Не доезжая до особняка Бережного, я остановил машину так, чтобы было видно входную дверь. Не решаясь сразу идти к нему, я закурил и стал осматриваться.

Улица из числа второстепенных закоулков была слабо оживлена прохожими и автотранспортом, поэтому выглядела пустынной. Лишь моя машина одиноко стояла у обочины.

Особняк Бережного оказался небольшой – два этажа и мансарда. Хоть он был и скромен в габаритах, но для жизни одного человека явно громадина. Вполне вероятно, когда-то на фасаде было много изыска, но к настоящему времени от этого ничего не осталось. Он был ровно оштукатурен и окрашен в светло-желтый цвет. Старые окна заменены деревянными стеклопакетами, а крыша сменилась на что-то, похожее на черепицу. Всего три окна по обе стороны от входной двери. Правее дома виднелись запертые ворота, ведущие во двор. Над ними нависала стеклянная пристройка, примыкающая к соседнему зданию. С другой стороны особняк подпирало уже другое строение.

Что высиживать? Раз приехал, нужно идти. Но прежде…

Я запросил у перстня свой бойцовый уровень и довел его до максимально возможного для меня значения в 50 %. Может, еще что подкорректировать? На ум пришли – ловкость, сила и быстрота. Эти параметры мне удалось поднять до 100 %. Вот теперь я был готов к встрече с Бережным.

Я вышел из машины и неспешным шагом направился к особняку, активно озираясь по сторонам. На ум как раз вовремя пришло поднять собственную память. Даже если я что-то важное упущу из вида, то впоследствии смогу по памяти восстановить весь наш разговор.

Подойдя к двери, я дождался, пока этот параметр поднимется до 100 %, и нажал на звонок. Послышалась мягкая трель. Кто-то будто в этот момент находился за дверью и меня поджидал. Я отпустил кнопку звонка, и раздался звук открытия запоров. Дверь открылась, и появилась приятного вида женщина лет сорока.

– Да, я вас слушаю.

– Здравствуйте. Мне нужен Геннадий Викторович.

– Как вас представить?

От ее вопроса я немного завис. Сказать, как есть, или назваться чужим именем?

– Мы не знакомы, но полагаю, он будет не против уделить мне время.

– Я вас поняла, заходите, – предложила она, открыв пошире дверь.

Я вошел в небольшой уютный холл. Все было роскошно отделано узорчатым деревом от пола до потолка включительно. Справа и слева располагались закрытые двери. В конце была лестница, ведущая наверх.

Женщина стала подниматься по ступенькам, и я последовал за ней. На втором этаже было все так же устроено, но вместо входной двери располагалось окно, вдоль которого стоял небольшой диван. Рукой она предложила мне подождать на нем, а сама постучала в дверь слева и тут же за ней скрылась.

Не думая, что ожидание продлится долго, засунув руки в карманы, я остался стоять на месте. Женщина быстро вышла и пригласила меня войти.

Просторная комната оказалась чем-то средним между кабинетом и библиотекой. Вдоль стен стояли шкафы, заставленные книгами, а посередине – удобного вида кресла вокруг круглого стола. Справа у самого окна стоял антикварного вида стол, на котором возвышался монитор. Седовласый старичок, подпирая голову рукой, читал лежащую на столе книгу. Я без труда узнал в нем Бережного.

– Присаживайтесь, – предложил он, указав на кресло напротив себя и даже не взглянув на меня.

Я мысленно запросил у перстня характеристики на Бережного.

«Индивидуум не опознан».

«Индивидуум заблокировал к себе доступ».

– Не удивляйтесь, Тимофей. Вы не можете меня сканировать, – произнес он, не отрываясь от книги.

– А вы можете?

– Конечно. Уже считываю, – расплылся он в улыбке и, отложив книгу, посмотрел на меня. – А знаете, почему? Все дело в этом крохотном трилистнике.

Он вынул брошь из лацкана пиджака. Перед моими глазами тут же появился текст:

«Геннадий Бережной (Генрих Береж), 174 года, рост 167, вес 67».

