Рюмин приехал первым, ровно в восемь. Витрины «Пекинской утки» сияли гирляндами огней, словно супермаркет перед Рождеством. Капитан несколько минут внимательно изучал обстановку, но нигде не заметил черного «Шевроле-Тахо». Тогда он вышел из машины и распахнул стеклянную дверь.

На первом этаже, в кафе «Готти», играла приглушенная медленная музыка. Рюмин оглядел посетителей. Ни один из них не походил на мужчину, приславшего фотографию.

Капитан прошел мимо небольшого фонтанчика, поднялся по лестнице на второй этаж и оказался в Синем зале.

Невысокие перегородки разделяли массивные столы, покрытые морилкой. Почти все места были заняты — и даже четвертый стол от входа, стоявший у окна. Компания из трех человек доедала десерт — значит, к девяти они уйдут. Рюмин осмотрел Синий зал и прошел в следующий, Красный.

Здесь было поуютнее; столы стояли не вдоль стен, как в предыдущем зале, а располагались в виде окружностей, описанных вокруг общего центра. Но и здесь капитан не обнаружил никого, похожего на мужчину с фотографии.

Рюмин вернулся в Синий зал, свернул направо и зашел в мужской туалет. Умывальник и две кабинки. Капитан обшарил обе, не совсем понимая, что он рассчитывает найти. Ничего. Пусто. Спокойно.

Рюмин спустился на первый этаж и взглянул на часы. Половина девятого. Еще есть время.

Он огляделся — в «Готти» тоже не было ни одного свободного местечка. За столиком, стоявшим у двери, одиноко сидела ярко накрашенная блондинка и старательно изображала скуку. Время от времени она щедро раскидывала в разные стороны призывные взгляды и поддергивала и без того слишком короткую юбку.

— Не помешаю? — осведомился Рюмин и, не дожидаясь ответа, сел рядом.

Капитан достал мобильный, набрал номер Вяземской.

— Пора, Анна Сергеевна.***

Без четверти девять в ресторан вошла Анна. Рюмин в очередной раз поразился ее сходству с Лизой. Впрочем, теперь было не до того. Капитан встретился глазами с Вяземской, коротко кивнул, подтверждая, что наверху все чисто, убийцы пока нет. Анна стала неторопливо подниматься по лестнице. В ее движениях сквозила пленительная грация.

— Шедевр… — прошептал ей вслед Рюмин и снова переключил внимание на дверь.

Через несколько минут появился Северцев. Он держался гораздо хуже Вяземской: мужчины, в отличие от женщин, не умеют скрывать свои чувства. Парень заметно нервничал и не знал, куда деть руки. Александр постоянно поправлял волосы, одергивал куртку, застегивал и вновь расстегивал предпоследнюю пуговицу на рубашке.

Все были в сборе. Оставалось только ждать.

— Не угостите сигареткой? — игриво спросила блондинка.

Рюмин, не отрывая глаз от входа, достал пачку «Мальборо».

Девушка кокетливо извлекла сигарету, поласкала ее тонкими пальчиками, облизнула фильтр кончиком языка, нежно сжала пухлыми губками.

— А зажигалку?

Капитан, по-прежнему не отводя взгляд от двери, бросил на стол зажигалку.

— Милая, — тихо сказал он, — я даже покурю за тебя, только ты, пожалуйста, молчи.

Блондинка широко распахнула голубые невинные глазки — так, что накладные ресницы щелкнули по гладкому, без единой морщинки, лбу. Некоторое время она сидела в оцепенении, потом вернулась в образ.

— Не любишь разговаривать? Хочешь, чтобы все было по-тихому? Пожалуйста… — она изогнула спину, прикурила и попробовала пустить колечко. Алые губки смешно чмокнули. — Меня зовут Мариночка, а тебя?

— Сереженька… — ответил капитан.

Через большие стеклянные окна он хорошо видел, что происходит на улице. Рюмин ждал. И был готов ко всему.***

Анна вошла в Синий зал.

Справа от входа, в небольшом закутке, стоял кассовый аппарат, рядом с ним — девушка в красной униформе. Она нацепила предупредительную улыбку, шагнула навстречу Вяземской.

— Мой друг заказал столик, — сказала Анна. — На фамилию Волков.

Девушка кивнула и знаком предложила следовать за ней.

— Сюда, пожалуйста.

Анна села рядом с окном, лицом ко входу. Девушка положила перед Вяземской меню и удалилась.

Анна, тщетно пытаясь унять дрожь в руках, открыла обшитую кожей папку. На плотных листах, вложенных в прозрачный полиэтилен, красовались фотографии различных яств с длинными поэтичными названиями, но Вяземская не могла на них смотреть. Перед глазами все плыло, снимки сливались в бесформенные разноцветные пятна.

