Солнечный свет пробивается сквозь кроны деревьев обступивших дорогу пролегающую сквозь лес. Мысли лениво перетекают с одной темы на другую и недовольно бурчит живот, требуя привала и пищи. Время предобеденное и по словам Райла, дружинника Сагула, приданного моим бойцам в головной дозор в качестве проводника, до подходящего места под привал осталось не больше двух-трех сотен локтей. Вдруг, тишину леса нарушаемую только ненавязчивым пересвистом лесных птах и глухим перестуком копыт по дороге, разорвал звон металла и яростные крики дерущихся где-то впереди людей. Судя по всему дрались как раз там, где мы собирались разведать место под привал для всего отряда.

Со мной четыре орка, Ситар и разведчик Райл. Раздумывать некогда и я не медлю.

— Райл, отдай арбалет и болты Ситару и быстро скачи к капитану, доложи, что впереди идет рубка. Выполнять! — цыкнул я на бойца вздумавшего качать права и тот захлопнув пасть, рванул к основным нашим силам.

— Приготовить луки, двигаемся вперед на рысях, никому не отрываться. Поехали, — негромко скомандовал я и достав лук перевесил колчан так чтобы удобно было тянуть стрелы. Черныш послушно рысил повинуясь управлению ногами и я в который уже раз помянул добрым словом про себя тордийца Акрисия. Что и говорить, лошадник тогда говорил правду, не просто коня я у него покупал, а друга, способного спасти в бою жизнь. Обманул я тогда этого Эйтерийского цыгана, недаром он так горевал бедолага.

Заклятия на изменение силы и реакции сложились в голове за несколько десятков секунд и повисли в подвешенном состоянии, ожидая активации. Впереди прибавилось света и вот мы выехав из леса на обширную поляну, наконец увидели причину шума и диких криков.

Полтора десятка телег в центре поляны, тут же неподалеку стреноженные лошади пасутся, точнее паслись, а теперь отпрянув от шума битвы испуганно рванули к опушке. На телегах груз, видимо товар и пара телег под обоз для обеспечения людей и лошадей провиантом. Человек сорок размахивают смертоубийственным железом в попытках друг друга убить. Около десятка тел валяющихся вокруг телег указывают на то, что попытки эти не напрасны и кто-то все равно должен победить в этой свалке. Людей торговца было видно издалека, они сбившись в единую толпу, потому как назвать строем это образование язык не поворачивался, защищали проем шириной метров восемь между двух телег. Осталось их человек пятнадцать и многие ранены. Те же кого застали вдалеке от основной группы, уже почти все погибли, за исключением здоровенного амбала ростом около двух метров и с огромной оглоблей в руках. Бугай ревел как медведь и размахивал своим импровизированным оружием отгоняя двоих вертких парней с копьями. Торгаш и трое охранников были при кольчугах и мечах и являлись той силой, что еще не дала распасться толпе защитников.

Бандиты, а это были несомненно бандиты, вооружены самым разным оружием и если судить по тому как они им пользовались, половина из них являлись вчерашними крестьянами или же городским ворьем никогда не орудующими ничем серьезнее ножа. Вторая половина знала с какого конца браться за меч и среди них был явный предводитель. Отлично экипированный и вооруженный мечом и ножом воин.

Осмотревшись, я отдал приказ:

— Выбиваем тех у кого есть копья и тех, у кого хорошее вооружение и доспехи. В ближний бой не ввязываемся, пока они не побегут. Вперед!