«Вдовец, б/детей, пенсионер».

Здоровье 100 %, энергия 100 %, настроение 70 %».

Какой у него уровень?! Чуть ли не взмолился я перстню.

«Геннадий Бережной – Основной уровень».

От прочитанного я осекся. А я-то думал… Что ж, я получил непредвиденный сюрприз…

– О, я чувствую, вы начали меня подробно изучать, но это ни к чему.

Бережной снова надел брошь на то же место. Запрашивать у перстня новые сведения о нем мне больше не было смысла.

– Да можно и на «ты»…

– Ну-с, значит, на «ты», – отстраненно повторил он и уткнулся в монитор. – О! Да ты посмотри! А ты, Тимофей, вовремя ко мне пожаловал. Пару минут задержки, и тебя бы сцапали эти шакалы, – выпалил он с озорством, продолжая смотреть в монитор. – Вон, посмотри, сколько их понаехало.

Я подошел к столу и посмотрел в экран. В четырех открытых окошках мелькали изображения с камер видеонаблюдения холла и улицы. Пять все тех же темных джипов остановились около дома Бережного. Из машин стали выходить люди. Главной, как я понял, была все та же молодая девушка.

У меня все сразу опустилось, а Бережной, смотря на них, лишь весело покрякивал. Он нажал на кнопку лежащего подле него телефона и произнес:

– Эля, сейчас к нам пожалуют охотники, скажите, что я не желаю с ними разговаривать.

– Хорошо, Геннадий Викторович.

На экране было видно, как девушка и двое мужчин подошли и стали звонить в дверь. Женщина, встретившая меня, вышла к ним и, что-то сказав охотникам, тут же закрыла перед ними дверь. Девушка, посмотрела на нас в монитор и достала телефон.

– Сейчас эта курва старая начнет названивать… Вот же дура!

– Да вроде молодая…

– Кто?! Она?! Я тебя умоляю… Да она старше меня лет на сто или что-то в этих цифрах. Я точно уже не помню…

Раздался звонок мобильника. Бережной взял трубку и включил громкую связь.

– Я так понимаю, он у тебя? Его машина около дома.

– Привет, карга. Хоть бы поздоровалась…

– Отдашь его нам?

– Опоздала. Он теперь принадлежит стражам.

Ничего не ответив, она бросила трубку и быстрым шагом вернулась к машине. Ее отряд последовала за ней.

– Дура! Ну что еще сказать?! Можно подумать, я бы тебя отдал. А все ее помощники – олухи. Заполонили весь город. Третий день тебя ищут и никак. А тут еще ты устроил такой переполох в интернате. Так их нагнали к нам больше сотни! И что?! Я один сижу здесь, и ты сам ко мне пришел. Я даже палец о палец не ударил… Почти… – сказав это, он с хитрецой прижмурился и захихикал.

– Почему это я теперь принадлежу стражникам? – возмутился я, возвращаясь к своему креслу.

– А у тебя нет другого выхода, – продолжил хихикать Бережной. – Люди имеют такое свойство как любопытство. Они не могут довольствоваться тем, что им дается. Пытаются узнать, познать, что да как. Ищут ответы на вопросы. Я имею в виду действительно людей, а не тех примитивных баранов, которые лишь недавно вышли из животного состояния и приняли облик человека. Эти обычно сразу сходят с ума или вешаются. На моей памяти был только один старик, который смог удержаться от этого соблазна и прожил втихаря лет пятьдесят, особо не любопытствуя, но и он не удержался и стал искать ответы на вопросы. В конце концов, он вышел на меня.

Я был поражен, слушая Бережного. Тому, что он говорил и с какой манерой это делал. Образ, сложившийся у меня о нем по рассказам детектива, был напрочь порушен. Судя по всему, он счел ненужным надевать маску добропорядочности и предстал передо мной самим собой.

– И что с ним стало?

