– Так вы говорите, все само собой прошло… – послышался голос охотницы.

– Да! Я и сама не поверила! Думала, может, это у меня на нервной почве, – как гром среди ясного неба, раздался голос тети Тани. – А здесь как начала ходить по коридорам, так все пропало. Ни болей, ничего такого… И вот, смотрите, как теперь могу ногой крутить…

– Очень интересно… Ну, что же, спасибо, что рассказали. Теперь вы на маршрутку до вокзала и домой?

– Зачем на маршрутку? Вон племянник меня вызвался помочь повозить, Тимофей. Он нас сюда и привез…

Тетя! Блин! Да кто же тебя за язык тянет?!

– А где он? – вопросила охотница. В ее голосе я различил ожившие нотки интереса.

Черт подери! Что делать?! Если я так вылезу, то считай – все пропало. А если перстень стащить?

– Да не знаю… Мы когда уходили, он в машине был…

– И окно открытое… – раздался голос двоюродного брата. – Да вот он! Спит в машине!

Подойдя он начал теребить меня за бок.

– Тимофей, просыпайся!

Перстень нехотя стаскивался с пальца. Не придумав, куда его положить, я закинул его в пепельницу.

– Вы и есть племянник? – спросила охотница, внимательно рассматривая меня без очков.

Двое ее подручных прятали свои глаза за вполне обычными на вид темными очками классического кроя.

– Да, – коротко ответил я, всем видом показывая, что только что проснулся.

– Можно посмотреть ваши документы? – спросил один из ее напарников.

– Да, конечно, а вы кто? – не мог я не взбрыкнуть скорее по привычке.

– Полиция, – коротко ответил он и, достав из кармана рубашки удостоверение, развернул его перед моим лицом. Я лишь успел прочесть звание – капитан, и оно снова спряталось в его кармане.

– Адвокатура, – пытаясь пошутить, ответил я и развернул свою ксиву.

– Секундочку, – сказал он и, взяв у меня удостоверение, поднес к своим очкам. Чуть подержав, он тут же его вернул.

– А с вами случайно ничего не происходило необычного в последнее время? – спросила охотница заинтересованно.

Я смотрел на нее и терялся. По виду – симпатичная соплячка лет двадцати с хвостиком, но за этой внешностью скрывалось что-то большее. Как будто со мной говорила прожженная старуха.

– Да нет… Все как обычно…

– А вот… Еще вспомнила… Мы как доехали до вокзала, стали выходить из вагона, сын заговорил и перестал заикаться. Вы представляете?! Двадцать лет заикался, а тут вышел на вокзале, и куда все делось?!

– Я и сам не понял, как это произошло… – подтвердил Сергей.

У меня все тут же упало от этих слов. Я отчетливо почувствовал, как в отношении меня со стороны главной охотницы растет подозрение. Благо их мнимые очки, как я понял, не так всесильны, как мой перстень, иначе бы они меня уже отсканировали и поняли, кто я такой.

– А вы их встречали на перроне?

– Нет, он позже нас забрал с площади, – ответила за меня тетушка.

– Ладно, Татьяна Федоровна, не будем вас больше задерживать. Хорошо, что все у вас и вашего сына само собой прошло.

– А я как рада…

Я уже приготовился, что тетушка начнет еще долго прощаться.

– Ну, а нас еще ждут дела. Всего хорошего, – закончила на этом охотница.

Не успел я сесть в машину, а мой перстень был уже в руках Сергея.

– О, прикольная вещица, – рассматривал он украшение. – Здоровенный какой. И как его носить?

Меня чуть не накрыло. Выхватив его у него, я посмотрел на охотников. Будто меня кто оберегал, те стояли, отвернувшись от нас, и о чем-то разговаривали между собой. Спешно я закинул перстень в кармашек двери. Раз обошлось, то нужно быстрее отсюда делать ноги, пока фортуна не стала ко мне задом.

– Извини, Серега, вещь слишком ценная. Не дай боже, какой камень отвалится… – успел сказать я и с силой попытался захлопнуть дверь, забыв, что левая нога осталась на улице.

