— Подъем кузен! Утро давно уже! — Кира стаскивает с меня покрывало.

— Почему кузен? — Расслабился я в домашних условиях, девчонки раньше меня просыпаются! При этом еще и нагло меня рассматривают.

— Как почему? Кузен — это двоюродный брат. Или ты троюродный, нужно у папы спросить. Завтрак уже на столе, шевелись!

Почему я ей оказался братом, выясняется за завтраком.

— Я думал, ты помнишь — Удивился крестный — Твоя мама приходится мне двоюродной сестрой. А твоя бабушка — мне тётя. Так что ты мне не только крестный сын, но и племянник.

Вот это да! То никого не было, а то целая куча родственников. Включая бабушку, которая раньше и видеть меня не хотела.

— Тебя сегодня опять повезут допрашивать? — Кира поставила мне тарелочку с яичницей. Красиво оформила — глазок в виде смайлика, зелень как волосы.

— Нет, сказали пока перерыв. До понедельника.

— Отлично! Пойдёшь с нами гулять?

— С кем с вами? А в школу не идёшь?

— Со мной и Женей. А в школе у нас пятидневка — Что-то не тянет меня гулять с каким-то Женей.

— Мне запретили выходить без сопровождения — Вспомнил — С дядь Юрой, наверное, можно.

— А со мной нельзя? Никто и не узнает!

— Наивная ты девочка! — Улыбается крестный — В подъезде двое дежурят и на улице, думаю, несколько человек. Вас даже в лифт не пустят. А я на работу, у меня семидневка!

Кира куда-то выскочила. Слышим хлопок дверьми. Возвращается задумчивая.

— А я и не замечала! Но хоть Женьке можно к нам?

— Позвони дяде Грише, спроси — Отмахнулся от ответственности крестный.

Лучше бы он не разрешил! Блин, чего вот я? Она к тому же кузина, оказывается. И совсем не в моем вкусе, вот Шина — другое дело. И с той нельзя общаться! Когда уже это закончится!

Увы, дядя Гриша не только разрешил, но еще и на меня навесил задание. Написать всё, что со мной было подробно! Хорошо, что не на бумаге. Но все равно кошмар! Это целая книга получится, я месяц писать буду! Лучше рассказать еще пять раз.

Проводив дядю Юру на работу, расстроенный, сажусь писать. Кира рядом — исправляет ошибки. С русским языком пока еще не очень. Звонок в дверь.

— Это Женька пришла! — Умчалась открывать Кира.

Пришла?! Выхожу следом. Ё-маё! Да эта Женька очень даже ничего! Я бы с ней и без Киры погулял! Стройненькая, голубоглазая брюнеточка. К чёрту писанину!

С Женей я быстро нашёл общий язык. Она к тому же учила китайский язык — пообещал помогать. Пока её знания весьма незначительны. И на эту фигню — боевые танцы, ходит вместе с Кирой. Начали демонстрировать мне приемы. Когда я не выдержав, стал ржать — обиделись и захотели применить их на практике. Бить их не стал — только уклонялся. Так что разбитый горшок с цветком не моя вина. Но обвинили меня! Спорить не стал, согласился на наказание — приготовить обед. Кира наслушалась о моей кулинарной практике, захотела проверить. Для меня это совсем не наказание, скорее развлечение. Проинспектировал содержимое холодильника и кухонных припасов и отправил девчонок в магазин. Написал им список, в основном приправы. Хотел дать свои деньги на покупки, я должен ведь принимать финансовое участие в питании. Но Кира так посмотрела! Молча спрятал тысячу назад. Потом, когда получу свободу — накуплю всего сам.

Пока они ходили, продолжил писать мемуары. Оказывается, так трудно мысли выражать. Сначала надо подумать, записать, исправить ошибки. Потом стереть всё и написать по-другому. Наделать новые ошибки, опять стереть, плюнуть и закрыть документ. Скажу, что не умею сочинять. Пусть дают секретаршу — диктовать буду.