До заметивших нас бандитов, не ожидающих нашего появления и чьего-то вмешательства было метров пятьдесят. Применяю ускорение и силу и два с половиной десятка стрел улетают к целям. Полтора десятка бандитов либо отбыли в мир иной, либо получили ранения той или иной степени. Орки еще не отстрелялись, но оставшиеся разбойники уже заколебались и припустили к лесу. Колчан и лук отправляются в траву и достав копье направляю коня вслед за показавшими спины грабителями. Первая жертва, курчавый парень в великоватой для его телосложения кольчуге и сбившимся набок круглом шлеме, в руках сабля. Парень оглядываясь, улепетывал и наскочив на пенек, незамеченный им из-за травы его скрывшей, зарылся носом в траву. Он поднялся на ноги и я проскакивая рядом с ним, взмахнул копьем и наконечник разрубил его шею до самых позвонков. Скачу дальше и следующего беглеца насаживаю на копье, пробив его насквозь словно бабочку иглой. Кольчуга не смогла остановить смертоносное железо ни на спине, ни на животе. Удар ногой в спину и тело сползает с окровавленного древка. Желание убить заполнило меня полностью и повинуясь моей воле, конь понес меня в погоню за убегающими горе-разбойниками. Бледные лица убегающих грабителей лихорадочно оглядывающихся назад и их трясущиеся губы. В тот момент я не обращал на это внимания, но потом еще долго вспоминал эту бойню. Главарь оказался шустрее своего подчиненного и вырвался вперед, резво взбираясь по осыпающемуся под ним склону, но это не спасло его.

Взмах рогатиной, и голова предпоследнего грабителя подскакивает в воздух. Кровь бьет из перебитых вен и тело еще не осознав своей смерти, пытается бежать вперед. Бросок и копье пригвоздило последнего разбойника к стволу дерева растущего на гребне холма, на который успел взобраться беглец. Как только копье вылетело из моих рук и последний из разбойников обвис на глубоко засевшем в стволе копье неопрятной кучей железа и мертвечины, я почувствовал как состояние безудержной злобы и желания крушить и убивать начало проходить.

— Нет, все-таки правду бают вечерами твои соплеменники возле костров. Не успел я тебя догнать, но тебя легко найти, трупы указывают дорогу. Видел бы ты себя со стороны, Артем, когда убиваешь. Радость и жажда крови были на твоем лице, когда ты проткнул того несчастного разбойника, на поляне. Словно сама смерть прошлась рядом с тобой и ухватила костлявой рукой, всех, до кого смогла дотянуться, — остановившись рядом со мной и спрыгнув с коня, сказал Бъерниссон, вытирая окровавленный меч об одежду безголового мертвеца.

Знал бы ты, насколько близки к истине твои слова, — подумал я, прокручивая в голове бой и произошедшие во время него со мной изменения. Скорей всего, нечто подобное произошло с последним владельцем зловещей рогатины. Демон дал ему сверхвозможности и пожрав кровь и мучения убитых северян, напоследок закусил своим владельцем, чтобы так сказать, замести следы. Со мной он так поступить не может, но подправить боевой настрой и влить силушки в мышцы и так усилинные магией, ему вполне по силам. Такое самоуправство надо пресекать на корню, а то не замечу, как этот рогатый землячок меня подомнет под себя. Так что, кто из нас главный и будет в дальнейшем рулить, надо определяться сейчас и не откладывая в долгий ящик. Как говорит народная мудрость: — «Дай палец и руку откусят».

— Не знал, что ты любишь красиво говорить, да еще в окружении свежих трупов, — откликнулся я, взбираясь на склон и раскачав рогатину вытащил ее из трупа.

— Ты еще, многого обо мне не знаешь, но если я надумаю остаться в твоей дружине, то обещаю рассказать.

Сдернув кошель с пояса и оберег с груди мертвеца, я толкнул его ногой и отправил кувырком вниз. Парралельно со всеми этими действиями, я мысленно позвал демона: — Ярук-Зонданг!

— Да, смертный, я тебя слушаю. Чего ты хотел? — пророкотал в моей голове голос довольного демона.

