тоже хочу, чтобы вас ждали ваши близкие из далеких командировок.

За разговором незаметно въехали в город.

— А вот и наш город.

— А что, мне нравиться, Антон, как тебе городок?

Антон в это время спал, положив свою голову на плечо друга.

— Я сейчас расскажу вам историю этого города.

Город сейчас называется Загорск. Но его называли Сергиев Посад. В городе много заводов, фабрик и различных комбинатов. Работы здесь для гражданского населения в избытке. В городе есть на что посмотреть. Он входит в состав Золотого кольца России.

Вся история города неразрывно связана с историей Троице-Сергиева монастыря. Он основан в четырнадцатом веке преподобным Сергием Радонежским, который, в свое время, благословил Дмитрия Донского на Куликовскую битву. На протяжении многих столетий монастырь являлся историческим и культурным центром Русского государства.

Троицкий Собор, который является главной святыней монастыря расписывали такие иконописцы, как Андрей Рублев и Даниил Черный. В этом Соборе и поныне хранятся мощи Преподобного Сергия Радонежского.

Здесь при монастыре была написана Андреем Рублевым удивительная икона «Святая Троица». Позже, когда будет время, обязательно посетите здешние храмы. Их в округе большое множество.

Когда-то Екатерина II своим указом объединила все монастырские слободы в город. Назвали его Сергиев Посад, центром которого и являлась Троице-Сергиева Лавра. И зачем я вам все это рассказываю, придет время, сами все посмотрите. Но все равно, мне кажется, что на земле красивее ничего нет.

— Это вам так кажется, У каждого человека есть свои любимые и родные места. Вы, наверное, родом из этих мест?

— Да, я родился в Хитрово, это недалеко от Москвы. Там живут мои родители и брат с сестрой. Моя жена и дети живут в нашем общежитии вместе со мной.

Разговор прервался, когда они подъехали к общежитию. Они ознакомились с распорядком. Посмотрели свои комнаты, оставили вещи, и, получив от коменданта общежития ключи, уехали в тренировочный лагерь.

Лагерь находился в десяти километрах от города, на небольшой возвышенности, среди лесного массива. Командир отряда оказался на месте. Антон и Василий доложили о прибытии, предъявив свои документы.

— Хорошо, ребята, будем знакомиться. Я командир отряда, Соколов Геннадий Иванович. Служить вы будете под моим началом и, надеюсь, долго. В отряде нас всего восемьдесят человек вместе с вами. Служить будем как одна семья. За территорией лагеря форма в основном гражданская. Непосредственно в лагере все мы ходим в полевой форме без знаков отличия. Общаемся между собой только по именам или по позывным. Как говорят зеки, у каждого свое погоняло. Я считаю, что так будет проще в общении. У моего зама, который вас встречал, позывной Зуб. Почему именно Зуб не спрашивайте, не знаю. Меня зовут Сокол. Еще в самом начале моей службы в ВДВ меня комбат так окрестил, вот до сих пор и нашу ее. Ничего, постепенно освоитесь. У нас в отряде полный перечень флоры и фауны. Ладно, об этом позже, а пока держите свои новые удостоверения. Держите свое, майор Голованов.

— Простите командир, но я старший лейтенант.

— Держи свое удостоверение, майор Голованов, начальству виднее кто ты по званию. Вы уже давно как оба майоры. У тебя, майор Ли, странная для твоей внешности фамилия, ну да не в ней дело, позже когда будет время расскажешь о себе. А сейчас вы для всех находящихся за территорией нашего отряда являетесь просто офицерами саперного батальона ВДВ Московского военного округа. Все остальные инструкции, в виде легенды или номеров телефонов и кодов, вы получите в спецчасти в конце коридора. С этим ясно?

— Так точно. Ясно.

— Теперь немного о службе. Жить будете в городе. У каждого из вас будет своя личная комната в малосемейном общежитии. Зуб, наверное, по дороге уже показал вам.

— Да, мы уже заезжали туда и получили ключи от комнат.