— Денис! Мы вернулись!

Девчонки купили мороженное, сразу его уничтожаем. Обед получается не нужен — готовлю сразу ужин.

— Солить нужно сразу. Зачем так мелко морковь резать? А специи в конце только кладут. Посыпь еще душистым перцем!

— Килька! Иди ты…., лучше проверь ошибки в моем сочинении! — Я думал, Раечка одна такая. Оказывается, все женщины обожают указывать, как делать. С трудом выпроводил обеих из кухни, хотя Женя и не пыталась командовать. Ненадолго. Минут через пятнадцать возвращаются.

— Мы будем молчать — Заявляет Кира — А ты расскажи про Китай.

Это другое дело! Женя не в курсе, что я из себя представляю. Кира сказала ей — я её кузен, который жил в Китае. Рассказываю о жизни в монастыре, как проводятся праздники, как разводят туристов. Специально для Жени ввожу в рассказ много терминов на китайском языке. Пусть запоминает. Заслушались, главное не лезут в готовку.

— А фотки у тебя есть? Или видео? — Спросила Женя.

Чуть не уронил нож. Фото! Должны быть у них фото отца и….её. Цифровые или на бумаге — всё равно. У меня за столько лет стерлись из памяти лица родителей. Сначала иногда хоть снились, но это было так давно!

— Он что, с собой их возит? — Пришла на выручку Кира — Здесь нет.

— Позже покажу — В телефоне немного есть, только он у Богдана. Шина пришлёт — она много снимала. Когда уже Женька уйдёт? При ней просить Киру показать фотографии нельзя. Секретность, фак её!

Женя ушла только в шесть вечера. Накормил её своей стряпней. Понравилось, сказала, что замуж за меня выйдет! Я как-бы и не предлагал. Кира тоже попробовала, сначала нехотя, но потом вылизала тарелку. От добавки отказалась — на диете. Куда ей еще худеть, и так одни кости торчат.

— Кирочка! А у вас остались старые фото? — Еле дождался, пока закроется дверь за Женькой.

— Как тебе нужно так сразу Кирочка! А как с кухни выгонять так Килька! Нет у нас никаких фото!

Отворачиваюсь, глаза защипало. Что за фигня, взрослый парень!

— Ой, извини — Кира трогает за руку — Есть, конечно, пойдём, сейчас найду. У папы, он не разрешает мне включать его комп, но для тебя можно.

Фото оказалось много. Рассортированные по годам. Я, младенец, с родителями студентами. Они с коляской в парке, море, где я уже годовалый. Я с Кирой на руках отца. Смотрю, а слёзы уже не могу сдержать, капают.

— Слушай, там вина есть бутылка. Давай вмажем — Придумала Кира средство для утешения кузена.

— Неси — Всхлипнул я.

Вот прямо за компом с бутылкой, нас крестный и спалил. Двойное преступление. Я уже не плачу, глаза, скорее всего, красные. Увидев, что мы смотрим, дядя Юра молча сел рядом, налил стакан.

— Денис ужин приготовил. Будешь? — Выдохнула облегченно Кира.

— Да, обязательно. Сейчас, немного посмотрим еще.

Немного затянулось часа на три. И бутылку допили незаметно.

Утром подъем в семь. Пойду будить Киру. А что, ей можно меня в трусах рассматривать, а мне нет? Но её в постели не оказалось. В ванной. Опередила! Дядя Юра на кухне.

— Я сегодня до обеда освобожусь. Хочешь, на квартиру вашу съездим? Квартирантам позвоню — предупрежу — Немного подумав, отказываюсь.

— Нет, не нужно. Раз там чужие, зачем их беспокоить. Только предупредить, чтобы искали другое жильё.

— Ты что, хочешь жить там сам? — Появилась на пороге кухни Кира — Маленький еще!