– Сдох, как и все… – жестко вырвалось у него. – Но не сразу. Лет через пять он умер от старости.

– Так вы…

– Я – это ловушка, – продолжая улыбаться, спокойно сказал он.

От этих слов у меня все разом рухнуло.

– По миру разбрелись тысячи артефактов, и стражи их собирают, в том числе, с помощью таких ловушек, как я.

– Так стражникам нужен мой перстень?

– Нет, ты неправильно понимаешь. Стражники – это скорее как сторожа, охрана, а стражи – хранители этого мира… Ты вернешь им то, что тебе не принадлежит, а завтра проснешься с немного стертой памятью и продолжишь жить той же жизнью, которую вел все это время.

– А если я откажусь?

– Ты можешь добровольно отдать перстень, или с тебя его снимут насильно. Ты даже можешь прямо сейчас убежать, но подумай, как ты сможешь скрыться? Если безмозглых охотников можно обхитрить, у них кроме никчемных очков, видящих артефакты, ничего нет, то от стражей не уйти. Помимо перстней у каждого уровень, начиная с Продвинутого. Если ты хоть немножко разобрался, как действует перстень, то понимаешь, что это означает.

Я отчетливо почувствовал, что для меня все закончилось. Моя игра завершилась, по сути, даже не начавшись. Я, собственно, и ни черта не понял, что к чему. Так глупо все получилось…

– Совсем забыл, – спохватился Бережной.

Вокруг меня появилось непонятное свечение. Вскочив с кресла, я отпрянул в сторону. Свечение стало приобретать форму, и вот уже на месте, где я сидел, появилась полупрозрачная бирюзовая фигура человека, сидящего в дутом кресле. Он будто смотрел телевизор, и его отвлекли. По-домашнему одетый в халат поверх рубашки и брюк, он смотрел на Бережного. Его бородка придавала образу больше грозности, чем намека на старость.

– Приветствую вас, Радабор, – с почтением сказал Бережной, вставая из-за стола, и слегка поклонился.

Бородач кивнул, и Бережной снова сел за стол.

– Ко мне забрел очередной игрок с перстнем…

Появившийся образ посмотрел на меня. Свечение не слишком отчетливо передавало его мимику, чтобы я смог определить его эмоции или догадаться, о чем он думает. Перстень на него никак не реагировал.

– Сколько перстень пробыл у него? – перебил он Бережного низким басом.

– Две недели.

– Я пришлю стражей. Через час они будут у вас.

– И еще, наш старый знакомый Мастер Воган Пирс… Его охотники вздумали дерзнуть. Явились ко мне и потребовали отдать игрока.

– У каждого своя добыча. Раз мы поймали игрока, то он наш. Все мастера знают и соблюдают это правило. Дай мне знать, если кто-то из них проявит настойчивость сверх меры.

– Я все понял, – отчеканил Бережной.

Свечение резко потухло.

– Значит, час… Ну, что ж, подождем…

Я обреченно вернулся в свое кресло. Хоть я и понимал, что все закончилось, но не мог просто так сидеть. Мною продолжало владеть любопытство.

– Раз через час для меня все закончится, то я могу хотя бы узнать то, ради чего сюда пришел?

– Справедливо. Но ты считаешь, что это тебе действительно надо? Все равно завтра ты о нашем разговоре не вспомнишь.

– Две недели я жил только этим. Пусть завтра все забуду, но я хочу узнать ответы…

– И что именно ты хочешь узнать?

– Что это вообще все значит? Я имею в виду наш мир. Реальность или какой-то виртуальный мир? Это все действительно игра?

Откинувшись на спинку кресла, Бережной задумался, будто что-то вспоминая и настраиваясь, перед тем как начать говорить.

