(АССЕНИЗАТОР)

Свет надежды забрезжил в Москве. Когда моего Пилигрима спугнули специально выведенные на него дуболомы из «спецназа». Их, конечно застрелили, но главное он не смог опять раствориться в нечистотах громадного города. Его взяли под свою опеку судебные приставы из Министерства юстиции

За почти четырнадцать часов, выскакивая из распашонок и растоптанной им профессиональной чести, я вместе с приданным мне помощником смог организовать: крупнокалиберный пулемет, аппаратуру наведения на цель и машину, на которой его установили. Выехав в один из песчаных подмосковных карьеров, я даже успел его опробовать и пристрелять.

В мыле и пене подогнал машину под окна госпиталя. Установил, как раз напротив предполагаемого окна.

Один из славных сотрудников Генеральной прокуратуры, в помещение где находился Пилигрим, внес на себе микрофон. Его ловко установил мой помощник. Я и лупил туда, где они собрались на свои юридические посиделки…

Дождавшись сигнала, когда и следователи, и сам Объект собрались в одно компактное место, открыл ураганный огонь. Живых там вообще не должно было остаться.

Наблюдать со стороны за тем, что позволяет себе эта установка, было жутковато. В сторону пуленепробиваемого окна летели не пули, а бронебойные болванки. Отдача от этих выстрелов была такой, что микроавтобус танцевал и трясся, как сумасшедший. Пляска святого Вита в натуральную автомобильную величину.

Расположившись за пару десятков метров от плюющегося стальными болванками «кулемета» и наблюдая за происходящими событиями по экрану монитора, старался фиксировать не только попадание в цель, но и действия своего помощника. Сам я был в гриме, работал под испуганную старушку, но своего ассистента срисовал быстро. Слишком уж он явно крутил башкой разыскивая меня. Видно хотел меня ободрить и крикнуть что-нибудь в поддержку.

Когда весь пролёт палаты, где должен был находиться в разобранном виде Пилигрим, превратился в одно большое отверстие, а машина израсходовав боезапас, перестала трястись и подпрыгивать. Я понял, сам не знаю как, что и мне пора бай-бай и кашку ням-ням Боковым зрением я увидел отъезжающий автомобиль своего заместителя и его искаженное яростью и криком лицо. Было понятно, что человек явно расстроен внезапной утратой своего близкого знакомого.

Мне там уже было нечего делать. Подробности следовало узнавать из газет. В отличие от своего помощника, я, без криков и проклятий, не торопясь, поехал в другую сторону.

Чуть отъехав в сторону, древняя старушка достала дистанционное управление и нажала кнопочку на маленьком приборе.

Пулеметная тачанка рванула так, что содрогнулся весь спокойный до сегодняшнего утра район. Взрыв довершил уничтожение оконных стекол напуганных обывателей.

На встречу моей мирной и спокойно двигающейся машине, с сиренами и мигалками, в самую гущу сражения, неслись смелые милицейские парни.

Успехов вам, дорогие друзья.

Назавтра у меня билет. До отлета, хотелось бы полистать газеты, посмотреть в них фотографии… Свершилось ли задуманное?

* * *

Как и следовало ожидать, с утра ничего интересного для себя в газетах я не нашел. Хотя на своем канале связи прочитал:

«Ваш знакомый и любимый приятель, на зависть своим недругам продолжает свое триумфальное движение по жизни».

Порядочные люди после таких сообщений пускают себе пулю в лоб. Если бы я относился к их числу, то сделал это непременно… А пока расстройства в сторону… Следует спокойно проанализировать произошедшее вчера. Моя ошибка или стечение обстоятельств? Вмешательство его Величества случая?

Мистика какая-то…

Перед тем как начать стрелять в окно и стену в наушниках был явно слышен его голос. Куда он делся? В газетах было расписано, что после нападения террористов на контору федеральных судебных приставов, двое сотрудников Генеральной прокуратуры было убито, трое ранено. У раненных полученные увечья, несовместимы с жизнью.

Как такой бред можно писать в общественной газете? Каково такое читать родным и близким? Не понимаю…

Больше журналисты ничего существенного пытливой публике не сообщили.

В свою очередь, я был уверен, что все зависящее от меня исполнено и можно отправляться домой. После попадания в человека такой болванкой или отвалившимся куском стены, летальный исход… Да, что говорить. Смерть наступает от болевого шока…

Нет, я на 99,9 процентов был уверен в том, что возложенная на меня бесчестная миссия была с честь выполнена… А тут эти безжалостные строки: «Наш знакомый продолжает свое триумфальное движение по жизни». Как прикажете это понимать? Как после этого самому жить? Сидя в кафе, я попросил принести еще чая и каких-нибудь тостов.