— Хм. Дело не в возрасте. Конечно, ты имеешь право жить там, если захочешь — Дядя Юра медленно подбирает слова — Но мы с Кирой надеялись, ты станешь членом нашей семьи.

— Я согласен. Стать членом семьи. Просто я думал — Тоже торможу — Вот Богдан с Тимкой приедут. Или Шина с мамой. Мне неудобно будет. Вас стеснять. Я буду жить с вами, если вы не против, а квартира для таких случаев. Деньги ведь у меня есть? Можно обойтись без арендной платы.

— Если вопрос только в этом, то ты зря. Мы будем рады твоим друзьям, а места у нас достаточно — Квартира четырехкомнатная — Давай позже обсудим это, мне пора бежать.

Только приступили с Кирой после завтрака к сочинению — в двери звонят.

— Это Валя! — Еще одна подружка? Если такая же, симпатичная…. Выхожу за Кирой в коридор. Некоторое время понадобилось, чтобы увязать женское «Валя» с мужским обликом гостя. Ну, как мужским — дохлый дрыщ, на голову ниже Киры, в очках и толстом свитере. Это при плюс 20 на улице!

— Валентин — Представился он при рукопожатии. Ладонь влажная. Хорошо, что не холодная, читал, когда ладонь влажная и холодная — потенциальный маньяк. Да уж, понятно, почему Кира с ним дружит. Вот кто с ней спорить не станет. Нет, для моей кузины нужен другой парень, вот как…… Санчес например!

Но не прошло и часа, как я изменил мнение. Валик оказался эрудированным, сообразительным, очень общительным и при этом почти без комплексов. Легко смеётся над собой и удачно умеет подколоть других. Без пошлостей «ниже пояса», но смешно и не обидно. Вот так, нечего не зная людей делать выводы! Я его быстро прибрал к рукам — привлёк к настройке Кириного компа. Сам я не особо разбираюсь, а Кира им почти не пользуется.

— Тут соц. сеть австралийская не устанавливается, я пробовал. И китайский аналог скайпа — Разъясняю проблемы.

— Их провайдеры блокируют, ты что, с Марса? Но сейчас мы скачаем нужный браузер и сделаем! Кира, откуда ты такого брата-тормоза взяла?

— Это не я взяла! Аист его в Эстонию нёс и случайно у нас уронил — Не отстает от друга Кира.

— А вы, а я… Я вам сейчас по тыквам настучу! — Поддерживаю игру.

— Это аргумент! Кира, у тебя замечательный брат! Интеллигентный девиант в состоянии атараксии!

— Это да! Мы, эти, как их — девианты, такие! Постоянно только и занимаемся антратакцией! Такое интересное занятие! Поймаешь умника, который выражовывается всякими вумными словами — катарсис, депривация, экивоки. И обучаешь его русскому языку, особенно исконно русским — «мама», «помогите» и «я больше не буду»!

Наши развлечения прервал дядя Юра. Вернулся раньше с работы. И повез меня знакомить с Москвой. В сопровождении Киры, Валика и нескольких бойцов незримого фронта. Музеи, развлекательные центры и прочие достопримечательности меня не интересовали — успею посмотреть. Попросил просто походить по улицам, особенно пешеходные зоны. Сравнить ощущения от крупных городов разных материков. На пешеходные зоны потянуло, так как автомобилей мне показалось больше чем в Шанхае и Нью-Йорке вместе взятых. И воздух довольно загазованный. На Арбате дышать стало легче. Рекламы чуть меньше чем в Китае, но более навязчивая. Там реклама носит характер описания полезности продукции, а в Москве пытаются доказать, что ты лох, если не пользуешься именно их фигнёй. Продавцы наоборот — менее навязчивые. Создается впечатление — им всё равно купишь ты что-нибудь или нет. И не поторгуешься совсем.

— Все продавцы — мигранты, работают на ставке — Разъяснил дядя Юра — им торговаться хозяин не разрешает.