Дверь ошалело вдарила по ней. Острая боль пронзила меня всего, словно волной. Еле сдержался, чтобы не заорать в голос. Нечаянно скрючившись, я надавил на клаксон, заставив его разораться за меня.

Охотники тут же вылупились на меня. Не придумав ничего лучшего, я помахал им рукой и выдавил из себя улыбку. Понял, что они обо мне в этот момент подумали, равно как и я бы на их месте. Но мне было не до этого. Нужно как можно скорее уезжать.

Я стал поднимать ногу. Та снова разразилась адской болью. Продолжая изображать подобие улыбки, я втащил ее в салон и закрыл злосчастную дверь. Родня так и не поняла, что со мной произошло.

– Так, сейчас четырнадцать-тридцать. Тимофей, если поторопишься, то мы успеем на ближайший поезд. Отправление через час, – командным голосом сказала тетя.

– Мам, я думал, мы еще побудем…

– Сергей, следующий поезд только ночью. Да и у Тимофея куча дел, наверное.

– Да нет… что вы… хотите… погостите… – предложил я, изображая доброжелательность сквозь жуткую боль в ноге.

Появилось такое чувство, что сломал ногу к чертям, а кость вынулась наружу, упершись в брюки. С ужасом я думал, как теперь мне ехать. Именно ею нужно выжимать сцепление. Да что сегодня у меня за день такой?!

Превозмогая мучения, я нажал на педаль. Словно тысяча иголок впилось в плоть. Включив заднюю передачу и чуть надавив на газ, я стал медленно сдавать назад. Вмиг я весь покрылся испариной.

Выехав с парковки так, что можно было вырулить, я остановился и переключился на первую передачу. Тронувшись и немного проехав, я вынужден был снова давить сцепление и переключаться на вторую. Представив себе, сколько еще раз придется по пути перенести боль, я стал впадать в ужас.

– Ты посмотри, надо же, все само собой прошло! – воскликнула тетушка, крутя поочередно ногами. – Я так только в молодости могла вертеть…

– Мама, ну перестань. Может, это временно. Не дай бог еще, что вывихнешь себе…

Ехать дальше у меня не было никаких сил, нужно было надевать перстень и смотреть, что там у меня приключилось, но надевать его при Сергее мне не хотелось.

– Теть Таня, как-то вы быстро уезжаете. Может, заедем куда, пообедаем? – предложил я, чтобы хоть ненадолго остаться наедине и надеть перстень.

– Тимофей, мы же опаздываем!

– Да куда спешить? Может, погостите, а я вечером или завтра вас отвезу на вокзал?

– Мам… Давай и правда вечером…

– Ага, сейчас! Так мы утром будем уже дома, а если не успеем, только к вечеру. Да и что ты тут не видел?! Тимофей, поехали на вокзал, не морочь Сергею голову.

Черт бы побрал ее характерность! И как только Серега мог с ней ладить, я всегда этому поражался…

Чуть ли не со слезами на глазах я подъезжал на привокзальную площадь, высчитывая секунды, когда, наконец, смогу остановить машину. Видя припаркованные около входа все те же три джипа, я невольно вжался в сиденье. Как назло двое мужчин в очках стояли и смотрели по сторонам. Решил припарковаться на этот раз чуть подальше.

– Тимофей, ну куда ты?! Вход вон там же! – заголосила тетушка. – Теперь еще три часа шагать…

– Да ладно, мам, пару шагов туда, пару сюда, какая разница?

– О! Да нам еще же билеты покупать!

Превозмогая в очередной раз боль, мне пришлось выйти из машины и достать из багажника вещи родственников.

– А что ты хромаешь?

– Да что-то пока ехал, ногу свело. Теперь наступаю, болит, зараза… – отчасти правдиво признался я.

– Ну, тогда не провожай. Мы сами…

Попрощавшись, тетушка с братом поспешили в вокзал, и я сел обратно в машину. Задрав штанину, чуть выше голеностопа я обнаружил сплошную черноту. Нога до жути распухла. Неужели я ее раздробил? Что за день?! А перстень еще утверждает, что удачи не существует. Тогда что это у меня за злосчастья целый день творятся?!