— Слушай зема, сбавь громкость и давай не будем прикидываться, что ничего не произошло. Мы еще пообщаемся с тобой, но сейчас я тебе кое-что скажу, а ты подумай и ответь, да, и не советую мне грубить. Так вот, если еще нечто подобное повторится без моего согласия, то ты отправишься на свидание с Великой Матерью и для тебя билет будет в один конец, обратно я уже вернусь один. Поверь, Ярук-Зонданг, я не шучу и если ты не воспримешь мое предупреждение всерьез, то мне придется выполнить свое обещание и не посмотрю, что ты единственный земляк на все планету. За мной не заржавеет. Мы договорились? — а в ответ тишина, и лишь секунд через десять пришел ответ и уже без рокочущих ноток в голосе:

— Договорились смертный, я не буду менять твой эмоциальный фон во время боев, но буду помогать тебе увеличивая твою силу и скорость, взамен же прошу, чтобы ты время от времени пользовался копьем. Если тебе нужно будет это состояние берсерка, какое ты испытал во время этого боя, то только попроси и я его тебе дам.

— Ну вот и ладушки, — пробормотал я негромко, когда спускался вниз.

— Что ты сказал? — спросил Ситар взбираясь в седло.

— Я говорю, надо собрать трофеи и поискать лагерь этих мертвяков. Займись этим, возьми в помощь Гарра и еще кого-нибудь и порыскайте вокруг.

Вернувшись в разгромленный лагерь торговца, я увидел, что орки, бывшие со мной в головном дозоре, уже обирают побитых нами бандюков, а из леса выезжают бойцы Бронта с ним во главе. Поняв, что здесь все закончилось они уже не спеша въехали на поляну и ко мне подъехал Сагул и осмотрев усеянную трупами стоянку, усмехнувшись сказал:

— Нет, ну что ты за человек, Артем, нам никого не оставил.

— Если мы направляемся туда, куда я предполагаю, то мы еще навоюемся, до тошноты, — ответил я ему и спросил: — Или я не прав? Просто так не отправляют такой сильный отряд, усиленный магами и с грузом магического оружия, при помощи которого можно уничтожить несколько сотен врагов.

— И куда же по твоему мнению, мы направляемся? — перестав улыбаться, спросил капитан.

— В Гиблые Земли, а потом, скорей всего, в земли эльфов. Знать бы какова наша конечная цель, а то, как-то не по себе от этой неизвестности и неопределенности, — не стал я увиливать от ответа и выдал свои догадки.

— Ты прав насчет того, что мы идем в Гиблые Земли, а по поводу твоих остальных предположений, ничего пока сказать не могу. Давай командуй своим головорезам, пусть наведут порядок или же напряги торговца, пусть его люди здесь приберутся. Кстати, вот и он сюда идет. Ты ему помог, ты с ним и разбирайся, только предупреди, чтобы его люди не лезли к нашему лагерю. Но пошел! — ударив под бока своего жеребца, хватающего губами верха сочной травы, рявкнул капитан и поскакал к нашей половине поляны, куда начал въезжать обоз и остальные наши воины.

Подошедший мужик, производил впечатление преуспевающего торговца, умеющего защитить свои инвестиции не только в торговле, но и мечом. Одежда выглядывающая из-под кожуха, поверх которого одета отличная кольчуга, на поясе меч в богато отделанных жемчугом ножнах с рубином вставленном в оголовье меча. На пальцах, несколько нехилых колец с камушками. Сапоги, пошиты явно на заказ, в левом ухе золотая серьга. Густая черная шевелюра с пробившейся сединой, борода, аккуратно подстрижена, зеленые глаза с прищуром глядят на собеседника, словно взвешивают и оценивают, хотя скорей всего так и было. Коренаст, но широк в кости и не обделен силой. Хитрый жучара и тот еще хитрюга, такое впечатление произвел на меня подошедший ко мне мужик.

— Благодарю вас, Артем Берест. Вы подоспели вовремя, меня зовут Домиус Логан, я являюсь владельцем этого каравана и хотел бы отблагодарить вас за столь своевременную помощь, — сказал подошедший торговец и оглянувшись назад, позвал одного из своих работников, того самого здоровяка, что отмахивался дубиной от двоих разбойников: — Якош! Возьми бочонок митрийского вина и бегом сюда!