— Мигранты откуда? На вид большинство русских — Рассматриваю девушку продающую матрёшки, статуэтки.

— С Прибалтики многие русские вынуждены были уехать, но больше всего с бывшей Украины. Слушай, давай тебе купим телефон? Да и одежды еще не помешает.

— Телефон? Да, только…. Дядь Юр, деньги я отдам, за всё что купим, договорились?

— Да отдашь, о чём разговор! Я с тебя и за метро сдеру и за коммунальные услуги! — Мне показалось, что крестный обиделся. Ничего, пусть привыкает. Мне чужого не нужно.

— А ты что, не можешь денег достать? А рассказывал как в Китае «зарабатывал». Вот и докажи! — Провоцирует Кира.

— Да легко!

— А вы не забыли, что за нами наблюдают? — Напоминает крестный — Если что, я вас не знаю!

— Вот и хорошо, что наблюдают! В полицию Дениса не отдадут! — Логично высказалась Кира.

— Смотрите! — Прижимаюсь к дяде Юре и указываю головой — Вон тот мужик у автомата.

— Где? У какого автомата? — Все крутят головами.

— Вы что, слепые? — Прижимаюсь теперь к Кире — Не туда смотришь, левее!

Отстранившись, изучаю добычу. Кирин нетфон, бумажник крестного с карточками и деньгами.

— Ты! Жулик! — Возмущается Кира — Мы так не договаривались!

— А как ты думала? Вот так и работают. Главное отвлечь клиента. Можем вдвоем работать, ты отвлекаешь, а я чищу. Прибыль пополам — Объясняю кузине.

— Я вам поработаю! Обоим задницы начищу — Обещает крестный.

Нетфон мне купили. Один из самых дорогих. «Sony Prima». Раз уж мной «пожертвовали» и я выжил — буду собирать дивиденды. Хватит бродяжничать, пора покорять этот мир!

Ужин опять готовил я. Мне не трудно. Попытались с Кирой раскрутить дядю Юру на вино — не получилось. Уйду на свою квартиру, там смогу, что хочу делать!

Понедельник. Все разбежались, меня бросили. Сказали — за тобой приедут! Пытаюсь продолжить творчество. Получается плохо, так я и за месяц не напишу! А вот и приехали.

— Отдохнул? Тогда в путь корнет, нас ждут великие дела! — У Гриши сегодня хорошее настроение.

— Что случилось? Достали карту памяти?

— Карту? Хм. Узнаешь, в свое время. Кстати, там друзей твоих доставили. Пока у нас, решают, что с ними делать.

— Как что? Меня! Меня к ним пустите! Я хочу видеть их!

— Проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека! — Декламирует Гриша.

— Это откуда? Маяковский? — Литературу я подтянул.

— Есенин! Посмотри в интернете в исполнении Высоцкого, сильная вещь! Давай, топай, карманник!

Доложили о нашей прогулке. А мы никого и не заметили!

Рассказывать больше меня не просят. И за писанину не вспоминают. Я что, зря мучился? Сижу в приемной у генерала, скучаю. Секретаршу рассматриваю.

— Ты во мне дырку прожжёшь! — Не выдерживает она.

— Извините. Вы такая красивая, не могу глаз оторвать! — Видели и красивей, но нужно чем то заняться! Девушка зарделась, комплимент даже от такого сопляка приятен. Но ответить не успела.

— Денис, зайди — Выглянул из кабинета Гриша.

Внутри ничего не изменилось. Генерал тот же. Поприветствовал меня кивком и указал на стул. Говорит по телефону. Гриша не улыбается, что-то они замыслили. Окончив разговор, генерал встает и подходит ко мне. Поднимаюсь навстречу.

— Денис Александрович. Благодаря вашему мужеству, изобретательности и упорству мы смогли выполнить поставленную задачу. Вы, несомненно, достойны награды. Я лично буду ходатайствовать об этом — Жмёт мне руку.

— Вы нашли? Вы можете теперь объявить что отец не предатель?