— Вот и замечательно. Теперь немного о самом лагере. Здесь у нас в основном тренировочная база. Есть учебный корпус с лабораториями различного направления. Лечебный корпус со своим медперсоналом. В составе каждой из десяти групп есть свой доктор. Теперь насчет здоровья можете не беспокоиться. Есть большой спортивный зал с тренажерами, стрелковый тир. Есть казарма, в которой вы можете остаться на ночь. Бывает и необходимость перейти на военное положение, тогда весь отряд размещается в казарме, вместе со всем обслуживающим персоналом. И самое главное для бойца, это, конечно же, столовая, где все мы питаемся. Ну а если вам захочется чего-нибудь поесть в городе, то здесь я бессилен, придется вам у себя в общежитии готовить или пойти в ресторан. Теперь дальше. Вот приказ о предоставлении вам отпуска, скажу прямо, я не хотел бы отпускать вас, но понимаю, что вы провели много времени, не просто где-то на кондитерской фабрике или пивзаводе, а в очень трудных условиях. По этому будьте добры через девять дней отбыть в отпуск. Где вы будете отдыхать, меня не касается. Единственное, что вы должны сделать, так это оставить свои координаты, на случай экстренного сбора всего отряда. Это понятно.

— Так точно.

— Что касаемо денежного пособия и выплат, то все ваши средства, перечислены в сбербанк Загорска. Вот по этим сберегательным книжкам вы можете получить свои деньги в любой сберкассе СССР, — он протянул им книжки. — Все ясно?

— Так точно. Ясно.

— Ну, если вам все ясно, тогда пошли в столовую, мне кажется, что пора обедать. И еще, пока не забыл. Вечером два дежурных автобуса увозят людей в город. Утром к семи часам они забирают людей у общежития.

— Ну, Антоха, мы теперь с тобой будем жить как на курорте. Вокруг замечательная природа, собственная жилплощадь, отменное питание, чем не курорт, — потирая руки, шутил Василий.

— Тебе, наверное, больше всего понравилось, что будешь жить отдельно. Так вот, Василек, предупреждаю сразу, если будешь мне мешать как в Рязани, таская девок, то удавлю как цыпленка. Ты меня знаешь, второго предупреждения не будет.

— Ничего, пусть немного погуляет пока в отпуске, — назидательно сказал командир, — после отпуска я устрою ему такую жизнь, что он надолго забудет про девчат, — похлопав Василия по плечу добавил, — гуляй, босота, пока охота, потом поздно будет, как говаривал один мой знакомый уркаган.

Вскоре Антон приехал на родину. Невеселой оказалась его встреча с близкими.

Умер дядя Егор. Антон как раз приехал на поминки, отмечали сорок дней со дня смерти. За последнее время тетя Наташа сильно постарела и сгорбилась. В повязанном черном платке на голове она походила на старенькую монахиню. Она бесцельно ходила по дому, перекладывая зачем-то вещи с одного места на другое, или просто по долгу стояла у окна, о чем-то думая. У Антона сжималось сердце, глядя на нее.

Когда все разошлись, Антон усадил ее на лавку, сам сел рядом, прижав ее голову к своей груди, тихо прошептал.

— Не надо так сильно убиваться, поберегите себя. У вас еще есть, кого любить и о ком заботится

— Ты, сынок, не понимаешь.

— Милая наша мамочка, — перебил ее он, — я все прекрасно понимаю, даже больше, чем вы думаете. Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Вы ведь сейчас думаете не о детях и внуках. С ними, слава богу, все в порядке. Вы горюете о потере самого близкого и родного человека. Это человек, который за последние пятьдесят с лишним лет, живший с вами бок о бок, стал за эти годы для вас самой лучшей защитой и опорой в этой жизни. Особенным был период, когда из жизни ушли ваши с ним родители и вы остались сиротами. С ним у вас связана вся жизнь. Вам сейчас кажется, что вместе с ним ушло прошлое и настоящее. Что те дорогие вашему сердцу воспоминания о юности и молодости ушли вместе с ним. Вас сейчас страшит, что теперь вам не с кем будет вспомнить все то хорошее, что вас связывало в молодости. Те моменты юности, когда вы вдвоем, улучив момент, убегали из дома и беззаботные, хоть на один вечер, бежали на вечеринку или гуляли до утра, или утайкой целовались в тени забора. Вам кажется, что об этом вы уже не сможете поговорить, да и не захотите обсуждать это ни с детьми, ни тем более с внуками. Вам кажется, что память уходит безвозвратно, и вы не в силах этому сопротивляется. Я прав?