— Это Якош, мой раб, я его купил два года назад в Спарте. Он крупно задолжал кредиторам и так как он пытался скрыться и взять с него было нечего его продали в рабство. Денег, чтобы отблагодарить более материально, у меня сейчас нет. Крупы и материя вам вряд ли пригодятся. А бочонок отличного вина и раб, умеющий готовить, ковать, ухаживать за лошадьми и выполнять любую тяжелую работу, всегда пригодится. Убежать, или же причинить вред своему владельцу он не может, ошейник зачарованный магами из гильдии судебных приставов не даст ему этого сделать. Вот его ключ, держите — отдавая мне серебряную полоску сказал купец, и когда я, немного опешив от такого «дара» взял ее в руки, он произнес: — Я, Домиус Логан, передаю право владения рабом Якошом, Артему Бересту.

Как только эта фраза прозвучала, пластина, что мне всучил торговец, потеплела, а потом, резко обдала руку холодом.

— Отныне судьба этого раба в ваших руках, — добавил купец и кивнув на меня, он сказал своему бывшему рабу, подошедшему к нам с объмистым бочонком на плече: — Все, Якош, теперь ты принадлежишь Артему Бересту, он твой новый хозяин.

— Домиус, — окликнул я собравшегося уходить торговца и когда тот оглянулся, показал на скинутых в одну кучу разбойников и спросил его: — Похороните этих татей?

— Похороним, нам все равно и своих еще хоронить, так что этих кинем в ноги нашим мертвецам, пусть на том свете прислуживают тем, кого убили.

Ведя в поводу Черныша, я задумался об этом, блин, подарке. И зачем мне это чудо? С другой стороны, отпусти его сейчас и он может влезть во что-то похуже чем долговая яма, вокруг неспокойно и начавшаяся гражданская война затронет всех. К тому же, с какой такой стати я должен быть добрым и наивным лопухом, дающим вольную, только потому, что меня в детстве и по жизни учили, что рабство — это зло. Здесь другой мир и другие понятия о добре и правильности, свои же не поймут и могут принять за слабость, а со слабыми тут не чикаются и пример этому шагает позади меня. Надо для начала приглядеться к парню, а уж потом принять окончательное решение, а пока, пусть побудет при отряде. Да и наш кузнец, вскоре скорей всего, пойдет в расход. Так что человек, умеющий подлатать доспехи пусть даже грубо, заклепать или же отрихтовать, всегда пригодится. Обкатывая эти мысли, я оглянулся на шагающего чуть отстав парня и сказал:

— И зачем ты мне нужен? Ладно, пойдем, готовишь и правда хорошо? — поинтересовался я у моего нежданного приобретения, только сейчас обратив внимание на железный ошейник проглядывающий в расстегнутом вороте рубахи.

— Не очень, больше в кузнечном деле разбираюсь, сбрую могу починить, булавой владею, могу читать и писать, отец научил, — пробасил здоровяк.

— Коль ты такой нужный и полезный, так почему же тебя торгаш мне отдал, ведь видно же, что у него снега зимой не выпросишь и людей он потерял, а тебя не жалеючи отдал. А, Якош, что ты на это скажешь?

— Я дочку его люблю, Веду и она меня, вот он и отдал меня вам, — пробубнил раб.

— Служи верно и тогда через месяц, ты получишь свободу. Захочешь, навестишь свою Веду и выкрадешь ее у папаши. Здесь же только одна женщина, моя жена, но не советую влюбляться в нее. Последствия для тебя будут самыми печальными и необратимыми. Сейчас я приставлю тебя к одному человеку, зовут его Хакред, будешь у него в подчинении, и помни, от того как ты будешь исполнять его и мои приказы, будет зависеть твоя свобода. Больше никто в отряде не имеет права тебе приказывать, будь это хоть сам капитан Сагул, если что, все вопросы ко мне. Хакред! — позвал я седого разбирающегося с кучей трофеев, собранных с трупов разбойников.

— Да, Артем, — отозвался тот и подошел.