— Да, конечно. Это и так было возможно. Но есть проблема. Присядь — Нажатием на плечи усаживает меня на стул — Дело в том, что информация на карте памяти оказалась повреждена. Наши специалисты сейчас работают над ней, частично извлекли данные, но пока полной картины нет. Для ученых, возможно, этого будет достаточно, мы передадим им всё для работы, как только убедимся, что ничего больше нельзя сделать. В связи с этим есть просьба и к тебе. Ты говорил, что часто находился в лаборатории и слышал разговоры. Наши психологи могут попытаться извлечь из твоей памяти информацию. Малейшая зацепка может сыграть роль.

— Психологи? — Не нравится мне слово.

— От тебя нужно согласие на гипноз. Никакого вреда для тебя не будет. Это совершенно безопасно.

Ага! Вам верить… Интересно, если откажусь, так просто отпустят?

— Ну, я не знаю. Если так важно. Но только в присутствии дяди Юры! — Отец сказал доверять крестному и всё!

У генерала промелькнуло на лице недовольство, но быстро исчезло.

— Как скажешь. Григорий Иванович, созвонитесь с его дядей, когда он сможет подъехать.

— А я могу пока увидеть ребят? Моих друзей, с Иркутска?

— Да, сейчас проводят. Они пока в камере, пусть тебя это не тревожит. К ним никаких претензий нет, в ближайшие дни устроим в подмосковном интернате.

— В камере? — Друзья в камере, а меня не должно тревожить! — Почему им нельзя пожить пока у меня? То есть у моего дяди? Вы все равно там держите охрану. Тимка, тот вообще ничего не знает!

Генерал уже откровенно недоволен, нахмурился.

— С ними побеседуют, потом возможно разрешим. Скажи спасибо, что тебя сразу сюда не привезли. Вот Григорию Ивановичу, конкретно. От меня он выговор получил.

— Спасибо Григорий Иванович! — Поворачиваюсь к Грише — Один вы тут человек!

— Разрешите, я провожу, Леонид Данилович? — Получив подтверждение, Гриша быстро выталкивает меня из кабинета. В коридоре, на ходу, вразумляет меня — Не залупайся, Денис, а то точно будете втроем сидеть в камере!

Я резко останавливаюсь, так что ему приходится сделать шаг назад.

— Вот так и сделаем! Останусь с ними, пока не отпустите всех. И никакого гипноза! Мне к камерам не привыкать. Решайте свои дела — мы подождём!

— Денис! Не веди себя как капризный ребенок! Тебе и так навстречу пошли. Могли твоих друзей в Иркутске закрыть надолго, и не узнал бы, куда они делись. Если держим тут — значит, есть на то причина. При генерале такое заявишь — он так и сделает, еще и обрадуется, что ты сам захотел. А гипноз могли провести не спрашивая тебя. Поверь, у нас такие спецы — и знать не будешь, что был под гипнозом.

— Пофиг! — Я завелся — Ведите к генералу, и ему скажу!

— Иди, давай! — Гриша подтолкнул вперед — Пообщаешься с ними, успокоишься. Как раз и Юра подъедет.

Пацаны вскакивают, когда мы заходим. Богдан при виде меня заулыбался, Тимка выглядит унылым. Обнимаю их по очереди.

— Общайтесь пока, как Юра приедет — зайду — Гриша выходит, щелкает задвижка.

Для камеры неплохо. Кровати с деревянными спинками, столик, стулья. На столике телефоны лежат, не забрали. Шнурки, ремни, всё на месте. Возможно, я и погорячился.

— А параши тут нет? Куда в туалет? — Озираюсь по углам.

— А вон кнопка у двери. Если что нужно — нажимаем. Отводят или приносят, поесть или воды — Объясняет Богдан — Да, твой телефон, возьми. Позвонить хоть тебе можно будет.

— У меня новый, вот — Достаю нетфон.