Полученная организмом еда, успокоения не принесла. Полный сомнений я отправился к такой-то, своей матери.

Здесь уже было делать нечего, я теряю нюх и очень плохо просчитываю действия объекта. Да и в Москве, его уже нет… Точно, нет.

Драпануть он мог многими путями, и воздушным, и железнодорожным, и… Черт его знает каким еще. Ни там, ни там, его появления зафиксировано не было. Все пленки, снимающие отъезжающих на вокзалах и проезжающих по шоссе, водителей и их пассажиров были самым внимательным образом отслежены. Следов Пилигрима нигде обнаружено не было.

То, что он ушел, выскользнул из города, а может и из страны, в этом сомнений не было. Оставалось только ждать сигнала из того места, где он объявиться…

После всего этого, я заболел нервной, шелудивой экземой. Как и все врачи, зная побочные действия любых лекарств, лечился тещиной самогонкой… Та еще зараза… Весьма в этом преуспел. Еще чуть-чуть и мог запросто спиться.

Спасти меня от профессиональной болезни многих земских лекарей, могло только какое-нибудь обнадеживающее сообщение.

* * *

Занимаясь своими делами, я вроде бы успокоился.

Специально навестил своего маленького подопечного Алешу. И хотя по прежнему в работе его сердца слышалась аритмия, однако сам он выглядел гораздо веселее. Во время моего прихода, он с любовью прижимался к своей матери. Похвалил ее за то, что она прислушалась к моим рекомендациям.

Ненадолго это посещение принесло мне какое-то облегчение. Потом опять хандра и раздражение без всякого повода…

И вот настал этот долгожданный час.

Примерно через месяц после неудачной московской стрельбы, после очередного приема, а заодно и дежурства в больнице, где я подрабатывал на ночных дежурствах, в мой адрес в интернетовских сетях я выловил сообщение о том, что мой хороший знакомый появился в Питере. Прямо скажу, воспрянул медицинским духом.

В сообщении была странная юмористическая приписка, мол, мой приятель не спит, не ест, жаждет со мной встречи.

Прочитав такое, пришлось ломать график приема своих маленьких пациентов и опять срываться и нестись в город на Неве. Я бросил все и ринулся туда.

В записке была интересная, уточняющая деталь: «Двести тысяч премиальных за строгое следование инструкциям и правилам техники безопасности».

В следующем письме, замысловато сообщался код ячейки на Варшавском вокзале, где я мог забрать предоплату, говоря по иному причитающийся мне гонорар.

* * *

Санкт-Петербург.

Гостиница. Номер «люкс». Слишком дорого для врача из глубинки России, с зарплатой которого, можно лишь постоять в коридоре такого отеля. Зато, вполне нормально для сегодняшнего русского бандита или бизнесмена с большой дороги, основных постояльцев таких гостиниц.

Съездил с добровольными помощниками к указанной ячейке. Они отыскались быстро. Тем более свою слезную просьбу я подкрепил хорошим гонораром.

Ребята достали из камеры хранения пакет… Пока они его друг другу передавали, я смотрел и за ними, и за обстановкой вокруг них. Все было чисто и спокойно. Хотя в заключительной фаза операции «сдал-принял» чей-то взгляд на мне завис…

Деньги получены вот они у меня в руках. Можно начинать финальную часть. Хотя и без этих премиальных, я обязан закончить дело. Отмены на устранение не последовало, работай… А то, что заказчик решил последить за тем, кто заберет «кассу», это его полное право.

Бывая за границей своих областных угодий можно было пожить на широкую ногу. Жизнью «нового русского» как сейчас называют беловоротничковых бандитов, сколотивших кое-какие деньги на грабеже природных богатств и разворовывании национального достояния страны. Впрочем, себя к благородному племени Робин Гудов, забирающих у богатых и раздающих бедным, я также не отношу.

Я не раздражаюсь и не собираюсь брызгать по этому поводу слюной. Зато, получая заказ на их устранение, сомнений в своих действиях, в качестве санитара их бизнес-леса, не испытываю ни грамма. Во мне закипают комиссарские чувства восстановления социальной справедливости. Размахивая направо и налево революционной шашкой, ими и руководствуюсь.