— Вот тебе помощник, зовут Якош, он раб, но орудовал дубиной шустро, пусть поможет тебе с трофеями и отберет из них для себя чего-нибудь, поприличнее. Еще один боец нам не помешает. Остальное железо пусть Якош приведет в порядок и отмоет от крови, продадим в Сверде. Вино, вечером раздели между воинами, тем, кто был в головном дозоре, по две чарки, остальным по одной, а оставшееся отправишь капитану, пусть своим бойцам сам выделяет, либо же себе оставит, то уже не наша забота. Бочонок немаленький, так что должно хватить, — прикинул я на глаз литраж бочонка, покоящегося на плече Якоша и выходило, около тридцати пяти-сорока литров.

— Да, и проследи, чтобы парня покормили, теперь он в твоем подчинении и ты за него отвечаешь. Как разберетесь с железом, расспроси его более подробно, о том, что он может и приставь к какому-нибудь делу, — добавил я напоследок и показав на парня, направился за своим луком и колчаном. После этого расседлав Черныша и стреножив его дал чуть овса и прошелся по нашей части лагеря. Подлечил воина бывшего со мной в головном дозоре и раненого в ногу, когда он преследовал одного из удирающих бандтитов. И уже после этого вышел к жене, что-то варящей в большом котле на костре.

— Снова ты рискуешь попусту, — помешивая варящуюся кашу с салом, сказала грустно Нерсия и кивнув на лежащие между двумя лагерями тела, прибавила: — Ведь среди них мог быть и ты или же кто-то из наших соплеменников.

— Не надо о грустном и мрачном, зая, — сказал я и приобняв ее, поцеловал девушку в щеку и продолжил: — Пока меня любит такая девушка как ты, мне ничего не угрожает. Меня не так просто убить как ты думаешь и уж точно, не этим доморощенным разбойникам, дезертирам, ворам и бывшим крестьянам, предпочевшим выйти на большую дорогу и половить добычи в мутной воде гражданской войны, вместо того чтобы работать на земле и растить детей. Вот завтра, да, будут настоящие противники, но слава богам, я знаю об этом и активно готовлюсь к встрече с ними. Они же не обладают полной информацией и не знают всех раскладов, поэтому пришлют сильный отряд ликвидаторов, но не настолько сильный, чтобы справиться со мною и всеми теми, кого я подтяну для их обезвреживания, проще говоря, они в полной заднице, но еще не знают об этом. И зная, что ты не простишь меня, в случае если я утаю от тебя такое событие, предлагаю тебе поучаствовать в этом деле. Единственное мое требование, ты не полезешь в гущу рукопашной драки, твоя помощь будет нужна, как шаманки, с нами мастер и возможно, Гобой и Лонг, но это только в том случае если Никорий их уломает на это. Все малыш, поговорим об этом ночью, а теперь не накормишь ли ты своего законного супруга, а то я готов проглотить коня, так сильно проголодался, — сказал я, заметив как к котлу начали выдвигаться воины.

— Как большой ребенок, его собираются убивать, а он шутки шутит и улыбается, словно ничего не произошло, — сказала Нерсия осуждающе и взяв из стопы миску, наложила каши.

— Ешь, но уговор, ночью прежде разговор, а только потом все остальное, — залившись краской и поставив передо мной миску, сказала жена.

— А как, ты так быстро сварила обед? — поинтересовался я, наворачивая наваристую кашу.

— Артем, ты забываешь, кто у тебя жена. Немного магии и все можно ускорить, — ответила она.

— «Забудешь тут», — подумал я, жуя и наблюдая, как огонь под котлом, еще минуту назад горевший вовсю, на глазах затух и лишь легкий дымок, над кучей золы и углей, напоминал о том, что здесь горел костер.