— Да, сынок, — сквозь слезы согласилась она, — ты всегда был чутким, добрым и вдумчивым мальчиком. Таким ты остался до сих пор. Пойми, у меня уже нет больше сил бороться или сопротивляться. Я просто хочу уйти вслед за Егором.

— Ну, мамочка, — еще крепче прижимая к груди, успокаивал ее он, — Это последнее дело иметь такие мысли. Тебе еще надо как минимум женить Илюшу и дождаться правнуков от него. А насчет остального, скажу так. В конце восемнадцатого и в начале девятнадцатого века жил один ученый человек, Жуковский его фамилия. По такому случаю он написал слова:

Слезы свои осуши.

Проясни омраченное сердце.

К небу глаза подними.

Там Утешитель. Отец.

Там Он твою сокрушенную жизнь,

Твой вдох и молитву, слышит и видит,

Стучись, веруя в благость Его,

Если же силу души потеряешь,

В страданье и страхе.

К небу глаза подними:

Силу он новую даст.

— Я не призываю вас верить или не верить в бога. Я сам не знаю, есть он или нет. Но я твердо уверен, что человек должен во что-то верить. Без веры человек теряет всякий смысл в жизни. А верить можно во что угодно, можно в бога, можно в светлое будущее, можно в детей или внуков. Главное, чтобы у человека была вера в душе. Если вам в голову ничего не приходит, то такой пожилой женщине как вы, не зазорно будет, если раз или два в неделю вы прочтете молитву за здравие живущих и за упокой умерших. В нашем селе многие бабушки молятся, не смотря на запрет, но никого за это еще не убили и не осудили.

— Спасибо тебе, сынок, за теплые слова. Я постараюсь не огорчать тебя. Вот провели сорок дней, может потом легче станет. Ты лучше скажи, почему от тебя так долго писем не было. Мы тебе писали, когда Егор заболел, и потом телеграмму давали, когда умер. А от тебя не слуху ни духу. Я грешным делом подумала, не случилось бы чего с тобой.

— Ну, что вы, письма я ваши получил, целую пачку сразу, но только две недели назад, в, месте с телеграммой. Дело в том, что туда, где я бываю, письма очень редко доходят. Чаще они дожидаются, когда я приеду домой.

— Значит, Егор был прав, когда мы год назад получили целую пачку твоих писем, написанных в разное время. Егор тогда сказал — если письма приходят пачками, значит адресат не дома, а за границей.

— Вот видите, ничего и объяснять не надо, вы и так все прекрасно понимаете. Я вернулся всего две недели назад. Пробыл я там почти три года. Ничего не поделаешь, такая у меня работа. Главное, чтобы другие не знали о моей работе. Но зато обещание я свое выполняю, каждый свой отпуск я провожу здесь с вами.

— Спасибо, сынок, что не забываешь нас. А насчет твоей работы, меня еще Егор предупредил. Об этом даже наши не знают.

Антон отдыхал не столько физически, сколько морально, сказывалось длительное пребывание на африканском континенте. Накопившаяся за это время нервная напряженность постепенно уходила, сменяясь успокоением.

На состояние Антона больше всего действовала обстановка домашнего уюта, в отсутствии которого он так сильно скучал последнее время. В этом ему оказал неоценимую услугу Илюша, который вырос за эти годы и стал студентом техникума лесного хозяйства. Они вдвоем ходили в тайгу за грибами, за ягодой.

Три дня провели на реке. Антон давно не сидел с удочкой. Но все когда-то заканчивается. У него стали чесаться руки от отсутствия физической нагрузки. Вдвоем они за неделю поправили забор, отремонтировали крышу, как на доме, так и на пристройках. Такую работу Антон посчитал мелочью и решил заменить оконные блоки во всем доме. Старым окнам было, пожалуй, около двухсот лет, они уже давно просились на свалку.