Номер хорош и гостиница уютная. Стоит и компьютер. Но не поленился, поднялся с кровати, спустился на Интернетовские посиделки в гостиничный клуб. Залез в машину, нашел на одном из сайтов, совершенно новое сообщение. Там практически открытым текстом была подробная инструкции. Что-то встревожило, насторожило. Меня всегда что-то настораживает, оттого я здесь, а «иные уж далече»

Вышел на своего российского помощника, отослал ему деньги и естественно вопрос:

«Откуда могло поступить сообщение?»

К вечеру ответ: «Из Питера».

* * *

В тот же день, как и всякий педант иначе говоря дотошный исполнитель чужой воли заглянул на сайт с информацией об очистных сетях Манилы.

Именно там, много говориться об ассенизации. Уборка отходов деятельности человека очень волнует филиппинцев. Но сам я не местный, не филиппинец их проблемы, таких как я, трогают мало. Там меня ждало очередное, развернутое и подробное сообщение.

Инструкции одновременно простые и сложные. В такое-то примерно время в автомобиль такой-то марки сядет интересующий меня человек. И приписка: «С вашей стороны желать ему в этот момент счастливого пути, было бы попросту жестоко и глупо». Достаточно прозрачный намек на то, что покойникам доброго пути желать не следует.

До этого времени, я расстарался и собрал все, что было необходимо, для того чтобы игнорировать пожелание уставшему путнику счастливого пути.

Приданный мне помощник, оказался расторопным мальчишкой и достал все необходимые компоненты. На многих упаковках, как я и предполагал, были заводские этикетки…

Выехав в сельскую местность, осторожность никогда не помешает, я со всяческими предосторожностями сделал гоголь-моголь из тротила и пластида. Такой легкий брикет, похожий для непосвященных, на видеокассету с антенной. Причем установленные внутри пакета магниты позволяли крепить приспособление к металлическим поверхностям.

Вернулся обратно в город Ленина, как его еще совсем недавно называли в советской печати. Нашел на площади Восстания Гренадеров, указанную машину. Всё совпадало.

Завязывая шнурок, под кресло водителя заложил адскую машинку. Не решился взрывать пустую машину… Пришлось проверять «механизм» с дистанционным управлением чисто теоретически. Вроде бы все функционировало.

С десяти часов утра следующего дня, я уже начищенным штыком сиял рядом в снятой на прокат машине. Не совсем рядом, но видно было все. Сел, заставил себя быть сосредоточенным и стал готовиться к последнему действию.

* * *

Когда Хуан Хрущов, или как там его? Вышел из неподалеку стоящего массивного здания, я от радости разве что конем не ржал. Он… Идет, еле тащится… Тяжелая сумка не дает ему двигаться быстрее… А у меня от нетерпения руки прыгают, ходят ходуном и потеют. Волнуюсь.

Полюбившийся мне за это время соперник, с неестественным, каменным лицом приблизился к машине и обошел ее вокруг. Мне, прямо плохо стало когда он пытливо заглянул под днище. Там ничего интересного для него не могло быть. Заряд стоял внутри «аппарата». Он, будто посеревший и постаревший, бросив на заднее сидение тяжелую сумку, сел в машину.

Не хотелось мне рисковать чужими жизнями. Думал, отъедет подальше и только там где-нибудь на трассе рвануть заряд… Но, достаточно трезво оценив ситуацию, вспомнив сколько раз он у меня ускользал, буквально из-под самого носа, плюнул на свое человеколюбие и рванул боезаряд.

Закладка была сделана на славу. Взрывная сила, почти вся ушла вверх, по сторонам разбросало только осколки. Хотя стекла во многих близлежащих домах взрывной волной и повыдавливало.

Машина взлетела вверх как космический корабль. Только не монолитом, а отдельными деталями, как водителя, так и корпуса с двигателем.

Завыли охранные устройства рядом стоящих и плохо уцелевших автомобилей. Невесть откуда полетели обгорелые денежные знаки, книги, газеты и осколки стекла.

По началу у дисциплинированного питерского зрителя и обывателя, случился испуг, дальше шок. Не мудрено… Террористы в городе.

Когда народ от первого шока очнулся и увидел летящие с неба, прямо им в руки деньги ни прибывшая антитеррористическая бригада, ни большое количество набежавшей милиции, ни угроза следующего взрыва остановить толпу не могла.

Началось форменное безобразие… Драка, давка… Во счастье поперло. Кредитки пикирует с неба и летят прямо в руки…

* * *

Я не стал дожидаться, чем вся эта канитель закончиться. Пошел в гостиницу и по поводу удачного завершения командировки, как следует кутнул.