Под ложечкой противно сосало, во рту пересохло, появился неприятный привкус. Анна украдкой обвела взглядом зал.

«Что я делаю? А если ОН в этот момент смотрит на меня? В бинокль?».

Вяземская попыталась сосредоточиться на меню; буквы плясали, расползались по листу, будто мерзкие насекомые. Ей казалось, что она чувствует на себе изучающий взгляд ледяных глаз убийцы. Левая сторона тела, обращенная к окну, занемела от холода, правая же, напротив, горела и дымилась.

«Мне надо быть непринужденной и веселой. Именно такой была бы Лиза, окажись она на моем месте».

Анна уже начала жалеть, что ввязалась в эту затею, но… Отступать было поздно.

Она увидела вошедшего в зал Северцева и немного успокоилась. Александр о чем-то говорил с девушкой-метрдотелем. Та виновато пожала плечами и показала на занятые столики. Северцев кивнул, сложил руки на груди и встал рядом с пустующей вешалкой, напротив закутка с кассовым аппаратом.

«Саша здесь, всего в пяти шагах, капитан внизу, у лестницы… Чего мне бояться? — бодрилась Вяземская. — Осталось еще чуть-чуть подождать, и… Все будет кончено».

Анна посмотрела на часы. Без четырех минут девять.***

— Ты так и будешь сидеть, как истукан? — капризно спросила блондинка.

— Не сердись, дорогая, — ответил Рюмин. — Меня парализовало от твоей красоты.

Девушка издала какой-то мурлыкающий звук: нечто среднее между приглушенным визгом и скрипом тормозных колодок электрички. Она взяла из подставки салфетку, что-то быстро нацарапала и положила перед капитаном.

— Что это? — спросил Рюмин.

— Это — за всю ночь, — ответила блондинка. — Можно по часам. Будем считать только чистое время, как в хоккее.

— У меня есть встречное предложение, — капитан смял салфетку и бросил в пепельницу. — Половинка эклера и билетик на метро. Устроит?

Девушка серьезно задумалась. Напряженный мыслительный процесс привел в действие все мимические мышцы; корни волос, истосковавшиеся по щедрой порции перекиси, отчетливо захрустели.

— Так ты не собираешься…

— Разве я говорил, что собираюсь?

— А чего ты тогда здесь расселся? — сварливо воскликнула блондинка.

— Не могу долго стоять. Грыжа побаливает… — ответил Рюмин.

Девушка нагнулась и прошептала ему прямо в ухо:

— Вали отсюда, придурок!

Капитан рассеянно кивнул.

— Я бы с удовольствием, но, боюсь, не вынесу разлуки.

— Ах, так?! — блондинка повернулась к здоровенному вышибале, поманила его пальчиком. — Виталик!

Вышибала походил на тяжелоатлета, тщетно пытающегося вспомнить, куда делась его штанга. Он подошел и встал перед столиком.

— Этот тип ко мне пристает! — пожаловалась блондинка.

Виталик навис над капитаном. Его широкая спина совершенно закрыла обзор.

— Мужчина, вам надо уйти, — пробасил вышибала. — У нас — приличное заведение.

Рюмин поднес к уху сложенную ковшиком ладонь.

— Что? Ты можешь встать чуть левее? Правым я не слышу…

Вышибала нехорошо сощурился; он двинулся вперед, но прежде, чем его рука легла на плечо капитана, Рюмин быстро отодвинул полу кожаного френча.

— Это от стрельбы, — пояснил он, показывая на пистолет. Сокрушенно покачал головой и повторил. — Правое — ни хрена не слышит.

— Милиция? — спросил Виталик.

— О-о-о! — капитан погрозил ему пальцем. — Я сразу понял — ты парень неглупый. Это видно. По лицу. Вернись на место.

— Легавый, что ли? — девушка презрительно фыркнула. — Так бы сразу и сказал.

— А что? Мне полагается скидка? — полюбопытствовал Рюмин.

Вышибала развел руками и, храня достоинство, степенно направился к фонтану.

Капитан посмотрел на дверь — она слегка покачивалась. Рюмин резко повернул голову вправо: по лестнице поднимался мужчина. Он был уже на самых верхних ступеньках, капитан видел только ноги в темно-синих брюках и дорогие коричневые ботинки.

Рюмин вскочил, подошел к витрине. На улице перед рестораном выстроились в ряд дорогие машины: «Мерседесы», «Ауди» и «БМВ», ни одного «Шевроле-Тахо». Правда, это еще ни о чем не говорило.