– Человечество высоко продвинулось в своем развитии. Нет болезней, которые бы невозможно было вылечить. Люди в состоянии жить тысячу лет, прежде чем состарятся. Все предельно компьютеризировано, роботизировано и прочее. Я думаю, у тебя уже созрел некий образ будущего. Но у человечества на пути к этому была одна проблема, которую никак не могли решить прогрессоры – это сам человек. Со своими пороками человек тормозил продвижение вперед и сводил на нет все их усилия. Человечеству невозможно было двигаться дальше, не начав себя совершенствовать. Тогда и была придумана игра. Людей в виде эксперимента помещали в специальные капсулы, а их сознание отправлялось в вымышленный мир. Я имею в виду наш мир, созданный по образу и подобию настоящего реального мира. Предполагалось, что здесь человек перебесится, самоусовершенствуется и после этого вернется обратно уже победившим собственные пороки, высоконравственным и одухотворенным. Было придумано три круга, после прохождения которых повышался уровень – Основной, Продвинутый и Мастер.

Я слушал его как зачарованный.

– Так была создана игра. В итоге первой ее версии и последующих усовершенствований никаких особых положительных результатов достигнуто не было. Люди в созданном мире рождались, жили и умирали праведниками. Исключения составляли единицы. Их жизнь в игре полностью корректировали инженеры, которых в шутку прозвали стражами. Инженеры в отличие от игроков спокойно входили и выходили из нее. Ходили как на работу. Видя тщетность опытов, устроители придумали грандиозные новшества: снизили до минимума контроль над течением событий в игре и предоставили всем попавшим в этот мир людям устраивать жизнь так, как они захотят. Что называется, без ограничений. Более того, чтобы игра действительно состоялась на полную катушку, было решено запереть всех изнутри. Только попавший сюда игрок мог как-то влиять на игру, менять правила и прочее.

– А создатели, получается, никак не могли влиять?

– Да, именно так… Хотя нет. Если игра начинает идти не в то русло, то можно устроить полную перезагрузку. Но это, как я понимаю крайняя мера. Нужно все заново перестраивать, переделывать и прочее. В общем, громоздкая и проблематичная работенка. Так вот, вроде как для острастки было сделано так, чтобы сознание всех игроков продолжало оставаться здесь, и не могло выйти наружу до тех пор, пока он сам не сможет пройти все уровни игры.

– Так и есть… Мы здесь и не здесь, – произнес я вслух, вспоминая слова Алексея, давшего мне перстень. – Мы находимся в капсулах, а наше сознание полностью погружено в игру, и мы не можем проснуться…

– Да. Именно так. Но это не все. Также было придумано устраивать соблазны. При воплощении каждому из нас дается четыре задания из двадцати. А система нас именно по этим заданиям совращает на разврат, зависть, неправедность и прочую непотребщину. Задача людей не поддаться искушениям и совладать с собой. А если случилось уступить на время, то исправиться, выполняя противоположные действия, тем самым все выправить и победить порок. Есть еще один, более легкий способ – это оказывать помощь другим, не требуя вознаграждения, по которому ты, собственно, и пошел, как по наиболее короткому для быстрого прохождения уровня. Но этот путь выбирают лишь те, кто понял хоть немного суть игры.

– Мы не можем выбраться просто так… А как же стражи? – удивился я.

– И они тоже. Но у них вроде как вахта на 1000 лет. После этого их сознание автоматически покидает игру, и они возвращаются домой.

– Хорошо. А когда справляешься со всеми заданиями…

– Когда справляешься с заданиями, при этом все остальные пороки не развились выше 0 %, ты получаешь следующий уровень.

– А какие задания получают на следующем уровне?

– Все те же самые.

– А смысл? Зачем выполнять одно и то же снова? – удивился я такой бессмыслице.

– Одно и не одно. На каждом уровне сила соблазнов выше. Рассчитано на то, чтобы не дать тебе так просто продвинуться дальше и задержать. Чтобы ты действительно преодолел эти пороки, – терпеливо разъяснял Бережной.

– И каков был результат от этих нововведений?