Не став откладывать дело в долгий ящик, он пошел на пилораму. На пилораме не оказалось знакомых. За эти годы кто умер, кто-то был уже на пенсии. Антон обратился к тем, кто был, с просьбой помочь вдове дяди Егора.

— Мы, дорогой ты наш человек, с большой душой поможем тете Наташе. Они с дядей Егором были не последние люди, и мы помним добро, которое они нам делали. Мы еще не забыли, как в любое время суток тетя Наташа приходила по первому зову и не отходила от больного. Конечно, мы для нее сделаем все, что от нас зависит, а об оплате не может быть и речи. Все сделаем бесплатно. Все упирается в материал. У нас сейчас новый директор совхоза. Не удивляйся, у нас уже год как сменился колхоз на совхоз. Вот директор слегка прижимистый. Следит за каждым кусочком доски. Ты сходи к нему, если уговоришь, за нами дело не станет.

— Если он такой, как вы, говорите, то меня чужого для него человека совсем слушать не станет.

— Да ты надави на него, мол, нужно для заслуженного ветерана войны. Он ветеранов уважает, не смотря на молодость.

Выслушав совет, Антон, поблагодарив мужиков, уехал в поселок. У крыльца конторы мужики разбирали ящики. Некоторые из них с усердием изучали инструкцию, по применению какого-то оборудования.

В кругу рабочих стоял молодой еще человек и объяснял рабочим какие-то нюансы чертежа. Присмотревшись внимательно к нему, Антон узнал в нем, своего одноклассника. Это был Валерка Смирнов, бывший запевала в школьном хоре.

— Валера, привет, — приветствовал его Антон.

— Антон? — неуверенно спросил он. — Ты откуда взялся. Я слышал, ты в армии служишь. Что ты здесь делаешь?

— Узнаю друга, целый ворох вопросов. Да, я действительно служу в Московском военном округе, в звании майора. Командую небольшим саперным подразделением. А ты как здесь оказался? Я думал, что ты где-нибудь в институте преподаешь или профессором стал. Ты всегда умненьким был.

— Ну, что ты, какой там профессор, но, тем не менее, диссертацию пишу. Я закончил Московскую Тимирязевскую академию. На распределении попросился домой. Меня отпустили, все равно в нашу глушь никто не поехал бы. Сначала работал агрономом, теперь директором совхоза. Получается, что я дома, а ты у нас в гостях.

— Ты, наверное, забыл, что я тоже вроде бы как дома.

— Не обижайся ты, это я шучу так. А вообще, ты надолго к нам?

— Около месяца еще буду. А вы что здесь строите? Космическую станцию что ли? Вон и антенна уже видна.

— Понимаешь, наш колхоз перепрофилировали в совхоз. С области спустили директиву о расширении посевных площадей и увеличении животноводства. Выделили дополнительные субсидии. Теперь осваиваем. Прогресс движется вперед, и нам приходиться не отставать. Вот получили по разнарядке радиосвязь, а запустить наши «Кулибины» ее не могут. Придется с области специалистов приглашать, а финансов на это нет. Не знаю, что делать.

— Ну, это не проблема. Давай я тебе по-дружески помогу наладить твою связь.

— Взамен что потребуешь? — в тот же миг проснулась в нем хозяйская жилка.

— Ну, вот, сразу наехал на меня. Ничего мне не надо. Просто хочу помочь землякам.

— Что-то вериться с трудом. Ты ведь не зря здесь появился.

— Тебя не проведешь. Ты и пацаном был с хитринкой.

— Я теперь не хитрый, а хозяйственный. Каждую копейку приходиться считать.

— Ты прав, Валерка. Я шел в контору, чтобы поговорить с руководством.

— Ты говори, что за проблемы. Если я смогу помочь, то можешь на меня рассчитывать.

— Понимаешь, Валера, я хочу помочь вдове дяди Егора. Нужно заменить в доме окна, а то они насквозь уже светятся. По пути заходил на пилораму. Мужики готовы в свободное время помочь, но все упирается в материалы. Если поможешь с материалом, я буду очень признателен. По поводу оплаты не волнуйся, я все оплачу.