Капитан свернул к лестнице, и вдруг… Там, наверху, раздался отчаянный женский крик. Рюмин узнал голос — он бы не спутал его ни с каким другим. Безусловно, это была Анна.

Капитан распахнул френч; рука привычным движением сжала рукоять пистолета, рванула его прочь из кобуры. Рюмин, перепрыгивая через три ступеньки, мчался на помощь.***

Анна посмотрела на часы. Без четырех минут девять.

Подошла улыбчивая официантка в парусиновом переднике.

— Выбрали что-нибудь?

— Я… Я жду приятеля. Он придет, тогда сделаем заказ, — ответила Вяземская.

— Хорошо.

Официантка сняла с подноса бокал с вином.

— Это — каждому посетителю в подарок от заведения.

— Спасибо. — Анна поднесла бокал к губам. — Что это?

— Китайское белое сливовое вино.

— Пахнет очень вкусно. Скажите, где туалетная комната? Я хочу помыть руки.

— О! — официантка мелко закивала. — Видите арку между Синим и Красным залами? Слева от нее, по коридору, первая дверь налево. — Благодарю.

— Девушка отошла от столика. Анна поймала взгляд Северцева, подняла руки и покрутила ими в воздухе. Александр понял, что она хотела этим сказать: кивнул и прошел между столами в сторону туалета. Он не собирался оставлять Вяземскую ни на минуту и очень напоминал молчаливого телохранителя; правда, несколько неумелого, но все равно — рядом с ним Анна чувствовала себя увереннее.

Она поднялась и пошла следом за Северцевым. В узком коридоре было темно: правая дверь вела в мужской туалет, левая — в женский. Александр, пользуясь тем, что никто не может их видеть, крепко обнял Вяземскую — всего лишь на мгновение, но этого было достаточно, чтобы она ощутила спокойное тепло его большого мускулистого тела.

— Не бойся, я рядом, — прошептал он и поцеловал ее в шею.

— Я не боюсь.

Он открыл дверь, заглянул в комнату. Умывальник находился в паре метров от входа; дверцы обеих кабинок были распахнуты. Александр убедился, что в комнате никого нет; эти предосторожности не казались Вяземской ни глупыми, ни смешными. Она вымыла руки, взяла из ящика на стене бумажные полотенца, насухо вытерлась.

Северцев ждал ее в коридоре.

— Подожди, я проверю, — сказал он и выглянул в зал.

У Анны бешено забилось сердце. Что, если убийца уже пришел и теперь сидит за столиком? Нет… Нет, этого не может быть, ведь там, внизу — Рюмин, и он бы ни за что не допустил…

Александр покачал головой и двинулся по проходу к вешалке. Северцев снова занял наблюдательный пункт у входа в зал. Анна выждала небольшую паузу и вернулась на место за четвертым столиком у окна. Часы показывали пять минут десятого.

От нечего делать — и чтобы как-то унять нарастающее беспокойство — она стала листать меню. Пролистала до конца и потянулась за бокалом вина. Толстая папка в кожаном переплете мешала, Вяземская отодвинула ее в сторону, и…

На столе лежал небольшой конверт из плотной бумаги. Анна не придала этому никакого значения. Наверняка там календарик, или приглашение посетить ресторан еще раз, или далее — какой-нибудь бонус, дающий право на скидку.

Вяземская поставила бокал, открыла конверт, достала сложенный пополам листок…

«Я тебя вижу!» — было написано корявыми разбегающимися буквами. И ниже — вензель. «М».

Запекшаяся кровь на белой бумаге выглядела отвратительно.

Окружающий мир вдруг приобрел невиданные доселе яркость и глубину. Синие иероглифы на стенах, гравюры, выполненные коричневой тушью, сияние огней за окном, желтые абажуры из папиросной бумаги и далее легкая испарина на бокале с вином, — все это было таким настоящим, красивым и любимым, что хотелось плакать. Все это принадлежало ей, и было бы так глупо и грустно с этим расстаться — только потому, что где-то рядом бродит маньяк с острой бритвой.

Анна почувствовала досаду… Обиду… Потом они растворились в горячей волне страха, накатившей откуда-то снизу, со стороны вмиг ослабевших ног.

И тогда Вяземская закричала.***

Она, как в тумане, видела перекошенное лицо Александра… Испуганную девушку-метрдотеля… Удивленных посетителей… Мужчину в темно-синем костюме, остановившегося на пороге зала… И — бледного Рюмина, с пистолетом в руке, летевшего вверх по лестнице так, словно на него не распространялся закон Всемирного тяготения.

Капитан, не раздумывая, повалил мужчину в темно-синем костюме на пол, упер ствол в затылок и поднял глаза на Вяземскую.

— Нет, — покачала головой Анна. — Не он…