– Великолепный! Перебесившись в игре, справившись со всеми пороками, люди стали выходить из игры совершенно иными – нравственно чистыми. Это стало поистине толчком к дальнейшему развитию человечества. С каждым годом все больше и больше людей запускалось в игру. Дошло до того, что вместо школы стали запускать в игру семилеток, – с восхищением говорил Бережной.

– А как же время?

– Сто лет в игре как год в нашем истинном реале. Десять лет, как тысячелетие!

– Теперь я понял, почему говорят на похоронах, что человек возвращается домой… Выходит, что царствие небесное – это и есть наш истинный дом, куда нужно попасть. Мы все действительно стремимся вернуться домой!

– Верно.

– Здорово было придумано!

– Не совсем. Стражи, как и все остальные, остались в нашем мире. Имея перстни, а перстни, чтобы ты знал – это ключи от игры, они были всевластны, как боги. Жизнь в игре их со временем совратила… Помнишь, раньше повсюду было множество царей, королей, падишахов? Простому человеку не под силу обращать фактически в рабство и удерживать под своим правлением массу народу. Только перстни давали такую возможность. Но не все стражи поддались соблазну, и это привело к войне между ними. Большая часть стражей перебила друг друга.

– А их души?

– Сознание! – поправил Бережной. – Их сознание воплотилось вновь, как и всех вокруг, но уже без артефактов и со стертой памятью. Ничто в этом мире не умирает по-настоящему. Все перевоплощаются снова и снова до тех пор, пока не достигнут наивысшего уровня и не смогут покинуть игру. Выжившие в битве стражи в итоге договорились о мире. Те, кто хотел оставаться стражами, ими и остались, остальные поменяли свой статус и стали, по сути, игроками. Именно после этой битвы по миру разбрелась тьма всяких артефактов по типу наших с тобой перстней.

– А как же создатели игры? Почему они не вмешались?

– Вначале создатели стали закидывать наш мир новыми стражами, собственно, поэтому они и смогли уцелеть как вид, но после заключения мира это прекратилось. По-видимому, такое положение вещей устроило создателей. Во всяком случае, они не запустили перезагрузку и оставили все так, как оно есть сейчас, предоставив возможность попавшим в игру самим выкручиваться. С тех пор нашим миром правят Мастера.

– Но как же?! Столько крови…

– Тем интереснее игра! Как ты не поймешь?! – раздраженно воскликнул Бережной. – Чем она жестче, грубее, бесчеловечнее, тем качественнее на выходе получается материал. Более нравственный, чистый. Поэтому создатели сами заинтересованы в такой игре и фактически отдали мир на растерзание Мастеров.

– А их много?

– Точно никто не знает, – задумчиво ответил Бережной. – Есть Мастера открытые, по типу Вогана Пирса, а есть те, о которых мало кто знает. И каждый из них ведет свою игру. Они время от времени сходятся в компании, организуют кланы, потом ссорятся и расходятся, снова мирятся…

– То есть, нет единого правителя…

– О, нет-нет. Если только кто-то из них станет во главе, то боюсь представить, во что превратится наш мир. Тогда точно вмешаются создатели игры и устроят перезагрузку.

– А чем занимаются тогда стражи?

– О, их функции сведены к минимуму. Они занимаются поиском и отбором утраченных артефактов и следят, чтобы игра не превратилась в сплошное кровавое месиво.

– Я не пойму, почему тогда стражи не заберут перстень, к примеру, у Вогана Пирса? Ведь они повсеместно собирают артефакты.

– Потому что он Мастер. Стоит им забрать перстень у одного Мастера, и между ними снова начнется война. Ни у самих Мастеров, ни у тех, кто находится под их покровительством, стражи не могут забирать артефакты. Это условие заключенного когда-то мира. Забрать можно только у отщепенцев, не достигнувших высшего уровня, или таких, как ты – случайных игроков.

– А есть ли какие-нибудь лазейки, чтобы покинуть игру? Не может же все быть настолько закрыто, чтобы нельзя было выбраться.

От моего вопроса Бережной удивленно выпучил глаза.