Вскоре заявился Ситар и Гарр, все-таки нашедшие лагерь разбойников, оказавшийся почти пустым. Нашли только пять лошадей, телегу, несколько мешков овса, немного провизии, волчьих шкур с десяток, несколько шкур бера, местного аналога земного медведя, и пару ящиков медной посуды. Негусто, но хоть, что-то. Добычу я намеревался сбыть в Сверде и поделить деньги между воинами участвующими в уничтожении бандитов. Деньги же бывшие у разбойников, что-то около пятидесяти серебряных, если считать и медь, я отложил на непредвиденные нужды отряда, точнее, той его части, где были мои подчиненные. Больше до вечера ничего экстраординарного не произошло, кроме того, что Якош, вырядившийся в доспехи, немного ему тесноватые, вызвал такой хохот среди воинов, видевших эту нелепую и смешную картину, что из головы колонны прискакал Сагул Бронт, решивший, что здесь что-то случилось.

Ночью я долго не мог заснуть и покинув мирно спящую жену, просидел еще пару часов неподалеку от палатки. Спокойно обдумал, последние события и пришел к выводу, что все не так уж и плохо. Я имею силу на которую могу опереться и которая мне помогает. К тому же, теперь я не один и имею в родственниках клан орков и жену которую люблю, а она любит меня. Опять-таки покровительство герцога, не даст церкви заграбастать меня на законных основаниях, а значит, они будут действовать незаконно. Требовалось обдумать, что и как предпринять по предстоящей завтра операции локализации и уничтожению церковников, если конечно они в городе, и если их вообще выслали по мою душу.

* * *

Под сводами подземелья храма Триединого загорелся сгусток пламени и зависнув в воздухе это образование словно бы стекло вниз на пол и перекинулось на выстроенную на полу фигуру. Посередине сырого и пустого подземелья была выложена звезда из рубиновой стали, в центре которой лежал массивный камень серого цвета. Именно на эту фигуру обошедшуюся священнику Митриду Каминскому в несколько сотен золотых, перекинулся странный и не дающий тепла огонь. Металл и камень занялись этим пламенем и как только оно замкнуло границы фигуры в ее центре из ниоткуда сформировались одиннадцать человеческих силуэтов. Силуэты в самом начале своего появления производившие впечатление полупрозрачных призраков, за несколько секунд обрели более материальную форму. Это помещение было специально сооружено для телепортации на запад империи, но использовалось крайне редко. Процесс телепортации был мало того, что довольно дорог, но в придачу ко всему нестабилен и иногда приводил к смерти перемещаемых объектов или же магов разгоняющих поток направляющей силы. На памяти Митрида, этот зал только четыре раза принимал путешественников в пространстве, причем в предыдущий раз из пятерых шагнувших в телепорт расположенный под храмом Спарты до конечной точки назначения добрались лишь трое. Двое исчезли без следа и никто больше их не видел. Тем более было странно, что совет архиепископов, рискнул отправить сразу одиннадцать человек, рискуя их потерять. Священник надеялся получить более подробные разъяснения от командира усиленного отряда карающих.

Согнувшись в приступах мучительного кашля, люди по виду и одежде наемники, попадали на пол и подскочившие монахи помогли им выбраться из затухающей звезды. Священник Митрид Каминский глава храма Триединого расположенного на окраине города Сверд, встряхнулся и направился к кашляющему командиру карающих.

Когда-то, лет пятнадцать назад, Митрид и Азис Торман пересеклись по делам церкви. Азис только получил назначение десятником карающих, а Митрид окончил семинарию и ступил на путь познания силы и был определен в отряд к Азису. Как маг он показал отличные результаты. По остальным дисциплинам, таким как верховая езда, владение оружием, физические нагрузки и проверки на выносливость молодой и тощий как палка маг был забракован и отправлен в Сверд помощником к старому магу, отвечающему за магическую связь и сканирование окрестностей на предмет языческой магии. В том, что он не смог вступить в орден карающих, Митрид винил Азиса, настоявшего тогда на том, чтобы слабака отчислили. С тех пор минули года и молодой маг поднялся до главы Свердовского храма, но не забыл обиды и увидев Тормана, решил для себя, что не стоит облегчать задачу старому «другу» и помочь ему по минимуму, в пределах полученных инструкций.