— Ни какой оплаты не надо. Я думаю, совхоз не обеднеет, если выделит куб досок для заслуженного человека и ветерана войны.

— Так, ты не против?

— Конечно, нет, а менять, кто будет?

— Я сам поменяю, а пока мужики будут делать оконные блоки, я вам установлю и налажу связь. Мне все равно пока заняться нечем, а так и тебе будет помощь и мне.

Через две недели в доме красовались новенькие окна, пахнущие свежей краской, а в совхозе работала хорошо отлаженная связь.

Закончив с этой работой, Антон собрался навестить родителей Тани. Он приезжал к ним на несколько дней в каждый свой отпуск. Родители Тани всегда были рады его приезду и встречали как родного сына.

Как раз в это время пришла телеграмма, Василек приглашал его на свадьбу. Наказ и совет Зуба, он принял как приказ и не тратил время зря.

Наташа, теперь уже жена Василия, понравилась Антону. Она напоминала ему его Танюшу. Такая же бойкая, заводная и с очень добрым характером.

Свадьба прошла весело и с большим размахом. Антон веселился от души. Он был счастлив за друга, но больше трех дней веселья не выдержал, уехал домой. А через десять дней они подъезжали к Загорску, уже не вдвоем, а втроем.

Началась новая служба со своими нюансами и тренировками. Но, как правило, долго спокойная служба продолжаться не могла. Начались новые командировки, связанные с обучением спецназа в вооруженных силах различных стран Африки. С небольшим перерывом Антон провел три года в Сомали и Анголе.

Его перебрасывали из одной страны в другую, но весной 1975 года, когда отряды УНИТА стали теснить повстанцев Анголы, его назначили военным советником повстанцев. Когда отряды УНИТА при поддержке спецназа ВДВ ЮАР и войск Родезии стали теснить их, было принято решение о введении в Анголу войск Кубинской освободительной армии. Их перевозили военные корабли СССР, в том числе и батальон спецназа из СССР.

В этой затяжной войне основную роль играло противостояние между СССР и США. Основной задачей спецслужб было захват и доставка на родину новейших военных разработок противника, которые с успехом испытывались во всех горячих точках планеты.

В военных конфликтах погрязли практически все страны африканского континента. В каждом из этих конфликтов принимали активное участие США и непременно СССР. Каждая из сторон поддерживали те противоборствующие стороны, которые поддерживали политический курс сильного брата.

Каждая из сторон старалась предоставить своим новейшее вооружение, с одним желанием обкатать новые системы в боевых условиях.

Изобилие оружия особенно пагубно отражалось на тех странах, экономика которых была подорвана крушением колониальных империй и внедрением коммунистических идей. Новые конфликты окончательно подорвали стабильность этих стран. Ввергли их в пропасть кровопролития и нищеты. Гражданские войны длились десятилетиями, истощая их и так небольшие ресурсы, обрекая мирное население на нищету и голод. Но это не останавливало правительства сверх держав.

Конфликты вспыхивали один за другим, охватывая все новые территории континента. Антону, как непосредственному участнику военных действий, приходилось не только учить африканских солдат воевать, но и самому принимать участие в военных операциях, охотясь за новинками в оружии.

Порой приходилось отбивать свои технологии, захваченные противником. Был такой случай в его практике. Небольшой отряд спецназа ЮАР при поддержке местных партизан захватил новейшую установку ПВО, стоящую в джунглях. Кто-то из охраны в последний момент успел сообщить о нападении в центр.

Группе Антона приказали отбить установку, а противника уничтожить. Группа Антона, состоящая из пятнадцати человек, успешно десантировалась недалеко от цели. Их группу уже ждали, поэтому пришлось сразу вступить в бой. Потеряв в бою девять человек, Антон приказал отступить. Нужно было разработать план действия. Противник оказался боеспособным и обученным, к тому же превосходил в живой силе. Антон приказал отдыхать и готовиться к следующему бою.

— Василек, ты идешь со мной. Надо все как следует разведать, а то нас здесь как мух положат.