– Да если бы я об этом знал, зачем бы мне тогда здесь с тобой сидеть? Только пройдя все уровни и справившись со всеми заданиями, ты сможешь покинуть игру. Игровая система тебя сама выкинет из этого мира.

– А как выкинет? Спрашиваю просто из любопытства.

– Как только ты справляешься со всеми заданиями, система автоматически создает ситуацию для твоего умерщвления. Ты очнешься в капсуле, как будто проснулся.

Тут до меня стало доходить. А не поработала ли игровая система над моими неприятностями последних дней?

– А как реагирует система, когда проходишь полностью уровень, скажем, Основной?

– Аналогичным образом. Невозможно долго устоять в таком положении. Игровая система все равно найдет способ тебя умертвить и возродить вновь, но уже с новым уровнем.

– А что, если на все это просто наплевать и жить в свое удовольствие?

– И грешить, как тебе вздумается? – усмехнулся Бережной.

– Ну да.

– Как только какое-нибудь из двух десятков заданий достигнет 100 %, система снова создаст условия для твоего умерщвления и повторного воплощения, но в этом случае тебя ждут уже неприятности в виде ухудшения телесных или умственных характеристик. В зависимости от того, с какими показателями ты предстал на момент смерти.

– А если снова не справляешься и достигаешь 100 %?

– Тогда такого индивидуума ждет мир фауны. Кошечки, собачки, птички-невелички.

– А как же обратно им оттуда вернуться?

– Ох. Честно признаться, я этим вопросом особо не интересовался. Знаю одно – путь наверх для таких возрастает на порядок. Нужно будет преодолеть этапы развития от низших животных к высшим…

– Если бы не перстень, я бы все это воспринимал как больную фантазию геймера…

– Но у тебя есть перстень. Благодаря ему ты смог заглянуть за кулисы реальности, в которой живет весь мир. Да по сути ты уже в закулисье.

– А в чем отличие уровней? – решил я вновь переключить разговор в познавательное русло.

– Ты уже столкнулся, что когда корректируешь здоровье людей, имея Основной уровень, тебе приходится выискивать нужные параметры и их отлаживать. Для Продвинутого уровня в этом уже нет необходимости. Достаточно передвинуть цифру здоровья, и все само собой сдвигается. Представляю, сколько тебе пришлось в каждом копошиться, чтобы суметь так поднимать уровень здоровья. Кроме этого, если у тебя Основной уровень, то все, что ты корректируешь, недолговечно…

– То есть как? Все эти люди, дети… Они снова будут больными?! – возмутился я, а внутри все заклокотало.

– Не совсем. Обладая перстнем стража, ты волен корректировать, невзирая на игровую систему, и она примет это как руководство к действию, но при Основном уровне система воспринимает это как команду низшего звена. Это будет действовать до тех пор, пока индивидуум, которому ты помог, снова не совершит аналогичный проступок, за который он был наказан той или иной болезнью или увечьем.

– Ну, хоть так, а то я испугался за тех, кому помог… Надеюсь они не совершат глупых поступков…

– Не смеши. Ты был преисполнен желанием заполучить Продвинутый уровень, поэтому помогал.

– Но я действительно желал этого! А если это еще и помогало в продвижении уровня, то почему бы и нет?

– Как ты не можешь понять? Все эти наши желания, чувства, эмоции в игре это лишь результат наших параметров. Мне достаточно немного тебя откорректировать, и ты будешь спокойно смотреть, как при тебе будут кого-нибудь жестко пытать. Еще немного коррекции, и ты сам будешь жаждать поглумиться над ним в самых страшных извращенных фантазиях. Это всего лишь цифры в наших параметрах. Проценты в одну или другую сторону, и мы уже имеем совершенно другого человека. Ты и сам это знаешь, но боишься в этом признаться.

– Но как же… А как же душа?

– Что за бред?! Здесь в игре у нас есть только сознание. Все остальное – это кучи параметров, создающих нас такими, какие мы есть, – безапелляционно констатировал Бережной.