По первости, заказал в номер пару бутылок «Дом Периньен» (Dom Perignon). Дорогущая штучка, но селедка с этой «шипучкой» очень даже хорошо проскакивает во внутрь. Достал из бара и холодильника всякую всячину многие название я впервые читал, а вкус до этого не испытывал.

После легкой разминки в гостиничном номере, спустился в ресторане. И уже там, на водках, коньяках и горячих блюдах, отвел душу празднуя и наслаждаясь.

Пытаясь поддержать статус загульного провинциального купчишки, заказывал самое дорогое и изысканное. И хотя в стиле волжских, икорных барыг от стодолларовых купюр не прикуривал, зато рассчитался наличными. И вот здесь меня уже удивил ресторан… Не хотели принимать доллары, боялись, что местная мафия подсунет им фальшивки. Однако больше для формы минут пять поломались, покочевряжились и взяли. Еще и заработали на разнице курсов, жулики…

* * *

Утром, с тяжелой головой, но легким сердцем, в состоянии легкой невесомости и пофигизма, выбрано направление на аэродром и домой, домой, домой… Туда, где меня ждали маленькие пациенты. Там я превращался в настоящего пацифиста. Где работа не для денег, а ради мира и счастья на земле…

Пока же по пищеводу одуряющими, приятными волнами во внутрь накатывается холодное пиво. Уж извините. Вы свое похмелье не лечите, а пытаетесь путем страданий его перетерпеть. У меня — наоборот. Во внутрь не торопясь, заливается напиток счастья… Пиво и сто граммов замороженного водочного продукта, чтобы зубы ломило от холода. После чего отдых в виде крепкого дневного сна… Это и есть мой рецепт борьбы с недомоганием…

После водочного стопаря, следует прислушаться к команде внутреннего регулировщика, приостановить терапевтические процедуры и остановиться. Иначе борьба с похмельем превращается в длительный запой. Дрожат руки, путаются мысли. Полная аморалка и разложение…

С работы конечно не выпрут, на такую зарплату надо еще дураков поискать. Но здесь важнее самоуважение и гордость, чтобы тебе доктор самому не было стыдно. Как ни как, а местная интеллигенция. Многие равняются и в пример ставят.

Рядом с аэропортом в зоне его ведения захотелось от душевной щедрости и доброты, приятного хмельного состояния купить своим близким духов-сладостей. Да, заграничной ненормальной еды с красочными этикетками. Законченным провинциалом, постоял у витрин и прилавков повздыхал, пооблизывался… Однако, нельзя. Засыплюсь в два счета. Отогнав от себя это ребячество, покинул гостеприимную питерскую землю.

* * *

Уже прилетев в Москву, все-таки отважился, накупил привлекших мое внимание заграничных гостинцев только в два-три раза дороже. Наверное от того, что там был приклеена бумажка с переводом. Прикупил пару книжек по дореволюционной педиатрии и на обычной электричке прибыл уставший, но довольный завершившимся вояжем.

Обнимая вечно недовольную жену и своих деток, определил кредо своих действий, как: победа, удача, успех… Но не слава и не почет.

Горе побежденному.

Впрочем, реального, позитивного смысла во всем этом, нет и быть не может. На место уничтоженного, согласно современным законам эволюции, становятся три «Г»: гад, гада, гаже…

Впрочем я отвлекся от праздничной, семейные атмосферы. Приветствия по поводу моего прибытия, с подарками для большой и дружной семьи, быстро закончились.

Начались косые взгляды и тяжелые вздохи. Вопрос упирался в деньги. Главный из них заключался в том, где я их взял и почему утаил от жены и тещи?

Однако, после того как я сообщил, что мне крупно повезло. Совершенно случайно нарвался на проводимую по поводу Дня регулировщика большую распродажу уцененных товаров, подозрения по поводу подарков улеглись… Косые взгляды остались, а подозрения улеглись.

Я что подумал? Если я со всем этим мирюсь, наверное я не просто педиатр? Видно, я мазохист-педиатр.

Не глядя на очередные вздохи и сетования жены: «Да подожди ты… Ну, не сегодня… Ты там развлекался, а я здесь пахала, как лошадь… Убери руку… Убери, сказала… Я позову маму… Как ты не понимаешь, эгоист проклятый, мне болит голова…». И так далее и тому подобное… Заснул вполне нормально.

Страшилки с изуродованными трупами и недоеденными людскими конечностями, мне не снились… Последнее замечание, говорит о хорошей нервной системе и здоровом образе жизни. Чего и вам всем желаю…