— Ух ты! Дай позырить! — Отдаю Богдану игрушку и переключаюсь на Тимку.

— А ты что грустный такой? Вас не били случайно?

— Нет, за что? Сказали, что переведут в другое заведение и всё — Всё-таки Тимка не такой какой-то.

— А что там Хасан и остальные? Не трогали вас? Блин, нужно пацанам сообщить, что физик в органы стучит. У вас номера есть чьи-нибудь?

— Тут глушат связь — Не отрываясь от нетфона, сообщает Богдан — Ни интернета, ни сети. Я, правда, взломал один вай-фай, но сигнал слабый, обрывается.

— Пустили волка в овчарню! Ты тут за пару дней все секреты выведаешь! Мне номер запиши Игоря или Кирилла, я потом позвоню.

— Не надо звонить — Тимка так тихо говорит, еле расслышал.

— В смысле не надо? А если лишнее что при нём ляпнут?

— Это я.

— Что ты? — Не понимаю его.

— Я о тебе рассказывал. Меня вызвали перед твоим приездом и заставили. Сказали — выбирай. Или в колонию или информатором будешь.

Богдан чуть не уронил нетфон, замер, глядя почему-то на меня, а не на Тимку. Да уж, вот чего бы никогда не подумал. Почему признался? Совесть заела? Тот я, который был до монастыря, мог сейчас ударить Тимку. А нынешний… Поставил себя на его место. Убеждать эти волки умеют, пригрозили пацану изнасиловать, живи потом с этим в колонии. Сам на что угодно соглашусь, если раком поставят. Буду делать потом или нет, это уже другой вопрос. Вот за это можно и врезать!

— Тима — Положил руку на плечо, почувствовал, как он вздрогнул — Заставить могут любого, в этом я тебя не виню. А вот сказать мне об этом мог и раньше. И мы бы вместе подумали, что тебе им рассказывать. Вот за это — получи!

Резкий удар в солнечное сплетение. Больно, но быстро проходит. Так надо, теперь он будет считать, что я с ним в расчёте. Богдан открыл было рот, так и захлопнул, ничего не сказав.

— А теперь мир — Протягиваю руку, когда Тимка разогнулся — Ошибки у всех бывают, но не все умеют их признавать. Друзья?

— Да. Спасибо — Сжимает руку. На лице еще не улыбка, но глаза ожили. Появился огонёк.

— А теперь парни о будущем. Вас обещают в пригородный интернат отправить в ближайшее время. Я пытался вас к себе вытащить, пока не ведутся.

— Ничего, мы обождём — Заверяет Богдан, Тима подтверждающе кивает.

— Думал с вами посидеть, но боюсь, это не ускорит дело. Телефонами обменяемся, созвонимся потом. Я пока не знаю, где учиться буду, возьму например и тоже в интернат. Но в любом случае я рядом — в обиду не дам. Наследство мне, кстати, привалило, буду вам и финансами помогать. Вы главное учитесь нормально, потом вместе поступим куда-нибудь. Решим позже.

— Как тебя зовут на самом деле? Телефон я свой и Тимы записал, сейчас твой внесу. Имя нужно!

— Денис. Но можешь и старое, Лиен! Мне оно нравилось.

— Тогда запишу старое, для конспирации.

Щелчок, входит Гриша.

— Прощайся с друзьями, успеете наговориться. Завтра постараемся их перевести на место.

— Пока парни, держитесь! — Обнимаю сначала Богдана, потом Тимку. Тимоху сжал посильнее.

Гриша выводит меня во двор.

— Мы куда-то едем? На гипноз?

— Нет. Обстоятельства изменились — Григорий улыбается — Тех. отдел закончил работу. Информации достаточно для лабораторных исследований. Проверят, если всё подтвердится — готовим груди для орденов, а карманы для денег! Ты свободен, можешь оформлять документы на свою фамилию. Спасибо тебе, Денис Серебряков!

Вот почему я опять плачу?