– Не знаю… Но я искренне хотел помогать людям…

– Людям?! Да на кой черт тебе они сдались?!

Вскочив из-за стола, он рванулся к окну.

– Посмотри на этот сброд, что шатается по улице! Причем ты и они?! Какое тебе дело до всех них?! Соглашусь, что есть смысл помогать ближним – знакомым, родственникам, друзьям, которые у тебя вызывают симпатии, но не всем же подряд!

– Ну, а как же? Религия нас учит…

– Религия?! Это все игры Мастеров! Всеми ими жаждет стремление править, от того и придумывают всякие уловки для стада…

– А как же потусторонний мир? Духи умерших? Я видел одного. Прежнего владельца перстня. Он как полупрозрачная сущность ходил. Перстень почему-то не смог его распознать?

– Он не смог идентифицировать потому, что так называемый «потусторонний мир» был создан после того, как появился наш мир и эти перстни. Это очередные придумки Мастеров. Они создали этих тварей для лучшего контроля над людьми. Считай как невидимые животные, питающиеся не плотью, а энергией и эмоциями людей. Чем меньше энергии, тем меньше воли у человека, чтобы противостоять Мастерам и собственным порокам. Иногда эти твари даже берут верх над людьми, вызывая дополнительные стимулы совершать неправедность. К счастью, для нас они не опасны. В них заложено держаться от нас подальше.

– Но как же? Он подходил ко мне, я прямо-таки ощущал его дыхание. Я отчетливо чувствовал, что это умерший парень.

– В момент своей смерти некоторые люди могут принимать образ человека. Могут скачивать часть информации о себе. Считай, как будто становятся двойниками этого человека. Причем они настолько входят в образ, что сами себя считают этим самым умершим. Именно они приходят на сеансах спиритизма, гипноза и прочего хлама.

– Если от Мастеров столько бед, так почему же если не создатели, то игровая система не переродит их, лишив памяти?

– А как можно это сделать при наличии перстня на пальце? Ты постоянно следишь за уровнем своих характеристик и не допускаешь значительного понижения или ненужного увеличения. Считай, что становишься почти бессмертным.

– Почему почти?

– Системой заложена жизнь в игре не больше 1000 лет, а после, как бы ты ни старался, она умерщвляет любого. Даже Мастеров.

– А если человек, лежащий в капсуле, умрет?

– Хм… Никогда не задавался этим вопросом… Полагаю, он исчезнет и в этом мире…

– Когда я шел к вам, главным вопросом для меня было – есть ли способ при наличии перстня без умерщвления получить Продвинутый уровень.

– Я долго искал этот способ, а он оказался совсем простым. Смешно будет, если тебе удастся выкрутиться и воспользоваться этим способом. Достаточно прибегнуть к воде, – он остановился и, ухмыльнувшись, продолжил, – когда мы рождаемся, нас принято обмывать, и тоже нужно проделать с покойником. Если все задачи уровня выполнены, достаточно искупаться в мертвой воде, система воспримет это как смерть, а следом в живой, и ты получаешь Продвинутый уровень.

– И это все?

– Как ни смешно, но да, – теперь в его голосе появились нотки разочарования.

– А что значит живая и мертвая вода?

– О, это вообще проще простого. В бочку налил воду, и через неделю она протухла. Подошел к любому роднику, и вот тебе живая вода.

– Но если так просто с переходом на следующий уровень, так почему вы не воспользовались?

– Я об этом узнал слишком поздно… После того, как попался стражам. Они взяли с меня слово, что я не буду повышать уровень. Если ослушаюсь, я потеряю перстень и память…

Задумавшись, я посмотрел в окно. Прекрасно понимаю Бережного, да я и сам не хочу расставаться с перстнем. Имея такой артефакт и узнав столько всего, я не хотел так просто со всем этим расставаться. Но и что предпринять, я тоже не знал.

– Вот и скоротали время. Через пять минут появятся стражи. Они всегда поражают меня своей пунктуальностью…