Выдвинувшись вперед, они нашли удобное место для наблюдения. Глядя в бинокль, Антон заметил, что солдаты противника о чем-то спорят у трупов его солдат.

— Василек, посмотри, что они там делают.

— Тарзан, ты что, никогда не видел мародеров. Они просто дерутся между собой за право обыскать труп. А что, Тарзан, тебе слабо наказать вот эту группу из восьми человек

— Это идея. Они сейчас не ждут нашего нападения. Работаем только холодным оружием, нам пока шум не нужен. Обходим с двух сторон, а начинаем по готовности.

Прошло всего несколько коротких минут, и к погибшим добавилось еще восемь трупов, но уже противника.

— Может, дальше продолжим — вдохновленный успехом предложил Василек.

— Продолжим, но только пусть наши аборигены начнут первые. Они отвлекут противника, а мы зайдем с тыла и постараемся без лишнего шума сработать. Наши пусть ведут интенсивный огонь. Противник знает, что нас очень мало, и будет считать, что перед ними весь наш отряд. Для обеспечения полной победы нам с тобой нужно как можно меньше шума создавать.

— План принимается.

— Тогда приступаем. Зови остальных.

Васильку и Тарзану пришлось показать противнику все, на что они были способны. В пылу боя они даже не заметили, что их форма залита кровью от макушки до самых пяток. Зато через полчаса бой был закончен, спаслось бегством только трое партизан, которые скрылись в топких болотах.

Своих солдат Антон отправил в погоню, приказав уничтожить противника. Оставшись вдвоем, они проверили наличие блоков управления, и только после того как убедились, что все на месте, связались с центром с просьбой обеспечить охрану объекта.

— Ну, что Василек, пойдем трупы таскать, а то к вечеру разлагаться начнут, дышать будет нечем, я тут не далеко приличную яму видел.

— Ты прав. Придется нам их таскать, смена наша не факт, что через сутки прибудет. Мне тоже не улыбается дышать трупным запахом.

Стаскивая трупы к яме, Антон спросил.

— Василек, ты не смотрел, что они там воровали и прятали?

— Сейчас гляну.

Василий проверил у одного из погибших подсумок, и обнаружил в нем маленький кожаный мешочек с несколькими камушками.

— Тарзан, ты только посмотри, — протянул он на ладони камушка. — Это же алмазы, а они знают толк в них. Теперь понятно, за что они воюют. У этих африканцев одна идея: убить и награбить.

Антон взял один камень и провел острым концом по стволу автомата. На металле остался небольшой след.

— Да, это алмазы, причем, очень хорошего качества. Теперь давай думать, что с ними будем делать.

— А что тут думать? Обыщем всех, и чужих и наших. Соберем все, что найдем, потом решим, что делать.

Так и поступили. Обыскали всех, до единого. Набралось приличное количество камней разного размера. Взвесив на ладони мешочек, Василий отметил.

— Тарзан, прикинь, а они на приличную сумму обокрали свою страну. Вот начальство обрадуется, когда мы придем сдавать это богатство.

— Василек, ты прав только в одном. Алмазы эти ворованные, и теперь не принадлежат никому. Но ты не прав, что их мы будем сдавать, вороватому правительству.

— Ты, что предлагаешь взять их себе.

— Я конечно не мародер, но и закапывать такое добро не следует — Антон почувствовал, что в нем просыпается кровь его предков. — Не удивляйся и не считай меня вором. Помнишь, на этой неделе к нам прилетал чиновник из КГБ. Так вот, я видел у него такой же мешочек, только гораздо большего размера, и он был до верха забит, чем не знаю. Теперь догадываюсь, что это были, скорее всего, алмазы. А теперь скажи мне, почему им можно их иметь, а нам нельзя. Ты только посмотри, что творится. Все те военные, которых мы обучаем, охраняют многие производства, в том числе и рудники по добыче алмазов. Они входят в контакт с рабочими или чиновниками и спокойно воруют.

— Понял. Рабочие воруют на прииске, а они берут с них дань за то, что разрешают им выносить камни за территорию. Вот почему те, кто служит на рудниках, не заставишь воевать, только под угрозой расстрела. Я не раз замечал, что некоторые прячутся за спины товарищей. Мне казалось, что это неопытные бойцы и скоро все пройдет, а это оказывается, они боялись потерять свою добычу.