«Жаль, что Азис не погиб, а добрался до конечной точки назначения», — подумал маг, подходя к нему, но не озвучил свою мысль, а наоборот применил к судорожно втягивающему воздух боевику простейшее исцеляющее заклятие.

— Благодарю, — просипел благодарно карающий и спросил: — Кто вы?

— Я, Митрид Каминский священник и глава этого храма. Храма имени святого Норта Свердовского, расположенного в городе Сверд. Мне поручено разместить вас на постой в пределах города и для этого я присмотрел трактир «Меч и плащ». За постой заплачено на неделю вперед, трактирщику скажете что от Тирола и он разместит вас и ваших людей. Сейчас поднимитесь наверх и приведите себя в порядок, храм покинете вечером и по отдельности. Мне было приказано оказывать вам всяческое содействие, но так, чтобы в случае вашего провала и поимки никто и не под каким предлогом не смог связать вас и ваших людей с храмом. Если что-то нужно, то говорите сейчас, потом вся связь через трактирщика, так вам что-то еще нужно.

— Меня еще нигде так погано не принимали как у вас. И еще этот тон. Митрид Каминский… — протянул задумчиво карающий, а потом его лицо озарила улыбка и он воскликнул: — Так ты тот самый доходяга, что мне когда-то пытался всучить инструктор! Вот значит куда ты угодил, неплохо устроился, коллега, — иронически усмехнувшись и покровительственно хлопнув по плечу расстроенного священника сказал Азис и оглянувшись на группу, оклемавшихся воинов, он скомандовал: — Выходим на воздух и отдыхаем, на территорию храма открытую для посещения горожан, не выходить. Мы здесь до вечера, как отдохнете, подтягивайтесь в трапезную. Ариот и Валлий, пообедайте, накиньте сутаны и навестите молельный зал, восполните силы и ночью выдвигайтесь к трактиру «меч и плащ». А вы, Митрид Каминский, обеспечьте моих людей горячей пищей по первому их требованию и позаботьтесь, чтобы ваши люди хранили молчание и не проболтались об увиденном. И не вздумайте мне мешать и пытаться ставить свои условия, у меня есть все полномочия для того, чтобы приказать всем вашим людям взять в руки оружие и исполнять мои приказы. И я, так бы и сделал, если бы это могло помочь делу, но вы и ваши люди будете лишь помехой и смазкой для меча еретика по следам которого мы пойдем. Это подтверждает сказанное мною, ты как маг владеющий силой Триединого можешь убедиться в этом, — и карающий достал из-под ворота рубахи знак церкви триединого трех лучевую звезду отлитую из рубиновой стали и имеющую вставленный в ее середину обработанный серый камень.

— Да, это несомненно истинная звезда и вы имеете все полномочия приказывать мне и любому из присутствующих здесь, — взяв в руки звезду, знак власти и мощный артефакт, прохрипел священник от придавившей и захлестнувшей его разум силы и склонив голову, добавил: — Приказывайте. Все, чем располагает храм, в вашей власти.

— Выполните то, что было вам приказано до этого и подыщите мне пару человек, хорошо знающих город и его окрестности, но таких, чтобы можно было потом убрать и их никто искать не будет. Пошлите пару человек на западный тракт, кого-нибудь посообразительней, пусть высматривают вооруженный отряд, полсотни людей и десятка три орков. Как только они появятся пусть сообщит мне, я буду в таверне. А теперь предоставьте моим людям полноценный отдых.

Наблюдая, как забегал и засуетился местный священник, выполняя его приказы, Азис Торман самодовольно ухмыльнулся, но потом вспомнил, как покойный Золтан пытался давить на него, когда он был главой храма в Трехречье и улыбка растаяла. Ну ничего, близится встреча с ненавистным Артемом Берестом, причиной последних неприятностей случившихся с Азисом. Карающий нисколько не сомневался, в своей победе и том, что его успешная акция по поимке еретика, будет оценена и замечена и тогда… Самые радужные перспективы откроются для Азиса Тормана.