Надеть перстень прямо сейчас я не решался. Охотники хоть и стояли в отдалении от меня, но слишком активно крутились по сторонам. Как бы ненароком не обнаружили меня с перстнем. Я завел мотор и попытался выжать сцепление. Боль настолько адски схватилась за ногу, что терпеть этого уже не было сил. Как будто все силы ушли на то, чтобы добраться до вокзала.

Нет, ехать в таком состоянии дальше я однозначно уже не могу. Покопавшись рукой слева, я нащупал колесико в кресле и принялся его усиленно крутить, принимая лежачее положение. Если кого замечу, то по-быстрому стащу перстень и буду делать вид, что отдыхаю. Теперь в относительной безопасности я достал перстень и надел. Перед глазами пронеслась бирюзовая волна, а следом появилось небольшое головокружение.

«Внимание! Повреждена левая нога!».

А то я сам этого не заметил…

Запросил у перстня проблемы по своему здоровью.

«Повреждение малоберцовой кости 100 %».

«Повреждение берцовой кости 67 %».

«Повреждение короткой малоберцовой мышца 37 %».

«Повреждение длинной малоберцовой мышцы 12 %».

Мне хватило пары минут, чтобы привести себя в полный порядок. Боль исчезла. Проверяя, как все починилось, я чуть приподнял ногу и покрутил стопой. Та работала исправно, как будто ничего с ней только что не приключалось.

Пока я не привлек к себе интерес охотников, нужно было отсюда побыстрее уезжать. Вновь стащив с пальца перстень, я положил его на то же место и вернул спинку кресла в исходное положение.

У джипов теперь караулили четверо мужчин в очках. Стоя кружком, они о чем-то между собой разговаривали. Я почувствовал соблазн снова надеть перстень. Без него я уже был как без рук. До безумия мне захотелось их подслушать и поковыряться в характеристиках. Дабы не соблазниться и не навлечь на себя осложнений, пришлось мне превозмочь собственное любопытство.

Когда я проезжал мимо охотников, никто из них не обратил на меня никакого внимания. Чуть отъехав, я вжал педаль газа посильнее.

Стоило въехать в активный дорожный поток, некстати раздался звонок телефона. Вначале я порывался схватить трубку, но сразу пресек свой порыв. Сегодня какой-то не такой день, не стоит мне отвлекаться от дороги. ДТП мне еще не хватало. Но телефон не унимался. Кто-то настырно пытался дозвониться, а остановиться мне было как назло негде.

Замолчав ненадолго, он снова продолжил трезвонить, поднимая во мне нервозность. Я вроде уже и решил не брать трубку, пока не найду парковку, а внутри так и тянуло ее взять.

Подъезжая к крупному торговому центру, я замедлил ход, выискивая свободное место. Похоже, что сегодня все, у кого есть автотранспорт, скопились в центре и забили все, что можно.

Следом за ним шел автовокзал. Я глазам не поверил, когда увидел скопище свободного пространства. К нему и свернул. Стоило мне остановиться, и телефон тут же смолк. В пропущенных оказался детектив Константин и три звонка с незнакомого номера. Снова клиенты, что ли? Начал с детектива.

– Тимофей, звоню отчитаться.

– Пока ничего?

– Сегодня Бережной выезжал в парк. Прогулялся один, точнее, со своим водителем. Уточек покормил и после заехал в ресторан. Там он пообедал один, без водителя, и сразу после этого вернулся обратно к себе. Как ты и просил, мы сделали снимки на пленку.

– Фотографии уже есть?

– Пока нет. Человек еще продолжает за ним наблюдать. Завтра все сделаем.

Тут меня осенило.

– А к нему домой никто не приезжал? Меня интересует люди на джипах с тонированными стеклами и номерами с серией «ООО».

– Нет, к нему никто не приезжал. Прислуга время от времени выходит-приходит, и больше никого.

– Понятно… – непроизвольно тяжело вздохнул я.