— Ты прав, юаровцы стараются в первую очередь убивать отстающих солдат, видимо, знают их повадки. Потом стараются при первой же возможности погреть свои руки за счет других. Теперь подумай, как эти вояки ради камней и своего благополучия прячутся за нашими спинами. Мы в это время остаемся ни с чем, подставляя свои головы под чужие пули, рискуя жизнью. Мы все эти годы живем вдали от родины. В невыносимых жилищных условиях. Мы не видим ничего кроме войны и крови. Наши близкие в это время стоят в длинных очередях, чтобы купить кусок мяса, да бы накормить детей. Что видят семьи таких офицеров, как мы. Ничего кроме общежития, общей кухни и туалета. Они годами не видят своих мужей и отцов, они живут как матери одиночки, заботясь о наших детях. Порой, не имея даже простых товаров, не говоря о тех, которые высокое начальство достает свободно по блату.

— Ты что здесь лекции мне читать по моральному кодексу собрался? Меня агитировать не надо. Просто я не знал, как тебе предложить то же самое. Меня теперь беспокоит, как мы их в Союз доставим.

— Не волнуйся, время еще есть, что-нибудь придумаем.

Через месяц такой случай им представился. Закончился срок командировки. Они ждали транспортный самолет из Союза, который благодаря нерасторопности чиновников все время задерживался или откладывался.

За время томительных ожиданий группа спецназа случайно захватила у противника французскую установку ПВО с документацией по применению. После доклада в Москву о таком неожиданном трофее, Москва ускорила отправку транспортного самолета. Антону, как руководителю группы, было поручено доставить кейс с документацией в Москву.

— Василек. Делаем так. Ты даешь свою фляжку с кубинским ромом. Мы берем простой презерватив и, опустив один конец во флягу, будем засыпать в него алмазы. В процессе наполнения лишний ром выльется, мы завяжем узелок, резина стянет камни в один комок, и не будут они греметь. Понял мою мысль?

— Хорошая идея, но как пронести флягу при проверке в комендатуре?

— А мы ее положим в кейс с документацией. Код замка знаю только я, а им никто не позволит вскрывать секретный чемоданчик.

— А если нас будут встречать прямо у трапа, и твой чемоданчик заберут, тогда как.

— Вот тогда и будем решать. Я думаю, что вдвоем мы выкрутимся.

Все произошло не так, как предполагал Антон. Самолет приземлился намного раньше, чем предполагалось. Они прошли досмотр. Оставалось сдать анализы в лаборатории. Неожиданно появился полковник генерального штаба в сопровождении трех охранников. Он предъявил документы, подтверждающие его полномочия и потребовал передать ему кейс. Антон, сделав счастливое лицо, сказал:

— Спасибо полковник. Вы облегчили мне задачу, теперь мне не придется ехать в штаб, терять время. Мы так долго отсутствовали, что готовы на крыльях лететь домой.

После этих слов, он передал чемоданчик полковнику. Повернулся, чтобы уйти, но остановился, как будто что-то вспомнил, сказал:

— Простите, там в чемодане мой сувенир, можно я его заберу.

— Не понял, что еще за сувенир?

Антон взял его под руку и, отведя в сторону, шепнул ему на ухо:

— Не волнуйся, полковник, эту документацию в кейсе готовил лично я. Перед отлетом я проверял целостность документации и оставил в чемодане фляжку с кубинским ромом. Вы ведь понимаете, что таможенная служба обязательно изъяла бы его. Пойми, это подарок от наших братьев с Кубы. Они просили обязательно выпить за их здоровье по прилету домой.

— Хорошо, открывай, если знаешь код замка.

Антон набрал шифр, открыл кейс и достал фляжку. Он отвинтил пробку и, наливая в нее ром, предложил выпить полковнику за знакомство и благополучное возвращение их на родину. Полковник сначала отказывался, но потом уступил настоянию Антона и выпил, ром ему понравился. Антон выпил вместе с ним.