– Пробовали к прислуге подобраться, но пока не получается. Они все из неместных и, в общем-то, ведут какой-то уединенный образ жизни. Все дни напролет сидят дома у Бережного или по его делам мотаются. Нашли несколько торгашей, у которых его повар закупается, автослесаря, который ремонтирует машины. Работников Бережного те никак не могут охарактеризовать. Пришли, заказали или что-то купили и ушли. Никаких лишних разговоров. При таких обстоятельствах я не решаюсь с ними выходить на контакт.

– Я понял…

– Тимофей, ты считаешь, нам стоит его дальше отрабатывать?

– Может, еще раз университет? Но только повторюсь, работайте очень осторожно. Он не должен ничего заподозрить.

– Завтра я лично туда съезжу. Есть у меня там один человек. Еще с ним не общался по этому поводу. Тогда, значит, до завтра.

Да, дела… С другой стороны, а что еще ожидать от слежки? Да и от частного детектива, в том числе. Это же не спецслужбы, в конце концов. Но то, что Бережной, по-видимому, никак не связан с этими так называемыми «охотниками», уже радует.

А что это за второй номер звонил? Я решил набрать и узнать.

– Алло, Тимофей, блин… Хотя бы пять минут назад взяли трубку, а то я уже уехала, – послышался знакомый девичий голос. Уже привык, что перстень мне показывал собеседника, а сейчас без него было непривычно.

– А кто это?

– Это Светлана из архива. Я думала, вы меня узнали.

– Ой, не узнал, – искренне удивился я.

– Нашла я вашего Демьяна. Фамилия его Поливанов. Как батюшку звали, когда родился, я так и не смогла найти. Вообще в архиве нет никаких документов, касающихся его.

– Так получается, ничего нет?

– Вы правильно поняли. Лично на него в архиве ничего нет.

Моему разочарованию не было предела. Была разорвана последняя ниточка, которая могла меня привести к разгадке этого ребуса под названием «Демьян».

– Но я отыскала косвенные сведения.

– Что это значит? – удивился я, чувствуя, как намечается что-то похожее на зацепку.

– Есть незначительные сведения. Я нашла запись в церковной книге о том, что Демьян Поливанов был отлучен от церкви за бесовщину. Еще нашла запись в книге учета старосты Лесного Луга, что Демьян у него числился в деревне как знахарь и ведающий. То есть такой житель действительно жил в деревне.

– И это все?

– А! Самое главное забыла. Я нашла его фотографию, только она совсем плохого качества. И Демьян получился там плохо. Я так поняла, его случайно сняли.

– А лицо видно?! – моей радости не было предела.

– Пол-лица. Он стоял в отдалении, полубоком. Так что плохо…

– Я сейчас же к вам приеду…

– Ой, нет. Я же говорю, что вам звонила-звонила, но не дозвонилась. Мне тут нужно было отпроситься с работы, так что я уже уехала…

– Но может…

– Да что вы переживаете? Завтра с утра приходите, я все вам дам.

– А фотографию?

– Да и фотографию, – засмеялась она. – Сдалась она кому эта фотография…

Ну, что же, Светлана меня не на шутку вдохновила. Осталось дождаться утра, и я смогу посмотреть на эту фотографию. Демьян всех обхитрил, спалив себя изнутри, но фотография была сделана как бы снаружи до этого события. Может быть, как-то она смогла зафиксировать пусть даже часть информации касаемо запечатленного человека.

Хоть что-то меня сегодня порадовало. Быстрее бы уже наступило завтра.

Решил еще раз проверить себя на продвижение в уровне и запросил сведения у перстня.

«Тимофей Кораблев – Основной уровень».

Да что за ступор?! В чем дело?

Снова я запросил у перстня о своих жизненных целях.

«Цели жизни – не обнаружены».

«Выполнено – все предусмотренные цели для Основного уровня».      

Ну, и?! В чем ступор? Что не так? Еще нужны благие дела, что ли? Сколько? Десять, двадцать, пятьдесят?

Смотря не бродящих между автобусами людей, я решил еще немного поработать. Может, системе, или как это вообще обозвать, недостаточно благих дел, и мне стоит еще немного потрудиться?

Я осмотрелся по сторонам в поисках охотников. Ни фирменного автотранспорта, ни подозрительных субъектов в очках я не нашел. Достав и надев на палец перстень, я приступил к корректировке населения автовокзала.

Здесь в сравнении с железнодорожным вокзалом было менее людно, но принцип их появления аналогичный. К приходу автобусов, которые останавливались напротив меня, народ начинал скапливаться на длинном перроне, а когда те отъезжали, то площадка быстро пустела. Сам перрон с автобусами был в незначительном отдалении и находился как бы немного внизу, поэтому то, что там происходило, мне было хорошо видно. Но вот сами граждане, прячущиеся за автобусами, были мне не видны. Только если кому вздумается обойти автобус, или если между ними была большая брешь.

Я решил не рисковать понапрасну и работать со своего места как есть. Промучившись с час, на этом я решил завязать. За все время я и полусотни не успел скорректировать, из которых в лучшем случае десятка два смог излечить до конца. Остальные то и дело куда-то пропадали из поля моей видимости. Проще было засесть около какого-нибудь супермаркета. Хотел было уже так и поступить, но вовремя остановился. А вдруг у охотников есть возможность работать через камеры наблюдения? Нет, нужно на время закончить соваться на рожон и отсидеться по возможности дома.

Напоследок я вновь запросил у перстня, как обстоят дела у меня с повышением уровня. Все тот же текст появился перед глазами.

– Ну, и где Продвинутый уровень? – не выдержав, спросил я вслух. – Когда я его заполучу?

«После выполнения индивидуумом всех жизненных целей, предусмотренных для Основного уровня, следующий – Продвинутый уровень предоставляется при последующем воплощении».      

– То есть как?! Сдохнуть мне, что ли, теперь надо?!

«Самоумерщвление приведет к ухудшению ваших характеристик. В этом случае последующее воплощение останется на том же уровне».

Вот так и знал, что какая-нибудь херня под самый конец вылезет. Вот прямо-таки чувствовал. Нутром чуял подвох.

Тяжело вздохнув, я уткнулся головой в руль. Внутри все будто куда провалилось. Столько надежд и стремлений, и все понапрасну. Ведь стоит мне умереть и вновь переродиться, вся моя память будет стерта. По сути, будет рожден новый человек, а я со своими воспоминаниями, опытом, воззрениями и прочим громадьем, созданным за свою жизнь, где-то потеряюсь. Останется напрочь стертая моя сущность, называемая душой, готовая вновь все это приобретать, нарабатывать… Или нет?

Может быть, при следующем воплощении все это останется при мне?

«Получение индивидуумом продвинутого уровня позволяет вернуть все прежние воплощения».

И что тогда получится? Все многочисленные мои воплощения восстанут во мне одном? В памяти всплыли симптомы шизофрении, когда в одном человеке сосуществует множество отдельных личностей, и собственное «Я» в них теряется, или, что называется, эти отдельные личности время от времени берут верх над остальными.

Так и умом можно тронуться!

«Последнее воплощение, достигшее Продвинутого уровня, остается основным. Прочие воплощения возвращаются к индивидууму в качестве воспоминаний».

Так это другое дело! Было обрадовался неимоверно, но тут до меня стало доходить. А как же перстень? Я перевоплощусь, а он куда денется? Решил уточнить. Не успел сформировать перед перстнем вопрос, а ответ уже появился перед моими глазами:

«При новом воплощении ничто материальное не может переноситься вместе с индивидуумом».

Выходит, другого способа нет…

И тут меня осенило. Но как же?! Как же тогда Демьян смог заполучить Продвинутый уровень? Ведь нельзя было так себе стереть память, будучи обладателем Основного уровня. Что-то мне подсказывало, что, заполучив в свое время перстень, он был обычным человеком. Выходит, есть лазейка из этого правила. Во всяком случае, мне хочется в это верить.

Благо завтра меня ждет архив. Интересно, что скажет фотография о Демьяне, да и детектив должен был преподнести снимки Бережного. Может быть, по ним я смогу что-то прочесть об этих людях и как-то продвинуться в своих поисках.

Всегда радует, когда есть зацепки. Они считай как надежда, а без нее не интересно. Теряется важный компонент троицы, на которой завязан смысл жизни любого из нас.